Близнецы от бывшего. Вернуть любовь

Глава 1

Валерия

Мы с Ингой хохоча выбегаем из дорогущего свадебного салона. Там я перемерила кучу белоснежных платьев и наделала столько фоток в них, что память моего дешевенького смартфона почти полностью забилась.

– Ты видела ее лицо? – не унимается подруга. – Смотрела на нас, как на нищебродов.

– Ага, – поддакиваю ей. – Вам точно по карману наши платья? – передразниваю консультанта, и мы с Ингой снова заходимся хохотом.

– Слушай, а если серьезно? Ты уверена, что твой Родион сделает тебе предложение?

Не понимаю, почему Инга так волнуется. Родя любит меня, и я уверена в этом, как ни в чем другом.

– Ну, кому еще он мог приготовить то кольцо? – спрашиваю, но ответа не жду. – Я ведь уже тебе говорила, что оно было потрясающим? – мечтательно вспоминаю.

– И с огромным бриллиантом, – добавляет подруга. – Ты же у нас специалист по драгоценным камням, сразу определила, – со скепсисом добавляет Инга.

– Да, ну тебя! – отмахиваюсь. – Вечно ты со своими подозрениями.

– Лер, я буду очень рада, если все подтвердится. Но я не верю в волшебство, а ваша история уж больно сильно похожа на сказку.

Я глубоко вздыхаю, потому что, если честно, иногда сама не могу поверить своему счастью.

Мы с Родей познакомились случайно. Я тогда первый раз вышла на работу в ресторан, споткнулась и облила его рубашку кофе. На ткани образовалась огромное темное пятно. Мужчина вскочил, а я так испугалась, что в ушах начала слышать собственное сердце.

– Прости, ладно?! – Инга берет меня за руку и улыбается. И я улыбаюсь ей в ответ.

– Ничего. Я знаю, что ты хочешь как лучше.

Когда мы с подругой расстаемся у метро, звоню Родиону. У меня задержка несколько дней, и вечером мы решили сделать тест на беременность. Но мне не терпится, поэтому предлагаю Роде приехать к нему в офис, тем более, что нахожусь недалеко.

– Малыш, извини, – отвечает он. – У меня очень много работы. Но вечером я обязательно заеду, все как договаривались.

Молчу, глотая обиду. Вечно он со своей работой!

– Малыш, ну ты чего? Ты ведь знаешь, я отвлекусь, и тут вся работа встанет.

– Да, понимаю…

– Эй, я люблю тебя, – говорит Родион, и я знаю, что это правда. Чувствую каждой своей клеточкой.

– И я тебя.

– Вечером буду. Надень что-нибудь… эдакое, – в голосе мужчины слышится улыбка.

– Красное платье, что ты мне подарил? – игривым тоном предлагаю.

– Да! – с предвкушением выдает Родя. – Только не думай, что тебе удастся долго в нем оставаться.

Меня почему-то заливает пунцовым.

– Ну, все, малышка, до вечера. Люблю.

Родион сбрасывает вызов, а я прижимаю мобильный к груди.

Все же поеду к нему. Устрою сюрприз. Знаю, Родя их любит.

Дорога отнимает совсем немного времени. Буквально пара станций метро, и я на месте. Компания Родиона Смирнова занимает целое здание. Высокое, в несколько этажей. Мой парень красив, отлично сложен и способен при желании выкупить весь тот свадебный бутик. Но я, конечно же, люблю его вовсе не за это.

Меня без проблем пропускают на пункте охраны, когда я называю фамилию. В груди все трясется от предвкушения. Меня переполняет эмоциями. Я ведь уже знаю, что беременна. Без теста. Просто чувствую, что внутри бьется маленькое сердечко.

Наверное, со стороны я выгляжу слегка странной. Улыбаюсь сама себе и чуть ли не подпрыгиваю при каждом шаге.

В лифте поправляю прическу. Руками вытягиваю длинные волосы. Родя любит длинные. Говорит, они добавляют любой девушке женственности и чувственности. А я хочу быть самой красивой для него. Самой притягательной. А еще я обязательно стану для него лучшей женой на свете. Обещаю.

Лифт короткой мелодией извещает о прибытии. Я выскакиваю из дверей и направляюсь сразу к кабинету биг босса.

Секретарша почему-то вскакивает при виде меня, и спешит одернуть:

– Туда нельзя! – предупреждает девушка, но я лишь улыбаюсь ей через плечо, даже не останавливаясь.

Распахиваю дверь с позолоченной ручкой, и улыбка тут же медленно сходит с моего лица, превращая его выражение в камень.

Мне достаточно нескольких секунд, чтобы понять, что происходит в кабинете и захлопнуть деверь обратно. Рвануть подальше от того места, где меня предали, давясь горькими слезами.

В моей голове очень много мыслей. Слишком много, чтобы обдумать какую-то одну. Там была девушка. Я не успела ее рассмотреть, даже цвета волос не запомнила.

Она сидела на столе перед Родей с раскинутыми ногами, а потом потянула его на себя за рубашку, развеяв все сомнения.

Так вот какая важная работа у тебя сегодня, Родион Смирнов? Вот с кем ты предпочел провести время?

Все тело наливается тяжестью, пока я спешу убежать от того кошмара, который ждал меня за дверью в кабинет Роди. Конечности будто наливаются свинцом, а лицо горит.

Душащие слезы щиплют глаза, и я даже не пытаюсь смахнуть их. Смотрю на мир через влажную пелену.

Я уже не понимаю, что происходит вокруг. И даже не знаю, как добралась до дома. Просто бежала без оглядки, делая все на автомате, и в голове маршрут совсем не сохранился.

Сердце все так же бешено долбится в груди, и воздуха не хватает. А потом меня рвет, потому что тошнота становится невыносимой. Я не могу поверить… Просто не могу…

Пока сижу рядом с унитазом, пытаясь прийти в себя, соображаю, что нахожусь в ЕГО квартире. Он снял ее для меня. Он придет сюда вечером, когда наиграется в кабинете.

Меня снова рвет, но я совершаю усилие над собой, чтобы умыться и высушить слезы. Нужно убираться. Я должна уехать отсюда, потому что не хочу больше видеть этого человека.

Мир расползается на части, и это ЕГО вина. А то, что я беременна от мужчины, которому не нужна – моя. Моя и только.

И я даже вещи не собираю, ведь тут нет ничего из того, что я купила сама. Беру только сумочку с документами и деньгами. Мне больше ничего ненужно от него. От человека, который, похоже, никогда меня не любил.

Глава 2

Валерия

4,5 года спустя

– Ты не обязана этого делать, Лер! – в сотый раз за сегодня говорит Инга, помогая мне складывать вещи.

– Нет, обязана! – возражаю ей уже в который раз.

Да, быть может, я поступаю неверно, но жизнь меня совсем не жалует. Я много чего повидала еще с детства. Пройти детский дом с самого рождения – это уже отпечаток на всю жизнь.

Мать отказалась от меня сразу же, как только родила. Я была ей не нужна. Но, по крайней мере, мама была со мной честной, а не играла в любовь, чтобы потом растоптать мои чувства подошвами ботинок.

– Ты продаешь себя, разве не понимаешь?! – подруга пускает в ход тяжелую артиллерию.

Я осознаю, что Инга хочет как лучше, но она не знает всего, что я пережила, когда Родион изменил мне. Да, подруга все время была рядом, но переживать самой и сочувствовать ближнему – это совсем разные вещи.

Поворачиваюсь к ней, откладывая в сторону одежду, которую держала в руках.

– Я понимаю, – совершенно искреннее признаюсь. – Но так будет лучше. Юрий – отличный вариант, и он будет спонсировать наш детский дом. Я помогу не только своим детям, но и тем, которые как мы с тобой когда-то, остались в этом мире совсем одни.

– Отличный вариант?! – усмехается Инга. – Ты ведь его совсем не знаешь! Сколько он тут? Неделю? И все ваше общение сводилось к тому, что ты обслуживала его в кафе. Этого недостаточно, чтобы понять, какой он человек. И даже не говори мне, что не согласна! Не смей даже заикаться об этом! – девушка вскакивает со своего места и подходит к окну.

Я закусываю губу, потому что и правда не знаю, что ей ответить. Мне страшно. Очень страшно. Но оставаться прежней моя жизнь уже не может.

– Да, ты права! – все же признаюсь, и мой голос чуть срывается. – Но какие у меня варианты здесь? Хозяин кафе грозится уволить, потому что мальчики часто болеют, и на работе я появляюсь редко. На что мне тогда жить? На пособия? Ты ведь знаешь, что это копейки.

– А как другие живут, Лер? – Инга поворачивает и смотрит на меня пристально. – Думаешь, у остальных нет проблем, и дети не болеют?

– Я уже все решила, – стараюсь быть уверенной, чтобы подруга не почуяла сомнений в моем голосе. Мне не хочется заставлять ее переживать лишний раз.

– Почему не найти себе нормального парня, Лер? Не влюбиться? Почему нужно уезжать в Москву с мужиком, которого ты никогда не полюбишь? Он ведь будет просто платить тебе за… – Инга не договаривает, поджимая губы.

– Потому что любовь приносит только боль. Ты знаешь, какого это любить человека всем сердцем, а потом увидеть его с другой и узнать, что он все это время был женат? Родион с самого начала обманывал меня! Он тоже меня покупал! И задавил во мне желание иметь нормальные отношения с мужчинами. Потому что это больно. Потому что предательство и вранье сжигают заживо. А этот Юрий… По крайне мере, он прямо говорит о характере наших отношений и любовь до гроба не обещает.

Я вспоминаю себя, несколько лет назад решившую бежать от Роди. Растоптанную, уничтоженную изнутри. Я возвращалась домой, в город, где родилась, не переставая плакать.

Тест я в тот день так и не сделала. Мне потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. Но когда я увидела две полосочки на тесте, то сразу поняла, что оставлю ребенка. Тогда я, правда, еще не знала, что малышей у меня будет двое.

Мир вокруг казался пустым и серым, когда я сутками напролет сидела дома, и ела только лишь потому, что необходимо было поддерживать жизнь внутри себя.

А Родион… он не предпринял ни единой попытки найти меня. Человек, в которого я влюбилась без памяти, с легкостью расстался со мной. А еще Смирнов оказался женат. Об этом я узнала в интернете, когда зачем-то полезла искать про него информацию. Шок. Осознание. И новая порция горечи, от которой все внутри сворачивалось. Он врал мне. Врал с самого начала.

– А что, если этот Юрий маньяк какой-нибудь? – Инга явно не намерена отступать.

– Стал бы маньяк помогать детям? – спрашиваю у подруги, но спешу больше убедить сама себя.

Юра довольно симпатичный и достаточно взрослый мужчина. В наш городок прикатил по делам бизнеса и часто ужинал в кафе, где я работаю. Вот так завязалось знакомство, которому я не предавала никакого значения. На собственной шкуре ведь знаю, что богачам ничего не стоит поиграть судьбами молоденьких девочек.

Но Юрий оказался более честным, чем Родион. Он сразу предложил мне выгодную для нас обоих сделку. И даже когда я рассказал ему о своих трехлетних сыновьях, в надежде, что московский олигарх отстанет, мужчина ответил, что уже осведомлен и о мальчиках и о качестве моей тут жизни.

– Вот именно, что никто и никогда не знает, что в головах у больных людей! Может, он своими деньгами, пожертвованными на детский дом отмывает собственные грехи, в надежде, что Бог его простит после смерти, – вполне логично предполагает подруга.

– Так, все! – обрываю ее. Наверное, даже грубее, чем хотелось бы. – Ты ведь знаешь, что я пообещала Ольге Юрьевне.

– Ольге Юрьевне в этим хмырем в постель не ложиться!

– Ну, Инга…

– А что? Тебе не кажется странным, что этот твой Юра согласился помогать детдому только если ты с ним уедешь? А директриса и давай тебя уговаривать!

– Зато у ребят будут нормальные игрушки и питание. Одежда. Видишь, я обязана это сделать не только ради себя. А любовь мне не нужна. Без нее гораздо легче. Проще и понятнее.

Начинаю с каким-то раздражением заталкивать вещи по чемоданам. Я понимаю, что Инга волнуется и хочет как лучше, но в итоге посеянная во мне паника приведет лишь к усилению внутреннего страха. Ведь я не отступлю. Я уеду в Москву с этим Юрой, потому что просто не вижу для себя другого выхода.

Глава 3

Валерия

– Мы готовы, – сообщаю Юре, натянуто улыбаясь.

Тот кивает своим людям, и два крепких мужчины подхватывают три наших чемодана. Правда, в последний момент Юрий останавливает их, задавая мне вопрос:

– Может, все же оставим вещи здесь. Я куплю вам все новое. Не волнуйся, у меня полно возможностей для этого.

– Я не оставлю тут Дино! – тут же восклицает Марк, плотнее прижимая к себе игрушечного динозавра.

Оба мальчика смотрят на нового знакомого с недоверием. На лице Макара и вовсе рисует презрительный прищур.

– Хорошо, хорошо! – Юрий примирительно вскидывает руки, а затем укладывает одну ладонь мне на талию. – Можете брать с собой все, что хотите.

Мальчишки становятся еще более недовольными. Макар подходит с другой стороны и тянет меня на себя.

Эти двое жуткие собственники. Для своих почти четырех лет они стараются быть крутыми парнями, но, в то же время, я не видела на свете более ласковых детей, чем мои сыновья.

Даже в мыслях я всегда называю их только моими. По факту, так оно и есть. Родион знал, что я могу быть беременной, при этом не искал меня. А он ведь был осведомлен о моей квартире и, как минимум, знал название города, где я родилась. Так что у такого богача, как он, просто не могло возникнуть проблем с поисками. Родя банально не захотел, и это осознание до сих пор рвет мне душу.

Юра с интересом наблюдает за Макаром, но все же убирает руку. Кто бы знал, как я в этот момент благодарна сыну! Переступить через себя и быть с Юрием «по-настоящему» будет для меня непростой задачей. От этого ком в горле собирается. Но я должна быть сильной. Мой новый мужчина обещал дать время, и я благодарна ему за это.

– Поехали! – командует Юра. – Готов поспорить, на такой машине вы еще не катались!

Он надеется вызвать у мальчиков интерес, но, кажется, предстоящая поездка не сильно впечатляет моих сыновей.

– Мы ведь не навсегда? – шепотом, который слышно всем, уточняет Марк.

– Пока не знаю, – мягко улыбаюсь. – Но я обещаю, что все будет в порядке.

Присаживаюсь на корточки, чтобы быть ближе к детям и обнять их.

– Вы ведь давно мечтали побывать в путешествии, – напоминаю им. – И, вуаля! – развожу руки в стороны. Снова растягиваю на губах широкую улыбку. Нужно как-то подбодрить близнецов. Вот только должного эффекта произвести не выходит.

– Этот дядя нам не нравится! – уверенно заявляет Макар, и я очень надеюсь, что Юрий этого не слышал.

– Вы пока просто плохо его знаете. А подружитесь – все станет по-другому.

– У нас уже есть друзья, – осведомляет меня Марк. – В садике.

– И мы не хотим уезжать от друзей, – поддерживает его брат.

Глубоко вздыхаю. Мальчишки еще слишком маленькие, чтобы понять. И, наверное, им тоже нужно время, чтобы смириться и принять.

– Как-нибудь мы вернемся сюда, чтобы навестить их. Обещаю. А сейчас нам пора. Вы ведь правда никогда не катались на такой машине, – снова улыбаюсь, стараясь показать сыновьям, что все в порядке. Они же, на самом деле, испытывают стресс, и мне ненужно его подогревать. – А еще у вас будет своя комната. Настоящая. Большая. И много-много игрушек! – изображаю на лице неописуемую радость. Мне нужно как-то заинтересовать мальчишек.

– Хорошо, – соглашается в итоге Макар. – А комната точно будет большой?

– Конечно! – уверенно восклицаю. – Такой, как вы захотите. А теперь поехали! Мне не терпится прокатиться!

Самой от себя тошно. Но, что я могу? Мальчики – все, что у меня есть, но содержать их самостоятельно не получается. Родственников у меня нет. Где-то они и есть, наверное. Быть может, даже ходят поблизости, обедают в кафе, где я работала. Вот только я понятия не имею, кто они и как выглядят.

Да, было проще, имей я хоть какую-то поддержку. Сейчас же вечные больничные и со мной играли злую шутку. Я почти ничего не зарабатывала. Об устройстве на вторую работу не было и речи – на одну ходила через раз.

А я ведь не против работать. Я хочу работать и зарабатывать, даже очень. Вот только обстоятельства не позволяют. Жизнь вынуждает идти на крайние меры. Согласие на предложение Юрия – это не мое желание, это отражение безысходности, которая порядком меня потрепала.

– Ты… ты должна знать, что я всегда рядом – сказала Инга по завершению нашего непростого разговора. – И что бы там не случилось, ты можешь рассчитывать на меня. Ведь мы сестры. Навсегда.

Потом мы поплакали, обнявшись, как в старые добрые времена. Но я все же уже приняла решение и менять его не видела никакого смысла.

– Ну, как вам? – спрашиваю у ребят, прилипшим к окнам дорогого внедорожника.

– Круто! – отвечают они хором.

– А нам обязательно сидеть в этих креслах? – интересуется Марк.

– Обязательно, – сухо произносит Юрий. – Так положено по соображениям безопасности. Дети путешествуют в креслах.

– Но мы уже не дети, – заявляет Макар. – Мы большие.

Юра усмехается.

– Это здорово, – откликается он.

– Мама говорит, что мы ее защитники, – зачем-то добавляет Марк.

– Да, это так, – подтверждаю слова сына. На его милой мордашке появляется горделивое выражение.

– Вашей маме очень повезло, – соглашается Юра. – Настоящими мужиками растете.

Парни улыбаются и, кажется, их отношение к новому знакомому становится более теплым.

А вот я все больше впадаю в уныние. Невольно представляю, что было бы, если бы нас сегодня забрал Родион. Как бы мальчики отреагировали, каким отцом бы он для них стал?

И так мерзко на душе, что в глазах скапливаются соленые слезы. Неужели, мы с сыновьями не можем быть счастливыми просто, без каких либо условий?

Глава 4

Валерия

Весь остаток дня получается каким-то сумбурным. К Юрию приезжаем уже вечером, я мою мальчиков перед сном, а потом укладываю спать в их новой комнате.

Надо отдать должное тому, что хозяин дома сумел неплохо и довольно быстро подготовится к встрече маленьких жильцов.

Мне тоже выделили отдельную комнату. Юра сказал, что уважает мои границы и даст время привыкнуть. Хотя, кого мы обманываем? Человек, решивший купить себе женщину, точно не думает о таких понятиях, как личное пространство. Вряд ли оно у меня будет, когда отношения с Юрием перейдут на новый уровень.

Но пока мне есть за что благодарить судьбу. И я готова это делать даже за такую малость.

– Сегодня вечером у меня ужин в ресторане с новым партнером, – сообщает Юра утром. – Ты поедешь со мной. Я распоряжусь о платье, туфлях. Можешь написать список, что еще понадобится.

– А… – хочу спросить о мальчиках, но мужчина опережает меня с ответом.

– Дети пока останутся с домработницей. Но на будущее надо найти няню. Мне часто будет нужна твоя компания, – Юрий говорит серьезно, спокойно, но я все равно замечаю, как на последнем слове он едва заметно оголяет белоснежные зубы. Наверное, уже предвкушает то время, когда я окажусь в его полном распоряжении.

А вот я думаю о предстоящем со страхом. Будто склизкая змея ползет по коже. И я не знаю, как справлюсь с собственным отвращением. Не то, чтобы Юра был настолько отвратителен. Нет, он довольно молод и даже по-своему красив, но я не испытываю к нему никаких чувств. Миллионер всего лишь купил меня. Дал возможность поменять горячую близость на необходимое нам с мальчиками благополучие. Он не тянул меня в Москву насильно, и теперь я, вроде как, должна выполнять и свою часть сделки.

Мне все же удается изобразить на лице улыбку. Не хочется, чтобы мужчина передумал, ведь мы с мальчиками только-только ступили на порог новой жизни.

Где-то после обеда мне привозят роскошное черное платье с пайетками. С открытыми плечами и силуэтом, отлично подчеркивающим изгибы фигуры.

Длинное, до самого пола, оно полностью скрывает меня, но, одновременно, делает невероятно соблазнительной. Дорогой. Дорогой игрушкой олигарха.

Мальчики с большой неохотой остаются в новом доме с домработницей. Марк даже пускает слезу, не желая меня отпускать, хотя и изо всех сил старается не заплакать.

Но остаться возможности нет, и мне приходится всеми правдами и неправдами уговаривать сыновей потерпеть совсем чуть-чуть. Не хочется вызывать раздражение у нашего нового «папы».

Если честно, самой страшно оставлять их на незнакомую женщину. В голову лезут дурные мысли, но я стараюсь не цепляться за них.

По пути в ресторан Юра расспрашивает меня о том, как прошел день, и как мы с сыновьями устроились на новом месте. Я что-то там односложно отвечаю, потому что общаться нет никакого желания. Быть может, завтра я смогу перебороть себя. Но не сейчас. Не сегодня.

Мужчина открывает мне дверь авто, галантно подает руку, а потом его тяжелая ладонь оказывается на моей талии. Любимых защитников рядом не оказывается, и мне приходится с, натянутой на лице улыбкой, принимать близость своего спутника.

Дорогой ресторан встречает нас приятной приглушенной музыкой и неярким светом. Высокий каблук утопает в мягкости напольного покрытия. Мы проходим практически через весь зал к одному из самых дальних столиков, где нас, похоже, уже ждут.

Ожидающие мужчина и женщина сидят к нам спиной. Ловлю нехорошее предчувствие. Нет, это не может быть Родион. Слишком странное совпадение. Слишком неестественное.

Но я настолько хорошо помню каждую его черту, что без проблем могу узнать Смирнова даже со спины. Даже по отдельному участку его тела. Это он. Точно. Сомнений быть не может.

Первое, что приходит в голову – бежать. Развернуться и улепетывать со всех ног. Я просто не могу… не могу снова испытать эту боль, когда сердце разрывается на куски.

Но меня связывает обязательство. Меня удерживает рука моего спутника на талии, который не может себе позволить, чтобы я подставила его своим уходом.

По венам разливается жидкое пламя. Теперь каждый шаг дается с трудом. Всего несколько шагов и бессчетное количество ударов взбесившегося сердца.

Если бы я только знала… То никогда, клянусь, никогда бы не приняла предложение Юрия. Слишком велика цена. Но мне придется заплатить ее прямо сейчас.

– Что-то не так? – тихо спрашивает мужчина. Видно, замечает мою нервозность.

– Нет, все в порядке. Просто волнуюсь.

– Ты прекрасно выглядишь, – старается подбодрить меня спутник, и нам остается буквально два шага. Два невыносимо коротких и тяжелых шага.

– Родион Аркадьевич, рад приветствовать, – Юрий первым обращает на себя внимание. Я же стараюсь стать незаметной. Максимально возможно. Прячусь за его широкую спину в надежде спастись, побороть мерзкое давящее чувство в груди.

Родя отрывается от меню, поднимая на нас свой взгляд.

Глава 5

Валерия

Отец моих детей почти не изменился за эти годы. Все то же мужественное лицо, невероятно красивое и, с первой секунды притянувшее мой взгляд тогда, в момент нашей первой встречи. Модельная стрижка, гладкие щеки.

Родион никогда не позволял себе даже легкую небритость и выглядел с иголочки. Дорого и очень представительно.

Но все же что-то поменялось в нем. Незначительно, но ощутимо.

Наверное, все дело во взгляде. Строгом и холодном. Ледяном даже. От прошлых, таких любимых мной горящих глаз, не осталось и следа.

– Юрий Николаевич, – мужчина поднимается с диванчика, чтобы пожать руку компаньону.

У этих двоих какие-то общие дела, но это не имеет никакого смысла сейчас. Я не жаловала этот вечер с самого начала, а теперь и вовсе хочу провалиться сквозь землю.

– Знакомьтесь, это моя жена – Алла, – Родион указывает на спутницу, что улыбается напомаженными губами, обнажая идеально ровные белые зубы. Голливудская улыбка мечты.

– Валерия, – представляет меня Юрий, из-за чего приходится выйти из своего укрытия.

Смирнов замирает на секунду, и я замечаю, как наливаются темным блеском его глаза. Это единственное, что выдает. Узнал. Не забыл.

Родион протягивает мне ладонь, и я укладываю в нее свою охладевшую ладошку. Едва не падаю в обморок от волнения, когда мужчина неспешно и нежно подносит мою руку к своим губам и едва заметно касается кожи. Еле ощутимо. Но у меня по телу рассыпаются мурашки.

Взгляд Роди тут же становится безразличным. И я не знаю, что прячется за этим равнодушием – реальный холодок или нечто иное.

Надеюсь, что внешне я тоже выгляжу спокойной, пока мы с Юрой усаживаемся на диванчик напротив. На самом же деле, внутри у меня вскипает злость. Мне хочется подскочить на ноги и закричать, как сильно я его ненавижу! Как презираю за подаренное небо в алмазах и предательство.

Накинуться бы сейчас на него и расцарапать идеальное лицо ногтями, оставить глубокие борозды, как напоминание обо всем, что мне пришлось пережить.

Но вместо этого приходится непринужденно улыбаться и отвечать на вопросы Юры о том, как я себя чувствую и чего хотела бы заказать.

Кажется, мне удается просидеть в такой обстановке совсем недолго. Нервы не выдерживают. Показывать себя счастливой и расслабленной невыносимо. Я ведь не расслаблена. Нисколько. Совсем. Нет. И, уже, тем более, совершенно не счастлива.

– Прошу меня извинить, – мягко улыбаюсь, окидывая взглядом всех присутствующих. – Мне нужно припудрить носик, – последнее уже адресую Юре, и он без задней мысли позволяет мне покинуть застолье.

Осторожно поднимаюсь. В голове звенит. Иду вперед, к туалету, где можно будет продышаться и умыться холодной водой. Но, кажется, меня пошатывает.

Походка, как бы я не старалась, совсем не выглядит легкой. И я уверена, что ловлю на себе тяжелый взгляд Родиона.

Все время, проведенное за столиком я старалась не смотреть на него. Иначе воздух бы окончательно покинул мой организм. А я и так дышала через раз. Слишком трудно было. Слишком.

Оказавшись в туалете, шумно выдыхаю.

Зарубцевавшиеся шрамы на сердце зудят и пульсируют. Они так и не зажили до конца. Что бы я там себе не говорила, в чем бы не убеждала – побороть чувства к Родиону не удалось.

И сейчас я могу отчетливо прочувствовать на себе все последствия того, что недостаточно хорошо старалась от них избавиться.

Хочется задавить в себе все чувства, вырезать их изнутри, но, кажется, чем больше я давлю на себя, тем сильнее становится давящая боль в районе сердца.

Пристальнее уставившись на свое изображение в зеркале, понимаю, какие красные у меня глаза. Точно плакала. Без слез. Утопала в молчаливой истерике.

И я понимаю, что нужно как-то избавиться от этого. Выйти в Юре и продолжить делать вид, что отлично провожу время. Вот только резь в глазницах становится все ощутимее. Минута-две, и я расплачусь по-настоящему от переизбытка распирающих меня чувств.

Дверь в туалет распахивается неожиданно, и я вздрагиваю, машинально хватаясь за раковину.

– Так это все же правда?! – ледяные интонации пронзают душу насквозь.

Пристальный взгляд впивается в меня похуже острого ножа. Давит. Забирает воздух.

Я много раз представляла себе эту встречу. Я прокручивала в голове каждое мгновение. Думала, что справлюсь с эмоциями, дерущим нутро на части.

Вот только я ошиблась. Реальность не имеет ничего общего с тем, что я навыдумывала за эти годы.

Молчу не в силах пошевелить губами.

Родион дергает меня за плечо, вынуждая обернуться. Тянет на себя. Резко. Почти прижимает. И я ощущаю его жар. Тепло, что исходит от крепкого мужского тела.

Вздрагиваю и тут же замираю. Рядом с ним не хватает воздуха. Близость жжет похуже языков пламени. Невыносимо. Ощущать его так близко – пытка.

– Я лишь хочу посмотреть тебе в глаза, – шипит разгневано. И я вижу эти эмоции в его красивых глазах.

Мои сыновья унаследовали их. Выразительные и глубокие. Смотрящие не поверхностно. Вглубь. В самую душу.

– Я не понимаю… – шепчу обессилено.

– Не понимаешь? – усмешка на лице, некогда милого и нежного Родиона, выглядит ядовито. – Или просто хочешь вскрыть старые раны? Вот только не надейся! Мне плевать на тебя! А, особенно, на то, с кем ты теперь спишь!

Глава 6

Валерия

Больно. Мучительно, чудовищно больно. Но я ведь и не ожидала от него других слов. Все закончилось несколько лет назад, и пропасть между нами стала невероятно большой.

Но слова все равно жалят. Будто и не было расставания. Я все та же молоденькая девочка, влюбленная без памяти в человека, не ровня себе. Инга правильно говорила – поверить в происходящее между мной и Родионом было сложно. Но я поверила. Я дала нам этот шанс.

Вот только его не было никогда. Родя был женат с самого начала, но скрывал от меня брак. Потому что не хотел меня в жены. Потому что я была лишь постельной забавой, которую он потом с легкостью вышвырнул из своей жизни.

И я осталась на ее обочине совсем одна. Сломленная и растоптанная. Мне пришлось бросить университет. Нет, поначалу я взяла академический отпуск, но с рождением детей поняла – осилить учебу не смогу. У меня банально не хватит времени.

Так что для меня поменялось все. В тот день моя жизнь крутанулась на сто восемьдесят градусов. Без возможности вернуться.

Первое время, в глубине души, я еще верила в возвращение Роди. Проклинала его, но надеялась, что вернется, что бросится в ноги и поклянется в вечной любви. И я прощу. Наверное, прощу. Потому что жизнь без него стала пустой и плоской.

Вот только он не искал встречи. И сейчас пришел только, чтоб добить.

Смотрю на него невидящим взглядом. Горло саднит от желания заплакать. Но я сдержу слезы. Не дам ему поглумиться. Не позволю почувствовать свою слабость.

– Мне просто интересно: чем я был так плох? Может, недостаточно богат для тебя? – цедит каждое слово.

На секунду мне начинает казаться, что Роде тоже больно. Это чувство вспыхивает у него в глазах, но гаснет так же быстро. Я даже не успеваю понять – видела ли его на самом деле, или все мираж.

Понимаю сейчас только одно – что бы я не сказала, он не станет слушать. Странные, только ему понятные упреки, не дадут высказать мою точку зрения. А я всего лишь хочу, чтобы он ушел. Мне невыносимо с ним рядом.

– Ты просто был кретином, – мотаю головой. – На тебя нельзя было положиться. У нас не было будущего.

– Кретином?! – крепкие пальцы ложатся на мою щеку, и я с шумом выдыхаю. Внизу живота скручивается странный спазм из смеси страха и желания. Желания близости с этим мужчиной. – Да, я был кретином, – на, до боли знакомом лице, растягивается циничная усмешка. – Потому что решил доверять тебе, пока ты развлекалась на стороне.

– Что? – все же не могу сдержать неприятного удивления. Это ведь он изменил мне! Он!

Едва сдерживаюсь от того, чтобы не прокричать это прямо Роде в лицо тоном, полным разочарования и обиды.

– А теперь ты с ним… – нежно проводит пальцами по моей щеке.

Родион сейчас похож на маньяка, и я пугаюсь его следующего шага. Чувствую себя беззащитной и уязвимой. Но тело тут же реагирует на приятные поглаживания, активно на них откликаясь.

– Почему ты с ним? Хотя, можешь не отвечать. Сам знаю.

– Юра же сказал, мы встречаемся, – выпаливаю.

– Врешь! – от неожиданного рыка у меня перехватывает дыхание. – Он всего лишь очередной кошелек, спонсирующий твою милую мордашку.

Захват на моем плече становится болезненным.

– Ты делаешь мне больно. Отпусти! – вырываюсь, и на этот раз мужчина разжимает захват, освобождая меня от душащего плена.

Мы смотри друг на друга какое-то время, но Родя не отступает. И я молюсь, чтобы он поскорее ушел. Мне это нужно. Без этого накроет истерикой.

– Уходи, – выдаю спокойно и тихо. – Не хочу, чтобы Юра заподозрил неладное.

Вру. Откровенно вру. О своем новом мужчине я думаю сейчас меньше всего. Хотя стоит. Посиделки по туалетам в компании бывшего ему вряд ли понравятся.

– И тебя ждет жена, – напоминаю. – Алла, кажется…

Родион в последний раз оглядывает меня с ног до головы. Скользит взглядом по изгибам тела, обернутых платьем, как второй кожей. Усмехается грустно, что-то прикинув про себя, а затем уходит. Дает мне то, чего так сильно хотелось еще минуту назад.

Но теперь его место занимает пустота. А я ведь надеялась получить облегчение.

– Куда ты снова вляпалась? – спрашиваю у своего затравленного отражения.

Из зеркала на меня смотрит побледневшее, даже немного осунувшееся лицо. Не знаю, как в таком виде сейчас выходить в зал. Юрий будет недоволен. На фоне яркой жены Родиона теперь буду смотреться блеклой тенью. А я тут вовсе не для этого.

Не знаю, что заставляет меня взять себя в руки. Наверное, мысли о мальчиках. Я ведь для них старалась, хотела руками Юрия дать им то, чего сама никогда не смогла бы. И сейчас не могу отступить. Дать заднюю.

Поэтому натягиваю на лицо улыбку, глядя, как на бледном лице напряженно расползаются губы. Остервенело тру щеки, чтобы придать себе, пусть и неестественную, яркость, отбить внимает от белого цвета кожи.

А затем вновь улыбаюсь. На этот раз более натурально. Этот вечер рано или поздно закончится. А других, надеюсь, не будет. Моя встреча с Родей просто совпадение, которое ровным счетом ничего не значит. И если я переживу ее, а я переживу, то со мной все будет в порядке. Непременно. На другое даже не согласна.

Сделав глубокий вдох, бросаю на себя последний оценивающий взгляд. А потом уверенно распахиваю дверь туалета.

Глава 7

Валерия

Я возвращаюсь в ресторан с улыбкой на лице, которую отрепетировала перед зеркалом в туалете. Адресована она Юрию. Я должна отлично отыграть этот вечер, потому что по-другому никак.

Не хочу, чтобы Родион почувствовал во мне слабость. Я уже больше четырех лет боролась с ней, выкручиваясь в мире, как могла. И теперь ничего не изменилось. Я все еще на том самом пути, где пробивать себе дорогу вперед нужно лбом.

– Что-то ты долго, – натянуто произносит мужчина.

– Макияж поправляла, – вру, усаживаясь рядом с Юрием.

Надеюсь, он ничего не заподозрит.

Его тяжелая ладонь опускается мне на ногу. Выше колена. Своим жестом Юра будто бы заявляет права на меня. Демонстрирует окружающим, насколько близки наши отношения.

Мне кажется, что за столиком в этот момент повисает напряжение. Вижу куда устремлен взгляд Роди. Чувствую его кожей. Как он смотрит примерно в то место, где теперь покоится такая ненавистная мне ладонь.

Я стараюсь не смотреть на Родиона, поэтому не знаю, какое выражение имеет его лицо в этот момент. Но ему не нравится. Это чувствуется в повисшей вдруг паузе.

Чужая ладонь чуть сжимает мое бедро, и я радуюсь тому, что их разделяет ткань платья. Еще и пайетки. Они жесткие наощупь, и это чуть притупляет ощущения.

Как там сказал Родя? Юрий – мой кошелек? Спонсор? Так и есть. И я расплачиваюсь с ним за эту возможность.

Так гадко вдруг становится… Стыдно за себя. Аж желудок скручивает. И омерзение такое сильное, что хочется, закричав, скинуть чужую ненавистную руку с себя. Забрать мальчиков и отмыться от этой грязи, куда я добровольно влезла.

Но я ничего из этого не делаю. Продолжаю сидеть за столом в компании бывшего, его распрекрасной жены Аллы и Юрия, который до сих пор заявляет на меня свои права, продолжая время от времени неприлично сжимать мое бедро пальцами.

В горле будто клубком свернулся колючий еж, разрывая гортань своими острыми иглами. Поэтому почти все время разговора я молчу. Лишь изредка улыбаюсь, когда ко мне обращается Юра. Иногда отвечаю на бесцветные вопросы присутствующих.

Алла все это время льнет к мужу. Всячески старается приблизиться к нему, прижаться. Виснет, как малолетка на предмете своего обожания. Выглядит именно так. А Родя будто остается холоден к ней, практически не откликаясь на нежность супруги.

Девушка оказалась дочерью солидного московского бизнесмена. Я узнала об этом из сводок новостей, когда после расставания зачем-то полезла изучать биографию того, кого безумно любила.

Конечно, она мне не ровня. И я понимаю Родю – связи и все такое. От меня ведь не было никакой пользы. Из всех возможных вариантов нищих девушек он выбрал детдомовскую. У меня не то, что не было богатого отца, у меня не было никакого. Наверное, поэтому он и не захотел на мне жениться. И не собирался.

Вечер тянется бесконечно и проходит больше в рабочих разговорах между мужчинами. Они, вроде как, обсуждают какой-то там проект, но я не вслушиваюсь. Я вообще будто не здесь.

И когда длинный ужин заканчивается, чувствую облегчение. Надеюсь, мне больше не придется встречаться с бывшим, потому что это больно. Точно кто-то выдирает из груди сердце. Без анестезии.

– Ты какая-то напряженная. Что-то случилось? – будто бы с волнением уточняет Юра, когда мы оказываемся в машине.

– Прости, но я просто не привыкла к подобным компаниям, – отвечаю почти честно. В обществе Родиона и его жены я чувствовала себя неуютно. И это еще мягко сказано.

– Тебе придется привыкать, потому что мне часто нужно посещать подобные мероприятия. Ужины или что-то покрупнее. И моя женщина должна выглядеть на них безупречно. И вести себя точно так же. Это важно, Валерия. Я не последний человек в этом городе, и не могу себе позволить промахи.

– Прости, – вновь извиняюсь. – Я привыкну. Обязательно привыкну, – грустно улыбаюсь, и на этот раз моя улыбка искренняя.

– Хорошо, – кивает Юрий. – Я надеюсь, нам больше не придется возвращаться к этому разговору.

– Я тоже, – отворачиваюсь к окну, закусывая губу. В какую же ловушку я себя загнала?!

Мальчишки очень радуются моему возвращению. Домработница говорит, что как не старалась, не смогла уложить их по кроватям. Те категорически отказывались засыпать без меня. И я верю. Иногда эти двое слишком упертые. Часто мне приходится попотеть, чтобы задавить их своим авторитетом.

– Мамочка! – с радостными воплями сыновья бегут мне навстречу.

– Мы скучали… – с обидой выговаривает Марк.

– Да, очень скучали, мама! – вторит ему брат.

– Я тоже скучала, – присаживаюсь на корточки и обнимаю мальчишек.

Какие же они хорошенькие! И ласковые. И пахнут… Лучший запах на свете!

Понимаю, что предала их, оставив сегодня одних в незнакомом доме с незнакомой женщиной, но это было условие Юрия, а я вынуждена их исполнять.

– Ты ведь больше не оставишь нас? – с прищуром спрашивает Макар. – Мы не хотим сидеть без тебя.

Оба жалостливо надувают губы, и я испытываю перед ними такой стыд, что глаза становятся на мокром месте.

– Вы уже купались сегодня? – интересуюсь у них, нарочно отвлекая от темы.

– Нет, – не замечают подвоха.

– А хотите? – изображаю на лице игривое выражение.

– Да! – хором выкрикивают мальчики.

– Тогда скорее, скорее наверх! – часто хлопаю в ладоши, подгоняя сыновей. И те, довольные, рвут к лестнице.

Уложив детей спать, выхожу в коридор, чтобы отправиться в свою комнату. Наконец-то, этот тяжелый день закончился.

– Валерия, – неожиданно окликает меня голос домработницы. – Хозяин ждет вас в кабинете.

По телу мигом распространяется жар.

– Хорошо, – откликаюсь. – Я зайду.

Нехотя разворачиваюсь, направляясь на встречу с Юрием. Меня терзает нехорошее предчувствие.

Стучусь, и хозяин дома позволяет мне войти.

– Проходи, Лера, – спокойно произносит он, расположившись в широком кожаном кресле. – Я хочу, чтобы ты присела, – Юра недвусмысленно хлопает себя по коленке.

Глава 8

Родион

Ночь была напряженной. После ужасного ужина с новым партнером я долго не мог уснуть и сомкнул глаза только под утро. Тут же будильник протрезвонил над самым ухом, и мне пришлось нехотя открыть глаза, будто набитые песком.

Работа не ждет. У меня много работы. За последние четыре года я добился гораздо большего, чем планировал. Но у меня был стимул. И бизнес – единственное, что отвлекало от посторонних мыслей.

Прятаться в работе было легко. Я даже подумал, что уже ничего не чувствую. Что стал внутри черствым, как сухарь, и меня невозможно будет хоть чем-то пробить.

Но я ошибся. И вчерашний вечер дал четкое этого понимание.

– Вид у тебя неважный, Смирнов, – хмыкает Алла, когда я спускаюсь на первый этаж, в кухню.

Жена уже сидит на высоком стуле, изящно поглощая что-то из маленькой стеклянной баночки. Помешанная на правильном питании, она пыталась склонить туда и меня, но у нее не вышло. Калории, польза и рацион – последнее, о чем я хотел бы думать.

– Ночка была так себе? – продолжает доставать жена.

– Чего тебе? – рявкаю на нее, и Алла морщится очень наиграно.

Девушка спрыгивает со стула, ступая босыми пятками на гладкий, немного прохладный пол.

Тонкий шелковистый халатик мягко движется в такт ее грациозных движений, недвусмысленно подчеркивая обнаженную под ним полную грудь.

Моя жена всегда была красивой. И, надо сказать, Алла умеет этим пользоваться. Умеет обращать на себя внимание. С легкостью может стать его центром.

И вот когда-то я попался на крючок с аппетитной наживкой. И в итоге заглотил его так сильно, что он разодрал мне все горло.

Я почему-то замираю на месте, так и продолжая стоять где-то в районе двери. Заторможенность реакции, видно, осталась с бессонной ночи.

– Родь, – Алла останавливается рядом со мной, проводит маленькой ладошкой по моей груди, а потом заглядывает прямо в глаза, – я тут подумала… А не пора ли нам завести малыша?

От этого предложения меня почему-то передергивает.

– Чего? – переспрашиваю, хотя прекрасно все понял.

– Ну, ребеночка родить, – улыбается эта стерва. Мягко стелет. Ластится ко мне. А я ведь отлично знаю, какой моя жена может быть. И как умело манипулирует людьми ради собственной выгоды.

И если Алла чего-то хочет, она не поступится ничем. Абсолютно ничем. Имея за спиной любящего отца, который в своем желании угодить наследнице порой переходит всякие границы, моя жена часто, да что там часто?! Всегда чувствует себя полностью безнаказанной и всемогущей.

Обдумываю ее слова. Вроде и понимаю, что наследник нужен. Рано или поздно нам придется обзавестись ребенком, потому что так положено. Но у меня нет желания делать это сейчас.

– Нет, – отрезаю, и порываюсь обойти назойливую девушку.

Но Алла хватает меня за руку, вынуждает вернуться в исходное положение. Обращает на себя внимание.

Ее пальчики с красными ноготками тянутся к завязке на халате. Жена ловко справляется с узлом, а затем распахивает полы шелковой вещицы, демонстрируя мне свое голове тело. С идеальными пропорциями, выточенными в зале и в кабинете пластического хирурга.

– Я тебя хочу, Родь, – не видя с моей стороны никакой реакции, Алла переходит в наступление. – Хочу от тебя сына. Похожего как две капли воды.

Девушка прижимается ко мне обнаженной грудью, томно вздыхая, и тянется к губам. Я же хватаю ее за плечи и решительно отталкиваю.

– Оденься, – строго распоряжаюсь, отходя в сторону.

Мне нужен кофе. Крепкий. Чтобы прошибло. Сегодня тяжелый и длинный день, и мне необходим ясный разум. С чем после вчерашнего, похоже, большие проблемы.

– Тебе придется сделать это, Смирнов! – доносит сзади. – Или у нас снова какие-то проблемы? – с ехидством спрашивает. Тон быстро меняется с приторно-сладкого на раздраженный. – Не забывай, что мой отец…

– У меня болит голова, Алла! – рявкаю. – Я почти не спал, и мне хочется покоя.

– Будет так, как я сказала, – в уже более привычной для себя манере выражается моя жена. – И если не по-хорошему, то по-плохому.

Поворачиваюсь в ее сторону, наблюдая за тем, как высоко и раздраженно вздымается женская грудь от частого дыхания.

– По-плохому больше не будет, и ты прекрасно об этом знаешь. Так что, если хочешь ребенка – заслужи его.

– Что? – фыркает.

– Заслужи ребенка! – отзываюсь, медленно произнося каждое слово, чтобы до этой мажорки, наконец, дошло. Как раньше уже не будет. Никогда не будет!

– Ты об этом пожалеешь! – шипит разгневано.

– Не сомневаюсь, – бросаю ей в ответ и выхожу с кухни.

Проклятый завтрак мне теперь в горло не полезет. Может быть, перехвачу что-нибудь в офисе.

Быстро принимаю душ и облачаюсь в костюм. В один из кучи таких же, что наглаженными висят в целой комнате, отведенной под гардероб.

И это бесит. Ведь когда-то все было по-другому. И было гораздо проще. Единственный костюм, который мама купила мне на выпускной на рынке. Дешевый синий пиджак смотрелся на мне хорошо. И мама заплакала, глядя на меня.

– Эй, ты чего? – тут же подбежал к ней, вытирая покатившиеся по материнским щекам слезы.

– Тебе так идет сынок, – тихонечко произнесла она. – Вот бы тебе выбиться в люди. Стать депутатом или бизнесменом каким-нибудь. Ты ведь у меня такой умный мальчик, – мама нежно погладила меня по щеке. – Так жалко хоронить твой талант за нищенскую зарплату.

– Мамуль, все у меня будет хорошо, – пообещал ее, и в тот момент сам в это верил.

Глава 9

Родион

Сегодня я еду к Юрию в офис. Нас ожидает большой совместный проект, который поможет мне расширить бизнес в новом направлении.

Не то, чтобы мне нужны были деньги. Нет. Бабла у меня вполне достаточно. Вот только эти вечные попытки кому-то что-то доказать не дают покоя. Я столько лет крутился без остановки, пытаясь чего-то добиться, что теперь просто не могу остановиться.

Мне не повезло родиться с золотой ложкой во рту, и все, что у меня есть – результат упорного труда. Моего труда. Иногда даже не хочется вспоминать, какого было. Сколько земли пришлось сожрать, пока сумел вылезти на более или менее достойный уровень.

И никто не воспринимает тебя всерьез, пока ты пыхтишь и барахтаешься в самом низу. Задавливают подошвами ботинок, перекрывая кислород. Лишние конкуренты ведь никому не нужны.

Теперь же, имея все, я ощущаю лишь пустоту. Вакуум. В мире нет ничего, что могло бы меня порадовать. Хотя, я много где был и достаточно чего видел.

Только это не принесло мне счастья. И погоня за расширением влияния – это лишь возможность заделать ту дыру в груди, заполнить пустоту, от которой каждый день свербит где-то внутри.

Юрий Захаров. Богатый урод, подмявший под себя приличный кусок столичного бизнеса. По факту, его сеть расползлась по разным сферам. Начиная от салонов красоты и заканчивая автомобильными перевозками.

А самое главное его достоинство для меня – никаких связей с отцом Аллы. Это основной критерий, по которому я выбираю себе партнеров уже несколько лет.

Пределы выбора очень быстро сужаются, потому что Казанцев тоже не стоит на месте. Старику вечно мало, и он стремится, как и Юра, запустить свои клешни во все сферы жизни нашего города.

– Юрий Николаевич уже ждет, – сообщает мне его секретарша с варениками вместо губ, подскакивая на месте, когда я оказываюсь рядом.

Окидываю девушку взглядом и, ничего не отвечая, прохожу к кабинету ее босса.

Забавный экземпляр. Подобных обычно берут для снятия напряжения. Есть у меня такие друзья. В приемной держат губастую блондиночку, готовую услужливо раздвинуть ноги, а где-то в подсобке сидит женщина средних лет, с пучком и в очках, работая с документами босса в поте лица.

Меня передергивает, если честно. Этот урод ведь с Лерой. А шпилит секретаршу на стороне. Хотя, какое мне дело? Мне нет дела! Она ведь тоже с ним только затем, что Юра хорошо платит.

– Родион, проходи, – улыбается Юрий.

Хитрый черт. Я его сразу раскусил. Но для меня главное – наш проект. Личность партнера не так уж и важна, если держать все под контролем.

– Доброе утро, Юрий Николаевич, – протягиваю ему ладонь.

– Выглядишь не очень, – верно замечает мужчина, хотя не понятно, зачем акцентирует на этом внимание.

– Спал плохо, – отвечаю сухо, стараясь скорее перейти к делам. Оставаться тут дольше необходимого нет никакого желания.

Думаю, что бессмысленный обмен любезностями на этом закончится, но Юрий не отстает:

– Понимаю, – ухмыляется. – Молодая горячая супруга – не до сна, – вновь неприятная улыбочка. – Мне Лера тоже вчера спать не давала. Ты бы знал, какая аппетитная деваха!

Мои ладони непроизвольно сжимаются в кулаки.

Зараза!

Я старался не думать об этом, но сейчас, после его слов, четко представил, как этот… Юрий елозит губами по коже Леры. И внутри все закипело. Взорвалось, а потом стало гореть.

А я ведь уже переживал такое, когда просматривал то видео с ее участием. Раз за разом. Смотрел, давился злостью и все пытался понять, как же так?

– Все в порядке? – уточняет партнер. Пауза, видно, затянулась.

– Да, – бесцветно отвечаю. – Пора переходить к делам.

– Карина! – через селектор обращается к секретутке. – Принеси папки по новому проекту. Потом кофе, – смотрит на меня с вопросом.

– Двойной эспрессо без сахара.

– Мне как обычно, Родиону Аркадьевичу двойной эспрессо без сахара.

– Хорошо, босс.

Буквально через минуту девушка, дефилируя на высоченных шпильках, раскладывает перед нами несколько толстых папок с документами и проектной документацией.

Я зачем-то слежу за реакцией Захарова, но тот умело ее прячет. Вот же жук! Сейчас раздражает в нем все! И голос его противный и вид холеный. И морда эта… Как-то слишком сильно он стал бесить меня со вчерашнего вечера.

Руки снова сжимаются. На этот раз в опасности оказывается шариковая ручка, которую я теперь слишком сильно стискиваю в ладони.

Я не могу избавиться от желания набить Юре морду. Даже на проекте сосредоточиться не получается. Сижу и, как малолетний индюк, прокручиваю в голове, что сейчас мог бы с ним сделать.

Когда основные вопросы оказываются решенными, я понимаю, что многое отвечал на автомате. Видно, мне реально нужно выспаться. Очень надеюсь, что дело именно в этом.

Юрий довольно откидывается в кресле.

– А хорошо вчера посидели, – вдруг слышу от него. – Может, повторим?

Глава 10

Валерия

Стучусь, и хозяин дома позволяет мне войти.

– Проходи, Лера, – спокойно произносит он, расположившись в широком кожаном кресле. – Я хочу, чтобы ты присела, – Юра недвусмысленно хлопает себя по коленке.

Замираю на секунду, в попытках побороть внутреннее сопротивление. Я не могу так. Не получается ступить вперед, сделать шаг навстречу мужчине, которого я не люблю, которого не готова допустить к собственному телу.

И поняла я это только сейчас, когда близость с ним опасно защекотала ноздри.

– Ты слишком напряженная, Лера, – слышу от Юрия. Вроде не грубо, но с нажимом. – Мне это не нравится.

– Наверное, я просто устала сегодня, – грустно улыбаюсь, стараясь скрыть под натянутой улыбкой страх и какое-то раздражение.

– Я знаю, как можно расслабиться, – снова этот жест. Два похлопывающих удара по коленке, и меня охватывает настоящий ужас.

Не думала, что будет ТАК трудно. До последнего надеялась, что в момент икс моя выдержка не поведет, и я сумею отыграть свою роль в спектакле Юрия.

Понятия не имею, почему я так думала. Но явно переоценила собственные возможности.

Пульс застрекотал в горле, когда я заставила себя сделать первый шаг. По сердцу словно чиркнули ножом, отравленным ядом. Я четко начинаю чувствовать, как он расползается по груди, сдавливая не только легкие, но и каждую мышцу.

И чем ближе я оказываюсь к Юрию, тем тяжелее дается шаг, тем сложнее заставить себя сделать следующий.

Когда я все же приближаюсь к отведенному для меня месту, будто нарочно, теряю равновесие. Но Юра удерживает. И сажает меня к себе на колени.

– Ты такая пугливая девочка, – его нос утыкается в мою шею. Зажмуриваюсь. Божечки…

Юрий опускает ладонь мне на колено. С трудом сдерживаю порыв возмутиться, и послушно принимаю этот его жест. Ненавистная ладонь ползет по моему бедру выше, и когда я уже готовлюсь забиться в немой истерике, мужчина лишь накрывает своими пальцами мою прохладную ладонь.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – предполагаю, в надежде, что разговор спасет меня от нежеланной близости.

А он играет со мной. Как кот с мышкой. И явно наслаждается процессом. Моя пугливость, совершенно точно, лишь распаляет в Юре желание.

– По-твоему, взрослые мужчина и женщина, оставшись ночью наедине, разговаривают? – усмехается. Его ухмылка обнажает кончики белых зубов и очень походит на хищный оскал.

– Ты торопишь события, – выдыхаю остатки воздуха. Теперь его в легких не осталось совсем.

– Разве?! – Юра удивленно выгибает бровь. Очень наиграно.

– Ты сказал, что дашь мне время, – напоминаю ему. Надеюсь, миллионер все еще об этом помнит. И умеет держать слово.

– Это было несколько дней назад, – уточняет. – А потом ты согласилась переехать ко мне.

– Ты торопишься, – стою на своем, уворачиваясь от широкой ладони, которой Юрий предпринял попытку погладить меня по щеке.

Даже порываюсь встать на ноги, но мне не дают.

– Тебе понравится, Лера. Мне сорок четыре года и, поверь, я достаточно опытен, чтобы доставить тебе удовольствие. Я хочу это сделать. Хочу попробовать тебя, – чужая ладонь сжимает мою ягодицы.

А я в этот момент закусываю губу и так сильно, чтобы перебить те ощущения. Чтобы не чувствовать, как кто-то чужой, почти незнакомый стискивает мое мягкое место.

– Я понимаю, но… – по спине течет горячая капелька пота.

Боже, и где была моя голова? Почему я решила, что будет просто?

– Мне нужно еще время! – выкрикиваю, понимая, что мое дрожащее лепетание никак не подействовало на Захарова.

А он продолжает тискать меня сзади, будто и нет никакого сопротивления. И это бесит! Жутко бесит и пугает.

С чего я вообще взяла, что смогу тягаться с этим мужчиной? На каком основании подумала, что он даст мне право решать?

– Сколько времени ты хочешь, Лера? – звучит неожиданно и явно с подвохом.

Застываю. Вглядываюсь в его лицо, не веря спасению.

– День? Два? Неделю?

«Целую жизнь», – так и хочется ответить, но сказать ничего не успеваю. В кармане пиджака Юрия слышится телефонная трель.

Мужчина помогает мне подняться с его колен, а сам тянется за мобильным.

– Слушаю, – говорит он в трубку.

Я даже не пытаюсь подслушать разговор. Мне ни к чему. Стою рядом, ожидая его завершения. И чувствую себя так, будто меня по голове шибанули тяжелым пыльным мешком.

Уговариваю себя в том, что нет ничего сложного раздеться и дать Юре то, чего он хочет. Это ведь было его условием. Только этого Захаров хотел с самого начала. И я приняла предложение, несмотря на все сомнения и страхи. Потому что видела в нем выход. Потому что думала, что поступаю правильно. А к чему пришла в результате? В первый же день готова бежать сломя голову обратно в город, где мне грозит лишь нищета и уныние.

– Мне нужно уехать, – голос Юры заучит точно издалека. Я даже переспрашиваю:

– Что?

– У меня появились дела в офисе, – поясняет. А затем делает шаг ко мне. Останавливается рядом. Почти вплотную. – Сегодня можешь спать в своей комнате, – касается костяшками пальцев моей щеки, и мягко по ней проводит. – Но завтра… – пауза кажется невыносимой. – Ты переедешь в мою спальню. Я больше не намерен ждать.

Глава 11

Валерия

– Мама, смотри, какая здоровая! – восхищается Марк, когда мы проходим по туннелю в океанариуме.

– Вау! – восклицает Макар тоже в восторге от того, что видит.

– Это акула, – называю рыбину, что так заинтересовала моих мальчишек. Одновременно убеждая себя, что делаю все правильно. Сыновья никогда бы не увидели этой красоты, если бы мы остались на родине. Если бы сама судьба не подкинула нам шанс вырваться из цепких лап бедности.

Утром я даже не знала, как смотреть Юре в глаза. Мне хотелось, чтобы олигарх уехал на работу гораздо раньше, чем мальчики проснулись на завтрак.

Но закон подлости сработал, как обычно, на все сто процентов. Юрий неспешно завтракал в гостиной, пролистывая что-то в телефоне. Я почувствовала, как нечто внутри рухнуло вниз. После того, что случилось вчера и его слов о близости, меня до сих пор конкретно трясло.

– Доброе утро, молодые люди, – Юрий улыбнулся, и мне показалось, что его настроение поменялось. Будто он стал мягче, чем был накануне.

– Здравствуйте… – уныло пробурчали мои сыновья.

– А что грустные такие? – мужчина отложил телефон. – Я тут распорядился вам завтрак сварганить для настоящих мужиков. Ольга Васильевна!

Женщина тут же оказалась в кухне, притащив с собой две большие тарелки с жареным яйцом, отбивной и овощами.

Парни молча подняли на меня молящие глаза. Но потом Макар все же набрался смелости, чтобы ответить:

– Мы хотим кашу, мам!

Сыновья боязливо жались ко мне, наверное, ожидая, что последует негативная реакция. Но Юрий с пониманием отнесся к происходящему, кивнул кухарке, мол, планы меняются.

– Ольга Васильевна, – окликнула я женщину, когда она рванула в кухню, – я сама могу приготовить, – мягко улыбнулась. – Занимайтесь своими делами.

– Но… – женщина смотрела на меня с недоумением, а затем бегло перевела взгляд на хозяина дома. – Это и есть мое дело.

– Ольга, идите, – вступил в разговор Юра. – Приготовьте парням… Какую кашу вы любите?

– Пшенную, – хором ответили мальчики.

– Приготовьте парням пшенную кашу. У нас же есть такая?

Кухарка кивнула.

– Не стоило. Я и сама могла, – проговорила тихо.

Юрий сам поднялся со стула, чтобы подойти ко мне.

– Это не твое дело. Повариха получает зарплату за свою стряпню, и я не хочу, чтобы ты марала свои прекрасные пальчики хоть какой-то работой.

У меня сердце вот-вот норовило выпрыгнуть из груди. Больше всего хотелось оттолкнуть Юру. Не было никакого желания иметь с ним хоть какую-то близость при сыновьях. Они пока не готовы меня ни с кем делить, и травмировать детскую психику нет никакого желания.

Но Юрий лишь нежно поцеловал мою руку.

Я смущенно опустила глаза, и мельком глянула на реакцию детей. Больше всего был недоволен Марк. Его губы поджались, и я боялась, что сейчас сын закричит что-то в духе: «Это моя мама!», но мальчишка, к счастью, сдержался.

– Ты меня прости, Лер, я вчера перегнул. Мне не стоило так напирать, – ошарашил неожиданным заявлением Юрий.

– Давай не сейчас, – глазами указала на мальчиков. При них не стоит обсуждать ничего такого.

– Если тебе нужно еще время, я готов подождать.

– Спасибо, – искренне поблагодарила. Если честно, в тот момент у меня гора с плеч слетела. Хотя, ясно, что отсрочка казни вовсе не меняет приговора.

– Но ты должна понимать, что мое терпение не бесконечно. Условия были четкими, и я не терплю, когда договоры нарушают, – уже более строго. Его тон в тот момент больше напоминал вчерашний, когда от падения меня спас телефонный звонок.

– Я это понимаю, – улыбнулась натянуто, чтобы не провоцировать конфликт. А чужая рука опустилась на мою талию и медленно сползла вниз, легонько сжав ягодицу.

В этот момент я, наверное, покраснела, как спелый помидор, особенно, когда Юрий прошептал, склонившись к моему уху:

– Тебе понравится…

«Куда я вляпалась?» – думаю в сотый раз со вчерашнего вечера. Хоть хватай мальчишек и беги. Неважно куда, лишь бы подальше.

– А она нас не съест? – уточняет Макар.

– Сейчас она вернется, и откусит тебе нос! – хохочет его брат.

– Эй! – возмущается тот. – Это тебе она нос откусит! Мам, скажи ему!

– Так. Успокойтесь! – осторожно развожу сорванцов по сторонам. – Никого она не укусит и не съест. Видите, какое толстое тут стекло?! Ни одна рыба не проскочит! Даже акула.

– Даже гигантская акула?

– Даже кит?

– О, нет! Кит в таком аквариуме не поместится, – улыбаюсь.

– А мы поедем смотреть китов?

– Когда-нибудь, быть может, – пожимаю плечами.

– А домой поедем? Я хочу домой… – с грустью в голосе спрашивает Макар.

– Как только все здесь посмотрим, водитель отвезет нас обратно.

– Нууу… – расстроено тянет ребенок. – Я не хочу к нему домой! Я хочу к себе домой!

– Макар… – вздыхаю. – Разве тебе было плохо у дяди Юры? Вам же понравилось.

– Дядя Юра мне не нравится, – заявляет сынок уверенно.

– И мне тоже! Мы любим только тебя, мама!

– Да! Очень сильно! – малыш тянет ко мне ручки и обнимает за то место, которое получается достать. С другой стороны пристраивается брат.

– Я люблю тебя больше, мама!

– Нет, я!

Марк и Макар стараются сдавить меня как можно сильнее, полагая, что только так можно выразить силу своей любви.

– А, ну, смотрите, кто поплыл! – эмоционально восклицаю, чтобы отвлечь их внимание.

Мальчишки привыкнут к новому месту. И я привыкну. Надо только взять себя в руки.

Глава 12

Родион

Вторую ночь подряд я таращусь в потолок. Рассматриваю идеальную белую поверхность и люстру, которая, оказывается, жутко меня бесит. Настолько, что несколько раз появлялось желание соскочить с кровати, сорвать уродливый предмет интерьера и разметать его по комнате, будто я лютый, разъяренный зверь.

Лера… мало того, что эта девица так неожиданно вернулась в мою жизнь, так еще и сон утащила. И сейчас я, клянусь, готов на что угодно, лишь бы поспать хотя бы час. Один единственный час до рассвета.

Перед глазами пляшут то кадры из затейливого видео, где моя Лера была обнажена и на все согласна, то пустота квартиры, которую я ей когда снимал, то ее взгляд в туалетной комнате. Странный такой. С поступками никак не вяжется.

Или я снова это придумываю. Пытаюсь создать идеальный образ такой простой девчонки из провинции, которая если и любит кого, то сильно и искренне.

Подрываюсь с кровати и отодвигаю в сторону створку шкафа. В одном из ящиков, в самом его углу, нахожу коробочку с кольцом. Красный бархат, которым она обита, похоже, даже в темноте способен меня ослепить своим ядовитым, как мне кажется, цветом.

Не знаю, что заставляет меня вскрывать воспоминания. Особенно сейчас, когда нервы ни к черту. Когда душа в кипятке варится.

Резким движением раскрываю коробочку. Кольцо с крупным бриллиантом смотрит на меня с вызовом.

Тогда я выбрал самый большой камень. Он бы отлично смотрелся на тонком пальчике Леры. Мне ведь в тот момент казалось, что она заслуживает только такого, самого лучшего. И я хотел дать ей все. Хотел сделать своей навсегда.

С ненавистью прячу украшение обратно в шкафу. Завтра выброшу. Или попрошу управляющую продать. Потом пожертвую деньги в какой-нибудь благотворительный фонд. Или сразу по назначению. Всяко лучше, чем отдать той, которая недостойна.

Наш последний разговор в туалете не сложился. Зачем я вообще пошел туда? Но мне башку конкретно прошибло. Как увидел ее, так – взрыв. А потом все, ноги сами понесли за ней. Рот сам посыпал гадостями. Хотя внутри я хотел совсем другого. Утонуть в ней. Обмануться снова. Даже забыть о том, как Лера ублажала тех парней в клубе.

За это и злился на себя. И злюсь до сих пор. Меня эта обида, как сопливую девчонку провоцирует.

Утром, так и не сомкнув за ночь глаз, собираюсь на работу. Подхватываю документы, что вчера подписал по нашей с Захаровым сделке.

Алла просит подвести ее в торговый центр. На автомате соглашаюсь.

– Юрий Николаевич, привет! – произношу, усаживаясь в машину, когда партнер берет трубку. – У меня документы готовы.

– Отлично! Давай за обедом встретимся? – предлагает он.

– Боюсь, буду занят сегодня, – вру. Не горю желанием встречаться с ним и слушать про то, как моя Лера горяча в постели. – Могу домой тебе закинуть, я тут неподалеку. Только домработницу предупреди и охрану.

Пытаюсь даже не обдумывать, зачем я это делаю. Такое впечатление, что просто хочу быть ближе к НЕЙ. Как магнитом тянет. Лера ведь там будет. Дома у Юрия. И я как отбитый мазохист желаю оказаться где-то поблизости. Рядом с ней.

– Зачем ты это предложил, Родь? – бубнит жена. – У меня сегодня много дел, некогда по гостям таскаться.

– Каких, Алла? Шляться по магазинам, пока весь молл не перемеришь? – невольно закатываю глаза.

– Маникюр, педикюр и депиляцию забыл, – перечисляет жена. – Вернусь уставшей, зато красивой.

Ничего больше не отвечаю. Все равно заруливаю к Юрию. Быстро скину документы, и в офис. Хоть там, надеюсь, отвлекусь от надоевших мыслей.

Охрана без проблем пропускает меня на территорию. Иду по узкой дорожке через ровный зеленый газон.

Где-то на заднем дворе слышатся детские крики. Не знал, что у Захарова есть дети. Может, соседские так верещат? Просто слышимость хорошая?

Входная дверь внезапно открывается. Думаю, что это домработница выходит мне навстречу, но нет. Лера. Выходит из дома, копошась в дамской сумочке.

На меня не смотрит. Зато я пялюсь во все глаза.

В простеньком сарафане и сандалиях, Лера выглядит совсем как тогда. Значительно отличается от девушки, которую я на днях видел в ресторане с Юрием.

Пока пытаюсь понять, в чем дело, Лера тоже замечает мое присутствие:

– Ты что, преследуешь меня?

Глава 13

Валерия

Вчера мы с мальчиками еще долго гуляли по городу. К счастью, водитель был в нашем полном распоряжении. Сыновья никак не хотели возвращаться домой к Юрию. Просились в нашу квартиру. Канючили. Разве что слезы не пускали.

Но, если честно, я не понимаю, почему мальчишки так уперлись. Юра не сделал им ничего плохого. Наоборот, мне казалось, что миллионер пытается найти подход к моим детям. Причем, он не обязан этого делать, ведь наш уговор был не в том.

Видимо, Макар и Марк сильно привязаны к родной квартире. Если подумать, малыши ни дня не ночевали за ее пределами. Там все было просто и понятно: их кроватки, их игрушки, их площадка во дворе и даже их детский сад неподалеку.

И теперь, несмотря на то, что условия у нас дома намного уступают шикарному здоровому особняку Юрия, мальчишки стремятся именно туда.

Думаю, нам просто нужно больше времени. Нам всем. Вот обживемся, привыкнем, и станет полегче.

На следующий день решаю прогуляться по магазинам. Мы взяли с собой какие-то вещи, но далеко не все. Да и Юра настоял на покупке новых. Он снова выделил мне машину и банковскую карточку, попросив ни в чем себе не отказывать.

Конечно, я не собираюсь тратить очень много. Куплю основное. Футболки мальчикам, новые сандалии. Быть может, джинсы. Ветровки, на случай прохладных вечеров. В общем, ничего такого, что обойдется мужчине в копеечку.

Детей решаю с собой не брать. Между шопингом и прогулкой во дворе они выбрали второе. Хотя оказались весьма недовольны тем, что при таком раскладе им придется оставаться с няней.

Не знаю, почему не могу избавиться от мыслей о Родионе. В глубине души мне хочется, чтобы он увидел мальчиков. Я представляю себе эту встречу с самого их рождения. Но сейчас, после того, как мы со Смирновым столкнулись в ресторане, эта мысль буквально не дает мне покоя.

Умом, правда, понимаю – не стоит оно того. У Роди своя жизнь, а у нас своя. Вряд ли из судьбоносного знакомства ведет что-то хорошее. Скорее всего, только проблем добавится. А я больше не хочу проблем.

– Черт, кажется, телефон в спальне забыла, – бурчу про себя, проверяя содержимое сумки. Теперь придется возвращаться. Плохая примета.

Как только собираюсь сделать шаг в обратную сторону, в дом, случайно поднимаю голову и замечаю, что суеверие срабатывает моментально. Имеет мгновенный эффект. А я ведь даже вернуться не успела! Не считается же!

– Ты что, преследуешь меня? – спрашиваю, точнее, нападаю. За нападком спешу спрятать накатившее волнение.

Слух вдруг улавливает отдаленные голоса мальчиков, и мне на полном серьезе становится страшно. Нет, не стоит Роде их видеть.

Но, похоже, Родион все же обращает внимание на детское веселье. При очередном громком выкрике мужчина заметно напрягается, а затем выдает мне:

– Не льсти себе.

– А как тогда это понимать? Сначала в туалете нападаешь. Теперь вот приезжаешь, хотя, скорее всего, в курсе, что Юрия нет дома, – не знаю, зачем вообще говорю все это.

– У меня дела с твоим… хм, – Родя демонстративно задумывается. – Даже не знаю, как ты их… нас называешь.

Больше всего мне сейчас хочется отвесить Родиону пощечину, а затем убежать. Убежать и спрятаться где-нибудь. Забиться в самом углу и, желательно, заслонить собой мальчиков.

Но я сдерживаюсь. Потому что, в противном случае, собеседник распознает мое нешуточное волнение. А мне этого ненужно. Я должна показать безразличие. Ко всему, что делает и говорит этот человек.

– А ты чего так напряглась? Боишься, расскажу твоему Юре о былых похождениях? Он ведь не знает? – Родион говорит с издевкой.

Не могу понять его. Если все равно, зачем так реагирует? Зачем бередит болезненное прошлое?

– Прости, но мне нужно ехать. Если хочешь, рассказывай. Это ни на что не повлияет, – собираюсь сделать шаг в дом, чтобы вернуться за телефоном, но вдруг замечаю жену Родиона.

Она направляется к нам, и я, как «хозяйка» дома просто не могу проигнорировать гостью.

– Привет, Лера, – блондинка улыбается так широко, будто мы с ней с ней закадычные подружки, и она безумно рада меня видеть.

– Привет, – отвечаю. Тоже улыбаюсь, но неискренне, а потому, что так надо. Я ведь должна быть гостеприимной к семье делового партнера моего мужчины.

– О чем болтаете? – вдруг спрашивает Алла, повисая на натренированной руке своего мужа.

Мужа… до сих пор это слово бьет меня под дых. Я ведь тоже мечтала называть Родю так. И я была уверена, что так и будет. Даже малейшего шанса не оставляла на иной исход.

Наверное, именно поэтому меня так сломало тогда. Теперь, наученная горьким опытом, я четко понимаю, чего не хочу от отношений. Любви.

Это только с виду любовь нечто прекрасное и возвышенное. На деле же – колодец, наполненный болью и безысходностью. Ты тонешь там, задыхаешься, без возможности выбраться.

Так кому нужны такие отношения? Мне нет. Точно нет.

– Вот прошу Валерию передать документы Юре.

– А я думала, знакомство наше обсуждаете, – щебечет Алла.

Мне смотреть тошно на то, как она цепляется за Родиона. Он, наконец, сдается и резко притягивает ее за талию.

Глядит при этом на меня. В глаза прямо. Точно реакцию впитывает. Не знаю, удается ли мне в этот момент скрыть все, что чувствую, или Смирнов с легкостью прочитывает меня, как открытую книгу.

– Мне, кстати, понравилось. Хорошо посидели. Да, Родь?

– Лучше не бывает, – слышится в ответ.

– Тогда, может, приедете к нам завтра? Устроим барбекю? Родион отлично жарит мясо, – Алла усмехается, точно имеет в виду совсем другое.

– Спасибо за приглашение, но я вынуждена отказаться.

– Отказы не принимаются, Лера, – блонди не отстает. – Завтра в шесть будем ждать вас у себя.

Глава 14

Валерия

С предложением мне приходится согласиться. Устраивать странные истерики там, где они будут смотреться особенно убого, не стала.

Конечно, меня посетило желание закричать, обращаясь к такой несправедливой вселенной, или просто завыть белугой. Но подобный ход событий смотрелся бы еще ужаснее.

Когда счастливая семья покидает территорию дома Юрия, я еще какое-то время стою на пороге. Даже забываю, куда собиралась ехать.

– Валерия Сергеевна, вы готовы? – в реальность меня возвращает голос водителя. Видно, не дождавшись, мужчина решил проверить, куда я запропастилась.

– Да. То есть нет… В смысле… я передумала. В магазин не поеду, – сообщаю ему.

Тот пожимает плечами, коротко отвечая:

– Ясно, – а потом добавляет, немного подумав: – Если передумаете, я буду в гараже.

– Конечно, – выдаю на автомате.

Это было ужасно! Это было больно и выворачивало мне душу. А произошла всего лишь мимолетная встреча. Глаза хотели закрыться сами по себе, утащим меня следом в спасительное забытье.

Мы с Родионом толком не общались. Его расфуфыренная женушка прискакала очень быстро, не дав нашему спору разгореться.

А что будет, когда мне придется провести в компании Смирновых более пяти минут? Когда придется искусственно улыбаться, пока нутро будет разрывать в клочья? Пока буду наблюдать за показушной семейной идиллией на лужайке около их особняка?

Нет, я не смогу. Не вынесу такой встречи. Пусть простит меня Юра, но, кажется, от уговора придется отказаться. Такие отношения ни для меня.

Я думала, что справлюсь. Наивно полагала, что переступить через себя будет несложно, потому что у меня есть цель. Но тогда я еще не знала, как сильно все усложнится буквально в первый же день переезда в столицу.

Это было глупой затеей. Изначально очень глупой.

Мальчики сильно радуются тому, что я решила не ехать по магазинам. Но больше всего сыновей впечатляет тот факт, что мы, скорее всего, отправимся домой.

Конечно, торопить события не хочется, но мне пришлось рассказать мальчишкам о своих планах, потому что эти двое застукали меня за сбором наших с ними чемоданов.

– Я тоже буду помогать тебе, мамочка! – первым вызывается Марк. – Я же твой помощник, да?!

– Конечно, дорогой, – мягко улыбаюсь.

Когда смотрю на своих сыновей, проблемы точно исчезают. Они как лекарство. Латают мои кровоточащие душевные раны день ото дня. Своей любовью. Да просто тем, что они есть. Такие вот ласковые и добрые. Смелые и улыбчивые. Иногда хулиганистые, но при это ответственные. Одним словом – лучшие дети на свете.

– И я, мамочка! – не отстает Макар. – И я буду помогать!

Парни безжалостно заталкивают в сумки свои вещи, комкая их так, как душеньке угодно. Я показываю малышам, как нужно правильно складывать футболки и штаны. Напоминаю, что мы учились делать это множество раз.

Сыновья кивают головами в знак согласия, но их терпения хватает на одну-две вещи, после чего одежда вновь залетает в сумку комками, а сверху утрамбовывается игрушками и Бог знает чем еще.

Тяжелого разговора с Юрой жду, как кары небесной. Он вряд ли обрадуется. Я на его месте была бы очень недовольной.

По телу проскальзывает ледяная волна, а внутри все сжимается. Что, если Юрий разозлится гораздо больше, чем я себе предполагаю?!

Тяжелый вздох служит ответом самом себе. Я ничего не знаю об этом мужчине, поэтому должна быть готова к чему угодно. Даже к слишком неблагоприятному исходу.

– Привет, дорогая, – Юрий появляется дома к семи, как и обещал. Тянется ко мне, чтобы коснуться губами, но я отстраняюсь. – Что-то случилось?

Мужчина сводит брови на переносице. Ждет объяснений. Я собираюсь с мыслями. Из головы от волнения тут же выскакивает все, что я репетировала последние несколько часов.

– Юра, прости, – хочу заглянуть ему в глаза для большей убедительности, но понимаю, что моральных сил это сделать у меня нет.

Неприятно брать свои слова обратно. В мире большого бизнеса так, скорее всего, вообще не принято, и раз заключил сделку, то должен выполнять ее условия до конца. Вот только бесконечные встречи с Родей выше моих сил.

– Что случилось? – олигарх повторяет свой вопрос и смотрит на меня с таким видом, что хочется передумать и бросить дурацкую затею.

Во рту мигом пересыхает от этого пронзительного взгляда.

– Я не смогу жить с тобой.

Ну вот, сказала. Выдавила из себя. Смогла. Теперь осталось дождаться его реакции, которой нет слишком долго. Юра будто специально тянет время, чтобы я успела забрать свои слова обратно. Испугалась и передумала.

Но я этого не сделаю. Раз решила, то пойду до конца. Хоть в этом, но пойду.

– Ты же понимаешь, что у нас был уговор? Не просто отношения. Сделка.

От безысходности хватаю Юрия за руку. Сжимаю его ладонь в своих. Мне нужно до него достучаться! Я обязана его убедить, пока не произошло что-то ужасное.

– Я знаю. Знаю… – теперь набираюсь смелости и смотрю в глаза. – Я думала, что смогу принять эти условия, полагала, что будет легко… Ведь у других женщин получается. Но, оказалось, что быть с тобой без любви…

Лицо мужчины принимает задумчивое выражение. И это страшнее всего, когда его следующий шаг невозможно предугадать. А я и не пытаюсь. Задерживаю дыхание и стараюсь просто не упасть в обморок.

– Я верну тебе все, что ты на нас потратил. Пришли счет, и я оплачу, – предлагаю для уверенности, хотя мы оба знаем, что расплачиваться мне нечем.

– Чем интересно? – усмехается хозяин дома. – Тебе детей кормить нечем.

– Это уже не будет твоей проблемой. Мы с мальчиками больше не будем твоей проблемой.

– Забавная ты, Лера. У других баб ноги при виде бабла раздвигаются быстрее, чем они успевают об этом подумать. А ты правильная. Не в меру.

Не совсем понимаю, с какой целью он говорит такое.

– Ладно, – вдруг соглашается, и у меня внутри будто что-то резко падает вниз от облегчения. – Сейчас поздно уже. Утром Алексей отвезет вас на вокзал. Если, конечно, не передумаешь.

На последних словах на лице мужчины рождается хищная улыбочка. Но я уже не обращаю на это внимание. Главное, отпустил. А дальше – разберусь. Но точно не передумаю. Сто процентов.

Предвкушая возвращение домой, мальчики засыпают быстро, а я не могу сомкнуть глаз всю ночь. Меня душит нехорошее предчувствие.

Утром, когда мы уже готовимся отправиться в путь, мне звонит Инга. Не знаю, почему этот звонок заставляет меня занервничать. Чую что-то жуткое.

– Лерка! – кричит в трубку взволнованная подруга. – Пожар, Лерка! Все сгорело! – сумбурно выкрикивает Инга в трубку.

– Что? – из потока ее мыслей совсем не ясна суть.

– Квартира твоя сгорела!

Глава 15

Валерия

– Что? – я переспрашиваю, потому что, по-моему, подруга не в себе. Или у меня крыша едет? Ведь такого не может быть.

– Квартира сгорела, Лер! – повторяет Инга.

У меня пол медленно уползает из-под ног. Не падаю только потому, что рядом оказывается кровать, на которую я благополучно усаживаюсь.

– Целиком, – собеседница точно хочет вогнать меня в еще больший транс. – Пожарные так долго не приезжали, что пламя чуть на соседей выше не перекинулось.

Ужас. Животный лютый ужас – то единственное, что я чувствую прямо сейчас. В голове ни одной мысли. Конечности становятся ледяными, а я смотрю в одну точку, остекленевшим взглядом.

– Лерка?! – Инга замечает мое отсутствие. – Ты там в порядке? Блин! Лер! Ответь что-нибудь!

– Я перезвоню, – тихо отвечаю взволнованной подруге и как только кладу трубку, начинаю плакать, опустив лицо на руки.

От сегодняшнего дня я ожидала всякого. Даже того, что Юрий по какой-то причине откажется меня отпускать. Ведь сделка есть сделка. Вот только такого поворота событий я не могла представить даже в самом страшном сне.

Телефон снова жужжит рядом, но я уже не обращаю внимания. Сказать Инге мне на данный момент просто нечего.

По сути, мы с мальчиками остались на улице. Если сегодня съедем от Юрия, то идти нам будет некуда. Да, можно остановиться у Инги на какое-то время, но жить у подруги вечно мы не сможем. А ремонт делать попросту не на что.

В голову закрадывается мысль, что это я во всем виновата. Если бы не приняла решения уехать в Москву, то, вероятно, удалось бы избежать пожара. Или, как минимум, я смогла бы спасти часть необходимых вещей.

Получается, что в погоне за лучшей жизнью, я оказалась на самом ее дне. Хуже просто придумать нельзя.

– Мамочка! – мальчишки тут же подбегают ко мне.

– Мамочка! Почему ты плачешь? – грустно интересуется Марк.

– Мамочка, пожалуйста, не плачь, – раздается совсем рядом голос Макара.

А я не могу остановиться. Рыдания такие горькие, что рвут душу. В последний раз я так плакала, наверное, в день, когда застала Родиона с другой женщиной в его кабинете. В тот момент мир вдруг обрушился, оставили после себя уродливые руины.

Сейчас происходит то же самое. Все, что я сумела построить за последние несколько лет, несется в пропасть. Вокруг меня остаются лишь обуглившийся головешки некогда сносной жизни.

– Мамуля, ну не плачь… Почему ты плачешь?

Четыре детские ладошки гладят меня по тем местам, куда могут дотянуться. И я должна быть сильной ради них. Ради своих мальчишек. Ради их будущего. Позволить себе сейчас убиваться горем – признать свою слабость, признать, что я опускаю руку, что перестаю бороться.

Но разве я имею на это право? Могу поступить так с мальчишками?

Кто-то из них тоже начинает плакать. Кажется, Макар. И это становится последней каплей. Сложно даже представить, как братьям страшно видеть свою маму в подобном состоянии. Для них ведь я – весь мир.

– У меня очень плохие новости, – всхлипнув в последний раз, объясняю сыновьям.

Притягиваю обоих к себе и взлохмачиваю их нежные волосики на головах;

– Какие? Какие новости, мама?

– Помните, я рассказывала вам про пожар и про то, как смелые пожарные борются с огнем?

– Да.

– Они отважные, – добавляет Макар.

– Наша квартира сгорела.

Мальчики не успевают что либо сказать или переспросить, потому что в комнату вдруг входит Юра. Мне кажется, Макар и Марк пока вообще не поняли смысл сказанного. Они же дети. Быть может, мне стоило и выдумать другие причины, по которым мы не сможем вернуться домой.

– Что у вас тут стряслось? – хозяин дома если и взволнован, то совсем чуть-чуть.

Не знаю, стоит ли ему говорить? Но за меня этот вопрос решает случай.

– У нас квартира сгорела, – сдает кто-то из мальчиков. Они не со зла, я понимаю.

– Это правда? – мужчина просит подтверждения лично от меня.

– Да, – долго и шумно выдыхаю. – Но мы все равно уедем, – спешу добавить. Не хочу вводить Юрия в заблуждение.

– Куда интересно? – хмыкает он.

– Пока не знаю, – пожимаю плечами, плотнее прижав сыновей. Вот оно, мое главное богатство. Самое важное, что эти двое здоровы и рядом.

– Вы можете остаться, – напоминает Юра. – Наш договор все еще в силе. Естественно, с выполнением всех условий.

– Мы не хотим оставаться! – заявляет Марк. – Мы хотим уехать. Мама, мы уедем? – с мольбой смотрит на меня.

– Конечно, родные, – с трудом удается выдавать из себя улыбку.

– Ура! – выкрикивают дети, после чего в комнате повисает давящее молчание.

– Ладно, – заключает в итоге мужчина. – Я знаю, что можно сделать.

Глава 16

Валерия

– Подожди… – тру лоб, в попытках переварить информацию. – Ты что предлагаешь мне работу?

Внимательно смотрю на мужчину и искренне силюсь понять, что движет его поступками. Я отказала Юре в нашем соглашении, но он все равно реши помочь мне.

Знать бы, в чем подвох? Да, Захаров неприлично богат и может многое себе позволить, но вот содержать, пусть и таким способом, женщин, оказавших ему – явно не в его стиле.

– А что тебя так удивляет? – одна из его бровей взлетает вверх.

– Просто ты не обязан…

Не знаю, как объяснить. Сказать, что подозрительно это все? Вот только я не в той ситуации, чтобы отказываться.

– Не обязан. Но в офис все равно нужны работники. Облегчу работу кадровому агентству.

Замолкаю, раздумывая. Юра предложил мне должность уборщицы в новом здании его новой компании. Вроде строительной. В подробности я не вдавалась. Пообещал приличную зарплату, гораздо выше, чем я получала в кафе, даже с чаевыми.

Не то, чтобы убирать кабинеты в офисе было работой моей мечты, просто вариантов не так много. Да их вообще нет.

– Ну, так что? Ты согласна?

Я очень хочу отказать. Мне не дает покоя ощущение подвоха. Наверное, это читается в моем потерянном взгляде. С самого утра стресс на стрессе. В жизни у меня его было хоть отбавляй, но именно сейчас я оказалась не готова принимать решения.

– А еще ты можешь остаться здесь. Наш договор пока в силе. Но если уйдешь – назад не приму.

– Я… я согласна на работу, – отвечаю неожиданно даже для самой себя.

Юра почему-то не особо расстраивается. С другой стороны, кто я для него? Очередная. Проходящая. Совсем скоро он заменит меня на кого-то другого. Все просто. Потребительские отношения.

Сейчас меня пугает другое. Согласиться на работу еще пол беды. Нам ведь надо где-то жить. Мальчиков нужно определить в садик, а я не уверена, можно ли будет это сделать без регистрации.

Когда разберусь со всеми вещами, особняк Захарова придется покинуть. А идти некуда. Денег на съемную квартиру тоже нет. Если только попросить Ингу одолжить до первой зарплаты…

– У меня в центре есть квартира. Небольшая, но вам хватит, – вдруг предлагает Юрий.

Но я пугаюсь этого предложения как огня. По-моему, даже подпрыгиваю на месте.

– Нет, нет! Я найду жилье!

– Я ведь не навсегда предлагаю. До первой зарплаты. Потом съедешь. Квартира все равно пустует. Я давно ей не пользуюсь.

Перестаю искать в предложениях миллионера скрытый смысл. Быть может, ему реально несложно помочь?!

– Офис, кстати, пока не работает, так что мальчиков можешь брать с собой первое время, пока не найдешь, куда их устроить.

– Юра, я… – облизываю пересохшие губы. В груди тяжесть. – Я даже не знаю, как отблагодарить тебя. Моего «спасибо» ведь явно будет не достаточно.

– Не волнуйся, – мужчина улыбается, хотя его улыбка больше напоминает оскал. Так хищник скалится в преддверии прыжка за жертвой, – отблагодаришь, когда придет время.

У меня нет ни сил, ни желания анализировать его слова. В данный момент я просто рада, что есть крыша над головой, и что уже завтра я смогу выйти на работу.

Если у меня возникнут какие-то проблемы, то они будут потом. И я намерена решать их по мере поступления.

Квартира Юрия оказывается действительно небольшой, но обставлена по последнему слову техники. А над внешним ее видом явно поработал дизайнер.

Мальчики сначала радуются тому, что мы будем жить здесь, а после их накрывает тоска по дому.

– А почему мы не поехали к себе домой? – спрашивает Марк.

Я по-новой начинаю объяснять сыновьям, что такое пожар, и какие последствия он имеет. Говорю это, а сама в голове уложить не могу, что все правда. Не верю. Мозг не воспринимает эту информацию за правду.

Ночью спим все вместе на одной широкой кровати. Макар во сне умудряется с нее свалиться, и от шишки на лбу его спасает только пушистый коврик на полу.

Утром еле-еле удается разбудить мальчишек. Идти со мной на работу им не хочется, но других вариантов нет. Пока что. Я верю, что смогу найти выход из этой ситуации. До полноценного открытия офиса компании еще есть время.

Юра пообещал, что все вопросы с трудоустройством будут улажены им лично, и приступить к работе я смогу сразу, чтобы не терять время. На днях там как раз завезли мебель, и нужно помыть полы.

Людное Московское метро вызывает у моих детей бурю эмоций. Особенно осознание того, что поезд мчится по подземному туннелю. Меня же поездка выматывает. Руки будто отваливаются, устали, пока я тащила за собой близнецов весь путь.

Новомодное здание из стекла и бетона не составляет труда найти. Почему-то сейчас представляю, как мои сыновья могли бы входить в место, подобное этому, как хозяева, а не как дети уборщицы. Думаю, Родион мог бы дать мальчикам многое. Но не дал. Не захотел даже знать их, хотя и осознавал, что я могу оказаться беременной.

А ведь наши дети так на него похожи. Те же глаза. Те же широкие брови…

Но я не хочу гнаться за призраками прошлого. Потому что жить надо настоящим, как бы тяжело не было. И я живу. Каждый божий день стараюсь не думать о былом.

Пока переодеваюсь в подсобке, сорванцы чуть не разносят ее в клочья. Марку по голове достается черенком от швабры, а Макар падает, споткнувшись об этот самый черенок.

Так что из подсобки мы выходим немного заплаканными.

– Если продолжите так себя вести, – предупреждаю детей, вытирая их сопливые от плача носы, – маму уволят с работы. Это будет очень и очень плохо.

Мальчишки почему-то замирают, глядя в одну точку. И я, выпрямляясь, тоже оборачиваюсь в ту сторону, куда уставились это двое.

– Ничего не хочешь мне сказать? – с недовольством рычит мужчина, которого я когда-то безумно любила.

– А ты? – отвечаю вопросом на вопрос. Это самозащита. От неожиданности у меня перехватило дыхание.

Я даже не сразу отдаю себе отчет в том, что рядом со мной стоят два кареглазых мальчугана. Что прямо сейчас, в этот самый момент, происходит то, чего бы мне так хотелось избежать.

Повисает пауза, пока мы с Родей сверлим друг друга взглядами.

– Ты изменил мне, – напоминаю, будто жду объяснений. Вообще не понимаю, к чему сейчас весь этот разговор.

– А ты нет?

– Что?!

Что он такое говорит?

– Да ты вообще мне врал. Скрывал, что женат. А я…

Не понимаю, что заставляет меня вести диалог на такие темы прямо при сыновьях.

– Я не хочу сейчас слушать весь этот… Я хочу узнать про детей? Они мои?

Глава 17

Валерия

– Я хочу узнать про детей? Они мои? – вопрос Роди звучит как разряд молнии.

Похоже, я только сейчас в полной мере осознаю всю катастрофу нашей неожиданной для всех ее участников встречи. Родион же не дурак, ему не составит труда сложить дважды два. Да тут даже гением быть ненужно. Очевидное не скрыть, не спрятать даже если мне бы очень этого хотелось.

– А тебе, что, есть какая-то разница? – защитная реакция вынуждает меня нападать.

Мне не хочется выглядеть на фоне Роди слабой и беспомощной. Хотя, если честно, стоя сейчас рядом с ним, на этом непозволительно близком расстоянии, испытываю именно эти чувства.

– Есть, если дети мои, – невозмутимо отвечает. Произносит уверенно и четко. Даже поверить хочется. Вот только я уже не та студентка-простушка, которую столичный бизнесмен так легко охмурил.

– А не поздно ли ты спохватился? – с усмешкой на губах выдаю. Она только выглядит насмешливо, на самом деле, полна горечи и обиды. – Ты ведь знал, что я могу оказаться беременной.

Знал, и ничего не сделал. Не попытался найти. Поговорить. Все рухнуло так быстро, что до сих пор кажется иллюзией. Я уже не могу четко воспринимать, было ли между нами что-то, или это всего лишь плод моего воображения.

Родион продолжает сверлить меня взглядом и упорно повторяет:

– Это мои дети, Лера?

По-моему, бывший реально на взводе.

– Это мои дети, Родион, – сообщаю, чтобы расставить все точки над «и».

Жаль, что приходится развивать этот разговор при мальчиках. Мне бы хотелось максимально оградить их от всей той грязи. Но, к сожалению, их отец не оставляет мне выбора.

– Отстань от нашей мамы! – набычиваются наши сыновья.

Я не удивляюсь такому поведению, ведь мои дети недолюбливают посторонних. А еще больше им не нравится, когда кто-то другой посягает на мое личное пространство.

После услышанного заявления Родя находится в растерянности. Разглядывает детей. Скорее всего, подмечает сходство с собой. Больно уж взгляд пристальный.

– Мы мамины защитники! – с важным видом мои дети выразительно пучат глаза. Они очень хотят, чтобы незнакомый мужчина воспринял их как можно более серьезно.

Для убедительности Макар даже хватает меня за руку.

– Всем доброе утро! – совершенно неожиданно в помещении слышится голос Юрия.

Родион точно оживает, стряхивая с себя некий транс, в который погрузился в последние минуты.

Мальчишки все так же воинственны, причем теперь уже к обоим представителям своего пола.

– Пойдем, Родион Аркадьевич! А то времени не так много. – обращается Юра к Смирнову. На меня будто не обращает внимания. – Не будем мешать человеку работать.

В этот момент Родя вновь окидывает меня беглым взглядом. Смотрит так, будто впервые видит. Точно только теперь замечает униформу и тряпку в моих руках.

Закусываю губу, ощущая себя максимально неловко. Представляю, как все сморится со стороны. Еще вчера я была для Роди любовницей Юрия, а теперь мою полы в его новом офисе.

Шумно выпускаю из легких воздух, когда мужчины скрываются из поля моего зрения.

Глаза щиплет от подступающих слез, и я держусь из последних сил. Так много навалилось. Жуть какая-то.

– Мам, ты же сказала, что мы больше не будем с ним встречаться! – напоминает Марк.

– С кем? – не особенно вникаю в суть вопроса.

– С дядей Юрой, – поясняет ребенок.

– Мы случайно, малыш. Такая вот у мамы новая работа.

Улыбаюсь мальчикам, пока нутро рвет от гадких ощущений. Ерошу их шелковистые макушки. Как же хорошо, что эти двое есть у меня! Смысл жизни. Соломинка, за которую я хватаюсь всякий раз, когда жизни бьет по голове.

Я грешна тем, что порой кажется, будто бы без них было легче. Смотрю иногда на Ингу и понимаю, насколько все могло бы упроститься, приняв я четыре года назад совсем другое решение.

Но потом смотрю на двух сопящих во сне мальчиков, и понимаю, что нет. Нет без них и моей жизни. И я сделала все правильно тогда, решив оставить детей, несмотря ни на что.

Да, наша жизнь сложилась совсем не так, как я себе представляла, а теперь она и вовсе, похоже, разрушается у самого основания, но мы вместе, и это главное.

– А это еще что за дядя? – не отстает сын.

Смотрю на мальчиков, внимательно уставившихся на меня в ожидании ответа, и, честно говоря, понятия не имею, что им сказать.

– Мааам, – кто-то из детей трясет меня за руку, а потом добавляет голосом Марка: – Что это за дядя, мам?

Глава 18

Валерия

– Что это за дядя, мам? – Марк с братом внимательно смотрят на меня. А я мешкаю. Вот что им ответить? Не правду же говорить.

«Ну, знакомьтесь, мальчики, этот неуравновешенный мужчина ваш папа!».

– Мам, ну, ты чего молчишь? – на этот раз трясет меня за руку Макар.

– Этот дядя, – от волнения мне становится дурно. – Он просто мой знакомый. Очень старый знакомый.

– Но этот дядя не старый, мам! – возражает Макар.

– Старая только Ольга Юрьевна, – напоминает Марк, как бы подчеркивая, что в возрасте человеческом они немного разбираются.

– Нет же, – спешу их поправить. – Старый знакомый означает, что мы давно друг друга знаем.

Кажется, волнение немного сходит, и я даже начинаю благодарить Юру, что спас меня от этого неприятного разговора. Сложно представить, что было бы, продолжи мы с Родей общение в том же духе.

– Значит, мы с Марком тоже старые? – размышляет вслух Макар, ожидая моего подтверждения. – Ты ведь давно нас знаешь.

– Глупыши, – притягиваю парней к себе. Запускаю пальцы в их шелковистые волосы.

– Не называй нас так, – возмущается Марк. – Мы очень умные. И взрослые. Только не старые.

– Ладно, очень умные и не старые, маме нужно работать, а вы пока займитесь чем-нибудь. Только ничего не разбрасывайте! Вы же не хотите, чтобы нас потом отругали? – прищуриваюсь.

– Нет, – мотают головами.

– Можно мы лучше поможем тебе убираться?

Недолго думая, я решаю все же вручить мальчикам по тряпке. Ну, а что? Все лучше, чем если эти двое сейчас пойдут громить офис.

Главное, удалось как-то удачно откреститься от неудобного вопроса. Думаю, будь мальчики чуть старше, я бы не отделалась тупым объяснением по поводу того, что мужчина, называющий мальчишек его детьми, всего лишь какой-то там старый знакомый.

Пока мою полы в пустынном офисе, все думаю о нашем с Родей разговоре. Прокручиваю его в своей голове раз за разом. На ум, как это обычно бывает, приходят разные умные фразы. И, кажется, что вести себя стоило совсем иначе. Подарите мне машину времени, отправьте в прошлое, и я поведу себя иначе.

Но больше всего меня коробят его слова о том, что я изменила. Я. Ему. Такое впечатление, что мы живем в каких-то параллельных вселенных. И в голове уложить слова бывшего сложно.

Все свободное время я проводила с Ингой. Так же меня занимали университет и Родя. Причем, профессора возлагали на меня большие надежды, вот только окончить факультет и получить высшее образование я так и не смогла.

Но вопрос сейчас стоит совсем в другом: как Родион мог подумать, что я изменяю ему? Причем не просто предположить, а со всей силы в это поверить. Он не знакомил меня со своими друзьями, с родителями, о нас никто не знал, чтобы совершить какую-нибудь гадость. Подделать фотки, например.

Так что уложить в своей голове необоснованные претензии не выходит. Как ни крути.

Из размышлений вырывает телефонный звонок. Это Инга. Блин, а я ведь так и не перезвонила ей.

– Ну, здрасте! – отвечает подруга на мое «алло».

– Инга, прости. Честно, я была не в себе, совсем забыла, что обещала тебе позвонить, – не особенно надеюсь на то, что подруга простит, но я, честное слово, раскаиваюсь.

– Ты же понимаешь, что я волновалась?! Ни каждый день у подруги дом сгорает! Думала, если сейчас трубку не возьмешь – поеду на станцию билет в Москву покупать.

– Блин, ну, прости… – молю. Кроме Инги у меня никого.

– Ладно, – недовольно протягивает. – Рассказывай, давай!

– У меня тут… – хочу произнести неприличное слово, которое как нельзя кстати подходит моей ситуации, но сдерживаюсь. Не при детях же. – Кошмар лютый.