Чёрный морок

Посвящается Cradle of Filth

Благодарность моему духу.

Я с удовольствием сдваиваю свой след со следом Ремона. Я не умею танцевать на снегу, но идя по следу этого оборотня, я невольно повторяю его движения. Этот акт не попытка действия, а само действие. Словно я произношу три убийственно магических слова: «Я азм есмь!» Именно те слова, которые среди многих были положены в основу славянской азбуки, давно забытые или забитые в повседневной жизни червя.

Встань на лобное место, где ты будешь обнажён даже не телом – душой, и скажи их! Этим действием ты закрепишь свой образ перед очами Творца. Он знает, что создал тебя по образу и подобию своему. Теперь и ты будешь Это – Знать!

ЗНАТЬ – высоко рождённый, благородный, царственный, княжеская кровь, Тот, – кто правит, кормчий, параноик, лидер, гений, Тот, – кто несёт ответственность за свои решения, Тот, – кого судит только бог – ЧЕЛОВЕК.

В Аду нет ничего, чтоб разум твой прельстило!

Ад – тесный круг, отмеченный в натальной карте мира

Надиром.

И адский князь – сим Сатана

Всего лишь раб фантазий человека.

Но! Умному рабу утеха

Смеяться над хозяином своим.

Насильно прикрывая ему веки

Тщеславием,

Он нагло утверждает.

– Я дам тебе всего, чего душа твоя желает!

(Хи-хи! Как здорово, что он в невежестве своём не понимает.

Всё то, что дать ему я обещаю,

Всем этим он уже, по праву крови обладает)…

Сказка, рассказанная чёртом.

Предусловие чёрта.

Я прошу прощения за то, что взяла имена реально существующих людей. Прошу прощения у них ЛИЧНО! Всё, что написано в этом рассказе всего лишь сказка, рассказанная чёртом, которая была прокручена в моей голове подобно кинофильму со скоростью в 25 кадров. Настолько шустро, что моя рука немела от напряжения скоростью, когда создавалась черновая рукопись, а в голове не было никакого БИЗНЕСПЛАНА построения текста. ХА-ХА-ХА!!! Прошу читателя твёрдо помнить об этой особенности, и не связывать выдумку с реальностью.

Почему я сделала это? Почему связала реальные имена с выдумкой? Таково предусловие того, кто был моим вдохновителем. Я много раз пыталась нарушить его, и результатом было полное разрушение логического повествования. Видимо существует некая связь между текстом и вставленными в него именами, в которой нуждаются иерофанты. Поэтому, я оставляю всё так, как есть. И буду сражаться с любым, кто воспротивится этому Высшему Замыслу.

Итак, я рассказываю сказку о параллельной реальности, места для которой в ЭТОЙ реальности НЕ СУЩЕСТВУЕТ,,,

Иначе говоря, просто читай и не стой иллюзий, потому что ИЛЛЮЗИИ уже построены в ЧЁРНОМ МОРОКЕ. ХА-ХА-ХА!!!

Первая стадия делания в алхимии – гермафродит.

Стремление стадий делания в алхимии – андрогин.

Между первой и конечной стадиями делания находится всё,

что приближает двух людей к совершенству.

Рассказ Фэррума о падении Адама и Евы.

Перед Александрой сидел классический Высокий Демон – белокожий с чёрными крыльями, на изломе которых ясно виднелся глянцевый коготь. Широкое чело, увенчанное разорванным дымным нимбом. От него веяло опасностью и силой! Силой ума и силой неукротимого духа. Глаза демона поблескивали озорной сумасшедшинкой, яркие губы приоткрывали острые зубки, когда он приятным голосом, весьма весело и артистично рассказывал ЭТО…

« – И создал Бог человека из праха и крови, и вдохнул в него душу. И душа разделилась в человеке! Отдав должное праху – стала подобна зверю, отдав должное крови – стала подобна ангелу. И назвал Бог человека Адамом, что означает Сосуд для Бога. И сказал: «Да будет тело твоё храмом моим!». И был Адам единым и неделимым, и содержал в себе два ребра единой фигуры. Ребро мужское и ребро женское. Да-да! Он был похож на шарик, который при земной гравитации приобрёл форму четырёхгранной пирамиды! Настоящий андрогин. – Фэрр хихикнул.

– И стал Адам, придя на пир жизни, искать себе подобного среди тварей господних, но не смог найти подобного себе, и опечалился. И тогда Бог, сострадая его печали, вынул из Адама женское ребро, когда тот спал, и создал этим женщину – существо, которое превзошло всё ранее созданное им в бренном мире, и назвал её Евой, что значит – Дарительница жизни. Прототипом для Евы послужила божественная жена бога Лилит. И помня урок о неминуемом разделе разума на два полюса, который явил ему Люцифер, подчинил женщину мужчине, сказав Адаму и Еве: «Да прилипнет жена к мужу своему, и будет слушать его во всём! Да прилипнет муж к жене своей и будет уважать её! Да не будет между ними никого, кто бы имел влияние на их союз». И дал Бог дар Адаму и Еве, который был одним на двоих. То, чем владел единолично, разделённый на мужчину и женщину андрогин – ЛЮБОВЬ, и сказал им: «Плодитесь и размножайтесь!». И увидел Бог, что созданное им прекрасно и интересно, и таит в глубине себя множество вариантов, и может разрастаться в мгновенной арифметической прогрессии. И не раздражала Ева Адама, ибо лик её и сама она была в его тени. Отчего кожа у неё всегда была белее снега. Адам же был чёрен, как настоящий негр. (Да, не зря-не зря, мужики всегда предпочитают блондинок…) – съязвил Фэрр.

– Но помимо бога существует ещё и Люцифер – дух самого бога. Его непредсказуемый ангел. Голограмма великой троицы. Сам бог не ведал до конца, что может выкинуть его хранитель и смотритель – бесподобный ангел Света. А тот был просто зациклен на всякой абракадабре. – Фэрру явно было весело. – Люциферу не очень нравилась идеальная форма перволюдей и он решил изменить её, но! Начав проектировать ручки и ножки и остальные причиндалы, Люцифер понял, что в первую очередь модификации подвергнется такой орган, как голова, а именно мозг и сознание. «Да! Без яблока познания добра и зла не обойтись!… и без дьявола тоже! Я же дух, а не хуй.» – подумал он многозначительно и…

– И когда пришло время Люциферу применить свою «левую творческую руку» – дьявола, (Хи-хи! Рука – это круто сказано! То был божий змий! Ну, ты понимаешь? Божественная бархатная змейка, которая поспорила с богом, сказав, что она, как бог, и что бог без неё никто. Змий поссорился с богом и… в последствии пострадала божественная жена, которая, и без бога жить не может, а без бархатной змейки жить не может тем более!). Так вот, Люцифер призвал змия, чтобы соблазнить человека, отведать от древа плода познания добра и зла, чтобы осознали себя. Увы! Когда бог узнал, о происках дьявола и Люцифера, то очень опечалился. Ибо замысел его завершился, но не обрёл совершенства. RIMON RATIO – так называлось яблоко! Не люди завладели Рацио, а Рацио создала великую мистификацию того, что она владеет человеком. И стали бессильны во владении Разумом. Захлопнуло Сознание двери к Сокровищу и похоронило его навсегда. Запутавшись в сетях логики, перестали понимать очевидное, создали иллюзию Мира и стали жить в своей правде. Из всего великого, что таит в себе Истина, разглядели люди только самое доступное: свет и тьму, разделили мир на грех и добродетель, и упали на землю, словно испорченные плоды, хотя я бы сказал, что они были на самом деле весьма зелены.

И сказал им Бог, погрузившись в тяжёлое раздумье: «Слишком рано отведали вы плода сего. Знал я это, но питал надежду, что устоите перед соблазном, ведь дана вам мною свобода воли. От того и запретил есть сей плод. Очень не вовремя пришло к вам знание меры истины. Не измеряется истина интеллектом. Слепым достался сей плод, и от того упали вы на землю прежде времени, как падает слепец, запнувшись об неё, и от того в труде и горестях теперь будете возделывать тернии, ибо ошибочно будете думать, что страдания есть святая живица, смывающая скверну слепоты невежества. А ты, Ева, будешь рожать в муках детей своих, искупая болью и страхом своё высокое чело. И поделите мир на добро и зло. И станет он тесен для вас, и от тесноты объявится на земле вашей обитель дьявола – Надир. И слепы будете и глухи, и не узнаете, что служите рабу своему. Ибо теперь вы люди земные, и прах теперь будет вашей мерою отсчёта. И подчинившись праху, будите умирать, забыв навсегда, что я дал вам когда-то бессмертие. И не будет вам возврата в Парадиз, до тех пор, пока не прозреете и не научитесь владеть во святости своим Разумом». Приколись?! Звучит так, как будто бог проклял человека. Но винить бога нельзя. Вообще тут всё весьма запутано, но подсознание легко разбирается во всех тонкостях и без твоего ведома.

Ты спрашиваешь, что есть РАЗУМ? Это способность вступать в связь с любой формой материи на равных. То есть способность разговаривать с формой материи на её языке. Именно так бог и создал, всё, что существует И ПО СЕЙ ДЕНЬ.

Приколись ещё, Александра, а ведь планета Земля – есть тот самый андрогин, которого вы все знаете, как падший ангел – Сатана. Катана, Кайана Кайна, Каин – покаяться, покаяние, пока, покой –сон… князь царства сна материи. Князь Майи – мира иллюзии. Слышала? Он заперт сам в себе, лишён эмоций. И от того обитель его находится в шаге от смерти. И от того такой красивый и спокойный снаружи. Но что-то я отвлёкся. – и Фэррум продолжил.

– И поставил творец во вратах рая четырёх херувимов с пылающими мечами, и могли эти мечи испугать всякого. И наказал им опускать сии мечи на каждого, кто придёт ко вратам. И первыми, на кого были направлены эти мечи, были злосчастные Адам и Ева. В страхе и слезах они бежали от врат на Землю. И потерялись. Долго блуждали они по земле в одиночестве, пока не встретились в центре пустыни. И воздвиг Адам первый алтарь – первый код доступа к богу для таких же, как он слепцов. И долго жил Адам, и долго жила Ева, и пришли они ко вратам, когда наступило время смерти. Опустили херувимы мечи на их головы, и мечи вскрыли их душам извечный вопрос. Не смейся! Они мечи плашмя опустили. – сделал отступление Фэррум, и продолжил повествование.

– Вопрос звучал так. «В чём истина?»

– Истина в том, что не виню жену свою. Ибо, всё что делает она – то моих рук дело. Истина в том, что я и она – две половины одного целого. Чего нет во мне, то есть в ней. А значит нет Зла и Добра, есть только великое единение света и мрака – замысла и его осуществления. – ответил Адам.

– Истина в том, что люблю мужа своего. И свободен он в замыслах своих. – ответила Ева.

(Хитра была праматерь наша, искренне утаив своё мнение о самом «процессе становления этих замыслов».)

С тех пор, Адам и Ева обрели рай в душах.

0. – Науатль.

Куплет:

Посмотри мне в глаза,

В мои звериные глаза.

В твоей душе растёт гроза.

Незримо станешь мной.

И не будет пощады тому,

Кто станет играть с тобой.

В эти странные игры,

Беспощадные игры,

Что зовутся ЖИЗНЬЮ.

Припев:

Сколько раз проходит это лето?

Над моею головой –

Тучи в молнии одеты.

Я иду к себе домой.

В дом, который ТЫ

Построил где-то,

Где смогу ходить раздетой,

Обнажённая душой.

Не верь, что будет

НИКОГДА!!!

Она шла к ручью, чтобы смыть с себя соль пота после дневного маршрута. Она была одна. Никто не пошёл с нею, так как никто не имел желания идти к ручью, потому что туда вёл парной след тигра. Все так и остались на лагере, немытые и вонючие, и, что самое главное, мучаясь почесухой от остывающей на теле соли.

Но не только грязное тело, требовавшее чистоты, заставляло её упрямо идти по следу смерти. Она испытывала странный азарт, от доли риска, заставлявшего работать все чувства на лезвии бритвы.

Ручей встретил её высоким обрывистым берегом. Через бурлящую чистую воду было перекинуто огромное трёхметровое в обхвате дерево лиственницы. На другом её конце берег был пологим и ровным песком уходил в воду. След тигра показывал, что зверь пересёк преграду по бревну и она, набрав в лёгкие воздуха, чтобы не дрожать от ужаса, упрямо склонив голову и блеснув в сумерках аквамариновыми глазами, пошла спокойно и уверенно. Зверь был где-то неподалёку. Она кожей чувствовала его присутствие.

Тигр залёг в зарослях ольхи, что подступала корнями к самому берегу, и следил за человеком. Шерсть на его загривке непроизвольно встала дыбом. Это был молодой самец и как любой юнец, он отличался жутким любопытством. И как у любого тигра в его жилах текла кровь истинного господина своих владений. Человек не провоцировал его к нападению. Он не приближался и не делал резких движений, не поворачивался к нему спиной, и что немаловажно, не имел при себе этой чёртовой смертоносной палки, плюющейся огнём. Поэтому тигр просто затаился и наблюдал из засады, как человек омылся водой, оделся и также спокойно, как пришёл сюда, исчез в противоположном от него направлении. Зверь больше не стал испытывать судьбу и быстро ретировался в тайгу.

Это была встреча реального человека с реальным зверем. И невдомёк было юной девушке, что поборов ужас перед взглядом тигра, она навсегда запечатлела на матрице сердца духовный образ самого Амбы. И невдомёк было юной девушке, что вся её жизнь, сводилась к этой встрече. И теперь её ничто не удерживало от дальнейшего пути, который стал медленно разворачивать судьбу с Дальнего Востока на Дальний Запад. Неумолимо, как жернов мельницы, как и полагается сначала – с жутким скрежетом.

Александра.

Мне приснился сон, какой о, Боже сон!

Лунная дорожка разлита серебром.

Ночи синий цвет – глаза ангела судьбы,

И снова я иду к тебе, НО…

Небо и земля – цветочный вихрь в облаках.

Я нашла тебя, но ты растаял вдруг в руках.

Молнии кинжал разверг весь Ад передо мной,

И выросла стена среди степи глухой…

Я стою одна – я тёмное пятно…

Что там, за стеной? Теперь уж всё равно…

Порванная жизнь когтями демона судьбы,

Но тлеет огонёк ещё внутри!!! И…

Раз – и первый шаг! Я преступаю через Ад!

Два! И за спиною мои крылья шелестят!

Три! И смех свободу дарит, руша стены круг,

И вот она – моя мечта, потерянная вдруг!…

Карпаты, Карпаты! Все говорят, что это загадочное место – родина вампиров, оборотней и прочей нежити. Может, это и было так, когда-то, но Александра-то знала, что настоящим кладезем параллельных миров на самом деле сейчас является Россия. Россия, чьи беспредельные просторы населены ничтожным количеством людей, которые к тому же перемещаются по строго установленным маршрутам и расписаниям в своих ограниченных, мизерных мирках. Россия, таящая в себе столько неразгаданных тайн, которые начинают просачиваться в мир людей, едва только стоит сойти с наезженной трассы. Или просто остановиться на ней для перекура, в любое время суток. И кому же как не ей – Александре, окончившей политех на геологоразведочном отделении, не понимать этого?!

Сколько раз, на маршруте, вбуравливаясь в первобытный срез тайги, она замечала неладное: то от чего волосы вставали дыбом «на жопе»?! Особенно в глухие сумерки, когда она со своим шлихарём Колькой возвращалась в лагерь, в нарастающем тумане, вооруженная только карандашом и геологическим молотком.

Она прекрасно чувствовала взгляд животного. И могла на все 100% ответить, какой именно зверь смотрит на неё из зарослей, и с какого расстояния. Опыт научил её различать эти взгляды по категориям. Александра ведала взгляд простого бурундука, и обыкновенной птицы, лося и изюбря, медведя и тигра. В первородной тайге всё было просто. Везде витали понятные знающему человеку приметы и символы. Но был! Был-таки некий взгляд, который она не смогла определить! Не зверь, но и не человек! От него исходил «запах» первобытного разума, и беспощадный, удушливый ужас. И жуть немыслимая сжимала бесстрашное сердце девушки, и ноги сами собой уводили её прочь от проклятого места, заставляя отклоняться от нарисованного на «зелёнке» маршрута. Интуиция ей была дана, как талант при рождении, и сейчас она с успехом отшлифовывала и применяла этот дар на практике, легко и весело уворачиваясь от смерти.

Сорокалетний шлихарь Николай молился на своего проводника, обладающего звериным чутьём, и никогда не плутавшего. Поразительно, но даже без карты и компаса, в темноте, по каким-то только ей ведомым ориентирам, Александра безошибочно определяла единственно правильный путь, ведущий их обратно к месту, где ждали их огонь, люди и горячий ужин.

– Лешие тебя любят, что ли, Сашка? – всё время удивлялся он, когда они неожиданно выныривали из буреломов к людям. Она же только смеялась. Лешие – это серьёзно! И от них у неё было только два оружия – амулет, состряпанный подругой из подручных материалов и не пуганая душа. Это потом, уже дома, Александра вычитала из книги, что если не хочешь оказаться на краю гнилого болота, то не следует идти на близкий лай собаки в тайге. Ещё раньше, чисто из любопытства, она проверила это утверждение на собственной шкуре. И отлично понимала, что, не смотря на все её таланты и опыт, она легко может заблудиться в трёх соснах, если хозяину тайги будет так угодно.

1. Лето 1997 года. (Леший)

Но лешие, кажется, действительно любили её. Никогда не забыть ей последнюю ночь, проведенную на уже проданной даче, перед тем, как навсегда покинуть Дальний Восток.

Её разбудил тоскливый собачий вой глухой полночью. Он был таким печальным и обречённым, как воет собака по покойнику. «Не к добру это!» – прошептала она в черную пустоту чердака, и тут же встала с малиновой постели. Как была, в одной ночнушке, Александра слезла с крыши, и вошла в дом. Отец похрапывал на кровати. Нащупав в кромешной темноте шахтёрский фонарь, она включила его, вытащила из хлебницы булку хлеба, разрезала её вдоль и, щедро смазав её свиными шкварками, нисколько не задумываясь о страхе, пошла в лес, разрывая темноту тонким лучом.

Она нашла источник плача как раз напротив серебряного ключа, в полутора километрах от дома, но так и не смогла разглядеть в зарослях леспидеции, кто именно там был. А плачь, сразу же прекратился, и кусты вокруг неё заходили ходуном. Послышалось низкое рычание огромной собаки.

– Прости, хозяин, но мне нужно ехать! На вот тебе! – и Александра бросила угощение в шевелящиеся кусты. Она постояла ещё немного. Рычание как по волшебству прекратилось и всё стихло. В голове Александры сам собой возник вопрос: «Почему ты уезжаешь?»

– Я не знаю! – ответила она в темноту шёпотом. – Меня что-то влечёт на Запад с непреодолимой силой. Может там ждёт меня мой суженый? – она улыбнулась. Это была чистая правда. Она ехала на Запад с одной целью. Там, где-то в неведомых просторах, но точно не здесь, «живёт» её суженый. Она чувствовала это так же ясно как дышала.

Александра повернулась спиной к лесу и спокойно пошла обратно. Больше вой собаки не нарушал ночную тишину, и только листья осин тихонько позвенькивали серебром, словно капающие слёзы.

– Ты слышал, сегодня ночью собака выла, деда? – спросила она у отца.

– Нет! Спать нужно по ночам, а не блукать! – упрекнул её отец.

2. Дорога на Запад.

Александра покинула Дальний Восток, сидя за рулём тойоты Краун, которую они с отцом гнали по хрупко налаженному перегонщиками японок маршруту, полному опасностей и не предполагавшему никакого цивилизованного сервиса.

– А вот в этих местах проходило совсем недавно экстремальное ралли. – Показал ей отец усеянную камнями колею, вынырнувшую из леса к железке.

– Здесь дороги нет…. – сказала Александра, во все глаза, глядя на открывающийся пейзаж из окошка, пришпиленного к платформе автомобиля. Хотя она то, знала, что такое настоящее бездорожье. ГАЗ-66 легко преодолел подобную «непроходимость», но только не легковушка.

– Да, тут только железка! Гиблые места! – продолжал отец. – Даже машин в деревеньках нет.

Они проезжали знаменитый участок пути, где пути не было. Только железка, построенная ещё «при царе» соединяла Дальний Восток и Восточную Сибирь.

Поезд, гружённый до отвала автомобилями и тягачами, медленно полз, петляя среди сопок, гигантскими спинами допотопных ящеров, торчащих из мари. Однообразие движения и пейзажа убаюкало Александру. Она уснула совсем неожиданно, даже не позаботившись о том, чтобы опустить спинку кресла. И ей приснился странный сон.

«Александра шла по берегу Байкала. Под босыми ногами мягко похрупывая раздвигалась мраморная галька. Озеро было похоже на душу. Такое же чистое, огромное и серебряное, окаймлённое бирюзовыми и лазуритовыми хребтами сопок. Солнце клонилось к закату, и Александра, повернув голову в его сторону, с упоением смотрела как оно, переливаясь красным золотом, задевает облака и землю, стирая грань горизонта. Она закрыла глаза и пропела гимн началу сказки.

«Небо плавиться золотом, там, где сопки встречаются с Солнцем!»

Вода притягивала, звала искупаться. Александра послушно вошла в воды озера и поплыла. А кто-то шептал чётким мужским голосом на забытом славянском языке. Она не понимала слов, но смысл сказанного пришёл к ней сам собой.

«Посмотри в глубину, и ты увидишь свет, нырни, и если тебе хватит смелости пересилить страх смерти, то ты найдёшь на дне сокровище. Это – твоя судьба!»

И она нырнула. Тьма окутала её плотным одеялом. Воздуха не хватало. Ужас сжал сердце, но она видела нежно голубой свет далеко-далеко впереди. Александра рвала руками мрак, плывя к заветной цели. Мозг работал с сумасшедшей скоростью. И только две мысли всплывали в нём снова и снова. «Ещё гребок, и ещё, и ещё!» – твердило упрямство. «Назад не вернуться, не хватит сил!» – сверлил страх. «Ещё гребок, и ещё, и ещё…».

Она умирала, но в её руках блестел голубой звездой чистый и безупречный бриллиант. Его грани, отливали сине-пурпурными сердцами».

– Сердце ангела. – Александра открыла глаза, проснувшись от собственного шёпота.

– Чего ты говоришь, Сашка? – спросил отец.

– Ничего! Мне приснилось. – ответила она.

Отец хмыкнул. – И когда только успевает спать?!

Странно, но всю дорогу до Байкала они с отцом грызлись по всякому поводу. Оба испытывали истерическое раздражение. Дело дошло до того, что отец пригрозил ей, что сейчас высадит её на первом же вокзале, и отправит на Запад поездом. Этого Александре категорически не хотелось, и она заткнулась, обиженно надув губы.

*****

Они сделали остановку на Байкале, чтобы набрать из ключа чистейшей воды, и посмотреть на величайшую природную драгоценность. Александра же, жаждала ещё, и пощупать её своими собственными ручками. Отец мечтательно обвёл глазами просторы озера, и, вдохнув свежий воздух, повернулся к машине. Там его ждала очередная сигарета и время, чтобы собраться с мыслями перед грядущим Иркутским перевалом. А Александра, недолго думая, скинула одежду на корягу, и в чём мать родила, как Афродита вошла в берёзовосоковые воды Байкала. Она словно купалась в очах самого создателя. Проплыв метров пятнадцать от берега девушка нырнула, желая коснуться рукой такого близкого дна. Это была иллюзия. Прозрачная вода, как лупа увеличивала камни, торчавшие на недосягаемой глубине. Запас воздуха катастрофически кончался, и Александра, выбросив из головы эту затею, всплыла на поверхность, где в блаженстве распласталась на спине, закинув руки за голову.

Она слушала звуки озера, и незаметно для себя стала напевать, в такт глубоководным шумам. Мелодия получалась очень странная и сложная, но не слаженная. А ведь когда-то у неё был дар, сочинять подобное. Он исчез, сразу же, как она вернулась с первой геологической практики. Тогда она потеряла картинку своего вдохновителя, которого нарисовала в экстазе, под музыку Бон Джови, несколько лет назад. Эта картинка, выведенная простым карандашом на тетрадном листе, значила для неё очень многое. Одно только то, что она проявилась сама собой, из-под руки Александры, уже говорило ей об истинной ценности. Но картинка пропала вместе с тетрадью, куда была заклеена, и никто не признавался в воровстве. И всё сразу пошло не так. Она чуть не умерла, отравившись просроченной тушёнкой. А едва оклемавшись, чуть не получила заражение крови из-за простого пореза на лице, но справившись и с этой напастью, она застудила почки, и пролежала в бреду целую неделю. А после ей пришлось пройти 50 километров по тайге и лесовозным дорогам, одной, почти умирающей от цинготного авитаминоза, чтобы попасть в дом лесника и отъесться у него молоком, окрошкой и мёдом, и мясом. Её спасло звериное чутьё. Оно никогда не подводило её. Корчась от боли и слабости, и не имея возможности попасть не то что в больницу, в ближайшую деревню, которая была за полтары сотни км от стоянки геологов, Александра просто шла по тайге, ища по запаху нужную травку, листья, кору, или даже землю. Она полностью полагалась на свой нюх, инстинкт и глубинный опыт, и только поэтому не издохла в то ужасное лето. Времена были суровые – начало 90-ых годов. Начальник экспедиции приезжал в лагерь раз в месяц, привозил дешевые просроченные продукты, спички, свечи, махорку и сгущёнку, размечал фронт работ и снова уезжал, по дикому руслу ручья, гробя ГАЗ 66 и постоянно рискуя застрять в этом зелёном аду. В его отсутствие никакой связи не предполагалось. Вместо геологов работали студенты-практиканты, и отсидевшие ЗЕКи были в их подчинении. В диких местах Северных отрогов Сихотэ-Алиня велся поиск месторождений вольфрама и олова, а если повезёт, то и золота.

Домой она вернулась худой, как шкидла и родные ахнули, не узнав в этой жёсткой до жестокости, девушке с огромными мантикоровыми глазами, свою дочь.

Странно это – иметь такое сильное звериное чутьё. Сколько себя помнила Александра, оно всегда присутствовало в ней. Оно же диктовало ей манеру поведения. Частенько анализируя свою жизнь с высоты возраста, девушка всё сильнее убеждалась, что в ней есть нечто, что не стыкуется с обычными человеческими качествами. Она была очень понятливым, вдумчивым ребёнком, но её интересовали совсем иные игры. И все они были похожи на игры хищника со своей жертвой. Игры полные жестокости. Александра училась охотиться! Именно так она сейчас могла охарактеризовать их. Эти странные игры были частенько обоюдно опасны, как для её жертвы, так и для неё самой. С давних тех пор на теле девушки остались ужасные рваные шрамы – метки прошлых огрехов. О, если бы мать, хотя бы раз увидела, как её детище с упоением играет со змеиным выводком. Как она таскает гадюшат за хвосты. Как она ловит мышей и крыс, с завидной реакцией. А потом, привязав их на ниточку, играет с котёнком подобным фантиком. Как разрывает лягушек на части, рассматривая их корчащиеся внутренности. Как нападает и носиться за зайцами, в суданке, многократно раня себе босые ноги острыми листьями и не замечая в азарте этих ран. Бесится с племенным бараном, катается верхом на свиньях, отрывая им уши. Как улепётывает от разъярённого ею быка на дерево, чтобы оттуда потом дразнить взбешённое животное. Как, очарованная, входит в круг бесящихся от избытка мужского возбуждения жеребцов и садится на землю в центре, по-татарски. Во все глаза любуется она безудержной силой и лихостью подобных тварей, в которых влюблена навек. Как досконально и продуманно изучает она своё тело, пользуясь любой возможностью, чтобы заглянуть, как оно устроено внутри: то, что у других детей вызывает бурю слёз, у Александры вызывает огромный интерес. Она пробовала свою кровь на вкус, сравнивая её со вкусом крови других людей, животных, с упоением рассматривала свои и чужие раны, и творила ещё много лихого непотребства. Но насколько жестока и безудержна была она в детстве, настолько нежной и чувствительной стала она, когда выросла. Сохранив из прошлого только способность трезво мыслить тогда, когда все паникуют, и находить некий кайф, от восхищения силой опасности, что наводит на других ужас.

– Эге-гей, русалка!!! – Александра дёрнулась, тщётно пытаясь скрыть наготу в кристально чистой воде. По железке, шустря колёсами, проезжал дизель, с которого свистели и улюлюкали, смеясь, человек пять-шесть железнодорожников. Александра развернулась к ним спиной и нырнула в глубину озера, нагло показав им голый зад.

*****

Под знаком транзитных номеров. Они колесили по чудовищно необъятным просторам Сибири, делая в день около тысячи километров. Они улепётывали от зимы, наступающей им на пятки, и неизменно догоняющей их по утрам. Её близкое дыхание замораживало окна машины, и заставляло кутаться в ватное одеяло. В Барабинских степях они остановились на перекрёстке в минутном раздумье. Направо шла старая покорёженная трасса. Прямо – новёхонькая четырёхполосная магистраль, блестящая от дождичка чёрным асфальтом, и раздороженная белой свежей краской. И никого от горизонта до горизонта, ни там, ни здесь.

– Ну что, куда? – спросил отец Александру, словно не он три раза колесил по России.

– Справа идут дожди. Видишь, ни одной машины нет на старой дороге… – мгновенно проанализировала ситуацию девушка.

– Да, если там дожди, то и на танке не проедешь. – подтвердил отец.

– Поехали прямо! Кого-нибудь встретим? – решительно сказала Александра. Она легко принимала решение, и так же легко брала ответственность за последствие этих решений. Наверное, потому что, всё то же звериное чутьё толкало её на принятие решения именно в этот момент времени и именно в этом месте. Поэтому, счастливая звезда не изменяла ей никогда. Уверенность в себе, передавалась в интонации голоса. И слыша эту интонацию, ей начинали верить даже многоопытные прожженные мужчины.

– А что, заодно и новую трассу разведаем! – моментально согласился с ней отец, и нажал на газ.

– Музыку врублю! Тут всё равно дорога хорошая! Музыка не помешает! – весело сказала Александра, всовывая в магнитофон кассету.

– Ну да, пока, хорошая!… – покачал головой отец

По салону из четырёх динамиков полилась бешеная музыка Меновара.

*****

Человек десять солдат курили, стоя по колено в терракотовой глине чуть в стороне от хрустящего новизной мостика, перекинутого через болотистую низину, когда на их удивление из-за горизонта вынырнула невиданная в здешних местах шикарная японка, и, приблизившись, резко затормозила на мостике.

– Привет, ребята! – крикнул отец в окошко.

– Привет, батя, курить есть? – поинтересовались солдаты, раз уж такая оказия приключилась.

– Есть! Сашка, дай блок сигарет!

Александра вынула из сумки блок «Петра», вышла из машины и бросила его с моста солдатам. – Пацаны, держите! – весело крикнула она.

– О-о-о, наконец-то, спасибо!!! А то мы тут всё Примой травимся! – обрадовались парни, сразу же распределяя пачки по карманам.

– Дальше дорога есть? – крикнула им Александра, свешиваясь через перила. Они переглянулись, многозначительно посмотрели на машину.

– Для вас есть!!! Езжайте! – махнули они рукой.

*****

– А проедет там эта краля? – спросил один солдат другого, когда машина, стремительно превращаясь в сизую точку, исчезла на горизонте.

– А куда им деваться? Конечно, проедут! – ответил ему напарник, попыхивая дармовой сигаретой.

*****

– Если нас накроет дождём, мы тут надолго застрянем! На неделю это точно! – кричал отец Александре. Он бешено выкручивал руль в разные стороны. Машина, пробуксовывая на скользкой глине, виляла задом, как продажная девка, пока основательно не села задними колёсами в яму.

– Сашка, а ну, толкни!!! – приказал отец в запале.

– Ну, прям рокада какая-то! – выпрыгнула девушка за дверь.

Со всей силы и всем своим весом она налегла на задок тойоты.

– Эх-х, малышка корон-н-нован-ная, с-супер старррр, где наша не пропадала?!!! Эх-х… – и она заматерилась, поминая всех и вся на все лады, выдавая натужным от нечеловеческого напряга мышц голосом отборные трехэтажные маты. И Краун вылетел из ямы, обдав её брызгами грязи, и виляя передом и задом, остановился, уцепившись правыми колёсами за спасительную траву.

– Не машина, а птица! – сказала весело Сашка, залезая в салон. – И умеют же японцы технику делать, деда?!

– Больше такой машины нет, и не будет!

– Ага! Она сама развалится, а до дому довезёт! (В последствии, так и оказалось. Тойота, практически лишилась вакуумного реле, бензонасос перегрелся, во время бешенных скачек по выщербленному асфальту. Сейчас и представить нельзя, что подобная машина может прыгать, но тогда она именно это и делала. Когда тойота привезла их домой, она, словно исполнив долг перед любимыми людьми, перестала ездить, почувствовав слабину, и встала на пятилетний прикол, за это время произошло много событий. Отец заболел сахарным диабетом и чуть не умер. Сашка, впав в длительную депрессию, поклялась больше никогда не садиться за руль горячо любимой машины. Но всех их, хотя и по отдельности: отца, Сашку и тойоту ждала эпоха возрождения. Но это совсем другая история. А пока…) Она же живая, и к тому же ещё и баба! А баба – это звучит гордо! О, гля, уазик идёт! – она ткнула замызганным пальцем на бобик, прыгающий по кочкам колеи. Подъехав к ним, он сам остановился.

– Ого! – сказал водила. – Это каким таким ветром вас сюда занесло?

– Да так, ты лучше скажи, дорога дальше есть? – спросил его отец.

– Ну, еду же! – ответил тот коротко, и добавил. – Ещё километров пятнадцать грязь помесите, а там трасса новая пойдёт. Не трасса, а взлётно-посадочная полоса и почти до Омска. И ни одной машины, если не считать строителей. Хотя сейчас и их нет. Дожди! Да, там и заправок нет и деревень тоже. Глухо! Бензин то есть у вас? – сердобольно поинтересовался он.

– Да есть, хватит! Спасибо! – поблагодарил его отец.

– Ну, тогда, счастливо вам! – уазик взвизгнул и попрыгал дальше.

*****

Новая омская трасса оказалась именно такой, какой описал её водила. Машина не ехала, а летела. Отец спешил, и раз уж такая хорошая дорога, погнал тойоту в ночь. Александра врубила «Наутилус Помпилиус», создавая в салоне полную иллюзию НЛО, низко парящего над темнотой земли.

– Хорошая музыка. – сказал отец. – А акустика, ещё лучше!

– Да, под хорошую музыку, сдобренную хорошей акустикой хорошо бы врезаться куда-нибудь в аварию – и это настоящий кайф! – тихонько прошептала себе под нос Александра. Она уже попадала, правда в лёгкую аварию, под «хорошую музыку». Ощущения непередаваемые! Так и «наркоманом» можно стать!

*****

Утро застало их спящими на полевой дороге, чуть в стороне от магистрали. Они всегда прятались, испытывая тревогу, от того, что вовремя сна на них могут наехать местные рэкетиры. Хотя Александре всегда казалось, что отец перегибает палку со своими страхами, она никогда не возражала, отдавая должное опыту старшего.

Справив утреннюю нужду, они попытались выехать на асфальт, и это удалось им с большим трудом! А всего-то – дождичек прошел!

*****

– Сколько времени? – спросил отец.

– Скоро одиннадцать будет. – ответила та, посмотрев на солнце.

Они пролетели на всех порах такой редкий в этих местах перекрёсток, и через три-четыре километра резко затормозили. Дороги больше не было! Она просто обрывалась недостроенным мостом над морем леса. И никого! И ни одного знака предупреждения. Только тишина, от которой закладывало уши, и хотелось бежать прочь.

– О, счас бы полетали! – хохотнула Александра, оценивая расстояние от передка машины до обрыва. – около метра. – хорошо, что сейчас утро и всё видно!

– Я бы сказал, что это даже очень хорошо! – подтвердил отец. – Что будем делать, Сашка?

– А чё тут делать? Мы перекрёсток проехали. Надо просто встать на нём и спросить, кого-нибудь куда ехать.

*****

Им очень повезло! Почти сразу же на перекрёсток вырулил сельский автобус.

– Эй, вы, чего тут как богатыри на распутье стоите? – подколол их пожилой водитель, останавливаясь сам.

– Да вот, не знаем, куда податься. – выкрикнул отец из окошка.

– Прямо – делать нечего! Там дороги нет! А направо, я вам не советую. Там дожди прошли, дорогу размыло. А вот сюда езжайте, просёлком, по грейдерной дороге прямо на Омск выскочите! Только торопитесь, а то и здесь скоро дороги не будет – сплошная стиральная доска после дождей!

*****

Сколько раз они говорили спасибо! И это слово действительно имело вес в этих местах.

На обочине встречной полосы Омской дороги стояли длинные колоны перегонщиков, которых насильно задержал в пути безжалостный Омско-Каргатский циклон. Здесь были Жигули, УАЗы, КамАЗы и даже БЕЛАЗы, не считая другой западной иномарочной мишуры. Все они шли на Восток, и всем им был закрыт путь туда! Именно по этому, вся трасса переполошилась, когда с гибельной даже для таких, видавших виды русских машин, стороны дороги, нагло вынырнула изящная японка с транзитными номерами, и на всех парах, обдавая неудачников пылью и мелким гравием, прошуршала на Запад к Омску.

– Эй, мужик!!! – заорал не своим голосом, шустро выскочивший из кабины УАЗика, машущий руками водитель в спортивных штанах и майке. – Сто-ой, падла!!!

Отец затормозил.

– Чего там ещё случилось? – крикнул он подбежавшему к ним запыхавшемуся мужчине. Тот почему-то потрогал пальцем транзитки, словно боялся, что они не настоящие.

– С Востока что ли? – деловито осведомился он.

– Ну да.

– Вы чё, в гостях были? Что ли задержались?

– Да где уж нам, с самого Каргата почти без остановок шпарим!

– Да ну, твою мать! Там же дороги нет!

– Почему нет? Была! Мы по новой трассе ехали.

– Она ж недостроена?…

– Ну да, есть местами…

– А где ж вы вынырнули на Омскую-то?

– А черт её знает! Сашка, где мы вынырнули? – обратился к задумавшейся девушке отец.

– Ба-а, да ты ещё и с девкой, и не страшно тебе? Тут с конвоем ездить надо, а не с девками.

– Чего бояться-то, эта девка – дочь моя, и сильна, не каждый мужик сможет сделать то, что ей легко даётся. Так ты поворот помнишь, Сашк? – обратился он к ней.

– А чёрт его знает где, был этот поворот! Я не помню! – отрезала она

– О, а ещё штурман называется! – упрекнул её отец. Сашка вздохнула.

– Зря ругаешься, батя, штурман у тебя – что надо! Эх, я бы тебе за неё кучу денег бы отвалил, жаль дочь твоя. Да, ладно. Вы тут единственные, кто с Востока едут. А так стоят все и с той и другой стороны. Эх, жаль, что поворота не помните. А хотя, я думаю, что и новую трассу уже залило. Повезло вам, ещё бы полсуток, и поминай, как звали. Я бы не рискнул. Жутко там, и холодно скоро станет. Застрянешь, хоть ложись и помирай.

– Пока, дядя! – устало улыбнулась Александра, умышленно пропуская его слова мимо ушей. Если брать в голову все страхи, то лучше сидеть дома. Кто не рискует, тот никогда не был пьян по-настоящему! А в дороге просто нет времени бояться, да и сил тоже!

– Счастливо вам, очумевшие гонщики! – проводил их водила УАЗика, взмахивая рукой на прощание.

*****

После Омска, места пошли обжитые, вообще-то родственники были разбросаны весьма густо от Томска до Казани. Они побывали почти у всех. Надо же помыться в парной баньке, выпить и закусить, расслабиться за сигаретой, пыхтя на заходящее солнышко, посмотреть на города и села, потрогать руками местную жизнь. А пуще всего обязательно поучаствовать в национальном осеннем предприятии – копании картошки. Эх, знали бы они, что выкопав всю картошку на севере, они попадут прямо на давку винограда на Юге, задержались бы ещё немного в гостях, нежась в славе, и купаясь в томной лени. Но дорога домой звала их, и они, безжалостно покинув временный приют у родственников, почесали дальше.

Все-таки русские – это чудовищный конгломерат сплава Восточной и Европейской Философий. Может поэтому, они остаются неприкаянными в любом случае. Процесс, занимает их настолько же, как и результат. Причём по трезвянке, русские отлично поделили эти направления по половому признаку: мужское население ратует исключительно за процесс, а население женское требует результата. Но стоит только влить некоторое количество спиртного в глотки, как и те и другие легко соединяют «два несоединимых конца одной палки в круг», удивляясь самой тупости неправильно поставленных вопросов диалектики. Если вы зададите вопрос русскому по трезвянке, что первично – дух или материя? Он просто пошлёт вас куда подальше, удивившись внезапности ошарашивающего удара по мозгам. Но навеселе ответит, что весь смысл неразрешимости вопроса состоит в том, что в мире всё материально, а значит глупо задавать тупые вопросы. А потом вздохнёт и скажет – «Блин! Опять просрал гений свою Нобелевскую премию! Да и ну её на хер!»

*****

– Ты чего такая хмурая Сашка? – спросил её отец.

– Чего, чего! Мы такие места красивые проехали, столько чудес повидали, столько чистоты, изобилия, а щас, посмотри – помойка кругом! Эх, чует моё сердце, попадём опять в дыру затрапезную какую-нибудь!

– Вот ещё, Сашка! Кавказ – не дыра! Там всё-таки курортная зона: море, солнце, горы, яблоки, виноград… – он весело перечислял ей прелести их будущей жизни. Но она совсем не разделяла его оживления. Ей не нравилось, что леса больше нет, что дороги стали узкими, что обсыпаны они густо помоями. Что движение стало очень интенсивным. И беспредельная распаханная земля наводила на неё тоску. Сашка отвернулась от отца, и уставилась вдаль. Она чувствовала себя потерянной и уставшей. Зачем она едет сюда? В её душе все противилось этому направлению. Словно она медленно сползала в пропасть Ада. «Фу! Глупости, какие лезут в голову! И всё же он не там! Суженый её, где угодно, но не там! А Где? Где-то на севере или на Востоке, или, совсем невероятно, за границей, но не здесь!» – Сашка запретила себе думать о пустяках и спокойно задремала.

3. Первые впечатления от Бу-вска и Колдуновки (1997 год).

Бу-вск оказался самой настоящей дырой, из которой, как хрены торчали полосатые трубы завода пластмасс. Куда не кинь взгляд – везде степь и поля, скупо окаймлённые полосами пожухшей от нестерпимого зноя акации. И что самое отвратительное – грязная река Кума, берега которой додельные жители, прилипших к ней деревень и сёл, густо посыпали мусором, навозом, помоями, трупами животных, и просто дерьмом, нисколько не задумываясь, что их же дети летом будут купаться среди всего этого великолепия.

– Да, русалки здесь не водятся. – кручинно склонив голову набок констатировала Александра.

Она стояла на берегу осенней реки. Грязно мутно жёлто-зелёные воды её, напоминали девушке гной, истекающий из незаживающей язвы. Одна только мысль о соприкосновении с этой водой вводила её в отвращение, и всё же, Александра спустилась к реке. Она присела на корточки, и опустила руки в воду.

– Бедная, ты бедная, реченька! Как же плохо тебе! Как бы я хотела, чтобы зажили твои раны! – она закрыла глаза, представляя какой раньше была эта река – чистой, прозрачной, из неё можно было пить воду, и не бояться, что подцепишь какую-нибудь трихомонаду.

– Да! По реке судят о людях, её населяющих. И судя по всему люди здесь – гавно!!!

4. Гавно!

Гавно – субстанция, выделяющаяся при испражнении кишечника, содержащая не усвоенные организмом питательные вещества, продукты метаболизма клеток, и токсины, обладающая маслянистой текстурой, и легко запоминающимся характерным запахом.

Именно такое гавно обещала вылить на ворота и окна, где жила Александра её соседка, просто помешавшаяся на материнском чувстве к сыну, и считавшая девушку недостойной её отпрыска. Она орала на всю улицу, как заигранная пластинка.

– Проститутка, проститутка… и т.д.

Александра, дома курившая сигарету, удивлённо буркнула себе под нос.

– Ну, надо же, как разоряется! Интересно, почему это слово так засело ей в голову? Наверное, был повод хорошо его выучить!

– Ой, проститутка, – продолжала соседка, – Ой, да я сейчас наберу полное ведро хгавна из туалета, и перемажу тебе все ворота!!! (эта особенная местная манера выговаривать букву «Г» – не «Г», а «ХГЭ», что, кстати, закреплено в английском языке непроизносимым диграфом «gh», вызывало у Александры ассоциацию с диким простолюдинством.)

Александра спокойно дирижировала в такт её причитаниям рукой. И вдруг, сорвавшись из дому во двор, заорала.

– Сука, пошла прочь от ворот, а то, сейчас глаз на жопу натяну!

Соседка поспешно скрылась в своём дворе, но вопли обиженной самки по своему детёнышу продолжались ещё около получаса.

Эта история случилась совершенно неожиданно, и была она до безумия глупой и банальной, но больнее всего было то, что Сашка была абсолютно невиновна. Она на все 100 % была уверенна, что Андрей любит её, и что они поженятся. Виной всему был проклятый фатализм. Ещё до переезда, на Востоке, Александра во сне видела лицо Андрея, поднявшегося над много миллиардной толпой человечества. Тогда она загадала себе вещий сон, спрашивая, кто её ждёт. Именно поэтому она по молодости не сумела разобраться в истинной ситуации.

Фатальная слепая страсть поглотила её всецело. Она не обращала внимания ни на уговоры родных, ни на подспудно грызущего червячка в глубине души. Она отдала своё чувство тому, кто привиделся ей во сне, на самом деле доверившись всецело «вору». Ведь сон на Андрее не закончился, но продолжения она не помнила. Жизнь учит грубости наивные души малолеток. Она закаляет их на огне лжи, ненависти, бесчувственности, но всё, что смогла дать жизнь Сашке – это полнейшее равнодушие к ней. Невероятная жестокость и целенаправленность обучения привела Александру в Ад, где она отхлебнула ядовитый напиток навета, и чуть не умерла, полностью погрузившись в состояние глубокой депрессии, которая длилась N-ть лет. А Андрей просто растворялся в экзотике и романтике, привезённой Сашкой и её родными со сказочного Дальнего Востока. Ещё бы, такие люди, – про них можно снимать кино в стиле Рембо! Он просто хорошо проводил время, попутно соблазняя Сашку – такую удивительную, необычную, неординарную девку. А на самом деле, он и не задумывался, что испытывает Сашка к нему, как не задумывался о том, что своим поведением порочит доброе имя её, о которой, здешние люди ещё ничего не знают. Он тайно от Сашки ездил по деревням и весям, подыскивая себе более подходящую, богатую партию. И, однажды, нашёл! Но и Сашку бросить не захотел. Вот, почему его мать, выбрав момент, просто прошла на двор к соседям ночью, и, заглянув в тёмное окно, увидела, что её сын спит рядом с Сашкой на диване, умиротворённый и уставший после весёлых игр, что происходят в кругу всех молодых людей. Лучшего и придумать было невозможно! Она заголосила на всю деревню, считая себя обиженной, щедро разнося дурную славу о Сашке, как о последней бляди. Но хуже всего, что между Сашкой и Андреем никогда не было ничего кроме поцелуев. Да и поцелуи то были очень целомудренными. Андрей почему-то побаивался этой девушки. Он прятал свой страх под маской уважения. Ведь он находился между двух огней: желания обладать ею, и страхом, что она может разрушить его жизненные планы. А Сашка потом горько «жалела», что понесла позор так, ни за что!

– Надо было, наверное, переспать с ним, чтобы потом хоть не обидно было за бесцельно потраченное время! – иронизировала она, упрекая себя за излишнюю деликатность. И тут же добавила. – Да ну его! Мараться только в этом дерьме и больше ничего. Хорошо, что ничего не было! Только никто тебе не поверит, Александра. А жаль! Оклеветали девку за хуй собачий! Ой! Бля! Щас расплачусь! – она встала, и со всего маху зарядила по каменной стене кулаком. Суставы хрустнули, вывихиваясь и возвращаясь на место, кожа треснула на костяшках, обнажая белую вначале плоть, а потом… боли она почти не чуяла, зато на кровь смотреть не пожелала.

Её звериное чутьё, никогда не ошибалось, и Сашка чуяла, что произошёл в её жизни поворот и что она падает в кошмарную пропасть, и не будет помощи, не будет чудесного спасения, но это нисколько не страшило её. Потому что Сашка ещё не знала, чего бояться.

5. Битву выигрывают духом!

Если, вдруг, всё пойдёт не так, как хочется,

Если ты ощутишь, как стучит в окно одиночество,

Если в доме твоём – пир горой для чертей,

Так налей же им полную чашу скорей!

Чашу крови хмельной – пусть подавятся!

Под столы и кровати пусть валятся!

У тебя есть свой меч – он остёр и жаден, как зверь!

И мечом этим головы с плеч отрубай у гостей!

Угощай их своим разнотравьем из ядов,

Заливай кипяток в глотки грязных гадов!

Улыбаясь, хозяйка клыки покажи,

Когти высунь в защиту невинной души.

Закричи! Пусть твой голос взлетит за порог слышимости!!!

Неистовство! Бесовство! Колдовство!!!

Вам, нечистым со мной повезло!!!

Зря Сатана за мною пришёл!!!

Ничего, кроме бойни он здесь не нашёл!!!

Но как бы там ни было, всё пошло вкривь и вкось! Соседи стали коситься на неё и шушукаться за спиной. Мужчины стали предлагать ей непристойности. Сашка не пыталась словами и разговорами изменить их мнение о себе, справедливо полагая, что подобное отношение лечится только временем. Время всегда расставляет всё по своим местам, и оно покажет всем, кто такая Сашка и кто такие те, кто опорочил её имя. Но родные не выдержали натиска мнения окружающих. Родные перестали ей доверять, и надолго повесили на неё ярлык неудачницы. Она стала негласным позором семьи. Камнем преткновения, о который разбились все надежды родичей на спокойную и достойную жизнь на новом месте. Они не понимали, что творили. Родные требовали от неё повиновения, исполнения долга перед семьёй, они просто жаждали от неё, чтобы её жизнь наладилась также, как у всех порядочных людей, но не тут-то было. Лишенная моральной поддержки семьи, их доверия, душа девушки, металась, не понимая, в чём она виновата. Ей требовалось время, чтобы разобраться со сложившейся ситуацией. А ситуация была не шуточная, и времени ей никто не собирался давать. Люди, на которых она, как думала, могла положиться в любом случае, вдруг все разом лишили её своего доверия, показав ей, что она полное ничтожество. И Сашка, приняв от них это ИМЯ, фактически стала им. Люди мало чем отличаются от цыплят. Цыплячье стадо слитно только до тех пор, пока в нём не появиться немощный птенец. И тогда начинается всеобщая травля. Цыплята не виноваты в том, что заклёвывают насмерть больного несуразного птенчика. Их поведение запрограммировано природой. Общество людей такое же, с одной лишь разницей. Сильнейшая авторитарная личность может одним взмахом руки изменить мнение окружающих о Недостойном, и таким образом определить человеческое общество от стада животных. Но что делать, если в число Недостойных попадает сама авторитарная личность? Именно такая ситуация сложилась у Александры! И через два года она усугубилась.

Александра белила потолок на кухне и вдруг… Мысль пронзила её. Эта мысль пришла ниоткуда. И несла в себе весть о смерти. Кисть выпала из рук девушки, она обессилила и как-то обмякла вся, с трудом сползла с табуретки. И села на порог, замерев от ужаса. Сестра застала её в таком странном состоянии.

– Сашк, что случилось? – встормашила Татьяна её за плечо.

Та подняла округлённые глаза, из которых непрерывно текли слёзы. Сами собой. Было видно, что Александра сама толком ничего не понимает.

– Моя вторая половинка умерла. – отстранённо произнесла она и глубоко вздохнула, пытаясь проанализировать своё состояние. Как это так? Здоровая и жизнерадостная, и в одно мгновение стала старухой или вдовой? Волосы покрылись проседью.

Она словно отошла от жизни. Месяцами не выходила на улицу за ворота, и погрузилась в долгий, беспросветный сон. Она навалилась на еду – единственное, что успокаивало её, но и это сомнительное удовольствие ей ставили в вину. Она убивала своё тело, и физически оно стало выглядеть, как студенистая бесформенная масса. Вместо лица – свиное рыло! Она убивала свою душу! Александра забросила всё, чем раньше жила, зарыв таланты в землю на недосягаемую глубину. Наконец, она напрочь позабыла кем она была, и какой была, о чём мечтала! Она вела скотский образ жизни: ела, спала, испражнялась, и ни о чём не думала, ни на что не реагировала.

Забытьё продолжалось N – ть лет. N – ть лет украденной злом жизни!!! Все давно потеряли надежду, что Сашка встанет на ноги. Все дружно плюнули на неё. И Сашка неожиданно обрела покой. Покой – это то, в чём она нуждалась сейчас. Её раздавленному в говне духу требовалось время и покой, чтобы язвы ран затянулись, и он смог бы оторваться от грязи и вони. Но покой лишил её физических сил, и совсем не способствовал решительности!

В эти времена Сашка больше всего скучала по музыке. У неё не было даже паршивого магнитофона. Иногда она просила аппарат у своей сестры, и тогда, долгими зимними вечерами, когда воздух наполнялся особой акустикой, Александра слушала музыку металла. Она просто слушала её, уже не в силах рисовать, ибо раньше музыка всегда рождала в её душе образы, теперь их не было!

Металл – это единственное, что осталось от той Александры, которая приехала когда-то с Дальнего Востока, исполненная сил и уверенности в себе, достойная восхищения, бесстрашная, красивая девушка. Металл будоражил в ней кровь, заставляя сердце биться сильнее, и испытывать агрессию от прилива адреналина. Он воскрешал на мгновение её мечты, и в них она видела себя совсем иной, такой, какой и должна была быть! Её дух отрывался от вони говна, и воспарял над ним, «обречённо сложив руки вдоль тела».

И всё же старые, заезженные кассеты не приносили должного удовлетворения. Сашка лихорадочно искала на рынке исцеляющие звуки, роясь в каталогах кассет, чем вызывала удивлённый смех у продавцов. Они тыкали в спину толстой неухоженной бабы пальцами, и презрительно отказывали ей в удовольствии купить желаемое. Но Сашка была настырной, и благодаря её упрямству в её коллекции появился Меновар, Мерлин Менсон, Слеер, и многое другое, что ненужной мишурой осело в ящике стола. Ибо всё это было не то! Ибо во всех этих мелодиях было всего только три четыре момента, достойных внимания её духа!

Пересилив себя, она устроилась на работу у частника за мизерную плату. С остервенением, с раннего утра, до позднего вечера, не обращая внимания на боли в спине и на онемение пальцев, рыча от ненависти, она крутила пельмени. Но через два месяца каторги, Сашка купила-таки магнитофон, и теперь музыка всегда звучала в её комнате по вечерам, раздражая её дух. Теперь ему не хватало чего-то такого, что заставило бы его подняться, и отойти от жути жижи, в которой он гнил.

*****

– Сашка, я хочу поступить в Заочный Институт. – как то раз сказала её старшая сестра Люба.

– Поступай… – равнодушно одобрила её намерение та.

– А ты не хочешь?

Сашка промолчала.

– Давай вместе! Ты будешь помогать мне, а я тебе!

Сашка опять ничего не ответила, равнодушно выпуская облачко сигаретного дыма из ноздрей.

– Чё молчишь? – настаивала Люба.

– Чё я там забыла? Мне даже одеть нечего. Глянь на меня! Я страшная и толстая, как свинья! А ты – институт!!! Да и зачем мне нужна эта бухгалтерия? Я её терпеть не могу!

– Зато, корочки будут! Знаешь, сейчас куда не сунься, везде высшее образование нужно. И хоть каким практическим опытом ты не обладай, без диплома тебе карьера не светит.

– К чёрту карьеру! – разозлилась Сашка.

– Дура!!! – обозвала её сестра.

– Я знаю, ну и что?!

– А то, что до экзаменов два месяца осталось! Ты подумай, а я попозже ещё раз тебя спрошу!

– Не трудись, я всё равно своего решения не изменю! – отрезала Сашка зло.

И всё же решение пришлось изменить! Любка доконала её упрашиванием, и Сашка согласилась, но только ради того, чтобы сестра отвязалась! На самом деле она и не думала менять свою жизнь. Но Любка оказалась обидчивой, и, заручившись липовым обещанием Сашки, приехала к ней домой в сопровождении средней сестры Татьяны, и устроила грандиозный скандал, попутно искореняя застарелый бардак в комнате Сашки. При этом она орала и материлась на неё так, что всё село слышало. Сашка же, устав огрызаться и беситься, вышла на двор и обессилено рухнула на дровину. Она чувствовала себя отвратительно. Словно что-то внутри неё – гадкое и омерзительное – металось, ища пятый угол. Воздуха ей стало не хватать, и Сашка стала задыхаться как от приступа астмы. Напряжение физическое во всех членах тела нарастало, и, казалось, что сосуды в её голове сейчас треснут, заливая кровью обезумевший мозг. Она вытянула вперёд руку, словно пытаясь задушить нечто, что душило её, и на мгновение потеряла сознание.

*****

– Уф-ф, как же тяжело мне было… – прошептала она себе под нос. – Хорошо жить-то как! – впервые за N – ть лет небытия она вздохнула полной грудью, чувствуя, как в ней что-то проснулось, и отряхивается от прилипшей грязи. Восторг переполнял её, и Сашка, смотря в бесконечность, оскалила в ослепительной улыбке крепкие на зависть всем белые ровные зубы. Из её горла вылетел низкий утробный рык, а зрачки сузились, порождая в аквамариновых глазах неистовый хищный блеск.

«Её дух воспрял!!! Сильный и бесконечно бесстрашный дух воина, исполненный звериного бесподобия–огненно-красный тигр, изрезанный угольно чёрными разводами полос, разорвав громоподобным рычанием пустоту, возвестил Вселенную о своём возвращении!!!»

В доме всё улеглось. Сашка посидела ещё немного, а потом, встала, и пошатываясь от слабости, вошла в него. Семья собралась на консилиум, и Люба, со слезами на глазах, спросила её ещё раз.

– Сделаешь, как обещала?

– Ну, раз обещала, так сделаю! – ответила Сашка таким тоном, как будто и не было никакого скандала и десяти лет депрессии. Она светло улыбнулась всем присутствующим, и, неожиданно поклонилась в ноги старшей сестре, и серьёзно произнесла.

– Люб, спасибо тебе за всё!!!

В комнате повисла душераздирающая, ошарашенная тишина…

6. Стратегия и тактика

– Ох, и гадкая же я стала! – сделала вывод Сашка, критически разглядывая своё тело, оплывшее жировыми складками. – Ну, ничего! Мы ещё посмотрим кто кого! Война предстоит нешуточная! Да, тут понадобиться вся моя стратегическая и тактическая мощь! Но, ни всё ли равно? Войну выигрывает не тот, кто сильнее физически или умнее, но тот, кто духом силён! – высказала она своему уродливому отражению в зеркале и захохотала от переполнявшего её через край звериного возбуждения, перед предстоящей битвой, ставкой в которой была её жизнь – НОВАЯ ЖИЗНЬ!

Стратегия:

1). Отступление: войска не дезертируют с линии фронта, они организованно уходят в глубокую оборону, под защиту крепостных стен, пушек и крепкого гарнизона. Это означает, что паники больше не будет никогда. Я запрещаю себе бояться, паниковать. Моё кредо – это анализ ситуации – т. е. разведка должна быть на высоте, а это означает, что нужно развивать мозги, чёрт побери! В войне главное – резерв и тыл. Тылы поставляют всё необходимое для военных действий: оружие, боеприпасы, одежду, еду и самое главное – живые боеспособные единицы. Тылы же отвечают за восстановление и приведение в боеспособность покалеченных боевых единиц. А это означает, что у меня должны появиться настоящие друзья!

2). Оборона: при хорошо организованной обороне, можно сдержать массированную атаку врага малыми силами. А это означает, что мне нужна высокая самоорганизация. А где ещё получить строгий режим, как, не устроившись на хорошую работу? Лучшая защита – это нападение! Смотри пункт 3.

3). Контрнаступление: находясь в глубокой обороне, обычно изматывают силы противника, нанося ему точечные удары по тылам и флангам, ожидая, пока не подтянуться основные силы, и тогда уж контрнаступлением всех сил добивают врага, заставляя его отступать. Это ясно и так. Не щёлкай клювом, когда есть возможность почувствовать пульс жизни и не отказывай людям в удовольствии отблагодарить и себя и тебя.

4). Одно проигранное сражение, не означает, что проиграна целая война!!! Но следует выигрывать наверняка переломные сражения, типа Сталинградской битвы, или Курской дуги. А это означает, что маршал обязан быть гением в своём деле, и не стесняться самому ощупывать обстановку на фронтах, презирая смерть. А это означает, что у меня должно появиться некое дело, занимаясь которым я должна вложить всю душу!!!

Тактика:

1). Я – самая красивая женщина в округе!!! Это бескомпромиссный факт! И он не подлежит никакому обсуждению, тем более с моей стороны!!!

2). Я понимаю, что на то, чтобы раскочегарить адскую печь, сжигающую тяжесть моего тела нужно время! Время – враг мой! И только дух мой, сможет дать мне терпение, чтобы не загнать себя в ловушку апатии!!!

3). Цель – это как животное, которое я преследую, чтобы напиться тёплой, благоуханной крови его, дающей силу и молодость! Главное выбрать правильную цель, и тогда охота пройдёт удачно. А это значит, что я должна выбрать цель по силам! А силы у меня немеренно!!! Пусть у меня появится мечта!

4). Страх – внутриклеточный страх народа моего. Я – создание триллионов существ, трясущихся за свои мембраны. ХВАТИТ!!! Народ мой должен перестать бояться!!! ВСЁ или НИЧЕГО!!! Эта война за свою суть разнесёт в дребезги страх и породит максимализм!

5). Вдохновение! Вдохновение?! У меня нет самого главного оружия – вдохновения творчеством. Только оно способно склеить разрушенные миры внутри меня! О, Господь! Если я не смогу обрести его– ВСЁ – пойдёт прахом!!! Невозможно вести войну без моего маршала!!!

7. Ангел.

«Ну, где же ты, ангел мой? Молю тебя, снизойди до меня, раскрой свои крылья, одари меня вдохновением, позволь любви поселиться в моём сердце!» – так она молилась каждый вечер, лёжа в постели, перед тем, как уснуть. Но тщётно! Ангел оставил её давным-давно. Когда-то, почти семнадцать лет назад, он исчез также внезапно, как раньше появился. Тогда она ознаменовала его исчезновение первым упадком духа – стала нещадно курить. Сколько раз она пыталась избавиться от этой привычки, но то, что дымило ею, было сильнее её, даже сейчас. И ещё, она чувствовала, что моля своего ангела о появлении она раздражает что-то немое, тёмное, холодное и жутко коварное. Эта страшная сущность ходила кругами, и билось в истерике о выстроенную духом Александры преграду, тщётно пытаясь найти лазейку, какую-нибудь слабость, позволившую бы ей снова овладеть, вышедшей из под её контроля, женщиной.

8. Cradle of Filth! (Чёрный морок.)

Дэви – дэвей – дэвай

У меня был ангел-вдохновитель,

Уж так произошло – его злодей похитил.

С тех пор текли года, тринадцать лет прошло, А вдохновение ушло!…

Дэви – дэвей – дэвай

Во мраке лет, в тумане забытья,

Прошаркала я время зря.

Я, как в тюрьме тянула срок,

Но непокорным взглядом,

Смотрела всё же на Восток,

Куда уплыл корабль-листок,

С заговорённым ядом.

Дэви – дэвей – дэвай

А ангел мой, сращён с душой,

Он в кожу врос, и в кровь, и в плоть,

Он человеком стал и песни пел,

Рождая рык и стон, и вой.

Такой пронзительный запой,

Такой кураж! Он разжигал ажиотаж!

Всё делал он лишь для того, чтоб в одночасье,

Случайно встретило его

Потерянное счастье.

Дэви – дэвей – дэвай

Вот смотрит он через стекло экрана монитора.

В моей крови опять тепло адреналина

Споро разлилось.

И сердце радостно забилось.

«Привет тебе, мой ангел-вдохновитель!

Храни тебя Господь,

Прекрасный искуситель!…

Дэви – дэвей – дэвай

– Как бы я хотела, чтобы у меня был компьютер. – жалостливо прошептала Александра, но тут же резко оборвала себя. – Да нет же! Я не так оформляю в слова своё желание! Я хочу, чтобы у меня был комп! Он необходим мне, как дыхание! И мне необходим интернет! – и чувствуя, как высокой волной разрастается в ней беспредельная агрессия, она выкрикнула в пустоту. – Эй вы, там – наверху!!! Вы слышите меня?! У вас должок передо мной! Вы обязаны помочь мне! И уж, уверяю вас, я не упущу свой шанс! Я сделаю всё, чтобы моё желание исполнилось! Если хотите – это ультиматум!!! На ваших счетах лежат нетронутые мною деньги! Сколько их там, миллион, миллиард?! Я требую лишь малую толику, и ВЫ обязаны мне дать её!!! – ей хотелось набросится с кулаками на невидимого противника, растерзать его, выпустить кишки, но «достучаться до небес». Она долго не могла уснуть в этот вечер: беспокойно ходила из угла в угол, брала сигарету и шла на улицу курить, слушала музыку, тщётно пытаясь нарисовать что-нибудь. Наконец. Измученная самоистязающей мыслью о бойне, которую она обещала самому Господу Богу, она забылась в беспокойном сне, около 4-х часов утра.

«Зелёное небо, грязно-зелёная земля, крутые берега реки, словно кровеносный сосуд, распускающийся туннелем по пространству. По этому туннелю, заворачиваясь спиралью, издавая звенящий шелест, с бешенной скоростью вращаются бумажные ассигнации, и текут хлещущей рекой, порождая денежную пыль, оседающую обратно в лоно туннеля.

– Ого, как их тут много, прямо мировой запас! – испытывая алчный интерес заглянула Сашка с берега в реку.

– Это – гипертрофированная проекция денежного оборота планеты Земля!

Александра вздрогнула и обернулась. Перед нею стояли два тощих старца с черпалкой в виде паутинки. Бород у них не было, и жидкие седые волосы стрижеными ёжиками торчали на головах. Большие, тёмно-синие глаза переливались ярко-зелёными точками, и прищур их был хитроватый и озорной. Одеты старцы были в грязные белые лохмотья.

– Вы кто? – спросила их Александра.

– Это не важно! – бодро ответил один старец и подмигнул другому. Они быстро опустили паутинку в пропасть. Александра увидела, как затрясло черпалку, и как длинная жердь заплясала в руках дедов. Они ругались друг на друга, едва удерживая приспособу. Наконец, старцы кое-как вытянули паутинку обратно. Жезл, на котором была прикреплена сеть, был основательно потрёпан, так, словно иссечён песком и камнями.

– Рубли пошли! – серьёзно сказал старец старцу, и они, кряхтя, высыпали под ноги Александре кучу новеньких купюр, которые дрожали и шлёпались, как мелкие рыбки, лишённые воды.

– Ну, девка, ты денег требовала, так на – получай!

– А как же я пронесу их?

– А это уже не твоя проблема, ты главное сейчас их забери!

*****

Вечером следующего дня, Александра заглянула в комнату матери.

– Что ты притихла, как мышь? –вместо приветствия спросила она её.

Мать отодвинула ворох почты в сторону, и посмотрев на дочь, нехотя сказала.

– Тут, Саш, письмо пришло от РАО ЕЭС. Они расформировываются, и предлагают всем желающим продать акции.

– И ты, хочешь продать?

– Да я тут посчитала, сумма на 250 тыс. рублей выходит. Как ты думаешь, продать их или нет?

– Конечно, продавай! Вы – старые, и ловить вам в биржевых играх нечего. Так хоть деньги будут. Поживёте на старости лет с деньгами. – не раздумывая ответила Александра.

– А ты?

– А что я? Это ваши акции, и только вы имеете право распоряжаться ими. А я только буду рада, что вам хорошо.

*****

Через полгода, после того странного сна, у Александры появился хотя и не супер навороченный, но очень качественный комп. А ещё через полгода она провела интернет, и теперь была счастлива от того, что получила доступ ко всемирной информации. Вообще Александра была очень жадна до информации. Наверное, такие люди встречаются довольно редко. Философ до корней костей, Сашка нуждалась в информации полиглотического характера. Она усваивала её со световой скоростью, и использовала с завидным рвением гениев эпохи Возрождения. Если бы у неё ещё были деньги, то она, несомненно, бы смогла изобрести гравитационный двигатель в натуре, а так, он существовал только в её воображении, и на чертежах, в долгих творческих разработках, более похожих на писанину чернокнижника. Изобретатель умирал в ней, в положенное время, и это бесило новую ипостась Александры. Рисование, музыка, танцы, всё умерло в ней так и не найдя моральной и финансовой поддержки, а теперь изобретатель, корчился на подставке звериной сущности, но теперь у неё был шанс – интернет, и Александра лихорадочно искала соучастников по преступлению против основ фундаментальной физики! Но это её новое занятие было внезапно прервано вмешательством Самого творца. Интересна позиция женщины по отношению к богу и религии. Александра ЗНАЛА, что БОГ – есть мера всего сущего, но абсолютно не нуждалась в религиях, хотя была крещена, по собственному самосознанию, в православную веру. Склад ума Сашки не мог принимать на веру ничего, если это не было проверено на практике её ощущений. Ничто в мире не могло заставить её стать фанаткой чего-либо. Только испытанные на собственной шкуре эксперименты, оставившие «шрамы», убеждали её в праведности существования того или иного явления чуда, которое потом подвергалось жёсткому анализу (она даже подключала математические выводы, и физические формулы). Её кредо гласило, что мир непредсказуем, исходя из разнообразия отклонений случайностей, действующих на один и тот же физический закон. Следовательно, в разных ситуациях этот закон будет по-разному проявляться. Кинетика – основа мироздания, которое мы знаем, а потенциал – есть вакуум пустоты, о котором мы ничего не знаем! Именно этот потенциал и интересовал Александру. Она подобралась так близко, к тайнам мироздания, что её пора было убивать! Но господь бог распорядился по-иному!

*****

– Я тебе там диск записал, Саш! Посмотришь его, там и этот есть, ну, про цирк, помнишь?

– Хорошо, Горыныч, с-паси-бо! Я обязательно посмотрю! А что там, на диске вообще?

– Ну, металл и Хард Рок. Есть хорошие вещи, но и говна навалом! Короче диск прикольный! Посмотришь!

Артём – 18-тилетний племянник Сашки постоянно снабжал Александру новыми дисками и играми. Александра, жадно изучавшая возможности компа, была глубоко благодарна Горынычу, однако, отлично понимая, что пельмень старается и для себя. Артём чуть не запорол со своими экспериментами комп у себя дома, сметные ведомости матери чуть не полетели, вместе со всем программным обеспечением. Исходя из этого, мать строго настрого запретила ему подходить с играми к аппарату. Поэтому Артём отрывался на компе своей тётки, которая смилостивилась над ним, разрешая ему всё!

И всё же, Александра совсем не кипела особым желанием просмотреть этот диск. Он пылился в её дискотеке примерно месяц, пока, однажды, она, испытывая скуку, не всунула его в дисковод компа, и стала клацать мышью, отметая в сторону клипы и песни, которые совершенно не трогали её дух. Дойдя до конца списка, она прочитала «Cradle of Filth», и нажала на воспроизведение. В голове сам собой назойливо крутился мотивчик песни Агаты Кристи.

От чего немеют губы, как дрожат от страсти зубы,

Ты поймёшь, когда поцелуешь грязь!

Ты увидишь, что напрасно называют грязь опасной!

Ты поймёшь, когда поцелуешь грязь!

Ещё раньше она видела мельком эти клипы, и также слышала музыку, но тогда она не вглядывалась и не вслушивалась, хотя и этого ей хватило, чтобы отметить особенность увиденного и услышанного. Сейчас же, находясь в непосредственном контакте с компьютером, Александра просто не поверила своим глазам и ушам. В клипе, пропитанном кровавой жестокостью, в маске демона, отрываясь перед микрофоном, и издавая сладостные для её духа звуки, пел её АНГЕЛ. Тот самый, которого она нарисовала и потеряла целую вечность назад.

Александра, с широко раскрытыми глазами, и замиранием сердца, в полном оцепенении, сидела перед экраном монитора, и продолжала так сидеть ещё, когда ангел исчез вместе со своими песнями, уступая место всякой другой грохочущей дребедени.

– Так вот значит, где ты пропадал все эти годы, паршивец?! – прошипела сквозь зубы Александра, и чуть не разнесла монитор вдребезги, вовремя остановив порыв ярости. Она вышла на улицу, и скурила сразу три сигареты подряд, поджигая их трясущимися руками. Это был ОН – её серафим, её учитель, её вдохновитель. Именно такой, не имеющий грани между добром и злом. Она нарисовала его много лет назад, она относилась к нему с благим трепетом, и пережила много страданий, когда потеряла его, как казалось безвозвратно. Именно к нему она обращалась все эти долгие годы в надежде, что он отзовётся на её зов. Но ангел молчал. Он словно умер. И Александре ничего не оставалось, как только последовать за ним, похоронив себя заживо. Ибо, что такое человек без божественной благодати – ничтожная, грязная, равнодушная скотина!

Вдоволь траванувшись никотином, Александра вернулась к компу. Щедро налила в бокал красной крови вина. Относительно успокоившись, потягивая вино, она стала сосредоточено слушать музыку Кредлоф, врубив громкость на полную мощность.

Да! Это была та самая музыка, в которой так нуждался её дух! Огненно-красный полосатый воин в ней отлично понимал все те звуки, что издавал ангел, и его окрылённый оркестр. Он с наслаждением хищника смотрел, как движется ангел, впитывая каждый жест, каждое движение мускулов лица и тела, и начинал двигаться аналогично. Зверь, изначально заложенный в Александре, словно вспоминал вожделение битвы, от проливаемой на экране искусственной крови, на мгновение преодолевая барьер страха крови, появившийся у Александры после операции. Рычание, свист, шипение – все эти звуки, изысканно выверенные чёткостью голоса ангела, были звуками её духа. И он возрадовался, в слиянии со своим ангелом в сложных ритмах симфонического металла, и воспарял от переполнявшего его восторга, когда музыка переходила в медленный, тягучий, напряжённый темп, порождая такое забытое Александрой вдохновение.

Клин вышибают клином. Постижение тайн мироздания остановилось на пороге смерти. Ангел появился вовремя, чтобы спасти её. Он увлёк её с собой – словно прирученная огромная кошка, она ступала нога в ногу с ним, послушно ведомая его рукой, связанная с ним, как цепью, отливающей серебром волшебства, музыкой.

9. Открытые глаза – открытый мир!

– Смотри… – выдохнул слово кто-то, внезапно внедрившись в медитацию женщины. И она увидела.

Это было изображение далёкого прошлого и не просто прошлого, а запредельного. На тонком лезвии обрыва синей клубящейся воронки врат, сидели двое: белый светоносный ангел с сизыми голубиными крыльями и серебряная тигрица. Они прильнули друг к дугу. Взгляды их, печальные и задумчивые, были обращёны в пропасть.

– Что это? Кто это? – возник сам собой вопрос у Александры.

– Слушай, ты слышишь песню? – спросил голос.

И она услышала…

I

Над пропастью мира, в краю облаков,

Там, где кончается Рай,

Два духа, прижавшись друг к другу, сидели.

И в синюю морось открывшихся врат,

С печалью и страхом смотрели.

II

Один из них ангел со светлым лицом и тёмными волосами.

Он сизые крылья раскинул венцом и плакал слепыми глазами.

Другой же был зверь. Ему всё ни по чём!

Он силой и властью клыков облачён.

И полосы чёрные рвали на части

Тигриную шкуру.

Зверь был безучастен.

III

А время спиралью по жилам текло,

Года и столетья сжирало.

Пространство бесилось у ног и тепло

Из бренного мира кусками сюда проникало.

IV

– Зачем вы явились ко мне на Рубеж? – спросила их Смерть молодая.

– Затем, что великую сказку затеял Творец – ответил ей ангел, вздыхая. –

– Про зверя и ангела, что во-плоти, частицами душ человеческих

На равных, на миг обретут шанс любви.

Но! Это лишь шанс.

И сказка у Бога уже впереди заканчивается трагикомедией.

V

И Смерть им кивнула, и сняв капюшон, открыла лицо неземное.

И Смерть подошла к ним, коснулась плащом, и сбросила в пропасть обоих.

И первым пал ангел, крылия сжав.

За ним прыгнул зверь, на полшага отстав.

VI

Пол шага пространства и времени…

Всё, что было со мной до того, как я шагнул за черту Вечности?…

Ничего не было со мной до того, как я шагнул за черту Вечности.

VII

Полшага пространства и времени:

Рождённый не в том поколении,

Иная натура, другая страна, огромные расстояния.

В преграду даны язык и моря,

И, кто ты такой, распознать до конца,

Увы! ты не в состоянии!

VIII

От прежних высот и тех облаков не осталось следа,

И только поёт странной рифмой стиха

Это красное сердце.

Оно создаёт кванты жёстких ударов,

И рвёт впечатленья от жизни,

Что дана нам не даром.

IX

И что ж в продолжении?

Ангел поёт.

Он крыльями зов средь шумов создаёт.

И с музыкой этой кочует по свету, не зная, где точно он встретит рассветы.

Рождённый поэтом, во флёр фей одетый,

Он мир изменяет,

И души людские в охапку сгребает.

Беспечен, как рыбка в море порока,

В объятьях Лилит он себя представляет:

Восторг от экстаза души неземной,

В слиянии с нечеловеческой красотой,

Условности мира пятнает,

И тень извращения многих прельщает.

Но чувствует ангел,

Как лезвие рока над ним нависает…

Совсем недалёко…

Ему в предупрежденье, оно шлёт странное виденье.

X

Зверь – чёрно-белая тень –

По Великому тракту тропу свою вьёт.

Один, нелюдим, не веря в законы,

С Востока на Запад, как варвар идёт.

Не нужно ему ни богатства, ни славы,

Не нужно убийства ради забавы.

Рождён он с желаньем любви! Утвержденья

Могущества духа в господнем творении.

В безумии форм, озарённых Луною,

Тоскует о ком-то, кто зверя достоин.

Морозною ночью он смотрит на небо,

Где в крошеве звёзд ярко Сириус светит.

Срываются рыком с уст зверя слова.

– Всё действительно так! В мире есть чудеса!

Ведь горит в небесах синим пламенем

Сердце ангела в напоминание…

– Ты, он – единение одного гения. Там на небесах эти два благородных существа безнадёжно полюбили друг друга. Но там не дано зверю воссоединиться с ангелом. Их природа такова, что небо не потерпит их противоестественной тяги друг к другу. И тогда они пришли к пропасти, чтобы умереть и воскреснуть в мире земном. Ибо было сказано, что во плоти поделят одну человеческую душу пополам: ангел получит душу зверя, а зверь получит душу человека и уравняются для воссоединения. Но жизнь людская коротка. И уж таков закон, что ангел и зверь забудут друг о друге, но их сердца будут биться одинаково и так целеустремлённо, что если сознание ничего не захочет слышать, то они собьются с ритма и жизнь потеряет для них весь свой смысл. От того так печальны они перед разлукой. Им дан только один шанс. И первым во мрак перехода падёт Дёмирантус и зверь умрёт для него навечно, а следом за ним прыгнет Амба и будет обречёна на одиночество… Две половины одной человеческой души. Каждый будет иметь то, в чём будет нуждаться другой. Именно в этом заключена тайна притяжения любви.

*****

Александра глубоко вздохнула, сев на кровати. Она больше не была рабой. Теперь она не зависела от курева, от семьи, от страхов, от тяжести лишнего веса, от комплексов. Реальный мир стал ясен и понятен. Жизнь исполнилась причинно следственной связью. Депрессии, истерии, ненависть – всё покинуло её окончательно. Она хорошо чувствовала, как твёрдо и уверенно стоит её дух на всех своих четырёх рыжих лапах. Перед нею больше не было преград. Врата Мира раскрывались от одного её приближения к ним. И она спокойно входила в них. И выходя из замкнутого круга, она весело подумала «А всё-таки я не белая тигра, а самая обыкновенная – красная». И услышала такой же весёлый шепоток: «Красная, потому что настоящая, ты же не бледный дух, ты живая. А цвет жизни – красный».

*****

Вот почему, едва узнав о появлении Кредлов в Москве X августа 20XX года, Александра, не задумываясь, продала свою единственную ценность – компьютер – лишив себя такого желанного общения с миром по интернету. Она просто знала, что за миг полного растворения в звуках концерта стоит заплатить компом, а за возможность лицезреть своего ангела даже жизнью! Но избрав кредо максималистки, она вступила бы в безбашенный бой с любым, кто осмелился бы обозвать её грязным словом – фанатка! Благодаря прозрению, Александра знала, что нужно делать. Хищник наметил генеральную цель и теперь гнал её так шустро, что в ушах закладывало. От его стремительности и умения настигать цель теперь зависел весь смысл жизни женщины.

Всё, или ничего: Истерики старшей сестры; мать, ругающаяся на все лады, из-за глупости поступка; недоумённые лица родных; слава сумасшедшей, разлитая по селу сердобольными соседями; сжатые от злости и упрямства зубы Александры; и лишь одно одобрение со стороны средней сестры Татьяны!

– Молодец, Сашка! Я бы на твоём месте, вообще бы не вернулась сюда, ни за какие коврижки!

– Я так и сделаю, обещаю тебе! – твёрдо ответила Александра. Татьяна замолчала, испугавшись этой новой, незнакомки, которой стала теперь её сестра.

10. Добро и зло.

Не стоит вспоминать те мелкие дорожные перипетии, что без конца сопровождают нищего путника. Особенно когда он добирается до намеченного пункта автостопом. Почему именно автостопом? У неё были деньги на поезд, но она не желала спешить. Ничего не даёт такую богатую пищу для разума, как дорога с её постоянным изменением ситуаций. Александра нуждалась в самоутверждении до конца. И дорога была заключительным экзаменом, проверкой её реакции на непредсказуемость, способность мгновенно принимать правильные решения. Дорога со своей реальностью крошила иллюзии в труху. И Александра желала проверить окончательно является ли её мечта об ангеле иллюзией. И дорога дала ей ответ. Это была не иллюзия! Только благодаря зверю и ангелу Александра благополучно, победителем вывернулась из всех ловушек и перипетий, что предоставляет дорога одинокому путнику женского рода.

Х августа 20ХХгода Александра попала в Первопрестольную со смешным, по столичным меркам, набором вещей и количеством денег. Приткнуться ей было негде, но она нисколько не унывала. Вот только бы помыться бы где-нибудь, но и это была не проблема. Она дождалась ночи, и вдоволь наплескалась в предутренней тишине в струях фонтана. Её появление в Москве было незаконным, и отлично сознавая опасность своего положения, Александра легко уходила от встреч с ментами, превратив это действо в нечто, вроде развлечения. Звериная натура женщины полностью поглотила её: нюх, слух, даже волосы на теле, всё реагировало особо остро, всё работало на пределе лезвия бритвы, и это не могло отразиться на её внешности. В толпе Александра растворялась также как и все, не особо обращая на себя внимания, но встречаясь с прохожими где-нибудь в подворотне, наедине, она замечала, что люди инстинктивно боятся её. Однажды вечером, подыскивая себе уединённое место для ночлега на окраине, Александра практически напоролась на кладбищенские ворота.

– Лучшего и придумать нельзя! – усмехнулась она, перелезая через копьистую ограду. Уж так получилось, что закономерный случай привёл её сюда, и он же столкнул её со сборищем сатанистов. Подобные мероприятия всегда вызывали в ней задорное настроение. Уж она то, познала на собственной шкуре, что такое настоящий сатанизм ещё до приезда на Запад, и её «учителем» был ни кто иной, как сам Сатана, иного она не признавала. Александра удобно устроившись на дереве, достала буханку хлеба вместо попкорна и стала наблюдать за представлением, как в кинотеатре. Сборище показалось ей на первый взгляд очень престижным. Жрецы припёрлись на кладбище на машине и вообще ментов не боялись. Машина подрагивала от низких медитативных звуков, изливающихся из её раскрытого чрева. «Бля! Наверное, заплатили сторожам.» – промелькнула мысль у женщины. Но потом она разочаровалась. Всё оказалось весьма банальным.

Толпа молодёжи, в обязательном подходящем прикиде (чёрные волосы, чёрные губы, кожаные одежды, лица, раскрашенные особым мрачным манером, наигранное настроение). Она видела, как театрально появился жрец, и выложил на «алтарь» нехитрые приспособы для принесения в жертву. Александра скривилась. Дешёвость представления была на лицо. Из багажника вынули перепуганную чёрную козу, и жрец, прирезав животное, сцедил из неё кровь в чашу. Вдохновенно произнося молитву наоборот, он обнёс близь стоящих присутствующих этим напитком, и, выпившие его, как бы начинали впадать в экстаз.

– Лучше бы конопли курнули! – усмехнулась Александра, буханка хлеба выпала из её рук, и, чертыхнувшись, она спустилась с дерева, и почти сразу же напоролась на выставленную сатанистами стражу.

– Привет, ребята! Чё, на шашлык собрались? – беспечно поздоровалась она с двумя матёрыми парнями, и, подняв хлеб из травы, пошла своей дорогой. Но, не тут-то было! Часовые, вначале оторопели от неожиданности. Женщина появилась между ними словно ниоткуда, как будто спустилась с неба или вынырнула из-под земли, от такого чуда у них просто отвисли челюсти на несколько секунд. Но потом часовые быстро прикинули, что женщина действительно существует, да к тому же, одета весьма потрёпанно, и бросились за ней. Они схватили Александру за руки и заломили их ей за спину. Она же, на их удивление, и не подумала сопротивляться.

– А ну, пошли с нами, жрец распорядится, что с тобой делать!

Александра не проронила ни слова. Часовые привели её в освещённый огнём факелов круг. Женщина, понимала, что попала в нешуточное положение, но страха не испытывала. Просто её тоже пригласили принять участие в представлении. Неважно кем! По сути, сборище выбрало её в жертву, в дополнение к чёрной козе, но и это не волновало её. Сила духа, заложенная в ней, погребала под собой все жалкие попытки, служения Сатане собравшегося здесь общества. Каким-то внутренним чутьём, Александра понимала, что с лёгкостью подчинит себе ситуацию, надо только не щёлкать клювом, в ожидании благоприятного момента и ничего не бояться.

– Кого вы привели сюда? – высокопарно спросил жрец часовых.

– Это бродяжка, государь, мы нашли её на… на поляне. – ответил первый.

– У неё есть документы?

– Нет! – подтвердил второй, наспех проверив все места на одежде женщины, где могли быть карманы.

Александра испытала облегчение, её ноги не ощупали. А на голени, в ножнах тесно пристёгнутых ремнями к ноге, покоился настоящий охотничий нож, изготовленный специально для неё одним знакомым зеком, ещё в те времена, когда она «бурила тайгу». Сделанный из лемеха плуга, он был острым, длинным и достаточно широким, чтобы можно было освежевать убитое им животное. Естественно она прятала его от чужих глаз. Нож был самым настоящим холодным оружием. И женщина не раз применяла его по назначению, когда ей приходилось резать скот. Александра, опустила голову ещё ниже, чтобы стадо не увидело её неуместной ухмылки.

Жрец внимательно осмотрел женщину с ног до головы. Среди чёрной толпы, она единственная была относительно цветным пятном. Ни следа косметики, но черты лица очень яркие и необычные. На такое лицо можно было смотреть очень долго и не уставать удивляться, его живости. Одета весьма интересно! Майка, явно самодельная, цвета бычьей крови. На ней был нарисован масляной краской белый ангел, с тёмным нимбом, тень, которого опускалась на лик небожителя. Краска потрескалась и лик ангела был ужасным. Широкие реперские штаны, грубая кожа армейских берцев, познавших пыль многих километров пути. Русые волосы, заплетенные в тысячи косичек и стянутые назад, чтобы не мешали. Кожаная рокерская куртка была повязана вокруг бёдер. Выглядела она достаточно экзотично для большого города. Но жреца более всего поразило, что облик Александры, невольно ассоциировался в его воображении с обликом воина. То спокойствие, достоинство, даже насмешливость, с какой она держалась, а ещё сыромятный ремень, с железными пластинами, в которые вправлены карнеолы. Очень эксклюзивная вещь. И запястье правой руки, перетянутое таким же украшением, что и талия. Оно было созданным совсем не для красоты, а, как знал жрец, для того, чтобы удар кулака был сильнее и ещё для того, чтобы тетива лука не ранила руки. Эти вещи, выдавали её, словно рыцаря шпоры. Но главное – это странная косичка, выделяющаяся ярко красным цветом за левым ухом. И странная татуировка на шее, нарисованная хной возле уха. Изломанная трещина тёмной линии поднималась от основания шеи, задевая артерию и заднюю часть нижней челюсти. Больше украшений на Александре не было. Ни амулетов, ни знаков принадлежности к каким либо религиям.

– Ты кто, как твоё имя? – обратился он к ней.

Александра медленно обвела толпу сатанистов холодным взглядом.

– А ты, кто такой, чтобы знать моё имя? – произнесла она просто.

Жрец подошёл к ней очень близко и ударил её по носу.

– Ух! – улыбнулась Александра, слизывая кровь, быстрой струйкой побежавшей по губам.

– Твоё имя требуется нам, чтобы обращаться к тебе, и ты должна отвечать, когда тебя спрашивают, а не задавать вопросы.

Она тонко дерзко захихикала, и стражники нещадно заломили ей руки.

– Ну, довольно! – гаркнула она на них. – Моё имя – Александра! Я нахожусь в этом городе потому, что мой ангел будет здесь петь… очень скоро!

– Ангел, говоришь?! – жрец непристойно захохотал. – Кому ты впариваешь по мозгам, бомжиха? – и невольно осёкся, встретившись с глазами женщины. Она словно приковала его своим взглядом, беспощадно тяжёлым. Жрец почуял силу, исходящую от столь необычного существа, стоящего рядом с ним, что сердце его испуганно сжалось. А Александра вдруг стала говорить, пристально глядя ему прямо в душу.