Видящий

Глава 1

Ичикава Сейдзи в изнеможении рухнул на мягкое сиденье в пустом вагоне последнего на сегодня поезда – день у него не задался с самого утра. Хотя нет, всё пошло наперекосяк ещё месяц назад, когда его уволили из редакции молодёжного журнала, где он подрабатывал фотокорреспондентом. А всё из-за того, что Ичикава сорвался и в лицо назвал главного редактора полным муд… то есть, не очень порядочным человеком. Это было вопиющим, недопустимым, немыслимым нарушением субординации, хотя подобную характеристику главный редактор получил заслуженно. Тем не менее, забывать о приличиях и давать волю эмоциям Ичикаве всё же не следовало. Он это понимал, но что сказано, то сказано…

Последствия конфликта с начальником не заставили себя ждать и оказались предсказуемыми: Ичикава разом лишился и работы, и квартиры, которая теперь стала ему не по карману, поскольку находилась в центре города, рядом с университетом, а цены за съёмное жильё в том районе были умопомрачительные…

Поразмыслив, Ичикава пришёл к выводу, что пока он не найдёт новую работу, ему придётся довольствоваться жилищем поскромнее или ютиться в переполненном студенческом общежитии, где ему категорически не нравилось.

В итоге, после долгих мытарств, Ичикаве удалось снять крошечную квартирку в пригороде. Вот туда-то он сейчас и ехал, уставший и раздосадованный затянувшейся полосой невезения – мало того, что он по-прежнему оставался безработным, так ещё и с учёбой у него не всё ладилось…

Поезд плавно остановился, и бархатный мужской голос из динамика объявил, что они прибыли на конечную станцию.

Ичикава подхватил свой видавший виды рюкзак и выскочил на платформу. Похоже, в этот поздний час он был единственным пассажиром на этом направлении… Поезд с мягким шелестом умчался в ночь.

Ичикава зевнул, закинул рюкзак на плечи и побрёл в сторону своего дома, прислушиваясь к сонному шёпоту ночного леса, темневшему по другую сторону от железнодорожного полотна.

Путь юноши лежал мимо кафе, где он, переехав сюда, частенько завтракал и ужинал. Ичикава знал, что кафе открыто с восьми утра до восьми вечера, поэтому очень удивился, увидев тускло освещённые окна и посетителей внутри. Вспомнив, что ничего не ел с полудня, он замедлил шаг и тотчас уловил вкусный запах чего-то жареного. В желудке жалобно квакнуло.

«Может они на круглосуточный режим работы перешли?»– подумал парень и решительно толкнул тугую дверь.

Войдя, Ичикава обомлел: хорошо знакомый ему маленький уютный зал непостижимым образом изменился – он определённо стал больше и освещали его не электрические лампы, а старинные фонари, мерцавшие отблесками настоящего огня. Вместо привычных пластиковых столиков теперь тут стояли грубо сколоченные деревянные столы, за которыми сидели крайне подозрительные личности, жадно и в больших количествах поглощая весьма странные закуски – несмотря на царивший в зале полумрак, Ичикава отчётливо разглядел, что на широких блюдах громоздятся горы жареных тритонов, комки шевелящейся бурой слизи, ошмётки чего-то, что отдалённо напоминало несвежую требуху и другие, ещё более сомнительные деликатесы…

Ичикава затравленно огляделся. Посетители тоже начали обращать на него внимание. Почти все они были закутаны в длинные тёмные накидки с капюшонами, из-под которых частично выглядывали разнообразные ноги, лапы, копыта, хвосты, щупальца и совершенно неподдающиеся определению отростки. Один из посетителей так резко повернулся в сторону юноши, что капюшон сполз с его лица и увидев его, Ичикава едва не вскрикнул, но вовремя сдержался, сообразив, что это не лицо, а маска – жуткая до дрожи. А потом все присутствующие принялись наперебой приглашать его за свои столы. К юноше потянулись десятки когтистых рук – одна из них, до омерзения волосатая, вцепилась в его рюкзак. Вырвавшись, Ичикава отпрянул к выходу, но ему преградили дорогу три алчно сверкавших ярко-красных глаза – кому они принадлежат, Ичикава ни понять ни рассмотреть не сумел.

– Куда же ты спешишь? – прошелестел возле его уха вкрадчивый потусторонний голос. – Не торопись, посиди с нами. Видишь, как мы тебе рады…

На Ичикаву внезапно навалилась непреодолимая усталость, мысли спутались, и он без сопротивления последовал за высокой фигурой, нежно сжавшей его запястье. Страх отступил, сменившись тупым безразличием к происходящему.

– А ну отпусти его! – Приказал кто-то и юношу дёрнуло назад. – Отпусти, я сказал! И проваливай!

А затем и без того меркнущее сознание Ичикавы захлестнула непроницаемая тьма…

… Он очнулся оттого, что ему в лицо плеснули холодной водой. Проморгавшись, Ичикава увидел перед собой… Ховарда. Ну, это сценическое имя у него было такое, потому что он являлся восходящей звездой шоу-бизнеса и начинающим актёром. И при этом учился на одном курсе с Ичикавой. Точнее, перевёлся на этот курс в начале прошлого года по какой-то там программе обмена опытом или ещё чего-то – Ичикава не вникал.

По-настоящему Ховарда звали Симидзу Акио и ему предрекали долгую и блестящую карьеру айдола, несмотря на то что из подросткового возраста он уже вышел. Однако внешность его была настолько завораживающей, что никто не сомневался – популярность он потеряет ещё очень нескоро.

Когда Ичикава увидел его в первый раз, то не удержался от пренебрежительного хмыканья, уверенный, что красота его нового однокурсника создана либо пластическими хирургами, либо титаническими усилиями визажистов. Однако чуть позже выяснилось, что хирурги тут ни при чём, а косметикой Ховард в повседневной жизни не пользуется.

Кроме необычного имени Ховард выгодно отличался от других айдолов хорошим вкусом, благородными манерами и высоким интеллектом. И песни у него были со смыслом – видимо, тексты писал он сам. Но Ичикаву это не сильно интересовало. А вот исторический фильм, в котором Ховард сыграл сына императора, ему понравился.

«Звёздной болезнью» прекрасный айдол не страдал, хотя девчонки на него гроздьями вешались. Даже первая красавица университета, прозванная Недотрогой, не устояла. Но у неё хватило ума и гордости не демонстрировать всю влюблённость открыто, как это делали остальные. Впрочем, шансов не было ни у кого. Всех своих поклонниц (и поклонников) Ховард отшивал с непередаваемым изяществом, по чётко отработанной схеме. Ичикава подозревал, что у него на любую ситуацию заготовлен ответный ход. И при этом он продолжал оставаться милым, приветливым и дружелюбным. Обижаться на него было невозможно, поэтому ярко выраженных недоброжелателей у него не появилось. А вот в друзья к нему набивались многие, но он предпочитал общаться со всеми одинаково ровно, никому не позволяя сокращать дистанцию. И так продолжалось до тех пор, пока Ховард случайно не увидел фотографии Ичикавы.

– Твой? – Спросил Ховард, внимательно рассматривая снимок, развёрнутый на мониторе ноутбука. Ичикава кивнул.

– Умеешь видеть. – С уважением сказал Ховард. – А ещё есть?

– Есть. – Вздохнул Ичикава.

– Можно посмотреть?

– Смотри. – Ичикава уступил ему место за ноутбуком. Ховард быстро пролистал хранившиеся в нескольких папках фотографии.

– Ты профессионал?

– Любитель-самоучка. Но хочу стать профессионалом.

– Задатки есть. Почему бы тебе не устроить фотовыставку в рамках студенческого фестиваля? – Предложил Ховард.

– Я понятия не имею, как это делается. – Признался ему Ичикава. Ховард окинул его изучающим взглядом и, ничего не сказав, отошёл.

А через несколько недель состоялась первая фотовыставка Ичикавы Сейдзи. И о нём заговорили, как о юном таланте. Вскоре после этого он получил работу в редакции одного из самых топовых молодёжных журналов. А Ховард… Ичикава, разумеется, поблагодарил его потом за помощь в организации выставки, но они так и не сблизились.

«Мы слишком разные», – думал Ичикава, издалека наблюдая, как Ховард с поистине ангельским терпением раздаёт автографы своим восторженным фанаткам и безропотно соглашается на совместные селфи с ними.

А несколько минут спустя Ичикава услышал разговор двух студенток, утешавших в укромном

уголке ещё одну жертву безответной любви:

– Он же айдол! Ему запрещены личные отношения с девушками, чтобы не огорчать других поклонниц! Это даже в его контракте прописано!

Ичикава хмыкнул и прошёл мимо.

В коридоре он столкнулся с Ховардом, который после цепких девичьих объятий выглядел весьма непрезентабельно. Ичикава бросил на него сочувствующий взгляд. Ховард ответил ему вымученной улыбкой.

Да, они не сблизились. И всё же то отчуждение, которое было между ними прежде, пропало.

…Проморгавшись, Ичикава увидел перед собой Ховарда – тот в упор смотрел на него своими льдисто-аквамариновыми глазами в окружении белых, словно заиндевевших, ресниц. Ичикаву всегда поражало это непривычное сочетание светлых глаз, ресниц и бровей с угольно-чёрными волосами. Неудивительно, что он выделялся на общем фоне своим неординарным внешним видом.

– Как ты здесь оказался? – Непослушными губами выговорил Ичикава. Ощущения у него были такие, словно он глотнул крепкого алкоголя. – У тебя же съёмки…

– Закончились. – Ответил Ховард. – Лучше скажи, что ТЫ тут делаешь?

– Живу здесь. Неподалёку.

– Ты ведь в другом месте жил.

– Жил. – Согласился Ичикава, постепенно приходя в себя. – Но обстоятельства изменились. – Он не собирался посвящать Ховарда в подробности своих житейских неурядиц, но тот и не настаивал на этом.

– Встать можешь? – Спросил Ховард и Ичикава только сейчас заметил, что они сидят на скамейке в каком-то сквере. Сверху на них лился неяркий свет уличного фонаря. Современного.

Попытка подняться успехом не увенчалась.

Ховард нахмурился и одним рывком вздёрнул Ичикаву на ноги. Кто бы мог подумать, что элегантный и хрупкий с виду айдол обладает такой силищей! К тому же он был выше Ичикавы и когда закинул его руку себе на плечи, тот едва не повис на нём.

– Куда тебя вести? – Спросил Ховард, то и дело настороженно оглядываясь по сторонам.

– Туда…– Ичикава, сориентировавшись, слабо махнул рукой вперёд. – До конца сквера, а потом направо, во двор.

Невзирая на то, что Ичикава еле переставлял ноги, добрались они до его дома быстро.

– Может объяснишь наконец, какая хрень произошла в том кафе?! – Спросил Ичикава, пока они поднимались по лестнице на третий этаж. – И не вздумай говорить, что это была закрытая костюмированная вечеринка с тобой в главной роли!

– Что ты там увидел? – Задал встречный вопрос Ховард. Ичикава рассказал.

– Ты действительно умеешь видеть… – Повторил Ховард уже произнесённую однажды фразу и ненадолго задумался. – Давай поговорим об этом утром. А сейчас… – Он забрал у Ичикавы ключ, которым тот никак не мог попасть в замочную скважину, открыл замок и завёл обессиленного парня в прихожую. – Сейчас тебе нужен отдых. И вот ещё что… – Ховард запустил руку во внутренний карман своего пиджака и достал оттуда узкую полоску белой бумаги с какой-то надписью – то ли молитвой, то ли заклинанием. – Прикрепи это на входную дверь изнутри.

– Что это? – Изумился Ичикава.

– Защитный талисман. Можешь не верить в его силу, можешь сколько угодно смеяться над ним и надо мной, но сделай, как я сказал! – В голосе Ховарда зазвучали властные нотки. Складывалось впечатление, что он привык повелевать и не терпит возражений. – И запомни: до восхода солнца дверь никому не открывай и на улицу не выходи. Что бы ты ни услышал, что бы ты ни увидел – оставайся дома и никого не впускай. Понял?

Ичикава ошарашенно кивнул. Ховард шагнул за порог.

– Симидзу-кун, кто ты? – Запоздало крикнул Ичикава ему в след. Но вопрос остался без ответа.

Примечание: в Японии фамилии идут перед именами.

Глава 2

Остаток ночи прошёл без происшествий. А может происшествия и были, но Ичикава их благополучно проспал.

Когда он открыл глаза, солнце поднялось уже довольно высоко и его лучи настырно пробивались сквозь щели неплотно закрытых жалюзи. Чувствовал себя Ичикава всё ещё паршиво, однако прохладный душ помог ему немного взбодриться.

Едва он вышел из ванной, в квартиру постучали.

– Это я. – Раздался снаружи голос Ховарда.

Ичикава открыл дверь и увидел айдола – неотразимого, как всегда. Войдя, тот внимательно оглядел прихожую, задержал взгляд на прикреплённом к двери талисмане, а затем посмотрел на Ичикаву.

– Поразительно! – Произнёс он. – По законам жанра ты должен был проигнорировать моё предупреждение, поступить наперекор полученным инструкциям и вляпаться в ещё более скверную историю. И мне бы пришлось, рискуя жизнью, в очередной раз тебя спасать. Но этого не произошло. Хм.

– Работаешь над новым сценарием? – Буркнул Ичикава.

– Нет. Отдаю должное твоему благоразумию. Мало кто из людей обладает этим качеством. – Усмехнулся Ховард. – Ты сам-то как после… недавних событий?

– Нормально.

– Нервы крепкие. – Оценил Ховард. – Что тоже радует. Ладно, пошли.

– Куда? – Напрягся Ичикава.

– В «Маленькое кафе».

– Куда?!

– В то место, где тебя чуть не съели минувшей ночью. – Пояснил Ховард. – Ты разве не знал, что оно так называется?

– Да мне плевать, как оно называется! – Взорвался Ичикава. – Я туда больше ни ногой!

– Зря. В дневное время кафе работает для людей и совершенно безопасно. Пойдём. Госпожа Хироко по субботам подаёт к завтраку французские круассаны. Очень вкусные.

– Что ещё за госпожа Хироко? –  Крепкие, по словам Ховарда, нервы Ичикавы сейчас были взвинчены до предела.  Но упоминание о завтраке заставило его желудок встрепенуться – ведь он ничего не ел со вчерашнего дня…

– Владелица «Маленького кафе». – Ховард ободряюще улыбнулся. – Она попала в сложную ситуацию и, боюсь, только ты сможешь ей помочь. И не только ей.

– Как-то странно всё это звучит. – Заметил Ичикава.

– Я всё объясню. – Пообещал ему айдол. – Просто там – в кафе – это будет проще сделать.

На неказистой вывеске, которую Ичикава Сейдзи раньше не замечал, действительно было написано «Маленькое кафе».

Опасливо оглядев зал, юноша отметил, что тот снова уменьшился до первоначальных размеров и вернул себе привычный интерьер.

Как только они сели за столик, к ним подошла скромно одетая миловидная женщина средних лет – Ичикава уже не раз видел её, но не знал, что она является хозяйкой данного заведения. Обычная, ничем не примечательная женщина… но сейчас, глядя на неё вблизи, Ичикава вдруг почувствовал, что с ней что-то не так… Но вот что именно? Этого он понять не мог.

– Доброе утро. – Она поприветствовала их лёгким поклоном.

– Доброе утро, Хироко-сан. – Ховард тоже наклонил голову. – Вы ведь угостите нас своими знаменитыми круассанами и чудесным кофе?

– Конечно. – Ответила хозяйка «Маленького кафе» и отправилась выполнять заказ. Ичикава проводил её подозрительным взглядом.

– Кто она такая? – Спросил он, когда госпожа Хироко отошла достаточно далеко.

– А сам как думаешь? – Опять вопросом на вопрос ответил Ховард.

– Она… не человек? – Предположил Ичикава.

– Точно. – Подтвердил его догадку айдол. – Она – ёкай, адаптировавшийся к человеческому образу жизни. Но лишь такие, как ты, могут распознать её истинную сущность.

Услышав это, Ичикава замер и покосился в сторону выхода, в любой момент готовый дать дёру.

– Не волнуйся, госпожа Хироко не замышляет ничего плохого. – Попытался успокоить его Ховард. – Она давно живёт среди людей и ещё никому из них не навредила. Тебе не нужно её бояться.

– А тебя? – В лоб спросил Ичикава. – Ты ведь тоже не человек?

– Думаешь, я сейчас превращусь в монстра и сожру тебя? – Усмехнулся Ховард. – Расслабься, не сожру. Я вегетарианец.

– Замечательно. – Процедил Ичикава. – И всё-таки, зачем ты меня сюда притащил?

– Мы хотим попросить вас о помощи, Ичикава-сан. – Проговорила вернувшаяся госпожа Хироко, последовательно выставляя на стол небольшую корзинку с ещё тёплыми круассанами, кофейник, молочник и две чашки. – Если позволите, я расскажу вам, что здесь происходит.

К Ичикаве ещё ни разу в жизни не обращались так почтительно, поэтому он, не зная, как на это реагировать, просто молча кивнул.

– Я содержу это кафе уже очень много лет. – Начала госпожа Хироко. – Днём в него ходят люди, а ночью – аякаси. И до недавних пор эти два потока не пересекались. Даже если в поздний час мимо проходил человек, он не видел, что кафе работает и шёл своей дорогой дальше. Но несколько недель назад в наших краях объявился очень сильный тёмный ёкай. Совершенно точно не местный. И он оказался… людоедом. – Последнее слово госпожа Хироко произнесла с явным отвращением. – Когда он впервые пришёл в моё кафе и потребовал человечины, мы отказались его обслуживать и прогнали… Мне помогают по хозяйству три дочери. – Сочла нужным пояснить она. – Так вот, мы его прогнали, но через пару дней он пришёл снова. И уже не один, а с десятком таких же кровожадных тварей, как он сам. И с собой эта компания принесла труп ребёнка… девочки с соседней улицы – она часто приходила к нам полакомиться мороженым…– Госпожа Хироко судорожно сглотнула. – И в ту ночь из кафе выгнали уже нас. Когда непрошенные гости наконец ушли, мы ещё долго не решались зайти обратно…

Ичикава слушал её, не веря собственным ушам, но при этом почему-то не сомневаясь, что она говорит правду.

После короткой паузы госпожа Хироко продолжила:

– Мы напрасно надеялись, что подобное больше не повторится. Повторилось. И не единожды. А потом события стали развиваться по нарастающей. Людоед со своей бандой прочно обосновался в «Маленьком кафе», разогнав или съев почти всех наших обычных ночных посетителей. И я была вынуждена подчиниться ему, потому что он взял в заложники мою младшую дочь. Днём здесь пока всё по-прежнему, а вот ночью моё кафе превращается в мерзкий притон для всякого сброда. Дошло до того, что мне запретили пользоваться маскировочным мороком и припозднившиеся люди, видя, что кафе открыто, теперь заходят в него и попадают в ловушку. Этот посёлок, ещё недавно спокойный и благоденствующий, уже приобрёл дурную славу. И человеческая полиция ничего не может с этим поделать. Местные жители – те, у кого есть такая возможность – спешно уезжают отсюда…

«Так вот почему эту квартиру мне сдали почти задаром!»– Осенило Ичикаву. По его спине пробежали мурашки – ведь об опасности его никто не предупредил.

– Я не предполагала, что придётся просить помощи у человека. – Извиняющимся тоном добавила госпожа Хироко. – Сперва я обратилась к господину.

– К какому господину? – С недоумением переспросил Ичикава – он догадывался, что речь идёт не о главе префектуры.

– А ты разве не знаешь, что в каждой области есть своё божество-хранитель? – Спросил у него Ховард. – Вот к нему-то госпожа Хироко и обратилась.

– А-а-а… – Неопределённо протянул Ичикава.

– Да. Но у здешнего хранителя возникли сложности и помочь он не смог.

– Почему?

– Потому что кто-то лишил его значительной части божественных сил и сейчас ему самому требуется помощь. – Ховард нервно потеребил выбившуюся из его стильной причёски прядь волос. – В общем, дела тут обстоят хуже некуда.

– Я всё равно ничего не понимаю. – Сознался Ичикава.

– Сейчас поймёшь. – Ховард придвинул к себе салфетку, достал из кармана пиджака авторучку и принялся рисовать наглядное пособие. – Смотри. На данный момент мы имеем «Маленькое кафе», которое облюбовал неизвестно откуда взявшийся ёкай-людоед. Сначала он был один, но потом к нему присоединились приспешники, тоже неизвестно откуда взявшиеся. Днём они где-то скрываются, а ночью бесчинствуют в кафе госпожи Хироко, принудив её к сотрудничеству. Людоеды охотятся на людей и число их жертв постоянно растёт. Одновременно с этим стало известно, что здешнее божество подверглось негативному магическому воздействию и не может надлежащим образом исполнять свои прямые обязанности. Это понятно?

– Угу… – Кивнул Ичикава, поражённый чётким изложением фактов и ощущая себя персонажем детективной истории. Ему уже доводилось проводить журналистские расследования, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.

– Далее. – Ховард взял ещё одну салфетку. – Нам предстоит установить: первое – по собственной ли инициативе людоеды пришли сюда или они выполняют чьё-то указание. Второе – где они находятся и чем занимаются днём. Третье – кто воздействует на здешнее божество, каким конкретно способом осуществляется это воздействие и с какой целью всё это делается. Четвёртое – связаны ли ёкаи-людоеды с теми, кто осуществляет воздействие на божество.

«Он похож на военачальника, разрабатывающего план боевой операции», – промелькнула у Ичикавы неожиданная мысль.

Ховард поднял взгляд от исписанных салфеток и посмотрел в окно, за которым был виден лес. Издалека донёсся характерный звук прибывающего поезда…

– Проблема в том, что и у госпожи Хироко, и у меня возможности в настоящее время ограничены. – Проговорил Ховард. – Госпожа Хироко вполне обоснованно боится за жизнь своей младшей дочери и не может предпринимать никаких активных действий против Людоеда и его пособников. А я, скажем так, сейчас не в самой лучшей форме. Так что без твоей помощи нам не обойтись.

– И что вам от меня нужно? – Полюбопытствовал Ичикава.

И Ховард наконец-то ответил ему прямо:

– Твои глаза.

Глава 3

– И что вам от меня нужно?

– Твои глаза.

– Чтооо?!! – Ичикава отшатнулся, едва не опрокинув на себя чашку с недопитым кофе.

– Не в буквальном смысле! – Поспешил объясниться Ховард, видя, что до смерти напугал своего собеседника. – Прости, я не так выразился. Твои глаза останутся при тебе, никто их у тебя не отберёт. Я имел в виду твою способность видеть. Это очень редкий дар. Ты можешь видеть то, что не видят обычные люди и многие аякаси.

– Да с чего ты это взял?!– Всё ещё с истерическими нотками в голосе спросил Ичикава. – Как ты это определил?! По сделанным мною фотографиям?!

– Да, но не только. Ты сам мне сказал, что минувшей ночью тебя пыталось утащить трёхглазое чудовище. Помнишь?

– Ну, да… – подтвердил Ичикава.

– А вот я трёх глаз у того чудовища не увидел. Я вообще не видел его лица. Знаешь, почему?

Ичикава отрицательно мотнул головой.

– Потому что на нём была маска – как и на всех остальных посетителях кафе. Значит, ты увидел его глаза СКВОЗЬ МАСКУ. А это под силу далеко не каждому. Тем более, что маска у него была непростая. – Ховард выдержал паузу, чтобы Ичикава мог осмыслить услышанное. Ичикава осмыслил, но принимать осмысленное не торопился.

– А может мне тогда всё просто померещилось. – Сказал он.

– Может и померещилось. – Не стал спорить Ховард. – Но трёхглазый ёкай, которого ты описал, действительно существует. И мне очень не нравится, что он перебрался в эти края. Раньше он сюда соваться не осмеливался.

– И ты хочешь, чтобы я его выследил? – Дошло до Ичикавы. – Его и всех этих людоедов, да?

– Не совсем. – Ответил Ховард. – Ты наведёшь на их след меня, а дальше я справлюсь сам. От тебя требуется лишь одно: внимательно осмотреть места, по которым мы с тобой в ближайшее время прогуляемся, и при обнаружении там какой-либо странности сообщить об этом мне.

– А что подпадает под определение «странность»? – Уточнил Ичикава.

– То, что привлечёт твоё внимание. – Терпеливо объяснил айдол. – Это может быть всё что угодно: необычно изогнутая ветка, слишком яркий цветок, причудливой формы камень, какой-то предмет, изображение, постройка… То, на чём непроизвольно задержится твой взгляд. Ясно?

– Ясно. – Отозвался Ичикава. – И когда ты собираешься этим заняться?

Ховард посмотрел на часы и поднялся из-за стола:

– Прямо сейчас.

С тех пор, как Ичикава поселился в пригороде, он ни разу не заходил в местный лес. Не до того было. К тому же лес выглядел зловещим, и юноша инстинктивно старался держаться от него подальше. Но именно туда повёл его Ховард после завтрака в «Маленьком кафе».

Возле посёлка лес немного напоминал городской парк – вдоль аккуратных аллей стояли деревянные скамейки, через ручейки и овраги были переброшены изящно изогнутые мостики, а к вершинам холмов, где в густой зелени таились ажурные беседки или замшелые изваяния мифических зверей, вели вырезанные в склонах ступени… Но в глубине лес превращался в глухую, труднопроходимую чащу и пугал Ичикаву своей первозданной дикостью. Парень беспрерывно озирался по сторонам, но пока никаких «странностей» не замечал.

Наконец они с Ховардом вышли на небольшую полянку, в центре которой рос огромный раскидистый дуб, обвязанный верёвкой-симэнава (1). У его выпирающих из земли корней притулилась крошечная, размером со скворечник, хокора (2). Увидев её, Ичикава замер.

– Что? – Тотчас отреагировал Ховард. – Что ты видишь?

– Туман. – Пробормотал Ичикава и протёр глаза.

– Туман? – Переспросил Ховард, обшаривая поляну взглядом. – Где? Какой?

– Странный… – медленно выговорил Ичикава. – Белёсый, полупрозрачный. Он плотно окутывает хокору и тянется от неё узкой лентой вдаль. Вон туда. – Он показал рукой направление. – Висит в воздухе неподвижно, не рассеивается, но и не сгущается…

– Понятно. – Ховард на мгновение задумался. – Веди. Нужно выяснить, откуда этот туман взялся. Но если он начнёт расползаться вширь, сразу же останавливайся. Мы ни в коем случае на должны с ним контактировать. Прости, хобай (3), но, похоже, эта прогулка затянется…

Ичикава выбился из сил, следуя за туманной полосой, которая уводила их всё дальше в дремучий лесной сумрак. Она то спускалась в сырую низину, то взлетала на каменистый пригорок, то начинала петлять среди бурелома. Ребята промокли и перемазались, к тому же вокруг них вились тучи комаров, которые почему-то атаковали одного Ичикаву. Это было несправедливо и у него уже не раз возникал соблазн соврать, что туман распространился по всей округе или исчез – тогда они наверняка повернули бы обратно, ведь Ховард не видел туманную полосу и всецело полагался на зрение своего спутника. Но… именно это доверие и не позволило Ичикаве сказать неправду. Стиснув зубы и остервенело отмахиваясь от комариных полчищ, он продолжал продвигаться вперёд.

Через некоторое время они вышли к окружённому гранитными глыбами роднику. Тут туманная полоса раздваивалась: одна её часть, более тонкая, вслед за водой ныряла в заросшую папоротником лощину, а другая призрачным полотном стелилась вдоль едва различимой тропинки.

Выслушав Ичикаву, который подробно ему всё это описал, Ховард помрачнел. В его руке словно сам собой появился талисман. Брошенный в сторону родника, он вдруг воспламенился и пропал, не оставив после себя даже горстки пепла.

– Это плохо… – Резюмировал Ховард, уже не пытаясь скрыть беспокойство.

– Почему? – Спросил Ичикава.

– Вода из родника попадает в озеро, – отозвался айдол, – и несёт с собой этот туман. А у меня не получается его нейтрализовать.

– Туман ядовитый? – Занервничал Ичикава, только теперь в полной мере осознав опасность.

– Скажем так: он оказывает негативное действие на тех, кто с ним соприкоснётся. – Ответил Ховард. – Но поскольку мы держались от него на расстоянии, нам пока ничего не грозит. И всё же давай поторапливаться…

… Лес кончился внезапно. Выйдя из-под полога древесных крон, ребята с удивлением обнаружили, что оказались на каком-то обширном пустыре, по которому сновали одетые в рабочие спецовки люди.

Туманная полоса, истончившаяся до еле заметной струйки, терялась в недрах большой траншеи, рядом с которой застыл экскаватор с поднятым ковшом. Но самым невероятным было то, что, оглянувшись, Ичикава не увидел позади себя никакого леса – за его спиной тонул в полуденном мареве городской пейзаж.

– Куда это нас занесло? – Озадаченно поинтересовался айдол, тоже посмотрев назад. Ичикава, закончив осмотр местности, наконец объявил:

– Я знаю, где мы! Это Приют Отшельника!

Ховард вопросительно приподнял бровь. Ичикава, позавидовав его самообладанию, пояснил:

– Около десяти лет назад тут хотели построить элитный жилой комплекс. Пригнали технику, расчистили стройплощадку, а здешнюю невзрачную речушку, взяли в трубы и спрятали под землю. Но вскоре начались какие-то проблемы с финансированием и стройку сначала заморозили, а потом и вовсе признали незаконной. Частично возведённые здания снесли. И на долгие годы про это место забыли напрочь. А не так давно местные жители обратились к властям с просьбой благоустроить заброшенный пустырь. Власти в ответ на это объявили конкурс на лучший проект зоны отдыха. Принять участие в нём могли все желающие. Желающих набралось много и большинство из них настаивало на освобождении реки из подземного плена. Снова пригнали технику. Но слегка промахнулись и вместо реки откопали клад.

– Клад? – Заинтересованно переспросил Ховард.

– Да. – Подтвердил Ичикава. – Но клад необычный: там оказались не деньги или драгоценности, а старинные рукописи, хорошо сохранившиеся можжевеловые чётки (4) и посох сякудзё (5). Оказывается, когда-то, чуть ли не в эпоху Хэйа́н (6), тут жил монах-отшельник, достигший просветления и обладавший огромными духовными силами. Как только весть об этой находке дошла до чиновников, работы по благоустройству пустыря немедленно свернули. А сюда со всей Японии съехались археологи, историки и учёные, которыми руководит профессор Исимори из Национального Музея Киото.

– А ты неплохо осведомлён. – Отметил Ховард.

– Ещё бы! – Фыркнул Ичикава. – Я тут почти две недели собирал информацию для статьи. А у профессора интервью хотел взять…

– Он не согласился? – Спросил Ховард, так и не дождавшись продолжения истории.

– Да не в этом дело… – Отмахнулся Ичикава и опять замолчал.

Ховард заподозрил неладное.

– Что случилось? Отвечай! – Последнее слово он произнёс так властно, что Ичикава не посмел его ослушаться. И заговорил, не поднимая глаз от своих замызганных кроссовок:

– Я когда готовую статью в редакцию принёс, главный посмотрел её и говорит: «в печать не пойдёт, уже не актуально». Ну ладно думаю, главному видней, что актуально, а что нет. Хотя, конечно, было обидно – столько усилий потрачено впустую. А потом я совершенно случайно увидел эту статью в другом журнале. И все свои фотографии. Но вот подписана моя статья была именем нашей красавицы-Недотроги, которая, как выяснилось, является дочерью какой-то важной шишки и тоже работает фотокорреспондентом, только в менее престижном издательстве… Ну, я тот журнал со своей статьёй главному показал. Он глянул и заявляет мне: ты, мол, талантливый, ещё напишешь, а этой девочке надо отличиться. В общем, я не сдержался и высказал ему…

– Но ведь ты мог доказать своё авторство. – Заметил Ховард. – У тебя же должны были где-то сохраниться все материалы?

– Ну да, – криво усмехнулся Ичикава. – Сохранились. На флэшке. Только она пропала. А больше я эти материалы никуда не копировал. Сам виноват. Главный мне так и сказал: «ты ничего не докажешь, даже не пытайся».

– И ты не пытался?

– Нет. Да и как? Я из простой семьи, крутых родственников и полезных связей у меня нет. А у него есть.

– И ты после этого слетел с работы?

– Да.

– И новую работу до сих пор не нашёл?

Ичикава отрицательно качнул головой.

– А что с университетом? – Продолжал допытываться Ховард. – Тебя отчислили?

– Пока нет, но всё идёт к этому.

Больше Ховард вопросов не задавал, но в его аквамариновых глазах появился очень нехороший блеск.

Симэнава (1) – (буквально «отмечающая верёвка», «ограждающая верёвка») – верёвка, сплетённая из рисовой соломы нового урожая, которой в традиционной японской религии синто отмечают священное пространство. К ней могут прикрепляться зигзагообразные бумажные ленты сидэ, также являющиеся ритуальными предметами. Симэнава размещают при входе в синтоистские святилища на вратах-тории и на священных ориентирах. Также этими верёвками окружают разные предметы, чтобы отметить место, где появлялись ками (божества), в том числе старые деревья, в которых, по поверьям, обитают духи (кодама). Вырубка таких деревьев запрещена.

Хокора (2) – миниатюрные святилища, встречающиеся повсеместно в Японии: в горах, лесах, на территориях храмов или просто на обочинах дорог.

Хобай (3) – (яп. 朋輩) – товарищ, соратник.

Чётки (4) – Буддийские (тибетские) чётки (мала)используются для счёта прочитанных молитв или мантр, выполненных ритуалов и совершённых поклонов. Чётки, изготовленные из можжевельника, обладают свойством отпугивать злых духов и устранять вредоносные влияния.

Сякудзё (5) – (дословно «жестяная трость») – металлический посох с кольцами на верхнем конце, которые издают мелодичный звон. Буддийские монахи обычно использовали такие посохи в качестве магического оружия при защите от злых духов, для нейтрализации порчи или проклятия, а также в медицинской практике, как вспомогательное лечебное средство. Ну и для самозащиты этот посох тоже годился, особенно в руках мастера боевых искусств.

Эпоха (или период) Хэйа́н (6) – период в истории Японии с 794 года (когда имперская столица была перенесена из города Нара в город Хэйан-кё, нынешний Киото) по 1185 год. «Хэйан» в переводе означает «мир, спокойствие». В этот период в Японии действительно не было крупномасштабных войн, а ремёсла и искусства процветали. И тогда же в Японию из Китая проник буддизм.

Глава 4

Ледяной блеск в глазах айдола пропал так же внезапно, как и возник.

– Ладно, – сказал он, возвращаясь к первоначальной теме их разговора, – давай всё-таки проверим траншею. Там определённо что-то есть.

Ховард оказался прав. Присмотревшись, Ичикава понял, что траншея не втягивает в себя туман, как ему показалось вначале, а наоборот, исторгает его. Источником тумана служила небольшая бронзовая жаровня, установленная в глубине траншеи на испещрённой незнакомыми символами восьмиугольной плите. В жаровне, потрескивая, горели угли, густо посыпанные каким-то светящимся порошком, и поднимавшийся от них дым постепенно превращался в ту самую туманную полосу, которая привела их сюда.

– Можешь прочитать, что написано на плите? – Спросил Ховард.

– Нет. – Отозвался Ичикава. – Впервые вижу такие иероглифы.

– Тогда скопируй их. – Ховард подал своему напарнику ручку и один из талисманов, перевернув его чистой стороной вверх. Но едва Ичикава приступил к делу, раздался возглас:

– Молодые люди!

Ребята обернулись. К ним, пыхтя и отдуваясь, спешил пожилой дородный мужчина в запылённом рабочем комбинезоне.

– Молодые люди, – повторил он, – приношу свои глубочайшие извинения, но в этой зоне проводятся археологические раскопки и посторонним без специального разрешения тут находиться нельзя!

– Но я уже бывал здесь. – Возразил ему Ичикава. – Когда работал над своей первой статьёй о Приюте Отшельника. Я журналист.

– Очень хорошо! – Заулыбался мужчина, утирая платком взмокший лоб. – Тогда, пожалуйста, предъявите ваше удостоверение.

Ичикава сник – удостоверения у него больше не было.

– Сожалею, но без удостоверения и официального допуска, на данную территорию вход воспрещён. – Произнёс мужчина. – Я настоятельно прошу вас удалиться.

– Да, конечно. – Отозвался Ховард и, увлекая за собой Ичикаву, отступил назад. – Извините нам наше любопытство. Мы уже уходим. – Айдол развернулся, сделал шаг и… угодил в самую середину туманной полосы. Ичикава, сдавленно охнув, потянул его за руку, оттаскивая подальше от опасного места.

Когда ребята, покинув пустырь, вышли на ближайшую улицу, прохожие начали посматривать на них с лёгким недоумением, видимо, гадая, где эти двое ухитрились так испачкаться, но Ховарда, судя по всему, никто не узнавал, словно не его лицо смотрело с каждого рекламного щита в городе.

«Магия!» – решил Ичикава исподтишка наблюдая за айдолом. Тот, немного опередив своего спутника, достал телефон, бросил в него пару отрывистых фраз и через несколько минут к ним подъехала сверкающая белая «Toyota». Ичикаву это удивило – он ожидал увидеть по меньшей мере «Lexus».

– Садись. – Ховард распахнул перед ним дверцу автомобиля.

– Не… – отказался Ичикава, оглядев себя и прикидывая, получится ли у него привести в порядок одежду и обувь – в нынешнем положении позволить себе обновки он не мог. – Я тебе весь салон измажу. Так что я лучше на автобусе…

– Салон всё равно пострадает. – Усмехнулся Ховард, намекая на то, что сам он выглядит ничуть не лучше Ичикавы. Тому аргумент показался убедительным.

Уже в машине Ховард спросил:

– Тебе удалось хоть что-нибудь скопировать?

– Да. Всего там было восемь символов. Я успел переписать половину. – Ичикава передал ему талисман, на оборотной стороне которого были коряво изображены четыре ни на что не похожие закорючки. Ховард посмотрел на них, и его лицо омрачилось.

– Ты знаешь, что это? – Поинтересовался у него Ичикава. Ховард кивнул:

– Это Чары Подавления. Они способны лишить духовных сил и магических способностей не только ёкаев и демонов, но и некоторых богов. Да и людям их следует… остерегаться.

– Значит, именно так воздействуют на здешнего хранителя, о котором ты говорил?

– Да. – Сквозь зубы процедил Ховард.

– И что нам делать? – Спросил Ичикава.

– Мне… нужно увидеть… остальные символы. Кроме того, необходимо… выяснить, кто… это затеял… – Речь Ховарда внезапно стала прерывистой. Ичикаве показалось, что айдол говорит с трудом и как будто задыхается. Встревоженно повернувшись к нему, Ичикава увидел, что тот хватает ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, а его скулы покрыты мелкими серебристыми крапинками.

«Откуда взялись блёстки? Он же терпеть не может подобную мишуру!» – Промелькнула мысль, но через секунду Ичикава уже забыл об этом, всерьёз обеспокоенный состоянием своего товарища.

– Симидзу-кун, что с тобой? Тебе плохо? Это из-за тумана? Или из-за переписанных знаков? – Спросил он.

– Всё… нормально. Сейчас пройдёт. – Ответил Ховард, но Ичикава заметил, что он судорожно, до хруста в пальцах, сжимает металлический кулон в форме капли, на котором были выгравированы иероглифы «чистая вода» – такие же, как и в его фамилии.

Молчаливый водитель, бросив мимолётный взгляд на своего хозяина, прибавил скорость.

Утром следующего дня Ичикава обнаружил под дверью своей квартиры пакет из фирменного магазина. В нём лежали новёхонькие кроссовки, джинсы, футболка и ещё кое-какие нужные мелочи – взамен испорченных накануне вещей. Посылка, несомненно, была от Ховарда, хотя, никакой сопроводительной записки Ичикава в ней не нашёл. Вчера они обменялись номерами телефонов, и парень подумал, что надо бы поблагодарить айдола за его заботливость. Но Ховард на звонок не ответил. Вполне вероятно, что он снова укатил на съёмки или в студию для записи очередной песни… или был занят другими важными делами, но Ичикаву не отпускало тревожное предчувствие – он вспомнил, как Ховард задыхался в машине. А вдруг он в больнице?! Отосланные сообщения тоже остались без ответа и, не находя себе места от беспокойства, Ичикава решил наведаться в «Маленькое кафе» – может у Хироко-сан есть какая-то информация…

…На дверях кафе висела табличка с надписью «ЗАКРЫТО». Ичикава ошеломлённо уставился на неё.

«Что за новости?! Оно же всегда работало по воскресеньям!» – Подумал он. – «Может, что-то случилось?..»

Обозрев окрестности с крыльца кафе, Ичикава только теперь обратил внимание на то, что весь посёлок затянут легчайшей, почти незаметной белёсой дымкой. Ему стало не по себе.

Внезапно дверь кафе приоткрылась, и чья-то рука затащила его внутрь. Ичикава испуганно вскинул голову и увидел перед собой госпожу Хироко. Он уже собрался облегчённо выдохнуть, но что-то в её облике заставило его вновь насторожиться.

– Хорошо, что вы зашли, Ичикава-сан. – Сказала хозяйка «Маленького кафе», – я сейчас не могу показаться на людях… – она жестом пригласила его пройти в пустой зал. И в тот же миг Ичикава увидел кончик пушистого хвоста, мелькнувший под подолом её платья. Парень резко отшатнулся.

– Нет-нет, Ичикава-сан, я никакой не монстр и не чудовище! – Воскликнула госпожа Хироко. – Я… я просто тануки (1)! Чары Подавления, которые принёс распространившийся по округе туман, развеяли мою маскировку… поэтому мне пришлось закрыть кафе. Сейчас все ёкаи, живущие здесь под видом людей, приняли своё истинное обличье и вынуждены скрываться…

– А их тут много? – Изумлённо расширил глаза Ичикава.

– Немало. – Призналась госпожа Хироко.

– А… Симидзу-кун – он тоже ёкай? Где он сейчас?

– Полагаю, он вернулся домой. – Госпожа Хироко предпочла ответить лишь на второй вопрос.

– Я не могу до него дозвониться. – Сказал Ичикава. – С ним точно всё в порядке?

– Не уверена… – Хироко-сан отвела глаза. – Но… он попросил передать вам, чтобы вы больше не вмешивались в это дело и как можно скорее уезжали отсюда. И он… выражает вам свою признательность за оказанную помощь.

– Уехать? – Переспросил Ичикава, полагая, что ослышался. – Но почему? Он ведь без меня не справится!

– Не нужно его недооценивать. – Мягко ответила госпожа Хироко. – Пожалуйста, Ичикава-сан, последуйте его совету. Мы не можем допустить, чтобы вы пострадали.

– Хироко-сан, вы могли бы дать мне его адрес? Я хочу обсудить это с ним лично.

– Мне очень жаль, но… не могу. Прошу меня извинить. – Тануки опустила голову, пряча взгляд.

– Простите за назойливость. Я пойду. – Ичикава поклонился и зашагал к двери, но уже у самого порога услышал:

– Пожалуйста, подождите! – Госпожа Хироко протянула ему завёрнутую в фуросики (2) коробочку с бэнто (3) и пояснила:

– Это подарок от заведения. На удачу.

Разумеется, Ичикава не внял полученному совету и не стал искать себе другое жильё. Вместо этого он снова отправился к Приюту Отшельника, надеясь, что в воскресный день там будет меньше бдительных глаз и он сможет без помех скопировать оставшиеся символы с загадочной восьмиугольной плиты.

Его расчёты полностью подтвердились – на пустыре не было никого, кроме единственного охранника, да и тот, успокоенный царившим вокруг безлюдьем, поминутно клевал носом, удобно расположившись в тени чудом уцелевшего дерева.

Ичикава уже приготовился спуститься в траншею, как вдруг в его кармане завибрировал телефон.

«Ховард!» – Сердце стукнуло где-то в области кадыка, но и определившийся номер и голос в телефонной трубке оказались незнакомыми.

– Ичикава-сан?

– Да. – Откликнулся он, косясь на охранника, но у того, к счастью, был не слишком острый слух.

– Прошу прощения, что отвлекаю. – Бодро заговорил незнакомец. – Меня зовут Ёсимура Ито. Я новый главный редактор журнала, в котором вы работали. Я знаю, что с вами обошлись несправедливо и готов это исправить. Вашу статью опубликуют заново, уже без всяких недоразумений, и в ближайшее время вам будет перечислена оплата за неё. Понимаю, что сегодня выходной, но не могли бы вы приехать в редакцию, для уточнения некоторых деталей, связанных с восстановлением вас в должности нашего фотокорреспондента?

Ичикава еле на ногах удержался.

– Большое вам спасибо… – пролепетал он. – Но сегодня приехать не получится…

– Понимаю. А завтра?

– Д-да… – Ичикаве казалось, что ему всё это снится. – Завтра приеду…

– Замечательно! – Обрадовался Ёсимура. – Буду ждать. У меня есть для вас интересное задание.

Придя в себя после неожиданного звонка и убедившись, что охранник по-прежнему дремлет под деревом, Ичикава опять нацелился на траншею. И на сей раз всё прошло гладко.

Скопировав все восемь символов, Ичикава задумался, как ему лучше поступить: вернуться домой и попробовать снова связаться с Ховардом, перезвонить Ёсимуре и всё-таки рвануть в редакцию или же воспользоваться благоприятным моментом и более тщательно исследовать пустырь – не исключено, что тут найдётся ещё что-нибудь заслуживающее внимания.

В конце концов он остановился на третьем варианте.

Стараясь быть незаметным, Ичикава обогнул экскаватор и почти сразу наткнулся на нечто, напоминающее большой комок серой шерсти. На первый взгляд он казался абсолютно безжизненным, но стоило к нему приблизиться и комок мгновенно преобразился, обзаведясь четырьмя коротенькими лапками, большими ушами и косматой мордочкой, на которой поблёскивали круглые и не слишком дружелюбные глаза.

Ичикава поражённо замер, изучая это непонятное существо, а потом осторожно спросил у него:

– Ты кто?

Тануки (1) – енотовидные собаки, звери-оборотни из японской мифологии, символизирующие счастье и благополучие. Тануки могут поозорничать, но в большинстве своём это добродушные существа. Считается, что тануки – большие любители вкусно покушать и выпить сакэ, поэтому их изображения часто можно было встретить на вывесках питейных заведений и харчевен.

Фуросики (2) – традиционные японские обёрточные ткани, как правило квадратной формы, используемые для упаковки и/или транспортировки различных предметов. В современной Японии до сих пор в фуросики заворачивают (точнее, увязывают в своеобразный «дорожный узелок») коробочки с обедом (бэнто) и подарки.

Бэнто (3) – буквально переводится, как "еда в коробке". Это исконно японская традиция, связанная с приготовлением, подачей и приёмом пищи. Своеобразный "сухой паёк", состоящий из разнообразных закусок, риса, мяса, рыбы или морепродуктов, овощей и фруктов, размещённый в специальной коробочке, которую японцы берут с собой на любое мероприятие – будь то работа, учёба, командировка или экскурсия в выходной день.  Бэнто можно приготовить дома, купить в специальном магазине или заказать в кафе. Зачастую оформление бэнто является настоящим произведением искусства.

Глава 5

Существо смерило Ичикаву хмурым взглядом.

– А сам-то как думаешь? – Ворчливо отозвалось оно.

– Ёкай? – Опасливо предположил юноша и тут же подумал: «А вдруг это и есть тот самый хранитель, о котором говорил Ховард?!»

Конечно, божество Ичикава представлял себе по-другому, но ведь, как известно, внешность бывает обманчива…

Существо тем временем продолжало пристально разглядывать Ичикаву.

– Умеешь видеть сокрытое, значит. – Констатировало оно. – И тоже ищешь ЕЁ?

– Кого? – Растерялся парень.

– То есть, ты ничего здесь не ищешь? – Уточнило существо, подозрительно прищурившись.

– Ищу. – Сознался Ичикава. – Ищу средство обезвредить туман. Может, ты знаешь, как это сделать?

– Может и знаю. А может и нет.

– Но разве этот туман не подавляет твои собственные магические силы? – Спросил Ичикава.

– А тебе какое до этого дело? – Проворчало существо. – Ты-то сам к нему невосприимчив…

– Я-то невосприимчив, – согласился Ичикава, понимая, что существо не доверяет ему и поэтому конструктивного диалога у них не получается, – но этот туман навредил моему другу.

– Дружишь с ёкаем? – Удивилось существо.

– А что такого? – Пожал плечами Ичикава. – Это разве запрещено?

– Просто необычно. – Существо исподлобья глянуло на своего собеседника. – Погоди-ка, а это не с ним ты был тут вчера?

– С ним. – Не стал отпираться Ичикава. – Знаешь его?

– Мало ли кого я знаю, а кого нет… – Буркнуло существо. – Вы искали источник тумана?

– Да. Шли вдоль туманной полосы, и она привела нас сюда. Я вот думаю, – Ичикаву внезапно осенило, – а если жаровню засыпать землёй, туман исчезнет?

– Я уже пробовал. Не помогло.

– А если залить водой? – Не отступал парень.

– Ещё хуже станет. – Скривило мордочку существо.

– А почему я должен тебе верить? – Ичикаву начал раздражать этот бессмысленный разговор.

– Ничего ты мне не должен! – Огрызнулось в ответ существо. – Как и я тебе!

– А может ты эту жаровню охраняешь? – Высказал неожиданно возникшее предположение Ичикава. – Чтоб никто к ней не лез и не пытался этот туман устранить?

– Да как ты смеешь?! – Существо гневно затопало крохотными лапками, встопорщило мех и словно бы увеличилось в размерах, превратившись в пушистый шар. – Я хранитель, а не сторожевой пёс!!!

«Выходит, я оказался прав!» – Охнул про себя Ичикава.

– Извини! – Поспешно сказал он. – Я не хотел тебя обидеть.

– Не хотел, а обидел! – Сварливо пробурчало существо и отвернулось.

– Прости, пожалуйста, ками-сама (1)! – Взмолился Ичикава, низко поклонившись.

– Чего-о-о?! Как ты меня назвал?! – Заверещало существо, вплотную подскочив к юноше.

– Опять что-то не так? – Тот невольно попятился, боясь ненароком наступить на яростно фырчащего то ли бога, то ли ёкая, и скосил глаза на охранника, который, к счастью, не проснулся.

– Ты меня за кого принял, позволь узнать? – Немного успокоившись, полюбопытствовало существо.

– За бога-хранителя здешних мест. – Честно ответил Ичикава.

– Весьма польщён. – Существо хихикнуло. – Я действительно хранитель. Но не бог. С чего ты это взял? Ты же сначала назвал меня ёкаем. А потом вдруг изменил своё мнение. Почему?

– Ну-у… – протянул окончательно сбитый с толку Ичикава. – Ты же сам назвался хранителем…

– Ну назвался, и что с того? Ты же умеешь видеть сокрытое. Неужели не способен отличить обычного аякаси от ками? Кстати, а чем так вкусно пахнет? – Существо принюхалось, забавно шевельнув чёрной пуговкой носа.

– Вот этим, наверное, – Ичикава достал из рюкзака узелок с бэнто, который ему дала Хироко-сан.

Ёкай облизнулся.

– Для меня одного тут слишком много, так что, пожалуйста, угощайся. – Вежливо предложил юноша.

– Не откажусь. – Ёкай бесцеремонно сгрёб узелок в охапку. – Только давай отойдём во-он туда, подальше от охранника.

Через несколько минут они уже сидели на траве за пределами пустыря, под прикрытием густого кустарника.

К коробке с обедом прилагалось два комплекта палочек для еды, словно хозяйка «Маленького кафе» предвидела, что у Ичикавы появится сотрапезник.

– Так кто же ты? – Повторил свой первый вопрос юноша. – И как тебя зовут?

– Ага, разбежался! – С невероятным проворством орудуя палочками, ответил ёкай. – Так я и сказал первому встречному своё имя!

– Тогда я буду звать тебя Ворчуном. – Заявил Ичикава.

– То обращается как к божеству, то даёт нелепые прозвища… – надулся ёкай и зажатые в его лапке палочки замелькали ещё быстрее.

– Могу называть тебя Хранителем. – Примирительно ответил юноша. – Только вот хранителем чего ты являешься?

– Того, что мне завещал праведный монах по имени Сатоши. – Ответил ёкай. – Я был его помощником. Он ведь не из простой прихоти поселился в этих краях. Давным-давно он обнаружил здесь проход, соединявший Мир Людей с Потусторонним Миром Духов. Но потом о существовании этого прохода узнали демоны-людоеды и начали регулярно им пользоваться для набегов на человеческие поселения по всему Хонсю (2). Многих людоедов святой Сатоши поймал и уничтожил, а их предводителя вместе с его ближайшими приспешниками загнал обратно в Потусторонье, после чего крепко-накрепко запечатал проход между мирами и велел мне присматривать за печатью, а также хранить в неприкосновенности собранные им в странствиях манускрипты и три его сокровища…

– Три сокровища? – Переспросил Ичикава. – Но я слышал, что нашли только два: чётки и посох сякудзё. А третье сокровище – это что? Жаровня? Или восьмиугольная плита?

– Ни то, ни другое. Их принёс тот тип. – Ответил Ворчун.

– Тот тип? – Насторожился Ичикава. – Кто?

– Человек. Мужчина в светлой одежде. Он тут всеми командует.

– А как его зовут? Профессор Исимори?

– Может и так… Это имя вроде бы звучало.

– Получается… – Ичикава, подражая Ховарду, попытался точно так же чётко и упорядоченно систематизировать полученную информацию, – получается, что когда вместо реки откопали клад, то случайно разрушили печать святого Сатоши и проход между мирами снова открылся. И демоны-людоеды сразу же этим воспользовались. Потом учёные забрали отсюда манускрипты и два предмета, которые по какой-то причине ты не сумел уберечь, но раскопки на этом не завершились. Значит, археологи знают о третьем предмете и продолжают его искать. Что же это? – Ичикава обратил вопросительный взгляд на Ворчуна, но тот проигнорировал его, демонстративно отправив в рот очередную креветку.

– Ладно, проехали. – Юноша понял, что настаивать на ответе бесполезно. – Далее… Некто, возможно, сам профессор Исимори, установил в траншее жаровню, с помощью которой создал Чары Подавления, направленные, предположительно, против здешнего бога-хранителя и прочих живущих в данной местности ёкаев. Хотелось бы понять, зачем ему это понадобилось и как от этих чар избавиться… – Ичикава достал из рюкзака блокнот, посмотрел на переписанные в него символы, а затем показал их Ворчуну. – Мне сказали, что ответ находится здесь. Понимаешь что-нибудь?

– Нет. – Ёкай впервые ответил прямо и односложно. – Но это похоже на запретную магию. Свитки с подобными письменами святой Сатоши всегда сжигал дотла, а пепел развеивал по ветру. Только боги, верховные жрецы и оммёдзи (3) ещё помнят этот древний язык.

«Ховард вчера смог прочитать первые четыре символа», – подумал Ичикава, – «Значит, он либо верховный жрец, либо оммёдзи… Ну, разумеется! Эта его скрытность, талисманы, причастность к Миру Духов… Почему же я сразу не догадался?! Узнать бы теперь, где он…»

– Как же мне быть? – Ичикава почувствовал себя загнанным в тупик. – Подавляющие Чары нужно снять, но тот, кто может помочь, сейчас недоступен.

– Если поблизости нет ни жреца, ни оммёдзи, обратись напрямую к божеству. – Посоветовал Ворчун.

– Найти б его ещё… – уныло протянул парень.

– Я слышал, в сердце Бездонного озера есть какое-то святилище. А где святилище, там и божество. – Мудро рассудил ёкай.

– В озере? – Не поверил Ичикава. И тут же вспомнил вчерашний родник. Ховарда очень обеспокоило, что напитанная колдовским туманом вода попадёт в озеро, но поделать с этим ничего не смог, только талисман зря спалил.

– А что за божество обитает в озере? – С опаской спросил юноша. – Водяной дракон?

– А если и так? – Опять неопределённо ответил Ворчун. – Он же хранитель, а, значит, вреда тебе не причинит. Дорогу-то найдёшь?

– Не знаю, – растерялся Ичикава. – Мы вчера за туманом шли, а когда добрались до Приюта Отшельника, лес внезапно пропал.

– Ну да. – Ничуть не удивился Ворчун. – Ведь вас вела Призрачная Нить, а она «сшивает» пространство. То есть, приближает разные местности, даже значительно отдалённые друг от друга. Но если ты пойдёшь по Нити в обратном направлении, пропавший лес появится вновь.

Ичикава с тоской поглядел на свои новенькие кроссовки. Вздохнул, встал с травы, закинул на плечи рюкзак и посмотрел в сторону траншеи, над которой вилась, исчезая вдали, ненавистная полоса тумана.

– Всё-таки пойдёшь? – Окликнул его ёкай.

– Да. – Выдохнул Ичикава. – Пойду. Спасибо тебе за помощь.

Хранитель проводил его задумчивым взглядом и беззвучно шмыгнул в заросли крапивы.

Как и говорил Ворчун, лес действительно появился. Внезапно. Ичикава даже не понял, в какой момент это произошло – он просто сделал шаг и вдруг очутился среди деревьев, обступивших его со всех сторон. Туманная полоса виляла между стволами, словно заманивая в чащобу.

Ичикава поёжился – он был типичным горожанином и все «вылазки на природу» у него ограничивались или ухоженными городскими парками или специально оборудованными местами для пикников и кемпинга, где при всём желании нельзя заблудиться или подвергнуться какой-либо серьёзной опасности. Но сейчас его окружал настоящий лес, заповедный, без признаков человеческой деятельности и находится в нём было жутковато, тем более одному. И всё же отступать Ичикава не собирался. Уворачиваясь от низко нависших веток, он решительно зашагал вперёд. И почти сразу ему стало казаться, что его кто-то преследует. Однако сколько бы он ни оборачивался, заметить преследователя ему не удавалось. В конце концов он убедил себя в том, что у него просто разыгралось воображение и всё это ему мерещится.

Вскоре Ичикава добрался до уже знакомого ему родника, где туманная полоса разделялась на две части. Ещё раз с сожалением посмотрев на свои кроссовки, юноша спустился в лощину. Под ногами зачавкало, захлюпало. Снова начали донимать комары. Потом в папоротниках что-то зашуршало и под ближайшую корягу метнулось длинное, гибкое зеленовато-бурое тело. Ичикава обмер. Но змея, судя по всему, испугалась его ничуть не меньше, чем он её.

Дальше Ичикава пошёл намного осторожнее, раздвигая растительность перед собой подобранной палкой.

Лощина постепенно расширялась и в итоге вывела его на берег большого озера, куда вместе с проделавшей долгий путь родниковой водой проникал и туман. И накопилось его тут уже немало.

В самом центре озера возвышались потемневшие от времени тории (4) – не такие величественные, как в святилище Ицукусима (5), но тоже весьма внушительные. За ними виднелся скалистый островок, на котором возвышался храм, с виду необитаемый.

Достигнув цели, Ичикава крепко призадумался. Он понятия не имел, как призвать божество, не зная его имени. Крикнуть: «господин дракон, покажись!»? А, может, «госпожа дракон!»? А если здешнее божество вовсе не дракон, а, например, черепаха? Или ещё кто-нибудь? Ичикава подосадовал на себя за то, что не выяснил у Ховарда такие подробности.

И вдруг он вспомнил, как поступала его бабушка, когда оказывалась у незнакомого святилища: она совершала ритуальные поклоны и хлопала в ладоши, чтобы привлечь внимание ками. А затем оставляла подношение.

«Подношение!» – Вспыхнуло в мозгу у Ичикавы. – «Какое подношение я могу предложить здешнему божеству? Кажется, в коробке с бэнто остался один онигири (6)…»

Ичикава поспешно скинул рюкзак. Достав из него всё необходимое, юноша аккуратно расстелил на лежащем у кромки воды камне фуросики, положил на него упомянутое угощение, потом, от волнения слегка перепутав последовательность действий, хлопнул в ладоши и поклонился…

…И в ту же секунду ощутил сильный толчок в спину.

В небо взметнулся фонтан брызг.

Тем не менее, падая в озеро, Ичикава успел увидеть боковым зрением, как в прибрежном ольшанике – всего в нескольких шагах от того места, где он только что стоял – скрылось нечто похожее на комок серой шерсти. Но в тот же миг все мысли в голове Ичикавы перепутались – он никак не мог нащупать ногами дно и с ужасом понял, что тонет.

Отчаянно барахтаясь, он пытался удержаться на поверхности воды, но у него ничего не выходило – плавать Ичикава Сейдзи не умел.

Ками-сама (1) – обращение к божеству.

Хонсю (2) – Остров Хонсю – самый крупный из четырёх главных островов Японского Архипелага. На острове живет большая часть населения и расположены главные города Страны Восходящего Солнца: Хиросима, Нара, Киото, Осака, Йокогама, Токио.

Оммёдзи (3) – люди, практикующие оммёдо. Оммёдо – это оккультное учение, пришедшее в Японию из Китая, которое является смесью даосизма, синтоизма, буддизма, китайской философии и естественных наук. Оммёдзи владеют навыками гадания (в т. ч. Предсказания будущего), способны изгонять злых духов, защищать от проклятий и общаться с богами. Приблизительно, то же самое, что маг или шаман.

Тории (4) – традиционные ворота без створок, ведущие на территорию синтоистских святилищ.

Святилище Ицукусима (5) – синтоистское святилище на острове Ицукусима (Миядзима). Оно возведено на сваях, вбитых в морское дно посреди бухты. Там же стоят знаменитые «плавающие» тории – каждый раз во время прилива они оказываются в воде и будто «плывут» в море, создавая уникальную оптическую иллюзию.

Онигири (6) – блюдо японской кухни из пресного риса, слепленного в виде треугольника или шара. Обычно в онигири кладут начинку и заворачивают в лист сушёных водорослей нори. Начинка также может быть равномерно примешана в рис, а в качестве обёртки вместо нори иногда используются листья салата, омлет и даже ломтики ветчины.

Глава 6

…Чьи-то сильные руки обхватили его и потянули вверх. В лёгкие хлынул поток живительного воздуха. Однако, придя в себя, Ичикава с удивлением обнаружил, что его буксируют вовсе не к берегу, а к виднеющемуся вдали острову с храмом. А сфокусировав затуманенный взгляд на своём спасителе, Ичикава удивился ещё больше – у парня, который его держал, были чёрные как смоль волосы, льдисто-аквамариновые глаза, белые, словно заиндевевшие, ресницы и… горящий золотыми плавниками длинный рыбий хвост вместо ног! Кроме этого, его кожу частично покрывала серебристая, с перламутровым отливом, чешуя – она блестела на его лице, плечах, груди…

На Ичикаву накатила паника. Он резко дёрнулся, но нингё (1) вовремя усилил хватку.

– Успокойся! – Прикрикнул на него Ховард, видя, что юноша продолжает трепыхаться. – Ничего плохого я тебе не сделаю!

– Почему ты плывёшь к храму? – Выдавил почти обезумевший от страха Ичикава.

– Потому что я там живу. – Ответил ему Ховард и неохотно признался: – Я и есть божество-хранитель этого места…

Наконец, подталкиваемый Ховардом, Ичикава выбрался на сушу. И тут же едва не свалился обратно в озеро, потому что прямо к нему направлялось ожившее воплощение его самого жуткого кошмара. Это было странное создание, одновременно похожее и на лягушку, и на черепаху, и на согнутого годами старика. Его морщинистое лицо «украшал» внушительных размеров птичий клюв, а на макушке, в окружении седых волос, просматривалось заполненное водой углубление.

Ичикава почувствовал, как обессиливающий ужас захлёстывает его горло невидимой удавкой, и еле слышно прохрипел:

– Каппа (2)…

…Однажды в детстве, когда он купался с приятелями в реке, его под водой схватили за ногу. Может, кто-то из мальчишек решил так пошутить, а может, он сам за что-то зацепился или запутался в водорослях, но, как бы то ни было, самостоятельно освободиться у него не получилось, а ребята, даже не пытаясь ему помочь, с криками: «Каппа! Каппа!» бросились на берег. Из реки его, уже изрядно нахлебавшегося воды, вытащил совершенно незнакомый мужчина, отдыхавший со своей семьёй чуть поодаль. И хотя каппу Ичикава тогда так и не увидел, он не сомневался, что это именно водяной хотел его утопить. С тех пор он стал до одури бояться любых водоёмов, где мог бы (теоретически) обитать каппа. Дошло до того, что Ичикава отказался заходить даже в школьный бассейн и поэтому не научился плавать, несмотря на все усилия психологов избавить его от этой фобии…

И вот сейчас к нему приближался самый настоящий каппа!

Озадаченный реакцией молодого человека, водяной замер, не осмеливаясь подойти ближе.

– Ну да, каппа. – Спокойно подтвердил Ховард. – Это Мицуторо-сан, он помогает мне управляться с делами. Не волнуйся, он тебя не съест.

Каппа сдержанно поклонился – так, чтобы не вылилась вода из углубления на его голове. Ичикава машинально поклонился в ответ. А затем вдруг осознал, что реальный каппа и вполовину не так страшен, как воображаемый.

– Позаботься о нашем госте. – Распорядился Ховард, обращаясь к водяному, а затем повернулся к Ичикаве: – Иди с ним. Тебе надо переодеться в сухое, иначе простудишься.

Ичикава снова посмотрел на каппу – тот вёл себя вполне миролюбиво, всеми силами стремясь показать, что не имеет никаких враждебных намерений. Однако в одночасье побороть давний, укоренившийся глубоко внутри страх было непросто. Но не желая, чтобы Ховард счёл его последним трусом, Ичикава собрал в кулак всю свою волю и последовал за каппой к святилищу.

Храм, древний, но очень добротно построенный, вблизи выглядел величественно и строго. На ровной площадке перед ним располагался лаконичный сад камней, а чуть в стороне росли невысокие, красиво изогнутые сосны.

Внутри было чисто прибрано, светло и просторно. Пахло сухой смолистой древесиной, тлеющими благовониями и озёрной свежестью.

Каппа провёл Ичикаву в низкую пристройку, обставленную с изящной простотой. Там продрогший юноша переоделся в предложенную ему просторную хлопковую юката (3), которая, конечно же, оказалась ему велика.

Водяной, забрав его мокрую одежду, теперь возился в закутке, отгороженном от основного помещения расписанной лотосами ширмой и, судя по доносящимся оттуда звукам, заваривал чай.

Через некоторое время, когда Ичикава немного отошёл от пережитого потрясения и согрелся, его окликнул оставшийся снаружи Ховард.

Ичикава раздвинул сёдзи и, как был в юката и надетых на босу ногу дзори (4), вышел на энгаву (5), к которой вплотную подступала вода. Отсюда открывался чудесный вид на озеро, но насладиться им в полной мере сейчас мешал туман…

Нингё ждал Ичикаву в тени похожего на маяк фонаря, установленного на широком каменном постаменте.

– Ты в порядке? – Спросил Ховард, подплыв к энгаве и облокотившись о её край.

Ичикава кивнул. Он начинал воспринимать всё происходящее так, словно его неожиданно затянуло в дораму с фантастическим сюжетом, и он, перестав быть зрителем, превратился в участника опасных, непредсказуемых и в то же время увлекательных событий. Ему вспомнилось, как в прошлом месяце Ховард приехал в университет прямо со съёмочной площадки – в образе персонажа из нового сериала, где он играл главную роль. Девчонки, разумеется, завизжали от восторга и чуть было не изорвали его роскошный костюм на клочки-сувениры. Тогда Ховард принёс с собой частичку волшебного мира, мгновенно преобразив пространство вокруг себя. И теперь Ичикава снова ощутил то же самое волшебство. Только в этот раз Ховард не лицедействовал, а предстал перед ним в своём истинном обличье, которое Ичикава уже не считал отталкивающим. И даже присутствие каппы почти перестало его тревожить – видимо, у него и впрямь были крепкие нервы…

– Зачем ты пришёл к озеру? – Поинтересовался нингё. – Вряд ли ты собирался позагорать на пляже.

– Ты прав. Я хотел показать… – Ичикава вдруг запнулся, а потом, так и не закончив начатую фразу, невпопад выпалил: – Мой рюкзак!!!

– Что? – С недоумением переспросил Ховард.

– Перед тем, как меня столкнули в воду, я оставил на берегу свой рюкзак! – Всё больше нервничая, сказал Ичикава. – А в нём был блокнот со всеми переписанными с той плиты символами!

О том, что в рюкзаке помимо блокнота лежат ключи от квартиры, телефон, бумажник, паспорт, студенческий билет и проездной, Ичикава упоминать не стал. Но Ховард и сам всё понял. Повинуясь его неозвученному приказу, внезапно возникший на энгаве каппа сорвался с места и исчез в озере. А нингё снова обернулся к Ичикаве:

– Почему ты вернулся в Приют Отшельника? Разве Хироко-сан не передала тебе, чтобы ты больше не вмешивался в это дело и как можно скорее уезжал из посёлка?

– Передала. – Ответил Ичикава. – Но по законам жанра я был обязан проигнорировать твоё предупреждение и поступить наперекор полученным инструкциям… что я и сделал.

Услышав это, Ховард фыркнул.

– К тому же ты сам вчера сказал, что тебе нужно увидеть остальные символы. – Добавил Ичикава. – Но я не понимаю, почему ты скрыл от меня, кем являешься в действительности?

Ховард вздохнул:

– Это уже неважно.

– Как это неважно?! – Вскипел Ичикава и тут же осёкся, сообразив, что вообще-то разговаривает с божеством. – Прошу простить мне мою грубость, ками-сама.

– Вот ты и сам ответил на свой вопрос. – Невесело усмехнулся Ховард. – Теперь твоё отношение ко мне изменится, и мы больше не сможем общаться друг с другом, как прежде… Ты не сможешь…

– Так ты поэтому решил ничего не говорить мне?! – Разозлился Ичикава, снова забыв о вежливости, но Ховард это проигнорировал.

– Люди почти всегда пугались, когда узнавали, кто я такой. – Сказал он. – Пугались – и дружба заканчивалась. Но даже если кто-то и не пугался, дружба заканчивалась всё равно. Потому что рано или поздно люди начинали этой дружбой злоупотреблять…

– Ты считаешь, что и я поступлю так же? – Обиделся Ичикава.

– Ты человек. – Пожал плечами Ховард. – А все люди одинаковы – за свою долгую жизнь я в этом убеждался неоднократно.

– Но ты сам живёшь среди людей в облике человека! – Возразил ему Ичикава.

– Да. – Ответил ками. – Меня это забавляет. Человеческий век недолог, но за отпущенное им время, люди успевают сделать очень многое. Они постоянно что-то придумывают, изобретают, создают… Мне интересно наблюдать за этим, но ещё интереснее самому в этом участвовать. Да я бы с ума сошёл от скуки, безвылазно сидя в своём храме, который, кстати, люди посещают всё реже и реже. А работая в сфере шоу-бизнеса, я постоянно нахожусь в гуще самых разных событий и могу влиять на них, не раскрывая при этом своей сущности. Правда, сложившаяся в данный момент ситуация вынуждает меня временно бездействовать…

– То есть, покинуть озеро и принять человеческий облик ты сейчас не можешь? – Сообразил Ичикава. – Это из-за тумана?

– Да. – Ответил Ховард. – Вчера после контакта с ним даже мой амулет перестал функционировать, и я прямо в машине начал перевоплощаться в свою исходную форму.