Нужен муж! Срочно!

Наталья Жарова

Нужен муж! Срочно!

Глава 1

ХОРОШЕЕ ДЕЛО БРАКОМ НЕ НАЗОВУТ

– Дорогая, мы нашли тебе мужа, – сказала матушка и отложила в сторону вилку, приготовившись к словесной битве.

– Опять? – поразилась я.

Нельзя сообщать такие новости во время завтрака, особенно если день был удачно начат.

А сегодняшнее утро выдалось просто превосходным – модистка дошила платье, повар приготовил булочки с начинкой из белой вишни, а любимая лошадь, наконец-то, разродилась прехорошеньким жеребенком. И ничего не предвещало беды, как вдруг…

– Свадьба назначена на следующую неделю.

Я поморщилась, но мама была непреклонна.

– Ты обязана выйти замуж до двадцати одного года, – заявила она. – А день рождения, позволь напомнить, через десять дней.

Завтрак испорчен.

– Я не собираюсь замуж, – призналась я. – Тем более неизвестно за кого.

– Почему неизвестно? Твоим супругом станет герцог Измирский.

– Кто-о?!

О всемилостивые боги, надеюсь ослышалась!

– Измирский, – повторила матушка. – Он довольно милый, правда?

– Нет!

– Почему? – Она промокнула губы салфеткой.

– Он видел меня голой.

– Тебе было два года.

– Да, но ему было пять!

Мама подалась вперед.

– Он был чудесным мальчиком и угощал тебя конфетами, – напомнила она.

– А потом отбирал обратно и съедал в гордом одиночестве. – Я скривилась. – Не хочу за него. Вообще не хочу замуж.

– Ох, Камелия, ты затянула со свадьбой, но нельзя нарушать традиции. До праздника осталось несколько дней, а герцог единственный, кто согласен жениться так, гм, скоропостижно.

– Скоропостижно помирают, а не женятся, – пробурчала я.

– С твоим характером это одно и то же.

– Но мама…

Отец, сидевший поодаль и молча наблюдавший наши пререкания, не выдержал.

– Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт, ты выйдешь замуж через неделю, как и подобает приличной молодой княжне! – припечатал он.

– Не хочу.

– Хочешь.

– Нет!

– Я сказал, хочешь. И хочешь именно за Измирского!

Конечно, со своей княжеской стороны он следил, чтобы семья соответствовала гордому званию первых лиц государства, но вот со стороны любящего родителя мог бы и посочувствовать единственной дочке.

– Хочешь, – повторил отец, прищурившись. – Союз выгодный, вы друг друга знаете. Сживетесь.

– Папа!

– Камелия! – Он сдвинул брови. – Свадьба назначена на вторник, и это не обсуждается.

Я поджала губы, отец еще сильнее нахмурился.

– Хватит противиться, – обманчиво ласково улыбнулась мама. – Для твоего блага стараемся. А Измирский замечательный человек, мы ему доверяем.

– Просто он сын вашего друга, вот вы его и защищаете, – заметила я. – Ну какой из него жених?

– Образцово-показательный. – Мама многозначительно подняла брови. – И он уже дал согласие на брак.

– Мы не виделись восемнадцать лет. Уверена, он стал еще противнее.

– Твой портрет пришелся герцогу по душе.

– Вот пусть и женится на портрете, – буркнула я и вышла из столовой.

Младший герцог Николас Измирский оставил о себе гадкое воспоминание. Он не только не делился конфетами, но и весьма бесцеремонно брызгался водой из фонтанов, с усмешкой наблюдая, как двухлетняя девочка с криком бегает от него по всему саду. Одним словом, не жених, а сплошной негатив.

Уверена, за последние годы характер Измирского испортился еще сильнее. До меня иногда доходили весьма специфические слухи о многочисленных любовницах и внебрачных детях.

Может, конечно, это всего лишь сплетни, но проверять правдивость на деле не хотелось.

О всемилостивый Вайд! Как можно прочить в мужья того, кого знаешь с детства?!

Родители правы в одном: я непростительно затянула со свадьбой. Двадцать один год – возраст, к которому всякая наследница обзаводится супругом и принимает на себя некоторые государственные обязанности. К обязанностям я была готова, а к замужеству – увы.

– Камелия! – послышалось позади.

Матушка решила продолжить беседу.

– Камелия, стой, когда я с тобой разговариваю! Мы не можем отменить свадьбу, ко вторнику ты должна быть замужем.

– Перестань, – поморщилась я, не желая ссориться. Конечно, она права, но неужто нельзя найти жениха посимпатичнее?

– Камелия, ты не понимаешь!

– Понимаю.

Я уже дошла до комнаты и теперь стояла перед дверями, не желая пускать мать внутрь.

– Герцог вовсе не так плох, – настойчиво сказала она.

– Неужели? – Я обернулась. Материнские глаза сияли заботой.

– Свадьбу нельзя отменить. Традиции требуют…

– Да-да, двадцать один год, наличие супруга, новый этап в жизни, – отмахнулась я. – Хорошо, мама, попробую. Кто знает, вдруг получится?

Не получилось.

Как только представила, что с герцогом еще целоваться надо… Фу! Раньше он был сивым, веснушчатым мальчишкой с противным характером и кучей червяков в карманах. Уверена, с возрастом стал только хуже.

Мой домашний питомец, краснокрылый карликовый дракончик, летал вокруг, пытаясь забраться на колени и успокоить хозяйку. Он прижимал мордочку к ладоням, требуя ласки, царапал острыми коготками кожу, когда я отталкивала его в сторону, и постоянно что-то урчал, мешая думать.

– Пакость, отстань!

Услышав имя, дракоша глухо фыркнул и опустился на пол, сворачиваясь клубочкам подле ног.

По законам княжества АрМонт, я, как истинная наследница, должна обзавестись подходящим мужем к двадцати одному году. А подходящим может считаться только тот, кто согласен войти в нашу семью и стать консортом. И за все время ни одна наследница не посмела нарушить правило. Удивительно, правда?

Обывателям нет дела до личной жизни молодой княжны, а родственникам… Ну, вы сами понимаете, как относится к такому родня. «Ох, Камелия, когда замуж-то выйдешь? Пора, пора тебе, милая, годы-то идут. Дорогая, мы начинаем задумываться о внуках. Камелия, твои ровесницы давно замужем, какие умницы, не то, что ты…» – и так далее.

Признаться честно, я специально затягивала с выбором жениха, надеясь, что отец подобреет и разрешит прожить жизнь в одиночестве. А что? Между прочим, идеальное решение. Никто не храпит над ухом, не тащит бутерброды в постель, оставляя на простыне противные крошки. Никто не разбрасывает исподнее по спальне. Не пристает к служанкам, вызывая у собственной жены чувство брезгливости. В общем, идеальная одинокая жизнь. По крайне мере, до поры до времени.

А там, кто знает, может, встречу того самого, единственного и неповторимого? Вот тогда и буду радоваться браку.

Но брак по любви и свадьба по принуждению совсем разные вещи.

– Эх, если бы ты знал, какой отвратительный этот Измирский, – вздохнула я, протягивая руку к дракоше. – Вовсе не таким мне представлялся будущий супруг.

В дверь постучали.

– Войдите.

– Госпожа Камелия, просили передать, – прощебетала служанка, с улыбкой протягивая небольшую корзинку.

– Что там?

– Не велено смотреть.

– Хорошо, оставь на столе.

Служанка поставила корзину на прикроватный столик и слегка поправила фиолетовую салфетку, прикрывавшую содержимое. Я улыбнулась. Любопытство присуще всем девушкам, хоть прислуге, хоть княжне.

Когда она ушла, я осторожно приподняла ткань и… замерла от восхищения. На бархатной подушечке сказочной россыпью красовалось прекрасное колье из эльфийских бриллиантов.

– Какое великолепие!

Рядом лежала небольшая записка, написанная витиеватым почерком на голубой сияющей бумаге.

«Прекрасная Камелия, – гласила она. – Очень рад, что именно меня князь избрал Вам в мужья. Обязуюсь ценить и уважать род АрМонт, а в подтверждение серьезных намерений прошу принять сей скромный дар. Уверен, мы будем достойной парой. В ожидании следующей недели, Ваш будущий супруг, герцог Измирский».

Я смяла листочек. Уверен, что будем достойной парой… Индюк напыщенный.

– Р-рхы! – прошипел дракоша, взлетая над полом.

– Правильно, – кивнула я. – Льстец с огромным самомнением, вот он кто.

Желание остаться старой девой достигло невиданных высот.

Пакость согласно крякнул и, взмахнув крыльями, нырнул в корзину.

– Ты что там делаешь? А ну, вылезай!

Дракоша приподнял голову.

– Ра-а, – многозначительно выдал он, выплевывая небольшой портрет в белой рамочке.

Вайдово царство! Только этого не хватало! С портрета на меня взирал Измирский собственной, немного повзрослевшей персоной.

Так и знала, что время не пошло ему на пользу.

Сероволосый, блеклоглазый, с неожиданно длинным носом. Художник не был большим мастером, портрет получился сильно размытым, но думаю, суть выражена верно – Измирский красавцем не стал.

– Как думаешь, есть шанс избежать брака? – тихо спросила я.

Пакость изобразил задумчивость, а потом удрученно покачал головой из стороны в сторону.

Конечно, драконы не люди, говорить не умеют, но интеллект у них не очень отличается от человеческого. И если мой краснокрылый питомец утверждает, что свадьбе быть, придется поверить.

– Ты прав. – Я бросила портрет обратно в корзину. – Законы нарушать нельзя. Положено княжне быть замужней – хоть убейся, но изволь обзавестись супругом.

Сердце противно сжалось. Герцог тот еще фрукт. Говорят, он очень любит женщин, причем не всегда благородного происхождения. И иногда даже за деньги.

– Гра-а? – Пакость вновь ткнулся носом в ладонь.

– Грущу и пытаюсь смириться, – призналась я, почесав любимца за ухом.

Черные глаза дракончика иронично блеснули. Он явно отказывался верить в смирение.

– На следующей неделе свадьба, быть твоей хозяйке женой вредного герцога, – вздохнула я. – Жуть, правда? Он с шиком устроится в нашем княжестве, а я… Я стану заложницей брачных уз. Полный контроль и минимум свободы. Измирский всегда был собственником, вот увидишь, он запрет меня в башне и будет навещать только для исполнения супружеских обязанностей. Если, конечно, вспомнит. Ох, Пакость, ну почему родители выбрали именно его? Ладно бы кто другой, кто позволит мне жить так, как хочется… – Я запнулась. – Кто-то другой… Хм… Другой… Спокойный, не нуждающийся в браке, не стремящийся к княжескому престолу… О Вайд! Пакость, нам нужен любой, но не Измирский! – Прижав к груди дракошу, я вскочила на ноги. – Тот, кто согласится на фиктивный брак, а потом даст развод по первому требованию. Пакость, нужен муж! Срочно! Слышишь, мой хороший? Если родителям понадобился зять, я его организую, только пусть потом не жалуются!

Дракончик довольно хрюкнул.

Княжество АрМонт простиралось по всему побережью Крабового моря. Но огромные просторы лазурного, как весеннее небо, водоема навевали скуку, чего не скажешь о противоположной окраине государства – там княжество соседствовало с Мертвыми скалами, за которыми лежали бескрайние Северные земли, вотчина Измирских. Они в данный момент меня не интересовали, но вот скалы…

Сухие, безжизненные каменные уступы служили пристанищем для множества странных людей, например таких, как Рята Косоглазая.

Сия девица (а поговаривают, что, несмотря на преклонный возраст, она была именно девицей) слыла великой предсказательницей, за всю жизнь ошибившейся лишь два или три… а может, пять раз. Впрочем, гораздо важнее не ее ошибки, а истинные пророчества, которых, по слухам, было намного больше.

Если честно, у меня появилась мысль посетить Мертвые скалы и послушать какое-нибудь предсказание, но здраво рассудив, что будущее мы делаем сами, решила обойтись малой кровью и поискать себе мужа в столице.

– Отправь кого-нибудь к Настише, – попросила я служанку. – Пусть передадут, что нам необходимо увидеться. Сейчас же!

– Хорошо, госпожа.

Настиша была верной, преданной и оттого единственной подругой. Правда, немного взбалмошная, но иногда она умела направить мои мысли в нужное русло.

Вообще, у любой наследницы одна из главных проблем в жизни – выбор подруги. Не завистливой и двуличной особы, а милой, кроткой соратницы, готовой поддержать в любой момент. Это в идеале.

Но Настиша оказалась совершенно не такой. Кротости в ней не было ни капли, зато задора и решительности – хоть отбавляй. Она могла довести меня до белого каления, но без нее жизнь была бы слишком скучной.

– Камелия-Козюрэй… как тебя там дальше? – Дверь распахнулась, и в проеме появилась Настиша. – Скажи, что не напрасно вызвала меня в замок! – Темные локоны спадали на лоб при каждом движении, явный признак, что девушка собиралась второпях. – Что случилось?

Я улыбнулась.

– Родители подыскали мне мужа.

– Мужа? В смысле, настоящего? Живого? – Ее глаза загорелись интересом. – Кто он? Хорош собой? Богат? Молод? Хотя молодость тут не главное, был бы титул. У него ведь есть титул?

– Герцог.

– О-о-о, Вайдова благодать! – Настиша торопливо уселась в кресло, предварительно прогнав оттуда дракончика. – Рассказывай.

Хмыкнув, я не стала тянуть время и поведала подруге о навязанном Измирском, добавив в конце пару деталей о дальнейших планах. Чем и заслужила удивленный взгляд.

– Ты чего – с ума сошла?

Она даже немного побледнела, а несколько веснушек, нагло усевшихся на спинке носа, и будучи почти незаметными, вдруг зарыжели солнечными каплями.

– Камелия!

– Что? – Я с удовольствием смотрела на изумленную подругу.

– Ты отказываешься от герцога?!

– Именно. И желаю найти другого претендента, возможно не такого родовитого… Даже хорошо, если он будет испытывать некоторые денежные затруднения, смогу купить скоропалительный брак и столь же быстрый развод. А ты, дорогая моя, поможешь.

Что ответить, Настиша не знала, поэтому предпочла промолчать. Она лишь изредка таращила глаза, в которых ясно читалось: сумасшедшая.

Но нет, безумство мне не грозило, план был предельно прост и расчетлив. Да и Пакость его одобрил. А посему ждать больше не имело смысла, решать проблему следовало как можно скорее.

– Завтра же идем, – кивнула я.

– Куда? – жалобно спросила подруга.

– На площадь, искать мужа.

– Нормальные мужья на дороге не валяются.

– А мне нужен ненормальный.

– Камелия!

Я встала и внимательно посмотрела ей в глаза.

– Мне нужен муж, и я намерена им обзавестись. Ни ты, ни кто другой отговорить не сможет. Поэтому решай: ты со мной или нет?

Настиша потерла лоб.

– С тобой, конечно, иначе выберешь какого-нибудь идиота, а скажешь, что так и было задумано, – фыркнула она. – Поверить не могу, что согласилась… Князь с княгиней меня убьют.

– Не убьют. – Я заговорщицки улыбнулась. – Поверь, скоро им будет не до тебя.

Всем брюнеткам идет голубой. Он выгодно подчеркивает бархатную кожу, нежный румянец и карие глаза под соболиными бровями.

Именно поэтому я выбрала телесно-бежевый. Нечего вызывать у будущего супруга неправильные желания, вдруг подтверждения брака захочет?

Конечно, Настиша пыталась намекнуть, что бледный цвет в сочетании с темными волосами любую девушку превращает в унылую моль – растекшуюся и прозрачную. Но я решила, что так даже лучше.

Здравый смысл подсказывал, что стоит быть осторожнее. Грядущее замужество превращалось в дешевый аттракцион, главный приз в котором – спокойствие. А значит, и мужа стоит выбрать попроще.

Несмотря на будний день, на главной городской площади происходило много интересного. Княжество, не особо богатое на зрелища, всеми силами старалось развлечь себя самостоятельно, поэтому горожане одинаково радовались и забредшим со стороны циркачам, и местным побирушкам-поэтам. В конце концов, и те и другие дарили разнообразие, оживляя размеренную жизнь державы.

Настиша сморщила носик, завидев кривозубого менестреля, и шагнула в сторону.

– Посторонись, – потянула она меня за руку. – Пусть пройдет. Как фальшивит-то, ужас!

Я пожала плечами. Да, не все менестрели служат искусству. Многие идут на что угодно, лишь бы заработать денег, а отсутствие слуха и голоса еще никому не мешало считаться певцом.

Толпившиеся вокруг люди почти не обращали на нас внимания. Ну, пришли две приличные девушки прогуляться по площади, что же в этом странного? На людей не бросаемся, женатым мужчинам глазки не строим, у продажных женщин клиентов не отбиваем. Стоим в сторонке, рассматриваем прохожих да переговариваемся едва слышно. Чудо, а не сограждане.

Как и ожидалось, никто не узнал во мне княжну.

– Тут пыльно и пахнет рыбой, – бурчала Настиша, насупленно оглядывая проходящих мимо людей. – Сама полюбуйся, кто из них годится? Никто! Посмотрели, оценили, пора возвращаться домой. Где портрет Измирского? М-м-м, а он ведь не так плох, смотри какая вышивка на камзоле, да и пуговицы из чистейших рубинов. Красавец.

– Вот и любуйся, – фыркнула я.

– Вот и полюбуюсь! А ты можешь любоваться на местный сброд! Ох, Камелия, не могла поискать мужа в более приличном месте?

– В приличных местах обитают знакомые нашей семьи. – Я прищурилась, внимательно рассматривая двух молодых купцов, спорящих о чем-то неподалеку. – А они никогда не пойдут наперекор князю.

– А здешние, думаешь, пойдут?

– Пойдут. Им деньги нужны.

– Кому?

– Например, этим.

– Отчего так решила? – Настиша с любопытством глянула на купцов. – Страшненькие.

– Мне с мужем не детей рожать, – парировала я. – А эти более-менее воспитанны, возраста подходящего, на деньги молиться готовы. Идеальный вариант.

– Я не поняла насчет денег…

– Их только что обокрали. – Я указала на разрезанный от шва до шва карман одного из купцов, и наспех разорванный кошель другого. – Попробуем?

– Что?

– Предложить им денег в обмен на быстрый брак и столь же быстрый развод.

– Ты все-таки сошла с ума, – простонала подруга, до последнего не веря, что я рискну.

Купцы продолжали перешептываться и озабоченно посматривали по сторонам, но нас почему-то в упор не замечали.

– Кажется, им сейчас не до любовных приключений, – хмыкнула Настиша. – Пойдем отсюда?

– Еще чего!

Я решительно направилась к купеческой парочке.

– Молодые люди, позвольте предложить вам выход из затруднения.

– Чего?

Один из купцов тут же отвернулся, второй виновато улыбнулся и шагнул в сторону, словно желая отгородиться от нахальной девицы.

– Простите, госпожа, нам сейчас не до шуток, – сказал он.

– А я и не шучу. Вам нужны деньги? Могу предложить тысячу золотых за непыльную работу, – настойчиво продолжала я, призывая на помощь все свое очарование.

Но, увы, купцы лишь посмеялись и, пробормотав что-то насчет глупых дамочек из провинции, поспешили прочь.

– Отлично, – хмуро глянула я на Настишу. – Нет, ты видела? Наглость просто! Я им денег предлагаю, а они сбегают!

Девушка хмыкнула.

– Если бы ты себя видела со стороны, тоже сбежала бы.

– Почему?

– О! – Настиша улыбнулась шире. – Глаза горят, волосы развеваются, вся такая решительная и не терпящая отказа. И сразу в лоб: тысячу золотых хотите? Бедные мужики решили, что ты их в рабство продашь, и хорошо если целиком, а то ведь можно и частями. Я слышала, как одного продали частями. Разрезали на кусочки и… бр-р-р!

– Настиша! – нахмурилась я.

– Что? Я правду говорю!

О да, подруга говорила правду. Немного приукрашенную, но правду. Настиша вообще никогда не лгала, ни себе, ни мне, ни окружающему миру. Но сейчас эта хорошая черта очень мешала.

– Давай искать дальше, – сурово сказала я, оглядываясь. – Нужен целый, покладистый, не особо богатый мужчина в самом расцвете сил.

Настиша вздохнула, но тоже повертела головой.

Так мы и стояли: две брюнетки, прямо посреди площади, цепко оглядывая спешащих мимо людей и совершенно не замечая всего остального.

И напрасно.

Первой пришла в себя Настиша. Она почему-то дернулась, моргнула и, проведя рукой по поясу, недоуменно хлопнула ресницами.

– У меня кошелек срезали.

– Что? – не сразу поняла я.

– У меня кошелек срезали! Воры! Держите вора!

В сторону от нас рванул высокий старик в грязном балахоне. В кулаке он зажимал два мешочка с деньгами.

Два?

Я похлопала себя по бокам. Так и есть, моего кошелька тоже не было на месте.

– Держите его! Хватайте! – кричала Настиша, указывая на похитителя.

Кто-то подставил подножку, кто-то неаккуратно схватил за длинную седую бороду, которая оказалась фальшивой, кто-то толкнул в спину, заставляя споткнуться… А я лишь заметила, как «старик» обернулся и глянул на меня совершенно молодыми синими глазами.

– Поймали, – довольно заявила подруга, не замечая, что в моей бедовой головушке уже начал формироваться новый план на дальнейшую замужнюю жизнь.

– Камелия, не дури.

– Не дурю.

– Дуришь! – Настиша топнула ногой. – Какой, к Вайду, преступник? Ты серьезно?

– Абсолютно. – Я спокойно улыбнулась, продолжая отсчитывать монеты. Семьсот пятьдесят шесть, семьсот пятьдесят семь…

– Немыслимо!

Подруга тряхнула головой. Она прекрасно понимала, что моей упертости может позавидовать даже баран, и если я что-то решила, то так тому и быть. Бедная Настиша взывала к моему рассудку, грозилась все рассказать родителям, привлечь министров, оповестить самых ярых сплетниц княжеского двора, но, в конце концов, смирилась и устало опустилась в кресло.

– Делай что хочешь, – сказала она, беря на руки Пакость. Дракончик тут же подставил шею и выдал счастливое «гр-р-р». – Это твоя жизнь и твой брак. Хочешь иметь в мужьях деревенщину – твое право.

Я ничего не ответила.

Да, собственно, и отвечать-то нечего. А что скажешь? И так все понятно. Моя деятельная, но вредная натура твердо решила привлечь к брачному процессу местный преступный авторитет. А точнее, того наглого воришку, кто посмел ограбить двух невинных дев.

Нужен муж, который не посмеет и слова вякнуть против? Который даст развод, стоит только приказать? Я его нашла.

– Он вор! – возмущалась Настиша.

– Знаю, – улыбалась я.

– Бродяга!

– Да, заметила. Пахнет от него и вправду не очень.

– Он самый худший вариант из всех возможных!

– И именно этим он прекрасен. Думаю, мои родители придут в восторг от подобного зятя. – Я с предвкушением прищурилась. – Они будут уговаривать меня провести остаток жизни в одиночестве, вот увидишь.

Настиша вздохнула. Да, спорить со мной бессмысленно.

Тюрьма в княжестве АрМонт располагалась неподалеку от главных ворот. Довольно большая, темная и мрачная, она являлась для многих узников последним пристанищем, а посему я очень надеялась, что выбранный мною вор сочтет за счастье покинуть сие негостеприимное местечко.

– Дай охраннику двадцать золотых и прикажи, чтоб молчал, – попросила я Настишу.

Нельзя, чтобы нас видело много людей. Не стоит.

– Путь свободен, – кивнула подруга, вернувшись от здоровенного детины, сторожившего главный вход в темницу. – Иди, я подожду здесь. Не хочется, знаешь ли, портить настроение.

Я понятливо кивнула и направилась внутрь.

Ну что могу сказать… Тюрьма всегда остается тюрьмой. Тусклая, затхлая, душная, с пищащими в углах крысами. Слава Вайду, я нахожусь тут только по необходимости и больше никогда не переступлю порог данной обители.

Нужная камера нашлась быстро. Узник в грязном балахоне и стоптанных башмаках лежал на соломе и бесцельно пялился в потолок.

– Э-эй, – позвала я. – Эй, слышишь?

Мужчина шевельнулся.

– Как тебя зовут?

– Бастиан, – хрипло ответил он, вглядываясь в потолочные перекрытия.

Без налепленной бороды воришка казался самым обыкновенным грязным оборванцем. Таких часто можно встретить в темных подворотнях и узких улочках – отбросы приличного общества.

– Бастиан, – повторила я, привыкая к имени будущего супруга.

Он повернул голову и прищурился.

– А я тебя помню. Хозяйка кошелька, да? Напрасно пришла, все деньги отобрали служивые.

– Не беда, не жалко. Могу еще подкинуть. Хочешь?

В глазах мужчины промелькнул интерес.

– Денег? Мне?

– Да, – скупо кивнула я. Никаких улыбок, нас будут связывать сугубо деловые отношения.

– За какую услугу? Убить кого-то? Обокрасть?

– Все гораздо проще. Ты случайно не женат?

Он вдруг расхохотался.

– А что, себя в жены предлагаешь? – выдал он, радуясь удачной шутке. – Осторожнее, красотка, вдруг соглашусь.

Наивный. Бедный, наивный оборванец, совершенно не разбирающийся в государственных играх. Такой в качестве супруга бесценен.

– Соглашайся, – просто ответила я, не сводя в него глаз и наблюдая за его реакцией. – Тысяча золотых сейчас и еще столько же после развода.

Стоит ли говорить, что мне не поверили? А жаль, доверие – основа семейной жизни. Ну и время экономит.

На объяснения пришлось потратить добрые полчаса, но суть воришка уловил.

– Мы женимся, твои родители начинают мечтать о разводе, и ты благосклонно идешь им навстречу. Платишь мне оставшиеся деньги и говоришь долгожданное «прощай». Правильно понял?

– Правильно, – довольно ответила я. Понятливый муж – еще один плюс к счастливому браку.

– Дура.

– Что?!

– Дура, – повторил он. – Ты действительно готова выйти за первого встречного, чтобы насолить родителям?

– Причины этого поступка тебя не касаются.

Мужчина окинул меня задумчивым взглядом, вновь осмотрел потолок и вздохнул.

– И ты вытащишь меня из темницы?

– Вытащу.

– Прямо сейчас?

– После брачных клятв.

Ага, выпусти сейчас, и он сбежит на все четыре стороны, знаю я этих мужиков. Нет уж, сначала брачный обряд, клятвы, фиксированные магом, а только потом свобода и деньги.

– После свадьбы, значит, – выдал мужчина. Еще немного поразмыслил, встал, оправил балахон и, подойдя вплотную к решетке, протянул руку. – Согласен. Тысяча золотых сегодня, еще одна после развода. Новую одежду, возможность помыться и приличный обед.

– Договорились. – Я пожала его руку.

Крепкая, сухая. Пальцы с ровными ногтями, небольшой шрам чуть выше запястья. Вполне приемлемо.

– Что насчет остального? – Он скривил рот в иронической ухмылке. – Супружеские обязанности тоже входят в стоимость?

– Обойдешься, – бросила я, делая шаг назад и наконец-то позволяя себе улыбнуться. – Жди тут, позову мага.

– Жду, куда же денусь из клетки…

Мага нашла Настиша, она же выступила свидетельницей на свадьбе. Старичок в мантии, расшитой серебряной паутинкой, если и удивился нахождению жениха в столь некомфортабельном месте, то ничего не сказал. Моя подруга умела подбирать молчаливых сотрудников.

– Клянетесь ли вы…

Да клянусь, клянусь! Маг бубнил стандартную часть обряда, время от времени задавая знакомые вопросы. Заминок не случалось. Единственный раз сердце немного дрогнуло – когда новоявленный муж чуть запнулся с согласием на брак, но, видимо, обещанные деньги быстро промыли ему мозги.

– Клянусь, – прозвучало в последний раз, и на наших запястьях образовались брачные браслеты. Затейливая вязь крепко обхватила руку, не позволяя снять волшебный символ брака и любви.

– Ненормальная, – в последний раз шепнула Настиша, протягивая мне ключ от камеры драгоценного супруга и беря под руку старичка-мага. – Пойдемте, господин, вам тут больше делать нечего. Да-да, я выплачу вам обещанную сумму, пойдемте же, оставим новобрачных наедине. Им есть о чем поговорить.

О да, поговорить действительно было о чем.

– Ну что, жена? Открывай двери, твой муж готов к подвигам. – Мужчина постучал по решетке. – Кстати, на какое имя ты откликаешься? Или мне самому его придумывать?

– Камелия. – Я вставила ключ в замочную скважину. – Камелия-Козюрэй-Пончитта… – Дверь со скрипом распахнулась. – Наследная княжна АрМонт. Приятно познакомиться.

О, эти глаза! О, это выражение лица и замысловатая ругань!

– А ты думал, все так просто? – усмехнулась я, поворачиваясь к супругу спиной. – Вперед, к семейной жизни, дорогой. Хотел подвигов? У тебя есть все шансы остаться в истории.

Глава 2

ИЗ ГРЯЗИ В КНЯЗИ

– Ты княжна? Наследная княжна? Дочка этого… князя?! – Бастиан с сомнением оглядел мою бледную, подчеркнутую одеждой и сероватой пудрой внешность. – Если это шутка, то отвратная.

– Увы, – усмехнулась я. – Поторопись, у меня нет ни малейшего желания задерживаться в темнице.

– У меня тоже. Но все-таки… Княжна?!

– Да княжна, княжна. Смирись.

Из этого места стоило выбраться как можно быстрее. Еще немного, и охранник на посту сменится, а на второго денег у меня нет. Да и этому придется доплатить – Настиша договаривалась, что я пройду посмотреть на заключенного, но о том, что пойманный вор будет отпущен на свободу, речи не было. А ключ… Настиша при желании могла достать не только дубликат ключа от каземата, но и голову начальника тюрьмы на блюде. Если, конечно, было это самое желание.

Вот и сейчас верная подруга позаботилась о карете с темными занавесками на окнах и о молчаливом кучере. Мой новоиспеченный супруг с удивлением оглядел лошадей, отметил отсутствие гербов на дверцах, помотал головой, словно отказывался верить своим глазам, и недоверчиво спросил:

– Мы точно женаты?

– Без сомнений, – довольно ответила я, позвякивая деньгами.

Настиша, стоявшая рядом, вздохнула, но никак не стала комментировать такую чудесную семейную сцену.

– Пора возвращаться, – напомнила она. – Чем меньше народу нас увидит, тем лучше. Княжеская дочка, помогающая сбежать преступнику – не самая хорошая реклама.

– Верно.

До замка добрались без проблем. Никто не видел, никто не слышал, а если кому-то показалось странным, что благородная Камелия АрМонт вернулась с прогулки в сопровождения закутанной в плащ фигуры, то он виду не подал. У господ свои причуды.

– Иди прямо по коридору, – прошептала я.

Бастиан подчинился.

А я вновь порадовалась, что выбрала в качестве мужа именно его. Завтра познакомимся с родителями, потом отпразднуем мой день рождения, а потом… О, сладостное слово «свобода»! Супруг тоже должен быть счастлив – где мелкий воришка заработает столько денег за несколько дней?

Того, что что-то пойдет не по плану, я не боялась. Брачные клятвы предусматривали любые ситуации, причинить вред Бастиан не мог, нарушить уговор тоже. А значит, нас ждет плодотворное и, чего греха таить, увлекательное сотрудничество.

– Стой, пришли. Это моя комната. – Я распахнула дверь. – Заходи.

Мужчина сделал шаг вперед и сразу же отпрянул, услышав вопль дракончика.

– Вайдова тварь! – зашипел Бастиан, отмахиваясь от целившегося в глаза питомца.

– Тише, Пакость, тише! Он свой! – Я схватила дракошу и, прижав к груди, грозно глянула на мужа. – Пакость не тварь! Просто подумал, что в комнату залезли чужие, вот и вызверился, а так он милый и добрый.

Дракоша кивнул и выпустил струйку дыма, дабы доказать свою доброту. Но Бастиана это почему-то не утешило.

– Буду благодарен, если он станет держаться от меня подальше.

Пакость фыркнул.

– Ты тоже ему не особо нравишься. – Я многозначительно глянула на супруга и, спустив дракончика на пол, пояснила: – Пакость живет вместе со мной, придется смириться.

В этот момент в комнату постучали, и послышался тихий голос служанки:

– Госпожа Камелия! Госпожа Настиша велела принести…

Голос иногда срывался на осторожный шепот, не позволяя услышать все целиком, но суть я уловила. Распахнув дверь, узрела в руках девушки чистую мужскую одежду, мысленно поблагодарила подругу за предусмотрительность, и вновь захлопнула створку, не позволяя любопытной прислуге разглядеть Бастиана.

Настиша, как всегда, на высоте. Брюки, рубашка, обувь и даже исподнее – все было новым и качественным.

– Ну что же, – улыбнулась я, поворачиваясь к супругу. – Настала пора преображения. Ванная вон там, полотенце приготовлено. С мылом сам разберешься?

– Разберусь, – ответил мужчина и насмешливо прищурился.

Почему-то от этого взгляда мне стало неуютно.

Как только Бастиан скрылся за дверью ванной комнаты, я устало опустилась в кресло и сдавила пальцами виски. День выдался богатым на события. Конечно, будет время еще раз все обдумать, но уже сейчас можно подвести кое-какие итоги.

Что у нас по плану?

Наследница должна обзавестись мужем к двадцати одному году. Выполнено.

Муж обязуется не доставлять наследнице хлопот и никак не сковывать ее свободу. Выполнено.

Родителям наследницы подобает прийти в ужас от избранника и пожалеть, что проклятый закон до сих пор действует. Выпол… Ну, почти выполнено.

Отец наследницы отменяет закон и больше не настаивает на немедленном браке любимой дочери с кем-либо. В процессе.

Не так уж много я хочу добиться, всего лишь право выйти замуж тогда, когда хочется и за того, кто угоден сердцу, а не выбран предусмотрительным папочкой.

В ванной комнате что-то со стуком упало на пол. Мужчина выругался, помянул Вайда и вновь замолчал. А у меня впервые за день начали трястись руки. Неужели я и правда это сделала? Может быть, Настиша права и затея обречена на провал?

– Что с этим делать? – вдруг послышался раздраженный голос. – В княжестве новая мода? Почему я не видел подобных вещей на других мужчинах?

Я обернулась и наткнулась на абсолютно голого Бастиана. Он стоял, бесстыдно уперев руки в боки, и весь его вид выражал крайнее недовольство.

– Ты почему не одет?! – воскликнула я, вскакивая на ноги.

О боги, обнаженный мужик в моей спальне! Докатилась!

– Надень брюки, извращенец!

– Именно их я и не могу надеть, иначе не красовался бы, в чем мать родила, – огрызнулся Бастиан.

Я прикрыла глаза и медленно повернулась к нему спиной.

– У тебя есть нижнее белье, есть рубашка, полотенце, в конце концов. Мог прикрыться.

– Зачем? – хмуро выдал Бастиан. – Ты моя жена, имеешь право.

– Мы женаты только на словах!

– И на руках! У нас брачные браслеты. И вообще, белье мне мало, а брюки не застегиваются.

– О Вайд… – прошептала я, понимая, что помочь все же придется.

Не планировала знакомиться с супругом так близко, но деваться некуда, не ходить же ему голым.

– Полотенцем обернись и надень рубашку. Я прикажу прислуге принести другое белье. И объясню насчет брюк.

– Быстрее, – сурово велел он и вновь скрылся в ванной.

В какой-то момент мне показалось, что затея с замужеством обречена на провал, но я тут же прогнала подобные мысли. Все хорошо. Справлюсь.

А может, стоило не отворачиваться и рассмотреть мужа повнимательнее? Кто знает, вдруг шанса больше не представится, а так хоть буду знать, как выглядят мужчины другого социального слоя. Хотя… Все они одинаковы. Мой избранник отличался от остальных только наличием светлых, почти белых волос на голове. Довольно необычно для жителей нашего княжества, но может, Бастиан из приезжих?

Жаль, у бедняков нет фамильного имени, даже не спросить, откуда родом.

Я позвала служанку, объяснила насчет исподнего, дождалась, когда она его принесет, и вновь закрыла дверь перед ее любопытным носом.

Дорогой супруг уже стоял около окна. В полотенце.

– Надень это и возьми брюки, я объясню… Стой! Пожалуйста, переоденься в ванной. – Голос чуть дрогнул, когда Бастиан вновь сбросил полотенце. – Не обязательно обнажаться передо мной всякий раз.

Мужчина ухмыльнулся, но глаза при этом остались холодными.

– Как хочешь.

Кажется, с ним будет не так легко, как планировалось. Может, стоило поискать кого-то другого, более покладистого и запуганного жизнью? Но я была уверена, что карманный вор, попавший в лапы блюстителей порядка, сочтет за счастье получить неожиданную свободу и море денег. Я же не требую от него ничего запредельного.

– Объясняй. – Бастиан вышел из ванной и швырнул в меня темные брюки.

– Сперва надень. – Я кинула их обратно.

– Они с меня спадают.

Я медленно вдохнула и так же медленно выдохнула.

– Надень, а я застегну. Просто одежда из соседнего герцогства. Моя подруга пошутила.

– Это смешно? – Бастиан вскинул бровь.

– Немного.

Настиша достала брюки, сшитые по моде Северных земель, – легкий намек на мою глупость и маячившего ранее Измирского.

Я показала, как пользоваться застежкой, поправила воротничок на рубашке и, отступив назад, внимательно осмотрела мужчину.

В нормальной одежде Бастиан выглядел значительно лучше. Достаточно высокий, с широкими плечами, светлой кожей, резкими скулами и прямым носом. Синие холодные глаза, под неожиданно темными для блондина бровями, казались непроницаемыми. В уголках глаз виднелись тонкие морщинки, которые бывают у часто смеющихся людей. Сколько ему лет? Двадцать пять? Двадцать семь? Тридцать? Губы тонкие, прямые, сложенные в неодобрительную гримасу. Трудно представить, что эти губы умеют беззаботно смеяться.

– Ты похож на жителя севера, – сделала вывод я. – Настиша угадала с одеждой.

– Почему? – еще больше нахмурился мужчина.

– Только у них бывают такие светлые волосы. Есть хочешь?

Он задумчиво провел рукой по белым прядям и кивнул.

– Хочу.

На дворе поздний вечер, и обильный ужин нам не светил, но легкий перекус устроить можно.

Через полчаса мы уже сидели за столом и наслаждались незатейливыми бутербродами с зеленью и сыром, в бокалах плескалось вино, а уставший за день мозг требовал отдыха.

– Пора спать, – решительно сказала я.

Бастиан глянул на кровать и вновь воззрился на меня, ожидая продолжения.

Я покачала головой.

– Спим отдельно, и это не обсуждается.

– Сам хотел попросить о том же, – неожиданно сказал он и глотнул вина. – Не люблю, знаешь ли, когда кто-то храпит под боком.

– Я не храплю.

– Я тоже. Проверять будем?

Нет, проверять совершенно не хотелось.

– Диван в твоем распоряжении, подушка и покрывало тоже. – Я встала. – Мне нужно в ванную. Когда вернусь, надеюсь застать тебя спящим.

– Без проблем, – растянул он губы в оскале.

– Поверю на слово.

Я вернулась через полчаса. Бастиан, как и обещал, уже мирно спал.

На моей кровати.

Должна признаться, ночь на диванчике – не то счастливое замужество, на которое я рассчитывала. Ногам мешал подлокотник, голове – урчащий дракоша, а в спину изредка упирался пристальный взгляд новоявленного супруга, что тоже не навевало безоблачных сновидений.

Бастиан, кстати, и впрямь не храпел.

Утро я встретила злая, не выспавшаяся, с взъерошенными волосами и обиженным взглядом.

– Мне говорили, что жены по утрам не блещут красотой, – задумчиво пробормотал Бастиан. – Но полагал, это преувеличение. Видимо, нет.

– Ты уснул на моей кровати!

– И замечательно провел ночь. – Мужчина потянулся. – Если тебе было неуютно, могла бы присоединиться, места хватало.

– Еще чего!

– Камелия… Тебя ведь зовут Камелия, правильно? Так вот, любезная моя Камелия, повторяю: если твоему нежному телу так неуютно спать на диване, прилегла бы рядом, а если это противоречит твоей тонкой натуре, то могла бы просто разбудить. Кто знает, вдруг во мне проснулась бы совесть, и я освободил тебе место?

– Я будила! Ты не захотел просыпаться.

– Правда? – Он пожал плечами. – Видимо, сильно устал. Время, проведенное в тюрьме, не способствует отдыху.

Мужчина спокойно вылез из-под одеяла, натянул брюки и, зевнув напоследок, отправился в ванную. Вот зараза.

Зачем выходила замуж, спрашивается? Я мечтала стать хозяйкой положения, а не мириться со скверными привычками супруга. С таким же успехом сделалась бы женой Измирского.

Радовало одно: что бы ни случилось, как бы ни артачился Бастиан, но договор останется незыблемым. Никто меня не тронет и на свободу посягать не станет. Просто поставим в комнату вторую кровать, и все проблемы решатся. Незачем нервничать.

Я успокаивала себя, но нутром понимала, что где-то ошиблась. Что-то пошло не так, и это… нет, не пугало, но доставляло определенный дискомфорт.

Видимо, Бастиан решил, раз мой женский взгляд пал на его синеглазую мордашку, то можно делать, что захочется? И деньги получить, и в теплой постели понежиться? Э, нет, так мы не договаривались.

Я встала, глянула на себя в зеркало и грустно вздохнула. В одном Бастиан прав: красота после дивана портится. Где мое любимое платье? Камелии АрМонт предстоит из бледной моли вновь стать наследной княжной.

Переодеваться в комнате я не рискнула. Вот уверена, по закону подлости муженек выберет именно этот момент, чтобы вернуться. Поэтому сидим, ждем, напеваем незамысловатую песенку и соблюдаем спокойствие.

Стоило так подумать, как дверь распахнулась.

– Ванная свободна, – сказал Бастиан. – Помочь потереть спинку?

– Сама справлюсь, – ответила я и зловеще улыбнулась.

Видимо, мужчина не ожидал такой искренней улыбки, так как нахмурился, прошелся взглядом от моих взъерошенных волос до домашних пушистых тапочек, и отвернулся.

– Иди скорее, я есть хочу.

– Не помрешь, – отрезала я и отправилась в ванную.

Знаете, чем женщины отличаются от мужчин? Мы умнее. Я серьезно! Вы когда-нибудь слышали, чтобы женщина теряла голову при виде мужской груди? А мужчины так поступают часто. И последние деньги спускают, и мир бросают к ногам возлюбленной.

К моим ногам мир еще никто не бросал, только цветы, но и этого хватало, чтобы увериться в собственной привлекательности. Да и вообще, разве княжна может быть некрасивой? Дело ведь не во внешности, а в умении себя преподнести. А этому меня учили с детства.

Превращение невыспавшейся злюки в прекрасную принцессу далось легко, особенно если учесть, что в наличии имелось шикарное платье и натуральная косметика из эльфийских долин. Уж кто-кто, а эльфы знали толк в красоте.

Есть несколько нехитрых правил: держать спину прямо, улыбаться и постараться, чтобы глаза горели неподдельным задором. Тогда успех вам обеспечен. Я решила воспользоваться всеми советами сразу и гордо вышла из ванной комнаты.

Одеяние насыщенного аквамаринового цвета подчеркивало теплоту глаз. Темные локоны, уложенные в прическу, приоткрывали шею. В ушах блестели маленькие бриллианты, на ногах красовались туфельки гоблинской работы, талию обхватывал ремешок из кожи водяного змея. Но самое главное, ко мне вернулась уверенность в собственных силах. И если раньше я ратовала за образ бледной моли, то сейчас с удовольствием выпустила наружу многоликую бабочку.

Ну? И кто теперь хозяин положения?

Бастиан стоял спиной и не сразу меня заметил, а когда обернулся…

– Доброе утро, дорогой супруг, – сказала я, наслаждаясь произведенным эффектом.

Мужчина сдержанно кивнул. Но я успела отметить и приподнятые брови, и промелькнувшее удивление в глазах, и даже чуть скрипнувшие зубы. О Вайд, это было так приятно!

– Не думал, что водные процедуры творят чудеса, – наконец вымолвил Бастиан. – Умывайся чаще, тебе идет на пользу.

– Хам, – ответила я, пряча улыбку.

Вот так, слово за слово, мы и выработали стратегию брачного общения.

Он язвил, но делал это осторожно и более-менее вежливо, я же пообещала обеспечить удобное спальное место и поменьше вспоминать о его бродяжничестве. Думаю, мы пришли к единому мнению, осталось убедить родителей в крепком и внезапном союзе.

– Завтракать придется всем вместе. Пожалуйста, веди себя как влюбленный мужчина, они не должны знать о нашем маленьком сотрудничестве. Все по зову сердца!

– Понял. Целоваться будем? Страстно и горячо, чтоб уж точно убедить окружающих?

– Только попробуй, и нарвешься на первую семейную пощечину.

– Думаю, твои родители этого не оценят.

– А ты вообще поменьше думай. Твоя задача блистать манерами.

– Издеваешься? Какими манерами? Позволь напомнить, меня воспитывала улица.

– И что? Если не чавкаешь, это уже огромный плюс.

Дорога в столовую много времени не заняла.

Прислуга оборачивалась, провожала нас взглядами, но молчала. Ах, если бы еще и родители безмолвствовали, вот было бы счастье.

Перед дверью в столовую я придирчиво осмотрела муженька. Чистенький, блондинистый, не уродливый и даже все зубы на месте. Отец точно поверит в замужество по любви. А мама придет в ужас от неумения Бастиана держаться в обществе, что тоже мне на руку.

Отлично! Итак, распрямили плечи, вздохнули полной грудью и сделали дружный шаг вперед.

– Доброе утро, матушка, отец. У нас сегодня гость, не возражаете?

Я широко улыбалась и всем видом демонстрировала, насколько счастлива и довольна жизнью. Надеюсь, Бастиан тоже выглядит радостным.

Первой сориентировалась в ситуации мама. Она растянула губы в вежливой полуулыбке и указала на свободные места за столом.

– Гости нашей дочери – наши гости, даже если визит пришелся на раннее утро. Присаживайтесь, молодой человек…

В этот момент Бастиану надо бы представиться, как того требовали правила этикета, но он молчал, а я решила не облегчать родителям задачу. Пусть сами знакомятся. Это маленькая месть за попытку сбагрить меня Измирскому.

– Действительно, присаживайтесь, – немного удивленно кивнул отец.

Мы с Бастианом сели, расторопные служанки тут же принесли еще один столовый прибор и смущенно удалились в сторонку, лишь изредка бросая любопытные взгляды на мужчину.

– Редко у нас случаются гости к завтраку. – Отец переглянулся с матерью. – Как, говорите, ваше имя?

– Бастиан.

– Просто Бастиан? – Матушка с интересом подалась вперед. – Скромность и таинственность украшают любого человека, хотя очень надеюсь к концу трапезы узнать имя вашего рода. Камелия, дорогая, может быть, ты расскажешь о своем загадочном знакомом чуть побольше?

Я искоса глянула на супруга. М-да, родители не придут в восторг, если узнают, что он вор. Пусть лучше будет эксцентричный и не особо заботящийся о правилах этикета… купец? Да, купец.

– Бастиан из купеческой династии, – проворковала я. – У нас много общего, мы познакомились в общественной библиотеке. Совсем недавно.

– Что ты там делала? Неужели у нас мало книг?

– Матушка, ты же знаешь, одну и ту же теорию можно рассказать совершенно разными способами. Я просто сравнивала мнения.

Отец кивнул.

– Все верно, надо изучать разные версии. Тебе это пригодится, когда возьмешь правление землями в свои руки. Кстати, Измирский очень хорошо разбирается в государственных делах.

– Ах да, насчет Измирского… – Я глубоко вздохнула. – Видите ли, какое дело…

– Герцог обещал приехать пораньше, сказал, что хочет пару дней посвятить общению с тобой, – как ни в чем не бывало, продолжал отец.

– Это хорошо, но, понимаете, вчера произошло знаменательно событие…

Я вдруг почувствовала, как это страшно – сообщать родителям о замужестве. Во рту пересохло, а ладони, наоборот, вспотели. Мысли разом вылетели из головы, и вопросительный взгляд матери отозвался твердым комом в горле.

– Камелия, ты что-то хотела сказать? – участливо спросила она.

– Да, я хотела сообщить… – О Вайд, дай мне силы!

И только подумала, как мою руку тут же накрыла крепкая мужская ладонь.

– Камелия хотела сообщить, что уже вышла замуж, – раздался спокойный и уверенный голос Бастиана. – За меня.

– Что, простите? – Мама растерянно улыбнулась. – Кажется, я не расслышала.

– Камелия вчера вечером вышла замуж, – повторил мужчина. – Она была так любезна, что ответила согласием на мое предложение.

Я гулко выдохнула.

Вот и свершилось. Теперь меня будут убивать. Медленно и мучительно, давя на совесть острым ножом, отрезая маленькие кусочки от гордости, втаптывая в грязь самостоятельность и желание жить по-своему. В общем, делать все то, что делают заботливые родители.

– Вы же сами настаивали на свадьбе до дня рождения! – Я вскинула подбородок. – Мы с Бастианом не хотели торопиться, но раз традиции требуют…

– Камелия, дорогая, но ты ясно дала понять, что у тебя нет никого на примете! – Кажется, мама не верила в подлинность брака. А зря.

– Хотелось проверить чувства. – Я выдавила улыбку и чуть приподняла рукав платья, обнажая брачный браслет. – Но Бастиан был так настойчив, что я не смогла устоять. Полагаю, вы не против? Маг уже связал нас клятвами, а пышное торжество можно устроить чуть позже. Позовем знакомых, закажем свадебное платье. Мама, ты говорила, что бабушкина тиара, та самая, с розовыми бриллиантами, достанется мне в качестве приданого. Это было бы очень кстати, уверена, мы сможем подобрать отделку для платья в тон.

Я говорила и говорила, стараясь ни на секунду не замолкать, казалось, стоит только остановиться, как в столовой разразится буря. Уж слишком сурово сжимал челюсти отец, слишком ошеломленно взирала на происходящее мать. И только Бастиан спокойно поглощал завтрак, предоставляя мне разбираться с последствием собственной глупости.

Хотя почему – глупости? Я все сделала именно так, как и планировала. Ну, а мелкие проблемы бывают у всех, не страшно.

– Камелия-Козюрэй-Пончитта АрМонт! – вдруг рявкнул отец. – Ты решила доказать, что выросла? Что к мнению родителей можно не прислушиваться?!

– Нет.

– Что – нет? Ты это сделала назло мне?

– Я люблю Бастиана, папа!

Дорогой муженек при этих словах поперхнулся, но, покосившись в мою сторону, неожиданно решил поддержать:

– А я люблю Камелию, ваша светлость. И, будьте уверены, смогу составить ее счастье.

«И улучшить свое материальное положение», – подумала я, но вслух, конечно, ничего не сказала.

Отец возмущался, матушка стискивала дрожащие губы, а Бастиан упорно вещал о любви. Идиллия, одним словом. Век бы наслаждалась, жаль, нельзя. Время завтрака подходило к концу, а самого главного мы еще не обговорили.

– Отец, понимаю, что подвела тебя. – Мне удалось немного покраснеть в нужный момент и, сделав глаза по-детски наивными, я добавила: – Ты хотел упрочить наши связи с Северными землями и сродниться с Измирскими… Сожалею, что мои чувства взяли верх над разумом. Теперь, наверное, стоит послать герцогу гонца и сообщить об отмене договоренности? Приезжать ему незачем. Ну что он тут увидит? Бывшую невесту, которая предпочла другого?

Сидящий рядом Бастиан поперхнулся вновь. Ну да, я забыла рассказать ему о женихе…

– Камелия! – Мама нервно глотнула воды из высокого бокала. – Камелия, мы, конечно, очень рады вашему союзу, просто все произошло так неожиданно… Мы не знакомы с родителями твоего супруга…

– Он сирота.

– И мы, честно говоря, думали, что твой избранник сперва поговорит с нами и попросит твоей руки, а уж потом…

– Мамочка, это пережиток прошлого.

– Камелия, но ты ведь княжна, а традиции…

Рассуждать о традициях мама могла часами. Она по несколько раз пересказывала одни и те же правила, надеясь таким образом вбить их в мою бунтарскую головушку, но, увы, я упрямо шла вперед, не реагируя на увещевания.

– В любом случае мы женаты, – пожала я плечами. – Стоит ли сейчас все обсуждать? Простите, что мы несколько поторопились, сами понимаете, двадцать один год на носу, пришло время взрослеть.

Мама вздохнула, украдкой глянула на невозмутимого Бастиана, и перевела взгляд на отца.

– Нам, и правда, лучше сообщить Измирскому, что нужда приезжать отпала.

Князь нахмурился. Он часто смотрел вот так, исподлобья, и каждый раз мне хотелось спрятаться. Затаиться где-нибудь в укромном местечке, зажать рот руками, чтоб, ни приведи Вайд, каким-нибудь звуком не обнаружить свое пристанище. В гневе отец был страшен.

– Поздно, – тягуче произнес он. – Измирский уже выехал и прибудет сегодня вечером. Готовься, дочь, тебя ждет незабываемая встреча.

О да, встреча поистине получилась незабываемой! Но обо всем по порядку.

Мои, без сомнения, любящие родители не придумали ничего лучше, чем посвятить утро знакомству с новоявленным зятем. Вопросы сыпались как из рога изобилия. Их интересовало буквально все: где родился, как учился, почему раньше не женился? Что предпочитает – гномий табак или русалью водку? Каких поэтов уважает, а каких с удовольствием отправил бы на казнь? Ах, он не любит казни… Странно, странно. А почему?

Одним словом, изучали вдоль и поперек. Бастиан мужественно держал оборону, отвечая четко и ясно, хотя иногда невпопад. Он твердо усвоил, что купеческим сыном быть выгоднее, нежели бедным оборванцем, и сейчас активно осваивал особенности нового социального положения. Ну и что, что он ничего не смыслит в торговле? На него другие люди работают! Вот они и думают, а хозяину думать незачем. Ему руководить положено.

Я иногда приходила супругу на помощь, когда любимый папочка особо напирал, но старалась не создавать Бастиану слишком хороший имидж. Родители должны понять, что незамужней я приношу меньше хлопот. Так что пусть уважаемый супруг отрабатывает деньги, заплаченные за брак, а я мирно посижу в сторонке, кофе попью, понаблюдаю…

После трапезы утомленный Бастиан и разгоряченные допросом родители переместились в сад. Я, естественно, отправилась за ними. Не пропускать же такое зрелище.

– Какими путями пользуетесь? – спрашивал князь.

– Торговыми, – не дрогнувшим голосом отвечал Бастиан.

– Это понятно, а все же?

– Теми, по которым повозки едут и дирижабли летают.

– Хм… А позвольте уточнить…

– Или лошади скачут. Люблю, знаете ли, лишний час-другой в седле потрястись.

Вот таким образом, в приятной беседе, и происходило знакомство. К часу дня у отца начал подрагивать глаз, а дорогой супруг едва не охрип, убеждая всех окружающих в большой и чистой привязанности к молодой жене.

Кажется, ему даже поверили.

Еще через полчаса к князю подошли советники и отвлекли государственными делами, а нам выпали минуты отдыха.

– Ты молодец, держался замечательно, – шепнула я.

Бастиан устало приподнял брови, но ничего не сказал. Конечно, после нескольких часов активной беседы захочешь тишины и спокойствия.

– Ладно, посиди пока в тенечке. – Я кивнула на скамейку, стоявшую под кустом ярко-малиновой сирени. – А я отвлеку маму.

Мужчина благодарно склонил голову.

Матушка, завидя, что зять скучает, уже спешила со своими вопросами, но я решительно встала на ее пути.

– Мама, мне кажется, в фонтане совершенно грязная вода, как думаешь, может, приказать его вычистить?

– Что? Ах, все после, Камелия! – отмахнулась мама, намереваясь пройти мимо, но я схватила ее за рукав.

– Нет, ты только посмотри! В воду определенно что-то попало! Что-то красное… или фиолетовое?

Мама недовольно поджала губы.

– Хорошо, показывай. Где? Здесь? Это просто лепестки.

– Да какие лепестки? Мусор.

– Это опадает сирень. – Матушка покачала головой и, видя, что я не желаю отпускать ее руку, рассеянно усмехнулась. – Просто сирень, та самая, под которой отдыхает твой любимый муж. Ты так о нем заботишься, даже любопытно, с чего вдруг?

– Бастиан не привык к продолжительному общению.

– Затворник? Не похоже. Расскажи еще раз, как вы познакомились?

Настала моя очередь врать о романтической встрече двух одиноких сердец. И я думаю, что день так и закончился бы миролюбивой беседой, но вдруг…

– Ваша светлость! Ваша светлость!

Светлостей в княжеской семье много, поэтому обернулись все. В сад вбежал невысокий, толстенький старичок – один из отцовских приближенных. Он смешно семенил ножками и придерживал рукой шляпу с пышным пером, которая то и дело норовила слететь.

– Ваша светлость! – Старичок ринулся к князю.

Не знаю почему, но у меня вдруг сердце сжалось от плохого предчувствия.

Толстяк встал на цыпочки, стараясь дотянуться до княжеского уха, и что-то быстро-быстро зашептал. Отец нахмурился.

– Говори громче, ничего не понятно, – велел он, морщась.

Старичок икнул, почему-то покосился на меня и, немного смущаясь, произнес:

– Измена, ваша светлость. Как есть измена! Племянник мой, начальник тюрьмы, сказал, что кто-то преступника выпустил. Вора.

Совсем близко зашелестела сирень. Это Бастиан подошел ближе.

– Раз выпустили, значит, приказ был, – сухо ответил князь. – Освальд, вы явились дергать меня по пустякам?

– Не было приказа! Я все проверил, ваша светлость. Охранник был, но сбежал, а приказа не было.

– Если сбежал, то поймать и допросить. Неужели не ясно? Сами справиться не можете? Причем тут измена? Что за глупости?

Бастиан положил руку мне на плечо. Я затаила дыхание.

– Так поймали охранника, ваша светлость! Как не поймать? Конечно, поймали. И допросили. Две девы, говорит, приходили. В плащах. Денег дали, попросили погулять немного, чтоб, значит, с преступником пообщаться. Одна прошла внутрь, а другая все по сторонам оглядывалась. А потом первая вернулась и говорит: «Мага найди!». Я думаю, ваша светлость, обряд они проводили какой, тюрьма-то место гиблое…

– Все еще не понимаю, зачем мне знать такие подробности? – Князь недоуменно покачал головой. – Я сам должен ловить преступника? Вы-то на что?

– Тут другое, ваша светлость… Мага девы нашли, в тюрьму завели, через полчаса обратно вывели. Охраннику опять денег сунули и велели прочь из княжества бежать. А он-то, дурак, не к воротам поехал, а в пивнушку зашел. Племянник мой всегда говорит…

– Освальд, вы считаете государственной изменой зайти в пивнушку?

– Я рассказываю, ваша светлость, рассказываю… Ушел охранник, значит, но успел заметить, что из тюрьмы, кроме мага, вышли еще две фигуры – и одна из них точно была мужской. Вор, стало быть! Ох, ваша светлость, племянник-то мой так и сказал…

– Еще раз услышу про племянника, самого в тюрьму посажу.

– Простите, ваша светлость! Так вот, одну деву охранник не узнал, лицо под капюшоном прятала, а вот со второй-то капюшон слетел.

– И что?

Толстячок замялся.

– Ну? – сдвинул брови князь.

– Охранник сказал, что больно на княжну молодую похожа. Он, дескать, однажды в карауле возле дворца стоял, пока в тюрьму не сослали. Запомнил ее.

Я похолодела. Как же так? Да быть не может! Я же лицо белилами намазала, волосы пригладила на манер трущобных девок, платье блеклое надела… Да в том платье меня и мать родная не признала бы!

– Ложь, – решительно сказала я, чувствуя, как на плече ободряюще сжалась мужская рука. – Клевета!

– Естественно, клевета, – мрачно сказал князь. – Охранника, который посмел на княжну напраслину возвести, выпороть в наказание. А вам, Освальд, впредь думать, прежде чем кричать об измене.

– Так я ж посчитал, что вам знать надобно! – Глазки толстячка забегали. – Княжна же…

– Вот именно, княжна!

– Ясно, ваша светлость, не подумал сразу. А с вором что? Искать? Вор бороду цеплял, но охранник видел и без нее… Северянин, говорит.

– Это тоже должен делать я? – Отец начинал злиться. – Зачем тогда вы, если с мелочами к князю бегаете?

– Простите, ваша светлость, услышал про княжну и… Разберемся, конечно, как не разобраться. Племянник-то мой…

Старика отпустили, посторонние сами разошлись, а в воздухе все еще витала тревога.

– Камелия! – Отец подошел вплотную. – Ты побледнела. Расстроил Освальд? Он, старый дурень, уже не знает, как выслужиться, вот и придумывает всякую чепуху. Ну кто в здравом уме поверит, что моя дочь способна выкупить из тюрьмы бродягу? – Отец рассмеялся.

Я тоже сделала не очень удачную попытку засмеяться.

– Не бери в голову, дорогая, глупости все, только и умеют, что про измену кричать. Значит, спокойно живется, раз с каждой сплетней ко мне бегают.

Матушка согласно кивнула.

– Мало ли что пьянице привиделось? – сказала она. – Нельзя княжеское имя на каждом углу трепать. И вообще, вдруг он сам преступника выпустил? Но как изворачивается-то… Ох, Камелия, вот так заботишься о народе, а они за твоей спиной злословят.

Я криво улыбнулась. Нет, конечно, я понимала, что отец ни за что не поверит, но все же было тревожно. А ну как начнут выяснять внешность воришки, а тут такая примета видная – белобрысый северянин. Хотя никто всерьез княжеского зятя разглядывать не станет, да и дело не великой важности. Тут не вора искать надо, а тюремную структуру переделывать и охранников в строгости держать. Но это не моя забота.

– Да я вообще половину дня на площади провела. Мы оба там были, правда, Бастиан? – Я обернулась к супругу.

– Верно, мы были вместе, ваша светлость, – искренне подтвердил мужчина.

Отец кивнул.

– Даже не сомневался.

– Могу поклясться именем Вайда, – добавил Бастиан. – Если, конечно, вас тревожит, что преступник такой же светловолосый, как и я.

– Нет, что вы, Камелия способна на многое, но до такого даже она бы не додумалась, – вновь рассмеялся князь, а матушка его поддержала.

Бастиан тоже хмыкнул и покосился на меня. А я вдруг поняла, что выйдя замуж, приобрела не только сообщника по афере, но и, как бы странно это не звучало, защитника. При всех своих недостатках супруг обладал одним неоспоримым достоинством: он заботился о своей жене.

Глава 3

ОДИН МУЖ – ХОРОШО, ДВА – НЕ ОЧЕНЬ

Вот за что я люблю своих родителей, так это за своеобразное чувство юмора.

Только мама с отцом могут так искренне смеяться над словами Бастиана, не зная всей правды… Но, слава всем богам, им даже в голову не пришло, что сбежавший вор и незнакомый купец, умудрившийся стать мужем их дочери, одно и то же лицо.

– Обед через час, – внезапно спохватилась матушка. – Прошу прощения, надо отдать пару распоряжений… Бастиан, как я понимаю, вы будете жить в замке? Не лишите же нас общения с дочерью?

– Что вы, госпожа, Камелия и сама не покинет родной дом. Правда, милая?

Я отчаянно закивала. Бастиан усмехнулся.

Вообще, надо сказать дорогому супругу спасибо – он умело обходил в разговоре острые углы, ни разу за весь день не позволив родителям хоть как-то надавить на меня либо обидеть. Я даже начала подозревать в нем образованного человека. Это, конечно, дикость, но мало ли… Вдруг у нас в княжестве неизвестные благодетели открыли школу для неимущих? Нет, не ту, на которую выделяет деньги отец, там учатся только малыши; и не ту, которую спонсирует мать – она для подростков из неблагополучных семей. Я имею в виду настоящую школу, где обучают основам дипломатии, социального взаимодействия и риторике. Хотя о чем я? Какая, к Вайду, риторика? Бастиан и слов-то таких не знает.

Тем временем родители разошлись по своим делам, оставив нас с супругом прогуливаться по саду в одиночестве.

– У тебя идеальные родители, – внезапно сказал Бастиан. – Достаточно строгие, но определенно заботливые. Тебе повезло.

– Да, наверное.

– Зря ты их расстраиваешь. Вышла бы замуж за этого своего Ильмитского.

– Измирского.

– И жила бы счастливо. – Мужчина скривил губы. – Знаешь, в чем твоя ошибка? Ты хочешь быть взрослой, но не хочешь взрослеть.

– Ты не прав.

– Прав. Ты хочешь самостоятельно принимать решения, требуешь, чтобы с тобой считались, но не просчитываешь последствия поступков и не желаешь прислушиваться к разуму. Действуешь на эмоциях, а это глупо. Тебе просто везет, но когда-нибудь ошибешься, и начнешь просить о помощи. Но никто не поможет.

Я внимательно взглянула на Бастиана.

– И откуда же такие знания в психологии?

– Когда-то тоже считал себя взрослым, – просто ответил он. – Я могу вернуться в спальню? Голова разболелась.

– Конечно.

Бастиан ушел, а я еще некоторое время смотрела ему вслед, пытаясь понять, что же именно упустила.

– А глаза у тебя совсем не влюбленные, – внезапно послышалось рядом.

Я обернулась. На соседней дорожке стояла Настиша.

– Старайся лучше, а то княгиня быстро разгадает план. Кстати, напоминаю, твой свежеиспеченный супруг обыкновенный проходимец, и я не пойму, чего ты с ним возишься. Пригрозила бы, что вернешь обратно в тюрьму, и, глядишь, он бы бегал вокруг тебя на задних лапках. – Подруга села на скамейку и достала веер. – Жарко, как в Вайдовой духовке… Он уже поведал сказку о голодном детстве?

– Нет, Бастиан не говорит о своем прошлом. – Я присела рядом.

– Конечно, не говорит. А о чем ему говорить? Родился, рос, начал воровать – шикарная биография! Знаешь, я понимаю твое желание позлить родителей и добиться желанной свободы, но ты как-то странно к ней идешь.

– Почему?

– Ради свободы не связывают себя такими узами.

– Ты прекрасно понимаешь, что замужество мне очень нужно.

– Да, но мужем мог бы стать кто-нибудь… – Подруга запнулась.

– Ну? Кто?

– Кто-нибудь почище. Вайдово царство, Камелия! Неужели ты не замечаешь, что твой фиктивный благоверный выглядит белым пятном среди приличного общества?

Я понимала, что Настиша права. Понимала, что она, как адекватный и разумный человек, смотрит на обстоятельства под другим углом. Но мне нужен был именно Бастиан.

– Никто другой, тем более человек нашего круга, не согласился бы на такую аферу. Либо испугался гнева князя, либо отказался бы разводиться. А Бастиану деваться некуда, он полностью в моих руках.

– А если он потом тоже? – Настиша округлила глаза. – Если он тоже откажется? Ты об этом не думала?

– Не откажется. Ему брак не нужен.

– Был не нужен тогда, а сейчас, когда его женой стала настоящая княжна, может передумать.

– Клятвы не позволят. – Я пожала плечами. – Ты же была рядом, слышала каждое слово мага, свидетельствовала при всех ответах Бастиана. У него нет шансов.

Настиша тяжело вздохнула.

– И все же мне что-то не дает покоя. Ты уверена?

– Уверена.

Настиша осталась у нас на обед и всю трапезу глаз не сводила с Бастиана. Почему-то хмурилась, задумчиво отщипывала крошки от кусочка хлеба, и недоуменно качала головой.

– Что опять не так? – спросила я, когда обед закончился.

Бастиан вновь скрылся в комнате и, насколько знаю, принимал ванну. Он заявил, что пока мы женаты, будет пользоваться всеми благами цивилизации.

– Где портрет Измирского? Принести можешь? – Настиша потерла переносицу – явный признак, что мозг моей подруги штурмует какую-то задачку.

– Могу.

Быстренько сбегала в комнату, послушала, как муженек что-то напевает под аккомпанемент журчащей воды, решила, что чистый муж с отвратительным слухом все же лучше, чем хороший, но вонючий певец, и, схватив портрет жениха, вернулась к Настише.

– Дай сюда! Хм, все северяне на одно лицо, – пробормотала подруга.

– Ты о чем?

– Мне показалось, что твой Бастиан слишком похож на Измирского.

Я рассмеялась.

– Что за глупости?

– А что? Знаешь, в жизни все возможно.

– Да, они оба жители Северного края, светловолосые, светлоглазые. – Я задумчиво поскребла ногтем портрет. – Но не похожи, совершенно не похожи.

– Художник мог наврать с изображением, – прищурилась Настиша. – Хотя нет, ты права, не похожи.

– Тем более Бастиан на обеде ел мясо с помощью ножа для рыбы. Не думаю, что герцог допустил бы такую оплошность, – заметила я.

– Слава всем богам, что воришка вообще знает, что такое нож! Бедная княгиня, она весь обед старалась не смотреть в его сторону.

– Ты преувеличиваешь.

– Я преуменьшаю. – Настиша вздохнула. – Между прочим, Измирский вполне привлекателен, поэтому со страхом жду момента, когда ты осознаешь ошибку, потребуешь развода и выйдешь за герцога. Кстати, как его зовут?

– Бастиан.

– Да не бродягу! Герцога как зовут?

– Николас. Николас Измирский.

Настиша повторила его имя и улыбнулась.

– А знаешь, у него даже имя интересное, – сказала она.

– Вот и забирай его себе, – рассмеялась я.

– На кой он мне нужен? Самой девать некуда, пытаешься другим передарить?

Вот так, улыбаясь и перекидываясь шуточками, мы, сами того не заметив, вновь вышли в сад. Огляделись, прищурились на яркое послеобеденное солнце и, решив, что светлую кожу высокородных дев стоит беречь с особенной тщательностью, направились к ближайшей скамейке. Она стояла неподалеку от главного входа, в окружении раскидистых деревьев, и давала обширную тень – то, что надо в жару.

Каково же было наше удивление, когда на скамейке обнаружился прохлаждающийся Бастиан.

– А этот откуда? – шепнула Настиша.

Я пожала плечами. Намылся, напелся, отправился гулять? И, главное, рубашку какую-то странную надел. И обувь испачкал.

Мужчина сидел вполоборота, спиной к нам, вальяжно облокотившись на спинку одной рукой, в другой красовалась свежесорванная роза редкого вишневого оттенка. Такие розы росли на кустах снаружи забора и были гордостью нашей семьи и всего княжества АрМонт.

Нежный бутон так удивительно смотрелся в его пальцах, что настойчиво приковывал взгляд.

– А у твоего супруга красивые руки, – вдруг сказала Настиша.

И правда. Почему я раньше не замечала, какие у него длинные пальцы? Да и вообще, сейчас, в тени, он казался совершенно иным. Стройнее, выше. Волосы чуть светлее, подбородок немного тоньше…

– О боги! – выдохнула я.

– Что? – нахмурилась Настиша.

– Это не Бастиан!

Мужчина заметил нас и обернулся.

– Добрый день. Теперь я понимаю, почему княжеский сад называют Вайдовым раем. Только в этом саду есть столь прекрасные цветы, – сказал он, поднимаясь.

– Сдается мне, он говорит сейчас не о розах, – шепнула Настиша, делая шаг назад, как и подобает придворной фрейлине, сопровождающей княжну на официальных приемах.

– Камелия АрМонт, если не ошибаюсь? – Мужчина чуть склонил голову.

А я всматривалась в его черты и понимала, что у них с Бастианом на самом деле мало общего. Почти белые волосы, ясные глаза… Только у Бастиана синие, а у этого серые. Вот и все. Их не перепутать.

– Позвольте представиться. Николас Измирский, к вашим услугам.

Нет, не перепутать, даже если очень захочется.

Вся человеческая мудрость заключается в двух словах: молчание и терпение.

Раньше я не особо понимала почему, но сейчас, столкнувшись воочию с проблемой в лице жениха, поняла, что только огромное терпение способно заставить меня стиснуть зубы и вежливо отвечать на знаки внимания.

Измирский оказался истинным человеком своего круга. Он легко рассыпал комплименты, умел поддержать разговор на любую тему, и прекрасно знал, как вести себя с особой княжеской крови. В глазах общества герцог был идеален.

Высокий, подтянутый, с очаровательной улыбкой и приятным голосом, он мог вскружить голову любой девице и совершенно не походил на того задиру, которого я знала в детстве.

Настиша убежала в замок, предупредить князя о госте, а я завистливо поглядела ей вслед, понимая, что мне так легко сбежать не удастся.

– Камелия… Вы позволите называть вас по имени? – Герцог ласково улыбнулся. – Вы превратились в очаровательнейшую девушку. Если бы тогда, девятнадцать лет назад, я знал, что судьба вновь сведет нас вместе, поверьте, постарался бы не прерывать знакомство надолго.

Он осторожно взял мою руку, поднес к губам и поцеловал кончики пальцев.

– Едва увидев ваш портрет, понял, что не могу упустить столь прекрасное создание.

– Герцог…

– Николас, зовите меня Николас.

– Николас, – чуть ступила назад, освобождая руку. – Вы очень любезны, благодарю. Уверена, и отец и матушка будут рады вас видеть.

– А вы? – Взгляд серых глаз лучился благодушием.

– Конечно, я тоже рада вас видеть.

Сказать о наличии супруга смелости не хватило. Да и как скажешь? Вместо приветствия – сразу в лоб: «А знаете, уважаемый жених, я вас ждала, ждала и не дождалась»?

Нет, тут стоило быть вежливее. Измирский не мальчишка с базарной площади, с его мнением придется считаться.

Когда мы вошли в замок, князь с княгиней уже спешили навстречу. Взор отца был решительным и несколько тревожным. Уверена, он уже представлял, как будет извиняться за непутевую дочь.

– Николас, рад тебя видеть! – воскликнул он. – Как же ты изменился! Немудрено, чужие дети растут быстро.

– А вы, ваша светлость, остались таким же, как и много лет назад, – улыбнулся Измирский. – Чего не скажешь о вашей уважаемой супруге – княгиня, кажется, еще больше помолодела. Признаться, встреть я их с Камелией вдвоем, сразу бы и не понял, кто именно моя драгоценная невеста.

Матушка, улыбнувшись было комплименту, под конец застыла с натянутой улыбкой.

– Вы очень милы, Николас, – наконец сказала она и беспокойно оглянулась на мужа. – Как здоровье отца? Как матушка? Все ли в порядке?

– Благодарю, они чувствуют себя прекрасно.

– Прислуга сейчас принесет вина, вы, должно быть, устали?

– Действительно, немного притомился. Карета сломалась в Мертвых скалах, пришлось добираться верхом.

– Ох, вы приехали в одиночестве?

– Нет, сопровождающие остановились в гостинице. – Герцог вновь улыбнулся. – Они в надежных руках, не беспокойтесь.

Я прекрасно понимала, какие надежные руки в столичных гостиницах, – ласковые и умелые руки местных куртизанок. Немудрено, что свита Измирского предпочла остановиться там.

Матушка тоже это поняла и слегка покраснела. Я же сделала вид, что совершенно не прислушиваюсь к разговору, поэтому, когда князь с княгиней повели герцога в гостиную, смогла сбежать.

– Камелия! – Настиша ждала меня около лестницы на второй этаж. – Ну? Где он?

– С отцом.

– Ругаются?

– Если бы! Мило беседуют.

– Ну, все, дорогая, ты попала!

Я вздохнула.

– Кстати, герцог совершенно не похож на портрет. – Подруга лукаво улыбнулась. – Вживую он намного, просто несравнимо лучше. Точно не передумаешь?

– Нет. Он самовлюбленный сноб.

– А ты вспыльчивая фурия, и что? Идеальная пара получилась бы, жаль только ваших детей, им не повезет больше всего, – выдала Настиша.

– Это нелепо.

– Не знаю, не знаю… Если взглянуть со стороны, он тебе так ласково пальчики нацеловывал… Кстати, окна твоей спальни выходят во двор, а значит, один наш знакомый воришка мог тоже это увидеть. Ты придумала, как будешь их знакомить? Или надеешься, что Измирский уедет, едва узнав о твоем замужестве? Спешу заверить, герцог не производит впечатления маменькиного сыночка, так просто его не выгонишь.

Настиша многозначительно приподняла бровки, а я со страхом поняла, что совершенно не представляю, что делать.

До последнего надеялась, что он не приедет. Что история не выйдет за пределы семьи и Измирский ничего не узнает.

– Герцог симпатичнее бродяги, – сделала вывод подруга и с интересом уставилась мне в глаза. – Ох, не завидую… Оказалась зажатой между двух огней: один из которых законный, хоть и нелюбимый муж, а другой – опять же законный, но нелюбимый жених. Только ты могла попасть в такую ситуацию! Интересно, как будешь выпутываться?

Вы когда-нибудь планировали встречу мужа с женихом? Нет? А встречу супруга с любовником? Тоже нет? Ну, уж внезапное столкновение бывшего с нынешним точно планировали! Опять нет? Тогда поверьте на слово: лучше и не планируйте. Неблагодарное это дело.

Я голову сломала, подыскивая нужные слова для знакомства. Как представить Бастиана? Как правильно себя держать с Измирским? Что говорить, куда смотреть, как дышать? В общем, нюансов было много, мысли рознились, и никак не хотели приходить к единому логическому завершению.

Настиша помогать наотрез отказалась, заявив, что ее роль зрителя в первых рядах вполне устраивает. Ну и ладно, сама справлюсь. Как говорится, коли Вайду жертву принес, самому и резать ее придется. Так что деваться некуда, сама план придумала, самой и выполнять.

Знать бы заранее, как мужчины отреагируют друг на друга, не волновалась бы, а то…

– Камелия! – Мысли прервал голос Измирского. – Скучаете?

Конечно, скучаю. Именно поэтому меряю шагами коридор, не решаясь подняться наверх по лестнице в собственную спальню.

– Нет, я как раз шла в комнату. – Вежливость и только вежливость! Мужику и так скоро предстоит испытать шок, не стоит травмировать заранее.

– Камелия! – К нам спешила мама. – Мы выделили Николасу комнату в восточном крыле. Проводишь? Как раз пообщаетесь по дороге, уверена, вам есть о чем поговорить, – многозначительно намекнула она.

Я растянула губы в улыбке, больше похожей на оскал, и кивнула.

– Конечно, провожу.

Интересно кому надо сказать спасибо за это маленькое издевательство? Восточное крыло – это мое крыло. Там моя спальня. Моя библиотека. Мой небольшой зимний сад. И гостевые комнаты для друзей тоже мои! С каких пор Измирский стал другом? Когда успел?

О Вайд, это предательство со стороны родителей, не иначе.

Измирский смотрел на меня серыми, как ненастное небо, глазами и явно прятал улыбку в уголках губ. Прекрасно. Просто прекрасно. Я обречена.

– Камелия, – приблизился и отец. – На пару слов можно?

Пока матушка развлекала гостя разговором, отец отвел меня в сторону.

– Когда сегодня утром ты поставила нас с матерью перед фактом собственного замужества, я было подумал, что это дурацкий розыгрыш. Все ждал, что ты вот-вот рассмеешься и признаешься в шутке. Даже Бастиана воспринял поначалу, как нанятого актера, надеялся, что ты просто хочешь меня позлить.

Я закусила губу. Собственно говоря, князь не сильно ошибался.

– Но даже после того, как шутка стала пугающей реальностью, – сурово продолжал отец, – я попробовал присмотреться к Бастиану. Все пытался понять, что же ты в нем нашла? Неужели он так умен? Богат? Чем он тебя привлек?

– Он хороший.

– Согласен, он интересный. Тебе, как девушке молодой и современной, любопытно такое общение. Бастиан оригинальный, нестандартный, со странным мышлением и совершенно невообразимыми суждениями. Возможно, я смог бы привыкнуть к нему со временем. Да, наверное, смог бы, но…

– Но? – напряглась я.

– Камелия, давай говорить откровенно: Бастиан совершенно не подходит на роль мужа будущей княгини. Понимаешь, к чему клоню? Полдня общения с твоим супругом меня не убедили в его пригодности, а полчаса беседы с Николасом все расставили по местам.

– Но ты же согласился с моим замужеством!

– Тогда я еще не знал, каким человеком вырос Николас. О боги! Он воспитан в наших традициях, знает, как руководить народом, умеет находить компромиссы, разбирается во внешней политике и может быть полезен государству. Он в десять, нет, в сто раз лучше, чем мелкий купчишка!

– Папа!

– Я очень прошу, хоть раз в жизни подумай не о себе, а о княжестве! – Отец старательно давил на совесть. – Твоему браку всего день, если разведетесь, никто и не узнает.

– Но я не хочу разводиться, – растерянно шепнула я. – Ты же принял Бастиана.

– Как твой родитель, может быть, да, принял. Но как князь, прошу – даже требую! – присмотрись к Николасу. Герцог лучший правитель, чем купец.

– Но, папа…

– Камелия, до дня рождения осталось несколько дней, постарайся провести время с пользой. Дай Николасу шанс.

Я нервно сглотнула. Отец был как никогда серьезен.

Только подумала, что все складывается удачно, как вот, пожалуйста, вновь засада. И что делать? Как быть?

– Но я люблю Бастиана.

Да, если уж и оправдываться, то только любовью.

– Быть княжной значит ставить интересы княжества выше выбора собственного сердца, – тихо ответил он. – Проводи герцога в комнату и объясни насчет своего супруга. Только как-нибудь поаккуратнее, скандал нам не нужен.

Вот те раз… Я закусила губу. Чувствую, что ближайшие дни получатся очень насыщенными.

Матушка с отцом удалились, оставив меня в замешательстве, хотя на первый взгляд причин для волнения не было. Да, конечно, придется потерпеть Измирского некоторое время, возможно, даже улыбнуться пару раз. Но после дня рождения можно смело сказать, что, мол, долго думала, присматривалась, как и просил князь, но совладать с собственными чувствами не смогла. Люблю Бастиана, и все тут! Интересно, поверят?

А там и Николас домой вернется, отец успокоится, матушка посодействует разводу… Глядишь, и Бастиана домой отправим. Это даже хорошо, что вор не пришелся родителям по вкусу. Главное, не подавать Измирскому больших надежд, чтобы не вообразил страсти с моей стороны, а то мало ли.

Отчаиваться не стоило, все проблемы решатся по мере поступления.

– Николас! – Я решительно подошла к герцогу. – Идемте, провожу вас в восточное крыло.

– Буду благодарен, – обаятельно улыбаясь, ответил он.

Лестница длиной всего в тридцать пять ступенек показалась бесконечно долгой. Взгляд жениха, направленный в спину, прожигал насквозь и вызывал мурашки. Ну что за человек? Понимает, что не горю желанием общаться, и все равно старательно вызывает на разговор, комплименты расточает.

– …восхищен вами… – Его голос звучал тихо и очень проникновенно. Наверняка тренировался.

Так и вижу, как каждый день перед зеркалом репетирует бархатный тембр и широкую улыбку. Сам себе приятности говорит, глазки строит, пальчики целует…

– Мы пришли, – сказала я, останавливаясь подле гостевых апартаментов. – Приятного отдыха.

Николас чуть склонил голову благодаря.

– А вы? Тоже будете отдыхать?

Вот чего привязался? Только познакомились же, рано еще на отдых напрашиваться. Это неприлично, в конце концов.

– Возможно. До встречи за ужином, герцог.

– Николас, – напомнил он. – Мы же договорились.

– Николас, – послушно повторила я.

Мои комнаты находились в другом конце коридора и (слава Вайду!) часто пересекаться с женихом мы не станем.

Но стоило подойти к дверям, как сзади послышались быстрые шаги.

– Камелия! – Герцог схватил меня за плечо, разворачивая к себе. – Подождите, пожалуйста!

– Что вы себе позволяете? – ахнула я, чувствуя, как крепко сжимаются его пальцы.

– Просто хотел сказать, что буду счастлив назвать вас своей женой.

Он наклонился и скользнул взглядом по губам, явно намереваясь выпросить намного больше, чем стандартный поцелуй руки.

И надо же было случиться, что именно в этот момент двери моей спальни распахнулись, и на пороге возник Бастиан.

– Могу узнать, что тут происходит? – спросил он, приподнимая брови и с интересом глядя на Николаса.

Что там отец говорил? Сообщить о муже как можно аккуратнее? Ну что ж, я почти справилась.

Глава 4

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

– Что тут происходит? – повторил Бастиан.

– Да вот, – я невинно улыбнулась, – общаюсь с другом детства. Кстати, знакомьтесь: Николас – мой… ну, вроде как жених. А это Бастиан – мой… гм… муж.

Фух, наконец-то сказала! Ей-богу, была бы возможность убежать, убежала бы. Честно-честно! Неслась бы быстрее ветра и из восточного крыла, и из замка, да и из самого княжества тоже. Уж больно темными стали глаза герцога и слишком странным сделался взгляд у бедняка. Два таких разных, но чем-то похожих человека явно не обрадовались знакомству.

– В каком смысле – муж? – первым отмер Николас.

– В прямом. – Я сделала шаг назад, прямо к супругу. Если что, пусть заступается, ради чего деньги плачу?

– Камелия, я ценю ваше чувство юмора, но поверьте… – усмехнулся герцог, принимая происходящее за шутку.

– Мы с Бастианом вчера совершили обряд. Вот браслеты.

– Но я уже дал согласие на брак!

– Простите, отец зря затеял ваш приезд. Мы с Бастианом давно вместе и… Да послушайте же!

Но Измирский слушать не желал, он в упор смотрел на соперника и на его щеках играли желваки.

Бастиан же стоял спокойно, распрямив плечи, и внимательно следил за герцогом, на лице которого отражались все обуревающие его чувства. Мой супруг явно чувствовал себя непринужденно и лишь скептически прищуривал глаза, будто ожидая дворовой потасовки.

Но высшее общество – это не базарная площадь, тут вам морду бить не будут, даже если очень хочется. Понимал это и Измирский.

Конечно, его эго пострадало. Он был ошеломлен, обескуражен, буквально оглушен новостью, но, увы, помочь ему я ничем не могла. Самой бы кто помог.

– Извините, ваше герцогство. – Бастиан усмехнулся. – Нам с женой надо поговорить. Камелия, входи.

– Но…

– Быстро в спальню, я сказал.

Ух как двусмысленно это прозвучало! Даже Николас поморщился.

– Вы не слишком-то вежливы с женщиной, – заметил он.

– А вы, можно подумать, вежливы, раз приперлись туда, где вас не ждут, – отрезал Бастиан и, затащив меня в комнату, захлопнул дверь прямо перед носом Измирского.

– Что это значит? – зашипела я.

– Как что? – почти искренне удивился супруг. – Исполняю роль ревнивого и любящего мужа.

– Какая-то твоя любовь странная.

– Какая уж получилась. Извини, не особо силен в проявлении чувств, но если ты считаешь, что надо быть активнее…

– Нет! – воскликнула я, понимая какую именно активность он имеет в виду. – Все хорошо. Я довольна, ты молодец, Измирский побежден. Все прекрасно.

Но должна признаться, на какое-то мгновение мне стало интересно: как Бастиан будет изображать страсть? Так же пылко и яростно? Или более спокойно, заботливо и размеренно? Хотя… Если уж у него ревность вышла весьма нескромной, то остальное лучше вообще не представлять.

Мы сели на диван. На колени тут же забрался Пакость и тихонько заурчал. Я заметила, как Бастиан покосился на дракошу, немного отодвинулся, скривился, когда Пакость лягнул его левой лапой, и, поняв, что от животинки не избавиться, смирился.

Я улыбнулась.

– Кстати, я сегодня слышала, как ты пел в ванной.

– Сочувствую, – хмыкнул он.

– Это было вполне приемлемо, особенно те две ноты, которые вышли чистыми.

– У тебя идеальный слух? – Бастиан с интересом уставился на мои уши, словно именно они являлись индикаторами музыкального таланта.

– Княжна должна уметь рисовать и музицировать, – скромно ответила я.

– Повезло. А вор должен уметь быстро и бесшумно бегать. Какие разные у нас таланты, правда? – Мужчина прикрыл глаза и откинулся на спинку. – Что у тебя с Ильмитским?

– С Измирским. Ничего особенного. Отец хотел видеть его моим мужем и… до сих пор хочет.

– А я?

– А ты интересный, немного странный, очень своеобразный, но не тянешь на роль княжеского супруга, – призналась я. – Отец требует, чтоб Измирский остался до дня рождения.

– Этот хлыщ лучше меня? – почти искренне поразился Бастиан. – Чем?

– Понятия не имею.

– Ясно. А чего требуешь ты? У тебя же есть свои желания? Вон как лихо пошла наперекор родительской воле, не погнушалась грязным оборванцем. А что сейчас?

– Сейчас? – Я задумалась. – Сейчас… Действительно, а что сейчас?

Мне вдруг пришло в голову, что я не знаю, как поступать дальше. Первая часть плана выполнена (хоть и не совсем удачно), а до финала еще далеко.

Пакость высунул длинный язык, лениво лизнул мне руку и повел носом в сторону Бастиана.

– Р-ры, – выдал он. – Ур-ры.

Я проследила за его взглядом и…

Бастиан сидел расслабленно. Широкие плечи обтянула рубашка, позволяя заметить рельеф грудных мышц, длинные ноги вытянуты. На шее, с левой стороны, прямо за ухом красовался небольшой шрам. Волосы чистые, снежной волной спадающие на лоб… Мужчина выглядел весьма неплохо. Возможно, при должном старании он вполне бы сошел за аристократа.

Я довольно почесала Пакость за ухом.

– Я знаю, как мы с тобой поступим.

– Как? – спросил мужчина.

– Мы сделаем ход конем и докажем всему миру, что ты не только оригинальный, но еще и вполне образованный.

– Чего? – от неожиданности Бастиан распахнул глаза.

– Того! Встретим праздник, как и подобает влюбленным супругам. Будем танцевать всю ночь и общаться с гостями на ученые темы.

– Я не умею танцевать.

– Научу, – широко улыбнулась я, морально готовясь к подвигам.

А что? В самом деле, это была отличная мысль. У нас есть неделя, чтобы сделать из оборванца мужчину, не уступающего в изысканности Измирскому. И я буду не я, если Бастиан не выйдет победителем в этой маленькой, но такой увлекательной схватке.

Удачный брак – не тогда, когда вы с мужем похожи, а наоборот, когда вы полностью разные, но умеете мириться со странностями друг друга. Наш брак с Бастианом (надеюсь, короткий и взаимовыгодный) обещал стать поистине счастливым.  В том смысле, что мне было плевать на его язвительное настроение, в пух и прах разносящее новую идею, а ему – что я больше внимания уделяю Пакости, нежели любимому супругу.

Мы отсиживались в спальне, скрываясь от визитеров, изредка посматривали на часы, подсчитывая, сколько осталось до ужина, и молчали.

Я сдалась первой.

– Бастиан… Ты меня слышишь?

Муженек как раз просматривал какой-то помятый листочек, наполовину заполненный мелким убористым почерком, и совершенно не обращал на меня внимания.

– Бастиан!

– М-м-м? Что?

– Ты что делаешь?

– Читаю.

– Ты знаешь буквы? Неожиданно, – не удержалась я от иронии, но тут же извинилась: – Прости, само вырвалось. А что именно читаешь?

Мужчина флегматично пожал плечами.

– Какая разница?

– Мне любопытно.

– Любопытство не красит княжну.

– А я не только княжна, но еще и женщина, а все женщины любопытны от природы. – Я миролюбиво улыбнулась. – Но если не хочешь говорить, то не говори. Я тебе тоже тогда ничего не скажу.

Бастиан аккуратно свернул листочек и убрал в карман.

– Ну, давай, – велел он.

– Чего – давай?

– Рассказывай.

– Нет уж, сначала ты!

– Камелия… – Мужчина откинулся на спинку дивана. – Ты же явно очень хочешь чем-то поделиться, но не знаешь, как начать разговор, поэтому не будем тянуть дракона за хвост. Что случилось?

– Почему ты решил, что что-то должно случиться? – всплеснула руками я. Пакость тут же обиженно заворчал.

– А как иначе? Ты, вся такая самостоятельная и гордая, вдруг решила прибегнуть к помощи ничтожного меня. Скажешь, нет?

– Нет.

– Вот и хорошо. – Бастиан вновь вынул листочек. – Раз я тебе не нужен, тогда пусть каждый займется своим делом.

– Подожди, – вздохнула я и придвинулась ближе. – Ты прав, кое-что случилось.

Мужчина понятливо хмыкнул и вновь убрал записи.

– Ну?

– Я не хочу идти на ужин.

– И это все?

– А этого мало? Там же будет… гость!

– Правда? И кто же? – притворно удивился Бастиан.

– Жених.

– Бывший жених, позволь заметить.

– Бывший, – согласилась я. – Сдается мне, что нынешний ужин не принесет ничего хорошего. Бастиан, помоги! Ты же мужчина, в конце концов! Еще и не бесплатный.

Супруг немного подумал и кивнул.

– Ты права, это тоже входит в мои обязанности. – Почему-то его голос прозвучал слишком насмешливо. – Когда ты меня наняла....

– Это теперь так называется?

– А что, вполне подходящее слово. Так вот, когда ты меня наняла, я обязался изображать влюбленного супруга, что и делаю по мере сил и способностей.

– Да, ты отличный актер, – пробормотала я.

– Стараюсь, – нарочито небрежно бросил он. – Когда там твой день рождения, сколько еще мучиться?

– Во вторник.

– Отлично! – Бастиан вновь уткнулся в записи и перестал меня замечать. И это было несколько досадно.

Не знаю почему, но подобное пренебрежение обижало и ставило в тупик.

– Можно подумать, ты жаждешь от меня избавиться, – пробормотала я недовольно.

Он удивленно приподнял брови.

– А есть другие варианты?

– И не надейся. Быстрый развод и полная свобода.

– Тогда зачем спрашиваешь? – Мужчина поднялся. – Могу занять твой стол на пару минут?

– Конечно. – Я с любопытством проследила, как он взял перо и черкнул на листочке пару слов. – О, ты еще и писать умеешь…

– И писать, и читать, и пользоваться таблицей органоидов для математического анализа, – сухо ответил он. – Не ожидала? Я профессиональный вор, Камелия, я обязан это знать.

О-о-о… Кто бы знал, что у нас воры нынче такие умные! Я всегда полагала, что воровать идут не от хорошей жизни, а оно вон как…

– Если ты еще и философские труды Эмберта Уока читал, то цены тебе нет, – усмехнулась я.

– Читал, – сказал он очень спокойно.

– И где же воров этому обучают?

Бастиан промолчал.

– Жаль, – пожала я плечами. – Но ничего страшного, может быть, в следующий раз получится.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что Эмберта Уока не существует, впрочем, как и его трудов. И таблица органоидов не имеет никакого отношения к математике, а если ты просто где-то слышал умные слова, то вначале потрудись узнать их подлинное значение, а уж потом вставляй в разговор. – Я потрепала Пакость по холке и встала. – Время пришло, идем ужинать, мой ученый преступник! И прекрати делать такое удивленное лицо, просто признай, что я права, а ты немного просчитался. Все-таки тебя еще учить и учить… Но ничего, с завтрашнего дня этим займемся.

Бастиан задумчиво глянул на меня, а потом вдруг усмехнулся.

– Но читать и писать я умею.

– Охотно верю. Пошли?

– Пошли. Посмотрим на твоего женишка внимательнее.

– Он герцог, между прочим.

– Вижу, как ты ценишь его герцогство…

Бастиан подал мне руку, притянул к себе чуть ближе, чем обычно, и повел прочь из спальни.

Вечер обещал быть интересным.

Отец сидел во главе стола, как и полагалось при визитах посторонних. И если сегодня утром Бастиан появился внезапно, то Измирского принимали по всем правилам.

Матушка заняла место с другого края, но на столе лежали еще четыре прибора. Два нам, один для герцога, а еще один для приглашенной на ужин Настиши.

– И где наш гость? – спросила я, заметив, что жениха пока нет.

– Видимо, приводит себя в порядок, – ответил отец, сверля меня хмурым взглядом. – Ты сделала, о чем я просил?

– Рассказала ли о замужестве? Да, рассказала.

– Вежливо и аккуратно?

– Э-э-э… Да.

Я села на место, рядом опустился Бастиан. Настиша чуть помедлила, но тоже присела на краешек стула. А герцога все не было.

Но опоздавших не ждут. Тем более в чужом доме. И если Измирский не появится в ближайшие три минуты…

– Прошу прощения, немного задержался.

М-да, вспомнишь… гм… оно и приплывет.

Герцог лучился доброжелательством и каким-то нереальным удовольствием. Словно он был в восторге от всего, что произошло. Единственный раз, когда его улыбка исчезла – когда мы взглянули друг на друга, и глаза Николаса тогда выражали что угодно, но только не радость.

– Милая Камелия, вы просто обворожительны, – мягким, бархатным голосом сказал он. – Должен признать, ваш портрет произвел на меня большое впечатление, тогда как реальность оказалась несравнимо лучше. Ваша светлость, у вас потрясающе красивая дочь!

– Благодарю, Николас, – тихо ответил отец и вздохнул.

Папа очень не любил, когда что-то было не так, как он хотел.

– Николас, позвольте вас познакомить. – Я вежливо улыбнулась.

– Да мы вроде уже познакомились, – протянул герцог, лениво поглядывая на Бастиана.

Вайд знает, какие мысли крутились в его голове, но он продолжал доброжелательно улыбаться, словно вовсе не соперник сидел сейчас напротив.

– Я имею в виду мою подругу, госпожу Настишу Кларк. Ее отец, княжеский советник, много лет сотрудничал с эльфийскими торговыми домами, так что, если вас интересует новый сорт вина или бокалы голубого хрусталя, Настиша может поспособствовать.

Измирский вежливо кивнул.

– Я рад, что у Камелии такие интересные друзья. Надеюсь, внезапное замужество не мешает вашей дружбе?

– О нет, нисколько, – очаровательно улыбнулась Настиша и взмахнула ресницами.

Если бы герцог знал ее получше, то разглядел бы в глубине медовых глаз искрящиеся смешинки, но так как общаться ранее им не доводилось, Измирский принял этот взгляд за кокетство. О да, герцог был дамским угодником! Он тут же почуял выгоду и поощрительно дернул уголком рта.

Мы с Настишей переглянулись. Все мужики одинаковые, что ни говори.

– Ну, а с моим супругом вы успели познакомиться ранее.

– Да, вы были так любезны представить нас. – Измирский прищурился. – И должен признаться, эта встреча меня несколько покоробила.

– Ничего страшного, бывает, – тут же подключился Бастиан, переводя внимание на себя и не позволяя герцогу произнести ни слова в ответ. – И я не в восторге от вашего приезда, но вежливо молчу. Кстати, вы откуда? Из Северных земель? Говорят, там удивительной красоты девы. Жаль, что вы решили игнорировать соотечественниц и попытать счастья в АрМонте. Но надежда умирает последней, верно? В соседнем княжестве тоже есть незамужняя наследница. Правда, ей уже за пятьдесят… А впрочем, из вас получилась бы идеальная пара. Камелия, любовь моя, подай, пожалуйста, соус, кролик сегодня просто великолепен, не стоит позволять ему остыть. И вино выше всяких похвал. Выпьем за гостя! Приятного аппетита, господа!

Ужин оставил двойственное впечатление.

Вроде бы Измирский и Бастиан постоянно конфликтовали и пререкались, но в то же время оба как-то неуловимо находили компромиссы, не позволяя скандалу достичь невиданных высот. То мой муженек приправлял очередное ехидное замечание внезапной вежливостью, то Николас закрывал глаза на неуважение и молчал в тех местах, когда можно было бы и ответить. В общем, творилось что-то невообразимое и далекое от моего понимания. Такое ощущение, что мужчины берегли чувства хозяев, оставляя разборки на завтра.

А потом наступила ночь.

– Вот, – гордо сказала я, указывая на чудо-мебель овальной формы с пятью ножками.

– Это что за люлька? – изумился Бастиан.

– Это кровать. Мы же договорились, что поставим тебе отдельную кровать.

Мужчина осмотрел койку со всех сторон.

– Нет, я на этом спать не буду.

– Почему? Она, между прочим, сделана по последней моде.

– Оно и видно.

– Ты не понимаешь, здесь учтены все рекомендации целителей! Смотри, видишь, матрас какой необычный? Это чтобы спина не болела. А подголовник? Заметил? Говорят, что при таком положении головы сны будут ярче. А вот эти приподнятые края как бы переносят тебя в детство и успокаивают. Здорово?

– Вот и спи в ней сама, раз такая хорошая, – отрезал Бастиан, скептически осматривая пятую кроватную ножку. Почему-то прозрачную.

– Вот еще! – возмутилась я. – Ее специально для тебя поставили. Хорошая кровать, хватит выпендриваться.

– Я туда не лягу.

– Ляжешь.

– Нет.

– Ляжешь! Так как я собираюсь спать в собственной постели, а диван тебе пришелся не по душе. Остается либо эта прелесть, либо коврик у стола, но он занят Пакостью.

– У дракона подстилка и то лучше. – Бастиан рассерженно нахмурил брови. – Другой кровати не было?

– Не было. Не могла же я во всеуслышание заявить, что мы не спим вместе! Пришлось выкручиваться.

– Как-то ты неумело выкрутилась.

– Уж как получилось, – буркнула я. – Все равно другой не будет.

Мужчина приподнял брови и пристально глянул на меня, словно намекая, кому именно придется ночевать в объятиях произведения современного столярного искусства.

– Ну уж нет! – злобно выдала я.

– Что – нет?

– Я сплю у себя, а ты… сам решай!

И, гордо задрав подбородок, отправилась в ванную.

Женская логика настаивала, что самое удобное место в комнате должно быть мое, но здравый разум подсказывал, что плевал Бастиан на логику, особенно женскую.

Когда я вышла, супруг стоял посреди комнаты, с интересом изучая подголовник чудо-койки.

– Жалкое человеческое тщеславие, – вдруг сказал он. – Люди хотят комфорта, но только гоблины получают удовольствие.

– Почему?

– Они продают нам отвратительно неудобные вещи, выдавая их за великие изобретения, а мы безропотно платим деньги, полностью доверяя чужой расе. Это глупо.

Я пожала плечами.

– Гоблины не всегда создают чушь, иногда из их мастерских выходят гениальные творения.

– Естественно, иначе покупать никто не будет. Ванная свободна?

– Да.

– Тогда я – купаться, – кивнул он и принялся снимать брюки.

– Опять?! – в ужасе спросила я, наблюдая, как они падают на пол. – Ты что, эксгибиционист?

– Нет, я женатый человек, – спокойно ответил Бастиан и, скинув почти всю одежду (белье все же оставил, слава Вайду!), отправился в ванную комнату.

– Ненормальный!

– Я все слышу.

Бастиан поражал меня. Я никогда еще не встречала людей настолько свободных от предрассудков. Казалось, он был создан из чистого нахальства, самоуверенности и бесстыдства, что, впрочем, не могло не восхищать. Мне, воспитанной в жестких рамках условностей, иногда хотелось и самой сотворить нечто подобное, противоречащее законам морали, но вбитые с детства убеждения останавливали.

– Ненормальный, – повторила я, сама не замечая, как губы растягиваются в улыбке.

Нет, конечно, супруг не вызывал во мне приятных чувств. Нет, нет! Бастиан был вором, оборванцем, наглецом, каких свет не видывал. Но все же он был забавным.

Я посмотрела на чудо-кровать, горько вздохнула и, вызвав слуг, приказала убрать гоблинский шедевр. Затем кинула на диван подушку с одеялом, а сама быстрее залезла в собственную постель и, смежив глаза, приготовилась с боем отвоевывать удобное спальное место.

И не заметила, как заснула.

А ночью проснулась оттого, что крепкая мужская рука обнимала меня за талию.

Ночевать на диване Бастиан не захотел.

– Как ты посмел!

– Да что я такого сделал?

– Ты улегся в мою постель! – насупилась я.

– Между прочим, было удобно. – Бастиан потянулся.

– Ты не имел права в ней спать.

– Я вчера тоже здесь спал, но ты на меня не орала.

– Орала, но не так сильно. Ты не должен спать рядом со мной!

– С какой стати? Ты моя жена.

– Фиктивная!

– Да мне плевать. Ты – жена! – Бастиан особенно подчеркнул последнее слово.

– Ах, тебе плевать? – воскликнула я. – Тогда и мне плевать! Ничего не получишь! Ни единой монеты!

– А ты тогда не получишь развод!

Вот уже два часа мы вели милый и душевный разговор и искали виновного. Опоздали на завтрак, попросили принести перекусить в комнату, но продолжали воевать.

– Все, хватит, – внезапно сказал Бастиан и уселся за стол. – Я есть хочу.

Я набрала в грудь побольше воздуха, чтоб выдать очередную возмущенную тираду, но увидев, с каким аппетитом он уплетает утренние булочки, грустно вздохнула.

– Подвинься, я тоже проголодалась. И налей чаю.

– Ты забыла сказать «пожалуйста».

– Пожалуйста, – послушно повторила я.

Бастиан протянул чашку.

– Сахар надо?

– Давай. Спасибо.

Еще пять минут тишины и спокойствия, а потом мужчина вдруг поднялся.

– Ты куда? – удивилась я, видя, как он вновь улегся на кровать.

– Спать дальше, – безмятежно сказал он. – Ты ночью пыталась сбросить меня с кровати, и я не выспался.

В общем, утро у нас выдалось презабавным. День тоже прошел сумбурно, мы старались поменьше выходить из комнаты, дабы не встречаться с герцогом.

За обедом, правда, пришлось появиться, стиснув зубы выдержать трапезу, и вновь спрятаться в четырех стенах уютной спальни.

И даже ужин прошел впопыхах, но чем ближе наступала ночь, тем реальнее становилась проблема: как будем размещаться?

– Бастиан… – Я помедлила, призывая на помощь все свое красноречие. – Мы же договорились, что ты будешь учиться, как бы сказать…

– Быть аристократом? – спокойно подсказал он и вальяжно откинулся на спинку кресла.

– В нормальном обществе мужчина никогда не поставит женщину в неловкое положение.

– А я тебя разве ставлю? – чистосердечно удивился Бастиан.

– Конечно.

– Когда?

– Когда делишь со мной постель. Это нехорошо.

Он удивленно фыркнул.

– С чего вдруг? Мы женаты.

– Но не по-настоящему.

– Хочешь исправить это упущение? – широко улыбнулся он.

Я скривилась. Утренний спор пошел по новому кругу. Можно злиться, можно ругаться, но деваться все равно некуда.

– Вайдово проклятье! – в конце концов воскликнула я. – Ну и спи, где хочешь! А мне и дивана хватит.

Бастиан фыркнул, довольно кивнул и принялся готовиться ко сну.

Следующие дни походили один на другой.

Я мучилась на узком диванчике, Бастиан нежился на широкой кровати. Каждое утро он интересовался, хорошо ли мне спалось, и с улыбкой выслушивал ответ.

Я не понимала, чего он хочет добиться. В объятия к нему прыгать не собираюсь, а больше предложить нечего. Если только увеличить сумму и выкупить собственную постель?

Но, несмотря на это, мы прекрасно уживались.

Бастиан все чаще и чаще что-то писал на маленьких листочках, которые распихивал по всем карманам, а я играла с Пакостью. Родители молчали, скорбно поджимая губы всякий раз, когда любезный супруг особенно вдохновенно разыгрывал любовь, а Измирский странно косился на нас, но тоже помалкивал.

И, надо признать, я этого не понимала совершенно. Герцог вел себя загадочно, словно чего-то выжидал. Он не устраивал скандалов, не пытался расстроить наш брак. Просто тихо и мирно наблюдал за происходящим со стороны, расточая комплименты и уверяя меня в искренних чувствах. Это настораживало.

– Камелия! – От размышлений оторвал голос супруга. – Что это такое?

Бастиан недоуменно смотрел на раскрытую страницу книги. Да, он и правда умел читать, а посему я решила не тратить собственное время на обучение, а просто снабдила мужчину необходимой литературой. Пусть просвещается.

– Где? – вздохнула я. Вопросы «почему, что, где и зачем» звучали постоянно. Иногда мне казалось, что Бастиан издевался, ну невозможно не знать столь элементарных вещей.

– Вот. Что это? – Он указал на картинку.

«Этим» оказался магический шар, облегчающий жизнь женщин в определенные дни месяца. Я покраснела.

– Откуда книга? Я не могла тебе ее дать.

– Я сам взял, благо библиотека хорошая.

– Тебе не стоит такое читать, отдай, – протянула я руку.

– Почему? – Он схватил книгу покрепче. Как маленький, честное слово.

– Бастиан, просто отдай. Лучше возьми «Жизнь и величие консорта».

– Зачем? Мы все равно разведемся, – флегматично пожал плечами мужчина.

– Но пока-то мы женаты, – возразила я. – А эту книгу отдай.

– Не отдам, пока не скажешь, для чего сей волшебный камешек.

– Это шар. Целительский. Отдай!

– Не-а, – совсем не по благородному протянул он и усмехнулся. – Хочешь, отбери.

Я нахмурилась.

– Бастиан…

– Отбери. Ну, давай же!

Мужчина встал и отошел на два шага.

– Не веди себя как ребенок, – возмутилась я, поднимаясь следом.

– А ты перестань строить из себя замшелую старушку.

Он подошел к шкафу и положил книгу на самый верх. Его рост позволял такое сотворить, а мой – нет. Снять фолиант не получится.

– Бастиан! – Я сердито топнула ногой.

А он стоял и смотрел на меня с таким интересом, словно видел перед собой диковинного зверька. Вообще, последние дни Бастиан все чаще и чаще останавливал на мне взгляд. И не просто так, а с каким-то непонятным, неожиданным любопытством. Словно рассматривал, приценивался… Это жутко смущало.

Вот и сейчас мужчина хмыкнул, полюбовался на мое обиженное лицо и, сняв книгу со шкафа, бросил на стол.

– Я просто хотел немного тебя расшевелить, – признался он. – А то сидишь в комнате безвылазно, даже в сад не выходишь. Сейчас хоть какие-то чувства проявила. Может, прогуляемся?

– Не хочу. Там Измирский.

– А если пойти в город? – Он проказливо пошевелил бровями. – Я могу показать тебе такие места, где точно не заскучаешь.

– О нет, – отвернулась я. – Наслышана.

– Вообще-то я имел в виду вполне приличные места. – Бастиан усмехнулся, скрещивая на груди руки. – Но если ты думаешь только о…

– Нет!

– Да ладно, признайся, ты мечтаешь увидеть какое-нибудь злачное местечко изнутри.

– Глупости.

Я потерла лоб. В одном Бастиан прав: мы слишком долго никуда не выходили. И правда, что ли, прогуляться?

– Хорошо, – кивнула я. – Но только пойдем туда, где точно не будет Измирского.

– Уж это я тебе обещаю, – воодушевился Бастиан.

– И никто не должен заподозрить во мне княжну.

– Без проблем. Но тогда и ты пообещай, что никто не узнает о нашем договоре. В глазах знакомых я по-прежнему не женат.

– Договорились, – рассеянно согласилась я, даже не представляя, чем обернется такое обещание.

Столица княжества АрМонт представляла собой скопление домов высокородных семейств, испокон веков живущих на этой земле. Строения стояли вплотную друг к другу, образуя некую стену, отделявшую замок от большого мира. Поэтому районы среднего класса и, тем более, бедняцкие жилища представляли для меня научный, так сказать, интерес. А уж с таким провожатым, как Бастиан, и вовсе – увлекательное путешествие.

Мы с Настишей иногда позволяли себе легкую прогулку до площади и обратно, но никогда не заходили дальше городской стены. Тогда как, по словам Бастиана, истинная жизнь начиналась именно за ее пределами.

Карету Бастиан нанял ближе к площади, чтоб уж точно никто не смог заподозрить в нас представителей правящей династии. Договорился о цене и…

– Ты уверен? – спросила я, когда городские ворота остались позади.

– Абсолютно, – спокойно кивнул супруг.

Время было уже вечернее, но Бастиан сказал, мы успеем вернуться обратно до того, как они закроются.

Минут через десять я выглянула в окошко и заметила на обочине странные домики. Было ощущение, что они развалятся от малейшего дуновения ветерка.

– Что это? Их ведь раньше не было?

– Не было, – улыбнулся Бастиан. – Это кочевники с Мертвых скал. Приехали подзаработать денег. Среди них много музыкантов и циркачей, за мелкую монетку организуют выступление.

– У меня нет мелких, – с сожалением сказала я.

Бастиан рассмеялся.

– Не переживай, ради золотых они перед тобой голыми танцевать будут. Эй, останови! – крикнул он вознице. – Ну что? Готова к веселью?

– Готова.

Одноэтажные домишки, собранные на скорую руку, выглядели тусклыми и грязными. Тут и там сновали ребятишки с длинными прутьями. Они гоняли гусей, пытавшихся подобраться к вкусной сочной траве, которую явно берегли для чего-то другого.

Кочевники казались странными. Одетые в серые, полупрозрачные одежды, они были словно поток горной реки, вольный и неподвластный законам общества. Жизнь в поселении била ключом.

– Они не имеют своего угла, – шептал на ухо Бастиан, пока я рассматривала все вокруг. – Их дом – наспех сбитая коробка с соломенной крышей, которая продержится от силы пару недель.

– А как же потом?

– Они верят, что если дом разваливается, значит пришла пора перебираться в новое место. Складывают скарб на обшарпанные телеги, сворачивают в тугой кокон рваные ковры и переезжают.

– Какие ковры? – не поняла я.

– Глянь туда.

Я проследила за его взглядом: вход в дом и впрямь закрывался подвешенным на крючках ковриком.

– Дикость какая…

– Или свобода. – Бастиан потянул меня в сторону. – Но развлекаться мы будем не здесь, а чуть дальше. Идем.

Мы прошли мимо пасущихся лошадей, полюбовались на ручного дракончика (явно помесь с кем-то, так как, в отличие от Пакости, этот экземпляр был с шестью стрекозиными крыльями).

За поселком расстилалось огромное поле, сейчас заставленное палатками с товарами. Всюду горели небольшие костры, на которых жарились огромные куски мяса.

– Праздник для души и тела, – облизнулся Бастиан. – Не то, что тощий кролик на княжеском обеде.

– У нас отличный повар! – возмутилась я.

– Но разве сравнится его стряпня с настоящим костром и свежим воздухом? Поверь, не человек делает еду вкусной.

С каждой минутой солнце садилось все ниже, а небо становилось темнее. От этого костры казались ярче. Сейчас они походили на диковинные цветы, распустившиеся на сером покрывале.

– Откуда ты узнал про кочевников? – поинтересовалась я, следуя за мужем.

Бастиан пожал плечами, но ничего не ответил.

Вдалеке зазвучала музыка, стали громче разговоры, тот тут, то там слышался громкий заливистый смех. К кострам стекалось все больше людей. Я заметила нищих из бедняцких кварталов, несколько купцов из столицы, и даже одного толстого ремесленника из соседнего княжества. Изредка в толпе мелькали белоснежные макушки северян из свиты герцога, которые, видимо, тоже решили провести вечер с пользой.

– Да начнется праздник! – послышался чей-то басовитый голос. И тут же со всех сторон разнеслось протяжное эхо:

– Праздник! Праздник!

Я во все глаза смотрела вокруг и не могла поверить, что прожила двадцать лет в княжестве и ни разу не слышала о кочевниках.

– О них не принято говорить, – пояснил Бастиан.

– Но почему? Они великолепны! – Я притопывала ногой в такт музыке.

– Здешние люди не отличаются честностью и праведной жизнью.

– Так это воры? Как ты?

– Не совсем. – Супруг немного смутился. – Есть и хуже, поэтому будь рядом и никуда не отходи. И вообще… Пойдем танцевать?

– Ты же не умеешь, – подозрительно вскинулась я.

– Ну, такую-то пляску я выдержу.

Вечер получился идеальным. Мы танцевали, пели вместе с толпой народные мелодии, пробовали свежезажаренное мясо и опять танцевали.

Думаю, не совру, если скажу, что это был один из самых необычных дней в моей жизни. Может, не лучший, но уж точно не напрасно прожитой.

– Смотри! – вдруг воскликнул Бастиан. – Идем скорее!

– Куда?

– Идем же! Ну!

Он потащил меня к небольшой группке людей, стоявших чуть поодаль.

– Вперед, вперед! Рога трубят! – слышалось там. – И быть смелее нам велят!

– Это стихи? – удивленно спросила я.

– Небольшое соревнование бродячих поэтов, – кивнул он. – Нравится?

Поэзия, конечно, была не особо изысканной, но все же ласкала слух какой-никакой рифмой.

– Нравится.

– А хочешь первый приз? – вдруг спросил Бастиан.

– Хочу. А как?

Супруг широко улыбнулся, и в его синих глазах загорелось такое веселье, что я поняла: что-то будет.

– Участвую! – неожиданно крикнул он, поднимая руку вверх. Толпа тут же расступилась, приветствуя нового кандидата.