Когда наступила зима

Глава 1

Эта зима всё у меня отняла.

Может и не надо было туда идти.... Не знаю.... Там могут быть продукты. Могут… А могут и не быть. Тогда это зря потраченные десять, а может быть больше, дней. Плевать, я всё равно сдохну! Тогда какая вообще разница, куда и зачем я пойду?

… А как же Алина?

Сердце её сжалось в комок. Руки затряслись, а на глаза снова навернулись слёзы.

Чёрт. Лучше бы я замёрзла вместе со всеми! За что ты меня оставил? Одну! За что?

Она упала на колени и горько заплакала, проклиная весь белый свет. Но сколько бы она не плакала и не кляла всех и вся, это ничего не изменит. Теперь не изменит.

Её звали Татьяна Пронина, ей был тридцать один год. Она работала воспитательницей в детском саду. Как и все, жила и любила. Как и у многих, у неё была семья; муж и дочь. И сколько бы она не била заледеневший снег и сколько бы не кричала, теперь в этом холодном мире, её никто не слышит.

Спустя несколько минут, она снова поднимется на ноги и пойдёт, ругая себя, что вновь поддалась своим эмоциям и потеряла большую часть энергии, вместо того, чтобы просто идти. Она прошла лишь часть пути, впереди ещё очень много городов. Её цель – Москва.

За плечами Омская область. Она прекратила считать дни на сто сорок пятый день, казалось с того времени прошла целая вечность. Она перестала считать дни не потому что психанула или устала, а потому что осознала, что этой зиме не будет конца. Она пришла раз и навсегда. Заморозила всё живое.

За плечами более 145 дней голода и холода, а вокруг одни мертвецы. Недвижимые. Застывшие вовеки в тех самых позах в каких их застал страшный мороз. Ему бы надо дать имя. Например… Ладно над этим она ещё подумает.

Это случилось 15 июля 2022 года. Человечество пережило страшный вирус, войну, но не смогло пережить температурный скачок, в её голове зазвучал голос Анны Чапман. Только одна единственная Татьяна Пронина из Сибири смогла пережить этот феномен. Губернатор области наградил её медалью и почётной грамотой, за самую высокую выживаемость.

Таня издала смешок и растянулась в горькой ухмылке, Анна Чапман умела саркастически шутить.

– За самую высокую выживаемость, – она вновь издала смешок. Будь в этот момент с ней кто-то рядом, он непременно бы решил, что она спятила. Разговаривает сама с собой, то плачет, то хихикает. То сутками молчит, то ведёт беседы с невидимыми собеседниками. А знаете, она действительно спятила. В тот самый день 15 июля 2022 года.

Впереди замаячил тёмный треугольник, предвестник тёплого крова и спокойного сна, впервые за последние три дня. Она почти на сотню процентов уверена, что это домик. Ковыляя из оставшихся сил, она снова ощутила где-то в центре грудной клетки нехорошее жжение… Нет, это была не изжога. Может быть это болезнь, которая не позволит ей добраться до цели. И когда-нибудь она уснёт и уже больше не проснётся. Мечта! В теперешнем её состоянии. Ещё эта головная боль, накатывающая волнами, то усиливающаяся до предела, по спадающая до нудного нытья. Таня уже научилась жить с этой болью, но иногда ей везло и она находила разные обезбаливающие таблетки, многие из них не помогали, но хотя бы навремя притупляли боль.

Ей ещё хотя бы разок увидеть глаза дочурки, дотронутся до её маленькой ручки, поцеловать. Вот в чём теперь её смысл жизни. Поэтому она злобно содрала с себя балаклаву и сплюнула горькие слюни на снег. Она бы прямо сейчас сняла с себя всю одёжку и легла бы умирать. Она уверена, это заняло бы не больше десяти минут, но мысль, движимая ею, не давала так поступить. А что если… Что если они выжили? Ведь такое могло случиться? Раз выжила она, то и её семья могла выжить, верно?

Дом оказался старый, но без дыр. Она скинула рюкзак и воспользовалась складной лопатой, что в последние месяцы её существования всегда была при ней и откапала входную дверь. На всё про всё ушло около получаса. Солнце над головой медленно, но верно кралось к горизонту. Работа лопатой немного разогрела и разогнала кровь по организму. Покончив с этим делом, она выпрямилась и посмотрела в голубую даль. Туда где стояли голые стволы высоких деревьев. Возможно, когда-нибудь на них вновь появится листва. По её подсчётам прошло уже почти около полугода. Сейчас должна была уже наступить весна, такая долгожданная, теперь казавшаяся чем-то мифическим.

Они ведь действительно могли выжить. Они даже могут идти ей навстречу. Серёжа непременно бы придумал что делать. Он ведь такой умный.

Она забралась в дом, как большой старый медведь в свою берлогу. Внутри, конечно же, было холодно и заледеневши. Но кое-что радовало – хозяев дома не было. Знаете, какой слой снега уже намело за это время? Почти по самые окна этого одноэтажного дома, то есть около половины дома. Сколько времени понадобится, чтобы дом засыпало полностью? Неделя? Может месяц? А если настанет Буря?

Она выгребла золу из печки прямо на пол. Теперь уже о чистоте нет смысла заботиться. Практически все дома, в которых она останавливалась, она обыскивала на предмет спичек, еды и того, что могло ей пригодиться. А на растопку шли любые деревянные или бумажные изделия; книги, газеты, стулья, всё то, что могло гореть. Печка долго капризничала и не хотела растапливаться. За окном уже давно стемнело. Как-то в один несчастливый раз она растапливала печь почти три часа, истратила все спички, почти всю бумагу и какие были силы. В этот раз ушло куда меньше ресурсов. Когда всё же удалось разжечь пламя, и весьма хорошенько надымить в помещении, она отправилась искать провизию на кухню. Сама кухонька оказалась почти что крохотной. Из пригодной еды нашлись лишь две банки скудных консервов с гречкой и тушёнкой.

– Благослови Господи, того кто придумал консервы. – Пробубнила она молчаливому дому. На столе нашла плошку с застывшим вареньем. Захватила и её. Дом будет нагреваться около суток, если у неё хватит на это топлива. Но собственно это и неважно. Сейчас ей главное поесть и хорошенько отоспаться, чтобы продолжить свой нелёгкий путь.

Она уселась на диванчик, покрытый до сих пор инеем, пока в доме не станет достаточно тепло, чтобы снять хотя бы варежки, она будет сидеть и смотреть на огонь в печи.

А Буря, действительно была… жуткая, смертоносная. Таня никогда такого не видела. Если ад и существует, то это был он. Страшный ураган гнался за ней по следу, она слышала его вой, видела, как ломаются столетние тополя, словно соломинки, как срывает крыши с домов. Но страшнее всего было то, что она слышала крики, словно сотня людей кричали разом, истерзаемые страшными муками. Буря была тёмной, словно чёрный туман, и в тумане этом точно кто-то был. Кто-то злой и голодный.

Она вскрыла консервы и поставила возле печки. Есть особо не хотелось, но тогда она точно умрёт с голода. Она не помнила, когда ела в последний раз. Может быть позавчера… Да, жевала застывший крекер, который по вкусу был ещё хуже, чем замороженное мясо.

Она сломала три деревянных стула, ножки от стола, порубила их пополам. Несколько часов она топила печь, периодически клевала носом. Схомячила гречку с мясом, вполне сносную на вкус. Выпила таблетку просроченного ибупрофена, чтобы хоть немного унять головную боль, а потом провалилась в глубокий целебный сон. Ей снилась прошлая жизнь, такая радужная и тёплая, где были живы все, когда всё кипело и бурлило. Светило солнце. И всё было только впереди.

Да что же это такое! Я сколько раз буду повторять, что у каждой вещи должно быть своё место!

Тане снился сон. Она бормотала во сне.

Алина, а если тебя положить спать допустим на коврике. Тебе понравится?

Алине тогда было четыре. И она никак не приучалась к порядку. Разбрасывала вещи где попало. Таня не ругала дочь, она скорее говорила с шуткой, с юмором. Но дочка была серьёзной и грозно хмурилась на мать.

Я же не игрушка там какая-нибудь.

Так ведь игрушки тоже живые.

Живые?

Конечно, только они оживают, когда все в доме засыпают.

Алина смотрела на маму большущими зелёными глазами и верила безусловно каждому слову.

И представь твоя куколка проснётся ночью где-то под кроватью…

– …представь как ей будет страшно, – Таня пробуждается от собственного бормотания. В печи уже почти погас огонь. Она смогла приучить себя к экстренному пробуждению, когда печной гул затихал, значит пламя гасло. Не желая расставаться со своим сновидением, она всё же подняла тощий зад и подкинула ещё пару тройку древесины и две какие-то книжки, найденные на полках шкафа.

Ей хотелось срочно вернуться в свой сон. Снова увидеть дочь, услышать её голос. Но когда она снова задремала, ей снился кошмар. Она бежит совершенно голая по снегу, а за спиной чёрная Буря. Буря эта живая, со своим разумом и кучей страшных тварей внутри, которым нужна пища.

Глава 2

Пробуждение был