Не гадай на зеркале

Глава

Глава 1

Лариса ползла по узкой, темной трубе. Она не помнила, как здесь оказалась. Борясь против течения, протискивалась все дальше. Сточные воды обволакивали ее, тянули на дно, пропитывали насквозь, раздувая бледно-синее тело в обрывках когда-то очень красивого платья, теперь не годящегося даже в качестве сортирной половой тряпки. Распущенные длинные волосы, как водоросли извивались в воде, цепляясь за выступы и мусор. Сумочку с женскими хитростями и телефон из рук, поток давно уже отвоевал и радостно бурля утащил. Лариса не сдавалась. Она чувствовала, что сможет успокоиться только когда найдет того, мысли о ком переполняли ее.

– По… Подонок… – Лариса, булькнув, вонзила ногти в раструб трубы и подтянулась. – изменил…

***

Напечатав еще пару ласковых комментариев под фото новой пассии, Серж отложил планшет и поднялся с кровати. По окнам с размаху лупил проливной дождь.

Телефон, тихо жужжал, показывая два часа ночи, шесть пропущенных звонков и одно голосовое сообщение от Ларисы.

Они встречались уже полгода. Лариса была щедрой и удобной во всех отношениях, но ужасно ревнивая и уже напрягала постоянными намеками на скорую свадьбу. Которой в планах желаемого ею жениха не было.

А сегодня Серж попался. Лариса застукала его почти на горячем.

Точнее – почти на горячей Майе, с перепугу споткнувшейся об бутылку. А потом, с размаху приложившись затылком об пол, прилегшей отдохнуть посреди разборок, как позже оказалось, с довольно серьезным сотрясением.

Не слушая оправданий и не глядя на жертвы, Лариса устроила безобразный скандал и хлопнув дверью, выбежала из дома. Серж не стал ее догонять, философски приняв это как разрыв. Тем более Майя явно нуждалась срочной медицинской помощи.

Майю отвезли в Тысячекойку. А Серж остался обдумывать варианты возможного будущего.

«Майя – корова неуклюжая. На ногах не стоит, а обвинит, небось, меня. Невелика потеря. Разве что… Обидно если из-за этого придется покинуть квартирку».

С тоской оглядев обжитое жилище, Серж вздохнул. Довольно удобно было бы проживать за чужой счет, но есть и минусы в таких схемах. Майя была владелицей квартиры и могла вышвырнуть его в любой момент.

Хмыкнув, Серж включил прослушку сообщения Ларисы. За хлюпаньем воды и помехами почти ничего не было слышно, с трудом он разобрал лишь несколько слов: «…возьми… трубку… вода».

– Да, в голове твоей тупой – вода! – Серж заблокировал контакт и отбросил телефон на кровать.

Потянувшись, поплелся, лениво шаркая тапками, в ванную…

Это было странно. Пытаясь понять как это возможно, Серж придумывал одну теорию за другой. Даже решил, что ему кажется, поэтому быстро моргнул и в недоумении прикусил губу. Он все еще это видел.

Как длинный черный волос мог свисать, трепеща под напором воды, из душевой лейки?

Серж поймал его пальцами, выдернул и спустил в сливное отверстие.

Почти моментально исчезнув в потоке воды, волос тем не менее не шел у Сержа из головы. Такие же были у Ларисы.

Решив не заморачиваться, он снял одежду и залез под душ. Теплые потоки воды ласково оглаживали его подтянутое тело с чуть бледной кожей, но с отчетливо очерченными мускулами. При его любви к противоположному полу и благам, которыми готовы поделиться наивные дурочки, Сержу приходилось держать себя в форме. Что, впрочем, он считал честным обменом.

Серж расслабился и закрыл глаза, подставив голову под тугие струи.

В какой момент он оказался с ног до головы опутан длинными темными волосами?

Почувствовав, как что-то крепко сжало его, словно сетью из лески, Серж испуганно вытаращился.

С потоками воды из лейки на него сползали длинные темные волосы. Как живые они скользили по его телу слоями формируя уродливый кокон. Конец которого спускался вглубь слива. Парень дернулся, но кокон крепко держал его на месте.

Резко, вдруг, сжавшись кокон облепил тело Сержа. Как сачок, поймавший бессильную бабочку.

А после начал сжиматься.

Трещали кости. Местами кожа порвалась под натиском и выступила кровь.

Кокон крепко обернул не только тело, но и голову, мешая открыть рот. Свободными оставались только глаза. Серж не мог кричать, только громко стонал от боли.

Волосы повернули лицо Сержа к сливному отверстию. В отверстии было темно, но сквозь решетку он, вдруг, разглядел что-то белое. Тонкая рука выломала преграду и начала протискиваться сквозь узкое отверстие в ванну. Пальцы с бугристой от долго нахождения в воде кожей, кисть, а следом вся рука с отчетливыми фиолетовыми венами…

Щелчками каждый сустав сначала разделялся, после снова соединялся, формируя руку кусочек за кусочком.

Когда вместе с бицепсом начал протискиваться какой-то длинный цилиндрический, окутанный волосами предмет, Серж даже не сразу понял, что это голова…

Протиснувшись в ванну до пояса и обретя привычную форму, Лариса осмотрелась белесыми, как у дохлой рыбы глазами.

Серж дрожал, мычал что-то невнятное, по его лицу катились слезы, смешиваясь с водой из-под душа.

– Изменщик, по… Подонок… Мой! – прошипела, булькнув в середине фразы утопленница, глядя в глаза жертве.

Схватив кокон за край, Лариса быстро, будто махом нырнув, втянулась обратно в сливное отверстие, потянув Сержа за собой.

Кокон перемалывал кости, измельчал мясо и органы в фарш, выжимая жидкости из бьющегося в агонии тела, но протискивал свою добычу вслед за хозяйкой. Мавка забирала суженого на дно.

После длинные волосы прошлись по ванной, утаскивая кусочки костей и мяса, впитывая в себя малейшие капельки оставшейся после чудовищного убийства крови. Жених принадлежал мавке. Полностью.

***

Дмитрию снова снился тот сон. Шею сводило судорогой, мышцы подергивались, словно пытались оторваться от позвоночника и уползти. Было невыносимо больно даже сквозь снотворное, но недостаточно, чтобы Дмитрий смог вырваться из липких объятий кошмара. Этот сон повторялся так часто, что мог бы уже наскучить, но каждый раз ощущался как первый.

Кабинет был удобным и вполне просторным, пока в него не попытались впихнуть двадцать человек, не считая хозяина. Дмитрий смотрел в окно, стараясь отрешиться от разноса начальства. Жирная муха в истерике бодает стекло, пытаясь вырваться из душной атмосферы кабинета. Дмитрий ее понимал, он тоже хотел бы сбежать, пусть даже через окно. Его раздумья прерывает пролетающий мимо его скулы стакан. Он разбивается об стену на мелкие осколки и шрапнелью ранит стоящих по стойке смирно сотрудников. Майор, кинувший стакан, кричит брызгая слюной:

– Да как это вообще могло произойти!? Курам на смех! Во время перевозки в центре города от конвоиров сбежал одноногий наркоман! Целый день бегает, и мы его поймать не можем? Нас засмеют! Потом уволят, разжалуют и отправят в цирк! Выезды, вокзалы и ключевые перекрестки в городе перекрыть! Усиленными нарядами прочесать город от и до, но поймать! Что сейчас известно?

– Разрешите доложить! – Дмитрий выдвигается вперед, принимая гнев начальства на себя, – После того как Бессенов завладел табельным пистолетом конвоира он убил его и тяжело ранил второго, после с оружием в руках пересек дорогу и попытался влезть в салон Тойоты, но его спугнули начавшие погоню сотрудники ГИБДД. Тогда Бессенов зашел в автобус. Направив пистолет на водителя, он заставил его двигаться вперед по проспекту. Однако, по показаниям водителя и пассажиров, уже через несколько сотен метров преступник выскочил из автобуса и скрылся во дворах. Поиски продолжаются…

– Какие накер поиски? Если вы все тут ошиваетесь?! Бегом искать, и чтобы к вечеру был найден!

Бессенов был неуловим, как мокрое мыло в ванной… Он появлялся по слухам то в одной части города, то в другой, искусно заметая следы. Взяв в плен девушку, он переоделся у нее дома в одежду ее парня и вызвал такси. На такси он доехал до магазина на окраине города, накупил рома и скрылся от подоспевших полицейских в лесополосе. Но надолго там не задержался. Когда ждали, что он затаится, он вынырнул в другой части города и снова навел шороху. Скорость перемещения одноногого бандита казалась невероятной. За гранью человеческих возможностей. Весь город замер, с ужасом следя за обновлением новостей. И все же к вечеру третьего дня после побега, преступник был найден. Он засел в одной из квартир многоэтажного дома. И отстреливался из окна пока у него не остался последний патрон. Его Бессенов выпустил в себя, глядя Дмитрию в глаза, напоследок прохрипев:

– Живи, пока.

Дмитрий подскочил в поту, вырвавшись наконец из сна, и скривился от боли. Позвоночник словно впивался острыми краями в череп. Следователь спустил ноги с кровати и посидел сгорбившись, потирая шею. С досадой подумав, что у кого-то утро начинается с кофе, у кого-то с пробежки, а его утро уже больше года начинается с обезболивающих.

Боль нарастала медленно, незаметно. Накапливалась месяцами, пока не стала невыносимой. Дмитрий ходил по врачам, ему назначали физиопроцедуры. Боль временно отступала, но возвращалась с новой силой, а причина так и не была найдена. Пока один невролог не сказал Дмитрию, что это старость. Он тогда возмутился. Старость?! Что врач несет? Ведь, ему всего лишь тридцать пять. Но волю допытываться диагноза он тогда потерял. Перестал ходить по врачам, просто повышал дозу обезболивающих. И доповышался, теперь они перестали помогать.

Бабье лето кончилось и резко наступила осень. Листья с деревьев обдирал холодный влажный ветер. Дмитрий, выйдя из машины поежился, запахнул не застегнутую куртку и поторопился зайти в подъезд. Поднявшись на четвертый этаж, он сверил записанный номер квартиры в блокноте с тем, что висел на двери. И позвонил в ближайший от нее звонок.

Дверь открыла женщина за пятьдесят в свободных спортивных штанах и кофте. Ее лицо было отекшим с опухшими глазами, а от слез.

– Вы следователь? – шмыгнув носом спросила она, – Здравствуйте.

Дмитрий кивнул и помахал удостоверением:

– Антонина Николаевна? Здравствуйте, да. Это я – Дмитрий Русланович. Я вам звонил. Впустите?

– Да-да, Дмитрий Русланович… – Антонина, кивая посторонилась и запустив гостя, повела его вглубь квартиры. – Можно просто Антонина. Пойдемте. Олеся из комнаты не выходит. Даже в ванную. С нами не говорит, не двигается почти. Уж, найдите подонка, который довел нашу Лесю до этого состояния.

– Тогда можно просто Дмитрий. – следователь сбросил с ног черные ботинки и оглядываясь шел за матерью потерпевшей. Или все же подозреваемой? Чем черт не шутит? Не поделили парня, поссорились, подрались… И вот, одна в ступоре от содеянного, а вторая пропала без вести. Отдыхает где-то в лесу. А что? Вполне рабочая версия. И не такое бывало в его карьере.

Квартира была небольшая. Двухкомнатная. На полу вздувшийся местами линолеум. Светлые обои на стенах. На каждом свободном квадратном метре обязательно были либо детские рисунки, либо фотографии, заботливо вставленные в рамки. Девочка на фото росла, обнималась с родителями улыбаясь широко, от уха до уха. Сияла с каждой фотки как маленькое солнышко. Тем разительнее был контраст, когда Дмитрий увидел девушку. Олеся сидела сгорбившись, закутавшись в одеяло до самого подбородка, обхватив руками колени, прижала их к груди. Изможденное лицо, сухие губы, синяки под глазами. Она скользила взглядом по комнате без остановки. Нервно, дергано, будто, если задержит на чем-то внимание даже на секунду – обожжется. Из-под кровати выглядывал ночной горшок накрытый крышкой и таз с водой.

– Леся, тут к тебе следователь, поговори с ним, пожалуйста, если уж, нам не хочешь рассказывать, что случилось. – глаза Антонины заблестели от сдерживаемой влаги, промокнув их тыльной стороной руки, мать потерпевшей перевела горящий надеждой взгляд на следователя. – Видите? Не реагирует совсем…

– Я тоже попробую. Если вы не против.

Придвинув стульчик к кровати, Дмитрий сел, потер сводящую от боли шею и, прочистив горло, постарался сказать максимально мягко и доброжелательно:

– Ну, здравствуй, Олеся. Как ты себя чувствуешь?

Взгляд девушки замер на одной точке, словно она старательно вслушивалась, пытаясь разобрать слова, но не понимала их значения.

– Олеся? Пожалуйста, скажи что-нибудь? Скажи, где Катя? Вы же подруги? Ее родители очень волнуются.

Глаза Олеси сдвинулись, медленно, будто преодолевая какое-то сопротивление и сфокусировались на следователе. Он видел, как Олеся сжалась и ее глаза покраснели. Она открыла рот пытаясь что-то сказать, но звук не выходил, только сиплые выдохи.

– Олеся? – осторожно позвал Дмитрий.

Девушка пыхтела, пытаясь что-то сказать, все быстрее и быстрее, всматриваясь в следователя, будто видя что-то, о чем очень хотела предупредить, но голосовые связки не работали.

Дмитрий попытался поймать ее взгляд, но едва прошло минутное просветление, как Олеся снова замерла, глядя куда-то вдаль.

– Я… Наверное, пойду? – отведя взгляд в сторону предложил Дмитрий и потер сегодня особенно сильно болевшую шею, – Зайду в другой раз? Например, завтра? Когда Олеся успокоится.

– Нет-нет! Все в порядке. – взволновано замахала руками Антонина, – Мне нужно вам еще кое о чем рассказать. Может быть чаю?

– Не откажусь, – благодарно кивнул Дмитрий и поморщился от боли в шее, направляясь в сторону ванной. – Только руки помою.

Следователь мыл руки и думал о том нужно ли ему взять больничный или пока терпимо. Обезболивающие ему уже почти не помогали, он ими уже несколько раз травился, так и не достигнув нужного эффекта. Дел было много, времени мало и тратить время на физиотерапию не хотелось.

Переключив воду на холодную, Дмитрий окунул в нее пальцы, а потом провел ими по шее, охлаждая воспаленный участок. Закрыв глаза, следователь вздохнул от облегчения.

Повернувшись к полотенцам, Дмитрий чуть не столкнулся с Олесей, успевшей тихонько подойти к нему.

Взгляд девушки полностью сосредоточился на Дмитрии, будто кроме него ничего не было в этом мире. Нежные черты лица Олеси исказились и тишину прорезал оглушительный, полный животного ужаса визг. Она прижалась к стене и смотрела на следователя, словно на какое-то чудовище.

Вскочив, Дмитрий отступил на несколько шагов, когда заметил, что Олеся смотрит не на него, а куда-то за его плечо. В сознании следователя мелькнуло, что у него за спиной ванная. Он похолодел, кожа покрылась мурашками. Резко развернувшись, отчего больной позвоночник хрустнул в нескольких местах, он попытался разглядеть неведомого врага, напугавшего девушку.

Никого?

Следователь с сомнением покосился на Олесю. Она не обращала внимание на мать, бросившуюся ее успокаивать и обнимать, а продолжала испуганно смотреть ему за спину, в ванную.

С сомнением нахмурившись, Дмитрий неловко кашлянул, прочистив горло и отступил в сторону. Взгляд девушки последовал за ним не отрываясь. Глядя на десять сантиметров выше плеча ему за спину.

– Олеся, что случилось? Не молчи, пожалуйста, хватит молчать! Только не молчи больше – бормотала, плача расстроенная мать, поглаживая девушку по голове и вытирая ей слезы, струящиеся из больших голубых глаз, игнорируя свои.

– Эм… Антонина, вы мне что-то хотели рассказать? Я буду ждать вас на кухне, – неловко кашлянув, смущенный следователь вытер мокрые руки об штаны и просочившись мимо загораживавших выход из ванны матери и дочери, сбежал.

Тихо булькал чайник, начиная закипать. Мать Олеси суетилась, доставая сахарницу, чайные пакетики, печеньки из шкафа. Дмитрий в ожидании привычно массировал больную шею и пытался просчитать, о чем собиралась поговорить Антонина.

Стол был накрыт и дождавшись, когда следователь утолит первый голод и замедлится, Антонина завела разговор:

– Мне звонила Майя. Хозяйка квартиры, которую снимали девочки. Она спрашивала, как наша Олеся себя чувствует… – каждое слово будто лишало Антонину уверенности и не договорив, она замолчала, вперив взгляд в стол.

– Хорошо. – ободряюще кивнул Дмитрий. Он не знал, что хочет сказать Антонина, но профессионально поддержал разговор, так, как привык разговаривать со свидетелями. Главное, чтобы человек не заглох, погрузившись в себя, пусть и медленно, но лучше хоть что-то говорит.

– Она предложила помощь знакомой ведьмы. Говорит, что та мигом вылечит нашу Олесю…

– Даже так? А что дальше было? – все еще подбадривающе кивал Дмитрий, мягко и доброжелательно улыбаясь.

– Ведьма вместе с помощником придет сегодня. Сюда. Скоро. Дмитрий, вы не могли бы остаться и немного подождать. А то я волнуюсь… – Антонина отвела в сторону взгляд и смяла в руках край кофты.

– Вы думаете, что ведьма может что-то сделать вам или Олесе? – заботливо уточнил следователь, хотя очень хотелось выругаться. Он терпеть не мог всех этих шарлатанов. Магов, экстрасенсов, инфоцыган, блогеров… Дмитрий их не различал и считал, что цель этих людей – любыми способами наживаться за счет законопослушных граждан.

– Хорошо, я подожду. А скоро они придут? – поинтересовался следователь, старательно пряча недовольство в голосе. Но безуспешно, так как Антонина видимо все же почувствовала его неодобрение и засмущалась понурившись, словно провинившаяся школьница.

– Скоро! Где-то через час. Хотите борщ? Как раз поужинать успеете…

– От домашнего борща – грех отказываться. – улыбнулся Дмитрий.

Ведьма с помощником пришли раньше, чем их ждали, но не на много. Поэтому к их приходу Дмитрий был уже сыт и благодушен.

Первой вошла ведьма. Лет около двадцати пяти, серые глаза и непослушные каштановые локоны, торчащие из хвоста. Джинсы, кроссовки, футболка, кожанка и рюкзак за спиной. Ничего не намекало на ее профессию, даже длинные бусы, намотанные на шею в несколько рядов и все равно свисавшие до пупа – не казались при нынешней моде чем-то экзотичным. Вздохнув, следователь поморщился. Лучше бы нашла нормальную работу, вместо того чтобы облапошивать народ.

Но тут спокойствие слетело с Дмитрия, как только он разглядел помощника ведьмы. Этот высокий, тощий парень уже попадался Дмитрию на глаза во время расследования. Это он снял квартиру после того, как Катя пропала, а Олеся почти превратилась в овощ.

– Вы же Павел? Я правильно помню? – нахмурившись поинтересовался Дмитрий, – А еще я помню, что вы сказали, что вы не знаете ничего о девушках, живших в той квартире, при нашей последней встрече.

– Да, так и есть, я этого не отрицаю. – пожал плечами Павел, старательно отводя взгляд. Следователю его уклончивое поведение показалась подозрительным.

– Что же вас привело сюда?

– Меня привела сюда Даша. Ей нужен был ассистент для работы сегодня и я согласился помочь. – все так же смотря куда угодно, но только не на Дмитрия, ответил Павел.

– В чем помочь? – с недоверием приподнял бровь Дмитрий. – Держать волшебный шар? Или что там? Посох? Волшебную палочку?

– И это тоже при необходимости. – пожала плечами Дарья, наконец-то заметившая уклончивое поведение Павла. – Извините, нам нужно перед процедурой посовещаться.

Дарья взяла Павла за руку и увела за дверь, захлопнув ее перед любопытным носом следователя.

– Кто это и в чем дело? – прошептала Дарья.

– Это тот самый следователь, от которого я узнал о том, что с предыдущими арендаторами приключилась беда. На нем призрак катается.

– Призрак? Хм… А как ты его видишь? Подробно? Или как некую аморфную сущность?

– Одноногий зэк в татуировках грызет шею следователя. – раздельно, будто ставя ударение на каждом слове прошептал Павел.

Ведьма присмотрелось к парню тот побледнел и явно был напуган. Похлопывая его по плечу, она попыталась его успокоить.

– Во-первых, не сцы. Прорвемся. Я ж с тобой. Дух тебя уже заметил?

– Пока нет. – помотал головой Павел.

– Уже хорошо. Во-вторых, ты же хотел научиться бороться с духами? На все нужна сноровка, закалка, тренировка. Если хочешь что-то научиться в магии делать, то нужно это сделать как минимум сто раз.

– Сколько?! – сипло воскликнул помощник.

– Сто, – пожала плечами ведьма, – Хочешь научиться делать талисманы? Заряди сто штук. Чистки, лечение, привороты? Тоже по сто. Недостаточно один раз договориться с эгрегором, чтобы стать магом. Нужно наработать канал и повысить расположение эгрегоров практикой. То, что ты видишь духов без ритуалов и воззваний – считай твоя суперспособность. Я, например, без предварительного ритуала смогу увидеть злого духа только в момент атаки, когда он меня уже рвать на части начнет. А ты видишь издалека все опасности.

– В том-то и проблема. Ты и сама знаешь. Я вижу их, и они тут же видят меня. Словно мишень с подсветкой на лбу. Если честно, я бы хотел вернуть свою жизнь до этого всего…

– Не ной. Ной не ныл, и ты не ной. Крепись и держи, мой юный падаван, – Даша, выловив из кармана ритуальный нож, вложила его в руку Павла, – Если тебя начнут грызть – кричи и тыкай его в духа.