Бабочка под номером 1313
Глава 1
Крылья были распахнуты. Капли времени падали в тишину. Все чешуйчатые части напряжены. «Пожалуйста, только один раз», – молила она.
Гусеницы сидели на листьях и много жевали, день ото дня отъедаясь. Каждый день был монотонным: жевание челюстей, разлитое в долине, переползание с одного листа на другой, цветы, ленивые изгибы тел и бесконечные рассказы о том, как стать бабочкой. Эти разговоры велись двумя старшими бабочками, служившими в Главном Бюро, которых ровно через 10 дней заменяли другие, чтобы снова поведать о первом и единственном полёте. Даже куколкой она также будет слушать эту мантру о великом волшебнике – человеке. Ей хотелось расправить свои, ещё несуществующие крылья, подставить тельце под солнечный ветер и парить под цветными пятнами луга. Она представляла, как однажды её, такую неброскую, заметит мужчина или женщина, ребёнок или подросток, старик или старуха. И, конечно же, если верить словам этих двух бабочек, она сразу сможет поднять крылья для полета. Из поколения в поколение бабочки пытаются описать удивительный трепет и восторг этого поразительного события. Она замечталась, откусив кусочек чужого листа.
Я, наконец-то, обрела крылья! Многочасовое жевание листьев привело сначала к окукливанию, а затем после мучительных двух недель, и к нежным крыльям. Кокон был оставлен за ненужностью. У каждой рожденной заново бабочки стояла Старшая, которая смешно шевелила усиками и чётко выговаривала инструкцию о самой важной встрече. С Человеком. Крылья опасно накренились вправо, и меня повело. Рядом не оказалось Старшей, чтобы все разъяснить. Я тихонько поползла, растопыривая ножки во все стороны. До чужой Старшей было целых четыре листа. Ползла я очень медленно, пытаясь не заваливаться вправо и влево. Крылья мешали, даже и не представляю, как благодаря им полететь. Нелёгкий путь был преодолён. Старшая сверилась со своими данными, но номер 1313 не был зарегистрирован! А ведь человек подбирался еще на уровне гусеницы! Старшая, переговорив с другой Старшей, повела меня в Бюро Бабочек. В прекрасном светлом зале было много цветков. На блюдцах с водой восседали заслуженные Бабочки. Старшая решительно подошла к ним, поприветствовав их. Её вопросы повисли в воздухе. Дальше они направились к прекрасной лиловой бабочке, которая могла бы стать администратором в мире людей. Услышав о проблеме, бабочка Червонец фиолетовый от удивления раскрыла свои изумительные крылья. Пошевелила усиками и показала лапкой наверх стебля сочной зелени. Там, на жёлтом цветке, восседала бабочка Морфо Пелеида. Встреча с ней, к несчастью, тоже ничего не дала. Она торопилась на цитрусовое лакомство и соляризацию. Старшая, сопровождающая меня, поняв, что проблему не решить, вернулась к своей подопечной.
От отчаяния фасеточные глаза мотылька заволокло. Она оступилась, и с шумом повалилась на левый бок. Крылья мешали. Лапки перебирали воздух. Яркая бабочка Мадагаскарская комета помогла ей подняться. Не заметив рядом с ней Старшую, увела на овальный лист кувшинки. Услышав историю мотылька, она только посетовала на работу Бюро. Ведь такого никогда ещё не случалось. Она продолжала ахать и охать. Потом начала как бы застывать на месте, что неудивительно, ведь Сатурния Мадагаскарская ведёт ночной образ жизни. Мотылёк грустно сидел, свесив длинный тонкий хоботок в водоём. Она чувствовала себя лишней в этом невообразимо красивом месте. Бабочки наслаждались своей короткой жизнью: одни выпивали сладкий нектар цветов, другие – раскрыв крылышки, наслаждались потоком солнечных лучей. В тени вьюнка бабочка Синий Махаон делилась своим опытом переживания полёта. Мотылёк отвернулась. Безысходность навалилась всем своим весом. «Возможно, это и к лучшему, что меня нет», – подумалось ей. Ей было стыдно за себя, за то, что она не такая, как все, и ей хотелось спрятаться за тернистый куст. Она собрала все свои силы в шести ногах, и со вздохом стала пятиться с листа. Но её такую незаметную и неучтенную заметили. Птицекрылка королевы Александры приближалась к ней, её огромные крылья едва помещались на соседний лист кувшинки. Она редко спускалась к земле, живя в верхнем ярусе леса. Невольно став слушателем беседы, она заинтересовалась происходящим. Она, как архивариус Бюро Бабочек, не помнила ни одного такого случая. Они столкнулись крыльями. Поп-звезда чешуекрылого мира блокировала тихий побег мотылька из Бюро Бабочек. Мотылёк извинилась за свои действия и остановилась в нерешительности. Сбитая с толку, зная, что это ни к чему не приведёт, она всё же решилась попросить о помощи. Птицекрылка королевы Александры как будто ждала её просьбы. Подобрав свои крылья, она повела мотылька в архив.
Под голубым колокольчиком лежали засушенные листья Купальницы. Аккуратно переворачивая их правой ножкой, Птицекрылка королевы Александры искала похожие случаи из мира Бабочек, но не находила. Спустя некоторое время, она отправилась на цветок маргаритки, забирая оттуда лист Герани луговой.
– Ты говоришь, что тебя не нашли? Позволь рассмотреть тебя поближе? – она быстро приближалась к ней, не взирая на свои огромные крылья.
– Так я и думала! – провозгласила она, подтвердив свою догадку, – Ты мотылёк!
Мотылёк покачнулась и от удивления прижала крылья к телу.
– Что это значит? – она часто перебирала ножками, стараясь скрыть тревогу.
– Это же чудесно! Ты удивительная бабочка! – сказав это, Птицекрылка королевы Александры удобно устроилась на гамаке-лепестке розы.
– А почему мне никто не рассказал об этом? И почему моего номера в книге Рождения нет? И не было Старшей рядом? – вопросы мотылька выпрыгивали сами по себе.
– Возможно, что есть другая книга, куда заносят новорожденных мотыльков. Хоть мы все бабочки, у нас есть отличия. Посмотри на себя: у тебя есть уздечка, соединяющая передние и задние крылья, а бабочки таким приспособлением похвастать не могут, – пояснила бабочка с огромными крыльями.
– Так значит,… я могу п-по-полететь! – произнесла, заикаясь, мотылёк. Она выдохнула и обессиленно опустилась на разложенные в геометрический узор лепестки ноготков.
– Всё может быть! Ты только не забывай регулярно делать гимнастические упражнения, чтобы быть выносливой и всегда быть готовой к полёту. Ведь полёт – это так изумительно! – сказав эти слова, Птицекрылка королевы Александры мечтательно погрузилась в воспоминания.
Еще три дня назад я бы и не помыслила о таком. Верхушка листа розового лотоса скрывала её от всех в Бюро Бабочек. Мотылек старалась держать брюшко прямо, чтобы крылья не касались воды. Мимо проходящие бабочки лениво переговаривались, обсуждая грядущие или совершенные полеты, сок из разноцветных цветов или удачную соляризацию. У каждой, совершившей свой первый и единственный полет, до этого была встреча с выбранным ей человеком. Именно он был стартом для полета – желанной целью каждой бабочки, которая находилась здесь. Густые стебли, листья, цветы, произраставшие в Бюро Бабочек, были ярче, сочнее и вкуснее. Здесь кипела жизнь. И именно здесь она вчера узнала, что её не существует. В книге Рождения не было номера 1313. Был 1312 и 1314, а 1313 – отсутствовал! А значит, ей не предназначен человек, о котором она грезила будучи ещё гусеницей, и такой желанный для неё полет тоже. Ножки мотылька уставали поддерживать крылья в таком неподвижном состоянии, но это было необходимо. «Я буду бороться изо всех сил! Не сдамся!» – думала она, напрягая правое крыло. Недавнее знакомство с архивариусом Птицекрылкой королевы Александры дало ей совсем небольшую надежду, что шанс ещё есть.
Новая бабочка появилась из кокона, растерянно озираясь. Она не заметила Старшую, о которой знала будучи ещё гусеницей. Рядом появлялись одна за другой новые бабочки с прекрасными крыльями, которых сразу же уводили. Она встала и последовала за одной такой парой. Дойдя до Бюро Бабочек, она попала в чудесное место с разноцветными цветами, источающими невообразимо вкусный нектар. Алая гербера находилась совсем рядом, и лапки бабочки как-то сами собой прикоснулись к гладким лепесткам цветка. Вкусовые рецепторы, находясь на кончиках лапок, подавали сигнал о лакомстве, от которого было невозможно отказаться. Запустив хоботок в сладкий нектар, она замерла, наслаждаясь.
Птицекрылка королевы Александры шла рядом с мотыльком, тихо переговариваясь.
– Давай поговорим с бабочкой Адмирал о твоей ситуации, возможно, она подскажет, есть ли другая книга Рождения, куда заносят мотыльков, – предложила Птицекрылка королевы Александры.
– Конечно, будьте так добры отведите меня к ней! Ведь я так хочу полететь! – ответила мотылек, взбудораженная радостным поворотом событий.
Она старательно семенила за бабочкой тремя парами ног в надежде получить скорый ответ.
Дождавшись, когда бабочки скроются за чашечкой кувшинки, отряхнув крылья от пыльцы, она задумалась. Невольно подслушав их разговор, она поняла, что, скорее всего, она тоже мотылек. И в её голове появился план дальнейших действий. Заприметив бабочку лимонного цвета – Крушинницу, она быстро поспешила к ней.
– Здравствуйте! Будьте так любезны, подскажите, пожалуйста, где я могу найти бабочку Адмирал? – сказала бабочка, думающая, что она мотылёк. Лимонница посмотрела на говорящую, неторопливо разгребая лапками головку клевера лугового.
– Приветствую Вас! Дойдите до цветов василька, затем поверните налево к ирисам, и поднимитесь по стеблю красного тюльпана. Там и отдыхает моя приятельница Адмирал. Передавайте, пожалуйста, ей привет от меня! – бабочка произнесла эту инструкцию, внимательно разглядывая гостью. Она с неподдельным интересом рассматривала рисунок на её груди, напоминающий человеческий череп.
Стебель красного тюльпана смотрелся снизу очень толстой колонной. Он взбирался по нему, преодолевая легкое головокружение, стараясь обогнать свою тень. Соперничество придавало ему сил. Крылышки опасно накренились в правый бок, и лапки еще крепче обхватили волокнистую структуру зеленой башни. Его план мог и провалиться. Решение заменить себя в списках книги Рождения ничего не подозревающего легковерного мотылька пришло внезапным озарением. Ещё чуть-чуть и покажется красная чашка нераскрытого бутона. Времени на раздумья не было, и он стал ещё быстрее передвигать передними и средними ножками. От источающего тюльпаном сильного аромата, который можно было описать как свежий, немного водянистый и сладковатый, у него периодически появлялось желание вытянуть хоботок. Привстав на задние ноги, он тихонько постучал по красной стенке цветка. Ответа не последовало. Он повторил своё действие, но звук утонул в пяти концентрических кругах тюльпана. Из внешних кругов складывалась хорошая звукоизоляционная система, в промежуточных кругах, рядом с тычинками, скорее всего и отдыхала бабочка Адмирал. Он протискивался между плотными стенками цветка, упираясь средними ножками, чтобы пролезли крылья, особенно передние, ведь задние крылья у него были короче. Шаг за шагом он приближался к тычинкам. Пыльники тычинок колебались на тычиночных нитях, служа опахалом, мадам Адмирал возлежала рядом с завязью. При появлении неожиданного гостя, она развернула свои тёмные бархатно-коричневые, почти чёрные крылья, цифры на которых стали отчётливо видны. 980. Она не только ни испугалась, но и гордо продемонстрировала свои красные ленты, которые носили адмиралы военно-морского флота, перекинутые через плечо. Именно поэтому ей и дали такое имя, имя очень подходящее бабочке, которая летает через моря и океаны.
– Добрый день! – решила поздороваться бабочка, которая думала, что она мотылёк.
– Здравствуйте! Что привело Вас в мой уединенный приют? – спросила бабочка Адмирал, потихоньку успокаиваясь и складывая крылья.
Мотылек стояла у красного тюльпана. Казалось, что его длинный стебель уходит в небо. Птицекрылка королевы Александры сразу принялась за дело, уверенно цепляясь за зеленый столб, полезла наверх. На её широких тёмно-бурых крыльях раскинулся светлый орнамент из кремовых и желтоватых «мазков» различной формы. Мотылёк со вздохом последовала за ней. Бесконечный подъём уже начинал приедаться, как вдруг лепестки тюльпана стали приоткрываться от непонятного воздействия. Она поспешила. Птицекрылка королевы Александры первой поднялась наверх и ринулась вперед, отгибая нижний край лепестка. Она была хорошо осведомлена о пяти концентрических кругах тюльпана, так как ей уже попадалась схема цветка в архиве.
– Мадам Адмирал, где Вы? – спрашивала она у стен цветка. Не услышав ответ, она продолжала идти прямо к тычинкам тюльпана.
Подойдя к тычиночным нитям и пестику, она остановилась, замирая, как будто наступила ночь. Бабочка Адмирал стояла с неизвестной бабочкой прямо в центре цветка и о чём-то мило беседовала. Крупная массивная бабочка с рисунком на груди, напоминающий человеческий череп, с передними крыльями буро-чёрного, местами чёрного цвета, разделенными на три поля двумя поперечными, сложно разрисованными, волнистыми полосами жёлто-пепельного цвета, обернулась. Задние крылья были жёлтые с двумя чёрными поперечными полосами.
– Мадам Адмирал, приветствую Вас! – выдавила слова из себя Птицекрылка королевы Александры.
– О! И Вы здесь! Добрый день! Как много гостей у меня сегодня! – восторженно воскликнула бабочка Адмирал.
– Извините за о-по-здание.. – промямлила мотылёк. Она с шумом упала прямо у пестика.
Этот гигантский цветок тюльпана еле вместил всех четырех бабочек, немного закачавшись от их движений.
– Так что привело вас ко мне, мои дорогие гости? – сказала она, легко поднимая мотылька.
– Мы! – хором ответили бабочки.
Маленький мотылек, влекомая надеждой на решение своей судьбы, не взирая на свою стеснительность, продолжила фразу, заикаясь и растопыривая усики, перебирая ножками по мягкому основанию чашелистника.
– Я пришла узнать о книге Рождения и Мотыльках! – выдохнула она.
– Мотыльки предпочитают вечерний и ночной образ жизни, они не летают через океан, – подумав, сказала мадам Адмирал.
– Что же касается книги Рождения, то я совсем ничего об этом не знаю, – продолжила она, устраиваясь ближе к тычинке.
Мотылек обессилено опустил крылышки.
– Скажите, – раздался голос слева от бабочки Адмирал, – а что вы знаете о Старших, сопровождающих новорожденных?
Все фасеточные глаза повернулись к говорящей. Она стояла у пыльника, приоткрывая крылья на правую сторону.
– А почему вы интересуетесь? – первой заговорила мотылек. Лапками она схватилась за другой пыльник. Ответа не последовало.
– Тогда, позвольте, удалиться, простите за беспокойство, – сказала бабочка, с шумом поднимая крылья.
Она уходила. Из глубины кругов. Наружу. Сдерживая гнев, почти бежала. Так проколоться. Быстрей. Лапки, чередуясь, передвигались по стеблю.
– Кто это был? – спросила Птицекрылка королевы Александры.
– Без понятия, – ответила бабочка Адмирал.
– Странно всё это и непонятно, – задумалась Птицекрылка, – ты же увидела узор на её груди?
Мотылек придвинулась ближе. Она хотела знать обо всём.
Спустившись с тюльпана, бабочка остановилась. Крылья дрожали. Ноги-лапки ослабли. Хотелось есть. Заприметив маргаритку, она пошла к ней. Её длинный хоботок жадно всасывал в себя нектар. Тягучая жидкость давала силы. И стали приходить вопросы. Что делать дальше? Куда идти? И как полететь? Наступали сумерки. Она стала чувствовать себя лучше. Крылья встрепенулись. Цветы пустовали. Зал с соляризацией был пуст. Она шла к виноградной лозе. Странное чувство заставило её насторожиться. Она замерла, приподнимая переднюю часть своего тела. Застыла как статуя сфинкса, если бы только знала о них. Светила луна. Она увидела полёт. Пчелы. Сбоку кто-то коснулся ее задней левой лапки. Она издала пронзительный писк. Как она произвела этот звук? Кто или что коснулось её? Её запах изменился. Она перестала себя узнавать.
– Кто здесь? Отвечай! – донеслось сбоку.
– Я! – не своим голосом ответила бабочка.
– Кто это? Выйди к кувшинке из темноты! – донесся приказ.
Она попятилась. Её жёлто-черный хвостик показался из-под листа.
– Можешь не прятаться! Новенькая? – незнакомый голос продолжал говорить.
– Да. Запуталась немного, извините, – ответила она, дрожа крыльями.
– Ничего, сейчас будем собирать всех наших и отправимся в улей, – ответили ей.
Она встала. Рядом примостилась пчела. Ничего не понимая, она пошла за ней.
Она шла за пчелой. Скоро их стало довольно много. Лапки не слушались, подгибаясь от страха. Впереди колонны отдавались приказы: то влево, то вправо. Они дошли до улья. Пчелки разделились на две группы.
– Всем стоять! Ров-няйсь! – приказали откуда сверху.
– Новенькие, шаг вперёд! – скомандовал голос.
Леденящий ужас сковал переднюю пару лапок, и она замерла. Пчела рядом толкнула ее, выводя из ступора. Она сделала шажок.
– Безопасность! – рявкнул тот же голос!
– Наш главный приоритет в командных вылетах! Почему пришлось искать потеряшек! – в голосе говорящего появились стальные ноты.
– Все вы были проинструктированы!
Более того, каждая из вас получила устную рекомендацию от Старшей. Чтобы больше такого не было! Всем ясно? – оратор продолжал наседать.
– Я-с-но! – стройным хором ответили пчелки, и она тоже.
– Отбой! Завтра не опаздывать! – донеслась последняя команда.
Пчелки разошлись кто-куда. Одни стояли кучками, другие – суетливо двигали крылышками, что-то обсуждая. Прямо на нее шла пчела. Она смотрела упрямо на мотылька, который не был мотыльком.
– Ты, – повелительным голосом сказала она, – идешь за мной, без разговоров. Новоиспеченная пчелка подчинилась. Они проходили зону разновозрастного расплода, где температура составляет 34-35 градусов. Было очень тепло. И влажно. В бесконечных сериях взаимосвязанных шестиугольных ячеек, сделанных из этого же воска, было трудно не запутаться. Она думала про себя: «Как я выберусь на свободу? Куда меня ведут? Я пчела?». Крылья тряслись. Она смутно помнила, что дом-улей находился в дупле дерева. Новый запах окутал ее с ног до головы. Она снова запахла по-другому.
– Остановись. Можешь отдохнуть здесь.
В нашей пчелиной семье порядок заполнения сот строго определён. Завтра будешь помогать, не опаздывай! – проговорила скороговоркой её проводница.
Она кивнула, не найдя силы ответить.
«Боже, и как же теперь выжить?!» – подумала она, раскрыв свои немаленькие крылья.
– Мадам Адмирал, Вы точно разглядели узор на спинке уходящей? – спросила Птицекрылка королевы Александры.
– Да, и знаешь, что удивительнее всего, я давно не встречала в наших краях таких особ! – мотыльку послышалось некое восхищение в голосе бабочки.
– Эта бабочка уникальная! Она может издавать звук в момент опасности, а еще она выделяет специальный запах, чтобы быть похожей на пчелу. Это называется химическая мимикрия. Про нее рассказывают такие легенды, особенно это касается полета… – она задумалась, и недосказала фразу.
Мотылек, не скрывая любопытства, подошла вплотную к говорящей.
– Если я не ошибаюсь, то она относится к семейству бражников, – неуверенно произнесла Птицекрылка королевы Александры.
– И под ваше описание попадает только одна бабочка, – продолжила она, подогревая интерес мотылька.
Сверху капал мед. Она нерешительно прикоснуться лапкой. Вкусно. Даже очень.
– Ты что такое делаешь? – пчела угрожающе встала на задние лапки.