Любовница

Глава 1

Я любила каждого из мужчин, которых подпускала к себе. Подпускала ближе, чем остальных. Но я ненавидела их статус.

«Женат!»

Почему?

Почему все они были женатыми? Имели детей, этих женщин, которые носили на своих безымянных пальцах кольца и даже не понимали порой, как им повезло иметь такого мужчину рядом с собой. И дело не в том, что я грезила быть на их месте. Нет уж, увольте. Просто было бы проще нам обоим. Но что-то, видимо, было в этом статусе. Цепляющее, дурманящее обоих: изменщика и ту, что принято называть любовницей. Тот самый запрет, который хотелось нарушать.

Николай был щедрым любовником – как на драгоценности, так и на ласку. В свои сорок пять он был великолепен. Конечно, по большей части мы с ним не вылезали из постели, а вне её говорить особо не о чем было. И не потому, что я была малообразованна, – нет. Просто у нас были разные сферы бизнеса. Мы-то и познакомились случайно. Порой, планируя совместное время на ночь или пару ночей, мы могли заняться сексом, затем расположиться в удобной позе на длинной софе отеля, скрестив ноги, и заниматься делами в своих ноутбуках.

Мы никогда не лезли в душу друг друга или личные дела. Чёткая граница позволяла не переступать черту.

Впрочем, эта связь была недолгой. Но я его любила, а он любил меня и свою семью. К кому любовь перевешивала в итоге, я не спрашивала. Мне это не было интересно, потому что с ним я была согласна исключительно на постель. Не в моих принципах ставить условия или чтобы их выставляли мне.

После Николая я была одна какое-то время. Каждый раз, отпуская их, я нахожу релакс в себе, своей работе и окружении.

Мне нужен отдых. Затем всё снова получается само собой.

Валерий оказался интересным мужчиной. Слегка отрешённым от всего этого мира, казалось бы, но не менее притягательным.

Первая наша встреча произошла в лифте. Мы встретились с ним взглядом и поднялись на самый последний этаж бизнес-центра, пропустив свои остановки, даже не заметив этого.

Атмосфера накалилась настолько, что я ощутила биение пульса в каждой точке тела. Это было ново. Это было громко и страстно.

Жгучие зелёные глаза смотрели внимательно и не отпускали.

Когда лифт остановился, мы посмотрели на подсвеченную жёлтым цифру «40» и подошли к панели. Я нажала пятнадцатый, а он – двадцатый.

Совладав с собой, мы в итоге разошлись на том самом двадцатом – это была его остановка. Но прежде чем это произошло, мы обменялись визитками.

Не сказали ни слова. Валерий протянул мне пластиковую ламинированную карточку с выпуклыми цифрами его мобильного телефона. Я любила этот вариант визиток. В ответ я отдала ему свою.

Говорили наши глаза – этого было достаточно, чтобы решить, подходим ли мы друг другу. Иначе я бы так и не узнала, как его зовут, и с большой вероятностью не встретилась с ним снова. Но мы знали, что это нам обоим подходит.

В тот же вечер мне пришла СМС с адресом.

Я не искала о нём никакой информации и знала лишь имя, которое прочла на карточке с его номером. Но я знала одно: он женат. И нет, я не видела кольца на его руке просто потому, что смотрела в его глаза и никуда более. Я это просто знала, а после подтвердила свои мысли при личной встрече.

Приехав в отель и поднявшись в номер, я позволила ему многое, но взамен взяла ещё больше. И брала каждый раз. В каждую из наших редких встреч.

Вот в чём дело: мужчины думают, что обладают женщинами, и решают, что слово «шлюха» применимо почти к каждой, кто согласен на секс без обязательств. Им даже неважно, что при этом женщины не всегда берут за это плату. И они ошибаются. Жестоко ошибаются.

Женщины обладают ими в равной степени. Дело не в том, кто в кого входит. Дело в том, кто позволяет первым.

Я всегда была первой. Я позволяла им прикасаться к себе, целовать, дарить мне подарки, и я при этом не считала себя богиней. Моя самооценка была и есть на том уровне, где и должна быть. И если мужчина идёт на устное согласие, даёт определённый сигнал, то я не буду сожалеть о его жене или детях. Это происходит между мной и ним, а не между тремя людьми. Я не заключаю соглашение с жёнами, не спрашиваю их разрешения. Это его дело, вот он пусть и сожалеет или договаривается с совестью.

Я не прохожу грязными ботинками по их персидским коврам в гостиной. Не ем из фарфоровой посуды обед, приготовленный их жёнами. Не заигрываю с их детьми и не втираюсь в доверие. Я просто сплю с их мужьями, потому что мужчины сами вольны выбирать. Я их даже не соблазняю и не виновата в том, что они ищут свой соблазн в проходящей мимо них женщине. Во мне.

Здесь только мы вдвоём, а с остальным, что он оставляет вне комнаты, он разберётся без меня.

С Валерием мы были вместе достаточно долгое время. И моя любовь к нему, должна признать, в этом случае была более глубокой.

Но я никогда не звонила первой и никогда не просила о встрече. Это правило – или закон, кому как нравится. Но это было моё правило.

Если он хочет меня видеть, он должен попросить, а я подумаю.

Всё было идеально для нас двоих в том мире, который мы определили для себя сами. Но однажды в назначенную встречу в номер вошёл не Валера, а его жена.

Я никогда не встречала мужчин в пошлом белье или без него. Если они хотят увидеть его, им придётся снять с меня одежду самим. Поэтому я просто встала с кресла, в котором сидела, убрала нетбук в сумку (я решила поработать во время ожидания) и лишь после этого посмотрела на красивую женщину, стоящую у входа в гостиную шикарного номера отеля.

Мы обе были в роскошных вечерних платьях. Это был мой стиль одежды – возможно, и её тоже. А может быть, она решила быть красивой в этот вечер, чтобы, придя в этот номер, что-то кому-то доказать. Надеюсь, не мне, потому что это было бы слишком унизительно… для неё.

Она кричала, плакала и ненавидела меня, и я задумалась: зачем ей нужна была эта встреча? Пройти через это унижение, чтобы что? Простить его? Или уйти навсегда? Но если уходить, то зачем тогда являться на эту встречу и говорить мне все эти вещи?

Ты просто встаёшь, забираешь вещи и уходишь. В противном случае ты просто молча прощаешь и наслаждаешься фальшивой жизнью.

– Ты же обычная… – её голос был высоким, немного визгливым. – Самая обычная… так почему он пришёл к тебе? Что в тебе такого?

Взяв свою сумку, я подошла к ней ближе и посмотрела на неё. Она была права. Я была совершенно обычной. Возможно, глядя на меня, никто бы не подумал, что я сплю с мужчинами в статусе «женат». Но, быть может, это и есть мой плюс.

– Я обычная, да, – заговорила с ней нейтральным, но не грубым голосом. Я не люблю грубость, и у меня не было повода грубить ей, даже несмотря на то, что она назвала меня ничего не значащим словом «шлюха». – А ты красивая, поверь. Возьми в руки свою уверенность и будь собой. В первую очередь ты женщина, а уже потом жена и мать. Вот увидишь, ты поразишься своей силе духа.

Мне хотелось уйти, но она решила продолжить этот разговор, который становился всё нелепее. Я не психоаналитик. Но я остановилась.

– Ты любовница… – она смеялась, плача. – Ты никто… Тебе нужны были его деньги? Секс?

– У меня есть свои деньги, но он делал мне подарки, да. Секс – это бонус. Твой муж не так жалок, чтобы лишь ради этих двух вещей с ним быть. Ты хотя бы говорила с ним? Знала, что ему нравится, чем он интересуется? Я знала. И я любила его.

– Любила? – теперь она рассмеялась иначе, стало немного жутко. – Да ты понятия не имеешь, что такое любовь.

– Правда? А ты знаешь?

– А я знаю. Потому что любить и брать чужое – разные вещи. Брать чужое и примерять на себя. Брак – это не только любовь и секс. Это работа, компромисс, преодоление трудностей, воспитание детей. Находить силы каждый день проживать им и своей семьёй.

Стало понятно, что ей я не докажу ничего, да и не должна.

– Отлично. Но я думаю, что в твоём определении всё же есть нестыковка, потому что иначе нас с тобой тут не было бы сегодня. Мне пора. И мой тебе совет: не приравнивай мужа или другого мужчину, которого вдруг встретишь, к вещи, как и отношения.

Уже дойдя до двери, я услышала её слова, летящие в спину:

– Знаешь, надеюсь, что однажды ты действительно полюбишь. Сильно… а потом испытаешь всё то, что испытала я и другие женщины, чьих мужчин ты так же забрала у них.

– Я ничего не забираю против их воли. Мне отдают это сами, а уже я решаю: брать или нет.

– А это ты потом и проверишь, когда он больше не будет хотеть тебя и будет приходить домой к другой, пока ты будешь ждать и любить своей грязной любовью.

Вздохнув от абсурда произнесённого ею, я просто вышла за дверь, и очередная точка была поставлена.

Глава 2

Допивая остатки вина, я смотрела на закат. Мои мысли были полны… безразличия. Я любила такие периоды, когда имела возможность не думать ни о чём, что могло выбивать из колеи и беспокоить.

– Готовишься к поездке? – послышался мамин голос.

– Она всегда готова, – ответил за меня отец.

– Пара часов от дома. Мне не нужно готовиться.

Поставила бокал и снова легла на шезлонг.

– Тогда что же с тобой?

Мама опустилась на соседний лежак, и я повернула голову в её сторону.

– Бархатный сезон в разгаре, а я уезжаю и буду работать.

– Так вот в чём дело?

– Именно, – быстро отвернулась, чтобы она не успела заглянуть в глаза.

Мама была слишком проницательна к любимым людям. И так как я была в их числе, то просто не могла ей позволить читать меня. Не в этот раз.

На самом деле я отдыхала. Прошёл месяц с момента моей встречи с женой Валеры. Я рада, что он не стал звонить или писать. Это было не в его стиле, я знала. Но всё же его оправдания испортили бы воспоминания о нём, а так… он остался тем мужчиной, которого я полюбила.

Сердце медленно стучало в груди, соглашаясь. Этап пройден. Новый, уверена, уже на подходе.

– Знаешь, я тут задумалась о твоём будущем, – заговорила после недолгого молчания мама.

Я закатила глаза.

– Прошу, не стоит.

– Почему тебе так страшно о нём говорить, Лия?

– Потому что я не хочу загадывать, а потом разочаровываться. Будущее – это не постройка здания и не сдача его в аренду с подсчётом выручки на ближайшие годы. Это не кредит, который берёшь у банка и знаешь чёткие сроки погашения, а также сумму выплат на ближайшие три года. Это жизнь, мама. И я иду с закрытыми глазами.

– Ты так красиво говоришь, но так мало понимаешь.

– Мам, я в порядке, даже если ты думаешь, что это не так.

– Ты ищешь идеального мужчину?

– Может быть, – ответила уклончиво.

Она даже не представляла, что на самом деле я не искала никого. Зависимость от другого человека схожа с наркотической. А мне хватало любви к родным. Мне есть за кого переживать. Я даже не хочу иметь детей. Это ещё хуже. Я просто хочу быть в согласии с собой.

– Оставь её, Эльвира, пусть отдохнёт сегодня, – мягкий голос отца ворвался в наш небольшой диалог.

– Спасибо, папа.

Мама вздохнула и ушла, а её место занял отец.

– Она тебя любит.

– Я знаю. Поэтому позволяю ей беспокоиться обо мне.

– Дел будет много, – добавил он уже своим привычным тоном делового человека.

– Список у меня в сумке.

– Когда прилетишь, у тебя будет встреча с главным арендатором. Если условия будут отвечать требованиям, он возьмёт весь офис в аренду.

– Ты имеешь в виду всё семиэтажное здание?

– Да. Открывается первый филиал какой-то там компании на юге. Найдёшь информацию в документах, с которыми ознакомишься в полёте. Их подготовил мой ассистент.

– Хорошо.

– Не упусти его.

– Не упущу, – улыбнулась. – Даже обидно, что ты это сказал, отец.

Мы столкнулись взглядом, когда я села боком, чтобы встать и уйти домой.

– Я всегда думал, что сын станет тем, кто возглавит бизнес.

– Знаю.

– Но у меня родилась дочь.

– И об этом факте я тоже в курсе.

– И я горжусь тобой.

– Ты об этом уже говорил, папа. И я снова скажу спасибо.

Наклонилась, поцеловала его в колючую щёку и ушла.

Встретив по пути маму, которая несла тарелку с фруктами и сыром, я сказала, что хочу принять душ и отдохнуть, поэтому оставляю их с папой наедине для романтики.

Мои чемоданы были собраны. Квартира, в которой я буду жить, уже убрана и полностью готова к заселению. Офис – в шаговой доступности.

– Идеально.

Легла на постель и закрыла глаза. Заснула ненадолго и встала прямо перед ужином. Переоделась из халата в сарафан, убрала волосы в хвост и вышла.

Мама с отцом уже сидели на террасе и с улыбкой что-то обсуждали. Затем вовлекли меня в разговор. Так проходил почти каждый ужин.

Возможно, кто-то сказал бы, что у меня есть отличный пример того, какой должна быть семья. Ведь никто по доброй воле не выбирает стать чьей-то любовницей. Однако почему я должна быть как все?

В конце концов, я на своём месте, потому что мне это нравится.

Я могу контролировать всё – вот что важно. И моё сердце остаётся в целости и сохранности. Это тоже важно.

– Так ты не в курсе, кто этот арендатор? – сузила глаза, потому что это было в его принципах.

– Оставил это дело за тобой. Узнай всё, потом проведи переговоры, выполни условия, если таковые будут, и получи прибыль в нашу компанию.

– Как интересно.

– В конце концов, ты второй владелец.

– Я помню об этом. Но этот проект был твоим детищем изначально.

– Нет ничего по-настоящему только моего или твоего. Мы работаем сообща.

– А если я приму другое решение?

– Тогда я буду знать, что ты посчитала выгоду, риски и пошла по этому пути на благо фирме и нашей семьи.

Я ухмыльнулась и, взяв бокал, отсалютовала ему, выпив немного.

– Спасибо за доверие.

– Оно твоё от начала и до конца. Тем более ты училась у лучших.

Папа выпрямил гордо спину, и мы с мамой начали смеяться.

– Я вижу, мой муж, как всегда, скромен, – она прижалась к его плечу, и папа поцеловал её в макушку.

– Каков есть.

– Ладно, я поняла. Какие у вас планы?

Разумеется, я понимала, что отец не просто так отдал мне проект, пройдя с ним большую часть пути.

– У меня очередное обследование и оздоровительные процедуры, – улыбнулась мама, и я кивнула. – Полетим в Израиль в конце этой недели.

– Надолго?

– Три недели, может, чуть больше. Суставы стали болеть.

– Надеюсь, что всё будет хорошо, – потянулась вперёд и погладила её кисть.

– Твой отец балует меня лучшими врачами.

– Это он умеет.

– Для моих женщин ничего не жалко.

– Что ж, спасибо за ужин. Мне пора ложиться, иначе завтра с утра я буду не в себе от усталости.

– Конечно, милая. Увидимся за завтраком.

– Спокойной ночи.

Поцеловав их обоих, я скрылась в своей спальне и надолго не засиделась. Полистав сайты, проверила багаж, убрала то, что мне уже не пригодится, и легла спать.

Глава 3

На следующий день я уезжаю в аэропорт в десять утра, попрощавшись с родителями. Получу очередной отцовский совет и папку с документами вдобавок к той, что у меня уже имеется.

В самолете с абсолютным комфортом я изучаю для начала все, что связано с нашим новым зданием. Этот проект контролировал отец от начала и до конца, пока я была в Санкт-Петербурге и занималась другими делами.

Я рассматриваю его местоположение, оцениваю приблизительную прибыль компании в двух вариантах сделки. В конечном счёте все будет зависеть от того, какую цену нам предложит первая фирма – цену, отличную от той, которую выставили мы.

По прилёте меня встречает молодой ассистент, которого нанял отец. Он курировал от его имени некоторые процессы еще на этапе строительства. В итоге справился на отлично и на данный момент – единственный, кто будет помогать мне.

– Амелия Викторовна, добрый день. Как прошёл ваш полёт? – он улыбается и забирает папку, которую я ему протягиваю, чтобы надеть очки.

– Добрый день. Хорошо, спасибо.

Мы двигаемся к выходу из аэропорта, где нас ожидает автомобиль, ведя беседу.

– Договоритесь о встрече с представителем компании в нашем офисе на одиннадцать. Сегодня я планирую съездить и посмотреть объект. Отец сказал, что на данный момент есть возможность внести в заключительные работы правки. Намекните на то, что встреча пройдёт в ограниченное время, так как меня ждут другие клиенты и… – я раздумываю над последним пунктом, из-за чего ручка над планшетом помощника замирает.

Мы останавливаемся у машины. Мой багаж аккуратно загружают, а я, не спеша, вдыхаю воздух, наблюдая за суетой.

– Амелия Викторовна? – напоминает мне о себе Евгений.

– Не говорите, что приехала дочь Виктора Ростова. Пусть это будет сюрпризом. Я хочу видеть настоящую реакцию человека, с кем мы планируем долгосрочное сотрудничество.

– Как скажете.

Я сажусь на заднее сиденье, а помощник – спереди, с водителем.

Благо, перегородка поднята – мне хочется тишины и поскорее оказаться в квартире.

Поездка длится половину того времени, что я сюда летела, и вынуждена признать, что к её концу я измотана и хочу поплавать.

Квартира, которая принадлежит нашей семье, находится в лучшем районе этого города, на верхнем этаже высотки, которую строила наша компания. Впрочем, в любом городе, где мы ведём бизнес, есть такие квартиры. На самом деле, это очень удобно для нас с отцом и мамой, если она его сопровождает. У неё имеется инвалидность, поэтому она не работает и проводит большую часть времени на юге. Ей необходимо солнце и морской воздух.

Когда я поднимаюсь в лифте, мне приходит от папы сообщение с просьбой сообщить, как я добралась.

Напечатав быстрый ответ, я вхожу внутрь моего нового дома на ближайшие три-четыре месяца, а то и больше.

Евгений входит за мной в гостиную после того, как распорядился по поводу моего багажа, пока я ложусь на удобный и в меру твердый диван, откидываясь на спинку.

– Домработница будет здесь рано утром. К сожалению, встретить вас у неё не вышло по личным обстоятельствам, – тут же начинает информировать, однако я не спешу отрывать голову от диванной подушки или открывать глаза. – Но уже сегодня она позаботилась о чистоте комнат, холодильнике, обеде и ужине для вас.

– Хорошо. Я тут впервые, расскажите, на каких этажах что находится.

– Что вас интересует конкретно? Это двадцать четыре этажа, и многие из них заняты не только квартирами, но и офисами.

– Тренажёрный зал и бассейн.

– И то и другое находится на втором этаже.

– Ясно. Я буду готова к поездке через два часа. Пока что будьте свободны.

– Хорошо. Номер вашего водителя я оставлю на тумбе у входа, как и мой личный.

Я не отвечаю, поэтому он быстро уходит. Дав себе ровно пятнадцать минут на отдых, я засыпаю.

Обычно мне этого достаточно. Но не в этот раз.

Я чувствую себя слишком усталой. Перелёты действуют на меня не очень хорошо. Но эта усталость не решит намеченных планов и, главное, – целей.

Приняв душ, я идеально укладываю своё каре и наношу привычный повседневный макияж. Поплавать не удалось – значит, сделаю это вечером. Единственное, что никогда не меняется, какой бы час дня ни был или сезон года, – это моя матовая помада оттенка «тёмная черешня».

Улыбнувшись своему отражению, я ухожу в комнату, надеваю комплект белья в тон моей голубой блузке и чёрную узкую юбку чуть ниже колена. Финиширую лодочками и сумочкой. Затем набираю ассистента, дав понять, что спускаюсь, и задаюсь вопросом о таблетке обезболивающего и аптечке в целом.

Евгений ждёт меня у машины вместе с водителем, который делает шаг вперёд и открывает мне дверь.

– Здравствуйте, Амелия Викторовна. Я Андрей – ваш водитель.

– Добрый день. Можем ехать.

Дорогу к зданию я отслеживаю полностью. Здание находится в деловом районе, который действительно в шаговой доступности. И в целом добираемся мы за пару минут, но я слишком устала ходить пешком сегодня.

Евгений помогает мне выйти из машины и начинает показ с большого фойе. Оно шикарное и отвечает всем требованиям.

Два больших и один маленький лифт – тоже большой плюс для фирмы с большим количеством сотрудников.

Выйдя на втором этаже, я рассматриваю просторные офисы. Ничего выделяющегося, но ремонт отличный.

– Хорошо постарались, – даю скупую оценку.

– Со второго по шестой этажи ремонт одинаковый и выполнен в одной стилистике. Уборку уже провели, как вы заметили. Но если компания решит что-то изменить, то ваш отец дал добро.

– Я помню. А последний этаж – это…

– Этаж главы, директора, руководителя – как хотите. Там три кабинета, конференц-зал (второй такой же находится на четвёртом) и большая приёмная сразу на выходе из лифта. И, разумеется, уборная и кухня.

– Хорошо. Поднимемся туда. Однако приёмная сразу у лифта? А приёмная у кабинета главы? Личный помощник – это правая рука, неотъемлемая часть делового человека.

– О, конечно. Он есть. Я просто… просто не упомянул.

– Ничего страшного.

Директорский этаж был иным. Тут присутствовали шик и роскошь даже без мебели. Мраморные полы, как и в фойе, запах дерева, которым отделан главный кабинет и конференц-зал.

Остановившись в кабинете, который займёт какой-то там мужчина с многомиллионным счётом, я всмотрелась в открывающийся вид главной улицы. Я легко могла представить, как этот кто-то стоит здесь и смотрит на мир сквозь панорамное окно во всю стену. Он будет доволен.

– Офис, который отец снял для ведения дел, далеко?

– Нет. Он на противоположной улице, в ста метрах отсюда.

– Завтра к восьми будьте внизу с Андреем – поедем туда. Хочу успеть разложить свои вещи и поработать до встречи с этим Глазуновым. Он подтвердил явку?

– Да.

– Отлично. В целом, на сегодня это всё.

– Андрей всё ещё внизу.

– Хорошо, прокатимся по кварталу, чтобы я запомнила расположение.

– Как скажете.

Усталость взяла надо мной верх. Поэтому после вкусного ужина, который я разогрела, я сразу же отправилась спать.

Ранний подъём бодрил. Мне это всегда нравилось. Организм, привыкший к жёсткому режиму, в шесть утра был готов к трудовому дню.

Облачившись в купальник, я спустилась на второй этаж и провела полчаса в бассейне. Когда я поднялась обратно в квартиру, меня уже встречала домработница.

– Здравствуйте, Амелия Викторовна. Я Елена Родионовна, можно просто по имени, – начала быстро тараторить женщина примерно моего возраста. – Я сварила вам кофе и приготовила завтрак, всё по списку любимых продуктов и блюд, присланному вашим ассистентом. Я так же хотела попросить прощения, что вчера не смогла вас встретить здесь в квартире по приезде и помочь с вещами. Моя дочь заболела, и мне пришлось…

Я подняла руку, и она остановила бессмысленный и слезливый поток слов.

– Во-первых, со мной тоже по имени, но на «вы». Во-вторых, избавьте меня от историй о больных детях и прочем. Вы работаете каждый день, кроме выходных: с семи до семи. Получаете приличную зарплату, поэтому оставляете эти милые беседы вне моих ушей и стен моей квартиры. Я не ваша подруга, не ваша коллега и не сестра. Я человек, который платит вам зарплату и хочет получить ровно то, что входит в ваши обязанности. Если у вас заболел ребёнок, вы заранее сообщаете мне о том, что вас не будет на работе, а не ставите меня в известность по факту или попросту не выйдя на смену. И вы не уходите с работы. Тем более, когда нужны мне, – она смотрит на меня шокированно, и я даже представляю, что думает обо мне, и говорю об этом: – Я не монстр, я человек, который любит порядок. Человек, который, выполняя свою работу, доводит её до совершенства и не отвлекается на лишние факторы. Мы с вами друг друга поняли?

Она выглядит потерянной, но что неожиданно – внезапно расправляет плечи, и я готовлюсь к чему-то интересному. Я не хочу, чтобы она стояла и оправдывалась передо мной. Иначе она прямо сейчас выйдет за дверь квартиры.

– Я вас услышала, Амелия, и каждое ваше требование выполню. Однако, если вы будете вести себя со мной как с вещью, я не стану этого терпеть. Мой ребёнок не робот, и если она будет нуждаться во мне в то время, как вы будете нуждаться в выглаженной рубашке или чашке кофе, то я чётко дам понять, что ухожу к дочери, даже если это будет стоить мне работы и вашей огромной зарплаты. И на фоне всего сказанного я всё же позволю себе ещё одну наглость и скажу, что я всегда исполнительна. И выполняю свою работу добросовестно. А теперь вы можете либо простить мне эту дерзость, пока я обещаю, что этого больше не повторится, или уволить, чтобы я не теряла время.

Мне хочется поаплодировать.

Я действительно впечатлена.

И пока мы сверлим друг друга глазами, я раздумываю всего секунду.

Перекинув полотенце через свою руку, развязываю халат и прохожу мимо неё, кинув небрежно:

– Мои вещи всё ещё нуждаются в порядке и качественной глажке, так как пробыли в чемодане сутки. На ужин я хочу что-то из морепродуктов. И надеюсь, мой кофе, когда я выйду к завтраку, будет горячим.

Уже дойдя до двери в свою спальню, я слышу уверенное: «Конечно». И когда на пороге поворачиваю голову, смотрю на домработницу. Смотрю и вижу, что она улыбается, впрочем, как и я.

Ассистент и водитель ждали меня уже внизу к тому моменту, как я спустилась.

– Завтра я пройдусь пешком, ты будешь ждать меня в офисе, – говорю Евгению, поздоровавшись с обоими мужчинами.

Офис мне понравился.

Отец всегда любил практичность. Но если она была ещё и красивой, то он знал, на что делать ставку.

Кабинет был светлым и приятным. Я часто выбираю квартиры или помещения по внутренним ощущениям – мне важен комфорт. И если мне потребуется искать его, пройдя десять точек, я сделаю это.

Разложив свои вещи на нужные мне места, я выдыхаю и принимаюсь за изучение информации, которую мне дал отец перед отъездом. Тогда я пробежала по страницам лишь мельком, сейчас я хотела сделать это детально.

Встав из-за стола, я стала бродить у задней стены кабинета, вчитываясь в строчки. Кому-то это покажется странным и отвлекающим, но для меня это было удобным и комфортным.

Делая очередной круг, дверь моего кабинета бесцеремонно распахнулась, и я встретилась с молочно-голубыми глазами. Самыми редкими, которые я когда-либо встречала.

Я узнала этого человека.

Глазунов Артур Сергеевич.

– Могу я узнать, кто вы и кто дал вам право врываться в мой кабинет без стука и приглашения?

Глава 4

В некотором роде я ждала чего-то подобного. Но всё же была уверена, что этот мужчина проявит такое поведение в момент назначенной встречи, а не с утра пораньше.

Пока я жду его ответ, прохожу к столу и, опустив на него бумаги, сажусь в своё кресло и пододвигаю его, чтобы мне было удобно.

Этот взгляд. Это столкновение. Оно очень странное. Я даже не могу сосредоточиться, например, на его внешности или своей злости.

Во мне вспыхнул интерес. Вот на чём я концентрируюсь, хотя снаружи выгляжу спокойной и, наверное, немного раздражённой.

Мужчина проходит на два шага вглубь и закрывает за собой дверь.

В этот момент я делаю пометку сказать Евгению, что если подобное повторится, то он лишится не только премии, но и работы. И мне плевать, куда он отошёл, так как я не услышала борьбы за дверью. Незваный гость вошёл беспрепятственно.

– Мне дал право Виктор Ростов, с которым у меня должны были состояться сегодня переговоры об аренде целого здания под офис моей фирмы. Но, как я понимаю, – он небрежно распахивает свой пиджак и суёт руки в карманы, – он предпочёл не прилетать на эту встречу лично.

Сукин сын. Не привык работать с женщинами. Что ж, ему и не придётся. Не после того, как он сейчас себя повёл. Сексист.

– Очевидно, вы уже заметили, что этот кабинет занимаю я. Также очевиден другой факт: переговоры вместо Виктора Николаевича буду вести тоже я. И, насколько мне известно, – смотрю на наручные часы, – сейчас нет девяти, а встреча с вами назначена на одиннадцать. Поэтому мой вопрос остаётся в силе: кто дал вам…

Мой голос стал повышаться с каждой буквой, но он внезапно перебил меня, теряя терпение:

– Я не собираюсь вести переговоры о многомиллионной долгосрочной сделке с двадцатилетней папиной дочкой.

Это был крепкий удар. Это был не комплимент моей внешности, а сравнение моего интеллекта со студенткой. Только он не знал, что в двадцать я была уже достаточно умна.

– Кажется, вы неправильно понимаете мой статус в Строительной группе «Ростовых». Я не вторая рука и не помощник. Я даже не «папина дочка», – вернула ему слова, – которая делает селфи на стройплощадке на шпильках. Я второй владелец и совершаю сделки наравне с Виктором Николаевичем, а также веду немало проектов. И так как я ответственная за сдачу данного объекта и оформление сделки по аренде построенного здания, то могу решить его судьбу по своему усмотрению.

Смотря прямо в глаза этого нахала, я набираю Евгения.

Ему придётся убедиться в том, что я не бросаю слов на ветер.

Благо, ассистент уже на месте.

– Скажи, сколько фирм стоят в очереди на аренду этажей под свои офисы и ждут наш ответ, – слушаю, как он листает страницы и называет мне цифру. – Восемь? Отлично. Назначь каждой из них встречу во второй половине дня с разницей в полчаса. Я приму каждого.

– Вы уверены, Амелия Викторовна? В одиннадцать… – слушаю вопрос, который, наверное, слышит и стоящий передо мной мужчина.

– Да. Я уверена.

Положив трубку, мы всё ещё молча смотрим друг на друга.

Моё дыхание настолько сбилось, что я, возможно, на грани обморока. Однако всё, что видит ОН, – это стальная выдержка и хладнокровие.

– Надеюсь, вы понимаете, что наши переговоры отменяются? – я вижу, как дёргается его глаз, поэтому ему приходится моргнуть. – Но знаете, если одна из компаний сорвётся в итоге по какой-либо причине, я дам вам знать, какой этаж вы можете взять в аренду. Всего доброго, Артур Сергеевич.

– Ты не можешь… – он суров и слишком притягателен, чтобы не улыбаться на его выпады, особенно на злость.

Господи, он реально не может поверить в то, что сделал ставку не на ту лошадь? Что ж, мне жаль. Почти.

И всё же глаз своих оторвать от него я не могу.

Это что-то новенькое. Пугающее, но определённо захватывающее.

– Не смейте мне «тыкать» и… поверьте, я могу. Ещё как могу. Мне пригласить охрану, чтобы вам показали выход, или справитесь сами?

Около десяти секунд он сопротивлялся самому себе. А я всё гадала, что он предпримет, чтобы заполучить этот контракт.

– До встречи, – кинул он. Затем развернулся и вышел за дверь.

Стоило двери закрыться, я почти выплюнула воздух из своих лёгких.

Но выпустить эмоции не позволил ошалевший Евгений, который, тут же постучав, ворвался ко мне.

– Амелия Викторовна, что он… я клянусь. Всего на минуту…

– Ты уже лишился премии, не оправдывайся. Мне это неинтересно. В следующий раз ты лишишься работы.

Кивнула на дверь, и он сразу же вышел, снова извинившись.

Напряжение никак не покидало моего тела. Но так как мой мобильный ожил, я сделала над собой усилие и обнаружила, что мне звонит отец.

– Лия, дочка. Как дела?

– Всё хорошо, пап. Как ты, как мама? Собираетесь уже?

– Твоя мать не может определиться с количеством платьев и обуви, – он счастливо вздохнул.

– Она любит быть красивой для тебя.

– Поэтому я позволяю ей всё. Как там дела с проектом?

– В порядке. Встреча назначена. Возможно, я передумаю насчёт единой аренды.

– Что-то случилось?

– Я лишь говорю, что подсчитываю выгоду.

– Тогда не ошибись в расчётах.

– Ни за что. Надеюсь, ты мне по-прежнему доверяешь.

– Просто помни: если ты будешь сомневаться в своём решении, лучше посоветуйся со мной.

– Обещаю.

Закончив разговор спустя ещё пять минут беседы, я снова увлеклась чтением документов.

Первая реакция уже отпустила и тело, и разум. Я могу выбирать мужчину из миллионов жителей нашей страны, но бизнес и личное, даже если оно необременительное, смешивать не стану.

Так как время на одиннадцать теперь было свободным, я решила пойти перекусить, а после прогуляться. Совсем скоро я буду слишком занята плотной работой с компаниями и арендой. И мои походы к офису и обратно будут больше похожи на беготню, чем на спокойные прогулки.

Взяв сумочку, я встала и подошла к двери, когда в неё постучали.

Тут же открыв, я обнаружила Евгения, стоящего на пороге.

– Ты что-то хотел? Я планировала уйти на обед пораньше.

– Уйти? Но у вас встреча, Амелия Викторовна.

– Нет, та встреча… – однако я недоговорила, заметив, как он косится куда-то в сторону. – Что там?

Сделав шаг из кабинета, я столкнулась с…

– Что вы здесь делаете?

Глазунов стоял с дипломатом в руке, а вторую держал в кармане.

– В моём планере стоит встреча с вами. На одиннадцать, – постучал по своим наручным часам.

– Я выразилась предельно ясно в восемь сорок пять, когда вы вломились в мой кабинет. Евгений, – перевела взгляд на помощника, игнорируя мужчину, – я вернусь через полтора часа. Проследи, чтобы все фирмы откликнулись и подтвердили свои явки на встречу.

– Как скажете.

Он метнул взгляд на мужчину, мимо которого я как раз проходила, даже не посмотрев в его сторону. Но стоило пройти в коридор и направиться к лифту, услышала, как он идёт за мной.

Он остановился рядом и шагнул вместе со мной в лифт.

Моя самоуверенность пошатнулась, когда он оказался слишком близко.

Глазунов чересчур хорошо пах. Это важный фактор в любом мужчине. Он обязан иметь приятный и привлекательный парфюм.

Тот представитель мужского пола, что стоял рядом со мной, имел это вдобавок к своей самоуверенности, мужественности и силе, которую источал каждым сантиметром своего тела.

Одним словом, он меня начинал раздражать.

Мы спускались секунд пятнадцать и вышли вместе.

Но я остановилась, когда поняла, что он всё ещё ступает за мной.

Развернувшись на каблуках, я заглянула в его светлые глаза, для чего мне пришлось задрать голову.

Сколько в нём было сантиметров, если мой рост составлял сто восемьдесят (на каблуках, правда)?

– Не припомню, чтобы нанимала охрану.

– Мне без разницы, где встречаться: в кабинете или на деловом обеде.

– Кажется, вы плохо меня расслышали? Или решили, что я пошутила насчёт того, что вы не первый в списке на аренду? Я даже с Виктором Сергеевичем успела обсудить данный момент.

– Полагаю, после обеда мы могли бы посмотреть объект. Окажете честь провести мне экскурсию?

Он издевается?

– Вам помочь в различии понятий «настойчивости» и «назойливости»?

– Амелия Викторовна, вы выплёскиваете свои обиды на меня?

– Простите, обиды?

– Я не счёл вас ответственной и способной вести дела.

– Я в курсе, что вы сексист.

– Ничего не могу с собой поделать, – вздохнул и пожал плечами. – Надеяться на девочку, которая умеет пользоваться калькулятором в телефоне, я не привык.

Господи, он просто невыносим.

У меня затряслись руки, которые пришлось сжать в кулаки, чтобы совладать с собой.

– Значит, вы пришли на встречу в попытке вымолить сделку и продолжаете говорить мне в лицо о моей некомпетентности? Думаете, это верный ход?

– Как раз наоборот. Я прощупал почву и пришёл заключать контракт.

– Прощупали почву?

– Я должен был понять, с кем буду вести дела.

– Не будет никаких дел.

– Поэтому женщины в бизнесе – не лучшее решение.

Вдох. Выдох.

«Амелия, ты кремень».

– Хотите встречу? Она у вас будет. В любом случае никто вам ничего не обещал.

– А вы хотите совет?

– Нет.

– Не подавляйте в себе деловую женщину.

Ответить ему я не решилась, потому что была под угрозой взрыва вся нервная система. Ни один человек не выводил меня из себя, как он. И я не имела понятия, как ему это удалось. Но развернулась и зашагала в ресторан, который увидела этим утром.

Глава 5

Сев напротив друг друга, я демонстративно молчу. Беру меню и выбираю себе обед из трех блюд, потому что привыкла хорошо питаться. Я могу задерживаться в офисе до ночи, работать, пока не буду валиться с ног, но я не пропущу трапезу и не позволю себе обойтись чашкой кофе.

Глазунов хмыкает и берет такой же набор, только меняет греческий салат на теплый с говядиной.

Чай приносят почти сразу, как я и просила.

– Итак, вы хотели обсудить аренду.

– Хотел, – я буквально слышу громкое и язвительное «НО», – но на голодный желудок тяжело думать.

– Полагаю, с утра вы были голодны не меньше?

– Очко в вашу пользу, – он криво ухмыляется.

– Это не игра, – на грани отвечаю, потому что это становится невыносимо.

– Мне казалось, что женщины слишком эмоциональны.

– Разные мужчины вызывают разные эмоции.

– Правда? Какие эмоции вызываю у вас я?

«Бесишь», – кричит мое нутро.

– Я так понимаю, аренда вас больше не интересует? Тогда вы можете пересесть за свободный столик. Я привыкла есть в одиночестве.

– Вы всегда такая?

Мое терпение лопается, как тот мыльный пузырь. Потому что он истончил его донельзя. И я устала от этого ребяческого поведения.

Опустив руки на белоснежную скатерть и отодвинув от себя чашку с чаем, я подаюсь немного вперед и высказываю ему все, что думаю.

– По-моему, вы слегка забываетесь, Артур Сергеевич. И меня раздражает, что вы ведете себя непрофессионально. Мой отец был уверен, что я должна подписать контракт именно с вами. Но, честно говоря, впервые мне кажется, что он ошибся. Сложно в это поверить, ведь он никогда не ошибается. И мне придется его огорчить именно тем, что на встречу пришел мальчишка-пустослов. Вы, вероятно, думали, что я избалованная девчонка, не смыслящая в бизнесе ничего. Но вы заставляете меня терять время на бессмысленные разговоры и встречи. Я – профессионал. А вы – игрок. Ни я, ни мой отец не являемся азартными людьми. Поэтому нам с вами не по пути. Виктор Николаевич даже не стал бы с вами разговаривать, а просто выбросил бы за шиворот, как щенка, позволь вы в его присутствии такое поведение.

К концу моей речи я почти задыхаюсь, потому что практически не дышала. Так сильно он меня разозлил.

И я правда не ожидала, что этот мужчина станет подобным разочарованием.

Пока я сверлила его своим взглядом, молочно-голубые глаза, глядящие на меня исподлобья, внезапно стали темнее. И атмосфера резко изменилась. Словно у него раздвоение личности, и только что передо мной явилась его вторая натура.

Это ощущалось в том, как он сжимал свою чашку, дышал и шевелился.

Лицо внезапно стало более строгим, а губы вытянулись в суровую линию.

Не знаю, что конкретно вызвало такую реакцию, но мне было совершенно неважно. Я свое слово уже сказала.

Официант как раз в этот момент поставил перед нами наши салаты и сказал, что первое принесет через десять минут.

– Спасибо, – улыбнулась парню и взяла ложку, когда передо мной упала папка. – Я обедаю.

– Это деловой обед, – его голос был пропитан грозой.

Сталь в его голосе не вызывала никакого эффекта.

Демонстративно я подвинула папку и принялась за свой салат, не посмотрев в ее сторону, пока не доела.

Когда моя тарелка опустела, ее тут же забрали и поставили суп, который я отодвинула. Мне не нравится есть горячее. Поэтому у меня есть пять минут.

Открыв документ, я сразу же наткнулась на титульный лист и бегло прочла.

– Я не работаю с заглядывающими мне в рот девицами, – неожиданно сказал Глазунов, и я с удивлением подняла голову.

– Я…

– Ты не они. Теперь я это понял, – он кивнул на папку в моих руках. – Здесь все необходимое, что предлагает моя фирма.

Я словно смотрела на другого человека. Того самого, который вошел в мой кабинет и не успел открыть рот.

«Что ж, посмотрим», – даю себе минуту на размышления и чтение.

Дойдя до сметы на перепланировку, я поднимаю глаза.

– Мы внесем правки за свой счет. Здание еще не сдали в эксплуатацию даже.

– Правки немного больше, чем предполагалось. Нужно будет перестроить целый этаж, остальное мы трогать не будем.

Кивнув, я вчитываюсь в строчки.

– Третий пункт придется обсудить с инженером. Снос стены – это серьезно.

– Хорошо. Остальное?

– Приемлемо. У нас хорошая команда.

Перевернув еще три страницы, я дошла до главного.

– Мы предлагали иную сумму.

– Я знаю. Но мы ведь знаем, что на это здание в хорошем деловом районе будет претендовать много фирм.

– Верно.

– Тогда я хотел быть уверен в том, что моя цифра превзойдет все остальные.

Мне хотелось закатить глаза. Потому что эта сумма понравится отцу больше, чем все взятые, которые я смогла бы добиться от семи компаний.

– Что скажете, Амелия Викторовна?

– Как я уже сказала, мне нужно переговорить с инженером…

– Показать мне здание. Так как на фото многое может быть непонятно.

– Разумеется. Плюс у меня назначено сегодня множество встреч.

– Встреч? Разве…

– Я не шутила, Артур Сергеевич. Я встречусь с каждым представителем и услышу их предложение, прежде чем мы примем решение.

– Справедливо, – ответил он, стиснув зубы.

Доигрался?

Положив папку в свою сумку, я принялась за обед, как и мужчина напротив.

Ближе к окончанию трапезы я позвонила Евгению и попросила, чтобы Кирилл приехал к объекту.

– У меня сорок минут до первой встречи, поторопимся, – сказала Глазунову и вытащила карточку, но официант так и не подошел. – В чем дело?

– Счет уже оплачен. Не беспокойтесь об этом, – сказал он ровным тоном и встал.

Кивнув, я тоже поднялась, и мы направились к выходу, затем к объекту.

Кирилл ждал у входа.

– Амелия Викторовна?

– Здравствуйте. Простите, что отвлекла. Нужно обсудить важный момент. Это Артур Сергеевич – возможный арендатор. Кирилл Владимирович – инженер.

Я ожидала смешок или какой-то раздражающий звук самовлюбленного мужчины, но, к счастью, его не было.

Мы поднялись на третий этаж почти сразу, потому что фойе Глазунову понравилось. Как и наличие лифтов.

– Этот этаж нужен максимально пустым.

– Вы хотите снести стены?

– Да.

Кирилл открыл тубус и вынул из него чертежи этажей. Каждый отдельно.

Разложив перед нами плакат с цифрой «3», мы все в него заглянули.

– Смотрите, – указал он на одну из стен. – Это главная несущая. Но это не говорит о том, что мы можем убрать остальные. По схеме я бы сказал, что мы можем обойтись восемью массивными колоннами.

– Отлично. Это будет хорошо смотреться. Сделайте их белыми.

– Кирилл, сделайте, пожалуйста, чертеж с правками, чтобы понимать и визуализировать.

– Не вопрос. Какой у меня срок?

– До конца недели, если можно.

– К понедельнику все будет готово.

– Спасибо.

– Это все?

– Да. До встречи.

– Всего доброго.

Когда он ушел, мы с Глазуновым остались одни.

– Могу я взглянуть на верхний этаж? – спросил он деловым тоном.

– Конечно.

Посмотрев конференц-зал, а также остальные кабинеты, Артур Сергеевич остановился в главном. Уверена, он уже представлял себя богом.

Я снова остановилась у окон и засмотрелась на оживленную улицу. Мне вдруг подумалось о том, что чувствуют эти люди, ведь моя безбедная жизнь была построена по-другому. Но как они выживают, оставаясь привязанными к одному городу, дому, человеку?

Это казалось таким далеким и непонятным.

Отражение в окне и шевеление за моей спиной дало понять, что мужчина остановился прямо за мной, и я развернулась, сбитая с толку.

Он смотрел внимательно и словно изучал мое лицо, эмоции. Будто хотел заглянуть в голову.

Я уже хотела попросить его отойти и больше не нарушать мое личное пространство, но он сделал это сам. Развернувшись и зашагав к двери, оповестив громко:

– Я увидел все, что хотел.

Сбитая с толку, я восстановила дыхание и спокойно пошла на выход. В лифте и вне здания он больше на меня даже не смотрел. Просто попрощался и ушел в другую сторону.

– Ну и ну, – пробормотала и пошла к офису, готовиться к встречам.

Глава 6

– Что скажете? – интересуется Евгений, стоит последнему представителю и желающему получить аренду в нашем здании уйти.

– Катастрофа, – вздыхаю и беру чашку остывшего кофе. – Фу, – морщусь и ставлю его обратно, подвигая ближе к ассистенту. – Сделай мне, пожалуйста, ещё один, иначе я усну, прежде чем дойду до дома.

– Минуту.

Он возвращается ровно через шестьдесят секунд, и я с удовольствием глотаю ароматную, но в меру горькую жидкость, насыщая свой организм кофеином.

– Знаешь, – задумываюсь отнюдь не о приятных моментах встреч, – если бы у нас не было Глазунова и его компании, то мы бы не сдали так быстро все семь этажей. Это катастрофа.

Кажется, я уже повторяюсь.

– Два стартапа, которые едва смогли наскрести на плату за аренду. Три фирмы, которые, возможно, и года не продержатся с их капиталом.

Возможно, именно это меня раздражало больше всего.

Создавалось такое впечатление, что этот Артур Сергеевич просто-напросто знал, что выйдет победителем. С другой стороны, он поднял цену очень высоко, а значит, боялся проиграть.

И всё же он победил.

– Каково ваше решение, Амелия Викторовна?

– Оно уже в моей голове, но я всё равно оглашу его завтра. Мне нужно подумать и поговорить с Виктором Николаевичем.

Я нечасто называла папу – папой. Изредка. И по привычке.

– Как скажете. Какие будут указания?

– Осталось полчаса до завершения рабочего дня. Напиши официальные письма по списку, который я тебе отправлю на почту, с благодарностью.

– Это фирмы, которые сразу в минус?

– Да. Остальным пока что не надо. Завтра я решу окончательно. Сделаешь это и можешь быть свободен.

– Хорошо. Спасибо.

Кивнув, я допиваю свой кофе и составляю письмо для Евгения. Остаток времени я навожу порядок. Не люблю возвращаться в офис и находить свой стол в безобразном состоянии.

После этого наконец взяла сумочку, накинула на плечи пиджак и вышла из кабинета.

Евгений всё ещё был на своём месте и попрощался, когда я проходила мимо него.

– До завтра, – ответила и, не останавливаясь, ушла за пределы нашего офиса.

На улице пахло приближающимися дождями.

Осень была прекрасна и так плаксива.

Медленным темпом я продолжила свой путь, огибая очередное офисное здание.

Несмотря на моральную усталость, я была готова прогуляться по вечерним улицам. Молодёжь активно расхаживала по вымощенным плиткой площадям. Громко смеялась и разговаривала.

С каких пор я перестала относить себя к этим девушкам и парням? И была ли я вообще в тусовке?

Для подобных мыслей требовалось определённое настроение и бокал вина. Поэтому я отбросила странные мысли и последовала дальше.

Поднявшись в квартиру, Елена всё ещё хлопотала на кухне, но, услышав меня, поспешила навстречу.

– Добрый вечер.

Мне понравилось то, что между нами не возникло неловкости с утреннего разговора. Я была груба, она дала отпор. Всё по-честному.

– Добрый.

– Ваши вещи я разложила с учётом ваших пожеланий. Ужин готов, и я могу его подать, как только вы скажете.

– Нет, пока что не надо. У меня планы на ближайший час, – она кивнула и осталась стоять на месте. – Скажите, здесь есть аптечка?

– Две. Одна на кухне, вторая в ванной.

– Спасибо. Надеюсь, там имеется что-то от головной боли? – я тронула свои виски, оставив сумку на комоде, пока вешала пиджак.

– Конечно. Принести?

– Не стоит. Выпью потом, если не пройдёт после бассейна. Что насчёт вина?

– Белое и красное. А также шампанское.

– Отлично. Не могли бы вы открыть бутылку красного, а я пока что переоденусь.

Мы разошлись в разные стороны. И когда я снова оказалась в гостиной, переодетая в купальник и халат, женщина была там.

– Вы можете идти. С остальным я справлюсь.

– Спасибо. Всего доброго.

– И вам.

Оставшись одной, я налила половину бокала и быстро его выпила. Сейчас мне не хотелось растягивать его. Я хотела, чтобы эта рубиновая жидкость поселилась на дне моего желудка как можно скорее.

Оказавшись на этаже с бассейном, я заняла шезлонг. И с удивлением обнаружила бар.

Вы не работаете по утрам? Я не видела, чтобы тут крутился бармен в семь утра.

– Всё верно. С семи вечера до самого закрытия.

– Вина, пожалуйста.

– Секунду.

Взяв свой бокал и коробку конфет, проклиная своё решение (ведь я ещё даже не поужинала), я легла на шезлонг. Но, прежде чем успела выпить, скинула халат и подошла к краю бассейна. Затем вытянула руки вверх и нырнула.

Следующие полчаса я лежала и наслаждалась всплесками воды, разговорами. Порой мне удавалось быть отрешённой. Находиться среди шума и не слышать ничего.

В этот раз сработало на ура. Пока рядом не легла какая-то женщина. Я даже не сразу поняла, что она говорит именно со мной.

– Простите?

– Это вы простите за назойливость. Я уже решила, что вы в наушниках и просто не слышите меня.

– В некотором роде я была недоступна. Вы что-то хотели?

– Простая вежливая беседа двух скучающих в одиночестве женщин.

Господи, почему она решила, что я скучаю? Откуда у неё взялось мнение о том, что люди в одиночестве ищут собеседника, особенно в лице незнакомки?

– Вы здесь живёте?

– Временно.

– Ох, простите, я не представилась. Меня зовут Алла.

– Амелия.

– Какое красивое имя.

Улыбка на моих губах была самой фальшивой. Я была на грани огласки своей просьбы, чтобы от меня отстали, но зачем-то сдержалась.

– Я здесь тоже временно. С мужем и детьми.

– Мило.

– У него здесь дела, и мы поехали в путешествие.

– Море в двухстах километрах отсюда.

Она рассмеялась так, будто я пошутила.

– Да, не тот город для отдыха, но это лучше, чем отправиться на работу из отпуска, так и не выехав за пределы родного города.

– Тогда почему вы поехали с мужем сюда? А не дальше? Если ему нужно работать, пусть работает. Вы здесь ни при чём. У вас отпуск. В итоге же вы словно на службе.

Она открыла рот, будто ошарашенная моими словами. Но потом улыбнулась.

– Но ведь мы семья. Я хочу его поддержать.

Ответа на её нелепость у меня не было. Поэтому я потянулась к бокалу и осушила его.

– Наверное, мне стоит тоже выпить. Я прихвачу вам бокальчик, – оповестила меня о своих планах женщина и быстро убежала.

– Боже, неужели я действительно так влипла…

Когда она… как её там звали (я даже не запоминала), пришла, я огляделась по сторонам, а потом меня оглушил её громкий крик:

– Михаил! Роман! – В нашу сторону сорвались двое мальчишек лет тринадцати. – Это мои сыновья.

Словно я не догадалась.

– Да, мам, – проговорили в один голос и были… идеально похожи друг на друга.

– Выпейте сок.

Они послушно избавили гранёную посуду от мультифруктового напитка и убежали прочь.

– А у вас есть дети?

Я посмотрела на неё так, чтобы она поняла: мы не подруги, и многое из того, что она хочет знать, останется неизвестным для неё. Но мой взгляд сместился к входу и… я была готова провалиться сквозь землю.

– Какого чёрта он здесь делает? – прошептала я не очень тихо, когда взгляд Глазунова встретился с моим.

– Увидели знакомого? – Женщина обернулась в ту сторону, куда смотрела и я. – Ой, а вот и мой муж пришёл. Артур, я здесь! – помахала она ему, и я застонала, когда он пошёл вперёд. К нам.

«За что мне это всё?» – спросила пустоту и не получила никакого ответа.

Глава 7

Напряжение в моем теле стало электрическим. И если бы я сейчас нырнула в воду, то убила бы током всех, кто находился в бассейне.

Почему он остановился здесь? Почему встретился мне именно сегодня? Почему его жена вообще решила, что я отличная собеседница для её скучного и одинокого вечера?

Резко поднявшись, я подошла к краю бассейна и всё-таки нырнула.

Я больше не планировала плавать сегодня, но, к сожалению, мне не оставили выбора. И спустя пятнадцать минут, когда я поднималась по ступенькам, на меня с диким восторгом смотрела женщина у моего шезлонга. Вторые глаза были с лёгким угрюмым прищуром и по-прежнему раздражали.

Он в самом деле действовал мне на нервы.

Подойдя к своему лежаку, я взяла полотенце, халат и намеревалась уйти.

– Амелия, это Артур – мой муж. А это та самая Амелия, с которой я познакомилась.

Я намеренно медленно реагировала на слова этой женщины. Словно это был замедленный кинематографический кадр.

Мой взгляд упал на него, и как бы я ни старалась не смотреть ниже его лица, это было невозможно.

Артур был хорошо сложен для мужчины. Для мужчины его лет, тем более. Я знала огромное количество таких, которые к сорока годам уже обзаводились не только семьёй, но и округлым животиком. К счастью, не всех это портило.

Ещё до этого момента я знала, что он будет выглядеть примерно так.

Покрытая волосами грудь, сильные и крепкие бедра и красивый, в меру рельефный пресс.

«Проклятье! Я не планировала знать, что мои мысли оказались правдивыми».

В это время, пока я обсуждала в своей голове открытый вид, он рассматривал меня тоже.

Однако мне стало интересно, что он сделает с нашим знакомством? Не было смысла скрывать, что мы знакомы. Но всё же мои губы растянулись в ухмылке.

– Мы знакомы, – пробасил его голос.

– Как?

– Это Амелия Ростова. Представитель фирмы, у которой я беру в аренду офис.

– Возможно, берёте. Решение будет принято завтра. У меня сегодня были интересные встречи. И не представитель, а владелец.

Мои слова его разозлили, и я почувствовала, как энергетика стала слишком плотной, чтобы свободно дышать.

– Ой, как здорово. Может быть, поужинаем се…

– Нет, – ответили мы в один голос, глядя друг другу в глаза, и я, втиснув ноги в тапочки, пошла на выход, не потрудившись попрощаться с ними обоими. Господи, да как же её звали?

Приняв душ и съев свой вкуснейший ужин, я отправилась на прогулку. Торговые центры находились в пешей доступности, а до закрытия оставалось ещё полтора часа.

Я любила шопинг. И он приносил особое удовольствие с тех пор, как я стала зарабатывать на свои нужды сама. Он также помогал в те моменты, когда я была на взводе. Но с чувством особого контроля я до сих пор не имела гардероба с квартиру. Однако сейчас я могла сказать точно, что буду часто тратить деньги, пока мы не заключим сделку с Глазуновым.

Когда я пришла в компанию отца, я не заняла высокую должность. Я работала, как и все. На то, чтобы добиться партнёрства, у меня ушло чуть больше десяти лет. Не то чтобы я не стала в итоге вровень с моим отцом, но всё же никто не мог сказать, что я пришла на всё готовое и была папиной дочкой.

«Кроме него», – пронеслось в мыслях.

Подумав об этом раздражающем мужчине, я почти растеряла интерес к покупкам, но красивое изумрудное платье на витрине снова ввело меня в строй.

Выходила я из торгового центра с тремя фирменными пакетами, в двух из которых было бельё.

Я абсолютный фанат этого потрясающего аксессуара на теле женщины. И мой гардероб переполнен невообразимыми комплектами на любой случай жизни и под любой цвет одежды. К платью я купила ещё один.

Осенний вечер был восхитителен. Думаю, такие прогулки станут моим любимым временем суток подумать и отдохнуть от работы.

Пятнадцатиминутная прогулка оказала хорошее влияние. Когда я оказалась в квартире, то сразу оставила платье в гостиной для того, чтобы Елена подготовила его для меня. Затем я переоделась, написала отцу, что мне нужно поговорить с ним с утра (так как сегодня он никак не мог выделить для этого время), и уснула моментально.

Однако проснулась уже через два часа. Вспотевшая и слишком возбуждённая.

– Ублюдок, – прорычала я в подушку.

Моё тело искало выход для этого напряжения. Я любила секс. И я любила своё тело. Но не любила доставлять оргазмы самой себе. Обычно к тому моменту, когда моё естество готовилось к новым ощущениям, я была в своих (для многих странных) отношениях с новым мужчиной.

В этот раз всё произошло быстрее. И мужчину найти я не успела.

Потому что Глазунова в качестве партнёра рассматривать я не планировала.

К тому же… обычно это случается ясно и понятно сразу.

Это не просто интерес с чьей-либо стороны. Это обоюдно.

В нашем случае обоюдной была беспричинная ненависть друг к другу.

Это была ненависть. Я уверена.

Но когда моя рука опустилась к пижамным трусикам, я не могла представить кого-то другого, чтобы помочь фантазии ожить.

– Ублюдок, – застонала я, падая с высоты в свои белоснежные простыни.

Приняв душ, я снова отправилась в постель и уснула ещё быстрее, чем до этого вечером.

На следующий день я была уже в офисе, когда позвонил отец.

– Привет, пап.

– Милая. Как ты?

Его улыбка была спасительной. Хотя я не чувствовала себя той, кто был на грани катастрофы. Но сегодня мне была она очень нужна.

– В порядке. Мне нужно с тобой обсудить рабочий момент.

– Конечно. Твоя мама спит ещё, поэтому я перейду в кабинет.

– Почему не спишь ты?

– Зарезервировал машину и дал распоряжения по поводу дома и охраны.

– Ясно.

Когда он сел и за его спиной замаячила привычная картина из его кабинета, я переключила вызов с телефона на ноутбук.

– Твой компьютер включён?

– Включаю.

– Хорошо. Я отправила тебе документы. Рассмотри их прямо сейчас. Это предварительные записи, но я хочу услышать, что ты думаешь.

– Конечно.

Он погрузился в молчание, а я встала с кресла и принялась мерить кабинет шагами. Дурацкая привычка.

– Амелия? – донёсся сквозь мысли отцовский голос, и я тут же оказалась на своём месте.

– Я здесь.

– Почему такая большая сумма?

– Дело в том, что… – жаловаться мне не приходилось.

Каждый мужчина в курсе, что женщинам в бизнесе доказать своё превосходство сложнее и вызвать уважение тоже. Поэтому я снова опустила историю.

– Дело в том, что я провела встречи со всеми фирмами, которые первыми выступили в качестве арендаторов. Глазунов об этом узнал и разволновался.

– Хм, – он улыбнулся. – Это был хороший ход. План правок ещё не готов?

– Это будет длительная перестройка. Третий этаж нужно будет полностью переделать. Кирилл придёт ко мне с планом в понедельник.

– Время?

– Месяца полтора. Уже осень. Надеюсь, что ничто не замедлит нас. Это примерно. Но я рассчитываю на два месяца. Потому что нужно будет пройти проверку и сдать объект в эксплуатацию.

– Ну, на этот счёт у меня нет сомнений. Наша фирма использует дорогие и качественные материалы.

– Я помню. И всё же ты знаешь, как это порой бывает.

– Разумеется. В чём ты сомневалась?

– Поговорив с тобой, поняла, что ни в чём. Всё встало на свои места. За пять лет мы полностью окупим вложенные средства. Стоимость внесения правок будет озвучена тоже к понедельнику.

– Тогда сделай это.

– Хорошо. Как мама?

– Всё так же.

– Береги её, пожалуйста.

– Обещаю, – он улыбнулся, и мы закончили звонок.

К обеду я попросила Евгения связаться с Глазуновым и назначить встречу в офисе. Однако он удивил ответным сообщением лично мне с просьбой осуществить встречу на объекте. Поэтому я собралась и пошла туда, чтобы отправиться потом в ресторан.

Артур ждал меня у входа в здание и, кивнув, вытащил руки из карманов.

– Что-то случилось? Мне было необходимо поговорить о контракте и прочем.

– Поговорим.

Я вошла, и он указал на лифт.

Войдя внутрь, он нажал на верхний этаж.

– В чём дело?

Но ответа я не получила.

И лишь войдя в его (теперь уже точно будущий) кабинет, я остановилась, держа в руке сумочку.

Артур встал у окна, и напряжение перетекло с него на меня. Оно заполнило каждый квадратный метр кабинета и заставило испытать асфиксию.

Мне было знакомо это ощущение. Эта тяжесть принятых решений и последняя, ускользающая борьба с самим собой.

Когда он повернулся ко мне лицом, я отпрянула назад. И с каждым его шагом в моём направлении я делала шаг назад. Слишком потрясённая. Замешательство было затяжным.

Он настиг меня уже у стены. Сумочка выпала из рук, когда его пиджак соприкоснулся с моим. Затем он надавил сильнее, и теперь мы обменивались теплом наших тел.

– Только посмей, – предупредила я его.

Если он и поцелует меня, то только после того, как я дам ему на это согласие.

Не раньше!

Его суровое угрюмое выражение лица было прекрасным. Но не настолько, чтобы я захотела переступить черту.

Это было непозволительно.

А я всегда рациональна в своих действиях и выборе мужчины.

Этого я не выбирала. И не выбрала бы никогда.

От меня ждали результат. И я собиралась его продемонстрировать безупречно.

Моё предупреждение не сработало.

Он был ещё ближе, чем за мгновение до этого. Затем его пальцы запутались в волосах на моём затылке, и попытка снова предупредить дальнейшее провалилась под давлением его губ. Его губ на моих губах.

Мы схлестнулись так, словно это была битва насмерть.

Мои руки висели неподвижно, а пальцы были сжаты в кулаки.

Это говорило о том, что это не я его целовала. И что я не позволяла ему к себе прикасаться.

Это разозлило так, что в моих венах потекла лава.

Когда поцелуй замедлился, я наконец прикоснулась к его груди и оттолкнула, как могла сильно. Затем подняла правую ладонь и ударила его по лицу.

Звук соприкосновения моей руки и его щеки был встречен стенами и отскакивал ещё долго. Эхо было прекрасным.

– Я сказала, чтобы ты не смел этого делать.

Артур стоял на том же месте. Затем приблизился вновь и поцеловал второй раз.

После столкновения наших губ остальное произошло по тому же сценарию.

Когда эхо стихло, я сделала шаг в сторону и подошла к сумочке, валяющейся на полу вместе с папкой документов.

– Ты придёшь ко мне в офис к часу дня для составления договора. И только попробуй проявить ко мне снова непрофессиональное неуважение где бы то ни было ещё.

С этими словами я оставила его одного и вышла из кабинета. Затем спустилась на лифте вниз и пошла обедать.

Глава 8

Стоит ли говорить, что я была ужасно злой?

Какого черта он это сделал?

Что он вообще о себе возомнил?

Обед был безнадежно испорчен. В итоге я вернулась в офис в отвратительном настроении, и уже через пятнадцать минут Евгений объявил, что ко мне пришел Глазунов.

– Пусть подождет десять минут, – отвечаю в трубку и откидываюсь на спинку кресла.

Беру свои эмоции под контроль и выдыхаю.

– Пригласи его, – требую и принимаю расслабленную позу, в то время как в теле сталь течет по жилам.

Артур входит и занимает место напротив. Вытаскивает папку и поднимает взгляд, устремляя его на меня.

– Предварительный договор, – рапортует четко по буквам, двигая документы в мою сторону, затем садится прямо.

– Отлично. Наш юрист ознакомится с ними и внесет правки в понедельник, когда будет готов план перестройки третьего этажа. Затем я передам его вам для ознакомления.

– Хорошо, – голос напряжен, и, если присмотреться, он весь словно вылит из железа.

Евгений коротко стучит и входит.

– Могу я что-нибудь предложить?

– Нет, – холодно отвечает ему Глазунов, не моргнув, и помощник скрывается за дверью.

Он не сводит с меня глаз. Почему он так себя ведет? Боится, что все испортил? Хотела бы я, чтобы от этого контракта не зависела судьба целого штата сотрудников и отцовские планы в целом.

Я бы пнула его под зад и послала на хрен. Но я не могу этого сделать, как бы ни злилась на мужчину напротив.

Я ненавижу, когда все идет не по плану.

Он разве не знает, как это должно происходить? Разве не в курсе, что сначала нужно спросить, согласна ли вторая половина на что-то?

Придурок. Или дилетант?

От этой мысли мои брови взлетают вверх.

Как часто он изменяет своей жене? Изменяет ли вообще? Если нет, то что же это было час назад?

– Почему ты так на меня смотришь? – ловкие пальцы расстегивают единственную пуговицу темно-серого пиджака.

– Как? – мои губы растягиваются в милой улыбке, за которой я скрываю интерес.

Признаюсь, он у меня возник в первую минуту, когда я на него смотрела, потом он все испортил. Сейчас он вспыхнул снова.

Был ли он систематически изменяющим своей супруге ублюдком? Или решил попрактиковаться и безнадежно облажался?

– Словно думаешь о чем-то.

– Так и есть. Я думаю о контракте, Артур Сергеевич. В офисе я думаю только о работе. Советую вам тоже следовать такому принципу, иначе какой же это бизнес?

– Ты отвратительная лгунья.

– Наверное, это все же плюс к человеческим качествам. Разве нет?

– Так может думать только женщина.

– Если ты снова заговоришь о моем положении…

– Ты меня удивила, – перебивает, отмахиваясь от моих слов.

– Чем же?

– В моих представлениях о дочери Ростова.

Усмехаюсь и вздыхаю.

– Твои убеждения могли стоить тебе отличной аренды для бизнеса.

– Могли. Но я тот, кто идет на риск.

– Да ну?

– Ты уже в этом убедилась.

– Так это был риск? Боже, – на моих губах улыбка. – А я уж подумала, что ты настолько неуверен в своем положении, что решил подписать договор аренды час назад.

Он злится. Сжимает челюсти так сильно, что я вижу напрягающиеся мышцы на лице и шее.

Отлично.

– Что? Я не права?

– А тебя что, трахают обычно только ради контрактов? Печально.

Мне приходится сдерживать порыв рассмеяться.

– Думаю, вы все-таки не до конца поняли меня, Артур Сергеевич, – голос понижается до хриплого шепота, когда я продолжаю: – Обычно я трахаю мужчин, а не наоборот. В этом ваш просчет.

Когда я заканчиваю предложение, он поправляет галстук на шее, то ли делая его туже, то ли расслабляя.

– Полагаю, встреча закончилась. Всего доброго и до встречи в понедельник.

Он не двигается. Только широкая грудная клетка поднимается и опускается в такт тяжелому и весьма шумному дыханию.

Клянусь, я чувствую исходящие от него волны ярости и похоти.

Слишком волнующий букет. И определенно один из тех, которые я не пробовала ни разу.

С другими моими мужчинами было по-разному. Но ни разу это не было на грани ярости друг к другу.

Все происходящее с Глазуновым сейчас – новое. И я не успеваю понять и поразмыслить над этим, как случается нечто, выбивающее из колеи. Я не планировала с ним вообще ничего. Но он будто против и заставляет передумать.

И все же у меня будут целые выходные, чтобы разобраться во всем, что с ним связано.

После паузы он все же поднимается с грацией хищника. Не сводя с меня глаз, застегивает вновь пиджак и поднимает портфель.

Господи, меня убивает этот момент. Я фактически дрожу от этого контраста: его роста и этих проклятых глаз, которые топят своими молочно-голубыми реками.

– До встречи, – говорит каким-то рокотом, до этого не звучавшим из его уст, и подходит к двери.

Однако он останавливается и, обернувшись, бросает:

– И чтобы ты знала, я был уверен, что заполучу это здание. Независимо от того, трахну тебя или нет.

Он настоящий нахал. Раздражающий мудак.

Мои губы расплываются в улыбке.

– Уверена, так и было.

Сомнение в моем голосе он улавливает сразу же, и потому его глаза снова переходят в режим битвы.

– В этой игре есть свои правила, Артур Сергеевич, и что-то мне подсказывает, вы о них не имеете ни малейшего понятия. До свидания.

Я облизываю пересохшие губы, и он улавливает это движение. После чего уходит.

– Твою ж мать, – шепчу, прикрыв глаза.

Я буквально чувствую, как мои внутренности сжались.

Чувство самосохранения исчезло, и потому я просто знаю – это закончится очень плохо.

Закончив с делами чуть раньше обычного, я выхожу из кабинета, застав Евгения за документами.

– Амелия Викторовна, а я как раз собирался к вам. Вы уходите?

– Пока что я здесь. В чем дело? – опускаю сумочку на его стол, застегивая пиджак.

– Ваш отец…

– Виктор Николаевич? – поправляю его.

– Да, простите. Виктор Николаевич прислал кое-какие документы. Я их распечатал.

Он встает и протягивает мне стопку бумаг.

– Что это?

Принимаю и читаю заголовок первого пакета: «Земельный участок 19:26:030024:52».

Мои брови взлетают от удивления.

– Он хочет построить новое здание?

– Письмо я тоже распечатал.

Странно, что он не упомянул о своих планах в разговоре.

– Что ж, спасибо. Я возьму это домой и изучу на выходных. Вы тоже можете уходить. Это была напряженная неделя.

– Спасибо. Хороших выходных.

– И вам.

Вернувшись в квартиру, обнаруживаю Елену, которая убиралась в коридоре.

– Добрый вечер.

– Добрый, – снимаю пиджак, туфли и, наслаждаясь ровной поверхностью, шевелю пальцами ног, прежде чем двинуться дальше.

– Вам кое-что передали, – останавливает меня домработница.

– Кто и что? – спрашиваю, обернувшись.

– Просто отправили через курьера. Конверт. Полагаю, это ключи, – трясет слегка, держа за уголок.

Нахмурившись, принимаю бежевый конверт и вынимаю изнутри ключ на брелоке с цифрами «40-05».

– Интересно.

Она пожимает плечами и продолжает протирать комод.

Войдя в спальню, скидываю с себя вещи, переодеваюсь в длинную рубашку и иду снимать макияж. Но посылка не дает покоя.

Квартиры в этом здании нумеруются именно так. И, судя по тому, что они охватывают диапазон «40», это четвертый этаж. А номер квартиры – пять.

И это мог сделать только один человек.

– Этому не бывать, – говорю самой себе в отражении и выхожу из ванной.