Всеслава

Глава 1. Жених

– Нет, тятенька! Я не могу стать его женой!

Молодая девушка, в расшитой узорами-оберегами поневе, сшитой из нескольких полотнищ, обернутых вокруг талии и закреплённых поясом, топнула ногой. Ее рубаха была заправлена под понёву, а сверху повязан расшитый передник, охраняющий свою хозяйку от дурных сил. Сверху всего этого на девушке была надета безрукавка «навершник» длиной до колена. В лучах послеполуденного солнца ярко блеснули, закрепленные на груди подвески-обереги с нанесенными на них защитными символами, обращенными к богам. На запястьях звякнули витые браслеты.

– Это вопрос решеный, Всеслава, – громыхнул по столу кулаком ее отец, – ты пойдешь на Любомир с этим дружинником.

– Мне Услад люб, тятя!

– Твой Услад что-то не больно торопиться тебя суженной звать. А сестры твои младшие уже давно просватаны. Им давно на Любомир идти надо. Да все тебя непутевую ждут. Хватит! Вон Журавушке уже шестнадцатая весна минула. А Малушкин Добровит уже вторую жену взял, а она все его ждет. Да и Избава его по осени родить должна. А Услад твой все по девкам в городе шастает. О тебе, непутевой и думать не думает! А ждать следующего лета негоже. О сестрицах подумай!

– Ну так пусть и идут на Любомир, раз время им пришло! – выкрикнула Всеслава, тряхнув головой. – Я за Услада пойду! Он обещал, что единственной у него буду. Как матушка хотела.

– Что??? – Зарычал ее отец, поднимаясь и яростно сверкая на нее глазами из-под насупленных бровей, – чтобы младшая наперед старшой замуж вышла? -рычал он, проигнорировав слова про умершею жену. Юная полянка, привезенная кузнецом в верховья Оки, так и не смогла смириться с тем, что через пять лет ее муж привел в дом новую жену. На ее родине считалось, что едину мужу едину жену имети надобно. И свою дочь, Всеславу она так же успела воспитать. Не соглашалась юная девица быть одной из множества других. Единственной желала стать. А сестрицы в отца пошли. Спокойнее к их обычаям относились. Малушка, дочь второй жены тятеньки ее, Славину матушку, вообще плохо помнила. Малой была, когда Марена ее к себе забрала. А Жура больше отца слушала. Да и как не слушать, когда практически все по несколько жен имели. Так легче по хозяйству справляться. Да и князь их, молва по свету шла, имея трех жен, еще и полюбовниц в тереме держал.

– Тятя прав, Слава, – подала голос девушка за спиной Всеславы, – из-за тебя мы с Малушой женихов потеряем. Что нам потом, век в девках коротать?

– А ты не лезь, Жура, – бросила через плечо Слава.

– Почему это? – взвилась младшая сестра, – ты со своей внешностью можешь и в девках остаться. А мы замуж хотим!

Всеслава вспыхнула и грозно посмотрела на сестру. Да, она не была красивой. Внешностью в отца пошла. Округлое лицо, покрытое веснушками, которые даже зимой не исчезали. Светлые, отливающие рыжиной волосы, заплетенные в длинную косу и бледные глаза странного оттенка. То ли зеленые, то ли голубые. Не то что ее младшие сестры – русоволосые красавицы с выразительными голубыми и серо – голубыми глазами и чистой кожей лица. Внешность всегда была ее ахиллесовой пятой. Всеслава никак не могла понять, почему матушка Макошь так несправедливо с ней обошлась, позволив дочери своей Недолюшке, такую внешность ей даровать? На сестер вон, уже третью весну парни заглядываются. И, что с того, что Малушкин Добровит прошлым летом жену себе умыкнул из соседнего села? Малушка ему обещана была. Да и приданное за нее отдано. Как и Журавушкино. Да вот только на нее, Всеславу, внимания до сих пор никто не обращал. Кроме Услада. Он с цветеня (апреля) за ней ухаживать начал. Да вот уже изок (июнь) права свои липеню (июлю) передать готовится, все про Любомир говорить начинают, а Услад молчит. Не торопится.

– Ты бы рада была, что тебя берут, не глядя, – не успокаивалась Журавушка. – А то глядишь, глянет на тебя и передумать может.

– Чего ему передумывать-то? – спросил отец, бросив недовольный взгляд на среднюю дочь, – ему князь жениться наказал. А князя ослушаться, себе дороже. Так, что готовься, Слава, к Любомиру. Иди, в матушкиных сундуках приданное себе подбери. Да украшения выбери. Есении поди поклонись, она тебе тоже дары приготовила.

Есения была третьей женой их отца. Слава поморщилась. Чтобы у нее что-то брать? Ей и матушкиных украшений хватит.

– Не пойду, тятя! – крикнула Всеслава, уперев руки в бока, – знаю о ком речь молвишь. Не с нашей земли – матушки он. Пришлый. И старше на пять весен.

– Не пойдёшь? – раздался рык отца, и девушки невольно вздрогнули. Со стола полетели кувшины и глиняные тарелки, сброшенные тяжёлой рукой отца. Шагнув к дочери, схватил ту за косу и больно потянул ее голову вниз, вынуждая девушку запрокинуть голову и вскинуть вверх руки, с блеснувшими на них браслетами, – косы обрежу! По миру пущу! Навек от тебя, непутевой отрекусь, коли на Любомир с этим воином не пойдешь. Вон из дому пойдёшь. Против меня слово молвить надумала! Слишком много от матушки своей полянки набралась! И женой этого степняка станешь! И вторую жену примешь, коли в дом приведет. Позорить меня удумала!

– Тятенька, – пискнула Слава, пытаясь оторвать руки отца от волос и чувствуя, как в глазах закипают злые слезы обиды и унижения.

– Вон пошла! – орал отец, приблизив красное лицо к лицу дочери и сверкая яростным взглядом. – Заутра, чтобы готова была! Жених на сватовство приезжает.

Оттолкнув от себя Славу, мужик шагнул к столу и схватив кувшин с квасом принялся пить, не обращая внимания на дочерей. Несколько капель темной жидкости стекли по его подбородку, тяжелыми каплями упав на ворот рубахи.

– Тятенька, помилуйте, – протянула к нему руки Всеслава, в последней надежде быть услышанной, – ведь за не любого отдаёте. Жизнь губите!

Оставив кувшин, вытер мокрые губы рукавом и зыркнул на дочь.

-Не любый. Много ты знаешь. Женой назовет и любым станет. Так что, брысь. Приданное с сестрами собирайте. Да чтоб, заутру ни слова против не слыхал. Журка! – рявкнул он, обернувшись к дочери.

– Да, тятенька, – подпрыгнула девушка.

– С Малушкой сестре помогите. И глаз с нее не спускать! А то ещё удумает чего.. Мне потом пред князем ответ держать. Да со степняком этим поди еще разбираться придется. А он похуже волкодлаков будет. С теми по зиме дело иметь страшно, да в лесу на дороге встречаться. А этот…смерти в его руках молить будешь. Так что хватит тут…решено все давно, Славка. Подь отсюда. Готовься жениха встречать.

Сердито сверкнув очами из-под мокрых ресниц, Слава развернулась и выбежала из избы. Жура виновато посмотрела на отца.

– Нам с Малушкой, конечно, замуж хочется, тятя. Но не такой ценой. Может не надо сестрицу заставлять? Иноземец все-таки. Найдем Славке родненького, нашего. Вон, пастух с соседнего села, чем не жених? И по возрасту, младше, чем ваш степняк. Жену по зиме схоронил. Трое детей осталось. На Славкину внешность и глядеть не станет.

– Поздно, Жура, – тяжело опускаясь на скамью ответил отец, – должок у меня перед князем. Большой должок. Вот он и потребовал его вернуть. Да нечем мне ему возвращать. Вот он и велел одну из дочек замуж за его дружинника отдать. Сама понимаешь… Долг платежом красен. Вы с Малушкой обрученные уже. А Славка… – ее отец судорожно вздохнул и посмотрел на деревянную тяжелую дверь, за которой скрылась старшая дочь, – ей так лучше будет.

– Но ведь он старше ее, тятя!

– Не на много. А там, в темноте ночей и вообще незаметно будет. Степняки эти, говорят, подход к бабам имеют. Смотришь и уломает ее. А нет… – он посмотрел на дочь, – смирится Славке придется. Иди за сестрой, Жура. Времени мало.

Жура шагнула к двери и замерла. Обернувшись, окинула отцом немного осуждающим взглядом. И отца понять можно, и Всеславу жалко.

– То есть ты сестрицу просто продаешь, да, тятя? Коль нашелся тот, кто достаточно дать может? А если бы не этот дружинник, ты бы Славку так князю отдал? В полюбовницы?

– Пошла отсюда! – зарычал ее отец, покрываясь красными пятнами и вскакивая, – вон!!!

Жура покачала головой, звякнув легкими височными кольцами и скрылась за дверью.

* * *

Журавушка выскочила на крыльцо, на миг замерев и оглядывая двор. В груди полыхал огонь, отзываясь жаром на лице. Девушка метнулась к деревяному корыту, наполненному речной водой. Зачерпнув ладонями, плеснула в лицо. Раз. Другой. Тошно на душе было, хоть и легче лицу стало. Она огляделась. Надо Славку найти. Журавушка решительно обогнула избу, направляясь к саду. Наверняка сестрица там.

Она не ошиблась. Слава сидела на траве, прижав к себе ноги и задумчиво глядя вдаль, на темные макушки елей и сосен, росших на том берегу.

– Слава.., – девушка присела рядом, – прости меня, но тятя в чём-то прав. Не ради нас. Себя ради. Ведь не мила ты Усладу. За ним вон все девки бегают. Никому не отказывает.

– Не надо, Жура,– хрипло проговорила Всеслава, не глядя на сестру, – Услада не трогай. Не знаешь ты его. Наговариваешь. Слухам веришь.

– Лучше бы ты этим слухам верила! Ведь погубит тебя он, дурная! А этот дружинник, может неплохим окажется. И жизнь с ним ладной будет.

– Он иноземец, Жура, – тихо проговорила Слава, – как мы жить вместе будем, коли на мир по-разному смотрим? Разным богам поклянемся? Спряла матушка Макошь ниточку судьбы, да узелок на суженного завязать забыла. Да еще и Недолюшка клубок в руки свои взяла.

– Знаешь, Слава, – тихо проговорила средняя сестра, сжимая ее ладонь, – я верю, что правильно узелок тот завязан. А что касается Недолюшки… Сама ведь ведаешь, сестры повеселиться любят. Клубками обмениваются. Глядишь и Долюшка заберет твой клубок себе. Да и Ладушка в обиду не даст. Зря что ли обереги ее носишь, да на капище бегаешь?

Уголки губ Всеславы дрогнули, и она посмотрела на сестру.

– Только я ждать не буду, Жура. Сама свою судьбу в руки возьму. Не дам Недоли веселиться. Сама клубок у нее вырву.

Журавушка с удивлением посмотрела в расстроенное лицо сестры. Что она задумала?

– Спорить с Макошью? Глупо. Она все по своему сделает, – отозвалась Журавушка, – а гневить ее, себе хуже делать. Рассердится, кинет нити, спутаются. Поди потом расплети…

– Расплету, Журавушка, расплету. А за любого бороться буду. И за воя этого не пойду!

– Да забудь ты о Усладе! – воскликнула Жура. – Что ты задумала?

Всеслава подскочила и прошлась вокруг дерева. Остановившись опять рядом с сестрой, посмотрела на неё сверху вниз. На ее губах расцвела улыбка. В глазах загорелись искры надежды.

– Тятенька сказал, что ему князь жениться наказал. Меня он не видел. А какая я, ты и сама видишь. Ни один парень на меня не смотрит. Приедет жених мой и откажется от меня. Слышала, как об их женщинах купцы на рынке отзываются? Темноволосые с белым, как у лебедушки лицом и огромными темными глазами, в которых скрыта тайна? Ночами с мужчинами ласковы да нежны. А многие из них, наравне с мужчинами и на конях скачут и в бой идут. А я что? Серая, невзрачная. Кроме работы по хозяйству ничего и не умею. Да и на лошадь никогда не садилась. Где уж мне с их девицами тягаться. Вот увидишь, Жура, откажется он от меня.

Сестра покачала головой, припоминая слова тятеньки.

– Дурная ты, Славка. А старшая. Ты хоть внешностью не вышла, зато духом сильна. Воину этому можешь под стать оказаться. Да и в глаза твои глянет и покой потеряет.

– А что мои глаза? Обычные, – пожала плечами Слава, вновь усаживаясь на траву, – скажешь тоже.

– Ты себя со стороны видела? Особенно когда с тятей споришь? Ты вся словно преображаешься. Глаза горят. Щеки, как маков цвет. Вся такая, подбираешься, как волчица перед прыжком. Не узнать тебя становится, Слава. А ты говоришь – серая…

Слава рассмеялась, откидываясь на теплую землю и вытягивая руки над головой.

– Смешная ты, Журавушка. Глаза горят. Они блеклые у меня. Гореть не чему.

Сестра с улыбкой посмотрела на нее.

– А если понравишься ему? Что делать будешь? – хитро прищурившись спросила Жура. Слава потянулась, глядя на медленно плывущие по голубому небу перистые облака.

– Прямо ему скажу, что люб мне другой. Попрошу отказаться от меня.

Журавушка вновь припомнила слова отца и вздохнула. Зря сестра на это надеется. Вряд ли этот воин пойдет против воли князя. А значит придётся сестре на Любомир скоро идти. А там, смотришь и они с Малушой замуж пойдут.

– Думаешь откажется? Ведь против князя идти придётся. На это не каждый решится. – Журавушка сорвала несколько травинок и сложила их вместе, начиная плести венок, – к тому же тятенька торопится. Видимо к Купале отдать тебя ему желает.

– До Купала времени мало, – согласилась с ней Всеслава, – надо с Волхвом поговорить. Попросить, чтобы срок долгий дал. Хотя бы до вересенья (сентябрь). А уж после и видно будет…

– Глупая ты, Славка. Волхв богов слушает. И сделает он, как ему велено будет. Тебя он даже слушать не станет.

Слава сникла, обречено глядя на сестрицу. Права она. Да только сдаваться ей не хотелось.

-Я все равно к нему сбегаю, – переведя погрустневший взгляд вдаль проговорила Слава, – попрошу у богов спросить о суженном. И знаешь что? Я к нему прямо сейчас пойду. Чего тянуть- то?

-Куда ты? – схватила сестру за подол поневы Жура, – темнеет. К Волхову через лес идти надо. Волкодлака встретить можешь.

– Успею до темноты. А волкодлаки мне не страшны. Я Лешего о защите попрошу. Да одежку наизнанку выверну. – Слава посмотрела на взволнованную сестру. – Тятеньке не говори, куда я. А то житья мне не даст.

Освободив юбку из рук сестры Слава кинулась прочь. Незачем сестрице знать, что он не к Волхву пошла. Да и в лес заходить не будет. Стороной пройдет. Тропинка там есть, мимо ведущая. Так ей спокойнее будет. Слава посмотрела на ярко – оранжевый диск Солнца, практически лежавший на земле.

-Ладушка, помоги мне, неразумной, – прошептала девушка, глядя на темнеющее небо, – приведи меня к суженному. Ведь сердце мое ведаешь, Матушка. Не хочу нелюбого женой быть.

Девушка оглянулась через плечо, на деревню и бросилась через луг к лесу. Подол юбки- понёвы обвил ее ноги, коса била по спине, но она, не сбавляя скорости птицей неслась в лес. Она всей душой верила, что Лада услышит ее мольбы. Не может не услышать. Нырнув между кустами, она спряталась в тени и снова оглянулась. Хвала Перуну, ее не заметили. Теперь можно и до дальнего поля добраться, где Услад пас стадо и даже не догадывался о том, что ее хотят отдать за другого.

В лесу быстро стемнело. Она упорно шла вперед, стараясь не свернуть с тропинки, вившейся по границе леса. Слава с наслаждением вдыхала свежий воздух, торопясь быстрее добраться до дальнего поля. Она знала этот лес. С детства, босоногой девчонкой бегала здесь с сестрицами и подружками. По ягоды и грибы ходили. Орехи, да иван чай собирали. Она уверенно шла вперед, пока не споткнулась о какую-то корягу и не прокатилась вниз по склону. Отплевываясь от попавшей в рот травы и земли, Слава поднялась сначала на колени, а потом и во весь рост. Отряхнула одежду и огляделась, вытряхивая из волос сухие прошлогодние листья, сохранившиеся в подстилке под деревьями. Нахмурившись, покружила на месте, пытаясь понять по какому склону ей выбираться.

– Кажется здесь, – пробормотала она себе под нос, нащупав на земле обломанные ветки кустов и решив, что сломала их при падении. Упираясь босыми ногами в корни и цепляясь за ветки, стала ловко подниматься вверх. Выбравшись, посмотрела на тёмное небо, в котором вспыхивали первые искорки звезд и направилась вперед, туда, где паслось деревенское стадо. Однако вскоре в ее душе стали зарождаться первые сомнения. Лес становился гуще, и она с трудом пробиралась вперед, все чаще и чаще перебираясь через трухлявые поваленные стволы, обходя пни и отводя в сторону низкие ветки. Она уже давно должна была выйти на луг, но ее окружали тёмные стволы, молчаливо устремившие вверх свои верхушки. Слава шла наугад, не разбирая дороги, молясь всем светлым богам и надеясь выйти из чащи. Пожухлая трава больно впивалась в ступни, крапива, росшая здесь в изобилии, больно стрекалась, но девушка продолжала идти пока не стала выбиваться из сил. Прислонившись спиной к стволу старого дуба, посмотрела вверх. Тут и неба не было видно, настолько плотно смыкались над головой кроны деревьев. Где-то раздался протяжный волчий вой, заставив ее вздрогнуть и испуганно оглядеться. С ветки внезапно сорвалась уснувшая птица. Слава отскочила в сторону, прижимая руки к груди и пытаясь унять бешено бившееся в груди сердце. Волосы зашевелились на затылке, когда она вспомнила рассказы про блуждающих по лесу полузверей-полулюдей, волкодлаков. Говорят, они нападают на беззащитных путников и зверски убивают их, утаскивая на свое капище. А потом поедают еще теплое мясо своих жертв. Девушка испуганно огляделась. Ей казалось, что из лесной чащи за ней наблюдает страшный зверь, поджидая момент, чтобы наброситься на нее и вцепиться острыми клыками в шею. Ей захотелось поскорее выбраться из этого мрачного и пугающего ее леса. И неважно, что она сегодня не попадет к Усладу. Главное домой вернуться.

Оглядевшись, она нашла дерево с низкими ветвями и подпрыгнув уцепилась за нижний сук. Слегка раскачавшись на руках, уперлась ногами в ствол, а потом и вообще закинула их вверх, обхватив ногами сук и не обращая внимания на свисающую вниз юбку. Подтянувшись, ловко перевернулась и одернула юбку. Цепляясь за кору ногтями и обхватывая ствол руками, стала взбираться наверх. Слава понимала, что возможно это ее единственный шанс найти путь домой. А возможно и шанс избежать встреч с волкодлаками. Хотя, насколько она помнила, эти звери отлично лазили по деревьям. Так что для нее это была слабая защита. Забравшись почти на середину раскидистого дерева, она кинула взгляд по сторонам и чуть не закричала от радости. Между темными тенями деревьев этого сурового леса, совсем недалеко виднелись желтовато- красноватые нити костра. Значит там люди! Определив направление, чтобы вновь не заблудиться, Слава стала спускаться вниз. Скользя к земле, старалась не упасть, но в какой-то момент, нога соскользнула с сука, и она полетела вниз. Успев, ухватится за низкую, почти горизонтальную ветку, и обдирая кожу на ладонях, он повисла на ней. Мгновение она тихо висела, восстанавливая равновесие. Но вот, оттолкнувшись ногами от ствола, качнулась вперед, разжимая пальцы и спрыгнула вниз. Едва ноги коснулись мягкой земли, как вокруг ее стана обвились сильные руки, крепко прижав к мускулистому телу. Задушенный крик вырвался из ее горла.

-Очень интересно, – раздался над ее ухом немного хриплый мужской голос, – впервые в силки попадается такой зверек.

– Пусти! – попыталась вырваться Слава, но мужская хватка была железной. Девушка вцепилась в его руки, пытаясь их разжать. Хорошо, что не волкодлак. Запоздало она вспомнила, что в округе ватажники* (Разбойники) появились. Стали на одиноких прохожих нападать. Грабили, избивали. Неужели это они? Сердце в груди екнуло от страха. А над ее ухом раздался тихий смешок.

-Открой тайну, кто ты- древесница- чаровница, решившая перебраться из одного дерева в другое, из лесная дева, которой леший жениха ищет?

-Я не древесница, – возразила девушка, тряхнув головой. Она понимала, о чем говорит незнакомец. Древесницы – это духи леса. Людям они являлись в виде красивых стройных девушек с зелеными волосами. Они были хранительницами древней мудрости, обмениваясь ее меж собой тихим шелестом листьев. – Сама к жениху шла, да вот заблудилась.

Еще один смешок и ее развернули лицом к себе. Мужские пальцы обхватили ее подбородок, вынуждая поднять лицо. Покрытая мозолями ладонь скользнула вниз, к шее, вызывая у нее неприятную дрожь и желание вырваться. На мгновение сжавшись вокруг, рука мягко прошлась по изгибам ее тела и вновь сомкнулась на талии, сильнее вжимая ее в могучее мужское тело. Ее руки взметнулись вверх, стараясь удержать между ними расстояние.

-К жениху, значит. И откуда путь держишь?

– С Микулино я. На дальнее поле. К Усладу.

Девушка почувствовала, как мужчина напрягся. Кольцо его рук на ее талии сжалось сильнее.

– Эй, отпусти! – Пискнула она, упираясь руками в его грудь и пытаясь вырваться.

-С Микулино? А звать-то тебя как? – в его голосе зазвучали стальные нотки, и Слава готова была поклясться, что он перестал улыбаться. Впрочем, эта ситуация и ей не доставляла особого удовольствия.

-Всеслава я, – проговорила она, вскидывая голову вверх и пытаясь рассмотреть незнакомца, – дочь кузнеца.

Мужчина тихо стоял, рядом не произнося ни слова. Вдруг он наклонился и подхватив девушку перекинул ее через плечо. Повиснув вниз головой, Слава завопила и начала бить его кулаками по спине, яростно елозя по его плечу и стараясь вырваться из железной хватки.

-Отпусти! Опусти, нечисть лесная! – ее кулачки яростно молотили его по спине, но он упорно шел, вперед не обращая внимания на ее сопротивление, крепко сжимая ее бедра своими огромными ручищами.

– Насчёт нечисти поспорить можно, – услышала она, – сама что здесь делаешь?

– Говорила же уже! К жениху шла, – бросила она через плечо.

Незнакомец шагнул в освещенный костром круг и сняв ее с плеча, поставил перед собой.

Слава вскинула вверх глаза, наталкиваясь на пронзительно – колючий мужской взгляд.

– Считай, что пришла, – спокойно проговорил он, – по приказу князя, я твой жених.

Ее глаза расширились и вскрикнув она отступила на шаг назад. Мужчина приложил руку к груди, слегка склонив голову. При этом на его губах мелькнула ироничная усмешка. А взгляд оценивающе заскользил по ней.

– Позволь представиться. Люди меня Искро величают.

Не отводя от него испуганного взгляда, Слава медленно отходила назад и вдруг подхватив юбку резко развернулась и бросилась прочь.

Глава 2 Умыкание невесты

За спиной послышалась ругань и тяжелые шаги. Слава метнулась в сторону, уворачиваясь от догоняющего ее мужчины. Не разбирая дороги, она неслась вперёд, не обращая внимания на ветки, хлестко бившие ее по лицу, на впивающиеся в босые ноги колючки и стрекавшую кожу крапиву. Цепляясь за неровные стволы деревьев, она обегала их, меняя направление и петляя по лесу, в надежде сбить преследователя с толку. Подныривала под поваленные деревья, перепрыгивала через какие-то пни, замечая их в последние моменты. Она не знала куда бежит. Просто хотела сбежать от преследовавшего ее мужчины, который оказался ее женихом. Ее передернуло от нахлынувшего воспоминания, о том, как он прижимал ее к себе, там у дерева, впившись пальцами в лицо. Ее кожа до сих пор горела в этих местах.

На какое-то мгновение ей показалось, что она не слышит погони и чуть сбавив бег, бросила взгляд через плечо, пытаясь в темноте что-то разглядеть и тут же со всего размаху налетела на отделившуюся от дерева тень. Отшатнувшись, она потрясла головой, чувствуя, как ее подхватывают на руки и снова перекидывают через плечо головой вниз. Как же так? Он же был позади!

-Глупо бегать от меня, девица, – услышала она голос того, кто назвался Искро. Его руки стиснули ее ноги, ограничивая возможность к сопротивлению. Слава завопила от ярости.

– Пусти! Пусти басалай! *( грубый человек, грубиян) – кричала девушка извиваясь на его плече и пытаясь вырваться. Ее кулачки со всей силы молотили по широкой спине, а пальцами она пыталась дотянуться до его волос. До нее донесся его рык и ее слегка подкинули, отчего мир пред глазами резко покачнулся, а в живот больно впилось его плечо. Дыхание на мгновение перехватило.

– Еще чего! Я сюда за вестой *пришел. Ты сама мне в руки свалилась. (*на Руси девушек обученных вести домашнее хозяйство и готовых к замужеству называли вестами. В честь богини Весты, покровительницы домашнего очага. Тех же, кто был не обучен и не готов к браку называли НЕвестами)

Слава аж задохнулась от ярости и изловчившись выгнулась, впившись зубами в его плечо, пытаясь прокусить грубую ткань его рубахи и добраться до кожи. В ответ широкая мужская ладонь, отнюдь не мягко, опустилась на ее пятую точку, заставив девушку снова вскрикнуть. Да что он себе позволяет!

– Уймись, визгопряха *(егоза). Пришли.

Слава вновь ощутила под ногами сырую землю. Но от того, что ее слишком быстро и бесцеремонно стянули с плеча, голова на мгновение закружилась, а в глазах потемнело. Непроизвольно она вцепилась пальцами в руку пленившего ее мужчины. Когда туман перед глазами рассеялся, Слава взглянула на него. Половина его лица была освещена огнем костра, а вторая скрыта темнотой ночи. Одернув от него руку, она недобро скривилась, откидывая растрепанные волосы с лица. Гнев клокотали в ее груди, заставляя ее глаза ярко блестеть, вспыхивая искрами, отраженными пламенем костра.

– Я не сваливалась на тебя, нечисть иноземная! Я сбежать от тебя пыталась!

– Именно поэтому ночью по лесу шлялась? – криво усмехнулся он и развязав кожаный пояс, схватил ее за плечо, рывком притянув к себе. Девушка толкнула его в грудь, пытаясь вырваться из захвата, но он оказался проворнее, лишь сильнее сжал пальцы. Теперь у нее синяки останутся! Слава дернулась, со всей силы ударяя его босой ступней по голени. Не важно, что ей самой стало больное. Сорвавшейся с его губ стон то ли боли, то ли удивления прозвучал для нее песней. Но разбираться ей было некогда. Почувствовав, что его хватка слегка ослабла, девушка резко вывернулась, вынуждая его разжать пальцы и бросилась бежать. Однако после пары шагов в сторону она поняла, что летит вниз, на землю, от резкого толчка в спину. Вытянув руки, Слава рухнула на колени, тут же переворачиваясь и извиваясь, как змея попыталась выбраться из-под навалившегося на нее сверху тяжёлого мужского тела. Ее скрюченные пальцы потянулись к его лицу, в надежде вцепиться в его волосы или расцарапать кожу.

– Ах ты, колотовка* (глупая и сварливая женщина, которая к тому же может и руку поднять на обидчика), – сорвалось с его губ ругательство, и он увернулся в сторону от ее когтей, – моли богов, чтобы я не до смерти забил тебя после такого!

Ее руки обхватила мужская ладонь, а на запястья накинули снятый недавно пояс. Через мгновение ее руки были крепко связаны. Слава замерла, тяжело дыша и глядя на мужчину снизу. Она, пытаясь понять, что он задумал. Скатившись с нее в сторону, степняк поднялся, шагнув в сторону и нагнулся над лежащим около костра холщевым мешком. Пока он рылся в вещах, Слава неуклюже приподнялась и села. Мужчина вновь повернулся к ней. Девушка, упираясь босыми пятками в сырую землю, пыталась отползти подальше от надвигающейся на нее мрачной высокой тени. Лучше бы уж она волкодлака встретила! Степняк хмыкнул, оглядывая ее взъерошенную фигурку и присел рядом на корточки. В его руках была верёвка. Ее брови взлетели вверх, и она сильнее подтянула к себе ноги, догадываясь о его намерениях. Этот же басалай, не церемонясь, потянулся к ней и схватив за щиколотку рванул на себя. Боль пронзила ее ногу, заставив вскрикнуть.

-Ааа, – взвизгнула Слава, пытаясь вырвать ногу и со всей силы пиная его свободной, надеясь ударить посильнее, – что ты творишь, нечисть иноземная?

Ничего не говоря, он ловко поймал ее вторую ногу и уже вскоре она оказалась обездвижена полностью, связанная по рукам и ногам. Степняк выпрямился, окинув ее взглядом. Его грудь бурно вздымалась от недавней борьбы, а волосы растрепались, в беспорядке рассыпавшись по плечам. Слава невольно оскалилась, когда он, склонившись, подхватил ее на руки. Шагнув в сторону от костра, мужчина усадил её около дерева, позволив прислонится спиной к стволу.

– Ну что, вестушка, – склонился он к ней, тяжело дыша. Все-таки борьба с ней заставила его попотеть, злорадно подумала Слава. – Поговорим?

Слава вскинула голову, глядя на его темную фигуру и пытаясь побороть страх, возникший глубоко внутри. В памяти невольно всплыли все рассказы о нем. Да и его недавние угрозы в ее адрес, заставили сжаться, под его пытливым взглядом. Невольно ее глаза скользнули от его лица вниз и уголки ее губ презрительно опустились вниз.

– Говорить с распоясавшимся мужиком? – в ее голосе звучало презрение и вызов. Она демонстративно отвернулась в сторону, тряхнув при этом головой, отчего в ее растрепанных волосах вспыхнули огненные блики костра. Мужские губы скривились. Он выпрямился, положив руки на пояс и глядя на нее сверху.

– Я же нечисть иноземная, – повторил он ее недавнее ругательство, – что мне ваши обычаи? Могу и без пояса разговаривать, – он вновь склонился над ней, опаляя ее лицо горячим дыханием и Слава невольно вжалась в шершавую поверхность дерева, – могу равной себе сделать.

Прежде, чем она поняла, что он задумал, его руки легли на ее талию и вцепились в плетенные нити ее двурядного пояса, потянув стороны, развязывая его. Страх с новой силой вспыхнул в ее душе, когда она почувствовала, как широкая, вышитая оберегами лента скользит с ее тела.

-Нет! – крикнула Слава съеживаясь. Не пристало незамужней девушке перед мужчиной без пояса ходить. Да и замужней тоже. Разве что перед мужем, наедине, в таком виде можно показаться. Ее взгляд метнулся к его лицу. – Не надо, – невольно попросила она, закусывая губу и опуская голову под его колючим взглядом. Слава понимала, что глупо молить такого человека о милости, но выбора у нее не осталось. Его пальцы замерли, так и не развязав пояс до конца.

– Эй, Искро, что у тебя тут? – раздался за его спиной окрик. Слава вздрогнула, вжимая голову в плечи и пытаясь спрятаться. Она впервые за последнее время посмотрела на себя со стороны. Растрепанная, грязная, с полурасплетённой косой и потерянным где-то очельем. Связанная по рукам и ногам. С задранным до колен подоле и обнаженными ногами. Слава неожиданно для себя всхлипнула, отворачиваясь в сторону, а стоявший с ней рядом мужчина удивленно взглянул на неё.

– Беглянка, Гостомысл, – ответил Искро отходя к костру и на ходу что-то подбирая с земли, – от меня сбежать хотела.

– От тебя? – хохотнул его товарищ и Слава посмотрела в его сторону. Неприятный каркающий голос. Коренастый с путанной бородой мужичок приземистого росточка. Его взгляд был устремлён на неё. – И кто такая будет? – шагнул он к ней, но тут же был остановлен твёрдой рукой Искро.

– Всеслава, веста моя, – прозвучал его ответ.

Гостомысл удивленно посмотрел на него, а потом вновь перевёл взгляд в ее сторону.

– Вот как.., – протянул он, осматривая ее, подмечая каждую деталь. Девушка заметила, что, проследив за его взглядом, Искро обернулся к ней, окинув цепким взглядом. Его брови сошлись на переносице, и он сделал шаг вперед, становясь между ней и Гостомыслом, словно закрывая ее от него и его неприятного липкого взгляда.

– Почему дозор покинул? – от тона, которым Искро обратился к товарищу у Славы подурнело на душе. – Кто позволил?

– Да я тут возню услышал. Решил, что помощь нужна…, – начал оправдываться Гостомысл, бросая взгляды за плечо Искро и пытаясь рассмотреть связанную девушку.

– Сам разберусь. Вернись в дозор, – прозвучал приказ, и Гостомысл, что-то бормоча себе под нос, медленно побрел прочь. Прежде чем раствориться в ночном мраке еще раз обернулся, окинув взглядом пленницу. Слава заметила, как сжались кулаки степняка, и он весь напрягся. Но Гостомысл уже нырнул в ночь, оставив после себе только неприятный осадок. Слава перевела взгляд на застывшего, словно изваяние, мужчину, страшась того, что он может сделать. Впившись ногтями в узел, связывающий ее запястья она пыталась ослабить его, но кожаный ремень был плотно затянут. Да и сам узел был какой-то странный. Слава раньше таких не видела.

– Не получится. Такие узлы еще никому не удавалось развязать, – Слава вскинула голову. Как он это заметил? Ведь ее руки спрятаны в волнах понёвы.

Мужчина подошел ближе и присев рядом принялся ее разглядывать. Его взгляд как-то по-новому скользил по ее лицу, словно он пытался что-то увидеть. Понять. Да и того мерзкого ощущения у нее не вызывал, как взгляд Гостомысла. Их взгляды встретились.

– Есть хочешь? – неожиданно спросил он. Слава удивленно моргнула, – судя по твоему видку ты долго по лесу бродишь. Небось давече ужинала?

Слава немного растерялась от его спокойного голоса и столь неожиданно проявленной заботы. Он что-то кинул ей на колени. Девушка опустила взгляд вниз. Ее очелье. Значит нашел его.

– Если пообещаешь вести себя тихо и не сбегать, развяжу тебя. Накормлю. А по утру до дома провожу, так, что никто не узнает, что тебя дома ночью не было.

– С какой стати? – буркнула она.

– С той, что через пару дней сватовство и смотрины. Незачем, чтобы на тебя пальцем показывали.

Она поерзала на месте. Затекшие руки и ноги начинали ныть. Да и привести себя в порядок хотелось. Слишком внимательно его взгляд скользил по ее телу, вызывая в девушке странные ощущения. Не сказать, чтобы неприятные, но…Раньше на нее никто так не смотрел.

– Тебе то, что до этого? – недовольно пробурчала она, елозя на месте, и стараясь натянуть юбку пониже. – Ведь меня осудят. Ты не виновным останешься.

До нее донесся его вздох и протянув руку он рывком одернул ее юбку. Она посмотрела в его непроницаемое лицо.

– Ну так что, уговорились? – спустя пару долгих минут спросил он. Слава медленно кивнула. Пусть развяжет. Она будет тише воды, ниже травы. Немного передохнет. Сил наберётся. А когда его внимание ослабнет, сбежит. До рассвета может и поплутает по лесу, а там, смотришь и дорогу обратно найдёт. Потянувшись к ней, Искро подхватил ее затекшие запястья и ловко развязал узел. Слава моргнула.

-Как? Он же…

– Знать технику надо, – усмехнулся мужчина, распутывая узлы на ногах, – тогда любой узел развязать можно без усилий.

Слава растирала запястья, с интересом рассматривая мужчину, который поднявшись совершенно спокойно повернулся к ней спиной и шагнул к костру, на ходу подпоясываясь. Подойдя к огню, он присел и принялся что-то помешивать в котелке. До девушки донеслись завораживающие запахи тушеного мяса и ее желудок сжал спазм. А этот степняк прав. У нее со вчерашнего утра во рту росинки маковой не было. Днем тятенька ей про жениха рассказал, а к вечёрке она уже в лес убежала.

– Идешь? – позвал ее мужчина, все так же не глядя на неё, словно был уверен, что она не сбежит. Слава заплела косу и надела очелье. Поднявшись, тихо охнула, когда кровь миллионами иголок устремилась к ногам. Схватившись за дерево, немного постояла, крутя то одной то другой ступней в воздухе. Наконец решилась шагнуть вперед под пристальным мужским взглядом. То ли от его взгляда, то ли от того, что кровообращение ещё не полностью восстановилось, но нога девушки подвернулась и она, неловко взмахнув руками осела, вцепившись в выброшенную в ее сторону руку. Устояв, она смущенно вспыхнула и отступила в сторону, разжимая пальцы.

– А спасибо? – сарктически ухмыльнулся он.

– За то, что по твоей вине теперь хромаю? – ехидно ответила она, пожимая плечами. – Спасибо.

Слава проигнорировала его смешок, сделав шаг мимо. Усевшись на поваленное бревно, с наслаждением вытянула ноги, краем глаза наблюдая за мужчиной. Он положил в деревянную тарелку ароматного мяса и протянул ей. Подавив в себе возникшее в душе чувство признательности, Слава схватила ложку, с наслаждением набросившись на еду. Ей казалось, что она вечность не ела. Между ними повисла тишина. Лишь время от времени было слышно, как ложки глухо ударяются о деревянные миски. Доев последний кусочек, она отставила тарелку в сторону. Мужчина молча протянул ей флягу с травяным напитком. Слава с наслаждением припала к живительной влаге губами. И что с того, что он ее приютил и накормил? Все равно чужеземец. Девушка вытерла рот рукавом, возвращая ему флягу , стараясь не встречаться с ним взглядом.

-Ну а теперь я хочу узнать, кто такой Услад.

Слава обернулась к нему. В пляшущих языках пламени его лицо казалось грубым и устрашающим. Плотно сжатые губы. Немигающий взгляд, устремленный на нее. Спокойно лежащие на широко расставленных коленях локти. Весь его облик говорил об опасности. С таким не шутят. Слава поежилась. Может и стоит рассказать ему правду? В конце концов такие мысли приходили ей в голову. Вот и Судьба устроила им встречу. Девушка глубоко вздохнула.

– Мы с ним с весны встречаемся, – начала девушка, глядя в костер, – а тут тятенька говорит, что князь мне жениха посылает. Замуж велит идти. Велел к заутрени приданное из матушкиных сундуков собрать, – Слава подняла на него взгляд, пытаясь в его прищуренном взгляде углядеть хоть какие-то чувства. Но он по-прежнему оставался недосягаемым и загадочным. Слава задумчиво закусила губу, думая о том, какие мысли бродят в его голове.

– А ты значить отца ослушалась и милому в лес бросилась? – его голос не выражал никаких эмоций и звучал глухо.

– Не в лес, – возразила Слава, отворачиваясь и боясь посмотреть в его сторону, – там тропинка по краю идёт. Надо только по ней пройти и на поле выйти. Он там сегодня стадо пасет. Да в лесу я заплутала. Вот леший на тебя вывел.

Слава чувствовала себя неловко под изучающим мужским взглядом. И чего он так смотрит на нее? Ну не его она суженная! И Лешего она не просила о помощи. Значит хозяин леса чем-то на нее прогневился. Слава посмотрела на свою одежду. Надо было все-таки вывернуть ее наизнанку, прежде чем к Усладу бежать. Да кто ж знал, что так получиться? Девушка покосилась на него, поймав задумчивый взгляд. Уголки его губ приподнялись в странной насмешке. Над ней? Мужчина поднялся, выливая остатки напитка в костёр из глиняной кружки и подхватив веревку шагнул к ней. Слава испуганно отшатнулась. Что он еще задумал?

– Спать пора. А я не хочу, чтобы ты сбежала. Давай руки, – приказал он. Слава замотала головой и вскочила с бревна.

– Не надо! Я не сбегу!

Он спокойно переступил через бревно, наступая на девушку. Та пятилась, пока не уперлась спиной в дерево. Он подошел к ней вплотную и кивнул на руки. Слава вскинула голову выпятив подбородок и с вызовом глядя в его тёмные глаза. Темная бровь изогнулась, и он снова кивнул на ее руки. Со вздохом, обреченно, протянула ему запястья, внимательно наблюдая, как он завязывает узел, стараясь не показать своего интереса.

– И что дальше? – смиренно произнесла она, когда он отступил на шаг.

– А теперь будем спать, – потянув ее за собой он увлек ее к разложенным у костра шкурам. Слава молча остановилась рядом. Положив руки на ее плечи, он слегка надавил, заставив ее опуститься на них. Вытянувшись на боку, она наблюдала, как мужчина достал еще одну веревку и встав рядом с ней на колени потянулся к ней.

– Поднимись, – последовал приказ. Закатив глаза, Слава села, безропотно позволяя ему обвязать вокруг талии веревку. Второй конец веревки закрепил у себя на поясе. Хитрец! Девушка готова была покляться что он доволен собой. Но не на ту напал! Имея двух старших братьев-близнецов, она очень многому у них научилась. И веревки распутывать. И по деревьям лазить. И из колодца выбираться. Слава вспомнила, как однажды, братья скинули ее в него, весело смеясь и дразня. Не думали они, что девочка, ловко цепляясь за неровности кладки и веревку, которую они оставили, сумеет выбраться на волю. Она до сих пор помнила лицо бабы Веселины, когда, зацепившись за край колодца, потянулась вверх. Ох и досталось потом братьям от тятеньки! Почти месяц потом стороной ее обходили. Слава невольно хихикнула, тут же подавив порыв рассмеяться и покосилась на своего сторожа. Тот не обратил внимания на ее веселье, опускаясь на шкуры.

– А теперь ложись, – последовал очередной приказ, и Слава легла рядом, спиной к нему. По крайней мере так он не увидит, ее попыток освободить руки. Мужчина со вздохом повернулся набок. Слава лежала тихо, как мышка, прислушиваясь к его дыханию. Вскоре оно выровнялось и послышался тихий храп. Аккуратно, стараясь не потревожить своего пленителя, она стала распутывать узел на руках. Странно, подумала она, но такое ощущение, что он завязан слишком слабо. Слава даже обрадовалась подобной невнимательности с его стороны и быстро освободила руки. Видимо он повелся на ее спокойное поведение и решил, что она никуда не денется. Осторожно перевернувшись, посмотрела на спящего рядом мужчину, распутывая узел на талии. Всхрапнув степняк перевернулся к ней лицом, закинув руку на ее талию. Слава обмерла и до мушек сжала веки, стараясь выровнять дыхание и притворяясь спящей. Поняв, что этот басалай продолжает крепко спать, девушка осторожно приподняла его руку, не спуская взгляда с его лица. Аккуратно опустила ее на землю между ними и вновь принялась за узел. Когда и он поддался ее усилиям, Слава чуть не закричала от счастья. Справившись с эмоциями, осторожно поднялась и продолжая наблюдать за спящим, стала пятиться. Темнота леса постепенно сменялась серостью утра, и девушка уже могла четко различать направление, в котором надо идти. Развернувшись, она нырнула в кусты и бросилась бежать к дому. Лишь отбежав на приличное расстояние, позволила себе остановиться и схватившись руками за живот, немного отдышаться. После чего вновь направилась к дому. Пару раз она останавливалась и оглядывалась. Возникло странное чувство, что за ней следят. Но в розоватой прохладе летнего утра никого не было. Решив, что это ее воображение, связанное с последними событиями, Слава наконец дошла до края леса и, найдя нужную тропинку, направилась к деревне. Теперь у нее были веские основания еще больше не желать становиться женой этого дружинника. Девушка свернула к реке, чтобы умыться и немного привести себя в порядок. Ей надо срочно поговорить с тятенькой.

Глава 3 Сватовство

Скрипнули старые петли, и она буквально влетела внутрь полутемного помещения от бесцеремонного толчка вперед. Стиснув зубы, Слава яростно шагнула вперед, с ненавистью глядя в темные глаза Искро. Дверь со скрипом закрылась, погружая их в еще больший полумрак. Девушка смотрела на мощную мужскую фигуру, привалившуюся плечом к косяку. Скрестив руки на груди, мужчина окинул ее медленным взглядом.

–Кричать не советую, -раздался спокойный голос, – коли не хочешь опозоренной на Любомир идти.

Слава аж задохнулась от возмущения.

-Да как ты смеешь!

– Смею, Всеслава. Не забывай, что ты уже моя нареченная веста. А все это, – кивком головы он указал за спину, – всего лишь дань традициям. Я могу сейчас зайти к ним и сказать, что сегодня ночью ты была со мной. Горислав подтвердит. Думаешь твой отец закроет глаза на то, что ты была с мужчиной? Не в праздничный день, да еще и не с мужем? Хоть и отдана мне. Ведь позор не только на тебя ляжет. Поверь, к вечеру мы получим благословение Волхва и к заутрене уже будем на полпути домой. Ты так стремишься пропустить свой собственный Любомир? Тебе не терпится рассказать батеньке, что ты провела ночь в моих объятиях?

– Это не так! -задохнулась от возмущения Слава. Но он только криво усмехнулся. Она видела его второй раз, но уже ненавидела эту его ухмылку кончиком губы. Слава впилась ногтями в ладони, хотя всей душой хотела расцарапать его лицо.

– Конечно. Но об этом знаем только мы вдвоём. Но ведь поверят мне, а не тебе. А как думаешь сестрицы твои, согласятся женихов еще ждать? Или твоему отцу просватанное приданное возвращать придется? – его взгляд холодно окинул ее взглядом. – У него есть такие средства?

– Нечисть иноземная, – выплюнула Слава, – что тебе надобно? Зачем я тебе вообще сдалась?

– Забавная ты.

Слава удивленно моргнула. Что?

– Поищи себе других зверушек! Тебя веселить не намерена! И твоей никогда не буду!

Он оттолкнулся от двери и стал медленно приближаться к ней, не отпуская ее взгляда. Напугать вздумал? Слава еще сильнее стиснула кулаки и вскинула голову. Их взгляды скрестились, подобно мечам. Через мгновение его взгляд заскользил по ней. Медленно. Тягуче. Раздевающе. Снова вернулся к лицу. Слава вспыхнула, но не отступила. Хочет рассматривать. Пусть! Может хоть поймёт, что она далеко не красна девица.

Выкинув вперед руку, рывком притянул ее к себе, буквально впечатывая ее в своем каменное тело. Медленно, очень медленно он поднял руку и обхватил ее за подбородок, не давая ей опустить голову или отвести взгляд в сторону. Она почувствовала, как его пальцы вонзились в ее кожу раскаленными прутьями. Ее глаза распахнулись, когда она заглянула в темные пугающие глубины его глаз. Его пальцы прошлись по коже ее лица, слегка задевая губы, и скользнули вниз, к шее, где под высоким воротом рубахи, стянутой плетеной бечевкой, бешено пульсировала жилка. Слава дернулась в сторону, пытаясь вырваться, отчего его хватка стала только сильнее, а взгляд потемнел от гнева.

– Моей будешь, Всеслава, – тихо проговорил он, снова обхватывая пальцами ее подбородок, – и про своего Услада навеки забудешь. Слова батеньке против не скажешь. А когда сваты пожалуют ответишь согласием. Иначе жалеть всю жизнь будешь. И на смотринах смирной будешь.

– Пуганные. Не проймешь. А женой иноземца клятого не стану! – бросила она.

Она увидела, как его лицо потемнело, а в глазах застыл холод. Челюсти его сжались.

-В таком случае полюбовницей моей будешь. По любому со мной уедешь. А князь возражать не станет, коли постель мою без благословения богов согревать будешь. По просьбе батюшки твоего свадьбу играем. Подумай над этим. Но запомни, Всеслава, второго шанса я не дам. Женой потом моей никогда не станешь. Да и с тобой тогда можно не миловаться. Так что не спеши нос задирать и отказываться. Вряд ли доля лучшая тебя потом ждет. Жизнь волочайки трудна. Изгоем станешь. Родные проклянут да навек отвернуться.

Ее охватил ледяной холод от его слов. Как он вообще посмел ей такое предложить? Так угрожать? Ярость и гнев, поднимаясь из глубин души раскаленным острием пронзили ее мозг, заставляя глаза вспыхнуть, а губы презрительно скривиться.

– Не бывать подобному! – прошипела она, презрительно глядя на него, – я скорее Марену забрать меня в мир Нави умолю, чем соглашусь на подобное!

В его глазах вспыхнули странные огоньки, а хватка рук стала не такой жесткой. Слава понимала, что сейчас она сможет легко отскочить в сторону, но продолжала стоять в кольце его рук, буравя его гневным взглядом. Мужчина слегка склонил голову к плечу, пряча выражение глаз за взмахом ресниц. Девушка стиснула зубы, сдерживаясь, чтобы не вцепиться ногтями в его лицо и не порывать клоки волос. Руки прям и чесались. Она сильнее сжала кулаки.

-Словами бросаться каждый может, – прозвучал его голос, а взгляд холодно скользил по ее лицу, подмечая малейшие проявления эмоций, – не каждый решится, когда до дела дойдёт, Всеслава. Подумай над моими словами. Женой степняка – иноземца стать, участь лучшая, нежели у полюбовницы.

Он отпустил ее и отвернувшись шагнул к двери. Толкнув ее так же, молча вышел из амбара, оставив девушку одну. Слава, приоткрыв рот смотрела ему вслед, удивлённая его поведением. Это что сейчас произошло? Он, что уговаривает ее согласиться за него пойти? О матушка Лада, что же ты творишь, почему позволяешь подобному происходить? Слава яростно металась по амбару, вспоминая его слова. Да как у него язык его поганый вообще повернулся о подобном говорить? Слава замерла, бессмысленно уставившись в деревянные перекладины. На тятеньку надежды нет. Он ее с этим степняком в любом случае отправит. Женой ли, полюбовницей…о боги! Что же ей делать?

В тяжелых раздумьях она вышла во двор и тоскливо посмотрела на избу бабы Марфы. Как бы там ни было, но Правда сегодня встал на сторону этого дружинника. Не стоит отцу говорить о ее ночной вылазке. Девушка медленно побрела домой. А вот поговорить с Усладом надо. Может им сбежать? Сам того не ведая, но этот степняк подал ей идею. Слава остановилась, бессмысленно глядя на пасущуюся рядом козу. Ведь если они с Усладом сбегут, то тятенька согласится на их Любомир. И тогда этому иноземному воину придётся убраться восвояси. Слава заулыбалась и захлопала в ладоши. Радостно смеясь, она бросилась к дому, где ее ждали сестрицы. Надо им помочь, а потом на дальнее поле бежать. К Усладу.

До самого вечера ей так и не удалось вырваться. Целый день занимаясь готовкой и не отходя от печи, она настолько устала, что практически валилась с ног. Однако сестрицы с подругами полезли в сундуки, доставая самые красивые и праздничные наряды. Слава вздохнула, глядя на разложенные на столе разноцветные бусы, браслеты и многочисленные семилопастные усерязи *( кабинетное название-височные кольца).

– Я, итак, хорошо выгляжу, – посмотрела она на Журу и Малушу, – как будто эти маменькины наряды мне красоты прибавят. Да и не достоин он того, чтобы я ради него наряды меняла.

– Слава! – прикрикнула на неё Жура, – хватит уже! Тятенька сказал быть Любомиру, значит быть. Давай уже одеваться. А то гости скоро на порог ступят.

Вздохнув, Слава вышла на задний двор и стянув с себя верхнюю одежду, ополоснулась в корыте, смывая с себя усталость тяжелого дня. Вернувшись в избу, позволила сестрам и подругам подобрать ей наряд и вплести в косы, по обеим сторонам лица искрящиеся на солнце височные кольца.

– Вот видишь, Слава, и тебе жениха присмотрели, – говорила Леля, вплетая в косу красную ленту, – жаль только, что далеко, как и сестрицы твои жить будете. Но может иногда навещать будете, ведь братья тут остаются.

Слава покосилась на Лелю. Ее подруга уже давно вздыхала по ее старшему брату, да только тот внимания на девушку не обращал. И в жены умыкнул девицу с соседней деревни. А Леля, хоть и тоже при муже была, все равно по брату вздыхала.

– Вот что происходит, когда не за лЮбого выходят, – проворчала Слава поднимаясь и оглядывая себя. На ней была надета рубаха туникообразного кроя с небольшими складочками у горла. Сам ворот, как и низ рубахи, были красиво подшиты тесьмой, купленной несколько лет назад тятенькой на ярмарке. Боковой разрез на вороте окаймляли пуговки, сделанные из вишнёвых косточек, обшитые шелком. Поверх рубахи Слава надела красную понёву, украшенную шелком и витым шнуроком. К её подолу были пришиты бронзовые бубенчики, которые отгоняли от хозяйки злых духов. Жура протянула ей однотонный пояс, тканный на дощечках. Пояс был оберегом и считался обязательным элементом в их костюме. Невольно Слава вспомнила, как Искро, связав ее своим поясом, спокойно ходил перед ней без оного. И ведь позора совсем не боится. Хотя, кроме нее, кто его тогда видел? Но девушка была уверена, что это его мало бы беспокоило и на людях.

Наконец на нее надели украшенный бусинками и шелками кокошник. Все она готова. Остается дождаться жениха. Славу даже передернуло от этого слова. Она присела на скамью у окна, задумчиво глядя вдаль. В голове роем вились мысли ее побега. Но раз за разом она отметала все варианты. Она прекрасно понимала, что им с Усладом тяжело придется в чужом месте, ведь оставаться здесь они не смогут. По крайней мере на какое-то время им придется уйти. А там, перед осенним Любомиром вернуться и покаяться. Девушка улыбнулась своим мыслям, представляя себя в объятиях Услада. Тут же память подкинула другой образ. Она лежит на шкурах. Огонь костра согревает ее спину, а тяжелая мужская рука придавила ее к земле, удобно устроившись на ее талии. Слава тряхнула головой прогоняя нежеланные мысли. О, светлые боги, и зачем только напомнили ей о прошедшей ночи? Да и степняк этот, так нагло решил воспользоваться своим преимуществом и добиться ее согласия. В прищуренном взоре девушки полыхнуло пламя. А если он и правда расскажет тятеньке, что этой ночью она по лесу бегала? А потом еще в его объятиях лежала? Ведь может же, гад ползучий. От этих степняков всего можно ожидать! И как ей тогда быть? А вдруг Услад поверит ему и не захочет с ней ничего общего иметь? Ведь известно же, что только после Купальской ночи, девицу могут замуж взять. Даже если она эту ночь проведет в чьих-то объятиях. А вот случись по-другому и быть девице опозоренной. Слава сгорбилась, нервно теребя в руках край сарафана. Может не стоит злить этого басалая? Придет сегодня на смотрины и сватовство. Она молчать будет. Слова лишнего не скажет. Даже рубаху ему к Любомиру шить начнет. Пусть думает, что она смирилась. А там, смотришь и сбежать получиться.

День клонился к вечеру, когда во дворе появились мужчины. Слава спокойно смотрела, как они приветствовали ее отца земным поклоном. В центре стоял Искро, в портках и длиной, ниже колена, украшенной вышивкой рубахе, подпоясанный широким поясом. Странно, что его допустили прийти на сватовство. Обычно жениха до свадьбы не пускали невесту видеть. Слава нахмурилась, продолжая разглядывать спутников иноземца. Рядом с ним стоял Гостомысл, его девушка помнила, а вот еще двоих спутников своего суженного видела впервые. Один из них молодой парень, скорее всего ее ровесник. Он достаточно легко и смело вел себя с этим иноземцем. Так, словно они дружны были. Слава недоверчиво хмыкнула. У степняка появился друг? Не может быть! Хотя и другой дружинник, тот, что постарше, вел себя довольно спокойно и раскованно со степняком. В отличии от Гостомысла, который старался держаться немного поодаль, и настороженно за всем наблюдал. Вот ведь змей паршивый, мелькнула в голове мысль, словно выискивает чего. Того и гляди подножку подставит…

– Слава! Они пришли, – вбежала в избу Малуша, – быстрее, покрывало! Иди в центр. Да осторожнее! – крикнула она, заметив, как одна из подружек уронила расшитое свадебное покрывало на пол. -Растяпа! Давай сюда.

Выхватив покрывало Малуша, обернулась к сестре, вытаскивая ее в центр избы. Все как-то засуетились. Ей накинули на голову плотное покрывало – жених пока не должен видеть суженную. Сначала сговор. Славе оставалось только слушать. Вот раздались тяжелые шаги, скрипнули пословицы – те первые две, у порога. До нее донеслось тяжелое дыхание отца. За спиной послышался шёпот и тихие смешки незамужних подруг. Слава была уверена, что они уже начали строить прибывшим гостям глазки. Кто-то прикрикнул на них. Вроде бы тетка Ярина. Слава вздохнула, сжав пальцы в складках поневы. " Матушка Лада, – шептала девушка, – не оставь дите свое неразумное. Сделай так, чтобы с милым сердцу на Любомир пошла. В ладу и согласии жизнь прожили "

– Гой еси, добры молодцы! – услышала она бабу Марфу справа от себя, – откуда и куда путь держите?

Слава горько усмехнулась. Ну конечно же они одних кровей. Как же! Особенно с этим басалаем, нечестью чужеземной. Слава вполуха слушала разговор. Ей так и хотелось сорвать с головы покрывало и крикнуть, чтобы прекратили эти издевательства. Ведь, итак, ясно, что уже давно все сговорено. К чему эти разговоры о ее хозяйственности и добром сердце? Вы лучше про мою внешность и характер слово молвите, – усмехнувшись подумала Слава, почувствовав, как к ней подошли. Ну вот, начинается. Она глубоко вздохнула, моля Ладушку позаботиться о ней и устроить ее судьбу. А еще даровать ей терпения.

Края покрывала приподнялись, и она посмотрела на нырнувшего под него мужчину. Слегка морщинистое лицо, небольшая бородка. Тот спутник Искро, что постарше. Он подмигнул ей. В его глазах она успела заметить смешливые искорки, прежде чем он, обхватив ее лицо своими огромными лапищами, крепко поцеловал в обе щеки. После чего покрывало вновь опустилось. Слава выдохнула.

– Ваша правда, – услышала она, – девица красава. Нашему Искро понраву будет.

А вот тут Слава чуть не расхохоталась в голос. Да они же друг друга поубивают, как только останутся наедине! Ее батюшка и соседушки тут соловьями пели, нахваливая ее нрав. Почему бы не сказать, что она сварлива и горделива. Так честнее будет. Ведь не станет она покорной рабыней мужа, не станет безропотно слушаться его и молча терпеть его измены. А что такое, может быть, Славе приходилось видеть. Нечасто, но.... Вон та же Леля… Уже почти, как год ее муж в город ездит. Говорят, со свободными девицами там встречается. А Лелю даже поколачивать иногда начал. Винит ее в том, что она никак понести не может. А Ярина, кроме как ненависти от мужа и его родни ничего не видит. И все потому, что на сватовстве от них утаили, что девушка хромает. Вот и мается, горемычная. Хоть и родила уже троих.

Слава почувствовала, как с нее снимают покрывало. Заходящие солнечные лучи, проникнув через окошки с резными ставнями, ослепили ее и она зажмурилась, вскинув руки вверх, прикрывая глаза ладонями. Моргнув несколько раз и попривыкнув к свету, открыла глаза. Ее взгляд встретился с глазами стоящего рядом Искро. Она замерла, так и не отняв руку от глаз и глядя на него из- под ладони. Его лицо было непроницаемой маской, но глаза… Славе показалось, что она впервые видит подобные глаза. Темный бархат ночного неба, усыпанный яркими звездами. Его глаза лучились сдерживаемым весельем и смехом. И еще чем-то таинственным, и непонятным, от чего у Славы сердце быстро забилось в груди. Кончики его губ слегка дрогнули, приподнимаясь в улыбке, преображая лицо, делая его угловатые черты чуть мягче и красивее. Девушка почувствовала, как и сама стала улыбаться в ответ. Медленно опустила руку, продолжая смотреть в его глаза. Словно околдованная она вложила свои пальчики в его протянутую ладонь. Легкое, почти нежное пожатие пальцев и рой мурашек, пробежавших от места соприкосновения их рук. Сердце как-то совсем по-особенному отозвалось на преображение мужчины. Он так разительно отличался от того ночного степняка, бесцеремонно тащившего ее на плече.

– Ну, видим и друг дружке они глянулись, – услышала Слава скрипучий голос одной из соседок и вздрогнула. Очарование момента рухнуло и, вспыхнув до корней волос, резко выдернула ладонь из его руки, спрятав ее в складках поневы. Она посмотрела на женщину, боковым зрением заметив, как посуровел и напрягся мужчина, вновь превращаясь в того неприступного и холодного иноземца. Разве такое возможно, думала Слава, исподтишка наблюдая за ним, что чужак, степняк мог оказаться таким красивым и глянуться ей? Ведь не будь ее сердце занято Усладом…Девушка прогнала мысли, не дав себе шанса даже подумать о том, что могло бы быть иначе. Ей люб Услад! А этот степняк, басалай ну никак не может понравится девушке их Рода. Это невозможно!

Между тем мужчин пригласили усесться на долгую лавку, стоящую вдоль окон и стали рассказывать и показывать какая она мастерица будет. Целый день женщины украшали избу, развешивая вышитые ее рукой полотенца и сарафаны. Пошитые отцу и братьям рубахи. Плетенные салфетки и дорожки, которые сейчас застилали деревянный пол избы. Слава, смущенно переминалась с ноги на ногу, под пристальным взглядом степняка. Его, казалось не интересовало то, что свахи им показывали. Это с интересом рассматривали его спутники. Он же не сводил глаз с неё. Слава старательно отводила взгляд в сторону, не желая смотреть на его лицо.

– А еще наша Славушка умело пуговки делает. И из ткани, и из кости. Вот смотрите, на ее наряде пуговки ее ручкой сделаны.

Слава чуть не застонала, когда все мужские взгляды обратились на неё. От ее лица скользнули вниз, к ее шее. Рассматривая и изучая. Растерянно она отступила на шаг, вскинув руки вверх и встречая взгляд Искро. В нем словно что-то вспыхнуло, и мужчина поднялся, медленно подойдя к девушке и встав между ней и остальными. Слегка склонил голову, словно рассматривая вишнёвые пуговки на горловине ее рубахи. Слава растерянно смотрела на него, невольно вспомнив, что и той ночью, он точно так же встал между ней и Гостомыслом, закрывая ее от его взгляда.

– А еще Славушка отлично готовит, – продолжили свахи нахваливать ее, – и блины у нее тонкие ажурные получаются и лепешки ароматные. А из репы столько блюд наготовит разнообразных! И травки лесные знает. Любую хворь прогнать сможет.

– Я же говорил, – тихо произнес мужчина одними губами, так, чтобы услышала только она, – древесница-чаровница.

Слава дернулась и уже хотела что-то ответить, на его наглое замечание, но заметила, как он легко качнул головой и приложил палец к губам, покосившись в сторону долгой лавки, на которой удобно расположились и его товарищи и ее соседи. Она посмотрела на радостных гостей и сникла. Да, он прав. Не стоит при них ругаться.

Вскоре наступило время звать гостей за стол. Ее усадили рядом с Искро, во главе стола. С одной стороны – его товарищи, с другой – ее отец, братья и сестрицы. Далее расселись все остальные, пришедшие на смотрины. Слава понуро сидела, изредка бросая взгляды вокруг. Есть ей совсем не хотелось. Она желала, чтобы все поскорее закончилось. Тогда можно было бы сбежать к Усладу. Ведь, уже скоро как седмицу, в поле стадо пасёт, ведать не ведает, что ее другому отдать хотят. Девушка с тоской посмотрела в тёмное окно. Стемнело. Сегодня уже не свидеться с милым. Придется другого времени ждать. Она отвернулась от окна и наткнулась на немигающий взгляд Искро. Тот несколько долгих секунд смотрел на нее, а потом медленно перевёл взгляд на окно. Слава стиснула кулаки. Почему у нее такое ощущение, что он обо всем догадался?

– Ну коли все сватов устроило, – заговорила баба Марфа, – то завтра на сговор ждем.

– Нет! – неожиданно даже для самой себя Слава вскочила, сердито переводя взгляд с удивленно – изумленных лиц гостей на гневное, покрасневшее лицо отца, не менее сердитые лица братьев и растерянные лица сестриц.

– Всеслава! – отец так громыхнул ладонью по столу, что посуда зазвенела. Грозно поднявшись, он уперся кулаками в столешницу и склонился к ней. Девушка невольно отпрянула назад, но в то же мгновение взяв себя в руки смело посмотрела в лицо родителя.

– Я… Я к тому, что мои смотрины прошли. А смотрины жениха? Или вы меня тятенька в неизвестность отдаёте? Жить я как буду? В землянке? Или в лесу, среди зверья дикого? И хозяйство какое у него? Может и скотины никакой нет. А если набеги? Сможет ли защитить, в обиду ворогу не дать?

– ВСЕСЛАВА! – От рева отца у нее уши заложило, а женская часть гостей побледнела, испуганно вжимая головы в плечи и отводя от них взгляды. – Я был у него. Изба светлая. Просторная. Хозяйки в ней не хватает. Скотины нет, да это дело наживное. Некогда княжескому дружиннику за скотиной ходить. А насчет защитить, глупый вопрос. Тебе думать надо, прежде чем языком чушь молоть!

– Но мне то это неведомо, тятенька,– не моргнув глазом, продолжила девушка, хотя сердце бешено билось в груди, а ладони вспотели. Еще никогда ей не приходилось видеть его в таком гневе, – вдруг он, кроме княжеских хоромов ничего не ведает? И меч в руках не держал… – Слава смотрела, как лицо ее отца еще больше побагровело, а потом пошло пятнами. Слава прикусила щеку, стараясь побороть страх. Но если она сейчас отступит, склонит голову, потом тяжело ей придется. А ей надо было выгадать немного времени. Сбежать ей надо. А там, не поминайте лихом! Она вызывающе вскинула голову, не отводя от лица тятеньки дерзкого взгляда.

– Пускай свою смекалку и мастерство нам покажет. Ловкость проявит. С мужиками нашими в поле поработает, землю вспашет. По кузне тебе поможет. Там смотришь и я пойму, что стоит за него замуж идти. А пока…

– Слава, ты переходишь все границы! – поднялся один из ее братьев. – Ты не смеешь…

– Я согласен!

Слава тихо ойкнула и обернувшись посмотрела на спокойно сидевшего и слушавшего их перепалку Искро. Сейчас он поднялся, встав рядом, спокойно и невозмутимо глядя на ее родню. Обвел всех тяжелым взглядом. Слава внутренне вся сжалась, когда темный взор остановился на ней.

– Любомир после Купало назначен. Время у нас есть. Да и узнать друг друга с Всеславой можем получше. Готовьте состязания. После них – рукобитие.

-Какое узнать? – прошипела одна из свах. – Где это видано?

Слава поежилась от взгляда, которым одарил сваху степняк.

-Не вам решать, – прогремел его голос, – готовьте состязания.

Слава тихо выдохнула, прикрыв глаза. У нее есть несколько дней. После рукобития, только побег может расстроить свадьбу. Она посмотрела на Искро и вздрогнула. Его взгляд не обещал ей ничего хорошего. Но это ее уже не волновало. Завтра она найдёт способ сбежать. И никакого сговора с ним не будет. И на Любомир она к нему не пойдет. Девушка слегка улыбнулась. Богиня Ладушка ей поможет, поговорит Долюшку клубок ее судьбы в свои руки взять и все ладно устроить в ее жизни.

Постепенно все успокоились, продолжая тихо между собой обсуждать произошедшие события. Слава отвернулась от своего суженного, глядя куда угодно, только не на него. Но это не помогало. Она нутром чувствовала, как он прожигает ее своим темным взглядом. Пришло время поедания сыра. Всеслава ушла в бабий кут, за миской с нежным творожным сыром, приготовленным ей из молока и закваски. Молча она стояла, глядя на белоснежную массу, не решаясь вынести ее к столу. Ведь после резания сыра у нее фактически не останется выбора. Своеобразная жертва богам будет принесена. Она пройдет инициацию и ее семейно-возрастной статус измениться. Она будет просватана. Останется только питие меда, после чего отменить свадьбу уже будет нельзя. Ибо это будет оскорблением. А кто решиться нанести оскорблению самому князю?

– Слава, ты чего застыла? – раздался голос Журавушки, и она заглянула в кут. Слава подняла на сестру расстроенный взгляд.

-Не могу, Жура,– прошептала она,– понимаешь, не могу! Ведь потом женой его должна буду стать, -чуть ли не всхлипнула девушка, смахивая с глаз набежавшие слезы.

Ее сестра бросила взгляд через плечо и шагнула к ней.

-Дурная, ты, Славка, -обнимая сестру проговорила Журавушка,– неужели ты так ничего и не поняла? Ведь князь с тобой что угодно мог сделать. Просто так этому степняку отдать. А он велел вам жениться. Выбора нет у тебя. Коль против воли князя пойдешь на нас всех проклятие ляжет. Не такая уж и плохая доля женой стать. В городе жить будешь. При княжеских хоромах. Да и жених твой, судя по всему, не последний человек при князе. Грамоту знает. Изба есть. Да и хозяйством, думаю обзавестись не проблема. Потерпишь маленько. Родишь ему пару деток, там, смотришь и отстанет от тебя. Да на других заглядываться начнет. Вон, Озара с него глаз не спускает. Кабы в землянку к нему в ночи не пошла. И потом думаю так будет. А умыкнет себе еще жену -другую, про тебя вообще и думать забудет. Будешь жить припеваючи без забот да хлопот. Не зря у тебя сейчас слезы бегут. Жить в достатке будешь.

-Жура, ты не понимаешь,– вздохнула Слава, – я не хочу, чтобы он другую жену брал. Я единственной хотела быть, как матушка сказывала. – Слава на мгновение запнулась, осознав, что только то произнесла и поправилась, -вернее мне все равно на него. Я так про нас с Усладом думала.

-Наслушалась ты матушкиных небылиц! Вон все так живут. А ты заладила «единственная» да «единственная», – в голосе Журы прозвучали злые нотки,– бери сыр и выходи. Хватит тут сидеть и слезы лить. Тебя жених ждет.

-Жура…

-Славка, иди. А то я тебя за волосы потащу. Не посмотрю на гостей!

Их взгляды встретились. Всеслава нахмурилась, рассматривая сестру.

-Жур, а ты чего так меня замуж за этого степняка отдать стремишься? Вот прям из кожи лезешь. Тебе же до свадьбы еще год, хотя уже и просватана.

-С тобой год и в пять может превратиться,– прошипела Жура, буквально пихая миску в руки сестры,– иди. Сват ждет. Да и гости заждались. Помяни мое слово, Слава. Станешь ты его женой. Сама на капище его поведешь. А теперь неси сыр. Пора!

Сват принял из ее рук миску, стоило им выйти к гостям и низко поклонился. Обернувшись к гостям, высоко поднял миску.

– Се есть не убийство, но сырорезание, – громко провозгласил он, – боги благословляют вас, принимая эту жертву. Закрепляя заключённый договор, отведайте, гости дорогие сыра, невестой приготовленного. А ты, жених, помни. Жену себе взял. Слово держи. Не позорь девицу.

Слава, стоя рядом со сватом невольно подняла глаза, наткнувшись на пристальный взгляд степняка. Поежившись немного от обдавшего ее холода, вновь опустила взгляд долу. Никто не возразил и не заступился за нее. Пути назад были отрезаны.

Пока сват раздавал кусочки сыра, а гости с удовольствием его поедали, Слава выскользнула в сени. Спрятавшись в дальнем углу, прислонилась к стене, закрыв глаза. В голове пусто. Как и на душе. Вспомнились слова Журавушки. Да разве богатство сможет заменить тепло да ласку? Дверь тихо скрипнула. девушка вжалась в стену, увидев степняка.

-Искро! – Слава увидела, как ее жених остановился, положив руку на ручку двери, но не обернулся. Вышедшая следом за ним Озара, подошла к нему. Ее ладони скользнули по его плечам, и женщина прильнула к нему, прижавшись щекой к спине.

– Ну хватит меня отталкивать, Искро, – негромко проговорила она, -ты же знаешь, что меня тянет к тебе. Дозволь свидимся с тобой. Хочешь у тебя в землянке. Хочешь в лесу. Я место тайное знаю…

-Не стоит, Озара,– отрезал мужчина, толкая дверь и делая шаг вперед, – не по нраву ты мне.

-А кто по нарву? – усмехнулась женщина, -Славка наша? Видела, как ты на нее смотришь. Да, зря все это. Она по своему Усладу сохнет. Да люди молвят, что…

-Слышал, что люди молвят, – перебил ее мужчина, кинув на нее злой взгляд, – ты слухам не верь. Языкам всегда есть о чем болтать. Да головой думать надо, коли она у тебя на плечах. А ты только одним думаешь. Мужиков у тебя хватает. Не долго по мне тосковать будешь. А Всеславу не погань своим трепом. Жена она моя. Передо мной за нее ответ держать будешь.

Слава вспыхнула, уставившись на степняка.

-Готова ответ держать,– женщина снова шагнула к нему, проведя кончиками пальцев по рукаву его рубахи, очерчивая рисунок замысловатой вышивки, -перед тобой всегда готова. Ты только место назови. – Ее голос стал приглушеннее и в нем появились хрипловатые нотки. Да и говорила она с легким придыханием.

Странное чувство охватило Славу, стоило ей увидеть, как женские руки обвились вокруг его шеи, и слегка привстав на мысочки женщина потянулась к его губам. Пальцы сжались в кулаки, а лицо вспыхнуло от ярости к той наглости, с которой эта женщина вешалась на ее жениха. Да как она посмела! Выпрямившись, девушка сделала шаг вперед, готовая уже броситься вперед, чтобы отцепить соперницу от…Слава замерла. Да что это с ней? Она снова отступила к стене, наблюдая, как степняк, обхватив руки повисшей на нем женщины рывком оттолкнул ее от себя, глядя на нее с брезгливостью и пренебрежением.

– Темница князя,– холодно произнёс он, -прикажу Гостомыслу тебя туда в кандалах и с кляпом во рту доставить. Посидишь месяц-другой. Научишься язык за зубами держать. Да и себя тоже. А коли нет…– Слава напряглась, когда он вплотную шагнул к Озаре и наклонившись к ней что-то прошептал на ухо. Женщина отшатнулась от него, прижав руку ко рту. Искро выпрямился, с довольно безразличным видом скрестив руки на груди и сверкая на нее из-под насупленных бровей.

-Ты…ты…– взвизгнула Озара, – нечисть иноземная! Страхолюд проклятый! – зашипела она, пятясь назад. Слава пожалела, что не видит ее лица. Судя по всему то, что предложил ей степняк было слишком оскорбительно, даже для этой волочайки *( гулящая женщина).

-Надеюсь ты поняла меня, Озара, – отворачиваясь закончил степняк,– не вставай на моем пути. И Всеславу поганить не смей. Пожалеешь.

Он растворился во тьме. Озара, тяжело дыша, некоторое время смотрела на закрывшуюся за ним дверь, прежде чем вернуться в избу. Слава проводила ее взглядом и выскользнула в ночь. Ей надо было подумать. А еще ей стало до ужаса интересно, куда это в разгар свадебного обряда отправился ее жених?

Глава 4 Откровение тятеньки

Слава тихо выскользнула во двор вслед за степняком. Но он словно растворился во тьме. Девушка оглянулась на высокое деревянное крыльцо с резными перилами. Возвращаться не хотелось. Ей хотелось немного побыть в одиночестве, подальше от этого шума и смеха. От постоянных поздравлений и двусмысленных шуток. Она запрокинула голову, рассматривая яркие искры звезд в темном небе. Теплый ветерок приятно ласкал кожу, разгоряченную празднеством. До нее донеслось одинокое мычание соседской коровы, да звонкий лай собак. Где-то за рекой тихо ухнул филин. Медленно она прошлась по двору, свернув к амбару. Ей надо было выйти на другую сторону, к саду, а это был самый короткий путь. Девушка проскользнула между избой и амбаром, намереваясь выйти с обратной стороны и немного посидеть в саду под яблонями. Подумать. О, ей было над чем подумать. И хотелось сделать это в тишине и спокойствии.

– Ты с ума выжил, Искро? – услышала она голос и замерла, – думаешь князь тебя по головке за это погладит? Да он же с нас семь шкур спустит, если с тобой что-то случиться!

– Не случится, – голос Искро, – или ты меня не знаешь, Богдан?

– Да тебя-то знаем. Но этих мужиков нет, – заговорил еще один и Слава узнала в нем каркающий голос Гостомысла, – да и потом, зачем ты влез? Кажется ее батька мог ее усмирть. Да и братья бы добавили.

– Не твоё дело! – рявкнул Искро, а Слава призадумалась. Вспомнив с каким холодом, они разговаривали тогда на поляне, девушка начала догадываться, что эти двое не ладят. Впрочем, здесь она понимала степняка. Гостомысл ей тоже пришелся не по нраву. С таким ухо востро надо держать.

– Тогда зачем князь с тобой отправил? – сердито пробурчал Гостомысл. – Сидел бы сейчас дома, а не за тобой следил.

– Ну и иди домой! – снова зарычал Искро. – Никуда я не денусь.

– Так я и поверил, степняку-чужеяду. Слухай, а чего ты к нам привязался? А? Ну шел бы в свои степи. Так нет, третью весну у нас хлеб ешь. Да еще на девок наших заглядываешься.

– Гостомысл, затихни, – одернул его Богдан. Но тот видно свободу почуял. Уже не мог остановится.

– Хорошо хоть князь тебе дурнушку нашёл. Обидно было бы, коль красаву нашу тебе на потеху бы отдал, – вновь услышала она голос Гостомысла и застыла, – а так… ветрогонка эта *(вздорная) тебе лучше некуда…

До ее слуха донесся рык, а затем в стену ударилось что-то тяжёлое. Слава невольно отскочила, покосившись на стену, будто хотела сквозь нее увидеть, что происходит внутри. Послышалось тяжёлое сопение и какая-то возня. Раздался чей-то полузадушенный хрип.

– Искро, пусти его! – услышала она голос Богдана. Снова возня. И снова рык Богдана:

– Да отпусти ты этого остолбеня*(дурак)! Уймись, себе же хуже сделаешь!

-Я князю жаловаться буду, – голосом, словно ему сдавили горло, прохрипел Гостомысл.

– Да жалуйся. Мне то что, – прорычал Искро, – да девицу оскорблять не смей!

Слава застыла. Это он что, сейчас ее защищает? Снова? Девушка вновь уставилась на стену, пытаясь осознать услышанное. С чего бы этому дружиннику-иноземцу на товарища из-за нее бросаться? Чудной он.

– Подумаешь, обидели, несчастную, – снова заговорил Гостомысл. Видимо отдышался. – Она другого и не стоит, раз под степняка лечь согласилась.

Слава даже не осознала смысла сказанных слов и глубины оскорбления, как раздался дикий рев и грохот. За которым послышался дикий визг и крики. Она невольно перевела взгляд на ворота амбара, из которых буквально вылетел Гостомысл и бросился наутек, не оглядываясь. За ним следом выскочил Искро. Выбежавший Богдан, догнал Искро и сбил его с ног, навалившись сверху. Но мужчины уже были далековато, и Слава не слышала их разговора. До нее только временами ветер доносил сердитые голоса. Медленно, боясь, что ее заметят, Слава вернулась в дом. Делая вид, что ничего не произошло и глядя на празднующих гостей она пыталась понять, что только что слышала в амбаре. Странное чувство охватило ее, стоило подумать о том, что этот иноземец защищал ее от своего же товарища. Ее снедало любопытство – почему? Они знакомы совсем мало. И то, все это время больше рычали и грызлись друг с другом, нежели хотя бы раз спокойно поговорили. Ее задумчивый взгляд машинально скользил за гостями. Может быть все дело в том, что он уже считает ее своей? Ведь приказ князя ясно говорил, что они должны пожениться. Да, так и есть, подумала девушка, вздыхая. И не стоит в его действиях искать тайного смысла. Такие как он, за свое горло перегрызут. Будь то жена или скарб домашний.

Дверь открылась и из сеней в избу вошли Искро и Богдан. Оба напряжённые и сердитые. Темный взгляд Искро скользнул по гостям, отыскивая ее. Слава вскинула голову, с вызовом глядя на него. Ну и пусть она для него не больше, чем вещь. Ее это абсолютно не волнует.

– Славка, – дернула ее за руку подбежавшая Малуша, – тятенька сказал, что смотреть только силу воина будем. Начнем с за вороток и в охапку. Ну и конечно стенка на стенку. Так как тятенька говорит, что к тому времени мужикам тоже охота будет кулаками помахать.

– А кого в соперники тятенька выбрал? – присев рядом с сестрицей поинтересовалась Слава. Но Малуша покачала головой, ткнув в ее грудь пальцем.

– Он велел тебе выбрать. Мол, твоя идея, тебе и ответ держать. А еще велел с поля не уходить. За своим женихом ходить будешь, да раны его промывать.

-Что? – ахнула девушка, недоверчиво уставившись на Малушу. – Чтобы я этому чужеземцу раны промывала? Да ни за что в жизни!

-Тятенька велел. – Малуша покосилась в сторону, где их отец разговорил с кем-то из соседей, – а еще велел сказать, что выпорет при всех, коли откажешься.

Слава нахмурилась. Давно тятенька ей поркой не грозил. Да Слава и не помнила, когда он розги последний раз в руки брал. Разве что очень давно, когда она малой совсем была. Помниться она тогда, по зиме, по сугробам на крышу соседского хлева залезла. Да не удержалась, вниз полетела. Аккурат около старых вил упала. Едва лицом не напоролось. Тятенька тогда словно с цепи сорвался. Она же потом долго еще сидеть не могла. А уж по крышам больше не лазила. Разве что по деревьям. Брови девушки сдвинулись, когда она невольно сравнила ситуации. Тогда она под ноги тятеньки свалилась. А в этот раз в руки иноземца. Видимо не стоит ей больше никуда залезать. Для нее это плохо заканчивается.

Слава улыбнулась и нашла глазами Искро. Значит, за вороток и в охапку? А тятенька молодец. Самую сложную борьбу выбрал. Для степняка устоять что в той, что в другой невозможно. Это их мальчишки с детства тренируются. Смекалку и ловкость развивают. Слава прищурилась. Она не просто выберет ему соперника. Она усложнит ему борьбу тем, что он должен будет выполнить ряд условий, чтобы победить. Особенно за вороток. А ещё … Слава нашла тятеньку и бросилась к нему.

– Тятенька!

Отец обернулся к ней.

– Чего ещё надумала , визгопряха?

– Почему сразу и надумала ? – она обиженно надула губки, – может просто поговорить хочу.

– Ага. Именно поэтому и глаз горит, – усмехнулся отец, -ну, давай, признавайся, что на уме ?

– Я просто, хотела бы посмотреть, как он по хозяйству справляется. Пусть поутру поможет тебе дров наколоть. Да водицы колодезной наносит…

– Слава, ему сражаться потом, а ты его с утра уморить хочешь? – строго спросил тятенька, хотя в его глазах вспыхнуло понимание. Он догадался, что задумала дочка.

– А как же иначе, – улыбнулась ему Слава, – ведь половцы напасть в любой момент могут.

-Ладно, визгопряха , – потрепал он ее по щеке, – накажу ему..

– Спасибо, тятенька!

Радостная Слава вернулась в избу. Вместе с сестрицами навели порядок и в глубокой ночи она наконец-то залезла на палати, где уже спала Малуша. Журавшка ушла в сени спать, там прохладнее. Вытянувшись на шкурах, девушка закинула руки за голову, глядя в деревянный потолок и довольно улыбалась. Не выиграет этот степняк. А значит и повод дать ему отворот будет. Ее глаза медленно закрывались и вскоре девушка сладко спала, а на губах ее продолжала играть довольная улыбка.

-Славка! Славка! Просыпайся! – ее трясли за плечо и пинали в бок. Нехотя девушка открыла глаза, глядя заспанными глазами на Малушку.

– Петухи пропели? – облокачиваясь на локти спросила она. Малуша кивнула, слезая с палатей.

– Уже третий. Тятенька злиться. А там жених твой уже воды натаскал.

– Как натаскал? – Слава аж подскочила и буквально скатилась вниз, на ходу заплетая косу и бросилась к окну.

– Да куды лезешь, дурная? В нижней рубахе! – остановила ее Малуша. – Не Купало, чай еще. Рано так перед женихом бегать.

Мысленно ругая себя, девушка кинулась к лавке, на которой была сложена одежда.

– А жених твой после вторых петухов с тятенькой трудиться. И по кузне ему помог. И вон водицы принес, – Малуша кивнула на лавку около бабьего кута, где стояли пару ка́док с прохладной водой.

Слава с подозрением посмотрела на цилиндрические емкости, сделанные из деревянных клёпок и стянутых металлическими обручами. Темная бровь слегка изогнулась.

– Только две кадки? – ехидно спросила она, начиная одеваться, – маловато будет…

Малуша недобро взглянула на нее и, взяв за руку, завела в кут. Глаза Славы широко распахнулись. Вся свободная посуда, в которую можно было набрать воды- опарницы, подойники, рыльники, горошки и даже плошки с черепушками- все было наполнено водой.

– А еще все умывальники на улице и корыта у свиней, – с ужасом в голосе проговорила Малуша, – Славка, ты утопиться решила? Так лучше в реке или озере.... – она подняла глиняную миску и посмотрела на сестрицу, – эта маловата будет… А к обрядовой баньке, через пару дней можно и свежей наносить…

Слава завязала пояс на своей слегка полноватой талии и выскочила в сени. Журавушки уже не было. Наверное, скотину кормит, подумала девушка, выбегая во двор. Схватив кружку, сделала несколько глотков. До ее слуха донеслись равномерные удары топора. Ее взгляд метнулся за амбар, туда, где была поленница. Она была уверена, что это степняк. Ведь тятенька обычно по утру в кузню идет работать. Она почувствовала, как ее охватывает злость. Ну погоди, нечисть иноземная, думала Слава, решительно направляясь к сараю и поленнице. Ты сейчас пожалеешь, что сюда явился. Ты…

Она вынырнула из-за угла и застыла широко распахнутыми глазами глядя на обнаженного по пояс мужчину, ловко орудующего топором. Щепки разлетелись в разные стороны. Каждый взмах и удар был четким и резким. Мышцы красиво перекатывались под бронзовой от загара кожей. Количества ольховых и берёзовых дров должно было хватить не на один месяц. Тут и не надо было гадать, чтобы понять, что к труду этот иноземец приучен. И ой, как хорошо… Слава вздрогнула, встретив его взгляд.

Отбросив колун в сторону, мужчина стал медленно приближаться к ней, не отпуская ее взгляда. Слава, стояла, как завороженная, не в силах сдвинуться с места. Сердце как бешеное колотилось в груди, а ладони почему-то вспотели.

– Обо мне, подумала? Благодарствую, милая, – посмеиваясь проговорил Искро останавливаясь напротив. Девушка нахмурилась. Мужчина протянул руку, забрав у нее кружку с водой, которую она так и сжимала в руке. Слегка запрокинув голову, стал жадно пить. Ее глаза скользнули по его шее, где под кожей двигался кадык. Разозлившись на саму себя, Слава резко развернулась и бросилась прочь.

Запыхавшись, она вбежала в сени и прислонившись к двери, прижала руки к груди пытаясь отдышаться. Этот степняк насмехается над ней? Ладно, посмотрим, кто будет смеяться последним. Ведь до состязаний остаётся совсем немного. Скрипнула дверь и в сени выглянул отец.

– Слава? Иди, поговорить надобно.

Девушка послушно прошла в избу и подошла к "коннику". Усевшись на лавку, ждала, когда он начнет. Ей не понравился его тон. И то, как отец, заложив руки за спину, широкими шагами мерял избу. Слава пристально наблюдала за ним, догадываясь, что разговор будет не из легких.

– Слава, дело касается твоего жениха, – начал мужик. – Я понимаю, что ты не хочешь за него идти…

-Нет, тятенька не хочу! – горячо воскликнула девушка, в надежде, что отец передумал. Но тот только покачал головой.

– Ты уже просватана, Слава. Сговор между мной и князем был. Ты не можешь отказаться, иначе позор на всех нас падёт.

– Но как? – изумилась Слава, – ведь сваты только завтра…

– Дочка. – он присел рядом, не глядя на нее. Было видно, что ему тяжело говорить, – все это: смотрины, сватовство, рукобитие- для наших, деревенских. Я слово князю дал, что ты станешь женой Искро. Я тебя хорошо знаю. Поэтому будь мудрее. Чтобы ты там не надумала с этими состязаниями… С ним уедешь. По-хорошему ли али по-плохому, но век свой с ним коротать будешь

– Но почему, тятенька, – прошептала Слава, – за что вы так со мной?

Ее отец тяжело поднялся и заложив руки за спину замер, глядя в пол.

– Должок у меня перед князем,– наконец признался он, – помнишь, взапрошлым летом он мне работенку дал, орудие для дружины изготовить?

Он взглянул на дочь, ища в ее глазах подтверждения. Слава кивнула.

– Да, помню. Он еще к нам со своей дружиной пожаловал. Девки тогда с ума посходили. Все с них глаз отвести не могли. Только при чем здесь это?

– Металл, что я заказал, на деньги из казны куплен был, – Слава непонимающе смотрела на него. Он вздохнул, устало проводя рукой по лицу и окладистой бороде, – не доехал металл до меня. На обоз ватажники *(разбойники) напали.

– Ты тут при чем?

– При том, что долг возвращать надо, Слава. А сумма немалая будет. Нет у нас таких денег. А князь выход предложил. Тебя отдать за его дружинника. Он и долг нам простит. Или по миру пустит. Тогда уж ни ты, ни сестрицы твои вовек мужними не станут. Куды нам идтити? В землянке, в лесу жить? А без скотины как? Без кузни? Да и приданное чем за сестриц возвращать?

Девушка задумалась, теребя в руках ткань поневы и глядя на печь.

– Тятенька, а откуда эти ватажники взялись? Ведь в не было их отродясь в наших краях..

– Да вот появились, на мою голову.

Слава грустно посмотрела на него. Ей многое становилось ясно.

– Значит, тятенька ты просто меня продал, да? Не обо мне или доле моей думал, а о том, чтобы князю долг его поганый вернуть?

– Слава! – рявкнул мужик, оборачиваясь к дочери, – за языком своим следи!

– Что ж ты мне нашего мужика найти не хотел? Зачем за степняка проклятого отдать согласился?

– Воля князя такова, Всеслава.

Поднявшись, она отвесила отцу земной поклон.

– Спасибо тебе, тятенька, за заботу твою. За любовь отцовскую.

Чувствуя закипающие в глазах слезы, девушка развернулась и метнулась к двери, налетев на входившего в неё Искро. Тот вскинул руки, поймав девушку и не дав той позорно свалиться к его ногам. Однако, оглушенная услышанным и болью, застилающей глаза, Слава принялась вырываться, яростно молотя его кулаками по груди и плечам.

– Пусти! Пусти, нечесть иноземная!

Он разжал руки, позволив девушке отскочить в сторону. Его взгляд впился в нее. Слава всхлипнула, зло смахивая с щек предательские слезы и с ненавистью глядя на него.

– Что, доволен, басалай? – прошипела она, стискивая кулаки и наступая на него, – своего добился таки!

-О чем ты? – в его голосе прозвучало удивление. Да только она ничуть не верила ему. Не будет чужеземец правду говорить. Да видно и свою выгоду не упустит. Что князь ему за женитьбу на ней пообещал? Девушка толкнула его кулаком в плечо, чем вызвала еще большее удивление и странный полурык-полухрип за спиной отца. Но не придала этому значения. Ее глаза полыхали огнем, когда она смотрела на застывшего, как она считала, пред ней ворога.

– Только одно мне молви. Чего я-то тебе понадобилась? Ты же любую красну девицу мог выбрать. Али не идут они за степняка? Тут и такая как я сгодится, да? Да еще и благодарной быть должна, что замуж позвал?

-Всеслава! – гаркнул за спиной отец и шагнув к ней, схватил за руку, резко разворачивая ее к себе лицом, – заговариваешься. Думать надо!

– Думать? – не выдержав закричала она. – О чем тятенька думать, когда ты меня ему на потеху отдаешь? Избавился от неказистой дочери, теперь младших можно пристраивать?

Ее голова дернулась от сильной оплеухи и не удержавшись она рухнула на грудь, стоявшего за спиной воина. Его руки вновь взметнулись вверх, обхватывая ее за руки и поддерживая. Слава вскинула голову, глядя на побагровевшее лицо отца, наступающего на нее. Он почти вплотную подошел к ней, яростно глядя в глаза. Слава вскинула голову, бесстрашно глядя ему в лицо. Хоть до смерти забейте, кричали ее глаза, но от своего не отступлюсь!

– Совсем стыд потеряла, девка? – брызгая слюной прорычал он. – Давно розгами не порол? Исправить можно.

Его рука потянулась к ее голове, пытаясь ухватить за косу, да в то же мгновение, она оказалась в сенях, вытолкнутая туда сильной рукой княжеского дружинника. Налетев на противоположную стену, Слава вскрикнула, ударившись, но не обращая внимания на боль обернулась, посмотрев на дубовую дверь. Всхлипнув, она медленно вышла на крыльцо и, обойдя амбар скрылась в саду.

Однако на этот раз ей не сиделось на месте. Она яростно пролетела через сад, выбежав на узкую извилистую тропинку вдоль, поросшего камышом и рогозом берега. Быстрокрылой птицей пробежала вперед и взобравшись на пригорок, нырнула в лесную чащу. Ей хотелось только одного -убежать. Подальше от всего, что происходило. И от тех, кто был к этому причастен.

-Помогите!

Крик ворвался в ее сознание заставив сбавить шаг и прислушаться. Взгляд девушки скользил по окружающим ее деревьям, а слух был напряжен. Шелест листьев да скрип ветвей вековых дубов, доносился до нее. Мимо пролетела стрекоза, да в траве слышался негромкий стрекот кузнечиков.

-Видно леший играет, – пробурчала Слава, прислонясь к стволу могущего дуба и прикрывая глаза.

-Кто-нибудь! Помогите!

Голос ей явно был знаком. Похож на паренька, Яра, ровесника Малушки. Слава огляделась, пытаясь понять откуда он доносится. Определив направление, она решительно направилась в ту сторону.

-Яр! Ты где?– крикнула она пробираясь между деревьями.

-Слава? Слава помоги! – в голосе парня явно послышались радостные нотки. Девушка шла на звук его голоса, практически не сворачивая с тропинки. Правда она была малозаметна в густой траве и слишком извилисто вилась между деревьями да кустарниками. Скорее всего это была охотничья тропа, редко используемая обычными жителями их деревни.

-Слава! – среди деревьев она заметила какое-то движение и выскочила навстречу. Замерев, она с удивлением смотрела на болтающегося в воздухе вверх тормашками Яра, одно ногой угодившего в силок из сыромятной кожи, установленного на оленя. – У тебя есть нож? – понуро спросил он, заметив хихикнувшую девушку. Слава покачала головой и направилась к нему.

-Давно ты здесь болтаешься? – сдерживая улыбку, чтобы не обидеть паренька спросила она.

-Стой!– в его голосе прозвучала паника, вынудившая девушку резко замереть.

-Что…

-Там волчья яма, -прохрипел он, наблюдая, как Слава стала озираться. Заметив немного в стороне насыпанный дерн и мох, она подхватила валяющуюся неподалеку палку и осторожно шагнула к ловушке. Разгребая прикрывающую ее листья, девушка бросила взгляд через плечо на соплеменника.

-Это кто же яму и силок рядом установил? – поинтересовалась она.

-Не знаю. Ты можешь меня освободить? – жалобно проскулил он. Слава отбросила палку в сторону и покачала головой.

-Надо за ножом идти. Или на помощь кого звать. – она окинула его взглядом, уперев руки в бока. – придется тебе еще так повисеть. Я за помощью.

-Угу, -недовольно пробурчал Яр, – ты только братьев моих не зови. Они же мне потом житья не дадут.

Слава усмехнулась, пряча веселье, за наклоном головы и разглядывая траву под ногами. Яр был младшим в семье и всегда старался походить на старших братьев. И конечно то, что он так нелепо угодил в охотничью ловушку даст всем повод долгое время насмехаться над ним. Слава понимала его. И хоть была девочкой, но помнила, как ее братья постоянно устраивали ей ловушки, а когда она попала в них, потом долго над ней смеялись и издевались. Пока она не научилась их обходить, хитрить и отвечать тем же. Так что она прекрасно понимала Яра, который хотел сохранить все в тайне.

-Хорошо, я что-нибудь придумаю, – пообещала она парню, – постараюсь вернуться побыстрее.

Развернувшись, девушка бросилась к дому, на ходу перепрыгивая через мелкие кочки. Придется взять острый нож и самой вернуться в лес, чтобы помочь Яру. Выскочив на берег озера она побежала к дому, когда заметила идущую к воде знакомую фигуру. Фыркнув, Слава решила проигнорировать степняка и пробежать мимо, но внезапно пришедшая в голову мысль заставила ее броситься к нему. Яр долго не продержится. Ему требовалось помощь быстро. А она еще туда-обратно не скоро обернется. Под ее ногами захрустела высохшая трава и заслышав ее шаги, степняк обернулся. Слава заметила, как иноземец на мгновение замер, а потом широкими, размашистыми шагами направился в ее сторону. Девушка бросила взгляд на озеро. Вот же довелось им встретиться, нет чтобы где-то в другом месте. Слава дерзко вскинула голову, встречая темный взгляд иноземца. Она поняла, что он задумал. Наверняка решил, что раз сговор состоялся, у него появились все права на то, чтобы умыкнуть ее. Не даром же они у озера встретились. Слава знала, что испокон веков умыкали жен у воды. Зачастую девушки после сватовства сами к воде выходили, чтобы женихи могли совершить обряд и оборвать ее связь с ее Родом. При этом духи не гневились, а спокойно передавали невесту в новый Род. Ну нет, она ему это не позволит! Уклонившись в сторону от надвигающегося на нее мужчины, Слава вскинула вверх руки, ладонями к нему.

-Помочь можешь? – крикнула она. Он резко остановился. Его брови удивленно поднялись. Он явно не ожидал от нее подобной просьбы. Слава махнула рукой в сторону леса.

-Не мне. Яру, – уточнила она, – он там в ловушку попал. Но не хочет, чтобы кто-то об этом знал.

Она встретила его тяжелый темный взгляд. Он, казалось, решал, что с ней происходит, раз она решилась обратиться к нему. Не выдержав, Слава махнула рукой, обходя застывшего степняка и направляясь к холму.

-Думала, коль ты в дружине, то силы хватит парню помочь, – ехидно произнесла она, кидая на него насмешливый взгляд, – да видно ошиблась. Пойду кого-нибудь другого о помощи попрошу.

В ее руку вцепились мужские пальцы, резко дернув на себя. Охнув, девушка оказалась перед полыхающим взором иноземца.

-Веди, – прохрипел он, подталкивая ее вперед, к лесу. Опустив голову, довольная Слава пошла обратно по тропе, спиной чувствуя идущего следом степняка. Не совсем удачный вариант, но тоже неплохой. Вряд ли он станет болтать о Яре. Да не поверит ему никто. Гордость парня не особо пострадает.

-Кого ты привела? – раздался визг парня, когда они со степняком вышли к нему. Слава от удивления моргнула.

-Помощь, – ответила она

-Не нужна мне помощь этого чужеземца, – прорычал болтающейся на дереве парень. Слава покосилась на стоявшего рядом степняка. Его взгляд скользнул по парню и быстро обхватил все окружающее пространство, на мгновение замерев на вырытой неподалеку волчьей яме. Девушка заметила, как он поджал губы, хотя его поза больше ничем не выдала его напряжения. Наклонившись, он выхватил из-за голенища острозаточенный нож. Перекидывая его из руки в руку, обернулся к парню.

– Как хочешь, -совершенно спокойно произнес он, продолжая поигрывать ножом, – но скоро стемнеет. Мы не успеем еще раз обернуться. А я не ведаю, кто в ночи силки проверять придет. Ведь явно не с вашей деревни. А то бы ты знал и не попался в ловушку, – Слава приподняла бровь и внимательнее огляделась. А ведь этот степняк прав. Она ведь тоже удивилась, что здесь установлены ловушки. Да не одна, а целых две. Странно это. Она посмотрела на Яра, который закусив губы старательно отводил взгляд в сторону. Ему явно надоело болтаться над землей.

-Яр, -шагнула к нему девушка, – он согласился помочь. Никто кроме нас об этом не узнает. Так зачем упрямиться?

-Он ворог…

-Но он единственный кто тебе сейчас может помочь, – возразила она. Взгляд парня скользнул по терпеливо ожидающему степняку и остановился на ноже в его руке.

-Слав, дай мне его нож. Я сам…

Девушка понимающе кивнула и обернулась к своему жениху. Тот молча протянул ей нож рукоятью вперед. Ее пальцы сомкнулись на согретой его ладонью рукояти.

-За спиной! – внезапный крик Яра заставил ее вздрогнуть и вскинуть взгляд вверх, за плечо стоявшего рядом степняка. Его пальцы сомкнулись на ее запястье, когда он резко обернулся, толкая ее за спину. Пальцы девушки сильнее вцепились в рукоять ножа, когда она рассмотрела вышедших из-за деревьев троих неопрятных мужчин в старой поношенной одежде, которая к тому же давно не стиралась. Даже стоя на расстоянии, за спиной степняка до нее донесся их зловонный запах давно не мытого тела.

-Так-так, – проговорил один из них, радостно поглядывая на болтающегося Яра и скользя липким противным взглядом по ней самой. Слава поежилась и невольно спряталась за широкими плечами иноземца, -неплохой улов у нас сегодня. Как думаешь, Злат? – обратился он к одному из своих товарищей.

-Отличный, -ответил тот, обнажая в довольной улыбке гнилые зубы и сально поглядывая на нее. Видимо решили, что степняк им не угроза, поняла девушка, – особенно эта красотка.

Мужские пальцы на ее запястье сжались сильнее, а сам степняк весь напрягся. Взгляд девушки брезгливо скользнул по троим нахалам. Она понимала, что численный перевес был явно не в их пользу. Но почему-то была уверена в том, что драться достойно эти мужики не смогут. Вот только если нечестно. Она бросила взгляд через плечо, на Яра и вновь посмотрела на начавших приближаться к ним мужиков. Один против троих. Надо срочно что-то придумать!

-Отдай нам свою девку, парень, – облизнувшись проговорил один из них, – иди с миром. Обещаем к утру вернется. Если выдержит, – похабно хохотнул он.

Проигнорировав его слова, Слава привстала на мысочки, прижавшись губами к уху степняка. Ей пришла в голову мысль, как можно было уровнять их шансы.

-Я к Яру, – прошептала она, надеясь, что он поймет ее замысел. Мужчина напрягся и слегка повернул в ее сторону голову, отпуская ее руку. Девушка облегченно выдохнула. Понял. Не успела Слава отступить от него, как, сильным толчком в спину, была буквально отброшена назад. Пролетев по инерции несколько шагов, она вскинула руки, пытаясь устоять и не упасть на колени. За спиной послышалась ругань и глухие звуки ударов. Обернувшись, она изумленно моргнула, наблюдая, как степняк решительно ринулся в бой с противниками. Однако медлить ей было некогда, он мог не справиться сразу с тремя. Отвернувшись, Слава побежала к Яру, стремясь побыстрее его освободить и, как ни странно, помочь этому иноземцу.

Глава 5 Предсвадебные хлопоты

Слава не могла отвести взгляда от яростного смешения тел в безумной драке, разворачивающейся перед ней. Яр сидел на земле, освобождённый из силка и растирал затекшую ногу.

-Помочь ему надо, – пробурчал парень, поднимаясь и слегка прихрамывая бросаясь вперед. Слава вскрикнула, прикрывая рот рукой, когда он ринулся в гущу драки, принимая на себя борьбу с одним из противников. Она услышала чей-то хрип и в сторону отскочил один из нападавших, скрючившись и обхватив живот руками. Удар степняка оказался достаточно мощным. А вот Яр, явно уступал по силе своему противнику. Ибо скоро без сознания лежал на земле. Освободившись от досадной помехи в виде паренька, нападавший вновь кинулся к степняку, на помощь своим товарищам. На глазах девушки иноземец перехватил руку одного из нападавших и вывернул ее. Славе даже показалось, что она услышала хруст костей. Под дикий болезненный рев пострадавшего, дружинник князя оттолкнул того в сторону. В это время пришел в себя первый и вновь накинулся на ее защитника. Слава выпустила нож из рук и медленно поднялась. Не понимая, что делает, завороженная дракой, она незаметно для себя преодолела разделяющее их расстояние и кинулась на одного из нападавших. Запрыгнув на его спину и обхватив рукой его шею, другой вцепилась в его волосы, резко дернув его голову на себя. Мужик взвыл от пронзительной боли и завертелся, пытаясь скинуть ее себя. Перед ее взором в дикой пляске замелькали картины драки степняка с оставшимися противниками, лежащий без сознания Яр и стволы деревьев. Краем глаза Слава заметила волчью яму с торчащими с ее дна острыми кольями. Дикий страх заставил ее сердце пропустить удар, и она разжала руки, рухнув на землю, на краю ямы. Мужик, невольно качнулся и полетел вниз. Слава услышала дикий рев и раздавшийся следом предсмертный хрип. Вцепившись пальцами в комья земли, она отползла от опасной ловушки. Перевернувшись на спину, бессмысленно уставилась в голубое небо, пытаясь отдышаться и не думать о том, что только что убила человека. Закрыв глаза, она снова видела мельтешение пред глазами: дерущейся на смерть степняк, Яр, торчащие из ямы колья…дикий предсмертный хрип, попавшего в ловушку человека. На нее упала тень, и девушка открыла глаза, наткнувшись на пронзительный взгляд чужеземца. Неужели сумел справиться, отстраненно подумала она, присаживаясь и не глядя на яму за своей спиной. Перед ней возникала мужская рука со сбитыми до крови костяшками. Проигнорировав предложенную помощь, Слава поднялась на ноги и пошатываясь направилась к Яру, который застонав открыл глаза. Неподалеку от него с проломленными черепом лежал еще один из нападавших. Третий видимо сумел сбежать.

-Не стоит переживать по поводу его гибели, Всеслава,– услышала она спокойный голос за спиной и резко обернулась. Степняк остановился, невозмутимо глядя на нее.

-Не переживать? – она не узнавала свой голос. Низкий, хриплый. – Я только что убила человека!

-Ты убила мразь, которой давно уже надо было на суд к Марене, – возразил он.

-Но его убила Я! – закричала Слава, подлетая к нему. Вцепившись пальцами в его разорванную после драки рубаху.

-Ты знаешь, что они могли сделать с тобой? – хрипло спросил он, не сводя с нее пристального взгляда. О чем он? Слава тряхнула головой, разжимая пальцы и опуская голову.

-Не имеет значения…– прошептала она и тут же его пальцы буквально впились в ее плечи, яростно встряхивая. Его челюсти сжались, до ее слуха донесся скрежет зубов и ее окатил темный пожар его глаз.

-Не имеет значения? – прорычал он

-Слава, с тобой все в порядке? – раздался за спиной голос Яра и девушка вывернулась из удерживающих ее рук. Обернувшись, посмотрела на парня.

-Да, нормально, – тихо ответила она, – пойдем домой.

Взгляд Яра перебежал с нее, на мужчину за ее спиной и вернулся обратно.

-Э…Думаю тебе лучше ему помочь… – -пробормотал он, – жених же вроде как твой.

Слава вновь посмотрела на степняка. Разбитое лицо, синяк на скуле, на виске запеклась кровь. Разорванная рубаха, открывающая вид на мощную грудь со следами старых ран.

-Я это…пойду, -снова пробормотал Яр и открыто посмотрел на степняка. – Спасибо.

Прижав руку к груди, низко поклонился ему. Слава удивленно посмотрела на него. Заметив ее взгляд, парень криво ухмыльнулся.

-Он мне на помощь пришел, – ответил он на нее невысказанный вопрос, – да и тебя защищал. Не ворог он …мне по крайне мере, – молодой человек снова обернулся к иноземцу, – в долгу я перед тобой, Искро. Может когда-нибудь смогу добро вернуть. А ты Славку береги. Про нее много чего молвят. Да девка она хорошая.

Слава несколько раз моргнула, осознавая услышанное. Яр же развернулся и пошел прочь, оставив ее наедине с женихом. Она подозрительно обернулась к нему.

-Что про меня говорят?

Для нее оказалось удивительным то, что она впервые увидела, как мужчина отвел взгляд в сторону. Обычно он всегда прямо и порой дерзко смотрел на нее, вызывая в ее душе бурю ненависти и негодования.

-Неважно. Ты мне поможешь? – он указал на кровь на своем лице. Слава, прищурившись скользнула по нему взглядом.

-Не скажешь?

-Нет.

-Тогда сам себе помогай! – развернувшись она хотела уйти, но ее перехватили за талию. Взвизгнув, она поняла, что уже висит вниз головой, перекинутая через плечо этого наглеца.

-Пусти! – крикнула она, молотя его по спине кулачками.

-Одному из них удалось сбежать, – донеслось до нее, -хочешь с ним опять встретиться?

Слава вздрогнула и замерла, покачиваясь на плече этого невозможного человека. Его руки плотным кольцом охватили ее бедра, прижимая к себе. Ей только и оставалось, что молча терпеть его столь наглое и возмутительное отношение. Но она еще отыграется! Стоило им выйти из леса, как девушка вновь начала яростно сопротивляться, извиваясь на его плече. До нее донеслось приглушенное ругательство и ее рывком поставили на ноги.

-Басалай! – крикнула ему Слава, молотя кулаками по груди, – не смей больше меня так таскать! Я тебе, что мешок с зерном? Посмотри на себя! Куда ты меня нес? – ее голос звонко взлетел вверх. Мужчина поморщился от ее пронзительного крика.

-Домой, – просто ответил он. Слава выдохнула, качая головой. Отступив на шаг, вновь кивнула на его растрепанный вид. Он вообще соображает, что делает?

-Ты себя видел? – прорычала она. – Что о нас подумают, когда в таком виде застанут?

Он окинул взглядом свою разорванную рубаху, заляпанную грязью и кровью и криво усмехнулся.

-Стоит ли переживать по этому поводу? – его темный взгляд метнулся к ее лицу, а Слава невольно вспыхнула. – Ты моя жена, ничего страшного не случилось бы.

Значит от идеи умыкнуть ее он не отказался. Девушка уперлась руками в бока, пытаясь побороть в себе ярость и гнев, сверкающие во взгляде.

-Я еще не твоя жена! – не сдержавшись вновь закричала она. Ну почему этот иноземец вынуждает ее кричать? – Мы еще не прошли мост на капище, не резали каравай и не получили благословение богов. И потом, – Слава подозрительно посмотрела на него, – какая я по счету у тебя? Сколько раз мёд пил?

Он спокойно пожал плечами.

-Нет у меня жен, Всеслава. Ты первая.

-Но ненадолго, да? – Усмехнулась девушка, слегка звякнув височными кольцами на шелковистых лентах. – Хотя странно это. Тебе столько лет, а жену еще не взял. Или ты меня обманываешь?

-А тебе что с того, есть у меня жена или нет? Ты ведь все равно моей будешь. Стоит ли волноваться какой по счету? Или ты византийской веры придерживаешься? – скривился он. – Глупо. Предать своих богов.

-Не предавала я своих богов! – порывисто воскликнула она, задетая его словами. – Матушка моя меня так растила. Говорила, что у мужа одна жена должна быть. Как и у жены один муж. Так правильно говорила она. А когда тятенька в дом новую девицу привел очень страдала. Потом смирилась, но я помню, какая она тогда грустная была. А после Есении вообще потухла. Да и вскоре Марена ее к себе забрала. Про византийскую веру слыхивала. Чудная она, да не по нраву мне. Много в ней непонятного да диковинного.

Слава не отводила своего взгляда в сторону, дивясь про себя, чего это вдруг так разоткровенничалась пред этим чужаком. Но ей стало приятно, что он свободен. Если уж им быть вместе, может и удастся убедить его не брать другой жены. Хотя глупо на это надеяться. Слава вновь окинула его взглядом.

– Сходил бы к реке. Искупался. А то, всех по деревне распугаешь, – в ее голосе прозвучали ревнивые нотки. Почему-то ей не хотелось, чтобы незамужние подружки видели его таким. Он вновь окинул себя взглядом. Слава же, тряхнув головой развернулась, звякнув браслетами на руках и сверкнув усерязями и направилась к дому.

* * *

– Уж вы милые мои друженьки

Красны девицы, сердцу любые

Облачитесь во наряды красные

Да меня в эту ночку темную

Не оставьте, а покушайте угощение

Каравай мой свадебный

Да медок сладенький.

Косу девичью расплести пора

Коли пару мне боги направили

И омыться нам в баньке водицею

Родниковой , колодезной.

Слава тихо сидела у печи, слушая тихие мелодичные напевы подружек. Леля, стоя за ее спиной, тихо расплетала ее косу, почти неслышно приговаривая заклинания, способные уберечь ее, Славу, от сглаза. Ее пальцы легко касались ее волос, вынимая одну прядку за другой. Завтра поутру ей косу заплетут, да ленту просватанья, женихом даренную, только в полкосы вплетут. Не пристало замужней девице одну косу носить. После Любомира две косы ей заплести надобно. Да под повойник, мужем даренный прятать. Одну косу носить – вдовой быть. Слава вздохнула и покосилась на березовый веник, лежащий на скамье. Степняк поутру принес. Для предсвадебной баньки. Наверняка друзья его подсказывают, что делать надобно. Откуда ему обряды их ведомы?

-Ох, Славка и счастливая ты, – присаживаясь ней рядом проговорила Нежана, – в городе, при княжьем дворе жить будешь. Наряды красивые носить.

-Нашла чему завидовать, – толкнула ее в плечо Журавушка, – Славке-то в городе жить. Да с иноземцем век коротать.

-Коль матушка Макошь их нити судеб в узелок один связала, так тому и быть, – это уже Божена заговорила, – не просто так она их свела. Значит быть им вместе надобно.

Слава ничего не отвечала. Не встревала в разговор дружек. Да и зачем? Иглой, раскаленной в ее памяти, звучали слова степняка:

«Ты знаешь, что они могли сделать с тобой?»

До нее только потом, когда она в сени забежала, дошел смысл его слов. Ее затрясло и она сползла по стене вниз. Обхватив себя руками, Слава долго еще вспоминала случившееся, пытаясь успокоиться и справиться со своими страхами. Даже тот факт, что по ее вине погиб человек уже не так беспокоили ее. Ведь теперь она понимала весь их грязный замысел. И уже не таким лютым ворогом воспринимала степняка. Ведь он заступился за нее. Как сказал Яр, защищал ее. Рискуя своей жизнью. Странное чувство охватило ее, когда она вспомнила, как по весне, в городе, на ярмарке, куда они поехали всей семьей, встретили Услада. Пока ее сестрицы рассматривали ткани в лавке торговца, они, выйдя на улицу разговаривали. Проходившие мимо парни стали подтрунивать и посмеиваться над Усладом, мол неказистую себе весту нашел. Услад покраснел, как рак.

-Не веста она мне, – бросил он парням, – с одной деревни. Вот, про матушку слово молвила.

Он тут же поспешил скрыться в толпе, оставив ее с ними наедине. Проигнорировав их насмешки, Слава взялась за ручку двери, намереваясь вернуться в лавку, да один из них, подпер дверь ногой, не давая ей ее открыть. И не появись в это время из-за угла тятенька, кто знает, чем бы все закончилось? Почему-то сейчас Слава подумала о том, что окажись тогда на месте Услада этот степняк, те парни даже косо в ее сторону посмотреть не решились бы, не то, что оскорбить.

– Слава! – перед ее лицом щелкнули пальцами, возвращая в реальность. Девушка моргнула, немного испуганно взглянув на Журавушку. Та склонилась к ней, недовольно сдвинув брови. – Ты чего, уснула? Рубаху переодевай. Банька давно истоплена дровами со двора жениха. Да водица из трех колодцев принесена.

-Дружка пришел! – крикнула Божена, отбегая от окна, около которого высматривала друга жениха, который должен возглавлять шествие в баню. Слава покосилась на окно, надеясь, что это Богдан, а не Гостомысл. Хотя, судя по тому, что она узнала, вряд ли к ней пришлют Гостомысла. Переодевшись в чистую рубаху до пят, Слава позволила накинуть на голову платок. Ее подружки подхватили ее под руки и вывели на крыльцо. До ее слуха донёсся свист разрезающего воздух кнута, а под ноги полетели зерна. Кнутом дружка Богдан отгонял от нее злых духов, а зерном ее осыпали для рождения детей в браке.

Опираясь на руки своих подружек и глядя под ноги, Слава, с накинутым наголову платком, шла за поющим заклинания Богданом, который не забывал время от времени щелкать в воздухе кнутом. Так они прошли через всю деревню – извилистыми тропами, чтобы нечистая сила не могла их догнать и зашли в баню. Богдан остался снаружи. А с нее сняли платок. Обычно в баню вместе с подружками невесты должны были идти женщины со стороны жениха. Ведь только они могли оценить, насколько здорова избранница и способна ли она родить. Но, с этим дружинником приехали только мужчины. Поэтому в баню со Славой пошли только ее подружки.

Протопленная с самого утра баня, встретила их жаркими объятиями. Песни и обрядовые заклинания продолжали звучать и здесь. Вдоволь напарившись, девушки расселись по лавкам.

-Слава, возьми камень, опусти в воду, – обернулась к ней раскрасневшаяся Журавушка.

-С чего мне делать это? – недовольно пробурчала Слава.

-Ну как зачем? Неужели не хочешь узнать каким с тобой муж будет?

-Каким он может быть, Жура? -откинувшись на стену проговорила Леля. – Я слышала, что степняки люди грубые, да жестокие. Даже волочайки их побаиваются. А девицы вообще стороной обходят.

-Слышала она…Тебе лишь бы языком трепать, правды не ведая. Ты тоску не нагоняй, коли не знаешь! – буркнула Жура и вновь посмотрела на сестрицу, – кидай камень! – почти приказала она. Слава пожала печами и потянулась за щипцами, чтобы подхватить из печи раскаленный камешек.

-Помни, коли закипит, будет злой и грубый, – подала голос Леля, бросая недовольный взгляд на Журавушку.

-Ага. А коли тихо зашипит, то нежный да ласковый, – открыла глаза, молчавшая до сих пор Божена, – ну давай же, Слава, не тяни! Пусть боги подскажут, что тебя с ним ждет.

Слава выбрала небольшой камешек и опустила его в кадку с водой. С тихим шипением камешек нырнул на дно. Журавушка захлопала в ладоши, и тут же бросилась обнимать сестрицу.

-Я же говорила, что тебе повезет! – смеясь она поцеловала сестру и довольным взглядом окинула подруг.– Вот! А вы не верили.

-Странно конечно это, – задумчиво глядя на кадку проговорила Леля,– глядя на него не скажешь, что он может ласковым быть. В нем только силы и мужицкой грубости…

-Да хватит тебе! -не выдержала Божена, глядя на побледневшую Славу, – Коли тебя твой мужик колотит, не значит, что и со Славкой так будет. Или ты завидуешь? Смотри, Слава, Купала скоро. Как бы Лелька к твоему степняку не полезла. Уж что-то больно он ее заинтересовал.

Славу неприятно царапнуло внутри и, вспомнив Озару, он подозрительно покосилась на Лелю. Та недовольно фыркнула и поднялась с лавки.

– Пошли водой вестиной умоемся, – сказала она.

-Надеешься, что это тебе почета прибавит? – съехидничала Журавушка, но тоже поднялась и нырнула под притолоку двери, ведущей в парилку. Слава проводила взглядом подруг и посмотрела на сложенную в углу одежду. Мужская рубаха и штаны. Она только ночью с сестрицами закончили их шить. Ее дар будущему мужу. Сейчас она должна их надеть. А поверх сарафан. Потом эту одежку выкатают*(выгладят) и жениху отдадут. А он ее на следующий день после брачной ночи надеть должен. И все для того, чтобы любы они друг дружке до смерти были. Слава подошла к лавке и развернула рубаху, натягивая ее на потное тело. Ладно, коли нет у нее выбора, условие ему поставит. Коли согласится. Пойдет за него. А коли нет…Слава пока не решила, что будет в противном случае. Подумать над этим у нее время есть.

Наконец и ее подружки переоделись и все дружно вышли из бани. В избе их ждало угощение. Выпеченный каравай, пироги да квас. Слава оглянулась на баню. Сегодня она простилась с девичеством. Она вспомнила рассказы подруг, которых подготовка к свадьбе приводила в трепет и волнение. Однако на душе у нее ничего подобного не было. Она просто выполняла то, что от нее ждали. Поздно вечером, простившись подругами, девушка решила прогуляться по деревне. Не сиделось ей в избе. Разные мысли роем вились в голове, побуждая действовать. Остановившись у одной из изб, откуда открывался вид на излучину реки, Слава задумчиво смотрела вдаль. Полная луна заливала все вокруг своим холодным бледным светом. Усыпанное россыпью звезд небо притягивало взор, а теплый ветерок легко игрался прядями полу распущенной косы. Обхватив себя руками, девушка, вновь и вновь вспоминала все что с ней происходило последнее время, невольно сравнивая Услада со степняком. И, как бы прискорбно для нее это не звучало, но Услад явно проигрывал этому иноземцу.

Слава, задумавшись бродила между темными силуэтами домов, не заметив, как ноги привели ее к землянке, в которой жил степняк. Слава замерла, глядя на темный проем двери, не решаясь спуститься на пару ступеней и постучать. Она понимала, почему пришла. Ей надо было поговорить. После того, что произошло днем. После их разговоров про жен и прочее… Ей надо было быть уверенной в том, что он не возьмёт себе другую жену. Наверное, это глупо просить его об этом, но вдруг у них что-то может получиться? Коли уважать друг друга будут. Слава сделала шаг вперед, и тут же заметила, как к землянке метнулась легкая тень. Девушка вновь нырнула к избе, прислушиваясь. Легкий стук и скрип открываемой двери.

-Озара? -донесся до нее голос степняка и Слава увидела, как тот пропустил женщину внутрь. Дверь закрылась. Она не была глупой и прекрасно понимала, почему эта волочайка ночью пришла к нему в избу. Но, матерь Макошь, зачем ты так причудливо вьешь наши нити судеб? Почему на душе так тошно и больно? Слава метнулась назад, почти бегом припустив к дому и сдерживая рыдания. Уважать друг друга? Да стоит ли с ним вообще о чем-либо говорить! Днем ее женой называет, а по ночам других привечает. Слава влетела в избу, на ходу срывая с себя одежду и забираясь на палати. О богиня Лада! Благодарю тебя, что открыла глаза на него, думала девушка, отворачиваясь к стене и натягивая на плечи легкое покрывало. Слезы обиды кипели в глазах. Не будет у них ладной жизни. Ой и тяжко им придется друг с другом. Слава смахнула слезы. Значит завтра состязания? Хорошо же, друг сердечный. Придется тебе ответить за ночные гуляния с другой. Я тебе таких соперников выберу, что ты проклянешь тот день, когда впервые услышал мое имя!

Глава 5.1 За вороток

– Слава! Славка! – услыхала девушка и подняла голову. По саду бегала Малуша, разыскивая ее. Вернувшись после ночной прогулки по деревне Слава долго, не могла уснуть. Все в голове ее события дня крутились. Лишь когда прокричали вторые петухи она немного вздремнула, да тут тятенька, кряхтя и охая стал собираться, вновь пробудив ее от тревожного сна. Не выдержав, Слава оделась и ушла в сад, прихватив с собой недошитую рубаху для жениха на Любомир. Хотя ей ее не вышивать, а на клочки изорвать хотелось. Но, поборов в себе злостный порыв, все-таки столько сил вложено в эту работу, девушка продолжила свое занятие, удобно устроившись на раскинутом покрывале, под яблоней. Она уже почти закончила вышивку на рукавах, когда до нее донесся голос сестрицы.

– Тута я, – поднимаясь на ноги крикнула она сестре, вытирая слезы. Вот чего, спрашивается, дуреха ревела? Мужа ей нашли. Не век в девках коротать. Чай не одна она, кого против воли отдают. Стоит ли на судьбу роптать, коли боги так решили? Вон, который день к Усладу сбежать не получается. Всегда она при деле, да при людях. А степняк этот всегда рядом. То по хозяйству поможет. То на помощь придет. Да на обрядах всех присутствует. У нее вообще такое чувство, что он всегда был в ее жизни. Настолько за эту седмицу привыкла его постоянно рядом видеть. Но, с другой стороны, коли он уже сейчас с другими милуется, что будет после Любомира? Ведь вряд ли он станет другим. Горбатого, как говориться, могила исправит.

– Славка, ну куды ты пропала? – подбежала к ней Малуша. -Там же все тебя ждут. Уже вся деревня собралась.

– Состязание? – вспомнила девушка и поднялась, отряхивая одежду, – пошли.

Пробежав почти через всю деревню, выбежали на луг, где собрались деревенские, желая посмотреть, как иноземец будет с ними бороться. Слава сразу нашла его. Он стоял немного в стороне от общей толпы, рядом с ее отцом и братьями. Те что-то ему объяснили. Видимо правила борьбы. Однако на лице степняка было полное спокойствие и, как показалось девушке, равнодушие. Она поправила полурасплетённую косу, не заплетают полностью косу, коли кого-то из родителей в мире Яви нет, вытерла вспотевшие ладони о навершник. Глубоко вздохнув, направилась к мужикам. Словно почувствовав ее приближение, он обернулся в ее сторону, скользнув по ней взглядом.

– Слава! – отец немного строго посмотрел на неё, впрочем, ее это мало волновало. Она не держала зла на него, просто было обидно. А вот на кого она злилась сейчас совершенно спокойно стоял рядом ничуть не переживая, что сейчас ему предстоит участвовать в народной забаве, в которой он не силен. Слава неожиданно улыбнулась ему, заметив, как он прищурился.

– Ну что, рассказали тебе правила?

– Славка, он и сам все знает, – вместо этого иноземца ответил один из её братьев, – хватит уже тянуть. Давай соперников назначай.

Девушка посмотрела на брата. Ее глаза загорелись, а на губах появилась хитрая улыбка. Значит ночь в объятиях Озары провел?

– Конечно, братец. Но у меня будет еще пара условий, – она заметила, как ее братья переглянулись с отцом, -начнешь в охапку. Потом в за-вороток. Победу засчитаю, коли на ногах во всех кругах устоишь, да мельницу в последнем захвате сделаешь за-воротке. А в охапке не дашь себя на землю повалить.

Она услышала, как выругались ее братья.

– Всеслава, это перебор! – гаркнул на нее отец. Однако взгляд девушки был прикован к жениху.

– Ну что, сделаешь али силушки маловато? – яд так и плескался в ее взгляде, – Конечно, где же степняку с мужиками нашими тягаться. Поди впервой биться будешь. Где уж мельницу сделать! Смотри чтобы на лопатки не уложили.

– Всеслава! – ее отец схватил ее за руку, рывком поворачивая к себе. Девушка только невинно захлопала ресницами.

– Ладно, тятенька. Пусть хотя бы на ногах устоит. А в соперники ему Василько, Войко, Млада и Белозара выбираю,– она кивнула на указанных мужчин. Самых сильных и ловких выбрала, – Белозар, между прочим в за вороток всего пару раз проиграл, – продолжала язвить она, – так что нелегко тебе будет, иноземец. С ним последним биться будешь. – И сама ведь прекрасно понимала, что это перебор. Василько молодой парень. Только раззадорит толпу. Одолеть степняка конечно же не сможет. Да вот силушки с него поубавит. А вот Войко и Млад помотают этого иноземца. Даже если и сможет устоять, то с трудом. На Белозара, самого сильного и ловкого бойца у него сил не останется. Что уж говорить про мельницу!

Слава вызывающе вскинула голову, дерзко и с вызовом встречая темный взгляд. Он окинул взглядом соперников и криво усмехнулся, вновь оборачиваясь к девушке. Их взгляды схлестнулись с такой силой, что казалось искры полетели. Слава вспомнила, как давече он в лесу с ватажниками бился. Но одно дело просто кулаками махать, а другое по правилам драться. Рядом кашлянул в кулак ее отец, а брат тихо выругался. Степняк пожал плечом, ничем больше не выражая свои эмоции.

– Не просто, – согласился он, – но я все равно попробую…

-Попробуй. Может стоит Удаче дары принести?

Он шагнул к ней. Медленно окинул ее таинственным взглядом, от которого у не засосало под ложечкой, а сердце сжалось в тревоге. Что он задумал?

– Я не завишу от прихотей Удачи, Всеслава. Но и у меня условия будут, – Слава скрестила руки на груди, холодно глядя в его темные глаза и ожидая что он скажет. – Коли победу одержу, завтра сватов встретишь. Согласием на обручении ответишь, – ей показалось или в его голосе она уловила легкий акцент? Слава внимательнее посмотрела на него. До этого он говорил чисто. А может она просто не обращала внимания?

– Сговор? – протягивая ей руку спросил Искро.

Она смотрела на его руку так, словно он ей змею подколодную предлагал в руки взять. Ответить согласием на обручении? Надеть на шею его кольцо? Она не решалась протянуть в ответ свою руку. Боязно было. Потом не откажешься от слова. Можно богов и духов Рода разгневить.

– Слава! Хватит уже. Не только ему на твои условия идти. Давай- ка и ты, – ее брат схватил ее руку вложил в широкую мужскую ладонь. – А я прослежу, чтобы она слово сдержала. Коли нет, прокляну.

Девушка покосилась на брата. Но, вздохнув, сжала свои пальцы в мужской ладони, глядя в его невозмутимое лицо.

Искро молча развернулся и направился в центр круга, образованного жителями. Слава наблюдала, как Богдан и Верислав протянули ему связанные вместе пояса. Пока степняк надевал их на себя, поверх рубахи, так чтобы часть поясов проходила между надплечьем и шеей, Богдан что-то тихо ему говорил. Стоящий рядом Гостомысл, лишь криво посмеивался, оглядывая ожидающую сражения толпу. Когда его взгляд наткнулся на нее, его губы растянулись в сальной насмешке, а липкий взгляд заскользил по ее фигуре. Слава демонстративно отвернулась в сторону, прислушиваясь к разношерстным разговорам в толпе. И вот в небо взвился звонкий свист, известивший о начале боя. Соперники заняли свои позиции, друг напротив друга. Гул голосов стал тише. Борщики ухватились одной рукой за ворот сопротивника, а другой рукой за опаясок. И если выпускать пояс можно было, например для ловкого захвата, то другой рукой надо было всегда держаться за ворот. Как и рассчитывала Слава, покружив немного по своеобразному полю и сделав несколько достаточно ловких подсечек степняк достаточно ловко и быстро уложил на лопатки Василько. По толпе пронесся вздох разочарования.

А вот в за-воротке, степняку досталось несладко. Что Войко, что Млад оба были достаточно ловким и опытными борщиками. Никто не хотел уступать и вел свой бой до конца. Солнце уже клонилось к горизонту, когда степняк уложил на лопатки Млада. Три победы подряд. Слава потрясенно смотрела на него, поражаясь его умению и выносливости. И это после того, как он вчера в лесу с тремя в драку вступил! Разговоры вокруг перестали для нее существовать. Весь мир для нее сузился до этого небольшого круга, в котором степняк боролся с мужиками с ее деревни, невозмутимо и спокойно одерживая победу за победой. Странное чувство восхищения и гордости зарождалось в глубине ее души. Однако впереди был самый сложный бой. С Белозаром. Тот был достаточно сильным и опытным соперником. А вот степняк за целый день борьбы должен был уже выдохнуться. Слава на мгновение засомневалась в правильности своего решения. Может стоит остановиться и признать своё поражение? В этот момент степняк повернулся к ней. Темный колючий взгляд впился в ее лицо. На губах появилась кривая насмешка, когда он вытирал пот с лица протянутым кем-то полотенцем. Сжав зубы, Слава ответила ему не менее дерзким взглядом. Отдав полотенце, он прошел через толпу, и остановился рядом. Слава вскинула брови, насмешливо глядя на него.

-Что пришел просить о милости? – с вызовом произнесла она. – Понял, что не сможешь одолеть Белозара и решил сдаться?

-Я никогда не сдаюсь, Всеслава, – ответил он и бросив быстрый взгляд на толпу склонился к ней, – особенно когда цель к которой так долго шел уже в моих руках.

-И эта цель я? – от взгляда, которым он ее окинул, девушку охватило странное волнение и трепет. Ей захотелось скрыться в толпе. Еще никогда ни один мужчина так не смотрел на нее.

– Значит, мельница, Всеслава? -вместо ответа произнес он. Девушка несколько раз моргнула, пытаясь осознать, о чем он. Степняк хмыкнул и протянув руку легко коснулся ее щеки подушечками пальцев. Легко скользнул ими к ее шее, где плетеная бечевка, свободно схватывала расшитый оберегами ворот рубахи. Наклонившись к ней, почти коснулся губами ее уха. – Завтра здесь будет мое кольцо, Всеслава, – тихо, только для нее проговорил мужчина, – и ты будешь моей.

Девушка подняла на него немного растерянный взгляд, смущенная его поведением и дерзостью. Посметь прикоснуться к ней при всех! Да еще так нагло заявлять о своих желаниях!

-Ты сначала сделай мельницу, – ответила она, отступая на шаг, тем самым старясь вырваться из плена его глаз и рук. Однако это не особо ей помогло. Темная бездна затягивала, грозя поглотить целиком. На этот раз он ничего не ответил. Их взгляды вновь встретились, прежде чем он отвернулся и пошел к своему месту, туда, где его ждали товарищи.

Кто-то протянул ему кафтан с жестким воротом, чтобы противнику удобнее было ухватиться, ведь по правилами тот, кто отпустит ворот считается проигравшим. Его противник вышел в круг. Кивнув друг другу, они положили правые руки на плечи противника, ухватившись за ворот. Ее отец пронзительно свистнул, давая сигнал к началу боя и мужики стали кружить вокруг друг друга, стараясь вырваться из захвата другого. Другой рукой помогать было нельзя. Поэтому эту борьбу иногда еще одноручкой называли. Слава внимательно следила за Искро. За его подсечками, довольно быстрыми и ловкими подножками. Ее взгляд пробежал по собравшимся, натолкнувшись на взгляд Богдана. Его лицо искрилось весельем и озорством, когда он что-то кричал, поддерживая друга. Почувствовав на себе взгляд, он оглянулся. Заметив, что она наблюдает за ним, он широко ей улыбнулся и приветливо махнул рукой. Слава вновь посмотрела на поле боя. Мужики упорно продолжали удерживать друг друга в захвате. Степняк проявлял смекалку и упорство, не желая сдаваться. Она видела, что он прекрасно владеет техникой данного рукопашного боя, ничем не уступая своему сопернику. И если поначалу Белозар не особо напрягался, считая, что степняк быстро пойдет на попятную, то сейчас борьба развязалась не на шутку. Каждый чувствовал сильного соперника и сдаваться никто не хотел. Кружа по кругу, удерживая друг друга за вороты кафтанов, они не один раз уже прошли мимо Славы. Она подумала о том, что до сих пор этот иноземец не в полную силу боролся. Хотя и с предыдущими соперниками ему пришлось повозится. А вот с Белозаром он вел себя по-другому. Степняк был максимально сосредоточен. Ее взгляд напряженно следил за каждым его движением, полуприседом, поворотом. Стиснув пальцы в кулаки, она слегка подалась вперед, чтобы не упустить ни одного мгновения мужицкой битвы. Почувствовав во рту солоноватый привкус, Слава осознала, что в волнении прикусила губу. Слизнув капельку крови, она вновь посмотрел на кружащих по полю борщиков. Интересно, думала девушка, решится ли он на мельницу? Ведь это означает, в какой-то момент, на доли секунд пойти на риск, опустившись на колени перед соперником, который мог воспользоваться моментом и повергнуть его наземь. Даже не каждый опытный боец на это решиться. Что уж ожидать от иноземца. Задержав дыхание, Слава следила за поединком, впрочем, как и все остальные. Напряжение возрастало с каждой подсечкой, с каждым неправильно рассчитанным движением. Вот Искро ловко сделал заднюю подножку и Белозар рухнул на колени, не отпуская ворот противника. Он тянул его на себя, вынуждая Искро склонится ниже. В толпе раздался свист и негромкие женские вскрики. Оба противника оказались в крайне неустойчивом положении и когда Белозар сделал очередную подсечку, оба полетели на землю, по-прежнему удерживая друг друга правыми руками, ведь разжать захват, означает проиграть. А сдаваться ни один ни другой не собирались. Краем глаза Слава заметила, как ее отец и братья подались вперёд, стоило соперникам оказаться на земле.

-Держит! – крикнул ее отец, заметив, как Белозар навалился на Искро. Теперь, если он продержит так этого степняка, пока отец ведет отсчет, то одержит победу. Считать отец будет до тридцати. Слава невольно стиснула кулаки, наблюдая, как Искро, изловчившись перевернулся сначала на бок, а потом на живот.

– Стоп! – гаркнул отец и бой остановили. Соперники поднялись, глядя друг на друга. Вновь взяли друг друга за ворот, продолжив борьбу в стойке. Слава разочарованно вздохнула, поражение этого иноземца было так близко! И все-таки стоило признать, что он достаточно ловкий и сильный противник. Интересно, когда он успел научится так бороться? На миг отвлекшись, Слава упустила момент, когда Искро поднырнул под Белозара, приседая на колени и подхватывая того на плечи. По толпе пронесся дружный гул, послышался свист и крики. Многие захлопали в ладоши. Широко распахнутыми глазами Слава смотрела на повернувшегося к ней Искро у которого на плечах лежал противник. Мельница! Он сделал ее четко, ловко. Твердо удерживая равновесие на широко расставленных ногах. Через секунду Белозар лежал на земле, на спине, а над ним стоял Искро, глядя на девушку немигающим взглядом.

-Он сделал это! – завизжала рядом Журавушка прыгая от радости и бросилась обнимать братьев. Толпа ликовала. Многие поздравляли Искро, хлопая его по плечу и обнимая. Белозар, поднявшись с земли, протянул недавнему сопернику руку, с уважением пожимая ее и что- то ему говоря. Искро кивнул, отвечая на его вопрос и вытирая струящийся по лицу пот рукавом рубахи. Кто-то протянул ему ковш с прохладной водой. Слава вздернула носик и отвернулась.

– Ну что, убедилась в его силе и ловкости? – усмехаясь поинтересовался отец, оборачиваясь к ней.

– Чистой воды удача, – фыркнула девушка, – посмотрим на него в стенке.

– Слава, Слава, – покачал головой отец, – может хватит ерепениться? Ничего ведь не измениться. Ты все равно станешь его женой.

Как бы не так, подумала девушка отворачиваясь. Ей бы незаметно улизнуть, да к Усладу сбежать.

– Коли о своем Усладе думаешь ,– тихо проговорил отец, – забудь. В город он уехал. После Купало вернётся.

– Как в город? – ахнула Слава оборачиваясь

– Батька его послал. Так что, Славушка, забудь о нем. Вон твой суженный, – отец кивнул в сторону Искро, который уже готовился к следующему состязанию.

Слава смотрела, как мужчины, сцепив руки и выстроившись в два ряда, друг напротив друга с дикими криками кидаются друг на друга. Здесь уже не было четких правил. Главное вырубить противника и как можно дольше удержаться самому на ногах. Но ее это мало интересовало. Она была огорошена известием о том, что Услад уехал в город. Получается он не успеет вернуться и ее отдадут за этого иноземца. Ее взгляд скользил по дерущимся деревенским мужикам, которые распались на группы и врукопашную шли друг на друга. Она никогда не любила стенку на стенку, считая этот вид борьбы слишком жестоким и кровожадным. Зачастую потом многие из пострадавших слишком долго восстанавливались. Но это не мешало им, при первой же возможности снова начать махать кулаками.

Ничего никому не говоря, Слава развернулась и, расталкивая локтями толпу, с интересом смотрящую на зрелище, направилась к дому. Усевшись на завалинку, под крыльцом, задумчиво смотрела вдаль, пытаясь придумать хоть что-то, чтобы избежать прихода сватов. К ней подбежала пара собак. Одна из них легла на теплую землю неподалеку, а другая стала ластиться к ее рукам.

-Ну вот что мне делать, Серенькая? – почесывая собаку за ушами обратилась к ней девушка, – ведь тятенька и правда проклянет, коли отказаться посмею. А как нам с ним жить, коли боги разные, и земля – матушка наша мачеха для него? А если к себе забрать захочет? В земли половецкие? Там, люди молвят, у них и изб нет. И бань. Небольшие дома ставят. Круглые , крытые соломой. И к женщинам плохо относятся. Вот подскажи. Серенькая. Как мне быть?

До ее слуха доносились крики толпы, визг женщин и ругань мужчин. Борьба была в самом разгаре. Собаки убежали, а Слава прошла за угол, где вдоль стены стояли кадки с водой. Ополоснув лицо, она огляделась. Пора было возвращаться. До слуха девушки донеслись радостные крики, возвестившие об окончании состязания. Значит скоро толпа появятся здесь. Слава обречённо вздохнула. Похоже матушка Макошь не оставляет ей выбора, все сильнее и сильнее затягивая узелок ее жизни с этим степняком.

-Куды меня тянешь Гостомысл? – Слава замерла, услышав голос Озары. Что они тут делают?

-Никого вроде, – донесся до нее неприятный скрипучий голос Гостомысла. Слава прижалась к стене, надеясь, что они не заметят ее.

-Говори, получилось залезть к нему в постель?

-Нет! – фыркнула Озара, а Слава нахмурилась. Это они про вчерашнюю ночь говорят? – Выставил за дверь практически сразу. Молвил, что голой по деревне за волосы протащит, коли еще раз к нему сунусь. Слухай, разбирайся с ним сам, – в голосе женщины звучали нотки раздражения, – он хоть и видный мужик, да уж больно жесткий. Найди другую дуру.

-Ты сама дура! – выругался Гостомысл. – И связался же я с тобой!

Слава осторожно выглянула из-за угла. Эти двое стояли напротив друг друга настолько близко, насколько это было возможно.

-Ты мне вот что молви, – заговорила Озара, – тебе какой толк с того, что я с ним буду? Все равно Славку в жены возьмет. Или тебе наша серая мышь глянулась?

-Ты в своем уме, божедурья? На такую ни один нормальный мужик не глянет.

-Тогда чего ты так взъелся на этого степняка? – проницательно заметила Озара.

Гостомысл махнул рукой, отворачиваясь.

-Князь по началу мне ее отдать хотел. Так отвез бы ее на рынок, продал бы. Деньги никому не помешают. А она, смотришь кому-то бы и глянулась. Да потом князь передумал. Сказал, что ему надо бояр приструнить. Мол бунтуют те последнее время. Не нравиться, что степняк ими руководит, да к тому же еще и жены не имеющий. Вот он и надумал ему девицу эту отдать.

Слава в ужасе нырнула обратно за угол и закусила руку, чтобы не закричать. Значит вот какая судьба ее могла ждать? Попасть в руки этого глупого кощея. Ее полный ужаса взгляд бездумно устремился вдаль.

-А ты значит обиду затаил? – продолжила Озара, – понял, с моих слов, что Славка матерью-полянкой воспитана, значит не простит ему ночей проведенных со мной, а ты ее тут и утешить сможешь? – женщина хихикнула.-Ты еще более дурной, чем я о тебе думала. Славка, конечно, у нас красотой не вышла. Да зато ума ей не занимать. Тебя, змея ползучего вмиг бы раскусила. Так что уймись. Придумай что-то другое. Но я к этому степняку больше не сунусь.

– Вот и придумаю!– прорычал Гостомысл, отталкивая от себя женщину, – с тех пор, как князь привел этого чужеяда к нам, от него одни проблемы! Князь его сразу во главу дружины своей поставил. Уж не знаю, что у них там за сговор. Да только князь только к нему и прислушивается. Устал я от этого. Сгинул бы этот паразит навеки вечные!

-Так ты его погубить хочешь! Но ты неправильный путь выбрал. Тут по-другому действовать надобно, – до них донесся приближающийся гул голосов, и Слава очнулась. – Пошли отсюда. Нечего, чтобы нас вместе видели,– поторопила мужика Озара.

Дождавшись, когда эти двое уйдут, девушка вышла из своего укрытия и бессильно опустилась на завалинку. Сердце бешено стучало в груди, когда она смотрела как к ней направляется толпа, во главе с ее родными и Искро. Может не так плохо, что она станет женой степняка. Все же доля лучшая, нежели та, о которой толковал Гостомыл.

– Ну что расселась, дочка? – крикнул ей тятенька , – иди жениху помоги. Раны обработай, водицы напиться дай.

Вздохнув, Слава поднялась и зачерпнув ковшом воды из кадки подошла к степняку. Его пальцы слегка задели ее ладони, когда он принимал у нее воду. Темные глаза впились в ее бледное лицо. В прищуренном взоре полыхнуло пламя и его взгляд заскользил по двору.

-Испей водицы ключевой, -опуская глаза вниз проговорила девушка.

– Благодарствую, – тем не менее склонил он голову в легком поклоне. Его лицо было покрыто запекшейся кровью, губа разбита, на скуле красовался синяк. Хотя и ее братья выглядели не лучше. Впрочем, как и многие другие мужики. Видимо повеселились всласть, иронично подумала она. Забирая у Малуши свежее полотенце. Ну что ж, придется ей признать свое поражение. Она коснулась полотенцем раны на его скуле.

– Пойдём к амбару, – кивнула Слава в сторону, – умоешься. Да раны твои обработаю.

Не дожидаясь его ответа, просто отвернулась и пошла прочь, предоставляя ему самому следовать за ней.

Достав сундука снадобья, Слава подошла к сидящему и наблюдающему за ней Искро. Открыв одну из баночек, осторожно подхватила пальцем густую мазь и склонившись к мужчине, легко коснулась ссадин на его лице. Его рука перехватила ее запястье, заставив напрячься. Ее взгляд метнулся к его лицу.

-Что случилось? – неожиданный вопрос застал ее врасплох. – Ты сама не своя была, когда мы подошли, – продолжил он,– тебя кто-то напугал?

-Н-нет, – замотала она головой, поражаясь его наблюдательности и высвобождая руку из его хватки, -позволь я раны твои обработаю…

Ее пальцы легко скользили по его коже, втирая мазь. Слава старалась не встречаться с его полуприкрытым пронзительным взглядом. О, матушка Макошь, мысленно взывала она к богине, что же ты из моей судьбинушки сплела? Какую долюшку для меня приготовила?

-Всеслава…-его рука обвилась вокруг ее талии привлекая к себе. Невольно подчиняясь его движению, девушка шагнула вперед и тут же оказалась на его коленях, в крепком кольце рук. Его дыхание опалило ей щеку, а по телу пробежала странная дрожь. Широко распахнутые девичьи глаза наткнулись на темный таинственный мужской взор.

-Скажи мне,– тихо прозвучал его голос, – что тебя испугало? Я смогу тебя защитить.

Рой мыслей пронесся в ее голове. Начиная с их первой встречи, там в лесу. Она теперь в ином свете смотрела на его поведение. На то, как он тогда ее закрывал от Гостомысла. И потом в амбаре, с Богданом…он знал?

-Князь же меня Гостомыслу отдать хотел? -не таясь спросила она. Он прикрыл глаза.

-Да,– через мгновение прозвучал его ответ. Слава сникла. Видимо где-то в глубине души теплилась надежда, что Гостомысл сочинил сказку для Озары.

-Почему он передумал? – Глядя в стену поверх его плеча безжизненным голосом спросила девушка. – Почему решил тебе отдать? Да еще жениться наказал?

Между ними повисла тишина. Мужские пальцы осторожно обхватили ее подбородок, вынуждая повернуть голову и посмотреть на него.

-Так было нужно, Всеслава,– наконец произнес он, не отпуская ее взгляда,– поверь, участь стать моей женой не самая худшая. Может и сладится все у нас.

Она сдерживала подступающие к глазам слезы, борясь с охватывающим ее отчаянием.

-Как у нас может все сладиться. Коли ты иноз… – его палец прижался к ее губам, не давая закончить.

-Ты сейчас не головой думаешь, Всеслава. Отпусти все, что закрывает тебе глаза. Слухами земля полнится. Да правды в них ни на грош. Про тебя тоже много чего молвят. – Девичий взгляд распахнулся, а он покачал головой и поднявшись, ссадил ее с колен на лавку. – Готовься к приходу сватов и обручению. По утру придем.

Он вышел из сеней, оставив ее растерянно смотреть ему вслед.

Глава 6 Услад

Уже с самого раннего утра в доме не было спокойно. Соседушки вовсю хозяйничали, помогая приготовится к встрече сватов. Молодые подружки перебирали их сундуки, стараясь выбрать самый красивый наряд. На столе были разложены украшения.

– Ну зачем это надо, – бурчала Слава, косо поглядывая на суетящихся сестриц и подруг, – может к нему в одной рубахе выйти? Пусть знает кого берет в жены.

-Будет еще у тебя возможность перед ним в одной рубахе побегать, – бросила, пробегая мимо Журавушка. – Ведь на Купала чай вместе идете?

Этого еще не хватало! Слава вспыхнула, отводя взгляд в сторону. Знала она, что зачастую, после купаний, между парами влюбленными происходит. Потом уже на Любомир точно надо идти. Случалось так, что девицы уже после Купалы понести могли. Одно ее радовало. Не любы они друг другу. Так может и все ладно пройдет. Не станет он ее домогаться.

Занимаясь подготовкой к обручению время пролетело незаметно. Пришло время встречать жениха со сватами. Слава, стоя у окна, мрачно смотрела, как к дому направляется Искро. Ее пальцы впились в деревянный подоконник. На пальце поблескивало серебряное колечко, которое сегодня она жениху на шею одеть должна. Все, обратного пути нет. Как только ее отец и сват Велислав, выполняющий роль отца жениха, наденут холщовые рукавицы и ударят друг друга по рукам, она будет просватана. Начнется первый день свадебных гуляний, который закончится Любомиром. А ей такт хотелось еще с Усладом свидится.

Слава закрыла глаза, не желая видеть этот момент. Со двора донеслись радостные крики, означающие, что все свершилось. Девушка вздохнула и отвернулась от окна, не заметив пристального взгляда, направленного в ее сторону.

– Слава, подь сюды, – позвала ее баба Марфа, – успеешь еще на жениха налюбоваться. Вот туть стань.

Ее вывели на середину избы. Слава стояла в окружении своих подруг и соседей, ожидая, когда мужчины войдут в избу. Стол был накрыт и ломился от разносолов. Журавушке протянули ендову-низкую керамическую луженая посудину, с рыльцем, для пива, браги, меда. В таких ендовах обычно подают питье на пирах. Матушка их давно почила, поэтому мёд жениху будет подавать сестрица.

Скрипнула дверь и из сеней в избу стали заходить мужики. Отец с братьями. Жених со сватами. Остальные жители деревни. Журавушка протянула жениху ендову. Взяв сосуд в руки, он замер. В избе повисла тишина. Слава подняла на него расстроенное лицо, взглядом умоляя не пить мед. Она смотрела в его непроницаемое лицо, словно считывая свой приговор. Вот он поднес ендову к губам и вновь замер. Их взгляды встретились. О, матерь Лада, мысленно взмолилась девушка, помоги, не отдавай не лЮбому. Застывшие гости переводили взгляд с нее на жениха, ожидая его дальнейших действий. И вот он, не отводя взгляда от избранницы, медленно выпил весь мед и отдав ендову, вытер рот рукавом. По избе прокатился вздох облегчения. Ее отец хлопнул, теперь уже зятя по плечу и радостно рассмеялся. Слава продолжала стоять напротив жениха, не обращая внимания на суматоху.

– Ну что, ты, Славушка? Засмущалась? – подлетела к ней Леля, радостно обнимая, – пока можно. После на Купалы уже перестанешь смущаться.

Щеки девушки вспыхнули, и она покосилась на жениха. Как бы не так. До самого Любомира его близко не подпустит. Авось получится сбежать?

Ее увлекли к столу, усадив рядом с женихом. Начался пир. Слава вполуха слушала, как договариваются о приданном, о том, кто будет дружкой, о подарках и расходах. Совершенно безучастно она приняла участие в распределении ролей между гостями на Любомире. Ей так хотелось, чтобы все побыстрее закончилось, и гости наконец-то разошлись. Пульсирующая боль в висках не давала расслабиться. Продолжая мило улыбаться гостям, Слава решила выйти во двор. Теплый летний ветерок приятно холодил разгоряченное лицо. Присев на завалинку под крыльцом, устало закрыла глаза.

Хоть немного тишины и спокойствия. Скрипнули доски заставив ее вздрогнуть. На крыльцо вышло несколько гостей, не заметив ее, они весело о чем-то переговаривались.

– Ну вот и Всеславу пристроили, – услышала она, голос матери Услада, – хоть уедет отсюда, а то сынку нашему от нее покоя нет.

– Не мели чушь, Ярина, – уже голос батеньки Услада, – наш сын сам за ней бегать начал. Надежду девице дал. Вот и страдала она.

– Ха! Еще бы, ведь больше на нее никто не зарился. Хоть и хозяйка она отменная, да вот ни лицом, ни фигурой не вышла. Нашему Усладу девица стройная нужна. А такая, как Славка, только для степняка и сойдёт. Слышала на рынке говорили, что они любят полнотелых.

– А ты меньше слушай, что на рынке говорят, – пробурчал недовольно мужчина, – какая разница степняк он али нет. Мужем ей стал. Пожелала бы девице счастья. А ты все только и ругаешь да злишься.

– Да не ругаю я! Вон, в городе дочка пекаря. И стройна и мила, чем не жена?

– О чем ты, Ярина? – в мужском голосе прозвучали подозрительные нотки, а Слава напряглась.

– Сватов надо к пекарю посылать. Пускай Услад женится. Хватит ему одному быть. Уже осемнадцатая весна как пошла.

Девушка почувствовала, как замерло ее сердце. Нет, только не это! Его тоже женить хотят? Она прижала ладонь к губам, чтобы не закричать. Да за что им все это?

– Ладно. Поговорю с ним, – ответил между тем его отец, – он уже на поле вернулся. Завтра к нему схожу. Коли будет согласен, пошлем сватов.

Слава выпрямилась. Вернулся! Он вернулся! Значит она сможет поговорить с ним. Дождавшись, когда родители Услада спустятся с крыльца и покинут двор она бросила взгляд по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, бросилась к сараю и нырнула за него. Там ей легче незамеченной пробраться на задний двор и убежать в лес. Она посмотрела на солнце. До темноты она успеет еще вернуться. Никто не хватиться.

Пробираясь через чащу знакомыми тропками, она постоянно оглядывалась, страшась, что ее могли видеть и бросится следом. Но никого не было. Выбежав из леса, девушка замерла, щурясь на солнце и пытаясь найти, среди огромного деревенского стада, стройную фигуру любимого.

-Услад! – закричала она, заметив его недалеко от стога и, махнув ему, побежала навстречу. Парень на мгновение замер. Шагнул было к стогу назад. Снова замер. А потом обернувшись быстро пошел навстречу девушке.

Стройный, русоволосый он сумел заставить ее сердце биться чаще.

-Услад, – радостно прошептала девушка, повиснув у него на шее.

– Тише, тише, с ног собьешь, затетеха*(полная дородная женщина) – пробурчал он, пытаясь оторвать ее от себя, – чего ты?

-Мне мужа нашли. Уже просватали.

– Знаю.

Слава отступила на шаг, словно громом пораженная. Вот этого она не ожидала.

– Знаешь? – прошептала она, – И ничего не сделал?

– А что я должен сделать? – искренне удивился он. – Пойти против воли родителей? Моих и твоих? Или предлагаешь на пути этого твоего мужа-степняка стать? Я не дурак, Славка.

– Он не муж мне, – невольно поправила его девушка.

– Все равно. Просватали, значит станешь. А про него много чего по свету говорят. Не резон мне с ним из-за бабы в спор вступать.

Слава с подозрением посмотрела на него.

– Что о нем молвят? – сухо спросила она.

-А то ты не знаешь! – пробурчал парень, отворачиваясь и поглядывая на стог сена, из которого высунулась растрепанная голова

– Услад! – схватила его Слава за руку, вынуждая того повернуться в ее сторону. – Что про него молвят?

Он выдернул руку из ее и отступив уперся ладонями в бока, сверкая на нее из-под насупленных бровей.

– Говорят, в бою ему равных нет. Ловок, отважен. Смел до безрассудства. Жалости в нем нет. Любого провинившегося на кол сажает, либо голову плеч, – Услад провел ребром ладони по шее. Слава побледнела. Заметив это, он недобро усмехнулся. – Люди шепчутся, что с тех пор, как в дружину пришел, порядку больше стало. И набегов меньше. Видно поэтому его князь и нанял, чтобы со своими договаривался. Видно, платит ему хорошо. Да вот бабы его стороной обходят. Боятся. Даже не каждая волочайка согласится с ним быть, а уж в жены и подавно никто идти не захотел. Чего думаешь князь ему такую затетеху нашёл? Меньше жалоб. А ты рада любому будешь.

Слава дёрнулась, словно от удара. Ее глаза недобро сверкнули, и она шагнула к парню, сжимая кулаки.

– Думаешь, что за него никто идти не хотел только потому, что он степняк?

– Конечно. Степняки они такие. Грубые. А нашим бабам ласка нужна. И потом, Славка, радуйся. Хоть век не в девках коротать. А там смотришь и детишек тебе наделает. Стерпится.

Значит вот что он думает, грустно подумала девушка, разглядывая парня так, словно впервые его видела. Считает, что она не достойна ни любви, ни ласки?

– Не смотри на меня так, Славка, – покосился на нее Услад, – да, виноват я, что ходить к тебе начал. Дурость в голову ударила. После зимы скучно стало. Но не мила ты мне. Надо мной все смеяться начнут, коли в жены возьму…

– Скучно стало? – воскликнула потрясенная девушка. Горечь обиды заполнила ее, наполняя до краев душу и острыми когтистыми лапами вонзаясь в сердце. Она метнулась к нему, молотя его кулаками по груди. – Ах ты лоший проклятый! Обдувало треклятое! *(обманщик, человек с которым не стоит иметь дела) Скучно ему стало! Я тебя сейчас покажу, что значит скучно! Мне все вокруг твердили, что ты не пара мне. А я, дурная не верила. А вон как ты лицо свое показал, брылый вертопрях* (вонючий гуляка).

Парень уворачивался как мог от ее кулаков, прикрывая голову руками и отступая. Однако Слава не остановилась лишь на кулаках. Разозлившись, она со всей силы ударила его ступней по голени. Парень взвыл и запрыгал на одной ноге. Девушка вцепилась ему в волосы, дергая голову назад и вырывая пуки спутанных волос.

-Уймись, клотовка! *(сварливая, драчливая баба) – заорал парень, уклоняясь от ее ударов и пытаясь перехватить ее. Схватив ее за руки, вывернул их, рывком прижимая к себе спиной. Слава пихалась, не обращая внимая на боль в руках.

-Да уймись же ты, дурная. Что в тебя нечисть вселилась? – заорал Услад, пытаясь удержать вырывающуюся девушку. Однако ему явно не доставало силы, чтобы справиться с разъяренной девушкой. Слава резко дернулась назад, нанося удар темечком в нос парню. Тот взвыл и отскочил назад, схватившись за нос.

– С ума сошла? – орал он, глядя как сквозь пальцы капает кровь. – Ты мне нос разбила!

-Я тебе не только нос разобью лоший проклятый! Я тебя сейчас так разукрашу, что девки тебя вообще стороной обходить будут!

Услад попятился назад, отступая под гневно сверкающими глазами Славы. Наступив на мягкую земляную кочку, не удержался и рухнул на спину. Слава нависла над ним, тяжело дыша и уперевшись руками в бока. Ей так хотелось уничтожить его, стереть в порошок. Но совесть не позволяла продолжать бить лежачего.

-Знаешь, что, Услад. И хорошо, что тятенька мне мужа нашел. Потому что ты ты – трус. Чем с таким, как ты жить, лучше уж действительно за иноземца замуж пойти. По крайне мере, он ответ держит и словами не разбрасывается.

– Вот-вот, – пробормотал Услад поднимаясь на ноги и отряхиваясь, – права матушка. То ты меня любым зовешь, то к степняку бежишь. А еще меня вертопряхом называешь. Сама-то кто? Как есть волочайка. *(гулящая женщина).

Слава застыла. Черты лица заострились, а губы приоткрылись в беззвучном крике.

-Что? – прохрипела она, медленно наступая на парня, – как ты посмел меня назвать?

Видимо осознав, какую оплошность допустил, назвав ее гулящей, Услад опасливо огляделся по сторонам, ища пути к отступлению.

-Не я, – вскинул он руки вверх и по-прежнему пятясь, – матушка моя так тебя назвала.

-А ты значит повторил? – заорала Слава, бросаясь на него. Тот увернулся и бросился бежать. Девушка побежала за ним, ругаясь на чем свет стоит и проклиная негодника. Углядев на земле какую-то палку, схватила ее и стала лупасить бедного парня по спине, вымещая на нем всю злость и боль от его предательства. Коровы, напуганные бегающими и орущими между ними людьми стали беспокоится. Их мычание тревожно разносилось над полем.

-Славка, уймись, дуреха! – вопил Услад обегая стог и со всей дури несясь к лесу, надеясь найти в нем защиту, – ты мне коров распугала!

– Коров! Я сейчас вырву твой поганый язык и скормлю коровам! – Слава неслась за ним, перепрыгивая через кочки и поваленные деревья. Услад выбежал на высокий берег и, не оглядываясь, сиганул вниз, в реку. Подбежав к обрыву, девушка остановилась, тяжело дыша и глядя, как он плывёт к противоположному берегу.

Кинув ему вдогонку палку, уперлась руками в колени, пытаясь отдышаться. Ей было обидно. Очень обидно, что он так поступил. А она то дурная поверила, что нравится ему. Правы были сестрицы, когда говорили, что веры ему нет. Развернувшись, она направилась обратно к деревне, сердито отпихивая от себя ветки. Она на саму себя злилась. Вот как можно было так довериться человеку? А таким милым казался. Ну и она хороша. Развесила уши. В сказки поверила, да о семье мечтать стала. Глупая. Не заметив под ногами кротовью нору, она неловко оступилась. Боль пронзила ногу и девушка вскрикнула. Слезы закипели в ее глазах и ручьями побежали по щекам. Всхлипнув, Слава допрыгала на одной ноге, до старого пня. Обхватив ноющую щиколотку руками, девушка разрыдалась. Прижав колени к груди и обхватив их руками, уткнулась в них носом, громко рыдая. Она не понимала, почему в ее жизни все так складывается. Родилась некрасивой да к тому же еще и полноватой. Свататься к ней не шли. А когда пришли, то жениха степняка привели. Почему так? Неужели ей нет достойного парня их рода?

За спиной хрустнула ветка и Слава оглянулась.

– Ты следил за мной, – всхлипнула она, вытирая покрасневшее лицо навершником и кажется совсем не удивленная его появлением, – зачем?

– Ты в лес побежала. Мало ли что может случится, – его голос звучал напряженно, а глаза пристально вглядывались в неё. Слава вспомнила недавние события, когда чуть не стала жертвой ватажников *(разбойников). Она всхлипнула, и отвела взгляд в сторону.

– Ты видел?

Он кивнул. Даже сквозь слезы она заметила, как подрагивают его губы в сдерживаемой улыбке. Злость на саму себя и чувство стыда мгновенно вспыхнули в ее душе. Не так должна вести себя девица на выданья. А тем более просватанная.

– Это не смешно, степняк! Я вела себя как… Как… – Она снова заревела, отворачиваясь, – он меня волочайкой назвааал!

Он на мгновение посмотрел в ту сторону, откуда они пришли и поджал губы.

-Ты не волочайка, – подходя к ней произнес мужчина. Слава подняла на него затуманенный слезами взгляд и икнула, смахивая рукавом слезы. Прижав ладонь ко рту, виновато посмотрела на него.

– Знаю. Но обидно, – она шмыгнула носом и потянулась за сухим краем навершника. Высморкавшись и вытерев глаза, вновь взглянула на него.

– Ну что, хорошую жену себе выбрал? – грустно спросила она, заметив, что он не отводит от нее таинственного задумчивого взгляда. – Красивую. Скромную. Послушную. Да? Друзья не засмеют?

– С чего вдруг?

– Ну как же… Он сказал, что его засмеют если меня в жены, возьмёт, – она судорожно втянула в себя воздух, ткнув пальцем в сторону, где пас коров Услад, – не боишься?

– Нет.

Она моргнула все еще мокрыми ресницами и удивленно на него посмотрела. Потом махнула рукой, мол что с него взять и опустила ноги на землю.

– Ай! – вырвалось у нее, стоило встать на ногу. Непроизвольно она ухватилась за его руку, поджимая под себя травмированную ногу.

Обхватив ее за плечи, он заставил ее вновь усесться на пень, а сам присел рядом.

-Что ты делаешь? – воскликнула она, когда он совершенно спокойно задрал подол ее сарафана и обхватил ее лодыжку своими мозолистыми ладонями.

– Просто смотрю, что с ногой, – его голос звучал совершенно спокойно и равнодушно, – не бойся. Набрасываться на тебя не собираюсь… – он посмотрел на нее снизу и в глубине его глаз вспыхнули странные огоньки, – по крайней мере не сегодня.

– И на том спасибо, добрый молодец! – иронично произнесла она и кивнула на ногу, – что там?

– Потянула связку. Ходить будешь. И даже бегать. Надеюсь, меня скалкой по двору гонять не собираешься? Или мне всегда настороже быть?

Ее лицо отразило всю гамму эмоций, от смущения до возмущения.

– Посмотрим на твое поведение! – Фыркнула она и попробовала подняться, осторожно наступая на ногу. И тут же была подхвачена на руки и прижата к мощной груди. Испуганно вскрикнув, Слава обхватила его руками за шею.

– Отпусти меня!

-Нет.

Она уткнулась лицом в его плечо. Ее лицо раскраснелось и горело.

-Отпусти, степняк, – попросила она, – я тяжелая.

Его взгляд скользнул по ней.

– Нет, – снова прозвучал его ответ. Он спокойно продолжал идти вперёд, неся ее так, словно она ничего не весила.

– Что нет? – вскинула она голову и вглядываясь в его суровые черты.

– Не отпущу, – прозвучал его ответ. Она моргнула, а он тут же добавил, – и ты не тяжелая.

– Задобрить меня хочешь? – усмехнулась она, позволяя себе расслабиться в его руках. Ее никто еще не носил на руках. Странно, но ей было приятно, – не получится, степняк.

– У меня имя есть.

– А может мне нравится тебя так звать, а? – ехидно спросила она, вновь опуская голову на его плечо и наслаждаясь ситуацией. Может потом будет что вспомнить.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Тогда уж лучше басалаем, – пробормотал он.

-Не по нраву, когда степняком кличут?

– Не по нраву, – просто ответил он.

-Странно. Почему?

-Просто зови меня, как угодно, только не степняком или иноземцем.

Слава задумалась, сильнее обхватывая его шею руками и устраиваясь в его руках поудобнее. Странный он все-таки. Степняк ему, видите ли, не нравится…он сильнее сжал руки, обходя поваленное дерево.

– Тебе правда не тяжело меня нести?

– Правда. А если ты перестанешь елозить, то еще легче будет.

Слава замерла на его руках, прильнув к его груди. Всю оставшуюся дорогу они молчали.

Мужчина поднялся на высокое крыльцо ее избы и усадил на лавку. С избы доносились веселые голоса. Гуляние продолжалось.

– Дальше сама, – он кивнул на дверь и шагнул в сторону, разворачиваясь, чтобы уйти.

Слава потянулась за ним, успев ухватить за руку.

– Стой!

Она видела, как он замер и напрягся. Но не обернулся к ней. Слава собралась с духом и решилась.

– Спасибо.... Искро.

Глава 8 Купала

Седмица перед Купала пролетела незаметно. Слава с сестрицами занималась подготовкой к Любомиру, шила приданное. Встречала гостей. После того дня, когда Искро принес ее домой, она видела его только издали. То он тятеньке по хозяйству помогает – воду таскает, дрова рубит. То в поле на сенокосе с мужиками. Даже на охоту пару раз успел сходить. Знатную добычу принес. Не стыдно будет гостей на Любомир угостить. А вот сегодня, она наблюдала, как он с другими мужиками берёзки в лесу нарубил и около озера, да пригорке их устанавливал. А потом в деревне столы для угощений ставили. Слава с удивлением замечала, как с каждым днем к нему относятся все теплее и теплее. На него уже не смотрели, как на ворога. А принимали, как своего. Да и сам степняк, как будто оттаял. Не таким напряженным был, да и общался наравне с другими. Не превозносил себя. Но и унижать себя не давал. На губах девушки появилась легкая улыбка, когда она смотрела, как он, с Богданом и Белозаром, вкапывают принесенную березку. Споро у них все получалось. И не скажешь, что всего две седмицы назад о нем никто ничего не знал. Такое ощущение, что он всегда жил с ними.

Слава возвращалась с озера, где стирала белье и бросила взгляд в сторону группы мужчин, о чем-то спорящих. Опустив корзину на землю, она отыскала в толпе Искро. Странно, но со дня обручения, когда он принес ее на руках из леса, и она впервые назвала его по имени, девушка уже не могла думать о нем, как о степняке. У него появилось имя. Искро. Слава мысленно вновь проговорила его про себя. Странное имя для иноземца. Может быть, он его специально поменял, когда на их земли жить пришёл? Надо спросить, как его по-настоящему кличут. Взгляд девушки следил за каждым его движением. Вот он, ловко орудуя лопатой, засыпает ямку с березкой. Вот проверяет, насколько прочно она установлена. Вот рукавом вытирает со лба пот, струящийся по лицу. Недолго думая, девушка подбежала к ближайшей избе и зачерпнув холодной воды подошла к мужчине. Тот изумленно на нее посмотрел, но ковш принял. Слава стояла и смотрела, как он жадно пьет воду, а потом, вспыхнув и кляня себя на чем свет стоит, развернулась и убежала, под громкий свист и улюлюканья молодых парней, занимающихся подготовкой к празднику.

Вспоминая об этом, Слава снова покраснела, завязывая на березке разноцветные атласные ленты. Соседние березки уже стояли украшенные. Ленты легко колыхались на ветру мягкими волнами. Словно девушки кружились белоствольные красавицы в хороводе. Сегодня с Купала они плясать будут. А потом богиня их к себе заберет. Да землю-матушку их благословит.

– Славка, что ты так долго? – услышала она голос Журавушки, – заканчивай быстрее украшать. Нам еще венки плести и "кумоваться"

Журавушка убежала, а Слава, завязала оставшиеся ленты на ветвях принесенной лесной красавицы и хотела спрыгнуть с табурета, на котором стояла, чтобы удобнее было дотянуться до ветвей.

-Осторожнее! – ее подхватили сильные руки и мягко опустили на траву. Слава обернулась, встречая таинственный взгляд Искро.

– Как нога?

-Все нормально. На следующий день немного поболела. Но я уже бегаю.

– Я заметил, – улыбнулся он уголком рта, и девушка вспыхнула, вспомнив, как убегала давече.

Она проследила за его взглядом, направленным на украшенную ей берёзку.

– Нравиться?

– Красиво. Я давно на Купала не ходил.

Она с интересом взглянула на него.

– У вас не празднуют Купала? А что вы тогда отмечаете?

Его лицо потемнело, вновь превратившись в маску. Славе даже стало немного грустно оттого, что он вновь стал неприступным. Интересно, почему он не хочет говорить о своей родине? Что его так напрягает и смущает? Ей начинало казаться, что она общается с двумя разными людьми. Один мрачный и суровый степняк, от которого веет холодом. И другой – всегда готовый прийти на помощь, внимательный, с чувством юмора. Тот, другой Искро ей даже был симпатичен. Девушка почувствовала, как ее щеки заалели и отвела взгляд в сторону, неловко переступив с ноги на ногу. Ну, так… совсем немного, поправила она саму себя.

– Неважно, – тихо ответил он, и Слава искоса посмотрела на него,– может когда-нибудь расскажу. – Он вновь оглядел украшенные березки. -Я знаю, что у некоторых народов чтят бога Купало. Вы же поклоняетесь богине Купала. Почему?

Слава посмотрела на оживленную деревню. Все готовились к празднику. Мужики кололи дрова для купальских костров. Женщины вовсю занимались готовкой. Молодые парни и девицы, смеясь и дразня друг друга выбирали наряды покраше и договаривались о встрече на реке. Ведь каждой девице хотелось, чтобы ее венок принес милый ее сердцу парень. Вот они и сговаривались.

– У нас считают, что каждым явлением, каждой стихией управляет свой бог. И в природе все имеет равновесие, – девушка обернулась к нему, подметив, что он внимательно ее слушает. – Кроме того, мы считаем, что для гармонии и развития женское и мужское должны быть уравновешены. Я слышала, что у степняков может быть несколько жен, – он только кивнул, а девушка продолжила, – хотя и у нас мужчина может иметь по две или три жены. Так легче по хозяйству справляться. Хотя многие считают иначе, – ее взгляд стал задумчивым. – Если семья крепкая и между супругами есть уважение и доверие, то и третий не будет нужен. Матушка сказывала, что у мужа одна жена должна быть. Как и у жены один муж. Только так все правильно и гармонично. Ведь и у богов так. Вот Лада, жена Сварога. У него нет других жен. Только Лада. У Велеса тоже одна жена. Макошь. Почему же у нас мужчина может взять себе две или три жены? А у бояр и князя, говорят еще и наложницы-полюбовницы есть. Ты вон тоже меня полюбовницей сделать хотел, – с горечью проговорила она, отворачиваясь и не замечая, как он напрягся, отводя взгляд в сторону. Девушка на мгновение замолчала, погруженная в свои невеселые думы.

– Смотри что получается, – наконец продолжила она, поднимая на него омуты распахнутых глаз. – Огонь и воздух – это мужские начала. Ими управляют Ярило и Стрибог. Так?

– Допустим, – кивнул он, не сводя с нее пронзительного взгляда.

– Тогда, чтобы уравновесить мужское, должно быть две богини. Земля- женское. И это во владении матушки Макоши. А вода…

– Несет женское начало, – произнес Искро, поняв, о чем она ведет речь, – значит и богиня должна быть.

– Правильно, – радостно улыбнулась Слава, а мужчина слегка прищурился, – Купала. И именно в эту ночь две очищающие стихии соединяются. Огонь и Вода. Энергия Бога – Огня и энергия Матушки- воды. И еще, именно поэтому, у нас не принято парам гулять вместе с холостыми. Костры и столы немного поодаль друг от друга ставят. Чтобы не соблазняться. Особенно после купания…

Слава замолчала, потупив взор. Он наверняка понял, о чем она говорит. Ведь во многих деревнях после купаний, что женщины, что мужчины могли соблазниться друг другом. И не обязательно это мог быть муж. Или жена. Правда и изменой это не считали. А женщины поутру мылись в росе, чтобы очиститься.

-Слава! Слава! – донесся до них недовольный крик Журавушки, – Тебя все ждут ! Скорее!

-Иду! -помахала она рукой и обернулась к мужчине, – Купала красивый праздник. Говорят, что богиня все исполнит, если желание чистое и от сердца идет. Если ты никогда не был на этом празднике сходи. Холостые вон на том пригорке будут, – Слава указала рукой в направлении невысокого холма над озером, – ближе к воде, чтобы после прыжков искупаться. Там сход в воду плавный.

Он посмотрел в указанную сторону и вновь обернулся к ней.

-А пары?

– Там же, но с другой стороны. Как правило, многие пары предпочитают уединение. И после прыжков разбредаются вдоль берега.

-Слава! -в крике Журавушки звучало неприкрытое раздражение. Немного смущенно улыбнувшись мужчине, Слава побежала к сестре.

Ближе к вечеру все стали собираться на берегу озера. Правда девушки немного задержались. Спустившись немного ниже, туда, где вытекала небольшая речка они пели песни и гадали. Как же без этого? Ведь каждой хотелось знать свою судьбу. Потом каждая из них заходила в реку и ставила сплетенный из трав венок со стоящей в нем свечкой на воду.

– Ой, Слава, смотри, твой-то все плывёт, – прыгала рядом с ней Малуша, радостно показывая на несколько, плывущих по течению реки венков с горящими в них свечками. В сумерках зрелище плывущих зажжённых свечей было завораживающим. Девушки, замерев, следили за колеблющимися на легком ветерке огоньками свечей.

– Повезло тебе, Слава, – обняла ее Журавушка, – и жизнь будет долгой и замужество счастливым. А ты боялась. Вот Купала тебя и успокоила. Ну чего ты, дурная? – спросила она, заметив, как сестра всхлипнула. – Тут радоваться надо.

– Наверное ты права, Жура, – смахивая внезапно набежавшие слезы ответила Слава, – это я так… От счастья..

От счастья, что всю жизнь жить с этим степняком придется, – грустно подумала она. Хоть он и не казался таким, каким его описывал Услад, но все равно Слава его побаивалась. Она слышала рассказы о том, что творят степняки- половцы нападая на их деревни. А вдруг и Искро такой же? Может это пока он ведет себя тихо? А стоит им остаться наедине… Слава вздрогнула и обхватила себя руками, закидывая за спину распущенные волосы и поправляя венок на голове. Интересно, как он стал служить их князю? Почему ушел от своих? Ведь и в набегах наверняка участвовал. А теперь защищает тех, на кого раньше, как на ворогов смотрел. Слава не могла этого понять. Как можно предавать свою землю? Ту, что тебя родила? Как можно продаваться и меч на своих собратьев по крови направлять?

– Слава, да что с тобой сегодня? – одернула ее Журавушка, – Пошли. Ждут нас уже.

Слава, отбросила грустные мысли и побежала за сестрой туда, где мужская половина деревни разжигала костры. По правилам, купальский костер разжигали старики, по старинке, добывая огонь трением двух палочек. Только после того, как костры разгорались начинались массовые гуляния. Пели песни, водили хороводы. Кто-то принес из дома старую утварь и кинул в костёр, веря, что сжигает в огне беды. Кто-то приносил одежду, чтобы избавиться от болезней. Серые сумерки, с розовато-малиновыми отблесками садившегося солнца, постепенно перешли в, наполненную песнями цикад и кузнечиков, ночь. В иссиня-темное, глубоко синее небо, ярко взлетали искры костров. Веселых смех разносился над поляной. Пахло скошенной травой и цветущим лугом. Молодые парни, похватав ведра и кадушки, побежали к реке, зачерпывая воду, чтобы потом обливать ей, визжащих девушек. Впрочем, те не оставались в долгу, отвечая тем же. Вскоре все были насквозь мокрые, но радостные и счастливые. Слава, улыбаясь, смотрела на общее веселье, стоя немного в стороне и наслаждаясь прохладным квасом. Ее рубаха подсыхала на теплом ветру. Она предпочитала довериться Стрибогу, нежели Ярило. Ведь подойди она к костру, кто знает, что могло случится. Раззадоренные темнотой и весёлыми играми молодые люди, то и дело норовили пристать с неприличными предложениями к какой-нибудь девице. И хоть Слава не читала себя красавицей, но в подобную ночь это могло ее не спасти. Поэтому она предпочла уйти подальше и издали наблюдать за своими подругами и друзьями. Вот Журавушка с Богумиром, скрылись в лесной чаще. Слава покачала головой, понимая, что они явно не Перунов цвет *(цветок папоротника) пошли искать. Хотя…считается, что тот, кто его найдет станет невероятно удачлив, научится понимать язык зверей и цветов. А еще Перунов цвет способен пробудить вечную любовь в сердце того, кто тебе мил и навеки связать пару, увидевшую его в Купальскую ночь. Слава, прищурившись посмотрела на лес, задумчиво теребя рукой серебряное колечко на кожаной бечевке, которое на обручении надел ей на шею Искро. Еще никогда никому не удалось принести Перунов цвет. Но некоторым повезло в полночь, увидеть, как на несколько секунд над водой вспыхивают яркие искры распускающегося цветка. Девушка грустно улыбнулась, делая глоток кваса. Наверное, глупо в это верить, но ей так хотелось, хотя бы издали увидеть таинственный цветок.

Откинув волосы с лица, Слава вновь обернулась к кострам. В ее руку впились сильные пальцы и рывком развернули почти вокруг своей оси. Ендова с квасом полетела на землю, а Слава вскрикнула, вскидывая руки и выставляя хоть какую-то защиту между ней и возникшим бесшумно из тьмы степняком. Искро дернул девушку на себя. Венок сполз с ее головы, не давая ей четко его видеть.

– Что ты тут делаешь? – прорычал он, впиваясь пальцами в ее руку. Слава поморщилась и попыталась отцепить его пальцы. Где уж там! Как клещ впился! И чего, собственно, он разозлился?

– На праздник пришла! – Сердито пробурчала она, пытаясь вырваться. – Ты мне пока не муж. Могу и на Купала погулять.

Его лицо потемнело еще больше. Взгляд скользнул по веселящимся молодым людям на пригорке. Губы сжались плотную линию. Славу окатило ледяным холодом его глаз, когда он вновь обернулся к ней, яростно тряхнув за плечи.

-Можешь, – зверь лесной и то тише рычит, – только не забывай, что мы уже обручились. И пара у тебя есть. Значит и на Купала одна гулять не можешь!

– Могу! Или мне что, с тобой надо теперь везде ходить? – запрокинув голову рассмеялась Всеслава, начиная догадываться о причине его ярости. Ее распущенные волосы заструились по спине, щекоча кожу его огрубевших рук. Она вновь встряхнула головой, весело глядя на мужчину, – Али в стражи мои решил податься?

– Да! – рявкнул Искро, притягивая ее к себе и обхватывая рукой талию. – Только со мной! Ни с кем больше! Ясно!

Их взгляды скрестились. Ярко вспыхивали огни костров, разожжённые на пригорке, взмывая вверх. Дрожащие языки пламени выхватывали из сгущающейся тьмы фигуры юношей и девушек, в свободных длинных рубахах, с цветочным венками на головах водящие хороводы или просто прогуливающиеся вокруг. Звонкий смех взмывал в небо, легкокрылыми птицами улетая вдаль. Улыбка на губах девушки померкла, и она задумчиво закусила губу.

-Знаешь, что Искро, – спокойным тоном проговорила Слава,– давай попробуем по другому. Ведь знаешь, что насильно за тебя отдают. И, знаешь, что не люб ты мне. Да и я не люба тобой. Неужели ты согласен жизнь прожить вот так, мучаясь?

Черты его лица заострились, а взгляд потемнел еще больше.

– Что ты хочешь, Слава? – глухо произнес он, по-прежнему крепко прижимая ее к себе. Он впервые назвал ее так. И имя ее в его устах прозвучало как-то… Правильно что ли. Волнительно. Всеслава мотнула головой и вновь посмотрела в его глаза. Ее губы дрогнули в лукавой улыбке.

– Давай договоримся. Сегодня ведь праздник. Пусть Купала повеселиться. И мы тоже с тобой повеселимся. Найти меня попробуй, – девушка высвободилась из его рук и отступила на пару шагов в сторону. Ее глаза озорно блестели, когда она посмотрела на застывшего мужчину, внимательно наблюдающего за ней. Темные глаза магнитами манили к себе, грозя погибелью. Слава отступила на шаг, не обратив внимания, что огонь костра выхватил из тьмы ее фигуру, сделав ее одеяние практически прозрачным. Ее взгляд метнулся к его лицу, с заострившимися чертами.

– До полуночи не сможешь найти, свободу мне дашь. Жениться откажешься. И выкупа обратно не потребуешь.

Его лицо еще больше помрачнело. Он посмотрел на костры поверх ее головы. Слава с волнением ожидала его решения. Это было очень рискованно, но ей нужен был этот шанс. Хотя бы один.

– А коли найду? – тихим голосом произнес он. Всеслава напряглась, глядя на его напрягшуюся фигуру. Словно хищник перед прыжком, мелькнуло в ее голове. Его взгляд медленно охватил всю ее фигуру в свете костра. Его глаза полыхали темным пламенем и даже огонь костра не мог разогнать эту тьму. Девушка невольно поежилась, обхватывая себя руками.

– Коли найдешь.. – грустно произнесла она. – Через костер, не размыкая рук прыгну. В реку с тобой войду. Искупаемся вместе. Женой твоей стану.

Она смело посмотрела в его суровое лицо. Ни одной эмоции. Как можно так ловко скрывать свои чувства, в который раз удивилась девушка, всматриваясь в резкие, грубоватые черты его лица. Его ресницы прикрыли глаза. Слава переступила с ноги на ногу. С воды тянуло легкой прохладой. Теплый ветерок трепал почти высохшие волосы.

– Не только, Слава, – ну вот, опять, назвал ее этим именем. А у нее мурашки по коже от его тона. И взгляда, которым он на нее посмотрел. – Не просто женой моей станешь. Слова против не скажешь. На Любомир с улыбкой пойдешь. Со мной уедешь. И про Услада своего навек забудешь.

– Думаешь так просто это сделать? – вспыхнула девушка.

– Что? Услада забыть или женой моей стать? – парировал Искро.

Всеслава подбоченилась, откидывая упавшие на грудь пряди. Его взгляд проследил за ее движением. Пальцы сжались в кулаки. Слава усмехнулась, чувствуя, как странное неведомое ей ранее чувство, зарождаясь где-то глубоко внутри, постепенно наполняет ее. Женским чутьем она понимала, что с ним происходит. Понимала, о чем он молвит. И, наверное, впервые в жизни чувствовала себя и красивой, и желанной. Ей уже хотелось, чтобы он ее нашел. Слава мысленно обругала себя. Вот о чем она только думает? Девушка отступила на шаг, призывно улыбаясь стоящему напротив мужчине.

– Сначала найти попробуй!

– До полуночи, Всеслава, – странным тоном произнёс Искро, – у тебя время до полуночи. Потом моей станешь!

Ее лицо обдало жаром. Слава была рада, что на улице уже стемнело и он не видит, как пылают ее щеки. Хотя она всегда могла сказать, что это жар костра.

– Иди! – приказал он, махнув рукой в сторону, – через четверть часа за тобой пойду.

Девушка окинула его взглядом и не говоря ни слова развернулась и, подобрав подол рубахи, бросилась к лесу. Он не знал этих мест. А она с младенчества с сестрицами в лес по ягоды-грибы ходила. Каждый овраг, каждую тропку знала. Не найдет он ее. Слава улыбнулась, ныряя под низкие ветки и углубляясь в лес. Не найдет.

* * *

Девушка медленно отступала под напором исходящий от него мощной мужской энергии. Уперевшись спиной в крутой склон замерла. Ее грудь взволнованно вздымалась, щеки раскраснелись от долгой пробежки, а глаза ярко блестели. Она бессильно наблюдала, как он медленно приближается к ней. И вот он рядом. Близко. Очень близко. Слава даже слышала его дыхание. Она поняла к нему лицо, пытаясь рассмотреть в темноте выражение глаз. В серебристом свете луны они казались еще более темными и таинственными.

Он осторожно снял с ее головы венок, откинув его в сторону, не отпуская ее взгляда. Слава судорожно дышала, пытаясь справиться с охватившим ее волнением. Как? Как он сумел? Про это место никто, кроме нее не знает. Крутой обрыв над рекой, под которым можно спрятаться. И до полуночи еще время есть.

– Я выполнил свою часть уговора, Слава, – глубоким голосом произнес он, – твоя очередь слово держать. Время Купала пришло. Моей обещала стать…

Его руки легли на ее плечи. Пальцы скользнули по горловине, распуская плетенную веревку, удерживающую ворот. Пробежались по ремешку, на мгновение сжав кольцо. Подцепили края рубахи, спуская ее с девичьих плеч. Легкий ветерок коснулся обнаженной кожи, вызвав в ней рой мурашек. Слава сильнее вжалась в земляную стену. Ее руки взметнулись вверх, цепляясь за его пальцы и не давая ему завершить начатое.

– Еще не полночь, – дрогнувшим возразила девушка, – Купала еще не настала. И папоротник не зацвел. Да и потом, я обещала женой твоей стать, коли найдешь до полуночи.

– И станешь, Слава, – от его голоса пробрала дрожь, а ноги подкосились. Да что он с ней делает? Горячее дыхание обожгло изгиб шеи, когда он, склонившись прильнул губами к нежной коже. Мужские руки настойчиво потянули рубаху вниз. Ее пальцы сильнее вцепились в тонкую ткань, пытаясь удержать ее. Она отвернулась в сторону, в надежде уклониться от его ласки, и в то же время, не желая ее прерывать. Свободной рукой уперлась в его плечо, не понимая то ли хочет оттолкнуть его, то ли прижаться сильнее. Ее пальцы сжались в слабой неуверенной попытке непонятного желания.

Мужчина поднял голову. Некоторое время всматривался в нее, словно пытаясь понять, разгадать ее. Где-то ухнула сова. За спиной, у берега плескалась рыба. Слышалось кваканье лягушек. Слава, замерев стояла в его объятиях, боясь пошевелиться. Он окинул взглядом берег с нависшим над ним кустарником. Ей показалось, что его губы дрогнули в улыбке, когда мозолистые ладони мягко прошлись по ее спине и охватили талию.

-Перунов цвет, – тихо проговорил он, слегка разворачиваясь и указывая куда-то в сторону. Слава машинально проследила за его рукой. В темноте, над рекой вспыхивали яркими искрами лепестки Перунова огня. Медленно перемещаясь, они все дальше и дальше отдалялись от лунной дорожки, словно желая затеряться во тьме. Несколько робких всполохов и цветок исчез. Слава потрясенно выдохнула, сжимая на груди ворот рубахи и стоя в кольце рук Искро. Его ладони спокойно лежали на ее животе, согревая своим теплом сквозь невесомую ткань. Прижатая спиной к его груди, девушка едва дышала, глядя туда, где над рекой недавно цвел загадочный цветок.

-Я выполнил все твои условия, Слава, – хриплым голосом промолвил он, разворачивая ее к себе лицом, – пришла пора и тебе ответ держать.

– Я свое слово держу, – его руки вновь заскользили по ее плечам. Она мягко вывернулась и отступила на шаг поправляя рубаху и завязывая ворот. – Зачем спешить, Искро, коли и так, женой стану. Недолго до Любомира осталось. Волхв на третий день после Купалы прийти капище наказал.

Она заметила, как он прикрыл глаза. Губы плотно сжаты. На лице ни одной эмоции.

– К тому же пора возвращаться, – нашлась девушка, – время пришло Ярило и Купала соединиться. Время богам поклониться.

Он посмотрел на нее. Слава вскинула голову, отчего ее распущенные волосы заструились по спине, привлекая его взор.

– Или тебе твои боги запрещают нашим поклоняться? Прогневится могут? Но тогда тебе не стоит меня в жены брать. Я дитя землицы родимой,– она раскинула руки, как бы обнимая землю, – твоим богам поклоняться никогда не буду. Даже если женой стану.

Он обвел взглядом и крутой склон, поросший низким кустарником и серебристую лунную дорожку реки. Посмотрел вдаль. Туда, куда уплыли девичьи венки с догорающими в них свечами, которые девушка приняла за таинственный цветок. Его взгляд вновь скользнул по ней. Протяжный вздох сорвался с его губ и подняв руку, он растрепал волосы.

-Одним богам мы покланяемся, Слава, – тихо заметил он, – одной земли- матушки дети.

Слава замерла, словно пораженная и медленно обернулась к нему.

– О чем ты?

– Не степняк я по крови, Слава. Хоть и прожил половину жизни среди них,– он ухватил ее за руку, потянув за собой, – возвращаться пора. Купала ждёт.

Она последовала за ним, пытаясь понять, что он только что сказал. Одной рукой придерживая венок на голове, другой держась за его руку, она пыталась успеть за его широким шагом. Как это не степняк?

Глава 9 Ссора сестриц

– Солнце – источник тепла, света, жизни. Однако купальская ночь коротка. Границы между мирами в эту ночь стираются и духи выходят в наш мир, – голос Волхова был слышен издалека. Пока Слава, практически бежала за своим суженным, старик, сидя на бревне у костра, рассказывал древние легенды. Искро, продолжая крепко держать ее за руку, направлялся к самому большому костру в центре, через который прыгали пары.

– Стой! – одернула его девушка, останавливаясь около толпы молодых людей, внимательно слушающих старика. Он замер рядом, бросив на нее взгляд через плечо. – Давай послушаем.

Слава спокойно пожала плечами в ответ на его иронично приподнятую бровь и выдернув свою ладонь из его руки, шагнула в круг соплеменников. Он скрестил на груди руки продолжая смотреть на нее. Девушка дернула плечами, демонстративно отворачиваясь от него и стараясь скрыться за другими от его взгляда.

– Костер дарит нам свое тепло и свет, как и Солнце. Ярило дал нам возможность очиститься через огонь. Свет огня Ярило отгоняет прочь духов тьмы. Изгоняет из тела нечисть. Рядом с огнем мы в безопасности.

Слава вспомнила, что той ночью, когда они встретились, ее привлек костер, разожжённый в лесу Искро. Неужели боги сами ее к нему направили?

– В купальскую ночь обязательно надо прыгнуть через костер. Особенно молодым, кто пару свою встретил. Коли прыгнут через огонь вместе и руки не разомкнут будут вместе. И счастье их ждет. Коли нет, то не быть им вместе.

Слава настороженно покосилась на стоящего рядом Искро. Прыгнуть с ним через костер и разомкнуть руки? Мол, боги не соединили их. Мужчина ответил ей прямым взглядом. Слава отвернулась, обдумывая пришедшую в голову мысль.

– После прыжков искупаться надо. Чтобы соединить силу огня и мощь воды. На Любомире огонь и вода венчаются. Купальской водой сердца закаляются. Девушке нырнуть надо так, чтобы венок с ее головы водица подхватила. К добру это. Вода в эту ночь желания исполняет. Очищает и здоровье дарит. А коли вдвоем решитесь войти, Купала благословит. Счастье вам подарит.

Слава снова покосилась на стоящего рядом мужчину. Она прекрасно знала все эти обряды, но почему-то именно сейчас они несли для нее особый смысл. Пойти искупаться, скинув с себя рубаху, переплыть на другой берег и вернуться не сложно. Раньше было. Да и сейчас она это могла бы сделать. Да вот только степняк этот за ней увяжется. А обнажаться перед ним девушка не хотела. Но в воду к Купале обнаженной заходить надо. И ей, и ему. Иначе богиня не омоет и не примет их. Тогда беды преследовать будут. Слава со вздохом посмотрела туда, где над рекой поднимался белесоватый туман и откуда доносились веселые голоса и визги тех, кто уже прыгнул через огонь.

– Пойдём, Всеслава, – позвал ее Искро, – время пришло ответ держать.

Она посмотрела в его сторону. На фоне горящего костра его фигура казалась устрашающей и мрачной. Он протянул руку, сжав ее пальцы и потянул к костру. Слава прищурилась и постаралась расслабить руку, чтобы сбить его с толку. Надо постараться освободиться из его захвата в момент прыжка. Дождавшись своей очереди, они встали недалеко от костра. Девушка подобрала подол длинной рубахи, обнажая ноги, чтобы удобнее было прыгать, и чтобы не вспыхнула она когда над огнем будет. Посмотрела на Искро.