Пламя Света: Путь Избранного

Глава 1: Тепло Сумерек и Тревожный Знак

Там, где последние лучи заката целуют верхушки самых высоких сосен, а первые звездочки еще только зевают, готовясь к ночной вахте, раскинулся удивительный лес. Звали его Лес Сияющих Сумерек. Это было место, где волшебство струилось, как ручей, и шепталось в листве, как ветерок. Днем здесь было светло и шумно от птичьих трелей, а ночью… Ночью лес оживал совсем другим светом.

На мягком мху, под огромным папоротником, чьи листья переливались серебристыми прожилками, резвились неразлучные друзья. Рыжий комочек энергии с пушистым хвостом – это была Искорка, лисенок-следопыт. Она кувыркалась, пытаясь поймать свой же хвост. Рядом, важно расхаживая и поправляя большие круглые очки на клюве, Пушинка, совенок-ученый, что-то бормотал про "фазовую синхронизацию светлячков". А под самым папоротником, громко посапывая во сне о малиновом варенье, лежал Буян, медвежонок размером с большую мохнатую подушку.

Но самое чудесное зрелище было в центре этой компании. Это была Луми – маленький Лунный Олененок. Ее шерстка переливалась мягким серебристым светом, словно ее окунули в лунные лучи. А на ее маленькой головке красовались нежные рожки. Но это были не простые рожки! На самом их кончике мерцали крошечные, но удивительно яркие звездочки – две маленькие вселенные, застрявшие в ее рожках. Когда Луми смеялась, звездочки искрились, когда задумывалась – светили ровным нежным светом.

"Пуф, ну скажи, почему сегодня Созвездие Стрекозы зажглось раньше времени?" – спросила Искорка, наконец поймав хвост и усевшись рядом с совенком.

"Элементарно, дорогая Изи!" – ответил Пушинка, важно расправив крылышки. – "Согласно моим расчетам, фаза Лунного Цветения наступила на 3 минуты раньше, что, естественно, повлияло на гравитационно-световое поле Звездных Хранителей…"

"Пуф, по-мо-ему!" – проскрипел Буян, потягиваясь и протирая глаза. – "Я ничего не понял. Луми, а у тебя пирожок с черникой остался?"

Луми мягко засмеялась, и ее звездочки весело подмигнули. "Буянчик, пирожки мы съели еще до твоего сладкого сна. Но посмотри, как красиво!"

И правда, над ними, сквозь кружево листвы, зажигалось ночное небо Леса Сияющих Сумерек. Это было не просто небо с звездами. Это был живой гобелен из Звездных Хранителей. Вот вспыхнуло Созвездие Стрекозы – крошечные огоньки выложили ее изящный силуэт. Рядом замигало Созвездие Ежика – иголочки из искорок. А вот развернул крылья Созвездие Совы – точь-в-точь как Пушинка, только из чистого света! Каждое созвездие было маленьким животным, и каждое излучало тихую, теплую магию. Этот свет падал на лес, заставлял светиться лунные цветы, нашептывал сны зверятам и охранял покой Леса.

Луми подняла голову, любуясь Созвездием Светлячка – оно всегда светилось особенно тепло и уютно, как маленький фонарик в ночи. Она чувствовала его свет даже кончиками своих рожек, где ее собственные звездочки откликались ему легким, радостным мерцанием. Это было ощущение дома, тепла и полной безопасности.

Вдруг… Луми вздрогнула. Ей показалось, что по спине пробежал крошечный холодный паучок. Она посмотрела на свои рожки. Левая звездочка… ее свет стал неровным. Он как будто задрожал, стал тускнеть, как угольек, на который подули.

"Ой!" – тихо вскрикнула Луми.

"Что случилось?" – мгновенно насторожилась Искорка.

"Моя звездочка… она гаснет!" – прошептала Луми, и в ее голосе зазвучал испуг.

Пушинка подлетел ближе, его огромные глаза за стеклами очков расширились. "Невероятно! Аномалия светимости! Это противоречит всем законам Лунного Свечения!"

Буян нахмурился: "Холодно стало? Я могу обнять?"

Но холодок был не снаружи. Он шел изнутри, от этой гаснущей звездочки. Луми подняла глаза к небу, туда, где только что сияло Созвездие Светлячка.

Его не было.

На его месте зияло темное, пустое пятно. Как дырка в прекрасном покрывале ночи. Оттуда веяло ледяной тишиной и… пустотой.

Тишина воцарилась и на поляне. Даже ветерок притих. Искорка поджала хвост. Пушинка забыл про все свои формулы. Буян обнял Луми за шею, чувствуя, как она дрожит.

"Звездный Хранитель… пропал?" – еле слышно прошептала Искорка.

Тревожный холодок, исходивший от погасшей звездочки Луми, теперь окутал их всех. Магия Леса Сияющих Сумерек, такая нежная и постоянная, дала первую трещину. И маленький Лунный Олененок почувствовала это первой.

Глава 2: Тайна Погасшей Звезды

Тревога, холодная и липкая, повисла в воздухе после исчезновения Созвездия Светлячка. Обычные ночные звуки Леса – стрекот сверчков, шелест листьев, далекий уханье совы – теперь казались приглушенными, настороженными.

"Мы должны туда пойти! Туда, где оно было!" – решительно тряхнула рыжей гривой Искорка, первой оправившись от шока. Ее озорные глаза горели теперь не шалостью, а решимостью. "Может, там есть следы? Подсказки?"

"Логично!" – кивнул Пушинка, нервно поправляя очки. – "Нам нужно собрать эмпирические данные о месте исчезновения. Возможно, остаточные энергетические следы…"

"Я пойду с вами!" – тут же заявил Буян, вставая во весь свой небольшой, но внушительный рост. – "Если там кто-то холодный и злой, я его… я его… обниму очень крепко, чтобы он согрелся и стал добрым!"

Луми молча кивнула. Ее левая звездочка все еще светилась тускло и неровно, как слабая свеча на сквозняке. Холодок от нее не проходил, но теперь к нему добавилось чувство ответственности. Она должна была понять, что случилось. Она поднялась, и ее серебристая шерстка в темноте светилась чуть ярче, словно пытаясь компенсировать пропавший свет Хранителя.

Друзья осторожно двинулись в ту часть леса, над которой должно было висеть Созвездие Светлячка. Обычно это была светлая полянка у ручья, где росли самые крупные светящиеся грибы-фонарики. Но сейчас полянка была погружена в необычную темноту. Грибы светились вяло, их свет был холодным, синеватым, а не теплым желтым. Воздух был неподвижен и прохладен.

"Вот здесь," – указала Луми мордочкой вверх. Над ними было пустое место на небе, мрачное и безжизненное. От него веяло леденящей пустотой.

Искорка сразу же принялась за дело. Она опустила нос к земле, внимательно обнюхивая мох, траву, корни деревьев. Ее пушистый хвост был напряжен, как антенна. "Странно… Очень странно…" – бормотала она. – "Пахнет… не пахнет ничем. Обычно здесь пахнет мхом, водой, теплом… А сейчас… как пустая скорлупка. И… холодок. Еле уловимый холодок, как от утреннего инея, но только… без запаха зимы".

Пушинка, тем временем, осматривал стволы деревьев и большие камни с помощью увеличительного стекла, которое он всегда носил на шее. "Фасцинирующе! Посмотрите!" – воскликнул он, указывая на прикорневую часть старого дуба. На коре и на окружающем мхе лежал тончайший, едва заметный иней. Но это был не обычный иней. Он не сверкал в свете грибов, а поглощал свет, казался матовым и… мертвым. "Температура локально понижена, но кристаллическая структура не соответствует водяному льду… Это что-то иное!"

Буян осторожно тронул лапой иней. "Ой! Колючее! И холоднющее!" – он дунул на лапу, пытаясь согреть. – "Кто же это сделал? Кто украл светлячка?"

Тут Пушинка вспомнил что-то. Он замер, его большие глаза за стеклами очков стали совсем круглыми. "Легенды… Бабушка-Сова рассказывала… Очень давно, когда Лес был молод, появился… Морозный Шепот".

"Морозный Шепот?" – переспросила Искорка, навострив уши.

"Да! Говорили, это не зверь и не дух в обычном смысле. Это… холод Равнодушия. Пустота Забвения. Он рождается, когда в сердцах жителей леса гаснет тепло, когда забывают о чудесах и перестают верить в магию ночи. Он питается теплом, светом, радостью… И особенно – светом Звездных Хранителей! Он крадет их, чтобы погрузить все во мрак и вечный холод без чувств!" – Пушинка говорил быстро, взволнованно. – "Говорили, он невидим, как ветер, и холоден, как забытый камень. И оставляет после себя лишь ледяную пустоту и этот странный, поглощающий свет иней!"

Луми взглянула на свою тусклую звездочку, потом на темное пятно на небе, потом на мертвенный иней на коре. Сердце ее сжалось от страха, но еще сильнее – от жалости к пропавшему Светлячку и ко всему Лесу. "Значит… это он? Морозный Шепот? Он здесь? Он украл Хранителя?"

"По всем собранным данным, вероятность 97.3%," – мрачно заключил Пушинка. – "И если он украл одного… он украдет и других. Пока не погаснут все звезды на небе… и… и…" – он взглянул на Луми, – "…пока не погаснут звезды здесь." Он кивнул на ее рожки.

Буян громко всхлипнул: "Не дам! Не дам погасить звездочки Луми! И не дам украсть других светлячков-совят-ежиков!"

Искорка подошла к Луми и ткнулась теплым носом ей в шею. "Не бойся, Луми. Мы не дадим ему это сделать. Мы должны что-то придумать!"

Луми почувствовала тепло от друзей. Оно было сильнее холодка от ее звездочки. Она глубоко вдохнула и подняла голову. Ее тусклая звездочка вдруг дрогнула и вспыхнула чуть ярче, чем минуту назад. "Вы правы," – тихо, но твердо сказала она. – "Мы должны что-то сделать. Мы должны найти способ остановить Морозный Шепот. И… я чувствую… мои звездочки… они как-то связаны со Звездными Хранителями. Может быть… они могут помочь их вернуть?" В ее голосе зазвучала первая, еще робкая, надежда.

Тьма вокруг казалась гуще, но на поляне теперь горели четыре пары решительных глаз: озорные рыжие, умные за очками, добрые медвежьи и глубокие, как ночное небо, оленьи – с двумя маленькими, но отважными звездочками, готовыми бороться за свет своего леса.

Глава 3: Совет у Древнего Дуба

Тишина на поляне у ручья была теперь не просто настороженной, а тяжелой, как мокрый снег. Темное пятно на небе, где должен был сиять Светлячок, казалось, высасывало не только свет, но и звуки. Даже привычный шелест листьев звучал приглушенно, словно лес затаился в страхе.

"Морозный Шепот…" – повторила Искорка, и ее рыжая шубка взъерошилась. – "Звучит… не очень уютно. Что нам делать, Пуф? Ты же знаешь все легенды!"

Пушинка задумчиво потер перышко под клювом. "Легенды гласят, что Шепот невозможно победить силой. Он бестелесен, как мысль о холоде. Но… но бабушка-Сова упоминала, что давным-давно, когда Шепот впервые пришел, его остановили."

"Кто? Как?" – нетерпеливо спросила Луми. Ее тусклая звездочка дрогнула, словно пытаясь вспыхнуть сильнее при этих словах.

"Старейшины говорили о… Источнике Лунного Сияния," – ответил совенок, глядя куда-то вдаль, будто вспоминая старые свитки. – "О сокровенном месте в самом Сердце Леса, куда стекается вся магия ночи. Говорят, его чистая сила – единственное, что может противостоять холоду Шепота и освободить плененный свет."

"Источник Лунного Сияния…" – прошептала Луми. И странное дело – когда она произнесла эти слова, холодок от ее звездочки на мгновение отступил, сменившись слабым, теплым пульсом. Она инстинктивно коснулась рожка кончиком копытца. "Я… я чувствую что-то. Когда ты говоришь об Источнике, моя звездочка… отзывается."

Буян широко раскрыл глаза: "Значит, Луми знает, где он?!"

"Нет, Буянчик," – покачала головой Луми. – "Но я чувствую… связь. Как тонкую серебристую ниточку. Очень слабую." Она сосредоточилась, стараясь уловить это неуловимое ощущение. "Она ведет… туда." Она указала мордочкой вглубь леса, туда, где деревья стояли гуще и выше, а тени были длиннее и таинственнее.

"В Глубины Леса?" – Искорка насторожила уши. – "Туда ходят только самые старые барсуки да феи. Говорят, там много чудес… и много тайн."

"И опасностей," – добавил Пушинк серьезно. – "Путь забыт. Карт не существует. Легенды говорят о испытаниях, проверяющих сердце путника."

"Но мы же не можем просто сидеть!" – воскликнул Буян, топая лапой. От его топота по мху побежали крошечные светящиеся волны, но они быстро угасли. – "Если Шепот украдет еще звездочек, будет совсем темно и холодно! И твои звездочки, Луми, погаснут!" Он обнял олененка так крепко, что у нее перехватило дыхание, но это был теплый, защищающий жест.

"Буян прав," – решительно сказала Искорка. – "Мы должны идти. Сейчас же! Луми чувствует путь. А мы… мы будем ее охранять!" Она выпрямилась, стараясь выглядеть грозной, но ее виляющий хвост выдавал волнение.

Луми посмотрела на друзей. На смелую Искорку, на мудрого (хоть и рассеянного) Пушинку, на сильного и доброго Буяна. Страх все еще шевелился у нее внутри холодным червячком, но он уже не был одинок. Его согревало тепло дружбы и чувство, что они делают что-то очень важное. "Пойдемте," – сказала она тихо, но твердо. – "Пойдем к Старой Вязью. Она знает все тайны леса. Она нам поможет."

Имя древней Феи Леса, жившей в самом большом и древнем дубе на опушке, прозвучало как заклинание. Оно несло в себе надежду. Вязью была хранительницей мудрости, повидавшей смену бесчисленных сезонов. Если кто и знал правду об Источнике и мог дать совет, так это она.

Путь к дубу Вязью, обычно наполненный вечерними звуками и светом светлячков, сегодня казался другим. Лес дышал глубже, медленнее. Светящиеся грибы мерцали не так ярко, их свет был скорее белесым, чем золотистым. Даже знакомые тропинки выглядели чуть более запутанными, ветви деревьев склонялись ниже, как бы предупреждая об опасности. Луми шла впереди, стараясь следовать за той едва уловимой серебристой ниточкой, что тянулась от ее звездочки вглубь чащи. Искорка шла рядом, ее острый нюх улавливал малейшие необычные запахи – теперь это был не только холодок пустоты, но и легкий запах увядания, как от опавших, не успевших высохнуть листьев. Пушинка летел чуть выше, его зоркие глаза сканировали кроны, ища любые аномалии. Буян шел сзади, готовый в любой момент встать на защиту, его маленькие уши навострены, улавливая каждый шорох.

"Смотрите," – прошептал Пушинк, указывая крылом на старый пень. В его расщелине обычно горел целый букет крошечных голубоватых огоньков – гнездо светлячков-искорок. Сейчас огоньков было всего два, и они светили так слабо, что их свет почти терялся в сумерках. "Энергетический уровень критически низок. Влияние Шепота распространяется."

Луми почувствовала, как холодок от ее звездочки усилился. Она остановилась и осторожно подошла к пню. "Не бойтесь," – прошептала она светлячкам. – "Мы найдем способ помочь." Она наклонила голову, и тусклый свет ее левой звездочки упал на дрожащих насекомых. И случилось чудо – светлячки на мгновение вспыхнули чуть ярче, а холодок в Луми… отступил, словно отогнанный этим маленьким всплеском тепла.

"Вау!" – ахнула Искорка. – "Твоя звездочка… она их согрела!"

"Феноменально!" – воскликнул Пушинк. – "Твой свет, Луми, обладает антагонистическим эффектом по отношению к энергии Шепота! Это подтверждает гипотезу о связи Лунных Оленей с ночной магией!"

"Значит, Луми может греть!" – радостно заключил Буян. – "Как солнышко! Только лунное!"

Луми улыбнулась, впервые за этот тревожный вечер почувствовав настоящую надежду. Ее звездочка, хоть и тусклая, могла дарить тепло! Это было маленькое чудо, но оно придало им всем сил.

Наконец, они вышли на знакомую опушку. И вот он – Дуб Вязью. Он был огромен. Его ствол, покрытый морщинами коры, напоминавшими древние письмена, казалось, уходил в самое небо. Крона его была таким густым шатром, что под ней царил полумрак даже днем. Сейчас, в сумерках, дуб светился изнутри. Не ярко, а мягким, теплым, янтарным светом, пробивавшимся сквозь трещины в коре и из маленьких, похожих на звезды, окошек среди ветвей. У подножия дуба цвели огромные, никогда не увядающие лунные лилии, их лепестки излучали нежный серебристый свет. Воздух здесь был наполнен ароматом старой древесины, дикого меда и чего-то неуловимо волшебного – как будто самой сущностью леса.

Но даже здесь витала тень тревоги. Свет дуба был не таким уверенным, как обычно, а лунные лилии поникли чуть сильнее.

Друзья приблизились с благоговейным трепетом. Вдруг кора у основания дуба зашевелилась, и из нее, словно из самого дерева, вышла фигура. Это была Старая Вязью.

Она была невысока, ростом с самого Буяна, но в ней чувствовалась невероятная мощь веков. Ее длинные, седые, как лунный свет, волосы были заплетены в сложную косу, перевитую живыми веточками плюща и крошечными светящимися ягодами. Платье ее было соткано из теней и мха, а на плечах лежал плащ из осенних листьев, которые тихо шелестели, даже когда не было ветра. Ее лицо, покрытое сетью морщин, было добрым и бесконечно мудрым. Глаза, глубокие, как лесные озера, смотрели на них с печалью и… пониманием.

"Я ждала вас, маленькие хранители света," – прозвучал ее голос. Он был тихим, как шелест падающего листа, но разносился по всей опушке, наполняя пространство спокойной силой. – "Тревога разбудила корни леса. Холодная пустота коснулась небес. Морозный Шепот пробудился."

Луми сделала шаг вперед. Ее звездочка под взглядом Вязью снова дрогнула. "Госпожа Вязью… Мой свет… он гаснет. И пропал Светлячок… Мы… мы нашли следы Шепота."

"Я знаю, дитя Лунного Света," – кивнула Фея. Ее взгляд остановился на тусклой звездочке Луми. В ее глазах мелькнула боль. – "Твои рожки – не просто украшение, Луминэра. Они – отражение небесных Хранителей на земле. Ты – их земное воплощение. Когда гаснет звезда на небе, гаснет искра и у тебя. И наоборот – твой свет может помочь им."

"Значит, легенда об Источнике Лунного Сияния – правда?" – спросил Пушинка, едва сдерживая волнение.

"Правда," – подтвердила Вязью. Ее голос стал серьезным. – "Источник – это сердцебиение ночной магии нашего леса. Он скрыт в самых сокровенных Глубинах, где корни древних деревьев пьют воду из подземных озер звездной пыли. Его чистое сияние – единственная сила, способная усилить свет Лунного Олененка до такой мощи, что он сможет растопить лед Шепота и освободить плененные звезды."

"Но как нам найти его?" – спросила Искорка. – "Пушинк говорит, путь забыт и опасен."

"Забыт для тех, кто ищет глазами, а не сердцем," – ответила Вязью. Она протянула руку. На ее ладони лежал обыкновенный, но необычайно крупный и гладкий желудь. Он был теплым на ощупь и излучал очень слабое золотистое сияние. – "Возьмите этот компас. Он не укажет направление на север или юг. Он укажет путь к чистоте ваших намерений. Он поведет вас туда, где ваши сердца едины в желании спасти лес, где нет места страху и эгоизму. Доверьтесь ему. Доверьтесь друг другу."

Луми осторожно взяла желудь. Он был удивительно теплым. Когда он коснулся ее копытца, тусклая звездочка на ее рожке вспыхнула ярче, чем когда-либо с момента угасания. Серебристая ниточка внутри нее стала отчетливее, яснее. Она почувствовала слабый, но уверенный толчок вглубь леса.

"Путь будет нелегким," – предупредила Вязью. Ее голос стал суровее. – "Шепот будет испытывать вас. Он попытается посеять раздор, страх, сомнение. Он покажет вам обманчивые тропы и нашептывать слова отчаяния. Помните: его сила – в холоде одиночества и равнодушия. Ваша сила – в тепле дружбы, вере в добро и свете ваших сердец. Держитесь вместе. Верьте в свой свет, Луминэра."

Она посмотрела на каждого из них: на решительную Искорку, на пытливого Пушинку, на преданного Буяна и на Луми, чьи глаза теперь горели не страхом, а твердой решимостью.

"А что… что будет, если мы не успеем?" – тихо спросил Буян, пряча мордочку в лапах.

Вязью вздохнула. Золотистый свет дуба на мгновение померк. "Если все Звездные Хранители погаснут, магия ночи уйдет из леса. Светлячки перестанут светить. Лунные цветы завянут. Деревья забудут, как шептать, а ручьи – как петь. Наступит вечная, беззвучная зима души. Холод Шепота поглотит все." Она снова посмотрела на них, и в ее взгляде зажглась искра надежды. "Но я верю в вас. Лес верит в вас. Идите. Следуйте за компасом и за светом Луми. Найдите Источник. Верните свет нашему небу."

Она подняла руку, и с ветвей дуба слетело несколько золотистых листьев. Они закружились в воздухе, превратившись в крошечных светящихся птичек. Они мягко коснулись каждого героя, оставив на их шерстке и перьях легкое, теплое сияние – словно частичку защиты древнего дуба.

"Этот свет проведет вас через первую тьму," – сказала Вязью. – "Дальше… дальше полагайтесь на себя и друг друга. Да пребудут с вами мудрость корней и сила звезд."

Друзья поклонились мудрой Фее. Луми крепче сжала в копытце теплый волшебный желудь. Он мягко пульсировал, указывая путь в чащу, туда, где начинались настоящие Глубины Леса. Тропинка туда была узкой, темной и казалась бесконечной.

"Ну что," – сказала Искорка, подбоченясь и стараясь выглядеть бодрой, хотя ее хвост слегка подрагивал. – "Время приключений?"

"Время спасения леса!" – поправил ее Пушинка, поправляя очки.

"Время быть храбрыми!" – добавил Буян, выпятив грудь.

Луми посмотрела на своих друзей, на теплый желудь-компас в копытце, на чуть окрепшую звездочку на рожке. Страх не исчез, но его перевешивало чувство цели. Она глубоко вдохнула аромат леса – все еще живой, все еще родной.

"Пойдемте," – сказала она. И первая шагнула на темную тропу, освещая путь тусклым, но упорным светом своей звездочки и теплым сиянием желудя. За ней, плечом к плечу, двинулись ее верные друзья. Золотистые птички-листочки Вязью порхнули рядом, как крошечные фонарики, провожая их в самое сердце неизвестности.

Тень Дуба Вязью осталась позади, а впереди лежали Глубины – темные, таинственные и полные испытаний. Путь к Источнику Лунного Сияния начался.

Глава 4: Путь в Глубины: Пещера Шепчущих Камней

Тропинка за Дубом Вязью быстро сузилась, превратившись в едва заметную ленточку среди гигантских папоротников и корней, похожих на спящих каменных змей. Воздух стал гуще, влажнее и прохладнее. Знакомые звуки леса – пение сверчков, шелест листвы – постепенно стихли, сменившись глубокой, звенящей тишиной. Лишь их собственные шаги по мягкому мху да редкое шуршание золотистых птичек-листочков Вязью нарушали безмолвие. Свет птичек был неярким, но утешительным в нарастающем сумраке.

Луми шла впереди, крепко сжимая в копытце теплый желудь-компас. Он мягко пульсировал, словно маленькое живое сердце, и тянул ее вперед, вглубь чащи. Его золотистое сияние сливалось с тусклым, но упорным светом ее звездочки, создавая небольшой островок света вокруг них. Серебристая ниточка внутри нее была теперь отчетливее, она вибрировала, указывая направление.

"Здесь как-то… тихо слишком," – прошептала Искорка, прижимаясь к Луми. Ее рыжая шубка казалась тусклой в этом полумраке. – "Как будто лес затаил дыхание."

"Статическое напряжение в атмосфере значительно возросло," – зашептал Пушинка, приземлившись на плечо Буяна, чтобы сберечь силы. – "И температура продолжает падать. Мы приближаемся к зоне активного влияния Шепота."

Буян шел сзади, широко расставив лапы для устойчивости. Он старался не наступать на корни, которые казались ему живыми. "Мне не нравится эта тишина," – пробурчал он. – "Хочется поговорить громко, чтобы разогнать ее!"

"Лучше пока не надо, Буянчик," – предупредила Луми. Она почувствовала, как желудь в ее копытце вдруг замер, а потом резко дернулся влево, в сторону отвесной скалы, поросшей мхом и темными лианами. – "Смотрите! Компас показывает сюда."

Перед ними зиял вход. Не просто расщелина в скале, а настоящий портал в каменные недра. Высокий, узкий, обрамленный свисающими, как занавес, корнями древних деревьев. Изнутри веяло холодным, влажным воздухом, пахнущим сыростью и чем-то древним, забытым. И была там… тишина. Но не обычная. Это была тяжелая, давящая тишина, словно сама тьма затаилась внутри, прислушиваясь.

"Пещера Шепчущих Камней," – прошептал Пушинка, и в его голосе прозвучал трепет. – "Легенды гласят, что здесь эхо искажает не только звук, но и мысли…"

Золотистые птички-листочки Вязью, сопровождавшие их, замерли на мгновение у входа, их свет заколебался. Затем они собрались в плотный светящийся шарик и робко впорхнули внутрь, освещая первые метры неровного каменного пола.

"Ну что ж," – Искорка подбоченилась, стараясь выглядеть храброй, хотя кончик ее хвоста нервно подрагивал. – "Раз компас ведет сюда, значит, нам туда. За мной!" Она сделала решительный шаг вперед.

"Вместе!" – поправила ее Луми и последовала за лисенком, держа компас перед собой.

Пещера оказалась огромной. Своды ее терялись в темноте где-то высоко над головой. Свет птичек и Луми выхватывал из мрака причудливые сталактиты, свисающие с потолка как каменные сосульки, и сталагмиты, поднимающиеся с пола им навстречу. Некоторые из них были похожи на застывших великанов или фантастических зверей. Воздух был холодным и влажным, капли воды падали с высоты с тихим, навязчивым кап-кап, словно отсчитывая секунды.