Игромагия. Партия джокера

Глава 1

Кир ехал с отцом в новую школу, точнее интернат, куда тот решил отправить сына на перевоспитание.

‒ Раз ты не хочешь учиться в престижном заведении, ‒ говорил отец, искоса поглядывая на Кира, ‒ значит, пойдём от обратного. Мне рекомендовали школу, где вправляют мозги даже самым упрямым. Я понимаю, что в твоём возрасте гормоны зашкаливают и голова ни черта не соображает. Но потом ты будешь жалеть, что не слушал меня.

‒ О чём жалеть? Я не хочу носить костюмы, как ты, и целыми днями думать о деньгах. Ты сам говорил, что тебя окружают люди, готовые подставить в любой момент. О такой жизни я должен жалеть?

Отец промолчал и прибавил скорости.

Кир отвернулся к окну. Когда мама была жива, мир казался ему другим. Возможно, тогда он просто чувствовал себя счастливым, потому что она любила его. А ещё она любила отца. Он становился мягче в самых сложных ситуациях только от того, что она подходила и обнимала его. Но мама умерла. И Кир с отцом осиротели. Казалось, им надо сплотиться. Но всё случилось наоборот. Они стали чужими. По крайней мере, Кир так чувствовал. Он мечтал скорее покинуть дом, который ненавидел после маминого ухода. Но у отца имелись другие планы. Всю жизнь он создавал корпорацию не для того, как он говорил, чтобы доверить её постороннему человеку. Он видел в сыне продолжение себя. И никак не мог понять, что здорово ошибается. Они даже внешне не были похожи. Отец ‒ темноволосый, курчавый, смуглый. Сыну же достались мамины светло-русые волосы и серые глаза. Говорили, что в его пятнадцать уже видны очертания волевого подбородка. Но он не очень понимал эти художественные образы. Что же до воли, то Кир хотел лишь одного ‒ отправиться на паруснике в путешествие, полное приключений, друзей и врагов. Он видел, как стоит на носу корабля, всматриваясь вдаль, и обнимает красивую девчонку. А ветер треплет её длинные волосы. Но вместо этого отец вёз его в школу для непослушных подростков. Кир не сомневался: отец решил досадить ему, даже не подозревая, что оказывает услугу. Любое внешнее давление казалось Киру пустяком в сравнении с контролем родителя. И когда машина въехала на территорию, больше похожую на загородный клуб, он с облегчением выдохнул. Аккуратно подстриженные газоны, ухоженные кустарники, щебет птиц.

‒ Эта твоя школа больше напоминает поместье, ‒ усмехнулся Кир. ‒ Мы случайно не ошиблись адресом?

‒ Не сомневайся. Мы приехали туда, куда надо, ‒ холодно ответил отец.

Машина остановилась у здания из красного кирпича, монолитные стены которого разбавляли узкие окна, больше похожие на бойницы. К парадному входу вела широкая лестница.

‒ Папа, что-то нас никто не встречает. Никаких красных дорожек. Я-то рассчитывал на сказочный замок. Готические окна с витражами и всё такое. А это больше на больницу смахивает.

‒ Можешь начинать отвыкать от красных дорожек.

Школа встретила Кира сурово. Занятия продолжались до позднего вечера, и после ужина хотелось одного ‒ лечь и уснуть. Но домашнее задание никто не отменял. Класс состоял исключительно из пацанов. Заводить с ними дружбу Киру не хотелось. Собственно, на это не оставалось ни времени, ни возможностей, потому что каждый сидел за своей партой, а перемены длились пять минут. Жили ребята в отдельных комнатках, где ютились кровать, письменный стол и маленький шкаф. Единственное, что радовало Кира, ‒ в школе преподавали морское дело. Он с нетерпением ждал, когда начнётся практика, мечтал снять опостылевшую форму и надеть футболку и штаны. Буквально считал дни, переходящие в недели, как вдруг получил сообщение от директрисы школы: она вызывала его к себе.

Когда Кир шёл по коридору, ведущему к кабинету директрисы, он лихорадочно перебирал в голове возможные провинности. Но не находил ни единого греха. За одной из открытых дверей он увидел большой зал, уставленный столами. Люди, сидевшие за ними, сосредоточенно смотрели в мониторы и бойко стучали по клавиатурам. На панорамном экране, висящем на стене, отображалась навигационная карта. «Скорей бы практика», подумал Кир и ускорил шаг.

Директриса, тучная женщина с пучком на макушке, возвышалась над столом и внимательно изучала лежащие перед ней бумаги. Увидев Кира, она молча указала пальцем на стул, одиноко стоящий у стены. Кир сел, поджал ноги и уставился в пол.

‒ Ты знаешь, зачем я тебя пригласила? спросила директриса, не отрывая взгляда от документов.

‒ Нет.

‒ Конечно, откуда тебе знать. Ты же ни с кем не дружишь, так? ‒ Она подняла голову и посмотрела на Кира.

‒ Да.

‒ А что так? Тебе не нравятся твои одноклассники?

‒ Просто нет времени.

‒ Было бы желание ‒ время найдётся.

‒ Значит, нет желания.

‒ Твой отец говорил, что тебе не нравится его образ жизни, люди, окружающие его. Но, как я вижу, тебе никто не нравится. Ты считаешь себя самым умным?

‒ Всегда есть кто-то умнее тебя.

‒ С этим не поспоришь. Впрочем, я позвала тебя не за тем, чтобы упражняться в демагогии. Ты уже три месяца в нашей школе. Этакий испытательный срок, в конце которого каждый новый ученик проходит экзамен. Если бы ты дружил с ребятами, был бы лучше готов к тому, что тебя ждёт. Возможно, кто-то даже захотел бы вместе с тобой пройти экзамен. Командой всегда легче выполнять задания. В нашей школе это допускается.

Но такой мизантроп, как ты, отвергнет любую помощь. Поэтому задание ты будешь выполнять, ни на кого не рассчитывая.

‒ Что я должен делать?

‒ Ты выйдешь в море на яхте. Один. Что нужно делать дальше ‒ все необходимые инструкции найдёшь на борту. Твой отец говорил, что ты умеешь управлять яхтой. Рассказывал, как любишь море. Но не спеши благодарить. Сделаешь это, когда вернёшься. Желаю удачи.

После разговора с Киром директриса ещё какое-то время разбирала бумаги. Закончив, вышла из кабинета и направилась в большой зал с панорамным экраном. Заметив старичка с окладистой бородой, директриса подошла к нему:

‒ Пётр Ильич, список островов я утвердила неделю назад. Задание для Кира готово?

‒ Да, конечно, ‒ поспешно отозвался старичок.

‒ Надеюсь, веб-камеры в порядке. Чтобы не получилось как в прошлый раз с Платоном. Когда он застрял на переправе, а ваши диспетчеры ‒ ни сном ни духом. Ещё бы немного… Мы несём ответственность за детей. Родители доверяют их нам, чтобы, пройдя школу выживания, они стали более приспособленными к жизни. Наша задача ‒ сделать из ребят ответственных людей, умеющих принимать самостоятельные решения. Но ни один ребёнок не должен пострадать. Пётр Ильич, вы же понимаете, как это важно для репутации школы?

‒ Да, конечно! ‒ Старичок закивал.

‒ Прекрасно. Где задание?

‒ Я самолично отнёс инструкцию на яхту и положил на стол. Все задания максимально безопасные. Я проверил каждое.

‒ Очень рассчитываю на вас и ваш опыт. Папа Кира ‒ влиятельный человек. Нам не нужны неприятности. А в случае успеха он будет рекомендовать наше учреждение таким же уважаемым людям, как он. Пётр Ильич, вы понимаете, что это может дать школе?

‒ Да, конечно. ‒ Старичок втянул голову в плечи.

‒ Вот и чудно.

Директриса развернулась и вышла из зала.

Глава 2

На школьном причале одиноко качалась яхта. Кир разочарованно присвистнул: «Это и всё? Двадцать шесть футов ‒ не больше. Хотя, чего удивляться. Бриг мне здесь не доверят». Он спустился внутрь яхты и осмотрелся. На столе инструкции не было. Проверил рундуки и полки ‒ тщетно. «Обшарю гальюн, ‒ усмехнулся Кир. ‒ Может, там первое задание квеста». Он отодвинул занавеску, скрывающую унитаз, и услышал сопение. Звук доносился из-под скомканного одеяла, валявшегося на кормовой койке. Кир дёрнул его за край и обнаружил чумазую девчушку лет восьми. Её чёрные куд рявые волосы прикрывали часть лица, льняная рубаха доходила до пят. Девочка улыбалась во сне.

‒ Эй, ты чё здесь делаешь? ‒ Он ткнул девчушку в бок.

Та открыла большие карие глаза и испуганно подтянула колени к груди.

‒ Ты как сюда попала?

‒ Только не бейте. Я больше не буду воровать. ‒ Слёзы заблестели в глазах девочки.

‒ Так ты воровка? Пошла вон с моей яхты.

Девчонка оцепенела от страха. Кир схватил её за ногу и попытался стащить на пол. Но та вцепилась в торчащий из стены крюк.

‒ Ну и чёрт с тобой. Сиди тут. ‒ Кир махнул рукой и полез наружу.

«Не нашёл инструкцию ‒ да и плевать. Неужели я упущу возможность покататься», размышлял Кир, поднимая паруса. Он легко справился с тем, чему отец учил с детства. Через полчаса яхта отчалила.

Кир давно не чувствовал такого умиротворения. Погода благоволила, позволяя забыть о дурацкой школе, о назиданиях отца и даже о той девчонке, что пряталась внутри судна. Возможно, поэтому он не сильно расстроился, увидев, что свинцовая мгла заволокла полнеба. Лишь когда ветер резко усилился, Кир забеспокоился. Он решил спустить паруса, но очередной порыв развернул гик на девяносто градусов. «Вот я дебил ‒ не завязал узел», ‒ пронеслось в его голове. Судно ринулось вперёд, повинуясь ветру. Кир тянул шкот, пытаясь вернуть гик на место. Но какое там ‒ яхта устремилась в серую завесу надвигающегося ливня. Испуганная девочка выглянула из каюты.

‒ Мелкая, я забыл про тебя! Бегом сюда. Будешь держать верёвку.

‒ Я боюсь. ‒ Голос девочки дрожал. ‒ Я плавать не умею.

‒ Я сказал ‒ бегом! Главное ‒ держи верёвку. Это твой шанс на спасение.

Девочка схватила верёвку, а Кир полез наверх. И тут прямо по курсу он увидел скалистый берег, к которому неумолимо приближалось судно. Яхта накренилась, волны захлестнули её, и судно перевернулось. Кир ушёл под воду, а когда выныр нул, оказался рядом со спасательным кругом. Ухватившись за него, девочка болталась на волнах. «Она же плавать не умеет», мелькнуло в голове Кира. Позже он не раз задавался вопросом: что заставило его тащить спасательный круг вместе с девчонкой до самого берега? Подвергать себя опасности ради той, которую он знал чуть больше часа, казалось абсурдом. Но он выволок её из воды и теперь лежал рядом на песке, с трудом переводя дыхание. В голове крутилось случившееся: задание не выполнил, яхту утопил. «Прошёл квест, усмехнулся Кир. ‒ И что дальше? Придётся звонить отцу. Только как? Ни телефона, ни рации».

Он поднялся, стряхнул песок со штанов и окинул взглядом берег. «Где я? ‒ подумал Кир. ‒ Это остров? Большая земля?» Песочный пляж переходил в зелёный луг, разряженный чёлками сухой травы. Вдалеке заросли кустарника сменялись серо-бурым лесом. Кир посмотрел на девчонку. Она сидела, вытянув ноги, и ковыряла пальцем песок.

‒ Мелкая, вставай! Нужно найти людей.

Девочка замотала головой.

‒ А! Ты же воровка! Боишься ‒ уши оторвут? ‒ усмехнулся Кир.

Девчонка фыркнула и отвернулась.

‒ Как хочешь, а я пошёл.

Кир направился к тропинке, уходящей в сторону леса. Девочка, словно собака, потянула носом воздух, замерла на пару секунд, но после встала и, прихрамывая, заковыляла следом. Кир оглянулся и присвистнул:

‒ Ты ещё и хромая?! Что с тобой делать?

Он дождался попутчицу, присел на корточки и осмотрел распухшее колено.

‒ И-и-и, ‒ поскуливала от нажатий девочка.

‒ Не ной! До свадьбы заживёт.

Кир прикусил губу: «Как мама. Я сказал, как мама». Прикусил губу больнее.

‒ Тебя как зовут-то?

‒ Аиша, ‒ шёпотом ответила девочка.

‒ Кир. ‒ Он протянул руку, но Аиша шарахнулась от него. ‒ Ладно, пойдём.

Кир шёл первым, иногда поглядывая на спутницу. Она хоть и ковыляла, но поспевала за ним. Ребята приблизились к лесу. Кир с недоумением смотрел на деревья. Издалека они походили на сосны, но вблизи оказались исполинами, кора которых шелушилась и осыпалась пеплом. Пышные седые бороды обволакивали сухие ветки, словно скрученные артрозом.

‒ Ух ты! ‒ Кир протянул руку к дереву.

‒ Нельзя! ‒ рявкнула Аиша.

Кир оторопел, но, увидев решительный взгляд, опустил руку и повернулся в сторону леса.

‒ А-у-у! Люди!

Девочка приложила палец к губам:

‒ Т-ш-ш! Опасно!

‒ Да что ты всё лезешь ко мне? ‒ Кир отмахнулся от неё и пошёл дальше.

Аиша ступала осторожно, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Изредка посматривая на неё, Кир думал: «Копьё в руки ‒ и настоящая дикарка».

‒ А ты, случаем, не следопыт? ‒ хохотнул он.

В ответ Аиша только сердито зыркнула на него. «Наверное, слова такого не знает», решил Кир.

Издалека донеслось: «Тум-бум-тум-бум».

‒ Слышишь?! Наконец-то, ‒ выдохнул Кир. Я уж думал ‒ здесь нет никого.

Он пригляделся и среди пепельных деревьев увидел яркое пятно. «Вывеска? Может, указатель?» ‒ обрадовался Кир и прибавил шаг. Аиша заковыляла следом. «Тум-бум-тум-бум» нарастал. Казалось, звук перекатывается по невидимому куполу, висящему над ребятами. Тропинка вывела к поляне, на краю которой стоял яркий яйцевидный валун. Кир уже было направился к нему, но Аиша ухватила его за футболку.

‒ Что опять? ‒ бросил он, обернувшись.

Девочка указала рукой на камни в примятой сухой траве.

‒ Мелкая, камни как камни. Ими вся поляна усыпана. Что дальше-то?

‒ Нельзя наступать на камни. Это капище.

Кир с удивлением посмотрел на Аишу и перевёл взгляд на валун, поверхность которого покрывали оранжевые, жёлтые и зелёные чешуйки, светившиеся словно люминесцентные краски.

‒ А это что за зверь?

Кир оглянулся, но спутницы рядом не оказалось.

‒ Аиша! ‒ закричал он и увидел её на другой стороне поляны.

Кир уставился на Аишу, пытаясь понять, как она там оказалась. Та стояла у деревянных мостков с хлипкими перилами и махала ему рукой. Переступая через камни, он добрался до неё. Дождавшись Кира, девочка уверенно зашагала по деревянной тропе, а тот с удивлением заметил, что она перестала хромать.

Повернув, мостки вывели к ручью, в котором женщины полоскали бельё. Полы их рубах намокли и испачкались. Из волос, словно рога, торчали сухие скрюченные ветки. Голову самой старой украшала оленья корона.

‒ Здравствуйте! ‒ обратился к ним Кир. Какие у вас костюмы зачётные! Вы, наверное, фильм снимаете… ‒ Он не успел договорить, как женщины схватили тряпки и с криком бросились прочь.

Аиша спряталась за Кира.

‒ Да ладно ‒ не боись. Ща разберёмся. Пошли дальше.

Мостки петляли, уводя ребят от ручья. «Тум-бум-тум-бум» звучал совсем близко.

Потянуло костром и жареным мясом. В животе у Кира предательски заурчало, и он ускорил шаг. Послышались голоса и отдалённый лай собак. Среди деревьев показались конусы типи, над которыми поднимался столб дыма. «Надо же, они тут целое поселение из вигвамов соорудили», – подумал Кир. Мостки привели ребят к арке, выложенной из камней. В обе стороны от неё тянулись колья изгороди с нанизанными на них продолговатыми черепами. На входе стояли мужчины в кожаных парках, украшенных орнаментом, и сурово смотрели на ребят.

‒ Привет, народ! Мы пришли с миром! засмеялся Кир. ‒ Вы актёры? Извините, что вторгаемся. Нам нужно позвонить.

Один из мужчин сплюнул, пристально посмотрел Киру в глаза и скомандовал:

‒ За мной!

Остальные дождались, когда чужаки войдут в арку, и потянулись следом. Кир смотрел на шею провожатого, кожа которого была прозрачной настолько, что сквозь неё проступала паутина сосудов. Вскоре ребята увидели с десяток типи. Они стояли по кругу, поджимая лобное место с костровищем и высокими лавками. От тлеющих углей поднимался лёгкий дымок. Женщины, которых Кир с Аишей встретили у ручья, боязливо выглядывали из типи.

Парня и девочку подвели к крепкому мужчине с седой косматой бородой и короной из оленьих рогов. Он сидел на деревянном троне, который венчали продолговатые черепа, и сверлил ребят стальным взглядом.

‒ Здравствуйте! ‒ Кир сделал шаг к мужчине. ‒ Вы тут, наверное, главный? Мы заблудились. Нам надо позвонить.

Женщина с оленьей короной поднесла сидящему на троне жареное мясо на глиняном блюде. Кир сглотнул:

‒ Можно мы у вас пообедаем? Папа всё оплатит.

Главный ухмыльнулся:

‒ При чём здесь папа? Сам еду заработаешь.

‒ Да я с радостью. А что делать нужно?

Главный дважды ударил в бубен, лежавший рядом, и над лобным местом разнёсся оглушительный «Тум-бум-тум-бум». Аиша закрыла уши ладонями. Из дальнего типи вышла женщина, держа на бедре корзину. Главный указал рукой в её сторону:

‒ Идите за ней. Она всё скажет.

Кир кивнул и потянул Аишу за руку. От корзины, которую несла женщина, разило тиной и гнилой рыбой. Впереди показался щербатый забор, за которым лаяли собаки. В нос ударил резкий запах собачьих фекалий.

‒ Вот, ‒ сказала женщина и поставила корзину на землю. ‒ Нужно накормить собак и почистить клетку.

Кир закрыл рот ладонью, с трудом сдерживая рвотные позывы. Собаки скалили зубы, брызгали слюной и прыгали по жиже из грязи и собственных испражнений. Женщина подошла к вольеру, и собаки затихли.

‒ Как я могу их накормить? ‒ Кир с ужасом смотрел на оскаленные пасти животных.

‒ Кладёшь еду в корыто. Пока едят ‒ быстро убираешь. ‒ Женщина показала на лопату у ограды вольера.

Аиша схватила её и протянула Киру.

‒ Сдурели, что ли? ‒ не выдержал Кир. Я не буду это делать. Обойдёмся без обеда.

‒ Если передумаешь и уберёшься у собак, получишь еду и постель. ‒ Женщина кивнула мужчинам, стоящим неподалёку.

Они подхватили ребят под руки и потащили через вольер. Женщина с корзиной пошла за ними.

‒ Вы не имеете права! ‒ кричал Кир. ‒ Кто вы такие? Отпустите нас!

Собаки лаяли и рычали. Кир попытался вырваться, но ему лишь сильнее скрутили руки. Аиша не издала ни звука. Женщина открыла дверь в конце вольера. За ней оказалась ещё одна клетка, куда втолкнули ребят. Кир упал на колени и сразу же вскочил. В дальнем углу люди в лохмотьях сбились в кучу и с опаской смотрели на новеньких. Смердело гнилью.

Женщина вывалила в корыто содержимое корзины: рыбьи головы и кишки. Как только дверь за ней закрылась, люди бросились к корыту. Они рылись в потрохах, пытаясь отыскать лучший кусок. Аиша внимательно смотрела на людей, а потом тоже подошла к корыту. Кира вырвало. Едва держась на ногах, он прислонился к ограждению и сполз на землю. Рядом присел мальчишка и вытер испачканные потрохами руки о замусоленную рубаху. Кира передёр нуло.

‒ Слышь, пацан! Ты не мог бы подальше приземлиться?

‒ Где хочу, там и сижу, ‒ парировал тот.

‒ Да я смотрю ‒ ты борзый. А скажи мне, борзый, отчего ты терпишь всё это? Почему не сбежишь?

‒ А куда бежать с острова? Собаки везде найдут. Делай, что говорят, и бить не будут.

‒ Так вас ещё и бьют? Вы что, рабы?

‒ Я не знаю, что такое рабы. Мы родились с толстой кожей и не можем жить в типи. Только работаем на тех, у кого прозрачная кожа. ‒ Мальчишка внимательно посмотрел на руку Кира. ‒ Ты тоже будешь работать. Пока не умрёшь.

‒ Что-то не нравится мне всё это.

‒ А кого это волнует, если у тебя не прозрачная кожа?

‒ Что за бред?.. А! Дошло! Я ругался с отцом, не делал то, что он хотел. И меня сплавили в школу для трудных подростков. А у них, значит, ролевые игры практикуются. Ничё себе методы перевоспитания. Интересно, сколько вам здесь платят, чтобы вы эту гадость жрали?

‒ Не понял. О чём ты?

‒ Хорош дурака валять. Всё с вами ясно.

Остаток дня Кир старательно исследовал ограждение клетки. Ближе к вечеру он обнаружил, что один из кольев сгнил. Ткни пальцем ‒ тут же развалится. И теперь, когда люди в клетке уснули, и даже собаки стихли, он лежал рядом с гнилым колом и прислушивался к звукам, доносившимся из поселения. Когда человеческие голоса смолкли, уступив место пению цикад, Кир выломал кол, попробовал пролезть в образовавшуюся щель и понял, что легко сделает это.

‒ Просыпайся, ‒ прошептал он, погладив спящую Аишу по руке. ‒ Снаружи никого нет. Надо сваливать.

Аиша открыла глаза, испуганно прижала руки к груди, но, увидев Кира, выдохнула и поднялась. Ребята по очереди пролезли в щель. Кир опасливо огляделся по сторонам, но вокруг не было ни души. Когда поселение осталось за деревьями, он не смог сдержать улыбку. Впереди журчал ручей, вдоль которого тянулись мостки. Ребята почти приблизились к капищу, когда позади послышался лай.

‒ Бегом! ‒ крикнул Кир и, схватив Аишу за руку, рванул к разноцветному валуну, видневшемуся среди деревьев. ‒ Капище, говоришь? Там они нас не тронут.

Но стоило ему наступить на первый же камень, как земля ушла из-под ног. Ребята провалились в глубокую тёмную яму. Лишь наверху в одном месте зияла дыра. Та самая, которую Кир принял за камень.

‒ Я же говорила тебе: не наступай на них! Слёзы заблестели в глазах Аиши.

‒ Так это что ‒ дыра? Но этого не может быть! ‒ Кир сидел на земле и, задрав голову, с недоумением смотрел вверх.

‒ Да. Они только выглядят как камни, но могут оказаться чем угодно.

‒ Откуда ты это знаешь?

‒ Просто знаю.

Собаки заглядывали в дыру и утробно рычали. Слюни стекали из оскалившихся пастей и капали внутрь ямы.

‒ Что теперь делать? ‒ Кир уткнулся головой в колени.

‒ Ты плачешь? ‒ Аиша погладила его по плечу.

‒ Мужчины не плачут, ‒ буркнул он, не поднимая лица.

Жители поселения пришли к яме, как только рассвело.

‒ Эй, пацан! ‒ раздался грубый мужской голос. ‒ Ну как ‒ здесь тебе больше нравится?

‒ Терпимо, ‒ огрызнулся Кир.

‒ Отлично. Посмотрим, как ты заговоришь через пару дней. Приятного отдыха.

Казалось, день тянулся вечность. Ребята бродили по периметру, сидели, пытались лечь и закрыть глаза, но лай собак не давал уснуть. Аиша раскопала корни и принялась их жевать, протянув часть Киру. Он отмахнулся:

‒ Они грязные. И вообще ‒ с чего ты взяла, что их можно есть?

‒ Знаю.

‒ Не, ну его. Подожду, пока еду принесут.

‒ Не принесут.

‒ Не говори глупостей. Их в тюрьму посадят.

‒ А что такое тюрьма?

‒ То есть ты знаешь про корни, но не знаешь про тюрьму? Ты откуда свалилась?

Аиша не ответила. Вместо этого она с аппетитом уминала добычу.

Ночью хлынул ливень. Кир подставил ладони под холодные струи, летящие через дыру. Но вода оказалась солёной.

‒ Что за спецэффекты? ‒ Он отплёвывался, стоя по щиколотку в луже, и ощущал безысходность ‒ чувство, которое он испытал лишь однажды ‒ когда умерла мама.

‒ Аиша, чего они добиваются?! Ни еды, ни воды, ни сна. Знаешь, так доводят до сумасшествия.

‒ Они хотят, чтобы ты выполнил их условия. ‒ Ах, вот как… Хорошо, хорошо, я согласен! ‒ закричал Кир, задрав голову. ‒ Куда я должен сообщить, что готов убирать собачье дерьмо?! Я готов! Вы слышите?!

Сверху посыпалась земля. Дыра, через которую текла вода, начала расширяться и доползла до того места, где лежал разноцветный валун. Аиша потёрла кончики пальцев друг о друга и направила их в сторону громадины. Камень засиял, освещая всё вокруг. Сияние оказалось настолько сильным, что Кир прикрыл глаза ладонью. А когда свет неожиданно погас, на краю ямы сидело нечто, покрытое оранжево-зелёными чешуйками. Голова его оканчивалась вытянутой зубастой пастью. Существо повернуло голову набок, посмотрев на ребят одним глазом, и расправило свои перепончатые, похожие на огромные бумеранги, крылья.

‒ Нокард! ‒ воскликнула Аиша.

Кир впервые увидел, как она улыбается. Существо опустило голову в яму и прижалось щекой к плечу Аиши. Та погладила светящуюся кожу существа.

‒ Нокард, маленький! Я увидела разноцветный камень и сразу почувствовала тебя.

Существо опустило крыло к ногам Аиши, и та ловко вскарабкалась на хребет.

‒ Залезай! ‒ крикнула Аиша, повернувшись к Киру, и засмеялась. ‒ Не бойся. Он тебя не съест.

Тот ошарашенно смотрел на оранжево-зелёное Чудо-Юдо:

‒ Погоди. Это же птеродактиль! Да ладно! Он что, настоящий?

‒ Скорее залезай!

Нокард взмыл в небо, унося прочь от пугающего острова ребят, вцепившихся в его хребет. Кир смотрел, как маленький клочок земли, около которого перевернулась яхта, превращается в точку, и чувствовал облегчение. Но смутная тревога подступала к горлу, хоть он и старался не замечать её.

Директриса стояла посредине зала с панорамным экраном, уперев руки в бока. Её лицо пылало гневом.

‒ Пётр Ильич, я же предупреждала! кричала она на ссутулившегося старичка, склонившего перед ней голову, словно провинившийся школьник перед учительницей. ‒ Отец Кира может позвонить в любой момент. Что я ему скажу? Что его сын пропал? Пётр Ильич, вам удалось что-то обнаружить?

‒ Пока ничего. Яхта с мальчиком как сквозь землю провалились. Но есть версия, что он…

‒ Молчать! ‒ заорала директриса. ‒ Я ничего не хочу слышать! Найдите его, из-под земли достаньте. Тогда с Платоном…

‒ Извините, что перебиваю. ‒ Голос старичка зазвучал неожиданно твёрдо. ‒ Тогда с Платоном произошла совершенно другая ситуация. Он просто застрял на переправе. А в случае с Киром мы не можем найти яхту, на которой он ушёл. Я уверен, что мы обязаны обратиться в полицию.

‒ Молчать! Не сметь возражать мне! Делайте, что вам сказали. Если вы не найдёте мальчишку, вся вина ляжет на вас. Можете не сомневаться!

Директриса выскочила из зала, громко хлопнув дверью, а старичок остался стоять, задумчиво глядя на панорамный экран.

Глава 3

Нокард парил, расправив крылья. Аиша держалась за его шею и улыбалась своим мыслям. Она думала, что страшное море это всего лишь огромная миска супа, которую несёт неуклюжий малыш. Крепче обняв Нокарда, Аиша прошептала:

‒ Маленький, отнеси нас подальше отсюда! ‒ В ответ она услышала сдавленный рык.

Впереди показался остров. Пики гор, как остроконечные шляпы волшебников, цепляли полупрозрачные облака. Нокард спустился в долину и полетел над цветущей поляной. Аиша щурила глаза на солнце, пытаясь разглядеть цветы. Бордовые, сиреневые, белые, оранжевые ‒ они сливались в пёстрое полотно. Впереди показалась роща и лазурное озеро с серебристым отливом, на берег которого опустился Нокард.

‒ Вот это да! ‒ Кир восхищённо оглядывался по сторонам. ‒ Это не остров. Это рай какой-то.

Аиша похлопала крылатого друга по шее и спрыгнула вниз.

‒ И всё же, ‒ начал Кир, стоило Нокарду скрыться за горами. ‒ Как ты подружилась с птеродактилем?

‒ Это не я. Это он со мной.

Она сорвала фиолетовую лилию, воткнула в волосы и наклонилась над водой. Ей хотелось рассмотреть себя, но ещё больше она хотела, чтобы Кир заметил, как идёт ей украшение. Но тот, казалось, забыл о её существовании. Он скинул футболку и штаны и с разбега бросился в воду. Аиша отскочила, испугавшись брызг, и цветок выпал из волос. Она смотрела на Кира, как тот плескался в озере, гоняясь за рыбкой, и вдыхала ароматы, наполняющие воздух. «Вишня, лилия, дурманящая купальница и ещё много других, еле уловимых запахов. Где мы?» думала она, глядя на белоснежные пики гор. Туманная дымка ползла по мохнатым зелёным склонам.

‒ Сестрица, на самый верх мне не залезть. Ветки очень тонкие. ‒ Женский голос послышался совсем рядом. ‒ Там такой урожай! Жаль оставлять.

Аиша оглянулась на рощу, но никого не увидела. Она присмотрелась к деревьям: на ветках висели крупные розовые плоды.

‒ Эй, тут еда! ‒ крикнула Аиша.

‒ Где? ‒ Кир выскочил на берег и запрыгал на одной ноге, пытаясь избавиться от воды в ухе.

Из-за дерева выглянули две девушки, прикрыли рты ладонями и захихикали.

‒ Могла и предупредить. ‒ Кир кивнул в сторону девушек, возмущённо глядя на Аишу и натягивая на мокрое тело футболку и штаны.

Та растерянно захлопала глазами.

‒ Ладно! ‒ махнул рукой Кир и пошёл к деревьям с диковинными фруктами.

Под сенью девушки собирали плоды. Две из них срывали фрукты с ветвей и бросали на землю, ещё две складывали урожай на голубой платок, расстеленный на траве. Лёгкие шёлковые платья, сшитые из длинных лоскутов, порхали, очерчивая стройные фигурки. Ярко-рыжие волосы отливали медью и солнцем. Кир засмотрелся на них и не заметил, как ещё одна девушка подошла сзади. Она коснулась его плеча, и Кир резко развернулся. Девушка ловко очистила фрукт, протянула ему белоснежную мякоть:

‒ Хочешь?

Персиково-рыжие локоны незнакомки спускались до самого пояса, оттеняя белоснежную кожу и чувственные губы. Глаза цвета миндаля внимательно смотрели на него. Кир вспыхнул от смущения.

‒ Спасибо, ‒ буркнул он, с жадностью откусил и скривился. ‒ Они же безвкусные.

‒ Разве? ‒ удивилась девушка и кивнула в сторону Аиши. ‒ Твоей сестре нравятся.

Аиша сидела на дереве и уплетала фрукт, вытирая сок с подбородка рукавом рубахи. Кир пожал плечами:

‒ Она всеядная. ‒ И, указав рукой на фрукты, спросил: ‒ Куда вам столько?

Девушка лукаво улыбнулась:

‒ Нужны на праздник.

‒ Меня позовёте?

‒ Может и позовём. Только как тебя звать-то? Меня Юко.

‒ А меня Кир.

Юко подошла к собранным фруктам:

‒ Сестрицы, хватит. Уходим.

Девушки положили на платок последние плоды и связали концы.

‒ Давайте я помогу? ‒ Кир поднял было ношу и охнул.

Девушки захихикали.

‒ Аиша, куда делся птеродактиль? Для него работёнка нашлась! ‒ попытался сострить Кир.

Та швырнула кожуру, спрыгнула на землю и попробовала приподнять узел, который Кир собирался взвалить себе на спину.

‒ Не-не, я сам. Он тяжёлый. ‒ Кир отстранил Аишу и с грузом поплёлся за Юко.

‒ Как нам повезло, ‒ радовались сестрицы. ‒ Юко, пусть он останется на праздник!

‒ Пусть, ‒ ответила та и ускорила шаг.

Солнце скрылось за вершинами, когда Кир с девушками подходили к подножию самой высокой горы. Зной уступил место живительной прохладе. Несколько раз он останавливался и перекладывал узел с одного плеча на другое. Аиша шла позади, рассматривая цветы и подставляя ладони для бабочек. Впереди показалась небольшая беседка с колоннами из зелёного мрамора. Купол её оброс травой. С кровли свешивались жёлто-оранжевые купальницы. Проёмы беседки закрывали занавески из воздушной полупрозрачной ткани. Широкие мраморные ступени приглашали войти внутрь, откуда доносились музыка и женский смех, тянулись ароматы пачули и сладкой вишни.

‒ Скорее! Праздник уже начался! ‒ Юко взлетела по ступенькам и скрылась за занавесками.

Девушки помогли Киру снять ношу и подтолкнули к входу. Вслед за ним на ступеньку поднялась и Аиша, но они зло зашипели на неё:

‒ Не доросла ещё. Гуляй отсюда.

Девушки увлекли Кира за полупрозрачную ткань, сквозь которую угадывались танцующие женские силуэты. Аиша сошла с лестницы, села на траву и почувствовала, как глаза закрываются.

Кир застыл на пороге, озираясь по сторонам: маленькая беседка внутри оказалась огромным шатром. Вдоль стен стояли мраморные скамьи и вазоны, из которых фонтанами вырывались цветочные букеты. Девушки сидели на скамьях, беседовали у столиков, танцевали в центре зала. Кир растерянно ходил по шатру, всматривался в лица и не узнавал их.

‒ Кого потерял? ‒ Юко подкралась со спины.

Кир развернулся:

‒ Наконец-то! Где ты была?

‒ Делала тебе напиток.

Юко протянула калабас, над которым вился лёгкий парок, наполняя воздух сладким ароматом и тягучим теплом.

‒ Угощайся! В таком виде фрукты точно понравятся.

Кир потянул напиток через металлическую трубочку и одобрительно кивнул:

‒ Да ты волшебница!

Девушка кокетливо улыбнулась. В желудке у Кира потеплело, в ногах проснулась усталость, веки налились свинцом.

‒ Присядем? ‒ Юко опустилась на скамью. Кир сел рядом и прислонился к плечу девушки.

‒ Устал, мой хороший. Отдохни, ‒ нежно проворковала Юко, положила его голову к себе на колени и провела рукой по волосам. Кир улыбнулся и закрыл глаза, уже больше не сопротивляясь сну, охватившему его.

Аиша боролась с маревом, окутывающим сознание. Сквозь проёмы между колоннами, которые открывала взлетающая на ветру ткань, она видела девушек. Ей казалось, что у них отрастают лисьи уши, а из-под платьев вылезают рыжие хвосты. Они окружили лежащего на скамье Кира, склонились над ним и что-то шептали. Туман поднимался над их головами и заполнял беседку. Он становился плотнее, мешая разглядеть происходящее. В беседку ворвался ветер, закрутил туман в воронку и унёс ввысь вместе с девушками-лисами. На скамье остался лежать парень, но это был не Кир. Темноволосый, с побелевшим лицом ‒ будто в нём не осталось ни капли жизни. Его стеклянные глаза смотрели вслед улетевшему туману. Аиша почувствовала, как больно кольнуло в груди ‒ там, где бьётся сердце. Отчего-то она решила, что нужно непременно догнать туман и вернуть его темноволосому парню. Тогда его глаза оживут. Она попыталась пошевелиться, но руки и ноги остались неподвижными. Лишь слёзы потекли по щекам. Она сжала зубы и представила, как пальцы рук тянутся навстречу друг другу. Главное, чтобы они соприкоснулись, чтобы она смогла их потереть. Когда ожившие пальцы соединились, тёплая волна прошла по телу и утекла в ноги, в землю, убежала вглубь ‒ туда, где пылает огненный океан. Устремилась навстречу пламени, чтобы переродиться в лаву и выйти на поверхность. Аиша улыбнулась: у неё получилось. Теперь надо открыть глаза, чтобы вернуться…

Она с трудом разлепила веки и увидела лисиц, снующих вокруг скамьи, где лежал Кир. Лишь Юко неподвижно стояла рядом.

‒ Эй, отпусти его! ‒ Аиша не узнала свой голос, ставший низким и хриплым. ‒ Я знаю, ты хочешь его убить. Но я не дам.

‒ Кто это решил испортить мой ужин? Губы Юко скривились в усмешке, обнажив клыки. ‒ Уж не эта ли замухрышка, к которой даже прикасаться противно? То ли дело твой дружок. В нём столько жизни, которая скоро станет моей. Как только солнце опустится за горизонт.

‒ Как только солнце опустится за горизонт, ‒ эхом отозвались лисицы.

‒ Лучше остановись. Я не хочу никого убивать, ‒ прохрипела Аиша. ‒ Я не хочу быть такой, как ты.

‒ Она ещё и угрожает! ‒ Юко захохотала. Обычно таких никчёмных мои сестры рвут на куски. Но не в этот раз. Ты будешь смотреть на смерть своего друга, и твоя боль станет моим десертом.

Аиша поднялась и взглянула на землю, поверхность которой пошла волнами. Лисицы испуганно подбежали к Юко и прижались к её ногам. Раздался грохот, и в нескольких метрах от беседки комья земли взлетели в воздух. Кир резко поднялся, с трудом удержав равновесие, чтобы не свалиться со скамьи.

‒ Что это?! Это взрыв? ‒ Он испуганно озирался вокруг, пока не заметил Аишу. ‒ Мелкая, что случилось?

Но она не слышала его. Невидящим взором Аиша смотрела на то, что человеческие глаза не в состоянии разглядеть. Она видела, как под землёй по бесконечным туннелям, поднимающимся к поверхности, двигались друг за другом гигантские саламандры. Толстые короткие лапы мелькали будто жернова, неся вперёд серо-чёрные тела. Полуслепые глаза их бесполезно смотрели по сторонам. Но ощущения, которые им позволяла почувствовать кожа, рассказывали гораздо больше. И Аиша чувствовала саламандр так, словно они были с ней плоть от плоти.

Ещё один взрыв, и ещё, и ещё, и вот они уже звучали повсюду, поднимая в воздух фонтаны из земли и камней, открывая проходы тем, кто не видит солнечный свет. Саламандры лезли из воронок и двигались прямо на лисиц, снова ставших девушками. Гигантские существа, похожие на ожившие камни, безошибочно определяли живое по излучаемому теплу. Но только не Аишу. Они огибали её как валун, оказавшийся на пути. Девушки смотрели на чудовищ и не могли пошевелиться, словно один вид камнеподобных превратил их в статуи.

‒ Аиша… ‒ прошептал Кир, увидев её в окружении саламандр.

В тот же миг кто-то прикоснулся к его плечу. Он обернулся. Аиша стояла рядом и что есть сил прижимала пальцы друг к другу.

‒ Ты как здесь оказалась?! Как ты через этих…

‒ Тш-ш-ш. ‒ Она приложила палец к губам и подняла голову к небу.

Аиша смотрела на точку, которая, приближаясь, увеличивалась и приобретала очертания.

‒ Нокард! ‒ воскликнул Кир. ‒ Это ты его позвала? Ты умеешь вызывать этого птеродактиля?

Аиша улыбнулась и махнула рукой приближающемуся другу. Когда тот опустился на землю и расправил крыло, ребята шустро залезли по нему на спину. Нокард взмыл над островом.

‒ Ты только посмотри! ‒ Кир кричал, чтобы Аиша услышала его. ‒ Весь остров стал серым. Этих чудищ так много! Они всё заполонили.

‒ Да, ‒ отозвалась Аиша. ‒ А под землёй ещё больше.

‒ Откуда ты знаешь?

‒ Я видела, когда засыпала. Это всё из-за фруктов. Они усыпляют. Я соединила пальцы, и эти серые полезли наружу.

‒ Что будет с лисами?

‒ Я думаю, их уже нет.

‒ А почему серые не трогали тебя?

‒ Не знаю.

‒ Получается, это ты их вызвала? И птеродактиля ты вызвала. Ты просто трёшь пальцы, и эти динозавры идут к тебе? Мелкая, ты кто?! Что вообще происходит? Вначале я думал, что всё устроил мой папаша. Но таких спецэффектов ему не потянуть. Это магия? Ты колдунья?

‒ Почему колдунья?

‒ А, ну да, конечно. Вызывать динозавров ‒ это такое нормальное дело. Да ладно, не это главное. Ты уже два раза спасла меня. А я тебя ‒ всего один… когда из воды вытаскивал. Слушай, мелкая… ‒ Кир поперхнулся. ‒ Слушай, Аиша… спасибо тебе. Для меня никто такого никогда не делал… только мама.

Аиша улыбнулась и дотронулась до его руки.

Глава 4

Кир и Аиша стояли на бетонной площадке, венчающей скалу, где их оставил Нокард. Ребята смотрели на город, развернувшийся перед ними. Низкие облака бежали над разрушенными многоэтажками и серпантином улиц, цепляясь за высоченную трубу котельной. Один из домов наполовину обвалился в море, открыв пустое, расчерченное балками нутро. Серое коромысло нависло над городом, его верхняя и нижняя полосы были темнее остальных.

‒ Что это за дуга? ‒ спросил Кир.

Аиша пожала плечами:

‒ Похоже на радугу.

Ребята услышали скрежет в железном коробе, находившемся неподалеку от них. Над его разъехавшимися дверями замигала красная лампочка. Внутри кабины на одной из стен блестели шильды с названиями станций. Аиша спряталась за Кира.

‒ Страшно? Не дрейфь! Со мной не пропадёшь, ‒ самодовольно ухмыльнулся он. Пойдём.

‒ Я не пойду! Это же гроб!

‒ Это лифт! Переводится с английского как «поднимать», ‒ пояснил Кир и подмигнул Аише. Чтобы не карабкаться, как обезьяна по дереву.

Та схватила камень и бросила его внутрь кабинки.

‒ Двери закрываются, ‒ сказал механический голос.

‒ Куда?! А мы? ‒ Кир нажал на кнопку, остановив движение дверей.

‒ Предупреждаю, ‒ снова зазвучал голос, за нарушение порядка ‒ штраф. Следующая остановка «Центр». Напоминаю, что наш город самый современный и самый гостеприимный… Кхр-кхр. ‒ Динамики захрипели.

‒ Пойдём скорее. ‒ Кир зашёл внутрь и поставил ногу, блокируя дверь.

Аиша забежала в лифт и упёрлась руками в стенки, испуганно озираясь. Пока кабина с лязгом ехала вниз, Кир рассматривал шильды с названиями, расположенные слева направо: «Смотровая площадка», «Центр», «Котельная», «Комбинат».

‒ Центр, ‒ рявкнул голос, и кабина остановилась.

Кир вышел из лифта, потянув за собой Аишу. Ребята оказались на небольшой площади. Над ними нависли многоэтажки, уставившись на незваных гостей пустыми окнами-глазницами. От раскалённых кусков развороченного асфальта поднимался вонючий пар. Нагретый воздух дрожал, размывая контуры скульптуры, возвышавшейся в центре площади.

‒ Кир, а где люди?

‒ Не знаю, ‒ буркнул тот. ‒ Пойдём вон в тот магазин. Может, вода или какие-нибудь продукты сохранились.

Под пыльным слоем на вывеске угадывалась надпись: «Супермаркет». Дверная табличка предупреждала: «Вход по пропускам». Раздался уже знакомый механический голос:

‒ Предъявите документы.

‒ Да у вас тут людей-то нет. Кому нужны эти документы! ‒ закричал Кир.

‒ К сожалению, мы не можем вас пропустить.

Турникеты захлопнулись перед ребятами. Кир в отчаянии ударил по ним куЛаком. Взвыла сирена. Через минуту на площадь вырулили два мотоцикла. Они двигались прямо на детей и, подъехав почти вплотную, резко затормозили. Один из мотоциклистов снял шлем. Татуировки превратили его лысую голову в череп. На рукаве чёрной кожаной куртки, в которую был одет парень, белела нашивка в виде мёртвой головы.

‒ Эй, пацан! На черта в магазин ломишься? Незнакомец смотрел на Кира. ‒ Здесь же написано: по пропускам.

‒ Нет у меня пропуска. А есть охота, огрыз нулся Кир.

‒ Ты откуда свалился? Нам Комбинат никого не обещал.

‒ На птеродактиле прилетел. Такая ящерица с крыльями.

‒ Ага, шутник. Ну-ну, шути пока.

‒ Череп, погляди, какая у него сестрёнка! ‒ Второй мотоциклист обнажил гладко выбритую голову, на которой отсутствовали уши. ‒ Такая в любую дырку пролезет. Чёрная, грязная ‒ кочегары ночью не заметят.

‒ Слон, дело говоришь! ‒ Череп захохотал. Ладно, потом разберёмся, откуда они нарисовались. Вот что, пацан, хватай сестрёнку и пойдёмте с нами. Жратвы мы дадим.

В полутьме бункера, куда привели Кира и Аишу, с трудом можно было разглядеть двухъярусные кровати вдоль стен. В центре стоял стол с грязной посудой и пустыми банками из-под тушёнки.

‒ Бери табуретку, садись. ‒ Череп подтолкнул Кира к столу. ‒ Слон сейчас принесёт тушняк и хлеб. Воду из канистры налей. Вон в углу стоит. Чашку любую бери.

‒ Они же грязные, ‒ поморщился Кир.

‒ А ты чё, чистоплюй? У нас вода только на питьё. Так что извиняй, ванну сегодня принимать не будешь.

Кир уселся на табуретку и посадил рядом Аишу.

‒ Воды нет, город разрушен. Что здесь произошло?

‒ Прилетела стая крылатых ящеров и всех порешила. ‒ Череп заржал. ‒ Война у нас произошла, ‒ продолжил он уже серьёзно. ‒ Почти никто не выжил. Мы с пацанами в бункере отсиделись. Кочегары с семьями ‒ в котельной. Теперь охраняют её как мать родную.

‒ Зачем? Жара такая, что к асфальту прилипнуть можно.

‒ То сейчас. А ночью без тепла можно кони двинуть.

‒ А вы как греетесь? ‒ спросил Кир.

‒ Они нам тепло в трубы пускают, а мы им за это ‒ продукты. Еды-то у них нет.

‒ Как так? А магазин? Он же ничей! Точнее… там пропуск какой-то нужен.

‒ Сам ты ничей. Магазин Комбинату принадлежит. Но нам с пацанами можно в нём продукты брать. Есть на то разрешение. А больше ‒ никому.

‒ Значит, кроме вас и кочегаров ещё на комбинате люди есть? ‒ оживился Кир.

‒ А вот это уже не твоё дело. Много будешь знать, плохо будешь спать.

В бункер вошёл Слон и выложил на стол банки и буханку хлеба.

‒ Вот, трескайте. Слухай, Череп, опять кто-то по магазину шарился. Понятно, что кочегары. Шакалы неуловимые! Чё делать будем?

Череп задумчиво почесал затылок и быстро перевёл взгляд на Аишу.

‒ Надо девчонку в разведку отправить! Как ты сказал, Слон? Такая чёрная и грязная, что кочегары ночью не заметят. Реально сгодится.

‒ Пацаны, Аишу не трогайте! ‒ Кир выпрямился и подался вперёд. ‒ Сами же сказали, что ночью собачий холод. Если надо, я за неё в засаде посижу.

‒ Кому пацаны, а кому и уважаемые, ‒ ухмыльнулся Череп. ‒ Сказал ‒ девчонка пойдёт, значит, девчонка. Шкету слова не давали.

‒ Я не Шкет! Я… ‒ Кир подскочил с табуретки, но Слон схватил его за плечи и припечатал к сиденью.

‒ Меня не волнует, кто ты и как тебя зовут, ‒ отчеканил Череп, наклонившись к парню и глядя прямо в глаза. ‒ Сказал ‒ Шкет, значит, Шкет. Вот девчонку будем по имени звать. Аиша, говоришь?

‒ Да, ‒ прошептала она.

‒ Слушай, Аиша, задание. Сегодня ночью будешь дежурить у магазина. Если кто-то объявится ‒ проследи за ним. Потом доложишь, откуда вор пришёл. Всё поняла?

‒ Да.

‒ Вот и молодец. Одежду тёплую тебе дадим. И чтоб мышь не проскочила!

Аиша спряталась рядом с входом в супермаркет за большой кадкой, из которой торчал сухой ствол пальмы. По площади сновал ветер, закручивая волчком пыль. Раскалённый асфальт остывал, словно выключенный утюг. Наползающие сумерки поднимали холод из глубин острова. Аиша чувствовала, как коченеют пальцы. Пыталась их согреть, тёрла изо всех сил и чуть не пропустила мальчишку в сером комбинезоне, крадущегося вдоль магазина. Он так низко надвинул кепку на глаза, что Аиша не смогла разглядеть его лицо. Мальчик приблизился к турникетам, показал пропуск и скрылся в супермаркете. Вскоре он вышел, держа в руках увесистый пакет, и рванул в сторону переулка. Аиша едва поспевала за ним, то и дело теряя из виду.

У ворот котельной мальчик остановился, постучал в створку три раза через длинные паузы и, как только она приоткрылась, прошмыгнул внутрь. Аиша перелезла через забор и поспешила за ним, бегущим по дорожке вдоль стенда с фотографиями и надписью: «Честь и слава лучшим сотрудникам котельной». Солнце не пощадило лучших сотрудников, и на фотографиях серыми пятнами темнели пиджаки, амёбами вокруг зрачков расползались лица. Часть портретов перетягивали чёрные ленты, одна рамка вовсе пустовала. Дорожка вела к разрушенному строению из красного кирпича, которое мальчишка пробежал насквозь, ловко огибая зубатые остатки стен. Он в два прыжка пересёк двор с высоким засохшим деревом и скрылся в здании с высоченной трубой и кособокой надписью: «…отельная». Под самой крышей из узких окон лился слабый свет.

Когда Аиша залезла на верхнюю ветку и заглянула внутрь, она увидела, как мальчишка передал пакет седому мужчине в фуфайке. Тот потрепал его по волосам и шагнул за широкий завес, приоткрыв подножие огромной трубы. Мальчик пошёл к детям, которые сидели на матрасах и играли в кости. Плюхнувшись рядом с маленькой девчушкой, он незаметно протянул ей леденец. Распахнулись полы завеса, и сутулая женщина, придерживая клюкой край тяжёлой ткани, позвала детей спать. Ребятишки скрутили матрасы и, навьюченные рулонами, потащились к трубе. Свет погас.

Трясясь от холода, Аиша полезла вниз и тут заметила подходящего к дереву коренастого мужчину с угольно-чёрной бородой, похожей на совковую лопату. Она прильнула к ветке, с трудом сдерживая стук зубов. Из высокого здания вышел седой мужчина и шагнул под дерево к бородачу, который быстро зашептал:

‒ Егорыч, давай начистоту. У нас на складе угля дня на три, а еды и на сутки не хватит. Ещё пару дней перебьёмся на дубе…

‒ Нет, ‒ перебил седой и погладил дерево по стволу. ‒ Его ещё мой дед посадил. Не дам рубить.

‒ Он же мёртвый!

‒ Не дам, ‒ отрезал Егорыч.

‒ Есть другие идеи? ‒ повышая голос, спросил бородач.

‒ Не твои заботы, Коптелов!

‒ А чьи? Максимкины? Может, хватит парнишку гонять? Он у меня один остался.

‒ Знаю, ‒ смягчился Егорыч, ‒ всегда честно жили и ворами не были. Завтра на переговоры к парням пойдём.

Коптелов присвистнул:

‒ Что ты этим выродкам предложишь, начальник?

‒ Ничего. Надо вместе помозговать, как жить дальше. Тушёнкой печь всё равно не растопишь. Да и Максимка сказал, у них на полках шаром покати.

‒ Всё равно плохая идея. ‒ Коптелов огладил бороду.

‒ Топи печь, Старший кочегар, ‒ распорядился Егорыч, вернулся к двери и открыл её. ‒ Утро вечера мудренее.

Бородач плотнее запахнул фуфайку и скрылся в темноте за зданием. У ворот котельной показался охранник. Он включил фонарь и, медленно ведя луч света, стал осматривать территорию. Когда луч добрался до дерева, Аиша прижалась к ветке, зажмурила глаза и почувствовала, как тают на ресницах крошечные льдинки. Свет прошёлся по её спине, метнулся в сторону и потёк дальше. Подул ветер, и дерево застонало. Обхватив ногами ствол, Аиша съехала вниз.

Ледяным взглядом луна провожала девочку, идущую к выходу из котельной.

Глава 5

Череп смотрел видео недельной давности, на котором мальчишка в сером комбинезоне сгребал с полок банки. Он в очередной раз перематывал запись, когда дверь открылась и зашёл невысокий парень с выбритыми вис ками и жемчужно-голубыми дредами, завязанными в узел.

‒ Ну чё, Пинкертон? Всё не решишь, как вора наказать? ‒ спросил тот.

‒ Здорово, Музыкант! ‒ Череп пожал вошедшему руку. ‒ А у тебя есть варианты?

‒ Конэчно. Валить надо этих кочегаров. Всех. Тогда и тепло, и жратва ‒ всё наше будет.

‒ Ты как это представляешь?

‒ Закроем их на складе с углём. Они не станут сопротивляться. Пугливые. А потом пустим газ. Там окон нет.

‒ Так просто? У них дети. Рука не дрогнет?

‒ А чё дрогнет? То ж вопрос времени. Сколько мы ещё сможем консервы на тепло менять? Так они быстро закончатся. Да и кочегары, видно, решили уголь экономить. Иначе, зачем пацана посылали за банками?

‒ Можно просто забрать уголь. Зачем убивать?

‒ Кто ж отдаст просто так? А если тебе детей жалко ‒ так мой вариант всяко лучше, чем оставить несчастных малышей умирать от голода и холода, ‒ усмехнулся Музыкант.

Заскрипели дверные петли. В проёме показался Слон. Он толкал вперёд продрогшую Аишу:

‒ Давай, заходи. Расскажешь пацанам, что видела.

Музыкант подошёл к Аише и присел на корточки.

‒ Ах какая у нас помощница! ‒ Странная улыбка мелькнула на его лице. ‒ Что же ты видела? Мальчика в сером комбезе, который побежал в котельную?

‒ Да, ‒ прошептала она.

‒ Такая маленькая шустрая обезьянка наверняка залезла куда-нибудь и проследила за мальцом? ‒ Музыкант провёл рукой по чёрным кудряшкам Аиши.

Она сжалась и замерла.

‒ Не бойся меня, малышка, я не обижаю детей.

‒ Ну-ну, ‒ процедил сквозь зубы Череп.

‒ Посмотри, что у меня есть. ‒ Музыкант достал из чехла флейту и показал её Аише. Я сыграю очень красивую мелодию, а ты расскажешь мне всё-всё, что видела.

Первые капли звуков ударились о стены и потекли ручьями, заполняя пространство.

Мелодия завораживала, уносила туда, где высокая трава качается на ветру, где бегут по небу белые облака. Аиша зачарованно смотрела на Музыканта и не могла отвести взгляд. Словно в бреду она еле слышно говорила о людях, которых видела в котельной. О том разговоре, что невольно подслушала, сидя на дереве. Она рассказала бы ему всё, о чём он ни попросил. Лишь бы музыка не кончалась…

‒ Вот и умница! ‒ Музыкант погладил Аишу по голове, когда та завершила рассказ. ‒ Теперь ты пойдёшь в кроватку, а мы с хорошими ребятами подумаем о будущем. Слон, проводи малышку к её другу.

Когда парни остались наедине, Музыкант обратился к Черепу:

‒ Девчонка с её братцем нам тоже ни к чему. Пара лишних ртов.

‒ Я вот всё думаю: что ж ты за урод такой? ‒ Череп сплюнул сквозь зубы. ‒ Вроде на дудочке играешь, музыку любишь.

‒ Притормози-ка, брат. Как бы потом о своих словах жалеть не пришлось.

‒ А что? Ты меня тоже на складе закроешь? ‒ Череп заржал.

‒ Ты сам себя закроешь. ‒ Музыкант задумчиво посмотрел на приятеля и убрал флейту в чехол.

Утром следующего дня в магазине сработала сирена. Череп соскочил с койки и метнулся к монитору, подключённому к веб-камере. Двое мужчин били по турникету кулаками.

‒ Слон, буди Музыканта. Погнали! ‒ рявкнул он.

Когда мотоциклисты подъехали к магазину, у входа стояли седой кочегар и бородач. ‒ Вы чё? Страх потеряли? ‒ Череп шёл на мужчин, сжав кулаки.

‒ Уймись! ‒ осадил его Егорыч. ‒ Мы по делу. Разговор есть серьёзный.

‒ Где тут у вас переговоры проводят? Коптелов махнул в сторону скульптуры, стоявшей в центре площади. ‒ Может, к весам пойдём?

Восходящее солнце освещало скульптуру. Одна чаша, на которой лежал меч, перевесила вторую и опустилась почти до земли.

‒ Может, вам ещё экскурсию устроить? Музыкант пренебрежительно смотрел на кочегаров. ‒ Зачем пришли?

‒ Пришли сказать, что угля мало осталось. Скоро будет нечем топить. ‒ Егорыч с вызовом смотрел на парня.

‒ Вот почему ваш заморыш наши консервы тырил, ‒ ухмыльнулся Музыкант.

‒ Был такой грех. ‒ Егорыч отвёл глаза в сторону.

‒ Парни, давайте решать, как жить дальше будем. ‒ Коптелов в упор взглянул на Черепа.

‒ Ты чё, сдурел? ‒ гаркнул тот в ответ. Это мы решать должны? Топить им нечем! Идите и ищите! Или вам жрать расхотелось? ‒ Не больше чем вам! ‒ вспылил Коптелов. ‒ У самих-то много осталось?

‒ Да, не на одну вечеринку. Магазин ещё битком.

Егорыч смотрел то на Черепа, то на Музыканта:

‒ Мужики, мы же по-хорошему пришли. Договориться хотим.

‒ Надо бы склад с углём глянуть. Так ли всё плохо, как поёшь. ‒ Музыкант внимательно наблюдал за парламентёрами.

‒ Запросто! ‒ Коптелов оживился. ‒ Когда ждать?

‒ Решим ‒ скажем, ‒ отрезал Череп.

Кир стоял у ворот котельной и держал Аишу за руку. Его трясло как в лихорадке то ли от ночного холода, то ли от страха. Он в очередной раз прокручивал в голове подслушанный разговор Черепа и Музыканта и негодовал: «Убить кочегаров! Из-за угля! Череп, конечно, упирается. Но Музыкант всё решил». Чутьё подсказывало Киру, что голос Музыканта весит куда больше, чем слова Черепа. А ещё эта скульптура на площади, мимо которой они с Аишей пробежали! Меч, нарушивший равновесие и опустивший одну из чаш до земли, словно знак свыше. Но Кир не хотел быть причастным к убийству, пусть и косвенно. Он ведь знал, что замышлялось. Решение пришло в голову сразу. Главное ‒ уйти незамеченными. И ему это удалось. Правда, Аиша что-то говорила про флейту Музыканта, про то, что хочет послушать, как он играет. Но Кир понимал, что она не в безопасности, пока находится в бункере. И уж тем более, когда обнаружится его побег. Поэтому он просто взял её за руку и объяснил, как важно предупредить людей. Она согласилась, даже показала дорогу к котельной и рассказала про условный стук. Теперь они стояли у ворот и ждали, когда им откроют.

Дверь скрипнула, в проёме появился мальчик. Кир с удивлением посмотрел на него:

‒ Эй, пацан, я тебя знаю! Вот только где я тебя видел?

Мальчишка хлопал глазами.

‒ Вспомнил! Это ведь ты рыбьи потроха за обе щеки уплетал. Но как так-то? Мы же на другом острове!

‒ Максимка, кто там? ‒ Грубый мужской голос донёсся из-за ворот.

‒ Батя, здесь парень с маленькой девочкой. Пускать?

Рядом с мальчиком возник бородатый мужчина и смерил ребят взглядом.

‒ Вы откуда взялись?

‒ Мы из бункера, где мотоциклисты живут. ‒ Кир прижал к себе дрожащую от холода Аишу.

‒ Хотите посмотреть, сколько угля осталось?

‒ Батя, ‒ перебил отца Максимка, ‒ они же замёрзли совсем. Давай отведём их к нам.

Бородач махнул рукой, приглашая зайти.

Сидя за столом, Кир сбивчиво рассказывал седому мужчине и бородачу то, что слышал в бункере. Бородатый хмурился и в какой-то момент, не выдержав, ударил кулаком по столу:

‒ Егорыч, что делать будем? У нас дети и женщины. А если верить этому архаровцу, тем нелюдям плевать на всех.

‒ Коптелов, не шуми. Тут дело серьёзное. Только вот ребятишек надо спать отправить. Нечего им тут слушать. Да и время уже позднее. Максимка, забирай ребят и шагом марш в кровати.

Лёжа на матрасе, Кир ворочался и не мог уснуть. Мысли толкались в голове, словно стремились проскочить без очереди: «Что теперь будет со мной и Аишей? А если птеродактиль снова спасёт нас? Но Нокард всех не унесёт. Жаль кочегаров. И что это за мальчишка, которого мужчины называют Максимкой? Реально одно лицо с тем, что был на первом острове». Кир закутался в старое одеяло и закрыл глаза, пытаясь отогнать навязчивые вопросы. Кто-то ткнул его в бок.

‒ Вставай. Пойдём со мной. ‒ Рядом на корточках сидел Максимка. ‒ Хочу кое-что тебе показать.

Кир нехотя вылез из-под одеяла.

‒ Лучше возьми его с собой. ‒ Максимка заботливо протянул одеяло Киру. ‒ На улице очень холодно.

‒ Ты куда собрался меня вести? ‒ насторожился Кир.

‒ В здание администрации. Там холодно. Оно полуразрушенное. Поэтому мы живём в котельной.

‒ А ты чего в одеяло не завернулся? Толстокожий, что ли? ‒ Кир выжидательно глядел на Максимку.

Но тот никак не отреагировал, будто и не слышал вопроса. «Бесполезно спрашивать его об острове, о рыбьих потрохах, ‒ думал Кир, когда шёл по дорожке, ведущей к административному зданию. ‒ Только у виска покрутит. Вон, чешет впереди, торопится. Что он собрался мне показать?»

В здании было темно, но Максимка уверенно двигался вперёд. Кир старался не отставать, то и дело спотыкаясь об обломки перекрытий. Максимка чиркнул спичкой, осветив комнату, в которой они оказались. Протянул руку к свече, стоявшей на столе, и зажёг фитиль. Кир увидел на столе рамку, перетянутую чёрной лентой. С выцветшей фотографии на него смотрела женщина, похожая на Максимку.

‒ Кто это? ‒ выдавил Кир.

‒ Это моя мама. Она погибла вместе с остальными. Мало кто выжил. Я снял фотографию со стенда «Честь и слава». Прихожу сюда и разговариваю с ней.

Кир оцепенело смотрел на снимок, когда с улицы послышались звуки флейты. Он выглянул в оконный проём и увидел Музыканта, стоявшего рядом со складом. Тот играл мелодию, которую Кир уже слышал в бункере день назад. Дети, закутанные в одеяла, женщины с поникшими головами, седой и бородач ‒ все они друг за другом заходили внутрь склада. Когда мужчины перешагнули порог, Музыкант захлопнул за ними дверь и задвинул засов.