Влюбиться в Март
1. Март
Меня отговаривали жениться на девчонке младше меня на шестнадцать лет. Но Лика была прекрасной женой.
До сегодняшнего дня.
Или я ошибался с самого начала? Когда это все началось? Прежде я просто не приходил домой посреди ночной смены.
Стою на пороге. В форме, как придурок, пока она, голенькая, показывает фокусы с заглатыванием хрена. Не на мне показывает. Какого-то прыщавого пацана обрабатывает. Такого же студентика, как и она сама.
Внутри все кипит. Хочется разнести здесь все в крошку, но я никогда бы не стал спасателем, если бы моя импульсивная половина побеждала.
Ухожу на кухню. Стараюсь дышать по квадрату, но сбиваюсь на втором вдохе.
Какая-то часть эмоций просачивается на волю, потому что дверью шарахаю так, что она слетает с петель. Так и висит перекошенная.
Поправляю, чтобы никого не прибила. Если эта… Поранится, придется ее спасать, а я не уверен, что хочу.
Как ее теперь называть-то? Не женой уж точно.
– Сокол, миленький… – Лика бежит за мной.
На вид вроде все та же, что была утром. Перед сменой целовал сонную. Ей было приятно. Чего не хватало? Размазанных слюней и следов от пощечин на лице?
– Это не то, о чем я подумал. Ага, – с выражением декламирую стандартную речь. – Его змея укусила, а ты яд отсасывала. Так спешила поскорее спасти придурка, что одежда слетела. Молодец, Лик. Горжусь.
– Ну милый. Давай сначала поговорим, – тянется ко мне, но я делаю шаг назад. Противно.
– Руки при себе держи. Лика, самое время включать взрослую.
– Я взрослая! – топает ногой, наступая на край простыни, оголяя плечо и грудь. Взрослая…
– В спальне сейчас видел. Хорошо получалось. Но я о другом. Постарайся сама организоваться. Потому что я спасать и помогать больше не стану. У тебя неделя собрать вещи и найти жилье. Я пока в части перекантуюсь.
– Как собраться? – невинно хлопает глазами. – Сокол, да это же все ерунда, – машет в сторону прихожей, откуда слышится хлопок двери. Сбежал пацан. – Просто случайность. Если бы ты через час пришел ничего бы не изменилось между нами.
Смотрю на нее и искреннее не понимаю, как я мог не замечать, насколько она лживая тварь. А еще глупая и наивная девочка. Злая. Неужели, если бы не случайность, она бы так и продолжала?
Глушу порыв спросить, сколько это все продолжается. Потому что… А что мне эта информация даст? Ничего абсолютно.
Прячу руки в карманах и сжимаю кулаки. Вдох-выдох.
– Неделя, Лика. Скажи спасибо, что вот так как есть, с голой жопой, из своей квартиры не выставляю. Постарайся, чтобы я пришел восьмого числа, а здесь не осталось никаких следов твоего прибывания. На развод сам подам. Не утруждайся.
Она еще что-то пытается мне сказать, но я глохну от того, как бомбит от эмоций. Сбрасываю с себя ее грязные руки и выхожу из квартиры. От греха.
На улице закуриваю. Вдыхаю дым вместо еще холодного, но уже весеннего воздуха. Погода портится, бьет по щекам порывистым ветром, а я затягиваюсь никотином так сильно, что печет легкие.
В кармане зудит телефон. Молча беру трубку, потому что знаю, что пока не отвечу, звонки не прекратятся.
– Братец мой. Что-то мне неспокойно. У тебя все в порядке? – за столько лет вместе, уже не удивляюсь, что сестра чувствует мое состояние на каком расстоянии друг от друга мы бы ни находились.
– С Ликой – все. – отвечаю коротко, закуривая вторую.
– Ну наконец-то! – радостно визжит. – За это нужно выпить. Жаль, что я уже в аэропорту, но сейчас обязательно найду чем отметить. Надеюсь, она дала тебе повод, чтобы ты выкинул ее шмотки на помойку? – голос счастливый, будто выиграла миллион. Хотя…
Только прознав о том, что у меня появилась девушка сильно младше, сестрица устроила среди знакомых тотализатор. Ставки принимались даже на скромной свадьбе, которую мы устроили примерно через полгода после знакомства.
– Нет. Сказал, чтоб сама собирала. Не хочу прикасаться к этой… В общем, в части пока поживу.
– Сокол ты мой ясный. Всех убогих жалеешь… Стоп. Зачем в части? Езжай ко мне. У меня там, правда, девочка комнату сняла. Она немножечко не от мира сего, но тебе понравится.
– Варь, иди-ка лесом, а? Не до девочек мне.
– Что? Не слы-ы-ш-у-у-у! У меня посадку объявили, – ее дыхание сбивается, будто бежит. Не удивлюсь, если ее последнюю ждут. Как всегда, в магазинах застряла. – Короче, ключи от моей квартиры у тебя есть. Большая спальня твоя. Я вернусь только к концу марта, но, надеюсь, ты свою Лику выпрешь раньше.
Нутро противится. Протестует. Не моя она. Больше нет. Такое я простить никогда не смогу.
– И девочку мне там не напугай! Она нежная фиалка, а тут ты в своих берцах и пожаром воняешь! Не дави! Все! Полетела!
Не успеваю ничего возразить, как Варвара бросает трубку. Зараза.
Пока дохожу до машины, снова начинает звонить телефон. Начальник караула вызывает подкрепление на пожар.
Возгорание сложное, долго не можем подобраться к очагу, но в итоге побеждаем. Чудом умудряюсь прихватить кошку, которая от страха забилась под стеллаж.
– Может, в баре посидим после смены? Сокол, ты как?
– Да никак он. Опять к своей зазнобе полетит, – мужики в машине ржут, подкалывают меня, пока едем на станцию.
Адреналин все еще пляшет в крови и хочется его выпустить на волю, почесав кулаки. Но нельзя. Они семья. Вот только делится тем, какой Лика оказалась на самом деле, пока не хочется.
– Я сегодня к сестре. Варвара улетела. У нее там квартирантка, нужно присмотреть, – отмазываюсь как могу, а они начинают свистеть и улюлюкать. – Придурки, – смеюсь вместе с ними, и на душе становится немного легче.
Сдаю смену и подъезжаю к дому Варвары. Трижды звоню в звонок, чтобы не напугать девчонку, которая снимает комнату. Мнусь как школьник десять минут, но никто не торопится мене навстречу.
Открываю своим ключом. В квартире меня ждет только тишина и тонкий аромат каких-то цветов. А еще записка на кухонном столе. Буквы ровные, красивые. Бумажку конфеткой придавила. В уголке листочка нарисован маленький цветочек. Боже, что за няша.
“Привет. Варвара сказала, что мы будем жить в одной квартире, но как-то не представлены, а я убегаю на работу. Меня зовут Марта. Я тихая, спокойная, хлопот со мной не будет, если вы не будете пить чай из кружки с лисичкой. Но на самом деле, даже если будете – ничего, я не жадная.
В общем, рада познакомиться.”
Марта в марте, значит. Девочка-весна. Этого мне еще не хватало.
Забираю конфету и падаю спать. Только проваливаюсь в сон от усталости, как гребаный телефон снова начинает трезвонить.
– Сокол, сгоняй за меня на объект? Живот скрутило. Не могу, – подвывает в трубку Осадчий. Он у нас в этом месяце штрафник. Поэтому отправили отрабатывать инспекцию по району.
Мысли сонно начинают ворочаться в голове. Почему в чужой постели и какой сейчас год? Открываю один глаз. За окном закат, а мне изменила женщина, которая была женой.
Охренеть пробуждение. Можно мне другую реальность?
– Я сплю, – хочу бросить трубку.
– По-братски…
– Ты опять нажрался какой-то дряни, а страдать мне? – рявкаю, а Осадчий горько вздыхает. —Ладно, пришли адрес. Но учти, это в последний раз!
В ответ сыпятся благодарности, но я сбрасываю вызов и прямо с кожей отрываю себя от подушки.
Вот не повезет сейчас хозяину объекта если там есть нарушения. Потому что настроение – крушить.
Выходя из комнаты, на секунду замираю, держась за ручку двери. Надеюсь, няша, которая здесь живет, еще не вернулась. Потому что сейчас будет не только запах пожара и берцы, но и еще кое-что похуже. Моя хмурая рожа.
В квартире, оказывается, все еще пусто, а вот на объекте меня ждет интересный сюрприз.
2. Марта
– Давно здесь работаете?
Устало вздыхаю, не отвлекаясь от сборки букета. Покупает цветы будущей невесте и ее маме, а все туда же.
Хорошо, что меня всегда-всегда от таких вот мужланов защищают братья. Зимние месяцы – сильные и суровые. Летние – ой как могут ударить в голову. Осенние – пугают людей одним своим появлением.
Только апрель у нас такой же ветер в поле как и я. Молодой, зеленый. Но если что-то случиться, всегда станет на защиту.
– Три по пять, – улыбаюсь, вспоминая, что нужно ответить. Стараюсь быть вежливой.
Может это и не подкат вовсе, а он просто нервничает и решил занять паузу болтовней?
– Это как?
– Пять дней стажировки, пять недель по графику и сегодня с пяти утра. Или со вчера… Праздники! Я немного запуталась.
Голова и правда идет кругом. Не успели мы отойти от четырнадцатого февраля, как Восьмое марта подкралось незаметно.
Нужно успевать собирать заказанные букеты, обслуживать клиентов, которые приходят в магазин “с улицы”, успевать принимать заявки онлайн, не забывая сверять с количеством закупленных цветов к Восьмому марта.
И все это на мне одной, потому что начальница слегла с отравлением.
Благо уже вечер. Еще немножечко и я останусь одна в тишине и прохладе павильона с цветами. Мое самое любимое время.
Поменять воду, перебрать, освободить от тесной упаковки, подрезать. Иногда кого-то привести в чувства или попробовать придумать новый вид цветов…
Вот так, пока все спят, наступает настоящий Новый год. В каждый город, на каждую улицу, незаметно прихожу я. Весна. Убираю за натворившим дел февралем сугробы, пробуждаю ото сна деревья и цветы. Дарю людям надежду и приношу тот самый ветер перемен.
Отправляю последнего клиента и пользуюсь крошечной передышкой, чтобы выпить чаю с печеньками. Внимательно слежу за часами. Еще пять минуточек и можно закрывать входную дверь для посетителей.
Разгребаю онлайн-заказы, отвечаю посетителям. Прихватив ключи, закидываю в рот последнюю печеньку и только собираюсь встать, чтобы закрыть магазин, как на пороге, абсолютно бесшумно, появляется мужчина.
Не успеваю ничего разглядеть, кроме его огромного роста, потому что пугаюсь. Вскрикнуть с полным ртом песочного печенья сложновато. Давлюсь крошками, которые забиваются в легкие.
Горло беспощадно дерет. Пытаюсь откашляться, но ничего не выходит.
Мужчина, в отличие от меня не теряется. Успевает и по спине похлопать, и воды налить из кулера.
Вытираю слезы появившиеся в уголках глаз от удушающего кашля и поднимаю на мужчину глаза. Это у меня голова кружится от кислородного голодания или потому что он такой высокий стоит рядом и крепко обнимает за талию?
В форме. На синем кителе золотыми буквами вышита эмблема МЧС. Спасатель…
Темная щетина, упрямые губы, нос с небольшой горбинкой, неровный шрам на щеке, хмурая складка между бровей. Красивый.
Пауза затягивается, становится неловкой, но никто из нас не решается оборвать объятий.
– Простите. Вам букет? – подаю признаки жизни.
– Нет… – будто опомнившись, что все еще держит меня в руках, отступает на несколько шагов. – Нет, Ольга Вячеславовна. Я к вам.
– Но я… – я не Ольга Вячеславовна, но он, не слушая, продолжает. Тоже рабочий день у человека на исходе. Торопится.
– Майор внутренней службы МЧС Кудеяров.
Стою. Хлопаю глазами и не знаю, что ответить. У меня такого роскошного титула нет.
– Пожарная инспекция, – добавляет, чуть наклоняясь. Думает, что с его высоты мне слышно плохо? – Подготовьте документы пока я проведу осмотр помещения.
– Ой.
– И правда “Ой”. Потому что я, не заходя, насчитал парочку нарушений. А у вас еще вот, – показывает пальцем на небольшой цветочный холодильник в зале, который затянут в плюшевое нечто. Выглядит эффектно! Все делают фото, но… – Это как сочетается с пожарной безопасностью?
– Не знаю насчет таких вот сочетаний, но у нас с вами несколько проблем, – наконец решаю вставить свои пять копеек.
– Думаю, у вас их намного больше, – открывает папку, собираясь что-то записывать.
– Что? – злюсь, хотя мне это не свойственно. – Во-первых, я не Ольга Вячеславовна. Хозяйка на больничном. Во-вторых, рабочий день уже все! – показываю на часы и нагло захлопываю папку в его руках. Подхватываю маленький букет из вазочки на столе. – Вот. Женщине своей подарите. Вас наверняка дома ждут.
Смотрит на меня с высоты роста и, кажется, начинает всерьез злиться. В его зрачках начинает бушевать настоящее пламя. Где там наш огнетушитель?
– Завтра я приеду к восьми, – отбирает у меня папку и букет. – И только попробуйте не открыться вовремя, – рык по помещению прокатывается эхом, а по моему телу мурашками. Он, не оборачиваясь, уходит.
– Мы работаем с десяти! – кричу вслед, но он не слушает.
Пу-пу-пу. Кажется, я попала…
3. Цветы
Я не замечаю, как пролетает ночь за любимым делом. Только присев выпить чаю, засыпаю прямо на стуле, пока закипает чайник.
Рано утром приезжает хозяйка и отпускает меня домой поспать.
Еще раз ей рассказываю про визит пожарного. Она растерянно хлопает глазами, но обещает разобраться.
Ольга тот еще нежный цветочек. Ей главное, чтобы было красивенько, а эти ваши взрослые бумажки она не умеет. Зато ее муж… Вот он точно все решит. Не сомневаюсь.
Забираю свой рюкзак и убегаю. С грозным пожарным пересечься я не успеваю, и, наверное, это к лучшему.
Я южная птица, но когда одному из месяцев плохо – чувствуют это все. Прячусь от зорких камер в переулке и отправляюсь вовсе еще выстуженный Петербург.
На часах начало шестого, а роскошная Маргарита, ссутулившись на подоконнике усталыми глазами, вглядывается в черные воды Невы. Судя по количеству чашек кофе и полной пепельнице, она не спала.
Она стала февралем нечаянно. Все еще не может принять ни все произошедшее, ни свой дар.
– Лед тронулся, – водит пальцем по стеклу, будто срисовывая карту трещин на Неве. – Ты только сутки как за рулем, а уже все меняешь.
– Люди устали. Им нужна весна, чтобы продолжать жить.
Касаюсь горшка с фиалкой. Ее увядшие листья поднимаются, оживая, и распускается нежно-лиловый цветок. Я больше сотни лет март, но каждый раз удивляюсь как ребенок.
– Очередная иллюзия. У нас столько власти, но по факту ничего сделать не можем.
– Иногда надежда – это все, что нужно, чтобы начать путь вверх.
Протягиваю руку, и на моей раскрытой ладони появляется цветущая веточка миндаля. Дарю ее Маргарите. Дарю вместе с весной в сердце. Пусть ей хоть немного станет легче.
Ухожу из ее гостиной сразу в свою прихожую. Первым делом опираюсь спиной на дверь. Выдыхаю. Наконец, дома. Спать, спать, спать.
Эта комната съемная. В отличии от большинства месяцев я не держу недвижимость по всему миру. Люблю менять квартиры. В эту я влюбилась, как только увидела на фото. Потому что…
Черт! Дергаюсь, ударяясь головой о полотно двери. Хозяйка улетела в отпуск, но должен был приехать ее брат. Как я могла забыть и появиться здесь… Вот так как любят месяцы. Перенестись через всю страну, а не войти через дверь!
Пытаюсь прислушаться к звукам в квартире и своим ощущениям сквозь грохочущее от страха сердце. Придерживаю руками грудь, чтобы оно не выпрыгнуло и хоть немного успокоилось.
В квартире никого. А я напугала сама себя до дрожи в коленках.
В коридоре все еще темно, но я это быстро исправлю, щелкая выключателем. Смеюсь своей неожиданной глупости, но, войдя на кухню, подпрыгиваю от испуга.
– Божечки. Я заработалась настолько, что уже и дома цветы мерещатся…
Машу рукой, чтобы прогнать видение, но вместо этого еще нераспустившиеся бутоны альстромерии, которые я вчера собственноручно вручила одному пожарному, расцветают во всю мощь.
В голову лезут дурацкие мысли по поводу того, как он забрался в мое жилище. Подхожу к окну и дергаю ручки. Закрыто. Вариант с пожарной лестницей и правда слишком фэнтезийный, но как это возможно?