Ожившее пророчество

ГЛАВА 1

Бегущие по небу со стороны Золотой гавани темные тучи сгрудились над императорским дворцом и замерли, зацепившись краями за его острые шпили и зубчатые башни. Казалась, что чья-то невидимая рука повелевала тучами, х внезапно остановив их бег над городом.

Недремлющие стражники с тревогой вглядывались в ночное небо, готовое разразиться грозой. В наступившей предгрозовой тишине чуткое ухо молодого воина уловило шум шагов, приближающихся к вратам дворца. Зоркие глаза стражника заметили согбенную фигуру звездочета в развевающихся одеждах, спешившего в западную башню, откуда он еженощно наблюдал за движением планет.

Когда протрубила третья стража, придворный звездочет вновь побеспокоил своим появлением охрану, потребовав немедленно пропустить его к императору.

Взволнованный предсказатель ныне царствующей династии Палеологов торопился с неотложным докладом к великому императору Константину, почивавшему в богатых покоях императорского дворца. Звездочет был очень обеспокоен и напуган появившейся на ночном небосклоне фигурой черного всадника с кривой саблей в правой руке, занесенной над темной головой, которую венчала царская корона.

Над зловещим всадником ровно в полночь прорезался серебристый серп новорожденного месяца, тонкими изогнутыми рогами поддевшего императорскую корону, словно пытаясь сбросить ее с головы царствующей особы.

Огромный город мирно спал, не подозревая о спустившемся с небес древнем проклятии. Звездочет вздрогнул, когда завесу полыхающего неба над Константинополем, разорвал грозовой разряд небывалой мощи и корона свалилась с обреченной головы, рассыпавшись на множество сверкающих осколков, на миг осветивших темное небо. Небесная битва разразилась над спящим городом, угрожая ему тайными знамениями, свидетелем которых стал придворный звездочет и стражники, охранявшие городские ворота от незваных гостей.

Ослепший и оглохший от разразившейся грозы, предсказатель замер в оцепенении от догадки, сковавшей его ужасом обреченности. До рассвета он пытался разобраться в передвижениях созвездий, выстроившихся в таинственном предзнаменовании в темно-фиолетовом небе Константинополя в час новолуния.

Слезившимися от напряжения глазами звездочет всматривался в небеса, пытаясь уловить малейшее движение пусть даже самой малой звезды, способной изменить роковое стояние созвездий. Но неумолимые звезды предрекали закат не только правящему императору, но и великой Византии, оплоту христианства в подлунном мире.

Не замечая катившихся по бледным щекам слез, звездочет поспешил в дворцовую библиотеку, занимавшую огромный зал рядом с императорской опочивальней. Его торопливые шаги гулким эхом раздавались под сводами величественных покоев.

Кивнув придворному стражнику, дрожащими от волнения немощными руками предсказатель с трудом приоткрыл резную дверь из киликийского кедра, украшенного золотым двуглавым орлом династии Палеологов.

Ночной стражник вопросительно взглянул на старца, но не остановил его, памятуя о том, что императорский звездочет может беспрепятственно входить в библиотеку, куда под страхом смертной казни был строжайше воспрещен вход простым смертным.

На рассвете странные звуки привлекли внимание бдительного стражника, и он осторожно приблизился к резной двери библиотеки, не решаясь переступить порог.

Над огромным фолиантом рыдал звездочет, пытаясь сквозь слезы рассмотреть что-то очень важное в раскрытой книге, понятное только ему одному.

Вид плачущего старца почему-то глубоко опечалил душу византийца, и он замер от тяжелого предчувствия, покрывшись холодным потом под золочеными доспехами.

Справившись с рыданиями, предсказатель поднял голову и встретил обеспокоенный взгляд храброго воина, час назад безропотно пропустившего старца в покои великого императора.

Путь из библиотеки до царской опочивальни показался звездочету бесконечно долгим и беспредельным. Он медленно шел по мозаичному полу дивной красоты, рассматривая замысловатый узор, составленный из драгоценных камней, ярко горевших в лучах восходящего солнца.

Единственное, чего желал в этот миг верный слуга многих поколений Палеологов, – это выпросить у непреклонных небес разрешение быть рядом с последним императором великой Византии в самые трудные мгновения его жизни.

Императору тоже не спалось в эту тревожную грозовую ночь, его мучили кошмары, удушливыми волнами отгоняя долгожданный сон. Он с удивлением увидел, как в опочивальню проскользнула сгорбленная серая тень звездочета и остановилась перед преградившим дорогу стражником, который был обязан в любое время дня и ночи пропускать предсказателя в царские покои.

Обеспокоенный император привстал на ложе, с тревогой всматриваясь в лицо верного старца, едва видимое в предрассветном сумраке. Константин затаил дыхание, не решаясь первым задать вопрос, заранее зная ответ.

Звездочет впервые увидел императора в простом уборе с непокрытой головой, и сердцем понял, что тот готов мужественно встретить любой приговор небес.

Повелительным жестом отослав из покоев стражу, император с надеждой взглянул в лицо взволнованного прорицателя, служившего верой и правдой Палеологам, начиная с деда Константина.

С великой печалью в глазах предсказатель негромко прошептал, что для великой империи наступили последние времена, и сегодня в полночь неумолимое время истории начало отбивать последние часы ее существования.

– Божественное предсказание начало сбываться, мой император! Сегодня я сверился с древними манускриптами, и в очередной раз, к моему великому сожалению, расчеты подтвердились. Час назад открылась страшная бездна, готовая поглотить великую Византию бесследно, – взволнованно вещал потрясенный великим пророчеством предсказатель, не стесняясь горьких слез, катившихся по морщинистому лицу.

Побледневший от страшного известия император торопливо подошел к двери и закрыл ее, чтобы ни одно слово, прозвучавшее в царских покоях, не достигло чужих ушей. Стараясь не смущать плачущего старца, он повернулся к распахнутым настежь окнам и задумался, вспоминая, как часто он вот так же стоял по утрам, встречая восход солнца над Золотой гаванью.

Сверкающие в первых солнечных лучах золотые купола Святой Софии заставили больно сжаться сердце византийского правителя. Что будет с самым величественным храмом, какая судьба ждет прекраснейшую святыню христианского мира и этот великолепный город, замерший в предчувствии приближающейся неотвратимости беспощадного рока?

Как никогда раньше привычный утренний гомон проснувшегося города показался императору особенно зыбким и призрачно-нереальным. У причалов порта стояли готовые к отплытию в Венецию и Геную корабли, груженные товаром, которые по высочайшему повелению императора были задержаны до выяснения особых обстоятельств, связанных с расследованием государственного заговора.

Удар за ударом настигали византийского правителя в последнее время. Совсем недавно императору открылась чудовищная картина подлого предательства его приближенных, беззастенчиво помогавших европейским правящим кланам вывозить из Византии сотни тонн золота и драгоценностей.

Император знал, что красота и роскошь богатого Константинополя, невиданный расцвет Византии вызывали зависть всех без исключения королей Европы, погрязшей в невежестве и варварстве. Император не раз видел, как несметные богатства византийской столицы лишали дара речи именитых гостей, прибывших по его приглашению посетить роскошные дворцы Палеологов, вместивших все сокровища мира.

Есть в этом и его вина, как ни тяжело было признаться самому себе в излишней доверчивости и непростительной беспечности. Как он мог так долго не замечать рядом с собой

разного рода казнокрадов, долгие годы опустошавших государство разорительными договорами, преступными обязательствами и подлым предательством? Занятый государственными делами и устремленный в будущее, он пропустил тот момент, когда Византия стала терять свою самобытность и традиции, обеспечивающие жизнеспособность империи. Что же, настало время народу, забывшему древние законы, отвечать за ошибки и первым готов ответить за непростительную беспечность и доверчивость сам император.

Тяжелые мысли терзали сердце Константина, но он был не в состоянии оторваться от созерцания любимого города, предчувствуя скорое расставание с дорогими сердцу людьми.

Не будет прощения потомков его излишней самонадеянности и гордыне! Ведь еще во времена бесконечных и разорительных пиров ему следовало догадаться,что самым большим желанием высокородных приглашенных гостей было стремление ворваться с войском в этот богом отмеченный город, и вывезти все бесценные святыни и произведения искусства в свои европейские дворцы, казавшиеся лачугами бедняков в сравнении с великолепием константинопольских дворцов.

Как бы не хотелось Константину терять секунды быстротекущей жизни на сведение счетов, но измена приближенных развязала ему руки, и перед лицом своих великих предков он был обязан наказать предателей, позорной изменой приблизивших распад великой Византии.

Звездочет не отрывал глаз от прекрасного своей одухотворенностью лица императора, вглядывавшегося в вечность, которая безжалостно и неминуемо отберет у великого города его славное имя вместе с жизнью последнего императора.

Что он мог ответить предсказателю? Кровавая развязка, как она ни страшна и неожиданна оказалась, была заранее предрешена небесами, и ни один император не в силах изменить ход истории, вплотную приблизившейся к порогу дворца Палеологов. Значит, судьбе было угодно так бесславно и жестоко разрушить многовековое могущество великой империи, отдав ее на милость победителей.

– Отчего ты плачешь, старец? Тебе ли не знать, что ничто не вечно под луной! Образуются и исчезают с лица земли могущественные империи, похоже, нашей предрешена такая же печальная участь, – с нескрываемым огорчением произнес властелин.

Звездочет низко опустил голову, пытаясь скрыть горькие слезы разлуки с повелителем.

–Тебе ли не знать, как возрождаются города и страны, на смену павшим приходят восставшие из пепла, – овладев собой, произнес император. – Успокойся, не стоит рыдать над предначертанным свыше.

Глубоко вздохнув, Константин отошел от распахнутого окна.

– Не забывай, однажды мы получим новое рождение в иных землях, дар от Всемогущего Создателя получит другой народ и также верно буде служить ему, не щадя живота. Священный огонь Византии не погаснет бесследно, вскоре он зажжется в сердце далекой северной страны.

– Я оплакиваю мудрость веков, мой господин, которую может утратить мир. Я сожалею, что великая либерия человечества может погибнуть от рук варваров, презирающих духовные ценности, – старец с тоской взглянул на императора. – Кроме того, меня очень беспокоит предсказание, касающееся моего повелителя.

– Я позабочусь о том, чтобы сокровища великой Византии не достались врагу. Мне понадобятся самые мощные охранные заклятия и неодолимые заговоры, способные уберечь достояние империи от посягательств чужестранцев, готовых сжечь мудрость веков в огне мракобесия. Верю, что об остальном позаботятся небеса.

– Все это, мой повелитель, хранят мудрые книги твоей либерии, готовые поделиться с избранными сакральными знаниями, – поклонился звездочет последнему императору Византии, обессиленно упав на колени. – Заклятие Гермеса Трисмегиста запечатает силою своего слова доступ к святыне на долгие века и только в конце веков человечеству откроются тайны.

Медленно приблизившись к предсказателю, император прошептал, глядя на распростертое на мраморном полу тело старца.

– Я готов приступить немедленно к главному делу всей моей жизни, а ты мне поможешь в этом. Поднимись с колен и ни на минуту не забывай о пророчестве и долге Палеологов перед грядущим.

Помедлив, Константин задумчиво добавил, всматриваясь в печальные глаза звездочета:

– Разве не ты с детства приучил меня достойно отражать все удары судьбы?

– Тогда у нас впереди была целая вечность, а сегодня колесо жизни ускорило свой бег, мой повелитель, дробя судьбы и правых и виноватых, – коротко произнес предсказатель, пораженный хладнокровием обреченного императора, равнодушного к неотвратимости рока.

– Не печалься, я уверен, что небеса отпустят нам ровно столько времени, сколько потребуется для исполнения задуманного. Разве кто-то в силах изменить неизбежное?

Прибывший к вечеру под покровом тайны во дворец Палеологов по наказу царствующего императора, верный гонец с низким поклоном протянул младшему брату Константина гербовую бумагу с царскими вензелями, на которой рукой императора было начертано всего лишь два слова.

«ВРЕМЯ ЗОВЕТ!»

Эти два слова снились повелителю Мореи Фоме Палеологу по ночам со времен далекой юности, когда его отец, славный император Византии Мануил II, призвав к себе на совет своих сыновей, младшего Фому и будущих византийских императоров Иоанна VIII и Константина, поведал им великую тайну. Тайна эта была зашифрована в древнем манускрипте, хранившемся за семью замками в императорской библиотеке, охранявшейся верными стражниками денно и нощно не одну сотню лет.

Когда-то в древние времена, ценою великой тайны стала жизнь ученого монаха, разгадавшего ее. Монах отправился в мир иной в тот же миг, как только он сообщил о ней царствующему императору, не выдержав накала тайны. Подлинную цену пророчества узнали только истинные наследники византийской короны, призванные тщательно хранить ее ото всех за семью печатями.

ГЛАВА2

С незапамятных времен в царском дворце неукоснительно соблюдался наказ императора, под страхом смертной казни запрещавший вход в библиотеку всем, кроме членов императорской семьи, сделав исключение лишь для дворцового предсказателя.

Впоследствии на семейном совете каждый из сыновей, достигший определенного возраста, получал от обеспокоенного сохранностью пророчества императора строгие предписания, которые им надлежало исполнить даже ценою собственной жизни. Отцовские наказы следовало заучить и исполнить в час, когда судьба протрубит большой сбор, призывая престолонаследников на защиту византийской либерии, хранившей тайны земной цивилизации и сокровенные пророчества ее начала и конца.

Волею небес, все божественные откровения о прошлом и будущем народов, ныне живущих и еще не рожденных, были собраны в либерии под крышей императорского дворца и охранялись многочисленной стражей, суровой и молчаливой, готовой верой и правдой служить правящему дому.

Прибывший на следующий день в Константинополь по высочайшему повелению византийского императора его брат,

Фома Палеолог, не скрывал горьких слез, оплакивая грядущий крах могучей империи, перед лицом истории вознесшей их славный род на щите немеркнущей славы и замкнувшей круговорот перевоплощений византийских императоров в срок, определенный небесами.

Великая печаль посеребрила его виски за короткое время пути из Мореи в обреченный Константинополь. На плечи младшего Палеолога легла тяжкая ноша сохранности бесценной библиотеки, ее божественных знаний и мудрости от бесславного исчезновения в испепеляющем огне жестоких варваров.

Святая инквизиция во имя славы Божьей уже зажигала по всему миру костры, в которых могло без следа исчезнуть вселенское наследие ученых и философов древности, доверенное самим провидением византийским императорам. Что с ним произошло бы, попади оно в руки тайных инквизиторов, которые самим папой были облечены непререкаемой властью и повсюду беспощадно выжигали ересь из умов и сердец во имя Господа?

Озабоченно хмуря брови, Константин вышел из покоев навстречу прибывшему брату. Глядя на печально-оживленное лицо дальновидного и умного Фомы, торопливо взбегавшего по мраморным ступеням дворца, Константин понял, что его младший брат уже придумал единственно верное решение, которое одобрили бы их предки. Никто не знал, о чем говорили братья всю ночь до самого рассвета, но утром неистребимая тревога язвою расползлась по городу, разъедая покой и души его жителей.

Посвященные в пророчество понимали, что дни некогда процветающей Византии были сочтены. Решительно и неукротимо приближались новые века с новыми богами и новыми идеями, орошая потоками крови благословенную землю обреченной империи.

Небесами давно был разработан хитроумный план преобразования исторических судеб стран и народов. Им пришлось постараться, чтобы навсегда покончить с многовековым господством византийских царей, создавших рай на земле. Было очевидно, что высшие силы высоко ценили и очень уважали заслуги Византии в развитии средневековой цивилизации, поэтому развал империи начали издалека и осторожно.

Посвященный своими небесными покровителями в коварный план исторического передела мира, вначале великий и могучий татарский хан беспощадно залил кровью и безжалостно опустошил малоазийские провинции Византии, подбираясь к столице империи.

Не успел затихнуть топот копыт вражеской конницы, как стены императорского замка вновь задрожали под вражеским натиском, содрогаясь под ударами многоголовой гидры, со всех сторон окружившей последнее пристанище последнего византийского императора. Не только отчаянной храбростью, но и великой хитростью защищала императорская дружина столицу православия, пытаясь остановить натиск врагов, опьяненных кровью неверных.

Сам император третий день без устали передвигался по осажденной территории, подбадривая и утешая обреченных на смерть подданных. По его приказу еще накануне был заперт железными цепями вход в глубокую Золотую гавань, славные морские ворота Константинополя. Быстроходные вражеские суда не могли проникнуть сквозь надежную преграду, вызывая гнев и раздражение опьяненного близкой победой султана, спешившего первым ступить на вожделенную землю.

Османский султан не отнимал от глаз подзорную трубу, втайне восхищаясь красотой и роскошью города. Он подолгу и пристально рассматривал красивые дворцы из белого и розового мрамора, которые возвышались на зеленых холмах. Его взор радовали белоснежные мраморные скульптуры, белеющие среди цветущих садов, орошаемых многочисленными фонтанами. Но каждый раз он поворачивал подзорную трубу в центр города, где на главной площади возвышался великолепный собор Святой Софии, который уже несколько веков на весь мир славился красотой золотой и серебряной росписи и никто со времен царя Соломона не знал ничего богаче и прекраснее этого собора.

Жаждущий крови неверных, надеясь на богатую добычу, султан не выдержал искушения и отважился на великую хитрость. Наблюдая за битвой с противоположной стороны гавани, он решился на отчаянный шаг, заставив себя забыть об отвращении правоверных к грязной свинине. Уверенный в том, что победителей не судят, и он действует по воле великого аллаха, султан приказал перетащить свои суда по смазанным свиным салом доскам, обогнув сухим путем неприступный вход в вожделенную гавань.

Овеянный неувядающей славой Константинополь пал смертью героя вместе со своим последним императором, бесстрашным Константином. Истекающий кровью, тяжелораненый государь дождался гонца, известившего о том, что обоз с византийскими сокровищами в сопровождении его родного брата Фомы благополучно достиг границ римской империи. Слабая улыбка озарила изможденный лик императора, услышавшего долгожданную весть, растаяв на бледных устах вместе с последним ударом бесстрашного сердца.

Вместе с обозом, увезшим из обреченного Константинополя бесценную библиотеку, вобравшую бесценную мудрость земной цивилизации, навсегда покинула великий город единственная, избранная самими небесами на роль ее вечной хранительницы, последняя наследница византийской короны.

ГЛАВА3

За три дня до начала последней битвы ярким солнечным утром, из Константинополя в сопровождении вооруженных до зубов двух сотен конников, выехали тяжело нагруженные повозки, заботливо прикрытые парусиной и обвязанные крепкими веревками, скрепленными между собой замысловатыми узлами.

Впереди обоза мягко покачивались кареты, украшенные золотыми гербами византийских императоров. В глубине одной из вместительных карет восседал Фома Палеолог, избранный императором Константином исполнить святую волю предков.

Опечаленный вестью о кончине брата и нелегким расставанием с родиной, Фома с озабоченным лицом наблюдал за дочерью-подростком, сидевшей напротив него на мягких бархатных подушках. Раскрасневшуюся от волнения единственную дочь радовало все, что она видела из окна кареты, тайно покинувшей город. Зоя мило улыбалась отцу, опечаленному неведомыми ей заботами, стараясь развеять его невеселые мысли своими рассказами о дальних странах, о которых ей поведали ее многочисленные наставники и воспитатели.

Было очевидно, что ей безумно нравиться неожиданное путешествие, обещавшее ей незабываемые и удивительные приключения. Впервые перед девочкой расстилался новый мир, о котором ей до сих пор было известно только из умных книг, которые она обожала читать.

Между тем день клонился к закату, тени деревьев удлинялись, напоминая о приближающейся ночи. Начальник стражи мановением руки остановил движение обоза, выбрав для ночлега зеленую лощину, со всех сторон окруженную цветущим орешником. Выставив вооруженную охрану по периметру лагеря, он приказал воинам спешиться и напоить коней. Ни пеший, ни конный не мог незаметно приблизиться к лагерю, надежно защищенному от недобрых взглядов молитвой и бдительной охраной.

Короткая теплая ночь пролетела незаметно, утром сменилась ночная стража, и, после вознесения общей молитвы и незатейливой трапезы, обоз снова тронулся в путь, объезжая небольшие поселения, дабы не быть замеченными недремлющими врагами и простыми разбойниками, промышлявшими на дорогах. Все были настороже, ожидая нежданного нападения чужаков на обоз. Но провидение на этот раз накрыло обоз невидимой защитной пеленой, надежно охраняя жизни людей и бесценный груз, решив сберечь его для потомков.

Заканчивалась вторая неделя путешествия, и маленькая Зоя заметно скучала, тоскуя по своим уютным покоям и любимым книгам. Бедняжке не сообщили, что они навсегда покинули великолепный дворец и никогда не смогут вернуться назад. Принцесса не знала, что их домом станет великий Рим, и на долгое время все в ее жизни будет зависеть от воли Господа и гостеприимства папы римского.

В конце пути обоз остановился перед восточными городскими воротами Рима, украшенными изображением волчицы, к сосцам которой припали ее прославленные сыновья Ромул и Рем. Раскинув лагерь у ворот великого города, Фома Палеолог отправил гонца в резиденцию папы римского с сообщением о прибытии обоза и просьбой принять беглецов под его высочайшее покровительство, обещая верой и правдой служить Господу и церкви.

В ожидании ответа из Ватикана, Фома издалека всматривался в сверкавший золотыми куполами многочисленных соборов вечный город, обещавший им защиту и спасение. К вечеру верный гонец принес долгожданную весть от самого папы, который любезно предложил странникам приют и свое покровительство милостью Божьей, а это означало, что Рим готов оказать милосердие и дать приют византийским изгнанникам.

Первый этаж великолепного дворца, расположенного на берегу полноводного Тибра, был отдан верным придворным и воинам, пожелавшим служить семейству Палеологов. На втором этаже устроили роскошные покои Фомы и его семьи, но большая часть комнат дворца доверху заставили коваными сундуками из мореного дуба, благополучно прибывшими из Константинополя.

Старший Палеолог лично пересчитывал многочисленные тюки и тяжелые сундуки, которые без устали таскали наверх расторопные стражники. Время от времени их молодые и загорелые лица озарялись радостными улыбками, они не скрывали, что рады концу длинной дороги и счастливы прибытию в красивейший город мира, надежный оплот христианства.

Молодость быстро утешила их сердца, отогнав грустные воспоминания об отчем доме и навсегда потерянной родине. Было от чего радоваться, ведь позади осталось опасное и утомительное путешествие, а впереди простиралась новая жизнь, обещавшая им нехитрые земные радости.

Потянулись дни, которые отец и дочь Палеологи проводили в молитвах и беседах о высоком предназначении византийской принцессы, которая от самого понтифика получила новое имя, означавшее новую жизнь и новую судьбу. В тенистом саду над Тибром специально для Софьи выстроили ротонду, где она проводила много времени, читая труды величайших философов древности об устройстве мира, и размышляя о выпавшей на ее долю великой миссии.

К совершеннолетию Софья превратилась в красивую статную девушку, которая привлекала внимание многих римских юношей. Их пылкие ухаживания оставляли равнодушным сердце рассудительной красавицы, предпочитавшей уединение обществу легкомысленных искателей легких побед над девичьим сердцем.

Софье особенно нравились повествования мудрецов древности о скрытых возможностях человека, способного повелевать стихиями и событиями. Она поняла, что с помощью сакральных знаний и могущественных магических заклинаний человек становился подобным всесильному Богу. Софья наизусть заучивала заклинания, помогающие преодолевать сложные жизненные ситуации, и неустанно благодарила Бога за милость и любовь, которою он щедро одарил ее от рождения.

Молитвы и трогательная забота об отце скрашивали жизнь Софьи, не оставляя места для простых девичьих радостей, которые, по правде сказать, совсем ее не привлекали своей обыденностью и непредсказуемостью.

Блестящие балы в пышных дворцах римских аристократов давали ей возможность наблюдать светскую жизнь довольно близко, и она рано разочаровала Софью своей суетой и бесконечными интригами. Принцесса понимала, что ей гораздо интереснее проводить время за чтением мудрых книг, готовясь к особой миссии, в тонкости которой ее посвятил дальновидный и любящий отец.

ГЛАВА 4

Папа римский заботился об именитом семействе, не забывая выплачивать им небольшие деньги из казны, которых с трудом хватало на скромное существование Палеологов и на содержание штата верных охранников и слуг, присягнувших на верность императорскому двору.

Жизнь без привычной роскоши не особо тяготила Фому, поэтому Палеолог отвергал советы многочисленных друзей продать что-либо из богатого наследия и зажить на широкую ногу, как подобает представителю византийской империи. Ему не приходило в голову лишиться даже самой малой книги или дорогой вещицы в обмен на сиюминутную сомнительную роскошь.

Красота Софьи и богатство ее нарядов, усыпанных прекрасными и редкими драгоценностями, кружила головы многим охотникам за приданым. Одним насмешливым взглядом девушка научилась тонко отказывать в благосклонности назойливым поклонникам, не унижая ненужными объяснениями их достоинства и болезненного самолюбия.

Римские годы жизни тянулись томительно долго, но Палеологи всегда помнили о своем предназначении и не торопили время.

Принцесса терпеливо ждала исполнения предназначения, когда, наконец, долгожданное событие приблизилось, сердце Софии забилось тревожно и радостно в предчувствии встречи с неведомой гранью собственной судьбы.

Вскоре, в день весеннего солнцестояния, Фома вызвал дочь в свои покои, чтобы сообщить ей долгожданную весть, прилетевшую в Рим из далекого Московского государства.

К чести князей незнакомой северной страны, еще во времена Киевской Руси, они одни смогли разглядеть главное богатство Византии, поразившее необычностью их в самое сердце. Когда-то послы киевского князя Владимира, объехав все страны мира, именно в Константинополе осознали, что главное сокровище Византии ни золото, ни драгоценные камни, ни произведения искусства, а реальная возможность на грешной земле ощутить связь человека с Богом, созерцая его лик во время службы в соборе.

Потрясенные великолепием Святой Софии, послы описывали киевскому князю откровение Божественной литургии. Именно в соборе во время воскресной службы им явилось откровение, решившее дальнейшую судьбу крещения Руси. Неожиданно княжеские послы ощутили себя вознесенными в божественные чертоги, узрев там избранность христианства на небесах. Описание красоты и благолепия Святой Софии покорило могущественного киевского князя, и он отдал свое сердце новой вере, поняв, какой божественный дар можно вывезти из Византии.

По воле князя Владимира благословенная Киевская Русь стала духовной наследницей Византии, пронеся через века преданность христианству. Русские князья всегда помнили о заветах византийских императоров, завещавших свое наследие духовной дочери, которая обязана его пронести сквозь века, сберечь и сохранить для потомков.

Рано овдовевший московский государь давно присматривался к византийской принцессе, выслушивая рассказы знатных людей о ее красоте и воспитании. Слава о всевозможных достоинствах наследницы византийских императоров доносилась до далекой Московии, тревожа сердце великого князя, решившего заручиться поддержкой папы римского в непростом деле женитьбы на племяннице последнего императора Византии.

Получив благословение папы римского, ранней весной по высочайшему повелению московского князя в Рим прибыла многочисленная княжеская дружина, разодетая по случаю его сватовства к византийской принцессе в расшитые золотом бархатные камзолы с серебряными и золотыми оплечьями. Папа римский по политическим соображениям заочно освятил союз князя Московии и византийской принцессы, и вскоре Софья Палеолог покинула Рим и безутешного отца, навсегда расставшегося с любимой дочерью.

Длинный обоз увозил в дубовых сундуках бесценное наследие Византийской империи в далекую северную страну, где оно обрело новую жизнь и новых хозяев. Небесам было угодно именно таким образом соединить воедино византийские и русские традиции и вызвать к жизни много нового и неповторимого, водрузив византийского двуглавого орла на древний государственный герб Московской Руси.

Иван III был хорош собой и избалован женским вниманием, но он отвергал все предложения родовитых семейств, готовых отдать за него дочерей. Он не торопился связывать себя брачными узами, надеясь обрести любовь заморской принцессы. Одобрение папы римского окрылило именитого жениха, и он незамедлительно снарядил в Рим высокородных бояр навстречу обозу, которые должны были сопровождать Софью до Москвы.

Кроме всего прочего, князь Иван надеялся, что этот брак будет способствовать повышению международного престижа Московии и его нынешних и будущих потомков. Разве не об этом всегда мечтали московские государи?

Великий князь Московии обладал высоким ростом и буйной гривой светлых кудрей, спадавших на широкие плечи. Природа не поскупилась, одарив князя недюжинным умом и величием. Всякий раз трепетное женское сердце сладко вздрагивало от греховных мыслей, когда синие глаза государя задерживались дольше обычного на зарумянившемся лице любой московской красавицы.

Самые знатные и богатые семьи Московии с радостью отдали бы за великого князя своих дочерей, но его сердце было отдано навсегда таинственной византийской принцессе, прославившейся особенной красотой и умными учтивыми речами, как доносили ему послы.

Прибывшие ясным осенним днем в Кремль долгожданные гости были приглашены в трапезную, где Иван III мог во время обеда мог хорошо рассмотреть свою избранницу. Помимо своей воли князь не сводил с нее глаз, пылкими взглядами в сторону чужеземки вызывая ревность московских красавиц. Всем присутствующим на обеде стало ясно, что гостья навсегда покорила сердце хозяина Московии, едва он увидел ее яркую нездешнюю красу.

Статная Софья поразила и очаровала князя приветливой улыбкой и нежным взором. Он откровенно любовался ее удивительно тонким станом, умело подчеркнутым расшитым драгоценными камнями шелковым нарядом. Его мужское естество призывно и сладостно дрогнуло, стоило принцессе улыбнуться в ответ на оценивающий и слишком пристальный взгляд монарха.

Князь вежливо вел беседу с посланниками папы римского, бросая откровенные взгляды в сторону принцессы. В мыслях он дарил ей горячие ласки, откровенно и страстно касаясь поцелуями самых сокровенных мест.

Принцесса была хороша, ее длинные пушистые волосы отливали червонным золотом и благоухали сладким ароматом, будоража воображение князя. В солнечном свете сверкало тонко сработанное византийскими золотых дел мастерами золотое ожерелье, в три ряда обвивая белоснежную шею, подчеркивая ее красоту.

Под стать прекрасному ожерелью сверкали драгоценные перстни на тонких пальцах и в такт учтивым речам красавицы – принцессы в ее маленьких розовых ушках мерно покачивались массивные серьги невиданной красоты. Великого князя покорила глубина гордых зеленых глаз красавицы и ее призывные взгляды из-под длинных ресниц, обещавшие ему верную любовь и покорность.

К концу обеда влюбленный князь мысленно поблагодарил Создателя, давшего ему в жены дивную красавицу, забравшую в сладкий плен его исстрадавшееся одинокое сердце. Не в силах скрыть захлестнувшие его чувства, он подошел к принцессе, почтительно склонившую голову перед великим князем, и прошептал, глядя в бездонные глаза:

– Рад видеть тебя, радость моя нежданная! Готова ли ты подарить мне себя и пойти со мною под венец?

Щеки Софьи вспыхнули румянцем от слов князя, но она не потупила своих затуманенных непрошеными слезами глаз, как того требовали приличия двора, согласно склонив голову к плечу.

После трапезы окрыленный князь распорядился немедленно готовиться к свадебному пиру, разослав с гонцами приглашения именитым гостям.

ГЛАВА 5

Уже через месяц в парадных пиршественных палатах столы ломились от яств, разложенных на золотых блюдах. Дичь в ярком оперении радовала глаз искусным приготовлением умелыми кремлевскими стряпухами. Истекающие соком лесные вепри золотились аппетитной румяной корочкой, потеснив на край стола фаршированных диковинными пряностями пятнистых жирных щук, выловленных в Москве – реке.

Мясо молодых быков, целиком зажаренных на вертелах, призывно благоухало восточными специями, метровые волжские осетры вольготно примостились между золотыми кувшинами, в которых подавали медовуху и хмельной квас. Над всем этим великолепием в ледяных прозрачных чашах горками возвышалась икра белужья и осетровая, которая доставлялась круглый год к царскому столу богатыми купцами с низовий Волги.

В чеканных золотых кубках искрилось дорогое заморское вино, привезенное греческими негоциантами-киприотами специально к свадьбе государя. В необъятных серебряных бадьях в холодных погребах дожидалось своей очереди молодое терпкое вино с виноградников Валахии. Огромные свадебные караваи со всевозможными начинками светились в лучах щедрого солнца медовым светом, благоухая сладкими ароматами.

В назначенный час разодетые гости с богатыми дарами собрались в кремлевском дворце, дожидаясь окончания венчания, на котором присутствовали только самые близкие и родовитые. В глазах рябило от блеска золота и драгоценных камней, украшавших одежды именитых гостей, прибывших из разных стран на брачный пир.

В Кремле свадьбу Ивана III гуляли долго и с размахом, на площадях довольный народ пил сладкую медовуху и крепкую брагу во славу князя московского, на радостях щедро угощавшего своих подданных, дабы те не скупились славить великого князя и его молодую жену.

Софья с радостью встретила в далекой северной стране своего суженого, она еженощно видела в глазах венценосного супруга огонь искренней любви и мечтала о наследнике. Ей непременно хотелось родить сына, который возродит священный огонь великой Византии и сделает Московскую Русь наследницей традиций ее родины.

Золотое подмосковное лето и щедрая осень очаровали Софью богатством лесных даров, щедрых на ягоды, грибы и орехи. Она с радостью сопровождала супруга во время охоты на кабанов и оленей, со всей страстью встречая его в княжеском шатре, откуда по полночи доносились пылкие речи и поцелуи влюбленных.

Византийской принцессе по душе пришлись зимние забавы, с которыми ее знакомил венценосный супруг, обожавший катание на санях по замерзшей Москва – реке. Князь любил видеть счастливые глаза Софьи, закутанной в собольи шубы, когда он брал ее с собой лихо промчаться по первому снегу. Его мужское самолюбие тешило, что глаза жены всегда с обожанием встречают его, стоит ему переступить порог ее покоев.

Только на третьем году супружества, после неутомимых стараний супруга и жарких молитв Богородице, Софья зачала наследника византийских императоров и храбрых Рюриковичей, которым благополучно разрешилась 25 марта 1479 года от Рождества Христова. Крестили сына великого князя и византийской принцессы в вербную неделю и нарекли его Василием Парийским.

Снова гулял и веселился московский народ, празднуя вместе с великим князем рождение долгожданного престолонаследника. Умная и дальновидная Софья впоследствии сделала все, чтобы именно ее сын Василий III занял трон своего отца Ивана III и стал единственным обладателем несметных сокровищ московских князей и византийских императоров. Для этого ей пришлось прибегнуть к могучей силе тайных знаний египетских жрецов, сокрытых в привезенных издалека мудрых книгах.

ГЛАВА 6

Помимо каждодневных забот, Софью очень волновала судьба своего византийского приданого, равного которому было трудно отыскать среди европейских наследий. Частые кремлевские пожары не давали ей спокойно спать, терзая беспокойными думами о возможной утрате бесценных сокровищ в огне пожарищ.

Заручившись поддержкой супруга, всегда сожалевшего о печальной судьбе, постигшей Александрийскую библиотеку, она решила уберечь византийскую либерию от подобной участи. После недолгих раздумий, княжеская чета пригласили в Московию знаменитого итальянского художника и архитектора Аристотеля Фиораванти, поручив ему построить под Кремлем в великой тайне ото всех разветвленные ходы и лабиринты.

Хранилища должны соединяться с княжескими покоями подземными ходами, скрывая истинное расположение главной сокровищницы, в которой и будет укрыта самая ценная часть княжеского богатства и византийское приданое.

Софья знала, что хитро устроенные подземные лабиринты змеями извивались под всеми королевскими дворцами Европы, храня и спасая от чужих глаз великие секреты. По примеру европейских монархов московская княгиня решила устроить под Кремлем подобные тайники, не меньше опустошительных пожаров опасаясь алчных и вороватых московских бояр.

Следуя пророчеству, в тайны которого посвятил ее отец перед отъездом в Московию, нечто подобное предусмотрительная Софья устроила в Кремле, доверив строительство подземных тайников известному римскому зодчему, умевшему хранить чужие тайны.

Долгие годы Аристотель и его помощники меняли облик кремлевской крепости, укрепляя стены и возводя невиданные башни, не забывая о поручении княгини. После завершения благоустройства Кремля о местонахождении заветного хранилища знали лишь Софья и Иван III, доверив охрану в подземелье от посторонних верным и надежным воинам.

Когда их сын вошел в зрелые лета, заботливая мать посвятила его в великую тайну, взяв с него страшную клятву, что ни одна чужая рука не прикоснется к византийским сокровищам без его воли. Великое пророчество свято и неуклонно должны были соблюдать все наследники византийских императоров, передавая несметные сокровища только престолонаследникам.

Вражеские набеги и бесконечные московские пожары заставили княжескую семью доверить бесценные книги, золото и драгоценности благословенной земле, которая одна сумела молча и с благоговением принять и хранить веками все, что попало в ее надежное лоно.

Страшное и надежное заклятие египетских жрецов, которое охраняет наследие многие века, наложила на него сама София, повелев ему открыться в определенный час избраннику перед самым концом всего сущего на земле.

Угроза быть ослепленным мощным древним проклятием, которое не одно тысячелетие охраняет тайны египетских фараонов, лучше всякой сторожевой собаки сдерживала порывы неразумных смельчаков заняться поиском княжеских сокровищ.

Еще в Риме Софья узнала из книг, что в незабвенные времена сам Гермес Трисмегист позаботился о сохранности истинных знаний о сотворении Вселенной и о великих законах, по которым живет Земля и человечество, на смену которому спешит новая цивилизация. От великих фараонов византийским императорам достались книги, уцелевшие при пожаре Александрийской библиотеки и не сгоревшие на кострах инквизиции. Именно о них больше всего заботилась Софья, не знавшая покоя после нового опустошительного пожара, когда в одночасье сгорела вся Москва, превратившись в груду черных головешек.

Жизнь в Московии убедила ее в том, что излишняя доверчивость может погубить византийское наследие, и через непродолжительное время Софье вновь пришлось прибегнуть к услугам итальянских зодчих, намереваясь окончательно запутать следы нахождения либерии в тайных лабиринтах кремлевских подземелий.

И вновь после приезда в Москву итальянского архитектора с сотней толковых работников, в Кремле закипела работа. Иноземные строители по ночам через ворота тайно вывозили землю, высыпая ее в пробегающую мимо крепостной стены реку Неглинную, которая до утра успевала унести строительный мусор за пределы городища.

Истинные тайники располагались ниже ложных ходов, зачастую оканчивающихся тупиками, укреплялись мощной кладкой из красного кирпича, который в изобилии доставлялся в Кремль для строительства наземных сооружений.

Внешне все выглядело как обычный ремонт крепостных стен, строительство новых церковных приделов и расширение теремного дворца для княжеской семьи. Но втайне от любопытных глаз под землей вновь кипела работа. Запутанные лабиринты расходились во все стороны под кремлевскими зданиями, в случае необходимости теперь даже под рекой можно было свободно пробраться в городище по каменному тоннелю, не замочив ног.

Верная стража тщательно следила, чтобы иноземцы не пересекались с вездесущими боярами, дабы не появился соблазн за золото раскрыть им тайну подземного строительства. По окончании работ Аристотель Фиораванти задержался в Московии, получив из рук великой княгини щедрое вознаграждение за труды, и поклявшись ей на Библии, что никогда не воспроизведет подобное подземелье ни под одной крепостью Европы и чертежи кремлевских лабиринтов не увидят свет солнца и будут уничтожены.

Вскоре после отъезда итальянского зодчего в Кремль с окрестных земель стали свозить крепких молодых парней с одним похожим изъяном – все они от роду были глухими и не умели разговаривать.

Под присмотром самой Софьи холопы бережно упаковывали в сундуки дивной красоты серебряные и золотые сервизы, золотые блюда и кубки с искусной чеканкой, золотые и серебряные чаши с драгоценными камнями. С особым вниманием великая княгиня лично следила за тем, как упаковывался дивной красоты парадный сервиз из необыкновенного фарфора, подобного которому не было ни у кого из королевских домов Европы. Это была память об отчем доме, в детстве Софья могла часами рассматривать запечатленную на нем красочную роспись, отображающую ход истории от начала сотворения мира до его конца.

Дубовые сундуки с книгами прятали внутрь крепких бычьих шкур и тщательно смолили, чтобы их не мог повредить сырой воздух подземелий и прожорливые крысы.

Сундуки с драгоценностями молчаливые холопы вначале погружали в горячий воск, затем в просмоленных шкурах подвешивались на крюки в подземельях для просушки, после чего укладывались на хранение.

Софья видела, каким алчным огнем горели глаза несчастных и как дрожали их руки, когда им было позволено на миг коснуться византийских сокровищ, в которых была сокрыта мощь благородного металла и жар сердец ее великих предков.

По велению Софьи ее подарок супругу, императорский трон из чистого золота, был установлен в княжеском тронном зале, где Великий князь принимал иноземных послов, бесконечно требовавших от князя всевозможных льгот и уступок. Надменные послы от невиданного великолепия княжеского трона теряли дар речи, и вздрагивали от неожиданности, когда двуглавые золотые орлы вдруг взмахивали расправленными крыльями и изрыгали огонь из изогнутых клювов.

В состояние шока всех приводили статуи золотых львов, сидевших у основания трона, когда они с громким рыком оглядывали присутствующих, грозно сверкая изумрудными очами.

Великий князь был очень доволен подарком супруги и часто в одиночестве сидел на троне, раздумывая о хитросплетениях судьбы, распорядившейся избрать род Рюриковичей хранителем сокровищ византийских императоров и бессмертной библиотеки.

После окончания работ Великая Княгиня отправила немых холопов, оставшихся в живых, в дальние скиты и монастыри, где они до конца дней помнили о несметных сокровищах, отданных земле на вечное хранение и при всем желании никому не могли поведать великую тайну. Блеск золота в мрачных подземельях стал самым ярким и запоминающимся событием оставшихся в живых, который преследовал их до конца дней во сне и наяву.

ГЛАВА 7

Сегодняшний день явно начинался с левой ноги. Кофе убежал, забрызгав начищенную до блеска плиту, к тому же горячую воду отключили с утра пораньше, окончательно испортив Алине настроение. В довершение ко всему, отчаянно и некстати затрезвонил дверной звонок, кто-то невидимый вдавил его до упора, даже не пытаясь снять палец с кнопки.

– Господи, кто бы это может быть в такую рань?

Алина заметалась по прихожей, пытаясь одновременно завязать поясок халата и пригладить торчавшие после сна во все стороны волосы.

– Иду, иду, минуточку! – прокричала она неизвестному раннему визитеру, на всякий случай взглянув в зеркало на свое отражение.

– Вы меня заливаете, откройте! – послышался за дверью невнятный мужской голос.

– Я всего лишь пролила кофе, – жалобно пробормотала Алина, приоткрыв дверь.

В квартиру ввалился незнакомец, буквально повиснув на ней, бесцеремонно хватая ее за талию сильными руками, чтобы не потерять равновесие.

Пискнув от неожиданности, Алина прислонилась к стене, пытаясь устоять на ногах. Пачкая голубенький халатик кровью, мужчина сполз к ее ногам, брякнувшись во весь свой внушительный рост на пол.

Не совладав с подступившей тошнотой, Алина сползла по стенке вниз, уткнувшись лицом незнакомцу под мышку. Когда неожиданный приступ дурноты прошел, она заметила над собой удивленно – любопытные глаза соседки сверху, которая протиснулась в приоткрытую дверь вместе с собачкой.

– Ой, у вас дверь открыта, отдыхаете, Алиночка? – пропела она умильно, во все глаза рассматривая лежащего на полу мужчину. – Какой интересный мужчина, я его у вас раньше никогда не видела!

– Я тоже, – приподнялась на подгибающихся ногах Алина.

Полы короткого халатика распахнулись, но любопытный глаз соседки мгновенно заметил, что под ним не было белья.

– Надо милицию вызвать и скорую, может, ему еще можно помочь!

Соседка недоуменно и понимающе приподняла подрисованные брови:

– Зачем сразу милицию? Чем она может помочь, пардон, разве только физиономию ему набьет? Но это лишнее, вы молодые, помириться всегда успеете!

– Изольда, миленькая, помогите! – взмолилась Алина, с ужасом рассматривая распростертое у ног тело, облаченное в белые полотняные брюки и тончайшую батистовую сорочку в кровавых пятнах.

– Гренадер! Храпит, почти как мой Сеня после бани! – энергично похлопала соседка труп по щекам.

– Не надо, – взмолилась Алина. – Это кощунство, бить почти покойника! Кажется, у него предсмертная агония, не надо его трогать, умоляю!

– Кощунство – это наплевать на чувства любящей женщины и напиться до потери пульса! – возмутилась соседка.

– Меня сейчас вырвет, я еле держусь на ногах, и, потом, я не уверена, что мы сможем обойтись без милиции.

– Если каждый раз в подобных случаях обращаться за помощью к милиции, милочка, стражам порядка некогда будет заниматься серьезными делами! Мой Сема сейчас придет и поможет переложить его на диван, – тараторила Изольда Вольдемаровна. – Вы пока поднимайтесь и приведите себя в порядок, мужчины не должны нас видеть жалкими.

Алина на подгибающихся ногах поплелась за соседкой в ванную. Раздавшееся за спиной чавканье заставило ее обернуться. Любимая болонка Изольды Вольдемаровны, кряхтя и причмокивая, усердно слизывала бурые пятна с одежды незнакомца. Вцепившись в соседку, Алина снова почувствовала приступ дурноты.

– Милочка, немедленно возьмите себя в руки! Я понимаю, что к этому невозможно привыкнуть, но разве вам раньше не приходилось общаться с пьяными мужчинами?

– Так это не окровавленный труп? – прошептала Алина, меняясь в лице.

– Если бы, – огорчилась соседка. – Это всего лишь томатный сок плюс типичное мужское поведение законченного эгоиста. Вместо того, чтобы дарить себя любимой женщине, он напился до безобразия.

– Как мне от этого теперь избавиться? – жалобно спросила она умудренную жизненным опытом Изольду Вольдемаровну.

– К этому невозможно привыкнуть, дорогая, я вас так понимаю! – горестно вздохнула соседка. – Лично я с подобными проявлениями мужского эгоизма безуспешно борюсь почти целый год. Мой Сема на старости лет изменил своим национальным традициям и стал завсегдатаем русской бани, чем сразил всех знакомых наповал.

– Что вы говорите? – вяло поддержала ее Алина, мучительно обдумывая ситуацию.

– Его окончательно доконал банный скверик по соседству, забитый в любое время дня и ночи любителями бани с красными распаренными рожами и пивными бутылками наперевес! Вот и твой мужчина не прошел мимо соблазна!

– Да не мой он, я его впервые вижу, – отнекивалась Алина, рассматривая испачканный халатик.

– Что же, я всегда подозревала и догадывалась, что бывает и так, – понизила голос Изольда Вольдемаровна, аккуратно расправляя на лбу огненные кудри, – Поэтому я вам настоятельно советую быть более требовательной к себе и никогда не идти на поводу у сиюминутной страсти.

– О чем вы говорите, это всего лишь глупая случайность! Он позвонил в мою дверь и сказал, что я заливаю его квартиру!

– Алиночка, я вас понимаю, как никто другой, но эту версию вы никому не озвучивайте! Ведь вы живете на первом этаже, поэтому надо быть особо бдительной, милочка, помните всегда об этом! – назидательный голос соседки звучал где-то в области желудка Алины, вызывая рвотные спазмы.

– Я постараюсь запомнить, – согласно кивала она головой, мечтая лишь о том, чтобы все оставили ее в покое.

– Когда он проснется, не кормите его сладким, его может стошнить.

– Не собираюсь я его кормить ни сладким, ни горьким, – вздохнула Алина, раздумывая, как избавить себя от незнакомого тела чужого мужчины.

– Совершенно напрасно, это нельзя пускать на самотек. Если вы не будете уделять внимание его питанию, он начнет есть с чужих рук, а это весьма чревато для искренних мужских чувств! – с придыханием произнесла соседка, с интересом разглядывая незнакомца.

Помолчав, Изольда Вольдемаровна совсем не к месту бодро произнесла рекламный слоган:

– Нам поможет только «Ваниш»! Все сомнительные пятна с вашей одежды может удалить только он, – и бодро вышла из квартиры с чувством выполненного долга.

– У меня нет «Ваниша», – обреченно прошептала Алина, уставившись на незнакомца. – К тому же до сегодняшнего дня у меня и на одежде и репутации не было пятен. Ума не приложу, как мне в данной ситуации может помочь какой-то пятновыводитель?

ГЛАВА 8

Некоторое время Алина тупо смотрела на распростертое в узкой прихожей тело, прикидывая, как ей дотянуться до телефона, не задев ненароком бывший труп. Не придумав ничего лучше, как позвонить подругам, она переступила через незнакомца и замерла от ужаса. Храп неожиданно прервался, замерев на высокой ноте. Крепкие руки ухватили Алину за лодыжки и резко потянули вниз, подбив под коленки. Шмякнувшись сверху на незнакомца, она отчаянно завозилась, пытаясь приподняться.

То, что она почувствовала под собой, заставило ее ойкнуть и встать на четвереньки в попытке отползти подальше.

– Сладенькая моя, ты вернулась? – прошептал незнакомец, в мгновение ока, подмяв Алину под себя.

Придавленная горячим твердокаменным телом незнакомца, Алина пыталась вырваться из цепкого захвата. Тупое отчаяние и непонятно откуда взявшееся любопытство заставило Алину сделать то, что обычно делают женщины, оказавшись в подобном положении. Незнакомец неистовствовал, словно не один год был отлучен от секса и женского тела.

Явившийся на помощь по просьбе жены Сеня застыл на пороге, с интересом рассматривая стройные женские ноги, сплетенные на напряженной спине мужчины. Оставив розовый «Ваниш» у входа, он осторожно прикрыл дверь, размышляя о превратностях коварной судьбы. Закурив сигарету, Семен задумчиво прислонился к стене, приготовившись даже ценою жизни защищать такую уязвимую соседскую дверь от посторонних.

Присев перед туалетным столиком, Алина с интересом рассматривала свое лицо, разыскивая на нем следы морального падения, обрушившего ее устойчивую репутацию в собственных глазах.

Незнакомый голос оторвал ее от этого интересного занятия, властно поинтересовавшись, где у нее ванная. Оторвавшись от зеркала, Алина во все глаза уставилась на мужчину, так бесцеремонно вторгшегося в ее интимную жизнь. Никто из подруг не поверит, что она все-таки сделала это, но, похоже, ничего еще не закончилось, судя по заинтересованному взгляду незнакомца.

Его красивое хищное лицо с орлиным носом и тонкими красивыми губами было очень привлекательным и запоминающимся. Если бы она видела его хоть однажды, она бы запомнила этот пронзительный взгляд, проникающий в душу.

– Я готов продолжить наше знакомство, если дама не против? Вы не возражаете, если я прилягу? За мной скоро приедут, и я хотел бы немного отдохнуть перед дорогой.

– Это вопрос или предложение? – подхватила она захватывающую игру. Была не была, где наша не пропадала! Алена придумала себе оправдание, позволив своему телу безумствовать в постели с незнакомым мужчиной, откликаясь на его требовательные прикосновения.

Властный взгляд зеленых глаз приказывал и подчинял, заставив забыть обо всем, что было до этого утра и не думать о том, что будет после.

Худощавое и сильное мускулистое тело вжимало ее в постель, раз за разом изливаясь в нее упругими струями, Его руки и губы умело и жарко ласкали тело, заставляя изгибаться и стонать в дурмане страсти.

«Похоже, у него давно никого не было, эта неуемная страсть всего лишь следствие длительного вынужденного воздержания, – думала Алина, в очередной раз откликаясь на жар незнакомого тела. Как бы там ни было, это незабываемо!»

– Ты даже не представляешь, насколько длительного, – произнес мужчина, словно прочитав ее мысли.

Трель мобильника окатила Алину холодным душем, вырвав ее из сладкого сна наяву. Незнакомец первым дотянулся до трубки, раздраженно поинтересовавшись, кто его беспокоит в неурочное время. Выслушав невидимого собеседника, он повернулся к Алине, строго поинтересовавшись, где синяя папка с отчетными документами и почему она не на работе? Встретив ее отчаянный взгляд, он доходчиво объяснил сотрудникам, что с ними разговаривает личный доктор больной и коллегу лучше не беспокоить ближайшие два часа, дабы не прерывать процесс оздоровления.

– Здорово! Я бы так не смогла, – обрадовалась Алина находчивости незнакомца.

– Позвольте вам не поверить! Я имел возможность убедиться в обратном, вы способны на многое, поверьте моему немалому опыту. Не хотите ли познакомиться поближе, милая барышня?

– Постель – это еще не повод для знакомства, – парировала Алина, – Разве мы недостаточно знакомы? Так даже интереснее!

– Я безумно рад, что с чувством юмора у вас полный порядок. Позвольте закрепить знакомство, чтобы оно оставило неизгладимый след в вашей жизни?

Безумство страсти снова надолго затянуло в омут.

Разбудил ее громкий голос незваного гостя, объяснявшего кому-то непонятливому в трубку, как проехать к дому Алины. Вскоре из ванны донесся шум воды, и Алина поняла, что интересное приключение закончилось, и у нее наконец-то появилась тайна, которой можно огорошить подруг. Она решила ни о чем не спрашивать незнакомца, когда он снова возник на пороге спальни, одетый в умопомрачительный костюм.

– Эй, спящая красавица, спасибо за понимание! Может, вы соизволите закрыть дверь, или вы кого-то ждете и ваши приключения на сегодня не закончились?

Сбросив горячую руку незнакомца с плеча, Алина отвернулась к стене, чувствуя, как на глазах закипают злые слезы, причину появления которых надо было обсудить с более опытными подругами.

Стоя под душем, она не замечала, как тугие струи горячей воды смешиваются с горькими слезами разочарования, не приносившими желанного облегчения. Как все-таки здорово было в детстве! Поплачешь, съешь конфетку и все беды тут же, незаметно и бесследно, улетучатся, оставив взамен легкую прозрачную грусть. С этим надо было что-то делать, она с удивлением осознала, что одной ей не справиться, если даже слезы не помогают.

ГЛАВА 9

Назначив подругам встречу в любимой «Осе», она приехала в ресторан раньше назначенного времени, не в силах находится в пустой квартире, где полдня была впервые в жизни пронзительно счастлива и желанна.

Заинтересованные телефонным сообщением, подруги не подвели, явившись в точно назначенный час, сгорая от любопытства, сладко благоухая неземными ароматами. Царственно присев на кончик стула, обитого вишневым бархатом, Рита пристально рассматривала хорошенькое личико Алины, неуловимо изменившуюся с момента их последней встречи.

Из-под Ритиной черной челки сверкали синим огнем умело подкрашенные глаза, с вызовом взиравшие на мир, который был ей много чего должен. При виде ее бюста пятого размера и длинных ног мужики менялись в лице и готовы были заполучить все это богатство в единоличное пользование, уже на второй день короткого знакомства предлагая ей руку, сердце и счет в банке в обмен на благосклонность.

Легкий характер Риты и ее неженский ум позволяли сохранять дружеские отношения со всеми бывшими претендентами на роль заботливого мужа. Она умело внушала им, что слезы оставленных детей и обиженных жен могут навредить карме отца, а с этим надо быть очень осторожным. Обеспеченные мужчины считали своим долгом оказывать Рите материальную помощь, без просьб и напоминаний сбрасывая ей на счет немалые суммы на достойную жизнь.

Оглядев зал и не увидев ни одного знакомого лица, Рита придвинула стул к Алине и тихим голосом проговорила:

– Рассказывай, что произошло, только не вздумай реветь, у тебя глаза на мокром месте. Кто эта счастливая скотина?

Наталья внимательно осмотрела с ног до головы подругу, покачивая головой:

– По-моему, она очень довольна и это слезы непростого женского счастья просятся наружу. Да, ты в курсе, что на твоей машине разбит правый фонарь сзади, похоже, что тебя в зад на стоянке тюкнул какой-то безрукий умелец и удачно смотался, никем незамеченный.

Наталья умела всегда так тонко повести разговор, что самые сложные задачи оказывались быстро разрешимыми и легко прояснялись самые запутанные ситуации. Недаром она была очень известным в столице женским психологом. Несмотря на ее возраст, желающие попасть на прием непременно к ней, записывались за месяц вперед. При этом посетителей откровенно радовало, что весь негатив их неудавшейся жизни оставался в кабинете этой весьма успешной молодой женщины, терпеливо раздающей страждущим за очень большие деньги дельные советы.

Красавицей Наталью назвать не поворачивался язык, подкачал небольшой рост и тяжеловатая нижняя челюсть, но все эта неправильность черт меркла в свете сияющей голливудской улыбки, открывавшей красивые зубы.

Конечно, Наталья вовсю использовала этот природный дар, щедро одаривая ласковой улыбкой своих многочисленных пациентов и поклонников.

Она даже создала свою шкалу красоты, согласно которой психолог не может быть красивым, иначе все разбегутся, не пожелав плакаться в жилетку красавице. Проникновенный взгляд темных глаз Натальи незаметно для пациентов завораживал манящей глубиной, в которую хотелось смотреть и смотреть, забыв об оплаченном времени.

Посмотрев на свой «Шапард», густо усыпанный крошечными бриллиантами, Наталья заметила:

– Время течет для всех неодинаково, это неоспоримый факт, постоянные опоздания Леры каждый раз подтверждают его.

С томной грацией пантеры Рита потянулась за пирожным, заинтересованно переспросив Алину:

– Ты, наконец-то, откроешь рот, или так и будешь молчать? Что произошло, меня распирает от любопытства!

– Подождем Леру, без нее не начинай, чтобы не пришлось пересказывать все несколько раз.

– Привет всем! – пробасило впорхнувшее в зал неземное создание, с грацией беременного бегемота плюхнувшись на стул.

Ура! – язвительно отметила Наталья. – Сегодня у нас рекорд! Ты опоздала всего на семь минут!

– Ну, простите, девочки, меня подвел новый водитель! Я ему десять раз объясняла, как проехать к ресторану, но он плохо ориентируется в городе и постоянно путает повороты. Довел меня, дурак, до истерики, пришлось слегка стукнуть его.

– Ты дождешься, что ни один водитель не захочет тебя возить и тебе придется раскатывать на такси, а таксисты народ нервный, могут и сдачи дать в ответ!

– Как вы себе это представляете, известную оперную певицу, почти народную артистку страны покусает нервный водитель? – громко захохотало это чудо природы, обладающее уникальным голосом, которому рукоплескали лучшие сцены мира.

Она легко тряхнула объемную сумку, доверху набитую коробками, пакетиками, свертками:

– Девушки, это вам привет из Испании, я подписала на коробках, кому и что купила. Это у нас еще не все носят, надеюсь, вам понравиться.

– Спасибо, у меня тоже есть для вас сюрприз, – оживилась Алина при виде жизнерадостной подруги, не сводившей голодных глаз с пирожных.

– Девоньки, дорогие, поскорее начинайте есть, а я издалека полюбуюсь. Вы помните, как в детстве я могла съесть сразу десять эклеров за один присест? – мечтательно закатила Лера глаза.

– Конечно, помним! Поэтому сейчас ты не можешь съесть ни одного, все опрометчиво съела еще в детстве, – съязвила Рита.

– Закончу карьеру и наверстаю упущенное, – плотоядно облизнулась оперная дива. – Я сейчас просто полюбуюсь, как вы их будете беззастенчиво хряпать у меня на глазах.

– Надеюсь, это произойдет не так скоро, а пока мы тебе заказали зеленый чай без сахара, можешь пить, он почти остыл, как ты любишь.

– Спасибо, дорогие. Что у вас новенького произошло, пока я отсутствовала? Мужчины, бриллианты, машины? – Лера звякнула о фарфоровую чашку золотым браслетом с огромными рубинами.

– Все у всех по-старому, те же мужчины, те же проблемы. Слава Богу, все без изменений, тьфу, тьфу, тьфу! – доложила Рита, любуясь игрой света в темно – красных камнях браслета.

ГЛАВА 10

– Помните, о чем мы разговаривали в прошлую встречу на этом же месте?– с загадочным видом произнесла Алина, нервно облизывая отливающие розовым перламутром губы.

– Догадываюсь, – картинно пожала плечами Рита, насмешливо улыбнувшись подругам. – Буду очень удивлена, если ошибусь.

– Выкладывай свой сюрприз, – потребовала Лера, опустошив чашку и снова звякнув о край браслетом.

– Если это снова о мужиках, то я ничего не хочу сегодня о них слышать! На работе мне все уши бедные овечки прожужжали об их коварном вероломстве, а на самом деле все совсем не так. Более затравленных обществом и самими бабами существ в современном мире вы не найдете! Живут они, бедолаги, с лозунгами «Обязан» и «Должен» над головой. Поверьте, чтобы окончательно не свихнуться, совершают непонятные нам поступки, за которые их порицают женщины и общество, – с кислой миной произнесла Наталья, осторожно откусывая пирожное, чтобы не съесть помаду.

– Скажи, пожалуйста, может ли успешный мужчина напиться до такого состояния, что забыл, кто он и где его дом? – неожиданно спросила Алина, оглядев оживленные лица подруг с таким видом, словно от их ответа зависело очень многое.

Подруги переглянулись, в один голос заявив, что в таком щекотливом деле возможно все, что угодно, и забыть место, где тебя ждут, для успешного мужчины так же легко и просто, как и для водопроводчика.

– Это всего лишь пролог, – загадочно напомнила Алина подругам о разговоре двухмесячной давности. – Все остальное произошло со мной сегодня.

Лера и Наталья удивленно переглянулись, недоумевая, о чем идет речь.

– Кажется, я начинаю понимать, о чем ты хочешь нам поведать, – прищурилась Рита. – Только, чур, я требую самых пикантных подробностей!

– Да уж постарайся, пожалуйста, – поддержала ее Наталья.

– Надеюсь, вы помните этот скверик недалеко от моего дома?

– Конечно, все, кто не стремился попасть в баню, находил утешение в кустах в обнимку с бутылкой, мы это давно запомнили, – засмеялась Лера.

– Там был небольшой пруд и в детстве мы катались на коньках и ели зимой мороженое, – неожиданно произнесла Наталья. – Потом у нас начиналась ангина, одна на всех, и наши мамы недоумевали, как мы умудрялись одновременно подхватить простуду.

– В кустах над прудом мы прятались, когда играли в казаки – разбойники, ты еще об этом вспомни, – надулась Алина, обидевшись на подруг.

– Прости, мерзавок, но твой скверик навеял неуместные воспоминания, прости нас, мы готовы тебя выслушать.

– Сегодня утром ко мне в дверь позвонил мужчина из сквера в невменяемом состоянии, – почему-то шепотом произнесла Алина. – Я не знаю, что на меня нашло, но в тот момент я вдруг забыла, что незнакомым нельзя открывать. До сих пор не понимаю, как получилось, что открыла ему, тем более он ввел меня в заблуждение, сказав, что я его заливаю.

– Он большой оригинал, – фыркнула Наталья. – Как ты могла его заливать, если живешь на первом этаже?

– Спросонья я забыла об этом и, конечно же, попалась в ловушку, – вздохнула Алина, не поднимая глаз, чтобы не выдать огонь вожделения, который зажег незнакомец.

– Любой бредовый проступок, при большом желании, можно оправдать забывчивостью, – напомнила рассудительная Наталья.

– Продолжай, не перебивай ее, мне становиться горячо и интересно, – перебросила Рита ногу на ногу, не забыв в упор выстрелить синим огнем из-под челки в импозантного мужика за соседним столом.

Даже издалека было заметно, как мужчина забеспокоился и принялся ее рассматривать, пытаясь припомнить, где и при каких обстоятельствах их сталкивала жизнь.

– Вначале я подумала, что он смертельно ранен и уже почти умер, поэтому хотела позвонить в милицию, но моя соседка сразу поняла, что он мертвецки пьян и надо немного подождать, пока он протрезвеет. Этот боров вольготно разлегся в моей прихожей, и мне ничего не оставалось делать, как переступить через его тушу, чтобы добраться до телефона. И тут произошло нечто непоправимое – я нечаянно наступила на него. Похоже, он принял меня за свою подружку и стал очень настойчиво искать ласки именно у меня.

– Ты со своей гимнастической растяжкой чемпионки Европы не смогла переступить через мужика? – округлила глаза Лера. – Это ведь то же самое, если бы я не взяла верхнее «си»! Жуткий непрофессионализм!

– В том – то и все дело, что я специально сделала ему больно, вначале разбудив его, а затем уступила этому совершенно незнакомому мужику с превеликим удовольствием! Причем сделала это сначала в прихожей добровольно и без принуждения! Это было самое удивительное и ошеломляющее ощущение, которое мне когда-либо пришлось испытать! Его запах сводил меня с ума, мы продолжали все снова, и снова уже в спальне и это было незабываемо! А сейчас я схожу с ума от мысли, что не знаю о нем ничего, даже имени. Похоже, я влюбилась, как последняя дура!

– Мне помнится, что это была одна из твоих эротических фантазий – переспать с незнакомым мужиком без обязательств, – напомнила Наталья, с любопытством оглядев подругу и не заметив в ее лице даже небольшого намека на раскаяние. – Холить и любить свои фантазии необходимо, это полезно для здоровья, так что не казни себя.

– Спасибо за поддержку, но у меня она действительно первая, но далеко не последняя, – вздохнула Алина, заливаясь румянцем.

– Интересненько, чего нам еще от тебя ожидать? – поинтересовалась Лера, протянув руку к пирожным, забыв на секунду об их вреде для оперы.

Деликатно отодвинув блюдо от ищущих Лериных рук, Рита наклонилась к Алине:

– Их у тебя сразу несколько? Как интересно!

– Да, я сегодня съехала с катушек и теперь действительно не знаю, чего от себя ожидать, – огорчилась Алина. – Вдруг это войдет в привычку, и я не смогу никому отказывать?

– Забудь, тысячи людей ежедневно делают это и не терзаются угрызениями совести, иначе, все давно бы стали параноиками! Тебя мучает нечто другое, ты попала в зависимость от этого народного умельца и жаждешь продолжения банкета. Только не вздумай шляться по скверу в надежде снова встретить его, знаю я вас! Запомни, все произошло именно так, как ты себе нафантазировала! – назидательно произнесла Наталья, ввергнув Алину своими словами в тихое отчаяние.

Заметив блеск слез в глазах Алины, Рита поспешила утешить ее, бодрым голосом заверив подругу, что если она произвела нужное впечатление на незнакомца, то он непременно заглянет на огонек, тем более ему знаком ее адрес.

– Но каков подлец! Как он тонко вычислил, что хранила девушка в глубинах подсознания! Что у тебя по плану следующее? – с профессиональным любопытством приступила к расспросам Наталья.

– Мне недавно приснился совершенно нереальный сон, но это не совсем то, о чем я мечтала! Да не смотрите на меня так подозрительно, я робею! – отбивалась от наседавших подруг Алина.

– Это традиционная женская зависть, не обращай внимания и продолжай, – подбодрила ее Наташа. – Мы уже все мысленно побывали в твоей квартире с незнакомым Казановой. Что тебе привиделось на этот раз?

– Мы с нашим президентом любили друг друга страстно и нежно, правда, почему-то действие происходило в коровнике под пристальным взглядом жующих коров, но это было так здорово! Потом мы купались в теплом парном молоке, это было нечто неземное!

– Фрейд и Юнг плачут по тебе и поочередно и одновременно, – захохотала Наталья, откинувшись на спинку стула. – Боюсь, что эта фантазия так и останется неудовлетворенной!

– Ой, не зарекайтесь, девоньки! Мир так интересен своими непредсказуемыми возможностями, помните об этом всегда, когда уноситесь в мир фантазий и грез! – задумчиво произнесла Маргарита, томным жестом поправив шикарные волосы. На ее пальце маленьким огоньком вспыхнул розовый бриллиант, поймав солнечный луч.

Алина мысленно согласилась с подругой, не рискнув продолжить разговор о совершенно сумасшедших идеях, иногда посещавших ее.

– Это что-то новое или я забыла? – Лера задержала руку Маргариты, рассматривая кольцо. Розетка из семи бриллиантов искрилась потаенным огнем, рвущимся наружу из чудесно ограненных камней, лаская взгляд притихших подруг.

– Я его одеваю не часто, в пасмурный день камни тускнеют, но сегодня так солнечно и игра света ему идет! Я всегда надеваю кольцо с этим ярким сарафаном, – Рита отставила руку, любуясь кольцом.

– Как с вами интересно, давно мы так не вместе не отдыхали, я на минутку забыла об импресарио, перелетах, гостиницах и мне стало так легко и радостно. Известность иногда здорово утомляет!

– Наши дальнейшие действия? Где мы распотрошим все это, я вся в предвкушении праздника и требую продолжения банкета! – Наталья потрясла баулом с подарками.

– Поехали ко мне, – не задумываясь, предложила Алина. – Тем более, в моем дворе всегда можно припарковаться без особых проблем.

– В этом состоянии духа, когда он так высоко воспарил, нам решительно не нужны проблемы, крошечные проблемки и огромные проблемищи, – пропела Лера. – Кто меня возьмет в машину? Я с этим криворуким отказываюсь ехать, иначе снова займусь рукоприкладством, и меня ни один водитель не согласится возить!

ГЛАВА 11

Через несколько минут машины въехали во двор дома, пристроившись под окнами Алиной квартиры под неодобрительными взглядами старушек, копошащихся в песочнице вместе с неугомонными внуками, Натали сделала полицейский разворот, блеснув перед подругами почти мужскими навыками вождения.

Девушки со смехом процокали каблучками мимо бдительного консьержа, таща за собой неподъемную сумку. Консьерж издалека замахал обеими руками, привлекая внимание Алины к огромному букету белых роз.

– Откуда это чудо? – поинтересовалась она, прижимая к себе шелковистые прохладные розы без шипов.

– Доставили час назад из «Флоры», визитку магазина оставили, но на словах ничего не передавали, – по- военному доложил консьерж.

При виде букета, подруги многозначительно переглянулись:

– От кого, не томи?

– Сама не знаю, прислали без записки, – Алина пожала плечами.

– Тогда эти розы украсят наш скромный быт, а мы добрым словом вспомним о загадочном мачо, не пожелавшем открыться нам. Кстати, я сделала заказ и Раф пообещал нам прислать много – много вкусного и низкокалорийного для продолжения банкета. Ничего, что я заказала средиземноморскую закуску? Жаль, что омаров нельзя есть в эту пору года! – активная Рита перехватила инициативу у хозяйки.

– Кстати, девоньки, о ресторанах. Вы даже не представляете, в каком ресторане мне довелось побывать! Он находится в трех часах езды от Барселоны, и записываться в очередь надо чуть ли не за год, представляете? – Лера непонимающе пожала круглыми плечами. – Там надо есть неизвестно что, и при этом платить сумасшедшие деньги за сомнительную еду из взбесившихся молекул!

Рита округлила глаза:

– Ты уже побывала там? К сожалению, мы с Энрико будем в Барселоне только в сентябре. Я наслышана о кулинарных шедеврах, которые готовятся на основе молекулярной деструкции, но плохо себе представляю клубнику со вкусом копченой сельди, тем более, что эти изыски по карману только очень состоятельным людям, вроде моего испанца, а он всегда мечтает о приятной возможности потратить большие деньги не зря.

– Уверяю тебя, ты не пожалеешь, хотя бы потому, что хоть один раз продвинутому человеку надо это попробовать, по крайней мере в своем журнале напишешь о поездке. Я считаю, что это был незабываемый экскурс в далекое будущее! Непривычный вкус блюд из области нереальной фантастики! Вы можете себе представить белый шоколад со вкусом белужьей икры? А представить твердый кофе с привкусом свежих огурцов в воздушном облаке сливок? – продолжала Лера искушать зацикленных на диете подруг. – Представляете, до сих пор женский мир считал очки и калории, а теперь будет вести подсчет съеденных молекул и атомов!

– Этот праздник вкуса надо целый год ждать, а народу надо есть каждый день, причем не один раз. Я бы побывала там из чистого любопытства, но во второй раз не пошла бы есть эту деструктивную кухню. В последнее время я предпочитаю сомнительной икре неизвестного происхождения хорошего качества селедочку и продукты проще и натуральнее, выращенные в родных краях и на родном навозе, – бесцеремонно прервала Леру Наталья, ломая в пепельнице длинный окурок. – Как можно сравнивать клубнику с грядки и клубнику, испачканную селедкой?

– Это не совсем так, – попыталась оправдать передовую кулинарию подруга. – Но в чем-то ты права, соединять несовместимое не всегда полезно, это можно есть только в микроскопических дозах и не забывать о цене.

– Фу, даже не мечтаю сломать зуб о твердый кофе с запахом рыбы, – скривилась Алина, не отводя тоскливого взгляда от букета. – Кто бы это мог быть?

ГЛАВА12

Звонок в дверь заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. В мгновение ока она перенеслась в прихожую и замерла у двери, не решаясь открыть.

– Расслабься, это я позвонила Томке, она обещала прийти, – отодвинула Алину от двери Наташа.

– Здорово! Ты молодец, что дозвонилась ей, я сто лет ее не видела, – оживилась Лера, с радостным воплем бросаясь в объятия улыбающейся Тамары.

Веселый ком оживления, прерываемый громогласными воплями Леры, переместился вместе с новой гостьей из тесной прихожей в комнату.

– Ой, девочки, как удачно все совпало! Дети у мамы на даче, а муж в командировке и я сегодня свободна! Ты молодец, что позвонила, – Тамара поцеловала Леру в щеку. – Я так рада вас видеть!

– Тьфу на тебя три раза, троих родила и выглядишь обалденно! Твоему старшенькому весной десять исполнилось? – Лера бесцеремонно разглядывала Татьяну. – Косметики минимум, а щеки, как наливное яблочко, даже завидно! Мои визажисты могут многое, но даже они бессильны создать подобное. Скоро бабушкой станешь, а все такая же красавица!

– Господь с тобой, как я особенно выгляжу, вы вон какие красавицы, разодеты как, одна лучше другой! И потом, какие наши годы, просто я в семнадцать родила первенца, поэтому действительно могу рано бабушкой стать, но об этом еще рано говорить, – вяло отбивалась Тамара от подруг.

– Это генетика, а с нею не поспоришь! Они с Риткой всегда были самыми яркими девчонками в школе, не напрасно Торецкий с первого класса в нее вцепился и всегда бился в истерическом припадке, когда учительница пыталась рассадить их по разным партам в благих целях профилактики детского сколиоза.

– В первом классе он меня тоже здорово пугал, я от ужаса закрывала глаза, когда Артем начинал громко орать и стучать ботинками о пол, не отпуская от себя Томку. Слава Богу, в десятом на вас перестали обращать внимание все учителя, махнув рукой и оставив в покое без педагогического надзора, пустив неземную любовь на самотек. Как вам завидовали все девчонки! – притворно вздохнула Маргарита.

– У нас это началось еще до школы. В детском саду он мне не давал играть с другими детьми и никому не разрешал садиться рядом во время обеда. Дрался со всеми подряд и, в конце концов, добился своего. Я и сейчас с оглядкой общаюсь с соседями мужского пола, а просто знакомых мужчин у меня нет, – разоткровенничалась Тамара.

– Что ты говоришь? – удивленно приподняла тонкие брови Наталья, – он тебя не поколачивает? По – моему, Артему нужна консультация психолога.

– Я боюсь даже подумать об этом, – устало махнула рукой подруга. – Я уже давно приспособилась жить по его правилам, избегаю конфликтов, как умею. Вот и превратилась в заботливую мамочку и для Артема, и для детей!

– Да, это тот редкий его величество случай, когда встретились две половинки целого и живут счастливо. Остальным не повезло с первой попытки, а повторять поиск нет желания, или я что-то пропустила? – поинтересовалась Лера, устраиваясь на диване.

– Похоже, что мы все многое пропустили и не заметили, что Торецкий патологический ревнивец, а с годами это проявилось острее.

– Меня устраивает это положение вещей, и я не собираюсь его менять, – попыталась успокоить подруг Тамара,– Еще неизвестно, что лучше – ревнивый муж или бабник, заглядывающий под все юбки.

– Для меня нет ничего слаще свободы и гордого одиночества, за нее и выпьем, – предложила Лера.

– Предлагаю выпить за неуловимую любовь и сладкий обман, этих вечных спутников призрачной надежды, – Наталья подняла бокал с розовым шампанским.

– Не буду я пить за любовь, лучше я выпью за комфорт, свободу и успех, что дарит нам время, в котором мы живем, – Алина в три глотка опустошила бокал.

– Успех – это вознаграждение за упорное стремление к цели. Согласна, что элемент везения очень важен, но также важно хорошее стечение обстоятельств и важны люди, с помощью которых ты создаешь эти обстоятельства. Успех и везение – это огромный подарок судьбы, я предлагаю выпить за этот бесценный дар!

– Умеешь ты, Ритуля, сказать красиво о главном, не напрасно ты получила красный диплом на своем журфаке, пробрало до слез даже такую испорченную поиском неземной любви стервозную тетку!

– Кстати, о подарках, пойдем, посмотрим, – Наташа первой прошла в спальню, где на огромной кровати беспорядочной кучей лежали яркие свертки.

– Тратить деньги – это огромное удовольствие и целая наука, – она с удовольствием рассматривала откровенный топик, усыпанный стразами Сваровски.

– Молодцы, буржуины! Поразительно искусная бижутерия, на первый взгляд не отличить от настоящих камней, на южных островах топик будет неплохо смотреться вместе с этими трусиками, – потеснила Алина подруг у зеркала.

– Отпад, девочки! Лерка, у тебя все-таки сформировался отменный вкус или тебе помогли с выбором завистники?

– Тонкий вкус и я – понятия, по-прежнему, несовместимые! Конечно, мне помогли мои коллеги и с выбором подарков и с местом, где это можно сделать намного дешевле, чем в бутиках, -рассмеялась Лера.

– Девочки, помните, как мы у Томки дома в десятом классе в ведре варили джинсы? Так хотелось быть стильной и неотразимой! Том, посмотри, какая юбочка славная, так бедра твои подчеркивает классно, берешь? Жаль, что у тебя одни мальчишки, для девочки мы бы кое-что подобрали стильное и красивое.

– Скоро своих нарожаете и будете их баловать и лелеять, – мягко усмехнулась Тамара, примеряя очки в радужной оправе. – У младших такой возраст шкодный, что ни наденешь на них, все к вечеру зачумленный вид принимает.

– Нам придется детей покупать, при нашем образе жизни беременность – это непозволительная роскошь, – повела плечами Наталья, любуясь кружевной блузкой с синими маками.

– Еще пять лет и мы даже мечтать не посмеем о чуде рождения. Я всерьез задумалась об этом только в этом году, когда Гоша в третий и последний раз сделал мне предложение перед отъездом на гастроли,– задумчиво произнесла Лера.

– Так и сказал, мерзавец, что разлюбит, и не будет претендовать на взаимность, если в этот раз не выйдешь за него? Вот зараза! Что ты ему ответила? – возмутилась Маргарита, оскорбившись за подругу.

– Ответа пока не было, скоро он возвращается из Германии, но я не готова к разговору. Что вы мне посоветуете? Сразу говорю, что я не смогу без сцены, это для меня сейчас самое главное в жизни, и я совсем не уверена, что может быть по- другому.

– Разве ты единственная оперная певица, которая станет матерью? – Рита прижалась к плечу Леры. – Вы поете в таких балахонах, что никто и не разберет, все вы беременные, или только ты одна такая пышечка. Набросишь балахончик и выйдешь на сцену выводить свои рулады. Решайся, других вариантов может и не быть.

– Колись, – приказала Наталья. – Он тебе не нравится в постели или у него нет чувства юмора?

– По- моему, юмор в постели – это извращение, – фыркнула Рита. – Там приветствуется лаконизм и выносливость.

– Замуж выйти можно, но рожать сразу зачем? Мы в той счастливой поре, когда еще молоды, желанны и нам все по плечу! Жаль фигуру портить, никакой коррекцией потом не исправишь, даже не уговаривайте! – не соглашалась с доводами подруг Лера.

– Не спорьте, девочки! Я надеюсь, что замужество и рождение детей не станет переломным этапом в нашей жизни? Хороший мужчина – как хороший костюм, его надо кроить под себя и носить с удовольствием!

– Шутки шутками, а замужество – дело серьезное, я не готова расстаться с внутренней свободой, она мне нелегко досталась, мне комфортно быть одной на данном этапе, а дальше будет видно. Нам больше не о чем поговорить? – прервала надоевший спор Маргарита.

– Согласна с тобой, – неожиданно поддержала ее Тамара. – Я вам никогда не рассказывала, как иногда хочется выть от осознания, что я никогда не делала то, чего хотелось бы именно мне, без оглядок на мужа и детей. Никогда я не была сама собой, а бездумно рожать в семнадцать лет – насилие над личностью. Но я за годы материнства научилась отдавать себя всю, без остатка, детям. Главное, это делать без оглядки и сомнений, ведь именно дети главные тираны вашей жизни, а отнюдь не мужья, как ошибочно считают многие женщины.

– Мир меняется на глазах, – пробормотала Наталья, щелкнув зажигалкой. – Я всегда предполагала, что крамольные мысли роятся не только в хорошенькой головке Алины, особенно много их в головах замужних дам.

– Что же мне с этим делать, если это действительно так? Вы представить себе не можете, какой истеричкой сделало меня замужество и раннее материнство, и какие невероятные фантазии зреют в моей голове в минуты отчаяния!

– Интересно, – встрепенулась Наталья. – Ты не хочешь об этом поговорить с квалифицированным психологом?

– Не склоняй ее к душевному стриптизу, если Томка захочет доверить тебе свое умственное и душевное здоровье, то это произойдет не сегодня и не здесь.

– Вообще-то, хороший разговор – это всегда здорово, но пора закругляться, у меня еще одна важная встреча на сегодня назначена, – Маргарита решительно встала из-за стола.

– Знаем мы твои важные встречи, – улыбнулась Наталья, провожая подругу до двери и целуя ее.

– Ничего личного, только бизнес и работа. Целую всех, созвонимся.

Через минуту серебристый «Лексус» аккуратно сдал назад и скрылся за углом, увозя подругу на важную встречу.

После отъезда Маргариты всем неожиданно взгрустнулось и подруги засобирались домой, оставив Алину наедине с воспоминаниями об утреннем приключении. Она удивилась сама себе, обнаружив, что улыбается во весь рот своим мыслям. К легкому чувству вины за то, что произошло, прибавилось чувство уверенности и согласия с собой.

ГЛАВА 13

Набросив легкий халатик и надев резиновые перчатки, Алина занялась уборкой. Ей всегда нравилось мыть и натирать до блеска парадный обеденный сервиз с очаровательными пастушками, резвящимися на цветущем лугу вокруг веселого пастуха со свирелью, чем она и занялась в первую очередь после ухода подруг.

Дверной звонок заливисто затрезвонил, сообщив о госте. Сбросив перчатки, Алина прильнула к глазку. Увидев улыбающуюся соседку, она впустила ее в квартиру, не забыв похвалить новую прическу Изольды.

– Алечка, я не хотела вас беспокоить, пока подруги были у вас. Я хочу попросить у вас «Ваниш», если он остался у вас после выведения пятен на рубашке незнакомого мужчины, с нескрываемой иронией произнесла Изольда. – Мой неугомонный осел Сеня снова испачкал сегодня светлые брюки в своем любимом скверике, я хотела бы отчистить пятна, пока они свежие.

– Ой, простите за забывчивость, мы засиделись с девочками и я совершенно забыла обо всем, и о пятнах на одежде того мужика тоже!

– Отлично, давайте я заодно и вам их выведу, я обожаю выводить пятна, для меня это почти эстетическое удовольствие – видеть мужскую одежду без пятен.

– Если вас это не затруднит, то я сейчас принесу вам вещи.

Вручив соседке пакет, Алина присовокупила к нему коробочку конфет, пытаясь отблагодарить соседку за заботу.

После ухода Изольды Вольдемаровны, весело напевая и пританцовывая, она протерла скопившуюся за день пыль, радуясь легкости и гибкости собственного тела. Приняв душ, она привела себя в порядок, сама не зная зачем, нанесла на лицо легкий макияж, подчеркнувший правильный овал и свежий цвет лица. Хотя перед собой незачем притворяться, ведь макияж на ночь наносится только в одном случае, когда очень не хочется, чтобы любимый застал врасплох.

Шорох за спиной заставил ее резко обернуться, холодная струя остро пахнущей жидкости попала в глаза и в нос. Она не разглядела лица человека, с легкостью взвалившего ее обмякшее тело на плечи. Прохладный ночной воздух и рев двигателя через некоторое время привели ее в чувство, вернув сознание.

Алина с ужасом обнаружила, что лежит на заднем сидении автомобиля с туго связанными скотчем руками и ногами. Стараясь не застонать, она попыталась пошевелить затекшими конечностями, но у нее эти простые движения вызвали приступ резкой боли.

Сидевший рядом с водителем похититель обернулся, словно почувствовав ее желание немедленно освободится от пут. Не поворачивая головы, водитель поинтересовался у подельника, не загнется ли девка раньше времени, хозяин в случае чего башку оторвет обоим и похоронит рядом с ней.

– Не бойся, не впервой с бабами дело имею, живучие как кошки. Что с ней сделается, сдадим с рук на руки, она ответит на пару вопросов хозяина, если не дурра, и гуд бай, Америка! Не гони так, впереди пост, притормози пока от греха подальше, чтоб менты ничего не учуяли. Я слышал, что их сейчас всяким телепатическим штукам обучают, вдруг такой крендель нам попадется.

– Не учи ученого, на всякий случай прикрой ее пиджаком, чтобы в глаза не бросились связанные руки – ноги. Слушай, а чего ты ее через окно тащил? Я прямо обалдел, когда ты из окна вылез с девкой на плече.

– Это было нетрудно, она маленькая и легкая, прикинь, как бы я ее из квартиры мимо хмыря в камуфляже тащил? Выходить из подъезда до утра он не собирался, сидел за стойкой, как пришитый, а хозяин ждать не любит.

Алина старалась не растерять остатки самообладания, прислушиваясь к шуму загородного шоссе. Мимо с воем проносились автобусы, взвизгивали легковые автомобили, натужно ревели груженые фуры. Алина по звукам догадалась, что они едут по кольцевой дороге. Наброшенный на голову пиджак мешал рассмотреть что-либо в кромешной тьме, разрываемой светом фар встречных машин.

Алина чувствовала, как по щекам текут горячие слезы, противно затекая в уши. В голову лезли самые невероятные предположения о цели похищения.

Напрасно она уговаривала себя, что это всего лишь досадная оплошность похитителей, впопыхах схвативших первую попавшуюся под руку жертву. Нет, это еще худший вариант, решила Алина, потому что роль жертвы не оставляет надежды на спасение. А вдруг ее похитили для совершения какого-нибудь дикого ритуального обряда? Тогда лучше самой себя лишить жизни, чем попасть на алтарь к извращенцам. Застонав от страшных мыслей, Алина открыла глаза, решив мужественно встретить конец.

– Давай перекусим, неизвестно, когда придется сегодня похавать, а здесь пиво всегда холодное, притормози, – приказал водителю похититель, заметив впереди огни придорожного кафе.

– Как с девкой быть? – спросил тот, сбрасывая скорость.

– Что с ней может случиться? – повернулся к Алине бандит с перебитым в боксерском поединке или в банальной уличной драке носом. – Я ее надежно упаковал, не пикнет. Пошли, а то здорово жрать хочется. Да шевели ты копытами, братан.

ГЛАВА 14

Оглушительно хлопнув дверью, похитители вывалились из машины в душную летнюю ночь. В нос Алины ударил смоляной запах разогретого за день июльским солнцем асфальта, потянуло шашлычным дымком. Она услышала, как под ногами бандитов зашуршал гравий и вскоре их шаги затихли.

Алина открыла глаза и приказала себе собраться с духом, как перед ответственными соревнованиями. Судьба дала ей крошечный шанс, и она просто обязана его использовать. Вытянув шею, Аля осторожно приподняла голову, наблюдая за своими похитителями.

Открыв дверь придорожного паба, водитель задержался, оглянувшись на припаркованную у обочины машину. Алина в страхе вжалась в спинку сиденья, ее силуэт могли осветить проезжавшие мимо машины, а тогда пиши – пропало.

Изогнувшись, она протиснула тонкое туловище волнообразными движениями в кольцо из заведенных за спиной рук и первым делом сорвала скотч с лица, не почувствовав боли. Слегка приоткрыв дверь старенького жигуленка, Алина змейкой выскользнула из машины, едва удержавшись на связанных ногах, поскользнувшись на зыбком гравии.

Опасаясь привлечь внимание посторонних, она скатилась с насыпи, исцарапав острыми камешками оголенные руки и ноги. Приняв, как ей казалось, единственно верное решение, она направилась вглубь темнеющего неподалеку леса.

Прыгать в густой траве на связанных ногах было непросто, но об освобождении от пут рано было мечтать. В любую минуту ее могли хватиться и тогда ей точно несдобровать!

Сколько часов она провела когда-то в спортзале за этим занятием, нарезая круг за кругом под бдительным оком тренера и как это все далеко в прошлом! Те прыжки на тренировках вели к очередной победе на соревнованиях, а сейчас они для нее дороже всего золота мира и их цена – жизнь.

Сердце гулко билось о ребра в такт безумным прыжкам, соленый пот струился по горячему лицу, высыхая на щеках грязными полосами. Мысленно моля небеса о том, чтобы не напороться на разбитую бутылку, Алина убегала все дальше от дороги в спасительный мрак ночного леса, полного неожиданностей.

Запнувшись о корягу, она упала со всего маху наземь, едва удержавшись от громкого крика. Закусив до крови губы, она корчилась от боли, пережидая ее отступление. Едкая пыль забилась в горло, сухие травинки щекотали и царапали отекшее от слез лицо. Вдохнув аромат хвои, Алина перевела дыхание, стараясь сделать это бесшумно и осторожно.

Об опасности ночного леса она не думала, гораздо страшнее была встреча с человеком, который мог оказаться опаснее любого лесного зверя. Перекатившись на спину, Алина принялась зубами рвать скотч на полоски, по миллиметру освобождая руки от пут. Противный вкус пластика заставлял желудок девушки болезненно сжиматься и бунтовать.

Пошевелив освобожденными руками, Алина поняла, что руки ее слушаются и можно приниматься за освобождение ног. Дело пошло быстрее, в ход пошли не только зубы, но и острые ногти. Ей показалось, что с путами на ногах она справилась гораздо быстрее. Осознание этого обрадовало Алину, вызвав у нее улыбку и приободрив ее до такой степени, что она позволила себе расслабиться и оглядеться вокруг.

Ночь в лесу оказалась не очень темной, и ее шелковая пижама светлым пятном выделялась на фоне черных деревьев. Высоко в небе обнадеживающе светилась яркая звездочка, и Алина неожиданно подумала, что есть нечто в этом жестоком мире, что помогло ей выскользнуть из рук бандитов. Рано ей расслабляться, нужно все время помнить о том, что враг где-то рядом и ищет ее, прочесывая лес.

Мысль о невидимом и коварном противнике заставила Алину устремиться вглубь незнакомого леса в надежде избежать встречи с похитителями. Если ее выкрали из дома, это означает, что у нее есть тайный враг. О нем она ничего не знает, а вот он осведомлен о ней гораздо больше. Знать бы, кто это и чего он от нее хочет?

Где она могла перейти ему дорогу? Почему она думает, что невидимый враг – мужчина? А если это женщина, то где их дорожки пересеклись?

Об этом можно подумать потом, когда выберусь, решила Алина, а сейчас главная задача – уйти от преследования, перехитрив врага. Тогда нужно срочно изменить направление и бежать параллельно дороге в противоположную сторону от города, ведь ей, скорее всего, устроили засаду именно на дороге в город, куда она должна выбраться в поисках машины. Она постарается сделать все наоборот, иначе капкан может захлопнуться во второй раз и неизвестно, чем закончится поединок с незнакомым противником. Вера в успех избавила Алину от всяких сомнений и пробудила в ней волю, заставившую без устали продвигаться к выходу из леса. Должен же он когда-либо закончиться?!

Утром Алина выбилась из сил и окончательно заплутала в лесной чаще, испещренной тропинками, протоптанными то ли грибниками, то ли лесным зверьем.

Привалившись к теплому боку разлапистой ели, она провалилась в глубокий сон, который моментально накрыл ее удушающей волной. Даже во сне она помнила, что ей надо куда-то бежать и от кого-то спасаться. Ее преследовала назойливая толпа цыган в ярких одеждах с огромным медведем впереди, у которого были удивительно знакомые глаза, с холодным равнодушием смотревшие на ее страдания.

Из тревожного забытья ее выдернул резкий крик какой-то незнакомой птицы, прилетевшей полакомиться молодыми еловыми шишками. Не обращая внимания на свернувшуюся в комочек Алину, птица деловито била острым клювом по шишке, выковыривая из нее что-то вкусное. Уловив движение под елью, птица перелетела на другую ель и принялась за прерванное занятие. Что-то знакомое чудилось Алине в чередующемся стуке клюва, ей казалось, что она когда-то слышала этот незатейливый монотонный звук, таивший в себе тайное послание.

ГЛАВА 15

Мысленно поблагодарив птицу за роль будильника, Алина побрела навстречу рассвету. Измученное тело отказывалось повиноваться приказам, ныли многочисленные ссадины и царапины, покрывшие руки и ноги причудливым узором.

Алина медленно брела по заметно поредевшему лесу, припоминая, созрели в эту пору года какие – либо ягоды или еще не пришло их время? Блеснувшая впереди ровная гладь небольшого водоема заставила ее ускорить шаг и вскоре она вышла на песчаный берег лесного озера. Отогнав от кромки воді прибившиеся рыжие листья и сухие хвоинки, она зачерпнула ладонью воду и сделала несколько жадных глотков. Утолив жажду, Алина осторожно огляделась вокруг, прислушиваясь к незнакомым звукам просыпавшегося леса.

Утренний туман клочьями стелился над озером и поднимался вверх, сливаясь с прозрачным воздухом. Притаившись в густом орешнике, нависшем над берегом, Алина сбросила одежду и погрузила измученное тело в прохладную воду. Стараясь не шуметь, она выбралась на берег и замерла, услышав громкое блеянье. Неподалеку хозяйка козы привязывала строптивое животное к деревцу, вполголоса ругая ее за ослиное упрямство и особую вредность.

Встретившись с настороженным взглядом Алины, женщина приветливо кивнула ей, сочувственно покачав головой:

– Дачница? Вода-то хоть теплая? Одевайся, я отвернусь.

Увидев пижаму Алины, она протяжно вздохнула, сочувственно покачав головой и развязала тесемки синего фартука в белую полоску:

– Надень, сойдет за юбку.

Обмотав фартук вокруг бедер, Алина благодарно посмотрела на женщину, не в силах произнести ни слова. Стуча зубами от сотрясавшей тело мелкой дрожи, она попыталась произнести элементарные слова благодарности незнакомой женщине, но почему-то у нее это не получилось. Раздавшееся невнятное мычание вырвалось сквозь стиснутые зубы и удивило саму Алину еще больше, чем незнакомку. Измученная девушка беззвучно заплакала, глотая рыдания.

Женщина прикрикнула на норовистую бодливую козу, неожиданно поддевшую ее сзади крутыми рогами, и махнула рукой куда-то за деревья:

– Пойдем ко мне, у меня тихо, спокойно.

Сразу же за деревьями открылась большая деревня, привольно раскинувшаяся между двух холмов. Широкая дорога делила деревню надвое и исчезала за холмом, круто вильнув в сторону. Старые бревенчатые срубы покорно потеснились к краю леса под напором новых домов из красного кирпича с разноцветными крышами, горделиво вознесшимися над деревьями.

Дом бабы Тани стоял у самого въезда в деревню, так что ни пеший, ни конный не мог пройти незамеченным мимо ее подворья. К огороду вплотную подступал лес – кормилец и защитник всей деревни, невольно ставший защитником и для Алины, сумев спасти ее от похитителей и вывести к людям.

Во дворе бабы Тани вовсю кипела жизнь. В саду наливались соком краснобокие яблоки, кусты смородины и малины были усыпаны поспевавшими под щедрым солнцем ягодами. Голосистый петух время от времени истошно орал, сзывая многочисленных подруг на пир. Те со всех ног спешили на зов, деловито и бестолково разгребали во все стороны когтистыми лапами теплую пыль, опрометчиво попадая по очереди под обаяние коварного петуха, озабоченного продолжением рода.

Алина засмотрелась на этот вечный круговорот жизни и с удивлением обнаружила, что у птиц все происходит почти так же, как и у людей. Тот же вечный обман любви и призрачная надежда заполучить нечто в вечное пользование в обмен на ее чары.

Баба Таня позвала Алину к столу, предложив на завтрак творог со сметаной и горячий чай с золотистым медом. С жалостью поглядывая на исцарапанное лицо девушки, она не переставала разговаривать, отвечая догадками на свои же вопросы. Алина молча ела, изредка кивая головой гостеприимной хозяйке.

Наконец баба Таня выговорилась и села напротив, подперев рукой голову:

– Господи, я как подумаю, что и моя девка где-то вот так же мается в городе по чужим углам, так сердце кровью обливается. Что вас тянет к моральным уродам, что вы в них найти особенное хотите? Любовь, скажешь? Да какая любовь, если вот так душу и тело она уродует! Детей своих надо любить да родителей, а все остальное – сладкий обман, пустой пшик.

Горестно покачав головой, баба Таня с болью произнесла:

–Тьфу ты, прости меня, Господи, насмотрелась я на эту любовь, которая мою дочку чуть до петли не довела! Выбрось из головы дурь эту и ходи с гордо поднятой головой, да себя люби в первую очередь и не жди, что тебя кто-то полюбит больше, чем ты сама себя любишь.

В прохладной тишине дома Алина, наконец-то, расслабилась и пришла в норму, с облегчением почувствовав, как тяжелый и липкий страх исчезает и бесследно тает, отступая под напором жизненного опыта словоохотливой бабы Тани.

– Можно, я немного посплю? – прошептала Алина, поднимаясь из-за стола.

– Слава Богу, – всплеснула руками Баба Таня. Я, грешным делом подумала, что ты немая! Иди в горницу, я тебе на дочкиной кровати постелю.

Вдохнув аромат свежести, исходивший от постельного белья, Алина провалилась в благодатный сон без сновидений и проснулась только под вечер, когда жаркое солнце клонилось к закату.

Хозяйка к вечеру засобиралась на озеро за козой, предупредив Алину, чтобы она никому не открывала, а дождалась ее прихода. Заметив удивленный взгляд гостьи, она с досадой добавила, укоризненно покачав головой:

– На твоем месте я бы поостереглась, пусть остынет тот, кто сотворил с тобой такое. Мне, кажется, что еще не время возвращаться к извергу.

Глаза Алины налились непрошеными слезами, и она поспешно отвернулась, пытаясь их скрыть от сердобольной хозяйки.

– Дождись меня, я что-то такое придумала, тебе понравится!

– Хорошо, я никуда не уйду, – выдавила Алина жалкую улыбку.

В отсутствии хозяйки Алина обошла дом, с удивлением отметив присутствие неплохих картин и множество старинных раритетов в кожаных переплетах. Их названия говорили о широте интересов владельца книг, который собрал их в шкафу деревенского дома.

Блеянье своенравной козы за окном возвестило округу о том, что она дома и хозяйке пора заняться ее особой. Подкравшись к бабе Тане, увлеченно переговаривавшейся с соседкой через забор, коза со всей дури приложилась к хозяйскому заду рогами, требуя внимания. Баба Таня в ответ хлестнула ее веревкой, пригрозив спустить с нее шкуру на барабан, если она немедленно не успокоится.

Алина впервые за день улыбнулась, залюбовавшись веселой сценкой. Напоив козу, хозяйка вошла в дом и окликнула гостью.

– Пойдем, я тебе дочкину одежду дам, подберешь себе что-нибудь. Она у меня такая же тонкая, звонкая и прозрачная, как и ты, глазу зацепиться не за что. На что городские мужики западают? Нашим деревенским в руки подавай справных да работящих, у тощих девок шансов пристроиться здесь замуж мало, – вздохнула она, открывая полированные дверцы шкафа в спальне дочери.

Алина взяла черные джинсы и черную майку с малиновыми сердечками на груди. Баба Таня ойкнула, оглядев преобразившуюся гостью:

– Вылитая моя Светка, как будто у вас мать одна! Собери волосы в хвостик и нацепи очки, никто из деревенских не признает в тебе чужую, можно смело по деревне ходить!

ГЛАВА 16

Скорый поезд Владивосток-Москва уверенно вез своих терпеливых пассажиров сквозь зеленую тайгу в дорогую столицу, юрким ужом проползая сквозь многочисленные тоннели Транссибирской магистрали, оставляя позади себя немногочисленные станции, разъезды, изредка останавливаясь ненадолго, высаживая на небольших станциях прибывших пассажиров и забирая с собой в далекий путь следующих. Все они покинули родные места в надежде влиться в толпу удачливых искателей счастья и лучшей доли в столице своей великой и необъятной Родины.

Темно-красный состав плавно подкатил к вокзалу, прильнувшие к окнам пассажиры пытались рассмотреть сквозь грязные стекла название станции.

– Улан-Уде, выходим. Не торопитесь, успеете. Поезд стоит долго, можно выйти из вагона подышать,– приговаривала проводница вагона, провожая пассажиров и одновременно умудряясь проверять билеты у спешивших побыстрее попасть в вагон отъезжающих.

Разрумянившись от вокзальной суеты и волнения, пассажиры устраивались поудобнее, распределяли по свободным полкам свой багаж, одновременно знакомились с попутчиками, пытаясь по их виду определить, будет ли приятной и спокойной их дорога.

– Добрый день,– прозвучал хорошо поставленный голос. – В этом купе двадцать третье место? – поинтересовался очень импозантный владелец и хранитель завораживающего голоса.

– Да, проходите, двадцать третье место внизу.

Пока новый пассажир раздевался, аккуратно размещая на вешалке дорогую одежду, явно не с китайского рынка, пассажиры шестого купе во все глаза уставились на человека, который чем-то был им интересен, притягивал взгляды и внушал почтение.

– Присоединяйтесь, попьем чайку, побеседуем, дорога длинная. Незнакомец посмотрел на проводницу. – Мне, пожалуйста, налейте кипяток в чайник, а заварка у меня своя, особая.

Он протянул ей фарфоровый заварной чайник с замысловатой монограммой.

Проводница, удивив саму себя необъяснимой вежливостью, через минуту поставила горячий чайник на столик, предварительно застелив его свежей крахмальной скатертью. Остановившись у входа в купе, она заворожено наблюдала, как пассажир достал из коричневого саквояжа коробочку из тисненой кожи, доверху заполненную сушеными соцветиями и розовыми лепестками.

С довольной улыбкой на лице проводница ушла к себе в служебное купе, бережно держа в руках чашку с чаем, пытаясь не расплескать ароматный напиток, которым ее угостил вежливый пассажир.

Незнакомец налил чай в пиалу, внимательно посмотрел на попутчиков и произнес:

– Будем знакомы, я – тибетский лама, Омрам. Еду в столицу на семинар. Присоединяйтесь к чаепитию,– радушно пригласил он соседей по купе. – Я уверен, что вам не доводилось пить подобный чай, он приготовлен из высокогорных трав, которые встречаются только на Тибете. Я вижу, что вы давно знакомы и дело у вас общее.

Омрам с кошачьей грацией повернулся к попутчикам.

– Я – Александр,– первым представился сероглазый крепыш в тельняшке, а это Денис. Он небрежно указал на высокого парня с темным ежиком волос.

– А я – Дудник,– третий парень представился сам, протянув ламе руку. Александр и Денис удивленно переглянулись, но, ничего не сказав, только посмотрели на начавшего непонятную игру друга.

– Дудник?– задумчиво повторил Омрам. – Вы хотели сказать, что ваше имя Данил, а Дудник – это имя из вашего детства, производное из чьей-то фамилии?

Троица замерла в изумлении.

– Здорово, – первым опомнился Александр, вот это попадание в десятку!

– Да, я Данил, а Дудником был мой сосед, Валька Дудник, задумчиво произнес он, глядя на мелькавшие за окном гигантские, темные от времени ели, к которым прижимались совсем крошечные зеленые елочки, прячась от ветра.

– Вы всегда можете угадать и вот так, навскидку, имя назвать? – заинтересовались парни.

– Нет, конечно, же нет. Но, в данном случае, у нас происходил процесс знакомства, а это особый ритуал, во время которого человек приоткрывается и можно многое увидеть, – ответил Омрам.

– Что же вы увидели? – сощурился Данил, по-прежнему не отрывая остановившийся взгляд от окна.

– Ничего особенного, что могло бы поразить меня до такой степени, что я захотел бы видеть вас своими друзьями. Обычные парни, как и миллионы других, которые хотят вырваться из оков безысходности, обеспечив себя, как им кажется, всем необходимым для простого человеческого счастья. По крайней мере, одному из вас это удастся сделать.

Поезд мчал своих очередных пассажиров навстречу новой судьбе мимо игравшего волнами могучего Байкала, который в эту пору года был особенно красив. В купе воцарилось молчание, каждый погрузился в свои воспоминания, которые увели их далеко от тех мест, мимо которых они в данную минуту проезжали.

Великая сила мысли перенесла их во времени и пространстве туда, где каждый из них был когда–то счастлив. Наваждение было недолгим, сладкие грезы счастливых воспоминаний были прерваны деликатным стуком проводницы в дверь.