Бессмертие за гранью неона

Встретить в космосе вдали от обитаемых планет другой корабль – вероятность практически нулевая, и чаще всего такие встречи заканчиваются печально. Именно поэтому Олвен, хозяйка микроскопического грузового СтарГона, уронила кружку с дешёвым заварным кофе на пол и спешно натянула на себя наушники с панели управления, завидев впереди вынырнувший из темноты космоса Небула-Джет с выключенными двигателями.

Лазерная связь молчала.

Олвен до боли в глазах всматривалась в экраны, подлетая всё ближе. Ловушка?.. Но Небула-Джет не Зенит-Флаер, конечно, но очень дорогой стелс-корабль, кто ж будет приманивать на него дешёвый СтарГон.

Но и пролететь мимо она бы не смогла. Вдруг беда?

Проклиная собственную отзывчивость, она всё же натянула скафандр, уже в трёх местах заклеенный «Скафандром-мастером». Увы, другого у неё не имелось, более того, первые четыре полёта она умудрилась совершить вообще без него.

«Модель АО-674, состояние удовлетворительное, рекомендуется замена на новую модель», – услышала Олвен, едва чудо техники подключилось к нейропорту на её затылке.

Выйдя через шлюз в космос и закрепив страховочный трос, Олвен оттолкнулась и подлетела к джету. Шлюз она вскрыла электронной отмычкой – ну, признаться честно, СтарГон она купила точно не на официально заработанные деньги, так что пришлось овладеть различными навыками, чтобы покинуть родную планету.

Внутри было темно и тихо, гравитатор работал, но свет нигде не вспыхнул. Скафандр сразу переключился на фильтрацию воздуха, отключив баллон с кислородом. Впрочем, разгерметизироваться Олвен не стала, и принялась заглядывать в разные помещения. Надо признать, что мысль забрать джет себе у неё мелькнула лишь на мгновение – всё же Небула это тебе не грузоперевозчик, уникальные номера не перебьёшь. В лучшем случае можно распотрошить на детали, но и тут под вопросом, получится ли реализовать.

Внезапно где-то в глубине корабля что-то зашуршало, Олвен замерла, рука сама потянулась к плазменному пистолету на поясе. Из темноты выполз дрон-уборщик, волоча за собой окровавленный рукав униформы с логотипом КосмоТек Индастриз.

– Вот же! – прошептала Олвен. – Что же здесь происходит?!

В кабине управления голограммы интерфейса мигали кровавым «Ошибка: система неисправна».

Незнакомец лежал в луже красно-синих смешавшихся жидкостей, его чёрный джемпер из умной ткани мерцал, пытаясь адаптироваться к повреждениям, разорванная униформа валялась рядом. Олвен присела на корточки, скафандр заскрипел на сгибах, а нейропорт на затылке выдал предупреждение: «Утечка в системе фильтрации. Рекомендуется возвращение на базу». Смешно.

Сквозь неработающие фильтры она чуяла гарь и озон, смешанные с металлическим привкусом синтетической крови – синей, как неоновая вывеска, – сочащейся из разорванного биоимпланта на плече парня.

– Эй, прекрасный принц, – Олвен похлопала его по щекам, но тот лишь застонал.

Осмотрев лежащего, Олвен убедилась, что других ранений, кроме как в плече, нет. Наноботы уже затягивали открытую рану.

– Модификация GX-9… Чёрт, это военные наработки, – пробормотала Олвен, вытаскивая перепрошитый мультимедтул и прислоняя его к ране. Экран замигал: «Обнаружен квантовый чип. Вмешательство не рекомендуется».

«Не рекомендуется, ха… Может, всё-таки оставить его?» – подумала она, но руки уже накладывали повязку из мета-пластыря, украденного в прошлом месяце с грузовика МедТеха.

Найдя скафандр – увы, единственный, а то она бы обновила и свой, – и перетаскивая в него раненого, она заметила на его руке кольцо-печатку с инициалами Р.Д., крошечные шестерёнки вращались под прозрачным пластиком, а по ободу бежали бирюзовые огоньки. Ключ доступа уровня «Алмаз». Такие носили топ-менеджеры КосмоТек. Олвен затошнило. Этот парень – не жертва. Он причина. Стоило ли возиться…

И всё же человеколюбие победило, пристегнув его к себе, Олвен вернулась на свой корабль.

Вытащив из скафандра незнакомца, уложила его на диван. Больше она ничего сделать в данном случае не могла – регенераторы стоили слишком дорого, чтоб она могла их покупать впрок. Парень время от времени слабо стонал, но в себя пока не приходил.

Теперь она наконец-таки могла рассмотреть спасаемого. Молодой, наверное, её ровесник, холёный. Лицо красивое, мужественное, явно не пьёт, не курит. Волосы каштановые, длинные, ни один парень из её окружения просто не стал бы заморачиваться, чтоб за ними ухаживать. Да и… Олвен провела рукой по собственным волосам. На фоне красавчика она почувствовала себя какой-то замарашкой: штопанные шмотки, обрезанные кое-как ножом волосы, немодные ныне веснушки, вечно ободранные губы.

Да и наплевать, какая разница! Она отвернулась от раненого и пошла в кабину. Поставив геометку, чтоб незваный гость смог потом найти свой джет, если это ему понадобится, запустила двигатели. Хочешь не хочешь, а клиенты ждут груз и опоздать она не может.

Увы, всё ожидаемо пошло через одно место, не прошло и часа, как выключились гравитатор и климатизатор.

Проверив автопилот, отловив красавчика и пристегнув его к койке, Олвен направилась в энергетический отсек разбираться. Становилось ощутимо холоднее – ближайшая звезда, способная поднять температуру, находилась слишком далеко. Изо рта шёл пар, растворяющийся в тусклом свете аварийных ламп. Подхватив по дороге потрёпанную шубу, которая, кажется, была на корабле всё время его существования, она полезла с тестером в главный распределительный щит.

Поломка обнаружилась быстро – отключился один из бесперебойников. Проблема заключалась в том, что к конкретному ИБП оказались подключены и автономный климатизатор и мобильный гравитатор. Вообще-то, так быть не должно, но лет пять назад при очередной поломке на корабле Олвен соединила их вместе и поступила по священному закону всех инженеров: работает – не трогай!

Запасного бесперебойника у неё не имелось, но, к счастью, в том всего лишь сгорел предохранитель. Замена предохранителя в условиях невесомости тот ещё квест, но подключать даже ненадолго гравитатор в систему напрямую было слишком рискованно.

Холод пробирался сквозь шубу, трогать металл голыми пальцами было уже неприятно. Олвен прикусила зубами тонкий фонарик, свет которого дрожал в такт её движениям. Над головой, в вентиляции, застучал дрон-крысолов – самоделка из обрезков титана и голочипов. Он давно вышел из строя, но Олвен не решалась его выбросить. Может, когда-нибудь пригодится. Как и всё на этом корабле.

«Предохранитель: 5А. В наличии: 3А», – высветилось на тестере. Олвен выругалась сквозь зубы.

– Корпорации-ублюдки… Делают всё, чтобы мы подыхали на ошмётках их технологий!

Она сунула в гнездо то, что нашла – перепаянный чип от сломанного нейрошокера. Искры брызнули, опалив рукав шубы, но индикатор ИБП замигал зелёным.

– Ладно, сойдёт… Хотя бы на неделю.

Наконец она закончила, подключила всё обратно и всполошено обернулась, услышав сзади удар.

Гость ошарашенно смотрел на неё, лёжа на полу.

– Ох… – он выругался, схватившись за раненое плечо.

* * *

Университетский комплекс «Новый Прометей» возвышался над студенческим городком монолитом из чёрного стекла и неоновых прожилок. Голограммы рекламы плясали на фасаде, отражаясь в лужах кислотного дождя, медленно, год за годом разъедающего бетон. Я мчался по узкой аллее между корпусами, дорогая униформа с терморегуляцией шипела, отталкивая капли, но запах гари и машинного масла всё равно пробивался сквозь фильтры. Над головой гудели дроны-патрули с красно-синей подсветкой, но их камеры были направлены только на меня – кто-то взломал систему распознавания, и теперь они кружили, как стервятники, ожидая, пока меня растерзают.

Удирать от очередных борцов с системой мне уже приходилось не раз, вот только обычно меня защищали телохранители, и худшее, что меня могло ждать – рывок за шиворот и бесконечное: «Вы должны лечь».

В этот раз я остался один, потому что никто не ожидал, что на меня могут напасть на конференции в университете. Как так вышло, что их прекрасная внутренняя охрана прокололась?.. Хорошо, что Катажинка не полетела со мной.

В ушах звенело от адреналина, а нейроинтерфейс выводил в мозг тревожные сообщения: «Угроза: огнестрельное оружие. Рекомендация: зигзагообразное движение». Я петлял между киосками с товарами для студентов – и нелегальными нейрочипами в том числе, – сбивая выкатывающихся под ноги крошечных роботов-уборщиков. Пули щёлкали по металлу, высекая искры, а одна прожгла форму на плече, оставив дымящуюся дыру и расползающийся на рукаве шов.

«Повреждение: 34% защиты. Критический уровень», – сообщил интерфейс. Я резко нырнул под грузовой конвейер, лента которого скрипела, засасывая оставшиеся после конференции обрывки шаров, поломанные флажки и остатки еды. В метре от моей головы выстрел пробил трубу, выпустив клуб едкого пара. Я вдохнул, кашлянул и рванул дальше, к стоянке, где мой Небула-Джет ждал, спрятанный в тени ангара.

Мимо виска просвистела пуля, я споткнулся, чудом не упав, но покрытие дорожки подстроилось, не дав мне потерять равновесие, пришлось прибавить ходу, уходя зигзагом с траектории стрелка.

Не помогло – плечо пронзило жуткой болью, я закувыркался, упав. Какое-то мгновение я думал, что не встану, но жить хотелось сильнее, и, преодолевая боль, я побежал к своему кораблю, ожидая ещё одну пулю, только на этот раз в голову или в спину. Мне казалось, я просто движущаяся мишень, но каким-то чудом я благополучно подал сигнал разблокировки и ввалился в свой джет.

Сил хватило только задраить люк и отправить команду экстренного взлёта.

От боли потемнело в глазах.

Джет взломали – я осознал это, когда корабль начал дёргаться, а на экранах повыпадали ошибки. Всё, что успел сделать – запустить новую, ещё толком неопробованную программу «Виа Стеллариум», и даже не понял, сработало ли…

Очнулся я точно не у себя на джете, связанным и беспомощным. Плечо болело, голова раскалывалась, во рту было жутко сухо, я чертовски замёрз, но зато был жив. Уже неплохо. Отец заплатит любой выкуп за меня.

Чуть приподнявшись, я понял, что не связан, а пристёгнут. Я находился в невесомости, и только ремни удерживали на узенькой койке. Мой скафандр валялся кучей в углу, значит, кто-то забрал меня сюда с джета.

Отстегнув ремни, я осмотрелся в поисках какого-то оружия, но, кроме встроенного в скафандр нейроэлектрошокера, ничего не нашлось. Стараясь не шуметь, вылетел из каюты, осматриваясь. Кораблик оказался побольше моего джета, видимо, грузовой, но всё равно маленький. Вряд ли здесь может быть много народу, но мне хватит и одного вооружённого человека… Странно, что было так холодно, будто климатизатор отключён. Меня затрясло в ознобе.

Кабина управления оказалась закрыта, видимо, на биометрию, в других помещениях болтался какой-то хлам, но ничего, что я мог бы использовать в качестве оружия. В кухонном закутке нашёлся лишь один нож, да и тот десертный.

Дойдя до энергетического отсека, я замер. В ГРЩ копалась рыжая девушка… в шубе?!

– Есть! – воскликнула она, что-то сделав, гравитация вернулась, и я позорно шлёпнулся на пол. Она дёрнулась и обернулась, а я обалдело не мог отвести от неё взгляда. За ухом у неё держалась отвёртка, подбородок испачкан маслом, грязный рабочий комбинезон, некогда голубого цвета, под расстёгнутой шубой смотрелся одновременно и невероятно нелепо, и будто точно так и надо, но её лицо… Нет, не то чтобы она была красивой, но точно незабываемой.

Рука напомнила о себе, и я вцепился в плечо.

– Больно? – спросила рыжая с акцентом – явно не привыкла постоянно говорить на всемирном.

– Очень… – признался я, не видя смысла ей врать. На корабле, похоже, никого больше не было. С девчонкой я справлюсь и без оружия, но не похожа она на похитительницу. Блок был будто склеен из ржавых модулей: стены в царапинах от грузов, потолок проржавел по швам, а где-то за переборкой неровно гудел движок на изношенных антигравах. Чёрт, это же летающая развалюха.

– Сейчас принесу обезболивающее, – пообещала она и помогла мне подняться. Я пошёл за ней следом, любуясь её стремительными движениями. Шуба по дороге улетела к каким-то вещам, и вскоре мне и правда были предложены… таблетки?

– А шприцов с ампулами нет?

Она посмотрела на меня как-то странно, фыркнула, наморщив нос, и помотала головой:

– Это дорого.

– Ладно, – я смирился с таблетками. Плечо болело и ныло всё сильнее, кожа была горячая вокруг повязки, и я, конечно, занервничал, что начинается воспаление. Надо было добраться до больницы.

– Я Олвен, кстати, – представилась она вдруг.

– Теодор, – ответил я, тоже не называясь полностью, вряд ли ей стоит знать, что моя фамилия красуется на каждом углу. – Ты меня спасла? – мне даже нравилось, как это звучит. Быть спасённым такой девушкой – крайне заманчиво.

– Видимо, – она усмехнулась. – Извини, твой джет пришлось бросить, но я сохранила геоточку. У меня просто заказ, я должна исполнить его вовремя.

Я кивнул, только в этот момент подумав о том, что за мной может быть погоня. Даже если они найдут корабль, обнаружат моё отсутствие и… что и? Ищи-свищи, куда я делся. Но надо связаться с отцом.

– Можно позвонить?

– Нет, – Олвен посмотрела на меня с крайним удивлением. – Мы же в космосе.

– О чёрт, – я понял. У неё нет гиперсвязи. Отец не знает, где я, но он-то, в отличие от тех, кто на меня напал, найдёт джет очень быстро. А там только лужа крови… – А сколько нам лететь?

– Дня три.

– Три дня?! – поразился я. – Это где мы вообще?! – куда меня забросила Виа?!

– Между Гаррентейре и Ромазин.

– Тогда почему три дня-то?!

– Потому что мой корабль – не твой реактивный джет? – она говорила тихо и вроде бы спокойно, но уши у неё покраснели, а пальцы сжались в кулаки.

– Извини, я не хотел обидеть… Просто не привык, что можно столько времени проводить в дороге.

– Ты ко многому явно не привык, – бросила она и ушла в кабину управления. Я вздохнул и уселся на покосившийся диванчик. Почему люди, которые виноваты сами в своём образе жизни, имеют что-то против тех, кто это заработал?

Да, я сын владельца одной из крупнейших мегакорпораций, можно меня в этом обвинять, согласен. Но я учился столько же, сколько и все студенты. Все мои проекты организованы мной точно так же, как и любым другим студентом, никаких поблажек. Да, я не начал свою карьеру с младшего персонала, но и ответственность у меня гораздо выше, и отец от меня ждёт большего.

Образование у нас бесплатное, поступай и учись. Рабочих мест тоже больше, чем желающих работать.

Но гораздо легче ныть и жаловаться, но даже не пытаться ничего делать. Хотя я знал, что многие просто живут по инерции, иногда поколениями. Возможно, этот кораблик принадлежал её деду, а потом отцу, и они всю жизнь возили грузы, и девочку обучили тому же самому, и никому и в голову не пришло, что можно просто отправить её в институт и дать гораздо больше.

Впрочем, может, я правда к ней несправедлив? Я в гостях, она мне жизнь спасла, а выглядит так, будто я выпендриваюсь…

Я встал и пошёл за Олвен.

– Извини… – я вошёл в кабину. Помещение было забито техникой: голографические проекторы трещали статикой, в углу дымился перегревшийся процессор, а на главном экране мерцала карта маршрута, помеченная жёлтым предупреждением: «Гравитационные аномалии – риск 34%».

Олвен не повернулась ко мне лицом, оставшись стоять боком. Её пальцы порхали над сенсорной панелью, вводя поправки в курс. В синем свете экранов её профиль казался вырезанным из стали: острый подбородок, шрам через бровь, высокие скулы.

– Не хотел тебя задеть. Я правда привык к другому… уровню технологий. Я очень благодарен…

– Ничего, я понимаю, – её голос стал немного теплее. – Через три дня ты сможешь связаться со своими родственниками.

Руку дёрнуло. Я с ужасом подумал, что если у меня там что-то серьёзное, то три дня я могу не продержаться. На джете я был бы на ближайшей обитаемой планете спустя три часа… Ладно, не надо о том, чего нет.

– Значит, ты доставляешь грузы?

– Да.

– А твои родители?

– Папа рабочий на заводе, мама уже умерла.

Ну вот, а я думал – семейный бизнес…

– А ты не захотела пойти по их стопам?

– А кто может этого хотеть? – она посмотрела на меня как на круглого идиота. – Мама умерла, потому что организм не выдержал нагрузки.

– Нагрузки? – не понял я. – На заводах же люди просто контролируют механизмы. Работа скучная, но…

Олвен захохотала.

– Золотой мальчик, – она покачала головой, глядя на меня с непонятным выражением лица. – Мамины лёгкие растворились от ксеногазов. На твоих заводах люди в белых халатах нажимают кнопки. На моей планете они выползают из шахт, потому что после смены ноги не слушаются. И да, золотой мальчик, страховки там нет. Только молитва, что сегодня обвал будет не в твоём тоннеле. В шахтах люди умирают быстрее, на заводах медленнее. Роботов практически нет. Первого киборга я увидела на одной из станций, когда доставляла заказ. Моему отцу скоро сорок, сомневаюсь, что он доживёт до пятидесяти.

– Я был на многих заводах, никогда не слышал, чтоб в шахтах работали люди. Это же банально невыгодно: пенсии по здоровью, да и как может не быть страховок…

Олвен молча посмотрела на меня, а я получил запрос на передачу данных. Согласившись, я принял координаты.

– Слетай и посмотри, – холодно произнесла она, отворачиваясь. Я снова ощутил раздражение.

– Обещаю, я это сделаю. Тогда скажи, почему ты не поступила в институт?

– Это дорого.

– Это бесплатно.

– Правда? – Олвен несколькими касаниями вывела на экран всем известное приложение для бронирования мест на кораблях. Посреди космоса без сети оно не работало, но средние цифры показывало. – Вот это стоимость билета с моей планеты до ближайшего университета. Вот это, – она открыла второе приложение, – средняя стоимость проживания там за год. А ещё нужно одеться и питаться. Суммарно это больше, чем зарабатывает вся моя семья за год.

Я покачал головой.

– Я проверю все цифры. Но есть же огромное количество поддерживающих программ для сирот, для инвалидов, для безработных.

– Они не работают. На бумаге всё очень красиво, а в реальности… – она развела руками. – Я не понимаю, как можно не знать, как живёт три четверти населения вселенной.

Я видел, что она не лжёт – как минимум, она правда уверена в своей правоте. Но я же знаю, сколько денег отец перечисляет ежегодно во всевозможные фонды, сколько строится бесплатных школ. Сколько программ организовано Советом, чтобы каждый ребёнок получал образование и мог поступить в университет совершенно бесплатно.

Открыв рот, чтоб возразить ей, я почувствовал, как из носа заскользили капли крови. Вот чёрт…

– Держи, – Олвен вытащила салфетки. – Наверное, это перегрузки.

– Угу, – я прижал салфетку к носу, останавливая кровотечение, и хотел продолжить диалог, но внезапно тишину разорвал визг сигнализации:

«Внимание: обнаружены неопознанные корабли на перехвате. Дистанция – две световые минуты».

Олвен вскинулась, её глаза вспыхнули.

– Это не мои проблемы, – она бросила взгляд на меня. – Это твои.

– Оружие! У тебя есть хоть что-то?!

– Только С-8КЛ-ноль две штуки…

– Прекрасно! – я оживился. Ракеты с ядром из сжатой антиматерии, создающие гравитационные поля и дробящие увязнувшие в них небольшие корабли кинетическими шипами, были недорогим, но непопулярным оружием от корпорации «Заслон», зато я с ними работал и прекрасно знал принцип и куда целиться, чтоб нанести максимальный урон.

Увы, противников было минимум пятеро, двумя ракетами разобраться с ними со всеми не получится. Старенький грузовичок далеко не уйдёт.

Но… Виа Стеллариум – установочный файл у меня на чипе! Выдержит ли корабль? Да какая разница, у нас нет выбора.

– Старайся петлять и уворачиваться, – велел я Олвен, подключаясь к её кораблику. – Пин-код? Серьёзно?

Олвен быстро продиктовала мне набор цифр, не спрашивая, что я собираюсь делать. Она явно слишком напугана.

Голограммы вздрогнули, выбросив в воздух рваные пиксели – интерфейс не обновляли лет десять. Виа начала установку, но на это требовалось время. Я занялся ракетами.

Экран наведения погас на секунду, затем вспыхнул снова – теперь с жёлтым предупреждением:

«Обнаружены системы РЭБ. Точность снижена на 48%»

Чёрт.

Я переключился на ручное управление. Квантовый ИИ ракет мог предсказать траекторию, но против пяти целей ему нужна помощь. К тому же ракеты типа «ноль» запрограммированы строго на гарантированное уничтожение одного противника, а мне предпочтительнее незначительно задеть обоих, скинув их с хвоста хотя бы на время. Увы, какие бы технологии мы не создавали, человеческий мозг практически всегда в итоге совершенней… Жаль, это не все способны понять и оценить.

Выстрел! Ракета рванула вперёд, оставляя за собой спираль искажённого пространства.

Есть! Два корабля вдруг схлопнулись, будто попав в невидимую паутину – гравитационное поле сжало их, а затем выбросило облако кинетических шипов.

Увы, в нас тоже попали, корабль тряхнуло, замигали аварийные лампы. «Удар по двигателю. Целостность: 61%»

Я выпустил вторую ракету.

«Установка завершена».

«Экстренная активация, перенос к ближайшей планете!» – приказал я. Мир взорвался в пиксели.

На этот раз я был в сознании, но не знаю, что именно произошло раньше – сработала Виа, перенося и корабль, и пущенную нам вслед ракету, или же сначала ракета догнала нас.

Стало темно, снова отключился гравитатор, и я почувствовал, как желудок подкатывает к горлу. Где-то заскрипели переборки – корабль явно не был рассчитан на такие нагрузки.

– Скорее, Оль, надо надеть скафандры.

– Где мы?! Что произошло?!

– Мы перенеслись… – я замялся, не зная, как ей объяснить. – В общем, любые звёздные объекты создают гравитационные пространственно-временные искажения, в теории можно по этим искажениям, как по протокам… тоннелям?.. перемещаться. Не куда угодно, к сожалению, а туда, куда ведёт протока, и настолько, насколько хватит топлива. Где мы сейчас – я не знаю, но надеюсь, что отследить нас не смогут.

– Мы у Ромазин, – Олвен показала на карту. – Осталось только сесть.

– Садись. Там я смогу связаться с отцом, и нас быстро найдут.

Так, тогда скафандры нам пока не нужны. Лишь бы не разбиться… Хватит ли топлива, чтоб сесть?

Но, судя по уверенным действиям Олвен, мы должны были выжить.

* * *

– Я Теодор Делл, – в третий раз повторил я. Мой голос двоился в гулком пространстве камеры. Вентиляция здесь явно не работала – воздух был густой, пропитанный запахом дезинфектанта, пота и чего-то металлического. – Вы не можете нас удерживать, это незаконно!

Таможенник даже не повернулся. Его кибернетическая рука – дешёвая модель с видимыми швами – лениво перебирала голограммы на терминале. В углу мерцала неоновая вывеска «Соблюдайте чистоту», но половина букв погасла.

– У вас нет разрешений, вы ввезли запрещённые товары, – отозвался он наконец, качаясь на стуле, пока мы с Олвен торчали в грязной, заблёванной камере за решёткой. – Вас заберёт полиция, они и станут разбираться.

Я застонал и прислонился спиной к решётке. Мне нужен был врач, телефон и горячая ванна. В принципе, в любом порядке. Надо связаться с папой и Катажинкой, они наверняка нервничают.