Белиал

Глава 1.

День выдался насыщенным. Да на столько, что я, отвыкшая от подобного, была готова свалиться с ног прямо по среди мрачного и мерзко пахнущего переулка, в который попала во время преследования одержимого дьяволом человека.

Это было моим первым заданием с момента, как я окончила обучение в святом соборе посвященном нашей богини Мравикки – женщине, подарившей в далеком прошлом нам свободу от пут дьявола.

Давняя легенда гласит: молодая девушка, волосы которой были цвета яркого заката, серые глаза сияли словно звезды, а кожа напоминала чистый мрамор, имела удивительную силу – она позволяла ей не только создавать новую жизнь, но и защищать свои творения. Звали эту девушку Мравикка – что означало чистая, дарующая надежду. Она была создательницей первых людей, населяющих наши земли, и той, кто смогла победить самого дьявола с помощью своих сил, запечатав его в подземном царстве, который в наше время называли Адом. Говорят, что битва их была долгой, наполненной общей ненавистью, и желанием заполучить в правления верхние земли.

Но, была еще одна легенда. В ней гласилось, что Мравикка и Сатана любили друг друга, хотели даже совместить свои миры, чтобы их творения жили в гармонии и мире. Но советники подземного царства были против такого союза, и чтобы поставить между возлюбленными кол вражды, напали на людей – любимое творение Мравикки. Темной ночью они пробрались в замок богини и убили ее самого первого человека, который должен был стать королем и помогать богине в управление людскими жизнями. Она была наполнена горем, которое не давало покое ее бессмертной жизни. Оставшиеся люди взмолились, чтобы она избавила их от этих дьявольских отребьев, не смотря на первые планы, которые должны были осуществиться с помощью возлюбленного. Ей ничего не оставалось, как послушаться детей и, с помощью обмана запечатать Сатану и его приспешников под землей.

И хоть большая часть людей в нынешнее время предпочитают верить в первую легенду, оставались и те, кто верно верил во-вторую – о великой, но губительной любви между своей богиней и владыкой ада. А я… предпочитала ни верить ни в одну из них. Для меня это был лишь вымысел, с помощью которого старшее поколение могло манипулировать нами – молодыми девушками и парнями, потерявшими свой путь. Это я поняла, когда после рокового дня решила вступить в отряд инквизиции, и узнала о многих подноготных тайнах нашей веры.

Потребовалось пять лет на то, чтобы обучиться не только молитвам, помогающим изгнать нечисть из невинного, после моего вступления в их ряды. Но и на то, чтобы научиться управлять клинком. Единственным орудием, которое должно мне помочь, если молитвы не сработают, а душу никак больше не спасти.

В таком случае выход был один – убить нечестивого.

Первое время мне это давалось сложно. Я бы даже сказала, что невыносимо сложно. Каждый раз, когда к нам приводили нечестивого и просили продемонстрировать свои навыки, мое сердце сжималось и обливалось кровью, а слезы неустанно катились из глаз.

Двенадцать мужчин и двенадцать женщин – все они были моими жертвами, которых я не могла убить в первые два года обучения. И за каждого, кого я осмеливалась миловать, меня ждало суровое наказание.

Один из наших учителей поздней ночью, когда все занятия закончились и остальные ученики готовились ко сну, приводил меня в подвал, где наглядно показывал не только как искусно нужно убивать жертву. Но и еще делал это на мне, от чего тело постепенно покрывалось множеством шрамов.

Он никогда не доводил дело до конца, чтобы я ненароком не умерла. Но и делала это все до тех пор, пока голос не пропадал из-за громких воплей, а сознание постепенно не ускользало сквозь пальцы.

Но по прошествии тех адских двух лет, я наконец смогла приобщиться к подобному и с каждым новым нечестивым, мое сердце становилось похожим на самый настоящий булыжник.

Уже в двадцать лет я стала одной из лучших, заслужив уважение не только своего учителя и мучителя в одном лице, но и самого короля, который предложил после выпуска вступить в ряды его отряда по поимке и уничтожению одержимых и самой нечисти.

Долго думая над этим предложением, хотелось в последний момент отказаться, пока Талиссия не поедала мне о том самом отряде, заинтриговав и заставив все же вступить в их ряды.

Кровавые тени – так назывался отряд, в ряды которых вступили лишь лучшие из лучших. Среди них очень выделялся капитан. Его прозвали ночной фурией, что довольно смешно, ведь фуриями называли женщин, желающих иметь больше власти чем у мужчин.

Но на самом деле его звали Эдвард Лэнд.

Он с шестнадцати лет бывал на войнах, которые происходили каждые несколько лет с момента вступления на трон нынешнего короля. И тогда смог прославиться жестоким и не знающим пощады, любителем сражаться в темное время суток и, сметающий каждого на своем пути с такой скоростью и меткостью, что враги даже не успевали моргнуть.

О остальных я знала крайне мало, поскольку подруга днями на пролет говорила лишь о их командире, и ни о ком больше.

Но когда я наконец закончила обучение и вступила в их ряды, то прославленный капитан оправдал свою жестокость, сразу назначив меня на задание с пару с Чаком – его правой рукой, и тем еще шутником.

– Знаешь, – весело заговорил парнишка на лишь полгода старше меня, искусно вертя в руках небольшой ножичек. – Я не думал, что в наш отряд вступи девушка. Еще и такая миленькая.

– Да ну, правда, что ли. – без особого энтузиазма я ответила ему, внимательно наблюдая за нашей целью.

Мужчина средних лет, на вид кажется, что о физических нагрузках он никогда не слышал, как и о гигиене. Складывалось впечатление, что куски грязи были не только на его одежде, но и в принципе прилипли к коже и волосам.

Крайне мерзкая картина.

Он заходил в один из дешевых борделей, располагавшихся на окраине столицы, где собирались лишь самые отвратные и бедные слитки нашего общества.

Не смотря на важность этого дела, я не могла зайти за ним, дабы продолжить слежку. Внешность слишком выделялась на фоне обычных куртизанок, и без внимания других гостей обойтись никак не выйдет.

Возможно, Эдвард знал об этом на перед, и именно поэтому отправила вместе со мной Чака. А может и для того, чтобы тот взбесил меня своими разговорами, и я на следующий день после работы с ним, подала в отставку.

Но ему ли не знать, что покинуть отряд я теперь смогу лишь в деревянном гробу, и никак по-другому.

Он точно жестокий и безжалостный, но и также тот еще кретин.

– Неужели тебе не нравиться моя компания? – чуть пихнув своим локтем меня в бок, он усмехнулся. – Или игнорируешь по тому, что боишься не устоять перед моим обаянием?

– А ты устоишь перед моим клинком? – натянуто улыбнувшись, я повернула голову в его сторону, сверкая под светом луны своими серыми, как сталь, глазами. – Или, может ты устоишь перед клинком Эдварда? Думаю, он тебе его продемонстрирует, если узнает, как по твоей вине мы упустили нечестивого.

Стоило упомянуть командира, как улыбка померкла на его лице.

Наконец став серьезным, он, не обронив ни слова, пошел следом за нашей жертвой, держа при этом приличную дистанцию, чтобы тот не догадался о том, что за ним следят.

Но хватило лишь десяти минут спокойствия, как из борделя сначала вылетает нечестивый, а за ним выбегает Чак, но довольно помятый.

Видимо он решил в одиночку закончить дело в момент утех мужчины с куртизанкой, но недооценил силу одержимого, из-за чего тот неплохо так его приложил об что-то не только твердое, но и острое.

– Да чтоб тебя… Тоже мне, лучшие из лучших там собрались!

Выругавшись, я рванула следом за мужчиной, порой коротая дорогу через темные переулки.

До последнего он не пропадал из моего поле зрения. Можно было даже выразиться, что я дышала ему прямиком в затылок, от чего тот все больше и больше нервничал, постоянно оборачиваясь.

Каждый раз, когда наши взгляды встречались, я отчётливо видела в его страх. И не простой, а самый настоящий – животный. И кем я буду, если совру, сказав о том, что мне это не нравиться?

В такой момент я ощущала себя неким божеством, в чьих руках находится хрупкая человеческая жизнь.

Один мой взмах, одно решение – и он навсегда распрощается с возможностью вдыхать свежий воздух, радоваться благам человеческого мира и в принципе ходить по нему. Заместо этого, он на всегда обретет покой, разлагаясь под толщей земли и камней.

Узкие улочки тонули в чернильном мраке, нарушаемом лишь редкими масляными фонарями, под чьим тусклым светом мелькали мои рыжие волосы, собранные в высокий хвост, дабы не мешать во время непредвиденных сражений.

Грязь чавкала под тяжелыми ботинками. Улицы, не знавшие ни мощения, ни уборки, превратились в зловонные реки грязи после недавнего дождя. А крысы шныряли между кучами отбросов, разбросанных у стен покосившихся каменных домов. Могу с уверенностью сказать, что среди этой мерзкой обстановки они чувствовали себя королями.

Мужчина, за которым я все это время гналась, будто провалился сквозь землю, когда она забежала следом за ним в один из переулков, в котором был уже тупик. У него не было бы возможности ни убежать, ни повернуть обратно, ведь она следовала попятам, не давая возможности на отступление.

Серые глаза сверкнули, когда, оглядываясь по сторонам, я заметила в самом конце переулка движение тени. Рука инстинктивно легла на рукоять клинка, находящегося в ножнах под черным плащом.

Внимательно наблюдая за тенью, я друг услышала шум с боку от себя и, не успев повернуться в ту сторону, как нечестивый накинулся на меня, повалив на грязную землю.

Его руки сомкнулись вокруг тонкой шее, с немалой силой сжимая ее, перекрывая доступ к кислороду. Не ожидая такого, я растерялась настолько, что выпустила из рук клинок и, обхватив руками его запястья, пыталась высвободиться из крепкой хватки.

– Сдохни, наемная сука! – прорычал мужчина с настолько раскрывшимися от безумия глазами, что в них я отчетливо видела свое перекошенное и покрасневшее лицо.

– Не… Раньше тебя… Отродье! – прошипела я.

Поняв, что сил на то, чтобы скинуть его, мне не хватит, я отпустила его руки и стала на ощупь искать камень.

К счастью, по близости оказался небольшой, но увесистый булыжник. Схватив его и занеся над головой противника, я с силой ударила его, от чего мужская хватка сразу же ослабла и, свалившись с меня на бок, он ухватился обеими руками за голову.

– Стерва… – злобно прошипел он.

Не теряя времени, я залезла на него и, достав из ножен клинок, занесла над его грудью, дабы нанести свой последний удар прежде, чем он придет в норму и вновь попытается меня убить.

В тусклом свете фонаря блеснули мои пухлые губы и серебряная сталь обнаженного клинка, когда я беззвучно произнесла короткую молитву – и нет, не из-за уроков, на которых нас им обучали, а из-за страха за свою жизнь, который вдруг образовался в сердце.

Хотелось, чтобы богиня услышала меня и больше не подвергала меня таким опасным миссиям в одиночку.

Какой бы я хорошей наемницей не была, но с подобным столкнулась впервые и, откровенно говоря, не была готова.

Это больше не был храм, в котором случае даже небольшой оплошности, но наставники могли помочь и уберечь от ужасной участи – смерти. Это был настоящий мир за его пределами, где такое больше не пройдет. И если ошибка случиться во время одиночного задания, она действительно может стоит жизни.

Покрепче обхватив рукоять клинка обеими руками, я без малейшего сожаления вонзила его прямиком нечестивому в сердце. Движение было настолько резким и импульсивным, что кровь брызнула прямо на лицо и одежду.

Мужчина в последний раз раскрыл широко глаза и рот, а затем навсегда закрыл их, оставив меня в удушающей тишине.

В этот момент Чак прибежал к нам и застыл на месте, стоило увидеть меня – всю в крови, сидящей на уже не живом человеке и крепко держа клинок трясущимися руками, устремив свой взгляд на его окровавленную грудь, из которой торчало мое орудие.

Я не могла поверить в то, что отнял у кого-то жизнь.

В храме все было по-другому. Мне не казалось, что я какой-то монстр, отбирающий жизни других. Все то, что нам приходилось делать казалось чем-то праведным. Чем-то необходимым.

А сейчас… Я ощущала себя таким же отродьем, какие осмеливаются вселиться в невинных людей и сводить их с ума до тех пор, пока не высосут до конца их жизненную энергию.

– Ты умница. – голос Чака прервал ночную тишину.

Но я его не слышала. Заместо него в ушах образовался шум, а перед глазами стало все плыть.

Последнее, что мне удалось запомнить из этой ночи, были руки напарника, которые поймали меня прежде, чем я бы вновь повалилась на грязную землю.

Глава 2.

Тьма, окутавшая меня после первого серьезного задания, безжалостно проигрывала перед глазами тот момент, когда я, в попытках спасти собственную шкуру, отобрала жизнь у другого живого человека.

И каждый раз, когда этот момент повторялся, я все больше ненавидела себя за это.

Нам неоднократно говорили о том, что люди, пораженные дьяволом – больше не являлись людьми. Наставники пытались вбить нам в голову то, что в этот момент они уже мертвы. Что не стоит их жалеть, а необходимо незамедлительно убить.

– Правильно, что ты ненавидишь себя за это, ведьмочка. – незнакомый голос раздался в темном, окутанном туманом пространстве.

Я не только не могла понять кому принадлежит этот голос, но и не могла разобрать то, откуда он доходил до меня, вертя из стороны в сторону головой.

Единственное, что я четко понимала, так это то, что сейчас нахожусь в бес сознание, и то, что кто-то пробрался в мою голову. Это пугало и раздражало одновременно, зарождая мысли о том, что мое сознание слишком хрупкое и незащищенное. Мне не нравилось, когда кто-то мог давить на меня физически. Это вызывало злобу, раздражение и, понимание того, что я слабая. А если кто-то сможет еще давить на меня ментально, то это окончательно даст понять то, какая я на самом деле слабая, раз не смогла уберечь себя от подобных воздействий.

– Кто ты? И что ты забыл в моем сознание? – не найдя источник, я стала идти вперед, надеясь прийти к незнакомцу.

– Кто я – ты узнаешь немного позже. – продолжил говорить непонятный голос. – Но я скажу тебе о том, что ты не зря терзаешь свою никчемную душу.

Не умолкал он.

– Ты убиваешь не только своего сородича, но и такого же нечем не повинного духа, который нашел в человеческом теле пристанище. – он стал громче и устрашающе, заставив меня замереть на месте. – Вы – инквизиторы, считающие себя посланниками богини, ничего не знаете о тех, кого убиваете. Но что еще печальнее – вы не понимаете, за что именно идете на такой шаг. Не знаете настоящей истории и того, кто на самом деле прав и, за кого стоит сражаться.

– Не неси ересь! – найдя в себе силы, я с вызовом ответила на обвинения. – Эти отродья орудуют руками людей, дабы не только свершить злодеяния в нашем мире, но и утолить свою жажду!

Он рассмеялся. Да так громко, что на некоторое время заложило уши.

– Это тебе внушили те, кто являются выше по должности? – смех прекратился, но его голос не потерял задорные нотки. – Всегда удивляюсь тому, какие же вы – людишки, наивные.

Я хотела ему ответить. Даже открыла рот в попытке это сделать.

Но сознание стало медленно ко мне возвращаться, словно всплывая из глубокой темноты, которая до этого держала меня в своем плену.

– Кто ты, черт возьми?! Говори, и тогда я обязательно тебя найду, чтобы надрать задницу за такие слова! – кричала я, стараясь цеплять за последние ниточки, не дающие прийти в себя раньше, чем мне удастся выведать у этого мерзавца его имя.

Вновь раздался его смех. Но в этот раз он не звучал где-то рядом, а отдалялся по мере того, как я приходила в себя.

Сначала появились звуки – приглушенный шепот, скрип старых половиц, отдаленный гул ночной улицы за окном. Затем тело ощутило жесткость старого матраса под спиной и прохладный воздух, касающийся лица, пока остальное тело было защищенно теплым, но колючим одеялом.

Серые глаза распахнулись внезапно, как у хищника. Первое, что я увидела – растрескавшийся потолок небольшой комнаты в старом здание, на который падал тусклый свет от масляной лампы, демонстрируя для меня тени еще нескольких людей, присутствующих здесь. Штукатурка же местами отваливалась, обнажая деревянные балки, потемневшие от времени.

– …Она сделала это…

– Никчемно…

– … Ты должен понимать об этом!..

Лишь через пару минут я поняла, что говорящими являлись капитан и Чак, а затем к ним подключился еще один голос. Женский.

– Да тут вы все виноваты! – это была Талиссия. – А она лишь выполняла порученное задание!

Я не спешила показывать им то, что уже очнулась. Вместо этого, оглядела вновь комнату и когда убедилась, что кроме капитана, Чака и подруги здесь никого нет, тихо выдохнула.

Пусть капитана я видеть и не желала после пробуждения, а Чака уж тем более – ведь он подверг меня такой опасности. Но я была рада подруге, которая нашла время покинуть наш собор и навестить меня.

Решив, что их беседа до этого была довольно важной и полной информации, я вновь прикрыла глаза. Необходимо было сделать вид, что сознание все еще не вернулось ко мне, чтобы разузнать что-нибудь полезное.

– Она не должна была в одиночку сражаться с нечестивым. Это должен был сделать Чак, а она лишь бы понаблюдала со стороны и в случае чего помогла. Но заместо это погналась за этим чудовищем из-за глупого героизма. – Эдвард говорил спокойно, будто несколько раз репетировал перед зеркалом то, как и что нужно будет говорить в случае провала.

Я вдруг подумала, что он был готов к тому, что я могла умереть. Что не смогла бы справиться с нечестивым на первом задание, облажавшись и испортив репутацию собора. И это меня задело. Причем очень сильно.

Стиснув рукой край одеяла, я пыталась совладать с гневом на капитана, дабы не показать им раньше времени то, что уже очнулась.

– А чья это вина? – в голосе подруги проскользнули устрашающие нотки. – Это твоя правая рука не смог совладать с нечестивым и упустил его, пока Равенна пыталась все исправить. – в комнате после слов Талиссии повисла тишина, которую она же и прервала, злобно прорычав. – Черт возьми! Да если бы не она, то вам бы пришлось выслушивать гневные комментарии короля о том, что вы не справились с порученным заданием и упустили его! Она спасла ваши шкуры, остолопы вы этакие!

Моя девочка.

Я была горда подругой не только за то, что она заступалась за меня, но и за то, как правильно она все говорит.

Ведь если не я, то этому прославленному отряду бы не сдабравало после встречи с нашим правителем. Поэтому заместо упреков, они могли бы похвалить меня. Это ведь не сложно, ей-богу.

– Ты кое-что упускаешь. – тон капитана стал ледяным.

– Что же? – с вызовом спросила подруга.

– Если бы она умерла, мы бы и так выслушивали недовольства короля. Ведь она доверил не только лучшего новобранца, по его мнению, но и девушку. Равенна первая, кто смог попасть к нам.

– Что ты имеешь ввиду? – наконец в их разговор влез Чак, который по все видимости сам не понимал то, о чем сейчас говорит наш капитана.

Если быть честной, то и я не понимала его. И даже не слова о том, что я какая-то особенная в их команде. Но и в принципе всего его. Ни логики, ни поведения, ни решений.

– Мы…

Стоило Эдварду начать, как я напрягла слух для того, чтобы расслышать его шепот. И видимо в этот момент я напрягала не только уши, но и лицо, которое выдало мое пробуждение.

Капитан сразу же замолчал, даже толком не начав свой рассказ.

– Ну? – с нажимом спросила Талиссия.

– Наша пострадавшая наконец очнулась. – сразу же перевел он тему.

Поскольку меня поймали, я вновь приоткрыла глаза и, попытавшись приподняться на локтях, почувствовала резкую боль в затылке, от чего тихо зашипела. Мгновенно вокруг меня сгрудились три фигуры – подруга, лицо которой выражало смесь беспокойства и радости, и двое мужчин, которых я не особо желала видеть.

Талиссия, миниатюрная девушка с короткими тёмными волосами, доходившими ей лишь до подбородка, осторожно положила руку на мое плечо и протянула кружку с водой, которая до этого стояла на прикроватной тумбе.

– Тише, Рав. Не спеши, ты ведь ударилась головой и могла получить сотрясение.

Улыбнувшись, я приняла из рук подруги кружку и недолго думая, припала к краю губами, осушая ее большими и жадными глотками.

Эдвард, стоящий позади Талиссии внимательно наблюдал за мной, не роняя и слова как минимум до того момента, пока я не допила воду и не вернула пустую кружку подруге.

– Ты пробыла без сознания три дня. Теперь хоть будешь думать перед тем, как так рисковать?

Я была возмущенная его словами, и уже было хотела как-нибудь едко ответить. Но мой взгляд упал на Чака, нервно приминающегося с ноги на ногу у изножья кровати. В его руках был мой клинок – очищенный от крови, но все еще с едва заметной трещиной на лезвие, которую я не сразу заметила.

– Прости… – тихо прошептал он, виновато улыбнувшись.

Кивнув в знак того, что я приняла его извинения, мое внимание вернулось к командиру, которому хотелось сказать все то, что я о нем сейчас думала. Даже если он беспокоился о сохранности моей жизни, это не давала ему права так говорить. Я старалась не ради похвалы и уважения. Наоборот. Я делала это ради других людей, которые могли пострадать из-за одержимого.

Но я вновь не успела открыть рот для ответа, как заместо меня Эдварду ответила Тали, с которой у них вновь завязался спор, в котором явно никто уступать не собирался.

Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на маленькое окно с потрепанными занавесками, за которым виделось небо, только окрашиваемое красками наступающего рассвета, и край черепичной крыши соседнего дома.

Комната была скудно обставлена: кроме кровати здесь стоял только расшатанный стол, пару стульев, такая же расшатанная старая прикроватная тумба и старый сундук. На тумбе все еще стояла масляная лампа, тускло горевшая, разбрасывая по стенам дрожащие тени.

Я медленно перевела взгляд на лица присутствующих, собирая воедино фрагменты воспоминаний о событиях, случившихся тремя ночами ранее. Что-то важное в них пряталось, что они обязательно должны знать. Но не о сне, который тоже не давал мне спокойствия.

С ним я разберусь сама.

– Нечестивый… – мои пухлые губы едва шевельнулись, голос был хриплым от долгого молчания. – Он знал, что я нахожусь в вашем отряде.

Эдвард отвлекся от споров с Тали и посмотрев на меня, нахмурился. Явно эта новость не вещала ничего хорошего.

– Кто-то им об этом доложил.

– Значит ли это… – Чак тоже разделил негодование командира. – Среди нас предатель?

Глава 3.

Прежде, чем нам удалось созвать всех участников отряда, Эдварду пришлось запереть в моей комнате Талиссию, которая изъявила желание присутствовать на собрание.

– В каком это смысле, я не имею права там быть? – уперев руки в боки, она нахмурилась.

– Ты не являешься частью нашего отряда. – спокойно отвечал командир. – А значит тебе нельзя его посещать, дабы не узнать ничего лишнего.

– И может ты тоже предательница? Мы ведь этого не знаем наверняка. – добавил Чак, поправляя клинок, спрятанный в его правом сапоге.

Понятия не имела то, почему Чак изъявил желание вмешаться в небольшой спор между Эдом и Тали. Но то, в каком возмущение вытянулось ее лицо, а пальцы до побеления костяшек сжались в кулаки, готовясь нанести удар, было еще тем зрелищем.

Я тоже не была довольна тем, что мою подругу подозревают в предательстве, ведь она не знала о моем первом задание, которое было поручено нам с Чаком, но все мысли были заняты другим. Сон никак не давал покоя, наталкивая на самые разные мысли. И одной из них была о предателе, который мог проникнуть в мой сон и таким образом поиздеваться.

Но что-то в этом все равно не складывалось. И теперь мне необходимо узнать, что же именно.

– Да как вы смеете подозревать меня?! – завопила подруга. – Я понятия не имела о ее задание до тех пор, пока мне не сообщили о самочувствие Равенны после него!

Чак помог мне подняться и когда мы с ним покинули комнату, пока Эдвард отвлекал Тали.

– Мы все равно не можем допустить тебя к собранию. – держа из последних сил самообладание, скрипя зубами ответил Эд.

Я остановилась в ожидание его. Повернувшись к двери, я чуть не захохотала, когда до этого серьезный и спокойный командир, вылетает из комнаты, а в след ему летит та самая кружка, которая совсем недавно спасла меня от жажды.

– Истеричка! – крикнул он ей, когда резко захлопнул дверь и закрыл ее на ключ, дабы подруга не смогла выбраться оттуда раньше, чем мы закончим собрание.

Мне на мгновение показалось, что они бы были хорошей парой. Тали вспыльчивая и своенравная, а Эд был спокоен и хладнокровен – хороший отрезвитель для порой слишком поддавшейся эмоциям подруги. Но также я допускала мысль, что в конечном итоге кто-то из них мог не выжить в таком союзе. Зная свою подругу, то этим кем-то спокойно мог стать капитан.

Не хотелось бы в таком случае терять довольно опытного и сильного воина.

Стараясь из последних сил сдержать смех, я повернулась спиной к капитану ровно в тот момент, когда он, поправляя черную рубашку, повернулся к нам лицом. Не хотелось, чтобы он заметил то, как эта ситуации выглядит смешно со стороны и оскорбился этим. Что-то подсказывало, что если бы Эд это понял, то месть была бы куда смешнее. Для него уж точно.

Чак видимо не справился с этой задачей и услышав его довольной громкий смешок, Эдвард влепил ему подзатыльник, от чего тот обиженно прошипел, потерев затылок.

– За что… – пробубнил Чак.

Капитан ничего не ответил, лишь прошел вперед и направился на первый этаж в свой кабинет, оставляя нас с Чаком позади.

– Да за что? – он обратился уже ко мне.

– Ну… – я постаралась сдержать смешок, отпусти его руку и медленно проходя вперед. – Думаю, скоро мы узнаем это. А пока, лучше скажи, какие цветочки стоит принести тебе на поминки.

– Равенна!

Широко раскрыв глаза, завопил Чак, пока я шла впереди, тихо хихикая с этой глупой ситуации.

******

В просторном кабинете капитана повисла тяжелая тишина, стоило всем собраться в одной комнате, еще не догадываясь о том, к чему была такая спешка.

Массивный дубовый стол занимал центр комнаты, на стенах висели карты с территориями нашего королевства и портреты прежних лидеров, а также по углам стояли несколько манекенов с доспехами. Тусклый свет масляных ламп отбрасывал длинные тени на лица собравшихся бойцов, делая их выражения еще более напряженными.

Стоя у стены, я прислонилась к ней спиной. Мои серые глаза внимательно изучали каждого присутствующего, а рука непроизвольно поглаживала рукоять клинка, который перед входом сюда, мне вернул Чак. Я была единственной женщиной среди десятков мужчин, но несмотря на это никто не осмеливался смотреть на меня с высока.

Они ценили мои умения, которые я продемонстрировала на первой встрече, когда несколько из приближенных Эдварда захотели проверить меня. И я была им благодарна за это.

Капитан – широкоплечий мужчина, с небольшой щетиной, темными густыми короткими волосами – медленной обвел взглядом своих подчиненных, пытаясь разглядеть хоть на одном из лиц долю страха и сомнений, которые смогли бы выдать предателя. Его голос, низкий и хриплый, наконец нарушил напряженную тишину.

– Последняя вылазка для поимки нечестивого чуть не стоила нам жизни новобранца. Демоническая сущность знала о том, что мы отправим нового члена команды, и обвел вокруг пальца Чака. – она ударил кулаком по столу. – Среди нас предатель.

По комнате пронеслись приглушенные возгласы и шепотки. Бойцы переглядывались, в глазах читалось недоверие и подозрение, а руки легли на рукояти их оружия, готовясь в любой момент нанести удар тому, кто все же окажется предателем.

Мои рыжие волосы струились по плечам и спине, пока я, стоя у стены, прислонившись к ней, скрестила руки на груди. Мои глаза сузились, клинок же теперь был в ножнах на поясе, но рука никогда не находилась далеко от рукояти.

По их поведению было ясно только одно. Они, не раздумывая убьют любого, кто посеет сомнение по поводу своей преданности, даже не смотря на много лет совместной работы. Их ничего перед свершение правосудия не остановит.

– Я собрал вас здесь, потому что доверяю каждому в этой комнате, – продолжил он, хотя его слова и противоречили причине сбора. – Но факты говорят сами за себя. Кто-то выносит важную информацию из нашего круга.

Чак, до этого стоявший по правую руку от Эдварда молча, скрестил руки на груди и заговорил, также каждого присутствующего обводя взглядом.

– Я тоже не могу поверить в то, что кто-то из вас, с кем мы столько лет работали бок обок – мог стать предателем. – на секунду он промолчал, обдумывая следующие слова.

Но высокий лучник с седой бородой перебил его, когда тот все-таки собрался продолжить свою речь.

– Может, их просто заметили во время слежки? Нечестивцы с каждым годом становятся все умнее, и могли заранее догадаться о том, что кто-то за ними да придёт.

– Этого не может быть, – отрезал капитан. – Мы были слишком хорошо подготовлены к этому заданию.

– Тогда давайте проверим каждого, – подал голос молодой боец с южным акцентом, на вид он был старше меня не больше чем на пару лет. – Мне вот нечего скрывать.

– И как ты это предлагаешь? – усмехнулся лучник. – «Пожалуйста, поднимите руки те, кто решился нас предать и посягнуть на услужения дьяволу»?

В комнате воцарился хаос. Каждый пытался выбелить свое имя перед капитаном и Чаком, дабы не стать для них предателем. А кто-то и вовсе находил эту ситуацию смешной и постоянно подкидывал все новые и новые шуточки, сильнее распаляя нарастающий конфликт.

Никто не желал верить в то, что кто-то из их товарищей мог оказаться сторонником дьявола. Но и доверие в их глазах все сильнее потухало, сменяясь злобой и раздражение.

– Откуда такая уверенность? – спросила я. Мой голос был также холоден, как и сталь собственного клинка.

Мне надоела их словесная перепалка, поэтому желание быстрее добраться до сути сподвигло на раннее вмешательство. А лучшим решением это сделать – было обратиться к самому капитану.

– Потому что, Равенна, – капитан взглянул на меня исподлобья. – О деталях задания знали только те, кто находится сейчас здесь.

Тяжелые настенные часы, находившиеся за спиной Эдварда, отчитывали секунды. Звук их механизма казался оглушительным в наступившей тишине. Каждый в комнате вновь стал изучать остальных, пытаясь увидеть в глазах товарищей признак вины или страха.

В чем-то он был прав.

Мне пришлось опустить взгляд в пол и продолжить перебирать разные варианты в голове, пока кое-что вновь не появилось в мыслях. А именно мотив. Ведь у каждого, кто когда-либо решается на предательство, определенно появляется именно он.

Оттолкнувшись от стены и сделав шаг вперед, я громко обратилась ко всем присутствующим. Все взгляды мигом обратились на меня.

– У предательства всегда есть мотив, – произнесла я, и мой голос, неожиданно мягкий, контрастировал с жестким взглядом, обращенным на них. – Деньги, месть, шантаж, смена веры. Поэтому начнем с простого: кто из нас недавно обзавелся неожиданным богатством или, наоборот, погряз в долгах?

В комнате снова воцарилась тишина, мужчины опустили свои взгляды, переминаясь с ноги на ноги. Такое поведение уже наталкивало на мысль, что какие-то мои слова попали прямо в яблочко. Но без доказательств я ничего сделать не могла.

Но, а требовалось ли?

Опустившаяся на наши плечи тишина была другой – тишиной начавшейся охоты. А за чьей именно головой, следует еще узнать.

Глава 4.

Не знаю сколько времени мы провели в этом душном кабинете, пытаясь выяснить хоть малейшую деталь о возможном предателе, пока все находились в удручающем и полном обвинений молчание. Но появление Тали сразу его прервало, заставив всех засуетиться.

– Чертов Эдвард! – завопила подруга, врываясь в его кабинет, тяжело дыша. – Я тебе обязательно преподам урок, мерзавец!

Все присутствующие повернули головы в ее сторону и разинув рот, не понимали, как следует реагировать на нежданную гостью. Радоваться ли тому, что она прервала молчаливую пытку, или же все же негодовать – ведь она посмела оскорбить их капитана.

Мы же с Чаком, ранее ставшими свидетелями небольшой перепалки между этими двумя, не нашли ничего лучше, чем в унисон рассмеяться. Этот порыв сразу же привлек к нам внимание разозлившихся друзей.

Эдвард, стоящий рядом со своим приятелем и правой рукой, не раздумывая вновь дал ему подзатыльник. Да такой сильный, что бедолага чуть не встретился с деревянным столом лицом к лицу. Вовремя выставил руки, прикрыв свое драгоценное личико от столкновения с деревянной поверхностью.

Талиссия же, стремительным шагом преодолела, между нами, расстояние, остановилась в одном лишь шаге и не стесняясь никого, влепила мне смачную пощечину. Удивив этим действием не только меня, но и всех присутствующих.

– Какого… – ошарашенной приложив руку к щеке, произнесла я.

– Вместо того, чтобы мне помочь, ты ушла! Еще и смеешься над тем, как я мучалась пытаясь выбраться из той чертовой комнаты! – кричала Тали, тыча указательным пальцем мне в грудь. – А я ведь беспокоилась о тебе! А ты вот так вот со мной!

Эдвард, до этого разбиравшийся с Чаком, вдруг оказался за спиной подруги и резким движением рук, обхватил е за талию, приподнимая и оттаскивая от меня. Пораженная такой наглостью, она стала бить его по рукам и ногам, пытаясь выбраться из крепкой хватки.

Все, включая меня и побитого Чака, были шокированы таким поворот событий, явно не ожидая такого от капитана. А я-то, не ожидая такого от подруги.

Когда Эдвард покинул кабинет вместе с Талиссией, в комнате воцарилось неловкое молчание, которое никто не осмеливался прервать. Все мы прибывали в шоке и, дабы окончательно не двинуться головой, стали заниматься своими делами.

Я – перебирала небольшие склянки с разными отварами, висевшими на моем поясе. Чак – сел на край деревянного стола и достав из ножен свой клинок, принялся его натирать, дабы привести в надлежащее состояние. Остальные же тихо перешептывались, обсуждая недавнее собрание.

Время шло предательски долго, томя нас в ожидание капитана, который куда-то запропастился с Тали, не дав нам перед этим никаких указаний. За это я была готова его придушить. Хотя, глядя на остальных, об этом сейчас мечтала не только я.

Но когда мы только были готовы начать обсуждать план по уничтожению этого гада, в кабинет ворвался тот, из-за кого мы час с лишним маялись от безделья. Только вот, вся наша злоба сменилась волнением и предвкушением, когда напряженный голос капитана пронзил тишину.

– Я только что получил послание от короля. – выдержав паузу, восстанавливая свое сбивчивое дыхание, он продолжил. – Нежить в западных землях. Как стало известно, вся деревня мертва, а эти твари движутся к столице.

Довольные возгласы пронеслись по комнате, а чувство предвкушение отразилось на довольных лицах наемников. Они не могли дождать момента, когда смогут ринуться в бой и вновь блистать своими боевыми навыками на благо всего народа.

Но вот я не была этому рада.

Целая деревня подверглась нападению и ее жители теперь мертвы. Ни в чем не повинные люди лишились не только домов, но и собственных жизней… Дети, старики, мужчины и женщины… Все они обрели покой. Но, какой ценой?

Перед глазами сразу появились картинки из прошлого, которые по сей день преследовали меня в кошмарах. Мое ужасное прошлое, забыть которое я бы очень хотела, и отдала бы для этого все.

******

Мирана Стормблейд – так звали меня пять лет назад, до того, как я взяла имя Равенны и отказалась от своей фамилии.

Прекрасный летний день, мне лишь месяц назад исполнилось пятнадцать, и я во всю готовилась к свадьбе с сыном торгового магната. О нашем будущем еще в раннем детстве позаботились наши отцы, поскольку, матеря умерли еще при родах.

Мой отец был уважаемым и очень богатым дворянином, мама была троюродной кузиной почившей королевы, которая перед смертью не успела подарить нашему правителю наследника. Но мы никогда с ним не виделись, и я даже сомневаюсь, что он знает о моем существование.

А вот родители жениха относились к почитаемым купцам и со стороны матери, и со стороны отца. Именно это помогало их семье не только держаться на плаву за счет старых связей, но и иметь не малые суммы на счетах, доставшихся от предков.

Отец, воспитавший меня в одиночку после того, как мама умерла во время родов, никогда не отказывал ни в чем своей единственной дочери. До девяти лет я купалась в роскоши и любви, но один день все изменил…

Мужчина, вернувшийся после собрания в замке короля, стал совсем другим человеком – ни тем самым отцом, который всегда баловал и одаривал чрезмерной любовью. Он стал монстром во плоти.

С того дня моя жизнь превратилась в сущий ад. Постоянные побои, недовольства с его стороны моим поведением, манерами, да даже чертовые предпочтения в еде и одежде становились для него неким красным флагом, на который он реагировал как бык.

Каждую ночь я проводила в слезах и молитвах не только о своем спасение, но и о освобождение отца от дьявольских пут. Я молила не то, чтобы нашу богиню… Больше всего я обращалась к Люциферу – отцу всей нечисти и бесовщины, дабы его творения оставили мою семью в покое.

Но он не отвечал на мои мольбы… Казалось, что ему нравилось наблюдать за моим несчастьем. И за это я презирала его еще больше.

Единственным спасением, которое меня могло постигнуть, был брак на сыне торговца. Именно когда он пришел свататься, я понадеялась на новую жизнь. Жизнь без садиста отца.

Не раздумывая согласившись, я с нетерпением ждала сначала своего пятнадцатилетия, а затем и еще месяц, прежде чем наступит тот самый долгожданный праздник.

Тогда мои рыжие волосы были собраны в изысканную прическу, а тонкое белое платье шуршало при каждом движение, пока на лице сияла яркая улыбка, а в душе чувствовалось предвкушение грядущей семейной жизни.

Но кто знал, что тот, вроде бы радостный день, мог измениться…

Находясь в просторной и светлой церкви, церемония не успела завершиться ни клятвами, ни празднованием. Вместо этого, она закончилась кровью. Гости, будто обезумевшие, стали нападать друг на друга. В конечном итоге погибли не только они все, но и мой отец и жених, попавший под власть дьявола.

Лишь мне удалось выжить благодаря священнику, который смог отгородить меня от сошедшего с ума жениха, пронзив его странным, но завораживающим клинком. А затем и затянув в тайную комнату под алтарем.

Покинуть ее я смогла лишь с наступлением сумерек, когда вопли прекратились, а священник наконец отпер дверь, явившись передо мной весь в крови и с непроницаемым лицом.

– Что… – я хотела спросить, что же все-таки произошло, почему все вдруг озверели. Но заместо этого лишь упала в обморок, из-за шокового состояния, пронзившего и тело, и разум.

Когда я наконец пришла в себя, то оказалась в святом соборе, который с того момента стал моим домом и местом, в котором я собиралась начать жизнь с чистого листа.

Приходя по немного в норму, мне удалось поближе познакомиться со своим спасителем. Оказывается, его звали Иеремием, и он как-то разузнал о том, что дьявольские создания собирались напасть на ту церковь, в которой должна была состоятся моя свадьба. Тогда-то он и вызвался стать нашим священником, дабы избавиться от отребьев.

Он рассказал мне не только о том дне, но и о своем работе, которая заключалась в уничтожение нечестивых. Также поведал о том, что они посланники самой богини, и должны отыскать какой-то медальон, дабы с помощью него уничтожить самого Люцифера.

Услышав все это, я приняла решение встать на их сторону. Отбросить прошлую жизнь, прошлую себя, и отомстить за отца. Теперь в мир вернулась ни та Мирана, дочь сошедшего с ума дворянина, и наивная девушка, привыкшая к подачкам.

На ее место пришла Равенна – девушка-сиротка с закаленным характером, ставшей наемницей, и чье имя будут произносить шепотом в тавернах по всему королевству

******

– Но есть одно «Но», – взгляд капитана устремился на меня. – Это задание должна выполнить Равенна.

– В одиночку?! – лучник не только удивился, но и рассерженно стал размахивать руками. – Она же всего ничего в нашем отряде, а уже должна участвовать в таком масштабном задание? Так еще и в одиночку?!

Его поддержали еще несколько наемников, которые тоже негодовали от такого приказа. Но оспорить они его не могли, поэтому довольствовались лишь выражением негодования.

Мне же не было до них никакого дела.

Пухлые губы были сжаты в тонкую линию, выдавая мое напряжение и сосредоточенность. В руках блестел клинок, который я под давлением воспоминаний достала из ножен и стала вертеть из стороны в сторону. Он был не церемониальным, но боевым, с потертой рукоятью и серебряной гардой, заговоренный против порождений тьмы. А еще чистое лезвие, скоро погрязнет в реках крови, прежде чем достигнет своей цели – сердца самого Люцифера.

Пока я находилась в своих мыслях, а негодование сослуживцев продолжало нарастать – Чак схватил со стола большую стопку книг и не чураясь реакции остальных, стал в них ими бросаться, привлекая к себе внимание.

Хватило пары-тройки брошенных книг в лица самым на вид устрашающим лицам, чтобы все затихли и нахмурив свои брови, посмотрели на него, пока сам Чак начал свою речь.

– Я понимаю ваше негодование. Но приказ есть приказ, и его нельзя ослушаться.

Все молча поджали губы, не смея вновь начинать скандал. А капитан, не теряя времени с драгоценным вниманием своего отряда, обратился ко мне, выводя своим громогласным голосом из воспоминаний.

– Равенна, ты слышала меня? – вопросительно изогнув брови, заглянул в мои перепуганные глаза Эдвард.

– Я… – было стыдно за то, что я отвлеклась во время собрания на не столь важные вещи и теперь не понимала то, что от меня хотели окружающие.

– Если ты вдруг не расслышала, – с неким упреком в голосе продолжил капитан. – То я повторю. Ты назначена на задание по уничтожению дьявольских отребьев в деревушке к западу от столицы. – я была шокирована не меньше остальных и, попытавшись оспорить приказ, была осажена стальным тоном Эдварда. – Нежить должна быть истреблена до рассвета следующего дня. Деревня должна быть очищена. А выжавшие… Если они есть… Должны быть проверены на скверну и наличие подселенца.

По кабинету пронесся шепот. Запах кожи и ладана смешивался с запахом надвигающейся кровавой бури. Тени от масляных ламп плясали на стенах, словно призраки погибших невинных людей. А я… Стала заложницей не только своих губительных воспоминаниях, но и этой ситуации, в которой должна в одиночку забрать жизнь.

И ведь не одну… Выживших может быть несколько десятков, и каждого из них мне придется оборвать на благо королевства.

Поджав губы и кивнув, я убрала клинок обратно в ножны и, направившись к выходу, игнорировала любую попытку себя остановить. А напарники пытались это сделать. Даже были готовы на то, чтобы схватить и запереть меня в собственной комнате, пока выполняли мое же задание.

Лишь Чак молча провожал меня тяжелым взглядом. Он не тратил столь драгоценное время на лишнюю болтовню хорошо понимая то, что это бессмысленно. Что противиться приказу опасно для собственной жизни. И то, что я все равно не послушаю его из-за своей гордости и решимости.

Когда я покинула наш штаб и прошла к уже подготовленной лошади, запрыгнула в седло, последний раз окинув новый дом взглядом прежде, чем тронулась и поехала на встречу гибели.

Смерть уже тогда коснулась меня своими холодными пальцами, и вскоре мне предстояло вновь встретиться с ней лицом к лицу в схватке, которая решит дано мне жить на этом свете и выполнять волю богини, или все же мне следовало умереть еще в день своей свадьбы.

Глава 5

Путь до уничтоженной деревни занял чуть больше суток. Прибыла я туда ровно в тот момент, когда на улице начинало вечереть, солнце садилось за горизонт и окрашивало своими алыми лучами покосившие от времени и плохого качества дерева дома.

Когда она прибыла туда, то уже смогла ощутить холод смерти, который легким ветром прошелся по ее лицу, затрагивая распущенные локоны рыжих волос. Взгляд серых глаз скользил по опустевшей улицы, дряхлым домам и, что было одним из главных – по трупам невинных жителей, на чьих лицах застыла гримаса ужаса и боли.

Осторожно ступая по широкой дороге, ведя за собой лошадь, я каждый раз останавливалась перед женщинами, чьи тела в попытках защитить свое дитя, лежало на нем, крепко обнимая. В этих движениях я видела все то отчаяние, с которым они желали спасти если не себя, то хотя бы своих детей. От этого сердце сжималось, ощущая всю ту несправедливость, постигшую их.

Король давно знал о том, что отродья планируют пробираться к столице через деревеньки на окраинах. Но он настолько беспокоиться лишь о своем благополучие, что не отправил даже малую часть стражи на их защиту. Окружил себя непробиваемым щитом, пока остальные погибают самой страшной смертью.

Именно это меня и до ужаса выводило из себя!

Как бы я не пыталась заткнуть внутренний голос и слепо верить в слова наставников и самого короля, я никогда не смогу принять его подобные решения, из-за которых жертвами становятся невинные люди.

Наше королевство было прославлено не только из-за богини Мравикки, которая когда-то смогла отогнать всю нечисть, подарив людям спокойную и светлую жизнь. Но и тем, что мы якобы ценим, заботимся и любим каждого жителя, не смотря на его статус. Будь то знатная особа или же бедняк с окраины – каждый был защищен и окружен заботой и любовь. Но черт! Это все вранье. При чем искусное, раз иностранцы в это верили.

Пока я придалась размышлениям о ужасной власти, царствующей семьи, ночь незаметно настигла меня, делая уязвимой для разных сортов монстров и демонов. Это подтвердилось в тот момент, когда позади послышался вой и скрежет зубов, когда я приближалась к старой церкви.

Не теряя времени, рука легла на рукоять клинка, торчащего из ножен на поясе и сильнее прислушиваясь. Пришлось обострить все свои чувства, которые помогли бы не стать очередной закуской для этих отребьев. В этот раз я не желала ударить лицом в грязь.

Простояв около десяти минут на одном месте, серые как сталь кинжала глаза, вглядывались в кромешную темноту, которая спустилась на опустевшую, напитанную запахом смерти и несчастья, улицу. Я наконец заметила еле различимое движение с правой стороны и, приготовившись, удачно отразила нападение твари, выпрыгнувшей из ночи.

Когтистая лапа пронеслась лишь в нескольких миллиметров от лица, и приземлившись, с другой стороны, монстр свирепо зарычал. Ему точно не понравилось то, как чудесным образом мне удалось увернуться от его атаки и при этом нанести свой удар. Когда он летел в мою сторону, кинжал искусно пронес под его лапой, слегка задев ее.

Чудищу это было не по нраву, но и вновь нападать он не спешил. Вместо этого, ходя вокруг меня кругами, внимательно изучал своими черными глазами. На какое-то время мне даже показалось, что у него есть сознание. И не простое, которое было присуще животным. Оно казалось человеческим.

– Ты ведь не обычный монстр?

Вдруг с того ничего я выпалила вопрос, крутившийся в голове, когда мы с этим отродьем внимательно наблюдали друг за другом, готовясь к либо нападению, либо к защите.

Чудище тоже не ожидало такого вопроса, и остановившись в паре шагов от меня, не переставая скалится, стал еще внимательнее вглядываться в лицо той, кого должен любой ценой уничтожить.

Я тоже остановилась, но не убирая своего клинка, готовая в любой момент отразить удар и нанести свой, также как и ночная тварь, внимательно вглядывалась в его глаза, пытаясь найти в них ответ.

По спине пробежался холодок, на лбу выступила испарина, а глаза все также непрерывно вглядывались в тьму абонента, которой он будто уже мог съесть меня всю и целиком. Казалось, что если я продолжу так упрямо смотреть, то в конце концов отдам ему душу. Но если все же перестану это делать, то могу оказаться не в выгодном положение и все равно заранее проститься со своей жизнью.

Это была смелость? А может глупость? Но и может все вместе…

– Ты странная. – в голове раздался сначала рык, а затем странный, с хрипотцой, голос.

– Что? – не веря в это, я неосознанно сделала шаг вперед.

– Другие бы уже бежали куда глаза глядят, а я в итоге все равно бы их съел. Но ты… – чудище с интересом склонил голову набок. – Ты боишься меня. Это я отчетливо чувствую. Но и в тоже время готова защищать до последнего. Странная…

Последнее он произнес будто с некой горечью, но в тоже время с восхищением.

– Кто ты? Зачем убил всех этих людей? – я не понимала то, зачем все это спрашиваю. Наоборот, нужно не задавать вопросы, а действовать и поскорее убить эту тварь.

Существо не сразу ответило. Оно будто обдумывало то, что мне необходимо знать, а что лучше утаить. Или может, оно и вовсе не собиралось мне что-либо рассказывать.

– Я не убивал их. – спустя короткое молчание, он все же ответил. – Но и кто я, тебе не следует знать.

– Что значит, ты не убивал их? Кто же это мог быть?

Чувство страха перед чудищем стало отступать, на его место пришло любопытство. Именно оно и сподвигло меня опустить клинок, когда монстр внимательно стал следить за ним, явно опасаясь нападения на свою жизнь.

Видимо, мой поступок породил семя надежды в черной, как мгла, душе зверя. Он в тот же момент, как клинок был опущен и не предвещал угрозы, уселся на пожухшую траву и, повернув голову в сторону церкви, вновь заговорил.

– Я прибыл сюда через пару минут после тебя, так что они уже были все мертвы. Моя работа заключается в том, что я поедаю умерших. А вот, – вновь молчание, вновь обдумывание дальнейших слов. – Тот, кто скорее всего причастен к их смерти, находится там.

Не нужно было долго гадать, чтобы понять то, что речь шла о церкви, в которую я направлялась до того, как столкнулась с эти существом.

– Тогда почему ты не пустил меня туда? – а ведь правда. Когда мне оставалось пройти совсем не много, из тьмы появилось это создание и помешав мне добраться до цели, пытался убить. Это было очень странно.

– Это был приказ. Но…

– Но?

– Но, ты мне нравишься. – он вновь посмотрел на меня. – В тебе есть что-то, что делает нас похожими больше, чем можно представить. Поэтому, я готов отпустить тебя.

Похожи? Мы? Это была настоящая чушь.

Было рот раскрылся в попытке спросить об этом, как чудище поднялось на лапы и, прыгнув в ночную тьму, растворился в ней также, как до этого неожиданно появился.

Он оставил меня с множеством вопросов, на которые я бы хотела знать ответ. Но времени на поиски этого существа не было. Нужно было незамедлительно попасть в церковь, дабы поймать убийцу и наказать его по всей строгости.

Глубоко вздохнув и двинувшись дальше, мне потребовалось всего около десяти шагов для того, чтобы оказаться у двери, ведущей внутрь старой и уже почти развалившейся церкви.

Тяжелая дубовая дверь церкви закрылась за моей спиной с глухим стуком, когда я оказалась внутри. Застыв на пороге, давая глазам привыкнуть в полумраке, которое развеивалось от слабого света свечей. Но огненное рыжие волосы, которые колыхались от легкого дуновения ветра, становились еще ярче и, даже будто могли осветить собой путь, когда я достигла первой скамейки и взяла почти догоревшую свечу в руки, в этом забытом богиней месте.

Церковь дышала сыростью и запустением. Трудно было представить, что совсем недавно живущие в деревушке люди, приходили сюда для молитв. Древние скамьи, покрытые пылью, выстроились в два ряда, доходя до алтаря, словно терпеливая паста, ожидающая проповеди. Где-то в углу монотонно капала вода, отчитывая секунды вечности. Или же, это была кровь одного из проповедников, которые могли погибнуть во время своей работы.

Я сделала шаг вперед. Под ногами скрипнули старые половицы, и этот звук эхом разнесся по всему помещению, разрезая привычную этому месту тишину. Поежившись, я плотнее укуталась в черную накидку, осторожно придерживая перед собой свечу. Здесь было холоднее и мрачнее, чем снаружи, словно стены церкви сами источали мороз и угрозу.

Медленно двинувшись по центральному проходу, я внимательно осматривала пространство вокруг себя. Витражные окна, когда-то яркие и красочные, теперь были покрыты трещинами, паутиной и слоем пыли, искажая блеклый свет от свечей и создавая болезненные тени. Но одно окно все же было разбито полностью. Оно находилось рядом с алтарем, и через него проникал холодный ночной ветер, шевеля потрепанные страницы забытого молитвенника.

Подойдя к алтарю, я осторожно поставила на него свечу и, опустилась перед ним на колени. Не для молитвы, которая все же промелькнула в голове. Мои пальцы скользнули по холодному камню, нащупывая едва заметные символы, высеченные много столетий назад.

Когда-то наставник поведал мне о том, что почти во всех церквях, что все еще стоят на нашей земле, были не только потайные ходы. В них еще прятались символы, которые если собрать все воедино, можно разгадать загадку, которая поможет в уничтожение Сатаны. И после того, как я это узнала, то приняла важное решение – посетить каждую церковь и собрать этот пазл, дабы отомстить за отца

– Я знаю, что ты здесь, – прошептала я в пустоту. – И я пришла за ответами.

Пламя свечи дрогнуло, и можно было подумать, что это проказы гуляющего сквозняка. Но в тенях за алтарем что-то шевельнулось. Я не отвела взгляд, продолжая смотреть в темноту, пытаясь разглядеть виновника, который унес столько невинных жизней.

Древняя церковь хранила много секретов. И сегодня я должна была узнать одну из них.

Глава 6.

Тусклый свет от свечи освещал небольшой кусочек площади около алтаря, у которого я находилась, все также водя руками по неизвестным надписям на каменном полу, дабы запомнить каждую деталь. Пыль танцевала в воздухе, а тени скрывали большую часть пространства и интерьера.

– Ну же, выходи и расскажи мне все. – более требовательно заговорила я, не поднимая головы.

Мужчина в темном пальто вышел из ночной мглы, перебирая четки без всякого религиозного рвения. Он прошел мимо и, усевшись на ближайшую скамью, внимательно стал вглядываться в мой силуэт.

Я же не спешила подниматься, намеренная сначала запомнить каждый символ для того, чтобы после задания их записать в свою небольшую книжечку, которая была надежно спрятана в комнате, которая не так давно стала принадлежать лишь мне.

– Холодно сегодня, – произнес мужчина, голосом тихим, как шелест страниц старой книги.

– Для этого региона обычная погода, – ответила я, наконец закончив с надписями и, поднявшись на ноги, повернулась к нему лицом. – Но думаю, мы сюда не погоду пришли обсудить.

На лице незнакомца появилась довольная ухмылка. Он явно одобрил то, что я не собираюсь ходить вокруг да около, предпочитая сразу переходить к основному делу.

– Они знаю о тебе.

– Это я уже поняла. Что-то еще? Более важное желательно.

Мужчина не спешил отвечать.

Не теряя времени, я подошла к нему и сев рядом, взглянула в сторону алтаря, представляя как раньше за ним стоял священник и помогал обычным людям найти правильный путь. Как он выслушивал все их грехи и давал необходимые советы.

Когда-то это место переполняла жизнь. А сейчас же оно превратилось в развалины, которые со временем поглотит природа и всякая нечисть. Это было прискорбно.

– Они знаю о тебе намного больше, чем просто вступление в ряды убийц. А те, кого ты пожелаешь впустить в свое сердце как друзей и товарищей – обязательно вонзят в твою спину множество клинков. – он не говорил прямо, предпочитая загадки.

– Что ты имеешь ввиду? – непонимающе взглянув на него, руки неосознанно сжали ткань плаща.

Наконец он повернулся ко мне лицом и не смотря на тень, которая бросилась на его лицо, я поняла то, что он был молод. Возможно, моего возраста, или же на пару лет старше. Но и в отряде я его никогда не видела…

Орган в дальнем конце церкви, стоящий за алтарем, вдруг начал тихо играть. Создалось ощущение, что пальцы невидимого музыканта пробегали по старинным клавишам.

– Ты скоро сама все начнешь понимать. – легкая улыбка озарила его лицо. – А пока, будь осторожна не только на заданиях, но и в выборе соратников.

Игнорируя мои дальнейшие вопросы, он первым поднялся с места и пошел в сторону дверей. Я хотела было подняться и побежать за ним, дабы потребовать больше информации, но этого сделать не вышло. Казалось, что мое тело приросло к скамейке, не давая и малейшего шанса на исполнение задуманного.

Но когда он вышел из церкви в мокрый туман, то моментально растворился в угрюмой серости этого места. Только тогда мне удалось подняться и, выбежав на улицу, остановится в нескольких метров от церкви, оглядываясь по сторонам.

Только вот, с его исчезновением в деревне раздался не только волчий вой, который мог напугать любого, но не меня. Но и еще истошный вопль, который не был похож на человеческий. Мужчина исчез, а на его место явились твари, которые по всей видимости выжидали подходящего момента.

И этот момент настал.

Полная луна висела над деревней словно насмешливый наблюдатель. Ее холодный свет обнажал разрушение, пришедшее в некогда мирное поселение. Покосившие избы с выбитыми окнами. Разломанные заборы. Перевернутые телеги. И тишина – зловещая и неестественная, которая наступила сразу после воплей тварей.

Достав из ножен клинок, я крепче сжала его рукоять, чувствуя, как по спине бежит голодный пот. Твари могли напасть в любой момент, и пока это не случилось, тело испытывало напряжение.

– Ну же, выходите. – закричала я. – Я чувствую ваш смрад, подземные твари!

Как по команде, с края деревни донеся протяжный вой, от которого кровь стыла в жилах.

Они услышали меня. И готова поставить сто золотых монет на то, что мое обращение вызвало у них не очень приятные чувства. Но и на правду ведь обижаться им не следует. Заместо этого лучше пусть наконец выйдут и получат свой конец.

Этими мыслями я попыталась успокоить гулко бьющееся в груди сердце.

И вот, первая тварь появилась из-за покосившегося амбара – нечто среднее между волком и человеком, но извращенное, искаженное. Кожа существа была бледной, почти прозрачной, с проступающими черными венами. Глаза горели желтым огнем, а из пасти, полной игольчатых зубов, капала густая слюна. Отвратительное зрелище.

– Ну и чудище, – нервно усмехнувшись, я сильнее стиснула в руках рукоять клинка. – Тебе бы новое лицо наколдовать. И то, это скорее всего все равно не поможет.

Тварь бросилась вперед с нечеловеческой скоростью. Несясь прямиком на меня, пришлось использовать всю свою сноровку и скорость, что очень помогло и, вонзив в ее плечо клинок, от чего она яростно прорычала, отскакивая в сторону, я с облегчением вдохнула. Но только этот удар не отпугнул чудище, а наоборот озлобило еще сильнее.

Не замедляясь, существо вновь бросилось в атаку, о чем сразу же пожалело. Клинок встретился с ним, лезвием рассекая воздух и впившись в плоть зверя. Раздался визг, похожий на скрежет метала. Это был посмертный клич твари.

Из темноты выступили еще три фигуры. Одна, сгорбленная и длиннорукая, двигалась неестественными рывками. Другая казалась сотканной из тени и дыма. Третья была массивной, с бычьей головой на деформированном человеческом теле.

Скорее всего они услышали своего погибшего сородича и явились для того, чтобы отомстить за него. Что, к слову, было глупо с их стороны.

Кровь бурлила, пот проступил на лбу, а лицо озарилось радостной улыбкой. Если бы я могла сейчас посмотреть в зеркало, то не узнала бы своего отражения. Ни страха, ни нервозности, ничего из этого я больше не ощущала. На их место пришла жажда крови, которую необходимо было утолить.

Бросившись с ревом на ближайшую тварь, мой клинок описал дугу и обрушился на существо с сокрушительной силой. Раздался хруст костей, но в следующий миг длинные когти полоснули по моей груди, разрывая кожаную куртку, черную рубашку и плоть под ней.

– Вот черт… – прошипев от боли, я отшатнулась назад.

Рука дотронулась до места ранения и опустив взгляд на пальцы, они окрасились в красный, а боль пронзила тело. Но даже это не помешало мне расправится с тварью, рассекая ее плоть клинком и зачитывая при этом одну из молитв.

На мой зов появился ослепительно-белый свет, на мгновение озаривший всю деревню. Твари, которые собирались напасть сзади и защитить своего, уже погибшего соратника, отпрянули, визжа от боли и ярости.

Воспользовавшись их временным бездействием, я ринулась к следующей твари с головой быка и, замахнувшись клинком у его головы, одним мощным движением лишила жертву головы.

Тень-тварь, пришедшая за это время в себя, растеклась по земле и внезапно возникла передо мной. От удивления я вскрикнула, но не отступила – серебренный кинжал сверкнул в лунном свете и вонзился в бесформенную массу. Существо издало звук, похожий на тысячи шепчущих голосов, и отступило.

Только в голове промелькнула мысль о том, что это все и из груди вырвался облегченный вздох, как с крыши ближайшей избы спрыгнуло еще одно существо – маленькое, похожее на ребенка, но с острыми клыками и когтями. Стоило к нему приглядится, как я узнала в этой твари того самого ребенка, которого видела в начале деревни под телом матери.

Он обратился.

Пока я поддалась размышлениям, маленькая тварь ринулась в атаку. Его когти пролетели около моего лица, зацепив щеку и, оставив на ней пять неглубоких царапин. Но, если бы я вовремя не подставила свой клинок, используя как щит, то этот удар мог стать смертельным. Когти существа впились в дерево.

Мальчик злобно зарычал, отскочив от дерева и принявшись бродить вокруг меня кругами. Он готовился к атаке, ища брешь в моей защите, дабы убить одним ударом. Я это видела по его озверевшему взгляду.

Я могла бы его сейчас спокойно убить. Но мысль о том, что это ребенок, который не только потерял всю семью, но и не по своей воли стал монстром – не позволяли мне нанести смертный удар, который бы со всем покончил.

– Я не могу. – устало прошептав, я убрала окровавленный клинок в ножны.

Удивившись моему жесту, существо помедлило. Но быстро придя в себя и найдя в этом жесте плюс для себя, оно ринулось в атаку. Обивая их в рукопашном бою, я несколько раз неудачно подставилась, из-за чего его когти прошлись то по моей правой руке, то по левому бедру, оставляя после себя глубокие царапины.

Пришлось так кружить довольно долго, дабы он вдохнулся и тогда, нанеся последний удар, мне удаться его вырубить и, связав, привести в штаб. Там мы сможем обратить его обратно и тогда, совесть моя будет чиста как никогда раньше.

Время близилось к рассвету и только тогда, я смогла разглядеть в его ударах усталость, которая скрывалась за яростью и жаждой крови. Это был самый подходящий момент. И… Удар. Затем второй. А на третий мальчишка потерял сознание и упал на землю, как безвольная кукла. С виду даже напомнил труп, каким был в первую нашу встречу.

Выдохнув с облегчением и упав на колени рядом с ним, я устало прикрыла глаза, стараясь выровнять сбивчивое дыхание и вернуть хоть немного сил, которые потратила на этот бой.

Нужно было немного отдохнуть, прежде чем связать мальца и найти лошадь для того, чтобы вернуться с докладом к капитану. Да и для самого доклада нужны силы. Внутри появилось чувство того, что рассказывать мне придется долго. А еще дольше, отвечать на его вопросы…

******

Серый камень штаба Кровавых теней тонул в вечернем тумане. Факелы бросали неровный свет на знамена и оружие, развешанное по стенам главного зала. Мои рыжие волосы, волнами струящие по спине и плечам, казались огненными в этом полумраке, а серые глаза отражали сталь клинков, висевших над столом командира.

Эдвард поднял взгляд от карты, испещренной пометками о нападениях нечисти. Его лицо, покрытое легкой щетиной, оставалось бесстрастным, когда я преклонила колено перед ним.

– Докладывай. – хоть тон был и требовательным, он был спокойным.

– Задание выполнено, – произнесла я, не поднимая уставших глаз. – Твари были уничтожены. Но вся деревня была мертва… – на последнем предложение я запнулась, и он это заметил, нахмурившись.

– Все твари мертвы? Ты уверенна в этом?

– Да, командир. Я собственноручно убила каждую. Но… – наконец подняв на него взгляд, я встретилась с хмурым выражением лица Эдварда, которое подтверждало его недоверие моим словам.

– Но? – спросил он, сжав в руках карту.

В моей памяти промелькнули картины битвы: серебренный клинок, пронзающий искаженную плоть, брызги крови на траву и мою одежду, и маленький мальчик…

– Но там был маленький мальчик, которого они обратили. Я не смогла его убить и привезла сюда. Сейчас он с Талиссией. – он хотел было возмутится, но я его перебила. – Он не успел никого убить, поэтому есть шанс вернуть ему былую человечность. Нужно дать ему шанс, ведь прожил он крайне мало и еще ничего толком не повидал. Если бы я его убила, была бы не лучше этих тварей.

– Но ты могла ему подарить конец и воссоединить с погибшей родней. Эта именно та милость, которую мы даруем обращенным, не успевшим испачкать свои руки в чужой крови. И был ясный приказ – убить всю нечисть, которая там есть. А ты нарушила его!

Его тон стал громче, а кулак с немалой силой ударил по деревянному столу, разнеся по комнате громкий гул.

Услышав о том, как мне следовало поступить по отношению к невинному ребенку, гнев захлестнул огромной и безжалостной войной. Не смотря на боль во всем теле из-за ранений, я резко поднялась на ноги и, нахмурившись, также повысила свой тон по отношению к капитану.

– Он всего лишь ребенок! Не его вина в том, что на их деревню напали твари и родная мать погибла в попытках защитить! Он должен получить второй шанс, чтобы не только отомстить за родных, но и увидеть эту жизнь во всех красках! Я не могла поступить настолько отвратно, дабы утолить лишь ваше желание всегда и везде следовать этим правилам!

Опешив от услышанного и моей реакции, Эдвард на какое-то время замолчал, но его желваки, заходившие ходуном, и так показывали все негодование. Но даже если за мои слова последует наказание, я готова его принять. Я вытерплю любой удар, зная о том, что смогла спасти невинного человека.

– Это твое первое одиночное задание, – наконец заговорив, начал командир. – Так что, я прощу тебе эту наивную глупость.

Выдохнув, я склонила голову, дабы скрыть победную улыбку.

– Это все? Или может есть еще, что сказать насчет задания? – продолжил он свой допрос.

– Это все.

Я решила не упоминать о старой церкви и своем разговоре с неизвестным мужчиной, который скорее всего и был тем самым шпионом. Уж многое он знал, что было крайне странным. Особенно его слова: «Они знаю о тебе намного больше, чем просто вступление в ряды убийц. А те, кого ты пожелаешь впустить в свое сердце как друзей и товарищей – обязательно вонзят в твою спину множество клинков.» А также о своих знаниях о древнем тексте, и о том, где его нашла и продолжу искать.

– Хорошо, – кивнул Эдвард. – Через неделю отправишься в западные болота. Там заметили признаки новых тварей. А пока, иди отдохни и подготовься к аудиенции с королем. Он желает завтра тебя видеть.

– Слушаюсь.

Сохраняя невозмутимое лицо, я поклонилась и вышла из зала, чувствуя на себе пристальный взгляд командира. А когда оказалась в коридоре, то позволила себе короткий вздох.

Меня удивило то, что король хочет встретится, и что эта встреча должна так скоро наступить. Хотя у меня и были к нему вопросы, я не была рада такому раскладу. Ему что-то от меня нужно. И это что-то явно не сулит ничего хорошего. По крайней мере для меня. Но сейчас меня волновало совсем другое.

До рассвета оставалось несколько часов – время, чтобы поразмыслить над словами незнакомца и продумать дальнейшие свои действия. А там, нужно будет решить, кому на самом деле принадлежит моя верность.