Мотивация человека
Предисловие научного редактора
Перед вами еще одна книга, посвященная проблеме человеческой мотивации. Ее автор, Дэвид Макклелланд, известен психологам всего мира своими многочисленными монографиями, последнюю из которых (Human motivation, 1985) вы держите в руках.
Д. Макклелланд родился 20 мая 1917 г. в США. В 1941-м получил степень доктора психологии в Йельском университете, после чего работал в должности профессора и декана в Уэслианском и Гарвардском университетах. С 1987 г. он – профессор Бостонского университета.
Является одним из ведущих специалистов по проблемам управления, в 1963 г. организовал собственную фирму, преобразованную впоследствии в Mc Ber Company. Поэтому не случайно в данной книге отчетливо просматривается одна из главных тем – как увеличить силу мотивации и самоотдачу человека, выполняющего ту или иную деятельность.
В связи с этим автор доказывает, что эффективность проявляемых человеком усилий подчиняется выведенной Аткинсоном формуле:
Тs = Ms х (1 – Ps) х I,
где Тs – тенденция к достижению успеха, Ps – трудность задания, (1 – Ps) – вероятность успеха, I – вознаграждающая ценность успеха.
Главный интерес для нашего читателя книга Макклелланда представляет в связи с подробным рассмотрением им четырех потребностей: достижения успеха, аффилиации, власти и избегания. В своей книге автор уделил им основное внимание.
Потребность в достижении, по Макклелланду, является бессознательным побуждением к более совершенному действию, к достижению стандарта совершенства. Самооценка людей с выраженной потребностью в достижении в значительной степени зависит от достигаемых успехов. Но при этом они предпочитают выбирать умеренные по трудности, т. е. реально достижимые, цели и виды деятельности, в которых виден вклад и эффективность их индивидуальных усилий при достижении результата.
Потребность в аффилиации (принадлежности) является, по автору, бессознательным стремлением к тесным связям и дружеским отношениям с другими людьми. Люди с выраженной потребностью в аффилиации предпочитают работать в группах, склонны к сотрудничеству, но не состязательности, выбирают профессии, позволяющие тесно взаимодействовать с другими людьми (обучение, консультирование).
Потребность во власти, по Макклелланду, является бессознательным стремлением оказывать влияние на других людей. У таких людей сильно выражены стремление к лидерству и руководству, склонность к агрессивным действиям, потребность обладать престижными вещами. Такие люди выбирают профессии, где можно оказывать влияние на других (преподаватели, администраторы, психологи, священники).
Мотив избегания, по Макклелланду, многокомпонентен. Это и боязнь неудачи, и боязнь отвержения, непринятия.
Одна из основных задач данной книги – доказать универсальность метода обнаружения этих скрытых потребностей – мотивов, заключающегося в фантазировании, сочинении испытуемыми рассказов на заданную тематику, в процессе которых они проявляют скрытые мотивационные диспозиции. Для этого Макклелланд разработал систему кодирования ассоциативного мышления, т. е. выявления высказываний, связанных с потребностью достижения, аффилиации или власти. Подсчет числа высказываний, относящихся к той или иной потребности, дает возможность судить о ее силе. Кроме того, автор описывает большое число оригинальных экспериментов, в ходе которых провоцируется оживление той или иной мотивационной диспозиции. Подробное описание этих исследований Макклелланда и его сотрудников является сильной стороной книги и представляет для нашего читателя несомненный интерес.
В психологической литературе, как известно, имеется существенный разнобой в понимании терминов «мотив» и «мотивация». Какова же позиция Макклелланда по этим вопросам? Надо сказать, что выяснить это оказалось не просто, так как краткий словарь используемых автором понятий отсутствует, а по ходу чтения его книги читатель встретится с различными определениями мотива. С одной стороны, под мотивами автором понимаются потребности (желания), которые могут выступать и в качестве мотивационных диспозиций (установок, склонностей к достижению успеха, аффилиации, власти). С другой стороны, автор пишет, что мотив можно определить как выученное, аффективно «заряженное» антиципаторное целевое состояние (представление о желаемом результате действия: сделать что-либо лучше, оказать на кого-то влияние и т.п.), которое актуализируется под влиянием различных стимулов. Мотив с этой позиции – это периодически повторяющаяся заинтересованность в целевом состоянии, основанная на естественном побуждении.
По Макклелланду, мотивы (потребности, мотивационные диспозиции) есть результат научения, хотя они и основаны на природных стимулах, имеющих врожденный компонент. Но тогда возникает вопрос: почему в первых главах книги автор говорит о врожденных мотивах?
Особенность позиции Макклелланда во взгляде на мотив заключается в том, что он рассматривает его лишь как один из видов детерминантов человеческого поведения, задачей которого является придать побуждению энергию, задать ему определенное направление и определить действие (избрать то или иное поведение). Но как мотив это может сделать, если, по Макклелланду, в него не включаются убеждения, ожидания, ценности, учет внешних обстоятельств, знания, как удовлетворить потребность?
Выражением потребности (мотива), по Макклелланду, являются готовность к активности и возникновение эмоционального возбуждения. Поэтому в качестве мотивов им рассматриваются драйвы (влечения), а также сигнальные раздражители, которые он называет естественными (природными) мотивами. В последние он включает также состояние эмоционального возбуждения и так называемое итоговое действие, направленное на удовлетворение потребности. Отсюда голод, жажда, боль, тревога тоже называются Макклелландом мотивами. «Я-концепция» рассматривается им как сложный, или символический, мотив, служащий производной нескольких естественных мотивов. К символическим мотивам Макклелланд относит и такую ценность, как деньги. Вообще создается впечатление, что автор не разделяет детерминацию и мотивацию, несмотря на его утверждение, что не все детерминанты являются мотивами.
Мотивация, по Макклелланду, – это актуализированный в конкретный момент времени («здесь и сейчас») мотив (мотивационная диспозиция). Он считает целесообразным отказаться от понимания мотивации как совокупности всех существующих факторов, заставляющих человека действовать, и в то же время многие из этих факторов называет либо мотивами, либо детерминантами поведения человека, что выглядит не очень логичным.
Таким образом, начальная часть книги, как и последняя, 15 глава, где Макклелланд рассматривает общетеоретические вопросы проблемы мотивации и мотивов, не создают впечатления, что у автора имеется твердо устоявшаяся позиция в их понимании. Многие важные положения довольно противоречивы. Как уже говорилось, естественными (природными) мотивами он называет сигнальные раздражители, а далее включает в число этих мотивов мотивы сближения и избегания, новизны, влияния, которые даже при большой фантазии трудно отнести к сигналам.
Не может без оговорок быть принято и утверждение Макклелланда, что поведение запускается эмоцией (удовольствием от стимула, т. е. желаемой цели). Это лишь частный случай детерминации поведения взрослого человека, когда, в соответствии с взглядами Б. И. Додонова, эмоция становится ценностью и целью действия или деятельности. Если бы это постоянно имело место во всех случаях, мы все стали бы гедонистами.
В то же время достоинством позиции Макклеланда является то, что он указывает на важную роль для мотивационного процесса, наряду с другими факторами, предвкушения получения удовольствия от достижения результата (удовлетворения потребности).
Самой спорной является излагаемая в главе 11 попытка автора доказать возможность определения выраженности коллективной мотивации (потребности в достижении, аффилиации и власти) в разные исторические периоды путем анализа существовавших в то время литературных источников (сказок, баллад, речей политических деятелей и т. п.) и на этом основании дать объяснение возникновению в какой-либо стране того или иного политического режима и развития экономики. Представляется, что в лучшем случае такой анализ может показать, какие диспозиции (достижение успеха, аффилиация или власть), выступавшие в качестве ценностей, были в большей мере присущи тому или иному социальному слою общества, тому или иному политическому режиму (особенно авторитарному) или религии, но не населению всей страны. Кроме того, многие сказки и баллады создавались значительно раньше того исторического периода, когда были опубликованы. К чести автора, он не пытается скрыть имеющиеся трудности и ненадежность такого анализа и отмечает дискуссионность многих доказательств связи указанных коллективных мотивов с экономическими показателями и историческими событиями.
Несмотря на высказанные дискуссионные положения, книга Макклелланда вызовет несомненный интерес у отечественного читателя. В ней он почерпнет много интересного и полезного как в теоретическом, так и в практическом плане.
Заслуженный деятель науки РФ,
доктор психологических наук,
профессор Е. П. Ильин
Вступление
Психология мотивации – это широкая и недостаточно проясненная область. Она объединяет в себе такие разные направления психологической науки, как скрупулезные исследования физиологических механизмов инстинктивных влечений, тщательный анализ бессознательных мотивов, стоящих за анормальным или симптоматическим поведением индивидуума, и факторный анализ мотивов, которые люди приписывают самим себе, объясняя свое поведение. Соответственно существует множество различных учебников и учебных программ, которые затрагивают какие-то отдельные аспекты исследования. В настоящей книге мы будем использовать все эти источники знания и, сужая до некоторой степени фокус нашего исследования, постараемся создать целостную теорию мотивации.
В данной книге мы проводим четкое различие между мотивами и иными детерминантами действия (эмоциями, побуждениями, ценностями, результатами каузальной атрибуции, сознательными и бессознательными намерениями и т.д.) и показываем, каким образом они соотносятся друг с другом. Мы исследуем проблемы развития мотивов, их происхождения и сущности. Мы рассматриваем биологические основы человеческих мотивов и, в частности начинаем, изучение естественных побуждений, иногда называемых внутренней мотивацией. Мы избирательно изучаем обширную область исследования животных инстинктов, исследования, позволяющего нам сконцентрироваться на биологических источниках индивидуальных различий в силе человеческих мотивов. Социальные источники различий в силе мотивов также являются предметом нашего анализа. Мы рассматриваем множество факторов, начиная со способов воспитания и заканчивая образовательными воздействиями, приводящими к изменению мотивов людей. Таким образом, мы предоставляем читателю не только практически значимую информацию о том, как следует формировать мотивы, но и теоретические сведения об их природе и об отличиях от других аспектов.
Основная задача настоящей работы – исследовать способы измерения индивидуальных различий в силе человеческих мотивов. Основными «мостиками» к мотивам человека мы считаем ассоциативное мышление и воображение. Это метод изучения, который объединяет деликатность клинического анализа мотивации по Фрейду и строгость экспериментальной психологии. Мы используем системы дешифровки человеческих мотивов, созданные с помощью экспериментального исследования изменений в ассоциациях испытуемых, изменений, возникающих в обстановке искусственной актуализации тех или иных мотивов. Однако мы рассматриваем и альтернативные методы измерения силы человеческих мотивов. Все методы скрупулезно оцениваются в соответствии с признанными критериями научности исследования. Используя результаты нашего анализа, мы иллюстрируем важность разграничения более или менее бессознательных мотивов и осознаваемых ценностей, так как речь идет о различных категориях детерминантов человеческого поведения.
В книге детально рассматриваются четыре основных мотива: достижения, власти, аффилиации и избегания. Мы тщательно изучаем и оцениваем обширную сферу исследований о том, как эти мотивы обусловливают наше поведение. Мы объясняем, каким образом мотивы «питают» его энергией, направляют в ту или иную сторону и поддерживают соответствующие типы научения. И, апеллируя к фактам, даем ответы на следующие пространные вопросы. Почему возникают и затем исчезают великие цивилизации? Каково различие между причинами торгового успеха Древней Греции и организаторского триумфа Древнего Рима (этот и остальные вопросы сформулированы в терминах теории мотивации)? Почему с ролью менеджеров успешно справляются лишь люди некоторых типов? Каковы мотивационные характеристики президентов США и как эти характеристики повлияли на их решения? Почему народы воюют между собой? Может ли любовь на самом деле исцелять физические недуги? Исследования четырех основных мотивов обеспечивают нас не только теоретической информацией; их результаты имеют громадное практическое и социальное значение.
Вследствие того что мотивы рассматриваются как уникальные детерминанты деятельности, некоторые из тем, обычно относящихся к области мотивации, здесь раскрываются не сами по себе, а в контексте других явлений. Возьмем, например, агрессию или агрессивное влечение (инстинкт). В книгах по мотивации человека агрессии нередко посвящаются целые главы. В данной же работе характеристики феномена агрессии изучаются в свете: а) особенностей деятельности индивидуумов, движимых прежде всего мотивом власти (речь идет о некоторых типах доминирующих личностей; глава 8), и б) особенностей такого поведения, которое подразумевает, что существует естественное удовольствие от ведения борьбы (глава 5). Аналогичным образом рассматриваются и другие поведенческие тенденции, основанные на тех или иных мотивах. Скажем, просоциальное (или альтруистическое) поведение изучается в качестве: а) характеристики людей с особым типом мотива власти (глава 8); б) признака естественного стремления к получению удовольствия от существования вместе с людьми, основанного на вознаграждении от контактов с другими людьми (глава 5), или от определенного рода межличностного взаимообмена (глава 9).
Огромный вклад в мой труд внесли не только поколения студентов и коллег, исследующих мотивацию, но и Чарльз Кофер и Дан Макадамс, давшие мне конкретные советы, а также Томас Шрулл, скрупулезно изучивший и прокомментировавший раннюю версию настоящей книги. Кроме того, Джон В. Аткинсон, Дэвид Дж. Винтер, Абигайл Стюарт, Дэвид Басс и Ричард Паттен предоставили мне чрезвычайно ценную обратную связь по поводу конкретных глав данной работы. Конечно, никто из них не несет ответственности за мои ошибки. Я выражаю глубокую благодарность Национальному научному фонду, не только обеспечившему меня средствами, необходимыми для завершения части исследований, результаты которых приведены в настоящей книге, но и предоставившему мне возможность взять отпуск и целый год заниматься исключительно завершением этой рукописи. Наконец, следует отметить, что она никогда не была бы завершена без страстной, добросовестной и упорной работы моих секретарей Кэтлин Макферсон и Саманты Джордж, которым я очень признателен.
Дэвид К. Макклелланд
Предисловие
Очень немногие из учебников по психологии столь очевидно отражают научную деятельность, жизненный путь и личность своего автора, как этот. После 40 лет плодотворного, смелого и оригинального экспериментирования и теоретизирования в области человеческой мотивации Дэвид Макклелланд не опустился до консервативного, пресного и стандартизированного обзора литературы. Как и «Личность» – классический учебник Макклелланда, посвященный психологии личности и написанный 30 лет назад, – данный текст отличает рисковый, новаторский подход. Во-первых, в нем вы не найдете полного обзора всех заслуживающих внимания теорий мотивации. Макклелланд поставил перед собой другую задачу. Его цель – детально исследовать ряд критически важных и интересных аспектов феномена мотивации. Во-вторых, данная книга – это не словарь теорий, методов и результатов исследования, относящихся к научному изучению человеческой мотивации. Скорее, это попытка теоретического синтеза, осуществляемого самим Макклелландом на основании его собственного, авторского взгляда на проблему мотивации человека, взгляда, который за последние 40 лет прошел через множество стадий развития.
Дэвид Винтер (Winter, 1982), ученик и коллега Макклелланда, недавно исследовал развитие психологических взглядов последнего и выявил шесть этапов формирования той теоретической позиции, которой ученый придерживается сегодня. Начав с ревностного изучения бихевиористской традиции Кларка Халла в Йеле и исследований по научению вербальному распознаванию, в конце 40-х гг. XX в. Макклелланд заинтересовался измерениями психологических мотивов (таких, как мотив достижения). В середине 1950-х гг. Макклелланд был поглощен чрезвычайно смелым проектом: он пытался выяснить, каким образом человеческие мотивы, отражаемые в таких непохожих объектах исследования, как детские хрестоматии и древние гробницы, опосредуют экономическое развитие целых цивилизаций. К середине 1960-х Макклелланд и его коллеги разрабатывали программы содействия развитию мотивации достижения у деловых людей. А в конце 1960-х и в 1970-х гг. команда Макклелланда сделала акцент на изучении мотива власти и множества его проявлений, связанных с такими феноменами, как сопряженное с риском поведение, паттерны лидерства в группе, употребление алкоголя и война. В последнее же время ученый обратился к новой сфере исследования. Теперь он анализирует связь психологических мотивов с физиологическими процессами (и прежде всего с теми из них, которые относятся к иммунной системе организма, а стало быть, к здоровью человека).
В ходе столь разнообразного интеллектуального «путешествия» Макклелланд сделал несколько важных теоретических выводов, основанных на богатом опыте его исследовательской деятельности. К сожалению, я недолго взаимодействовал с Макклелландом как ученик и коллега, но тем не менее смог выделить восемь основных характеристик его подхода к мотивации человека. (Внимательный читатель данной книги убедится в верности моих слов.)
1.Очарование Фрейдом и феноменом бессознательного. Подобно Фрейду, Макклелланд считает, что действительно важные мотивы человека скрываются за обыденным сознанием. Таким образом, для того, чтобы понять сущность мотивации личности, психолог должен проникнуть в «тайники» человеческой психики.
2.Приверженность принципам количественного и качественного измерения человеческих мотивов. Подобно Кларку Халлу и современным ему бихевиористам, Макклелланд практически не доверяет результатам тех исследований, которые не основаны на измерениях и математических выкладках. Учитывая хорошо известные проблемы, связанные с измерением выявленных Фрейдом феноменов, следует отметить, что научная деятельность Макклелланда зачастую характеризуется острыми внутренними противоречиями, ибо он пытается разработать методы измерения тех явлений, которые, согласно мнению определенной части психологов, измерить невозможно.
3.Приверженность к контент-анализу ответов на открытые вопросы (например, к контент-анализу рассказываемых людьми историй). Макклелланд является пионером в развитии способов интерпретации теста тематической апперцепции (ТАТ), позволяющих определять направленность мотивов, которые существуют на подсознательном уровне. Он постоянно подчеркивает, что такие «открытые» способы исследования, как ТАТ, анализ сновидений и расшифровка мифов и рассказов, гораздо лучше, нежели методики самоотчета типа опросников и рейтинговых шкал, приспособлены к прояснению бессознательных мотивационных тенденций.
4.Приверженность идее об измеряемости намерения человека. Макклелланд – это «теоретик черт» в лучшем смысле этого понятия. Он изучает стабильные и наиболее важные свойства личности, которые мотивируют (понуждают, направляют и отсеивают) поведение и опыт человека. Макклелланд идентифицировал и научно оценил три фундаментальные мотивационные системы: а) достижения – успеха, б) власти – влияния и в) аффилиации – интимности.
5.Интерес к индивидуальным различиям. Макклелланд чаще, чем большинство психологов, исследующих феномен мотивации, задает вопрос: «Чем люди отличаются друг от друга?» Различия в мотивации измеряются с помощью тематической расшифровки свободных реакций на определенные стимулы и часто интерпретируются в терминах трех основных мотивационных систем.
6.Интерес к основным проблемам человеческой адаптации. В своей исследовательской и теоретической работе Макклелланд не уклоняется от ответов на ключевые вопросы, относящиеся к феномену адаптации человека: почему народы воюют между собой? почему некоторые люди добиваются успеха, а другие – нет? может ли любовь реально исцелять? В результате он углубляется в противоречивое, но увлекательное исследование целительства, истории и мифологии.
7.Вера в то, что мотивы можно изменить. Макклелланд и его коллеги разработали четко структурированные программы изменения мотивационных профилей личности. Эти программы рассматриваются как творческие и достаточно дешевые методики, помогающие людям изменять свои внутренние психологические потребности, которые мотивируют, направляют и корректируют их поведение. Методики, разработанные Макклелландом, могут быть использованы при психологическом вмешательстве в сферы бизнеса, промышленности, управления и терапии.
8.Озабоченность общественным благополучием. Подобно Б. Ф. Скиннеру и Эрику Эриксону, Макклелланд глубоко осмыслил проблему сложного исторического взаимодействия между наукой и обществом. Результаты лабораторных исследований часто формулируются и интерпретируются в рамках системы значений, принятой в данном обществе и в данную эпоху. Эти системы включают в себя специфические концепции счастья и несчастья, мира и войны. Размышляя о будущем процветании человеческого сообщества, Макклелланд, не колеблясь, тщательно анализирует мотивационные паттерны, характеризующие целые нации и целые исторические эпохи.
Отличие данного текста от других аналогичных работ заключается именно в оригинальности предложенной Макклелландом концепции мотивации. Автору удалось творчески объединить прагматический эмпиризм и «трепетный» гуманизм. В результате получился одновременно сложный и увлекательный учебник по мотивации человека, учебник, который должен быть одинаково интересен и полезен как студенту, так и преподавателю.
Дан П. Макадамс, Университет Лойолы (Чикаго)
Часть I
Проблема мотивации
Глава 1
Сознательные и бессознательные мотивы
Мотивы как один из трех главных детерминантов поведения
Что составляет предмет проблемы мотивации? Если подходить к ней с самой общей точки зрения, то, с одной стороны, мотивация связана с сознательными интенциями, например такими внутренними намерениями, как: «Я хотел бы поиграть на пианино», «Я хочу быть доктором», «Я стремлюсь разрешить эту проблему». С другой стороны, если наблюдать поведение со стороны, вопрос мотивации имеет отношение к выводам о таких сознательных намерениях, которые возникают в результате этого наблюдения. Например, когда деятельность, скажем, девочки предстает перед нами как цепь действий – вошла в комнату, остановилась перед пианино, выбрала определенную музыкальную композицию, открыла крышку инструмента, начала играть, то мы делаем вывод, что девочка хочет играть на пианино. Как указал Маршал Джонс (Jones, 1955) во введении к ежегодному изданию «Симпозиум по мотивации в Небраске» (Nebraska Symposium on Motivation), предмет мотивации заключается в установлении того, «как поведение возникает, что к нему побуждает, как оно продолжается, чем направляется и прекращается». Вместе с тем ясно, что проблема мотивации затрагивает вопрос, почему реализуется такое поведение, вопрос, отличный от того, каким образом это осуществляется или каково это поведение. Мы можем наблюдать, что девочка делает (играет на пианино). Или замечаем, как она это делает (какие моторные умения используются ею для игры на пианино). Или мы можем стремиться установить, почему она делает именно это.
Конечно, наблюдая за поведением и приходя к определенным выводам о намерениях личности, можно установить различия между ними в соответствии с тем, чувствует ли индивидуум, что направляет его поведение. Если люди осознают свои желания, то мы говорим о сознательных намерениях, если же нет, то – о неосознаваемых (неотчетливые желания, или же люди вообще не могут ничего о них сообщить). Вместе с тем следует понимать, что выводы, которые мы делаем об интересах, наблюдая за поведением субъектов, могут быть неверны: например, мы считаем, будто девочка хочет играть на пианино, в то время как это действие вполне соответствует ее впечатлению, что ей необходимо больше практиковаться.
Очень важно распознать отправную точку, поскольку существует множество разных ответов на вопрос почему, но только некоторые из них касаются проблемы мотивации. Ответ может включать все детерминанты поведения, но вовсе не учитывать мотивационный. Чтобы различить это, надо бы, во-первых, понимать, что определенный поведенческий результат – это функция детерминантов личности и окружающей среды. Фритц Хайдер (Heider, 1958) предложил в качестве примера греблю на лодках через озеро, чтобы достичь противоположного берега. Приближение к нему (поведенческий результат) может быть обусловлено как усилиями гребца, так и порывами ветра. Если человек ничего не предпринимает и только благодаря ветру лодка «прибивается» к противоположному берегу, мы, как правило, не говорим о мотивации данного человека – о его желании достичь другой стороны. Но если день совершенно безветренный и сидящий в лодке энергично гребет, мы приписываем результаты таких действий его намерению преодолеть расстояние и перебраться на тот берег.
Множество современных экспериментальных исследований затрагивало проблему персональной каузальности. То есть, формулируя свои выводы, мы не берем в расчет людей, если находится достаточно причин, чтобы определенные последствия были вызваны внешней средой, как в примере с лодкой, когда дует ветер и подгоняет ее передвижение по озеру (Deci, 1975). Однако если внешнее давление отсутствует или факторы среды препятствуют тому, чтобы определенное событие стало реальностью, а люди своими действиями способствуют его наступлению, то существует даже большая вероятность, что причины данного события мы припишем человеческой деятельности.
Приведем конкретный пример данного принципа. Для этого обратимся к фрагменту автобиографии Зигмунда Фрейда (Freud, 1910/1938): «…Ибо психоанализ – мое творение. На протяжении 10 лет я был единственным человеком, занимавшимся его развитием, и все раздражение, которое вызвало среди моих современников появление новой науки, обрушивается на мою голову в форме критики». Фрейд утверждает, что все факторы среды препятствовали созданию психоанализа. Фрейд не получал помощи: современники только критиковали его начинание. Таким образом, логичным представляется следующий вывод: он в одиночку создал психоанализ, противостоя множеству критиков. Как доказали Вейнер и Кукла (Weiner, 1970), «если некто преуспевает, в то время как другие терпят неудачу, или терпит неудачу, когда другие преуспевают, то результаты его деятельности приписываются ему самому». Скажем, они выяснили: если индивидуум справляется с решением такой задачи, которая оказалась по зубам только 10 % людей, предпринявших соответствующую попытку, то абсолютное большинство экспертов приписывает успех именно личности, а не характеристикам задачи.
Установив, что индивидуум ответствен за некое событие, мы должны понять, какова роль мотивации в совершенном им действии. Как отметил Хайдер, с позиций здравого смысла мы различаем усилия (мотивационный фактор) и способности. Результат того или иного действия определяется и усилиями, и способностями индивидуума, а также – в некоторой степени – уровнем его понимания соответствующей ситуации. В качестве примера взаимодействия этих трех факторов Джонс и Дэвис (Jones and Davis, 1965) приводят убийство президента Джона Ф. Кеннеди Ли Харви Освальдом. Перед тем как решить, что Освальд действительно хотел убить президента, нужно удостовериться, что предполагаемый убийца умел стрелять из пистолета, т. е. обладал нужными для этого знаниями (ведь он мог случайно нажать на курок). Кроме того, нам нужно удостовериться в том, что: а) Освальд понимал: его револьвер заряжен, если он нажмет на спусковой крючок, то пуля может попасть в голову Кеннеди и убить его; б) убийство президента каким-то образом входило в представления Освальда о «правильном» течении событий. Эти представления (ожидания) обычно называются когнитивными переменными.
Действия индивидуума обусловливаются спецификой его познавательных процессов, умениями и мотивацией (или его намерениями). В любой общей теории деятельности или личности должны учитываться: индивидуальные мотивы; индивидуальные умения как характеристики адаптивности; индивидуальные когниции, или когнитивные схемы (McClelland, 1951). В следующих главах мы раскроем сложные связи между тремя типами факторов (хотя настоящая книга посвящена прежде всего мотивационным переменным) и дадим более четкие определения детерминантам поведения. Здесь же мы хотим привести лишь общую типизацию тех переменных, которые используются психологами для объяснения причин поведения.
И вновь позвольте нам обратиться к автобиографии Фрейда и привести еще один наглядный пример того, как рассматриваемые нами факторы приводят к определенному результату. Фрейд писал: «Я стал врачом с большой неохотой, но при этом испытывал сильное желание помогать невротичным пациентам или по крайней мере понять что-то в их состоянии. Я попробовал опереться на физикальную терапию и обнаружил, что она не приносит ровным счетом никакого положительного результата» (Freud, 1910/1938). Фрейд рассказал нам о своих мотивах – желании помочь невротикам, – а утверждение о применяемой технике или навыках (физикальной терапии) он проверил, рассмотрев терапевтические умения как иной, особый определяющий фактор своих действий. В частности, Фрейд пытался вылечить пациентку по имени Дора. Он знал о некоем событии в ее жизни, которое, по его мнению, спровоцировало ее болезнь, но, «бесчисленное количество раз пытаясь проанализировать ее опыт с помощью прямых требований вспомнить [это событие], я смог добиться лишь неясного и прерывистого описания» (Freud, 1910/1938).
Только после того как Фрейд применил свою новую технику свободных ассоциаций, в соответствии с которой пациент возвращался из окружающего к пластам ранних воспоминаний, стало возможным понимать и разрешать конфликты в реальности. Докопавшись до сути проблемы, Фрейд выяснил, что она в области сексуального: «Тот факт, что мощное сексуальное… перенесение обнаруживается в каждом случае лечения невроза… всегда представлялся мне наиболее неопровержимым доказательством сексуальной подоплеки невротического страдания» (Freud, 1910/1938). Этой фразой Фрейд описывает третий и очень важный фактор терапевтического процесса: понимание ситуации врачом (в данном случае – создание сексуальной теории происхождения неврозов). Другими словами, создание фрейдовской терапевтической системы и практические результаты ее применения стали следствием совокупного влияния трех факторов: стремления помочь людям, применения специфической техники или навыков (метода свободных ассоциаций) и общего понимания этиологии неврозов.
Выводы, сделанные на основе анализа этого конкретного случая, подтверждаются результатами других исследований: психологи доказали, что детерминанты человеческих действий могут быть отнесены либо к мотивационным переменным, либо к переменным индивидуальных возможностей и свойств, либо к когнитивным переменным (убеждениям, ожиданиям или интерпретациям). В общей теории поведения должны учитываться все три категории переменных и варианты их взаимодействия. Настоящая же книга посвящена главным образом исследованию мотивов личности.
Сознательные намерения
Осознанное желание чего-либо возникает у нас ежедневно. Таким образом, мы можем говорить о сознательных намерениях иметь что-то, получать что-то и что-то делать. Когда человек говорит другим, что собирается совершить определенное действие, он, скорее всего, его совершит (в том случае, если его намерение относится к ситуации «здесь и сейчас»). Если находящийся в магазине одежды мужчина выражает желание купить рубашку, то весьма вероятно, что он пойдет в соответствующий отдел и купит эту вещь. Если сидящая в автомобиле женщина говорит, что ей нужен бензин, то ее высказывание представляет собой явный признак того, что она купит именно бензин, а не рубашку. Согласно результатам ряда психологических исследований, сознательные намерения, относящиеся к актуальным обстоятельствам, положительно коррелируют (коэффициент корреляции равен 0,95) с действиями, предпринимаемыми «здесь и сейчас» (Ryan, 1970; Locke & Bryan, 1968). Одно из таких исследований было недавно проведено Сметаной и Адлером (Smetana & Adler, 1980). Исследователи опросили большое количество женщин, ожидающих результатов теста на беременность. Испытуемым задавался вопрос о том, будут ли они делать аборт, если узнают, что беременны. Девяносто шесть процентов из 59 оказавшихся беременными женщин поступили так, как они и собирались на момент проведения опроса.
Почему же сознательные намерения позволяют с такой высокой степенью точности предсказать поведение личности в ситуации «здесь и сейчас»? Дело в том, что они обусловлены не только мотивами личности, но и другими факторами поведения (доказательство данного утверждения вы найдете в главе 6). Речь идет о факторах внешней среды. Мужчина, желающий купить рубашку, находится в универмаге; аборт можно сделать. В обоих случаях потенциальные субъекты действия, будь то покупка рубашки или обращение к врачу, обладают необходимыми навыками. То же самое относится и к когнитивным факторам поведения: потребитель понимает, что такое рубашка, или осознает, каковы цели аборта. Таким образом, сознательное намерение зависит не только от мотивов человека. Оно основано как на мотивах личности (включая их бессознательные аспекты, которые мы еще рассмотрим в данной главе), так и на других, не менее важных детерминантах поведения. Однако исторически изучение намерений играло и играет огромную роль в психологическом исследовании именно мотивов человека.
Помимо демонстрации того очевидного факта, что сознательные намерения влияют на принятие решений «здесь и сейчас», первые исследователи изучали силу сознательных намерений. Нарцисс Ах (Ach, 1910) исследовал данную проблему, противопоставляя сознательное намерение хорошо натренированному навыку. Он просил испытуемых заучить пары рифмующихся друг с другом бессмысленных слогов (например, «дак – так»). Испытуемые в течение некоторого времени повторяли предложенные им слоги, затем экспериментатор формулировал новую задачу. Например, теперь вместо второго бессмысленного слога нужно было произносить первый слог в «перевернутом» виде (скажем, в ответ на стимул «дак» следовало произнести «кад»). Ах предположил, что сила нового сознательного намерения должна быть обратно пропорциональна количеству повторений задания на рифмованные слоги. И действительно, если первое задание выполнялось сравнительно небольшое количество раз, то новое намерение («переворачивать» первый слог) было достаточно легко привести в действие, несмотря на существование привычного намерения. Если же количество выполнений первого задания возрастало, то выработанный в результате этих повторений навык начинал мешать осуществлению нового намерения.
Ах считал, что измеряет силу воли личности, т. е. способность следовать сознательному намерению, преодолевая тяготение старого навыка. Однако Левин (Lewin, 1935) указал на то, что выполнение привычного задания также было сопряжено с намерением. Другими словами, испытуемые Аха на самом деле выбирали между двумя противоречащими друг другу намерениями. Левин выразил точку зрения, разделяемую автором настоящей книги: привычка (например, ассоциативная связь между А и Б) не имеет самостоятельной мотивационной силы, как считают сторонники теории ассоцианизма. Ассоциация – это скорее аспект феномена обусловливания реакции и, стало быть, имеет совсем другую природу, нежели намерение что-либо сделать. Таким образом, анализируя результаты экспериментов Аха, в качестве «точки отсчета» следует выбрать конфликт между старым намерением сказать «дак – так» и новым намерением сказать «дак – кад».
Конфликты между сознательными намерениями
Интерес Левина к конфликту между намерениями побудил его и его учеников провести множество исследований мотивационных конфликтов. Левин разработал очень сложную систему кодов, позволяющую описывать мотивационные силы, действующие в психологической сфере (мы рассмотрим лишь некоторые элементы этой системы, соответствующие анализируемым нами проблемам). Таблица 1.1 иллюстрирует идею Левина о том, что намерение (или сила побуждения) совершить определенное действие – это производное от умножения двух личностных переменных – потребности и валентности, разделенных на внешнюю переменную – психологическую дистанцию. Под потребностью подразумевается желание достичь того или иного конечного состояния; под валентностью – значимость вознаграждения, связанного с достижением этого состояния, а под психологической дистанцией – все трудности, связанные с выполнением соответствующей задачи или использованием нужных для этого средств. В табл. 1.1 показано, каким образом концептуальная модель Левина позволяет определить характеристики различных типов мотивационных конфликтов.
Конфликт типа «приближение – приближение» нестабилен и легко разрешаем. Притча о буридановом осле, который умер с голоду, будучи не в силах выбрать одну из двух равно привлекательных охапок сена, вопреки распространенному мнению отнюдь не отражает сути данного конфликта. Используем другую аналогию. Представим себе Зигмунда Фрейда, пытающего решить, остаться ли ему дома и поработать над книгой или отправиться в оперу и провести там вечер. Если мы присвоим адекватные значения переменным, находящимся вуравнении Левина, привлекательность обоих вариантов действия окажется равнозначной. С одной стороны, Фрейд – честолюбивый человек, стремящийся к славе (силе данной потребности мы присвоим значение «10»), и знает, что, опубликовав книгу, он станет знаменитым (мотивационное значение соответствующей переменной будет равно «3»); однако процесс создания книги сопряжен со значительными проблемами (значение соответствующей переменной будет равно «6»), что отчасти снижает общую привлекательность решения остаться дома. Итак, подставляя значения переменных в формулу Левина, мы получаем следующее уравнение: (10 х 3)/6 = 5.
Таблица 1.1
Модель мотивационных конфликтов К. Левина