Экспедиция обречённых

Пролог

Защита проекта Зорана Билича была назначена на двенадцать часов. Ожидая своей очереди, он тихо стоял в коридоре и постоянно поглядывал на смарт-часы. Последние два года, потраченные на этот проект, вымотали его настолько, что даже на беспокойство сил уже не оставалось. Он оперся спиной о стену, и прижал к груди планшет с речью. Рядом с ним стояла Ника, его девушка, которая выступает сразу после него. До назначенного времени выступления Зорана оставалось меньше пяти минут.

За время подготовки проекта парень перерыл сотни научных статей, провел десятки экспериментов и исследований, и все ради успешного поступления в Институт Космических Изысканий (ИКИ). Такую целеустремленность в Зоране воспитал его отец – Давид Билич. Человеком он был строгим и прагматичным, поэтому за обучение сына взялся заранее, и с особым тщанием. Казалось, будущее Зорана было предопределено еще до его рождения. Давид воспитывал сына, возлагая надежду на то, что парень станет выдающимся ученым. Даже если сам Зоран был с этим не согласен. И все же, в какой-то момент младший Билич осознал, что отец желал ему лучшей жизни. Пожалуй, даже не столько лучшей, сколько единственно возможной, учитывая приближение экологической катастрофы из-за нерационального потребления ресурсов.

Зоран, как и Ника, ученики десятого класса. И, как полагается, во всех школах двадцать третьего века, десятиклассники готовят творческие и научно-исследовательские проекты. Эта парочка сошлась в одном – они до безумия любили изучать Вселенную и все околокосмические темы, что сделало их буквально первыми смельчаками в классе, кто не побоялся выбрать эту область для школьного проекта.

Ника, хоть и проводила с Зораном бессонные ночи за обсуждением криоразморозки, больше интересовалась гуманитарными направлениями: она заботилась о космонавтах, как о пользователях сложных систем программного обеспечения, а проще говоря – хотела стать дизайнером интерфейсов космических станций и кораблей.

Уже тогда Зоран понимал, что рано или поздно их пути разойдутся, так или иначе, слишком разными были их цели. Ника видела себя сторонним наблюдателем прогресса, в то время, как он мечтал о космических полетах и покорении еще никому неизведанных миров.

– Что ж, коллеги и слушатели, а сейчас выступит Зоран Билич с проектом на тему "Путешествие на Сорикс Н2К", – послышался голос учительницы за дверью аудитории. А после она выглянула в коридор и пригласила Зорана.

На негнущихся ногах ученик подошел к двери, заглянул и нерешительно замер на пороге. Все столы и парты были заняты, единственное окно, хотя и настежь раскрытое, не спасало от одуряющей духоты. Его взгляд пробежался по отключенному кондиционеру. Не то чтобы он питал иллюзии насчет прохлады – с тех пор, как рухнула вся система энергоснабжения, эти серебристые прямоугольники служили скорее безмолвным укором. Укором прошлому, полному расточительства и беспечности.

– Ну же! Иди! – подтолкнула парня Ника. – Удачи!

Сжав планшет покрепче, Зоран вошел в аудиторию, показывая себя десятку любопытных, и не очень, взглядов членов комиссии и слушателей, чьи лица ему были знакомы. Поправив тугой воротник рубашки, парень положил свой планшет на трибуну, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и начал речь:

– Добрый день, уважаемые участники научно-исследовательской конференции сто пятьдесят четыре! – голос парня еще немного дрожал, но уже был достаточно громким, чтобы его услышали, а на экране высветилась его презентация, заботливо включенная учительницей, – Хочу представить вам мой научный проект на тему "Путешествие на Сорикс Н2К". – Его правая рука взметнулась к экрану, указывая зрителям на первый слайд со снимками красной планеты. – Сегодня человечество достигло успехов в освоении Солнечной системы. Мы уже сто восемьдесят два года добываем руду на Луне и девяносто один год на Марсе и его спутниках. А два года назад наконец-то смогли коснуться поверхности Плутона межпланетными вездеходами. Научно-Технический Космический Центр "Гравитация 0" (НТКЦ “Гравитация 0”) уже завершает постройку верфей на орбите Марса для последующего конструирования космолетов дальнего следования к другим системам. А у нас, на Земле, происходят такие катаклизмы, с которыми государства не могут справиться в силу разных причин. Это значит, что человечеству в скором времени может понадобиться убежище для сохранения хотя бы некоторой части населения Земли… – в аудитории начался гомон, и Зоран прервался.

– Молодой человек, это вы, конечно, лихо тему подняли. Не могли чего попроще изучать, вам-то это зачем? – спросил парня один из присутствующих. Мужчина не был членом жюри, но его внешний вид говорил о высоком положении в обществе.

Куратор Зорана смерила говорящего строгим взглядом.

– Запишите свой вопрос, пожалуйста, и тогда мы сможем обсудить его в конце презентации. Зоран, будь добр, продолжай.

Он коснулся ладонью лба, поправил волосы сделал глубокий вдох и продолжил:

– На чем я… Ага. Некоторая часть населения, конечно, может быть спасена в построенных еще полтора века назад бункерах, но их недостаточно. К тому же, при различных угрозах, которые вынудят людей пережить их там, существует вероятность того, что на поверхности Земли некоторое время жить будет опасно. – Зоран нажал на кнопочку пульта, сменяя слайд. – Поэтому мой проект предусматривает еще один вариант сохранения части человечества. А именно: постройка космического корабля дальнего следования. Его внешний вид и схему вы можете видеть на слайде…

– А это вы сами рисовали? – спросила одна из слушательниц, женщина лет сорока пяти, в пестром платье с цветами. Она вальяжно раскинулась на стуле, закинув ногу на ногу и указывая пальцем на экран.

– Нет, я просил помощи у моей подруги, – щеки парня запылали, однако это не помешало ему продолжить: – Как вы можете видеть на слайде, корабль представляет собой сердечник и кольцо с двумя перпендикулярными диаметрами. сердечник – центр управления кораблем, кольцо – склады и камеры для криостазиса…

– Кхм-кхм… – закашлял усатый мужчина из зала. – С чем, простите?

– Камерами для криостазиса. – уточнил Зоран, и смахнул слайд, давая мужчине взглянуть на картинку с капсулами заморозки.

– Это ж сколько вы собираетесь лететь, друг мой? И куда? – усатый усмехнулся.

Впереди усатого мужчины сидел паренек, который уже защитил свой проект и находился в аудитории чтобы наблюдать за выступлениями своих сверстников. Он повернулся назад и сказал довольно громко:

– Вы, видно, плохо следите за выступающими. Тема его проекта "Путешествие на Сорикс Н2К". Дайте ему уже слово и не сбивайте с презентации.

Зоран аж поперхнулся, но смелое замечание этого парня из аудитории придало ему сил. Усатый мужчина фыркнул в сторону советчика, явно возмущенный тем, что какой-то мальчишка вздумал ему указывать.

– Товарищ Курос прав. Вопросы во время выступления сбивают докладчиков и так мы не уложимся в регламент, – пожурила учительница усатого, – Продолжай, Зоран.

И он продолжил:

– Диаметры оснащены монорельсами для быстрой перевозки пассажиров из центра управления до внешнего кольца и обратно. Корабль сборный: к сердечнику будут стыковаться четыре галеона – это корабли, оснащенные всем необходимым для жилья и каютами на четырех человек. Галеоны стыкуются к центру сердечника сразу по прилету людей с Земли…

– Простите… – вскинув руку вверх, попросила слово кучерявая девушка в белом халате, – А эти… "галеоны", они должны строиться на Земле?

Учительница отчаялась и перестала пытаться требовать от аудитории тишины. Зоран еле сдерживал гнев, но встретившись с неуверенным взглядом вопрошающей, смягчился.

– На орбите Земли или Марса. В любом случае людей туда завозить нужно с помощью шаттлов, – ответил он.

– Спасибо, извините… – девушка в белом халате что-то записала себе в блокнот, и тогда Зоран продолжил:

– По моим подсчетам с Земли до Марса доставить людей уже можно за двадцать земных суток, поэтому галеоны будут иметь отсеки с возможностью ввести пассажиров в гибернацию… – Зоран преднамеренно остановился, думая, что и здесь найдут к чему придраться, но вопросов не последовало. – По прибытии галеоны стыкуются к сердечнику, затем пассажиры из центра попадают во внешнее кольцо, там их вводят в криостазис. Экспедиция по маршруту Марс – Сорикс Н2К. Эту планету уже давно тщательно изучают в той же НТКЦ “Гравитация 0”. Благодаря новейшим достижениям в области изучения удаленных космических тел, можно утверждать, что эта планета относится к так называемым «Золотым мирам», проще говоря ее условия пригодны для жизни. Сейчас по расчетам лететь до Сорикса около девятисот двадцати шести лет, учитывая мощности нынешних двигателей.

В зале опять заговорили. Поднял руку сосед кучерявой девушки, видимо, желая озвучить вопрос. Зоран кивнул, позволив это сделать. Прямоугольные очки на лице мужчины съехали с переносицы :

– И какова вместительность этого корабля?

– Три тысячи человек, – ответил ему Зоран.

– Лететь без малого тысячу лет, на дальнюю планету в составе трех тысяч человек… Вы уверены, что этого количества достаточно для сохранения человеческого рода?

В зале снова стало шумно. Зоран пытался перекричать аудиторию.

– Практика сохранения краснокнижных животных показывает, что хватает всего пары особей!

– А как же мутации?

Парень закатил глаза.

– Естественный отбор никто не отменял. И тем не менее, напомню, в моем проекте людей в полторы тысячи раз больше необходимого, – с улыбкой и уверенностью в своей правоте смело ответил Зоран.

Мужчина поправил свои очки, вернув их на переносицу, и замолк. В последние пятнадцать минут, оставшихся на защиту проекта, Зорану все же удалось без последующих вопросов из зала завершить свою речь.

Настало время жюри. Первой к пытливому уму придралась профессор Раиля Квасцова – женщина, пребывающая в глубокой старости, но все еще сохранившая страсть и любовь к своему делу.

– Товарищ Билич, спасибо за презентацию! Хочу сказать, что такие проекты хоть и редки, но вселяют надежду на будущее, особенно, когда мы видим, что такие люди как вы горят своими идеями. И все-таки такой к вам вопрос: что насчет криостазиса. Почему не гибернация, как и на галеонах?

Зоран собрался с силами и ответил:

– О, это хороший вопрос. Криостазис решает несколько проблем, связанных с гибернацией. Первое – это старение. Благодаря анабиозу все процессы сведены к минимуму и в этом состоянии организм совершенно не изнашивается. Второе – это бодрствующий персонал. Как вы понимаете, следить за спящими и потреблять энергию и ресурсы корабля в течении почти тысячи лет одним и тем же людям невозможно. Ко всему прочему такой персонал неизбежно станет расходным материалом, а это бесчеловечно. Третье – животные, которым также выделено место во внешнем кольце, не погибнут сразу после "криоразморозки".

– С этим согласна, открытие "криоразморозки" сто пятьдесят шесть лет назад позволяет нам "воскресить" человека, хотя и не без проблем. Но а кто же будет будить, наших путешественников после криостазиса, при отсутствии персонала? – Раиля поправила рукава своего пиджака, не опуская головы и посмеиваясь.

– Искусственный интеллект, конечно же! – Зоран улыбнулся.

– И вы доверите этих людей и животных бездушной машине? – спросил тот же мужчина в белом халате.

– Конечно! Искусственный интеллект лучше любого человека справится с данной задачей, так как его создают инженеры. А те программы, которые используют для космических полетов, вообще не сравнятся с теми, что используем мы, – воодушевленно ответил парнишка.

– Что ж, спасибо! У меня все. – Раиля что-то записала себе в таблицу.

– У меня такой вопрос, – начал Валерий Игнатьевич, учитель по астрономии, – Все те расчеты времени полета делались с учетом текущих технологий. А смотрите ли вы вперед? Будет ли возможность сократить время полета, ну скажем, хотя бы на двести лет?

– Я думаю, что да. И если… Когда мой проект обретет успех, я буду дорабатывать его с учетом новых условий.

Из аудитории Зоран вышел, ссутулив плечи и устало почесывая лоб:

– Вроде бы… Прошло успешно. Я не уверен. Меня завалили дурацкими вопросами… – отчитался Зоран перед Никой, запульнув планшет с речью в конец коридора.

– Ты что? Наоборот. Если даже аудиторы не смогли держать язык за зубами, значит, твой проект произвел впечатление! – маленькая девичья рука легла на его плечо, утешающе поглаживая.

– Я надеюсь, что сдал.

– А я думаю, твой проект заметят. Не зря же ты его два года долбил!

Ника подтянулась на носочках, и поцеловала Билича в щеку. Из-за двери раздался голос учительницы, и Ника, пробормотав что-то невнятное, побежала в аудиторию.

– Успеха! – бросил вслед Зоран, затем уселся на лавочку, и уронил голову на руки, изучая потрескавшуюся поверхность каменной кладки пола. Из аудитории вышли двое и направились в сторону Зорана, сидевшего на лавочке. Он потер глаза, а открыв их увидел перед собой мужчину и девушку, остановившихся прямо перед ним.

– Товарищ Билич! Вы произвели на нас с Марикой впечатление! – мужчина в белом халате и прямоугольных очках протянул ладонь для рукопожатия, неловко поднявшемуся со скамьи школьнику, – Я  Петр Макаренко, инженер-разработчик искусственного интеллекта в НТКЦ "Гравитация 0" и по совместительству преподаватель в ИКИ. А это мой студент Марика Риккинс. Рад знакомству.

Зоран протянул руку в ответ, встретив в рукопожатии крепкую хватку. Он широко улыбнулся кучерявой студентке, когда она смущенно помахала ему рукой.

– Мы с Марикой были потрясены насколько хорошо подготовлен и продуман ваш проект. Признайтесь, вам помогали?

– Ну… Не без этого, – честно признался парнишка.

– Извините, что так же как и остальные не могли сдержать любопытство и вмешивались во время выступления. Мне было интересно, как глубоко вы копали! Увы, регламент школьной презентации в тридцать минут несправедлив к таким проектам как ваш. Можем ли мы поговорить о нем подробнее?

Все трое пошли вдоль коридора, чтобы обсудить перспективы Зорана в научном сообществе.

– Я думаю, молодой человек, вас ждет большое будущее… – с воодушевлением сказал Петр Макаренко и дружески похлопал парня по плечу.

Глава 1. Депеша из прошлого

– Большое будущее… Большое будущее… – повторял себе под нос Зоран.

Битый час он не мог достичь нужного ему результата. Экраны двух рабочих мониторов были застланы открытыми вкладками программ, чертежей и заметок.

– Ничего не понимаю.

Он морщил лоб и пытался продрать глаза, глядя на очередную запись в текстовом документе. Убедившись в ошибочности расчетов, мужчина тут же закрыл вкладку, не сохраняя данные. С тех пор, как он защитил свой проект в десятом классе, прошло двадцать лет. За это время документация потерпела жесткие изменения – будучи семнадцатилетним парнем, он не мог предусмотреть множество вещей, как и не мог не ошибиться в десятках расчетов на вес или на гравитационные маневры… Он облокотился на стол, схватился за голову и тяжело вздохнул.

Края стола были огорожены кружками выпитого кофе, под носом стояло две пепельницы, до краев наполненных окурками. С такой работой дурные привычки были спасением. Мужчина откинулся на спинку стула. Его глаза слипались: он не спал вторые сутки. Достав сигарету из кармана своего белого халата, и закурив, начал массировать висок.

Раздался звонок по видеосвязи. На экране появилась аватарка любимой жены, заслоняя собой уже до омерзения надоевшие расчеты. Зоран потянулся к клавиатуре, и на мгновение замер, набираясь сил. Нажал кнопку.

Ула сидела перед камерой, облачившись в любимую изумрудную пижаму. С ее плеч свисал теплый плед, который она периодически неосознанно поправляла.

– Привет! Надеюсь, у тебя все хорошо? – звонкий голос супруги пробудил Зорана, прогоняя туман из сознания.

– Привет. Нормально. Опережая твой вопрос, скажу: переночую здесь, ладно?

Ула в привычной ей манере отрицательно покачала головой, негодуя от услышанного ответа. Она немного помолчала, видимо собираясь мыслями, а затем ответила:

– Человечество будет тебе благодарно, если ты выспишься, выживешь и отправишь его в экспедицию. Все ведь уже готово, что ты вымучиваешь из этого проекта?

Он усмехнулся. Ула умела сказать так, что даже самый серьезный ученый, давший себе клятву никогда и ничему не радоваться, улыбнулся бы.

– Человечество серьезно не задумывается над тем, что за ту тысячу лет, которую мы будем лететь, все системы могут выйти из строя, – ответил Зоран и сделал затяжку. Внимательный взгляд зеленых глаз остановился на уставшем и бледном лице.

– Как это? Зоран, – обеспокоенно протараторила девушка.

– Нельзя забывать об этом. Мы провели все необходимые испытания, но за тысячу лет может произойти все, что угодно, – сказал он с отчаянием.

Она проследила за тем, как супруг тушит сигарету, бросает ее в одну из пустых чашек с кофе, и зажигает новую.

– Если размышлять в таком ключе, обязательно что-то да случится, – будь Ула рядом, она бы тряхнула его за грудки. К сожалению или счастью, они находились на достаточном расстоянии, чтобы этого не произошло.

– Это не так работает, милая, – ответил Зоран, опустив голову, и спрятав лицо в руках.

В кабинете повисла тишина. Мужчина погрузился в размышления, не в состоянии побороть отчаяние, охватившее его. Оно схватило его за горло, перехватило дух и выкачало все силы из рук и ног.

– Зоран, – позвала супруга Ула. Он тяжело поднял голову, подперев ее ладонью, и вопрошающе кивнул.

– Я приеду утром, а сейчас ложись спать. Не могу смотреть, как ты себя мучаешь, – девушка поджала губы, и отправив воздушный поцелуй, отключилась.

Утро, как обычно в это время года, было теплым. Через жалюзи вместе с солнечным светом пробивалась летняя жара, нагрев комнату до запредельных температур. В углу, на диване спал Зоран, благополучно выполняя просьбу Улы.

В дверь кабинета не единожды постучали, прежде чем он нехотя открыл глаза и тяжело встал, окидывая взглядом комнату. Все тот же беспорядок.

Воздух был тяжелым и горячим, поэтому разминая затекшую и влажную от пота шею, мужчина открыл окно, впуская поток теплого и свежего воздуха, не рискуя включать кондиционер, который отключил вечером специально, боясь заболеть в самый ответственный момент.

– Я вообще-то принесла твой любимый пирог! Открой же! – проворчала Ула за дверью. Зоран впустил супругу, которая легко чмокнула его в губы и направилась к столу. Аккуратно отодвинув кучу кружек, она поставила пакет, и вынула из него контейнеры. Запах выпечки потихоньку наполнил комнату.

– Судя по вмятине на одной половине лица, ты ко мне прислушался, – Ула села на диван рядом с Зораном, проводя рукой по лице с заломами и изгибами кожи.

– Да, вздремнул немного. – подтвердил он, приобняв супругу за плечо.

– Никаких изменений?

Мужчина покачал головой.

– Я понимаю, – начала она, – Все что ты делаешь – очень важная миссия и дело всей твоей жизни. И ты знаешь, что я всегда тебя поддержу.

– Знаю, родная.

На время в комнате повисла тишина. Ула тяжело выдохнула, чувствуя как по спине бегут капельки пота, и слегка поежилась.

– Зоран, – позвала она, поднимая взгляд к его глазам. Он вопрошающе кивнул. – Может ли это подождать? Хоть чуть-чуть? Я уже не помню когда мы в последний раз с тобой куда-то ездили. И знаешь… Я не прошу тебя брать отпуск на неделю. Хотя бы на два дня. Тебе надо выспаться. А после, ты обязательно найдешь выход.

Мужчина поджал губы, опустив взгляд в пустоту. Он ощущал на себе внимание супруги, ожидающей ответ. Она погладила его по колену, разочарованно вздохнула и встала с дивана.

– Уедем прямо сейчас. Я поем дома. – Зоран подскочил следом, и собрав контейнеры в пакет, пошел к двери, утягивая Улу за собой, прочь из кабинета, пропахшего его отчаяньем.

Зоран проснулся в теплой постели от голосов доносящихся из кухни. Четко поставленная речь ведущих программы новостей увлекла Улу за готовкой, едва ли не заставив отрезать пол пальца.

– Ай! – воскликнула она.

Зоран резко встал с кровати, и направился на кухню, пытаясь разобрать речь, которую заглушала ругань супруги. По дому витал запах кабачковых оладий, завлекающий сесть за стол и не слушать болтовню по телевизору, однако…

– …начальство было арестовано, проводится обыск. В настоящее время установить суммы, потраченные на проект, не представляется возможным. За сокрытие материалов научных исследований от государственных властей следует наказание в виде лишения свободы сроком на двадцать восемь лет… – звучал голос ведущего из экрана.

– Ула, что ты смотришь? – Зоран прошел к кухонному островку, кратко целуя супругу в висок.

– Да вот гляди. – ответила она, размахивая ножом и указывая в сторону телевизора. – Накрыли Asian Space Technologies (AST), и говорят, что у них какие-то материалы проекта нашли секретные. Якобы представляют угрозу человечеству, – и нахмурилась.

– Очередная охота на ведьм, – с сожалением сказал мужчина, усаживаясь на барный стул, – Как бы и с нами подобного не случилось.

Ула с улыбкой поставила перед мужем тарелку с оладьями, яйцом пашот и зеленью. В небольшом чайничке уже заварился иван-чай.

– Приятного аппетита, – Зоран пробормотал “Спасибо” на пожелание, и девушка продолжила. – Кстати. Из твоего ноутбука настойчиво приходили уведомления. Коллеги не в курсе твоих идей?

– Нет. Проверю потом как-нибудь.

Билич налил себе и супруге чай.

– Только давай не сегодня?

Он кивнул, с легким мычанием уплетая завтрак.

Ула заботливо переключила новости на музыку, которая заставила ее слегка топать ногой в ритм. Не задумываясь, Зоран вскочил с места и закружил ее в танце, воскрешая в памяти их свадебный вальс.

В офисе было относительно тихо. В свой законный выходной немногие из отдела выходили на работу, желая поскорее закрыть зависшие в воздухе вопросы по поводу зорановского проекта.

Гудение в голове смешалось с музыкой, играющей из портативной музыкальной колонки. Коллеги Зорана – Макс и Нина, подбивали отчеты о проделанной работе, сидя напротив начальника.

Из динамиков ноутбука раздался звук уведомления. Зоран, который до этого наблюдал за Ниной, перевел взгляд на экран.

– Так, так, – пробормотал он вполголоса, когда на иконке мессенджера стали всплывать красные круги, уведомляя о новых сообщениях.

– Когда на обед пойдем? – спросил Макс, не отрываясь от компьютера. К гудению в голове присоединилось агрессивное клацание по клавишам.

– Я сегодня без обеда, – Зоран занервничал, но это не отразилось ни на лице, ни в голосе. Он открыл мессенджер, и заприметил письмо от незнакомца с ником “Marble Youth”.

Его сообщение не отображалось в кратком виде, поэтому открыв диалог, он прочел сообщение от Мраморного Юноши.

“У меня есть предложение, Зоран”.

Билич нервно сглотнул и покосился на коллег исподлобья. На него никто не обращал внимание. Пришло новое уведомление, и желая не привлекать внимание, мужчина выключил звук на ноутбуке.

“Помнишь твой проект про Сорикс Н2К? По-моему самое время возродить его, чтобы не сдохнуть на Земле.”

Глаза бегали по строкам. Один раз. Второй.

“Пока ты не поднял панику, я тебе скажу – мы знакомы, и учились в одной школе. Поэтому дай мне возможность высказаться, а человечеству возможность спастись”.

Кто этот Мраморный Юноша?

Он помнит про проект десятилетней давности и хочет его возродить?

Радовало одно – как и положено, он не знал, что все это время проект жил и готовился к тому, чтобы воплотиться в жизнь.

“Я в федеральном розыске, и связаться иначе у меня нет возможности, Зоран. Я хочу предложить тебе сделку”.

Ученый откинулся на спинку кресла, нервно раскачиваясь. Достав сигареты из нагрудного кармана, он закурил.

“У меня есть то, что решит твою проблему с многолетним полетом, и я готов предоставить эту информацию и разработки вам, если вы готовы взять меня в вашу экспедицию.”

– Я закончил, отчет в “Обмене”, – сказал Макс. Получив в ответ одобрительный кивок, он крутанулся на стуле, обращаясь к Нине. – Пошли поедим?

Билич напечатал сообщение, но не отправил. Его взгляд был направлен на двух подчиненных.

– Мне нужно решить один вопрос с руководством. Поэтому идите без меня. Дверь я закрою изнутри, – ответил ученый. Нина и Макс быстро ретировались из кабинета, и когда щелкнул дверной замок, пришло очередное уведомление.

“У меня мало времени, Зоран”.

“Без личной встречи я не готов соглашаться ни на какие сделки. Откуда у тебя вообще информация и разработки? Ты держишь меня за дурака?”

Он выжидающе покачивался вперед-назад, переплетя пальцы между собой и уперев на них подбородок.

“Я из AST. На Земле мне кранты, а ваша НТКЦ единственная корпорация, кто готов к полету в ближайший год. Я предоставлю тебе часть сведений сейчас, в доказательство чистоты моих намерений, а на счет личной встречи решим позже. Решай, Зоран.”

Ученый нервно затряс ногой. Собеседник прекратил писать, и последнее сообщение словно груз на плечах, затруднило дыхание. Одолевшие его сомнения требовали позвонить жене – Ула бы, безусловно, не приняла за него решение, но когда человечеству грозит смерть, хотелось бы разделить груз ответственности с близким.

Руки зависли над клавиатурой. Зоран смотрел на последнее сообщение незнакомца, и сомневался. В этот момент он забыл, как дышать и глотать, а его тело словно поместили в небытие – где нет ни времени, ни воздуха.

“Дай мне минуту”

Ответ пришел быстро, словно скорость печати у собеседника была не меньше пятисот знаков в минуту.

“Я дам тебе доступ к файлу с таймером на самоуничтожение”.

Сомнения превратились в головную боль, сжимая голову ремнями и стяжками. Зоран сощурился от пульсации в затылке и висках. Напряжение встало в горле комом. Вскочив с места, Зоран прошел к окну и открыл его, впуская в кабинет как можно больше свежего воздуха.

Все знания, хранящиеся в его черепной коробке, стали мешать. Они, словно орбизы в воде, расширялись, вытесняя все возможное из пространства. Виски болезненно пульсировали, и массаж только ухудшал положение.

Нужно держать себя в руках. Холодная голова единственный помощник. Кровь застучала в ушах, а ладони стали липкими от пота. Мужчина бросил взгляд на стол, и вспомнил про планшет. Нужно хранить эту информацию в тайне. Пока что.

Вернувшись на свое место, ученый отправил сообщение.

“Я согласен”, – и выудил из ящика устройство временного хранения информации.

“Я запускаю протокол. У тебя будет пять минут, чтобы все зафиксировать. Как только время истечет, все самоуничтожится, в том числе наш диалог. О моем приходе вы узнаете заранее. До скорой встречи, товарищ Билич”.

Зоран молчал, охваченный гаммой полярных чувств – от радости до сильнейшего страха и разочарования.

На экране всплыл таймер. Следом за ним открылись несколько вкладок, содержащие чертежи, зарисовки и путевые карты. Ученый вытянул стилус из держателя, и дрожащими руками стал переносить информацию на планшет. Когда время истекло, он зажал кнопку на корпусе. Экран погас и не реагировал на нажатие клавишей.

В дверь постучали. Он нервно вскочил с места, положив планшет туда же, откуда взял. Открыл дверь, впуская Нину и Макса.

– Вы так бледны. Вам нездоровится? – поинтересовалась девушка, взволнованно глядя на руководителя. – Как будто смерть увидели.

– Ну или нашли ошибку в расчетах, – неловко пошутил Макс, тут же пряча взгляд.

Глава 2. Поднять голову с плахи

Вендимиан шел ко входу в один из цехов Научно-Технического Космического Центра “Гравитация 0”. Перед ним распахнулись автоматические двери, принеся из коридора ветер с запахом металла и сварки.

В очередной раз вскинув на плечо тяжелую сумку, он пошел по пролету. Мужчина старался идти быстро, однако прихрамывал из-за стреляющей боли в ноге, которую повредил, пока перебирался через границу.

В свете перегорающих ламп он казался не просто уставшим, а мертвенно бледным и заприметивший его Зоран, стоявший возле системы контроля и управления доступом (СКУД), пошел ему навстречу. Он выглядел обеспокоенным, однако его суровый взгляд, под которым залегли глубокие тени из-за недосыпа, светился любопытством. Лицо было испещрено морщинами, которым рано появляться в его возрасте.

– Товарищ Билич, – поприветствовал Вендимиан, протягивая руку для рукопожатия. Собеседник пристально смотрел на него. В его глазах мелькнуло узнавание, но эта грань “Но”, все еще была ощутимой.

– Можете звать просто Зоран, – поправил его работник НТКЦ. – А вас зовут?.. – и выжидающе замолчал, проследив взглядом за тем, как гость скинул с плеча тяжелую сумку на пол.

– Вендимиан Курос. Видимо, вы не смогли разгадать загадку, – ученый из AST довольно ухмыльнулся, прикрыв глаза.

– При всем уважении, Вендимиан, – начал Билич, стараясь достать из черепной коробки воспоминания откуда ему было знакомо это имя, – меня не интересуют загадки, не касающиеся Сорикса Н2К. Давайте не будем здесь задерживаться. Пройдемте, – он указал рукой в сторону контрольно-пропускного пункта и молодого парнишки, который сидел в будке.

– Для общей безопасности лучше не делать никаких пропусков и документов на мое имя. Вы же понимаете. Оригиналы моих документов уничтожены, и я теперь никто, если уж быть откровенным, – Вендимиан схватил Зорана за руку, останавливая.

– Вы итак проходите сюда под мою личную ответственность, – он смахнул руку Вендимиана и демонстративно поправил рукав белого халата, – Не подрывайте мою репутацию, – пробормотал Зоран, прекрасно понимая, что заверения и просьбы не имеют смысла в таких сложных обстоятельствах. Вендимиан все еще оставался чужаком, которого надо держать в ежовых рукавицах.

– Ведите, товарищ Билич. Я в вашем распоряжении, – Курос поднял тяжелую сумку, из-за веса которой его тянуло в сторону. Он выглядел как завалившаяся на бок поломанная осина.

– Нуршат, сделай пропуск с пустыми полями. Я согласовал это с руководством.

Ближайшие десять минут превратились в блуждание по зданиям и территории корпорации. Зоран привел беглеца в штаб по космическим комплексам, науке и системам – Вендимиан узнал это, прочитав огромную вывеску над входом в многоэтажное здание, фасад которого был выполнен из керамогранита.

Верхние этажи собрались в виде усеченной пирамиды, и вобрали в себя как можно больше окон, из которых лился свет. Днем это было едва ли заметно, но когда город погружался во тьму, четкие линии света разрезали темноту на кусочки. Заблестел голубой свет, рассекая пирамиду по вертикали – то был лифт, за несколько секунд доставивший пассажиров на десятки этажей выше.

Видимо они ехали из ангарных помещений, которые заполонили собой все остальное место в здании. Ворота приходили в действие с разных сторон, выпуская из здания вертолеты и реактивные ранцы.

Их встретил очередной СКУД и охранник, не улыбающийся Зорану так, как предыдущий на входе в очередной сектор.

Картал указал рукой в сторону арочного металлодетектора, смотря на Куроса с прищуром.

– Предъявите ваш пропуск, – потребовал он у него, остановив его после прохождения металлодетектора. Интроскоп засигнализировал, выпуская из своей пасти сумку.

– Картал, прибытие этого человека согласовано с руководством. Не создавай лишнюю возню, – Билич прошел досмотр, и оказался рядом с охранником. Тот был выше его на голову, и с презрением покосился на ученого, выгнув бровь.

– Не мешайте мне выполнять работу, товарищ Билич, – приструнил его караульный, и указал ручным металлоискателем вначале на Вендимиана, а затем на интроскоп. – Что в сумке?

– Вы не поймете, даже если я объясню, – прыснул Курос. – Позвольте мне пройти, и я достану то, что возможно послужило причиной, по которой ваш аппарат сработал.

Картал немедля достал сумку из аппарата, и кинул ее на стол.

– Осторожнее! – воскликнул Зоран, однако его перебили:

– Показывай так. Без пропуска ты все равно не зайдешь.

Обойдя громилу, Билич взглянул на ученого AST и добавил:

– Подождите меня здесь. Я приведу директора. Возможно, его слова смогут убедить этого… ответственного охранника.

Через пол часа возле СКУДа появился Густав Барр – один из генеральных директоров НТКЦ. С виду ему и сорока лет нельзя было дать – блондинистые волосы отлично скрывали седину, а мимические морщины практически отсутствовали на его расслабленном лице. Он держал руки в карманах своего светлого инженерного халата, шагая торопливой походкой.