Ань-Гаррэн: Вампирский сосуд

Пробуждение приходило мучительно, словно сквозь пелену забытья. Сначала почудилось, что слух возвращается, но он лишь отчаянно пытался рассортировать какофонию белого шума – словно хор сотен радиоприемников, одновременно транслирующих музыкальные каналы. Когда хаос стих, обоняние уловило странный, обжигающий запах, похожий на чистый озон, но и это ощущение вскоре растворилось. Глаза никак не хотели открываться, а кожа горела. Любая попытка движения отзывалась острой, нестерпимой болью, оставалось лишь терпеть.

Внезапно жар сменился блаженной прохладой, и сквозь сомкнутые веки перестал пробиваться свет. Вокруг возникли тени – неясные фигуры, шепчущиеся на незнакомом языке. Бережно, с трепетной осторожностью, они перенесли меня на что-то твердое и ровное.

Как только мое сознание начало отличать слова, я услышала странную эльфийскую речь, которую было трудно воспринимать.

Были слова, которые стали мне знакомы, но речь все никак не поддавалась переводу. Голова раскалывалась от напряжения. И видимо застонав, я привлекла внимание этих существ.

– Ваше Величество, выпейте это – вам станет легче, – произнес звонкий мужской голос. К моим губам прикоснулась прохладная, твердая поверхность, и теплая, терпкая жидкость хлынула в рот.

Она растекалась по пищеводу, словно бодрящий отвар, вызывая странные, болезненные спазмы. Наконец, я ощутила свой язык, появилась возможность говорить, но мою попытку прервали.

– Не стоит утруждаться, мы позаботимся о Вас. Отдыхайте, – повторил тот же голос.

"Замечательно," – успела подумать я, прежде чем вновь погрузиться в темноту.

Второй раз я приходила в себя в гораздо лучшем состоянии, по крайней мере мне удалось раскрыть веки, а ощущение стягивания кожи ушло. Было темно, но все видно. Я видела… удивительно четко видела! До этого момента у меня была близорукость и астигматизм, в полумраке я практически не пользовалась глазами. Тут же у меня складывалось впечатление, что воздух был заряжен и вибрировал, создавая искусственную линзу для моего слабого зрения.

Вытянув руку вперед я замерла в легком шоке. Под кожей, точно в футуристическом аквариуме, плавали японские карпы и оставляли за собой пульсирующую рябь немыслимых цветов. Лазурная волна набегала на багряную, рождая мимолетные, причудливые узоры. Сама же кожа сохраняла привычный для меня оттенок слоновой кости, насколько можно было судить в этом сюрреалистическом свете.

И тишины не было и в помине. В здании в котором я находилась, был постоянный шум. Будто работали сотни мелких моторчиков. Где-то был слышен шум, напоминающий плохое радио, которое пытается поймать одновременно новостной и музыкальный канал.

Помещение, в котором я оказалась, напоминало мне лабораторию магистра Кигорана, только наоборот. Темная, совсем без окон, но тоже круглая идеально ровная стена без единой зазубрины заканчивалась круглым куполом. Пол представлял из себя черный песок. Единственная кровать, больше напоминающая массажный стол, и дверь, столь же круглая, как и комната.

Необходимо было выяснить, что же произошло, и где я вообще нахожусь. Решив привлечь внимание окружающих, а сомнений в том что они где-то тут есть у меня не было, я приложилась кулаками по деревянной двери. За дверью усилили свое жужжание несколько моторчиков, кто-то зашуршал ногами по лестнице, где-то застучали женские каблуки. Звуки радио стали навязчивее, громче.

Наконец, дверь распахнулась, и в нее впихнули девицу лет шестнадцати. Довольно крупную, розовощекую и странно одетую. Будто кухарку пытались нарядить для борделя, да так и не получилось. Девушка была густо накрашена, слезы лились по лицу вместе с косметикой. А еще от нее веяло каким-то персиковым запахом. Дышала она так тяжело и шумно, что у меня начинала болеть голова от этого сопения.

– Тебя за что сюда? – решила я поддержать странно одетую, и судя по всему, человеческую девушку.

В ответ она лишь сильнее засопела и вцепилась побелевшими пальцами в подол платья.

Выудить из нее хоть слово казалось непосильной задачей. Разгребать дебри ее психологических проблем не входило в мои планы, и я решила оставить ее наедине со своими демонами. Девушка, словно подкошенная, осела на пол, устраивая себе импровизированный привал в этом странном месте. Веки ее то судорожно сжимались, то распахивались, обнажая испуганный взгляд.

Я вновь принялась колотить в злосчастную дверь. Из-за двери услышала взволнованный шепот, содержание которого решительно не разобрала.

– Я вас прекрасно слышу, – произнесла я, стараясь придать голосу максимум властности. – Неужели столь сложно проявить элементарную вежливость? В конце концов, вы имеете дело с королевой Фарготии! – решила я прибегнуть к своему положению, надеясь хоть как-то прояснить абсурдность ситуации.

– Ваше Величество, этот ужин предназначен для Вас. Примите наш скромный дар, и после мы поговорим, – прозвучал из-за двери голос, лишенный четкой гендерной окраски и отягощенный странным, незнакомым акцентом.

– Я не требую от вас изысканных манер, но представиться, полагаю, вполне уместно, – съязвила я, не желая уступать инициативу.

– Простите, что не могу предстать пред Вашим взором. Меня зовут Хронистраниэль, и я королевский Хранитель первого ранга.

Я даже услышала типичный звук расшаркивания. И мне стало смешно, потому как я представила себе чопорного господина, который с серьезным видом отвешивает глубокий поклон немой деревянной преграде.

– Странный Хроник… ахахах… – я не могла остановиться. Слезы текли по щекам. Нервное напряжение, видимо, достигло предела, и теперь выливалось наружу диким, неудержимым хохотом.

– "Хрон и странный эль", – с трудом выдавила я из себя, пытаясь унять дрожь в голосе. – Не уверена, что правильно запомнила Ваше имя, но почему вы упорно отказываетесь предстать передо мной лично? Это, знаете ли, несколько… неприлично.

– Вы еще не поужинали, Ваше Величество, – задребезжал высокий голос из-за двери, возвращая меня в реальность сюрреалистичного кошмара.

– Чтобы я смогла поужинать, мне сначала этот ужин нужно увидеть! Вы… не слишком сообразительны. И Вообще, если я не голодна? Мне что песком ужинать? – Я искренне не понимала его упрямства.

– Разве Вам не нравится Ваш ужин? Наверное он не достоин Вас. Я немедленно распоряжусь, чтобы Вам подали что-нибудь более… соответствующее, – голос задребезжал еще сильнее, будто вот-вот сорвется в визг.

– Стоп! Какой еще ужин?! Объясните мне толком, что здесь происходит! Почему я здесь заперта? Этот ужин что, волшебный, раз я его в глаза не вижу?! – Я начинала впадать в истерику.

– Но мы же предложили Вам девушку… Неужели Вы ее не видите? – неуверенно прозвучал голос.

– Я не людоедка! И даже если бы я ей была, как вы себе это представляете? Мне что, отрывать от нее куски живого мяса и глотать, как дикий зверь?

Девушка, до этого тихо сидевшая в углу, тихонько завыла от этого чудовищного предложения.

– Неужели у вас не возникает желания ее укусить? Разве от нее не исходит дразнящий, восхитительный аромат? – вновь прозвучал дрожащий, неуверенный голос.

– У меня есть лишь одно желание – оказаться как можно дальше отсюда, избавить себя от необходимости копаться в ее психологических проблемах. Скорее она вызывает во мне смесь жалости и отвращения, но уж никак не аппетит, – отрезала я, стараясь вложить в свой голос как можно больше уверенности.

За дверью вновь зашушукались. Звук моторчиков усилился, и дверь, издав жуткий, заунывный скрип, распахнулась без ключа. Сперва в проеме показалась нога, обутая в ботинок с забавным, закрученным кверху носком. Над ботинком виднелся край юбки или, скорее, длинного балахона.

Затем за косяк ухватилась рука. Темно-серая кожа ее была какой-то болезненной, отталкивающей "консистенции", словно ее изрешетили множеством крошечных пуль. Казалось, армия лилипутов долго и старательно упражнялась в стрельбе по этой несчастной конечности.

И вот, наконец, из-за двери показалось и лицо. Кожа его была столь же уродлива, как и у руки, а в больших черных глазах плескался испуг и какая-то болезненная внимательность. Глаза бегали по комнате, то и дело останавливаясь на мне и на девушке, которая, казалось, совсем замерла.

Всё еще наполовину скрытый полуоткрытой дверью, эльф странной наружности нерешительно поклонился мне.

– Позвольте предстать перед Вами лично, Ваше Величество, – его голос задрожал еще сильнее, хотя я уловила в нем и нотки удивления.

– Если вы знаете, кто я, то объясните мне одну вещь. Кто дал вам право задерживать, тем более удерживать, дипломатическое лицо? Я представляю правящую семью другого государства. Пусть не такого крупного, как Облентия, но все же. Вы собираетесь впутать наши страны в военный конфликт? – я решила надавить на мой статус.

– Ни в коем случае, хотя я и не отрицаю такой возможности… – уклончиво ответил мой собеседник, медленно выползая из-за двери.

– Может, вы все-таки объясните, что здесь происходит? Как долго вы меня здесь удерживаете? Где моя охрана, в конце концов?! – повысила я голос на эльфа.

– Я непременно расскажу вам все, что вы захотите узнать, и что я смогу рассказать, в силу моего служебного положения.

– Начинайте, – произнесла я, уловив его намек. Он был связан магически со своим нанимателем.

– Позволите ли вы мне, вплетая нить моего рассказа, задавать вопросы, которые помогут выткать полную картину произошедшего? – спросил он с учтивой тревогой в голосе.

Я одарила эльфа величественным кивком и опустилась на край кровати, готовясь внимать. Мой жест, казалось, сбросил с его плеч невидимый груз. Он решительно вошел в комнату, закрыв за собой дверь.

– Вы двигались по дороге в сторону нашей столицы. Он Фьюли Ман предусмотрительно известил магистра Дархентени о вашем прибытии, и мы даже выслали вам навстречу эскорт. Первым делом мы обнаружили вашу… охрану, – рассказчик скривился, видимо мои орки ему совсем были не по вкусу.

– Дальше, – мой тон не допускал возражений.

– Они поведали, не без нашего… участия, что вы заблудились где-то на границе болота. Вскоре прибыл магистр Дархентени и указал нам место, где вы находились. Вы лежали на открытом месте, у древней святыни, и солнце почти испепелило вас. Нам удалось исцелить вас и перенести сюда.

– Сколько времени моя охрана искала меня? – я сделала акцент на слове "моя", вкладывая в него весь сарказм и гнев.

– Полдня.

– И за это время я успела обгореть до такой степени? Чушь какая-то! Где сейчас моя охрана? Что за "участие" вы к ним применили?! – Ярость вскипела во мне, кровь забурлила в венах. Я почти видела, как воздух вокруг меня начинает искриться – новая грань моего зрения.

– Ваше нынешнее состояние не позволяет вам подвергаться воздействию солнечных лучей… А что касается вашей охраны, то мы провели допрос. Никакой магической связи с вами обнаружено не было, и мы решили, что информация, полученная от них, не является государственной тайной, – эльф задрожал.

– Что с ними сейчас?! – мой голос стал на удивление спокойным и холодным, словно клинок из зимней стали.

– Они… в камере для допросов. Их все еще допрашивают, – промямлил он, теряя остатки уверенности.

– Если вы хотите сохранить со мной хоть каплю подобия нормальных взаимоотношений, вы сейчас же извлечете МОЮ ОХРАНУ из этой пыточной, вылечите их, накормите, обеспечите им достойные условия для проживания! – За себя я беспокоилась гораздо меньше, чем за провожатых. Орки были совсем не виноваты и не обязаны отдавать свои жизни в результате моих безбашенных действий.

Эльф будто подернулся странной фиолетовой рябью и мгновенно исчез за дверью. Там снова застучали каблуки. У меня явно появилось время для размышления. В голове пульсировал навязчивый вопрос о предложенном "ужине".

Я решила все таки прислушаться к своим ощущениям и представить девушку, притворяющуюся мертвой, в качестве изысканного блюда. От нее приятно пахло, это несомненно. Вечера, проведенные на кухне, щедро пропитали ее волосы запахами ванили, сдобы и аппетитного мяса. Вокруг нее струилась аура тепла, и я отчетливо слышала биение ее сердца.

Стоп! Какого черта? Сердце?! Что-то внутри меня будто проскользнуло под кожей, а рот наполнился слюной. Мне захотелось дотронуться до нее, что бы ощутить тепло ее тела, что бы впитать ее тепло в себя как губка.

Пока я пыталась совладать с такими странными плотоядными чувствами, дверь снова распахнулась, являя перепуганного эльфа.

– Все организовано, Ваше Величество. Вашу охрану больше не побеспокоят. Их разместят с почестями у графа Иротвиэля иль Друшген, – пролепетал он, склоняясь в поклоне.

– Продолжайте, – соблаговолила я.

– Мы перенесли Вас сюда, лечили и ожидали Вашего пробуждения.

– И это все? Кто меня лечил и чем? Смешно даже, ведь я немагична. У меня есть полное ощущение, что вы держите меня за дуру!

– Что Вы, Ваше Величество! Я все объясню, – задрожал эльф еще сильнее.

– Приступайте.

– Вы больше не немагичны. Магистр Дархентени полагает, что боги призвали Вас сюда именно для того, что сейчас происходит. Лишь Вам удалось войти в нашу святыню, вскрыть священный сосуд и остаться в живых. Теперь Вы обладаете чистой магией крови, силой, что исчезла из нашего мира сотни лет назад.

Оказалось, что в какой-то момент в этом мире появились вампиры. Откуда они пришли никто не знал, кто-то говорил, что они пришли с Гаррен-тие. Они связались с горсткой эльфов и обучили их своей особенной магии в обмен на услуги, которые сами вампиры были не в состоянии выполнить. Эта магия, независимая от привычных источников, оказалась настолько мощной, что была объявлена вне закона. Искусные эльфы вплетали ее в свои заклинания, используя сразу два источника: обычную магию этого мира и силу крови.

Сообщество посвященных в эту тайну эльфов разрослось настолько, что междоусобная война повисла на волоске. Но мудрые эльфы и без того вели бесконечные войны с орками и находились в напряженных отношениях с людьми, поэтому было решено основать новое государство. На удивление, рождаемость под воздействием этой странной магии резко возросла, и темноэльфийское царство росло не по дням, а по часам.

Множество юных, исполненных непомерных амбиций эльфов жаждали захватить плодородные земли светлых соседей или поработить жалкие человеческие государства, и их воинственный пыл приходилось сдерживать едва ли не ежедневно. Вампиры же, напротив, стали негласными старейшинами этого диковинного нового общества, осев в самом сердце величайшей горы.

Государство росло, ширилось и непостижимым образом богатело. Дабы восполнять силы своих старейшин, эльфы совершали дерзкие набеги на людские поселения, обращая пленников в бессловесный скот, чье существование влачилось в бесчисленных пещерах. Ещё вчера дымились очаги в деревушке, а сегодня на ее месте зияла лишь пустота, и ни малейшего следа магии или насилия не выдавало злодеяния.

И все это могло бы длиться вечно, если бы не роковое происшествие. Однажды, один из вампиров, снедаемый неутолимой жаждой, не устоял и в припадке голода «закусил» гномом-торговцем. Вкус крови оказался столь опьяняющим, что вампир начал терроризировать гномье поселение, расположенное неподалеку от темноэльфийской столицы.

Вскоре он поделился своей пагубной страстью с другим, а затем и с третьим. Кровь гномов действовала на вампиров подобно сильнейшему наркотику, затмевая разум и пробуждая дикую, неукротимую похоть. Когда число жертв перевалило за три сотни, гномий царь забил тревогу. Алхимики и маги гномов и людей, собравшись в тайне, начали разрабатывать план мести. Идти открытой войной против самых могущественных магов этого мира было равносильно самоубийству.

Они замыслили коварный план, чтобы навсегда избавить мир от вампиров и заодно ослабить примкнувших к ним эльфов. Пришлось пожертвовать лучшими, возможно, единственными гномьими воинами. Их кровь была отравлена и зачарована так, что смертоносный яд не только должен был убить выпившего, но и заразить проклятием всех окружающих его существ, владеющих магией крови.

Хитрые гномы проникли в святилище и совершили отчаянное нападение, в результате которого все до единого погибли. Однако и вампиры начали нести ощутимые потери, а вскоре вслед за ними в небытие стали уходить лучшие маги среди темных эльфов. Практически вся знать, чья родословная уходила корнями в глубь веков, была уничтожена.

Предчувствуя неминуемый конец, вампиры совершили странный ритуал, позволивший им заключить часть своей сущности и силы в священный сосуд – "Тирахи", который оставили в самом центре святыни. Больше их никто не видел. В течение нескольких сотен лет ходили легенды о том, что же произошло на самом деле и что именно таится в самом секретном месте темноэльфийского государства.

Одни говорили о несметных сокровищах, другие – об эликсире вечной жизни, и каждое проникновение в это сакральное место сопровождалось странными и страшными происшествиями. Охотники за сокровищами один за другим гибли в этих краях. В конце концов совет магов решил навсегда закрыть святыню от посторонних глаз. За последнюю сотню лет никто не смог найти вход, а тем более проникнуть внутрь.

– Вы исполнили предсказание фанатиков, считающих, что должен прийти "мессия", который возродит практически утерянную расу вампиров и вместе с ней возродится с новой силой магия крови, оставшаяся в зачаточном состоянии, – закончил свой рассказ Хроник.

– То есть я теперь единственный вампир на весь этот проклятый всеми богами мир?! – мне не понравилось слово "фанатики" в его рассказе, и уж тем более я не хотела, чтобы его применяли по отношению ко мне.

– Несомненно, сосуд, что вы держали в руках, и был священным сосудом Тирахи. Все признаки вашего состояния указывают на это, – пролепетал дрожащий эльф, склоняясь в глубоком поклоне.

– Значит, теперь меня можно "лечить" магией? И эти всполохи, цветные пятна в воздухе – все это проявления моего нового естества? Я стала одной из вас? – я была почти разочарована. Столько времени привыкала к своей ограниченности, сжилась с ней, а стоило лишь выпить какой-то странный напиток…

– Не совсем так. Вы смогли усвоить магию крови. Наши маги до сих пор хранят знания в этой сфере, не столь хорошо, конечно, как века назад. Теперь ваше тело восприимчиво к воздействию такой магии.

– Хорошо, вернее, плохо, хотя… как посмотреть… – я запуталась в собственных противоречивых чувствах.

– И как долго вы собираетесь держать меня в этой темнице, как дикого зверя? – спросила я с наездом.

– Мы готовы предоставить вам покои, соответствующие вашему новому статусу. Но боимся, что жажда крови может оказаться настолько сильна, что вы не сможете себя сдерживать, пока не насытитесь, – объяснил эльф, явно заучив эту тираду наизусть.

– Пока никакой жажды я не испытываю, зато чувствую жгучее желание свернуть тебе эту тощую шею, – прошипела я, внимательно разглядывая хрупкое соединение эльфийской головы и туловища.

Наглость, наконец, дала желаемый результат. Эльф пулей вылетел из каменного купола, а за дверью вновь поднялся гомон.

В конце концов, совещание закончилось, и меня сопроводили на четыре этажа выше, в покои с наглухо завешанными тяжелой тканью окнами. Сопровождающих было немного. По моим подсчетам, в совещаниях за дверью подвального каменного купола участвовало не меньше шести эльфов.

Кроме Хроника, меня провожали еще двое. Темноволосая женщина неопределенного возраста, чьих глаз я так и не увидела, и парень с белоснежной шевелюрой, резко контрастировавшей с его серо-коричневой кожей. Зато мне удалось разглядеть его желтые глаза. Внешность молодого эльфа была весьма запоминающейся, но меня больше интересовал вопрос проживания, и еще больше – отъезда.

Спрашивать, когда я смогу покинуть этих "гостеприимных" хозяев, я пока не стала. Интуиция подсказывала, что этот вопрос стоит задавать кому-то более высокопоставленному. Решив, что эта проблема рассосется сама собой, я переключилась на более реальную и приятную цель.

– Я бы хотела увидеться с мадмуазель Афигель. К сожалению, не помню ее точного имени. Она сопровождала принца Маэдронда на одном из эльфийских раутов, – притворилась я душкой.

– Вы имеете в виду Афигэль нио Треорти? – вдруг произнесла женщина, не поднимая на меня взгляда.

– Да, именно ее, – подтвердила я с неприкрытой уверенностью, хотя и понятия не имела, та ли это Афигель.

Женщина, так и не удостоившая меня своим именем, исчезла столь стремительно, словно была лишь плодом моего воображения. Впрочем, возможно, это мои новообретенные способности так сильно искажали восприятие времени и пространства. Мозг едва успевал обрабатывать поток информации. Порой казалось, что я смотрю старое фантастическое кино в шестидесяти кадрах в секунду.

Представлять юнца с кошачьими глазами никто не спешил, поэтому я решила осмотреться. Памятуя о скрытых дверях в королевских покоях замка Фарготии я внимательно осмотрела все стены, и обнаружила две скрытых двери. За одной из которых оказалась ванная комната, а за другой – настоящая спальня. Отдельная комната для кровати обрадовала меня не меньше, чем чугунная на вид ванна. К огромному сожалению, способ наполнить ванну водой оставался загадкой. Хитрые магические приспособления до сих пор скрывались от моих глаз, или же их вовсе не существовало.

Спустя полчаса в дверь постучали. На мое приглашение войти никто не отреагировал, и пришлось открывать дверь самой. На пороге стояли двое: Афигель и темноволосый, кареглазый эльф с непроницаемым лицом.

– Афигель, проходи. А твоего сопровождающего можешь отпустить домой, я надеюсь ангажировать тебя надолго, – воскликнула я, радуясь ей, как родной.

– Как прикажете, Ваше Величество, – она выполнила вычурный реверанс. – Отец, – обернулась она к эльфу.

– Дочь, Ваше Величество, – произнес эльф, склонившись в глубоком поклоне.

Он удалился, а я почувствовала себя неловко. Вероятно, было некрасиво прогонять отца старой знакомой, даже не поинтересовавшись его именем.

Я разглядывала Афигель, словно видела ее впервые. Воспоминания о ней, как о первой нормальной девушке в этом мире, перерастали в некую привязанность и благодарность. Клыки по-прежнему блестели на ее смуглой коже, но теперь синий отлив сменялся алыми сполохами, пускавшими пульсирующие круги по ее поверхности. Иссиня-черные у корней волосы словно выцветали в фиолетовые локоны, а окруженные синими ресницами, горчичные глаза казались источниками света в непроглядной ночи. Она не зря запомнилась мне "красоткой", именно таковой она и являлась. Единственное, что омрачало ее облик – застывшее выражение лица, словно у бездушной куклы. Я совершенно не понимала причин такой реакции.

– Ну и что ты застыла, как изваяние? Проходи, садись, – пригласила я, указывая на небольшой диванчик.

Она двигалась к дивану, как провинившаяся кошка, и присела на самый краешек. Казалось, ее удерживают здесь насильно. Все это меня изрядно расстроило.

– Афигель, ты что, меня боишься? – предположила я.

– Что вы, Ваше Величество, как я могу?! – нервно ответила она.

– Посмотри на меня внимательно, напряги память, может, чуточку воображения? Неужели ты думаешь, что я собираюсь навредить той, что спасла меня от позора щеголять в светлоэльфийском белье? – улыбнулась я самой обезоруживающей улыбкой, на какую была способна.

По крайней мере, я искренне надеялась, что моя улыбка обладает достаточной убедительностью. Афигель медленно подняла на меня взгляд, в котором, казалось, сталкивались целые миры. Мысли роились в ее голове, словно грозовые тучи, налетающие на горную гряду, постепенно сгущаясь в нечто плотное и пугающее.

– Арь Тей Мита? – прозвучал дрожащий вопрос.

– Теперь меня зовут по-другому. Пожалуйста, зови меня Лидой, – ответила я, стараясь сделать улыбку как можно более дружелюбной.

Но, казалось, мои попытки лишь усугубляли ситуацию. Афигель задрожала сильнее, и в уголках ее глаз предательски заблестели слезы.

– Да что же такое? Почему такая неадекватная реакция?! – воскликнула я, всплеснув руками. Вскочив с диванчика, я начала нервно расхаживать по комнате.

– Это невозможно… Как это может быть?! – Ее дрожащий, полный непонимания голос начал вызывать во мне раздражение.

– Судя по всему, ваши боги постарались, хотя я вообще не уверена в их существовании, – съязвила я.

– Неужели это действительно ты? Мы были уверены, что невеста принцев погибла в Запретном лесу… К тому же, как такое возможно? Ты же немагична… – Видимо, шестеренки в ее голове окончательно сорвались с резьбы.

Я почувствовала укол вины за то, что вывалила на нее все это сразу. Решив предпринять еще одну попытку успокоить эльфийку, я взяла ее за руку и начала мягко поглаживать ее, заглядывая в эти сумасшедшие горчичные глаза.

Она не отдернула руку, но я чувствовала, как по ее коже бегут волны мурашек, а в местах моего прикосновения вспыхивало грязновато-фиолетовое свечение. Минут через пять ее сердцебиение начало замедляться, и я вдруг осознала, что буквально слышу, как кровь струится по ее венам.

Меня даже передернуло от этой мысли. Услышав замедляющийся стук ее сердца, я вдруг снова расслышала и сотни других, едва различимых моторчиков вокруг. Это ощущение накрыло меня с головой, зрение внезапно стало тунельным, горло свело от боли, но через мгновение все это прошло. Еще вдох, еще один – и меня отпустило. В голове отчетливо осталось одно слово: «Жаль». Я почти увидела его.

Эльфийка глубоко вдохнула, словно собиралась нырнуть за моллюском. Дрожь почти полностью исчезла, было видно, как она сама себя успокаивает, как нити, связывающие ее с этим миром, становятся прочнее.

– Если это действительно ты, то я очень рада тебя видеть, Лида, – наконец произнесла она, преодолев внутреннюю истерику.

– Вот и славно, – улыбнулась я. – Извини, угостить мне тебя нечем. Эти изверги держат меня на странной диете. – Я пожала плечами.

Эльфийка слегка поперхнулась, закашлялась.

– Ты рассчитывала на светлоэльфийский травяной ужин? – с трудом выговорила она.

– Не знаю, меня пока тут вообще никак не кормили. Я надеюсь на что-то более существенное, чем безвкусные фрукты, – довольно плотоядно улыбнулась я.

Этот комментарий вызвал у эльфийки нездоровую реакцию, и я опасливо подумала, что мне снова придется ее успокаивать.

– Ты вообще понимаешь, что обычной пищей тебе больше не придется питаться? Благо мы не светлые эльфы, мясо в нашем рационе – устоявшаяся традиция… И если тебя не устраивает кровь людей, тебе обязательно найдут что предложить… – осторожно начала она неприятный ей разговор.

– Приехали, вот и моя уникальность испарилась. И что, теперь вся обычная еда будет безвкусной трухой? – я была в отчаянии.

– Я не знаю насчет вкуса, но уверена, что, кроме крови, твой организм ничего не примет… – как-то очень тихо закончила она.

– Какого хрена?! – взвыла я, как раненая белуга, потрясая кулаком в потолок.

Внутри меня поднялась буря. Ощущения, которые я с таким трудом загоняла в дальние углы сознания, обрушились лавиной. Кровь эльфийки стучала в висках, словно похоронный набат. Меня начало не слабо мутить, голова закружилась, мышцы ладоней свело судорогой.

– Спасибо за помощь. Надеюсь, мы еще увидимся. Извинись за меня перед своим отцом, – проговорила я, как сломанный робот, выдворяя ее из комнаты.

Дверь, захлопнутая прямо за ней, чуть не вылетела с петель. В шее послышался странный звук, будто тысячи песчинок пересыпались прямо в мою голову. Ноги подкосились, и меня накрыла благодатная тьма. В этой тьме звучали чужие голоса, они обсуждали меня, но ни слова я не понимала.

Очнулась я от волны сладостных сокращений, похожих на оргазм, только происходили они у меня где-то в желудке. Будто миллион бабочек одновременно махали крыльями в унисон.

– Ваше Величество, вам лучше? – спросил приятный голос с легкой хрипотцой.

– Ммм… – только и смогла промычать я, чувствуя, что рот полон тягучей жидкости.

Я громко сглотнула и облизала губы. Приоткрыв глаза, увидела лицо необыкновенного эльфа. Цвет его кожи был странным, словно на зеленое бархатное полотно пролили красное вино. Невозможно было подобрать слов, чтобы описать этот оттенок. Но еще больше меня заворожили его глаза. От зрачка и до края радужка переливалась четырьмя разными цветами. Эти цветные круги то налезали друг на друга, то пытались смешаться. Казалось, радужку этому эльфу рисовал ребенок, который не в состоянии нормально выводить ровные круги от руки.

– Не торопитесь, я понимаю, вам сейчас тяжело, но этого напитка у нас в достатке, – учтиво улыбнулся он, и я заметила лучики морщин, расходящиеся от уголков его глаз. Эльф был не просто стар, он был древним.

– Может, для начала вы представитесь? – я приподняла бровь, вытирая пальцами капли с губ.

– Магистр Дархентени, к вашим услугам, – он налил в бокал еще и протянул его мне, ожидая, видимо, что теперь я смогу сама его держать.

– Наконец-то я увидела вас воочию. У меня к вам есть несколько вопросов, – я взяла бокал из его руки и демонстративно поставила на прикроватный столик.

– Слушаю Вас. – Он отстранился, даже встал с кровати на краю которой сидел до этого.

– Во-первых, я хотела бы подать заявку… – начала я, но, увидев улыбку мага, остановилась.

– Что не так? – спросила я.

– Вы меня удивляете. Совсем недавно переродились, став единственным вампиром в этом мире, а печетесь о делах смертных, – еле сдерживая смех, произнес он.

– Ну, если вы в курсе… тем проще. Вы рассмотрите мою заявку? Я все таки еще являюсь королевой Фарготии.

– Несомненно, Ваше Величество. Хотя Ваш новый статус гораздо выше, чем принадлежность к династии Орлов, – поклонился он.

– Хорошо. Тогда расскажите мне о моем положении. У меня складывается впечатление, что меня держат в заложниках.

– Уверяю Вас, это не так. Начнем с того, что Ваша заявка на рассмотрении, и потребуется время. Кроме того, Вам необходимо научиться управлять собой. Ваша несдержанность может подвести в самый неподходящий момент, – посетовал он.

– И сколько, по-вашему, продлится это обучение?

– Зависит от Ваших способностей и усердия, – хитро улыбнулся эльф.

– Меня не устраивают эти игры. Может, скажете прямо, чего хотите? – Я начинала злиться, и в воздухе вокруг меня заплясали красные искры. Интересно, видит ли их маг? Его лицо внезапно окаменело. Морщины разгладились, словно по волшебству, и он стал похож на изваяние.

– Думаю, мы обсудим этот вопрос позже, – отрезал он тоном, не терпящим возражений, и стремительно выскользнул из комнаты.

Металлический запах смешанный с запахом лучшей выпечки и шашлыка витал по комнате изнуряя мое сознание. Он исходил из бокала и постепенно менялся, то становился сладким чизкейком, то дыней. В голове нарастал гул, он разделялся иногда на несколько голосов, я могла поклясться что я слышала их когда-то.

Я решила не сопротивляться. Напиток в бокале остыл, покрывшись тонкой пленкой, будто ряженка. Осушив его, я перевела взгляд на бутыль, стоявшую на прикроватном столике. Ее опоясывала пульсирующая красноватая аура, словно на горлышко натянули прозрачный светящийся пончик. Бутылка была теплой и плотно закупоренной. Мне хотелось продолжить этот странный ужин, но как подступиться к ней, и насколько безопасно прикасаться к этому "пончику", я не знала.

Хотелось лечь и уснуть, утро вечера мудренее, но сон не приходил. Видимо, я выспалась за все эти падения в темноту. Нужно было собраться с мыслями и расслабиться, но это никак не получалось. Вдруг, словно на границе яви и сна, возникли слова: "Зеркало и тьма". Это звучало как приглашение или условие. "Тьма…" – я поймала себя на мысли, что видела ее только в своем сознании. Выглянув в окно и внимательно оглядев небо и окрестности, я поняла, что меня так смущало. В этом месте не могло быть смены дня и ночи.

Не было видно ни неба, ни звезд, ни луны. Я находилась в огромной пещере, столь необъятной и причудливой, что в ней даже рождались собственные облака. Я сначала подумала, что на потолке пещеры находятся зеркала, но присмотревшись, различила огромные кристаллы – прозрачные или цветные, покрывающие почти всю обозримую поверхность. Между ними, возле каждого дома, на дорожках и деревьях, вились живые огоньки, мерцающие в сиреневых и зеленых тонах. Их общими усилиями абсолютная тьма пещеры преображалась в фантастическое зрелище. Казалось, новогодняя ночь застыла в предрассветной дымке, когда все устали от веселья, и лишь огни елок и ночного города рассеивают полумрак.

Невозможно было определить время суток. Я попыталась уловить его течение по активности внутри дома и на улице, видимой из своей новой тюрьмы. Никто никуда не спешил. На улице мелькнули лишь две пары прохожих, но в доме чувствовалась легкая суета.

Так ничего и не придумав, я решила все-таки добиться какой-то информации. Выглянув из-за двери, я обнаружила двух молчаливых охранников, у которых сразу же поднялась частота вибрации "моторчиков".

Для начала я решила их оценить, окидывая взглядом опытной сводни снизу вверх. Даже мелькнула шальная мысль попросить их повернуться, чтобы осмотреть "товар" со всех сторон. Я невольно улыбнулась этой мысли, чем, похоже, встревожила стражников. Они изо всех сил старались придать себе вид неподвижных тумбочек.

Такая реакция меня позабавила, и я решила действовать наглее. Подошла вплотную к одному из них, так, что его длинные темные волосы коснулись моих плеч и груди. Провела пальцем по уху, свободному от украшений, спустилась к шее и задержалась, слегка поглаживая пульсирующую жилку.

Шум его крови был отчетливо слышен, но это уже не лишало меня сознания и контроля над телом. Я накрутила прядь его волос на палец и наконец взглянула ему в глаза. В них плескались напряжение, страх и готовность ко всему – взгляд загнанного в угол зверя. Опасный взгляд, ибо в таком состоянии животное способно на что угодно.

Почему-то я ощущала одновременно удовольствие и досаду от этой картины.

– Мне бы поговорить с кем-нибудь… С магистром Дархентени или… с Хроником… – не очень уверенно попросила я, обдавая стражника своим дыханием.

– Господин Хронистраниэль сейчас недоступен, но его доверенное лицо, мадам Ядвиль, сейчас придет, – ответил свободный от моих пут охранник.

Я лишь хмыкнула и отпустила беднягу. Внутри поселилось легкое сожаление.

Мадам Ядвиль появилась столь же тихо и внезапно, как и в прошлый раз исчезла. Про себя я стала называть ее "англичанкой".

– Что Вам угодно, Ваше Величество? – прозвучал приглушенный голос, сопровождаемый почтительным, но чрезмерно низким поклоном.

Ее нарочитое нежелание показывать лицо начинало выводить меня из себя, а бесшумная грация движений вызывала в памяти образы крадущихся ниндзя.

– Мне нужно зеркало в спальню, – не успела я договорить, как мадам Ядвиль выскользнула за дверь.

– Большое! – закричала я, раздражаясь еще больше.

Следующим шагом была попытка дотянуться до гардин в спальне. Но изящные кресла, расставленные в первой комнате, лишь подчеркивали недостижимую высоту потолка, казавшегося не меньше четырех метров. Тяжело вздохнув, я направилась за помощью к своим стражникам.

Однако их скованность и напряженность мешали нормальному общению. Почувствовав себя под прицелом настороженных взглядов суровых темных эльфов, я внезапно осознала, что мне надоела эта игра в добродушную человечку. Хотят бояться – пусть боятся.

Схватив ближайшего, уже знакомого мне эльфа, за длинный, смоляной локон, я решительно потащила его за собой. Первой его реакцией было отчаянное сопротивление, едва не лишившее его части шевелюры. Но, словно опомнившись, он замер, как вкопанный, когда я втащила его в спальню.

Я уже за плечи поставила его напротив окна и оценила его рост. Нет, определенно, здесь не обойтись без приспособлений. Даже ему не достать до карниза.

Стражник стоял по стойке смирно, но предательски посеревшие ногти, судорожно вцепившиеся в древко длинной пики, выдавали его страх.

С тихим стоном, я хлопнула себя ладонью по лицу и хищно усмехнулась, глядя на этого перепуганного трусишку. С трудом разжав его ледяные пальцы, я отобрала у него оружие, отчего глаза эльфа стали размером с блюдца. Пика оказалась не совсем пикой, а скорее алебардой с длинным металлическим навершием, заточенным с четырех сторон. Перспектива пораниться об эту смертоносную красоту меня не прельщала, поэтому, крепко ухватив древко снизу, я принялась орудовать им, стараясь плотно задрапировать окно гардинами.

К счастью, шторы оказались достаточно плотными, и комната быстро погрузилась в мерцающий полумрак. Надо отдать должное остроте оружия – шторы в верхней части немного изодрались в процессе этих манипуляций.

Возвращая оружие владельцу, я заметила в его взгляде нечто новое. Видимо, этот воин был готов к смерти, но к такому повороту событий его жизнь точно не готовила.

– Чего застыл? – ухмыляясь про себя, поинтересовалась я у наркоманского вида эльфа.

Он уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но наш разговор был грубо прерван. В покои начали втаскивать зеркало. Вернее, не просто зеркало, а зеркалище, достойное слона… Ошарашенный стражник даже с пути не ушел, не сориентировался видимо, и его по голове приложили краем этого зеркальца-переростка.

Когда это чудо-зеркало наконец-то оказалось в комнате, я увидела маленького эльфа, который ручками дирижировал перемещение громоздкого предмета. За ним, семеня, следовала чопорная «англичанка» и еще одна эльфийка, одетая в серое, явно практичное платье. Она быстро устраняла последствия столкновений зеркала с мебелью.

Процессия замерла, водрузив зеркало напротив окна.

– Что-то еще, Ваше Величество? – все так же не поднимая головы, спросила «англичанка».

Окинув взглядом эту комичную четверку, застывшую в моей спальне, я не смогла сдержать смех. Передо мной предстала живая картина: потирающий ушибленную макушку стражник – «дед», уткнувшаяся в пол прислуга – «бабка», девица с ведром и метлой – «внучка», и мелкий эльф с несоразмерно большими ушами – «жучка». А «репка» в виде огромного зеркала, занявшего всю стену, отражала всю эту классическую сцену, и делала ее еще комичнее.

Наконец, отсмеявшись и подмигнув маленькому эльфу, я решила отпустить их с богами. Компания разошлась быстро, и с явным удовольствием. Заперев дверь и даже подперев ее креслом, я оказалась в полумраке комнаты. Как оценить степень темноты, когда зрение выхватывает лишь отдельные сполохи и световые линии? Никак. Посудив, что этого достаточно, я направилась знакомиться со своим новым зеркалом.

И тут меня переклинило. Я была вполне довольна своим видом до происшествия. Стараниями эльфийского целителя, свежего воздуха и здорового питания фигура у меня была вполне вкусной. Это конечно не 90-60-90, но все же. Отращенные по этикету волосы вечно закручивались в крупные, но не очень аккуратные локоны, которые мне часто облагораживала Батя. Болотные с четко очерченной каемкой глаза. И лицо… обычное лицо, ничем не примечательное. Никаких вам пухлых губ или аристократического изгиба носа.

Но тут, в этой кромешной тьме на меня смотрело чудище. Фиолетовые с желтыми вкраплениями глаза. Увеличившаяся в объеме шевелюра, завившаяся в тугие и тяжелые кольца приобрела цвет спелой черешни. Кожа разгладилась и теперь будто мерцала изнутри. Все это зрелище мне напомнило поход в очень дорогой салон красоты перед хелловином, потому как изменившийся радикально цвет глаз даже навел меня на мысль о цветных линзах.

Я часто заморгала, но ощущения инородного тела в глазах не было. Легкая улыбка обнажила еще один сюрприз – слегка увеличившиеся клыки. Меня охватило легкое разочарование. Быть вампиром и обладать столь скромными клыками казалось почти позорным. Даже у Афигель они были внушительнее!

Не успела я предаться печали, как отражение подмигнуло мне и одарило такой соблазнительной улыбкой, от которой я чуть не подпрыгнула до потолка.

– Эй! – попыталась я одновременно успокоить себя и подружиться со своевольным зеркалом. – Вылезай! Это же мне не кажется? Надеюсь, у меня крыша не поехала?

– А как она может поехать? – вопросило отражение.

– Оп-па… – я попятилась и села на край кровати.

– Ты слышишь меня, – улыбнулась девушка по ту сторону зеркала, так же сидящая на краю кровати.

– И, судя по всему, вижу, – повторило отражение.

– Нет, зеркало здесь ни при чем. Я просто перехватываю управление твоим телом, пока ты мне это позволяешь. Это довольно сложно, но иначе ты меня пока не слышишь. У нас мало времени. Просто не пугайся, когда в следующий раз услышишь в своей голове голоса. Мы…

Голос затих, и в зеркале отражалась лишь преображенная я.

Решив, что на сегодня впечатлений достаточно, я зарылась в постель, накрыла голову подушкой и мгновенно отрубилась.

Мне показалось, что не прошло и минуты, как я ощутила движение в спальне. Приоткрыв один глаз и приподняв подушку, я увидела сгорбленную, явно ошарашенную фигуру. Знакомый мне эльф несколько раз поднимал руки и опускал их вдоль тела, словно пытался выведать у зеркала, как оно здесь оказалось.

– У Вас какие-то вопросы, Хрони…? – мозг упорно отказывался сотрудничать со мной.

– Хронистраниэль, – будто по привычке устало ответил эльф и едва не подпрыгнул. Резко обернувшись ко мне, он отвесил глубокий поклон.

– Итак, у Вас есть ко мне какие-то вопросы? Или Вам срочно понадобилось это громоздкое зеркало? – решила я замять неловкость, вызванную моей забывчивостью.

– Нет, нет! Мы готовы предоставить Вам все, что пожелаете, Ваше Величество! – эльф замахал руками. – Может быть, у Вас есть еще какие-либо пожелания? Простите, если Ваши покои покажутся недостаточно роскошными, но мы не были готовы к Вашему визиту, и я распорядился поселить Вас в покоях моей жены… – растерянно посетовал он.

Взгляд его существенно изменился с прошлого нашего разговора, может дело в том, что разговаривающий с ним холмик из одеял и подушек совершенно не вызывал страха, а может и по другой причине. Мне показалось, старенький эльф поглощен глубокой печалью, и судьба собственной шкуры волновала его меньше всего.

Я вылезла из своего укрытия и стала рассматривать эльфа гораздо внимательнее. Совершенно точно темные эльфы вызывали во мне гораздо больше сочувствия и интереса. В отличие от своих светлых сородичей, темные гораздо чаще проявляли эмоции.

– Скажите, когда мои орки придут в себя? И когда я смогу убедиться, что с ними все в порядке?

– Мы можем навестить особняк Друшген, как только вы будете готовы. Разумеется, с вашего позволения, я направлю туда весточку о нашем прибытии.

– Не позволю! – я вскочила на кровати, возвышаясь над ним во всем своем великолепии. – Вот еще! А если их там… им там.. короче, мы идем прямо сейчас!

– Но вы не можете появиться в таком виде, – пролепетал эльф, явно смущенный.

Я внимательно присмотрелась к отражению. Платье, в которое меня обрядили, пришло в негодность. Я не меняла его с момента заточения в шарообразной камере. Подол был в черном песке, ноги тоже не отличались белизной, на рукавах и груди виднелись бурые подтеки крови.

– Где мой гардероб?

– Его принесли еще вчера. Он в той комнате, – эльф указал дрожащей рукой на дверь.

Я вынырнула в «прихожую», где выстроилась целая батарея разнокалиберных коробок. В одних покоились платья, в других – шляпки, обувь… Одну туфельку я даже ухитрилась натянуть на свою почерневшую ногу, мимолетно оценив удобство модели. Но все остальное… в этом разве что на прием к графу или сразу в постель.

– Простите, а где МОЙ гардероб? Орков моих, значит, себе на опыты забрали? А шмотки прихватизировали?

У эльфа предательски задергался левый глаз.

– Ваше Величество, ваши вещи… Мы их не искали… Мы все сделали для вас, согласно вашим размерам и местному этикету…

– Еще я вашему этикету не следовала! – взвилась я белугой.

Поняв, что в платье со шнуровкой сзади мне не забраться без посторонней помощи, а в полупрозрачном пеньюаре к графу не заявиться, я плотоядно окинула эльфа взглядом. Рост почти мой, но телосложение… Слишком тощий, его рубашка на мне точно треснет по швам.

– Посидите здесь. И если я узнаю, что вы хоть как-то предупредили графа о нашем приходе, я буду медленно и мучительно откусывать ваши уши по маленькому кусочку, – улыбнулась я, громко хлопнула дверью и заперла эльфа в спальне.

Выглянув в коридор, я надеялась увидеть знакомого стражника, условно окрещенного «дедкой», но в проеме стояли совсем другие личности. Они уставились на меня с нескрываемым любопытством, а я во все глаза смотрела на эльфов с темной кожей и абсолютно белыми волосами. Выбрав эльфа пониже ростом, я втащила его за волосы в комнату.

Надо отдать ему должное, он даже бровью не повел, видимо, его предупредили о странностях «гостьи». Послушно поплелся за мной, как теленок.

– Раздевайся! – усевшись напротив эльфа на диванчик, я налила в бокал тягучий напиток.

Он слегка помялся, нашел куда поставить свое странное оружие, и принялся освобождаться от хитросплетения тончайших колец. Серебристая кольчуга, начинавшаяся высоким воротом у подбородка, змеилась по рукам до основания больших пальцев и обрывалась на середине бедра. Под доспехом обнаружилась длинная, просторная сорочка из тонкого полотна.

Когда эльф обнажил торс, он видимо решил, что предел откровенности достигнут, и вопросительно уставился на меня.

– Дальше! – мне стало даже любопытно, что же он будет делать. Если бы не волнения за моих орчат, я бы посмотрела стриптиз полностью, но мне от эльфа нужны были лишь штаны.

К моему изумлению, под штанами обнаружились еще одни – обтягивающие бедра и, кхм, достоинство эльфа. Придирчиво оглядев это великолепие, я остановила стражника, уже было потянувшегося и к этим «труселяндрам», и выставила начинающего стриптизера за дверь.

На секунду задумавшись, я швырнула вслед за ним и железяку, что он на себе таскал, ну и «палку-тыкалку» впридачу. Вдруг она ему стоять на посту помогает?

От одежды эльфа пахло травами и легкой кислинкой пота. Не до жиру, как говорится. Разбираться с тонкостями эльфийской парфюмерии в мои планы пока не входило, и я натянула на себя это тряпье. Широкую сорочку подвязала какой-то лентой, валявшейся после учиненного мною разгрома гардероба прямо на полу, и закатала слишком уж длинные штаны. Вышло даже сносно, хотя оценить свое отражение в зеркале пока не представлялось возможным – комнату с ним оцепил всхлипывающий за дверью эльф.

– Пошли уж, Хрони… "чего-то там эль" – даже слегка виновато пригласила я эльфа на выход.

Собравшись с духом, он повел меня куда-то вглубь коридора. Через два лестничных пролета и череду анфилад мы вышли к центральному входу. Хроник отдал распоряжение, и спустя целую вечность нам наконец подали карету.

– Можно было так не утруждаться, я прекрасно держусь в седле, – заметила я эльфу, который, сидя напротив, забавно подпрыгивал на стареньких рессорах.

– Простите, Ваше Величество, но лошади не подпустят Вас к себе без специальной подготовки, они чуют в Вас угрозу.

– Я уже успела устать от этого, – махнула я рукой, разочаровываясь в несостоявшемся разговоре.

Граф Иротвиэль Иль Друшген ждал нас на пороге своего фамильного поместья. То ли Хронику были не дороги его старые, слегка обвисшие уши, то ли у графа имелись собственные каналы информации, но Хроник вылезал из кареты бледный как полотно и даже умудрился оступиться. Если бы не граф, вовремя подхвативший старичка, быть беде.

Меня вытаскивали из кареты со всеми полагающимися почестями. Потом граф решил одарить меня оценивающим взглядом, скользящим снизу вверх, и когда его взгляд наконец поравнялся с моим, я была в бешенстве.

– Где МОИ орки?! – вопрос вырвался утробным рыком, полным ярости.

– Я провожу Вас к ним, если Вы немедленно хотите удостовериться в их благополучии, но я надеялся сначала пригласить Вас на трапезу, – не моргнув, ответил граф.

– Я сейчас устрою себе трапезу, очень дорогую и элитную, – облизнулась я, внимательно рассматривая шею графа.

И тут он вздрогнул. Этого было достаточно, чтобы понять, кто из нас двоих одержал верх. Граф развернулся и торопливо направился вглубь сада. Две девушки, следовавшие за ним, пригласили нас следовать за собой.

В глубине импровизированного леса ютился гостевой домик, уже на входе которого мне пришлось откровенно скривить нос, потому что винное амбре затмевало все остальное. Но орки увидев гостью сами вынырнули пригнувшись в дверном проеме.

– Ну, и чего застыли? Али не признали? Или вино настолько забористое? – ехидно протянула я, окинув взглядом их помятые физиономии.

Ургкых распахнул объятия для медвежьих обнимашек, но так и замер в нерешительности, а Бкрилыр скромно пристроился у него за спиной.

– Граф, мне вроде бы обещали райский уход за их здоровьем, а я тут наблюдаю печальные последствия тяжелой черепно-мозговой травмы, – злобно прошипела я сквозь зубы.

– Ваше Величество, смею Вас уверить, я лично удостоверился в их полной сохранности, – скривился граф и кивнул в сторону орков.

Я прищурилась, вглядываясь в знакомые угловатые лица. Шевеление мыслей в их черепушке было столь мучительно, видимо, что перекосило их неслабо.

– Обниматься будем? – спросила я, натягивая на лицо самую милую улыбку, на какую только была способна.

И тут же пожалела об этом. Оказаться в стальных тисках двух орков было вообще не смешно. Кое как прохрипев, чтобы эти оглоеды меня отпустили, я, наконец, смогла удостоверится в целостности моего организма.

– Ну что, сильно вас потрепали эти сволочные эльфы?

Граф даже как-то скуксился, пока я расспрашивала орков. Но братья, словно маленькие нашкодившие пацанята, открещивались от всех пыток и издевательств, со смехом уверяя, что им было всего лишь "щекотно". Только вот, Бкрилыр украдкой потирал плечо, надеясь, что это останется незамеченным.

– Значит, отдыхаете? Ну и отдыхайте себе. Я постараюсь выбить вам телепорт как можно скорее, чтобы вам тут не пришлось долго засиживаться, – решила я успокоить их.

– Мы пришли сюда вместе и уйдем вместе, не хочешь же ты нас опозорить? – спросил Ургкых, сжимая кулаки до хруста костей.

– Ну, я так понимаю, меня тут решили надолго задержать… Вы же не будете все это время меня ждать?

– А чё бы и нет? – как-то хитро прищурился орк. – Вино вкусное, мясо тоже, да и девок дают, – расплылся в довольной улыбке синий брат.

– Ах, вот оно что? Я-то думала, вы тут обо мне переживаете, а они себе отпуск устроили, – с притворной укоризной проговорила я. – Ну, отдыхайте, отдыхать – это хорошо, тем более за чужой счет, – подмигнула я оркам. – Граф, я буду навещать свою охрану время от времени. Если узнаю, что условия их отпуска хоть немного ухудшились, условия вашей жизни тоже станут…менее комфортными, – развернулась я на сто восемьдесят градусов и, не попрощавшись с отдыхающими, направилась в сторону огромного дома, выглядывающего из-за крон деревьев.

Судя по звукам, за мной засеменили девушки, а затем подтянулись и высокопоставленные темные.

У парадного входа меня встречали какие-то слуги, но по мере моего продвижения вглубь графского поместья большая часть челяди растворилась. Наконец, обнаружив обеденный зал, я нагло уселась в кресло хозяина, отодвинула от себя всю утварь, оставив лишь бокал, и приготовилась выслушивать радушного хозяина.

Граф стерпел это оскорбление, сел по правую руку и вполне буднично поинтересовался удобством перемещения в предоставленной мне карете.

– Карета была ваша? – поинтересовалась я, ожидая, пока слуга наполнит мой бокал.

– Нет, но это вполне светское начало беседы, – вздумал поучать меня этикету граф.

– Но какого лешего вы решили интересоваться состоянием чужого имущества? Это втройне нелицеприятно с учетом присутствия той самой третьей стороны, чье имущество вы решили обсудить, – парировала я, вкладывая в каждое слово ледяную насмешку.

Граф слегка побледнел. Не знаю, какую роль он играл в этом театре абсурда, кроме гостеприимного хозяина отеля "все включено для орков", но справлялся он из рук вон плохо.

– Граф, уж извините, ваше личное как и фамильное имя я не соизволила запомнить. Я снизошла до посещения трапезы, на которую вы умудрились весьма незатейливо меня пригласить. Но развлекать вас банальными светскими беседами – увольте. Прошу прощения, пожалуй, я вернусь в место моего заточения.

Хроник окончательно посерел. Я забеспокоилась, как бы старичка не хватил удар, но цинизм и наглость тут же нашептали: "Ты – пленница". В полном составе делегация поспешила к карете.

– Надеюсь, вы еще почтите своим визитом мой скромный дом, – пролепетал граф, казалось, теряя остатки былого величия.

– Не сомневайтесь, граф! – нарочито громко воскликнула я и взмахнула частью своего импровизированного пояса, будто шелковым платком на прощание.

Мы опять ехали поскрипывая, что даже забавляло. Хроник сидел сгорбившись, что вообще не было свойственно эльфам.

– Расскажи мне, старче, за что тебя так наказали? – поинтересовалась я из чистого любопытства.

Но старики есть старики, будь то люди или эльфы, и мне пришлось выслушать долгую историю. Она началась с великой и прекрасной любви между двумя детьми высокопоставленных эльфов.

Его жена оказалась двоюродной сестрой правителя темных эльфов, а сам Хроник был наследником столь же древнего и величественного рода. Его выбрали личным воспитателем первого наследника темных эльфов, принца Маридьинеля. В какой-то момент власть в стране фактически захватили вампиры, что не устраивало наследника. Принц задумал переворот, полагая, что его великий отец не должен преклоняться перед представителем другой расы.

Естественно, в партии принца нашлись предатели, и Хронику ничего не оставалось, кроме как помочь бедному принцу бежать из страны. Если бы не жена, Хроника казнили бы, а так лишь отобрали земли и почти все имущество, оставив только необходимое для поддержания статуса супруги. Жена скончалась лет десять назад, а желание короля избавиться от надоевшего родственника до сих пор не утихло.

– Моя единственная радость – мой внук. Вы его видели, это он опрометчиво согласился доставить вам наше фамильное зеркало, – почти плакал эльф.

– Давайте для начала выйдем из кареты, мы уже приехали. А потом вы расскажете мне, в чем заключается ваше наказание? Пока я не уловила суть. Да, я не сто золотых, чтобы всем нравиться, но ничего ужасного в приеме одной взбалмошной гостьи не вижу, – попыталась я успокоить Хроника.

– Вы же опасны, пока не совладаете со своим голодом. Я должен убедиться в вашей готовности нормально сотрудничать с правительством, – развел он руками с горестным вздохом.

– Сотрудничать с террористами я не намерена.

Хроник вскинул на меня удивленный взгляд, и тут я вспомнила, что он совершенно не привык к гремучей смеси русского и эльфийского.

– Я хочу сказать, что ваше государство насильно удерживает члена правящей семьи другого государства. Допустим, вы предложите отпустить меня в обмен на какой-нибудь торговый договор. Я его подпишу, а вы меня не отпустите…

Он испуганно посмотрел на меня.

– Но мы же не похищали вас, вы сами пришли к нам, сами изменили свою расовую принадлежность. Я не уверен, можно ли вас теперь считать королевой Фарготии.

– Хорошо, раз уж вы сами сказали, что я изменила расовую принадлежность, и к тому же, я являюсь единственным прямым потомком фактических правителей Давриэлии, получается, вы удерживаете правителя своей страны. Нехорошо как-то получается.

Эльф стал почти белым, и я решила его оставить в покое, потому что продолжение разговора могло довести его до могилы. Найдя не без труда конюшего, я принялась его расспрашивать, что же такого страшного у вампиров с лошадьми случилось. Но конюший ничего, кроме древних баек, мне внятно объяснить не смог. Было решено выяснить отношения с транспортом опытным путем.

В центре заднего двора мне поставили привязанную флегматичную лошадку мышиной масти. Я медленно кралась к ней, стараясь не напугать резкими движениями. Но лошадь, словно магнит с одноименным зарядом, неспешно двигалась прочь от меня. Мы походили кругами. Транспорт агрессии не проявлял, лишь косился на меня из-под челки.

– А если я сахарку тебе предложу, ты так же будешь от меня убегать? – поинтересовалась я у кобылы.

Мне не ответили, но сделали еще шаг назад, плотно упершись задом в сарай.

– Фиг с тобой, золотая рыбка, – махнула я рукой на кобылу и поплелась в свою комнату.

Я буквально начала ощущать ауру страха, витавшую вокруг меня. Довольно методично прошерстив воспоминания, начиная от своего заточения в круглой темнице и заканчивая этим танцем с кобылой, я обнаружила закономерность. Эльфы боялись меня на каком-то животном уровне, пока я не начинала проникаться к ним некой формой интереса или заботы. Полезное умение, если его можно будет контролировать.

Зацепив за волосы того самого стриптизера-охранника у двери, я решила поэкспериментировать у себя в комнате.

Эксперимент был отложен на некоторое время. Потому что надо было прийти в себя после увиденного. Под дырочками кольчуги эльфа просвечивал какой-то половичок, а на бедра была повязана женская кофта. Кто-то озаботился самочувствием эльфа, и, видимо, чтобы тот не замерз, слегка его "одел".

– Болезный, кто ж тебя так? Ты чего не сходил переодеться? – сквозь смех поинтересовалась я.

– Пост покидать можно только в крайнем случае, – гордо разъяснило мне это огородное пугало.

– Ну извини, пожалуйста. Шмотки не отдам. Давай меняться, – предложила я ему с улыбкой.

Гордый эльф лишь обиженно и весьма недоверчиво на меня посмотрел.

– Ладно уж, не дуйся. Не фанатка я этих женских штучек. Все эти юбки, корсеты, шляпки… Достали. Но, у тебя наверняка есть какая-нибудь близкая эльфийка, которая с удовольствием носит такое, – я обвела рукой поле брани, устроенное дамским тряпьем.

– Сестра вашей комплекции, но я не могу принять такой подарок, – задрал нос эльф.

– Да я и не предлагаю, ты в этом бабском шмотье будешь смотреться, как корова на коньках. А вот приказать передарить это твоей сестре от моего имени – вполне могу. И попробуй только отказаться, – подмигнула я эльфу.

Он растерялся и даже не смог ответить.

– Решено. Снимай свои железки – только мешать будут. И вели подать нормальный обед, которым эльфов потчуют. Подкрепишься, потом гостинцы соберем.

Стражник метнулся за дверь, мелькнув белоснежной шевелюрой, и вернулся с голым торсом. Я даже обрадовалась, хоть какое-то эстетическое удовольствие. Пока несли обед, успела рассортировать вещи по трем категориям: белье, обувь и все остальное. Вот это «все остальное» аккуратно складывал и перевязывал лентами Кузя – так я про себя окрестила этого смешного эльфа в набедренной повязке.

Себе же я присмотрела пару сапожек на вид удобных и умопомрачительные босоножки, которые казались орудием пыток, но уж больно эффектным. Всякие там пеньюары и тому подобное отправились в шкаф – надо же в чем-то завтрак встречать.

Когда Кузя закончил, обед, наверное, уже остыл, но эльф, поглядывая на меня и мои черные стопы, выглядывающие из позы лотоса, от трапезы не отказался и подкрепился.

– Я пишу довольно коряво… Подарки так не подписывают, стиль не тот. Возьми-ка лист и напиши адрес, куда это счастье доставить, – кивнула я на перевязанную гору коробок.

– Сам доставлю, – хмыкнул эльф.

– Ага, а кто тебе поверит, что это от меня? Или что ты не умыкнул чужую собственность? Пиши давай. А я подпишу: "От королевы Фарготии", ну и там имя/фамилия… чтобы юридически все чисто было. Надеюсь, мне гардеробчик-то приличный подобрали, не самый дешевый, – подмигнула я ему.

– Я в этом не силен, но на коробках стоит имя мастера Лоори – он королевский портной.

– Как тебя зовут?

– Миронталь нио Тольжеми, – поклонился эльф.

– Совсем не Кузя, – разочарованно вздохнула я.

Эльф склонил голову набок, как щенок, пытаясь понять сказанное.

– А помоги мне с ванной, а то достижение науки у вас имеется, а вот пользоваться им меня не научили, – приоткрыла я заветную дверь.

Эльф смутился, но все же показал, как активировать систему водоснабжения и подогрева. Все оказалось магическое, но интуитивно понятное.

Отмокнув в ванной часов пять и так и не обнаружив ни одной бутылочки с мылом/маслом/шампунем, я выползла из чугунной чаши мокрая, но счастливая.

Счастье, правда, длилось недолго – заветная бутылочка окончательно опустела, и даже "магический пончик" на ней истаял. Добавки мне никто не предложил, пришлось напялить на себя те самые мужские тряпки и отправиться на поиски кухни. На удивление, дом будто вымер, и, не встретив ни одной служанки, поплутав по первому этажу здания, я спустилась на первый подземный, где и обнаружила и кладовую, и кухню.

Время было совершенно не определить, но было понятно, что кухня не работает. Зрелище, кстати, было весьма занятное. Вокруг стен вились во множестве разноцветные магические потоки, будто трубы, только прозрачные. И если с красным и зеленым все было понятно: один уходил в железную на вид плиту, второй в глубокую квадратную мойку; то с коричневатым и синим было сложнее. Синий поток зависал над одной из столешниц и закручивался в игривые вихри разной интенсивности, а коричневатый уходил практически в пол, но при этом расходился мелкими дрожащими пузырьками по всей вертикальной поверхности.

Порывшись в кладовой, я отыскала бутылку, смутно напоминающую нужную, но в ней оказалось лишь молоко. Зато обнаружились куски охлажденного мяса, вполне готового к термической обработке. Оставалось лишь выяснить, как включить местную печь, иначе, с моим диким по местным меркам представлением о кулинарии, я вполне могла подпалить весь дом.

За дверью кладовой послышался шум, что-то упало и кто-то вполне по-орочьи выматерился. Осторожно выглянув из-за двери стала наблюдать, как дородный детина, совершенно не похожий на эльфа, подслеповато шерстит по кухне в поисках пропитания.

– Стоять! Руки вверх! – выпалила я, направив в детину внушительный кусок колбасы.

Он, видимо, уже мысленно прокладывал путь к отступлению, но лоб оказался предательски выше дверного проема, и мужик с гулким стуком попятился назад.

– Я, я просто хотел водички попить, ну или там краюшку хлеба, с утра маковой росинки во рту не было… – начал оправдываться он.

– Я запрещаю, что ли? Колбасу будешь? Или вон, молоко? – предложила я ему разграбить хозяйские запасы.

– А ты-то сама кто такая? Воруешь? – мужик прищурил глаза и как-то нехорошо сжал кулаки.

– Я? Я – гостья, которую не кормят, видимо, специально, чтоб маленьких мальчиков сожрала.

– Не надо, пожалуйста, Тавришку есть, он хороший, – как-то совсем по-детски попросил мужик.

– Да я что, зверь какой? Да бери колбаску, тут и хлеб есть. Вот, – протянула я ему пожитки.

– Спасибо, – он отломил половину предложенного, остальное вернул мне.

– Да нет, говорят, такая пища мне не нужна. Да и сама чую, что это мне не поможет, – покачала я головой. – Ты мне скажи, ты в кого такой огромный? И почему тебя не кормят?

– Так я это, за бронками ездил, это на северной горе. А большой я в папу, он орком был, а мама эльфийка светлая. Им пришлось сюда переехать, потому что союз такой в Эльфире не одобряли, а мамка по орочьим обычаям жить не могла.

– И где они сейчас?

Орк погрустнел, вздохнул.

– Папка мой занимался добычей травок и редких корешков, он в болотах лет семьдесят назад исчез. А мамка не выдержала горя… – не стал вдаваться в подробности мужик.

– Семьдесят? Это сколько тебе лет? – удивилась я. На вид мужику было разве что слегка за тридцать.

– Так вторая сотня уж пошла. Я давно у этой семьи работаю, господин Хронистраниэль и его жена были весьма добры и дали кое-какое образование, жилье и работу.

– А ты магией владеешь? Ну хотя бы бытовой? Я вот сама бы попробовала чего-нибудь себе приготовить, да не научил никто.

– Так, может, прислугу позвать? – полуорк произнес это с сожалением, глядя на почти нетронутый ужин.

– Да брось ты, какая прислуга? Я её тут почти не вижу, либо прячутся, либо их вовсе нет, – улыбнулась я.

– Вы уж простите, печь растопить, воду нагреть – это я могу, но в остальном не силен, – он потупился.

– Для жарки стейка этого более чем достаточно.

Достав из кладовки кусок мяса, я оценивающе оглядела мужика и достала второй. Подходящая сковорода висела над головой, а соль и прочие приправы ждали в ящике с надписью "ПРИПРАВЫ", так что разгром кухни в поисках ингридиентов отменялся.

Мужик раскочегарил печь, красный поток налился краской, стал немного гудеть, а от конфорки побежали искры. Стейки на вид получились просто загляденье: сочные, с аппетитной золотистой корочкой. Пахли они приятно, но не "вкусно". Почему-то аромат больше не ассоциировался у меня с едой.

Отрезав прямо на сковороде небольшой кусочек, я засунула его в рот и тут же застонала от разочарования. До чего обидно! На вкус сочное мясо оказалось похоже на мокрую, чуть подгнившую солому. Еле отплевалась.

Ради эксперимента предложила попробовать это кулинарное чудо полуорку. Он жевал с улыбкой, явно довольный приготовленным.

Что же делать? Неужели теперь придется жить, как комару? С грустью наблюдала я за тем, как этот здоровенный мужик наконец-то наелся.

– Так ты получается вампирка, да? – спросил он меня совсем по-простецки.

– Получается… – печально согласилась я.

– И чего грустишь? Ты меня накормила, я тебе отплачу тем же. На, кусай! – он протянул мне свою ручищу.

– Вот еще, нормальных людей я еще не грызла… – возмутилась я.

– Так я и не человек, – удивился мужик.

– Слушай, а что ты там с северной горы привез?

– Бронок. Хочешь, покажу? – он приосанился.

– Пошли.

Бронки оказались странноватыми баранами. Вполне себе копытные, размером с небольшую собаку. Вместо рогов у них был колючий нарост по всей окружности головы. Морда – широколобая, с красивым, очень коротким и густым мехом, контрастирующим с остальной шкурой, покрытой свисающими колтунами трех цветов.

– Ты их на мясо или для разведения притащил?

– Так их в горах разводят, там они и живут, – он показал куда-то на север.

– А шерсть у них странная. Голова – шикарная, а все остальное… – я попыталась жестом выразить свое разочарование.

– Да это они после линьки такие страшные. Если шерсть аккуратно подстричь, будет приличная шубка для кухарки, – улыбнулся он.

– А господа такую не носят?

– Куда там! Господа носят шубы только из горных кошек. Их труднее достать, они дороже стоят.

– Да, что-то я не удивлена. Где скотину забивать принято? – деловито поинтересовалась я.

– Вон там, – махнул он рукой в сторону какого-то замызганного сарая.

Я вернулась на кухню, выбрала нож – потяжелее да поострее – и глубокую жестяную миску. Вместе с мужиком поволокли тощего, бронзового окраса бронка в указанный сарай, где зверь, без лишних церемоний, был прирезан. Кровь, струящаяся по его шее, вызывала во мне куда более хищный аппетит, чем вид идеально прожаренного стейка.

Задержав дыхание, я жадно прильнула к миске, отпивая теплую кровь с легкой пузырчатой пленкой. Вкус оказался отвратным – словно прокисшую ряженку приправили щедрой горстью соли, кориандра и тимьяна. Откашлявшись, я подумала, что если пить это, как горькое лекарство – залпом и не раздумывая, – можно вполне обеспечить себе хоть какое-то пропитание.

Разлив добытое пойло по заранее отмытым бутылкам, я невольно залюбовалась появившемуся на них округлому "пончику".

– Так эти бутылки из накопителя делают, – пояснил мужик.

Кристаллы, аккумулирующие магию, были в ходу и в Фарготии, я не раз видела их у Иридии, но цена казалась мне непомерной. Чтобы делать бутылки из таких кристаллов, надо было быть очень богатым эльфом.

Попрощавшись с моим новым знакомым, я решила наконец поспать, хотя усталости и в помине не было. Приняв легкую ванну, я закуталась в одеяло и решила полежать немного, вдруг сон решит, что пора. "Пора" наступать не хотело.

Раздосадованная и изнывающая от скуки, накинув одну из полупрозрачных ночнушек, я отправилась отмывать свои единственные удобные туфли и одежду, нагло экспроприированную у одного белобрысого эльфа. Развесив это мокрое добро на дверных створках, я, словно нахохлившийся снегирь, укуталась в одеяло и уселась в кресло. Моим единственным собеседником была бутылка с "пончиком" и тусклое отражение в зеркале.

Отражение упорно молчало, а бутылка не радовала содержимым. Скрепя сердце, я все же умудрилась влить в себя пару глотков этого "лекарства".

– Ужас, и как она это пьет… – пронеслось в моей голове.

Я даже подпрыгнула от неожиданности, но тут же вспомнила, что со мной жаждало пообщаться нечто странное, хотя в прошлый раз это была вроде бы девушка.

– Эм, простите? – спросила я у зеркала.

– Ты долго на этом суррогате не протянешь, – уверенно заявили мне.

– Зато кусать никого не надо, хотя некоторые это очень даже заслужили.

– В зеркало можешь не глядеться, там нас нет. Мы вообще-то у тебя внутри.

Я ощупала лицо, помяла грудь, оглядела руки, но ничего нового не заметила.

– Ты веришь только тому, что видишь? – нагло поинтересовался голос.

– Не всегда, но голоса в голове – верный признак шизы.

– Не всегда, – решили меня подначить.

– Блин, как сложно жить, даже собственная голова меня не слушается.

– Голова твоя, но голос мой, – хихикнул самодовольный тип.

– Голос, а голос? А ты кто вообще такой? Может, объяснишь хоть что-нибудь? Представишься, что ли? Или мне тебя так и называть – Голосом?

– Меня зовут Трейтон. Я – один из немногих старейшин, сумевших законсервировать свое сознание в Тирахи. Мы ожидали, что за артефактом придут наши братья, но, увы, ты глупая девчонка теперь сама стала сосудом.

Наглость и хамское отношение я терпеть была не намерена, если честно мне и так изрядно надоело сложившееся по их вине положение. Но смолчала, решив все таки для начала выведать нужную мне информацию.

– Клево, клево. То есть, в том, что теперь я вынуждена поглощать всякую мерзость, не могу спать и заперта в этой дыре, виновата я? Окей. Может быть, милостивый государь поделится информацией, чтобы я могла как можно скорее исполнить вашу волю и избавиться от столь великодушного превращения меня в вампира? – прошептала я, вкладывая в голос максимум елейной сладости.

– Волей поделюсь, а вот обратное "превращение", как ты выразилась, невозможно. Твое тело изменилось кардинально. Нам нет необходимости фильтровать пищу, и многие органы, которые раньше были в твоем теле, теперь выполняют совершенно иные функции или вовсе атрофировались. Даже если мы найдем магическое решение, как избавить тебя от нашего дара, ты не протянешь и часа.

Я пыталась дышать ровно, стараясь переварить обрушившуюся на меня информацию. У меня было подозрение, что если я начну громко думать, эта тварина в моей голове услышит меня.

– А по поводу воли, тут все просто. Мы научим тебя, как обратить эльфа в вампира и передать ему нашу сущность. Покинем твое тело и займем уготованную нам роль.

– То есть, вы всего-навсего хотите возродить вампирскую расу и немного чужих тел позанимать? И ваши голоса исчезнут?

– Не только голоса. Неужели ты думаешь, что смогла бы так эффективно вертеть верхушкой темных эльфов без моей поддержки? Моя аура устрашения дает тебе невероятную власть, пока мне это на руку.

– То есть, это вы виноваты в том, что от меня все шарахаются и даже стирать вещи приходится самой? Интересное положение, теперь я понимаю, почему я так и не увидела в этом доме ни одной служанки.

– Если бы ты не упрямилась так, может, и не пришлось бы так сильно пугать эльфов. Я хотя бы могу питаться чужим страхом, а вот некоторые мои собратья уже концы с концами сводят без живой энергии.

– А это как? Можно поконкретнее? Я ж недалекая, ничего о вас не знаю. Вы, Тритон, питаетесь чужим страхом. А что за "живая энергия"? – держалась я из последних сил, заполняя свой мозг мыслями "вдох-выдох".

– Когда ты пьешь кровь разумного существа прямо из источника, ты главным образом поглощаешь его жизненную энергию. Кровь – это лишь поддержание физического тела, а мы наполовину магические существа, – усмехнулся голос, даже не обратив внимания на исковерканное имя.

– А существо при этом умирает?

– Умирает, если не остановиться, но останавливаться так неприятно. Практически невозможно. Да ты и сама скоро это поймешь. На твоей диете ты долго не протянешь, я возьму верх и позабавлюсь с твоим телом, деточка. В конце концов, я, как старейшина, беру то, что меня питает, просто из эмоций, – разошелся маньяк не на шутку.

– Угу… – задумчиво протянула я.

"Что, судя по преданиям, убивало вампиров в моем мире? Чеснок сразу отметаем, фиг мы его тут найдем, как, впрочем, и осиновый кол. Гильотина – хороший вариант, но слишком сложный. Проще заплатить какому-нибудь отчаянному разбойнику. Но есть ощущение, что фиг мне это позволят, так же, как и вылезти куда-то наружу к солнечному свету. Адептов христианской веры тут тоже днем с огнем не сыщешь. Остается только огонь," – рассуждала я про себя нарочито громко, заматываясь в насквозь мокрое шмотье, несколько потерявшее товарный вид.

– Ты что задумала? – удивился голос.

– Все просто, милый. Ты покусился на мое. А русские не сдаются! И раз уж в моей голове ты не смог воспользоваться воспоминаниями, я тебе сама расскажу, как мы врагов встречаем, и до куда провожаем.

Голос смолк, словно испуганная мышь. Я ощутила, как голова словно освободилась от гнета. Глубоко вздохнув, принялась оценивать трофеи. Особенно аппетитными казались два пузатых флакона с "пончиками", но следовало обуздать свои вампирские порывы. В ход пошли позолоченные держатели для штор, чернильница, инкрустированная самоцветами, и гребень, найденный в ящике стола.

Спрятав добычу за пазуху, я рассудила, что пленнику воровать, отбывая наказание, – все равно что намазывать хлеб маслом. С этими мыслями вышла из комнаты. В отличие от прошлого моего рандеву с кухней, снаружи комнат стояли серы молодцы эльфы-стражникии. Они доходчиво объяснили, что мне никуда нельзя, и все мои желания будут исполнены здесь.

– Исполнены… – с вызывающим видом уставилась я на знакомого темноволосого эльфа. График у них, видимо, день через день. Окинув взглядом обоих молодцев с головы до пят и соблазнительно облизнувшись, я попросила уступить нужде дамы и выпустить меня на прогулку.

– Наш долг – ваша безопасность, в том числе и от вас самой, – бесстрастно изрек малознакомый шатенистый эльф.

Мое желание исполнилось раньше, чем я ожидала. "Аура страха" рассеялась, и управлять этими марионетками стало не так-то просто.

– Вы хоть понимаете, что обрекаете вампиршу на голодную смерть? Либо я сейчас поймаю какое-нибудь животное, либо закушу вами.

– Ваше Величество, не стоит так горячиться. Если желаете, я принесу вам крови или приведу кого-нибудь. Просто подождите в своих покоях, – попытался урезонить меня знакомый темноволосый эльф, протягивая руку к моему локтю.

– Только тронь, откушу твой двадцать первый палец, – прошипела я.

Пока эльф пытался осознать странный речевой оборот, его лицо успело трижды сменить оттенок.

– Меня насильно удерживают в этом проклятом богами месте, и никто не заботится не только о моем пропитании, но и об уборке покоев, обновлении гардероба и даже о тепле! Ваши хваленые комнаты не отапливаются! Меня держат в каземате для бедняков и морят голодом! – я намеренно сгущала краски.

– Погодите, Ваше Величество, уверен, это какое-то недоразумение, мы все уладим, – поспешил заверить меня шатен.

Он быстро объяснил что-то своему напарнику и убедил меня, что в моих покоях есть все для комфортного пребывания. Я бы и вправду уже что-нибудь откусила, но его заверения, что он научит меня пользоваться камином, ванной и волшебным шкафом для одежды, сделали меня на удивление мирной.

Сначала он показал, как магически настроить платяной на вид шкаф на режимы "стирка/сушка/глажка". Оказалось, довольно просто. Затем – как пользоваться ванной, что я и так знала, но не стала расстраивать "учителя". Наконец, настала очередь камина. Пара пассов, три слова, произнесенных с правильной интонацией, и в спальне затрещал огонь. Зрелище завораживало, ведь по моему разумению, магический огонь не может вот так, без дров, плясать посреди каминной ниши.

Искренне восхитившись уровнем магического оснащения темных эльфов и ненавязчиво поинтересовавшись, как им это удается, я выслушала лекцию от не то Дранториэля, не то Драктартиэля. Оказывается, огонь вполне себе настоящий, просто топка где-то этажом ниже. А тепло и свет передаются сюда посредством заряженных кристаллов.

Не знаю, заметил ли что-то Драник, но пока он разливался соловьем, я исподтишка пыталась избавиться от краденого. На том и распрощались.

Как только эльф был выдворен за дверь, я наконец сняла с себя успевшее подсохнуть тряпье и сунуть в волшебный шкаф. Ожидать пока все в доме улягутся было утомительно, и я успела уже протоптать дорожку виляя между мебелью в шикарном, но довольно прохладном пеньюарчике.

Пару раз мне пытались всучить "обед", но я, забаррикадировавшись изнутри, никого не подпускала, ссылаясь на "неподобающий вид". В итоге через ту же дверь мне слезно пообещали доставку пяти мужских платьев к утру следующего дня.

Когда в доме воцарилась тишина, я подперла дверь письменным столом и принялась разбирать комнату на части. Занавеси, драпировки, дверцы шкафа, ножки кресел, набалдашники кровати – все пошло в дело. Вскоре передо мной выросла внушительная гора хлама. Усилив заклинанием пламя в камине и распахнув окно, я уселась на эту кучу и подожгла ее.

Конечно, я понимала, что будет больно. И больно было, нестерпимо! Но мне не впервой обжигаться. Просто я больше не могла допустить, чтобы кто-то распоряжался моим телом, особенно какой-то мерзкий тип. Не могла до такой степени, что мне было плевать, что будет дальше. Чувство до боли знакомое. Я провалилась в апатию, отгородившись от боли, огня и всего происходящего. Просто знала, что нельзя терять сознание, пока есть хоть малейшая возможность держаться.

Дым едким кольцом обвился вокруг горла, заставляя кашлять, но я продолжала сидеть, не двигаясь. Пламя пожирало остатки роскоши, превращая их в пепел. Я смотрела на огонь, как на союзника, как на силу, способную очистить меня изнутри. В какой-то момент, сквозь пелену жара и дыма, мне почудилось, что я вижу лица – лица тех, кто пытался сломить меня, использовать. Они корчились в огне, кричали, но я не чувствовала ни жалости, ни удовлетворения. Только пустоту.

Из полной тьмы меня вывел запах, отвратительный запах и одновременно чем-то знакомый. Я попыталась открыть глаза, но это было невозможно. Видимо я все-таки дернулась и по всему моему телу прошли три огненные полосы жутчайшей боли.

– Не двигайтесь, если не хотите чтобы было больно, – посоветовал мне какой-то умник, словно через слой плотной ваты.

Кроме запаха, боли и чувства давления я так ничего и не понимала. Окружающий мир словно бесконечный вихрь танцевал вокруг меня плотной темнотой. Сколько я так провела времени не знала, судя по звукам какой-то человек приходил и уходил, но ни разу так со мной и не заговорил. Мне стало казаться, что это просто Ад, а мое состояние всего лишь наказание для грешной души.

В какой-то момент вдруг стала ощущать холод, блики пробивающиеся сквозь веки, голод. Потом пришло ощущение влаги, легкого покалывания, движения вокруг моего тела. Но со мной так никто и не хотел разговаривать, а при попытке открыть рот я наталкивалась на непреодолимое препятствие.

Собеседник у меня все же нашелся даже в таком состоянии. Когда стало понятно, что все таки это не Ад, а какое-то хитровыдуманное, но вполне реальное место, со мной решил поговорить внутренний голос. На этот раз женский. Если честно это хоть как-то скрашивало мое скучное существование, и я даже успела с этим голосом подружиться, если это конечно можно так назвать.

Голос назвался Стеллой, то ли потому что ее действительно так звали, то ли потому что она уже была знакома с некоторыми моими особенностями. Разговаривала она поначалу со мной как бабушка с отсталым ребенком, справедливо опасаясь моей некоторой неадекватности, но вскоре даже она признала, что толика логики у меня все таки наличествует.

Стелла когда-то была одной из старейшин вампирской расы. Обладала подобной способностью питаться эмоциями, как и мерзкий тип из-за которого мне пришлось все это пережить. Но ее "специализация" была более интимной, за что она сразу же получила от меня прозвище "суккуб".

Она уверила меня в том, что в их маленьком и заточенном в моем организме обществе произошел референдум и старейшина Трейтон отстранен от каких-либо действий, в том числе и возможности общаться со мной. Короче говоря, они его запихнули в какой-то самый тухлый угол, и теперь эта Стелла стала заправлять балом.

Суккубица обещала во всем мне содействовать, развлекать, учить и вообще быть лучшим другом. Во что я ни капельки не верила, и ее это ужасно бесило. Но других развлечений пока у меня не было. Вот насчет развлекать она не соврала. Такое множество историй, забавных и не очень, мне не довелось услышать ни от одного смертного.

А потом наступил день Х. Я внезапно поняла что что-то сейчас произойдет, вокруг началось движение, в помещение где я находилась набилось сразу несколько эльфов, они все бубнили какую-то странную фигню, которую мне параллельно пыталась переводить Стелла.

В определенный момент мое тело пришло в движение и я начала падать. Меня подхватили чьи то руки, но я не могла нормально вздохнуть. Попытка открыть глаза наверное стоила мне сетчатки, а легкие горели огнем. Я кашляла и задыхалась, задыхалась и кашляла. Мне казалось, что это длиться бесконечно, но вскоре я смогла вполне сносно вдохнуть.

Видимо эти мучители решили не останавливаться на достигнутом и вздумали утопить меня, потому что сразу на меня полился какой-то ниагарский водопад. Безжалостный поток воды хлестал меня по чувствительной коже, обвивал безвольные руки, слоился по телу. Если бы меня не держали, я бы точно упала на пол и треснулась головой. Вскоре все прекратилось и меня укутали во множество эластичных лент.

– Ваше Величество, если вы меня слышите, сожмите правую руку, – услышала я знакомый голос.

– Магистр Дархентени? – проскрипела я, едва слышно, и послушно попыталась сжать ладонь.

– О, какое счастье! Я и не надеялся, что ваш голос так быстро вернется! – воскликнул он с энтузиазмом. – Погасите огни и усадите Ее Величество.

Вокруг действительно померкло, и меня бережно опустили в мягкое кресло.

– Вы хорошо меня слышите? Нет ли посторонних шумов? Звук лучше справа или слева? – допытывался высокопоставленный лекарь.

– Вполне, разницы не ощущаю, – скрипела я не своим голосом.

– Это превосходно! Думаю, ваш естественный голос тоже скоро восстановится. А теперь попробуйте открыть глаза. Если будет слишком больно, сразу закройте.

Я попыталась открыть правый глаз: тьма, боль, но сквозь пелену я увидела мерцание и довольное лицо магистра. Левый глаз открывать оказалось мучительно больно, фигура магистра лишь смутно проступала в окружающем мраке.

– Правым вроде вижу, левым очень плохо, – посетовала я.

– Это великолепно! – обрадовался он.

Я бы хотела с ним более детально обсудить, что именно "великолепно", но говорить было трудно. Открыв правый глаз я начала вращать им. Обнаружила целую стайку мокрых и заляпанных грязью эльфов в длинных накидках и еще нечто каменное, напоминающее "железную деву".

– О, я имею честь представить вам своих учеников и соратников, – небрежно обвел магистр рукой эту странную компанию.

Он отпустил их, и в тот же миг раздалось веселое похлопывание телепортационных пузырей, которые я видела впервые. Мне всегда казалось, что телепорт – это нечто двумерное, похожее на зеркало, покрытое рябью. На деле же это оказалось похоже на огромный пузырь из шампуня. Моргая правым глазом, я уставилась на абсолютно чистого и сухого магистра.

– А еще имею честь принимать Вас у себя. Практически дома, – улыбнулся он. – Это скорее моя скромная лаборатория.

– И как долго я буду томиться в вашем гостеприимном заточении? – с трудом выдавила я.

– Ваше Величество, – маг заговорил проникновенно, – мы и представить себе не могли такого… эффекта от Вашего перевоплощения. Чего угодно ожидали, но только не этого. Вы даже не представляете, как ранил Ваш поступок наследника, как расстроил меня и, конечно, короля. Не думаю, что кто-то впредь осмелится удерживать Вас против Вашей воли. Но Вам необходимо прийти в себя, восстановить хотя бы двигательные функции.

– И сколько?

– Полагаю, от пяти дней до двух недель, если Вы будете сотрудничать. И все же Вас убедительно просят посетить королевский двор, как только Вы почувствуете в себе силы.

– Извиняться надумали? – съехидничала я.

Магистр даже не попытался оправдываться.

– Может, все-таки расскажете, что произошло? Как долго я здесь? И что со мной делали? – спросила я задыхаясь на последних словах.

Он вскочил, обдумывая мои вопросы. И стал нарезать круги по комнате. Не в силах больше наблюдать за этим я закрыла глаз. Спустя бесконечные десять минут он, наконец, решился и, тяжело вздохнув, начал свой рассказ.

Оказалось, мой поджог обнаружили не сразу. И двери в покои удалось открыть лишь с некоторой задержкой. Стражники из королевской охраны, оставленные на посту, в тот роковой момент были чем-то отвлечены, за что и понесли "заслуженное наказание". Один из учеников магистра Дархентени пешком донес мое обгоревшее, почти наполовину, тело в эту лабораторию. И, по счастливой случайности, маги довольно быстро отыскали в тайниках королевского дворца некий артефакт, некогда принадлежавший вампирам. Две недели мое тело восстанавливали по древним свиткам, используя кровь юных девушек.

Я ощутила себя графиней Батори, но не решилась спрашивать, сколько красавиц они успели угрохать. Правду было страшно узнать.

Успокоившийся, наконец, маг присел на стульчик рядом со мной и, решив, что я уснула, уже направился к выходу, но я его остановила.

– Левая? – прошептала я сорвавшимся голосом.

– Да, но уверяю Вас, мы проделали колоссальную работу. Когда волосы отрастут, ничего не будет заметно. Если честно, я и сам очень переживал по этому поводу, но когда Вас сегодня извлекли из камеры заживления, я был приятно удивлен, – поспешил заверить меня магистр.

– Зеркало дадите?

Он замялся на мгновение, затем я ощутила движение воздуха, приоткрыла глаз. Брови и ресницы слева только начинали пробиваться сквозь почти прозрачную кожу. На голове почти ничего не было, зато справа наблюдалась некая длина, чуть ниже плеча. Правда, все это слиплось в жесткие, неряшливые сосульки. Шрамов, к счастью, я не заметила, просто нереально тонкая кожа слишком сильно отличалась от правой стороны лица.

С усилием я открыла левый глаз. Радужка отливала ярко-розовым цветом, а обилие кровеносных сосудов делало общее впечатление весьма… устрашающим.

– Я хочу отдохнуть.

Магистр покинул меня мгновенно и с явным облегчением.

– А он ничего, вполне хорошо сохранился, – мурлыкнула Стелла, не упуская возможности вставить свои пять копеек.

– Ты думаешь не о том, у нас тут с тобой тело в какой-то кусок холодца превратилось…

– Да брось ты, и не таких из руин поднимали. Все будет хорошо, волосы отрастут, кожа цвет вернет. Еще таких красавчиков отхватим, что и не снилось! – попыталась подбодрить меня неугомонная суккубица.

– Я бы поспала… кажется, целую вечность этим не занималась. Кстати, почему?

– Так вампиры не спят, душенька! То, что ты принимала за сон, было просто обмороком, защитной реакцией неокрепшего разума от чрезмерных потрясений, – снисходительно просветили меня, словно неразумное дитя.

Всю ночь напролет, до возвращения Магистра, Стелла развлекала меня пикантными байками из своей бурной жизни.

И вот, явился радушный хозяин, да не один, а в сопровождении двух учеников, или, скорее, бывших учеников. Во всяком случае, облачены они были в длинные, темные одеяния. Первый поражал своей нездоровой, болотной кожей и ворохом черных, непокорных волос, тщетно пытавшихся вырваться из тугой косы.

Второй же был воплощением противоречия: столь же прекрасен, сколь и отталкивающ. Идеальные, словно выточенные резцом, черты лица контрастировали с отсутствующим выражением глаз, разного цвета и застывшей на губах гримасой, отдаленно напоминающей улыбку. Белоснежное лицо, не выдающее в нем принадлежность к темным, отягощалось абсолютной чернотой ладоней. Длинная, почти до колен, коса была дихроматической: прядь цвета ржавчины переплеталась с прядью цвета воронова крыла. Фиолетовая хламида не могла скрыть атлетическое телосложение и легкую, танцующую походку.

– Какой лакомый кусочек… я бы его попробовала, – прошептала мне Стелла.

– На мой вкус он слишком много о себе думает, на лицо все признаки избалованности. А пока я предлагаю тебе заткнуться, дай поговорить с магистром без всяких этих твоих комментариев, – шикнула на ее.

Пока я изучала новоприбывших и переругивалась со Стеллой, магистр уселся напротив и начал меня ощупывать.

– Как ваш левый глаз, Ваше Величество? Еще болит? – поинтересовался он.

Пришлось со скрипом отдирать веко от века и пытаться что-то рассмотреть с закрытым правым.

– Болит… но, кажется, вижу лучше, – голос оказался гораздо бодрее прошлого нашего разговора.

– В таком случае, позвольте наложить повязку. Она должна ускорить регенерацию.

Его помощники, на удивление проворные, принялись устраивать в комнате небольшой кавардак. Оказалось, что стены скрывали встроенные полки, а часть панелей, взмыв вверх, явила взору подобие химической лаборатории. Пока молодчики хлопотали, магистр вальяжно расположился на стуле напротив.

– Как ваша подвижность? Пытались вставать? – осведомился мой лекарь.

– Нет… мне страшно, – призналась я.

– Повязка, учитель, – протянул ему жутко воняющую тряпку разноцветный.

– Позвольте, Ваше Величество.

И вот, мой глаз, а вместе с ним и половина лица, оказались укрыты чем-то теплым и склизким.

– А теперь вам просто необходимо попробовать подвигаться. Помогите Ее Величеству.

Два молодых еще эльфа, подхватили меня под руки, обмотанные, словно у мумии, и попытались заставить сделать шаг. Мне показалось, что со стороны это должно выглядеть весьма комично, и я безвольно повисла на них, тщетно пытаясь сдержать смех и избежать при этом серьезных повреждений организма.

– Мне кажется, я поторопился, видимо, Вас следовало подержать в восстанавливающей камере еще недельку, – обеспокоенно произнес магистр Дархентени.

– Нет, нет, Не надо меня туда возвращать! – содрогнулась я и, собрав всю волю в кулак, сделала шаг, все еще опираясь на руки эльфов.

– Так-то лучше, но Вам необходимы тренировки, – он поставил на стол бутылку с "пончиком", отдал распоряжения своим ученикам и исчез.

Последующие часы, а может, и дни, слились в сплошную череду мучений. Меня, словно собачку Павлова, заставляли выполнять "трюки", а в награду поили вкусненькой жидкостью. Стопочка за шажочек, а потом и за десять. Еще бы танцевать заставили! Но надо отдать должное, терапия все-таки работала. Двигаться становилось все легче, и общаться с этими двумя – тоже.

Они сменяли друг друга, а иногда присутствовали и вдвоем, так что пришлось познакомиться. Двуцветного звали Эмендриалем, и да, произносить его имя нужно было полностью, потому что он не дал мне другого шанса, да и Стелла твердила это имя слишком часто. Второй довольно легко согласился на Рому, и моя память решила, что этого с него вполне хватит.

Рома оказался весьма рассудительным и умеренно общительным эльфом, специализирующимся как раз на лечении. Он готовился на место придворного лекаря и был рад возможности попрактиковаться в восстановлении пациента с таким внушительным анамнезом. Делал мне некоторые поблажки, когда видел, что пациент уже на взводе, и совершенно не интересовал Стеллу, что меня несказанно радовало и расслабляло.

Эмендриаль же оставался глух к моим стенаниям. Он ничего о себе не рассказывал, пользовался заранее заготовленным планом тренировок, и я постоянно гадала, зачем его приставили ко мне. Зато я с излишним любопытством разглядывала его руки и волосы, стараясь при этом избегать его лица.

– Пора Вас помыть, – скривился Эмендриаль внезапно, после моего полного круга по комнате без поддержки.

Первой реакцией было оскорбиться, но он был прав.

Меня подхватили, как невесту, и вынесли во двор. Осмотревшись, я обнаружила за ним башню метров пятнадцати в высоту. Вокруг был не особо ухоженный сад, но вокруг башни зияла лишь пустая черная земля.

Он нес меня сквозь заросли ко входу, высеченному прямо в скале. Внутри царила тишина. Спустя минут пять я уже нежилась в теплой ванне.

Эльф неспешно избавлял меня от лоскутов, в которые я была завернута все это время, а я усердно пыталась не смотреть на него. Что ж, мы оба были хороши: он такой разноцветный, а я – слегка мумия.

Наконец, избавившись от повязки на глаз, я смогла проморгаться. И если правым глазом я прекрасно видела потоки бытовой магии, то левым – совершенно ничего, кроме небольшой ванной комнаты и разноцветного эльфа.

Пользоваться двумя глазами было странно, будто пытаешься смотреть 3D фильм без очков. Пока я привыкала к новому зрению, меня довольно бережно отмыли. Завернув в полотенце и посадив на край кровати, эльф замер с гребнем в руках. Его тяжелые мысли буквально оседали на кровать и пол.

– Ножницы есть? И зеркало, – попросила я.

Он молча кивнул и подвел меня к шкафу, на внутренней стороне дверцы которого висело небольшое зеркало. Решительным движением я срезала пряди, слипшиеся от огня. Получилась прическа в стиле "агрессивный авангард": слева – торчащий сантиметровый ежик, справа – длина до подбородка.

– Сделай так же сзади, пожалуйста, – протянула я ему ножницы.

Еще пара взмахов – и готово. В целом, вышло не так уж и плохо: ресницы отрастали, бровь тоже, но цвет кожи был еще разный. Я взяла руку эльфа и приложила к своему лицу. От резкого контраста наших оттенков я расхохоталась.

– Два клоуна, просто идеальная парочка! Мы смотримся уморительно! Пожалуйста, ты не мог бы сопровождать меня на приеме у короля? Я буду чувствовать себя увереннее, если мы пойдем вместе, – попросила я, утирая слезы смеха.

Ему, похоже, смешно не было. Выражение его лица оставалось непроницаемым, и он не удостоил меня ответом. Просто завернул в одеяло и вышел из комнаты.

– Ну и зачем ты так сглупила? Зачем его унизила? – удивленно спросила Стелла.

– Да я как-то не подумала…

Мы еще немного поспорили, а потом появились служанки. Они облачили меня в мужской костюм, причесали и даже предложили косметику или иллюзию, чтобы скрыть следы ожогов. Я отказалась от всего, включая шатенистый парик.

Затем, поддерживая меня, все еще слабую, вывели к парадному входу в этот импровизированный дом-пещеру. У входа стояла карета, рядом с ней – Эмендриаль. С подозрением осмотрев его и себя, я поняла что он решил тоже надо мной пошутить.

Мужской костюм, в который меня облачили, был глубокого синего цвета. Манжеты, ворот и широкий пояс – черные, густо расшитые серебром. Его наряд был точной копией моего, с той лишь разницей, что основной тканью служил черный бархат с серебряной вышивкой, а пояс и отделка были темно-голубыми.

– Эмендриаль, у вас все-таки есть чувство юмора, – соблазнительно улыбнулась я, позволив Стелле немного больше свободы.

Он приподнял бровь и, не произнеся ни слова, помог мне устроиться на мягком диванчике.

Что меня действительно удивило, так это дворец правящей семьи. Он тоже был углублен в гору, и я уже понимала насколько большой он может быть там глубоко в каменных слоях, просто глядя на фасад здания. Дворец, очевидно, стремился оглушить своим великолепием: фасад пестрел балконами, эркерами, колоннами и прочими причудливыми архитектурными изысками. Все это было щедро усыпано тончайшей лепниной, образующей сложную, объемную картину, повествующую, по-видимому, о каком-то судьбоносном событии. Увы, нить смысла этой футуристической фрески ускользнула от меня.

Сопровождающий, крепко вцепившись в мой локоть, нагло ухмылялся и буквально волок меня внутрь этой диковинной конструкции. По-хорошему, стоило бы прикрыть один глаз, чтобы хоть как-то сориентироваться в происходящем хаосе, но зрение пока играло со мной злую шутку, и все вокруг казалось декорациями к фантасмагорическому спектаклю. То и дело навстречу вылетали магические шары, ленты и звезды, приглушенно мерцая и врезаясь в мою бедную голову, отчего я каждый раз невольно вздрагивала. Эмендриаль, казалось, получал от этого какой-то заряд удовольствия и, когда мы наконец предстали перед правящей семьей, буквально мурлыкал, как кот.

– Арь Тей Мита нио Брескироньо в сопровождении магистра Эмендриаля нио Брескироньо! – провозгласил глашатай, едва мы оказались возле трона.

С осуждением взглянув на совсем юного эльфа с непозволительно высоким голосом попыталась изобразить некое подобие реверанса, но Эмендриаль болезненно сжал мой локоть, не позволив этого сделать. Получилось неловко и грубо.

– Дорогая невестка, я несказанно рад наконец лицезреть Вас. Даже постигшее Вас несчастье не смогло затмить Вашей истинной красоты, – театрально воздевая руки к потолку, произнес король.

Я слегка окосела от творящегося вокруг бреда, но эльф с громоздкой, явно не по размеру короной и не думал останавливаться.

– У Вас такой чарующий цвет глаз. Я с нетерпением жду, когда закончат Ваш портрет, и мы сможем повесить его в семейной галерее, – он протянул ко мне руки, маня пальцами.

В голове проносились один план за другим. Хотелось высказать все, что я думаю об этом балагане, отшлепать нахала по рукам, но не хотелось платить за это слишком высокую цену. Не зря они меня представили совсем не так, как следовало. А еще смущала некая информация о родстве с сопровождающим меня эльфом.

Пока я переваривала свалившееся на меня несчастье, ситуацию спас принц. Маэдронд вынырнул откуда-то из-за массивного трона отца и, обхватив меня за талию, отодрал от Эмендриаля, целомудренно коснувшись губами правой щеки.

– Отец, моя невеста еще не оправилась от несчастного случая, не думаю, что она в состоянии должным образом ответить на Ваше радушие. Но мы обязательно проведем еще не один вечер в семейном кругу, и вы еще потанцуете с моей будущей женой, – безапелляционно заявил наглец и оттащил меня к одному из столиков, расставленных вдоль стен залы.

– Какого чёрта здесь происходит? – прошептала я прямо в ухо темноволосому и очень приятно пахнущему эльфу.

– А что такое "чёрта"? – отозвался он, одаривая меня обезоруживающей улыбкой и протягивая кубок с вином, словно из ниоткуда возникшим.

– Кто такой. Черт – это мелкий демон, слабый и шкодить очень любит.

– Я не силен в демонологии, этим у нас Эмендриаль занимается, – беспечно отмахнулся принц. – Так что же тебя так встревожило?

– Ты мне объяснишь, какого лешего я вдруг породнилась с разноцветным эльфом и почему твой папаша возомнил, что мы под венец собрались?

– Магистр Дархентени счел это… целесообразным. У нас есть древний закон, позволяющий принять в семью сироту, больного или находящегося без сознания ребенка… без его согласия.

– Не поняла. При чем тут магистр?

– Теперь ты официально его дочь, – промурлыкал принц, легко целуя кончики моих пальцев.

Пазл сложился, больно щелкнув по лбу. Эти скоты решили, что я, как послушная дочь магистра, буду плясать под их дудку… Кровь заклокотала, в ушах зазвенело от ярости. Стелла робко пыталась пробиться сквозь мой гнев, предлагая помощь, опасаясь моей неадекватности.

– Принц, в ваших же интересах отказаться от этой свадьбы, – прошипела я ему прямо в ухо, словно ядовитая змея.

– Зачем? – искренне удивился он.

– Вам не понравится, могу гарантировать, – злобно усмехнулась я.

– Но почему? Неужели ты не хочешь стать моей женой? Я молод, красив, наследник одной из богатейших стран мира!

– У меня уже есть муж. Может, его страна и не так богата, зато он – правитель, а не принц. И у нас с ним все прекрасно.

– Послушай, сама подумай! Он же откажется от тебя, как только узнает о твоей новой ипостаси. Детей ты ему больше не подаришь, а значит, ваш чудесный божественный брак не имеет никакой ценности!

– Позвольте решать это Карлотосу Лианте Торон Второму.

– Но он убьет тебя! – потрясенно прошептал принц.

– С чего бы?

– Он, судя по всему, и за меньшее убивал своих жен. Ты шестая!

Я расхохоталась, и смех этот был горьким. Этот мальчишка был наивен до неприличия, ему явно промыли мозги по самое не хочу.

– О! Я вижу, ваша парочка в прекрасном настроении! – раздался голос моего новоиспеченного папаши.

Я обернулась. Сегодня маг решил облачиться в светский костюм, который сидел на нем, как на корове седло. Нелепо.

– Ох, отец, я ценю Вашу проницательность, но она какая-то… однобокая. Лучше поведайте, удалось ли Вам разрешить дело, ради которого я сюда прибыла?

Он дважды моргнул, пытаясь разгадать мое истинное настроение.

– Да! Да, совет вынес вердикт по вашему вопросу. Поскольку нежить не является живой, не способна к воспроизводству потомства и не может в полной мере считаться разумной, разумной расой она не признается.

Я протянула руку, жестом требуя документ. Магистр понял и извлек прямо из воздуха увесистый свиток, перевязанный алой нитью с кистью. Отобрав у мага свою ценность и молча предложив взамен так и не тронутый бокал вина, я поплелась к выходу, но тут же была остановлена Маэдрондом.

– Куда Вы? – его искреннее удивление забавляло.

– К графу Иротвиэлю Иль Друшген, а точнее – в его поместье.

Принц скривился, понимая мой замысел, но отпускать меня явно не собирался. Не находя слов, он просто вцепился в мою талию, словно в любимую игрушку.

– Если Вы меня не отпустите, я разыграю для Вас весьма неприятную пьесу… – намекнула я красавчику.

– Какую?

– Да любую, начиная от «Спасите, мне больно, меня насилуют», заканчивая «Я потеряла самоконтроль и немножко убила принца».

Он отдернул руки и очень недобро на меня покосился. Я лишь пожала плечами и поползла к выходу. Вокруг танцевали пары, звенела музыка и хрусталь бокалов, никто и не думал меня останавливать.

Выудив подсказку у услужливой прислуги, я побрела к карете, на которой прибыла. Запыхалась, пока ее отыскала, и довольно долго препиралась с кучером по поводу моего права распоряжаться транспортом, пока из нее не вывалился заспанный Эмендриаль.

– Я и не сомневался, что ты сбежишь, дорогая сестра, только куда на этот раз? – усмехнулся он.

– К графу Иротвиэлю Иль Друшген.

– К оркам, ты хотела сказать? Что ж, залезай, чучело огородное, отвезу тебя к твоему графу, – цинично бросил он, протягивая мне руку.

Я хотела было возмутиться, но как бы он ко мне не относился это все было уже не важно. Главной целью для меня было вырваться из этих поистине огромных проклятых пещер.

– Ты думаешь, король так просто тебя отпустит? Наивно полагаешь, что тебе позволят уйти? – продолжал издеваться Эмендриаль.

– Надеюсь, – прошептала я, отводя взгляд.

– Глупая, странная девчонка, – осклабился он, обнажая острые клыки.

– На себя посмотри, шут гороховый!

Если слово "шут" новоявленный брат понял, то русское "гороховый" воспринял как-то уж очень болезненно.

– Ты еще и оскорблять меня вздумала?! Мало тебе унижения, что ты устроила на приеме?! – шипел "братец".

Губы его скривились в зловещей усмешке, когда он наклонился ещё ниже, его дыхание, горячее и тяжёлое, коснулось моей кожи.

– Ты думаешь, слова могут ранить меня? – прорычал он, его голос был низким, как у зверя. – Ты не понимаешь, на что способна. Но я покажу тебе. Я разобью тебя, как хрустальный бокал, и соберу по кусочкам, чтобы ты сама умоляла меня о милости.

Его губы оказались близко к моим, дыхание обжигало, когда он проговорил: – И ты будешь любить каждую секунду.

Я впервые почувствовала сковывающий страх, его глаза буквально прожигали меня насквозь, но Стелла будто дала мне пощечину.

"Думаешь сидеть спокойно, это лучшая стратегия?" – поинтересовалась она ехидно.

А Эмендриаль все не успокаивался, накручивая себя все больше, вены на его шее и лбу вздулись. Я судорожно облизнулась.

– Клянусь всеми богами преисподней, ты еще будешь вымаливать прощение, – потусторонний бархатный голос почти лишенный эмоциональной окраски удивил меня неимоверно.

"Стелла, блин, этот сукин сын вздумал меня убить?!" – роптала я.

Я почувствовала, как его рука скользнула по моему плечу, пальцы впились в тонкую кожу, оставляя следы, которые обещали стать синяками. Внезапно его пальцы обхватили мою шею, "братец" обжег меня какой-то удушающей магией. Я почувствовала, как сердце заколотилось быстрее, кровь пульсировала в висках, а внизу живота пробежала дрожь. Он смотрел на меня, его глаза были тёмными, как бездонные пропасти. Он дернул рубашку и замочки прозвенели по гладким поверхностям дверей и окон, обнажив грудь.

"Где там твои способности соблазнения?! Врубай на полную!" – орала я на Стеллу внутренне, осознавая что только так я смогу сгладить нарастающую катастрофу.

"Может просто высушить его?" – спросил еще один голос.

– Ты хочешь доказательств? – прошептал Эмендриаль, и его губы оказались так близко к моим, что я почувствовала их тепло, но они не коснулись меня. – Я дам их тебе. Ты будешь умолять меня остановиться, но я не остановлюсь. Ты будешь плакать, но я не сжалюсь. Ты будешь кричать, но никто не услышит.

Его рука скользнула вниз, по груди, и я замерла, чувствуя, как каждый нерв в моём теле напрягся, ожидая прикосновения. Он остановился, его пальцы едва коснулись кожи, и я почувствовала, как дыхание перехватило. Он улыбнулся, понимая, что его игра работает.

– Стелла – прорычала я еле слышно и утекла на задний фон.

Это было будто я пересела из первого ряда в кинотеатре на последний, звуки и запахи стали гораздо тише и дальше, как и эмоции. Моя рука провела по груди эльфа, переместилась на его бедра и рванула его к себе. Я наблюдала за разворачивающимся действием скорее с интересом.

Эмендриаль развернул меня задом к себе и рывком снял штаны, больно обдирая кожу и практически порвав удерживающий их пояс. Его улыбка изменилась, теперь она была еще более безумной, что совершенно не вызывало никакого энтузиазма.

"Наивный мальчик хочет чтобы тебе было стыдно" – усмехнулась Стелла.

Мое тело выгнулось, просунуло руку между ног и издало весьма сладострастный тон. Оно упало на эльфа и устроившись на его бедрах откинулось широко расставив ноги.

– Я слишком долго жду, – выдохнула Стелла прямо в ухо эльфу и слегка прикусила его мочку.

– Ты пожалеешь, – прошептал он, его губы коснулись моей шеи. – Но сначала ты почувствуешь, что значит быть моей.

Мое тело ответило ему, выгибаясь, подчиняясь его силе. Я почувствовала, как он входит в меня, его дыхание становится все более прерывистым. Его руки, крепкие и властные, держали меня, не давая отступить.

– Ты моя, – он прошептал, его голос звучал как обещание и угроза. – И ты никогда не забудешь этого.

То что было дальше было быстро, больно и грязно. Эльф иссяк и сник, будто напился пустырника.

Вернув управление телом себе я с неудовольствием обнаружила смятую одежду и пришлось укутываться поясом так, чтобы хоть как-то компенсировать частичное отсутствие крючков на рубашке. Пришлось также позаимствовать у эльфа камзол.

После этой довольно быстрой и весьма неудобной поездки мы оказались у того самого "Орочьего" гостиного домика. Прямо перед входом собрался консилиум из высокопоставленных эльфов знакомой наружности, видимо только что выпавших из телепорта.

– Моя дорогая дочь, неужели, несмотря на все мои старания и ваше нынешнее… незавидное положение, вы все же намерены покинуть пределы нашего государства? – ехидненько так спросил меня магистр.

– Собираюсь, и ещё как, и раз уж здесь все свои, прекратите этот фарс с удочерением. Он мне осточертел.

Я резко развернулась к местному королю, одарив его гримасой, достойной гаргульи.

– Позвольте мне все же поговорить с вами, дорогая дочь. Я попытаюсь объяснить возникшее недоразумение… – Магистр вцепился в мой локоть медвежьей хваткой и потащил в сторону увитой плющом беседки.

– Прекратите это немедленно! Даже если вы обладаете бесценным даром, это не даёт вам права проявлять такое неуважение к главе государства! – процедил сквозь зубы маг, его взгляд пылал нескрываемым раздражением.

– Это не глава государства, а комический болванчик. Похоже, он вообще не понимает, что творит. К тому же, он член преступной группировки, удерживающей члена правящей семьи Фарготии в заложниках.

Магистр заметно стушевался. Он лихорадочно пытался сообразить, что ещё мне предъявить столь бессовестной и бескомпромиссной. Я физически ощущала на себе его шовинистическое осуждение, но он боялся даже слово сказать, будто я сумасшедшая, причем буйная.

– Магистр, давайте начистоту. Что-то мне подсказывает, что ваше личное уважение к королю тут совершенно ни при чём. Что конкретно вам нужно, мой серый кардинал?