Код Феникса. Синтез Тени

**Пролог: Город, который никогда не спит**

Астраполис родился из пепла старого мира, как феникс, обвитый сталью и ложью. Его башни – высоченные иглы из стеклопласта и титана – пронзали смоговое небо, оставляя раны, из которых сочился кислотный дождь. Наверху, в секторе «Альфа», воздух пах озоном и деньгами. Там, среди неоновых садов и лимузинов, скользящих на антигравитации, корпорации строили будущее на костях тех, кому не хватило кредитного рейтинга. Внизу, в «Омеге», тьма пожирала улицы, освещаясь лишь алым светом запрещенных голограмм: *«Чипы за кровь!», «Память на продажу!»*. Между этими мирами висела паутина маглев-путей, где поезда, словно раскаленные иглы, прошивали город насквозь, унося одних к мечте, других – к гибели.

-–

Именно в «Омеге», в подвале заброшенной фабрики по сборке андроидов, нашли первое тело. Молодой техник с выжженным нейроинтерфейсом. Его череп вскрыли аккуратно, словно вскрывают коробку с хрупким подарком. Мозг извлечен, а на стене кровью – густой, с металлическим отливом – выведен символ: глаз в треугольнике, зрачок заменен на чип. Рядом валялись инструменты – скальпель с нанопокрытием и шприц, заполненный черной жидкостью.

– **«Слепые»**, – пробормотал детектив-киборг, сканируя следы. Его голос звучал как скрежет шестеренок. Оптический сенсор дрогнул, уловив аномалию: частицы квантовой пыли, мерцающие синевой даже в полутьме. Вещество, которое «Эклипс» тестировала в закрытых лабораториях.

Он присел на корточки, механические суставы щелкнули. Датчики выхватили из темноты детали: царапины на полу – будто что-то волочили, следы сапог 45-го размера, запах жженой плоти. Внезапно система предупредила о перегреве. На экране внутреннего интерфейса всплыло красное предупреждение: *«Критический сбой. Отключение через 5… 4…»*

Последнее, что он увидел – тень с медными волосами и вертикальными зрачками. Затем взрыв разорвал тишину, стерев сектор «Дельта» с карты.

-–

Высоко над хаосом, в кабинете с панорамными окнами, женщина в костюме из жидкого нанопластика разглядывала голограмму ДНК, сплетенную с кодом. Ее пальцы скользили по проекции, будто дирижируя симфонией.

– **«Проект „Феникс“ готов к фазе „Пробуждение“»,** – сказала она, и вертикальные зрачки сузились, как щели в броне.

За стеклом, внизу, город копошился, как муравейник. Лицо женщины отразилось в окне – идеальное, словно выточенное алмазным резцом. Она носила имя Лира Вейн, но для подчиненных была «Омегой» – конечной точкой всех решений. На столе перед ней лежал отчет: *«Образец №13 уничтожен. Контрольный эксперимент завершен»*.

– Интересно, сколько продержится следующий? – ее губы дрогнули в подобии улыбки.

Голограмма ДНК завихрилась, превратившись в карту Астраполиса. Красные точки вспыхнули в секторах «Дельта» и «Омега».

-–

Город вздохнул, выдыхая пар из вентиляционных шахт. Где-то в трущобах, в комнатке с мигающими неоновыми вывесками, хакер с кибер-рукой взламывал сервер «Эклипса». Экран мерцал, заливая лицо Кая Вульфа синевой. Его протез, подключенный напрямую к терминалу, дрожал от перегрузки.

– Черт, шифрование шестого уровня… – пробормотал он, стиснув зубы.

Внезапно защита рухнула. Но вместо данных на экране всплыло сообщение:

**«Хочешь увидеть, как умирает Бог?»**

За окном завыла сирена. Кай откинулся на стул, ощущая, как по спине бегут мурашки. Это был не взлом. Это было приглашение.

-–

Астраполис никогда не спит. Он ждет.

В его жилах течет ток, а вместо сердца бьется процессор. Здесь даже смерть – всего лишь софт, который можно перезаписать. Но тот, кто решится играть, должен помнить: в городе, где правят корпорации, правду всегда хоронят на уровень глубже.

**Глава 1: Неоновые тени**

Город Астраполис простирался ввысь, словно стальное чудовище, проглотившее небо. Его башни, обвитые голографической рекламой, пронзали свинцовые облака, а у подножия гигантов ютились трущобы, где даже солнечный свет был роскошью. Воздух гудел от дрожи антигравитационных двигателей, смешиваясь с грохотом поездов на магнитных рельсах. Дождь здесь никогда не прекращался – кислотный, разъедающий краску и надежды. Капли стекали по плащам прохожих, оставляя на асфальте радужные пятна от неоновых вывесок: «Кибер-импланты за кредиты!», «Нейрочипы – новый этап эволюции!». Ветер приносил запах гари с заводских труб и горьковатый аромат синтетических специй из уличных ларьков. Город жил, как циркулирующий ток в замкнутой цепи, где каждый винтик был частью машины, перемалывающей судьбы.

-–

В центре этого хаоса, в квартирке на 257-м уровне сектора «Дельта», Кай Вульф проверял обойму пауэр-пистолета. Его пальцы, обтянутые черной синтетической кожей, двигались с хирургической точностью. Левая рука от локтя была заменена на кибернетический протез – матовый металл с голубыми прожилками энергии, которые пульсировали в такт его дыханию. Каждый раз, соединяясь с нейроинтерфейсом, он чувствовал холодок в виске, будто лезвие скальпеля касалось мозга. Наемники вроде него редко доживали до сорока: импланты пожирали тело, а корпорации – душу. Но Кай не собирался сдаваться.

Он потянулся к терминалу, и свет экрана высветил шрамы на его лице: вертикальный рубец через правую бровь – подарок от дрона-убийцы пять лет назад. Тогда он потерял руку, но обрел протез, который теперь сжимал оружие. Его зеленые глаза, как у голодного волка, скользнули по сообщениям на экране: заказы на взлом, угрозы от конкурентов, реклама новых стимуляторов. Все это было фоном его жизни.

-–

Комната напоминала логово техношамана. Стены покрывали провода, тянущиеся к серверам с мигающими диодами, словно светлячки в металлических джунглях. На столе – голопроектор, проигрывавший новости о восстаниях в нижних секторах. Диктор-аватар с лицом из пикселей вещал о «благоденствии под крылом Корпораций». Кай вырубил звук жестом. В углу дымился автомат с кофе, рядом валялись пустые банки из-под энергетиков с логотипом «NitroBoost» – единственное, что не давало ему уснуть после трех суток без отдыха.

Окно, зарешеченное решеткой от взломщиков, показывало фрагмент города: где-то внизу, под дождем, метались огни патрульных дронов. Напротив, через пропасть между небоскребами, проплывал дирижабль с рекламой: «Корпорация «Эклипс» – ваш свет в темноте!». Кай плюнул в сторону. «Свет» Эклипс принес только рабство в обмен на чипы, вживляемые в мозг.

-–

Терминал завибрировал – входящий вызов. Кай коснулся интерфейса, и перед ним возник голограммный силуэт в плаще с капюшоном. Голос искажал вокодер, но сквозь него пробивалась нотка высокомерия.

– Вульф. Нужен взлом ядра «Эклипс». Данные о проекте «Феникс». 50 тысяч крипто-кредитов.

Кай медленно достал жевательный стимулятор с кофеином, щелкнул зубами. Заказ пах подставой. «Эклипс» не прощала предателей, а проект «Феникс» был легендой среди хакеров – мифом о новом оружии, способном перезагрузить разум целых секторов.

– Я не работаю с анонимами, – пробурчал он, наблюдая, как голограмма мерцает.

– Тысяча на предоплате. Остальное – после. Час на решение.

На экране всплыли координаты: сектор «Альфа», зона с уровнем безопасности «Черный лебедь». Кай усмехнулся. 50к – это год жизни без дерьмовых заказов. Возможно, последний год, если верить статистике.

– Deal, – он сглотнул стимулятор, ощущая, как горечь растекается по горлу.

-–

Надев тактические очки с тепловизором, Кай вышел в город. Лифт, покрытый граффити с угрозами в адрес корпораций, с скрипом опустил его на улицу. Толпа кипела, как ядовитый котел: рабочие с кибер-руками, грузившие ящики с чипами, торговцы контрабандой, прятавшие товар под плащами, андроиды-полицейские с пустыми глазницами камер. Кай двинулся к станции маглевов, минуя ларьки с жареными насекомыми на палочках – дешевый белок для бедняков. В воздухе витал запах перегоревшего масла и синтетической ванили.

Внезапно толпа расступилась. По мостовой проехал бронированный лимузин с эмблемой «Эклипс» – золотой диск, рассеченный молнией. За тонированным стеклом мелькнуло лицо женщины: высокие скулы, волосы цвета обожженной меди, глаза с вертикальными зрачками – генная модификация элиты. Их взгляды встретились на мгновение. Кай почувствовал, как нейроинтерфейс дрогнул – сигнал тревоги. Его протезная рука автоматически сжала пистолет.

-–

Он ускорил шаг, но слишком поздно. С крыши спрыгнули дроны-пауки размером с собаку, их лапы цокали по асфальту, оставляя царапины. Кай выхватил пистолет. Первый выстрел разнес одного дрона на искры, второй прожег стену, оставив дымящуюся вмятину. Толпа завопила, разбегаясь. Стиснув зубы, он рванул в переулок, где вонь мусорных контейнеров перебивала запах масла. Дроны преследовали, стреляя шокерами. Один разряд прожег плащ, но бронежилетка приняла удар.

– Черт! – Кай вскарабкался на пожарную лестницу, чувствуя, как дроны царапают металл. С крыши он прыгнул на грузовик с голограммой рекламы энергетиков. Ветер рвал плащ, кислотный дождь хлестал в лицо.

-–

Терминал вновь вздрогнул. Предоплата оказалась вирусом. На экране вспыхнуло сообщение: «Ловушка. Ликвидировать цель».

За спиной раздался гул. Обернувшись, Кай увидел их – киборгов в черных экзокостюмах с логотипом «Эклипс». Их лица скрывали маски с фильтрами, руки превращались в стволы.

– Вульф Кай. Вы обвиняетесь в кибертерроризме, – прорычал синтезированный голос.

Он усмехнулся, сжимая пистолет.

– Обвинения – это скучно.

Выстрелом по опоре знака он обрушил рекламный щит на преследователей. Металл с грохотом придавил двух киборгов, остальные замедлились. Кай прыгнул в люк вентиляции, скользя по слизистым стенкам. Сердце билось в такт сиренам.

-–

На крыше, залитой дождем, женщина из лимузина наблюдала через бинокль с ИК-подсветкой. На ее руке светился тату-чип: «Проект „Феникс“. Этап 2».

– Интересно, – прошептала она, – выживет ли крыса, чтобы сгореть в моем огне?

Ее пальцы коснулись интерфейса на запястье, запуская новый алгоритм поиска. Кай Вульф был всего лишь переменной в уравнении, но переменной… неожиданной.

Дождь смыл ее следы, как стирают ненужные данные. А внизу, в вентиляционных шахтах, Кай, стиснув зубы, пробирался к башне «Эклипс». Система ждала. Но теперь он знал – кто-то очень влиятельный хотел его смерти. И он собирался выяснить, почему проект «Феникс» стоил такого внимания.

Так начиналась игра, где ставкой была не просто жизнь, а будущее города, задушенного сталью и ложью.

**Глава 2: Паутина лжи**

Вентиляционные шахты Астраполиса кишели ржавчиной и паутиной из оптоволокна, словно кишечник механического зверя. Кай полз, зажимая рану на плече – шокер дрона прожег бронежилет, оставив полосу обугленной плоти. Кровь, густая и липкая, смешивалась с конденсатом, стекающим по стенам. Капли падали на металл, шипя, как масло на раскаленную сковороду. *«Нужно глубже»*, – подумал он, отключая все импланты, кроме базовых сенсоров. Даже нейроинтерфейс пришлось заглушить, оставив лишь шепот интуиции – ту самую, что не раз спасала его в трущобах «Омеги».

Воздух в шахте был насыщен запахом озона и плесени. Где-то вдалеке гудели турбины, а сквозь щели в перекрытиях пробивался вой сирен. Кай вспомнил, как десять лет назад, еще до кибер-протеза, он прятался в таких же тоннелях от корпоративных наемников. Тогда он верил, что свобода – это просто отсутствие чипа в виске. Теперь понимал: свобода в Астраполисе – иллюзия, как свет голограмм в смоге.

-–

Через час он вывалился в подземном тоннеле, где ржавые трубы гудели, как умирающие киты. Стены здесь покрывал слой техномха – смеси пыли, масла и обрывков микросхем. Под ногами хрустели осколки стекла от разбитых терминалов. Это место называли «Ковчег» – подпольный технорынок, спрятанный под сектором «Омега».

Воздух был густ от запаха перегретого металла и жареной сои. Над головами висели гирлянды из светодиодов, подсвечивая ларьки с контрабандой: чипы с теневыми прошивками, органические ткани для андроидов-шпионов, оружие без цифровых меток. Торговцы, завернутые в плащи с капюшонами, перешептывались на жаргоне хакеров. «Ковчег» жил по своим законам: здесь можно было купить все, кроме доверия.

Кай прижался к стене, сканируя толпу. Его кибер-рука, залитая кровью, привлекла внимание пары бродячих киборгов. Они замерли, оценивая рану, но он метнул взгляд, полный холодной ярости, и те растворились в тенях.

-–

– Вульф! Ты пахнешь, как помойка после дождя, – хриплый голос прозвучал из-за спины.

Лира сидела за стойкой бара «Битый код», ее розовые дреды переплетались с проводами, свисающими с потолка. Кожа девушки была покрыта голограммами-тату – схемами микросхем, которые мерцали синим при каждом движении. Ее левый глаз, замененный на камеру с зумом, щелкнул, фокусируясь на ране Кая. На шее поблескивал ошейник-переводчик, декодирующий языки роботов в резкие звуки человеческой речи.

– Привет, призрак, – Кай опустился на табурет, с трудом сдерживая дрожь в протезе. – Как нашёл?

– Твои следы светились в инфракрасном, как новогодняя гирлянда, – она протянула ему стакан с мутной жидкостью. – Пей. Это антидот против корпоративных трекеров.

Они познакомились три года назад, когда Лира взломала его навигатор, чтобы «одолжить» данные о заказчике. Тогда Кай чуть не пристрелил ее, но вовремя заметил шрам на ее запястье – метку бывшего раба «Эклипс». С тех пор их доверие измерялось в процентах, но 62% в этом городе были роскошью.

-–

– «Эклипс» объявил тебя вирусом, – Лира провела пальцем по голограмме, вытаскивая из воздуха новостную ленту. На экране мелькнуло лицо Кая с пометкой «Кибертеррорист. Уровень угрозы: Экстремальный». – Цена за твою башку теперь равна годовому бюджету сектора «Гамма».

Кай выпил залпом, почувствовав, как жидкость выжигает горло. Ощущение было знакомым – как в тот день, когда ему впервые вживили нейроинтерфейс.

– Кто заказчик?

– Аноним. Но есть слух… – Лира приблизилась, ее голограмма-тату изобразила символ – глаз в треугольнике, зрачок заменен на чип. – Это метка «Синдиката Слепых». Они вбрасывают дезу, чтобы корпорации рвали друг друга.

– «Слепые» – сказки для новичков, – Кай хмыкнул, но внутри что-то сжалось.

– Сказки не оставляют такие следы, – она ткнула пальцем в проекцию. На ней всплыли фото тел с выжженными интерфейсами – как у техника в «Омеге». – Их жертвы находят с пустыми черепами. Без мозгов, без данных. Только символ.

-–

На секунду Кай увидел воспоминание: белые стены лаборатории, запах антисептика, жгучая боль в виске. Ему было девятнадцать, и он добровольно подписал контракт с «Эклипс» ради кредитов на лечение сестры. На стене за спиной хирурга-андроида красовался тот же символ – глаз в треугольнике. Тогда он подумал, что это логотип подразделения. Теперь понимал: это была печать.

– Они существуют, – прошептал он, сжимая стакан так, что треснуло стекло.

-–

– Нужен вход в их сеть, – Кай швырнул на стол поврежденный чип от дрона. – Здесь должен быть след.

Лира вздохнула, подключив чип к порту в своем запястье. Ее зрачок-камера замигал, проецируя данные в воздух: цепочка координат, зашифрованных в бинарном коде.

– Координаты ведут в «Сады Гекаты». Ботанический купол «Эклипс», – она усмехнулась. – Ирония – искать слепых среди цветов.

Кай встал, поправляя плащ. «Сады Гекаты» – место, куда не ступала нога жителя нижних секторов. Там элита наслаждалась искусственной природой, пока город гнил за стенами купола.

– Приготовь канал для отхода, – бросил он, направляясь к выходу.

– Вульф, – Лира остановила его, впервые за вечер потеряв сарказм в голосе. – Если это ловушка, я не смогу тебя вытащить.

– Тогда продай мои данные подороже, – он хлопнул дверью, оставив ее одну в сиянии голограмм.

-–

Купол сиял, как изумруд в груде мусора. Под прозрачным куполом, защищенным от смога и нищеты, росли генетически модифицированные орхидеи, пожирающие токсины, и деревья с корнями-проводниками, питавшиеся электричеством от городской сети. Искусственное солнце лило золотистый свет на дорожки из белого мрамора, где элита Астраполиса медитировала, вдыхая ароматы, синтезированные в лабораториях.

Кай, переодетый в техника с голограммой-маской, пробирался мимо фонтанов с жидким светом. Его протез был скрыт под униформой, а нейроинтерфейс замаскирован под обычный коммуникатор. Каждые пять минут маска мигала, напоминая, что время на исходе.

Среди бамбука с стальными стеблями он нашел серверную комнату, замаскированную под грот. Дверь открылась с шипением гидравлики, впуская его в помещение, где стены были усыпаны серверами с мерцающими синими диодами.

-–

– Привет, Кай, – голос женщины из лимузина эхом разнесся по комнате.

Она вышла из тени, ее медные волосы мерцали, как провода под напряжением. Костюм из жидкого нанопластика менял цвет от черного к кроваво-красному, повторяя ритм ее пульса. Лицо – совершенное, как у статуи, – не выражало эмоций. Только вертикальные зрачки, суженные в щели, выдавали хищную натуру.

– Доктор Элира Вейн, глава проекта «Феникс», – она улыбнулась, показав зубы с насечками, как у пилы. – Ты должен был умереть в том переулке. Жаль, что мои дроны оказались… несовершенны.

Кай сжал пистолет, но оружие не отвечало – система купола заблокировала его.

– Зачем тебе моя смерть?

– Потому что ты видел слишком много. Даже не зная этого, – она сделала шаг вперед, и стены ожили. Лазерные лучи сплелись в сеть, разрезая пространство между ними. – Твой нейроинтерфейс – ключ. А ключи имеют свойство теряться.

-–

Элира коснулась виска, и комната исчезла. Кай рухнул в цифровую пустоту, где его сознание обволакивал ледяной код. Вирусы в форме скорпионов, с жалами из шифров, атаковали нейроинтерфейс. Он сопротивлялся, выстраивая огненную стену из обрывков памяти: сестра в больничной палате, первый взлом банка данных, Лира, смеющаяся над его шрамами…

– Ты слаб, – голос Элиры гремел со всех сторон. – Ты всего лишь инструмент.

Ее сознание, усиленное квантовым процессором, теснило его к краю бездны. Кай чувствовал, как вирусы пожирают его воспоминания, превращая их в пустые файлы.

-–

– Выдерни кабель! – крикнул чужой голос.

Кай успел рвануть шнур интерфейса, прежде чем вирус съел его разум. Реальность вернулась резким толчком. Рядом стоял подросток в рваном плаще, с лицом, закрытым маской-респиратором. В руках – портативный эмпайр-взломщик, дымящийся от перегрузки.

– Бежим! – мальчик рванул к выходу, и Кай последовал, едва уворачиваясь от лазеров.

-–

Они вырвались из купола, скрывшись в грузовике с удобрениями. Кай, задыхаясь, смотрел на спасителя:

– Ты кто?

– Зови Сайфер. Я… был частью «Феникса», – он снял маску, показав шрамы от имплантов на шее – следы хирургических игл и ожогов. – Они создают армию киборгов с чипами-убийцами. Чип вшивают в мозг, и ты становишься их оружием. Ты – следующий в их списке.

-–

Грузовик нырнул в тоннель, оставляя за собой «Сады Гекаты». Элира Вейн, наблюдая за беглецами через камеры, раздавила в руке орхидею. Фиолетовый сок стекал по пальцам, оставляя ожоги на коже.

– Найди их, – приказала она киборгам, чьи глаза вспыхнули кровавым светом. – Оживите Протокол «Феникс».

В подземных лабораториях под куполом загорелись экраны. В капсулах с жидкостью, где плавали тела с чипами в черепах, проснулись сотни глаз.

А Кай, стиснув зубы, смотрел на данные, которые успел скачать: чертежи чипа, совместимого с его нейроинтерфейсом. Устройство, способное стереть его личность. Или дать силу сжечь «Эклипс» дотла…

-–

Тени сгущались, но теперь у него был союзник – и враг, чья цель была страшнее, чем он мог представить. В городе, где правду хоронили глубже уровня данных, Кай начал копать.

**Глава 3: Код расплаты**

Грузовик с удобрениями остановился в заброшенном ангаре на окраине сектора «Омега». Стены, покрытые граффити с предупреждениями о радиации, дрожали от ударов штормового ветра. Капли кислотного дождя стучали по крыше, словно пытаясь пробить тонкий слой ржавого металла. Внутри пахло плесенью и горелым пластиком – следы давнего пожара, оставившего на полу узоры из пепла.

Сайфер развел костер из обломков деревянных поддонов. Огонь, лизавший ржавые балки, отбрасывал танцующие тени на лицо Кая. Тот сидел, скрестив ноги, и вглядывался в голопроекцию чипа «Феникс», витавшую над его ладонью. Данные мерцали, как ядовитый светлячок, переплетаясь в спирали кода. Каждая линия обещала силу – и самоуничтожение.

– Если вживить это, – Сайфер кивнул на чип, поправляя респиратор, с которого стекала грязь, – ты станешь… другим. Быстрее, сильнее. Но каждый раз, когда активируешь его, он будет пожирать твою память. Как пламя, которое сжигает дрова.

Кай провел пальцем по проекции, и та распалась на пиксели. Где-то в глубине нейроинтерфейса щемило – словно кто-то сжимал его мозг в тисках.

– А если не активировать?

– Тогда он сожрет тебя медленнее. Но все равно сожрет.

-–

Мальчик снял плащ, обнажив худое тело в рваной сетчатой рубашке. Вдоль позвоночника тянулись шрамы – следы от интерфейсных портов, похожих на жуков, впившихся в кожу.

– Они вживили мне прототип, когда я был в их лаборатории, – его голос дрогнул, будто слова обжигали горло. – Думал, стану суперсолдатом. Вместо этого… – он ткнул пальцем в висок. – Каждую ночь просыпался от криков в голове. Голоса тех, кого стерли до меня.

Кай коснулся шрама на брови – старый жест, когда мозг перегружен. Память услужливо подкинула образ: лаборатория «Эклипс», холодный стол, иглы, входящие в череп.

– Почему я? – спросил он, глядя на чип.

– Твой нейроинтерфейс. – Сайфер достал из кармана сломанный сканер, проецируя схемы. – Гибрид военных технологий и черного рынка. «Феникс» может захватить его, как ключ к системе. Или… – он замолчал, словно боясь произнести следующее, – ты можешь использовать его, чтобы взломать их сеть. Перепрограммировать чипы.

Огонь треснул, выбросив сноп искр. Где-то за стенами завыл ветер, неся с собой запах гари из трущоб.

-–

Лира появилась на рассвете, приведя за собой андроида-грузчика с ящиками техники. Ее розовые дреды были собраны в тугой пучок, а голограммы-тату изображали бегущие строки шифра, мерцающие ядовито-зеленым.

– «Эклипс» перекрыл все выходы из города, – бросила она, швырнув на пол термостойкий костюм. Пыль взметнулась, смешиваясь с дымом от костра. – Но у меня есть доступ к старому туннелю под башней «Геспер». Там есть шахта лифта, ведущая прямо в их дата-центр.

Кай поднял костюм, ощущая грубую ткань. На груди красовалась нашивка с логотипом «Эклипс» – ироничный подарок от Лиры.

– Шахта охраняется?

– Нет. Потому что она залита расплавленным кремнием после аварии, – она усмехнулась, доставая из рюкзака портативный холодильник с ампулами. – Но у тебя есть ровно 12 минут, пока система охлаждения не перезагрузится. Введешь этот вирус – и температура упадет до минус двухсот.

Сайфер вздрогнул, услышав цифру. Его пальцы непроизвольно сжали край плаща.

– А если не успеем? – спросил он.

– Тогда вы станете очень дорогими статуями, – Лира бросила Каю ампулу с синей жидкостью. – Антидот против радиации. Не благодари.

-–

Туннель «Геспер» оказался адом. Датчики Кая визжали, предупреждая о температуре в 200°C. Расплавленный кремний бурлил под решетками, освещая путь кроваво-красным свечением. Воздух дрожал, как раскаленное стекло, обжигая легкие даже через фильтр респиратора.

– Здесь… – Сайфер закашлялся, прижимая ладонь к груди, – они тестировали первые чипы. Сотни людей сгорели заживо. Их крики до сих пор в стенах.

Кай не ответил. Его нейроинтерфейс сканировал стену, выискивая слабое место в бронеплитах. На экране тепловизора мерцали оранжевые пятна – следы давних взрывов.

– Там, – он указал на трещину, из которой сочился дым. Выстрел из пауэр-пистолета проделал дыру, и они пролезли в сердце дата-центра.

-–

Зал серверов напоминал собор технобогов. Колонны из светящихся кристаллов квантовых процессторов уходили вверх, теряясь в темноте под потолком. Воздух звенел от статики, а под ногами вибрировали пластины, передающие данные со скоростью мысли.

Кай подключил кабель к своему интерфейсу, ощущая, как система «Эклипс» атакует его разум. В висках застучало, словно кто-то бил молотком по наковальне.

– Я войду в ядро. Прикроешь? – он посмотрел на Сайфера. Тот кивнул, достав из рюкзака электромагнитную мину. Его пальцы дрожали.

– Только побыстрее.

-–

Цифровой ландшафт ядра был пустыней из стекла и огня. Кай шел, отбиваясь от вирусов в виде скорпионов, чьи жала оставляли трещины в его аватаре. Вдалеке, на вершине пирамиды из кода, парила Элира Вейн. Ее цифровое тело было обернуто цепями из шифров, а глаза горели, как квантовые звезды.

– Ты упрям, как таракан, – ее голос гремел, сотрясая виртуальный песок. – Но даже тараканы сгорают в пламени «Феникса».

Она бросила в него копье из данных. Кай поймал его, переписав код. Цепь вокруг Элиры треснула, и на секунду он увидел ее истинное лицо – паутину трещин под маской совершенства.

– Ты не контролируешь проект! – крикнул он, взламывая защитные слои. – «Синдикат Слепых» использует тебя. Их символ был в твоей лаборатории!

Элира замерла. На ее цифровом лице мелькнула ярость… и страх. Цепи разорвались, освобождая ее руки, но было поздно – Кай уже добрался до ядра.

-–

Реальность взорвалась сигналом тревоги. Сайфер, стоявший на страже, вдруг повернул электромагнитную мину к Каю. Его глаза засветились фиолетовым – признак активации чипа «Феникс».

– Прости, – прошептал мальчик, и его голос стал механическим, словно говорящий робот. – Они… перезаписали меня.

Мина активировалась.

-–

Кай рванул кабель из интерфейса, теряя часть данных. Взрывная волна швырнула его к краю шахты. Сайфер, управляемый чипом, двинулся к нему с ножом из карбида. Лезвие сверкало в свете лавовых рек.

– Борись! – Кай уворачивался, чувствуя, как нейроинтерфейс перегревается. Искры сыпались с его протеза. – Ты же Сайфер, а не их раб!

– Я… – мальчик замер. Нож дрожал в его руке. Фиолетовый свет в глазах погас, обнажив человеческий ужас. – Убей меня. Они снова возьмут контроль…

-–

Кай выстрелил. Не в Сайфера, а в серверную колонну. Кристаллы взорвались, осыпая зал искрами. Чип в шее мальчика задымился, и он рухнул на колени, освобожденный.

– Беги… – прошептал Сайфер, толкая Кая к выходу. – Они идут…

-–

Кай вынес его на плечах, уворачиваясь от падающих балок. За ними гнались киборги с глазами, полыхающими фиолетовым. Термостойкий костюм плавился, прилипая к коже, но он бежал, пока не рухнул в грузовик Лиры.

-–

В убежище Сайфер умирал. Его тело отторгало чип, превращаясь в кровавую массу. Черные прожилки расползались по коже, как корни ядовитого растения.

– Возьми мой код, – он впился пальцами в руку Кая, передавая данные через интерфейс. – Это ключ… к их ядру…

Мальчик умер, оставив Кая с гудящей тишиной и файлом, помеченным «Протокол „Феникс“: Активация».

А в башне «Эклипс» Элира Вейн стояла перед голограммой символа «Слепых» – глаза в треугольнике.

– Вы обещали мне власть, – прошипела она, сжимая кулаки так, что треснул экран терминала.

– Мы обещали эволюцию, – ответил голос из ниоткуда. – А ты всего лишь инструмент.

Символ погас, оставив ее в темноте, где уже слышался шепот новых предателей.

**…**

Теперь Кай знал правду. «Феникс» был не просто оружием – это был вирус для перезагрузки человечества. И единственный способ остановить его – стать частью пламени.

**Глава 4: Пламя в пустоте**

Кай сидел на краю ржавой платформы в заброшенном метро, ноги болтались над пропастью, где когда-то мчались поезда. Теперь здесь царила тишина, нарушаемая лишь каплями конденсата, падающими с облупившегося потолка. В руке он сжимал чип Сайфера – крошечный кристалл с трещиной, напоминающий замерзшую слезу. Данные с него проецировались в воздух, рисуя карту лабиринта – ядро системы «Эклипс», помеченное алыми метками опасности. В ушах все еще звенел хриплый шепот мальчика: *«Возьми мой код…»*. Нейроинтерфейс настойчиво предлагал «оптимизировать эмоции», но Кай заглушил его, стиснув зубы до боли.

Он вспомнил, как Сайфер дергался в агонии, черные прожилки расползаясь по его коже. Как его глаза, ставшие на мгновение снова человеческими, умоляли о смерти. Теперь этот чип был всем, что осталось от мальчика, который слишком рано узнал цену свободы.

-–

– Ты выглядишь, как зомби после апокалипсиса, – Лира вынырнула из тени, словно призрак. Ее розовые дреды были покрыты сажей, а голограмма-тату на шее мерцала тревожным красным. Она бросила к его ногам термос, от которого пахло бензином и ностальгией – так пах кофе в трущобах, где воду фильтровали через тряпки.

Кай молча протянул ей чип. Ее камера-глаз щелкнула, фокусируясь на трещинах. Голограммы в зрачке замигали, как сумасшедшие светляки, расшифровывая код.

– О, мило, – она усмехнулась, обнажив зубы с нанопокрытием. – «Слепые» встроили в код ловушку. Три слоя шифрования, самоуничтожение при попытке взлома… и кажется, тут есть голосовая запись.

Она нажала на невидимую клавишу в воздухе. Помехи заполнили пространство, и из них прорвался голос Сайфера, искаженный, словно сквозь толщу воды:

*«…лаборатория в секторе «Зеро». Они клонируют сознания… «Феникс» – это не армия. Это бомба…»*

Термос с грохотом упал на рельсы. Лира замерла, ее голограммы-тату застыли, изображая бинарный код.

– «Зеро», – прошептала она. – Это же…

– Миф, – закончил Кай. Сектор «Зеро» был городской легендой, местом, куда исчезали те, кто задавал слишком много вопросов.

– Мифы иногда оказываются чертовски реальными, – она достала из рюкзака портативный дешифратор, подключив его к чипу. – Архивы городского планирования. Видишь? – На экране мелькнули чертежи: под сектором «Омега», за слоем радиоактивных отходов, был уровень, стертый из всех баз.

-–

Дорога в «Зеро» вела через «Мясорубку» – туннель, где магнитные бури, оставшиеся после эксперимента «Эклипс», рвали плоть на молекулы. Лира назвала это «экскурсией в кибер-преисподнюю».

Кай проверял оружие: пауэр-пистол с перегретым стволом, электромагнитные гранаты, нож из сплава, режущий титан. На запястье жгло новый имплант – стабилизатор импульсов, украденный Лирой у корпоративных военных. Устройство напоминало наручник с шипами, впивающимися в кожу.

– Твой интерфейс, – она ткнула пальцем в его висок, оставив след от сажи, – будет светиться, как новогодняя ёлка. Отключи все, кроме базовой навигации. И… – она запихнула ему в карман ампулу с черной жидкостью. – Нейротоксин. Если попадешь в ловушку «Слепых» – введешь. Умрешь быстро.

– Обнадеживает, – Кай застегнул бронежилет, чувствуя, как холодный металл давит на ребра.

Они спустились в шахту лифта, которую Лира взломала, пожертвовав дроном-разведчиком. Воздух здесь пах озоном и разложением – словно кто-то смешал запах горящих плат с гниющими отходами.

-–

Туннель встретил их вихрем из искр. Магнитные поля выгибались, как когти, царапая стены, оставляя на металле узоры, похожие на руны. Лира шла впереди, ее камера-глаз фиксировала аномалии, проецируя карту опасных зон.

– Держись левее, – крикнула она, но голос потонул в реве энергии.