По следам измены

После ссоры с женихом напросилась на командировку в глуши: буду расследовать убийство на почве ревности, немного успокою нервишки. Дело непростое, раз местные полицейские не справились, но для меня это – раз плюнуть.

Мне на новом месте не рады? Переживу! Не золотая монета, чтобы все слюнки пускали. Меня напарник тоже бесит и ничего – жив же ещё! Главное как можно быстрее пройтись по следам измены, пока они горяченькие, и поймать убийцу, а с остальным разберёмся.

Пролог

Прижавшись к углу полуразрушенной кирпичной стены, я контролирую проход. Кажется, даже на первом задании у меня не тряслись руки, и действовала чётко, но сейчас выдержка трещит по швам. Давно не ввязывалась во что-то настолько активное.

Наверху раздаётся выстрел, а я чертыхаюсь себе под нос, понимая, что даже несколько секунд промедления могут стоить чьей-то жизни.

Убедившись, что врагов поблизости нет, перебегаю к очередному укрытию. Сердце колотится. Адреналин бурлит в крови. Давненько я не ощущала такого драйва.

– Бессонова, твою мать! Куда ты? – шипит на меня Ворон.

Я для него та еще заноза в заднице с самого первого дня прибытия на «чужую» территорию.

– Не боись, капитан. Ты не несёшь за меня ответственности, помнишь? – отвечаю шёпотом и продвигаюсь к лестнице. – И маму мою трогать не советую.

Подниматься опасно, потому что мы для преступников как на ладони, но другого пути всё равно нет. Чем дольше мы тянем, тем хуже для всех. Сердце колотится, а я слышу шаги за своей спиной, сопровождаемые отборной руганью. Улыбаюсь. Не грустить ведь. Если и суждено погибнуть, то счастливой.

Мы поднимаемся на второй этаж. Даже удивительно, что нас не ждали. На носочках приближаюсь к проёму в комнату, где затаились преступники. Замечаю одного из них у окна. Бессмертный что ли? И где наши снайперы? Ясно… Скорее всего, боятся действовать, чтобы второй не избавился от заложников. Перевожу взгляд вглубь комнаты. Рядом с заложниками стоит ещё один гадёныш с чулком на голове. Пока все живы. Прозвучавший выстрел, похоже, был в воздух – предупредительный.

Маленькая девочка жмётся к матери и плачет, а та трясётся, чувствуя затылком дуло пистолета. Дело – дрянь. Если нас увидят, то могут и прикончить заложников. Прячусь за перегородкой и проверяю, всё ли нормально с пистолетом. Нужно воспользоваться отвлекающим манёвром, которому меня обучил отец. Здесь никак иначе.

– Воронов, слушай меня, – шепчу максимально тихо и делюсь с «коллегой» планами.

– Ты в своём уме? Нет и ещё раз нет. Я не позволю тебе рисковать. Я несу ответственность…

– Заладил! Ты запомнил, что я сказала?

Мужчина стискивает зубы и цедит: – Ты не посмеешь.

Уже посмела.

Прячу пистолет, выхожу из укрытия с поднятыми руками.

– Мальчики, не подскажете, где здесь туалет?

Два ствола направляются в мою сторону. Сердце заходится. Я столько раз проворачивала этот трюк, а отец ругался, что рассказал мне о нём. Он сказал, что однажды я поймаю пулю, но она ведь дура, правда? Всё равно пролетит мимо.

– Как грубо, мальчики… Я ведь просто туалет искала… ну ладно, если не хотите помочь заблудившейся девушке…

Мгновение, вытаскиваю из кармана гранату, отрываю чеку и бросаю под ноги одному из бандитов, тому, что стоял у окна. Он даже не подозревает, что это муляж – отпрыгивает в замешательстве и падает на землю. Мой напарник включается в дело. Чётким выстрелом в запястье обезоруживает второго. Вот только первый быстро понимает, что что-то не так, хватает пистолет, и мы стреляем друг в друга. Мой выстрел попадает в яблочко, ранит гада в плечо, а вот его пуля уходит в молоко – со свистом пролетает мимо моего правого виска. Быстро оказываюсь рядом с ним и наступаю на пальцы раненой руки. Слышу хруст и довольно улыбаюсь. Это ему за перепуганного ребёнка. Второй ногой отталкиваю пистолет в сторону под протяжный стон преступника, а ствол своего направляю ему прямо в лоб, чтобы не рыпался.

– Какой прыткий… А ведь мог вежливо ответить, где здесь туалет, – говорю с улыбкой, и уже скоро на руках обоих преступников оказываются металлические браслеты. Обычно при задержании всё настолько быстро пролетает перед глазами, что и опомниться не успеваешь.

Это слишком рискованно, но всегда действует на ура. Когда-то этот метод спас жизнь моему отцу и куче людей. Вот и сейчас всё получилось. Я понимала, что именно ставила на кон. В такие моменты играешь не только своей жизнью, ставишь на часу весов и жизнь заложников. Но у нас не было другого варианта. Переговоры с террористами никогда и никого не привели ни к чему хорошему.

Перепуганная девочка рыдает в голос, а мать успокаивающе гладит её по голове. Ворон вызывает подкрепление, а я приближаюсь к освобождённым.

– Всё в порядке? Они вас не ранили?

Женщина отрицательно мотает головой, а затем кивает. Вот и кто разберёт – нормально всё или нет? У неё по виску стекает кровь. Волосы слиплись. Вероятно, ударили рукоятью пистолета или приложили к стене?.. Не так уж и важно теперь. Повезло, что осталась жива. Всё остальное придёт в норму.

Полицейские забирают преступников, один из них провожает бывших заложников к примчавшейся карете скорой помощи, а я рассматриваю место преступления, чтобы понять, был ли здесь кто-то ещё. Ничего примечательного в глаза не бросается. Свою спасительную гранату поднимаю и прячу в карман, я от неё избавлюсь, конечно… у меня таких ещё много, но смущать никого лишний раз не хочется.

– Ты идиотка! – яростно рычит Ворон, схватив меня за локоть. И как он успел так быстро преодолеть разделяющее нас расстояние?

Поднимаю взгляд на бледное лицо мужчины. Говорит так эмоционально, а выражение – каменное. Обидненько даже.

– Пусти, если не хочешь, чтобы уложила тебя на лопатки в этом смраде.

– Пуля пролетела в миллиметре. Чем ты думала?

– Тем, что мне скучно отираться там внизу у смердящей стены? Её же обоссали все кому не лень. Или тем, что пора вызволять заложников?

– Ты ослушалась моего приказа и действовала не по протоколу. Я доложу об этом начальству. Доложу твоему отцу, если потребуется.

– Докладывай, может, скажут спасибо, что спасла жену депутата с дочерью? Или у вас за такое награды не полагаются?

Вырываю руку, решив, что с него достаточно. Будет потом ещё плакаться, что испачкала новенькую кожаную куртку, уложив его на грязный пол.

Мы с Вороновым терпеть друг друга не можем с того самого момента, как столичного капитана из элитного отдела, то есть меня, перевели расследовать дело в глуши, с которым Ворон не справился самостоятельно. Два капитана на один отдел – это слишком, но никто не желает уступать свою должность другому. Чувствую, дальше будет ещё веселее, но надеюсь, что мы скоро расследуем дело, ради которого я и приехала сюда, и я смогу вернуться домой.

– Это было в первый и последний раз, Бессонова! – цедит Воронов, когда мы спускаемся.

Он быстрым шагом идёт к машине, а я бросаю вслед:

– Прошу прощения… Капитан Бессонова! – парирую я и следую за мужчиной.

Глава 1

Неделю назад

До изнеможения молотить несчастный манекен в тренажерном зале после расставания с парнем? Могу. Умею. Практикую. Прямой удар вытянутой рукой, еще один, хук левой, разворот, заношу ногу, чтобы отправить своего безмолвного противника в тяжёлый нокаут, но аплодисменты со стороны двери заставляют резко остановиться. Встав ровно, как по стойке смирно, я оборачиваюсь. Сам полковник Бессонов собственной персоной. Новое звание отца мне костью в горле встало, ведь теперь все вокруг оберегают его единственную дочь, и мне приходится с боем вырывать выезд хотя бы на простое задание.

– Так и знал, что найду тебя здесь. Эдик сказал, что вы поссорились.

Отец делает шаг вперёд, но не спешит приблизиться ко мне. Мы не виделись несколько дней, но точно знаю – я у него на мушке каждое мгновение своей жизни.

– Кто-то слишком много слушает тебя и не имеет своей головы на плечах. Между прочим, на этот раз я не собираюсь с ним мириться. Ты слышал его вообще? Хочет жениться и посадить меня под замок. Меня! Серьезно?

На губах отца появляется ухмылка.

– Думаю тебе нужно время. Такие решения нельзя принимать спонтанно, но тебе пора задуматься о своем будущем. Мать и без того поседела раньше времени. Она внуков ждет, а не нового звания своей дочери.

– Долго ждать придётся. Я не собираюсь замуж и детей рожать – тем более. А если продолжишь запугивать всех, я переведусь в другой отдел, да хоть в другой участок. Я хочу работать, а не с макулатурой сутками сидеть.

Отец посмеивается, но эта эмоция надолго не задерживается на его лице. Он редко позволяет себе улыбаться. Считает, что суровость ему больше к лицу. Или просто устал, но скрывает это?

– Я тебя услышал. Думаю, тебе понравится новое задание. В Саранске у моего старого знакомого кое-что произошло… Он попросил о помощи, потому что местные полицейские не справляются. Я уже связался с начальником отделения, где расследуют убийство. Поезжай туда и проконтролируй, чтобы они работали. В идеале, найди настоящего убийцу раньше остальных.

Вводных более чем достаточно. С остальным ознакомиться поможет дело. Я настороженно смотрю на отца, пытаясь понять, чем заслужила такой чести. Это утопия? Слишком провальное задание? И как долго его не могут расследовать? Однако выехать из столицы и вырваться из-под опеки отца, а заодно развеяться – не такая уж плохая задумка. Я чувствую, как начинаю гнить в столице. Мне не хватает нормальной работы и драйва, который испытывала раньше. Отец обезумел со своей чрезмерной опекой. Капитан всегда должен сопровождать своих подчинённых, но… «Кто будет заполнять за тебя документацию, Саша?». Брр…

– Я согласна, – сразу же отвечаю, не прося времени на раздумья. – Когда выезжать?

– Ещё вчера.

– Прекрасно. В таком случае я еду в квартиру, чтобы поспать часик и собраться. Уже утром буду на месте.

Саранск это же Мордовия? Вроде бы не такой маленький город, да и преступностью не славится. Прикидываю, что при хорошем раскладе ехать не больше десяти часов, и если выехать в ночь, то до утра точно доберусь.

Прохожу мимо отца и чмокаю его в щёку, хоть «это и не предусмотрено уставом». На работе я должна… пятки полковнику лизать? Ха! Сейчас…

– Копия дела уже на твоём столе. На время твоего отсутствия отделом будет руководить Эдик.

Кривлю губы, но отец этого не видит.

Парни взвоют – это точно!.. Но им полезно. Будут ценить меня и перестанут, может, оберегать, как хрустальную слезу богини? Понимают же, что работа – моя жизнь. Я получаю неописуемое удовольствие, когда справедливость торжествует, а виновники захлёбываются собственной кровью желчью.

С делом знакомлюсь мельком по пути к машине: «Жену миллионера задержали за убийство его любовницы». И чего там раскрывать? Мотив есть… Даже свидетели имеются. Знаю, что если бы всё было так просто, отец меня не отправил бы. Что же – подготовлюсь позднее.

Я мчусь в квартиру, проверяю всё ли собрано в моей подготовленной для командировок сумке и падаю на кровать. Хороший сон лишним не будет, учитывая, что последнее время меня изводила бессонница. Какая говорящая фамилия.

Поспать удаётся с огромной натяжкой, и вот я уже сижу в машине под бодрящую музыку от AC/DC, еду по ночному городу и мечтаю поскорее выбраться на трассу. Всегда любила скорость, хоть правила никогда не нарушала.

Телефон звонит, но увидев, кто пытается связаться со мной, я только недовольно щёлкаю языком. Неужели Эдику захотелось отговорить меня? Или решил, что перегнул палку и захотел помириться? Поезд ушёл. Я устала от постоянного контроля, и становиться послушной женой, сидящей дома и принимающей престарелых матрон на чашечку чая, не стану. Кто знает, как изменится моя жизнь с появлением детей, конечно, но пока я о них даже не задумываюсь. Рановато. Да и не горишь желанием, когда видишь обратную сторону жизни своими глазами. Убийства… насилие… воровство в этой цепочке самое безобидное, что только может быть, но частенько оно сопровождается первыми двумя грехами.

На заправке пью кофе покрепче, внимательно вчитываясь в детали дела. Я так понимаю, знакомый отца этот самый бизнесмен. Он хочет вернуть себе доброе имя и освободить жену. Уверен, что она невиновна? А чем думал, когда макал свой вялый перчик в чужую лунку? Не надо было гулять от жены, не пришлось бы сейчас искать ей оправдания. Терпеть не могу изменщиков. Захлопываю папку, ныряю в машину и продолжаю путь.

Машин на дороге практически нет. Лишь изредка кто-то проезжает по встречке или обгоняет меня, но я уже не тороплюсь. Всё-таки чуть-чуть осталось. За что не люблю трассу в лесной полосе – за сбитых животных на дорогах. Каждый раз сердце переворачивается и хочется выйти, проверить – успею ли оказать помощь, – но видно ведь, что нет.

Качаю головой в такт очередной песне и подпеваю во всё горло. До места назначения осталось совсем немного. Успею ли заселиться в гостиницу и прикорнуть на часок? Что-то перед глазами всё расплывается. Несмотря на усталость, я быстро реагирую, внезапно увидев стоящего посреди полосы человека. Бью по тормозам и останавливаюсь аккурат в паре сантиметров от него. Он ведь во всём чёрном! Идиот! Ещё и ставит руку на капот моей ласточки, явно с облегчением выдохнув. Включаю аварийку, достаю оружие на всякий случай и вылетаю из салона.

– Ты в своём уме?.. Какого дьявола? Я же могла размотать тебя по дороге! – кричу я.

Мужчина прижимает левую ладонь к правому боку, и я вижу кровь на его пальцах. Начинается весёлая жизнь?

– Я умираю, – хрипит он. – Помоги, красотка. В долгу не останусь…

Убедившись, что это не уловка, а парень действительно нуждается в помощи, я киваю на переднее пассажирское сиденье. Сесть у меня за спиной не позволю. Мало ли, что ему взбредёт в голову. По расширенным зрачкам понимаю, что под каким-то препаратом. Что-то не поделил с дилером? Или сам и есть дилер? По-хорошему отвезти его в участок, но сначала оказать первую помощь.

Незнакомец садится в машину с протяжным стоном, а я отъезжаю на приличное расстояние и только потом прижимаюсь к обочине. Включаю аварийку, выхожу из салона и достаю из багажника аптечку. Угнать мою красотку бедолага всё равно не сможет, сам едва удерживает связь с реальностью.

– Раздевайся, – командую я, открыв пассажирскую дверцу.

– Так скоро? Малышка, боюсь, я не в состоянии показать тебе, насколько искусен в делах любовных… – тянет мужчина, изгибая уголки губ в подобии улыбки.

– Шутить в состоянии? Прекрасно. Снимай куртку и расстёгивай рубашку.

– А ты медик, что ли? Сможешь залатать меня?

Недовольно шикаю – плакал мой сон. Ладно… все мы успеем выспаться на том свете. Помогаю мужчине снять куртку, так как ему тяжело двигаться в ограниченном пространстве. Рана ножевая, но пустяковая, не глубокая. Я такие называю царапинами.

– Жить будешь, – говорю после быстрого осмотра и приступаю к обработке. – Как тебя зовут? – Здесь важно отвлечь на что-то приземлённое, чтобы не дёргался.

– Мороз, а ты ещё и номер телефона спросишь? Честно, впервые встречаю такую прямолинейную девушку.

– Я не только номер твой спрошу, Мороз. Как зовут? Твоё имя… Мне кличка ни о чём не говорит.

– Ты серьёзная, – Мороз шикает от боли, когда заливаю рану антисептиком, чтобы обеззаразить. – Игорь Морозов. Владею одной забегаловкой здесь, рядом с Инсаром… Причалом называется. Если придёшь, выпивка за мой счёт.

– Прекрасно. Не думала, что так скоро обзаведусь новыми знакомыми.

По затуманенному взгляду Мороза понимаю, что он вот-вот потеряет сознание. Ему отдых точно не помешает, но пока он ещё со мной, решаю задать больше вопросов.

– Кто тебя так? Только не говори, что грабители… не поверю.

– Насильники?

Я прыскаю от смеха.

– Ладно… не прокатило. Я кручусь не в совсем подходящих хорошим девочкам кругах, такое частенько случается, но ничего… сама же сказала, что жить буду.

– Будешь, конечно.

Сделав перевязку и убедившись, что рана не кровоточит так сильно, я даю ему таблетки. Парень бредит. Вряд ли бы он откровенничал со мной на трезвую голову, но мне это только на руку.

– Отравить меня решила, красотка?

– Приворожить. Чтобы никуда от меня не делся. Не каждый день мужики тебе под колёса бросаются, нужно ловить быка за рога, как говорится.

Выдохнув, я смываю кровь с рук газированной водой – жаль, что другой не было. Газы почему-то всегда сушат кожу. Пока сажусь за руль, мой гость засыпает. Он проспит пару часов точно. Как раз успею добраться до города и передохнуть…

Связи в кругах, куда хорошим девочкам соваться не следует, лишними точно не будут, поэтому решаю оставить его, а не избавиться около ближайшей больницы. Туда Мороз успешно доберётся на своих двоих, когда придёт в себя.

Добравшись до города, я останавливаюсь на заправке. Машину специально ставлю подальше, чтобы не привлекать к себе внимание. Покупаю кофе и наслаждаюсь свежим утренним воздухом, наполненным сочностью зелени, и нотками карамели, тающими на кончике языка. Хорошо всё-таки на природе. В столице редко попадёшь в такое местечко. Аж голова кружится. И кофе, на удивление, вкусный приготовили… Зря считала это местечко дырой.

Слышу шорох из машины и бросаю взгляд на пассажирское сиденье. Вот и Мороз пришёл в себя. Назвала бы Дедом, но ему ещё далеко до преклонного возраста.

Оставив кофе на крыше багажника, я приближаюсь, резко открываю дверцу и достаю пистолет из кобуры.

– Как спалось? – спрашиваю ледяным тоном.

– Так ты не приснилась! Дерзкий ангел, спасший мне жизнь…

– И взявший тебя на мушку, – поправляю я.

Надеюсь, никто не заметит оружие в моих руках: внимание местных силовиков я успею привлечь другим путём.

– Вроде того. Слушай, малышка, не знаю, на кого ты работаешь, но мне ничего не известно. У меня нет никакой информации на барона.

– Твой барон меня пока не интересует. Записывай свой номер, Мороз. И только попробуй сбежать. Ты был так благодарен за своё спасение, что вчера рассказал мне много интересной информации. Этого хватит, чтобы припаять тебе лет так пятнадцать.

– Да ладно… я поставил подписи на бумагу? – Он игриво приподнимает правую бровь и ухмыляется.

– Хуже… сказал всё это на диктофон. Видео тоже есть, можешь не переживать. И связи, которые помогут состряпать для тебя самое интересное дельце, поэтому не вздумай бегать от меня. Как только потребуется твоя помощь, я с тобой свяжусь.

Ухмылка быстро сползает с губ моего таинственного спутника. Теперь он выглядит… разочарованным? И не таких обламывали.

– Скажи хотя бы на кого работаешь? Из чьей банды?

– Из самой опасной для тебя банды, парень. Капитан Бессонова, мой друг. Будем знакомы.

Мороз присвистывает. Шипя себе под нос от боли, он берёт подготовленные мною заранее блокнот и ручку.

– Давай я тебе лучше позвоню? Так будешь уверена, что дал тебе верный номер, и уберёшь от меня, наконец, этого грозного приятеля.

Я диктую свой номер и чувствую вибрацию своего телефона в кармане от входящего звонка. Пистолет убираю, но продолжаю держать руку на пульсе. Провести меня так просто не получится. Пусть даже не рассчитывает.

– Опасная ты всё-таки женщина! – говорит Мороз, выйдя из моей машины. Забираю стаканчик с кофе и допиваю напиток. – Зато у меня теперь есть твой номер.

– Не злоупотребляй… могу посадить на трое суток, чтобы сильно не скучал.

– Если ты будешь охранять камеру, можешь сажать и на все пятнадцать. Я только «за».

Мороз усмехается, а я иду к водительской двери. Полезной связью обзавелась – чудесное начало работы на новом месте. Не думала, что удастся найти верного партнёра так скоро. А он обязательно будет верным и преданным, ведь даже не предполагает, что я ничего не записала… Видела, как бубенчики у него скукожились от страха.

– Не откладывай с визитом к врачу, если не хочешь, чтобы начался сепсис, – говорю, развернув машину и открыв окно.

– Как скажете, капитан! Самое эффектное знакомство в моей жизни, – бросает мне вслед Мороз, а я направляю ласточку к участку.

Раз уж поспать не удалось, то хотя бы поскорее приступлю к заданию.

Глава 2

По пути к участку, в который меня отправил отец, забегаю в магазин и покупаю пару баночек энергетика. Знаю, что вредная дрянь, но взбодриться помогает, а немного стороннего адреналинчика мне сейчас точно не повредит.

Попасть к начальнику сразу не выходит, потому что моя фамилия здесь никому ни о чём не говорит. Ещё и ведут себя как важные шишки. Неужели женщин в форме презирают? Это мы поправим… Как миленькие любить научатся. Хоть я и не в форме вообще, но показала же удостоверение.

– Начальник ждёт вас, – уведомляет паренёк с пропускного.

– Спасибо, – сухо отвечаю я и делаю глоток энергетика.

В кабинет начальника вхожу без стука. Не от наглости, а попросту забыла об этом правиле приличия. Ух! Надо бы взять себя в руки и сразу показать профессионалом.

– Капитан Бессонова, приятно увидеть дочь столичного полковника.

– Благодарю, майор…

– Васильев, – улыбается мужчина.

Нет, конечно, в фильмах любят описывать полицейских мерзкими жирными боровами, но мне всегда казалось, что сильно приукрашивают. А тут правда налицо. Как он с таким количеством лишнего веса на дело может выехать? А! Конечно, сидеть в кабинете не мешает. Мужчина утирает блестящую залысину от пота и улыбается. Улыбка у него скользкая, мерзкая даже, так и кричит, что ждать от него ничего хорошего не следует. Глаза кажутся слишком маленькими для такой большой головы, но я же не журнал с красивыми мальчиками открыла. Как-нибудь выдержу.

– Почему в столице так заинтересованы делом, которое мы уже закрыли?

– Потому что вы его закрыли? – пожимаю я плечами.

Подхожу к окну и открываю его, чтобы впустить свежего воздуха, от затхлости аж голова закружилась.

– Простите, что пью эту гадость в вашем присутствии, – показываю банку, – но я всю ночь за рулём.

– Ну что вы! Не извиняйтесь. Может, попросить, чтобы сделали кофе?

– Спасибо, откажусь. Кофеина мне хватит. Кто вёл дело? Мне хотелось бы пообщаться и получить больше деталей. Как вы понимаете, оно будет снова открыто.

– Д-да… конечно, – цедит сквозь зубы Майор. – Я лично провожу вас и познакомлю с капитаном. Уверен, он «обрадуется», что закрытое дело решили достать и возобновить. Вы серьёзно думаете, что следует оправдывать преступницу? Или всё это делается не за бесплатно?

Стискиваю зубы и сжимаю банку так, что она слегка сминается под моими пальцами.

– Какие у вас здесь правила я не знаю, майор, но обязательно выясню, а вот по поводу нас можете не беспокоиться… Взятки не принимаем, а людей без явных доказательств за решётку не сажаем.

Ну вот и всё! Нажила себе врага в лице начальника. И всё-таки я рассчитываю, что смогу найти что-то, что поможет схватить его за япки стальным кулаком, и не позволит манипулировать мною. У каждого человека есть скелеты в шкафу, а у этого их явно хоть отбавляй.

С трудом и кряхтением встав из-за стола, продолжая выдавливать из себя полную любезностей улыбку, майор просит меня проследовать за ним. Я послушно иду. Мы проходим длинный коридор, сворачиваем направо и останавливаемся у третьей по счёту двери. Запомнила.

– Ребята, у вас новенькая. Прошу любить и жаловать нашу столичную красавицу. – Явно преувеличивает, но мне всё равно приятно, хоть и могу отличить лесть от правды.

– Капитан Бессонова, – заканчиваю за начальника я.

Мужчина с волосами насыщенного медового цвета отрывает взгляд от бумаг и устремляет его на меня.

– Это капитан Воронов, Дмитрий Воронов, – представляет майор мужчину. – Он был ответственным за расследование дела. Уверен, вы найдете что обсудить, и познакомитесь с остальными ребятами. Капитан Воронов, вы ведь помните наш вчерашний разговор?

– Разумеется, – ледяным тоном отвечает мужчина. – Вы будете работать под моим началом. Приказы вышестоящего не обсуждаются. Раз уж вас прислали сюда в помощь, придётся поработать наравне с остальными. Надеюсь, для дочери полковника это не станет проблемой?

Проблемой? Он издевается? Да я только рада буду!..

Отхлёбываю ещё немного кисло-сладкого напитка и улыбаюсь.

– Вызов приму с превеликим удовольствием, но вот с приказами вы просчитались. Я тоже капитан, и нам с вами лучше сотрудничать. Меня отправили как помощника, потому что вы не справились. Девочкой на побегушках я не стану.

Справа раздаётся смешок, я оборачиваюсь и смотрю на рыжеволосого парнишку. Он ещё молодой и, кажется, не такой ледяной, как все остальные, с кем мне уже «посчастливилось» познакомиться.

– А вы у нас, младший лейтенант?..

– Лёха, – прочистив горло покашливанием, парень быстро исправляется: – Алексей Николаев, товарищ капитан.

– Приятно познакомиться, Алексей.

Я тоже умею быть милой. Хотя… пожалуй, Мороз был прав – Дерзкий ангел мне идеально подходит.

– Прошу представить мне все данные дела по убийству Фроловой Эльвиры Евгеньевны. И… рабочее место тоже не помешает.

– Мест у нас нет, поэтому придётся работать у подоконника.

А капитан Воронов совсем недружелюбный. Ничего. Обучим.

– Ладно. Не проблема.

Беру стул, ставлю его к подоконнику и с наслаждением допиваю энергетик, пока капитан Воронов ищет запрашиваемую мною информацией.

«Даже не думай, что я сломаюсь первой, Ворон! Даже не думай!».

– Удобно устроились, капитан? – спрашивает Ворон, приблизившись ко мне с папкой.

– Спасибо за заботу. Вполне.

Капитан с невозмутимым видом возвращается за свой стол, и до меня доносится пыхтение Алексея. Паренёк явно хочет что-то сказать, но не решается. Неужели ему такое отношение ко мне не понравилось? Вероятно, предоставлять служебное жильё мне здесь тоже не планируют. Ну ничего, как-то справлюсь. Командировочные мне всё-таки выплатят. Уже мечтаю о хотя бы самой жёсткой кровати и темноте. Будут ли по мне бегать тараканы – всё равно. Главное поскорее закрыть глаза и отключиться от реальности. Давненько я так сильно не мечтала о хорошем сне.

Пролистываю дело, уделяя особое внимание показаниям свидетелей.

Эльвира Евгеньевна была найдена с колото-режущей раной в области шеи. Орудие убийства отыскать не смогли. На одежде и на руках обвиняемой найдены следы крови, но что интереснее всего – они совсем не в тех местах, где должны быть. А как же брызги? Я внимательно рассматриваю фотографии с места задержания. У кого-то они вызывают отвращение, я же – привыкла. Это стало обыденностью. В детстве удивлялась, как работник морга может обедать там, где работает, а сейчас понимаю – что ничего необычного нет. Ко всему привыкаешь. О стерильности в его ситуации задумываться не приходится. Ком всё-таки подползает к горлу на мгновение, когда я внимательно рассматриваю последний снимок жёртвы. По посиневшим покровам кожи могу сделать выводы без заключения судмедэксперта, что погибла она раньше, чем была найдена подозреваемой.

– Убивать любовницу мужа в своём саду… на такое только полный тупица пойдёт, – бормочу себе под нос по привычке.

– Что простите? – переспрашивает Ворон.

– Я говорю, что никакая женщина не повела бы себя так глупо. Когда ей стала известна правда об изменах мужа?

Не увидела этой информации, поэтому спрашиваю у капитана, который явно не горит желанием сотрудничать со мной.

– Какое это имеет значение?

– Самое прямое. Если она только-только застукала мужа с молодой любовницей, то в состоянии аффекта могла наброситься на неё, труп вы бы нашли в лучшем случае в спальне. Какой прок убивать позднее в своём саду? Проблем с финансами у подозреваемой не было, так почему она не доверила работёнку профессионалу? А если так хотелось кровожадно расправиться самой, то почему в своём саду, а не на пустыре или в лесном массиве?

– Александра, я думаю, вы пытаетесь притянуть доказательства, которых попросту не может быть в нашей ситуации. Долматова Елена Васильевна уже дала признательные показания и ожидает суда.

– Она могла дать их под давлением. Вы ведь сами видите, что дело здесь нечистое. Только слепец поверит этим доказательствам. Что, если она выгораживает своего мужа? – Хоть отец и отправил меня помочь его приятелю, но я не исключаю того из числа подозреваемых.

– Если следовать вашей логике, то ей нет смысла выгораживать предателя. Разве не так?

Я пожимаю плечами.

– Допустим, она любит его и готова простить даже измену? Если она подозревает мужа и пытается выгородить его, то её чистосердечное объяснимо. Мы не можем позволить настоящему убийце оставаться на свободе. Разве не для этого мы работаем?

– Ладно. И с чего вы хотите начать расследование? Учитывайте, что у меня есть уйма других дел, и я не смогу везде сопровождать вас.

– Ничего страшного. У меня есть навигатор, а в папке – адреса. Я могу сама прокатиться по нужным и допросить всех фигурантов этого дела. Вам даже делать ничего не придётся. И если нормального рабочего места в участке для меня всё равно нет, пожалуй, я буду работать прямо из гостиницы.

Встаю, прижимая папку к себе. Заприметив урну в углу кабинета, приближаюсь и выбрасываю пустую банку.

– Дадите свой номер, капитан Воронов, чтобы я могла держать вас в курсе дела?

– Вы здесь под моей ответственностью, – выдыхает мужчина и закатывает глаза. – Нам сказали, что отправят помощника из столицы, поэтому одним делом ограничиться не получится. Напротив Алексея стол пока свободен. Лейтенант Ковригин ушёл в декретный отпуск.

Уточнять, с каких пор мужчины уходят в декретный отпуск, не собираюсь, знаю же, что это нормальное явление. Могут по закону, почему не пользоваться возможностью?

С победной улыбкой на губах занимаю свободный стол, поудобнее располагаюсь и ещё раз пробегаю взглядом по всем зацепкам. Конечно, в первую очередь мне хотелось допросить саму подозреваемую, но позволят ли мне встретиться с ней? Её муж и отец потерпевшей – следующие на очереди. Вот только следует ли ехать сейчас? Я сонная и боюсь упустить какую-нибудь деталь.

– Капитан, мне можно будет допросить Елену Васильевну?

– Такая возможность есть, – сквозь зубы цедит Ворон.

Какой он недружелюбный! С кругами, обходящими закон, я и то быстрее обзавелась связями. Но это ничего. Взгляд падает на Алексея. Он точно поможет мне, чувствуется, что парень не настроен по отношению ко мне негативно.

– Вам радостно? – подмечает Ворон.

Ой! Я, наверное, сидела тут и светилась как яркая лампочка, ещё коварного постукивания ноготками по лакированной столешнице не хватало для пущего эффекта.

– Конечно. Жизнь одна, нужно радоваться каждой минуте, что нам отведена. Или вы считаете, что я не права, капитан?

Ничего не ответив, Ворон тяжело вздыхает.

– Малой, я пойду к начальнику и доложу ему, что вчерашний птенчик раскололся, а ты последи, чтобы наша гостья чувствовала себя комфортно, но не забывала, что она здесь гостья.

Я бы показала ему язык, но ребячество давно оставила в прошлом. Мысленно он, конечно, и пару кукишей от меня увидел. У-у! Заносчивый!..

Налегать на Алексея я пока не собираюсь. Пусть привыкнет ко мне и поймёт, что даже столичная легавая может быть доброй, а то о нас тут наверняка ходят не самые лестные слухи.

Воронов возвращается быстро. Он сильно недоволен, что видно по сжатым в тонкую полоску губам.

– Через пять минут выезжаем. У нас кража с причинением тяжкого вреда здоровью, – командует капитан Алексею, а через пару секунд поворачивается в мою сторону: – Вы с нами.

Глава 3

Мы приезжаем в магазинчик неподалёку от участка. Стекло двери разбито, часть товаров разбросана. Владелец сидит за прилавком, приложив к голове пачку с пельменями, с которой стекают капельки воды. Касса перевёрнута. Стена испачкана кровью, но явных следов борьбы я не вижу. Такое чувство, что человека приложили затылком, и он медленно скатился.

– Вы немного запоздали. Тому уже увезли по скорой. Она до последнего сопротивлялась.

Я чуть щурюсь. При сопротивлении всё выглядит немного иначе. Здесь же напоминает постановку.

– Камер у вас, конечно же, нет?

Ворон косится на меня, словно я не должна была раскрывать рта. Тогда зачем взял меня с собой?

– Камеры есть, но, признаю, не работают. Пару дней назад сломались, а мастера всё не доходили руки вызвать. Кто же думал, что такое может случиться? Столько лет всё было хорошо, пока не открыли этот супермаркет неподалёку.

– И ваш бизнес стал приходить в упадок…

Поднимаю пачку с чипсами, смотрю на срок годности, только подтверждая догадки.

– У меня вынесли кучу товара, а продавщица сейчас в больнице в тяжёлом состоянии. Как вы думаете – меня сейчас волнует упадок бизнеса? – Немного помолчав, мужчина добавляет: – Мы планировали закрываться. Как видите, товаров осталось немного.

Потерпевший ну очень нервничает. Отмечаю, как бегают его зрачки из стороны в сторону. Чувствую, что дело нечистое. Внутренние перегородки магазина разрушены… Даже окно выбито, словно грабитель пришёл не за деньгами или товаром, а нарочно планировал разворотить здесь всё.

– Ваш магазин застрахован?

– Какое это имеет значение, служивая? Вы пришли допрашивать меня или искать преступника?

– Бессонова, – шикает капитан.

Алексей явно понимает, к чему я клоню, поэтому проходится по магазину и рассматривает на предмет повреждений.

По страховке тут предусматривается неплохая компенсация. А она есть – я больше чем уверена в этом.

– Полицию вызвал неравнодушный прохожий?

– Д-да… Я сам собирался. Когда зашёл, попытался остановить грабителя. Он ударил меня чем-то тяжёлым по голове и сбежал. Я даже не успел рассмотреть его лица.

Воронов молчаливо фиксирует все ответы в своём блокноте.

– Вы можете что-то рассказать о грабителе? Во что он был одет? Комплекция? Что-то ведь должно было броситься в глаза? – спрашивает капитан.

– Он был одет во всё чёрное, – заикаясь, говорит владелец, точно придумывает на ходу и берёт банальные штампы для описания. – Капюшон скрывал его голову. Я ничего толком больше не рассмотрел. Когда бы я это сделал? Когда я вошёл, Тома уже лежала на полу. Мне прилетело почти сразу.

Я приближаюсь к стене и внимательно рассматриваю кровавый след. Первоначальные выводы только подтверждаются. Человек явно не ожидал удара, иначе след был бы иным.

– Вы говорите слишком стандартные вещи, – вздыхаю я. – Хотите, чтобы мы искали иголку в стоге сена?

– Это ваша работа! Ищите! Почему вы дерзите мне? Вообще-то, я пострадавшая сторона.

Я приближаюсь к мужчине, хоть Воронов и шипит, чтобы шла в машину. Прикасаюсь к его трясущейся руке и отвожу в сторону. Из-за растерянности он даже не сопротивляется, но пытается сжать пальцы, словно есть что скрывать. Как я и думала – ссадина пустяковая. Нужно было постараться, чтобы ударить себя по голове для отвода подозрений.

– А мы найдём его. Вы можете даже не беспокоиться. Обязательно найдём.

С этими словами выхожу из магазинчика, понимая, что ничего нового я там больше не получу. Стягиваю с рук перчатки, которые успела надеть в машине. Пока парни снимают отпечатки пальцев и делают фотографии места преступления, я успеваю даже вздремнуть.

– Приехали из столицы, чтобы спать на работе? – спрашивает Ворон, пугая меня звучанием своего голоса.

– Могли бы быть и повежливее, – отвечаю, не спеша открывать глаза. – Мы ведь в больницу едем?

– Да. Как минимум, мы должны получить информацию.

– У вас здесь все дела такие скучные?

Наконец, открываю глаза и смотрю на капитана.

Алексей прыскает от смеха.

– Скучное? Интереснее было бы бегать вокруг трупа?

– Надо полагать, что он был бы, если бы не равнодушный прохожий. Кстати, почему его ещё не допросили?

– Это был анонимный звонок.

И пробить этого анонима никто не хочет? Какие странности. Я бы настояла, но сейчас мне лень. Я уже знаю ответ, ведь он очевиден. Доказательств пока нет. Нужно получить показания продавщицы: когда она придёт в себя, на руках владельца магазинчика застегнут металлические браслеты – больше чем уверена в этом.

– Почему ты так говорила с потерпевшим? – Ворон щурится, разглядывая меня.

– Мы уже успели перейти на «ты»?.. Нет, я не против. Ладно. Ты сам не понял что ли?

Вижу по его лицу, что тоже подозревает мужчину. Всё обыграли ну слишком по-детски. Вероятно, он смотрел мало фильмов про борьбу с преступниками, раз не придумал ничего лучше. Почему не спалил магазинчик дотла? Зачем нужно было устраивать эту клоунаду с ограблением? Если только…

– Мы должны вернуться!..

– Вернуться? С какой целью? Тебе не хватило заданных ранее вопросов?..

– Если бы хватило, я бы не просила развернуть машину. Давай же, капитан! Пока не уехали далеко. Есть у меня одна догадка.

– Капитан, я бы прислушался к просьбе капитана, – несмело подаёт голос Алексей. Не много ли капитанов на одного младшего лейтенанта?

Мы с ним на одной волне? Надеюсь, что я не ошиблась. Стыдно будет опозориться на первом задании, но отчего-то интуиция кричит, что я права.

Нехотя Воронов разворачивает автомобиль. Хоть я ему неприятна, но он не задаёт лишних вопросов, а мог бы. Мне это только на руку, конечно. Поделись я своими предположениями, он ни за что не вернулся бы.

Когда мы подъезжаем и входим в магазин, владелец вздрагивает. Делая вид, что прихрамывает, возвращается за прилавок и снова хватается за голову.

– Если болит, не следовало отказываться от медицинской помощи. С сотрясением шутки плохи, – наставническим тоном говорю я.

– Спасибо за беспокойство. Всё в порядке. Почему вы вернулись?

– В каких отношениях вы состояли с потерпевшей? – Мой вопрос пугает мужчину. Он бледнеет и старается скрыть взгляд.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Отвечайте, пожалуйста. Вопросы сейчас задаю я. В каких отношениях вы состояли?

Слышу, как пыхтит Ворон. Он в шаге от того, чтобы остановить меня, силой утащить в машину и больше не позволять выходить в свет.

– Она давно работает на меня.

– У вас была интимная связь?

– Это не имеет никакого отношения…

– Имеет самое прямое. У вас с потерпевшей была интимная связь?

Я использую приём, который мои коллеги называют «взять на понт». У меня нет доказательств, но если подозреваемый взволнован, он может сдаться и дать чистосердечное. А этот боится – по виску стекают ручейки пота.

– Вы прячете руку, потому что из-под ногтей так и не удалось вымыть запекшуюся кровь. Ваша царапинка на голове и не кровоточит совсем, а вот брызги крови на подбородке откуда-то взялись. Не удалось предусмотреть всё, какая досада, правда? Так, может, теперь ответите на вопрос – это было ограбление или разборки на почве ревности, которые вы решили обернуть себе на пользу, чтобы заодно получить выплату по страховке?

Мужчина всхлипывает. Он опускает голову и прикрывает лицо ладонью.

– Я не хотел навредить ей. Не хотел. Я не думал, что всё так закончится. Тома была для меня целым миром, но когда дела магазина ухудшились, она заявила, что уволится. Я не хотел отпускать её, не готов был к этому. Она стояла на своём, говорила, что уже приняла решение, что вместе у нас нет шансов. А потом я узнал, что у неё давно появился другой. Мы поссорились, и она… Не знаю, что на меня нашло. Я не мог контролировать себя, а когда она заскользила по стене, и я увидел кровь… пришла идея повернуть всё в свою пользу. Я бы поделился с ней деньгами, отдал бы ей всё, и она осталась бы со мной.

– Зачем вам нужна была такая женщина? Она всё равно ушла бы от вас, потому что не любила. Так стоило ли гробить свою жизнь?

– Да что вы знаете о жизни? – повышает голос мужчина, а я разворачиваюсь и ухожу. Проходя мимо Ворона, тихонько шепчу: – Ты знаешь, что делать.

Ворон вызывает ребят, которые отвозят владельца магазина в участок, пока Алексей опечатывает магазин. Я всё это время стою у машины, скрестив руки на груди. От кофе я бы сейчас не отказалась. Вроде бы должна была наоборот взбодриться, но что-то крайне паршиво на душе. Каждый раз все эти слезливые истории пробираются и задевают что-то важное. Стоят ли чувства того, чтобы ломать свою жизнь? Кромсать её на части?

– Как ты сумела разглядеть брызги крови у него на подбородке? Я смотрел внимательно, но ничего не увидел, – приближается ко мне Ворон.

– Я её и не разглядела. Никакой крови там не было. На пальцах что-то… но я поначалу думала, что это грязь.

– Погоди… У тебя не было доказательств, и ты просто… импровизировала?

Ворон запускает пятерню в волосы, взъерошивая их.

– А у вас разве таким методом никто не пользуется? Как видишь, действенный. Можешь взять на заметку. В некоторых случаях помогает быстро закрыть дело.

– Ты безумная. Если бы он не был виновен…

– Я бы извинилась. Легче стало? Следов борьбы видно не было. Если бы грабитель наставил на продавщицу ствол, она бы отдала ему всё или попыталась оказать сопротивление. Разбросанные небрежно товары напоминали постановку. И эта кровь на стене. Такой удар без сопротивления мог быть совершён только в том случае, когда его нанёс кто-то знакомый… тот, от кого ты не ждёшь его. Так что я сомневалась всего на сотую долю оставшегося от ста процента.

– Больше так не делай. Мы могли допросить потерпевшую, когда она придёт в себя. Она бы дала показания.

– Помани он её деньгами, как и планировал, она бы ничего не сделала. В общем, можешь не благодарить. И раз уж я помогла тебе быстро закрыть дело, может, посоветуешь хорошую гостиницу? Боюсь, сегодня я больше не в состоянии работать. Будем считать, что мой рабочий день начинается завтра.

– Можете пожить в моей квартире, капитан! – вмешивается Алексей и мгновенно краснеет под моим удивлённым взглядом.

– В твоей квартире? Не думала, что получу такое предложение…

– Это совсем не то, о чём вы подумали. Я просто сейчас живу с мамой. Она тяжело переживает развод с отцом, а моя квартира пустует. Вы сможете пожить там, пока не закончится командировка.

Чего у них тут все разводятся и изменяют друг другу?

– Малой, иногда лучше молчать, чем… – фыркает Ворон, но договорить я ему не даю.

– Лучшее предложение за сегодняшний день. Спасибо, младший лейтенант. И раз уж мы все познакомились, то давай сразу перейдём на «ты»? Привыкла общаться со своей командой по-дружески.

– Это не твоя команда… – огрызается Ворон.

Снова включил роль холодного и непреступного? Мне не жалко. Главное, чтобы не лопнул от распирающей его горделивости.

– Приму это за благодарность за быстрое раскрытие дела.

С этими словами сажусь в машину и уже мечтаю поскорее оказаться в кровати. Хоть кто-то на моей стороне. Быстрее бы уже взяться за основное дело, ради которого меня сюда и отправили. Не терпится узнать, так ли чист приятель моего отца.

Глава 4

Квартира Алексея оказалась маленькой, но довольно уютной. Хоть парень несколько раз успел подчеркнуть, что жильё у него скромное, словно боялся осуждения с моей стороны, но мне всё понравилось. Как уснула, я толком и не запомнила, но с первыми лучами солнца открываю глаза и чувствую себя полной сил.

В участок приезжаю чуть раньше остальных и сразу же окунаюсь в материалы дела. Первый человек, с которым я хочу поговорить – подозреваемая. Какую тактику выбрать? Сразу обелить мужа в её глазах, чтобы она засомневалась в правильности данного чистосердечного? Или попробовать зайти издалека?

– Доброе утро! – входит с улыбкой на лице младший лейтенант и виновато смотрит на меня. – Как вам спалось? Моя квартира наверняка не то, к чему вы привыкли?

– Доброе утро. Алексей, ты придерживаешься мнения своего капитана и не хочешь дружить со мной? Или забыл, что я просила общаться со мной на «ты»?

– Ой, прости!.. Конечно. Вчера же договаривались.

Паренёк смущается. Такой забавный. Напоминает мне Серого из моей команды. Вроде недавно уехала, а уже скучаю по своим парням. Им наверняка не сладко приходится под руководством Эдика. Надеюсь, он не станет срываться на них из-за личных проблем? Надо бы позвонить ему и предупредить, чтобы ребят моих не трогал, но не хочу… Мы слишком плохо расстались, а он поехал на семейный праздник со своей подругой детства, потому что невесту, зацикленную на работе, показывать родным постыдился.

– Спалось мне просто прекрасно. Не думай, что если я приехала из столицы, то живу в громадной квартире на Арбате, ладно? У меня тоже скромная квартира, и о лучшем жилье здесь я даже мечтать не могла. Честно, думала, что это будет гостиничный номер, где за стеной постоянно будут… ну ты понял.

– Я рад, что всё так. Просто я думал, что в столице в этом плане более избалованные люди.

– Ты ошибался. Я всё ещё остаюсь человеком, и моя жизнь в столице никак не отражается на моём мировоззрении. Алексей, ты занимался делом об убийстве Фроловой?

– Д-да, но капитан настойчиво просил меня не обсуждать это дело… с тобой.

– Значит, помощь мне никто оказывать не собирается?

– Не пойми меня неправильно, но я не в том положении, чтобы ослушиваться приказов. Заинтересованность этим делом со стороны столицы заставило моё начальство насторожиться. Всякое поговаривают, например, что Долматов дал взятку кому-то очень влиятельному человеку, чтобы его жену обелили и вытащили, а мой командир не терпит несправедливости. Надеюсь, ты понимаешь? Он хотел расследовать это дело дальше, даже после признательных показаний Елены Васильевны, но начальник запретил, а тут приезжает столичная девушка… и дело снова открывают.

Теперь мне понятно, чем я не угодила Ворону. Значит, у меня есть все шансы доказать ему, что я не продажный коп и приехала, чтобы действительно разобраться, а не оправдать убийцу.

– Доброе утро, – ледяным тоном заявляет капитан, войдя в кабинет. Он сразу проходит к столу, садится на стул и включает компьютер. Мрачный как тень.

– Доброе утро, – почти в один голос отвечаем мы с Алексеем спустя несколько секунд.

Ворон смотрит сначала на меня, а потом на младшего лейтенанта.

– Вы уже спеться успели.

– Не совсем верное утверждение, коллега. Ты просто слишком эффектно зашёл, капитан. Пытались понять – новое неотложное дело, или обычное состояние общего пофигизма.

– Прости, что?..

– Твой хмурый вид. Впрочем, не будем обсуждать это. Удалось договориться о моей встрече с подозреваемой?

– Обвиняемой. Она больше не подозреваемая, потому что дала чистосердечное признание.

– Точно! Однако для меня она остаётся подозреваемой.

– Пока разрешение не дали. Я попросил начальника позаботиться об этом. Что-то ещё?

– Жаль, – киваю я. – Не хочется лишний раз раздражать тебя своим присутствием и мозолить глаза, думала, что закрою дело быстрее, но ничего… К палкам в колёсах мне не привыкать. В таком случае я договорюсь о встрече с отцом Эльвиры. Он второй на очереди.

– Потому что муж обвиняемой уже успел пообщаться с тобой? – скептически фыркает Воронов.

– Нет, но его показания мне не так интересны, как все остальные. С ним я тоже встречусь, но позднее. Если никто не возражает, и срочных дел нет, я, пожалуй, поеду…

– Ты никуда не поедешь одна. И уж тем более не после того, как вчера внаглую позволила себе самовольничать.

– Но тебе ведь понравилось, капитан, – ухмыляюсь я.

Видела же, что он мою тактику намотал на ус. И выглядел довольным, думая, что я не замечу. Не выпускал бы колючки, мы бы с ним сработались.

Мужчина что-то фыркает, а я уже набираю номер отца погибшей девушки.

Фролов Евгений Борисович…

Расскажет ли он мне что-то новое?

Хоть поначалу он пытается сказать, что уже на все вопросы всем ответил, да ещё и по несколько раз, но всё-таки соглашается на встречу. Я понимаю, каково отцу, потерявшему дочь, снова и снова отвечать на типичные вопросы, но мне важно встретиться с ним и узнать больше о погибшей. Кто ещё входил в круг её общения? Этой информации в деле недостаточно. Фролов занимается бизнесом, и его дочь могли убрать конкуренты.

– Капитан, если не хочешь, чтобы я ехала одна, то самое время отправляться. Или я могу взять с собой Алексея? Встреча назначена через сорок минут. Евгений Борисович попросил не опаздывать.

Ворон смотрит на часы и шумно выдыхает сквозь стиснутые зубы.

– У меня собрание. Малой, головой отвечаешь за каждую её ошибку. Можешь взять служебную машину.

– Не беспокойтесь. Я на машине.

Мы с Алексеем выходим из кабинета, и я не могу сдержаться, чтобы не хихикнуть. Ну до чего же упертый человек. Он бы помчался следом за нами, если не собрание, а сейчас будет нервничать, опасаясь, что я могу снова сболтнуть что-то лишнее.

– Не боись, Лёха… Голова твоя останется на плечах. Я не собираюсь обвинять кого-то сегодня, если не буду уверена в своей правоте хотя бы на девяносто процентов.

Дело мутное, и чтобы разобраться в нём я должна бесстрастно допросить всех, а уже потом делать выводы.

– Да я больше боюсь за капитана. Он же изведётся, пока мы не вернёмся в участок.

– Ничего страшного. Пусть тренирует выдержку – в нашей работе это очень полезный навык, – подмигиваю парню на проходной, засмотревшемуся на меня, и мы выходим на свежий воздух. Чувствую, что долго я здесь не пробуду. Даже не знаю – радоваться или грустить. Тут хоть немного ощутила вкус жизни снова и не слишком хочу снова возвращаться в золотую клетку, выстроенную отцом.

По пути в особняк отца погибшей мы с Алексеем почти не разговариваем. Я пытаюсь собраться с мыслями, потому что допрос потерпевшей стороны всегда дело непростое.

– А он неплохо живёт, – говорю, остановившись рядом с воротами.

– Ага… Бизнес свой, деньги крутятся неплохие.

– Теорию убийства его дочери конкурентами не обрабатывали?

– А то ж! Но есть проблема – его главный конкурент – Долматов, муж обвиняемой.

Это я почему-то упустила, и теперь чувствую, что сильно просчиталась. Я изучала детали убийства, но на маленькие, вроде конкурирующего бизнеса, внимания не обратила.

– Значит, у мужа подозреваемой, – на последнем слове специально делаю акцент голосом, – был мотив?

– Ну, вроде того… кто знает, почему он связался с дочерью Фролова? Может, пытался как-то через неё навредить бизнесу её отца, а когда она отказалась помогать… кокнул её.

Я цокаю языком.

– Но разве мы не защищаем Долматова? – Алексей хмурится.

Он тоже подозревает, что я прибыла сюда для поиска липовых улик? Мне это совсем не нравится, но стараюсь не подавать вида.

– Конечно, нет. Мы расследуем дело и ищем настоящего убийцу. Никого специально обелять мы не будем. Если жена Долматова отмазывает мужа, мы докажем это, и тогда на скамье подсудимых окажется он.

Алексей улыбается. Хоть кто-то доверяет мне, пусть и не до конца.

После звонка в видеодомофон, нас встречает молодая девушка и провожает в дом. Она одета во всё чёрное, и я не могу понять – кто она такая.

– Это домработница Евгения Борисовича, – поймав моё замешательство, шепчет Алексей. – Полякова Алина Аркадьевна.

Её допрашивали. Я видела её показания в деле. Она выглядит так, словно потеряла родного человека. Серые волосы собраны в расслабленный пучок, а большие карие глаза красные от слёз. Под глазами Алины пролегли глубокие тени, что сразу бросилось мне в глаза, когда она встретила нас. Может, они дружили с погибшей? Неплохо было бы ещё раз поговорить с ней.

– Евгений Борисович сейчас спустится, – говорит девушка полным боли голосом. – Я могу предложить вам чай или кофе?

– Не откажусь от чашечки крепкого без сахара и сливок. Спасибо, – киваю я.

Алексей от напитков отказывается. Если нас решат отравить, хоть кто-то сможет доказать это. Кофеин моя слабость – ничего не могу поделать с этим, хоть и понимаю, что сердце не железное, а сколько оно будет работать с таким потреблением стимуляторов бодрости – большой вопрос.

Окидываю скучающим взглядом гостиную. Ничего примечательного не замечаю. Странно, что нет ни одного портрета и ни одной фотографии любимой и единственной дочери. Не рано ли мужчина поспешил избавиться от них? Я привыкла, что в таких домах всегда висят портреты на стенах. Впрочем, обстановка в стиле минимализма, тоже неплохой вариант.

– Прошу прощения за ожидание, – хрипловатым голосом говорит Евгений Борисович, проходит медленным шагом в гостиную и садится в кресло-качалку рядом с камином. – Присаживайтесь. Не люблю, когда гости стоят. Алина предложила вам напитки?

Голова Евгения Борисовича покрыта редкими седыми волосами. В уголках глаз и губ – морщины. Блёклые синие глаза будто лишены смысла, но оно и неудивительно. Он потерял дочь. Мужчина обладает крепким телосложением. Мой взгляд падает на руки, которые он держит сцепленными в замок на животе.

– Да. Спасибо за то, что согласились принять нас.

– Не думал, что меня снова будут пропускать через очередной круг ада. Почему следователь сменился?

– Я капитан Бессонова, приехала из Москвы для расследования этого дела, – хоть и сказала уже это по телефону, но повторить лишним не будет.

– Кто же подсуетился, чтобы даже столичный капитан снизошёл до нас?

Игнорирую вопрос мужчины, так как он кажется мне провокационным.

– Евгений Борисович, вы знали, что ваша дочь состоит в интимных отношениях с вашим главным конкурентом?

– Я не следил за личной жизнью своей дочери, – отчеканивает мужчина ледяным голосом. – У неё была полная свобода выбора, и мне жаль, что она связалась с женатым.

– Значит, вы не знали об их отношениях?

– Знал, но я не планировал ей что-то запрещать. Я просил Элю быть осторожнее, но она никогда не слушала меня.

– В каких отношениях вы состояли с дочерью? Если бы что-то случилось, она бы обратилась к вам за помощью?

Взгляд мужчины темнеет. Руки напрягаются, что не ускользает от моего взгляда.

– Нет. Она любила решать свои проблемы сама.

Алина приносит кофе, немного разряжая обстановку своим присутствием. Владелец дома с теплотой в голосе благодарит её и заботливо предлагает отдохнуть. Когда я спрашиваю, где Евгений Борисович находился в тот день, когда его дочь убили, из руки Алины выскальзывает пустой поднос. Она извиняется и спешит сбежать. Её поведение заставляет меня задуматься.

– У меня есть алиби. Я был на благотворительном ужине. Я прошёл по своему приглашению и весь вечер провёл там.

– Кто-то может подтвердить, что вы находились там?

Мужчина сощуривается:

– Вы же не думаете, что я убил бы собственную дочь? Конечно, есть люди, с которыми я общался. Они подтвердят, что видели меня там.

– А Долматов тоже присутствовал на благотворительном ужине?

Евгений Борисович закатывает глаза и шумно выдыхает.

– Я не слежу за своим конкурентом. Он был в списке, но я с ним там не встречался.

– Хорошо.

Пока я пью кофе, задаю ещё несколько вопросов на отвлечённую тему, стараясь понять, какой была жертва, и отвести внимание. Мужчине следует расслабиться, а я уже получила информацию, которую хотела.

– Спасибо за то, что согласились встретиться и ответить на мои вопросы. Если вдруг потребуется прояснить какие-то детали, я свяжусь с вами.

– Лучше, чтобы не требовалось. Я рассказал вам всё, что знал. Моя дочь погибла, а из этого делают какое-то проклятое шоу, – возмущается мужчина.

Я не извиняюсь, даю Алексею знак, что мы можем идти, но на улице вижу Алину и останавливаюсь.

– Алина, я могу задать вам пару вопросов? – девушка бледнеет, заикается и бормочет, что она вряд ли может дать какую-то новую информацию.

– И всё-таки я попробую задать вопросы, которые другие могли упустить… В каких отношениях вы состоите с отцом Эльвиры?

От прямого вопроса Алина ахает. Её зрачки расширяются. Она хватает ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Я работаю в доме Евгения Борисовича несколько лет. На что вы намекаете? – вскинув подбородок, спрашивает Алина.

– Только работаете? Или между вами есть что-то?

– Ничего нет. Не выдумывайте. Мы дружили с Элей. Для меня большая утрата её смерть, как и для Евгения Борисовича. Я пытаюсь поддерживать его, как могу. Простите, но мне нужно работать. Я уже ответила на все вопросы, больше мне добавить нечего.

Нервно Алина выпроваживает нас с Алексеем, и я останавливаюсь у машины, глядя на напарника.

– Ты тоже это заметил?

– В прошлый раз она вела себя куда спокойнее и чётко отвечала на все вопросы.

– У Евгения Борисовича ведь больше никого нет, да?.. Дочь была его единственной наследницей, а сейчас он с теплотой относится к горничной. Если не на роль любовницы, то на роль дочери она запросто может претендовать. Она заботится о мужчине не просто так…

– Ты думаешь, что у неё был мотив убить Эльвиру?

Я только киваю. Круг подозреваемых становится шире. Вопрос в другом – у Алины не хватило бы сил доставить погибшую на место, где нашли её труп. Либо у неё были подельники, либо она поехала в дом Долматова вместе с убитой. Теперь мне важно поскорее выяснить у мужчины, появлялась ли его любовница в компании домработницы.

Мы возвращаемся в участок. Воронов старательно пытается делать вид, что он не заинтересован, как всё прошло. Я переслушиваю допрос, который записала на диктофон, оставляю заметки в блокноте и задумчиво смотрю перед собой. Мотивы были точно не у одного человека… и если Елена Васильевна взяла вину на себя, думая, что её муж убил свою любовницу, то мне важно понять его мотивы так поступать. Встречаться с дочерью конкурента, чтобы потом убить её на территории собственного дома? Слишком глупо… Подставить жену? Тогда бы он не просил сейчас доказывать её невиновность.

Вспоминаю о выгодном знакомстве с Игорем Морозовым. У него есть свой бар… а туда определённо приходят разные интересные личности. Наверняка и разговоры о громком убийстве ведутся там время от времени. Было бы неплохо узнать, что говорят люди.

– Я ещё нужна здесь сегодня? – спрашиваю у капитана.

Мужчина отрывает взгляд от бумаг и отрицательно качает головой.

– Решила сбежать с работы побыстрее?

– Не могу не воспользоваться возможностью познакомиться с городом. Уверена, надолго я здесь не задержусь, потому что близка к разгадке, – говорю, подмигнув мужчине.

Знать ему о моих связях совсем необязательно. Не все копы одобряют сотрудничество с преступниками. Я же всегда придерживалась позиции, что относительно безобидный таракан может принести пользу. Хотя… Мне бы пробить этого таракана и убедиться, действительно ли он безобидный.

Выхожу из кабинета, но не успеваю полностью закрыть дверь, как слышу вибрирующий голос Ворона:

– Малой, рассказывай, что она устроила в доме Фролова?

– Да ничего особенного… Появились подозрения, что его домработница не чиста на руку. Она так странно вела себя сегодня, словно рыльце не просто запачкано в пушку, а всё пуховое.

– Очень интересно.

Я хмыкаю. Не мог спросить при мне? Обязательно обсуждать мою работу за спиной? Да и ладно… его право. Стесняется, вероятно.

Нырнув в машину, набираю номер нашего специалиста. Не хочу пробивать человека здесь, а у ребят всё равно есть доступ к общей базе.

– Витюш, привет. Это Алекс.

– Алекс, конечно, узнал. Привет. Как тебе в командировке? Эдик тут ходит, рвёт и мечет.

Пусть хоть провалится, мне нет дела до его настроения.

– Хорошо, что не ревёт. Я звоню по делу. Можете мне пробить одного человечка?

– Снова обзаводишься «полезными связями»? – посмеивается Виктор.

– Ты меня слишком хорошо знаешь. Эта «связь» нырнула под колёса моего автомобиля посреди ночи. Сам меня нашёл… так что даже стараться не пришлось. Игорь Морозов. Владеет баром «Причал».

– Вводных достаточно. Если бизнес легальный, то быстро пробью его и предоставлю тебе информацию.

– Спасибо. Приятно иметь дело с людьми, не задающими лишние вопросы.

Мы с Виктором прощаемся, и я точно знаю, что данные на Мороза получу раньше, чем успею добраться до его бара.

Набираю номер мужчины в надежде, что он обратился к врачу и не успел умереть от заражения крови.

– Вот уж не думал, что так скоро понадоблюсь тебе, красотка! – отвечает Мороз довольно бодрым голосом.

– Захотелось немного развлечься. Предложение посетить твой бар ещё в силе?

– Обижаешь! Мороз свои слова и предложения назад не забирает. Конечно, в силе.

– Тогда я приеду сейчас?

– Дай мне пять минут, чтобы встать с кровати и одеться. И я весь твой.

Каков ловелас… Уж не старался бы так сильно. Всё равно на меня эти штучки совершенно не действуют.

Глава 5

Остановив машину на пустой парковке у небольшого здания, максимум квадратов в восемьдесят на первый взгляд, я выхожу и разминаю затёкшую спину наклонами в стороны. Каждый позвонок хрустит. Пожалуй, кому-то в последнее время не хватает тренировок.

Покосившаяся вывеска «Причал» над входной дверью местами была покрыта ржавчиной. Стены первого этажа здания украшены рыбацкими сетями, но их уже изрядно потрепало временем. Второй выглядит не веселее – того и гляди развалится. На мгновение голову посещает мысль – не зря ли я приехала сюда. Вряд ли кто-то интересный мне действительно заходит в этот бар. Скорее всего, здесь собираются местные гопники. И всё-таки я приехала, а отступать не в моих правилах.

Лёгкий ветерок приносит с собой аромат тины с реки. Я бы спустилась и посидела на берегу, но есть дела. Некогда предаваться ностальгическим воспоминаниям о беззаботном детстве, когда могла часами сидеть с дедушкой на берегу реки, ничуть не заботясь о сжирающих тебя комарах. Их укусы будут чесаться потом, я всегда так думала, а в моменте нужно было наслаждаться тихим стрекотом кузнечиков в траве, дыханием природы, запахами примятой ногами травы, тины и сырости леса.

Стучусь, и дверь тут же открывается.

– Привет, красотка!

Выглядит Мороз немного лучше, чем в день нашего прощания, но замечаю, что ему ещё тяжело передвигаться.

– Почему здесь никого нет? – спрашиваю я, нахмурившись.

– Кому нужен бар в дневное время? Мы открываемся после восьми. Не вижу смысла платить рабочим за пару тройку обслуживаемых клиентов.

Киваю и двигаюсь к барной стойке следом за своим новым знакомым. Помещение достаточно уютное изнутри. Кирпичные стены, тусклое освещение, аккуратные круглые столики, окружённые табуретами. Отсюда и не скажешь, что оно готово развалиться.

Вероятно, люди приходят сюда выпить и послушать музыку, потому что в пляс здесь особо не пойдёшь, свободного места не так много. Значит, могли сболтнуть что-нибудь полезное.

Виктор уже успел прислать мне информацию об Игоре Морозове – паренёк привлекался по нескольким делам как свидетель. Я не ошиблась, и он действительно торгует информацией. Старается не лезть во все тяжкие, но приключения сами находят его. Пару раз был замечен на торговле контрафактом. В общем, крутится, как может.

– Что выпьешь? Предлагаю мой любимый фирменный коктейль. В голову сильно не ударит, но вкус отменный.

– Я за рулём, Мороз, поэтому предлагай мне что-нибудь безалкогольное.

– Разве это проблема, красотка? У меня на втором этаже есть пара комнат, обычно гости снимают их, сама понимаешь для чего, но могу уступить одну, чтобы ты как следует отдохнула после дегустации моих напитков.

– Ну уж нет… Спасибо за щедрое предложение, но я вынуждена отказаться. – Как только представлю, что там вытворяли на кроватях, и какие запахи могут стоять в комнатах, так сразу ком подступает к горлу. – Ты обращался в больницу?

– Ты ведь коп, красотка. Понимаешь, что я не могу просто взять и пойти в больницу с ножевым, но знакомый врач меня осмотрел. Всё в порядке. Не о чем переживать. Затянется и останется лишь шрам, но они ведь только украшают мужчин. Правда?

Я недовольно фыркаю и сажусь на барный стул.

– Кто это сделал?

– Хочешь помочь мне? Не советую лезть в тёмные дела. Они найдут тысячу отговорок, и ты не сможешь пришить им дело. К тому же, вопрос уже решён. От меня отстали. Я донёс до них, что ничего не знаю.

– И всё-таки?..

– Ты пришла провести допрос? Дел больше не хватает? Или хочешь загнать меня в большие долги и использовать в своих целях?

Мороз ухмыляется. Тёмная чёлка падает ему на глаза, и он смахивает её резким движением головы в сторону. Смешав что-то в шейкере, он выливает искрящийся напиток в бокал и толкает в мою сторону.

– Что это?

– Это напиток «ты лишаешь себя удовольствия». В нём должен быть ликёр, но если ты отказываешься от алкоголя, то можешь попробовать и так. Только дай знать, если будешь готова окунуться во все тяжкие.

Я делаю маленький глоток, прокатывая напиток во рту. Насыщенный цитрусовый вкус остаётся на кончике языка мятным послевкусием. Рецепторы улавливают лёгкий виноградный привкус, но он достаточно быстро улетучивается. Резкий контраст от кислого к сладкому я пробую впервые.

– Неплохо, – говорю и делаю глоток побольше, потому что убедилась, что алкоголя там действительно нет.

– Не поверю, что ты пришла сюда только для того, чтобы убедиться, что я ещё не умер. Рассказывай, чем моя скромная персона может помочь тебе?

Карие глаза глядят на меня настороженно. Золотые вкрапления поблёскивают, отражая свет. Я нарочно делаю ещё один медленный глоток коктейля, чтобы немного потянуть время.

– Мне нужна кое-какая информация. Если ты ею и не владеешь сейчас, то можешь получить позднее. Дело о громком убийстве дочери бизнесмена Фролова наверняка обсуждается в стенах твоего бара.

– В стенах моего бара обсуждаются обычно куда более щепетильные вещички… вроде измен вторых половинок, – парирует Мороз.

– Отлично. Измена там тоже была замешана, и тебе это точно известно. Мне нужна любая информация, которую ты только сможешь получить об этом деле. Любые слухи сойдут.

– Почему ты решила расследовать это дело? Его вроде как закрыли, а жену Долматова арестовали на месте преступления… – Мороз щурится.

– Потому что Долматов дал мне взятку и хочет очистить имя жены? – пожимаю плечами я.

– Вот так просто признаёшься?

– Так говорят все, так к чему я буду оспаривать? Люди ведь считают, что знают больше…

– Ты слишком горячая красотка для работы копом. Никто не говорил тебе этого? В кругах, где нужны информаторы, ты бы зарабатывала куда больше.

– Хочешь предложить мне работу? – вскидываю правую бровь, выражая наигранное изумление. – Буду иметь в виду, если меня попросят из органов, а пока я борюсь за справедливость и буду продолжать делать это. Кто-то же должен держать преступный мир за яйки.

Мороз посмеивается.

Слышу перезвон дверных колокольчиков.

– Ты гостей ждёшь?

Мороз ругается себе под нос, выходит из-за барной стойки, но далеко пройти не успевает.

– Опачки! И кто тут у нас? Ну что, Мороз, закончим наш разговор?

Оборачиваюсь медленно и смотрю на невысокого жилистого мужчину с блестящей лысиной на голове вместо шевелюры. От висков тянется татуировка, но я не заостряю на ней внимания. Вижу, что у мужчины сломан нос, несколько хороших ссадин на лице, да и двигается он так, словно там парочка рёбер сломана. Сам-то знает об этом? А я теперь – да.

– Ещё и с девкой тебя поймал. Это подарок судьбы. Посмотрю на твой видок, когда ей придётся ублажать меня, пока у тебя не развяжется язык.

Незнакомец навёл на Мороза ствол, не позволяя ему сдвинуться. Сейчас лучше не делать лишних движений, чтобы не стало хуже.

– Я уже сказал тебе, что не знаю никакой информации о бароне, Кабан. Лучше тебе выместись отсюда и забыть дорогу в мой бар.

– А мне птичка сказала, что знаешь. И расскажешь!..

Сердце колотится чуть сильнее обычного, но на меня накатывает слабость, словно… Кошусь на недопитый коктейль. Этот гад мне что-то подмешал? Пусть молится, чтобы мой организм оказался сильнее, и я успела уложить Кабана раньше, чем он уложит нас с Морозом на пару.

Стараюсь собраться и выдавливаю из себя улыбку.

– Парень, чего ты с ним возишься? Видно же, что он ни слова не скажет, а вот я могу многое рассказать, – язык слегка заплетается, и можно сделать выводы, что я пьяна.

Что он мне вмешал? Хорошо, что не успела выпить много, но теперь мне нужно действовать быстрее. Времени обдумать тактику нет, а мозг вообще отказывается работать.

– Я всё расскажу тебе о бароне. Сумела вытянуть из нашего дурачка Мороза немало интересного.

– А подружка у тебя не такая дура, как ты, – довольно хохочет Кабан, обнажая отсутствие передних зубов. – Свяжи его, детка, чтобы я видел, что могу тебе доверять.

– Ты не понимаешь, с кем связываешься, красотка, – отрицательно качает головой Мороз.

– О! Поверь мне, понимаю лучше, чем тебе может показаться.

Ныряю за прилавок в поисках чего-то, чем можно связать человека, пока Кабан держит его на мушке. Мороз будет только мешать. Взгляд падает на откупоренный флакончик. Снотворное? Понятно!.. Значит, часик я посопротивляться ещё смогу. Всё зависит от дозировки, конечно, но сил у меня стало явно меньше. Отыскав за прилавком толстую бечёвку, я беру её и направляюсь к Морозу. Пока Кабан держит его на мушке, я связываю мужчину, толкаю его в сторону барной стойки, вынуждаю сесть и связываю ноги. Здесь он будет прикрыт, если вдруг Кабан начнёт стрелять.

– Ты не понимаешь… – шепчет Мороз.

– Не понимаю того, что ты мне снотворные подмешал в напиток? Я этого не забуду… – тихо рычу я.

Бечёвка ещё остаётся, но остатки я ловко прячу.

Кабан проверяет узлы. Он ворчит, что я слишком слабая, а я отхожу от него, приподнимая руки в знак мира.

– Конечно, у меня не так много сил, как у вас, я же всего лишь слабая девушка. – Плюхаюсь за столик. – Это ты его ранил?

– Ранил? – Кабан выставляет грудь колесом и хохочет. – Я вспорол ему брюхо и сделаю это снова с большим удовольствием. Видела бы ты, как он просил не делать этого. Буквально на коленях молил о пощаде.

По смешкам Мороза я понимаю, что ему есть что сказать, но пусть лучше молчит. С ним я поговорю позднее.

– Почему же не закончил работу сразу? Ты его убить хотел, но вернулся только спустя сутки.

– Мне тоже немного досталось, как сама видишь. Ещё и на хвост повисли из шайки барона. Пришлось притаиться. Подлатал раны и сразу в бой. Кроме того, убить я его планировал после того как получу информацию. Если ты всё расскажешь, я с превеликим удовольствием сделаю это на твоих глазах.

Я сделала правильные выводы – у Кабана сломана пара рёбер. Он постоянно прихватывает левую сторону и дышит тяжело. Если ударить туда – не умрёт, но согнётся в три погибели.

– И чем же тебе не угодил барон?

– А ты не слишком болтливая, красотка? Говори всё, что узнала от этого помойного таракана. Где найти барона?

– Сначала ответь на мой вопрос, красавчик… Хочу знать, что ждёт человека, навредившего мне.

– Так барон и тебе навредил? – Понятия не имею, о ком мы говорим, но уверенно киваю. – Его заказали. Как только найду, где он скрывается, сразу перережу глотку. Где он? Тебе известно?

Кабан обходит меня со спины, кладёт руку мне шею и сжимает пальцы в угрожающем жесте. Дышать становится существенно сложнее, но дело в действии препарата.

– Если ты обманешь меня, я пущу тебя по кругу, а потом лично буду наслаждаться тем, как ты будешь подыхать.

– В другой жизни, милый, – отвечаю, резко бью локтем по слабой точке, а когда противник теряет хватку и задыхается, согнувшись, подскакиваю с места, выбиваю из его руки пистолет – гадёныш успевает нажать на курок, но пуля пролетает аккурат рядом с моей ногой, и ударяю на этот раз по голове, оглушая его. Кабан теряет сознание, повалившись на пол, а я спешу застегнуть на его запястьях металлические браслеты. Ноги связываю оставшейся бечёвкой.

Сил осталось слишком мало. У меня всё расплывается перед глазами. Хотелось верить, что я сильнее, но, видимо, мне вмешали убойную дозу снотворного.

– Красотка, я тебе снова должен. Ты второй раз спасаешь мою жизнь.

Бросаю на Мороза гневный взгляд и набираю номер Ворона.

Надеюсь, он не включит режим обиженного ребёнка и приедет, потому что если я вырублюсь здесь, кого-то из преступников точно потеряю.

– Что случилось? – Звучит ледяной отстранённый голос. – Заблудилась в нашем небольшом городке?

– Капитан, у нас тут неожиданное задержание в «Причале»… будет хорошо, если вы с ребятами поспешите, потому что я неважно себя чувствую.

– Что случилось? Тебя ранили?

Опускаю руку, сбрасывая звонок. Приближаюсь к дальней стене, чтобы под контролем оставались оба повязанных, медленно скатываюсь на пол и на всякий заряжаю пистолет.

– Слушай, я не хотел навредить тебе. Не думал, что Кабан снова наведается. Я просто планировал обыскать твою машину, пока ты будешь отдыхать. Не люблю, когда кто-то хранит на меня компромат, – пытается оправдаться Мороз.

– Лимит доверия исчерпан, – бормочу я.

Тяжело бороться с накатывающим сном. По лбу стекают капельки пота. Влажные пряди прилипли к лицу, и я пытаюсь смахнуть их, но безрезультатно.

– Я действительно просто хотел найти записи и удалить их. Ты мне понравилась. А как ловко ты Кабана уделала – это отдельная песня. Ты ведьма? Знаешь, чтобы он так легко повёлся на твои сладкие речи, а не приложил чем-то по голове – это слишком удивительно. Ты бы стала лучшим информатором.

Слова Мороза размываются в голове.

– Вот только как ты докажешь, что он собирается убрать барона?

Я молчу. Хватит с меня откровенностей. Знаю, что Мороз всё равно будет оказывать мне содействие в дальнейшем, но доверия ему действительно больше нет. Ребята приезжают удивительно быстро. Кабан только-только приходит в себя и говорит, что мы ничего не сможем доказать.

– Что с тобой случилось? – присаживается рядом Воронов. – Что за задержание? За что мы их вообще берём?

– Этот, – киваю в сторону Кабана, – ранил этого… – теперь в сторону Мороза. – Последняя запись, – бормочу я, протягивая мужчине диктофон. – Меня опоили снотворными. Боюсь, дольше бороться не получится.

Голова тяжёлая, виски сдавливает. Я начинаю терять связь с реальностью и чувствую, как крепкие руки подхватывают меня.

– Лёха, проследи, чтобы обоих доставили в участок. Ей нужна медицинская помощь, поэтому я отвезу её в больницу. Запись прослушай по пути.

Уверенные шаги мягко убаюкивают, и я погружаюсь в сладкий сон. Чувствую себя младенцем в материнских руках. Так хорошо. Кажется, я даже вцепляюсь пальцами в рубашку Ворона и утыкаюсь лбом в его грудь, но не могу быть до конца уверена, что это так.

Просыпаюсь в больничной палате. Первое, что бросается в глаза – серый потолок. Он должен быть белым, но кто бы его покрасил?.. Запахи этого места я узнаю в любом состоянии, даже если окажусь здесь с завязанными глазами. Раньше они вызывали отвращение, но со временем привыкла. Я редко оказываюсь на больничной койке сама, но часто навещаю коллег или прихожу с допросами.

За окном уже темно. Рука затекла, но я не могу сейчас сильно двигать ею, потому что всё ещё капает капельница.

Поворачиваю голову на звуки размеренного посапывания рядом и замечаю задремавшего на стуле капитана. Он может выглядеть милым, когда не бросается колючками. Всё это время он не оставлял меня? Приятно, конечно, но пусть не рассчитывает, что буду за это благодарить его и закрою глаза на неприязнь ко мне.

Ёрзаю немного, чтобы поудобнее устроиться и разогнать кровь. Ворон мгновенно просыпается. Синие глаза мужчины – два ледяных сапфира – внимательно глядят на меня. Он не спешит ругать меня, но, чувствую, собирается это сделать. Пытается подобрать правильные слова, чтобы описать мою безбашенность?

– Я не собиралась нарываться на неприятности, капитан. Просто пошла в бар, чтобы поговорить со знакомым, – бью наопережение.

– Познакомились в столице?

Отрицательно качаю головой.

– Алексей уже прослушал запись. Чем ты думала? Серьёзно рассчитывала, что он поможет?

– Он поможет, я уверена. Знаете, такие связи могут быть полезными. Хоть многие мои коллеги пренебрегают ими, но я всегда считала… – закашливаюсь, поперхнувшись слюной.

На мгновение во взгляде Ворона появляется испуг. Он исчезает слишком быстро. Мужчина берёт стакан с водой с тумбочки, ставит в него трубочку и поит меня, словно я ранена и сама не смогу пошевелиться.