Незаживающее. Стихотворения 2020-2024
Размер шрифта: 13
© Замшев М.А., 2024
© АНО «Редакция альманаха «Академия поэзии»», 2024
Часть 1
От вокзала до вокзала
«Всё завершается как под копирку…»
- Всё завершается как под копирку,
- Будущий год ещё так одинок.
- Кто-то проделал огромную дырку
- В прошлом и смотрит оттуда в бинокль.
- Пусть он увидит, как выше и выше
- Мы поднимаем преступную страсть,
- Как зацепляется солнце за крыши,
- Чтобы под утро совсем не упасть.
- Как удивительный век Двадцать первый
- Под мишуру новогодних речей
- Юношей стал, утончённым и нервным,
- И до сих пор он блуждает ничей.
- Всё завершается тяжким застольем,
- Посох стучит, Дед Мороз без лица,
- Кто-то проснётся и сразу застонет,
- Можно бинокль докрутить до конца,
- Всё увеличить в последнем пределе,
- До отвращенья, до сморщенных век,
- Тот, кто в прицеле, бесспорно, при деле,
- А Дед Мороз выбегает на снег.
- Вот он бежит, он мишень для охоты,
- Ктянь, из какого он тонкого льда!
- Вот он упал… Пьяный, что ли? Да что ты!
- Не раскрошилась его борода.
- Смесью гремучей шампанское с дёгтем,
- Бросили ложку, подумали – мёд.
- Год перед нами неспешно пройдётся,
- Что-то шепнёт, но никто не поймёт…
«Нет уже того накала…»
- Нет уже того накала,
- Что любви сильней.
- От вокзала до вокзала
- Череда огней.
- Горло высушила вьюга,
- Задушила крик.
- Нам бы полюбить друг друга,
- Но бредёт двойник
- Мой по набережным мрачным,
- Дождь ему в лицо.
- Первой ночью, ночью брачной
- Снимет он кольцо.
- Крест Господний смотрит в небо,
- Этим жизнь полна.
- Что нам нужно, кроме хлеба
- И глотка вина?
- Жизнь от поезда отстала,
- Не проститься с ней.
- От вокзала до вокзала
- Череда огней.
«Кто-то за руку меня в толпе хватает..»
- Кто-то за руку меня в толпе хватает
- И ведёт туда, где холм далёкий высится.
- Мне тебя так безнадёжно не хватает,
- Что февраль не может плакать – слёзы высохли.
- Словно камень проглочу худое слово я,
- Положу любовь свою, как мыло в мыльницу.
- А чернил достать сегодня дело плёвое —
- С небом кровь смешай и заливай в чернильницу.
«Выходи из дома, пройдись по книжным…»
- Выходи из дома, пройдись по книжным,
- Полистай роман, никому не нужный,
- Проглоти слюну от приязни к ближним
- И пойми, что ветер давно не южный.
- У семи холмов я восьмой насыплю
- Из своих ошибок, тревог, волнений.
- И пойдёт у города кожа сыпью,
- Красной сыпью памятных поражений.
- Я чертил луну, но сорвался циркуль,
- Получился месяц над облаками.
- Выхожу из дома, а небо в стирке,
- Выжимает кто-то его руками.
- Кто-то плакал у этой стены столетья,
- Потому здесь нынче такая влажность
- Не прощай меня даже этим летом!
- Бог простит, а дальше уже не важно.
«Облака – что корабли…»
- Облака – что корабли, Целая армада,
- Ты о счастье не моли,
- Счастья нам не надо.
- Нам бы локон золотой,
- Гриф виолончели,
- Чей-то ангел, но не мой,
- Каждый день при деле.
- Ни окон тебе, ни стен,
- Лишь улыбка Бога,
- Каждый остаётся с тем,
- Что раздал убогим.
- Полно, друг мой, горевать,
- Всё как мы хотели,
- Будет ветер струны рвать
- У виолончели.
- Тот, кто с облака упал,
- Луч руками схватит,
- Божий мир настолько мал,
- Что души не хватит.
«Небо, не глядя совсем на людей…»
- Небо, не глядя совсем на людей,
- Дыры никак не заштопает,
- Юноша полон великих идей,
- Девушка тоже. И что теперь?
- В памяти есть небольшое окно,
- Наглухо вечно забитое,
- Ты отвори его, мне всё равно,
- Помнится только забытое.
- Блеф не удался, рояль замолчал,
- Стынет любви беззаконие,
- В небе осталось начало начал
- И на земле не закончилось.
- Годы пройдут, и нагрянет беда,
- Вздрогнут живые и мёртвые,
- Юноша с девушкой не навсегда
- Пальцы сплетают замёрзшие.
«Осень – бесполезное время…»
- Осень – бесполезное время,
- Вроде бы любовь и стихи,
- Вроде бы душа, не старея,
- Чьи-то подбирает грехи.
- Вроде бы не так уж и страшно
- Видеть из любой темноты,
- Что водонапорные башни
- Так же одиноки, как ты.
- Только это с нами бывает
- Каждый бесполезнейший год,
- Облако опять уплывает —
- Ну когда уже уплывёт?
- Тянутся к бумаге чернила,
- Мозг терзает мысли вовсю,
- И опять живётся вполсилы,
- Потому что стыдно во всю.
- Патефон, пластинку не грея,
- Поглощает ветер и джаз.
- Осень – бесполезное время,
- Жёлтой кровью пачкает нас.
«Сколько ты будешь помнить меня?..»
- Сколько ты будешь помнить меня?
- Столько трамвай стоит на мосту,
- Столько орёл кричит на лету,
- Столько крепка у танка броня!
- Столько я буду помнить тебя?
- Столько закат с крыши течёт,
- Столько гадать, нечет иль чёт,
- Столько живут, жизнь не любя.
- Сколько мы будем помнить друг друга?
- Столько трамвай ходит по кругу.
«Я стихов не писал никогда. Я хочу в эту точку…»
- Я стихов не писал никогда. Я хочу в эту точку,
- Гдя шёл по Фонтанке в шинели и в окна смотрел,
- Я хочу, чтобы кто-то придумал под ноги мне кочку,
- Чтоб я больно упал, чтоб я больно лежал,
- чтоб прозрел
- Той бесшумной бездушной зимой девяностого года,
- Той беззвучной зимой, где вороны теряли ночлег,
- Где бродила во мне изумлённая злая свобода,
- Как вино, что не выпьют, а выльют на проклятый
- снег.
- Там скелет папиросы над городом смерть
- распростёрла,
- А мужчины за водкой охотились до темноты,
- И несли её словно трофей, и лакали из горла,
- Чтобы горла обжечь до последней святой немоты.
- Я стихов не писал никогда. Я не помню, откуда
- Офицерскою улицей Блок доходил до огня,
- Только тот, кто боялся матросов[1] в надежде на чудо
- Попросил его слово одно передать для меня.
- Там смешались года, времена, а потом размешались,
- Словно порции каши овсяной. Солдаты, подъём!
- Мы вмешались куда-то… Зачем мы куда-то
- вмешались?
- Мы должны были просто остаться навеки вдвоём.
- Я стихов не люблю. Как соседи, назойливы рифмы,
- Я не в силах признать, что без цели и смысла живу.
- Я иду по Фонтанке, а рядом идут декабристы,
- Чтобы сесть в туристический катер и выйти
- в Неву.
«Давай с тобой наговорим…»
- Давай с тобой наговорим
- Побольше вздора.
- Уже течёт вчерашний грим
- Из глаз актёра.
- Скорей всего, ты скажешь: «Течь
- Лишь слёзы могут».
- И ошибёшься ты: вся речь
- Моя от Бога,
- Не потому, что я гордец
- Иль параноик,
- А потому, что двух сердец
- Союз не стоек.
- Лицо приклеено к стене
- Обычным скотчем.
- Я соскребаю тень с теней,
- А ты не хочешь.
- Я карандаш твой не стирал,
- И росчерк злее.
- Я столько раз лицо терял —
- И вот наклеил.
- Петух восторженно молчал,
- Пока не клюнул.
- И если был бы я смельчак,
- В лицо бы плюнул.
- Но проживает Божество
- Всю жизнь без грима,
- В местах, где всё и ничего
- Неповторимо.
«Железная воля диктатора…»
- Железная воля диктатора
- Стареет в публичных домах.
- Пустое лицо агитатора
- В мужских благородных слезах.
- Свободы не будет. Зачем она?
- Солдаты пришли на постой.
- А линия жизни прочерчена
- Диктаторской твёрдой рукой.
- Снега бесконечны. Но скоро уж
- Им адский послышится гул.
- И облако будет как скорая,
- Цде пьяненький доктор уснул.
- А в лавки завозят казённые
- Без счёта конфеты драже.
- И если вся соль не солёная,
- То ссориться не с кем уже.
«Опять мне снилась армия…»
- Опять мне снилась армия,
- Снежинки на плацу.
- Там погибал задаром я,
- Там вечность не к лицу.
- Там небеса несметные
- Давали только снег.
- Скрипели трубы медные,
- Сгорал двадцатый век.
- Не надо математики,
- Чтоб сосчитать во сне
- Игрушечных солдатиков,
- Что мать дарила мне.
- Повсюду буквы стёртые,
- И прапорщик орёт,
- Что все мы будем мёртвыми,
- Отчизна и народ.
- Народ с Отчизной выжили
- Кому-то на беду,
- Но наши души выжжены,
- Их в райском нет саду.
- Проснулся. Сон не кончился.
- Вокруг всё тот же ад.
- И только колокольчики
- Незримые звучат.
«Мои грехи подтверждены…»
- Мои грехи подтверждены —
- Какое чудо!
- Мои грехи не прощены —
- И впредь не будут.
- Легко влетают мотыльки
- В тот «Вальс-Мефисто»,
- Мне без тебя как без руки
- Быть пианистом.
- Планет неспешный разговор
- Стал бестолковым.
- Подписан старый договор,
- А Фауст новый.
- На коже медленной тихи
- Любви прожилки.
- И я несу свои грехи,
- Свои пожитки.
«Я размышляю, что за небом…»
- Я размышляю, что за небом,
- Не может быть, чтоб там тупик.
- Мои слова летят за снегом,
- Чтоб сесть тебе на воротник.
- Давно пропало то виденье
- И то постельное бельё,
- Когда я думал, что сведенье
- Последних счётов – это зло.
- Когда я видел, что над бездной
- Лишь птицы тешатся, скользя.
- Когда я помнил, что исчезнуть
- Тебе никак уже нельзя.
- Но в небеса нельзя с разбега,
- Там неприступная стена.
- Когда умру – то стану снегом,
- И ты пройдёшь по мне одна.
«Стакан газировки – одна копейка…»
- Стакан газировки – одна копейка,
- А если с сиропом – то три.
- Ну что же ты медлишь, однако, – пей-ка,
- Стакан для начала протри.
- Я стану таким, как никто не верил,
- Но детство всегда светло.
- Пора уж давно открывать не двери,
- Но окна, чтоб выгнать зло.
- Теперь газировка зовётся «спарклинг»,
- На горле не шарф, а шов.
- И мёртвому будут нужны припарки,
- Чтоб выглядеть хорошо.
«Степь – это то, что для русского взгляда легко…»
- Степь – это то, что для русского взгляда легко,
- Так же легко умирать, если сделано дело.
- Если шагать начинаешь – иди далеко,
- Перемещай без любви опустевшее тело.
- Если услышишь дорогу – обратно ступай,
- Там тебя могут спасти, но зачем тебе, друже?
- Рай на земле невозможен, а призрачный рай
- Тем, кто в аду побывал, оказался не нужен.
«Ничего не получилось…»
- Ничего не получилось,
- Получиться не могло.
- Жизнь бежала и разбилась,
- Всюду битое стекло.
- По стеклу ходите, люди,
- Пусть звучит прощальный хруст.
- Без шопеновских прелюдий
- Станет мир тревожно пуст.
- Но теперь не до Шопена,
- Жизни не было и нет.
- Пена только что шипела,
- А теперь лишь белый след.
- Лица оспою изрыты,
- Стынет Гамлета вопрос.
- Всё шампанское в корыто
- Вылил хмурый Дед Мороз.
«Ветви бесполезные сплетают…»
- Ветви бесполезные сплетают
- Время, что поймать пытался взгляд.
- Ангелы давно не улетают,
- Целый день печальные сидят
- На домах, вокзалах и деревьях,
- Ищут человека своего.
- Если возвратятся тени древних —
- Расстреляют всех до одного.
- Времена смешаются, как фишки
- В мировом жестоком казино.
- Продразвёрстка, кулаки, излишки.
- К чёрту всё, ведь главное – кино.
- Я тогда возьмусь за чашку кофе
- Как крупье – бестрепетной рукой.
- Ангелы гуляют по Голгофе,
- Словно институтки по Тверской.
- И мои страдания несметны,
- Свет струится из кофейной тьмы.
- Счастье в том, что ангелы бессмертны,
- И несчастье – что бессмертны мы.
«Навязчивые сны…»
- Навязчивые сны,
- Дурацкий шёпот строк,
- В окно вползает муть
- Ненужного рассвета.
- Глаза мои красны,
- Я не извлёк урок.
- Я так хотел уснуть,
- Что позабыл про это.
- О чём я позабыл?
- Когда бы знал, то вспомнил.
- И каждый новый день
- Таранит как тиран,
- Тиранит как таран.
- Тот бал, конечно, был.
- Но все невесты в тёмном.
- И вспомнить это лень.
- И кто-то кран украл.
- И нет воды. Есть кран.
«Сентябрь – военный месяц. У вояк…»
- Сентябрь – военный месяц. У вояк
- Кипят глаза и зацветают брови.
- И льётся кровь. И знает школьник всяк,
- Что надо чтить святую память крови.
- За окнами ещё один вокзал.
- Название запоминать не стоит.
- Я в поезде. Я чувствую сигнал,
- Что если умирать, то лучше стоя.
- Земля до омерзения сыра,
- Безумец босиком по ней пройдётся.
- А прошлое – как чёрная дыра.
- И в этот раз уже не обойдётся.
«Когда-нибудь вспомню любую подробность…»
- Когда-нибудь вспомню любую подробность,
- Хоть сердится память, как дятел, долбя
- Туда, где зима продолжает греховность,
- Туда, где любовь продолжает тебя.
- Когда-нибудь вспомню решётку бульвара,
- И как ты лениво сказала: «Гуд бай»,
- И ярость глухую забытого бара,
- В котором напиться уже не судьба.
- Из этих обрывков не склеишь ты фото,
- Влюблённый бездельник остался без дел.
- Но, может, случайно ты вспомнишь кого-то,
- Кто меньше всего вспоминаться хотел.
«Кому я нужен здесь, в России…!
- Кому я нужен здесь, в России,
- Где бесполезны сантименты,
- Где в душу лезут монументы
- И выгнать их никто не в силах?
- Кому я нужен здесь, где место
- Моё уж кто-то занимает
- И денег мне не занимает
- Моя вчерашняя невеста?
- Кому я нужен здесь? «Кому-то», —
- Сказал мне кто-то ради шутки.
- Плывут бессмысленные утки
- В реке бессмысленной и мутной.
Часть 2
Всё написали древние греки
«Всё написали…»
- Всё написали
- Древние греки,
- Всё написали.
- Всё поглотили
- Древние реки,
- Всё поглотили.
- Так поднимай же
- Слабые веки,
- Сны отпустили.
- Древние греки,
- Древние реки
- Нас проглотили.
«Поэзия, бесстыжая как шлюха…»
- Поэзия, бесстыжая как шлюха,
- Горланит песни возле пивняка.
- Её сегодня слушаю вполуха,
- Сегодня песни взяты с потолка.
- Сегодня в них не отыскать такого
- Бесспорного покоя, как вчера.
- Я плохо спал, проснулся бестолково,
- И ненависть преследует с утра
- Ко всем, кто утром ходит на работу
- И копит деньги, чтобы смерть не злить.
- У пивняка не встречу я кого-то,
- Кто мог бы эти мысли разделить.
- И лишь одна поэзия, святая
- И падшая, чтоб не обидел всяк,
- Поёт о том, что жизнь моя пустая.
- И ждёт свой несравненный автозак.
«Когда умру, мне будет всё равно…»
- Когда умру, мне будет всё равно,
- Посмертные заботы не проверишь.
- Когда умру, ты сразу не поверишь:
- Всё страшное сначала как в кино.
- И ничего, конечно, не случится
- Такого, чтобы кто-то крикнул: «Ах!»
- Промчится жизнь, когда-нибудь промчится
- И кончится в посредственных стихах.
«Стриптизёрши старой школы…»
- Стриптизёрши старой школы
- Просят денег у клиента.
- Стриптизёрши новой школы,
- Не поверите, – любви.
- Что же делать, если голы
- Мы и босы в те моменты,
- О которых стыдно вспомнить,
- И бесстыдны визави.
- Если сделаешь уколы,
- То останутся на теле
- Незаметные проколы.
- Плачьте, головы склоня!
- Стриптизёрши старой школы
- Не известно что хотели.
- Стриптизёрши новой школы,
- Не поверите, – меня.
«Я так хотел увидеть пароходы…»
- Я так хотел увидеть пароходы,
- Которые идут, блестя на солнце,
- Которые – на кромке горизонта,
- Но не увидел их… Похоже,
- Что кто-то изучил мои рисунки
- И сделал так, что толпы доброхотов
- Ведут туда, где череда бессонниц,
- И жители обходятся без понта,
- Без моря то бишь, и без понта тоже,
- И ночью воют кобели как суки.
«От стихов одно спасенье…»
- От стихов одно спасенье —
- Ими овладеть.
- Храм Господний. Воскресенье.
- Плохо ловит сеть.
- Я опять глотаю шпаги
- От избытка чувств.
- Не хватает нам отваги
- В главном из искусств.
- Напишу тебе автограф
- Прямо на спине.
- Жизнь моя – кинематограф.
- Истина – в вине.
- Обойдусь вишнёвым соком,
- К чёрту ваш уют,
- Левитанский вместе с Блоком
- В Ленина плюют.
«Агнешка или Элижбета?»
- Агнешка или Элижбета?
- Но ветер с Вислы не даёт ответа.
- Пошли назад.
- Я мог бы вспомнить всё, но до рассвета
- Я выпил яд.
- Агнешка или Элижбета?
- Но пиво горькое горчит. Судьба горька.
- И жизнь ещё несчастна и легка.
«Твои воспоминания с моими…»
- Твои воспоминания с моими
- Смешать придётся. Думаю, что ты
- Когда-нибудь моё забудешь имя,
- Поскольку по законам темноты
- Мы всё перемешаем – губы, руки,
- И где своё – уже не отличим.
- Любовь всегда рождается от скуки
- И умирает с тысячью причин
- Не умирать. Снежок идёт не очень
- Густой, но утверждающий: тоска!
- Мы ставим запятые вместо точек,
- А это просто дрогнула рука.
«Боже мой! Где то лето?..»
- Боже мой! Где то лето?
- Август и Петербург.
- В небо из пистолета
- Выстрелил демиург.
- Выстрелил вхолостую,
- Тучу слегка задел.
- Прожили жизнь впустую?
- Что же, таков удел!
- Помнишь, коньяк хлестали
- Летом тем из горла.
- Водку не покупали,
- Водка, как ведьма, зла.
- Двигаться солнцу легче
- С запада на восток.
- Боже мой, где те плечи,
- Что укрывал платок?
- Мы как в кино нарезку
- Сделаем – не грусти.
- Tы говоришь мне резко:
- Больше не по пути.
- Боже мой! Где тот август?
- Северное тепло.
- Боже мой! Нечем хвастать!
- Боже мой! Всё прошло!
- Где она? Дьявол с нею.
- Знал же, что всё пройдёт.
- Только мосты длиннее
- Каждый проклятый год.
«Кому-то было суждено…»
- Кому-то было суждено
- Дождаться, а кому-то
- Крутили старое кино
- С задержкой на минуту.
- Хоть назначай, хоть отменяй,
- Ещё встречаться рано.
- Слова сбежали от меня,
- Как дети от тирана.
- Насыпь мне в чашку чай, насыпь,
- Не спрятаться от страха.
- На небе золотая сыпь
- И что-то громче Баха.
Часть 3
Зона турбулентности
«В Петербурге бывая, я думаю, что государь…»
- В Петербурге бывая, я думаю, что государь
- Нам построил его, чтоб мы знали: за нами держава,
- Что за нами всегда остаётся священное право
- За неё умирать. Мой отныне хромает словарь,
- Как писать о великом Петре – я не ведаю больше,
- Если снова Полтава не наша и тень от Мазепы
- Застилает нам небо. Давайте придумаем скрепы,
- Чтобы время Петра прикрепилось к текущему
- столь же
1 Есть свидетельства, что после 1917 года Осип Мандельштам панически боялся матросов. – Примеч. авт.
Продолжить чтение