Битва Света и Тьмы. Тень Триумвира, Шёпот Забвения

Марозия: Песнь о Забытой Богине

В песках забвения, где память тлеет,

В тени легенд, что время не жалеет,

Жила богиня, чье имя – Марозия,

Забытая ныне, как утренняя роза.

Она плела рассвет из нитей лунных,

И звёзды зажигала в небе сумрачном.

Её дыхание – шёпот летних ливней,

Её взгляд – глубина морей безбрежных.

Марозия, властительница снов и грёз,

Владычица лесов, полей и рощ.

Любила смертных, их хрупкость и отвагу,

Их радость мимолетную, их горькую печаль.

Дарила им вдохновение и мудрость,

И защищала от зла, что таилось вдали.

Учила их любить, творить и верить,

И в каждом сердце искру света беречь.

Но зависть богов, как тень, нависла над ней,

И шёпот лжи отравил сердца людей.

Предали её, забыли навеки её имя,

И в жертву принесли ей лишь презрение.

Марозия, отвергнутая и брошенная,

В слезах ушла, навеки отрешённая.

И мир померк, лишившись её света,

И в сердцах людей поселилась тьма и скверна.

Засохли реки, увяли цветущие сады,

И в душах воцарилась лишь пустота.

Искали Марозию, звали её имя,

Но лишь эхо отвечало им в пустыне.

Но шепчут старики у костра ночного,

Что в час, когда надежда угаснет снова,

Марозия вернётся, как утренняя звезда,

И мир наполнит светом навсегда.

Помните Марозию, богиню забытую,

И в сердце храните искру её любви незримую.

***

Александр: Сын Зевса и Грозы

В долине Пеллы, где Олимп встаёт стеной,

Родился мальчик, судьбой отмеченный одной.

Не просто смертный, но потомок богов,

В его глазах пылал огонь, не знавший оков.

Александр, сын Филиппа, царя-воителя,

Впитал в себя и мудрость, и силу победителя.

Аристотель учил его тайнам мироздания,

А сердце жаждало великих завоеваний.

И шептали ветры, что Зевс, громовержец сам,

В ночь бури страстной, явился в царский храм.

Олимпиада, мать, в объятьях бога была,

И кровь божественная в жилах сына текла.

Он покорил коня Буцефала, дикого зверя,

И понял мир, что в нем таится сила безмерная.

В семнадцать лет, в отсутствие отца,

Он усмирил восстание, юный, но храбрец.

И вот, Филипп пал, от рук предателя сражён,

Александр взошёл на трон, судьбой вознесён.

Персия, Египет, Индия – все пали ниц,

Перед мощью войска, перед волей царя-львиц.

Он основал Александрии, города-маяки,

Где знание цвело, рассеивая мраки.

Он видел богов, он слышал их голоса,

И верил, что ведёт его небесная полоса.

Но даже боги смертным не дают бессмертия,

И жар лихорадки оборвал его житие.

В Вавилоне, в расцвете славы и побед,

Угас огонь, что освещал весь белый свет.

Осталась легенда, о сыне Зевса и грозы,

О царе-полководце, что видел вещие сны.

Александр Македонский, чьё имя живёт в веках,

Как символ дерзости, как пламя в смелых сердцах.

***

Тулунбек: Легенда о Золотом Воине

В те времена, когда солнце было ближе к земле,

А звёзды шептали тайны в ночной тишине,

Родился Тулунбек, сын степного ветра и гор,

Чей дух был крепок, а взгляд острее, чем топор.

Мать его, Айгуль, знала язык зверей и птиц,

Отец, Батырхан, был вождём непобедимых лиц.

Но судьба, как буран, переменчива и зла,

Осиротела Айгуль, когда война пришла.

На племя напал змей, трехглавый и лютый,

Что пожирал скот и людей, не зная сытости.

Батырхан пал в бою, защищая свой народ,

И Айгуль, скорбя, ушла в горный грот.

Там, в пещере тёмной, родила она сына,

Назвав Тулунбеком, надеждой и силой.

Вскормлён молоком кобылицы белой,

Он рос не по дням, а по часам, смелый.

Когда Тулунбеку исполнилось семь лет,

Он нашёл в пещере меч, что сиял, как рассвет.

Меч этот был дан Батырхану богами,

Чтобы защищать землю от зла и печали.

Тулунбек, взяв меч, поклялся отомстить,

Змея трехглавого навеки победить.

Он отправился в путь, через степи и горы,

Встречая на пути лишь бури и споры.

Ему помогали духи предков и звери,

Волки указывали путь, орлы стерегли двери.

Он научился понимать язык ветра и трав,

И стал сильнее, чем самый могучий удав.

Наконец, он достиг логова змея,

Где смрад и тьма царили, немея.

Змей, увидев Тулунбека, взревел,

И пламенем из пасти на юношу повеял.

Но Тулунбек был быстр, как молния в грозу,

Он уклонился от пламени, не показав слезу.

Мечом своим, что сиял, как солнце в зените,

Он отрубил змею все три головы в миг.

Кровь змея пропитала землю вокруг,

Но Тулунбек, победитель, стоял, как могучий дуб.

Он вернулся в племя, как герой и спаситель,

И стал мудрым вождём, справедливым правителем.

Так гласит легенда о Тулунбеке, Золотом Воине,

Чья храбрость и сила живут в каждом из нас, помните!

Он символ надежды, символ борьбы со злом,

И его имя будет жить в веках, как гром!

***

Оэлун, Ткач Судеб из Звёздной Пыли

В безвременье, где хаос танцевал с пустотой,

Родился Оэлун, из звёздной пыли золотой.

Не бог войны, не царь, не повелитель морей,

Но Ткач Судеб, хранитель грядущих дней.

Его глаза – два вихря галактик далёких,

В них отражались рождение и гибель эпох.

В руках его – веретено из лунного камня,

Прядет он нити жизни, сплетая узоры странные.

Из шёпота комет он ткёт полотно мирозданья,

Вплетая в ткань его радость, печаль и страданья.

Каждая звезда – лишь узелок на нити судьбы,

И Оэлун знает, где оборвётся она, где расцветёт в сады.

Он видел рождение первого солнца и первый вздох земли,

Он слышал плач умирающих звёзд, что в чёрные дыры ушли.

Он помнит имена забытых богов и павших империй,

И шепчет их эхом в ветрах, что гуляют по прериям.

Не молят его о власти, богатстве и славе,

Лишь о мудрости, чтобы понять его замысел в ткани багряной.

Ибо Оэлун не судит, не карает, не милует,

Он лишь плетёт, неустанно, судьбу, что в вечности зимует.

И если ты видишь падающую звезду в ночи,

Знай, это Оэлун обронил нить, что больше не звучит.

Но не печалься, ибо он уже плетёт новую нить,

И в ней, возможно, твоя судьба будет сиять и цвести.

Так помни об Оэлуне, Ткаче Судеб из Звездной Пыли,

Ибо в его руках – будущее мира, что мы так любили.

И пусть его нити ведут тебя сквозь тьму и свет,

К той судьбе, что уготована тебе, и больше нет.

***

Песнь Железного Хромца

Я – Тимур, рождённый в Кеше, Хромец Железный, бич земли!

В моих глазах пылает пепел городов, что пали во мгле.

Не бог я, нет, но воля моя – закон, а меч – судья!

Я выковал империю из крови, пота и огня.

Слыхали ль вы о битвах моих, о громе конских копыт?

От Дели до Дамаска дрожала земля, когда мой стан стоит.

Я покорил народы, что гордыню в сердце берегли,

И золото их, и земли их – всё пало к моей ноге.

Не верьте сказкам о жестокости, о пирамидах из голов!

Я – справедливость, я – порядок, я – кара для врагов.

Я строил мечети, воздвигал дворцы, науки процветали в дни мои,

И Самарканд, жемчужина Востока, сиял под властью моей руки.

Но помните, что слава – тень, а власть – лишь миг один.

Я тоже смертен, как и вы, подвластен времени седин.

И вот, стою я пред вратами, где ждёт меня последний бой,

С самим забвением, с самим Хаосом, что правит вечной тьмой.

Не плачьте обо мне, потомки, не возносите хвалу зря!

Лишь помните, что воля – сила, что может горы покорять.

И если в сердце вашем пламя горит, как в сердце у меня,

То мир склонится перед вами, как склонялся передо мной всегда!

***

Феодора: Ткачиха, ставшая Богиней

В дымке веков, где мифы сплетаются с былью,

Жила Феодора, чья слава доныне жива.

Не знала она ни царских палат, ни покоя,

Лишь грубый холст и нить, что судьбу ей плела.

Родилась в тени цирка, средь смеха и плача,

Где акробаты взлетали, а клоуны рыдали.

Но в сердце Феодоры горел огонь яркий,

Не гаснущий даже под градом насмешек и брани.

Она ткала гобелены, что краше рассвета,

В них пела душа, в них жила красота.

Её пальцы ловкие, словно бабочки в танце,

Создавали узоры, что мир покоряли всегда.

Однажды, когда солнце коснулось земли,

И золотом залило стены Константинополя,

Увидел Феодору Юстиниан Великий,

И в сердце его вспыхнула страсть, словно молния.

Он был император, владыка земель и морей,

Но перед красотой её, мощь его угасала.

Он предложил ей трон, корону и власть,

Но Феодора ответила: «Не в этом счастье, мой царь!»

«Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала,

Чтобы бедные были защищены, а слабые сильны.

Я хочу, чтобы искусство цвело, как весенний сад,

И чтобы каждый нашёл в этом мире свой путь!»

И Юстиниан, поражённый мудростью её слов,

Сделал её не просто императрицей, а соправительницей.

Вместе они правили, мудро и справедливо,

И город их процветал, словно райский сад.

Феодора стала символом надежды и силы,

Защитницей женщин, покровительницей искусств.

Она строила больницы, приюты и храмы,

И имя её звучало, как песня любви и добра.

Когда же пришла пора покинуть этот мир,

Феодора ушла, оставив след незабвенный.

И говорят, что в ночном небе, среди звёзд,

Сияет её душа, как яркая, вечная звезда.

И по сей день, когда ткачи садятся за станок,

Они шепчут имя Феодоры, прося её благословения.

Ведь она была не просто императрицей,

Она была Богиней, сошедшей на землю, чтобы творить добро.

***

Халльгерд, луна ледяного топора

В сагах шепчут о ней, о Халльгерд Длинноресничной,

Красе, что затмевала северное сияние.

Дочь Хёскульда, воителя с сердцем льдиной,

Она росла, как роза средь скал, упрямо, дерзко.

Её волосы, как лён, струились до земли,

И каждый локон золотом в лучах играл.

Глаза, как озеро в полночь, глубоки, темны,

В них отражалась сила, что в деве дремала.

Она была не просто ликом дивной красоты,

Но воительницей духом, гордой и смелой.

Владела мечом, как прялкой, легко и просто,

И голос её звенел, как сталь закалённая.

Халльгерд, луна ледяного топора,

Так звали её, ибо сердце её было холодно.

Она выбирала мужей, как коней на торгах,

И каждый, кто ей не мил, был ею отвергнут.

Она жаждала власти, богатства и славы,

И ради этого готова была на всё.

Её красота была оружием опасным,

Что разбивало сердца и рушило судьбы.

Но даже в сердце льда таилась искра,

И в час беды, когда земля дрожала от битвы,

Она встала на защиту своего народа,

И билась, как львица, яростно и храбро.

Легенда гласит, что в тот день, когда пал её муж,

Она прокляла врагов, и проклятье сбылось.

И даже после смерти, её имя вечно живёт,

Как символ красоты, силы и ледяной гордости.

Халльгерд Длинноресничная, помни её, путник,

Ибо в её истории – урок для всех нас.

Красота может быть даром, а может – проклятьем,

И только сердце решает, как ею владеть.

***

Екатерина Медичи: Тень Флоренции над Францией

Взошла луна над Арно, серебром

Окрасив купол Брунеллески гордый.

Там, в колыбели Ренессанса, в дом

Вошла судьба, что станет столь жестокой.

Екатерина, дочь Лоренцо, взгляд