Любовница опекуна

Глава 1

– Ассоль, поставь стакан, и пошли скорее работать! Уже минут пятнадцать гости ждут тебя, − рассержено прошипела Алла, сверкнув в меня недовольным взглядом.

– Господи, да я же на минуту вышла, воды попить. Так в горле пересохло.

Сделала еще глоток и побежала в зал, чтобы не пропустить ни одного важного клиента.

Пару недель назад подруга помогла мне устроиться в один хороший ресторан официанткой. Не то чтобы это была работа мечты, но я не чуралась и с удовольствием приняла ее предложение. А что еще остается делать, учась на втором курсе медколледжа, куда я поступила против воли моего опекуна. Будь неладен Ивар Якубин! Видите ли, хотел отправить меня на обучение в Швейцарию! И зачем мне это надо? Я сама поступила в колледж, и никто мне не помогал, никто не платил бешеных денег. У меня есть свои мозги, благодаря которым я теперь имею стипендию. Да маловато, но все же я собой горжусь. А работу решила найти, чтобы откладывать деньги на свою мечту.

– Ассоль, бегом к седьмому столику, там уже хотят сделать заказ, − сообщила мне администратор, на что я кивнула и, проверив на месте ли блокнот, побежала к столику.

Ресторан, в котором я теперь работала, постоянно участвовал на выездных мероприятиях подобных тому, что сейчас было в музее. Очередной аукцион антикварных вещей, собранные деньги которого пойдут на благотворительность. Почему−то в это мне верилось с трудом, но как знать.

Подойдя к столику, я вдруг замерла, в ступоре посмотрев на удивленного Ивара. Какого черта он здесь делает?

– Добрый вечер. Что будете заказывать? – произнесла слегка дрожащим голосом, понимая, как сильно мне может влететь.

– Начну с главного, Ассоль, − прорычал он, одарив меня гневным взглядом, ― какого хера ты делаешь здесь, да еще и в роли официантки? Напомни, где ты сейчас должна быть?

– Я там, где и должна быть.

– Нет, девочка, ты должна быть на дополнительных занятиях по химии. Или забыла?

Я сглотнула и посмотрела на него свысока.

– И все же, вы сделаете заказ?

– Ивар, давай после ужина выяснишь отношения с этой пигалицей, − произнесла спутница Якубина, которую я и заметила только после этих слов.

– Владлена, закрой рот, − рыкнул Ивар, так и не оторвав от меня взгляда. ― Ассоль, сегодня твой последний рабочий день. Можешь уже собираться.

– Я сама решу, что мне делать. Ведь я уже взрослая девочка.

– Пошла отсюда, взрослая девочка. Заказ пусть примет другой официант.

Его слова неприятно проехались по моей душе. Хотелось влепить ему пощечину. Значит, я не устраиваю его в роли официантки, ну что же, пусть сидит голодный.

Развернувшись, я с гордо поднятой головой ушла на кухню. Хотела скрыться с чужих глаз, но понимала, что на работе это практически невозможно.

– Ассоль, ты чего?

– А, Вера Степановна, седьмой столик попросил другого официанта.

– Что? Почему?

– Что происходит? – зашипела Алла, подбежав ко мне.

– Алла, иди прими заказ у седьмого столика. Бегом!

Подруга недовольно зыркнула в мою сторону и, подняв подбородок, пошла выполнять приказ администратора.

– Что произошло, Ассоль?

– Ничего, Вера Степановна, вы можете не переживать. Просто за тем столом сидит мой опекун, и он против того, чтобы я работала.

– Вот еще! Проблем только не хватало от Якубина.

– У Вас их не будет, как и меня у Вас в ресторане.

– Разберемся, ты главное, не расстраивайся.

Я кивнула и пошла к выходу, решив за всем понаблюдать около двери. Недолго музыка играла, как говорится. А я всего лишь хотела насобирать денег и полететь в Севилью. Для кого−то это покажется глупым, а для кого−то, например Ивара, смешным. Он уж точно может позволить себе такие поездки хоть десять раз в месяц. И уверена, скажи я ему о своем желании, он бы быстро все организовал. Но нет, я хотела полететь за свой счет.

– Скажи мне, девочка, а как так получилось, что сам Якубин твой опекун? – поинтересовалась Вера Степановна, наблюдая за тем, куда я смотрю.

– В конце девяностых мой отец с Иваром начинали свой общий бизнес.

– Тааак…

– Семь лет назад я стала сиротой, а отец в завещании попросил Якубина быть моим опекуном, пока я не закончу учебу.

– Вот как, теперь понятно. У вас плохие отношения?

– Не то чтобы, просто я не хочу от него зависеть, вот и все.

Я вернула взгляд в зал, давая понять, что разговор окончен. Не особо любила разговаривать на эту тему, а уж тем более посвящать в личную жизнь абсолютно чужого человека. Да у меня даже Алла не знала о существовании опекуна, не то что я начальству своему расскажу.

Снова бросила взгляд на Ивара и едва не прорычала в голос оттого, как вежливо он улыбнулся моей подруге. Что за бред? Со мной груб и невежлив, а ей улыбочки шлет! Ну, гад!

Решила, что он не стоит моего внимания, и ушла на кухню. Лучше уж за поварами понаблюдать, чем за хамами.

Нет, раньше у нас были нормальные отношения, но все изменилось, как только мне исполнилось восемнадцать лет. Ивара словно подменили. Совсем другой человек стал. Спасибо, что съехал от меня, и я не вижу каждый день его хмурую моську. Иначе бы я точно с ума сошла. Да и его вечные претензии уже бы мне в горле стояли. Почему его отношение ко мне изменилось, я так и не поняла, да и выяснять это не собиралась. Мне было плевать, я жила своей жизнью. Обидно было, может быть, совсем чуть−чуть, но и на это у меня были свои причины.

– Ассоль, аукцион идет уже полчаса, а ты даже глазком не глянула. Так и собираешься торчать на кухне? – зло пропыхтела Алла и потянула меня за руку в зал.

– Господи, Алла, я иногда поражаюсь сама себе. Как я до сих пор терплю твое хамство.

– Просто не будь занудой, вот и все, − хмыкнула она, сверкнув в меня недовольным взглядом.

С каждым днем ее надменный вид раздражал меня все больше и больше. Пора это заканчивать.

Мы вошли в зал, где уже вовсю богатенькие дяденьки отдавали бешеные деньги за старинный антиквариат. Я этого не понимала, но и не осуждала. Главное, чтобы финансы потом действительно пошли на благотворительность.

– Знаешь, что я придумала?

– Что? – я повернулась к Алле, которая с наслаждением смотрела на Ивара.

– Я уведу его у той барышни и приручу. Он будет мне в ноги кланяться, только бы я была всегда рядом с ним.

– Что? Алл, ты с ума сошла? Якубин тебя по стенке размажет, если узнает, что ты такое говорила.

– А тебе-то что? Ты с ним знакома, что ли, или сама претендуешь на мое место?

– Дурочка, нужен он мне. Сама не знаю, как избавиться.

– Что ты сказала? Что значит избавиться?

Господи, зачем я это вслух произнесла.

– Ты что, хвостом перед ним крутишь?

– Алл, тебе не кажется, что ты заговариваешься? Следи за своим тоном, ладно?

– Ладно, − рыкнула она, а в следующую секунду я упала на дорогущие старинные часы.

Бок пронзила дикая боль. На весь зал раздался грохот, сопровождающийся моими стонами. Я не сразу поняла, что произошло, а когда немного смогла прийти в себя, увидела разрушенные часы, поверх которых, собственно, я и лежала.

Вот это я попала…

Где же была чертова охрана в это время?

Открыла глаза и поняла, что на меня со злостью смотрит Ивар. Он был буквально в гневе, и его плотно сжатые губы не обещали мне ничего хорошего. Уверена, мужчина меня в порошок сотрет.

Мне бы встать и хоть что−то произнести в свое оправдание, но тело так сильно болело, что я пальцем пошевелить не могла. Думаю, это просто шок.

Якубин подошел ко мне ближе и, присев рядом, пальцами убрал с лица пряди волос. Я на миг прикрыла глаза наслаждаясь его мнимой нежностью, которая длилась буквально несколько секунд. До того момента, как он вынес мой приговор.

– Девочки, ты хоть понимаешь на какие бабки влетела?

– У меня есть немного сбережений, − прохрипела я, понимая, что говорить тоже удается с трудом.

– Полмиллиона, − прорычал он.

– Чего? – с неуверенностью спросила я, понимая, что меня это не спасет.

– Долларов. Полмиллиона долларов. Ровно столько стоит моя семейная реликвия. А теперь и твоя свобода.

Его слова не то чтобы повергли меня в шок, они просто меня убили. Он назвал сумму, которую я даже в интернете никогда не видела. Это же сколько получается на наши? Миллионов десять? Да я даже этого не знаю! Господи, за что мне это?

– Поднимайся, у нас будет серьезный разговор.

– Ивар, я не могу встать.

– Черт!

– Ивар Викторович, простите за этот нелепый случай. Девушка обязательно все возместит, − тут же засуетился организатор аукциона, недовольно сверкая в меня взглядом.

– Я сам все решу. Вы бы лучше охрану подбирали нормальную! – рявкнул Якубин и, подхватив меня на руки, понес из зала к выходу. ― Кино закончилось, расступитесь.

Вот такого Ивара я боялась. Он был грубый и жесткий, и иногда казалось, что вот еще чуть−чуть, и он разозлится не на шутку. Такой мог прихлопнуть рукой на раз.

Хмурый, сердитый, но до чего же все−таки красивый. Да, этот вывод я сделала не из−за удара головой. Я давно считаю, что Ивар очень красивый мужчина, к которому меня тянет не на шутку. Но вот говорить ему об этом я не собиралась. Это было бы моей самой большой ошибкой. Хотя как знать, может, то, что я рухнула на его часы в полмиллиона долларов, и есть моей ошибкой. Ведь теперь я понятия не имела, как мне выбираться из долговой ямы, размер которой я даже боялась представить.

– Я не знаю, зачем Алла меня толкнула, − прохрипела я взволнованным голосом.

– Хочешь сказать, что не сама?

– Я, по−твоему, похожа на идиотку?

Ивар посмотрел на меня хмурым взглядом и, остановившись у машины, дождался, когда водитель откроет дверь.

– Честно говоря, немного похожа. Ты раздолбала часы за бешеные бабки.

– Я понимаю. Как и то, что мне предстоит их отработать.

– За жизнь успеешь?

От его слов мне стало не по себе. Мурашки по телу побежали, и я поежилась, понимая, что он не шутит. Да уж, какие тут шутки могут быть, когда ты встряла на кругленькую сумму.

– Твоя подруга ответит за то, что сделала, но и ты тоже влипла по полной.

Я сглотнула от его грубого голоса и на миг прикрыла глаза.

Ивар усадил меня в авто на заднее сидение и сам разместился рядом со мной. Сначала его близкое присутствие меня напрягало, а потом я не заметила, как начала засыпать.

Проснулась от легкого прикосновения пальцев к щеке. Открыла глаза и замерла, поняв, что головой улеглась на плечо Якубина. Вот это меня угораздило.

– Прости, − резко отодвинулась от него и зашипела.

В боку прострелило болью. Я поморщилась и вся сжалась.

– Болит? – рыкнул мужчина, а я медленно кивнула.

– Куда ты меня привез?

– В клинику. Обследоваться надо. Может, что сломала.

Водитель снова открыл для нас двери, а Ивар помог мне выбраться из машины, и тут же подхватил на руки. Его забота меня удивляла. Казалось бы, он должен меня убить за то, что я натворила, а он еще и в клинику меня привез.

– Мне еще только «поломок» не хватало.

– Шутишь, уже хорошо.

Оказавшись в кабинете врача, Ивар уложил меня на кушетку. Он до сих пор выглядел хмурым, но и радости от него я точно не ждала. Главное, чтобы совсем не разгневался.

– Осмотрите ее на наличие ушибов. Девочка нежная, но непослушная. Не может сидеть на одном месте, − сообщил он доктору, а мне так и хотелось закатить глаза. Что он такое говорит?

– Что произошло?

– Упала на деревянные часы. Ушиблась, кажется.

– Вы присаживайтесь, Ивар Викторович, сейчас я осмотрю пациентку.

Якубин присел на стул с противоположной от меня стороны, а доктор, подойдя ближе, улыбнулся.

– Раздевайтесь.

– Что? Ааа…

– Мне нужно осмотреть ваше тело на ушибы. Снимайте блузку.

– Я не буду раздеваться при мужчине. Точнее… пусть Ивар выйдет.

Услышала хмыканье, и тут же прозвучал приказной тон мужчины.

– Я выходить не буду. Быстро разделась и дала возможность осмотреть тебя. Я долго ждать не буду!

Сейчас спорить не было смысла. Я видела, что он зол, и ничем хорошим мои возражения закончиться не могут.

Выдохнув, снова ощутила боль в ребрах. Медленно поднялась и, отвернувшись от Якубина, сняла с себя блузу.

– Надеюсь, лифчик снимать не надо? – произнесла язвительным тоном, злясь на него за то, что я должна при нем оголяться.

– Скажу ― снимешь!

На эти слова я отвечать не стала. Позволила доктору осмотреть себя, ощупать. Позже мне сделали рентген, где и подтвердилась трещина в ребре. Ну вообще прекрасно! Мало мне долга в полмиллиона, так еще и лечиться надо! Так мало того, после этого меня повели еще на компьютерную томографию, и тут я полностью осела. Еще и за это с меня спросят.

Блин!

– Я могу забрать ее домой? – спросил Ивар, когда я полностью оделась и не чувствовала себя как проститутка, которую выбирают мужики.

– Можете, Ивар Викторович, но девушке понадобится должный уход.

– Обеспечу.

– Вот тут я прописал все необходимое. Повезло, что трещина небольшая и повязка не нужна. Но напрягаться точно не стоит. И недели две никакого секса.

Боже, от этих слов я покраснела. Нашел кому говорить! Это же касается только меня! При чем тут Ивар и моя половая жизнь?

– Оплату пришлю на Ваш счет.

Ивар подхватил меня на руки и понес обратно в машину. По дороге заехал в аптеку и накупил кучу лекарств для моей персоны. Нет, то, что он всегда был заботлив, это я знаю, но чтобы вот настолько… на руках, в машине… у него железные нервы.

– Ивар, а мы куда едем? – поинтересовалась я, заметив за окном незнакомый пейзаж.

– Мы едем в мой загородный дом. Тебе сейчас нужен свежий воздух.

– Но у меня работа!

– Ты еще не поняла, что я тебе запретил работать? Или забыла, что у тебя треснуло ребро из−за твоей же работы и чокнутой подруги? Разговор окончен! Ты будешь жить за городом. По крайне мере сейчас!

Его тон был слишком резок. Я понимала, что все это заслужила, но мне вдруг стало так обидно, что я не сдержалась и заплакала. По щекам покатились слезы. Ничего, я сильная девочка, справлюсь как−нибудь.

Справилась, даже когда душ принимала и морщилась от боли, справилась, вытираясь и одевая на себя халат. А звать грубияна на помощь уж точно не собиралась. Он и так увидел слишком много.

Завязывая халат, обратила внимание на красный след в области ушиба. Завтра точно будет синяк. У меня вообще очень нежная кожа и слишком быстро появляются синяки.

Выйдя из ванной комнаты, поймала на себе все тот же нахмуренный взгляд. Ивар поднялся с дивана и, обойдя меня, грубо произнес:

– За мной!

Я даже подпрыгнула на месте и, развернувшись, пошагала за мужчиной. Он привел меня в свободную комнату с уже расправленной кроватью.

– Ложись отдыхай. Утром будет медсестра.

– Послушай…

–Считаю до трех. Раз…

Я вздохнула и медленно прошла к кровати. Спорить с ним сил уже не было. Хотелось отдохнуть. Я улеглась на мягкую кровать и тут же прикрылась одеялом, прячась от него как можно сильнее. Мало ли что он надумал. Хотя доктор же сказал…

– Сейчас принесу обезболивающее.

– Ивар? – позвала я, когда он собирался выйти из комнаты. ― Чего тебе от меня нужно?

― Ты уже решила, как будешь рассчитываться за разбитые часы? – неожиданно для меня поинтересовался он. Я думала, снова станет рычать.

Якубин посмотрел на меня разъяренным взглядом, отчего я вся сжалась и от страха прикусила губу. Не нравилось мне видеть его гнев. Я и так не могу привыкнуть, что в нем больше нет того доброго приветливого дяди, а тут еще его территория и моя вина.

― У меня нет таких денег. Ты же знаешь, − произнесла дрожащим голосом, понимая, что он воспримет мой страх не больше, чем попытку надавить на жалость.

― Должность официантки не позволила заработать хорошо?

― Ивар, моя должность тебя волновать не должна…

― Ошибаешься, девочка, − прошипел он, и, вернувшись, присел возле меня на кровать, ― теперь меня волнует все, что касается тебя.

― Чего ты хочешь?

― Тебя! В роли моей любовницы.

― Что? – ошарашено уточнила я, подумав, что мне послышалось.

– Такова цена расплаты…

Глава 2

– Ты совсем обалдел? Думаешь, я та, которая будет спать со всеми подряд ради денег? – прошипела я, злясь на его предложение.

Ивар улыбнулся и перехватил меня за руку. От его касания по телу побежали мурашки, и я попыталась вырваться из его захвата, но у меня ничего не получилось.

– Я рад, что ты не такая. Но и прощать тебе долг я тоже не собираюсь.

– Я не буду спать с тобой только потому, что ты щелкнул пальцами. Мой мужчина будет тот, кто полюбит меня, а я его. И не смей манипулировать мной и распоряжаться моим телом.

– Мне нравится твой настрой. Но я не слишком люблю, когда мне дерзят. Подбирай тон, девочка.

– Послушай, Ивар, до тех пор, пока я была малолеткой, ты относился ко мне с уважением, что изменилось теперь? Три года ты относишься ко мне, как к какой−то вещи. Чем я заслужила это? Или, может, надоело со мной нянькаться? Так не приезжай и не запрещай мне делать то, чего хочу именно я. А может, ты поэтому хотел отправить меня в Швейцарию, чтобы я не маячила у тебя перед глазами.

– Все сказала? – рыкнул мужчина и, поднявшись с кровати, прошел к окну. ―Ты будешь выполнять мои указания. Хочешь того или нет!

– Я не буду спать с тобой! Можешь сразу убить меня, я хоть с родителями встречусь.

– Не неси херни, − прорычал он, резко обернувшись ко мне. В его глазах полыхал гнев. ― И просто не зли меня. Сейчас отлежишься, а потом делом займешься.

– Каким еще делом? – удивленно уточнила я, уже боясь представить, что он себе надумал.

– Потом узнаешь. Придумал кое−что для тебя.

– Послушай…

– И прекрати мне перечить. Не бойся, подкладывать тебя ни под кого не собираюсь.

– Только под себя, да?

– Сама прибежишь, − рявкнул он и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Нормальный расклад. Нет, как можно было до такого додуматься? Я любовница Якубина? Да как он смеет?

Я, конечно, не спорю, мужчина он видный, симпатичный, но я терпеть не могу такую наглость. А уж Ивар был очень наглый… вернее, даже не так, он очень требовательный, жесткий и порой грубый. И его это предложение ввело меня в ступор. Раньше мы общались просто как друзья. Ивар всегда меня поддерживал и помогал в сложные моменты жизни. Он понимал, что мне не просто в один миг остаться без родных, и всячески пытался меня отвлечь. Но что изменилось потом? Почему он стал таким диким? Еще и эти слова «сама прибежишь». Да нет, милый, я за тобой бегать точно не буду. Как бы сильно ты мне ни нравился.

Улеглась в кровать и с носом зарылась в одеяло. Сейчас придет еще со своими лекарствами.

И только сейчас мне вспомнилась моя дура подруга. Это же все из−за нее случилось. Она меня специально толкнула, чтобы мне навредить. Господи, да как она посмела так со мной поступить? Неужели страсть обладать этим мужчиной настолько затмила ее разум? Глупо, слишком глупо с ее стороны. И Ивар этого не простит. Но что, если он предложит ей то же самое, что и мне? Алла ведь согласится и тогда еще посмеется мне в лицо.

Черт! Это совсем не то, чего бы я хотела.

– Не спишь еще? – в комнату вернулся Ивар со стаканом в руке и блистером таблеток.

– С тобой разве уснешь?

– Держи, − он достал из блистера одну таблетку и протянул ее к моим губам.

– Я сама, − буркнула я, отстранившись от его руки, но взгляд Ивара не говорил о его согласии, ― Ивар!

– Рот открыла!

От негодования у меня дыхание участилось. Я сжимала губы, не позволяя ему дать мне таблетку в рот, и из−подо лба смотрела на злое лицо мужчины. Сдаваться я не собиралась. Только вот Якубин думал совершенно иначе.

– Ассоль, открыла рот, − прорычал он последний, раз и не дождавшись моего ответа, грубо схватил за подбородок, надавив на лицо и тем самым заставив меня открыть рот.

Это было больно. И обидно. Мне даже заплакать захотелось.

Он таки запихнул мне в рот таблетку и тут же подставил к губам стакан с водой.

– Залить? – рявкнул он, разозлившись не на шутку.

Но я тоже была девочкой не из робкого десятка, особенно когда меня злили и относились ко мне как к вещи.

Я демонстративно выплюнула таблетку, даже не обратив внимания, куда она полетела. Перехватила руками его руку за запястье и, смотря на него сквозь слезы, грубо прорычала:

– Видеть тебя не могу! Урод!

Ивар грубо схватил меня за шею и резко повалил на кровать. Я пискнуть не успела, как он оказался сверху, и, несмотря на мои брыкания, достал новую таблетку, и засунул ее мне в рот, и, склонившись надо мной, хрипло прорычал:

– Ты будешь делать то, что я скажу тебе, и не смей выделываться. Я могу быть очень грубым и не посмотрю, что ты раненая пташка.

И он так же резко отпустил меня, поднялся с кровати и, пройдя к двери, бросил напоследок:

– Водой запей. Это обезболивающее.

Закрыл за собой двери, позволив мне наконец−то выдохнуть. Но выдохнула лишь потому, что осталась одна в комнате. А на душе снова начала кровоточить рана. По щекам покатились слезы обиды. Вспомнились мама и папа, которые никогда не позволяли себе кричать на меня. Мы всегда спокойно обсуждали все важные вопросы или спорные моменты. Никто никогда голоса не поднял друг на друга. И тем более никто не позволял себе вести себя со мной так грубо, как это делает Якубин.

Я смахнула слезы и, всхлипнув, поднялась на колени. Дотянулась к стакану с водой, морщась от боли в ребрах, и таки запила эту долбаную таблетку. Спасибо хоть ребра не задел, дурак!

Медленно встала с кровати и, пройдя к двери, закрыла ее на замок. Не хватало еще, чтобы посреди ночи ко мне пришел, маньяк!

Да уж, подпортил Ивар мое мнение о нем. Раньше я думала, что могу влюбиться в него, а теперь фиг! Полностью меня оттолкнул. Но и это к лучшему! Что было бы, если бы я влюбилась? Страдания, сопли и слезы? Ну уж нет, вот это первый и последний раз плачу из−за него. Ни один мужчина в мире не достоин женских слез.

Снова всхлипнув, я постаралась сглотнуть вязкий ком в горле и, стащив с края кровати сложенное покрывало, набросила его себе на плечи. Закуталась как можно плотнее и присела на пол около панорамного окна.

Как бы сильно мне сейчас хотелось обнять маму. Вдохнуть ее родной запах и почувствовать тепло нежных рук. Моя родная мамочка.

Достала из−за ворота блузки цепочку с небольшой подвеской в виде ангела. Это мама с папой подарили мне на четырнадцать лет. Их последний подарок… с тех пор я ни разу его не снимала. Мой Ангел−Хранитель. Я чувствую, что родители всегда рядом.

Поцеловала подвеску и снова спрятала ее под блузку.

Я не буду плакать, мамочка. Я не буду плакать, папочка. Когда я разбила коленку во дворе, тогда очень плакала и помню, как сильно вы переживали. А я не хочу, чтобы вы с неба смотрели на меня и видели, как я плачу. Обещаю вам, я буду счастливой.

Утром я проснулась разбитая. Мало того что снова начало болеть в области ребра, так еще и полночи, проведенные в слезах, отлично отобразились на моих опухших глазах. Я прямо чувствовала это.

Открыла глаза и замерла в ступоре. На кровати около моих ног сидел Ивар. Хмурый, уставший, синяки под глазами. Что это с ним? Ах да, как он попал в комнату?

– Прости, я погорячился вчера. У тебя такая нежная кожа, что легко оставляет следы.

– Спасибо, мало мне синяков.

Я поняла, о чем он говорит. И дураку понятно, что на подбородке остались следы его пальцев.

– Болит? – он хотел прикоснуться, но я повела головой.

– Переживу. Как ты вошел в комнату?

– Ты забыла? Я у себя дома.

– Тогда будь любезен: отвези и меня домой. Мне там будет гораздо комфортнее и безопаснее.

– Ассоль, я же извинился за вчерашнее.

– Серьезно? И я должна так быстро забыть то, что ты вчера творил? – нахмурилась я, вспоминая, как он пытался засунуть мне в рот таблетку. И ему это таки удалось! Но какой ценой? Синяки на лице?

– Я понял.

– Понял он. Может, в следующий раз ты меня побьешь?

– Дура, что ли? Не неси херни.

– Дай таблетку, только мне в руку. У меня снова болит бок.

– Сначала позавтракай, − он кивнул на прикроватную тумбочку, где стоял поднос с едой. Удивил!

Я была не против поесть, тем более в желудке было пусто со вчерашнего вечера.

Осторожно стала подниматься на кровати, чтобы спиной улечься на подушку, но поморщилась, испытывая жгучую боль. И нет, это не ребра, а именно ушиб тканей. Все же знатно я вчера приложилась.

– Что такое? Сильно болит?

Ивар тут же поправил подушку и помог мне удобнее разместиться на кровати. Но я даже и подумать не могла, что следующее его движение будет настолько наглым. Он резко распахнул мой халат и начал пялиться на мой ушиб. Но все бы ничего, если бы не факт отсутствия на мне лифчика.

– Ты совсем обалдел?

Я попыталась закрыться, но Ивар не позволил.

– Прекрати! Я что, сиськи не видел? Такие же, как и у всех! Я смотрю на твой синяк. Надо мазь принести!

– Как у всех, это у твоих бабочек ночных! А я не все! И не смей больше пялиться на меня.

Я таки отвоевала край халата и наконец−то прикрыла свое тело от его наглючих глаз. Ты смотри чего удумал! Грудь мою рассматривает! Конечно, проверяет, что ему досталось. Он же меня в любовницы записал. Только фиг ему, а не секс со мной.

– Ешь, через час медсестра придет, − рыкнул он, снова присев на кровать рядом со мной.

– Не удивлюсь, если одна из твоих. Еще и ролевые игры любит.

– Ассоль, ты иногда невыносима.

– Отвези меня домой, − попросила я, наблюдая, как он с тумбочки поднял поднос и поставил его на специальную подставку, напоминающую маленький столик. Как раз перед моим носом.

– Ты вроде любишь булочки с ветчиной, − отметил он, оставив без внимания мою просьбу.

Я бросила взгляд на еду. Да уж, знатно постарался. Бутерброды, овощной салат, йогурт, и даже чашка кофе.

– Хоть бы в туалет после завтрака не побежать. От такого замеса и пронести может.

– О Господи! – услышала я тяжелый вздох и победно улыбнулась.

А кто говорил, что со мной будет легко?

Вскоре после завтрака действительно пришла медсестра. И, к моему удивлению, это была не миловидная девушка двадцати пяти лет, которых привык вызывать на ночь Ивар. Это была приятная женщина лет сорока. Она сразу же мне улыбнулась и поинтересовалась моим самочувствием. С ней приятно было общаться, и, главное, возникло желание, чтобы она осталась здесь как можно подольше. От нее шла приятная энергетика и приятное общение.

– Скажите, а Вы надолго к нам? – решила уточнить я у тети Вари, которая позволила себя так называть.

– Ну… думаю, до тех пор, пока тебе не станет легче.

– Ой, как здорово! Теть Варь, а Вы не могли бы сказать Ивару, что я буду долго лечиться? И вообще, меня можно отправить домой.

– Разумное решение, − услышала я грубый голос и тут же напряглась.

Вот черт, он все слышал.

– Только такие приколы с Верой не прокатывают. Ты будешь лечиться столько, сколько понадобится. И именно здесь.

– Кто бы мог подумать, Ивар Викторович подслушивает женские разговоры. И почему я не удивлена.

– Вера, как состояние Ассоль? – он пропустил мое замечание мимо ушей, либо просто не стал акцентировать на нем внимание.

– Синяк, конечно, лиловый. Я сейчас ее намажу, чтобы скорее проходил. И вколю обезболивающее, потому что таблетки тут не очень спасут.

– Укол? Опять синяки будут… − горестно вздохнула я, начиная жалеть свое тело.

– У тебя такая нежная кожа?

– Очень нежная, Вер. Будь осторожна, − отметил Ивар, продолжая смотреть куда угодно, но только не на меня.

– Насколько это возможно.

– Все, я уехал по делам. Не шалите, со двора ни ногой. Буду после пяти.

Ивар.

– Скатертью дорожка, − услышал вслед и только покачал головой, не собираясь реагировать на колкости малышки.

Забрав ключи и телефон, вышел на улицу. Сегодня была отличная погода, и работать особо не хотелось. Но мне необходимо уладить несколько важных вопросов, а уж потом можно и отдохнуть.

Машина стояла уже за воротами. Рядом припарковано еще пара авто с охраной.

– В город, на Нивки, − обратился к водителю и уселся на заднее сидение.

В мыслях постоянно крутилась Ассоль. Девочка. Когда же ты успела вырасти. Стала совсем взрослой, умной, а главное, такой дерзкой. Черт! Как я люблю. Язвочка. Вроде только ребенком была и воспитывал тебя как дочь, помогал во всем, а тут раз уже ― и двадцать один. Время летит. Нет, я помню, когда ей только восемнадцать исполнилось, меня словно переклинило. Уже тогда я понял, что она повзрослела и может нравиться парням. Придет время, и приведет ко мне своего жениха, и вот тут я понял, как встрял. Какой нахер жених, когда я ревную эту девочку с такой силой, что готов убить каждого, кто косо на нее глянет. Только вот какого хрена я испытываю ревность, понять не могу. До ее совершеннолетия ничего подобного не было и быть не могло, а потом словно кувалдой по голове, и все вдруг изменилось. Разве такое бывает?

Разблокировал экран телефона и взглядом замер на теплой улыбке. Сфотографировал, когда малышке исполнилось двадцать. Долго любовался ею, порывался удалить фото, да так и не смог. В итоге поставил на заставку экран телефона. Только бы сама девочка не увидела. Ох, чувствую, влетит мне тогда.

Какая же она ведьма все−таки, заворожила меня.

Заблокировал экран и убрал телефон в карман.

Нужно разобраться с этой овцой, что вчера толкнула Ассоль. Барышня явно не поняла, что натворила, и думает, что так просто удастся соскочить с темы? Хрен ей. Ответит по полной, как посмела поднять руку на мою девочку.

– Рома, где Гена? – обратился к водителю, который внимательно следил за дорогой.

– Сейчас по пути заберем, как обычно.

Я кивнул и перевел взгляд на пейзаж за окном. Сейчас бы на море рвануть, отдохнуть от городской суеты.

Через минут пятнадцать Рома притормозил около остановки, где уже стоял в ожидании мой помощник Гена.

– Приветствую. Как дела?

– Здравствуй. Это ты мне скажи, как дела? Что по офису?

– Завтра встреча с предполагаемыми компаньонами. Сегодня у Вас совещание с отделом директоров.

– Гена, мне нужно, чтобы сегодня же ты привез мне ту пигалицу, подругу Ассоль.

– Которая толкнула девочку? Алла, кажется.

– Да. В офис привези ее часам к трем.

– Понял. Что−то еще?

– Да. И цветы закажи. Отправь за город.

– Какие, сколько, для кого.

– Гена, цветы ко мне домой. Надеюсь, объяснять не надо, для кого они?

– Понял, − кивнул он, доставая из кармана телефон. ― Какие?

– Чтобы женщина была в восторге.

– Хорошо, сейчас с бабой посоветуюсь. Так будет проще.

– И своей бабе закажи. А то обидится. Приревнует.

– Она деньги хорошие получает…

– Гена, не выделывайся. Отчет предоставишь. Мне надо знать, что девочка довольна.

– Я понял, не дурак.

Я бросил на него строгий взгляд и снова отвернулся к окну.

Порадую Ассоль, настроение подниму. Может, добрее станет.

Я, конечно, не прав, погорячился вчера. И злюсь, что посмел оставить следы на ее нежном теле. Эти синяки на лице. Черт! Я обычно боюсь прикоснуться к ней, а тут словно с цепи сорвался. И снова виной тому моя ревность. Нет, вчера ревность была ни при чем. Просто как объяснить свое поведение, когда она стала взрослой, а меня рвет на куски рядом с ней? Готов сам себя связать, чтобы не вредить ей больше. И хочется, и колется.

Придурок! Еще и придумал же это дебильное наказание про любовницу. И как только язык повернулся? Ассоль и любовница! Да я и мизинца ее не стою.

Глава 3

В офисе провел совещание, поработал с документами, часто отвлекаясь на мысли об Ассоль. Перед глазами то и дело стоит ее перепуганный взгляд, наполненный слезами. Ненавижу себя за срыв. Словно своей грубостью сам себя пытаюсь от нее оттолкнуть. Оно вроде и правильно, нечего мне делать рядом с ней, но, с другой стороны, понимаю, как же сильно хочу прикоснуться к ней. Дурею. Старый идиот. Ей парень молодой нужен, но я как подумаю, что кто−то будет целовать ее губы, так и уничтожить хочется. Нет, мне точно нужен психолог, иначе я скоро чокнусь. Идиот!

– Татьяна Леонидовна, добрый день, − набрал своего повара по телефону, − будьте добры, прикупите на вечер мяса и сосисок.

– Что приготовить, Ивар?

– Разве что каких−то салатов да легких закусок. Я хочу сегодня на мангале пожарить. У нас в гостях Ассоль.

– Хорошо, Ивар, сделаю. Может быть, приготовлю овощное рагу. Кажется, будет кстати.

– Спасибо, дорогая моя, буду благодарен.

– До вечера, сынок.

Сбросил вызов и хмыкнул. Татьяна Леонидовна уже больше пяти лет работала у меня поваром и часто называла меня сыном. Просто по-дружески. Мы с ней здорово ладили, да и она была хорошей женщиной. Когда никогда могла дать отличный совет. Кто, если не она? Мама умерла пару лет назад, и обратиться чисто по-человечески я мог не к каждому. А Татьяна Леонидовна всегда могла дать материнский совет, за что я был искренне благодарен ей.

К трем часам привезли Аллу. Эта девица вошла в кабинет с опущенными в пол глазами. Нет, ей не было неудобно или стыдно. Таким способом она пыталась со мной флиртовать, привлечь мое внимание.

Осторожно прикрыла дверь и, поправив волосы, медленно подняла на меня глаза.

Я откинулся на спинку кресла и демонстративно осмотрел ее с ног до головы. Она как готовилась! Каблуки, юбка, блузка. Даже макияж и прическа свежие. Может, парни ее из салона забрали? Хорошо чертовка, спору нет. Но то, что она сделала Ассоль, я не прощу. По крайней мере не так быстро.

По взгляду вижу – дерзкая, хитрая и горячая штучка. Но тварь еще та.

– Подумать не могла, что меня захочет видеть сам Ивар Викторович Якубин. Чем же я заслужила Ваше внимание? – кокетливым голосом произнесла она, а я продолжал сканировать ее фигуру.

– Заслужила, − констатировал негромко и, нажав кнопку громкой связи, обратился к секретарю: ― Дана, принеси мне, пожалуйста, кофе.

– Хорошо, Ивар Викторович.

Я снова перевел взгляд на Аллу, которая тут же прикусила губу.

– Тебя Алла зовут, насколько я знаю.

– Верно.

– А ты красивая, Алла. Такие нравятся мужчинам.

– Спасибо. Знаете, я еще на благотворительном вечере обратила на Вас внимание. Такой импозантный, харизматичный мужчина.

– Часто вы так откровенно флиртуете с мужчинами.

– Ну, Вы лучше бы спросили, часто ли я встречаю настоящих мужчин. Вы, пожалуй, первый.

– Вот как, − приподнял в удивлении бровь.

Постучавшись, в кабинет вошла Дана. Она поставила чашку на мой стол и так же молча вышла, снова оставив меня с Аллой наедине.

– Ты извини, я кофе тебе не предлагаю. Кажется, такие, как ты, не пьют эту гадость. Я имею в виду, что ты похожа на ЗОЖницу.

– Ну, кофе иногда могу выпить.

– Правда? Угостить?

Она улыбнулась и, стрельнув глазами, кивнула.

Я поманил ее пальцем, и эта глупышка тут же подошла к моему столу.

– Обойди, − произнес я, наблюдая, как она начала краснеть, но при этом расстегивать верхнюю пуговицу на блузке.

Алла исполнила мою просьбу и, обойдя стол, остановилась около меня.

– Угощайся, − кивнул на чашку, и только она хотела склониться, как я резко перехватил ее и усадил себе на колени.

– Ой, Вы такой сильный, − прошептала она, вместо того чтобы вырываться из моих рук.

Та еще дрянь.

– Я очень сильный, а главное, справедливый.

Она потерлась попкой о мое бедро. И, если бы не мысли об ушибе Ассоль, и, если бы наша встреча состоялась при других обстоятельствах, я бы задрал эту чертову юбку и по полной насладился девочкой. Но мысль о том, что она тварь, не давала мне расслабиться и поддаться желанию.

– Люблю сильных мужчин, − муркнула она, а я прильнул к ее ушку.

– Сколько берешь за ночь?

– Что?

– Деньги за секс любишь?

– Ааа… ну если это подарки… − продолжая флиртовать произнесла она, явно рассчитывая на богатого любовника.

– Отлично! Пойдешь на панель. Долг отрабатывать.

Девчонка тут же дернулась на моих коленях, а я резко прижал ее, не позволяя подняться.

– Какую еще панель? Вы о чем? – перепуганно уточнила она, смотря на меня округлившимися глазами.

– Там, где девочки мальчиков развлекают.

– За что? Какой долг? Я ни у кого ничего не занимала.

– Занимать ты не занимала. Зато подставила одного человека.

– Я не совсем понимаю, − произнесла она, а я резко столкнул ее с себя и, поднявшись с кресла, прижал девицу к шкафу с книгами.

– Ты мне сразу показалась куда более умной девочкой, а теперь так открыто тупишь.

– Я… просто пытаюсь понять, в чем меня обвиняют.

– Я не обвиняю, Алла. Я говорю по факту. Ты что, забыла, что устроила вчера на аукционе? Или, быть может, не помнишь разбитые часы в полмиллиона долларов?

– Часы? Так это же не я их разбила. Это знаете кто? Ассоль, подруга моя дура! Она же запала на вас и хотела окрутить, и так увлеклась разглядыванием вас, что не заметила куда идет.

Как же мне хотелось сжать руку на шее этой дуры. Она пыталась все свернуть на мою девочку, только я не был идиотом и все прекрасно понимал.

– Ты кому врать удумала, овца? Это ты ее толкнула и из−за тебя Ассоль лежит с ушибом, а вот часов больше нет. И знаешь, почему они мне так дороги? Потому что в свое время принадлежали моей семье. И сейчас я пытался их вернуть. Реликвия, понимаешь?

– Понимаю, − активно закачала головой, смотря на меня перепуганными глазами.

– И теперь придется отработать. Понимаешь?

– Так… а я при чем?

– Я не люблю повторять дважды. В общем, выбирай, идешь на трассу, либо уборщицей в моем офисе.

– Уб−борщицей, − произнесла она дрожащим голосом, а я приблизил к ней лицо.

– Но учти, мне на глаза старайся попадаться как можно меньше. А если меня не устроит выполненная тобой работа, будешь переделывать все по новой.

– Я поняла, поняла.

– Пошла вон отсюда. Секретарь проводит тебя в отдел кадров.

Я отпустил ее и ухмыльнулся, глядя на то, как поспешно сбегает Алла из моего кабинета.

Нажал кнопку внутренней связи.

– Дана, отведи Аллу в отдел кадров. Она у нас теперь в штате сотрудников будет.

– Поняла, Ивар Викторович. А кем?

– Уборщицей.

Отпустил кнопку и вернулся в свое кресло.

Пусть спасибо скажет, что так просто отделалась. Не дай Бог, что случилось бы серьезное с Ассоль, и эта девица точно бы отправилась на трассу.

Перенеся несколько важных файлов на флешку, поставил ноутбук на пароль и, забрав необходимые вещи, вышел из кабинета. На сегодня хватит.

– Дана, меня сегодня уже не будет. Ты, если все сделала, тоже можешь быть свободна.

– Спасибо, Ивар Викторович.

– И да, мой кабинет пусть моет только наша проверенная уборщица. Люся, кажется?

– Я поняла, Ивар Викторович, сейчас же распоряжусь.

– Всего доброго, − кивнул ей и пошел к лифту.

– И вам.

Уже в машине я снова достал свой телефон и взглядом прилип к экрану. На меня все так же смотрела красивая юная Ассоль, которая по ночам приходила мне во снах. Да, эта девочка не только днем занимала мои мысли, но и ночью, что несомненно вводило меня в ступор. Но еще больше я злился, когда был с женщиной. Казалось бы, знойная красотка должна полностью завладеть моими мыслями, но, находясь в ней, я представлял только Ассоль. Это ли не издевательство?

Открыл журнал звонков и нашел номер Гены.

– Слушаю, босс.

– Гена, что с цветами?

– Отправил. Розы, белые с розовой херней.

– Надеюсь, ей понравились.

– Думаю да. Там целая корзина.

– Хорошо. Ты еще в офисе?

– Да, заканчиваю с документами.

– Ясно. Работай. До завтра.

Сбросил вызов, не дожидаясь его ответа.

Потянул галстук, ослабляя узел на шее. Черт! Точно пора брать отпуск и сматываться на острова. Еще и погода такая… сейчас, наверное, будет отличным решением поплавать в бассейне.

Убрал телефон в карман, чтобы не искушаться и снова не залипнуть на красоте девочки. Только вот улыбнулся своей глупости. Толку-то? Телефон. Она у меня дома сейчас, и я скоро ее увижу. Теперь−то и домой тянет как никогда. Понимание того, что она будет жить у меня некоторое время, сводит с ума. Хочется, чтобы так было всегда, только вот есть одно но, мысль о том, что она дочь моего погибшего друга. Только это меня останавливает.

Машина плавно заехала во двор. Я вышел из салона, снова погрузившись в духоту лета. С удовольствием стянул с себя пиджак и, сообщив водителю о том, что он сегодня свободен, зашел в дом. Там оказалась тишина. Только кухня кипела своей обычной жизнью. Татьяна Леонидовна готовила рагу.

– Добрый вечер, дорогая. А где Ассоль?

– Добрый вечер, Ивар. А девочка у бассейна. Так заскучала, что ушла на шезлонге лежать.

– Спасибо, − кивнул ей и поднялся в свою комнату.

Нужно срочно принять душ, а уж после можно и в бассейне поплавать.

Сбросив вещи, вышел на балкон и улыбнулся. Значит, привезли ей ее вещи из моей городской квартиры, отлично. Да, там Ассоль у меня бывала не раз и очень часто ночевала до поры до времени. И горничная постаралась, привезла ее вещи сюда. Теперь малышка лежит у бассейна в купальнике. Хорошо хоть в цельном, иначе бы я за себя не ручался.

Блин! Лежит такая красивая, со стройной фигуркой, округлыми формами. И даже не догадывается, что за ней наблюдает извращенец. А я себя именно им и чувствовал. А как иначе? Когда смотришь на девчонку, а мысли только о сексе!

– Добрый вечер, Ассоль! – решил выдать свое присутствие.

Девочка вздрогнула и тут же задрала голову, пытаясь отыскать меня. Заметила, нахмурилась и сложила руки на груди. Ох черт, вообще непонятно кому хуже сделала. Из−за ее жеста грудь приподнялась, являя моему взору очаровательные холмики.

– И тебе не хворать!

– Я сейчас присоединюсь. Не вздумай сбежать.

Глава 4

Услышав голос над головой, я вздрогнула. Просто не ожидала, что окна из комнаты Ивара выходят именно сюда. Да и так рано его возвращения я не ждала. Господи! Еще как специально вышел на балкон практически голый! Но до чего же красивый. Несмотря на его возраст, а Ивару, на секундочку, сорок шесть, он находится в хорошей физической форме. Не скажу, что у него тело, как у двадцатилетнего парня, но тоже очень хорошее. Я сглотнула от своих мыслей и, пропустив мимо ушей его последнюю фразу, вспомнила о сегодняшнем букете. Какую же красивую корзину с цветами он прислал. Белые розы с розовой окантовкой. Безумно красивые! А уж аромат какой. Стоит только войти ко мне в комнату, как в нос тут же ударит запах роз. Я даже боюсь подсчитать сколько там штук! Да и вообще, странно было получить такой подарок от Ивара. Тем более после случившегося. Но что ни говори, мне было безумно приятно.

– Ну что, как загорается? Не слишком прикрыта? – я снова вздрогнула от неожиданности. Ну что за мода такая подкрадываться незаметно?

– К моему огромному огорчению, твоя горничная слишком плохо рылась в моих вещах, и раздельного купальника не было.

– Не язви.

– Мой ушиб. Не очень приятно, да и не лучшее решение подставлять его лучам солнца.

– Как в общем твое самочувствие? – участливо поинтересовался он, подойдя к краю бассейна.

– В общем – ничего, а место ушиба болит. Но Вера делает все, чтобы я скорее выздоровела.

– В общем, пошла против твоих желаний.

– Спасибо за цветы, − перевела тему, желая посмотреть на его реакцию.

– Понравились? – мда уж, реакции нет.

– В честь чего?

– В качестве извинений за вчерашнее поведение.

– Ммм… а я-то уж было подумала, что решил завоевать таким образом. Ты же ждешь, когда я прыгну в твою постель?

Он вдруг резко развернулся и одарил меня хмурым взглядом.

Вот это уже хоть что-то.

– Забудь, что я вчера сказал.

– А как же долг? Или решил подождать четыре года, когда мне исполнится двадцать пять и я смогу снять со своего счета?

– Я просто передумал. За тебя возместит убытки твоя недоподруга.

– Эмм… Алла? – удивилась я, что он о ней вспомнил.

– Да. Она уже отлично справляется со своей работой. Хочешь посмотреть? – я неуверенно кивнула, смотря на Ивара с подозрением.

Он улыбнулся, что в принципе ему не свойственно, и пошел в сторону дома.

– Подожди секунду.

Ничего не понимала.

– Да, Гриша, сбрось мне ссылку, − снова услышала голос мужчины.

Якубин подошел ко мне, присел на соседний шезлонг и, подождав несколько секунд, протянул мне свой телефон.

– Смотри.

На экране шло видео. Прямая трансляция из офиса Ивара. Кабинет, Алла и швабра. Поверить не могу.

– Она работает у тебя в компании уборщицей? – я перевела взгляд на Ивара, ошарашенная тем, что увидела на экране.

– Теперь да. Отрабатывает долг. Правда, думаю, ей и до пенсии не справиться.

– Но почему? Почему ты это сделал?

– Потому что она виновата в случившемся, − рыкнул Ивар и, забрав телефон, погасил экран.

Он поднялся с шезлонга и, медленно пройдя к бассейну, прыгнул в воду. Мне оставалось любоваться его загорелыми плечами, которые то и дело покрывала вода. Ивар плавал, наслаждаясь летним солнцем и теплом. Правда, сегодня какая-то удушающая жара. Но я тоже не отказала себе в удовольствии и пару раз окунулась. Только вот поплавать не смогла. Тетя Вера категорически запретила. Да и я бы не смогла грести. Слишком больно.

Наблюдала за Иваром, за тем, как его мокрые волосы поблескивают от солнечных лучей. Смотрела на перекатывающиеся мышцы на его руках и тихо истекала слюной. Ох и дура… не о том я думаю.

– Не хочешь окунуться? Я бы помог тебе.

– Не хочу. С тобой точно не хочу. Еще чего и утопишь. А я уже окуналась и без тебя.

– Хоть не плавала?

Его вопрос почему-то заставил меня соврать. Но мне вдруг захотелось его понервировать.

– Плавала, минут двадцать.

Стоило мне это произнести, как я мысленно победно улыбнулась, заметив, как Ивар изменился в лице. Он тут же рывком поднялся по ступеням и мокрый, безумно наглый навис надо мной. Практически лег на меня, смерив недовольным взглядом. Я даже поежилась от прохладной воды, стекающей с его тела на мое.

– Ты разве не поняла, что со мной шутки плохи?

– А я разве шутила?

– Девочка, я за тебя головой отвечаю. И вчера на половину уже поседел. Если продолжишь в том же духе, поседеет и вторая половина.

Я демонстративно осмотрела его голову, но седых волос увидела едва ли. Только на висках, и то не густо.

– Врешь и не краснеешь, − хмыкнула я, сползая вниз.

Да-да, я боялась его близости.

– У тебя учусь. Не рыпайся, − рыкнул он, сжав мое плечо, ― и не смей обманывать. Спрашиваю еще раз.

– Ой, не напрягайся. Не плавала. У меня же с головой все в порядке. А у тебя?

– У тебя очень острый язык…

– Так подточи его, чтобы не колол тебя. А еще лучше, отправь домой. Я буду искренне рада.

– Нет, домой ты не поедешь. По крайней мере сейчас.

– Ивар, свали с меня, иначе я закричу.

– И что? Кто посмеет мне помешать?

– Помешать чему?

– Нависать над тобой, практически не касаясь. Давай, девочка, скажи мне.

– Что дальше? Выздоровею я, и что ты со мной сделаешь?

Ивар посмотрел на мои губы, спустился ниже, заглядывая в ложбинку, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Соски затвердели и натягивали ткань купальника. Кажется, я покрылась красными пятнами от стыда. Теперь мужчина знает, что я возбуждаюсь от его вида.

– Будешь моей любовницей. На бумагах.

– Что это значит? – я нахмурилась и сглотнула, когда он склонился еще ниже.

– Сопровождать меня будешь, куда попрошу.

И в эту же секунду Ивар резко отстранился и поднялся с меня.

– Я буду на мангале мясо жарить. Поужинаешь со мной?

– Ничего себе. Да я даже понаблюдаю это зрелище. Господин Якубин и вдруг готовит ужин.

– Не ерничай, я еще и не такое могу.

– Я не сомневаюсь, ‐ хмыкнула я, стараясь не смотреть на мужчину.

Кто бы знал, как мне хотелось опустить свой взгляд и внимательно все рассмотреть. Конечно, Ивар стоит передо мной в одних плавках. Нет, я раньше видела его в таком виде, но почему‐то не реагировала так остро. Может, это укол на меня так влияет? Что там тетя Варя мне вколола?

Так, срочно нужен бокал вина. Мне же можно?

– Я пошел оденусь и на кухню к Татьяне Леонидовне. Захочешь, присоединяйся.

– Угу, ‐ кивнула и улеглась головой на шезлонг.

Пусть уже свалит, и я смогу выдохнуть. Оказывается, видеть Ивара без одежды слишком для меня сложно. Терпения так себе, а вот желания как раз через меру. Да что же такое, черт возьми, происходит? Почему это случилось именно сейчас? Тем более после вчерашнего, когда я должна, наоборот, злиться на него! Он был грубый и слишком наглый. Еще и синяки на лице оставил. Я, конечно, понимаю, что он не бил меня, но и вежлив не был.

Зараза! Нужно что‐то делать со своими желаниями.

Дождавшись, когда я останусь одна, наконец‐то открыла глаза. Вот так‐то лучше. Спокойнее. И в воде никто не плещется. И вообще, я люблю ту жизнь, которая была у меня до переезда сюда. Хотя переездом это назвать тоже сложно. Но все же, когда рядом нет Ивара, мне спокойно и легко. А вот стоит ему появиться на моем горизонте, все, сердце колотится, температура тела поднимается, так еще и между ножек становится горячо. Ох, блин… как бы все это вынести.

Осторожно поднялась с шезлонга и, забрав свой телефон, поднялась в комнату.

Упускать момент, как Ивар готовит, я не собиралась. Такое увидеть можно не часто, практически никогда.

Приняв душ, я застыла у зеркала. Оказывается, даже успела немного загореть. Вот бы еще купальник раздельный, да масло для загара, и я бы тогда была очень довольна своим телом. Не считая огромный синяк под грудью. Нужно взять у тети Веры мазь от синяков.

Переодевшись в удобные шорты и футболку, я медленно спустилась вниз. Слышала с кухни голоса и старалась идти как можно тише. Да‐да, подслушивать нехорошо, но иногда так велик соблазн.

– Ивар, ну ты же не собираешься держать девочку взаперти вечно, ‒ услышала голос Татьяны Леонидовны и застыла за стеной.

– Не собираюсь. С чего ты взяла? ‒ с подозрением уточнил мой мучитель.

– Ну да, а то я не вижу, как ты на нее смотришь…

– Таня, уволю тебя.

– Ой, вот эти вот угрозы оставь для своих охранников. Я не боюсь. А девочка тебе если нравится, так и окружи ее заботой. Женщины это любят.

– Вот именно, женщины. А Ассоль всего лишь двадцать один год.

– Ох, Ивар. Любви, знаешь ли, все возрасты покорны.

– Тань, прекрати. Какая любовь?

Решив, что боюсь услышать что‐то большее, я сделала вид, что иду по комнате, и уже у кухни мои шаги стали громче. Ну конечно, все присутствующие сразу же замолчали.

– А вы не знаете, где Вера?

– Наверное, в саду.

– Что случилось? ‒ тут же рыкнул Ивар, нахмурившись, а мне захотелось показать ему язык.

– Ничего не случилось. После душа хочу намазать ушиб, ‒ я перекривляла его и только развернулась, чтобы пойти на поиски Веры, как вдруг Ивар остановил меня.

– Садись, я сам ее найду.

Я пожала плечами и присела на диван. Ивар вышел из кухни.

– Не обращай на него внимания, девочка. Что с него взять, мужик!

– Да я на больных не обижаюсь, ‐ хмыкнула я и нахмурилась, услышав звук входящего сообщения.

Алла. Вот это да, вспомнила гадина.

«Полюбуйся, кем я теперь работаю из‐за тебя».

И прикрепленное фото. Я хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Ну а что, если ей очень идет швабра.

Следом пришло второе сообщение.

«Довольна? Подстилка Якубина!»

Вот это мне уже не понравилось. Я ей повода не давала, чтобы она так разговаривала со мной. И потому отвечать на сообщения не собиралась. Она сама виновата в том, что случилось. Нечего было меня толкать на эти дорогущие часы! А то, видите ли, приревновала непонятно с чего. Мало того, что и ревновать права нет, так еще и повод сама придумала. Ну, точно дура.

– Держи, ‒ на кухню вернулся Ивар.

– Спасибо.

– Помочь?

– Я что, по‐твоему, немощная?

– А чего хмурая?

– Ничего. Когда начнется представление?

Я поднялась, собираясь пойти намазать ушиб. Не при извращенце же мне это делать.

– Какое представление?

– Ты, мангал и мясо.

– Ассоль!

– До свидания, ‒ пропела я, помахав ему рукой, ‒ скоро вернусь.

Ушла в ванную комнату на первом этаже. Не хотела снова подниматься к себе, потому что при каждом шаге испытывала легкое жжение. Ох, нажила же себе проблему. И зачем я вообще устроилась в тот ресторан на работу? Не могла что попроще найти?

Подняв футболку, нанесла немного мази на лиловый синяк. Аккуратным движением размазала, стараясь как можно меньше надавливать и причинять боль. Единственное, что нравилось в этой процедуре, так это то, что мазь охлаждала. Сразу так хорошо становилось, что мне даже выходить отсюда не хотелось. Если бы не одно «но». В следующую секунду в ванную ворвался Ивар. Он что, замок сорвал? Ненормальный!

– Что случилось?

– Что случилось? ‒ рыкнул он, смотря на меня рассерженным взглядом. В его руке находился мой телефон. ‒ Какого хера ты это скрыла от меня?

– Ч‐что? ‒ мой голос дрогнул, а я стала отходить назад, заметив, что Ивар двинулся в мою сторону.

– Девочка, ты еще не поняла?

– Н‐нет.

– Я всех заставлю землю жрать, чтобы даже не смели рот в твою сторону открывать.

Якубин навис надо мной каменной скалой. В его глазах полыхал гнев.

– Ты ударился, да?

– Ассоль, прекрати так разговаривать со мной.

– А ты прекрати на меня рычать! Я тебе не твоя подчиненная, а девушка, которая незаконно находится в твоем доме.

– Поговори мне еще. Незаконно! Почему ты скрываешь от меня то, что эта дрянь пишет тебе гадости?

– Что? Ты вообще обалдел? Почему ты роешься в моем телефоне?

– Я не рылся в твоем телефоне, ‐ прорычал он, продолжая угрожающе нависать надо мной.

– Серьезно? Не рылся. Знаешь что, Якубин, это уже переходит всякие границы, ‐ прорычала я в ответ и только хотела выскользнуть из его оков, как тут же была прижата к крепкому телу.

Из меня словно дух выбили, и я застыла, не в силах пошевелиться и произнести хоть слово. Он такой твердый. Везде где только можно. И горячий. Нет, я не девственница, секс у меня был несколько раз, но парень был на пару лет старше меня и энергетикой он явно проигрывал Ивару. Этот стоит, смотрит на меня так, словно готов съесть и при этом даже не подавиться. Я же не вкусная?

Его рука немного переместилась ниже, как раз на поясницу, мою самую эрогенную зону. По телу побежали мурашки, а соски напряглись, напоминая твердые вишенки. Только бы он не почувствовал этого. И вообще, скорее бы меня отпустил. Я девушка и все прекрасно чувствую. Особенно то, как полыхает между ножек пожар. Такие эмоции, что бушуют сейчас в моем теле, я испытываю впервые.

– Не заставляй меня передумать, ‐ прохрипел он, нависнув над моими губами.

Его действия вот‐вот доведут меня до грани.

– Передумай и отпусти меня.

– Не заставляй меня передумать насчет любовницы на бумагах. Я могу сорваться, девочка, и тогда не отвечаю за свои действия.

– Ивар, послушай…

– Не играй, не дразни… У меня осталось слишком мало выдержки.

– Предлагаю мирно разойтись, ‐ произнесла дрожащим голосом, понимая, что и у самой выдержка практически на нуле. Только вот Ивару об этом знать совсем не обязательно.

– Никогда не смей ничего от меня скрывать, поняла? Я эту дрянь в бараний рог скручу, чтобы больше неповадно было писать тебе угрозы.

– Какие угрозы? ‐ вдруг резко спросила я, не понимая, о чем он говорит.

Ивар медленно отпустил меня, проверяя, стою ли я на месте или буду падать. Второе мне казалось лучшим, потому что колени буквально подгибались от его близости.

Он поднял зажатый во второй руке телефон и, разблокировав экран, показал мне новое сообщение от бывшей подруги.

«Обещаю, ты пожалеешь обо всем».

– Что это значит? ‐ я перевела на Ивара взволнованный взгляд.

– Это значит, что Алле не понравилась ее новая должность и она выбрала другой вариант.

– Какой еще вариант?

– Тебе об этом знать не обязательно.

Он отключил мой телефон и достал оттуда сим-карту.

– Распоряжусь, чтобы тебе привезли новую симку.

– Ивар, что ты имеешь в виду? Не вздумай причинять ей физический вред.

– Не подумаю даже. Я ее и пальцем не трону. Просто девочке нужно отработать долг. И она это сделает. А теперь иди на террасу, я сейчас приду костер разжигать.

Я забрала свой телефон и под задумчивый взгляд Ивара вышла из ванной комнаты. Решила не дразнить его сейчас, да и сама не могла понять своего состояния. Вышла на террасу и удобно разместилась в плетенном кресле с видом на мангал. В голове роились разные мысли. От моих чувств к Якубину до ужасного поведения Аллы. Я не понимала, почему она вдруг стала так ко мне относиться. Да, она и раньше была девушка с характером, но мы дружили, и ничего подобного не происходило. А как только я устроилась на работу в ресторан, ее словно подменили. Но это странно, ведь она сама помогла мне с этой работой. Может, дело не в этом?

– Ассоль, может, немного вина? А то ты сгоришь от перевозбуждения.

Слова, как ушат ледяной воды.

– Какого еще перевозбуждения? ‐ неужели он почувствовал, как мои соски упирались ему в грудь.

– У тебя лицо такое, словно ты только что обжималась с мужиком, ‐ поддел он, а я, кажется, покраснела еще больше.

– Нет, просто один нахал приставал ко мне в ванной комнате. И это хорошо, что я душ принять успела.

– Боялась, что он мог увидеть тебя голой? ‐ хмыкнул Ивар, накладывая в мангал дрова.

– Где мое обещанное вино? Мне бокал красного полусладкого, пожалуйста. И поторопитесь, официант, я слишком долго жду.

– Ох допляшешься, что я тебя отшлепаю за плохое поведение.

– Шлепать меня я разрешу только своему мужу. А вы не заговаривайтесь, несите вино.

Ивар одарил меня строгим взглядом и, стряхнув руки, двинулся в мою сторону. Я немного стушевалась и подняла с пола ноги, поджав под себя.

Подойдя ко мне, мужчина руками уперся в подлокотники, снова нависая надо мной скалой. Так можно и привыкнуть.

– Еще одно слово про каких‐то мужиков, и я клянусь, договор у нас будет про печать в паспорте, ‐ прорычал он, давя на меня своей аурой.

– Чего? Какая печать? У меня же есть прописка в паспорте.

– А будет еще штамп «занята пожизненно».

– А, понятно. Это уже у Вас, господин Якубин, старческое. Обращать внимания не буду. Отнесусь с пониманием.

– Только выздоравливай скорее, и я покажу тебе, чем чревато твое поведение.

Он рукой коснулся моего лица и, склонившись, внимательно посмотрел на губы. У меня тут же пересохло во рту от этого дикого взгляда, наполненного желанием. Оееей, что он творит‐то со мной.

– Намажь чем‐то губы, не искушай, девочка.

Глава 5

Ивар принес для меня бутылку охлажденного вина и один бокал. Сам он пил ром. Кажется, этот напиток для меня слишком крепкий, но нужно будет попробовать.

Налив вина в бокал, мужчина прошел к мангалу. Я следила за каждым его движением, с удовольствием отмечая, что, несмотря на его возраст, Ивар выглядел шикарно. Каждый жест, взмах руки, ровная спина… меня это немного волновало. Особенно когда он принялся нанизывать мясо на шампур. Эти руки, оплетенные венами… я срочно сделала глоток. Мне нужно немного успокоиться и отвлечься. Но как? Как отвлечься, когда возле меня такой самец, да еще и готовящий ужин. Мужчина у плиты, в данном случае у мангалов, это дико сексуальная картина.

Сделала еще глоток вина, но пялиться на Ивара не прекратила. И он, бросив на меня короткий взгляд, снял целлофановые перчатки и положил шампура на мангал. Затем сделал глоток рома и, отставив стакан, принялся за стейки. Мне вдруг очень захотелось его подразнить. Не знаю почему, но я не боялась Якубина, разве что чуть‐чуть.

Отставив на стол свой бокал, я поднялась из кресла и, сунув ноги в шлепанцы, медленно прошла к мужчине. Я заметила, как Ивар напрягся, стоило мне оказаться рядом. Ну что же, это очень даже хорошо. Пусть нервничает.

Подойдя ближе, я заглянула в мангал, потом перевела взгляд на мясо, которое как раз держал Ивар в руках.

– Что случилось? ― поинтересовался он, застыв взглядом на моих губах.

Вот это против правил.

– Ничего. Просто нога затекла, решила прогуляться.

Ивар сощурился, продолжая молча наблюдать за моими действиями. Ну что же, сам напросился.

Облизнув губу, я взяла его стакан и сделала два маленьких глотка рома. Мерзость еще та, скажу я вам, но ради искр в глазах Ивара стоит попробовать этот напиток. Его эмоции на лице.

– Ну что, понравилось?

– Очень. Вот как раз и подобрала любимый напиток на ближайшие две недели.

– Не понял, ― он нахмурился, а я хмыкнула.

– Ты пиво‐то неси, или вино дать для полива шашлыка?

– Я жду ответ. Что ты имеешь в виду? Зачем тебе ром на две недели?

– Ну, во‐первых, это еще не факт, что ровно на две недели. И во‐вторых, нужно же мне чем‐то запивать горе. Я здесь не по своей воле.

– Тогда мне придется закрыть от тебя бар, чтобы ты не прикасалась к алкоголю.

– А что мне тогда закрыть от тебя, чтобы ты ко мне не прикасался?

– Иди за стол. Еще немного, и я принесу мясо.

– Увиливаешь от ответа?

Я прищурилась, а Ивар потянул меня за край футболки и, нависнув скалой, грозно прошипел:

– Я накажу тебя так жестко, что все вопросы махом пропадут. Иди сядь за стол и жди меня, иначе придется прямо сейчас применить силу.

– Применить силу? Как вчера?

Ага, задело за живое? Неприятно стало?

Опустил взгляд на мой подбородок с синяками и тут же отпустил меня. Перевел внимание на мясо.

– Не переживай, я не простил себе то, что посмел оставить следы на твоей коже.

– Да, как же собираешься меня наказывать? Может, водой со шланга обольешь?

– Может и так. Ассоль, не раздражай меня. Прошу.

Я хмыкнула и вернулась на свое место. Отсюда тоже вид хороший был, да и куда более безопасный.

Конечно, про то, что я буду напиваться, я шутила. Специально, чтобы подразнить Ивара. Выпить я могла вина, и то не много. Максимум два бокала. А сейчас мне главное понервировать Якубина и понять, что им движет.

– Слушаю! Конечно, пропускайте.

Вот тут я напряглась. Кого это там принесло? Надеюсь, не Аллочку?

– Здорово, друг!

– Привет!

К нам на террасу вышло трое взрослых мужчин. Из них я была знакома только с Михаилом, а вот остальных видела впервые.

– Здорово, мужики. Не ожидал вас здесь увидеть.

– Да мы вот решили без приглашения. Тебя же хер застанешь дома, ― произнес один из незнакомцев, бросая на меня любопытные взгляды.

Михаил подмигнул мне и, махнув мужикам, присел напротив за стол.

– Привет, малышка. Как дела?

– Привет. Такое себе, с учетом того, что я нахожусь в этом доме.

– Тиранит? ― хмыкнул он, бросив взгляд на Ивара.

Я пожала плечами.

– Есть такое.

– А это что? ― он кивнул на синяки, а я едва не простонала. ― Только не говори, что это Ивар сделал.

– Да то такое.

– Обижает?

– Нет‐нет, все хорошо.

– Ивар, а что это у тебя за дамочка такая? Новая подружка?

– Матвей, эта девочка не для игр. Я опекун Ассоль, так что даже не думай.

– Понял. Эх, не судьба.

– Знакомься, это бабник Матвей, это женатик Егор.

– Слушай, ты, недоженатик. Твоя девочка до сих пор ходит не окольцованная, потому что ты балбес!

– Ну да, ну да.

– О чем это он?

– Да не слушай, ‐ хмыкнул Миша, в глазах которого тут же появилась грусть.

– Есть у него одна принцесса, подруга моей жены. Михаил никак расположения ее не добьется, ‐ произнес Егор, а я улыбнулась. Ох уж эти мужчины.

– Все по бабам, все по бабам, а я вот никогда не женюсь, ― произнес Матвей и тут же бросил взгляд на Ивара. ― Ивар тоже у нас холостяк. Понимает вкус жизни, как и я.

– Не зарекайся, ― буркнул Якубин, бросив на меня рассерженный взгляд. А я при чем тут? Не нравится, что меня мужчины окружили?

– Ооо, я, кажется, все понял, ‐ хмыкнул Михаил, поднимаясь из кресла, ― нашего старшенького амурчик прострелил. Надо за это выпить.

– Не неси херни, лучше в бар сходи за напитками.

– Сейчас и отметим!

Матвей пулей полетел в дом, а Ивар, бросив на меня недовольный взгляд, вернулся к приготовлению стейков.

– Мы там мяса привезли. Знали, что ты нас не ждешь.

– Еще бы. Вы и так сами без приглашения можете. Несите мясо, сейчас все приготовим.

– У тебя есть еще шампура? Я шашлыком займусь, ты стейками, ― предложил Егор, а Михаил подмигнул мне, давая понять, что все хорошо.

Я сбросила шлепанцы и залезла в кресло с ногами. Все же наблюдать за мужчинами было интересно, несмотря на то, что они вели себя иногда очень странно. Ну по крайне мере один из них точно. Кажется, Ивару не очень нравилось, что Матвей уделяет мне внимание. А я, наоборот, обрадовалась. Должна же я хоть как‐то подраконить Якубина?

Сделав глоток вина, проследила за вернувшимся Матвеем. Кажется, этот мужчина решил за мной приударить? Или это он так просто подмигивает мне. Как Миша?

– Хочешь, коктейль тебе вкусный сделаю?

– Хотите споить меня?

– Ну, не выкай мне, не такой уж я и старый. Помладше твоего опекуна.

Я улыбнулась и снова перевела взгляд на Ивара. Он о чем‐то беседовал с Егором и Михаилом.

– Слушай, ок, на «ты». У меня созрел вопрос. Вот вы все такие взрослые мужчины, считай, пенсия не за горами. Но почему вы все не женаты? Ну, не считая Егора, насколько я поняла.

– Ну, с пенсией ты загнула, конечно. А Егора окрутили недавно.

– Ей можно посочувствовать? ― уточнила я, понимая, что с такими бабниками может быть слишком сложно.

– Ей? Ты шутишь? Я бы Егору посочувствовал. Там та еще оторва. Но, а если серьезно, то он очень счастлив со своей девочкой.

– А что насчет тебя?

– Добрый день, ребята. Ассоль, нам пора делать укол, ― сообщила Вера, остановившись у входа на террасу.

– Здравствуйте. А что за уколы? ― тут же поинтересовался Матвей, на что я закатила глаза.

– Любопытной Варваре на базаре пятак оторвали. Знаешь такое?

– Теперь знаю, ― хмыкнул мужчина, а я, обувшись, пошла к тете Вере.

Спиной ощущала обжигающий взгляд, но обернуться и посмотреть, кому он принадлежит, я не решилась. Это мог быть Матвей, а мне бы хотелось другого взгляда на себе…

– Что, окружили вниманием тебя мужчины?

– Ой, теть Вер, окружили, ― отмахнулась я, поднимаясь в свою комнату.

– Как твое самочувствие? Болит ушиб?

– Немного. Стараюсь не обращать внимания.

Вера, больше не задавая никаких вопросов, сделала мне укол. Скажу так, не из самых приятных ощущений, и даже наоборот, после себя еще оставлял некий дискомфорт. Но ненадолго. И уже через пять минут я смогла подняться с кровати.

– Только алкоголя много не пей. Все же уколы. Ты чего‐нибудь слабенького принимай.

– Хорошо, теть Вер. Да я и не любитель напиваться. Кстати, вы к нам присоединитесь? Мужчины мясо готовят.

– Нет, милая, я не буду с вами сидеть. Это хозяйские посиделки. А мы и с Татьяной и сами можем на кухне поужинать.

– Ну не знаю, были бы у меня такие помощники, они бы ели за моим столом.

– Спасибо, моя хорошая. Но в том, что мы едим отдельно, нет ничего страшного. Так и должно быть, мы ведь на работе.

– Ладно, я все равно принесу вам вкусненького.

– Беги уже, а то Ивар нервничать начнет. Ты уж сильно не дразни его. Знаешь, как заметно, что он нервничает.

Я остановилась у двери и, нахмурившись, посмотрела на тетю Веру непонимающим взглядом.

– Что вы имеете в виду?

– Да ревнует он тебя, девочка. Ты разве еще не поняла, что Ивар сохнет по тебе?

– Ой, да ну вас, теть Вер. Тоже как придумаете. Все, спасибульки, я пойду подышу дымком.

Спускаясь по лестнице, я думала о словах Веры. Неужели она и вправду считает, что Ивар мог влюбиться в меня? Да нужна я ему, как собаке пятая лапа. Да у Якубина баб больше, чем у меня волос на голове. И те куда ярче и красивее, нежели я. Да и опытнее будут, тем более в постели. А я что, молодая девчонка, которая мечтает о нормальном парне без заскоков. Да ну, бред все это. Тете Вере просто показалось.

– Ой, Ассоль, возьми, пожалуйста, тарелки с ножами и вилками.

– Ага, иду.

Я забрала у Татьяны поднос с посудой и пошла на улицу. А там уже вовсю пахло жареным мясом.

– Матвей, я тебе все сказал. Даже не смей думать об Ассоль в сексуальном плане. Свои маньяческие наклонности оставь для шлюх.

– Ты влюбился, Ивар. Я не верю своим глазам.

– Да ладно, Матвей, прекращай. И тебя такая карма настигнет, ― хмыкнул Михаил и в этот же момент обернулся ко входу.

Все сразу же обратили внимание на меня. Вот же черт! Спалилась!

– Тарелки, ― произнесла я, поставив поднос на стол.

– Ассоль, ты забыла, что у тебя треснуто ребро и тебе нельзя носить ничего тяжелого? ― прорычал Ивар, обдав меня гневным взглядом.

– Ребро треснуто? Нихрена себе у вас брачные игры, ― хмыкнул Матвей, продолжая нанизывать на шампур сосиски.

– Еще одно слово, друг…

– Ладно‐ладно, молчу.

Я покачала головой и, решив не обращать на них внимания, снова присела в кресло. Бросила взгляд на бокал и мысленно улыбнулась. А вот и повод появился.

– Кажется, кто‐то обещал мне коктейль.

Матвея ветром сдуло. Он забыл и про сосиски, и про угрозы Ивара. Рванул на кухню готовить для меня напиток. Боже, какие же мужчины все‐таки странные. На все готовы, только бы угодить понравившейся девушке. Хм… а может, Матвей таким способом тоже решил позлить Ивара?

– Мужики, напомните, чтобы я вырубил этого засранца, как только он вернется.

– Может, не надо? ― как‐то с подозрением уточнил Егор, кажется, понимая, что его друг действительно может получить по лицу.

– Да нет, эта кирпичная морда так и просит кулака. Я ему организую подарок.

Наблюдать за мужчинами оказалось то еще удовольствие. Особенно мое внимание часто привлекал Ивар. Нет, он старался не смотреть в мою сторону и практически не разговаривать со мной. Но я‐то себе в этом не могла отказать. Мне безумно нравились его руки, умело нарезающие мясо, переворачивающие шампура с сосисками и разливающие по большим кружкам пиво. Почему‐то раньше я не замечала всех мелких деталей. Ивар всегда являлся для меня другом, опекуном, человеком, который не бросил в трудную минуту. Но вот чтобы я вот так откровенно пялилась на него, такого точно не случалось.

Матвей принес мне бокал с коктейлем и, подмигнув, вернулся к друзьям. В этот момент я посмотрела на Ивара и совсем неожиданно поймала его взгляд на себе. Он был зол. Я ощущала это. И кожу прожигал своими глазами так, что мне захотелось спрятаться. Кажется, словно он видит, как я начинаю стесняться и мои глаза бегают из стороны в сторону в надежде за что‐то уцепиться. И я таки это нашла. Черешня, на которой уже созревали ягоды. Отчего‐то они мне показались уж очень сладкими и сочными, и я, не сдержавшись, поднялась из кресла и прошла к дереву. Да‐да, все под тот же гневный, но дико любопытный взгляд.

– Ивар, давай уже другое мясо клади на мангал, ― услышала голос Егора и осторожно перевела взгляд на мужчин.

Вот же Бог одарил их красотой. Все, как на подбор ― сильные, статные, привлекательные. Повезет же кому‐то… Вон, Егор и Миша уже достались девчонкам. Должно быть, они очень счастливы рядом с такими мужчинами.

– Миш, как там твоя девочка? Храбрится все? Не подпускает?

Поинтересовался Ивар, а я, решив отвлечься, принялась искать самые спелые ягоды. Заприметив такие, взялась за ветку и слегка опустила ее. Сорвала несколько темно‐красных черешен и, протерев одну из них, положила в рот. Языком надавила, прижимая ягоду к небу, и та сразу же лопнула, оросив рот кисло‐сладким соком. Я улыбнулась и, прожевав, проглотила мякоть. Со второй ягодой проделала то же самое, а потом, решив нарвать черешен для всех, отпустила ветку и повернулась, собираясь сходить за миской. Только застыла, поймав на себе взгляды всех мужчин.

– Чего?

В ответ ― тишина.

Я пожала плечами и ушла на кухню за миской. Отсутствовала в саду всего минуту, а там настолько изменилась атмосфера, словно меня не было минимум пару часов. Мужчины уже выпивали, гоготали так, что, кажется, их слышали даже за пределами поселка, и, кстати, не заметили, как я вернулась. Это мне, к слову, плюс. Я спряталась за ветками и тихонько срывала спелые ягоды, через одну кладя их то в миску, то в рот. Ох, и рисковала я есть немытые фрукты.

– Ивар, друг, ты меня прости, конечно, но если тебе не нужна Ассоль, то я сам за ней приударю. Уж больно она хороша, ― услышала я голос Матвея и, хмыкнув, продолжила рвать ягоды.

– Матвей, ты меня, видимо, не понял.

– Нет, не понял. Я, может, с серьезными намерениями к этой девушке.

– Твои серьезные намерения заканчиваются единоразовым сексом!

Опа‐па, намечается драка?

– Знаешь ли, мы здесь все такие были… Вон, Егор влюбился, Миша. А я чем хуже?

Я отодвинула ветку, чтобы взглянуть на происходящее хотя бы одним глазочком. Ивар двинулся на друга, а тот, немного напрягшись, смело выдержал гневный взгляд Якубина.

– Матвей, запомни, Ассоль ― моя девочка, и я никому не позволю к ней приближаться. Понял меня?

Признаться честно, я немного прозрела от его слов. Когда это я стала его девочкой? Он ничего не перепутал?

– Вот и все, именно это я и хотел услышать, ― хмыкнул Матвей и тут же расслабился.

А вот Ивар, кажется, стал еще более угрюмым.

– Ох, Матюха, ты точно схлопочешь, ― хохотнул Миша, поднимая кружку с пивом, ― давайте, друзья, за встречу.

Я отпустила ветку и тихо выдохнула, понимая, что все это время не дышала.

И что мне делать с полученной информацией? Как теперь находиться рядом с Иваром, зная, что он меня хочет присвоить. А самое главное, как мне на него реагировать? Я же понимала, что не пара ему, и… Господи, о подобном мне еще не приходилось думать.

Какое небо голубое…

Дура, не голубое оно, серое, почти солнце зашло.

Я попыталась отвлечься и посмотрела в сторону заката. Вот, а там багряное небо.

И как бы мне свалить отсюда, да так, чтобы меня никто не видел? Нет, стоп, сначала нужно еще немного нарвать черешни, чтобы не привлечь к себе внимание так скоро. Пусть забудет о своих словах, а там, глядишь, и все прокатит.

Черт! Но я и правда не знала, как теперь смотреть в глаза Ивару. Тем более учитывая тот факт, что меня и саму к нему тянет. Но, кстати, об этом ему знать не обязательно.

Вдох‐выдох, вдох‐выдох.

Вздрогнула, отвлекшись на свою медитацию. Мужчины снова ударили кружками, чокаясь и произнося тост. Да вы и так, господа, все чокнутые.

Ну да, одна я такая умница разумница, что попала в ловушку.

Поняв, что еще пару минут, и я точно сойду с ума от волнения и неожиданных криков мужчин, решила действовать. А именно ‐ бежать. На раз два три… Только отсчет был сзади наперед, чтобы сразу рвануть, а не давать себе отсрочку.

Но какой же болван разложил под деревом шланг для полива???

Я зацепилась ногой и с криком повалилась на землю. Раздался грохот миски о плитку, и неподалеку от моей головы покатились спелые вперемешку с зелеными черешни. В уголках глаз собрались слезы. Я совсем позабыла о своем ушибе.

– Да твою же мать, Ассоль! ― прорычал Ивар, тут же подбежав ко мне.

– Я просто споткнулась. Но я жива.

– К кровати пристегну, и будешь лежать до тех пор, пока полностью не выздоровеешь.

– Я согласна. Ой.

– Что?

– Тошнит немного. Видимо, черешни переела.

– Ой, Господи, ― выдохнул Ивар и, посмотрев на друзей, тихо произнес: ― Пивом я точно не обойдусь. Нужно что покрепче. Нервишки восстанавливать.

– Понял, брат. Сейчас все будет.

Глава 6

Меня только‐только начало отпускать после великого падения Ассоль под деревом. И угораздило же девчонке зацепиться за этот шланг! Ну вот что мне с ней делать? Она ― сплошное невезение и постоянно вредит своему здоровью. Вот и теперь прибавилось к ушибу ребра еще и счесанное плечо. А что дальше? И это я еще молчу про то, что она ела грязную черешню, от которой ее потом тошнило.

Господи, дай мне сил все это пережить. Вот ни на минуту нельзя оставить девочку, чтобы она снова что‐то не натворила. А в том, что Ассоль может и дом разнести, я теперь не сомневаюсь.

Вопреки словам, я все же решил не употреблять крепкий алкоголь, подумав о том, что могу не сдержаться и наброситься на малышку. Уж слишком она желанна стала. Я и так держусь из последних сил.

Повернул голову, убедившись, что с ней все хорошо.

На улице уже потемнело. Мы сидели на террасе с друзьями, а Ассоль немного поодаль, укутавшись в плед и читая какую‐то книгу. Она не смотрела на нас, увлекшись наверняка каким‐нибудь дурацким сюжетом для юных девиц. Но, по сути, лучше так, чем таскалась бы по клубам с подругами да бухала то, что ей предлагают парни ушлепки. В таком случае точно не знаю, что со мной было бы. Мои нервы и так на грани.

– Так, мужики, я буду отчаливать, а то меня жена домой не пустит, ― сообщил Егор, допивая свое пиво и отставляя кружку на стол.

– Давай, подкаблучник. Беги к своей блонди, ― хмыкнул я, наполняя нам с мужиками кружки.

– Я посмотрю на тебя, когда женишься, ― ответил друг, а я улыбнулся.

Я женюсь? Ох, не знаю, не знаю.

Где‐то сбоку услышал стук. Ассоль захлопнула книгу и, шлепнув ее на небольшой стол, медленно поднялась из кресла. Сильнее закуталась в плед и, одарив меня злобным взглядом, неожиданно зашипела:

– А ты считаешь, если мужчина искренне любит свою женщину, то он является подкаблучником?

Ее слова ввели меня в ступор. Совсем не ожидал такой ее реакции, но, возможно, она оправдана?

– Что ты хочешь услышать в ответ?

Вокруг нас образовалась тишина. Кажется, всем любопытно, чем закончится наш диалог.

– Я хочу услышать правду.

– Да, я так считаю. Что‐то еще?

– Нет, ‐ она хмыкнула, а в ее глазах отчего‐то появилась обида.

Что не так?

– Всем доброй ночи, ― произнесла она и, развернувшись, зашла в дом.

– Ивар, сразу понятно, что дамский угодник из тебя так себе.

– Что за сопли, Миш? Я не пытаюсь ей понравиться, и уж тем более заинтересовать.

– Да ладно, друг, все мы уже поняли про вас. Ты тащишься от своей девочки, а она шугается тебя, потому что боится обжечься. Думаешь, она просто так спросила у тебя про подкаблучника?

– То есть?

– Ивар, она на ус мотает, ― подтвердил Матвей мысль Миши.

Я нахмурился и, обведя друзей взглядом, залпом допил алкоголь.

– Че, такие специалисты все?

– Ивар, просто со стороны виднее. И да, я с мужиками согласен, ты сейчас обидел Ассоль.

– Егор…

– И нет, мне как раз не обидно, что я подкаблучник. Пусть будет так, но зато меня ждет любимая женщина дома.

– Вы вообще понимаете, о чем говорите? Ассоль двадцать один год. А я стар для нее!

– Да‐да, у меня с женой практически так же, ― хмыкнул Егор, поднимаясь из‐за стола. ― Извинись перед девочкой, Ивар. Не обижай ее.

– Млин! Одни советчики. Ладно, идите уже, пойду под каблуком вымаливать прощение.

– Ахаха, ты, главное, ей так не скажи, ― поржал Матвей, пожимая мне руку, ― а будешь выделываться, уведу ее.

– Хрен тебе, ― хмыкнул я, понимая, что как бы там ни было, а ему не отдам Ассоль. Эта малышка только моя.

Провел гостей до машин и, убедившись, что они с водителями, устало вздохнул. Да уж, накосячил, теперь исправлять надо. Друзья, вывалившись из машин, еще пытались что‐то шутить, на что я только улыбался и отмахивался.

Со стороны всегда проще, особенно если ты подобное прошел. Со мной же было все иначе. За сорок шесть лет ни одних серьезных отношений. Нет, естественно, были постоянные спутницы, но скорее для секса, а не от большой и чистой. Но что я чувствовал к Ассоль и сам толком не понимал. Притяжение дикое. Симпатия? Думаю, да. Девочка она красивая, сексуальная. Что еще? О чем обычно говорят влюбленные? Да ну нахер, нет, я не влюблен. Просто….

Черт! Откуда мне знать, что «просто»?

Закрыл калитку и, выпустив собак из вольера, пошел в дом.

– Ивар, я могу убирать со стола? ― в гостиной меня перехватила Татьяна Леонидовна.

– Да, пожалуйста.

– Хорошо.

– Татьяна Леонидовна? ― позвал ее, когда женщина уже прошла в сторону террасы.

– Да, сынок?

– Если мужчина любит свою женщину, это не означает, что он подкаблучник?

Татьяна улыбнулась и, посмотрев на меня добрым материнским взглядом, тихо произнесла:

– Если мужчина считает, что любовь – это быть под каблуком, то он просто идиот.

– Понял, спасибо.

Она подмигнула мне и вышла на улицу.

Да уж, получил комплимент. Хмыкнул про себя и, почесав репу, пошел извиняться. По крайней мере я надеялся, что Ассоль не пошлет меня, даже не открыв двери.

Я, возможно, и идиот, но девочку обижать хочу меньше всего.

Бросил взгляд на стол у лестницы. Там стояла ваза с белыми розами. Отломал один бутон и, вдохнув запах, быстрым шагом поднялся наверх.

Была не была. Главное, не с фингалом уйти.

Остановился у двери, за которой жила Ассоль, и пару раз постучал по косяку. В ответ тишина. Снова постучал.

– Я с идиотами не разговариваю. Исчезните в своей спальне.

Понятно теперь с кем пообщалась малышка. Значит, таки идиот я?

– Ассоль, открывай, я с извинениями.

– Спокойной ночи.

– Ясно, ― хмыкнул я и, нащупав в кармане ключ, вставил его в замочную скважину.

– Так и знала! Извращенец. Я голая!

– Тем лучше.

Повернув ключ, я дал возможность Ассоль прикрыться прежде, чем я зайду в комнату. Как бы сильно я ни хотел увидеть ее голой, но позволить себе такую наглость без ее разрешения не мог. Все же я и так слишком на нее давлю. Но поступать иначе тоже не могу. Не в моем характере быть мягким.

Решив, что подождал достаточное количество времени, нажал на ручку и зашел в комнату. Нахмурился, встретившись с пустотой, но понимал, что Ассоль никуда не могла деться. Хотел посмотреть под кроватью, как услышал шорох. Резко повернул голову, заметив застывшую за дверями девчонку. Она выглядела решительной, но в то же время рукой сжимала на груди халат, боясь, что он распахнется.

– Чего удумала?

– Чего пришел? Я же сказала, что раздета.

– Я подождал, пока ты оденешься. И, кажется, ты вполне себе успела это сделать.

– Ок, я одета. Что еще?