Серебряная стрела

Пролог

Пресс-конференция экипажа звездолета «Серебряная стрела» экспедиции дальней разведки к планете PG 2106-3c "Новая Земля".

Руководитель пресс-службы ЦЭП Алексей Нахимов: Здравствуйте, уважаемые коллеги! Перед началом нашей пресс-конференции я бы хотел огласить основные задачи миссии и представить экипаж экспериментального звездолета «Серебряная стрела». Не могу не напомнить, что чуть более пяти лет назад мы обнаружили планету условно пригодную для заселения и в рамках проекта космической экспансии три года назад была отправлена экспедиция дальней разведки "Магелан". В экипаж вошли командир корабля Алан Роджерс, бортинженер Виктор Лапин и астробиолог Эмили Муссон. К сожалению, мы не знали с каким уровнем радиации столкнется "Магелан" проходя через гелиопаузу и что их ждет в межзвездном пространстве, противорадиационная защита оказалась неэффективной, экипаж погиб всего за семь дней после выхода из гелиопаузы. Таким образом экспедиция продлилась менее десяти дней. Но благодаря данным, которые были собраны экипажем, нам удалось создать экспериментальный звездолет, внутри которого люди будут в безопасности. Имена погибших навсегда войдут в историю космонавтики как герои первопроходцы. Задачами экспедиции «Серебряная стрела» остаются разведка, оценка и передача данных. Всем нам давно известно, что мы не можем доверять зондам-автоматам и искусственному интеллекту, помня о величайшей космической катастрофе вблизи Сатурна, что произошла в первой половине двадцать первого века. Поэтому мы вновь отправляем троих смельчаков, главная цель которых – сохранить жизнь! Итак, перейдем к утвержденному экипажу экспедиции. Командир звездолета и пилот майор воздушно-космических сил Александр Воронов. Бортинженер и специалист дальней связи Ичи Такахаси. Ксенобиолог, астробиолог и радиолог Анна Томпсон. Так же в пресс-конференции участвует начальник Центра экспериментальных полетов Батырев Клим Семенович. Прошу вас задавать вопросы и представляться. Начинаем. Пожалуйста, первый вопрос.

Анастасия Суворова, "Российские вести": Вам не страшно отправляться в эту экспедицию, зная, что стало с предыдущей?

Александр Воронов: Произошедшее с "Магеланом" для всех нас стало шоком и большой трагедией. И мне хотелось бы сказать, что у меня нет ни сомнений, ни страха. Но, к сожалению, это не так. Даже со всем нашим опытом и подготовкой мы остаемся простыми людьми. У меня есть вера, вера в технологии и инженеров-разработчиков. Если они уверены, что щиты сработают как надо, то уверен и я.

Анна Томпсон: Как ни странно, но страшно мне было пока рассматривалась моя кандидатура. Постоянно задавалась вопросом, смогу ли я? А когда подтвердили мое зачисление в экипаж, все страхи ушли. Просто я уверена, что должна это сделать.

Ичи Такахаси: Присоединяюсь к словам Саши, я считаю так же. Вера делает нас сильнее.

Андерс Петерс, "Голос Европы": На сколько нам известно это научная экспедиция, чем обоснованно участие военных?

Клим Батырев: Это абсолютно гражданская экспедиция. Майор Воронов был зачислен в экипаж по причине большого опыта космических полетов и работе в непредвиденных ситуациях. На сколько вы знаете, мы рассматривали его кандидатуру в экипаж "Магелана", но в тот момент Александр был на спасательной операции недалеко от Юпитера.

Александр Воронов: Несмотря на то, что я военный, мне не приходилось участвовать в боевых операциях. И я уверен, на Новой Земле не с кем воевать (смеется).

Стивен Смит, "Америка сегодня": Чем вы будете заниматься в полете?

Анна Томпсон: Читать любовные романы (смеется). А если серьезно, у меня уйма работы с теми данными, что мы уже получили от зондов, посланных к Новой Земле, а также с теми, что получим, будучи в пути.

Ичи Такахаси: У бортинженера всегда найдется работа на корабле. Думаю, что и на личные разработки тоже будет время.

Александр Воронов: Раскладывать пасьянсы и играть в маджонг (смеется).

Анастасия Суворова: Возьмете ли вы что-то в этот длительный полет, возможно какой-то талисман?

Александр Воронов: Я не суеверен, поэтому ничего. Тем более, что нам запретили личные вещи, ведь даже лишние несколько грамм могут повлиять на нашу скорость.

Анна Томпсон: Мне достаточно электронной библиотеки, что будет в нашем доступе.

Ичи Такахаси: Я бы взял с собой омамори, но как сказал Саша, это запрещено.

Акихиро Хара, "Шинбун Нихон": Родственники приедут вас провожать на Байконуре?

Клим Батырев: Это исключено, ведь одним из критериев отбора в экипаж было отсутствие сильных эмоциональных привязанностей, то есть супругов и родственников первой и второй линии. Это сложившаяся традиция для экипажей дальней разведки

Анна Томпсон: Я уверена, мои друзья закатят вечеринку в честь моего отлета, и что друзья моих коллег поступят так же. Выпейте за наш успех!

Алексей Нахимов: Уважаемые господа, на этом мы вынуждены закончить, у экипажа запланирован профилактический отдых и вылет на космодром Байконур, где уже идет предстартовая подготовка для полета на Луну, откуда уже будет стартовать "Серебряная стрела". Старт с Луны запланирован ровно через неделю. Выразим благодарность экипажу за ответы. Всего доброго.

1.

Человечество всегда влекло и завораживало небо. В древние времена там жили боги, где-то в вышине, за облаками, позднее там расположился рай, со всеми его благами. А в середине двадцатого века в космос попали первые люди. На тот момент не было более великого научно-технического прорыва, хотя с современной точки зрения, это и космическими полетами назвать было сложно. Именно тогда началась человеческая экспансия, с первого человека на орбите Земли, с первого выхода в открытый космос, с первой высадки на Луне. С той поры полеты в космос претерпели много трудностей, особенно когда развитие космической программы застопорилось почти на пятьдесят лет. Но все изменило появление гения с абсолютно нестандартным подходом к ракетостроению. Благодаря ему планеты Солнечной системы освоили за пару десятилетий. Возможно на этом бы человечество и остановилось, но Земля стала погибать. Жизнь на других планетах солнечной системы хоть и была возможной, однако не представляла интереса ввиду отсутствия комфорта. Бороться за жизнь можно было и на Земле. Несколько лет назад появился шанс на спасение и человечество изо всех сил ухватилось за него.

Новый экспериментальный звездолет "Серебряная стрела" приближался к краю Солнечной системы. По форме его фюзеляж и правда напоминал стрелу, цельную, словно отлитую из серебристого метала. На его корпусе невозможно было найти ни единого шва и стыка, благодаря почти ювелирной подгонке деталей. Так же не было ни одного иллюминатора. Вопреки расхожему мнению, для межзвездных полетов они бесполезны, а всю необходимую информацию астронавты получает с внешних датчиков и камер. Поэтому в данный момент экипаж спешил собраться в рубке у своих терминалов чтобы следить за каждым незначительным изменением в данных.

– Готовность номер один! Главная наша проблема сейчас – отсутствие точной информации. До предположительного входа в гелиопаузу пятнадцать минут. Расчетное время прохождения около тридцати минут. Всем занять свои места за приборами и пристегнуться. Анна, следишь за данными за бортом, Ичи – за внутренними. На мне – состояние систем и правильность курса, даже мельчайшие отклонения сейчас могут привести к катастрофе. О всех изменениях сообщать незамедлительно.

– Принято! Саша, сядь уже и пристегнись. – Анна махнула рукой в сторону его терминала. Еще будучи на Земле, в тренировочном центре, экипаж договорился обращаться друг к другу по именам, "без галстуков", это помогло им быстрее привыкнуть друг к другу и стать командой. Александр предлагал коллегам более благозвучную форму своего имени, "Алекс", но Анна сказала, что "Саша" для нее звучит приятнее, а Ичи просто упрямо повторял за ней.

Воронов опустился в ложемент перед своим терминалом и пристегнулся. Не смотря на внешнее спокойствие и собранность внутри него все вибрировало и сжималось. Обычная реакция в ожидании опасности была ему не в новинку, то же самое он испытывал перед каждым стартом с планет или началом спецопераций, которых у него было не мало. Наверное, со временем, он должен был привыкнуть к опасности, а неприятные ощущения пропасть, но этого не произошло и каждый раз все было как в первый. В одном Саша точно был уверен – как только они войдут в гелиопаузу, волнение пройдет.

Это было пятое утро с момента их вылета с Луны и первое, когда их разбудил не штатный будильник, а сигнал тревоги, оповещающий о приближении к гелиопаузе. С этого момента до выхода из солнечной системы им оставалось не больше часа. Именно за этот час экипаж "Магелана" получил смертельную дозу радиации, которая продолжала нарастать в межзвездном пространстве. Поэтому, не смотря на новую экспериментальную защиту, стоящую на "Серебряной стреле", весь экипаж переживал сильный стресс, тем более что испытать ее на земле не было возможности. Это были самые длинные пятнадцать минут в их жизни.

Когда истекло предположительное время входа, Саша спросил:

– Анна, что за бортом?

– Излучение в пределах нормы, но нарастает. Медленно, мне казалось, что переход должен был быть резче, как будто в теплое течение попадаешь.

– Возможно мы еще ее не достигли. Ичи, как внутри?

– Никаких изменений.

– Как ни странно, это и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо, что радиации нет, плохо что мы не в гелиопаузе, ведь по данным с "Магелана" именно в этот момент радиация внутри начала зашкаливать. Значит пока ждем.