Медь

Глава 1

В торжественной тишине застегивание молнии последнего чемодана прозвучало как выстрел. Я как будто бы только в этот момент наконец с ясностью осознала, что не вернусь сюда больше никогда. Эта мысль отрубила все воздушное настроение от сдачи экзаменов и получения диплома, словно гильотина. В этом есть какая-то печальная магия. Например, когда мы заканчиваем школу и ее двери для нас навсегда закрываются. Только тогда ты понимаешь, что это была твоя Нарния и что теперь мир детства, звонков, школьных игр, ребяческих проделок для тебя закрыт. Туда впустят новых детей, а тебя никогда. Меня сбило с ног, что я прохожу через это еще раз, заканчивая колледж. Всего 4 года, но это ведь как отдельная жизнь, верно? Столько всего произошло за эти годы…

Смешные и печальные картинки моей истории в колледже, которые пробегали перед моими глазами, резко оборвались, когда дверь моей комнаты распахнувшись, ударилась о стену. В комнату вошла стопка коробок и из-за нее раздался голос моей верной соратницы в борьбе за диплом:

– Ничего не вижу! Предупреди если на пути есть опасные преграды.

–В этой комнате почти не осталось вещей, – вздохнула я, – веришь, что мы уезжаем?

–Вообще нет, – ответила Чарли, с грохотом бросая коробки на пол, – Мне даже снилось сегодня, что я пришла устраиваться на работу, протянула строгому дяде диплом об окончании, а он говорит: «Но Вы еще не закончили, вернитесь на учебу!». И я вернулась еще на 4 года, потому что неправильно поняла условия обучения.

Я грустно рассмеялась, потому что поймала себя на мысли, что была бы рада чему-то такому в действительности. Чарли сдула челку со лба и принялась укладывать в коробки книги с полок. Милая моя, смешная Чарли. Мой личный сказочный маленький пони. Я просто не знаю, как жить без нее и без…

– Что за кислые лица ?!– раздался голос из ванной.

Да, и без нее. Сильная, строгая, справедливая и надежная, моя вторая подруга – Ким. В глазах защипало. Ну как я без них?

– Элли, ну вот еще что! Ну ка прекращай, – сказала Ким, проходя через всю комнату и садясь со мной рядом на кровать, – мы же не на всегда прощаемся, мы просто перестанем вместе жить.

– Лично я вас никуда не отпущу, независимо от того, где мы будем жить, – ответила Чарли и обняла мои колени, сидя на полу среди коробок.

Я обняла одной рукой за шею Ким, второй погладила по голове Чарли. Вот они, мои атланты, которые держат мою крышу и не дают ей уехать. Такие разные, но такие одинаково родные и дорогие для меня.

Даже странно, но в школе я не завела настолько близких друзей. Не потому, что я ботан, вовсе нет. Я даже можно сказать пользовалась популярностью в школе несмотря на то, что всегда была отличницей. У меня был парень, были подруги, все как положено. Но только эти две ведьмочки стали мне почти сестрами за очень короткий срок.

С Шарлоттой , или с Чарли , как она настойчиво просит ее называть, я познакомилась в первый же день , когда стояла с чемоданами перед кампусом, с ужасом понимая, что я не имею ни малейшего представления где находятся жилые помещения с буквой «С» , о которых написано в моих приветственных проспектах. Я просто растерянно осматривалась по сторонам и вдруг увидела обращенные на меня из-под густой русой челки глаза полные отчаянья. Видимо такие же, как и у меня. Я улыбнулась этой крохе и с этого момента мы были неразлучны как сиамские близнецы. Мне казалось, стоит мне отпустить Чарли хоть на мгновение, как я тут же утону или потеряюсь. Это такая прорва нежности, добра и заботы, что она, наверное, могла бы обнять и согреть весь мир. Ее просто невозможно не любить.

Ким ее полная противоположность. Она приехала в колледж на день позже, чем все и вошла в нашу комнату на троих так, будто приехала служить в армии. Сначала мне показалось, что это вообще парень, потому что половину лица закрывала бейсболка, сверху закрытая еще и капюшоном, худи. Она тащила три дорожные сумки, одна из которых зацепилась за ручку двери, и я побежала к ней, что бы помочь и конечно же запнувшись о ковер полетела головой ей в лицо. Ким упала на сумки, я упала на Ким. В общем знакомство я обеспечила запоминающееся. От падения бейсболка слетела вместе с капюшоном, рассыпав по плечам пострадавшей от меня девушки нежные белокурые пряди, которые казались такими инородными во всем остальном образе. Я в оцепенении от своей неловкости лежала на Ким и заливалась бардовым цветом, а она широко улыбнулась мне и сказала:

–Ого! Похоже тут будет весело!

С тех пор мы не разлей вода и Ким защищает меня от любых невзгод. Это самый здравомыслящий, упорядоченный и стойкий человек из всех, кого я знаю.

И все-таки это была наша последняя ночь в колледже Биркбек. Все вечеринки уже отшумели, все вещи были собраны, все обещания звонить/не пропадать произнесены. Только под утро мы смогли наконец уснуть, потому что по бесконечному кругу обсуждали наши планы, нередко уходя в мечты, частично несбыточные. Из нас троих только я сразу окунусь во взрослый мир с работой, съемной квартирой и прочими прелестями этой касты. Чарли и ее парень Бен уже через пару дней отправятся на Карибские острова , что бы как следует покутить на местных вечеринках и что бы , цитирую : « Теплый морской бриз выветрил из головы всю эту студенческую чепуху». Чует мое сердце, по возвращению оттуда Чарли закрутит водоворот свадебной кутерьмы. Они с Беном вместе уже два года, и я не знаю никого, кто подходил бы друг другу так же как эти двое. По глазам вижу, что Бен уже все решил и ждет подходящего момента что бы сделать предложение руки и сердца этой маленькой бестии.

Кимберли, напротив, далека от «Всей этой сладко-сопливой лихорадки». Не мои слова, ее. Она уже почувствовала себя великим археологом и хочет открывать новое, изучать неизведанное и быть крутой как Сталлоне, но с кучей гаджетов. В общем у нее намечается свой путь в стиле Индианы Джонс, и она отправляется в далекое путешествие с такими же искателями приключений, как она. Это, кстати, самый распространенный вариант желаний для только что выпустившихся специалистов историко-археологического колледжа. Многие молодые горячие умы поступают на этот факультет именно после того, как переусердствовали с просмотром фильмов про Лару Крофт. На самом деле работа археолога не заключается в том, чтобы убегать от местного населения, уворачиваясь от стрельбы и прыгая через ядовитых змей и тарантулов. Это тяжелый, монотонный труд, требующий максимальной усидчивости, трудолюбия и концентрации. Это причина, по которой я пришла сюда учиться. Но Ким все еще верит в мир приключений и проклятия гробниц.

Что касается меня, то мне выпала возможность, которая выпадает далеко не каждому студенту. Вообще то я ужасная неудачница и, если какая-то птичка из тысячи таких же, которые кружат над главной площадью, решит сделать свое жидкое дело, будьте уверены, метить она будет на мою голову. На своем жизненном пути я всегда оступалась. В детстве это были содранные коленки, швы, переломы и прочие казусы. Мама даже водила меня к священнику, когда после очередного шва в больнице ко мне стал присматриваться социальный работник, пытаясь понять не бьют ли меня дома лопатой. Но это конечно было не так. Моя семья – это то, что никак не вписывалось в мою бесконечную череду неудач, ибо с ними мне невероятно повезло. У моей мамы своя цветочная лавка и она словно один из цветов, что там красуются. Ее даже зовут по цветочному – Роза. Жизненная энергия этой женщины полна света и этот свет не обходит никого, кто оказывается с ней рядом. Она всегда была моей подругой и опорой, и я просто не могла бы представить маму лучше, чем она. Неудивительно, что в бурные молодые годы эта романтическая цветочная натура сбежала из-под венца от матерого плотника, которого нашел для нее строгий дедушка, прямо в объятия тихого и серьезного продавца книг. Мой отец Томас начал работать в магазине своего отца Томаса сразу после университета и работает, там по-прежнему. Если бы он не встретил маму, то, вероятно, книги остались бы навсегда его единственной страстью. И, к счастью, он передал свои увлечения по наследству своему старшему ребенку, моему брату Томасу. И, к счастью, это имя тоже передается только мальчикам. Никогда не понимала этой традиции. Для удобства отца все зовут Томас, а брата Том. Дедушку в шутку и за спиной мы называем Атомас. Взрывной характер, что тут скажешь. К слову, мой брат это немного унаследовал, как и имя, и ревностную любовь к книжному магазину. Книги в моей семье любят все, но только, Том и папа могут обижаться неделю из-за того, что почтальон назвал новую витрину слегка излишне нарядной.

Так вот несмотря на мои сложные отношения с Госпожой удачей, на последнем курсе я получила приглашение на стажировку в самый крутой археологический музей Лондона. Каждый раз, когда я думаю о том, что скоро буду там работать, меня прошибает озноб и начинают трястись руки. Это мечта всех мечт, но я до безумия боюсь все испортить. Мне дали неделю, чтобы переехать и обжиться в новой съемной квартире, которую выбирали для меня Том и мама. Дом моих родителей находится за городом, но эта квартира расположена близко к музею, да и книжный магазин Томасов тоже не далеко. Конечно, я могла бы вернутся в теплое семейное гнездо, но мы коллективно пришли к выводу, что после 4 лет моего отсутствия шагом вперед для меня будет все же отдельное жилье. Мне нравится эта квартира. Она маленькая, но светлая и уютная. Здесь есть все, чтобы чувствовать себя комфортно, и бонусом мне достались широкие подоконники, на которых удобно устроится с подушкой и книгой. А потрясающий вид на маленький зеленый сквер неизменно заставляет меня зависнуть у окна, куда бы я не шла.

На таком подоконнике я и сидела, сжимая в руках рюкзак и наблюдая как Том и его лучший друг Брайан заносят в квартиру новую мебель.

–Джерри! До чего ж я рад тебя видеть, малышка! – воскликнул Брайан, обхватывая меня своими ручищами.

–Я тоже тебе рада, Бульдожка, – прохрипела я в ответ, потратив последний запас кислорода в моих передавленных легких.

Брайан капитан баскетбольной команды и старше меня, как и Том, на три года. Это значит, что всю жизнь я для них обоих была нечто средним между носителем памперса и ретривером. Обо мне заботились, но никогда не воспринимали всерьез. Из-за этого я пережила первую в своей жизни любовную драму, когда влюбилась в Брайна лет так в 11. Но, к счастью, именно тогда я полностью переболела это и больше к таким чувствам к другу брата я не возвращалась. С самого моего детства Брайан зовет меня Джерри, потому что я извечное дополнение к брату. Том и Джерри. Так как в этом мультике нет больше ни одного известного мне имени, то я в отместку звала Брайна бульдожкой. Был там такой, с красным ошейником. Такой же огромный и не умный. Но вообще то я люблю его, Брайан классный.

–Ты кресло тащи, а не тискай мою сестру, – недовольно проворчал Том, спотыкаясь о только что принесенный им рулон ковра.

– Ты просто не видишь, какой умопомрачительной красоткой стала наша Элли, – игриво подмигнув мне, ответил Брайан, но за креслом все-таки пошел.

Ближе к полуночи мебель уже стояла на местах, но коробки с моими вещами по-прежнему встречались то там, тот тут. Везде валялась упаковочная бумага, веревки, скотч и прочий мусор, но убираться уже просто не было никаких сил. Мы открыли бутылку вина и уселись в моей крохотной гостиной, уставшие, но довольные собой.

–Так что тебе надо будет делать там в этом музее? – лениво растягивая слова поинтересовался Брайан.

–Если честно я и сама не знаю… – задумчиво пробормотала я, – вряд ли на первых порах мне доверят что-то серьезное. Наверное, буду перебирать картотеки.

– Главное, что бы не заставили с кофе бегать, как меня в банке, – поморщившись откликнулся Том.

– Вот чем мне нравится баскетбол, так это тем, что там не так уж много вариантов работы, если уж тебя приняли в команду, – по-спортивному глупо загоготал Брайан.

–Ага, и сколько ты насиживал себе геморрой на скамейке запасных пока не попал в основной состав? – заржал в ответ мой брат, тут же уворачиваясь от подушки, которую в него запустил его лучший друг.

Я крутила в руках бокал и улыбалась, наблюдая за шуточной перепалкой этих дуралеев. Благодаря им я чувствовала себя почти как дома. Немного страшно было, что вот сейчас они уйдут и я останусь одна. И в то же время это меня немного интриговало, ведь я никогда не жила одна. Сначала с родителями, потом с девочками в общежитии. Кстати девочки. Надо бы срочно найти свой телефон и проверить писали ли они.

Найдя мобильный под ворохом внутренностей от коробки из-под телевизора, я быстро пробежалась глазами по уведомлениям и нашла наш чат.

––Чарли: Мы в аэропорту, вылет через два часа. Уже скучаю по Вам до безумия. От Бена привет!

––Ким: Счастливого пути! Скажи Бену, что если ты съешь какой то ядовитый фрукт или там тебя укусит морская звезда, то я с него шкуру спущу!

––Чарли: Ахаха! Я не думаю, что они кусаются, но я передам =*

––Чарли: Вы там как? Добрались, расположились? Как вообще обстановка?

––Ким: Я уже в лагере, но мы пока не покидали пределы страны. Тут не плохо. Правда жена профессора раздражает меня словно звук метала по стеклу. Непонятно зачем она вообще поехала, ей это совершенно не интересно

––Чарли: ойой, сочувствую!

––Я: Чарли, я полностью на стороне Ким, скажи Бену, что у него будут две серьезные проблемы, если ты чем-то будешь недовольна! Ким, не трать свои нервы на тех не заслуживает даже твоего внимания. Ты лучше всех!

–– Ким: =***

––Я: у меня тоже все в порядке. Сегодня весь день таскали вещи и мебель. Все в квартире, но точно не на своих местах и частично в коробках.

–– Чарли: к тебе приезжал милашка Би???

–– Ким: смотри что бы Бен не увидел ахаха

––Я: если гигантская горилла на моем диване в гостиной это милашка Би, то да

––Ким: Дай пять!

––Чарли: у вас обеих совершенно нет вкуса на красоту человеческую

–– Чарли: Все зайки, мне пора на посадку! Обнимаю, целую, люблю до хруста костей. Напишу, как буду на месте!

––Я: удачно долететь! Отдыхай изо всех сил =*

––Ким: Мы тебя тоже! Отрывайся =*

Улыбаясь, я покачала головой. Чарли счастлива. Хотя бы за нее я спокойна. А вот за Ким я немного переживаю. Она возлагает большие надежды на эту экспедицию и будет очень обидно, если она в ней разочаруется. Надеюсь, что недалекая жена профессора будет ее самой большой проблемой и все остальное будет отлично. Тогда она точно с этим справится.

Мои девочки. Скучаю по ним уже очень. Без них такое ощущение, будто я нахожусь в комнате, где была дверь и ее внезапно сняли и унесли. Глупая пустота.

Том и Милашка Би в скором времени попрощались со мной и поехали домой в пригород. Брайан слегка пьяным глазом напоследок облапал мою фигуру и обнимая жарко прошептал на ухо, что я огонь. Ушел поезд, сладкий. Надо было 10 лет назад заметить, что я огонь. Горилла, блин.

Поблагодарив за помощь и закрыв за ребятами дверь, я открыла окно и села на подоконник. Середина лета. Даже на 4 этаже я чувствую запах цветущих растений и мокрого после поливки клумб асфальта. Такой тихий сквер, проезжающие по соседней улице машины отсюда почти не слышны. Ну вот я и одна. Это оказалось не так уж и плохо. Или я просто слишком утомилась за сегодняшний день, чтобы жаждать компании. Так или иначе сидя сейчас на подоконнике и катая на языке терпкое красное вино, я наслаждалась моментом. Мне хотелось бы запомнить свой первый самостоятельный день именно таким. Вот сижу я и не знаю, что ждет меня впереди и спустя год я буду возвращаться мыслями к этому моменту и думать: «Эх, если бы ты только знала, ты бы с ума сошла!». Погасив везде свет, я еще какое-то время провела у окна, рассматривая как шевелятся деревья и меняются тени, отбрасываемые их кронами. Чтобы там не было впереди – я готова!

Глава 2

«К такому меня жизнь не готовила»– была моя первая сформировавшаяся мысль, когда я спустя неделю сидела в отделе кадров музея и всеми силами старалась не опозорится. Миссис Доустен, почтенная леди неопределенного возраста, задавала мне тонну вопросов, которые не имели никакого отношения к археологии или истории, зато заставляли меня запинаться даже на простейших словах. У нее была дурная привычка заканчивать предложения словами «Ну Вы понимаете, о чем я». И хотя я зачастую совершенно не понимала, о чем она, это дополнение добавляло любой теме толи загадочности, толи даже пошлости. Очень хотелось глупо хихикать, наверное, от нервов.

–Мисс Финч, – чирикала дамочка, глядя на меня поверх очков, – рабочий день практиканта начинается в 9 утра и заканчивается в 15:00. Но Вы можете оставаться в музее сколько потребуется, ну Вы понимаете, о чем я.

Я черт возьми ничего не понимала, но согласно кивала на все как собачка на приборной панели в автомобиле.

–Когда я могу приступить к работе? – вклинила я вопрос в момент, когда миссис Доустен делала глубокий вдох, чтобы продолжить трель.

–Вы можете прийти завтра к 9:00, а можете сегодня остаться здесь, познакомится с персоналом и освоиться немного, ну Вы понимаете, о чем я, – добила меня эта женщина.

Я подавила зубной скрежет и сообщила, что, пожалуй, останусь сегодня немного осмотреться. Миссис «ну Вы понимаете» кивнула и схватив телефонную трубку так, будто она нанесла ей личное оскорбление прокаркала несколько слов и уставилась на меня уже молча. Было неловко, потому что у меня больше ничего не спрашивали и даже понимать, о чем она уже тоже не надо было, но и уйти мне вроде не приказывали. Я надеюсь, что я такая нелепая по неопытности и в будущем буду точно знать, как надо выходить из неловких положений. Но в данный момент я принадлежу к той категории людей, которые услышав в свой адрес обидную шутку, просто отвернутся и уйдут, а ночью будут лежать часами, придумывая тысячу остроумных и емких ответов, которые поставят на место любого нахала.

Через пару минут в кабинет робко заглянула девушка с зелеными волосами и неисчислимым количеством колечек в левой брови. Брови миссис Доустен видимо от этого испытали почти физические муки, потому что они сначала взлети вверх, потом упали вниз, а потом как-то скукожились к переносице.

–Ах, мисс Брант, – сказала миссис Доустен так, как будто не она ее только что вызвала к себе, – это Ваш новый практикант, мисс Финч, если Вы понимаете, о чем я.

–Элизабет, можно просто Элли, – сказала я девушке вставать и протягивая руку.

–Карла, очень приятно, -улыбнулась мне в ответ обладательница фантастических волос. Оказавшись к ней ближе, я отметила, что глаза у нее просто неприлично голубые. Прозрачные и чистые, как топазы. Потрясающий цвет! И эти глаза настойчиво намекали мне на дверь.

– Большое спасибо, миссис Доустен, – снова повернулась я к главе кадровых вопросов, – хорошего Вам дня.

Я стремительно направилась к двери, чтобы не расхохотаться, если она снова будет настаивать на понимании. Карла вывалилась из кабинета за мной следом.

– Жуткая женщина, -вздохнула она, – долго она тебя мучала?

– Я потеряла счет времени, на вопросе о моем отношении к современной хрестоматии, – призналась я честно.

– Вот и у меня было примерно так в свое время, – хмыкнула Карла.

–Давно ты тут? – поинтересовалась я. Я искренне надеялась, что такой человек как Карла, сможет пролить свет на то, что меня ждет в будущем в этом месте.

–Три года почти, – почесав бровь, ответила она, – я закончила практику через год и теперь курирую практикантов.

–Я мечтала попасть сюда, как и все остальные вероятно, но, если честно, я не имею ни малейшего представления, что мне нужно будет тут делать, – призналась я откровенно, потому что Ким учила меня, что откровенность самый короткий путь в собирании информации.

–Не ты одна, – рассмеялась моя новая знакомая, – не переживай. В команде царит дружеская атмосфера, все ребята сейчас очень хорошие собрались.

–Ты так сказала: «Сейчас» … Так было не всегда?

–О да, – кивнула Карла, – год назад к нам пришла Вивьен Митчелл. Вот тогда нам всем задали жару. Что ни день то трагедия, что ни задание, то драма. У нас были слезы, смех, вопли, истерики, депрессия и приступы нежности. Я думаю, что ей следовало учится в театральном, а не в археологическом. В итоге она от нас сбежала и сейчас проводит экскурсии на Ниле. Ей почему-то кажется, что она работает по профилю.

Карла изящно повела плечами, будто скидывая с себя эту тему, и протянула мне кофе, который только что взяла с прилавка в кафетерии. Я поблагодарила ее, и мы направились по лестнице еще ниже, хотя вроде бы уже спускались пару раз. Я с легкой паникой поняла, что надо было бы мне, наверное, запоминать дорогу.

Спустя пару минут мы оказались в просторном длинном помещении, заставленном столами, стеллажами и полками. Я настолько запуталась в лестницах, что испытала почти шок от того, что с левой стороны по всей стене были высокие узкие окна, через которые комната была наполнена дневным светом. По моим ощущениям мы спустились чуть ли не в метро.

Тут было около 10 человек, которые занимались самыми разными делами. Кто-то изучал большую книгу в лупу. Кто-то замачивал какие-то пластины в больших плоских контейнерах. Были и те, кто просто сидел за компьютером.

–Банда, знакомьтесь, свежая кровь – Элли, – прокричала Карла, и все головы повернулись ко мне. Я, естественно, покраснела как мак, пытаясь выдавить из себя приветствие. Получилось нечто среднее между блеянием козы и наречием северных народов. Но все приветливо начали мне улыбаться и здороваться, так что вероятно никто не заметил. Во всяком случае я себя так успокаивала. Все ребята оказались очень милыми и приятными. Я, разумеется, не запомнила ни одного имени, но я думаю, что это норма. Ну кто в самом деле их запоминает с первого раза? К счастью, почти у всех, кроме Карлы, на майках и балахонах были бейджи.

–Я немного введу тебя в курс дел, но ты не переживай, если не сразу будешь понимать всю кухню, – продолжила со мной разговор Карла, когда остальная команда, представившись вернулась к работе, – сложность и ответственность работ определяется по старшинству. Поначалу тебе будет доставаться не сложная работа, с низким уровнем ответственности. Самыми крутыми проектами конечно же занимаются профессиональные археологи, историки и искусствоведы, которые находятся в штате музея. Сейчас лето, а это значит, что работы у нас не слишком много, так как все находятся в экспедициях.

Я слушала ее так внимательно, что мне кажется у меня, заскрипели барабанные перепонки. Я оказалась наконец то в святая святых! Я жадно всматривалась во все, что происходило вокруг меня. Картины, монеты, свитки, камни. Меня переполнял восторг. Будто я внезапно оказалась в сокровищнице Али-бабы.

– Сейчас работы и нет и ее вал, – продолжала Карла проводя, меня по боковым дополнительным помещениям, – мало понятной работы, за которую хотел бы взяться каждый. Много висяков.

– Что ты имеешь ввиду? – тут же уточнила я, боясь что-то пропустить.

– Есть такие находки, которые невозможно понять, потому что найдена только часть, или потому что не хватает данных. Это мертвый груз, и никто не хочет этим заниматься, потому что конечно, любому человеку хочется видеть результат своих трудов, а не топтаться на месте. Конечно, проходит время и находку переводят в музеи. Если хватит ценности, то в экспозицию. Если нет, то в архивы. Наша задача состоит в том, чтобы доработать любой лот до экспозиции. Но это в идеале конечно.

– Звучит интересно, в моем вкусе, – заинтересованно ответила я.

–Серьезно? – с сомнением подняла экзотичную бровь Карла, – если так, то ты наш новый клад. Видимо именно такого человека нам и не хватает.

Я заулыбалась от удовольствия. Я все еще не опозорилась, и я клад.

– И все-таки есть еще какие-то промежуточные ступени, перед тем как лот неизбежно уйдет в архив? – спросила я, все больше входя во вкус общения с Карлой. Она как-то очень быстро располагала к себе, и я чувствовала с ней себя легко.

– Если мы можем найти специалиста по нужной теме в музее, то передаем ему, – охотно отвечала девушка, – если нет, то мы составляем запрос на привлечение специалистов из других музеев и передаем руководству, а они уже решают. Зачастую один лот может скакать от практикантов к специалистам и обратно множество раз. Все зависит от объявленной стоимости проекта. Если проект особо ценный, то музей будет в лепешку расшибаться, чтобы не отдавать находку в другие руки. Так у нас и появляются висяки. И сами не ам, и другим по мордам.

–Понятно, – кивнула я, – надеюсь.

– Уверена, что нет, – засмеялась ручьем Карла, – но это нормально. Все поймешь в процессе. Вся команда с удовольствием тебе поможет, да и я всегда тут.

– Над чем работаешь сейчас ты сама? – полюбопытствовала я, потому что мне было крайне интересно, до каких работ может дойти практикант, спустя три года.

– Вообще-то я историк-искусствовед и по большей части занимаюсь именно живописью, – тепло улыбнувшись сказала мне Карла. Было видно, что она говорит о своем любимом деле. Кажется, я сейчас наблюдаю редкий вид человека. Человека, который нашел свое призвание. Если Вы когда-нибудь играли в забавную игру про симуляцию жизни, то там достигнув высшей точки развития таланта, игровой человечек начинает светиться белым светом, когда занимается любимым делом. В жизни это тоже так. В данный момент Карла будто светилась изнутри, рассказывая мне о картинах, с которыми она уже работала и с которыми надеется поработать в будущем. После разговора с таким человеком хочется немедленно творить или вприпрыжку отправится на поиски тарантулов и гробниц вслед за Ким.

–В этот отсеке находятся все наши висяки, – обводя рукой стеллажи, продолжила Карла, когда мы зашли в самое дальнее помещение, – каталоги по ним тут. Ты можешь изучить их и выбрать, чем бы ты хотела заняться. Но если к нам вдруг придет много работы из другого музея или с новых раскопок, то тебе придется приостановить самостоятельную работу и погрузиться в обязательные и срочные задачи. В данный момент у нас всего три археолога, и иногда этого бывает очень мало. Все-таки наш музей самый большой и все важные открытия Англии изначально попадают сюда. Звучит масштабно, но на самом деле раскопки дают не так уж много материала в наши дни, и по большей части мы работаем скорее, как сортировщики мусора.

– Все поняла, – серьезно ответила я. Мне не терпелось приступить к каталогам.

– Вот мой номер, на случай если что-то будет нужно, а я не на месте, или просто если захочется поболтать, – подмигнула Карла записывая свой номер в мой телефон, – Мне кажется мы подружимся, ты мне сразу понравилась.

– Это супер взаимно, – улыбнулась я в ответ счастливой улыбкой.

–Ах, чуть не забыла, – вдруг спохватилась моя начальница, – забирать с собой что-то их хранилищ запрещено, зато тут работать можно хоть круглосуточно, если вдруг тебе это будет нужно. В четвертом корпусе расположена обширная библиотека. Книги оттуда брать с собой можно.

Карла легонько сжала мое плечо в знак поддержки и направилась в общий зал. К ней тут же подбежал высокий субтильный парень с косичками, поднося к ее глазам крошечную книжечку и скороговоркой задавая вопросы о каких-то символах на полях.

Я была в раю. О таком я даже не мечтала, если честно. Пока что все складывалось так, что это я должна была им платить, а не они мне. Мне казалось, что я только-только взяла в руки каталоги, как тот парень с косичками, которого кстати зовут Чен, со смехом помахал ладонью перед моими глазами и сказал, что рабочий день окончен. Я не хотела, с первого же дня попасть в список заучек и трудоголиков, заслужу это звание позже, и направилась на выход вместе со всеми.

Вся серьезность смылась с этих молодых начинающих специалистов сразу за пределами стен музея. Они веселились и шутили как обычные подростки. Все тепло попрощались со мной и плавно растеклись в разных направлениях. Кто-то пошел к метро, кто-то отстегивал велосипед на парковке, а Карла к моему удивлению весело побежала в объятия горячего парня в деловом костюме, который ждал ее возле чертовски дорогой тачки с водителем. Он подхватил ее и нежно поцеловал. Я вовремя сообразила, что стою с открытым ртом и резко опустила голову вниз. Вот это мезальянс. Но посмотрев на пару еще раз, я заметила, что длинные волосы мужчины убраны в хвост, а из манжеты дорогой рубашки выглядывает цветное тату. Теперь картина выглядит гармоничнее. Я улыбнулась и развернувшись направилась в сторону своего дома.

Я никогда не завидовала чужому счастью, но в последнее время, наблюдая за Чарли и Беном, или даже за неудачными свиданиями Ким, я чувствовала легкое прикосновение одиночества. На первом курсе я по закону жанра встретила отличного парня и мне казалось, что (опять же по закону жанра) это и есть мое светлое и вечное чувство. Полтора года пролетели в эйфории. На холсте нашей любви не было не единого темного пятнышка, и я просто парила над землей. Пока меня кувалдой действительности не спустила назад на землю его голая задница, находящаяся ровно между бедер дочери нашего ректора. Конечно было много «ты все не так поняла» и «это ничего для меня не значит». Но на практике оказалось, что это много значит для меня и поняла я все так, как должна была. Три недели Ким и Чарли вытирали мои слезы, приносили шоколад и мороженное, и смотрели со мной Властелина колец. Потом меня начало отпускать. Сняв розовые очки, я вдруг осознала, что отношения были далеко не идеальными, и что долгое время я закрывала глаза на очевидно нездоровые ситуации, думая, что таким образом, я проявляю чуткость, понимание и выстраиваю инструмент компромисса. На самом же деле я терпела рядом нарцисса, эгоиста и нытика, объясняя все «Временными трудностями» и «стечением обстоятельств». В общем это был урок и урок суровый. Но теперь я умнее (я надеюсь) и к вопросу строительства новых отношений подойду уже по-другому. Если будет с кем их строить. С тех пор у меня не было серьезных отношений. У меня, если быть откровенной, и несерьезных то не было. Пара свиданий ни о чем, после которых я решила взять в этом вопросе паузу. И я не жалею, нет. Я думаю, что все делаю правильно и разумно, но иногда бывает по неразумному одиноко без сильного плеча рядом. Особенно, когда вижу такие вот неприлично влюбленные и вопиюще счастливые пары как Карла и ее бизнесмен.

Я присела в уличном кафе, чтобы пообедать и привести свои разрозненные мысли в порядок после такого насыщенного, но такого скоротечного дня. Пока я поглощала цезарь с курицей, я открыла чат с девочками.

––Я: сегодня был мой первый рабочий день и сказать, что я в восторге, это вообще ничего не сказать!

–– Чарли: я так за тебя рада!!! Ты больше нас всех мечтала о такой работе и вот онаааа

––Чарли: Я пью Пиноколаду на пляже и кажется у меня сгорел нос. Бена укусила черепаха.

––Ким: Элли, это просто фантастика! Я так переживала, что музей не оправдает твоих ожиданий. Поздравляю с первым рабочим днем =*

––Я: спасибо, родные =* я правда, как будто камень с души скинула. Коллектив чудо, начальница просто супер, и я думаю, что впереди меня ждет много интересной волокиты. Все как я люблю

––Ким: я в грязи по ноздри, а профессор счастлив как слон. Я подразумеваю, что он вообще не картограф…

––Я: Чарли, чин-чин)) Используй крем от загара!

––Я: Кими, я надеюсь, что ты уже вкусила все прелести приключений ахаха

––Ким: о да! Я бы ни за что не променяла это болото, пахнущее дохлым мамонтом, но Пиноколаду. Конец сарказма

––Чарли: самодовольно обмахиваюсь пальмовой веточкой

––Ким: Я надеюсь, что болота скоро кончаться.

––Я: пойду дальше разбирать вещи.

––Ким: у тебя была неделя!

––Я: Но Секс в большом городе сам себя не посмотрел бы! В конце концов, я заслужила крохотный отпуск после колледжа

––Чарли: что, верно, то верно! Я побежала кормить попугая. Целую=*

–– Ким: надеюсь, мне не придется кормить аллигаторов.… Напишу на следующей стоянке =*

Опустив телефон на стол, я осмотрелась по сторонам. Студенты весело бросались друг в друга салфетками, офисные клерки печатали на ноутбуках, Молодые мамы, покачивая цветы жизни, щебетали о последних сплетнях. В городе кипела жизнь, и я ощущала себя его частью. Грустные мысли об отсутствии романтики начали покидать меня, и я просто отдалась течению своих эмоций, которые пришли ко мне вместе с первым днем работы в музее.

Вернувшись, домой я разобрала еще несколько коробок и помыла полы. Жутко довольная тем, что я занимаюсь такими взрослыми и правильными делами, я по-детски заказала себе пиццу и позвонила родителям, чтобы рассказать новости.

Я с упоением смотрела Шрека, когда услышала сигнал о новом сообщении. Посмотрев на экран, я глазам своим не поверила. Только сегодня его вспоминала, ну что за напасть!

––Гордон: Привет, милая! Я слышал, что ты теперь живешь в Лондоне???

Ага, слышал он. Просто я выложила фото с кофе и геопозицией.

––Я: здравствуй, Гордон. Слухи не врут. Чем обязана?

––Гордон: Какой холодный тон…

––Я: не вижу причин для другого тона.

––Гордон: что ж… Вероятно ты права. Просто я по тебе тоскую.

––Я: пожалуйста, не начинай это снова.

––Гордон: не могу… Я постоянно думаю о тебе и о том, что я все разрушил. У нас все было идеально.

––Я: нет, Гордон, идеально не было, просто понимание этого пришло ко мне не сразу. Надеюсь и к тебе придет.

––Гордон: не лишай меня шанса…

––Я: Я не могу лишить тебя шанса. У тебя его не было. Прими это пожалуйста.

––Гордон: Элли, любимая, мне так без тебя плохо…

Я выключила звук и отбросила телефон на другой край дивана. Бесполезный разговор. Я прислушалась к своим чувствам, невидяще следя за ослом на экране. Вроде на секунду что-то всколыхнулось и тут же пропало. Нет, я все-таки не испытываю к Гордону больше ничего. Вообще ничего. Нет злости, нет ненависти, нет сожалений. Но и добрых чувств не осталось совсем. Только легкая брезгливость от воспоминаний как иногда было хорошо. Гордон был хорошим любовником, но теперь воспоминания о наших жарких ночах омрачены воспоминанием о том, как он жарил туповатую блондинку на столе. Просто противно, больше ничего. А значит и думать об этом больше не стоит .

С легкой головой я устремила все свое внимание на попытки зеленого великана очаровать женщину в зеленом платье .

Глава 3

Первая рабочая неделя пролетела как вихрь и, когда мне на карту пришла первая зарплата (практикантам платили за каждую неделю), я тупо смотрела на экран телефона и не могла понять, что это.

Всю неделю я штудировала каталоги и составляла свою личную картотеку по висякам. Я старалась уходить вовремя из лабораторий, но иногда допоздна засиживалась в библиотеке, пытаясь найти нужную литературу по некоторым из объектов. Чарли присылала солнечные фотографии из своего личного рая, а Ким теряла терпение от непроходимой тупости некоторых членов экспедиции. Но я подразумеваю, что не последним фактором в рейтинге ее раздражительности было то, что молодая жена профессора спонсировала экспедицию своими капризами и выходками. Гордон продолжает писать мне каждый день, и я выбрала тактику не отвечать на сообщения, в которых он говорит о своих чувствах. Кажется, это начало работать и теперь он задает мне только общие вопросы о моей жизни в Лондоне.

На выходных я решила навестить родительский дом и без умолку рассказывала о своей работе в музее. Я отлично провела время и отдохнула. В воскресенье на ужин приехал Брайан и предложил подвезти меня обратно в Лондон. Я согласилась, о чем позже пожалела, потому что с детства знакомый мне парень, каким-то образом изменился до неузнаваемости. Всю дорогу он заваливал меня скользкими шутками, делал непристойные комплименты и даже флиртовал. Я смотрела на него с недоумением.

–Черт, Эл, что я делаю не так?!– воскликнул он, уже почти подъезжая к Лондону. Он сдобрил слова смешком, но в его тоне было толи раздражение, толи отчаянье.

–Что ты имеешь ввиду, помимо того, что ведешь себя как озабоченный баран? – уточнила я.

–Я типа пытаюсь тебя заинтересовать, – выплюнул он, постучав небрежно костяшками пальцев по рулю, выдавая свою нервозность.

–Ты пытаешься мне понравиться?!– почти заорала я. Это шок, просто шок, – Брайан, да что на тебя нашло, в самом деле? И.… это… все эти шутки и пошлости, это что правда с кем-то работает?

– Ну, вообще то до этого осечек не было, – пробормотал он, неохотно ерзая на кресле.

–Да мы с тобой почти родня! – Я смотрела на лучшего друга моего брата, будто он кенгуру в горошек.

– Вот именно что почти, но не родня, – ответил он, невольно покосившись на мое потрясенное лицо.

Я не знала, что сказать. У меня просто и не было слов. Тем временем мы уже подъехали к моему дому, а Брайан выглядел просто раздавленным. Я никогда не видела его таким, обычно он всегда энергичен, улыбчив и весел как шут.

–Послушай… – начала я, прочистив горло, – давай поднимемся ко мне, выпьем чаю и спокойно поговорим без твоей клоунады. Я вижу, что ты расстроен, но я откровенно ничего не понимаю.

Брайан молча заглушил машину и вышел. Я последовала за ним. Мне кажется или с каждой нашей встречей он становится все больше? Сейчас, ссутулив плечи, он шел впереди меня, но все равно казался огромным словно гора. Я расстроила гору.

–Рассказывай, – приказала я, поставив перед ним чашку горячего чая и усевшись напротив.

–Я уже год залипаю на твои фотки в соц сетях. – сказал он тихо, прокручивая медленно кружку кончиками пальцев, – но дергать тебя, когда ты на таком расстоянии я не решился, все ждал, когда ты вернешься.

–Брайан, это звучит как фантастический бред, – покачала я головой, – вокруг тебя картинок, что ли мало? С каких пор у тебя такая драма, из-за каких-то фоток?

–Том сказал тоже самое, – вздохнул он, – но дело не только в фотках, ясно? Я тебя всю жизнь знаю, я знаю какая ты. Я любил тебя как сестру, но когда увидел, как ты выросла, какой стала… Это как наваждение.

Он устало потер глаза и продолжил:

– Я достаточно быстро понял, что это уже далеко не братская любовь. А когда увидел лично сомнений не осталось. И вот ты снова здесь, а я даже не знаю, могу ли написать тебе, позвонить.

–Можешь, конечно, мы же друзья, – ответила я мягко.

–Но мне не дружба нужна! – раздраженно гаркнул он. Я вздрогнула.

–А что нужно, Брайан? – вкрадчиво спросила я, отставив свою чашку, – трахнуть и забыть? Очередная галочка в списке побед?

–Много ты знаешь! – зло воскликнул он, но в голосе слышалась не ясная мне обида. На что?

–В том то и дело, что много, – пожала я плечами, – Я не могу хоть, на сколько-то серьезно отнестись к твоим словам, потому что хорошо тебя знаю.

–Эл, у меня уже год никого нет, потому что у меня отношения с твоими фотками, – ероша волосы на затылке, отвечал он грустно, – я не вижу других, как прозрачные. И вот ты тут, и я не смог увидеть в твоих глазах даже намека на интерес ко мне как к мужчине.

–Твои попытки вызвать этот интерес, если честно, не того калибра, – ответила я осторожно.

–Я сменю калибр, – ответил Брайн резко придвигаясь ближе к столу, между нами, – я что хочешь сменю, просто дай мне возможность показать тебе, что я не такое говно как ты считаешь.

–Я не хочу давать тебе ложных надежд…-пробормотала я, опуская глаза.

– И не надо, – горячо и быстро ответил он, – просто сними с меня это клеймо бесполого друга твоего брата. Давай я буду просто Брайан, парень которому ты до безумия нравишься и который хочет понравиться тебе.

Ну вот и что мне делать? Я смотрела на просто Брайана и не могла уложить в голове его новое для меня амплуа. Я попробовала оценить его непредвзято, без сестринских чувств. Черные гладкие волосы собраны в маленький хвост на затылке, обычно я считаю такую прическу глупой, но ему явно идет. Светло карие глаза смотрят на меня так серьезно, я никогда их такими не видела. Обычно в них всегда искорки веселья. Супервысокий, суперогромный, суперспортивный. Что и говорить, Брайан очень красивый парень. Но могла бы я быть с ним в романтическом смысле? Я не имела ни малейшего представления.

–Я.. не знаю, честно… – сбивчиво произнесла я, чтобы не удлинять эту паузу, – Все это для меня слишком неожиданно. Не могу же я просто как кролика из шляпы достать из себя чувства, которых никогда не было.

– Ну как это не было? – он наконец то улыбнулся мне своей шутовской улыбкой.

–Брайан, мне было 11! – взмахнула я руками, и, покинув диван, стала ходить по гостиной взад-вперед, – Ты был выше моих одноклассников и у тебя был крутой черный велик. Этого было достаточно!

–Я по прежнему выше твоих одноклассников и у меня крутой черный Porsche, -сказал Брайан поднимаясь и подходя ко мне , что бы за плечи остановить мое мельтешение, – Я не так плох , как ты думаешь, – продолжил он сильно склонившись ко мне , что бы смотреть в глаза, – я знаю , в прошлом я скорее был засранцем, но я всегда был честным засранцем. Ты сестра моего лучшего друга. Ты думаешь, что я начал бы вообще этот разговор, если бы не был уверен, что не получу в челюсть от Тома?

–Ок, допустим… – выдохнула я, пытаясь не обращать внимание на то, что его ладони все еще на моих плечах и от этого неуютно, – чего ты от меня хочешь?

–Нууу…, – глаза Брайана сверкнули знакомым озорным блеском. Я подняла вверх одну бровь, он сдулся, -Я хочу, чтобы мы попробовали общаться для начала, как парень и девушка, а не как брат и сестра. И тогда может ты согласишься пойти на свидание со мной.

Я прищурилась и, обдумав, ответила:

– Общение. Ок.

Брайан улыбался так, будто внезапно настало Рождество. От этого мне стало немного теплее. Я уже забыла каково это, нравится кому-то так сильно.

–Могу я остаться? – спросил он, поигрывая бровями.

–Категорически нет, – ответила я, сделав шаг назад.

–Да я шучу, крох, ты чего, – засмеялся он и снова притянул меня за руку ближе к нему. Он провел большим пальцем по моей щеке и легко поцеловал меня в нос, – Спокойной ночи.

Брайан ушел, а я так и стояла посреди гостиной, пытаясь понять куда я вляпалась.

Глава 4

-Прошу прощения, что ты сказала ты сделала???– закричала Ким не своим голосом, спустя несколько дней на бабсозвоне.

–Я и сама толком не знаю, но я кажется вроде как дала согласие на то, чтобы Брайан за мной ухаживал, – ответила я, опуская голову на стол и частично пропадая с экрана нашего видеочата на троих.

–Но он тебе никогда не нравился! – негодовала Ким, – Как-то рано для отчаянных мер, тебе не кажется?

–А когда не рано? – заинтересованно спросила я, поднимая голову.

–Примерно после 60… +-10 лет, – почесала лоб под бейсболкой Ким.

–Не слушай эту вредину, Элли, – улыбнулась мне с экрана Чарли, – Брайан очень крутой, и я не вижу причин, почему бы тебе не сходить на свидание с крутым горячим парнем.

–Нууу… ладно, тут я согласна, – неохотно проворчала Ким, – с эстетической точки зрения он действительно симпатичный. Да и Элли уже тысячу лет не была на свидании. Так можно все навыки соблазнения растерять.

–Девочки, у меня ощущения, что во мне, что-то атрофировалось, – устало пожаловалась я, – я постаралась взглянуть на него без фильтров, и я понимаю, что он мечта многих, а во мне ничего не дрогнуло.

–Ты просто была застигнута врасплох, – сочувственно пожала плечами Чарли, -Вам надо просто провести вместе побольше времени, и тогда возможно в тебе что-то и проснется.

–Я изо всех сил старалась не давать лишних надежд, но кажется у меня этого не получилось, – угрюмо сообщила я, – а что, если я так ничего и не почувствую? Как мне выбираться потом из этого?

–Боже, дорогая, ты слишком много думаешь, – сказала Ким, закатывая глаза, – некоторые люди вообще ходят на свидания исключительно ради секса…

–Или еды, – серьезным тоном перебила ее Чарли.

–…и их это не парит, – продолжила Ким, с настороженностью поглядывая на ту часть экрана, где у нее высвечивалась Шарлотта-охотница за едой, – а ты переживаешь, что не сможешь подарить взаимную любовь. Да этого вообще никто обещать не может! Ты не знаешь наперед, что ты будешь чувствовать.

–Просто нужно свидание и тогда возможно, что-то проясниться! – оптимистично пританцовывая, заявила Чарли, – Как сейчас у вас протекает общение? Вы же переписываетесь?

–Он довольно милый, я даже не ожидала … – призналась я, – всегда пишет «доброе утро» и «спокойной ночи», спрашивает, как прошел мой день. Вчера правда резко понизил свои пункты.

–Что сделал этот плохунишка? – заинтересовалась Чарли, ближе подвигаясь к экрану.

–Я сказала, что иду в душ и напишу ему позже, а он спросил: «Без меня?»

–фууууу! – хором закричали девчонки.

–Ладно, у всех бывают провалы, – отсмеявшись, сказала Чарли, – но, когда же будет свидание?

–Завтра, – простонала я в ответ, – я не знаю, что одеть и не знаю, как себя вообще вести. Может притвориться больной?

–Однозначно нет, – строго сказала Ким, – это вызов! Не отступай и не робей. Ты не просто огонь, ты лава. Что бы ты ни одела, ты поразишь всех и вся. Только бы уверенности в себе побольше.

–Что, верно, то верно, – кивала Чарли, – девушки с такой внешностью как у тебя, обычно получают все по одному движению пальца, а ты у нас сломанная какая-то.

–Даааа, – протянула Ким, – это знаешь, на что похоже? Вот есть такая собака Дог, она всю жизнь не осознает своих габаритов. Эта метровая собака вечно пытается втиснуться в кошачий домик или умостится на коленях у хозяина.

–Ахахаха, я поняла, о чем ты, – хохотала Чарли, – согласна, это точно про нашу Элли.

–А можно для тупых каких-то расшифровок или сноски? – попросила я.

–Я имею ввиду, – начала пояснять Ким, – что ты всю жизнь не осознаешь какая внешность тебе досталась от природы. Ты словно топ модель, но тебе все, кажется, что ты недостаточно красива для того платья, или плохо будешь выглядеть на свидании. Меня это все 4 года удивляло.

–Ага, и меня, – подтвердила Чарли, – тебе, даже если КАМАЗ переедет, ты будешь все равно красивее всех девчонок, которые с нами учились. И это видят все, кроме тебя.

–Ерунда, – отмахнулась я, – вы просто меня слишком любите. Я, кстати, тоже считаю Вас обеих самыми топовыми и горячими женщинами, которых я знаю.

–Да, только мы мыслим реалистично, – захохотала Ким.

– Это все вода, – остановила нас Чарли, – нам пора выбирать наряд для свидания, ведь свидание уже завтра!

Я просто тихо застонала, снова опустив голову на столешницу.

– Давай говори, что это будет за свидание, – деловито приказала Чарли.

Она всегда собирала нас на все свидания и вечеринки. Личный стилист так сказать.

– Это будет просто прогулка, – нехотя призналась я, – мы договорились, что я приду к спортивной арене после его тренировки, и мы пойдем гулять в парк, который расположен рядом. Брайан говорит, что там очень красиво.

– Значит, ты должна быть одета практично, удобно, но при этом неотразимо, – задумчиво пожевала губу Чарли.

–Да на нее хоть мешок одень… – начала было Ким, закатывая глаза, но Чарли перебила ее:

–Я знаю! Те шикарные сексапильные джинсы! Их достаточно, чтобы кого угодно сразить наповал. Попка у тебя орех!

–Ок, джинсы – это вполне приемлемо, – проныла я.

– И та серая простая майка, – диктовала Чарли, будто вообще меня не слушая, – Теннисные туфли, макияж легкий, повседневный. Волосы выпрями.

–Ок, ок… – гундосила я.

–Фотоотчет обязателен! – пригрозили они мне хором.

На следующий день я прибежала после работы и понеслась в душ. Времени на сборы у меня было не слишком много, но благодаря тому, что мне одобрили достаточно простой образ, я все успевала. Даже это будет шагом вперед в моем общении с Брайаном. Ранее он видел меня только с гулькой на голове, не накрашенную, в пижаме, трениках или драных джинсах, доставшихся мне по наследству от брата. Я выполнила все условия, отправила фото девочкам и получила благословение.

На спортивную арену я пришла слишком рано. Тренировка еще не закончилась, но дежурный разрешил мне пройти на трибуну. Я села во втором ряду, раскинулась как царь и наблюдала за ребятами на поле. Если честно, я никогда не смотрела баскетбол. И несмотря на то, что я всю жизнь знаю Брайана, я никогда не была на его матчах. Так что мне было любопытно, что у них там происходит. На самом деле это было очень увлекательно. Куча огромных спортивных мужиков бегали и прыгали, демонстрируя рельефы своих мышц. Чистый тестостерон. Не хватало только попкорна, мне даже стало жарковато от этого зрелища. Видимо у меня давно все-таки не было секса. Надо контролировать мысли.

Брайан был среди них не таким выделяющимся, как среди обычных людей. Все ребята были высокие, но все-таки он выделялся. Он был шире в плечах, чем другие, и двигался плавно, словно пантера. Никогда не видела его в таком стиле. В обычной жизни он выглядит словно слон в посудной лавке. Слишком большой для всего вокруг. Он увидел меня и оступился. Я легко помахала ему рукой. Тренер коротко обернулся на трибуну и вернув взор к полю и прокричал:

– Завершаем!

Ребята на поле начали замедляться и все по очереди посмотрели на меня, перекидываясь какими-то шутками, кто-то даже присвистнул. Брайан ткнул его кулаком в ребра и побежал в мою сторону.

– Прости, тренировку немного задержали, – запыхавшись, произнес он.

Я встала и подошла к нему, чтобы поцеловать его в щеку. Он положил руки на мою талию и не хотел отпускать. Когда я отстранилась, в его глазах я увидела, что они словно потемнели. Я давно не видела этого, но я знаю, что это. Вожделение. Парни на поле не уходили и жадно осматривали мою фигуру. Чарли все предвидела. Но Брайан будто забыл о том, что на поле мы не одни. Он смотрел на меня пожирающим взглядом.

– Хочешь забросить мяч? – подмигнув, спросил он.

–Конечно, – ответила я с восторгом.

Мы подошли к кольцу и я, сделав неимоверное усилие в расчетах траектории, кинула мяч и попала! Я вскинула руки в победном жесте, и Брайан сразу же подхватил меня на руки и закружил, а члены его команды кричали так, будто я выиграла кубок. Правда я и ощущала себя именно так.

–Малкольм, – послышался грубый голос тренера, – если ты обидишь эту девочку, я возьму ее в команду вместо тебя. Она забрасывает мяч явно лучше, чем ты сегодня. Расходимся!

Парни начали расходиться, смеясь и кидая шутки, а Брайан смотрел на меня абсолютно как на божество.

–Что ты делаешь со мной, Эл? – спросил он с улыбкой обхватив мое лицо руками и смотря вопрошающе в глаза, как будто там были все ответы. Я хотела отвести взгляд, но не успела и Брайан, наклонившись легко поцеловал меня. Он замер на мгновение, и я замерла от неожиданности, схватившись за его предплечья. Он целовал меня нежно, не углубляя поцелуй, но я настолько растерялась, что просто не успела даже понять, что я чувствую, в связи с этим. Спустя пару секунд я отстранилась.

–Прости, – на выдохе сказал он, прижимая лбом к моему лбу, – я так долго сдерживался, чтобы этого не делать, что просто не смог устоять сейчас.

–Или просто метил территорию, – ехидно сказала я, кивая ему через плечо, где из-за двери раздевалки подсматривала его команда.

–Пошли вон, извращенцы! – заорал он так, что у меня, кажется, заложило правое ухо, – подождешь меня немного? Я быстро в душ и сразу к тебе.

–Ок, не спеши, – ответила я, – я пока мяч покидаю. Похоже я звезда.

–Даже не сомневаюсь, – улыбнулся мне Брайан, и побежал к раздевалке, получая возгласы одобрения и хлопки по спине от спортивных собратьев.

Зажав под мышкой мяч, я тут же достала телефон и написала самое экстренное сообщение, которое только может написать девушка своим подругам.

––Я: Он меня поцеловал! Прямо на поле!

––Чарли: Вааааааай (далее следовало примерно 50 влюбленных смайликов)

––Ким: ну и как это было????

––Я: Я не знаю… Я растерялась и не ожидала такого. Я просто почувствовала … удивление?

––Ким: плохо дело…

––Чарли: ничего не плохо! Она долго была в спячке. Реакции заторможены. В следующий раз, положи ладонь на его пресс…

––Я: Я о таком вообще не думала!

––Ким: Я тоже ахахаха

––Чарли: ой, ну я не могу с вас …

––Я: что там вообще должно быть то? Бабочки, колики, ежики?

––Чарли: пристрелите меня …

––Ким: может ты наконец то созрела на мою идею уйти в монастырь???

––Я: если это случиться, то ты точно будешь первой, кому я об этом скажу ахаха

––Ким: Вспомни как ты испугалась, когда я тебе впервые сказала, что хочу стать монашкой))). Это была чистая паника. Ну я и монашка. Нашла кому верить конечно

––Я: кажется, ребята начинают выходить из раздевалки, напишу вечером!

––Чарли: Пресс, Элли, пресс!

Я убрала телефон в задний карман и несколько раз стукнула мячом об пол. Такой классный звук получается. Я попробовала ударять мячом, так что бы после удара он попадал в другую руку, как делали это парни на тренировке, когда вели мяч. Хм… Это не сложно. Интересно, если я попробую снова забросить мяч в корзину, у меня получится? Я прицелилась и кинула мяч прямо в кольцо! Кажется, я начинаю понимать, почему мужики сходят с ума от спорта. Это реально крутое чувство! Когда мяч снова упал вниз и отскочил его поймал Брайан. Он уже был одет, не в форму, конечно, а в джинсы и легкую рубашку с закатанными рукавами. Стильно, легко, красиво. Где же эти чертовы ежики??

–Похоже, мне действительно стоит переживать за свое место капитана, – соблазнительно улыбаясь, сказал он, – ты снова забросила мяч, и вся моя команда течет по тебе слюнями и готова выполнять все твои желания.

–Правда? – комично удивилась я

–Кривда! У тебя есть я для этих целей, – сказал он, отпустив мяч и снова обнимая меня за талию, – Пока я снова не сорвался на необдуманные поступки, может, пойдем в парк?»

–Великолепная мысль, – подтвердила я, немного жалея, что не смогла проверить теорию про пресс.

Парк оказался и правда волшебным. Фонтаны, старые деревья, увитые плющом беседки. Мне очень нравятся такие места. Я люблю старые места, гораздо больше, чем новые. Просто, потому что в новых местах еще пока нет истории, нет энергии, которую накапливают деревья, тропинки и каменные парапеты. Возможно, это так просто потому, что я все-таки археолог … Новое не представляет для меня ценности.

Мы много болтали ни о чем и обо всем. С Брайаном всегда было интересно, он смешной общительный и у него хорошее чувство юмора. Мне кажется, что я все-таки смогла пересмотреть свое к нему отношение в этот день. Я больше не считала его тупой гориллой, он действительно классный. Но, черт возьми, дурацкие ежики так и не приходили. Он касался моей руки, заправлял мне прядку волос за ухо, проникновенно смотрел в глаза и, если честно, выглядел очень влюбленным. И он очень хотел меня, я ощущала это даже спиной, но он сдерживал свои пошлые шутки и тупые подкаты. Мне бы радоваться, а я ощущала почти панику. Мне было приятно быть с ним, но я не ощущала притяжения. На физическом уровне он привлекал меня. Я вполне могла оценить все преимущества, что у него были. Но я не могу дать развиться этому чувству, потому что оно перешагнуло бы через более важное: притяжение романтическое, духовное, попросту человеческое. На него было приятно смотреть, но потрогать, обнять, поцеловать не хотелось. При этом я была бы вероятно не против, если бы он обнял или поцеловал меня. Ну вот и как во всем этом разобраться?

Брайан проводил меня до дома и по классике жанра, поцеловал на прощание, притянув меня за талию к себе. Я решила довериться Чарли и проявить какую-то инициативу и обхватила его шею руками, ожидая, что наконец то случится какой-то отвал башки. Это подстегнуло его, и он начал целовать меня по-взрослому, проводя рукой по моей спине. Я сжала ладонью его шею, ниже затылка изо всех сил стараясь призвать чувства ранее неиспытанные. Он притянул меня еще ближе, вжимая в свое тело, и я почувствовала, что ниже пояса у него уже все явно готово к продолжению банкета, только вот мое собственное тело реагировала скорее рефлекторно и по памяти, нежели страстно. Я отстранилась, не понимая, что со мной в самом деле не так. Шикарный парень, с шикарным телом, отлично целуется, а я слово айсберг.

–Вау, – произнес он, тяжело дыша, – малышка, ты чертовски хорошо целуешься.

–Ты тоже не плохо, – подмигнула я, мягко снимая с себя его руки.

–Спокойной ночи, милая, – сказал он нежно и поцеловал кончик моего носа, как в тот день.

Позже, лежа в своей постели, я анализировала весь прошедший день. Может быть взрослая любовь такая и есть? Может уже нет подросткового огня и всех этих до мурашек пробирающих ощущений? О чем тогда пишут в любовных романах? Это все миф? Может проще взять то, что есть, чем ждать какого-то волшебства … Я никогда не чувствовала себя более растерянной, чем сейчас. Засыпая, я почти согласилась похоронить свои детские мечты и посыпать их прахом тех бабочек, что так и не прилетели порхать в моем животе.

Глава 5

Шли дни, до боли похожие один на другой. Но это не означало, что мне это не нравится. Каждый день в музее бросал мне вызов, и я принимала его с неизменным предвкушением сложной, монотонной работы, которую так любила. Брайан был по-прежнему мил и заботлив, что удивляло меня до сих пор. Завтра он уедет на неделю в другой город на спортивные сборы, но обещал писать мне, как только будет возможность. Это тоже очень мило и это, черт возьми, все, что я могу сказать о наших отношениях. По-прежнему.

Я шла по утренним улицам Лондона и пыталась отогнать от себя пасмурные мысли, которые были неизбежны при такой пасмурной и зловещей погоде. К вечеру обещали грозу.

– Привет-привет, – помахала мне весело Карла, вылезая из роскошной машины с личным водителем. Влюбленные всегда выглядят такими тошнотворно счастливыми?

Мы вместе шли к лабораториям, обсуждая на ходу мою последнюю работу с монетами, с которой я успешно справилась, исключив лот из раздела висяков. Карла давала советы о том, с чем мне было бы интересно поработать дальше. Я уже сделала кое-какие наметки на будущее, но все еще не решила за что взяться основательно.

Поздоровавшись со всем табуном практикантов, я заметила, что в их рядах появились незнакомые лица.

– Это профессор из института антропологии, – прошептал мне на ухо Чен, – он дает нам иногда консультации. Лови момент, когда он тут, если у тебя есть вопросы. Он очень хорошо определяет языки и иероглифы. Не переводит, но, во всяком случае, сможет задать направление поиска.

Прошептав заговорщически «спасибо», я побежала к своим каталогам. Было там что то, что я откладывала именно, потому что не смогла определить народность текстов. А вот и оно! Древний фолиант 15 века, написанный на неизвестном мне языке и, судя по всему, еще и зашифрованный. Если я смогу расшифровать эту книгу, то это, пожалуй, станет вершиной моей карьеры историка! Найдя на полках нужный мне контейнер, я, сгибаясь под тяжестью своей древней ноши, на пределе скорости тащилась в сторону профессора. Дождавшись, когда он меня заметит, я поздоровалась и объяснила свою проблему.

– Это вероятно какая-то разновидность кельтского, – задумчиво проговорил профессор Уайт. Это был мужчина лет 40, но я смотрела на него так, будто он только что сошел с Ноевого ковчега.

–Я тоже так подумала, – ответила я нетерпеливо, – возможно Липонтийский… Или Среднеирландский.

–Тогда молитесь, что бы это был все-таки Среднеирландский, – добродушно посмеялся он, – Но и для того, и для другого тут, что-то не так. Вы догадываетесь, почему это может так выглядеть?

– Потому, что текст зашифрован, – отвечала я, сразу вернувшись всем своим существом за стол университетской аудитории. Видимо профессора просто не умеют говорить иначе.

–Верно! – обрадовался профессор Уайт, – Я все-таки больше склоняюсь к Среднеирландскому, но без дешифровщика Вам эту проблему не решить. Я бы мог помочь с переводом, но без дополнительных данных это, увы, невозможно.

–Хорошо, – ответила я, не давая унынию взять верх, – Большое спасибо за помощь в определении языка профессор, так у меня будет на несколько процентов больше шансов отыскать следы кода шифрования.

–Тяжкий труд, но я понимаю, почему Вы не настроены сдаваться, – улыбнулся мне он, – труд тяжкий, но захватывающий. Возьмите мою визитку. Вы можете задавать мне любые вопросы по этой книге, если они будут возникать и не ждать моего приезда сюда. На самом деле это заинтересовало и меня, и я был бы счастлив, если бы смог внести свою лепту в эту работу.

–Огромнейшее спасибо, профессор Уайт, – обрадовалась я, пряча визитку в свой планер, – Это очень ценная поддержка для меня.

–Лучше пишите сообщения, – проинформировал он, – я веду лекции в двух университетах и мое расписание такое разное, что невозможно предугадать, когда я могу отвечать на звонки. А печатать под столом могут не только студенты.

Он весело подмигнул мне и направился на выход. Я почти плясала. Это настолько ценное знакомство в моей работе, что мне даже дышать получалось с трудом. О профессоре Уайте я слышала еще во времена своего обучения. Он написал много книг по истории языков и дает консультации в самых престижных университетах страны и музеях истории и библиографии. Просто познакомится с ним уже успех, но получить от него разрешение писать ему смски в личный мессенджер и обещание помощи в работе, это почти как получить словесное разрешение потрогать рог из уст единорога.

–Он дал тебе свою визитку ?! -восторженно пискнула Карла, – чем ты заслужила такую честь, давай колись!

–Этот фолиант видимо крайне заинтересовал его, – кивнула я на книгу на столе, -ой, Карла, мне кажется, что сердце бьется даже в мочках ушей, такие эмоции!

–Я представляю, – пропела она, – поздравляю тебя! С этой книгой вряд ли что-то выгорит, но быть на короткой ноге с Уайтом стоит любых неудач.

–Ты права, спасибо! – Обняла я Карлу и сразу же понеслась в библиотеку, забирать все что есть про Среднеирландский и, на всякий случай про Древнеирландский тоже. Липонтийский язык – мертвый язык, но, если попадется что-то про него, тоже не помешает прочесть.

Целую неделю я почти жила в библиотеке, бесконечно перемещаясь от книг к ноутбуку. Я готова была забыть обо всем на свете, только вот весь свет не собирался забыть обо мне.

Бен все-таки сделал предложение Чарли, и она конечно же согласилась. Свадьба назначена на июнь в следующем году, как с детства мечтала моя маленькая романтичная фантазерка. Времени еще предостаточно, но разве бывает слишком много времени для выбора платья?! Конечно же наш чат запестрил фотками белых одеяний, планами рассадки гостей, и бесконечным количеством романтичных музыкальных композиций для первого танца.

Брайан вернулся со сборов в моем понимании так быстро, что я даже не успела подумать о том, чтобы по нему скучать. А вот он соскучился настолько, что с аэропорта сразу приехал ко мне и стоило открыть дверь, как он тут же схватил меня в свои медвежьи объятия и начал целовать с такой яростью, что я даже начала терять равновесие. Мы вместе поужинали пастой, которую я приготовила, и посмотрели кино в обнимку на диване. Он не хотел от меня уходить, а я, с тоской глядя на часы отсчитывала, как мало времени у меня останется сегодня на изучение древних кельтских шифровок. Эту книгу для меня нашел папа в своем магазине и мне не терпелось поскорее с ней познакомиться.

В отношениях с Брайаном не было каких-то существенных изменений, я по-прежнему не ощущала себя влюбленной или хотя бы заинтересованной. По иногда мелькавшей панике в его глазах я понимала, что скорее всего он тоже это понимает. Я старалась быть внимательной к нему, мягкой и эмпатичной, но прекрасно понимала, что это далеко не все чего он от меня хочет. И дело даже не в сексе. Скорее всего, дело в общем желании. Он хочет быть желанным мною, а у меня с горем пополам получается принимать его желание. Мы это не обсуждаем и вероятно он все еще надеется, что это измениться, и я не могу быть против этого. Я ведь и сама не знаю, может ли это измениться. Вдруг может?

С профессором Уайт мы почти подружились. Я отправляю ему образцы уже расшифрованных ранее текстов других книг, летописей или манускриптов, а он дает мне уйму комментариев, что бы я могла сделать выводы, похож ли этот случай, на тот, что я пытаюсь расшифровать. Иногда он отправляет мне смешные гиф, показывая свою реакцию на тот или иной текст и это очень забавно.

Так или иначе я топталась по кругу будто бы во всех сферах жизни. И может это продолжалось бы бесконечно, но все изменил случай. Во время видеосозвона с девочками череду вариаций на тему букета для невесты, вдруг прервал внезапный вопрос Ким:

–Что это у тебя лежит на столе?

–Какую их трех горизонтальных поверхностей ты имеешь ввиду? – поинтересовалась я, оглядываясь вокруг себя.

–Да вот ближайший стол, остальные я не смогла бы рассмотреть так детально, но на этих листах очень интересный шифр.

Меня словно камнем по голове ударило. Кимберли! Моя Ким, которая 4 года специализировалась на методах дешифровки древних текстов! Я заулыбалась, потому что почувствовала себя самым тупым существом на планете. За что мне диплом вообще дали?!

–Тебе знаком шифр ??!– кинулась я к экрану почти стукнувшись о него носом.

–Дай-ка поближе посмотреть, – попросила слегка близорукая Ким, – хм… нет, я так не думаю. Такого странного шифра я еще не встречала. Это же кельтский?

–Да, но я пока не определила какой именно, – затараторила я, – это возможно Среднеирландский.

–Да, возможно … – задумчиво сказала Ким, рассматривая листы копий книги, что я, чередуя, подносила к экрану.

–А это не может быть Древнеирландский?– спросила Чарли, впервые за несколько недель интересуясь чем то, кроме Бена.

–Я тоже не отрицала до последнего такую возможность, – кивнула я, – но я уже неделю пытаюсь идентифицировать язык, и склоняюсь все же к тому, что это не он.

–Но это скорее больше работа для библиографа или языковеда, – протянула Чарли, – почему ты выбрала именно эту работу?

–Сама не знаю, – призналась я, – меня как будто потянуло к этой книге. Я все откладывала этот лот в каталогах, но неизменно возвращалась к нему. А знакомство с профессором Уйат как будто окончательно связало меня с этой книгой.

–Я по-прежнему не могу поверить, что ты с ним знакома, – мечтательно сказала Ким.

– Ага, я тоже, – призналась я, – но он и правда мне очень помогает.

–Пришли мне копии по почте, – сказала Ким, – я посмотрю, может появится какая-то дельная мысль. Хотя больше пользы от меня было бы, будь у меня под рукой какая-то библиотека приличная.

–Ты мой ангел! – воскликнула я в восторге, – буду тебе очень признательна, если посмотришь. Любые новые мысли будут впрок, ибо мои уже на исходе.

С этого момента мне пришлось почти не вылезать из чатов в телефоне. С Чарли естественно все разговоры о свадьбе, хотя как хорошая подруга, она все же интересовалась развитием событий в наших отношениях с Брайаном. Что, в общем-то, не слишком нравилось мне, потому что теперь я чувствовала неловкость за свою бесчувственность не только перед Брайаном, но и перед Чарли. Потом чат с Ким, в котором она предлагала удивительно много вариантов дешифровки, которых упустила и я и профессор Уайт. Потом чат общий с девочками, в котором был вообще полный сумбур, от свадьбы до раскопок древних костей приматов в Индии, где сейчас и находилась Ким. С каждым днем она, кстати, становилась все более раздражительной в этом вопросе, и как я могла понять, дело уже было не только в жене профессора. Проблемы Ким стали носить более профессиональный характер. Кости и ткани животных не ее профиль, она все-таки ждала артефакты, древние свитки или пластины. Потом еще был чат с Брайаном, где обсуждалось вообще все на свете. Казалось интерес этого парня ко мне просто неиссякаем. Это было и лестно конечно, и неудобно.

Никогда еще моя жизнь не казалась мне настолько насыщенной и наполненной несмотря на то, что я не могла похвастаться какими-то значимыми успехами хоть в чем-то. Казалось, что в сутках слишком мало часов. Поздно ночью я валилась с ног и засыпала без сновидений, потому что на какие-то мозговые процессы у меня просто не оставалось сил. Иногда я засыпала прямо в гостиную и утром бежала на работу с четким отпечатком карандаша на щеке.

Когда в субботу мы с Брайаном встретились что бы поесть мороженого в только что открывшемся кафе, он с заботой спросил, спала ли я хотя бы 10 часов за эту неделю. Я посмотрела на свое отражение в витрине и поняла, что его тревога не безосновательна. Дала себе обещание увеличить количество часов для сна. На середине лекции Брайана о том, как важно спать, питаться и прочее бесполезное, у меня зазвонил телефон. И хотя я так никогда не делаю во время свиданий, я не смогла не ответить, увидев, что вне расписания мне звонит Ким, которая знает где я и с кем, и без веских причин не стала бы меня отрывать. Извинившись перед моим внимательным учителем по здоровому образу жизни, я отошла в сторону и сняла трубку:

–Ким? Что-то случилось?

–Случилось и еще как! – проорала в трубку Ким с такой громкостью, что мне пришлось отодвинуть телефон от уха сантиметров на тридцать, -Во-первых я ушла из экспедиции Трэворса. Он идиот, пусть сам своих мартышек раскапывает.

–Ты шутишь?!– удивилась я, – Но, с другой стороны, я думаю, что это был вопрос времени. Что тебя подстегнуло?

–Во-первых, он отказался ехать к храму, где по нашим данным есть шанс найти настенные летописи монахов, сказав, что на данном месте раскопок все еще можно найти других представителей фауны времен тех же приматов, что мы раскопали ранее.

–То есть этого было мало и есть еще во-вторых? – уточнила я.

–Не столько важный факт, но не менее раздражающий, – нехотя призналась Ким, -скорее личное, чем профессиональное.

–Марта? – осторожно спросила я.

–Да … – голос Ким дрогнул, – она … понимаешь, она… в общем, ей стало настолько скучно, что она решила придумать, что я пытаюсь очаровать профессора и стала распускать странные слухи.

– Это в каком смысле? – возмутилась я.

– Ну … – совсем уж замялась моя боевая подруга, что напугало меня еще больше. Ким никогда не смущается, -Она пыталась меня подставить самыми странными способами. То носки его возле моей палатки положит, то скажет профессору, что я его звала, когда я переодеваюсь… Много такого, почти на каждом шагу какие-то козни.

–Боже Ким, – я грустно понизила голос, – почему ты не говорила об этом?

–Чарли так счастлива, а ты так увлечена, что в диалоге с Вами я хоть не на долго забывала об этом гнете, – призналась Ким, – не говори Чарли. Она так верит в любовь и так дышит ею сейчас, что я просто не хочу поливать дегтем ее поля меда. Не хочу, чтобы она видела, что брак не всегда бывает счастливым. А случай профессора и его молодухи об этом почти кричит. Ей с ним невыносимо скучно, и она развлекается за счет дешевой драмы на пустом месте. Зато теперь ее все жалеют. Но я ухожу не потому, что испугалась, а потому что мне надоело быть игрушкой от чьей-то скуки.

–Нет проблем, – заверила я, – но я-то тут. Ты всегда можешь на меня положиться и поговорить со мной, о чем угодно.

–Я знаю, – просто и проникновенно ответила мне моя девочка, – Знаю, солнце, спасибо… Ну вот теперь у меня явно будет больше времени на разговоры с тобой, потому я еду в Лондон.

– В Лондон?! Ко мне в Лондон? – восторженно воскликнула я.

–Ну, предположим, что в Лондоне помимо тебя есть еще предложение о практике, – засмеялась Ким, – я задвинула его из-за экспедиции, но место еще не занято и я позвонила и сказала, что приеду. Они рады.

– Это просто космос! – искренне восхитилась я, поглядывая как с Брайаном флиртует официантка, и на задворках сознания пытаясь понять, ревную я или нет, – что за стажировка?

– На кафедре изучения Древнего Египта есть место лаборанта у профессора Криспи, – с удовольствием объяснила мне она, – Она уже давно никуда не выезжает, но у нее по-прежнему много наработок, которыми она не может заняться, потому что курс в институте отнимает у нее много времени. Я буду помогать и с учебным процессом и может разгребем что-то из отложенных ею проектов.

–Звучит как что то, что будет для тебя явно интереснее, чем макаки, – хмыкнула я.

– Я так же решила, – просто ответила Ким, – ты не против если я остановлюсь у тебя на пару дней? Я так хотела уехать, что не оставила себе самой времени на поиск квартиры.

–Что за вопросы? Ты можешь оставаться у меня сколько захочешь, – заверила я ее.

–Тогда заметано, – с благодарность пропела моя не состоявшаяся Лара Крофт, – жди меня через три дня. По приезду мне нужно будет с тобой обсудить кое – что связанное с твоей книгой. Заранее ничего не скажу, потому что набрала кучу литературы и буду изучать по пути. Но мне кажется, что я увидела свет в конце туннеля. Все проверю, и мы обсудим.

–Ну ты мастер интриг, – засмеялась я, – буду ждать с нетерпением, а то у меня уже мозги в кучу.

Я положила трубку и вздохнула. Бедная Ким … Женщины бывают так жестоки, когда им что то нужно и еще хуже , когда им скучно или они несчастливы . А у Марты возникло комбо.

–Прости, что так долго, – сказала я с нежностью, возвращаясь за столик и убирая движением брови с горизонта официантку.

–Ничего, – ответил он с улыбкой, беря меня за руку, – стряслось что-то важное?

Я рассказала в общих чертах о том, что Ким едет в Лондон, опуская подробности ее личных проблем. Разговор плавно перетек на мою работу, потом на его команду, потом еще на десятки разных тем. Мы без умолку болтали пока он провожал меня до дома и у крыльца он привычно поцеловал меня на прощание. Когда я привычно хотела уже развернуться и пойти к двери, он внезапно остановил меня за плечи и снова заключил в кольцо своих крепких рук. Я не стала сопротивляться хотя бы из интереса, по какой причине мы выпали из привычного сюжета. Брайан целовал меня все более страстно, его руки по-хозяйски исследовали мое тело. Он подхватил меня и посадил на парапет, прижавшись сильнее ко мне пахом, и я почувствовала, как его горячая пульсация почти сотрясает мое тело. От осознания того, что до такого состояния его довела именно я, мне стало жарко, и я стала отвечать на его поцелуи с более живым интересом. Я провела рукой по его груди, пальцами ощущая, насколько бешено бьется его сердце и опустила руку медленно вниз, исполнив мечту Чарли, прошлась ладонью по прессу. Брайан начал задыхаться, рвано глотая воздух в промежутках между танцами наших языков. Во дворе залаяла собака, и этот визгливый лай резко вернул меня в реальность, и я осознала, что мы на улице и вокруг могут ходить люди. Я прервала поцелуй, повернув голову и увидела, что на нас беззастенчиво пялиться какая-то старушка, которая выгуливает свою болонку. Брайан продолжал покрывать горячими поцелуями мою шею и плечи, но я мягко отстранила его и он, повернув голову, тоже увидел наших зрителей. Посмотрев ему в глаза, я обнаружила там такую прорву похоти, что мне стало даже неуютно.

–Брайан, мы… – сбивчиво начала я, толком даже не зная, что сказать.

–Все ок, – ответил он, глубоко дыша и пытаясь прочистить мозги, – это я что-то совсем озверел. Прости, я не должен был …

–Все нормально, просто … – снова начала я, без какого-либо понимания как закончить это предложение, – Просто …кхм… Я не уверена, что готова к таким вот …эээ…

–Да, я понимаю, прости … – искренне сказал он, ероша волосы. Он всегда так делал, когда нервничал, – Я же все вижу, Эл.

–Что ты видишь? – похолодев, спросила я.

–Ты не испытываешь ко мне таких чувств, которые я испытываю к тебе. Это не упрек, – поднял он руки, сразу остановив мои препирательства или оправдания, – сердцу не прикажешь, это ясно. Но у меня есть время. И пока ты не скажешь, что надежды нет, я никуда не уйду.

– Но … – засомневалась я, и это было так очевидно, что Брайан не дал мне продолжить:

– Ты не думай, что это как-то плохо для меня или ты меня мучаешь. Мне с тобой очень хорошо и интересно. И даже если из этого ничего не выйдет, я ни о чем не жалею, и ценю время, проведенное с тобой. Просто если ты поймешь, что у нас нет шансов, не скрывай этого от меня. Обещаю принять любое твое решение, сохранив взаимное уважение.

– Ты помогаешь мне тебя бросить? – не поняла я.

–Нет, конечно, – с улыбкой смущенно ответил он, – просто я не хочу, чтобы ты оставалась со мной из жалости или от какого-то нелепого чувства вины. Давай просто будем вместе, пока от этого хоть в какой-то степени хорошо обоим, ок? Я же вижу, что тебе хорошо со мной. Иначе меня бы тут уже не было.

– Это правда, – улыбнулась я ему, – я обещаю быть честной с тобой.

–Спасибо, малышка, – он поцеловал меня в нос, – Спокойной ночи.

Брайан ушел, а я сидела на парапете и смотрела ему вслед. Он появлялся в свете фонаря и пропадал, снова появлялся и пропадал, все дальше, пока я не перестала различать отдельные точки фонарного освещения. Я не заслужила такого парня как он. Кто бы мог подумать, что Брайан окажется таким чутким, понимающим, чувственным? Но это удивляет меня меньше, чем тот факт, что я не могу влюбиться в парня, который будто создан для того, чтобы его любить. Что со мной не так? Может прошлые отношения меня как-то травмировали и во мне теперь что-то сломано? У меня просто нет других объяснений тому, что я такая бревенчатая с ним. Еще один ребус, дешифровку к которому я пока не нашла. Загадка по имени Элизабет, которую друзья зовут Элли, что не делает ребус проще. Моя жизнь состоит из одних шифровок.

Глава 6

Ким прилетела, и мы успешно расположили ее в моей гостиной, пока она не найдет себе новое жилье. Теперь наши видеочаты были двойными, а не тройными. По одну сторону Чарли, по другую мы с Ким. Жить с ней мне было привычно, все-таки на притирку у нас было четыре года. Мы вместе уходили на работу, но возвращались всегда по-разному. Ким навещала своих друзей в Лондоне и посещала выставки, которые устраивали ее знакомые из прошлого и более богемного общества, чем археологи. Я же, как всегда, была в библиотеке или в книжном Томасов. И там и там преследуя лишь одну цель – найти разгадку древнего фолианта. Когда эта задача начала казаться мне попросту невыполнимой и во всех своих наработках я зашла в тупик, Ким ворвалась в этот вопрос как она это делала всегда – с ноги.

–Элли, танцуй, – воскликнула она одним прекрасным вечером, когда я, обложившись книгами словно строю свой вигвам, сидела в гостиной, – кажется, я нашла ответ, но он тебе не понравится.

–Пол царства за информацию, – прохрипела я осипшим от долгого молчания голосом.

– Вот тут говорится, о шифрованных пластинах из чистого золота, – сказала она, плюхаясь на пол и кидая передо мной открытую книгу, – в правом верхнем углу есть такой же символ, как в твоей книге и я подумала…, может это не зашифрованные тексты, а наоборот дешифровщик?

–Ты гений! – воскликнула я, откидывая усталость, – я слышала о таких практиках ранее. Вполне вероятно, что на пластинах содержится код, созданный мастером для нескольких своих писаний. Но у нас в руках есть только фолиант и не исключено, что другие труды шифровальщика до нас не дошли.

–Так-то оно так, – кивнула Ким, – это все логично и правдоподобно.

–Но есть какое-то «но» судя по всему, – ссутулившись, сказала я, – пластины утеряны во время войны?

–Практически, – нахмурив лоб, ответила она, – пластины по сей день находятся в руках частного лица.

–Частного лица, – повторила я со стоном разочарования.

Любой историк знает, как сложно бывает договориться с частным коллекционером о том, чтобы хотя бы взглянуть на его сокровища, не то, чтобы скопировать или работать с материалом. На то это и частное владение. Конечно, есть коллекционеры, и их много, кто отдает приобретенные им предметы с исторической важностью на экспозицию музея или выставки. Но по тону Ким я поняла, что она явно, что-то знает о хозяине пластин и он явно не легкий вариант.

–Ну давай, вонзи уже клинок, – решила я не откладывать отрывание пластыря на долго.

–Этим я и занималась несколько дней, – осторожно начала Ким, – это некто Ленард Фаррелл.

–Ммм…, – задумалась я, – он имеет, какое-то отношение к резиденции Фаррелл?

–Я рада, что мне не пришлось долго объяснять, – сочувственно посмотрела на меня подруга.

Резиденция Фаррелл находилась в пригороде Лондона, и его территория превышала в размерах небольшой городок. Само поместье было древним и гигантским словно замок. Попасть в поместье было сложнее, чем на прием к королеве. Мы с Ким собирали сведения о моей новой занозе в заднице. Ленард Фаррелл жил уединенно, не выходил в свет. Его финансовое состояние оценивалось в такие суммы, что он был явно богаче всех успешных бизнесменов Лондона вместе взятых. Семья Фаррелл владела акциями и компаниями по всему миру. Единственный лучик света во всей информации, что мы нарыли был в том, что мистер Фаррелл был меценатом многих организаций, а значит у него есть сострадание. Быть может если бы я смогла заставить его выслушать меня, то он разрешил бы мне поработать с его пластинами … Хотя чем больше я об этом думала, тем больше я сомневалась, что это реально. Всю неделю я и Ким по очереди пытались пробиться на прием к мистеру Фаррелл. Секретари нас почти посылали, управляющие поместья вежливо отказывали. Я понимала, что так будет, но отчаянье поглощало меня. Я просто не знала, что еще можно предпринять.

Потратив все законные попытки попасть на прием к богатому снобу, я решила съездить к воротам поместья. Не для того, чтобы взять замок штурмом, а что бы просто посмотреть на стены, за которые я не могу попасть и попробовать найти вдохновение для дальнейших действий. Если бы был хоть малейший шанс подкараулить владельца резиденции у ворот, то я бы поставила там палатку, но как уже говорилось ранее Ленард Фаррелл жил уединенно и почти затворнически, крайне редко покидая свои владения.

Взвесив все за и против, я решила, что прогулка в одиночестве пойдет мне на пользу и, взяв машину на прокат, прямо с утра рванула в пригород. Предварительно я изучила вопрос и выяснила, что забор расположен только с лицевой стороны территорий, со всех остальных сторон есть поля, лес, озеро и там по сути можно гулять кому угодно. Охрана и видеонаблюдение расположены только на основных дорогах и вблизи поместья.

Оставив машину на парковке у придорожной кофейни, я взяла сумку и пустилась в путь в сторону озера Лир. Лето понемногу готовилось передать дела осени, то тут, то там подкрашивая листву или ягоды, сворачивая головы солнцелюбивым соцветиям. Проходя мимо дремлющих на воде лебедей, я поняла, какой прекрасной идеей было выбраться из города и просто побыть наедине с собой. Перерыв мне был необходим. Вся эта круговерть, что возникла вокруг меня, не давала вдохнуть глубже. Я наслаждалась запахами поздних роз и теплыми прикосновениями солнца. Озеро Лир было огромным, но в пролесках располагалось множество его маленьких филиалов. Увидев за несколькими толстыми дубами один из таких маленьких прудиков, я была очарована. Здесь солнце изящно окропило зеленые травы берега сквозь листву дубов, отчего свет в этом месте был почти ажурным. На противоположно берегу буйно цвели белые розы. Невозможно было не влюбится в этот крохотный волшебный мир. Я присела на полянке у берега, облокотившись на нагретый на солнце большой валун и прикрыла глаза, наслаждаясь моментом, тишиной и спокойствием. Несмотря на всю мою беготню, на поиски ответов, на безуспешные попытки упорядочить что то, в данный момент мне почему-то казалось, что я именно там, где должна быть. Я как будто насыщалась гармонией и силой. Чувство странное, но мне было все равно, потому что это было очень приятно.

Легкий шорох веток заставил меня открыть глаза, и я чуть не заорала от неожиданности, поняв, что на берегу я не одна. В нескольких метрах от меня, прислонившись к дереву и сложив на груди руки, стоял мужчина и задумчиво на меня смотрел. Я совершенно круглыми глазами уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова. Оценив бегло его одежду, я поняла, что передо мной вряд ли грабитель. Дизайнерская футболка с дырами, кофта мантия, зауженные штаны с карманами, кожаные конверсы. Все черное и безумно дорогое. Но еще дороже, если так можно выразиться, была его внешность. Темно русые волосы были короткими у висков, но остальная часть была такой длины, что заплетенная в косу лежала на плече и достигала почти уровня пупка. Глаза незнакомца были темными, но перемещающиеся блики солнца вырывали из них поистине апельсиновые отсветы. Он был огромен, чуть ли не больше Брайана. Но даже не двигаясь он выглядел так легко и изящно, что я чувствовала себя как самая большая нелепость этого мира. На вид ему было лет тридцать, не больше. Подразумеваю, что без короткой бороды, что у него была, он выглядел бы еще моложе. Может 25? Я была не уверена в возрасте, но кое в чем я была уверена совершенно точно – это красивейший мужчина, которого я когда-либо видела, даже на картинках.

–Что Вы здесь делаете? – низкий, глубокий и бархатный голос вырвал меня из моих грез, где я уже дошла до того, чтобы потрогать кончиками пальцев заплетенные волосы.

–Я …эээ…, – забилась я в конвульсиях застенчивости, -ну… гуляю. присела отдохнуть… а Вы?

Он прищурил глаза, как будто раздумывая отвечать ли мне, но все же выдавил:

–Тоже гуляю.

Его голос был завораживающим, но говорил он так, будто прикладывал к этому усилия. Так говорят иностранцы или люди, которые заканчивают борьбу с ангиной. Но акцента не было, так что правда может чем-то был болен…

Мужчина оторвался от дерева так резко, что я вздрогнула. Он как будто заметил и медленно приблизившись сел по-турецки в метре от меня, по-прежнему не сводя с меня глаз. Получилась небольшая такая гора мускулов на поляне. Даже сквозь одежду было понятно, что он поистине геркулесовского телосложения. Наверное, что бы получить такое тело надо дневать и ночевать в спортзале. А я-то на днях радовалась, что смогла на скакалке 200 раз пропрыгать без остановки…

–Почему Вы гуляете именно здесь? – вкрадчиво спросил он.

–Потому что тут очень красиво и тихо? – неуверенно ответила я вопросом на вопрос. Все происходящее было очень нереалистичным. Странный мужчина, странное поведение, странный диалог. Странная ситуация.

Он немного склонил голову в бок, изучая меня, будто я редкий вид бабочки под стеклом. Я понимала, о чем он думает. Сюда сложно попасть случайно.

– Я запуталась, уперлась в тупик… – почему-то продолжила я, опустив голову, – Я решила, что это место поможет мне найти выход, идеи или хотя бы силы не опустить руки.

С опущенной головой я не видела глаз незнакомца, но увидела, как его рука на траве дрогнула, сместившись на несколько миллиметров в мою сторону. Слова были мною уже произнесены, а я все еще не понимала, почему это произошло. Почему я говорю ему то, что глубоко внутри стучит по мне молоточком, проверяя стойкость нервных окончаний?

–Я могу чем-то помочь? – спросил он как-то грубо. Но через секунду я поняла, что это была скорее неуверенность. Он был не уверен, что должен задать этот вопрос.

–Я… Я так не думаю, -покачала я головой, – Я уже неделю пытаюсь добиться аудиенции у хозяина этих земель, но безрезультатно.

Ну вот опять! Зачем я ему все рассказываю? Хотя я слышала теорию, что самую глубокую боль проще выложить тому, кого совсем не знаешь. Поэтому так много рассказов о попутчиках в поезде. Может со мной происходит что-то в этом духе?

–Так Вы здесь, чтобы подкараулить хозяина? – поморщившись, спросил мужчина.

–Эмм… нет, не так, – зажмурившись от досады, ответила я, – Я и сама не знаю, как объяснить, почему меня потянуло сюда. Мне казалось, взгляну на эти стены и вдруг найду решение, которого не увидела раньше. Какой-то метод, который я еще не опробовала.

–Стены что-то подсказали? – поинтересовался он участливо.

–О, они выглядят такими же непрозрачными в жизни, как и на картинках в интернете, – улыбнулась я своим коленкам.

–Вы выглядите очень… грустной, – сказал он удивленно. Как будто он все еще удивлялся, что по-прежнему продолжает этот разговор. Тут я была солидарна, я тоже удивлялась, – Это много значит для Вас?

–Я практикантка в археологическом бюро музея, – объяснила я, – и я надеюсь стать хорошим историком в будущем. Главная задача таких людей как я, это открывать завесу тайны, делать историю доступной для современного общества, суметь донести слово древних до наших ушей. Так я вижу свое призвание, и я сейчас к этому очень близко.

–Что Вы имеете ввиду? – немного растеряно прозвучал его магический голос.

–Я работаю над расшифровкой одного древнего фолианта, – сказала я, снова ощутив отчаянье из-за всех своих безрезультатных попыток, – и кажется, я нашла то, что содержит код шифрования. Но… Увы, его скрывают эти неприступные стены и их хозяин, до которого не достучаться, хоть в лепешку расшибись.

–Я думаю, что могу помочь, – сказал неуверенно мой странный собеседник, – Да, могу. Пойдемте.

Он резко, но грациозно встал и подал мне руку. Я словно завороженная протянула свою в ответ. От прикосновения к его коже меня прошибло не то волной жара, не то ознобом. Так обжигает кусочек сильно замороженного льда. Его рука будто дрогнула, но все же он сжимал мои пальцы на секунду дольше, чем было нужно. Он пошел вперед, как я поняла в сторону поместья, а я за ним. Я нарушала все правила безопасности, инстинктов самосохранения и здравого смысла, но шла за ним. Как будто я не могла иначе. Я не узнавала саму себя.

Мы приближались к правому крылу здания и уже были в поле зрения охраны. Мне было жутко интересно, как он сможет провести нас внутрь. Может он тут работает? Конечно, самое сложное это уговорить мистера Фаррелла, но добиться возможности уговаривать, я в одиночку тоже не смогла. Неужели этот загадочный тип, действительно сможет помочь? Охрана оставалась на посту даже когда мы проходили мимо. Может они на всех так реагируют? Надо было и мне просто попробовать пройти мимо.… Хотя, зная мою удачливость, такой день я могла бы запросто закончить в отделении полиции.

Тем временем мы приблизились к центральному входу и, минуя охрану, вошли в дверь.

Мы. Просто. Вошли. В дверь.

Только я уже собралась начать задавать вопросы, как услышала:

– С возвращением, Господин Фаррелл, – обернувшись, я увидела в боковом коридоре дворецкого в почтительном поклоне.

–Господин что? – прошептала я в ужасе, остановившись как вкопанная посреди роскошного вестибюля. Дворецкий быстро слился куда-то в глубину дома.

Мой новый знакомый медленно повернулся и молча смотрел на меня, ожидая, когда информация до меня дойдет. Это Фаррелл стоит передо мной, а я обладаю интеллектуальными способностями схожими с интеллектом хомячка. Я начала задыхаться от шока и стыда. Не знаю, что это было, может своего рода паническая атака, но я не могла вдохнуть. Я просто делала робкие попытки дышать и, не моргая смотрела на этого человека, который оказался… который … в глазах потемнело, и где-то на задворках сознания я безучастно увидела, как к глазам приближается пол.

Сознание начало возвращаться в мое бренное тело толчками. Сначала слух- низкий голос бормотал какие-то слова на неизвестном мне языке. Потом вернулись ощущения – я почувствовала, как сильные горячие пальцы касались моих висков, мочек ушей, запястий. Потом вернулась способность соображать – я вспомнила при каких обстоятельства, а главное ГДЕ я упала в обморок. Я резко распахнула глаза и увидела на расстоянии 10 сантиметров коньячные глаза хозяина поместья. В них было облегчение.

–Наконец то, – недовольно пробормотал он.

Я резко села на … на чем? Какой-то диван, обшитый шелком. Антиквариат. Угу.

–Не делайте, пожалуйста, резких движения, – сказал мой доктор спокойно и почти безучастно, – я успел поймать Вас в последнюю секунду, но поздно. Вы все равно ударились головой.

Он убрал какие-то листы бумаги и обернулся ко мне, слегка присев на письменный стол. Я осмотрелась робко и поняла, что нахожусь в шикарно обставленном кабинете. На стенах подлинники известных и не очень художников, вся мебель искусно изготовлена и точно не в этом веке.

–Извините, – промямлила я, – я часто падаю, правда, обычно без обмороков, просто падаю…

Боже, что я несу?! Я снова подняла взгляд на Фаррелла. Он удивленно поднял бровь. Я сделала над собой усилие, чтобы собраться, откашлялась и сделала новую попытку:

– Я приношу свои искренние извинения, мистер Фаррелл. Никто не знает, как Вы выглядите, а я думала, что Вы существенно старше.

– Вам не за что извиняться, – спокойно ответил он, – мы не представились друг другу, и из-за этого произошло недопонимание.

Вот именно! О том, что ты мультимиллиардер и хозяин земли, где мы встретились надо говорить еще до слова «Здрасти»! Но, конечно, я не сказала ничего такого вслух.

–Мне действительно очень жаль, – сказал я вместо этого, – Я вела себя невоспитанно. Всему виной мое нервное напряжение в последнее время. Извините, если потревожила Вас, это точно не было в моих планах.

Фаррелл задумчиво разглядывал меня с головы до ног, что почему-то пробудило во мне какое-то чувство, похожее на возбуждение. Но ведь это не оно, верно? Это было бы так глупо…

– Как я уже сказал ранее, я смогу помочь Вам в Ваших изысканиях, – медленно проговорил он, – Я никогда не отказываюсь от своих слов. Если Вам нужны пластины, я Вам их предоставлю. Но у меня есть условия.

–Что угодно! – воскликнула я.

Я тут же пожалела о своих словах, потому что на секунду мне показалось, что я увидела в глазах этого мужчины пламя. В моей голове пронеслись неизвестно откуда абсолютно непристойные картины того, как я стою на коленях перед хозяином этих земель и… в общем это было очень неприлично и мне не свойственно, от чего у меня даже выступила испарина.

– Никогда не давайте таких обещаний, не обдумав хорошенько, – все тем же спокойным тоном сказал он, – плохие люди могут воспользоваться этим в своих интересах.

Я молча смотрела на него, испытывая необъяснимый ужас перед ним. Такое ощущение, что он тоже видел те картинки в моей голове и от этого я покраснела до корней волос.

–Мои условия просты, но возможно будут сложны и неудобны для Вас, – продолжил он, не замечая моего смущения, – Пластины нельзя копировать или выносить из поместья.

–Но… Но я же… – бормотала я, пытаясь найти пути обхода и не видя их.

–Да, это означает, что свою работу Вы можете вести только в стенах моего поместья, – слегка опустив подбородок, отвечал он, – Я предоставляю Вам неограниченное время, свою библиотеку и полный пансион.

– Это же значит, что… – протянула я, не до конца осознавая, что он все-таки имеет ввиду.

– Это значит, что Вам приготовят комнату, в которой Вы сможете оставаться, будут кормить и обслуживать как дорогого гостя.

Я смотрела на него как на жар-птицу. Все это звучит слишком хорошо и слишком плохо одновременно. Стараясь не заострять внимание на том, как остры его скулы, я прочистила усилием воли мозги и ответила:

–Мистер Фаррелл, я работаю в Лондонском музее пять дней в неделю. Что бы добраться сюда я арендовала автомобиль, но, если честно, такое не по карману практикантке на каждый день.

–Что ж, это звучит здраво и это действительно справедливое замечание, – кивнул он, – у меня в гараже полно разных автомобилей. Вы можете взять один из них в свое пользование, чтобы ездить на работу. И возвращаться назад.

Последние слова он сказал с такой властностью, что я даже поперхнулась вдохом. Что бы это могло значить?

–Если с этим возникнут трудности или неудобства, то мой водитель большую часть своего рабочего времени разводит петунии. Так что ему будет только в радость хоть иногда выполнять свои обязанности. Он может отвозить Вас в Лондон и забирать оттуда.

– Это невероятно щедрое предложение с Вашей стороны, – ответила я в растерянности, – и я говорю не только о Вашем водителе. Я говорю о предложении в целом. Но мне как-то неловко… Я знаю, что Вы живете уединенно и мне очень не хотелось бы стеснять Вас своим присутствием.

Я гордилась собой. У меня снова получается произнести длинные предложения, имеющие смысл.

–Если бы это было для меня существенной проблемой, то я бы этого не предложил, – резковато отвечал он.

– В таком случае большое спасибо за Вашу щедрость и за понимание. Особенно если учесть, что я показала себя не с лучшей стороны в самом начале нашего знакомства.

–Вы ошибаетесь, – прервал он меня.

–Что? – не поняла я.

–Вы ошибаетесь, – повторил он, – Именно то, как Вы показали себя во время нашего знакомства, позволило мне сделать это предложение о сотрудничестве.

Он был холоден, местами груб и резок. Но вместо того, чтобы понимать и видеть именно это, я видела такой уровень интереса моими делами, которого не видела ни от кого. А ведь мне всей душой помогали очень многие. Это было так странно и непонятно, что изрядно сбивало с толку. Он хотел мне помочь, хотя я откровенно не понимала почему. Он создал мне королевские условия для работы. Он был предельно вежлив на самом деле и ни капли не заносчив, хотя вполне мог себе это позволить и более неприветливое поведение.

–Я вижу, что Вы все еще сомневаетесь, – произнес он тихо, – я помогу Вам сомневаться еще немного сильнее, потому что сомнение рождает анализ, а анализ ведет к точности. Есть еще условия, которые не так категоричны, как первые, но тем не менее важны для меня.

Я придвинулась ближе к краю дивана, всем своим видом показывая, что я само внимание и серьезность.

– Вы не должны распространяться ни о чем, что увидите в поместье Фаррелл, – с расстановкой продолжил он, – как Вы заметили, я живу уединенно и ценю свой скрытный образ жизни. Никаких фото в соц сетях, никаких бесед с журналистами. Все что происходит внутри этих стен, должно остаться внутри этих стен. За исключением Ваших трудов с фолиантом разумеется.

–Мне бы и в голову не пришло таким образом ответить на всю благосклонность и доброту, что Вы оказываете мне, позволив работу с пластинами, – возмутилась я.

Его взгляд немного потеплел, что отозвалось целым табуном мурашек на моей коже.

–Я надеюсь, что Вы мне простите, если в ходе нашего сотрудничества будут появляться новые правила …– немного сомневаясь, продолжил он, и я снова превратилась все во внимание, – Я никогда не делал ничего подобного и встреча с Вами сегодня немного застала меня врасплох. Я могу не вспомнить какие-то важные моменты сходу, и это может прийти ко мне позже. Надеюсь, что какие-то несущественные дополнения не смутят Вас в будущем.

–Ни в коей мере, – уверенно отозвалась я, – Вы хозяин этих земель и этого дома. Вы предложили мне руку помощи, когда я совсем отчаялась найти выход, найти разгадку. Я бесконечно Вам благодарна и все чем могу Вам отплатить, это беспрекословно подчиняться любым требованиям.

Мне снова показалось, что его глаза мигнули огнем. Но это было так молниеносно, что я была не уверенна. Зато я, проговорив в голове то, что только что ляпнула вслух, снова воспламенилась по непонятным мне причинам. Да что со мной сегодня в самом деле?

Фаррелл позвонил и из ниоткуда материализовался дворецкий. Это был статный мужчина лет шестидесяти с непроницаемым лицом.

–Мистер Николсан сможет помочь Вам по любым вопросам в мое отсутствие, – представил он мне дворецкого и тот поклонился, – Николсан, подготовьте, пожалуйста, синюю комнату для леди и приставьте горничную. Какое-то время она будет от лица Лондонского музея работать в моей библиотеке. Проводите так же нашу гостью перед ее уходом в гараж, что бы она могла выбрать транспорт для себя.

–С большим удовольствием, сэр, – еще раз поклонившись, отвечал мистер Николсан и удалился.

У меня было ощущение, что я попала в другую эпоху. Повсюду был такой церемониал, что я казалась самой себе невоспитанной чернью из подворотни, стоило мне только открыть рот.

–Я думаю, – начал Фаррелл вырывая меня из моих мыслей и приблизившись ко мне, – что есть то, что мы явно упустили за сегодня.

В моем воспаленном сознании снова непрошено начали появляться образы, которые были преступны по своей дерзости. То, как я касалась его скул, линии губ, волос … Откуда это все?

–Вы знаете кто я, – продолжил он, присаживаясь на корточки рядом с диваном, где я сидела, моментально став ко мне так близко, что я нервно сглотнула, – и я вроде бы знаю кто Вы, но Ваше имя мне неизвестно.

Бесконечное осознание своей тупости и невоспитанности когда-нибудь покинет меня?!

–Прошу прощения, мистер Фаррелл, – сказала я не в силах больше смотреть на него, – Меня зовут Элли…забет. Эмм, Элизабет Финч.

–Приятно познакомиться, мисс? …Финч.

В его тоне был вопрос, и я автоматически кивнула, смутно понимая, что он сейчас так спросил, не замужем ли я?!

–Хм, мисс Финч…– проговорил он как будто удовлетворенно, – значит зяблик. Мое имя Ленард Фаррелл, будьте моей гостьей.

Он взял мою руку и поцеловал костяшки пальцев, не спуская с меня глаз. Не знаю, значило ли это что-то для него, кроме воспитанного жеста при знакомстве с девушкой, но для меня это стало личной пропастью. От прикосновения его губ я сорвалась и полетела куда-то вниз. Ни один мужчина в моей жизни не вызывал во мне таких эмоций, и я не знала, что теперь с этим делать. Кажется у меня неприятности.

Мистер Николсан ждал меня за дверью, чтобы проводить в гараж. По пути он объяснил, что пригласил водителя, который поможет подготовить для меня выбранный мною автомобиль. Я все еще была немного контуженой и просто кивала. Но когда я оказалась в гараже сумбур моих мыслей начал просто визжать. В ряд, сверкая невероятным блеском, стояли спортивные, люксовые и коллекционные машины. Даже дышать на такие машины было дорого, и я изо всех сил старалась дышать меньше и медленнее, пытаясь подавить новый приступ паники.

–Какая из этих машин самая недорогая? – с отчаяньем спросила я у водителя.