Паруса. Рассказы.

Как один поэт встретил свою славу.

На Арбате была весна, а впрочем, она одновременно была и в Москве, ведь, Арбат это Москва. Солнце искрилось в небе холодным светом. Снега на мостовой Арбата не наблюдалось. Атмосфера царила весенняя и воздух не отставал, прогрелся до +15 градусов. Говорят, что на климат влияют теплые атлантические течения, но на Арбате это мало кого интересовало. Все смотрели непосредственно на прогноз погоды в интернете, а уж причинно-следственные связи погоды и экологического вандализма приводящего к смещению теплых течений атлантики, так меняющего температуру воздуха в целом…Об этом думать увольте.

Девушки фармацевты, учитывая погоду, выбегали из аптеки на своих тонких ножках за угол покурить. Перекур у них получался быстрый-быстрый, дабы не замерзнуть.

Художники сидели укутавшись в шарфы. Они торговали картинами приправляя продажу байками из своей жизни.

Художник лет сорока Мишка, что базировался обычно на углу напротив супермаркета, а место это было неплохое. Наверно, в сотый раз за неделю рассказывал туристам свою историю.

Мать музыкант, отец художник. Родители поставили перед выбором ты или художник как отец или виолончелист как мать. Я виолончель ненавидел, рисовать не умел. Смирился с родительской волей. Теперь торгую картинами собственного производства. Таланта особого нет, но цеховик я недурственный.

Солнце на Арбате светило всем. По мостовой бегом носились парни с желтыми рюкзаками "Яндекс еда".

Иностранцы стоя у лавок с сувенирами мерили буденовки с красной звездой и фотографировались.У кафе Му-Му на летней веранде сидела группа пожилых японцев . Они пили пиво.

В соседнем переулке рядом с кафе бабушка жирно посыпая мостовую зерном кормила голубей. Голуби лениво прохаживали, поклевывая смесь круп. Воробьи суетились, чирикали и радостно прыгали увидев такое количество еды. Бабушка наблюдала за всеми этими птичьими хлопотами и лицо ее сияло счастьем.

–Женщина, что вы делаете-из кафе Му-Му, а вернее из проема двери крикнула официантка.

–Что вы делаете! Вас же сейчас оштрафуют.

–А что нельзя?!-спросила женщина и посмотрела на официантку, как смотрят люди не от мира сего.

–Нельзя-утвердительно крикнула она. -Штраф!

Если подниматься по Арбату от метро Смоленская почти у самой середины улицы есть фонтан, что рядом с театром Вахтангова. Там иногда играют музыканты, но их гоняют. Рядом библиотека и лишний шум никому не нужен под окнами.

Вот этот самый фонтан и стал "голгофой" для одного молодого поэта, что решил повыделываться и заявить о себе в этот солнечный день. Поэт был трезвый и к тому времени не печатавшийся. Юное дарование решило избавиться от комплексов и сбросив "оковы" собственных страхов, дать волю таланту оратора прямо здесь на Арбате.

Любви к своему возрасту он никакой особой не испытал, что обычно является движущей силой поэзии в эти годы, поэтому амбиции его были направлены на то , чтобы заявить миру "он пришел… новый мессия в поэзии!"

В двенадцать часов дня он приехал на Арбат и не долго думая взгромоздился на ограждение фонтана, чтобы быть чуть выше толпы, поднял театрально руки вверх и начал скандировать стихи. Именно скандировать, чтобы, как ему казалось, не развозить сопли, в этом случае он бы просто остался не услышанным. И понеслось…

Я пришел и со мной

Наступает новое время

Новая жизнь

Я звездой разрезаю бремя

И оковы все земные

И неземные…

За меня держись!

Таких, как я, мало

Что светят в ночи

Нас мало, но жар

От нас такой

Как от мартена печи

Я из тех кому

Доверило время

Идти впереди всех

Жадность и ложь

Серость и скука

Эта шаль …не нова

Закутала всех нас

Вшивая баба-сука

Судьба у нас всех одна.

Несколько человек остановились у фонтана чтобы его послушать. Это были простые мужики работяги, видимо приехавшие на повышение квалификации в Москву. Вот и сейчас они гуляли по Арбату с той целью, чтобы посмотреть как народ в Москве "жирует" и потом "с жиру бесится". Они очень внимательно слушали поэта…и вдруг один из них заорал:

–Что ты несешь про Мартеновские печи. Что ты об этом знаешь!

–Мужчина!-остановила его женщина в шляпе.

–Мы не у вас в деревне. Здесь Арбат-место художников, поэтов и прочее, здесь свобода слова.

–Браво! Браво!-крикнула она в поддержку поэту.

–Браво! Дерзко! Больше вызова!

Поэт и, собственно говоря, вся его поэзия были одним сплошным вызовом. Он раздражал самолюбованием, а поэзия резала слух дерзостью.

Люди понемногу собирались у фонтана. Слышимость была хорошей. Парень читал громко , хорошо поставленным голосом. Около тридцати человек остановились его лицезреть. Это были самые разные люди. Чтение стихов непрерывно прервалось комментариями.

Поэт на все нападки отвечал . И смело отбивался защищая свои творения. Так же ему приходилось защищать и себя. Публика собралась самая простая не эстеты.

–Какие наглые и нахальные стихи-крикнул мужик из толпы. Люди будут слушать и подумают, что так и нужно жить. Что мы так и живем ! Вот что подумают иностранцы. Мужик оглянулся назад. В это время японские пенсионеры бежали от кафе Му-Му в сторону фонтана всей делегацией. Дабы запечатлеть на фото и видео это культурное событие.

Поэт не смолкал. Продолжал декларировать.

–Что ты знаешь про жизнь лодырь люди на работе в это время. Ты тут стоишь и несешь всю эту хрень как идиот в свои 27 лет!

–Вы с ума сошли- крикнул поэт. Одолжите у кого-нибудь очки мне 17 лет.

Толпа вошла в раж.

Мужичок с редкой бородкой одетый во все черное, тощий с большими любопытным глазами наблюдавший за поэтом вдруг внезапно спросил.

–Милок , скажи детки у тебя есть ? Кормишь их, помогаешь!

–Вы, что лезете к нему в личное. Он здесь для самовыражения!– возмутилась женщина в шляпе.

На заводах и фабриках надо самовыражаться, а не страну позорить-не унимался работяга.

Тут произошло что-то не предсказуемое и непредвиденное. Кто-то, кого-то толкнул и началась "движуха" которая переросла в драку. Обстановка среди почитателей поэта начала накаляться. Одни орали когда, дрались, другие орали когда, разнимали дерущихся чтобы их успокоить. Толпа загудела как улей.

И вот в этот момент к поэту подошла девушка. Это была не просто девушка, а слава. Нет ее не звали Слава это и была самая настоящая слава.

–Вы печатаетесь?-спросила она у поэта

Нет-ответил поэт-Я пишу все время… некогда.

Ну вы хотя бы на "стихи.ру" страничку завели-сказала девушка.

–Давайте я вам ее зарегистрирую.

Она взяла свой планшет и стала вносить его имя и переносить на страницу в интернет его стихи.

Через несколько минут она воскликнула.

–Вот ! Уже есть отзывы. Смотрите Вам женщина пишет "Я читаю и рыдаю".

У Вас экзальтированные поклонники.

Поэт ее не слушал. Он полными огня глазами смотрел на драку, возможно в это время писал, потому как даже было видно шептал какие-то строки.

И тут в одну минуту дерущиеся повернулись к нему лицом и их взгляды с поэтом встретились. Поэт понял толпа сейчас хлынет на него. Надо бежать. И он сделал верный стратегический рывок. Он сам как тигр прыгнул в толпу. Толпа от удивления расступилась. Он этим воспользовался и побежал сквозь толпу. В конце концов, его кто-то схватил за рубашку и порвал ее оставив у себя рукав.

Поэт бежал по Арбату понимая что он под прицелом толпы ,поэтому сразу свернул в первый переулок к храму. Из ворот храма в это время выходил священник и поэт столкнулся с ним прямо упав к нему на грудь.

Священник увидев поэта в таком состоянии спросил что у него стряслось и почему он бежит в храм.

–Верующий ли ты человек?– поинтересовался батюшка.

–Да батюшка, да…И крещенный-сказал запыхавшийся поэт.– Бегу в храм потому,что стихи о Христе читал им не понравилось и они за мной бегут.

И вот тут как раз показалась толпа "поклонников" поэта.

–Ступай в храм-скомандовал батюшка поэту.

Дождавшись толпы властно крикнул подбежавшим мужикам.

– Чего травлю устроили на верующего человека. Вон от ворот храма антихристы ! Я вам сейчас омон вызову.

В храме с поэта сняли порванную одежду, переодели и накормили.

Вечером в трапезной батюшке пил чай с дьяконом. Размешав сахар в чае он бросил ложку на стол и в сердцах сказал:

–Какая сука отпетая этот поэт. Из храма сбежал и девку у меня одну из хора, такую голосистую просто жуть, с собой прихватил.

Так закончился день у одного поэта, что встретил славу, а может быть девушку из хора на Арбате.

Вандализм.

В районе шести вечера по городской набережной шел известный в городе экскурсовод Мурашев-Цвейдман ,прославившийся своими экскурсионными программами для отдыхающих курортников.

Все лето с раннего утра от площади у театра, автобусы с туристами отправлялись по историческим местам. Злые языки болтали, что во время своих экскурсий Мурашев рассказывает отдыхающим всякие байки не имеющие никакого отношения к истории края,но отдыхающие были довольны и фирма процветала.

На нем, в этот тихий,теплый вечер, был надет белый льняной костюм. Направлялся он в местный Краеведческий музей,где сегодня в восемнадцать часов тридцать минут намеревались читать лекцию "Столица скифского государства Неаполис в период затяжных войн".

Тема лекции была историческая и требовала определенной интеллектуальной подготовки. Поэтому, не сложно было предположить. В Краеведческом музее сегодня соберется интеллектуальной бомонд.

Вглядываясь в даль полупустой сентябрьской набережной он сразу заметил статную фигуру главного архитектора города.

Будучи, в городе видной фигурой, главный архитектор всегда одевался с особым шиком. Сейчас на нем были брюки серого цвета со стальным отливом и дымчато-серо-голубая рубашка. Галстук он носил даже в жару. Верхняя пуговица рубашки была расстегнута, а галстук по-гангстерски был небрежно сдвинут влево.

Во время приветствия они перекинулись парой ничего не значащих фраз и тут взгляд архитектора упал на взгляд Мурашева-Цвейдмана, что смотрел в сторону одного из домов. У архитектора сработал профессиональный инстинкт. Он заметил, что дом этот намеревались снести еще во времена когда главой города был Туршу Соломон в 1854 году, да так и оставили. Затем он предложил подойти к дому поближе и рассмотреть кладку которой почти четыреста лет. Мурашев-Цвейдман охотно поплелся за архитектором.

Оказавшись в одной из каменных арок дома, архитектор с большой любовью и уважением к истории провел кистью руки по стене, с любовью поглаживая каменную кладку. Боковое окошко в арке распахнулась и кто-то выплеснул из трехлитровой банки обмывки с запахом помоев и кислого молока. От неожиданности оба опешили. Брюки у одного и другого были безнадежно испорчены, залиты жидкостью с терпким запахом помоев.

Вандализм!-воскликнул Мурашев-Цвейдман.

–Соглашусь!-сказал архитектор.

–Даже римляне между 3000 и 2000 годами до нашей эры знали о канализации.

Вечер был безнадежно испорчен.Оба направились в сторону моря.Там на берегу они сбросили брюки отстирали их в соленой воде и разложили их на теплом песке . Вечер взял город в объятья.Темнело.На противоположном берегу загорались огни. Их древняя Керкинитида блестела и моргала прибрежными огнями.С набережной пришел запах шашлыков.

–Тоже вандализм,эти шашлыки.Приготовление пищи на открытом огне -сказал Мурашев-Цвейдман.

–А Римляне ,что лучше.Их пицца .Что это ? Открытый походной пирог легионеров из остатков пищи-буркнул архитектор.

Когда штаны высохли оба направились в небольшое караимское кафе.Ходили слухи ,что его хозяин прямой наследник крымского хана Тохтамыша из династии Гираев. Да и ладно ,если это не так.Они заказали себе чаю с караимскими пирогами и отужинали.

Вести города.

В теплый, солнечный, летний день главный редактор местной, увядающей газеты "Вести города", правда,немного оживающей от одной новостной инъекции до другой, был отправлен женой на рынок. Надо сказать, что газета наработанную годами известность не теряла. Маленький город привык к этой маленькой газете как привыкают к чему-то ненужному, но вечному.

Печатающегося под псевдонимом Гарик Мацонский, главного редактора Юрия Безбородко знал весь город.В этот солнечный день жена спровадила его на городской рынок купить отборный кусок говяжьей печени. Печень эту планировалось вечером потушить в сметане.

Охочий до новостей большой задира ,репортер-добытчик мог сделать новостью все что угодно. Однажды в газете засветилось фото окатившейся кошки с семью котятами где под фото была огромная подпись "Откуда такая плодовитость у сиамских котов в нашем городе!?". В семь котят никто не поверил. Были предположения, что котят подбросили, но газета разошлась неплохим тиражом.

Сейчас он остановился возле бабы которая торговала рядом с мешком жареных семечек.

–Почем опиум для народа?-спросил он.

Баба молчала.

–Вы понимаете-сказал он с укоризной.

–Что с вашими семечками народ последние мозги выплевывает. Пустое время провождение.

Баба упорно молчала потупив голову вниз. Ей, вовсе, не хотелось оказаться на первой странице газеты с какой-нибудь дурацкой подписью.

В голове редактора в это время формировались заголовки газеты. Он ещё не решил как назовет статью "Да, Грецией мы, конечно, не станем! " Или "Почем масло холодного отжима для народа?!".

Баба молчала. Редактор не унимался и ждал от нее ответа. Когда по ее мнению подсолнечные поля станут оливковым рощами?

Баба интуитивно понимала что молчание в данном случае это золото! Теперь она молча смотрела "в даль" в сторону вещевых рядов с халатами и летними тапками.

Главный редактор "философски плюнул" в её сторону и пошел в мясные ряды за печенью. Печень была им благополучно приобретена.

На выходе из рынка он сделал замечание торговцам ракушками, чтобы те не вписывали название города внутри раковин, потом испытал веники на прочность, купил в ларьке у выхода сигареты Герцеговина Флор и вышел из ворот рынка. Рынок в напряжении замер до утра. До утра оставалось тайной, кому выпала судьба появится в завтрашнем номере местной газеты.

Крысоловы

Импозантная дамочка лет за пятьдесят плюс тридцать, с лихо закрученным кандибобером на голове из каштановых волос, на высоких кантесах, так она называла свои летние босоножки на каблуке, с двумя чувалами в руках проплывала мимо длиннющего забора.

Забор был покрашен болтно-грязно-желтой краской. Его длина и однотонность ничего, казалось бы, не предвещали, но вот чудо, перед глазами мелькнул листок объявления. Дама остановилась и принялась читать вслух.

" Дамы и Господа! Наконец-то это произошло! Председателем нашего клуба "Собаководов-крысоловов" стал уважаемый в городе сантехник от бога Андронов-Михайловский Имберг Степанович."

Даму нисколько не смутила фамилия председателя клуба,а вот то, что собаки ловят крыс это была новость, что надо!

–А что собаки ловят крыс? -спросила она у проходившего мимо джентльмена.

–Ловят- сказал уверенно джентльмен.

–И не хуже котов?

–Не хуже, а с голоду еще и лучше.

–А не отклонение ли это от жизненной программы у собак- не унималась дама.

–Инстинкт-отвечал джентльмен.

–Природный?

–Выработанный от голода!– блистал знаниями джентльмен.

–Скажите на милость. Это открытие для меня!– дама смутилась.

Через десять минут оба сидели в кафе . Так иногда бывает ,идешь с рынка с кошелками, а навстречу тебе интеллектуал Имберг из Прибалтики, открытый для общения.

Несправедливая жизнь.

Была суббота. Теплая, летняя суббота. В светло-голубом ,словно выбеленном небе , ни облачка. Перед окном первого этажа, где в маленьком старом дворике проживала уже не молодая супружеская пара, был разбит красивый газон. Никто особенно за ним не следил. Пестрый газон радовал глаз жильцов и привлекал своим ароматом пчел. Хозяйка, высаживая цветы , подбирала их по одному признаку они все должны быть долголетними.

Единственным экземпляром практичности среди всей этой красоты были кусты мяты. Мята высаживалась рядом с окном. Была она разных сортов высоких и низких. Росла так часто, что казалось она кустится. Мята эта употреблялась в чай и для воплощения необычных кулинарных рецептов хозяйки.

Хозяйка маленьких "апартаментов" Изольда Станиславовна вставала рано. Ее внутренние часы подсказывали ей что сейчас шесть утра. Не было никакого смысла это проверять. Потому как двор был пуст. Жильцы убежали на рынок. Изольда Станиславовна с мужем делали покупки накануне. А по субботам наслаждались утренней тишиной двора. Проснувшись, Изольда Станиславовна накинула на себя роскошный белый шелковый халат усыпанный крупными розовыми павлинами и после ванной отправилась на кухню.

Крем маска был нанесен на лицо и теперь в полной релаксации она пила зеленый чай с мятой. Во дворе дома стояла мертвецкая тишина и все располагало к этому самому релаксу.

Здесь нужно описать этот небольшой дворик с каменным забором который закрывал от глаз прохожих весь двор. Большие вместительные ворота у этого дворика отсутствовали была только глухая дверь калитка.Если вдруг кто- то из жильцов решался за много лет приобрести новую мебель, то ее "перебрасывали" через забор с помощью автокрана.

Это было эпохальное событие которое собирало пол улицы советчиков и просто наблюдателей. Почему у этого двора не было ворот? Очень старая история. Давным-давно еще до революции пол улицы принадлежало одному богатому греку. Это был один большой дом с пристройками и занимал он практически всю улицу. После этой самой революции у грека дом отняли и "распилили" на отдельные дворики с разными входами и выходами.

Так и образовалась цепь из маленьких ломаных двориков с каменными квартирами , с где-то пристроенными вторыми этажами, на которые можно было подняться только по наружной лестнице.

Вся эта скученность и близость соседних окон и совместное проживание в маленьких дворах не вызывало ни у кого отторжения и борьбы за пространство. Старые деревянные окна с заплатанными стеклами обитые дерматином двери с золотыми цифрами-номерами пара диких котов бегающих с крыши на крышу все это создавало особую атмосферу. И если не знать что жильцы ушли с утра на рынок, то утренний двор казался заброшенным. Надо еще сказать что соседи Изольды Станиславовны большим вкусом не отличались на окнах, висели гипюровые занавески двадцатилетней давности.

В отличие от квартиры Изольды где царил этнический беспорядок и милое ее сердцу смешение стилей, которое происходит рано или поздно если жильцы стаскивают в свое жилье дорогие сердцу странные вещи.

В комнате стоял диван с наброшенным на него необычной красоты шелковым покрывалом в стиле печворк. Две огромные китайские вазы. Одна с цветами, а другая что-то рассказывала своими иллюстрациями-картинами об истории страны. Старая румынская мебель, ковры, сервизы, чешские светильники и круглый стол все это был выбор Изольды Станиславовны. Книжная полка почти на всю стену это являлось выбором Игоря Марковича. Да и еще о главном …почти четверть стены занимала картина написанная советским художником в советские времена. Картину эту в торжественной обстановке вручили Игорю Марковичу на юбилей.

Перед картиной замирал каждый посетитель этого дома. Сначала она завораживала своими размерами, затем гость начинал ее пристально изучать и конечно попадал под ее обаяние. На голубом небе легкие облака.

Бюрюзово-зеленое море спокойно. К пирсу причалил большой белый корабль. Не раз, возлегая на диване и изучая сначала название картины "Корабль пришел в пристань", а затем переводя взгляд на холст, Игорь Маркович спрашивал супругу.

–Как ты думаешь, что они хотели мне сказать этой картиной?

–Что хотели, то и сказали-философски отбивалась от него супруга.

–Не знаю!

И Игорь Маркович не знал ведь он всю свою жизнь проработал инженером в домоуправлении. Но корабль в интерьере прижился и выглядело все так, словно Игорь Маркович пол жизни провел в море.

В это тихое утро когда Игорь Маркович проснулся в комнате уже пахло отварной брюссельской капустой, жарились котлеты к двенадцатичасовому обеду и кофе по-турецки был готов. Игорь Маркович набросил халат, умылся, поцеловал жену и сел за кухонный столик к завтраку для принятия утреннего кофе.

Изольда Станиславовна накрыла крышкой глубокую сковороду с котлетами и уменьшила огонь плиты, предоставив котлетам самостоятельно томится до полной готовности.

В это время пока супружеская пара пила кофе, по улице или если ,точнее сказать , по узкому переулку шла молодая девушка. Увидев на своем пути калитку во двор она не думая открыла ее и вошла. Этот двор стал для нее настоящим убежищем, иначе бы она разрыдалась прямо на улице. Несколько минут она стояла и смотрела на пустые окна второго этажа, а потом не ожидая этого от самой себя в отчаянье выкрикнула.

–Почему ,так. Почему у меня такая жизнь. Почему одни люди живут, а я должна терпеть все эти унижения. Воспитывать сына одна.

Она всхлипывала и кричала на весь двор.

–Да я нищая, нищая! У меня никогда не будет таких платьев как у нее. У меня никогда не было денег и не будет. Почему я так живу, почему я не родилась в другой семье.

Услышав эти крики Изольда Станиславовна и Игорь Маркович вскочили из-за стола. Игорь Маркович убежал к окну в зале, а Изольда приникла к кухонному окну.

Девушка плакала и все время повторяла.

–Я устала ,я устала. Я так больше не могу. Какая несправедливая жизнь.

–Ты слышала, что она сказала?-появившись в проеме кухонной двери , спросил Игорь Маркович.

–Она сказала" несправедливая жизнь". Тебе понравилось?!

–Да. Тише ! -ответила Изольда Станиславовна наблюдая за девушкой.

–И что..продолжил свои вопросы Игорь Маркович

Ты будешь ей заниматься?!

–Да..-Изольда Марковна не могла оторваться от проема окна.

–Почему они все выбирают наш двор-пожал плечами в недоумении Игорь Маркович и пошел в зал.

Изольда открыла окно и тихо обратилась к девушке чтобы ее не испугать.

–Где Ваш сын?

Та повернула голову в сторону Изольды.

–Он с мамой.

Не дав девушке опомнится от нахлынувших на нее эмоций Изольда продолжила.

–Вы же не очень спешите?! Заходите.У меня есть отличный цейлонский чай и пирог с рыбой. Слева от вас сарай. Обойдите его. Там за сараем будет дверь ко мне. Да, и вот еще что, нарвите мяты у окна …немного для чая.

Через несколько минут девушка сидела за столом с Изольдой Станиславовной. Ее руки еще дрожали. Изольда посмотрела на ее ситцевое платье, тонкую кофточку и заплаканные глаза. Налила ей чай, села напротив и поправив на груди, свой роскошный атласный белый халат усыпанный розовыми павлинами и тихо сказала.

–Рассказывайте…

Тихий час.

Жил – был один известный писатель, но однажды он умер. Была зима. На его похоронах все плакали. Огорчен был и его издатель. Писатель оставил неоконченным роман. В один из солнечных весенних дней, дверь в кабинет издателя отворилась…

И на пороге издательства появилась жена писателя. Она сказала.

–Я много лет прожила с этим человеком. Я знаю его как никто другой. Я вместо него допишу роман.Издатель согласился. Когда роман был закончен и попал на стол издателя, тот принялся его читать. Переворачивая последнюю страницу романа,издатель тихо и нервно засмеялся. Он понял. Покойный никогда, ничего не писал…»

После дождя лужи по всему городу становятся желто-серыми. Это из-за упавших в них цветов софоры сбитой градом. Потом, жаркое солнце высушивает черный асфальт и без того нагревшийся на солнце. От луж поднимается влажный пар с примесью лекарства. Этот запах ему придают цветки софоры. У забора городской больницы деревьев софоры много. А соседство этого аптечного парфюма со стенами больницы как говорится, «в тему». Там за больничной оградой куда уплывает, поднявшись в воздух, запах мокрой софоры,напротив окон инфекционного отделения молодой человек громко кричит своей подруге, появившейся в окне.

–Я тебя люблю! Я люблю тебя! Как Платон любил свою жену!

Молодой человек!-обращается к нему мужчина примерно его лет, сидящий на лавочке.

–Вы знаете, как Платон любил свою жену?!

–Нет!– отвечает тот.

–Ну и не кричите глупости!

Но влюбленный не реагирует на критику.

–Я люблю тебя!-кричит он на весь больничный двор.

Затем он обеими руками обхватывает высокий, пышный, зеленый куст и начинает его трясти.Подняв голову, и прищурив глаза, он радостно встречает водопад из брызг. И снова весь больничный двор слышит.

–Я тебя люблю!

–Молодой человек!– обращается к нему мужчина.

–Сейчас тихий час. Нельзя так орать.

–Вот ты нудный!-отмахивается от него парень.

Мужчина «перехватывает» этот момент между криками.

–Она, что при смерти твоя жена?!

–Это не жена подруга! -отвечает тот.

– Пусть она отдыхает, если ты её и вправду любишь. Ты достал всю больницу. Что с ней?

–Отравилась кукурузой.

–Через три дня отпустят!

–Три дня!– вздыхает парень.

–Я не выдержу! Я хочу её видеть!

И снова он неистово трясет куст.

Молодой мужчина берет его за руку.

–Пойдем,пусть твоя подруга отдохнет. Придешь после обеда.

–Пойдем!-говорит молодой человек.

–Точно! Схожу за мелом и ещё на асфальте напишу …я тебя люблю.

–Правильно! Асфальт как раз высохнет.

Они выходят за ворота больницы и идут по улице. Справа у городского рынка торгуют арбузами.

–Давай купим арбуз и съедим-говорит влюбленный.

Они берут арбуз и устраиваются на лавочке в парке рядом с больницей. Влюбленный, явно, не хочет далеко уходить от больницы. Он вонзает в арбуз перочинный свой нож. Тот раскалывается на две части.

–Ты что в больнице делал?– спрашивает влюбленный.

–К сестре ходил. Она медсестра.

–С ней цветы передать можно будет…

–Нет! В инфекцию ничего нельзя передавать. Сестра так говорит

–Какой порядочный. Я хотел с тобой передать цветы.

–Я не порядочный, я другой.

–Какой?

Нет, я не Байрон, я другой,

Ещё неведомый избранник,

Как он, гонимый миром странник,

Но только с русскою душой.

Я раньше начал, кончу ране,

Мой ум немного совершит;

В душе моей, как в океане,

Надежд разбитых груз лежит.

–Пушкин?

–Нет Лермонтов.– отвечает влюбленный.

–Я не такой, как ты. Пойми я как бы это сказать.Такой…Совсем не похожий на тебя.

–Какой это такой? Не такой идиот как я? Да? – смеется влюбленный.

–Ты женат?!

–Да у меня жена и двое детей.

–Успел уже сделать.

Несколько минут они, молча, едят арбуз.

–А жену где себе нашел.

–Сама нашла. У меня сложная история. Я второй раз женат. Первая жена умерла при родах. Это её подруга. Познакомились на поминках. Потом второго родили.

Молодой человек собирает арбузные корки и несет к урне. Возвращается к лавочке.

–Я сейчас все о древней Греции читаю. Там знаешь…философию и прочее. Надо быть ближе к природе, а то завянешь. А ты у нас стоик. Да?

–Я не стоик. Я живу, как все. Я люблю свою семью, я иду домой с удовольствием. Я могу накупить им море подарков. Мне нравится, как меня встречают дети, как улыбается мне жена. Я пойду мне пора.

Он уходит, но думает он о другом. Этого он не скажет. Ему никогда не трясти кусты и не кричать "я тебя люблю" потому, что он видимо и есть этот самый хренов стоик. Как обозвал его пацан. И он не знает настоящей любви, а может его не «пробило» по-настоящему. Может он смог бы трясти кусты и кричать, а кому? Кому? Он отец двоих детей, муж и ему сейчас нужно идти домой и улыбаться своей жене.

Паруса.

Галя бежит к яхт-клубу. Иногда ей кажется, что она не бежит, а летит. Как раненная птица. Как уставшая чайка над безбрежным морем. Морем людей. Она расталкивает отдыхающих на набережной. Медленно прогуливаясь, и созерцая все вокруг, они раздражают её.

Она летит, дыхание её учащено. Ее, кажется, что сейчас она упадет и задохнется от горя, обиды, отчаянья…от всего, что свалилось, за эти дни на её голову. Ей нет еще и сорока, она красива, она следит за своей фигурой, у неё есть вкус и до недавнего времени ей казалось, что у неё есть сын, муж, семья.

Сегодня она потеряла всё. Сын под следствием уже несколько дней, муж …с сегодняшнего дня у неё больше нет мужа.

Старый городской яхт-клуб рядом с причалом, он уже виден…он рядом, но до него еще далеко. Толпа пестро одетых отдыхающих курортников направляется к пристани. У Гали нет сил пробить эту толпу. Она хочет быстрее добраться до яхт-клуба. Разбить дверь, ворваться туда, увидеть его.