Лунная сага

КНИГА ПЕРВАЯ

ОДИНОКОЕ СЧАСТЬЕ

Пролог

2045 год.

За окном питерской двушки легла ночная темень, и по оконным стёклам, окутанным мглой, барабанит летний дождь. Обычное дело – продырявилось небо. Кто-то радуется дождю и подставляет ему свои руки, кто-то кривит в неудовольствии лицо и ускоряет шаг, кто-то набрасывает на голову капюшон и не обращает на него никакого внимания, подумаешь, какая невидаль, дождь. Хуже, когда в отношениях с любимым образовалась дыра, грозящая перерасти в зияющую чёрную пропасть, в которой всё былое мгновенно исчезает навсегда…

***

Елена не знала обид, потому как сама не обижала никого. Она любила всем сердцем, так как считала, что иначе любить нельзя. Она имела право на любовь, но сейчас не была уверена, что её любят так же, как она сама. Она никогда не стремилась к одиночеству, но сейчас желала этого больше всего на свете…

– Игорь, ты веришь, что я люблю тебя? Скажи мне, пожалуйста, что ты веришь, а лучше поклянись мне. Поклянись, что веришь…

Вместо ответа он наклонился, чтобы поцеловать, но она приложила руку к его губам.

– Я хочу услышать это. Всего один раз, пожалуйста. Я должна принять важное для себя решение…

Он чувствовал, как Елена дрожала, и её голос был немного громче обычного, словно для неё было чрезвычайно важно, чтобы он сказал, что верит в её любовь.

– Я верю в твою любовь. Ты знаешь, что я верю. Скажи, мой милый друг, что случилось? Почему ты спрашиваешь меня об этом?

– Ничего не случилось. Просто я хотела быть уверенной, что ты веришь в мою любовь.

– Ты сомневаешься во мне? Что побудило тебя в этом?

– Сама не знаю почему, но мне вдруг захотелось задать тебе этот вопрос, – уклончиво ответила она. Затем встала с кровати и подошла к окну. Раздвинула шторы. Свет луны прорезал темноту и разделил комнату на две части: тёмную и светлую.

Елена усмехнулась.

– Мне Луна всегда виделась улыбчивой, но сегодня её лик явно насмешливый.

– Луна всегда одна и та же, – похожа на серебряную монету, отчеканенную на Небесном дворе, – возразил Игорь.

– Не одна и та же, – тихо сказала Елена. – На Луне, так же, как и на Земле, всё течёт, всё изменяется, – пробормотала она и задёрнула шторы…

Он ничего не сказал в ответ. Елена легла на подушки и закрыла глаза. Игорь прилёг рядом, озадаченный странным её состоянием. Он поцеловал её красивое лицо и ощутил солёный вкус слёз на её щеках. Повинуясь внутреннему порыву, ласково вытер их рукой, глаза её открылись, и она улыбнулась ему…

Игорь обнял её, и они лежали неподвижно. Больше не было произнесено ни слова, а через некоторое время дыхание Елены стало тихим и равномерным. Он уверовал, что она спит, и тоже закрыл глаза, и его сознание погрузилось в темноту…

Когда он проснулся утром, рядом с ним было пусто; на подушке Елены лежало помолвочное кольцо, которое он подарил ей тремя днями ранее, а в нем завёрнутая в трубочку записка.

Он развернул записку и принялся читать.

Игорь, я ухожу!

Вопреки тому, что ты сейчас можешь подумать о женщине типа меня, я предпочитаю выстраивать отношения цивильным методом и не давать никому надежды, если я этого не хочу. Основная причина моего ухода от тебя заключается в том, что я могу себе позволить всё, что хочу. Я хочу строить своё личное счастье, независимое от других, а ещё я не люблю, когда в мою спальню врывается кто-то другой…

Не обижайся на меня. У тебя будет другая женщина, и ты будешь вспоминать обо мне, как о дурном сне. Как, впрочем, и я о тебе. Такова жизнь…

Елена

Он усмехнулся. Его рот искривился в глубоко циничном изумлении. Он не ожидал такого финала их отношений. Какой бес в неё вселился?

На стуле у окна лежал её любимый тёмно-зелёный свитер… Зачем она его оставила? Впрочем, всё ясно. Она явно спешила уйти от него.

Он подошёл к стулу, взял в руки её свитер, который показался ему на этот раз удивительно колючим, открыл окно и посмотрел на улицу – мокрую, пустынную…

Затем поднял глаза в небо, где на своём привычном месте холодным светом блистала Луна.

Слабый ветер коснулся его лица, он глубоко вздохнул и снова с сожалением вспомнил о ней.

Ему казалось, что Елена любила его, поэтому завёл речь о свадьбе, но так и не дождался от неё ясного ответа. Вместо этого она принялась выяснять, верит ли он в её любовь. Возможно, она боялась ранить его своим решением уйти, но удерживало и что-то ещё, не вошедшее в записку, о котором он лишь мог догадываться…

Глава первая

Три дня тому назад.

Елена вставила ключ в замок, открыла дверь, неспешно вошла в прихожую и застыла, словно наткнулась на невидимую стену. В полной растерянности она сделала шаг назад и остановилась. Красные туфли-лодочки и раскрытый мокрый зонт резанули в глаза. От мелькнувшей догадки, пронзившей сознание, подкосились ноги. Она оперлась спиной о косяк дверного проёма и скользя опустилась на пол…

Из спальни, расположенной на втором этаже, донеслись голоса. Мужской голос она узнала без труда – он принадлежал Игорю, её жениху. А кто была та, находившаяся сейчас в их спальне, она никак не могла взять в толк. Всё в ней противилось признать факт присутствия в доме посторонней женщины.

Бешеный стук сердца грохотом отозвался в ушах. «Этого не может быть, это происходит не со мной!» – заполонила сознание единственная мысль. Игорь любит только её, и через месяц у них свадьба…

Неужели ему хватило того единственного раза, когда она позволила неосторожно отреагировать на комплимент его друга Александра? Тогда Игорь перехватил её пристальный взгляд на него.

Столь неожиданная мысль повергла Елену в смятение, хотя её взор привлёк всего лишь лиловый рубец шрама на лице его друга. С её стороны это было проявление любопытства и не более того. Она пыталась убедить себя, что это ей почудилось и Игорь не придаёт этому никакого значения. Однако у неё это плохо получалась, и появление Александра рядом с ними всегда вводило её в смятение и приковывало внимание Игоря.

– А что в твоей Елене есть такого, чего нет у меня? – полюбопытствовала незнакомка.

– Она тебя моложе! – насмешливо сказал он. – Ты ведь тоже любишь молодых мужчин?

– Люблю, – хихикнула незнакомка… – Но хочу сказать тебе, мой мальчик, что ты сильно рискуешь, ещё не известно, что с будет с твоей молодушкой лет так через десять. Сколько разжиревших коров из молодых девок в дальнейшем вырастает – не счесть…

Он прокашлялся.

– Она не превратится в корову, у неё нет к этому предрасположенности. Я видел её родителей. Мать очень даже ничего, а она похожа на неё. К тому же она спортивная девушка, у неё более двух десятков прыжков с парашютом…

– Прыгает с парашютом? Тогда ей надо не замуж, а в космонавты податься. Вчера по ящику сообщили, что «Роскосмос» объявил очередной набор в отряд космонавтов для полёта на Луну, где находится наша лунная колония. Отберут четырёх человек в возрасте до тридцати шести лет. Она кто у тебя по специальности?

– Микробиолог.

– По-моему, такая специальность была озвучена. Так что, Игорёк, шанс у неё есть… Пусть летит на Луну, а мы с тобой ещё годик-другой покувыркаемся, а потом ты женишься на ней…

Жена-космонавт, герой России, первая женщина в мире, прожившая на Луне два с лишним года. Все мои подруги лопнут от зависти, что у меня такой именитый любовник…

– Ну ты, Марина, и стерва, надо же такое удумать, – разразился громким смехом он.

– Я актриса, могу сыграть и невинную милашку… Но учти, мой милый друг, красота и молодость – скоропортящийся товар. В театре и в кино я встречала немало красоток. Но по-настоящему красивы были лишь девушки постарше – те, которым немногим более тридцати… Кстати, сколько лет твоей Лунтиковой?

– Назови её ещё Фунтиковой, – передразнил он. – Елене двадцать пять.

– Двадцать пять? Понятно. Под мальчиками она, несомненно, уже побывала, но вот вопрос: почему замуж не вышла? Не предлагали или хотелось захомутать состоявшегося мужчинку? А может, твоя низко посаженная парашютистка с распухшими коленями и разбитыми ступнями ног страшнее Квазимодо? Тебя не настораживает, что на эту лошадку Пржевальского никто, кроме тебя, до сих пор не соблазнился и замуж не позвал? А может, она во время секса икает и пускает ветры – поэтому на неё нет спроса?

Елена сжала кулаки и закусила губу. Она уже была готова ворваться в спальню и разбить физиономию этой мерзкой актриске, но её удерживало лишь одно – ей хотелось до конца понять, что в ней нашёл Игорь.

– Уймись, Марина, прошу тебя…

– Фу, Игорь! Трахаться с такой! Меня сейчас стошнит! – продолжала пикировку она. – Ну признайся, какая она? Размерчиком этак на пятьдесят четыре? Молодёжь ныне просто жуть какая – разъелась на фастфуде… Твоей очаровашке часом не нужно откачать жирок с бёдер и седалища, а то у меня есть знакомый пластический хирург?

Елена вся сжалась, обескураженная высказанной в её адрес мерзостью. Она чувствовала себя отвратительно, ей было просто тошно… Где же ты, Игорь, такую разыскал? – терялась в догадках она.

Игорь хмыкнул.

– Да ты, Марина, похоже ревнуешь… Раскинь мозгами, если

моя избранница была бы таковой, то разве я стал бы жениться на ней? Согласись, как-то не вяжется… Елена миловидная, стройная, спортивная девушка. Притом, она задорная, весёлая, а ещё умная – она кандидат наук, написала кандидатскую диссертацию о мутации микроорганизмов…

– Несомненно, интересная девушка. Всё знает о хламидиях и гонококках, – съязвила актриса.

Он рассмеялся.

– В первую субботу следующего месяца во Дворце бракосочетания на Английской набережной состоится церемония по регистрации брака, я тебя приглашаю, там и познакомишься с моей невестой…

– А какая у неё фамилия?

– У неё красивая русская фамилия – Разумовская.

– А-а-а, мы ещё и потомки дворян, – протянула она. – Или я ошибаюсь? А может, твоя избранница обычная питерская нищебродка, желающая охмурить приличного мужика? А чем тебя не устраивает моя кандидатура? Я красива, богата, образована, за мной увиваются многие…

Игорь присвистнул.

– Ого! Это неплохой бонус, продолжай нахваливать товар…

– Как скажешь… Я девушка без проблем, не зацикливаюсь ни на чём, у меня лёгкий характер. За три года наших отношений ты меня ни разу не видел льющей слёзы или озлобленной. Не в моих правилах устраивать мужчине истерики с припевом: «Почему ты задержался допоздна на работе?» Я не воплю: «Мне скучно находиться дома одной». И вообще, я позитивный человек, вхожа во многие элитные круги общества, у меня много влиятельных друзей. Поэтому нет необходимости меня выводить в свет и развлекать.

– Что ж, и это неплохо, – буркнул Игорь.

– Прошу заметить, я не хожу по врачам, у меня прекрасный гормональный фон, безотказно работает щитовидка. Я стройна, у меня превосходная, без каких-либо вкраплений фигура, и отменно сделанные в зарубежной стоматологической клинике фарфоровые «сэндвичи», – хихикнула она.

– Которые, как я понимаю, к невесте прилагаются, – неуклюже сострил Игорь.

– Конечно же, прилагаются, но это ещё не всё. Я не рассказала о себе главное. А оно в том, что моя природа разбужена и я не утратила детородную функцию. Я смыслю в «секисе» и люблю его. А что твоя пассия? Хороша ли она в постели? Или совокупляется исключительно при выключенном свете и лежит в полном безучастии в миссионерской позе?

– Прекрати, Марина, злорадствовать, а то я накажу тебя, – игриво сказал Игорь

Актриса в ответ вульгарно промурлыкала:

Накажи меня, любимый, накажи…

Подскажи, какой мне быть, подскажи…

Елена съёжилась от холодка, пробежавшего по спине, в её глазах заблестели слёзы… «Эх, Игорь, что ты наделал! Как ты только мог на такую дрянь меня променять? Твоя любовница – конченая сука!» – промчалось в её сознании… Больше мне здесь делать нечего. Моё решение тебя не заставит долго ждать…

Она на цыпочках вернулась к входной двери. Тихо вышла из дома, стараясь не хлопнуть дверью. Выскочила на улицу и побежала…

В парке, сидя на скамейке, не сдержав себя, закрыла лицо ладошками и громко разревелась…

Над её головой послышался чей-то явно нетрезвый, скрипучий голос.

– Красотке плохо! Давай, Жорик, её утешим…

Она подняла голову и увидела перед собой двух молодых, шатающихся парней с банками пива в руках.

– Дёрнешь с нами пивка, красотка? – спросил её один из них и, не дожидаясь ответа, плюхнулся рядом с ней на скамейку и обнял за шею.

– Отпусти меня немедленно! – вскрикнула она.

– О, так мы ещё и строптивые! – процедил сквозь зубы стоящий перед ней хулиган. – Мы с корешом любим таких…

– Я буду кричать!

– А мы будем петь, посмотрим, у кого из нас голос звонче, – прохрипел в лицо его подельник, – но сначала посмотрим, что находится в твоей сумочке.

Она попыталась вырваться, но хулиган цепко держал за шею, в то время как другой рылся в её сумке.

В парке, как назло, никого не было, моросящий дождь обезлюдил аллею, где находилась она. Неожиданно, откуда-то сбоку, вынырнула женщина лет шестидесяти, в кожаном плаще, в затемнённых очках и с большим чёрным зонтом над головой.

– Отстаньте от девушки, хулиганьё! – послышался её требовательный голос, как только она поравнялась со скамьёй.

– Вали отсюда, тётка, а то получишь «люлей»! – огрызнулся тот, кто рылся у Елены в сумке.

Однако женщина и не думала валить. Нажав на кнопку зонта, она выдернула из ножен, скрытых в его конструкции, остроконечный клинок и приняла боевую стойку фехтовальщика, подняв вверх полусогнутую руку. В этот миг она словно преобразилась, и вряд ли можно было подумать, что с рапирой стоит шестидесятилетняя женщина в готовности дать отпор двум молодым хулиганам.

– Валите сами отсюда! Иначе я продырявлю ваши поганые тела и сделаю это с большим удовольствием.

Хулиганы выхватили из кармана ножи и, угрожающе размахивая ими, двинулись в её сторону.

– Ещё раз говорю, вали, тётка, отсюда. Нас двое, ты одна, – процедил сквозь зубы Лёха.

– Мне нравятся такие шансы, мне достаточно будет пяти секунд… Это моё последнее слово, дальше будут действия, – сделала она шаг им навстречу.

– Валим, Лёха, отсюда, – эта полоумная не шутит, – сдали нервы у Жорика…

Хулиганы, не раздумывая, перескочили через скамейку и, не оглядываясь, побежали вглубь парка.

***

Женщина вставила в ножны клинок и подошла к Елене, дрожавшей от страха.

– Успокойся, милая, вижу, что и тебя я напугала. Никого убивать я не собиралась… – послышался её сердобольный голос. – Этот театр был нужен мне для того, чтобы напугать хулиганов. И у меня это получилось – они убежали, как трусливые зайцы…

– А вы и вправду смогли бы наделать в них дырки? – шмыгая носом, спросила Елена.

– Наверное, смогла бы…

Елена глубоко вздохнула и вытерла ладонью слёзы.

– Хороший у вас зонт…

– Да, хороший, мне его подарили уральские казаки… В его титановой трубке скрыт клинок, который ты уже видела. Трубу и клинок можно соединить вместе, и тогда получится пика. Она мне нужна для защиты от агрессивных собак, которые уже дважды нападали на меня…

– Какой ужас! – содрогнулась Елена.

– Да-а, – протянула старуха, – они будут пострашнее хулиганов. – Вытри, милая, слёзы, – она достала из кармана платок и протянула его ей. – Я ещё издалека тебя приметила на скамье. Что случилось, милая?

– Просто мне плохо… очень даже плохо…

– А-а-а, понятно, парень бросил…

Дождик прекратился, и старуха подсела к ней.

– В том-то и дело, что не бросил, – всхлипнула Елена, – он просто взял и тупо изменил мне с другой накануне нашей свадьбы…

– Так ты, девочка моя, счастливая, – неожиданно сказала ей женщина, присаживаясь на скамейку рядом. – Поверь мне, это даже хорошо, что личина, под которой был скрыт от тебя твой ловелас, спала. Намного было бы хуже, если о его изменах ты узнала бы в замужестве… Скажешь, я не права?

– Елена недоуменно пожала плечами и бросила на неё опустошенный взгляд.

– Наверное, вы правы… Но если так считать, то совсем тоскливо на душе становится…

– Когда мы встречаем свою любовь и получаем долгожданное предложение руки и сердца, то внутри у нас порхают бабочки и нам кажется, что впереди только безоблачное, розовое будущее. Но оно может рухнуть… Мы не думаем о том, что можем находиться в плену собственных иллюзий. Задайся вопросом: хорошо ли ты знала парня, с которым была намерена создать семью?

– Выходит, что я его не знала совсем?

– То-то и оно, – хмыкнула женщина. – Каждой девушке хочется верить в то, что её парень самый лучший. Поэтому она ищет в своём партнёре те качества, которые она считает важными для построения дальнейших крепких отношений. Но некоторые представители «рода он» так умело скрывают собственные недостатки, что определить с самого начала, какой он на самом деле, бывает сложно. Кроме того, нам свойственно оправдывать недостатки своего партнёра, и мы на многое закрываем глаза… Но измену на кануне свадьбы простить нельзя.

Елена шмыгнула носом и убрала со щеки слезу.

– Мой дед Семён говорит, что лучше быть одному, чем вместе с тем, кто предал тебя…

Женщина улыбнулась.

– Это верно, но лишь отчасти. Один мой подвыпивший друг как-то сказал мне, что блуд у мужиков природой заложен. Адам ведь Еве тоже изменял. Иначе мы бы не произошли от обезьян.

Елена глубоко и протяжно вздохнула.

– Та, с которой он сейчас пребывает в спальне, не обезьяна, но в душе она отвратительное животное!

Женщина приобняла её за плечи.

– Ты сильно не переживай. Ты красивая девушка, ладненькая на фигурку – одна не останешься… Женское счастье штука изменчивая – сегодня оно к тебе повернулось задом, завтра может мило улыбнуться, как луна над головой, та завсегда нам улыбается, а потом чертей к нам засылает…

– Каких чертей?

– Да всяких… Так мне моя бабушка сказывала, она не разрешала смотреть в окно на луну, особенно полную… А я её не слушала и тайком любовалась ей.

– Такие приметы для тех, кто слабый и не уверен в себе. Я выстою. То, что я плачу сейчас, это от того, что держать в себе слёзы не нужно – это вредно для психики, да и каналы слёзные прочищать нужно…

– Это хорошо, что ты нашла в себе силы и не стала скандалить, – похвалила её неожиданная собеседница. – Отпусти с лёгкой душой своего неверного жениха. Пусть плывёт, куда считает нужным, – ему в твоей лодке места нет.

В Индии говорят: «Хочешь узнать нутро человека? Тогда задень его. Человек – это сосуд. Чем он наполнен, то и начнёт выплёскиваться из него, когда его толкнёшь». Ты ушла молча, избежав его гнева, который, несомненно, обрушился бы на тебя словами: «Ты подлая, ты следила за мной». Так что ты сделала правильный ход…

Елена негромко кашлянула в ладонь, прежде чем спросить собеседницу о самом главном, что в данный момент занимало её.

– А как правильнее сделать, чтобы окончательно, без дальнейших тягомотных разборок поставить точку в наших отношениях?

Она на мгновение задумалась, словно собираясь с мыслями.

– А ты куда-нибудь, милая, поезжай, если возможность есть, то подальше. А то будешь рвать своё сердце, искать повода встретится с ним, интересоваться его жизнью… Многие про обиду забывают, как только их изменник вновь к себе их поманит, и лишь вспоминают о ней, когда это случается снова…

– Я хочу записаться в отряд космонавтов и улететь на Луну, – неожиданно для себя сказала Елена. – Там построена международная лунная колония…

Женщина вытаращила глаза. Сказанное явно удивило её.

– Как улететь на Луну? – удивлённо пробормотала она, – это не так просто…

– Я знаю об этом, но «Роскосмос» объявил набор желающих, им туда нужен микробиолог с хорошими физическими данными. Хочу попробовать… На здоровье я не жалуюсь, у меня более двух десятков прыжков с парашютом, плюс кандидатская диссертация по микробиологии… Может, я и сгожусь…

– Может, и сгодишься, – согласилась та, – если это случится, то подготовку пройдёшь по упрощённой программе. Сейчас ведь лететь в космическом корабле не нужно. В Центре управления полётами переместят твой энергетический разум в телесную плоть, которую создадут, по-твоему, биокоду в научном модуле российского сектора Международной Инопланетной Колонии, сокращённо МИК. Эта колония построена на Южном полюсе Луны и служит промежуточной площадкой для полётов на Марс.

– А как долго длится перемещение энергетического разума человека на Луну?

– Примерно две секунды, а то и того менее…

– Две секунды? – недоверчиво переспросила Елена.

– Ну да, где-то так. Можешь посчитать на калькуляторе. Расстояние от Земли до Луны составляет около четырёхсот тысяч километров, перемещение твоего энергетического разума произойдёт со скоростью света, которая равна приблизительно триста тысяч километров в секунду. Раздели километры на скорость и получишь менее двух секунд – примерно 1,3 сек…

– Я вам верю, но откуда вы всё это знаете?

Старуха улыбнулась, в её глазах забегали смешинки.

– Дело в том, что этой дорожкой я уже протопала, лет сорок тому назад. Тогда тебя ещё и в помине не было, давай будем знакомиться – Татьяна Петровна Мухина, лётчик-космонавт, доктор физико-математических наук. Мне довелось в составе российской экспедиции совершить посадку в модуле, спускаемом на Луну в начальный период строительства МИКа.

У Елены от удивления округлились глаза.

– Неожиданно как-то и очень приятно, меня зовут Лена…

– Долгие годы между СССР, США и Китаем шла космическая гонка, – продолжила Мухина, – правители этих стран не понимали, или не хотели понимать, что успешное освоение космоса невозможно в одиночку. Понадобилось пятьдесят лет для того, чтобы началось строительство МИКа. Сейчас у каждой страны-основательницы там свой сектор. У американцев он называется «Орион», у китайцев «Дракон», а у нас «Федерация».

Елена глубоко вздохнула.

– Там должно быть очень интересно, и я уже горю желанием попасть туда.

Мухина пристально посмотрела на неё поверх очков.

– Горишь желанием? Тогда позволь мне помочь тебе. Я похлопочу за тебя… Здоровье, судя по тому, что ты прыгаешь с парашютом, у тебя отменное, а это главное…

Елена открыла рот, не веря своим ушам.

– Вы… вы правда поможете мне поступить в отряд космонавтов? – переспросила она. У неё перехватило дыхание.

– Можешь в этом даже не сомневаться. Я ведь тоже когда-то ушла в отряд космонавтов, чтобы мои глаза не видели парня, который мне изменил с моей близкой подругой.

– Ого! Это ещё больнее, чем в моём случае, – сразу две потери…

Мухина утвердительно кивнула, но её глаза при этом светились добротой.

Елена была шокирована и не знала, что и думать. Но где-то глубоко в душе она поверила этой пожилой женщине, оказавшейся рядом с ней в трудную минуту.

На её губах заиграла улыбка: ей не придётся гнобить себя. Никаких бессонных ночей. Правильно говорят, что всё, что ни делается, делается к лучшему. На Луне она обретёт душевный покой, единение – это то, что ей сейчас нужно. В её глазах вспыхнул дьявольский огонёк…

– А знаешь, Лена, пойдём-ка ко мне в гости, я живу рядом. Посидим, попьём чаю, и я расскажу тебе, как там на Луне…

Глава вторая

– В квартире у меня всё по-простецки, много ли мне одной надо, – как бы оправдываясь, сказала Мухина, вставляя ключ в замочную скважину.

Они вошли в небольшую и узкую прихожую. «Такая же „сталинка“, как у моего деда», – мелькнуло в сознании Елены, как только она завидела высокий потолок и распашные межкомнатные двери.

Гостиная комната ослепила их снопом жёлтых солнечных лучей, ворвавшихся в старинные окна. На стенах высветились многочисленные портреты, картины и фотографии в рамках, развешанные в хаотичном порядке.

– Это мир моей Вселенной, в котором я живу уже многие годы: родные, друзья, космические корабли, пейзажи неведомых планет…

– Уютно у вас здесь… У моего деда Семёна такая же уютная «сталинка». Такой же высокий потолок и распашные межкомнатные двери. На стенах тоже картины и фотографии…

– А сколько лет твоему деду?

– В этом году будет шестьдесят…

Мухина улыбнулась.

– Так он мой ровесник. Наверное, он, как и я, порой «гусей гоняет»?

Елена рассмеялась.

– Бывает, но редко. Иногда сидит и думает, было это у него в жизни на самом деле или он это придумал. Он ведь у меня писатель-фантаст. И озарение по поводу развития сюжета приходит к нему, как правило, ночью.

– У меня бывает то же самое. Порой понять не могу, видела ли я это в космосе или сама надумала во сне. Вот так и развлекаюсь… Я ведь на пенсию ушла рано – в сорок пять лет. Сейчас пишу научные статьи, читаю в ЦУП лекции…

Над камином в углу комнаты Елена заметила портрет молодой девушки в лётной форме, стоявшей у боевого истребителя со шлемом в руке, и подошла к нему. Ладная фигурка, лучистая улыбка на лице и ямочки на щёчках – всё это, несмотря на неправильность отдельных черт, дышало необыкновенной, гармоничной красотой.

– Вы здесь красотка. Мой дед, завидя такую красоту, сказал бы: «Такой я отдался бы с визгом».

Мухина громко рассмеялась.

– Это я в молодости, портрет был нарисован моим другом накануне ухода из эскадрильи, – пояснила она.

– Мне нравится этот портрет, чувствуется, что он нарисован с любовью…

– Да, это так и есть… с любовью… только я полюбила не того, кто любил меня, – с грустью в голосе молвила она, удаляясь на кухню.

– Лена, а как фамилия у твоего деда? Вдруг случайно встречу того, кто отдался бы мне с визгом, – донёсся с кухни её голос. Смеётся. – Успела бы хоть губы подкрасить…

Елена расплылась в улыбке.

– Семён Николаевич Разумовский. У него такая же фамилия, как и у меня…

***

Внимание Елены привлекла фотография американских астронавтов на фоне Луны. Она подошла к ней и принялась рассматривать её.

– Это американские парни, они первыми высадились на Луну в 1969 году, – раздалось у неё за спиной. – Хозяйка подкатила тележку с чашками, чайником и печеньем к круглому столу, стоявшему посредине гостиной комнаты. – Их программа «Аполлон» завершилась в 1972 году, на Луне побывали двенадцать американских астронавтов.

– Жаль, что американцы первыми побывали на Луне, – с досадой в голосе отреагировала Елена.

– Садись за стол, чай остывает, – позвала хозяйка.

Елена отодвинула от стола большой деревянный стул с высокой резной спинкой и деловито уселась на него.

– Что касается того, первыми они там побывали или нет, мутная тема, – продолжила Мухина, помешивая ложечкой в чашке. – Американцы много «лунного» наснимали в Голливуде и тем самым дали повод усомниться, что они действительно там были.

Что касается нашего пребывания на Луне, то это тоже мутная история. США пару десятков лет тому назад выложили в медийное пространство документы и фото о своей засекреченной лунной экспедиции «Апполон-18» в 1974 году с двумя астронавтами на борту: Бенджамином Андерсоном и Натаном Уокером. Так вот, эти астронавты сообщили миру об обнаружении в месте своей посадки советского спускаемого модуля «Протон» и тела нашего космонавта.

– Выходит, что мы там появились ранее, чем они?

– Это так, если верить киношной версии американцев, – усмехнулась Мухина. – Согласно ей, причиной гибели нашего космонавта и американских астронавтов был их контакт с «местными», закамуфлированными под лунные камни.

– А кем оказались эти «местные» на самом деле?

– Паукообразными существами, которые сразу же набросились на пришельцев.

– Голливуд любит дурачить, – усмехнулась Елена. – А на Луне, Татьяна Петровна, страшно?

Мухина отпила глоток из чашки и с улыбкой посмотрела на неё.

– Страшно человеку может быть везде. И это нормальная реакция. Важно понять, что на Луне не курорт – это чужой космический объект, существующий по своим законам, и человеку там априори не должно быть комфортно. Что касается МИК, то она расположена внутри ударного кратера «РосКит».

– А почему выбрали этот кратер, а не равнинное место?

– Этот кратер находится в зоне «вечного солнечного света». Поэтому перепады температуры там меньше. К тому же на дне кратера имеются приличные запасы водяного льда – ценнейшего для Луны ресурса.

– Водяной лёд – это хорошо, жить проще, когда есть вода, – согласилась Елена.

– Самое большое применение лунной воды – это производство ракетного топлива. Как тебе известно, Леночка, основные компоненты воды – водород и кислород – это два самых важных материала, из которых делают топливо для ракет. Ещё несколько лет тому назад ракеты, покидающие Землю, должны были переносить всё топливо, которое им нужно, с собой. Теперь они заправляются, находясь уже в космосе.

– Здорово! А этот кратер глубокий?

Мухина улыбнулась.

– Не очень – немногим более четырёх километров…

– А в диаметре?

– Около двадцати километров…

– Ничего себе местечко, – удивлённо отреагировала Елена.

– Когда я была там, а это было тридцать лет тому назад, – продолжила Мухина, – там, по сути, была пустая Луна, без кислорода, питьевой воды, голубого неба над головой, разнообразной пищи, в общем, всего того, к чему мы так привыкли на Земле. Колонию тогда только начинали возводить из сборных модулей.

Сейчас другое дело. Из лунного камня посредством 3D-печати построены капитальные здания, и все они укрыты высотным куполом, выполненным из аэрогеля на основе диоксида кремния. Этот купол блокирует ультрафиолетовое излучение и обеспечивает постоянную плюсовую температуру. Внутри него построены теплицы для растений, которые сохраняют свою жизнеспособность при сильном ультрафиолетовом излучении.

– А как себя ведут соседи по отношению к нам?

– Ранее американцы совместно с британцами построили в нескольких милях от кратера «РосКит» свою лунную колонию, но что-то у них там не заладилось, они её бросили, сейчас она в полном запустении… Американцы присоединились к нашему, совместному с китайцами проекту, и настолько воодушевились им, что даже построили там храм, который назвали «Пик Вечного Света». В центре храма возвели телескоп для общего пользования всех колонистов.

– А что британцы?

– С ними извечная история – их издавна давит ненависть к России, поэтому они свернули свою лунную программу, хотя и пытались склонить на свою сторону бывшие колониальные доминионы Индию и Пакистан, но те пошли в отказ.

– А что вам, Татьяна Петровна, ещё запомнилось о вашем пребывании на Луне?

– Что мне запомнилось? – Мухина на мгновение задумалась. – Я прыгала там, как кенгуру, бродила по лавовым равнинам, любовалась солнечным затмением – это когда Земля «блокирует» Солнце на небе и высвечивает красно-оранжевым кольцом. А ещё фотографировалась на фоне родной Земли, жаль только, фотографии не получились.

– Здорово! Ради этого стоит побывать там, – восторженно отозвалась Елена.

– Ради селфи этого делать точно не стоит. Главное, девочка моя, – это сопричастность к тем великим свершениям, которые творятся там. Хорошо бы тебе, Лена, подумать над тем, чем могла бы ты там заняться как учёный-микробиолог. —Это предопределило бы твоё успешное зачисление в отряд космонавтов, – серьёзно сказала Мухина.

Елена глубоко вздохнула.

– Надо подумать. Единственное, что сейчас мне приходит на ум, так это моя студенческая работа, связанная с расширением биологических особенностей «Непентесов Раджа» в условиях космоса.

– А кто такие Непентесы Раджа? – тут же уточнила Мухина.

– Непентес Раджа – хищное растение, эволюционировавшее в туалет для горных попугаев, так как питается их экскрементами.

– Надо же, туалет для попугаев?

– Сидение туалета представляет собой очень плотную чашу с ребристым краем, – продолжила Елена, – это нужно для того, чтобы попугаям было удобно сидеть. В чаше растения находится два литра воды. Железы непентеса производят огромное количества нектара, который слизывают тупаи с крышки, коей закрывается чаша.

Мухина глухо прокашлялась.

– Несмотря на то, что на МИК проблема утилизации отходов решена, проблема туалета не изжила себя полностью. Твой экологический туалет имеет хорошие перспективы. – К тому же он ещё и вырабатывает сладкое, – хихикнула вдобавок она. – А что касается размера чаши, то его ведь можно ведь увеличить? Не так ли?

– Конечно, можно, – утвердительно кивнула головой Елена, – биологи придумали много технологий для решения проблемы роста растений. Так что размеры непентеса вполне можно будет сформировать под поставленную задачу…

– Ну вот и замечательно, ты, Леночка, отличный кандидат в космонавты. Я уже горжусь тобой, – мягко улыбнулась Мухина, – тебе будет чем заняться на Луне. Считай, что ты уже в отряде космонавтов.

Елена от такого комплимента неожиданно смутилась. И чтобы уйти от обсуждения своей персоны, тут же задала вопрос.

– Я никак не возьму в толк, Татьяна Петровна, как это стало возможным, что энергетический разум человека можно отправить на Луну? Мне сейчас подумалось, а не проще было бы иметь в «Федерации» уникальную унитарную энергетическую начинку, которую можно было бы помещать в напечатанные 3D-принтером человеческие тела? Согласитесь, риск ведь есть – энергетический разум убыл из точки А в точку В и не прибыл. И что в результате? На Земле и на Луне остались лежать два безмозглых тела…

Мухина на мгновение замолчала, тараща на Елену сквозь очки-велосипеды свои старческие глаза.

– По этому пути пошли американцы, за что получили от нас прозвище «прошитые». Их астронавты, по своей сути, являются наполовину киборгами, у них в черепной коробке нет человеческих мозгов, есть только человеческое тело. Они не освоили передачу энергетического компонента на расстояние, как это сделали мы. Свою команду астронавтов американцы называют «Нейро».

– А у нас такие киборги есть?

– Нет. У нас есть антропоморфные роботы серии «Фёдор» и «Анастасия».

– А китайцы что из себя на МИК представляют? Тоже наполовину киборги?

– Китайские тайконавты на МИК появились как продукт регенерации человеческой плоти. Изначально они завезли в колонию фрагменты человеческого тела и всё необходимое оборудование для процесса регенерации на их основе человеческих тел в полном объёме, включая мозг.

Я как-то задалась вопросом – китайцев скоро будет на Земле два миллиарда, и это при том, что им длительное время запрещалось иметь более одного ребёнка. Похоже на то, что они без рекламной помпы вовсю занимались воспроизводством населения путём регенерации. Они тысячелетиями изучали механизмы регенерации у своих культовых земноводных: драконов, змей, ящериц, и впитали в себя огромный опыт, который успешно применяют…

– А у них есть прозвище? Как наши колонисты их называют?

– Я слышала, что их зовут «драки», видимо, от слова «дракон». Наших колонистов американцы окрестили словом «пещерные». Наши на это не обижаются, ибо у нас всегда был в почёте культ Природы-матушки и не приветствовались потуги учёных по переделке пола человека и т. п…

– А как это стало возможным – передача энергетического материала на расстояние? Кто первый додумался до этого?

Заданный вопрос Мухину явно удивил. Не то, что бы она не знала ответа на него. В нём она увидела проявление чрезвычайно пытливого ума своей молодой собеседницы, и это её восхитило.

– Я, Леночка, считаю, что хорошо можно говорить лишь о делах хорошо тебе известных. Честно признаюсь, что не всё мне в этой части известно. Знаю лишь, что это стало возможным благодаря теории «квантового сознания», связанной с геометрией самого пространства-времени.

Сначала учёные пришли к выводу, что сознание возникает не только из нейрохимических процессов мозга, но имеет более глубокое, первичное происхождение, присущее Вселенной. Был сделан главный вывод: человеческий разум записывает свою информацию в ткани окружающего нас мира; жизнь может быть собрана из любого набора строительных блоков; продвинутая цивилизация может транскрибировать себя и всё своё физическое содержание в новые формы.

– Как это интересно…

– Да, интересно… Ну, а потом японцы обнаружили квантовые колебания сознания, – продолжила Мухина, – а уж затем и в развитие этого наши учёные воплотили в жизнь идею перемещения энергетического разума из одного тела в другое.

– Вот, пожалуй, и всё, что я могла выскрести из себя на твой вопрос, памятуя о том, что я как-никак учёный физик, – рассмеялась она. – А ещё скажу тебе, Леночка, что мне очень понравилась твоя идея в отношении унитарной энергетической начинки.

Мне кажется, эта идея нашим специалистам понравится. Её следует осмыслить со всех сторон… У колониста «ай-кью» должен быть не менее 100 единиц, иначе это дело не имеет смысла. И в этой связи обязательно встанет вопрос восприятия её телом, и для решения этой задачи без участия микробиолога не обойтись. Насколько мне известно, американцы в области искусственного интеллекта имеют неплохие наработки. Вопрос лишь в том, что они им дадут.

– Кстати, Леночка, на МИК тебе предстоит обнаружить, что с заменой телесной формы куда-то улетучились желания, зарождающиеся на нижнем этаже. В свою первую экспедицию, которая длилась почти год, меня ни разу не посетило неразумное возбуждение, хотя я и люблю эту штучку, – хихикнула она.

– Наверное, это делают специально, чтобы дурь в голову не лезла, тем более что экспедиции на Луну зачастую мужские. Не дай бог, развели бы мужики там гомосятину, что бы потом на это сказали их жены?

Плечи Мухиной задёргались от смеха.

– Вышли бы на пикеты к ЦУП с плакатами: «Луна-разлучница! Нет Луне! Верните в семьи нормальных мужиков!»

На лице Елены мелькнула грустная усмешка.

– Ну да, что-то вроде этого и было бы, – согласилась она.

Глава третья

От Мухиной Елена вернулась домой поздно вечером и первое, что сделала, вошла на портал «Госуслуги» и сменила свою фамилию. Затем, немного поразмыслив, решила рассказать обо всём своему деду, для чего включила голоблютуз.

В комнатном пространстве появилось голографическое изображение деда Семёна. Некогда её дед вызывал трепетное восхищение своим независимым видом, ироничным взглядом серо-зелёных глаз, острым умом, но со временем былой блеск померк, уступив место лысеющей голове, прищуренному старческому взору и сутулой спине.

– Привет, внучка! Ещё не спишь? Что делаешь?

– Привет, дедуля! У меня столько событий произошло, что я не могу не поделится информацией с тобой. У меня три больших тайны…

– Делись, внучка, не стесняйся. Я умею хранить девичьи тайны, по той причине, что мне их рассказать некому…

Елена глубоко вздохнула.

– Во-первых, я сменила свою фамилию. Я взяла фамилию мамы – теперь я Елена Трацевская.

– Ого! – вытаращил глаза дед. – Я уже боюсь услышать, что у тебя во-вторых…

– Не бойся. Во-вторых, я записалась в отряд космонавтов для полёта на Луну, и меня туда точно возьмут.

– И откуда взялась такая уверенность?

– У меня есть покровитель – известный космонавт Мухина

Татьяна Петровна… Удручает только, что я толком о Луне ничего не знаю, но, думаю, что это дело поправимое…

Дед присвистнул.

– Ого! О твоём протеже мне многое известно. Татьяна Петровна Мухина – достойная женщина, а что у тебя в-третьих?

– А, в-третьих, я рассталась с Игорем… Я его застукала с какой-то девкой в нашей спальне. Буянить не стала, хотя хотелось этого… Ушла тихо, по-английски…

– По-английски – это правильно! Девушки, не умеющие совладать с собой, рано или поздно превращаются в неврастеничек. Нечего зазря себя рвать. Люди разные бывают: кому-то поп хорош, кому-то попадья в самый раз, а кому-то поповская дочка только-только… – сыронизировал дед.

– Наверное, я для него была как поповская дочка, поэтому он мной и не дорожил – с горечью в голосе сказала Елена. – Что касается того, что я буянить не стала. Я ведь родилась в год кролика, а родившиеся в этот год менее болезненно реагируют на проявление несправедливости и предпочитают в случае чего ретироваться. Вот так я и поступила…

– Не расстраивайся, внучка, это хорошо, что так случилось…

– Дед, ты сейчас серьёзно говоришь? Мне что, не стоит обращать внимания на то, что Игорь оказался «гулякой», и продолжать его любить? Меня повсюду преследует ненавистный запах её духов «L’amour», я их узнаю за сотню метров. Теперь я знаю, какие ощущения испытывает абсолютно раздавленный человек. Игорь меня унизил…

Изображение деда Семена осуждающе качнуло головой.

– Унижая других, выше не станешь. Об этом твой бывший избранник, видимо, забыл, а скорее всего, не знал. А что касается его измены, то скажу тебе, внучка, если ты его душой не зацепила, то телом не удержишь. Правильно сделала, что ушла от него. Я вот что тебе, внучка, скажу насчёт любви. Полюбить можно и ночной горшок.

Елена рассмеялась.

– Какая-то странная у тебя аналогия, дед…

– Может, она и странная, но верная. В случае, если ты полюбила этот предмет, то ты для себя должна будешь признаться, что любишь его и ничего не ждёшь примечательного от него, просто используешь его с удовольствием по прямому назначению – справляешь нужду. Твой Игорь оказался ночным горшком, если тебе не нравиться это слово, то можешь заменить его ночной вазой или урильником – это сейчас не имеет никакого значения. Важно то, что твоя странная связь с этой ночной посудой разорвалась.

– А можно полюбить «яйца Фаберже», – продолжил дед, – и наслаждаться этим чувством всю свою жизнь, вызывая откровенную зависть у тех, кто влюблены в свои ночные горшки. – Тем ведь в жизни нелегко, они суют каждый день голову в ночной горшок и с пристрастием допрашивают его, когда он станет таким же ценным, как «яйца Фаберже», и засверкает всеми цветами радуги…

Елена улыбнулась.

– «Яйца Фаберже», несомненно, лучше…

Дед глубоко вздохнул.

– Так что, внучка, это хорошо, что тебе стало известно, что твой Игорь ходок. Если это случилось бы в замужестве, то погоревать тебе, внучка, пришлось бы гораздо больше. А так судьба благоволила к тебе и показала, что ставка на него – это ставка на ночной горшок, и он никогда не засверкает для тебя всеми цветами радуги.

Елена вымученно улыбнулась.

– И вообще, внучка, люди во все века живут от одной любви до другой… Помню с малых времён слова песни, которую напевала моя прабабушка:

Речка катится, струится —

Те же песни, тех же струй.

Никогда не повторится.

Самый первый поцелуй…

Слушая деда, Елена лишь улыбалась. Она верила ему, ибо он всегда говорил о том, что хорошо знал.

– Жаль только, что ты фамилию сменила, – продолжил дед, – мне старая была больше по душе, а эта иностранщиной отдаёт, но ничего привыкну и к ней…

Я тебе, внучка, вот что скажу. В любви каждый обижается по-своему, так как нет двух одинаковых людей – кто-то расстаётся с некогда близким ему человеком, презрительно скривив губы, кто-то разражается площадной бранью и кидается с кулаками, а кто-то уходит молча…

А кто-то, уж совсем экзотический вариант, – меняет свою фамилию и покидает родную планету, обрекая себя на одиночество… Он, наверное, полагает, что у него ещё много времени – это самое большое заблуждение.

– Дед, поверь мне, мне так будет лучше. Я не хочу видеть Игоря, слышать, знать о том, что он делает, кого любит, я его ненавижу…

– Любовь другого человека – это не твоя задача, которую нужно тебе решить. Она или есть, или нет. Ты лишь можешь позволить ей быть или не быть в твоей жизни. Что касается ненависти, то это продукт из того же теста, дарованного Всевышним, что и любовь. Человека невозможно лишить любви, не дав ей замену. А где ты найдёшь ей замену на Луне?

– Ну там же есть лунатики? – хихикнула Елена, – задружу с каким-нибудь, который посимпатичней…

– Нет там никаких лунатиков, – криво ухмыльнулся дед, – только колонисты с перестроенными тканями тела и загашенными чувствами…

– Тогда и проблем нет, буду как они, – любить только Родину, – задорно рассмеялась Елена.

– Ну ты, внучка, даёшь, я в шоке! Луна ведь, как ни крути, является для человека планетой высочайшей опасности, а не достопримечательностью для перенасыщенных туристов, а ещё хуже обиженных судьбой сентиментальных девушек. Что за соображения вошли в твою прелестную головку?

Елена не стала объяснять деду, что это за соображения, ибо они в полной мере соответствовали образу сентиментальной, плаксивой дуры. К тому же она ещё сама не разобралась в своих душевных метаниях, да и волновать его не совсем здоровое сердце не следовало.

– Дед, давай отставим в сторону плаксивую лирику, связанную с Игорем. Я уже перешагнула через это… Лучше подумаем о том, какие могут открыться в моей жизни перспективы, после того как я побываю на Луне. Я сделаю научную карьеру, получу общественное признание и, наконец, заработаю космобоны, которые позволят мне и моему деду безбедно жить. Тебе мы купим большой джип, дом-дачу на колёсах и будем с тобой бороздить заповедные уголки нашей страны, пока хватит сил. Не будет их – наймём водителя… Мечты должны сбываться…

Дед Семён отпил глоток минеральной воды из бутылки, стоявшей на столе, и задумался на мгновение, при этом его глаза несколько увлажнились.

– Знаешь, внучка, а в этом есть смысл. По правде сказать, мне это в голову сразу не пришло. Ничего не поделаешь, такой уже приобретённый старческий изъян – прожил день и будь доволен – далеко вперёд старичьё не заглядывает…

Но ты не я. Ты должна подумать вот о чём. У тех, кто связал на долгие годы свою жизнь с космосом, почти никогда не бывает постоянного дома. Длительное пребывание колонистов в одиночестве ведёт к невозможности создания семьи, потому как на пути её создания встаёт этот самый космос. Так уж вышло, что я хорошо знаю историю судьбы Татьяны Петровны Мухиной, она подтверждает в полной мере мои слова.

И ещё вот что скажу тебе, внучка. В жизни нередко, иногда какими-то странными путями, всё налаживается, само собой. Давным-давно, ещё в молодости, когда я сетовал на неудачу, мой отец как-то сказал: «Помни, сын, каждый день наступает не просто так, одинаково для всех, а приходит для кого-то одного, ему он и приносит удачу. Если человеку не везёт, скажем, месяц или два, в общем, у него сплошные серые будни – значит, это были чужие счастливые дни, а твой собственный – где-то уже на подходе».

Подумай, внучка, хорошенько об этом.

– Хорошо, я подумаю, – заверила Елена деда.

– Что ж, тогда будем прощаться…

– Будем, только я не спросила, как у тебя самого дела?

Дед Семён хмыкнул.

– У меня всё нормально. Настроение – Питер: то по музеям хочется прошвырнуться, то из Авроры пальнут, то комиссарского тела попробовать, – хохотнул он.

– Ну ты, дед, даёшь! – задорно рассмеялась она. – Ладно, ложись спать, хотела пожелать, чтобы приснилась тебе милая и добрая старушка, но передумала, уж больно ты бываешь, противоречив в своих желаниях…

– И ты ложись, внучка, спать и ни о чём не печалься. Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…

Елена восхитилась дедом.

– Я поражаюсь, дедуля, твоей способности извергать умные мысли – «Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…» Это ж здорово сказано!

Дед Семён улыбнулся.

– Тебе, внучка, доводилось слышать выражение: «Жизнь учит»?

– Да, я слышала это выражение.

– А такое выражение: «К сожалению, её жизнь так ничему

хорошему и не научила»?

– И это слышала.

Дед откинулся в кресле, заложив за голову руки.

– Человек, проживая отведённую ему жизнь, много думает над тем или иным событием, произошедшим в его жизни, – принялся философствовать он, – но итога его мыслительной деятельности зачастую нет, так как на полочку, – дед постучал пальцем по голове, – им ничего оформленного не положено, есть только какие-то расплывчатые размышления.

Это неправильно – человек должен анализировать полученный опыт, вырабатывать собственные правила, нормы поведения, чтобы вновь «не наступать на одни и те же грабли», в противном случае его жизнь, скорее всего, ничему не учит…

Моё умозаключение: «Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…» – не что иное, как результат размышлений, связанных с недавним моим визитом к врачу.

Елена бросила на деда вопросительный взгляд.

– И ты считаешь, что каждый может своё умозаключение завернуть в красивую обвёртку, как это делаешь ты?

– Я так не считаю, главное – это итог. Он может быть выражен философским, литературным и даже просторечным языком. Мой отец как-то отозвался о своём знакомом: «Это не просто друг, а друг с ножом в кармане». Ёмкое и точное определение, появившееся как результат оценки поведенческой деятельности данного индивида. Я знал, о ком ведёт речь отец, и спустя годы мне представилась возможность убедиться в точности данного им суждения.

– Спасибо, дедуля, за разъяснение, теперь я тоже буду с пользой для себя вычленять квинтэссенцию из моего прожитого… Уже сейчас, оценивая то дерьмо, в каком я оказалась в связи с изменой Игоря в канун свадьбы, могу сделать важный для себя вывод: «Лучше быть одному, чем вместе с тем, кто предал тебя».

– Что ж, вывод неплохой, – философски заметил дед, – мне остаётся лишь добавить к сказанному мной, что в черепной коробке у человека должно быть место и для чужих умных мыслей. Ключевое слово здесь «умных», иначе собственное сознание можно загнать в «тёмный угол» и в результате стать несчастным узником в своей собственной голове.

Елена рассмеялась.

– Ценное предупреждение, – иронично заметила она. – Я вот, дед, забыла спросить у Мухиной, как обстоит дело в лунной колонии с кислородом? Как они там живут и чем дышат. Ты часом не знаешь, как в реалиях обстоит там дело?

Дед усмехнулся.

– Знаю. Жизнеобеспечение колонистов осуществляется за счёт гомеостаза – создания искусственной биосферы под колпаком, непроницаемым извне. В планах космических ведомств России, США и Китая на будущее предусматривается терраформирование, попросту говоря, изменение самой окружающей среды до состояния, пригодного для жизни людей.

– А откуда ты всё это знаешь? От своих бывших коллег по службе в Управлении космической безопасности?

– От твоей новой знакомой – Мухиной Татьяны Петровны и знаю. Мы ведь с ней давние друзья…

– Неожиданно. Но не зря ведь в народе говорят, что мир тесен… Спокойной ночи, мой умный дедушка!

– Спокойной ночи, моя красавица!

***

Попрощавшись с дедом, Елена быстро расстелила постель и юркнула под любимое пуховое одеяло. Ночью ей приснилась серая лунная пустынная поверхность, небо над головой без звёзд и огромный ударный кратер, приглашающий заглянуть внутрь своей зияющей пропасти, на дне которой притаился зловещий, чужой разум…

Глава четвёртая

Послышался писк голоблютуза, и в комнатном пространстве материализовалось изображение Мухиной.

– Здравствуй, Лена! – послышался низкий и мягкий голос Мухиной. – Как у тебя дела? Выспалась?

– Выспалась…

– Как настроение? Готова к собеседованию?

– Готова…

– А деду Семёну рассказала о том, что хочешь отправиться на Луну?

– Рассказала…

– Ну и как он отреагировал?

– Да как обычно – съязвил. Сказал, что жизнь не всех балует…

– Да уж, – протянула Мухина, – ёмко сказано…

Елена с лёгкостью согласилась с ней, так как в умении делать краеугольные выводы её деду равных не было.

– И ещё, дед осудил меня за то, что я сменила свою фамилию, теперь я Трацевская – это фамилия моей мамы. Проблем с её заменой не было – на портале «Госуслуги» её сменили сразу…

– Мужчинам это не понять, так что не обращай на это внимание. Я тебе, Лена, забыла сказать одну важную деталь. Все твои девичьи прелести в полной сохранности будут поджидать тебя до твоего возвращения с Луны, это ты знаешь. Но имей в виду, что перед тем, как войти в модуль по депортации твоего энергетического сознания в лунное тело, ты можешь попросить сотрудника ЦУПа изменить что-либо в твоём старом теле, если ты, конечно, этого захочешь.

– А что, Татьяна Петровна, мне следует изменить, на ваш взгляд?

– Хороший вопрос! Он говорит от том, что у тебя нет претензий к своему телу, и это замечательно…

– Претензий действительно нет. А вот что мне надеть на собеседование, ума не приложу. Вы мне, Татьяна Петровна, не могли бы что-нибудь посоветовать?

– Оденься попроще, со спортивным уклоном. Это произведёт хорошее впечатление… И ещё, забыла сказать тебе важное, – спохватывается Мухина, – поезжай в ЦУП в верхнем эшелоне, наземный эшелон по твоему маршруту закрыт из-за каких-то масштабных работ.

– Спасибо, Татьяна Петровна, я так и сделаю, мне нравится езда в верхнем эшелоне. Сидишь в гелеотакси на мягком диванчике в уютном и прозрачном салоне и смотришь на всех сверху вниз с высоты птичьего полёта. Там, внизу, обыкновенные машины кажутся мелкими букашками… Красота! Жаль, что «Небесная кампания» открыла этот эшелон в городе только для своих летучих машин.

– Я тоже в восторге от наших крылатых гелеотакси. Даже порой становится смешно, как я могла в своё время восхищаться наземным такси, которые постоянно торчали в пробках. Благо потом открыли наземный эшелон метро, а теперь вот и крылатые гелео… Здорово!

***

Перед входом в центральный офис ЦУПа, куда приземлилось гелеотакси Елены, светится огромное рекламное табло. Бегущая неоновая строка информирует горожан о начавшемся конкурсном отборе кандидатов на работу в МИК.

Елена спрыгнула с подножки такси и вошла в здание…

Руководитель отдела транзакционного анализа кадровой структуры ЦУПа Мариам Кульмэн, эффектная блондинка сорока лет, закончив читать электронное досье кандидата, отвернула от себя поворотный экран ультрабука последнего поколения и устремила свой взгляд на мозговой модем. Тот мгновенно считал её мысли и приятным мужским голосом известил:

– В приёмном отсеке кандидат на работу в международную инопланетную колонию – Трацевская Елена. Состояние спокойное… Внутренняя стеснённость удовлетворительная… Теплообмен в тканях слегка повышен… Дыхание спокойное… Вдохи глубокие… Зрачки не расширены… Выраженная склонность поведенческого контроля… Расположенность к общению – дружественная… Коэффициент мозговой активности высокий… Типаж спортивный… Уровень жировых отложений в норме… Итоговая оценка – 9,9 балла.

Мариам неторопливо поднялась из-за стола. Потянулась…

– Впустите, – властно произнесла она.

Невидимый электронный страж, повинуясь её команде, заиграл на входе всеми цветами радуги. Отсек безопасности озарился зелёным светом, и входные двери распахнулись…

В отсек спокойным шагом вошла Елена.

– Разрешите?

Хозяйка кабинета изобразила на лице голливудскую улыбку и окинула её оценивающим взглядом с головы до ног.

– Проходите, Елена, к столу, присаживайтесь.

«С зеркальными нейронами у этой девушки всё в порядке, Петровна не ошиблась – это действительно приличный экземпляр», – отметила она про себя Мариам.

– В приёмном отсеке Натали К., – поступило новое извещение от электронного стража.

В кабинет вошла стройная девушка лет тридцати пяти и села, напротив. Елена бросила на неё беглый взгляд. Девушка выглядела очень мило: тёмно-русые волосы, красивые черты лица и утончённая аристократическая бледность…

– Елена, это Натали К. – известный учёный в области генной инженерии. Натали, это Елена Трацевская, успешный микробиолог, кандидат медицинских наук, – представила девушек Мариам. – Вам, Елена, наверное, доводилось слышать о Натали?

– Да, я наслышана о Натали. – В мире клеточной инженерии её знают все, – улыбнулась Елена и протянула для рукопожатия руку.

– Очень приятно это слышать, – с полуулыбкой на красиво очерченных губах произнесла Натали, пожав ей руку.

Лицо Мариам озарила улыбка.

– У меня для вас, Елена, приятная новость, вы нам подходите. С этого момента вы зачислены в отряд космонавтов и будете работать в паре с Натали. Она вас введёт в курс дела по прибытию на МИК. Сейчас Натали проводит вас в центр перемещений ЦУП. Мы же с вами встретимся через два года.

– Спасибо! – растерянно молвила Елена. Она была явно ошарашена столь быстрым решением, принятым в отношении её персоны, и недоумевала, о какой встрече идёт речь. Неужели прямо сейчас предстоит полёт на Луну? – застыл на её губах немой вопрос.

– Идёмте, Лена, со мной, Луна нас уже заждалась, – заговорщицки подмигнула ей Натали.

Теряясь в догадках, Елена последовала вслед за Натали к выходу.

***

Мариам задумчиво посмотрела им вслед. «Забавно получается, на дворе 2050 год, а в человеческих отношениях кардинально ничего не изменилось, – подумалось ей. – Как и в прошлом столетии, в космонавты можно устроиться только по великому блату. Вот и сейчас, стоило лишь позвонить Мухиной генеральному директору, и девочка уже в отряде. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, – осадила она себя, – ведь в основе будущего всегда лежит опыт предыдущих поколений. Вот и движемся по накатанной дорожке блата, так уж устроен мир!»

***

– Как вы, Лена, относитесь к чашечке кофе с миндальным печеньем перед дальней дорогой нашего серого вещества? – вполоборота, не сбавляя шаг, спросила её Натали.

– Я за! Меня колотит от охватившего волнения…

– Понимаю… Сама много раз прошла через это… Сейчас мы свернём в цуповское кафе, у нас ещё есть в запасе полчаса…

В уютном кафе было немноголюдно. Натали заказала себе капучино, Елена – латте макиато.

– Какая нелёгкая вас, Леночка, занесла на пыльную космическую дорожку? Хотя дайте угадаю. Может, у вас появилось непреодолимое желание заняться любовью с каким-нибудь космиком на другой планете?

Елена вытаращила глаза. Такое на свой счёт она явно принять не могла.

– Что вы так удивлённо смотрите на меня? Я ничего такого необычного не сказала. Упомянутого рода девочки нередко появляются на МИК. Знаю, что не так давно в американском секторе гостила известная космическая путешественница Джесика – та ещё стерва! До неё там была Долли, она из того же замеса…

– Долли – это клонированная овца, что ли?

– Да нет, не овца, – рассмеялась Натали, – обычная озабоченная дамочка, которую космическое агентство NASA заслало своим астронавтам на рождество, в качестве подарка.

– А со мной что не так? Откуда прилетела к вам такая нелепая мысль на мой счёт? – скривила лицо Елена.

– Это я пошутила. У вас на лбу написано, что вам парень изменил. Я права? На губах Натали вновь мелькнула едва уловимая улыбка, указывающая на её весёлое настроение.

Елена поняла, они сработаются…

– Вы правы, мне изменил жених накануне нашей свадьбы…

– У каждой девушки свои проблемы – у кого хлеб чёрствый, а у кого бриллианты мелкие…

– С мужиками, Леночка, не угадаешь, на кого им член укажет, туда они и держат путь, и с дороги не свернут… – иронично заметила Натали.

– Видимо, вы правы…

– Ещё бы мне быть не правой – сама через это прошла… В отличие от вас, я даже несколько дней была в браке. После измены мужа решила уйти куда глаза глядят, а они посмотрели в небо, – усмехнулась Натали. – Показать вам моё видео того периода?

– Покажите.

Натали достала из сумочки ультрамодный инфоэкран, развернула его на столе и разгладила рукой складки.

Елена, чуть сощурившись, вгляделась в изображение. Лазурный берег Ниццы она признала сразу. Натали и её друг выходили из воды, их тела отливали бронзовым загаром, а лица светились от счастья. Особенно ярко смотрелась она: хохочущая на золотистом песке, подняв руки к тёмно-каштановым волосам.

– Красивое видео… Вы классно выглядите, – восхитилась она, – мой дед, завидя таких девушек, как вы, говорит: «Если я был бы моложе, то с визгом отдался бы ей».

Красивые губы Натали растянулись в довольной улыбке.

– Похоже, что ваш дедушка понимает толк в хорошеньких девушках.

– Это уж точно, понимает…

– А что вы скажете о том, кто со мной рядом? Вам, похоже, не нравятся мужчины с пивным животиком?

– Хотя я и настороженно отношусь к таким мужчинам, но для меня всё-таки главное в них порядочность и мужественность. Я не задыхаюсь от восторга, когда на меня обращает внимание высокий и стройный красавчик, потому как знаю, что среди них довольно-таки часто встречается немало мерзавцев. Впрочем, мой избранник был именно таким: атлетически сложенным мерзавцем, – с болью в голосе сказала Елена. – Что касается пивного животика, то мой дед по этому поводу говорил: «У хорошего хозяина жеребец стоит под навесом».

– Не поняла, поясните…

Елена улыбнулась.

– Даю вам подсказку. Навес – это тот самый пивной животик, а о каком жеребце идёт речь, думаю, вы уже догадалась.

– Прикольный у вас дед, – громко рассмеялась Натали, —

люблю людей весёлых…

– А что было не так с вашим избранником, у которого есть навес для жеребца? – сдерживая улыбку, спросила Елена.

– Да всё вроде бы у него было так, только я любовь свою к нему замешала на жалости – у него были сложные отношения с крепкими напитками. Жалость напополам с любовью – это, как я сейчас понимаю, самый отвратительный коктейль, которым может угостить себя девушка.

– Натали, а вы не жалеете, что связали жизнь с небом?

– Не жалею. Раньше в лунной колонии, на этапе её становления, не были решены все вопросы, касающиеся защиты людей от повышенной радиации. Персонал состоял, в основном из парий, которые медленно сжигали свою жизнь, потому как их защитные костюмы не защищали их полностью при ремонтных работах, связанных с атомной энергетической установкой. Для них это были «горячие вахты».

Прошло время, и обстановка круто поменялась, сейчас энергетическая установка работает на Гелии-3 – высокоэффективном топливе, добываемом на Луне. Пришли другие люди, в основном те, кто решил погрузиться в космическое одиночество из-за неразделённой любви на Земле.

– То есть сегодня на МИК близкие нам по духу люди, не так ли?

– Совершенно, верно. Там милые, доброжелательные люди, вам они понравятся. Вы приобретёте там хороший жизненный опыт и к тому же заработаете немало деньжат…

Сейчас в российском секторе работают четверо колонистов, один из находится в отпуске. Наше прибытие для них праздник, представляю, как они там уже готовятся… – Натали бросила взгляд на электронное табло. – Нам пора! И кстати, Лена, давай перейдём на «ты». Согласна?

– Согласна…

***

Едва Елена и Натали вошли в Центр инопланетных перемещений ЦУПа, как сверху послышался голос невидимого распорядителя:

Добрый день, девушки!

Выбирайте для себя боксы, в любом из них вашим телам будет комфортно. Насчёт сохранности не переживайте, если и случится с вашими телесными оболочками что-то непредвиденное, то принтеры, установленные в боксе, напечатают точно такие же в соответствии с вашим биокодом. Кстати, такую операцию уже успешно проделали в нашем Центре по перемещению на Луне.

В насколько шагах от себя Елена увидела два массивных бокса, похожих на кувезы для вынашивания недоношенных новорождённых детей, с той лишь разницей, что они были значительно больше размерами.

– Эти? – кивнула головой она в сторону боксов и посмотрела внимательно на Натали.

– Они самые, – подтвердила она.

– И что, как только я залезу в один из них, так сразу же окажусь на Луне?

– Именно так и произойдёт. Прогресс шагнул далеко вперёд, ранее эта процедура занимала более часа.

Елена окинула взглядом все боксы.

– Я выбираю этот, – указала она пальцем на бокс, стоящий слева от неё. Внутри бокса тотчас сработало электронное устройство, и его верхняя крышка сдвинулась по горизонтали.

Натали вежливо улыбнулась.

– Проходи, Лена, в бокс и ни о чём не беспокойся. Я через двадцать минут отправлюсь вслед за тобой, так что радость с лиц встречающих колонистов ты снимешь первой.

Елена решительно вошла в бокс, и сразу последовала очередная команда распорядителя: «Лягте на спину, вытяните руки вдоль тела и закройте глаза».

Она легла на спину, крышка бокса сдвинулась на прежнее место. В отсеке погас свет и раздался необычный голос, похожий на женский:

– Я виртуальная космическая шлюпка «Гелио-001» премиум-класса. Моя главная задача…

– Телепортация? – попробовала угадать Елена.

– Что-то вроде этого. Если конкретно, то доставка энергетического компонента в межпланетном пространстве в кратчайшие сроки без нанесения малейшего ущерба заказчику. Иными словами, я должна защищать вас от всех угроз, – пояснила шлюпка…

По спине Елены пробежал холодок.

– А разве они могут быть?

– Могут. На моей памяти был один случай нападения «арахнидов» на космическую шлюпку, – ответила она.

– А кто такие арахниды?

– Это космические пауки – любители высасывать серое вещество из черепных коробок живых существ, обитающих в инопланетном мире. Это наши извечные враги, они расставляют изощрённые виртуальные сети по маршруту моего движения и пытаются поймать в ловушку.

Однажды мне пришлось изменить маршрут движения и воспользоваться услугами нашей «площадки подскока», расположенной на Марсе. Задержка в доставке энергетического компонента клиента на Луну составила менее одной секунды земного времени…

– Одна секунда – это вообще ничто, – растерянно проговорила Елена. – Я однажды застряла в пробке наземного эшелона на целый час и в результате опоздала на день рождения к подруге. Вот это была засада!

Глава пятая

«Кажется, времени прошло более чем достаточно, глаза можно открыть и понять, где я сейчас пребываю. Чёрт! Как же здесь темно. Может, я до сих пор нахожусь в капсуле на Земле? Или всё-таки я на Луне?» – пробормотала про себя Елена.

Она встала и ощупала руками пространство перед собой. Затем сделала осторожный шаг вперёд. В глаза неожиданно ударил жёлтый свет. Она зажмурилась и опустила вниз голову.

«О господи! Да я же совсем голая!» – вырвался наружу её испуганный возглас, как только она завидела себя.

Елена ощутила острый укол стыда. Она инстинктивно присела, обхватив руками колени. Тут какой-то подвох… явный подвох. Елена почувствовала, как внутри всё напряглось…

Ей в какое-то мгновение захотелось упасть на колени и воззвать к Всевышнему. В трудные минуты людям это свойственно делать, равно как кричать, ругаться и извергать проклятия. Однако её нагота делала невозможным обращение к Богу, потому как ей не было известно, как он относится к голым просительницам, и тогда она раздосадовано прокричала:

«Эй, колонисты, это у вас такой прикол – смотреть в щёлку за голыми людьми? Дайте мне немедленно одежду!»

И тут её взгляд упал на «лунный кувез», увитый разноцветными шлангами и проводами, стоящий поодаль от неё, в котором находилась недвижимая, бледно-жёлтая плоть Натали, с каким-то странным просветлённым выражением лица, которое старательно пытаются придать мертвецам умельцы из похоронных бюро.

Елена испуганно отвела взгляд от её обнажённого тела, по спине пробежал неприятный холодок – ведь она сама только что была такая…

Немного успокоившись, она принялась осматривать своё тело и обомлела. На внутренней стороне бедра правой ноги отсутствовала родинка, которая была у неё с детской поры.

«А, может, это копия вовсе не моего тела? На нём нет ни одной родинки, ни одной морщинки, нос, уши и ногти на руках и ногах явно чужие», – тотчас ворвалась в её сознание тревожная мысль.

А ещё эта грудь, – ощупала она себя, – она значительно меньше, как у девочки-подростка… Может, это вообще тело не человека, а киборга, внутри которого находятся экзоскелет, провода, микросхемы и тому подобное? – вбросила в себя она новый посыл. – А если это так, то, может, не стоит так паниковать по поводу своей наготы?

У Евы, жившей на небесах, не было одежды, она ходила голой и стыд прикрывала фиговым листком… Я тоже, считай, на небесах, может, и ни к чему мне одежда? Главное ведь, что биопринтеры напечатали серое вещество, которое не отторгло её энергетический разум.

Всё-таки жутковато тут. Быстрей бы Натали пришла в себя. А если вдруг не придёт, уж больно нездоровый у неё цвет кожи? А что это за странная татуировка в виде озлобленной девочки-монстра на её левом плече?»

***

Побыв ещё некоторое время в позе эмбриона, Елена встала, распрямилась и потянулась, по телу прокатились бугры мышц. Ого! Её моделированное тело оказалось намного сильнее, явно просматривалось усиление физических возможностей. Знать бы, до какого уровня? Надо будет спросить у Натали, она здесь не впервой. Елена вновь бросила взгляд в её сторону. Изменений нет. Она принялась рассматривать место, где находилась.

Внутреннее пространство лунного модуля изобиловало различными приборами непонятного ей назначения. Из-за округлости стен и наличия иллюминаторов, расположенных вкруговую по всему модулю, он был схож с подводным батискафом, предназначенным для изучения дна морских глубин.

Она сделала ещё несколько шагов вперёд и замерла в изумлении. Свет в модуле сменился на бледно-розовый, и над её головой высветилась голографическая карта лунной поверхности, на которой отчётливо была видна пульсирующая точка. «Кратер «РосКит»», – прочла она надпись рядом с ней. – Так это и есть место моего добровольного заточения?»

Двигаясь как сомнамбула в кошмарном сне, Елена подошла к иллюминатору, уткнулась в кварцевое стекло головой и посмотрела вверх. Неба не было никакого, только пугающая темнота, ни звёзд, ничего больше… «Над Землёй оно совсем иное – завораживающее, полное звёзд, им можно любоваться часами», – с грустью подумала она.

Елена отошла назад, сохранив мимику сожаления. Пустынный командный модуль, напичканный разнообразной аппаратурой, неподвижное тело Натали, лежащее в люльке, увитой цветными проводами, и она сама в чём мать родила – повод огорчиться более, чем предостаточный. «Может, она погорячилась с Луной, так ли уж она ей нужна?» – вошла в её обновлённое сознание первая лунная мысль.

Неожиданно её взгляд наткнулся на прозрачную панель, за которой, как ей показалось, был скрыт какой-то сверкающий музыкальный инструмент. Под нажимом ладони панель открылась, и она увидела саксофон. Не колеблясь, она взяла его и выдула несколько нот. По замкнутому пространству модуля заметались звуки, прозвучавшие печально и одиноко…

Сзади послышался шорох. Елена нервно вздрогнула и быстро водрузила саксофон на место, где он лежал. Это ожила в кувезе Натали.

– Привет, подруга! – молвила та, концентрируя на ней свой блуждающий взгляд. – Хорошо дудишь…

– Ну наконец-то ты очнулась, – радостно воскликнула Елена. – Знаешь, как страшно находится одной в этом жутком отсеке, притом абсолютно голой…

– Голой – это нормально, мы ведь приличную часть жизни проводим в этом виде: голая в ванной, голая в кровати… Не переживай, сейчас мы приоденемся… Этот жуткий отсек, как ты его назвала, – часть капитанского модуля. Только вот где Муха летает? Почему он нас не встречает? – Муха – это наш кэп, – Мухин Эдуард Петрович, – пояснила она.

– Мухин? – неожиданно для себя переспросила Елена.

– Да, Мухин, а что тебя так удивило? Слышала о нём?

– Нет, но, возможно, я знаю его маму или бабушку – Мухину Татьяну Петровну, она в прошлом была лётчиком-космонавтом…

– Это его мама, он у неё поздний ребёнок. Наш кэп до мозга костей космик, космос – это его второй дом… Мать предпринимает усилия, чтобы вернуть его к нормальной жизни на Земле. Он у неё единственный сын, ей бы при жизни внуков понянчить… но увы… Как я поняла, ты её очередной проект по возращению блудного сына домой…

На лице у Елены высветилось неподдельное удивление.

– Никакой я не проект. Мы с ней познакомились случайно, я выла, как дура, в сквере, она подошла ко мне, чтобы утешить…

– Ну да, утешить… Это у тебя было случайно, а у неё нет. Старушке просто повезло увидеть тебя, эта ваша встреча вселила в неё новую надежду. Скажешь, что это не так? Тогда я спрошу, кто тебе составил протеже? Она? Можешь не отвечать – это была она. Признаюсь, что я тоже знакома с ней, была у неё дома, она тихо надеялась на меня. Даже подсказала путь к сердцу её

сына, но, как тебе известно, сердцу не прикажешь…

– Странно всё это…

– А что здесь странного?

– Какая любовь? Насколько мне известно, в новых телах у нас подавлены функции влечения к противоположному полу. Не так ли?

– Да, это так, но Мухина непростая старушка, она была хорошо осведомлена на сей счёт и придумала обходной манёвр – китайский гамбит.

– И в чём он заключался?

– Замысел был прост. Через своего друга – китайского космика – она вышла на микробиолога Лэй, «зависавшего» в то время на МИК, и он изготовил порошок, снимающий блокаду с функции полового влечения. Ну, а далее, как в криминальном детективе, он передал его мне, чтобы я добавляла его в пищу кэпу.

– И кэп ожил?

– Нее, только я. Я не хотела, чтобы мой психологический профиль утратил способность желать любви, – хохотнула Натали.

– Так ты и кэп не стали любовниками?

– Не стали… – прервала её на полуслове Натали. – К тому же это дело бесперспективное. Телесная оболочка в течение года у космика, работающего на поверхности Луны, изнашивается из-за сильного радиационного воздействия и подлежит обновлению. Поэтому каждый год биопринтеры печатают кэпу новую оболочку с угасшей функцией полового влечения.

К тому же во мне взыграли патриотические чувства – кэп должен думать только о работе, и ничто не должно отвлекать его от дела. Если не загасить чувство любви, то человек, находясь в одиночестве, больше всего будет её желать. Так что в этом есть определённый смысл…

Что касается меня, то это совсем другое дело – я не являюсь штатным сотрудником МИКа и не обязана жертвовать всем. Мне ещё хочется ребёночка родить, но это произойдёт на Земле и обязательно в любви.

Так что наш кэп по-прежнему целомудрен, ибо пребывает в обычном своём состоянии – загашенного космика.

Елена судорожно вздохнула.

– Какое унылое место этот капитанский кубрик. Кэп мог бы украсить его, повесить какую-нибудь картину вместо этого дурацкого стеклянного шара, наполненного какой-то голубой дрянью, и со страшилищем внутри…

– Голубая дрянь – это космическая материя, а находящееся в ней чудовище символизирует таящуюся в ней опасность, – пояснила Натали и легонько постучала пальцем по шару. И как бы в ответ на это мёртвое чудовище ожило, уткнулось в стекло и разинуло пасть, обнажив острые клыки.

– Фу, какая гадость! – отпрянула Елена.

Какое-то время она молчала, потом, улыбнувшись, спросила:

– А кроме Мухи, кто ещё есть в нашем секторе?

– У кэпа есть помощник – Александр Михайлов. Он человек неплохой, к тому же умный, но я его не жалую за чрезмерную самовлюблённость, хотя отношения у меня с ним нормальные. А ещё есть врач Игорь Песков – прелестный молодой человек, не состоявшийся мой любовник, в силу подавленной у него всё той же функции, отвечающей за ген радости.

– Может, тебе следовало его реанимировать посредством чудодейственного китайского порошка? Хотя я уже догадалась – всё дело не в подавленной функции, а в самом китайце Лэй… Не так ли?

Натали рассмеялась.

– Давай об этом поговорим позже. Где же всё-таки кэп? – задалась она вновь этим же вопросом.

– Может, он нарезает на поверхности круги на луноходе?

– Вряд ли, – усомнилась Натали, – он, скорее всего, находится в гостях у американцев – те по четвергам, а сегодня этот день, гонят из кукурузы лунный бурбон. Они считают его лучшим средством, чтобы разгладить складки на всех проблемах, включая одиночество и отсутствие секса. Но меня беспокоит не это. Я не вижу ни одного антропоморфного робота. Интересно, куда они все подевались? Это очень странно… Сейчас мы посмотрим записи камер наблюдения, бортовой компьютер фиксирует всё, что происходит в «Федерации», а потом заглянем в стенные шкафы, там должна быть униформа для нас.

***

Натали подошла к пульту управления, уселась в штурманское кресло, которое тотчас приняло форму её фигуры. Она крепко зажмурилась, затем открыла глаза, окинула взглядом сенсорную панель, положила на неё руки и глубоко задумалась. Красивое лицо, застывшее в молчаливом размышлении, насупленный лоб, упрямо склонённый над пультом, указывали на её решительный и непреклонный характер.

Затем она встрепенулась, и её руки замелькали с быстротой пианиста по затемнённому экрану. Панель озарилась золотистым светом, и её густые тёмно-каштановые волосы словно заискрились.

«Что ж, это уже неплохо для начала», – пробормотала она, выпрямляя спину.

Однако дальнейшие её манипуляции на поверхности панели по включению в работу бортового компьютера не увенчались успехом, если не принимать во внимание сообщение, высветившееся бегущей строкой: «Управление заблокировано из соображений безопасности».

– Что это может означать? – с тревогой в голосе спросила её Елена.

– Искусственный интеллект «Федерации» – это своенравная идиотская начинка, – хмыкнула Натали, – но такая его недосказанность мне непонятна и очень настораживает.

Елена бросила на неё испуганный взгляд.

– А если здесь произошло что-то ужасное, и это может травмировать психику? Поэтому бортовой компьютер решил, что нам лучше оставаться в неведении и находиться внутри модуля?

– Быть в неведении – это не решение вопроса, давай лучше обшарим все отсеки модуля, пока не поймём, в чём тут дело. Несмотря на то, что Натали была явно раздосадована, внешне это никак не проявлялось: её лицо было совершенно бесстрастным, а голос удивительно спокойным.

***

Натали подошла к отдельно стоящему на высокой стойке блоку управления в форме куба, включила селекторное оповещение и прокричала:

– Эй, на хуторе, это Натали. Кто меня слышит, отзовитесь! Михайлов! Песков! Где вы, чёрт вас подери! Лунный хутор безмолвствовал. Натали пожала плечами, потом послышался её тихий раздражённый вздох. – Понятно, никто с нами не хочет разговаривать… Тогда мы поступим следующим образом. Сначала отыщем, где находится штатная одежда, приоденемся, а затем перекусим… Глядишь, к этому времени и Муха прилетит».

Шкаф с униформой для биокосмонавтов Натали отыскала сразу.

– Хм, не забыла, хотя с последнего моего визита в колонию прошло уже более двух лет, – похвалила она себя. – В соседнем шкафу, если мне память не изменяет, хранятся спецкостюмы для наружных выходов, со шлемами, оборудованными приёмопередатчиками, приборами ночного видения и чувствительными биолокаторами, а ещё лазерные бластеры, светошумовые гранаты, лучевые инфра-радары и прочие забавные штучки, без которых здесь не обойтись.

– Униформа выглядит очень даже неплохо, – одобрительно отозвалась Елена, рассматривая одежду.

– Обрати, Лена, внимание, что вся одежда, включая нижнее бельё, сшита из высококачественного хлопка. Советую выбрать длинные шорты и рубашку с коротким рукавом, температура в нашем секторе комфортная – плюс 25. У китайцев такая же. А что касается американцев, то у них всё не как у людей, потому что они все, без исключения, прошитые – им пофиг некомфортная температура.

– «Прошитые» – это какие?

– У всех американских астронавтов мозг прошит сверхтонкими нитями-имплантатами. В результате они соединили свои мозги с центральным компьютером и доверились полностью искусственному интеллекту.

– Им мозги прошили на Земле или здесь?

– Здесь. Их грузовым кораблём был доставлен с Земли нейрохирургический робот, который и вживил им всем имплантаты, не повредив при этом нейроны. Ходили слухи, что «прошитые» благодаря своим нейроинтерфейсам могут «силой мысли» управлять компьютерами и прочими устройствами. Не знаю, так ли это на самом деле, ведь американцы любят прихвастнуть.

– Может, их нейрохирургический робот тоже миф?

– Нет, не миф. Америкосы нашего кота Котофея прошили, чтобы через него следить за нами. Благо кэп вовремя заметил, что с котом не всё в порядке, – у него на черепе, под покровом волос, он обнаружил едва заметную бороздку точек. Он незамедлительно связался с ЦУП, и нашего котика перепрограммировали – теперь он двойной агент. Наши через него проталкивают американцам «дэзу». Кстати, а где этот котик? Котофей нам точно поможет понять, что здесь случилось и где сейчас находится кэп…

***

Елена выбрала белые кроссовки и комплект униформы

василькового цвета, Натали предпочла всё розовое. Они спешно оделись и оценивающим взглядом окинули друг друга.

– Ты классно выглядишь, – сделала ей комплимент Натали.

– Ты тоже… Скажи, Натали, а что за тату у тебя на плече? Когда ты лежала недвижимая в люльке – это была девочка-монстр, а сейчас это милое создание…

– Это эмоциональный сканер, он вводится под кожу… У тебя такой же, посмотри на своём левом плече – такое же милое создание, как и у меня, сигнализирующее, что твоё самочувствие в норме.

– Можно задать тебе ещё один вопрос?

– Конечно можно, и никогда об этом меня не спрашивай. Если мы ограничим себя в общении друг с другом, то быстро свихнемся.

– Спасибо, Натали. Я хотела спросить тебя, чем ты занималась на МИК в первое своё появление?

– Зубами капитана…

На лице у Елены высветилось удивление.

– Зубами? – А что с ними было не так, и при чём здесь ты?

– У него выпали по какой-то причине все зубы… Я же в то время закончила совместные опыты с биологами из Гарварда по «оживлению» стволовых клеток зубов посредством лазера и наработала собственную технологию формирования у человека «зародышей» зубов. Вот ЦУП и направил меня сюда, чтобы я взрастила у него во рту «зубную грядку».

– И ты взрастила?

– Да. Более того, чтобы зубы у него не разрушились от кариеса вновь, я поселила в микрофлоре его зубной полости микробы, обнаруженные мной в пасти австралийского крокодила. Эти микробы губительно воздействуют на карисогенные стрептококки. Их я привезла из Австралии, где с местными молекулярными биологами занималась этой проблемой.

– И они у него прижились?

– Прижились, им там очень понравилось, – хохотнула Натали, – хотя кэпу какое-то время не нравилось его дыхание, он говорил, что оно у него стало как у дворовой псины из-за этих австралийских микробов. Я уже была готова их истребить, но он неожиданно отказался от этого. Видимо, мои доводы относительно того, что у человека во рту находится порядка семисот видов различных микробов и поэтому не стоит сетовать на один новый вид, убедили его.

– Я где-то читала, что крокодилы держат рот открытым, может, и наш кэп теперь ходит с открытым ртом?

– Если это так, то у нас в колонии появился первый лунный крокодил, – рассмеялась Натали.

***

Натали подошла к глухой наружной переборке и надавила незаметную, утопленную в глубине панели кнопку, – открылась дверца шкафа, она достала оттуда устройство, похожее внешне на планшет.

– Сейчас вызову Котофея, и мы посмотрим, что содержится в его прошитой головке…

В пространстве высветилась говорящая голограмма кота.

– Не люблю общаться посредством голограмм, особенно с животными. Никак не могу привыкнуть к этому виду общения с ними, чувствую себя идиоткой, – посетовала Натали.

Котофей изначально промурлыкал, давая понять им, что они имеют дело с котом.

– Я рад вас видеть… – послышался реконструированный на человеческий лад его голос.

Натали на мгновение задумалась, подбирая односложные и понятные слова.

– Что случилось?

– На «Федерацию» совершено внезапное нападение…

– Кто напал?

– Неустановленные злобные силы…

– Есть потери?

– Наши потери – 75 процентов…

Натали побледнела и с трудом выдавила из себя:

– Кто остался в живых?

– Только я…

– Где ты находишься?

– Заблокирован в техническом шлюзе…

– Где находится труп кэпа?

– Он там, где вы…

– Как? – пронзительно вскричала Натали. – Его здесь нет!

– Он там, где вы…

– Что ты заладил одно и то же. Его здесь нет! – возмутилась Натали.

– Он там, где вы…

– Я поняла, котик, извини меня.

– Извинения приняты…

– Где находятся тела других членов команды?

– В леднике…

– Как тебе, Котофей, можно помочь?

– У меня нет на этот вопрос ответа. Мой ресурс – четыре дня…

– Мы придумаем что-нибудь. До связи!

– До связи! – по-человечьи попрощался Котофей.

***

– Кот Котофей для российских колонистов – это настоящий подарок судьбы, – заключила Натали. – Это имя к нему пришло из русских народных сказок. С нашим Котофеем Ивановичем болтать можно часами, и все космики этим пользуются. Здесь, на Луне, разговаривать с самим собой надоедает уже через неделю, а вот с пушистым другом можно болтать до бесконечности.

Кота нужно срочно спасать, его нейроинтерфейс в черепной коробке содержит, несомненно, больше информации, которая сейчас так необходима нам…

В то время как Натали вела диалог с Котофеем, Елена исследовала бурые пятна на полу у входной двери.

– Я обнаружила запёкшуюся кровь, вероятно, она принадлежала кэпу, – негромко проговорила она…

– Я уже догадалась, где может быть его тело, – оно в морозильной камере, – глухо сказала Натали. – Моя психика никогда не давала сбоев во время прежних визитов на МИК, но сейчас мне явно становится не по себе. У каждого своя удача и своя судьба, но будем надеяться, что я ошиблась и тела кэпа там нет. Пусть ему повезёт больше, чем я надумала…

***

Натали решительно подошла к одной из закрытых дверей и на что-то нажала. Дверь распахнулась, и они проследовали в столовый отсек. Там Натали нажала ладонью на пустую стену, панель сдвинулась. Она отшатнулся назад.

– О господи! – скривила она лицо и отвернулась.

Елена продолжала стоять как вкопанная. Откуда-то просачивался неприятный, тлетворный запах.

– В чём дело, Натали? – молвила напугано она.

– Ты чувствуешь запах, доносящийся из морозильной камеры? Этого не должно быть…

– Не должно быть, если она целая… Эта камера прострелена…

– Прострелена?

– Да, прострелена, посмотри сама…

Натали повернулась. Затем, мобилизовав решительность, подошла к морозильной камере и нажала кнопку на сенсорной панели.

Крышка морозильника сдвинулась в сторону, обнажив его содержимое, укрытое толстой плёнкой, искрящейся белоснежным инеем. Натали стянула плёнку, и их взору предстало искажённое гримасой мужское лицо.

– Это он – Мухин Эдуард Петрович, – сухо сказала она, словно констатировала смерть только что умершего человека.

Елена боязливо всмотрелась в него.

Тёмные волосы, лоб, испещренный глубокими морщинами умного человека, лицо с выступающими скулами и острым кадыком на шее. Глаза, покрывшиеся плёнкой инея, смотрели прямо вверх, по углам на глазах собрались прозрачные капли замёрзших слёз. В крепко сжатом кулаке находился лазерный пистолет, его чёрное отверстие пугающе смотрело на них.

– Теперь понятно, откуда взялась дыра на камере – это был его прощальный выстрел, – буркнула Натали.

Холод из морозильной камеры, пронизывал насквозь, но Натали не спешила её закрывать.

– Обрати внимание на бурое пятно на его груди слева… Кэп был смертельно ранен и, наверное, хотел остановить кровотечение, укрывшись в морозильнике, но потерял сознание…

– Может, он таким образом хотел облегчить свои страдания? – быстро проговорила Елена.

– Может…

Натали расстегнула верхние пуговицы рубашки кэпа.

– Н-да…

Елена содрогнулась от увиденного: огромная рваная рана на груди, превратившая её в сплошной лилово-жёлтый синяк, и несколько меньшего размера на животе, из которой просматривались внутренности…

– Ума не приложу, как он только смог с такими ранами добраться до морозильника? – озадаченно пробормотала Натали.

– Может, его кто-то затолкал сюда? – выдвинула версию Елена. – Хотя вряд ли…

– В морозильник он залез сам. Он понимал, что таким образом сохранит себя для регенерации. И он принял правильное решение, так как знал о моей дружбе с Лэй – главным специалистом по регенерации в китайском секторе.

– Так мы вернём кэпа к жизни?

– У каждой звезды есть свой срок годности, – мрачно пошутила Натали, – но несмотря на это, мы его вернём к жизни, если, конечно, доберёмся до Лэй…

***

Елену охватил озноб, она застучала зубами… Это не ушло от внимания Натали.

– Что, подруга, тебе стало не по себе? Ты выглядишь растерянно…

– Я не растеряна, – взволнованно бросила она, – я расстроена, ибо такого я не ожидала… Мы с тобой говорили о другой встрече…

Натали горько усмехнулась.

– Я тоже не ожидала… Мне был знаком мир, полный мелких неприятностей и одиночества, но, чтобы случилось такое, я даже во сне этого не могла представить…

– Мы что, теперь навсегда заточены в этом зловещем отсеке с трупом? – дрожащим голосом проговорила Елена.

– Не паникуй раньше времени. Сейчас обшарим его карманы, может, там найдём красную кнопку-пульт, кэп обычно носил её на груди, как талисман. Таково требование инструкции…

Натали боязливо принялась осматривать содержимое его карманов. Карманы были пусты…

– Может, эту кнопку у него отобрали те, кто напал? – осторожно высказала предположение Елена и сразу же отмела его. – Вряд ли. Она где-то здесь… Как ты считаешь?

– Скорее всего так, но где она? – с горечью воскликнула Натали.

– Давай более внимательно обследуем морозильник, вдруг кнопка куда-то там завалилась? Только ты забери у него эту чёртову штуку, – Елена указала пальцем на бластер, – а то она может ненароком выстрелить в нас, когда труп немного оттает…

– Не бойся, я сейчас поставлю бластер на предохранитель, ты только отойди в сторону…

Натали зашла с другой стороны морозильной камеры и, придерживая одной рукой ствол бластера, поставила его на предохранитель. По щеке кэпа неожиданно покатилась вниз оттаявшая слеза…

– Как это трогательно, муха, – процедила сквозь зубы Натали.

Елену передёрнуло от её слов.

– Натали, ты можешь одна посмотреть, куда завалилась эта проклятая кнопка? Я боюсь…

– Не могу. Тело надо перевернуть набок, а одна я не смогу это сделать. Иди ко мне, переворачивать будем с моей стороны…

***

Тревожная кнопка-пульт отыскалась под локтем руки кэпа. Натали её обнаружила сразу, как только они перевернули тело набок. Она была залита кровью и образовала кусок льда, на поверхности которого торчала часть кожаного шнурка. Боязливым движением руки она выскребла кусок льда наверх. Затем взяла со стола стеклянную чашку и поместила его туда. Столовым ножом обколола вокруг кнопки лёд.

«Надеюсь, что пульт цел и мы освободим себя из заточения», – с оптимистическими нотками в голосе сказала Натали, давя на красную кнопку.

Послышался характерный звук срабатывания запорного устройства электромагнитного замка входной двери, отключилась система блокировки работы бортового компьютера, о чём сразу проинформировал индукционный извещатель.

Натали с повеселевшим видом вновь уселась в штурманское кресло, Елена встала рядом. Экран бортового компьютера снова озарился золотистым светом, а интерфейс отозвался её любимым звуком – шумом морского прибоя.

– Вот это другое дело. Показать последнюю запись кота Котофея, – отдала она распоряжение виртуальному помощнику.

Экран некоторое время был погружен в абсолютную темноту.

– Котофей путешествует по заданному маршруту, сейчас он, скорее всего, находится в технологической шахте, а там темно, – пояснила Натали.

Прошло ещё несколько минут, после чего экран просветлел и на нём появилось пространственное изображение длинного перехода.

– О чёрт, какой ужас! – голос Натали задрожал от волнения.

На полу повсюду валялись какие-то предметы, различное технологическое оборудование, разобщённые части антропоморфных роботов, рваная одежда. Настенные панели во многих местах были забрызганы кровью.

– Здесь было целое побоище…

– А куда ведёт это коридор? – дрожащим голосом спросила Елена.

– В конце этого перехода, за гофрированной частью, начинается территория «Ориона» – американского сектора, за ней ещё один такой же переход, и открываются владения китайского «Дракона».

– Натали! – вскрикнула Елена. – Там, на экране, мелькнуло что-то большое и белёсое… Ты видела?

– Нет, не видела… Если Котофей не забился в какой-либо угол от страха, то мы ещё это увидим…

***

Всё указывало на то, что кот не испугался и осторожно двигался вперёд. Подойдя к гофрированной части коридора, он остановился и повернул голову в сторону… На весь экран высветился огромный, рваный проём, открывший вид на прилегающую территорию МИК, на которой были расположены технические помещения, теплицы, спортивный городок, бассейн и храм…

– И это тоже всё наше? – кротко спросила Елена.

– Нет. У каждого сектора свои теплицы и технические боксы. Католический храм, верхушка которого выпирает наружу, – американский. Спортивный городок общий. Бассейн тоже общий, он работает по расписанию…

Кот вылез наружу и сразу же был обнаружен… Первым его заметило четырехпалое чудовище, в скафандре. Его оскалившийся рот, похожий на большую круглую щётку от пылесоса, был усеян острыми шипами.

Кот отступил назад, но убегать не стал. В кадре послышалось его воинствующее шипение.

Чудовище поднялось на задние лапы и злобно прорычало: «Fuck the damn cat!».

От удивления Елена и Натали опешили. Первой пришла в себя Натали.

– Это чудовище говорит по-английски, значит, это рукотворный монстр! Думаю, что за всем этим стоят американцы, – осенила её страшная догадка.

– А вот ещё один! – испуганно прокричала Елена, завидев на экране монстра, похожего на голую розоватую крысу огромных размеров, с двумя торчащими из пасти большими острыми клыками. Он сразу бросился на кота.

Котофей мяукнул, на экране появился отверстие технологического короба, и экран снова погрузился в темноту…

– Вернуть последний кадр! – отдала команду Натали.

На экране появилось изображение саблезубого монстра.

– Какие у тебя, Лена, есть мысли по поводу этого чудовища? Лично я не сомневаюсь, что этот рукотворный монстр тоже говорит по-английски…

– Первая мысль, которая пришла мне в голову, что этот шар, болтающийся на нитке, не такая уж глупая безделушка, как мне это изначально показалось. Что касается чудовища, то оно напоминает мне землекопа-голого – безобидную зверушку. У меня дома жила такая… Это мелкий грызун, до десяти сантиметров в длину. У него много кожи, мелкие глаза, крупная голова, торчащие передние зубы – в общем, всё как у этого на экране, только в сотни раз больше и страшнее. – И если я не ошибаюсь, то данный монстр должен обладать такими же свойствами, как и моя зверушка, – заключила Елена.

– Какими? – спросила Натали.

– Он не должен чувствовать порезы и ожоги, так как его голая кожа не содержит «вещество Р», она нечувствительна к воздействию кислоты.

– То есть ему надо сначала вогнать укол серотонина или какого-другого нейромедиатора, чтобы он почувствовал боль, а затем пустить пулю…

– Ну, да, – согласилась Елена.

Натали хотела о чём-то спросить её, но ей в голову неожиданно пришло прозрение.

– Прокрутить запись назад, – скомандовала она. – Стоп!

На экране снова застыло изображение четырехпалого монстра в скафандре.

– Я вдруг вспомнила, – спохватилась Натали, – кэп рассказывал о том, что американцы ведут в своей лаборатории какие-то опыты с тихоходками.

Несколько десятков лет тому назад израильские космики сознательно сбросили на дно какого-то кратера контейнер с тихоходками. Контейнер разбился, и тихоходки поселились там для адаптации к местным условиям. Похоже на то, что «прошитые» отыскали этот контейнер.

– И зачем это нужно было американским космикам?

– Зачем? А вот за этим самым и нужно было – для захвата всех секторов колонии. У американцев ведь болезненное стремление к гегемонии, господство в космосе – это предел их мечтаний.

– Как ты думаешь, Натали, эти существа, которые сейчас здесь, нужны им для этой цели?

– Этот вывод напрашивается сам. В частности, тихоходки, как никто другой, подходят на роль завоевателя Луны. Они, как землекопы-голые, необычные существа. До недавнего времени их можно было разглядеть только в микроскоп, ибо они пребывали только в качестве микроскопических существ, похожих на маленьких пухлых гусениц размером немногим более одного миллиметра.

Теперь мы видим их новую трансформацию – большие злобные монстры, которых, по всей видимости, невозможно убить. Радиация и вакуум космоса им не вредят, они, как и их прародители, выдерживают температуру до минус 200 и плюс 150 градусов Цельсия. При отсутствии воды они включают механизм обезвоживания и превращаются в круглый шар, в котором могут пребывать многие годы.

– Натали, обрати внимание, что у этого монстра скафандр поблескивает, словно он мокрый…

– Это значит, подруга, только одно, – продолжила её мысль Натали, – это отродье сейчас находится в бассейне, ведь неслучайно тихоходок называют «водяными медведями». А их собратья по разуму – саблезубые землекопы – не иначе как пожирают все злаковые, выращенные нашими и китайскими космиками в теплицах…

– А крысы едят тела людей?

– Наверное, едят, когда нет другой пищи, – сухо ответила Натали.

– Нам нужно обо всём этом сообщить в ЦУП. Пусть скажут, что делать…

– У нас с ним нет связи… Похоже, это тоже входило в планы американцев… Но вот что мне не даёт покоя: почему америкосы не вскрыли лазером капитанский модуль? И это наводит меня на мысль о том, что американцы, не ведая того, сами попали в лапы сотворённого ими зла. Думаю, что саблезубые землекопы также стащили их тела в морозильник. «Не рой яму другому – сам в неё можешь угодить» – гласит русская пословица.

– Но, мы сейчас мы с тобой тоже в яме. Что нам делать, Натали?

Натали пристально посмотрела на Елену, на её лице не было плаксивой растерянности. «Молодец, девочка!» – в мыслях отозвалась она.

– Есть один план. Нам нужно вернуть из царства мёртвых кэпа, без него мы пропадём… Для этого мы сейчас оденем защитные костюмы и сходим кое-куда…

– К источнику с живой и мёртвой водой, – усмехнулась Елена.

– Что-то вроде того, но пойдём мы не к источнику, а в китайский сектор, что почти одно и то же… Там мы навестим нашего коллегу – Лэй, он у них, помимо всего прочего, главный специалист по регенерации человеческих тел.

– Но «Дракон» тоже может быть захвачен монстрами. Или ты так не считаешь?

– Считаю, но Лэй всегда делает закладку…

– Какую?

– А вот это мы с тобой скоро узнаем…

Глава шестая

– Помимо энергетического оружия, мы возьмём с тобой светошумовые гранаты и обязательно биорадиолокатор. БРЛ тоже может сгодиться на нашей маленькой, победоносной войне, – застегнув на защитном костюме последнюю планку, сказала Натали.

– А нам точно нужно туда идти? Может отсидимся какое-то время здесь? Появится связь с Землёй, к нам переправят таким же путём, каким прибыли мы, бойцов космического спецназа, и они выкурят монстров с территории колонии…

– Твой план хороший, но воплотить его не представляется возможным…

– Это почему?

– Связи с Центром управления полётами не будет, её каким-то образом блокировали американцы, а без неё ЦУП не сможет организовать переправку новых членов – мы с тобой последние из могикан…

– И что мы будем делать?

Натали прошлась туда-обратно по кубрику, на её лице появилась решимость к действиям.

– Сейчас нам нужен китаец Лэй, а для того, чтобы отыскать его, нужно сначала открыть ворота в ад и посмотреть, что оттуда полезет… А ещё, – сухо добавила она, – нам нужно взять с собой биоматериал кэпа. Лэй почему-то считает лучшим материалом для регенерации человека его мизинец… Не думаю, что он начитался русских сказок про «Мальчика-с-пальчика» и на это повёлся. Кстати, а ты слышала о таком сказочном персонаже?

Елена усмехнулась.

– Если это тот, который воплотился в малыша из отрезанного мизинца крестьянки, рубившей ножом капусту, то, конечно, слышала.

– Да, тот самый…

– А ты сможешь у покойника палец отрезать? – боязливо поинтересовалась у неё Елена.

Натали ухмыльнулась, взяла в руки бластер и подошла к морозильнику.

– Подними крышку и не отходи от морозильника, – меня тоже мутит, и я в ответственный момент могу упасть в обморок, такое случалось…

– Тогда давай я попробую, только объясни мне, как бластером пользоваться, – вызвалась Елена.

– А ты сможешь?

– Смогу!

Натали взяла в руки бластер и повернула его для показа нужной стороной.

– Вот этот рычажок – переключатель мощности луча лазера, его нужно поставить в положение «min» – минимальный. Длина луча лазера в этом случае будет три сантиметра, этой длины достаточно, чтобы отсечь человеку палец. Чирк, и готово! Только нужно приготовить пакет, в который мы упакуем мизинец.

– А где ты, Натали, научилась стрелять из бластера?

– У меня был друг военный, мы с ним палили из лазерного пистолета по крысам…

– Фу… ну и развлечение, – сморщила нос Елена.

Отрезать мизинец у кэпа оказалось делом непростым. Палец отпал сразу, но также сразу упала в обморок, несмотря на сделанное ею заявление, сама Елена.

Как только она вдохнула в себя запах жжёной кости, то сразу побледнела и, уронив в морозильник бластер, рухнула на пол.

Следом за ней потеряла сознание и Натали.

– Нужно было одеть на голову защитную маску, – устало бросила Натали, как только пришла в сознание.

Елена глубоко вздохнула и, сидя на «пятой точке», изрекла:

– И кому из нас?

После чего подруги негромко рассмеялись, и это для них было очень важным, потому как впереди их ожидали более опасные дела…

***

Натали принесла из столовой зоны два стула и поставила их у входной двери.

– Давай, подруга, по обычаю наших предков присядем на дорожку, перед тем как отправиться в неизвестность.

– Давай… Знаешь, Натали, в моей голове сейчас вертятся слова из песни, которую я толком-то и не слышала, – сообщила Елена, усаживаясь на стул.

– И какие же это слова?

– «…Окончен бой, зачах огонь… И не осталось ничего… а мы живём, и нам с тобою повезло назло…» Странно, но именно эту песню выскребло из потаённых глубин моё сознание, и более того, я даже слышу её музыку…

– Это позитивная песня, я никогда её не слышала, но мне нравятся в ней слова: «Нам с тобою повезло назло». Я нахожу в этом обнадёживающий знак свыше. Нам обязательно с тобой повезёт… Ну что, идём?

– Идём!

***

Девушки надели на головы защитные шлемы и решительным шагом направились к входной двери. С усилием открыли массивную дверь капитанского кубрика и вышли в служебный отсек, где размещались комнаты остальных колонистов, научная лаборатория, гидропоническая оранжерея, холодильные камеры, камбуз, тренажёрный зал, хозяйственный блок и другие служебные помещения.

Первое, что открылось их взору, – через весь коридор до двери капитанского кубрика волочился кровавый след, оставленный смертельно раненым Мухиным…

Натали включила в работу БРЛ, предназначенный для обнаружения живых существ за какими-либо преградами. Прибор молчал…

– В нашем секторе нет ни одной живой души, – с горечью в голосе констатировала она.

– А что за его пределами – на улице?

– Туда мы заглянуть не сможем, потому как стены сектора, экранированные и отражают электромагнитные импульсы. Исследовать можем только пустоты и внутренние помещения сектора, не заходя в них.

– Натали, давай всё-таки зайдём и осмотрим чью-либо комнату, возможно, нам откроется ещё что-то важное, – предложила Елена.

– Хорошо, давай заглянем в комнату врача, – согласилась Натали.

В комнате у Пескова девушки ничего необычного не обнаружили. Однако Натали в глаза бросилась небрежно сброшенная на диван его повседневная одежда, из чего она сделала вывод:

– Нападение монстров состоялось недавно – скорее всего, на футбольной площадке. Наши космики любили попинать мяч, америкосы воспользовались этим и натравили на них своих рукотворных монстров… Кэп, видимо, отстреливался до последнего, хотя и был серьёзно ранен, он всегда придерживался инструкции и носил с собой «лазерный подавитель» – это тот же бластер, только меньшего размера.

Девушки обследовали биорадиолокатором все секторальные помещения, затем вышли в тоннель, соединяющий «Федерацию» с «Орионом». Здесь их взору предстала картина, увиденная ими ранее из видеозаписи Котофея.

Натали остановилась у обломков антропоморфных роботов.

– Это обломки робота «Фёдора», а вон те, – она указала рукой на груду искорёженного металла, – это всё, что осталось от «Анастасии». Они были роботами последних модификаций своих видов и милейшими созданиями…

Послышался тихий писк БРЛ – что-то большое двигалось им навстречу.

Натали остановилась. Они обменялись с Еленой настороженными взглядами.

– Лена, приготовь светошумовые гранаты, – скомандовала она.

Елена вытащила из гранат чеки, сделала шаг вперёд и приготовилась к броску.

Чешуйчатое существо, похожее на мифического дракона – отравителя Ёрмунганда, с острым гребнем на спине, когтистыми лапами, размером с гигантского австралийского варана – замерло, вжавшись в пол. Их разделяло не больше пятнадцати метров. Затем чудовище приподнялось, выгнулось дугой и со свистом втянуло в себя воздух…

Натали мгновенно просчитала его дальнейшие действия.

– Сейчас это чудовище плюнет в нас смертельно ядовитой слюной, прожигающей сталь, – успела выкрикнуть она до того, как это произошло.

Чешуйчатый дракон изверг из себя тонкую струю слюны, которая со свистом пронеслась мимо девушек, успевших прижаться к стене. В следующее мгновение Елена метнула в него одну за другой светошумовые гранаты. Оглушительное синее пламя взорвало девственную тишину кратера «РосКит»… К взрыву гранат добавился и огненный всплеск энергетического разряда, выпущенный из бластера Натали.

Какое-то мгновение девушки стояли неподвижно, ожидая новую атаку Ёрмунганда. К их счастью, она не случилась. Напуганное и, возможно, смертельно раненое чудовище, издав пронзительный и леденящий душу звук, выскочило наружу из разорванного проёма в гофрированной части туннеля.

– Похоже на то, что мы имеем дело с неубиваемыми тварями, – процедила сквозь зубы Натали. – Но мы обязательно что-нибудь придумаем…

***

На территории туннеля, прилегающей к американскому сектору, повсюду были видны следы пожара. В пространстве ещё сохранился запах гари. Металлические стены туннеля были испещрены лучами лазеров. На полу повсюду валялись обглоданные кости монстров.

Елена передёрнула плечами, от увиденного по телу побежали мурашки, и даже показалось, что у неё зашевелились волосы.

– Я погорячилась, сказав, что твари неубиваемые, – тотчас признала ошибку Натали, – они смертны, и это хорошая для нас новость…

Натали же, в отличие от Елены, вела себя спокойно, как будто у неё отключили эмоциональные рецепторы. Она не делала никаких нервных жестов, не дрожала от страха, не теребила волосы.

– Кто убил этих монстров? Что ты думаешь по этому поводу, Натали? – спросила Елена.

– Мне надо немного поразмыслить…, впрочем, сейчас это не важно… БРЛ показывает, что маршрут чист, поэтому я хотела бы заглянуть к американцам в лабораторию, где они творили зло.

– Давай заглянем, важно понять, с кем мы всё-таки имеем дело, – согласилась Елена.

Они подошли к огромной дыре в гофрированной части туннеля, в которую выглядывал кот Котофей. На экране БРЛ высветилось до десятка ярких точек, находящихся на прилегающей территории.

– Это монстры…

– Натали, уходим быстро отсюда, пока эти твари не погнались за нами, – тихо прошипела Елена.

Они прибавили шаг и вошли в сектор «Орион»…

Картина, которую они увидели, была удручающей. Всё указывало на то, что здесь, как и в российском секторе, произошла трагедия: обломки роботов, стены и пол были забрызганы кровью и какой-то чёрной жидкостью.

– Фу, какая мерзость! – скривила лицо Елена, скользя по залитому полу. – Похоже на то, что это кровь монстров, кости которых мы видели в туннеле… Американцы явно отстреливались…

На входе в лабораторию девушки увидели стоящие вдоль стены большие металлические клети… Они сделали несколько шагов вперёд и остановились. Все клети были распахнуты настежь… Было понятным, что именно в них взращивались и содержались какое-то время монстры.

– Похоже на то, что чудовища, содержавшиеся в этих клетях, не раз пытались вырваться на свободу, – обратила внимание Натали, – стальные прутья толщиной больше моего запястья погнуты, и на них видна запёкшая кровь бурого цвета.

– Это место похоже на псарню, только воняет во много раз хуже, – презрительно сморщила нос Елена.

– Было бы странным, если от этих образин, содержавшихся здесь, пахло парфюмом, – усмехнулась Натали. – Давай-ка, подруга, заглянем в научный блок этой лаборатории, может, там мы для себя что-то проясним…

***

Научный блок лаборатории находился в этом же помещении и был построен в соответствии с популярной в Америке концепцией строительства «Прозрачный мир офиса». Несмотря на кажущуюся хрупкость стеклянных перегородок, они все были целы.

Натали с Еленой были уже готовы войти в один из отсеков, как услышали писк БРЛ. На экране биорадиолокатора высветилась жёлтая точка, указывающая на живой организм, находящийся справа в трёх метрах от них.

Елена мгновенно выхватила из нагрудного кармана светошумовые гранаты, Натали изготовилась к стрельбе из бластера…

– Ближе десяти метров гранаты не применяем – иначе пострадаем сами, – предупредила её Натали.

– Тогда, может, отойдём на безопасное расстояние?

– Нет, я уже знаю, откуда идёт фон…

Натали указала бластером на большой круглый шар, не менее полутора метров в диаметре, лежащий в углу помещения.

– Причина кроется в этом шаре – это яйцо, и в нём живой организм. Спрячь гранаты, оно не составляет для нас опасности…

Они подошли вплотную к шару, писк БРЛ усилился, давая понять, что это действительно яйцо, под скорлупой которого, отливавшей перламутровым блеском, спрятана чья-то жизнь.

Елена осторожно прикоснулась к скорлупе ладонью.

– Яйцо тёплое… Моя ладонь чувствует какой-то стук внутри его. Мне кажется, оно вот-вот лопнет…

Натали улыбнулась, обнажив белые зубы.

– Лопнет, и ты тогда станешь мамой этого дракончика, сидящего внутри яйца…

– Ты о чём сейчас, Натали? Ты серьёзно думаешь, что это яйцо динозавра?

– Скорее всего, это яйцо Ёрмунганда, плюющего смертельной слюной, с которым у нас уже состоялась жаркая встреча. Так что, подруга, готовься стать этому детёнышу любящей матерью… Ты прикоснулась к яйцу, и этого достаточно…

– Достаточно для чего?

– Для того, чтобы новорождённый зафиксировал твой запах. Вылупившись из яйца, он найдёт тебя и будет считать своей матерью, с которой будет неразлучен до самой смерти.

– Чьей смерти?

– Не знаю. Твоей или его…

– Надеюсь, ты шутишь?

– Нет, не шучу… Я буду для него крёстной мамой, я ему даже имя придумала – «Ёхо», – иронично улыбнулась Натали.

– Натали, мне не до шуток. Я перенервничала… Прикоснись тоже к яйцу, мне так будет спокойнее… Если что, то у Ёхо будет мама номер один и мама номер два. Скажи, что это здорово и, главное, в современном европейском тренде…

– Ладно, сделаю, как ты просишь, – улыбнулась Натали и положила руку на яйцо, но тут же отдёрнула её.

Послышался треск, скорлупа лопнула, и из яйца высунулась огромная чешуйчатая зелёная голова с открытыми ноздрями и жёлтыми немигающими глазами.

Новорождённое чудовище зевнуло, раскрыв рот, усеянный многочисленными мелкими зубами, высунуло длинный язык, который лизнул руку оцепеневшей от страха Натали, и, вдобавок ко всему, послышался отчётливый звук, печальный и словно просящий о чём-то:

– Mami.

– Mama mia, – потрясённо воскликнула Натали.

– Mami… – повторил новорождённый.

– Ёхо, – выдавила в ответ из себя Натали только что придуманное ею имя.

Преодолев охвативший её страх, она погладила дракона по блестящей головке и убрала с его спины застрявший между шипов обломок скорлупы. Дракон издал негромкий звук и повернул голову в сторону Елены. Та от страха втянула голову в плечи.

– Mami, – вновь послышался его членораздельный звук.

Елена, сбросив с себя оцепенение, так же, как и Натали, протянула к нему руку и погладила его по голове со словами:

– Ёхо.

Натали улыбнулась, и её глаза наполнились светом.

– Какой у нас большой и умный малыш. Он нас точно в обиду не даст. Скажи, Ёхо, что это так?

Ёхо качнул утвердительно своей чешуйчатой головой и вновь издал звук: «Mami».

Затем потёрся головой о руку Елены и вылез из скорлупы наружу.

– Ого! – восхитилась Натали. – Он больше длиной, и всё указывает на наличие разума в этой головке, покрытой непроницаемым, хитиновым панцирем…

– Натали, давай покормим Ёхо чем-нибудь. Здесь должны быть холодильники с едой. Мы откроем их, и пусть он отыщет в них то, что ему придётся по душе.

Дракон одобрительно вильнул своим чешуйчатым хвостом, и этот его жест привёл в полное умиление его названных мам.

– Какой же он милашка, – не удержалась от комплимента Елена.

Ёхо, заслышав эти слова, приподнялся и ткнулся зелёной, жёсткой и шершавой мордой ей в грудь, словно новорождённый телёнок, и в окружающее пространство полилось низкое рокотание, схожее с мурлыканьем гигантской кошки…

***

Холодильники с едой отыскались в каждом научном отсеке, огороженном стеклянной перегородкой. Ёхо сразу вник, что ему надлежало сделать, и быстро стал набивать продуктами своё огромное тело. Сначала он предпочёл мясо нескольких кроликов, затем затолкал в себя пару тушек индейки и уйму различной зелени, а в завершении трапезы выпил несколько банок томатного сока.

Глядя на него, решили перекусить и Натали с Еленой, желудки которых были тоже абсолютно пусты. Их предпочтение свелось к готовой пище в фольгированных упаковках и капсульному кофе.

Сидя за чьим-то рабочим столом с чашкой кофе в руке, Елена расчувствовалась и откровенно призналась Натали, что она ощущает себя намного спокойнее в присутствии Ёхо.

Она не лукавила, ибо на подсознательном уровне чувствовала, что им не следует опасаться этого существа, от него не исходило никакой угрозы, скорее наоборот, при возникновении угрозы жизни Ёхо встанет на их защиту.

Заслышав её слова, а скорее всего, прочитав мысли, поглощавший рядом пищу дракон отреагировал уже устоявшимся звуком «Mami».

Закончив приём пищи, подруги огляделись. Внимание Натали привлекла толстая папка, лежащая на одном из рабочих столов, на которой зловеще красовался гриф «Confidentially».

Она подошла к столу, взяла папку в руки и открыла её. Из папки тотчас полыхнуло пламя, и в воздухе почувствовался запах серы.

Натали бросила папку на пол.

– О чёрт! – выругалась она.

В то время как Натали пыталась безуспешно заглянуть в злополучную папку, Елена исследовала содержимое выдвижного ящика стола, за которым они пили кофе. Её внимание привлекла небольшая книжица. Это был блокнот в потёртой кожаной обложке. На нём не было никакого изображения, кроме едва просматриваемого звёздно-полосатого флага, явно указывающего на его принадлежность.

Натали раскрыла его: страницы из тончайшего волокна, явно не бумаги, были сплошь исписаны мелкими буквами на английском. Она подёргала за край чистого листа – бумага походила на тонкую прочную кожу, покрытую специальным слоем и исписанную стилусом…

Елена предприняла попытку прочесть текст, для чего поднесла блокнот к глазам, чтобы рассмотреть мельчайшие буковки.

– 6 ноября 2044 года мы начали величайший проект по освоению Луны, который вскоре взорвёт весь научный мир. С сегодняшнего дня я буду вести этот дневник…, – прочла она вслух первую дневниковую запись.

– Натали, они здесь занимались проектом, названным «Утечка мозгов», – обратила её внимание Елена. – «The project „Brain drain“» – это же так переводится?

– Да, это переводится так…

Елена отыскивает и читает новую запись.

– 20 декабря 2046 года. Прошло два года… Полученные результаты шокируют… Все напуганы, за исключением заместителя нашего босса Джона Мельборна. Он говорит, что мы в шаге от полного господства на этой долбаной Луне, которое принесёт нам огромное состояние…

– А вот ещё одна странная запись, – восклицает Елена. – Помнишь, ты мне рассказывала об американских девушках Долли и Джесике?

– Помню.

– Так вот, слушай, что здесь написано о них: 11 февраля 2047 года. Прощай, Джесика! Ты, как и Долли, была милой девушкой. Красота – страшная сила! Теперь это воплощённый в реальность постулат… Это всегда мне приходит на ум, когда я вижу ваши черты в звериных мордах наших подопечных…

– Что это могло бы означать, Натали? Они что, скормили девушек этим тварям? Что ты думаешь по этому поводу?

Натали на мгновение задумалась.

– Я думаю, что всё дело в «утечке мозгов». Из названия их проекта очевидно, что мы имеем дело не только со злобными тварями, но ещё и с определённым уровнем рукотворного интеллекта…

– Натали, нам нужно уходить отсюда, мне становится не по себе…

– Ты права, надо уходить… Мы задержались, но не думаю, что это было понапрасну. Не так ли, Ёхо?

Дракон оживился, поднял вверх свою серо-зелёную головку и издал ставшее уже привычным:

– Mami.

***

Теперь их было трое. С молчаливого согласия девушек их поход в сектор «Дракон» возглавил Ёхо, и это было вполне разумным шагом. Он с лёгкостью передвигался на крепких лапах по полу, иногда приподнимался вверх и хищно раздувал свои ноздри-анализаторы воздуха.

Опасность, кроющуюся где-то далеко за их спинами, он учуял раньше, чем послышался писк БРЛ. На экране локатора были отчётливо видны две большие жёлтые точки.

– Это те самые монстры, мы должны их убить, или они убьют нас… – прошептала Натали.

Елена, не проронив ни слова, вытащила из нагрудного кармана две гранаты… Она была готова бросить их во врага.

Однако случилось неожиданное. Проломив преграду непонимания, в сознание девушек потоком хлынули образы-слова, исходящие от Ёхо.

«Не бойтесь. Я буду защищать Mami. Я знаю, кто враг. Ему не причинить вам вреда».

– Лена, ты почувствовала то же самое, что и я? – взволнованно спросила её Натали.

– Да, то же самое. Ёхо дал понять, что защитит нас. Я ему верю…

– Тогда мы смело можем идти к нашей цели, пока не объявились эти монстры.

– Да, можем…

Перед массивными металлическими воротами в китайский сектор, на которых красовалось позолоченное изваяние какого-то дракона, Ёхо остановился и обвёл немигающим взглядом жёлтых глаз лица своих спутниц.

«Это Тянь-Лун, мой далёкий предок», – вошло в их сознание новое послание от него.

Натали толкнула рукой входную дверь на воротах. Дверь не открылась.

– Закрыто, – озадаченно произнесла она, – видимо, нам… Фраза оборвалась на полуслове, ибо Ёхо своей когтистой лапой высадил дверь.

***

Первым в дверной проём вошёл дракон, девушки проследовали за ним. Изумлённо посмотрев на искорёженный электрический замок, они подивились необыкновенной силе своего подопечного. Это была не просто сила, а стихия…

– Похоже на то, что нашего Ёхо ничто не может остановить, – восхитилась Елена.

– Согласна с тобой, малыш появился на свет необыкновенно сильным, – добавила Натали.

Подтверждение сказанных ими слов ждать долго не пришлось. Враг, как и ожидалось, появился сзади, он проник вслед за ними в дверной разлом. Это были два саблезубых монстра внушительных размеров, которые заявили о себе пронзительным и воинствующим визгом, свойственным всем грызунам.

Девушки знали, что ощерившиеся злобные твари, стоящие перед ними, это мутированные землекопы-голые – некогда милые, безволосые зверушки, населяющие африканские полупустыни, – но спокойнее им этого не стало.

Натали крепко сжала в руке свой бластер, а Елена приготовилась выдернуть чеку из гранаты.

К бою с врагом был готов и Ёхо, он поднялся во весь рост и вобрал в себя огромную порцию воздуха. Им стало ясно, что будет дальше – малыш будет плеваться…

Выпущенная с силой из его небольшой, по меркам монстров, пасти ядовитая слюна мгновенно припечатала одного из монстров к полу – он рухнул и задёргался в предсмертных конвульсиях, второй успел сделать прыжок вперёд, но его настигла та же участь – мгновенная смерть!

Подруги радостно вскричали и бросились обнимать своего столь неожиданного спасителя, которого им послала судьба.

– Ёхо, ты самый лучший в мире дракон! – наперебой закричали они.

***

На территории китайского сектора был такой же погром, как в российском и американском секторах – монстры захватили колонию, умертвили всех её обитателей, а трупы стащили в ледник… Оставалось только непонятным, как они проникли в китайский сектор при закрытых воротах…

– Значит, Лэй тоже нет в живых, – голосом, полным трагизма, тихо проговорила Натали.

Она была готова от досады разрыдаться. Надежда на воскрешение кэпа посредством регенерации таяла на глазах.

– Нам осталось лишь надеяться на «Нефритового зайца», – глухо пробормотала она…

– Кто такой «Нефритовый заяц»? – тут же уточнила Елена.

– «Нефритовым зайцем» китайцы называют свой луноход…

– Мы сбежим на нём от монстров?

– Сбежать-то мы можем, меня Лэй научил управлять им, но куда бежать – Луна абсолютно безжизненная планета…

– Тогда что нам даст этот заяц?

– Лэй, в соответствии со своей служебной инструкцией должен был оставить там закладку – свой мизинец для запуска программы регенерации. Китайцы считают такой подход в условиях жестокой космической реальности вполне оправданным – надо спасти сначала себя, а затем своих товарищей.

***

«Нефритовый заяц» находился в специальном помещении в конце сектора, где для него предусмотрительно был оборудован выход на поверхность Луны. С учётом решаемых задач луноход, помимо прочего оборудования, был оснащён ионной пушкой, стреляющей электрическими заряженными атомами, и бластерами. На его борту также имелся месячный запас продовольствия на случай непредвиденных обстоятельств.

К нему и выверила путь Натали… Единственное, что её волновало, не сменил ли Лэй пароль на входе? Ведь прошло более двух лет с последней их встречи…

Луноход, как ожидалось, находился на прежнем месте. Натали охватило волнение, которое передалось и Елене. Та понимала всю сложность сложившейся ситуации и предпочла ни о чём не спрашивать подругу…

Подойдя к луноходу, Натали на мгновение замерла, словно собираясь с мыслями, затем сделала глубокий вдох-выдох и произнесла пароль.

– Наталэй, – отчётливо сказала Натали. Это слово, образованное из их имён, и было тем паролем, на который так надеялась она.

Входная дверь лунохода бесшумно сдвинулась в сторону…

Лицо Натали озарилось улыбкой.

– Получилось! Я люблю тебя, Лэй, – взволнованно прокричала она.

Елена даже не обратила внимания на эти слова, так как пребывала в задумчивости. Её занимала мысль о том, как им быть с Ёхо, его нахождение внутри лунохода было невозможным, из-за больших размеров.

Понял причину её обеспокоенности и дракон, подтвердив тем самым ещё раз свою уникальность.

– Я буду охранять mami на входе, – постучалось в сознание девушек очередное его послание.

– Какой же ты умный, Ёхо, – в один голос воскликнули они и, присев на корточки, принялись гладить его по голове.

Натали встала, расправила плечи.

– Пора, подруга, убедиться, что мы не обманулись с тобой в своих ожиданиях, – решительно шагнула внутрь лунохода Натали.

Елена последовала за ней. Дверь лунохода закрылась…

***

Натали сразу прошла в медицинский отсек, и оттуда мгновенно донёсся её восторженный возглас:

– Мальчик-с-пальчик жив, и он уже большой.

Елена поспешила на её голос. Медицинский отсек, в который она вошла, представлял собой мини-палату с расположенным в ней по центру прозрачным боксом, схожим по обилию шлангов, цветных проводов и наличию различных устройств с боксом-кувезом в российском секторе.

В центре бокса в специальной форме, наполненной желеобразной массой, формировалось человеческое тело. Отчётливо просматривался его костный скелет, череп и внутренние органы.

– Это Лэй?

– Да, это он…

– Извини, Натали, а он при жизни был красивым? – осторожно поинтересовалась Елена.

– Красивым? – переспросила Натали. – Наверное, да. Понимание красоты, подруга, зарождается здесь… – она постучала костяшками пальцев по голове. – У меня лично зародилось. Изначально мне казалось, что все китайцы схожи между собой. Их сходство я видела не только в раскосых глазах, но и в их движениях и реакциях. Они мне напоминали больших кошек, выслеживающих добычу. Та же упругая походка, устремлённый взгляд, превосходная физическая форма, высокая готовность к действиям. Позже я разглядела в Лэй возвышенную духовную составляющую, живущую далеко не в каждом человеке, и полюбила его…

– И сколько ещё времени Лэй будет здесь плавать?

– Временной счётчик показывает, что до конца процесса регенерации осталось семь часов. Всего этот процесс занимает двадцать четыре часа…

Елена на мгновение о чём-то задумалась.

– Процесс регенерации начался сразу, как только на пульт контроля физического состояния поступил сигнал о его гибели, – продолжила Натали. – Уже утром мы увидим обновленного Лэй, улыбающегося и полного жизненной энергии…

– Примерно такими мы были с тобой четыре часа тому назад, – с иронией в голосе резюмировала Елена.

– Ну, да, – согласилась Натали. – Давай оставим его в покое и вернёмся штурманский отсек, – предложила она.

***

Вернувшись в штурманский отдел лунохода, Натали уселась за пульт управления, а Елена принялась рассматривать его внутреннюю начинку.

– Здесь как в кабине самолёта – много всякой аппаратуры, – изумилась она.

– А тебе доводилось быть в кабине самолёта?

– Доводилось. Я занималась прыжками с парашютом.

– Так ты не трусиха…

– Как тебе сказать, монстров я однозначно боюсь…

– А кто их не боится? Тем не менее гранаты ты бросала решительно…

– Наверное, потому что иначе было нельзя.

– Знаешь, Лена, я сейчас подумала о Ёхо. Мне кажется, что с каждой минутой своего взросления он всё лучше понимает нас. Не исключаю, что эта способность у него привнесённая. Но как бы там ни было, нам надо постоянно держать с ним телепатическую связь, он не должен себя чувствовать одиноким.

– Нам повезло, Натали, что у нас такой подопечный. Как он там сейчас?

– У меня, mami, всё хорошо, – постучалась в их сознание весточка от Ёхо.

– Ну и отлично, – дружно рассмеялись подруги, чувствуя, как улучшается настроение.

– Я где-то читала, – продолжила Натали, – что древние китайцы умели разговаривать с драконами, но это искусство со временем было ими утрачено. Это я говорю к тому, что Лэй может научиться у Ёхо основам коммуникации с драконами и возродить былое. Как ты думаешь?

Елена расплылась в улыбке.

– Думаю, что Ёхо будет рад новому другу.

– А ещё ему придётся подружиться с котом Котофеем. Только мы должны будем объяснить Ёхо, что друзей не едят, хотя они отдалённо напоминают кроликов.

– Это ваш друг спрятался в техническом шлюзе? – поступил запрос на информацию от Ёхо.

– Да, это он. Как ты о нём узнал, Ёхо?

– Я его чувствую… Он говорит: «Мяу…»

– Бедный котик, – всплеснула руками Елена, – нам его нужно быстрее спасти, придумай что-нибудь, Натали…

***

Натали задумалась. Её лицо приняло сосредоточенное выражение, казалось, что она затихла, но вот встрепенулась, и на лице появилась холодная решимость к действию. Натали хорошо владела собой, и трудно было представить, чтобы она могла раскиснуть и не принять верного решения.

– Придумала! – воскликнула Натали. Мы возвращаемся в свой сектор.

Елена не сразу поняла её.

– Что?

– Мы возвращаемся в свой сектор на луноходе. По пути извлечём Котофея из заточения… В итоге мы все будем вместе, но на нашей территории.

– Это правильно, Котофея спасём, Лэй вернётся к жизни и спасёт нашего кэпа, потом все вместе подумаем, что делать дальше, – одобрила её план Елена. – А ты сможешь управлять «Нефритовым зайцем», здесь столько много различных кнопок?

Натали усмехнулась.

– Для этого мне придётся два раза ткнуть пальцем в сенсорный экран управления. Первый раз, чтобы включить луноход, второй раз – чтобы выбрать точку прибытия. Скажу честно, что эту операцию я проделывала не единожды. Мы с Лэй обследовали прилегающую к кратеру местность на многие сотни километров… Жаль только, что из ионной пушки не довелось пострелять, а то сейчас завернули бы на пастбище, где пасутся эти «свирепые овцы», и разобрались с ними… Да ладно, оставим эту процедуру Лэй и нашему кэпу. Нам нужно кота из беды вызволить…

Ёхо безошибочно определил место заточения Котофея, он разгрёб своими мощными когтистыми лапами образовавшийся завал и отошёл в сторону, чтобы не нервировать кота.

Кот появился не сразу, его пришлось долго убеждать, что ему ничего не грозит, и лишь после этого он, грязный, исхудавший и напуганный, появился перед ними.

– Котик, милый, иди ко мне на руки, – присев на корточки, позвала его Натали.

Котофей счёл эти слова убедительными и прыгнул к ней в распростёртые объятия, внутри его благодарно заурчал моторчик.

Затем он увидел Ёхо, и настроение резко сменилось на противоположное: он выгнул спину дугой, оскалился и зашипел.

Дракон же втянул в себя воздух широко раскрытыми ноздрями и, не оставшись в восторге от его запаха, продемонстрировал к нему полное безразличие.

– Так, всем слушать меня! – строгим голосом сказала Натали. – Ёхо, ты единственный дракон на планете Луна. Котофей, ты единственный кот на этой планете. Вы разного размера, но вы чертовски умные. А ещё мы вас очень любим. Берегите друг друга! А сейчас мы едем к месту нашего ночлега…

Девушки с котом залезли в луноход, и он тронулся дальше по туннелю. За ними последовал и дракон.

– Мы займём с тобой, Лена, две гостевые комнаты.

– А где будет находиться Ёхо?

– Он уже определился с местом – залез под колёса лунохода, и ему там хорошо.

– Мне здесь хорошо, mami, – подтвердил он.

Глава седьмая

Сон никак не шёл Елене в голову, несмотря на комфортную кровать, на которой она лежала. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь найти удобное положение. Её сознание раздирали думы о землекопах-голых и тихоходках, обретших внезапно обличье монстров и угрожавших их жизням. Наконец, измучившись, она заснула…

И оказалась в лесу. Вот только лес был совсем другим, не тот, который она знала с детства. Нежные зелёные, жёлтые, белые оттенки исчезли, всё стало кроваво-багровым. Кровь стекала по стволам деревьев, капала с листьев, корни и ветви сочились кровью. За ней гналось двухголовое чудовище, изрыгающее из пастей огонь. Оно пронзительно ревело, ломая огромными когтистыми лапами стволы деревьев, как соломенные тростинки, опираясь на ребристый хвост поднималось вверх и ядовито-желтыми глазами выискивало её.

Откуда-то из потаённых глубин её подсознания донёсся тихий шёпот её деда, он настойчиво твердил: «Мобилизуй волю, усиль кровообращение во вторичной сосудистой системе, открой ионный канал, включи глициновые рецепторы, направь нейрохимическую энергию головного мозга в мускулы и беги, внучка, что есть мочи, беги…»

***

Елена проснулась и вскочила на ноги. Её глаза говорили о том, что она ошеломлена сновидением.

– В чём дело? – спросила её Натали, приподнявшись с соседней кровати. – Мне почудилось, что ты кричала…

– Мне приснился кошмар… Неожиданно я услышала чей-то стон и поняла, что эти звуки издаю я сама.

– Это неудивительно, подруга, после того, что мы с тобой повидали… Сейчас я подойду и сделаю тебе массаж головы…

Сон взволновал Елену. Она давно не видела сны, а кошмары и подавно, с самого детства. Виной всему был переизбыток впечатлений от встречи с монстрами.

Натали с пониманием сделала ей массаж головы.

– Теперь попробуй уснуть, сделай десять глубоких вдохов, – предложила она Елене, возвращаясь на своё место.

Елена сделала десять глубоких вдохов, потом ещё десять… потом ещё… От избытка кислорода у неё закружилась голова, и она привстала.

– Не спится? – открыла глаза Натали.

– Извини, я вновь разбудила тебя…

– Не стоит извиняться, я пребывала в полудрёме. Это всё от перевозбуждения, не каждой девушке приходится встречаться с чудовищами. Будем считать, что нам с тобой повезло – мы встретились, и не с одним…

– Да уж… – невесело протянула Елена.

– Давай думать о чём-нибудь приятном, например, о наших «сладеньких», которым мы посвятили часть своей жизни, – рассмеялась Натали.

– Давай, – нехотя согласилась Елена, – только ты начинай первой, у меня от моего «сладенького» до сих пор горечь на душе.

– Окей, давай буду я. Если говорить о наших «сладеньких», то у каждой из нас есть свои предпочтения, на которые мы западаем, презрев голос разума. Одной нужны рослые брюнеты, второй голубоглазые блондины, третья обожает «папиков», у которых наличествует яхта премиум-класса, четвёртая готова «замутить» с юношей, у которого едва пробился пушок на нижнем этаже.

Мне всегда было наплевать на внешность, на счёт в банке и возраст, хотелось найти друга, надёжного и преданного. Я категорически не переношу, когда мне «вешают лапшу на уши», хотя слова, промурлыканные на экстремуме нежности «малыш, ты такая изысканная, такая чудесная и такая трогательная», за ложь не сочту.

Я не стерплю мужика-жигало, потому как однажды обожглась на таком. Мне не по душе те, у кого сложные отношения с крепкими напитками, был у меня и такой – ты его видела.

Я никогда не вступлю в отношения с хамлом, такого мужика я тоже встречала в своей жизни… Словом, негативного опыта у меня с избытком.

Чаще всего мой избранник отыскивался в номинации «не мальчик, но и далеко не старик». В этой номинации попадаются образчики, в которых есть нечто такое, которое приходится любой девушке по душе.

Может, я излишне капризна, наверное, необходимо на что-то закрывать глаза, так поступает подавляющее число девушек. Но парадокс состоит в том, что во время совместной жизни мои глаза слишком широко открываются. Обозрев картину во всей красе, я быстренько ретируюсь.

Моя жизнь полна романов, но в загс я больше не ходок. Я заполнила свою жизнь исследовательской работой и тешу своё самолюбие результатами, достигнутыми мной на научном поприще.

Если ты успела заметить, то все отчётливые припухлости, свойственные женскому полу, у меня на своих местах, плюс неплохие мозги, и это вселяет надежду, что я своё бабье счастье не упущу. Просто у меня сейчас закончился очередной цикл нежности и наступил период угрюмости…

– У меня сейчас тоже этот период, – невесело буркнула Елена.

– А что с тобой, подруга, не так? – завершила вопросом своё повествование Натали.

– Да всё со мной так. У меня любовный опыт невелик. Был у меня один смазливый индивид из артистичной семьи, у которого «пушок едва пробился». Он мусолил меня слюнями на каждом свидании. Перспектива быть обрюхаченной от этого хлыща, нюхавшего кокс, мне явно претила, и я указала ему на дверь.

Последним был «военный-обыкновенный», в которого я влюбилась, как дура, и даже собралась связать с ним свою судьбу. Однако Вселенная соблаговолила ко мне и вывела меня на светлую дорожку, позволив разглядеть истинное лицо моего избранника, не пропускавшего мимо себя ни одной женской юбки. Говоря проще, я его застукала с любовницей накануне своей свадьбы. И теперь я здесь, вдали от порока и мирской суеты, – подытожила своё горькое повествование Елена.

Натали приобняла её.

– Не отчаивайся, Ленчо, пробьёмся. Жизнь штука непростая и порой завязывает весьма затейливые узоры. Дела пошли не так, как ожидалось. Разумеется, это эвфемизм. Дела пошли у нас хуже некуда, но я почему-то уверена, что Вселенная будет к нам благосклонна.

– Почему ты меня назвала Ленчо? Меня так ещё никто не называл…

Натали посмотрела на неё с полуулыбкой.

– Не грузись, подруга. Просто я склонна к переименованию всего устоявшегося, у меня собственная система, которую я назвала «НатаФурь».

– И в чём она заключается?

– В каждом человеке я отыскиваю сидящее в нём антропоморфное существо, если угодно, то дракона, живущего в нас, которого мы смогли приручить. Иными словами, моя «фурь» – это люди, в разной степени ведущие себя как животные.

– И какое животное сидит во мне согласно твоей классификации?

Натали рассмеялась.

– Ленчо и сидит, это антропоморфный лев – пушистый, благородный, добродушный зверь…

– А ты сама какая фурь?

– Учёная птица-секретарь…

Елена вытаращила от удивления глаза.

– А знаешь, ты на неё очень даже похожа.

– Похожа, только гадюк не ем, – хихикнула Натали. – А что говорит твой уникальный дед про таких, как я – сытых любовью по горло?

Елена на мгновение задумалась.

– Ну, не знаю, ничего не приходит на ум, – промямлила она. – Что касается противоположного пола, то он как-то сказал: «Пока у мужика ягоды в ягодицах, он в своих помыслах непоколебим».

Натали рассмеялась.

– А ведь твой дед прав… Это характерный поведенческий аспект мужской жизни. Впрочем, отчасти это применимо и к нам. Если ягоды в наших ягодицах не скисли, и мы не нашли ещё свою любовь, то нас со светлой дорожки в кусты не так просто свернуть. Но если скисли, то всё идёт иначе, мы хватаемся за саму эфемерную возможность быть счастливой.

Ты не обращала внимания на то, что порой простая беседа с мужчиной неожиданно принимает интимный характер?

Елена скривила лицо.

– Не обращала. У меня в этом плане всё захламлено. Мне нужна надёжная вторая половинка…

– Я тебя огорчу. Нет, Лена, никаких вторых половинок. Есть просто отрезки времени, в которых нам с кем-то хорошо. Один час. Три дня. Полгода. Десять лет. Вся жизнь. Относись к этому так, и ты быстро заштопаешь рану в своей душе. А что касается верности, то она нужна для подтверждения своей исключительности. Кстати, знаешь, что Ева у Адама не была первой женой?

– Ну, и кто залез между ними?

– Евреи в своих религиозных писаниях утверждают, что это была некая Лилит, которая потом сбежала от Адама. Согласно их текстам, Адам взял её в жёны только потому, что устал от соитий с различными животными. Но и сама Лилит была ещё та штучка – не имея возможности производить на свет собственных детей, она поклялась уничтожать чужих. Однако при этом обещала щадить тех из них, чья мать защитит дитя амулетом в виде дощечки с её именем.

– Ужас какой! – содрогнулась Елена. – После такого родового наследия все последующие чудачества людей принимаются как невинная шалость.

– Я тебе об этом и говорю, не стоит заморачиваться насчёт второй половинки. Никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит…

– Натали, а ты сама не заморачиваешься насчёт Лэй? Сдаётся мне, твоё появление на МИК не случайно. Расскажи, как у вас всё началось…

Натали смутилась, но быстро взяла себя в руки.

– Как всё у нас началось? – повторила она заданный ей вопрос. – Это, пожалуй, самое романтическое и необычное место в нашей истории, описание такого вряд ли встретишь в каком-либо известном любовном романе.

Я как-то тебе сказала, что американцы совместно с израильтянами сбросили контейнер, наполненный тихоходками, в горло ударного вулкана, расположенного на Северном полюсе.

– Да, так и сказала, это я помню…

– Так вот, сама-то я не очень-то в это поверила. Уж как-то неправдоподобно, по крайней мере для меня, прозвучала версия оставления ими своей лунной базы на Северном полюсе.

В один из дней я решила спуститься на дно кратера «РосКит» по проторенному американцами маршруту. Никому из команды говорить не стала, надела защитный костюм и покинула базу.

– Неужели никто из наших не заметил твоего исчезновения? – усомнилась Елена.

– Заметили все, но решили, что я просто вышла погулять на поверхность, такое не возбранялось.

– Спуск на дно кратера меня не утомил, хотя известно, спускаться намного труднее, чем подниматься. Осталось пройти несколько метров… я уже видела дно, покрытое бурым снегом, и лежащий на нём какой-то блестящий предмет. Однако впереди меня поджидал сюрприз – тропа, по которой я шла, внезапно оборвалась, уткнувшись в отвесный обрыв. Подойдя к краю, я осторожно глянула вниз – глубина метров шесть, не менее…

Я уже было собралась возвращаться назад, как мой взгляд наткнулся на скрученную верёвочную лестницу, торчащую между камней. Недолго думая, я закрепила один её конец за острый угол торчащего камня, а другой сбросила вниз.

– Я сделала всего лишь несколько маленьких шагов, – Натали перевела дыхание, – как услышала два громких хлопка, прозвучавших почти одновременно, и полетела вниз…

– И что это было? – нетерпеливо спросила Елена.

– Как мне стало потом известно, это выстрелили пиропатроны, они и отстрелили лестницу…

Елена шмыгнула носом.

– Не спрашиваю, кто приготовил такую ловушку, потому как уверена, что это дело рук американцев. Но интересно знать, как ты оттуда выбралась?

– А вот здесь самое интересное, – улыбнулась Натали. – На дне кратера меня отыскал…

– Лэй? – не дала договорить ей Елена.

– Да, Лэй, он самый. Оказалось, что я ему очень нравилась, но он никак не решался ко мне подойти, всё выжидал подходящий случай…

Елена рассмеялась.

– Ну да, и случай подвернулся более чем подходящий, – ты на дне кратера, и, скорее всего, в бессознательном состоянии. Упасть с шестиметровой высоты на мокрый снег – это не шуточное дело!

– В тот день, завидя меня на поверхности Луны, он увязался за мной, спускался в кратер не спеша, но когда услышал выстрелы, то понёсся вниз сломя голову. Подбежав к обрыву, с которого свалилась я, он увидел меня распластанную внизу. У него была с собой верёвка, он обмотал ею камень и спустился вниз. Я была, как ты и предположила, в бессознательном состоянии…

Лэй привёл меня хлопками по лицу в чувство, расстегнул на мне защитный костюм и воткнул в плечо какой-то обезболивающий укол из своей аптечки.