Викинг. Книга 7. От Дуная до Рейна

Интерлюдия "Несчастный император"

29 августа 1774 года, дворец Хофбург, Вена

Жажда мести пожирала императора Иосифа, как весенний пал сухую траву, отнимая у него способность к рациональному и критическому мышлению. Однако, он даже и не собирался бороться с этим, всепоглощающим и дающим призрачную надежду на получение морального удовлетворения, чувством.

***

Как бы нелепо не звучало подобное определение применительно к одному из представителей (да ещё и его главе) огромного Габсбург-Лотарингского дома, но к своим тридцати трём годам император Иосиф Второй оказался, практически, одиноким и глубоко несчастным человеком. Хотя летом 1760 года двадцатилетнему соправителю огромной империи будущая жизнь представлялась волшебной сказкой, которая продлится бесконечно долго.

В этот год его мать, императрица Мария Терезия, добилась заключения брака между ним и внучкой французского короля Людовика Пятнадцатого очаровательной юной принцессой Изабеллой Пармской. Естественно, союз Иосифа и Изабеллы был обусловлен прежде всего политической целесообразностью и скреплял австро-французский оборонительный пакт 1756 года, но вышло так, что молодые люди сразу же прониклись взаимными нежными чувствами друг к другу, и брак по расчёту оказался настоящим браком по любви.

Однако, сказка оказалась короткой, словно рекламный ролик. Вначале ушла мать, императрица Мария Терезия, а затем его обожаемая супруга, нося под сердцем второго ребёнка, заболела оспой, ставшей в итоге причиной гибели и дитя во время преждевременных родов, и самой Изабеллы. Случившееся оказалось сильнейшим потрясением для Иосифа, и он с трудом пришёл в себя, найдя утешение и силы для жизни в любви к их с Изабеллой первенцу – годовалой дочери Марии Терезии, названной так в честь любимой бабушки.

Сохраняя искреннюю преданность Изабелле, Иосиф категорически не желал повторного брака. Тем не менее, по политическим причинам и под давлением высшего общества, император был вынужден пойти наперекор своему желанию (точнее нежеланию) и в 1765 году женился во второй раз – на Марии Йозефе Баварской, дочери бывшего императора Священной Римской империи Карла Седьмого. Этот брак оказался и несчастливым, и недолгим, и бесплодным. Через два года, всё та же оспа стала причиной смерти Марии Йозефы, а зимой 1770 года в возрасте восьми лет умерла от пневмонии и его любимая дочурка Мария Терезия.

Тяжело перенеся очередные удары судьбы, Иосиф заявил, что больше связывать себя узами брака не намерен, а официальным наследником престола объявил своего младшего брата Леопольда, великого герцога Тосканского.

Однако на этом неприятности Иосифа не закончились, ведь той же зимой на жизненном пути Иосифа впервые появился Викинг, ставший его злым гением. Поскольку, после вмешательства этого загадочного русско-курляндского графа-герцога-короля-императора-царя, большинство внешнеполитических проектов Иосифа накрылись «медным тазом». Здесь и срыв заключения сделки с Блистательной Портой во время подписания русско-турецкого Бухарестского мирного договора, и неудачная попытка присоединения Галиции, затем разгром союзной Польши и пленение ставленника Иосифа на польском престоле, ну и на десерт, уничтожение австрийской армии в Валахии и вероломное нападение фон Цитена на Силезию. Последней же каплей, переполнившей чашу терпения императора Иосифа, стала трагическая гибель Марии Кристины, с которой он, в отличии от остальных своих многочисленных братьев и сестёр, оставался до последнего времени близок.

***

Император уже почти полчаса стоял у своего любимого окна в рабочем кабинете, выходящем на Йозеф-плац, представляя себе в цветах и красках, как будет расправляться с Иваном, олицетворявшим собой все печали и невзгоды, выпавшие на его долю, а прибывшие с докладом сановники терпеливо ожидали вердикта Иосифа по вопросу поездки в Регенсбург.

Государственный канцлер граф Кауниц уже было собрался с духом, чтобы отвлечь императора от созерцания площади, как двери кабинета распахнулись и четверо слуг под предводительством обергофмаршала императорского двора внесли деревянный манекен и установили его по центру помещения.

– Ваше Величество всё готово, прошу! – с поклоном обратился обергофмаршал к императору, протягивая ему кавалерийскую саблю в ножнах.

– Благодарю! – повернулся к нему император и взял саблю в руки.

Обнажив клинок, Иосиф вернул ножны обергофмаршалу, с интересом осмотрел оружие и подойдя к манекену, молча нанес по нему не очень умелый удар по диагонали. Манекен оказался крепким парнем и сабля, наткнувшись на неподатливую преграду (всё же не топор и для рубки дерева не предназначена), резко отскочила от деревянного плеча и взмыла вверх, преодолев силу хвата неопытной руки императора. Иосиф, конечно, владел шпагой (на уровне ниже среднего), однако саблю держал в своих руках всего пару раз в жизни, а физическим развитием не блистал, поэтому слегка переоценил свои возможности и оказался не готов к управлению непривычным оружием.

Сделав замысловатый кульбит, сабля со звоном припаркетилась недалеко от ноги фельдмаршала графа Франца Мо́рица фон Ла́сси, президента Гофкригсрата (придворного военного совета), и замерла. Бывалый вояка, не моргнув глазом, спокойно поднял саблю с паркета, однако возвращать её императору не спешил, а вместо этого обратился к нему с докладом:

– Ваше Величество с сербской границы пришло срочное донесение. В предместьях Баня-Луки появилась орда кочевников-ногайцев из Буджака, присягнувших в прошлом году императору Ивану, а в районе Нови-Сада отмечено движение маршевых колонн пехоты, по всей видимости русской. Нет никаких сомнений, что это подкрепление для армии сербского князя Прерадовича, который, по всей вероятности, такой же серб, как и я, – саркастически ухмыльнулся фон Ла́сси, – а на самом деле, это русский фельдмаршал граф Суворов, уничтоживший в прошлом году армию генерал-фельдцейхмейстера Лаудона в Валахии. Если армии императора Ивана нанесут одновременный удар из Силезии и Хорватии, а венгры Тёкели атакуют Буду и Пешт, мы окажемся на грани катастрофы!

Лицо императора скривилось после упоминания имени его заклятого врага и посмотрев на Кауница, он воскликнул, показывая пальцем на фельдмаршала:

– Прислушайтесь граф и больше не говорите мне, что с этим курляндским выскочкой следует договариваться. Однако, мне надоело выслушивать ваши оправдания по поводу постоянных провалов нашей внешней политики, господа. Я немедленно еду в Регенсбург и сам решу вопрос с этим Иваном, раз уж вы не в состоянии предложить что-нибудь действенное. Фон Ла́сси, вы сопровождаете меня вместе с Первым лейб- гусарским и лейб-кирасирским полками, выезд завтра утром!

– Слушаюсь Ваше Величество! – кивнул в ответ фельдмаршал.

– Ваше Величество, позвольте высказать предположение? – на свою беду, решил принять участие в беседе министр иностранных дел граф Иоганн фон Тальман.

– Высказывайте! – небрежно махнул кистью император, опять скривившись, словно от зубной боли. Последнее время фон Тальман стал раздражать Иосифа своей назойливостью, и тот уже начинал подумывать об его замене, даже не смотря на постоянную и чрезвычайно высокую информированность графа о европейских делах.

– Ваше Величество, я предлагаю не принимать поспешных решений и разобраться в мотивах императора Ивана, ведь все действия, которые он предпринимал до настоящего момента, всегда подчинялись логике достижения его целей, и у нас нет оснований полагать обратное в ситуации с Советом курфюрстов и блокадой Регенсбурга! – не придав значения раздраженной реакции императора, назидательным тоном продекламировал свою сентенцию фон Тальман.

Накрученный собственными мыслями, император не сдержался и выплеснул наружу накопившееся раздражение, перейдя на крик:

– Вздор! Вы заигрались в Großmeisterа по Ивану, ни разу не сумев оказать ему достойного противодействия, а его армии скоро станут угрожать Вене. Я уже сам разобрался в его мотивах без ваших глубокомысленных подсказок – он просто испугался, а передвижения его армий, которые не пересекают границ империи, чтобы не дать мне оснований для мобилизации Имперской армии, не что иное, как способ ввести меня в заблуждение. Да, он испугался «имперской опалы» и решил договориться со мной, чтобы не потерять и Силезию, и Бранденбург – земли богатые и развитые, не в пример дремучей России, и, что самое главное – титул курфюрста. Возможно, он решил пойти на попятную и вернуть мне Силезию, чтобы оставить за собой хотя бы Бранденбург, сохранив этим принадлежность к имперским сословиям, право выбора императора и возможность влияния на внутреннюю политику империи…

Замолчав на мгновение, император оскалился, что при его специфической челюсти выглядело весьма угрожающе, и рубанул рукой воздух со словами:

– Глупец, возомнивший себя повелителем мира, перехитрил сам себя и сейчас он одной Силезией со мной уже не расплатится, я заберу у него ВСЁ, а вы граф, – ткнул он пальцем в фон Тальмана, – по несчастью, вдруг стали слабы здоровьем и не можете более служить моему императорскому величеству на столь ответственном посту, поэтому напишите прошение об отставке, и я сейчас же его удовлетворю. Аудиенция окончена!