Под небом Калабрии. Книга первая. Опалённая

Под небом Калабрии. Опалённая

Книга первая

Италия. Город Локри. 1955 год

Глава 1. Долгожданная встреча

Прозрачный блеск лёг на пухлые губы. Я не любила краситься помадой, но в жару надо спасать от пересыхания мои «нежные уста», как называл их Марко. Хочу сохранять их всегда мягкими и нежными, чтобы дарить страстные поцелуи своему единственному мужчине. Вспомнила о нём и расплылась в улыбке. Так, надо вернуться к работе.

Я собралась с мыслями и разложила все бумаги по своим местам, отнесла последние папки в архив, а те, что понадобятся синьору Чери́зо, оставила на столе. Утром занесу.

Работать не хотелось, ведь сегодня милый возвращается из рейса, и я уже замечталась о том, как мы встретимся, как его сильные руки прижмут меня к себе, солёные от морского ветра губы поцелуют, и моё тело запоёт от восторга, а душа взлетит от счастья.

– Бьянка, домой собираетесь? – вырвал меня из сладких грёз о любимом мужской голос, и я обернулась.

Синьор Чери́зо лениво прислонился к двери, держа одну руку в кармане. Слегка прищурив глаз, он затянулся сигариллой1.

«Как тихо он подошёл. Интересно, давно он тут стоит?» – подумала и в смущении опустила ресницы.

– Вы нашли документы в архиве, которые я просил? – Мужчина, выпустив струйку дыма, продолжил пристально смотреть.

– Да, синьор Чери́зо. Я подумала, что они только утром вам понадобятся, – ответила, немного смутившись его зелёных глаз.

В конторе адвоката Чери́зо я работала помощницей и секретарём всего два месяца и до сих пор немного побаивалась начальника. Это место считалось довольно престижным, и я не хотела его потерять. Всё время боялась сделать что-то не так, а босс оказывался часто не в духе и цеплялся к любым мелочам. Он требователен ко всему, что касалось дел и работы.

Адвокат Витторио Чери́зо привлекательный, холостой, тридцати четырёх лет, выше среднего роста, стройного телосложения, с каштановыми волосами, прямым аристократическим носом и чётко очерченными губами на гладко выбритом лице. Этот мужчина скорее походил на киноактёра, а не на обычного юриста. На работе он красовался в лучших деловых костюмах, купленных в Милане. Его туфли всегда были начищены до блеска, а на белоснежных манжетах блестели золотые запонки. Именно поэтому по округе ходило много сплетен, а местные женщины по нему просто с ума сходили. Я это поняла, когда начала здесь работать. Поговаривали, что барышни со всего города стремились попасть именно к нему со своими спорными делами. Наверное, в надежде привлечь его внимание. И нужно сказать, что синьор Чери́зо некоторых утешал, особенно это становилось заметно по довольным и возбуждённым взглядам женщин, которых он неоднократно подвозил в конце рабочего дня. Я сама это не раз видела.

– Они мне нужны сейчас, Бьянка, – строго выговорил он, снова затянувшись ароматным кубинским табаком.

Повернувшись к своему столу, я взяла внушительную стопку архивных дел, которые предательски начали заваливаться. Реакция синьора Чери́зо оказалась молниеносной. Он подхватил стопку, коснувшись моих рук. Пальцы оказались тёплыми и мягкими, и от их прикосновения меня словно током пронзило. Волна смущения поднялась к щекам, отчего я, как всегда, покраснела. Подняв глаза на мужчину, увидела, что он внимательно смотрит на меня, а губы изогнулись в ухмылке, зажимая сигариллу. Но уже через секунду он забрал всю стопку папок и сказал:

– Оставьте, Бьянка. Я сам отнесу. Вы торопитесь домой?

– Да, синьор.

– Хорошо. Идите. – Он опять улыбнулся и странно на меня посмотрел. – До завтра.

– До свидания, синьор.

Мужчина, ловко придерживая стопку документов одной рукой, зашёл в свой кабинет. К чему был этот взгляд? До этого момента он никогда на меня так не смотрел, а, наоборот, постоянно делал строгие замечания, придирался по мелочам так, что я чуть ли не на цыпочках мимо его кабинета ходила. А когда приносила кофе ему и посетителям, он напряжённо замолкал и ожидал моего ухода. Может, понял, что я хороший работник, и перестал сердиться на мои неловкие действия? Да и я освоилась и перестала делать что-то не так. Ладно, неважно. Решила отбросить дурные мысли и, счастливая, отправилась по старой улочке южного приморского городка, предвкушая встречу с любимым.

Наш небольшой, но уютный домик с видом на море располагался недалеко от работы, поэтому я ходила пешком до набережной, потом ещё немного по ней вверх, ныряя в увитый зеленью и яркими бугенвиллеями переулок.

Единственные в моём гардеробе туфли на каблучке с ремешком стучали по каменной мостовой. На мне сегодня красовалось далеко не новое платье персикового цвета, с треугольным вырезом, короткими рукавами-крылышками, прикрывающими плечи, и прямой юбкой. Через тонкую ткань слегка выделялись зажимы для чулок, которые приходилось терпеть даже в такую жару. И это не дань моде, а необходимость, иначе соседские матроны будут осуждающе цокать языком и распускать сплетни. Без чулок в городе появляться непристойно. Хотя с утра я позволила себе вольность и отказалась от комбинации. Может, Марко даст денег на пару платьев, сшитых по моде с пышными юбками? Мой гардероб давно поизносился, а на новой работе нужно прилично выглядеть.

Только вышла из конторы и поймала на себе заинтересованные мужские взгляды. Из проезжающего автомобиля донёсся непристойный свист и выкрик: «Эй! Красотка!» Мои округлые формы груди и бёдер в сочетании с невысоким ростом и тонкой талией привлекали мужчин с того момента, как мне исполнилось пятнадцать. Но я так и не смогла привыкнуть, поэтому старалась идти не оборачиваясь. Когда мой отец был жив, никто не осмеливался заигрывать со мной на улице, жаль, что теперь всё изменилось.

Я зашла в булочную и купила любимую мужем матеру2, вышла на набережную и остановилась у тележки с джелато3. Так жарко, что захотелось прохладного десерта.

– Бьянка, чао! – улыбнулся продавец мороженого, с которым мы выросли на одной улице.

– Чао4, Адриано!

– Как обычно?

Я молча кивнула, а парень положил в вафельный рожок шарики лимонного джелато и протянул мне.

– Как синьора Фелиция?

– Спасибо, Бьянка, хорошо. Ворчит каждый день. Что с ней будет? Она здорова как бык, – рассмеялся Адриано и многозначительно сложил пальцы, подняв глаза к небу. – Мамма миа5! Иногда мне кажется, что она сживёт меня со свету в самом расцвете сил.

– Жениться тебе нужно, Адриано.

– Чтобы она и несчастную девушку замучила? – цокнул языком парень и улыбнулся. – Только поэтому тебя и не позвал замуж.

– Привет ей от меня передавай. Чао! – подмигнула я, подставила лицо свежему бризу и с наслаждением облизнула мороженое.

– Чао, Бьянка!

Придя домой, я переоделась в домашнее платье, включила радиолу и стала готовить ужин. Через час уже сервировала небольшой столик на кухне и, достав бутылочку белого вина, стала ждать мужа.

Последние лучи солнца окрашивали гладь моря золотыми переливами, а небо над горизонтом в оранжево-красные цвета. Я любовалась яркими красками заката с маленького балкона и вдыхала усиливающийся цитрусовый запах бугенвиллеи. Подняла голову выше и увидела, что синий цвет ночи подступал, переходя на небе в лиловый окрас, и уже виднелись первые звёздочки.

Марко не хотел, чтобы я в такую даль ехала в автобусе встречать его в порту. Говорил, что хочет меня в уютной обстановке дома с порога обнять и поцеловать. На причале под любопытными взглядами он сделать этого не может, а сдерживаться ему слишком трудно. Я улыбнулась, вспомнив эти слова. И продолжила мечтательно смотреть на закат, непроизвольно проведя рукой по груди через тонкую ткань платья.

Хлопнула дверь, и сердце подпрыгнуло от радости и смущения. Я обернулась в тот момент, когда Марко появился в дверях. Он бросил большую сумку из парусиновой ткани на пол, а я кинулась в его крепкие объятия. Обветренные губы жадно ласкали изгиб моей шеи, а я, уткнувшись носом в его плечо, с упоением втягивала родной, любимый аромат кожи, солёного моря, табака и мазута. Мужские руки скользнули к талии, и тело затрепетало в ожидании продолжения. Наши губы соединились в страстном поцелуе, мы гладили и сжимали друг друга в нетерпении.

– Марко, любимый, как же я скучала, – прошептала я, чуть не плача от восторга.

– А я чуть не скопытился, – прохрипел он, не переставая целовать меня.

Жаркие пальцы развязывали поясок на платье, а я в нетерпении снимала рубашку. Как же я ждала его. Каждую ночь, ложась спать в нашу постель, я вспоминала ласки любимого. Прислонялась к подушке, наволочку на которой меняла только перед возвращением мужа, чтобы в одиночестве чувствовать родной запах.

Платье было сброшено на пол, и я осталась в одном нижнем белье. Любимый муж нетерпеливо сжимал мои бёдра, затем, не переставая целовать, подхватил на руки и понёс на второй этаж, в нашу небольшую спальню. Он снял оставшуюся на мне одежду, уложил на кровать со свежим, но давно не белоснежным бельём и впился горячим поцелуем в губы, заставляя кровь быстрее течь по венам, наполняя неистовым возбуждением. Я изгибалась навстречу ему и изнывала от наслаждения при каждом прикосновении. Такие сладкие ощущения, что хотелось продлить это томление.

Настала моя очередь, я стянула его одежду и села сверху, покрывая поцелуями и ласками загорелое обнажённое тело. В рейсе с пресной водой проблемы, поэтому кожа пропитывается морем, но я обожала солёный вкус и терпкий запах его кожи. Преграды рухнули, и наши тела в восторге соединились, чтобы достичь наивысшей точки блаженства, наполняясь друг другом.

Его пальцы придерживали мои бёдра, двигающиеся в плавном ритме, а я не переставала гладить его твёрдый пресс и грудь, перебирая тёмные волоски. Тонкие занавеси раздувались ветром из открытого окна, создавая воздушный полог над нами и напоминая белые облака. Я склонилась, чтобы поцеловать Марко, и от этого движения застонала более протяжно, закрыв глаза от удовольствия. Он сильнее сжал мои ягодицы, зарычал и перекинул на спину. Сдавливая мою грудь, он ласкал языком сосок, втягивал губами и дразнил, а я стонала от этих сладостных мук. Он завёл мои руки над головой, и наши пальцы сплелись в замок. Шершавые, слегка обветренные губы продолжали целовать меня, мешая стонать. Марко подхватил меня под поясницу, ускоряясь. Обвив ногами его тело, я запрокинула голову. Уже не сдерживаясь, я громко стонала от наслаждения. Мои ногти неистово впивались в его плечи, оставляя царапины. Восторг от близости с мужем, от ласк, которые он дарил, от единения наших тел в страстном танце переполнял меня. Внутри нарастало чувство эйфории, готовое вырваться наружу и кричать всему миру, как я люблю его и какую нежность к нему испытываю. Даже не знаю, бывает ли что-то более восхитительное, чем эти ощущения, когда ты сливаешься с любимым, когда вы становитесь одним целым и всё вокруг для вас перестаёт существовать.

Марко напрягся, как струна. Вспышка. Дрожь прошла сквозь тело несколько раз, и он блаженно замер, шумно выдыхая. Я почувствовала, как частички, несущие маленькие жизни, изливаются в меня. Марко накрыл мои губы своими, и я заглушила поцелуем его низкий стон. Одновременно достигнув экстаза нашей близости, мы продолжали целоваться, обнимаясь, постанывая от удовольствия.

– Моя маленькая, как же я скучал по тебе. – Он поцеловал в нос и губы.

– Я тоже, любимый.

Марко – моряк и ходил в рейсы с завидной регулярностью, вместе мы проводили всего одну-две недели в месяце. Поэтому каждая наша встреча проходила эмоционально и страстно. Моя подружка Кьяра говорила, это потому что мы женаты всего год и ещё не пресытились друг другом. Но я верила, наше чувство продлится вечно. Уж я точно никогда не разлюблю Марко, считая его самым лучшим и прекрасным мужчиной на свете, нежным и заботливым.

Жили скромно, но нам больше и не нужно. Мы были счастливы, когда просто гуляли у моря, смотрели на звёзды, про которые Марко много рассказывал, как они в море по ним ориентируются. Ужинали на своей уютной кухне и пили вино, валяясь в спальне, слушали музыку и занимались любовью. По выходным ходили гулять в город, иногда делали покупки, выбирались на танцы, в кафе или ресторан. Последнее делали редко, потому что Марко не любил, когда на меня заглядывались другие мужчины.

За окном совсем стемнело, когда мы сели ужинать. Марко открыл вино и налил в бокалы. Мы ели и постоянно встречались взглядами, не могли насмотреться друг на друга после долгой разлуки.

– Как твоя работа? – поинтересовался он. – Босс не придирается больше?

– Нет. Всё хорошо. Я уже освоилась. И на машинке уже быстрее печатаю.

– Может, всё-таки не стоит тебе работать? – задумчиво сказал муж, отправляя кусочек мяса в рот.

– Марко, я не могу сидеть в четырёх стенах, пока ты в рейсе. Я с ума сойду. Да и денег не хватает. – Я обиженно отвернулась, вглядываясь в тёмное окно.

– Если у нас будет ребёнок, то тебе не будет скучно. – Он взял меня за руку, лежащую на столе, и с улыбкой посмотрел в глаза.

– Ну вот, когда будет, то ты об этом узнаешь первым, – рассмеялась я. – Но пока его нет, я буду работать.

Марко встал из-за стола, расстегнул дорожную сумку и стал что-то искать. Я испугалась, что он опять расстроился из-за того, что я так и не забеременела. Причину мы не могли понять, врач говорил, что у меня со здоровьем всё прекрасно. Эта тема болезненная, потому что Марко очень хотел детей. Я тоже была полна желания родить от любимого мужчины. Особенно остро это желание ощущалось в моменты нашей близости, поэтому на нас обоих этот разговор навевал грусть.

Муж положил толстую пачку денег на стол и развязал мешочек из чёрного бархата, доставая нитку розового жемчуга и серьги с крупными перламутрами. Я ахнула от восторга. Марко подошёл сзади, застегнул бусы на моей шее и, взяв за плечи, поцеловал в висок.

– Марко, какая прелесть! – восхитилась я, надевая серёжки. – Спасибо, любимый.

Он наклонился к моим губам, и я нежно поцеловала. Муж поднял меня со стула и прижал к себе.

– Ты у меня самая красивая, самая желанная, самая… – Продолжение утонуло в наших стонах, и мы снова занялись любовью. В этот раз медленно, чувственно, растягивая удовольствие. Вино сделало нас неутомимыми, и мы уснули далеко за полночь, поэтому я плохо выспалась.

Глава 2. Ошибки

– Доброе утро, Бьянка, – зайдя в контору, поприветствовал меня синьор Чери́зо.

– Доброе утро, синьор!

– Сделайте мне кофе, пожалуйста. – Он, как всегда, строго посмотрел на меня. Его взгляд неожиданно замер на моих губах в тот момент, когда я их нервно облизнула, и опустился ниже в декольте персикового платья. От этого я почувствовала неловкость.

– Прекрасно выглядите. У вас новые украшения?

Я встала, чтобы сварить кофе, и, повернувшись к нему спиной, ответила:

– Подарок мужа.

– У вас был день рождения?

– Нет. – Я поставила на маленькую керосиновую горелку гейзерную кофеварку и повернулась к нему лицом. – Чтобы дарить любимой женщине подарки, нужен ли повод, синьор Чери́зо? – с улыбкой спросила я.

– Нет. Конечно, нет. Простите, Бьянка, за мою бестактность. – Чери́зо развернулся и зашёл в свой кабинет.

Когда я принесла кофе на маленьком подносе и поставила чашку на стол, мужчина, даже не подняв на меня взгляд, буркнул:

– Спасибо.

Я направилась к двери, а по спине разлилось тепло: я почувствовала его взгляд, но не обернулась.

Позже синьор Чери́зо принёс мне целую стопку рукописных соглашений и прошений, которые необходимо набрать на печатной машинке. Я весь день их строчила, одновременно отвечая на звонки и встречая посетителей. Когда он ушёл на обед, я смогла немного передохнуть. Пообедала прямо за рабочим столом и сварила себе кофе.

В конце дня, когда я уже раскладывала по папкам последние напечатанные документы, из кабинета вылетел синьор Чери́зо и строго обратился ко мне:

– Бьянка, что это?! Дева Мария! – Он поднял глаза к небу. – Вы меня с ума сведёте!

Я хлопала ресницами в недоумении, а он подошёл к столу и навис, словно хищник над жертвой. Между его бровями от строгого взгляда залегли складки. Я смотрела на него круглыми от страха глазами, как загнанная газель, слегка вжав голову в плечи.

– Вот здесь. Здесь. Ещё здесь. Везде ошибки! – Он стал показывать мне листки, на которых его пером были зачёркнуты буквы.

– Синьор, я не могла разобрать ваш почерк… – попыталась я оправдаться.

– Почерк у меня непонятный? А-а?! – Он склонился к моему лицу ещё ближе, упёршись кулаками в стол. – Но в школе вы же учились? Вы же понимаете, что официальные документы надо не на местном языке печатать?

Я не нашлась что ответить, мне стало так стыдно и обидно, что допустила такие глупые ошибки, которые раньше не совершала. Наверное, повлияла усталость, потому что я не выспалась, и то, что документов было слишком много, и босс меня постоянно отвлекал другими делами. Ещё эти звонки… Но я не буду оправдываться, потому что действительно виновата. Посмотрев ему прямо в глаза, я твёрдым голосом ответила:

– Я всё перепечатаю, синьор.

– Конечно, перепечатаете, Бьянка. Не уйдёте домой, пока не перепечатаете, – не отрывая от меня взгляда, раздражённо произнёс он.

Мои губы слегка задрожали, стали наворачиваться слёзы, поэтому я торопливо потупила взор, чтобы скрыть свою слабость. Собрала все листки и пошла к печатной машинке. Мужчина замер в позе, будто задумался, а я заправила бумагу в каретку и начала печатать. От стука машинки адвокат словно очнулся и рывком вернулся в кабинет, громко хлопнув дверью. Я печатала, а слёзы капали на стол. Стыд охватил от того, что так опозорилась и меня отчитали как неудачницу. Слёзы мешали печатать. Достав платок и зеркальце из сумочки, я вытерла глаза. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться, продолжила работать. Вскоре процесс увлёк, слёзы совсем высохли. Через час я закончила и, взяв бумаги, неуверенно постучала в кабинет.

– Войдите, – строго сказал адвокат.

– Синьор, я всё закончила, – тихо сказала я, подойдя ближе, а мужчина окатил меня строгим взглядом и взял листки из рук.

Адвокат Чери́зо просмотрел их, показывая всем своим видом, что не доверяет мне, как нерадивой школьнице, которую ему хочется отругать за очередную ошибку. Но не найдя ожидаемых опечаток, он произнёс:

– Хорошо. Впредь будьте внимательнее, Бьянка. Иначе, мне придётся вас уволить. – Он пристально посмотрел в покрасневшие от слёз глаза и уже мягким голосом добавил: – Идите домой.

Развернувшись, я почувствовала, что почему-то заваливаюсь в сторону. За долю секунды я поняла, что сломался каблук на моих единственных приличных туфлях. Ведь чувствовала с утра, что он шатается.

Синьор Чери́зо в один прыжок оказался рядом и успел меня подхватить, удерживая от падения. Крепкие мужские руки прижали к себе, и от волнения мои ноги ещё сильнее подкосились, а щёки залил румянец. Кроме мужа, ни один мужчина меня никогда не касался, поэтому я сильно смутилась. Адвокат находился так близко, что я почувствовала тонкий запах одеколона, смешанный с ароматом дорогого кубинского табака. Он посадил меня на кожаный диван для посетителей и опустился на корточки. Его рука скользнула по моей тонкой щиколотке, сняла туфлю и передала мне. Лишь отблеск его часов вернул меня в реальность. Я рассеянно посмотрела на сломанный каблук. От касаний мужских пальцев снова почувствовала волнение, и кровь прилила к щекам сильнее.

– Пошевелите ступнёй, – приказным тоном сказал мужчина, и я покрутила ногой в разные стороны. – Не больно?

– Нет, – ответила я дрожащим голосом, а его пальцы, еле касаясь, скользнули по гладкому нейлону чулка от щиколотки вверх, остановившись так, что его большой палец замер на коленке, а остальные спрятались под её сгибом.

От этого я задержала дыхание. Страх охватил меня. Что сейчас будет? Я в панике стала думать, что делать, если он сейчас начнёт приставать.

Синьор Чери́зо посмотрел на меня, и наши глаза встретились. Видимо, я выглядела как испуганный зверёк, потому что мужчина отвёл взгляд в сторону и встал. Спрятав руки в карманы, он сказал:

– Вы не сможете так дойти домой, Бьянка. Я отвезу вас.

– Нет! – истерично выкрикнула я.

– Вы боитесь? – Его губы игриво изогнулись. – Мамма миа! Бьянка, я не кусаюсь.

Я придавливала каблук на место, будто он мог приклеиться, а синьор Чери́зо продолжал пристально на меня смотреть, приподняв одну бровь и слегка улыбаясь моим действиям. Почувствовала себя рядом с ним глупым ребёнком.

– Это вам не поможет. – Забрав туфлю, он посмотрел мне в глаза. – Тут недалеко есть мастерская. Я сейчас схожу туда и отремонтирую каблук, а вы подождёте здесь, – строго отчеканил мужчина, и его тон не подразумевал возражений.

Я молча кивнула. Синьор Чери́зо ушёл, а я сидела вся как на иголках. Мало того, что сильно задержалась на работе, так ещё этот каблук. Марко, наверное, уже с ума сходит и надумал себе бог знает что. Муж у меня весьма ревнивый и вспыльчивый. Один раз он подрался с пареньком, который слишком пристально смотрел на меня, когда мы сидели вечером в кафе. О, Мадонна! Мне нужно срочно домой! Телефона у нас в доме не было, поэтому я не могла даже позвонить и предупредить, что задержалась на работе.

Через двадцать минут зазвенел колокольчик на дверях конторы, и я вздрогнула, потому что нервы давно натянулись до предела. Появился адвокат Чери́зо и внимательно посмотрел на меня, словно прочитал моё состояние.

– Бьянка, вы очень напуганы. Почему? – Он протянул мне туфлю.

– Н-нет. С чего вы взяли, синьор? – Я попробовала, насколько крепок каблук, и надела туфельку. – Спасибо вам за помощь.

Руки начали дрожать, и я никак не могла попасть ремешком в замочек. Мужчина неожиданно присел, и его глаза оказались напротив склонённого декольте. Смутившись, я выпрямилась и позволила ему застегнуть пряжку. Украдкой бросила на него взгляд и опять покраснела от этой близости и прикосновений.

– Потому что ваши руки дрожат, а в ваших глазах испуг. – Не вставая, начальник посмотрел на меня, а я отвела взгляд в сторону, опустив ресницы.

Синьор Чери́зо взял пальцами меня за подбородок и повернул к себе, чтобы посмотреть в глаза.

– Вы боитесь меня? – Неуверенно глянула на мужчину и промолчала. – Я не кусаюсь и с замужними женщинами романы не завожу. Даже с такими привлекательными, как вы. – Он улыбнулся самой обворожительной улыбкой.

Щёки горели, как раскалённые на солнце камни, а он посмотрел на меня и подмигнул. Синьор Чери́зо встал и отступил на один шаг, спрятав руки в карманы брюк.

– Вы смущаетесь, Бьянка, как девица. Делаю вывод, что муж – ваш первый и единственный мужчина. Это так?

Я была ещё больше смущена его нескромным вопросом и сильно возмущена такой вольностью. Конечно, я понимала, что он намного старше, более искушён и опытен, но я не привыкла к таким личным расспросам.

– Это очень нескромный вопрос, синьор. – Я поднялась, чтобы уйти, но он преградил мне дорогу.

– Точно первый. Вижу это по вашим глазам. Даже несмотря на то, что вы молоды, это всё равно восхитительно. В наше время редко кому удаётся сохранить невинность до свадьбы. – Опять мужчина улыбнулся. – Как давно вы замужем?

– Год. И мой муж очень ревнив, синьор Чери́зо, а я очень сильно задержалась. И уверена, что он уже пошёл меня разыскивать. Я напугана, потому что заставила его волноваться.

– Значит, вы вышли замуж в восемнадцать лет. Очаровательно. – Он смотрел на меня с лёгким прищуром, от которого, наверное, все женщины млели.

Я уже находилась вне себя от злости на этого самоуверенного хлыща. Что он себе позволяет, затевая такой разговор с замужней женщиной?

– Синьор Чери́зо, пропустите меня немедленно! – сжав кулачки и слегка топнув ножкой, потребовала я.

– Не сердитесь, Бьянка. Я вас не трону, я же говорил, что с замужними женщинами дел не имею. Просто мне любопытно. – Чери́зо отступил в сторону, освобождая дорогу, и я выскочила из кабинета как пуля, краем глаза заметив, что он улыбается вслед.

Схватив сумочку и не попрощавшись, я выбежала из конторы и тут же наткнулась на Марко.

– Почему так долго, Бьянка? – Он схватил меня за локоть. – Я не знал, что думать. – Его взгляд горел недобрым огнём.

– Я немного напортачила с документами, и пришлось их перепечатывать. Прости, любимый. Если бы у нас был телефон, то я бы тебя предупредила.

Я приблизилась к лицу мужа, чтобы поцеловать, но он продолжал злиться, вглядываясь в мои глаза. Марко заметил мою взволнованность и пылающие щёки.

– А Чери́зо тоже здесь? – Муж бросил подозрительный взгляд на дверь конторы.

– Да. Он ещё работает с документами. Но я закончила, и он меня отпустил.

Муж сжал челюсти и нахмурил брови.

– С документами, говоришь? – сквозь зубы процедил он.

– Марко, что ты напридумывал? Это всё глупости. Ты же знаешь, что я люблю только тебя. Как ты мог так обо мне подумать? – обхватила его руками за плечи, удерживая, чтобы он не кинулся в контору.

Но тут дверь распахнулась, и на улицу вышел синьор Чери́зо. Повернув ключ в замке, он увидел нас и подошёл ближе. Моё сердце замерло, я почувствовала, как мышцы Марко напряглись ещё сильнее.

– Добрый вечер, синьор Морелли. – Мужчина протянул руку Марко.

Я тоже была напряжена от ожидания, что мой вспыльчивый муж может не сдержаться. Но он, помедлив несколько секунд, пожал ладонь адвокату.

– Добрый вечер, синьор Чери́зо, – холодно ответил Марко.

– Прошу простить меня, что задержал вашу жену, но было необходимо напечатать документы именно сегодня, которые понадобятся в суде завтра утром. Хорошо, что вы её встретили. Берегите своё сокровище, Морелли. До свидания!

– Аривидерчи6, синьор! – сказала я.

Мужчина развернулся и направился к своему кабриолету. Марко посмотрел на меня. Я знала этот взгляд ревности и попыталась успокоить его.

– Марко, любимый, пойдём домой. – Я погладила его плечо и взяла под руку. – Я люблю только тебя. А ты мне не доверяешь. Меня это расстраивает.

– Я просто знаю, какими бывают мужчины, Бьянка. А ты у меня такая хрупкая и маленькая, даже не сможешь защититься, если меня не будет рядом. – Он сказал это более мягко.

– Вовсе нет, – игриво улыбнулась я, – если нужно, то я всегда смогу постоять за себя.

– Воительница ты моя.

Марко остановился, взяв ладонью моё лицо, поцеловал коротко и требовательно. Я сжала его предплечье, и мы неторопливо пошли домой.

Глава 3. Знаки внимания

Я посмотрела на себя в зеркало, провела руками по красному в белый горошек платью, и под ними мягко зашуршала накрахмаленная нижняя юбка. Я улыбнулась новым босоножкам. В отражении Марко радостно обратился к продавщице салона:

– Синьорина, мы берём всё.

– Марко?! – повернулась я к любимому, округлив глаза, и восторженно прижала руки к груди.

– Я могу себе это позволить, любимая. Я же теперь старпом7 и за последний рейс получил намного больше, чем обычно.

Радостно чмокнула мужа в губы. Новое платье я так и не сняла. Нам заботливо упаковали приобретённые сокровища: ещё одно платье, нежно-розовое, с шифоновым прозрачным верхом, три пары новых чулок, комплект нижнего белья, лёгкий корсет с резинками и чёрные лаковые туфли. Счастливая, я вышла из магазина под руку с моим милым Марко. Мы долго гуляли по центру города, шурша покупками, и, когда день клонился к вечеру, он привёл меня в маленький ресторанчик.

Я осмотрела помещение, поднося к губам бокал с красным вином. На другом конце небольшого зала за уютным столиком в углу я заметила синьора Чери́зо с яркой блондинкой. Блондинки – редкость для юга Италии, поэтому всегда приковывали к себе взгляд. Но приглядевшись, я поняла, что волосы у неё крашенные. Начальник поймал мой взгляд и, улыбнувшись, кивнул в знак приветствия. Марко перехватил мой взгляд.

– На кого ты засмотрелась?

– Там адвокат Чери́зо.

Марко посмотрел в его сторону и кивнул. Официант принёс наш заказ, и мы приступили к ужину, болтая обо всём. Я не оборачивалась, но кожей чувствовала на себе взгляд. Наконец я не выдержала и слегка повернула голову. Точно, босс опять посмотрел и отвёл сразу глаза. Блондинка тоже заметила, что её спутник на кого-то постоянно отвлекается, и обернулась.

– Послезавтра я ухожу в рейс, – заявил муж.

– Марко, но ты только три дня как дома. – Я расстроенно посмотрела на него.

– Прости, любимая, но это работа. Сейчас судов не хватает, и приходится чаще ходить в рейсы. – Марко раскурил контрабандную американскую сигарету и выпустил дым в сторону. – Вот скоро спустят с верфи два корабля, и станет чуть полегче.

– Каждый раз, как ты уходишь в море, я вся на нервах.

– Почему, глупенькая? – ласково спросил он.

– Ты сам говорил, что вашей ржавой посудине пора на покой, что она уже давно отслужила своё.

– Меня обещают перевести как раз на одно из новых. Не переживай. Ничего со мной не случится.

– И куда в этот раз?

– В Нью-Йорк.

– О, Марко, – расстроенно вздохнула я. – Это же очень долго.

Я смотрела на него с грустью, представив эту разлуку, и слёзы навернулись на глаза. Муж протянул руку и погладил меня по щеке.

– Не надо, Бьянка. Не грусти, пожалуйста.

– Сколько тебя не будет? – Я захлопала ресницами, сгоняя подступившие слёзы и пытаясь успокоиться.

– Две недели туда и обратно, плюс несколько дней на погрузку-разгрузку, возможно, неделя. Недели три, если не будет форс-мажора, – заключил он, затянувшись сигаретой.

Я ничего не ответила, опустив глаза и облизнув губы от волнения, вызванного этой новостью. Не могла представить, как я проведу три недели без него. Тоска уже сжала моё сердце при мысли о расставании. Доедая содержимое тарелки, я невольно повернула голову и встретилась с тёплым взглядом синьора Чери́зо. Он улыбнулся, наверное, увидев, что я чем-то опечалена, но я не смогла улыбнуться в ответ. Остаток ужина провела в грустном и подавленном настроении. По дороге домой Марко купил цветы и пытался всячески меня развеселить. И ему это удалось, а дома он одарил нежностью и лаской, доказывая свою любовь. Я вторила ему в ответ и признавалась снова и снова в своих чувствах.

Прошла неделя, как Марко ушёл в рейс. Я ходила на работу, ждала его возвращения и чаще стала встречаться с Кьярой. Мы гуляли по магазинам, ходили в кафе, она иногда оставалась ночевать, чтобы я не так тосковала.

Ещё через неделю, в пятницу, она забежала за мной на работу, ворвавшись в контору как ураган, источая своё обаяние. Эта маленькая жгучая брюнетка привлекала своей обворожительной харизмой и весёлым нравом. Вниманием мужским она никогда не была обделена и часто ходила на свидания, но замуж выходить не торопилась.

На ней идеально сидело синее платье с пышной юбкой и белым поясом, а на голове, дополняя образ, красовалась изящная маленькая шляпка. Работая в салоне женской одежды, она всегда знала веяния моды.

Подруга положила на мой стол миниатюрную сумочку.

– Ты скоро заканчиваешь? Мы сегодня идём в кино, – поставила она меня в известность.

– Через пятнадцать минут. Но ты же должна была идти с Джованни? – удивилась я.

– Ах, Бьянка. С ним всё кончено. – Она грациозно уселась на соседний стул. – Он оказался врунишкой и болтуном. Мне не нужен несерьёзный кавалер. И потом, – она достала зеркальце и критически изучила свою причёску, – я просто обязана присматривать за подругой, чтобы она не сошла с ума от одиночества без своего супруга.

– Что ты говоришь?! – улыбнулась я.

– Санта Мария! – Подруга с шумом захлопнула зеркальце и с ложным упрёком произнесла: – Я же знаю, как ты любишь своего ненаглядного Марко и страдаешь без него.

Тут из кабинета вышел адвокат Чери́зо, и Кьяра, увидев его, сразу приободрилась.

– Бьянка, что за болтовня во время работы? – сердито спросил адвокат, направив свой взгляд на меня, а потом перевёл его на Кьяру, которая тут же надела фирменную маску кокетки.

Начальник расправил плечи и, улыбнувшись, подошёл к нам ближе.

– Синьор Чери́зо, это Кьяра Сполетти, моя подруга, – представила я её.

Соблазнительница протянула руку, которую он галантно поцеловал.

– Очень приятно познакомиться, синьорина Сполетти.

Но мужчина тут же переключился на меня и спросил:

– Синьора Морелли, – он нарочито официально обратился, хотя всегда говорил просто «Бьянка», – вы напечатали прошения, которые я просил?

– Да, синьор. – Я протянула ему несколько листков.

– Хорошо. Вы куда-то идёте?

– Мы идём в кино. Сегодня «Большая игра» с Джиной Лоллобриджидой8 в главной роли, – кокетливо сказала Кьяра. – Синьор Чери́зо, вы видели этот фильм?

Мужчина достал из портсигара сигариллу, раскурил её и, выпустив ароматный дым, улыбнулся.

– Нет, не видел, синьорина. Я вообще не помню, когда последний раз был в кино, – сказал он, глядя на Кьяру, которая уже открыто флиртовала.

– О-о, синьор Чери́зо, – томно произнесла она, – тогда вы обязательно должны сходить. Это прекрасная картина о страстной и трагической любви. – Кьяра манерно приложила ладошку к груди и закатила глаза.

Синьор Чери́зо перевёл взгляд на меня и медленно проговорил:

– Джина Лоллобриджида, говорите?

– Да, прекрасная женщина! – восхитилась Кьяра.

– Вы не против, если я вас буду сопровождать, синьорина Сполетти? – спросил он, не отрывая взгляд от меня.

– Конечно, синьор. Одиноким девушкам поздно вечером небезопасно ходить по улицам нашего города, и ваша компания будет нам очень приятна, – влезла Кьяра.

Окончив рабочий день, мы втроём отправились в кинотеатр. Синьор Чери́зо был галантен и внимателен к нам обеим. Я держалась скромно, а Кьяра бесконечно флиртовала. После сеанса он отвёз нас ко мне домой.

– Доброй ночи, синьорины.

– Доброй ночи, синьор.

– До встре-е-ечи, синьо-о-ор Чери-и-изо, – проворковала подруга.

– Благодарю вас за приятный вечер, – ухмыльнулся он, посмотрев на меня.

Сегодня слишком часто начальник смотрел на меня заинтересованным взглядом и обольстительно улыбался, но я отогнала эту мысль, успокаивая себя тем, что мне, скорее всего, показалось. Когда мы вошли в дом и поднялись в спальню, Кьяра мечтательно закатила глаза и в восхищении сказала:

– Бьянка, какой он… он… О, Санта Мария! – И плюхнулась в кровать в сладостном мечтании.

– Не будь наивной. Ты знаешь, что про него говорят? – Подруга, захлопав ресницами, посмотрела на меня. – Что у него куча женщин, которых он постоянно меняет, и что он убеждённый холостяк, который никогда не женится.

– Не женится, и что? Я же не замуж за него собираюсь. – Кьяра томно посмотрела на меня. – Уверена, что он восхитительный любовник.

Я удивлённо на неё посмотрела. Да, Кьяра была более свободных взглядов на любовь и отношения с мужчинами, в отличие от меня, воспитанной отцом в строгости.

– Ну что ты так смотришь? Ты что, не тоскуешь по мужским ласкам, пока нет твоего любимого Марко?

– Да, но я тоскую по его ласкам и никогда не буду с другим мужчиной. Как ты можешь допускать такую мысль?! – возмутилась я вольности подруги.

Кьяра цокнула язычком:

– А я заметила, как синьор Чери́зо смотрит на тебя, – улыбнулась она, снимая шляпку и поправляя волосы. – Неужели он ни разу не намекал тебе?

Я покраснела, вспомнив его руки на своей талии, когда он поймал меня, и на своей ноге, когда снимал туфлю.

– А-а, краснеешь! Значит, что-то было, подружка.

– Да ничего не было! Не выдумывай! – Скинула обувь, сидя в кресле. – Я его испугалась однажды, но он сказал, что с замужними женщинами дел не имеет.

– Понятно, боится расправы ревнивых мужей, – разочарованно выдохнула Кьяра.

– Не говори глупости, он не похож на труса. Может, это его моральный принцип?

Кьяра хитро прищурилась.

– Принцип? – изогнула она бровь. – Ладно, подружка, пойдём перекусим. Что-то я проголодалась.

Следующая рабочая неделя началась с сюрприза. Когда я пришла в контору, адвокат Чери́зо уже был на месте, а на моём столе красовался букет белых роз с пьянящим ароматом. Откуда он? Неужели…

– Бьянка, доброе утро! – прервал мои размышления голос босса.

– Доброе утро, синьор.

– Прекрасно выглядите. У вас новое платье? Очень вам идёт, особенно с этим жемчугом, – сказал он, закурив и загадочно посмотрев на меня.

Смущённо опустила глаза, делая вид, что разбираю бумаги. Он стоял рядом и молча курил, пока я просматривала свои записи о его рабочем плане на сегодня.

– У вас в девять утра встреча с доном Сальваро, потом в десять тридцать слушание в суде по делу Джансомино, а в три часа дня встреча с донной Фертуччи, потом…

– Вам понравились цветы? – неожиданно прервал мужчина.

Я растерялась от такого вопроса и робко подняла на него взгляд.

– Синьор, прошу вас, не стоит этого больше делать.

– Бросьте, Бьянка. Я просто хотел, чтобы вы сегодня улыбались, потому что я больше не могу видеть ваши печальные глаза. – Он затянулся сигариллой и продолжал пристально смотреть.

От его взгляда мне стало не по себе. Мне совсем не нужно его внимание. Зачем он это делает? Только этого мне не хватало.

– Я могу улыбаться и без цветов, синьор.

– Хорошо. Тогда, пожалуйста, улыбайтесь мне и нашим посетителям. Пока ваш муж в рейсе, на вас больно смотреть, – ухмыльнулся он краешком губ и ушёл в свой кабинет, оставляя за собой шлейф свежего одеколона и ароматного кубинского табака.

С этого дня на моём столе всегда стояли цветы, которые синьор Чери́зо с постоянством заменял на свежие. А ещё через неделю, придя на работу, у вазы с цветами я обнаружила коробочку с шоколадными конфетами из магазинчика напротив конторы. Мои любимые с помадно-сливочной начинкой. Как он угадал? Откуда узнал? Кьяра?! Она точно ходила на прошедшей неделе с ним на свидание два раза и была от него в полном восторге. Но дальше ужина в ресторане и провожаний до дома у них не зашло.

Я постучала в дверь кабинета и, дождавшись разрешения, вошла.

– Синьор, я прошу вас прекратить эти жесты внимания.

Он оторвался от своих бумаг и внимательно на меня посмотрел. Его губы слегка растянулись в игривой ухмылке.

– Почему? Вы не любите шоколад?

– Потому, синьор, что я замужняя женщина.

Мужчина встал и направился в мою сторону, поправляя галстук своими длинными красивыми пальцами. Остановился в метре от меня и, продолжая гипнотизировать, сказал:

– Как это может помешать мне радовать своего сотрудника приятными мелочами?

Я замялась, не зная, что ответить на это, а он сделал ещё шаг. Мужчина подошёл настолько близко, что я почувствовала его жаркое дыхание, от которого пробежали мурашки по коже. О, Дева Мария, дай мне сил! Он осторожно взял меня за подбородок и наклонился к уху. Его приятный запах с нотками бергамота окутал, дразня. От его пальцев исходил аромат кубинского табака, и от их касаний я почувствовала трепет в животе.

– Идите, Бьянка, и сварите мне кофе… как я люблю, – тихо, почти шёпотом, сказал он и, отступив, опять растянул губы в своей неотразимой улыбке. – И сами тоже выпейте кофе, а потом приступим к работе. Сегодня вам предстоит много печатать под диктовку.

– Хорошо, синьор. – Я на дрожащих ногах вышла из кабинета.

Глава 4. Ревность и гнев

Рабочий день закончился, я убиралась в приёмной, помыла чашки и спрятала их в шкафчик. Посмотрела на коробку вкусных и дорогих шоколадных конфет, которые так и лежали нетронутыми. Развязав ленточку, я всё-таки достала одну. Нежнейший шоколад таял во рту, и сливочный вкус начинки с согревающим эффектом ликёра растекался по языку. Зажмурилась от удовольствия. Когда я открыла глаза, то увидела рядом с собой улыбающегося босса. Как же он тихо ходит! От неожиданности я расширила глаза, а потом смущённо их опустила, покраснев как ребёнок, которого застали за проказой.

– Не смущайтесь, Бьянка. Я вижу, что мой подарок вам понравился.

Опять эта ухмылочка с прищуром. Так и хотелось её стереть. Взяв сумочку и продукты, которые купила на соседней улице во время обеда, я, хмыкнув, направилась к выходу.

– До свидания, синьор!

– Разрешите вам помочь с покупками?

– Не нужно. Я сама справлюсь, – отвергла я его помощь, с трудом протискиваясь в дверь с большими сумками.

Мужчина, не обращая внимания на мой отказ, молча подошёл и забрал покупки.

– Закройте контору, Бьянка, – распорядился он и направился к своей машине.

Синьор Чери́зо положил сумки на заднее сиденье кабриолета и открыл дверь с пассажирской стороны в ожидании меня. Кинув на него недовольный взгляд, я села. Мы ехали молча, но через несколько минут я поняла, что он едет не короткой дорогой к моему дому, а в объезд, но не стала переспрашивать.

– Ждёте на выходных возвращения мужа? – прервал он молчание.

– Да.

– Наконец-то я вижу счастливую улыбку, – довольно заявил босс. – Вино купили? – спросил он и заметил моё замешательство. – Сейчас мы исправим это.

Синьор Чери́зо остановился у магазина с очаровательной вывеской.

– Я быстро, – сказал он, ныряя в винную лавку с красной дверью.

Через три минуты адвокат вернулся с бутылкой дорогого вина и положил её в одну из сумок с продуктами.

– Сколько я вам должна, синьор? – спросила я, открывая кошелёк.

– Перестаньте, Бьянка. Это подарок, – махнул он рукой.

Я вздохнула и в очередной раз его предостерегла:

– Пожалуйста, синьор, не нужно так делать. Иначе мне придётся уволиться. Обещайте, что это последний раз?!

Мужчина повернулся ко мне, продолжая управлять автомобилем, и серьёзно посмотрел. Улыбка исчезла, он о чём-то задумался, ничего не ответив.

Уже на месте, выйдя из машины, синьор Чери́зо взял сумки и ждал, когда я открою дверь в дом. Достала ключи и только протянула руку к двери, как она открылась, и на пороге появился Марко. Сердце моё застучало быстрее от радости встречи. Я хотела кинуться к нему в объятия, но, увидев сердитый взгляд, остановилась.

– Марко, я так рада… ты вернулся раньше.

– Добрый вечер, синьор Морелли, – подошёл к нам ближе синьор Чери́зо с сумками в руках.

– Добрый вечер, – сдержанно ответил Марко.

– Ваша жена накупила столько продуктов, чтобы порадовать вас, что я решил помочь. Вы же согласны, что негоже такой хрупкой синьоре носить тяжести?

– Благодарю вас, синьор Чери́зо. – Марко забрал у него сумки.

– До свидания, синьоры. Хороших выходных, – приветливо сказал начальник и направился к своей машине.

– Всего доброго, синьор, – ответила я, посмотрев вслед.

Марко пропустил меня вперёд и зашёл следом. Я чувствовала, что он напряжён, что, несмотря на объяснения моего босса, он злится. Муж молча поставил покупки на кухонный стол и, сложив руки на груди, сверлил меня недовольным взглядом. Дева Мария! Я так соскучилась, а он даже не торопился меня обнять.

– Ну и что это всё значит? – строго спросил он, не скрывая раздражения.

– Синьор Чери́зо любезно подвёз меня домой, чтобы я не несла сумки в руках.

С нежностью в голосе сказала я очевидные вещи и подошла к любимому ближе. Обняла и хотела прильнуть к губам. Его близость сводила меня с ума. Я так скучала. Марко отстранился от поцелуя, а я обхватила ладонями его небритые щёки и посмотрела в глаза.

– Марко, так невозможно жить. Ты меня ревнуешь без причины. Ты же не можешь приковать меня к дому, чтобы я вообще не выходила на улицу и ждала тебя как принцесса, запертая в башне. – Я вглядывалась в его карие глаза, горевшие страстью.

– А-а-а, Бьянка! Я просто с ума схожу от одной мысли, что этот дамский угодник может…

– Что? Соблазнить? Марко, ты мне совсем не доверяешь. Если синьор Чери́зо поведёт себя недостойно или сделает хотя бы намёк, то я сразу уволюсь. – Я поцеловала его солёные губы. – Даю тебе слово, что кроме вежливости и обычной помощи он ничего не проявлял. Ты должен мне верить.

Мои руки скользнули по его плечам, и Марко наконец-то обнял меня. Мы слились в страстном поцелуе, тепло разлилось по телу от таких желанных прикосновений. Муж был нетерпелив, суетливо поднимая мои юбки. Его пальцы сильно сжались на бёдрах, делая больно. В порыве страсти он подхватил меня и посадил на кухонный стол. Сумки с продуктами опрокинулись, и апельсины с лимонами посыпались на пол, подпрыгивая как мячики. Марко никогда так сильно не торопился как в этот раз. Слишком возбуждён и яростен. Его поцелуи жалили, а зубы терзали мои губы и шею, словно ставя на мне тавро9. Я испугалась, что останутся следы. Как я тогда появлюсь на работе?

– Марко, осторожно! – Но он меня словно не слышал. – Ай, мне больно, – уже чуть не плача повторила я.

– Прости. – Он перестал оставлять следы страсти, но напора не сбавил.

Всё было настолько быстро, что мы даже не освободились от одежды. Он дёрнул зажимы на одном чулке и так сильно потянул за трусики, что они затрещали. Такое поведение я объяснила тем, что он находился в долгом рейсе и ему трудно сдерживаться. Марко торопливо расстегнул свои брюки и, яростно потянув меня за бёдра, резко вошёл. Даже мой жалобный стон его не остановил. Он словно срывал на мне злость и кипевшую ревность. Сейчас он не подарил мне ни капельки ласки и внимания, не заботясь о моём удовольствии и о том, что я чувствую. Таким грубым муж никогда ещё не был, поэтому я находилась в полной растерянности. Марко быстро и, тяжело дыша, двигался. Даже не смотрел на меня, закрыв глаза и опустив голову, поэтому не видел, как я, вцепившись в края столешницы, закусила губу и пыталась сдержать подступившие слёзы обиды.

Когда он остановился, застонав и ослабив хватку, по моим щекам уже текли тихие капли. Марко словно очнулся и нежно провёл по ноге в сползшем чулке. Прижал меня к себе, поцеловал и прошептал:

– Любимая, я не мог больше сдерживаться. – И ушёл в ванную.

Не в силах подняться, я откинулась снова на стол, опустила ворох юбок, прикрывая наготу. Смотрела в потолок и боялась пошевелиться. Опустошённая. Шокированная такой страстью. И чувствовала себя использованной шлюхой, удовольствие которой никогда никого не заботит.

Из безмолвного забытья и пустоты меня вырвала хлопнувшая дверь и шаги босых ног. Я перевела взгляд на мужа. Он стоял передо мной обнажённый, вытирая волосы полотенцем. На плечах блестели капельки воды, а мокрые смоляные кудри падали на лоб. Повесив полотенце на шею, Марко протянул ко мне руки.

– Бьянка, прости меня. Я был очень груб. – Он поднял и прижал к себе.

Я молчала, а Марко стал покрывать заплаканные щёки нежными поцелуями.

– Моя маленькая, прости меня, – шептал и гладил по волосам.

Подхватив меня, понёс в ванну. Поставив на ноги, он стал раздевать меня как ребёнка, а потом посадил в ванну с подостывшей водой. Марко умывал моё лицо, а я понемногу начала успокаиваться от его ласковых слов и заботы.

– Прости меня. – Поцеловал и, удерживая ладонями за лицо, погладил большими пальцами мои щёки. – Расслабься в ванной, а я пойду приготовлю нам ужин.

Он встал и развернулся к двери. Увидев его спину, мои глаза расширились, а рот безмолвно открылся в удивлении. Я сжала его запястье, удержав и заставив остановиться.

– Марко, что это?

– Что? Ты о чём? – в недоумении посмотрел он на меня.

Я показала пальчиком на спину, вынудив его повернуться к зеркалу. С двух сторон красовались уже заживающие царапины от ногтей.

На судне шлюх не держали, значит, это было ещё в порту, в Нью-Йорке. Это же как нужно царапаться, чтобы они так долго заживали? Мир, выстроенный вокруг нас, рухнул в одно мгновение. Я не могла поверить, что мой нежный, любящий муж мог…

Марко молчал. Взгляд его изменился и стал виноватым. Мне даже показалось, что немного испуганным.

– Бьянка, это не то, что ты думаешь.

– А что я думаю, Марко? Что тут можно ещё подумать? – Я вскочила на ноги, и, схватив полотенце, завернулась в него.

– Санта Мария, Бьянка! Я люблю только тебя. Это была просто шлюха. – Муж хотел меня обнять, но я оттолкнула его.

Необычайная сила проснулась во мне от гнева. Да и Марко был растерян. Видимо, не ожидал, что следы ещё такие явные.

– Значит, трахаться со шлюхой – это не измена, Марко?! – Я никогда ещё не повышала на него голос.

Вышла из ванной и направилась в спальню, споткнувшись о рассыпанные продукты. Он шёл за мной, пытаясь оправдаться. Во мне клокотал гнев, сравнимый с Везувием, который готов взорваться в любую минуту.

– Бьянка, я нормальный мужик. Думаешь, легко так долго в рейсе без женщины?

Я подхватила с пола апельсин и с яростью запустила в него.

– Да, думаю, Марко! Когда по-настоящему любишь, то можно потерпеть! – кинула второй апельсин. – Если для мужчины похоть не на первом месте, то для него это не проблема. – К сожалению, он поймал оба апельсина. – Этим мы и отличаемся от животных, не так ли?

Я подхватила сползающее полотенце. Он начал приближаться, а я стала осматриваться в поисках очередного снаряда.

– От одной мысли, что ты… ты… с какой-то шлюхой, а потом со мной!.. – Я рванула обратно в ванну и захлопнула дверь у него перед носом.

– Бьянка, открой дверь, – дёрнул он за ручку. – Открой или я её выломаю, – прорычал муж.

– Только попробуй, Марко, и я за себя не отвечаю. – Словно в тумане гнева, который застилал разум, я посмотрела на полочку. – У меня твоя бритва.

После этих слов муж притих, я только услышала удар в дверь. Мне было всё равно. Я находилась в такой ярости, что готова его убить. Ещё никогда ничего подобного не испытывала. Боль и ревность клокотали с неимоверной силой. Моё воображение рисовало картины измены. Как он… как какая-то шлюха в порыве страсти царапает ногтями спину моего мужчины. Разве шлюхи себе такое позволяют? Они знают, что следы оставлять нельзя. Они знают своё место. Никогда не поверю. Да и какая разница, кто это был?! Мозг рисовал отвратительные картины измены, усиливая ревность.

Я открыла воду, намылила мочалку и стала остервенело тереться, словно смывая грязь, которой меня испачкали. Вспомнила нашу близость и снова почувствовала себя униженной. Наверное, ему понравилось вот так грубо, без чувств, поэтому со мной так же хотел, как с ней? Слёзы застилали глаза, всё плыло и кружилось, в ушах шумела кровь. Я не могла поверить в то, что мой муж, который так клялся в любви, который дарил свою ласку, который говорил, что я единственная до конца жизни, который был всегда со мной нежен, опустился до измены. Как он мог так грубо растоптать всё?

– Бьянка, прости меня, – услышала я снова сдавленный голос за дверью.

Молчала, а слёзы лились нескончаемым потоком.

– Я не хочу тебя видеть, Марко! Убирайся!

– Я выломаю дверь, – прорычал он, ударив кулаком снова.

– Убирайся! Не хочу тебя видеть! Предатель!

Я сползла по стене без сил и завыла.

Спустя некоторое время я успокоилась и заметила, что в доме стало тихо. Я замоталась в полотенце и вышла из ванной. Марко нигде не наблюдалось. Ушёл. Наверное, заливает свою злость вином или ищет очередную шлюху. И к лучшему, что ушёл. Я не готова сейчас говорить. Я не могла его видеть. Я хотела его убить.

Обессилев, я упала на кровать. Не знаю, сколько так пролежала, не шевелясь и безучастно уставившись в потолок, и постепенно заснула.

Глава 5. Воспоминания

Спала я плохо. Ворочалась словно на иголках, а под утро приснился сон…

Мой муж целует и обнимает разных женщин. Они все кружатся вокруг меня и смеются в лицо. Хочу бежать. Бежать подальше, но мои ноги налиты свинцом. Я не могу сдвинуться с места. Кричу Марко, а звука нет, будто я в вакууме. Хочу дать ему пощёчину, но руки как у тряпичной куклы – слабые и непослушные. Вместо них выходили лёгкие шлепки. Из ниоткуда появился туман и закрыл от меня мужа. Из густого тумана на меня смотрели горящие, как угли, глаза, и появилась огромная чёрная собака с жутким оскалом. Мне стало страшно. Я бегу. За спиной слышится шумное дыхание. Я спотыкаюсь и падаю. Лечу в пропасть. Ужасный холод пронизывал до костей. Но вдруг меня подхватили чьи-то сильные руки, прижали к себе. Я вдохнула аромат табака. Тепло. Меня словно укутали в мягкое пуховое одеяло. Уютно и спокойно, как в детстве. Сильные руки качали меня, успокаивая, словно ребёнка. Я почувствовала безопасность и безмятежность. Увидела улыбающегося папу. Молодым, таким, каким он был, когда я была ещё совсем маленькой. Он протянул мне большую красивую раковину. Я приложила её к своему уху и услышала умиротворяющий шум моря, который я так люблю.

– Всё будет хорошо, моя девочка. Я рядом, – как в детстве, прошептал он и погладил по щеке своей шершавой, мозолистой, но нежной ладонью, вытирая слёзы.

Постепенно он начал растворяться в тумане. Я протянула к нему руки, пытаясь удержать. Горячие слёзы текли по щекам. Вглядывалась в мглу, но вместо отца появился силуэт стройного мужчины в костюме. Я не могла разглядеть его лица, потому что яркий свет из-за его спины ослеплял. Чёрный силуэт плавной уверенной походкой приближался и…

В панике я открыла глаза. Встав, на ощупь включила ночник на тумбочке. Посмотрела на часы: почти четыре утра. Постель рядом со мной пуста. Я спустилась вниз. В гостиной на диване мужа тоже не обнаружила. Где он сейчас, я не хотела даже думать, иначе от этих мыслей станет ещё хуже. Поможет успокоительное или снотворное, но дома ничего нет. Вернувшись в спальню, ещё долго ворочалась, прежде чем уснуть.

Утром, надев лёгкое платье из хлопка на белый купальник и взяв полотенце, ушла к морю. Не готова ещё встречаться и разговаривать с Марко. Да и море меня всегда успокаивало: шум прибоя умиротворял, а прохладная вода, подхватывающая тело, расслабляла. Я шла к своему любимому месту у скалистого берега, где заканчивался песчаный пляж, и мало кто из любителей позагорать туда добирался.

Купание в прохладной воде немного отвлекло от плохих мыслей. При выходе на берег взгляд привлекла мужская фигура, стоящая на краю скалистого обрыва, с которого прыгали отчаянные смельчаки. Высокий стройный храбрец, как профессиональный спортсмен, поднял руки вверх и прыгнул. Я в восхищении замерла на несколько секунд его полёта. Когда он скрылся в воде, вышла на берег. Вытерев лицо полотенцем, прилегла на тёплый плоский камень, отколовшийся когда-то давно от скалы. Ужасно не любила загорать, но мне стоило немного просушить купальник, прежде чем идти домой. Спрятала глаза за солнечными очками и пригрелась на солнышке.

– Бьянка?! Доброе утро! – вырвал меня из задумчивости знакомый голос.

Витторио Чери́зо смотрел на меня, слегка наклонив голову и ослепляя своей обворожительной улыбкой. На стройном красивом торсе искрились капли воды, а длинная, обычно аккуратно уложенная чёлка, мокрыми локонами спадала на лицо. От этого он выглядел моложе и ещё привлекательнее.

– Доброе утро, синьор, – ответила я, поправив солнечные очки.

– Можно присесть? – Он кивнул на камень и пальцами зачесал назад мокрые волосы.

Не дождавшись ответа, мужчина присел рядом, вытянув стройные ноги и упёршись руками о песок. Яркое солнце искрилось в каплях воды на его загорелых плечах. Мои глаза опустились на его рельефную грудь. Я нервно сглотнула от смущения. Это так непривычно – созерцать своего босса, расхаживающего в деловых костюмах, в таком виде. Дева Мария! Да и я почти нагишом. «Как я на работе теперь в глаза ему буду смотреть?» – почему-то пронеслось у меня в голове. Я больше не осмеливалась смотреть на мужчину. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: ловкий спортсмен, прыгающий со скалы, и был синьор Чери́зо.

– Вы тоже любите купаться рано утром? – спросил он.

– Да, с детства, – ответила я, обратив взгляд на горизонт.

– Странно, что мы раньше здесь не встречались. Я ведь часто сюда прихожу.

Я посмотрела на мужчину: его глаза искрились озорством, улыбка сияла на лице, а поза совсем расслабленная. Несколько непослушных мокрых прядей снова упали ему на лоб. Чери́зо действительно чертовски красив и строен. Его тело идеально, мышцы на мускулистых руках перекатывались под загорелой кожей. Хорошо, что на мне оказались тёмные очки, и он не видел моего взгляда.

– Может, мы в разное время приходили. А я ведь практически выросла на этом пляже.

– Да? Я тоже. Весёлой компанией ребят с самого детства каждый день, после школы, приходили сюда. Прыгали со скалы в море. Красовались друг перед другом, кто лучше и смелее, – рассмеялся он.

– А я в детстве собирала цветные камешки, ракушки и стёклышки, – улыбнулась в ответ.

– Стойте. – Чери́зо почему-то замер, поднял руку, поднеся указательный палец к своим губам. – Так вы та самая девчушка с красными бантиками? И большими глазищами? У которой на ремне через плечо висела плетёная сумочка. Которая всё время бродила по берегу вдоль линии прибоя и что-то выискивала?

– Вы меня видели?

– Да. Я однажды подарил тебе красный окатыш стекла. Он был такой же красный, как твои бантики. – Мужчина замер, глядя в мои глаза.

Я помнила. Красные бантики любила моя мама, она всегда мне вплетала их в косички. Конечно, помнила. Этот красивый молодой синьор всё время мне улыбался и однажды подарил стекляшку, которая показалась тогда настоящим красным рубином. Она стала лучшим экземпляром в моей коллекции морских находок. А я восхищёнными детскими глазами смотрела, как он ловко и смело прыгал со скалы в море.

– Я достал его со дна, когда нырял у скалы. Для тебя. В тот день ты не улыбалась и не смеялась своим звонким, как колокольчик, смехом. Я захотел тебя порадовать.

Синьор Чери́зо протянул руку и снял мои очки. Я не сопротивлялась, потому что это оказался волшебный момент, когда воспоминания сделали нас близкими и родными. Адвокат даже перешёл на «ты». Он немного склонился, приблизившись, и большим пальцем погладил мой подбородок. Уверена, что он хотел меня поцеловать, так как опустил взгляд на мои губы. Спасаясь, я прошептала:

– А потом была война…

Мужчина изменился в лице. Оно стало жёстче.

– Да… – протянул он и отвернулся.

Мы молчали. Не хотелось ничего говорить. У каждого с этим периодом связано много плохих воспоминаний, каждый нёс их в своей памяти по-своему. Если вынимать эти события, то душа может начать кровоточить, вызывая сильную боль. Это как расковырять только что зажившую рану. Именно в те трудные годы и ушла от нас мама. Она сильно заболела. Угасла, как свеча. Папа тяжело переживал её потерю и всю любовь в двойном размере отдавал мне, окутывая заботой.

Я вздохнула от нахлынувших чувств.

– Почему вы одна? – неожиданно спросил синьор Чери́зо, снова перейдя на «вы».

– Марко отдыхает, а я не хотела его будить, – соврала я.

– Вы идеальная жена, – рассмеялся он. – Сейчас придёте домой и будете готовить завтрак нежащемуся в постели супругу.

Я ничего не ответила. Встав и надев хлопковое платье, положила полотенце в сумку.

– Уже уходите? – Мужчина тоже встал.

– Мне пора, – ответила я, застёгивая пуговки на платье.

– Давайте я вас провожу.

– Нет! Пожалуйста, не нужно.

Увидев мой, наверное, жалкий взгляд с наворачивающимися слезами, он спросил:

– Вчера у вас, видимо, состоялся неприятный разговор с мужем?

– Я надеюсь, что вы понимаете всё, синьор, и не будете причиной моих бед?! Если вы, конечно, не хотите, чтобы я уволилась. – Надела босоножки под пристальным взглядом босса, следившим за каждым моим движением.

– Нет, не хочу. Я всё понимаю.

– До свидания, синьор.

– До свидания, Бьянка.

На том и разошлись. Спиной я чувствовала его взгляд, но не решалась обернуться. Витторио Чери́зо всколыхнул во мне детские воспоминания, и по дороге я всё больше в них погружалась. Придя домой, открыла комод и, порывшись в стопке белья, достала старую жестяную коробочку из-под конфет. И среди ракушек, камешков и стекляшек нашла ту самую. Внутри неё проглядывались маленькие золотистые крапинки. Это явно осколок чего-то красивого, возможно, ваза из муранского стекла. Сжала её ладонями и вспомнила, как была в тот день счастлива. Маленькая наивная девчушка с широко распахнутыми глазами восторженно показала маме, что подарил ей молодой синьор. Она тепло улыбалась и тоже восхитилась красотой. Именно мама сказала: «Настоящий рубин».

Хлопнула дверь. Положив стекляшку в коробку, я закрыла её и спрятала обратно. Почувствовав спиной, что Марко уже в комнате, я медленно повернулась. В руках он держал несколько свёртков с покупками. Он стоял в дверях, смотря на меня виноватым взглядом, будто спрашивая разрешения войти. Сделав несколько шагов ко мне, положил покупки на кровать.

– Бьянка, прошу тебя…

Он хотел обнять, но я отстранилась.

– Не трогай меня, Марко. Я ещё не готова тебя простить, – сказала я с дрожью в голосе. – И я не смогу тебя простить, пока не услышу правду в ответ на мои вопросы.

– Санта Мария, какую правду? – нервно затряс он поднятыми руками.

– Кто она и почему? – Старалась говорить ровно.

– А-а! Мадонна! Санта Мари-и-и-я! Опять?! Бьянка, ну какая уже разница? – В раздражении Марко начал ходить по комнате и эмоционально жестикулировать на каждом слове.

– Конечно. Для тебя. Нет. Разницы.

– Шлюха какая-то задом в баре крутила передо мной! Сама на меня вешалась. Я был пьян и…

– Хватит! – не выдержала я. – Значит, ты оказался обычным похотливым кобелём?! Который не может устоять перед аппетитным задом? А я думала… я верила… что… – Слёзы не дали мне договорить, и я села на кровать, потому что ноги больше не держали.

– Бьянка, я люблю тебя! – Он упал на колени передо мной. – Да, я совершил ошибку, но неужели я не заслуживаю прощения? – Сжал мои пальцы в ладонях. – Я был пьян и плохо себя контролировал. А когда протрезвел, то сильно об этом пожалел. – Он целовал мои ладони и запястья. – Прости меня, пожалуйста. Люблю тебя одну.

Посмотрела в его глаза. Любящая женщина многое может простить, как бы больно ей ни было. Но моё сердце продолжало ныть от ревности. Для меня измена – это предательство. Марко продолжал целовать мои ладони, прижимая к своим щекам, а я не могла даже представить теперь близость с ним, после его шлюхи, после его грубости. Он словно стал каким-то чужим. Может, пройдёт какое-то время, и я смогу простить? Но сейчас я не готова. И не уверена, что станет всё по-прежнему.

– Я не знаю, Марко. Мне нужно время, – тихо сказала я.

– Да, маленькая моя, я понимаю. Только, пожалуйста, позволь быть рядом?! Не отталкивай меня.

Он отстранился, разорвал один из свёртков, обернул мои плечи горжеткой из превосходной норки с хвостиками на концах. Я изумилась, его глаза засветились, видя мою реакцию.

– Марко, это очень дорого. Зачем ты тратишь такие огромные деньги? – с укором сказала я. – Ты же знаешь, что этим прощение ты не заработаешь?! Для меня это никакого значения не имеет.

– Я знаю, любимая, но я и так собирался это купить для тебя. – Он снова зашуршал обёрточной бумагой и достал дорогое вечернее платье чёрного цвета.

– Откуда такие деньги?

– Заработал за рейс.

– Старпому так много платят? – вскинула я брови.

Я всё это отодвинула с колен на кровать и, отстранившись от него, встала. Подойдя к окну, посмотрела в синюю даль моря и глубоко вдохнула свежий бриз. Марко тихо подошёл сзади и, взяв меня за плечи, шёпотом спросил:

– Ты согласишься завтра сходить со мной в клуб? – Я печально вздохнула. – Там будет петь твой любимый Джакомо Дуччини. Я достал билеты.

Как Марко удалось за одну ночь достать эти билеты? Клубы же всегда переполнены, когда выступал синьор Дуччини. Нужно знать, через кого достать эти билеты, причём сделать это надо задолго до приезда маэстро, так как они сразу расходились среди сливок общества и завсегдатаев.

– Хорошо, Марко, мы сходим, – со вздохом сказала я, не поворачиваясь, а он в ответ поцеловал меня в обнажённую шею.

Я закрыла глаза, и губы снова задрожали от подступающих слёз. Боль сдавила грудь, словно тисками.

Глава 6. Опасный синьор

К клубу мы подъехали на такси. Марко вышел, одёрнул рукава своего нового вечернего костюма и протянул мне руку. Я вложила свои холодные пальцы в его ладонь, а второй рукой придерживала норковую горжетку, прикрывающую оголённые плечи. Вечернее платье, подаренное Марко, оказалось весьма открытым сверху, у него даже не было бретелей, но оно плотно, как корсет, сидело на моей фигуре. Пышная юбка спускалась ниже колен, но я всё равно чувствовала себя неловко. Хорошо, что горжетка прикрывала.

– Бьянка, у тебя такие холодные руки. Ты замёрзла? – заботливо спросил он.

– Нет. Я очень волнуюсь, потому что никогда не была в таком месте.

– Я с тобой, маленькая. – Он поднёс мои пальцы к губам. – Мы теперь с тобой будем часто сюда ходить.

Я удивлённо посмотрела на мужа, остановившись у очереди на входе в клуб. Марко, глядя на меня, улыбнулся.

– И автомобиль купим. Может, и дом побольше, чтобы нашим будущим детишкам было свободно.

Вот зачем он сейчас об этом? И так на душе кошки скребут после его измены, а он о детях заговорил…

Разглядывая входящих в клуб людей, у меня опять от волнения в животе похолодело. Я чувствовала, что мы лишние среди этих богато разодетых франтов и красоток. Здесь присутствовали члены известных, уважаемых в городе семей, торговцы, банкиры, чиновники, врачи и нувориши, успевшие разбогатеть на спекуляции во время войны и на восстановлении после неё. А мы…

– Автомобиль? Марко, откуда такие деньги? – удивлённо вскинула я брови.

– Заработаю на новых рейсах в Южную Америку. Обещали очень хорошо заплатить.

Я ничего не ответила. От этих слов у меня совсем упало настроение. Появился ком в горле от мыслей о долгих разлуках. Если рейс в Нью-Йорк такую пропасть между нами проложил, что будет после? Не могу ему доверять теперь. Я закрыла глаза, и губы задрожали.

Подошла наша очередь. Марко отдал билеты статному мужчине в костюме, который выполнял роль контролёра. Рядом с ним стоял широкоплечий верзила угрожающего вида. Наверное, чтобы разбираться с нежелательным контингентом.

Мы вошли внутрь. Большой зал с круглыми столиками, накрытыми белоснежными скатертями, на которых стояли маленькие светильники, были уже все заняты. Часть публики толпилась по периметру зала, так как стулья находились только возле столов.

Марко вёл меня под руку и нашёл уютное место поближе к сцене. Он обратился к официанту. Сунув ему купюру в карман жилетки, что-то прошептал на ухо. Официант кивнул и скрылся в служебном помещении.

Я стояла с растерянным видом, немного смущаясь и придерживая одной рукой горжетку, чтобы она не упала с плеч. Вот дурёха, как я забыла брошь, чтобы застегнуть её. Я рассеянно окидывала взглядом зал и рассматривала красиво одетых синьор и их кавалеров. И тут встретилась взглядом с мужчиной, сидящим за столиком у сцены в окружении ещё нескольких важных личностей в дорогих смокингах. На вид он казался такого же возраста, как адвокат Чери́зо. Я почувствовала себя ещё более неловко под цепким и опасным взглядом. Чёрные как смоль волосы мужчины были гладко уложены назад и сверкали бриолином. Когда он затянулся сигаретой, блеснули золотые запонки на манжетах, подчёркивая идеальность смокинга. Он смотрел на меня не моргая, прищурив один глаз, веко которого искажал шрам. Мне стало не по себе. Этот синьор словно раздевал меня глазами. Я посмотрела на Марко. Муж ободряюще улыбнулся, сжав мою руку, наклонился и легко поцеловал в висок. Я смутилась, потому что не привыкла к поцелуям на людях. Отвернулась и опять встретила взгляд синьора со шрамом.

Нам принесли стул, и когда я усаживалась, опять невольно посмотрела на опасного синьора. Склонившись к одному из своих спутников, он что-то ему сказал. Через минуту этот мужчина предстал перед нами с Марко. Подошедший хоть и был невысокого роста и щуплого телосложения, но обладал угрожающим видом и холодным жёстким взглядом, от которого пробежал по спине холодок. Такие глаза я видела в детстве, во время войны. Такие люди могли прийти в твой дом и взять всё, что пожелают. Отказа они не принимали.

– Синьор Морелли?

– Да, – отозвался муж.

– Прошу вас пройти со мной. Для вас есть столик. – Мы с Марко переглянулись, и в глазах мужа я заметила удивление. – Пройдёмте. Синьор Катальдо позаботился, чтобы вам с супругой было удобно.

Марко при этом имени подтянулся, поправив прилизанные волосы рукой, как-то нервно улыбнулся, и мы последовали за незнакомцем. Мы увидели, как официанты тут же принесли маленький столик и установили рядом со столом синьора со шрамом. Марко обратился к нему:

– Синьор Катальдо, благодарю вас за оказанную честь.

Мужчина снова прищурил глаз со шрамом.

– Не стоит, синьор Морелли. Отдыхайте. – Он затянулся сигаретой и посмотрел на меня. – Надеюсь, вашей жене понравится вечер. – Лёгкая улыбка тронула его полные губы.

Официант отодвинул стул для меня, и я села, оказавшись лицом к синьору Катальдо.

– Благодарю вас за помощь с билетами, синьор, – заискивающе сказал Марко.

Мужчина только еле заметно кивнул, дав понять мужу, что разговор окончен. Марко вернулся ко мне, сев напротив.

– Кто этот синьор Катальдо? Он такой важный? – шёпотом спросила я, склонившись к мужу.

– Очень, милая, – вытер он пот со лба.

– Откуда ты его знаешь?

– По работе.

– Какой работе? Он больше похож на мафиозо10, – прошептала я в страхе.

Муж промолчал, закурив сигарету, а на нашем столе по волшебству оказалась бутылка шампанского, бокалы и горка маленьких закусок. По глазам мужа я поняла, что он тоже сильно удивлён.

– Марко, какие у тебя дела с этим синьором?

– Не у меня, а у моих работодателей.

Тут раздались аплодисменты, на сцене появился Джакомо Дуччини с сияющей улыбкой. Заиграла музыка, и с этого момента всё моё внимание было обращено на сцену. Лёгкие лирические звуки джаза звучали в унисон с прекрасным баритоном исполнителя, и в зале наступила тишина, изредка прерываемая звоном бокалов. Голос маэстро меня настолько увлёк, что я почти забыла о нашем разговоре с мужем и об этом синьоре с опасным взглядом. Я так увлеклась происходящим на сцене, что, аплодируя, не заметила, как моя горжетка соскользнула с плеч и упала на стул. Улыбаясь, я посмотрела на Марко. Он налил шампанское в бокалы и протянул мне. В зале от большого количества людей стало жарко, и я с жадностью выпила почти весь бокал сразу. Поставив его на стол, я опять поймала взгляд синьора Катальдо. Он словно прожигал меня. В смущении я натянула горжетку, пытаясь прикрыть декольте. Дева Мария! Зачем Марко купил такое открытое платье?

– Бьянка, здесь так жарко, – улыбнулся Марко. – Никуда не пропадёт твоя горжетка. Оставь её.

– Ты же знаешь, что я никогда не надевала таких платьев. Оно очень открытое, и я смущаюсь.

– Как же я люблю, когда твои щёчки пылают румянцем. – Рассмеявшись, муж поднёс мою руку к губам и поцеловал её.

Марко сидел спиной к синьору Катальдо и не видел, каким сладострастным взглядом мужчина меня разглядывал, поэтому я уже не в силах была скрывать свою неловкость и смущение. Остаток концерта чувствовала его навязчивый интерес. Казалось, что мужчина на сцену даже ни разу не посмотрел.

После окончания выступления синьор Катальдо в сопровождении двух мужчин грозного вида неожиданно подошёл к нашему столику. Слегка улыбаясь, он обратился ко мне:

– Вам понравился вечер, синьора Морелли?

Я онемела от вопроса, но собрала все силы и тихо проговорила:

– Очень, синьор Катальдо. Благодарю вас за то, что помогли нам со столиком.

– Не стоит. Мне доставило удовольствие порадовать такую прекрасную синьорину. – Он демонстративно изменил мой статус, словно муж для него не помеха.

Мужчина протянул руку, и я, немного замявшись, подала свою. Он галантно поцеловал её, слегка склонившись. Касание горячих губ обожгло, и мои пальцы дрогнули. Синьор Катальдо их немного сжал, будто пытаясь удержать. Поднимая голову, он на секунду задержал взгляд на моём декольте.

– Морелли, нам нужно поговорить. Вашу жену отвезёт домой мой помощник, – блеснув глазами, сказал синьор Катальдо.

Я увидела, как Марко от волнения сглотнул и побледнел. Значит, мне не показалось, что этот человек опасен. Что он хочет от Марко? Мы встретились глазами с мужем, и я в страхе схватилась за его руку.

– Всё хорошо, Бьянка.

– Не переживайте, синьора. Мы вернём вашего супруга. Нам нужно обсудить важные дела. Не так ли, синьор Морелли?

– Да, – отозвался Марко.

Мужчина, сопровождающий Катальдо, показал мне путь, пропуская вперёд. Я двигалась к выходу на ватных ногах. Оглянулась на мужа, но он не заметил этого. Меня молча усадили в дорогой чёрный автомобиль и увезли домой.

Глава 7. Прощение и прощание

Зайдя в дом, я наконец-то смогла снять ненавистное платье, из-за которого на меня весь вечер глазел жуткий Катальдо. От воспоминаний по моей коже снова пробежал холодок. Что за дела у Марко с этим синьором?

Лежала в ванной больше часа, пытаясь расслабиться и отвлечься от мыслей. Всё обдумывала то, что случилось за эти два дня. Пошла спать далеко за полночь, а Марко всё не возвращался.

Он тихо проскользнул в комнату в два часа ночи, и я с облегчением вздохнула, что он дома, и притворилась спящей. Не хотела с ним разговаривать, хоть любопытство и терзало меня. Марко аккуратно присел на край кровати. Сквозь ресницы в лунном свете я видела, как он просто смотрел на меня, потом осторожно погладил по щеке пальцами, наклонился и нежно поцеловал мои губы. Тихо встав с кровати, муж взял подушку с пледом и ушёл спать на диван в гостиную. Сердце сжалось от боли. Почему это случилось с нами?

Утром я встала и начала день так, как обычно в воскресенье. Готовила завтрак, когда на кухне появился Марко, уже освежившийся в душе. Он подошёл ко мне и поцеловал в плечо, обхватив за талию.

– Доброе утро, маленькая моя.

– Доброе утро, – ответила, убрав его руки. – Садись кушать.

Мы сидели напротив друг друга. Я молчала и старалась не смотреть на мужа, а он не сводил с меня глаз. Марко не выдержал и, откинувшись на спинку стула, произнёс:

– Бьянка, сколько ты меня будешь наказывать своим молчанием и равнодушием?

– А ты считаешь, что уже достаточно много времени прошло, чтобы я могла всё забыть и простить? – вспылила я, глядя на него.

Марко замер, потом отвёл взгляд в сторону.

– Мамма миа! – поднял руки, сложив в молитвенном жесте. – Сколько тебе нужно времени? Сколько, скажи? – Он слегка наклонился вперёд и накрыл мою ладонь своей. – Что мне сделать, Бьянка, чтобы ты простила меня?

– Не знаю, Марко. Такие вещи нельзя заранее отмерить. Душе и сердцу нельзя приказать перестать болеть и простить, – нарочито спокойно ответила я, допивая апельсиновый сок. – Нужно было задуматься над тем, что ты можешь причинить мне боль, до того, как решил ублажать другую женщину.

Взяв тарелку, я подошла к мойке. Открыв воду, остервенело стала тереть стеклянное блюдо. Муж ничего не ответил. Ему нечего было возразить. Через минуту он кинул вилку на стол, громко отодвинув стул. Я мыла посуду, а слёзы текли по щекам. Услышала, как хлопнула входная дверь, словно вонзив мне в сердце нож.

Целый день я провела дома, прибираясь, занимаясь стиркой и глажкой. Вечером, когда уже легла спать, он пришёл пьяный, не переодевшись, упал на диван в гостиной и заснул.

Так стали тянуться дни. Мы почти не разговаривали, и каждую попытку мужа приблизиться ко мне я пресекала на корню. Понимала, что это может толкнуть его в объятия других женщин, но я не могла с собой ничего поделать. Сломалось что-то. Я вспоминала, как мы любили друг друга до этого, и тоска разъедала душу. Чувствовала, что так больше не будет, и, наверное, всё отдала бы за то, чтобы этой измены никогда не случилось, чтобы всё стало как прежде.

Марко каждый день куда-то уходил, я надеялась, что в порт, готовить судно к дальнему рейсу. Я на автомате продолжала работать. А синьор Чери́зо вёл себя как босс – вежливо и по-деловому, никак не проявляя излишнего внимания ко мне. Но иногда в реальность меня возвращал его задумчивый заинтересованный взгляд, который он сразу отводил в сторону и переключался на работу.

В четверг Марко сообщил, что на следующий день они выходят в море и его не будет больше месяца. Я молча стала собирать его вещи в дорогу, как делала много раз. Уложив в сумку стопку наглаженных рубашек, я пошла в ванну за бритвенным набором. Распахнув дверь, наткнулась на Марко. Он подхватил меня, потому что я от неожиданности споткнулась, нежно обнял и уткнулся носом в мою макушку. Несколько секунд мы молчали.

– Маленькая моя, – прошептал он, – как же я буду скучать по запаху твоих волос. – Он вытащил прядь из причёски, накручивая на палец. – Сколько ты будешь мучить меня? – сказал на выдохе, прислонившись губами к моему виску.

Я замерла, наслаждаясь этим романтическим моментом. Марко взял в ладони моё лицо. В его карих родных, любимых глазах я увидела боль и нежность. Он медленно, будто боясь, что я его оттолкну, приблизился и поцеловал трепетно, но настойчиво. Остановился и снова посмотрел в немом вопросе, ожидая разрешения на продолжение. Я коснулась его выбритой щеки и провела большим пальцем по уголку губ. Марко слегка улыбнулся и, крепко обняв меня, впился страстным поцелуем. Его сентиментальный порыв и ласки разбудили во мне былые ощущения, и я полностью отдалась им. Нежность и тоска перед разлукой завладели моим сердцем. Я любила его как прежде, а Марко вёл себя нежно и ласково, будто в первый раз.

Мы лежали на нашей кровати обнявшись, а в окно уже светило мягкими золотистыми лучами закатное солнце.

– Буду сильно скучать, а твоя белая кожа будет сниться мне каждую ночь, – сказал муж, проведя пальцами по моему плечу.

Я прижалась к его груди, а он стал гладить мою обнажённую спину. Особенно приятно было когда пальцы пробегали по позвоночнику, спускаясь ниже. Я закрыла глаза и сглотнула от вновь нахлынувшей грусти. Ничего не могла с собой поделать, но тоска не покидала. На мгновение появилось чувство, будто сегодня мы прощаемся с нашей любовью. Я села на кровати и тихо сказала:

– Думаю, что я простилась со своими наивными мечтами. Мне нужно смириться с тем, что в рейсах ты будешь развлекаться с другими женщинами.

– Бьянка, что ты такое говоришь? – Марко поднялся и, обняв меня, развернул к себе лицом. – Маленькая моя, я люблю только тебя, никто мне не нужен.

Он погладил меня по волосам и прижался к моей обнажённой груди.

– Я уже не маленькая, Марко. Я всё понимаю, – печально вздохнула. – Прости, но я не смогу теперь любить тебя как прежде. – Отстранилась от него и встала, обматываясь простынёй.

Марко потянул за неё и повалил меня на кровать, прижимая мои руки.

– Бьянка, я тебе обещаю, что этого не повторится. Я приду из этого рейса и уволюсь.

– И чем же ты займёшься, Марко? Ты с пятнадцати лет в море…

– Пойду на рыбацкое судно, буду ходить здесь, в местных водах… найду что-нибудь. Руки-то у меня на месте. Найду в городе работу или в порту. – Он улыбнулся и поцеловал меня в губы, а потом спускался всё ниже по шее.

– Не нужно, Марко. Я знаю, как ты любишь своё дело. Ты без моря жить не можешь, – грустно сказала я.

Марко уже ласкал руками моё тело, а языком водил по шее и плечам. Спускаясь ниже, он медленно стягивал с меня простыню. Прислонившись к животу щекой, прошептал хриплым голосом:

– Я без тебя не смогу жить. Я хочу быть только с тобой рядом. Хочу, чтобы у нас было всё как раньше. Не буду больше ходить в дальние рейсы.

Муж покрывал меня поцелуями, увлекая за собой в омут страсти, в который я снова кинулась с головой. Осознав и смирившись с мыслью, что измены с его стороны неизбежны, мне стало немного легче. В моей душе появился огонь ярости и соперничества. Мне захотелось доказать ему, что я лучше, что никто больше не сможет его так любить. Может, это глупо, но я хотела, чтобы ни одна женщина не смогла дать ему такие же эмоции, чтобы каждую он сравнивал со мной.

Я целовала его, покусывая губы и дразня языком. Марко, перевернувшись на спину, позволил мне быть сверху. Скинув простыню на пол, он гладил шершавыми ладонями мои бёдра.

– Моя кошечка хочет поиграть? – шутливо сказал он, а я провела ногтями по его груди.

– Молчи. – Снова завладела его губами.

Спускаясь влажными поцелуями по шее, покусывая и лаская языком, я прижалась попкой к упругому члену и продолжила двигаться, дразня его. Марко зашипел через зубы и сильнее сжал мои бёдра. Я обводила языком круги по его соскам и нежно посасывала их. Выгибалась и скользила так, что мои упругие груди щекотали его кожу, а он издавал низкие хриплые стоны. Чувствовала его нетерпение, но продолжала пытку, не давая ему перехватить инициативу. Марко хотел подняться, но я крепко сжала его ногами и придавила ладонями грудь. Откинув голову, он снова расслабился, наслаждаясь моими ласками. Я спустилась, целуя его пресс, проводя пальчиками по его бёдрам и ногам, прижимаясь грудью к разгорячённому члену. Моя неожиданная смелость меня саму уже возбудила. Проведя языком, я обхватила член рукой и мягкими аккуратными движениями помассировала. Подразнила круговыми движениями язычка головку, обхватила губами, нежно посасывая, и медленно взяла его полностью, вызывая громкие стоны Марко. Ритмичными движениями, одновременно играя язычком и обхватив пальцами, я ускорилась и ощутила мужские пальцы в волосах.

Издав рык, он взял меня за голову, настойчиво потянул вверх и, впившись в губы, жарко целовал. Муж гладили мою спину и, подхватив как пушинку, подмял под себя. Прижав животом к кровати, он покрывал мою спину горячими поцелуями, ласкал руками бёдра, попку, доводя до сладостного исступления. Всё тело изнывало от желания почувствовать его внутри. Упираясь локтями в кровать и выгибая спину, я приподняла бёдра и покачивалась в такт движению его рук. Ловкие пальцы скользили по моим горячим складочкам, проникали внутрь, даря новое для меня наслаждение и вырывая из моей груди громкие стоны. Я в нетерпении подалась к нему навстречу бёдрами и испытала сладостное ощущение твёрдой плоти внутри, когда он вошёл. Сделав несколько медленных движений, Марко прошептал:

– Моя маленькая кошечка… О, да… иди ко мне.

– Я тоже, – ответила невпопад на выдохе и ускорила движения, толкнув его попкой.

Мы продолжили свой страстный марафон, то ускоряясь и усиливая ощущения, то замедляясь, чтобы продлить наслаждение. Я ухватилась руками за металлическую спинку кровати и, испытывая невероятное удовольствие от глубокого проникновения, громко стонала. Всё внутри сжалось от нарастающей эйфории. Через некоторое время вспышка пронзила всё тело и заставила его пульсировать, ещё сильнее сжимая член внутри, в такт нашим движениям. Марко сдавил бёдра и, шумно выдохнув, кончил. Я продолжала покачиваться, но он обессиленно плюхнулся на меня сверху. Чмокнув меня между лопаток, он лёг рядом.

Уже почти в десять вечера мы сильно проголодались, поэтому поздно поужинали, открыв бутылку того самого вина, что купил синьор Чери́зо. Наслаждались ночной прохладой прямо на полу балкона, с которого открывался вид на бухту, и потягивали ароматный напиток тёмно-бордового цвета. Я сидела между ног Марко, упираясь спиной в его грудь и откинув голову на плечо.

– Отменное вино. – Марко с интересом посмотрел на этикетку. – Где ты его купила?

Я замерла от неожиданного вопроса, потому что не могла вспомнить, у какого магазина мы тогда останавливались.

– Уже не помню, – смутившись, ответила я.

– Если вспомнишь, купи ещё. Откроем, когда вернусь.

Рано утром я закончила собирать вещи для мужа, мы позавтракали и стали одеваться на работу.

– Что? – спросила я, застёгивая зажимы на чулках. – Ты меня смущаешь таким взглядом.

– Брось, Бьянка, я сотни раз видел, как ты одеваешься и раздеваешься, а ты до сих пор смущаешься, – улыбнулся он и, подойдя ко мне, обнял.

– Но ты никогда не наблюдал так пристально, будто за каким-то представлением, – рассмеялась я, отстраняясь, чтобы надеть накрахмаленную нижнюю юбку.

– Я хочу получше запомнить тебя перед дальним рейсом. – Он опять попытался обхватить меня.

Марко пальцами одной руки провёл по шее, груди, спускаясь ниже, и страстно поцеловал ложбинку. Его руки скользнули по спине к ягодицам и сильно сжали их. Муж настойчиво ласкал бёдра, отчего незастёгнутая юбка упала на пол.

– Марко, мы опоздаем, – пыталась я его остановить.

– Пятнадцать минут, Бьянка. Потом возьму такси и отвезу тебя на работу, – прошептал он, продолжая ласки, и я поддалась разгоревшейся внутри меня страсти.

Не раздеваясь до конца, мы снова любили друг друга, наслаждались, не могли насытиться перед расставанием. Это произошло страстно и быстро, прямо сидя на стуле. Мне нравилось быть сверху, видеть его глаза и иметь над ним преимущество в таком положении, когда удовольствие было под контролем моих движений. Достигнув пика наслаждения, мы несколько минут сидели, тесно прижавшись друг к другу. Марко, прильнув губами к моей груди, прошептал:

– Люблю тебя, моя маленькая.

Машина подъехала к конторе адвоката Чери́зо, когда я уже опаздывала на двадцать минут. Я поспешно вышла из машины, а Марко поймал меня почти у дверей, удержал и нежно поцеловал в губы.

– До встречи, маленькая.

– До встречи.

Мы никогда не говорили перед рейсом «прощай». Марко отпустил меня, и, повернувшись к двери, я увидела, что босс смотрел на нас в окно. На двери зазвенел колокольчик. Войдя внутрь, я увидела адвоката Чери́зо, который повернулся в мою сторону, засунув руки в карманы брюк.

– Доброе утро, синьор!

– Вы опоздали, Бьянка, – серьёзно сказал он. – Через полчаса я должен быть в суде, а у меня не готово несколько заявлений.

– Простите, пожалуйста, синьор. Я сейчас быстро. – Я кинула сумочку на стол и плюхнулась, шурша юбками.

Заправила бумагу в печатную машинку и краем глаза заметила, что босс неотрывно наблюдал за моими действиями.

– Утреннее примирение? – улыбнувшись, спросил он.

Я замерла и распахнутыми глазами посмотрела на босса.

– Что, простите?

– Вы помирились с мужем, и примирение было явно приятным, поэтому вы опоздали, – сказал он, открыв портсигар, и прикурил свою любимую сигариллу.

Румянец залил щёки. Я в смущении опустила глаза на печатную машинку.

– Прощание перед рейсом, – тихо сказала я. – Давайте начнём, синьор Чери́зо, – как можно твёрже добавила, пытаясь скрыть дрожь в голосе от смущения.

Не поднимая головы, я посмотрела на мужчину. Он ухмыльнулся и, зажав сигариллу губами, медленно поправил галстук. Я поймала себя на том, что засмотрелась на красивые мужские пальцы и кисти рук с выступающими венами. Непонятное волнение прошлось по телу, и я непроизвольно закусила губу, вспомнив его в плавках на пляже.

Дева Мария, что я делаю? Почему я разглядываю его руки и вспоминаю его обнажённый торс?

Стряхнув пепел и отвернувшись к окну, Витторио Чери́зо сказал:

– Приступим, Бьянка.

Глава 8. Похищение

И снова дни потянулись привычной чередой, как и раньше в отсутствие Марко. Я ходила на работу, иногда мы встречались с Кьярой, но довольно редко, всего пару раз в неделю. У неё появился новый ухажёр, поэтому она увлеклась яркими эмоциями. С синьором Чери́зо они больше не встречались, а когда я спросила у неё причину, то подруга весело отмахнулась:

– И кто говорит, что он бабник? Любят сплетницы преувеличивать и разносить слухи. – Но в её голосе я услышала нотку разочарования. – Он холодный как айсберг, Бьянка. А взгляд бывает такой жёсткий… – Кьяра расширила глаза.

– Брось. Может, ты просто не в его вкусе?! – весело сказала я.

– Это я?

– Не обижайся, подружка. Но нельзя же нравиться абсолютно всем мужчинам?

– Ты права, – разочарованно фыркнула Кьяра.

Была пятница, и мы расслаблялись после рабочей недели с бутылкой вина, сидя на балконе у меня дома. Из радиолы звучала приятная музыка, тёплый бриз доносил до нас запах моря и аромат цветущих цветов под окнами. Кьяра закурила сигарету.

– И давно ты куришь?

– Недавно, нужно же когда-то начинать, – рассмеялась она, глубоко затянулась и протянула мне.

– Нет. – Я отрицательно замахала рукой.

– Брось, знаешь, как расслабляет?

– Мне и вина для этого достаточно.

Я задумалась, устремив взгляд на морскую гладь бухты в закатных лучах. Вспомнила о Марко, и снова стало на душе тоскливо. Подруга заметила моё настроение.

– Так, это что за уныние? – придвинулась ко мне ближе Кьяра.

– Всё хорошо, – грустно улыбнулась я.

– Слушай, твой Марко просто идиот! – Я недоумённо посмотрела на подругу. – Ну как можно не замечать, как ты тоскуешь без него. Давно бы уже бросил эти рейсы, чтобы быть рядом с тобой, – снова затянувшись сигаретой и выпустив струю дыма, иронично сказала подруга.

Несмотря на то, что мы близкие подруги, рассказать об измене мужа, о нашей ссоре и примирении я не решалась. Тяжело мне об этом говорить. Всё ещё больно признать своё поражение.

– Он для нас старается. Марко хочет дом побольше, чтобы детишкам было где развернуться, – тихо возразила я.

Подруга замерла и пристально посмотрела на меня.

– Бьянка? – Она положила ладонь мне на плечо. – Ты что, беременна?

– Нет. Вроде бы, – неуверенно ответила я.

– Что значит «вроде»?

– Ну, прошло всего ничего, как мы с Марко последний раз… Нужно подождать… – задумчиво сказала я.

– Понятно. Слушай, нельзя киснуть весь месяц дома. Мы должны с тобой развлечься. Давай завтра сходим по магазинам, пообедаем в ресторане? Нет! Лучше поужинаем.

– Кьяра, ужинать я не пойду.

– Почему?

– Ты же знаешь почему. Вечером в ресторанах много мужчин, а мне ничьё внимание не нужно. Обязательно кто-то потом доложит Марко.

– Мы пойдём в другой район, где не попадутся общие знакомые. Подруга, я знаю такое восхитительное место! – Она с восторгом посмотрела на меня. – Стефано меня туда водил. Там превосходная музыка и готовят так, что пальчики оближешь. – Кьяра красноречиво поднесла пальцы к губам и издала смачный звук.

Мы ещё поболтали немного и пошли спать. Решили, что она останется у меня, потому что идти домой так поздно я ей не разрешала.

– Ну вот, красоточка же. – Подруга развернула меня за талию к зеркалу и удовлетворённо посмотрела на отражение.

Я надела своё нежно-розовое платье с изящной вышивкой на груди, которое купил Марко ещё до нашей ссоры. Под шифоном находилась плотная ткань, словно корсет держащая форму, а на плечи поднимались полупрозрачные широкие бретели. Кьяра красиво уложила мои волосы в высокую причёску, открыв шею, и ярко подвела глаза. Обычно днём я не наносила никакой косметики. К нежному платью я надела жемчуг, подаренный мужем, взяла сумочку, и мы вышли на улицу. Поймали такси и поехали в многообещающий ресторан.

Это оказалось довольно дорогое и респектабельное место. Мы заказали лингвини ди маре11, бутылку белого вина, а на десерт я выбрала кремовый мусс из тёмного шоколада. Кьяра же долго не могла решиться, пока всё же не остановилась на привычном сабайоне12. Уже закончили ужин, пили вино и ждали наш десерт, а Кьяра меня веселила разными историями о своих ухажёрах и о работе. Смешных историй у неё оказалось с излишком. Какие только капризные дамочки со своими мужьями не бывали в салоне модной женской одежды, где она работала. Приступив к десерту, мы смеялись после очередного её рассказа, когда мой взгляд зацепился за вошедшего в зал мужчину. Сердце пропустило удар, руки похолодели. Увидев эти чёрные глаза, я застыла, и улыбка сползла с лица, словно горячий шоколад с моего мусса.

– Бьянка, что случилось? – в недоумении спросила подруга, заметив моё замешательство.

– Н-ничего.

Прозорливая подруга отследила, куда я смотрела секунду назад.

– Кто этот мужчина? Он с тебя глаз не сводит. Словно хочет съесть, – заговорщически наклонилась она ко мне.

Синьор Катальдо со своим спутником остановился. По-хозяйски распорядился о чём-то, и услужливый официант усадил его компанию через пару столиков от нас.

– Не знаю, кто он, но Марко его назвал Катальдо, – пробубнила я.

– Ты шутишь?

– Кьяра, давай уйдём, пожалуйста, – умоляюще посмотрела я на подругу.

– Понимаю. – Она попросила счёт.

Официант удалился, и тут же к нам подошёл уже другой – с бутылкой шампанского в ведёрке со льдом.

– Это прекрасным синьоринам от нашего гостя, – проворковал с улыбкой парень.

Я посмотрела испуганными глазами сначала на него, потом на подругу.

– Пожалуйста, верните это синьору, который передал, – тихо проговорила я и сердито посмотрела на парня.

Тот немного замешкался, но отошёл к столику дона Катальдо. Я не удержалась, посмотрела на мужчину и тут же поймала на себе горящий взгляд человека, который не привык получать отказ. Через секунду его губ коснулась коварная улыбка, и он затянулся сигаретой, продолжая пристально на меня смотреть.

Нас рассчитали, и мы с подругой поспешно удалились из ресторана. Полквартала мы шли в напряжённом молчании, пытаясь поймать такси. Неожиданно возле нас остановилась чёрная машина. Из неё вышел мужчина и, открыв заднюю дверь, строгим голосом произнёс:

– Синьорины, прошу садиться. Я доставлю вас домой.

– Никуда мы с вами не поедем, – гордо вскинув голову, сказала Кьяра.

– Дон Катальдо приказал отвезти вас домой. – Улыбнувшись, мужчина пытался расположить нас к себе. – С вами ничего не случится. Меня как раз для этого и послали, чтобы в полной безопасности доставить вас домой. – Мы не собирались выполнять его просьбу, поэтому он вежливо добавил: – Пожалуйста, не заставляйте применять силу.

Секунд десять мы молча смотрели на него, и я сделала шаг к автомобилю.

– Хорошо.

– Благодарю вас, синьорины, – широко улыбнулся опасный мужчина и, захлопнув за нами дверь, сел на переднее сиденье.

– Я к тебе поеду, ты не против? – прошептала Кьяра.

– Спасибо. – Я сжала её руку.

Ехали мы в гробовой тишине. Только когда переступили порог моего дома, мы обе выдохнули с облегчением. Кьяра плюхнулась на диван, а я в кресло.

– И что это было, подружка? – наконец-то пролепетала Кьяра.

Я рассказала ей про наш с мужем поход в клуб на концерт Джованни Дуччини, о том, как этот синьор Катальдо пожирал меня глазами весь вечер, угощал шампанским и закусками, а потом Марко с ним остался для деловой беседы и поздно вернулся домой.

– Ты знаешь, кто такой Катальдо? – сказала она.

– Знакомая фамилия.

– Клан Катальдо в Ндра́нгете13, Бьянка, – прошептала подруга. – Я слышала, что глава клана сейчас слаб, болеет, и почти всем заправляет его младший сын. Ведь старшего он потерял пять лет назад в фа́иде14 с кланом Корди.

– Не может… О, Дева Мария!

Я в ужасе закрыла лицо руками. Мои мысли носились роем, голова плохо соображала. Мамма миа, за что мне это? Что Марко связывает с этими людьми? В ужасе от собственной догадки заплакала. Кьяра подошла ко мне и, обняв, стала успокаивать. Одной рукой она гладила по спине, а второй сжимала мою руку.

– Бьянка, успокойся. Ведь ничего не случилось. Ну чего ты расплакалась?

– Марко… он… – Всхлипывая, я не могла собраться с мыслями. – Он в рейсе, который как-то связан с Катальдо. О, Дева Мария! Что теперь будет?

– Ой! Ну сходит в рейс, может, не один раз. Он же бандитом от этого не станет?

Меня жутко пугало внимание этого мужчины. Всю трясло от воспоминаний. Ужасная тревога поселилась в душе. Кьяра успокаивала меня полночи. Наутро подруга заботливо приготовила завтрак, и я отпустила её домой, потому что она хотела отменить своё свидание и остаться рядом.

– Иди, Кьяра, со мной всё нормально. Я же не ребёнок.

Подруга обняла меня и посмотрела с любовью.

– Ты правда в порядке?

– Конечно, иди. Я схожу на пляж, поплаваю. Всё хорошо.

– Я, как смогу, забегу к тебе.

– Хорошо, – улыбнувшись, ответила я.

Надев купальник и лёгкий красный сарафан, взяла сумку и вышла из дома. Я шла на пляж, погружённая в свои мысли, и даже не услышала приближающийся автомобиль. Обернулась, когда поняла, что он медленно едет наравне со мной, а из открытого заднего окна смотрят чёрные глаза Катальдо.

– Доброе утро, синьора Морелли, – изобразил мужчина улыбку, которая больше походила на оскал.

Сердце запрыгало как у испуганного зайчика, мысли стали путаться. Его появление меня совсем выбило из колеи. Никак не ожидала, что он появится, да ещё и с утра на глазах у всех соседей по кварталу. Дрожащим голосом я еле выдавила приветствие.

– Садитесь в машину, Бьянка, – приказал мужчина.

Я шла не останавливаясь. Повернула голову в его сторону и, чуть ли не взвизгнув от возмущения, выпалила:

– Ни за что! Я не сяду к вам в машину, синьор.

– Сядете, и немедленно, – опять твёрдым и холодным голосом произнёс он. – Иначе я затащу вас силой.

– Что вы себе позволяете?! Вы не посмеете!

Я ускорила шаг, а машина не отставала. Главное, успеть дойти до поворота, там проход на пляж узкий и машина не проедет.

– Хотите проверить? Я сказал, садитесь! – ещё громче отчеканил Катальдо.

Я продолжала идти, не поворачиваясь в его сторону.

– Если я затащу вас силой, то вам на помощь никто не осмелится прийти, но сплетни заполонят весь район. Так что садитесь по-хорошему, Бьянка! – уже еле сдерживая гнев, выбросил недокуренную сигарету Катальдо.

Автомобиль резко остановился чуть впереди меня, и его дверь распахнулась. Я даже не успела совершить манёвр, чтобы увернуться. Мужчина сжал моё запястье и потянул в машину, отодвинулся дальше на кожаном сиденье, уступая мне место. Водитель как ни в чём не бывало захлопнул дверь, и тиски на моей руке разжались. Не осмеливаясь посмотреть на похитителя, одной рукой я вцепилась в сумку, а другой прижала платье на коленях. Неожиданно мужчина протянул мне букет красных роз. Я недоумённо смотрела на цветы, не понимая что вообще происходит.

– Это вам. Они очень подходят к вашему платью.

В шоке от происходящего я не могла вымолвить ни слова и пошевелиться.

– Вы шли на пляж? – попытался мужчина поддержать беседу.

– Да, – на автомате ответила я.

Катальдо несколько секунд выжидал, что я возьму розы, но не стал настаивать. Вздохнув, он положил букет на колени поверх моей плетёной сумки и поправил свой пиджак. Меня начало всю трясти. Я ужасно его боялась. Отвернувшись к окну, я чувствовала его горящий взгляд и не решалась повернуться. Салон машины пропах табаком, к этому примешивался аромат одеколона с нотками сандала и древесного мха. Стало не хватать воздуха.

– На пляже мы привлечём к себе много внимания. Франко, на виллу.

– Нет! – выпалила я в испуге, посмотрев на Катальдо.

– Не бойтесь. Я просто хотел пригласить вас на обед. На вилле есть бассейн, там и поплаваете.

Он осторожно вытащил мою руку из-под букета и большим пальцем погладил тыльную сторону. Сердце моё замерло, а потом пустилось в бег. Я не выдержала и украдкой посмотрела на мужчину. Его ухмылка, несмотря на полные чувственные губы, была похожа на хищный оскал, а глаза горели желанием. По его лицу хорошо читалось всё, что он хочет от меня. И внутри родился гнев, что он так нагло, средь бела дня, не соблюдая приличий, вторгается в жизнь замужней женщины.

– Нет! Я передумала плавать, – чуть ли не прорычала я от злости.

Мужчина тихо засмеялся.

– Такой, Бьянка, вы мне ещё больше нравитесь.

Невыносимо самоуверенный тип. Я совсем забыла, что с этим опасным синьором нельзя шутить.

– А вы ещё больше стали мне неприятны, – прошипела я, выдернула свою руку и попыталась как можно дальше отодвинуться, вжимаясь в дверь автомобиля. – Верните меня домой немедленно! Я требую!

Но меня будто не слышали. Я увидела, что мы уже выезжаем из города по дороге вдоль побережья.

– Вы слышите меня?! Я сейчас выпрыгну!

Хотела открыть дверь, но он меня моментально остановил, ухватив за руку и прижав к себе. От касания к его телу меня ещё сильнее заколотило от страха и гнева.

– Вы же не хотите разбиться, Бьянка? – промурлыкал он на ухо.

Я посмотрела на скалистый обрыв сразу за узкой обочиной и, закрыв глаза, в бессилии прошептала:

– Уж лучше разбиться, чем…

– Не говорите чушь, – строго сказал Катальдо холодным голосом, обжигая дыханием.

Я почувствовала, как он ещё крепче сжал меня и вдохнул, касаясь носом моего виска. Дева Мария, помоги мне! Моя душа уже была в пятках. Я ощутила себя настолько беспомощной и слабой, что захотелось заплакать. Еле сдержалась. Коленки дрожали от страха. Живот свело холодом и волнением.

– Хорошо. Я буду сидеть тихо, только отпустите меня. – Я попыталась освободить руку. – Пожалуйста. – Мой голос снова задрожал.

Катальдо вздохнул и отпустил меня, но не отодвинулся. Наверное, боялся, что я всё-таки надумаю открыть дверь и вывалюсь из машины. Остаток пути мы ехали молча. Я всё время смотрела в окно, боясь повернуться в сторону мужчины, и пальцами нервно сжимала соломенную сумочку, вдыхая аромат роз, которые, упав с колен, покалывали щиколотки.

Глава 9. Обед с привкусом страха

Машина плавно въехала в ворота виллы, располагавшейся на горном склоне, с которого открывался прекрасный вид на море. Вдоль дороги к самому дому кипарисы устремлялись своими конусами в голубое небо, словно пронзая его. Мы приблизились к красивому старому дому, увитому зеленью и цветами. В центре площадки у парадного входа журчал фонтан в античном стиле. Когда мы остановились, синьор Катальдо обошёл машину и, открыв дверь с моей стороны, протянул руку. Я сердито смотрела на мужчину и не хотела выходить, демонстративно вцепившись в сумку.

– Бьянка, хватит упорствовать. Я всё равно вытащу вас из машины, – жёстко сказал он. – Не хотите по-хорошему, будет по-плохому.

Я не могла поверить, что всё это происходит наяву. Это какой-то дурной сон. Моему возмущению не было предела.

– Хорошо, синьор Катальдо, если я соглашусь с вами пообедать, вы обещаете вернуть меня домой? – Посмотрела в чёрные глаза строгим взглядом, и его лицо немного смягчилось.

– Обещаю, Бьянка, я вас не трону. Обед со мной – это всё о чём я сейчас прошу.

Сейчас? Санта Мария, взмолилась я, с ужасом думая, что он имел в виду. Неужели он не оставит своих попыток и хочет мою жизнь превратить в мучения? Либо Марко убьёт меня, либо этот опасный человек убьёт Марко.

Я неуверенно вышла из машины, выпутываясь из упавших после неравной борьбы роз, но руки ему не подала. Хотя мужчину это мало волновало, потому что он схватил меня под локоток своей стальной хваткой и повёл по дорожке. Но мы шли не в дом, а на внутренний двор с большим бассейном. Он усадил меня за стол на открытой террасе.

– Мария! – выкрикнул хозяин.

На зов тут же подоспела пожилая женщина невысокого роста в чёрной униформе, такой же чёрной косынке, прятавшей волосы, и в белом фартуке.

– Да, синьор.

– Принесите нам что-нибудь освежающее и фрукты.

Женщина скрылась в доме. Катальдо спрятал руки в карманы брюк, вдохнул полной грудью и, улыбнувшись, сказал:

– Не советую вам убегать, Бьянка. Франко пристально за вами следит. – Он кивнул в сторону здоровяка в сером костюме, который выполнял роль водителя и телохранителя. – Я сейчас вернусь, и мы поплаваем, а потом обязательно пообедаем.

Мужчина развернулся и ушёл в дом, а я сидела в плетёном кресле и не могла пошевелиться. Мысли хаотично роились в голове. Я даже представить не могла, что меня ожидает и что может случиться по возвращении домой. Уже слышала в голове голоса соседских сплетниц, все видели, как я садилась в машину к мужчине. От этих мыслей голова аж разболелась, и я попыталась хоть немного отвлечься разглядыванием местности, сильно отличающейся от бедного квартала, в котором я жила.

Несмотря на приличный возраст, дом ухожен и, видимо, совсем недавно отремонтирован, что говорило о достатке его хозяев. Ровная штукатурка ослепляла белизной, контрастируя с вьющейся у стен зеленью плюща, яркими цветами олеандра, бугенвиллеи, новенькой терракотовой черепицей на скатах крыши. Бассейн с ярко-голубой водной гладью привлекал внимание роскошной по нынешним временам керамической плиткой, а дорожки вокруг, как и пол на террасе, уложены гладким травертином. Сад, с аккуратно стриженными кустарниками и газоном, буйством красок рододендронов и роз, завораживал своей красотой, а пение птиц и ароматы цветов расслабляли. Созерцая всю эту роскошь, я отвлеклась и немного успокоилась.

Вскоре Катальдо вернулся в плавках и выставил на показ своё крепкое загорелое тело. Он потянулся и, не глядя на меня, прыгнул в воду. Уверенными широкими гребками мужчина проплыл до конца бассейна и обратно. Повиснув на бортике, секунд десять он смотрел на меня, а потом сказал: