Вещественные доказательства
В современном обществе уровень преступности находится на высоком уровне – таковы реалии. Органам правопорядка приходится расследовать тысячи криминальных инцидентов. И без помощи криминалистов тут не обойтись. Ошибки при сборке улик на месте преступления могут привести к печальным последствиям. Поэтому в полиции и других силовых структурах так востребованы хорошие эксперты-криминалисты. Именно они занимаются первичным обследованием места происшествия, собирают и систематизируют различные доказательства, и от их внимательности зависит ход дальнейшего расследования.
Хочу познакомить вас с основными героями нашего сериала. Это сотрудники экспертного отдела регионального управления Следственного комитета РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области:
МИРОНОВ Алексей Борисович – капитан. 33 года. Бывший следователь военной прокуратуры, не раз принимавший активное участие в расследовании преступлений в «горячих» точках. Был ранен в Сирии, где фиксировал преступления террористов «исламского государства». Рекомендовал его на эту работу генерал Широков, потому что у Миронова было высшее медицинское образование. Это потом он закончил юридический институт. Разведен, сам воспитывает ребенка. Хорошо сложен, занимается спортом. Мечта любой женщины! Поэтому становиться объектом для любовных атак всего женского коллектива. Конечно же, он не остаётся равнодушным к их прелестям, но кого из них выберет, остаётся загадкой до конца.
ЕРЁМИНА Ольга Петровна – полковник, 45 лет. Начальник экспертного отдела. Строгий руководитель, но замечательная мать и бабушка. Отдел, состоящий из пяти женщин, называет «Серпентарием», а подчинённых: «Кобрами, эфами, анакондами и гюрзами». Всеми силами старается защитить Миронова от их нападок, желая видеть его своим зятем. Её любимая фраза: «Голову не поднимать, жала не выпускать!»
ПУХЛОВА Екатерина Геннадьевна –лейтенант. 23 года. Компьютерный гений, увлекается всяческими техническими новинками, тяжелым роком и хакерством. Может взломать любую программу. Активно занимается спортом. Мироновым не интересуется.
СПИРИДОНОВА Любовь Михайловна – майор, 32 года, заместитель Ерёминой. Женщина модельной внешности, предельного возраста, которой давно пора быть замужем. Все попытки сделать это заканчиваются неудачей. Причина – увлекается женатыми мужчинами, пытаясь их развести. Последнюю ставку делает на Миронова.
КОРЖОВА Нина Николаевна – капитан. Мать троих детей. 30 лет. Вдова. Муж давно погиб при задержании особо опасного преступника. Выйти замуж ещё раз не мечтает, но против лёгкого флирта не отказывается. С удовольствием строит глазки Миронову.
ИГОНЬКИНА Татьяна Сергеевна – лейтенант. 28 лет. Очень полная молодая женщина, которая поставила крест на своей личной жизни, но, увидев Миронова, принимается активно заниматься своей внешностью, посещать фитнесклуб, хотя это не приносит ощутимых результатов.
МАКСИМОВА Людмила Викторовна – капитан. 50 лет. Женщина в возрасте. Старая дева с обостренным чувством зависти к молодости, к успехам коллег. Всегда старается держаться обособленно, не пуская никого в свой личный мир. Ей прощаются все недостатки из-за того, что она великолепный специалист. Плетёт интриги против Миронова.
ХЛЕБНИКОВ Владимир Иванович – патологоанатом. За 60 лет. Одинок. Продолжает работать после пенсии. Профессия отложила свой отпечаток на его взгляды на жизнь. Скептичен, любит черный юмор. На всё смотрит философски. Подтянут, силен, аккуратен.
СЕРАФИМА – внучка Хлебникова, 21 год. Занимается на последнем курсе медицинского университета. Мечтает работать патологоанатомом, как и её дед. Вместе с ним проводит вскрытия. Стройная, веселая, жизнерадостная. Вдумчивая, серьезная. В очках. Любит читать детективные истории.
ШИРОКОВ Олег Григорьевич – генерал, 48 лет, заместитель начальника регионального управления Следственного комитета РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Появляется в отделе, когда нужно устроить или разнос, или проверку, или поздравления, или соревнования.
Это опера следственного управления СК России, которым сотрудницы экспертного отдела помогают расследовать уголовные дела:
КНЯЖИНСКИЙ Дмитрий – 33 года, капитан, старший опер регионального управления СК РФ, красавец, дамский любимец. Холост, живет с родителями и женой в большой квартире в центре. Родители – богема, скрипачи. Заносчив и к сослуживцам относится скептически. Очень следит за собой. Носит с собой антисептик для рук и часто им пользуется. Пятно на пиджаке сродни катастрофе.
БАБУШКИН Тимур – 32 года, капитан, опер регионального управления СК РФ, фантазер, весельчак, сыпет анекдотами, кажется глуповатым, недалеким, но на самом деле умный и хитрый. Женат, жене не изменяет, хотя и восхищается другими женщинами и делает им двусмысленные комплименты.
ДУНАЕВ Федор – 28 лет, старший лейтенант, крепыш, молчун, любит армию и армейский порядок. Для него это образец жизни настоящего мужчины. В полицию пришел из армии, когда его танковую часть расформировали. Был командиром танкового взвода. Владеет восточными единоборствами – начал увлекаться мим еще в школе. Женат. Детей нет. В Миронове он находит родственную армейскую душу. В последствии они начинают дружить.
Кроме них, в сериале появляются другие действующие лица, необходимые по сюжету.
«ЖЕНЩИНЫ – САМЫЕ МИЛЫЕ И ДОБРЫЕ СОЗДАНИЯ ПРИРОДЫ. СТЕРВАМИ ИХ ДЕЛАЮТ МУЖЧИНЫ И ОБСТОЯТЕЛЬСТВА»
«Влюбленный палач»
Утро. У здания небольшого частного музея останавливается группа туристов, весело галдя и щёлкая затворами фотоаппаратов. Они фотографируются по одному, по двое. Кто снимается серьезно, а кто строит рожицы. Гид выходит из здания и машет флажком, установленным на длинной палочке.
ГИД: Внимание! Граждане туристы! Дружно строимся у входа! Все меня слышат?
Туристы прекращают переговариваться и выполняют требование гида. Тот быстро осматривает змейку выстроившихся у входа людей и довольно улыбается.
ГИД: В музее прошу не шуметь и не фотографироваться. Сниматься можно только в определенных местах.
Все заходят в здание, на двери которого висит табличка «Музей дознания и пыток».
Экскурсанты проходят по коридору к экспозиции «Казематы», выстраиваются вдоль стенки. Гид снова пробегает взглядом по ним, проверяя их наличие.
ГИД: Никто не отстал?
Туристы осматриваются и отрицательно вертят головами.
ГИД: Как вы все поняли, мы находимся в музее пыток. В нем собраны десять примеров самых жестоких пыток, которые применялись в Российской империи.
Туристы внимательно слушают гида.
ГИД: И хоть Екатерина вторая своим указом 1779 года запретила телесные наказания, но на местах их продолжали применять. Просто делали это более скрытно и в меньших масштабах.
Она подходит к двери первого зала.
ГИД: Сейчас мы пройдем в первый зал – казематы, в которых расположена самая распространенное пыточное приспособление – «русская виска». В мире её все знают, как «дыбу» …
Гид торжественно открывает дверь, которая поддаётся неожиданно легко, заглядывает внутрь и с ужасом отшатывается.
Посреди каземата лежит тело человека, распятого на дыбе (Сиделкина).
Утро. По улице проезжает первый трамвай. Звонким скрежетом отзываются колеса, когда тот поворачивает на другую улицу.
По коридору управления решительным шагом идет полковник Еремина. Все расступаются в стороны, уступая её дорогу. Она заходит в отдел криминалистики. Сотрудники поднимаются со своих мест, таким образом приветствуют своего начальника. Ерёмина машет рукой.
ЕРЕМИНА: Не отвлекайтесь! Продолжайте!
Сотрудницы отдела Пухлова, Спиридонова, Коржова, Игонькина и Максимова садятся на свои места и продолжают заниматься те, чем занимались до прихода начальницы. Пухлова – играть на компьютере в «танчики». Спиридонова – краситься. Коржова рассматривать в журнале мод одежду для детей. Игонькина – пить чай с огромным пирожком. Максимова – составлять заключение по вещественным доказательствам с места преступления. Старый Хлебников писать отчет по обследованию очередного трупа. Еремина бросает взгляд на Коржову.
ЕРЕМИНА: Как дети?
Коржова поднимает большой палец вверх. Еремина поворачивается к Игонькиной.
ЕРЕМИНА: Танька! Перестань жрать!
ИГОНЬКИНА: Ольга Петровна, вот сейчас доем и брошу!
Начальница качает головой и садиться рядом со Спиридоновой. Показывает той свои руки:
ЕРЕМИНА: Как?
Спиридонова кивает.
СПИРИДОНОВА: Ничего. Где делала?
Еремина рассматривает на руках маникюр.
ЕРЕМИНА: Решила поменять мастера.
СПИРИДОНОВА: В честь чего?
Еремина смотрит на часы, поднимается и хлопает в ладоши, привлекая к себе внимание сотрудников. Те поворачиваются к ней.
ЕРЕМИНА: Слушаем внимательно! Дорогой мой серпентарий! Сегодня к нам пожалует генерал Широков…
Все сотрудники безразлично опускают головы.
ЕРЕМИНА: И не сам. А с нашим новым сотрудником.
Все не обращают внимание на сообщение Ереминой. А та продолжает, немного повысив голос:
ЕРЕМИНА: Мироновым Алексеем Борисовичем. 33 года. Бывший следователь военной прокуратуры.
Сотрудницы моментально заинтересованно поднимают головы.
ИГОНЬКИНА: Молодой?
СПИРИДОНОВА: Красивый?
Еремина загадочно хмыкает. Сотрудницы, кроме Пухловой, переглядываются.
ЕРЕМИНА: Дорогие мои кобры, эфы, анаконды и гюрзы! Прошу принять нашего нового сотрудника дружелюбно. Голову не поднимать, жала не выпускать! Чтобы никто из вас не вздумал подбивать под него клинья.
КОРЖОВА: У-у-у!
Еремина с улыбкой добавляет:
ЕРЕМИНА: Напоминаю! Там, где кушают – там не какают!
Она смотрит на часы и снова хлопает в ладоши.
ЕРЕМИНА: Всё! Хватит болтать. Рабочее время.
Все сотрудницы откладывают в сторону журналы, косметички и еду, переключают игры и приступают к работе.
День. Панорама города Санкт-Петербурга. По улицам идут прохожие, торопясь по своим делам. По широким проспектам сплошным потоком движутся автомобили. На набережной Невы гуляют туристы, издалека рассматривая Петропавловскую крепость и Ростральные колоны.
В кабинете начальника регионального управления СК РФ генерала Широкова проходит совещание, на котором присутствуют Широков, полковник Еремина и сотрудники капитан Дмитрий Княжинский, капитан Тимур Бабушкин и старший лейтенант Федор Дунаев.
ШИРОКОВ: Странное убийство…
Бабушкин весело добавляет.
БАБУШКИН: Точно, Олег Григорьевич. Ритуальное. Наверняка, перед тем, как его прикончить, убийца проводил обряд вуду.
Широков поворачивается к нему.
ШИРОКОВ: Что проводил?
БАБУШКИН: Обряд… жертвоприношения… вуду…
КНЯЖИНСКИЙ: Ну, это условное название синкретических культов, распространённых в странах Западной Африки…
Широков откашливается.
ШИРОКОВ: Тимур, я понимаю, что ты у нас главный специалист по этим… как их?
Княжинский приходит генералу на помощь, подсказывает:
КНЯЖИНСКИЙ: Оккультным наукам, товарищ генерал.
ШИРОКОВ: Во-во… Но они от нас далеко.
КНЯЖИНСКИЙ: На Гаити.
ШИРОКОВ: Аж на Гаити… А преступление совершено у нас под боком. В музее. Так что, бери ноги в руки и дуй в музей. И без конкретного результата не возвращайся.
БАБУШКИН: Товарищ генерал… Олег Григорьевич! Я сам не справлюсь!
ШИРОКОВ: А ты этого вуду пригласи.
Княжинский вставляется.
КНЯЖИНСКИЙ: Олег Григорьевич, вуду – это религия.
ШИРОКОВ: А кто у них старший?
КНЯЖИНСКИЙ: Бонди.
Широков поворачивается к Бабушкину.
ШИРОКОВ: Вот его и пригласи. Он тебе поможет.
Бабушкин тяжело вздыхает и отворачивается к окну.
КНЯЖИНСКИЙ: Не расстраивайся, капитан. Старлей Дунаев – будет расследовать это дело с тобой.
Бабушкин расплывается в улыбке и хлопает Дунаева по плечу.
БАБУШКИН: Поздравляю, Федя. Тебя повысили до Бонди.
Дунаев, молча, качает головой. Генерал обращается к Ереминой.
ШИРОКОВ: Ольга Петровна, кто от вас?
ЕРЕМИНА: Спиридонова.
Генерал Широков удовлетворенно кивает.
ШИРОКОВ: Работаем!
Из здания регионального управления Следственного Комитета выходят Бабушкин и Дунаев, направляясь к машине, припаркованной прямо на набережной. Садятся в машину. Бабушкин – за руль. Дунаев – рядом с водительским местом.
Бабушкин заводит машину. Та натужно гудит и тут же глохнет. Дунаев поворачивается к Бабушкину и вопросительно смотрит на него. Бабушкин пытается завести машину снова. Та опять гудит и не заводится. Дунаев прислушивается.
ДУНАЕВ: По-моему – бензонасос шалит.
Бабушкин пожимает плечами и чешет затылок.
БАБУШКИН: Странно. Недавно на СТО загонял. Там всё проверили.
ДУНАЕВ: Это бензин… Ты ж где попало заправляешься. Сам недавно уголовку по заправочным проводил. Чему удивляешься, Тимур?
Бабушкин вздыхает.
ДУНАЕВ: Выбери одну, которой доверяешь. Так движок не запоришь…
Дунаев открывает дверь.
ДУНАЕВ: Ты тут сам с машиной разбирайся, а я – в музей.
Дунаев выходит из автомобиля и захлопывает дверь. Бабушкин лезет в бардачок за перчатками.
Сотрудницы отдела криминалистики сидят за своими столами. Екатерина Пухлова, надев наушники, на экране монитора просматривает записи, то увеличивая, то уменьшая изображение. Любовь Спиридонова собирает в специальный чемодан оборудование для сбора вещественных доказательств с места преступления.
СПИРИДОНОВА: Девочки, кто у меня ножницы взял?
С места вскакивает Коржова.
КОРЖОВА: Ой! Люба, прости! Это я. Вчера в обед брюки Сережке подшивала…
Коржова достает из ящика стола ножницы и передает их Спиридоновой. Та упаковывает их в чемодан. Закрывает его, громко щелкнув замками. Игонькина отодвигает от себя микроскоп и делает запись в протоколе. Затем вынимает из микроскопа предметное стекло и бросает его в ванночку, расположенную в углу стола. Откидывается в высоком кресле.
ИГОНЬКИНА: Интересно, какой он?
КОРЖОВА: Кто?
ИГОНЬКИНА: Новый сотрудник.
Спиридонова скептично смотрит на полную Игонькину.
СПИРИДОНОВА: Тебе-то это зачем?
ИГОНЬКИНА: Просто интересно…
СПИРИДОНОВА: Красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил. Как раз для тебя.
КОРЖОВА: Можно подумать, тебя это не интересует.
СПИРИДОНОВА: Нет. Я – женщина самостоятельная. Люблю, когда мной интересуются.
В разговор вступает Людмила Максимова.
МАКСИМОВА: Хватит болтать! Скоро обед, а вы всё копаетесь!
Спиридонова берет специальный чемодан и выходит из отдела. За женщин-сотрудниц вступается старый Хлебников.
ХЛЕБНИКОВ: Уважаемая Людмила Викторовна, вы не правы. О чем еще говорить женщинам? Конечно, о мужчинах. Когда они говорят о покойниках, значит, у них наступил климакс.
Максимова бросает на него злой взгляд. Хлебников кладет руку на сердце.
ХЛЕБНИКОВ: Простите, Людмила Викторовна. Вас это не касается. У вас интерес к покойникам – профессиональный.
Максимова недовольно кривиться. Хлебников поднимается и передает бумаги Коржовой.
КОРЖОВА: Вы уже, Владимир Иванович?
ХЛЕБНИКОВ: С вашим покойником закончил. Пойду изучать внутренний мир насильно усопшей Алевтины Ивановой.
Он обращается к Игонькиной.
ХЛЕБНИКОВ: Татьяна Сергеевна, кажется, это ваша подопечная.
Игонькина кивает.
ИГОНЬКИНА: До вечера успеете, Владимир Иванович? Княжинский уже звонил, интересовался.
ХЛЕБНИКОВ: Правильный мужчина. Женщинами интересуется.
Игонькина хихикает.
ИГОНЬКИНА: Видели бы вы его, когда он её с петли снимал. Весь зеленый был. Он же с собой всегда антисептик носит, чтоб, не дай Бог, к нему микробы не пристали. А тут – покойница!
ХЛЕБНИКОВ: И вместе с тем, он выполнил свою задачу. Настоящий мужик!
В камеру пыток заходит Дунаев. Эксперт Спиридонова проводит исследование места преступления. Пальцы трупа в черной краске после снятия отпечатков. Теперь Спиридонова снимает отпечатки на самой дыбе и на ремнях, которыми был привязан труп. У двери стоят два понятых и два санитара. Спиридонова прячет дактилоскопическую пленку в специальный пакет для упаковки вещественных доказательств. Укладывает его в чемодан. Затем берет фотоаппарат и принимается фиксировать положение тела на дыбе по установленным ранее этикеткам и биркам. Дунаев осматривается в помещении и некоторое время наблюдает за работой эксперта, затем подходит к ней.
ДУНАЕВ: Скоро закончите?
СПИРИДОНОВА: Скоро.
ДУНАЕВ: Что уже можете сказать?
Спиридонова опускает фотоаппарат и поворачивается к нему.
СПИРИДОНОВА: Что он умер насильственной смертью.
ДУНАЕВ: Это я и сам вижу.
СПИРИДОНОВА: Тогда не задавайте вопросов, пока я не закончу обследовать место преступления.
Дунаев делает шаг назад.
ДУНАЕВ: Извините…
Она возвращает фотоаппарат на место.
ДУНАЕВ: Я пойду… с руководством музея поговорю…
СПИРИДОНОВА: Я вас не держу.
Дунаев выходит из пыточной. Спиридонова снимает с мертвого тела этикетки, а с дыбы – бирки, укрепленные держателями. Всё складывает в специальный чемодан. Обращается к санитарам.
СПИРИДОНОВА: Можете забирать.
Она снимает резиновые перчатки и бросает их в чемодан. Санитары послушно выполняют её команду. Ставят рядом с дыбой носилки. Освобождают от ремней руки и ноги покойника и кладут его на носилки.
Дунаев встречается с исполнительным директором частного музея – Эммой Валентиновной Трегубовой. Она разводит руки в стороны:
ТРЕГУБОВА: Я вообще не понимаю… как? Как он проник внутрь здания? Наш музей постоянно под охраной. И днём, и ночью.
ДУНАЕВ: Охранники никуда не отлучались?
ТРЕГУБОВА: Надеюсь, что так…
ДУНАЕВ: А видеонаблюдение?
ТРЕГУБОВА: Круглосуточное.
ДУНАЕВ: Могу я взглянуть на видеозаписи?
ТРЕГУБОВА: Конечно. Подождите, я сейчас принесу.
ДУНАЕВ: А можно я с вами?
Трегубова теряется, затем, вежливо улыбнувшись, отвечает:
ТРЕГУБОВА: Простите, но в целях безопасности, согласно договора с охранной компанией, в помещение, где установленная видеозаписывающая аппаратура, посторонним заходить запрещено. Даже мне.
Дунаев кивает.
ТРЕГУБОВА: Не дай Бог, что случится. Наш маленький музей заплатит огромную сумму штрафа.
Дунаев качает головой:
ДУНАЕВ: Уже случилось!
ТРЕГУБОВА: Если бы у вас был ордер…
Дунаев машет рукой.
ДУНАЕВ: Хорошо. Я подожду вас на улице.
Бабушкин закрывает капот автомобиля и, по дороге снимая замасленные перчатки, направляется в водительской двери.
Он садится на водительское место и захлопывает дверь. Забрасывает перчатки обратно в бардачок. Громко выдохнув, снова заводит автомобиль. В этот раз он начинает работать безотказно. Бабушкин радостно улыбается.
БАБУШКИН: Поехали, родненькая.
Он нажимает на педаль газа.
Машина медленно сдвигается с места. Постепенно набирая скорость, быстро скрывается из вида.
Дунаев стоит у входа в музей. Смотрит на часы. Из здания со специальным чемоданом в руках выходит Спиридонова.
СПИРИДОНОВА: Я думала, что вы ушли.
ДУНАЕВ: Как видите, я всё еще на месте.
Спиридонова берет чемодан плашмя и протягивает его Дунаеву.
СПИРИДОНОВА: Подержите!
Дунаев подхватывает его. Она открывает чемодан и достает из него небольшой целлофановый пакет, в котором упакован ромбовидный значок. Закрывает чемодан на защелки и опускает его на землю. Потягивает значок Дунаеву.
СПИРИДОНОВА: Этот значок был на форме убитого.
Дунаев рассматривает его.
СПИРИДОНОВА: Это значок выпускника института Лесгафта.
ДУНАЕВ: А кого он выпускает?
Спиридонова вопросительно смотрит на Дунаева.
СПИРИДОНОВА: Вы с Луны свалились?
Дунаев виновато вертит головой.
СПИРИДОНОВА: Каждый, уважающий себя питерец, знает, что это старейший спортивный ВУЗ Европы и России.
ДУНАЕВ: Извините, но я не местный. Родился в Сибири. А здесь оказался после расформирования моей танковой части.
Спиридонова вздыхает.
СПИРИДОНОВА: Тогда вам простительно.
Она прячет целлофановый пакет со значком в карман.
СПИРИДОНОВА: Надеюсь, адрес этого университета вы сможете сами найти?
Дунаев кивает. Она поднимает чемодан и направляется к автостоянке, на которой припаркован её автомобиль.
На экране монитора страница сайта регионального управления СК РФ с анкетными данными на сотрудников. Пухлова пробегает пальцами по клавиатуре и находит фамилию Миронова Алексея Борисовича. Мышкой наводит курсор на фамилию и нажимает на клавишу. Компьютер выдает страницу с данными на нового сотрудника экспертной отдела. Фотография Миронова – отсутствует. Пухлова снимает наушники и обращается ко всем.
ПУХЛОВА: К сведению интересующихся нашим новым сотрудником. Ему – тридцать три.
Коржова и Игонькина тут же поднимают головы.
ПУХЛОВА: Бывший следователь военной прокуратуры, не раз принимавший активное участие в расследовании преступлений в «горячих» точках. Был ранен в Сирии, где фиксировал преступления террористов «исламского государства».
Максимова делает вид, что ей не интересно, но тоже слушает, уткнувшись в какие-то бумаги.
ИГОНЬКИНА: Какой героический!
ПУХЛОВА: Рекомендовал его на эту работу генерал Широков. К него высшее медицинское образование. И – юридический институт.
КОРЖОВА: Когда он это успел?
ПУХЛОВА: А сейчас инфа для особо заинтересованных.
Она делает паузу и громко сообщает:
ПУХЛОВА: Разведен, сам воспитывает ребенка!
Коржова и Игонькина вскакивают со своих мест и бегут к Пухловой.
КОРЖОВА: А фотография этого потенциального кандидата в мужья присутствует?
ИГОНЬКИНА: Кать, покажи!
Пухлова разводит руки в стороны.
ПУХЛОВА: Стойте! Отдел кадров её еще не выставил.
Игонькина и Коржова расстроенные вздыхают и возвращаются на свои места.
КОРЖОВА: А сколько лет ребенку?
ПУХЛОВА: Семь.
КОРЖОВА: Девочка? Мальчик?
ПУХЛОВА: Девочка. Зовут – Вера.
ИГОНЬКИНА: Куда делась его жена? Умерла?
Со своего места отзывается Максимова.
МАКСИМОВА: Тогда б написали, что он вдовец! А так – разведен.
Все обращают на неё внимание. Максимова снова принимается изучать какие-то бумаги.
МАКСИМОВА: Нужно было хорошо учится, чтобы это понимать. Наверняка, сбежала она от него.
ИГОНЬКИНА: Почему?
МАКСИМОВА: А кому понравиться одной дома куковать, когда твой муж все время по горячим командировкам шастает.
Коржова пожимает плечами.
КОРЖОВА: Значит, она его не любила.
МАКСИМОВА: И что с того? Ты вон любила и ждала. А в результате – одна с тремя детьми.
Коржова мрачнеет. Игонькина вскакивает с места.
ИГОНЬКИНА: Как вы можете так говорить, Людмила Викторовна? Он погиб, выполняя свой долг.
МАКСИМОВА: А Коржовой сейчас от этого легче?
Все замолкают и тихо занимаются своей работой. Коржова вытирает платком слезы, выступившие на глазах.
Дунаев стоит у входа в музей и смотрит на голубей, которые лениво прогуливаются рядом с ним. Кто-то специально рассыпал на тротуаре крошки хлеба. Голуби быстро их расклёвывают. Из знания музея выходит Трегубова и направляется к Дунаеву.
ТРЕГУБОВА: Простите, что задержала.
Она протягивает ему плотный конверт и флеш-накопителем.
ТРЕГУБОВА: Пришлось ждать, пока оператор скачает видео из камер.
ДУНАЕВ: Здесь все?
Дунаев прячет конверт в карман.
ТРЕГУБОВА: Всё, что есть. У нас же не везде камеры установлены.
Дунаев кивает.
ДУНАЕВ: Кто у вас занимается охраной?
ТРЕГУБОВА: «Воин». Охранное предприятие «Воин». Они обеспечивают безопасность нашего музея.
ДУНАЕВ: Кто директор?
ТРЕГУБОВА: Михайлов. Я скину вам все данные на WhatsApp.
ДУНАЕВ: Хорошо.
Они вынимают мобильники и обмениваются номерами. Затем она высылает ему обещанные данные.
ТРЕГУБОВА: Получили?
Дунаев смотрит на экран мобильника и удовлетворенно кивает. Они прячут телефоны по карманам.
ТРЕГУБОВА: Еще… Я знаю, что Михайлов сделал несколько универсальных электронных пропусков для тех, кто может входить в музей не в свою смену. Возможно, кто-то прошёл именно по такому пропуску?
ДУНАЕВ: Возможно…
Автомобиль, пропетляв между машин, припаркованных во дворе, тормозит у морга. Из неё выгружается Бабушкин и осматривается вокруг. Решительно входит в одноэтажное здание, на стене которого висит вывеска с надписью «МОРГ».
В прозекторской находятся двое: старый патологоанатом Хлебников и его внучка Серафима – студентка выпускного курса медицинского университета. На металлическом столе перед ними лежит труп Сиделкина. Они делают ему вскрытие.
ХЛЕБНИКОВ: Как-то со мной случай один приключился. Как раз в этом морге. Собрались мы с компанией отмечать толи день рождения чей-то, толи праздник какой. Естественно выпили, закусили и по углам разбрелись.
Хлебников делает проволочный шов на грудной клетке. Серафима помогает ему, стягивая части тела.
ХЛЕБНИКОВ: Мне после этой гульки нужно было в ночь на дежурство заступать. Я, чтоб никому не мешать, сюда пришёл и на столе прикемарил, накрывшись простынкой. А тут проверка из управления. И давай порядки наводить.
Закончив со швом, Хлебников обшивает грудную клетку ватой.
ХЛЕБНИКОВ: В приемном покое всех разогнал и в прозекторскую пришел. А я сплю – не слышу. Но когда он над ухом заорал, я проснулся и сел на столе. Я сел, а он, сердешный, лёг. Еле в чувство его привели.
Серафима улыбается.
СЕРАФИМА: Дед, я эту историю на третьем курсе слышала.
ХЛЕБНИКОВ: Это радует. Значит, мои подвиги в народ пошли.
СЕРАФИМА: И произошло это в Москве.
ХЛЕБНИКОВ: Это они напутали.
Серафима с пробами, собранными на предметных стеклах, идет к столу. Усаживается за него и придвигает к себе микроскоп. В прозекторскую заглядывает Бабушкин.
БАБУШКИН: Владимир Иванович, к вам можно?
Хлебников накрывает труп белой простыней и снимает резиновые перчатки.
ХЛЕБНИКОВ: Заходи. Сейчас чайку сварганим. Перекусим.
Бабушкин кривиться.
БАБУШКИН: Спасибо, но в другой раз.
ХЛЕБНИКОВ: Как скажешь! Мое дело – предложить.
Бабушкин проходит по прозекторской и садится рядом с Серафимой.
БАБУШКИН: Привет!
Серафима, не отрываясь от окуляра микроскопа, отвечает:
СЕРАФИМА: Привет.
БАБУШКИН: А вы, Владимир Иванович, как всегда, Серафиму грузите.
Хлебников тщательно моет руки под краном.
ХЛЕБНИКОВ: Ей полезно. В университете – теория. Э здесь – практика. А она – великая сила. Без неё не обойтись.
БАБУШКИН: Согласен.
Серафима делает записи в акте обследования.
БАБУШКИН: Владимир Иванович, что скажете о покойнике? Есть уже какие-то выводы?
Хлебников вытирает руки белоснежным полотенцем.
ХЛЕБНИКОВ: Первые? Конечно? Сам посмотри!
Бабушкин машет руками.
БАБУШКИН: Не надо. Я вам верю.
Хлебников хмыкает.
ХЛЕБНИКОВ: Молодой человек, лет тридцати. Крепкого телосложения. Вероятно, в прошлом был спортсменом.
БАБУШКИН: Значит, убийца должен был постараться, чтобы уложить его на дыбу?
ХЛЕБНИКОВ: Правильно мыслишь, Шерлок Холмс.
У Бабушкина звонит мобильник. Он достает его из кармана и отвечает на звонок.
Дунаев, оставшись один, звонит по мобильнику Бабушкину.
ДУНАЕВ: Как машина?
БАБУШКИН: Поехала. Ты оказался прав. Проблемы с бензином.
Дунаев удовлетворенно кивает.
БАБУШКИН: Что тебе удалось выяснить?
ДУНАЕВ: Покойник – выпускник института Лесгафта.
БАБУШКИН: Это он тебе сказал?
ДУНАЕВ: Нет. У него на форме институтский значок был.
БАБУШКИН: Это совпадает с выводами экспертов. Они говорят, что покойник был спортсменом.
ДУНАЕВ: Отправляйся в институт. Может там узнаешь его фамилию.
БАБУШКИН: А ты?
ДУНАЕВ: А я – в компанию «Воин», которая занималась охраной музея.
В отдел экспертизы забегает Спиридонова.
СПИРИДОНОВА: Девочки, дежурный сказал, что Широков уже здесь.
ИГОНЬКИНА: Значит, новенький с ним!
Сотрудницы дружно наводят порядок на своих столах. Складывают ровно папки. Прячут подальше от посторонних глаз свои личные вещи. Спиридонова быстро поправляет макияж. Коржова подкрашивает губы. Игонькина засовывает в рот остатки еды и принимается быстро пережевывать.
СПИРИДОНОВА: Таня, смотри не подавись!
Та что-то отвечает, но из-за забитого едой рта слышаться невнятные звуки. И лишь Максимова сохраняет невозмутимое спокойствие. В отделе появляется Еремина и с удивлением осматривается.
ЕРЕМИНА: А что это вы тут делаете?
СПИРИДОНОВА: Дежурный предупредил, что генерал уже пришел.
ЕРЕМИНА: А мне ничего не сказал. Ну, я ему…
Еремина быстро скрывается у себя в кабинете.
Из здания института Лесгафта выходит Бабушкин. Мимо него пробегают студенты, не обращая на него внимания. В руках он держит листок с фамилиями выпускников, подходящих по возрасту убитого в музее человека. Быстро его просматривает. Список состоит из восьми фамилий.
БАБУШКИН: Спасибо, что не так много. Начнем с ближнего. Декабристов, 46. Яковлев Игорь Дмитриевич.
Он прячет листок в карман и направляется к светофору, чтобы перейти улицу.
У входа в компанию охранного предприятия «Воин» сидит дежурный. Узкий проход заблокирован вертушкой. Входит Дунаев. Дежурный обращает на него внимание.
ДЕЖУРНЫЙ: Вы к кому?
Дунаев показывает ему удостоверение.
ДУНАЕВ: К вашему руководству.
ДЕЖУРНЫЙ: По какому вопросу?
ДУНАЕВ: Это я в кабинете начальника скажу.
Дежурный пожимает плечами и поднимает трубку телефонного аппарата, висящего на стене.
ДЕЖУРНЫЙ: Макарыч, тут к Михайлову пришли из Следственного комитета…
Некоторое время он слушает.
ДЕЖУРНЫЙ: Нет. Он не говорит.
Опять слушает.
ДЕЖУРНЫЙ: Понял.
Он вешает трубку на место и поворачивается к Дунаеву.
ДЕЖУРНЫЙ: Просили подождать. Сейчас к вам спустятся.
Бабушкин звонит в дверь квартиры Яковлева. Затем прислушивается. За дверью – полная тишина. Бабушкин осматривается, решая, что делать? Из соседней квартиры выглядывает старушка.
СТАРУШКА: Вы к Яковлеву?
Бабушкин обрадованно выдыхает.
БАБУШКИН: К нему… родимому.
СТАРУШКА: А его до следующей пятницы не будет.
БАБУШКИН: А куда он делся?
СТАРУШКА: В прошлый четверг уехал на соревнования в Казань.
БАБУШКИН: Откуда вы знаете?
СТАРУШКА: Он мне ключи оставил, чтоб я цветы поливала.
БАБУШКИН: Спасибо за информацию.
СТАРУШКА: А вы кто?
Бабушкин с улыбкой смотрит на соседку.
БАБУШКИН: Коллега по спорту.
СТАРУШКА: Тоже бегаете.
Бабушкин хмыкает.
БАБУШКИН: Нет. Догоняю.
Дунаев показывает Макарычу в мобильном телефоне фотографию убитого в музее человека. Макарыч, увидев покойника, кривится.
МАКАРЫЧ: Это Сиделкин. Только…
Дунаев быстро ухватывается за это слово:
ДУНАЕВ: Что «только»?
МАКАРЫЧ: Не пойму. Чего он в свой выходной на работу вышел?
ДУНАЕВ: А кто должен был эту смену дежурить?
Макарыч на пальцах считает смены.
МАКАРЫЧ: Утро… вечер… утро… вечер… утро… вечер… Норкин.
ДУНАЕВ: Они часто меняются?
МАКАРЫЧ: Ну, человеческий фактор никто не отменял. Люди болеют, или еще чего-то. Всегда находится какая-нибудь причина.
ДУНАЕВ: Но ведь в вечернее время в музей просто так не зайдешь. Сработает сигнализация.
МАКАРЫЧ: На этот случай у нас есть специальные именные электронные пропуска.
ДУНАЕВ: Можно узнать, кто пользовался ими в последнее время?
МАКАРЫЧ: Не проблема.
Он подходит к телефонному аппарату, висящему на стенке и снимает трубку.
МАКАРЫЧ: Вась, посмотри, кто недавно использовал электронный пропуск?
Выслушав ответ, Макарыч вешает трубка назад и поворачивается к Дунаеву.
МАКАРЫЧ: Норкин, Сиделкин и… Михайлов. Наш директор.
Дунаев удивленно смотрит на Макарыча.
ДУНАЕВ: А он чего?
МАКАРЫЧ: Он – директор. Наверное, с проверкой. Он часто это делает, чтоб наши сотрудники не расслаблялись.
Бабушкин выходит из арки и оказывается на оживленной улице.
БАБУШКИН: Отрицательный результат – тоже результат.
Он достает листок со списком. Просматривает его.
БАБУШКИН: Сиделкин Егор Валерьевич. Чайковского, 22…
Он направляется к машине.
В экспертном отделе, кроме сотрудниц, уже присутствует Хлебников. Коржова ставит на стол пирог с капустой.
ХЛЕБНИКОВ: О! Ты, Ниночка, как всегда на высоте. С чем пирог?
КОРЖОВА: С капустой!
ХЛЕБНИКОВ: Уверен, что ему понравиться. Не даром говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Спиридонова достает из ящика стола бутылку шампанского и тоже торжественно водружает его на стол.
ХЛЕБНИКОВ: Любовь Михайловна, а это уже удар ниже пояса.
СПИРИДОНОВА: Владимир Иванович, не нагнетайте обстановку. Я просто хочу поздравить нашего нового коллегу с назначением. Без каких-либо скрытых мотивов. Чтобы он быстро влился в наш дружный коллектив.
Хлебников, понимающе, кивает. Игонькина ставит рядом с шампанским одноразовые стаканчики. А Коржова кладет возле пирога вместо ножа – скальпель.
Бабушкин заходит в подъезд и поднимается по лестнице на третий этаж, где сталкивается с Дунаевым. Тот собирается нажать на кнопку дверного звонка.
БАБУШКИН: Федя! Ты уже здесь?
ДУНАЕВ: А где я должен быть?
БАБУШКИН: Откуда узнал адрес?
ДУНАЕВ: В охранной конторе.
Бабушкин вынимает листок со списком.
БАБУШКИН: А я методом исключения. В институте получил список выпускников, которые подходят по возрасту и живут в Питере.
ДУНАЕВ: Сколько уже проверил?
БАБУШКИН: Сиделкин – второй по списку.
Дунаев протягивает руку к звонку.
ДУНАЕВ: Ну, я звоню?
Бабушкин кивает.
В назначенное время в дверь отдела экспертизы громко стучат. Сотрудницы замирают и быстро рассаживаются по своим места. Смотрят друг на друга. Хлебников откашливается и громко произносит:
ХЛЕБНИКОВ: Войдите!
В отдел входит худенький, низкорослый мужчина среднего возраста. С большими залысинами на голове. Одет в поношенный, видавший виды костюмчик. Он останавливается у двери и, переминаясь с ноги на ногу, нерешительно говорит:
КРАСАВИН: Простите. Я туда попал?
ХЛЕБНИКОВ: А куда вы, собственно, собирались?
КРАСАВИН: В отдел экспертизы.
Сотрудницы изучают пришельца с ног до головы и разочарованно отворачиваются. Максимова злорадно хмыкает. Лишь Игонькина подхватывается со своего места и вежливо обращается к посетителю.
ИГОНЬКИНА: Не стесняйтесь. Проходите. Вы к нам на работу?
В кухне за столом сидят Елена – жена убитого в музее Сиделкина, Бабушкин и Дунаев. Опера пьют чай.
ЕЛЕНА: Вечером позвонил сменщик и попросил Егора его подменить.
ДУНАЕВ: Норкин?
ЕЛЕНА: Не знаю. Я не слышала их разговор.
БАБУШКИН: Это часто бывает?
Елена кивает.
БАБУШКИН: Он рассказывал вам, что случилось? Почему ему вдруг понадобилась замена?
ЕЛЕНА: Нет.
ДУНАЕВ: Когда он ушел на работу?
ЕЛЕНА: Как обычно.
БАБУШКИН: Были ли у вашего мужа враги на работе?
ЕЛЕНА: Он мне ничего не рассказывал.
ДУНАЕВ: А вы интересовались?
ЕЛЕНА: Все служебные проблемы мы с Егором всегда оставляли на работе. Дома говорили только о доме.
БАБУШКИН: А дома проблемы были?
Елена пожимает плечами.
ЕЛЕНА: Как во всех семьях. Ругались, мирились… Мы ничем не отличаемся от других.
ДУНАЕВ: Значит, вы не знаете, кто звонил вашему мужу и попросил его заменить?
ЕЛЕНА: Нет.
Бабушкин поднимается.
БАБУШКИН: Спасибо за чай, вы нам очень помогли.
Посетитель отрицательно вертит головой.
КРАСАВИН: Нет… Я по повестке.
Все вопросительно переглядываются.
КРАСАВИН: Моя фамилия – Красавин. Следователь Княжинский попросил меня прийти, чтоб составить фоторобот.
Со своего места отзывается Пухлова.
ПУХЛОВА: А! Это ко мне.
Она машет Красавину рукой.
ПУХЛОВА: Идите сюда.
Красавин проходит по отделу. Пухлова указывает на стол, стоящий рядом.
ПУХЛОВА: Садитесь!
Посетитель усаживается на стол. Пухлова разворачивает к нему монитор и пробегает по клавиатуре пальцами. На экране появляется набор из частей человеческого лица. Пухлова из верхнего ящика стола достает планшет для графического рисования и присоединяет его к компьютеру. Включает ручку для рисования поворачивается к Красавину.
ПУХЛОВА: Начнем?
Дунаев стоит у входа в музей. Рядом с ним – охранник Норкин и исполнительный директор Трегубова. Она протягивает Дунаеву листок с графиком дежурств.
ТРЕГУБОВА: Вот. Сами смотрите, гражданин следователь. Я не ошибаюсь. В ночь убийства должен был дежурить Норкин.
Дунаев изучает график и поднимает глаза на Норкина. Тот пожимает плечами.
НОРКИН: Ну и что! Я две недели назад написал заявление на отгулы. У меня их уже два десятка накопилось. Я – не железный.
ДУНАЕВ: У вас была уважительная причина?
НОРКИН: Да.
ДУНАЕВ: Можно узнать: какая?
Норкин бросает взгляд на Эмму Трегубову.
НОРКИН: Личная.
ДУНАЕВ: Не хотите говорить?
Норкин показывает на Эмму Трегубову.
НОРКИН: Я же сказал, что личная.
Дунаев понимает, что Норкин не хочет говорить из-за Трегубовой. Он обращается к ней.
ДУНАЕВ: Не могли бы вы нас оставить одних?
Трегубова вежливо кивает.
ТРЕГУБОВА: Да. Мне пора. Нужно подготовиться к приему посетителей.
Она быстро уходит. Дунаев провожает её взглядом, затем поворачивается к Норкину.
ДУНАЕВ: Я вас слушаю?
НОРКИН: Понимаешь… у меня постоянный стресс… Ну… Мне нужно было расслабиться… Ты же – мужик, ты понимаешь… Когда это происходит, я на несколько дней просто ухожу в запой… А потом – ни-ни, я – как стеклышко.
ДУНАЕВ: Это был тот случай?
Норкин кивает.
ДУНАЕВ: А про заявление?
Норкин виновато вздыхает.
НОРКИН: Это я для музейной шефини сказал, чтоб она на нас не наезжала.
ДУНАЕВ: Ваш начальник в курсе?
Норкин снова кивает.
ДУНАЕВ: Понятно…
Дверь в отдел экспертизы распахивается и на пороге появляется генерал Широков.
ШИРОКОВ: Здравия желаю, дорогие женщины!
Сотрудницы быстро поднимаются. Хлебников идет навстречу ему.
ХЛЕБНИКОВ: А меня, как всегда, забывают.
Широков заходит в отдел и протягивает Хлебникову руку.
ШИРОКОВ: Вы у нас на особом счету, Владимир Иванович.
Они пожимают друг другу руки. За Широковым в кабинет входит Еремина. Все сотрудники отдела с интересом смотрят на пустой дверной проём.
ЕРЕМИНА: Уважаемые сотрудники отдела экспертизы. Я хочу познакомить вас с нашим новым сотрудником…
Из темного коридора появляется человеческий контур, который постепенно превращается в красивого, спортивного вида молодого мужчины – Миронова. Он, опираясь на трость, входит в отдел. Далее, горда держа осанку, проходит по отделу и останавливается рядом с генералом.
ШИРОКОВ: Знакомьтесь! Алексей Борисович Миронов. Прошу любить и жаловать.
Сотрудницы смотрят на него влюбленными глазами. Он, смущенно, отводит взгляд в сторону.
Дунаев некоторое время смотрит на Норкина, проверяя, говорит ли тот правду?
ДУНАЕВ: Вы служили?
НОРКИН: Не пришлось.
ДУНАЕВ: А откуда у вас офицерское звание?
НОРКИН: У меня была военная кафедра.
ДУНАЕВ: В каком институте?
НОРКИН: Лесгафта.
ДУНАЕВ: Спортсмен? В каком виде спорта?
НОРКИН: Борьба.
ДУНАЕВ: И не служили?
НОРКИН: Получил травму.
ДУНАЕВ: Это вы просили Сиделкина вас заменить?
Норкин отвечает, немного подумав:
НОРКИН: Я.
ДУНАЕВ: Почему сразу не сказали?
НОРКИН: Михайлов приказал молчать.
ДУНАЕВ: А вы испугались?
Норкин пожимает плечами.
НОРКИН: Не хочется работу терять.
ДУНАЕВ: Алиби в ночь убийства есть?
Норкин разводит руки в стороны.
НОРКИН: Я всегда сам пью. Никого не приглашаю.
ДУНАЕВ: Почему?
Норкин вздыхает.
НОРКИН: Опасно окружающим. Обычно после первой бутылки меня в драку тянет. Не хочу, чтобы кто-то пострадал.
В кабинете оперативников за ноутбуком сидят эксперт Пухлова и капитан Бабушкин. на мониторе они просматривают записи камер наблюдения из музея.
Видеозапись: По коридору медленно проходит Сиделкин, проверяя опечатанные павильоны музея. Останавливается, сладко зевает и потягивается. Чтобы сбросить с себя сон, он делает несколько спортивных упражнений. Поправляет форму и снова идет по коридору. Некоторое время коридор пуст. Далее следует быстрая промотка изображения. По коридору возвращается охранник. Мы видим это со спины. Он, не поворачиваясь, опять проверяет опечатанные двери в павильоны. Затем изображение застывает на месте…
Пухлова отрывается от ноутбука и поворачивается к Бабушкину.
ПУХЛОВА: Записи подчищены.
Бабушкин вопросительно смотрит на неё.
БАБУШКИН: Вы уверены?
ПУХЛОВА: Две склейки – это точно. Уверена, что есть еще. Если пропустить эту запись через мою программу.
БАБУШКИН: Кто мог это сделать?
ПУХЛОВА: В охранной компании. Они заинтересованы спрятать концы в воду.
Бабушкин кивает.
ПУХЛОВА: И еще. Охранников было двое.
Бабушкин удивлен. Пухлова орудует мышкой. На экране появляется второе изображение с Сиделкиным, идущим по коридору. Она ставит его рядом, когда тот возвращался.
ПУХЛОВА: Ничего не замечаете?
Бабушкин рассматривает оба изображения и не замечает разницы. Пухлова мышкой увеличивает оба кадра.
ПУХЛОВА: Обратите внимание на волосы. У Сиделкина короткая прическа.
Только сейчас Бабушкин замечает, что у охранника, который возвращается, и снят со спины – на голове длинные волосы.
БАБУШКИН: У него такая же фигура. Не сразу заметишь разницы.
Эксперт Пухлова улыбается.
ПУХЛОВА: Надеюсь, я вам помогла?
БАБУШКИН: Ещё бы!
Сотрудницы отдела экспертизы выстроились в ряд. Перед ними стоят генерал Широков и Миронов. Еремина показывает на стол для сбора вещественных доказательств, установленный в углу помещения. Сейчас на нем расставлены одноразовые тарелки с кусочками пирога. В центре в окружении бумажных стаканчиков возвышается бутылка шампанского. Рядом насыпана горка конфет.
ЕРЕМИНА: Прошу к нашему скромному столу.
Все подходят к столу. Генерал берет бутылку.
ШИРОКОВ: Сладкое…
Весело подмигивает Миронову.
ШИРОКОВ: Шампанское с намеком.
Передает бутылку Миронову.
ШИРОКОВ: Открывай!
Миронов перебрасывает трость через руку и принимается ловко открывать бутылку. Все ждут выстрела пробки, но этого не происходит. Миронов тихо извлекает пробку из бутылки и разливает шампанское по бумажным стаканчикам.
ШИРОКОВ: Поздравляю, Алексей Борисович, с твоим новым назначением. Знаю, что ты долго отказывался, но… Надеюсь, ты не пожалеешь. Смотри, как тебя здесь встречают!
Миронов благодарно смотрит на сотрудниц экспертного отдела. Игонькина кокетливо поправляет прическу, складывает губки «бантиком». Коржова опускает пальчик в шампанское, затем эротично его облизывает. А Спиридонова страстно кладет в рот конфету. Лишь Максимова громко высмаркивается в носовой платок, тем самым опуская Миронова на грешную землю.
Бабушкин стоит перед вертушкой, за которой находятся дежурный.
ДЕЖУРНЫЙ: Я же сказал вам, что директор не принимает.
БАБУШКИН: Повторяю! Я не по личным делам пришел.
ДЕЖУРНЫЙ: Его нет в офисе.
БАБУШКИН: У меня другая информация.
ДЕЖУРНЫЙ: Я лучше знаю. Он уехал…
БАБУШКИН: На общественном транспорте?
ДЕЖУРНЫЙ: Зачем же? У него машина есть!
БАБУШКИН: Которая сейчас перед входом стоит?
Дежурный замолкает, поняв, что попался.
БАБУШКИН: Если вы сейчас не пропустите меня, я вас арестую за воспрепятствование расследованию.
ДЕЖУРНЫЙ: Не имеете право!
БАБУШКИН: Статья 294 Уголовного кодекса Российской Федерации.
ДЕЖУРНЫЙ: Я при исполнении!
БАБУШКИН: А я погулять вышел!
Дежурный чешет затылок, затем снимает трубку с телефонного аппарата, висящего на стене.
Миронов стоит в окружении женщин. В стороне – генерал и Хлебников. Широков качает головой, с ревностью поглядывая на Миронова.
ШИРОКОВ: Раньше они меня так обхаживали.
Хлебников хмыкает.
ХЛЕБНИКОВ: Раньше ты тоже капитаном был. А теперь – генерал.
ШИРОКОВ: В чем разница?
ХЛЕБНИКОВ: В возрасте. Нормальные девки смотрят не на погоны, а что под ними…
У Широкова звонит мобильник. Он отвечает на звонок.
ШИРОКОВ: Слушаю?
Бабушкин стоит рядом с машиной начальника охранной компании «Воин» и говорит по телефону.
БАБУШКИН: Товарищ генерал, Олег Григорьевич, Михайлов отказывается встречаться.
ШИРОКОВ: Подожди. Я сам с ним поговорю. Если откажется, привезем его на допрос силой.
БАБУШКИН: Понял. Жду.
ШИРОКОВ: Скинь мне их номер телефона.
Генерал Широков отсоединяется. Тут же звуковым сигналом мобильник сообщает о приходе SMSески. Генерал сразу же набирает номер. Ему тут же отвечают.
ДЕЖУРНЫЙ: Охранное агентство «Воин» слушает?
ШИРОКОВ: Мне нужен Михайлов.
ДЕЖУРНЫЙ: Кто его спрашивает?
ШИРОКОВ: Генерал Широков.
ДЕЖУРНЫЙ: По какому вопросу?
ШИРОКОВ: По уголовному.
ДЕЖУРНЫЙ: Я все записал, товарищ генерал. Директора сейчас нет в офисе. Когда появиться, я все ему передам.
В трубке слышаться гудки. Генерал Широков удивленно смотрит мобильник. Снова набирает номер.
ДЕЖУРНЫЙ: Охранное агентство «Воин» слушает?
ШИРОКОВ: Почему бросаете трубку?
Дежурный отвечает невозмутимо.
ДЕЖУРНЫЙ: Я думал, что разговор закончен.
ШИРОКОВ: Дайте мне мобильный телефон Михайлова?
ДЕЖУРНЫЙ: Не могу, товарищ генерал. Это конфиденциальная информация.
Дежурный снова отсоединяется. Широков недовольно кривиться. Хлебников сочувственно смотрит на генерала.
ХЛЕБНИКОВ: Послали?
ШИРОКОВ: Я быстро прикрою эту лавочку.
ХЛЕБНИКОВ: Знаешь, генерал, чем они отличаются от тебя?
Широков вопросительно смотрит на старого патологоанатома.
ХЛЕБНИКОВ: Их закон защищает, а тебя ограничивает. Ничего ты им не сделаешь, если они, конечно, не совершат уголовное преступление.
У генерала снова звонит мобильник. Он бросает взгляд на экран дисплея. На нем – неизвестный номер. Широков соединяется.
ШИРОКОВ: Слушаю?
Рядом с дежурным стоит Макарыч и говорит по мобильнику.
МАКАРЫЧ: Генерал Широков?
ШИРОКОВ: Да!
МАКАРЫЧ: Вас беспокоит заместитель начальника охранного предприятия «Воин» Завизион Леонид Макарыч.
ШИРОКОВ: Где ваш Михайлов? Почему отказывается беседовать со следователями.
МАКАРЫЧ: Он сейчас очень занят. И поручил мне ответить на все ваши вопросы.
ШИРОКОВ: Это радует. Иначе нам прошлось бы действовать по-другому.
МАКАРЫЧ: Это простое недопонимание, товарищ генерал.
ШИРОКОВ: Сейчас к вам подойдет капитан Бабушкин. Поговорите с ним.
МАКАРЫЧ: Непременно, товарищ генерал.
Генерал Широков отсоединяется.
ШИРОКОВ: Ох, не нравиться мне эта контора!
ХЛЕБНИКОВ: Так, пробейте её. Вдоль и поперек. Кто её открыл, кто за ней стоит? Вы ж – генерал. Должны знать, что такие организации просто так не открываются.
Широков набирает номер на мобильнике. Его тут же соединяют с абонентом. В трубке слышится мужской голос.
НИКОЛАЕВ: Привет, Олег, чего вдруг про меня вспомнил?
Бабушкин и Макарыч беседуют у входа в компанию «Воин».
МАКАРЫЧ: Все, что сказал Норкин – чистое вранье. Какие-такие запои. Первый раз слышу. Все наши сотрудники проходят тщательную проверку. Медицинский осмотр перед каждой сменой.
БАБУШКИН: И никто не употребляет?
МАКАРЫЧ: Употребляет, но не злоупотребляет. Это разные вещи. У нас все – нормальные мужики.
БАБУШКИН: Но ведь работа у вас – нервная. Вы же не только музейные ценности охраняете. У вас и банк есть. Вдруг ограбление? Неужели никак не расслабляетесь?
МАКАРЫЧ: За эту работу у нас большие деньги платят. Стимул есть не расслабляться, а зарабатывать.
БАБУШКИН: Значит, Норкина никто никогда пьяным не видел?
Макарыч отрицательно вертит головой. Бабушкин делает вид, что верит ему.
Сотрудницы экспертного отдела весело беседуют, расположившись возле стола для вещественных доказательств. Здесь Миронов, Еремина, Спиридонова, Коржова, Игонькина и Максимова. Генерал Широков и Хлебников стоят в стороне. Широков по мобильнику слушает то, что говорит ему Николаев.
НИКОЛАЕВ: У нас на агентство «Воин» уже кое-какая информация. Но это строго между нами.
ШИРОКОВ: Конечно.
НИКОЛАЕВ: Она замешана в ряде скандалов, связанных с пропажей культурных ценностей.
ШИРОКОВ: Странно. Скандалы, а в интернете об этом ноль информации?
НИКОЛАЕВ: Кто-то сразу же перекрывает её.
ШИРОКОВ: Понятно.
НИКОЛАЕВ: И еще. Несколько подручных Михайлова, давших против него показания, погибли при весьма странных обстоятельствах.
Бабушкин и Макарыч продолжают разговор у входа в компании «Воин».
БАБУШКИН: А что вы скажете о погибшем Сиделкине?
МАКАРЫЧ: Нормальный мужик, только несчастный.
БАБУШКИН: Откуда такие выводы?
Макарыч решает: говорить, или нет?
БАБУШКИН: Сказали: «А» – говорите: «Б» …
Макарыч вздыхает.
МАКАРЫЧ: Да, вот ляпнул сплетню, а теперь жалею.
БАБУШКИН: Леонид Макарыч, в деле убийства даже сплетня может раскрыть преступника.
МАКАРЫЧ: Говорят, что у жены Сиделкина – Елены – ухажер имеется.
БАБУШКИН: Любовник?
МАКАРЫЧ: Этого сказать не могу. Свечку не держал. Говорят, что он появлялся у неё в дни дежурства мужа и куда-то увозил на своей машине.