Брачный контракт

Джейсон и Элинор.

– Нет! – отрезал Джейсон Эллиот Вентворт, двадцать шестой герцог Ратнер. С презрением, которое даже не пытался скрыть, он рассматривал сидящего в кресле маленького человечка, до самого подбородка укутанного тяжелым шерстяным пледом.

– Подумайте, ваша светлость, – голос говорящего напоминал дребезжание старого потрескавшегося колокольчика, который вызывал лишь одно желание – заткнуть уши. – Это очень выгодная для вас сделка…

– Сомневаюсь, – процедил сквозь зубы Джейсон.

– Вы получите то, чего на протяжении нескольких десятилетий безуспешно добивались ваши предки, – сидящий в кресле человечек с трудом выговаривал слова. – И сделать для этого надо совсем немного… Всего лишь жениться на моей единственной дочери…

И в изнеможении откинулся на спинку кресла, закрыв глаза.

Сжав кулаки в бессильной ярости, Джейсон отвернулся к окну.

Черт бы побрал одного из его предков, со злостью думал молодой мужчина, глядя невидящими глазами сквозь мутное грязное стекло. И надеялся на то, что пятнадцатый герцог Ратнер, Джон Руперт Вентворт, сейчас переворачивается в гробу от проклятий своего потомка. Ловелас и отчаянный картежник, он промотал и проиграл почти все, что оставил ему его отец. И умер в возрасте двадцати пяти лет. Джейсон невесело усмехнулся – ему самому сейчас было столько же. Однако, не смотря на все свои похождения и многочисленные связи с женщинами, Джон успел сделать своей юной жене ребенка. Шестнадцатый герцог Ратнер родился почти нищим, не имея за душой ничего, кроме громкого титула. А родовые земли, которые должны были прейти ему со временем, распродали по кускам, чтобы погасить огромные долги его отца, пятнадцатого герцога Ратнера. И все последующие поколения – он сам, его сын, внуки, правнуки – все они положили свою жизнь на то, чтобы восстановить былое величие Ратнеров. По крупице, кусок за куском, они собирали вокруг их родового поместья, Лаундж – Холла, земли. Они собрали почти все…

Кроме одного участка земли, который вклинился в самый центр огромного владения Ратнеров, разделив Лаундж – Холл, словно яблоко, напополам.

Сколько раз его поверенные приходили сюда с предложением купить дом и эти несколько акров земли за любые деньги. И ровно столько же раз они получали отказ.

Сегодня он пришел сам.

Чуть повернув голову, Джейсон взглянул на владельца этого желанного куска земли, эсквайра Смита. Он выглядел так, как будто вот – вот умрет. Редкие седые волосы не скрывали желтой пергаментной кожи, обтянувшей череп. Глаза эсквайра ввалились, сквозь губы, сухие и потрескавшиеся, со свистом вырывалось хриплое дыхание. Казалось, он доживал свои последние минуты.

Джейсон скользнул глазами по полутемной сырой комнате, и гримаса отвращения исказила его красивое лицо. Этот дом был подобен своему владельцу. Точно такая же старая развалина с потрескавшимися от времени и отсутствия ухода стенами, грязными окнами, местами обвалившейся крышей. Этот дом посреди его огромного роскошного поместья выглядел так же нелепо и неуместно, как старая ворона среди белых лебедей. Скрипнув зубами, Джейсон пообещал себе, что снесет эту развалюху сразу же, как только земля перейдет в его собственность.

– Мы заключим брачный контракт, по которому моя дочь получит в качестве приданого эту землю, – проскрипел Смит, словно почувствовав тяжелый взгляд Вентворта, разглядывавшего его маленькую старую гостиную. Глаза эсквайра были закрыты, и лишь слабо шевелящиеся губы, с трудом произносившие слова, говорили о том, что он не спит. – Чтобы вы не развелись с ней через шесть лет, когда Элинор исполнится двадцать один год, я внесу в него пункт, по которому при разводе каждый остается при своих интересах. Она не будет претендовать на ваше состояние… А вы, ваша светлость, – мужчина закашлялся, на губах выступила кровь, – не сможете претендовать на эту землю…

– Я могу подождать еще немного, – мрачно заметил Джейсон, намекая на скорую кончину эсквайра. Выглядел тот совсем неважно.

– Боюсь, что моя смерть не даст вам желанного результата, ваша светлость, – голос Смита стал еле слышен. – Элинор – сирота, и опеку над ней возьмет мой старый друг, настолько честный, что он даже пальцем не притронется к ее наследству. А что там будет дальше… Захочет ли моя девочка продать эту землю… И продаст ли ее вам… Это уж один Господь Бог ведает…

– Почему вы думаете, что я не обману вас? Не разведусь с вашей дочерью сразу же, как только вы умрете? –угрюмо поинтересовался Джейсон, надменно взирая с высоты своего роста на Смита.

Хриплый смех, похожий на воронье карканье, был ему ответом.

– Потому что вы дадите мне слово, ваша светлость. И я знаю, что вы скорее отрежете себе руку, чем нарушите обещание…

Джейсон еле заметно кивнул. Сидящий в кресле человечек, находящийся от смерти всего лишь в одном шаге, отлично знал, какое значение имеет для него этот несчастный кусок земли с обветшалым старым домом. И то, что он, герцог Ратнер, человек, который владел несколькими огромными поместьями в Англии и Шотландии, состояние которого было одним из самых крупных в королевстве, терпеливо слушал бредни какого –то нищего эсквайра, доказывало это. Ему нужна была эта земля, нужна, чтобы завершить дело, которое начали еще его предки. Собрать воедино все земли Лаундж – Холла и вернуть былое величие своему родовому гнезду, превратив его в символ могущества и богатства герцогов Ратнер.

Глядя на окаменевшее лицо двадцать шестого герцога Ратнера, эсквайр Смит не испытывал никакой радости по поводу того, что заставлял молодого мужчину принять свои условия. И Джейсон Вентворт напрасно думал, что он, Элайджа Смит, получает хоть какую –то выгоду от этой странной сделки. Совсем нет. Просто у него не было другого выхода.

Мужчина еле слышно вздохнул и на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как рот наполняется кровью. Жить ему оставалось совсем немного, но он, словно утопающий за соломинку, цеплялся за каждую минуту. Его удерживал страх, настолько сильный, что из –за него он не мог спать по ночам, умоляя смерть подождать еще немного. Его доченька, его Элинор, останется совершенно одна в этом огромном безжалостном мире… Кем она станет, если рядом не будет крепкого мужского плеча, на которое можно опереться? Нищенкой? Гулящей девкой? Кто защитит ее, если не силой своего кулака, то хотя бы силой своего имени?

От этой мысли у эсквайра все переворачивалось внутри, а сердце начинало бешено стучать в груди, грозя разорваться на части.

Идея выдать ее замуж очень часто приходила ему в голову в последнее время. Но оставался один вопрос – за кого? То, что они жили в самом сердце чужого владения, делало невозможным частые разъезды и посещения соседей. Бывали времена, когда они неделями не покидали родного дома. Сам он был уже не в состоянии искать дочери подходящего, по его мнению, мужа. Он мог бы довериться в этом вопросе Элинор, зная, что она сумеет сделать достойный и правильный выбор. Но… Его дочь была лучше знакома с сочинениями Платона и Сократа, чем с местными молодыми людьми. И, положа руку на сердце, совсем не блистала красотой…

Стоящий в нескольких шагах от него Джейсон Вентворт был даже лучше, чем он мог себе представить. И дело было даже не в том, что Вентворт был отпрыском знатного рода, уходившего своими корнями чуть ли не к самому Вильгельму Завоевателю. Совсем нет. И не в том, что он был богат, как Крез или хорош собой… Отнюдь. В стоящем посреди его убогой гостиной мужчине чувствовалась сила. Она проявлялась в каждом его движении, в каждом жесте. И в повороте головы, и в надменном прищуре светлых серых глаз, отливавших сталью, и в презрительном изгибе четко очерченных губ. Эта сила была настолько подавляющей, что Элайджа Смит на мгновение усомнился в том, правильно ли он делает, отдавая своего любимого ребенка в лапы этому хищнику. Но что, что он мог поделать? Кому мог доверить заботу о дочери? Все его родственники умерли, а друзья отвернулись, как только он потерял свое состояние. У него остался лишь этот клочок земли да старый полуразвалившийся дом… Теперь они станут разменной монетой, на которую он купит если не счастье, то хотя бы спокойное и обеспеченное будущее для своей любимой девочки.

– Ваша светлость? – негромко позвал он Джейсона, понимая, что запросил слишком высокую цену за то, чем владел. И согласится ли герцог Ратнер отдать свою свободу в обмен на возможность воссоединить свои родовые земли в единое целое? И догадывается ли, как сильно зависит от его решения он сам? Ведь если Вентворт согласится на брак, пусть фиктивный, пусть ненадолго, он сможет, наконец, умереть спокойно, зная, что оставил свою дочь в надежных руках.

Джейсон медленно повернулся. Сказать, что он был в бешенстве, это значит – ничего не сказать! Ненависть к эсквайру Смиту, едва сидящему в убогом кресле с вытертой обивкой, переполняла его. Этот наглый человечек принуждал его вступить в брак с девчонкой, которую он в глаза не видел и не желал видеть! Он разглагольствовал о брачном контракте, как о свершившемся факте, и даже не думал, что он, Джейсон Эллиот Вентворт, может сказать «Нет»! Он считал, что у герцогов обычное дело – жениться на всяких нищих проходимках, не имеющих за душой ни гроша. Он хотел было уже послать ко всем чертям и эсквайра, и его дочь, но на мгновение задумался.

А кто, собственно говоря, заставляет его кричать на всех углах о том, что он женился?

Кто заставляет показывать обществу свою жену?

Кто заставляет его жить с ней в одном доме и спать в одной постели?

Да никто…

Эта свадьба ничего не изменит в его жизни. И, женившись на этой девице, он обретет над ней абсолютную власть и сможет делать с ней все, что захочет. Он поселит ее в одном из своих самых отдаленных поместий, например, в Шотландии. Заявит всем, что она его дальняя бедная родственница, а девчонке пригрозит, чтобы она никому и пикнуть не смела о том, что они женаты.

– Мой поверенный привезет вам завтра брачный контракт, – процедил сквозь зубы Джейсон, чувствуя себя зверем, загнанным в ловушку . – Пункт про развод будет включен в него…

Лицо Элайджи Смита озарилось неподдельной радостью.

Джейсон лишь с силой сжал кулаки, изо всех сил пытаясь сдержаться.

– Кроме того, я включу туда еще ряд пунктов, позволяющих мне в будущем оградить свое имя и свое состояние от любых притязаний вашей дочери.

– Элинор никогда ничего у вас не попросит, – упавшим голосом парировал Смит.

– Сомневаюсь, – отрезал Вентворт. – Обряд бракосочетания состоится через три дня. В нашей домашней церкви. Я буду ждать там только вашу дочь.

И это был приказ, а не намек.

– Могу я… – робко начал эсквайр.

– Нет, – отрезал Джейсон, не удостоив его даже взглядом. – Не можете.

Резко повернувшись на каблуках, он направился к двери.

– Ваша светлость, – донесся до него слабый умоляющий голос. – Прошу вас, не перекладывайте вину за то, что сегодня здесь произошло, на мою дочь. Не мстите ей… Она же еще совсем ребенок…

– Надеюсь, что после смерти вы будете вечно гореть в аду! – пробормотал в ответ Джейсон, хлопнув дверью.

1

– Эмма Элинор Смит, – молодой человек, стоящий перед ней, опустился на одно колено, – ты согласна стать моей женой?

– Что ты сказал? – рассеяно пробормотала девушка, переворачивая очередную страницу книги. Она его совсем не слушала. Юноша улыбнулся, опустив на землю и вторую ногу. Замерев в такой позе, он начал ждать, когда же она обратит на него внимание.

Однако она ничего не замечала, полностью погрузившись в чтение. А он, презрев все правила приличия, с восхищением рассматривал ее, думая о том, как же она изменилась за эти пять лет.

Он помнил ее невысокой толстой девочкой – подростком с туго заплетенными в косу волосами и испуганными синими глазами.

Сейчас же перед ним, изящно скрестив под собой ноги, сидела юная фея, не имеющая ничего общего с той неуклюжей застенчивой малышкой.

Светлые вьющиеся волосы девушки были небрежно сколоты на затылке. Несколько непослушных прядей обрамляли красивое лицо с прозрачной, лилейно – белой кожей. Она могла бы казаться бледной и бесцветной, если бы не темные брови и ресницы, обрамляющие яркие синие глаза. Юноша скользнул взглядом по вздернутому маленькому носику с тонко вырезанными ноздрями к ее алым губам и подумал, что скоро узнает, насколько сладок их поцелуй.

Дочитав очередную страницу, девушка на мгновение вскинула глаза. Но не увидела перед собой ничего, кроме заросшего травой поля и деревушки вдалеке.

– Питер, – неуверенно позвала она, поднимаясь и тревожно оглядываясь по сторонам. – Питер…

Легкий смешок раздался снизу, и девушка удивленно опустила глаза.

– Питер? – она опустилась на колени рядом с ним, заглянула в теплые карие глаза. – Питер, ты что – то уронил?

Юноша счастливо расхохотался, и схватив ее в объятия, повалил на траву. Небольшой томик, который девушка держала в руках, отлетел в сторону.

– Элли, ты просто невозможна, – улыбаясь, Питер убрал с ее озадаченного лица светлую прядь. – Я сделал тебе предложение… Попросил стать моей женой… Но, – и тонкие губы юноши искривились в шутливой гримасе гнева, – тебе куда интереснее Платон, чем я…

– Что? – она замерла в его объятиях. Темные синие глаза заметались по его лицу, пытаясь понять, что происходит.

– Выходи за меня замуж, Элли, – повторил он, внезапно став серьезным. – Я люблю тебя. Я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Конечно, я не так богат, как ты того заслуживаешь, – он на мгновение замолчал, – но, возможно, деньги – это не самое главное в жизни человека. Даже без них мы будем счастливы вместе…

И, заметив, что девушка никак не реагирует на его слова, с недоумением заглянул в ее лицо.

– Элли?

Но она смотрела мимо него пустым, ничего не выражающим взглядом.

«Этот день Элли запомнила на всю жизнь. Яркий осенний день, наполненный горем и безысходностью. Одетая в белое подвенечное платье, нелепо выглядящее на ее полудетской, еще не сформировавшейся фигуре, она ослепшими от слез глазами смотрела на лежащего без движения отца.

– Папа! Папа! – она трясла его за плечи, растирала руки, но он смотрел остекленевшим взглядом в серый, покрытый плесенью, потолок.

– Папа! Папа, пожалуйста! Папа! Не бросай меня! Прошу тебя! Папа!

Захлебнувшись от рыданий, она почти в обмороке повалилась на уже остывшее тело отца.

– Мисс Элли! Мисс Элли! – Берта, их единственная служанка, с трудом оторвала ее пальцы от рубахи покойника. Обняв девушку за талию, она подвела ее к креслу и усадила. Всунула в трясущиеся руки стакан воды. Бессмысленным взглядом Элли смотрела на стакан, совершенно не понимая, что с ним надо сделать.

– Ох, Боже! – всплеснула руками Берта. Подойдя к скрючившейся в кресле девушке, она поднесла стакан воды к ее губам, тихо уговаривая.

– Глотните, мисс Элли, вам станет легче.

Элли покорно отпила, и тут же закашлялась, поперхнувшись водой.

– Вам надо идти, мисс Элли, – мягко напомнила женщина, глядя на посеревшее от горя лицо девушки. И на мгновение прикрыла глаза, вознося молитву Всевышнему. Она молилась сейчас не за усопшего Элайджу Смита, а за его юную дочь, которая осталась совсем одна на свете. И уповала на то, что мужчина, который сегодня возьмет ее в жены, не будет жесток к ней.

– Куда? – тупо спросила девушка спустя несколько минут.

– В церковь, – терпеливо пояснила ей женщина, осторожно стирая катившееся по ее пухлым щекам слезы. – Его светлость уже прислали за вами карету.

– Зачем? – безразличным голосом поинтересовалась Элли. – Ведь папа еще здесь.

Берта с тревогой взглянула на нее. Уж не тронулась ли умом дочь эсквайра Смита? И терпеливо, как неразумному ребенку, пояснила.

– Его светлость герцог Ратнер сегодня женится на вас.

– Зачем? – она вскинула на Берту пустые глаза. – Папа умер… Зачем теперь какому – то герцогу жениться на девушке, которую он никогда не видел? Зачем мне выходить замуж за незнакомого человека? Кому теперь это надо?

– Мисс Элли… – растерялась Берта, сраженная ее логикой наповал. И даже не сразу нашла, что сказать.

– Мисс Элли, но таково было желание вашего папаши, – пробормотала женщина. – Такова была его последняя воля… Неужели вы откажетесь выполнить то, о чем он вас попросил?

Та в отчаянии затрясла головой.

– Пойдемте, мисс Элли, – она осторожно, словно девушка была из тончайшего богемского стекла, помогла ей встать. Бормоча слова утешения, она вывела покорную, безразличную ко всему, дочь эсквайра Смита во двор и усадила в простую, без всяких знаков отличия, карету. Кучер взмахнул хлыстом.

– Мисс Смит, – мужчина, сидящий в карете, обратился к ней, едва лишь они отъехали от дома. – Перед венчанием его светлость просили вас подписать брачный контракт.

Он протянул ей перо и несколько листов бумаги. Элли послушно подписала документы, даже не заметив, как несколько чернильных капель соскользнули с пера на ее широкую юбку.

– Спасибо, мисс Смит, – удовлетворенно улыбнулся поверенный герцога Ратнера, забирая из ее пальцев перо и документы. Быстро пролистав их и удостоверившись в том, то девушка везде поставила свое имя, он осторожно уложил их в кожаную папку.

И снова взглянул на нее. Да ей не больше пятнадцати, с удивлением отметил про себя мужчина, скользя глазами по пухлой неуклюжей фигуре юной невесты. А белое подвенечное платье, казалось, еще больше подчеркивало все ее недостатки – невысокий рост, круглый животик, широкие бедра. Он вспомнил утонченных элегантных женщин, которых постоянно видел рядом с Джейсоном Эллиотом Вентвортом, и вздрогнул. Герцог Ратнер еще больше возненавидит свою невесту, едва лишь увидит ее.

Мужчина глубоко вздохнул, чувствуя, как где – то глубоко внутри шевельнулась жалость к этой девочке. Но он тут же задавил ее. Его светлость платит ему большие деньги не за сочувствие к юным девушкам, а за работу. А она сделана только на половину.

– Мисс Смит, – он запнулся, пытаясь спрятать смущение за притворным кашлем. То, что он сейчас должен был сделать, совсем ему не нравилось.

– Его светлость герцог Ратнер возьмет на себя все расходы по вашему содержанию. Вы будете жить в одном из его поместий, на границе с Шотландией. Вы ни в чем не будете нуждаться… Но…, он на мгновение замялся, тщательно подбирая слова, – есть несколько незначительных условий…

– Вам запрещено использовать фамилию и титул его светлости. Запрещено хоть кому –то говорить о том, что вы являетесь женой герцога Ратнера. Его светлость пожелал сохранить статус холостого мужчины, и, поэтому, в обществе вы будете представлены как мисс Смит, его дальняя родственница. Вам так же запрещено обращаться к нему с какой – либо просьбой. Запрещено лично встречаться с его светлостью до вашего совершеннолетия. Запрещено покидать поместье, где вы будете жить, без его разрешения. Все ваши пожелания вы будете направлять мне.

И мягко поинтересовался.

– Вам понятно?

Но девушка совсем не слушала его. Казалось, что все происходящее вокруг никоим образом ее не касалось. Погруженная в свое горе, она смотрела ослепшими от слез глазами прямо перед собой. Нижняя губа была до крови прикушена маленькими белыми зубками, словно она изо всех сил пыталась сдержать рвущийся наружу крик.

– Мисс Смит, – повторил поверенный, пытаясь поймать ее взгляд. – Вы слышали, что я сказал, мисс Смит?

Вздрогнув, она непонимающе взглянула на него.

– Простите? – еле слышно прошептала она дрожащим голосом.

Поверенный глубоко вздохнул и терпеливо повторил все условия.

И на каждую его фразу девушка послушно кивала головой.

Карета остановилась.

– Я поведу вас к алтарю, – сухо сказал поверенный, помогая девушке выбраться наружу.

Она отшатнулась, так, словно он хотел ударить ее.

– Это должен был сделать папа, – и слезы снова покатились по ее щекам. – Но теперь уже все равно…

Поверенный нахмурился.

– Возьмите себя в руки, мисс, – резко сказал он и бросил тревожный взгляд в сторону открыто двери маленькой церквушки. – Его светлость совсем не желает видеть ваши слезы.

Девушка в ответ покорно положила свою маленькую пухлую ладошку ему на рукав.

Идя по проходу маленькой домашней церкви герцогов Ратнер, Элли не ощущала ничего, кроме тупого безразличия, сковавшего ее руки и ноги. Словно во сне, она смотрела на стоящего у алтаря высокого широкоплечего мужчину, который должен был стать ее мужем. Он даже не повернулся, лишь сделал шаг в сторону, освобождая ей место рядом с собой.

Священник начал церемонию.

Судорожно глотая слезы, она всеми силами пыталась понять, что говорит священник, но в ушах стоял лишь тихий монотонный гул.

Резкая боль пронзила ее руку, и она с удивлением опустила глаза. Длинные мужские пальцы капканом замкнулись на ее запястье.

– Эмма Элинор Смит, – донесся до нее голос священника, – согласны ли вы стать женой его светлости?

И Элли почувствовала, как ладонь герцога еще сильнее сжала ее запястье. Не в силах оторвать взгляд от его руки, девушка тихо прошептала.

– Да…

Длинные сильные пальцы разжались, оставив на тонкой коже уродливые полоски темных синяков.

– Ваша светлость, – обратился священник к герцогу. – Согласны ли…

– Да, – властный глубокий голос не дал святому отцу закончить вопрос. – Я согласен взять ее в жены.

– Объявляю вас мужем и женой, – закончил брачный ритуал священник. – Можете поцеловать…

– Это лишнее, – отрезал герцог, и, резко повернувшись на каблуках, направился к выходу.

Элли не помнила, сколько простояла у алтаря, вот так, одна, бессмысленно глядя себе под ноги. Папа умер, и она осталась совершенно одна в этом мире. А человек, который взял ее замуж… Она была ему не нужна. Герцог Ратнер даже не взглянул на нее, не подал руки. Он не желал с ней иметь ничего общего, знать ее не хотел. Он согласился на этот брак только из –за земли, на которой стоял их старый полуразвалившийся дом. Лучше бы папа продал ему эту землю, в отчаянии подумала девушка, до боли сжимая в ладонях широкую юбку своего свадебного платья. Лучше бы оставил ее без наследства, а не отдавал бы во власть этому незнакомцу, который презирает ее.

– Сегодня вечером вы уезжаете в Эльсборо, – раздался рядом деловой голос поверенного. – Таково желание его светлости.

Элли удивленно вскинула голову.

– Но как же папа? – прошептала она. – Я…

– Его светлость обо всем позаботится, – перебил ее поверенный. – Собирайте вещи.»

– Элли? – голос Питера, в котором звучала тревога, вырвал ее из тягостных воспоминаний. С трудом улыбнувшись юноше дрожащими губами, Элли аккуратно высвободилась из его объятий и поднялась на ноги. – Ты не ответила на мой вопрос, Элли, – поднялся вслед за ней юноша.

Девушка бросила на него виноватый взгляд и подняла с земли книгу.

– Элли? – недоуменно нахмурился юноша. Эмма Элинор Смит не сказала ему «да». Но и «нет» она тоже не сказала.

– Элли?

– Прости меня, Питер, – прижимая книгу к груди обеими руками, попятилась от него Элли. – Я не могу дать ответ, на который ты надеешься. Прости.

И, повернувшись, торопливо пошла по полю к видневшейся вдалеке деревушке.

2

– Почему ты не женишься, Джейсон? – перевернувшись на живот, леди Элизабет Берч, виконтесса Лесли, положила голову на плечо Джейсона Эллиота Вентворта, двадцать шестого герцога Ратнера. Тонкие женские пальчики скользнули по его груди, обводя рельефы мышц. – Тебе тридцать лет и многие незамужние девицы поглядывают на тебя с интересом, мечтая прибрать к рукам не только твое состояние, но и тебя. Сказать по – правде, – и в ее голосе послышалась грусть, – я бы и сама не отказалась стать твоей женой. Герцогиня Ратнер, – мечтательно протянула женщина. – Это так чудесно звучит…

– Смею напомнить, дорогая, что твой муж еще жив, – отрезал мужчина. Взяв тонкое запястье, он оторвал ее руку от своей груди, пружинисто поднялся.

– Почему ты не хочешь об этом говорить, Джейсон? – она обхватила подушку, на которой только что лежал Джейсон, руками. Прижавшись к ней щекой, женщина задумчиво продолжала. – Ведь должна же быть какая – то причина у твоего категорического нежелания связать себя узами брака?

– Элизабет, – в голосе мужчины послышались стальные нотки. – Достаточно.

– Почему ты так злишься, Джейсон? – подняв глаза на потемневшее лицо Вентворта, удивилась женщина. Не глядя на нее, он сосредоточенно застегивал рубашку на своей широкой груди. По телу Элизабет волной прошла сладкая тянущая дрожь. Несколько минут назад длинные сильные пальцы, которые сейчас вдевали пуговицы в петли, ласкали ее тело, доводя своими прикосновениями до умопомрачения. Потянувшись, она ухватила его за рукав.

– Останься еще, – прошептала она голосом, хриплым от желания. И умоляюще добавила. – Прошу тебя…

Глядя на нее сверху, Джейсон нарочито медленным взглядом прошелся по телу Элизабет. Длинные стройные ноги, тонкая талия, идеальной формы грудь – леди Элизабет Берч не зря считалась первой красавицей при дворе. А роскошные рыжие волосы, рассыпавшиеся по плечам, эффектно оттеняли сливочно –белую кожу. Полные губы на лице Элизабет изогнулись в понимающей улыбке – ни один мужчина не мог устоять перед ее совершенным телом. Герцог Ратнер тоже не был исключением.

Джейсон опустился на край огромной кровати, на которой лежала женщина.

– Джейсон… – выдохнула она его имя, чувствуя, как сильные пальцы мужчины скользнули по ее телу, сжали грудь. – Джейсон…

– Держи свой миленький маленький язычок за зубами, дорогая, – его голос был абсолютно спокоен. – Иначе следующая наша встреча может не состояться.

Ее словно окатили холодной водой.

– Что? – нахмурившись, прошептала она.

– Мне не нужна любовница, – глядя в глаза Элизабет, чеканил слова Джейсон, – которая задает слишком много вопросов. Которая интересуется тем, что ее не касается.

– Но, Джейсон, я просто хотела… Я…

– Я предупреждаю тебя в первый и последний раз, Элизабет, – мужчина поднялся. – Если тебе что – то не нравится… – он на мгновение запнулся, а женщина затаила дыхание, ожидая продолжения. – Я быстро найду тебе замену…

И вкрадчиво добавил.

– Ты поняла?

Она ошеломленно смотрела на него, пытаясь понять все ли она расслышала именно так, как он сказал.

– Джейсон? – неуверенно прошептала Элизабет его имя, глядя на застывшее смуглое лицо с плотно сжатыми губами. – Джейсон…

– Перестань лезть в мою жизнь, Элизабет, – процедил сквозь зубы мужчина, глядя мимо нее светлыми от злости стальными глазами.

– Хорошо, Джейсон, я только…

Но он не стал слушать ее оправдания. Не удостоив на прощание леди Берч даже взглядом, герцог Ратнер вышел из спальни.

Расстроенная, Элизабет села, прижала к груди подушку, на которой еще десять минут назад лежал Джейсон. Уставившись невидящим взглядом на стену, она перебирала в памяти его слова, чувствуя, как все плывет перед глазами.

Он найдет ей замену?

Ей, самой красивой женщине в королевстве?

За которой увиваются толпы поклонников?

Которая может одной единственной улыбкой сделать счастливым любого мужчину?

Легко найдет!

Ему только стоит намекнуть, что его постель пуста… И тут же к его дому выстроится очередь из сотни женщин. Пяти минут не пройдет…

А вот ей будет гораздо сложнее…

Джейсон Вентворт был единственным мужчиной в ее окружении, который сочетал в себе целый набор несочетаемых качеств.

Богатый…

Щедрый…

Красивый…

Отличный любовник, который не знает усталости…

Где она еще такого найдет?

Элизабет еле слышно вздохнула – нигде.

И если его светлости герцогу Ратнеру хочется, чтобы она молчала – она будет молчать. В конце концов – Элизабет улыбнулась – это даже хорошо, что он не женат. И ей не надо делить его с другой женщиной. Не надо ревновать его. Не надо ждать, когда он сможет улизнуть от своей жены и выкроить для нее несколько минут своего драгоценного времени.

– Он никогда не женится! – прикрыв глаза, блаженно прошептала она. Джейсон так разозлился, едва лишь она заикнулась о его браке. Любой другой на его месте отделался бы шуткой или комплиментом, не придавая этому никакого значения. А он… Казалось, еще мгновение, и герцог Ратнер взорвется от бешенства. Как же он ненавидит супружество!

Интересно было бы узнать, почему?

3

Брак…

Как же он ненавидел это слово.

Ненавидел, как оно произносится, как пишется…И каждый раз, когда он слышал его, все внутри сжималось в комок пульсирующей ярости. В это мгновение он чувствовал себя диким зверем, который угодил в ловушку по собственной глупости и никогда оттуда не выберется.

Загнанный человеком, который умер пять лет назад.

Элайджа Смит…

Джейсон с силой сжал зубы, пытаясь сдержать проклятье. Единственный раз в жизни он проиграл… И кому? Умирающему от чахотки нищему эсквайру, похожему на иссохший скелет. А самое главное – и длинные пальцы стиснули хрустальный бокал с бренди – что он проиграл… Ради нескольких акров земли он поставил на кон самое ценное, что у него было. Он поставил свою свободу.

Мужчина на мгновение прикрыл глаза. Каждый раз, когда он думал об этом, горечь от сокрушительного поражения, которое ему нанес Смит, ядом разливалась по телу. Как он мог быть настолько уверенным в себе, что даже не потрудился прочитать брачный контракт, который составил Смит? Как он мог думать, что сумеет вывернуться из этой ситуации, в которую попал из – за собственного высокомерия и гордыни?

И, давая согласие на этот брак, он думал, что все будет очень легко и просто.

Что он быстро разведется со своей нежеланной женой после смерти старого Смита.

Конечно, он выполнит обещание, данное умирающему, и выплатит его дочери отступное за землю и за развод. Достаточно большое, чтобы она ни в чем не нуждалась до конца своей жизни.

Какой же он был дурак!

Он понял это спустя год после свадьбы, когда решил осуществить свой гениальный план.

Улыбка, полная презрения к самому себе, искривила четко очерченные губы мужчины.

Он до сих пор, словно это было вчера, помнил этот странный разговор.

Он происходил здесь, четыре года назад, в его лондонском доме на Даунинг – стрит, в этом же самом кабинете, где он сидел сейчас, пытаясь заглушить крепким бренди рвущую его изнутри злость. Злость от осознания собственного бессилия.

«– Вы уверены, что действительно хотите этого, ваша светлость? – осторожно уточнил у него поверенный, мистер Дженкинс. Последние полгода именно он вел его дела, и проявил себя крайне расторопным работником, изо всех сил стремящимся предугадать малейшее желание своего сиятельного клиента.

– А вы как думаете, мистер Дженкинс? – Джейсон вскинул глаза на стоящего перед ним невысокого плотного мужчину с крупной лысой головой и умными карими глазами. И хотя его новый поверенный больше напоминал разбойника с большой дороги, чем адвоката, это впечатление было обманчиво.

– Эта девушка была не нужна мне с самого начала, – спокойно продолжил герцог Ратнер. – Не нужна и сейчас. Я получил все, что хотел, от этой сделки. Пора ее завершить.

Поверенный долго смотрел на него, а затем тихо произнес.

– Боюсь, что это невозможно, ваша светлость.

– Что? – нахмурился Джейсон.

– Вы читали брачный контракт?

И, заметив, как надменно выпрямился в кресле герцог Ратнер, вздохнул.

– Не читали…

– Какое это имеет значение сейчас? – процедил сквозь зубы Джейсон, впиваясь в Дженкинса сузившимися стальными глазами. – Его составил мистер Роу, один из лучших юристов страны. Контракт идеальный. Там не к чему придраться.

– Идеальный, – покорно согласился с ним Дженкинс. – Только этот идеальный документ защищает совсем не ваши интересы, ваша светлость.

– Что это значит? – процедил Джейсон, медленно поднимаясь из –за стола.

– Участок земли, из – за которого вы женились на этой девушке, перейдет в собственность вашего рода только с рождением общего ребенка, – голос Джекинса был совершенно спокоен. – До этого момента земля будет считаться личной собственностью вашей жены, которой она может распоряжаться по своему усмотрению.

Каждое слово, которое произносил поверенный, набатом звучало у него в голове.

– Моя жена? – стальные глаза мужчины сузились. Он вспомнил старую церковь Лаундж – Холла, невысокую полную девушку в бесформенном белом платье и вздрогнул от отвращения. Как это неуклюжее создание можно было назвать его женой? Связать дочь этого ублюдка Смита с именем герцога Ратнера?

– Не называйте ее так, – вкрадчиво предупредил Дженкинса Вентворт. – Эта девица не имеет абсолютно никакого отношения ни ко мне, ни к моей семье.

– Пусть так, ваша светлость, – кивнул лысой головой поверенный. – Но это ничего не меняет. Она стала вашей женой год назад, и только вам теперь решать, останется она ей или нет.

Ему решать…

А что он мог решить? Все решения были приняты за него. А он, как последний дурак, согласился с ними, поставив свою подпись на брачном контракте.

Он согласился содержать дочь Смита до конца ее жизни.

Согласился с тем, что никогда не сможет жениться.

Согласился на то, что у него не будет наследника.

Джейсон медленно покачал головой – старый эсквайр просчитал все наперед. Он знал, как сильно нужна Джейсону эта земля, знал, что герцог Ратнер не подойдет к его дочери и на пушечный выстрел, знал, что все обещания будут выполнены.

Он все это знал…

– Ваша светлость? – спокойный голос Дженкинса заставил его вздрогнуть и резко повернуться. Смерив поверенного непонятным взглядом, Вентворт вкрадчиво поинтересовался.

– В брачном контракте оговорена сумма, которую я должен выплачивать на содержание своей… – он осекся и на мгновение прикрыл глаза. Длинные сильные пальцы сжались в кулаки. – Этой девушки?

– Да, ваша светлость, – кивнул лысой головой поверенный. – Вы обязались ежегодно выделять тысячу фунтов.

Тысяча фунтов…

Лицо Джейсона исказила кривая ухмылка – как же дешево он продал свою свободу.

– Я должен отдавать ей их в руки? Эти деньги?

– Про это в контракте ничего не сказано, – неуверенно пробормотал Дженкинс, пытаясь понять, куда же клонит герцог.

Стальные глаза Вентворта сузились.

– Чудесно.

– Что? – нахмурился поверенный.

– Откройте на имя этой девицы, – мужчина брезгливо поморщился, – счет в банке. И переводите туда ежегодно по девятьсот пятьдесят фунтов.

– Хорошо, ваша светлость.

– Она сможет снять эти деньги только с моего письменного разрешения. То есть, – и Вентворт мстительно улыбнулся, – никогда. Ну, а оставшиеся пятьдесят фунтов отдавайте ей. Ее папаша думал, что дочка будет жить в роскоши. Пусть живет, если сможет.»

Это было четыре года назад.

Четыре года…

Джейсон сделал маленький глоток из бокала, который он держал в руке, и аккуратно поставил его на стол.

Откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.

Пять лет назад умирающий от чахотки Элайджа Смит умолял его не перекладывать вину за случившееся на его дочь.

Но Джейсон не верил в безгрешность юной мисс Смит, захотевшей однажды стать герцогиней Ратнер.

Циничная улыбка искривила четко очерченные губы мужчины – план по заманиванию глупого герцога в умело расставленную ловушку состоялся при ее самом непосредственном участии. Только вот малышка слегка просчиталась – герцог оказался не на столько глуп. Она стала герцогиней лишь на бумаге. Не более того. А все ее мечты о богатстве и о положении в обществе, которое она займет, едва лишь переступит порог церкви под руку с ним, лопнули, как мыльный пузырь. Глупышка не учла того, что после свадьбы муж получает право распоряжаться не только приданым жены, но и ее судьбой.

Что Джейсон сделал незамедлительно.

Его так называемая жена отправилась в вечную ссылку без права когда – нибудь появиться в обществе и воспользоваться хотя бы сотой частью тех привилегий, которые ей давал титул герцогини Ратнер.

Мужчина глубоко вздохнул, пытаясь побороть волну удушающей ненависти, подкатившую, словно приступ рвоты, к самому горлу. Первые месяцы этого нелепого брака он какой –то крошечной частью своей души верил, что это была исключительно идея эсквайра Смита выдать за него свою дочь. Что юная неискушенная девушка лишь следовала посмертной воле своего отца, не более того. Но с каждым прожитым днем эта мысль становилась все слабее.

А уверенность, что только Элайджа Смит жаждал этого брака, быстро таяла, как снег под лучами палящего солнца.

Если мисс Смит хотела бы освободиться от брачных уз, связавших их, она дала бы ему об этом знать. Написала бы письмо или каким – либо другим способом довела бы до своего мужа мысль о том, что она не меньше его желает расторгнуть этот странный брак. Он бы в долгу не остался. Он сумел бы по достоинству оценить искренний порыв мисс Смит вернуть ему свободу. Вместе с землей, разумеется. И заплатил бы ей любую сумму, какая пришла бы в ее юную головку. Он обеспечил бы ей безбедное существование до конца ее дней.

Но нет…

Желание оставаться герцогиней Ратнер у этой девушки было сильнее доводов разума и всех невзгод, которым он ее подвергал на протяжении четырех последних лет.

Он мог бы сам предложить ей развод, но мысль, что он будет унижаться перед той, которую считал своим врагом, не вызывала у него ничего, кроме омерзения.

Как же он ненавидел ее…

4

С силой прижав к груди старый потрепанный томик сочинений Платона, Элли застыла посреди комнаты. Взгляд бессмысленно скользил по обветшалой мебели с истрепанной обивкой, по вытертым коврам, которые покрывали неровный пол, по полинявшим от времени парчовым занавескам. Это убогое место было ее жилищем последние пять лет.

Пять лет…

Девушка вздрогнула и на мгновение закрыла глаза, пытаясь справиться с захлестнувшими ее воспоминаниями. После смерти папы ее привезли сюда, в этот старый дом, притулившийся на самой окраине охотничьего поместья герцога Ратнера. Он мало чем отличался от ее прежнего жилища. Но ей, обессилевшей от горя и длинной дороги, было все равно. А служанка Берта, которой даже в голову не могло прийти оставить свою юную хозяйку, лишь презрительно поджала губы, увидев их новое обиталище.

Пять лет…

Она плохо помнила первый месяц, который провела здесь. Убитая горем из –за смерти отца, незаслуженно униженная презрением своего мужа, которое проявлялось в любой мелочи, опустошенная мыслью, что она осталась совершенно одна и никому в этом мире больше не нужна, Элли на следующий же день слегла в горячке. Лишь упрямство Берты да упорство врача Эльсборо, мистера Андерсона, спасло ей жизнь.

А потом она познакомилась с Питером.

Однажды мистер Андерсон был вызван к другому больному, и вместо него лекарства принес его восемнадцатилетний сын – высокий светловолосый юноша с серьезными голубыми глазами. Он сразу же сумел расположить к себе Берту, которая весьма настороженно относилась ко всем мужчинам старше пяти лет. Старательно расспросив ее о здоровье Элли, молодой человек изъявил желание взглянуть на больную. Глядя в мгновенно сузившиеся от самых черных подозрений глаза старой служанки, юноша поспешил развеять ее сомнения. Он сам в скором будущем собирается пойти по стопам отца и стать врачом. Поэтому, Берта не должна видеть в его просьбе что – то предосудительное. Он уже не раз посещал больных своего отца, и этот случай – лишь один из многих в его подготовке к будущей профессии.

Проворчав себе под нос что – то невразумительное по поводу того, что молодым людям не пристало видеть юных девушек в их постелях, Берта проводила сына доктора Андерсона к Элли.

И сама потом не смогла его выгнать из комнаты в течение трех часов.

Все это время мисс Эмма Элинор Смит и мистер Питер Лоуэлл Андерсон проспорили о философии Сократа, томик произведений которого будущий доктор с удивлением обнаружил на прикроватном столике больной.

Питер…

Он стал ей всем в этом мире.

Другом, братом, защитником.

Он проводил с ней каждую свободную минуту, и она каждый раз с одинаковым нетерпением ждала его возвращения из Лондона, где он учился в университете, или после обхода пациентов вместе с отцом.

И каждый раз радовалась его появлению. Радовалась так, как радуются единственному близкому человеку.

Но никогда до сегодняшнего дня она не рассматривала его в качестве возлюбленного.

Да и как она могла это сделать, все время помня, что где – то в этом мире есть мужчина, который соединен с ней узами брака. И хотя он не считал ее своей женой, а она даже в мыслях не называла его своим мужем, но сам Бог был свидетелем их клятв. Они оба – и Элли была в этом больше, чем уверена – были несчастливы в этом союзе. Но ни разу за прошедшие пять лет герцог Ратнер, который для всех в округе считался опекуном осиротевшей мисс Смит, не предложил ей развод.

И все эти годы Элли задавала себе один – единственный вопрос – почему?

И не находила на него ответа…

– Мисс Элли? – громкий раскатистый голос Берты заставил девушку подпрыгнуть. – Чего это вы стоите тут, посреди комнаты, неподвижная, словно статуя?

Подойдя ближе, служанка требовательно заглянула Элли в лицо.

– Питер сделал мне предложение, – отрешенно сказала девушка, глядя мимо женщины пустыми глазами.

– Что? – нахмурилась Берта.

– Питер хочет жениться на мне, – беспомощно взглянув в лицо ошеломленной служанки, повторила девушка. – А я…

– Слава Всевышнему! – подняв глаза к старому, потемневшему от времени, полотку, Берта несколько раз осенила себя крестным знамением. – Нашелся в мире порядочный человек и для моей девочки!

– Берта? – Элли взглянула на нее, как на сумасшедшую. – Ты понимаешь, о чем ты вообще говоришь? Я же замужем…

– Мисс Элли, я вас умоляю! – презрительно повела пухлыми плечами Берта, отметая этот нелепый довод. – Вы замужем! За кем? Кто ваш муж? Этот скупердяй, который выделяет нам 50 фунтов в год, а сам купается в роскоши? Этот подлец, который выселил вас из собственного дома и запихнул в эту Богом забытую дыру? Этот негодяй, который не разрешил вам похоронить родного отца? Его вы называете своим мужем?

И, заметив, как лицо девушки исказила болезненная гримаса, сочувственно добавила

– Этот человек не годится вам даже во враги, мисс Элли. А уж в мужья и подавно. Ни разу за прошедшие пять лет он не навестил вас, не поинтересовался, как вы живете и живы ли вообще. Все это время с вами был мистер Андерсон. Он ухаживал за вами, когда вы болели. Он читал вместе с вами эти проклятые книжки. Он привозил вам из Лондона подарки. И я уверена – если бы вы вышли за него замуж, он никогда бы не пожалел о том, что вы его жена. Неужели вы хотите всю жизнь прожить в одиночестве, влача жалкое существование, на которое обрек вас герцог Ратнер? Неужели вы откажетесь от человека, который любит вас не смотря на то, что вы бедная сирота и не можете предложить ему ничего, кроме своей заботы и внимания?

– Но как? – прошептала Элли. – Как я смогу это сделать? Нужно ехать в Лондон… К моему, – девушка осеклась, – к герцогу Ратнеру… Получить у него разрешение… А я… У нас нет денег даже на дорогу до Лонгтауна…

– Неужели дело только в этом? – раздался недоверчивый мужской голос. Обе женщины испуганно вздрогнули и переглянулись. В глазах каждой из них – и старой и молодой – застыл один – единственный вопрос. Как много услышал Питер?

– Ох, мистер Андерсон, – суетливо всплеснула руками Берта, – мы вас сегодня не ждали!

Но молодой мужчина не обратил на нее никакого внимания. Впившись взглядом в бледное, как мел, личико девушки, он повторил свой вопрос.

– Неужели дело только в деньгах, Элли?

– Питер, я…

– Неужели ты могла так про меня подумать?

– Питер…

– Я готов жениться на тебе хоть завтра, Элли, но, кажется, тебе это безразлично, – лицо Питера исказилось болезненной гримасой.

– Питер, пожалуйста, выслушай меня, – по щекам девушки потекли слезы. – Я не могу выйти за тебя замуж!

И, заметив, как он надменно выпрямился, как сжались в тонкую линию узкие губы, в отчаянии затрясла головой.

– Нет! Ты не так меня понял! Меня не интересует то, что ты небогат! Меня вообще ничего не интересует! Я люблю тебя! Но мне еще только двадцать лет! Я несовершеннолетняя! И я не могу без согласия герцога Ратнера принять твое предложение!

– Ты меня любишь? – ошеломленно повторил за ней Питер. – Ты? Меня?

Казалось, из всего сказанного Элли, он расслышал только это.

Утирая ладошками лицо, девушка застенчиво улыбнулась и кивнула.

– Элли, я… – растеряно оглянувшись, Питер в несколько широких шагов преодолел разделяющее их расстояние.

– Эмма Элинор Смит, – осторожно взяв в свои руки изящную ладошку девушки, он опустился на одно колено. – Согласна ли ты стать моей женой?

– Соглашайтесь, мисс Элли, чего уж там, – проворчала Берта, бросив на молодого мужчину взгляд, полный обожания.

– Элли?

– Да, конечно, – прошептала девушка и неуверенно взглянула на Берту. – Но…

– Никаких «но», милая, – поднявшись, Питер осторожно обнял ее за плечи и подвел к дивану. Усадил.

– На правах твоего будущего мужа я возьму на себя все хлопоты, – заложив руки за спину, он медленно ходил перед девушкой. – Я напишу его светлости письмо и попрошу у него разрешения на нашу свадьбу. Уверен, – Питер остановился и взглянул на девушку, напряженно застывшую на диване, – он не откажет.

– Ха! – презрительно фыркнула за его спиной Берта. – Вы совсем не знаете его напыщенную светлость, мистер Андерсон!

– Герцог Ратнер никогда не позволит мне выйти замуж за тебя, – уныло добавила Элли.

Питер непонимающе нахмурился.

– Но почему? Если он выдаст тебя замуж – ему не нужно будет тебя содержать… К тому же, твой муж будет нести ответственность за тебя… Его светлость только выиграет от этого.

Но девушка лишь отрицательно качала головой.

– Хорошо, – медленно произнес мужчина. – Есть еще один способ. Мой отец может поехать…

– Нет! – в ужасе выдохнула Элли, а секунду представив, сколько гадостей услышит о ней милый мистер Андерсон от герцога Ратнера. Да он потом и на пушечный выстрел не подпустит своего сына к ней.

– Берта, – Питер озадаченно повернулся к женщине. – В чем дело?

Та лишь глубоко вздохнула.

– Видите ли, мистер Андерсон, – осторожно начала она, тщательно подбирая слова, – покойный папаша мисс Элли и его светлость герцог Ратнер очень сильно повздорили пять лет назад. Какая –то запутанная история из –за земли…

– И что? – нетерпеливо спросил молодой мужчина.

– Что – что, – проворчала Берта, бросая недовольный взгляд на маленький диванчик, где сидела Элли. – А то, что их спор до сих пор остается неразрешенным. И герцог Ратнер все еще злится на покойного мистера Смита. А мисс Элли, – она на секунду замялась, – мисс Элли… Мисс Элли вынуждена жить здесь и ждать своего совершеннолетия.

– Я ничего не понимаю, – озадаченно пробормотал молодой мужчина.

– Да чего тут не понятного – то, Боже мой! – не выдержала Берта. – Этот ужасный человек распоряжается не только землей, которая досталась в наследство мисс Элли, но и самой мисс Элли. Он является ее опекуном, и без его разрешения бедняжке и шагу нельзя ступить! Он таким образом мстит ее несговорчивому папаше! И если он узнает, что мисс Элли любит приличный молодой человек из хорошей семьи и готов на ней жениться, он тут же отдаст ее в монастырь! И девочка сгниет там заживо!

– И что теперь делать? – растерялся Питер, окончательно запутавшись. Он никогда не видел герцога Ратнера, но слышал о нем только хорошее. Герцог построил больницу в Эльсборо, в которой безраздельно царствовал отец Питера. Не мог же этот человек, который не жалел денег на благотворительность, так отвратительно поступать с юной беззащитной девушкой? Подло и мелко мстить ей, пытаясь досадить давно умершему человеку?

– Мне нужно самой поехать к нему, – еле слышно прошептала Элли, судорожно сжимая ладошки в кулачки. – Самой попросить его… Может, я сумею уговорить его…

– Скорее у вас получится выжать слезу из камня, мисс Элли, – отрезала Берта, давая понять, насколько это безнадежная затея.

– Я могу подождать, – расстроенно предложил Питер. – Тебе исполнится двадцать один в августе… Это всего четыре месяца…

– Конечно, – язвительно протянула Берта, уперев руки в бока. – Вы будете терпеливо ждать, а его непредсказуемая светлость выдаст мисс Элли за какого – нибудь напыщенного хлыща. Точно такого же, как он сам!

– Тогда у нас остается только один путь, – и девушка с удивлением заметила, как светлые глаза Питера вспыхнули торжеством. – Гретна – Грин!

– Нет! – выкрикнули одновременно обе женщины, а Берта торопливо перекрестилась.

– Грех – то какой, – пробормотала она, чем окончательно повергла Питера в полное недоумение.

– Тогда я не знаю… – пробормотал он.

Элли глубоко вздохнула.

– У нас остается только одно – я должна поехать к герцогу и лично попросить у него разрешения выйти за тебя замуж. Но, – и девушка замялась, кусая губы, – но у меня совсем нет денег, – виновато пробормотала она, опуская глаза на свои сложенные на коленях руки.

– Ох, Элли! – Питер опустился рядом с ней на диванчик и накрыл своей большой ладонью ее нервно сплетенные пальцы. – Если дело только в этом…

И осекся, заметив, как резко побледнело лицо девушки.

– Элли? – нахмурился он.

– Мне так неудобно, Питер, – торопливо забормотала девушка, пытаясь заполнить словами возникшую вдруг тревожную паузу. – Ты не обязан это делать… Мы с Бертой как – нибудь справились бы…

– Не говори ерунды, – усмехнулся мужчина, осторожно приподнимая пальцами ее опущенный подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза. – К тому же, – и он лукаво подмигнул Элли, вызвав слабую улыбку на ее губах, – все мои деньги после свадьбы все равно станут твоими. Так какая разница, когда ты начнешь их тратить? Сейчас или потом?

– Но Питер… – попыталась возразить ему девушка.

– Я больше ничего не хочу слушать! – ласково перебил ее мужчина. – Ты берешь денег столько, сколько нужно, едешь в Лондон к герцогу Ратнеру и возвращаешься от него с согласием на брак. Хорошо?

Элли еле заметно кивнула.

– Ну и замечательно, – улыбнулся Питер и привлек ее податливое тело к себе. Прикоснувшись губами к светлым вьющимся волосам девушки, он счастливо пробормотал.

– У меня будет самая послушная жена в мире!

5

– Все это очень плохо закончится, мисс Элли, – ворчала старая Берта. – Помяните мое слово! Все ваши дурацкие идеи с переодеванием еще выйдут вам боком! Видано ли дело – молодая леди появляется в обществе в мужском платье и парике! Да ваш муж, его жуткая светлость, до конца жизни засадит вас под замок, если узнает про это! И будет прав!

– А что мне остается делать, Берта? – тоскливо поинтересовалась девушка, придирчиво разглядывая свой новый облик в высоком, во весь рост, зеркале. Оттуда на нее смотрел тщедушный молодой человек с тонкими ногами и руками, слегка горбатый и весьма неуклюжий. Сюртук и брюки висели на нем мешком, скрывая очертания фигуры.

– Н –да, – задумчиво протянула Берта, встав рядом с Элли, – мужчиной вас сможет назвать разве только слепой. Ну – ка, пройдитесь по комнате.

И Элли послушно затопала в противоположный угол, стараясь, чтобы ее шаг был размашистым и резким.

Берта, глядя на все это представление, презрительно скривила губы.

– Актриса из вас никакая, – подвела итог женщина.

Дойдя до кресла, девушка обессиленно опустилась в него.

Они жили в Лондоне уже шестой день, но ей даже на дюйм не удалось приблизиться к цели своего путешествия – герцогу Ратнеру. И иногда ей казалось, что он так же недостижим для нее, как звезда, сияющая на темном ночном небосклоне. Перед мисс Смит были закрыты все двери лондонских великосветских салонов, ни в один из домов столичной знати у нее не было приглашения. И мысль, что вся ее затея с путешествием в Лондон и поисками герцога Ратнера была абсурдной и совершенно нелепой, все чаще и чаще посещала ее. Сколько раз она была готова предложить Берте вернуться назад, в Эльсборо, и ровно столько же раз не решалась произнести вслух эти слова. Как она сможет смотреть в глаза Питеру, если вернется к нему с неудачей? А если Питер сам решит ехать в Лондон, к герцогу? Или напишет ему письмо? Этого Элли допустить не могла! Питер никогда не должен узнать, кем ей на самом деле приходится его светлость герцог Ратнер!

– Мисс Элли? – в ее тревожные мысли ворвался обеспокоенный голос Берты. Вздрогнув, девушка подняла на нее полные отчаянной решимости ярко – синие глаза.

Несколько долгих минут служанка пристально смотрела на нее, а потом медленно покачал головой.

– Ой, как мне все это не нравится, мисс Элли! Очень не нравится!

– Мне тоже, Берта! – рывком поднялась с кресла девушка. – Но иначе я не смогу появиться в обществе. К виконту Айсберри, дальнему кузену герцога Ратнера, ни у кого не будет вопросов. Он исчезнет так же незаметно, как и появился, сыграв свою маленькую роль. А вот мисс Смит, которая придет в Олмак без сопровождения пожилой замужней дамы, вряд ли пустят дальше порога.

– Если бы мистер Андерсон знал, на что пошли его деньги, он бы никогда не согласился на эту авантюру, – осуждающе пробормотала Берта, протягивая девушке шляпу.

С трудом водрузив ее на парик, Элли с напускной веселостью быстро поцеловала женщину в покрытую румянцем щеку.

– А мы ему не расскажем! Это будет наш маленький секрет!

И выскользнула за дверь.

А Берта, оставшись одна, тяжело вздохнула и начала собирать разбросанную по комнате одежду. Это занятие хоть на какое – то время помогло ей отвлечься от тревожных мыслей, которые не давали ей спать всю последнюю неделю.

Затея с поездкой в Лондон с самого начала была безумием. И она, Берта, тоже сошла с ума, раз согласилась на уговоры мисс Элли. А если муж мисс Элли, этот злобный и жестокий герцог Ратнер, узнает, что они в Лондоне? Что они нарушили его запрет покидать Эльсборо? Что они поселились в гостинице всего в нескольких кварталах от его дома? Что он тогда сделает с мисс Элли?

С ворохом одежды в руках Берта тяжело опустилась в кресло с высокой спинкой, уставившись неподвижным взглядом на стену.

Он может делать с ней все, что ему заблагорассудится, подумала Берта, и от этой мысли у нее по спине побежали мелкие мурашки страха. Он ее муж, он имеет на нее все права. Он может запереть ее в Бедламе до конца жизни, заточить в монастырь или отправить куда – нибудь на другой конец света. Например, в Америку. И бедную девочку никто никогда не найдет. Никто не заступится за сироту. Никто не поверит ей, что она жена его светлости герцога Ратнера. Ее слово против его слова…

Картины, одна страшнее другой, вставали перед ее глазами.

Женщина энергично тряхнула головой, отгоняя плохие мысли, и решительно поднялась.

Пусть у мисс Элли нет, защитников, кроме мистера Андерсона, но она, Берта, не даст свою девочку в обиду. Отшвырнув собранную одежду в сторону, Берта решительным жестом одела на голову свою дешевую соломенную шляпку и взяла в руки видавший виды ридикюль. Выйдя из комнаты, она спустилась на первый этаж и подошла к хозяину гостиницы, сидевшему за своей конторкой.

– Мистер Бромли, добрый вечер, – церемонно поздоровалась она. Мужчина сорока с небольшим лет, одетый в потертый сюртук, взглянул на нее поверх пенсне, которое каким – то чудом держалось на самом кончике его длинного тонкого носа.

– Добрый вечер, мисс Свон.

– Как мне доехать до Олмака? – без обиняков спросила Берта, чувствуя, как ее начинает трясти от нетерпения. Ощущение надвигающейся беды с каждой секундой становилось все сильнее.

– Мисс захотелось потанцевать? – бесцветная бровь мистера Бромли удивленно – насмешливо приподнялась.

– У меня там дело, – сдерживаясь изо всех сил, чтобы не схватить наглеца за лацканы его сюртука и не встряхнуть как следует, спокойно сказала Берта.

И, заметив, как мужчина приоткрыл рот, собираясь еще что – то сказать, угрожающе добавила.

– И вас оно не касается.

– Ага – ага, – несколько раз кивнул головой мужчина, напомнив Берте китайского болванчика. – Дело…

И хитро прищурился.

– А кто тот молодой человек, который полчаса назад вышел из вашего номера?

– Это виконт Айсберри, троюродный кузен его светлости герцога Ратнера, – нетерпеливо ответила Берта, давая понять, что она очень спешит.

– Хочу вам сказать, мисс Свон, что моя гостиница – приличное семейное заведение. И я не потерплю, чтобы под моей крышей молодые мужчины посещали незамужних девиц. Мисс Смит…

– Это был ее брат, – не моргнув глазом, соврала Берта.

– Вот как, – растерялся мистер Бромли, – но они…

– У них разные отцы, – перебила его Берта, чувствуя, что никогда еще так вдохновенно не лгала. Похоже, что страх за судьбу мисс Элли придавал ей сил.

– Я вызову вам кэб, – в голосе мужчины послышались уважительные нотки. Еще раз взглянув на Берту, он тяжело поднялся со стула и приоткрыл дверь за своей спиной.

– Джонни, – крикнул Бромли в образовавшуюся щель. – Поймай на улице кэб для мисс Свон.

Закрыв дверь, мужчина опустился на стул и тяжело вздохнул.

– Это нехорошо, когда брат украдкой приходит навестить свою сестру, – и впился вопрошающим взглядом в лицо Берты.

Поняв, что просто так она не отделается от любопытного хозяина гостиницы, Берта кивнула, соглашаясь.

– У молодого виконта очень суровый отец, – понизив голос до доверительного шепота, сказала женщина. – Отец мисс Элли – простой эсквайр, а у мистера Эллиота, – и, заметив, как непонимающе расширились глаза Бромли, торопливо пояснила. – Ну, у виконта Айсберри, в родственниках вся знать королевства. А лучший друг – сам герцог Ратнер. Он опекает мальчишку, следит, чтобы тот не наделал каких – нибудь глупостей. Сами понимаете, мистер Бромли, этот чванливый герцог будет совсем не в восторге, если узнает, что мальчик навещает свою бедную невинную сестру. Эти герцоги только и делают, что задирают нос перед такими простыми людьми, как моя мисс Элли.

– Да –да, мисс Свон, вы совершенно правы. Но как…

– Хозяин, кэб ждет на улице, – гаркнул Джонни, распахнув парадную дверь. Мистер Бромли досадливо поморщился – ему было очень любопытно узнать всю печальную историю бедной мисс Смит. Может, на этом можно будет заработать несколько соверенов.

– Дорогой мистер Бромли, огромное спасибо, – Берта пулей вылетела из гостиницы, едва не сбив замешкавшегося в дверях Джонни. Мальчишка и кэб появились весьма кстати – она уже не знала, что ей еще наплести не в меру любопытному хозяину гостиницы.

Усевшись в кэб, она коротко сказала.

– В Олмак.

– Куда? – повернулся к ней извозчик, сомневаясь в том, что он услышал.

И терпение Берты лопнуло.

– Ты что, глухой? – накинулась она на беднягу. – Или не знаешь, где Олмак? Вези меня туда!

– Все понятно, мэм, – проворчал извозчик, окинув коренастую невысокую фигуру Берты пристальным взглядом. На светскую даму она явно не тянула.

– И нечего пялиться на меня, – зло сверкнув глазами, добавила женщина. – Смотри на дорогу. А то еще опрокинешь меня и свою старую повозку в какую – нибудь канаву.

– Да, мэм, – покорно вздохнул извозчик, дергая за поводья.

6

С каждой милей, которая все дальше отдаляла ее от гостиницы, Элли становилось все страшнее. Показная бравада, с которой она щеголяла перед Бертой, понемногу исчезала, сменяясь растерянностью. Кусая губы, девушка с отчаянием думала о том, что ей никогда не удастся выполнить задуманное. А план, который она придумала, чтобы приблизиться к герцогу Ратнеру, был абсурдным и абсолютно нелепым. И она боялась даже подумать о том, что будет, если ее обман с переодеванием внезапно вскроется.

– Милорд, мы подъехали, – хриплый низкий голос извозчика заставил девушку вздрогнуть. Протянув вознице несколько монет, Элли с трудом выбралась на мостовую перед огромным каменным домом. Ноги отказывались слушаться ее, грозя в любой момент подогнуться. Девушка оглянулась на стоящий рядом кэб, возница которого, сдвинув шляпу на затылок, с открытым ртом глазел на шикарно одетых мужчин и женщин, поднимающихся по широкой лестнице в дом. Может, еще не поздно отказаться от задуманного и вернуться назад в гостиницу, под теплое крылышко старой Берты?

Нет, мысленно одернула себя девушка. Она не должна поддаваться панике. Ради Питера она выдержит это представление и сделает так, что герцог Ратнер сам отыщет ее. И как только они встретятся, она скажет ему, что хочет положить конец их странному браку. Она попросит у своего мужа развод, а в обмен на свою свободу отдаст ему землю, из –за которой они оба (Элли была в этом более чем уверена) так страдали все эти годы.

Гордо вскинув голову и надеясь, что она выглядит очень уверенно и важно, девушка пошла к лестнице, стараясь подражать идущим впереди мужчинам. Поднимаясь по ступенькам, она чувствовала, как ее сердце колотиться где – то у самого горла, а спина покрывается липким холодным потом от страха. Сжав пальцы в кулаки так, что ногти с болью впились в ладони, Элли еще выше задрала подбородок, придав себе гордый и неприступный вид.

Зайдя в огромное здание, Элли с интересом огляделась, на какое – то мгновение забыв, зачем она сюда пришла. Она с любопытством рассматривала наряды дам, высокие, облицованные мрамором, стены, хрустальные люстры с сотнями свечей. Она тоже могла бы крутиться перед зеркалом в своем первом бальном платье, подумала девушка, с горечью глядя на дебютанток, облаченных в белоснежные наряды. Если бы папа был жив и не потерял все свои деньги… Но сейчас уже все равно… У нее есть Питер и она проживет с ним долгую счастливую жизнь вдали от всей этой бесполезной разноцветной мишуры. Она шагнула к распорядителю бала.

– Эллиот Элайджа Вентворт, виконт Айсберри, – громко назвала она имя высокому седовласому мужчине с пышными бакенбардами. Тот с интересом взглянул на тщедушного молодого человека в мешковатом костюме и высоком парике.

– Вентворт? – медленно повторил он фамилию, а голубые глаза сузились, впившись в Элли подозрительным взглядом.

– Да, Вентворт! – отрезала Элли, стараясь, чтобы ее голос звучал нахально. – Мой кузен Джейсон тоже носит такую фамилию. Он, кстати, здесь?

– Ваш кузен Джейсон? – седые брови мужчины удивленно поползли вверх.

– Джейсон Эллиот Вентворт, двадцать шестой герцог Ратнер, – отчеканила Элли и оглянулась. – Он здесь?

– Его светлость крайне редко посещает Олмак, – пробормотал себе под нос распорядитель, старательно записывая имя юного родственника герцога Ратнера.

– Неудивительно, – с презрением процедила Элли. – Если каждый раз при входе вы учиняете такой допрос!

– Просто вы здесь впервые, милорд, – извиняющимся голосом пробормотал мужчина, склонившись перед Элли в угодливом поклоне. – Мы вас не знаем.

Не удостоив распорядителя даже взглядом, Элли прошла в бальную залу, с трудом сдерживая торжествующую улыбку. Пока удача была на ее стороне – она сделала все именно так, как надо. Привлекла к себе внимание, громко назвала свое имя, и теперь ни секунды не сомневалась, что юные наивные дебютантки непременно впишут имя «кузена» герцога Ратнера в свои бальные карточки.

Найдя себе свободное место, Элли прислонилась спиной к стене. Придав лицу виконта Айсберри скучающе – надменное выражение, она осторожно разглядывала огромный бальный зал с сидящими на стульях юными дебютантками. Прикрывая рты веерами, девушки о чем – то перешептывались, с интересом поглядывая в сторону Элли. Элли мысленно себе поаплодировала – машина слухов здесь была отлажена изумительно. Она еще не успела ступить в зал, а уже все знали, что на балу присутствует родственник герцога Ратнера.

Проскучав у стены несколько танцев, девушка решила, что пора переходить к последнему, заключительному акту своего маленького спектакля. Оттолкнувшись от стены, она широкими неуклюжими шагами направилась к сидевшим на стульях дебютанткам. Элли больше не испытывала страха. Скорее, наоборот. Кровь бурлила у нее по венам, словно она сейчас двигалась не в огромном зале Олмака под прицелом сотен глаз незнакомых ей людей, а каталась на каруселях с Питером на ярмарке в Эльсборо. Подойдя к одной из девушек, Элли щелкнула каблуками и склонила почтительно голову.

– Могу я вас пригласить на танец, мисс?

Девушка неуверенно взглянула на пожилую женщину, стоящую за ее спиной, и та решительно закивала головой.

– Мисс Мелинда Элмерс, – угодливо улыбаясь «кузену» герцога Ратнера, произнесла женщина. Потупив глаза, Мелинда встала и сделала виконту Айсберри книксен.

– Прошу вас, – Элли предложила девушке руку, с усмешкой отметив, что бедный виконт Айсберри ниже мисс Элмерс на целую голову. Но ведь здесь это не самое главное, подумала девушка, чувствуя, что ее вот – вот разберет истерический смех. Самое главное здесь – это титул. И, разумеется, деньги, которые стоят за этим титулом.

– Это ваш первый сезон, мисс Элмерс? – церемонно начал разговор виконт Айсберри, как только они закружились в танце.

– Да, милорд, – девушка метнула на нее застенчивый взгляд и снова опустила глаза.

– Мой тоже, – пробормотал виконт Айсберри. – Кузен Джейсон пригласил меня погостить у него, и я согласился. Сказал, что я смогу выбрать себе в Лондоне подходящую жену. Ему – то, бедняге, не повезло, – и виконт Айсберри притворно вздохнул, – женился пять лет назад на какой – то уродине. Наверное, пьян был, когда делал ей предложение…

Девушка споткнулась.

– Мисс Элмерс! – виконт Айсберри не на шутку встревожился. – С вами все в порядке? Если что – то не так, то простите меня! Я живу в глухом захолустье, в Шотландии, и не очень хорошо умею танцевать!

– Все в порядке, – прошептала девушка, глядя на него ошеломленными карими глазами. – Просто то, что вы сейчас сказали…

– Это про Шотландию? – широко улыбнулся виконт Айсберри. – Вам обязательно надо побывать там. Она изумительная! А если вы любите рыбалку, то я могу показать вам такие места!!!

И «кузен» герцога Ратнера с восторгом закатил глаза.

– Нет, – мягко возразила девушка.

– Нет? – удивился виконт. – Вы не любите рыбалку?

– Нет, – застенчиво улыбнулась девушка. И робко добавила.

– Просто меня поразили ваши слова про его светлость…

И осторожно спросила.

– У его светлости герцога Ратнера действительно есть жена?

– А, – пожал плечами виконт, – это давняя и скучная история. Ошибка молодости или что –то там такое. Женился на какой – то портовой шлюхе… Хотя я не уверен… Может, ее бордель был и не в порту…

И, глядя, как глаза мисс Элмерс становятся все больше и больше, виконт Айсберри, торопливо зашептал.

– Только прошу вас, дорогая Мелинда, никому об этом не рассказывайте. Кузен убьет меня, если узнает, что я вам проговорился… Он очень тщательно оберегает этот секрет.

– Я никому не скажу, дорогой виконт, обещаю, – поклялась девушка, но Элли заметила, как вспыхнули торжеством ее глаза. Без сомнения, мисс Элмерс поделится этой новостью со всеми, кого встретит не только сегодня, но и завтра. Элли с трудом удержалась от ехидной улыбки – неожиданная женитьба двадцать шестого герцога Ратнера станет самым значительным событием этого сезона.

Проводив девушку на место, виконт Айсберри пригласил на танец следующую дебютантку. Ей он рассказал, что его светлость герцог Ратнер болен заразной болезнью, которую подцепил от своей жены. Еще одной девушке он поведал о том, что его светлость Джейсон Эллиот Вентворт скоро умрет, так как проводит свои ночи в компании бутылки, оплакивая свою неудавшуюся женитьбу. Жена герцога старше его на пятнадцать лет и очень страшная женщина, которая не гнушается ничем, стараясь держать своего супруга в полном своем подчинении. Иногда даже бьет беднягу хлыстом. Бедняга герцог все это терпит, так как жена постоянно угрожает ему оглаской их брака. Все родственники бедного герцога пребывают в полном ужасе, но ничем не могут ему помочь.

Элли приглашала на танец одну девушку за другой и самозабвенно сочиняла им про своего мужа, испытывая нечто, похожее на удовлетворение.

Герцог Ратнер держал ее на хлебе и воде эти пять лет – она сказала одно из дебютанток, что все имущество Вентворта заложено, и он стоит на грани разорения, так как все проиграл в карты.

Он отослал ее в глухое, забытое Богом место – и виконт Айсберри «случайно» проболтался о том, что у бедняги герцога бывают нервные срывы, во время которых он бьется головой о стену и думает, что он кролик, запертый в клетке.

Он запретил ей называться его именем, и виконт Айсберри «доверился» одной из дебютанток, что его светлость – лунатик, и голый гуляет по ночам по своему поместью, пугая людей.

Приглашая на танец очередную дебютантку, Элли решила, что эта будет последняя. Она уже столько сочинила про своего мужа, что светское общество будет обсасывать эти сплетни, словно сладкие конфеты, не один сезон. Учтиво склонившись перед пухлой блондинкой, виконт Айсберри взял маленькую ручку, обтянутую атласной перчаткой.

– Мисс Лоули, – девушка слегка покраснела, присев в реверансе.

А Элли решила, что больше не будет ничего говорить. Лгать – крайне неблагодарное и утомительное занятие, от которого устаешь очень быстро. В этом танце виконт Айсберри будет молчать.

Однако мисс Лоули была настроена на разговор.

– Вы очень хорошо знаете его светлость герцога Ратнера, милорд? – решительно начала она, едва лишь в бальной зале зазвучали первые аккорды вальса.

– Не очень, – сухо ответила Элли, чувствуя усталость во всем теле.

– Но вы же его близкий родственник? – недоуменно нахмурилась мисс Лоули.

– Очень близкий, – хмыкнула девушка. И подумала: какое бы лицо было у этой мисс Лоули, если бы она сказала, что Джейсон Эллиот Ветворт ее муж?

– Тогда скажите мне, милорд, – голубые глаза девушки вспыхнули от предвкушения. – Я могу понравиться его светлости?

– Можете, – равнодушно пожала плечами Элли, глядя поверх плеча мисс Лоули, туда, где была дверь.

– Вы как – то неуверенно это говорите, милорд, – нахмурилась девушка, скользнув взглядом по тщедушной фигуре виконта.

– Простите меня, дорогая мисс Лоули, но я очень устал. У нас в Шотландии не принято танцевать всю ночь напролет. Я не был готов…

– Тогда последний вопрос, милорд, и я клянусь, что буду молчать, – затараторила девушка, бросая на виконта умоляющие взгляды. Элли кивнула.

– Как вы думаете, – и девушка на мгновение замялась, – его светлость герцог Ратнер сделает мне предложение?

От неожиданности Элли едва не сбилась с такта.

– Предложение руки и сердца? – уточнила она, глядя в широко распахнутые голубые глаза.

– Я слышала, что герцог полностью разорен, – понизив голос, доверительно зашептала мисс Лоули. – А это значит, что ему очень нужны деньги…

– И у вас они есть, – Элли не могла скрыть сарказма. Оказывается, в высшем обществе принято покупать не только жен, но и мужей…

– Я здесь самая богатая невеста, виконт, – гордо выпрямила спину девушка, и даже сразу стала на несколько дюймов выше. Элли с трудом удержалась от колкости. Ей так и хотелось сказать этой недалекой девице, что никакие деньги не заменят человеку хорошее воспитание и образование.

– Вы могли бы… Если бы я вас попросила… Могли бы вы познакомить меня с его светлостью? – мисс Лоули умоляюще заглянула в глаза виконта Айсберри. – Поверьте, я сумею расположить его светлость к себе. Папа говорит, что я очень обаятельная…

– С вашими деньгами и обаянием вы легко найдете себе более подходящего жениха, чем герцог Ратнер, – и в ровном голосе виконта мисс Лоули не услышала насмешки. – Любой с радостью женится на вас…

– Но я хочу его светлость! – капризно, как маленькая избалованная девочка, произнесла девушка. – Он самый красивый мужчина в Лондоне… А, может, и во всей Англии… Все будут завидовать мне… Я стану герцогиней…

И Элли решила, что с нее на сегодня достаточно.

– Но, дорогая мисс Лоули, вы не можете выйти замуж за герцога Ратнера! – старясь придать своему голосу как можно больше сладости, протянул виконт Айсберри.

– Вы считаете, что я недостаточно хороша для него? – тут же надулась мисс Лоули, превратившись в рассерженную индюшку. Элли с трудом удержалась от смешка. Так им всем и надо, злорадно подумала она, этим наивным влюбленным дурочкам, которые думают, что герцог Ратнер проведет всю свою жизнь у их ног, преданно глядя в глаза и играя на арфе, подобно херувиму. Сегодня она разрушила их глупые иллюзии. И светлый образ герцога Ратнера. И что самое смешное – даже не исказила истину ни на йоту.

– Нет! Что вы! Как можно! – испуганно затараторил виконт Айсберри. – Вы поняли меня абсолютно неправильно! Его светлость не может жениться не только на вас! Он вообще ни на ком не может жениться! Ведь герцог Ратнер женат!

– Что? – голубые круглые, как у куклы, глаза мисс Лоули превратились в два чайных блюдца. – Что вы сказали?

– А вы что, не знали? – деланно удивился виконт Айсберри. – Он женат уже почти пять лет!

– Вы это делаете специально, – дрожащим голосом прошептала мисс Лоули, остановившись. Выдернув свою ладошку из руки виконта Айсберри, она отступила от него на шаг. В светлых глазах заблестели слезы.

– Вы говорите мне все это специально. Потому что я восхищалась герцогом при вас. Это вас задело…

– Вы можете восхищаться его светлостью хоть всю оставшуюся жизнь, – тихо сказала Элли, не замечая, как вокруг них все сильнее смыкается кольцо из танцующих пар, старающихся расслышать разговор. – Но это ничего не изменит. Герцог Ратнер скрывает от общества свою жену, брак с которой был заключен по расчету. И если это вас утешит, мисс Лоули, – Элли на мгновение стало жаль эту глупую девушку, – герцог ни разу в жизни не видел ее. Он даже имени ее не знает!

И, развернувшись на каблуках, виконт Айсберри решительно пошел к выходу. Вслед ему неслись громкие рыдания мисс Лоули. Но Элли было уже все равно. Она чувствовала внутри какое – то опустошение, а мысль, что она сегодня отомстила своему мужу, смешав его имя с грязью, больше не приносила ей радости. Ей хотелось немедленно снять с себя этот тяжелый парик, неудобный мужской сюртук, жилетку, которая сдавливала ей грудь, мешая дышать… Снять и запихнуть в самый дальний угол. И никогда больше не вспоминать об этом вечере.

Выйдя на улицу, Элли глубоко вдохнула вечерний весенний воздух, пропитанный свежей зеленью. Освещенная фонарями улица чуть покачнулась перед глазами, и девушка пошатнулась. И тут же сильная рука обняла ее за талию, поддержала, помогла устоять на ногах.

– Еще рано падать в обморок, мисс Элли, – раздался в ушах знакомый голос. – Самое страшное ждет нас впереди…

Девушка радостно выдохнула.

– Берта! Как ты здесь оказалась?

– Тише, мисс Элли, тише, – прошептала старая служанка, украдкой озираясь вокруг. – Потом расскажу. А сейчас давайте, садитесь быстрее в кэб. Нам надо поскорее убираться отсюда.

Элли, как в детстве, послушно кивнула и торопливо спустилась по ступенькам. Села в кэб и откинулась на спинку сидения, устало прикрыв глаза.

– Назад, в гостиницу, – сурово приказала Берта и озабоченно взглянула на сидевшую с закрытыми глазами девушку.

– Я чувствую себя преступницей, Берта, – горестно сказала она. – Лгуньей, которая обманывает всех. Сегодня я обманула десятки людей… Никогда еще мне не было так стыдно… Я словно сошла с ума и такое насочиняла про его светлость…

Девушка в отчаянии закрыла лицо руками.

– Перестаньте терзать себя, мисс Элли, – обняв дрожащую девушку за плечи, утешала ее Берта. – И не жалейте этого негодяя – вашего мужа. Вы все сегодня сделали правильно. Пять лет он портил вам жизнь из –за какого –то куска земли, который ваш папаша отказался продать ему. Пять лет! И поверьте мне, ни на минуту этот гнусный человек не раскаялся в том, что делает. Он заставил вас влачить нищенское существование, он лишил вас возможности выйти замуж за мистера Андерсона. Он отобрал у вас ваше наследство. И после всего, что сделал этот кошмарный герцог, вы еще жалеете его? Опомнитесь, мисс Элли!

– Я не знаю, Берта, – прошептала девушка. Голос ее дрожал. – Все так запуталось…

– Вам надо отдохнуть, мисс Элли, – слабо улыбнулась женщина. – Поспать. Поверьте мне, все будет хорошо… Все образуется…

7

– Ваша светлость, – дворецкий его лондонского дома, Бэнсон, с поклоном взял у Джейсона шляпу и перчатки. – Вас ожидает в голубой гостиной леди Берч.

– Леди Берч? – недоверчиво нахмурился Вентворт, а взгляд мужчины метнулся к высоким напольным часам, стоящим в холле. Они показывали полдень. Видно, случилось что – то из ряда вон выходящее, с усмешкой подумал Джейсон. Война или землетрясение… Раз Элизабет встала с постели так рано и даже приехала к нему…

– Леди Берч казалась очень расстроенной, милорд, – неуверенно добавил Бэнсон, и тут же осекся под тяжелым взглядом светлых серых глаз герцога.

– Прошу прощения, – склонившись еще ниже, извинился дворецкий.

Еле заметно кивнув, Джейсон направился по широкому коридору, выстланному ковром, к голубой гостиной. Элизабет расстроена. Интересно, чем? Что огорчило ее так сильно, что она, презрев все правила приличия, примчалась к нему домой, едва встав с постели? Даже ему это стало вдруг интересно, с усмешкой подумал Джейсон.

– Ваша светлость, – лакей с поклоном распахнул перед ним высокую дверь, и мужчина шагнул в голубую гостиную. Оглядевшись, он не сразу заметил стоящую у окна Элизабет Берч, виконтессу Лесли. Облаченная в изумрудно – зеленое шелковое платье, выгодно оттеняющее ее сливочную кожу и роскошные рыжие волосы, молодая женщина застывшим взглядом смотрела в окно на деревья, росшие в парке рядом с домом.

– Элизабет? – негромко позвал ее Джейсон, подходя ближе.

Женщина испуганно вздрогнула и повернула к нему свое красивое личико. В зеленых глазах переливались слезы.

– Элизабет? – недоуменно нахмурился мужчина. – Что случилось?

Коротко всхлипнув, леди Берч бросилась к нему, обняла за шею. Спрятав лицо на груди мужчины, она сбивчиво зашептала.

– Боже, Джейсон, я не спала всю ночь… Все думала и думала об этом… И никак не могла поверить… Но Эрин Барнс мне рассказала… И Катрин Вулдридж сказала тоже самое… А сегодня весь Лондон об этом говорит… Я… Я… Я не верю сплетням, потому что знаю, что это все ложь… Ведь ты бы мне сказал! Обязательно сказал, когда я тебя спрашивала об этом… Правда, Джейсон?

И она вскинула на него зеленые умоляющие глаза, из которых по бледным щекам медленно катились слезы.

– Я ничего не понял из того, что ты мне тут наговорила, Элизабет, – улыбнувшись, мужчина осторожно вытер мокрые дорожки слез с ее лица. – О чем болтает Лондон и две самые большие сплетницы в Англии?

– Эрин и Катрин не сплетницы, – судорожно всхлипнув, с трудом прошептала леди Берч. – И я не поверила в то, что они про тебя рассказали, – губы Элизабет задрожали. – Я им так и сказала, что все это неправда…

– Что, Элизабет? – ласково спросил Джейсон, проведя ладонью по тонкой шейке к груди. – Что так расстроило тебя?

– Ты женат! – выпалила Элизабет на одном дыхании, и, закрыв лицо ладонями, горько разрыдалась.

– Я думала, что мне будет все равно, – давясь слезами, бормотала она. – Что я не буду ревновать тебя к твоей жене… Ведь ты же не ревнуешь меня к Уинстону… Да и какой в этом смысл? Но я не могу… Слышишь меня, не могу смириться с мыслью, что кто – то имеет на тебя больше прав, чем я… А когда я думаю о том, как ты ложишься с ней в постель, как ласкаешь ее… Я начинаю сходить с ума, Джейсон! Это невыносимо!

– Чего ты добиваешься, Элизабет? – от холодного голоса герцога Ратнера, раздавшегося в огромной гостиной, леди Берч вздрогнула. Отступив от нее на несколько шагов, Джейсон Вентворт скользил по ней взглядом посветлевших от ярости серых глаз. На смуглом лице застыла маска презрительного высокомерия, а четко очерченные губы были плотно сжаты.

– Джейсон, пожалуйста… – Элизабет нерешительно шагнула к нему, в отчаянии заламывая руки.

– Ты врываешься в мой дом, – словно не слыша ее, чеканил слова Вентворт. – И задаешь мне вопросы, на которые не имеешь никакого права! Женат я или не женат – какая тебе разница? Что изменит в наших отношениях наличие или отсутствие у меня жены?

– Джейсон, прости меня… – заплакала женщина.

– Если тебя что – то не устраивает, – безжалостно продолжал мужчина, – ты всегда можешь разорвать нашу связь и уйти, Элизабет. Я тебя не держу…

– Джейсон, пожалуйста… – еле слышно всхлипывала женщина, не сводя с него умоляющего взгляда.

– Отправляйся домой, Элизабет, – холодно приказал Вентворт. – И в будущем десять раз подумай, прежде чем мчаться ко мне с утра пораньше со всякими глупостями.

– Да, Джейсон, – покорно кивнула Элизабет, старательно пряча от него виноватые глаза. Дойдя до двери, женщина нерешительно обернулась. Вентворт даже не смотрел в ее сторону.

– Когда я… Когда я увижу тебя? – робко спросила леди Берч.

– Завтра. На приеме у Резерфордов, – был дан ей лаконичный ответ.

– Я буду ждать, Джейсон… – улыбнулась она дрожащими губами и бесшумно выскользнула за дверь.

– Проклятье! – процедил сквозь зубы мужчина, а длинные пальцы с силой сжались в кулаки. Откуда Элизабет узнала, что он женат? Кто ей сказал? Кто еще знает об этом?

Вопросы, словно рой растревоженных пчел крутились у него в голове. И не на один из них Джейсон не знал ответа.

– Бренди! – рявкнул мужчина, надеясь, что алкоголь успокоит его и приведет мысли в порядок. Он снова чувствовал себя загнанным в ловушку зверем, который тревожно озирается вокруг, не зная, с какой стороны его настигнет смертельный удар.

Отвратительное ощущение!

– Ваша светлость, барон Норрик, – с поклоном распахнул лакей дверь. Второй слуга внес серебряный поднос с бренди и парой бокалов.

– Чарльз, – Вентворт пожал руку высокому мужчине со светлыми вьющимися волосами и лукавыми голубыми глазами. Дождавшись, когда слуга разольет бренди по бокалам и выйдет, Джейсон угрюмо спросил.

– Чем обязан?

– Даже не знаю, – прищурился Чарльз Мейнсфилд, двенадцатый барон Норрик. – Хотел тебя поздравить, но, видимо, придется отпевать. Твое здоровье!

И мужчина отхлебнул бренди из бокала.

Джейсон застыл.

– Ты не мог бы выражаться яснее? – деревянным голосом поинтересовался он у друга.

– А что, – наивно приподнял светлую бровь Чарльз. – Леди Берч тебе не сказала? Я встретил ее у тебя в холле. Бедняжка была вся в слезах…

– Чарльз! – процедил Джейсон, чувствуя, что терпение его на исходе. Сначала Элизабет, теперь вот Мейнсфилд… Они все, что, сговорились против него сегодня?

– Ладно, ладно, – примиряюще сказал Чарльз Мейнсфилд. – Не заводись. Весь Лондон болтает о твоей женитьбе и только я, и еще, кажется, твоя любовница, узнали все самые последние…

– Поверь мне, я тоже только сегодня узнал, – проворчал Джейсон, беря бокал с бренди. Он не смотрел на Чарльза – лгать в глаза лучшему другу ему совсем не нравилось.

– Я так и знал, что мальчишка врет! – радостно выпалил Чарльз. – Кросби проспорил мне сотню фунтов! Представляешь, – вдохновенно начал Чарльз, – вчера в Олмаке разразился настоящий скандал. Какой – то виконт Айсберри, твой дальний кузен, налево и направо рассказывал всем, что ты женат. У половины присутствовавших там девиц от этой новости случилась истерика!

– У меня нет родственника с таким именем, – Джейсон осторожно поставил бокал на стол, боясь, что раздавит его в ладони от ярости. – Что еще он сказал?

Чарльз хмыкнул и осторожно взглянул на потемневшее лицо друга.

– Боюсь, что это тебе не понравится…

– Не бойся, – вкрадчиво сказал Джейсон. – Говори…

– Это невероятно, – усмехнулся Чарльз, – но все в это сразу поверили. И в то, что ты женат уже пять лет, и в то, что твоя жена страшна, как смертный грех, что ты прячешь ее от общества, так как тебе стыдно за то, что она старше тебя на пятнадцать лет… А еще, – Чарльз осекся, решая стоит ли продолжать, но Джейсон ободряюще ему кивнул и Мейнсфилд с сомнением добавил.

– Ты алкоголик и нищий… У тебя остался лишь титул. Ты готов развестись со своей опостылевшей женой и жениться на богатой наследнице…

– Знаешь, Чарльз, – процедил Вентворт, – это уже не смешно!

Чарльз Мейнсфилд кивнул и мысленно похвалил себя за то, что рассказал Вентворту лишь часть слухов о нем. Интересно, какое лицо было бы у Джейсона, если бы он узнал, что его, в придачу ко всему, считают еще и сумасшедшим?

– Что ты собираешься делать? – осторожно поинтересовался он у Вентворта, с тревогой глядя на сжатые в кулаки пальцы друга.

Джейсон медленно повернулся. Нехорошая улыбка трещиной поползла по его красивому смуглому лицу, и у Чарльза все похолодело внутри.

– Ты знаешь, где можно найти этого изолгавшегося щенка?

Мейнсфилд кивнул.

8

– Мисс Элли! Мисс Элли! – притворив за собой дверь, Берта прислонилась к ней всем телом. Грудь женщины тяжело вздымалась, а рот открывался и закрывался, как у рыбы, вытащенной из воды.

– Берта? – оторвавшись от письма, которое она писала Питеру, девушка вскинула на нее непонимающие глаза. – Что случилось?

– Там, мисс Элли! Там! – Берта махала рукой. – Там! Пришел!

– Да кто пришел, Берта?

– Ваш муж, вот кто! – выдохнула женщина, положив широкую ладонь на грудь, словно таким образом хотела успокоить бешено колотившееся сердце. – Его светлость герцог Ратнер и еще какой – то джентльмен. Они ждут в соседней комнате…

Элли испуганно вскочила, опрокинув чернильницу на стол. Брызги чернил полетели во все стороны.

– Ох, мисс Элли! – всплеснула рукам Берта, кинувшись к девушке. Торопливо стирая чернильные пятна краем фартука с лица и рук Элли, служанка ворчала.

– Вы уже не ребенок, мисс Элли. И не надо так скакать, словно вы белка…

– Но как? – тихо спросила девушка, чувствуя, как от волнения начинают дрожать ноги. – Так быстро… Я… Я… – она растерянно взглянула на Берту и уныло пролепетала. – Что я ему скажу?

– Вот уж не знаю, мисс Элли, какую речь вы заготовили для своего гнусного мужа, но видеть он желает совсем не вас!

– Не меня? – синие глаза девушки от удивления стали просто огромными. – Если не меня, то кого?

– Я говорила, что все это ничем хорошим для вас не закончится! – женщина угрожающе взмахнула руками перед девушкой, и та испуганно отшатнулась. – Я вас предупреждала! Я вас даже умоляла! – она обвиняюще взглянула на Элли, и та виновато вжала голову в плечи.

– Но нет! Вы думали, что вы умнее всех, потому что читаете эти дурацкие книжки! Ваш муж их, видимо, тоже читает, раз примчался сюда в поисках виконта Айсберри.

– Что?

Берта с жалостью взглянула на нее.

– У него такой вид, словно он готов задушить виконта Айсберри собственными руками, – осторожно добавила женщина.

Элли побледнела.

– Виконта Айсберри здесь нет, – онемевшими от страха губами прошептала она. – Его не существует…

– По – видимому, вашему мужу на это совершенно наплевать. Он сказал, что будет ждать виконта Айсберри до тех пор, пока тот не появится.

Элли вцепилась в высокую спинку стула обеими руками. Мысли путались в голове, а ноги каждую секунду грозили под ней подогнуться. Что ей теперь делать?

Выйти из комнаты и заявить герцогу Ратнеру, что она его жена и хочет получить развод?

Девушка с трудом удержалась от того, чтобы покрутить пальцем у своего виска.

И беспомощно взглянула на Берту.

– Не надо на меня так смотреть, мисс Элли! – отрезала Берта, поджав губы.

Элли кивнула и медленно опустилась на край дивана. Сжав руки, она бессмысленным взглядом уставилась в угол комнаты.

– И долго вы собираетесь тут сидеть? – язвительно осведомилась Берта спустя несколько минут.

– Н-не знаю, – запинаясь, пробормотала девушка, пряча глаза.

– Хорошо, – зловещим голосом произнесла служанка и промаршировала в дальний конец комнаты, к дорожному сундуку. На кровать полетели штаны и сюртук, парик, шляпа, глухо стукнули о пол тяжелые мужские ботинки.

– Одевайте! – скомандовала Берта, повернувшись к девушке. Та изумленно взглянула на нее.

– Вы все это затеяли, мисс Элли, вам и расхлебывать! Ваш муж, дьявол его забери, вознамерился дождаться в соседней комнате человека, которого не существует! И я могу дать руку на отсечение, что он не уйдет отсюда, пока не увидит виконта Айсберри! Вам это понятно?

– Да, – послушно кивнула головой Элли, глядя на Берту округлившимися глазами.

– Так что, будьте хорошей девочкой, одевайте эту одежду и идите в соседнюю комнату. Выслушайте все, что скажет вам ваш ужасный муж и возвращайтесь. И мы сегодня же уедем отсюда домой, в Эльсборо!

– Но Питер… – робко попыталась возразить девушка.

– О Боже, мисс Элли! – воздела руки к потолку Берта. – Давайте все сделаем по порядку! Сначала разберемся с вашим мужем, а потом уже подумаем о вашем женихе!

И, заметив, как девушка вся сникла, глубоко вздохнула.

– Не расстраивайтесь так, мисс Элли! Мистеру Андерсону мы скажем, что… – Берта на мгновение задумалась. – Что его светлость герцог Ратнер уехал в путешествие… Тяжело болен… Или женился… Короче, ему в этом месяце совсем не до вас! Хорошо?

– Я не смогу ему солгать, – болезненная гримаса исказила лицо девушки.

– Не переживайте, мисс Элли, – ободряюще улыбнулась ей Берта. – Я смогу. Только избавьтесь по – скорее от вашего мужа!

Стоя посреди скромно обставленной комнаты третьесортной гостиницы, Джейсон угрюмо размышлял о том, что это еще только начало. Слух о том, что он женат, просочился в общество, и теперь оно еще долго не успокоится. На приемах и светских раутах ему с наслаждением будут перемывать косточки, злорадно улыбаться при встрече или сочувственно вздыхать и охать, словно он беспомощный калека. Мужчина с силой сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как его переполняет злость. Людское презрение он легко переживет, а вот жалость… Это было для него равносильно оскорблению.

В застывшей вокруг них тишине внезапно раздался резкий пронзительный скрип, и Джейсон недовольно поморщился. Повернув голову в сторону двери, он с удивлением уставился на молодого человека, нерешительно топтавшегося на пороге.

На вид ему было не больше восемнадцати лет. Невысокий, худой, сутулый, одетый в мешковатый, плохо пошитый костюм, который ему был явно велик. Небрежно завязанный галстук и криво одетый большой парик, который скрывал почти половину лица юноши, говорили о том, что мальчишка встал с постели минут пять назад.

– Джентльмены, – пролепетало это нелепое создание, и Джейсон кивнул Чарльзу.

Мейнсфилд сделал шаг вперед.

– Виконт Айсберри?

Руки тряслись, ноги дрожали, и единственное, что могла сделать Элли на обращенный к ней вопрос высокого светловолосого джентльмена, это еле заметно кивнуть. Вглядываясь во все глаза в его лицо с правильными чертами лица, девушка со странным облегчением подумала, что ее муж не так уж страшен, как ей казалось. А во взгляде, обращенном на нее, она не увидела той ненависти, которую он должен был испытывать к виконту Айсберри за его лживые слова. Скорее наоборот. Светлые голубые глаза светились странным участием и состраданием к ней.

– В-ваша светлость, – с трудом выдавила из себя Элли, шагнув в комнату. – Чем обязан?

– Достаточно! – холодный металлический голос заставил ее испуганно вздрогнуть. С трудом оторвав глаза от светловолосого мужчины, она перевела взгляд на второго джентльмена.

Высокий, темноволосый, с мрачным выражением на красивом застывшем лице, он всем своим видом выражал презрение к месту, в котором сейчас находился, и людям, которые жили здесь. А надменно расправленные плечи лишь еще больше подчеркивали его высокомерие и заносчивость.

– Я думаю, вы прекрасно знаете, зачем я здесь, – и от его холодного голоса Элли поежилась, как от озноба. И нерешительно покачала головой.

– Виконт, я – Чарльз Мейнсфилд, – светловолосый мужчина слегка склонил свою голову, – а это его светлость герцог Ратнер.

Так вот он какой, думала Элли, с осторожным любопытством рассматривая своего мужа. И не находила в нем ни одной черты, которая бы заставила ее раскаяться за все сказанные вчера слова.

Безусловно, Джейсон Эллиот Вентворт, двадцать шестой герцог Ратнер, был достаточно красив. Широкий гладкий лоб говорил о недюжинном уме, а правильные черты лица и квадратный подбородок выдавали в нем потомка знатного рода с огромной силой воли. Возможно, при других обстоятельствах Элли и восхитилась бы его мужской красотой, широкими плечами и высокой фигурой, но сейчас этот человек не вызывал у нее ничего, кроме отвращения. Он был одет в отлично сшитый дорогой костюм, который стоил, наверное, больше, чем они потратили с Бертой за пять лет жизни в Эльсборо. Элли вспомнила, как они экономили каждый пенни, как мерзли зимой от холода, как покупали самую дешевую ткань на ярмарке в Эльсборо, и почувствовала, как злость закипает внутри нее. Как смеет он смотреть на нее так, словно она грязное пятно на его начищенном ботинке? Как смеет он кривить в презрительной гримасе свои четко очерченные губы, как будто она недостойна его внимания?

Ну, ничего. Она оплатит его светлости герцогу Ратнеру его же собственной монетой.

И, надменно выпрямившись, девушка холодно отрезала.

– Не представляю, о чем вы, милорд.

Джейсон на мгновение прикрыл глаза, стараясь справиться с захлестнувшим его желанием схватить мальчишку за лацканы пиджака и встряхнуть как следует. Этот юный наглец, ни мало не стесняясь, осмеливался нахально лгать ему прямо в глаза. Но он положит конец этому затянувшемуся спектаклю.

– Я не имею ни малейшего желания знать, какова была причина ваших слов обо мне вчера в Олмаке, – сдерживая себя из последних сил, цедил слова Вентворт. – Но не позволю и дальше распространять про меня слухи и сплетни. Я требую удовлетворения. Немедленно.

– Простите, ваша светлость? – не поняла Элли.

– Вы поедете со мной в мое поместье Лаундж – Холл. И мы уладим там все возникшие между нами недоразумения.

– У вас есть знакомые в Лондоне? – тихий, полный сочувствия, голос Чарльза Мейнсфилда заставил Элли повернуть голову. – Которые смогли бы представлять в поединке ваши интересы?

Элли молча покачала головой, совершенно не понимая, о чем говорят эти двое мужчин.

Какие знакомые?

Какой поединок?

И зачем им нужно ехать в Лаундж – Холл прямо сейчас?

Мейнсфилд и Вентворт переглянулись.

– Это неважно, – сухо сказал Джейсон. – Тебя, Чарльз, нам будет вполне достаточно.

Мейнсфилд попытался было что – то возразить, но Вентворт сделал вид, что не увидел, обратившись к Элли.

– Вы ведь согласны, Айсберри?

Элли, словно во сне, растерянно кивнула. Почему она должна быть против Чарльза Мейнсфилда?

– Вы поедете в карете Чарльза, – продолжал Вентворт, глядя сквозь Элли светлыми серыми глазами. – Мы с Мейнсфилдом поедем в моем экипаже. Все условия мы обсудим на месте.

И, не добавив больше ни слова, герцог Ратнер вышел из комнаты. Проводив его недоумевающим взглядом, Элли повернулась к Чарльзу Мейнсфилду.

– Возьмите свою шляпу и перчатки и спускайтесь вниз, – ласково, словно виконт Айсберри был неразумным ребенком, сказал ему Мейнсфилд.

– Я только предупрежу Берту, – Элли махнула рукой в сторону двери, ведущей в спальню. – Что уезжаю ненадолго…

– Да, конечно, – согласно кивнул головой Чарльз, а девушке совсем не понравился его полный жалости взгляд, брошенный на нее.

9

– Ты ведь понимаешь, Джейсон, что это убийство? – тихо спросил Чарльз Мейнсфилд. – Хладнокровное расчетливое убийство?

Оторвавшись от созерцания проплывавших за окном экипажа сельских пейзажей, которые он видел, наверное, тысячу раз, Вентворт взглянул на встревоженное лицо лучшего друга, сидевшего напротив него.

– Мне кажется, или ты переживаешь за этого недоноска больше, чем за меня? – вкрадчиво поинтересовался он у Мейнсфилда.

– Ты переворачиваешь все с ног на голову, Джейсон, – вздохнул Чарльз. – Ведь этот Айсберри даже не понимает, куда и зачем ты его везешь…

– Зато он все прекрасно понимал, когда поливал мое имя грязью, – зло прищурился Вентворт. – И я собираюсь как можно скорее отмыться от оскорблений его кровью!

– Ты нарушил все правила дуэли, Джейсон, – упрямо продолжал Чарльз, глядя в темнеющее с каждой секундой лицо друга. – И если этот мальчишка вчера оскорбил тебя, нанеся ущерб твоей репутации, то сегодня ты упал в глазах общества еще ниже, отказав этому виконту Айсберри в праве на честный поединок.

– Чарльз!

– Ты и сам знаешь, что неправ! – отрезал Мейнсфилд. – И в данном случае, если тебе интересно, я переживаю совсем не за Айсберри, а за тебя! Тебя обвинят в его убийстве. И никто, поверь мне, никто, даже я, не сможет доказать, что ты в честном поединке отстаивал свою честь! Никто не поверит нашим словам, нас обвинят в сговоре или еще Бог знает в чем!

– Хорошо! – не выдержав, рявкнул Венвторт. – Я не убью его! Теперь ты доволен?

– Что? – нахмурился Чарльз.

– Я не убью его, – повторил более спокойно Джейсон. – Но преподам молокососу хороший урок. Чтобы в будущем он боялся даже думать обо мне, а не то что произносить мое имя вслух.

– Но Джейсон…

– Я отличный стрелок, Чарльз, и мне не составит труда ранить щенка в руку или в ногу… Небольшая царапина, которая останется у него на всю жизнь как напоминание о собственной глупости. И о том, что в следующий раз я уже не буду таким великодушным…

– Но Джейсон…

– Это все, что я могу для него сделать, Чарльз! – отрезал Вентворт, давая понять, что разговор окончен.

Чарльз Мейнсфилд с трудом перевел дыхание. Слова Джейсона было вполне достаточно для того, чтобы напряжение, держащее его за горло своей железной рукой последние два часа, немного ослабло. Он и сам себе не мог объяснить причину того, почему так волновался за мальчишку, ехавшего позади них в его карете. И всю дорогу ломал голову над тем, зачем этот юный виконт Айсберри так поступил? Зачем оболгал Джейсона? Чтобы привлечь к себе внимание? Добиться популярности у женщин, приписав себе несуществующее родство с герцогом Ратнером? Или у него были другие цели? Настолько гнусные и отвратительные, что Чарльз даже думать о них не хотел.

– Мы подъезжаем, – голос друга заставил его вздрогнуть. Выглянув в окно экипажа, Чарльз увидел, что они едут по широкой дороге, ведущей к родовому имению Ратнера, Лаундж – Холлу. И вопросительно приподнял бровь, когда экипаж свернул с главной дороги вглубь огромного парка.

– Мы проведем дуэль на берегу Лебединого озера, – мрачно ответил Вентворт на его немой вопрос. – Только один Господь Бог знает, как я ненавижу это место. Не хочу портить остальной парк присутствием этого недоноска.

На небольшой поляне около озера их поджидали два человека. В одном из них, выйдя из кареты, Чарльз узнал доктора Лоуренса, семейного врача Вентвортов. Второй же с поклоном шагнул к Джейсону, протягивая ему большую прямоугольную коробку из красного дерева. Коротко взглянув на остановившуюся в нескольких десятках шагов вторую карету, Джейсон откинул крышку.

Сидя в экипаже, Элли узнавала и в то же время не узнавала это место. Растерянно глядя в стекло, она с удивлением смотрела на знакомые деревья, на лужайку, заросшую молодой травой, на тропинки, убегающие вглубь огромного парка. Все это она знала, как свои пять пальцев. Здесь, когда – то давно, в другой жизни, стоял ее дом. А сейчас на его месте раскинулось огромное озеро, в зеркальной глади которого отражались медленно плывущие по небу облака.

– Милорд, – лакей с поклоном распахнул перед ней дверцу кареты, откинул подножку. На деревянных негнущихся ногах Элли вылезла из экипажа.

– Это – дуэльные пистолеты, – перед ее глазами возникла большая деревянная коробка. В ней в красных бархатных гнездах лежали два пистолета и еще много разных приспособлений, названия которым Элли не знала. Недоуменно скользнув взглядом по оружию, она вскинула глаза на Чарльза Мейнсфилда, держащего ящик с пистолетами.

– Вы ведь знаете, виконт, зачем мы здесь? – тихо спросил ее Чарльз. – Или нет?

Повернув голову, девушка взглянула на герцога Ратнера, стоящего от нее в нескольких десятках шагов. Заложив руки за спину, он тяжелым неподвижным взглядом смотрел на них, а по его застывшему угрюмому лицу невозможно было что – то прочесть.

– Его светлость герцог Ратнер желает получить сатисфакцию за оскорбления, которые вы нанесли ему своими необдуманными словами, Айсберри, – говорил стоящий рядом с ней Чарльз, но она с трудом понимала смысл произносимых им слов. – Чтобы избежать обвинений в вашем убийстве из – за отсутствия у вас секунданта, его светлость отдал вам право первому выбрать пистолет.

– Я могу поговорить с его светлостью? – Элли с трудом оторвала взгляд от Вентворта.

– Боюсь, что извинения вам уже не помогут, виконт, – с сожалением ответил Чарльз. – Герцог их не примет. Выбирайте пистолет. Право первого выстрела принадлежит Ратнеру.

– Но я не собираюсь извиняться! – Элли в отчаянии взяла из ящика пистолет и с недоумением взглянула на него, совершенно не представляя, что с ним делать дальше. – Я хочу ему сказать…

– Вы скажете все потом, – бросив на нее сочувствующий взгляд, Мейнсфилд направился к Вентворту. А Элли, глядя на мрачное лицо герцога Ратнера, еле слышно добавила.

– Если останусь жива…

Заряжая пистолет, Джейсон время от времени поглядывал на виконта Айсберри, который неподвижно замер на том конце лужайки. И боролся с желанием пристрелить ублюдка. Мысль, что этот молокосос отделается лишь небольшой царапиной, злила его. И в то же время он не мог не признать, что Чарльз прав. Он сам виноват в том, что не может убить этого недоноска за то, что тот посмел замарать его имя. И понимал, что времени на поиски секундантов для Айсберри у них не было. Кто знает, что еще придет в голову этому дураку? Что еще насочиняет про него мальчишка, лишь бы привлечь к себе внимание общества?

– Надеюсь, это послужит Айсберри хорошим уроком, – негромко сказал Чарльз, стоящий рядом. – И больше дуэлей не будет…

– Сомневаюсь, – процедил Джейсон, кинув мрачный взгляд на своего противника. – Такие, как этот виконт, ничему не учатся от жизни. Вот увидишь, после нашего поединка он раструбит по всему Лондону, что я промахнулся…

– Джейсон, все знают, что ты отличный стрелок и с тобой опасно связываться. В такой бред никто не поверит, – усмехнулся Чарльз.

– Но в мою жену все сразу почему – то поверили, – возразил Вентворт. И коротко добавил.

– Я готов.

Чарльз кивнул и бросил взгляд на молодого виконта, одиноко стоящего в нескольких десятках шагов от них. Вид у него был как у побитой собаки. Голова низко опущена, плечи ссутулились, а рука с зажатым в ней пистолетом безвольно висела вдоль тела. Джейсон убил бы его без малейших раздумий, подумал Мэйнсфилд, и на какое – то мгновение ему стало жаль этого глупого мальчишку.

– Виконт, вы готовы? – крикнул он Айсберри. Тот вздрогнул и вскинул голову, испуганно озираясь вокруг.

– А? Что?

Стоящий за спиной Чарльза Вентворт презрительно усмехнулся.

– Вы готовы? – более спокойно повторил Чарльз.

– Д-да, – запинаясь, пробормотала Элли, взглянув на пистолет, который держала в руке. Глупо было бы думать, что у нее есть хоть какой –то шанс. И с трудом удержалась от истеричного смеха. Ее муж одним единственным выстрелом сейчас решит все существующие в его жизни проблемы. Он избавится от ненужной жены, получит в полное свое распоряжение землю, на которой они оба сейчас стояли и обретет желанную и такую долгожданную свободу. А она…

Элли положила ладонь на грудь, туда, где под одеждой был маленький золотой крестик. Скоро она увидится со своим папой.

Внезапно раздавшийся выстрел был оглушительным. А в следующую секунду ее волной окатила боль. Пистолет выпал из ослабевшей руки, она пошатнулась, чувствуя, как ноги подгибаются под ней. Девушка удивленно взглянула на Джейсона Вентворта, не в силах поверить в то, что он посмел сотворить с ней такое. Красивое смуглое лицо мужчины было искажено недовольной гримасой. Чем же он недоволен, растерянно подумала Элли. И потеряла сознание.

10

Медленно кружа по огромному кабинету, Джейсон чувствовал себя, как последний дурак. Он больше всего на свете хотел пристрелить этого мальчишку, но вместо этого приютил юного оболтуса под своей крышей. Этот щенок опорочил его имя и должен был закончить свою жизнь в канаве, но сейчас лежит на батистовых простынях в одной из многочисленных спален Лаундж – Холла. И вокруг него суетятся его слуги, пытаясь привести недомерка в сознание. Он приказал своему доктору осмотреть рану этого Айсберри, словно виконт был его любимым младшим братом! Джейсон скрипнул зубами и плеснул себе бренди в хрустальный бокал. Пригубив напиток, он с отвращением подумал, что этот Айсберри, скорее всего, очередной маменькин сынок, который не держал в руках ничего тяжелее носового платка. И был, наверное, в своей глуши, или откуда он там взялся, единственным кавалером у местных дам. И поэтому привык молоть своим поганым языком все, что ему вздумается. Но в Лондоне за каждое необдуманное слово любой уважающий себя дворянин заставит заплатить обидчика кровью. И Джейсон надеялся, что ему удалось донести до глупого мальчишки эту простую мысль.

– Ваша светлость, – в кабинет вошел доктор Лоуренс. Это был невысокий мужчина в возрасте, облаченный в серый сюртук и панталоны. На его добром круглом лице, обрамленном седыми бакенбардами, читалась сильная озабоченность.

Вскинув глаза, Джейсон сухо поинтересовался.

– Что случилось, доктор Лоуренс?

И презрительно добавил, заметив тревогу на лице доктора.

– Как дела у этого недоноска? Надеюсь, он не умер от полученной раны?

– Ваша светлость, – растеряно пробормотал доктор, не зная, как начать разговор.

Темная бровь Вентворта вопросительно поползла вверх. Опустившись в кресло, он выжидающе уставился на доктора.

Доктор Лоуренс глубоко вздохнул.

– У меня две новости, ваша светлость, – решительно начал он.

Джейсон кивнул, ожидая услышать продолжение.

– Первая – у вашего гостя началась лихорадка, – на одном дыхании выпалил доктор.

– Я ранил сопляка в плечо, – недовольно проворчал Вентворт, а четко очерченные губы мужчины скривились в брезгливой гримасе. – Простая царапина… Какая тут может быть лихорадка?

– Возможно, причина лихорадки кроется в том, что ваш гость – девушка, – еле слышно пробормотал доктор. – И это моя вторая новость, – закончил он упавшим голосом.

Герцог медленно поднялся.

– Правильно ли я вас понял, доктор? – тщательно проговаривая слова, произнес Джейсон. – Я стрелял в женщину?

– Мне очень жаль, ваша светлость, но это так, – удрученно согласился мистер Лоуренс.

– Проклятье! – процедил Джейсон сквозь зубы. И еле слышно пробормотал себе под нос.

– Хорошо, что Чарльз уехал домой…

– Что вы сказали? – не понял доктор Лоуренс.

– Кто она? – сухо поинтересовался Вентворт, проигнорировав его вопрос.

– Я не знаю, милорд, – растерялся доктор. И, заметив, как потемнело и без того смуглое лицо герцога, торопливо добавил.

– И выяснить ее имя в ближайшем будущем навряд ли удастся. У нее жар, она постоянно бредит…

– Я хочу взглянуть на нее, – Джейсон направился к дверям.

– Но зачем? – искренне удивился доктор, провожая высокую мощную фигуру герцога недоумевающим взглядом. – В ее состоянии она навряд ли скажет вам что – то толковое…

Даже если она ничего не скажет, угрюмо думал Джейсон, идя через бесконечную анфиладу роскошно обставленных комнат, ее вид все равно внесет в эту крайне непонятную ситуацию определенную ясность. Может, с этой женщиной он был когда – то знаком… Может, в прошлом он чем –то ее обидел и она решила отомстить ему… Может, это просто одна из искательниц мужей, и она придумала весьма оригинальный способ, чтобы заловить его в свои сети. Ну или еще сто вариантов, которые так же могли все ему объяснить.

Он распахнул дверь в комнату больной.

– Ваша светлость, – маленькая горничная в жемчужно – сером платье торопливо присела перед ним в реверансе, старательно глядя в пол.

Не обратив на горничную никакого внимания, Джейсон стремительно подошел к постели, стоящей посреди комнаты.

И удивленно застыл, вглядываясь в лицо девушки, лежащей на кровати.

Она была ему совершенно незнакома. И он был в этом более чем уверен. Такую красавицу трудно забыть, думал мужчина, скользя заинтересованным взглядом по мечущейся в бреду незнакомке.

Длинные волнистые волосы цвета спелой пшеницы рассыпались по подушкам, обрамляя золотым ореолом лицо. Темные, словно прорисованные кистью художника, брови, изгибающиеся над закрытыми глазами и ярко – алые, словно цветки цикламена, губы резко контрастировали с фарфорово – белой кожей девушки. Маленький прямой носик с изящно вырезанными ноздрями и высокие скулы придавали всему ее облику какую –то утонченную аристократичность.

– Пить, – донеслось до слуха Джейсона, и он не сразу сообразил, откуда идет этот хриплый шепот. Веки девушки на мгновение распахнулись, и он изумленно заметил, что глаза у нее были ярко – синие, как полевые васильки.

– Ваша светлость, пожалуйста, отойдите, – робко попросила его горничная и Джейсон послушно отступил в сторону. Присев на край кровати, девушка осторожно влила в приоткрытый рот незнакомки немного воды.

– Продолжайте поить ее каждый час, Виола, – раздался сзади голос доктора Лоуренса. – Она теряет очень много жидкости.

– Да, господин доктор, – послушно кивнула девушка.

– Что скажете, ваша светлость? – обратился доктор к Джейсону. – Вы с ней знакомы?

– Я даже не знаю, что вам ответить, – невесело усмехнулся тот. – В образе мужчины эта леди представлялась всем, как виконт Айсберри. Сомневаюсь, что в книге Пэров королевства мы отыщем такое имя.

– А как женщина? – не унимался доктор. – Кто она? Как ее зовут?

– Мне это тоже интересно, мистер Лоуренс, – герцог медленно повернулся к доктору и смерил его непонятным взглядом. – Поэтому, уж постарайтесь, выходите ее побыстрее. И она, я думаю, ответит на любые ваши вопросы.

И, чуть помедлив, зловеще добавил.

– И на мои тоже.

11

Элли проснулась со странным ощущением усталости, которая, казалось, проникла в каждую клеточку ее измученного, ослабевшего тела. Ей почему –то не хотелось шевелить ни руками, ни ногами, и глаза открывать тоже не хотелось. А хотелось завернуться в одеяло, как бабочка в кокон, и снова уснуть. Но она знала, что так делать нельзя. Нужно вставать. Иначе старая Берта опять будет ворчать на нее все утро.

Девушка открыла глаза. И едва сдержала удивленный возглас.

Она находилась в совершенно незнакомой ей комнате. Стены, обитые желтым с золотом шелком, огромная кровать с балдахином, который возвышался над ней, словно королевский шатер, высокие резные двери. Девушка моргнула, на секунду подумав, что это ей все просто снится. Но молоденькая горничная, которая, всплеснув руками, кинулась к ней, развеяла все ее сомнения. Это был совсем не сон!

И то, что произошло с ней, ей совсем не приснилось!

– Миледи, вы очнулись! – горничная, казалось, искренне радовалась ее пробуждению.

– Миледи? – удивленно повторила за девушкой Элли, наблюдая за ее торопливыми движениями. Горничная, взбив подушки за ее спиной, помогла Элли сесть.

– Да, миледи, – закивала головой девушка, а у Элли все похолодело внутри. Значит, ее маленький обман раскрыт. Что теперь будет? Девушка вздрогнула.

– Я должна сообщить доктору Лоуренсу, что вы проснулись. И его светлости тоже, – щебетала горничная. – Каждый день его светлость справлялись о вашем здоровье, миледи.

– Его светлость? – Элли показалось, что комната покачнулась у нее перед глазами. Но горничная, ничего не замечая, продолжала радостно тараторить.

– Его светлость все шесть дней, пока вы болели, приходил сюда. И так искренне переживал за вас, миледи. Все спрашивал у доктора Лоуренса, не стало ли вам лучше. И даже злился, если бедный доктор не мог его ничем порадовать.

Сказав это, девушка торопливо сделала книксен и выскользнула за дверь.

А Элли, откинувшись на подушки, обреченно прикрыла глаза.

Уж она – то точно знала, зачем приходил сюда герцог Ратнер. И ее здоровье интересовало его в самую последнюю очередь. Элли нервно сжала пальцами тонкую батистовую простынь, пытаясь подавить предательскую дрожь, пронзившую ее. Ей было страшно, так страшно, как, наверное, никогда не было за всю ее короткую жизнь. Если горничная назвала ее «миледи», то, наверное, Джейсон Вентворт уже знает, кто она такая. Ей останется совсем немного – попросить его подписать документы на развод. И уехать.

Элли глубоко вздохнула, собираясь с силами. Джейсон ненавидит ее, и еще неизвестно, через какие унижения ей придется пройти, чтобы выйти замуж за Питера.

– Как вы себя чувствуете, юная леди? – раздался рядом участливый голос, и девушка удивленно вскинула глаза. Рядом с кроватью стоял невысокий пожилой мужчина, одетый в серые панталоны и серый сюртук. Светло – голубые глаза мужчины под нависшими седыми бровями смотрели на нее сочувственно.

– Благодарю вас, очень хорошо, – ответила Элли, слабо улыбнувшись.

– Доктор Лоуренс к вашим услугам, юная леди, – подойдя поближе, мужчина вынул из карманы часы и осторожно взял тонкое запястье Элли. Прослушав ее пульс, он задумчиво покачал головой.

– Думаю, что вам придется провести в постели еще несколько дней…

– Именно там она их и проведет, – раздался от дверей холодный голос.

Элли застыла, не в силах оторвать взгляд от доброго лица доктора Лоуренса. Смотреть туда, где стоял герцог Ратнер, ей совсем не хотелось.

– Мистер Лоуренс? – он задал вопрос, но даже в нем Элли услышала приказ.

Доктор ободряюще ей улыбнулся.

– Не пугайте нас больше так, дорогая, – и, слегка поклонившись, вышел.

Они остались в огромной комнате вдвоем. Она и ее…

Ее муж.

От этой мысли девушка застыла, вдоль позвоночника побежал противный холодок страха. Но не было смысла оттягивать неизбежное и Элли, собрав оставшиеся крупицы храбрости, подняла глаза на стоящего в нескольких шагах от нее мужчину.

Заложив руки в карманы черных брюк, заправленных в высокие сапоги, Джейсон Вентворт с любопытством, которое даже не пытался скрыть, рассматривал ее. Белая рубашка весьма эффектно оттеняла его смуглое лицо, а черный жилет сидел на его мощной высокой фигуре как влитой, подчеркивая широкие плечи.

Девушка поежилась – под его пристальным оценивающим взглядом ей стало крайне неуютно. Повинуясь безотчетному желанию спрятаться от этих стальных глаз, изучающе скользящих по ее лицу, плечам, рукам, Элли осторожно, до самого подбородка, натянула на себя одеяло.

Темная бровь Джейсона вопросительно поползла вверх.

– Вы стесняетесь мужского взгляда, мадам? – с оскорбительной насмешкой поинтересовался он. И вкрадчиво добавил.

– В мужском костюме вы не стыдились появляться в обществе. Даже напротив…

И многозначительно умолк.

– У меня на это были свои причины, – ненавидя себя за то, что оправдывается перед ним, прошептала Элли.

– Было бы крайне любопытно узнать, какие…

– Вас это не касается.

Джейсон на мгновение растерялся. Эта незнакомка с огромными синими глазами, похожая на маленькую испуганную птичку, еще будет указывать ему?

– Еще как касается, мадам, – процедил он. – Вы вторглись в мою жизнь. Опорочили меня в глазах общества. Оболгали меня, приписав мне несуществующую жену! И после этого вы утверждаете, что меня это не касается?

– А она действительно не существует? – приторно улыбаясь, протянула девушка.

У него было ощущение, что ему залепили звонкую пощечину. Она что, издевается над ним?

– Советую попридержать свой острый язычок, мадам, – сузив глаза, прорычал Джейсон.

– А то что? – дерзко поинтересовалась Элли, глядя на разгневанное лицо мужчины. – Что вы мне сделаете?

– Достаточно! – рявкнул Джейсон, внезапно сообразив, что разговор принял совершенно неожиданное направление. Он шел сюда узнать, кто она и почему так странно вела себя, переодевшись в мужское платье. А в итоге получилось, что он ссорится с ней из – за какого – то пустяка, именуемого его давно забытой женой.

– Достаточно, – более спокойно повторил он спустя какое – то время. – Ответьте на вопросы, которые я задам вам. И все. Большего от вас я пока не требую.

– Вы – сама любезность, ваша светлость, – язвительно протянула девушка, и Джейсон с удивлением взглянул на нее, словно видел впервые.

– Как ваше имя? – тихо спросил он, вглядываясь в исхудавшее бледное личико девушки, на котором, подобно двум драгоценным сапфирам, сияли темно – синие глаза. Кожа на скулах стала еще прозрачнее, еще тоньше, придав всему ее облику какую –то щемящую хрупкость.

– Эмма Элинор Смит, – так же тихо ответила девушка.

И впилась в него взглядом, ожидая хоть какой – то реакции на свое имя.

Гнев – от того, что она оказалась здесь, в его доме, без его высочайшего позволения…

Презрение – потому, что она дочь человека, которого Джейсон ненавидит всем сердцем…

Отвращение – потому что она последняя женщина на планете, которую он бы хотел увидеть в своей постели…

Но на его красивом лице не отразилось ничего, кроме легкого недоумения. И Элли с изумлением поняла, что он совсем не помнит ее.

Девушка на мгновение прикрыла глаза. Боже, какая же она была дура! Она думала, что ей только стоит назвать свое имя – и все встанет на свои места. Она попросит его подписать документы о разводе, и в тот же час уедет отсюда, получив долгожданную свободу. И шанс выйти замуж за любимого человека.

А он, оказывается, не знает даже имени той, с которой соединил свою судьбу перед Богом!

– Это мне ни о чем не говорит, – сухо сказал герцог, и Элли с трудом удержалась от язвительного «Ну конечно же!» – Вы актриса? Кто нанял вас разыграть этот гнусный спектакль? И самое главное, – и – в голосе герцога послышались опасно мягкие нотки, – зачем?

И на каждый его вопрос Элли отрицательно качала головой.

Джейсон долго сверлил ее пронзительным взглядом.

– Ладно, допустим, – спустя какое –то время неохотно согласился он. А Элли подумала, что он все равно не верит ей. – Вы не актриса, вас никто не нанимал, и вы совсем не хотели усложнять мне жизнь своей дурацкой аферой с переодеваниями. Тогда объясните мне, почему? После того, как я едва не убил вас, я имею право знать.

– Джейсон, мальчик мой, что здесь происходит? – звонкий мелодичный голос, раздавшийся от дверей, избавил Элли от необходимости отвечать. – Милый мистер Лоуренс рассказал мне, что у тебя в постели женщина…

На лице Вентворта появилось странное выражение, резкие черты лица неуловимо смягчились, и Элли с удивлением подумала, что злость и недовольство – не единственные эмоции, которые может испытывать герцог.

Повернувшись, он шагнул к маленькой старушке, которая вошла в комнату. Одетая в старомодное голубое платье с широкими пышными юбками, с седыми волосами, уложенными в высокую прическу с перьями, она напомнила Элли постаревшую куклу. Однако выцветшие серые глаза, блестевшие из под нарисованных черных бровей, сияли детским лукавством и озорством.

– Тетя Маргарет, – осторожно, словно она была из хрупкого китайского фарфора, он подвел женщину к постели Элинор.

– Твоя жена – очень милая, Джейсон, – прощебетала старушка своим мелодичным голосом. А Элли испуганно вцепилась в край одеяла, боясь взглянуть в лицо Вентворта.

– Ты ошибаешься, тетя, – голос мужчины был совершенно спокоен. – Эта леди не имеет ко мне никакого отношения.

Но леди Маргарет предпочла не обращать внимания на это замечание.

– Как вас зовут, дорогая? – присев на край кровати, она пытливо заглянула девушке в лицо.

– Эмма Элинор Смит, миледи, – ответила Элинор, бросив растерянный взгляд из –под ресниц на герцога. Тот с окаменевшим лицом слушал каждое слово своей экстравагантной родственницы.

– Ах, да, конечно, как я могла забыть, – казалось, леди Маргарет искренне огорчилась. – Но это неудивительно… Ведь прошло столько лет… Такое длинное имя… Моя память уже не та…

– Папа звал меня Элли, миледи, – кусая губы, чтобы сдержать улыбку, ответила девушка. Детская непосредственность этой старой женщины, похожей на беззаботную птичку, сгладила напряженность, витавшую по комнате. – Вы можете звать меня, как хотите.

– Тебе ни к чему знать ее имя, тетя, – вмешался Вентворт. – Она скоро покинет мой дом.

– Джейсон, конечно, милый мальчик, – понизив голос до доверительного шепота, старая леди заговорщически подмигнула Элли. – Но иногда бывает таким глупым.

«Милый глупый мальчик», стоящий за ее спиной, лишь скрипнул зубами.

– Муж и жена обязательно должны жить вместе, – продолжала свои нехитрые рассуждения леди Маргарет, совершенно не обращая внимания на племянника. – И то, что ты приехала сюда, очень меня радует, дорогая девочка.

– Я думаю, что ты устала, дорогая тетя, – шагнув вперед, он протянул леди Маргарет руку. – Тебе стоит прилечь.

– Выздоравливайте, дорогая Элли, – улыбнулась ей пожилая женщина, поднимаясь. – Чем бы вы там не болели.

Элли в ответ смогла лишь кивнуть.

– Какая милая девушка, Джейсон, – рассуждала леди Маргарет, идя к дверям. – Такая красивая. Она мне очень понравилась. Она будет тебе замечательной женой.

– Тетя, – в голосе герцога, – донесшегося до Элли уже из коридора, звучало бесконечное терпение. – Она – не моя жена!

– Не говори ерунды, мой милый! – возмутилась старая леди. – Конечно, она твоя жена! Кем же еще она может быть?

То, что ответил ей Джейсон Вентворт, Элли уже не услышала.

12

– Итак, что вы мне можете рассказать, мистер Дженкинс? – усевшись за свой огромный письменный стол в кабинете, Джейсон впился глазами в обветренное лицо своего поверенного. – Кто эта девушка?

Невысокий коренастый мужчина, одетый в темное, откашлялся.

– Ваша светлость… – неуверенно пробормотал Дженкинс.

– У вас было пять дней, чтобы выяснить это, – спокойно продолжал герцог. – Я дал вам адрес, откуда можно было начать поиски. Что вы нашли?

– Только служанку, Ваша светлость, – вздохнул Дженкинс. – Но она отказалась разговаривать с нами.

Светлые глаза Вентворта сузились.

– Мои люди опросили весь квартал, – продолжил поверенный. – Но никто ничего не знает ни о виконте Айсберри, ни об этой девушке. Откуда она приехала, кто ее родственники… Ничего.

– Так не бывает, Дженкинс, – процедил сквозь зубы Джейсон. – Эта девушка не могла появиться из ниоткуда. Не с неба же она свалилась на мою голову!

– Ваша светлость, служанка юной леди, я привез ее с собой, – упавшим голосом добавил Дженкинс.

– Полагаете, у меня получится разговорить ее? – мягко поинтересовался Вентворт.

Дженкинс лишь с сомнением покачал головой, подчиняясь жесту герцога привести женщину.

– Где мисс Элли? – в комнату, подобно пушечному ядру, влетела невысокая полная женщина, одетая в черное шерстяное платье. Ее круглое простое лицо выражало крайнюю степень обеспокоенности. – Что вы с ней сделали? Отвечайте!

Джейсон, не привыкший к подобному бесцеремонному обращению, удивленно взглянул на Дженкинса. Тот лишь обреченно пожал плечами, молча говоря «Вот видите!».

– Выбирайте выражения, мисс! – поднимаясь из –за стола в полный рост, сухо порекомендовал ей Джейсон.

Женщина в ответ лишь презрительно фыркнула.

– Где мисс Элли? – более требовательно повторила она, переводя взгляд прищуренных голубых глаз с Дженкинса на Вентворта. – Немедленно отведите меня к ней! Иначе я подниму на уши всю полицию Лондона и тогда вашей светлости точно не поздоровится!

– Мисс! – прогрохотало в огромном кабинете.

Но на женщину, как оказалось, это не произвело ни малейшего впечатления. Отмахнувшись от Джейсона, как от назойливого комара, жужжащего на ухо, женщина повторила.

– Я жду!

Беспомощно взглянув на Дженкинса, Джейсон сдался.

И позвонил в колокольчик.

Дверь моментально распахнулась и на пороге возник дворецкий.

– Парсонс, отведите мисс к нашей гостье.

Дворецкий Парсонс церемонно поклонился женщине.

– Прошу следовать за мной, мисс.

Бросив на Вентворта победный взгляд, женщина присела пред ним в нарочито почтительном поклоне.

– Благодарю вас, ваша светлость.

– Это чума, а не женщина, – едва лишь за дворецким закрылась дверь, пробормотал Дженкинс, машинально потирая шею. – Она едва не задушила меня, когда я сказал, что не возьму ее в Лаундж – Холл. Не хотел бы я еще раз столкнуться с ней, когда она в гневе.

Мысль, что Дженкинс боится служанку загадочной мисс Смит больше, чем его, герцога Ратнера, на минуту развеселила Джейсона.

– О Боже, мисс Элли! Что этот негодяй сделал с вами? – громкий возглас, раздавшийся от дверей, заставил маленькую горничную, Виолу, испуганно вздрогнуть. А Элли расплылась в счастливой улыбке.

– Берта! – восторженно взвизгнула девушка, радуясь ей, как никогда.

Вскочив с кровати, она метнулась навстречу своей старой няне.

– Миледи, прошу вас, – запричитала Виола, – вернитесь в постель. Доктор запретил вам вставать. Вы еще очень слабы. Если его светлость узнает, что вы ослушались, он будет очень недоволен.

– Его злобной светлостью только маленьких детей пугать, – проворчала старая Берта, пристально разглядывая свою воспитанницу. – Этот монстр морил вас голодом, мисс Элли? Бил вас? Держал в подземелье своего проклятого замка?

Элли лишь отрицательно качала головой. А маленькая горничная за ее спиной лишь перепугано ойкала на каждый вопрос.

– Тогда отчего вы такая худая и бледная, мисс Элли? – нахмурилась Берта.

– Миледи болела, – робко пояснила горничная. А Элли молча кивнула.

– Болела? – подозрительно сузила глаза Берта, сверля пронзительным взглядом стоящую перед ней девушку. А потом коротко приказала Виоле.

– А, ну, быстро выйди.

– Миледи, мне запрещено оставлять вас одну, – умоляюще сложив руки, прошептала Виола. – Его светлость…

– Его светлость у меня уже в печенках сидит, – отрезала Берта. – К тому же ты что, слепая? Мисс Элли не будет одна. Я здесь и прекрасно смогу позаботиться о своей девочке.

– Миледи…

– Прошу вас, Виола, всего на несколько минут, – повернувшись к девушке, прошептала Элли. И краем глаза взглянула на свою няню – та уже глубоко вздохнула, чтобы как следует отчитать непослушную горничную. – Иначе сейчас достанется нам всем. И его светлости в том числе.

Торопливо сделав книксен, горничная бесшумно выскользнула за дверь. Берта проводила ее суровым взглядом и повернулась к Элли.

– В постель, – скомандовала она, и девушка послушно скользнула под одеяло.

– Итак, мисс Элли? – сложив руки перед собой, Берта окинула ее строгим придирчивым взглядом. Элли прикусила губу, боясь улыбнуться и получить от своей няни очередной нагоняй. Кому, как не ей, было знать, что за громким голосом и отвратительными манерами Берты Свон скрывается самое доброе и любящее сердце в мире. – Больше недели от вас не было ни словечка. Я вся извелась, думая, что с вами случилось. Я жду.

– Он вызвал меня на дуэль, ранил и я шесть дней пролежала в бреду, – тихо сказала Элли, глядя, как медленно наливается кровью широкое лицо Берты. Натруженные ладони женщины сжались в кулаки, и громким голосом, от которого, казалось, содрогнулись все стены Лаудж – Холла, она зловеще поинтересовалась:

– Он что сделал?

13

– Черт побери, Парсонс! Что происходит? – рявкнул Джейсон, отрывая глаза от документов. После ухода Дженкинса он попытался разобраться в финансовом отчете одного из предприятий, которое собирался в ближайшем будущем купить, но цифры отказывались складываться в понятные для него значения. Перед ним, словно наяву, стояла эта таинственная мисс Смит.

Как же смешно и нелепо она выглядела в мужском костюме!

Она походила в нем на тщедушного цыпленка, с тонкими ручками и ножками, и слишком большой головой, увенчанной претенциозным париком. Девушкой она выглядела гораздо привлекательнее.

Джейсон сжал зубы, подумав, что это слово недостаточно точно описывает то, что он сегодня почувствовал к этой мисс Смит.

В пене кружев, с гневно сверкающими темно –синими глазами и упрямо вздернутым подбородком… С длинными светлыми волосами, разметавшимися по плечам…

Она выглядела… Желанной.

Он на мгновение замер, почувствовав, как кровь быстрее побежала по венам.

А настроение окончательно испортилось. Уж к кому, но к этой мисс Смит он хотел испытывать только одно желание – поскорее выпихнуть ее из своего дома и тут же забыть.

И как вообще его угораздило вляпаться в подобную ситуацию?

Как он умудрился приютить под своей крышей девчонку, о которой он не знал ничего, кроме имени и того, что у нее слишком наглая служанка?

– Ваша светлость, – на пороге возник Парсонс. Вид у него был слегка встревоженный. Джейсон редко видел своего дворецкого в таком состоянии. А если быть честным, то никогда.

– Откуда такой шум? – сухо спросил он.

– Это… Это… Там… – Парсонс, в придачу ко всему, начал еще и заикаться.

– Кто – то упал? – нахмурился герцог, устав ждать, когда дворецкий снова обретет возможность связно разговаривать. – Леди Маргарет разбила очередную вазу? Повар снял шкуру с живого поросенка? Кто орал, Парсонс, черт вас всех побери?

– Это мисс Свон, Ваша светлость, – пробормотал Парсонс, судорожно сглотнув.

– А это еще кто? – мрачно поинтересовался Джейсон.

– Мистер Дженкинс привез ее сюда, Ваша светлость, – пояснил Парсонс, осторожно косясь на герцога, лицо которого с каждой секундой все больше темнело от гнева.

– На сегодня с меня достаточно, – процедил Джейсон, поднимаясь из –за стола. Мало того, что образ этой мисс Смит не давал ему сосредоточиться на работе, так теперь еще и ее служанка вопит на весь его дом, как недорезанный кабан. Он покончит с этой ситуацией немедленно. А мисс Смит очень сильно пожалеет о том дне, когда решила вмешаться в его жизнь.

– Боже мой, мисс Элли, Боже мой! – шагая по комнате, сокрушалась Берта. – Где была ваша голова? Почему вы мне не сказали? О чем вы вообще думали, когда этот негодяй вызвал вас на дуэль? Если бы вы раскрыли ему правду, многих проблем можно было бы избежать!

– Но я… – попыталась вставить хоть слово в ее монолог Элли, но Берта лишь махнула на нее рукой.

– Молчите, мисс Элли! Лучше молчите! Я только подумаю о том, что этот мерзавец мог бы попасть вам не в руку, а в сердце! Мне сразу делается дурно! Ведь он же мог убить вас! Вы понимаете, убить! А все почему? А потому, что вы, мисс Элли, все искали этот подходящий момент! Все ждали и ждали, когда удобно будет сказать! Бегали по городу, как дурочка, в мужских штанах и парике! А в результате – этот чванливый герцог чуть не отправил вас к вашему папеньке, на небеса! Ох, я не могу дышать… Все плывет перед глазами…

И Берта тяжело осела в стоящее рядом кресло. Обмахиваясь ладонями, она проворчала.

– И это ваш муж! Да лучше бы ваш папенька отдал вас в монастырь, а не замуж!

Элли отвела глаза от раскрасневшегося лица Берты. Ей нечего было сказать в свое оправдание! Берта была права, тысячу раз права!

– Я обязательно скажу ему, Берта, – прошептала девушка. – Сразу, как только увижу. И мы с тобой в тот же день поедем домой, хорошо?

– Итак, вы замужем, – раздался от дверей холодный вкрадчивый голос. – Как интересно.

Элли с трудом повернула голову в его сторону, боясь даже предположить, что он услышал.

– Мисс Свон, – Джейсон смотрел в глаза сидящей в постели Элли, – оставьте нас.

Вся злость, старательно подпитываемая мыслями о том, что он не обязан возиться с этой девчонкой и ее бесцеремонной служанкой, куда –то исчезла. И, глядя в ее огромные синие глаза, переполненные виной, он даже испытал нечто, похожее на раскаяние. И решил, что будет терпеть эту наглую мисс Свон, как своего рода наказание за то, что едва не убил ее хозяйку.

Но недолго.

– Мисс Элли, – Берта величественно поднялась. – Я буду стоять за дверями. Если что, – и она многозначительно кивнула в сторону Вентворта, – зовите.

Глядя на Джейсона, Элли нервно кусала губы. Как начать? Что сказать?

Ваша светлость, я ваша жена?

Или «Вы знаете, Ваша светлость, что именно на мне вы женились пять лет назад»?

А, может, «Ваша светлость, подпишите мне немедленно документы на развод, и я навсегда исчезну из вашей жизни»?

– Где ваш муж? – стараясь придать своему голосу мягкость, спросил Джейсон. – Я должен сообщить ему, что вы находитесь здесь. Он приедет и заберет вас домой.

– Мой муж? – ошеломленно повторила за ним Элли.

– Да, – еле заметно улыбнулся Джейсон, любуясь ее пухлыми алыми губками, превратившимися в заманчивое сердечко. – Я слышал, как о нем рассуждала ваша служанка. Кроме меня, – и Джейсон скривился, – о вашем муже слышали, наверное, даже в Лондоне.

Элли совершенно растерялась. Если она скажет герцогу Ратнеру, что ее муж – это он, то на нее тут же наденут смирительную рубашку и увезут в больницу. Потому что со стороны, вдруг подумала девушка, все выглядит так, как будто она преследовала его. Она переодевалась в мужское платье, следила за ним, а потом, под конец, еще и заявила, что он ее муж! Да Джейсон точно решит, что она сумасшедшая!

– Я не могу вам этого сказать, – тихо ответила она, глядя в светлые глаза мужчины.

– То есть? – не понял Джейсон.

Его, конечно, трудно было чем –то удивить, но светловолосой мисс Смит, смотрящей на него снизу вверх с тоскливым выражением на бледном личике, это, похоже, каждый раз удавалось без особого труда.

– Понимаете, – прошептала она, – мы поженились несколько лет назад. И сразу после свадьбы мой муж бросил меня. Ему не я была нужна. Ему нужно было мое приданое. С тех пор я его больше не видела.

– Я думаю, что вы потрясающая актриса, – так же тихо сказал Джейсон. Ему все вдруг стало предельно ясно. И это объяснение всех ее поступков было настолько банально, что он на мгновение даже пожалел о том, что раньше не догадался.

Элли замерла

– Вы не верите мне, Ваша светлость? – дрожащим голосом поинтересовалась девушка.

Джейсон отрицательно покачал головой.

– Хотите, я расскажу, как все было на самом деле? – вкрадчиво предложил он.

Элли смотрела на него круглыми от удивления глазами.

– Возможно, муж у вас когда –то и был, – начал мужчина, неторопливо расхаживая по комнате. Элли, как зачарованная, не могла оторвать от него взгляда. – Возможно, он вас бросил. Или вы, – Джейсон остановился и повернулся к Элли, – решили бросить его. На это может быть множество причин. И первая из них – это деньги.

– Деньги? – тупо повторила за ним Элли, словно в тумане.

– Да, деньги, – мягко согласился Джейсон, медленно приближаясь к ней.

– Вы молоды и красивы, – склонившись над ней, он осторожно дотронулся до ее губ кончиками пальцев. – Вам есть что предложить состоятельному мужчине…

Его пальцы скользнули по подбородку девушки, провели горячую дорожку по шее, и застыли у выреза ночной рубашки.

– Ничем другим я не могу объяснить то, что вы так долго и изощренно охотились за мной, моя дорогая, – его голос понизился до интимного шепота.

– Уберите от меня свои руки, – отчеканила Элли, глядя в потемневшие серые глаза мужчины. – Немедленно!

Джейсон, презрительно усмехнувшись, выпрямился.

– Милая, не стоит строить из себя великосветскую даму. Если ты хочешь, чтобы я взял тебя на содержание – то так и скажи. Надо было сказать это еще в Лондоне. Тогда мы бы сейчас гораздо приятнее проводили наше время…

– Берта! – крикнула Элли, решительным жестом откидывая одеяло. Голос ее дрожал. – Берта! Мы уезжаем немедленно!

А в голове вертелась мысль о том, что старая Берта была права – она действительно законченная дура. И она еще боялась, что он примет ее за сумасшедшую! Она точно сумасшедшая! Он принял ее за даму полусвета, которая торгует своими прелестями, отдавая предпочтение тому мужчине, который больше заплатит! Она просто полная идиотка!

– Берта!

Дверь отворилась.

– Я еще не закончил с мисс Смит! – от холодного голоса, которым были сказаны эти слова, Берта застыла на пороге.

– Вы не можете указывать моей Берте! – вспылила девушка, сжимая ладони в кулаки.

– Это мой дом! – рявкнул Вентворт, – И она зайдет сюда не раньше, чем я ей прикажу!

– Чудесно, Ваша светлость! – язвительно протянула Элли. – Здесь все ваше! Ваша кровать! Ваша комната! Подушки и одеяла! Они тоже ваши! Только я пока еще не ваша собственность! И я не обязана подчиняться вам! Я не останусь здесь больше ни минуты!

Подхватив подол длинной сорочки, Элли устремилась к двери.

– Рубашка, что на вас, тоже принадлежит мне! – ударило девушке в спину ехидное замечание.

Элли споткнулась. А затем медленно повернулась к Вентворту. Сложив руки на груди, тот высокомерно разглядывал ее, всем своим видом давая понять, кто она и что из себя представляет.

Дешевка.

И Элли разозлилась.

– Простите, Ваша светлость, я совсем забыла! – и судорожно принялась стаскивать с себя тонкое батистовое одеяние, путаясь в широких рукавах.

– Мисс Элли! – сильные руки Берты обхватили ее, плотно сжали по бокам. – Да что вы такое творите, мисс Элли? Вы в своем уме?

– Пусти меня, Берта! – Элли окатила герцога ненавидящим взглядом. – Это его сорочка! Пусть он ее и носит!

– Успокойтесь, мисс Элли! – попыталась уговорить ее женщина. И, заметив, что Джейсон наблюдает за происходящим с проказливой улыбкой мальчишки, сделавшего пакость, накинулась на него.

– Вы тоже хороши, Ваша светлость, черт вас побери! – и Джейсон мгновенно перестал улыбаться. Старая Берта, похоже, умела ругаться не хуже его самого. – Зачем вы издеваетесь над бедной девочкой?

– Берта, где моя одежда? – задыхаясь от безуспешных попыток вырваться, пробормотала Элли. Волосы ее растрепались, тонкая кожа на скулах покрылась нездоровым алым румянцем, а синие глаза полыхали злостью. С каким удовольствием она вцепилась бы ногтями в лицо этому самодовольному высокомерному чудовищу!

– Мисс Элли, – неуверенно пробормотала служанка, бросая неприязненные взгляды на застывшего посреди комнаты Вентворта.

– Останьтесь, мисс Смит, – и в его голосе звучала совсем не просьба. – Я настаиваю.

И, не дожидаясь ответа девушки, вышел из комнаты.

14

– Мисс Элли? – Берта разжала руки, едва лишь за Вентвортом закрылась дверь. – Что случилось? В вас словно сам дьявол вселился! Вы бегали перед его напыщенной светлостью чуть ли не в чем мать родила! – с каждой сказанной фразой Берта все сильнее повышала голос, кипя от возмущения. – Разве воспитанная молодая леди может вести себя подобным образом? Где ваша гордость? Где, наконец, ваше чувство собственного достоинства? Вы же герцогиня!

– Я? – горько рассмеялась девушка, стягивая на горле ворот сползшей на плечо ночной рубашки. Перепалка с Джейсоном отняла у нее последние силы и единственное, что ей сейчас больше всего на свете хотелось – это забраться в постель и натянуть на голову одеяло. – Какая я герцогиня?

– Что? – глаза Берты подозрительно сузились. Элли втянула голову в плечи. Поймав виноватый взгляд девушки, женщина ошеломленно протянула.

– Вы так ему и не сказали! Боже мой, мисс Элли! Боже мой!

– Мы поедем домой, Берта, – робко улыбнулась ей девушка, однако в ее голосе не было уверенности.

– Домой? – удивилась Берта. И, уперев руки в бока, решительно отрезала.

– Ни за что!

– Но Берта…

– Даже не думайте об этом, мисс Элли!

– Но Берта!

– Забудьте! Просто забудьте!

– Берта, я не могу… – еле слышно прошептала девушка. Говорить своей верной и преданной дуэнье о том, что Джейсон принял ее за девицу легкого поведения, Элли совсем не хотела.

– Сможете! – гневно сверкая глазами, заявила Берта. И, заметив, что девушка старательно смотрит в пол, смягчилась.

– Подумайте о мистере Андерсоне, мисс Элли, – обняв девушку за плечи, ласково сказала Берта. – Ведь он ждет нас с хорошими новостями. Он любит вас. И ему неважно, бедная вы или богатая. Есть у вас приданое, или нет…

Она подвела Элли к постели. Осторожно уложив ее на подушки, Берта аккуратно, как в детстве, подоткнула со всех сторон одеяло.

– Вы уже так много сделали, мисс Элли, – продолжала мягко уговаривать ее Берта. – Даже едва не погибли от рук его спесивой светлости! Сейчас не время отступать… Ведь осталось сделать совсем немного…

– Я больше не могу оставаться здесь, Берта, – горестно прошептала девушка, вспоминая темный взгляд Джейсона, скользящий по ее телу. Мысль, что он снова будет смотреть на нее с таким вот непонятным выражением на лице, вызывала у нее дрожь. – В этом доме, – она подняла на женщину печальные глаза. – Ты ведь слышала, что сказал герцог Ратнер… Здесь все принадлежит ему…

– Да уж, слышала, – язвительно перебила ее Берта. – Его скупая светлость хотел, чтобы вы заплатили ему деньги, мисс Элли? За врача, за лекарства и еще Бог знает за что, – женщина сделала свои выводы из обрывка разговора между Элли и Джейсоном. – Ведь так?

Элли лишь кивнула. Мысль, что она вынуждена обманывать еще и Берту, оставляла на языке странный горький привкус. Сколько еще это может продолжаться? Скольким людям она должна будет еще солгать, чтобы получить долгожданную свободу? Питер, Джейсон, а теперь еще и Берта… Девушка зябко поежилась.

– Мерзавец! – с ненавистью выплюнула Берта. Ее широкое доброе лицо покраснело от праведного гнева. – Вы – его жена, а он заставляет вас оплачивать врача! Чтоб он сгорел в аду!

Дверь приоткрылась и в комнату проскользнула маленькая горничная, Виола.

– Миледи, – робко начала девушка, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Элли. – Мистер Парсонс просил передать, – и голос девушки с каждым сказанным словом становился все тише и тише, – что его светлость запретили вам покидать Лаундж-Холл…

– Что? – зло сузив глаза, спросила Берта. – Что ты сказала?

– Миледи, простите… – прошептала горничная, в отчаянии ломая руки.

– Ах, он… – начала было Берта, но Элли перебила ее.

– Я сделаю так, как приказывает его светлость, – и, не замечая удивленного взгляда своей старой няни, ласково добавила.

– Вы можете идти, Виола. Все хорошо.

– Миледи, – казалось, еще чуть – чуть, и маленькая горничная разрыдается. Торопливо сделав книксен, девушка вышла.

– Мисс Элли? – озадаченная, Берта впилась взглядом в застывшее лицо Элинор.

– Мне нужна твоя помощь, Берта, – ответила Элли, поднимая на женщину потемневшие от гнева глаза. Пять лет она жила невидимкой, повинуясь желаниям своего так называемого мужа. Больше она этого делать не намерена. – Узнай для меня кое –что…

15

Скрестив руки на груди, двадцать шестой герцог Ратнер стоял у окна своего кабинета. За стеклом шел мелкий теплый дождь, такой обычный для начала июня. Капли, похожие на серебро, падали на оконное стекло, медленно стекали вниз, а Джейсон бездумно следил за ними глазами.

Эта девушка…

Мисс Эмма Элинор Смит.

Сидя за завтраком, объезжая своего нового жеребца, разбирая деловые бумаги, он ловил себя на мысли о том, что постоянно думает о ней. А услужливая память, словно издеваясь над ним, тут же извлекала из своих глубин ее образ.

Ее светлые вьющиеся волосы, разметавшиеся по плечам…

Ее огромные темно – синие глаза, полыхающие гневом на бледном фарфоровом личике…

Ее вздымающуюся от волнения полную грудь в вырезе съехавшей на одно плечико ночной сорочке…

Проклятье! Как же соблазнительно выглядела мисс Смит в этой тонкой батистовой сорочке с кружевами. И как же страстно она желала избавиться от нее перед ним! Показать ему все прелести, которыми владеет! Чтобы он убедился, что не пожалеет ни об одном фунте, потраченном на нее! По лицу Джейсона скользнула хищная улыбка! Он был абсолютно прав! Девчонка подыскивает себе богатого покровителя и, по странному стечению обстоятельств, ее выбор пал на него. Ну что ж, он не разочарует ее. Она не будет обделена ни его вниманием, ни его деньгами.

Он на мгновение прикрыл глаза, представив, как сжимает мисс Эмму Элинор Смит в своих объятиях, как она тяжело дышит от страсти к нему, как ее алые мягкие губки скользят по его телу, доставляя ему райское блаженство. Да на такое никаких денег не жалко!

– Ваша светлость, – голос Парсонса вырвал его из сладких грез об этой загадочной мисс Смит. Резко повернувшись, Джейсон уставился на своего дворецкого.

– Мисс Смит просила вам передать, – Парсонс с поклоном протянул ему на серебряном подносе белый конверт.

Наверное, мисс Смит решила изложить свои требования письменно, с усмешкой думал Джейсон, раскрывая конверт. Долго же она их обдумывала – целых пять дней! И это даже интересно, как далеко на этот раз завело мисс Смит ее богатое воображение! У него еще никогда не было любовницы с такой изощренной фантазией! Что же она попросила… Дом, выезд, драгоценности? А может, что –то такое, чего до нее не требовала ни одна женщина?

– Что это? – недоуменно спросил он у Парсона, вынимая из конверта две смятых, видавших виды купюры. – Два фунта?

– Мисс Смит просила передать, что это пока все, что она может вернуть вам из денег, которые вы на нее потратили, ваша светлость, – Парсонс поклонился.

– Что? – тупо переспросил Джейсон, совершенно не понимая, что происходит. Вместо того, чтобы просить у него деньги, она сама отдает их ему?

– Мисс Смит сказала, что не может пользоваться вашим гостеприимством даром, ваша светлость, – туманно пояснил Парсонс.

– Ах, она не может, – протянул Джейсон, сминая злосчастные два фунта в кулаке. Похоже, девчонка устала ждать, когда он явится к ней с предложением, от которого невозможно будет отказаться. И выбрала весьма оригинальный способ привлечь к себе его внимание. Заплатила ему! На его памяти – и по лицу Джейсона скользнула саркастическая улыбка – это была первая женщина, которая предложила ему деньги. Ну что же, нельзя заставлять даму так долго ждать, решил Джейсон, чувствуя, как настроение его улучшается с каждой минутой. Он готов превратить эти два фунта в двести, если она того хочет. Он исполнит любой каприз мисс Смит в обмен на ее восхитительное юное тело в его постели.

– Мисс Смит сейчас у себя? – сухо спросил он у Парсонса, тщательно скрывая свою заинтересованность.

– Да, ваша светлость, – церемонно ответил дворецкий.

– Чудесно, – усмехнулся Джейсон, подавляя в себе странное желание оттолкнуть Парсонса в сторону и бежать к этой мисс Смит. Небрежно швырнув два фунта на свой письменный стол, мужчина неторопливо вышел из кабинета.

– Ваша светлость, – раздался за спиной спокойный голос дворецкого, – вы идете не в ту сторону.

Джейсон остановился.

– Мисс Смит вместе с мисс Свон переехали в крыло, где находятся комнаты прислуги.

Не веря тому, что слышит, мужчина медленно повернулся.

– Кроме того, – продолжал Парсонс, – служанка мисс Смит отказывается брать еду на кухне для вашей гостьи. Она почти каждый день покупает продукты для своей хозяйки в Сэнди – Роуз, ближайшей деревушке.

Светлые глаза Джейсона сузились. Да что себе позволяет эта девица? Как смеет она пренебрегать его гостеприимством? Да еще и деньги ему предлагает! Больше похоже на чаевые в каком –то захудалом портовом кабаке!

– Я много раз просил мисс Смит образумиться, – торопливо пробормотал Парсонс, с тревогой наблюдя, как темнеет лицо герцога. – Но она не хочет меня слушать…

– В таком случае, ей придется выслушать меня, – процедил Джейсон сквозь зубы, чувствуя, как его переполняет злость. Он окончательно перестал понимать, чего добивается эта мисс Смит! Сначала она соблазняет его, демонстрируя все свои прелести, а потом с презрением отвергает его покровительство! И предлагает ему какие – то два фунта в замен своего роскошного чувственного тела! Да еще имеет наглость просить у него прощения за то, что не может дать больше!

– Пригласите мисс Смит в мой кабинет, Парсонс, – глядя перед собой невидящими глазами, отчеканил Джейсон. – Я хочу видеть ее немедленно.

Глядя на дверь кабинета, с грохотом захлопнувшуюся за герцогом, дворецкий лишь укоризненно покачал головой. Бедную мисс Смит осталось только пожалеть. Похоже, что терпение его светлости Джейсона Эллиота Вентворта, двадцать шестого герцога Ратнера, закончилось.

Судорожно сжимая и разжимая ладони, Элли стояла перед высокими дверями кабинета. Мистер Парсонс, дворецкий, провожая ее, осторожно шепнул, что его светлость, посылая за ней, был очень зол. Элли тяжело вздохнула – его гнев возрастет еще больше, когда она скажет, что она его жена. А потом потребует развода… Элли на мгновение прикрыла глаза – о том, что будет дальше, она не хотела думать.

– Миледи, – лакей предупредительно распахнул перед ней дверь и девушка осторожно, словно в пещеру огнедышащего дракона, вошла в комнату.

Тихо скрипнула, закрываясь, дверь, и Джейсон с трудом сдержал злорадную ухмылку. Делая вид, что не замечает вошедшую в кабинет девушку, он продолжал пристально разглядывать лист бумаги, который держал в руках. Тот был совершенно чист. Глядя на него, мужчина думал о том, что пора полечить мисс Смит ее же собственным лекарством. Ведь она так любит загадывать ему всякие загадки.

Глядя на склонившегося над столом герцога Ратнера, Элли чувствовала, как от нервного напряжения под ней подгибаются ноги. Вцепившись пальцами в складки платья, она думала лишь о том, чтобы все побыстрее закончилось. Она скажет ему – и ее муж с удовольствием в тот же час выпроводит ее из своего дома! Но как сказать? И как пережить этот час?

– Ваша светлость, – позвала она Джейсона, не в силах больше выносить это давящее молчание.

Тщательно демонстрируя свое неудовольствие, тот медленно поднял глаза на стоящую у порога девушку. И с трудом удержался от удивленного возгласа. Мисс Смит был одета в самое отвратительно сшитое платье, которое он когда – либо видел. Скривив губы в брезгливой гримасе, Джейсон презрительно поинтересовался.

– Где вы это раздобыли?

– Что? – растерялась Элли, совершенно не понимая, о чем он говорит.

– Это платье, – Вентворт кивнул на нее. – Что за уродливая желтая тряпка… Или, – и глаза мужчины сузились, – вы одели его специально для меня?

– Для вас? – озадаченно повторила за ним девушка.

– Ну да, – лениво протянул Джейсон, поднимаясь из – за стола и медленно направляясь к ней. Остановившись в двух шагах, он начал с интересом рассматривать ее, неторопливо ощупывая взглядом лицо и фигуру. Элли поежилась – он словно выискивал в ней недостатки, приценивался к достоинствам. Словом, вел себя так, как будто она была лошадью, которую он собирался купить.

– Для меня, – вкрадчиво повторил Джейсон, от всей души наслаждаясь ее смущением. Фарфоровая кожа на скулах мисс Смит окрасилась бледно – розовым румянцем, и мужчина подумал, что, не смотря на богатую фантазию, у девушки еще слишком мало опыта в выбранной профессии. Возможно, он будет ее первым покровителем.

И сделал широкий шаг вперед, преодолев маленькое расстояние, разделявшее их. Руки сами легли на тонкую талию девушки, и она тут же застыла в его объятиях.

– Я все прекрасно понял, моя дорогая, – приблизившись губами к маленькому ушку, прошептал Джейсон. Дыхание девушки сбилось, превратившись в еле слышный хрип. – Два фунта… Платье, больше похожее на половую тряпку… У тебя будет все, о чем только мечтает твоя прекрасная головка, – он коснулся губами светлого завитка волос на ее виске. И, отстранившись, вкрадчиво приказал.

– Сними его. Я хочу видеть все, что ты прячешь под ним.

От подобной наглости Элли тут же забыла, что хотела ему сказать. Все слова, которые она так тщательно подбирала эти долгие пять дней, составляя свою маленькую речь, вылетели у нее из головы. А вместе со словами исчез и страх. Разозленная тем, что он до сих пор принимает ее за девицу легкого поведения, Элли замахнулась.

Джейсон поймал маленькую ладошку у своего лица.

– Больше никогда так не делай, дорогая, – мягко посоветовал он, глядя в сверкающие гневом синие глаза. От переполнявшего ее наигранного возмущения полная грудь мисс Смит тяжело вздымалась, вызывая у него сладкую истому. Не в силах побороть искушение, он заломил руку девушки за спину, вынуждая ее выгнуться, прижаться к нему всем телом.

– Никогда, – хриплым от пронзившего его возбуждения голосом повторил Джейсон и впился губами в изгиб тонкой шеи.

Элли сначала даже не поняла, что происходит. От прикосновений теплых губ мужчины перед глазами все помутилось, а ноги ослабели, грозя подогнуться. Дышать стало так тяжело, словно воздух вокруг превратился в липкую тягучую карамель. Стараясь побороть странное опьянение, сковавшее ее, девушка еле слышно прошептала.

– Пожалуйста, прекратите. Прошу вас.

Но Джейсон ее не слышал. В ушах пульсировала кровь, перед глазами мелькали и расплывались разноцветные круги. Прикрыв веки, он наслаждался мягким вкусом ее сливочной кожи. А пальцы осторожно расстегивали одну за другой пуговицы на ее груди.

– Прошу вас, не надо! – в ее голосе отчетливо зазвучал страх. Недовольный тем, что его отвлекли от столь сладостного занятия, Джейсон вскинул голову. Синие глаза на маленьком бледном личике были просто огромными. А тонкие хрупкие пальчики с силой вцепились в его ладонь, пытаясь оторвать ее от пуговиц на платье.

И он разозлился. Ослепленный желанием, он никак не мог понять, что происходит. Почему она все время дразнит его, доводит до безумия своим совершенным телом, а потом отталкивает. С силой сжав запястья девушки, он рявкнул в ее испуганное лицо.

– Какого черта тебе надо? Чего ты хочешь?

И ошеломленно застыл, услышав тихое.

– Мне нужен развод.

– Что? – тупо переспросил Джейсон спустя несколько мгновений, так до конца и не поверив, правильно ли он все расслышал.

– Мне нужен развод, ваша светлость, – твердо повторила девушка, глядя ему прямо в глаза.

Его пальцы разжались сами собой. Отступив от мисс Смит на несколько шагов и еще раз пристально взглянул на нее. Уродливое желтое платье сидело на ней как – то неуклюже, словно с чужого плеча. Но своей несуразностью и нелепостью оно еще больше подчеркивало утонченную изящную красоту мисс Смит. Джейсон на мгновение представил, как она будет выглядеть в дорогом шелковом платье и драгоценностях. И тут же отмел эту мысль – одних драгоценностей на мисс Смит будет вполне достаточно. Сапфиры будут отлично гармонировать с ее светлыми волосами и фарфоровой кожей. Во рту моментально стало сухо, и мужчина медленно кивнул.

– Хорошо. Ты получишь свой развод.

Элли застыла.

– Вы… Вы не возражаете? – недоверчиво переспросила девушка. Она ожидала от него чего угодно – оскорблений, презрительных слов, ненавидящих взглядов. А не этого быстрого и добровольного согласия, которое стало для нее полной неожиданностью.

– Возражаю? – темная бровь мужчины удивленно изогнулась. – Вовсе нет…

– Спасибо, вы очень добры, ваша светлость, – невпопад пробормотала девушка, все еще не смея поверить, что он согласился.

– Добр? – мрачно усмехнулся Джейсон. – А вот это навряд ли. Твой развод тебе дорого обойдется.

– Да, конечно, я понимаю, – тяжело вздохнула Элли, думая, что мужчина намекает на злосчастный кусок земли, из –за которого он женился на ней. И она готова его ему отдать, если это поможет ей освободится от брачных уз. И тихо добавила.

– То, чем я владею, будет вашим.

– Конечно, дорогая, – и в голосе Джейсона зазвучали сахарные нотки, а пристальный взгляд светлых серых глаз скользнул по ней, неторопливо раздевая. – Это даже не обсуждается. Ты вся, целиком и полностью, будешь принадлежать мне.

– П-простите? – смутилась девушка от его откровенного намека.

– Ты хочешь развод? – и Элли молча кивнула, не понимая, куда он клонит. – Значит, ты его получишь. А я хочу тебя…

И он выразительно умолк, глядя ей прямо в глаза.

Время потекло очень медленно, пока совсем не остановилось. И единственный звук, который она слышала, был бешеный стук ее сердца, колотившегося где – то у самого горла.

Так вот какова цена ее свободы, с горечью думала Элли, глядя на спокойное лицо своего мужа, стоящего от нее в паре шагов. Не слишком ли дорого она заплатит за то, чтобы соединить свою судьбу с Питером? И поймет ли ее Питер, когда узнает? А он непременно узнает… Она не сможет не сказать ему…

С непонятным ему самому волнением Джейсон ожидал ответа загадочной мисс Смит. Странная печаль на красивом личике девушки сменилась беспокойством, а потом и откровенной паникой. Попятившись от него, Элли еле заметно покачала головой.

– Вы требуете от меня невозможного, ваша светлость, – еле слышно прошептала она. И, заметив, как мгновенно потемнело лицо Вентворта, торопливо пояснила.

– Я люблю другого мужчину.

– Ты можешь любить хоть целую дюжину, – сухо парировал Джейсон, странно задетый ее отказом. – То, что я тебе предлагаю, не имеет никакого отношения к любви.

– Простите, но я не могу…

Он смотрел на надменно расправленные плечики мисс Смит, на ее гордо вскинутый подбородок, на упрямо сжатые губы, и понимал, что она не изменит своего решения. И почему – то чувствовал себя обманутым. Он думал, что все, что она делала, было лишь поводом для того, чтобы подобраться к нему как можно ближе. Запустить свои маленькие ловкие пальчики в его кошелек. И расплатиться за все его щедроты своим восхитительным телом. Он был совсем не против, но… Она сама не хотела этого! И окончательно запутала его своим поведением!

– Что вы еще мне можете предложить, мисс Смит? – равнодушно поинтересовался он.

– У меня есть небольшой участок земли, ваша светлость, – дрожащим голосом начала девушка. – Он будет ваш.

Губы Джейсона искривились в презрительной гримасе.

– Зачем он мне? Кроме того, ваш муж…

– Элли, дорогая, я так и знала, что найду тебя здесь! – с этим возгласом тетка герцога Ратнера легкой скользящей походкой вплыла в комнату. Остановившись посреди кабинета, она пристально взглянула на своего племянника, а затем медленно повернула голову к девушке.

– Мальчик совершенно прав, дорогая, – безапелляционно заявила она. Не веря тому, что слышит, Элли ошеломленно взглянула на Джейсона. Казалось, слова леди Маргарет поразили его ничуть не меньше.

– Тебе нужно полностью обновить свой гардероб, – словно не замечая произведенного эффекта, как ни в чем не бывало, продолжала леди Маргарет. – Прости меня, Элли, – и в голосе женщины послышались извиняющиеся нотки, – но твоя Берта одевается гораздо лучше, чем ты. А ведь ты – герцогиня.

– Просто у Берты больше опыта в шитье платьев, – машинально пробормотала девушка себе под нос.

– Что? – вырвалось против воли у Джейсона.

Обе женщины удивленно взглянули на Вентворта.

– Все соседи подумают, что ты скряга и жмот, мой мальчик, если увидят твою жену в подобной одежке, – терпеливо пояснила леди Маргарет своему неразумному племяннику.

Но Вентворта не так просто было сбить с толку.

– Эта девушка – не моя жена, – отрезал он, в упор глядя на Элли. – И если она хочет получить новое платье – она знает, что ей нужно сделать.

– Благодарю вас, ваша светлость, но я ни в чем не нуждаюсь, – парировала та, высокомерно вскинув голову.

– Вы, что, поссорились? – леди Маргарет сморщила свое маленькое личико в жалобной гримасе. Неуловимым жестом она извлекла из складок своего платья кружевной платочек и приложила его к глазам. – Конечно, переживания старой полоумной тетки никого здесь не интересуют, – и Элли с удивлением увидела, как лицо герцога исказилось виной. – И между вами огромная пропасть в несколько лет, которую невозможно ничем восполнить. Но вы могли бы попробовать. Джейсон, ты мог бы пригласить Элли на прогулку, – и старая леди вскинула на своего племянника глаза, полные надежды. – Показать ей свое поместье. Я думаю, что ей это будет очень интересно.

– Да, конечно, тетя Маргарет, – обреченно вздохнул герцог Ратнер, метнув на застывшую у дверей Элли уничтожающий взгляд. – Мы завтра обязательно прокатимся с ней на лошадях. Ты можешь присоединиться к нам.

По лицу леди Маргарет расплылась счастливая улыбка. Слезы моментально высохли, и она отрицательно затрясла головой.

– Нет, что ты, мой мальчик. Я уже стара для того, чтобы скакать по полям. Элли, дорогая, – она повернулась к девушке и слегка нахмурилась, – зачем я тебя искала?

– Я не знаю, миледи, – старательно пряча улыбку, ответила та. Леди Маргарет замахала на нее руками.

– Ну что ты, девочка моя, какая миледи, – и Элли услышала, как тихо хрустнули пальцы Вентворта, сжимаясь в кулаки. – Мы ведь родственники. Называй меня тетей, – женщина ласково улыбнулась ей. – Так, как зовет меня Джейсон.

– Это, наверное, лишнее, – прошептала Элли, смотря на леди Маргарет. Смотреть на герцога Ратнера ей, почему – то, совсем не хотелось.

– Да нет, отчего же, – послышалось язвительное замечание. – Ты можешь и ко мне обращаться как – нибудь по – домашнему. Например, господин… Или хозяин… Мой повелитель тоже неплохо звучит…

Леди Маргарет взглянула своего племянника с недоумением.

– По – моему, он сегодня плохо позавтракал, – задумчиво пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь. – Элли, дорогая, – она протянула руку девушке, – пойдем со мной. Ты должна выбрать фасоны и расцветку для своих платьев. Завтра из Лондона приедет портниха.

16

Стоя у конюшен, Джейсон вот уже полчаса ожидал эту странную мисс Смит. И чувствовал, как в нем медленно закипает злость. Через дворецкого он передал ей приглашение на конную прогулку, на которую его вчера вынудила леди Маргарет. Мужчина скрипнул зубами – его больная тетка свято уверовала в то, что эта свалившаяся на его голову из ниоткуда девушка является его женой. И теперь всеми силами пыталась свести их вместе, выдумывая всякие предлоги. Например, показать мисс Смит поместье. Зачем ей это? Она все равно здесь не останется ни под каким видом. А если он сделает ее своей любовницей – то тем более… Никто не займет в этом доме место, по праву принадлежащее только герцогине Ратнер.

По лицу Джейсона скользнула угрюмая улыбка – место хозяйки Лаундж – Холла навсегда останется свободным. Он никогда не сможет жениться на подходящей ему женщине, и никогда не привезет сюда ту, которая была его женой.

– Простите, ваша светлость, я опоздала, – раздался рядом с ним мелодичный тихий голос. – Тетя Маргарет…

– Меня не интересуют причины, по которым ты впустую потратила полчаса моего времени, – грубо перебил ее Джейсон, еще больше разозлившись от того, что она тоже прониклась бредовыми идеями его тетки. – И не смей называть леди Маргарет тетей! – отчеканил он, глядя в огромные синие глаза. – Ты не моя жена! Вы с ней не родственники! Поняла?

– Да, ваша светлость, – глубоко вздохнула девушка, отчего ее грудь на мгновение натянула ткань очередного неуклюжего платья. А Джейсон вдруг забыл, о чем вообще идет речь, уставившись, как зачарованный, на два округлых полушария.

– Ваша светлость? – тихо позвала его Элли, с опаской глядя на его застывшее лицо. Мужчина вздрогнул, а серые глаза сузились.

– И много у тебя еще таких вот роскошных нарядов? – брезгливо поинтересовался он, стараясь уязвить ее как можно сильнее. Нарочито медленным взглядом он ощупал ее невысокую стройную фигурку в грязно –сером уродливом платье. И с удивлением заметил, как девушка надменно вскинула голову. Темно – синие глаза наполнились презрением к нему, и она спокойно ответила.

– Достаточно для того, чтобы не покупать новые в ближайшие пять лет.

– Твоя портниха не отличается мастерством, – отвесил следующее язвительное замечание Джейсон. Девушка задрала подбородок еще выше.

– Моего мужа, – она пристально смотрела ему в глаза, – нельзя обвинить в щедрости. Он выделяет на мое содержание пятьдесят фунтов в год. Наверное, для того, чтобы мы с Бертой не умерли от голода. Сами понимаете, – и голос девушки стал приторно сладким, – на такие деньги много не купишь. Поэтому, все свои платья я сшила сама. Еще вопросы к моему гардеробу у вас есть, ваша светлость?

Джейсон лишь молча покачал головой. Даже в этом отвратительном платье и в дешевой соломенной шляпке на светлых вьющихся волосах мисс Смит выглядела так, как не выглядели многие женщины, одетые в самые дорогие наряды. Она носила свою убогую одежду с таким достоинством, словно была королевой, попавшей в затруднительное положение.

– Ваша светлость, – застывшее между ними молчание разорвал грум. Джейсон, с трудом оторвав глаза от покрывшегося румянцем разгневанного личика мисс Смит, повернулся. Грум, мальчишка тринадцати лет, вел под уздцы двух лошадей – гнедого норовистого жеребца и маленькую серую лошадку. Подойдя к ним, он отдал поводья гнедого жеребца герцогу, а серую лошадку подвел к Элли. Опасливо взглянув на нее, девушка попятилась.

– Не бойтесь, миледи, Звездочка очень смирная, – улыбнулся мальчишка, ласково погладив кобылку по холке. – Могу я помочь вам…

– Спасибо, Берти, я сам, – от холодного голоса герцога Ратнера юный грум слегка побледнел. Торопливо передав поводья в руки Элли, он быстро поклонился и опрометью кинулся назад к конюшням. Проводив его растерянным взглядом, Элли повернулась к лошади, чувствуя, как от паники начинают подкашиваться ноги. И зачем она согласилась на эту прогулку? Она же знает Лаундж – Холл как свои пять пальцев. Знает каждый закоулок и каждое дерево, каждый куст и каждую тропинку. И как ей теперь сказать этому надменному герцогу, что она никогда не сидела на лошади?

– Какие – то проблемы? – раздался за спиной тихий вкрадчивый голос. – Тебе не нравится лошадь? Или она слишком спокойная для тебя? Тебе хочется иметь под собой горячего резвого жеребца?

И Элли вздрогнула, услышав в его словах совсем недвусмысленный намек.

– Спасибо, ваша светлость, мне все очень нравится, – ровным голосом ответила девушка, стараясь подавить в себе предательскую дрожь. Берти сказал, что лошадка очень смирная, а это значит, что ей особо нечего бояться. Она сотни раз видела, как Питер сидит в седле, выслушала десятки его монологов по поводу того, как правильно управлять лошадью, так что, она как – нибудь справится.

– Позволь, я помогу тебе, – сильные руки легли на ее талию, чуть сжали, и у Элли перехватило дыхание. Сердце вдруг почему – то торопливо забилось в груди, и единственное, чем она смогла себе это объяснить, было то, что его прикосновения ей неприятны. Конечно, когда ее касался Питер, сердце так бешено не стучало. А по телу не гуляла странная дрожь, которая мутила сознание. Несомненно, Джейсон Эллиот Вентворт, двадцать шестой герцог Ратнер, ее муж, не вызывал у нее ничего, кроме отвращения. Надменный, самовлюбленный, эгоистичный тип! Да еще и жадный, в придачу ко всему!

Черт ее побери, думал Джейсон, усаживая мисс Смит в седло. Едва лишь он прикоснулся к ней, едва лишь почувствовал под своими ладонями ее стройное тело, как желание, яростное, неконтролируемое, накрыло его с головой. И он с трудом удержался от того, чтобы прижать ее податливое тело к себе и впиться в этот розовы ротик голодным поцелуем. А затем повалить ее в молодую траву, и сделать с ней то, на что она напрашивалась с самого первого дня их знакомства.