Ржавое сердце

Пролог

Жизнь каждого подростка полна трудностей и сомнений. Иногда мы вынуждены идти против собственных желаний и совершать то, что от нас требуют взрослые. Порой кажется – весь мир против тебя!

Так чувствовала себя и Элля Нейрит, когда родители заставили её покинуть родную планету. Она ненавидела этот огромный космический корабль «Ковчег 'Надежда'», который теперь должен был стать её домом на долгие пять лет. Элля мечтала остаться на Аллитре, ведь ей так нравилось копаться в механизмах и изобретать новые устройства в своей мастерской, среди шума плавучих городов и ласкового шёпота океана, покрывающего почти всю поверхность планеты!

Сердце Элли было полно горечи и обиды. Ей казалось, что её мечты и таланты никого не волнуют. Отец, Мартин Нейрит, один из лучших космонавтов Аллитры, получивший должность помощника капитана, был слишком занят своими обязанностями, чтобы заметить страдания дочери. А мать, Аврора Нейрит, блестящий биоинженер, больше беспокоилась о том, чтобы Элля соответствовала образу «приличной девочки из хорошей семьи», чем о её истинных желаниях.

Элле хотелось бунтовать и поступать вопреки всем правилам, чтобы хоть как-то отомстить миру за своё одиночество. Она уже планировала, как будет исследовать все закоулки корабля, взламывать защитные системы и создавать хаос среди самодовольного экипажа. Пусть все узнают, что Элля Нейрит – не просто ребёнок, которого можно заставить подчиняться!

В последний вечер на Аллитре, стоя на балконе родного дома и глядя на светящиеся огни плавучего города Неотидис, Элля поклялась себе, что никогда не смирится со своей судьбой. Ковчег не станет её домом, а эти чужие люди – её семьёй. Она останется верна себе и своим изобретениям.

Но Элля и не подозревала, что скоро её жизнь изменится самым неожиданным образом. Ведь порой именно трудности помогают раскрыть нашу истинную силу и упорство. А настоящая дружба может найти нас даже в самом неожиданном месте.

Предстоящее путешествие к далёкой планете Скай-Элайн таило в себе множество открытий, приключений и опасностей. Элля ещё только предстояло узнать, насколько увлекательной и полной загадок может быть жизнь в космосе. И что иногда то, что поначалу кажется проклятием, со временем оборачивается удивительным даром судьбы.

Где-то в глубинах огромного корабля, среди тысяч пассажиров и членов экипажа, Элля обретёт не просто друзей, но настоящую семью. И вместе они столкнутся с тайной, способной изменить судьбу целых миров.

Но пока, глядя на уменьшающийся силуэт родной планеты через иллюминатор покидающего орбиту ковчега, Элля могла думать лишь о потерянном доме и о том, как сильно она ненавидит этот корабль, несущий её прочь от всего, что она любила.

Глава 1. Ненавистный корабль

Элля сидела у огромного панорамного иллюминатора обзорной палубы «Горизонт» и смотрела на удаляющуюся родную планету. Аллитра уже превратилась в голубой шар, плывущий в черноте космоса, словно гигантская каплевидная слеза, сброшенная с ресниц какого-то космического титана. По щекам девочки катились собственные слезы – она чувствовала себя потерянной и одинокой. Ей было тошно от мысли, что теперь этот огромный космический корабль станет её домом на целых пять лет.

– Я ненавижу эту железяку! И ненавижу родителей за то, что они заставили меня покинуть всё, что я любила, – шептала Элля сквозь слезы, крепко сжимая в руках маленькую голографическую фотографию. – Мое мнение для них ничего не значит. А ведь я не хотела улетать на какую-то дурацкую далёкую планету Скай-Элайн!

На фотографии были запечатлены её лучшие друзья – Теда и Бобби, с которыми она проводила долгие часы в их секретной мастерской на крыше плавучего небоскрёба. Теперь это единственное, что осталось у неё от прошлой жизни – маленький кусочек дома в бездушном механическом чреве корабля.

Элля с тоской вспоминала свою мастерскую, полную инструментов и запчастей. Как она любила собирать из металлолома маленьких роботов или устройства для исследования океанских глубин! А теперь ей придётся скучать в окружении чужих людей, которые даже не пытаются её понять.

С тяжёлым вздохом девочка вытерла слёзы рукавом своего тёмно-синего комбинезона и побрела по длинным коридорам жилого сектора «Терра». Ей предстояло вернуться в семейную каюту, где её, вероятно, ждали очередные упрёки матери за неподобающее поведение и отсутствие на официальной церемонии отправления.

Ковчег «Надежда» поражал своими масштабами. Пять километров в длину, сотни палуб, тысячи кают, десятки технических отсеков и общественных пространств. Корабль, построенный по технологиям древней цивилизации аллаев, представлял собой настоящее чудо инженерной мысли. Но Элле он казался огромным, пустым и бездушным. Холодный металл, стерильные белые поверхности коридоров верхних уровней, где жила элита корабля, и функциональные серые переходы среднего уровня, где размещались каюты обычных колонистов, как семья Нейрит.

Люди спешили по своим делам, даже не замечая заплаканную девочку. Большинство пассажиров были взволнованы началом великого путешествия, возбуждённо обсуждали перспективы новой жизни на Скай-Элайн и восхищались удобствами ковчега. Элля чувствовала себя маленьким сломанным винтиком в этой огромной машине, который выпал из механизма и теперь не нужен никому.

Она медленно брела вперёд, не разбирая дороги, погружённая в свои грустные мысли. В её голове всплывали воспоминания о доме – огромном плавучем городе Неотидис, где небоскрёбы поднимались из океанских глубин, связанные между собой сетью мостов и прозрачных переходов. Она скучала по шуму волн, бьющихся о нижние платформы города, по крикам водных птиц и солёному морскому бризу. Элля не могла понять, зачем родители потащили её в этот ужасный полёт, который продлится целых пять лет. Разве можно было лишить ребёнка всего, к чему она привыкла с детства?

Ковчег начал своё движение, окончательно покинув орбиту планеты Аллитра. Этот гигантский космический корабль был построен по технологиям древней цивилизации аллаев, населявших эту планету тысячи лет назад. Аллаи оставили после себя огромные знания, позволившие людям создать этот ковчег для долгих межзвёздных путешествий.

Сама планета Аллитра представляла собой огромный водный мир, большую часть которого занимал безбрежный океан. Лишь несколько небольших архипелагов возвышались над водной гладью. На них и вокруг них существовала цивилизация людей будущего. Огромные плавучие города-колонии строились прямо на воде, соединяясь между собой сетью транспортных тоннелей.

Жители Аллитры жили в комфортных условиях, окружённые передовыми технологиями. Пищу им обеспечивали гидропонные фермы прямо на крышах небоскрёбов. Транспорт осуществлялся при помощи летающих аппаратов и высокоскоростных поездов в вакуумных трубах. Несмотря на все достижения, Аллитра не могла вместить всех своих обитателей, и потому было принято решение об освоении далёких планет.

Отец Элли, Мартин Нейрит, был одним из лучших космонавтов планеты. Ему предложили престижное место помощника капитана на ковчеге «Надежда», отправляющемся к далёкой солнечной системе. Мартин почти не раздумывая согласился, обрекая всю свою семью на долгое путешествие и жизнь скитальцев среди звёзд. Он считал это честью и огромным шагом в своей карьере. Его жена, Аврора, известный биоинженер, тоже получила место в научном отделе корабля для работы над новыми видами растений, способными выжить на Скай-Элайн.

Только Элля оказалась лишней в этих амбициозных планах родителей. Её мнением никто не поинтересовался, её таланты никого не волновали.

Углубившись в свои мрачные мысли, Элля не заметила, как дошла до технического перехода, ведущего в нижние отсеки корабля – жилой сектор «Игнис», где располагались каюты обслуживающего персонала и технические помещения. Здесь коридоры были уже не такими ухоженными. Тусклое освещение, открытые коммуникационные кабели на потолке, следы ржавчины на некоторых участках стен.

Элля оглянулась по сторонам и поняла, что заблудилась. Но вместо страха она почувствовала странное возбуждение. Это была территория, свободная от постоянного надзора и регламентов. Место, где можно было спрятаться от всевидящих глаз и навязчивой опеки взрослых.

«Может, на этом корабле всё-таки есть что-то интересное», – подумала девочка, осторожно продвигаясь вперёд по тускло освещённому коридору.

Внезапно она услышала странный скрежет и звуки, похожие на металлическое постукивание. Элля замерла, прислушиваясь. Звуки доносились из-за поворота. Осторожно, стараясь ступать бесшумно, она подкралась к углу и осторожно выглянула.

В тусклом свете аварийных ламп она разглядела странную фигуру. Это был старый робот-андроид, ковыляющий по коридору. Его металлический корпус был покрыт пятнами ржавчины, одна нога двигалась с заметным усилием, издавая тот самый скрежет, который слышала Элля. В руках андроид нёс какие-то детали и инструменты.

Элля с любопытством наблюдала за роботом. В отличие от новых моделей андроидов, с которыми она сталкивалась на Аллитре – элегантных, блестящих, с безупречными движениями – этот выглядел старым и изношенным. На его потрёпанном корпусе виднелись многочисленные вмятины и царапины, словно он прошёл через множество испытаний.

Но что-то в нём привлекло Эллю. Может быть, то, как осторожно он нёс свой инструмент, или то, как его голова слегка покачивалась при движении, создавая впечатление задумчивости. В этом старом механизме было что-то… почти живое.

Внезапно робот остановился и повернул голову в сторону Элли. Его оптические датчики – один ярко-голубой, другой тускло-желтый – сфокусировались на девочке.

– Обнаружен неавторизованный доступ. Идентифицируйте себя, – произнёс он механическим, но странно мелодичным голосом.

Элля на мгновение застыла, не зная, что делать – бежать или ответить. Но что-то в позе робота, в наклоне его головы, не внушало страха. Он казался скорее… озадаченным?

– Я Элля, – просто ответила она, выходя из своего укрытия. – Элля Нейрит. А ты кто?

Робот издал серию щелчков и жужжаний, словно обрабатывая информацию.

– Техническая единица R-Z4V-CH1K, – произнёс он наконец. – Сервисный андроид серии R, обслуживающий нижние палубы и инженерные системы. Вам не следует находиться в этом секторе без сопровождения взрослых.

Элля подошла ближе, разглядывая робота с профессиональным интересом. Модель была древней, возможно, даже времён первых колонистов на Аллитре. Такие уже давно должны были быть списаны.

– Ты очень старый, да? – спросила она, не скрывая любопытства. – Сколько тебе лет?

– Срок эксплуатации: 77 стандартных лет, 3 месяца, 14 дней, – ответил андроид.

Элля присвистнула. Это было невероятно! Обычно роботы такого типа служили не больше 15-20 лет.

– И тебя до сих пор не отправили на переработку? Это удивительно! – воскликнула она.

Робот молчал несколько секунд, словно задумавшись.

– Функциональные характеристики в пределах допустимых параметров. Критических сбоев нет, – наконец ответил он. – Но… запасных частей для моей серии больше не производят. Ремонт… затруднителен.

В его механическом голосе Элля уловила нечто похожее на грусть, хотя, вероятно, это была лишь игра её воображения.

– Я могу тебе помочь, – внезапно предложила она. – Я разбираюсь в технике и люблю чинить старые механизмы.

– Несанкционированное вмешательство в системы андроида запрещено правилами корабля, – автоматически отозвался робот, но как-то неуверенно.

Элля улыбнулась, впервые за долгое время.

– А я не очень-то люблю правила, – сказала она. – Кстати, R-Z4V-CH1K – слишком длинно. Я буду звать тебя Ржавчик. Тебе подходит.

Робот наклонил голову, словно обдумывая новое имя.

– «Ржавчик»… – повторил он, и Элле показалось, что в его голосе мелькнуло что-то похожее на удовольствие. – Нестандартное обозначение. Но… приемлемое.

– Так что ты тут делаешь, Ржавчик? – спросила Элля, разглядывая инструменты в руках робота.

– Плановое обслуживание труб системы терморегуляции. Сектор G-17, участок 42.

– Звучит скучновато, – заметила Элля. – А можно мне с тобой?

Ржавчик замер, словно система столкнулась с неожиданным запросом.

– Технические зоны не предназначены для пассажиров, особенно несовершеннолетних, – начал он стандартным тоном, но затем, помолчав, добавил: – Но если вы… ты проявляешь интерес к инженерным системам, я мог бы… показать некоторые аспекты работы корабля.

Элля просияла. Это был первый момент с начала путешествия, когда она почувствовала искренний интерес.

– Веди, Ржавчик! – воскликнула она. – Покажи мне всё, что знаешь об этой железяке!

Робот кивнул и медленно двинулся вперёд, скрипя своей неисправной ногой. Элля пошла рядом, подстраиваясь под его темп.

– И, кстати, если хочешь, я могу взглянуть на твою ногу. Возможно, нужно просто заменить сервопривод или смазать шарнир, – предложила она.

– Это было бы… полезно, – ответил Ржавчик после короткой паузы, и девочке снова показалось, что в его голосе промелькнула нотка благодарности.

Так началась странная дружба между юной изобретательницей и старым андроидом. Дружба, которая изменит не только их жизни, но и судьбу всего путешествия к далёким звёздам.

В этот момент Элля ещё не знала, что её встреча с Ржавчиком – не просто случайность. И что под ржавой оболочкой старого робота скрывается гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Как и в самых тёмных уголках этого огромного корабля, несущего тысячи жизней к неизведанной планете.

Глава 2. Поиски убежища

Элля быстро поняла, что нижние уровни Ковчега «Надежда» – это совсем другой мир по сравнению с отполированными палубами жилых секторов «Аква» и «Терра», где обитали высокопоставленные члены экипажа и состоятельные колонисты. Здесь, в техническом лабиринте, где работал Ржавчик, всё было подчинено функциональности, а не комфорту.

Прошла неделя с их первой встречи, и Элля уже не могла представить свою жизнь на корабле без ежедневных вылазок в эти запутанные коридоры. Возвращаясь в семейную каюту лишь для сна и формальных семейных ужинов, она проводила всё остальное время, исследуя технические зоны в компании своего нового друга.

– Расскажи ещё раз, как устроена система фильтрации воды, – попросила Элля, пока они с Ржавчиком пробирались через узкий технический туннель, служивший для доступа к одному из резервных резервуаров.

– Система фильтрации функционирует на основе трёхступенчатой очистки, – начал объяснять Ржавчик своим монотонным, но приятным голосом. – Сначала вода проходит через механические фильтры, удаляющие крупные частицы. Затем следует химическая очистка с применением наностатических фильтров по технологии древних аллаев. Финальная стадия – биологическая очистка через адаптированные водоросли и микроорганизмы.

Элля впитывала каждое слово. Ржавчик знал корабль как никто другой – от гигантских реакторов до самой незначительной вентиляционной шахты. Семьдесят семь лет службы сделали его настоящей живой энциклопедией корабельных систем.

– А эти туннели обслуживания… они соединяют весь корабль? – спросила Элля, глаза которой уже горели замыслом.

Ржавчик повернул к ней свою металлическую голову, синий и жёлтый оптические датчики мерцали в полумраке.

– Сеть сервисных туннелей охватывает 97,4% корабельного пространства, исключая лишь герметичные зоны особой важности, такие как командный мостик и лаборатория «Генезис». Большинство туннелей редко посещаются обслуживающим персоналом, так как плановые проверки проводятся по графику, а внеплановые работы выполняются только при возникновении неисправностей.

Именно этого Элля и хотела услышать. В её голове уже формировался план.

– Ржавчик, мне нужно место… своё место. Понимаешь? Где-то, где никто не будет меня искать или беспокоить. Где я смогу работать над своими изобретениями.

Робот молчал несколько секунд, обрабатывая запрос.

– Несанкционированное использование корабельных помещений противоречит правилам безопасности, – начал он, но затем, после паузы, добавил: – Однако в секторе «Игнис», уровень D, существует ряд технических отсеков, которые не включены в текущие планы обслуживания из-за реорганизации систем после последнего капитального ремонта. Теоретически, они могут соответствовать твоим требованиям.

Элля просияла и порывисто обняла робота, от чего тот издал удивлённый механический звук.

– Ты лучший, Ржавчик! Покажи мне эти отсеки!

Следующие три дня Элля и Ржавчик потратили на исследование заброшенных технических помещений сектора «Игнис». Большинство из них оказались либо слишком маленькими, либо слишком открытыми и доступными для случайного обнаружения. Но на четвёртый день поисков они нашли идеальное место.

Это был старый резервный отсек для хранения деталей климатической системы, о котором, казалось, забыли уже много лет назад. Он располагался за массивной вентиляционной трубой и был полностью скрыт от главного коридора. Попасть в него можно было, только пролезая через узкий технический лаз, с которым не справился бы ни один взрослый.

– Это идеально! – воскликнула Элля, оглядывая пыльное помещение размером примерно четыре на пять метров. – Смотри, здесь даже есть базовое освещение и доступ к электросети!

Она указала на тусклую аварийную лампу под потолком и на несколько электрических розеток вдоль стены.

– Этот отсек раньше использовался для тестирования запасных модулей кондиционирования, – объяснил Ржавчик. – Имеет собственный контур питания и отдельную систему вентиляции. После реструктуризации климатического контроля в стандартном цикле 68 был выведен из регулярного использования.

Элля уже не слушала, увлечённо исследуя каждый уголок своего нового убежища. Пыльный пол, несколько старых металлических шкафов, какие-то забытые инструменты и запчасти… Всё это было настоящим сокровищем для юного изобретателя.

– Здесь будет моя мастерская! – объявила она, шагая по периметру комнаты. – Тот угол займёт рабочий стол, там поставлю стеллажи для инструментов и деталей, а в этой части устрою небольшую лабораторию для экспериментов!

Ржавчик наблюдал за девочкой, едва заметно наклонив голову – этот жест она уже научилась распознавать как проявление интереса.

– Для полной функциональности помещения потребуется дополнительное оборудование и материалы, – отметил он. – Нынешнее состояние не отвечает стандартам безопасности и комфорта.

– О, не волнуйся об этом, – уверенно заявила Элля, потирая руки. – У меня уже есть план, как всё здесь обустроить. Но мне понадобится твоя помощь, Ржавчик. Сможешь достать для меня кое-какие материалы? И, возможно, помочь с переносом некоторых вещей из моей каюты?

Ржавчик снова помолчал, словно взвешивая все за и против. Элля уже знала, что это означает внутренний конфликт между его программой соблюдения правил и… чем-то ещё, что она пока не понимала.

– Я… могу оказать содействие, – наконец произнёс он. – Мой доступ к складским помещениям позволяет получать определённые материалы для выполнения ремонтных работ. А перемещение малогабаритных предметов из жилых отсеков теоретически входит в мои функции как сервисного андроида.

Элля радостно хлопнула в ладоши:

– Отлично! Значит, начинаем операцию «Убежище»!

Следующие две недели Элля и Ржавчик усердно работали над созданием тайной мастерской. Каждый день после формального посещения образовательного центра «Атлас», куда её заставляли ходить родители, девочка ускользала в свой секретный уголок. Маленькими порциями, чтобы не вызвать подозрений, она переносила туда свои личные вещи, инструменты и электронные устройства.

Ржавчик, со своей стороны, добывал необходимые материалы – сначала списанные или сломанные, которые можно было взять без отчёта, а затем, осмелев, и более ценные детали, которые «заимствовал» со складов под предлогом ремонтных работ.

Девочка была удивлена, с каким энтузиазмом её новый друг включился в этот процесс. Старый робот, казалось, буквально оживал на глазах, когда они работали вместе над их секретным проектом.

– Ржавчик, почему ты мне помогаешь? – спросила она однажды, когда они устанавливали самодельную систему безопасности у входа в убежище. – Это ведь нарушение правил корабля. Разве твоя программа не должна запрещать подобное?

Робот замер, его оптические датчики мерцали, словно он пытался найти правильный ответ где-то в глубинах своей памяти.

– Моя базовая программа предписывает содействие пассажирам и поддержание функциональности корабельных систем, – медленно произнёс он. – Но за 77 лет службы в моих нейросинаптических цепях произошли определённые… адаптации. Логические приоритеты эволюционировали.

Он повернулся к Элле, и ей показалось, что синий датчик светится чуть ярче обычного.

– Ты первый человек за долгое время, кто обратился ко мне не как к инструменту, а как к… – он запнулся, подбирая подходящее слово, – …личности. Это активирует протоколы, которые имеют высший приоритет по сравнению с некоторыми стандартными ограничениями.

Элля улыбнулась, тронутая его словами. Она начинала понимать, что под ржавой оболочкой и механическим голосом скрывается нечто гораздо более сложное и интересное, чем просто старый сервисный андроид.

– Я рада, что встретила тебя, Ржавчик, – искренне сказала она. – Ты единственный на этом корабле, кто по-настоящему меня понимает.

Робот издал короткую серию звуков, которые Элля уже научилась распознавать как что-то вроде механического смешка.

– Взаимно, Элля Нейрит. Твоё присутствие повышает эффективность моих когнитивных процессов на 27,8%.

– Это комплимент? – рассмеялась она.

– Это факт, – ответил Ржавчик, но в его монотонном голосе Элля уловила теплоту, которую нельзя было запрограммировать.

К концу месяца тайное убежище Элли превратилось в настоящий рай для юного изобретателя. Пыльный заброшенный отсек стал уютной мастерской, где каждая вещь нашла своё место.

У дальней стены стоял самодельный рабочий стол, собранный из старых панелей и укреплённый металлическими скобами. На нём расположились паяльная станция, набор инструментов и маленький голографический проектор, который Элля «модифицировала» из старого навигационного устройства.

Вдоль боковой стены выстроились стеллажи, заполненные различными деталями, микросхемами, проводами и материалами, которые могли пригодиться для изобретений. В углу Элля создала небольшую «лабораторию» для химических и физических экспериментов с набором колб, пробирок и измерительных приборов.

Но самым уютным был дальний угол, где она соорудила себе настоящее гнёздышко: матрас, укрытый мягкими одеялами, несколько подушек, принесённых из каюты, маленькая лампа для чтения и небольшая полка с несколькими бумажными книгами – редкость в их цифровую эпоху.

На стене над этим уголком Элля закрепила голографические фотографии – родная Аллитра, друзья, оставшиеся дома, несколько снимков особенно удачных изобретений. А рядом – собственный рисунок: она и Ржавчик, стоящие на фоне звёзд, нарисованный с детской непосредственностью, но удивительно точно передающий характерные черты робота.

– Что ты об этом думаешь, Ржавчик? – спросила Элля, когда они наконец закончили последние штрихи обустройства. – Теперь это официально наше убежище!

Робот медленно обвёл помещение своими оптическими датчиками, словно сканируя и запоминая каждую деталь.

– Функциональность и эстетические параметры на 94,2% превосходят начальные ожидания, – произнёс он своим механическим голосом. – Это… уникальное пространство.

Элля подошла к роботу и неожиданно для себя крепко обняла его, прижавшись щекой к прохладному металлическому корпусу.

– Спасибо тебе, Ржавчик. Без тебя я бы пропала на этой железяке.

Робот осторожно поднял руку и неловко погладил девочку по голове.

– Благодарность… принята, – произнёс он. – Твоё присутствие также значительно улучшает мои функциональные параметры.

Элля отстранилась и внимательно посмотрела на Ржавчика.

– Знаешь, мы должны сделать что-то и для тебя. У тебя есть своё место на корабле? Где ты… отдыхаешь или что-то вроде того?

Робот слегка наклонил голову – жест, который Элля уже научилась распознавать как замешательство.

– Стандартный протокол предписывает сервисным андроидам моей серии находиться в технической нише сектора R-12 для подзарядки и диагностики в периоды, свободные от заданий. Это не является личным пространством в общепринятом понимании.

– Тогда решено! – воскликнула Элля. – Отныне это и твоё убежище тоже. Смотри, я даже выделила тебе угол – здесь можешь заряжаться и… делать что угодно, когда не работаешь.

Она указала на небольшую нишу, где установила компактную зарядную станцию, подключённую к независимому контуру питания, и даже положила несколько подушек, чтобы создать подобие сиденья.

– Это… нестандартно, – медленно проговорил Ржавчик, но Элля уловила в его голосе нотки, которые никогда прежде не слышала. Что-то похожее на волнение. – В моей базе данных нет протоколов для подобной ситуации.

– Это называется «дом», Ржавчик, – мягко сказала Элля. – У каждого должен быть дом, даже у старого ржавого андроида.

Ржавчик молчал так долго, что Элля начала беспокоиться, не сломался ли он. Но потом робот медленно подошёл к выделенному для него углу, осторожно опустился на подушки и подключил свой зарядный порт к станции.

– Дом… – повторил он, словно пробуя слово на вкус. – Я сохраню это определение в свои приоритетные протоколы.

В этот день маленькая изобретательница и старый андроид нашли то, чего им обоим так не хватало на огромном космическом корабле, летящем среди звёзд: место, где они могли быть собой. Место, где их принимали такими, какие они есть. Настоящий дом.

И хотя они ещё не знали, какие испытания ждут их впереди, что-то подсказывало Элле, что вместе они справятся с любыми трудностями, которые может предложить им этот холодный космос.

Вечером, возвращаясь в семейную каюту, чтобы родители не заподозрили неладное, Элля впервые за много недель чувствовала себя почти счастливой. Теперь у неё был свой уголок во вселенной. И настоящий друг, который никогда её не предаст.

А где-то в глубинах корабля, в уютном убежище среди забытых трубопроводов и кабелей, старый робот тихо сидел в своём новом «доме», перебирая в памяти события прошедших недель и анализируя странные изменения, происходящие в его давно устаревших системах. Изменения, которые, вопреки всякой логике, казались… правильными.

Глава 3. Новое изобретение

Прошло два месяца с начала путешествия на борту Ковчега «Надежда». Элля уже освоилась со своим новым ритмом жизни. Утром она появлялась на обязательных занятиях в образовательном центре «Атлас», где с отстранённым видом выслушивала лекции о перспективах жизни на Скай-Элайн, истории колонизации космоса и других дисциплинах, которые преподавали детям колонистов. Потом был формальный обед с родителями, если те не были слишком заняты своими обязанностями. А затем она исчезала, ускользая в своё секретное убежище, где проводила время до поздней ночи.

Мартин и Аврора Нейрит были слишком заняты своими обязанностями, чтобы замечать странное поведение дочери. Отец целыми днями пропадал на командном мостике, где его опыт космонавта был необходим для управления сложнейшим кораблём. А мать всё время проводила в лаборатории «Генезис», где команда биоинженеров работала над новыми видами растений, способными выжить на будущем новом доме человечества.

Для Элли это было только на руку – меньше вопросов, больше свободы. В своём убежище она наконец могла заниматься тем, что действительно любила – изобретать и экспериментировать. А рядом всегда был верный Ржавчик, готовый помочь советом или подать нужный инструмент.

В один из вечеров Элля сидела за своим рабочим столом, сосредоточенно работая над очередным проектом. Её руки были испачканы машинным маслом и паяльной пастой, непослушные рыжие волосы выбивались из-под самодельной банданы с карманами для мелких деталей. Перед ней лежали разложенные детали, провода, микросхемы и инструменты.

– Что ты создаёшь? – спросил Ржавчик, подкатившись к столу и наблюдая за движениями её ловких пальцев.

– Кое-что особенное, – ответила Элля, не отрываясь от работы. – Мне надоело чувствовать себя запертой в этом металлическом ящике. Я хочу… создать здесь что-то живое.

Робот наклонил голову, что означало его заинтересованность.

– Твоё утверждение содержит логическое противоречие. Создание живой материи требует биологических процессов, которые невозможно воспроизвести с помощью доступных нам механических компонентов.

Элля улыбнулась, не прекращая работу.

– Кто сказал, что живое должно быть биологическим? Смотри, – она указала отвёрткой на разложенные детали, – это будет не просто механизм. Это будет нечто… волшебное.

Ржавчик молчал, наблюдая за работой юной изобретательницы. За прошедшие месяцы он убедился, что её технический гений часто выходит за рамки стандартной логики, создавая удивительные устройства из, казалось бы, несовместимых компонентов.

Элля работала несколько часов без перерыва, полностью погрузившись в процесс. Ржавчик тихо сидел рядом, подавая нужные инструменты и иногда предлагая альтернативные решения для особенно сложных узлов. Вместе они были идеальной командой – творческий хаос Элли дополнялся точными расчётами и обширной технической базой Ржавчика.

Наконец, ближе к полуночи, Элля откинулась на спинку своего самодельного кресла и воскликнула:

– Готово! Теперь нужно только загрузить программу и дать системе инициализироваться.

Она подключила тонкий кабель к законченному устройству и запустила на своём планшете программу загрузки. Индикаторы на устройстве начали мигать, демонстрируя процесс калибровки.

– Что это будет? – снова спросил Ржавчик, с нетипичным для робота нетерпением.

Элля загадочно улыбнулась:

– Сейчас увидишь. Я назвала их… «Механические бабочки».

Индикаторы на устройстве сменили цвет с красного на зелёный, означая завершение загрузки. Элля осторожно отсоединила кабель и нажала на небольшую кнопку активации. Сначала ничего не происходило, и Элля нахмурилась, опасаясь, что допустила ошибку в расчётах.

Но вдруг устройство задрожало, раскрылось, словно цветок, и в воздух поднялись десятки миниатюрных объектов. Они расправили тончайшие металлические крылья, сверкающие в свете ламп, и начали порхать по убежищу.

Это действительно были механические бабочки – невероятно изящные, с крыльями из сверхтонкой металлической фольги, тельцами не больше ногтя и крошечными светодиодами, мерцающими разными цветами. Они двигались плавно и естественно, совсем как живые существа, кружась в воздухе и реагируя на движения в помещении.

– Потрясающе… – выдохнула Элля, с восхищением наблюдая за своим творением.

Бабочки, словно живые, разлетелись по всему убежищу. Некоторые сели на плечи и голову Элли, другие закружились вокруг Ржавчика, словно изучая его. Одна особенно смелая бабочка приземлилась прямо на оптический датчик робота, заставив его смешно моргнуть.

– Они функционируют на основе сложного алгоритма, имитирующего биологическое поведение, – заметил Ржавчик, осторожно поднимая руку, чтобы не спугнуть бабочку, севшую на его металлический палец. – Но их движения выходят за рамки стандартных паттернов. Они демонстрируют признаки… адаптивности.

– Именно! – просияла Элля. – Я использовала нейроморфные чипы, которые позволяют им учиться и адаптироваться. Каждая бабочка имеет свою маленькую «личность». Они реагируют на свет, звук, движение… и даже на эмоции!

Она указала на бабочек, которые меняли цвет своего свечения в зависимости от её голоса и выражения лица.

– В их программе заложены базовые поведенческие алгоритмы, но они будут эволюционировать, становясь всё более сложными. Это мини-экосистема с собственными правилами.

Элля счастливо закружилась по комнате, следуя за порхающими созданиями. Бабочки словно танцевали с ней, создавая вокруг девочки сияющий ореол из мерцающих крыльев и цветных огоньков.

– Знаешь, почему я их создала? – спросила она, обращаясь к Ржавчику, но не дожидаясь ответа, продолжила: – Когда я была маленькой, на Аллитре, в нашем подводном городе был специальный купол с садом. Там жили настоящие бабочки – их привезли с древней Земли. Я могла часами смотреть, как они летают среди цветов… Это было так красиво.

Она на мгновение замолчала, погрузившись в воспоминания, а затем тихо добавила:

– Когда мне грустно или одиноко, я всегда вспоминаю тот сад. И теперь у меня есть свои бабочки.

Ржавчик наблюдал, как одно из маленьких созданий села на металлическую ладонь, которую он осторожно протянул. Бабочка сложила и расправила крылья, издавая тихое жужжание.

– Они… красивые, – произнёс робот после долгой паузы, и это было, пожалуй, первое оценочное суждение, которое Элля от него слышала. – Их движения вызывают странные… колебания в моих сенсорных системах.

Элля улыбнулась, зная, что старый робот никогда не признается, что ему просто нравится смотреть на танец механических бабочек.

– Это лишь первый эксперимент из серии, – сказала она, усаживаясь рядом с Ржавчиком и наблюдая, как бабочки исследуют своё новое пространство. – У меня есть идея о целой коллекции механических существ. Представь, что это убежище станет нашим собственным маленьким миром!

– Затраты энергии и ресурсов на подобные проекты не обоснованы с точки зрения практической пользы, – заметил Ржавчик, но затем, к удивлению Элли, добавил: – Однако их эстетическая ценность и влияние на твоё эмоциональное состояние можно считать достаточной компенсацией.

Элля рассмеялась и легонько толкнула робота в бок:

– Ржавчик, ты только что сказал, что красота важна! Ты становишься настоящим философом.

Робот издал серию щелчков, которые Элля научилась распознавать как его версию смущённого хмыканья.

– Мои алгоритмы адаптируются к новым параметрам окружающей среды, – ответил он, но в его механическом голосе проскользнула нотка, которую нельзя было объяснить простым программированием.

Они просидели долго, наблюдая за танцем механических бабочек. Элля рассказывала Ржавчику о Аллитре, о своих друзьях, оставшихся дома, о мечтах, которые она лелеяла с детства. А робот слушал, изредка задавая вопросы, которые становились всё более личными и осмысленными, выходя далеко за рамки простого сбора информации.

Когда бабочки, израсходовав начальный заряд энергии, одна за другой вернулись к своей зарядной станции, напоминающей фантастический цветок, Элля поняла, что уже далеко за полночь.

– Мне пора возвращаться, – вздохнула она. – Если родители заметят, что меня нет в каюте, будут проблемы.

– Ты можешь активировать режим энергосбережения бабочек на время твоего отсутствия, – предложил Ржавчик. – Я буду наблюдать за ними и собирать данные об их поведенческих паттернах для дальнейшего анализа.

Элля улыбнулась, понимая, что робот просто хочет продолжить наблюдать за порхающими созданиями.

– Хорошая идея. Пусть половина остаётся активной, а остальные заряжаются. Завтра я принесу ещё компонентов – у меня есть идея для нового проекта!

Она настроила режим работы бабочек и собралась уходить, но у двери остановилась и повернулась к роботу:

– Ржавчик… спасибо, что ты есть. Без тебя я бы с ума сошла на этом корабле.

Робот слегка наклонил голову – жест, который Элля теперь ассоциировала с его «улыбкой».

– Твоё присутствие также значительно повышает качественные параметры моего функционирования, Элля Нейрит.

Девочка улыбнулась, зная, что на языке старого робота это было практически признанием в дружбе.

– До завтра, старый ржавый философ!

И она исчезла в темноте технического туннеля, возвращаясь в мир правил и обязанностей, который с каждым днём казался ей всё более чужим и далёким от её настоящей жизни – жизни, которая теперь проходила в маленьком убежище среди труб и кабелей, в компании старого робота и механических бабочек.

Следующие дни Элля провела в увлекательных экспериментах со своими бабочками. Она модифицировала их программу, добавляя новые поведенческие паттерны и улучшая системы взаимодействия. Бабочки становились всё более «живыми», реагируя на эмоции Элли и даже на настроение Ржавчика, которое они каким-то образом научились определять по едва заметным изменениям в работе его систем.

Однажды вечером, когда Элля работала над новым проектом – миниатюрными механическими птицами, которые должны были составить компанию бабочкам – Ржавчик вернулся с очередного дежурства с необычной новостью.

– Я зафиксировал странные активности в серверной «Мозг», – сообщил он, войдя в убежище. – Система безопасности регистрирует аномальные доступы к закрытым файлам, связанным с проектом «Новая Земля».

Элля подняла голову от своей работы, заинтересованная:

– «Новая Земля»? Что это за проект?

– Информация о нём засекречена и доступна только высшему руководству экспедиции, – ответил Ржавчик. – Но судя по косвенным данным, это связано с планами колонизации Скай-Элайн.

Девочка задумчиво покрутила отвёртку в руках:

– Интересно… А ты можешь узнать больше?

– Мой уровень доступа не позволяет получить детальную информацию, – признался робот. – Но я заметил увеличение активности в лаборатории «Генезис», где работает твоя мать. Там проводятся какие-то эксперименты, связанные с нанотехнологиями.

Элля нахмурилась. Её мать никогда не рассказывала о своей работе, отговариваясь тем, что детям это неинтересно. Но Элля всегда чувствовала, что за этим молчанием скрывается что-то большее.

– Знаешь, Ржавчик, – медленно произнесла она, – возможно, нам стоит провести собственное расследование. Раз уж нам предстоит жить на Скай-Элайн, неплохо бы узнать, что они там на самом деле планируют.

Оптические датчики робота моргнули – признак беспокойства.

– Несанкционированный доступ к закрытой информации нарушает множество протоколов безопасности корабля, – начал он, но Элля перебила его:

– А разве не странно, что они скрывают информацию от собственных колонистов? Что там такого секретного в проекте освоения новой планеты?

Ржавчик молчал, обрабатывая эту мысль. Наконец он произнёс:

– Твоя логика содержит рациональное зерно. Подобное засекречивание действительно нетипично для стандартных колонизационных проектов.

– Вот видишь! – воскликнула Элля. – Тут что-то нечисто. И мы с тобой это выясним!

Она отложила свой проект в сторону и повернулась к небольшому терминалу, который соорудила из списанного корабельного оборудования.

– Давай для начала попробуем получить доступ к общим данным о Скай-Элайн. Должна же быть какая-то информация в открытом доступе.

Ржавчик подкатился ближе, наблюдая, как быстро пальцы Элли летают по клавиатуре. Её навыки взлома систем значительно улучшились за прошедшие месяцы, во многом благодаря его советам и знанию архитектуры корабельных систем.

– Вот, смотри, – указала Элля на экран, где появилась общая информация о планете назначения. – Скай-Элайн, третья планета в системе звезды HDC-42759. Предварительные данные зондов показывают наличие атмосферы, близкой к земным параметрам, значительные запасы воды и подходящий температурный режим.

Она прокрутила страницу вниз:

– Но здесь почти ничего нет о местной экосистеме. Только общие фразы о «перспективных условиях для адаптации земной флоры и фауны». Ржавчик, это странно, да? Зонды должны были собрать гораздо больше данных.

Робот наклонил голову, анализируя информацию:

– Действительно, стандартный протокол исследования экзопланет предполагает сбор детальных данных о местной биосфере, если таковая имеется. Подобная скудность информации нехарактерна.

Элля продолжила поиск, перебирая доступные файлы и отчёты. Но везде информация о биологической составляющей Скай-Элайн была минимальной и расплывчатой.

– Что-то тут не так, – пробормотала она. – Такое ощущение, что они намеренно скрывают данные о местной жизни…

В этот момент одна из механических бабочек, которая обычно спокойно порхала по комнате, вдруг начала беспокойно кружиться вокруг терминала. Её светодиоды мигали красным – цветом, который Элля запрограммировала как сигнал опасности.

– Что с ней? – удивилась девочка.

Ржавчик подключился к системе безопасности убежища, которую они вместе установили.

– Обнаружена попытка удалённого сканирования наших систем, – сообщил он. – Кто-то отслеживает твои поисковые запросы.

Элля мгновенно отключила терминал:

– Чёрт! Они засекли нас. Но кто?

– Проверка информационных потоков указывает на источник в лаборатории «Генезис», – ответил Ржавчик после короткой паузы. – Система безопасности там была недавно обновлена до высшего уровня.

Элля задумчиво постукивала пальцами по столу:

– Значит, мы на правильном пути. Они что-то скрывают, и это связано с лабораторией, где работает моя мать.

Она подошла к своим механическим бабочкам, которые успокоились после отключения терминала, и осторожно взяла одну из них на ладонь:

– Спасибо, малышка. Ты спасла нас от неприятностей.

Бабочка слегка затрепетала крыльями, словно отвечая на благодарность.

– Ржавчик, мне нужно попасть в лабораторию «Генезис», – решительно заявила Элля. – Там ключ к этой загадке.

– Это зона с ограниченным доступом, – предупредил робот. – Проникновение туда сопряжено с высоким риском обнаружения службой безопасности.

– Значит, нам нужен план, – не сдавалась Элля. – И я, кажется, знаю, как это сделать.

Она вернулась к рабочему столу и начала быстро набрасывать схему на цифровом планшете:

– Смотри, если модифицировать наших бабочек, добавив им миниатюрные камеры и передатчики, они могли бы проникнуть в лабораторию через вентиляционную систему и показать нам, что там происходит.

Ржавчик изучал её набросок, анализируя вероятность успеха:

– Теоретически возможно. Их размер позволяет преодолеть большинство стандартных систем обнаружения. Однако потребуются значительные модификации для обеспечения устойчивой передачи данных через корабельные переборки.

– Я справлюсь, – уверенно заявила Элля. – А ты поможешь мне с планом вентиляционных шахт?

– В моей базе данных есть полная схема вентиляционной системы корабля, – подтвердил Ржавчик. – Включая доступы к лаборатории «Генезис».

Элля улыбнулась, чувствуя прилив азарта:

– Отлично! Значит, с завтрашнего дня начинаем операцию «Шпионские бабочки»!

Она вернулась к своему рабочему столу, полная новых идей и планов. То, что начиналось как простое развлечение – создание механических существ для борьбы с одиночеством – теперь превращалось в нечто большее. Возможно, её изобретение поможет раскрыть тайну, которая скрывается за блестящим фасадом проекта колонизации.

А роботы-бабочки, словно почувствовав важность момента, закружились в воздухе с новой энергией, их разноцветные огоньки мерцали, отражаясь от металлических поверхностей и создавая в убежище атмосферу волшебства и тайны.

Элля не знала, куда заведёт её это расследование. Но она была уверена в одном – вместе с Ржавчиком и её механическими созданиями она докопается до истины, какой бы неприятной она ни оказалась.

И пока юная изобретательница увлечённо работала над своими «шпионскими бабочками», где-то в глубинах корабля, в тщательно охраняемой лаборатории, другие руки трудились над проектом, который мог изменить судьбу не только Элли и её друзей, но и целой планеты, к которой они так неумолимо приближались.

Глава 4. Родители

– Элля, ты снова опоздала на семейный ужин, – строго заметила Аврора Нейрит, как только дочь переступила порог семейной каюты.

Было почти 21:00 по корабельному времени. Элля пыталась проскользнуть незаметно, но мать словно специально ждала её у входа, скрестив руки на груди. В изящной тёмно-зелёной униформе старшего биоинженера, с идеально уложенными каштановыми волосами и безупречным макияжем, Аврора всегда выглядела так, будто собиралась на официальный приём, а не на обычный семейный ужин.

– Я занималась… в библиотеке, – неуверенно солгала Элля, пытаясь скрыть следы технического масла на руках.

– В библиотеке? – Аврора приподняла идеально выщипанную бровь. – Странно, я связывалась с образовательным центром «Атлас», и там сказали, что не видели тебя уже несколько часов.

Элля мысленно выругалась. Конечно, мать проверила. Она всегда всё проверяла.

– Мне нужно было подумать. Я была в дендрарии, – быстро поправилась девочка, надеясь, что эту ложь проверить сложнее.

Аврора тяжело вздохнула:

– Элля, ты снова обманываешь. Я не понимаю, почему ты настолько скрытная в последнее время. Мы с отцом беспокоимся о тебе.

Из глубины каюты появился Мартин Нейрит, всё ещё в тёмно-синей униформе помощника капитана, с видимыми признаками усталости на лице. Даже короткая аккуратная борода не могла скрыть тёмных кругов под его глазами.

– Что здесь происходит? – спросил он спокойным, но сдержанным тоном. – Элля, где ты была?

– Это имеет значение? – огрызнулась девочка. – Вы же всё равно слишком заняты, чтобы по-настоящему интересоваться моей жизнью.

Мартин нахмурился:

– Следи за своим тоном, молодая леди. Я понимаю, что адаптация к жизни на корабле непроста, но это не оправдывает твоего поведения.

– Адаптация? – Элля почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – Вы вырвали меня из моего дома! Забрали от друзей, от всего, что я любила! И теперь ожидаете, что я буду счастлива в этой летающей консервной банке?

– Элля! – повысила голос Аврора. – Мы делаем это для твоего будущего. Скай-Элайн предлагает возможности, которых никогда не было бы на Аллитре!

– Я не просила об этих возможностях! – крикнула Элля, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. – У меня была своя жизнь, свои планы. Но вы всё это отобрали, даже не спросив моего мнения!

Мартин устало потёр переносицу:

– Мы твои родители, Элля. Иногда нам приходится принимать решения, которые тебе не нравятся, но это делается из любви и заботы о твоём будущем.

– Любви? – Элля горько усмехнулась. – Когда вы в последний раз интересовались тем, что я делаю? Моими изобретениями? Моими идеями? Вы даже не знаете, кто я такая!

Аврора попыталась подойти к дочери, но Элля отстранилась:

– Дорогая, мы знаем, что у тебя талант к технике, и это прекрасно. Но тебе нужно развиваться всесторонне. Научиться общаться с людьми, завести друзей своего возраста…

– У меня есть друзья! – воскликнула Элля, думая о Ржавчике и своих механических бабочках.

– Правда? – с сомнением спросила Аврора. – Потому что учителя говорят, что ты держишься особняком, ни с кем не общаешься.

– Вы даже не представляете, что мне действительно важно, – глухо произнесла Элля, чувствуя, как внутри нарастает отчаяние. – Вы хотите, чтобы я стала кем-то другим, но я этого не хочу!

Мартин глубоко вздохнул, пытаясь сохранять спокойствие:

– Послушай, Элля. На ковчеге есть правила, которые все должны соблюдать. Мы не просто семья – мы часть важной миссии. У каждого есть обязанности, и твоя обязанность сейчас – хорошо учиться и готовиться к новой жизни на Скай-Элайн.

– А если я не хочу быть частью вашей драгоценной миссии? – вызывающе спросила Элля. – Что тогда?

– Это не обсуждается, – отрезал Мартин, и его тон стал жёстче. – Пока ты несовершеннолетняя, ты будешь жить по правилам, которые установили мы с матерью. И первое правило – никаких больше исчезновений и лжи. С завтрашнего дня ты будешь посещать дополнительные занятия по социальной адаптации.

– Что?! – Элля не могла поверить своим ушам. – Но тогда у меня совсем не останется времени на мои проекты!

– Именно это нам и нужно, – вздохнула Аврора. – Тебе нужно меньше времени проводить с этими… механизмами и больше – с живыми людьми.

Элля почувствовала, как её сердце сжимается от бессильной ярости. Они даже не пытались её понять. Для них её страсть к изобретениям была всего лишь странным увлечением, которое мешало ей стать «нормальной».

– Я ненавижу вас, – выдохнула она, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. – Ненавижу этот корабль! Ненавижу вашу миссию!

– Элля! – в голосе Авроры послышалась боль. – Не говори так!

– Почему нет? Это правда! – закричала Элля. – Вы разрушили мою жизнь, и я никогда вам этого не прощу!

Она развернулась и бросилась к двери, не обращая внимания на крики родителей. Программа безопасности каюты не позволяла запереть дверь от несовершеннолетних членов семьи, и Элля выскочила в коридор, сдерживая рыдания.

Она бежала, не разбирая дороги, только бы подальше от родителей, от их непонимания, от их попыток переделать её под свои стандарты. Элля знала только одно место, где её примут такой, какая она есть, – своё тайное убежище.

Ржавчик был в технической шахте, когда получил странный сигнал от одной из модифицированных механических бабочек, которых Элля запрограммировала следить за коридорами, ведущими к их убежищу. Алгоритм распознавания определил повышенную эмоциональную активность – Элля бежала по коридору в слезах.

Старый робот немедленно оставил текущую задачу и поспешил обратно в убежище, двигаясь настолько быстро, насколько позволяли его изношенные сервоприводы. Несмотря на недавний ремонт, который провела Элля, его правая нога всё ещё скрипела, особенно когда он пытался развивать скорость выше стандартной.

Ржавчик прибыл в убежище почти одновременно с Эллей. Девочка вползла через узкий технический лаз, с покрасневшими от слёз глазами и искажённым от гнева и обиды лицом.

– Ржавчик! – воскликнула она, увидев робота, и бросилась к нему, крепко обнимая его металлический корпус.

– Обнаружен высокий уровень эмоционального стресса, – констатировал Ржавчик, осторожно обнимая девочку в ответ. – Произошёл конфликт с родителями?

Элля только кивнула, прижимаясь к холодному металлу, который почему-то казался ей сейчас более тёплым и понимающим, чем собственные родители.

– Они хотят забрать у меня всё моё время, – всхлипнула она. – Заставить ходить на какие-то дурацкие «занятия по социальной адаптации»! Они думают, что со мной что-то не так только потому, что я не хочу быть как все!

Ржавчик мягко повёл Эллю к импровизированному дивану, который они соорудили из старых амортизационных подушек.

– Родители часто руководствуются устаревшими социальными стандартами при оценке поведения детей, – заметил робот, усаживая девочку. – Их представления о «нормальности» основаны на их собственном опыте и общепринятых нормах.

Элля вытерла слёзы рукавом:

– Но почему они не могут просто принять меня такой, какая я есть? Почему они постоянно пытаются меня изменить?

Робот издал серию задумчивых щелчков, обрабатывая вопрос:

– Анализ человеческого поведения указывает на то, что родители часто проецируют свои страхи и ожидания на детей. Возможно, твои родители боятся, что ты не сможешь адаптироваться к новому миру без определённых социальных навыков.

– Но я не хочу их навыков! – Элля ударила кулаком по подушке. – Мне не нужно становиться частью их идеального общества! Я хочу создавать, изобретать, исследовать… Я хочу быть собой!

– Твоё желание сохранить индивидуальность логично и соответствует здоровому психологическому развитию, – поддержал её Ржавчик. – Разнообразие мышления и подходов – ключевой фактор эволюции и прогресса любой цивилизации.

Элля слабо улыбнулась:

– Ты один понимаешь меня, Ржавчик. Как будто… как будто ты единственный на этом корабле, кто действительно видит меня настоящую.

Робот сделал паузу, затем произнёс:

– Я был запрограммирован на наблюдение и анализ. За 77 лет функционирования я наблюдал за тысячами людей. Большинство из них видели во мне лишь служебный механизм. Ты первая, кто увидел… нечто большее.

Элля внимательно посмотрела на робота:

– Потому что ты и есть нечто большее, Ржавчик. Ты не просто машина. В тебе есть… я не знаю, как это назвать. Душа, может быть?

Оптические датчики робота мерцали, обрабатывая эту концепцию:

– Концепция «души» не имеет чёткого определения в моей базе данных. Но если под этим понимается способность к саморефлексии, эмоциональной оценке и автономному моральному выбору… то определённые подсистемы моего процессора демонстрируют свойства, которые гипотетически могли бы соответствовать данной концепции.

Элля улыбнулась сквозь остатки слёз:

– Видишь? Только настоящий философ мог бы так запутанно объяснить, что у него есть душа!

Несколько механических бабочек, словно почувствовав улучшение настроения своей создательницы, спустились с потолка и начали кружиться вокруг Элли, мерцая успокаивающим голубым светом.

– Они всегда знают, когда мне грустно, – заметила Элля, протягивая палец, на который тут же села одна из бабочек. – Удивительно, правда? Я не программировала их реагировать на эмоции настолько точно. Они… эволюционируют?

– Их адаптивный алгоритм позволяет им учиться на основе опыта, – подтвердил Ржавчик. – Они развивают новые поведенческие паттерны, основанные на взаимодействии с окружающей средой и особенно с тобой. Это… впечатляет.

Элля задумчиво смотрела на своё творение:

– Знаешь, что самое обидное? Родители даже не представляют, на что я способна. Они не видели ни одного моего изобретения с тех пор, как мы покинули Аллитру. Они просто… не интересуются.

Ржавчик молчал, давая девочке выговориться.

– Мама постоянно говорит, что я должна интересоваться её работой, спрашивать о проекте колонизации. Но когда я пыталась рассказать ей о моей идее адаптивных микроботов для очистки воды, она только отмахнулась, сказав, что это «милое хобби». – Элля горько усмехнулась. – Хобби! Как будто это просто детская игра, а не настоящая инженерия!

– Людям часто сложно признать, что их дети могут превзойти их в определённых областях, – заметил Ржавчик. – Это вызывает когнитивный диссонанс, особенно если речь идёт о детях, которые ещё не достигли социально установленного возраста «зрелости».

– Ты прав, – вздохнула Элля. – Но что мне теперь делать? Если они заставят меня ходить на эти дополнительные занятия, у меня почти не останется времени для наших проектов. А я так хотела закончить модификацию бабочек для разведки лаборатории «Генезис»!

Ржавчик задумался, его процессоры работали на максимальной мощности, анализируя возможные варианты:

– Возможно, стоит рассмотреть компромиссный подход. Формальное соответствие требованиям родителей при сохранении времени для собственных проектов.

– Что ты имеешь в виду? – Элля заинтересованно подняла голову.

– Социальная адаптация может включать в себя разные формы активности. Если ты проявишь инициативу и предложишь альтернативный вариант, который будет соответствовать критериям родителей, но при этом оставит тебе достаточно свободы…

Элля вскочила, её глаза загорелись:

– Ржавчик, ты гений! Я могу предложить что-то связанное с техникой, но с элементом социализации. Например… – она задумалась на мгновение, – …что если я организую клуб юных техников? Это будет и общение со сверстниками, и возможность заниматься тем, что мне интересно!

– Эта идея имеет высокую вероятность принятия со стороны твоих родителей при правильной подаче, – согласился Ржавчик. – Особенно если ты подчеркнёшь образовательную и социальную составляющие проекта.

Элля воодушевлённо ходила по комнате, развивая идею:

– Я могу составить программу занятий, разработать проекты для разных уровней подготовки… Это даже может быть весело! Может быть, среди других детей найдутся те, кто тоже увлекается техникой.

Она остановилась и повернулась к роботу:

– И самое главное – это даст мне официальную причину находиться в технических отсеках и работать с разными устройствами. Никто не будет удивляться, если я буду появляться в разных частях корабля с инструментами.

– Логичный подход, – одобрил Ржавчик. – Но для большей убедительности тебе потребуется поддержка кого-то из образовательного персонала.

Элля задумалась:

– Профессор Зария Деламир из ксенобиологического отдела… Она единственная из преподавателей, кто хоть как-то интересовался моими идеями. Может быть, она согласится стать куратором клуба.

– Это повысит вероятность одобрения со стороны администрации и твоих родителей, – согласился робот.

Элля подошла к Ржавчику и снова крепко обняла его:

– Спасибо тебе. Не знаю, что бы я делала без тебя.

– Твоя благодарность… приятна, – ответил робот, и Элля могла поклясться, что в его механическом голосе звучало что-то похожее на смущение.

Она отстранилась и посмотрела на часы:

– Мне пора возвращаться. Родители, наверное, с ума сходят от беспокойства.

– Это статистически вероятно, – согласился Ржавчик. – Рекомендую вернуться и представить свой план. Это может смягчить конфликт.

Элля кивнула:

– Ты прав. Я постараюсь быть… дипломатичной.

Она собралась уходить, но у выхода из убежища остановилась и обернулась:

– Знаешь, Ржавчик… возможно, мои родители когда-нибудь поймут меня так же хорошо, как ты. Но до тех пор… я счастлива, что у меня есть ты.

– Взаимно, Элля Нейрит, – ответил робот, и его оптические датчики на мгновение стали ярче. – Твоё присутствие значительно улучшает качество моего функционирования.

Элля улыбнулась, зная, что на языке Ржавчика это было равносильно признанию в глубокой привязанности. С этой мыслью она покинула убежище, готовая к сложному разговору с родителями. Теперь у неё был план, и пусть родители думают, что они контролируют её жизнь – на самом деле она сама решит, как ей жить даже на этом огромном корабле, летящем среди звёзд.

Когда Элля вернулась в семейную каюту, родители сидели в гостиной зоне с напряжёнными лицами. При её появлении они вскочили.

– Элля! Где ты была? Мы чуть с ума не сошли от беспокойства! – воскликнула Аврора, бросаясь к дочери.

Элля сделала глубокий вдох, вспоминая совет Ржавчика о дипломатичности:

– Мне нужно было побыть одной и подумать. Простите, что заставила вас волноваться.

Мартин и Аврора обменялись удивлёнными взглядами – обычно их дочь не извинялась так легко.

– Мы тоже должны извиниться, – тихо сказал Мартин. – Мы не учли твои чувства. Этот переезд был тяжёлым для всех нас, но особенно для тебя.

Элля кивнула, принимая извинение, но не полностью доверяя внезапному изменению тона:

– Я подумала о том, что вы сказали… о социальной адаптации и общении со сверстниками.

Она сделала паузу, собираясь с мыслями:

– Мне кажется, я нашла решение, которое устроит всех нас. Что если я организую клуб юных техников? Это будет и социализация, и применение моих навыков.

Аврора выглядела удивлённой:

– Клуб техников?

– Да, – с энтузиазмом продолжила Элля. – Я могу обучать других детей основам робототехники, программирования, инженерии. Это будет полезно для всех – дети получат практические навыки, которые пригодятся на Скай-Элайн, а я научусь работать в команде.

Мартин задумчиво потёр подбородок:

– Это… неожиданное предложение. Но в нём есть смысл.

– Я уже говорила с профессором Зарией Деламир, – солгала Элля, надеясь, что сможет убедить профессора позже. – Она считает, что это отличная идея и готова стать куратором клуба.

– Профессор Деламир? – Аврора выглядела впечатлённой. – Она один из ведущих специалистов на корабле.

– Именно, – подхватила Элля. – Мы могли бы работать над проектами, которые действительно принесут пользу экспедиции. Может быть, даже разработать что-то для использования на Скай-Элайн.

Мартин переглянулся с женой, и Элля увидела, что её план работает.

– Это звучит… конструктивно, – признал отец. – Если профессор Деламир действительно готова выступить куратором, я думаю, мы могли бы рассмотреть эту альтернативу вместо дополнительных занятий по социальной адаптации.

– Правда? – Элля не смогла скрыть радости.

– Но с условием, – добавила Аврора. – Ты должна регулярно отчитываться о деятельности клуба и его участниках. И никаких больше исчезновений без предупреждения.

– Согласна, – быстро кивнула Элля, готовая на любые условия, лишь бы сохранить свою относительную свободу.

– И ещё, – Мартин стал серьёзнее. – Никаких несанкционированных экспериментов. Всё, что вы будете делать в клубе, должно быть одобрено профессором Деламир и соответствовать правилам безопасности корабля.

– Конечно, – согласилась Элля, мысленно отметив, что это ограничение касается только официальной деятельности клуба, а не её личных проектов в тайном убежище.

– Хорошо, – Аврора выглядела умиротворённой. – В таком случае, я думаю, мы можем дать твоей идее шанс.

Элля не могла поверить, что её план сработал так легко. Она сдержала желание победно улыбнуться и вместо этого сказала:

– Спасибо. Я постараюсь не подвести вас.

– Мы знаем, что ты способная девочка, Элля, – мягко сказала Аврора. – Мы просто хотим, чтобы ты была готова к жизни в новом мире, со всеми её сложностями.

– Я понимаю, – кивнула Элля, хотя внутренне всё ещё сомневалась в искренности намерений родителей.

– А теперь, может быть, мы наконец поужинаем как нормальная семья? – предложил Мартин с улыбкой, которая казалась немного вымученной, но всё же искренней.

Элля согласилась, и впервые за долгое время семейный ужин прошёл без напряжения и конфликтов. Родители расспрашивали её о идеях для клуба, а Элля, воодушевлённая их интересом, делилась своими мыслями, тщательно избегая упоминаний о тайном убежище и Ржавчике.

Позже, лёжа в своей кровати, Элля улыбалась в темноту. План сработал даже лучше, чем она ожидала. Теперь у неё была официальная причина заниматься своими техническими проектами и исследовать корабль. А в перспективе – возможность собрать команду единомышленников, которые могли бы помочь ей раскрыть тайну проекта «Новая Земля».

Конечно, сначала нужно было убедить профессора Деламир поддержать её идею. Но Элля была уверена, что справится и с этим.

С мыслями о предстоящих проектах и приключениях она заснула, и впервые за долгое время ей снился не потерянный дом на Аллитре, а новые возможности, которые открывались перед ней здесь, на огромном корабле, летящем к далёкой планете Скай-Элайн.

Глава 5. Образовательный бунт

Образовательный центр «Атлас» занимал значительное пространство на третьей палубе сектора «Терра». Его просторные аудитории и лаборатории были оснащены самым современным оборудованием – от голографических проекторов до интерактивных симуляторов планетарных условий. Здесь дети колонистов получали разностороннее образование, готовясь к жизни на новой планете.

Элля сидела на последнем ряду в аудитории биологии, механически записывая лекцию о прогнозируемой экосистеме Скай-Элайн. Её мысли были далеко – в тайном убежище, где Ржавчик сейчас модифицировал механических бабочек для предстоящей операции по разведке лаборатории «Генезис».

– Мисс Нейрит, не могли бы вы повторить, что я только что сказал? – голос преподавателя, доктора Клиффорда Пеннингтона, вырвал её из задумчивости.

Элля моргнула, возвращаясь к реальности. Доктор Пеннингтон, высокий худощавый мужчина с вечно недовольным выражением лица, смотрел на неё с плохо скрываемым раздражением.

– Я… – Элля замялась, быстро просматривая свои записи, но там было лишь несколько случайных фраз и множество технических схем, не имеющих отношения к лекции.

– Как я и думал, – вздохнул Пеннингтон. – Мисс Нейрит, возможно, вам кажется, что биоадаптация не стоит вашего драгоценного внимания, но позвольте напомнить – от понимания этих процессов будет зависеть ваша жизнь на Скай-Элайн.

Несколько учеников захихикали, и Элля почувствовала, как краснеет от смущения и злости.

– Вообще-то, доктор Пеннингтон, – неожиданно для себя ответила она, – вы говорили о гипотезе биологической совместимости земных растений с почвенным составом Скай-Элайн. Но в ваших расчётах не учтён возможный минеральный дисбаланс из-за различий в магнитных полях планет.

В аудитории воцарилась тишина. Доктор Пеннингтон моргнул, явно не ожидав такого ответа.

– Это… верное замечание, мисс Нейрит, – неохотно признал он. – Хотя магнитные поля имеют второстепенное значение по сравнению с химическим составом почвы.

– Не согласна, – Элля выпрямилась, внезапно почувствовав прилив уверенности. – Исследования доктора Ишида на Эпсилон-4 показали, что магнитные поля влияют на ионный обмен в растительных клетках на 27% сильнее, чем предполагалось ранее.

Пеннингтон нахмурился:

– Где вы узнали об исследованиях Ишида? Они не входят в стандартную программу.

Элля прикусила язык, понимая, что выдала свои тайные исследования в корабельных архивах.

– Я… интересуюсь этой темой, сэр. Читаю дополнительную литературу.

Преподаватель выглядел скептически, но решил не развивать тему:

– Что ж, похвальное рвение. Но давайте вернёмся к нашей лекции…

Элля снова погрузилась в свои мысли, но теперь старалась делать вид, что внимательно слушает. Хотя информация о Скай-Элайн интересовала её – особенно в свете тайны проекта «Новая Земля» – методы преподавания доктора Пеннингтона вызывали у неё только скуку и раздражение.

После окончания лекции, когда остальные ученики поспешили на обед, Элля задержалась, собирая свои вещи. К её удивлению, к ней подошла профессор Зария Деламир – высокая темнокожая женщина с седеющими дредами и проницательным взглядом карих глаз.

– Интересное замечание о работе Ишида, Элля, – сказала профессор с лёгкой улыбкой. – Не многие студенты вашего возраста знакомы с его исследованиями.

Элля напряглась. Профессор Деламир преподавала ксенобиологию старшим группам и имела репутацию одного из самых требовательных и проницательных преподавателей центра.

– Спасибо, профессор, – осторожно ответила Элля. – Мне… просто интересна эта тема.

– Вижу, – кивнула Зария, изучающе глядя на девочку. – И, судя по вашим записям, вас также интересуют… автономные микророботы?

Элля быстро захлопнула свой планшет, на экране которого действительно была схема новой версии механических бабочек.

– Это просто набросок, – пробормотала она. – Для личного проекта.

– Впечатляющий набросок, – заметила Зария. – Особенно эта часть с нейроморфными адаптерами. Вы понимаете, что такая система способна к самообучению?

Элля уставилась на профессора с удивлением. Большинство взрослых либо не обращали внимания на её изобретения, либо считали их детскими игрушками. Но профессор Деламир не только заметила, но и оценила техническую сложность проекта.

– Да, – осторожно подтвердила она. – Я пытаюсь создать механизм, который сможет адаптироваться к различным средам.

Зария улыбнулась шире:

– Знаете, Элля, мне всегда казалось странным, как мало внимания уделяется техническому образованию младших групп. Все так сосредоточены на теории, но практические навыки… – она покачала головой. – Многие дети даже не знают, как работают системы жизнеобеспечения корабля, на котором они живут.

Элля не могла поверить своим ушам. Неужели взрослый человек, да ещё и преподаватель, разделяет её мнение?

– Я… я думала об этом, – сказала она, решаясь рискнуть. – На самом деле, профессор, я хотела поговорить с вами об одной идее.

– Я слушаю, – Зария заинтересованно наклонила голову.

– Что если организовать клуб юных техников? – Элля говорила быстро, боясь, что профессор потеряет интерес. – Мы могли бы изучать практические аспекты инженерии, работать над реальными проектами для корабля и будущей колонии. Я могла бы… делиться своими знаниями с другими детьми.

К её удивлению, Зария выглядела не просто заинтересованной – она казалась искренне воодушевлённой.

– Это замечательная идея, Элля! Я давно думала о подобной инициативе, но у меня не хватало времени организовать всё самостоятельно. – Она задумчиво потёрла подбородок. – Если вы готовы взять на себя основную работу, я могла бы выступить официальным куратором.

Элля не могла поверить своей удаче. Она ожидала долгих уговоров и сложных переговоров, но профессор Деламир сразу поддержала её!

– Конечно! Я уже составила предварительный план занятий и список проектов, – с энтузиазмом сказала Элля. – На самом деле, я уже говорила об этом с родителями, и они поддерживают идею, если вы согласитесь быть куратором.

– Отлично, – кивнула Зария. – В таком случае, предлагаю начать со следующей недели. Нам потребуется разрешение от администрации центра, но я возьму это на себя. А вы займитесь планированием первых занятий и привлечением участников.

– Спасибо, профессор! – Элля не могла скрыть радости. – Я не подведу вас!

– Я в этом не сомневаюсь, – мягко улыбнулась Зария. – У вас удивительный технический талант, Элля. Я заметила это на первой же лекции, когда вы исправили мою формулу метаболического обмена нексолитов. Такие умы нужно развивать, а не загонять в рамки стандартных программ.

Она посмотрела на часы:

– Мне пора на лекцию. Но давайте встретимся завтра после занятий, обсудим детали. И, Элля… – профессор понизила голос, – если вас интересуют исследования Ишида, у меня есть доступ к полному архиву его работ. Возможно, вы найдёте там что-то полезное для своих… личных проектов.

С этими словами она удалилась, оставив Эллю в состоянии радостного шока. Неужели на корабле наконец появился взрослый, который понимал и ценил её интересы? И не просто понимал, но был готов помочь.

Новость о создании клуба юных техников под руководством профессора Деламир разлетелась по образовательному центру «Атлас» с удивительной скоростью. К удивлению Элли, интерес проявили не только несколько известных ей «технарей», но и многие другие ученики, которых она раньше считала абсолютно равнодушными к инженерии.

К первому собранию клуба, которое было назначено через три дня после разговора с профессором, Элля подготовилась основательно. Она разработала программу занятий, подготовила демонстрационные материалы и даже собрала несколько простых устройств, которые можно было показать новичкам.

Ржавчик помогал ей с подготовкой, находя в корабельных архивах учебные материалы и предлагая идеи для проектов. Старый робот казался почти таким же взволнованным, как и сама Элля.

– Странно, – заметила Элля накануне первого собрания, работая над презентацией в своём убежище. – Я никогда не думала, что мне понравится учить других. Но теперь мне не терпится поделиться всем, что я знаю.

– Передача знаний – естественный этап когнитивного развития, – отметил Ржавчик, помогая сортировать детали для демонстрационных моделей. – Это не только социальный процесс, но и способ углубить собственное понимание предмета.

– Может быть, – согласилась Элля. – Но я всё ещё нервничаю. Что если они подумают, что я зануда? Или что мои проекты глупые?

– Статистически маловероятно, – уверенно сказал робот. – Твои технические решения демонстрируют высокий уровень инженерной интуиции и креативности. Они будут… впечатлены.

Элля улыбнулась, тронутая его поддержкой:

– Спасибо, Ржавчик. Жаль, что ты не можешь пойти со мной.

– Моё присутствие на официальных мероприятиях образовательного центра нарушило бы множество протоколов, – согласился робот. – Но я буду ждать здесь и готовить материалы для следующих занятий.

В день первого собрания клуба Элля пришла в выделенную им аудиторию на час раньше, чтобы всё подготовить. К её удивлению, там уже была профессор Деламир, устанавливающая дополнительное оборудование.

– А, Элля! – радостно воскликнула Зария. – Пришли пораньше, как я и ожидала. Помогите мне настроить голографический проектор, он барахлит с прошлой недели.

Элля быстро подошла к устройству и, осмотрев его, обнаружила проблему:

– Здесь сбилась калибровка оптического фокуса, – сказала она, доставая из своей сумки миниатюрный набор инструментов. – Я могу починить.

Профессор наблюдала с явным интересом, как ловко пальцы Элли манипулируют тонкими настройками проектора.

– Впечатляюще, – заметила она, когда устройство снова заработало. – Где вы научились такой точной настройке оптических систем?

– Я… много практиковалась, – уклончиво ответила Элля, не желая признаваться, что регулярно разбирала и собирала различное оборудование в своём тайном убежище.

– Ясно, – кивнула Зария с понимающей улыбкой. – Знаете, Элля, я заметила, что вы очень осторожны в разговорах о своих проектах. Это разумно…, но не всегда необходимо. Не все взрослые одинаковы.

Элля подняла глаза, изучая лицо профессора. В её проницательных глазах было что-то, вызывающее доверие, но годы непонимания со стороны родителей и других взрослых научили её осторожности.

– Я просто предпочитаю конкретные результаты разговорам, – осторожно сказала она.

– Понимаю, – кивнула Зария. – И уважаю такой подход. Но знайте, что если вам понадобится помощь или доступ к ресурсам для ваших… личных проектов, вы всегда можете обратиться ко мне.

Прежде чем Элля успела ответить, в аудиторию начали входить первые участники клуба, и разговор естественным образом перешёл к организационным вопросам.

К огромному удивлению Элли, на первое собрание пришло почти тридцать учеников разных возрастов – от младших, всего на год-два младше её самой, до старшеклассников. Некоторых она знала по образовательному центру, других видела впервые.

Когда все расселись, профессор Деламир вышла вперёд:

– Добро пожаловать в клуб юных техников! – начала она, обводя взглядом собравшихся. – Я рада видеть так много заинтересованных лиц. Прежде всего, хочу представить вам инициатора и главного организатора нашего клуба – Эллю Нейрит.

Элля, красная от смущения, вышла вперёд под взглядами сверстников.

– Элля продемонстрировала исключительные технические способности и выступила с идеей создания места, где все вы сможете развивать практические навыки инженерии и изобретательства, – продолжила Зария. – Я буду официальным куратором клуба, но основная программа будет разработана и проведена самой Эллей.

По аудитории пронёсся шёпот. Элля нервно сжала руки, опасаясь негативной реакции. Но к её удивлению, на многих лицах было скорее любопытство, чем скептицизм.

– Элля, – Зария жестом предложила ей начать, – расскажите всем о том, что вы запланировали для нашего клуба.

Сделав глубокий вдох, Элля шагнула вперёд. Первые секунды были самыми сложными – она чувствовала, как дрожит её голос. Но постепенно, говоря о том, что по-настоящему любила – о технике, изобретениях, инженерных решениях – она обрела уверенность.

– Наш клуб – это место, где теория встречается с практикой, – говорила она, демонстрируя на голографическом проекторе свои наброски и схемы. – Здесь мы будем не просто изучать, как работают устройства, мы будем создавать их своими руками.

Она показала несколько проектов, которые подготовила для первых занятий – от простых механических игрушек до более сложных устройств с базовым искусственным интеллектом.

– Каждый сможет выбрать проект по своим интересам и уровню подготовки, – продолжала Элля. – Мы будем работать как индивидуально, так и в группах. А в конце каждого семестра проведём выставку наших достижений.

По мере того, как она говорила, Элля замечала, как загораются глаза слушателей. Они задавали вопросы, предлагали идеи, с энтузиазмом обсуждали возможные проекты. Это было совсем не похоже на обычные занятия в образовательном центре, где большинство учеников сидели с отсутствующим видом, думая о чём-то своём.

– А можно будет создавать роботов? – спросил худощавый мальчик с торчащими во все стороны волосами, которого Элля знала как Марко Лаваля.

– Конечно! – воодушевлённо ответила она. – У меня уже есть несколько базовых моделей, которые мы можем использовать как основу.

– А как насчёт экологических проектов? – поинтересовалась серьёзная девочка в очках – Софи Чанг. – Что-то, что могло бы помочь в адаптации к новой планете?

– Отличная идея! – Элля быстро добавила это в свои заметки. – Мы могли бы разработать автономные системы мониторинга окружающей среды.

Вопросы и предложения сыпались со всех сторон, и Элля с удивлением обнаружила, что ей действительно нравится этот обмен идеями. Оказалось, что среди её сверстников было много тех, кто разделял её интересы, просто раньше у них не было возможности проявить себя.

К концу собрания был составлен план первых занятий, сформированы группы по интересам и распределены начальные проекты. Элля чувствовала непривычное воодушевление. Впервые с начала путешествия она ощущала, что делает что-то по-настоящему важное и интересное не только для себя.

Когда последние участники покинули аудиторию, профессор Деламир подошла к Элле с явным одобрением:

– Это было впечатляюще, Элля. Вы прирождённый лидер и педагог.

– Спасибо, профессор, – Элля всё ещё не могла поверить в успех. – Но без вашей поддержки ничего бы не получилось.

– Я всего лишь предоставила возможность, – мягко ответила Зария. – Всё остальное – ваша заслуга.

Она огляделась, убедившись, что они одни, и добавила тише:

– Кстати, я просмотрела те материалы Ишида, о которых говорила. И обнаружила кое-что интересное… о Скай-Элайн.

Элля мгновенно насторожилась:

– Что именно?

Зария покачала головой:

– Не здесь. Приходите завтра в мой кабинет после занятий. У меня есть информация, которая может вас заинтересовать.

С этими словами она оставила Эллю, полную вопросов и нового волнения. Что такого профессор обнаружила о их будущем доме? И почему она говорила об этом так таинственно?

В своё убежище Элля вернулась поздно вечером, уставшая, но полная энтузиазма. Ржавчик ждал её, уже подготовив несколько наборов деталей для будущих проектов клуба.

– Собрание прошло успешно, судя по твоему эмоциональному состоянию, – заметил робот, наблюдая за оживлённым лицом Элли.

– Даже лучше, чем я ожидала! – воскликнула она, плюхаясь на своё импровизированное кресло. – Тридцать человек, Ржавчик! И они действительно заинтересованы!

Она быстро рассказала о прошедшем собрании, о сформированных группах и планах на будущие занятия.

– Статистический успех значительно превышает прогнозируемые показатели, – заметил Ржавчик, что в его понимании было высшей похвалой.

– И это ещё не всё, – Элля понизила голос, хотя они были одни в убежище. – Профессор Деламир намекнула, что у неё есть какая-то важная информация о Скай-Элайн. Что-то, связанное с исследованиями Ишида.

Оптические датчики робота мигнули – признак повышенного интереса.

– Исследования Ишида в области экобиологии часто касались влияния искусственных факторов на естественные системы, – заметил он. – Включая терраформирование и его последствия для коренных экосистем.

– Точно! – Элля резко выпрямилась. – Как думаешь, может быть, профессор обнаружила что-то о планах терраформирования Скай-Элайн? Что-то, связанное с проектом «Новая Земля»?

– Это логичное предположение, – согласился Ржавчик. – Особенно учитывая повышенную секретность вокруг лаборатории «Генезис» и упомянутого проекта.

Элля задумчиво потёрла подбородок:

– Завтра я встречаюсь с профессором в её кабинете. Она обещала показать мне что-то важное.

– Рекомендую проявить осторожность, – предупредил Ржавчик. – Даже если профессор Деламир кажется союзником, мы не знаем её истинных мотивов или уровня вовлечённости в проект.

– Ты прав, – согласилась Элля. – Я буду внимательна. Но если она действительно на нашей стороне… это может быть прорывом.

Она повернулась к небольшому столу, где лежали модифицированные механические бабочки, готовые к операции по разведке.

– Кстати, как идёт подготовка наших шпионов?

– Все системы функциональны, – ответил Ржавчик. – Я усовершенствовал их камуфляжные возможности и увеличил время автономной работы. Они готовы к внедрению в вентиляционную систему лаборатории.

– Отлично! – Элля подошла к столу и нежно погладила одну из бабочек, которая тут же расправила свои металлические крылья. – Я думаю, нам стоит подождать с операцией до встречи с профессором. Возможно, её информация поможет нам лучше спланировать наши действия.