Социальные сети: Бэкенд
Название: Социальные сети: Бэкенд
Глава 1
Никто из нас не ожидал, что произойдет такой мощный выброс таинственной космической радиации. Где-то в глубинах космоса, словно переполненный чайник на раскаленной плите, взорвалась нейтронная звезда и, расплескав свою энергию по космосу как бутылку лимонада, смогла донести свой шлейф и до наших границ. Астрофизики только разводили руками – никогда прежде подобного не фиксировали. Никто не знал, что это за энергия и как она воздействует на наши приборы, но вся техника в миг погорела, все компьютеры, телефоны – всё вырубило к чертям собачьим. Плазменные панели, квантовые процессоры, сверхпроводники – всё превратилось в бесполезный металлолом за считанные секунды. Всплеск энергии бил короткими импульсами, и по прогнозу ученых такие импульсы будут атаковать нашу матушку Землю не один десяток лет с постоянным понижением, как назойливый телемаркетолог с угасающим энтузиазмом, но непоколебимой настойчивостью.
По сути, мы оказались запертыми и отрезанными от высокотехнологичных цифровых сетей, кремниевых микросхем и плат, будто Робинзон Крузо на необитаемом острове, только без пятницы и кокосов. Вместо лазерных проекторов – керосиновые лампы, вместо нейросетей – счёты и логарифмические линейки. Многим компаниям пришлось адаптироваться к новым условиям и создавать свои альтернативные компьютеры, используя старинные допотопные технологии.
Например, инженеры компании «ЛампБи» начали конструировать вычислительные машины на основе электронных ламп, как в 1950-х годах. Массивные металлические шкафы, наполненные мерцающими стеклянными колбами с тусклым оранжевым светом, заполнили офисные здания, превращая их в причудливые соборы из иной эпохи. Эти ламповые компьютеры занимали целые залы, грелись как печки и постоянно перегорали, но зато они могли работать даже при мощных выбросах космической радиации. Правда, скорость работы была такой, что пока выводилось «Здравствуйте», оператор успевал состариться лет на десять и уйти в декрет. В буквальном смысле, программисты седели на глазах, ожидая компиляции простейшего кода. Из-за жесткой политики компании «ЛампБи», весь мир вынужден был перейти на устаревшие ламповые технологии. Казалось, что мы вернулись в каменный век, только вместо дубинок у нас были лампы.
Конечно, мы скучали по удобству и скорости прежних цифровых устройств. Ещё вчера мир лежал на ладони – молниеносная связь с любой точкой планеты, бесконечные развлечения, информационные потоки, захлёстывающие сознание. А сегодня – скрипучие механизмы и раскалённые докрасна громоздкие устройства, требующие бесконечного внимания и ухода. Но необходимость заставила нас адаптироваться и искать новые решения. Человечество проявило удивительную изобретательность в этих экстремальных условиях. Мы поняли, что нельзя полагаться только на хрупкие микросхемы, нужно развивать и другие технологии, устойчивые к радиационным бурям, а не только сидеть сложа руки. Это был тяжелый урок, но он закалил нас и открыл новые горизонты для человеческой мысли…
Сегодня мне предстояло выйти на новую работу в Секретный отдел социальных сетей, да-да, именно туда я и попал после долгих скитаний в поисках работы. Я до сих пор не мог поверить своему счастью – получить такую должность в наши дни было всё равно что выиграть в лотерею, когда десять тысяч претендентов охотятся за единственным билетом. Этот отдел стал для меня спасительной соломинкой после того, как землю атаковали сгустки космической материи, и мы вынуждены были забыть о компьютерах и вернуться к старым добрым технологиям прошлого века.
Я пробовал устроиться во многие места – разнорабочим на ламповый завод, оператором механической бухгалтерской машины, даже пытался стать курьером и развозить сообщения на велосипеде. Мой послужной список за последние месяцы напоминал хаотические метания испуганной мыши по лабиринту – любая щель казалась спасением. Но зарплаты были мизерные, а условия – ужасные. Работодатели пользовались отчаянием людей, предлагая двенадцатичасовые смены за еду и возможность погреться у обогревателя. А тут вдруг такой шанс – Секретный отдел социальных сетей! Конечно, после того как вся цифровая инфраструктура рухнула, социальные сети уже не те, что раньше. Теперь это было похоже на какую-то странную пародию – обычная переписка и обмен фотографиями через почтовые отделения. Но я был рад любой работе с живым общением.
Чтобы попасть в этот закрытый отдел, мне пришлось пройти такую проверку, что проще было бы поступить в ФБР. Меня буквально вывернули наизнанку – проверили по всем базам, еще оставшимся на бумаге, изучили мою родословную вплоть до прабабушки, заставили сдать анализы и пройти 5 часов собеседования. Семь различных чиновников в потёртых, но идеально отглаженных костюмах с одинаковыми безжизненными глазами требовали от меня одних и тех же ответов, словно проверяя, не собьюсь ли я с заученной легенды. Казалось, они выудят из меня всю подноготную моей жизни вплоть до того, сколько раз я в детстве отбирал пончики у соседнего парнишки, страдающего последней стадией ожирения.
Наконец, после многочисленных собеседований я уж было подумал, что меня просто разводят, передавая друг другу мою анкету. Моё досье успело облететь, кажется, все кабинеты их бюрократического лабиринта, становясь всё толще от бесконечных пометок и комментариев красными чернилами. Может, это был какой-то посвятительный ритуал для новичков? Но мне слишком нужна была эта работа, чтобы сдаваться. После того, как весь мир рухнул из-за космического апокалипсиса, найти хоть какую-то нормальную работу в нашем городе было почти невозможно.
Поэтому я продолжал рассылать свои «цифровые» резюме, то есть обычные записки, по всем знакомым, а также развешивать их на досках объявлений возле домов. Я стал настоящим экспертом по изготовлению самодельных объявлений – каждое утро вооружался карандашом и линейкой, выводя аккуратные буквы на пожелтевшей бумаге. И вот, кажется, мои мучения увенчались успехом – сегодня я выхожу в свой первый рабочий день! Надеюсь, это не очередной тест на прочность, а настоящая работа моей мечты!
Мне позвонили ближе к обеду. Я откинул трескучее одеяло и подошел к старому потертому настенному телефону на проводах. Его потрескавшийся бакелитовый корпус вызывал странную ностальгию по временам, которые я никогда не застал. Теперь большая часть людей использовала такие древние допотопные штуки вместо смартфонов – кто не мог себе позволить ламповый мобильный телефон.
– Крюгер, здравствуйте! В общем, мы рассмотрели вашу заявку в нашу компанию «FriendConnect» и готовы…
– Нет, нет, нет! Я больше не выдержу еще одного собеседования, хватит уже с меня! – перебил я собеседника, чуть не свалившись от неожиданности. Трубка в моей руке задрожала, как живая, словно передавая изумление человека на другом конце провода. Голос на том конце провода застыл…
– Эммм, вы не так все поняли. Мы вас берем на работу! Сможете сегодня подъехать в центральный офис?
Я онемел… Время словно остановилось, а воздух в комнате сгустился до состояния желе. Меня взяли? Да быть того не может! Я ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не сплю. Ай! Чёрт, это не сон.
– Ммм… да… Во сколько? – еле выдавил я сквозь пересохшее от волнения горло.
– Мы вас ждем в три часа. Пожалуйста, не опаздывайте, у нас этого не любят…
– Хорошо, я понял…
Я положил трубку, стоя в тишине… Взяли! Меня взяли! Сердце колотилось как сумасшедшее, гоняя кровь по венам с такой скоростью, что у меня закружилась голова. В голове крутилась целая кипа вопросов, но все это уже не имело значения. Меня взяли на работу! Я стоял, широко улыбаясь и не веря своему счастью. Наконец-то мои мечты сбываются! Я буду работать в легендарной компании «FriendConnect», в самом секретном отделе! Это лучшее, что могло со мной случиться после всего пережитого.
Я тут же принялся собираться, чтобы успеть в офис к назначенному времени. Как ураган, я носился по комнате, выдёргивая из шкафа свой единственный приличный костюм, судорожно пытаясь вспомнить, куда я положил начищенные до блеска ботинки. К сожалению, машины времени у меня не было…
В душе царил восторг и предвкушение. Я готов был приступить к новой работе и доказать, на что способен. Пусть это будет непросто, ведь придется осваивать архаичные технологии в стиле печатных машинок и голубей-почтальонов. Но я не сомневался – моя мечта сбылась, и теперь меня ждет интересное и важное дело. А главное – зарплата, на которую я наконец-то смогу купить новые носки!
Выскочив на улицу, я, едва застегнув штаны и наспех натянув рубашку с пиджаком и галстуком – тугим узлом, который лишь отдалённо напоминал «Виндзор», буквально вывалился из своей обшарпанной квартиры, на ходу впрыгивая в ботинки. Мой дедовский велик с покореженными педалями и проржавевшей рамой жалобно скрипнул, когда я на него запрыгнул. Я едва удержал равновесие – эта развалюха явно не была рассчитана на мои забеги.
Пришлось крутить педали изо всех сил, чтобы тронуть эту тяжеленую конструкцию с места. Мои икры горели огнём, лёгкие работали как прохудившиеся кузнечные меха. Колеса жалобно скрежетали, норовя застрять в каждой канаве. Я пыхтел как паровоз, взбираясь на крутой холм. Пот заливал глаза, скатывался по спине под рубашкой, портя мой идеально выглаженный вчера костюм. Казалось, этот велик вот-вот рассыплется на части прямо подо мной.
Наконец я добрался до места назначения, весь взмокший и запыхавшийся. Моё лицо приобрело цвет спелого помидора, а торчащие волосы напоминали гнездо растрёпанной вороны. Передо мной высилось здание компании «FriendConnect». Это громадное сооружение напоминало древнюю крепость, с его мрачными стенами из темного стекла. Оно словно зависло между эпохами – архитектура начала двадцать первого века, но с отчётливыми следами постапокалиптической модернизации. На самом верху красовалась огромная спутниковая тарелка, будто инопланетный корабль приземлился на крыше.
Я с трепетом смотрел на эту грозную крепость знаний и технологий. Внутри что-то сжалось от волнения и предвкушения. Где-то там, за стеклянными стенами, хранились ответы на все вопросы, возникшие после космической катастрофы. И теперь я стану частью этого мира… если, конечно, допру до входа живым на своем покореженном велике.
– А вот и вы! Рад вас видеть в добром здравии! – донесся до меня знакомый голос, с которым я уже имел удовольствие пообщаться сегодня утром по телефону.
Ко мне спешил усатый мужчина небольшого роста с пышной рыжей, как у лисицы, бородкой. На нём был удивительно опрятный серый костюм, который, казалось, пережил апокалипсис гораздо лучше, чем большинство людей.
– Карл, рад приветствовать вас лично! – он протянул свою влажную ладонь для рукопожатия. Я ответил на приветствие, стараясь скрыть своё отвращение – ощущения были такие, словно я сжимал склизкую лягушку.
Мужчина достал из нагрудного кармана мятый платок и вытер им свои руки, оставив на ткани подозрительные разводы.
– Прошу за мной, уважаемый! – сказал Карл, приглашая меня легким поклоном проследовать за ним внутрь здания. Его спина выпрямилась, придавая походке почти военную чёткость, в которой угадывалась многолетняя привычка соблюдать протокол.
Через минуту мы подошли к пункту контроля безопасности, где нас встретил угрюмый охранник с дубинкой. Его массивная челюсть, казалось, была создана природой специально для того, чтобы внушать трепет посетителям.
– Вам нужно заполнить вот эти документы и пройти небольшое тестирование из 50 вопросов, – буркнул он, суя мне стопку бумаг толщиной с кирпич.
– Но мы же можем опоздать! – удивился я с нотками паники в голосе.
– Не беспокойтесь, я заранее перенёс время встречи, чтобы учесть оформление, – успокоил меня Карл.
Я с трудом сдерживал раздражение, глядя на абсурдные вопросы в анкете, которую мне протянул Карл. Моя рука уже заранее ныла от предстоящего писательского марафона. Но ради получения этой работы пришлось стиснуть зубы и приняться за заполнение странного опросника.
«Возраст вашей собаки?» – с недоумением прочитал я первый вопрос.
– Простите, но у меня нет собаки, – осторожно заметил я. – Что здесь следует указать?
– Пишите «до года», – бесстрастно ответил Карл, поглаживая свою густую бороду с видом человека, привыкшего к нелогичным вопросам.
– Но как же так? Я ведь только что сказал, что собаки у меня нет, откуда я возьму её возраст? – искренне удивился я.
– Неважно, пишите, что вам говорят, – строго сказал Карл, и кончики его рыжих усов дрогнули как антенны насторожившегося насекомого.
Я исподлобья взглянул на своего провожатого, но выбора не было – пришлось изобразить возраст несуществующей собаки.
Так продолжалось с каждым вопросом. Карл заставлял меня отвечать полную чушь – описывать хобби, которых у меня нет, выбирать любимый цвет из пяти нелепых вариантов и даже указывать свою «гендерную принадлежность».
Когда я дошел до предпоследнего вопроса, то в изумлении зачитал его вслух: «Ваша гендерная предрасположенность?»
Я поднял глаза на Карла с видом человека, утратившего последние крохи терпения.
– Извините, но это слишком очевидный вопрос, – ответил я.
Усатый провожатый развёл руками и улыбнулся:
– Ничего страшного, просто укажите кратко, как считаете нужным.
Мне очень хотелось ответить ему какой-нибудь колкостью, но я просто черканул слово «мужчина» и поспешил закончить эту абсурдную анкету…
Спустя полчаса изнурительного заполнения бесконечных анкет и тестов мои пальцы уже сводило судорогой. Перед глазами плыли строчки и квадратики для галочек, а в голове звенела какофония бессмысленных вопросов.
– Отлично, теперь заполните вот эти формы безопасности и стандартный психологический тест, – бодро сказал Карл, суя мне очередную стопку бумаг толщиной с телефонный справочник.
Я опустил руки и в ужасе вытаращил глаза.
– Что, еще больше формуляров? Разве мало того, что я уже заполнил? Что вам еще нужно? Анализ крови? Отпечатки пальцев? Образец ДНК?
– Не волнуйтесь, осталось совсем чуть-чуть, – успокоил меня Карл. – Всего пара листков на проверку правомерности ваших ответов, и мы сможем пройти дальше.
– Правомерности чего? – я был в полном недоумении и уже начинал подозревать, что попал в какое-то секретное подразделение КГБ, а не в компанию социальных сетей.
– Ну, мы ведь не можем допустить, чтобы вы писали что-то противозаконное или подрывное прямо у нас на глазах? Понимаете, формальности, – Карл развел руками с виноватой улыбкой человека, который сам не верит в то, что говорит.
Он передал мои заполненные бумаги подошедшему юристу с каменным лицом. Тот выглядел как ходячий манекен – идеально выглаженный костюм с иголочки, безупречно прилизанные волосы и полное отсутствие мимики. Он внимательно изучил мои каракули, а потом, нахмурив брови, быстро что-то нацарапал в блокноте.
– У вас проблема с ответом в пункте 24, где вы указали, что цените в людях открытость и гуманность. Это явный конфликт с политикой нашей компании, – сурово произнес он тоном судьи, зачитывающего смертный приговор.
Я опешил.
– Простите, но разве открытость и гуманность – это плохо? Я не понимаю, в чем проблема… Может быть, я неправильно понял вопрос?
Карл достал блокнот с квитанциями и, взяв у меня ручку, принялся что-то увлеченно писать, сосредоточенно высунув язык, как ребенок, рисующий каракули.
– Вот, держите, уважаемый! Этот штраф нужно оплатить в течение суток, иначе начнутся пени, – торжественно произнес он, вручая мне листок с чем-то, что смутно напоминало официальный документ.
– Штраф?! Да я ведь еще даже толком не устроился, откуда у меня долги?! Это какая-то ошибка! – воскликнул я в ужасе, разглядывая квитанцию с трёхзначной суммой, от которой захватывало дух.
– Ну что вы, никакой ошибки! Это такой новый мотивационный прием – штрафуем сотрудников заранее, чтобы они старались избегать проступков в будущем! Если оплатите быстро, скидка 49%, – подмигнул Карл с таким видом, будто предлагал мне выгодную сделку века.
Я чуть не поперхнулся от возмущения. Воздух застрял в лёгких, а пальцы судорожно сжали квитанцию до хруста. Ну и заведение! Штрафуют еще до официального трудоустройства. Ладно, ради работы мечты можно и потерпеть.
Дальше Карл предупредил меня о вездесущих камерах слежения. Хотя тут же добавил шепотом, что на самом деле их почти нет – это так, чтобы напугать новичков!
«Интересные у них методы воспитания персонала», – подумал я.
Вдруг мимо нас протащили огромную ламповую кинокамеру.
– О, вот видите – это наша система наблюдения! Можете помахать объективу! – радостно сообщил Карл с неподдельным энтузиазмом ребёнка, показывающего новую игрушку.
Я осторожно заглянул в видоискатель. Там я увидел красное от натуги лицо оператора, который при виде нас вжался в стенку и закрутил ручку камеры с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь.
Дверь открылась, и я попал в огромный вестибюль компании, где было множество дверей и табличек на них. Помещение напоминало огромный улей – сотрудники сновали туда-сюда с бумагами, папками и какими-то странными устройствами в руках, напоминающими гибрид печатной машинки и кассового аппарата.
– Итак, мистер Крюгер, коротко я вам расскажу про наши отделы и введу в курс дела. Вы же знаете вашу специфику работы? – спросил Карл, вопросительно приподняв рыжую бровь.
– Пока что нет, – честно признался я, стараясь не выглядеть слишком растерянным.
– Ах да, чуть не забыл – у нас всё засекречено и не разглашаемо, такое… – При слове «секретно» наш режиссёр в углу комнаты спохватился и с энтузиазмом вновь возобновил вращение плёнки в камере.
– Итак, начнем. Ваша задача, так как вы пока у нас стажер, контролировать не слишком активного пользователя. Мы для старта дадим вам… Вот… – Карл нервно взял со стола несколько листов и прочёл: – Китен Гриф, 32 года, угу… не женат… Ага, вот… Публикует в день не более 3 постов. Идеально, держите. – Усатый провожатый протянул мне листок с досье моего новоиспеченного подопечного.
Я взял листок и начал пристально изучать анкету. В ней содержались удивительно подробные данные о человеке – вплоть до его любимых блюд и времени, когда он обычно ложится спать. Я немного слышал, не говоря вслух того, что почти весь город знает, что они тут не только дорабатывают обновления в социальных сетях, но еще и осуществляют контроль и стабильную бесперебойную работу всех систем.
– Так что вы делаете? – спросил я, стараясь прояснить суть моей работы.
– У нас задача помогать пользователю и направлять его, – ответил Карл с таинственной улыбкой.
– Вот тут у нас отдел антирекламы. Здесь мы контролируем каждое записанное голосовое слово человека. Мы отбиваем на магнитных табличках все диалоги и складываем в отдел архива голосовых сообщений.
– Ваша задача – за 10 дней стажировки выучить каждый отдел и дружно работать с ними! – провозгласил Карл с интонацией армейского сержанта.
– Отдел репостов – тут вам нужно будет, получив заявку на репост, переписать ее на вот эту матрицу и отнести в отдел фильтра обработки. Если они не против, вы должны репоснуть его, зайдя в камерную комнату дорепостов.
– Простите, что за комната? – переспросил я, чувствуя, как мой мозг отказывается воспринимать этот поток абсурдной информации.
– Дорепосты. Эта комната… – И Карл открыл маленькую дверь, за которой сразу же обнаружился стеллаж с секциями и ламповыми циферблатами.
– Набираете вот здесь цифры id вашего подопечного, вставляете блок репоста вооот сюдаааа и квитанцию разрешения вот сюда, – пояснил он и указал на маленькую щель, куда мог поместиться тонкая полоска кассового чека. – Ну а затем тянете вот этот рубильник вниз и ждете, пока прозвенит гудок. – Карл также указал на огромный рубильник с красным круглым наконечником и громкоговоритель наверху.
– Ну и, пожалуй, все…
– А это отдел сердечек, ну или лайков.
– Давайте объясню, как они ставятся. Предположим, вашему пользователю понравилась фото, и он решил поставить лайк. Как только он нажимает кнопку, у нас вот тут в углу срабатывает сирена, – он указал на красную мигалку. – Вообще она на много чего срабатывает, – Карл поскрёб бороду, призадумавшись, – ну да ладно, в общем, как красная лампочка замигает, сразу в табло укажете причину «лайк», и мы вот тут получаем id картинки и несем на сверку, все также в отдел правонарушений…
– То есть все, что произошло, мы несем сначала в юридический отдел, потом в отдел контроля и безопасности, и только потом одобряем? – уточнил я, стараясь скрыть недоумение в голосе.
– Да, да, все верно, – подтвердил Карл, облокотившись локтем на рубильник, и снова почесал бороду.
– А сколько человек я должен буду мониторить? – поинтересовался я, представляя, как буду разрываться между десятками пользователей.
– Всего одного.
– Как, одного? – воскликнул я, не веря своим ушам.
– Да, верно, всего одного. У нас за каждым пользователем закреплен один суфлер социальной сети. По сути, ваша основная задача – фильтровать весь трафик вашего социального партнера и отдавать в обработку.
– Вот ваша основная операторская, где, собственно, вы и будете работать.
– Простите, а как же обед? – спросил я, внезапно осознав, что никто ещё не упомянул о таких прозаических вещах.
– Ах да, обед… У нас положен перекус. Вот в эту щель вам подадут компот и ваш пюре-суп или рыбные отбивные, что там у нас в меню, я не помню, но вот тут… – он прищурился и выпрямил висевший в углу смятый кусок листа, выцветший от времени и пожелтевший от старости. – Да, точно, рыбный суп и грибной салат.
– Ну а теперь устраивайтесь поудобнее, и вот ваши инструкции, – Карл дунул в угол комнаты, сбив клубы пыли, и протянул мне старинные пять фолиантов с инструкциями использования систем. – Желательно до обеда ознакомиться…
– Да, эмм, тут читать неделю… – заметил я, оценивая толщину манускриптов.
– Вы бегленько… Потом погрузитесь полностью.
– Хорошо, – я положил стопку книг и уселся на скрипучий стул. Карл развернулся и посеменил прочь, оставив меня с моими мыслями и кучей бумаг. Устроившись поудобней и достав яблоко, я надкусил его и развернул первую книгу «Инструкция по кибер-безопасности»…
Я сидел в тишине, ничего не происходило, хотя на ламповом дисплее мигала точка, указывающая, что мой юзер с Id546565 в сети, и тут я увидел, как загорелась красная круглая кнопка с надписью «юзер пишет пост». Он что-то сейчас выдаст, подумал я. Блин, ну хоть что-то интересное будет сегодня, я уже полчаса ничего не узнал о своём юзере, и тут загорелась зелёная кнопка с надписью «пост опубликован, распечатать?» Я надавил на толстющую клавишу, и из матричного принтера с визгом полезла тонкая глянцевая бумага, какую часто используют в больнице при проверке сердца пациента, ну а тут проверяли душу юзера. Лист пискнул и выскочил, упав на пол. Я поднял его и увидел одну единственную фразу: «я посрал».
– Господи, он что, это написал на своей стене? – пробормотал я вслух. Тут я услышал щёлканье, и в углу панели прибора загорелась клавиша «черновик».
– А, то есть он это в черновик добавил, – с облегчением выдохнул я. Надпись на дисплее гласила: «проверить данный черновой пост на правомерность и отправить юристу?» Я поёжился, подумав, зачем такое вообще проверять, да еще и в заметках… Но нажав клавишу «отмена», я прочитал фразу: «при сокрытии важной информации на вас будет наложен административный штраф и выговор на работе. Подтвердить или подготовить юристу отчет?» Я застыл. Что же делать – рискнуть работой и проигнорировать данный пост или все-таки отдать юристу?.. Я колебался, но, понимая, что я первый день на работе, и какую мне, как ни странно, еще не очень хотелось терять, я нажал «подготовить юристу». Тут же услышался писк принтера, и из него выполз кусок бумаги. Я оторвал его по перфорации и увидел писанину, напоминающую азбуку Морзе, и внизу приписку: «сообщение пользователя защищено от взлома тройным методом шифрования, мы беспокоимся о приватности жизни наших клиентов», и дальше дописка: «для дешифрации отнесите данное сообщение в юридический правомерный отдел». Делать было нечего, и я вышел из комнаты, открыв бункерную скрипящую дверь из чугуна и меди.
Тем временем
Китен принес телефон в ремонтную мастерскую. На днях тот вырубился на самом интересном звонке и отказался больше включаться.
– Мда… Похоже, у вас тут, сударь, накрылся процессор, выгорел в ухнарь, – резюмировал мастер, открыв корпус и поковыряв плату. – Модель у вас шустрая, я смотрю. Посмотрим, что из процессоров есть в наличии, – сказал он и достал несколько микросхем. – Есть вот такая модель, но она старше на несколько поколений, а новый – сколько ждать? Ну, где-то 3 недели, если повезет.
Китен понимал одно – телефон ему нужен, и чем быстрей, тем лучше. Он не так часто пользовался им, ему по сути, кроме как нескольких приложений в социальной сети да блокнота, ничего не было нужно от него.
– Так говорите, тормозить будет?! – спросил Китен, размышляя, стоит ли мучиться несколько недель или можно и потерпеть.
– Ну, если в игры играть будете, то да… – ответил мастер, разглядывая плату.
– Понял… Ставьте, что есть. Через сколько я смогу его забрать? – решился Китен.
– Через пару часов будет готов, – ответил ремонтник и принялся колупаться с предыдущим заказом.
– Отлично, и новый закажите, я позже поменяю.
– Окей, сделаем, – и ремонтник черканул себе в блокноте пометку, не отрываясь от ремонта.
Китен вышел на улицу, размышляя о предстоящих неудобствах. Но выбора не было – в наше время без телефона как без рук, особенно если работаешь из дома.
Через три часа
– Чёрт, блин, чёрт! Моя соц сеть дико тормозила после замены процессора, даже поставленные лайки появлялись спустя тройку секунд и даже минут. Хорошо, что я заказал новый проц, сразу на этом корыте я точно далеко не уеду.
В углу соц сети замигала кнопка обновления. Я нажал ее, не раздумывая, и телефон тупо завис, а точнее, приложение. Вот черт…
Вернёмся к Крюгеру
Мой рабочий стол весь затрясло, в углу комнаты на маленьком круглом дисплее замигала надпись сквозь паутину и пыль: «обновление».
Что за обновление? У меня в инструкциях такого вообще нигде не было?
И тут раздался вой сирены. В комнату ворвался человек во всем черном и указал мне немедленно покинуть комнату. Я выбежал в просторный вестибюль, где царили суматоха и неразбериха. Мой коллега Майк тихо стоял возле механической кофе-машины и спокойно, крутя ручку, словно древний неандерталец, добывающий огонь, молол кофе и закидывал его в чайник. Я подошел к нему с недоуменными глазами.
– Майк, подскажи, что случилось? – спросил я, пытаясь перекричать шум сирены.
Мой коллега пожал плечами и небрежно бросил:
– Система обновляется… Давно такого не было, походу система не выдержит…
– Что за обнова-то? – спросил я?
– Ну, мы запилили апдейт и выкинули его в систему, и, видно, пользователи начали обновлять, а там баги есть, в итоге соц сеть тупо зависла…
Тем временем Китен был в отчаянии. Его приложение окончательно зависло на экране обновления. Он понимал, что придётся ждать новый процессор – этот явно не справлялся с нагрузкой. Китен решил написать в поддержку.
Я нашёл в углу под слоем пыли и грязи рубильник с надписью «поддержка».
Я нажал его, и тут в углу моей социальной сети, какую я чаще всего использовал как записную книжку, появилось какое-то сообщение. «Я из города такого-то», – что это за город? Я такого города не слышал даже… СоцАкроникс?
На моём экране появился странный запрос. Я нажал компостер билетов, пытаясь дешифровать сообщение и решить – принять или отклонить правомерность. Перфорированные дырочки на ленте, казалось, складывались в какой-то тайный код.
– Итак, познакомились? А сейчас позвольте показать вам наш отдел программистов по бэкенду и улучшению нашего офиса в целом. На плечах этих атлантов держится вся система! – с гордостью провозгласил Карл, снова появившись рядом со мной.
Я зашёл в помещение с мрачным освещением. За огромными установками и с большими кнопками сидели люди и пили кофе. Шум от щелканья клавиш печатающих машинок создавал огромную какофонию звуков и нескончаемые удары, словно маленькие молоточки тюкали по голове каждую долю секунды.
– Как видите, после всемирной катастрофы нам пришлось заменить удобные и компактные ноутбуки на ламповые сервера, – пояснил Карл с чувством особой гордости.
– Это я уже понял, а печатают они что? – спросил я, указывая на группу людей, энергично стучащих по клавишам.
– Ну как что? Пишут код нашей системы.
Один из программистов нажал пробел и, как я понял, отправил на печать свой новый код. Матричный принтер со скрипом отчеканил новое зашифрованное послание и выплюнул листок программисту.
– Ну а эти куда они потом листки отправляют? – спросил я.
– Как куда? В юридический отдел для сверки и рецензирования! – ответил Карл, словно это было самым очевидным фактом на свете.
– Что делают дальше с кодом сайта?
– Ну конечно! Юр отдел, отдел маркетинга и фокус-группа. При утверждении двух отделов…
Я прищелкнул языком. Профессиональный у них подход… – подумал я.
– Ну а долго это всё утверждают? – спросил я, наблюдая, как довольный программист затянулся сигаретой и сделал глоток черного нектара.
– В среднем неделю.
– Это что, он неделю и ждать будет?
– Верно, – кивнул Карл.
Я покачал головой. – Понятно…
Пышноусый сделал жест рукой и проводил меня в коридор. Я снова услышал шум вращения ручки, где в углу, спрятавшись от людских глаз, запускал свою 30-килограмовую камеру контроллер картинки, как я понял, так их тут называли…
– А это фронт-разработчики. Без них наши современные ламповые телефоны не смогли бы работать! – провозгласил Карл с таким видом, словно представлял королевскую семью.
Мой гид впустил меня в следующую дверь. Я ахнул, ощутив, что я попал в студию по рисованию картин. Везде валялась бумага и изрисованные пергаментные листы. Несколько мужчин с мольбертом набрасывали кисточкой узор на полотно. Присмотревшись, я увидел, что это сердечко.
– О! Ребята творят, так сказать, создают шедевры! – восторженно сказал Карл.
Усач подошел поближе и представил меня:
– Это наш новый стажер, будет работать под нашей эгидой.
Майк – парень с подвёрнутыми рукавами белоснежной рубашки и синими кляксами на воротнике – протянул мне руку.
– О, простите, забыл, я же рисовал, – спохватился он и, схватив полотенце, принялся вытирать руки, растирая синюю краску еще сильней.
– Ну, как вам тут у нас? – спросил он, повторно протянув уже относительно чистую руку.
– Интересненько, я бы так сказал…
– Понимаю вас, ну ничего, привыкните, – он положил мне руку на плечо и взбодрил, немного потрусив его.
– Будем надеяться, – ответил я, понимая, что удивить меня будет уже сложно…
– Кстати, вот работаем над новым дизайном лайков, – и он демонстративно показал мне свое творение и набросок на своем полотне.
– Интересно… И давно вы над этим работаете? – спросил я, разглядывая эскизы.
– О, где-то с месяц. Мы тут собирали фокус-группу, опрашивали, как изменить это сердечко и какой цвет лучше использовать.
– И как, успешно получили обратную связь?
– Ну конечно! Вот старый вариант, – Майк поднял один лист, а за ним следовал другой с почти идентичным сердечком. – А вот новый, – и он вытащил третий лист, сравнивая их между собой на вытянутых руках.
– Простите, Майк, я не вижу особо разницы? – признался я, щурясь и пытаясь уловить различия.
– Это все так говорят, а она есть! Смотрите, тут линия толще и угол в файзилях!
– В файзилях?.. – я поёжился от того, что не смог уловить тонкость работы фронтенд-разработчика высшего уровня! – Ну конечно, теперь я увидел, – соврал я. Действительно, чем-то все-таки они отличались…
Усатый гид с восхищением и блеском в глазах проговорил мне:
– Вот видите? Это талант! У нас работают только такие люди, других мы не берем!
– А вот наша серверная, – с волнением произнес пышноусый, – но я вам ее не могу показать, так сказать, уровень высокого доступа, ну и форму запроса надо заполнить на 12 листов.
– Нет, только не форму! – ответил я, всем видом показав, что это мне уж точно неинтересно.
– Ну и отличненько! – радостно заключил Карл, не замечая иронии в моём голосе.
И в этот момент я не мог даже представить, в какую странную кроличью нору я только что провалился и какие сюрпризы ждали меня дальше в этом причудливом мире «FriendConnect»…
Глава 3
Мой первый рабочий день в «FriendConnect» подходил к концу, и я уже чувствовал себя так, будто прожил здесь целую вечность. Голова гудела от невообразимого количества абсурдной информации, которая обрушилась на меня подобно информационному цунами. После того как затих вой сирен, возвещающих об окончании режима «обновления», мы вернулись к нашим рабочим местам. Мой стол всё ещё слегка подрагивал, словно отходя от пережитого шока.
– Что это вообще такое было? – спросил я у проходящего мимо Майка, который невозмутимо жевал бутерброд, словно ничего экстраординарного не произошло.
– А, это? Обычное дело – системные обновления, – пожал плечами он. – Иногда бывает и похуже. В прошлом месяце во время большого апдейта у нас Петрович из отдела хэштегов пропал – вышел в туалет во время обновления и… – Майк сделал драматическую паузу и провёл ребром ладони по горлу. – С тех пор никто его не видел. Говорят, его код стёрло.
– Его код? – я непонимающе уставился на Майка.
– Ну да, каждый из нас – это по сути просто набор параметров и функций, – Майк понизил голос до шёпота. – Но ты этого от меня не слышал, понял? Официальная версия – Петрович уволился по собственному желанию.
Он подмигнул мне и пошёл дальше, оставив меня в полном недоумении. Что за бред? Код? Параметры? Может, это какой-то местный корпоративный сленг или розыгрыш, которым развлекаются за счёт новичков?
Я вернулся к своему рабочему месту, намереваясь продолжить изучение фолиантов с инструкциями, но не успел я открыть первую страницу, как красный индикатор активности моего подопечного Китена снова загорелся. На экране высветилось сообщение: «Пользователь пытается написать в техподдержку. Требуется одобрение».
Вот тебе и отголоски недавнего сбоя, подумал я, нажимая кнопку «Просмотр». На экране появилось сообщение Китена:
«Уважаемая техподдержка! После последнего обновления мое приложение полностью зависает. Это невыносимо! Я потратил кучу денег на ваш сервис, а он работает хуже старого дисковод… блять, оно опять завис»
Сообщение обрывалось на полуслове – похоже, приложение действительно вылетело в самый неподходящий момент. Я ухмыльнулся, представив, как Китен ругается на другом конце виртуальной связи. Бедный парень, кто бы мог подумать, что его проблемы с телефоном создадут такой переполох в целом отделе корпорации.
Я нажал кнопку «Одобрить», и тут же выскочило новое окно: «Выберите стандартный ответ пользователю». Передо мной развернулся список из нескольких десятков шаблонных ответов, ни один из которых не соответствовал реальной проблеме Китена. Они все были в духе:
«Уважаемый пользователь! Мы ценим ваше обращение. Попробуйте выключить и включить устройство. С уважением, команда поддержки FriendConnect»
Или:
«Уважаемый пользователь! Проблема находится на вашей стороне. Приобретите новое устройство. С уважением, команда поддержки FriendConnect»
Я был в тупике. Неужели нельзя просто написать человеку нормальный ответ? В конце концов, я выбрал наиболее нейтральный вариант:
«Уважаемый пользователь! Приносим извинения за временные неудобства. Наши специалисты уже работают над решением проблемы. Благодарим за терпение. С уважением, команда поддержки FriendConnect»
Нажав «Отправить», я откинулся на спинку стула, чувствуя некоторое удовлетворение от выполненной работы. Однако вместо подтверждения отправки система выдала новое сообщение: «Ответ отправлен на юридическую проверку. Ожидаемое время ответа: 1-3 рабочих дня».
– Что?! – я не сдержал возгласа. – Какие ещё три дня?! Человек ждёт помощи прямо сейчас!
– Стандартная процедура, – раздался за моей спиной голос Карла, заставивший меня подпрыгнуть от неожиданности. Он словно материализовался из воздуха. – Нельзя допустить, чтобы компания взяла на себя юридические обязательства или признала вину. Каждое слово должно быть проверено, взвешено и одобрено.
– Но это же просто извинение за технический сбой, – возразил я. – Что тут проверять три дня?
– О, вы удивитесь, коллега, – усмехнулся Карл, поглаживая свою рыжую бороду. – В прошлом году один наш сотрудник написал пользователю «Мы исправим это в ближайшее время», и нас чуть не засудили за невыполненное обещание, когда проблема решилась только через неделю. С тех пор – никаких конкретных обещаний, только обтекаемые формулировки.
Я вздохнул, понимая бессмысленность спора. В этой компании, похоже, бюрократия была возведена в абсолют. И это было не просто раздражающим – это казалось абсурдно неэффективным.
– Кстати, не забудьте заполнить форму отчёта о рабочем дне, – Карл положил на мой стол очередную стопку бумаг. – Нужно подробно описать все действия, которые вы совершили за день, с указанием времени, цели и результата.
– Даже поход в туалет? – съязвил я, но, увидев серьёзное выражение лица Карла, осёкся. – Вы же не серьёзно?
– Разумеется, туалетный лист заполняется отдельно, – с абсолютно невозмутимым видом пояснил Карл. – Это форма T-28B, она лежит в мужском туалете слева от рукомойника. Не забудьте заполнить её перед уходом.
Я уже перестал удивляться. Эта компания оказалась не просто странной – она была настоящим памятником бюрократическому абсурду. Но работа есть работа, особенно в наши тяжёлые времена, так что я молча кивнул и взял отчётные формы.
Время близилось к концу рабочего дня, когда мой ламповый монитор внезапно замерцал, а затем погас на секунду. Когда экран снова засветился, я увидел на нём странное сообщение:
«ТЫ ЖИВЁШЬ В ИЛЛЮЗИИ»
Я протёр глаза. Что за чертовщина? Сообщение исчезло так же внезапно, как и появилось, сменившись обычным интерфейсом. Может, показалось? Или это какой-то глюк в системе после недавнего обновления?
– Эй, ты видел это? – я повернулся к сидящему неподалёку коллеге, тощему парню в очках, чьего имени я ещё не знал.
– Что именно? – он оторвался от своего монитора с явным нежеланием.
– Сообщение на экране. Что-то про иллюзию.
Парень в очках резко побледнел и нервно огляделся.
– Тихо ты! – прошипел он. – Не говори об этом вслух! Особенно при… – он выразительно дёрнул головой в сторону оператора камеры, который как раз неуклюже менял плёнку в своей громоздкой аппаратуре.
– Что происходит? Что это было? – спросил я шёпотом.
– Не здесь, – пробормотал он. – Встретимся после работы. Я буду ждать тебя у остановки, в квартале от офиса.
С этими словами он отвернулся и демонстративно громко начал стучать по клавишам, будто мы никогда не разговаривали. Моё любопытство разгорелось не на шутку. Что за тайны скрывает эта странная компания? И стоит ли вообще доверять этому нервному парню?