Инспектор Мяу. След когтя

От автора и Инспектора Мяу

Если вы читаете эти строки, значит, решили погрузиться в одно из самых запутанных дел моей практики. Я не виню вас – в конце концов, кто может устоять перед тайной, шёлком лжи и блеском драгоценностей, исчезающих в темноте?

Меня зовут Инспектор Мяу. Я не ношу значков, не работаю на полицию и не терплю шум. Я работаю один. Ну, почти один – иногда помогает юный помощник Когтик, но это другая история. Главное – я всегда нахожу ответ. Даже если он прячется под подушкой из бархата или шевелится за шторами фальшивых алиби.

Дело “Слезы Сфинкса” началось, как и многие другие – с позднего звонка, дрожащего голоса и запаха страха, пропитанного дорогими духами. Я знал, что эта история не будет простой. Когда певица плачет, а брошь исчезает без следа – знай, кто-то очень хорошо знает, как замести лапы.

В этой книге вы прочтёте не просто хронологию событий. Это – моя память, мои размышления, мои наблюдения. Я не всегда был прав с первого взгляда. Но я всегда чувствовал правду. Она пахнет по-особенному – смесь кофе, пыли и несказанных слов.

Если вы решите идти со мной до конца, приготовьтесь. Вам придётся сомневаться во всех, даже в самых пушистых. Особенно в них.

С уважением,

Инспектор Мяу

(да, тот самый)

Пропажа

Престижный район Верхний Усатов считался самым безопасным уголком Кэтсбурга. Мощёные улицы были вычищены до зеркального блеска, витрины магазинов сверкали, а у каждого дома высились ухоженные живые изгороди, постриженные в замысловатые формы. Здесь жили самые уважаемые кошки города – богачи, звёзды сцены, владельцы сырных заводов и коллекционеры редких рыбных деликатесов.

Именно здесь, в роскошном особняке певицы Джози Мурлыки, совершилось дерзкое преступление.

Было раннее утро, когда к воротам особняка подъехала чёрная машина с золотыми буквами "Мяу и Партнёры" на боку. Из неё, неспешно потягиваясь, выбрался инспектор Мяу. Его густая серая шерсть была безупречно приглажена, на носу поблёскивали старомодные очки в тонкой оправе. Он выглядел спокойно, почти лениво, но взгляд янтарных глаз был сосредоточен и насторожен.

Навстречу ему выбежала сама Джози Мурлыка – стройная абиссинская кошка с мехом цвета тёплого золота. Она была без привычных украшений и сценических перьев; её уши дрожали от волнения, а пушистый хвост нервно подёргивался.

– Инспектор Мяу! – взмолилась она. – Только вы можете мне помочь! Моё сокровище… моя "Слеза Сфинкса" исчезла!

"Слеза Сфинкса" – знаменитая брошь в виде капли чистейшего голубого алмаза, оправленная в белое золото, – стоила баснословных денег и была известна во всём Кэтсбурге. Её история тянулась ещё со времён древних египетских кошек-фараонов, и брошь считалась чуть ли не талисманом удачи.

Инспектор Мяу ничего не ответил. Он лишь кивнул и скользнул внутрь особняка.

Холл встречал гостей роскошью: ковры ручной работы, картины с портретами кошачьих предков, мерцающие люстры. Джози провела его в зал с сейфом – огромную комнату, уставленную антикварной мебелью. В центре стоял массивный сейф с бархатной обивкой внутри.

Дверца сейфа была открыта настежь. Никаких признаков взлома. Никаких следов грязных лап на полу. Всё выглядело безупречно – за исключением одного.

На внутренней поверхности бархатной обивки был едва заметен тонкий, почти изящный след когтя. Как лёгкое царапание – будто кто-то хотел не открыть сейф грубой силой, а оставить аккуратный, почти незаметный автограф.

Инспектор Мяу приблизился к сейфу. Он щурился, вдыхая запахи, изучая каждый миллиметр пространства. Его чувствительный нос улавливал лишь тонкий аромат жасминового мыла, которым пользовалась хозяйка, и лёгкий шлейф дорогого сыра с прошедшего вчера вечером раута.

Он осмотрел края сейфа. Ни пылинки. Ни сдвинутых предметов. Лишь крошечный зацеп на бархате.

– Кто-нибудь ещё имел доступ к сейфу? – негромко спросил он, не поворачивая головы.

Джози торопливо заморгала.

– Только я! И… ну, конечно, моя помощница Белла. И швейцар Том. И ещё… впрочем, вчера вечером здесь была целая толпа на приёме…

Инспектор Мяу коротко кивнул.

– Список гостей мне понадобился. И записями с камер наблюдения тоже хочу ознакомиться.

Он знал, что в таких делах важна каждая минута. Похититель мог уже скрыться из Кэтсбурга – или, напротив, затаиться где-то рядом.

Снова переведя взгляд на след когтя, инспектор задумался. Это не было обычным небрежным зацепом, каким могли оставить когти при краже в спешке. Нет. Этот след был почти демонстративным. Вызовом. Почерком того, кто гордится своим мастерством.

Инспектор Мяу достал из внутреннего кармана маленькую лупу, закреплённую на цепочке. Под увеличением след когтя обнажил ещё одну деталь – крошечную, едва заметную искорку серебристого ворса, застрявшую в зацепке.

Серебристая шерсть.

Инспектор Мяу медленно сощурил глаза. В голове уже начиналась неспешная, точная работа мыслей – как часы, отмеряющие время до поимки вора.

– Кто-то оставил мне приглашение, – тихо сказал он самому себе. – И я непременно приду на встречу.

Джози взволнованно всхлипнула.

– Вы найдёте брошь, правда?

Инспектор Мяу слегка наклонил голову, словно бы размышляя. А потом, наконец, ответил уверенно:

– Да, мисс Мурлыка. Я найду её. И того, кто осмелился бросить мне вызов.

Он уже знал: за этим преступлением стояла не простая кража, а тщательно продуманная игра. И кто бы ни стоял за похищением "Слезы Сфинкса", он, несомненно, знал, с кем имеет дело.

Инспектор Мяу вытянул коготь и аккуратно провёл им по воздуху – точно так же, как это сделал бы таинственный вор. Затем, развернувшись на мягких лапах, он начал своё расследование.

И охота началась.

Первая улика

Комната была окутана густой тишиной. Только скрипнула где-то в глубине дома старая деревянная балка. Инспектор Мяу стоял у сейфа, будто статуя: неподвижный, погружённый в раздумья. Его хвост лёгкими волнообразными движениями описывал в воздухе медленные дуги – верный знак того, что мыслительный механизм инспектора работал на полную мощность.

Он снова наклонился к следу когтя, тщательно его изучая под лупой. Бархатная обивка сейфа чуть мерцала в свете люстры, и на этом фоне царапина выделялась особенно чётко. Линия была тонкой, без рваных краёв, без сколов ткани. След шёл строго по дуге, будто бы его оставил мастер каллиграфии, выводя замысловатую букву.

Инспектор Мяу отступил на шаг и задумчиво провёл лапой по подбородку.

Это не было случайностью.

Кто бы ни оставил этот след, он сделал это намеренно.

Вороватая лапа не стала бы так осторожничать. Настоящий грабитель работает быстро, нервно. А здесь всё было иначе: в этом движении была грация, уверенность, чувство стиля. Преступник не просто крал – он выступал. Как артист на сцене.

Мяу перевёл взгляд на окружающую обстановку. Стены были украшены фотографиями Джози: здесь она на сцене, сверкающая в золотом платье; там – на обложке модного журнала, томно глядящая на зрителя. Эта кошка знала, что такое публика, знала цену вниманию и славе.