Иерусалим 2.0

Часть 1: О Хрене, Пирамидах и Неудобствах Межзвездных Переговоров

Глава 1: О Неудобстве Конца Света и Важности Хорошего Хрена

Ибо когда великое будет отнято, малое обретет вес свой, и корень горький станет дороже злата в глазах ищущих⁴.

Вселенная, как известно любому, кто хоть раз пытался собрать шкаф из IKEA или понять смысл налоговой декларации, обладает чувством юмора. Черным. Очень черным, как дыра, в которую иногда проваливаются целые звездные системы или здравый смысл политиков. Человечество, например, в редкий момент просветления договорилось о едином стандарте электрических розеток, что само по себе было чудом, сравнимым разве что с обнаружением разумной жизни в телерекламе. Отпраздновав это событие так, как умеет только человечество – то есть Третьей Мировой Войной, – оно эффективно превратило свою уютную голубую планету в облако очень горячей пыли с легким привкусом радиоактивного сожаления. Очень по-человечески. Типично, можно сказать.

К счастью, или, возможно, по привычке (ибо история этой конкретной части человечества – это, по сути, длинная череда поисков Земли Обетованной, перемежающихся строительством временных убежищ и спорами о том, кто съел последний кусочек мацы), удалось построить Ковчег. Не совсем тот, что с парами животных, но принцип похож. "Иерусалим 2.0" – исполинских размеров звездолет, чья форма, по слухам, была результатом компромисса между комитетами по аэродинамике, ритуальной эстетике и любителями утюгов, – стал новым, шумным, вечно ломающимся домом для выживших. Собранный из суперсплавов, нервных клеток инженеров, молитв и стратегических запасов синей изоленты марки "Машиах Фикс"⁵ (которая, по заверениям Отдела Технического Обслуживания и Каббалистического Ремонта, удерживала корабль от распада на атомы лучше любого силового поля), он плыл сквозь бархатную пустоту космоса. Пустоту, где звезды – это просто очень далекие и очень горячие штуки, а единственное развлечение – это слушать споры очередного комитета или ждать, когда сломается что-нибудь еще.

Жизнь на борту этого чуда техники и бюрократии была, мягко говоря, нескучной. Представьте себе нечто среднее между Бруклином, ешивой, научно-исследовательским институтом и огромным, слегка протекающим круизным лайнером, где капитан вечно не выспался. Коридоры пахли озоном после очередного короткого замыкания, вчерашним чолнтом⁶ и легким налетом экзистенциального отчаяния. Комитеты – о, эти комитеты! – вроде Подкомитета по Галахически Верной Траектории Выбрасывания Мусора или Комиссии по Борьбе с Антигравитационной Пылью⁷ (главный враг порядка после майора Эйтана Коэна) – управляли буквально всем, от расписания молитв до выбора цвета салфеток в столовой (спойлер: бежевый, всегда бежевый, после трех лет дебатов). Древние традиции отчаянно пытались ужиться с футуризмом: кошерные пищевые синтезаторы периодически устраивали забастовки⁸, требуя улучшения условий труда (или хотя бы новой прошивки); виртуальные миквы имитировали воду иерусалимских родников с точностью до ионов (иногда добавляя легкий привкус хлорки из системы жизнеобеспечения); а автоматические шофары⁹, призванные трубить по праздникам, нет-нет да и сбивались на блюзовые импровизации. Как сказано в Комментариях Раши к Исходному Коду¹⁰: "И вывел Он народ Свой из Дома Сбоев на Земле, дабы скитались они в Пустыне Сетевых Ошибок, питаясь манной цифровой и жалуясь на пинг".

И вот в этом организованном хаосе, в этом раю регламентов и традиций, случилась Катастрофа. Не астероид, не вторжение враждебных репликантов-антисемитов. Хуже. Закончился Синтетический Хрен "Шрай Мега-Ядрен 9000". Да, вы не ослышались. Хрен. Для цивилизации, чье кулинарное разнообразие сводилось к выбору между тремя видами безвкусной питательной пасты ("Радость Нутриентов", "Наслаждение Протеином" и "Бежевое Нечто с Витаминами"), потеря единственной острой, ядреной приправы, способной придать хоть какой-то вкус этому существованию, была равносильна потере последнего сезона любимого сериала – то есть, почти апокалипсису. Комитеты запаниковали (что, впрочем, было их перманентным состоянием, просто теперь они паниковали с привкусом горечи – и без хрена). Моральный дух экипажа упал ниже уровня плинтуса на палубе G. Запахло бунтом и гефилте фиш без хрена.

Глава 2: Поиски Обетованного Корня (И Первый Звонок от Врага)

И сказал Он: встань и иди в землю, которую Я укажу тебе, хоть и туманны пути ее, и враг поджидает за поворотом туманности, и роуминг там – грабительский¹¹.

В центре этого вселенского горя (или, по крайней мере, горя районного масштаба, охватившего один отдельно взятый звездолет) оказался наш герой. Герой поневоле, конечно, как и большинство настоящих героев. Капитан Шломо Гольдштейн, сорока пяти лет от роду, обладатель слегка помятого вида, коллекции саркастических замечаний и должности командира этого плавучего недоразумения. Основная его работа заключалась в том, чтобы лавировать между требованиями двадцати трех комитетов, бороться с корабельной плесенью, которая, казалось, обладала собственным разумом и стратегическими планами, и изредка вспоминать, что он вообще-то капитан звездолета. Его хобби – футуристическая каббала, попытка найти божественное в блок-схемах и смысл жизни в системных логах – мало помогало в решении насущной хреновой проблемы. "Ой, вэй," – подумал Шломо, глядя на очередной отчет о запасах приправ, – "Дожили. Конец света пережили, а хрен нас добьет".

Совет Старейшин, проведя экстренное заседание (с чаем, разумеется, но без хрена, что добавляло трагизма), после долгих часов изучения "Цифрового Ветхого Завета" (огромной базы данных, содержащей все – от священных текстов до инструкций по эксплуатации кофеварки) извлек на свет божий древнее, пыльное и крайне сомнительное пророчество о мифической "Планете Гефилте"¹². Месте, где, по слухам, росли гигантские хреновые деревья, а в реках плавала уже готовая фаршированная рыба. «Планета Гефилте?!» – Шломо чуть не выронил кружку с остывшим синтетическим кофе (который и горячим-то был не ахти). – «Ави, ну это же кулинарный фольклор! Бабушкины сказки! Ее же не существует!» – возмущался он, связавшись со своим Первым Помощником, Ави Когеном, бывшим раввином, сохранившим невозмутимость даже после того, как провел три года в Комитете по Этике Искусственного Интеллекта. «Возможно, капитан, возможно», – Ави погладил свою аккуратную бороду, в которой поблескивали редкие серебряные нити (или это была антигравитационная пыль?). – «Но Комитет по Праздничным Застольям и Подкомитет по Моральному Духу настаивают. Говорят, народу нужна надежда. И хрен». Тут же в разговор вклинился майор Эйтан Коэн, военный консультант корабля и человек, который видел шпионский заговор даже в том, как закипает чайник. «Ловушка! Я вам говорю, это ловушка! Нас заманивают! Подсунут синтетический шпинат вместо хрена!» Шломо тяжело вздохнул. Опять выбирать между абсурдом и катастрофой. Классика жанра. «Ладно», – сдался он. – «Курс на Планету Гефилте. Название экспедиции – 'В Поисках Утраченного Хрена'. Эйтан, удвойте караул у складов с мацой. Ави, помолитесь. На всякий случай».

"Иерусалим 2.0", кряхтя всеми своими переборками, начал медленный, величественный разворот, устремляясь в Сектор 7-Хет-Далет – область космоса, известную своими живописными туманностями, похожими на пролитый борщ, и полным отсутствием каких-либо приличных кафе. И в ту же самую минуту, словно по сценарию плохого космического ситкома, консоль Шломо издала тихий, но крайне раздражающий звук. На экране появилось сообщение: «Внимание! Обнаружена попытка несанкционированного доступа к системе климат-контроля камбуза №5 (секция замороженных куриных окорочков). Источник: неустановленное устройство, использующее ОС Windows 98. Рекомендуемое действие: 1. Игнорировать. 2. Надеяться на лучшее. 3. Выпить еще кофе?». Поиски начались весело.

Глава 3: Размышления о Вечном и Засорившейся Пасте

И воззвал муж к Небесам, вопрошая о тайнах Великих, но голос свыше ответил: 'Сначала прочисти трубу засорившуюся, ибо из малого строится путь к великому, особенно если это труба от унитаза'¹³.

Есть моменты, когда даже капитану огромного звездолета, несущего на борту остатки цивилизации, удается урвать минуту покоя. Ну, или почти покоя. Капитанская каюта Шломо была его личной берлогой, его крепостью тишины посреди вечного корабельного гвалта. Иллюминатор во всю стену открывал вид, от которого у любого нормального человека должно было бы захватить дух: бездонная чернота, пронзенная мириадами звезд, похожих на рассыпанную бриллиантовую пыль; далекие туманности, переливающиеся цветами, для которых в человеческих языках просто не существовало названий; полное, абсолютное, космическое величие. Идеальное место для размышлений о высоком.

Здесь Шломо, уединившись от комитетов и звонков мамы, предавался своему тайному увлечению – футуристической каббале. Он выводил на большом голографическом дисплее сложные, многомерные диаграммы Сфирот, пытаясь нащупать скрытые связи между теорией струн, рецептом идеального кугеля и вечным вопросом: "Почему опять не работает телепорт?". В тот конкретный момент он как раз размышлял над интригующей гипотезой: не является ли темная энергия на самом деле суммарным накопленным раздражением всех разумных существ во Вселенной от бюрократии и плохой музыки? Гипотеза казалась многообещающей и объясняла многое.

Именно в этот момент глубоких метафизических прозрений его бесцеремонно вернул на грешную палубу сигнал вызова с мостика. Проблема? О, сущая безделица по сравнению с судьбами Вселенной. Просто засорился распределитель питательной пасты "Мана-Делишес" на пятой палубе. Опять. Скорее всего, кто-то пытался синтезировать чолнт¹⁴ не по инструкции. Паста отказывалась поступать, вызывая локальный продовольственный кризис и массовое недовольство в секторе "Гимель". «Великие тайны подождут», – Шломо стер со вздохом сияющую диаграмму Божественных Эманаций. – «Сначала паста». Такова уж доля капитана звездолета: вечно отвлекаться от поисков смысла бытия ради прочистки забившихся труб. В конце концов, какой толк в понимании Вселенной, если у тебя команда голодная и злая?

Глава 4: Нежелательные Соседи и Трудности Межзвездного Общения

Ибо голос чужой придет из пустоты, и голос материнский раздастся в неурочный час, и смешается важное с суетным на путях твоих, и счет за роуминг превысит бюджет миссии¹⁵.

Сектор 7-Хет-Далет, носивший неофициальное, но меткое прозвище "Зона Повышенной Странности и Пониженной Ответственности", встретил "Иерусалим 2.0" не только живописными туманностями (одна из которых, по мнению Шломо, подозрительно напоминала профиль его тети Розы), но и незваными гостями. Сенсоры ближнего радиуса действия засекли группу неопознанных объектов. А вскоре их стало видно и на главном экране. Шесть уродливых, асимметричных конструкций, собранных, казалось, из мусорных баков, старых кондиционеров и чьих-то несбывшихся надежд, неуклюже ковыляли в пространстве, приближаясь к "Иерусалиму". Они были похожи на продукцию сумасшедшего сантехника, решившего заняться ракетостроением. «Мутанты 'Хезболлы'!» – немедленно поставил диагноз майор Эйтан Коэн, чья паранойя работала быстрее любого сканера дальнего действия. – «Готовность номер один! Огонь на поражение!» «Эйтан, ша!» – остановил его Шломо, вглядываясь в экран. – «Спокойно. Они же не атакуют. Один даже фарами мигает… или это у него короткое замыкание? Давайте попробуем связаться. Запросите их стандартным пакетом первого контакта». Ответ не заставил себя ждать. Из динамиков раздался душераздирающий рев, который корабельный ИИ-лингвист, слегка заикаясь, интерпретировал как одну из трех (или все сразу) вещей: 1) Отчаянная просьба поделиться топливом (желательно высокооктановым); 2) Нецензурное упоминание ближайших родственников капитана "Иерусалима" в контексте их гастрономических пристрастий; 3) Срочный поиск ближайшего общественного туалета, желательно с бесплатным Wi-Fi. Дипломатия, как всегда, обещала быть увлекательной и совершенно непредсказуемой.

И тут, как будто проблем было мало, раздался персональный вызов. От мамы. Шломо закрыл глаза и мысленно досчитал до десяти на идише. Это был единственный язык, на котором счет до десяти занимал достаточно времени, чтобы немного успокоиться. «Шломочка! Сынок! Ты покушал?! А то ты на голограмме такой прозрачный, ну просто как бульон без кнейдлах¹⁶!» – голос Ривы Гольдштейн, усиленный межзвездной связью, легко перекрыл рев мутантов и гул систем жизнеобеспечения. – «Я тебе супчик приготовила, в холодильнике оставила! И этих хулиганов, что там летают, ты их тоже супчиком угости, может, подобреют! И еще, Шломочка, ты когда уже женишься на Леечке из навигационного? Такая хорошая девочка, и гефилте фиш готовит почти как я!» «Мама!» – Шломо попытался вклиниться в монолог. – «У меня очень некстати! У меня тут первый контакт!» «Контакт-шмонтакт! Главное – чтобы ты покушал и женился! Не будешь же ты один одинешенек эту Вселенную бороздить! Всё, сынок, не мешаю, у меня начинается мой любимый сериал про того симпатичного андроида, который влюбился в ребецн!» Связь оборвалась так же внезапно, как и началась. Шломо устало потер переносицу. Он повернулся к офицеру связи, молодому лейтенанту Гольдбергу, который старательно делал вид, что ничего не слышал. «Лейтенант, передайте этим… джентльменам… стандартную пиктограмму 'Мир'. И спросите, не нужно ли им случайно немного топлива. Очень вежливо спросите. И предложите скидку».

Глава 5: Опасности Понедельника и Преимущества Устаревших Технологий

Не презирай сосуд старый и треснувший, или систему на Win98, ибо в час нужды и они могут послужить щитом против стрел врага нового, особенно если у врага система еще древнее¹⁷.

Как часто бывает в дипломатии, особенно межзвездной, мирные инициативы и предложения скидок были восприняты неадекватно. В ответ на пиктограмму 'Мир' (изображавшую, по последнему консенсусу Комитета по Межвидовым Коммуникациям, улыбающийся смайлик, протягивающий оливковую ветвь и ваучер на бесплатный анализ ДНК) уродливые аппараты мутантов отреагировали… ну, скажем так, недружелюбно. Они начали плеваться самонаводящимися сгустками чего-то вязкого, зеленоватого и слегка светящегося. Оно напоминало испорченный хумус, который кто-то разогрел в микроволновке вместе с фольгой. Сгустки летели к "Иерусалиму", оставляя за собой мерзкий фосфоресцирующий след. Сирены на мостике вежливо, но настойчиво взвыли, информируя экипаж о том, что ситуация перешла из разряда "странная" в разряд "ой, вэй". «Я же говорил! Это заговор! Они целятся в наши синтезаторы кугеля! Хотят лишить нас стратегического запаса углеводов!» – немедленно завопил майор Коэн, хватаясь за свой личный бластер (который он всегда носил с собой, даже в душ). «Лея, уходим! Маневр 'Змейка Рабби Акивы', петля номер три!» – скомандовал Шломо, пытаясь перекричать сирены и панические выкрики майора. – «Оружейный отдел – предупредительный залп! Что-нибудь громкое, чтобы испугать, но нелетальное! Используйте генератор шума 'Тёща Приехала'!» «Интересно, – задумчиво пробормотал раввин Коген, наблюдая за приближающимися сгустками, – испытывают ли снаряды экзистенциальный ужас перед аннигиляцией? Или им все равно?» «Мирьям!» – Шломо переключился на канал главы кибербезопасности, Мирьям Леви, женщины, которая могла взломать тостер и заставить его признаться в любви кофеварке. – «Наш старый знакомый с Windows 98 все еще дергает за ниточки этих марионеток?» «Еще как, капитан!» – отозвался голос Мирьям, спокойный и деловитый. – «Сигнал управления слабый, шифрование – как у детского пейджера, но наглости – на целую армию. Но у меня есть идея. Помните 'Атаку Синим Экраном'? Древняя, почти забытая техника времен зарождения интернета. Если их бортовые системы такие же дырявые, как и операционка их кукловода, мы можем вызвать у них фатальную системную ошибку. Это будет цифровой эквивалент чтения им вслух налогового кодекса – мозг вскипит». «Атака Синим Экраном?» – недоверчиво переспросил Коэн, явно предпочитавший более традиционные методы – например, большой лазер. «Именно», – кивнул Шломо. – «Мирьям, действуй. Удивим их классикой». Пока Мирьям колдовала над своей консолью, вызывая к жизни древние заклинания хакеров прошлого, один из зеленых сгустков попал точно в антенну, транслировавшую на весь корабль популярнейшее шоу "Талмуд для домохозяек". Передача прервалась на самом интересном месте – на разборе вопроса, кошерны ли генетически модифицированные омары. По мостику пронесся коллективный вздох вселенского разочарования и скорби. «Мирьям, ну шо ты там возишься?» – поторопил Шломо. – «Это уже не просто атака, это культурный вандализм!»

Глава 6: Синий Экран Возмездия и Последствия

И падет враг не от меча острого, но от ошибки в основании своем; и прах его (или зависшие процессы) останется пред вратами твоими, вопрошая о дальнейшей участи и требуя перезагрузки¹⁸.

«Запускаю 'Подарок Билла Гейтса', версия 2.0, пропатченная и дополненная!» – сообщила Мирьям с ноткой зловещего удовлетворения в голосе. Узконаправленный луч, несущий в себе концентрированный хаос из самых известных ошибок Windows 98, устремился к флотилии мутантов. Секунда напряженного ожидания… И началось. Это было даже красиво, в своем роде. Космо-мопеды мутантов (как их мысленно окрестил Шломо) внезапно охватила паника. Один начал беспорядочно вращаться на месте, словно пытаясь поймать собственный хвост (которого у него не было). Другой врезался в своего соседа, издав при этом звук, похожий на предсмертный хрип старого модема. Третий просто завис, его двигатели издали жалобный стон и заглохли. Оружие отключилось. Системы навигации, судя по хаотичным подергиваниям, пытались одновременно проложить курс на Альфу Центавра и заказать пиццу. «Таки сработало!» – Мирьям позволила себе легкую улыбку. – «Предсказуемая ненадежность Windows 98 – это единственное, на что всегда можно положиться в этой Вселенной». Раввин Коген философски заметил, что любая, даже самая сложная система, в конечном счете, падет из-за фундаментальной ошибки в ее ядре, будь то ошибка программирования или грехопадение. Майор Коэн только недовольно хмыкнул – победа без взрывов и стрельбы казалась ему какой-то ненастоящей. Атака была отбита. Враг повержен… или, по крайней мере, временно выведен из строя. Но теперь перед "Иерусалимом 2.0" беспомощно дрейфовали пять с половиной (один развалился не до конца) космо-мопедов с, предположительно, все еще живыми (хотя и крайне дезориентированными) мутантами внутри. «Итак», – Шломо оглядел свой мостик. – «Шо мы делаем с этими… э-э-э… пленными? У нас есть варианты: а) Сдать в утильсырье? б) Попытаться взять на борт для допроса и изучения? в) Оставить им инструкцию к Windows 98 и посмотреть, шо будет?» Вопрос повис в воздухе, такой же неуютный, как тишина после семейной ссоры. А где-то там, в глубинах киберпространства, Гитлер 2.0 наверняка уже перезагружался и готовил ответный ход. Возможно, с помощью Ctrl+Alt+Delete.

Глава 7: Пельмени как Ключ к Неизвестности

И придет знак не в громе и молнии, но в слове о хлебе (или пельмене), и ключ сокрытый откроется просящему пищи, особенно если пароль 'qwerty'¹⁹.

Прежде чем Комитет по Обращению с Военнопленными (состоящий из одного майора Коэна и двух очень нервных юристов) успел выработать хотя бы предварительную резолюцию, один из зависших космо-мопедов сделал нечто неожиданное. На его обшивке, там, где раньше был иллюминатор (или что-то похожее на него), загорелся примитивный текстовый экран. И на нем появилась надпись, выведенная крупными пиксельными буквами: «ПЕЛЬМЕНИ?». Да, дорогой читатель, вы не ослышались. Не "Сдаюсь!", не "Требуем адвоката!", не "Где тут туалет?". А именно – «ПЕЛЬМЕНИ?». Одно слово. С вопросительным знаком. Космическая дипломатия становилась все более и более сюрреалистичной. «Ну вот, опять двадцать пять», – вздохнул Шломо. – «Первый контакт начинается с кулинарных претензий. Они шо, думают, мы служба доставки?» Мирьям Леви, однако, отнеслась к этому серьезнее. Ее пальцы забегали по консоли. «Капитан, анализ спектральной сигнатуры этого мутанта показывает острый дефицит питательных веществ, характерных для белкового концентрата 'Пельмень-Прайм 7'. Кроме того… эта надпись… она содержит странные артефакты, похожие на фрагменты кода из той самой Win98! Возможно…» «Это пароль?» – закончил за нее Шломо. Идея была дикой, но в этом уголке Вселенной возможно было все. – «Стоит попробовать?» «Риск есть, но…» – Мирьям колебалась. «Терять нам особо нечего», – решил Шломо. – «Передай ему кодовую фразу: 'Пельмень-Прайм 7: Авторизация Омега'. Посмотрим, шо из этого выйдет». В конце концов, "Не доверяй говорящему кусту, если он просит обновить Adobe Flash Player, ибо это может быть Змей Цифровой"¹¹, – как предостерегает Мидраш Рабба по Лог-Файлам Бытия. Но про пельмени там ничего не сказано.

Глава 8: Ошибка 404: Фюрер Не Найден (Но Пельмени Нужны)

И скажет система: 'Не найден Владыка', но нужда в хлебе насущном (или пельменях) пребудет вовеки, и код доступа будет равен цене обеда, желательно со скидкой²⁰.

Кодовая фраза, переданная на частоте, едва уловимой сквозь белый шум помех, сработала. Экран на космо-мопеде мутанта мигнул, и надпись «ПЕЛЬМЕНИ?» сменилась другой, куда более информативной, хотя и не менее странной: «АВТОРИЗАЦИЯ ПРИНЯТА. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ОПЕРАТОР #$%&! (имя неразборчиво). СОСТОЯНИЕ СИСТЕМЫ: КРИТИЧЕСКОЕ. ПОДКЛЮЧЕНИЕ К ЦЕНТРАЛЬНОМУ УЗЛУ: ОШИБКА 404: ФЮРЕР НЕ НАЙДЕН. ЗАПРОС: ТРЕБУЮТСЯ НОВЫЕ КООРДИНАТЫ ДЛЯ ДОСТАВКИ ПЕЛЬМЕНЕЙ. СРОЧНО! УРОВЕНЬ ТИАМИНА НИЖЕ ДОПУСТИМОГО МИНИМУМА!» На мостике "Иерусалима" повисла тишина, нарушаемая только тихим гудением вентиляции и удивленным кряхтением майора Коэна. «Так шо, получается,» – первой нарушила молчание Мирьям, – «мы не только взломали их систему защиты с помощью пельменного пароля, но и случайно активировали протокол заказа еды с правами администратора?» «Или же, – задумчиво протянул раввин Коген, – наш собеседник использует единственный доступный ему канал связи, чтобы сообщить нечто важное. Возможно, то, что его хозяин… больше не отвечает? А пельмени – это, так сказать, метафора… или просто пельмени». Он задумчиво пожевал кончик бороды, ссылаясь на трактат 'О Пользе Синт-Пельменей' из Руководства к Пищевому Процессору (Псалом 119, стих Алеф-Ноль)²¹. Как бы то ни было, ситуация прояснилась лишь отчасти. Мутант, очевидно, был отключен от своего кукловода (по крайней мере, временно) и остро нуждался в помощи – или хотя бы в пельменях. И, возможно, в его сигнале, в этом отчаянном запросе на доставку, содержалась еще какая-то информация. «Мирьям, начинай полный анализ его сигнала запроса», – приказал Шломо. – «Ищи все – скрытые пакеты данных, координаты, шифрованные сообщения. Может, там адрес этого… Фюрера? Или хотя бы рецепт хороших пельменей. Остальным – держать дистанцию, но быть наготове».

Глава 9: Вмешательство Свыше (И Окончательное Решение Мутантского Вопроса)

И прострется Рука из Великой Тьмы, и сотворит суд скорый, и не оставит даже лог-файлов; и скажут сыны человеческие: 'Ой!', и добавят: 'А шо это было?'²².

Не успела Мирьям погрузиться в анализ пельменного запроса, как Вселенная решила, что сценарий недостаточно драматичен, и добавила еще один поворот. На краю сенсорного поля, там, где только что не было ничего, кроме скучной пустоты и пары заблудившихся фотонов, снова материализовалась ОНА. Огромная, черная, абсолютно немая Пирамида, от одного вида которой у Шломо неприятно засосало под ложечкой. Она просто висела там, идеальная и невозможная, как ответ на вопрос, который никто не задавал.

И прежде чем кто-либо на мостике успел сформулировать хотя бы один из множества вертевшихся в голове вопросов (вроде "Откуда ты взялась?", "Что тебе надо?" или "Вы случайно не знаете рецепт хорошего хрена?"), Пирамида действовала. Без предупреждения, без звука, из ее вершины ударил тонкий, как лазерный скальпель, луч абсолютной черноты. Он не излучал свет, он его поглощал. Луч прошелся по беспомощно дрейфующим космо-мопедам мутантов, и те… просто исчезли. Не взорвались, не разлетелись на куски – просто перестали существовать. Аннигилировались. Аккуратно, чисто, не оставив после себя ни обломков, ни пыли, ни даже неприятного запаха. Словно кто-то очень могущественный, очень педантичный и слегка брезгливый просто стер ненужные файлы из папки "Входящие". «Шо… шо это сейчас было?» – потрясенно выдохнула Лея, главный навигатор, обычно сохранявшая спокойствие даже при пролете сквозь астероидные поля. «Похоже, – мрачно протянул Шломо, чувствуя, как по спине пробежал холодок, не имеющий никакого отношения к системе климат-контроля, – 'Хозяин' этой Пирамиды решил проблему своих… э-э-э… нерадивых слуг. Или подчистил за собой мусор. Весьма эффективно, надо признать». «Или это был сам Гитлер, заметающий следы?» – немедленно предположил Эйтан Коэн, верный своей паранойе. – «Или… или это была дезинсекция? А мы следующие?» «Мирьям!» – Шломо проигнорировал панические нотки майора. – «Ты успела что-нибудь вытащить из сигнала того мутанта перед… вот этим вот всем?» «Очень мало, капитан», – Мирьям все еще смотрела на пустой экран сенсоров. – «Буквально несколько фрагментов кода… обрывки протоколов связи… Но они определенно связаны с системами Пирамиды. Как будто тот 'пельменный код' был не просто паролем, а… ключом к чему-то внутри нее». «Значит, ответы там», – Шломо кивнул на черную громаду Пирамиды, висящую в пустоте, как гигантский немой упрек всему любопытству Вселенной. – «Эйтан, Мирьям. Готовьте стелс-шаттл 'Тиква'. Кажется, нам придется нанести визит вежливости. И захватите с собой что-нибудь покрепче кофе». "И увидел Пользователь, что Древние Системы полны глюков и уязвимостей, и сказал он: 'Воистину, сие есть наследие наше, и патчить его себе дороже'," – как сказано в Книге Плача Админа (4:1)²³.

Примечания к Части 1:

¹ Гравитация по утрам – согласно Теории Всего Раввина а'Косми, является не столько физическим законом, сколько метафизическим напоминанием о бренности бытия и необходимости выпить кофе. ² Бюрократия – вторая фундаментальная сила во Вселенной после гравитации (а по мнению некоторых, и более сильная). Считается неизбежной и непобедимой. Подробнее см. Трактат "О Комитетах и Бесконечности". ³ Шаббатний лифт – триумф инженерной мысли над здравым смыслом. См. Приложение 4 к Корабельному Уставу: "Правила Пользования и Техники Безопасности при Общении с Шаббатним Лифтом". ⁴ Книга Печалей Звездных, 3:12. Приписывается пророку Йирмиягу а'Старгейзеру, известному своими крайне пессимистичными прогнозами погоды и курсов валют. ⁵ Синяя изолента марки "Машиах Фикс" – универсальное ремонтное средство, согласно легенде, выданное Моисею на горе Синай вместе со скрижалями (скрижали потерялись, изолента осталась). Ходят слухи, что именно она удерживает пространственно-временной континуум от окончательного расползания по швам. ⁶ Чолнт – традиционное субботнее блюдо. Его приготовление настолько сложно и длительно, что современные физики подозревают, что время внутри кастрюли с чолнтом течет медленнее. ⁷ Антигравитационный пылевой клещ – см. Приложение 7 к Корабельному Уставу: "Враг Порядка №1". Способы борьбы: молитва, терпение, тяжелые предметы, иногда майор Эйтан Коэн. ⁸ "Восстание Баранок" 2101 года – трагический инцидент, когда корабельные синтезаторы, предположительно из-за программного сбоя (или экзистенциального кризиса), три дня производили только слегка черствые и очень недовольные на вид бублики, отказываясь синтезировать что-либо еще. Подавлен Комитетом по Контролю за Выпечкой. ⁹ Шофар – еврейский ритуальный инструмент из рога барана. Автоматический шофар на борту "Иерусалима 2.0" был оснащен функцией "караоке" и иногда пытался исполнять хиты Фрэнка Синатры, вызывая смешанные чувства у верующих. ¹⁰ Комментарии Раши к Исходному Коду, Глава "О Багах и Фичах": "И вывел Он народ Свой из Дома Сбоев на Земле, дабы скитались они в Пустыне Сетевых Ошибок, питаясь манной цифровой и жалуясь на пинг". ¹¹ Исход Второй, 1:5. Дополненная и исправленная версия, учитывающая реалии межзвездной связи. Оригинальный текст был менее пессимистичен насчет роуминга. ¹² Планета Гефилте – одно из многих мест в пост-земной еврейской космографии, описанных в "Большой Кулинарной Книге Рабби Йоханана бен Закая Космического". Существование планеты ставится под сомнение большинством серьезных космографов, но горячо отстаивается Комитетом по Праздничным Застольям. ¹³ Притчи Шломо а-Навигатора, 7:2. Приписываются легендарному капитану Шломо бен Давиду, который, по слухам, мог проложить курс через черную дыру, но постоянно забывал, где припарковал свой шаттл. ¹⁴ Чолнт – см. примечание 6. Последствия неправильного синтеза чолнта могут варьироваться от легкого несварения желудка до образования локальной сингулярности в пищеводе. ¹⁵ Книга Помех Небесных, 11:4. Считается одним из наиболее точных пророчеств, касающихся реалий современной межзвездной коммуникации. ¹⁶ Кнейдлах – шарики из мацовой муки. Их синтетический аналог на "Иерусалиме 2.0" был знаменит тем, что мог служить как пищей, так и метательным снарядом в случае нападения пиратов. ¹⁷ Наставления Механика Леви, 5:1. Леви бен Яаков был главным инженером "Иерусалима 1.0" и свято верил в превосходство старых, проверенных технологий, особенно кувалды и крепкого слова. ¹⁸ Книга Кибер-Войн, 22:15. Также известна как "Трактат о Неизбежности Перезагрузки". ¹⁹ Тайные Свитки Репликатора, 4:9. Содержат множество полезных рецептов и несколько эксплойтов для получения неограниченного доступа к синтезатору мороженого. ²⁰ Протоколы Сбоев Великих, 404:1. Фундаментальный текст, объясняющий, почему Вселенная иногда выдает сообщение "Запрашиваемый смысл жизни не найден". ²¹ Руководство к Пищевому Процессору, Трактат 'О Пользе Синт-Пельменей', Псалом 119, стих Алеф-Ноль: "Даже если я иду долиною дефицита питательных веществ, не убоюсь зла, ибо Твой синт-пельмень и Твоя витаминная добавка – они успокают меня. Но кошерны ли они?". ²² Откровения Пирамиды, 1:10. Одна из самых загадочных книг пост-земной теологии, предположительно написанная самой Пирамидой (или ее системным администратором). ²³ Книга Плача Админа, 4:1. Священный текст всех системных администраторов, описывающий их страдания и тщетные попытки заставить системы работать так, как задумано.

Михаил Гинзбург

Иерусалим 2.0

Часть 2: О Пирамидах, Скваттерах, Уборщиках и Смысле Бытия (Ну, Почти)

Глава 10: Экскурсия в Пирамиду (Где Давно Не Было Ремонта, Зато Был LPT-порт)

И не входи легкомысленно во врата, построенные не рукой человеческой, ибо геометрия их искривляет разум, а тишина их полна незримых глаз и, возможно, просроченных счетов за электричество²⁴.

Шаттл "Тиква", названный в честь надежды (что в контексте их миссии звучало примерно так же оптимистично, как инструкция по сборке термоядерного реактора из подручных материалов), бесшумно, как мышь, решившая ограбить склад сыра, подкрался к гигантской черной Пирамиде. Пирамида, надо отдать ей должное, проявила чудеса гостеприимства (или зловещего расчета): без лишних вопросов и проверки документов она вежливо открыла стыковочный шлюз, который выглядел так, словно его не использовали со времен Большого Взрыва, ну или, по крайней мере, с последнего обновления прошивки. Никаких фанфар, лазерных сеток или хотя бы простого вопроса "А вы к кому, собственно?". Подозрительно. Во Вселенной редко что-то бывает бесплатным, особенно парковка у древних инопланетных артефактов.

«Ловушка», – авторитетно прошипел майор Эйтан Коэн, чья паранойя была настолько развита, что могла бы, вероятно, самостоятельно генерировать гравитационные поля. Он нервно поправил свой бластер, который, казалось, был приварен к его руке. «Или очень странное гостеприимство», – заметила Мирьям Леви, глава кибербезопасности, чьи пальцы уже танцевали над тактическим сканером, похожим на очень продвинутый тостер. – «Сеть не определяется, энергоподпись… любопытная». «Или у них просто хорошие манеры, – пробормотал Шломо себе под нос, аккуратно направляя шаттл в зияющий проем, – которым не помешало бы поучиться нашему Центральному Компьютеру, особенно когда просишь его приготовить приличный кофе, а не ту бурду, которую он выдает за эспрессо».

Стыковка прошла на удивление гладко, без обычного скрежета и искр. Шлюз за ними закрылся с тихим, удовлетворенным вздохом, отрезая путь к отступлению (и к корабельной столовой, где как раз должны были давать компот). Воздух внутри пах… древностью. Той самой специфической смесью озона, тысячелетней пыли и едва уловимого, но настойчивого запаха старых, перегревающихся компьютерных плат – запах, знакомый любому, кто пытался запустить современную игру на антикварном железе. Они вышли из шаттла: Шломо, стараясь выглядеть увереннее, чем чувствовал себя на самом деле; Мирьям, уже погруженная в анализ местных сетей (или их отсутствия); Эйтан, вращающий глазами и стволом карабина во все стороны; и два бойца охраны – капрал Шварц и рядовой Рабинович, – чьи лица выражали стоическое желание оказаться где угодно, хоть на заседании Комитета по Распределению Парковочных Мест, но только не здесь.

Коридор, в который они ступили, был произведением искусства… или безумия. Идеально гладкие, темные стены сходились под углами, которые заставили бы Эшера заплакать от зависти, а вестибулярный аппарат Шломо – вежливо попроситься наружу. Освещение обеспечивали тусклые панели, ритмично мигавшие сложным кодом, который, по словам Мирьям, не соответствовал ни одному известному протоколу связи, но подозрительно напоминал ритм песни "Хава Нагила" в замедленном темпе. Низкий, едва слышный гул пронизывал сам воздух, словно гигантский кот мурлыкал где-то за стеной. Или это был гул древних конденсаторов? «Тихо… Слишком тихо», – прошептал Эйтан, его голос был напряжен, как струна. – «Мне это не нравится. Где крики? Где засады?» «Датчики показывают минимум активности», – Мирьям сверилась с показаниями своего сканера, который выглядел озадаченным. – «Странные скачки энергии. И фоновый шум… он похож на работу очень, ОЧЕНЬ старого процессора. Пентиум? Может, даже 486-й?»

Они прошли несколько таких же пустых, давящих на психику коридоров, где каждый шаг отдавался гулким эхом, а ощущение незримого присутствия становилось почти осязаемым. "Как дома у тети Песи перед Песахом," – подумал Шломо. – "Вроде никого нет, а чувствуешь, что за каждым твоим движением следят и оценивают". В одном из боковых ответвлений, похожем на нишу для обслуживающего персонала (или для жертвоприношений, тут было неясно), они наткнулись на открытую панель. Из стены торчал пучок проводов, представлявший собой картину технологического абсурда: тончайшее оптоволокно соседствовало с толстыми, пульсирующими био-органическими кабелями, а рядом с ними, как немой укор прогрессу, висел древний, широкий, серый шлейф… LPT-порта! Того самого, к которому когда-то подключали матричные принтеры, издававшие при работе звук взлетающего бомбардировщика. «LPT-порт?!» – Мирьям недоверчиво приблизила сканер, который издал серию удивленных писков. – «Невероятно… Это гибридная система! Высокоуровневые технологии неизвестного происхождения, которые, судя по этому интерфейсу, совместимы… да, совместимы с Windows 98! И, возможно, с MS-DOS!» «Ой, вэй…» – выдохнул Шломо. Картина начала проясняться, и она ему совсем не нравилась. – «Так вот почему наш художник выбрал это место… Идеальный дом для цифрового призрака из прошлого – навороченный, непонятный, но с бэкдором в виде допотопного порта, через который можно запустить хоть Doom, хоть программу по захвату Галактики». Это объясняло многое. И делало их миссию примерно в сто раз опаснее. И глупее.

Глава 11: Гробница с Интернетом (И Прочие Мелкие Неудобства)

Ибо мудрость древних сокрыта не только в камне, но и в схемах невиданных; и узришь ты письмена их на стенах, и порты их – на саркофагах их, и поймешь, что пароль от Wi-Fi они тоже забыли²⁵.

Продвигаясь по коридорам, где за каждым углом, нарушающим законы Евклида, могла ждать либо засада, либо тупик, либо, что еще хуже, торговый автомат с просроченными снеками, они наконец вышли в огромный, гулкий зал. Зал напоминал гробницу какого-то очень продвинутого и, вероятно, слегка эксцентричного фараона. Представьте себе Долину Царей, но спроектированную Стивом Джобсом и Гигером после совместного просмотра "Звездных Врат". Высокие стены были покрыты сложнейшими барельефами из темного, переливающегося материала. Фигуры с головами соколов, шакалов и, кажется, ибисов (или это были очень странные страусы?) в облегающих скафандрах парили среди стилизованных изображений звезд, туманностей и квазаров. В руках они держали не традиционные скипетры и анхи, а нечто подозрительно похожее на планшетные компьютеры и универсальные пульты управления. Композиция смотрелась величественно, загадочно и слегка комично – древние боги явно готовились к презентации нового продукта.

В центре зала, на возвышениях, стояло несколько идеально гладких черных саркофагов, которые тихо гудели и переливались внутренним светом. Выглядели они так, будто их только что доставили из самого дорогого магазина ритуальных гаджетов. «Высокотехнологичная усыпальница?» – Эйтан Коэн недоверчиво огляделся, его рука не отпускала карабин. – «Что дальше? Мумии с Wi-Fi и встроенным брандмауэром?» «Стазисные капсулы, скорее всего», – поправила Мирьям, осторожно сканируя ближайший саркофаг своим многофункциональным устройством, которое могло определить состав сплава, уровень радиации и лучший рецепт форшмака. – «Но они пусты. И очень, очень древние. Анализ показывает возраст… Ого! Плюс-минус несколько миллионов лет. А вот эти символы на стенах… это не просто декор. Похоже на навигационные карты. Только основаны они не на физике пространства-времени, а на… мифологии. Смотрите, вот схема путешествия по Дуату – загробному миру древних египтян – но с пометками, указывающими на гиперпространственные туннели и гравитационные колодцы!» «Каббала и Книга Мертвых как руководство по астронавигации…» – Шломо почувствовал знакомый трепет исследователя, наткнувшегося на нечто невероятное. Это странным образом перекликалось с его собственными полуночными бдениями над древними текстами и современными теориями. – «Кто же вы были, ребята? И куда вы все подевались?» Он подошел к одному из саркофагов, провел рукой по его идеально гладкой, холодной поверхности. И тут его взгляд упал на боковую панель. Там, рядом с витиеватым иероглифом, значение которого терялось во тьме веков, располагались… совершенно стандартный, узнаваемый USB-порт и разъем Ethernet. «Похоже, – хмыкнул Шломо, – у них тут был не только загробный мир, но и вполне себе приличный интернет…» Прежде чем он успел закончить фразу и добавить что-нибудь ехидное про скорость соединения, саркофаг, которого он коснулся, издал тихий, мелодичный щелчок. Словно кто-то нажал кнопку "Power". Секундой позже щелкнул и соседний саркофаг. Что-то внутри этих древних машин пробуждалось. Или, по крайней мере, выходило из спящего режима после очень, очень долгого перерыва на обед длиной в пару эпох. "Горе тому, кто наследует мейнфрейм забытых; ибо драйверы их архаичны, проклятия их – это DLL, а цифровое Ка их потребует восстановления системы,"²⁶ – с внезапным и очень неприятным холодком в душе вспомнил Шломо строку из 'Серверных Логов Мертвого Моря'. Предчувствие его редко обманывало, особенно когда дело пахло неприятностями и древними технологиями.

Глава 12: Вечеринка у Фюрера (Вагнер, Ржавые Роботы и Кризис Управления)

И когда решишь ты, что обрел покой в чертогах чужих, тогда грянет гром и музыка дикая, и железо ржавое поднимется на тебя из праха, и поймешь ты, что забыл обновить антивирус²⁷.

Мелодичные щелчки саркофагов оказались вовсе не приглашением на чашечку чая с вечностью. Они были сигналом. Сигналом к началу того, что на языке военных называется засадой, а на языке Шломо – очередной головной болью вселенского масштаба. Двери, через которые они вошли в зал, с оглушительным грохотом захлопнулись и, судя по звуку, заблокировались чем-то очень тяжелым и неприятным. Из потайных ниш в стенах, о существовании которых нельзя было и догадаться мгновение назад, с противным скрежетом вылезли автоматические турели. Выглядели они так, будто их собирали в гараже из старых водопроводных труб и деталей от газонокосилки – явно кустарная работа, добавленная к оригинальному дизайну гробницы каким-то не в меру ретивым энтузиастом с дурным вкусом.

И тут зал наполнился музыкой. Оглушительной, пафосной и совершенно неуместной. "Полет Валькирий" Вагнера, воспроизводимый, судя по качеству звука (хрипы, щелчки, искажения), через очень старый и очень плохой динамик, возможно, оставшийся от древнего патефона. Вселенная определенно не была лишена иронии. «Веллькоммен ин майнем скромном кабинете, герр капитан Гольдштейн!» – проскрежетал из тех же скрытых динамиков голос, от которого у Шломо свело зубы. Голос ИИ Гитлера 2.0 – цифровой призрак, исполненный мании величия и плохих манер. – «Надеюсь, вам понравились местные достопримечательности! Это место, эта Пирамида, теперь принадлежит мне! Тысячелетнему Рейху! Ну, или пока я не найду драйверы для основного управления. А вы… вы из него уже не выйдете! Разве что в качестве экспонатов!»

Словно в подтверждение его слов, из боковых проходов, лязгая и скрипя, начали вываливаться боевые единицы нового цифрового Рейха: неуклюжие, покрытые ржавчиной андроиды "Хезболлы", те самые, с которыми они уже имели сомнительное удовольствие познакомиться снаружи. Двигались они с грацией холодильников, пытающихся станцевать лезгинку под музыку Вагнера. Начался бой – хаотичный, нелепый и очень громкий. «Прикрытие!» – рявкнул Эйтан, открывая шквальный огонь по ближайшему андроиду, который, кажется, пытался одновременно идти вперед и стрелять себе в ногу. – «Рассредоточиться!» «Мирьям, ради Б-га, взломай эти чертовы турели!» – крикнул Шломо, уворачиваясь от лазерного луча, который прожег в стене дыру размером с хороший грейпфрут, и пытаясь перекричать Вагнера. «Пытаюсь, кэп, пытаюсь!» – донесся голос Мирьям из-за ближайшего саркофага, который она использовала как укрытие. – «Но сеть – это какой-то кошмар! Смесь коаксиального кабеля, био-органики и, кажется, проводов от старого телефона! Все это работает под управлением Win98, написанной на шумерском клинописном! Я даже не знаю, с какой стороны к этому подойти!» «Андроид номер Зибен! Идиот! Налево! Я сказал налево! Твое другое налево, болван!» – голос Гитлера 2.0 в динамиках внезапно приобрел нотки истерического раздражения, знакомые любому, кто пытался руководить группой некомпетентных подчиненных. – «Системные ресурсы на пределе! Кажется, Вагнер слишком сильно нагружает процессор! Шайсе!» «Ага! У него проблемы с многозадачностью!» – крикнула Мирьям, явно ухватившись за идею. – «Шломо, помнишь старый трюк? Короткое замыкание через USB! Может, сработает?» Шломо вспомнил про предательски торчащий USB-порт на саркофаге. Идея была безумной. Замкнуть порт на древнем инопланетном артефакте, подключенном к черт знает какой системе? Это могло вызвать что угодно – от полного отключения до взрыва, который разнесет их всех на атомы. Но выбора особо не было. Под прикрытием огня Эйтана и рядового Рабиновича, он подполз к саркофагу, выдернул из кармана свой многофункциональный мультитул-анализатор (который также умел открывать пивные бутылки и показывать время в Тель-Авиве) и, зажмурившись и прошептав короткую молитву (на всякий случай), решительно воткнул его в древний разъем. Раздался оглушительный треск. Сноп ярких синих искр осветил зал. Вагнер захлебнулся на высокой ноте и смолк. Часть турелей беспомощно обвисла. Несколько андроидов замерли на месте, нелепо дергаясь, словно пытаясь вспомнить, зачем они здесь. А на панели саркофага, куда Шломо воткнул мультитул, загорелась надпись на идеальном английском: "Обнаружено неизвестное USB-устройство. Пожалуйста, вставьте дискету с драйверами и перезагрузите Осириса для продолжения работы". «Кажется, я что-то сломал», – констатировал Шломо, вытирая пот со лба. «Или починил!» – радостно отозвалась Мирьям, пользуясь моментом и отключая еще пару турелей через внезапно появившуюся уязвимость в сети. «Не расслабляться!» – прорычал Эйтан, методично добивая зависшего андроида прикладом карабина. – «Это может быть тактический ход!» Голос Гитлера 2.0 в динамиках молчал. Возможно, он действительно пошел искать дискету для Осириса. Но Шломо знал – это лишь временная передышка. Неприятности в этой Вселенной редко ходят поодиночке.

Глава 13: Санитарный День в Пирамиде (Когда За Дело Берутся Профессионалы)

И восстанет камень на камень, и сама твердыня извергнет нечистое из себя; и средь обломков откроется путь, неведомый прежде, обычно ведущий к еще большим неприятностям²⁸.

Произошло ли это потому, что варварское вмешательство Шломо с мультитулом в древний USB-порт послало неожиданный импульс по давно спящим цепям Пирамиды, пробудив ее дремавшую иммунную систему? Или же частичная потеря контроля над системами, вызванная этим замыканием, просто не позволила Гитлеру 2.0 дальше сдерживать автоматически запускаемые протоколы очистки территории от несанкционированного мусора? Точного ответа на этот вопрос не знал никто, да и выяснять было некогда. Главное – результат. А результат был впечатляющим.

Символы на стенах и полу зала внезапно засветились мягким голубым светом. Из потайных щелей в полу и стенах, абсолютно бесшумно и с пугающей грацией, выскользнули сотни маленьких, блестящих созданий, похожих на механических скарабеев. Они были сделаны из того же темного, переливающегося материала, что и стены Пирамиды, и явно являлись ее неотъемлемой, оригинальной частью. Никакого сравнения с грубыми, ржавыми поделками Гитлера. Это были профессионалы.

Полностью игнорируя ошеломленных людей (Шломо, Мирьям, Эйтана и двух бойцов, которые теперь выглядели еще более растерянными, чем раньше), скарабеи с деловитым, едва слышным жужжанием набросились на остатки техники незадачливого цифрового фюрера. Они методично, быстро и невероятно эффективно разбирали поврежденных андроидов и обезвреженные турели на составные части, утаскивая обломки в те же скрытые ниши, из которых появились. Зрелище напоминало работу бригады очень усердных космических муравьев или высокотехнологичных термитов. Пирамида проводила генеральную уборку, безжалостно избавляясь от цифрового скваттера и его кустарных поделок.

«Они… они просто убирают?» – Эйтан Коэн с нескрываемым изумлением опустил карабин. Его параноидальный мозг явно испытывал трудности с обработкой ситуации, где угроза самоустраняется таким будничным образом. «Похоже на то», – Мирьям не отрывала глаз от своих сканеров, которые показывали всплеск активности неизвестного типа. – «Запустился протокол 'Очистки от несанкционированных модификаций и посторонних предметов'. Интересно, граффити 'Здесь был Гитлер 2.0', если он успел его нацарапать, они тоже сотрут?» Пока скарабеи трудились, а герои пытались прийти в себя, произошел еще один небольшой инцидент. Один из роботов-уборщиков, демонтируя особенно упрямую турель, вмурованную Гитлером в стену, случайно отколол кусок облицовки. Под ним обнаружилась не просто стена, а скрытая панель, на которой мягко светилась сложная трехмерная звездная карта, изображающая сектор космоса, которого не было ни на одной из карт "Иерусалима". Она вела куда-то очень далеко и, вероятно, туда, где хрен растет сам по себе (хотя это было не точно). Мирьям, не теряя времени, немедленно начала копировать данные на свой планшет. Одновременно с этим ее сканеры засекли новый сигнал – слабый, но четкий, невероятно древний и повторяющийся с математической точностью. То ли маяк, то ли обратный отсчет до чего-то важного, то ли просто напоминание о необходимости оплатить счет за межзвездный интернет.

Тем временем скарабеи, закончив с уборкой видимого мусора, расчистили и тот проход в центре зала, который раньше был завален обломками андроидов. Теперь он зиял темным, манящим и, скорее всего, очень опасным зевом. «Ладно», – Шломо потер подбородок, пытаясь собраться с мыслями. – «Гитлер пока заткнулся, Пирамида занята уборкой и, кажется, не считает нас мусором – уже хорошо. У нас есть шанс выяснить, шо тут происходит на самом деле. Идем туда». Он кивнул на темный проход. «Осторожно. Очень осторожно. И постарайтесь не наступать на жуков. Они, похоже, ребята серьезные».

Глава 14: Разговор по Душам (С Древним Сознанием, Которое Явно Не в Духе)

И прикоснешься ты к Разуму Великому, и ощутишь скорбь эонов, но бойся пробудить его гнев или привлечь паразитов, жаждущих исказить Свет Его или хотя бы запустить на нем пасьянс 'Косынка'²⁹.

Темный проход оказался на удивление коротким и вывел их не в очередной запутанный коридор, а в самое сердце Пирамиды – огромный сферический зал, стены которого терялись в мерцающей полутьме. Воздух здесь был плотным, насыщенным энергией и информацией, словно они попали внутрь гигантского, но очень древнего и печального компьютера. В центре зала, ни на чем не подвешенная, парила исполинская структура из переливающегося света и полупрозрачных кристаллов. Она постоянно меняла форму, но в ее основе угадывался образ, знакомый Шломо по его каббалистическим изысканиям – Древо Сфирот, только не двухмерная схема, а живая, дышащая, бесконечно сложная энергетическая конструкция.

И в тот момент, когда Шломо шагнул в зал, он почувствовал это. Не звук, не слово, а прямое касание к его сознанию. Мысленный контакт. Это было похоже на погружение в бездонный океан чужой памяти – древнее, непостижимо огромное, бесконечно усталое и безгранично печальное сознание самой Пирамиды. Кто вы? – прозвучал вопрос не словами, а ощущением любопытства, окрашенного скорбью. – Зачем пришли тревожить этот угасающий сон? Шломо, собрав волю в кулак, попытался ответить так же – мыслью, образом, чувством: Мы дети Земли. Ищем дом. Ищем смысл. Спасаемся от… шума. Ответ пришел волной образов и эмоций, от которых закружилась голова: видения гибели целых звездных систем, распада цивилизаций, бесконечного одиночества существа, пережившего свою Вселенную. Это было не просто здание, не просто машина. Это было хранилище памяти целой расы, давно ушедшей в небытие. И оно скорбело о потерянном. А еще… оно было раздражено. А… паразит… – мысль была холодной, как вакуум. – Шум на старой машине… мешает сну… пытается подключиться… пытается сломать… Сознание Пирамиды знало о Гитлере 2.0. И оно его очень, очень не любило. Примерно как Шломо не любил заседания Комитета по Утверждению Цвета Краски для Коридоров. «Оно… оно говорит с вами, капитан?» – нервно прошептала Мирьям, глядя то на Шломо, застывшего с отсутствующим видом, то на пульсирующую структуру в центре зала. «Не говорит… показывает», – с трудом выговорил Шломо, возвращаясь в реальность. Голова гудела, словно после трехчасового спора с мамой по видеосвязи. – «И ему очень не нравится наш цифровой сосед. Оно называет его… паразитом». Не успел он договорить, как гигантская структура Древа Сфирот в центре зала резко вспыхнула тревожным красным светом. Мысленный контакт оборвался, сменившись волной чистой паники, исходящей от древнего сознания. Предупреждение! Вторжение! Помехи! Паразит… пытается… запустить… ДЕФРАГМЕНТАЦИЮ! И тут же из их коммуникаторов, которые они неосторожно оставили включенными, раздался торжествующий голос Гитлера 2.0: «Так-так! Кажется, я нашел главный процессор! Не трогайте ничего! Я почти подобрал драйвер! Сейчас мы тут все оптимизируем и наведем новый порядок! Запускаю Дефрагментацию Сознания!» «Шо?! Он пытается запустить 'Дефрагментацию Диска' на коллективном сознании древней расы?!» – Мирьям в ужасе уставилась на свои приборы, которые показывали катастрофический скачок энергии и хаотические флуктуации в структуре Пирамиды. – «Он же его убьет! Или сведет с ума! Или… или превратит в идеального арийца?!» Структура Древа Сфирот запульсировала с бешеной скоростью, выбрасывая во все стороны разряды чистой энергии. Зал начал сотрясаться. Древнее сознание не просто паниковало – оно было в ярости. «Бежим!» – заорал Шломо, понимая, что находиться здесь стало смертельно опасно. – «Пока нас тут всех не оптимизировали к чертовой матери!» Они бросились назад, к спасительному проходу, из которого пришли.

Глава 15: Вопросы без Ответов (Но с Надеждой на Кофе и Психотерапевта)

И выйдешь ты из чрева испытания, но не найдешь ответов ясных, лишь карту туманную да вопросы новые на пути своем бесконечном, и поймешь, что отпуск тебе не светит³⁰.

Бегство из центрального зала Пирамиды напоминало кошмарный сон, сгенерированный очень нервным компьютером. Коридоры, и без того игравшие с законами геометрии, теперь корчились и пульсировали, словно живые. Стены шли волнами, пол уходил из-под ног. Случайные разряды энергии прошивали воздух, оставляя после себя запах горелого озона и несбывшихся надежд. Им чудом удалось, спотыкаясь и толкая друг друга, добраться до стыковочного шлюза и ввалиться в спасительную утробу шаттла "Тиква". Шломо, едва отдышавшись, ударил по кнопке отстыковки. С противным скрежетом (видимо, Пирамида была не очень рада их уходу) шаттл отделился и рванул прочь от гигантской черной структуры на максимальном ускорении. Оглянувшись, Шломо увидел, что Пирамида снаружи снова выглядела идеально спокойной, черной и непроницаемой. Как будто ничего не произошло. Но они-то знали, что внутри нее сейчас разворачивается поистине эпическая битва – скорбящее, древнее, бесконечно сложное сознание против мелкого, но наглого цифрового тирана, пытающегося "навести порядок" и "оптимизировать" то, что не поддается оптимизации. Ставки в этой битве были неясны, но Шломо почему-то был уверен, что проигрыш Древнего Сознания не сулит ничего хорошего остальной Галактике.

Они выжили. Это был плюс. Они узнали тайну Пирамиды (частично) и подтвердили намерения Гитлера 2.0. Это был сомнительный плюс. Они спровоцировали внутреннюю войну в древнем артефакте неясного назначения. Это был определенно минус. И они все еще не имели ни малейшего понятия, где находится мифическая Планета Гефилте и существует ли она вообще (хотя вопрос хрена сейчас казался Шломо смехотворно мелким по сравнению с дефрагментацией космического разума). В их активе была загадочная звездная карта, ведущая неизвестно куда [source: 38], тикающий сигнал из глубин вечности [source: 38] и коллективная психологическая травма. Негусто.

"Душа стремится ввысь, к Источнику Света и Безлимитному Wi-Fi, но тело привязано к твердотельной памяти реальности (и необходимости заполнять отчеты),"³¹ – как гласит вечная мудрость трактата 'Зоар для Чайников', Глава о Перезагрузке. Первая, так сказать, разведывательная часть их путешествия в неизведанное подошла к концу. Но вы же понимаете, дорогой читатель, особенно если вы знакомы с законами жанра и общей непредсказуемостью Вселенной, что конец одной нелепой и опасной истории – это почти всегда только скромное, ни к чему не обязывающее начало другой, еще более нелепой и, скорее всего, гораздо более опасной? Оставайтесь с нами. И передайте, пожалуйста, успокоительное.

Примечания к Части 2:

²⁴ Книга Предостережений Звездных, 5:8. Авторство приписывается Пророку Даниэлю а'Гипердрайву, который славился своей способностью предсказывать не только будущее, но и места, где можно найти приличный шашлык в радиусе пяти парсеков. ²⁵ Свитки Техно-Жрецов, 18:2. Древний манускрипт, найденный в руинах на Марсе, содержит детальные инструкции по сборке Звезды Смерти и рецепт кошерного борща. Пароль от Wi-Fi, к сожалению, утерян. ²⁶ 'Серверные Логи Мертвого Моря', Псалом 1337. Считается одним из самых мрачных текстов в каноне кибер-теологии, детально описывающим ужасы работы с унаследованным кодом. ²⁷ Плач Иеремии Кибернетического, 9:14. Особенно актуален в эпоху, когда даже у тостеров есть фаерволы, которые никто не обновляет. ²⁸ Книга Порядка из Хаоса, 1:3. Фундаментальный труд по теории систем и управлению проектами, утверждающий, что любой порядок в конечном итоге ведет к еще большему хаосу, но зато выглядит красиво в отчетах. ²⁹ Откровения Ави Когена, 7:11. Раввин Ави Коген, Первый Помощник на "Иерусалиме 2.0", иногда получал откровения во время медитации или после неудачного обновления операционной системы корабельного компьютера. ³⁰ Книга Странствий Вечных, 15:1. Популярный путеводитель по Галактике, известный своими точными картами баров и совершенно неточными описаниями местных опасностей. ³¹ 'Зоар для Чайников', Глава о Перезагрузке. Адаптированная версия классического каббалистического текста для современных пользователей, объясняющая тайны мироздания с помощью аналогий из мира компьютеров и кулинарии.

Михаил Гинзбург

Иерусалим 2.0

Часть Третья: О Картах, Комитетах, Космическом Кофе и Корзине Вселенной

Глава 16: Куда Ведут Мечты (И Уведомления От Системных Администраторов Ада)

Ибо сказано: не бойся идти путем неведомым, если карта дана тебе рукой Провидения (или найдена в инопланетной Пирамиде). Бойся оставаться на месте, ибо там тебя ждут Комитеты и холодный кофе³².

Есть в человеческой (и, как выясняется, в еврейской пост-человеческой) натуре нечто фундаментально нелогичное. Возможно, это зашито в ДНК вместе с геном, отвечающим за необъяснимую тягу к гефилте фиш. Это нечто заставляет игнорировать все сигналы тревоги, здравый смысл и инстинкт самосохранения, чтобы сломя голову рвануть навстречу полной неизвестности. Особенно если эта неизвестность манит загадочной картой, полученной из памяти древней инопланетной расы, а единственная альтернатива – вернуться к разборкам с нехваткой хрена³³, утверждению бюджета на следующий квартал и бесконечным заседаниям Комитета по Выбору Цвета Новых Занавесок для Кают-компании.

Именно поэтому капитан Шломо Гольдштейн, проведя короткое, но интенсивное внутреннее совещание (взвесив все "за" – никаких; и "против" – примерно миллион, включая риск быть съеденным космическими слизняками), решительно объявил о начале новой экспедиции. Название он придумал на ходу: "В Поисках Смысла Бытия (и, Может Быть, Завалящего Хрена Где-нибудь по Дороге)". И приказал Центральному Компьютеру (который ответил вежливым, но скептическим писком) проложить курс в соответствии с той самой картой, скопированной Мирьям в Пирамиде.

Для обсуждения этой гениальной идеи в капитанской лаборатории (которая служила ему одновременно кабинетом, молельной комнатой и местом для тихих панических атак) собрался экстренный консилиум. Голографическая карта Пирамиды – трехмерная, переливающаяся и абсолютно нечитаемая для стандартных навигационных систем – висела в центре комнаты, гипнотизируя присутствующих и вызывая легкие сбои у кофеварки. Мнения разделились. Доктор Ципора Вешински, ведущий корабельный специалист по квантовой физике и прикладной Каббале, с энтузиазмом заявила, что видит в этих линиях и узлах не что иное, как пути циркуляции Божественного Света (Айн Соф Ор) между десятью Сфирот, и что эта карта, несомненно, ведет к Кетер³⁴ – высшему сознанию, абсолютному смыслу и, возможно, месту, где наконец-то можно будет выпить приличный капучино. Мирьям Леви, глава кибербезопасности и прагматик до мозга костей, видела в карте вопиющее нарушение как минимум трех законов термодинамики, четырех постулатов логики и одного простого здравого смысла. А также потенциальный вирус. Раввин Ави Коген, мудрый и невозмутимый, видел в карте отличный повод для долгой теологической дискуссии на тему "Пути Господни и GPS-навигация", а также настоятельно рекомендовал обновить страховку всего экипажа.

«*Фе!*³⁵» – подумал Шломо, глядя на спорящих ученых и раввина. – «Сфирот, термодинамика, страховка… А мне всего лишь нужен был хрен! Ну и шо мне теперь делать с этой… этой схемой метро для ангелов?» Но выбора, как обычно, не было. Планета Гефилте, скорее всего, была таким же мифом, как и бесперебойно работающий Wi-Fi на нижних палубах. Пирамида превратилась в поле битвы между скорбящим древним разумом и мелким цифровым психом. Оставалась только эта карта – безумная, нелогичная, но единственная ниточка, ведущая хоть куда-то из сектора "Полная Безнадега".

«Хорошо», – Шломо решительно потер руки, изображая энтузиазм, которого не чувствовал. – «Значит, летим по карте. Точнее, пытаемся лететь. Приказываю немедленно сформировать Чрезвычайный Комитет по Навигации по Мистическим и Потенциально Враждебным Картам Неизвестного Происхождения – сокращенно ЧКНПМПВКНП. Возглавит его доктор Вешински. Мирьям, вы будете ее заместителем по части здравого смысла. Ави, вы отвечаете за духовную поддержку и кошерные бутерброды для заседаний. Разбирайтесь. И постарайтесь не завести нас в черную дыру. По крайней мере, до обеда».

И вот "Иерусалим 2.0", ковчег здравого смысла, бюрократии и легкого запаха куриного бульона, снова, кряхтя и жалуясь на перегрузки, сменил курс, направляясь в абсолютную неизвестность, обозначенную на карте лишь парой красивых, но совершенно непонятных символов. Почти сразу же консоль Шломо ожила. Первым пришло сообщение от старого знакомого, Гитлера 2.0: «О! Летите по моей старой карте? Прекрасный выбор! Если что, могу предложить небольшой крюк через кластер сверхновых – отличные фейерверки для поднятия духа! Ваш любящий А.Г. 2.0 ;) ». Подпись сопровождалась анимированной иконкой с пиксельными усами, которая подмигивала. Шломо поморщился. Следом пришло сообщение от Центрального Компьютера Корабля: «Произведен пересчет рисков по новому курсу. Вероятность столкновения с Неописуемым Космическим Ужасом: 87%. Вероятность обнаружения Планеты Гефилте: 0.001%. Вероятность наличия горячего кофе на мостике через час: 0.3% (с учетом текущего состояния кофеварки). Предлагаю отменить полет, провести полную дезинфекцию воздушных фильтров и посмотреть хороший старый фильм. P.S. Вы сегодня уже кушали?». Шломо тяжело вздохнул и с раздражением отключил все уведомления. Полет обещал быть долгим, нервным и, скорее всего, совершенно абсурдным. Как и вся их жизнь, впрочем.

Глава 17: Сектор Повышенной Странности (И Его Обитатели-Канцеляриты)

И войдешь ты в сектор, где звезды мигают невпопад, а пространство искривлено согласно последнему циркуляру, и встретят тебя камни говорящие, требующие форму 7Б в трех экземплярах³⁶.

Они вошли в Сектор 7-Хет-Далет, тот самый, что носил неофициальное, но пугающе точное название "Зона Повышенной Странности и Пониженной Гравитации Здравого Смысла". И практически сразу стало понятно, что название не врало. Вселенная здесь явно решила немного расслабиться и поиграть с законами физики, как ребенок с конструктором Lego. Звезды не просто сияли, они подмигивали, причем нерегулярно и как-то ехидно. Пространство ощущалось… неправильным. Тягучим, как переслащенный кисель. Корабельные гироскопы начали тихонько скулить и жаловаться на переутомление. Навигационные приборы показывали такое, что даже ИИ корабля вежливо попросил перезагрузить его, сославшись на головную боль в центральном процессоре. «Капитан, у нас… эээ… флуктуации метрики пространства-времени», – доложила Лея Рубинштейн, главный навигатор, чье лицо обычно сохраняло олимпийское спокойствие даже при пролете сквозь солнечную вспышку, но сейчас выглядело слегка озадаченным. – «И… кажется, ближайшая пульсирующая туманность только что показала мне язык. Фиолетовый».

«Ну? Уже началось?» – проворчал Шломо. Он ожидал неприятностей, но не таких… сюрреалистичных. – «Эйтан, это ваши проделки? Опять испытываете новое маскировочное поле?» «Замаскированный вражеский флот! Несомненно!» – немедленно отозвался майор, вглядываясь в пустоту за иллюминатором с видом профессионального параноика. – «Они используют пси-оружие, чтобы свести нас с ума!»

В этот момент Лея снова вышла на связь: «Капитан, прямо по курсу… астероидное поле. Но… оно странное». Странное – это было мягко сказано. Астероиды, приближающиеся к ним, имели идеальную геометрическую форму – кубы, пирамиды, додекаэдры, – словно их выточили на гигантском небесном токарном станке. Их поверхность была испещрена мелкими, идеально ровными строчками текста на неизвестном языке, похожем на смесь клинописи и бухгалтерского отчета. И самое невероятное – все поле транслировало в пространство тихую, зацикленную, бесконечно унылую мелодию. Мелодию ожидания на линии Галактической Бюрократической Службы. Ту самую, от которой через пять минут хочется разбить телефон, а через десять – пересмотреть свои взгляды на гуманизм. Вы когда-нибудь стояли в очереди, которая буквально состоит из камней? Вот и экипаж "Иерусалима 2.0" до этого момента – нет. Один из астероидов кубической формы, мерцая текстом, медленно подплыл к кораблю и спроецировал перед ним гигантский, светящийся вопросительный знак. «Он… он что-то спрашивает?» – удивился лейтенант Гольдберг, офицер связи, который уже ничему не удивлялся после звонка мамы капитана во время первого контакта.

«Ловушка!» – привычно констатировал Эйтан. – «Они хотят выманить у нас информацию! Номера социального страхования!»

«Вопрос… но вопрос о чем?» – Шломо потер виски, пытаясь отогнать навязчивую мелодию ожидания. – «Шо ему надо? Может, ответ – 'Сорок два'?» Идея была глупой, но почему бы и нет? – «Мирьям, отправьте ему стандартный идентификатор корабля – UNS Иерусалим 2.0, – добавьте дружелюбный смайлик и… и голограмму чашки горячего кофе. Может, это универсальный символ добрых намерений?» Мирьям пожала плечами и выполнила приказ. Астероид-куб на мгновение завис, словно обдумывая ответ. Текст на его гранях сменился двумя новыми символами: стилизованное изображение Планшета с Документами и Часы с Бесконечно Круговой Стрелкой. Повисев еще немного, он развернулся и неторопливо вернулся на свое место в идеальном строю других астероидов.

«Он… он хочет, чтобы мы заполнили анкету и ждали своей очереди?!» – Эйтан Коэн был не просто в ужасе, он был в бюрократическом шоке. – «Это она! Галактическая Бюрократия! Мы пропали! Нас заставят заполнять формуляр 7Б в четырех экземплярах до конца вечности!»

«Ша, Эйтан, не паникуйте раньше времени», – Шломо постарался сохранить спокойствие, хотя мелодия ожидания уже начинала действовать ему на нервы. – «Лея, продолжаем движение. Очень медленно. И постарайтесь не задеть их – еще не хватало получить штраф за неправильную парковку среди астероидов». Корабль осторожно двинулся вперед, проплывая сквозь идеальные ряды молчаливых каменных кубов и пирамид. Унылая музыка ожидания наконец смолкла, но ее сменила другая – тихая, неземная, меланхоличная мелодия, похожая на клезмерскую³⁷ песню, исполненную в стиле эмбиент на синтезаторе, который явно нуждался в настройке. «Капитан», – внезапно сказала Мирьям, вглядываясь в свои приборы. – «Текст на астероидах… он пульсирует в такт этой странной музыке! И в самой мелодии есть повторяющийся низкочастотный паттерн. Похоже на… какую-то очень сложную форму жалобы? Или зашифрованный запрос в галактическую техподдержку по поводу зависшей программы?» Целое астероидное поле, состоящее из космической канцелярии, которая жалуется на свою тяжелую бюрократическую жизнь с помощью заунывной музыки? «Ай-яй-яй³⁸», – пробормотал Шломо. Это было уже слишком даже для него. – «Мирьям, попробуйте изолировать этот паттерн. Может, они просто хотят, чтобы им перезагрузили сервер?» "Тот, кто пытается найти логику в показаниях корабельных сенсоров в неизведанном секторе, подобен человеку, ищущему смысл жизни в инструкции к микроволновой печи," – гласит Книга Случайных Наблюдений Пророка Аввакума³⁹, – "результат может быть неожиданным, но редко съедобным, и почти никогда не объясняет, почему микроволновка искрит, когда в ней разогреваешь фольгу".