Светлое Будущее

Дисклеймер

Данное художественное произведение («Светлое будущее») не имеет цели оскорбить кого-либо и несет только развлекательный характер. Все персонажи вымышленны и действия происходят в параллельной вселенной, не воспринимайте все всерьез. Локации книги носят названия реальных территорий, но это не значит, что целью автора было оскорбление жителей этих территорий или заявление, что они должны быть такими, какими показаны. Все описанное в рамках сеттинга книги является художественной интерпретацией, что фактически отделяет вселенную «Светлого будущего» от нашей реальности. Насилие, силовой захват власти, употребление алкоголя и наркотиков может авторов осуждаются. Если вам нет 16 или вас может оскорбить содержание творчества автора после того, как вы были предупреждены этим дисклеймером, ваше взаимодействие с творчеством автора – исключительно ваша ответственность. Приятного чтения.

+16

Аннотация

Санкт-Петербург в 2039 год. Время высоких технологий и низких нравов, ограничений прав и полной вседозволенности. 

Среди развивающегося политического хаоса и технологического прогресса молодой специалист по маркетингу выполняет заказ владельца частной корпорации ZEF, который приводит его к тайнам предвыборной кампании.

Теперь ему придется выпутываться из политических и шпионских интриг провести расследование, ответив себе на главный вопрос: на что он готов ради "свободы"?

И достаточно всего лишь одной искры, чтобы зажечь миллионы сердец, бьющихся в унисон неонового города, который дает каждому жителю свое представление о Светлом будущем_ 

Глава 1

ТЕМНОЕ ПРОШЛОЕ. Часть первая.

Леность весеннего вечера нарушается шуршанием шин по сырому асфальту и размеренным рычанием двигателя беспилотного автобуса. В его тонированных стеклах во тьме мелькает бесконечная непролазная стена лесов, бескрайних полей и одиноких взглядов, вылупившихся из окон покосившихся от бремени деревенских домов в страхе прижавшихся друг к другу.

Монотонный шум ледяного дождя барабанит по стеклу, медленно пробуждая от крепкого сна молодого человека, сидящего в конце салона автобуса. Он снимает с переносицы очки дополненной реальности. Встречный поток автомобилей ослепляет лучами фар его заспанные глаза. Щурясь, он кидает холодный взгляд на табло с часами: полседьмого.

Он выкраивал любую возможность на сон где бы он ни находился, потому что горящие дедлайны проектов не оставили ему ни малейших шансов на спокойную жизнь за последнее время.

Из кармана пальто графитового оттенка все еще сонный молодой человек достает верного спутника – глассфон Solo, новую модель с полностью прозрачным корпусом из силиката стекла. Он равнодушно смотрит на гаджет. Экран высвечивает ему содержимое с тем же змеиным хладнокровием. Нервно смахивает с экрана, словно мух сообщения о просроченных кредитах. В горле в ответ пересыхает. Из черного рюкзака он достает бутылку питьевой воды. Мгновение отводит на остальное содержимое: книга Буковски, новый глассбук, зарядки, гаджеты и одежда на пару дней. Не просто уместить всю жизнь в недра рюкзака, еще труднее взять его с собой и отправиться в путь, но обстоятельства сами обычно тебя находят и тащат за шею вперед.

После созерцания внутренностей рюкзака и окончательного понимания, где находится, он делает пару глотков освежающей жидкости.

Где он сейчас молодой человек осознает, но кто «он»? Этим вопросом путник задавался довольно часто, но ответ ему обычно приходил от его работодателей. «Рома маркетолог», «Рома-реклама», «Рома-программист» именно такие приставки к его имени обычно добавляют его коллеги и партнеры, записывая в телефонных книжках. Без фамилии и отчества. Имя и направление деятельности. Назначение продукта и цифру на конце, если уже есть похожий набор символов в списке.

Горин Роман начинал свою карьеру в Петербурге у одного крупного девелоперского холдинга «Билт Репаблик Групп» с должности ассистента digital-менеджера. Через пару лет Горин уже стал ведущим специалистом департамента по маркетингу и аналитике. И все шло удачно, до тех пор, пока компания не стала банкротом: афтершок после пандемии коронавируса, а также вступления в силу новых условий ипотеки. Многие компании держались как могли, цепляясь за любые возможности, но рано или поздно и такие гиганты рынка исчезают с первых полос газет. Банки стали контролировать абсолютно все. В тот год ввели последние объекты, стройку которых уже нельзя было никак заморозить. Но у всех застройщиков не было никаких шансов получить прибыль из-за высоких цен и гигантских ипотечных ставок. Готовых объектов стало слишком много на рынке, в которых еще не были погашены кредиты. Новые старты так и не состоялись. Впрочем, в них уже смысла и не было. Образовалась яма. Монополия всегда действует по своим законам. Обычное явление в наши дни. В дни железного занавеса два точка ноль. Зарплату за три месяца ему так и не выплатили. Обещали, но как это обычно бывает, не всю, без KPI. Он как никогда теперь понимает, что контакт нужно внимательно читать. Не зря ведь юристам платят деньги. Всего лишь бизнес, ничего личного. А после активного подключения к деятельности его коллег из департамента финансового контроля, то и мечтать о справедливости он уже и не мог.

Парадокс его профессии заключается в том, что сегодня ты стоишь в смокинге в видовом пентхаусе с бокалом вина Chateau Lafite с видом на Таврический сад в окружении позолоченного бомонда, а завтра скулишь в холодном углу студии в спортивном костюме с тарелкой дешевой китайской лапши. Поэтому временами вопрос о самоидентификации в обществе для него стоял остро, потому что и общество довольно часто мимикрировало под обстоятельства, в отличии от его совести.

Горин смиряется с сокращением, воспринимает этот как горький опыт, как урок, и отправляется на поиски новой работы, но забрав с собой кое-что ценное, то, что ему не принадлежало. Дабы уравновесить потери.

На новое место работы устроиться очень сложно. Везде ему приходит отказ. Все кто надо и свои уже на местах: в такой профессии на работу не берут по объявлениям – все решают коммуникации и деньги. «Деньги… Деньги, – как говорил его крайний директор. – Это лишь причина, чтобы дружить с теми у кого они есть». Но как раз средства на существование у Романа скоро стали заканчиваться, поэтому и «дружить» ему стало не с кем.

А вот его родная псковская квартира с теплым уютом ждала и манила его. Там за деревянным скрипучим столом и новым трофейным рабочим глассбуком Роман и стал подрабатывать фрилансером по созданию сайтов-визиток, фирменного стиля и прочих атрибутов корпоративного стиля.

Трудности закаляют характер. Опыт и умения, которые он накопил, хватило ему на первые заказы. Существенно помогло в поиске новых клиентов отставание местного рынка от Петербурга. Увольнение дало ему толчок, заставило двигаться, и вскоре он открыл свое рекламное бюро Red Cod. «Код красный». Такое название пошло от того, что все клиенты, которые к нему обращались, всегда заказывали срочную работу. Везде требовалось оперативно решить ту или иную задачу и за адекватные деньги. Из последнего заказа ему очень понравилась фраза его клиента: «Роман, мы готовились к старту нашего проекта очень долго, но готовый сайт, логотип и визитки нужно сделать уже завтра к обеду. Мы участвуем в форуме, а у нас ничего не готово. Мы дадим хорошее вознаграждение за оперативность». Дали, конечно, не так как он рассчитывал, но логотип заказчика в итоге занял свое место на его сайте.

Воспоминания молодого человека растворяются так же неожиданно, как и наступили. Запах душистых бань и ароматы сочных шашлыков, медленно ползком скользят по дороге и проникают в салон автобуса. Запах детства, лета в деревне. Уютно и так по-домашнему, что ему на душе становится теплее вдали от родных стен. В своих воспоминаниях он всегда возвращается в тот покосившийся дом, где бабушка заваривала ему чашку ароматного чая и выдавала еще не остывший кусок пирога. Он сидит на веранде на звенящей от времени скамье, наслаждаясь ярким рассветом и абсолютной тишиной. Сейчас, когда ее не стало, и была продана дача, он все равно мысленно возвращается туда временами в свой уютный мир. Некоторые вещи такие как память о детстве нельзя продать со временем. Неважно есть ли тот мир в нынешней реальности, главное, что осталось то место в душе, возвращаясь к которому, ты находишь силы справляться с любыми испытаниями.

Автобус сворачивает плавно вправо и становится на тускло освещенной асфальтированной автобусной стоянке с круглосуточным рестораном. Тормозные колодки звенят, царапая звуком девственную тишину этой глуши. На потолке салона загорается желтым табло: «Остановка».

Двери открываются, и душный салон наполняется ровным шумом дождя. Роман выходит из автобуса, чтобы размять затекшие суставы. Половина пассажиров стройной лентой уже направляется в туалет, другая расслабляется, выпивая горячий чай, который раздает на выходе тур-менеджер Катерина. На ее сером свитшоте золотыми буквами на латыни написано «cerne futurum». «Думай о будущем», – переводит с помощью глассфона молодой человек. Каре из темно-фиолетовых волос с выбритыми висками, пирсинг на брови. «Занятная девушка», – думает Роман. Она замечает, что он сморит на нее и, улыбаясь, проводит его взглядом.

Вечер стоит ветреный. По его лицу хлещут капли холодного дождя, говорят полезно от морщин. Они слетаются прямо на лицо, смывая с него всю усталость и стресс, который уже изрядно накопился. Неизвестность пугает его. Прощаться с нажитым горько, словно бросаешь верного друга. Стены, места, которые ты покидаешь, продолжают жить, но уже своей жизнью без тебя.  Ты даже тешишь себя мыслью, что еще вернешься, но уже чувствуешь новый этап и ждешь только его.

Очередь в уборную доходит и до Романа. На стенах туалета выцарапаны, словно когтями надписи: Пенза, Мин.Воды, Волгоград34rus, Петрозаводск, Можайск, Валдай и прочие локации необъятной родины. Перепись безымянных путников, бесконечным потоком стремящихся вдаль и навсегда оставшихся на этой холодной стене посеребреной лучом луны.

Через десять минут проводница вежливо зовет всех сесть обратно в салон. Автобус послушно трогается с места и путь продолжается или точнее уже завершается, если смотреть на навигатор на экране, на который кидает взгляд Роман по пути к своему месту. Он садится и подключает наушники к монитору на спинке кресла. Тот в ответ загорается и транслирует свежий выпуск новостей: «В Санкт-Петербурге открылся новый участок кольцевой дороги. Открыл его заместитель губернатора Санкт-Петербурга и Петербургской области…». Роман переключает канал: «Американский челнок отправился к Луне с очень важной миссией. Например, сейчас на окололунной орбитальной станции ведутся работы по монтажу шлюзовой камеры для корабля…». Интересные инвестиции, щелчок. «Известный шоумен, историк, публицист Виталий Орлов был пойман на фейк-стриминге, когда в течение месяца вместо себя в онлайн-стримах использовал свою цифровую копию на известном ток-шоу». Дальше: «Шарлотта Гримсон, известная американская актриса получила российское гражданство из рук...». Щелчок кнопки: «Конечно, мы не могли ожидать, что они настолько будут хорошо подготовлены. Наши ребята уже ничего не успели сделать», – говорит растерянная девушка. «Медийный холдинг «Медиа Марка» выступает с критикой своей частной охраны за слишком безразличную реакцию и отсутствие в оперативности, – сообщает ведущий новостей. – Напомним, сегодня днем группа мужчин в масках ворвалась в офис «Медиа Марка» и устроила там легкий погром. По данным медицинских служб пострадали десять сотрудников агентства и техника. Один пожилой охранник в тяжелом состоянии был доставлен в реанимацию Александровской больницы…».

Новости большого города. Роман выключает монитор и откидывается на спинку кресла. Смотрит в экран бездны вечернего пейзажа, который был схож с его монитором, на который несколько дней назад пришло уведомление о новом сообщении.

От кого: Сундуков Дамир Алексеевич damir@mailset.ru

Кому: Горин Роман info@redcod.ru

Тема: Подработка интересует?

Здравствуйте Роман.

Сразу представлюсь: Дамир Алексеевич, я известный инвестор и владелец корпорации ZEF из Санкт-Петербурга. У нас есть заводы, пароходы и прочее. Выступаю к Вам с открытым предложением вместе поработать над одним моим проектом. 

Я знаком с Вашим крайним работодателем судя по Вашему резюме. Он мне Вас и посоветовал. Говорит ситуация оказалась не простая и Вы остались без работы, и он Вам должен денег, а мне как раз нужен такой специалист как Вы. Предложение: я заодно закрою его долг, и Вы сможете еще прилично заработать.

От вас потребуются все навыки, накопленные за Вашу карьеру. Мне нужен человек, который бы избавил меня от лишних хлопот с цифровым маркетингом, пресс-релизами, полиграфией и прочей Вашей атрибутикой. Да, у меня есть свой PR-отдел, но помимо этого будут задания специфического характера. Это почти как PR-спецназначения. По окончанию сделки я выплачу Вам полмиллиона и плюс премию, если справитесь быстро и аккуратно.

В течение Вашего пребывания в Петербурге я оплачиваю расходы за проезд и жилье, выберете любое, но по разумным ценам. Адрес пришлите заранее.

Предлагаю встретиться и обсудить условия. Как Вы на это смотрите?

Хаос – это лестница. И каждый кризис – это возможность для роста. Для Романа это предложение крайне заманчивое, поэтому завершив все свои проекты, и уместив свою жизнь в черный рюкзак, он отправился в Петербург.

Горин вытряхивает оставшиеся холодные капли воды из бутылки в свое пересохшее горло и смотрит в окно. В нем среди темени и бликов он отчетливо видит воспоминания из своей прошлой жизни, наполненной разными событиями, достижениями и что закономерно падениями. Теперь эта встреча в Петербурге с Дамиром возможно наконец-то даст ему шанс на реванш, и он получит ответ на вопрос: кто он. Может быть это последняя возможность, которая дает ему судьба, чтобы реализовать себя как профессионала и нажить необходимый капитал и связи.

Дорога теперь освещается фонарями, оживающими при приближении транспорта и гаснущими позади него. Автобус подобно факелоносцу, Прометею бегущему сквозь черноту, освещает однообразную декоративную природу по пути к городу.

В ответ на пресный вид текстур за окном Горин достает из рюкзака черный прямоугольный футляр с выбитой на нем надписью «Ханчжоу». Внутри, которого спрятана возможность ускользнуть из этого мира с помощью VR-очков и с загруженной в них программой виртуальной реальности S.O.N. В «Снах», как программу называют в народе, люди не боятся себя, своих желаний, никто не считает код, там ты свободен. «Пока не читает. Кажется, не читает», – сомневается Горин какое-то время. Выдохнув все-таки, решается, проглатывает специальную пилюлю и нажимает кнопку на дужках очков. Включаются встроенные мониторы, сопрягаясь с его глассфоном. На темных стеклах загорается надпись:

> загрузка началась.

Тем временем автобус судорожно продолжает подрыгивать на дороге, усеянной морщинами и оспинами, но симуляция моментально уносит Романа в недра его беспокойного подсознания…

Кроме питерской сырости в северной столице Романа никто не встречает. Рты и носы прохожих сокрыты под защитными масками. Нищета спит в мусорных мешках или сидит на паперти на сырых скамейках со своим грязным багажом. Подвыпившие сорокалетние мужчины орут у входа станцию метро или крепко обнимаются с друзьями после совместного времяпрепровождения в соседних барах. В переходах играют молодые панки для усталых и серых лиц, которые волочатся домой после трудовой недели. Стучат по неровному асфальту потертые колеса горбатых чемоданов пассажиров. О провинциальной тишине теперь можно спокойно забыть.

Роман вгрызается в лица прохожих: перед ним проносятся наполненные грустью люди, в лужах отражаются меланхоличные лица, а по ночам те скорее всего смотрят из окон, покуривая нервно в бессоннице сигареты. Городу были даны красивые достопримечательности, коих нет больше в мире, при этом о самих людях тут позабыли. И стоит только сойти с главных улиц во дворы, станет понятно, что от тебя как за кулисами театра прячут настоящую и неприглядную жизнь, попутно скрывая ото всех любопытных уютную душу города.

Приближающийся поезд окатывает Горина хладным дыханием, унося его мысли дальше в таинственный тоннель станции «Ижорская». Холод пронзает его щеки колким морозным ветром. Железные двери приветливо приглашают его в вагон и, осмотревшись по сторонам, Роман садится на свободное место. У дверей мнется с ноги на ногу миловидная брюнетка. В руках она держит кофейного цвета кожаную куртку. Ее правое плечо слегка, но демонстративно приоткрыто, у лямки красной майки виднеется татуировка с портретом Юрия Алексеевича, а ниже которого с красными буквами написано «Поехали». Двери с протяжным звуковым сигналом, словно стон мифического существа, закрываются, и поезд начинать набирать скорость. Вагон поезда убаюкивает пассажиров валким движением, но мысли Романа не дают ему покоя, оставляя того в пограничном состоянии между сном и тревожной реальностью.

На следующей остановке сменяются люди, декорации остаются прежние. Неподалеку от Романа усаживается пожилая женщина. Заняв место, она принимается читать бумажную газету. Редкость. Архаизм. Неактуально. Роман тянется в карман и достает свой глассфон. Девять процентов зарядки. Что тогда актуально будет через десять минут, когда сядет гаджет? Приходит пинкод от ворот двора, в котором находится хостел. Поезд замедляется. Пассажиры перед остановкой покорно складываются в гармошку. Голос из динамиков железно произносит: «Международная». Выпивший мужчина встает, но, не удержав равновесия, роняет едкий запах перегара на Романа. Культурная столица.

Двери открываются. Молодой человек покидает вагон поезда, пихнув плечом медленного алкоголика, и сразу же упирается носом в стену человеческих спин. Совершает переход со станции «Международной» на «улицу Турку» и добирается по кольцевой линии до «Василеостровской» станции метро, где вагон в очередной раз будто срыгивает его в плотный людской поток.

Навстречу ему спускается, налипшая на ленту эскалатора словно мухи, усталая от рабочего дня, серая молчаливая масса. Люди смотрят куда-то в нижний левый от них угол вестибюля. Там в тени лежит накрытый зеленым покрывалом труп. Над ним стоят полицейские, надменно как исполины. У каждого проходящего в глазах отражается сочувствие, страх и равнодушие, но чаще последнее.

Этот мир погибает. Человечество делает все, чтобы избавиться от самих себя. Каждый день может стать последним и оборвать планы и без того тяжелую жизнь любого человека.

Место смерти покойного огорожено красно-белой лентой. Вдова склоняется над трупом, вцепившись в умершего мужчину, рыдает с надрывом. Дочь, наклонив голову, в слезах безмолвно стоит, удерживая мать за плечи. Подле них стоят два медработника, оформляя бумаги. Из следующего поезда выходят пассажиры. Полицейские молча выхватывают из потока двух парней, которые не сразу, но все-таки соглашаются помочь медикам взять и отнести на носилках умершего мужчину, в последний путь наверх. На здоровье сейчас многие экономят, вот и падают в бездыханном состоянии на хладный пол. Как тяжело жить и так просто обнулиться.

Вместе с плевками дождя сквозь разрезанный ножом на линии Васильевский остров как по трубам несется балтийский ветер. Непогода словно острыми лезвиями, сразу выбивает все тепло с лица Романа, которое было накоплено за время поездки под землей.

Роман зябко закутывается в пальто и осматривается: неоновые улицы Петербурга не отличаются от тех, которые остались в его памяти. Все так же ровной шеренгой стоят закутанные в шинели здания, потоки людей, которые разделяются на два типа: те, кому есть куда пойти, и те, кому некуда деваться в этот дождливый пятничный вечер, но сидеть дома не вариант. Шестую линию освещают фонари и неоновая реклама от ларьков. Полицейские квадрокоптеры кружат в ночном небе, мигая красными маячками, и выхватывают для проверки документов подозрительных типов. Караван доставщиков еды бредет по артериям города, страдающего хронической бессонницей. У конки стоит бродячий музыкант и играет нетленную песню про звезду по имени Солнце Виктора Робертовича. Поэт, оставивший каждому сквозь поколения, дает возможность заработать на его творчестве деньги, и остается в веках нетленной легендой. А вот на чтении Пушкина уже не заработаешь. Мужчина одет в черную рубашку и потертые джинсы. Толпа, собравшаяся вокруг музыкального идола, подпевает хит под зонтами, пристукивая ногами по мокрому асфальту. Впереди него стоит, держа шапку, по пояс раздетый мужчина, и покачиваясь, собирает со слушателей мелочь. У дороги приезжие торговцы загружают непроданные овощи в свои грязные и помятые автомобили, громко споря о чем-то на своем языке. На все это со стены одного из домов, фасад которого укрыт медиа-экранами, смотрит счастливая семья. Они улыбаются и машут ему. «Привет тебе, гражданин, добро пожаловать к нам, у нас все хорошо, а будет еще лучше», – читается в их глазах. Текст рекламы гласит: «Программа: Труд-2039. Поможем и дадим работу. Владислав Ватагин».

Шелест по мокрому асфальту проезжающих машин, суетливое жужжание толпы, плач нищих старух, продающих хлам, у дорожных переходов и радостные мужские крики из пивных баров – все это смешивается подобно кому пыли над многолюдными улицами, освещенных неоном города.

Обуздав рвотные позывы, вызванного смрадом идущего от биотуалетов, он спускается по ступеням. Горин перепрыгивает по две или три ступени зараз, чтобы побыстрее убраться с сырой улицы.

Сквозь пар из люка к нему приближается сутулый мужчина с вытянутым лицом и острым подбородком, одетый в длинный серый плащ с зеленым отливом, высокие черные сапоги, а голову ему прикрывает черная полукруглая вязаная шапка. Черные круглые очки скрывают глаза незнакомца, пальцы через вырезы в кожаных перчатках держат маленькую черную книгу с серебряными узорами.

– Do you speak English?

«На иностранца он не похож, выдает потертая обувь и плохие зубы», – внимательно его осматривает. Впрочем, Роман тоже на иностранца не похож, поэтому не понятно, почему он тогда обращается по-английски. «Переходит с ноги на ногу, облизывает губы, значит нервничает. Дергается веко, точно нервничает», – Роман сканирует.

– Yes, I do.

– О достопочтенный Странник, тогда вам подойдет наша книга, – произносит он мягким и добродушным голосом.

Он протягивает Роману книжку «Нейрогард. Начало пути». Логическая цепочка происходящего быстро дает ответ Роману, что передним человек-спам.

– Вы мне только что соврали, – отвечает ему Роман. – Чему же учит тогда ваше учение?

– Слава Цифре, молодой человек.

Миссионер улыбается и, опустив голову, удаляется обратно в дымку. Что-то или кто-то его спугивает.

– Вечер добрый, сержант Скворцов. Ваши документы.

Роман с удивлением медленно оборачивается.

– Да, пожалуйста, господин полицейский.

Полицейский поднимает забрало черного шлема и берет документы, медленно царапая Романа хладным как ночь взглядом.

– Давно у нас? Цель визита в город? – будто в одно слово произносит полицейский.

– Только что приехал. Хочу посмотреть город. Цель – туризм, – отчеканивает Роман.

– Документы в порядке. Возьмите эту брошюру. Здесь последние сводки по разыскиваемым лицам в этом районе, – затем, оборачиваясь, выдавливает из себя. – Свободны.

«Вот другое дело, – думает Горин. — А эту книжечку я себе возьму. Надо тому миссионеру научиться у этого полицейского как внушать брать не нужную тебе рекламацию».

Роман кивает сотруднику полиции, берет проспект, затягивает потуже лямки на рюкзаке, и подключает к уху беспроводной наушник.

– Изи, построй маршрут до хостела «Путник».

– 460 метров. Двигайся прямо, – отвечает ему приятный женский голос.

Easy Personal Advisor или Изи (Изабель), как он одушевил свою цифровую персональную помощницу, стала для него больше, чем просто навигатором или вспомогательной программой. Не поскупился и выбрал себе про-версию, выбрав ей цифровой аватар: мулатка, крупные карие глаза, высокие брови, с волнистыми темными, как ночи волосами, пухлые и чувственные губы. С губами малость переборщил, но убирать не стал. Испанок он в жизни видел мало, но вроде, как он считал, вышло, похоже. В этом огромном эгоистическом мире так просто теперь остаться одному, что Изи часто замещает ему друзей, которым порой нельзя доверять. А эта безобидная программка в глассфоне не может обидеть. С ней можно поболтать перед сном о жизни, даже об учениях Платона, алгоритмы нейросети и данные о владельце позволяют ей быстро находить ответы и темы для беседы, которые будут интересны Роману. Изи наперед знает, что предложить своему владельцу, предупредить о непогоде или опасности на дороге. Она знает о нем практически все: его любимую еду, музыку, книги, тип девушек, фильмы и многое другое. Романа это ничуть не пугает: прогресс не остановить, а в таком бурно развивающемся мире просто немыслимо уже себя представить без своего личного виртуального ассистента. К тому же это приятно иметь даже мало-мальски поднявшемуся по карьерной лестнице клерку своего помощника. Получается каждый день ты не один против этого мира, а уже в команде. Главное – оплатить ежемесячную подписку.

Горин, повинуясь указаниям Изи, обходит музыканта и его поклонников движется под первую же арку.

Запах свежего жареного мяса ударяет ему в ноздри, а в желудке в ответ гулко гудит – он давно ничего не ел. Аромат ведет его к закусочной «iКебаб» под аркой. Пока повар-шавермист делает заказ, Роман оглядывается и читает грязный плакат стене дома.

«Соверши Upgrade!

Твое тело – твое дело».

Ниже идет сноска:

«Китайская корпорация «Ханчжоу» предлагает вмонтировать микро-чип под вашу кожу, который заменит по всем своим функциям пропуск на работу, учебу, кредитные или визитные карточки и даже добавляет тревожную кнопку».

«Удобство, которое граничит с человеческой моралью, но безусловно удобная штука», – думает Роман.

Его внимание отвлекает огонек от электронной сигареты. В сыром углу слева от ларька вырисовывается мужчина, тасующий колоды из SD-карт. Его белого цвета волосы, выбритые по бокам, зализаны назад с высокого узкого лба, глаза сокрыты под солнцезащитными очками, а во рту грызется спичка. «Диллер снов», – считывает Роман.

– А у вас есть что-то про эпоху Викингов, вторую мировую или путешествия на другие планеты?

– Нет, быстро разбирают, – улыбается продавец, смотря в сторону. – Остались сны «Лес в Карелии», «Путешествия в пустыне» и «Запретные плоды».

«Выбирать особо не из чего», – фыркает Горин.

После того как сны стали пропадать из повседневной жизни людей, общество стало их заменять на искусственные. Природа отнимает у человечества последнюю возможность сбежать из этой серой реальности. Кто-то обвинял в этом радиоволны, стресс, а кто-то, впрочем как обычно, говорил о конце света.

– Ну, давайте, что есть, но кроме последнего.

Дилер хитро улыбается и в обмен наличку отдает ему желанный товар, отсыпав пару пилюль, которые помогают менее болезненно пережить процедуру входа в виртуальное пространство.

Спустя минуту и продавец из южных республик с улыбкой протягивает молодому человеку ароматную шаверму: «Бери уважаемый. Кющай с удовольствием». Что-то меняется в людях из поколения в поколения, а что-то остается неизменным. Вечер становится лучше, но ненадолго.

Роман вступает в ароматную дымку пара от курящего вейпера у закусочной и, просачиваясь сквозь нее, оказывается в бесконечном питерском дворе с сотней окон, гаражей и проулков, ведущих в питерское никуда.

Позади него из мрачной темноты слышатся тяжелые приближающиеся шаги.

– Стоять! Ваши действия противозаконны! – рычит приказ низкий мужской голос.

Роман, испугавшись, встает как вкопанный. Он резко оборачивается и получает удар в плечо от полицейского. Шаверма в его руке сжимается, издав чавкающий истошный вопль. Сотрудник пробегает мимо него и принимается заламывать руки подростку, который разрисовывает баллончиком стену дома. Другой полицейский подходит и срывает испачканный краской трафарет со стенки. «Ватагин – выбирай с совестью».

Роман не завидует судьбе задержанного. Арест на пятнадцать суток, штраф в размере десяти тысяч рублей или исправительные работы. В любом случае теперь его характеристика будет занесена в его цифровой паспорт, направлена в социальные службы, на работу и учебные учреждения, если такие у него имеются.

– Вам что-то нужно? – обращается к Роману страж порядка, ощупывая его взглядом.

– Никак нет, господин полицейский, – смотря под ноги, отвечает молодой человек.

– Ваши документы, – говорит он, помогая коллеге поднять парня с земли.

– Я уже показывал у метро вашему коллеге, – запинаясь, показывает в сторону Роман.

– Ай, больно, отпусти! – стонет «опасный преступник».

– Тихо гражданин! – обращается он к нарушителю. – Вы оказываете мне не повиновение?

– Нет, господин полицейский, – во рту Романа все снова пересыхает. Он опять достает паспорт и быстро передает сотруднику.

Тот берет своей белой механической кистью с лейблом «ФОРСТЭК Групп», не отводя глаз от Романа, его удостоверение личности, затем прислоняет документ к планшету.

– Все в порядке, гражданин. Контроль за порядком усилен в связи с недавними событиями, – громоподобно произносит и кивает. – Свободны.

Вот уже второе «свободны» за полчаса никак не приближает Романа к настоящей свободе. «Будьте готовы предъявить офицеру службы безопасности ваш паспорт в любую минуту. Уважайте закон», – написано в буклете, выданному ему полицейским у метро.

Попробуй тут не уважать. После серии одиночных терактов по стране, когда какие-то тихони, охранники, офисные сотрудники и другие люди с низкой пластичностью психики стали просто беспорядочно стрелять по окружающим, в стране усилился полицейский надзор. А тут еще выборы в губернаторы в северной столице на носу, поэтому город должен быть под полным контролем действующей власти.

Роман продолжает маршрут дальше сквозь дворы Васильевского острова. Стены домов и силуэты автомобилей освещаются только светом из окон. С самих фасадов домов на него смотрят то нарисованная Джоконда в деловом костюме, то на электро-щитке Мадонна с VR-очками. Никуда не скрыться от питерского искусства, везде и всюду оно проникает.

Сквозь голые струны деревьев, которые бьются глухим стуком об окна, за его перемещением по лабиринту дворов наблюдает одинокая луна.

Сворачивая за забор, он проходит в еще одну арку с затхлым запахом, в которой ему встречается мужчина в сером деловом костюме. Пройдя его, за спиной Романа слышится облегчительный всплеск об стену.

Наконец Изи выводит его на следующую линию. Рядом с магазином «24» стоит продавец и медленно покуривает вейп. Стена за его спиной расписана и является платформой для манифеста уличного художника. Голые, больные деревья и блеклые старинные дома отражаются в ямах мутных луж.

На оградке газона сидят, распивая коньяк, чумазые парни, рядом с ними скулит грязная мохнатая кавказская овчарка. Вместе они смотрят мутным взглядом на своего собутыльника, декламирующего свои стихи. Чеканя от души следующие строки.

Качайте!

Качайте детей перед сном,

Качайте своих дев на качелях,

Качайте нефть словно слон,

Качайтесь для крепости духа… в дуэлях.

«Типичная Васька», – покачивая головой, с улыбкой думает Роман.

Навстречу Роману проходит лысый парень в черном капюшоне, разговаривая по телефону: «Ма, его нормально и мое нормально – две разные вещи. Разница в том, что я на свободе, а он в тюрьме сидит. Его там обеспечивают, а я тут один прорываюсь, а так «да» у меня все нормально, мама».

Подойдя к оранжевому дому, Изи приятным голосом сообщает: «Маршрут окончен». «Не хотелось бы, ведь все только начинается», – думает Роман.

Набрав пин-код от ворот, он заходит в типичный питерский сырой и темный колодец. В паре окон еще мерцает свет. Не понятно из какого именно окна льется во двор мелодия Чайковского фа минор на фортепиано. Роман протискивается мимо автомобилей и подбирается к красной деревянной парадной двери. Краска на ней давно покрылась старческими морщинами.

Да, облик города, который он знал ранее, изменился за все время его отсутствия. В нем сейчас больше призраков заброшенных зданий, уставших улиц, над которыми теперь властен его величество закон и порядок.

Слева от двери стоит желтый стул с металлическими ножками и покрышки, в которые кто-то умудрился засунуть старый телевизор. В куче мусора лежит, упершись в свое брюхо бормочущий что-то несвязанное мужчина. Его глаза скрыты за VR-очками. Неподалеку пасутся воркующие голуби, доедая хлебные крошки, которые им оставила ветхая полуослепшая старушка, живущая на первом этаже.  Справа от двери сверкает QR-код с надписью «Гонка-дронов. Скоро на Неве». Молодой человек делает снимок приглашения и набирает на домофоне квартиру «23». На звонок через динамики ему отвечает сиплый голос:

– На проводе, – спрашивает с ноткой подозрения мужчина.

– Добрый вечер. Это Роман, – приветствует молодой человек.

– Поздравляю. Чем обязан? – с недоверием в голосе звучит вопрос.

– Я сегодня у вас заселяюсь.

На дисплее загорается иконка открытого замка. Парадная сразу накрывает его теплом и спертым сырым воздухом. Между его ног протискивается и бежит наверх по отшлифованной миллионами шагов ступеням лестнице серый пушистый кот.

Резкий запах сигарет, свежие мокрые следы на ступеньках и шорох. Кто-то тут был. Поднимаясь выше, в отражении окна второго этажа, он замечает крадущихся наверх подростков. Именно их сигаретами оставлены ожоги на стенах парадной.

В дверях на третьем этаже стоит щуплый, небритый мужчина среднего роста, с пронзительным и надменным взглядом, одетый в черные джинсы и белую футболку с флагом Швеции.

– Сири поторопись, а то у нас… желанные гости.

Пушистый зверь, не торопясь, поднимается после недолгой прогулки к своему хозяину и трется об его ноги.

— Вы назвали своего кота Сири? – указывает на пушистый комок. – Прямо как голосовой помощник…

– Это кошка. Не Марфой же, – перебивает его с улыбкой владелец хостела. – Меня зовут Даниил, как вы уже поняли.

– Горин Роман, – сухо, но с достоинством отвечает он, глядя в убийственно бессонные глаза собеседника.

– Горин от «горе» или от «горы»?

– Я еще сам не определился. По-ситуации.

– Понятно. Давайте половину сразу дайте, а то мало ли, – Даниил протягивает свою ладонь с костяшками, на которой словно черные татуировки впечатаны прямоугольные чипы. – Вы всего на неделю?

– Да, я тут ненадолго, – Роман подносит к его кисти глассфон и нажимает комбинацию кнопок. – Командировка. Пишет: «оплата прошла успешно».

На глассфоне отображается сообщение:

Мы рады приветствовать вас в хостеле «Путник». Ваша комната «1». Хорошего дня и спасибо, что выбрали нас. Сообщение автоматическое, отвечать на него не нужно.

Роман не удовлетворил просьбу Сундукова об оплате своего проживания. Так он даст ему над собой контроль, а Горин не привык быть кому-то должным до того как принялся к работе.

Хозяин хостела, Даниил Истомин закрытый человек от внешнего мира, живет, словно за гермоворотами глухарем. Несмотря на характер нынешнего заработка, близко к себе никого не подпускает. Кроме кошки Сири, эта точно не предаст. До очередного кризиса он работал в сфере информационной безопасности одного влиятельного банка. Затем в корпорации S.O.N, в отделе по защите клиентов от взлома во время их гибернации, потом искал хакеров-борцов с вакцинами, которые занимались обнулением QR-кодов вакцинированных, а сейчас вернулся к оседлой работе и сдает комнаты своей покойной бабушки. Конечно, подрабатывая еще на бирже доменов, ведь на пенсию не прожить, как он обычно сетует постояльцам.

– С вами приятно иметь дело, – улыбается.

– Симметрично. Так, где же моя комната? – кидает свой взор за спину Даниила Роман.

Хозяин хостела закрывает за Романом вход и указывает татуированной ладонью на ближайшую белую дверь.

Горин осматривается. В коридоре с зелеными обоями по правую сторону размещаются две комнаты: для гостей с белыми деревянными дверьми, ванная и туалет впереди, чуть дальше слева комната Истомина и в конце квартиры крохотная кухня, в которую уже бежит к своему корму довольная кошка. На полу через весь коридор тянется темно-коричневый ковер с витиеватым узором. Вдоль левой стены стоит для гостей стол с компьютером. Помимо него еще горшки с цветами, коричневый шкаф с книгами, сверху которого стоят коробки с бумагами. На белом потолке висит прямоугольная люстра.

– Обживайтесь, приходите на кухню чай пить. Заварил недавно, вкусный, мятный. Вот ваша ключ-карта.

Кивая ему, Роман берет ключ и открывает с напором дверь. Холодный ветер несется через него и уходит дальше по коридору хостела от чего кошка поднимает уши. Комната просторная, высокие потолки, из мебели только необходимое: диван, шкаф, стол и телевизор. Красивая люстра украшает высокий потолок, за диван-кроватью в стиле лофт кирпичная кладка, слева от кровати стоит зеркало в черной раме во весь рост.

Горин вешает сырое пальто в шкаф, включив на ней режим «просушка». Подходит к окну, закрывает форточку и кладет обувь сушиться на батарее. Луна висит высоко и наблюдает, затем, как город медленно готовится к ночной жизни. Черная вуаль дождя накрывает уютный двор. Окна напротив подсвечены приступами нервной бессонницы: напротив тускло горит свет, но он различает фигуру художника, пишущего кистью на холсте портрет девушки.

Он задергивает занавески и усаживается на мягкий диван. Включает старый телевизор. По нему показывают спортивную передачу зрелищного поединка в экзоскелетах с участием сербского бойца Ратко Аврамовича против своего американского оппонента Тима Болтона. Сейчас в Варшаве проходит чемпионат этого нового вида спорта, популяризируя в массы использование технологических имплантов в человеке. «Может скоро уже станет нормально ходить с бионическими руками и ногами по улицам? Но наша общественность и Церковь скорее всего не одобрит. В Китае же дела обстоят иначе. Он давно уже является авангардом в медицинской инженерии в этой области. Для людей шестеренок нужны вечные батарейки. Кстати нужно зарядить свой телефон», – размышляет Горин.

Роман ныряет в содержимое рюкзака, подсоединяет ноутбук в розетку, на которой сразу же отражается число потребляемых ватт, кладет свой глассфон и наушники на глянцевую черную панель на столе. Она издает сигнал, который означает, что устройства заряжаются, и отправляется с тем, что осталось от шавермы на кухню.

Заходит по пути в крохотную ванную комнату, вымывает руки и собирается уже взять полотенце, как замечает, что на нем сидит паук.

– Брат, это не твой мир, – досадно качает головой. – Здесь живут люди.

Роман смахивает многоглазого в раковину ванны и включает воду, и тот отправляется в долгий и тернистый путь в недра Васильевского острова.

На кухне висит старый квадратный телевизор, пол вымощен плиткой в шахматную зелено-желтую доску, белый холодильник, раковина и чистый стол с зеленой клеенкой. На стене висит белый радиоприемник «Победа 270» с отмеченной на нем картой некогда существовавшей цивилизации – СССР.

Истомин стоит к нему сутулой спиной и заваривает чай на газовой плите.

– Обжились? – спрашивает он с улыбкой, оборачиваясь к нему.

– Ну, можно сказать и так, – Роман входит на кухню.

– Какие планы на завтра? – неподдельно интересуется собеседник.

Роман, молча, берет первую попавшуюся красную кружку из кухонного шкафа.

– Вижу, устали вы с дороги, вот возьмите в чай свой дольете. Вкуснее будет.

Хозяин протягивает ему бутыль с какой-то настойкой.

– Спасибо. Я разогрею еще вот это? – показывая прямоугольный сверток с едой, произносит Роман.

– Да, конечно. Я эту штуку тут и варю, – он показывает на стену, где висит мудреный аппарат по производству алкогольной жидкости.

– Ну, как тут Питер?

– Никак не могу понять эту погоду. Пять дней назад был снег.

Роман, смотрит в потолок. «Да, в Петербурге все разговоры начинаются, как и раньше, с прогноза погоды», – улыбается Роман и замечает занятную деталь: лампы красиво задекорированы в зеленых бутылках из-под вина.

– Вчера было плюс четырнадцать, а сегодня вот гроза, – произносит Истомин и смотрит в бездну окна.

– Дождь – это хорошо, хоть пыль к асфальту прибьет и в зубах меньше крошек остается, – говорит он, скребя зубами.

– И не говорите, совсем перестали город убирать. Даже стыдно, что ли перед уважаемыми гостями, – виновато произносит Даниил. – А круто этот Ратко Тима ушатал? Поделом. Янки гоу хоум.

«Слышимость тут отличная. Скучно тут точно не будет», – Роман отпивает и улыбается, с добавкой от Истомина получается действительно вкуснее.

– Будь как дома, путник.

Горин возвращается свой номер, напевая фразу, которую произнес на последок Даниил, и падает безмолвно на кровать. Приземляясь, ощущает, что в кармане чем-то колит. «Я же купил свежие сны!», – вспоминает Горин и подходит к столу, на котором в прямоугольном черном футляре хранятся очки дополненной реальности. Вставляет в них карту.

– А будь, что будет.

Он проглатывает таблетку и закрывает свои уставшие глаза очками.

– Добро пожаловать господин Горин. Рады приветствовать, – предстает пред ним девушка в фирменном деловом багряном костюме. – Какой сон вы выбираете «Лес в Карелии» или «Запретные плоды»?

Роман делает паузу.«Этот дилер перепутал сны получается», – улыбается.

– «Запретные плоды», – садится на кровать.

– Загрузка началась.

Реальность расщепляется на пиксели. Сознание исчезает из крохотной комнаты на Васильевском острове и… попадает в пустоту.

Комната не имеет цвета. Кругом темнота. И сначала он думает, что программа недогрузилась или ему продали битую копию снов. Кусает палец.

– Программа перезагрузись.

– Комната загружена без ошибок. В перезагрузке отказано.

В темноте в ответ слышатся размеренные шаги.

– В этой симуляции действительно ошибки нет, – звучит, словно о то всюду голос с акцентом.

Горин оглядывается по сторонам, но никого нет.

– Кто вы?

– Вопрос, кто такой господин Горин.

– Я знаю, кто я, но я не знаю кто вы. Вы, что мой личный агент из ФСБ?

– Нет. Впрочем, мы схожи в некоторых аспектах.

От голоса, идущего о то всюду, веет холодом и тревогой. Горину становится не до шуток.

– Может, вы уже явитесь?

– Это можно, если так привычнее вашему виду.

В двух метрах от него под лучом света появляется фигура в строгом сером костюме с черным галстуком. Лицо постепенно проявляется на свету: узкие глаза, выветренное коричневое лицо, длинный и прямой нос. Седые волосы завязаны синим платком в пучок. Его взгляд наполняет пустое пространство гневом, который сдерживается за мертвецки-стальными глазами.

– Запретный плод сладок. Не так ли? Ты взял, то, что принадлежит нам, уходя из «Билт Репаблик Групп». Базу клиентов. Кому ты ее передал? Отвечай. Живо!

– Я не обязан отвечать какой-то пустоголовой программе. Прекратить симуляцию! – кричит Горин кому-то вверх.

– Кому кричишь ты? Тебя не услышат. Боюсь, ты не понимаешь ситуацию. Мы провели внутреннее расследование. У нас есть доказательства. В случае отказа господин Горин, возможно, ты останешься в этой комнате на очень долгое время.

У Горина в животе гнусно ерзает ужас, по виску течет испарина. Он хорошо знает, про случаи, когда коллекторы настигали своих должников в различных местах вплоть до симуляций и те превращались в безжизненный овощ.

– Да кто вы такой?

– Что ж перед забвением у тебя есть право узнать. Я представляю господина…

Вся комната вдруг взрывается ярким светом. Его глаза какое-то мгновение словно накрыты пленкой. Слух возвращается: шумят ржавые питерские крыши. Стучат по ним, словно пули капли дождя. Когда зрение проясняется, он снимает с себя очки и смотрит на дужки: на дисплее значится: «батарея разряжена». Разряд молнии освещает его тревожное лицо.

«Меня спасает, просто только то, что просто села батарейка? Фортуна не частая гостья в моей жизни надо это запомнить», – приводя дыхание в состояние покоя, думает Роман.

Он снова ложится в кровать, но никак не может уснуть не смотря на усталость. Тошнотворное чувство безысходности выжигает его душу изнутри. Да, он украл базу данных клиентов корпорации. Дело не хитрое, если сам ведешь всех ключевых покупателей и контролируешь CRM-систему. Конечно, это против правил, но и его же тоже обокрали в каком-то смысле, не расплатившись с ним до конца. Дипломатия должна быть симметричной, сила действия равна силе противодействия и так далее. И вроде бы все логично, но нет. Там под кожей, по венам словно волочится раскаленный чугунный утюг, оставляя жгучие и болезненные борозды и нарывы. «Совесть, мать ее», – скалится Горин.

Вспышки молний отражаются от мокрых крыш, освещая притихшие от людской суеты дворы. С неба с неистовой силой извергается гром, от которого раз за разом, судорожно, колышутся от страха немытые тонкие окна.

Глава 2

Звон церковных колоколов Андреевского собора сливается с шумом жителей острова, вечно суетящихся по делам с самого утра. Их тусклые, сутулые тени бродят по стенам домов, набережным и мостовым. Подобно новому дню, изгоняющему ночные следы с лица города, из их голов исчезают воспоминания о рабочей неделе.

В этой картине выходного дня очень сильно выбивается битый пиксель: молодой человек в графитовом пальто выходящий из шершавой красной двери дома.

– Изи, построй маршрут до Крестовского острова.

– Метро? Автобус? Такси? – предоставляет выбор транспорта голосовой помощник.

– Давай, автобус. После вчерашней давки, у меня отпало всякое желание спускаться под землю.

По пути к остановке очередной человек-спам протягивает ему листовку. Роман автоматически берет подношение: привычка оценивать верстку рекламного материала никуда не делась. Заголовок с желтыми буквами гласит: «Мир, в котором ты свободен. Перейди на новый уровень осознанности – «Нейроград». Слава Цифре». Кого тут в Петербурге только не встретишь кришнаитов, православных или техногуманнистов – для каждой души найдется свой храм.

Подойдя ближе к черному глянцевому терминалу, он выбирает маршрут для поездки.

– Выбери Маршрут «Б», – отвечает помощница Изи.

– Чтобы я без тебя делал?

– Ты бы мог сходить на…

– Изи, это риторический вопрос. Отвечать не нужно.

«Мне на Крестовский остров. Маршрут «Б». Так дальше, вид билета. Время. Ага, сюда», – произносит Роман про себя, прислоняя платежную карточку к терминалу. На аппарате мигает лампочка, и из слота распечатывается билет, действующий полтора часа.

В ожидании транспорта парень оглядывается. Вокруг лежат дорожные знаки, вырванные с корнем, ограждения, разбросан мусор – следы вчерашней бури. У киоска с газетами стоит мужчина средних лет и общается с бизнесменом, в руках которого пятничный номер «Спорт России». Продавец латка в синей куртке с белым меховым воротом держит свежезаваренный карамельный кофе и смотрит на небо, на котором сквозь хмурые облака начинает идти слабый моросящий дождь, шумя по пластиковой крыше остановки. Люди спешат попрятаться под ее прозрачный, уютный козырек. Из-за поворота желтой стрелой показывается долгожданный автобус, на котором скалится эмблема группы «Варяг» с их предстоящим концертом в поддержку нового альбома «Пучина».

Приложив билет к валидатору, Роман занимает место в конце салона у теплого двигателя. Внутри железной банки царит духота и запах пропитанный самыми разными, слившимися в мешанину ароматами. Через еле приоткрытые окно в его лицо летят освежающие капли дождя. На бегущей строке идет сообщение: «Внимание пассажиры, автобусный маршрут изменен в связи с прокладкой теплотрассы». Закатывает глаза. «Вечная боль Васильевского острова», – с теплотой вспоминает Роман зимние вечера без отопления из-за очередной аварии.

Через пару минут пассажиры, привыкшие друг к другу, уже клюют носами. Пожилые люди гнусно ворчат на сырость, кондуктор каждую остановку проверяет кто заходит новенький и разбавляет свое рутинное дело шутками, которые заставляют улыбаться любого.

– Ты же вчера платил! Ну ты даешь, сегодня уже не надо было, – проходит дальше по салону. – Так у кого денюжки с карты списать? Платите дважды, чтобы завтра не платить. Так, у вас бракованная, ничего в мой кошелек не летит, – обращается к другому. – А у вас что? Наличка? Давай-давай, мой хороший, и я металлолома тебе отсыплю на сдачу.

Видимо атмосфера в салоне автобуса кажется кондуктору радостной, гармоничной, и уже на следующем пассажире кондуктор сменяет тон на привычный.

– А этот терминал не принимает банковские карты. Давайте другую.

– С такой системой вам в 21 век не перейти. Вот у нас в Москве вообще нет кондукторов. Нет у меня карты другой.

– Самое надежное – это наличка, – встревает пенсионерка. – Носите ее с собой.

Кондуктор кивает и уже хочет повторить свою просьбу как вдруг девушка срывается на крик.

– Да вы все рабы! Страна рабов!

– Женщина, оплатите еще ваш багаж, – настойчивым голосом требует кондуктор.

Роман неохотно поворачивает голову. Сцена разгорается между пассажирами и женщиной одетой в пеструю розово-оранжевую шубу.

– Да, прекратите орать уже! Суббота же! – в полемику вступает парень, сидящий недалеко от нее.

– Вы мне рот не затыкайте! – кричит женщина. – Я не буду платить, мой проездной уже оплачен налогами! Вы, вы и вы, – тычет пальцами. – Все рабы! Посмотрите на себя!

– Ну, женщина не кричите, противно же! – старается ее угомонить толпа.

– А ты блондинка, «сама знаешь кто», заткнись! – не останавливается бунтарка.

В ответ желтый автобус останавливается на набережной под недовольные сигналы позади идущих автомобилей. Водитель закуривает, прищуриваясь, сигарету и нажимает кнопку для открытия дверей в салоне. По его лицу читается, что не в первый раз он видит подобное представление.

– Или вы платите за проезд или выходите, – говорит хладнокровно кондуктор и подходит к ней вплотную.

Женщина-бунтарка замолкает, выпучивая глаза.

– Оплатите или выходите! – повторяет серьезным тоном кондуктор.

– Вы как овцы, как рабы. Страна рабов! – продолжает кричать невменяемая женщина.

– Парни, помогите, – просит помощи кондуктор.

Роман медленно подходит вместе со студентами в синих пиджаках к женщине. Жертва в оцепенении смотрит на них. Такого исхода узница совести никак не ожидала. Вот они уже берут ее за руки и выпроводят из салона. Кондуктор аккуратно ставит на асфальт багаж женщины. Водитель, затянувшись, выкидывает бычок. Двери закрываются, и вскоре ее крик и брань уходят вдаль вместе с остановкой.

– Товарищи, это же наша маленькая победа! – заявляет одна из пассажирок.

– Победа! Победа! – подхватывают остальные в салоне.

На лицах пассажиров отражаются улыбки и самоудовлетворение, а студенты обещают выложить с женщиной в шубке видео в социальных сетях. «Да, ничего не изменилось», – Роман оборачивается. Коллектив, который был обвинен в рабстве, машинально выталкивает бунтарку из автобуса, определив ее как инородное тело, как заносу. «А ведь в соседних странах для граждан уже существует бесплатный проезд, обеспечиваемый государством и таких бесед уже давно нет», – качает головой Горин.

– Отстаем, – говорит неожиданно для себя вслух Роман.

– Не, сейчас нагоним. Не переживайте, – заявляет, проходящий мимо кондуктор.

Вид из окна сменяется, теперь дует сильный и свежий ветер. Автобус заезжает по проспекту Крузенштерна на мост ЗСД и теперь по нему медленно с надрывом карабкается.

Перед Романом раскидывается Финский залив, спокойный и гордый, поблескивая в лучах утреннего солнца, которое, впрочем, довольно скоро скрывается за серыми тучами. Под ними жужжа чахоточным мотором, рассекает маленький катер по зеркальной глади залива, а где-то вдали плавно идут лайнеры. Справа показывается стадион, который с такой высоты, кажется, еще более величественным.

– Какой огромный! – удивляется малыш на коленях своей матери. Красавец стадион на фоне небоскребов и трех флагштоков поражает всех своей несравненной красотой, приковывает взгляды пассажиров раз за разом.

Перед спуском к Крестовскому острову автобус останавливается перед экранными воротами. На зеленом табло в салоне загорается мигающая табличка: «сканирование». Люди смолкают и делают паузу в своих делах. Желтые лучи пронизывают салон на предмет опасных веществ, посторонних лиц и других угроз для жителей острова. Звучит сигнал и на табло высвечивается: «сканирование завершено», а пять секунд спустя: «угроз не обнаружено». Бетонные блоки опускаются с глухим стуком вглубь асфальта и маршрут автобуса продолжается.

В новостной ленте в социальной сети «Вкурсе» Горин обнаруживает интересный и своевременный пост.

«Согласно открытым данным, 39-летний Дамир Сундуков  – петербургский предприниматель, собрался идти в доверенные лица в кандидаты губернатора города Владислава Ватагина. В интернете политика называют лидером от оппозиции. Хотя Владислав не хочет себя к ним относить. На сайтах, посвященных губернаторским выборам, утверждается, что Ватагин при поддержке Сундукова намерен изменить многие положения в законодательстве, улучшить социальную сферу и как говорится в пресс-службе политика «вновь открыть окно в Европу». Кроме того, он намерен перенести столицу в Санкт-Петербург».

«Когда твой работодатель попадает в тренды в «Сети» – это хороший знак», —считает Роман.

– Станция метро «Зенит». Следующая остановка «станция метро Крестовский остров». Оплачиваем, кто зашел. Передняя площадка, что там у вас?

Роман прячет оперативно глассфон в пальто и прорубает локтями дорогу к выходу: толпа не любит отпускать.

В парках мамы с детьми питаются свежим, очищенным холодным дождем воздухом, молодые и стройные девушки рассекают лужи на спортивных велосипедах, красноносые рыбаки ловят на мостах рыбу, загорелые мужчины с ровно выбритыми бородами направляются в теннисный клуб. В атмосфере чувствуется абсолютно иной темп и уклад жизни у местных, который никак не сочетается с жизнью на других островах.  Если взять Васильевский остров, то тот словно брат-близнец, но которого потрепала жизнь, заставила его при этом унизительно ее ценить, не поднимая головы.  На юге города жизнь еще дешевле и тяжелее. Там и до третьей волны кризиса народ жил в своих муравейниках не на широкую ногу, а сейчас выживает, выкручивается как букашка, которую жгут солнцем через лупу, а она всякий раз выживает. И сейчас тоже выживет, правда какой ценой.

Горин прекрасно понимает, к какому классу он принадлежит, он сам такая букашка. Но одна из задач в его профессии состоит в том, чтобы даже жучок как он был на одной волне со своим клиентом. Эти знают, эти видят, в чем ты одет, они даже закрытыми глазами по запаху могут понять кто ты. Более того они заведомо знают, что ты им не уровень, но если ты держишь планку, то они общаются более снисходительно. Они бывают разные. Кто-то скромный и скрытный и делает свои дела, кто-то, наоборот, живет, распространяя свою власть бичом, заставляя, боятся себя, но и есть те, которые как фантик шелестят и сверкают в этой богемной тусовке, но по натуре своей к этому слою даже не принадлежат. Скорее всего, Дамир Сундуков был из первой категории. Так, по крайней мере, ему показалось из переписки.

Дождь заканчивается и янтарное солнце наполняет небо Петербурга яркими красками, такими не привычными, что Роман прищуривается. Он смотрит наверх на жужжащий звук и видит белый квадрокоптер. Следящее устройство на какое-то время зависает над ним, а затем исчезает за листвой.

Пока Горин набирает на глассфоне номер телефона Дамира по велодорожке, по которой он идет, ему на встречу мчится девушка на электрическом самокате. Они смотрят друг друга. Она ему улыбается, но сворачивать не собирается. Не отрывая глаз от девушки, Роман сходит с дорожки и вступает ногой прямо в лужу. «Вот теперь точно ботинкам хана», – с досадой качает головой Горин.

За спиной Романа слышится резкий визг тормозов. Из черного минивена выходят двое мужчин спортивного телосложения. Они одеты в черные брюки, пуловеры и куртки. Роман делает шаг назад и прячет глассфон. Незнакомцы стремительно подходят к нему и берут его за локотки.

– Горин Роман, – спрашивает или утверждает непонятно из-за произношения здоровяк. Его фигура словно является творением высеченного из гранита тупым зубилом неумелого скульптора. С его лицом мастер тоже не стал мудрить и просто выбил на голом шаре два маленьких отверстия для глаз и одну неровную расщелину вместо рта.

– Да, а в чем дело? – отвечает Роман.

– Наш, шеф, Дамир Алексеевич ждет, – надавлено, улыбаясь, поясняет верзила. – Да, иди ты уже. Что примерз то?

Он толкает Романа к машине и тот ударяется ногой об бортик.

– Можно помягче?

– Можно Машку за ляшку.

– Саттор, хозяин же сказал его не трогать, – произносит виновато его коллега.

– Садитесь, уважаемый. Вий, поехали, – говорит, закрывая дверь мужчина.

Подобно оголтелому псу автомобиль молнией срывается с места.

– Одевай, – конвоир протягивает черный мешок.

– Надевай, – говорит Роман и вжимается в кресло.

– Чего? – шикает лысый охранник.

По их виду Горину, конечно, сразу понятно, что они относятся к той категории людей, которая с удовольствием решает любую ситуацию с помощью силы, но как-то ответить им он хочет, пускай и со стороны, которую им не дана природой.

– Гнилой базар, ты что ученый? – он кивает соседу и тот надевает на голову Романа черный мешок.

У таких как Дамир Алексеевич есть власть и грех ею не пользоваться в отношении таких мелких сошек как Роман. С другой стороны деньги для Горина весомый фактор – можно и потерпеть прихоти клиента.

Голоса появляются из пелены. Свет от настольной лампы бьет прямо Роману в глаза. Среди этих голосов и непонятных лиц ему все же является одно с хитрым блеском в глазах, который сияет за дорогой швейцарской оправой. Пиджак бледно-голубой, белая рубашка и золотая цепочка на запястье в память о былых временах – Дамир Алексеевич Сундуков собственной персоной.

Итальянская мебель в дизайне 50-х годов на фоне бетона и белых стен, на которых висят африканские деревянные маски приводят его в недоумение.

– Друзья, вы, похоже, сильно перестарались с ним. Я же попросил его просто доставить, – шипит на охранников Дамир. – Роман, добрый день. Как ты себя чувствуешь? Что с туфлями?

– Оригинальный у вас способ приглашения на встречу, как и дизайн интерьера, – подмечает Роман. – Впрочем, были у меня собеседования и хуже, – отвечает он и умалчивает про обувь, стыдно. С другой стороны понимает, что это определенное давление со стороны Дамира.

– Шутишь? – тычет в него пальцем. – Юмор, говорят, продлевает жизнь. Отлично. Ты прости меня великодушно, вышла неувязка. Мои парни не обучены этикету, впрочем, и не должны. Сейчас время такое. Может чай или кофе?

– Время всегда одинаковое – это люди такие, – Роман замечает отсутствие в кармане пальто своего паспорта. – Мои документы у вас, и что это на моей руке?

Роман поднимает запястье, на котором висят стильные смарт-часы. Они надеты словно оковы у раба и как в дальнейшем по разговору окажется, так оно и есть.

– А, это маленький подарок от меня за это недоразумение. Умные такие часы с сенсорным дисплеем и смартфонов от китайском корпорации «Ханчжоу». Не всем дано их носить, так что прими их. Это пилотный образец. Через Казахстан везли, ну ты понял. Документы тебе вернут. Только отсканируют. Так надо.

– Так надо? Кому? И что все это значит? Я же приехал только поговорить, обсудить. Я же еще не сказал, согласен ли я на вас работать, – в голосе повышается напряжение.

– А что у тебя были какие-то другие предложения? – передразнивает его Дамир. – Нужно пользоваться старыми проверенными связями, только они сейчас в цене. Уважаемые, – обращается он к своим костоломам. – Стриги шерсть с каждой овцы и будут валенки на зиму.

Охранник кивает и выключает лампу, направленную на Романа. Парень ошибся, Дамир из второй категории, такие любят показать власть, а когда их как наркотика отпустит, то и Роману станет легче. Надо подождать пока его спесь не пройдет. «Придется подыграть», – решает Роман.

Он смотрит на стол у стены, на котором размещена башенка из домино.

– Обожаю домино, стоит только одной детали упасть, как все следом и разрушится, поэтому нам каждая деталь важна. И если одна падает, то и вся затея вместе с ней. Это я про тебя. – он кладет на стол планшет и включает голограмму. – Я познакомился с твоим бывшим боссом из строительной компании «Билт Репаблик Групп», в которой ты работал, – в воздухе повисает портрет Максима Стасова, крайнего директора Романа. – Знаешь, он все еще помнит, что ты ему должен кое-что, но курьез для тебя в том, что я купил ту компанию для себя пока ты раздумывал ехать сюда или нет, и поэтому за это недоразумение у тебя должок перед мной. Я помогу тебе, а ты мне и все мы будем счастливы.

Дамир мерзко улыбается гостю, Горин нервно отвечает тем же.

– О, дайте подумать, а если я откажусь? – кидает с усмешкой вопрос. Роман, конечно же, не собирается отказываться, но он спрашивает Дамира, чтобы набить своему шаткому положению хоть какую-то цену.

– Тут, Рома у нас получается принцип управлением морковкой. Одна сзади, а другая спереди! – он разражается смехом, который подхватывает охранник.

– Ну, тогда я постараюсь получать удовольствие, – Роман вцепляется в кожаные подлокотники кресла.

– Правильно мыслишь. Считай, что в симуляции тебе повезло с Сатоши. Обычно этот кибер-самурай более безжалостный со своими клиентами, – тычет в него пальцем. – Ты же хотел тогда узнать, но в последний момент что-то произошло, не так? – подмигивает. – Выполнишь мое поручение, получишь даже деньги и гуляй.

– Вашему слову можно верить? – делает акцент на последнем слове Роман.

– Ну, ты даешь, – хлопает по коленям себя Дамир.

– Отлично, и что мне надо делать? – с нотками сочувствия спрашивает молодой человек.

– На меня работать, – не открывая сурового взгляда от Романа, отвечает бизнесмен.

– Вы могли бы найти по объявлению специалиста и у вас же теперь есть свое агентство, – обводит руками помещение Роман, – которое работает на Ватагина, как я понял из новостей.

– Дело щепетильное, мне нужен человек, которому я бы доверял, – встает с места Дамир, – А Максим заявил, что ты человек ответственный. Всегда в коллективе всем помогал не зависимо от департаментов и задач. То есть тебе не все равно на тех, с кем ты работаешь. Я таких человек пять за всю жизнь знаю, включая Максима. Итак, сначала, ты возьмешь интервью у Аркадия Юрьевича Назарова, профессора из «Университета Европы». Он сегодня находится недалеко отсюда в одном из моих уже бизнес-центров.

Ремешок на руке Романа вибрирует, и на дисплее отображается голограмма с адресом и фотографией профессора Назарова.

– Завтра у нас эфир на одном кабельном канале… Забыл, как его? – чешет затылок. – Саттор помнишь?

Охранник в ответ томно мычит, подняв глаза в потолок.

– А не важно, – машет рукой Дамир. – Самый лучший способ наращивать толпу – показать ее в прямом эфире. Однажды тебе это пригодится. Рома, победа куется в мониторах, а не в твоих чатиках. Мне нужно, чтобы ты составил грамотный текст на основе разговора с ним. В бизнесе я все понял, теперь я хочу пойти во власть, но как серый кардинал, конечно.

– Да, но вы не можете это сделать, имея свой бизнес! – разводит руками Роман.

– Я имею бизнес, – второе слово он выделяет улыбкой, – поэтому иду в политику через Владислава. Он выдвигается на выборах в губернаторы от партии «Свобода и Воля». Да, время не стоит на месте. Раньше у меня был свой заводик, теперь и не один. Могу себе позволить пойти в политику, проспонсировать программу, помочь другу. Но скажу прямо, наперед так сказать. Мне мешает по самое Фаберже, – представляет ладонь к горлу. – Марк Ива и вся его «Медиа Марка». Он хочет, что-то найти против меня и Влада. Твоя задача потом понять, что именно, и если у него есть какой-либо материал, то, соответственно, его, либо принести мне, либо сообщить о его находке. Ясно? Ну, это так забегая далеко вперед. Сейчас я тебе выдам аванс, чтобы у тебя были деньги на еду, проезд и связь. Я думаю, ты все понял. Материал от профессора скинешь мне на почту и желательно до вечера. Чем выше цели, тем лучше достижения.

Сундуков знает про навык Романа в расположении к себе людей самого разного уровня – то, что не купишь на тренингах, врожденное обаяние.

– Понял, – часы снова вибрируют. – Назаров тоже член вашей партии?

– Член? Не он, скорее, мозг нашей партии, – рассмеявшись на всю комнату, произносит Дамир. – Рад, что ты согласился. Вот аванс, – он протягивает конверт, под удивленный взгляд Романа. – Я сирота в обиду никого не дам. Хотя сам как индус. У меня только волосы и ногти.

– Ясно. Но это....

– Наличка? Конечно, ее же нельзя отследить. Ты извини старика, теперь мои ребята тебя проводят. У меня еще дела. Саттор, Гена наш уважаемый гость нас уже покидает.

Двое охранников-гигантов отталкиваются от стен, к которым они прилипли, пока шла беседа, подходят к Роману с угрюмыми минами на лицах и с черным мешком в руках.

– И никому не слова. Знают двое – знает и свинья.

До Горина только доходит, что симуляцию с коллектором в хостеле отключили люди Дамира. «Или он специально так разыграл этот спектакль, чтобы показать, что я под их контролем?», – рассуждает Роман и вцепляется в подлокотники, глядя как к нему подносят мешок.

Черный занавес.

Всю дорогу они едут молча. Не то чтобы Роман хочет поговорить с телохранителями, но и между собой те хранят молчание. После того как Горин не переставая стал кашлять, с него сняли мешок. Широкоплечий костолом Саттор с трудом помещается в тесном фургоне. Его суровое, и немного туповатое выражение лица, перебитое морщинами устремлено на Романа. Тот, не обращая внимание на пристальный взгляд верзилы, обдумывает одну мысль: «А ведь я согласия на работу то и не давал, – ухмыляется. – Вот, поэтому, такие как Дамир всегда всеми и руководят. У него есть чему поучится».

Черный фургон довозит Романа до Лахтинской улицы Петроградской стороны.

– Что лыбу давишь? – грубо спрашивает сиплым голосом твердолобый Саттор и указывает массивной головой на дверь. – Давай, пшел работать,

Остеклено-бетонный квадратный увалень по имени «Сократ» несуразно ютится среди домов в стиле русского классицизма словно в малую Италию на берега Петербурга спустилось творение скандинавских передовых архитекторов.

Двери автоматически открываются, и пред ним предстает впечатляющий холл: стены багрового цвета обтягивают собой зал, под сырой от дождя подошвой блестит пол пепельного оттенка. В середине стоят четыре длинных до потолка колонны с гигантскими 3D-дисплеями, с которых на посетителей внушительно смотрит мраморное лицо древнегреческого философа Сократа. Под скульптурой несется бегущая строка с его цитатой: «Люди требуют свободы слова в обмен на свободу мысли, которая у них отсутствует». Неоклассицизм во всем ее величии, дань римской архитектурной мысли и философии в сочетании с современными технологиями дарят поистине впечатляющий вид.

– Наркотики, оружие, колющее-режущее или металлическое, – останавливает его сотрудник безопасности у рамки металлодетектора. – Все из этого есть?

– Нет, – отвечает с задержкой Горин. Охранник хотел подловить Романа, не вышло.

– Жалко, пропустите много интересного, – улыбается охранник.

– Но у меня вот есть шпионское часы, – выкладывая в ящик вещи, шутит Горин.

– Не поспоришь, – ухмыляется.

– Хорошего вечера.

Роман подходит к серой полукруглой стойке ресепшн, за которой сидит миловидная рыжеволосая секретарша в черном деловом платье. В ее ухо подключена гарнитура для связи, а на бейдже красуется витиеватым шрифтом прекрасное имя «Анжелика».

– Добрый день! У вас назначено? – произносит она, не отрываясь глазами от монитора.

– Добрый день. Меня зовут Горин Роман, – представляется молодой человек. – Я к Назарову Аркадию Юрьевичу.

– Сейчас минутку, – она дотрагивается до гарнитуры в ухе, кивает и отвечает. – Он еще занят. Присядьте. Я скажу вам, когда он освободится.

Роман садится на слегка потертый красный итальянский кожаный диван. На большом экране идет хоккейный матч. Снизу бежит бегущая строка свежих новостей: «Оперативники поймали коррупционера среди соратников Президента. Им стал 45 —летний владелец предприятия…». Ухмыляется: «Идет показательная охота на ведьм. Ведь перед выборами нужно всем зарабатывать очки, если не в глазах избирателей так в лицах спонсора и хозяина».

– Горин Роман? – вызывает, потягивая шею Анжелика.

– Здесь, – откликается Роман.

– Аркадий Юрьевич освободился. У вас пятнадцать минут. Поднимитесь на лифте на четвертый этаж.

– А кабинет какой? – спрашивает в растерянности молодой человек.

Девушка замечает его вопросительный взгляд, и отвечаем высокопарным взглядом.

– Там всего один кабинет.

Капсульный стеклянный лифт широко зевает, впуская в себя Романа, и быстро и даже беззвучно поднимает удивленного пассажира. На боковых стенах висят медиаэкраны, из которых приятным женским голосом рассказывается следующая история:

«Университет Европы в Санкт-Петербурге был основан в 2026 году Аркадием Назаровым. Сейчас активно функционируют и развиваются научно-исследовательские программы, которые направлены на раскрытие потенциала современных научных доктрин, которые были сформированы в рамках изучения глобализации, социальной философии и футурологии. Существенным вкладом в развитие Института стали совместные разработки в рамках диджитал устройств с китайской компанией «Ханчжоу»…».

Двери лифта плавно открываются. Приятный женский голос из динамиков объявляет: «Офис профессора Аркадия Назарова», из кабины на вылизанный мраморный пол падает язычок света, по которому Роман, уверено шагая, попадает в еще один стильный холл. Вдоль белых стен вальяжно размещены черные кожаные диваны на стальных ножках. По бокам от них из горшков тянутся в виде веток светильники. На журнальных столиках аккуратно разложены свежие глянцевые журналы.  Над лаунж-зоной висит картина в богатой деревянной раме с сюжетом английской охоты на фоне пепельной стены. На потолке в хаотичном порядке располагаются овальные длинные люстры, над секретарским столом нависают четыре круглых светодиодных светильника в медных абажурах.

– Роман, добрый вечер, вас уже ожидают, – ровно произносит дама средних лет. Короткая стрижка, каштановые волосы, прямоугольные очки и колье из белого жемчуга. Все скромно, но со вкусом. – Прошу вас.

– Благодарю.

 На входе в помещение Романа поливают зелеными сканирующими лазерными струями. После этой процедуры, которая завершается приятным звуковым сигналом, стеклянная дверь пред ним скользит в сторону и молодой человек попадает в кабинет профессора.

Серо-зеленые глаза Горина выхватывают интерьер офиса. Пространство кабинета свободное: в середине офиса стоит только один длинный т-образный стол с черными кожаными стульями по бокам, позади него висит широкий экран во всю стену, показывающий новости, но звук отключен, и в правом углу встроенный в стену электрокамин, над которым висит картина Анри Матисса «Разговор».

Напротив широкого окна стоит статный мужчина, озирая через прямоугольную оправу известного итальянского бренда надменным взглядом панораму города, истыканного неоновыми лучами. Руки в кармане, ноги на ширине плеч. Опрятная стрижка бокс, патрицианские черты лица, легкая седая растительность на загорелой коже. Из-под темно-серого приталенного итальянского костюма, сшитого на заказ, виднеется бирюзовая жилетка. Шею прикрывает черный бадлон. В левом ухе блестит золотая сережка. Мужчина, оборачиваясь, произносит в пустоту.

– Ты торопишь события. Ко мне уже пришли. Договорим позже, – он сменяет серьезный тон и, улыбаясь гостю, произносит. – Добрый день, Роман. Может быть, чаю? – он нажимает на кнопку на наушнике.

– Добрый день! Да, спасибо.

Роман вешает пальто и опускается на спинку кресла и вполне вольготно усаживается. Молодой человек кивком указывает на картину на стене.

– Да, оригинал. Маргарита, будь добра, чаю молодому господину. Черный или зеленый?

– Черный, – выбирает Роман.

– Два черных, пожалуйста, для двух… – он делает паузу и чему-то очаровательно улыбается. – Присаживайтесь. Давайте тогда я представлюсь, зовут меня Назаров Аркадий Юрьевич, профессор Санкт-Петербургского университета Европы, – произносит мужчина свое дежурное описание. Он растягивает слова, произносит каждое из них медленно и спокойно словно вливает в них жизнь. Подчеркивает пропасть между собой и гостем с улицы в промокших ботинках.

– Горин Роман Викторович, внештатный специалист по связям с общественностью на службе у Дамира Алексеевича Сундукова, – подражает ему в ответ молодой человек. – Аркадий Юрьевич, я могу записывать наш разговор?

– Да, дорогой друг, если это вам необходимо, но публиковать саму аудиозапись не стоит, – хитро улыбается. – Я думаю, мы друг друга хорошо понимаем.

Роман достает глассфон, выбирает нужное приложение и обращает внимание на то, как держит себя его оппонент. Профессор сидит, закинув ногу на ногу – захват территории вокруг себя, облокачивается на спинку стула и устремляет на молодого человека прямой и уверенный взгляд. Всем видом показывая, что он сильная личность.

– Завтра у Дамира Алексеевича будет выступление на телевидении и нам нужно подготовить для него речь.

– Вам, – поправляет профессор.

– Мне. Вы как всегда правы. Я по пути набросал тезисы. Времени у меня не много, поэтому сразу перейду к делу, – поправляется более удобно на стуле. – Чем программа Владислава Ватагина отличается от конкурентов?

– Это отличный вопрос, но начнем, дорогой мой, тогда с предыстории. Отниму немного вашего драгоценного времени? Это необходимо, чтобы вы поняли как он пришел к этому пути и что заставило ему разработать свою предвыборную программу. Как вы знаете, рост показателей экономики страны резко замедлился после пандемии, блокировки интернета Западом, «отмены России» и всемирного социального восстания, которое в миру назвали «революцией сознания». Мировой экономический кризис. Техногенные катастрофы. Цены на энергоносители. Гонка за Луну. Болезни. Локдауны. Железный занавес и санкции обрушились на нашу страну с такой силой, которую ранее никто не испытывал. Когда санкции обрушили на Мексику, то ее сопротивление северному соседу продержалось всего двое суток. А Бразилия, которая захотела свой Интернет? Что тогда им тогда западные корпорации сказали? Но какой же у нас был потенциал! Свои планшеты, моноблоки, электромобили, но ставку сделали на газ и нефть, а когда рыночек прикрыли…

– Но это норма, в США тоже знаете ли не делают телевизоров, – вставляет свое слово Роман, пока Аркадий сглатывает слюну.

– Ну типа, – добавляет Назаров. – Да, именно такая ситуация послужила резкому скачку безработицы и преступности. А эхо девяностых стало слышаться на улицах все чаще. Вы, наверное, и не знаете, что это такое. Страна десятилетиеми находится в железном занавесе. Выезды за границу стали только по специальным пропускам из-за рестрикций наших партнеров. Из-за мирового затворничества увеличились цены на продовольствие, лекарства, квартиры, автомобили и, в принципе, на все. Только цена человеческой жизни заметно снизилась. Нас закрывали железным занавесом и раньше, но сейчас мы сами добровольно строим эту стену еще большего размера от того сумасшествия что там происходит как с запада так и с востока.

Роман прокручивает в голове сказанное профессором: «Кризис был во всем мире, а не только у нас. К тому же в моей стране он не был особо ощутим, в отличие от запада. Да, и занавес сделали нам, а не мы себе. Этот человек грамотно манипулирует понятиями».

– А, вот по телевизору говорили, что трудности должны сплачивать народ, – Роман показывает жест объединения. Горин подыгрывает Назарову, подогревая в нем аппетит для беседы.

– Да, вы правы: мы все вместе, только не знаем в каком. Вот уже порядка десяти лет информационный рупор западной пропаганды воздействует на общественное сознание с экранов всех возможных устройств. Информационное пространство почти полностью охвачено прозападными СМИ, финансируемыми нашими спонсорами олигархами из-за рубежа.

– Вы же сейчас про так называемые «независимые СМИ», которые призывают к свободе и демократии?

– Конечно. Кто контролирует информацию, контролирует население, то есть Эти СМИ стали показывать другую точку зрения, которая стала более интересна большинству людей. Сотни ресурсов, тысячи специальных сотрудников, которым ничего не стоит сделать, чтобы поменять вашу точку зрения с нуля. Их задача – воспитать нового гражданина внутри своей страны. С иными ценностями.

– Другими словами можно с уверенностью сказать, что запад ведет информационно-психологические операции, которые воздействуют на население.

– Когнитивная война, – щурится с ехидной улыбкой.

– И какая у нее цель?

– Сформировать такой информационный фон в обществе, чтобы ловко и по ситуации им пользоваться. Например, вызывая у толпы гнев, панику или страх. Но мы отвлеклись. Так вот башен в Кремле множество и ни одна не пустует. Всегда есть перебежчики. Неважно кто они: музыканты, писатели, министры, блогеры или близкий друг. Они есть и будут всегда. С помощью их авторитета с экранов телевизоров и статей в газетах в умы людей льется ежедневная критика в адрес руководства страны и особенно обильно перед выборами.

– Вы правы: одни хотят и делают, другие не хотят перемен и не делают ничего, но недовольны переменам. Но все так или иначе под влиянием западных СМИ и в нужный момент раскрывается как спящая ячейка.

Ровный стук в дверь. Маргарита ставит под удивленный взгляд Горина на стол чай и с улыбкой удаляется.

– Но разве, этого нельзя было избежать? Спасибо, – благодарит Роман секретаря, взяв кружку.

– Дорогой друг, но ведь миром правит не система, а его величество хаос, – профессор делает паузы и оставляет акценты на словах. – Когда принимаются судьбоносные решения, то они отзываются нелинейно, порождая новые проблемы. Мир ведь многополярный и у всех свои интересы, даже в рамках одной партийной линии.       Профессор отгибается от спинки стула и кладет руки на стол.

– Когда будущее у народа под сомнением, то им нечего терять. Люди всегда обязаны требовать перемен ради будущего поколения. Даже не ради себя. Каждое новое поколение живет трудами, жертвами предыдущего, а когда стагнация, то, какое будущее ждет всех нас?

– Где же сейчас найти таких героев? – удивляется Роман.

– Вы, наверное, думаете, а где же наш дедушка Ленин «два точка ноль» способный все изменить? – с округлыми глазами спрашивает Аркадий. – Я вам так скажу, сейчас человек слишком мал и ленив, чтобы изменить систему в одиночку. Порода человека сменилась.

К тому же, как я и говорил, информация правит. Ее вес и вклад стал более весомым. Мы с вами живем в информационном обществе. Самая главная валюта – это внимание. Люди платят за него, люди прыгают с крыши, люди совершают немыслимые в здравом уме поступки ради хайпа. Все ради внимания к себе. А манипуляция обществом является важнейшим инструментом, и вот когда народ находится в состоянии эмоционального перенасыщения, в нашем случае недовольства, то этим власти пользуются и направляют энергию в нужное русло: патриотические марши, музыкальные фестивали, футбольные матчи, придумывают ложные поводы и прочее. Тогда люди не замечают насущных проблем. А часто вы, молодой человек, доверяете информации из телевизора?

– Я его не смотрю, – отмахивается Роман.

– Это был риторический вопрос. – поправляет тот свою оправу. – Новостные источники сейчас повсюду. Проверяете ли вы их на ложь? Или же слепо верите всему, что вам говорят с информационных каналов? Вас не удивляет однобокость подачи информационного материала? Как вы анализируете информацию? Вы заметили, что если самолет падает у нас, то его марку всегда говорят, а если заграницей нет, то просто: «совершил крушение самолет»? Не правда ли странно? Не сразу бросается в глаза, надо сказать. Обыватель в ленте новостей не придаст значение, а вот акционеры заметят. Вы же сами прекрасно знаете, что мир многополярный. Просто сразу два резко противоположных мнения не могут встретиться в эфире новостей. А благодаря госпоже информации вы принимаете решение, она влияет на ваш выбор. Несет ли она правду? Неважно. Люди должны знать правду, но суть в том, что она у каждого своя. С мониторов вам показывают мир таким, каким вам нужно его знать, каким вам хочет его показать заказчик.

– Помните, что у всех своя правда, а истина…

– Она всегда, где-то рядом. Задача журналистики зарабатывать деньги для тех, на кого она работает, на хозяина. Сделать это можно, став интересным своей целевой аудитории. Ничего личного, только бизнес. Как говорил доктор Фрейд: «Массы никогда не знали жажды истины, они требуют иллюзий, без которых они не могут жить». Вот, поэтому наше общество сейчас в замешательстве. Да, что там говорить, революции в своей стране уже смотрят дома на диване и ждут, чем все закончится. Люди попали в какой-то сериал или фильм. Мы, – с гордостью тычет в себя пальцем, украшенным перстнем, – пишем и пишем новые сценарии. С новыми и новыми сезонами и с платной подпиской.

– В виде новых налогов?

– Ловко, коллега.

– Благодарю. Получается мы залипаем в экраны, пока за нас решают судьбу страны, – глядя в стену произносит Роман. – А как же критическое мышление? Человек же может выбирать источники информации.

– Оно ничего не меняет. Люди сидят в информационных пузырях, и каждому все равно что в соседнем пузыре происходит. Критическое мышление? Ну, конечно, его развивать надо, но что оно меняет? Иллюзия выбора.

– Какая же роль у народа теперь? Смотреть телевизор, пока запущен процесс преобразования страны? Это же какой-то апофеоз неистребимости, когда всякий конец мы принимаем за начало.

– Телевизор говорите? Телевидение похоже на тупого, огромного и неповоротливого динозавра, а вот интернет – это вирус! Быстрый охват малочисленной обособленной друг от друга аудитории, которая очень быстро сплачивается воедино!

– И что же в итоге?

– С чего же начать.... Пока наша оппозиция пыталась вывести деспотичную Россию в Европу, сама Европа преобразилась. Давайте посмотрим, мой друг, на Италию, где год назад премьер-министром стал, скажем так, чернокожий мусульманин родом из Судана. Да, пострадала историческая мораль, но ситуация в стране стабилизировалась же. Но для нашего человека такая европейская реальность стала чуждой. Везде свобода, кроме нас. Для европейского человека не так и важно, какая власть установлена. Ему главное, чтобы его поменьше трогали и давали возможность жить в своем маленьком мирке, создавая себе иллюзию счастья и изредка удовлетворяя его мелкие потребности. А вот в нашем режиме…

– Но есть и другая масса людей, которая с этим положением дел будет не согласна, – парирует Роман, и думает про себя: «То есть у нас режим, а за границей у него власть? Мою страну всегда обвиняли в деспотизме, нарушении прав, что мы живем при тирании, раньше может и возможно, но сейчас же просто свободная страна. Уж, простите, свободнее других уж точно. Датчане без согласия и разрешения родителей устанавливали коренному населению Гренландии до 2018 года спирали, чтобы те не размножались. Бельгийцы загубили 15 миллионов жителей Африки, но каковы на вкус их шоколадки?. Первые концлагеря были придуманы в Англии, а термин «subhuman» так-то впервые появился в США. На ближнем востоке творится геноцид, но никто из этих стран не несет то бремя, что Россия. И только нам и немцам прививают коллективную вину с детства».

– Именно, – показывает на него Аркадий указательным пальцем. – Именно. Раньше политические дела были за Президентами, а народ был лишь расходным материалом, то сейчас все, наоборот. Именно толпа будет диктовать власти как ей поступать. Ролик в «Вкурсе» может лишить чиновника карьеры, а иногда и жизни. Именно в этом котле эмоций и потрясений готовится судьба всей нашей нации. И именно, поэтому сейчас на Владиславе и Дамире большая ответственность в подготовке нашего проекта в Петербурге.

– А что нынешняя власть просто будет за ними наблюдать? – отпивает чай Роман.

– Нет. Это же все пройденное по тысячу раз. Старшее поколение ходит на выборы и голосует за своего кандидата, а молодежь ходит на митинги. Круговорот. Вот так и живем. Там все только и ждут команды.

Тишина.

– Какой команды? – уточняет, отпивая чай.

– По старой привычке власть сейчас не ведет информационной войны против своих оппонентов, а просто, раз за разом вдалбливает одну и ту же информацию в мозг своего потребителя через ток-шоу, блогеров и газеты.

– И то с опозданием день-два.

– Так точно, что вынуждает ее же целевую аудитории смотреть, ну скажем так, недружественные ей источники информации – Назаров потирает переносицу, уставшую от оправы. – Плюс проводит аресты членов оппозиции. Тут все как обычно.

– Пропаганда врага внутри системы и массовая дискриминация, – кивает Роман и сжимает руку в кулаке.

– Да, но, по справедливости, сказать, все так и должно быть, когда в твоих руках власть. Так, что выборы – это просто бизнес процесс.

– Деспоты и тираны думают о народе, а демократы о следующих выборах.

– Ловко замечено.

– Но это приведет к волнениям, протестам и, возможно, к гражданской войне, – не отводя взгляда от глаз Аркадия, говорит твердо Роман. – Должна же быть ответственность за это?

Вопрос его явно смущает, Назаров крутит кольцо на пальце, отпивает чай. Он нервничает, привстает на кресле, выпрямляется, хочет избежать разговора на эту тему.

– Ответственность? – он приподнимает брови. Удивляется. Закидывает ногу на ногу. – Не я же это все устроил. Есть специальные люди, которые уже не в первый раз делают по такой схеме заказы на революции.

– Но это не революция, это все таки переворот.

– Не придирайтесь к словам, коллега. Предсказать каким будет наше будущее очень просто, его нужно просто запланировать. Кто-то планирует лучше, а кто-то нет. Хотя не дай Бог вам пережить такое как было у нас на …

Роман замечает повышенное моргание, возможно, профессор сильно переживает по этому вопросу.

– Ну да, от здравого смысла там мало, что осталось. Никакой культуры.

– Культура? Это просто пыль, песок, атомы. Стоит слегка подуть на человеческую сущность как таковую и исчезнет понятие «цивилизация» и «мораль». Отобрать базовые привилегии: интернет, электричество, онлайн-доставку и все пропало. Тут далеко идти не надо: немцы, французы и американцы по себе это знают, как это незаметно происходит. Вспышка гнева и вот две атомные бомбы на мирные города во благо.

– Тут соглашусь. Отлично. От экспозиции в ситуации в стране, мы подобрались с вами к сути. Так что же обещает Ватагин Петербургу?

– Ничего. В том, то и дело, что ничего. Он точно знает, что будет делать, поэтому он не обещает, а заявляет. Он терпеть не может этого слова. Во-первых, будет проведена модернизация структуры администрации, – отгибаясь на спинку кресла, говорит Аркадий.

– Вы про коррупцию? Так и в Штатах она тоже есть, – разводит руками Горин.

– Как в старом анекдоте: запад, конечно, загнивает, но как пахнет. У них и коррупция есть, не спорю, но у них это лобби называется, – машет ему в ответ Аркадий. – Главное, чтобы это не переходило разумные границы. Нам до такого уровня еще расти и расти. Итак, во-вторых, дайте уже голос и возможности индивидам! Общество прогрессивных индивидуумов. Столько проектов погибает в застенках коммуналок… Ватагин даст либерализацию в правилах проведения массовых мероприятий. Даст голос лидерам ячеек. У него также есть мысль о проведении городских референдумов по острым вопросам, таким как: создание мусоросжигательных заводов, платных парковок кольцевых автодорог и многим другим. В-третьих, – загибает пальцы, – мы будем развивать промышленность за счет инвестиций из Китая, Индии и простите Северной Кореи. Не под запись, предварительно, у нас налажены связи с кем нужно, и мы сможем быстро это запустить несмотря на санкции. У нас метро по развитию отстает уже от Москвы на десятки лет. Работы много! Мы, когда с ним в первый раз разговаривали, честно говоря, было ощущение, что ему просто стыдно за тот город, в котором он вырос. Плюс он кое-что уже строит для него. Очень знаковое, я думаю это многих удивит. Я в нем уверен, как в продукте и как в друге. Ватагин хочет сделать город лучше, и самое главное, понимает как.

Профессор облизывает губы, стресс проходит.

– А ваши слова выглядят очень…

– Идейными? – перебивает Романа Аркадий.

– Популистскими, – договаривает молодой человек. – Коррупцию нужно еще доказать.… Развитие лидеров мнений? Поощрение внимание высокомерных выскочек с окраин города? В России частное всегда было важнее чем личное. В отличие от Запада. Неужели вы думаете, что все с ним согласятся и будут готовы пойти за ним?

Профессор, словно змей, впивается в него взглядом, Роман в ответ ерзает на стуле. Настает тишина, нарушаемая только шумом ветра за окном. Первым молчание прерывает профессор.

– Дорогой мой, а нам все и не нужны, – складывает ладони в лодочку. – Нужно получить в руки власть и начать менять курс, а там как я уже говорил, не трогать жизнь самих людей. У них свои проблемы будут. Пенсионный возраст, безработица, кредиты и прочее. Многие у нас все-таки пассивные и боятся силы.

Он кидает взгляд в окно.

– Жизнь всякого человека, который не претендует на то, чтобы оставить маломальский след в истории просто следует по пути из неоткуда в никуда. Забитый, правда, мыслями о собственном существовании, выживании, ипотеке, кредитах, череде переживаний и лишений. Вот увидите, – он возвращает взгляд на Романа. – предугадывая, ваш вопрос о Москве. Тут уже все решено, они сильно лесть не будут первое время, считают у нас ничего не выйдет, но штабы оппозиции, конечно, будут регулярно посещать. Но мы не оппозиция, мы – технологический прогресс, а это другое.

– А это даст им какой-то эффект? Эти аресты? – удивляется Роман.

– Я много сказать вам не могу, не тот кредит доверия у нас с вами, – показывает ладонью он сначала на себя затем на Романа. – Вы думаете, наверное, что я сумасшедший, но это лишь первый шаг на пути к нечто большему. Просто без этих реформ нельзя сделать инновацию в системе. Не под запись, – ждет пока Роман выключит диктофон. – Мы сделаем в Неваполисе, то есть в Петербурге, поскольку он более европейский город, социальный эксперимент. Потребуется время, но игра стоит свеч. Это будет балловый капитализм, когда за каждое доброе дело вам будет начисляется определенный социальный балл или бонус, который вы сможете потратить на благое дело. И я согласен с вами, что мы делаем упор на личность каждого, а не общее дело, как вы говорите. Мы сломаем прежнюю схему. Прогресс сплотит молодежь, они даже ничего не почувствуют. Они, поверьте, устали от болтающих стариков по телевизору.

«Хочешь завоевать страну – воспитай ее детей», – вспоминает восточную поговорку Горин.

– Можете подробнее? – выпытывает с интересом в голосе Роман. – Это как в Китае что-ли? Я помню там сына китайского миллиардера отстранили от всех благ социума, потому что он растратил свои баллы в пустую на развлечения.

– Да, модель похожая, но там добро ради добра, а у нас иначе, – кивает головой Аркадий. – Наши ученые разработали нечто такое, что может перевернуть всю устоявшуюся систему бытия. На данном этапе нас тормозит старая система, поэтому нам нужны достойные люди как Ватагин. Он прошел обучение за границей, такие эксперименты будут не только в Петербурге, но и в Риге, Вроцлаве и Любляне.

– А кто будет следить за этими бонусами, за людьми?

– Как всегда большой брат, – он дотрагивается до своего глассфона. – За вами и сейчас повсюду следят, это в ФРГ граждане проголосовали, чтобы камеры не были понатыканы повсюду, а у нас правительство это аргументировало, что это нужно все для вашей безопасности. Конечно, пока все выглядит автократично. У нас в городе и парковки, то платные не везде работают, но, когда город будет готов – мы обязательно сделаем все в лучшем виде.

– У меня сложилось впечатление, что вы относитесь к будущему как к продукту, – с недоверием в голосе произносит Роман. – А где же место человечности?

– Я продаю будущее, – с улыбкой произносит профессор и надменно добавляет, – это моя работа.

– Но не особо радужное и светлое что ли, – подытоживает молодой человек.

– Радужное у нас же под запретом, дорогой друг. А кто вам сказал, что нас ждет светлое будущее? Точнее вас, – с надменным взглядом произносит Аркадий. –  Сейчас эпоха падающей монеты. Кто знает какой стороной она упадет? Итак, я думаю, ответил, на все ваши вопросы, а мне нужно готовиться еще к лекции в университете. Видеоролик, который Влад с командой готовил, я уже отправил Дамиру на почту перед вашим приходом.

– Кстати, я буквально вчера видел, как какой-то школьник рисовал граффити в поддержку Ватагина на улице, – вспоминает Роман.

– Что и требовалось доказать. Улицы становятся нашими, – сжимает в воздухе два кулака. – А их у нас в городе еще много, но нам нужны все. Весь актив, каждый житель. При этом Ватагин реализовывает вне зависимости от гонки свою частную программу «Труд-2039», которая реально помогает людям стать подобием качественной европейской единицы, а это наш существенный козырь.

– Вы уверены, что ваши перемены помогут нашему обществу?

– Роман Викторович, перемен не нужно бояться, а того, в кого мы можем превратиться, если не будем идти вперед. Застоя боятся нужно, деградации развития общества! Главное знать, что идешь верным путем. Мы лишь хотим воспитать в человеке евроатлантическую идентичность. Вот, к примеру, если COVID-19 взять. Это же тоже было перепрограммирование сознания общества и устоев на новый уровень. Это оказался очень долгий и тяжелый путь. В первую волну уходили пожилые и слабые люди, вторая унесла людей с либерально-настроенными взглядами, закрылись оппозиционные ячейки, каналы и западные фонды, третья же привнесла всякое равнодушие к своему будущему и безразличие к ближнему. Частное исчезло, появилась мода на личное.

Молодой человек отлично помнит, про народ, который перепрограммировали под европейскую идентичность, и особенно, что из этого вышло для всей планеты.

– Вот у вас свое рекламное бюро или вы открыли компанию?

Горин щурится с улыбкой: откуда он знает про его бизнес.

– Не бойтесь, нам четко известно на какой мы стороне и знаем, что правда всегда может иметь две стороны.

– Но вы сами только что говорили, что правды не может быть две. Послушай, я одну сторону, то и буду считать себя абсолютно правым, но послушай я другую и сомнения уведут меня с выбранного пути.

– Правильно, только то, что вы сами читаете правильным. Все остальное неверно. Суть в том, что вы только в конце пути узнаете, какой был правильный выбор, а какой нет.

– Да мы уже давно не загадываем наперед, – пространно говорит Роман, озвучивая мысль всех до него поколений. – Думаем только о сегодняшнем дне.

– Именно, – улыбается Назаров. – Запомните, новое всегда рождается в мучениях и страданиях. Все старое, – он морщится. – Никогда, никогда по своей воле не уходит на покой: разбитые витрины, горящие покрышки и головы – это нормально и сопутствующий урон. И чем его больше и он страшнее, тем лучше.

– Для кого?

– Для того, чтобы желания в ближайшее время проливать кровь опять не возникало.

Роман кривит мину.

– Спасибо большое за уделенное вами время, – кланяется вежливо Роман и протягивает руку. – По крайней мере, я понял, что человек – это не человек, человек – это продукт, субстрат.

– Человек – это как новая нефть или газ, – жмет ему руку в ответ профессор. – Мы к сожалению так увлеклись, что не успели обсудить речь для Дамира, но я думаю вы справитесь и сами. До встречи. Желаю вам хорошего вечера, уважаемый Роман. Надеюсь, еще поговорим.

– Был рад встрече, – гость вежливо улыбается и встает.

Последняя фраза, конечно же, ложь. Такого циничного человека Роман давно не встречал.

Вспышка молнии освещает высокую фигуру Аркадия, стоящего у окна. Через пару мгновений над Петербургом гремит раскат грома.

«Да, грязь видна лучше с высоты… Маргарита, соедините меня с Марком Ивой», – велит в гарнитуру профессор и смотрит, как из его здания выходит под дождь молодой человек, закутавшийся в черное пальто.

Когда Роман выходит из Университета над Петербургом уже бушует весенняя гроза. По небу несутся тяжелые черные тучи-исполины, освещаемые внутри себя вспышками молний. Словно там идет артиллерийская дуэль. Город на миг замирает белым экраном света, но вскоре снова погружается в кромешную тьму, рассеченную неоном.

Вернувшись в свой уютный номер, Роман переносит на глассбук тезисы из интервью и нажимает на конвертацию речи профессора в текст.

За те несколько минут, что глассбук преобразовывает аудио, Роман успевает налить крепкого чая, и, уже когда синий поп-ап всплывает с уведомлением о завершении работы, он уже садится в мягкое кресло. Теперь остается только отредактировать материал, добавить щепотку текстов из нейросети и разбить его по тезисам для завтрашнего выступления Дамира. Нейронный текст для адептов демократии готов.

Когда Горин ставит точку, мозг уже совершенно измотан, а чашка также пуста, как и его голова. Он скидывает письмо на адрес: damir@mailset.ru и отправляет глассбук вместе с собой в спящий режим.

Роман резко просыпается в холодном поту. Осколки сна замирают в его слипшихся глазах. Сквозь пелену в его сознание загружается реальность. За окном шумит, словно печатная машина дождь. Собака снизу лает, ей в ответ соседи стучат по батареям. Горин пытается уснуть, но мозг уже загружается и не дает закрыть глаза, нужно выйти на свежий воздух.

На часах горит уведомление о новом сообщении от Дамира: «честно, Рома. я думал, будет хуже». В ответ, выдохнув, он отпивает кружку с остатками чая.

– Изи, предложи хороший бар рядом со мной, – глядя в потолок, обращается Роман к цифровой помощнице.

– Минуту, подбираю варианты.

Жизнь в современном мире мониторов выглядит так: как встал смартфон в глаза воткнул, телевизор за завтраком включил, едешь в метро – смотришь в глассфон, по улице камеры следят, на работу едешь и читаешь электронную книгу,  экран на работе восемь часов уставился на тебя и не отпускает, с рекламных щитов на тебя смотрят электронные незнакомцы и так далее двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, поэтому полезно выйти на улицу и получить ощущения вне экрана и даже хорошо, что сейчас в лицо колотит именно мелкий дождь с градом. Так колко и холодно. Мозг остывает от перегревания.

Инородные тела: неоновые вывески, лианы проводов, логотипы ресторанов вживлены в фасады старинных домов. Вывеска клуба «Рай», заведения виртуальных развлечений «18+» с помощью VR-технологий, светит так ярко, что не обратить на нее внимание нельзя. На входе стоит темнокожий мужчина в солнцезащитных очках и золотом чешуйчатом костюме.

– Ты к нам? – обращается он к Роману.

Горин замечает, что пристально уставился в силуэты девушек, танцующих в зашторенных окнах.

Тот самый дом, который его встречал прошлым вечером дружной семьей, теперь украшен рекламой с подмигивающей русой девушкой: ночью город меняет свой облик.

– Нет, простите – отвечает молодой человек.

Роман слышит звуки искомого им бара, раньше, чем понимает, где он находится. Заведение называется «Молодость». Одни ее тут пропивают, другие радостно провожают. Отличное место, если хочется «запить» тяжелый день.

Миловидная зеленогглазая официантка с черными губами встречает Романа и проводит его до свободного столика. Стена, к которой Роман прислоняется, вибрирует от басовых нот.

– Что-то будете заказывать? – спрашивает девушка.

– Да, пиво темное, – чем хуже настроение, тем темнее пиво.

– А какое именно? – наклоняется она ближе к Роману, чтобы слышать лучше. – Как обычно?

Роман кидает на нее жалостливый взгляд. Она знает его предпочтения благодаря чипу в линзе, который подгружает ей последние заказы в подобных заведениях.

– Да.

– Хорошо, что-то еще? – выпытывает она.

– Нет. Спасибо.

– Оплатите сейчас? – продолжает свое дело официантка.

– Да, не проблема, – он протягивает ей карточку и расплачивается.

Девушка кивает, роняя тонкий локон на лицо, и растворяется среди столиков и снующей публики.

Пока Роман ждет свой заказ, он оглядывается по сторонам. Сладкий дым от кальянов размывает сознание, окутывая в нем остатки совести. В углах жадно как в последний раз целуются молодые люди. «Да, в такие места ходят найти себе половинку на вечер, – Роман жалеет, что он сейчас находится в непростой ситуации и с кем-либо знакомиться сейчас не вариант. – А может выключить этот наручник, чтобы он меня не нашел и быстро уехать обратно? Уверен, по ГЛОНАССС он меня видит, но скорее всего он знает, где я остановился. Паспорт он мой скопировал и теперь я у него как на ладони. Адекватно переживать ситуацию нервов не хватит. А хватит ли мне смелости, навыков дальше выполнять его указания? А вдруг осечка? Тогда что? Очередной двухсотый в его коллекции? Нет. Перебор, он пугает, но вряд ли стреляет в кого попало».

Девушка приносит ему бокал темного пива. «Нужно стряхнуть с себя эти дурные мысли.  А когда с заданиями будет покончено, то вернусь к прежней жизни. Деньги платят бешеные, можно и потерпеть. Арендую себе офис, найму сотрудников, найду себе девушку и жизнь наладится», – Роман закрывает глаза и делает освежающий длинный глоток.

– Эй, закурить не найдется? – слышится справа женский голос.

Перед ним стоит молодая девушка с размазанной на глазах тушью. Сильно чем-то расстроена. Ей нужно снять стресс.

– Не курю я! – кричит ей на ухо Роман.

К курению Роман относится резко отрицательно. Жизнь и так не сахар, страховка дорогая, экология и еще себя калечить умышленно. Судьба рано и поздно преподнесет тебе сюрпризы. Жди момента. Получай удовольствие пока есть чем.

Роман осушает бокал и направляется в туалет. Десятки молодых людей извиваются в такт музыки, их гибкие линии тел блестят в свете прожекторов. На полпути его перехватывает приятный девичий голос.

– Молодой человек, вы нас не снимете?

Он оборачивается. Перед ним стоят две симпатичные молодые девушки.

– Сколько? – с хмельным взглядом отвечает Роман.

– Ой, пойдем, очередной мудак! – закатывает глаза одна из них.

– Погоди. На паззлфон. У вас вроде руки еще не дрожат, – улыбнувшись, произносит брюнетка с карими глазами. Она одета в черную кожанную юбку и белую кофту с красными сердечками, облегающая плавно ее стройную фигуру.

Роман делает снимок и обращает внимание на экране гаджета на ее недовольную подругу. У девушки довольно хрупкая фигура, ее темно-русые волосы локонами едва спадают на изящные плечи, обрамляя милые черты лица. Бледная кожа словно молоко. Нос с легкой горбинкой, мягкие и нежные губы, а взгляд сверкает переменчивым блеском. Несмотря на внешнюю утонченность, в пронзительно голубых словно январское полуденное небо глазах читается сильный характер, решительность подкрепляется в четко очерченных линиях подбородка и скул. Одета она просто: в синие джинсы до лодыжки, розовые кроссовки и белую блузку.

Он отдает гаджет, кивает девушкам и уходит. Ему очень сильно хочется обернуться, кинуть последний взгляд на нее: смотрит ли она ему в спину, но удерживается от соблазна.

Роман следует по подсвеченной желтым светом светодиодной лентой стрелкам на стене и чем дальше, тем больше смолкает музыка. Когда он входит в уборную, слышны только гулкие басы.

В туалете его кроссовки сразу прилипают к полу, в умывальнике плескается чей-то ужин, стоит сильный отвратительный запах. В зеркале проецируется новостная строчка: «завтра в апарт-отеле «Аркадия» состоится пресс-конференция компании «Медиа Марка». Происшествия: со склада техно-комплекса в Сосновом Бору украден контейнер с экспериментальными тактическими масками Росгвардии. Обстоятельства случившегося сейчас уточняются». Далее следует новость с полетом на Луну, пропаже юной девушки по имени Алина и график с погодой на неделю – сплошные дожди. Роман умывается и смотрит на свое небритое и уставшее лицо. «Ничего, скоро все изменится», – сплевывает.

Выходит из туалетной комнаты. За длиной стойкой у стены пара барменов обслуживает своих клиентов. Он заказывает еще бокал пива. Оборачивается хмельным движением на танцпол.

Светловолосый диджей с черной майкой с надписью «Спасем мир» стоит на фоне плазменной панели, на которой отражается эквалайзер. Электронная танцевальная музыка, которую он играет, создает из толпы единый, живой организм, полного энергией и животного драйва.

– Привет родной. Потерял кого-то? – обращается бармен, вытирая бокал.

– Да, девушку, – отвечает Роман.

– Бывает. Найдешь, – он берет новый стакан. – Как она выглядела?

– Ну она красивая, русая, метр семьдесят три, в белой блузке. А вот она в зале, – указывает на него ладонью Роман.

– Я вижу, ты ее уже нашел? – кивает тот с улыбкой. – Так и будешь сидеть?

– Вдруг не получится. Я уже слишком стар для этого.

– Ты не стар, ты просто супер-стар! – старается поднять настроение бармен. – Я ее раньше не видел. Может она случайно здесь. Хватайся за удачу.

– Подойти что-ли? – сомневается Роман.

– Конечно, подойди. Для этого тут все и собираются. Бывает встречаешь человека, и он изменяет твою жизнь полностью, – подталкивает к действию бармен. – Иногда даже в лучшую сторону, бро.

– Я не понял, ты психиатр или философ?

– Просто Артем, обращайся, – хлопая его по плечу, отвечает бармен.

Едва знакомая девушка, его цель, его добыча за этот трудный день, танцует в середине зала, ни о чем не подозревая. Судьба, словно подсвечивает ее: один из лучей света ложится на какое-то мгновение прямо на ее лицо. Она взъерошивает свои волосы и задерживает взгляд на Романе. Он чувствует неожиданный разряд, этот импульс придает его лицу неловкое смятение. Романа тенят словно магнитом к ней. Внутри него создается томное влечение, которому просто нельзя противиться.

– Я не помешаю? – кричит он ей в ухо, стараясь заглушить музыку.

– Еще как помешаешь! – она широко улыбается сквозь занавес волос.

В голове у Романа плывет туман или от алкоголя или от нее. Сознание от усталости уже покидает, и он остается на волне инстинктов. Отчего его движения кажутся ему лучше, чем на самом деле. Девушка кружится вокруг него, окутывая волной откровенных и извилистых движений. Он улыбается, и набравшись смелости, обнимает ее за талию и прижимает поближе к себе. Она не против. Девушка касается своей щекой его груди. Он вдыхает тонкий и нежный аромат женских духов. Прислоняется к ее уху и шепчет:

– Ты так прекрасна.

– Закрой глаза, – в ответ произносит девушка.

Роман повинуется просьбе. Чувствует тепло у своих губ, но ее аромат внезапно развеивается. Открывает глаза, обольстительницы уже и рядом нет.

Девушка пританцовывая через толпу, удаляется в дамскую комнату, оставив Романа в раздумьях, что он сделал не так.

Вернувшись к бармену, после пары толчков от других танцоров, с виноватым взглядом, Роман допивает пиво. Смотрит на часы, уже довольно поздно: «Завтра, а точнее уже сегодня, нужно проснуться с бодрой головой, поэтому самое время собираться домой. Помимо всех дел, стоит задуматься, как выбраться из этой ситуации с Дамиром. Обратиться в полицию? Скорее всего, не поможет. Пока не убили, рассматривать обращения не станут. Это не граффити на стене рисовать. Сбежать. Но куда? Далеко не уедет – найдут. В глазах на секунду темнеет – проблем много, а он один. Правильно говорят старые мемы: если не знаешь что делать, ложись спать».

На выходе с танцпола его взгляд ловит неоновую надпись «ЧИП-ок», висящую в темном закоулке бара. Он неровно направляет туда свое хмельное тело. Почему бы в такой день не сделать себе подарка? Расправляет занавеску и в скромном помещении видит только кресло, две яркие лампы, направленные на него и сидящую в глассфоне юную девушку с дредами.

Роман садится в потертое кожаное кресло, смахивая с него назойливые флаеры «Нейрогард».

– Лекарства принимаем? – жуя жвачку, спрашивает мастер.

– Нет.

На ее черной футболке с принтом волка красуется бейджик с именем «Мари».

– Подпиши здесь, – она вручает ему свой планшет и берет шприц из пакета. – И вот тут свой id укажи. Сейчас будет анестезия новокаином.

Роман кивает и проводит стилусом по экрану.

Она вводит раствор новокаина в место, где будет размещаться чип, с тыльной стороны ладони между большим и указательным пальцем

– Надо подождать пять минут. Для проникновения, обезболивающего в окружающие ткани, – она кладет назад инструмент.

– Угу, – качает головой Роман. – Как вы тут оказались?

– Я пару лет проработала в «Медикал-лайф», если это тебя успокоит, поэтому опыт есть.

– Это все меняет.

– Почему ты решил сделать ветку? – спрашивает Мари и дезинфицирует его тыльную сторону ладони спиртовым раствором.

– Я скоро вернусь в Псков, там такого не делают. Только у меня всего пять тысяч есть на это дело.

– Ясно, – кивает, оценивая внимательнее клиента. – Твоих денег хватит только на чип NFC на платформе Java, но за доплаты сможешь докупать новые опции. RFID или MIFARE, например.

– Понял, – сгладывая слюну, отвечает Роман. Алкоголь в его крови все больше чувствует себя хозяином его тела.

Она берет не глядя со стола варианты будущего рисунка на его ладони.

– У тебя сильный северный взгляд, есть цель в жизни, но ты не хрена не знаешь как ее достичь. Тебе подойдет валькнут.

Мастер берет эскиз, прижимает к коже и через несколько секунд снимает. На его руке остается синий узор, где будет располагаться чип-имплант.

– А есть риск, что можно задеть нерв или повредить вену?

Мари достает из йодного раствора одноразовый скальпель и шприц-инжектор.

– Главное не ссать и все норм будет. Чип подсвечивается светодиодом.

Она дважды протирает его кожу спиртом, затем стерильной водой для инъекций. Горин видит на ее плече логотип крупной медицинской корпорации.

– Ты, получается, ушла из «Медикал-лайф»? Я слышал, там платят хорошо, – хмурится Роман.

– Там такой режим, я просто сгорала. Сложно было, – делает разрез скальпелем. – Нужно было всегда укладываться в график и план, а это сказывается на результате, – продолжает она и отделяет кожу лопаткой от клетчатки и пинцетом просовывает туда мигающий чип.

– Сейчас такое время, что я бы держался ближе к корпорациям.

Девушка прищуривается и видит, что ее клиент хмельной. Как и всегда. Все стараются ее чему-то научить в своей жизни толком, не разобравшись.

– Старые раны не вывести скальпелем. Подключи пока свой глассфон к чипу, умник.

Затем Мари обрабатывает рану перекисью водорода и накладывает пластырь.

– Возьми, чтобы снизить вероятность воспаления, – она просовывает ему таблетку и стакан воды.

Роман принимает внутрь дозу антибиотика.

– Теперь попробуй оплатить им, – тыкает ему в руку Мари и протягивает терминал для оплаты.

Горин подсовывает свою ладонь и ответом на это действие раздается пикание терминала.

– Работает, удачи парень, – прощается она и как ни в чем не бывало утыкается обратно в безграничный мир в недрах глассфона.

Роман выходит из помещения, приклеивая пластырь, и направляет свое довольное и хмельное тело к выходу. Внизу уже толпится привычная очередь, но среди ждущих свою верхнюю одежду стоит Она.

Девушка тоже его замечает, подходит к нему и старается его разукрасить красной помадой.

– Как зовут тебя? – отмахивается от ее ладоней Роман.

– П…Настя, – запинается девушка.

– Пнастя? А меня Рома,– указывая пальцем на грудь, говорит молодой человек.

– Ну, молодец, – смеется.

– Да, ты едва держишься на ногах, – осматривает ее с ног до головы внимательным взглядом.

– Восемьдесят девятый номерок чей? – спрашивает с осипшим голосом лысый гардеробщик.

– Мой, мой! – девушка ухватывает свою куртку и едва не падает.

Взяв вещи, она облокачивается на теплое плечо Романа.

Роман выходит с девушкой из бара, сладко засыпающей на его груди. Угольного цвета провода соединяют дома друг с другом, этим же углем написаны силуэты людей, растворяющихся в седом тумане. Загазованный уличный воздух размыт балтийским ветром, а легкая морось освежает кожу на лице. Роман поднимает взгляд в небо, чтобы наполнить лицо спасительной влагой. Свет вечных далеких звезд не оставляет попытку пробиться сквозь неоновое свечение города, но до утра – это бесполезно, а утром исчезнут и сами звезды, светившие сотен миллиардов лет.

Глава 3

Мягкое дуновение ветра развевает прозрачные занавески, сквозь которые просачивается вместе со свежестью в воздухе ленивое и нежное воскресное утро.

– Эй, соня, я ухожу. Где тут у вас можно капуч купить? – льется откуда-то издали сладостный женский голос.

Сквозь дремоту Горин приоткрывает слипшиеся веки, смотрит на часы на стене и сонно произносит.

– Кажется, ты мной манипулируешь, – он не спускает с нее глаз.

– О поверь, друг, тебе не показалось, – смеется девушка. – Еще раз повторю, где можно кофе взять?

Ее лицо потихоньку собирается в фокус. Молодая девушка стоит у черного шкафа и смотрит в зеркало на стройную фигуру, которая подчеркивается белой блузкой. «Не больше двадцати пяти лет. Организована, ставит себе цель с самого утра, обладает чувством юмора», – умозаключает Горин. Лицо Насти обволакивается мягкими темно-русыми кудрями, которые она элегантно затягивает в пучок.

– Я могу тебе приготовить. Есть десять минут? – Роман встает с кровати, расчесывая волосы.

Девушка осматривает презрительным взглядом комнату и, разводя руками в воздухе, произносит.

– О нет, я тут не останусь. Тут так душно! Я открыла окна. Ты видел там какой-то мужик еще ходит небритый? – она застегивает последние пуговицы на блузке. – И у меня в отличии от тебя есть еще дела.

– Может, оставишь хоть свой номер телефона? – спрашивает Роман, устремив томный взгляд на девушку, любуясь ее стройным станом и правильными чертами лица.

– Коля, ты не в моем вкусе. У нас ничего не выйдет, – отвечает она и чувствует его нежный взгляд на себе.

– Это хорошо, – кивает молодой человек.

– Это еще почему? – спрашивает она с улыбкой, надевая кроссовки.

– Потому что я Рома. Приятно познакомится, – недовольно он произносит и поднимается с постели с голым торсом, рельефы которого не остались без внимания девушки. – Кофе можешь взять у остановки за углом в ларьке.

На лоб спадает волна прядей волос, которую он медленно поправляет, не отрывая от нее взгляда. Настя молча смущенно выходит.

– Спасибо! – слышится ему ее голос уже у входной двери.

Звучит мягкий щелчок замка. Ушла, оставив его в аромате своих вкусных духов и с глупой улыбкой на лице.

Роман падает обратно в постель. Выдыхает. Мягкая подушка с радостью принимает его в свои объятья, но идиллию прерывает входящее сообщение. Горин просит Изи прочитать его вслух: «Ромео, надеюсь, ты помнишь про съемку в 10:00? На карте отмечена локация студии».

Молодой человек нажимает на мигающий ярлык карты, открывается участок Васильевского острова с отмеченной пульсирующей красной точкой. Пора на выход.

– Доброе утро, случайно не здесь телестудия? – обращается Роман к только что вышедшей девушке из черной металлической двери. Она вальяжно достает пачку сигарет и пытается выбить огонь из зажигалки.

Роман долго искал место назначения из-за отсутствия каких-либо опознавательных знаков, вывесок в этом глухом в питерском колодце, поэтому надменно пожирает ее взглядом. Он не любит опаздывать. Девушка же с прищуром смотрит на него.

– Ну, тут проходи, – кивает она головой и дотрагивается пальцем до уха. – Гостиница «Левел ап», Анна, слушаю вас. Да, на сегодня все номера заняты.

За дверью Роман обнаруживает тесную квадратную комнату с двумя кожаными протертыми черными диванами и стойкой регистрации, к которой молодой человек и направляется.

– Доброе утро. Добро пожаловать в нашу гостиницу или вы пришли на эфир? – приветствует его рыжеволосая дама.

– Доброе, – отвечает Роман. – Да, на эфир.

– Раздевайтесь, и я вас провожу, – она указывает на шкаф. После дотрагивается до своего уха и произносит. – Аня, ты покурила уже? Сможешь меня подменить? Ну да, парень. Мне нужно отойти. Хорошо.

Он вешает пальто в скрипучий шкафчик и проходит за девушкой. Они спускаются по лестнице и проходят по узкому коридору, на стенах которого развешены грамоты и благодарности. Мимо них то и дело суетно перемещаются менеджеры, стилисты и журналисты.

Девушка указывает на дверь и кивает. «Я уже иду, не ворчи», – говорит она в никуда, возвращаясь наверх.

– А Роман, проходи, – подзывает его жестами Дамир. – Сам еле нашел это место. Понастроили дворов архитекторы, е-мае.

Жмут друг другу руки. Горин сдерживает крик: кожа на ладони, где была сделана накануне ветка, еще чувствительная, не остыла от боли.

– Ты чего татуировку сделал?

– Я прошу вас не двигайтесь, – стилистка наводит на него красоту, но он все время ерзает, не давая ей нормально работать.

– Если хочешь, побудь здесь, посмотри, как оно делается. А текст точно такой Назаров наговорил?

– Я добавил в паре мест от себя, но в целом.

– И в общем.

– В общем и целом, да.

– Красава, – хвалит его бизнесмен. – А ты дорогуша, давай помягче, да?

– Дамир Алексеевич! – шипит с улыбкой гримерша.

Остаются считанные минуты перед эфиром. Дамир вальяжно сидит в кресле и о чем то думает, потирая оправу. В студию проходит лысый телеведущий в черной кофте, которая облепляет его крепкое телосложение. Чешет рыжую бородку и произносит:

– Доброе утро, Дамир. Давайте с вами пройдем по тезисам. Обсудим сначала уровень демократии в стране, – оба смеются. – Предвыборную кампанию Владислава, но сначала поздравим вас с днем рождения, конечно же.

«У этого гада сегодня день рождение», – искрит в голове у Романа.

– Отлично. Мне все нравится, – кивает с улыбкой Дамир.

– Текст положите сюда. Тут его не будет видно в кадре, – указывает на нужную область стола ведущий.

Дамир надевает свои очки и раскладывает перед собой бумаги. Затем занимает свою заранее подготовленную позу перед камерой: выпрямляется, одну руку ставит впереди, другую сгибает в локте.

– Две минуты до эфира! – сообщает ассистентка и в студии начинается мышиная возня.

– Не волнуйтесь, Дамир, – успокаивает гостя ведущий. – Я начну, а там я буду вам задавать правильные вопросы.

Гость кивает, вытерев пот со лба голубым платком в белый горошек. На телесуфлере появляется текст. Взгляд ведущего магнитом устремляется в него и звучит сигнал о старте передачи.

– Добрый день. С вами программа «Человек и Время» и ее бессменный ведущий Николай Заборовский. Сегодня у нас в гостях известный бизнесмен, историк и доктор наук Дамир Алексеевич Сундуков. Добрый день.

– Здравствуйте, – обращается скромно в камеру гость.

– Прежде всего, поздравляю вас с днем рождения и вручаю этот подарок от нашего генерального спонсора кофе «Пальмира». Кофе «Пальмира» – и ты всегда на высоте! – ведущий дарит подарки, шелестя упаковкой.

– Спасибо, я очень тронут, – принимает на своей стороне стола подношения Дамир. – В свою очередь хотел поблагодарить своих соратников за их поздравления. Добро отдается добром, – на этой фразе он обращается с противной ухмылкой к камере.

– Вот с такой праздничной ноты мы, пожалуй, и начнем наш разговор.

– Подчеркну, праздность – мать всех пороков.

– Думаю, обойдемся без последнего, и так начнем…

Интервью протекает в легкой форме, словно Николай встретил своего давнего школьного товарища или сослуживца: они смеются, вспоминают как было раньше, шутят про обстановку на дорогах и про случай об упавшем дроне-доставщике на крышу к одинокой старушке. Ведущий профессионально переводит интервью, находит особый подход обойти острые социальные темы, уводит колкие мысли гостя в иное русло, пока сам не задает вопрос, который ставит на «нет» все его старания.

– Дамир, а скажите, чего вы желали бы на свой день рождения?

– Вы знаете, перемены, да, – вздыхает и пожимает плечами гость. – Я как петербуржец, жду перемен к лучшему.

– Вы, как я знаю, будете помогать Ватагину в выборах губернатора? – уточняет ведущий.

– Я знаю, что смогу помочь Владиславу Ватагину их успешно победить, – отвечает Дамир, сжимая кулак.

– Их? Неужели? – удивляется с иронией ведущий программы.

– Люди, – нажимает с горечью в голосе. – Наши с вами люди сейчас так одиноки, далеки от политики и хотят лишь улучшить только свое скромное состояние, но ведь они даже не знают, что будет завтра. А мы знаем с Владиславом, как дать это «завтра», уверенное и просвещенное! Куда тут до мыслей о будущем страны, когда на низах люди не сплочены, а лишь огрызаются друг на друга. – говорит он медленно, вытачивая каждое слово.

– Дамир, вы смотрите на вещи очень пессимистично. Вот по новостям с центральных каналов наши коллеги торжественно заявляют, что мы преодолеваем еще одну преграду на пути к светлому будущему. Новые заводы, производства…

– Вы про китайские? Я скорее реалистично смотрю на вещи. Нам ничего не мешает сделать этот мир лучше. Вы же это… странные какие-то. Волна негатива, которая сейчас валит бешеными темпами, она же отрицательно сказывается на имидже города, точнее, на его финансовой и инвестиционной привлекательности. У нас закрывают производства автопроизводители, фабрики горят в долгах, а на их месте строят очередной муравейник без социальной инфраструктуры. А, строят и не достраивают, – смотрит с улыбкой в сторону Романа.

– А вот вас, Дамир Алексеевич, публика в городе с Владиславом хорошо принимает, вы прям как звезда или миссия для них. Кто-то сравнивает вас с давно ушедшим в тень…

– А этим рыжим персонажем? – улыбается Дамир. – Тоже забыл его фамилию. Нет, в мессии я точно не мечу и уж точно не звезда. Я прагматик и аналитик, именно так я построил свой бизнес.

– Тогда в чем же ваш успех? – спрашивает с интересом ведущий.

– Работать. Я всю жизнь работаю и не жалуюсь. Главное задавать людям правильные вопросы, но надрывать голос не нужно. Все население нашей страны то ли глухое, то ли слушать не хочет.  А я лишь говорю, посмотрите на Запад. С другой стороны как они это сделают, когда все источники их связи у нас закрыты? Но, тем не менее, Европа давно локомотив прогресса. А теперь оглянитесь вокруг себя, и что вы видите? Нищету? Очень здорово, поэтому, чем большему количеству людей мы объясним, что они живут, простите, – делает паузу. – В дерьме, то тем больше спасется.

– А в чем, по-вашему, заключается проблема города? – хмурится ведущий.

Свет в студии прерывисто моргает.

– Они боятся свободы, потому что она потребует что-то от них взамен. Страх обрек их на вечное рабство. Цепь звенит по дворам. Ею все скованы, и они собираются так сковать остальных. Ее звон слышен по всей стране. В каждом городе и доме. Люди жертвуют своим здоровьем, временем, силой ради чего? А знаете, почему они несчастны? – спрашивает Дамир и сам же отвечает. – Потому что они не хотят быть свободными.

– Вот как? – удивляется ведущий.

– Они слишком равнодушны, – Дамир кидает взгляд на листок с текстом. – Им не хватает братства, и они нам пока не братья, – он смотрит в потолок. – Наша программа «Труд-2039» единственная альтернатива и нам вас не хватает,– наводит взгляд на камеру. – Пожертвуйте собой, чтобы ваши дети были в достатке. Не молчите.

– Подождите, но…

– Уважаемый, не перебивайте гостя, да, – скалится. – Я вот в первый раз промолчал, конечно, но я дело говорю. Если не согласны, то я пошел, – привстает. —Нет? Остаюсь? – садится обратно. – Так вот, модернизация административного ресурса города. Полностью. Создание принципиально новой структуры с новыми людьми, действительно отвечающими требованиям граждан.

«Понеслась…по трубам. Популизм и пустословие», – качая головой, думает Роман.

– Для наших будущих задач, нам нужна работа с населением, а для этого нужно доверие к нам. Инвестиции закроют нам глаза на долголетние проблемы с метро, дорогами и очистными сооружениями. От них просто все бегут сейчас. Все боятся.

– Можно?

– Да, – роняет Дамир.

– Хорошо, отойдем от этой темы. Вот вы призываете к резким переменам. Но идея изменить русского человека, повернуть русло против его естественного развития, всегда приводит к потрясениям. Великим и иногда ужасным.

– Я вот еще помню времена, когда они во благо пошли. Человека в космос отправили, например. В России все возможно, вот даже лидеры компартии и КГБэшники потом стояли со свечками в храмах.

– Все эти вещи… – начинает ведущий.

– Я могу ошибаться, но ваши уважаемые зрители хотят, наверное, меня послушать? – произносит с претензией.

Роман обращает внимание, что предательские капли пота, снисходят по лицу ведущего. Николай смотрит в сторону режиссерской рубки и ждет ответа в наушник. Режиссер с одной стороны понимает, что рейтинг растет, но с другой они ходят по краю цензуры. Но, в конце концов, кивает ведущему, чтобы тот не мешал.

– Новый народ – тот, который поймет, что суть государства – в делах для его граждан и в их достойной жизни. Народ, который будет уважать себя и других. Народ с чувством собственного достоинства, а не превосходства над другими. Люди с принципиально новым пониманием гражданственности, порядочности и гордости. Именно с такими людьми мы будем строить новый Петербург. Наш проект, который мы разработали с Владиславом по улучшению уровня жизни трудящихся, станет отправной точкой в поднятии уровня занятости в нашем регионе.

– Разрешите просьбу? – словно первоклассник подымает ведущий руку.

– Да, – высокомерно отвечает Дамир.

– Может, посмотрим ваш ролик?

– А, давайте, – машет он рукой и смеется.

На мониторах телезрителей проецируется замызганный мальчик: «Это Миша он живет за чертой бедности в Мурине. Наш регион нуждается в переменах и инвестициях. Вы бы хотели ему и тысячам других помочь? Вместе мы сделаем жизнь Миши лучше».

На экране появляется широко улыбающееся девушка.

Программа «Труд-2039» от Владислава Ватагина знает как. Каждый из вас, кто ищет работу и зарегистрируется на портале «Труда -2039» станет помогать друг другу после того, как мы дадим вам работу.

Наша программа имеет ежемесячный взнос, который составит 0,2% от вашей зарплаты. Он будет отчисляться другим работникам нашей программы. Получи свой id-2039.

Выбирай с сов…».

И не успел закадровый голос договорить, как в студии гаснет свет. Режиссер опускает взгляд на черное зеркало монитора.

Пол в офисе Сундукова вымощен из оргстекла и окрашен в зеленый малахитовый оттенок. В углу у окна находится лаунж-зона с британской High-End аудиосистемой.  На подоконнике у окна валяются стопки книг. Стол из темного стекла стоит на черном ковре с золотыми полосами по бокам. Для гостей же предложены два белых кресла с металлическими ножками и ручками, на одном из которых сидит, покусывая нервно губу, Роман.

Ситуация на телестудии никак не отразилась на настроении Дамира. Даже наоборот он в отличном расположении духа и по его взгляду планы на этот день в отношении Горина у него еще остаются.

Рядом с Дамиром на черном кожаном кресле сидит его молодая белокурая секретарша Мария. Она же Маша, которую он властно гладит за талию словно домашнюю кошку.

– Ромео, у меня к тебе есть поручение. Как я и говорил ранее, ты должен попасть в холдинг «Медиа Марка» и обязательно узнать, что они замышляют против меня. Устройся к ним, выведай секреты и все такое.

– Задача, Дамир, не простая, – говорит Роман и думает, как это все устроить. – Я попробую.

– Попробуешь? – он кладет на журнальный столик карандаш. – Попробуй взять его, – противно улыбается в ответ на действия Горина. – Куда ты руки тянешь!?

– Ну, я беру его.

– А кто тебе сказал его брать? – его глаза протыкают словно пики. – Попробовать и сделать – разные вещи? Понял?

– Теперь понял. Давайте вернемся к вопросу. С чего лучше мне начать?

– Тебе нужен будет Дмитрий Котов, он у них идейный вдохновитель, правая рука Марка. Скажи ему, что всегда хотел помочь родному городу с борьбой с наглой оппозицией, – размахивая руками, произносит Дамир. – Передай ему эту флешку, тут есть один компромат на наш штаб, который к реальности отношения не имеет, конечно, но Марку это точно зайдет куда ему нужно.

– Вы готовы пожертвовать одним компроматом на другой? – спрашивает Роман, разглядывая красную флеш-карту.

– Маша, а сходи-ка еще нам за бутылочкой. Мальчикам поговорить нужно, – растолковывает секретарше бизнесмен.

Девушка улыбается в ответ, затем встает и выходит из кабинета, виляя хвостом. Он наклоняется ближе в сторону Романа.

– На войне все средства хороши. Я что виноват, что они там все с обратной резьбой? На флешке ничего такого криминального в отличие от того, что они на меня нарыли нет. Они могут все карты нам с Владиславом спутать. Все серьезно, и мы на все готовы ради достижения результата.

– Я пока ехал в Петербург слышал, что на офис «Медиа Марки» нападение было… – начинает Роман.

– О нет, мы тут не причем, – отгибается Дамир и разводит руками.

– Я так и подумал, – улыбается Роман.

– За нами следят компетентные персонажи известно откуда. Я думаю, ты это и так понял по отключению электричества в телестудии, поэтому тут должны быть тонкие методы. Ты парень красивый, смазливый, с юмором, а там делом по моему бизнесу вроде занимается одна девчушка. Понравься ей, выведай секреты. Когда найдешь компромат, удали его с сервера. Мы в этом тебе поможем. У них кстати сегодня презентация обновления их приложения для журналистов в 19:00 в апарт-отеле «Аркадия», – Дамир смотрит на свои швейцарские часы. – Посмотри, что там и как. Вдруг получится примазаться к ним. Мы зарегистрировали тебя уже, поэтому не опаздывай.

– Как обычно меня вы не спросили, – сетует Роман.

– Послушай, это не должно тебя смущать. Мы тебе деньги платим за это, – говорит Дамир, зажигая кубинскую сигару. – Позвони мне как передашь ему флешку.

Роман послушно кивает и тонет в горьком облаке табачного дыма.

Из облака пара выступающего из люка Горин вступает на красную ковровую дорожку, которую сотрудники апарт-отеля безуспешно хотят закрепить к сырому асфальту. Другая группа людей выгружает из грузовых такси коробки с буклетами, пакеты с рекламной продукцией и напитками. Гудит грузовик с ближайшего хлебного завода, которому нужно проехать, а эти белые воротнички преградили ему путь. Пока вся эта суета напоминает ему о его студенческих практиках, Горин замечает на себе чей-то взгляд.

– Рома? Это ты? Привет! – с искренней улыбкой обращается к нему кареглазая брюнетка в черном платье. Из ее уст звучит мягкий и почти кошачий голос.

Девушка подходит к нему и целует нежно в щеку. Перед ним предстает его бывшая сокурсница. Она из тех девушек, на которых точно оглянешься в потоке: высокий лоб, тонкий изящный нос, маленькие губы и большие карие глаза, черные кудри спадают ей на оголенные плечи. В ее маленьких аккуратных ушках вдеты две золотые сережки с красными камнями.

Приятные воспоминания о студенческой поре волной захлестывают молодого человека еще больше. Роман широко ей улыбается, но вспоминает Вольтера: «Случайностей не существует – все на этом свете либо испытание, либо наказание, либо награда, либо предвестие. Дженни – это награда. Первое знакомое лицо, которое не хочет меня использовать в этом городе. Во всяком случае пока».

– Дженни, привет. Решил посетить твое мероприятие. Очень рад тебя видеть, – на лице Романа проступает улыбка, как он ни пытался скрыть восторг, слишком уж приятным стало ее появление.

– Мое? – удивляется. – Нет. Я тут работаю в отеле. Я лишь слежу, чтобы они не угробили тут ничего, – смеется. – Рада тебя видеть очень. Ты так поменялся. Пальто себе купил, – дотрагивается до его плеча. – Часики вот интересные. Как взрослый теперь.

– Да, время идет, – с горечью произносит Роман. – Ты то как?

– Да встречаюсь с парнем, живем в Пулково, купили там квартиру. Ремонт, то-се. Зависаем оба на работах. По выходным катаемся по ресторанчикам, на сапах или отдыхаем где-то. Ничего интересного.

– Может, встретимся, столько всего обсудить можно? – предлагает молодой человек.

– Да. Можно устроить, – кивает девушка. – Вечерком.

К ним подходит девушка-фотограф с дредами и любезно спрашивает у обоих разрешение на фото.

– Да, конечно, – отвечают оба.

Она делает снимок, смотрит в экран фотоаппарата и с улыбкой произносит.

– Спасибо!

– Скинешь фотки? – спрашивает Роман у знакомой. – У тебя номер тот же?

– Фотки? Это не мой фотограф. Не помню ее в списках, – она смотрит куда-то за спину Романа. – Слушай, столько работы, но я тебе обещаю, что мы еще встретимся.

– А этот запах хлеба это такой у вас аромамаркетинг?

Девушка кидает взгляд за спину Романа, где расположен хлебный завод, и улыбается.

– Дорогой, я побежала. Еще поболтаем, – договаривает она и растворяется в толпе.

В холле гостиницы гудит человеческий рой. На колоннах в холле висят экраны, с которых на всех смотрит статный мужчина с седой бородкой и вещает вновь прибывшим: «Выберите свое будущее. Сейчас или никогда! Получите свои ответы на ваши вопросы у Марка».

Роман сдает пальто в гардероб из-за стойки которой с недоумением смотрит на происходящее пожилая женщина. «Давно такой толпы тут не было», – бубнит она себе под нос. Менеджеры подходят к новь прибывшим с такими же искренними улыбками на лицах. Один из них машинально вручает Роману красную программку мероприятия в руки и просит проходить его дальше.  Горин подходит к стойке регистрации.

– Добрый вечер! Ваше имя? – спрашивает юная рыжеволосая девушка.

– Горин Роман, – отвечает молодой человек.

– Так минутку, – она кидает взгляд в планшет. – Да проходите. Возьмите ваш бейдж.

– Благодарю. – прицепив его на рубашку, Роман входит в зал.

Зеленая ковровая дорожка ведет к сцене, сбоку от кафедры стоят два экрана, на которых проецируется логотип отеля «Аркадия». В зале стоит приглушенный свет, а все освещение сфокусировано на сцену, где с минуты на минуту должно начаться выступление. Телевизионные камеры и операторы уже настроены и готовы к работе. Слева-направо пробегают организаторы, решая через гарнитуры последние вопросы. Роман занимает свободное место в третьем ряду и, убивая время, читает программу мероприятия.

Затем он подымает взгляд на сцену, улавливая движение, знакомые очертания и сначала не верит своим глазам: «Если Дженни – это награда, то Настя тогда что?» Вариантов остается не так много. Богатая простота ее наряда – бежевые брюки, белая блузка и бирюзовые туфли, подчеркивается стройностью фигуры и легкость ее походки. Ее вид не отвлекает лишними деталями, но притягивает, что взгляд Роману не оторвать. «Предвестие», – решает с улыбкой Роман.

– Дорогие дамы и господа, давайте все поприветствуем, – она делает искусно паузу. – Марк Ива!

Зал отвечает ей бурными аплодисментами. Роман отмечает достаточно теплую энергетику на мероприятии, аудитория действительно очень радостно встречает спикера.

Из тени медленно, опустив голову, выходит мужчина в черном костюме. Он подтянут, слегка небрит, лицо с расчетливым выражением украшено вытянутым римским носом, на котором сидит стильная оправа, сквозь которые проникает хитрый взгляд из карих глаз. Роман прикидывает, что ему около сорока пяти лет.

Он встает рядом с Анастасией. Одна рука в кармане, другая поднята вверх приветствуя гостей. Уверенный в себе, он делает десятисекундную паузу, оглядывая орлиным взором зал. Тишина, все сидят в ожидании, пожирая каждое его движение.

– Добрый вечер! Меня зовут Марк Ива, – начинает с полушепота. – Я всех вас рад приветствовать на нашей встрече. И если вы сегодня здесь, значит, у нас есть уже кое-что общее.

Аплодисменты. Выждав паузу, он договаривает.

– Как американцы говорят: «that's the point». Вот в чем суть, кто не понял, а именно будущее нас с вами объединяет, – свет в зале загорается ярче, – но расскажу для новичков кто мы, – голос становится громче. – «Медиа Марка» – противовес тому потоку дезинформации, который льется ежедневно с экранов телевизоров, – его баритон уже отчетливо слышен во всем в зале. – Мы обрабатываем поступающие материалы от своих агентов по всей стране. Также у нас есть штатные журналисты, которые проводят свои независимые расследования. Порой, даже независимо и от меня, – он улыбается, поворачиваясь к Насте. – Вот сегодня мы опубликуем новость, о нашей встрече. Каждый сможет поделиться своим мнением и отправить фотографии с сегодняшнего вечера, и так мы получим объективность. Вот ради чего мы с вами здесь, а когда вы про честность в СМИ в последний раз слышали? Я думаю, вы еще тогда не родились. Зачем нам нужна журналистика?

– Чтобы освещать события! – говорит вразнобой голос из зала.

– А кто их освещает? – спрашивает Марк у аудитории.

– Люди. Журналисты! – кричат зрители.

– Какие? Кто они? Кто за ними стоит? Вы знаете их лично? И что они закончили факультеты журналистики? – поднося ладонь к уху, спрашивает горячо Марк. – Журналистика мертва! Давно. Сплошная пропаганда. Она или левая или правая, но я уверен вы, друзья мои, выше этого. Каждый из вас кто сидит в этом зале, достоин уважения. «Медиа Марка» предлагает каждому из вас быть фрилансерами-журналистами. Вы сами создаете контент и его смотрите.  Вместе мы сможем оказаться в разных уголках планеты и показать это друг другу. С каждым из вас будет работать свой персональный менеджер. Сегодня мы презентуем вам наше новое приложение, где каждый из вас будет получать баллы и вознаграждения. Каждый из вас будет иметь свой личный рейтинг. Мы поймем, чем каждый из вас может быть нам полезен. Мы придерживаемся только двух правил, – его мягкий тембр голоса чеканит фразы, – честность и порядочность.  Никакого запрещенного законодательством контента. Вот ты, где работаешь?

Марк кидает оранжевый резиновый мячик в зал, который все это время держал в руке в кармане брюк.

– В автосалоне, – отвечает растеряно рыжеволосый парень.

– Скажите, кому были бы интересны автомобильные новинки и тест-драйвы? Не проплаченные дилерами, естественно? – показывая управление рулем, спрашивает Марк.

В ответ поднимается лес молодых рук. Мячик возвращается к Марку.

– А вы? – обращается Марк к даме в белой блузке.

– Ой, я тружусь в ювелирном салоне, – застенчиво отвечает девушка.

– Я думаю, в зале полно мужчин, которые ищут что подарить своим половинкам? – с радостью в голосе кидает он вопрос в зал. – А ты, мой юный друг?

– Я люблю путешествовать, – отвечает ему молодой человек в кепке.

– Кто мечтает оказаться на острове подальше от серого Питера? – изображая, что он стоит с зонтиком под дождем, спрашивает Марк.

Мячик внезапно летит в сторону молодого человека с серьезным выражением лица, ладонь которого молниеносно ловит его.

– А вы случайно не вратарь? – поправляя оправу, спрашивает Марк.

– Нет, но мне тоже есть что защищать. Меня зовут Горин Роман, и с недавнего времени я тружусь среди определенных политических сил в нашем городе. Занимаюсь антикризисным пиаром.

На мгновение глаза Насти вспыхивают холодным пламенем от неожиданной встречи с Романом.

– Эта тема сейчас очень актуальна, – учтиво произносит владелец медиа-корпорации. – Скоро выборы, интриги, грязные подкупы избирателей, которые ни на что не влияют по итогу, к сожалению.

Роман замечает, что за кулисами появляется мужчина похожий на Дмитрия Котова с фотографии, которую ему прислал ранее Сундуков.

– Марк, я слышал о нападении на ваш офис, это не может быть связано с этими политическими играми, которые вы можете осветить не под тем углом?

– Заметьте, он единственный представился из зала. Чувствую опыт есть. Роман, отвечу так. Искусство требует жертв, а хорошее искусство требует самопожертвования. Если надо грудью встану за свою компанию. Мы с моим ребятами, что за что им большое спасибо, прошли огромный путь. У вас своя правда, у меня, допустим, своя. Но мы здесь, чтобы объединится в одну силу. Смотрите, не увлекайтесь с политикой с головой, она у вас одна.

Роман опускает голову, кивая, но в довесок добавляет.

– Да, Марк, правды может быть и две, но в истории останется тоже только одна.

 После этих слов, за Марком появляется рослый мужчина в коричневом пиджаке.

– Дмитрий, продолжите, дальше ваша часть.

– С удовольствием, – поправляя свои кудрявые золотистые волосы, произносит бархатным голосом мужчина.

– Давайте, проводим Марка аплодисментами, – слышится из динамиков голос Насти.

Зал в ответ взрывается в овациях. Владелец медиахолдинга уходит за кулисы, и его заместитель запускает презентацию, в которой приведены графики и отчеты за прошедшее полугодие, но он жестом смахивает их.

– Это все скучно, согласитесь? Я буду скуф на слова и оставлю вам только одну цифру, – на экране отображается прописными буквами «один». – Одно уникальное задание в одни руки. А именно тем, у кого больше баллов. Но им может стать любой, кто будет усердно работать, кто-то «один» из вас. Да, наше приложение не для всех, а только для избранных счастливчиков, – говорит Дмитрий и на слайде появляется одинокая надпись на белом фоне «Счастливчики». – Разве Марк этого не сказал? – смеется вместе с залом. В это время Роман видит, как Настя спускается со сцены и направляется к выходу.

– Важная деталь. Вы сейчас видите на экранах QR-код. Переходите по нему. Это чат, где вы сможете оставлять свои вопросы. Самые интересные мы обсудим в конце моего выступления. Ок?

Не дожидаясь конца лекции, Роман после очередных аплодисментов, адресованных новой версии программы «Медиа Марка», выходит в опустевший коридор.

Свою знакомую он замечает у кулера пьющей воду из белого пластикового стакана. Горин подходит к ней сзади словно к антилопе на водопое, чтобы застать ту врасплох.

– Девушка, с вами можно познакомиться? – спрашивает Роман низким тоном.

– Ой, ну вообще я занята, – отвечает девушка. Горин щурится. – Евгений вроде бы? – равнодушно добавляет Настя.

– Роман я, – сетует молодой человек. – Может, перейдем уже на: «эй ты как ты там». Так будет проще.

– У тебя есть суперспособность внезапно появляться и устраивать кипишь. К чему ты этот допрос устроил? – с укором в голосе произносит она.

– Он сам меня спросил, – разводит руками Роман и наливает себе воды в стаканчик. – Мне мячик вернуть?

К паре бесшумно подходит фотограф.

– Оставь, как сувенир. Любишь ты блеснуть колким умом, – произносит Настя, вставая в позу для снимка. – Но на меня это впечатление не произвело.

Фотограф, сделав снимок, кивая, уходит.

– Судя по тому, что ты в хостеле живешь ты же неместный? – она складывает руки. – Небось, приехал сюда в Питер в мечтах показать себя?

– Так вот не начинай, – тычет в нее пальцем. – Сам как-нибудь разберусь.

– Слушай, все вы так думаете, когда видите неоновые огни города. Но мой тебе совет – езжай, а то размажут все твои детские мечты по асфальту, да и тебя ненароком.

Роман молча отпивает в ответ.

– Ну да, я, пожалуй, тоже пойду обратно – работа зовет.

– Еще увидимся, – машет ей в след Роман.

Она ничего ему не отвечает, а только идет обратно в зал. Ему кажется, что в этот момент у нее была улыбка на лице.

Роман стоит пару минут, осушая пластиковый стаканчик. Вскоре шум толпы из зала становится все ближе и ближе. И вот уже и массивные двери открываются, и к нему на встречу врывается суетной рой молодых людей, пялящихся в свои смартфоны.

Он замечает, что во внутренний дворик, где собираются все друзья и партнеры «Медиа Марки», проходит и Дмитрий Котов. Не было только самого владельца холдинга, но он пока и не нужен. Роман берет бокал шампанского у официанта и направляется к нему. Заместитель директора как раз заканчивает говорить с молодой журналисткой.

– Добрый вечер, Дмитрий, – уверенно произносит Роман и протягивает ладонь.

– Мы не знакомы, – хмурясь, говорит Котов, пожимая ее.

«Влажная ладонь, скользкая. Нервничает?», – рассуждает молодой человек.

– Роман Горин. Я раньше работал на Дамира Алексеевича Сундукова, и некоторая информация была бы вам очень полезна.

– Это который на демократа в атаке на Ватагина шестерит? – улыбается Котов. – Отчего мне верить тебе?

– Вы хотите, чтобы я прямо тут, все и рассказал? – он охватывает жестом наполненный толпой сад. – У меня конфиденциальная информация.

– Нет, конечно, пройдем лучше со мной.

Он с противной, но любезной ухмылкой отпрашивается у коллег и проводит Романа через коридоры в конференц-зал. Дмитрий пропускает Горина и закрывает за ним дверь.

– Присаживайся, – он садится на кресло, достает глассфон и кому-то отправляет сообщение. – Ты говори, не молчи. Мое время денег стоит.

– Спасибо. Меня заинтересовал ваш новый продукт. Считаю, что в качестве пиара, было бы классно его презентовать вместе с той информацией, что есть у меня, – говорит Роман и достает флеш-карту.

– И что же ты знаешь про Дамира Алексеевича такого, чего не знаем мы? Вдруг он тебя специально послал сюда, – щурит взгляд Дмитрий. – Попрошу еще, скажи свой id в Сети?

– Да: id: grv8492.

– Благодарю. Вовремя предать – это не предать, а предвидеть

– Безусловно, вы в праве так думать. Я не разделяю его взглядов и хочу помочь вам. Тем более после той передачи по ТВ. Лучше быть под сильным крылом и с козырем в кармане. Как я знаю часть акций «Медиа Марки» принадлежит государству, и вы оказываете содействие главной партии в городе.

– Так и есть и это не секрет. Я надеюсь, это не пустая сенсация с девушками в сауне? Этим сейчас уже не удивишь, – зевает Котов и залезает обратно в глассфон. – Там точно объективная информация?

– Да, там все, по существу, с фактами, – уверенно кивает Роман, сам не зная, что это на той флешке.

Раздается слабый стук в дверь.

– А, Настя проходи, – зовет подчиненную к себе Котов.

Роман оборачивается, и молодые люди вновь встречаются взглядами.

– Позвольте представить Анастасия, наш сотрудник PR-отдела и просто отличный журналист, – Дмитрий, нахмурившись, смотрит на сметенные лица молодых людей. – Настя, Роман будет работать у нас пока на испытательном сроке как внештатный сотрудник. Введешь его в курс дела? Я думаю, он даже сможет тебе помочь с твоим проектом. Он как раз по той персоне, по которой ты работаешь. Роман и резюме Насте скинь, – он смотрит в смартфон. – Хочу, чтобы ты тоже оценку свою дала. У нас есть вакансия в отделе и вроде ты подходишь. Посмотрим.

Она вопросительно смотрит на Романа.

– Конечно, Дмитрий Антонович, – учтиво говорит Настя. – А давно мы с первым попавшимися вступаем в отношения? – продолжает она ледяным тоном.

Мужчины вопросительно смотрят на нее. У Романа тот же вопрос к ней.

– Рабочие, я имею ввиду.

– Мне понравилось, как он уверенно говорил на выступлении, Настя. Да, и я пока твой начальник. Ты говорил про компромат вроде? – с хмурым выражением лица интересуется Котов.

В ответ молодой человек передает флеш-карту Дмитрию.

– Спасибо. Мы ознакомимся с этим материалом, – благодарит Дмитрий, поправляя прическу. – Анастасия запиши контакты Романа и пригласи его завтра в офис. Посмотрим, чем он нам может быть полезен. Скажи еще Роман, а в чем суть партий?

– Сделать страну лучше и работать на благо общества, – гадает молодой человек.

– Нет, Роман, сменить другую партию, – обреченно в пустоту кидает Дмитрий Котов.

На сыром в оспинах асфальте отображаются блики от проезжающих автомобилей, тень Романа, стоящего с глассфоном в руке, и размазанный словно акварелью свет от неоновых вывесок.

– Изи, набери Дамира.

– Соединяю.

– Дамир, я все сделал, как вы просили. Я вошел в контакт с Дмитрием, – сообщает Роман, разглядывая с интересом стоящую напротив него новую модель внедорожника.

– Надеюсь не в половой, – разражается смехом Сундуков. – Ромео, приезжай в «Севкабель». Это не телефонный разговор.

Когда он завершает разговор к нему вальяжной походкой подходит Дженни с белой коробочкой в руке.

– Вот тебе от нас сувенир: термокружка с логотипом отеля, – она откидывает волосы со щеки, облизывая губы.

Сокурсница вручает ему подарок с кокетливой улыбкой. Ее тонкий и пряный аромат приятно щекочет ему ноздри.

– Спасибо, – учтиво благодарит ее Роман. – Для меня честь получить от тебя сувенир, но тут не хватает снизу силиконовой подставки.

– Да я тебе ее привезу на работу, – отмахивается бывшая сокурсница, поправляя челку. – Посмотрю, как все у тебя там устроено.

Горин видит в людях, то что они хотят получить. Зная их психологию и решения наперед, он может спрогнозировать будущее, знает где надавить, где уступить.

– Нет, Дженни, не привезешь. У тебя не будет времени. Слишком много работы у тебя. Ремонт, парень и все дела.

Он привык общаться, используя шаблонную ветку разговора, но с Дженни он хочет искренности, поэтому его огорчает ее речь. Их общее прошлое обязывает быть хотя бы чутка человечнее друг к другу.

– Да, не привезу. Ты прав, – улыбается она, виновато наклонив голову. – Но ты обращайся если что. Ты знаешь, где меня найти, – Дженни смотрит на Романа, бросив ему долгий теплый взгляд с нежной улыбкой. – Была рада тебя видеть.

У каждого своя дорога, но пути бывают, что пересекаются.

Заходящее за горизонт сквозь мраморные облака солнце словно решето прошивает бывшее заводское помещение «Севкабеля». В центре зала в лабиринтном порядке установлены широкие медиаэкраны-моноблоки, на которых проецируются картины известных живописцев. Рядом с одной из них ведут оживленную беседу Дамир и Роман.

– Ромео, а знаешь ли ты вообще откуда пошло это слово «импрессионизм»? – скрестив руки, спрашивает бизнесмен.

– Да, конечно, – кивает Роман. – Но я не помню.

– Я так и думал, – качает головой и смотрит в пол. – Перед тобой ответ: это картина Моне «Впечатление. Восход солнца».

– Ничего особенного вроде, – потирает шею Роман. – Сейчас любая нейросеть нарисует шедевр за минуту, – показывая глассфон, дополняет ответ молодой человек.

– Ответ цифрового человека, – с презрением констатирует Дамир. – Да, по сути, люди уже и не нужны. Нейросеть делает продукт для цифрового восприятия информации через гаджеты, которые стали неотъемлемой частью человека. Его современники тоже считали, что он бездарность, называли его сумасшедшим, а выставка, где она была выставлена, понесла убытки. Но эта история дала ростки. У Моне появились первые почитатели его таланта, поначалу немногочисленные, но потом это переросло в целое направление в искусстве. Разрыв устоявшихся правил и традиций, стремление к протесту – вот что такое великое искусство, а не твоя бездуховная нейросеть.

– А хорошее искусство – это самопожертвование. Вы хотите мне сказать, что ваша работа тоже часть искусства? – спрашивает Роман и удивляется, что Сундуков такой многогранный.

– Нет, Ромео. Я хочу сказать, что смелые шаги одного человека способны порождать целое движение масс. Если так и сидеть, сложа руки и не менять общество, не давая ему пинка, то оно никогда не прозреет.

– Допустим, вы достигли успеха, вы лидер. Вы же не будете исключать, что появиться другая сила, которая захочет вашему обществу дать пинка? – развивает тему Роман.

– Тогда я буду делать, то, что сейчас делает нынешняя власть – бороться, как в последний раз. Но я позвал тебя не болтать о высоких материях. Завтра эту выставку откроет один из моих фондов. Так что у меня еще есть работа, – он оценивающим взглядом изучает Романа. – Марк иногда устраивает вечера, круглые столы для избранных у себя на даче. Пьянка под благородным предлогом, чтобы обсудить насущные вопросы. Попробуй туда попасть. Влиться в этот избранный круг жополизов. Возможно, и там, где-то хранится информация на меня. Держи нос по ветру. Не облажайся.

– Это рискованно, конечно, – с волнением в голосе говорит Роман.

– Я тебе плачу не для того, чтобы ты мне слюни пускал. Разбирайся уже сам.

Они отходят в сторону и устремляют свои взоры на панораму залива.

– Да и самое главное задание, как только обоснуешься в офисе: мне нужно, чтобы ты проник в их серверную и установил там жучок возле контроллера на материнской плате, чтобы мы следили за их трафиком. Кто, кому, куда, ну ты меня понимаешь. «Покрысим» немного.

Дамир достает из пальто прямоугольную чип-карту и передает ее Роману.

– Хорошо, но как? – рассматривая с интересом жучок, спрашивает Роман.

– Войди в доверие, серверная комната находится у них в подвальном помещении. Ключи там есть только у Котова и охранника. Смотри в оба и никому не доверяй. И главное не похерь ее, – грозит ему пальцем. – Недешевая штука. Алло, да Василий. Ну как там? Все на Невском стоит как в молодости? – неожиданно произносит Дамир, включив гарнитуру в ухе. – Свободен, – говорит он, поворачиваясь вновь к Роману.

Молодой человек кивает бизнесмену и смотрит на алые краски заката через большие стеклянные панели. Это раньше Петербуржцы гордились нетронутой небесной линией, но капитализм диктует свои условия: в сонной синей дымке за мостом ЗСД вращаются гигантские винты глубоководных ветровых мельниц среди небоскребов, стоящих редким лесом в Финском заливе.

Глава 4

Здравствует утро. Улицы Петербурга ждут. Ждут перепачканную детвору, пьяниц, богачей счастливых до безумия, мятую одинокую молодежь, старцев седых просящих милость, женщин, что дарят жизнь и мужчин, которых ее отнимают за тысячи километров отсюда. Лишних тут нет.

Стынет хладом сырая питерская улица, по которой супротив встречному ветру бредет молодой человек. Ладонь ему по-дружески греет термокружка с логотипом отеля «Аркадия», из которой поднимается приятный и бодрящий аромат кофе. «Без кофе здесь точно не выжить», – делает вывод Роман по пути на новую работу.

Горин подмечает в серой толпе пешеходов знакомую стройную фигуру, спокойно идущую впереди него. Он догоняет ее широкими шагами, вступая в лужи, ямы, протискиваясь сквозь неторопливых прохожих. Девушка отрывается от паззлфона на шум позади и с удивлением бросает взгляд на него.

– Рома? Привет!

Их взгляды встречаются, но расходятся не сразу. Только пронзающий звуковой сигнал светофора приводит обоих в движение.

– Неужели ты запомнила как меня зовут? – шутит он и краем глаза видит, что на светофоре желтый уже становится красным. Быстро протягивает ей руку, и она ее машинально схватывает. Хватка железная, но как только они переходят дорогу, Настя тут же отпускает его ладонь. Тепло от ее руки какое-то время греет Романа ничуть не меньше, чем термокружка с бодрящим напитком. Но и оно вскоре исчезает.

– Я в магазин еще забегу и встретимся в офисе, – роняет фразу Настя, устремляясь в цокольный этаж здания.

– А я в офис, – он показывает жестом направление, но девушка думает, что он хочет попрощаться с ней. Настя протягивает ему ладонь, но тут же одергивает, неловко краснея, опускает голову и удаляется. Роман смотрит с недоумением, но с широкой улыбкой на лице.

Холодный ветер дует ему в лицо, заставляя сильнее втягиваться в сырое пальто. Дойдя до переулка, он заходит в тесный и неубранный двор. По бокам от входа в бизнес-центр висят медиа-экраны с рекламным роликом «Медиа Марки». Силуэтом, на которых выделяется, курящий седой охранник. Затягиваясь, он произносит баритоном поднимающемуся по лестнице Роману.

– У вас есть зажигалка?

– Нет.

«Зачем ему зажигалка, если он уже курит?» – злится Роман, но потом понимает, что он просто хочет завязать беседу.

– Не курите? – продолжает охранник.

– Нет, не курю.

– Слышали, что корпораты хотели посадить деревья на субботнике? – спрашивает мужчина и открывает рот в ожидании ответа.

Роман задумывается, но охранник, не дожидаясь ответа добавляет.

– Не получилось… Распилили по дороге, – сухим смехом разражается тот.

Роман широко улыбается. Ждет пока тот прокашляется.

– Было бы смешно, если бы не было так грустно. Вот разве так сложно отрабатывать деньги налогоплательщиков? – качает головой Роман. – Одни мы с вами о стране думаем, остальные только воруют и откаты получают.

– Ну да, ну да. Знаешь, в твои годы я тоже верил, что идеи о благородстве и доброте смогут помочь этой стране.

Роман, соглашаясь с ним, покорно кивает.

– Все непременно еще поговорим, – говорит Роман и входит в здание.

Молодой человек вешает пальто в прихожей, включает режим просушки и проходит в коридор, где там здоровается с секретаршей, на бейдже, которой значится: «Елена. Бизнес-ассистент». Тонкое строгое лицо, открытый лоб и решительный подбородок, и судя по взгляду, который обращен к Горину, уже удрученная рабочими задачами.

Главный рабочий зал компании, в котором размещаются суетящиеся журналисты, фотографы и редакторы, приятно удивляет Романа своими размерами: «Все-таки приятно оказаться в хорошей компании, можно набраться опыта».

На стене над лабиринтом из рабочих мест сотрудников висит огромный экран, с которого на работников снисходят свежие репортажи со всего мира: «Артисты Большого объявили о гастролях по стране с программой «Белый лебедь», вся прибыль которых пойдет на благотворительные цели…».

На черном бетонном потолке, расшитого коммуникациями и залитого естественным дневным светом просторного офисного пространства, висит светильник, собранный в герметичную структуру из пяти треугольников, отражая логотип компании.

Когда он спускается в чашу офисного пространства, то встречает Дмитрия Котова рядом с пузатым кулером. Его кудрявые волосы слегка растрепаны, а глаза заспанны – следы афтерпати после презентации. Он жадно глотает таблетку и запивает водой.

– Рома приветствую, – кидает стаканчик в бак. – Твое место номер «89», – протирая легкую на лице растительность, чеканно произносит Котов.

– Доброго дня, – приветствует руководителя молодой человек. – Отлично.

«Почему его ладонь опять мягкая и влажная? Почему он нервничает с самого утра?», – думает Горин.

Роман здоровается с первыми попавшимися парнями за руки и садится за свое рабочее место. В воздухе витает стойкий аромат кофе, аромат сенсаций и трудовых сует.

Вскоре к Горину подходит бизнес-ассистент Елена и передает белую пластиковую карточку, кнопочный телефон и белый лист с таблицей.

– Это ваша ключ-карта, пока только общая, – извиняется та с кислой равнодушной миной. – Новая на ваше имя пока не сделана. По ней вы можете попасть на второй этаж, там сидят руководители «Медии Марка» и бухгалтерия. Симка с безлимитной связью, а тут пароли от вашего удаленного стола. Как вводить данные знаете? – тараторит Елена.

– Конечно, я разберусь. Спасибо, – кивает Роман, не запомнив и половины.

– Надеюсь, вы пока официально у нас не оформлены, но можете приносить документы, я пока отсканирую, – со скоростью пулеметной очереди говорит женщина. – Их список указан на листе.

Елена также спешно удаляется, как и память, о том, что она наговорила Роману. Он тем временем включает свой компьютер и осматривает рабочее место.

Белый угловой стол со встроенной беспроводной зарядкой, черный монитор, блок для виртуальной клавиатуры и мышки, прямоугольный белый настольный светильник и три ящика в тумбочке. Внутри которых только парочка старых выпусков «Медиа Марки», когда та была еще журналом. На темно-серой стенке его бокса висит бумажка с телефонами сотрудников, расписанием в столовой и общей информацией. На одной из стенок бокса висит коробочка с логотипом компании и фотографией дружного коллектива.

Моноблок издает писк, сказав тем самым своему новому хозяину, что включается и с ненавистью слегка шипит вентилятором.  Монитор приветливо отображает окно для ввода пароля.

– Простите коллега, а что вводить? – отъезжая на стуле, спрашивает Роман у ближайшего к нему сотрудника.

– Вводить дома будешь, – огрызается сосед.

– Смешно, – констатирует молодой человек. – А пароль какой?

Сосед кидает на него беглый и пустой взгляд, как будто ответ очевиден.

– У тебя же на бумажке написано.

– А, я так и думал. Спасибо. Меня Роман зовут, – он протягивает руку.

– Леха, – словно харкает ответом тот и утыкается в свой экран.

– Освоился? – позади слышится уже жизнерадостный голос Дмитрия. – Коллектив у нас дружный. После нападения на наш офис ряд сотрудников все еще дома, поэтому немного пусто и грустно. Некоторые как Леша у нас на измене сидят, – разъясняет руководитель с улыбкой. – Настя сейчас занимается интересным делом о загрязнении питьевой воды в городе. Если, хочешь, можешь ей помочь с этим заданием. А чуть позже у нас будет собрание в переговорке, приходи,  – видит недовольный взгляд соседа Романа. – Так, Леша, что у нас в социальных сетях происходит с таргетом? Какие сводки по новостям? И Алексей я все еще жду отчеты через полчаса за прошлую неделю.