Братья

Глава 1

Со всех сторон слышался ГОРЬКО-радостный гомон. Кто-то толкнул меня в бок, и только поэтому я очнулась от транса и, вскочив, начала тоже аплодировать.

Передо мной была красивая арка, в которой стояли два влюбленных человека. Обменявшись кольцами, они целовались настолько неприлично, что в какой-то момент мне показалось, что они сейчас сожрут друг друга.

Этой счастливой парой были моя мать, Аманда, и теперь мой отчим Маркус.

Перестав целоваться на цифре 58, они, взявшись за руки, начали проходить вперед по белой дорожке. Приглашенные гости потихоньку начали идти за ними в банкетный зал.

Я, как и все, начала проходить к фуршетному столу.

После четырех бокалов шампанского, пяти пирожных и трех тарталеток с рыбой, и из-за жуткого одиночества (потому что на этой свадьбе я никого не знала, кроме мамы), главная героиня сегодняшнего торжества решила ко мне подойти.

– Здравствуй, милая, ты очень хорошо выглядишь, и это платье… Оно очень тебе идет! Если бы ты знала, сколько оно стоит! И это все благодаря Маркусу. Это он все оплатил.

– Спасибо, мама, что еще раз напомнила о том, какие мы с папой бедные, и какой Маркус богатый.

– Ну, моя плюшечка, не дуйся. Я всего лишь говорю факты. Тем более, так как ты теперь будешь жить с нами, ты должна постараться подружиться с Маркусом и его сыновьями.

– С кем жить? С какими сыновьями? Почему я должна подружиться с ними и с Маркусом?

– Ну как, милая, разве папа тебе ничего не сказал?

– Нет.

Моя мама, как всегда, поджала свои красивые алые губы, накрашенные яркой помадой.

– Я совсем не удивлена. Твой отец даже перед тобой, твоей единственной дочерью, не может быть честен.

– Мам, ты можешь сказать прямо?

– Он сегодня улетает опять на свои раскопки.

– Он часто это делает, и я всегда оставалась у него дома.

– Теперь все изменилось. Он сказал, что уже продал дом и улетает на год на раскопки, а дальше хочет принять предложение в какой-то другой стране. Я уже совсем не помню, в какой, да и мне совсем не интересно.

Закатив глаза, мама цокнула, тем самым показывая, насколько данный разговор вызывал у нее скуку.

Уставившись на маму и вытаращив глаза, я пребывала в легком замешательстве. Все эти восемнадцать лет мы жили вместе с папой. Мама ушла от нас, когда мне еще не было пяти. С ней у меня не было никогда близких отношений. Ее максимум – это были подарки на все праздники, которые оплачивала, конечно же, не она, а ее любовники, и полностью оплаченный летний отпуск каждый год. Но за это можно тоже поблагодарить ее мужчин.

Хоть мужчин у нее было всегда много, потому что моя мама была невероятной красавицей: длинные белые волосы, черные длинные ресницы, голубые глаза, худенькая талия, большая грудь, упругая попа, длинные ноги, миловидные черты лица, но замуж она выходила лишь второй раз. Первый муж был мой папа, и второй – Маркус.

Моя мама очень рано вышла замуж, и очень рано я появилась у нее. Ни к ребенку, ни к браку моя мама оказалась не готова. Поэтому мои родители мучались совсем недолго, и потом мама в одно субботнее утро собрала чемодан, оставила ключи на полке и ушла. Больше мы с ней не виделись. Только подарки, письма, фотографии, иногда перезванивались. Отец всегда отзывался о ней как о самой большой любви в его жизни, но всегда признавал, что решил руками схватить солнце, которое он, простой человек, не заслужил.

Все эти восемнадцать лет отец был влюблен только в мою мать. Я даже не уверена, были ли у него другие женщины. По крайней мере, в нашем доме их никогда не было.

Я пребывала в неком оцепенении. Я не ожидала, что отец так поступит со мной. Достав телефон из сумочки, я попыталась набрать его, но номер был уже недоступен.

Сказать, что я пребывала в шоке, – это ничего не сказать. Я не могла поверить, что единственный близкий и родной человек после восемнадцати лет решил бросить меня и заняться своей жизнью. Наверное, я думала весьма эгоистично, но я не готова была принять, что дальше наши дороги должны разойтись.

– Милая, не расстраивайся. Марк богат, у него прекрасный дом, милые сыновья. Тебе понравится жить с нами. Да и ты сама понимаешь, отец не смог бы оплатить твое образование, а Маркус сможет.

– Извини, мам, я не готова сейчас это обсуждать.

Развернувшись, я вылетела из зала, распихивая гостей, и направилась в уборную комнату. Сзади меня слышался смех, крики, музыка и радостное "горько".

Поняв, что туалет на первом этаже, скорее всего, занят, я по лестнице бросилась на второй этаж. Открыв дверь, я замерла. Передо мной предстала такая картина, что, уставившись, я не могла отвести глаз.

Перед красивым мужчиной на коленях стояла роскошная брюнетка в красном платье. Одна из ее ягодиц была обнажена, и на ней до сих пор виднелся отпечаток большой мужской руки. Красивый мужчина в черном костюме, запрокинув голову, со всей силы вбивался огромным членом, в открытый рот роскошной девушки.

Схватив ее за волосы, мужчина без стеснения усилил амплитуду движений. Девушке явно было тяжело принимать его огромный член, но прекрасного мужчину это совсем не смущало. Красотка старалась засунуть член по яйца, она стонала, немного кашляя, но он этого не замечал.

Тут он опустил голову, открыл глаза и посмотрел прямо на меня, а сзади чья-то рука обвила мою талию, а другая закрыла мне рот.

– Любишь подглядывать?

Чей-то бархатный голос заставил меня встрепенуться. Я попыталась отвести взгляд от картины, которая представилась мне, и посмотреть на того наглеца, который сейчас прижимал меня к себе.

– Не стоит, не поворачивайся. Просто посмотри. Это мой брат, его зовут Ян, а эту брюнетку я не знаю, как зовут. Они познакомились ровно две минуты назад. Мой брат предложил ей отсосать, и она с радостью побежала, как собачонка, заглатывать его член по самые яйца. Правда же, красиво? Она так старается, но, глупышка, еще не понимает, что, как только она удовлетворит все его потребности, он, помыв руки, скажет "спасибо" и уйдет.

Тут рука незнакомца с моей талии пошла вниз по платью. Задрав нижнюю часть платья, рукой начал водить по внутренней части бедра к трусикам. Я дернулась, но он не отпустил.

– Тсс, не отвлекайся. Смотри, как красиво.

Я впала в какое-то оцепенение. Отодвинув пальцем трусики, он начал теребить мой клитор. Убрав руку от моего рта, он обхватил полушария груди, сжал ее и потом щепнул сосок.

Движения мужчины напротив стали резче. Девушке явно было тяжело заглатывать его член, но она с огромным энтузиазмом продолжала это делать. Пальцы моего тайного поклонника стали быстрее, и я почувствовала, как его член упирается в мою дырочку. Дыхание мужчины напротив стало более тяжелым, мое сердечко забилось еще сильней.

– Кончай!

И тут мы одновременно с мужчиной напротив, совершенно от разных партнеров, забились в оргазме.

Я смотрела на мужчину напротив, а он на меня. Легкая ухмылка озарила его губы.

Развернув меня к себе лицом, мой тайный поклонник впился в мои губы страстным поцелуем. Его язык исследовал мой рот, а руки сжимали мою попку. Отпустив меня, он поправил мое платье.

– Спасибо тебе, малышка. Мне очень было весело с тобой играть.

Мимо нас пронеслась девушка, которая с радостью удовлетворяла брата моего тайного поклонника (или поклонника тайных развлечений – в темноте я не знаю, как правильно его называть).

Сзади я почувствовала чье-то дыхание.

– Я надеюсь, маленькая мышка, ты получила такое же удовольствие от моего брата, как я получил от минета этой симпатичной шлюшки.

От его слов мои щеки покраснели, а мои чувства наполнились только стыдом. Отступив на один шаг, я уставилась на мужчину. Они были чем-то мимолетно похожи, но я никак не могла найти схожие черты братьев.

Братья были очень высокие, я думаю, примерно 2 м ростом, темноволосые и смуглые. Они были безумно сексуальные и притягательны. Так и хотелось с них писать картины или просто восхищаться вместо скульптур.

И только потом я осознала, как один из братьев назвал девушку, которая только что удовлетворяла его, стоя на коленях, "шлюшкой".

Стыд – вот это чувство я ощутила в данный момент. Развернувшись резко на каблуках, я вылетела из туалетной комнаты. Сбежав по лестнице, я направилась на улицу, в сад. Только придя сюда, я заметила на заднем дворе качели. Около часа я просидела на них, а потом вызвала такси. Решила не прощаться ни с мамой, ни с Маркусом, а направиться сразу в свою гостиницу, ведь мне предстояло сегодня собрать все свои вещи, а уже завтра прибыть в загородный дом маминого нового мужа.

Глава 2

Проснувшись в дешёвом номере гостиницы, я решила не вспоминать инцидент, произошедший на свадьбе у матери. Позавтракав и собрав свои вещи, я вызвала машину и направилась в мой новый дом. Дорога пролегала через красивый лес. Чтобы проехать в загородный закрытый посёлок, Маркус заблаговременно предупредил охрану о моём приезде. Так что мне всего лишь требовалось показать документы, и меня пропустили.

Остановившись у большого особняка, охранник расплатился с такси, забрал мои вещи и сказал мне следовать за ним. Дом был огромен и прекрасен. Двухэтажный особняк утопал в деревьях и кустах. Было видно, что за столь красивым садом ухаживает настоящий профессионал своего дела. Распахнув дверь, охранник пропустил меня вперёд. У двери меня ждала симпатичная женщина в белом переднике.

– Здравствуйте, Эмилия. Меня зовут Грета, я помощница хозяев дома. Пройдёмте, пожалуйста, в столовую, все члены семьи уже собрались и ждут вас. Ваши вещи отнесут в вашу комнату.

Кивнув головой, я направилась за Гретой. Войдя в светлую столовую, я испытала жуткий ужас. За столом сидели пять человек. Мама, Маркус, ещё один молодой мужчина и двое вчерашних моих тайных знакомых. Выпучив глаза, я с ужасом начала осознавать, что происходит. Мама говорила, что у Маркуса есть три сына, и, как я понимаю, все они сейчас сидят за столом.

– Ой, милая, я так рада, что ты теперь будешь жить с нами! – защебетав, как птичка, моя красавица мама вскочила со стула, взяла меня за руку и потянула присоединиться к ним за стол. В этот момент один из братьев, тот, который радовал меня своими руками, захлебнулся кофе, а старший, который устроил мне вчера прекрасное зрелище, начал бить его по спине с такой силой, что мне показалось, у моего знакомого сейчас вылетит позвоночник.

– Мальчики, с вами всё хорошо? – удивлённо уставилась на них моя мама.

– Перестаньте! – громко рыкнул Маркус на своих сыновей.

Только третий парень, явно удивлённый реакцией своих братьев, продолжал спокойно пить свой кофе и завтракать. Маркус встал из-за стола, подошёл к своим сыновьям сзади и положил руки им на плечи.

– Ну что, милая Эмилия, добро пожаловать в нашу семью. Сначала я хочу познакомить тебя со своими сыновьями. Этого оболтуса зовут Ян, – он хлопнул рукой по спине вчерашнего высокого парня. – Этого зовут Габриэль, – хлопнул по плечу среднего брата. Это был мой вчерашний тайный поклонник, который решил порадовать меня яркими впечатлениями. – А это мой самый младший, – погладил по голове третьего брата. Его зовут Лиам. Он был также высок ростом, но явно моложе на года четыре, чем другие братья. При этом он точно был старше меня, но младше двух других. Все три брата были темноволосые, темноглазые, хорошо сложены, в меру мускулисты и весьма симпатичны. И только младший брат улыбнулся мне открытой улыбкой и кивнул. Два других брата предпочли ничего не говорить и даже не кивнуть. Думаю, они тоже были в шоке от происходящего.

– Прошу любить Эмилию и жаловать, – после слова "любить" Габриэль ещё раз подавился, и кофе пошло у него из носа.

– Габи, что с тобой? – отец гаркнул на сына. Тут старший сын усмехнулся и ответил отцу:

– Отец, я думаю, Габи просто так показывает свою радость, и да, я просто уверен, что он будет любить, поддерживать и всячески радовать нашу сводную сестру.

После этих слов Габриэль опять подавился, а я покраснела. Отец вырвал из его рук кружку с кофе и поставил на стол.

– Я думаю, тебе хватит кофе, а то ты им вечно давишься, как недоумок.

– Извини, отец, кофе просто горячий.

Маркус хмыкнул и сел на своё место.

– Милая, кушай, – защебетала Аманда. Дальше разговор происходил только между Маркусом и Амандой. Я старалась не смотреть на братьев, но чувствовала на себе их взгляды и нутром понимала, что проблем мне не избежать. Закончив приём пищи, отец позвал всех сыновей в свой кабинет, а мать подхватила меня под руку и повела на второй этаж показывать мою спальню.

– Милая, я закупила тебе много одежды, белья, косметики. Маркус так добр и понимает, сколько всего нужно для молодой девушки. Не перебивай меня, пожалуйста. Зайдя в спальню, мама прикрыла дверь, села на кровать и, постучав ладошкой рядом с собой, попросила присесть меня. Я послушалась и, как хорошая маленькая девочка, села, положив руки на колени.

– Солнышко, я понимаю, как сейчас тебе тяжело. Я также понимаю, что мы никогда не жили вместе, но и ты пойми меня, я правда люблю Маркуса.

– Точнее его деньги, мам, говори честно.

– И его деньги тоже, и это прекрасное качество, за которое можно полюбить мужчину. Я хочу, чтобы ты поняла: я не заставляла тебя жить с собой. Просто твой отец решил, что ты взрослая, и решил посвятить свою жизнь только себе. И я понимаю, что у нас не такие отношения, которые должны быть, но давай постараемся, чтобы всем было комфортно. Маркус добр, даёт деньги, оплатит твою учёбу, одежду, жильё и еду. А дальше, если всё будет идти идеально, он и с жильём поможет. Но тебе нужно быть хорошей девочкой. Я хочу, чтобы у тебя было всё, чего не было у меня, пойми.

Тут она поднялась с кровати, подошла к двери, хотела уже потянуть ручку на себя, но тут остановилась и обернулась.

– Кстати, я совсем забыла. – Вытянув из маленького кармашка своего платья, мама достала маленькую карточку и положила её на стол. – Маркус считает, что у тебя должны быть свои деньги. Бери, пользуйся и ни в чём себе не отказывай. На обед нас не будет, так что спустишься вниз в столовую. Грета, конечно же, тебя покормит, а к ужину мы уже вернёмся.

Выйдя из двери, она прикрыла за собой ее, а я рухнула на кровать. Теперь осталось понять, как я буду тут жить и что будет с моей жизнью дальше?

Глава 3

Целый день я провела в своей комнате. Сначала разбирала свои вещи, потом изучала шкаф, наполненный множеством вещей – все-таки у моей мамы был отличный вкус. Затем смотрела вступительные экзамены, которые мне нужно сдать, долго не могла понять, чему же я хочу учиться. В общем, незаметно промчался день, оставив ощущение абсолютной бесполезности. Лишь к ужину меня осенило: с завтрака во рту ничего не было. Пора было это исправить. Грета, очень милая женщина, постучалась ко мне в дверь и позвала на ужин.

За большим накрытым столом сидели только Маркус и моя мама, братьев сегодня за ужином не было.

– Эмили, как ты устроилась? – Маркус решил начать легкую беседу.

– Всё хорошо, спасибо. И отдельно хочу поблагодарить за кредитку.

– Ерунда. Я хочу, чтобы тебе было комфортно в моем доме. И нам, я думаю, надо решить, какие ты будешь сдавать экзамены для поступления. Мои сыновья, например, учатся и работают. Старший давно закончил и теперь помогает мне в бизнесе, средний через пару месяцев заканчивает, а младший – через год. Я думаю, мы и тебе сможем подобрать что-то, что поможет раскрыться всем твоим талантам.

– Возможно, – тихо ответила я. – Мне нужно еще немного подумать.

– Конечно, милая. Маркус, не пугай девочку, ей нужно устроиться, всё посмотреть. Кстати, совсем забыла, предлагаю завтра поехать по магазинам. Как ты на это смотришь?

Это предложение мамы повергло меня в ступор. Мы никогда не проводили время вместе, и я не понимала, как мне себя с ней вести. Но, наверное, стоит дать шанс.

– Хорошо, мам.

– Вот и отлично! – И с радостной улыбкой моя мама продолжила щебетать о своих проблемах Маркусу. Прислушиваясь к их разговору, я не могла понять, как такой умный мужчина, бизнесмен, смог влюбиться в нее. Да, согласна, она безумно красивая, но такая пустая. А он смотрит на нее влюбленными глазами, и такое ощущение, что он готов бросить весь мир к ее шпилькам. Мдааа… эти тонкости женской хитрости и мудрости я, наверно, никогда и не постигну.

Поблагодарив Грету за вкусный ужин и пожелав маме и Маркусу доброй ночи, я направилась в свою комнату. В спальне я скинула вещи и достала красивый розовый комплект: шортики с хвостиком и майку с пухом. Эту розовую радость мне подарила моя подруга, которая осталась в другом городе. Надо будет не забыть ей позвонить или, может, как-то отпроситься у мамы и приехать туда. Отцу решила пока не звонить, только отправила сообщение с просьбой связаться со мной. Достав из сумки наушники и подключив к телефону, я включила свои любимые этнические мотивы и начала танцевать. Всю свою жизнь я занималась современными танцами, и сейчас, танцуя, я уносилась в другой мир. В голове возникли образы: залитые солнцем луга с россыпью белых цветов, сменяющиеся картиной яростного боя под звуки кельтской музыки, где я, словно вольная птица, парила в самом его центре. Подняв голову вверх, я сделала резкий рывок и, как балерина, встала на носочки. Руками я пыталась изображать, как дрожат листья деревьев на ветру, а мои глаза горели ярким огнем этих таинственных мотивов. Музыка закончилась, и я с улыбкой повалилась на кровать. Внутри меня все еще звучала эта музыка, и сердце отбивало ее кельтский ритм. Раскинув руки, я с улыбкой закрыла глаза и осознала, что это начало моей новой жизни.

Глава 4

Меня разбудила ночная тишина. Протерев руками лицо, я услышала какие-то странные звуки в коридоре. Любопытство подтолкнуло меня. Поднявшись, я осторожно приоткрыла дверь и обнаружила, что коридор погружен в кромешную темноту. Я направилась дальше, к двери, из-за которой доносились звуки. Дверь была немного приоткрыта, и я решила посмотреть, что же там происходит. Передо мной открылась очень возбуждающая картина.

В комнате царила душная тишина, которую прорезали лишь громкие стоны из телевизора.На экране показывали очень горячее порно: трое мужчин ласкали одну девушку.Свет экрана мерцал на обнаженной коже Яна, то высвечивая напряженные мышцы, то пряча его лицо в тени. Мои щеки горели, словно от внутреннего пожара, пульс бешено колотился в висках, заглушая все остальные звуки, кроме этих похотливых вздохов.Он сидел обнаженный в кресле, смотрел порно и гладил свой большой член.Я смотрела на Яна, не веря своим глазам, и чувствовала, как волна жара прокатывается по телу, оставляя влажный след на белье. Движения его руки становились все быстрее и отрывистее, и каждый скользящий жест отзывался странной дрожью где-то внизу живота. В голове мелькнула мысль, что я не должна здесь быть, но невидимая сила словно приковала меня к месту.Я словно потеряла связь с реальностью, не в силах осознать, что творили мои руки. Одна, дрожа от нетерпения, скользнула под тонкую ткань майки, коснулась нежной кожи груди. Я бережно сжала ее, чувствуя, как под пальцами твердеют соски, наливаясь сладостной болью, а волна тепла разливается по телу. Другая рука, влажная от предвкушения, пробралась под край шортиков. Кончики пальцев коснулись шелковистой кожи бедер, прежде чем углубиться дальше. Я нашла пульсирующую бусинку клитора и нежно сжала ее, чувствуя, как по низу живота разливается томная истома. Затем, отдавшись нахлынувшему желанию, начала медленно растирать влажную плоть, наслаждаясь каждым скользящим движением.– Опять подглядываешь, мышка? – от этого голоса меня словно прострелило. Это был средний брат. Он подошел совсем близко и, заглянув через мое плечо в комнату, усмехнулся. – Ммм… все интереснее и интереснее. Ты опять за ним наблюдаешь, но теперь решила и себя потрогать, глупая мышка.Я попыталась вытащить руки из шортиков, но он не позволил. Вместо этого он своей большой рукой накрыл мою маленькую и продолжил направлять мои движения, делая их более интенсивными. Сердце бешено колотилось в груди, заглушая остатки здравого смысла. Я отчаянно попыталась высвободить скованные его рукой пальцы из плена шортиков, но он лишь сильнее сжал мою ладонь, словно присваивая себе право владеть моими ощущениями. Его большая, горячая рука властно накрыла мою, направляя движения глубже и интенсивнее, словно разжигая во мне неведомый прежде огонь. Дыхание стало рваным, прерывистым, а горячие губы обжигали нежную кожу шеи, спускаясь к уху и нашептывая что-то неразборчивое, от чего по телу бежали мурашки. Ноги подкашивались, и я безвольно подалась вперед, ища опоры в его сильном теле.

Затем, словно испытывая мое терпение, он медленно скользнул одним пальцем внутрь, вызывая такой неожиданный и острый укол наслаждения, что тихий стон сорвался с моих губ против воли. Веки плотно сомкнулись, и я утонула в нахлынувшей чувственной буре, полностью отдавшись во власть этих запретных прикосновений. Второй палец последовал за первым, раздвигая податливые стенки, и ритм его движений нарастал, словно разгоняющийся пульс. Мои стоны становились все громче, все отчаяннее, сливаясь с его тяжелым дыханием. Поцелуи на шее становились требовательнее, жестче, словно он выпивал из меня остатки самообладания.

И вот она – ослепительная вспышка, жаркая волна наслаждения, прокатившаяся сквозь все тело, оставляя за собой липкий след горячих соков, стекающих по нашим сплетенным рукам. Мой крик удовольствия, сорвавшийся из самой глубины души, эхом прокатился по тишине коридора. И только в этот оглушительный момент до меня дошло леденящее осознание: экран телевизора мертв, а дверь в комнату распахнута настежь, впуская холодный воздух реальности. Передо мной возвышался Ян – живая статуя из плоти и крови, опаленная страстью. Каждая мышца его обнаженного тела лоснилась от влажных капель пота, словно он только что вышел из пекла. Его возбужденный член, набухший и упрямый, пульсировал жизнью, и, сделав властный шаг вперед, он вторгся в мое личное пространство, опаляя ткань моих шортиков нестерпимым жаром. Горло пересохло, и я, словно выброшенная на берег рыба, судорожно ловила ртом воздух, пытаясь вымолвить хоть звук.

– Я… я… я не… – пролепетала я, чувствуя, как предательская дрожь пробегает по всему телу.

– Попалась, моя маленькая мышка, – прорычал он хриплым шепотом, и его горячее дыхание коснулось моего лица, словно язычок пламени. В звенящей тишине коридора его слова прозвучали как удар грома, предвещая бурю.Его пальцы, влажные и горячие, скользнули по моей руке, все еще хранящей трепет от прикосновений к собственной груди, и накрыли ее, направляя к его возбужденному члену. Его плоть под моей ладонью пульсировала жизнью, обжигая сквозь тонкую ткань. Я почувствовала, как он растет, набухает, и сквозь пальцы ощутила предательские капельки смазки на бархатистой головке. Мгновение спустя я оказалась в чувственном плену между двумя мужскими телами: один ласкал запретные зоны под моими трусиками, разжигая во мне нестерпимый огонь, а второй властно управлял моей рукой, заставляя скользить вверх и вниз по его раскаленной плоти. Наше дыхание на троих превратилось в хриплый, прерывистый стон, а движения рук становились все более требовательными, отчаянными. Я застонала, захлебываясь волной удовольствия, которую щедро дарил Габриэль, в то время как Ян издал утробный рык и изверг горячее семя прямо на мою дрожащую ладонь.

В комнате висела густая пелена возбуждения, воздух дрожал от моего частого, судорожного дыхания. Слабые искры разума едва мерцали в тумане нахлынувших чувств. Отстранившись, Габриэль оставил влажный поцелуй на моей пылающей щеке и прошептал слова, которые обожгли меня сильнее прикосновений:

– Знаешь, мышка… каждая наша игра становится все опаснее и слаще. Пусть эта ночь останется нашим самым жарким секретом.

Его слова врезались в сознание, словно осколки льда. Ужас ледяной волной окатил меня при виде собственной руки, липкой от чужой спермы. Словно спасаясь от невидимого врага, я бросилась в ванную, захлопнув за собой дверь. Обжигающие струи душа обрушились на мое тело, но казались лишь слабым подобием внутреннего пожара.

Что со мной происходит? Где та хорошая девочка, которой я всегда была? Это не могло случиться… не должно было! Черт возьми, это моя семья! Мы живем вместе! Слезы, горячие и горькие, хлынули из глаз, смешиваясь с водой и стекая по запотевшему зеркалу. Я долго стояла под душем, пытаясь смыть не только физическую грязь, но и разъедающее чувство вины и стыда, терзающее мою душу. Самым страшным было пробуждающееся внутри темное удовольствие, осознание того, что мне понравилось это запретное прикосновение. Будущее казалось зыбким и пугающим. Я молилась лишь об одном – чтобы никто никогда не узнал об этом позоре. Иначе… я просто не могла представить, что скажет мама. А бежать мне некуда.

Глава 5

Калейдоскоп лиц братьев крутился в голове, не давая уснуть до самого рассвета. Тяжёлое пробуждение было лишь отголоском ночной бури мыслей.

Умывшись и одевшись, я задержалась перед зеркалом. Волна светлых волос, словно лунный свет, обрамляла плечи мягкими завитками. Синее летнее платье струилось по фигуре, подчёркивая оттенок кожи, словно тронутой солнцем. Наскоро обув мягкие балетки, я спустилась к завтраку.

За столом сидел только сын Маркуса, Лиам, белозубый красавчик, одарил меня такой приветливой улыбкой, что невольно стало теплее. Мы молча приступили к еде.

– Как тебе тут? – непринуждённо спросил Лиам.

– Вполне красиво и… вкусно, – улыбнувшись, я почувствовала, как мой ответ прозвучал неловко, словно попытка уйти от чего-то.

Внезапный топот каблуков на лестнице возвестил о появлении Маркуса и мамы.

– Гретта, прикажи подать машину, – властно бросил Маркус.

– Конечно, – последовал незамедлительный ответ Гретты.

– Отец? – вопросительно вскинул бровь Лиам, устремляя взгляд на отца.

– Да, поставщики всё перепутали, Ян уже в пути.

Услышав это имя, словно ледяная волна пробежала по телу, сердце болезненно сжалось, а в ушах зашумела кровь. Я инстинктивно опустила взгляд, пытаясь скрыть внезапный румянец, предательски вспыхнувший на щеках.

– Милая, прости, я совсем забыла о нашей прогулке по магазинам, но я должна поехать с Маркусом, поддержать его, как и положено примерной жене.

– Я думаю, я мог бы составить Эмилии компанию, сегодня у меня нет занятий. К тому же, я бы показал ей не только торговые центры, но и наш город, – с обаятельной улыбкой предложил Лиам.

– Ой, какая прекрасная идея! – с энтузиазмом поддержала мама.

В этой ситуации моё мнение, кажется, никого не интересовало. Я предпочла промолчать, не желая выставлять свой смущённый румянец на всеобщее обозрение.

Пока в моей голове роились мысли о предстоящей прогулке с совершенно незнакомым мне мужчиной, родители уже исчезли за дверью. Тишина, царившая в доме, поглотила даже звук закрывающейся двери – отличная звукоизоляция, усмехнулась я про себя. Если бы не вчерашняя приоткрытая дверь в комнату Яна, я бы вообще ничего не слышала. Интересно, это была случайность или он сделал это намеренно?

– На самом деле, у отца появилась очень молодая секретарша, и теперь Аманда сопровождает его во всех поездках, – с хитрой усмешкой пояснил Лиам.

– Забавно, – хмыкнула я, чувствуя, как в душе поднимается волна цинизма.

А в голове уже складывалась картина: моя предприимчивая мамочка своего шанса точно не упустит. Уж если в её сети попалась такая большая рыбка, она будет держать её железной хваткой

– Ну что, моя милая сестрёнка? Ты позволишь мне так тебя называть?

Его белоснежная улыбка была такой искренней и открытой, что я невольно улыбнулась в ответ.

– Если тебе так будет удобно, то можешь… хотя, не знаю, насколько это правильно… Мы ведь не родные.

– Ой, брось эти формальности! Теперь ты часть нашей семьи, так что поднимайся, и пошли. Я вижу, ты уже готова.

"Уж если бы Лиам знал, что́ мы вытворяли с его братьями…" Эта мысль, словно удар молота, обрушилась на моё воспалённое сознание, заставляя улыбку слегка померкнуть.

– Да, только забегу за сумочкой.

– Отлично, буду ждать тебя на улице.

Вскочив из-за стола, я быстро поднялась в свою комнату, схватила маленькую сумочку и широкополую шляпу. Уже собираясь выйти, я всё же поддалась внезапному порыву и взяла кредитную карту Маркуса, решив, что если мужчина предлагает, отказываться, по меньшей мере, невежливо.

Пробегая мимо комнаты Яна, я отметила царившую там тишину и лишь потом вспомнила, что он уехал по делам раньше Маркуса, который только собирался туда же.

Вырвавшись на улицу, я жадно вдохнула тёплый, напоенный ароматами цветущих садов воздух. Солнечные лучи ласково скользили по коже лица, и на губах невольно расцвела улыбка. Я всегда любила такие дни, хотя в идеале, конечно, предпочла бы нежиться на морском берегу. Кстати, я так и не спросила у Лиама, есть ли в этом огромном доме бассейн. Надо будет как-нибудь упомянуть об этом.

Из гаража медленно выплыл огненно-красный дракон на колёсах – высокий, массивный спорткар вызывающе яркого цвета. Этот автомобиль красноречиво говорил о неординарности Лиама. Я представила Яна или Габриэля за рулём чего-то подобного, и эта картина вызвала лишь лёгкую усмешку.

Подъехав ближе, Лиам опустил стекло и с ослепительной улыбкой крикнул:

– Красотка, прокатимся?

Я рассмеялась. Его непринуждённость в общении с едва знакомым человеком обезоруживала и располагала к себе.

– Ну, если вы настаиваете, то с удовольствием, – поддержала я игривый тон, и моя улыбка стала ещё шире. С внутренней стороны Лиам открыл мне дверь, и я, ступив на подножку, скользнула в кожаное кресло. Пристегнув ремень безопасности и опустив стекло, мы тронулись в путь. Я откинулась на спинку сиденья, подставляя лицо тёплому ветру, ласкающему кожу, а солнечные зайчики игриво скользили по моим коленям.

– Эмилия, какие музыкальные предпочтения у такой очаровательной девушки?

– Раньше я занималась танцами, поэтому обычно слушаю этническую музыку.

– Нет проблем, сейчас что-нибудь найдём.

И салон автомобиля наполнился завораживающими этническими мотивами. Шаманские барабаны заставляли сердце биться в унисон с ритмом, а звон маленьких трещоток напоминал щебетание экзотических птиц. В воображении возникла картина: костёр, мерцающий в сумерках, и девушки, кружащиеся в ритуальном танце, призывая духов предков.

Так и продолжалась наша поездка в тишине, нарушаемой лишь пульсирующими ритмами шаманских барабанов, словно ведущих невидимый диалог с нашими душами.

Припарковавшись у входа в большой развлекательный парк, мы направились по извилистым аллеям, скрытым под густыми кронами деревьев.

– Ну как тебе с нами? – внезапно спросил Лиам.

Я немного растерялась от его прямого вопроса, но постаралась ответить как можно более нейтрально:

– Спасибо, я пока осваиваюсь, мне нужно немного времени.

– Я всё понимаю, Аманда нам всё рассказала. Я знаю, что тебе сейчас непросто, и подозреваю, что мама для тебя пока чужой человек. Но поверь, она неплохая, она искренне заботится об отце, следит за его здоровьем, всегда рядом. Они вместе уже шесть лет.

Я удивлённо вскинула брови.

– Я этого не знала… Как ты понимаешь, мы с ней не близки, почти не общались.

– Мы догадывались, – мягко сказал Лиам.

– А вы?

– Что «мы»? – с притворным удивлением переспросил парень.

– Вы родные братья? Где ваша мать?

– Ха, сестрёнка, у нас тут своя история. Мы все от разных женщин, у нас только отец общий. Отец был женат лишь однажды, на матери Яна, и сейчас Аманде, но в те годы он был… ветреным. Наверное, поэтому Аманда так рьяно оберегает его от других женщин, не подпуская никого ближе, чем на два метра. – После этих слов он заразительно расхохотался. – Ой, смотри, какая сладкая вата! Обожаю её! Подожди минутку, я быстро куплю.

И он, словно стрела, сорвался с места, а я присела на скамейку, прикрыв глаза, наслаждаясь тёплым солнцем. Через несколько минут Лиам вернулся, держа в руках две огромные порции сладкой ваты: мне достался пушистый розовый кот, а ему – голубая гоночная машина.

– Спасибо, – искренне улыбнулась я.

– Пожалуйста. Так на чём я остановился?..

Мы продолжили лакомиться ватой, и Лиам возобновил свой рассказ: «В общем, результатом отцовских похождений стали мы с Габриэлем. Мать Яна не выдержала и подала на развод, но Яна оставила отцу. Наши же матери сами отказались от нас, получив от отца щедрые отступные. Сначала появился Габриэль, потом я. И все остались довольны: наши биологические матери получили деньги и подписали все бумаги, а мать Яна до последнего поддерживала с ним отношения. Она тяжело болела, Ян пытался найти лучших врачей, но болезнь оказалась сильнее. Красивая, кстати, была женщина».

«После этого у отца были мимолётные увлечения, но ничего серьёзного. А потом появилась твоя мать. Она очень быстро покорила его сердце, а мы не вмешивались. К нашему удивлению, Аманда относилась к нам довольно хорошо. Интересовалась нашими делами, даже прикрыла Габриэля, когда он разбил отцовскую машину. Отец до сих пор думает, что это она».

Признаюсь, я была неприятно удивлена. Моя собственная мать, бросившая меня, пыталась играть какую-то роль в жизни совершенно чужих ей людей, в то время как её родная дочь росла только с отцом, проходя через все этапы взросления без её поддержки. Конечно, отец старался заменить мне обоих родителей, но когда другие девочки ходили по магазинам с мамами или болтали в кафе за мороженым, я делала это либо одна, либо с папой.

– Вижу, мои слова тебя расстроили, – с участием произнёс Лиам.

– Нет-нет, всё в порядке, – натянуто улыбнулась я.

– Давай не будем об этом? Сейчас всё хорошо, ты живёшь с нами, и я надеюсь, тебе будет комфортно. Ой, смотри, вон колесо обозрения! Пойдём прокатимся и посмотрим на город с высоты птичьего полёта.

– Пойдём, – согласилась я, и на этот раз моя улыбка была искренней.

Лиам оказался в душе большим ребёнком, он излучал такую же радость и тепло, как летнее солнце. До самого вечера мы катались на всевозможных аттракционах, азартно гоняли на маленьких машинках, объедались хот-догами с картошкой фри и беззаботно смеялись. Вечером мы отправились в его любимое заведение.

В уютном ресторане нам сразу предложили столик и принесли меню. Сделав заказ, Лиам увлечённо рассказывал о своей учёбе и хобби, интересовался моими планами на будущее, школьными годами, желаниями и мечтами. Время пролетело незаметно. Внезапно с соседнего столика раздался громкий оклик:

– Эй! Лиам!

К нашему столику подбежала эффектная брюнетка и звонко поцеловала Лиама в щёку.

– Привет, Кэти.

– Милый, кто эта очаровательная незнакомка? Все девчонки будут ревновать! Девушка произнесла это шутливо, но её внимательные чёрные глаза изучающе уставились на меня, не моргая. Я решила разрядить обстановку. Протянув руку, я представилась:

– Привет, меня зовут Эмили, и теперь я сводная сестра Лиама.

Глаза Кэти округлились от удивления.

– Лиам, я не знала, что твой отец снова женился.

– Это случилось совсем недавно…

– Ну ладно, – чмокнув Лиама ещё раз в щёку, она сделала шаг назад к своему столику, где её ждала шумная компания подружек. – Кстати, совсем забыла! У меня же сегодня вечеринка! Приходите вдвоём и братьев своих захватите!

– Братья сегодня заняты, у них другие планы…

– Тогда вы… Ну давай, котик… Будет куча девчонок, выпивка, и твоей сестрёнке мы найдём какого-нибудь красавчика по вкусу… – Кэти начала капризно надувать губки.

– Если Эмили не против, то мы приедем, – улыбнулся Лиам.

– Конечно, если там будут танцы, я только за!

– Вот и отлично! – обрадовалась Кэти. Подлетев ко мне совершенно неожиданно, она чмокнула и меня в щёку.

Я слегка опешила от такой фамильярности, а она заразительно рассмеялась, легко развернулась и пошла к своему столику, обернувшись на ходу и крикнув через плечо:

– Адрес скину на телефон!

И, послав воздушный поцелуй, вернулась к своим подругам.

– Она всегда такая, не обращай внимания, – успокоил меня Лиам.

– Немного неожиданно, – призналась я.

– Все, кто с ней знакомится, сначала немного шокированы её любвеобильностью, но потом привыкают.

– Постараюсь, – усмехнулась я.

Дальнейший вечер прошёл за непринуждёнными разговорами. Расплатившись, мы направились к машине.

– До вечеринки ещё есть время, предлагаю немного покататься по городу, а потом уже поедем танцевать и отдыхать.

– Я с удовольствием.

Снова оказавшись в уютном салоне автомобиля, мы колесили по вечернему городу. Ничто не предвещало беды, и в тот момент я даже представить не могла, чем обернётся эта вечеринка. В тот час я не задумывалась о возможных последствиях, ведь простая формула «танцы плюс алкоголь плюс незнакомые люди» часто приводила к неприятностям. Но в тот вечер я была ослеплена улыбкой Лиама, и мне казалось, что всё вокруг прекрасно и чудесно. Я просто хотела быть привлекательной девушкой, катающейся по городу на шикарной машине с красивым мужчиной, пусть и сводным, братом.

Глава 6

Шины прошелестели по гравийной дорожке, и машина плавно остановилась у ворот загородного дома, из окон которого уже доносился приглушённый гул музыки и пьяный смех. Выключив зажигание, Лиам стрелой выпрыгнул из машины, обогнул капот и распахнул передо мной дверь.

– Мадам, позвольте вам помочь? – с лукавой улыбкой произнёс Лиам, протягивая руку.

– О, мисье, вы так благородны! – рассмеялась я, принимая его руку, и мы вместе направились к источнику шума.

Густая волна звуков и терпких запахов алкоголя ударила в нос, как только мы приблизились к распахнутым дверям дома. На заднем дворе и в ярко освещённых комнатах мелькали пьяные силуэты, сливающиеся в безумном танце под оглушительные ритмы музыки. Алкоголь искрился в пластиковых стаканчиках, словно дешёвое золото, а энергичные биты пульсировали, заставляя вибрировать воздух вокруг.

– Вау, сколько здесь людей! Я и представить не могла, что вечеринки бывают такого размаха.

– Да, Кэти – это наше местное торнадо, золотая девочка и отчаянная прожигательница жизни. Её отец давно позаботился о её будущем, так что она ни о чём не беспокоится: устраивает эти сумасшедшие сборища, пьёт до чёртиков, танцует до упаду и… ну, ты понимаешь. Зато вечеринки у неё всегда самые яркие и незабываемые.

– Вау, кого я вижу! Один из королей влажных женских грёз почтил своим присутствием мою скромную обитель! – пронзительный голос Кэти сумел пробиться сквозь какофонию звуков, царящую в доме.

– А-а-а-а-а… У-у-у-у-у… Давай! Давай! – взревела захмелевшая толпа.

Лиам самодовольно усмехнулся, явно польщённый словами Кэти, хотя меня её развязность немного покоробила.

– Эмили, милая, я тоже безумно рада тебя видеть! – с искренней улыбкой произнесла Кэти.

Её глаза горели каким-то безумным огнём, пряди растрёпанных волос липли к блестящему от пота лбу, а яркая помада оставила небрежный, размазанный след вокруг губ. Внезапно к ней вихрем подлетел мускулистый парень, скорее напоминающий вышибалу из дешёвого бара, чем нежного возлюбленного. Не говоря ни слова, он грубо подхватил её под бёдра и впился в её губы долгим, жадным поцелуем. Закончив этот страстный акт поглощения, он небрежно поставил девушку на пол и звонко шлёпнул её по округлой попе. На бегу он бросил короткое рукопожатие Лиаму.

– Ребят, зажигайте тут без нас! А мы с Кэти пошли трахаться! – и, издавая хриплый смех, похожий на ржание захмелевшего бегемота, потащил Кэти за собой.

– Котики, не скучайте! Выпивка на кухне, – крикнула Кэти через плечо и, заливаясь звонким хохотом, скрылась вместе со своим спутником в одной из комнат.

– Весёлая парочка, – с лёгкой иронией подметила я.

– Это ещё они паиньки. На её закрытых вечеринках такое творится, что тебе и в самых смелых снах не приснится.

– Боюсь даже представить.

– Вот и не представляй. Для такой невинной особы, как ты, это будет слишком травмирующим опытом. Такс, предлагаю переместиться на кухню, пропустить по стаканчику чего-нибудь забористого и немного потанцевать.

– Я полностью поддерживаю твою тягу к веселью.

Мы пробрались сквозь пёструю толпу на кухню, где царил свой, не менее оживлённый хаос. Лиам, ловко подхватив несколько бутылок с разноцветными напитками, начал жонглировать ими, выделывая замысловатые пируэты. Я невольно рассмеялась и захлопала в ладоши, поражённая его неожиданным талантом.

– Ах, Лиам, ты просто великолепен! – с притворным восхищением протянула я, забрасывая его шутливыми комплиментами. Он расплылся в довольной улыбке, его глаза заблестели от удовольствия.

– А теперь узри, как рождается магия! – театрально прочистив горло, Лиам привлёк всеобщее внимание громким возгласом:

– Внимание, дамы и господа! Сегодня специально для вас, с эксклюзивным выступлением, несравненный Лиам Прекрасный!

По кухне прокатилась волна восторженных криков и свиста. Кто-то пьяно выкрикнул: "Лиам, зажги!", а чей-то заплетающийся голос добавил: "Сделай что-нибудь такое… ух!". Ребята вокруг ржали, аплодировали и улюлюкали, подбадривая бармена-виртуоза, который купался в лучах внезапной славы, ослепительно улыбаясь.

– И сегодня, впервые в жизни, вы увидите легендарный коктейль "Обнажённая леди", специально для самых прекрасных…

– И самых раскрепощённых! – выкрикнул чей-то дерзкий голос из толпы.

– Тссс! – шикнула на него какая-то девушка, недовольная тем, что шутник прервал представление.

– Итак, берём благородный белый ром, – с этими словами Лиам подбросил бутылку в воздух и ловко поймал её, поставив на столешницу. Следом туда же приземлился изящный флакон сладкого вермута, затем янтарный абрикосовый бренди, прозрачный сок лимона и густой, рубиновый гренадин заняли свои почётные места. В этот момент какой-то подвыпивший парень из толпы крикнул:

– Лови, мастер! – и в Лиама полетела шуршащая пачка льда, которую тот с лёгкостью перехватил.

Затем началось настоящее волшебство. Звенели сталкивающиеся бутылки, ловкие пальцы Лиама смешивали разноцветные жидкости, шейкер взлетал и опускался, издавая ритмичное позвякивание льда. Возбуждённая публика ликовала, наблюдая за этим завораживающим процессом, а лучезарный Лиам наслаждался своим звёздным часом. Закончив приготовление коктейля, он начал разливать его по дешёвым пластиковым стаканчикам, и множество жаждущих смогли прикоснуться к его барменскому искусству.

– А это специально для тебя, – Лиам протянул мне стаканчик, наполненный до самых краёв, и я с любопытством сделала первый глоток.

– Ммм… восхитительно! – протянула я, чувствуя, как сладковато-терпкий вкус с лёгкой кислинкой растекается приятным теплом по телу. – Мне очень нравится.

Не успела я насладиться послевкусием, как какой-то назойливый парень отвлёк Лиама оживленным разговором, а я, оставшись одна со своим стаканчиком, решила немного осмотреться.

– Лиам, я пойду посмотрю, что там, не теряй меня, – крикнула я ему через плечо, растворяясь в толпе.

Махнув Лиаму рукой, я направилась дальше, поддавшись любопытству, что скрывается за дверями этого гудящего улья. Проплутав по комнатам и осушив свой фруктовый коктейль, я наткнулась на Кэти и её развесёлую компанию, чьи лица горели лихорадочным блеском азарта, а расширенные зрачки выдавали предвкушение чего-то рискованного. Они склонились над столом, уставленным рюмками.

– Эй! – окликнула меня Кэти, её голос слегка дрожал от возбуждения. – Ребята, у нас новенькая!

– Нет, Кэти, я пас, – попыталась я тактично отказаться от её явно авантюрного предложения. Но Кэти, с её неукротимой энергией, точно родилась под огненным знаком Овна. Не дав мне опомниться, она вцепилась в мою руку и потащила к столу.

"Ускользнуть не удастся", – обречённо подумала я.

– "Ну что ж, была не была!" – Слушайте меня все! – провозгласила Кэти, её речь уже начала заплетаться.

– Правила, как обычно, озвучиваю лишь единожды! В центр стола водружается пивной бокал, до краёв наполненный искрящимся янтарным элем. Внутрь него с ювелирной точностью опускается стопка – она должна невесомо покачиваться на поверхности, словно хрупкая льдинка на золотистой волне. Затем каждый из нас по очереди добавляет в эту стеклянную лодочку по капле обжигающей водки. Тот несчастный, по чьей вине хрупкая стопка камнем пойдёт на дно, будет обречён залпом осушить эту гремучую смесь под насмешливые крики победителей.

И игра началась. Первый шот пролетел мимо цели, второй – чей-то робкий пропуск, третий – чья-то дрогнувшая рука предательски качнула стопку, заставив всех затаить дыхание. Лица вокруг расплывались в пьяном мареве, смех становился всё громче и беззаботнее, а потом мы и вовсе отбросили условности и принялись чокаться с Кэти рюмка за рюмкой, не обращая внимания ни на порядок, ни на содержимое. Внезапно из динамиков оглушительно ударили первые аккорды моей любимой песни, и неведомая сила подхватила меня, ноги, словно обретя собственную волю, понесли в бурлящую пучину тел, объятых танцевальной лихорадкой.

– Ээээтааа ммммоя люююбимая песня! – прокричала я пьяным, осипшим голосом прямо в покрасневшее ухо Кэти.

Та машинально протёрла ушную раковину пальцем и, с таким же заразительным энтузиазмом заорав в ответ:

– Танцуют все! – мы ринулись в этот первобытный водоворот тел, сплетаясь в каком-то инстинктивном танце, извиваясь и покачиваясь в такт оглушительной музыке, словно околдованные змеи. Всё вокруг неистово вращалось, басы молотили по внутренностям, а стробоскопы безжалостно резали глаза калейдоскопом ярких вспышек, превращая движения танцующих в дерганую, сюрреалистическую анимацию.

– А вот и моя сестрёнка пожаловала! – чей-то хрипловатый, пьяный голос прорезал наше с Кэти экстатическое единение.

– О, милый! – звонко рассмеялась Кэти, отстраняясь от меня и бросаясь на шею подошедшему парню.

– Мы тут так круто отрываемся с Эмили! Она такая зажигательная девчонка!

– Схватив нас с Лиамом за руки, она резко притянула нас к себе, и наши лица опасно сблизились в пьяном мареве, чьё-то неровное дыхание коснулось моих губ. В этот момент из колонок полилась тягучая, лиричная мелодия. Кэти крепко обняла нас обоих, и мы втроём покачивались в медленном танце, словно потерянные в этом оглушительном мире, а её заплетающееся бормотание звучало как тихий, пьяный лепет на ухо.

Наши взгляды встретились, и время словно замерло. Я отчётливо ощущала горячее дыхание мужчины на своих губах, лёгкое, волнующее прикосновение воздуха. Его глаза, казалось, заглядывали в самую душу, и в этот интимный момент всё остальное перестало существовать. Затем его взгляд скользнул на мои губы, и я почувствовала лёгкое касание – словно прикосновение крыла бабочки, предвещающее бурю. Инстинктивно закрыв глаза, я отдалась нахлынувшему чувству. В следующее мгновение его губы уже властно впились в мои, требуя ответа, и я подалась навстречу этому жаркому поцелую.

Но Кэти не отпускала нас из своих объятий. Заметив, как Лиам углубляет поцелуй, она издала игривый смешок и принялась осыпать мою шею быстрыми, влажными поцелуями, её пальцы скользили по моей спине, добавляя в эту сюрреалистическую картину ещё больше опьяняющей чувственности.

Лиам углубил поцелуй, его губы стали более требовательными, а руки скользнули с моей талии на попку, сжимая их с нетерпеливой нежностью. В этот момент Кэти отстранилась, переместилась за мою спину и обвила руками мою т алию, прижимаясь щекой к моей шее. Её дыхание щекотало кожу. А их присутствие с обеих сторон создавало странное, пьянящее ощущение.

Её руки скользнули с моей талии вверх и нежно легли на грудь. Я почувствовала лёгкое прикосновение её пальцев сквозь ткань платья. Кэти прижалась щекой к моей шее и начала шептать бессвязный, пьяный бред. Её горячее дыхание опаляло кожу, а обрывки фраз смешивались с запахом алкоголя и её духов. Она бормотала что-то про мои "милые сисички", про нежность моей шеи, повторяла, какая я "классная девчонка" и как сильно она хочет со мной дружить, её слова звучали то ласково, то сбивчиво, выдавая всю степень её опьянения. Язык Лиама властно проник в мой рот, исследуя каждый уголок, то опускаясь горячей волной на мою шею, вызывая мурашки, то вновь возвращаясь к губам, требуя всё больше. Одновременно с этим руки Кэти, проскользнув под подол моего платья, настойчиво завладели моей грудью, лаская и сжимая её. От такого напора чувств голова начала кружиться, словно в водовороте, а мысли стали вязкими и расплывчатыми, теряя чёткость.

Отстранившись от меня, Кэти выхватила из чьих-то рук наполовину пустой бокал, жадно отпила, а затем, резко развернув меня от Лиама, властно приказала:

– Открой рот! – Я повиновалась, словно марионетка, ведь мои мысли были окутаны густым туманом алкоголя и оглушительной музыки, которая вибрировала каждой клеточкой тела. Кэти запрокинула мою голову и начала вливать в меня ледяную жидкость. Обжигающая прохлада хлынула по горлу, вызывая неприятное жжение. Закончив, она протянула бокал Лиаму, который одним глотком допил жгучее пойло и с силой отбросил опустевший пластик в сторону.

Схватив нас обоих за руки, Кэти потащила нас по узкому коридору, где грохот музыки бил по ушам с утроенной силой. Мимо проплывали разгорячённые человеческие тела, чья развязная красота и животная сексуальность превращали мои мысли в бессвязный поток образов. Я пребывала в сладкой, дурманящей неге, и в этот момент мне казалось, что вся моя жизнь сосредоточена здесь и сейчас. Кэти резко распахнула какую-то дверь и потянула нас за собой. Мы оказались в крошечной кладовке, где едва хватало места для троих. Слабый, одинокий свет пробивался сквозь щель в двери, но в его тусклом мерцании всё же можно было различить очертания предметов. Внезапно Кэти, грубо схватив нас с Лиамом за затылки, резко сблизила наши лица, направляя наши губы друг к другу. Мужчина не растерялся. Его руки крепко стиснули мою талию, притягивая ближе, и наши губы встретились в жадном, требовательном поцелуе. Это была уже не нежность, а первобытная страсть, борьба за обладание. Его язык властно проник в мой рот, сплетаясь с моим, и ответ не заставил себя ждать – я отдалась этому обжигающему вихрю чувств. Сзади Кэти обвивала меня горячими объятиями, её дыхание обжигало мою шею влажными поцелуями, а её руки, скользя под мою одежду, настойчиво ласкали мою грудь, сжимая соски до болезненной чувствительности. Кровь бросилась к лицу, внизу живота заныло от нарастающего возбуждения, и в этой тесной кладовке, под взглядами двоих, я чувствовала, как разум покидает меня, уступая место чистой, необузданной страсти. Кэти, словно обуянная неутолимой жаждой прикосновений, резко расстегнула молнию на моей спине. Ткань платья скользнула вниз, сначала нежно лаская кожу, а затем, собравшись у моих ног, образовала небольшой шёлковый островок. Я осталась стоять в полумраке кладовки лишь в тонких кружевных трусиках, чувствуя себя одновременно уязвимой и возбуждённой. Взгляд Лиама, до этого скользивший по моему лицу, внезапно вспыхнул неприкрытым желанием, его зрачки опасно расширились, а губы слегка приоткрылись от волнения. Я почувствовала, как румянец стыда и неловкости заливает моё лицо.

"Стоп, это зашло слишком далеко," – пронеслось в голове. Не в силах выносить этот всепоглощающий водоворот чужих прикосновений, я попыталась отстраниться и инстинктивно скрестила руки на груди, желая укрыться от их взглядов и ласк. Но Кэти, плотно прижавшаяся сзади, словно тень, перехватила мои запястья и властно отвела их в стороны, вновь открывая моё тело их взглядам. В её глазах горел пьяный азарт, и я поняла, что у неё совсем другие планы на этот вечер.

Лиам, словно оголодавший зверь, вцепился губами в мою грудь, оттягивая сосок с грубым рывком. Одновременно с этим Кэти, не церемонясь, принялась оставлять мокрые следы поцелуев на моей спине, спускаясь всё ниже, словно метила территорию. Достигнув моих трусиков, она без всякой нежности оскалилась и зубами резко стянула их вниз, будто сдирая ненужную тряпку. Её действия были порывистыми и бесцеремонными, лишёнными всякой деликатности. Мой разум превратился в вязкую кашу, не в силах обработать шквал обрушившихся на меня ощущений. Голова кружилась, словно я кружилась в безумном танце, и происходящее казалось лихорадочным бредом, плодом разыгравшейся фантазии. Горячие, влажные поцелуи Кэти безжалостно покрывали мои ягодицы, спускаясь всё ниже, вызывая странную смесь стыда и острого возбуждения. А Лиам, опустившись на одно колено прямо передо мной, смотрел снизу вверх с таким неприкрытым, голодным желанием, что по телу пробежала дрожь. Его взгляд буравил меня и в этой интимной позе он казался воплощением первобытной страсти. Кэти, подавшись вперёд на коленях, скользнула рядом с Лиамом. Я возвышалась над ними, обнажённая и пылающая от стыда и внезапно нахлынувшего возбуждения, словно загнанный зверь перед двумя хищниками. Их губы, словно голодные бабочки, принялись покрывать мои ноги влажными поцелуями, медленно поднимаясь вверх, дразня каждый сантиметр кожи. Их прикосновения становились всё более настойчивыми, приближаясь к самому центру моего существа. Раздвинув мои бёдра своими руками, Кэти, заглянув мне прямо в глаза с пьяной дерзостью, хрипло прошептала…

– Какая же она сладкая, Лиам… Мы просто обязаны её попробовать, – прохрипела Кэти, её пьяный голос сочился неприкрытым желанием.

Потемневшие от возбуждения глаза Лиама пожирали меня, в них плескалось первобытное вожделение. Не отрывая взгляда, он наблюдал, как Кэти первой коснулась языком моих влажных складок. Её язык скользнул по нежной коже, дразня и распаляя, сосредоточился на моём набухшем бугорке, нежно поглаживая и потягивая его. Долго Лиам не смог сдерживать себя, его терпение лопнуло, словно натянутая струна. Он присоединился к Кэти, и вот уже два языка сплелись в этом интимном танце, вылизывая мою промежность, лаская клитор то нежными, то настойчивыми движениями, проникая кончиками языков внутрь, вызывая волну жара, которая стремительно нарастала внизу живота. Я издала первый, сдавленный стон, который тут же перерос в протяжный, дрожащий звук. Их языки продолжали свой неутомимый танец на моём клиторе, словно два голодных путника, наконец-то нашедших источник живительной влаги и не способных утолить свою жажду. Внезапно Кэти резко подскочила на ноги и, развернувшись, вернулась к моей попке, продолжая осыпать её влажными, жадными поцелуями. Моё дыхание стало прерывистым, коленки предательски задрожали. В этот момент я почувствовала, как Кэти осторожно, но настойчиво ввела один палец совсем немного в мою податливую попку, а Лиам одновременно проник пальцами в моё влагалище. Сколько времени продолжалась эта чувственная вакханалия, я уже не могла сказать. Но тот резкий, всепоглощающий взрыв оргазма я запомню навсегда. Моё тело пронзила судорога, ноги подкосились, и я кончила прямо на губы Лиама, в то время как Кэти нежно слизывала мои соки, стекающие по бёдрам.

Лиам поднялся с колен, его глаза всё ещё горели голодным пламенем. Кэти отстранилась, её губы влажно блестели, а на щеках играл румянец возбуждения. Он грубо схватил меня за руку, рывком притянул к ледяной стене, и мои ослабевшие ноги подкосились. Инстинктивно я обвила его шею рукой, ища опоры в этом зыбком мире ощущений. Моя грудь, всё ещё влажная от его поцелуев, беззащитно вздымалась, когда его большие ладони с силой сжали её, сминая нежную плоть. Затем последовало резкое движение – лязгнула пряжка ремня, и джинсы скользнули вниз, обнажая набухший, пульсирующий член, резко контрастирующий с бледностью его кожи. Его взгляд, скользнув по мне, задержался на Кэти, и в его потемневших глазах не было ни тени ласки. Голос, сорвавшийся с его губ, был хриплым и властным, лишённым всякой нежности:

– Соси.

Передо мной стоял совершенно другой человек. Где был тот солнечный парень с искренней улыбкой? Его словно затмила тёмная, первобытная страсть, читавшаяся в каждом движении. Кэти, с ухмылкой опытной хищницы, крадучись подползла к его возбуждённому члену, обхватила горячими губами набухшую головку и принялась жадно скользить вверх и вниз, её взгляд, полный циничного желания, то и дело поднимался на Лиама, словно оценивая его реакцию. Её движения были развязными и уверенными, глубокими, выдавая привычку и полное отсутствие стеснения. В это время Лиам, не отрываясь от моих губ, терзал мою шею влажными, жадными поцелуями, его зубы слегка пощипывали нежную кожу, спускаясь к набухшим соскам, которые он грубо сминал пальцами. Его рука, крепко удерживая меня у холодной стены, одновременно скользила между моих ног, нащупывая влажные складки. Чмокающие звуки изнизу становились всё громче, а Кэти, казалось, стремилась проглотить его плоть целиком, её горло напрягалось при каждом глубоком, отработанном движении. Внезапно тело Лиама напряглось до предела, мускулы вздулись, и хриплый рык вырвался из его горла. Сперма белой горячей волной хлынула в податливый рот Кэти, а меня он в этот момент наградил долгим, влажным поцелуем, смешивая наши слюни и вкус моей киски . Отстранившись от его члена, Кэти вытерла рот тыльной стороной ладони, её глаза блестели пьяным триумфом, а на губах играла самодовольная усмешка. Поднявшись, она покачнулась, подошла к нам и прошептала с пошловатой интонацией:

– Ох, как же это было сладко, Лиам! Ты просто зверь, как всегда. – Она игриво чмокнула нас обоих в щёки, а затем, наклонившись ко мне, Кэти не торопилась. Её язык скользил по моему клитору медленно и тщательно, вызывая волну мурашек по всему телу. Это было не мимолетное касание, а долгое, влажное прощание, наполненное каким-то собственническим удовольствием. Наконец, оторвавшись, она приподнялась и, наклонившись к моему уху, прошептала горячо и интимно:

"Ах, какая же ты вкусная…" Её дыхание опалило мою кожу, оставляя после себя ещё одну волну возбуждения. Затем она подмигнула с озорным блеском в глазах, открыла дверь и исчезла в коридоре, оставляя нас с Лиамом в этой наэлектризованной тишине.

Я ощущала себя выброшенной на раскалённый песок, словно экзотическая рыба, пойманная сетью и оставленная задыхаться под палящим солнцем – абсолютно голой, оглушённой и словно покрытой глянцевым лаком похоти. Лиам, с каким-то собственническим жестом, накинул мне на плечи тонкое платье, сквозь которое всё ещё просвечивала влажная кожа, но мои кружевные трусики уже покоились в его джинсах, плотно облегая возбуждённый бугор между ног. Застегнув молнию с решительным щелчком, он схватил початую бутылку водки и сунул её мне в руки, приказывая выпить. Моя робкая попытка отказаться утонула в его властном взгляде, и я послушно сделала несколько обжигающих глотков, чувствуя, как алкоголь дурманит разум и расслабляет тело.

Всё вокруг начало расплываться, словно в знойном мареве, унося меня в зыбкий мир грёз. В этот момент я вновь увидела Кэти, её обнажённое тело, блестящее от пота, извивалось рядом с Лиамом. Его твёрдый, набухший член ритмично скользил между её влажных губ, заставляя её издавать сладострастные стоны. Лиам, не отрывая от меня взгляда, запустил руку под моё платье, лаская разгорячённую кожу между ног. Чмокающие звуки становились всё громче, смешиваясь с его тяжёлым дыханием.

Сильные руки Лиама подхватили моё обмякающее тело, прижимая к своей груди. Его возбуждение чувствовалось даже сквозь тонкую ткань платья. В уплывающем сознании я вновь услышала его хриплый шёпот, обжигающий моё ухо: "Ты такая сладкая, малышка…" Его пальцы скользнули под подол платья, лаская мои бёдра. И всё вокруг окончательно померкло, погружая меня в пучину беспамятства. Я провалилась в глубокий, пьяный сон, полный смутных образов обнажённых тел и чувственных прикосновений.

Глава 7

Тишина давила на уши, а в голове царила звенящая пустота. Ни единой мысли, лишь чьи-то настойчивые руки осторожно приподнимали мою отяжелевшую голову. Я попыталась разлепить веки, но острая, пронзающая боль пронзила виски, заставляя меня застонать. Голова закружилась, и даже сквозь плотно сомкнутые веки почудились пляшущие разноцветные звёзды. – Тише, тише, – прозвучал чей-то приглушённый голос совсем рядом.

– Открой рот и выпей таблетку. Это от головы и от вчерашнего… веселья. "Похоже, вчерашние приключения были не бредовым сном", – болезненно кольнуло в воспалённом сознании. Чьи-то заботливые пальцы вложили мне в рот маленькую горьковатую таблетку, и я послушно проглотила её, запивая прохладной водой из поднесённой кружки. Снова меня поглотила вязкая волна сна. На самой границе сознания мелькнул чей-то встревоженный взгляд, но я не была уверена, реальность ли это или всего лишь игра уставшего разума.

Меня разбудили, когда солнце уже клонилось к закату, и это пробуждение было на удивление мягким. В комнате витал тяжёлый запах перегара, смешанный с чем-то ещё неуловимым. Рядом с моей кроватью сидел Габриэль с большой бутылкой воды в руках.

– Пей! – скомандовал он, и я, словно путник, измученный жаждой, жадно припала к горлышку, осушив бутылку почти до дна. Утолив мучившую сухость, я с трудом сфокусировала взгляд на Габриэле.

– Что… что случилось?

Мужчина замялся, словно подбирая нужные слова.

– Понимаешь… Мой брат… он правда не мудак.

– Лиам? Да, я знаю… Он хороший человек, – пробормотала я, пытаясь собрать обрывки вчерашних воспоминаний. Габриэль хмыкнул, словно не до конца веря моим словам.

– Мне правда жаль, что всё так вышло… И Кэти… она ужасная компания для таких вечеринок… Мужчина замолчал, глядя куда-то в сторону.

Я не знала, что ответить. В голове по-прежнему царил густой туман, и разрозненные мысли, словно пчёлы, вылетевшие из улья, никак не хотели возвращаться в моё бедное сознание.

– Через двадцать минут ужин, – сказал Габриэль, нарушив молчание.

– Я так долго спала? – удивилась я, чувствуя себя разбитой.

– Да. Одевайся, прими душ и спускайся. Мы приготовили для тебя суп. – Его взгляд скользнул чуть ниже моей шеи, и только тогда я с ужасом осознала, что обнажена и лишь край тонкой простыни прикрывает нижнюю часть тела, оставляя грудь полностью открытой. Судорожно подтянув простыню повыше, я закуталась.

– Хорошо.

– И ещё… Маркус с Амандой уехали. Поэтому я хотел попросить тебя… не рассказывать им о вчерашней вечеринке. О Кэти. О том, что… было на вечеринке.

– Я и не собиралась никому ничего говорить, – пробормотала я, чувствуя, как стыд снова волной накатывает на меня.

– Спасибо, – облегчённо вздохнул Габриэль, поднимаясь с кровати.

Мужчина исчез за дверью, оставив меня наедине с тяжёлыми мыслями и липким чувством стыда. Осторожно поднявшись, слегка покачиваясь, я накинула шёлковый халат и направилась в ванную комнату. Сбросив одежду, я шагнула под горячие струи душа. Капли воды приятно остудили пульсирующую боль в голове, но воспоминания вчерашней ночи вихрем закружились в памяти, вызывая жгучий стыд и мучительное непонимание происходящего. "Я всегда была хорошей девочкой… Что со мной случилось, переехав в этот дом?" – мучительно пульсировала мысль. Словно тёмные демоны вселились в меня, терзая душу и оскверняя помыслы. Чувство вины, шок и отвращение к самой себе – как я могла стать такой… распущенной? Я простояла под обжигающими струями гораздо дольше, чем планировала, словно пытаясь смыть с себя всю грязь и порок, но не хотелось заставлять братьев долго ждать. Вымыв голову и тело, я вышла из душа, вытерлась мягким полотенцем и вернулась в свою комнату, где быстро причесалась и надела лёгкие домашние шорты и просторную майку.

Спустившись вниз, я увидела всех трёх братьев, молчаливо сидящих за обеденным столом. В комнате царила гнетущая, почти осязаемая тишина. Я неслышно подошла и села на своё место, робко подняв глаза в сторону Лиама. Увиденное повергло меня в ужас. Под его глазом расплывался огромный, багровый синяк, весть глаз был заплывшим, а опухшая губа кровоточила. Было очевидно, что удар был сильным и нанесён от всей души.

– Боже, Лиам, с тобой всё хорошо? Кто это сделал? – вырвался у меня испуганный шёпот.

– Блять! – взревел Ян, в ярости швырнув стоявшую перед ним кружку в стену.

Звон разбивающейся керамики оглушил комнату, и, развернувшись, он стремительно выбежал. Острые осколки, словно ледяной дождь, посыпались на пол, и я замерла от испуга.

– Всё хорошо, – тихо произнёс Габриэль, его голос звучал устало. – Я уберу. В комнате снова повисла тягостная тишина. Габриэль молча пододвинул ко мне тарелку с дымящимся супом и чашку с ароматным чаем.

– Эмили, поешь, пожалуйста. Иначе тебе опять будет плохо.

Не успела я ответить, как Лиам резко отодвинул свой стул с оглушительным скрипом и, не сказав ни слова, выбежал на улицу. Грохот захлопнувшейся двери окончательно похоронил надежду на спокойный ужин.

– Габриэль, я не пони… – начала я, но мужчина оборвал меня на полуслове, его взгляд был печальным и усталым.

– Поешь, пожалуйста. Мы потом поговорим.

Габриэль, словно встревоженная наседка, забегал по кухне, его движения были какими-то дёрганными и суетливыми. Он торопливо убирал острые осколки разбитой кружки, бормоча себе под нос что-то невнятное, словно выговаривая провинившемуся цыплёнку. Закончив, он бросил на меня виноватый взгляд, пробормотал сдавленное "приятного аппетита" и поспешно ретировался, словно спасаясь от невидимой угрозы.

Я осталась в тягостном одиночестве. Кусок супа казался безвкусной резиной, застревая в горле. Воспоминания о вчерашней разнузданной ночи терзали меня, смешиваясь с острым чувством вины и необъяснимого возбуждения. Закончив с едой через силу, я машинально убрала посуду, поставила её в посудомойку и, словно призрак, побрела в свою комнату. Скинув шорты, осталась лишь в тонкой майке, чувствуя себя одновременно грязной и почему-то… желанной. Лёжа в постели, я попыталась отв лечься сериалом, но вскоре провалилась в беспокойный сон.

Сначала мне снились жаркие поцелуи Лиама, его страстные ласки, от которых по телу пробегала волна мурашек. Но затем эротическая дымка рассеялась, сменившись ужасающей реальностью – его разбитое лицо, залитое багровыми подтёками, зияющая рана на губе. Этот образ был таким живым и пугающим, что я едва не закричала во сне. Потом картинки смешались в кошмарный калейдоскоп, и передо мной возникло искажённое от ярости лицо Яна, мечущего в меня невидимые молнии. И вдруг, среди этого трагизма, появился Габриэль… в виде комичной, толстой курицы, отчаянно пытающейся своими крошечными лапками собрать острые осколки разбитой кружки, смешно кудахтая и роняя их обратно. Этот нелепый образ вызвал у меня истерический, беззвучный смех, который тут же сменился новой волной тоски и отчаяния.

Лёгкое прикосновение к плечу вырвало меня из плена беспокойных сновидений. Открыв глаза, я с удивлением уставилась на Габриэля, склонившегося надо мной. На нём были элегантные тёмные брюки, облегающие бёдра, и расстёгнутая на пару пуговиц рубашка, обнажающая полоску загорелой кожи на груди. Сняв туфли у края кровати, он осторожно забрался под одеяло рядом со мной, и его близость тут же заполнила пространство комнаты ощутимым напряжением. Прежде чем приблизиться, его взгляд скользнул по моему лицу, задержался на губах, и он тихо прошептал:

– Можно?

Сердце бешено заколотилось. Вопреки вчерашнему хаосу, вопреки голосу разума, внизу живота зародилось странное, волнующее тепло. Я едва слышно выдохнула:

– Да. Габриэль осторожно придвинулся ближе, и я почувствовала, как его тёплое дыхание коснулось моей шеи. От него исходил пьянящий аромат цитрусовых, смешанный с мужественным запахом его тела. Обняв меня крепко, он прижался сзади, его бёдра плотно прижались к моим ягодицам, и я почувствовала, как его возбуждение касается моей спины сквозь тонкую ткань майки.

– Послушай меня, пожалуйста, Эмили, и не перебивай! – прошептал Габриэль, но его слова врезались в моё сознание, как осколки стекла.

– Я не знаю, что происходит с нами… все эти ситуации… то, как мерзко мы поступили… я… Ян… а потом Лиам… он рассказал… Боже мой… это всё так грязно! Прости меня, Эмили, но это… это неправильно! Это безумие! Это похоть! Ян… он увидел тебя… на руках Лиама… и он… он избил его! Это отвратительно!

Его слова стали спусковым крючком. Внутри меня что-то сломалось.

– Неправильно?! Грязно?! – взвизгнула я, срываясь на истерический крик. – А что, по-вашему, правильно?! Что?! Вы все… вы все меня использовали! Как какую-то… какую-то шлюху! Сначала один… потом другой… эта Кэти… эти прикосновения… этот позор!

Слёзы хлынули с новой силой, душили меня, сотрясали моё тело в беззвучных рыданиях.

– Я… я думала… я хотела… – всхлипывала я

– А что в итоге?! Что?! Мерзость! Грязь! Я… я чувствую себя такой… такой использованной! Такой грязной! Такой… шлюхой!

Я забилась в подушку, пытаясь заглушить собственный мучительный крик, чувствуя, как стыд и отвращение к самой себе разъедают меня изнутри.

– Уйди! Уйди! Ненавижу вас! Ненавижу себя! – шептала я сквозь рыдания.

Габриэль молча коснулся моего плеча, но это прикосновение вызвало лишь новую волну отторжения.

– Уйди! – прохрипела я, отдергивая плечо.

Он тяжело вздохнул и вышел, оставив меня в этой тёмной бездне отчаяния и самобичевания. Дверь закрылась, и я осталась лежать, сотрясаясь от рыданий, чувствуя себя грязной, сломанной и абсолютно одной. До самой ночи мои глаза были полны слёз, а в голове пульсировала лишь одна мысль: "Я – шлюха… грязная шлюха…"

Глава 8

Габриэль.

Выйдя из комнаты, я не мог избавиться от гнетущего чувства вины, которое жгло изнутри, словно раскаленное клеймо. Образ ее заплаканных глаз преследовал меня, не давая покоя. Как же ужасно мы поступили с этой малышкой… Последние мрази, не иначе. Дурное предчувствие ледяной хваткой сжимало сердце, подсказывая, что эта история не закончится ничем хорошим. Надеюсь, эта малышка ничего с собой не сделает. Нужно сказать Гретте, чтобы присмотрела за девушкой. Выйдя из дома, я направился к гаражу, завел своего огненного дракона – рычащий зверь из металла и пламени – и помчался в клуб, где всегда пытался заглушить боль и отключить голову. Да и с братьями настало время поговорить. Внутри бушевала буря, но внешне я старался сохранять подобие спокойствия, зная, где они оба сейчас находятся. Злые и импульсивные, они могли отправиться только на работу.