Как раскрыть идеальное убийство?

Глава 1

Кабинет Альфреда Эванса. Поздний вечер. Включенная лампа бросает тёплый свет на груду неразобранных дел. За окном – дождь, по стеклу стекают кривые капли. Комната наполнена тишиной, только стрелки часов тикали в унисон с каплями.

Альфред сидел за столом, опершись локтями на его поверхность, изучая старую фотографию какого-то гангстера из 70-х. Он не работал над делом – просто пытался вспомнить, когда последний раз чувствовал азарт.

Сигарета тлела в пепельнице, наполовину забытая. Он потянулся за ней, как вдруг дверь распахнулась без стука.

– Эванс. – Гулкий голос, в комнату ввалился мистер Гилмор, начальник полиции. Носит костюмы на размер меньше, чем надо, и всегда пахнет кофе с примесью заветренных пончиков. В руках – папка, пухлая как судебный протокол.

– Что на этот раз? – хрипло спросил Альфред, даже не поднимая глаз.

Гилмор бросил папку на стол. Листы немного разъехались. На первой странице – чёткое фото: мужчина лет сорока, с простреленной грудью. На лбу – след от удара.

– Три трупа за две недели. Все – влиятельные, богатые, связанные с политикой. Идеально чисто. Ни следов, ни улик, ни камер. Только тела. Как будто призрак работает.

Альфред выдохнул дым.

– Убийца либо дьявол, либо чертовски хорош.

– Именно поэтому ты нам нужен. – Гилмор сел на край стола. – Мы думаем, это система. Кто-то зачищает. Но мы не знаем – зачем и кто следующий.

Он замолчал, ожидая реакции.

Альфред наконец взглянул на фото. Его брови чуть дрогнули.

– А может, это просто идеальное убийство. Или кто-то учится быть идеальным.

Он взял папку, пролистал следующие страницы. И, сам того не зная, впервые за долгое время – почувствовал живой интерес.

Альфред сидел, склонившись над телами – фотографиями тел. Всё было странно: трое мужчин, из разных районов, разных профессий, но у каждого – чисто. Словно убийца стер всё ластиком. Ни отпечатков, ни ДНК, ни камер. Даже ритм сердца не нарушен. Только смерть.

Он перелистнул страницу – третий труп. Всё то же. От этого даже заболела голова.

Он встал, прошёлся по кабинету, встал у окна. Дождь всё лил. Он закурил.

– Это не просто убийца, – сказал он вслух. – Это мастер. Художник. Попытка стать кем-то вроде известного антагониста?

Сигарета медленно тлела в пальцах, дым ленивыми кольцами поднимался к потолку. Альфред стоял у окна, глядя на мокрый город, – как будто сам дождь пытался смыть грязь, но годами ничего не получалось.

Он затянулся. Горечь приятно обожгла горло.

Внезапно тишину разорвал резкий, настойчивый звонок.

Телефон на столе завибрировал – коротко, властно. Он медленно потушил сигарету и поднял трубку.

– Эванс.

– Это Джонс из патруля, – голос был прерывистым от волнения. – У нас… только что… новый труп. Всё по той же схеме. Мужчина, квартира в районе Риверстона. Богатый, чисто, как под скальпелем. Никаких улик.

– Адрес? – сухо.

– Улица Риверстон, 14, квартира 3B. Уже оцепили. Мы вас ждём.

– Буду через 20 минут.

Повесив трубку и вздохнув, он накинул плащ, проверил кобуру и вышел в ночь.

Дождь встретил его в лицо, как старый враг – холодный, навязчивый. Машина заглохла дважды, прежде чем завестись. Город будто не хотел, чтобы он туда ехал. Но он ехал.

Квартира на Риверстон действительно уже была под охраной. Флэш-жёлтая лента, полицейские с натянутыми капюшонами, в дверях – Джонс, молодой, растерянный.

– Эванс, – он кивнул. – Всё как всегда.

Альфред прошёл мимо него, не спрашивая.

Тело лежало в гостиной – мужчина в дорогом костюме, аккуратно уложен на ковёр. Лицо спокойно, будто спал. Только тонкая алая линия на шее выдавала – это был не сон.

Эванс присел рядом, взглянул внимательно. Убийство было совершено чисто, профессионально. Ни крови, ни следов борьбы. Ничего. Словно убийца уже знал о своей жертве все.

Он медленно обвёл взглядом комнату. Всё было безупречно. Ни отпечатков, ни выбитых замков. Ни единой детали, за которую можно было бы зацепиться.

– Никаких камер, – сказал Джонс сзади. – Ни на улице, ни в подъезде. Убийца, видимо, отключил всё заранее.

Альфред молча кивнул. Он не любил теории до фактов. Сейчас – никаких фактов.

Он ещё раз взглянул на тело.

– Вызовите судмедэксперта. Пусть берут всё, даже воздух, если смогут. А я…

Он поднялся.

– Я пока подумаю, с чего начать.

Он бросил последний взгляд на безупречно убитого человека.

Эстетика смерти. Безупречность. И пустота.

Альфред вышел из квартиры не спеша. Он прошёл мимо ленты, мимо молчаливых полицейских, не сказав ни слова. Он не знал, что сказать.

На улице его снова встретил нестихаемый дождь. Промозглый, ледяной. Город расплывался под лужами и фонарями, как старая плёнка.

Он снова закурил. Сигарета почти сразу намокла, но он всё равно держал её во рту, просто по привычке. В груди пусто.

Он знал, как работать с уличными бандитами. С любовниками, которые переходили черту. С наркоторговцами, ревнивцами, поджигателями. Всё всегда оставляло след. Всё можно было просчитать.

Но не это.

Никаких улик. Никаких следов. Ни гнева, ни хаоса. Только смерть. И молчание. Он поднял взгляд к небу. Капли стекали по лицу, по волосам, по воротнику. Как будто дождь смывал с него то, что он считал уверенностью.

– Чёрт… – выдохнул он почти беззвучно.

Он впервые не знал, с чего начать.

Отдел встретил его тишиной и тусклым светом настольных ламп. Часы показывали почти два часа ночи. Кто-то оставил недопитый кофе на подоконнике. В воздухе стоял запах бумаги и времени.

Альфред снял мокрый плащ, повесил его на спинку кресла и опустился за стол.

Он не стал прикуривать сигарету, а только потёр виски запястьем. Он достал старые папки. Пыльные, пожелтевшие. Те, которые никто уже не трогал. Нераскрытые дела. Нераскрытые убийства, в которых не было ничего, кроме тишины. Он читал. Переворачивал страницы. Сравнивал даты. Смотрел на фотографии. Искал почерк, метод, повтор. Хоть что-нибудь.

Ничего. Никаких зацепок.

Слишком разные города. Слишком разные жертвы. Слишком разное оружие. Идеальное зачищение каждого места. Как будто каждый раз – новый исполнитель. Но он знал, что это один и тот же человек.

Тот же холод в телах. Та же тишина. Та же абсолютная аккуратность.

Он откинулся на спинку стула, закрыл глаза.

– Не месть. Не заказ. Не страсть… – пробормотал он. – Ты просто… выбираешь.

Ему стало не по себе.

Впервые за всю свою карьеру он почувствовал, что ищет не преступника.

А художника.

Того, кто убивает не из нужды. А из идеи.

Он медленно прошептал:

– Кто ты, чёрт возьми?

Альфред остался в участке до самого утра. Архивы были изучены, но следов не было. Никаких зацепок, ни одного элемента, который мог бы выдать убийцу. Он перебрал все возможные варианты, прокрутил их в голове, но всё оставалось пустым, как чёрная дыра.

Время тянулось, и с каждым часом его уверенность таяла. Убийца словно растворялся в пространстве, не оставляя ни единого намёка. Но ведь идеальных преступлений не бывает. Когда его глаза начали слипаться, он выключил свет в кабинете, убрал папки в ящик стола и собрался с мыслями.

Ему нужно было немного отдохнуть, но сначала – кофе. Черный. Без сахара.

Он направился в кофейню, которая находилась рядом с участком. Он часто приходил сюда – это было тихое место с добрыми людьми и неприметным интерьером. Он знал, что всегда найдёт здесь тёплый приём и свежий напиток, даже если все остальные заведения еще закрыты. Он вошёл в кофейню с лицом, на котором явно отразилась бессонная ночь. Бариста, молодой человек с длинными крашенными в белый цвет волосами и беспецным видом, посмотрел на него с улыбкой.

– Ну-ну, мистер детектив. Неужели вы даже не подумали о том, чтобы поспать? – сказал он, протягивая Альфреду чашку дымящегося кофе. – Вам как обычно, я это понял еще когда в окне увидел. Не пора ли вам оставить эти мрачные расследования хотя бы на пару часов и найти свой здоровый сон?

Альфред принял чашку, благодарно кивнув.

– Не получится. Этот случай не даёт мне покоя, – мрачно ответил он, чувствуя, как кофе начинает приводить его в чувство.

Бариста усмехнулся, поставил рядом на стойку ещё несколько чашек и взялся за новый заказ.

– Ну, не знаю, мистер Эванс, – он вздохнул. – У каждого свои способы справляться с проблемами. Но если вы продолжите так работать без сна, в следующий раз я приготовлю вам кофе с дополнительной порцией бодрящего укола. Только без шуток, вы можете не выдержать.

Альфред усмехнулся в ответ. Он даже не знал, как реагировать на эти шутки. Всё равно его мысли были заняты лишь тем, что он не смог найти ни одной зацепки. Этот убийца словно растворялся в ночи, как тень.

Бариста, как всегда, делал всё быстро и легко. Он был опытным, и каждый его жест говорил о том, что он здесь как дома. И даже при таком темпе работы он не забывал посмеяться, поддерживая атмосферу. Альфреду это даже немного помогало.

– В любом случае, – сказал бариста, заметив взгляд Альфреда, – я тоже не в восторге от этой череды убийств. Знаете, никогда не знаешь, кто станет следующим и насколько далеко зайдет убийца…

Альфред лишь кивнул. В его голове проносились мысли, но они не приводили ни к чему конкретному. Слишком много пустых дорог, слишком много вопросов. Всё это вело к одному: кто-то действительно совершает идеальные преступления.

– Я сделаю все возможное. Даже если мне придется поднять весь отдел, – сказал он, поднимая чашку. – спасибо за кофе.

Утро только начиналось. Дождь прошел, но улицы оставались влажными, блестящими, отражая первые солнечные лучи. В воздухе витал запах свежести, и городской шум казался ещё далёким и приглушённым. Альфред шёл по улице, задумчиво поптвая кофе. Его взгляд случайно упал на витрину цветочного магазина. Он всегда был таким – обращал внимание на детали, даже если они были маленькими и неприметными. Цветы в витрине были яркими, свежими. Лаванда, розы, орхидеи – и всё это в утреннем свете выглядело словно в другом мире. Он замедлил шаг, остановившись у окна. И тогда неожиданно в него кто-то врезался.

– Ой, извините! – Девушка, немного растерянная, отступила, почти сразу исправив свою ошибку. Она была миниатюрной, с аккуратной фигурой, её блондинистые волосы, собранные в лёгкий пучок, идеально сочетались с её зелёными глазами, которые быстро встретились с его взглядом. Она выглядела аккуратно, словно только что вышла из дома. Она держала в руках горшок с цветком.

– Ничего страшного, – сказал Альфред, немного удивлённый. Он сделал шаг назад, чтобы дать ей пройти. – Очень красивые цветы. Для кого покупаете?

Девушка улыбнулась, и её улыбка была лёгкой и дружелюбной.

– Это мой магазин, – ответила она, слегка вздыхая. – У нас всегда много клиентов утром, и такие цветы просто необходимы для витрины.

Альфред чуть наклонил голову, наблюдая за её поведением. Это была не просто обычная девушка, которую он встретил на улице. Она выглядела так, будто сама являлась частью этого мира цветов. Даже её движения были плавными и грациозными, словно она знала, как быть в гармонии с природой.

– Вы работаете одна? – спросил он.

– Да, я хозяйка и работник, – ответила она, слегка кивая. – Мой магазин – маленькая частная лавка. Это мой мир.

Альфред подумал, что она может быть частью чего-то, что ему сейчас так не хватало – чего-то простого, живого, вдали от расследований и убийств. Но эта мысль исчезла так же быстро, как и пришла.

– Приятно познакомиться, – сказал он, слегка улыбаясь. – Не часто встречаешь кого-то, кто так серьёзно относится к своей работе. Я Альфред Эванс , частный детектив.

Девушка также кивнула и сделала шаг в сторону двери магазина.

– Спасибо, – ответила она с лёгким акцентом, видимо она не коренная англичанка, – я Эмма Ротштайн.

Они пожали друг другу руки. Девушка одарила мужчину приятной и ласковой улыбкой.

– Вы не местная? – с любопытством рассматривая вывеску спросил Альфред.

– Живу уже десять лет, но родилась в Германии. Моя мать немка, а отец американец.

– Ваш акцент и имя выдали вас – усмехнулся детектив.

Девушка рассмеялась и аккуратно поставила горшок с цветком у входа в магазин. Но едва улыбка сошла с её лица, взгляд стал серьёзным, почти печальным. Она посмотрела на Альфреда с тревогой в глазах.

– Вы ведь ведёте расследование по делу о смерти политиков?.. Об этих убийствах уже весь город гудит, – её голос слегка дрожал.

– Да, – спокойно ответил он, делая глоток кофе и отводя взгляд в сторону. – Но не беспокойтесь. Я сделаю всё возможное, чтобы найти виновного.

– Ох… Надеюсь, вам удастся его поймать… – она запнулась, словно что-то сдерживало её. – Мой отец… – слова застряли в горле. В голосе мелькнула неловкая пауза, будто она коснулась запретной темы. – Он связан с политикой. Один из ведущих дипломатов, отвечает за внешние переговоры от имени страны.

Альфред обеспокоенно посмотрел на неё. Такая нежная, светлая, хрупкая – она напоминала цветок, выросший среди камней. Детектив редко вступал в беседы с женщинами, но в этой было что-то… по-человечески тёплое. Её голос успокаивал, а взгляд казался искренним.

Прохладный ветерок пробежал по лицу, вернув его к реальности.

– Мне нужно возвращаться в отдел, – сказал он и уже собирался развернуться, как вдруг задержал взгляд на ней ещё на миг. – Не волнуйтесь. Я не позволю вам узнать, что такое потеря близкого человека.

Он ушёл, оставив за собой лёгкий шорох шагов.

Девушка проводила его взглядом. Её лицо осветилось вдохновлённой улыбкой – как будто в её сердце вновь зажгли огонёк, подарили второй повод жить.

Кабинет пропах табаком и застоем дыма. Воздух был тяжёлым, как будто сам отказывался двигаться. Эванс, ссутулившись, вновь опустился в кресло и поставил на стол стакан с давно остывшим кофе. На столе лежала та же самая папка. Бумаги слегка потерлись от постоянных пролистываний. Он уже знал их почти наизусть. Каждое имя. Каждую дату. Каждую бессмысленную строчку о "не выявлено", "свидетели отсутствуют", "улики не обнаружены".

Он провёл рукой по лицу и вздохнул.

– Чёрт, – тихо пробормотал он.

Вместо того чтобы закрыть папку в очередной раз, Эванс уставился на неё, словно видел впервые. Не хватало не фактов – не хватало смысла. Логики. Нити, за которую можно потянуть. Он выпрямился и, щёлкнув авторучкой, начал писать на пустом листе рядом:

Теория №1 – Убийца не оставляет следов, потому что работает изнутри.

Теория №2 – Жертвы выбраны не случайно. Но почему именно они? Кто будет следующим?

Теория №3 – Это не месть. Это демонстрация. Значит, он кому-то что-то доказывает. Или предупреждает?

Эванс замер, постукивая ручкой по столу.

Он начал мысленно расставлять фигуры на доске, как будто расследование – это шахматная партия. Только фигуры были мертвы, а ход делал кто-то, кто знал правила гораздо лучше него.

На стене тикали часы: Тик. Так. Тик. Так.

Эванс нахмурился и поднёс папку ближе.

– Хорошо, – прошептал он. – Если ты не хочешь показать мне правду – я её вытащу. Пусть даже из тени и ценой собственной жизни.

Эванс ещё раз провёл взглядом по страницам дела, но мысли путались. Он не знал, что делать дальше, и в это мгновение дверь кабинета с глухим скрипом открылась. Он поднял глаза и увидел Мартина Харриса – главного офицера, человека, с которым он всегда предпочитал держать дистанцию. Мартин был известен своей строгостью и непреклонностью. Всегда одет с иголочки, зачесанные черные волосы, аккуратно подстриженная борода, пронзительные черные глаза. Его появление в кабинете означало только одно: что-то важное.

– Эванс, – произнёс Харрис, его голос был жёстким, но не без нотки усталости. Он закрыл за собой дверь и направился к столу.

Эванс сдержанно кивнул и взял стакан с холодным кофе, поднося его ко рту, хотя уже понимал, что пить его не будет. Это было больше автоматическим жестом.

– Как успехи? – спросил Харрис, оглядывая кабинет, где царил хаос из бумаги, отчётов и пустых чашек.

– Все, как обычно, – ответил Эванс, отложив папку в сторону. – Никаких улик. Никаких следов. Просто… пустота.

Харрис подошёл ближе, его строгий взгляд остановился на открытых документах.

– Правительство дало нам полные полномочия для расследования, – сказал он внезапно, не дождавшись ответа. – Мы больше не ограничены. Ты можешь идти на любые риски, использовать любые ресурсы, но… Мы должны найти его, Эванс. Во что бы то ни стало.

Эванс поднял брови. Полные полномочия – это значило, что теперь его действия не будут ограничены стандартными процедурами. Он мог позволить себе больше, чем раньше, но это также означало, что его ответственность увеличивалась в разы.

– То есть мне теперь ничего не стоит пойти в чужие дома, обыскать их личные вещи, если потребуется? – спросил он, пытаясь понять, на сколько далеко его пустят.

Харрис подошёл к окну и, глядя на город, сказал:

– Всё зависит от того, что ты найдёшь, Эванс. Если нам нужно будет нарушить правила, нарушим. Но если это всё окажется бессмысленным, ты будешь отвечать. Это не просто расследование. Это вопрос безопасности всей страны.

Эванс откинулся в кресле, думая над его словами. Пустота вокруг казалась ещё более давящей, но теперь у него было оружие – полномочия, которых он так давно ждал.

– Ну что ж, – сказал он, вставая из-за стола и закрывая папку. – Раз уж мне дали свободу действий, я не собираюсь тратить время. Мы пойдём и найдём этого ублюдка.

Харрис кивнул, не меняя выражения лица, но в его глазах мелькнула тень одобрения.

– Тогда действуй. Мы все на тебя рассчитываем.

Эванс выдохнул, почувствовав, как растёт давление. Он был готов к этому. И теперь, когда его руки были развязаны, он знал, что он не остановится, пока не дойдёт до конца.