Ну ты и ведьма!

Автор сердечно благодарит Татьяну Е.

Пролог

– Нет, – хрипло выдохнул маг, на котором я сидела.

Возмущенный, категорически уверенный в принятом решении мужчина. При этом его ладони не спешили покидать мои бедра. Жили своей жизнью.

– Да, ненаглядный мой, да, – прошептала я.

И, наклонившись, коснулась своими губами его.

Чуточку обветренные, но мягкие и теплые, они не хотели мне отвечать. Но я же упрямая, не отступлю. Не сегодня.

– Зея, прекрати! – потребовал возмутительно стойкий маг. – В тебе говорит отчаяние! И ты потом сильно пожалеешь о принятом решении.

Он прав, но я не могу иначе. Стыд окончательно испарился.

Я прогнулась в пояснице так, чтобы прижаться грудью к торсу моего упрямца. Он застонал болезненно и попытался сбросить меня на кровать.

Кошкой вцепилась руками в его плечи, стиснула бедрами бока. Теперь, если скинет, невольно перевернется на меня, так даже удобней будет.

– Зея, хватит!

– Почему, ненаглядный? – Я ласково поцеловала подбородок тяжело дышащего мужчины. – Ты же этого хотел целый год.

– Нет… да! Но не так, Зея!

– Ты уж определись, чего хочешь, – мурлыкнула ему в шею.

Крепкую, сильную шею, которую безумно хотелось нежно прикусить. Хм, а почему я должна сдерживать свои желания?..

Маг зашипел. Его самостоятельные руки заскользили вверх и остановились на моих ягодицах.

– С огнем играешь, Зея. Я же не отпущу тебя потом, – предупредил он глухо.

– С огнем? А ощущение, что подо мною снеговик, – с мнимой обидой в голосе пожаловалась я.

Ну же, отбрось свое благородство! Ты же сгораешь от страсти, я чувствую!

– Зея, еще немного – и я утрачу контроль над ситуацией, – тихо предупредил этот упрямец.

Его ладони то нежно, то с силой оглаживали мой тыл. И я четко ощущала явное неравнодушие, внушительное неравнодушие…

– Ты только обещаешь, – прошептала с обидой и ловко расстегнула сразу две пуговицы его рубашки.

Я провоцировала, прижимаясь к стальному телу мужчины, соблазняла, толком не представляя, как это делать. А он, боевой маг, не знал, что делать со мной, как избавиться, чтобы не навредить.

Забавная ситуация, вот только смеяться не хочется.

– Зея! – Благородный гад снова попытался меня снять с себя.

Я покосилась на окно, за которым ясная ночь серебрила грузные темные ели. А ведь минуты бегут… Зелье, усиливающее страсть, смешанное с зельем забвения, должно уже действовать. У меня мало времени, а этот зловредный мужчина… никак не соблазняется!

– Ты же понимаешь, что у меня нет выхода? – спросила я, глядя в его темные, затуманенные страстью глаза.

– Выход есть всегда, Зея. И мы его найдем, обещаю. Ты обижена, считаешь, что судьба несправедлива…

– Ты прав. Поцелуй меня, – грустно попросила, перебив. – Поцелуй по-настоящему – и я слезу с тебя сама, больше не буду приставать. Я понимаю, как тебе неприятна ситуация.

– Зея…

– Один прощальный поцелуй – и все. – Медленно наклоняясь, я смотрела на мужчину честными-пречестными глазами.

И он поверил.

Жар поцелуя, наполненного сдерживаемым желанием, обжег губы. Плавясь от чужой страсти, я застонала.

Мужчина замер, тяжело дыша. Тело его напряглось, будто превращаясь в камень.

– Один прощальный поцелуй, как ты и просила, – сообщил он хрипло.

В тишине лесного королевского коттеджа, кажется, был слышен бешеный стук наших сердец. При этом упрямый мужчина успешно боролся с самим собой.

Я проиграла? Нет уж!

Маг держал мое лицо в ладонях, большие пальцы совсем рядом с уголками моих губ. Чуть повернув голову, я нежно втянула один в рот…

И это стало последней каплей.

Рывок – и вот уже я распластана на кровати, а он навис надо мной, взирая будто хищник на добычу.

– Одним прощальным теперь не отделаешься, Зея, – прошептал он между исступленными поцелуями.

Глава 1

Четыре ведьмы

Двадцать лет спустя

– Открой личико, Эффи!

Три ведьмы сгорали от любопытства, а я все не решалась откинуть капюшон, чтобы продемонстрировать то, чем меня наградил божественный шутник.

– У тебя поменялся цвет глаз, как у Риалин? – прищурилась Шарли.

– Выросли рога и хвост? – со смешком предположила Целеста.

– Рожек точно нет, иначе топорщился бы капюшон, – резонно заметила Риалин, самая мудрая из моих подруг.

– Не томи, Эффи, покажись! – уже взмолилась нетерпеливая Шарли.

– Или ты боишься испортить аппетит посетителям? – едко предположила Целеста и покосилась на дюжину орков справа, увлеченно грызущих бараньи ребрышки.

Чуть дальше, сдвинув три стола, весело галдели молодые гномы, подогретые темным пивом. Остальные посетители «Большого барыша» были людьми.

– Этим даже некромант аппетит не испортит, – заметила Риалин, задумчиво рассматривая кончик своей толстой косы молочного цвета.

Она права: в шумном трактире приграничного городка людно, оркно и гномно, и никому нет дела до тихо спорящих ведьм. Да и заклинание отвода глаз действовало безукоризненно. Так что можно не только капюшоны опустить, но и плащи снять, все равно нас не заметят. Что, кстати, забавно: никто в этом трактире даже не подозревает, что рядом завтракают будущие хранительницы мира, вернувшиеся домой раньше на два дня.

Промариновав подруг как следует, я откинула капюшон любимого зеленого плаща, показывая то, что ошарашило меня этим утром, когда подошла к зеркалу.

– Эффи, твое лицо и волосы… – тихо пробормотала Шарли.

Недоумение – вот что читалось на лицах самых сильных во всем Архольме ведьм. Без ложной скромности замечу, я принадлежала к их числу.

– Что ж, Вечный исполнил твое желание, – пожала плечами Риалин. – Когда мы прибыли в Занебесье, ты ныла, что у нас украдут двадцать лет жизни и юность нельзя менять на знания. Прошло двадцать лет, мы вернулись в Архольм – и ты вновь восемнадцатилетняя дева, радуйся.

Радоваться?.. Она смеется надо мной? Я была довольна своей внешностью и возрастом! Достигая пика силы и красоты в тридцать лет, ведьмы больше не стареют, оставаясь до смерти молодыми и шикарными.

Я выплеснула из кружки часть травяного настоя, превращая его в гладкое зеркало, зависшее в воздухе. Оттуда вместо тридцатилетней, прекрасной в своей зрелости черноволосой ведьмы на меня смотрело юное недоразумение: рыжие волосы, янтарные веснушки на носу, ярко-зеленые наивные глаза и еще по-детски пухлые губы. Ну какая из нее ведьма-хранительница Фирозии, если девчушка в отражении едва ли дотягивала до брачного возраста? Бледный желторотик, которого никто не воспримет всерьез!

И да, пышной груди у нее, то есть у меня, больше нет… Боги, опять запихиваться капустой? За что?..

– Веснушки выведешь, волосы перекрасишь в свой привычный черный, фигуру наешь, – бодро посоветовала оптимистичная Шарли, отвлекая от мрачных мыслей.

– Час назад проверила: кожа не отбеливается, волосы на зелья не реагируют, натуральный цвет не перекрашивается, – возразила угрюмо.

Я бы так не злилась, оставь Вечный черную гриву из блестящих, упругих локонов. Но нет же, он вернул ей первозданный жалкий вид. От роскошной ведьмы-красотки осталась бледная поганка. Точнее, оранжевая. Боги, я опять как морковка…

– Эффи, так ты у нас рыжая? – притворно изумилась Целеста, будто позабыв, что я ненавидела свой родной цвет волос и почти четверть века красилась в черный.

Проигнорировав беззлобную поддевку, я озвучила вывод:

– Итак, девочки, я не выполнила даже первый пункт плана, как он накрылся медным котелком.

– Почему? И рыжая ты все равно красивая! – возмутилась Шарли. – Король увидит тебя и сразу вспомнит, как сильно любил двадцать лет назад!

Угу, так любил, что не стал ссориться с Советом магов, который приказал мне отправиться на обучение в Занебесье на целых двадцать лет. Так сильно любил, что сразу женился и в первый же год брака заделал наследника, а через несколько лет – и наследницу…

На языке разлилась горечь, и я запила ее большим глотком травяного настоя. О, синяя мята, зимовичка и немного яроцвета… А неплохой состав, мне нравится. Если трактирщик не даст рецепт, дома подберу пропорции.

Все, хватит страдать, прошлого не изменить, да и нельзя забывать, что женился Кассий под давлением родителей и Совета. Сейчас он свободен и ждет моего возвращения. Но даже если его чувства остыли, я сумею снова разжечь костер нашей любви.

Ох, елки-метелки, а сумею ли, с такой-то внешностью?!

Я вновь посмотрела на себя в водяное зеркало. Что сказать? Миленькая девочка, но рыжая и болезненно тощая. А Кассий ведь уверен, что я жгучая брюнетка…

Легким движением руки я развеяла зеркало – брызги полетели в не успевшую уклониться Целесту.

– Фу, Эффи!

– Жениху своему будешь фукать, – парировала я.

Целеста дерзко тряхнула короткими иссиня-черными кудряшками и зло прошипела:

– Чтоб у него, кошака блудливого, хвост облез! Чтобы блохи заели в очередной чужой постели!

– Хватит, не горячись! – остановила поток ругательных проклятий Риалин. – Отвыкай обзывать жениха, иначе забудешься – и случится беда.

Целеста стиснула зубы, глотая непроизнесенные слова.

– Ты о чем, Риалин? – спросила заинтригованная Шарли.

– Оборотни легко читают запахи и эмоции, – напомнила общеизвестное Риалин. – Ведьма может скрыть запах зельем, но эмоции должна контролировать. Чтобы помолвку разорвали, Целеста обязана показать полное равнодушие, иначе старейшины решат, что она ревнует и неравнодушна к жениху.

Подруга кивнула:

– Ты права, Риалин, я постараюсь стать холоднее льда и остудить малейший интерес женишка.

Целеста – единственная из нас отправилась в Занебесье помолвленной. И все эти двадцать лет, пока будущая жена училась, наследный князь Золотых ягуаров менял фавориток. Страшно представить, как подруге было больно об этом узнавать – газеты в Занебесье доставляли регулярно.

Вернувшись в княжество оборотней, Целеста намеревалась разорвать помолвку. Как одна из хранительниц Архольма, она имела на это право, главное, чтобы жених не успел длинную помолвку довести до закономерного финала – заключения брачного союза.

– Холоднее льда тебе не стать, печально улыбнулась Шарли. – Слишком импульсивна.

– Стану! Этот драный кошак ни за что не будет моим мужем, – твердо произнесла Целеста.

– Так и будет, главное, сдерживай первые порывы и сначала думай, – строго наказала Риалин и обвела нас серьезным взглядом. – Это всех касается, девушки. Эффизея, подожди расстраиваться. Да, Вечный тебя то ли наградил, то ли наказал, пока неясно. Но он отходчивый и может вскоре передумать. В крайнем случае через двенадцать лет подрастешь и вновь будешь выглядеть тридцатилетней.

– А если не подрастешь, тоже хорошо – останешься вечно юной, – прошептала Шарли, думая о своем.

В нашей четверке только я чистокровный человек, остальные полукровки: в Шарли течет кровь драконов, в Целесте – оборотней, а Риалин – эльфийка по отцу. Подруги никогда не сталкивались с предубеждением к юному облику. Жители Фирозии ждут хранительницу, которой смогут доверять – мудрую и опытную. Я сейчас похожа на нее? Ага, как же, держи карман шире, еще и мешки захвати!

Да и Кассию я такая не понравлюсь, ведь выгляжу наверняка чуть старше его дочери. Прошло двадцать лет, но все еще помню, как презрительно он отзывался о восьмидесятилетнем члене Совета магов, который женился на девятнадцатилетней ведьме. Мол, он неплохо сохранился, но все равно весна для весны, а осень с зимой не вправе заглядываться даже на лето.

Сейчас моему королю сорок три, он в расцвете физических и магических сил, а я… я – костлявая щепка с двумя прыщиками вместо груди. Ох, забыла! Еще ведь бывает такая напасть, как юношеские прыщи… Если и они присоединятся к веснушкам, то я точно не смогу вернуть любовь самого желанного холостяка Фирозии.

– Эффи, посмотри на меня, – властно потребовала Риалин, и ее сине-фиолетовые глаза сверкнули сталью. Истинная принцесса дивных с даром подчинять подданных. Будь ее уши острее, никто бы и не подумал, что дочь повелителя эльфов родилась вне брака от деревенской ведьмы.

Вот только за двадцать лет я привыкла и не к таким замашкам нашей принцесски и уже не велась на ее магию.

– Чего тебе, Риалин? – Я вяло потыкала вилкой остывший кусок мяса. Аппетит так и не появился, хотя мне не помешало бы набрать парочку килограммов. – Не переживай, вскоре я успокоюсь и без твоих уговоров.

– Я знаю, – улыбнулась Риалин снисходительно. – И вместо сотни слов сегодня я преподнесу тебе подарок.

Шарли с Целестой тоже оторвались от своих тарелок. И советы, и подарки нашей дивной стоили внимания.

Сняв с изящной руки один из серебряных браслетов, Риалин протянула его мне.

– «Капля морока» – древний артефакт, который поможет вернуть тебе старый облик, и ни один маг не сумеет снять эту личину. Активируешь кровью и представишь себя такой, какой хочешь видеть.

Сердце мое забилось быстрее. Вот он, выход! Верну себе прежнюю внешность и Кассия.

– Риалин, спасибо, – прошептала я растроганно, даже слезы навернулись на глазах. – Благодарю от всей души!

– Уверена, король все еще любит тебя, – улыбнулась мягко эльфийка.

– Или ты добьешься его опять! – воинственно добавила Шарли.

Я поморщилась: добиваться мужчины? Думаю, такое себе удовольствие… Лучше бы он проявлял активность. Но если любовь моего принца, точнее, уже короля, подувяла, я все равно ее оживлю. Каждая женщина имеет право на счастье. Ведьма и вовсе обязана быть бессовестно счастливой, ведь злая, недовольная судьбой может перейти на сторону Хаоса, став темной колдуньей.

– Ладно, девушки, хватит обсуждать мою проблемку. – Я решительно поставила точку в малоприятном разговоре, горя желанием подняться в свою комнату и активировать подарок Риалин. – Чем займемся? Завтра прибывают наши сопровождающие, так, может, прогуляемся по городу?

Шарли пожала плечами. Целеста радостно закивала головой. Риалин же с любопытством уставилась на входную дверь.

Я тоже обернулась.

В «Большой барыш» пожаловали тролли. Только трое, но все равно возникло ощущение, что трактир уменьшился. Выше двух метров, мускулистые мужчины с серой кожей и выбритыми черепами. Рядовые воины Великой Степи.

Удобно, что социальный статус можно распознать по волосам: самые длинные у шаманов и вождей. Пользуясь тем, что нас скрывало заклинание отвода глаз, я без стеснений следила за новыми посетителями. До отправления в Занебесье я не видела троллей вблизи.

Грубоватые черты лица, узкий разрез карих глаз, приплюснутые крылья носа и слегка выступающие нижние и верхние клыки. Чем шире скалятся, тем хищнее, агрессивнее у них настроение. Если правильно помню, у троллей улыбка – первейший повод помериться силами, своеобразный вызов.

– Эффи, не пялься на них – почувствуют взгляд, не поможет и заклинание, – посоветовала Шарли и тихо добавила: – Заметила, что стала менее сдержанной? Прямо как в юности? Это откат в возрасте влияет так?

Я молча отмахнулась от слов полудраконицы: тролли гораздо интереснее беспочвенных допущений.

Легкие мокасины, штаны из кожи хорошего качества, вышитые и украшенные небольшими выбеленными косточками. Ремни с ярко начищенными медными бляхами. Выше пояса одежды нет: летом тролли предпочитали ходить полуголыми, демонстрируя глыбы мышц. Связки примитивных амулетов из перышек, костей и клыков на шеях, широкие браслеты на руках – тролли, впрочем, как и орки, любили украшения. Что интересно, волос на теле практически нет.

У серокожих здоровяков были объемные кожаные сумки, а у одного на плече вдобавок висел и коричневый плащ.

– Трактирщик, пива и мяса на четверых! – гаркнул самый здоровый тролль.

Его товарищи заняли стол рядом с гномами, громко передвигая табуреты.

Плащ на мощном плече серокожего вдруг зашевелился, оказавшись человеком.

– Мы уже пришли? – заплетающимся языком спросил он.

– Ага, – хохотнул тролль. Усадил молодого мужчину на стул и даже заботливо придержал, чтобы сразу не свалился.

Белому, как молоко без сливок, шатену на вид было не больше двадцати. И, судя по пульсирующему зелеными всполохами артефакту на шее, он маг поиска? Очень редкое направление: на сто стихийников рождается две-три ищейки.

Интересно, что он здесь делает, да еще в компании троллей? Преследует преступника и нанял себе охрану?

– Как думаете, что с парнишкой? – спросила сердобольная Целеста.

Ноздри Шарли затрепетали.

– Перебрал тролльего самогона, – хмыкнула наша драконица-полукровка. – Сама не чуешь амбре?

Целеста сморщила аккуратный, чуть вздернутый нос. Она предпочитала не пользоваться способностями, унаследованными от отца-оборотня.

– Эффи, прогулка отменяется, – глухо сообщила Риалин.

И кивком головы она указала вправо.

Возле трактирщика стоял эльф.

Нет, дивный. Именно это слово больше всего подходило к невероятному мужчине, при виде которого перехватывало дыхание от восхищения.

Длинная, сложного плетения серебристая коса, воздушно-летящая белая туника с длинными рукавами и свободные брюки. Традиционная одежда эльфов мне казалась неудобной, пока подруга не продемонстрировала, что она не только не стесняет движений, но и защищает от сильнейших магических атак. А еще не пачкается, не мнется и не рвется легко, как обычная.

Впору завидовать, но не стану: ведьминские зачарованные плащи и платья с обережной вышивкой ничуть не хуже.

– Это за тобой? – догадалась Шарли.

– Кузен супруги моего отца, – процедила сквозь зубы Риалин.

Недовольство подруги понятно: именно этого эльфа, мудрого и чистокровного, настойчиво сулили ей в спутники жизни.

А красивый все же мужчина, с благородными, гармоничными чертами лица, любовно вылепленными богиней Жизни. Только взгляд огромных голубых глаз пугающий – бездушно-ледяной.

Именно таким я представляла себе Бессмертного Охотника, у которого бог Хаос вынул из груди сердце и сделал себе кулон. Страшная сказочка, и конец у нее грустный: Охотник помог принцессе выжить в Мертвом лесу, а она выбрала трусливого принца. Глупая, мнительная овца… Судьба тоже так подумала и наказала принцессу прозрением после свадьбы: бесхребетный, поглядывающий на сторону супруг вместо пускай и бессердечного, но бесстрашного и верного Охотника. Уж я бы на месте героини сказки не сплоховала и выбрала бы правильного мужика…

– Твой эльф, Риалин, явился на место встречи раньше на день, – с осуждением произнесла Целеста, отвлекая меня от невеселых размышлений, – и испортил нам отдых после перехода.

– Не только он, – хмыкнула Шарли. – Эти звероглазые лорды, готова поспорить, приехали за тобой.

Мы дружно повернули головы.

Точно, прямо поветрие какое-то! За еще одной хранительницей прибыли раньше. На пороге застыла колоритная четверка: похожий на медведя шатен и две его копии моложе стояли позади статного платинового блондина. Степень властности последнего достигала небес – он взирал на посетителей трактира, как на пыль под своими щегольскими сапогами из змеиной кожи, цветом похожей на алые и оранжевые уголья костра. Такая обувь стоит как особняк в столице Фирозии, а все потому, что гигантского янтарного питона не берет магия, и добыть его можно лишь с помощью оружия. Правда, и тут загвоздка – чешуя пробиваема лишь в нескольких труднодоступных местах. В общем, вещи из кожи янтарного питона – дорогущая диковинка.

– Какие оборотни к нам пожаловали… сам женишок! – Целеста умудрилась прошипеть фразу, словно была змеей, а не полукровкой из рода пантер.

Она не умела превращаться, лишь зрачки на пике эмоций вытягивались и радужку заливало золотом.

– Он приехал сам, потому что надеется сблизиться с тобой во время путешествия, – заметила Риалин, при этом не сводя взгляда со своего эльфа.

Получается, ее сопровождающий тоже настроен на сближение? Бедные девчонки!

А вот за мной, увы, явится не король, а всего лишь парочка магов из Совета. И, разумеется, я бы не отказалась поскорее увидеть Кассия.

Кассий… Принц моего сердца. Как же я скучала все эти годы! Мечтала по ночам, когда не могла уснуть от магического перенапряжения. Грезила ликом возлюбленного, перебирала в памяти его ласковые слова.

Теперь, когда Кассий вновь свободен, а я стала хранительницей Фирозии, ничто не помешает нам быть вместе. И даже если его чувства остыли – почему-то у мужчин плохо с эмоциональной памятью, – я разворошу угли в жарко пылающий костер. Ничто и никто больше не встанет между нами. Ни Совет магов, ни якобы лучший друг принца!

Ох, если бы не Йенран Фарийский, я была бы уже двадцать лет замужем за Кассием и воспитывала двух детей. Да, я не стала бы хранительницей, но и счастливая королева – это тоже замечательная участь… Гадский Йенран, чтоб тебя водяницы отлюбили раз десять!

На соседнем столе лопнул глиняный кувшин, забрызгивая орков пивом.

– Эй! Эт че такое, а? – взревел самый вспыльчивый из них и вскочил с табурета.

Трактирщик, плотненький седой гном, оторвался от разговора с эльфом и кликнул подавальщицу. Рассыпаясь в извинениях, они вместе споро навели порядок на столе и заменили испорченный напиток.

Все это время мы с девчонками молчали: эльф обводил зал внимательным взглядом. Не увидев ничего подозрительного, он дождался трактирщика и продолжил расспросы.

– И кто только что произнес проклятие? – тихо спросила Риалин.

Шарли и Целеста, заразы эдакие, дружно уставились на меня.

– Я не произносила! – возразила, ни капельки не соврав.

– Подумала, – уточнила Риалин строго. – Эффи, ты переполнена силой Вечного, следи не только за словами, но и за мыслями.

Каюсь, виновата. Почему-то Целеста может эмоционально желать жениху облезть – и ничего не случится. Стоит мне выдать что-то сгоряча – и проклятие готово. Где справедливость?

– Что хоть пожелала? И кому? – полюбопытствовала неугомонная Целеста.

– Давнему врагу. Страстной встречи с водяницей.

– Лорду Йенрану? – уточнила Шарли с кривой усмешкой, и милостиво разрешила: – Ладно, этому можно.

Риалин осуждающе покачала головой, но промолчала. Она помнила, сколько слез я выплакала из-за парня, выдавшего наш с Кассием план Совету. Каждый раз, вспоминая предателя, я от всего сердца желала ему в жены беспощадную стерву, которую он не сможет годами ни добиться, ни забыть. Интересно, эти эмоциональные посылы тоже воплотились проклятием? Если это так, жажду познакомиться с женщиной, которая стала наказанием для блестящего лорда. Заранее обожаю ее!

Князь оборотней подошел к трактирщику, кивнул эльфу, как давнему знакомому, и что-то спросил.

Жаль, я не догадалась заранее настроиться на прослушивание. Это у девчонок сверхслух, мне же приходится кастовать заклинание или просить какую-нибудь живность стать моими ушами.

Что-то эмоционально ответив, гном указал на лестницу, ведущую на второй этаж, где находились номера.

Оборотень, ловко обойдя эльфа, устремился наверх. Его подчиненные, оставшись в трапезном зале, заняли свободный стол в дальнем углу.

– Сопровождение двоих из нас прибыло, пора прощаться, девушки, – вздохнула Целеста и протянула узкие ладошки: левую – Шарли, правую – мне.

Когда вчетвером взялись за руки, внутри разлилось приятное тепло.

За время обучения мы, такие разные ведьмы, стали подругами, сестрами по магии. Мы вместе костерили методы воспитания Вечного, противостояли кураторам, хранили секреты друг друга. После всего пережитого наши сердца бились в унисон.

Даже не верится, что предыдущий круг хранительниц уничтожил сам себя…

– Клянусь нести свет и любовь Архольму и не замышлять против вас дурного, сестры, – твердо произнесла Риалин. – Обязуюсь поддержать советом и делом в трудную минуту.

Без раздумий мы повторили за ней слова.

Эта клятва и данные раньше помогут не сойти с правильного пути, даже если сам Хаос решит нас заморочить.

В трактире звякнула, подпрыгивая, посуда. Даже пол содрогнулся.

Изменение в магполе я ощутила всей кожей, как и подруги.

– Что это? Землетрясение? – всполошился немолодой гном.

Несколько человек бросились к окнам.

– Дракон!..

– Дракон прилетел!

Огромные глаза Шарли стали еще больше, наполняясь неверием.

– Я думала, у драконов мягкая посадка. За тобой прислали ящера, страдающего ожирением? – Целеста попыталась иронией привести Шарли в чувство.

Не помогло. Полудраконица сгорбилась, окутанная ощутимой пеленой страха.

– За мной прибыл арбитр драконьих домов, земля дрожит от силы его магии, – объяснила она шепотом.

Целеста подалась вперед.

– А он красивый?

Шарли резко выпрямилась и запальчиво возмутилась:

– Целеста, ты что?! Он арбитр, априори ужасен!

Тяжеловесный взгляд заставил меня обернуться. На пороге стоял красноволосый дракон.

Елки-метелки, он видел нас! И даже слышал обрывок разговора. Не зря же ноздри длинного носа с горбинкой раздувались гневно?

Мы дружно набросили капюшоны зачарованных плащей, скрывая лица.

Понятное дело, это помогло мало: дракон все равно глядел на Шарли. Криво улыбнулся и… поманил ее пальцем!

– Хам чешуйчатый… Ты права, Шарли, он ужасен, – прошептала разочарованная Целеста. – И ведь послать к троллям в степь нельзя – сопровождающий как-никак.

– Думай о том, как полетишь на шее самого арбитра, – посоветовала невозмутимая Риалин.

– Вряд ли кто-то еще удостаивался сей чести, – отозвалась и я.

Глаза красноволосого нехорошо сузились. Слушай-слушай, драконище, и в дальнейшем не зови ведьм, как собачек.

Шарли не сдержала нервный смешок:

– Если я не выйду на связь, знайте, он меня уронил из-за ваших шуточек!

– Ронять хранительницу? Он же не дурак, – с нарочитым сомнением произнесла Риалин и развеяла заклинание отвода глаз.

Одним жестом дракон вызвал антипатию у всей нашей четверки. Ведьма не требует поклонения, но уважение должно быть всегда! Даже если она стоит у столба в окружении вязанок хвороста. К счастью, смутные времена, когда нас сжигали, давно прошли…

– До встречи, девочки, – шепнула Шарли, тщетно маскируя волнение.

– Удачи! – отозвались единодушно.

Распрямив плечи, подруга грациозно поплыла к мужчине, который должен сопроводить ее к драконьему Источнику магии.

– В-ведьмы, – прошептал ближайший к нам гном и, тоненько икнув, протрезвел: – Светлых дней, госпожи ведуньи!

Риалин, единственная из нас, отреагировала, царственно кивнув.

Гном, видимо, чего-то хотел от ведьм, подошел, но не решился попросить. Ну и ладно, пусть себе мнется, мне не мешает.

Люди безумно боятся темных колдуний Хаоса, обычных ведьм опасаются. Считается, что из-за нашей импульсивности и тяги причинять добро и справедливость страдаем не только мы сами, но и оказавшиеся рядом горемыки. И дело не только в проклятиях, но и в условиях, которые чаще всего прилагаются к нашей помощи.

Ты смелый воин и просишь у ведьмы удачи на пути к славе и богатству? Поздравляю, теперь ты магнит для всей окрестной нежити! А как иначе, голубчик, ты станешь знаменит?

Прекрасная принцесса мечтает об истинной любви? Нет ничего проще! Лови проклятие беспробудного сна! А как по-другому приманить стоящих принцев, а не прохиндеев с хорошо подвешенным языком?

Золото не помогло спасти жизнь единственного ребенка? Он исцелится всенепременно, только вы, господин купец, разоритесь и вспомните, каково это – зарабатывать свое состояние с первой монетки. А то научились только требовать помощи, не замечая других нуждающихся…

Все хорошее требует усилий, все должно быть в равновесии. И еще важное правило мироздания: людьми полученное не ценится, если за него не приходится платить.

Расставаться с подругами было жаль. Но впереди новая жизнь, мой любимый король, а встречи с девчонками еще будут.

Со второго этажа спустились эльф и оборотень. Без заклинания отвода глаз они быстро нас заметили и поспешили за своими хранительницами.

Что ж, я тут лишняя.

Решительно выйдя из-за стола, от всего сердца пожелала:

– Истинной любви и удачи вам, девочки! Присылайте весточку, если будет нужна помощь. – И напоследок не удержалась от шутки: – Также зовите, если нужно будет кого-то проклясть!

Не сводящий с нас горящих глаз гном попятился, налетая на стул. У-у, слабак, испугался, услышав о проклятиях.

– Пока, Эффи! И тебе тоже истинной любви и удачи! – не остались в долгу подруги.

Так, сейчас закроюсь в номере и приготовлюсь к завтрашней встрече с Советом: активирую подарок Риалин, возвращая привычную внешность.

Став собой, приму расслабляющую ванну с отварами и лягу спать перед вечерней прогулкой. К слову, с водными процедурами тут проблемы: возле трактира есть баня, а в номере искупаться можно лишь в деревянной лохани, воду для которой приносят слуги. После водопроводов даже в самом простом постоялом дворе Занебесья переносные ванны кажутся нелепостью.

Поднимаясь по лестнице, в кармане плаща я нащупала ключ от номера.

А все-таки немного обидно, что за всеми, кроме меня, явились раньше. Такое ощущение, что людям хранительница не очень-то и нужна. Но с другой стороны, мы должны были перейти из Занебесья в приграничный городок завтра в полдень. Так что мои не опоздали, это представители других государств слишком нетерпеливы.

Я подкинула ключ на деревянном брелоке. Поймала. И снова бросила вверх.

Так, а в каком номере я остановилась? Не помню… Вчера так устала, что в памяти лишь смутные обрывки событий: как ела и укладывалась в постель. Межмировой переход ведьм выматывает особенно, выпивая силы подчистую.

Нумерация шла интересно: слева нечетные номера, справа – четные. Моя комната, кажется, посередине.

Минуту, а почему я гадаю, если номер выжжен на брелоке?

Ой… Подлетев, ключ приземлился не на ладонь, а на пол. Деревянный кругляш раскололся, спадая с кольца.

Я подняла кусочки и не удержалась от нервного смешка. Ну я и растяпа!

А как теперь понять, шестая у меня комната или девятая? Сориентироваться по дырке для кольца не получится – она располагалась в центре кругляша.

Елки-метелки! Спускаться к трактирщику не хочется. Что я за ведьма, которой нужна помощь в такой малости?

Можно позвать метлу – она забьется в закрытую дверь. Еще вариант – поиск моих вещей.

Но больше всего мне нравился третий вариант: проверить, к какому номеру, шестому или девятому, подходит мой ключ. Замки должны быть разными для каждой комнаты.

Ближе всего я стояла к комнате с цифрой шесть. Прислушалась – за дверью тишина.

Вставив ключ в замочную скважину, легко его провернула. Дверь без проблем открылась. Здорово, угадала с первой попытки!

Ой…

Я во все глаза уставилась на голого мужчину.

Глава 2

Один, но очень вредный маг

Он замер возле деревянной ванны, не спеша прикрываться полотенцем.

Серебряный медальон, свисающий с крепкой шеи, мягко светился. Белые росчерки шрамов на смуглой коже. Широкие плечи и мускулистые руки. Мощная безволосая грудь, покрытая сверкающими каплями воды. Рельефный живот и…

Я зажмурилась, не позволяя себе смотреть дальше. Но и то, что успела увидеть, продолжало стоять пред моим внутренним взором. Врезалось в память, мешая осознать нечто важное.

– Госпожа ведьма, – тягуче-насмешливо произнес мужчина, – вы ко мне? Или дверью ошиблись?

Я обрадовалась его понятливости и смущенно выпалила:

– Да! То есть нет! Я не к вам, комнату перепутала, а ключ подошел!

Боги, как же неловко… Пытаясь успокоиться, глубоко задышала, втягивая в себя запах отвара для ванны: аромат раскаленной солнцем хвойной смолы, пряных трав, горчинку специй и что-то еще терпко-приятное.

– Какое огорчение! Но, может, это судьба? – промурлыкал мужчина рядом.

Рядом?!

Я распахнула глаза и чудом не отшатнулась: передо мной розовел свежий шрам над ключицей. Незнакомец сумел подобраться бесшумно и теперь стоял близко-близко.

Двигается быстро и неслышно – он оборотень?..

Захотелось улизнуть испуганной мышью, но отозвавшаяся на ситуацию ведьминская гордость не позволила. Да и нельзя сбегать, иначе вызову азарт погони.

Буравя взглядом ключичную ямку незнакомца, я сурово отчеканила:

– Не судьба, а всего лишь ошибка! Не смею вас больше беспокоить.

Сдерживаясь, чтобы не показать спину, опасливо шагнула назад.

Делать ноги надо осторожно, не пробуждая хищную натуру двуипостасного.

– А как же долг, госпожа ведьма? – хмыкнул он.

Дверь позади громко клацнула, закрываясь на замок.

Значит, не оборотень, маг!

– Какой-такой долг? – Я опешила, но быстро взяла себя в руки. – Проблемы с памятью, господин маг? Могу приготовить вам укрепляющее зелье со скидкой!

Я не паниковала, нет, злилась. Эти маги не только заклинания практикуют, но и рукопашный бой, отчего мозги часто отбиты. Незнакомцу, видать, тоже не повезло: ум за разум зашел после напряженных тренировок, раз что-то мне приписывает, не зная даже имени.

– Ворвались в номер и увидели меня нагим, сами же кутаетесь в зачарованный плащ. Где справедливость, госпожа ведьма?

Он насмехался, гад!

– Хорошо, ворветесь ко мне в комнату, когда буду переодеваться, – с сарказмом разрешила я, мысленно уже собирая вещи. Ничего, эту ночь переночую в другом трактире, попроще, зато подальше от портального круга.

– Заметано, госпожа ведьма, – довольно прошептал негодяй и склонился, будто пытаясь заглянуть под капюшон.

Позади клацнула защелка замка. Маг открыл дверь?..

– А сейчас, – мужские ладони осторожно легли мне на плечи, – покажите личико в качестве аванса?

Да что же всем не дает покоя мое лицо!

Я мигом присела, выскальзывая из рук мага. Быстрый рывок к незапертой двери – и я в коридоре!

Голый маг меня не преследовал.

Обернулась на бегу: он стоял на пороге номера уже с полотенцем на бедрах.

– Еще встретимся, ведьмочка, – игриво прошептал гад.

– Не думаю! – прошипела я, направляясь в сторону лестницы.

– Обязательно встретимся! – пообещал маг. – А сейчас беги к наставнице, пока кто-нибудь не обидел.

И явно довольный своим великодушием, он скрылся в номере.

Я же остановилась. Сердце всполошенно билось в груди.

Маг играл, не планируя вредить. Но я испугалась. Испугалась! Я, одна из сильнейших ведьм Архольма, хранительница Источника Фирозии, испугалась. Будто не было двадцати лет напряженного обучения и тренировок… Словно я опять юная, слабая ведьма, которой интуиция и подруги помогали выживать в академии, где верховодили маги, истинные хозяева королевства.

О, они не обижали ведьм! В открытую. Зачем настраивать против себя потенциальную мать своего наследника и персональный ходячий Источник магии? Нет, о молоденьких ведьмах заботились, оберегали, решали их судьбы. Решали, ломая, как мою…

На пальцах правой руки вспыхнул призрачный цветок – «суховей». Мощные чары, которые за секунды могли выпить влагу из предметов и живых существ, превращая первых в пепел, а вторых – в хрупкие мумии.

«Суховей» я не призывала, он сам возник, реагируя на душевную боль. Слишком остро восприняла поддразнивания голого мага, тем самым убедив его в своем нежном возрасте.

И ведь в глубине души понимала, что не обидит, что всего лишь забавляется, наказывая за вторжение в номер, но ничего с реакцией поделать не могла…

Да, двадцать лет я училась практически каждую минуту, общаясь лишь с девчонками, Вечным и кураторами. Мужчин видела лишь издалека, но все-таки не должна была оробеть настолько сильно?..

И это значит, что Шарли права: я не контролирую себя после подаренной юности! Умом понимаю истинное положение вещей, а эмоции мешают действовать правильно.

Причина глупого поведения найдена, и все же как обидно! Я не сумела ни язвительно отбрить, ни сбежать, ошарашив чарами. Последнее, разумеется, лишнее. В прямом столкновении ведьмы слабее магов, да и нападение не оставят безнаказанным. Если жизни и здоровью ничто не угрожало, лучше претерпеть излишнее внимание… и отомстить исподтишка.

Ведьмы и маги. Мы похожи и одновременно так далеки друг от друга – бездна обид и непонимания между нами.

Первые черпают свою силу из мира, природы. Вторые могут рассчитывать на внутренний резерв и… подпитку от ведьм. Мы вообще очень полезны в хозяйстве, по мнению некоторых.

Дети от ведьмы – мальчики с сильным даром. Чтобы родилась ведьма, у отца должен быть полностью опустошен резерв. Неудивительно, что в законном браке рождаются одни мажата. Ведьмам приходится хитрить или искать отцов наследницам своих знаний среди иных рас.

А еще законы. Маги – защитники Архольма, а вот ведьмы слишком эмоциональны и легко переходят на сторону Хаоса, поэтому над ними нужен, кхм, контроль. Ведьме сложно отказаться от брака с магом или от его «покровительства». Любой маг может прийти на сбор ведьминского круга и проверить, какая творится волшба. А обязательный для ведьмы год обучения в академии магии? Все понимают, что это выставка невест и любовниц, но закон есть закон…

Когда я заметила симпатию принца Кассия, то решила, что смогу быть не только счастливой с ним, но и помочь остальным ведьмам. Королеве по силам переломить ситуацию, не так ли? Для этого всего лишь нужно выйти за будущего короля. Наивная… мне не позволили этого сделать.

Постояв немного, я развернулась и на цыпочках направилась к своему (девятому!) номеру.

Быстро соберу вещи и съеду отсюда. Есть и другие трактиры, не только этот. А завтра вернусь к полудню и дождусь представителя Совета.

Совета… Перед глазами возник светящийся медальон незнакомца. Такое характерное украшение. Ой…

Нет, не так. Ой-ой-ой! Я ворвалась к сопровождающему от Совета!

Ввалившись в комнату и закрыв дверь на щеколду, я зажмурилась.

Высока ли вероятность, что это не мой сопровождающий? Залетный представитель Совета, случайно приехавший в приграничный город, да еще и остановившийся именно в «Большом барыше»? Надежда раскрыла крылья и тотчас шмякнулась об землю. Маг высокого ранга, на что указывал материал медальона, вряд ли остановится в трактире средней руки, скорее всего, он выберет единственную гостиницу приграничья, в которой незазорно жить и королю.

Значит, этот маг явился за мной…

Так, а почему я переживаю? Он ведь не видел моего лица? Спрячу плащ в сумке, с помощью подаренного артефакта верну настоящую внешность и покину трактир, чтобы вернуться уже завтра в условленное время. Все, пусть ищет юную ведьму в зеленом плаще. Если, конечно, он собирается искать.

Плохо, что я не рассмотрела мага в лицо – ну не туда я смотрела, каюсь! Но и это нестрашно – завтра и познакомлюсь, и рассмотрю внимательно… выше ключицы.

Вспомнился наш диалог, и на губы невольно наползла улыбка. А все же забавно вышло, нужно будет девчонкам рассказать, повеселить.

Смутная мысль мелькнула на краю сознания, но я опять ее не поймала, увидев то, что в сотни раз важнее.

Из-под низкой кровати торчал хвост. Умеренно пушистый, серебристо-синий хвостище.

Сбросив туфельки и задержав дыхание, я бесшумно подошла к кровати. Наклонилась… Бросок!

Я выдернула из-под кровати хозяина хвоста.

– И-и-извергша! – заверещал бурундук, вяло трепыхаясь в захвате. – Брось меня, ведьмища злобная!

– Прямо на пол? – спокойно поинтересовалась у серебристо-синего упитанного грызуна.

– Не, подушечку подложи, – посоветовал он, перестав визжать.

И повис без сопротивления, сложив верхние лапки на груди и закрыв наглые глазища. Сдох типа.

– Чейл, что ты здесь делаешь? Шпионишь за мной?

– Я?! Шпионю? – оскорбился бурундук и передумал помирать.

Раскачавшись, как маятник, на удлинившемся хвосте, он ловко извернулся и запрыгнул мне на руку.

– Эффизея Арбор, у тебя нет совести! Обвинить меня, честного куратора, верно наставлявшего тебя двадцать лет! Да я из-за тебя толком не спал и не ел все эти годы!

– Ага, оголодал, бедняжка. – Я с намеком уставилась на толстое брюшко Чейла.

Бурундук прикрыл когтистыми лапками свои накопления.

– Куда смотришь? Это все от нервов! – буркнул он. – Я пухну в вечном стрессе, ты моя головная боль, Эффизея.

– И говоришь ты мне об этом с первого дня знакомства. Так что ты здесь делаешь, Чейл? – я вернулась к вопросу, от которого куратор тщетно пытался увильнуть.

– Законный отпуск у меня, – с вызовом сообщил помощник Вечного.

– В моем номере? Шпионишь, значит. – Я подбросила грызуна на ладошке. – Вечный будет недоволен, что ты попался.

Кувыркнувшись в воздухе, Чейл отрастил нетопыриные крылья синего цвета и быстро-быстро ими замахал.

– Отпуск у меня, неблагодарная! – возмутился он. – Чем ты слушаешь?

– А почему рядом со мной? – Я не собиралась ему верить. Врун еще тот.

Сложив крылья, Чейл спикировал прямо на меня – пришлось подставить ладонь для посадки. Ох, чуть меньше моего кулака, а весит как средний кот.

– А где же мне еще быть, бесчувственная ты ведьма! Я ж тебя учил, воспитывал все эти двадцать лет и волнуюсь, что в мире жестоких людей ты теперь одна, моя кровиночка!

Из больших синих глаз бурундука покатились крупные слезы. Шмыгнув голубым носом, он попытался вытереться о рукав моего плаща. Но я вовремя перехватила за шкирку.

Подняв куратора на уровень глаз, переспросила:

– Учил?.. Странно ты произносишь слово «мучил», без первой буквы.

– У-у, ведьмища! – взвизгнул бурундук.

Будто огромная водяная капля, он просочился сквозь пальцы, высвобождаясь из захвата. Шлепнувшись на деревянный пол, метнулся ко мне, чтобы куснуть за щиколотку.

– Ах так?! Вета, сюда!

Шурша, из угла вылетела моя красавица – пышнопрутая метла.

Ухватив ее за черенок, наставила на куратора острыми кончиками прутьев. Набалдашник на рукоятке, изукрашенный рунами череп, заполыхал глазницами: левая – бирюзово-голубым, правая – оранжевым.

– Я сказал правду, злобная, неблагодарная ты ведьма! – выругался бурундук.

– Да, я такая, Чейл, и тоже тебя люблю. Ладно, ты в отпуске. В чем подвох? Будешь докладывать Вечному о каждом моем чихе?

– Да не шпионю я, сколько можно повторять? – надулся бурундук.

Он дулся, распухал, увеличиваясь в размерах, пока не превратился в серебристо-синего полупрозрачного тигра.

– Я ушел в отпуск, не предупредив Вечного, – топорща пышные вибриссы, проурчал монстр.

Не предупредив? Вот это поворот!

– Отдыхай, Вета. – Я отпустила метлу и уселась на краешек кровати. – Но ты ведь не сбежал?

Тигр отрицательно тряхнул головой.

Не сбежал, просто ушел без предупреждения. Сложно поверить, что вредный, доставучий куратор сам нарушил правила. Но… он здесь, и я не ощущаю лжи в его словах.

Тигр, крадучись, приблизился и опустил лобастую голову мне на колени. Пальцы привычно легли между мягких ушек и принялись чесать.

– Я не шпионю, клянусь. Хочу увидеть Архольм. Можно я немного побуду рядом, пока привыкну в новом мире? – довольно урча, спросил Чейл.

Верить или нет? А вдруг все-таки врет?

– Я тебе пригожусь, Эффизея, вот увидишь, – вкрадчиво уговаривал куратор. – Даже за двадцать лет не изучить всего, что накопил Вечный за века.

Заманчиво. Вот только на «благодетеля» из Занебесья у меня изжога, не хочу, чтобы нас продолжал связывать даже бывший куратор, находящийся рядом. Однако Чейл может мне помочь.

– Хорошо. – Я оттолкнула тигра и вскочила на ноги. – Ты остаешься со мной при условии…

Чейл радостно заверещал, превращаясь в бурундука. Прыгая на задних лапках, он запел во всю глотку:

– Я остаюсь! Остаюсь!

Даже жаль осаживать, но надо.

– При условии остаешься, – подчеркнула я сурово.

– Каком? Обещаю не будить на рассвете, не кормить полезной едой, не отнимать сладости, не заставлять учить десять слов на силь-вейле до завтрака…

– Тихо! – Я оборвала радостный поток. – Ты и так не сможешь принуждать меня к этим непотребствам, мы не в Занебесье, и я больше не твоя ученица.

Пораженный бурундук остановился и хлопнул себя по шерстяному лбу.

– А, точно, забыл. Хотя пророщенное зерно тарибы и личинки медового жука о-очень полезны! Советую есть их и в Архольме.

Меня привычно затошнило при упоминании так называемых деликатесов куратора.

– И не перебивай меня, пожалуйста, теперь между нами равноправие, Чейл. Итак, мое условие – ты отменяешь благословение Вечного.

Я быстро развязала завязки и, поведя плечами, сбросила плащ на кровать.

– Эффи, ты… хи-хи-хи!

Ржущий бурундук – это странно. Упав на спину, он дрыгал всеми четырьмя лапками и даже хвостом.

Отыскав взглядом кувшин, мановением руки призвала и вылила из него воду.

Мокрый, сейчас почему-то больше похожий на крысу, чем на бурундука, Чейл завопил:

– Ведьмища противная!

– А ты тогда еще хуже: вместо помощи – насмешка.

Куратор виновато прикрыл мордочку удлинившимся хвостом.

– Прости.

– Отмени благословение Вечного – и можешь оставаться рядом, хоть вечность.

Я покривила душой: отпуск имеет свойство заканчиваться, да и не позволят Чейлу надолго покидать Занебесье.

Бурундук поскучнел.

– Заманчивое предложение, Эффи, но я не могу помочь. Юность – это подарок, ее не отменить. Мне силенок не хватит, прости.

Я вернулась на кровать и, поставив локти на колени, спрятала лицо в ладонях.

– И что же мне делать? Я не могу вернуться к людям такой!

– Почему? – полюбопытствовал бурундук. – Разве не ты ныла, что, попав на обучение к Вечному, ты лишилась радостей юности? О чем горевала, то и вернули!

Наблюдая сквозь пальцы за куратором, трагичным голосом призналась:

– Я ошибалась, Чейл. Достигнув магической зрелости, я стала красивее в несколько раз. Сейчас я вновь невзрачная рыжая девица с веснушками и крохотной грудью.

– Где грудь? – удивился бурундук и притворно заозирался по сторонам.

Зашвырнув в него подушкой, прошипела:

– Готовься к смерти, грызун!

– Все-все, Эффи, я больше не буду! И даже увеличу тебе грудь, вернув твой размер…

Вторая подушка зависла в воздухе.

– И волосы нормальные верни! – выбила я дополнительное условие и поспешно уточнила: – На голове, Чейл!

С него станется уничтожить мои старания по удалению волос на ногах. А это, между прочим, неприятно – я использовала слизь сонника пупырчатого. Жгло немилосердно! Зато результат продержится лет сто.

– Хорошо, я сделаю твою грудь больше и верну пышные локоны, а ты, Эффизея Арбор, возьмешь меня в спутники, – подытожил условия Чейл.

– И веснушки тогда убери, – потребовала я.

Со стороны может показаться, что я фамильярно общаюсь с духом, которого долгие годы боялась. Но слишком многое мы пережили вместе, да и должен мне Чейл, имею право немного понаглеть.

– Ладно, уберу и веснушки, – вздохнул Чейл и протянул лапку. – Я клянусь…

Обхватив пушистую миниатюрную конечность, я повторила слова клятвы за бурундуком. Магия договора отозвалась, разбрасывая во все стороны золотые искры.

Почти сразу дыхание перехватило, кожа зачесалась ниже шеи, засвербела на голове. М-да, а превращение в бледную поганку было более комфортным, во сне!

Через четверть часа я любовалась обновленной внешностью: платье снова сидело нормально, подчеркивая высоту и упругость груди среднего размера, за плечами крупными локонами вились рыжие волосы. Увы, окрасить их в черный не получилось даже у Чейла.

Глядя разочарованно на свои маленькие лапки, бурундук со вздохом признал:

– М-да, не та силушка, не та. Вечный не врал, что за побег отнимет не только третью ипостась, но и безграничные возможности…

– Что? Повтори! – потребовала я, внутренне обмирая.

– Вечный отнял третью ипостась, – забормотал бурундук.

Но я перебила:

– Ты сказал, что ушел в отпуск без предупреждения, а сам, оказывается, нарушил прямой запрет?! Я права, Чейл?

– Эффи, я никуда не выбирался два века точно, – заныл Чейл. – Ушел в отпуск без предупреждения или нарушая запрет – какая разница?

Огромная!..

Совестить бурундука можно годами, но он не поймет.

Я его уже не слушала, закипая, как медный котелок на сильном огне. Он меня обманул. Подставил! Взял клятву, которую теперь нельзя нарушить. Когда Вечный явится за своим слугой, он, чего доброго, еще решит, что я его сманила… Кто тогда получит на орехи? Уж точно не ушлый куратор!

– Вета, лети сюда, моя красавица, – вкрадчиво позвала я метлу.

– Зачем тебе помело, Эффи? – заволновался бурундук.

– Сейчас узнаешь, мой дорогой бывший куратор!

Ощущение твердого древка метлы в руке придало уверенности и сил.

– Ты и дальше будешь мне врать, крыса пушистая?

– Ой!

Вжухнув, метла пронеслась в опасной близости от бурундука.

– Я не врал! Чуть-чуть недоговаривал!

– Ах недоговаривал?

Ну что ж, он сам виноват. Нельзя обманывать ведьм, подставляя и вовлекая их в переделки!

Минут десять погоняв пищащего духа, я выдохлась и села на кровати. Прикрыв лицо ладонью, притворно всхлипнула. Меня и так Вечный наказал, а за Чейла и вовсе проклянет невезением. А мне ведь еще за Источник Фирозии отвечать и короля женить на себе.

– Эффи, прости, а? – Бурундук ткнулся носом в запястье. – Я больше не буду тебя обманывать, клянусь!

Поспешно на него взглянув, не успела заметить, скрещивал он пальцы или нет.

– Ладно, чего уж там, дело сделано. Но если Вечный пожелает выслушать, я расскажу все, как было.

– Конечно-конечно! – поспешил заверить поганец, наталкивая на мысль, что оправдаться мне не дадут.

Елки-метелки, если попадусь Вечному, когда он будет в ярости, точно не выслушает! Вот решит, что я похитила Чейла, чтобы сделать из него фамильяра!.. Разгневается – и прихлопнет, как муху, потом будет разбираться.

Ладно, решать проблемы начну, когда они постучат в мою дверь. Может, еще в пути заплутают.

Так, а что делать в первую очередь? Стоит ли опасаться мага и переезжать в другой трактир? Интуиция молчала.

Ну и подумаешь! Брошу монетку.

Отыскав в кармане фир, подкинула.

– Чего деньгами разбрасываешься? – буркнул Чейл, получив монетой по макушке.

– Извини, нечаянно, – покаялась я, не отрывая взгляда от покатившегося по полу фира.

Наконец, встретив преграду в виде ножки стола, он остановился – застряв в щели между досками, встал на ребро.

Мне смеяться или плакать? Вселенная не желает давать подсказок! Выбор должна сделать я сама.

Ладно, сама так сама. Я покину «Большой барыш», как и планировала. Но уходить буду, не активировав подарок Риалин. Долго. Да и вдруг в коридоре встречу того мага? Тогда завтра он поинтересуется, почему я покинула трактир.

Но приметный плащ, на всякий случай, сниму.

Темно-синее платье отлично подчеркивало фигуру и гармонировало с остроконечной шляпой в тон. Туфли на каблуке добавляли роста и уверенности.

– Чейл, мы выселяемся из этого трактира и идем в другой, – сообщила я взъерошенному бурундуку.

– Почему? – удивился он. – Тут спокойно!

Я бы поспорила, но время дорого.

– Если хочешь, оставайся, – предложила куратору едко.

Отрастив крылья, он взлетел, чтобы приземлиться ко мне на плечо.

– Нет уж, Эффи, я за тобой, как нитка за иголкой!

Сколько пафоса… Я закатила глаза, но промолчала. Интуиция проснулась и требовала делать ноги.

– Вета, за мной, – приказала метле, а зачарованный сундук поманила жестом.

Чейл назойливо бубнил под ухом, мешая слушать трактир. Сердце мое билось быстро, как будто я уже убегала от погони. Неудивительно, что в замочную скважину всунула ключ со второго раза.

Поворот один, второй… Все, комнату закрыла. Сдам ключ внизу первой попавшейся подавальщице и…

Что «и» не будет, осознала сразу, как увидела боковым зрением яркую вспышку позади.

– Ой!

– Ай! – воскликнула одновременно с мужчиной, влетевшим в мой тыл.

Естественно, на каблуках не удержалась – рухнула на пол.

Маг, так неудачно выскочивший из портала, предсказуемо тоже упал, придавив сверху.

– Мягкая посадка… ик! – радостно произнес он.

И, к его чести, сразу освободил от своего веса, а главное, острых локтей и коленок.

Схватив за талию, он рывком поднял меня, счастливо что-то лопоча.

Ошеломленная случившимся, я сразу и не поняла, что именно, пытаясь продиагностировать себя на наличие повреждений. Ладони отбила, стукнулась коленкой, но больше всего пострадала гордость.

– …Я знал, что найду самую лучшую! Недаром же меня тянуло в приграничье! Ведьма, красавица, девственница, восемнадцать лет – лучшая невеста королевского поиска!

– Чего-о?!

Маг, одной рукой удерживая светящийся розовым артефакт, второй развернул меня к себе лицом и дыхнул перегаром:

– Я счастливчик, да?

Меня огорошили две вещи, но спросила лишь об одной:

– Королевский поиск невест? Его величество решил жениться, нарушая сроки траура?..

Маг (этого пьяного шатена я уже видела сегодня – его притащил на плече тролль, и ведь еще сочувствовала бедняге!) замотал головой:

– Не… принц наш женится.

Икнув, он вдруг приложил ладонь к моему декольте. Сверкнуло золотым – кожу на груди закололо сотней иголочек.

– Возможно, на тебе!

Опустив голову, я в ужасе уставилась на метку королевской невесты.

Глава 3

Один плюс один

– Ты рада, да? Отблагодаришь, если станешь королевой? – довольно тарахтел нетрезвый маг.

Он стоял, пошатываясь, но при этом неплохо соображал, раз мог думать о выгоде и вести переговоры. Пронырливый, наглый тип.

Мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не врезать по довольной физиономии.

– Сними метку, – строго потребовала я, – ты не спросил, согласна ли я участвовать в смотринах!

Маг-искатель нарушил правило: пусть это и формальность, но у ведьмы всегда интересуются, согласна ли она стать невестой. Я разрешения лепить на свою грудь золотой оттиск солнца не давала!

– Да, нехорошо вышло…

Шатен некоторое время морщил лоб, будто не понимая, что делать дальше. Наконец его лицо посветлело, и он произнес:

– Будем считать, что спросил, да?

– Нет, так не пойдет, – покачала я головой. – Сними метку, иначе я буду жаловаться королю.

– Жаловаться, чтобы монарх решил, будто тебе не нравится его сын? – фыркнул маг и снисходительно добавил: – Хочешь прогневить его величество? Я против, чтобы такая красивая ведьмочка была наказана.

– Значит, снимешь метку, – с облегчением подытожила я его слова.

Искатель опять потянулся к моей груди.

А все же какой пошляк! Метку ведь можно ставить на любую часть тела, обычно выбирают руку невесты…

– Ай! – Новая боль отвлекла от размышлений.

Символ королевского дома с кожи не исчез, наоборот, стал ярче.

– Ты что наделал, выпивоха паршивый?! – Выдержка окончательно меня покинула. – Ты ее закрепил!

– Да, – закивал радостно смертник. – Чтобы глупостей не натворила. Теперь только король или принц смогут убрать знак, если решат, что не подходишь.

Миг я смотрела в наглые глаза, осознавая услышанное.

– Ах ты ярыжник хаосов! Да чтоб тебе всегда было пусто в чарке!

Пол под нашими ногами содрогнулся, будто трактир встрепенулся, как живой.

– Чтоб ты…

Договорить следующее проклятие не получилось – мой рот накрыла широкая, грубоватая ладонь. Вторая легла на живот и притиснула к незнакомцу, стоящему позади.

– Молчи, ведьмочка, если не хочешь понести наказание, – шепнул знакомый голос.

Я обмерла: представитель Совета!..

Часть меня опасливо насторожилась: ведьме поворачиваться спиной к магу нельзя, я же и вовсе была прижата к его груди. Часть продолжала яриться на бессовестного искателя.

А тот все недоверчиво повторял:

– Ты меня прокляла? Прокляла?.. Я дал шанс стать королевой, а ты меня прокляла! Ну ты и ведьма!

– Проклятие не завершено, – неожиданно возразил представитель Совета.

Он меня защищает? Справедливый или коварный?

Возмущенный искатель буркнул заклинание протрезвления и, зло глядя на меня, процедил:

– Ты снимешь свое проклятие, ведьма, и будешь должна мне услугу. В твоих интересах приглянуться принцу, иначе…

– «Иначе» не будет, Димитрис. Ты ничего ей не сделаешь, в смотринах участвуют добровольно, – неожиданно произнес представитель Совета. – Ты не спросил девушку, хочет ли она становиться королевой. Она вправе защищаться от произвола.

Димитрис пренебрежительно возразил:

– Это же ведьма. Зачем ее спрашивать? Любая пищала бы от счастья, получив шанс очутиться в койке высшего аристократа.

Любая?.. Пищала бы от счастья?! Гнев переполнил до краев. Как же мне хочется ударить этого негодяя!

Оказалось, не только мне.

Представитель Совета выпустил меня из объятий и, молниеносно шагнув вперед, врезал искателю. Да так, что тот отлетел в стену.

Ошеломленно глядя на собрата по магии, Димитрис прошипел:

– Сдурел, Йенран? Из-за ведьмы идешь против своих?

Йенран?.. Представитель Совета, которого час назад я видела голым, – Йенран Фарийский? Внутри разлился замораживающий холод.

Смотрела на стоящего ко мне спиной мужчину – и не верила своим глазам. Длинный плащ из кожи янтарного питона подчеркивал мощь спины и ширину плеч. Двадцать лет назад Фарийский, насколько помню, был поуже. Заматерел в сражениях со слугами Хаоса? Или это не мой давний враг, а какой-то другой Йенран? Боги, пожалуйста, пусть это будет тезка!

– Димитрис, у правосудия «своих» нет, – холодно произнес мой заступник. – Ты нарушил закон и продолжил оскорблять обиженную тобой ведьму.

Вроде и голос не похож… У этого Йенрана он из стали и крошева льда, хочется внимательно слушать и, упав ниц, подчиниться законнику… Фу!

Я мотнула головой, сбрасывая путы наваждения. Это все ментальная магия! Вон как Димитриса корежит.

– Да что я такого сделал! У ведьмы тоже рыльце в пушку – она меня прокляла.

– Не успела договорить до конца, – возразил представитель Совета. – Даже если тебя задело, развеется вскоре.

Недовольный искатель выставил ладони.

– Ладно-ладно! Сдаюсь, ты прав, Йенран. – И, уже глядя на меня, церемонно произнес: – Приношу свои извинения, прекрасная госпожа. Я готов понести наказание: если вас не выберет принц, женюсь сам.

– Что?! – Мой голос дрогнул, но я осталась стоять на месте, хоть невероятно сильно хотелось расцарапать наглую морду искателя.

Как же все странно… Двадцать лет назад я была сдержанней, зная, что в открытом противостоянии недолго продержусь. Сейчас, после обучения, я рвалась отстаивать себя. Не мудрая ведьма, а стог сена рядом с горящим домом. Спасибо за подарочки, Вечный!

– Не захотите замуж – получите компенсацию, – хмыкнул искатель и довольно добавил: – Только и вы заплатите, если проклятие ко мне прицепилось.

Я промолчала. А что тут говорить? Если у среднестатистической ведьмы часто не работают проклятия, произнесенные по всем правилам, то у меня действенные даже экспромты-обрывки. Попал пьянчуга – не пить ему ничего забористее кваса.

– Я ухожу, разбирайся с меченой сам, Йенран. – Потерев пострадавший от кулака подбородок, искатель поднялся с пола и принялся стряхивать несуществующую пыль с одежды.

Представитель Совета продолжал закрывать меня своей широкой спиной, и, чтобы следить за коварным искателем, мне приходилось выглядывать из-за живой стены. Однако это не злило – я четко понимала, что сейчас мне никто не страшен… кроме хозяина этой замечательной спины.

Закончив приводить одежду в порядок, искатель хищно оскалился:

– А ты, ведьма, знай: через три дня тебе лучше быть в Чарополе, во дворце, иначе… – Он сделал многозначительную паузу и с наигранным сочувствием продолжил: – Иначе метка начнет жечь твою нежную кожу.

Фальшиво насвистывая веселый мотив, он зашагал в сторону лестницы.

Мое сердце стучало быстро, громко. Изнутри распирало от возмущения. Вот же троллья бородавка, а не мужчина! Натворил дел и перекинул ответственность на другого. А мне что теперь делать? От искателя-гуляки я бы легко сбежала, а от добросовестного представителя Совета? Он явился за хранительницей Источника, а теперь вынужден еще и сопровождать в столицу невесту принца.

Вот только это одна и та же женщина – я. Что придумать, чтобы непрошеный защитник отказался опекать «вторую» ведьму? Я многое умею, но не раздваиваться же!

– Искатель прав, ведьмочка, на смотрины явиться придется. Но не переживай, принц не любит рыжих, – сообщил Йенран, не отрывая взгляда от удаляющегося мага. – Так что общество наследника престола немного потерпеть придется, заметано?

«Принц не любит рыжих. Так что все горячие ведьмы достанутся нам, заметано?» – подслушанные много лет назад слова выплыли из памяти так не вовремя.

Будто мало мне болезненной подсказки, маг обернулся, наконец являя свой лик.

В волнении я видела его фрагментарно: темно-русые с медным отливом волосы, густой загар в конце весны. Высокий лоб, густые черные брови, удивительно ровный при поганом характере нос. Красиво очерченные скулы и мужественный подбородок с трехдневной щетиной. Изжелта-карие глаза смотрели проницательно, с легким любопытством. Чувственные губы изогнулись в дружелюбной улыбке: смотри, мол, какой я хороший, на завтрак юных ведьм не ем, наоборот, им помогаю…

Врал и не краснел! Двадцать лет назад ел, я прекрасно помню! В годы учебы Йенран Фарийский не зря прослыл грозой девичьих сердец и точно не проходил мимо симпатичных ведьм.

Ну здравствуй, мой давний враг! Двадцать лет не виделись, еще бы столько провести вдалеке друг от друга: я – в столице, а ты – у Хаоса на задворках. Идеально было бы!

Маг, в свою очередь, тоже внимательно меня рассматривал. В какой-то момент во взгляде проступили недоумение и плохо скрытая растерянность.

– Мы с вами ранее не встречались? – мрачно поинтересовался Фарийский.

– Фирозия большая, но где-то в лавках зелий и трав пересечься могли. – Я пожала плечами и старательно улыбнулась, пытаясь придать себе преданно-щенячий вид.

Боюсь, вышло не очень – нахмурившись, маг спросил:

– Вам плохо?

Ответ «Нет, с чего вы решили» я своевременно проглотила. Вместо него прошептала откровенную ложь:

– Да, я так испугалась…

А теперь немного слез – и маг, как и всякий мужчина, не любящий плаксивых женщин, сбежит.

Вот только рыдать не хотелось. Елки-метелки, надо носить в кармане болотный лук для таких целей!

– Не переживайте, все обойдется, – заверил маг отстраненно. – После первого этапа смотрин отсеиваются невесты, которые не понравились принцу. Повторюсь: на ваше счастье, он не любит рыжих.

Угу, это семейное. Как однажды признался сам Кассий, его род основал рыжеволосый маг. Его правление было бурным и беспокойным. Зато годы у власти для темноволосого сына прошли спокойно. Рыжий внук вновь столкнулся с чередой проблем. В итоге один из королей Фирозии сделал закономерный вывод: рыжего правителя боги не принимают, а значит, этот цвет волос под запретом. Если старшему сыну не повезло родиться рыжим, корону передавали младшему. Что тогда говорить об избранницах будущих королей? Приветствовался любой цвет волос, кроме проклятого.

Когда перекрашивалась в черный, я не планировала обманывать Кассия в таком важном вопросе, просто на тот момент думала, что дело лишь в личных предпочтениях. Узнав, что виновато проклятие, долго набиралась смелости, чтобы признаться. Не успела – нас разлучили.

Попав в Занебесье, я сразу поинтересовалась проклятием королей Фирозии. Как же хохотал Вечный! Богам нет дела до цвета волос людей, и уж точно они не выбирают любимчиков по масти, смотрят на душу. По чистой случайности правление рыжих королей выпадало на неспокойные годы, которые создавали благодатную почву для последующего процветания. Ведь после спада всегда идет подъем.

Пока я давала волю воспоминаниям, Фарийский продолжал меня мрачно рассматривать.

Почувствовав, что он желает задать вопрос, я поспешила опередить:

– Спасибо, что спасли! Если бы не вы… – Я горестно шмыгнула носом.

Маг качнул головой:

– Поблагодарите, когда исчезнет метка. Как я вижу, вы уже готовы к перемещению в Чарополь? Вам придется потерпеть с отъездом один день.

Ага, вместе будем ждать хранительницу… Вот же глупая ситуация! Как теперь выкрутиться?

– Я доберусь до Чарополя самостоятельно, потому что не могу ждать.

– Почему не можете? – Мужчина прищурился и поинтересовался вкрадчиво: – Вы ведь не планируете сбежать? Магия метки древняя, ее не обойти. Вы показались мне умной девушкой, которая понимает все риски, не разочаровывайте.

Заступиться, а потом невзначай оскорбить? В этом весь Фарийский! И через двадцать лет остается невыносимым грубияном.

– Я буду в Чарополе вовремя и явлюсь на смотрины, клянусь! – торжественно пообещала магу, предусмотрительно не добавив, что стану участвовать.

Потому что не стану, ни за что! Я хранительница Источника, а не рядовая юная ведьма. За три дня я должна снять метку, да так, чтобы никто не узнал, что она была у хранительницы. Особенно Фарийский! Давний враг и без этого найдет повод позубоскалить.

М-да, как все же глупо вышло с подарком от Вечного и меткой… Еще и я расслабилась, подпустила к себе искателя. Непростительно с моей стороны!

Когда золотые искорки, подтвердившие искренность моих слов, потухли, Фарийский неодобрительно покачал головой.

– Не стоило.

– Почему? – удивилась я.

– Я бы поверил и так, а с клятвой вы рискуете.

Хм, о чем он?

Видя недопонимание, маг объяснил:

– Если не сумеете прибыть в столицу вовремя, магия вас накажет.

– Да почему не сумею?! – вспылила я.

– Из какой глуши вы, госпожа ведьма? – пряча насмешку, спросил Фарийский. – Из Занебесья возвращается хранительница, поэтому у порталов в Чарополь длинная очередь, и ситуация не изменится ближайший цикл. А если новая хозяйка Источника Фирозии соизволит выслушивать паломников, то очереди не исчезнут до конца сезона, пока просители хоть чуть-чуть не угомонятся.

А ведь он прав, я не подумала, что желающих попасть в столицу теперь в десятки раз больше. Впрочем, почему я переживаю? Я не собираюсь идти в Чарополь в юном облике!

– А вы, господин маг, как сами планируете попасть в столицу? – спросила с вызовом, отыгрывая образ порывистой, бесстрашно-наглой ведьмочки.

Понятно, что просто покажет свой медальон – для члена Совета магов нет закрытых дверей и не существует очередей.

Однако Фарийский удивил, не став указывать на очевидный промах.

– Это страшная тайна, госпожа ведьма, – заговорщически сообщил он. – Узнаете ее, если позволите сопроводить вас в столицу. К тому же у вас будет приятная компания – именно мне выпала честь сопровождать хранительницу. Вы ведь хотите увидеть ее вблизи?

Да каждый день вижу эту хранительницу… в зеркале. Жаль, ответить так нельзя.

Одного не пойму: зачем Фарийский старается, зазывая незнакомую ведьму к себе в попутчицы? Переживает, что она, то есть я, заблужусь? Или… понравилась? Вот же гад ползучий!

Хм, мне неприятно, что Фарийскому может понравиться юная ведьма?.. Да он, скорее всего, женат. Я от души ему желала бурной семейной жизни! И, кажется, пожелания воплотились, судя по его плащу. Ему так «хорошо» в семейном гнездышке, что он ездил охотиться на янтарного питона, рискуя жизнью.

Елки-метелки, вот это я прокляла мужика! Даже стыдно.

Ладно, вру. Нисколечко не стыдно, так ему и надо.

– Итак, госпожа ведьма, каков ваш ответ? – Фарийский проявил раздражающую настойчивость. – Кстати, вы не представились.

Сдалась я ему! Или он что-то подозревает? Я ведь сейчас не очень похожа на себя юную? Так, отдаленное сходство? Да и вряд ли Фарийский помнит внешность Зеи, подружки принца Кассия. У мужчин короткая память, вдобавок целых двадцать лет прошло.

– Благодарю за приглашение, но мне удобнее добираться в столицу в одиночку, – вежливо отозвалась я.

Фарийский кивнул, принимая ответ.

– Хорошо, больше настаивать не буду. Но хоть имя упрямой, самостоятельной ведьмы я могу узнать?

Как маг, занимающий ступень выше рядовой ведьмы, он мог бы потребовать от меня выложить личную информацию. Но он не давил, и это подкупало. Желтовато-карие глаза смотрели прямо, удивительно искренне для мага.

– Эффи, – озвучила я имя, которым привыкла называться последние двадцать лет.

– А полностью? – проникновенно спросил Фарийский, удерживая мой взгляд.

Бездумно, лишь бы поскорее переключил свое внимание с моей персоны на что-то другое, ответила:

– Эффизея.

– «Ядовитая колючка»? – Маг усмехнулся, разрушая странный момент. – Вам подходит, Эффи. Скажите, а назвали вас, случайно, не в честь Эффизеи Арбор? Может, вы даже родственницы?

Он скользнул по мне внимательным взглядом снизу вверх.

Я обмерла, внутренне холодея. Как?.. Он помнит мое полное имя и фамилию?

Тотчас отвесила себе мысленную оплеуху. Все просто: ему напомнили, когда отправили за хранительницей.

Даже преодолев ступор, я все равно не знала, что сказать, маг ведь почувствует откровенную ложь. А как уклончиво ответить на вопрос о родстве с самой собой, не представляла.

Фарийский напряженно ждал, не сводя с меня потемневшего взгляда. Такое ощущение, что мой ответ для него судьбоносный.

– Я…

– Да родственница она, родственница! Чего тут непонятного? – недовольно фыркнул Чейл, спланировав мне на плечо. – А еще девчонка – ученица Эффизеи Арбор!

Я испытала благодарность за вмешательство: определить степень искренности его ответа сможет не всякий. Внимательным к мелочам ведьмам не всегда удавалось понять, когда кураторы врали, а когда говорили правду. А уж в намеках и недомолвках Чейл и вовсе мастер.

Изумленно рассматривая полупрозрачного синего бурундука, маг кивнул, принимая ответ.

Я выдохнула. Рано.

– Если вы здесь, то и ваша наставница тоже? – спросил Фарийский, прищурив изжелта-карие глаза. – Не могла же она отпустить юную ученицу одну в приграничный город.

Подтекст «она ведь не дура» чувствовался очень ярко, пробуждая во мне злость.

Стиснув зубы, я дружелюбно улыбнулась:

– Наставница уверена, что мне ничего не грозит.

– Госпожа Эффизея культивирует в ученице самостоятельность, – с пафосом заявил Чейл. – Не бойтесь отпускать Эффи одну, она не пропадет.

По прищуренным глазам мага было видно: ему есть что сказать. Он явно не одобрял поведение моей наставницы, считая ее жестокой. Как же странно… Или Фарийский заразился гиперопекой, или за время, пока меня не было, ситуация изменилась и одиноким молоденьким ведьмам может что-то угрожать?

– Еще раз благодарю за помощь, господин маг! – Я постаралась искренне улыбнуться. – Прощайте!

Жестом позвав за собой метлу и сундук, поспешила покинуть Фарийского.

– До скорой встречи, Эффи, – произнес он тихо, оставляя последнее слово за собой.

Угу, как же. Больше в этом облике он меня не увидит.

Пока спускалась по лестнице, под ногами словно полыхало. Но я не бежала от мага, нет, я временно отступала.

Погруженная в свои мысли, я шла к выходу из «Большого барыша», не обращая внимания на посетителей, занятых едой.

– Далеко собралась, ведьма? – насмешливо спросил Димитрис, преграждая мне путь. – Надеюсь, съезжаешь, потому что тебя тут клопы закусали, а не бежишь от своего великого предназначения?

Кхм… Какое такое предназначение? Когда он успел опять набраться?

Вглядываясь в серьезное лицо искателя, я сделала глубокий вдох, стараясь уловить перегар. Нет, он все еще трезв, как тролль перед боем.

– Я тут связался с коллегами, невест уже двенадцать, ты тринадцатая, – с намеком сообщил маг и прошептал: – Понимаешь, хаосова дюжина? Именно ты станешь королевой лет через десять.

Естественно стану, только уже в этом году – я же собираюсь замуж за короля, а не за зеленого принца, которому еще нужно подрасти, чтобы занять папочкино место на троне.

Хмыкнув, небрежно велела искателю:

– С дороги.

И он посторонился!

Обернувшись, протянула Димитрису ключ от номера.

– Передай трактирщику.

Он кивнул, не возмущаясь моей наглостью. Как будто правда верил в свое смелое, провокационное заявление.

Хаосова дюжина… И приплел же! Раньше, лет сто назад, за подобные слова при свидетелях ему серьезно бы досталось. Совет магов подверг бы проверке на лояльность к силам зла. Что же касается меня… Хм, не время думать о плохом!

Я вышла из трактира и зажмурилась – яркое весеннее солнце ударило по глазам.

– Ну и как оно – попирать законы математики? – ехидно спросил Чейл, все так же восседающий на моем плече.

– Ты о чем? – не поняла я.

– У тебя один плюс один равно один, – хихикнул куратор нервно. – Как будешь выкручиваться, ведьма в двух ипостасях?

Я не собиралась выкручиваться. Эффи с меткой должна исчезнуть, в этом мире место есть лишь для хранительницы Эффизеи Арбор.

Мимо нас прошагал враскорячку грузный гном с набитой под завязку котомкой за плечом. Пробежал мальчишка, продающий газеты. На соседней улице надрывался зазывала, приглашая в лавку готовой одежды. Грохоча по брусчатке колесами, прокатилась магическая повозка без верха. Управляющий ею светловолосый маг окинул меня цепким взглядом, вызвав неожиданное чувство тревоги.

– Не переживай, Чейл, я выйду из щекотливой ситуации с честью. Подробности расскажу, когда найдем новую комнату на ночь.

– Поверни направо, шагов через триста еще один приличный трактир, – посоветовал куратор.

Поблагодарив, последовала его совету и вскоре вошла в «Еще больший барыш». Хозяин отличался удивительным сходством с гномом из предыдущего трактира. Родственники, видать.

Мне везло: несмотря на наплыв в город желающих хоть одним глазком взглянуть на хранительницу, здесь остался свободный номер. Правда, меньше, чем мой предыдущий, но от того я уже отказалась. Да и не нужна мне такая комната, если неподалеку обитает Фарийский.

Закрывшись в номере, с облегчением потребовала у Чейла:

– Снимай!

Глава 4

Арифметика и магия

Прыгавший со стола на кровать бурундук вздрогнул и, не долетев до желаемой точки, шлепнулся на пол.

– Ась? – Он приложил сине-голубую лапку к уху, изображая недоумение.

– Пожалуйста, Чейл, – добавила я волшебное слово и слегка потянула ткань в области декольте, чтобы лучше была видна метка невесты.

Бурундук довольно кивнул:

– Да, красивые, я старался.

– Чейл, хватит валять дурака!

– Пока валяюсь я сам, да еще и в этой грязище, – фыркнул он, дрыгая лапками и сбивая с них седые клочки пыли. – Между прочим, из-за твоего крика, ведьма, свалился! Нервная ты какая-то в последнее время, может, замуж пора?

Я подавилась застрявшими в горле словами. Так… где мое хладнокровие? Нельзя показывать, что испугалась. Иначе Чейл загорится идеей и таки подыщет жениха, а я еще пожить хочу.

К счастью, куратор не стал развивать тему – он о ней забыл, увидев рыжего таракана с длиннющими усами. Брезгливо скривив мордочку, запрыгнул на кровать.

Я же, состроив восторженное выражение лица, громко произнесла:

– О велемудрый, прекрасный куратор, молю, помоги убогой ведьме! Сними с меня метку невесты, о гениальнейший! Я могу рассчитывать лишь на тебя в этом сложном деле, самой не справиться.

Услышав то, что ему очень хотелось, Чейл распушил коротенький хвост и раздулся от гордости.

– Продолжай, – благосклонно разрешил он и махнул лапой.

– Я всего лишь невежественная ведьма, недавно выбравшаяся из дремучих лесов, и могу уповать лишь на твою мудрость и доброту. – Я без смущения несла ахинею.

Это же просто очередная игра, без подколок нам неинтересно общаться. Да и за снятие этого дурацкого клейма я бы даже Фарийского поцеловала! Ой, не о том думаю, отвлеклась…

Парочку глупостей, которые потешат эго духа, произнести не жалко. Зато сумею избежать ситуации в тысячу раз позорнее. Если хранительница Источника угодила на смотрины, словно какая-то слабая ведьма, грош ей цена. Никакая она не мудрая и не хитрая.

Нет, насчет себя никогда не обольщалась: я не подходила на роль хранительницы, но оспорить выбор Вечного двадцать лет назад не смогла. Зато я искренне хотела помогать всем жителям Фирозии, а не только магам и аристократам. Особенно меня беспокоила судьба сестер по дару – ведьм в последнее время перестали уважать, даже не притворяются, что мы полноправные члены магического сообщества.

– Чейл, благодетель мой пушистый, помоги! Дремучая ведьма вовек не забудет твоей доброты…

Куратор махнул лапой.

– Ладно-ладно, ведьма, уговорила. Иди сюда!

Я присела рядом с ним. Несколько секунд ничего не происходило – куратор молча пялился на метку.

– Ну тебя, я есть хочу, ведьма! – вдруг заявил он и, упав на бок, зевнул: – И спать тоже.

По спине сыпнуло морозом неприятной догадки. Значит, зря шутовством занималась, уговаривая призрачного гада…

– Сейчас поедим, Чейл, – подчеркнуто ласково произнесла я. – Снимай метку и спустимся в зал.

– Жестокая ведьма, все только о себе думаешь! – возмутился куратор и отвернул мордочку. – Злая ты, не хочу помогать.

Не хочешь или не можешь? Вопрос я не произнесла вслух.

Вздохнув, смиренно кивнула:

– Да, я все понимаю, Чейл, извини, что мешаю отдыхать.

Бурундук не заметил, что я достала из сундука малый набор зелий. Не увидел, как насыпаю на хлипкий стол порошок из лепестков лаулии. Зато ощутил аромат горящей медовой свечи.

– Ты что делаешь?! – Он бодро подскочил на кровати.

– Связываюсь с Вечным, – любезно сообщила очевидное. – Тебя я достала, понимаю, и мне очень стыдно.

– Вечного зачем беспокоить? Он же глумиться будет над тобой, ой-ой! – заюлил бурундук. – Давай без него решим проблему? Я отдохну, поем и, быть может, помогу.

– «Быть может» меня не устраивает, Чейл, – жестко заявила, глядя в ярко-синие глаза грызуна. – Да, Вечный никогда не забудет мой провал, но точно поможет. А еще его не придется уговаривать, как некоторых.

Куратор колебался недолго.

– Эффи, я не могу снять метку прямо сейчас! Силенок не хватает, – признался он честно и тотчас добавил: – Но я постараюсь что-то придумать, не зови Вечного.

Отвернувшись к узкому окну, за которым краснели черепичные крыши, сделала вид, что задумалась, а затем виновато произнесла:

– Прости, Чейл, но договор с Вечным надежнее твоего «постараюсь».

Бурундук совершил поистине гигантский прыжок, чтобы приземлиться мне на плечо.

– Эффи, ты же понимаешь, что, если обратишься к Вечному, он заберет меня? – спросил вкрадчиво, как демон Хаоса. – И ты останешься без поддержки в первый год исполнения обязанностей хранительницы, самый сложный год!

– Понимаю, но и метку оставить не могу.

– Эффи, я говорил, что ты моя самая любимая ученица? – сладко пропел бурундук и щекотно ткнулся усами мне в ухо. – Самая талантливая, самая умная ученица!

– А еще говорил, что я твоя первая ученица, – усмехнулась я, не ведясь на лесть.

– Вот! Поэтому и самая любимая! – не растерялся куратор. – Давай договоримся?

Осторожно сняв его с плеча, пересадила на стол. Присев на опасливо скрипнувший табурет, наклонилась так, чтобы быть на одном уровне с бурундуком.

– Я не хочу участвовать в этих дурацких смотринах, Чейл. Моя цель – не только успешное выполнение обязанностей хранительницы, но и личное счастье. Как я верну Кассия, если буду некоторое время называться невестой его сына?

– Принц Гектор – молодая копия короля, – с намеком напомнил бурундук.

Я тоже видела магснимки в газетах, но согласиться не могла: в свое время Кассий выглядел серьезнее.

– Предлагаешь магически зрелой ведьме женить на себе наивного ребенка? Фу, как это низко!

– Взгляни на себя в зеркало, зрелая, – потоптался по больному бурундук.

– Пускай сейчас я выгляжу на восемнадцать, но в душе я ведьма, перешагнувшая черту взросления.

Бурундук нахохлился, что-то обдумывая.

Не мешая, я разложила часть вещей, готовясь к завтрашнему дню. За всеми треволнениями не заметила, что солнце перевалило за полдень и скоро обед. Пока бурундук высчитывает, можно спуститься на первый этаж, собрать поднос с едой и заказать на вечер ванну. Затем уже активирую подарок Риалин.

– Ладно, – наконец буркнул куратор. – Клянусь помочь тебе любой ценой, Эффи!

С его полупрозрачной лапы соскользнули золотистые искорки.

Уф, я смогла свободно дышать. Все, теперь Чейл наизнанку вывернется, но поможет мне.

– Не шевелись, отвлекаешь, – прошипел бурундук через пять минут гляделок в мое декольте.

Голубая шерстка поблекла – настолько было сильным напряжение.

По моей коже будто насекомое пробежало – и метка невесты погасла. Я избавилась от нее!

– Чейл, спасибо, ты лучший, – от души сообщила бурундуку. – Прямо пуд с шеи свалился…

Я не договорила, увидев знакомое сияние.

Но уже на груди куратора.

– Уничтожить ее силенок не хватило, – жалобно пропищал он, – только временно перенести, точнее, скрыть на тебе и проявить на себе. Боги, какой позор!

Пока он стенал о своем бесчестье, я взвешивала варианты развития событий. Что ж, выбора особого нет.

– Значит, метку можно снять только по воле короля или принца?

– Или в конце смотрин она отвалится сама, – кисло уточнил куратор.

Я кивнула и подошла к шкатулке с зельями.

– Эффи, ты что задумала? – всполошился Чейл. – Не горячись, задействуй голову!

Кто тут горячится? Да я сама студеная зима во плоти!

Темно-фиолетовая склянка лежала в самом нижнем отделении шкатулки. Приготовив на занятиях «Две капли», зелье из редких ингредиентов, я не думала, что когда-нибудь воспользуюсь им.

– Эффи, остановись! – пищал возмущенно куратор. – Оно того не стоит, Эффи…

Активационное слово, щепотка силы – и я решительно отпила часть зелья. Налив полный колпачок, протянула своему подельнику.

– Эффи-Эффи, рисковая ты ведьма. – Горестно вздохнув, он быстро его вылакал.

Золотистые искры закружили вокруг, создавая вихрь до потолка.

Ни боли, ни сожалений. Пьянящий кураж захватил меня, наполняя азартом и уверенностью.

Ладно, маги, будут вам смотрины!

Когда сила улеглась, я уставилась на своего зеркального двойника, изумленно разглядывающего изящные пальцы и подол платья.

– Как самочувствие, ученица? – улыбнулась я, с удовольствием рассматривая превратившегося Чейла.

Хм, а с рыжими волосами я ослепительно хороша. Если бы не Кассий и его вера в проклятие, то я бы оставила родной цвет, когда все закончится. Но… я же хочу стать королевой Фирозии?

– Отвратное самочувствие, наставница, – покривил душой Чейл.

Ничего у него не болело, я знаю точно, что зелье не причиняет неудобств, разве только моральные терзания. Сейчас у куратора нет безграничных возможностей слуги Вечного, но они и не нужны, если есть ведьминские зелья. «Две капли» и вовсе не требовало затрат от бурундука – донором магии была я. Главное, надолго не разлучаться.

Поправив рукав платья, куратор добавил:

– А настроение такое, что впору сдаваться Вечному и возвращаться домой.

– Нет уж! Ты же хотел развлечься, погулять по Архольму? Наслаждайся!

Жди, принц, мы идем.

Браслет Риалин не подвел: я вернула себе внешность ведьмы, успешно прошедшей магическое взросление – яркой, холеной, с уверенным взглядом, идеальной фигурой и безукоризненной кожей. Даже волосы стали прежними: черней ночи, при любых обстоятельствах ниспадающие послушными крупными локонами.

И всю эту красоту пришлось скрыть под темно-лиловым плащом, свой любимый зеленый я отдала Чейлу. Впрочем, оттенки фиолетового мне тоже к лицу.

В «Большой барыш» планировала войти ровно в двенадцать часов дня, не желая ни спешить, ни давать повод Фарийскому говорить, что я непунктуальна. И сейчас я медленно шла по тротуару, поглядывая на наручные часы.

– Я ощущаю себя водяницей из сказки: мои бедные ноги при каждом движении пронзают острые лезвия! – пожаловался семенящий рядом Чейл.

– Не преувеличивай, каблук высотой всего лишь в две фаланги пальца.

– У тебя очень длинные пальцы, Эффи, – пробурчал бурундук под прикрытием.

– Наставница, – поправила я его поспешно, – сейчас Эффи у нас ты.

– Да помню я, – отозвался Чейл недовольно, – но мы же одни.

Одни, ага, – мимо проходили люди и гномы. Пока шли, повстречали пять магов и двух ведьм. Да, я считала, было интересно понять, как много одаренных в приграничном городе. Удивило, что обе ведьмы в плащах с обережной вышивкой и низко надвинутыми капюшонами. Я не спешу светиться, а они почему прячутся? И это весной, когда теплому солнышку так хочется подставить лицо.

Впрочем, ведьм понять можно – каждую фигурку, закутанную в особый плащ, маги провожали взглядами выжидающих хищников. Положение моих сестер по магии за двадцать лет еще больше ухудшилось? Или в чем дело?

Остановившись и кастовав заклинание отвода глаз, спросила у куратора:

– Чейл, ты заметил, как на нас смотрят маги?

Он хоть давно и не покидал Занебесье, но точно знал больше, чем я.

– А они смотрят? – равнодушно отозвался Чейл.

Слишком равнодушно. И это тот, кто не упускал возможности посмеяться за чужой счет.

– Глаза ломают, пытаясь понять, кого скрывает плащ – юную красотку или седую ведьмищу.

Чейл издал нервный смешок:

– Скажешь тоже, седые ведьмы гулять по городу не будут…

И он прав. Ведьма начинает стареть незадолго до смерти. И если вдруг ее внешность некрасива, значит, с ней что-то не то: вражеское проклятие или дурные поступки.

– Дорогой куратор, а ты ничего не хочешь мне рассказать?

Чейл, округлив зеленые глаза, недоуменно похлопал ресницами. Хм, надо запомнить прием, выглядит удивительно глупо, самое то в некоторых ситуациях.

– Ведьмы какие-то напряженные, не правда ли? Если у их поведения есть причина, лучше ее озвучить – ты ведь теперь тоже ведьма.

Чейл поперхнулся воздухом. Откашлявшись, возмутился:

– Эффи, я ведьма временно! В любой момент могу сбросить личину.

Я скептично усмехнулась.

– Что? – насторожился куратор.

Хотелось попугать, что у него и на это может не хватить силенок, но я сдержалась.

– А если момент будет неподходящий?

Чейл на миг задумался, а затем решительно кивнул:

– Ты права, я могу и не успеть снять личину, когда творится такой бардак в Фирозии.

Ого! Попала пальцем в небо? Точнее, в очередной заговор против ведьм.

– Чейл, не тяни! Скоро двенадцать, нам пора заходить в трактир.

– В общем, ведьмы прячут лица, а маги пытаются их рассмотреть, потому что скоро День единения сердец, – сообщил куратор тяжко и загадочно умолк.

Что это все означает, мол, догадайся сама.

Я отпустила свою фантазию и сделала смешное предположение:

– В этот день маг может потащить в храм любую оказавшуюся поблизости ведьму и жениться на ней без согласия?

Чейл взглянул на меня с восторгом и ужасом вперемешку.

– Ты уже знаешь или внезапное озарение?

Настал мой черед давиться воздухом.

– Чейл, ты серьезно?!

Моя юная копия кивнула, печально вздохнув.

В определенный день в году маг может схватить любую ведьму на улице и жениться на ней без согласия?! Мать моя ведьма, а отец неизвестно кто! Это же… Это же за гранью добра и зла! Немыслимо, запредельная дикость!

Меня не было двадцать лет, а в стране такое навертели! В голове не укладывается услышанное…

Помню, когда юным ведьмам навязали обязательный год в академии, возмущались все ковены страны, обзывая его выставкой потенциальных невест и любовниц, и резко успокоились, когда за девушек стали выплачивать отступные. К чести магов, они старались изо всех сил понравиться, очаровать, порой подкупить, а то и соблазнить тех, кого видели в роли жен или любовниц. Последних выбирали в основном наследники высоких домов, те, у кого уже были договорные невесты из магичек.

– Чейл, как давно появился этот дурацкий день? И неужели он проходит гладко, без жертв?

Сомневаюсь, что ведьмы преспокойно ждут, пока их похитят незнакомые мужики.

Наморщив лоб, Чейл задумался.

– Лет пять, кажется. Неприятные истории случаются, но обходится без смертей и увечий. По нашим наблюдениям, в основном похищают ведьм – любовниц высокопоставленных магов, чтобы жениться на них.

Хм, то есть в похитители идут маги с серьезными намерениями? А почему сразу не могут выплатить ковену отступные? Не успевают за аристократами?

– Эффи, не злись, не все так плохо. Повторю, в этот день похищают с целью женитьбы. Удержание против воли и склонение к статусу любовницы порицается и серьезно наказывается.

И все-таки сомневаюсь, что все так гладко. На словах и на бумаге – да, а в жизни?

Глупый «праздник». Меня распирало от эмоций, жаль, некому высказаться.

Городские часы начали бить полдень.

Со вторым ударом мы вошли в «Большой барыш» и огляделись. Удивительно, но в это время зал был заполнен едва ли на треть: несколько почтенного возраста гномов о чем-то чинно беседовали под ароматный эль, шестерка могучих троллей молча уплетала жаркое, чуть дальше тем же занималась группа городских стражей.

А Фарийский где?

Подойдя к ближайшему свободному столику, я сняла плащ и бросила на табурет, припечатав сторожкой, чтобы не соскользнул на пол и не украли. Чую, появились дураки, не боящиеся воровать у ведьм, которых и самих сейчас могут умыкнуть всякие…

– Представитель Совета не спешит нас встречать, – прошептал Чейл. – Да, наставница?

– Да, ученица.

Дико так называть куратора, но я привыкну.

– А ты совсем не изменилась, Зея, – прозвучало мягко позади.

Не оборачиваясь, отозвалась насмешливо:

– И когда ты это понял, Фарийский? Пока рассматривал мою спину?

– Почему сразу спину? – удивленно отозвался маг. – Я любовался тем, что ниже.

Ах он… Обернувшись, с сожалением произнесла:

– Какой-то ограниченный у тебя кругозор, Фарийский.

– Какой есть, Зея. – Маг нагло ухмыльнулся.

– Хранительница Арбор, – строго поправила давнего врага.

Врага, которого считала другом. Фарийский – единственный аристократ из окружения Кассия, который всерьез воспринимал меня, не считая временным увлечением принца.

– Я помню твой новый статус, Колючка. – И наделенный невероятной властью представитель Совета магов мне подмигнул.

Давнее прозвище всколыхнуло десятки приятных воспоминаний: Кассий, Йенран, я и наши совместные прогулки по столице, споры и подготовки к занятиям… Сердце защемило. Время, которое ушло и никогда не повторится. Время, омраченное чужим предательством.

Елки-метелки, я такая сентиментальная… не к добру.

– Хранительница Арбор, – с нажимом повторила я, ожидая, что он в ответ потребует называть его лордом Фарийским.

– Как скажешь, хранительница. – Маг усмехнулся, не сводя с меня внимательных изжелта-карих глаз.

Смотрел, будто не мог наглядеться. Ощущение, словно я родник, а он путник, многие дни идущий без воды.

Сморгнула – и наваждение исчезло. Какие только глупости не лезут в голову! А объяснение простое: даже предав, Фарийский остался частью приятных воспоминаний.

Маг перевел потемневший взгляд на моего двойника:

– Ученица – твоя родственница?

Я кивнула:

– По-моему, Эффи тебе вчера об этом сообщила.

– Настоящая кровная родственница? – допытывался маг. – Или из разряда «Все ведьмы – сестры»?

Можно ли считать кровным родством то, что я поделилась с куратором своей внешностью?

– Разве не видишь, как мы похожи? – удивилась я.

– Прямо сестры, – хмыкнул Фарийский.

– Это моя мама и наставница – сестры, – непривычно приветливым голосочком объяснил куратор.

– И как давно, Эффи, вы ученица хранительницы Арбор? – Маг прищурился.

Он что, пытается поймать на несоответствии?

Ну да, я же двадцать лет провела в Занебесье, никого не могла учить, ведь училась в это время сама. И все же какая ему разница?

– Мама договорилась, чтобы тетушка учила меня, когда вернется из Занебесья, – вдохновенно врал куратор.

Божественный помощник, ему можно, его ложь сложно раскусить.

– И сколько же вам тогда лет? – вкрадчиво поинтересовался маг.

Не понимаю, к чему этот допрос?

– Мама договорилась, когда еще даже не думала о детях, – сочинял Чейл и лишь на возрасте споткнулся: – А лет мне девятнадцать… будет скоро.

Выражение лица Фарийского сосредоточенное, будто он что-то подсчитывает.

Странный, какие могут быть несоответствия? Двадцать лет назад я вроде бы ничего не рассказывала о родственниках. Нет, точно ничего. Да и что я могла рассказать? Что моя родная мама – кукушка, подбросила меня новорожденной в семью старосты богатой деревеньки? И вернулась, когда во мне проснулась сила, чтобы взять в качестве ученицы? Может, и есть у меня единоутробные сестры, одни боги ведают, мать не призналась.

– Хранительница, Эффи, у вас час, чтобы пообедать, и мы отправимся к телепортам.

Я прикинула, сколько нам понадобится времени, чтобы дойти до нужного здания.

– Значит, время перехода зарезервировано на два часа?

Фарийский усмехнулся:

– Нет, на шесть вечера, но я планирую злоупотребить служебным положением. – И он коснулся хищно поблескивающего медальона. – И воспользоваться телепортом раньше.

Ага, время заказано одно, а пойдем в другое, значит, он перестраховывается, ожидая неприятностей? Каких?

Что может угрожать хранительнице Источника, которую с нетерпением ждали двадцать лет? Те же маги на руках носить должны – лишь я могу провести к Источнику выжегших дар. Неужели Фарийский боится беспорядков, толпы, жаждущей лицезреть хранительницу? Это он зря, я умею работать с прихожанами. Ну да ладно, сопротивляться не буду, пусть защищает.

Без спешки мы с удовольствием пообедали – в «Большом барыше» готовили вкусно, подавали большие порции. Чейл слопал две жаркого и три сладких пирога.

Маг недоверчиво косился на мою хрупкую «ученицу», но молчал.

– Растущий организм, здоровый аппетит, – улыбнулась я мило и бросила предупреждающий взгляд на куратора.

Просила же не демонстрировать жор! И ведь плотно поел, перед тем как покинуть трактир, в котором мы ночевали. Он и раньше в любой ипостаси ел много, а сейчас и вовсе оборот тянул энергию немилосердно.

– Очень здоровый аппетит, – пробормотал маг и неожиданно поинтересовался: – Эффи, а где ваш фамильяр?

Куратор преспокойно дожевал кусочек ягодного пирога и лишь тогда ответил:

– Бегает где-то. Он у меня самостоятельный.

– Улучшает популяцию местных белок, – вырвалось у меня вместе со смешком.

Куратор, прищурив зеленые глаза, покосился в мою сторону, но промолчал. Чую, позже отыграется, но удержаться от шутки было сложно.

Маг заметил наши переглядывания, но лишь темной бровью повел.

Собирает недомолвки, странности, чтобы потом проанализировать? Ну-ну, много думать полезно.

К телепорту мы добрались быстро и с комфортом – в шикарной самоходной повозке с номерами местного Совета магов. Управляющий ею молодой блондин, явно недавний выпускник магической академии, восторженно взирал на нашего спутника и его приметный плащ и совсем не обращал внимания на каких-то ведьм.

Равнодушие задело, на какое-то мгновение захотелось сбросить капюшон, хотя Фарийский просил этого не делать, сохранять инкогнито по возможности дольше.

– Лорд Фарийский, я невероятно горд, что сопровождаю вас сегодня! Скажите, вы еще планируете поход в Мертвый лес? – спросил блондин, когда самоходная повозка уже остановилась возле круглого здания из белого камня.

– В ближайшее время нет, – ответил Фарийский. – Сейчас у меня другое задание, иные приоритеты.

– Очень жаль! – искренне огорчился наш временный водитель. – Но если соберетесь, прошу, сообщите мне! Клянусь, что пригожусь в Мертвом лесу – я ставлю щиты восьмого уровня.

Фарийский заломил бровь, внимательно рассматривая молодого парня.

Да, восьмерка – это здорово, выше только у архимагов, которых в Фирозии не так уж и много.

– Резерв еще растет? – спросил Фарийский.

Блондин кивнул, сияя, как начищенная медная ступка.

– Хорошо, я буду знать, где искать мага-щита, если он мне понадобится.

– Благодарю, лорд Фарийский! Я не подведу вас!

Из коротенького диалога мужчин можно сделать вывод, что Фарийский – кумир молодых магов, мечтающих о подвигах, удачливый исследователь такой опасной аномалии, как Мертвый лес. Определенно мое проклятие прицепилось: давний враг женат на стерве, от которой бегал, рискуя жизнью.

Радоваться бы, но… почему мне стало грустно?

Глава 5

Два помощника

Местный телепорт – белый каменный «бублик» со множеством арок в «дырке». Он древнее приграничного городка Тихий и построен на магическом Источнике среднего уровня самим Вечным. Неудивительно, что встречу хранительниц и сопровождения он назначил здесь.

Пройдя магическую проверку в самом здании, мы вышли во двор, мощенный светло-серыми плитами. В центре кругом возвышались каменные арки, испестренные рунами, по одной на определенный город. Конечно, можно перестраивать координаты, но это делают редко. Поэтому Риалин с ледышкой-дивным и Целеста с оборотнями сначала прыгнули в столицу Фирозии, а оттуда – в столицы своих стран. И только Шарли улетела на шее своего сопровождающего.

Маги шли по бокам, и люди, и нелюди поспешно расступались, давая дорогу.

– Как же здесь людно, – недовольно поморщился Чейл. – Не люблю толпу.

И это мягко сказано, он ненавидел сборища разумных, предпочитая общение с глазу на глаз.

– Да, и длиннее всего очередь возле арки, перемещающей в столицу Фирозии, – заметила я.

Именно туда мы и направились.

Фарийскому не пришлось напоминать, что маги Совета в очереди не стоят – нас пропустили безропотно.

Портальщик, вежливо поприветствовав, задал стандартный вопрос:

– Компания из четырех лиц?

– Трех, – уточнил Фарийский.

Его юный коллега, сделав шаг назад, пробормотал:

– Я только сопровождаю.

Активировав арку перехода, телепортальщик велел приготовиться и проходить быстро, а затем с неожиданным пренебрежительным смешком спросил:

– Ваши дамы не испугаются? Им не требуется дополнительный инструктаж? – Он осклабился. – А то была тут одна тупенькая ведьма, вопила от ужаса так, что я оглох.

– Мои дамы не из пугливых, – сухо ответил Фарийский, его изжелта-карие глаза заполнил холод.

Молчаливому предупреждению служитель не внял, весело продолжил:

– Эту безмозглую козу пришлось ловить, а затем усыплять, чтобы пронести сквозь телепорт. Может, и ваших стоит того?.. Усыпить?

Фарийский подобрался, но что-либо произнести не успел – вспыльчивый Чейл сбросил капюшон и завопил:

– Послушай, неуважаемый, а не офонарел ли ты, часом?! Больше уважения к ведьмам, если не хочешь чирьи на заду до конца жизни!

Служитель телепорта не возмутился, жадным взглядом впиваясь в лицо моей «ученицы». Мгновение на осмотр – и он равнодушно отвернулся.

– Ваше магичество, я настаиваю на усыплении, дамы нервничают!

Наглость мелкого служащего и меня зацепила. Что говорить о Чейле?

– Сейчас я тебя усыплю, мужлан! – зашипел он далеко не девичьим голоском.

Сдерживаясь из последних сил, я схватила куратора за руку и строго велела:

– Ученица, хватит! Веди себя…

Я не договорила – сильным порывом ветра с головы сбило капюшон, швыряя мелкие прядки волос в лицо.

– Хранительница Арбор, – прошептал полувопросительно-полуутверждающе служащий.

– Да, это я. – Я не видела смысла скрываться.

А зря… Глаза портальщика налились чернотой, а руки – огнем. Хаосит?!

– Зея! – Фарийский закрыл собой, кастуя щит.

Сгустки огня ударились о прозрачную бирюзовую преграду, размазываясь по ней.

– Сзади! – заорал блондинистый маг, прикрывая насыщенно-синим щитом со своей стороны.

Напавший на нас портальщик кому-то рыкнул:

– Хватай хранительницу!

И реальность вскипела, окрасилась алыми всполохами боевых заклинаний.

Атакующих было так много, что я не могла их сосчитать: маги и вооруженные артефактами орки, они напали на нас ошеломляюще слаженно.

Я растерялась на некоторое время, позволив мужчинам защищать нас с Чейлом.

– Сьер, ставь купол! – крикнул блондину Фарийский.

И, убрав свой щит, он бросился на портальщика, заваливая его на землю и не давая кастовать заклинания.

Синий щит блондина закрыл нас со всех сторон, отрезая от боя, превращая в зрителей.

– А мы? Я тоже хочу помочь! – громко возмутился Чейл, оказавшись позади юного, но весьма широкоплечего защитника.

Я схватила куратора за плечо и, тряхнув, зашептала:

– Хотят защищать? Пусть.

Ну а что, на то они и маги, чтобы трепетных прекрасных ведьм оберегать! А мы спокойно понаблюдаем, тем более было за чем.

Фарийский двумя мощными ударами вырубил портальщика и бросился на орка, уже добежавшего до нашего купола. Двухметровая дубинка степняка не успела опуститься на наш щит – полыхающий огнем меч Фарийского поставил блок, испепеляя обтянутое стальными полосками древко. Энергошар ударил в корпус орка – и тот врезался в портальную арку.

Выведя резвого здоровяка из строя, Фарийский бросился на оставшихся степняков, не забывая и о магах.

Он сражался обеими руками: в левой багрово-черный шар, в правой полыхающий магический меч. И бил одинаково хорошо и тем, и тем.

Мой давний враг атаковал, игнорируя личную защиту, просто уклоняясь от огненных стрел и копий, уходя с траектории полета энергошаров и молний. Его движения напоминали танец – резкий, рваный. Смертельный… Грация ядовитой змеи.

– Скорость движений нереальная. Впору задуматься, а человек ли он? – прошептал Чейл.

– Человек, – отозвалась я, напряженно следя за магом.

Он хорош в боевке, и в академии нагло обошел даже будущего наследника престола. Кассий, разумеется, не подавал виду, но его это сильно задевало.

– Чистокровный человек? – не унимался куратор. – Ты проверяла его кровь? Или хотя бы видела голым, чтобы утверждать, что на нем нет признаков других рас?

Проигнорировав дурацкие вопросы Чейла, спросила сама:

– Не веришь, что люди могут быть отменными воинами?

– Не-а, – хмыкнул куратор.

Сгусток огня ударил в Фарийского – я закричала. Боги, нет!..

Огонь потух. Невредимый маг повел плечами и, развеяв меч, в обеих руках зажег по энергошару.

– Плащик из янтарного питона круче щитов архимага, – пробормотал Чейл, не скрывая зависти.

Фарийский метнул серию багрово-черных шаров, снося с ног сразу троих – мага в темно-коричневом плаще и здоровенных орков. Последних своих противников.

Двор городского телепорта был безлюден, усыпан телами нападающих. В воздухе оседали рыжая пыль и откуда-то взявшийся белый пух. Заклинание вспороло подушку в чьем-то багаже? Надеюсь, невинные птички не пострадали.

– Победа! – запищал тонким девичьим голоском Чейл. – Мы победили!

И он запрыгал с восторженной улыбкой на лице.

Надо сказать, что переигрывает.

Явно уставший блондин деактивировал щит и шагнул навстречу Фарийскому.

Хрип. Мы обернулись с Чейлом одновременно.

Из глаз приподнявшегося на локте портальщика текла чернота.

– Сдохни! – прошипел он и швырнул в нас нечто смоляное.

Клякса в полете разделилась на крупные капли.

Блондин, отчаянно крича, кастовал щит.

Чейл молниеносно скользнул, закрывая меня собой.

Черные брызги, прошив замерцавший щит, попали в мага и куратора.

Первый со стоном рухнул наземь. Второй довольно облизнулся, безболезненно впитав негативную энергию.

Мощный пульсар, брошенный Фарийским, влетел в голову портальщика, отбрасывая его на несколько метров.

Серьезно вырубил, если вообще не убил.

– Зея, не подходи к Сьеру! – страшно закричал Фарийский. – Это смертельное заклинание!

Да хоть проклятие бога Хаоса…

Я склонилась над светловолосым парнишкой.

– Зея, прочь! – прорычал Фарийский, грубо оттаскивая. – Это моровая гниль.

– И? – Я ловко выкрутилась из захвата.

– Против гнили нет заклинаний! Можно лишь облегчить страдания Сьера.

Ранее бесчувственный парень заорал и забился в конвульсиях.

– Он умирает, – с горечью прошептал Фарийский.

В его руке серебристо сверкнул кинжал с рунами.

Удар милосердия?..

– Стой! – Теперь я повела себя грубо, толкнув мага бедром.

От удивления он застыл.

– Позволь мне помочь!

– Нет, Зея, ни исцелить, ни снять, – с сожалением покачал Фарийский головой. – Ты только измучаешь парня – гниль уже внутри, жрет его заживо.

Я уже не слушала, мысленно зовя Вету.

Метла, прожигая пространство, возникла предо мной, втянув веточки метелки в древко и тем самым сейчас напоминая кривой посох. Чует, в каком качестве мне нужна.

Изукрашенный рунами череп на рукоятке засверкал глазницами: левая – бирюзово-голубым, правая – оранжевым.

– Зея, он заразный! – предупредил Фарийский.

Я махнула рукой, чтобы умолк, и, больше не обращая внимания на окружающих, коснулась посохом дергающегося блондина. Некогда симпатичное лицо сейчас покрыла черная сеточка.

– Землею, водою, огнем и ветром, – я затянула монотонно древнее обращение к высшим силам, – жизнью и смертью… Заклинаю!

Оранжевая глазница полыхнула черным. Зубы черепа застучали, челюсти разжались, втягивая черный дымок, вылетевший из груди парня.

Виток за витком, череп поглощал жадно гниль и одновременно мою силу. Капля, еще и еще…

Блондин обмяк. Лицо его порозовело, лишившись смертельного знака в виде сетки гнили.

Я сделала шаг назад и слегка покачнулась. Чейл тут же подхватил под руку, восторженно завывая:

– О моя великая наставница! Ты спасла его, спасла! – И едва слышно добавил: – И зачем, а?

– Тебе хорошего парнишку не жаль? – так же тихо спросила я.

– Жаль, – прошипел Чейл, – но с тобой мы двадцать лет знакомы, тебя жальче.

– И чего меня жалеть, куратор? – прошептала я, прекрасно понимая, чем он недоволен.

– От тебя же теперь не отстанут, дурочка! Зачем светишь знания и силу раньше времени?

Выбившиеся из прически волосы послужили завесой, и я украдкой посмотрела на Фарийского, занятого молодым магом. Как он поступит? Сообщит Совету, что хранительница может уничтожать смертельную заразу – и меня замучают вопросами исследователи? Или промолчит?

Хм, а почему я гадаю, когда у не любящего лукавить мага можно спросить прямо?

Узнать планы Фарийского не получилось – служба безопасности телепорта явилась на место нападения. Ничего так, «быстро» среагировали, черепахи!

Полноватый целитель суетливо занялся блондином, безопасники ловко надевали антимагические кандалы на магов и орков. Четверть часа никто не вспоминал о нас, а тут явились на подмогу, когда Фарийский с блондинчиком уже справились, и теперь собирали урожай… За давнего врага стало даже немного обидно.

Столичная арка перехода засветилась золотым – из сияния вышли трое. Здоровенные, коротко стриженные брюнеты удивительно походили друг на друга и, судя по черным форменным плащам и стальным медальонам поверх одежды, относились к элитному подразделению стражей Совета магов.

Коротко кивнув Фарийскому, троица выжидающе уставилась на него, игнорируя местных безопасников.

– Какие скуластенькие, – шепнул Чейл, по-девчоночьи строя глазки всем троим.

Вот же жук! Пользуется тем, что стражи при исполнении и будут игнорировать даже более явные сигналы флирта.

– Госпожу хранительницу и ее ученицу сопроводить в королевский дворец и охранять до моего прибытия, – отчеканил Фарийский приказ, при этом даже не взглянув в нашу сторону.

– Есть! – хрипло откликнулся маг, стоящий посередине.

Нас с Чейлом взяли в клещи и учтиво попросили пройти сквозь активированную арку перехода.

Поманив сундук за собой, я молча выполнила просьбу.

Вежливые парни, не придерешься. И все равно в глубине души тихонько зудело недовольство. Недовольство тем, что Фарийский выбрал не меня, а захваченных хаоситов. Понятно, что их необходимо допросить, но все же он изначально сопровождал меня…

Столичный телепорт встретил шумом, ароматом цветущей аалики и пестрой стайкой… придворных.

– Ах, госпожа хранительница! Мы вас ждали, так ждали! С возвращением в Чарополь!

В первое мгновение я растерялась: сочная блондинка в пышном розовом платье с невероятно огромным бантом на пояснице и тощий брюнет в ярко-голубом обтягивающем костюме говорили одновременно, старательно глуша друг друга.

– Я – Анхела Мунро, – веселой речкой журчала девица. – Я распорядительница его величества и…

– Я – Элрей Вин, распорядитель его величества, – тараторил молодой человек. – Госпожа Арбор, я к вашим услугам днем и ночью. Днем и ночью!

Их двое? А кажется, целая толпа!

– Ах, госпожа хранительница, для вас я просто Анхела, можете рассчитывать на меня в любое время!

– Для вас я просто Элрей, госпожа хранительница…

– Ужасно счастлива, что вы прибыли раньше. – Блондинка шагнула ко мне ближе, широкой юбкой и бантом ловко закрывая второго распорядителя. – Моя интуиция не подвела, не зря я приехала заранее.

Неподдельное изумление послышалось в голосе Элрея, когда он напряженно произнес:

– Вообще-то это я спешил, а кое-кто за мной нагло последовал. В жизни, знаете ли, полно подражателей.

Блондинка обернулась и заносчиво поинтересовалась:

– Уж не обо мне ли вы говорите, уважаемый?

– Что вы, уважаемая, как я посмею? – едко ответил Элрей, все еще невидимый за пышным нарядом конкурентки.

Мельтешащая яркая парочка создала переполох, как небольшая толпа. У меня даже голова закружилась. Пятерка королевских гвардейцев в красных мундирах усиленно делала вид, что не с ними.

– Уважаемые! – рявкнул тоненьким голоском Чейл. – Мы с наставницей устали и готовы ехать во дворец. А вы?

Анхела мило улыбнулась и первой извинилась:

– Госпожа хранительница, простите нас, умоляю! Прошу, следуйте за мной – самоходная повозка ждет вас. Домчу во дворец с ветерком!

Второй распорядитель не отставал от коллеги:

– Простите за назойливость, госпожа хранительница… Но моя самоходная повозка подойдет больше, вы ведь с сопровождением.

Блондинка фыркнула, но промолчала. И вскоре выяснилось, что Элрей был прав.

У входа в огромный столичный телепорт дерзко сверкала розовым лаком в солнечных лучах небольшая повозка без верха. Чуть поодаль сдержанно фонил защитной магией черный вытянутый монстр на колесах.

– Госпожа хранительница, вы с ученицей можете поехать со мной, а охрана – с гвардейцами, – сообщила Анхела, бросив быстрый взгляд на пять ездовых ящеров.

Чуть суровее взгляды, сильнее стиснутые челюсти – я ощутила, как резко изменилось настроение сразу у восьми мужчин: королевские гвардейцы возмутились, стражи Совета оскорбились. А еще обычно противоборствующие стороны сейчас объединила неприязнь к девице, предложившей подобную нелепость.

Анхела сообразила, что произнесла несусветную глупость, и торопливо добавила:

– Ваша охрана, госпожа хранительница, может поехать с Элреем!

Упомянутый распорядитель менторским тоном произнес:

– Суть охраны в том, что она охраняет, Анхела. Если господа стражи будут далеко от хранительницы, как же они смогут выполнить свою задачу?

Порывистая Анхела совершила еще одну непростительную ошибку, небрежно заявив:

– Разве госпоже Арбор может что-то угрожать, когда рядом гвардейцы?

Дурная девчонка… Одних превознесла, а в других прилюдно усомнилась. Надеюсь, она случайно, а не специально. Гвардейцы всесильны во дворце и столице, стражи Совета хранят покой жителей по всей Фирозии.

Прежде чем горе-распорядительница еще что-либо не выдала бестактное, я с дружелюбной улыбкой сообщила:

– Госпожа Анхела, с ветерком покатаемся в следующий раз, сейчас разумнее выбрать вместительность, а не скорость.

– Ах, вы так мудры, госпожа хранительница! – натянуто улыбнулась блондинка.

– Восхитительно мудры, – отозвался Элрей, со скрытым удовлетворением наблюдая, как соперница поспешно садится в свою магповозку, безжалостно комкая пышный наряд.

– Жду вас на месте, госпожа хранительница! – Анхела помахала рукой.

Розовая самоходная повозка, громко урча, помчала в сторону дворца.

– Госпожа хранительница, прошу, – Элрей торжественно открыл дверцу четырехколесного монстра и помог мне преодолеть высокую подножку.

Один из стражей хотел оказать любезность Чейлу, но тот с веселым писком самостоятельно заскочил в салон, задрав подол и оголив ноги до коленок. Между прочим, он продемонстрировал фактически мое тело!