Одна проклятая роза

Размер шрифта: 13

Rebecca Zanetti

One Cursed Rose

Cover Design by Kensington Publishing Corp.

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Ребекка Дзанетти – автор более семидесяти романов и новелл. Ее книги переведены на несколько языков и разошлись миллионными тиражами по всему миру. Романы неоднократно появлялись в списках бестселлеров New York Times, USA Today и Amazon.

Она живет в дебрях Тихоокеанского Северо-Запада со своим личным альфа-героем, двумя детьми, парой собак, сумасшедшим котом… и необъятной семьей. Твердо верит в удачу, карму и работу на износ.

Ребекка считает, что лучшее в писательстве, в отличие от адвокатской деятельности, которой она занималась раньше, – возможность дать волю своей фантазии.

* * *

«Сексуально и невероятно волнующе!»
Дж. Т. Гайсингер, автор бестселлеров «Королевы и монстры»

Плейлист

What If I Was Nothing – All That Remains

Fiend – Talia Shay

Beauty and the Beast – JAE

Where It Ends – Bailey Zimmerman

Star Walkin’ – Lil Nas X

Wicked as They Come – CRMNL

Cool for the Summer – Demi Lovato

One Last Breath – Creed

Don’t Cry (Original) 2022 Remaster – Guns N’Roses

Being Evil Has a Price – Heavy Young Heathens

Kings Never Die – Eminem, Gwen Stefani

Bad guy – Billie Eilish

Angeles – Elliott Smith

Wildfire – Demi Lovato

* * *

Эта новая серия романов в жанре темной романтики не вышла бы в свет без Александры Николайсен, Алисии Кондон и Лорен Джерниган. Вы не только вдохновили, но и сыграли ключевую роль в создании романов, посоветовав мне «добавить щепотку волшебства». Спасибо за поддержку, замечательные идеи и веру в то, что эта история сложится воедино.
Надеюсь, она вам понравится.

Пролог
Торн

Тени беспокойно сновали в холодной ночи, пока я крался вдоль кирпичных строений. С высоких карнизов стекала дождевая вода. Привыкшая поглощать незваных гостей, плотная тень проскользнула в нескольких сантиметрах от меня.

Однако в тот момент были дела поважнее, и потому я держал себя в руках.

Луна пробивалась сквозь облака, отражаясь на мокром асфальте тротуаров, усеянных мусором. Пало-Альто – одно из моих самых нелюбимых мест в мире, где слишком много денег и слишком мало здравого смысла. Хихикающие компании, покидающие бары, неосознанно прятали свои кожаные мокасины и туфли с шипами от «Прада» подальше от теней, извивающихся на старинных кирпичах. И от меня.

У жертв есть инстинкт самосохранения.

Я идеально рассчитал время прибытия, но сердце все равно забилось быстрее, когда я, свернув в узкий переулок, остановился у «Городского Эликсира» – самого популярного ночного клуба города. Прислонившись спиной к стене, почувствовал, как плечи свело от напряжения. Яркие розовые и зеленые огни неоновой вывески над главным зданием подрагивали в такт грохочущей музыке, доносящейся изнутри.

Мимо, что-то бормоча, прошел пьяница. Из-за разящего от него запаха я ощутил во рту вкус размокшего табака. Огонь пронзил грудь, и я предупреждающе зарычал. Мужчина отшатнулся и бросился бежать по улице, пока наконец не скрылся из виду. Неприятный привкус постепенно улетучился, оставив жжение на языке.

Затем из бара вышла она. Алана Роуз Бомонт. Папарацци устремились вперед, но путь им преградили бархатные веревки и охранники, отделяющие знаменитостей от простых смертных. Спектакль, сценарий которого не меняется веками.

Я успокоился, насколько это возможно, учитывая, что время не на моей стороне. Руки были на несколько градусов холоднее, чем месяц назад, но это было не важно. Единственное, что имело значение, – это Алана. Я ненавидел, когда она пропадала из виду.

В тот день на ней было блестящее желтое платье. Тонкие бретели поддерживали пышный лиф, сужающийся к ее тонкой талии и едва достающий до верхней части красивых бедер. Для миниатюрной девушки у нее были удивительно длинные ноги, а десятисантиметровые розовые каблуки делали ее еще выше.

Я мечтал о том, чтобы эти ноги обвили меня.

Она позволила одной из своих ассистенток отвести ее в сторонку к ожидающей съемочной группе. Рядом с ней, как обычно, стояла ее подруга по имени Розали. Я знал о ней все: ей было двадцать пять, ее воспитывал дедушка, и у нее был кот по кличке Громила. Она не представляла для Аланы угрозы, иначе была бы уже мертва.

– Что бы ты хотела сказать своим подписчикам? – спросила Розали, поднеся телефон к лицу Аланы. Капли дождя падали на ее густые черные волосы, но она не обращала на них внимания, подбирая наилучший ракурс для съемки.

– Что «Городской Эликсир» – то место, где нужно побывать каждому, – ответила Алана, рассмеявшись.

Я подключил наушники и зашел на ее страницу в «Аквариусе», замечая сквозь вспышки камер, как люди перестраиваются, чтобы подойти к ней ближе. «Аквариус» – это платформа эмоционального интеллекта, основанная на комбинации видео в прямой трансляции и популярных звуков. Ее возможности искусственного интеллекта были близки к тем, какие были у моей платформы, но тем вечером мои мысли занимало другое.

Я думал только о своей женщине.

Она хихикнула, и ее смех – низкий, грудной – пронзил меня, заставив яйца болезненно сжаться. Рот тут же наполнился вкусом меда. Чистого, сладкого меда.

– Когда будете в баре, первым делом закажите джин и мартини, они просто потрясающие, – сказала она так, словно разговаривала с близкими друзьями.

Мне едва удалось сдержать стон.

Волосы оттенка красного дерева каскадом ниспадали по ее спине, развеваясь от легкого ветерка словно живые. Но главное – глаза. Эти глубокие, темные, невероятно красивые глаза, которые лишь идиот мог назвать просто ореховыми. Нет ни слова, ни цвета, что смогли бы точно описать этот оттенок.

Они были… незабываемыми.

Да, именно такими.

Алана преследовала меня наяву и во снах и даже не догадывалась об этом.

Голоса людей вокруг начали резонировать в наушниках, и я ощутил, как разные вкусы стали покалывать язык. Сглотнув, прогнал все звуки, чтобы во рту остался только ее сладкий голос – единственное, что мне хотелось слышать.

В воздухе появился запах опасности, и я огляделся по сторонам, не замечая ничего подозрительного. Наблюдал ли за ней кто-нибудь еще? Неужели они не чувствовали меня? У меня никогда не возникало проблем с устранением угроз или соперников.

Она продолжила общаться со своими почти шестью миллионами подписчиков – я чувствовал силу, заключенную в этих цифрах, о существовании которой большинство людей даже не подозревало.

Розали подняла телефон выше:

– Я заметила, что Стейси и Коринды Рендейл не было на этом торжественном открытии. А ведь сестры обычно первыми находят самые горячие вечеринки.

Глаза Аланы расширились, и она наклонилась к телефону, словно собираясь поведать великую тайну.

– Я слышала, что сестер, – сказала она, оглядываясь, – возможно, не пригласили. – Она будто желала убедиться, что никто не подслушивал, хотя в тот момент ее слушали миллионы.

Розали громко выдохнула, и на моем языке появился легкий привкус клубники, но я проигнорировал его, чтобы насладиться сладким вкусом Аланы.

На мгновение меня охватило веселье, и я стал глубоко вдыхать это ощущение. Сестры Рендейл – наследницы второй по величине компании социальных сетей, и за их соперничеством с Аланой было очень интересно наблюдать. Комментарий любой из них набирал миллионы кликов и таким образом давал заряд энергии, который невозможно купить. Чем больше постов и лайков, тем больше трафика генерировалось на сайтах и тем сильнее становились кристаллы компании. Вместе с этой энергией появлялась возможность предлагать подписчикам больше преимуществ, а это приводило к увеличению власти и росту капитала, а также обеспечивало долголетие и здоровье членов семьи, физически связанных с кристаллами. Все мы хотели бы прожить дольше.

Разумеется, если вражда с сестрами Рендейл станет опасной для Аланы, я позабочусь о ее безопасности.

Внезапно небеса перестали сыпать мелким дождем и разразились ливнем над несчастным миром. Алана отошла к зданию, и я пожалел, что стоял не там. Находиться так близко и не прикасаться к ней – медленно сводило меня с ума. Хотя я и без того был близок к безумию.

Алана была воплощением красоты и знала, как работать на камеру. Я хотел ее так сильно, что это было невыносимо… для нас обоих.

Стиснув кулаки, я остался в тени, каждой частицей тела желая прорваться сквозь ураган и забрать Алану с собой. Мне так или иначе было предначертано отправиться в ад. Но времени осталось слишком мало, так что все, что я мог, – это просто стоять и наблюдать за ней издалека.

Путь добродетели был явно не для меня, а обманывать себя, будто во мне осталась хоть капля чести, – ложь, которой я не утруждал себя утешать. В моей душе, где-то очень глубоко, сидел монстр, и он знал правду.

А для Аланы было уже слишком поздно.

Она подняла голову, и наши взгляды встретились. Ее глаза расширились, зрачки сузились.

Определенно слишком поздно.

Глава 1
Алана

Чьи-то темные глаза сверкнули из темноты кирпичного здания на другой стороне улицы.

Я вздрогнула. Эти глаза.

Нас разделяли люди, пространство и проливной дождь, но все, что я видела, – это те глаза и неясные очертания человека. Довольно крупного.

Его пристальный взгляд пронзил тело, и, задрожав, я почувствовала что-то плохое, более зловещее, чем раскаты грома вдалеке. Внезапная вспышка молнии рядом заставила меня подпрыгнуть.

– Я рада, что ты прекрасно провела вечер, – промурлыкала Розали, укрывая новый телефон от дождя. – Скажешь еще что-нибудь своим друзьям?

Я повернулась, чтобы неоновые огни подчеркнули мои достоинства. Одна скула у меня была на два миллиметра выше другой. Печально, что я об этом знала, но еще хуже то, что я этим пользовалась.

– О, да. Пожалуйста, не забудьте завтра прийти и поддержать участников благотворительного забега для песиков. – Дурацкое название так и хотело сорваться с языка, но, к сожалению, эта новость не соберет и половины тех кликов, какие набирали мои посты с оскорблениями сестер Рендейл. – Маленьким щенкам в приюте нужна наша помощь.

Я улыбнулась и кокетливо опустила подбородок.

Розали захихикала.

– А вы не побежите, мисс Бомонт?

У меня порозовели щеки.

– В этих туфлях? Никогда! – Я пожала обнаженными, уже замерзшими плечами, будто говоря «чепуха». – Завтра мне нужно быть на совете директоров «Аквариуса», но я все же пообещала поддержать нескольких наших бегунов. Надеюсь, мои друзья поступят так же. Кроме того, я была бы очень признательна, если бы вы поделились этим коротким эмоциональным видео. – Я подмигнула, подавая ей сигнал, что пора закругляться, и отлично маскируя беспокойство из-за того, что мне придется прийти на заседание спустя столько лет.

Розали закончила снимать.

– Не хочешь выпить?

– Нет, – отрезала я.

Из толпы ко мне приближались двое крепких мужчин.

– Мисс Бомонт уже уходит.

Они провели меня к «Мерседесу» и помогли забраться внутрь. Это были безымянные телохранители, на которых я почти не смотрела этим вечером.

Мой отец заменил весь персонал службы безопасности после того, как я в пятнадцать лет влюбилась в телохранителя. Парню было около двадцати пяти, и он был невероятно красив, со светлыми волосами и нежными голубыми глазами. А еще прекрасно напевал военные баллады. Именно его голос меня тогда и заинтриговал. Именно с ним я впервые поцеловалась. Поцелуй на переднем сиденье «Мерседеса» был просто потрясающим, однако он и предопределил его смерть. Этот урок я никогда не забуду.

Когда мы начали отъезжать, я обернулась в надежде разглядеть те глаза во тьме, но увидела только тень. По коже пробежали мурашки, и я наклонилась, чтобы включить обогрев сидений. Водитель был спокоен, его широкие ладони расслабленно лежали на руле, и он умело лавировал, выезжая из коммерческого района в жилой. В конце концов мы остановились перед неприметным зданием, откуда выскочили два консьержа и поспешили проводить меня внутрь.

Не дай бог, я бы подвернула лодыжку.

Конечно, они были вооружены, так что пуля в лоб мне точно не прилетела.

Этот очаровательный четырехэтажный кирпичный дом, в котором я с недавних пор жила, не очень нравился моему отцу. Он предпочитал хром и стекло, а мне, хоть я и любила все сверкающее, всегда хотелось чего-то домашнего, поэтому после колледжа я съехала из нашего особняка. И поскольку я была всего лишь запасным вариантом в семье, а не наследницей и у меня матка, а не яйца, папа неохотно уступил.

Однако теперь все изменилось.

Я подставила голову под дождь, позволив ледяным каплям охладить мое лицо. Один из охранников держал надо мной зонт и оглядывался по сторонам, осматривая деревья и кусты, словно ожидая, что гортензия начнет стрелять ядовитыми стрелами. К сожалению, ветер только усугубил ситуацию, разметав ледяные брызги в разные стороны. От сырости у меня защипало лицо, и я поспешила в теплый подъезд. Цокая на невероятно высоких каблуках, прошла к лифту с таким видом, будто мне было удобно в туфлях. На самом деле на левой пятке у меня болела мозоль, и я прикусила губу, сдерживаясь, чтобы не скинуть обувь прямо там.

В тот момент я жалела, что жила на самом верху: квартира на цокольном этаже меня бы вполне устроила. Конечно, легко говорить, когда росла в особняках или отелях высокого класса. Однако при необходимости я могла быть благоразумной.

Закрыв дверь квартиры, я наконец расслабилась и, стянув сверкающее платье и ужасные туфли, переоделась в рваные штаны для йоги и выцветшую розовую рубашку, которая была даже старше меня. Затем взяла вилку и направилась к холодильнику, где мирно покоились остатки китайской еды. Если никто не смотрит, зачем искать палочки? После высококалорийного ужина я умылась, расчесала непослушные кудри и отправилась в постель.

Дома было очень уютно. Мне нравилась пастельная гамма, аквамариновые акценты и оттенки розового кварца в интерьере. В спальне стояла мягкая кровать с плюшевыми подушками. В ней было еще больше розового кварца – он украшал мои лампы и красиво переливался на рамках фотографий с семьей и друзьями. На деревянном паркете лежал толстый, сотканный вручную ковер.

Той ночью мне было не уснуть из-за детского кошмара, от которого, как думала, давно избавилась. Он вернулся после автомобильной аварии, унесшей жизнь моего брата. Наконец-то пришло время вставать. Я не слышала щелчка камер видеонаблюдения, которые обычно переключались на циклическую передачу, если это вообще можно назвать щелчком. Как только часы показали три часа, я встала, взяла фонарик и тихо в одних носках пробралась на лестничную площадку. Затем спустилась по пяти лестничным пролетам в подвал.

Наверное, можно было включить фонарик, но мне казалось, что он нужен только в экстренных ситуациях. Пройдя по подвальному лабиринту, я подошла к толстой цементной стене и набрала код на едва заметной клавиатуре. Открылась потайная дверь.

Розали, развалившаяся на потертом диване, подняла взгляд от банки «Чанки Манки». Она сняла пальто и теперь сидела в одних спортивных штанах и рубашке, еще более выцветшей, чем моя. На груди у нее по-прежнему висел оберег из ангелита.

– Ты сегодня была сама не своя. Это действительно ты, а не какая-то переодетая мудачка?

Я бросила фонарик на диван, чуть не задев ее колено.

– Мы обе чокнутые. – Я повернула голову, чтобы проверить, доела ли она мороженое. Определенно чокнутая. – Какого черта ты предложила мне выпить? Нам обеим нужно поспать.

Догадалась ли она, что мне снова снятся кошмары? Я всегда старалась держаться на некотором расстоянии от друзей, надеясь обезопасить их, но они слишком хорошо знали меня.

– Да брось. Темные круги у тебя под глазами так и кричат о тройной порции водки перед сном.

Дверь в дальнем конце комнаты открылась, и из нашего компьютерного уголка выглянула Элла. Ее очки, инкрустированные цитрином, съехали на кончик носа. Она поправила их указательным пальцем.

– Кто-нибудь из вас принес мне что-нибудь поесть?

– Розали съела все мороженое, – сказала я, вздрогнув. – А я – цыпленка в апельсиновом соусе.

– Вы такие тупицы! – проговорила Элла без особого раздражения. Ее светлые волосы были собраны в хвост, а голубые глаза скрывали толстые линзы очков.

– Мы только что сами догадались, – сказала Розали, вскочив на ноги. – Как у нас дела?

Кто-то громко откашлялся.

– Некоторые из нас здесь работают, в то время как другие занимаются бог знает чем и создают проблемы на год вперед, – огрызнулся Мерлин из соседней комнаты.

Я фыркнула.

– Мерлин явно не в духе.

Розали кашлянула, и я заметила ее покрасневшие глаза.

«Неужели она снова плакала?» – подумала я.

– Мне жаль, что Чарли бросил тебя, но он действительно был идиотом, и тебе лучше без него, – сказала я, стараясь выражаться деликатно. Но правда была в том, что Чарли оставил Розали даже не поговорив с ней, а значит, он и пальца ее не стоил. Моя крутая подруга – романтическая натура с ужасным вкусом, когда речь идет о выборе мужчин.

Она встала и схватилась за живот. Да, такое количество мороженого сложно переварить.

– Пойдем, – сказала я, взяв ее под руку и потащив за собой. Мы обошли диван и подошли к главному компьютерному центру. На самом деле – к нашему единственному компьютерному центру. Элла уже уткнулась в три монитора, а Мерлин сидел в своем углу. – Мы должны были принести вам ужин, извините, – произнесла я искренне.

Они втроем пользовались потайным входом с задней стороны дома, и Элла обязательно отмечала время патрулирования, которое выставил мой отец. До тех пор нам удавалось избежать обнаружения.

Мерлин повернулся ко мне и приподнял толстую белую бровь. Ему было около шестидесяти, и его густые седые волосы были на несколько тонов темнее бровей. Он снимал комнату в викторианском доме, который Розали унаследовала от дальней родственницы. Как обычно, на нем был костюм с галстуком-бабочкой бордового цвета. Увидев, как я поджала губы, он опустил взгляд на галстук, судя по всему, приготовившись продолжить наш обычный спор.

– Ты ошибаешься, бордовый и бургунди – это цвета.

– Нет, – ответила я согласно правилам нашей затянувшейся игры и, выдвинув стул, села за покрытый вмятинами деревянный стол.

Для комфортной работы я купила самые шикарные кресла и самые современные компьютеры. Многое из этой техники пока было недоступно для простых покупателей. Но мы и не относились к большинству.

Он печально покачал головой и махнул рукой, чтобы закрыть тему.

– Ты знаешь, зачем тебя вызвали завтра на совет директоров «Аквариуса»?

Я почувствовала, будто острые когти вонзились мне прямо в живот.

– Нет. Уверена, что это ежегодное собрание – обычное дело. – Мой голос прозвучал слишком неуверенно.

Розали побледнела.

– Как думаешь, они хотят, чтобы ты заняла место Грега?

При упоминании имени покойного брата у меня защемило сердце. Мы не были близки, но у меня остались хорошие воспоминания из детства, когда мы играли вместе на пляже. И я не винила его за то, что с возрастом он стал жестче. Наш отец и наша жизнь не оставили Грегу выбора.

– Сомневаюсь, – сказала я.

Отец никогда не видел, что скрывается за моей внешностью, вероятно потому, что я была очень похожа на свою рано умершую мать. Судя по записям в ее дневнике, она больше интересовалась новой сумочкой или губной помадой, чем реальной жизнью. Конечно, люди говорили так и обо мне.

Мерлин выпрямил свою и без того идеально ровную спину.

– Об этом можно подумать потом, а пока нам предстоит много работы. Похоже, после сегодняшнего видео многие обратили внимание на забег в пользу приютов для животных.

– Вчерашнего, – поправила Элла, быстро печатая. – А еще в рамках нашей программы «Рюкзак» дополнительные средства были направлены в районы Нью-Йорка, Миннеаполиса и Бойсе.

Мне нравилась эта программа. Дети, которым не хватало еды, могли каждую пятницу взять из школы домой рюкзак, набитый продуктами, и вернуть его в понедельник. На тот момент мы работали во всех пятидесяти штатах, и я хотела побывать в каждой средней школе к концу года.

– Хорошо. Нам нужны еще средства? – Мне предстояло тщательно продумать несколько следующих видеороликов. Все это время я скрывала от отца характер своих затрат, делая вид, что брала средства из трастовых фондов, чтобы устраивать вечеринки и покупать дорогущие вещи, но на самом деле направляла их в благотворительные организации.

– Да, – сказала Элла. – У меня дел по горло в течение всего месяца, как и у Розали. Ты, думаю, могла бы притвориться, что купила яхту или что-то в этом роде. Твой отец месяцами не проверял счета.

«Это потому, что ему все равно, и это еще одна проблема», – пронеслось в голове.

– Я все устрою. – Участие в добрых делах помогало продвижению моего профиля в соцсетях, но я должна была быть осторожной с тем, сколько благотворительных организаций поддерживала. Что еще важнее, мне нельзя было раскрывать правду о том, что я действительно любила. Обнажение своих слабостей, как однажды сказал мне брат, всегда будет считаться нашим отцом чем-то постыдным.

– Как обстоят дела с женскими приютами в Южной Калифорнии?

– Строим еще три убежища в течение следующих двух месяцев, – сказала Розали, взяв папку и перелистнув страницу. – Я знаю, что ты хочешь работать в бо́льших масштабах, но мы уже одержали одну победу, когда помогли жене сенатора штата Калифорния после ее выписки из больницы.

– Сейчас она находится в безопасном месте в Сан-Диего, – добавил Мерлин.

Вид тех синяков будет преследовать меня вечно. Я чувствовала себя комфортно, помогая одному человеку за раз.

– А что насчет сенатора? – спросила я, затаив дыхание.

Розали посмотрела на Мерлина.

– Мы могли бы убрать его, но это попадет в новости.

Мерлин отпрянул.

– Мы не можем вести расследование или обратиться к твоему отцу, чтобы нанять убийцу.

Он был прав, и это выводило меня из себя.

– Как думаешь, я могла бы это сделать?

Глаза Мерлина расширились, Элла напряглась, а Розали откровенно рассмеялась.

– Я люблю тебя, Алана. Уверена: у тебя есть пистолет, и не сомневаюсь, что ты смогла бы пробраться в его дом. Но ты не сможешь выстрелить. – Ее голос смягчился, как и взгляд голубых глаз. – Ты не убийца, и это хорошо.

Верно. За таких женщин, как я, убивают другие. Я мысленно вернулась к похоронам парня, с которым целовалась. Мы с братом стояли недалеко и наблюдали, как его мать с криками бросалась на гроб.

– Это сделала я? – прошептала я, и тошнота подступила к горлу от ужаса, охватившего мое юное сердце.

Грег пожал плечами.

– Может быть, да, а может, и нет. Его могли убить, даже если бы он просто посмотрел на тебя. Но я хочу, чтобы ты осознавала, что происходит, когда ты выходишь за рамки дозволенного. Больше не целуй сотрудников. В следующий раз это будет твоя вина, Алана.

Это урок, который я была вынуждена усваивать ежедневно. Когда я разочаровала отца еще раз, мой любимый колли Макбет исчез. На мои вопросы о нем никто ничего не ответил. Возможно, пес просто сбежал, но выяснить правду было невозможно.

Элла набрала комбинацию на клавиатуре и вывела на дальний экран фотографию двух маленьких девочек.

– Кстати, о специальном спасении… Ана и Эбби Клостцки. Их мать и отчим только что попали под следствие по обвинению в жестоком обращении с детьми в Чикаго, но конкурирующие эксперты в зале суда поругались, и девочек вернули извращенцу.

С фото на меня смотрели малютки примерно пяти и шести лет с красивыми черными кудряшками, светло-карими глазами и измученными лицами.

Я почувствовала их боль.

– Их обследовали? – спросила я, задохнувшись.

– Да, – сказала Элла. – Социальный работник, врач и психотерапевт обнаружили следы жестокого обращения. Отчим – дальний родственник судьи, хотя это не разглашается. Я с трудом откопала эту информацию.

Я сглотнула.

– Сначала попробуйте подкупить родителей. – Меня всегда поражало, как часто люди отказывались от близких ради денег.

– А если это не сработает? – спросил Мерлин.

– Выкрадите их, – ответила я. – У нас есть несколько убежищ, специально предназначенных для детей, подвергшихся насилию. – Я достану деньги.

Мерлин повернулся на стуле лицом ко мне и поправил бабочку.

– Ты уверена, что средства будут поступать?

Мы избегали этой темы уже несколько месяцев. Хоть я и владела трастовыми фондами, оставленными мне матерью и другими покойными родственниками, их попечителем был отец и у него была возможность замедлить поступление денег на мой счет, если бы он того пожелал.

Элла последовала примеру Мерлина и развернулась ко мне.

– Сегодня был опубликован новый отраслевой отчет. «Аквариус» находится на последнем месте среди четырех гигантов соцсетей, что не очень радует. Чем ниже ты падаешь, тем меньше твои… сила и возможности.

Она успевала думать и о компании, и обо мне.

– Я знаю.

Розали прикусила пухлую нижнюю губу.

– Может, у них появился какой-то маркетинговый план и поэтому они вызвали тебя на заседание?

– Могу только надеяться, – прошептала я, чувствуя в глубине души, что все не так просто. На тот момент моей единственной целью было спасти как можно больше людей. – А как у нас дела с дешевым жильем в Грузии?..

О будущем подумаю позже.

Пока у меня еще была свобода, я хотела ею воспользоваться.

Глава 2
Алана

Когда я вошла в зал заседаний, в глаза сразу же бросились высокие панорамные окна, занимавшие всю дальнюю стену. Солнечные лучи отражались от них, но проникнуть сквозь укрепленное стекло не могли. Передо мной раскинулся яркий пейзаж Кремниевой долины, и я отвернулась, сдерживая желание подойти к самому краю и посмотреть вниз, как в детстве.

– Привет, папа, – проговорила я.

Отец, сидящий во главе стола, поднял взгляд от стопки бумаг. Он, как обычно, стоял у руля и контролировал ситуацию. В его густых черных волосах, особенно за ушами, мелькали седые пряди, подчеркивающие резкую линию подбородка и еще более резкие брови. Сейчас у него не было морщинок ни возле глаз, ни в уголках рта, которые обычно появлялись, когда он смеялся. В его глазах отражалась его судьба. Темно-карие, намного темнее моих – в них не было тех зеленых искорок, которые подарила мне мама.

– Алана, хорошо, что ты здесь, садись, – сказал он и указал на кресло справа от себя.

Я застыла. Это было место Грега. Мне все еще было больно, что его нет рядом. Я помедлила и посмотрела на двоюродного брата.

– Привет, Нико.

– Алана, – поприветствовал он, кивнув. Если папа был просто похож на наших дальних родственников, то у Нико были действительно итальянские корни. Он выглядел как настоящий итальянец: темные волосы, глубокие черные глаза, мускулистая фигура в черном костюме. – Ты прекрасно выглядишь, – добавил он безо всякой интонации в голосе. Они с Грегом были ровесниками и лучшими друзьями.

– Спасибо, – ответила я тем же тоном. Сердцебиение громко отдавалось в ушах. Мне хотелось протянуть ему руку, но горе еще давало о себе знать.

На встречу я надела темно-синий костюм с вышитыми на юбке розовыми цветами и неброские украшения из кристаллов аквамарина и розового кварца – моих талисманов. Как лицо компании, я знала, как себя преподнести.

– Итак, Алана, – сказал отец и сосредоточил свое внимание на мне. Громоздкие часы на его руке были украшены аквамарином, который светился при соприкосновении с кожей. Это был его талисман.

Сделав глубокий вдох, я отодвинула тяжелое синее кожаное кресло от массивного мраморного стола и села, скрестив ноги. Нужно было взять себя в руки.

– Теперь ты директор, – сказал он без предисловий.

Я вздрогнула.

– Папа, я…

– Все решено. – Он опустил взгляд на планшет, который лежал на бумагах. – Я также подумываю о том, чтобы пригласить на работу двух твоих дальних кузенов, но еще взвешиваю варианты.

Интересно. Я всегда владела акциями, и было приятно узнать, что теперь у меня появилось право голоса в управлении компанией. Я просила отца об этом два года назад, но тогда он не хотел ничего менять. Хорошо, что он наконец созрел. Однако я не могла смириться с гибелью Грега. Мне придется изменить свой график, но это не страшно. Я надеялась воспользоваться новой должностью, чтобы профинансировать программу «Рюкзак», а также построить на юге Калифорнии еще несколько приютов для женщин, подвергшихся насилию.

– Алана, – резко произнес папа.

Я вздрогнула и почувствовала на лице жар. Кажется, я снова витала в облаках.

Он покачал головой.

– Нико, что ты говорил?

– Что это плохая идея.

Я вжалась в спинку стула.

– Может, спросим мнение Аланы? – тихо спросил Нико. В его голосе звучали нотки, которые я никак не могла разобрать, но они мне явно не нравились.

От волнения тряслись руки, и я чувствовала, как розовый кварц грел кожу, успокаивая меня.

– Как насчет того, чтобы вы оба перестали на меня давить? – начала я прямо. – Я, как обычно, готова все обсудить…

– Хорошо, – прервал меня папа. – Потому что пришло время тебе выступить в качестве единственной наследницы «Аквариус Сошиал» и человека, имеющего самые прочные связи с аквамарином. В каждом поколении им может быть только один человек, и так вышло, что им стала ты. Тебе же известно…

От неожиданного стука в дверь я подпрыгнула.

Отец вздохнул и посмотрел на часы.

– Давайте закончим эту часть совещания. Входите, – позвал он.

Я обернулась через плечо и увидела двух человек: Уэсли Уиспера, директора по продукту компании, и Вэл Виккони, главного юриста.

Она выдвинула стул и села рядом со мной, держа большую стопку папок с документами, а Уэсли прошел в дальний конец зала, взял пульт дистанционного управления и включил экран, занимавший бо́льшую часть стены.

Уэсли был довольно привлекательным мужчиной. Его рост был около ста семидесяти пяти сантиметров, и он носил очки в темной оправе. Непослушные светлые волосы обрамляли лицо с правильными чертами.

Не было сомнений, что именно он создал алгоритмы «Аквариуса» – об этом свидетельствовали морщины, прорезающие его лоб. Я немного завидовала ему: мне всегда хотелось научиться программировать, но в школе-интернате нас обучали хорошим манерам и тому, как взаимодействовать с людьми, а не нудному программированию. Мне все еще требовалось время, чтобы познать его азы.

– Хорошо, я быстро, – сказал Уэсли так, словно его мысли опережали наши на несколько лет. – У нас проблемы.

Сердце замерло.

– Проблемы?

Отец смотрел на экран.

– Расскажи, в чем дело.

Уэсли кивнул.

– Мы потеряли пять процентов доли рынка из-за «Малис Медиа» только за последний квартал.

– Черт возьми, – сказал отец. – Каким образом?

Уэсли пожал плечами.

– Их программное обеспечение более совершенно, чем наше, а кристаллы, управляющие их компьютерами, мощнее. В то время как наша платформа использует передовые технологии искусственного интеллекта для анализа эмоций наших пользователей в режиме реального времени, в «Малис Медиа» делают то же самое, но добавляя мысли и переживания напрямую. У них появляется больше подписчиков и, что важнее, пользователей, которые делятся контентом.

На экране загорелось несколько огоньков.

– Ого, – пробормотал Нико. – Они владеют по-настоящему большой силой.

– Я пыталась, – сказала я, и на секунду у меня закружилась голова. – Использовала более сильные эмоции.

Наш ИИ – это платформа эмоционального интеллекта, которая использовала передовые технологии искусственного интеллекта для анализа эмоционального состояния пользователей. Подключение обновлялось в режиме реального времени.

Уэсли вздохнул. Статистика и цифры забегали по экрану.

– Мы теряем силу. Нам нужно семь миллиардов взрывающихся звезд в день, чтобы поддерживать власть на нынешнем уровне, но у нас не получается.

Я стала быстро обдумывать варианты. Чтобы поставить лайк на пост с эмоциями или поделиться нашим сайтом, пользователь должен был нажать на значок со взрывающимися звездочками. Программистом меня точно не назовешь, а вот инфлюенсером – пожалуйста.

– Я создам новую компанию, которая будет сфокусирована на взрывающихся звездах и чем-то большем, чем просто эмоции, – вдруг сказала я и прикусила губу. Я знала, что отец не отступит. – Думаю, нам также следует подумать о расширении взаимодействия с пользователями.

– Что ты имеешь в виду под «расширением»? – спросил Нико.

Я медленно выдохнула.

– Известно, что мы получаем энергию от взрывающихся звезд. Что, если мы поделимся ею с нашими пользователями?

– Поделимся своей энергией? – недоверчиво спросил отец. – Мы и так тратим время на распространение дезинформации об энергии кристаллов и ее восстанавливающей силе. Четырем семьям потребовались столетия, чтобы убедить общественность в том, что магии не существует.

Нико фыркнул.

– Магии в общепринятом смысле не существует.

Я не могла с этим согласиться. Независимо от того, сколько научных принципов применялось, наши самые блестящие ученые так и не смогли полностью объяснить, как мы извлекали энергию из кристаллов и использовали ее, чтобы завоевать популярность, которая в будущем улучшит наше здоровье и продлит жизнь. Вероятно, это было связано с теми способами передачи информации еще со времен поэтов-романтиков до зарождения интернета, где информация распространяется в социальных сетях. Кто знает, к чему нас приведет активное использование искусственного интеллекта.

Даже я не знала, как именно работали кристаллы, хотя моя связь с аквамарином и розовым кварцем была гораздо сильнее, чем у кого-либо, о ком когда-либо упоминали в учебниках истории.

– Энергия кристаллов существует, и я думаю, если мы заставим людей понять, какую силу они могут получить, участвуя в создании этой энергии, они внесли бы свой вклад. Пусть и в надежде улучшить здоровье и продлить жизнь.

Нико покачал головой.

– Это рискованно. Бо́льшая часть мира не имеет ни малейшего представления о том, что человеческую энергию можно использовать с помощью кристаллов, и мы должны продолжать пропагандировать это. Такая энергия, наверное, является игрой с нулевой суммой – у нее не так много возможностей. Сохранение этого секрета – единственное мирное соглашение между семьями, действующее на протяжении веков.

Так оно и было. С незапамятных времен связь между людьми и кристаллами Земли создавала энергию для четырех правящих семей, но их мощь постепенно угасала с развитием интернета, который, в свою очередь, обрел новую силу благодаря соцсетям. Теперь эту святую троицу дополнял еще и искусственный интеллект, который только укреплял свои позиции.

Чем больше энергии, тем больше эффекта, тем больше подписчиков, а значит, и денег. Все это важно, но ничто и близко не могло сравниться с пользой для здоровья и увеличением продолжительности жизни, то есть с тем, что мы в результате получали.

Мы обнаружили, что даже с помощью компьютеров и соцсетей для объединения людей можно собрать лишь столько власти, сколько нужно четырем семьям. Именно они на заре новых возможностей и создали свои компании. На тот момент «Аквариус Сошиал» находился на четвертом месте. Это означало, что три другие компании, или, точнее, семьи, имели больше власти.

Социальные сети были новой магией.

– Мне кажется, что есть способ изменить алгоритмы, – сказала я, глядя на Уэсли. – Мы получаем так много поддержки благодаря продвижению негативных видео. Что, если это изменить? Думаю, мы могли бы обратиться к ресурсам, которые еще не использовали. – Ведь была причина, по которой люди перестали смотреть на милых щенков.

– Нет, – ответил отец. – Уэсли, поработай еще над алгоритмом. Буду ждать результат к концу недели.

– Да, сэр, – произнес Уэсли, запинаясь. Его внимание наконец переключилось на меня. – Увидимся в лаборатории на этой неделе.

– Уже? – спросил Нико.

– Да. Я встроил еще тысячу кристаллов аквамарина в аппаратную часть нашей основной системы искусственного интеллекта, и мне нужно, чтобы они были заряжены. Одно присутствие Аланы повышает напряжение устройств.

Затем он поднял с пола рюкзак и неторопливо вышел из зала.

Нико был недоволен. Он никогда не скрывал гнева из-за того, что я проводила энергию аквамарина лучше, чем он. Когда умер Грег, моя связь с камнями стала еще сильнее. Разумеется, Нико надеялся на другой результат.

Отец посмотрел на Вэл.

– Документы у тебя?

– Да. – Она изящно протянула красную папку отцу.

Я никогда не могла понять, кто же такая Вэл Виккони. Она была намного выше меня, грациозна и обладала внушительной, статной фигурой. Черные волосы вились до плеч, лицо украшал красивый персиковый румянец, а смуглая кожа сияла на резко очерченных скулах. Помимо того, что она была невероятно красива, в ее глазах был виден ум. Вэл встретилась со мной взглядом и быстро отвела его.

Для нее я была пустым местом, но готова поспорить на свою лучшую пару новых блестящих туфель «Каовилла», что она следила за мной в «Аквариусе» и наслаждалась моими перепалками с сестрами Рендейл.

Папа пролистал документы.

– Выглядит неплохо. Спасибо, Вэл.

Она резко встала, выглядя сногсшибательно в красном юбочном костюме и черных лакированных туфлях на каблуках.

– Прекрасно, спасибо, – сказала она и вышла.

Сердце стало биться быстрее, хотя я не знала почему.

– Папа?

Он откашлялся.

– У нас нет выбора, Алана, поэтому ты будешь делать то, что тебе говорят. – Он протянул мне папку.

– Что это? – Кровь стучала в ушах, хотя я понятия не имела, что собираюсь прочитать. Обычно интуиция меня не подводила, но когда я имела дело с мужчинами, она давала сбой. Взгляд упал на заголовок первого пакета документов. Это был брачный контракт. Я нервно сглотнула.

– Ты женишься?

Он захихикал – эта реакция была такой же редкой, как и существование розового крокодила.

– Нет, ты выходишь замуж.

Я отшатнулась от папки как от голодного тарантула, жаждущего откусить кусочек моей плоти.

– Я не выйду замуж.

– Все решено.

– Я говорил тебе, что с ней нельзя так, – заворчал Нико.

– Нет, – огрызнулся папа. – Не вмешивайся и прекрати вести себя как Грег. Ты ее дальний родственник, а не брат.

«Неужели Грег защищал меня все это время?» – подумала я, дважды моргнув.

– Нико? – спросила я, и он отвел взгляд. Я просмотрела документы. – Минутку. Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за Кэла Соколова? – Это было немыслимо. Кэл – младший член семьи, владеющей «Хологридом» – голографической 3D-платформой, которая в настоящее время занимала третье место. Этот парень – известный плейбой, и он ни за что не захочет, чтобы его посадили на цепь. Может быть, семья подталкивала его к алтарю в борьбе за власть?

– Вижу, ты начинаешь понимать, что к чему, – проговорил отец с утомленным видом. – Если мы объединимся с «Хологридом», то сможем спустить «Малис Медиа» и «ТаймДжем Моументс» с небес на землю.

У меня были большие сомнения на этот счет. «Малис Медиа» принадлежала Торну Битаху, которого никто не видел уже много лет. «ТаймДжем Моументс» занимала второе место и принадлежала Сильверии Рендейл, которая скорее предпочла бы видеть меня мертвой после моих боев с ее дочерями. Я и сама хотела бы увидеть ее погребенной под грудой бетона за жестокое обращение с Эллой, моей подругой и ее падчерицей.

Глядя на отца, я пыталась собраться с мыслями. Я едва знала Кэла. Мы, конечно, сталкивались друг с другом на открытиях баров или светских вечеринках. Возможно, он даже раз или два флиртовал, но он кокетничал абсолютно со всеми.

Я бросила взгляд на Нико, но тот не отрывался от экрана, словно в нем были ответы на все вопросы вселенной.

Как папа мог решать, за кого мне выходить замуж? На дворе двадцать первый век, но я была для него лишь инструментом для переговоров. Эта реальность не должна была ранить меня после стольких лет, но в груди все же заболело.

– Ты сошел с ума, – сказала я, захлопнув папку и придвинув ее к нему.

– Вы уверены, что мы сможем подняться выше третьего места и вернуть «Аквариусу» больше сил с помощью… ну, слияния компаний? – спросил Нико, избегая моего взгляда.

– Уверен, – сказал отец. – Все решено, Алана, распишись где положено. Вы с Кэлом встретитесь сегодня вечером и договоритесь о том, что устроит вас обоих. Мы объявим о помолвке на «Балу теней» в следующие выходные.

Бал проводился каждый год в пользу нескольких местных благотворительных организаций. Мы всегда присутствовали на нем: папа, я…

Он продолжал говорить так, будто я не возражала.

– Свадьба состоится после бала. Мать Кэла берет подготовку на себя, поэтому все, что тебе нужно сделать, – просто прийти.

Глава 3
Торн

Струи дождя барабанили по тротуару, разбрасывая в стороны использованные шприцы и размазывая по асфальту свежие экскременты. По крайней мере, ливень смыл кровь с шеи и рук. Ночь выдалась тяжелой, но нужно было выполнить еще одно поручение перед тем, как отправиться в ближайший порт, чтобы перехватить поставку, которая мне не принадлежала.

Пока не принадлежала.

Я бесшумно двигался по некогда оживленному проспекту, полному блеска и света. Вокруг царило мрачное запустение, а сцены на улицах подошли бы фильму про апокалипсис, а не реальной жизни. Добравшись до конца квартала, я остановился у грязной оранжевой палатки, полог которой развевался от ветра.

Прежде чем я успел расстегнуть молнию, передо мной оказался Джастис. Гранатовый перстень на его руке сверкал в ночи.

– Я буду в порядке, – пробормотал я с мятной конфетой во рту, надеясь, что она хотя бы ненадолго притупит вкусовые рецепторы и я смогу пережить эту ночь. Я редко позволял брату сопровождать меня, но из-за недавней болезни стал работать медленнее, поэтому согласился.

– И я, – ответил он, потянулся назад и вытащил два тела. Наверное, можно было назвать их людьми, но это было бы неточным описанием. Это были изможденные фигуры, покрытые багровыми и фиолетовыми синяками, шрамами от уколов, открытыми язвами и струпьями. Оба были мужчинами, и им могло быть от двадцати до шестидесяти лет.

Один из них повернул голову в сторону и сильно качнулся, подставив под удар свое худое, как у скелета, тело. Не проявляя милосердия, Джастис швырнул обоих о кирпичную стену пустующего здания, и я услышал, как сломалась кость. Первому каким-то образом удалось откинуть назад сальные светлые волосы и сверкнуть глазами.

– Кто ты, черт возьми, такой?

– Я с ним. – Джастис резко показал на меня.

Оба призрака обернулись, а затем заметно съежились, увидев мое лицо. Или, может быть, дело было в моих глазах. Я никогда не пытался скрыть ненависть, бурлящую в крови.

– Ты Макс, а ты Джо, верно? – спросил я похоронным тоном.

Джо, у которого была гладко выбритая голова, открывавшая вид на все гноящиеся язвы, сглотнул.

– Да, чувак, это мы, – сказал он, кивая. – Че тебе? Нужен товар?

Я наклонился ближе и сразу же об этом пожалел, когда меня окутала вонь, исходящая от их немытых тел. Пока мята действовала, я хотя бы не чувствовал вкуса их дыхания.

– Нет.

Макс дернул себя за ухо, и по его руке потекла кровь.

– Мы можем достать тебе девчонок, чувак. Хочешь? – Он указал рукой на множество палаток на другой стороне улицы. – Могу подобрать тебе девку любого возраста, какую захочешь.

– Я это уже слышал. – Во всем квартале царила запущенность. После каждой моей чистки сюда попадало все больше человеческой грязи. – Мне нужен источник.

– Дети в пяти палатках отсюда, – сказал Джо, заметно расслабившись. Он начал трястись, у него задергался глаз. Очевидно, ему была нужна доза. – У тебя есть деньги?

Я ощутил жжение от мяты на языке, на котором уже образовались волдыри.

– У меня много денег, – протянул я, поворачиваясь к палатке. – Сколько у вас детей?

– Сейчас восемь, любого возраста, – сказал торжественно Макс.

Я улыбнулся. Мне нравилось, как он пытался отойти от темы.

– Я спрошу еще раз. Мне нужен твой источник.

– Зачем? – Он пытался звучать жестко, но на самом деле его тон был раздраженным. – Я достану тебе человека любого возраста и пола, какого захочешь.

Я пнул его в колено и повалил на тротуар. Затем, схватив за сальные волосы, наклонился и вонзил ему нож между ребер. Чуть ниже.

Его глаза расширились.

Я вытащил лезвие и бросил взгляд на свою руку, покрытую свежей кровью.

– Есть кое-что, что тебе нужно обо мне знать, Макс, – мягко начал я.

– Что? – спросил он, накрыв обеими руками рану на груди.

– Мне нравится убивать людей, – сказал я и присел, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. – Очень. – Я считал, что должен быть честен с парнем, который вот-вот умрет. – Знаешь почему?

Из его глаз текли слезы, а из носа сочились кровавые сопли.

– Э-э, нет, – ответил он и стал лихорадочно оглядываться по сторонам, но Джастис уже прижал его приятеля к стене здания. В воздухе витал сильный запах крови. – Почему? – Он думал, что ему удастся утолить мою жажду.

– Я социопат. Может быть, психопат. Или… кто знает? Просто самый конченый злодей. Обычно я не трачу много времени на размышления об этом.

Он сильнее прижал руку к ране.

– Пожалуйста, не убивай меня.

– Ты умрешь, Макс. Это точно, – сказал я и прислушался к его прерывистому дыханию. Видимо, я задел его легкое. – Но я могу сделать это быстро. Кто доставляет тебе детей?

– Почему? – спросил он, кашляя. Его зрачки от боли стали огромными. – Почему тебя это волнует?

Я всадил нож в его бедро, и он завизжал как поросенок.

– Потому что я возглавляю организацию и ее члены находятся под моей защитой. Короче, ты попал. Кто-то совершил колоссальную ошибку, похитив и убив маленькую девочку, принадлежавшую одному из моих людей. – Прямо на улице. Раньше считалось, что если ты защищен, то все в курсе, но не сейчас. Преступники не в ладах с… ну, с преступниками. – Так что я обязан пролить чью-то кровь. Я не могу допустить, чтобы мои люди думали, что я их не прикрою, понимаешь?

– Я не убивал никакую маленькую девочку, – заскулил Макс.

– Я знаю. – Она выпала из фургона во время погони и погибла. Мне потребовалось две недели, чтобы выследить этого парня, и он оказался не тем, кто нужен. – Назови мне имя или я начну отрезать части тела, – сказал я и отрезал ему ухо. – Ой, рано начал.

Он вскрикнул и закрыл дыру рукой, судя по всему, чтобы удержать внутри свой крошечный мозг.

– Его зовут Нельсон. Это все, что я знаю. Я даю ему деньги или наркотики, которые только могу достать, а он отдает мне детей. Большинство из них бездомные или в одиночку пересекли границу, и никто не знает, что они здесь. Никто их не ищет. Твоя маленькая девочка, наверное, была убита по ошибке.

Я встал и с наслаждением ударил его ногой в шею, убедившись, что попал куда надо. Раздался приятный хруст. Его глаза расширились от боли, а изо рта вырвался судорожный вдох. Он схватился за горло в надежде восстановить проходимость дыхательных путей, но гравитация, как всегда, победила, и он упал на колени, захлебываясь кровью.

Через несколько секунд мы о нем уже забыли.

Слева от меня эхом раздался треск ломающейся шеи: Джастису надоело возиться с ножом, и он наконец расправился со вторым сутенером.

Ветер завыл в ночи, разбрасывая дождевые капли и распространяя вонь от отходов. Боже, я ненавидел это место.

Джастис окинул взглядом многочисленные ряды палаток и самодельных картонных коробок, прежде чем осторожно переступить через очередную кучу дерьма. Я поднял глаза на высокое жилое здание: на первых этажах располагались элитные дизайнерские магазины, а на верхних – роскошные апартаменты. Чем больше становилось бездомных на улицах, тем быстрее люди бежали из Сан-Франциско. По крайней мере те, кто мог это сделать.

– Здание еще не выкуплено? – спросил я, при этом не ощущая ни дождя, ни ветра, будучи одетым так, как никогда бы не появился на людях. Вопреки распространенному мнению, я не прятался в скорлупу. Люди просто не знали, кем я был на самом деле, а если и говорили, то либо быстро забывали, либо вообще переставали разговаривать.

– Мне нужно еще две недели, – произнес Джастис, вздохнув и опустив взгляд на ботинки. – Все, что у меня есть, – это имя Нельсон, – добавил он и просканировал местность в поиске угроз.

– Как и у меня, – сказал я, оглядываясь. – Известно, из-за кого здесь столько бездомных?

Джастис фыркнул.

– Насколько знаю, из-за Бомонта – он распространяет в квартале наркотики.

В то время я считал Матиаса Бомонта тем еще мерзавцем, но было невозможно не восхищаться его деловой хваткой. Он раздавал бездомным наркоту, превращая их в ходячих зомби, которые вынуждали владельцев недвижимости покидать город. Затем он подкупал или принуждал местные власти принимать катастрофические законы, и в конце концов все катилось по наклонной в ад. Когда на имущество налагалось взыскание, он скупал его задешево. Я не знал, как он собирался избавить город от бездомных после всего этого, но надеялся, что его план потерпит крах.

Сейчас я предлагал за те здания больше, чем мог предложить Матиас.

Джастис прокрутил ленту в телефоне. Терпкий вкус мяты сменил хороший кофе. Это была одна из причин, по которой я тогда подпускал его к себе так близко. Он что-то читал, уже забыв о двух мертвых телах на усыпанном шприцами тротуаре.

– Что-то произошло с Аланой.

При упоминании ее имени я уловил во рту привкус меда.

– Что случилось? – спросил я. Голос вдруг стал хриплым.

Джастис поднял голову: на его лице не отразилось никаких эмоций, но в глазах читалось явное беспокойство.

– Не знаю. По словам моего источника, через час с ней что-то случится. Что-то опасное.

Внутри все сжалось и онемело.

– Пойдем быстрее.

Глава 4
Алана

Мои двенадцатисантиметровые шпильки прилипали к полу бара «Мартини Мани» – одного из самых модных заведений в Пало-Альто, куда мы пришли вместе с Эллой и Розали. Его постоянными клиентами были в основном состоятельные владельцы стартапов и несовершеннолетние девушки. Играла громкая и пульсирующая музыка, в интерьере преобладали яркие и громоздкие гостевые кабинки и рекой лился дорогой алкоголь.

– Не могу поверить, что он хочет встретиться с тобой здесь, – сказала Элла, пряча глаза за толстыми стеклами очков, а фигуру – под мешковатой одеждой. Иногда мне казалось, будто она слишком сильно старалась оставаться незамеченной, но с другой стороны, учитывая, что моя семья пыталась заставить меня выйти замуж за человека, которого я не знала, эта идея была довольно заманчивой.

Розали фыркнула.

– О чем ты беспокоишься? Почему бы тебе просто не трахнуть Соколова? В чем тогда вообще смысл всего этого?

Я закатила глаза. Мы не раз это обсуждали, и на очередной разговор терепения уже не хватало.

– Зачем?

– Ага, – подхватила Элла, хихикая. – Алана хочет настоящей любви, а не простого перепихона.

– С вами обеими так весело говорить о сексе, – сказала Розали со вздохом.

Элла сделала глоток мартини, широко раскрыв глаза.

– Мне все еще кажется, что это плохая идея, – сказала она. – Мы можем вывезти тебя из страны в течение часа.

– Честно говоря, не думаю, что на земле есть место, где мой отец не смог бы меня найти. Есть идея получше, – сказала я, помешивая оливку в бокале с джином и мартини.

Розали допивала свой напиток.

– Думаешь, тебе удастся отговорить Кэла Соколова от свадьбы?

– Я не собираюсь выходить за него замуж, но мы можем помочь друг другу. Ему нравится его холостяцкая жизнь. Да он запостил больше своих выходок, чем я. Если мы объединим усилия, то сможем укрепить обе платформы. Нашим семьям просто придется принять это и отступить.

– Что? – спросила Розали. – Отступить? Кто-нибудь из ваших семей когда-нибудь отступал?

Ответа на этот вопрос у меня не было.

Розали оглянулась через плечо на VIP-зону, обставленную красными бархатными диванами и фацетными зеркалами.

– Мы должны что-то придумать, чтобы ты не вышла замуж за этого пижона.

– Пижона? – засмеялась Элла. Она достала телефон и начала изучать аккаунт Кэла на «Хологрид Хаб». Будучи лучшим хакером из всех, кого я знала, она объездила весь мир, обучаясь у гениев втайне от своей мачехи и сводных сестер. Разумеется, в какой-то момент они выследили ее, но вредить ей было бы слишком заметно, поэтому они не решились на что-то серьезное. – Кэл пишет только о том, как тренируется в зале, занимается сексом и водит тачки. – Она поморщилась. – Он определенно не управляет бизнесом самостоятельно.

– Да. За этим стоит, скорее всего, его старший брат Хендрикс, – предположила Розали, выдохнув. – Я слышала, этот парень просто монстр.

– А разве братьев не трое? – спросила Элла и заказала еще выпивки.

Я последовала ее примеру, желая приятно провести время, прежде чем направиться в VIP-зону.

– Там точно был еще один брат.

– Как его зовут? – спросила Элла и почесала подбородок.

Розали улыбнулась, когда официант поставил перед нами еще три напитка.

– Алексей.

– Точно, почти забыла. Он сейчас в тюрьме, – сказала Элла, подняв голову. Стекла ее очков запотели. – Он жестоко убил мужа своей любовницы, помните? Эта история несколько недель висела в топе новостей.

Я задрожала.

– Помню. – Все выпуски новостей показывали его суровое и разъяренное лицо. Последнее, что мне было нужно, – это оказаться в семье, в которой считали, что супружеская измена оправдывает убийство. Честно говоря, мне и идея измены не нравилась. – Я удивлена, что его семья до сих пор не отмылась от этого.

– Было слишком много свидетелей, – пробормотала Розали. – Не всегда можно откупиться деньгами.

Я похлопала ее по руке. У моей подруги было самое доброе сердце на свете, даже когда она призывала меня оседлать мужчин как лошадей. И при всем этом она дьявольски амбициозный адвокат.

– Иногда в жизни все происходят так, как надо.

– Знаю, – сказала Розали, пристально глядя на меня. – Ты ведь не собираешься выходить замуж за этого парня, правда?

Я прикусила губу.

– Нет. По крайней мере, в планах у меня этого нет.

Элла покачала головой.

– Алана, ты какая-то бледная. Ты хоть немного спала прошлой ночью?

– Нет. – Последнее, чего я хотела, – чтобы они волновались.

– Снова кошмары? – спросила Розали, и манящий блеск в ее глазах исчез.

– Да.

– Возможно, стоит снова попробовать гипноз? Тебе нужно все вспомнить, чтобы кошмары наконец закончились, – предложила Элла.

– Может, это и не воспоминания вовсе. Может, я просто посмотрела какой-то ужастик, когда была маленькой, – прошептала я, хотя уже несколько раз пыталась прогнать те образы из головы.

Розали перевела взгляд с Эллы на меня.

– Проблема в твоей фобии.

Я подняла руку.

– Нет у меня никакой фобии. – По крайней мере, до сих это не было подтверждено ни одним медицинским учреждением.

– Есть, – мягко сказала Элла. – Это специфическая фобия, и тебе это известно.

В одном я была уверена точно: проходить экспозиционную терапию, даже если она была единственным способом справиться с тем, что я чувствовала, я была не готова. К тому же мой страх был слишком странным: меня пугал узор из ромбов в интерьере, особенно в окнах.

– Слушайте. У меня начинается паника только в стрессовых ситуациях. К тому же я все еще скорблю по Грегу.

– Здравствуйте, дамы. – Нико внезапно появился в поле зрения и подошел к нашему столику, прежде чем я успела отвлечься от своих мыслей.

В душе я была благодарна ему за то, что он спас меня от очередного обсуждения ночных кошмаров.

– Нико, рада тебя видеть. Что ты здесь делаешь? Банальная забегаловка с яркими светильниками и разливным пивом – последнее место, где я ожидала бы встретить своего аристократичного кузена, – сказала я.

Он усмехнулся, глядя на липкий пол, а затем кивнул Розали и Элле.

– Я чувствую себя виноватым из-за того, как прошло наше заседание. – Он пристально посмотрел мне в глаза. – Когда-то давно я пообещал Грегу, что, если с ним что-то случится, я защищу тебя.

При упоминании имени моего брата у меня по телу пробежал холодок. Надежда зародилась в моей груди подобно только что расцветшему цветку. Грег был старше меня на десять лет, но в детстве мы играли так, будто разницы в возрасте не существовало. Он всегда прислушивался ко мне, всегда помогал. Даже после того, как он всерьез занялся бизнесом, общаться с ним мне было легче, чем с отцом.

– Он просил тебя об этом? – спросила я.

– Да, – ответил Нико. – Я знаю, что со временем он стал жестче, но Грег всегда заботился о тебе и хотел, чтобы ты была счастлива. Он был более чем готов возглавить компанию и обеспечить тебя работой. Ну, помимо нынешней, – поспешил добавить он.

– Спасибо, Нико, – сказала я, согретая его словами. Было приятно узнать, что Грег переживал за меня. – Я согласна на все, что нужно сделать для нашей семьи.

«Но выходить замуж за человека, которого я не знаю? Разве это не слишком?» – думала я.

Элла отодвинулась в сторону.

– Присаживайся, Нико.

Он похлопал ее по плечу, и она засияла.

– Спасибо, Эль.

Эль? Интересно.

Я вдруг поймала себя на мысли, что на самом деле из них могла бы выйти прекрасная пара.

– Посиди с нами, Нико, – настояла я. – Уверена, что мы сможем во всем разобраться.

Он вздохнул.

– Алана, с годами ты превратилась в прекрасную и умную девушку. Я понимаю твою целеустремленность и уверен, что если мы с тобой будем работать сообща, то сможем убедить твоего отца найти другой способ. Я просто не представляю, какой именно.

– Я что-нибудь придумаю, – сказала я, замечая, что обе мои подруги наблюдают за моим красивым кузеном, который все еще стоял рядом с Эллой. – Не хочешь выпить с нами?

Он бросил взгляд на часы с аквамарином, которые идеально сочетались с кольцом на указательном пальце.

– Нет. Мне нужно вернуться в штаб-квартиру. На этой неделе мы пытаемся взломать «Малис Медиа».

Мне бросило в жар.

– Серьезно? Думаешь, у вас получится‎?

– Мы пытаемся. – Нико взглянул на телефон и спрятал его в карман пиджака. – Если бы мы только смогли заполучить в свои руки их технологию искусственного интеллекта, то наконец разобрались бы с этим ублюдком.

– Ты когда-нибудь встречался с ним? – спросила Элла, наклоняясь.

Нико повернулся и оценивающе посмотрел на нее.

– Я не знаю никого, кто встречался с Торном Битахом. Иногда я даже сомневаюсь, существует ли он на самом деле.

– О, он существует, – сказала Элла. – Я достаточно разузнала о нем в интернете, чтобы убедиться, что он реальный человек. И к тому же смертельно опасный.

Нико переминался с ноги на ногу, эмоции исказили его красивое лицо.

– Не следи за Битахом в интернете. Он узнает и убьет тебя. Элла, будь умницей.

Она вздернула подбородок.

– Я умею заметать следы.

Она просто невероятная. Я гордилась ею, но в то же время беспокоилась за ее безопасность.

– С чего ты взяла, что он смертельно опасен?

Она пожала плечами.

– Любые посты или комментарии о нем сразу же исчезают, как и люди, разместившие их. Видите ли, это несчастные случаи.

Несчастные неслучайные случаи… Мне приходило в голову объединить ресурсы «Аквариуса»‎ с ресурсами «Хологрида» хотя бы для того, чтобы противостоять злу, которое творилось в «Малис Медиа». Казалось, само название компании уже говорило о том, что Торн не скрывал своих намерений. Для меня оно было красной мулетой, которой размахивали перед быком.

«Приди и поймай меня», – будто шептал он.

Элла сглотнула.

– Не думаю, что кто-то из нас жаждет нажить врага в лице Торна Битаха.

Нико окинул ее теплым взглядом.

– Согласен, хотя уверен, что он уже с нас глаз не сводит, – сказал мой кузен, оглянувшись через плечо, словно боялся, что кто-то нас подслушивал.

– Что такое? – спросила я.

– Просто хочу, чтобы ты была осторожна, хорошо? Здесь за тобой следят двое парней. Соколов тоже пришел с охраной.

– Мне ничего не угрожает. – Конечно, временами я получала странные знаки внимания от ребят из «Аквариуса», наивно полагавшими, что влюблены в меня, но обычно их было легко переубедить.

– Я не это имел в виду. – Темные глаза Нико вспыхнули. – Грега больше нет, а ты наследница.

Может, так оно и было, но всегда мог найтись другой наследник.

– Если со мной что-то случится, им можешь стать ты как следующий в очереди, – мягко сказала я.

Он покачал головой.

– Нет, это не так. У меня нет такой силы или связи с кристаллами, как у тебя. Если с тобой что-нибудь случится, твой отец останется без наследника. Я имею в виду, пока.

Элла склонила голову набок.

– Что значит «пока»?

Красивое лицо Нико залилось краской.

– Ничего. Забудь.

Я поставила бокал с мартини на потрескавшийся стол.

– Забыть? Что это значит? Папа пытается обзавестись новыми наследниками? – Боже, он такой старомодный. Неужели он действительно мог на это решиться? От осознания, что он-то как раз мог, внутри все сжалось.

Нико отошел от стола.

– Я и так сказал слишком много… Просто будь осторожна. Не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что с Грегом. – Его плечи опустились. – Вдоль маршрута, по которому Грег ехал той ночью, были установлены камеры, но все они оказались сломаны. Это слишком подозрительно.

Розали посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на Нико.

– Грег попал в автомобильную аварию, – сказала я.

– Чушь собачья. Он был отличным водителем и в тот вечер был трезв. Просто будь осторожна, – повторил он и бросил взгляд на Эллу. – Вы все будьте осторожны. – Он засунул руки в карманы и начал пробираться сквозь толпу к выходу.

Глава 5
Алана

Я смотрела вслед кузену, и беспокойство все сильней охватывало меня. Неужели Нико знал о смерти Грега что-то, чего не знала я?

– Это было странно, – сказала Элла.

– Алана, думаю, он неравнодушен к тебе, – пробормотала Розали.

От этой мысли внутри все перевернулось.

– Нико просто беспокоится о компании и оберегает меня, – сказала я.

– Он определенно важный человек и всего лишь дальний родственник… Может, хватит бесконечно думать о безопасности? Переключись на что-нибудь поинтереснее. Почему бы тебе не переспать с ним? – спросила Розали.

Элла, отодвинувшись от нас, опустила взгляд на бокал.

Я уставилась на Розали.

– Иногда ты как выкинешь. Даже удивительно, что мы подруги.

– В смысле? Я нужна тебе, – сказала она.

– Да, ты была очень нужна мне, чтобы упасть с горнолыжного склона, – сказала я, усмехнувшись.

Она фыркнула.

– Я не виновата.

– Виновата. Ты врезалась в меня, потому что строила глазки какому-то горячему шведу. – После того случая левая рука временами болела, особенно в холода.

– У него была такая задница, что я могла бы запрыгнуть на него с любой точки, – оправдывалась Розали. – Ты тоже на него таращилась.

На самом деле я старалась не упасть лицом. Но каждая передряга, в которую мы попадали, стоила того. Мы втроем познакомились в школе-интернате. Отец отправил меня туда, потому что не мог справиться с моим воспитанием и своим горем. Мачеха Эллы устроила ее туда, потому что не могла убить ее, а дедушка Розали работал в той школе уборщиком. Там мы нашли друг друга и стали лучшими подругами.

Розали рассматривала свои ярко-розовые ногти.

– Я всего лишь хочу сказать, что ты могла бы напоследок немного повеселиться, раз уж в конце концов выйдешь замуж за этого… как его? Кэла Соколова. Что это вообще за имя такое? Кто называет своих детей Хендрикс, Кэл и… как там третьего?

– Алексей, – сказала Элла.

Розали улыбнулась.

– Да, точно.

– Он сводный брат Кэла и Хендрикса, и я бы не связывалась с мамой Кэла, – сказала я, растягивая слова. – Лилиан Соколова – женщина с острыми коготками.

Розали наклонилась, и я искренне надеялась, что из-за грохочущей музыки никто не услышит ее слова.

– Послушай, Алана, мы обе знаем, что ты выйдешь замуж за одного из братьев Соколовых, которого твой отец приведет к алтарю ради спасения компании. Так что… может, все-таки немного повеселишься? Переспи с Нико. Черт возьми, да ты можешь переспать со всеми тремя братьями Соколовыми! Мы же знаем тебя. Ты, несмотря ни на что, не нарушишь брачную клятву.

Нет, я не из тех женщин, которые нарушают обещания. Розали была права, но я не хотела заводить интрижку с кузеном – не так я мечтала провести последние дни на свободе. Особенно учитывая, что Элла краснела каждый раз, когда упоминалось его имя. Я посмотрела на часы.

– Ладно, мне пора.

– Мы будем здесь, – преданно сказала Элла. – Если понадобимся, кричи. Громко.

Я понятия не имела, что она собиралась сделать, если мы с Кэлом вдруг не найдем общий язык, но все равно похлопала ее по плечу.

– Ты хорошая подруга, – сказала я Элле, а затем бросила на Розали суровый взгляд. – Ты тоже ничего.

– Я потрясающая, – сказала она, подмигивая.

Она снова была права.

Покачав головой, я встала и попыталась восстановить равновесие. На мне был желтый топ с глубоким вырезом и юбка цвета аквамарина, а также соблазнительные, украшенные бриллиантами туфли. Слегка растрепанные волосы и макияж придавали кокетства.

Я слишком нервничала, чтобы публиковать посты в «Аквариусе». Настроение менялось за секунды, поэтому им сложно было поделиться на нашем интерфейсе, который улавливал и рассеивал эмоции. Когда я пробралась сквозь толпу к VIP-зоне, меня окружили два здоровенных телохранителя. Я не знала, ждали ли они меня или узнали по внешнему виду, но оба сразу расступились и дали мне пройти. Я шла мимо приватных уголков к оцепленному участку, где мне сразу открыли проход, так что я даже не сбилась с шага.

Кэл Соколов сидел на красном бархатном диванчике в компании блондинки, уже снявшей топ, и брюнетки, закинувшей свою ногу на его.

– Привет, милый, – пробормотала я.

Он лениво поднял глаза. Должна признать, Кэл был очень симпатичным парнем. Наверное, он мог бы легко сниматься в фильмах. Его светлые волосы напоминали мне о лучших временах, когда я играла в волейбол на берегу океана. Они были по-мальчишески непослушны и в то же время искусно уложены. Пронзительно-голубые глаза выделялись на бледном симметричном лице. На нашу встречу он надел брюки глубокого шоколадного оттенка и черную рубашку, подчеркивающую белизну шеи.

– Алана, привет, – сказал он, озорно улыбаясь, и щелкнул пальцами. Из ниоткуда появились мужчины и помогли девушкам слезть с него. Блондинка даже попыталась протестовать, но выбора у нее не было, и вскоре они уже стояли по другую сторону ограждения.

– Прошу прощения. Я не знал, что ты уже здесь.

– Ты извиняешься за то, что я застукала тебя с девчонками, или за то, что тискал их? – спросила я.

Он остался сидеть.

– Давай не будем притворяться, что ты этого не видела, – сказал он, указав на место, которое только что освободила брюнетка.

Я пригляделась, чтобы убедиться, что она не оставила мокрых пятен, поскольку Кэл явно ей нравился. На удивление диван оказался сухим, и я села.

– Хочешь выпить? – спросил он.

Я посмотрела на суетящуюся официантку, у которой, кажется, вот-вот могла начаться паническая атака. Услышав его вопрос, она подпрыгнула, словно жизнерадостный щенок, ожидающий команды хозяина.

– Грязный джин-мартини с тремя оливками, – сказала я, надеясь, что она не испачкается.

Дождавшись, пока Кэл кивнет, она убежала. Он провел пальцами по моей руке, и внезапно я почувствовала, как сильно мне хочется ударить его по идеальному лицу. У него был слишком прямой нос, но я могла бы это исправить.

– Значит, мы поженимся через пару недель, да? – спросил он, подмигнув.

Я моргнула.

– А может быть, мы с тобой подумаем над тем, как избежать этого? – медленно произнесла я, пытаясь понять, что у него на уме.

– Почему я должен хотеть избежать нашего брака? – Его взгляд смягчился. – Ты горячая штучка, Алана Бомонт. Все, кого я знаю, пытались залезть к тебе в трусики целых десять лет. Так что я с нетерпением жду момента, когда стану тем, кто наконец это сделает.

В животе все сжалось, но я улыбнулась.

– Не думаю, что ты понимаешь, во что ввязываешься.

Он пожал плечами.

– На самом деле все это не важно. Мы оба сделаем то, что нам скажут наши семьи, а потом ты будешь делать то, что скажу тебе я.

– Это так не работает, – сухо сказала я. – Поверь, я доставлю больше проблем, чем ты думаешь. Я просто хочу быть честной.

Он вздохнул так, будто ему было скучно.

– Не думаю. Ты будешь хорошей девочкой, хорошей женой и, возможно, хорошей матерью для наших детишек. В этом браке у тебя может быть сколько угодно свободы. Единственное, о чем прошу, – не привлекать внимания и не ставить меня в неловкое положение.

Я оглянулась через плечо, туда, где две девушки, сидевшие на нем пару минут назад, пытались вломиться обратно в комнату.

– А как же брачные клятвы?

– Ой, не смеши, – сказал он. – Я же мужчина.

– Ты? – спросила я, окинув его взглядом. – Не уверена. Ты кажешься мне похожим на кастрированного пса. – Если я и хотела его оскорбить, то у меня явно не получилось.

Он засмеялся.

– Я именно тот, кем должен быть. Я женюсь на принцессе, о которой все мечтают, и получу больше прав в «Хологрид Хаб». Когда мы объединим наши алгоритмы, у нас получится уничтожить и «Малис Медиа», и «ТаймДжем». Это заманчивая идея, Алана. Так что будь послушной девочкой.

К нам подошел официант и протянул мне коктейль. Парень был высоким, со светлыми волосами и искрящимися карими глазами.

– Вы не уточнили, какой именно джин, мисс, поэтому я выбрал «Ботанист». Он мой любимый.

– Спасибо, – сказала я, взяв бокал.

Он улыбнулся, и на щеках появились ямочки.

«Сколько ему? Около двадцати?..» – подумала я. Почему-то рядом с ним я почувствовала себя старой.

– Принести вам что-нибудь еще?

– Спасибо, нет. – Я улыбнулась ему в ответ, отмечая, как хорошо смотрелась на нем темная футболка.

Кэл прочистил горло.

– Насчет нашей помолвки, дорогая…

Улыбка официанта мгновенно исчезла, когда он перевел взгляд с Кэла обратно на меня, словно спрашивая, о чем, черт возьми, я думала.

Я улыбнулась еще шире.

«Возможно, следует познакомить этого парня с Розали. Ох, она бы просто съела его, настолько он очарователен», – мелькнуло в голове.

Кэл откашлялся.

– Алана, давай спланируем свадьбу. Прямо сейчас.

Вот и все, что вышло из наших, то есть моих, стараний объединить силы и помешать этому нелепому союзу.

– Должна сказать тебе, Кэл, что тебе не стоит на мне жениться. – Я снова посмотрела на него.

– Ох, но я хочу. – Его взгляд остановился на моей груди. – На самом деле я уже не могу дождаться нашей первой брачной ночи. – Он посмотрел на часы. – Завтра ты сходишь на прием к врачу, и как только мы получим результаты, я подпишу бумаги.

«О чем он?» – подумала я.

– Прием к врачу?

Он засмеялся.

– Ты что, не читала документы, которые тебе дал отец?

Они лежали в сумочке, и я и не думала их читать.

– Нет.

– Завтра ты пойдешь к врачу, который подтвердит, что ты здорова, можешь рожать детей и… Ну, ты понимаешь… – Он вдруг стал говорить невнятно.

Я наклонилась к нему.

– Не понимаю.

– Нет, понимаешь. Я должен убедиться, что твоя маленькая девственная плева цела, не так ли?

У меня отвисла челюсть. Я редко бывала застигнута врасплох, учитывая, что бо́льшую часть своей жизни проводила перед камерой.

– Ты серьезно?

– Конечно. Как я смогу похвастаться тем, что я единственный, кто трахнул принцессу, если кто-то уже был там до меня?

Меня бросило в жар. Единственное, о чем я молила судьбу, так это о том, чтобы уши не покраснели и чтобы симпатичный официант, который только что прошел вдоль очереди в VIP-зону, не слышал этого бреда.

– Да ты просто придурок, – сказала я и встала. – Никакой свадьбы не будет.

Он выпрямился передо мной во весь рост, и я невольно сделала шаг назад: я и не подозревала, что он был выше ста восьмидесяти сантиметров.

– Ты ничего не изменишь, Алана. Если будешь сопротивляться, то начнется война.

Внезапно Кэл потерял все свое обаяние, и меня охватил неподдельный страх при мысли о замужестве. Казалось, за внешним очарованием и добродушием Кэла скрывалось что-то еще, чего я не желала видеть. Кто-то тронул меня за локоть, и, обернувшись, я увидела его старшего брата.

– Хендрикс, какой сюрприз, – прошипела я. Этот парень в сером дизайнерском костюме совершенно не вписывался в обстановку бара.

Он оглядел меня, и в его голубых глазах промелькнуло удивление, которое тут же испарилось.

– Алана, выглядишь потрясающе. – Кажется, он действительно был шокирован. Странно, ведь я постоянно публиковала посты. Возможно, у управляющего «Хологридом» не было времени следить за контентом конкурентов.

– Я не планирую становиться частью вашей семьи, – отрезала я.

Его взгляд был прикован к моим губам.

– Возможно, нам стоит пересмотреть условия. Ты как раз в моем вкусе. Кэлу нравятся блондинки, а я обожаю брюнеток. И ты невероятно красивая.

Кэл придвинулся ближе.

– С блондинками трахаются, а на брюнетках женятся. Этот контракт мой, брат.

– Посмотрим. – Хендрикс поклонился и уверенно вышел из VIP-зоны.

Кэл закатил глаза.

– Забудь о нем. Уверен, ты привыкла к такой реакции любого мужчины, который видел тебя лично.

«К предложению руки и сердца? Хм, нет, их точно не было…» – подумала я.

Внезапно раздался выстрел и звон бьющегося стекла – зеркало справа от меня разлетелось на осколки. Я вскрикнула. Кэл пригнулся, зажав уши руками, и начал звать охрану. Я огляделась, пытаясь найти стрелявшего, и заметила, как трое мужчин в масках пробирались через толпу прямо к нам.

Затем прозвучал еще один выстрел, и я, согнувшись, побежала к двери в заднюю комнату. Симпатичный официант рывком распахнул ее.

– Давай, давай, – подгонял он, заслоняя меня крепким телом.

Мы влетели внутрь, в то время как сзади послышались новые выстрелы.

– Боже, беги, беги! Нам нужно скорее убраться отсюда, – отчаянно повторял он.

Внезапно сильные руки затянули меня в темноту ночи. Я заметила чьи-то глаза. Я узнала их. Видела их раньше.

Это был он. Я резко оттолкнула его и начала искать выход, но опасность, казалось, подстерегала меня со всех сторон.

Официант попытался наброситься на схватившего меня мужчину, но через секунду перед моими глазами сверкнул нож, и из горла парня хлынула кровь. Его глаза вылезли из орбит, он схватился за шею и, задыхаясь, упал на колени.

Я закричала и бросилась на пол в надежде помочь ему, пока он бился в конвульсиях. В тот же момент убийца схватил меня за бедра и перекинул через плечо, словно я ничего не весила. Ударившись животом о нечто, похожее на камень, я резко выдохнула, и все тело пронзила боль.

Затем он двинулся навстречу буре.

Глава 6
Алана

Из-за паники я даже не могла кричать. Удерживая меня одной рукой, незнакомец быстро пробежал по складскому помещению и пинком распахнул дверь на улицу.

«Как он мог так жестоко убить того парнишку? Тот ведь просто пытался мне помочь», – думала я.

От ужаса у меня перехватило дыхание, но я не разжимала губ: на них была кровь официанта, которую я не хотела пробовать на вкус. Под проливным дождем незнакомец дошел до машины и, открыв дверцу, швырнул меня на заднее сиденье.

– Поехали, – рявкнул он.

Водитель нажал на газ, и мы рванули по переулку. Я с трудом села, пытаясь сфокусировать взгляд в темном салоне. Попытки вытереть кровь с лица успехом не увенчались.

– Кто вы такой?

Мужчина повернулся ко мне лицом, и я замерла от ужаса. Неровный шрам пересекал лоб, левую бровь и переносицу до скулы, и все его лицо было в крови. Крови того бедного официанта.

Он выглядел довольно устрашающе, занимая бо́льшую часть заднего сиденья. В отличие от мужчин в баре, на нем была грубая черная кожаная куртка, рваные выцветшие джинсы и потрепанные, но дорогие армейские ботинки. Капли дождя стекали с густых, слегка вьющихся черных волос, а ширина плеч пугала меня даже больше кровавых подтеков на шее и синяков на костяшках пальцев.

Я развернулась к нему лицом и подогнула одну ногу под себя – на случай, если нужно будет напасть на него. Эта идея была совершенно дурацкой, учитывая разницу в наших весовых категориях. Но я знала, что, позволив похитителю увезти себя из общественного места, вынесу себе смертный приговор.

– Кто вы такой? – На этот раз мой голос дрожал. В черных глазах незнакомца мелькнули серебристые искорки. Не золотые, не карие, не янтарные, а именно серебряные. Я раньше не видела такого оттенка, но эти глаза были мне знакомы. – Это ведь вы следили за мной? – спросила я, мысленно возвращаясь в тот вечер.

– За тобой очень интересно наблюдать, – сказал он. Его голос был глубоким и насыщенным, как вкус шотландского виски «Макаллан Шерри Оук» восемнадцатилетней выдержки.

По спине пробежал холодок.

– Зачем вы убили того бедного парня? – прошептала я. Похититель был таким крупным, что мог одним ударом всего лишь вырубить официанта.

– Он мешал мне.

Внутри все сжалось, и я начала нервно вытирать губы.

– Прекрати.

Я опустила руки – вроде бы на лице ничего не осталось. Топ, пропитанный кровью, нещадно липнул к коже.

Я не хотела умирать.

– Вы не знаете моего отца – он не будет платить за меня выкуп, – сказала я. Эту мысль вдалбливали мне в голову с детства.

Глаза похитителя на секунду снова заискрились, будто я его забавляла.

«Если ему не нужны деньги, то чего же он хочет?» – подумала я. Меня охватила паника.

– Просто отпустите меня, – потребовала я и потянулась к дверной ручке за спиной.

– Эта дверь не откроется, – сказал водитель скучным голосом.

Очертания зданий за окном сливались в одно неясное пятно, тонущее во мраке ночи. Я снова посмотрела на мужчину, который с такой легкостью вынес меня из бара.

– Так вы всё спланировали? Сколько человек только что погибло?

– Ты бы лучше сейчас беспокоилась о себе, а не о других, – сказал он грозно.

Я пыталась найти хоть какой-то выход, но его просто не было.

Незнакомец откинулся на спинку сиденья.

– Расслабься и отдохни: нам предстоит долгая дорога.

Я обратила внимание на его щетину, угловатую, резко очерченную мужественную челюсть и на кровь, стекающую по шее.

К глазам подступили слезы.

Внезапно водителю позвонили, и он начал кричать на гэльском языке что-то о пунктах въезда и контроле над отправками. Я учила гэльский, чтобы читать истории о кристаллах… и стихи. Мне они нравились.

Я всегда любила читать, но многие произведения не были переведены на английский, поэтому начала учить язык самостоятельно. Теперь же я усиленно пыталась понять, о чем говорил водитель.

Похититель поднес телефон к уху, и от его голоса, прозвучавшего низким рокотом, по коже пробежали мурашки страха и чего-то еще – я не могла распознать точно.

«Что, черт возьми, со мной не так? Я ударилась головой? Или это какое-то нервное расстройство из-за того, что меня чуть не убили? – подумала я. – Почему ноги онемели? Это от страха?..»

Отдав несколько ужасающих распоряжений, касающихся передвижения, времени и санкционированного кровопролития, темноволосый громила отключил телефон.

– Послушайте, – тихо сказала я, снова пытаясь нащупать сзади ручку двери. Судя по тому, что я поняла из разговора, он организовывал стратегические атаки на поставки своих конкурентов. У меня не осталось ни малейшего сомнения в том, что он связан с ирландской мафией, – и это не сулило мне ничего хорошего. Единственное, что было кстати, так это то, что оба незнакомца понятия не имели, что я понимала гэльский. По крайней мере ключевые слова.

– Очевидно, у вас много дел, так что, может, мне просто сейчас уйти?

Он повернулся ко мне, слегка приподняв голову. На его лице было такое выражение, словно он пытался уловить какой-то запах.

– Скажи еще что-нибудь, – приказал он с таким взглядом, с каким ни один мужчина не смотрел на меня, – словно умирающий с голоду человек, перед которым поставили самое вкусное, самое ароматное блюдо.

Дыхание перехватило, и я откашлялась.

– Что?

– Что-нибудь милое.

Если он пытался запугать меня, то у него хорошо получалось. Я стиснула зубы и посмотрела ему прямо в глаза, но мои губы дрожали. Я неосознанно облизала их и тут же поморщилась, ощутив на языке привкус крови.

– Черт. – Водитель свернул в сторону, все еще прижимая к уху телефон. – Торн? Мы должны быть в порту.

«Торн? Торн Битах?» – пронеслось в голове, и я нервно сглотнула.

– Это важнее, – зарычал Торн. – Ребята справятся сами.

Страх перед ирландской мафией мгновенно исчез, когда передо мной встала реальная угроза жизни.

– Вы Торн Битах? – прошептала я с бешено колотящемся сердцем.

Мне было еще слишком мало лет для сердечного приступа.

– Произнеси мое имя еще раз.

Была причина, по которой Битах оставался в тени: он слыл чокнутым, а еще хладнокровным убийцей. Не нащупав в темноте дверную ручку, я сжалась и начала что-то бессвязно бормотать – так работал мой защитный механизм, когда угрожала опасность.

– Я правда сомневаюсь, что ваши люди справятся в порту без вас, так что, может, высадите меня где-нибудь и пойдете по своим делам? – Естественно, эти дела были противозаконными, и я не хотела знать больше того, что уже услышала.

Он дышал так, словно пытался вдохнуть мой запах.

Тишину вновь нарушил звонок, и Торн продолжил ругаться на гэльском.

«Мне нужно сбежать, пока он не обхватил мою шею своими огромными ручищами. Возможно, дверь с его стороны не заперта. Хотя этот мужлан больше меня, он словно ходячая груда мышц… – думала я. – Нельзя позволить ему увезти себя в лес или куда-то еще, где он сможет меня убить. Так что сейчас или никогда».

Когда он отвернулся к окну, я решила воспользоваться шансом. Сделав глубокий вдох, я переползла через сиденье, резко ударила его локтем в кадык и дернула за ручку. Дверь приоткрылась, и мое сердце подскочило к горлу, когда я увидела, на какой скорости мы неслись. Но это было не важно – я должна была прыгнуть.

Не двинувшись с места, Торн обвил мою талию, усадил к себе на колени и захлопнул дверцу. Я повернула голову и встретилась взглядом с водителем в зеркале заднего вида.

– Черт, – произнес он почти восхищенным тоном.

Я пыталась восстановить дыхание и принять такое положение, в котором смогла бы защитить лицо на случай, если Торн начнет наносить удары. Юбка задралась до бедер, и я жалела, что не могла одернуть ее. Бедра Торна были твердыми и теплыми. Даже горячими. Этот жар передался мне, окутав сильнее, чем любая угроза адского пламени.

Он закончил разговор и отложил телефон.

– Посмотри на меня, принцесса.

Я судорожно отстранилась от него. Пресс Торна под футболкой был тверд как скала – это было просто невозможно не почувствовать. Как и его железную хватку: несмотря на то что он сжимал меня не слишком крепко, я не могла сдвинуться ни на дюйм. Внезапно я вспомнила, что у него был нож, и едва не всхлипнула, снова ощутив на языке кровь несчастного официанта. Наконец я повернулась к нему. От пылающего огня в его глазах у меня снова перехватило дыхание. Инстинктивно я поняла, что ни одна моя мольба не подействует на такого монстра, как он.

– Отпусти меня.

– Нет, – сказал он. Его взгляд скользнул на мои опухшие губы. Или, по крайней мере, мне так показалось. – Я планировал установить некоторые правила после нашего прибытия, но, видимо, придется сделать это сейчас, – продолжил он властным тоном.

Я задрожала.

– Правила? Прежде чем ты меня убьешь?..

Он облизнул нижнюю губу и выдохнул.

– Я не собираюсь тебя убивать.

О боже. Вопросы закружились в голове, но мне не хватало смелости их задать. Чего же он хотел?

– Куда мы едем? – перевела тему я, чувствуя, как зад мягко упирается в его бедра.

– Ко мне домой.

– Ты убьешь меня у себя дома? – Я слегка наклонилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Зрачки не были расширены – никаких признаков употребления наркотиков, – и мне стало настолько страшно, что я вновь начала бормотать.

– Ты же знаешь, что это неправильно, не так ли?..

Он приподнял темную бровь.

– Да ну?

В мозгу внезапно что-то щелкнуло, и язык мгновенно взял верх над разумом.

– Тебе ведь известно, что существуют разные доказательства ДНК: кровь, слюна, слезы и все такое. Так что обычно люди убивают подальше от своего дома. А, и еще где-то там оставляют орудие убийства.

Хотя, глядя на него, я понимала, что он и был тем самым орудием.

Торн склонил голову набок, и в его глазах промелькнула искорка. Он улыбнулся про себя? Я приняла это за поощрение.

– Поэтому, – продолжила я, – тебе нужно лучше все спланировать. Как насчет того, чтобы высадить меня сейчас, а в следующую субботу встретиться у моста «Золотые ворота»? Полиция ни о чем не узнает. – Я понимала, насколько глупо надеяться, что такой сумасшедший человек, как он, согласится на подобное предложение, но это все, что пришло мне в голову в тот момент.

– Обещаешь, что придешь? – спросил он.

Я воспряла духом. Кажется, лучик надежды пробился сквозь мой страх.

– Конечно.

Длинные пальцы тут же обвхватили мое горло. Он мог свернуть мне шею в любую секунду, если бы захотел. Я часто и прерывисто задышала, потому что не могла вдохнуть достаточно кислорода, чтобы освободить легкие. Приблизив свое лицо к моему, он слегка усилил хватку, и меня прошиб секундный озноб.

– За эти десять минут ты нарушила два моих правила, Алана Бомонт, – медленно проговорил он. – Если нарушишь еще одно, я переверну тебя и буду шлепать по твоей идеальной заднице, пока ты не закричишь от боли, а у меня во рту не появится привкус меда.

Эта угроза, исходи она от любого другого мужчины, привела бы меня в бешенство. Но от него?.. Его жесткий и властный тон словно парализовал меня. В глазах защипало, но я не могла даже пошевелиться – точнее, он не позволял мне.

– Чего ты хочешь от меня?

– Сейчас? Послушания. – Он посмотрел на вибрирующий телефон.

– Вот блин, – пробормотала я.

Торн перевел взгляд на меня.

– Что?

– Есть ген, который формирует склонность к послушанию, – издалека начала я. Он держал меня слишком крепко, так что я не могла дотянуться до ручки дверцы машины. – Ученые нашли его в Y-хромосоме… которой у меня нет. – Я снова попыталась отстраниться, но ничего не вышло. – Но хорошая новость в том, что умение жить с разочарованиями закаляет характер. Так что с такими разочарованиями, как это, ты, думаю, примерно через тысячу лет станешь хорошим парнем. И я рада, что помогла тебе встать на этот путь.

Торн сощурился.

– А у тебя есть чувство юмора. Не ожидал.

Я задрожала и, наконец разорвав зрительный контакт, уставилась на его широкую грудь.

– У тебя и так дел по горло, Торн. Тебе не нужна еще и война с моим отцом.

«Есть ли какой-то способ вразумить его, прежде чем он убьет меня? Или станет только хуже?» – подумала я.

– Я уже на войне. Появление еще одного противника не сильно изменит расклад на поле боя, – возразил он.

Я сглотнула.

– Эмм… Я не поняла, что ты имел в виду под привкусом меда?

После этих слов я невольно сжала ягодицы и даже обрадовалась, что переключилась с мыслей о ноже, который, должно быть, все еще лежал у него под рукой, на… это. Мне казалось, что если пойму причины его безумия, то смогу с ним справиться.

– У меня своеобразная лексико-вкусовая синестезия, – пробормотал он.

«Что за бред?» – подумала я.

Я читала о синестезии, но не встречала никого, у кого бы она была.

Торн откашлялся.

– Это редкая форма синестезии, когда голоса людей вызывают во рту определенный вкус. – Он начал описывать это состояние, судя по всему, считая, что мне не хватает ума, чтобы понимать, о чем речь. – Так вот, ты сладкая словно мед, детка.

Я подняла взгляд.

– Ты следишь за мной в соцсетях.

Он кивнул.

– И в реальной жизни.

Я уже видела его глаза. Тогда, в темноте.

– Да. Я просто помешан на тебе.

Эти слова вызвали резкий скачок адреналина в крови.

– Ты слишком честен.

Если подумать, его внезапная откровенность свидетельствовала о высоком уровне доверия… которое совершенно не имело смысла.

– Одно из моих правил, – тихо произнес Торн, – первое, на самом деле. Никакой лжи между нами. Никогда.

«Между нами? Как долго он планирует удерживать меня? И я уже солгала, когда сказала, что встречусь с ним на мосту», – думала я.

– Какое еще правило я нарушила? – Хотелось надеяться, что возможность сбежать у меня еще появится.

Он ослабил хватку на шее и провел большим пальцем по моему подбородку.

– Мы ехали со скоростью сто миль в час, а ты пыталась выпрыгнуть из машины. Правило номер два: держаться подальше от опасности. Запомни его.

– Опасность здесь представляешь только ты, – выпалила я, не подумав.

Он ухмыльнулся настолько мимолетно, что я бы засомневалась в увиденном, если бы вдруг не почувствовала тепло где-то внутри.

– Умница.

Очевидно, в действительности он так не думал, но то, что он меня недооценивал, могло сыграть мне на руку.

– Ты меня убьешь?

– Нет.

Я прищурилась, пытаясь прочесть его мысли, но это было все равно что смотреть на пустой лист.

– Я буду бороться.

– Как пожелаешь.

Ориентироваться в темном салоне автомобиля было все сложнее. Я снова попыталась сдвинуться, но почувствовала тяжесть в голове. Разве от происходящего не должен был вырабатываться адреналин? Почему тело так реагировало? Это защитный механизм?

– Почему ты похитил меня?

– Я хочу тебя.

Такие простые слова. И такие пугающие. Мне точно нужно было достать тот нож.

– Это преступление.

– Правда? – Торн наклонился и коснулся губами моей шеи.

Я задрожала, не зная, что делать.

Когда его рука легла на мою обнаженную ногу, в груди мгновенно разлился жар.

– Думаю, тебе нравится опасность, – сказал он, обжигая горячим дыханием мою кожу. Мои соски под тонким топом затвердели, а по спине побежали мурашки. Он усмехнулся, и мое тело откликнулось дрожью. – Хочешь, докажу это? – Его теплая ладонь заскользила вверх и, остановившись, обхватила бедро.

– Нет, – сдавленно пискнула я, отчасти потому, что мы были не одни, а отчасти потому, что не была уверена в том, что именно предпримет Торн.

Тело сопротивлялось.

Он сделал глубокий вдох и шепнул:

– Ты мокрая, и мы оба это знаем.

Я посмотрела на синяки и порезы на его костяшках – вряд ли они появились во время короткой потасовки с официантом.

– Откуда у тебя кровь?

– Дрался на улице.

«Торн Битах дерется на улицах? Странное хобби для миллиардера», – подумала я.

– Сколько людей ты сегодня убил? – спросила я охрипшим голосом.

– Сегодня? Всего пять.

Боже.

Затем его раненая рука скользнула выше, и я почувствовала, как он провел пальцем по клитору. Шок пронзил меня словно электрический ток, но вместе с ним появилось темное желание. На щеках вспыхнул румянец, и я опустила голову, возненавидев свое тело так же сильно, как и Торна.

Он усмехнулся и еще крепче прижал меня к себе. Я свела бедра, едва сдержав стон.

– Я хочу слезть с твоих колен, – чопорно сказала я.

«Почему это не так противно? Что со мной не так?..» – думала я.

Торн изучал мое лицо.

– Жаль, – сказал он, затем ослабил хватку и усадил меня обратно на сиденье.

На секунду я растерялась: он что, пытался вывести меня из равновесия? Веки стали тяжелеть, и, ощутив холод, я невольно заскучала по теплу Торна. Одернуть гребаную юбку не получилось. Впрочем, это бы не слишком помогло. Совершенно ясно, почему он меня похитил. В деньгах он не нуждался, да и война была уже в разгаре.

– Моя семья найдет меня и порвет тебя на куски.

Его глаза буквально горели в темноте.

– Пусть приходят, я не против хорошенько подраться. – Он опустил подбородок. – Однако твоя семья понятия не имеет, где ты. Никто этого не знает.

Глава 7
Торн

Удивительно, но по дороге к побережью Алана уснула, оставив на моем языке легкий привкус меда. Я потянулся к переднему сиденью рядом с Джастисом, достал поношенную толстовку и накрыл ее.

Обхватив пальцами ворот, она закуталась в нее и придвинулась ко мне. Какого черта?

Я услышал тихое бормотание, когда она ткнулась носом в мое плечо. Нахмурившись, я поднял руку и позволил ее голове упасть мне на бедро, на котором она вскоре устроилась поудобнее, с тихим вздохом повернувшись на бок и закинув обнаженные ноги на сиденье. Гладкие и мягкие, как бархат. Боже. Она могла убить меня, даже не подозревая об этом.

«Сколько же она выпила? Она уже должна была проснуться», – подумал я.

Подняв глаза, я встретился взглядом с Джастисом, и на мгновение промелькнувшее в его карих глазах веселье быстро исчезло.

Я снова посмотрел на Алану. Уличные фонари за окном, сменяя друг друга, бросали тени на ее утонченный профиль, а пышные волосы струились по ее спине, и казалось, даже святой не удержался бы, чтобы не запустить пальцы в эти кудрявые локоны.

А я, черт возьми, был далеко не святым.

Прикоснувшись к игривым прядям, я ощутил, что они были мягче шелка. На таком близком расстоянии, в этом танце теней я наконец рассмотрел их оттенок: это был насыщенный соболиный цвет с рыжими, светлыми и темными акцентами. Сдержав стон, почувствовал, как члену стало тесно в джинсах.

«Почему она чувствует себя со мной в безопасности?»‎ – размышлял я.

Алана явно была из тех, кого всю жизнь оберегали, и, возможно, в чем-то еще наивна. При этом обаятельная и эффектная, она точно знала, как влиять на аудиторию и обладала живым умом. Присмотревшись, я заметил темные круги у нее под глазами, скрытые под слоем макияжа.

«Когда она в последний раз спала? Не мешала ли ей заснуть предстоящая свадьба с Соколовым?» – подумал я. Она сдвинула брови, будто прочитав мои мысли, и мне потребовалось все самообладание, чтобы не разгладить маленькую морщинку на ее лбу. Единственное, что я тогда позволил себе, – это гладить ее по волосам, пока она спала. Пока она была в безопасности.

Эта девушка казалась мне совершенной незнакомкой. Женщины, с которыми я имел дело раньше, были независимы и жили собственной жизнью, не ожидая от меня ничего, кроме бурного секса, после которого мы оба долго не могли отдышаться. В конце концов я был удовлетворен физически и ни разу не испытывал всепоглощающего чувства собственничества. Но, хорошо зная себя, я легко распознал грани этого чувства – темного, смертоносного и далекого от того, чего хотела Алана. Она была слишком чиста для меня, но это ненадолго. Ей было суждено стать моей, и однажды она пожелает погрузиться в темноту.

В этом сомнений не было.

– Ты уверен? – тихо спросил Джастис.

Я поднял голову и бросил на него убийственный взгляд, который заставил бы любого в моем окружении наделать в штаны, а после вонзить нож себе в сердце.

Он быстро перевел взгляд на дорогу, но я успел заметить в его глазах искреннее беспокойство – может быть, за меня, а может, за нее. В конце концов, он точно знал, на что я способен.

– Она слишком хороша для такого хлюпика, как Кэл, – ответил я. Это было уже не важно, учитывая, что она предназначена мне.

– Согласен, – сказал Джастис, фыркнув. – Она и правда удивила меня, когда попыталась выпрыгнуть из машины.

Губы дернулись, и мне потребовалась секунда, чтобы подавить улыбку.

– Она довольно сильно ударила меня.

Мне понравилось, что она обдумала все варианты и решила ускользнуть из машины без криков, плача и угроз – просто бесшумно атаковать и сбежать.

– Я ожидал услышать парочку истерических воплей, – сказал Джастис и оценивающе посмотрел на нее.

А я – нет. Я наблюдал за Аланой больше года вживую и в соцсетях: эта девушка всегда была спокойна и собранна, несмотря на давление.

– Она в шоке из-за того, что произошло в баре, и, видимо, очень устала.

Во сне она выглядела еще более хрупкой, и внутри меня шевельнулась тревога. Мне не чужды чувства, хоть имя мое – тихий шепот смерти, звучащий за мгновение до боли. Если кто и заслуживал болезни, от которой я страдал, или проклятия, как ее называл Джастис, то это я. Этакое заслуженное возмездие.

– Уверен, завтра она снова набросится на меня, – сказал я, ухмыльнувшись. По правде говоря, шея побаливала.

«Что со мной не так? Слава богу, Джастис этого не заметил. Какой бред», – подумал я и нахмурился. Включив телефон, я быстро набрал Вайнда, чтобы убедиться, что он еще не всех убил.

– Вайнд.

Я говорил тихо, чтобы не разбудить Алану. Слова Вайнда были на вкус как сосновые иголки – неплохой вкус, но иногда раздражал, так что я достал из кармана мятную конфету в надежде хотя бы на время очистить вкусовые рецепторы.

– Несколько человек в живых осталось. – Голос инфорсера звучал спокойно, но слегка настороженно. Если он хотел преуспеть в этом мире, то ему нужно было научиться лучше скрывать свои эмоции.

Я кивнул Джастису, и у того сжалась челюсть. Он обо всем позаботится.

– Хорошо. И что у нас есть? – спросил я, надеясь, что чертова тонна пироповых гранатов. Эти камни были нужны мне. Я пользовался защищенной мобильной связью, так что он мог говорить спокойно.

– Куча обычных кварцевых кристаллов для хранения данных и четыре странных кристалла в форме пирамиды.

«Черт, ни одного граната», – подумал я.

– Расскажи о странных.

– Они меняют окраску с зеленого на красный при смене освещения с дневного на искусственное.

Черт.

– Похоже, это александрит. – Я расстроился. Я ожидал увидеть кристаллы для данных, потому что отец Аланы, а значит, и «Аквариус Сошиал» нуждались в более мощных устройствах хранения информации, а кристаллы кварца, как удалось выяснить, сохраняли больше данных, чем любой другой минерал, хотя и быстрее изнашивались. Вот почему для гигантов соцсетей было так важно иметь в запасе эти камни.

Найти такие редкие кристаллы, как александрит, стало большой неожиданностью, а я ненавидел сюрпризы.

– Можешь узнать, откуда они взялись?

– Нет. Пока нет.

Значит, он оставил кого-то в живых. Да, они могли быть просто курьерами, но мы в любом случае это выясним. Я рассеянно погладил Алану по волосам, и она вздохнула, прижавшись ко мне.

Яйца горели огнем.

– Хорошо все упакуйте и отправьте в штаб-квартиру.

– Будет сделано, – ответил Вайнд.

Александрит, обладавший способностью менять цвет, передавал и хранил больше данных, чем можно было представить, и я полагал, что он может спасти мою чертову жизнь. Очевидно, я был не единственным, кто положил глаз на этот кристалл. Мысль о том, что Матиас Бомонт чуть не прибрал его к своим окровавленным рукам, приводила меня в бешенство. Мне нужно было выяснить, кто еще так же далеко продвинулся в развитии технологий. Если это была не одна из трех компаний, то оставался только один вариант: на поле появился новый игрок, который и продал ему александрит.

Вайнд откашлялся.

– Хочешь встретиться в лодочном домике?

Я посмотрел на спящую Алану, и что-то темное разлилось в крови. Как раз в том домике у океана я обычно допрашивал подозреваемых.

– Да. Мне нужны ответы. В этих контейнерах должны были лежать красные гранаты.

Вайнд усмехнулся.

– Да уж. Знаешь, Бомонт будет в бешенстве из-за потери части своих поставок.

И это еще не все, что он потерял тем вечером.

– Не звони мне, пока не добудешь информацию, – сказал я и бросил трубку.

Джастис снова повернул.

– Красных гранатов нет?

– Нет.

В каждой из трех известных семей один человек был привязан к определенным кристаллам. В каменном веке эта способность считалась волшебной, потому что связь с кристаллами давала ее обладателю отличное здоровье и способности обрести больше власти. В компьютерную эпоху эта связь поставила наши семьи выше остальных пользователей технологий, а сейчас, в эпоху социальных сетей, мы стали почти богами.

К сожалению, враг выяснил, как заразить мой главный гранат – тот, что управлял всеми серверами компании, – смертельным вирусом замораживающего типа, который при зарядке передался и мне. Так что теперь мне были нужны здоровые гранаты, чтобы поддержать работу «Малис Медиа»… и избежать смерти. Я надеялся, что если смогу наладить соединение со здоровым камнем, который никак не мог найти, то буду спасен.

– Мы найдем нужный гранат. – Я набрал номер нашего главного операционного директора и по совместительству лучшего программиста в мире.

– Казстоун на связи, – сказал он под стук клавиатуры.

– Найди Алану Бомонт в соцсетях.

Когда я произнес ее имя, она слегка вздрогнула, сморщив носик. Я запустил пальцы в ее волосы и начал массировать затылок. Тихий стон удовольствия слетел с ее сладких губ, и я с трудом сдержался, чтобы не прикоснуться к ним.

– Последний пост от Аланы был сегодня перед ужином. Больше ничего нет.

«Хорошо, хотя бы не придется сегодня вечером чистить интернет», – подумал я.

– А что насчет стрельбы в «Мартини Мани»?

Каз на мгновение замолк.

– Ты только что сказал «Мартини Мани»?

Я промолчал. На линии снова защелкали клавиши.

– В новостных изданиях ни одной публикации, но есть несколько сообщений в соцсетях от частных лиц. Нужно будет удалить их. И ничего от «Аквариус Сошиал» или «Хологрид Хаб».

Значит, Матиас Бомонт и Кэл Соколов позаботились обо всем. А точнее, старший Соколов, который удалял видео и комментарии, касающиеся той перестрелки. Тем не менее по меньшей мере одно из них уже попало в крупные новостные издания.

– Удали все, что есть, из «Малис Медиа» и взломай «ТаймДжем», если получится, – потребовал я. Этот вопрос касался всех четырех соцсетей, ведь именно оттуда бо́льшая часть мира узнавала новости. – Я не хочу, чтобы были какие-либо записи о стрельбе или Алане после ее последнего поста.

– Будет сделано, – сказал Каз твердо и уверенно. – Что-то еще?

Я попытался переместить вес, но внизу все еще пульсировало, и я боролся с желанием разбудить Алану и заставить ее стонать от удовольствия. Джастис заехал на мою территорию, и нас начало трясти, когда он залавировал по мосту.

– Чем сейчас занимается Матиас Бомонт?

Каз нашел информацию быстрее, чем я ожидал.

– Он дома, но его люди слоняются по городу в поисках… Аланы. – Он стал говорить быстрее. – Нужно, чтобы я нашел ее?

– Нет. Просто следи за Матиасом и братьями Соколовыми. Заходи на их профили каждый час. Если будет свободное время, поищи кого-нибудь, кто занимается исследованиями применения александрита. Нужно найти нового человека, – сказал я и повесил трубку.

Высокие фонари за окном светили приветственным, знакомым светом. Теперь, когда мы были на моей территории, я наконец мог расслабиться.

– Позвони миссис Пендрейк и попроси ее прислать одежду для Аланы, – приказал я Джастису.

– Понял.

Джастис остановил машину у входной двери.

На улице все еще шел дождь. Я взял Алану на руки и, пригнувшись, вошел в дом. Она выглядела настолько хрупкой и беззащитной в моих объятиях, что я, как зверь, возжелал ее больше прежнего. Еще два дня назад я бы поставил все свое состояние на то, что это невозможно, но я был не прав. Кивнув охранникам, я поднялся по изогнутой лестнице в гостевую спальню, которой никто никогда не пользовался.

В комнате – она определенно была предназначена для девушки – стояла огромная кровать с бельем цвета слоновой кости. Очевидно, мой дизайнер ожидал, что ко мне в гости придет женщина или даже две. Я откинул тяжелое покрывало и осторожно уложил гостью, ожидая, что она проснется.

Алана не проснулась.

Вместо этого она что-то пробормотала и перевернулась на бок, лицом ко мне. Ее юбка задралась, а пропитанный кровью топ сполз вниз, слегка обнажив полную красивую грудь. Только спустя секунду я очнулся и заметил ее нелепые каблуки. Просто чудо, что она смогла добраться на них до кладовки.

Нельзя было оставлять ее в них.

Молча опустившись на корточки, я потянулся к ремешку, обвивавшему ее лодыжку, расстегнул его и снял туфлю. От этого прикосновения мы оба глубоко вздохнули.

Вздрогнув, я поднял взгляд и увидел, что ее глаза все еще были закрыты, а рот приоткрылся.

Со второй туфлей я справился проворнее, а затем встал и укрыл Алану покрывалом. От ее тела исходил запах жимолости.

«Это ее духи или шампунь? Или просто ее запах? Что бы это ни было, этот аромат создан для меня. Только для меня», – подумал я. Развернувшись, вышел из комнаты и бросил взгляд на наручные часы с гранатовыми кристаллами. Пришло время пролить кровь, чтобы получить ответы. Этой ночью Алана могла спать спокойно.

Глава 8
Алана

Я проснулась, запутавшись в шелковых и хлопковых простынях. Зевнув, я резко села и почувствовала во всем теле нервное напряжение.

«Как я вообще могла заснуть? Меня же похитил гребаный Торн Битах, – думала я, судорожно втягивая носом воздух. – Неужели ему удалось как-то меня вырубить?»

В комнату доносился шум океана, безжалостно бьющегося о скалы. Я прижала ладонь к левому виску: те три напитка в баре оказались намного крепче, чем я думала, и в сочетании с полученным в перестрелке адреналином мой организм, должно быть, просто отключился. Но даже в этом случае я не могла понять, где, черт возьми, находилась.

В комнате было темно. Я попыталась нащупать светильник и в конце концов наткнулась на прикроватную тумбочку с лампой. Пару секунд я потратила на то, чтобы ее включить.

В панике я поспешно посмотрела на другую сторону кровати. Она оказалась пуста. Я с облегчением выдохнула. На мне все еще были неудобная юбка и топ, на котором осталась засохшая кровь.

По коже пробежали мурашки.

Все вокруг было создано из самых роскошных материалов. Я лежала на дорогой кровати с балдахином, обрамленным позолотой. Тяжелые бархатные шторы закрывали высокие окна и не давали пробиться ни единому лучику света. Покрывало было золотисто-кремового цвета, а подушка – светло-персикового. Весь интерьер и его гамма определенно были женскими. Когда я осмотрелась по сторонам, мне стало ясно, что здесь никто никогда не жил.

Несомненно, нечто особенное комнате придавали гранаты, которых в декоре было довольно много. Темно-красные драгоценные камни сверкали в ручках выдвижных ящиков и шкафов. Два огромных гранатовых подсвечника украшали каминную полку, а когда я пригляделась к самой постели, то заметила гранатовые бусины, вплетенные в подушки. Даже если бы я всего этого не заметила, о том, что гранат – талисман его владельца, мне бы сообщила сверкающая гранатовым хрусталем люстра в центре потолка.

Взгляд остановился на коробках, сложеных у входной двери, и я встала с кровати, чтобы посмотреть, что внутри. В них оказалась женская одежда – от юбок и платьев до нижнего белья.

«Как долго он собирается держать меня здесь?» – подумала я с дрожью.

Осторожно дернув дверную ручку, я с удивлением обнаружила, что комната была не заперта, а значит, я могла сбежать.

Но сначала – в ванную. Поспешно схватив первые попавшиеся юбку, свитер, трусы и черные теннисные туфли, я побежала в душ, чтобы смыть с себя кровь.

Внутри уже были все нужные принадлежности, и я быстро почистила зубы, а после попыталась пригладить завитки непослушных волос. Как обычно, у меня ничего не получилось, и я бесцеремонно полезла в один из многочисленных ящиков, где нашла заколку, с помощью которой убрала пряди с лица.

Переодевшись, я на цыпочках подошла к окну. В конце концов, мне нужно было понять, куда меня привезли.

Я начала распахивать шторы – и тут же остановилась, увидев на стеклах ромбовидный узор, выполненный кованым металлом. Тот самый, из моих ночных кошмаров. Желудок сжался, и я почувствовала приступ тошноты.

Так как времени на паническую атаку у меня не было, я резко отскочила к двери. Открыв ее настолько тихо, насколько это было возможно, я заглянула в коридор, по обеим сторонам которого выстроились двери комнат. Вокруг было пусто.

«Что ж, это странно, но если есть хоть какой-то шанс на свободу, я должна им воспользоваться», – пронеслось в голове. Выскользнув из комнаты, я пошла в конец коридора, к главной лестнице, ведущей в фойе. Люстра, висящая в пролете, была в пять раз была больше той, что висела в моей спальне. Идеально отполированные гранаты блестели, отсвечивая холодным огнем.

Я сглотнула. Торн привез меня в свое логово, но здесь пусто.

«Он действительно думает, что я настолько беспомощна? – думала я. – Если так, то я могу попытаться выбраться». Я тихо спустилась в прихожую, выложенную красной, черной и белой узорной плиткой. Затем, не увидев ни души, быстро открыла входную дверь и выпорхнула на мощенную булыжником дорожку.

Моему взору открылся потрясающий вид. Широкий, красивый и ухоженный газон по всему периметру здания был окружен, черт возьми, рвом. Настоящим рвом.

Вдали, на дороге, где росли деревья, были видны люди, очевидно патрулирующие территорию, и, удаляясь от замка, я боролась с желанием пригнуться. Тогда я понятия не имела, какие приказы Торн отдавал своим людям, так что могла с таким же успехом проверить свои границы. Пытаясь успокоиться, я посмотрела на небо, на котором снова начали собираться темные тучи, но, к счастью, дождь уже прошел, так что земля достаточно пропиталась влагой.

Внезапно мне захотелось исследовать окрестности, хотя я и сомневалась, что у меня было на это право. Не торопясь, я дошла до большой лужайки. Мелкие колючки прилипали к теннисным туфлям, которые промокли насквозь, пока я продолжала идти, жалея, что на мне лишь один свитер. Но пути назад уже не было.

Оглянувшись на дом, я даже споткнулась. О боже. У Торна был самый настоящий замок. При этом строение было очень современным: из камня разных оттенков серого и голубого, удивительно сочетавшегося с водами океана. Вытянув шею, я заметила вдали береговую линию. Все постройки стояли на вершине огромного утеса, с которого открывался прекрасный вид на бушующий океан.

Кусты роз, красных и белых, тянулись вдоль всей дорожки, и их шипы были видны даже на расстоянии.

Дрожа, я продолжила путь по лужайке. Было ясно, что этот проход – своего рода защитная стратегия, ведь любой, кто пересекал лужайку, оставался на виду. Но чего я не понимала, так это того, почему меня никто не останавливал.

Подойдя ко рву, я увидела деревянный мост с замысловатыми металлическими перилами, в которых сверкали гранаты. У Торна в самом деле был подъемный мост. Я покачала головой: это место могло быть по-настоящему волшебным, если бы не принадлежало ему. Я присмотрелась к местности внимательнее. Вода текла полукругом от одного конца участка до другого, обрываясь по обе стороны у скалы. Мне стало любопытно, приходилось ли ему самому наполнять ров водой или же дождь делал это за него.

По другую сторону рва располагался еще один чистый участок газона, усаженный деревьями. Узкая дорожка, по которой я шла от самой двери, можно сказать, исчезала в бесконечности. Отлично. Я с детства умела плавать, так что могла сбежать прямо в тот момент.

«Возможно, Торн не ожидал, что у меня хватит на это смелости», – подумала я.

Обида и надежда смешались внутри.

И когда я уже было собралась с духом, чтобы нырнуть в ледяную воду, с противоположной стороны леса вышли несколько человек с пистолетами, направленными в мою сторону. Я подняла голову. Если бы у них был приказ стрелять, они бы уже это сделали, но я все равно забеспокоилась.

Позади меня раздался выстрел, и от неожиданности я подпрыгнула.

Увиденное заставило меня судорожно сглотнуть.

Торн Битах был уже на полпути через лужайку. На нем были черные брюки и белая рубашка на пуговицах, в которой он выглядел гораздо более непринужденно, чем в той одежде, что я видела накануне. Одной рукой он засунул пистолет за пояс, держа в другой какой-то предмет, завернутый в белую бумагу.

Его фигура четко вырисовывалась на фоне мрачного замка. Он легко шагал по ровно подстриженной траве, рукава его рубашки были закатаны и открывали мускулистые предплечья, а распахнутый воротник накрахмаленной рубашки – бронзовую кожу и татуировку, которую я не заметила у него прошлой ночью. Пряди волос развевались на легком ветру.

Я оцепенела. Он был очень красив. Не в классическом смысле, а по-хищному. Где-то глубоко, внизу живота, у меня вдруг возник непонятный трепет.

Правда ли, что хищники обладают своеобразной красотой? Настоящие охотники умеют произвести впечатление. Меня бросило в жар, и я заставила себя стоять на месте: падение в воду усугубило бы мое положение и испортило бунтующий образ. Так что я просто наблюдала, как он приближался ко мне.

В неярком утреннем свете он выглядел еще более устрашающим, чем обычно. Особую роль в этом, конечно, играл шрам на лице.

«Нет, забудь об этом. Он очень опасен», – сказала я себе.

И шрам был тому доказательством. Я уже и забыла, каким высоким он был – выше ста восьмидесяти сантиметров точно. Серебристый блеск в его глазах был едва заметен, и я попыталась собраться с мыслями.

«Разве он не должен злиться на меня за то, что я пытаюсь сбежать? Или он нападет прямо сейчас?» – промелькнуло в голове.

– Понравилась прогулка? – спокойно спросил он, подходя ко мне. Несмотря на кажущуюся расслабленность, в его глазах искрился интерес и опасность – смертоносное сочетание, от которого мне так и хотелось развернуться и удрать. Но ни единого шанса сделать это не было. Он излучал какое-то тепло, и я почувствовала запах… Что же это было? Тестостерон и сидр? Я никак не могла распознать.

– Я думаю, мне лучше поехать домой, – ответила я, запинаясь. – Ты не видел мой телефон?

– Я выбросил его из окна прошлой ночью, – сказал он непринужденным тоном.

У меня подкосились ноги.

– Он мне нужен.

Торн по-прежнему был невозмутим.

– Ты его не заслужила. Пока что.

Я сжала пальцы в кулак. Если придется сразиться с ним, то внезапное нападение – мой единственный шанс.

– Я не задержусь здесь надолго, так что нет смысла покупать мне телефон.

– Ты останешься здесь на столько, на сколько я захочу, – сказал он и протянул мне что-то в белой обертке.

В горле пересохло.

– Что это?

– Открой.

Дрожащими пальцами я развернула бумажный сверток, внутри которого оказался сырой стейк.

– Я не ем сырую пищу.

– Это стейк.

– Я знаю, что это стейк, – вырвалось у меня. – Зачем он мне?

Торн хрипло рассмеялся.

– Брось его в воду.

Едва дыша я повернулась к краю рва. Черт, это было так странно и так любопытно, что я повиновалась. В образовавшемся водовороте мясо в секунды разлетелось на куски. От неожиданности я вскрикнула и невольно отступила назад.

Торн улыбнулся.

– На твоем месте, дорогая, я бы не стал там купаться.

– Что это было? – спросила я, понизив голос.

– То, с чем лучше не сталкиваться. На дне зыбучие пески, которые, не успеешь ты достичь дна, поглотят тебя целиком.

Я вздрогнула и быстро огляделась. Очевидно, подъемный мост был единственным способом пересечь это поле смерти. Что ж, теперь стало ясно, почему никого не волновало, что я вышла из замка. Я украдкой посмотрела в сторону океана.

– Это отвесный каменный утес, – сказал Торн, проследив за моим взглядом. – Отсюда нет выхода, если, конечно, ты не хочешь упасть и мучительно умереть.

В это невозможно было поверить: у такого человека, как он, не могло не быть какого-нибудь потайного пути из крепости наружу. Но я понятия не имела, где он.

– Ты понимаешь, что это похищение?

– Конечно, и это наименьший из всех моих грешков, – сказал Торн и указал на дом. – Попытавшись улизнуть, ты проявила непослушание. Я прощаю тебе это, потому что ты не знала, что можешь свободно передвигаться по территории, но идти тебе некуда.

«Это мы еще посмотрим – подумала я. – Где-то должны быть туннели». Он никогда бы не стал жить в замкнутом пространстве.

– За это я посажу тебя под домашний арест.

Он прикрыл глаза с таким видом, словно ему скучно.

– Ты, наверное, проголодалась. Пойдем в дом.

Я стояла на своем.

– Я здесь не останусь.

– Мне не нужно твое согласие, – ответил Торн, и мимолетная улыбка озарила его лицо. Я не могла отвести от него глаз, хотя он по-прежнему меня пугал: ослепительно-белые зубы и разрез глаз создавали контраст с ужасным шрамом, делая его по-мужественному красивым. Да, самое грубое и примитивное воплощение мужественности находилось прямо передо мной. У меня подкосились колени. Я всегда была любопытной, даже если знала, что обожгусь, и мне никогда не нравилась эта черта моего характера.

Я почувствовала, как внутри начал бушевать гнев. По идее, мне следовало бы хорошенько пнуть Торна.

– Ты же не хочешь, чтобы я стала твоим врагом, – сказала я абсолютно серьезно, при этом не представляя, что делать дальше.

– Называй себя как хочешь. – Он взял меня за руку и крепко сжал ее, отчего по телу словно пробежал ток. – Ты моя.

Глава 9
Торн

Когда мы зашли в роскошную кухню, я постарался принять менее грозный вид и, обхватив Алану за талию, усадил ее на мраморную столешницу.

Она вздохнула, и у меня во рту снова появился привкус меда.

– Я могу и на стуле посидеть, – сказала она.

– Я хочу, чтобы ты сидела здесь, – ответил я, отметив про себя, что на столе уже накрыт завтрак. Миссис Пендрейк, должно быть, сходила за продуктами, чтобы приготовить яичницу с беконом.

Алана бросила взгляд на широкие окна, за которыми бушевал океан, и заметно расслабилась.

«Океан успокаивает ее?» – задумался я, затем взял с тарелки кусочек сочной дыни и поднес к ее пухлым губам.

– Ешь. Ты же ее любишь.

Я, кстати, тоже, поэтому у нас всегда были запасы.

От удивления ее глаза расширились, но она упрямо поджала губы. Такая милая и очаровательная. Я положил руку на ее бедро, отчего она вздрогнула, открыв рот, и в этот момент я вложил в него лакомство.

Она сердито посмотрела на меня, но не выплюнула кусок.

– С чего ты взял, что я люблю дыню?

– Я знаю о тебе все.

Она опустила подбородок.

– Я не буду есть из твоих рук.

– Не бросай вызов, с которым не справишься, – отпарировал я. – Хочешь кофе?

Я прочитал в ее глазах согласие, и мои яйца потяжелели.

Проигнорировав молчание, я взял кружку с верхней полки и налил ей большую порцию. Из своих наблюдений я знал, что она любит кофе на овсяном молоке с медом.

– У меня не было четкого плана насчет тебя, поэтому пока кофе на обычном молоке.

На ее щеках появился легкий румянец, и я задумался о том, как она будет выглядеть в момент оргазма. Судя по выражению лица, ей было хорошо.

– Так к чему это незапланированное похищение? – спросила она, сделав большой глоток. Ее выдох едва не нокаутировал меня.

– Ты же всегда пьешь с сахаром, – сказал я, нахмурившись.

В прекрасных глазах Аланы загорелся огонек, и они показались мне еще ярче.

– Не верь всему, что видишь, – промурлыкала она.

Это точно. Я приблизился, раздвинул ее ноги и встал между ними.

– Это мне в тебе и нравится.

Ее лицо залилось краской. Эти слова были ей приятны, хотя она и отталкивала меня. Я почувствовал исходящую от нее светлую легкость, которая идеально гармонировала с моей тьмой. Скоро она признает правду.

– Отойди, – огрызнулась она.

– Ты же хочешь, чтобы я был рядом… – Я склонился над ней, замечая, как быстро она втягивала воздух. – Почему ты скрываешь от меня, какой кофе любишь?

– Потому что.

«Вот оно как. Интересно… Действительно ли я хорошо ее знаю?» – подумал я.

Она откашлялась.

– Еще раз спрашиваю: к чему это похищение?

– Мне сообщили о спланированном нападении, целью которого была ты. Не знаю, хотели они убить тебя или похитить. Поэтому я решил опередить их.

Ее ноздри раздулись.

– Ты убийца и не нравишься мне.

– Да, я убийца, и мне все равно.

Она сжала челюсть.

– Мне нужно позвонить друзьям.

– Нет. – Я повернулся в сторону, зачерпнул полную ложку омлета и поднес к ее рту.

Сверкнув глазами, Алана приняла угощение.

– Пожалуйста, – прошептала она словно в молитве.

Это слово. Я бы сразу заткнул ее, если бы она кричала, требовала или, не дай бог, плакала. Но эта нежная просьба поразила меня в самое сердце. Как такое возможно? Ведь в ней не было ничего особенного. Что она делала со мной?

Алана наклонила голову, чтобы рассмотреть мое лицо. Большинство людей было не в силах долго удерживать зрительный контакт со мной, но она старалась. Ее плечи напряглись, и когда наши взгляды встретились, она покраснела еще сильнее.

Черт, у меня самого перехватило дыхание. Я знал, что хочу ее, но никак не ожидал, что она мне понравится.

– Зачем? – спросил я.

– Они будут беспокоиться обо мне, – ответила она, моргнув наконец.

Конечно, было странно, что Алана хотела успокоить своих друзей, а не семью.

– Уверен, что твоя веселая компания благодетелей сможет продержаться без тебя какое-то время.

От удивления она широко раскрыла глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Не прикидывайся дурочкой, – предупредил я. – Я все знаю о Розали, Элле и немного о Мерлине, арендаторе Розали. Доставить жену сенатора штата в безопасное место было рискованно. Отличная работа. – Я протянул ей еще кусочек омлета, прежде чем снова сосредоточиться на ней. – Понимаю, что у вас нет возможности избавиться от самого сенатора, так что я буду рад помочь вам.

Она отхлебнула кофе, очевидно обдумывая предложение.

«Черт. Она нравится мне еще больше», – подумал я.

Алана скривила губы, и на ее лице отразилось сомнение.

– Спасибо, но я не хочу брать грех на душу.

Настала ее очередь удивлять меня.

– Моя душа черна как смола. Не беспокойся об этом.

Она вздернула подбородок.

– Никогда не поздно исправиться, Торн. Я не собираюсь нести ответственность за то, что ты еще больше погрязнешь в грехе.

В этом не было никакого смысла. Я же похитил ее, черт возьми! Деревянной ложкой с украшенной гранатами ручкой я начал размазывать омлет по тарелке, когда внезапно из прачечной выбежала миссис Пендрейк с графином кофе в руках.

– Не знала, что вы пьете кофе без кофеина, – протараторила она и поставила его на столешницу.

Алана замерла.

Я нахмурился и, повернувшись, взглянул на миссис Пендрейк так, словно она оторвала меня от важного дела. Ей было около шестидесяти, и ее седые волосы торчали в разные стороны. В глаза бросались ожоги от пожара на одной стороне лица, который она едва пережила в свои тридцать с небольшим лет, до того как я нанял ее в качестве экономки. На шее и руках у нее красовались татуировки, а пирсинга на лице было больше, чем у десятка бунтующих подростков, вместе взятых. Она была одета в старые джинсы и ярко-синюю толстовку, которая делала ее фигуру еще больше.

– Алана, это миссис Пендрейк. Она достанет тебе все, что захочешь.

Миссис Пендрейк кивнула, сохраняя непроницаемое выражение лица.

– В ящике у холодильника лежит блокнот. Напиши мне список, и я все куплю, – сказала она и бросила на меня быстрый взгляд. – Прошлой ночью в центре Сан-Франциско вас засняли две камеры – фото сейчас удаляют. Мне понадобится больше наличных.

– Разумеется, – сказал я, с трудом сдерживая улыбку, когда Алана попыталась сдвинуть ноги и вытеснить меня. Никто и никогда не заставит меня оторваться от нее, и ей следовало понять это еще раньше. Поэтому я схватил ее за бедра и раздвинул ноги еще шире, упершись в холодный мрамор столешницы.

Она едва слышно пискнула, отчего по моей спине пробежала дрожь.

Миссис Пендрейк развернулась и ушла, скрывая свое неодобрение. Но мне было все равно.

Алана посмотрела на недопитую кружку кофе.

– Я бы не стал на твоем месте, – предупредил я ее.

– У тебя нет ни малейшего понятия о приличии, – прошипела она, решив все-таки не выплескивать кофе мне в лицо. – Что такого ты сделал прошлой ночью в Сан-Франциско, чего не должно быть на камерах?

– Убил пять человек. – Я обещал ей не лгать.

Она побледнела, но на ее лице читался неподдельный интерес.

– Зачем?

– Потому что захотел. – Иногда самое простое объяснение лучше всего.

В боковую дверь постучали, и Алана подпрыгнула на месте.

– Войдите, – сказал я.

Она снова попыталась отстраниться, но я прижал ее к себе, приподняв за бедра и заставив таким образом держаться за меня. Кряхтя, она поставила кружку с кофе и схватилась за ворот моей рубашки, чтобы не упасть.

– Ты такой засранец.

Может, и так, но ее ноги обвили меня, и желание невольно затуманило ее разум – я это видел.

Дверь открылась, и вошел Джастис.

– Новости удалены, но ты должен знать, что весь этот гребаный город в состоянии боевой готовности из-за ее исчезновения. – Его гэльский звучал грубо, а сам он пристально вглядывался в происходящее.

Алана посмотрела на него.

«Привыкла ли она, что ее так игнорируют?» – подумал я. Мне такое бы не понравилось.

– Джастис, перестань вести себя как придурок и говори по-английски. – Я слегка повернул голову, чтобы видеть их обоих.

Он в недоумении поднял бровь, пока Алана наблюдала за ним.

– Знаешь, я не заметила этого вчера вечером, но вы похожи, – сказала она.

Весь мир думал, что я последний затворник в своей семье, так что теперь острый глаз Аланы заставил меня заинтересоваться ею еще больше.

– Ты права, – сказал я. – Мы братья.

На лице Джастиса на секунду вспыхнул шок.

– Ты убьешь ее? – На этот раз он говорил по-английски.

Она побледнела.

– Нет. Прошлой ночью я обещал ей не лгать. Помнишь? Мы будем доверять друг другу. – Я зыркнул на Алану, явно распознавшую в моем голосе угрозу.

Джастис выглядел так, будто вот-вот сорвется с обрыва, и она, побледнев еще сильнее, перевела взгляд с меня на него.

– Торн и Джастис [1]? Серьезно?

Джастис вдруг начал шаркать. Он был одет в темные джинсы и черную рубашку и, без сомнения, все утро бродил так по городу.

– Мы не очень нравились нашему отцу.

Она прикусила нижнюю губу.

– Мне жаль, Джастис. Я понимаю, каково это.

Джастис отошел.

«Я должен помешать ему, чтобы он не успел сделать ей предложение или совершить что-нибудь нелепое, например спастись от меня, – подумал я. – Одно дело – знать, что она красива и изобретательна, и совсем другое – осознавать, что ее сердце действительно такое непорочное и чистое, как о нем говорят. К тому же она смелая. Я этого не ожидал».

– Джастис, что ты узнал?

Он мгновенно сосредоточился.

– Три члена банды, которые проникли в клуб и хотели похитить Алану прошлой ночью, мертвы.

– Люди Соколова? – спросил я.

Он кивнул.

– Его охрана открыла огонь почти сразу, и мои источники сообщили, что Хендрикс прикончил по крайней мере одного из нападавших. Я разыскал еще двух членов их банды из Окленда – мы можем поговорить с ними сегодня вечером, после их недолгой изоляции.

Отлично. Я хотел бы как можно скорее узнать, кто отдал приказы относительно Аланы. В общем-то, я был хорошо знаком с этой бандой: они торговали наркотиками и женщинами и, как и большинство таких организаций, властвовали на определенной территории. Мне не нравилось, что они охотились на Алану.

Словно прочитав мои мысли, она прищурилась и спросила:

– Почему ты пытаешься мне помочь?

Хороший вопрос.

– Я же говорил, что одержим тобой.

Эти слова должны были привести ее в ужас, но вместо этого она сдержанно поджала губы.

– Ты меня не знаешь, – сказала Алана, и я осознал, что она права. – Значит, ты просто поверхностный ублюдок, которому нравится то, что видно снаружи.

Я схватил ее за задницу и прижал крепче к себе, коснувшись членом ее голубых стрингов, которые сам же для нее купил.

– Да, мне чертовски нравится то, что я вижу. Тебя это смущает?

На ее шее бешено пульсировала вена.

– Да, – сердито ответила она, но в ее потемневших глазах по-прежнему читалось очаровательное замешательство.

Я ее не винил. Пока она не понимала очевидной связи, которую я все еще пытался наладить между нами, но рано или поздно она поймет и захочет быть со мной.

– Ты в опасности, а никто не смеет угрожать тому, кто принадлежит мне. – Это все, что я мог объяснить, а я обычно никому ничего не объяснял.

Алана указала рукой на заднюю дверь.

– Твой брат стучит, когда хочет войти. Очевидно, что ты ни с кем не близок.

Я держался подальше от Джастиса, чтобы сохранить ему жизнь.

– Зато мы с тобой будем так близки, что ты не поймешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я. А что более важно – тебе, черт возьми, будет на это наплевать.

Джастис старательно пытался сохранить бесстрастное выражение лица.

– Хочешь, чтобы я присматривал за ней? Нет ничего удивительного в том, что она сбежала после того, как ее подбросили этому нюне Соколову.

В ее глазах вспыхнула паника.

– Сколько еще я пробуду здесь? Мне нужно вернуться на работу.

Чем дольше она находилась вдали от «Аквариус Сошиал», тем легче мне было его уничтожить, но последнее, чего я хотел, – причинить ей боль и оставить ни с чем.

– Ты будешь со мной, пока я жив.

Она приподняла бровь.

– Почему?

Я мог ответить ей что угодно, но было проще остановиться на простой истине.

– Я живу ради тебя. Ты рождена, чтобы стать моей.

Бедная запутавшаяся девушка. В ее глазах снова появилось любопытство, но она прогнала его прочь.

– Ты чокнутый.

– Может быть, – согласился я. – Есть что-то новое насчет кристаллов? – обратился я к Джастису.

– Да, – сказал Джастис, проводя рукой по густым волосам. – Каз говорит, что кристаллы александрита, которые мы украли, мощнее всех камней, с какими он когда-либо имел дело, так что, возможно, он успеет вовремя решить твою проблему. – Он умело скрыл факт, что я, нераскаявшийся мудак, умирал.

– Насколько он близок? – спросил я уже по-гэльски.

– Он разговаривает сам с собой, а это хороший знак, – ответил Джастис. – Может, он даже сможет отследить источник вируса. По крайней мере, у нас будет отправная точка.

Люди ломались легче, чем машины.

Жажда мести переполняла меня настолько, что я почувствовал жар во всем теле. Тот, кто пытался меня убить, должен был умереть. Вопрос был лишь в том, хватит ли у меня времени, чтобы найти зацепки. Я понимал, что вел себя как придурок, говоря на незнакомом для Аланы языке, но в тот момент нужно было успеть обговорить все детали.

– Хочу, чтобы Вайнд участвовал в сегодняшнем допросе. Ему стоит увидеть больше крови.

– Понял, – сказал Джастис. – Жаль, что мы не раздобыли больше гранатов…

Иногда слухи оказывались ложными. Если мы хотели, чтобы соцсеть «Малис Медиа» и дальше успешно функционировала, нам нужен был новый гранат для серверов. Была надежда, что Джастис сможет к нему подключиться.

– Сведения были верными. Существуют такие гранаты, которых у нас нет, – продолжил он. Вполне логично, что другие семьи могли собирать гранаты, с которыми работали мы. У меня под рукой тоже было достаточно их кристаллов. Джастис бросил взгляд на Алану. – Мы ведем себя как идиоты, а она просто наблюдает за нами и как-то слишком наслаждается кофе. Ты добавил в него мед?

– Мед закончился, – сказал я. – Она удивительно легко приспосабливается.

Он пожал плечами.

– Тебе нужна спокойная и покорная женщина. Почему бы ей не остаться здесь навсегда?

– Я сказал, что она легко приспосабливается. Повиновение нужно заслужить, – ответил я. При мысли о том, что она стоит передо мной на коленях, напрягся каждый мускул. – Что думает ее отец?

– Он не знает, где она, – самодовольно сказал Джастис. – Тебя сейчас разыскивают, как и других его врагов. Также ходит слух, что она сбежала.

Все было не так плохо.

– Разве это проблема?

– Да. Ее подруга Розали трижды обращалась к прессе, а эта маленькая хакерша Элла пытается раздобыть информацию о ней в интернете. Они обе большие занозы в заднице.

Я посмотрел на Алану, спокойно наблюдающую за нашим разговором.

– Обе разузнали уже довольно много.

По крайней мере на первый взгляд.

Я видел, как Алана старалась держаться на расстоянии от тех, кто ей дорог. Она была умна. Мы несем ответственность за тех, кого любим, и если сил, чтобы справиться с врагом, нет, то не стоит рисковать. Но Алана – это другое. Я был готов уничтожить любого, кто попытается ей навредить.

– Хочешь, избавлюсь от них? – спросил Джастис.

– Нет. Мы отведем двух парней для допроса в лодочный домик. Там все чисто? – Курьеры, которые доставили вчера кристаллы, знали гораздо больше, чем я думал, и недолго сопротивлялись моим уговорам. Один из них, похоже, был не в настроении драться. На самом деле после этой работы ему нужно было забрать несовершеннолетнюю девочку из палаточного городка. Теперь их тела служили пищей рыбам в океане.

– Да, я обо всем позабочусь, – сказал Джастис и, кивнув Алане, вышел.

Я повернулся к ней.

– Мне жаль, что тебе пришлось все это слушать.

– Неправда.

Да, она была права. Ее аромат окутал меня, и мне захотелось развернуть ее и положить на живот, чтобы исследовать вид сзади. Очевидно, она перестала бунтовать, и я снова усадил ее на столешницу.

Ее бедра тут же напряглись. Она одернула юбку и попыталась отодвинуться в другую сторону.

– Не двигайся. – Я полез в задний карман и достал спутниковый телефон, который даже Каз не мог взломать. – Позвони своим друзьям и соври им.

Она взяла телефон, но в ее взгляде вспыхнуло подозрение.

– А как же правило номер один: не врать?

Я наклонился, чтобы завладеть ее вниманием.

– Запрещено врать мне.

Она вздохнула, и на ее правой щеке появилась маленькая ямочка.

– Ясно, – сказала она, склонив голову набок. – Что ты хочешь, чтобы я сказала?

– Решать тебе. Но если ты не убедишь их, что с тобой все в порядке, и они не перестанут тебя искать, я убью их, – ответил я. Настало время показать ей того, кто я есть на самом деле, – убийцу. И перестать прятаться от нее.

Она побледнела и дрожащей рукой набрала номер. Когда на линии ответили, ее лицо просветлело. Если бы я не знал ее так хорошо, то она смогла бы убедить меня, что ей нужно уехать на некоторое время. Услышав из ее рассказа, что Кэл спрашивал о ее девственной плеве, я понял, что она не врала. Наконец, после того как ее друзья пообещали перестать сходить с ума, она закончила разговор и бросила мне телефон.

Я поймал его в воздухе и засунул в задний карман.

– Ты девственница? – спросил я прямо.

Она вздернула подбородок, ее глаза блестели.

– Да. Ходят слухи, что нарушение моей девственной плевы ведет к неминуемой смерти, если только это не было санкционировано моим отцом. – В тоне слышалось раздражение, что было неудивительно, ведь ее отец придурок. – И, очевидно, это обязательное условие для того, чтобы выйти замуж за Кэла, – продолжила Алана. – Похвастаться и все такое.

– Это недолго будет проблемой.

Она открыла было рот, чтобы возразить, как я притянул ее к себе. В ту же секунду я ощутил во рту вкус дыни, кофе и меда и углубил поцелуй, желая поглотить ее всю. Сначала она сопротивлялась, а потом раскрылась под моим натиском, и наши языки переплелись.

Я просунул руку под ее свитер и, скользнув выше, ущипнул за сосок.

Она напряглась, а затем застонала, подавшись навстречу моим прикосновениям.

В этот момент я остановился, зная, что если так пойдет дальше, то мы оба не выйдем из дома целый день, а у меня накопилось слишком много работы.

Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Румянец залил щеки, а грудь вздымалась.

– Помни о правилах, Алана.

Едва сдерживаясь, я покинул кухню.

1 От англ. Thorn – «шип», «колючка», Justice – «справедливость».

Продолжить чтение

Одна проклятая роза

Плейлист

ПрологТорн

Глава 1Алана

Глава 2Алана

Глава 3Торн

Глава 4Алана

Глава 5Алана

Глава 6Алана

Глава 7Торн

Глава 8Алана

Глава 9Торн

Пролог
Торн

Глава 1
Алана

Глава 2
Алана

Глава 3
Торн

Глава 4
Алана

Глава 5
Алана

Глава 6
Алана

Глава 7
Торн

Глава 8
Алана

Глава 9
Торн