Чёрное сердце одержимого

Глава 1

Опускались сумерки. Я подняла уставшие глаза к розово-фиолетовому небу и заметила молодой полупрозрачный месяц. Теплый воздух остывал и свежел, лаская мою кожу приятным ветерком. А я еще не знала, как круто изменится моя жизнь в конце этого вечера.

Моя внешность ничем не примечательна, а одевалась я скромно, как и полагается неярким девушкам. Всего лишь обычный работник небольшой городской библиотеки, а запах страниц и кофе – это то, что всегда мне доставляло удовольствие, как и тихая размеренная жизнь.

Но сегодня мое тело облегало изысканное черное платье в пол. Моя подруга, Мейвета, училась на фотографа, и ей требовалось создать портфолио для дипломной работы. Так я и согласилась на эту съемку.

Однажды на прогулке около стадиона, недалеко от своего дома, я обратила внимание на нежилое здание из красного кирпича. Эта заброшенная постройка казалась явно старинной и имела два этажа. Я сильно не рассматривала и не подходила близко, потому что этот дом вызывал какое-то отдаленное неприятное чувство. Но когда Мейвета спросила, нет ли поблизости интересных мест для фотосъемки, я повела ее именно сюда. Подруга обладала необычным видением творческого человека, и красные стены ей показались отличным фоном, рядом с которым я сейчас и стояла. И чем дольше я здесь находилась, тем ярче разгоралось во мне то странное чувство. Чувство опасности? Дом казался весьма жутким. К тому же, непривычное платье доставляло неудобство. Одно благо – здесь, за стеной, огрождающей от стадиона, было абсолютно безлюдно.

Я вздохнула, сетуя на свою участь, и поправила длинную черную ткань, путавшуюся в ногах.

– Эбери, – позвала меня подруга, отвлекая от мыслей. – Улыбнись.

– Ты слишком много требуешь от меня, – недовольно отозвалась я.

Однако, уголки моих губ слегка дрогнули, послушно имитируя подобие улыбки. Давалось мне это сложно, потому что на самом деле я давно по-настоящему не улыбалась.

– Отлично, теперь поднимись на этот парапет, шлейф будет красиво струиться по ветру, – опять аккуратно закомандовала подруга.

Я оглянулась. Парапет прилегал к тому самому старинному зданию с заколоченными изнутри окнами с помощью деревяшек. Что-то было в нем явно отталкивающее.

– Жуткий дом, – проворчала я.

– Брось, какие красивые состаренные кирпичные стены, – всплеснула руками подруга, умевшая видеть красоту в простых вещах.

Я приподняла низ юбки и взобралась наверх, распрямляя ткань.

И тут в самом ближайшем окне что-то вспыхнуло. Я подняла голову и столкнулась взглядом с чем-то похожим на человека. Он был в отражении, он сам был отражением, полупрозрачным и смотрел прямо на меня.

Инстинктивно от испуга, сделав резкий шаг назад, я наступила на шлейф юбки, нога подвернулась, и я полетела с парапета вниз. Однако произошло чудо – за плечи меня обхватили чьи-то руки, и тогда под ногами я аккуратно почувствовала твердь асфальта, так и не долетев до него.

Мне перехватило дыхание, пальцы стали ледяными, я снова уставилась на окно, но там уже никого не было.

– Все нормально? – услышала я рядом чей-то голос.

Взглянув на человека, который меня спас от падения, я кротко кивнула. Это были всего лишь секунды близости с абсолютно незнакомым юношей, но я никогда не забуду это невероятное ощущение, которое охватило меня именно в тот момент – внутри меня произошел какой-то атомный взрыв в области груди, распространив по телу небывалое тепло. Из-за охвативших внутренних ощущений я не могла даже как следует запомнить черты лица незнакомца, хотя я смотрела прямо на него.

Тем временем силуэт юноши отдалялся от меня. Он прошел в сторону Мейветы и скрылся за углом.

«Все нормально?» – звучал его голос, словно надоедливая песня по радио. Он не то чтобы звучал, он необъяснимым образом поселился у меня в голове, как в собственной жилплощади, и не собирался покидать захваченную территорию, вытеснив все остальные мысли.

Тем не менее, я так и не могла вспомнить внешность его обладателя. Юноша был встревожен или спокоен? Может быть, он улыбнулся тогда? Что он вообще там делал? Особенно меня почему-то волновало какого цвета его глаза. Но я не помнила деталей.

«Все нормально?» – будто кто-то специально крутил пластинку снова и снова.

Я зажмурилась и обняла крепче теплую подушку под щекой, стараясь заснуть, однако внутренний порыв заставил меня резко сесть на кровати. Я глубоко вздохнула, все еще ощущая это нестерпимое пламя внутри. Подошла к окну и распахнула его. Ночной воздух, такой свежий и ласкающий, ворвался в комнату.

Сейчас кое-где мерцали звезды, будто давая позывные через пространство на каком-то незнакомом языке, недоступном человечеству.

Окно выходило в сторону того самого стадиона, но близлежащие дома и высокие деревья скрывали видимость заброшенного здания из красного кирпича.

Странное тепло, поселившееся с сегодняшнего вечера внутри моего тела, делало меня живой, будто пробудив от длительного сна. Будто я и не жила по-настоящему вовсе, будто я только сейчас начинаю жить, благодаря ему. Все новые ощущения захватывали мою сущность водоворотом, мистически манящим за собой вглубь. Я стояла на пороге чего-то неизведанного, опасного, волнительного, но такого ожидаемого. Все мои прошлые переживания, разочарования и боль померкли, оставшись где-то позади.

Я закрыла глаза и коснулась ладонью в области солнечного сплетения. Не знаю что это, но я не хочу, чтобы это исчезло. Не хочу, чтобы опять стало холодно. Нужно запомнить, чтобы никогда не потерять. Как же оно появилось? Вместе с тем видением в заброшенном доме? Кто это был в окне? Что это за дом?

Тебе нужно туда.

Затянув волосы высоко в пучок, я накинула легкое худи, обула наспех кеды, схватила телефон со стола и вышла на улицу. Ноги сами несли меня по улочке к заброшенному зданию, мне просто нужно было быть там, вот и все.

Дойдя до стадиона, я резко остановилась на верхней трибуне, потому что внизу кто-то занимался на турниках. Пройти к дому из красного кирпича можно было только через эти турники, а мне не особо хотелось в такое позднее время ночи без души вокруг сталкиваться с незнакомцами. Поэтому я тихонечко спустилась ниже и села на скамейку болельщиков в черной тени от фонарей, спрятав телефон в задний карман. Скоро ночной спортсмен уйдет, и тогда я смогу спокойно пройти к дому без всяких приключений.

Прохладный воздух освежал, и я обхватила голые ноги руками, в шортах было неуютно. Так как смотреть в темноте особо не на что, я перевела взгляд на силуэт человека, и меня охватило смутное чувство. Я даже выпрямила спину, будто могла так лучше видеть на расстоянии.

Наконец, парень спрыгнул на землю и повернулся ко мне лицом, глядя вниз. Да, это был мой сегодняшний герой. Свет от фонаря подсвечивал его стройный силуэт, выделяя тенями сухие мускулы. Он не был накаченным, его тело имело спортивную жилистую комплекцию. Размашистыми движениями парень размял руки и стянул с перекладины футболку.

Внезапно я стыдливо закрыла лицо руками. Эбери, что ты тут делаешь? Ты следишь за каким-то полуголым незнакомцем? Для чего ты вообще сюда пришла?

Но когда я опустила ладони, парня уже и след простыл. С меня будто упал тяжкий груз подавленных эмоций, и я облегченно вздохнула. Теперь можно свободно идти.

Минуя турники, я бесшумно прошла вдоль теннисной стены и завернула за нее. Вот и здание из красного кирпича. Несомненно, старое, с высокими потолками, наполовину поросшее плющом и какими-то высокими кустарниками. За ним никто не ухаживал уже много лет. Интересно, почему?

Окно около парапета ничем не отличалось от остальных. Я медленно приблизилась к нему. Изнутри помещения забиты деревяшками, а значит, никто не мог там стоять и смотреть на меня днем. Как же могло произойти то, что я здесь видела?

Внезапно послышался какой-то тихий звук позади меня. Сначала я даже не поняла, что это было, будто легкий шорох или чье-то дыхание. Но этого уже было достаточно, чтобы сковать мои ноги страхом. Я медленно повернула голову, ожидая увидеть призрака. Но вместо него увидела маленький красный огонек, а вслед за ним и более чем живого парня, по совместительству моего спасителя. Он сидел на бордюре под густыми деревьями, я просто не заметила его в полнейшей темноте.

Я наблюдала, как он спокойно подносит сигарету к губам, не сводя с меня внимательного изучающего взгляда. Вновь выдохнув дым, он бесцветно спросил уже знакомым голосом:

– Что ты здесь делаешь?

Повернувшись к нему все еще на ватных ногах, я пыталась срочно сгенерировать какой-нибудь остроумный ответ, но ничего не получалось. Я никак не ожидала здесь встретить кого-либо в столь поздний час, и это выбило меня из колеи.

Он потушил сигарету об асфальт, неспеша поднялся и встал напротив меня, глядя сверху вниз.

Мои глаза, уже привыкшие к темноте, легко рассмотрели его правильные строгие черты лица в монохромных оттенках ночи. Он был по-мужски красив, а может быть, все дело было в харизме, от него исходил неистовый жар и внутренняя сила. Короткие черные волосы, ровный нос, сосредоточенный взгляд. Мое внимание вдруг вновь перешло внутрь себя на тепло в груди, с новой мощностью разлившееся по всему телу, словно откликаясь на его присутствие. Его глаза скрывала тень, но я вдруг поняла, что внешность для него не особо имеет значения. Ни моя, ни его, ни кого-либо еще. Он был за пределами внешнего.

– А ты что здесь делаешь? – аккуратно произнесла, наконец, я, придя в себя.

Парень наклонил коротко стриженную голову в бок, не отрывая от меня сосредоточенного взгляда.

– Я заметил тебя еще на стадионе. Следишь за мной?

– Нет! – возмутилась я, и это придало мне смелости. – Я просто проходила мимо.

– Ты заглядываешь ночью в окна моего дома, – так же ровно произнес он, – и это немного странно.

– Да, это странно, что, – забормотала я, – это твой дом?

– Мой.

– Ты здесь живешь?

– А ты хочешь в гости? – его глаза сощурились в усмешке, придав строгому лицу озорной вид.

– Мне надо идти, – вдруг выпалила я и двинулась мимо парня обратно к стадиону.

– Постой, – настойчиво сказал он.

Я обернулась, поджав губы кривой улыбкой, думая, зачем я это делаю. Я хочу уйти, но не могу противостоять его голосу.

И тут произошла вспышка. Улыбка медленно сходила с моего лица, я смотрела в окно над плечом парня, а оттуда на меня смотрел тот же призрак. Однако, следует заметить, на этот раз меня не охватил страх.

Незнакомец обернулся в сторону, куда смотрела я, и спросил:

– Что там?

– Ты не видишь? – удивилась я тоном не похожим на свой.

– Что там? – нетерпеливо повторил он.

– Там светлый юноша, – тихо произносила я, будто боясь спугнуть видение. – Он очень молод.

Парень аккуратно взял меня за плечи, будто я могу испариться вместе с призраком, и потребовал:

– Какой он, опиши его.

– Не могу, – пролепетала я, – он полупрозрачный. Растрепанные волосы.

Еще раз оглянувшись на окно, парень заглянул мне в глаза, будто пытался увидеть в них отражение увиденного, а я не могла отвести взгляда от окна.

– Спроси, чего он хочет.

– Он улыбнулся, – сказала я, и мои губы тоже тронула легкая улыбка. – Он кивнул головой, – были последними моими словами, после чего я потеряла сознание от бессилия.

Стены дрогнули. Они казались совсем не твердыми, будто не из камня. Будто все здесь стало не настоящим. Особенно пол, потому что он потерял краски, стал прозрачным и тягучим одновременно. Я обернулась и увидела его.

Он в черных одеждах величественно поднимался снизу. Вместо когда-то целостных мощных крыльев за его спиной торчали лишь обгоревшие обломки, словно клеймо. Клеймо о том, что он потерял, чего с позором лишился. За ним следовали еще силуэты, но я никого не видела кроме него, охваченная неведомой силой, исходящей от этого темного юноши. Я никогда такого не видела. Он настолько жаждал свободы, справедливости, что от него исходила какая-то совершенная природная дикость, божественная ярость, сметавшая все на своем пути, буквально парализовавшая мои мышцы своим могуществом. Он был страшно прекрасен.

Я наблюдала не одна. Кто-то стоял рядом со мной. Тот, чью грудь этот поднявшийся без тени сомнения молниеносно пронзил клинком насквозь. Когда он оттолкнул ослабевшее тело в сторону, то повернулся ко мне. Я не ощущала собственного тела, но ощущала душевную боль. Охваченная его туманным повелевающим дурманом, я могла лишь смотреть в его инородные глаза, бездонные, словно сам ад. Но внезапно его безразличное выражение лица изменилось. Он сосредоточено сдвинул ровные брови, а хмурый взгляд внезапно стал рассеянным. Он пытался понять что с ним произошло.

Я хотела заговорить с ним, но не могла произнести ни звука, не могла сдвинуться с места. Он просто смотрел на меня, будто не зная, что делать, но способен он был лишь на одно. И внезапно в груди я ощутила пронзивший насквозь обжигающий жар клинка.

Жар в груди был первым, что я почувствовала, проснувшись. Сон оказался очень реалистичным и вызвал во мне настоящие эмоции вместе с учащенным дыханием.

Меня разбудила веселая мелодия телефонного звонка. Не открывая глаз, я наощупь нашла трубку около подушки и сонно сказала «Да», даже не глядя, кто звонит.

– Эбери, – послышался голос Мей. – Как дела? Голос, будто я тебя разбудила. Сегодня в 20 часов жду тебя в пиццерии «723». Будет Сторк и еще кое-кто, – тоном заядлого заговорщика добавила подруга. – Ну, до встречи!

Опустив трубку, я, наконец, слегка приоткрыла глаза, ожидая, что солнце из окон ослепит своей яркостью, но меня окружал лишь полумрак. Сев на кровати, я огляделась и не сразу поняла, где нахожусь. Просторная комната абсолютно без окон похожая на студию, высокие потолки, темные стены, одна из которых была до пола закрыта дорогими черными плотными шторами, а рядом располагалась кухня в серых тонах. Единственным освещением сейчас в этой комнате была подсветка у изголовья кровати.

Я вспомнила, как таинственный парень, приснившийся мне этой ночью в виде падшего ангела с обрубками крыльев, держал меня за плечи, как я видела призрака в окне, и как слабело мое тело, а в итоге упало без чувств. И сейчас я находилась в этом доме. В доме из красного кирпича снаружи и духами внутри.

В комнате царил идеальный порядок. Она вообще не выглядела такой, в какой должны блуждать призраки. Я аккуратно поднялась, по привычке спрятав телефон в задний карман. Голова не кружилась, тепло в груди недавно приобретенное присутствовало, и мне стало спокойней.

Кухня блестела чистотой и новейшей техникой, тарелки были выставлены по размеру. А эти шторы, должно быть, закрывают заколоченные окна, подумала я и слегка отодвинула плотную ткань. За ней оказалась черная забитая стена с непонятным мне символом, нанесенным белым мелом. Отодвинув штору дальше, стало заметно, что от символа расходились прямые линии, которые вели к другим знакам, а над ними были выведены слова «6.Filorgus», «7.Bgronda».

– Бгро-нда, – пыталась я прочитать подчерк.

– Не надо, – раздался голос парня позади, и я подпрыгнула от неожиданности, выпустив из пальцев плотную штору. – Не произноси вслух.

– Ладно, – сразу же согласилась я.

Парень в темно-сером поло с длинными рукавами и черных брюках прошел в комнату с книгой в руках и невозмутимым выражением на лице. Однако это напускное безразличие было лишь первым впечатлением о нем.

– Что это значит? – осторожно спросила я, слегка кивнув на стену.

– Просто список, – кинул он, даже не глядя на меня.

– Похоже на то, как в фильмах социопаты пишут имена своих жертв, – заметила я, но такая шутка не понравилась даже мне самой.

– Может, и так, – устало откликнулся он.

– Бгронда? Что это за имя такое?

– Если не прекратишь это произносить, я напишу рядом имя твое, – его тон был ровный и безэмоциональный.

– Но ты не знаешь, как меня зовут, – просто улыбнулась я, поджав губы.

Он неспеша отложил книгу на стол и внимательно посмотрел на меня. И сейчас я заметила, что его глаза были не черные, как во сне, а светло голубого цвета, словно само утреннее небо, ясное и безмятежное. Небо спокойное и лишенное всякой радости.

Мне стало неловко под его проницательным серьезным взглядом. Я задумалась, что его имя тоже оставалось для меня тайной, однако я сегодня провела ночь в его кровати. Как же все это было странно, не похоже на меня, словно в ровной линии моей степенной жизни произошел сбой. И как раньше уже не будет.

Юноша отчужденно спросил:

– Помнишь, что произошло?

– Конечно.

– Как себя сейчас чувствуешь?

– Неплохо. Спасибо, – еще больше смутившись, добавила я.

Он немного помолчал, прежде чем снова начать задавать вопросы:

– И часто ты это видишь?

– Это? – глупо переспросила я.

На утро произошедшее ночью казалось абсолютным абсурдом. Я даже стала сомневаться, а было ли все по-настоящему? Но я находилась в этом странном доме, что доказывало реальность событий.

– Впервые, – призналась я. – Знаешь кто это был? И почему ты не видел его?

Задумчиво проведя пальцами по легкой темной щетине, юноша снова поднял на меня светлый спокойный взгляд. В нем было какое-то давно подавленное отчаяние, присущее людям, пережившим трагедию. В нем была глубоко скрытая личная боль. Но сейчас он смотрел на меня с возникшим неким интересом и вдруг спросил:

– Тебе не страшно?

– А должно быть? Со мной может случиться что-то плохое?

– С тобой ничего не должно случиться, поэтому…

Выжидающе я смотрела снизу вверх ему в глаза.

Нет, кажется, мне не было страшно. Я смутно начинала осознавать и не понимала, в какой именно момент успела попасть под его необъяснимое влияние, в котором еще не до конца призналась себе самой. Возможно, с той самой первой секунды, как он оказался рядом, я оказалась заинтересована чем-то невидимым находящемся в нем. Что-то цепляло. Притягивало и влекло к себе абсолютно, загадочно, вопреки логике и всему на свете. Почему?

Вот только сейчас, после этого внезапного осознания, я и почувствовала настоящий страх, медленно сковывающий мои мышцы. Спина покрылась мурашками, мне хотелось отойти от парня подальше и одновременно прикоснуться к нему. Он побуждал во мне противоречивые чувства, одинаково сильные.

Юноша внимательно наблюдал за мной, как и я за ним, словно мы пытались познать друг друга на каком-то тонком уровне. Он был настолько необычным для меня, что я, не сдержавшись, тихо пробормотала, будто самой себе:

– Что в тебе такого?

Он, кротко качнув головой, с сожалением опустил глаза, словно я могла по ним определить ответ.

Внезапно юноша протянул мне свой телефон с открытым фотоснимком, и я взяла его в свои руки, чтобы рассмотреть поближе. На фото была запечатлена компания молодых людей в блестящем авто с открытым верхом: три девушки и два парня, одним из которых, за рулем, был лично хозяин этого дома. Он выглядел там совсем другим. И дело было не в его взъерошенных волосах от ветра. В прошлом он казался беззаботным, веселым, в нем была легкость, игривость, какой-то вызов и задор. Все пятеро друзей светились радостью, смеялись открыто, наслаждаясь жизнью.

– Это он, – указала я пальцем на второго юношу. – Его я видела в окне.

– Понятно, – пробормотал парень и отвернулся, заходив по комнате.

Пока он о чем-то раздумывал, я не отрывала взгляда от снимка, уставившись на миловидную блондинку, обнимающую моего спасителя со спины, скрестив руки на его груди. Такая красивая и яркая. Кажется, полная противоположность мне.

– Так, – вернулся парень ко мне и забрал телефон. – Послушай, – он поднял на меня серьезные глаза цвета ясного неба, – тебе не следует больше приближаться к этому дому.

Я смотрела на него искренним открытым взглядом, и кажется, это смутило его.

– Избегай этого места, – нехотя, но строго добавил он, – даже если обстоятельства так сложатся, что ты снова окажешься здесь. Тебе не нужно в эту грязную историю.

– Ладно, – кивнула я, не понимая ровным счетом ничего. – Это твоя девушка?

Он не ожидал такого вопроса, но так же ровно ответил:

– Ее больше нет. Они все погибли, я один выжил.

Мои глаза распахнулись от изумления, и одновременно меня охватила тоска. Я совсем не знаю, что ему пришлось пережить. От чего взгляд его светлых глаз стал таким мрачным и глубоким?

Я спросила с печалью в голосе:

– Это произошло недавно?

– Два года назад.

Он бросил на меня осторожный взгляд и продолжил:

– Знаешь, люди все забывают. Проходит ночь, люди просыпаются и уже не помнят, будто ничего и не было. Что бы ни произошло, люди живут спокойно дальше.

– Но не ты?

– Не я. Я помню все. И я совершил слишком много ошибок. Поэтому, хоть ты будь человеком – забудь обо всем, что видела, и живи, как раньше, хорошо?

– У меня не получится, – сорвалось у меня с губ, ведь то тепло, которое я постоянно ощущала после встречи с ним, подсказывало мне об этом.

И я не знала, что с этим делать.

– Получится. Так будет лучше. Видение вряд ли будет тебя преследовать. Он может быть там, где есть я.

Мы спустились на первый этаж, и юноша открыл передо мной железные двери, словно выпуская на волю в обычный мир. Вдруг я обернулась и спросила:

– Как тебя зовут?

– Клойдзар, – после паузы все же ответил он.

– А меня…

Но тут он меня прервал:

– Не говори.

– …Эбери, – улыбнулась я ему.

Юноша обреченно смотрел мне вслед. Я еще не знала, увидимся ли мы когда-то, но почему-то была уверена, что он с трудом распрощался со мной. Он тоже чувствовал эту невидимую, пока еще необъяснимую связь, которая образовалась между нами не просто так.

Глава 2

Я опоздала в кафе, собираясь слишком долго. По правде говоря, мне просто не хотелось туда идти. Я всегда чувствовала себя одиноко, даже в окружении друзей, а сейчас это чувство усилилось. Анхель де Куатье писал, что нашедший самого себя не может быть одинок. Что ж, возможно, все дело было в этом. Мне не с кем было поделиться своими переживаниями, потому что их не понял бы ни один человек. Я и сама еще не понимала, что со мной происходит.

Вдохновленная красивой фотографией из архива Клойдзара, сегодня я решила не быть серой мышкой и накрасилась, как полагается тушью, тональным кремом и помадой. Зайдя в «723», я машинально поправила короткую юбку, без азарта осматривая зал. Мей увидела меня и радостно помахала рукой. Рядом с ней сидел ее неизменный парень – Сторк, а напротив некто…

– Это Арсон, – представила его Мей. – Друг Сторка, они вместе работают, – добавила она и незаметно для всех подмигнула мне.

Я холодно улыбнулась под восторженным взглядом нового знакомого. Видимо, подруга решила меня с кем-то свести, зная, что я два года как рассталась со своей, так называемой любовью, и с тех пор никого к себе не подпускаю.

Имя моей былой любви – Прард. Ну как, любви. Когда мы начинали встречаться, он мне даже не особо нравился. Просто круглосуточное чувство одиночества меня так тяготило, что я надеялась это исправить отношениями. И хотя с отношениями чувство одиночества никуда не делось, все же к нему добавилась некоторая иллюзия счастья. Наверное, мне тогда так сильно хотелось любви, что я ее себе придумала.

Как и полагается девушке, ослепленной призрачными чувствами, я была готова на все ради Прарда. Ждала с армии, не общаясь ни с кем, кроме подруги Мей, чтобы у него не было повода для ревности, ездила к нему через всю страну ради того, чтобы увидеть на полчаса, отправляла посылки, ущемляя себя во всем, а подарки дарила дороже, чем могла себе позволить. Мне ничего не было жалко для него. Даже себя. Я не могла даже представить, чтоб чьи-то чужие мужские руки могли бы ко мне прикасаться.

Шли годы после его возвращения. Когда у нас все было прекрасно, и я была уверена, что рано или поздно у нас состоится крепкая семья, Прард внезапно стал подолгу пропадать, игнорируя мои звонки. А на День влюбленных он объяснил это странное поведение – ему голос в голове сказал, что мне нельзя доверять, что я предам, и теперь будущего со мной он не видит, как впрочем, не хочет видеть и меня лично.

Два года после того я не специально не заводила отношений, по-прежнему было ужасно одиноко, просто мне никто не нравился. И вот Мей нашла кого-то, кто по ее мнению мог меня избавить от одиночества. Очень мило.

Арсон был очень ухоженным, с мягкими ужимками чересчур как для парня, особенно по сравнению с мужественным Клойдзаром, образ которого внезапно всплыл в моей голове. Более того, Арсон при первой же возможности смотрел на себя везде, где мог словить отражение, приглаживал и без того прилизанные волосы назад, с прищуром оценивая свои выбритые виски в зеркалах. Меня все это сразу же стало раздражать. Арсон походил на самовлюбленного нарцисса.

– Я взяла с собой распечатанные фотокарточки для проекта, – сказала Мейвета, доставая из сумки мои снимки.

Другой бы человек сказал просто «фотки», но Мей так любила свое дело, считая это искусством, что у нее язык не поворачивался называть иначе, чем фотокарточки. И это, правда, добавляло какой-то вкусный оттенок ценности.

Я листала снимки без особого интереса, пока не появился дом из красного кирпича. Вот, я еще на парапете. Присмотревшись к окну, я чуть не ахнула – там действительно было запечатлено отражение блеклого юноши. Более того, от него исходило слабое свечение, особенно из-за головы. Похожий на нимб?

Далее Мей словила кадры, как из-за угла появляется мой спаситель. Я трепетно провела пальцем по его слегка размытому изображению, вспоминая мгновения рядом с ним, то ощущение дикой силы, исходящей от его тела. Мое сердце странно и сбивчиво откликнулось на образ Клойдзара, по телу вновь прошлись мурашки, и мне пришлось набрать побольше воздуха в легкие, но я опять вернулась к фото с призраком.

– Мей, ты видела это? – указала я пальцем на светлое пятно.

– Да, – просто откликнулась подруга, – симпатичный блик получился, это не фотошоп. Наверное, отражение заходящего солнца.

Я снова уставилась на человеческие черты лица молодого юноши – выделенные скулы, узкие губы и нос, растрепанные волосы. Цвет глаз нельзя было определить – он весь был полупрозрачным, но одно было ясно – они были полны печали.

– Это же человек, – пролепетала неуверенно я, и Мей одарила меня взволнованным взглядом.

– Дорогая, тебе нужно меньше сидеть за книгами в своей библиотеке. Хорошо, что у тебя есть мы. Ну же, – скомандовала подруга, и все подняли бокалы. – За нас!

Я вздохнула и опрокинула очередной коктейль, обжигающий горло. Так, вечер переставал быть томным.

Из заведения мы вышли ночью. Центр города не спал, огни множеством лампочек играли всеми красками, отовсюду доносилась громкая музыка, привлекая отдыхающих. Арсон веселил меня своими шутками, которые, конечно, не были бы такими смешными, не выпив я коктейли. Мы шли вчетвером по центру среди ярких витрин, смеялись, когда я подняла глаза и внезапно столкнулась с серьезным взглядом Клойдзара.

Этот парень чем-то выделялся среди остальных людей, словно в нашу реальность неаккуратно поместили голограмму его изображения. Сначала мне даже показалось, что это померещилось, но нет, он действительно стоял на пороге клуба под броской неоновой вывеской «Рай».

Куда пропало мое веселье?

Клойдзар тоже был без радости. Также застигнутый врасплох, он замер с сигаретой, зажатой губами, и смотрел на меня своим неизменно хмурым взглядом голубых глаз. Стройная брюнетка обвивала его широкие плечи рукой и хохотала с каким-то парнем в белой рубашке, пока Клойд сосредоточено закуривал, не вникая в их разговоры.

Под пристальным взглядом Клойда я прижалась к Арсону, буквально повиснув на нем, и отвернулась. Пусть знает, что мне тоже хорошо! Мне тоже весело, я тоже прекрасно провожу время!

Совершенно глупое поведение – корила себя тут же я. Какая этому парню разница весело тебе или нет, Эбери? Ты его видишь второй раз в жизни. Он не чувствует то, что чувствуешь ты. И осознание этого еще больше испортило мне настроение.

Как только наше такси помчалось по улицам, Арсон, неправильно истолковав мое чрезмерное внимание, продолжил меня обнимать на заднем сидении.

– Ой, да не трогай меня, – отмахнулась я.

– Ты же только что сама меня обнимала, – не понял он.

– Да отстань, – оттолкнула я его. – Остановите такси! Я не хочу с тобой никуда ехать!

Громко хлопнув дверями, я осталась в гордом одиночестве на какой-то темной улице. Поправив короткую юбку, я откинула волосы назад и пошла вперед. Кажется, коктейли сделали меня чересчур смелой. Или же дело было не в них?

Буквально через минуту ко мне кто-то обратился из темноты:

– Девушка! С праздником вас!

Я озадачено уставилась на незнакомца в мрачном переулке и спросила:

– Каким праздником?

– День красивых женских улыбок. Улыбайтесь чаще.

Закатив глаза, я зашагала дальше, но этот странный человек уже оказался около меня.

– Ну, куда такая красавица спешит одна ночью? Я провожу, – скалился он и провел рукой по моей юбке.

– Не трогай меня, – возмутилась я.

– А то что? – засмеялся парень, вдруг закрыв мне рот и прижав к стене. – Ты светишься, как маяк, – вдруг похотливо выдохнул он мне в лицо.

Набравшись смелости, я взглянула в мутные глаза и не увидела в них ничего человеческого. Кажется, здесь был не один алкоголь, а что-то еще. Я завизжала так жалостливо, как подопытная мышь, извиваясь, царапая чужое лицо. Он зарычал, как настоящий зверь.

Я протрезвела в секунду, когда его рука легла мне на бедро. Я пыталась отбиваться, но ничего не получалось. Не знаю, что бы со мной произошло, если бы вдруг не мелькнул яркий свет фар автомобиля, а в следующую секунду кто-то схватил этого мерзавца и отшвырнул от меня в сторону. Поднявшись, он помотал головой, приходя в чувства, и кинулся на моего защитника.

Почувствовав дикую слабость, я опустилась на асфальт, чтобы не упасть. Клойдзар без остановки бил кулаком по лицу моего обидчика. Когда тот уже еле держался на ногах, юноша впечатал его лицом в стену, протер его окровавленной щекой и отпустил, наблюдая, как покалеченное тело послушно рухнуло на землю.

После этого Клойд подошел и аккуратно поднял меня за плечи:

– Нам нужно уходить.

Усадив меня на переднем сидении своего авто, он сел за руль, вытерев рот тыльной стороной руки, отчего кровь размазалась и стала сочиться из губы еще больше.

Мы ехали молча. Я была не в силах осознать до конца, что сейчас произошло и оценить масштаб происшествия. Кротко взглянув на Клойдзара, я заметила, что он сдержан и сосредоточен на дороге. Только подъезжая к нашему району, я произнесла, нарушив тишину:

– Я не хочу домой. Не хочу быть одной.

Клойд посмотрел на меня и ничего не сказал.

Укутавшись в его одеяло, я сидела на кровати некоторое время, просто глядя в пространство. Голова была пуста, никаких мыслей, только дрожь оставалась в теле. Пока Клойдзар внизу в ванной комнате смывал с рук кровь, я медленно встала, чтобы попить воды, но вдруг заметила в углу большое зеркало, в полный рост, занавешенное темной тканью.

Я обернулась, убедившись, что Клойд еще не пришел. Он наверняка был бы против, чтобы я заглянула под ткань, как и в прошлый раз, когда я наткнулась на странные надписи на стене под шторой. Но зеркало манило меня. Двумя пальцами я медленно потянула за ткань, и она послушно соскользнула вниз. Я увидела свое отражение, а рядом сердитые глаза Клойда, и дрогнула.

– Ты меня пугаешь, – резко выдохнула я, обернувшись.

Он молча закинул зеркало тканью, взял меня за руку и, вздохнув, усадил обратно на кровать.

– А ты любопытная, да? – просто произнес он. – Воды?

Протянув один стакан мне, он налил себе виски и выпил залпом. Костяшки на его руках были полностью сбиты, но, кажется, не доставляли ему неудобства.

– Уже жалеешь, что мы встретились? – пробормотал Клойд, с опаской глянув на меня.

– Почему я должна жалеть? – не поняла я. – Ты меня спас. Спасибо, – искренне произнесла я. – Если бы не ты… А как ты оказался там рядом?

– После того, как мы столкнулись около клуба, я отправился за тобой.

– За мной? – слабо удивилась я, чувствуя опустошение после упадка адреналина. – Зачем?

– Не знаю. Что-то внутри подсказало мне так поступить. Случается, я действую вопреки всякой логике, – дополнил он тише.

Он выпил немного еще, подошел к стене, слегка откинул плотную штору. Поднял с пола мел и, сильно надавливая, написал «11. Inisurigo».

Мои брови подпрыгнули вверх. Я сжимала в руке стакан, наблюдая, как юноша стирает прямые линии, связывающие пункт одиннадцать с другими пунктами, с символами, рисует новые линии, опять стирает и чертит другие новые имена. В это время он казался одержимым таинственной идеей, даже страшно было его отвлекать. Поэтому только когда он закончил и бросил мел на пол, я спросила:

– Что ты делаешь?

– Это мое освобождение, – пробормотал он, закрывая стену, и обернулся ко мне: – Есть хочешь?

Он кинул на гриль пару кусков мяса. Поставил на стол чипсы и закинул сразу несколько штук себе в рот, не обращая внимания на свою распухшую щеку и порванную губу, будто все хорошо, будто все, как обычно. Я молча наблюдала за ним, не понимая, как вообще после такого происшествия можно думать о еде.

– А ты сегодня немногословна, – заметил он. – Плохо прошло свидание?

– Отвратительно.

– Не отчаивайся, у тебя все впереди.

– Мне не нужны никакие свидания, – оскорбилась я и пробормотала, будто самой себе: – Два года на меня вообще никто не обращал внимания, и вдруг завертелось.

– Конечно, ты же их притягиваешь.

Я подняла на него задумчивый осторожный взгляд и спросила с некоторой опаской:

– Кого? Маньяков?

– Сущностей, – четко произнес он.

Клойд оперся на столешницу руками, глядя на меня сверху вниз.

– Тьма тянется к Свету. А в тебе проявился Свет, Эбери. Тебе нужно быть аккуратней. Сейчас ты легкая добыча для темных.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – нахмурилась я.

Клойд вернулся к грилю, оставив меня без внимания. И вдруг я вспомнила:

– Тот тип сказал, что я свечусь, как маяк.

– Это правда, – осторожно глянул на меня парень исподлобья.

Его взгляд затаившегося хищника, не желавшего своего обнаружения, вызвал у меня холод на ладонях и вдоль позвоночника. Юноша произнес чуть тише:

– Меня тоже притягиваешь.

– Потому что я тебе нравлюсь? – наивно спросила я.

– Потому что я такой же, как он.

– Что это значит?

– Это значит, что тебе опасно водиться с такими, как я, – размеренно проговорил юноша, задержав на мне взгляд голубых глаз, затем указал рукой на стену: – Это имена тех, кто есть частью меня. Это мои демоны.

Его взгляд был хмур. Будто паук, обладавший по ошибке сочувствием, он смотрел на меня, как на легкую бабочку, попавшую в его крепкую сеть, из которой она уже не сможет вырваться, став его обедом или ужином.

– На стене я веду их счет, составляю алгоритм, вычисляю взаимосвязи. Возможно, мне удастся избавиться от них. А возможно, они одолеют меня.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Тебе же было интересно.

– Не настолько. Не хочу знать слишком много, – пробормотала я.

Клойд усмехнулся.

– Ты забавная. Я говорю это, чтобы ты могла себя защитить и не общалась с кем попало. Например, с тем парнем, с которым ехала в такси. Я из-за него и пошел за тобой. Есть в нем что-то темное.

– Тоже демоны? – прищурилась я, подыгрывая ему. – Как у тебя?

– Нет, – на полном серьезе отвечал Клойд. – Я намного хуже. Хуже него и того типа в подворотне.

Я смотрела перед собой на абсолютно современного симпатичного юношу. И он говорил о вещах за пределами моего мировосприятия. Я вздохнула и покачала головой, не готовая принять все это за правду:

– Знаешь, Клойд, сейчас ты кажешься немного одержимым.

– Тебе не кажется. Так и есть, – с легкой грустью подтвердил он.

Я медленно встала, выпутавшись из одеяла, вызвав этим снова настороженно-затравленный взгляд голубых глаз. Юноша пробормотал:

– Должно быть, мне не следовало тебе что-либо говорить.

– Я тебе не верю, – спокойно заявила я.

– Это хорошо, – кивнул он.

– Не верю, что ты хуже типа в подворотне. Ты же спас меня от него.

Внезапно на его строгом лице губы растянулись в улыбке. Как же ему шла улыбка. Даже несмотря на то, что губа была треснута после драки.

– Рад, что произвожу благоприятное впечатление.

Я смутилась и растеряно заморгала ресницами.

– Почему ты защитил меня?

– Если отвечу, то будешь знать слишком много.

– Ладно, – сдалась я, – возможно, я не очень понимаю, что происходит, но точно знаю одно. То, что зажглось внутри меня, это невероятное тепло или то, что по всей видимости ты называешь Светом… Это произошло как раз во время первой встречи с тобой. Поэтому не принижай себя. Кем бы ты ни был.

Клойд поднял на меня внимательный взгляд и видел глубже, чем множество людей, которым была доступна лишь внешняя оболочка. Я терялась под этим проницательным взглядом и одновременно жаждала его.

Наконец, юноша произнес, словно вынося неоспоримый вердикт:

– Этого не может быть из-за такого, как я.

Мои губы обидчиво поджались. Этот парень жил в каком-то собственном мире, к которому никого не допускал, а я не могла припомнить, чтобы кто-то еще мне настолько сильно нравился. Я бы даже смирилась с его странным увлечением надписей на стенах, лишь бы чувствовать его присутствие рядом. Оно будоражило меня. Рядом с ним оголялись нервы. Я боялась представить, как меня захватят эмоции и чувства, если бы этот парень ко мне прикоснулся или поцеловал.

Но он вдруг прервал мои фантазии, резко произнеся:

– Я же сказал, сейчас ты легкая добыча для темных. Понимаешь это?

– Ты читаешь мои мысли? – насторожилась я, но он отрицательно наклонил голову.

– Нет. Я чувствую тебя, – сказал юноша, и я ощутила себя настолько уязвимой в его присутствии, словно была полностью голой перед ним. – Нам не следует, – добавил тише он. – Если мы продолжим общение, я потяну тебя вниз, и ты лишишься Света. Я по другую сторону. Там, где я – только тьма.

Смущенно кивнув, я попыталась беззаботно улыбнуться уголками губ, но получилось не очень. Он меня открыто отвергает и выпроваживает из своей жизни, даже не узнав, как следует.

– У тебя опять губа кровоточит, – только пробормотала я и нежно прикоснулась ладонью к его слегка колючей от щетины щеке на прощание.

Юноша все так же заворожено смотрел в мои глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям от моего прикосновения.

– А у тебя светлое сердце, – Клойд печально улыбнулся, и от этого красная трещина на губе разошлась еще больше.

Глава 3

– Эбери, – заглянула ко мне однажды утром в зал управляющая филиалом, – поступили книги по благотворительности, их нужно рассортировать.

– Хорошо, – откликнулась я, отодвигая чашку фруктового ароматного чая. – Сейчас займусь.

В нашу библиотеку поступало много книг. Люди привозили свои домашние коллекции, необходимость в которых по каким-то причинам пропала. Привозили книги старые и почти новые, с пожелтевшими порванными страницами и идеально белыми. Здесь мы их перебирали, в хорошем состоянии ставили на учет библиотеки, а совсем ветхие и непригодные приходилось сдавать в макулатуру.

Я окинула взглядом серую мрачную комнату со стопками книг (не знаю почему, но вся наша старая библиотека была в подобных оттенках) и принялась за дело. Мне нравилась монотонная работа, она давала мне уйму времени на размышления.

Прошло около месяца с нашего последнего разговора с Клойдом. Больше я его не видела. Учитывая горький опыт прошлых отношений, я твердо решила, что больше никогда не буду себя никому навязывать. Не хочет общаться – не надо. Выпроводил из своей жизни – ладно. Он странный парень, и это к лучшему.

Хотя решение давалось мне очень нелегко и до сих пор отзывалось странной болью в сердце, а также холодом так и не подаренных поцелуев.

«А у тебя светлое сердце», – опять прозвучал голос Клойда в моей голове.

Ну что такого было в его голосе? Я абсолютно не разбиралась в музыке, но, возможно, было что-то особенное в его тембре или вибрациях? То, что резонировало с моим бедным сердцем. Мне не нужно об этом думать.

Отложив очередную книгу на стопку, я взяла в руки следующую и замерла на мгновение – нарисованный персонаж на обложке мне чем-то напомнил своей печальной улыбкой Клойда, и я отчаянно помотала головой. Нет, совсем не похож.

Это твое больное воображение, бедняжка Эбери!

Но на этом все не закончилось. Внезапно позади меня, не удержавшись на высоких стопках, посыпались книги. Я попыталась их подпереть руками, но было поздно, и я со вздохом уставилась на усыпанный пол. Одна книга оказалась раскрытой, маня мой взгляд своими пожелтевшими страницами с древними узорами по бокам. Взяв в руки явно старинное издание, я повернула текст к себе:

– Сия война очень стара и безконечна битва меж тьмой и Светом

И жестоко ведется борьба сквозь все века и лета, при помощи странных непознанных сил, скрытых от человека.

Знающие, заполненные темнотой, сражаются всегда против Света; но есть другие, наполненные Светом, завоевывающие ночную темноту.

Где бы ты ни находился, во все века, на всех планах и измерениях, следует тебе знать о битве с ночью.

Я покосилась на закрытую дверь в комнату. Нужно быть аккуратной, если начальница увидит, что я читаю во время работы, мне не сдобровать. Едва я вернулась к книге, как внезапно в проеме двери возникла Шелла, моя коллега, с которой мы иногда общались вне работы, и я подпрыгнула на месте, испугавшись.

– Эбери, идешь в столовую?

– Уже обед? – удивилась я, переводя дыхание. – Нет, Шелла, сегодня нет.

Девушка, поправив очки, ушла без меня, а я, прижав к себе найденную книгу, словно сокровище, зашагала в другое более тихое место. Эта книга заставила меня искать уединения.

В маленькой уютной кофейне оказался как раз свободный столик около широкого окна с зеленым папоротником. Это место было моим самым любимым. В такой атмосфере всегда было приятно и тепло, пахло свежей выпечкой и вкусным кофе. Помещение наполняли негромкие звуки спокойной музыки.

– Это не ваши очки? – спросил меня официант в фартуке. – Нашли на днях за вашим столиком.

– О, да, мои. Благодарю, – улыбнулась я, одев их сразу на голову вместо обруча, и взяла сэндвич с большим капучино.

Я вновь погрузилась в мир таинственного повествования, забывая обо всем на свете.

– Пока в одних господствовала тьма, в других Свет заполнял душу.

Братья тьмы ищут своих братьев, тех которые ступали по пути Света.

Знают они наверняка, что те, кто стремился по направлению к солнцу, по пути Света, имеют великие и могущественные силы, чтобы сковать в ночи детей Света.

Присмотрись же, О человек, к тому, кто пришел к тебе.

Что-то заставило меня поднять глаза на входную дверь кофейни, и в этот момент порог переступил Клойдзар. Я резко опустила взгляд обратно к страницам, лихорадочно ища и не находя строчку, где остановилась читать.

– Эбери, – послышался ровный знакомый голос совсем рядом, и Клойд сел напротив меня за мой же столик. – Привет.

– Привет, – произнесла глухо я, чувствуя возникшую легкую дрожь в пальцах от охватившего волнения.

Клойд выглядел как-то озабочено, словно был охвачен множеством проблем, которые следовало решать. Он опустил руки под стол, и я подумала, что, возможно, его костяшки на пальцах опять сбиты? Пока его рассеянный взгляд остановился на моей книге, я почему-то рассматривала его губы, увечья на которых уже зажили. Когда мои глаза столкнулись взглядом с его, он спросил:

– Что читаешь?

– Да так, – смутилась почему-то я.

Все-таки он был не от мира сего. Вроде бы одет, как все, но что-то невидимое его выделяло из серой массы.

– У тебя все нормально? – спросил он с некоторой ноткой вины в голосе.

– Да, все отлично. А у тебя?

– Нормально, – парень кивнул. – Мне важно было узнать, что у тебя все хорошо.

– Почему? – удивилась я.

– Чувствовал какую-то ответственность за это, – пробормотал он. – Что ж, я просто мимо проходил, – будто оправдываясь, заверил Клойд. – Рад был увидеть тебя, – поднялся он из-за столика.

– Взаимно, – слегка улыбнулась я с некоторым сожалением от того, что сейчас он уйдет, и я не могу никак его задержать рядом. – Клойд!

Юноша растеряно обернулся.

– Береги себя.

Его губы неоднозначно поджались, и он покинул кофейню. Я смотрела ему вслед, наблюдая через окно, как он переходит дорогу и удаляется прочь от меня.

Больше я не могла сосредоточиться на книге. Нежный капучино потерял свой вкус, а заведение – тепло и комфорт. Осознавая свое бессилие, я закусила губу и с силой захлопнула книгу.

Вернувшись на работу, я бросила старинное издание сверху первой стопки и принялась поднимать оставшиеся книги с пола и рассортировывать их.

Я теперь не могла ни думать, ни чувствовать что-либо. Я злилась сама на себя, что не могу контролировать свои чувства и эмоции, когда дело касалось этого странного парня. Перед глазами мелькали обложки, страницы, а в голове – беспорядочные обрывки глупых фраз, сказанные между нами.

Поразительно, как минутная встреча может выбить из колеи.

Когда дверь резко распахнулась, я чуть ли снова не подпрыгнула на месте.

– Эбери, – улыбнулся мне элегантный Арсон с порога. – Ты, как книжная Золушка. Заработалась? Нас уже ждут.

– Я не заметила, как прошел день. Сейчас иду.

И перед уходом, я все-таки взяла с собой древнюю книгу, что сама нашла меня, со стопки, где ее оставила. Как только я ее положила в сумку, в зале появилась управляющая:

– Уходишь? Заедь завтра утром сначала в бухгалтерию, они хотят передать документы по филиалу.

– Конечно, – кинула я, шагая за Арсоном, застегивая свою ценную добычу на молнию сумки.

Возможно, с помощью этих знаний я смогу больше понять его.

После той ночной неприятной истории в такси Арсон стал мне настойчиво названивать, чтобы извиниться. Потом мы помирились. Ему я нравилась, он совсем не скрывал этого и красиво ухаживал. Да, я думала о загадочном Клойде, этом необъяснимом притяжении, его глубоком взгляде светло-голубых глаз. Но какой в этом толк, если я ему не нужна?

– Это просто грандиозный проект! – Мейвета вскинула руки, ее торжественности и амбициям не было предела.

Рядом с ней Сторк с диким аппетитом поедал огромный стейк с овощами.

В паре Мей-Сторк было столько энергии, что я была уверена, если они будут вместе и дальше, то покорят весь мир.

Справа от меня Арсон вяло перебирал вилкой салат. Я перемешивала тающее мороженное не менее вяло.

– Планируется открытие нового крутейшего салона по организации свадеб. И мы решили объединиться! Это будет супер реклама для всех нас. Только послушайте, сколько людей задействовано: студия декора, флористы, салон свадебного платья, салон красоты, визажист, парикмахер, ювелирный салон, кондитер, фуд-стилист, все это в шикарных залах и роскошном саду отеля «Marriott Grand», и все это кто будет снимать? Я!

– Мей, это здорово, – поддержала я подругу, – очень рада за тебя.

– Дело вот в чем. Нам нужны жених и невеста.

Арсон кинул на меня мимолетный взгляд, гротескно зажав зубами кончик зубочистки. С волосами, собранными в пучок и выбритыми висками, он напоминал мне мафиози. Самовлюбленного модного мафиози.

– Мы пересмотрели кучу моделей, – продолжала Мей. – Они хорошие, конечно, но совсем не влюбленные. Нам нужна настоящая пара. Мы воссоздаем картину идеальной свадьбы, эти фото будут смотреть клиенты, они заметят ложь. Я показывала девочкам твои снимки со стадиона, ты им понравилась. Когда они увидели Арсона с его модной прической, то просто взмолились, чтобы вы согласились на участие. Вы просто чудо как хороши вместе. Это то, что нам нужно!

Я вздохнула. Не все так прекрасно у нас было. После сегодняшней встречи с Клойдом я поняла это очень явно. О каких настоящих чувствах она говорит? Только задумавшись об этом, я вдруг заметила на себе восхищенный взгляд Арсона и нахмурилась:

– У меня полный завал в библиотеке.

– Это будет через неделю на выходных. Арсон, что скажешь?

– Я поддержу любое решение Эбери.

– Умоляю, – взмолилась подруга. – Это всего лишь еще один проект, в последний раз, клянусь. Ну же, – Мей схватила меня за руку и посмотрела такими страдающими глазами, что я сжалилась.

Это действительно для нее было очень важно. Поэтому на следующую субботу мои планы уже были предопределены.

А сегодня, как только я оказалась дома, сразу уселась на свой любимый широкий подоконник у окна и достала книгу из сумки. С обложки на меня глядел персонаж, печальная улыбка которого в библиотеке мне смутно напомнила Клойда.

– Что за черт, – выругалась я. – Это не та книга!

Открыв ее посередине, я убедилась в новеньких белых страницах, другом шрифте, да и вообще это был какой-то роман, в отличии от той книги, которая мне нужна была.

Утром я едва не забыла заехать в бухгалтерию, думая об этом странном случае. Как так могло получиться? Неужели я впопыхах схватила другую книгу с соседней стопки?

Наконец, добравшись до своей библиотеки, я отдала добытые документы управляющей и нетерпеливо влетела в зал временного хранения, но он был пуст.

– А где книги? – спросила я у Шеллы, заполняющей что-то в журнале.

– Уже рассортировала. Можешь сказать спасибо, тебе не придется копошиться в хламе, потому что больше половины оказалось старьем – машина только что забрала на макулатуру. Остальное вынесли в твой зал, можешь занести в базу и сразу расставлять по полкам.

С надеждой я перебирала уцелевшие книги, но необходимой среди них так и не оказалось. Я корила себя, потому что поиск не выдавал мне ничего стоящего про тьму и Свет. Это не походило ни на миф, ни на легенду. Что бы это ни было, оно было скрыто от меня. До определенного времени.

В субботу я засмотрелась на свое отражение в зеркале дорогого отеля. На безымянном пальце блестело изысканное кольцо. Свадебное платье было не пышным, не вызывающим, оно было легким, прямым, из струящейся ткани. Профессионально сделанная укладка и макияж превратили меня в чудесную стильную куколку. Я повернулась к Арсону, он наблюдал за мной, будучи уже в образе жениха.

– Ты очаровательная невеста, – искренне сказал он.

– Тебе тоже идет, – улыбнулась я, восхитившись хорошим переменам в парне.

– Идемте, пора начинать, – скомандовала организатор свадьбы.

Мы зашли в первый зал. Флористы и декораторы наводили последние штрихи своей красоты в кремовых оттенках. Мне вручили в руки свадебный букет, пока Мейвета неустанно снимала процесс подготовки декораторов.

– Так, – сказала организатор, – подготавливайте сад, основная съемка будет там. Торт привезли уже? Мей, возьми крупным планом эти цветы. Пара готова? Становитесь сюда. Эй, оставь в покое гирлянду, мы начинаем, уйди из кадра. Мей, давай сначала близко, пока макияж не потек, жара невыносимая. Арсон, возьми ее за руки. Все, целуйтесь.

Возмужавший юноша встретился со мной взглядом. Я смущалась всех этих незнакомых людей, но он так тепло улыбнулся, что все остальные оказались на втором плане. Он приблизился ко мне, и наши губы сомкнулись медленно, трепетно и нежно. Беспрерывно раздавались щелчки затвора фотоаппарата Мей. Однако внезапно все остановилось, и раздался чей-то вскрик. Я отстранилась от Арсона и увидела, как Мейвета лежит без сознания в руках Сторка.

– Вызовите скорую! – взволновано крикнул он, поднимая ее на диван.

Арсон вышел, чтобы встретить медиков. Сторк держал Мей за руку, подруга слегка приоткрыла глаза и опять закрыла, большинство присутствующих стояли над ними, и я в том числе.

– Она беременна? – спросил меня внезапно Сторк.

– Я не знаю, – пролепетала я.

Неужели Мейвета не сказала бы мне о таком событии?

Наконец, послышались приближающиеся быстрые шаги. Дверь распахнулась, Арсон подошел ко мне и приобнял за талию – общая беда обычно сближает. Трое в зеленой больничной униформе уверенно прошли к дивану. Один из них, по всей видимости, был интерном и просто наблюдал, оставаясь позади двух. Серьезная девушка с копной кучерявых волос на голове, собранных в густой хвост, ожидала приказа врача. И он заговорил до боли знакомым голосом:

– Пробуждай спящую красавицу.

Я уставилась на Клойдзара с тонометром на крепкой шее. Сказать, что я была удивлена – не сказать ничего. Я просто таращилась на него в этой зеленой медицинской одежде, не веря своим глазам, а он меня даже не заметил среди всех присутствующих, уделяя все внимание пациентке.

Пока медсестра нашла необходимый раствор и капнула его на сложенный в несколько слоев бинт, он проворно померял Мей давление и пульс. Это было для Клойда обычным будничным делом, он делал так уже сотни раз.

– Бывало уже с ней такое? – медик поднял светло-голубые глаза на нас.

Я сжала сильнее букет, дыхание перехватило от внимательного взгляда юноши. Он снова опустил голову.

– Нет, – отвечал Сторк.

Мейвета распахнула глаза, и медсестра сразу убрала бинт.

– Ну, – без эмоций слегка улыбнулся ей Клойд, снова считая пульс на запястье, – рассказывайте. Что вы за сегодня ели?

Мей растерянно смотрела на него в халате врача, на меня в свадебном платье, на Сторка в праздничном костюме, снова на медика. Это все напоминало какой-то маскарад.

– Кофе, – сказала она.

– А вчера?

– Кофе.

– Хорошо. Сколько вы сегодня спали?

– Часа полтора. И вчера. Вся неделя была сложной.

Он спрашивал ее таким же тоном, каким задавал вопросы мне после того, как я очнулась у него дома.

– Вам необходимо хорошо поесть, и после этого поспать. Сделайте ей немедленно крепкого сладкого чая и какой-то еды, – обратился медик к Сторку, и тот послушно вышел. – Организм переутомлен.

– Мне нужно сегодня доработать, – взмолилась Мейвета. – Мне нужно стоять на ногах, а голова ужасно кружится. Пожалуйста, сделайте что-нибудь.

Молодой медик внимательно смерил ее серьезным взглядом и повернулся к медсестре, назвав какие-то непонятные названия. Девушка стала протирать нужные ампулы спиртом, чтобы смешать жидкости в шприце. Я смотрела на его спокойное лицо, ни один мускул не дрогнул. Профессиональные уверенные движения.

– Полчаса полежать все-таки нужно, – подмигнул он ей, и она засияла улыбкой благодарности.

Пока медсестра собирала врачебный чемоданчик, Клойд заполнил необходимые бумаги, дал расписаться Мей.

– Я провожу вас, – нетерпимо сбросила я с себя руку Арсона и последовала к выходу за троицей.

Когда мы вышли на улицу, я закрыла за собой дверь, молча глядя в удаляющуюся спину Клойда украдкой, будто это было стыдно или незаконно, будто никто не должен был этого заметить, особенно сам Клойд. Мне хотелось еще хоть немного побыть в его присутствии, украсть его ускользающую, ни на что не похожую энергетику, даже без внимания.

Внезапно он остановился и кинул медсестре:

– Минутку.

Она кивнула и скрылась вместе с интерном в белом авто с красным крестом, а Клойд обернулся ко мне.

Оставшись наедине, мы стояли напротив и просто смотрели друг на друга. Даже то, что он стоял рядом, заставляло меня чувствовать себя иначе. Я пробормотала:

– Вот мы и опять столкнулись?

– Красивое платье, – бесцветно произнес Клойдзар.

– Спасибо.

– Ты не говорила, что собираешься замуж.

– Ты не говорил, что работаешь на скорой.

– Это не одно и то же.

В его взгляде я смогла уловить какое-то разочарование, граничащее с легкой растерянностью. Больше он никак не выдавал своих эмоций сейчас.

– Я ошибся насчет тебя.

– Что? – не поняла я.

– Говорю, рад за тебя.

Юноша натянуто улыбнулся напоследок, и я смотрела, будто завороженная, как его фигура в зеленой униформе отдаляется от меня.

Закончили мы поздно вечером, торжественно распив шампанское. Я устала от всего и, будучи все еще с укладкой на голове и красивым макияжем, уныло вышла из такси около дома. Хлопнув дверцей, я остановилась на месте, с грустью глядя в асфальт перед собой.

Я не могла не представлять вместо Арсона в жилетке Клойда с бутоньеркой под мой букет. Как он поднимает голову и смотрит на меня светлыми голубыми глазами, приближаясь. Мы бы поцеловались, прикоснувшись губами так несдержанно и голодно… У меня свело низ живота от желания прикосновения сильных рук Клойда.

И что значит «Я ошибся насчет тебя»?

Почему нас постоянно сталкивает судьба?

Развернувшись, я, неожиданно даже для самой себя, зашагала к параллельной улице. Я была уверена – в нем, хоть еле уловимый, но есть интерес ко мне. Его притягивает ко мне по одной простой причине – я ему нравлюсь так же, как и он мне. Когда каким-то нелепым образом раз за разом нас сталкивает жизнь, это невыносимо для меня. Мы можем просто поговорить. Я так хочу с ним хотя бы поговорить. О чем угодно. Послушать его голос, побыть рядом. Меня так тянуло к нему, что я готова была смириться с тем, как глупо буду выглядеть, заявившись к нему на порог. Возможно, виной тому послужило и выпитое шампанское после тяжелого дня, но это также не имело значения сейчас.

Я остановилась, глядя на железную дверь перед собой. Подняв руку, чтобы постучать, я замерла, не коснувшись двери. Возможно, еще есть шанс развернуться и уйти. Держаться подальше от этого дома, как Клойд и просил.

Сжав ладонь в кулак, я развернулась спиной к дому и вздохнула, успокаивая себя. Надо уходить.

Вдруг за деревьями раздался шум автомобиля, какая-то возня. Из полумрака к дверям подошел незнакомый мне юноша с широким шрамом на лице, тянувшимся от уголка губы до виска. Он придерживал висевшего на нем рукой Клойда с опущенной головой.

– Ты кто? – удивился мне незнакомец.

– Эээбери, – послышался голос Клойда, он протянул к моей щеке руку, но промазал, и снова повесил голову.

От него сильно несло алкоголем, дымом сигарет и каким-то чересчур сладким парфюмом.

– А, ты та самая Эбери, – со знанием дела посмотрел на меня парень со шрамом.

– Та самая? – не поняла я.

– Клойд рассказывал о тебе. А я Дор. Знаешь код от его дома?

– Нет.

– Понятно, – протянул Дор и встряхнул друга. – Клойд. Клойд! Как открыть дверь?

Юноша молча протянул вперед руку и, не глядя, поводил пальцами, пока не послышался щелчок.

– Ну-ка, Эбери, помоги мне его затащить.

Я обняла его с другой стороны, и мы поднялись втроем по лестнице. Дор включил подсветку у широкой кровати и бросил друга спиной в постель.

– Все, – сказал юноша. – Он в отключке. А ты чего здесь? Как же первая брачная ночь?

От удивления и смущения я тяжело сглотнула.

– Это же рекламный проект.

– Правда? А он думал, что потерял тебя навсегда, – усмехнулся Дор, будучи очень даже навеселе, и подошел ко мне, снизив тон: – Ладно, я пойду, такси ждет. Учти, у него в таком состоянии может остановиться дыхание, побудешь с ним, пока не придет в себя?

Он произнес это более утвердительно, чем вопросительно, и я промолчала в ответ, наблюдая за его скорым уходом.

Оставшись наедине, я подошла к Клойду и присела на край широкой кровати. Вот он, таинственный парень, который мерещился мне даже на обложке книг.

Я наклонилась ухом к его груди, прислушиваясь к равномерному дыханию. Я будто бы кожей ощущала, сколько мощи сокрыто в его теле, которое сейчас оставалось таким уязвимым и неподвижным во сне.

Убедившись, что он дышит, я прилегла на самый край, подальше, свернувшись калачиком. И усталость закрыла мне глаза, моментально погружая в сон.

Подсветку я так и не выключила. Несколько раз за ночь я просыпалась, чтобы проверить снова его ровное дыхание, и сразу засыпала. А утром проснулась от того, что крепкие мужские руки сгребли меня в охапку, обняв. На секунду юноша замер. Потом медленно заглянул мне в лицо. Мои глаза от внезапных объятий были огромными.

– Эбери?

Он внимательно смотрел на меня при тусклом неоновом свете, возможно, пытаясь через головную боль воспроизвести картину прошедшего вечера. Тут юноша закрыл свое лицо руками и рухнул обратно на подушку.

– Вспомнил? – усмехнулась я. – Дор тебя довез домой.

– Я все помню, – резко с хрипотцой кинул он, вставая.

Он сбросил с себя рубашку, пропитанную дымом, словно скидывая с себя грехи вчерашнего вечера. И только сейчас моему взору при свете предстали вблизи его голые руки – на всей внутренней поверхности черными чернилами были вбиты под кожу какие-то странные сакральные символы, а также святые существа разных религий мира. Это была целая картина, кропотливый шедевр, растянувшийся на обе руки от ладоней до плеч. Их можно было долго рассматривать и изучать, но мое внимание привлекли размазанные следы красной помады на крепкой шее и где-то ниже пресса.

Клойд, открыв сильный напор холодной воды, подставил под него голову. Теперь я уставилась на его широкую спину. Она была в свежих царапинах, будто от дикой кошки.

Я знала, что у него есть девушка, та брюнетка из клуба, с которой я его уже видела, все логично, но почему так ужасно неприятно. Как же мне было мерзко от всего этого!

– Для человека, отдавшегося примитивным страстям, жизнь лишена изысканного разнообразия*, – пробормотал он, закрыв кран, повесил полотенце на шею, налил что-то горячительное в стакан и моментально выпил залпом.

*цитата Парамаханса Йогананда, индийский йог, посвятивший себя служению Богу и человечеству.

Похлопав руками по карманам, он достал пачку, всунул в зубы сигарету и хмуро посмотрел на меня, будто только заметил.

– Какого черта ты здесь?

Я молча захлопала ресницами, не узнавая его. Он взглядом требовал ответа, а я видела в светло-голубых глазах раздраженность, жестокость, холод.

– Твой друг сказал, что у тебя может остановиться дыхание, и мне нужно остаться с тобой, – пролепетала я.

– И ты поверила незнакомцу? Тебя так легко обмануть, – восхитился он.

Если бы не раздавшийся звонок телефона, мы бы молчали дальше вечность. Он достал из другого кармана трубку.

– Да. Мне тоже. Но на этом все, не звони мне больше.

Клойд безразлично швырнул телефон на стол. Еще раз тяжело оглядев меня, он подошел с дымящейся сигаретой в зубах к стене и распахнул штору. Ладонью он стер «11. Inisurigo», прошел дальше, стер «7. Bgronda» и написал: «8. Memoolto», соединил линиями с другими именами, кое-какие поставил под вопросом.

– В ту ночь, когда на тебя напали в подворотне, – обернулся он ко мне, – ты спросила – почему я тебя спас от того типа, ведь я тоже на стороне тьмы, как и он. Еще хочешь знать почему?

– Почему?

Клойд выдержал паузу, наслаждаясь своим превосходством.

– Мне нужны были его демоны, и я забрал их себе.

– Что? – опешила я.

Он опять налил алкоголь в стакан и опрокинул в горло.

– Легче всего забрать демона из человека, разбив ему лицо.

– Ты же говорил, что хочешь избавиться от них, – проговорила я, наблюдая за юношей.

– Тебе показалось, – прямой непоколебимый взгляд Клойда уперся в меня. – Я ведь просил тебя не приходить сюда больше? Как ты здесь оказалась?

Проигнорировав вопросы, я лишь пробормотала, пораженная изменениями в нем:

– С тобой что-то не так. Ты совсем другой.

Он засмеялся без радости, обнажив ровные зубы, и достал вторую сигарету.

– Я именно такой, Эбери. Мы едва знакомы, откуда тебе знать какой я?

– Не знаю, просто чувствую.

Клойдзар открыл холодильник.

– Завидую тем, кто может чувствовать. И зависть не последний мой грех.

– Да что с тобой не так? – вдруг стала злиться я. – Зачем с гордостью выставляешь на показ насколько ты плох?

– Просто вывожу тебя из иллюзии, зная, как люди очаровываются мной, но это всего лишь обман моей темной сути, игра такая, понимаешь? Это не по-настоящему. Очарование неизбежно приводит к разочарованию.

– Я не очарована тобой! – возмутилась я до глубины души.

– Ладно, – томное безразличие вновь вернулось к выражению его лица. – Так и не понял, что ты здесь забыла, но спрошу, не собираешься ли ты уходить? И не ищет ли тебя твой новоиспеченный муж?

Я закатила глаза и произнесла дерзко, раздражало его поведение:

– Мы снимали рекламу, отстаньте от меня с этой дурацкой свадьбой! Это очередной фотопроект подруги.

Он поставил бутылку на стол, закрыв локтем дверцу. Я встала с кровати, и он оценивающе проследил, как я подошла к нему.

– Чего ты так смотришь? – смутилась я под его взглядом.

– Я смотрю на тебя меньше, чем ты на меня, Эбери.

В его глазах мелькнула дьявольская искорка, он вдруг притянул меня к себе. От такой близости я почувствовала жар, исходящий от его тела, и мне перехватило дыхание. В это время он будто старался рассмотреть нечто во мне:

– Это опять проделки Дарона?

– Кого? – не поняла я. – Я просто видела, что тебя наша встреча в отеле зацепила и…

– Меня это не зацепило, – оборвал твердо он.

Клойд нахмурился, между бровями возникла морщинка. Я быстро сказала:

– Теперь я уже и сама все поняла. Ты плохой парень, холодный и бесчувственный, для которого норма напиться и… – я возмущенно взмахнула рукой, указывая на порочные следы помады на его прессе.

– А что не так? – недогующе воскликнул он, выпуская меня из рук. – Ты же исчезла.

– Ты сам прогнал меня!

– А как я могу тебя оставить? – в его холодном взгляде внезапно проявилась боль, которую он скрывал от всех за маской плохого парня, и юноша покачал головой: – Ты многого не понимаешь.

– Я понимаю, что ты спишь со всеми подряд.

– Забавно, что тебя мои девушки волнуют больше, чем мои демоны, – усмехнулся парень, одевая свежую футболку.

– Это совсем не забавно! – вспыхнула я и глубоко вздохнула, переводя дух.

Гнев внутри меня стал затихать, когда я увидела в нем прежнего Клойда. Того самого, который не дал мне упасть, который защитил ночью, разбив руки в кровь, позволил остаться у себя, чтобы унять мой страх. Я будто чувствовала себя обязанной ему. Он запомнился мне благородным человеком, несмотря ни на что, и я отчаянно не желала портить этот образ, словно он был ценен для меня. Кроме того, у меня было к нему нечто такое, что я пока не могла себе объяснить.

Я пробормотала:

– Черт возьми, мы ругаемся, будто знаем друг друга вечность, хотя, по сути, мы никто друг другу.

– Да, – негромко откликнулся он, устало склонив голову. – Никто.

Приложив холодные ладони к своим горячим щекам, я не знала что делать дальше. Я хотела с ним поговорить, и вот, разговор состоялся. Кажется, следовало наконец уйти, и, устало опустив руки, я тихо спросила:

– Ты знал, что я вернусь? Когда говорил не приходить сюда больше. Знал?

– Была вероятность.

– Ты что-то сделал со мной? Какое-то проклятие этого дома? – произнесла я, не веря в то, что говорю.

– Конечно, нет, – произнес он спокойно. – Я могу рассказать тебе все, чтобы ты была спокойна. Но это долгий рассказ.

Глава 4

– С детства мой младший брат Дарон был прилежным тихоней, а я – хулиганом. Но мне пришлось таким быть. Мама нас воспитывала одна, отец появлялся время от времени, требуя деньги, и мне нужно было его ставить на место. Жизнь заставила быстро научиться постоять за себя и свою семью. Когда в очередное появление отца, я чуть его не убил, защищая мать, мы переехали в этот город. Еще в старшей школе я стал главарем местной шайки. Девчонки липли к плохому парню, а друзья хотели быть на меня похожими. Всегда этому поражался, – покачал головой Клойд. – Мама хотела, чтобы я стал врачом, чтобы я помогал людям. И организовала мое поступление. Я ничего не воспринимал всерьез, так как не видел будущего, жил сегодняшним днем. Легкие деньги, красивые девушки, быстрые машины, затуманенный разум. Я не жалел ни себя, ни окружающих. Все было импульсивно и чертовски удачливо. Однако два года назад все изменилось, – Клойд выдержал паузу, словно продолжение давалось ему тяжело. – Мы мчались с друзьями по трассе. Я был пьян в стельку, не справился с управлением, и произошла жуткая авария. После этого я очнулся в больнице, увидел, как врачи подключают тело к аппаратам. А я стоял над ними и своим одиноким пустым телом, таким покинутым, знаешь… Тогда я заметил рядом своего младшего брата. Он единственный, кто меня видел в палате, поэтому я спросил:

– Дарон, что происходит?

– Они пытаются тебя спасти, думают, что твое время еще не вышло, – откликнулся брат, состоящий из света.

– Конечно, у нас полно времени, – без сомнений сказал я. – Ведь мы с тобой так молоды.

– Ты будешь жить, Клойд, но я больше не могу тебя охранять. Меня призывают назад. Времени осталось мало. Это твоя последняя жизнь. Тебе решать, что делать дальше. Прощай, брат.

– Подожди, – воскликнул я, пытаясь схватить его за рукав. – Дарон, останься, что за бред творится!

– Клойд, ты должен знать, что вместо меня придут другие, не такие, как я. Запомни, с человеком может находиться максимум до ста сущностей, больше тело не выдержит. Люди делают выбор каждый день, каждый миг, и ты сделаешь свой. Что ты выберешь?

Он кинул напоследок еще одну фразу и исчез вникуда. Таким разбитым и одиноким никогда в жизни себя не чувствовал.

Когда я пришел в себя и вышел из комы, оказалось, что погибли все четверо, находящиеся со мной в машине, и водитель из авто, с которым мы столкнулись лоб в лоб. Я, виновник, выжил один из всех. Благодаря Ему. Это последнее, что Он сделал для меня перед уходом.

Жизнь стала идти совсем не так, как прежде. После клинической смерти я понял, что существует нечто большее, чем то, что мы способны видеть. Что наш мир – это всего лишь проекция чего-то настоящего.

Я углубился в книги, древние и не очень. Однако, по Закону баланс стал быстро выравниваться, и я упал до того уровня, где и должен был находиться. Я замкнулся в себе. Сущности притягивались ко мне один за другим. Темные сущности. Эбери, они паразитируют на людях. Они питаются энергией человека, схожей с их. А если схожей нет, они заставляют человека производить ее любым способом.

– Как это? – не понимала я некоторые моменты.

– Они питаются такими негативными чувствами как гнев, грусть, чувство вины, ненависть, страх, обида, отчаяние – уйма всего. А если ты этого не чувствуешь, они провоцируют необходимые ситуации и в итоге получают, что хотят и возрастают в то время, как человек теряет жизненные силы. Они толкают людей на глупые нелогичные и плохие поступки ради собственной подпитки. Слышала про случаи, когда человек совершает что-то ужасное, а когда приходит в себя, удивляется – как я мог это сделать? Да никак. Сам человек и не смог бы такое совершить без их помощи. Их приказы люди принимают за собственные мысли.

– Что это за сущности? Демоны? Черти?

– Их очень много, от мелких до крупнейших. У них своя иерархия. Когда ты на одной энергетической волне с ними, их можно заметить. Обычно я смотрю себе под ноги, иначе буду видеть их в каждом прохожем человеке. Когда я смотрю в зеркало, я вижу их в себе. Уже два года. Приезжаю на вызов и понимаю, что человек еще должен был жить, но позволил им высосать всю жизнь из себя. У людей есть выбор, и они соглашаются на это. По незнанию. Потому что нам всем внушили, что это полный бред.

Он помолчал, прислонившись спиной к стене.

– Поэтому да, я, возможно, кажусь странным, но только потому, что знаю больше других и хочу знать еще больше. Я сделал слишком много ошибок, но должен все исправить, понимаешь? Поэтому я и твержу, что тебе лучше сторониться всего этого. И меня в том числе. Возможно, я не исправлюсь.

– Сколько сейчас их с тобой?

Клойд внимательно посмотрел на меня и задумчиво опустил голову, словно на что-то решаясь. Взявшись за край плотной шторы, он стал идти по комнате, открывая черную стену все больше и больше. Новые имена и символы мелькали один за другим. Наконец, он остановился.

– Семьдесят девять? – тихо ахнула я. – Ты променял одного Ангела на семьдесят девять демонов?

– Я их называю просто сущностями, – откликнулся юноша.

– А что ты видишь во мне?

Он опять посмотрел на меня по-особенному, вглубь.

– Красоту.

– Клойд, скажи честно, что ты видишь? – не унималась я.

– Хочешь сама взглянуть?

Парень подвел меня к большому зеркалу, отошел в бок и снял ткань. Сначала я увидела свет в области груди, который и чувствовала. Однако над головой проявился темный сгусток, от него тянулись черные тонкие нити. Я поняла, что нахожусь в каком-то коконе, и справа в него впилась настоящая безликая сущность почти с меня ростом. Она становилась частью кокона, разъедая его, пытаясь пробраться ко мне.

Я ощутила, как тело покидает меня. Точнее, я выходила из тела вверх, и разные сущности вместе со мной, не отставая. Рука Клойда, охваченная полностью густой черной дымкой, схватила меня за пальцы. Я резко вернулась и упала в объятия Клойда. Свободной рукой он сразу же занавесил зеркало.

Закрыв глаза, я прижалась к его сильному телу крепче. Мне было ужасно страшно, а тело дрожало.

– Как твой разум выдерживает такое количество? – пробормотала я.

Клойд тяжело вздохнул, сжав пальцами мое плечо. В этом жесте было нечто надрывное, сдерживающееся. Парень заговорил неторопливо:

– Мой брат тогда в реанимации сказал еще кое-что напоследок. Что ко мне придет девушка. Та, у которой светлое сердце, и она поможет мне. Что без нее я не справлюсь, – с сомнением добавил он.

– Поможет избавиться от сущностей?

– Наверно.

– Думаешь, это я?

– Ты увидела моего брата. Он привел тебя к моему дому.

– Тогда почему ты меня отталкиваешь?

Парень смотрел на меня с полнейшим непонимаем, словно я была для него чем-то далеким, непознанным и недоступным. Он медленно произнес:

– Потому что мне твоя помощь не нужна.

Чувствуя себя проигравшей в игре, которая даже не успела начаться, я молча уставилась на его руки, усыпанные загадочными символами. Конечно, о какой помощи может идти речь, если я ощущаю такую дикую всепоглощающую мощь от него. Незримая сила, которую он хранил в себе, могла сломать и разрушить кого угодно.

– Давай поужинаем вместе, – аккуратно предложил внезапно он и добавил: – Если не боишься.

Его властность меня обезоруживала. Я не знала, был ли тут замешан его брат из другого мира, Свет и тьма, ангелы и демоны, но я была подчинена этому парню, кем бы он ни был.

– Не боюсь.

Вечером я вышла из дома в легких брюках и открытой блузе. Клойд меня встретил улыбкой, голубизна его глаз подчеркивалась темно-синей рубашкой. Он взял меня за руку и, подведя к белому низкому спортивному авто, открыл дверь.

– Ты была в «Агидель»? – спросил он, легко ведя авто по дорогам города.

– Нет.

– Я покажу тебе это место.

Ресторан располагался на самом верхнем этаже высотки, и, кроме шикарного вида, открывавшегося изнутри, несомненно, отличием этого заведения были его прозрачные стены из стекла, наполненные водой с голубой подсветкой. Ничего подобного я еще не видела. В темное вечернее время оно производило невероятное впечатление.

Мы сели за круглый столик напротив друг друга. Когда официант принес меню, Клойд сказал:

– Заведение названо в честь бигини воды – Агидель. Здесь хорошо готовят морепродукты.

Странное чувство ревности опять начало накатывать на меня на пустом месте:

– Часто здесь бываешь?

– Около двух лет я нигде толком не был, кроме дома, работы и одного клуба, которым владеет мой друг Заркис. Он в курсе всех заведений в городе и рассказывал мне об этом месте. Однако не было повода сюда заглянуть.

Официант поставил перед нами бокалы с вином, корзинку со свежей выпечкой и блюдо с нарезкой. Я наблюдала, как Клойд изучает меню с серьезным видом, будто перед ним была диссертация по клинической медицине.

– Меня не перестает преследовать чувство, будто я тебя откуда-то знаю, – призналась я.

– Возможно, я когда-то приезжал к тебе на скорой? – шутливо прищурился он.

– Может быть. Я несколько раз была при смерти.

Его по-мужски красивое лицо в один миг приняло серьезное выражение.

– Правда?

– К сожалению. Что только со мной не случалось совершенно случайно, – улыбнулась я, – и все же, сейчас я здесь перед тобой.

Он не сводил с меня пронзительного взгляда, позабыв про предоставленное меню. Чувствуя, как на меня накатывает смущение, а щеки вот-вот начнут розоветь, я внутри обрадовалась, что здесь не слишком светло при голубом освещении от воды. Наконец, Клойд заговорил:

– Мне на самом деле очень любопытно, почему одни так усиленно хотят тебя убрать, а другие так слаженно не дают этого сделать. Должна быть какая-то причина. Ты важна.

Мой задумчивый взгляд также не сходил с юноши. Еще никогда я не думала о своих неприятностях в подобном ключе.

– А тебе не кажется, – аккуратно заговорила я. – Что тот невидимый мир нереальный?

– Что ты имеешь ввиду? – не понял он.

– Вот мы с тобой сидим в ресторане, как нормальные обычные люди. И это реально. Возможно, сущности – это, – я постаралась подобрать наиболее нерезкое слово, – иллюзия?

Уголок губ Клойда чуть приподнялся в кривой сдержанной усмешке, и он, наконец, открыл перед собой меню.

– Знаешь, тот же мой друг Заркис, считает, что за деньги можно купить все. Разве это не иллюзия? – парень внимательно посмотрел на меня.

– Деньги его испортили?

– Ничего не портит человека, но все его проявляет.

Я молчала, а он продолжал:

– Честно, я завидую Зарку. Ему ничего не нужно, кроме денег.

– А что нужно тебе?

Его взгляд на секунду потяжелел, даже стал грубым.

– То, что мне недоступно. А тебе?

Я пожала плечами. Сама же задала такой глупый вопрос, на который не может быть ответа на первой встрече, поэтому пробормотала первое, что пришло в голову:

– Море.

– Море? – переспросил он удивленно.

– Чувствую там умиротворение. Я люблю безлюдные пляжи.

– Но мы живем в полутора часах езды от них.

Он рассуждал так, как мыслят люди, привыкшие действовать, а не просто желать.

– И тем не менее, я там не бываю.

Он слегка улыбнулся, а потом отвел глаза в сторону на других посетителей. Клойд обычно смотрел на людей с явным чувством превосходства и одновременно с таким выражением, будто они все обречены, и ему их немного жаль.

– Я расскажу тебе, что такое иллюзия. Вон сидит пара, – сказал он, взглянув снова на меня, – прекрасная с виду семья. Но его похотливые демоны вынуждают его изменять жене. И она знает об этом, но ее – заставляют молчать, терпеть и страдать. Что из этого иллюзия? Прекрасная с виду семья или демоны, питающиеся негативной энергией людей, благодаря которым эта семья и держится? Ведь в здравом уме пара бы давно распалась.

Я смотрела на него с нескрываемым интересом, словно на человека из другого мира.

– Но зачем люди все это терпят?

– Человек – это вообще тот, кто терпит, – развел он руками, а затем немного подался вперед ближе ко мне. – Здесь, на Земле, внешнее – все иллюзия, Эбери. Наш мир – это хаос в динамике. И все здесь подчинено темным законам. Однажды люди проиграли.

Клойд произнес это таким тоном, что у меня потяжелело в области сердца, будто я действительно прочувствовала этот роковой проигрыш и вязкое погружение во тьму. Я быстро моргнула несколько раз, пытаясь вернуть себе прежнее самоощущение. И тем не менее, понемногу я начинала ему верить. То, что он говорил, было непринято обществом, но каждое произнесенное слово находило отклик где-то внутри меня. Возможно, все именно так и было.

Заметив перемены в моем настроении, Клойд негромко произнес с ноткой разочарования:

– Хаос в порядок преобразовывает Свет. Свет и любовь. Почти одно и то же. Такие сложные и недостижимые.

– Так уж недостижимые?

Внезапно он откинулся назад на спинку и улыбнулся, подытоживая эту тему:

– На самом деле люди ужасно скучны. Особенно когда знаешь, что ими движет.

– А я? – слишком резко прозвучал мой голос, почти с вызовом. – Я тоже скучна?

– Нет, – задумчиво проговорил он. – Пока не понимаю что тобой движет.

Телефонный звонок раздался неожиданно, вырвав меня из некоторого оцепенения. Взглянув на экран, я сообщила юноше, поднимая трубку:

– Это Мейвета. Мей, привет!

– Привет. Не хочешь поужинать в центре? Я тебе такое расскажу!

– Мы как раз в центре.

– Здорово, вы в «723»?

– Нет, в «Агидель».

– Оу, – по достоинству оценила Мей выбор заведения, – Арсон такой затейник. Мы уже выезжаем.

Отключив связь, я подняла глаза на Клойда. Наше свидание переходило в знакомство с друзьями и, кажется, Мей не догадывалась о моем собеседнике.

– Мей с парнем присоединятся к нам, ты не против?

– Девушка в обмороке? Пусть приедет, поест.

Он немного помолчал, наблюдая за мной.

– Твоя улыбка, – пробормотал он и запнулся.

– Что? – заинтересовалась я.

Клойд покачал головой:

– Как-нибудь потом объясню.

Я разочаровано вздохнула, запомнив это обещание, надеясь, что когда-нибудь смогу к этому вопросу вернуться.

– Вы с Мей были и в день нашей встречи около моего дома, – заметил Клойд. – Лучшая подруга?

– Да. У нас хорошая компания, но, – я вдруг запнулась, однако юноша внимательно слушал, и пришлось договорить: – но я всегда чувствую себя одиноко, – подняла я взгляд к светлым звездам на темном небе, смущаясь, потому что в моих планах не было откровенности сегодня в такой степени.

– Я помогу тебе с этим справиться, – пообещал Клойд.

Нам едва принесли заказ, как к столику подошла Мей с застывшей в предвкушении улыбкой на лице, таращась на моего собеседника. Я представила им Клойда, юноши обменялись рукопожатием. Клойд придвинул свой стул ближе ко мне, чтобы напротив разместились мои друзья.

Вскоре Сторк невозмутимо изучал меню, Клойд нарезал пиццу, заказанную на всех, а Мейвета все так же улыбалась, глядя на нас.

– Тот самый медик? – блестели глаза подруги.

– Именно тот, – деловито отозвался Клойд.

– Так что ты хотела рассказать, Мей? – спросила я, чтобы как-то избавиться от неловкости.

– О проекте, что мы снимали.

– И как прошло, успешно? – голубые глаза Клойда с интересом изучали ее.

– Да, хотела похвастаться, – сказала девушка, открывая сумочку и доставая оттуда бумажный пакет со стопкой фотографий. – Кроме того, что открытие свадебного салона прошло на ура, так еще и будет печать в нескольких журналах с указанием всех, кто работал над проектом.

– Только пусть не указывают меня, я всего лишь библиотекарь, – сокрушенно покачала я головой.

Клойд взял фотографии и принялся их листать. Я искоса наблюдала за мелькающими кадрами, хотя мы с Арсоном по сути не делали ничего пошлого – нежные объятия, проникновенные взгляды, немного поцелуев. Можно было сказать, это было пустяком по сравнению с тем, в каком состоянии вернулся Клойд после клуба.

Сторк медленно жевал пиццу, поглядывая на нас в ожидании сцены. Арсон непременно устроил бы целое шоу. Однако Клойд просто передал фото мне, улыбнувшись Мей:

– Отличная работа, сразу видно, это твое.

Мей просияла счастьем от такой оценки и приложила с благодарностью руки к сердцу, однако, кажется, она чувствовала некоторую вину за эти неудобные снимки перед Клойдом. Подруга ему симпатизировала. Мало того, что ранее медик ей оказал помощь, вызвав благосклонность, он обладал каким-то врожденным завораживающим шармом, обезоруживающим, подчиняющим.

Недолго думая, Мей достала фотоаппарат и направила его открытый объектив на нас, скомандовав:

– Улыбочка!

Клойд, не растерявшись, прижал меня к себе одной рукой и поцеловал в висок, а я лишь успела удивленно поднять брови и расплыться в довольной улыбке. Мейвета всегда говорила, что лучшие кадры это те, которые внезапные. И это фото было как раз из их числа.

Вечер прошел весело и непринужденно, мы вчетвером были самыми шумными посетителями в зале. К моему удивлению, Клойд, казавшийся мне моментами одичавшим затворником, легко общался на любые темы и выдавал спонтанные остроумные шутки, он быстро становился душой компании и умел понравиться.

Но когда мы ночью шли к его машине, юноша принял прежний серьезный облик отшельника, и все веселье его будто рукой сняло. Возможно, это была всего лишь его маска для социума.

Он снял сигнализацию, и мы услышали восторженный голос позади:

– Клойд! Черт, вот так не ожидал. Это твоя новая машина?

Юноша обернулся, и по его хмурому выражению лица я поняла, что это явно не старый добрый друг.

– Арсон, – тяжело взглянул на молодого человека Клойд.

– Вы знакомы? – растерялась я.

– А ты что делаешь с этим подонком? – сдвинул брови Арсон, будучи явно не в трезвом состоянии.

Едким взглядом он рассматривал то меня, то машину, потом снова меня. Я сжалась от неприятного ощущения, но тут он опять уставился на Клойда:

– Выбрал себе новую жертву? Девушка со мной. Эбери, – обратился он ко мне, – он опасен. Отойди от него.

Я не сдвинулась с места, чувствуя, как мое сердце забилось быстрее от плохого предчувствия. Но Клойда эта фраза не привела в замешательство, он гордо выдерживал острый взгляд Арсона, в котором я внезапно заметила кроме ненависти скорбь.

– Ты последний, кто должен был выжить, – с чувством продолжил юноша, нервно поправляя волосы рукой назад.

– Уже не раз это слышал, – непоколебимо отозвался Клойд.

– Почему тебя не посадили? – не успокаивался тот.

– Я заключил сделку, – признался Клойд и добавил: – С дьяволом.

Безразличие задело парня еще больше, он с вызовом стал вплотную, взяв врага за воротник темно-синей рубашки, провоцируя на драку.

– Арсон! – возмущенно выдохнула я, не узнавая его.

– Это не вернет Наббс, – покачал головой Клойд, даже не поднимая рук, чтобы защититься. – Я не могу ее вернуть.

Имя девушки подействовало на Арсона отрезвляюще, приводя в чувства. Он, отпустив воротник, отступил на шаг назад и снова сказал мне:

– Пойдем, Эбери.

– Она останется со мной, – безапелляционно произнес Клойд.

Пьяный юноша перевел взгляд с меня на него, но столкнулся с абсолютной непоколебимостью, после чего скрылся на стоянке среди машин, и Клойд тихо произнес мне:

– Садись.

Авто не спеша катилось по ночному городу. Я смотрела в окно, чувствуя себя неуютно, абсолютно неловко и перед Арсоном, и перед Клойдом.

– Арсон – брат моей подруги, которая попала с нами в аварию два года назад.

– Я поняла, – произнесла я, думая, как тяжело Клойду жить с таким грузом на душе. Как тяжело стать на правильный путь и следовать ему, когда прошлое хватает с ненавистью за воротник рубашки.

– Он правду говорит, ты его девушка?

Я не успела ответить, мы остановились на красный свет, и Клойд с силой сжал руль. Я увидела, как слева останавливается на черной двухдверной машине Арсон, глядя на нас затуманенными гневом глазами. Он закричал, перекрикивая громкую музыку в своей машине:

– С каких это пор ты останавливаешься на красный свет, Клойд?

Юноша молчал.

– Давай, Клойд. Докажи мне, что ты не зря живешь. Ты говорил, что побеждает сильнейший, так докажи! Тормоза придумали трусы, помнишь? Это реванш!

Наша машина стала чуть ли не подпрыгивать на месте, едва сдерживаясь, чтоб не сорваться вперед раньше старта, принимая вызов. Авто Арсона также шумно протирала шины, угрожающе ревя.

И тут загорелся зеленый свет. Наши машины одновременно рванули, и меня вжало в сиденье. Мы летели по ночному городу, и огни домов и светофоров только мелькали мимо. Но тут на перекрестке Клойд резко сбросил скорость и свернул за поворот, оставив Арсона одного.

– Не в этот раз, – пробормотал он, выравнивая транспорт и поглядывая в пустое зеркало заднего вида.

Я поправила ремень безопасности, который стал врезаться мне в кожу. Моя тихая размеренная жизнь рядом с Клодом катилась к черту, как и его белое дорогое авто по прямой гладкой дороге. Стоит ли моя скучная жизнь без Клойда так же дорого? Придает ли риск жизни ценности?

Моя задумчивость не ускользнула от юноши, и он произнес:

– Прости. Благодаря тебе я не ввязался в эту дурацкую гонку и не совершил еще больше фатальных ошибок. Если бы я был один в машине, мне бы нечего было терять.

– Так, значит, ты еще и гонщик без правил, – покачала я головой.

– Это в прошлом.

– Откуда у тебя такое авто? На скорой разве много платят?

– Когда дело касается жизни и смерти люди готовы платить достаточно.

Он взглянул на меня, и в полумраке его глаза смотрелись почти черными, прямо как в моем сне, где у него были обгоревшие обрубки крыльев за спиной. Клойд взял мою руку, то ли чтобы успокоить меня, то ли ища поддержки, и так мы добрались до дома из красного кирпича.

Когда парень открыл передо мной железную дверь, в глаза сразу же бросилось то, что на первом этаже царил полный беспорядок, все книги и шкафы были перевернуты. Холодок неприятно прошелся по моей спине.

– Это Арсон сделал? – пробормотала я.

– Не думаю.

Клойд кинулся к лестнице, и я следом за ним.

Едва он ступил на второй этаж и включил подсветку, заметив, что штора, скрывающая алгоритм, полностью открыта, двое схватили его под руки со спины, а меня одним взмахом отбросили в сторону.

Я ударилась о стену и рухнула на пол. Голова кружилась, я могла только сидеть у стены, оперевшись на руки и наблюдать, как Клойд борется со взломщиками. У одного из них блеснул в руке нож, и в то время, как Клойд обернулся ко мне, он успел полоснуть Клойда по предплечью. Воспользовавшись мгновенным замешательством юноши, они толкнули его на пол, в центр начерченного круга.

Из-за стола поднялся человек в черном костюме и подошел до черты на полу. Клойд, хмурясь, поднялся на ноги, оглядывая сковывающий белый барьер вокруг себя.

– Клойдзар, – почтенно с чувством собственного достоинства произнес человек.

– Кто вы такие? – выпалил гневно Клойд.

– Я пришел с миром.

– Вон из моего дома! – гаркнул юноша.

Человек устало вздохнул. Строгий костюм сидел на нем идеально. Гладко выбритое лицо со впавшими щеками выглядело довольно деловито, но болезненно. Он взмахнул рукой, и люди в черном стали падать, а ударившись об пол – превращались в черный сгусток дыма.

– Клойдзар, у меня есть взаимовыгодное предложение. У тебя время на исходе. Расчеты на стене не совсем верны, – самодовольно улыбнулся незнакомец, выставив руку в сторону, к которой притягивались темные сгустки с пола и впитывались в нее. – На твоей стене отсутствует имя самого главного персонажа. Он настолько силен, что ты его не можешь видеть. Это Князь. Он правит всеми остальными в тебе. Поэтому ты еще жив. Он частично блокирует их, управляя тобой. Ты ценный источник для него, поэтому он бережет тебя. Но это ненадолго, ты не сможешь питать его вечно. Ты думаешь, что сдерживаешься, хороня в себе энергию, но нет, это он ее поглощает. Князь.

Незнакомец в костюме помолчал, наслаждаясь видом Клойда, загнанного в ловушку.

– Так вот. Когда все накалится до предела, мне нужно быть рядом. Не сопротивляйся, взамен я подарю тебе жизнь.

Кровь, сочившаяся из пореза предплечья Клойда, стекала тонкой струйкой по руке и капала на белую линию.

– Я не собираюсь умирать, – твердо заявил он. – По крайней мере, не сейчас и не из-за сущностей.

– Чушь! Ты нарушаешь столько Конов, что неизвестно от чего умрешь быстрее – не выдержишь сотню темных или еще до этого тебя ликвидируют светлые, – человек расплылся в улыбке и внезапно замер.

Насторожено он обернулся и уставился на меня. Липкий холод неприязни подкрадывался ко мне лишь от одного его взгляда. Бледное лицо с сильно впавшими щеками еще больше вытянулось, а маленькие глазки заинтересованно сузились.

– Не трогай ее! – зарычал Клойд, и мужчина резко вернулся к нему.

– Кто ж ее посмеет тронуть в здравом уме, разве что ты, – пробормотал он и громче продолжил: – Так вот, мне нравится твоя одержимость идеей. Но я еще ни разу не видел, чтобы кому-то удавалось вернуться к человеческому образу с таким-то количеством. Ты на грани. Я предлагаю спасение.

– Кто ты вообще такой?

– Имя не назову, конечно же. Я просто коллекционер. И мне нужны твои демоны. В миг твоей смерти я заберу их. И ты останешься в живых. Просто не мешай мне. Подумай, Клойдзар, пока твой разум принадлежит тебе хоть частично. Я все равно их заберу, останешься ты жить или нет. Но если есть такая возможность, почему бы не воспользоваться, верно?

– Ты же врешь, как ты мне оставишь жизнь?

– А как жив я? Присмотрись ко мне. Разве я еще должен жить?

В это время кровь уже достаточно пролилась, и последняя капля завершила символ на полу. Клойд вытянул вперед руки, преодолев круг, и схватил человека за шиворот, оторвав от земли. Коллекционер схватился рукой за свой медальон на шее, и яркий свет отбросил Клойда в стену, ослепив нас обоих. А когда свет пропал, незнакомца в доме уже не было.

Первым делом Клойд подбежал ко мне, осматривая голову и зрачки, как настоящий врач:

– Как ты?

– Нормально, – выдохнула я.

Он подхватил меня на руки и положил на кровать, подложив под голову подушку.

– Не надо меня укладывать, – возмутилась я. – Со мной все хорошо. Тебя сильно ранили?

– Нет, – спокойно соврал он. – Просто нужно остановить кровотечение.

– Я помогу.

Рукав темно-синей рубашки пропитался насквозь кровью. Начав с верха, я стала расстегивать пуговицу за пуговицей. Ощущая его внимание полностью на себе, я боялась поднять глаза. Если увижу его губы так близко, то потеряю голову и позабуду обо всем на свете. Под пристальным взглядом я аккуратно стащила грязную порванную рубашку и потянула его к раковине:

– Нужно промыть рану, есть перекись водорода?

– А печь будет?

В его глазах блестел азарт. Даже после такого происшествия Клойд мог шутить. Он выдвинул ящик кухонного шкафа, я молча взяла из его рук пузырек и, подняв его предплечье над раковиной, обильно залила глубокий порез прозрачным раствором. Кровь стекала по стенкам раковины, а рана зашипела. Я осторожно перевела взгляд на его лицо и столкнулась с его изучающим взглядом.

– Тебе совсем не больно? – тихо спросила я.

– Больно. Но приятно, когда о тебе заботятся.

– Находишь плюсы в любой ситуации? Да ты оптимист.

– Еще какой.

Достав из ящика стерильный бинт, я стала плотно заматывать предплечье.

– Этот человек говорил правду? Ты в скором времени, – мой голос сбился от волнения. – Ты можешь погибнуть совсем скоро?

– Нет, – сказал Клойд, не глядя на меня.

– Он может сохранить тебе жизнь?

– Я пока не понимаю, зачем ему это делать. Должна же быть какая-то выгода.

Юноша заметил во мне вполне осязаемый страх и призрачную надежду. Внезапно он остановил мою руку с бинтом, перехватив второй рукой, и серьезно сказал:

– Послушай, если этот тип однажды придет к тебе и предложит заключить сделку, что-нибудь попросит взамен за сохранение моей жизни, даже что-то незначительное для тебя – не соглашайся. Ты не должна быть связана никакими контрактами, поняла? Пообещай мне, – потребовал он, заглядывая мне в лицо.

– Обещаю.

Внезапно юноша замер и почти что радостно проговорил:

– Сделка. Ну, конечно! Я понял, как он это делает.

Словив на себе мой тревожный взгляд, он убедительно добавил:

– Все будет хорошо, вот увидишь.

Я лишь тяжело вздохнула, откровенно не понимая этого оптимизма. Его загоняли в угол, ставили условия, пробрались в дом, в конце концов. Окончив перевязку, я сложила на место бинт с пузырьком и пробормотала:

– И как это у тебя получается?

– Что?

– Ничего не бояться.

– Просто у меня есть цель, – тихо откликнулся он. – Мне нужно дойти до нее.

– А у меня цели нет.

– А она точно нужна тебе? Может, некоторым душам достаточно просто светить.

Он поднял осторожный взгляд на мою шею, затем медленно перевел на губы, щеки, нос, глаза, будто невидимо прикасался, и задумчиво проговорил:

– Девушка со светлым сердцем.

– Это не так, – смущенно возразила я.

Клойд улыбнулся. Тепло и даже с некоторым восхищением.

– Неудачный денек, да? Вот так бывает, когда свяжешься не с тем парнем.

Он был так близко. Мне хотелось его касаться. Чувствовать запах его кожи. Хотелось ощутить силу Клойда, хотелось оказаться полностью в его власти. Должна была ли я вместо этого его бояться? Наверно, да. Но меня тянуло к нему. Эти грубые руки, которые со мной могли бы быть нежными. Эти губы, вкус которых я так хотела ощутить на своих губах, что у меня снова свело низ живота.

– Ты же не оставишь меня? – тихо спросила я.

– Нет, – ответил он, опустив глаза.

– Может, все-таки согласишься на предложение Коллекционера?

– Исключено, – не раздумывая ответил Клойд. – Никто не смеет ставить мне никаких условий. Ни человек, ни кто-либо другой. Я никому не подчинюсь. Пусть другие подчиняются мне.

– Но ты видел, на что он способен? Люди превратились в дым!

– Это были не люди. У меня нет времени на подобные фокусы. В следующий раз я не дам ему так просто уйти.

– В следующий раз?

Внезапно пришло осознание того, что это не конец. Это только начало. Я оказалась втянута в странную историю, из которой не было выхода. Из которой я не хотела выходить, даже если бы выход существовал. Мерзкий страх и обостренные нервы от пережитого сегодня дали о себе знать, и глаза стали мокрыми.

– Мне страшно, – призналась я, покачав головой, будто отрицая происходящее.

– Они тебя не тронут.

– За тебя страшно.

Его теплая ладонь нежно легла на мою щеку, сделав меня абсолютно покорной.

– Никогда ничего не бойся, – полушепотом произнес Клойд и после этого добавил еще тише: – Где есть страх, там нет любви.

В горле пересохло. Я смотрела снизу вверх в мрачные голубые глаза Клойда, готовая утонуть в их глубине. Сейчас я готова была на все, что бы он ни предложил. Но парень произнес:

– Пойдем, провожу тебя домой. Не хмурься, – он легко коснулся пальцем кончика моего носа. – Если верить Коллекционеру, и я не вижу крупного демона ранга Князя, значит все не так плохо, как я думал. Это значит, я не на такой низкой частоте.

– И что теперь делать? Ты справишься один?

– Я не один.

Глава 5

По пути с работы я достала из сумки телефон, на котором высветилось его имя, и мое сердце возликовало.

– Что планируешь на сегодняшний вечер? – спрашивал Клойд.

– Если ты допоздна будешь на работе, то думаю встретиться с Арсоном и расставить все точки над И.

– Да. Это нужно исправить. Приди ко мне после разговора с ним.

– Хорошо, – откликнулась я, думая, что все же это как-то задевает Клойда, хоть он и не подает вида.

Мы вчетвером сидели за столом, и я ловила на себе неодобрительные взгляды Мей. Я собиралась поговорить с Арсоном наедине, а он зачем-то позвал ее и Сторка, как на обычный ужин. Сегодня он веселился, без умолку что-то задорно рассказывая. Я пялилась на экран телевизора и выжидала пока мы останемся с ним одни. Но потом Арсон вдруг взглянул на часы, попросил присмотреть Мей и Сторка за мной, наспех, едва коснувшись, поцеловал меня в щеку и ушел. Я даже прослушала, куда именно он спешил. Мне не это было важно.

Мейвета грозно смотрела на меня и в поисках нужных слов подняла руки:

– Эбери, я просто в шоке! Дожили, ты встречаешься одновременно с двумя парнями!

Внезапно мне пришла в голову мысль, что с Клойдом мы даже не целовались.

– Мей, я как раз хотела сказать об этом Арсону, не знаю, зачем он вас позвал.

– Ага, – засмеялась подруга, – еще и мы во всем виноваты.

– Ладно, мне надо к Клойду, – встала я, оставив салат. – Если Арсон еще раз позовет, не соглашайся, хорошо?

Клойд распахнул передо мной железную дверь. Он слегка улыбнулся, приглашая войти.

– Что сказал Арсон? – первым делом спросил он.

Я смутилась и опустила взгляд на загадочные рисунки на его сильных руках, сегодня он был в футболке.

– Не получилось поговорить.

– Но вы ужинали вместе?

– Да, но там…

– Клойд! – прервал мои слова женский голос со второго этажа.

Я не успела даже как следует удивиться, как юноша затащил меня в дом.

На втором этаже на меня уставились двое – уже знакомый мне со шрамом на лице Дор и… та самая модель, с которой я видела Клойда после ужина с друзьями у входа в клуб.

Девушка сидела над журнальным стеклянным столиком, выдвинутым на середину комнаты, темная ткань закрывала ее нижнюю половину лица, но я все равно ее узнала по роскошным длинным черным локонам и изумрудным глазам, обрамленными густыми ресницами. Дор стоял рядом с ней. Еще один парень спиной к нам бросал дротики, не обращая на мое появление никакого внимания.

Его подруга сняла черный платок, обнажив тонкие черты лица, будто с полотна великого художника. И мое внимание привлекло то, что ее изящные длинные пальцы украшало кольцо с большим изумрудом, словно вторя красоте цвета ее глаз. Девушка принялась переставлять вещи на столе, когда Клойд представил ее:

– Это Оффи. Там ее брат Заркис, – кивнул он на отвернутого юношу с дротиками, – я рассказывал тебе за него. С Дором вы уже виделись, он мне, как брат. А это Эбери.

– Привет, – простодушно кинул Дор.

Заркис, о котором я уже слышала раньше от Клойда в ресторане, оказался высоким стройным юношей, одетым в черные брюки и безукоризненно белую рубашку. Наконец, он лениво обернулся на меня. Брат, как и его сестра Оффи, обладал пронзительными зелеными глазами и изящными чертами лица, которое сейчас имело томное выражение аристократа, напоминавшее мне Лорда Байрона. Его черные волосы торчали вверх, будто бы намекая, что Заркис не сноб в белой выглаженной рубашке, а эдакий интеллигентный хулиган. Внутренние уголки бровей его были приподняты, выражая некое любопытство насчет меня.

Тем временем Клойд подошел к журнальному столику.

– Что там, Оффи?

Девушка замялась. Заркис с нескрываемым пренебрежением вперемешку с любопытством рассматривал меня. Кажется, эти люди меня здесь не ждали, как и я их.

– Не получается у нее, – ответил вместо подруги Дор. – Нужна твоя помощь, Клойд.

– Я здесь, – с готовностью произнес он.

Девушка еще раз посмотрела на меня. И опять заговорил Дор:

– Расслабься, Оффи, ей можно доверять.

Наконец, она произнесла тонким голоском:

– Мне нужна твоя кровь.

– Не вопрос, – Клойд незамедлительно протянул ей руку.

Девушка опять завязала платок и медленно взяла со стола нож, где кроме бумаг с разными символами находились свечи и глубокое блюдце. Меня охватил страх, какое-то предчувствие подсказывало, что добром это не кончится. Я мигом очутилась около стола и быстро заговорила:

– Что вы делаете?

– Пытаемся связаться с самым низшим, которого Клойд не видит, – ответил Дор.

– Зачем?

Внезапно ладони Заркиса легли мне на плечи. Он мягко обворожительно улыбался.

– Я объясню, – сказал он и увлек меня за собой в угол, где располагалась кухня.

Клойд на нас даже не смотрел, будучи увлеченным ритуалом.

– Не нужно быть такой напряженной, Эбери, – вяло проговорил Зарк. – Скушай фруктики.

Он протянул мне гроздь винограда, невозмутимо отправляя себе в рот несколько ягод.

Я обернулась. Лезвие полоснуло ладонь Клойда. Он внимательно наблюдал за девушкой, которая едва слышно что-то шептала. В этом зрелище странно было наблюдать таких современных людей, как они.

– Только посмотри на них, – задумчиво покачал головой Заркис. – Подобны они людям и не подобны им.

– Зачем вы это делаете? – опять спросила я.

– Так хочет Клойд, – пожал он беззаботно плечами.

Заркис безразлично смотрел в их сторону, однако и наблюдал искоса за мной. Я повернулась и заглянула ему прямо в глаза. Надменность, наглость, вседозволенность – вот, что я увидела в нем.

Но тут в его зеленых глазах появился блеск.

– Впечатляюще, – почти шепотом произнес он, а красивое лицо вновь украсила любопытная улыбка.

– Что? – не поняла я.

Парень беззвучно усмехнулся и снова повернулся в сторону сестры, ровно проговорив:

– Пока в одних господствовала тьма, в других Свет заполнял душу?

– Откуда ты это знаешь?

Его брови приподнялись, а вопросительный взгляд метнулся к моему лицу.

– Эти строки из книги, которую я потеряла.

– Потеряла? – удивился он еще больше.

– Да, – смутилась я.

– Такие книги не теряются, – безучастно заключил Заркис, оставляя тарелку с виноградом на столе.

Этому человеку, обладающему изысканным шармом, было безразлично все на свете. Однако лукавый взгляд изумрудных глаз юноши пытался во мне нечто разглядеть, ведомое только ему:

– Знаешь, многие из нас позволили чувствам угаснуть, потому что мы очень сильно доверяем своим глазам. Но ты, – тише добавил он, – ты чувствуешь людей, не так ли? В тебе что-то есть. Ты ощущаешь это, но оно еще не раскрыто. О да, я теперь могу понять одержимость Клойда тобой.

Он не вызывал у меня ни малейшего доверия, и я отвернулась. Оффи еще держала пораненную руку Клойда. Заркис прислонился к мебели, перекрестив руки на груди.

– Тем не менее, тебе здесь не место, – сказал он вполне миролюбиво и покачал головой: – Ты не такая, как мы. А еще ты действительно переживаешь за Клойда.

– Конечно, переживаю.

Он закатил глаза.

– Это же Клойдзар. Не стоит волноваться, а тем более жалеть. Все вполне заслужено, поверь.

– А он в курсе, что друг так отзывается о нем?

– Конечно. Он думает обо мне точно так же.

Оффи встала из-за стола, снимая с лица платок. Ее шикарные волосы упали на загорелые плечи, и сейчас она мне напомнила героиню знаменитого романа Виктора Гюго Эсмеральду, разбивавшую сердца мужчин. Она перевязала Клойду пораненную ладонь и отдала стакан с розовой жидкостью, это была заговоренная вода с кровью.

– Держи. Выпьешь, как будешь готов.

– Спасибо, Оффи.

Она ему тепло улыбнулась с некоторым волнением. Как-то по-особенному ее задумчивый взгляд скользнул на его плечи, руки. У меня перехватило дыхание от ревности, между ними явно был какой-то интерес, как минимум.

– Наконец-то! – театрально всплеснул руками Заркис. – Собирай свои вещи, – он махнул рукой на содержимое стола, – и пойдем уже.

На прощание Оффи взяла Клойда за перебинтованную руку.

– Будь осторожен.

Лишь на мгновение на его лице возникла тень улыбки:

– Как обычно.

Дор мне по-свойски подмигнул, а Заркис нес сумку с вещами за Оффи молча к выходу, желая быстрее отсюда уйти.

Клойд закрыл за всеми дверь и вернулся ко мне. Он смотрел на меня абсолютно безэмоционально, и я даже представить не могла, о чем он думает в данный момент.

– Мне уйти?

Он покачал головой.

– Кажется, у тебя хорошие друзья, – учтиво заметила я.

– Что тебе говорил Заркис?

– Заркис? – удивилась я. – Он довольно своеобразный. Хотя если честно, все мы тут немного странные.

– Тебе не нужно слушать то, что он говорит.

Клойдзар задумчиво опустил голову, но я видела, как нервно двигаются желваки.

– Я приготовил кое-что для тебя.

Он поднял руку на уровне глаз с серебряной цепочкой и медальоном.

– Как красиво, – рассматривала я небольшой круг с засохшим цветком посередине, обрамленный маленькими камушками. – Что это?

– Лаванда, оникс, рубин, определенные камни. Это амулет на защиту. Обещай его носить, не снимая.

– Обещаю. Спасибо, – сказала я, когда Клойд застегнул цепочку на моей шее.

Но тут мой телефон оповестил о пришедшем сообщении. Клойд резко поднял голову.

– Это Арсон? Читай.

– Нет, – неуверенно произнесла я. – Зачем прерывать такой момент.

– Тебе пишет твой парень, который угрожал мне, потому что я убил его сестру. Читай и ничего не скрывай от меня.

– Он уже не мой парень, Клойд, – внезапно завелась я, и дальше моя скрытая ревность нашла выход в словах: – Думаешь, мне нечем тебя упрекнуть? Как часто Оффи тебе помогает?

– Когда я попрошу.

– И что еще она для тебя делает?

– Какая разница, я использую ее. Я знал, как сделать нужный ритуал, просто поберег свои силы, они мне понадобятся в другом деле.

– У тебя странные отношения с друзьями.

– Мы с ними сильно похожи. Закон притяжения подобного, знаешь ли.

– Нет, Клойд, – покачала я головой, вспоминая надменного Заркиса, – ты другой. Тебе не все равно.

Он улыбнулся одними губами.

– Напомню, ты меня совсем не знаешь.

От неловкости и даже некоторой обиды я поджала губы.

– Будто ты меня знаешь.

Клойд устало вздохнул:

– Дай, пожалуйста, телефон. Я не хочу, чтобы ты впредь общалась с Арсоном, этот жених с модной прической моментами абсолютно не в себе, он опасен.

– Он то же самое говорил о тебе. Разве ты с демонами менее опасен?

Несколько секунд я молча смотрела в его глаза и, не выдержав его взгляда, уставилась в пол.

Казалось, на этом разговор был окончен. Я направилась к двери, как вдруг Клойд сзади проворно двумя пальцами вытащил трубку у меня из кармана джинсов. Негодование наполнило меня в один миг, проявившись красными пятнами на щеках. Клойд сдвинул брови, глядя в экран, и холодно произнес:

– Арсон просит тебя выйти, он ждет тебя прямо у дома. Я провожу тебя и поговорю с ним.

– Я сама поговорю. Он друг Сторка и ничего мне не сделает, а видя тебя, на него что-то находит. Поэтому я сама справлюсь.

– Сама? – переспросил он. – А зачем тебе тогда я? Мое слово для тебя совсем ничего не значит?

– Отдай телефон и больше никогда так не делай! Чем я заслужила такое отношение? Что с тобой? Почему ты так делаешь? Я к тебе со всей душой, а ты так…

Клойд не дал мне договорить, жарко припав губами к моим губам, он резко прижал меня всем телом к стене, обездвижив. От вспыхнувшей страсти, земля ушла из-под ног, а колени внезапно ослабли, и я обхватила его сильную спину руками, отвечая горячими голодными губами взаимностью. Он придерживал меня за голову, властно изучая мой рот языком, не давая сбежать, хотя я и не пыталась. Мое сердце бешено колотилось, тепло из груди пламенем охватило все мое тело, но тут юноша нежно и легко прикоснулся губами в последний раз и медленно отстранился тяжело дыша.

– Просто, – тихо, будто извиняясь, произнес он мне в губы, – сильно бы жалел, если б не сделал этого.

Он открыл передо мной дверь. Я отошла от стены, борясь внутри сама с собой, мне очень хотелось остаться с ним.

– Клойд…

– Тебя ждут, – прервал он меня.

Я отчаянно закусила губу, где еще оставалось его тепло, и словила себя на мысли, что никогда не смогу забыть этот поцелуй. Но Клойд не станет со мной общаться, пока я не распрощаюсь с Арсоном.

Его я застала около своего дома с сигаретой в одной руке и телефоном в другой. Даже сигарету он держал как-то жеманно. Он улыбнулся мне не особо радостно.

– Ты хотела о чем-то поговорить там, за ужином. Я подозреваю о чем, но к тому моменту не был готов, поэтому и позвал ребят. Теперь я готов, говори.

Иногда меня Арсон поражал, и это было не единственным его хорошим качеством. Все же он классный парень, но не мой.

– Останемся друзьями? – без прелюдий сказала я прямо.

Он кивнул. Внезапно его улыбка стала искренней:

– Но нам же здорово было вместе проводить время, правда? Давай только по-настоящему останемся друзьями. Чтобы не смущаться друг друга в одной компании, да и просто поговорить о чем-то иногда.

– Давай, – я тоже улыбнулась. – Представляю, какая очередь девчонок завтра выстроится к тебе.

Он засмеялся.

Между нами не было и намека на любовь, возможно, симпатия, поэтому мы могли теперь просто дружить. Когда расстаются люди, испытывающие сильные чувства о дружбе не может идти речи. И с Клойдом я не смогу остаться подругой, если что-то пойдет не так. Мы либо будем вместе, либо никогда не увидимся. Это будет очень больно.

– Это из-за Клойда? – спросил он. – Ты теперь с ним?

– Прости…

– Не извиняйся. Это ты прости за ту сцену ночью. На меня что-то находит, когда я сталкиваюсь с ним, особенно если я пьян, слетает ограничитель. Клойд встречался с моей сестрой Наббс до аварии. Я не смог уберечь свою сестру от него. И должен предупредить тебя, Клойд совсем не из хороших людей.

«Я рассталась с Арсоном», – отправила я Клойду смс.

Утром я потянулась к телефону, чтобы выключить будильник и увидела сообщение от Клойда, пришедшее еще поздно ночью: «Прости».

Я упала на подушку абсолютно счастливая. Остыв, он, конечно, понял, что мне следует доверять.

Сегодня у него ночная смена, поэтому я, сама себе удивляясь, под бодрые песни радио пожарила оладьи, завернула их с собой и полетела на крыльях любви к нему на соседнюю улицу. Надеюсь, он еще не успел позавтракать, и мы попьем утренний кофе вместе.

Около дома стая ворон на дереве принялась на меня каркать, и я, чертыхнувшись, громко постучала в железную дверь.

Немного томительного ожидания, и передо мной в проеме возникла… брюнетка Оффи.

У меня отняло речь, я просто пялилась на ее заспанное и все равно красивое лицо, на взлохмаченные и все равно шикарные волосы. Она была в наспех накинутой мужской футболке. Его футболке.

– А, это ты, – сонно и совсем невозмутимо пролепетала она, распахивая настежь дверь. – Заходи. В такую-то рань.

Я хотела развернуться и уйти, чтобы не встретиться с Клойдом, но мои ноги не слушались и стояли на месте, как вкопанные.

– Ты была здесь всю ночь? – глупо спросила я.

Она кивнула:

– Та еще была ночка, – хмыкнула девушка, поглаживая синяки на запястьях. – Ну, ты будешь заходить или как? – она нетерпеливо взяла у меня из рук сверток с оладьями.

И тут за ее спиной появился он, прямо из душа, с полотенцем на бедрах. Оффи заметила его и плавной походкой пошла на второй этаж, отправляя в рот свежий оладушек.

При виде Клойда я, наконец, вышла из ступора. Он смотрел на меня без эмоций, как вчера. Правый глаз теперь был не светло-голубого привычного цвета, а почти черным, так как из зрачка расходились темные пятна, при этом левый оставался совершенно нормальным. Под глазами вырисовывались круги синеватых оттенков, лоб его был разбит, разбиты в кровь были и кулаки. Левый бок разодран почти до самых ребер, будто кто-то хотел вытащить из него сердце.

– Что с тобой случилось? – я подошла к нему совсем близко.

Юноша сдержанно стиснул зубы.

– Тебе не следовало приходить.

– Да прекрати же меня прогонять! Это несправедливо! – в сердцах воскликнула я, и удивление отразилось в его взгляде.

– В этом мире нет справедливости, Эбери. Ты должна была это уже понять.

– Что произошло?

Он был уставшим и предельно серьезным.

– Кроме того, что я переспал с Оффи?

Мои глаза потеряли фокус, я смотрела на него абсолютно пустым взглядом. Казалось, Клойд вырвал мое сердце и сжал крепкими грубыми пальцами одной руки, но он лишь спокойно смотрел на меня сверху вниз.

– Что случилось? – мое упрямство раздражало меня.

– Я пытался выбить из себя того, кого увидел. Но это было до секса, если тебе важна последовательность.

– Черт, Клойд! За что ты так со мной?

Мои слезы в глазах вызвали у него лишь незначительное замешательство. Возможно, раздражение.

– Эй, – послышался голос Оффи. – Не веди ее пока сюда, я приберусь быстро.

Я бежала до своего дома, не оглядываясь, задыхаясь от слез.

Глава 6

Будни меня не радовали ничем. Я погружалась в мир книг и работы, что по сути было одним и тем же. Я напоминала сама себе голема Густава Мейринка, из тела которого забрали пергамент жизни, и он превратился в обычный кусок глины.

Когда я шла с работы домой, шум исчезал вокруг. Затихали и машины, и птицы, и люди. А стук моего сердца становился громче. Оно билось мыслями о Клойде, сладкими воспоминаниями, невероятными ощущениями, которые он успел мне подарить. Которые мог бы подарить. Мне перехватывало дыхание от обиды в приступе удушья. Я сжимала пальцы, и ногти впивались в кожу, но больно мне было от того, что меня все также тянуло к нему. Я кусала губы, убеждая себя, что не приближусь ни на шаг в сторону его дома. В моих глазах стояли слезы, когда я понимала необратимость этого необъяснимого наваждения. Охваченная безысходностью и отчаянием, я смотрела вперед под ноги, чтобы не свернуть на улицу, ведущую к стадиону, и набрала Мейвету:

– Я не справляюсь, Мей, – пробормотала я, не сбавляя шагов. – Мне плохо, я не могу выкинуть Клойда из головы. Это странно, мы ведь не так долго знакомы.

– Иногда дело не во времени, – вздохнула она в трубке.

– Бред какой-то. Я тебе говорила, что однажды он даже мерещился мне на обложке книги? Как это жутко. Будто кто-то навязывает мне эти мысли, понимаешь, ведь я не хочу о нем думать, мне неприятно и больно, но я постоянно возвращаюсь к нему. Хочу, чтобы он обнял меня. Только он. Черт, что вообще происходит?

– И это пройдет, дорогая. Только ты сидишь дома и ничего не видишь кроме работы. Сходи со мной хоть куда-то. Завтра в кино, например. Возьмем большой карамельный попкорн, выберем какую-нибудь смешную комедию, ну или не очень смешную, как повезет.

– Лучше потом как-нибудь.

Зайдя в квартиру, я зажгла тусклые желтые огоньки гирлянды на стене, не нарушая тихую гармонию ярким освещением. Мне хотелось спрятаться в тенях, где бы меня никто не нашел. Скинув с себя платье и, оставшись в черном белье, я подошла к окну, чтобы открыть его и пустить свежий воздух в дом. Мой грустный взгляд задержался на деревьях, за которыми скрывался стадион и здание из красного кирпича. И вдруг я заметила внизу под окном Клойда. Он стоял с опущенными руками в джинсы и смотрел на меня.

Позабыв, что на меня лишь белье, я распахнула окно, но юноши на улице не оказалось.

Я растеряно обхватила лицо ладонями, думая о том, что уже действительно схожу с ума, и набрала Мей:

– Я передумала. Пойдем завтра в кино? Только с одним условием, Мей, не нужно меня ни с кем сводить, никаких знакомств. Вдвоем, ты и я.

Нас оказалось трое, потому что она пришла со своим парнем Сторком. Я должна была уже привыкнуть, что они почти всегда неразлучно ходят вдвоем. Пригласить Мей – это означало, что они явятся парой. Он не оставлял ее ни на шаг, и их обоих это устраивало.

– Будьте здесь, а я за попкорном, – сказал Сторк и оставил нас в холле кинотеатра, заполненном людьми.

В холле было шумно, в воздухе пахло сладкой кукурузой и колой.

– Мда уж, сколько здесь людей, – протянула Мей, оглядывая толпу, и вдруг резко сказала:

– Эбери, не оборачивайся!

Но уже было поздно. Я увидела, как к нам приближается Прард.

– Только этого не хватало именно сейчас, – простонала я.

Парень, который разбил мне сердце два года назад, после чего я не могла завести никакие отношения и, кажется, до сих пор не могу. Предательство, изящно перевернутое манипулятором в мою сторону. Бесценный опыт, который, видимо, мне нужно было пережить.

– Привет, – раздался около меня знакомый голос былой иллюзии любви.

Я угрюмо уставилась на своего бывшего, будучи совсем не в том настроении, чтобы видеться с ним.

– Привет, Прард, – как обычно с голливудской улыбкой откликнулась Мей. – Как поживаешь?

– Да так, – информативно ответил он и смущенно пожал плечами. – А ты как, Эбери?

Я подняла на него глаза. И что же я в нем вообще нашла в свое время? Из-за кого я так страдала и пролила несколько литров слез? Если бы я Клойдзара встретила раньше, то Прарда даже не заметила бы. Однако, раньше я была другой, и этот человек принес мне много обид и боли, поэтому, не тратя время на вежливости, просто спросила:

– Тебе что-то нужно, Прард?

– Мне нужно поговорить с тобой.

После кино и бара мы были уже изрядно пьяны. Мне было неважно с кем я иду по улице, лишь бы не одной, как обычно. Лишь бы кто-то отвекал меня от навязчивых мыслей о Клойде.

– Помнишь эту лавочку? – усмехнулся Прард, когда мы ночью подходили к моему дому.

– Да, – усмехнулась я. – Кажется, мы приходили сюда, когда ты был без денег после армии, я без работы, ты жил с родителями, я в комнате с подругой, а мы хотели где-то побыть наедине. Жуткое время.

– Давай присядем.

Я пожала плечами и последовала за ним, попивая из трубочки холодный фраппе. После Лонг Айленда и Голубой лагуны мне это предложение не показалось странным. Что вообще заставляет человека принимать алкоголь, когда этого и не особо хочется, но начинает казаться неплохой идеей и даже некоторым спасением? У меня были подозрения на этот счет, возможно, у Клойда на стене даже есть имя этого негодника.

– Я долго думал, на самом деле о том, что произошло между нами, – Прард был предельно серьезен. – И я не знаю, почему в некоторых моментах так вел себя. Ты не поверишь, но тогда голос в голове, сказал мне не доверять тебе… А я так боялся предательства, что поверил ему. Мне казалось, это что-то вроде интуиции. А это было самообманом. Боясь предательства, я предал сам. У меня не было повода не доверять тебе. Я помню все, что ты делала для меня. И сожалею, что так вышло. Я не встречал никого преданнее и искреннее тебя.

Опустив взгляд на высокий стаканчик со льдом в руках, я произнесла:

– Даже не знаю, что тебе сказать, Прард.

– У тебя есть кто-то? – заглянул он в мои глаза, аккуратно приподняв лицо за подбородок.

Мое сердце сжалось от его прикосновения. Я видела в его глазах правдивое раскаяние, в этих карих глазах, казавшимися мне тогда единственными теплыми на всей Земле. Эти руки согревали меня столько ночей, а сейчас я грустно мечтала о Клойде, с которым у меня теперь ничего не могло получиться в принципе.

Первые капли дождя стали падать на наши лица, но мы не сдвинулись с места.

Я рассматривала его знакомые черты, эти теплые глаза, небольшой шрам у виска, появившийся в далеком детстве, нос с легкой горбинкой из-за спорта.

Его губы легко коснулись моих, и я сначала опешила. Он опять поцеловал меня, осторожно запуская пальцы в волосы. Светлое тепло внутри меня стало нестерпимо жечь, и я притянула парня к себе, стараясь унять эту внутреннюю боль его поцелуями.

Фраппе упало и разлилось на асфальт, смешиваясь с усилившимся дождем. Я перекинула ногу через парня и села на него, как делала это несколько лет назад. Его руки проскользнули по моей спине, а когда пальцы спустились ниже, я ахнула, внезапно представив, что это руки Клойда.

За пеленой наваждения, я вдруг смогла осознать – все, что было между нами с Прардом – это всего лишь выдуманная страсть. Что только Клойда я могла чувствовать абсолютно, на каком-то другом уровне, только в его присутствии каждая клеточка моего тела оживала, и я чувствовала себя действительно живой рядом с ним, что бы он ни творил. Я не могла его осуждать и не хотела. Я просто хотела его. Только Клойда. И я ненавидела его за это.

Пока я думала, что пора бы остановиться, внезапно кто-то схватил меня сзади за плечи, оторвав от юноши, и поднял на ноги, но от неожиданности, алкоголя и дождя, мои ноги предательски подвернулись, и я упала на мокрый грязный асфальт. Я даже не успела вскрикнуть от произошедшего, как Прарду наотмашь врезали по лицу.

– Гони деньги, урод! – грозно прорычал ему один, избивая моего спутника, а второй приблизился ко мне.

Бандит закрыл мне широкой ладонью одновременно рот и нос, и стал спиной тащить куда-то. Мои каблуки скользили по грязи, я безрезультатно пыталась вырваться, но воздуха становилось все меньше. Голова закружилась, в ушах появился сплошной гул, и приятное забытье поглотило меня.

Горячий солнечный свет ярко бил в лицо. Я слегка приоткрыла глаза, глядя в окно с решетками. Немного болела голова от вчерашних коктейлей, и тело ослабло от усталости, но это не помешало мне резко сесть на кровати, когда я осознала, где нахожусь.

Дом Клойда. И собственной персоной Клойд на стуле около стены сосредоточено читающий книгу. Дочитав до точки, он поднял голову. Его оба глаза оставались голубыми лишь тонкой полоской около зрачка, а основную часть радужной оболочки занимал черный цвет. Одет он был в черную футболку и спортивные штаны. Увечья, которые я так явно помнила на его теле, уже зажили и практически без следа.

Пока он молчал, я испытала целую гамму чувств и эмоций, глядя на него: удивление, ненависть, радость, страх, любопытство, злость, гнев, благодарность, прощение, желание обнять, побить, и прочее, прочее. Единственное, что я четко поняла – никто в мире не вызывал во мне столько диких и сильных ощущений.

– Ты пытаешься вспомнить, чем закончился вчерашний вечер? – улыбнулся он лишь уголками губ.

– Я не напиваюсь до такого состояния, чтобы с трудом вспоминать о событиях, в отличии от некоторых.

– Правда? – его ровные брови заинтересовано выгнулись. – Так ты вполне осознанно хотела лечь под того урода?

Гнев вспыхнул во мне ураганом:

– Какое тебе дело до меня?

Что-то промелькнуло в его взгляде, какая-то слабость. Внезапно я удивилась самой себе, радостно возликовав внутри – как хорошо, что Клойд это видел. Даже боль от его измены слегка поубавилась. Я не обязана была отчитываться перед ним.

– Не называй его так, – сказала я уже спокойней. – Мы встречались с Прардом несколько лет довольно серьезно, мы не впервые это делали.

Взгляд Клойда рассеялся, он медленно закрыл книгу, подавшись вперед, сжал ее двумя руками:

– Что ж, на этот раз, видимо, от безрассудства тебя уберег мой защитный амулет, который до сих пор на тебе.

Я аккуратно коснулась пальцами медальона на шее.

– Красивая вещь не виновата, что ты глуп и импульсивен.

– Да, я именно такой. Прости, что так сильно отбросил тебя, не рассчитал силы.

Я вздохнула и покачала головой, не веря в произошедшее:

– Так это были не грабители? Это был ты! И ты меня чуть ли не задушил!

– Это Заркис, он неуклюж и не особо разбирается в анатомии. Извини, я не видел, был занят тем парнем.

Вспомнив, как человек жестоко избивал Прарда, я опять покачала головой, закрыв глаза руками.

– Зачем ты это сделал? Я не понимаю ничего из того, что ты делаешь!

Клойд сердито нахмурился, сдвинув брови.

– А что я должен был делать? Просто смотреть на это?

– Как ты вообще там оказался?

– Я, – заговорил он тихо, – каждый вечер провожал тебя домой. Ты же притягиваешь неприятности и темных парней с сущностями. Ты как магнит. Тебе нужно как-то поднять частоту Света, чтобы покинуть их поле зрения.

Его взгляд потерял сердитость, и сдвинутые брови только подчеркивали боль в его нереальных черно-голубых глазах.

Я представила его рядом в те минуты, когда шла по темноте одна, болтая по телефону с Мей о нем, и покраснела. Если, он не врет, то все слышал и о себе.

Взглянув на Клойда, я поняла – не врет. Мои щеки стали пунцовыми.

– Ты чокнутый придурок, – тихо сказала я, и он кротко смиренно кивнул, соглашаясь.

Я быстро выбралась из-под одеяла, находясь еще в своей вечерней одежде, испачканной от дождя и грязи, и провела рукой по слипшимся волосам.

– Я приготовил завтрак, – произнес он, не отрываясь от меня. – Если хочешь сначала принять душ, в ванной чистое полотенце.

Внезапно я остановилась и уставилась на него. Прошло так мало времени, а в нас обоих что-то изменилось. Сейчас, когда буря эмоций во мне утихла, я смогла взглянуть на него по-новому.

Клойд был не подвластен правилам социума, он жил по своим правилам и придерживался их. Он сам лично давал оценку своим действиям, знал, что хорошо, а что плохо, и часто это не совпадало с общепринятыми понятиями. Мог себя оправдать, а мог казнить. Он строил свой собственный мир, не оглядываясь на людей. Он мог быть тем, кем хотел. Мог спасать и губить жизни. Мог играть с демонами и преодолевать смерть. И не боялся ничего.

В комнате больше не было заколоченных окон и плотной шторы, хранившей древние имена, солнечный свет ярко освещал открытое лицо парня, спокойные губы, ровный нос, черно-голубые глаза. Он был другим, не как все люди. И я с ним могла быть другой. Не тихой, спокойной, обычной. Я могла проявлять любое безумие, и он бы это простил, потому что был таким сам.

Глядя на него, я спросила уже без гнева, а обычным тоном, с некоторым бессилием:

– Ты всегда делаешь то, что хочешь?

Клойд ответил немедленно, спокойно и четко:

– Нет. Прард получил то, что заслужил.

– А что, если кто-то придет к тебе с тем, что заслуживаешь ты?

Юноша обреченно слегка качнул головой:

– Пусть приходит.

Он был слишком самоуверен. Казалось, его ничто не может вывести из себя. Мы смотрели в глаза друг другу, и я медленно расстегивала на топе пуговицу за пуговицей. Лицо Клойда оставалось невозмутимым, но я заметила, как все мышцы на теле напряглись. И это придало мне внезапной смелости.

Когда я медленно распахнула топ без нижнего белья, ресницы парня дрогнули, и он с силой сжал челюсти, чтобы оставаться недвижимым. А когда грациозно стащила юбку, оставшись в одном черном кружеве, он не выдержал и опустил голову вниз, тупо уставившись в пол.

Всесильный и бесстрашный Клойд робел передо мной, зная, что сейчас не может ко мне прикоснуться.

Ведомая непознанной силой, я приблизилась к нему и кончиками пальцев осторожно подняла его лицо к себе, чувствуя превосходство. Я хотела увидеть его глаза, полные желания. Но помимо этого увидела мучительную боль. Боль о прошлом, настоящем и будущем.

– Я жду тебя, – глухо произнес он, заглянув мне в глаза.

Я направилась к лестнице, и мне хотелось, чтобы он смотрел вслед.

Теплый душ смыл с меня не только грязь, но и весь запал с оставшимися силами. Вытеревшись свежим полотенцем, я почувствовала себя снова человеком. Нашла в ванной стопку чистой одежды и надела мужскую рубашку, закатав длинные рукава.

На пороге второго этажа я остановилась, глядя как Клойд сосредоточенно разливал ароматный свежесваренный кофе. Моя выходка с раздеванием теперь казалась абсурдной, даже сумасшедшей. Я не понимала что это на меня нашло, и теперь стыдливо кусала губы, однако к столу приблизилась с гордой осанкой.

Почему бы не отмотать время назад? Почему это не продолжение того утра, когда я пришла сюда с проклятыми оладьями? Если бы можно было вырезать этот ужасный промежуток времени, было бы проще. Или нет?

– О чем думаешь? – спросил он.

– Стопка чистой одежды для девушек, которые у тебя ночуют?

– Ты про Оффи?

– Не хочу ничего о ней слышать, – отрезала я.

Он едва взглянул на меня и продолжил молча размешивать сахар.

– А дом преобразился, – осмотрелась я вокруг и откусила хрустящий тост.

Кроме открытых окон, высокие кирпичные стены теперь были без забитых деревяшек и выкрашены в белый цвет. Теперь это был обычный человеческий дом.

– Здесь стало неуютно, – откликнулся юноша. – Мне комфортней в полумраке и темноте. Тебе так нравится?

Я пожала плечами:

– Ты все равно не вписываешься в светлый интерьер. Даже если поместить тебя в комнату с розовыми стенами в блестках и единорогах, ты останешься мрачным темным собой. И все таким же одержимым.

– Я ищу способ избавиться от сущностей.

– Уже слышала это. Потом ты сказал, что это не так. Давай к делу. Что тебе нужно от меня?

Он хмуро улыбнулся:

– Вот так сразу? Даже не спросишь, как я был все это время?

– Мне неважно как ты был.

– А Мей по телефону ты говорила совсем другое.

Я опустила чашку на стол, молча глядя на него. Он сосредоточено проводил пальцем по тосту, и безвольные крошки сыпались на стол, как и остатки моего терпения. Внезапно он отложил его в сторону и поднял на меня глаза:

– Послушай, Эбери. Я не могу обещать тебе звезд с неба, не могу дать даже нормальной жизни, как у людей, но, возможно, мы могли бы попробовать быть вместе.

Юноша немного помолчал, казалось, все эти слова давались ему тяжело:

– Я ужасный человек, и никто не нашел бы мне оправданий, а у того, что я делаю, есть смысл, который, наверное, никто никогда не поймет. Но пока я дышу, – он тяжело вздохнул, – я сделаю все для тебя. Потому что ты нужна мне. Я не хочу возвращать то, что у нас было в прошлом, я хочу просто быть рядом сейчас.

Тепло в моей груди нестерпимо пульсировало, и я выдохнула, стараясь скрыть это. Тост застыл в моей руке. Завтрак из тех, где еда отходит на самый последний план.

Ненависть к Клойду с новой силой начинала пожирать меня изнутри за то, что он заставлял меня чувствовать дикую слабость к нему.

Я быстро произнесла, пока он не успел еще что-то сказать:

– Клойд, давай будем честны, у нас ничего не было в прошлом.

– Что ты имеешь в виду под словом «ничего» – секс или чувства?

– Под словом «ничего» я имею в виду ничего абсолютно.

Едва не засмеявшись, он откинулся на спинку стула, восхищенно глядя на меня.

– Даже не думал, что ты так хорошо можешь врать. Прямо в глаза!

Мое желание встать и уйти прервал звонок телефона на последних его словах, и Клойд дотянулся до трубки, чтобы сбросить вызов.

– Ах да, – повернулся ко мне Клойд, – когда ты была в душе, тебе Прард звонил, совсем забыл сказать.

– Прард? – спохватилась я дрогнувшим голосом, быстро набирая его номер. – Алло, Прард!

– Эбери, – услышала я его слабое приветствие, – ты в порядке?

– Да, да, – пробормотала я. – Тебе сильно досталось?

– Ну, сейчас я в больнице, пару переломов.

Я прикрыла рот рукой, перепугано уставившись на Клойда.

– Но это временно, главное, что с тобой все хорошо, иначе я бы не простил себя, – продолжал он. – Извини, что так вышло. Те, кто это сделал, будут наказаны, не сомневайся. Совершившим нападение на полицейского, это точно не сойдет с рук. У нас такие законы, из-под земли достанем, поверь.

– Набирайся сил, Прард. Все будет хорошо, – неловко проговорила я.

– Береги себя.

Сбросив звонок, я подняла глаза на Клойда, серьезно заключив:

– Ты не жилец.

Он засмеялся в голос:

– Уже давно.

– Прард работает в полиции, ты хоть представляешь, какие проблемы у тебя могут быть?

– Проблемы от людей? Мне даже думать некогда о таких пустяках.

– Для тебя все человеческое – пустяк, даже жизнь.

– Я спасаю человеческие жизни, – возразил он. – И полиции тоже спасал, и вытаскивал высокопоставленных людей с того света. У меня полно должников, поэтому не думаю, что мои проблемы могут быть такими уж большими. Мне все сойдет с рук.

– Рада за тебя. Что ж, спасибо за завтрак, – тихо откликнулась я и, наконец, направилась к лестнице, но вдруг обернулась: – Кстати, где моя сумка, которая осталась на скамейке?

– У входной двери. Пойдешь в таком виде по улице?

Только сейчас я вспомнила, что стою в его рубашке.

– Есть пайта оверсайз? Сейчас так носят, – пробормотала я.

Внизу под его пристальным взглядом я застегнула на себе длинную пайту и открыла сумочку, проверяя все ли на месте.

– Эбери.

– Что?

– Ты возненавидишь меня еще больше, но я все-таки скажу правду. Я и Оффи. У нас с ней ничего не было ни в ту ночь, ни когда-либо еще.

– Что ты несешь, – возмутилась я.

– Мне нужно было отстранить тебя на расстояние, пока было опасно находиться рядом.

– Серьезно? – мои сонные глаза сузились. – А нельзя было просто сказать ртом, как все люди, типа «побудь на расстоянии, пока опасно находиться рядом»?

– Да послушай же, Эбери, я не умею по-другому! Я не умею по-человечески, как бы ни хотел, – с сожалением покачал он головой. – И ты бы не согласилась, ты бы была со мной до конца.

– Вот именно, я была бы с тобой до конца! – отчаяние предательски звенело в моем голосе.

Он отвел глаза в сторону, прислонившись спиной к стене.

– Знаешь, – вздохнула я от переполнявших эмоций. – Если я спрошу, ты наверняка мне расскажешь, что с тобой происходило. И даже, скорее всего, расскажешь правду. Но мне не нужна твоя правда сейчас! Она мне нужна была тогда, потому что, да, я готова была быть с тобой, несмотря ни на что. Эти эмоциональные качели просто сводят меня с ума. Теперь, кажется, мы все выяснили.

– Ты не можешь вот так уйти, – тихо отозвался он.

– Для меня это был хороший урок, Клойд. Я поняла, что тебе можно все, а я позволяю себе так мало, – горько усмехнулась я и распахнула железную дверь перед собой.

– Тогда был прощальный поцелуй, Эбери, – сказал он мне в спину. – Я знал, что могу погибнуть. И если бы не Оффи, меня бы уже не было в живых.

Обернувшись, я подняла на него печальные глаза.

– Но ты ведь выжил.

– А тебе бы хотелось, чтобы нет?

Еле заметно я покачала головой.

– Подойди ко мне, – вдруг сказал он.

Я не сдвинулась с места, но его гипнотически действующий на меня голос опять произнес:

– Эбери. Подойди ко мне, пожалуйста.

Я его ненавидела. Всем сердцем. Этот голос, эту внешность, эти руки, эту невидимую энергетику, которой он обволакивал меня, проникая внутрь, в самую душу, оголяя мое сердце, нервы, чувства. Пытаясь бороться сама с собой, я медленно приближалась и, наконец, стала прямо перед ним. Когда мы встретились взглядом, я поняла, что если он сейчас меня обнимет, то я останусь с ним навсегда. За это я начинала ненавидеть даже себя.

В его нереальных почти черных глазах отражалась скорбь.

– Ты действительно хочешь уйти сейчас? Навсегда?

Неуверенно я кивнула.

– Это правда?

– Отпусти меня, Клойд, – умоляюще выдохнула я.

– Почему? Ты мне не веришь?

– Я боюсь тебя, – произнесла я, не глядя на него, чувствуя дрожь в теле.

Казалось, это было именно то, чего он не хотел услышать больше всего. Мои слова будто ранили его, и он склонил голову, пытаясь принять это.

– Хорошо, я отпущу тебя.

Он на мгновение задержал взгляд на моем лице. Его голос потяжелел, так всегда происходит, когда говорят откуда-то из глубины себя:

– Я всегда хотел кое-что почувствовать. И думал, что мне это недоступно. Но я чувствую. Чувствую.

Он нежно провел рукой по моей голове и запустил пальцы в волосы к затылку. И тут случился странный толчок где-то внутри. Будто меня распахнули настежь. Внезапно его рука накалилась жаром, неподвижно поднимая нечто невидимое внутри меня смерчем так, что перехватило дыхание. Он вырвал часть бушующей противоречащей меня, быстро закрыл за собой, резко убрал руку от головы, и я, пошатнувшись от прилива свежего воздуха в легкие, упала на него.

Нащупав ступнями пол под собой, я отпрыгнула в сторону, как от огня.

– Что ты сделал?

Клойд крепко сжал зубы. Когда-то светло-голубые глаза теперь полностью стали черными, а вены вокруг них вздулись темными прожилками. Темные линии поднимались под кожей на шее и тянулись по рукам.

– Что ты сделал? – закричала я, не чувствуя злости.

Он указал мне рукой на входную дверь, и тут она сама по себе захлопнулась с грохотом. На его лбу выступили капельки пота. Юноша сделал шаг к двери, и она резко распахнулась, ударившись о стену, и также быстро вновь захлопнулась.

– В общем, закрой за собой дверь, – устало пробормотал он. – Я тебя отпускаю.

Клойд развернулся и пошел к лестнице. Книжный шкаф, около которого он проходил, задрожал. Юноша повернулся к нему, пытаясь словить падающие градом книги, но они все отлетали в противоположную сторону от него, даже не прикоснувшись.

Клойд резко вернулся ко мне.

– Прекрати, – строго сказал он, взяв меня за плечи.

– Что? – мои глаза были просто огромными.

– Прекрати бояться. Они сейчас все сюда слетятся, как на магнит.

Он смотрел мне прямо в глаза, наклонился и прижался губами к моим. Долгий поцелуй вернул меня в чувства, я даже не смогла сдержать легкий стон, так долго и сильно нуждалась я в Клойде. Незаметно прошла моя дрожь, я ласково обняла юношу за шею, не желая отпускать. Но он все равно отстранился, когда все затихло. Я открыла глаза, его лицо было совсем близко. Он опять нахмурился. А я ощущала такую легкость, как никогда в жизни.

И здесь я поняла, – он забрал моих темных сущностей себе.

Я вбежала на второй этаж к занавешенному черной тканью зеркалу и уверенно скинула ее. Присмотревшись, я увидела себя сияющей изнутри абсолютным светом, и даже малейшего пятнышка не осталось, похожего на какой-то сгусток.

– Впервые вижу нечто подобное, – заворожено произнес он позади.

Он стоял, прислонившись к стене, и рассматривал меня. Не мое тело, а именно меня.

– Ты прекрасна.

– Что ты натворил? – растеряно смотрела я на юношу.

Ослабленный Клойд довольно улыбнулся, наслаждаясь своей работой.

– Ненависть твоя исчезла. Ни напиваться тебе не захочется, ни ругаться. И к людям ты будешь относиться правильно, и поступки будут верными. Ты сможешь найти свой путь, который приведет тебя к истинному счастью. Вот теперь мы точно по разные стороны баррикад, Эбери. Ты совершенна. И всегда была такой. Девушка со светлым сердцем.

Я взяла его за руку:

– Посмотри в зеркало.

– Зачем?

– Я хочу увидеть тебя.

– Нет, – он твердо стоял на своем.

– Клойд, я хочу разглядеть тебя среди них. Увидеть тебя настоящего.

– Ты не увидишь меня.

– Увижу.

– Там нет меня!

Он схватил первую попавшуюся книгу и швырнул ее прямо в зеркало, от чего оно упало и разбилось на тысячи мелких осколков.

– Черт! – Клойд кинулся к черной ткани и быстро накрыл ею пол.

Некоторые части отлетели дальше, и он присел, собирая остатки зеркала в кучу. Став рядом над ним, я не могла отвести взгляда от его вздутых черных вен, понимая, что он это сделал ради меня.

– Ну, уходи же, – произнес он, не оборачиваясь ко мне, будто стеснялся своего измененного вида.

Я стояла на месте в растерянности и, беспомощно сжав кулаки, пробормотала:

– Я не могу теперь уйти.

Он посмотрел на меня исподлобья и медленно выпрямился. В его черных глазах было непонимание, но он сразу же нашел моим словам объяснение:

– Это потому, что в тебе сейчас больше Света, чем здравого рассудка.

– Нет. Потому, что я тоже чувствую, – сказала я. – С первой встречи с тобой.

Юноша просто стоял на месте с опущенными руками, а я ощущала, какая внутренняя борьба исходит от него. Он сомневался принять какое-то решение.

Я провела нежно кончиками пальцев по его рукам, и черные вены приняли прежний вид, скрывшись под кожей. Тогда я взяла его лицо в ладони, – и черные венки вокруг глаз исчезли. Лишь глубоко темный цвет глаз, какого-то неземного оттенка черноты, остался неизменным. С меня словно сбросили все ограничивающие цепи, и я прильнула к парню, прижавшись телом так, как мечтала сделать во время нашего расставания, и провела щекой по его шее.

– Эбери, – мучительно произнес он, закрыв глаза. – Ты пожалеешь потом.

– Не делай так, чтобы я жалела. Ты же не обидишь меня больше?

– Нет, конечно, нет. Но…

– Остальное не имеет значения. В этом есть какой-то смысл, когда я рядом, ты же знаешь, – горячо прошептала я. – Ты чувствуешь это?

Наконец, неуверенно его руки поднялись и легли мне на спину, он крепко прижал меня к себе.

– Я забрал их всех, чтобы ты зажила без меня лучшей жизнью. Ты когда-то сказала, что я одержим, и это правда. Я одержим тобой. Но я никогда с таким не сталкивался и не знаю, как поступать правильно, во мне мало человеческого, понимаешь? Возможно, скоро я вовсе перестану быть человеком, а я просто хочу для тебя лучшего. Впервые в жизни, я хочу этого для кого-то. И во мне будто борятся два человека, разрывая мне сердце, один понимает, что тебе будет лучше без меня, а другой эгоистично хочет держать тебя рядом.

– Выбери второго, – я отстранилась, чтобы заглянуть ему в черные глаза. – Клойд, нас же не просто так свели. Я, может, и правда могу тебе помочь.