6

– Сейчас за окном я вижу ночь в ее полной красе. Все те дорогие авто, которые могли мчаться просто вперед, стоят в ожидании нового дня, и лишь немногие из них, как заблудившиеся странники, рассекают своими огнями пустую автостраду. Звезд в этом городе я не видел уже очень давно, так что сказать, что фары этих бродяг пытаются покуситься на чистоту их света, пожалуй, не получится даже у самых отъявленных романтиков. Огни большого города давно забили своим пестрым многоголосьем всю красоту ночного неба, и многие из нас давно забыли, как оно прекрасно. А впрочем, к черту лирику. Итак, здравствуй, мой последний слушатель. Я уже принял все, что можно было принять, и больше я не усну. Эта радиостанция никогда не была особо популярной, но сейчас мы это изменим. Одну минуту, пожалуйста, сейчас я найду зажигалку, и мы начнем. Я расскажу тебе историю, которая случилась с одним заурядным человеком.

5.

Машина скорой помощи неслась по улицам, не обращая внимания на знаки и сигналы светофоров. Надрывный крик ее сирен разрывал тишину ночного города. По мнению врачей, Макс был без сознания, но это было не так. Он слышал голоса, чувствовал прикосновения, ничего не мог сделать, но все же был здесь.

Молоденькая медицинская сестра невысокого роста и хрупкого телосложения сидела возле Макса, боясь даже вдохнуть. В суматохе ее собранные в тугой пучок на затылке темные, как сама ночь, волосы слегка растрепались, и сейчас одна прядь, отбившись от остальной прически, игриво спадала на ее смуглую щеку. Это был первый день девушки в составе бригады скорой. Сегодня, при виде неестественно лежавшего перед ней тела из ее представлений о работе медиков скорой помощи испарились последние всполохи романтизма.

–Арлетта, Арлетта, соберись, посмотри на меня, успокойся и введи ему один миллилитр двухпроцентного тримеперидина, – девушка засуетилась, но все же выполнила указания врача с безупречной точностью.

– Записывай. Пострадавший мужчина, рост примерно шесть футов два дюйма. Судя по тому, как мы его грузили на носилки, вес около двух сотен фунтов, может двести десять. Будь внимательна, эта информация значительно сэкономит время анестезиологу. Возраст приблизительно тридцать – тридцать пять лет. Документов при себе не было, – врач скорой помощи приподнял веко Макса и посветил в глаз фонарем.

– Зрачки на свет не реагируют, пульс слабый. Множественные переломы. Я вообще удивлен, что он выжил в этой аварии. От машины почти ничего не осталось. Фонарный столб практически рассек ее пополам. Ребята из аварийной службы уже думали, что извлекают труп этого бедолаги из груды железа.

–Доктор, что нам с ним делать? – дрожащим голосом произнесла Арлетта.

–Наша задача поскорее доставить его на стол к хирургам. А дальше все в руках господа.

Слушая этот разговор, Макс понимал, что дела у него идут не очень хорошо. Радовало только одно: боли он не чувствовал, хотя это могло быть признаком серьезных повреждений позвоночника или просто подействовал препарат, введенный сестрой. Воспоминания о случившемся были словно в тумане. Он помнил пустую длинную автостраду, но никак не мог вспомнить, куда и зачем он ехал. Впрочем, сейчас это было уже не важно. Его, как кусок мяса, везли в больницу, туда, где в лучшем случае его соберут в кучу, и он проведет там длительный период времени, посвященный его реабилитации. Другие варианты представлять не хотелось, хотя вероятность неудачного расклада была очень велика.

Машина скорой подъехала к дверям приемного покоя. К ней подскочили два крепких санитара и принялись извлекать тело Макса. Через минуту он мчался в операционную, где его уже ожидала команда врачей. Анестезиолог аккуратно одел Максу кислородную маску и сделал укол в вену. Тут же препарат горячей и быстрой змеей помчался по жилам, оставляя за собой след смешанных ощущений, одновременно неся и нестерпимый жар, и ужасный холод. Казалось, вены становятся стеклянными и вот-вот просто треснут от натиска этой быстрой живой жидкости внутри, но через несколько секунд все прекратилось, и остались лишь тишина и чувство погружения куда-то глубоко вниз в темноту. Макс отключился.

1.

–Дорогой, вставай скорее, мы уже опаздываем. Ты знаешь моего отца, он не привык ждать, – подойдя к Максу, невысокая стройная блондинка поцеловала его в щеку и, указав на костюм, висящий на вешалке огромного, встроенного в стену шкафа, скрылась в ванной комнате.

«Кто это? – подумал Макс. – Где я? Я только что лежал на операционном столе, а теперь мягкая большая кровать, просторная светлая комната, что происходит?». Макс поднялся. Осмотревшись по сторонам, он увидел, что комната обставлена весьма уютно и очень правильно, будто с отработанного взмаха успешного дизайнера. При этом дорогая мебель гармонично вписывалась в ее атмосферу. Стены пестрели множеством фотографий в блестящих обрамлениях, на которых счастливые люди с белоснежными улыбками замирали в игривых позах. Свет утреннего солнца заполнял всю комнату сквозь широко распахнутые шторы. Стеклянный столик, расположившись возле окна, манил к себе запахом только что сваренного ароматного кофе, парившего из белой фарфоровой чашки. Напротив кровати на стене висело огромное зеркало. Макс подошел и внимательно в него всмотрелся. В отражении он не увидел ничего необычного. Из зеркала на него смотрел высокий хорошо сложенный мужчина. Темные прямые брови и высокие скулы строго подчеркивали серо-голубые глаза. Черные, коротко подстриженные волосы были слегка взъерошены. Виски уже начинали серебриться, несмотря на то, что ему еще не было и тридцати пяти. Взгляд был глубоким и немного усталым, как у человека, прожившего достаточно долгую жизнь. Проведя рукой по лицу, он обнаружил лишь легкую щетину на щеках. Он был свежим и отдохнувшим. В комнате все было чужим, но все-таки уютным. И все же больше всего его тревожил вопрос: кто эта девушка? Макс начал искать какие-нибудь подсказки в комнате, которые смогли бы хоть что-то объяснить. Он внимательно разглядывал фотографии, пытаясь хоть кого-то вспомнить. На многих фото то и дело появлялась эта девушка в окружении друзей, подруг и, судя по возрасту, ближайших родственников. Чуть в стороне от кровати, на комоде отдельно стояла еще одна группа фотографий. Подойдя к ней, Макс оторопел от увиденного. Это были свадебные фотографии, в центре которых на большинстве из них он стоял в обнимку с невестой. С той самой блондинкой, которая его так ласково разбудила.

–Вот это поворот! По-моему, я что-то пропустил, – с иронией произнес Макс. В этот момент в комнате раздался звук телефонного звонка. Макс осмотрелся и обнаружил на отдельно стоящей полочке старинного вида телефон. Он с осторожностью протянул руку и медленно поднял трубку.

– Эмма, дорогая, сколько можно ждать, до начала осталось тридцать минут, – произнес низкий, слегка хриплый мужской голос. – Гости уже начинают собираться…

– Она в душе, – спокойным голосом Макс прервал этот монолог.

– А, это ты, – с долей легкой надменностью и нескрываемым недовольством произнес хозяин хриплого голоса. – Поторопи ее, и сегодня постарайся поменьше общаться с моими гостями, а еще лучше посиди в баре, я бы не хотел в очередной раз объясняться, что это выбор моей капризной дочурки. Я, думаю, твое формальное присутствие устроило бы всех.

На этой фразе разговор закончился, из трубки зачастили короткие гудки.

«Эмма… Должно быть, это был ее отец и, видимо, у нас с ним не самые лучшие отношения», – подумал Макс. «Итак подведем итог: где я – пока не известно; я женат на милашке по имени Эмма; квартира оформлена очень небедно и вероятнее всего это не моя заслуга…»

–Макс, давай скорее, иди в душ и приведи себя в порядок, а то выглядишь как колючка, – говоря это, Эмма вышла из ванной комнаты. Она была обернута небольшим полотенцем, едва скрывающим бедра и грудь. Мокрые светлые волосы, слегка кудрявясь, струились по обнаженным плечам девушки. Быстро, но грациозно девушка подскочила к Маску и, положив нежные руки на щеки, притянула его к себе и чмокнула в губы.

– Давай, скорее в душ. – мягким доброжелательным голосом произнесла она.

Эмма бегала по комнате, одновременно одеваясь и подбирая косметику. Она торопливо запрыгивала то в одно, то в другое платье, быстро приценивалась к себе, глядя в зеркало, тут же снимала очередное, и откуда-то из шкафа все время возникало новое. Казалось, это может продолжаться целую вечность, но она знала, что делает. Девушка очень критично относилась к своему внешнему виду…

–Кстати, Эмма, звонил твой отец и просил тебя поторопиться, а мне недвусмысленно намекнул, что мне снова будут рады. Может, стоит мне остаться дома и всем будет комфортнее в мое отсутствие?

–Брось, не обращай внимания на моего отца. Он тебя любит, просто не хочет этого показывать…

–Ну да, у него отлично получается, – Макс улыбнулся.

–Так, все, прекрати говорить глупости и быстро собирайся.

Эмма отвернулась и продолжила суетливо готовиться к выходу, а Макс с улыбкой на лице отправился в ванную.

В ванной все, как и в комнате, было просто и гармонично. Светлый кафель с маленькими ненавязчивыми рисунками, большое узорное зеркало, висящее в середине комнаты, и группами разбросанные шкафчики и полки в светлых тонах. Массивная, треугольной формы ванна стояла в углу, несмотря на свой размер, она не выделялась на общем фоне. В противоположном от нее углу располагалась просторная душевая кабина, в которой без особых усилий поместилось бы два человека. В целом ванная комната была просторной и в тоже время весьма комфортной. Макс, недолго раздумывая, выбрал кабину, времени на ванну не оставалось. Забравшись внутрь, он включил воду и, упершись рукой в стену, встал под душ. Вода моментально поглотила его, струясь по телу теплой негой и унося с собой все те вопросы, которые его тревожили.

«Я не понимаю, что здесь происходит, но пока все довольно-таки неплохо. Если вспомнить последнее, что со мной происходило… а что со мной происходило? В принципе все хорошо, но… Почему я ничего не помню? Ни про себя, ни про Эмму, ни тем более про нас. Такое ощущение, что мою память просто стерли…»

– Дорогой, скорее, у нас осталось всего десять минут. Такси ждет у входа, хватит плескаться, выходи уже. Я спускаюсь. Встретимся внизу, – сказав это, голос Эммы затих, а хлопок двери, будто финальная точка, оборвал ее мелодичный монолог.

Выйдя из ванной, Макс увидел на столе три узких галстука: красный с вкраплениями блестящих кубиков, синий в тонкую, светло-голубую полоску и черный матовый. Он не знал, какой галстук подойдет лучше, и выбрал классический черный. Макс молниеносно запрыгнул в брюки, аккуратно надел сорочку, заранее приготовленную заботливой милашкой-Эммой, и принялся вязать галстук. Вообще он с трудом мог припомнить, был ли он фанатом этого странного, на его взгляд, аксессуара, но судя по тому, что узел прекрасно уселся на вороте голубой сорочки, носить галстук ему приходилось. Черный итальянский костюм сидел на нем настолько хорошо, что Макс на мгновение замер у зеркала.

– Красавчик! – негромко констатировал он, затем, осмотрев себя со всех сторон напоследок, одернул пиджак и, не оглядываясь, вышел из комнаты.

На выходе его ждал очередной сюрприз. Это была не комната хорошей квартиры, это была одна из спален просторного дома. Внизу у зеркала крутилась Эмма. Макс не подал вида удивления, а вместо этого быстро спустился по извилистой лестнице и направился прямо к ней. Они торопясь вышли из здания сквозь большую деревянную дверь. Длинная дорожка из цветной тротуарной плитки провела их к кованой ограде через небольшой сад. В его конце Макс заметил, как чуть в стороне возле кустарника что-то колдовал человек с большими садовыми ножницами в руках.

«У нас есть садовник? Вот это размах», – тайком обернувшись, Макс попытался разглядеть особняк, но увидел только очертания. Фасад здания был, будто по приказу самой природы, педантично оплетен декоративным плющом.

«Такой размах и такси? В таких особняках обычно есть гараж на несколько машин…», – не успев закончить мысль, он услышал голос Эмма. Она будто прочла его мысли.

– Если бы ты меня послушал вчера в клубе и не взял последний коктейль, то сейчас мы уже сидели бы внутри одной из наших машинок, а не в этом ярко-желтом саркофаге, – сказав это, она немного нахмурила взгляд в сторону Макса, но тут же развернулась и очень ловко забралась на заднее сидение такси, несмотря на длинное вечернее платье. Макс проследовал за ней, и вот они уже мчались на приличной скорости к месту проведения мероприятия.

«Всего несколько лишних монет, и водитель такси прекращает обращать внимание на скоростной режим. Куда катится этот мир? Деньги стоят выше норм и правил поведения. Проклятая нищета доводит людей до этого, все живут здесь и сейчас, одним днем, никто не задумывается о последствиях…», – Эмма снова прервала его мысли.

– Дорогой, произнеси, пожалуйста, поздравительную речь. Текст я вчера подготовила. Не нужно импровизаций. Отцу сегодня исполнилось пятьдесят пять лет, и я думаю, ему очень понравится то, что я написала, – сказав это, девушка протянула Маску лист бумаги с мелко написанным красивым почерком текстом.

– Для меня это очень важно, я хочу, чтобы поздравительную речь от нас произнес именно ты.

– Хорошо, я постараюсь придерживаться текста.

– Что значит постараюсь? Я написала все за него, а он «постарается», – последнее слово Эмма произнесла особенным саркастичным тоном, с выражением лица оптимально подходящим ему. – Твоя задача просто прочитать текст с бумажки, искренне и выразительно…

– Ладно тебе злиться, я все сделаю, как ты хочешь, – сказав это, Макс подтянул ее к себе за плечо и обнял, пытаясь утихомирить маленькую капризу.

Такси несло их навстречу к пока непонятному мероприятию. Казалось, время тянется бесконечно долго, хотя водитель выжимал из своей машины практически все, что мог. Фонарные столбы, стоявшие вдоль дороги, мелькали перед глазами, как рейки в деревянном заборе. Смотреть на них было просто невыносимо. Эмма тихонько мычала под музыку, периодически вспоминая слова и вставляя их в очередной припев. Макс хотел было откинуться назад, слиться с сидением такси и попытаться, закрыв глаза, немного расслабиться, но Эмма его окликнула и прервала тем самым попытки обрести покой.

– Даже не думай! Я тебя знаю, стоит тебе закрыть глаза, как ты тут же засыпаешь, – девушка грозно посмотрела на Макса и показала жестом, что следит за ним. Ее глубокие карие глаза с легким оттенком зеленого смотрели на него так пристально и грозно, что невозможно было определить, действительно она серьезна или все же взгляд таит в себе игривую нотку.

Макс в ответ улыбнулся, но не стал ей перечить и сконцентрировался на приближающихся к ним больших зданиях. Водитель молчал, Эмма, услышав очередной хит на радио, снова пыталась подпевать, а Макс, ни о чем не думая, просто наслаждался видом через лобовое стекло. Днем город не был таким ярким, как в ночное время, но все-таки контраста хватало. Маленькие магазины, огромные торговые центры, дорогие бутики, всевозможные салоны и маленькие кафе – все это пестрило перед глазами. Люди перемещались около них то небольшими группами, то целыми толпами. Казалось, что город, словно большой муравейник, жил своей четко распланированной жизнью, будто все за всех уже решено, и каждый играет в его жизни свою малозначительную, но все же, безусловно, важную роль. Каждый двигался в своем направлении и нес неоценимую пользу для социума.

«Все же непонятно, какую роль город отвел мне?» – Макс, напрягая память, пытался найти внутри хоть какие-то обрывки воспоминаний, найти какую-нибудь связь с последними событиями. Но ничего не выходило, даже намеков не было на то, что же могло произойти. Пытаясь заглянуть глубже в себя, Макс понял, что не может вспомнить ничего из своего прошлого. Детство, юность, друзья, родные и близкие – все пропало. Он понимал, что у него все-таки должна была быть хоть какая-то жизнь до всех этих событий, но вспомнить ничего не получалось.

Тем временем дорога вела их вперед, и город со своей суетой уступил место огромному желто – зеленому массиву, простирающемуся за его пределами. Водитель такси потихоньку сбавлял скорость, въезжая в парковую зону. Значительное искусственное насаждение простиралось вперед на многие мили. Это был большой парк имени одного из городских основателей, засаженный в свое время как бы в поисках прощения за ущерб, причиненный природе по мере разрастания города. На въезде в парк располагалась парковочная зона, и все дальнейшие перемещения по парку предполагались либо пешком, либо на гольфкарах. Таксист аккуратно припарковал машину. Эмма достала кредитку и протянула ее таксисту со словами:

– Вот, держите, и не забудьте, что я обещала вам хорошие чаевые.

«Конечно, он не забудет про чаевые, – подумал Макс. – Более того, он их честно отработал. Ну как честно? Водитель нарушил столько правил дорожного движения по пути сюда, что в случае, если бы судьба ему не улыбалась, и он встретил бы по пути полицию, то вряд ли смог бы продолжать свое дело лишенный водительских прав. Хотя где уверенность, что они есть у него вообще?»

Они вежливо попрощались с водителем такси и вышли из машины. К ним тут же подскочил невысокий проворный мужчина, одетый в строгий темный костюм с бабочкой и спокойным доброжелательным тоном начал разговор:

– Добрый день, мисс Эмма, меня зовут Маркус, я занимаюсь организацией праздника. Сейчас я отправлю сюда молодого человека, который доставит вас на место.

С этими словами Маркус подозвал к себе жестом одного из стоящих в стороне парней, и тот, почтительно поприветствовав Макса и Эмму, указал на гольфкар и предложил проследовать за ним. Подойдя к миниатюрной машинке, они расположились на заднем сидении этого недоразумения. Рассматривать гольфкар как транспортное средство было совершенно неприемлемо. Это был гибрид гениального творения инженеров-механиков и абсолютно нелепой выходки, судя по внешнему виду, слепых дизайнеров. И все же эта угловатая неуклюжая техника тронулась с места и понесла их по искусственно созданным дорожкам парка.

Высокие деревья ровными рядами тянулись вдоль дорожки, словно направляя ее и в тоже время ограждая от попыток свернуть куда-нибудь в сторону. Солнце, проникая сквозь кроны этих великанов, нечастыми лучами рисовало на дороге пеструю картинку из света и тени. Всю дорогу все трое молчали, лишь негромкий звук электрического двигателя, приводящего в движение эту шутку современной инженерии, нарушал тишину. Но тишина длилась недолго, с приближением к месту проведения праздника ее начала прорезать спокойная музыка, постепенно наращивая звук и уводя на второй план шум двигателя. На горизонте начала проявляться острая белая крыша огромного шатра. С приближением к нему становилось понятно, что основная часть празднества будет проходить именно там. Вокруг шатра происходило непонятное движение. Множество людей из обслуги короткими перебежками перемещались с различными блюдами и тележками с напитками. Суета, происходящая вокруг, была лишь видимостью. Все было организовано на высшем уровне, все было четко спланировано, и никто не задавал лишних вопросов. Все делали свое дело, будто все это происходило внутри большого часового механизма, где все, были связаны между собой какой-то невидимой телепатической нитью. Несколько организаторов, чуть выделявшихся из общей массы за счет планшетов в руках, чинно расхаживали среди творящейся суматохи, изредка внося коррективы в поведение представителей рядовых официантов. Торжественные приготовления подходили к концу.

Гольфкар начал замедляться, подъезжая к зоне высадки пассажиров. После остановки Макс с Эммой выбрались из транспорта. Эмма, едва заметным кивком поблагодарили водителя, и они не спеша двинулись вперед. Гости уже собирались, сбиваясь в небольшие группы. На первый взгляд присутствующих было около сотни. Везде царила доброжелательность и, может быть, немного наигранная дружелюбность. От огромного количества идеальных улыбок пестрило в глазах. Отовсюду доносился чуть сдержанный смех и негромкие разговоры на различные темы, сути которых трудно было уловить, не подойдя ближе или прислушавшись. Официанты с полных бокалов подносами перемещались от одной компании к другой, постепенно раззадоривая легким алкоголем настроение публики.

Эмма настойчиво тащила Макса к большому шатру, где уже в тот момент собралось несколько десятков человек. Все их взоры были направлены на фигуру в центре. Высокий мужчина около шести футов ростом и телосложением бывшего спортсмена смотрелся очень достойно в своем темно-синем костюме. Коротко стриженные темно-серебристые волосы были аккуратно уложены. Пиджак был расстегнут, одна рука сжимала бокал крепкого алкоголя, вторая была в кармане брюк. Вся поза говорила об избытке уверенности, и даже для жестикуляции во время разговора хватило руки с бокалом. Зажим для галстука, сверкая камнями, дерзко кричал о неполноценности окружающих, как и идеально отполированная бляха ремня. Эта череда блеска завершалась шикарными итальянскими туфлями. Хозяин всего этого явно знал цену как себе, так и окружающим его людям.

«Похоже, именно здесь начнется череда лицемерия и наигранно-любезных фраз», – подумал Макс.

– Папа! – радостно воскликнула Эмма и бросилась на шею хозяину праздника. – Отлично выглядишь, ты сегодня как будто помолодел. Вот держи, это тебе. Эмма протянула аккуратно упакованный подарок. Это был небольшой кейс, вероятнее всего хранящий внутри не самые дешевы часы. Отец принял подарок с мягкой улыбкой на лице, которая тут же растаяла, оставив за собой гримасу недовольства, как только взгляд упал на Макса.

Макс протянул руку в знак приветствия, но взамен увидел надменный оценивающий взгляд и почувствовал паузу длинной в целую вечность, пока его оппонент протянет руку в ответ, если вообще сделает это. Тем не менее, мистер «Папа Эммы» протянул руку, но при рукопожатии не было попытки крепко сжать ее нерадивому мальчишке, это была скорее возможность подержаться за длань хозяина, по крайней мере, Макс почувствовал именно это.

Прошла пара секунд неловкого молчания, и малышка Эмма решила разрядить обстановку неожиданной новостью:

– Папа, Макс приготовил для тебя речь.

Последняя фраза прозвучала как гром средь ясного неба. Именинник был неприятно удивлен, а Макс, даже зная про речь, оторопел от неожиданности. Девушка не пыталась создать сложную ситуацию, но у нее хорошо получилось. Ее слова породили череду неудобных моментов, которая сыграла на руку Маску и тот, воспользовавшись секундной заминкой, выбрал верную стратегию:

– Да, я думаю, что смогу вас удивить, – сказал Макс, улыбнулся и, сделав вид, преисполненный уважения, продолжил. – Но я прошу Вас одолжить мне пару минут для последней репетиции. Не снимая с лица улыбки, Макс подошел к Эмме и, обняв ее, шепнул на ухо: « Я думаю вам нужно побыть вдвоем, а я немного накаляю ситуацию. Я пойду в бар и еще разок прочту твое письмо. Постараюсь запомнить текст, чтоб не пришлось импровизировать».

– Будь аккуратней, в баре часто витают посторонние мысли, – сказав это, Эмма поцеловала Макса в щеку, улыбнулась и вернулась к разговору с отцом. Макс проводил взглядом волшебный взмах светлых локонов и направился в бар.

«Черт, что это было? Этот человек ненавидит меня, будто я не часть его семьи, а наоборот принимал участие в сожжении ее во времена инквизиции». Макс остановился и на секунду задумался: «А ведь я о них ничего не знаю, или просто не помню, зачем я так переживаю?».

Мысли разрывали голову, и в надежде быстрее избавиться от них он немного ускорил шаг. Ноги несли его вперед, попасть в бар не было основной целью, он хотел скорее избавиться от снобизма, висевшего в воздухе. Впереди был небольшой шатер с другой музыкой и чуть приглушенным освещением. Полумрачная атмосфера манила его. В это время суток бар не пользовался большой популярностью. Большинство людей просто боялись осуждающих мнений, поэтому все ждали официального начала вечеринки. Усаживаясь на стул возле стойки, Макс даже не успел найти взглядом бармена, как тот возник практически ниоткуда.

–Что вам налить? – раздался томный глубокий голос бармена.

Макс поднял глаза на него и, не пытаясь скрыть досаду, произнес:

– Двойной виски, – фраза с такой интонацией задала тон бармену и тот аккуратно начал разговор.

– Добавить лед или колу?

–Нет спасибо, – ответил Макс.

–Может, я могу предложить вам какие-то закуски или просто дружескую беседу?

–На самом деле есть то, что ты можешь мне предложить. Макс наклонился вперед в сторону бармена, тот в свою очередь наклонился в ответ.

– Я бы хотел остаться наедине со стаканом и своими мыслями. Сейчас я направляюсь в дальний конец бара, а ты будь добр прислать мне кого-нибудь с такой же порцией через пять или шесть минут.

– Как пожелаете, сэр, – бармен попытался не подавать вида, но по глазам стало ясно, что объект для оттачивания навыков выжимания денег просто парировал его выпад аккуратной фразой, не дающей возможностей ведения дальнейшей игры.

– Парень, еще одну такую же порцию за тот столик через шесть минут, – повторил Макс, небрежно указывая бармену на стол в самом темном углу бара.

Не спеша, с бокалом в руке он дошел до стола, и, выбрав стул, стоящий спинкой к стене, уселся в него издав протяжный вздох облегчения. Это было на автомате, стул в углу бара, никого нет за спиной, никакие проблемы не смогут застать тебя врасплох.

Сделав небольшой глоток, он достал из кармана записку, что передала ему Эмма в такси.

«Я ведь обещал ей не отходить от текста, так значит, самое время с ним познакомиться», – подумал Макс и начал читать.

«Дорогой Мистер Рочестер, Вильям, Папа!

Сегодня, в столь замечательный день Я и Эмма хотим поздравить тебя с твоим пятидесяти пятилетием.

Мы знаем, что за эти долгие и непростые годы ты добился многого,

Ты шел вперед вопреки всему, ты стремился добиться достатка и благополучия для семьи,

И вот теперь ты здесь, оглянись вокруг, все эти люди здесь,

Вся твоя семья, все друзья, все, все, все пришли тебя поздравить.

Ты тот, кто заслужил присутствие всех этих людей,

Всех людей, кто любит и ценит тебя.

С днем рождения, папочка»

«Да, концовка у Эммы не совпала с предполагаемым исполнителем. Но есть и положительные моменты, теперь я знаю, что меня ненавидит человек по имени Вильям Рочестер. Интересно, сколько времени она потратила на это письмо? Но не важно, девчонка старалась, я обещал передать суть точно, как написано, вот только думаю «папочка» в конце нужно заменить», – закончив мысль, он жестом показал бармену, что пора заменить бокал, и вернулся к тексту.

«Торжественный момент, гости, мистер Вильям Рочестер, не по мне это все, как я тут оказался?»

На столе появился новый бокал, и с каждым следующим глотком Макс все больше придавал значения словам Эммы о поездке на такси: «Если бы ты меня вчера в клубе послушал, и не взял бы тот коктейль, то сейчас мы уже сидели бы внутри одной из наших машинок, а не в этом ярко-желтом саркофаге». Каждый новый глоток все яснее открывал возможность, от которой нельзя отказаться вернуться во вчерашний день.

С этой мыслью Макс отодвинул стакан в сторону и просто поглощенный музыкой, избавившись от мыслей, смотрел на Эмму.

«Как она хороша», – думал он.

Легкие движения ее плеч были едва уловимы, но в них читалась грация и уверенность. Аккуратным взмахом левой руки она убрала вьющуюся прядь светлых волос за ухо, обретя неожиданно новый образ девчонки из колледжа. Многогранная и красивая, с каждым новым движением переменчивая, но все же та Эмма, которую он узнал только утром, но чувствовал, что знает ее целую жизнь, и в то же время не знает.

Одним глотком Макс допил виски и жестом, говорящим, что ему достаточно, остановил приближающегося официанта.

«Дорогой мистер Роче. . .

Раздались женские крики. В толпе началась суета. Люди побежали в разные стороны, музыка умолкла неожиданно свернувшейся какофонией, и Маску показалось, что он услышал выстрел. Толпа разбегалась, открывая бреши для обзора происходящего. Он заметил, как сквозь толпу мелькают люди, одетые в черное, в масках и с оружием в руках. Гости Рочестера бежали, толкая друг друга тех, кто упал, даже не пытались поднять, несмотря на крики, более того, они как дикие животные в страхе топтали тех, кто еще недавно был представителем их же компании. Это была настоящая паника. Макс наблюдал за происходящим сидя в пустом баре. Складывалось ощущение, что это все происходит на большом экране и не касается его. Но тут он встретился взглядом с Эммой, напуганной и ищущей помощи глазами в толпе. Он встал со стула и начал двигаться в направлении Эммы аккуратно, глядя по сторонам, опасаясь неожиданного прилива толпы.

– Макс, – раздался голос Эммы.

– Эмма! – отозвался он.

Люди в масках добрались до Рочестера, уложили его лицом на газон и начали разгонять толпу вокруг. Кто-то бежал, кто-то, рухнув на землю, пытался отползти в сторону, крича от страха или боли, а Эмма, как дикая кошка бросалась на людей с оружием. Макс увидел, как один из нападавших ударил Эмму в живот коленом и, уложив скорчившуюся от боли девчонку на траву, прижал одной рукой ее к земле, а другой приставил пистолет к ее голове.

Макс бросился вперед. С учетом, что обидчик не обращал внимания ни на кого, кроме Эммы, у него были все шансы помочь ей. Он бежал так быстро, как никогда в жизни не бегал. И вот до врага оставалось всего пара футов. Макс замахнулся, целя правой рукой в голову обидчика. Еще мгновение и… Удар прикладом в лицо вышиб Макса из равновесия. Словно целую вечность длилось падение. И наконец, удар. Затылок с пустым и неприятным звуком стукнулся о землю, будто переспелая тыква рухнула с высоты на засохшую почву. Затем руки как две безжизненные плети синхронно упали вслед за телом. Реальность перед глазами сменялись темными пятнами, и он медленно погрузился в темноту. . .

2.

Невыносимый шум заставил Макса открыть глаза. Пара секунд на фокусировку и …

«Где я? Где Эм, где гости, люди с оружием, сколько я был в отключке?» – мысли плескались в голове, разбиваясь о картину происходящего вокруг. Череда мощных звуковых приборов и вспышек яркого света сбивала с толку. Воспринимать пространство с полным размахом сразу не получалось, мозг отказывался усваивать такое количество информации, и Макс решил сконцентрироваться на ближайших объектах. Он осмотрелся вокруг. Провел рукой по лицу в том месте, куда пришелся удара прикладом помпового ружья, затем посмотрел на нее. Не было ни крови, ни боли, ничего, что должно было стать последствием такого удара. Осмотрев себя, он понял, что итальянский костюм тоже куда-то испарился. Вместо него на нем был потертый джинсовый комбинезон и футболка темно серого цвета. На ногах пара тяжелых рабочих ботинок. Руки были испачканы чем-то темным и маслянистым. Поднеся ладонь к носу, он сделал глубокий вдох.

«Мазут, – Макс безошибочно определил запах. – Но откуда это?» Еще раз осмотревшись по сторонам, он понял, что вероятнее всего находится на какой-то фабрике.

Вокруг группировались какие-то машины, станки, элементы сложной робототехники, люди сновали то в одну, то в другую сторону. Все вокруг были чем-то заняты. Вдруг он заметил приближавшегося к нему быстрым шагом мужчину. Невысокий, коренастый, с густой рыжей растрепанной бородой, он был одет в одежду, как у Макса, только чуть более чистую и аккуратную. В руке он держал планшет с прицепленной к нему ручкой и небольшой стопкой каких-то бумаг. Мужчина подошел к Максу вплотную и начал разговор на повышенных тонах:

– Ты опять отсиживаешься здесь? Когда ты уже начнешь спать дома? Что с тобой вообще происходит? – практически прокричал он, уставившись Максу прямо в глаза.

«Я снова оказался в странной ситуации. Нельзя показывать вида и прикидываться непонимающим. Хотя, чего тут прикидываться, я на самом деле ничего не понимаю. Нужно сделать вид, что все в порядке, а дальше по ходу происходящего попытаюсь понять, где я и что происходит. Вероятнее всего это какой-то начальник, может быть мой», – потратив всего секунду на размышления, Макс включился в игру.

– Простите, я сегодня себя неважно чувствую. Я решил присесть, отдохнуть, – сказал он, а сам аккуратно посмотрел на бейдж. «Грэмм Мак Алистер». Дальше Макс прочесть не успел, его отвлек голос мужчины, срывающийся на крик, и тот тут же направил свой взгляд прямо в глаза оппоненту.

– Я наблюдаю за тобой уже двадцать минут, и ты даже ни разу не пошевелился за это время! Я было подумал, что ты умер, – сказал Грэмм и, сделав паузу, добавил. – Не в мою смену!

– Прошу прощения, такого больше не повторится.

–Вот именно! Если я еще раз увижу тебя спящим, это будет твой последний день в нашей компании. А сейчас отправляйся на свое рабочее место и займись делом, – сказав это, Мак Алистер указал Максу резким движением руки на остановившийся неподалеку транспортер и быстрым шагом скрылся из виду.

Макс встал и направился туда, куда ему указали. Это был широкий транспортер с систематично уложенными на нем штампованными дисками автомобильных колес. Вокруг было чисто, и лишь в одном углу у стены он обнаружил контейнер с набросанными в него дисками. Судя по внешнему виду, это был брак, и Макс понял, чем ему тут придется заниматься. Около транспортера он обнаружил небольшой пульт управления, имеющий на лицевой стороне всего пару кнопок, большую красную и зеленую поменьше.

– Так, с управлением я, думаю, разберусь, – с улыбкой на лице сказал он и легким нажатием зеленой кнопки привел транспортер в действие.

Конвейерная лента ожила, и мимо него на медленной скорости начали проезжать потенциальные колеса бюджетных автомобилей. Макс пытался рассматривать диски, прокручивая в голове возможные варианты развития событий, но из нее не выходила картинка лежащей на газоне Эм с пистолетом, приставленным к голове.

«И так, что мы имеем? Ряд вопросов и ни одного, даже глупого варианта ответа. Кто я? Пока непонятно, имя вроде тоже, но воспоминаний никаких. Помню скорую, операционную, потом провал…Дальше милашку Эм и дорогие апартаменты, непонятно с чем связанное надменное отношение Вильяма Рочестера. Затем паника и стрельба, Эм и Рочестер на газоне. Теперь работяга на фабрике. Ааааа… голова сейчас лопнет… Успокойся, нужно определиться, что делать дальше», – копаясь в мыслях, Макс продолжал браковать штамповку. Руки и плечи наливались свинцом, но тяжесть казалась привычной, и он продолжал работать. Монотонные однотипные операции не были сложны, но постоянная нагрузка все-таки заставляла полностью концентрироваться на работе.

Через несколько часов Макс окончательно оставил попытки разобраться с мыслями. Он уже потерял счет времени, все его существо занимала только усталость и легкое отчаяние. За ним медленно подкралось чувство страха и животное желание просто бежать отсюда, бежать, не оглядываясь, куда угодно…

Прозвучала громкая и ужасно раздражающая сирена, ознаменовавшая окончание рабочего дня. Безумный звук принес облегчение. Руки, заполненные тяжестью, опустились. Макс аккуратным движением остановил конвейер и огляделся. Люди собирались в небольшие группы и медленно тянулись в неизвестном направлении. Макс последовал их примеру. Не спеша двигаясь в толпе, он шел, словно на автопилоте, стадное чувство вело его вместе с остальными неизвестно куда и он, поддавшись течению толпы, стал частью ее.

«Неважно куда, лишь бы отсюда подальше», – думал он.

Тем временем толпа, длинными коридорами, вывела его в блок, заставленный рядами шкафчиков и душевых кабин. Это было место, где такие же как он работяги, оставляли позади рабочий день и, сбрасывая с себя рабочее облачение, забирались в повседневную одежду. В воздухе царил тяжелый мужской запах, к которому, как казалось, невозможно привыкнуть.

Макс на автомате безошибочно выбрал шкаф, к которому с первого раза подошел ключ, недавно найденный в кармане комбинезона. Скрипнув дверцей, шкаф открыл ему темноту двух секций. В одной стоял тюбик с гелем для душа и висело полотенце. Во второй висел комплект несложной одежды: простые синие джинсы, черная футболка, старая потертая кожаная куртка коричневого цвета и пара затасканных кед. Не придавая внимания убранству, Макс протянул руку к мылу. Как бы трудно ему не давались движения, смыть с себя запах долгого дня было просто необходимо. Теплый душ должен был помочь избавиться от него и хоть отчасти сбросить усталость.

Внутри душевой было совсем небогато, и в голове у Макса скользнула тоскливая мысль: « Да уж, совсем не ванная комната в доме Эммы. Эти мысли и тусклый вид убранства не смогли помешать ему погрузиться под струю горячей воды. Боль и усталость понемногу уступали место мыслям, и через несколько минут возникла новая: «Что дальше?»

Он отключил воду, вышел из кабинки и направился к шкафчику. Капли воды все еще стекали по телу и, только достигнув шкафа, он взял полотенце. Люди потихоньку расходились, и настала пора покидать раздевалку вслед за оставшимися. Макс быстро запрыгнул в джинсы, обулся, затем натянул футболку и с курткой в руках снова слился с толпой. На этот раз течение вывело его из череды коридоров под осеннее небо.

На улице его взору предстала небольшая автостоянка. Работяги разбредались и скрывались из виду в своих автомобилях, кто-то в одиночестве, а кто-то небольшими группами. Солнце пряталось за горизонт, и на город плавно опускался вечер. На удивление легкий октябрьский ветер, негромкими порывами, пытался растрепать его волосы, но Макс не обращал на него внимания, он просто уходил в свои мысли.

«Итак, куда дальше? Слепо отправиться вперед навстречу городу и утонуть в раздумьях, или…»

–Макс, вот ты где! – раздался голос из-за спины. Макс медленно повернул голову. Перед ним стоял среднего роста молодой, хорошо сложенный парень в одежде, немногим отличающейся от его собственной. Черные как уголь волосы были зачесаны назад, он был гладко выбрит, а слегка прищуренные темно-карие глаза смотрели прямо на Макса с наигранным подозрением.

«Ну что опять происходит?» – проскочила очередная усталая мысль. Парень, подойдя ближе, хлопнул Макса по плечу и сказал:

– Да ладно тебе, расслабься братец, это был долгий день, нам нужно немного оттянуться. Сейчас мы с тобой отправимся в бар и пропустим там по паре пива, – незнакомец улыбался и искал глазами ответ на фразу, которая в общем-то и не содержала вопроса. Скорее это было предложение, от которого нельзя отказаться, но Макс все же кивнул в ответ.

– Ну вот, другое дело, погнали, а то на тебя жалко смотреть. Сейчас мы вернем в тебя жизнь, – парень пошел вдоль стоянки, Макс побрел за ним. Дойдя до старого помятого «Шевроле-Камаро» когда-то желтого, а ныне выцветшего непонятного цвета, он прыгнул за руль.

– Что ты стоишь? Залезай. Я не планирую провести здесь целую вечность, любуясь твоей грустной миной. Макс бегло осмотрел авто, проходя к двери. Помятое крыло с пассажирской стороны, кое-где ободранная краска, все кричало об агрессивности водителя, либо простой невнимательности. Две глубокие царапины по левому борту во всю его длину, говорили о богатом круге «доброжелателей». Макс забрался на пассажирское сидение. Внутреннее убранство, так же, как и внешний вид машины оставляли желать лучшего. Заднее сидение было завалено обертками от фаст – фуда и пустыми пивными банками. На зеркале красовались две огромные игральные кости, связанные между собой, а из магнитолы доносился прокуренный голос какого-то престарелого рокера.

Оба были внутри. Машина медленно тронулась и водитель начал разговор с вопроса:

– Братец, почему-то мне кажется, что эта работа не для тебя. Не думал заняться чем-то еще, может пойти работать по профессии? Я ведь помню, как ты, переполненный эмоциями, словно мальчишка, рассказывал мне о курсах электрика или кого-то там еще и о желании изменить свою жизнь. Куда делся тот парень, с огнем в глазах, что поменялось?

– Тот парень устал от постоянных попыток что-либо изменить.

– И все, ты сдался? Теперь будешь до старости кидать железки на фабрике? И насколько лет тебя хватит?

– Я не знаю, как глубоко и тоскливо это прозвучало. Если бы его товарищ знал насколько все сложно сейчас, насколько непонятно и не определено. Тем не менее, ответ немного ослабил напор собеседника, и в воздухе повисло молчание, казалось длиною в целую вечность, но это не смутило ни одного, ни другого.

Тем временем желтый шевроле быстро нес их по городу. Приятный звук мощного двигателя контрастно звучал на фоне музыки, ничуть не заглушая ее. Фонари столбов освещения быстрыми светлячками пролетали мимо, рисуя полосы света дороге и на крышах других участников движения. Иногда свет просто разбивался о тонкую полосу лобового стекла, рассыпаясь на множество лучиков. Макс слился с сидением и просто смотрел вперед.

– Эй, ты там не уснул? – парень обратился к Максу. – Держись мужик, осталось немного, мы почти на месте. Уже скоро ты вернешься к нам.

Макс изобразил улыбку и, прильнув к боковому стеклу головой, проводил взглядом очередной фонарь, убегающий вдаль. Дорога текла вперед легко и размеренно, все вокруг двигалось с невообразимой точностью. Машины неплотным потоком шли вдаль друг за другом. От упрямой монотонности Максу на минуту показалось, что все вокруг просто замерло, и лишь фонари продолжали чертить яркими отблесками свой след на дороге.

Макс все глубже уходил в себя. Мысли летели стремительно, не давая возможности даже на миг остановиться на какой-либо из них. Тем временем машина замедлила ход и свернула с большой дороги в переулок. Впереди маячила пестрыми красками неона вывеска бара. В центре ее большую часть занимала восьмерка, самый популярный бильярдный шар пула. Подъезжая ближе, взору открывались все новые и новые элементы местного пейзажа. На импровизированной стоянке стояло около десятка машин. Большую часть техники на стоянке занимали выстроенные в ряд мотоциклы. Это был маленький парад стальных коней, гордо стоявших на привязи, изящно и слегка вальяжно накрененных в одну сторону.

Старый шевроле аккуратно втиснулся на свободное место, и звук затихающего двигателя с последним вздохом, наконец, одарил обоих пассажиров непривычной тишиной. Через мгновение тишину прервали громкие звуки. Выйдя из машины, Макс погрузился в пелену громкой музыки, вырывающейся на улицу из-за стен бара. Музыка была похожа на ту, что играла в машине. Ему было все равно, все его мысли занимало происходящее здесь и сейчас.

«Восьмерка, – Макс прочитал название бара. – Интересно, бывал ли я здесь раньше?» – прокручивая это в голове, он двигался вслед за другом к тяжелой дубовой двери.

Распахнув ее, в них ударила волна громких звуков и не менее громких запахов. Складывалось ощущение, что по мере их погружения все ближе к сердцу бара, они просто медленно тонут в пивной бочке. Воздух был тяжелым, пропитанный запахами алкоголя и табачного дыма. Вокруг царил полумрак, со всех сторон доносились веселые крики. Звуки музыки подхватывали их и агрессивной волной разбрасывали по заведению. Разношерстностью публика не изобиловала, но все же среди массы бородатых парней в кожаных жилетах и старых джинсовых куртках иногда и проскакивали такие парни как Макс с другом.

Подойдя к стойке, его друг уселся на высокий барный стул. Макс снял куртку и повесил на невысокую спинку соседнего, а затем и сам забрался на него. За стойкой крутилась невысокая девушка прелестного телосложения. Это была не просто девчушка общепринятых стандартов, она была сложена чуть крепче. Голубые джинсы плотно облегали ее крепкие, но в тоже время аккуратные бедра, а обтянутый белой майкой торс заметно выдавался вперед из-под не до конца застегнутой клетчатой рубашки с закатанными рукавами. Длинные светлые волосы вьющимися прядями струились по ее шее, иногда игриво спадая на симпатичное личико, заставляя девушку постоянно поправлять их аккуратно убирая за ушко.

– Привет, Молли, налей нам с другом по бокалу светлого и сразу же принеси два «Джима».

– Хорошо, Бобби. Что-нибудь еще? – звонким голосом спросила девушка, бросив короткий взгляд больших серых глаз на парней за стойкой.

– Да, еще по бокалу через пару минут, – добавил парень.

Девушка подхватила два, натертых до идеального состояния бокала, поставила на стойку, а затем откуда-то из-под стойки, возникла бутылка светло-коричневой жидкости и два стакана. Безошибочным движением Молли сотворила в воздухе два взмаха бутылкой и толкнула парням два одинаково наполненных стакана. Жидкость в стаканах качнулась, но удержалась в пределах бортов.

– Ну что, братец, за то, что кончился этот день! – парень поднял вверх свой стакан, обращаясь к Максу.

– Давай, – с улыбкой ответил Макс.

«Итак, картинка понемногу складывается. Бобби, значит, так тебя зовут. Теперь разговаривать станет проще», – размышляя над новым знакомством Макс пригубил свой стакан. Вкус оказался знакомым, тонкие нотки дуба и пьяной кукурузы. Это был бурбон. Недорогой, но все же приятный на вкус. Он сделал один большой глоток и осушил стакан. Приятная влага плавно скользнула по пищеводу в голодный желудок горячим змеем, а затем все тело окутало тепло и нега. Макс замер на долю секунды, прикрыв глаза от удовольствия, а после поставил стакан на стойку и медленно выдохнул. Послевкусие захватило его на пару мгновений, но наслаждение прервал негромкий, но отчетливый стук пивного бокала о барную стойку рядом с ним.

– Так, братец, соберись, все только начинается! – произнес Бобби.

– Я и не думал раскисать, твое здоровье! – произнес Макс и, схватив бокал с пивом, резким движением ударил им о бокал Бобби. Затем большими глотками, прикончив его, с громким стуком поставил на стойку. Бобби последовал его примеру.

– Молли, детка, повтори, пожалуйста, – произнес Бобби на выдохе.

Молли улыбнулась и, наполнив два стакана бурбоном, все тем же движением, отточенным и грациозным, принялась наливать пиво. Макс взял в руку тяжелый стеклянный стакан для виски с толстым дном и начал покачивать напиток внутри него, оглядываясь по сторонам. Над стойкой висело множество различного вида бокалов на тонких длинных или аккуратных коротеньких ножках. За спиной у Молли бар пестрил разнообразием напитков в початых бутылках. Узконаправленные лампы освещали стойку так, что можно было разглядеть малейшую царапину. Обратив внимание на задорные женские крики, Макс повернул голову к бильярдному столу чуть в стороне от стойки. За столом вели игру два здоровенных байкера. Один носил густые усы и длинные волосы, другой, наоборот, имел гладко выбритую голову, испещренную татуировками, и длинную бороду. Руки обоих были забиты татуировками так, будто это были рукава, продолжение их одинаковых жилетов. Парни были явно из одного клуба. На спинах у обоих была одна и та же нашивка – неаккуратный потрескавшийся череп с нечитаемыми надписями в готическом стиле. Возле стола крутились две девчонки пошловатого вида, одетые в вызывающие наряды. Они кричали, яростно болея за игру, будто одна из них стояла на кону противостояния, развернувшегося на изумрудном сукне. Макс хотел пригубить из стакана слегка подогретый в ладонях напиток, но его отвлек телефонный звонок.

– Похоже, это тебя, – с улыбкой сказал Бобби, указывая пальцем руки, держащей стакан, на куртку Макса.

– Кажется, ты прав, – с этими словами Макс поставил стакан на стойку, взял куртку и направился на улицу, по дороге пытаясь нащупать телефон в одном из ее карманов. – Я вернусь через пару минут.

– Не пропадай там, – крикнул в след Бобби.

Макс кивнул в ответ и двинулся сквозь зал к дубовой двери. Он нашел телефон во внутреннем кармане кожаной куртки. Это был небольшой скромный смартфон с тусклым дисплеем, на котором светилось многозначительно «Малыш».

«Ну что же, здравствуй, очередной прыжок в неизвестность», – с этой мыслью Макс отошел в сторону от центрального входа и ответил на звонок.

– Да.

– Дорогой, ты где? Ужин уже остывает, и я сильно соскучилась, – прозвучал немного встревоженный голос из хриплого динамика.

– Я в «Восьмерке» вместе с Бобби, решили пропустить по пивку после тяжелого дня.

– Ты опять связался с этим ублюдком Робертом Патриком? – голос начал срываться на отчаянный крик уже исполненный тревоги. – Каждый раз, как ты встречаешься с ним, что-то случается. Он все время втягивает тебя в неприятности. Заканчивайте уже, и давай домой, – к окончанию фразы голос женщины успокаивался и приобретал уже оттенок просьбы.

Голос невысокий, мягкий, приятный и до боли знакомый. Макс почувствовал тепло, честное и манящее к себе. Внутри стало спокойней и легче. Появилось ощущение того, что он нужен кому-то, что его где-то ждут. Дома…

– Хорошо, милая, я скоро приеду.

– Жду, целую крепко-крепко, – в динамике телефона раздались звуки поцелуев.

Он улыбнулся и положил трубку. «Нужно попрощаться с Бобби, думаю, он поймет», – с этой мыслью Макс отправился обратно в бар.

Он подошел к тяжелой двери и открыл ее. Через долю секунды пивная бутылка с громким звоном разлетелась о стену рядом с дверью, одарив Макса брызгами пива и осколков стекла. Один из осколков вскользь прошел по его правой щеке, оставив на ней аккуратную красную полосу. Макс провел рукой по ней и обнаружил несколько капель крови на ладони. Раздумывать над этим не было времени, в баре царила суматоха. Байкеры за бильярдным столом затеяли драку, видимо, все-таки не смогли поделить девчонок. Они с завидной увлеченностью били друг – другу лица, занимая огромное пространство вокруг себя и увлекая в драку все большее количество посетителей. Одна из девчонок запрыгнула бородатому байкеру на спину и принялась обломком кия молотить его по выбритой голове. Тот играючи, схватив ее одной рукой, стянул ее со спины и швырнул в сторону. Девушка упала на соседний стол, разнося все на нем, и спровоцировала еще пару парней влиться в драку. Один из них переступил через девчонку и длинным хуком ударил в челюсть бородатого байкера. Тот покачнулся, но не упал, а только разозлился еще сильнее. Переключив внимание на парня, он отвернулся от товарища по клубу и нанес удар головой нападавшему. Второй байкер жестами выразил расстройство, но длилось оно недолго, его тут же втянули в соседнюю кучу. И вот одноклубники уже бились не между собой, а против толпы. С каждой минутой драка приобретала все более массовый характер.

Макс пытался протиснуться к стойке, туда, где он оставил Бобби. Издали он видел, как Молли, периодически раздает звонкие, четко поставленные удары пьяным воинам у стойки. Бобби уже был втянут в драку с головой. Он бил по лицу какого-то парня. Прервав череду ударов, он подставил слегка обвисшего оппонента в сторону Молли. Та, абсолютно не задумываясь, разнесла пивную бутылку о его голову. Бобби бросил парня на пол и огляделся по сторонам в поисках новых соперников. В этот момент к нему сзади подбежал байкер со стулом в руках. Макс бросился к Бобби, расталкивая всех на своем пути, и ударом внутренней стороны ладони в шею остановил врага со стулом на замахе, затем прямым в голову уронил задыхающегося парня на пол.

– Спасибо, братец! – произнес запыхавшийся Бобби. – Я твой должник.

– Просто сегодня выпивка за твой счет, – коротко бросил Макс.

На стойке еще каким-то чудом остался стоять стакан с бурбоном. Макс залпом опрокинул его и подхватил Бобби под руку.

– Пора выбираться отсюда, – сказал Макс, утаскивая Бобби практически силой в сторону выхода.

– Куда? Веселье только начинается.

– Мне нужно попасть домой, а тебя одного я здесь не оставлю.

– Молли, еще увидимся, – прокричал Бобби, двигаясь вслед за Максом к выходу, но Молли ничего не ответила. Девушка была слишком увлечена обороной барной стойки.

Драка в баре разгоралась с большей силой, и вдалеке уже доносились звуки полицейских сирен. Дорогу к выходу преградил очередной пьяный боец с пивной бутылкой наперевес. Не задумавшись ни на секунду, Макс просто снес его ударом плеча. Тот упал в сопровождении звона бьющегося стекла и глухого звука удара головой о пол. Бобби хотел добить бедолагу, но Макс его одернул. Спустя несколько секунд они уже выскочили на улицу, и нужно было скорее убираться отсюда, иначе можно было провести остаток вечера в полицейском участке.

– Ладно, дружище, теперь я за тебя спокоен, мне пора, – сказал Макс остановившись.

– Куда ты пойдешь в таком виде? Тебя загребут тут же. Я подвезу тебя, мне как раз по пути, – и Бобби побежал к машине. – Скорее, нужно валить отсюда.

Макс побежал за ним, и вот уже через мгновение оба сидели внутри. Бобби со свистом колес сорвал с места свой «Камаро», и тот понес парней по слабо освещенным переулкам. Макс поднес руку к щеке, кровь уже не текла. Касание раздразнило полученную рану, и появилось чувство натянутости кожи в этом месте.

– Макс, ты в порядке?

– Да что со мной может случиться?

– Да в такой заварушке могло случиться, что угодно. Я бы не удивился, если бы началась поножовщина. Ребятки-то в баре были не из простых. Это самый беспринципный байк-клуб из всех, что я встречал.

– Ну, ведь все обошлось?

– Будем надеяться, что да, – с улыбкой сказал Боб. – Спасибо тебе, братец, не оставил меня там. В такие моменты я окончательно теряю контроль, могу натворить дел.

– Я просто сделал то, что должен.

– Ты еще скажи, что «это просто моя работа», – с лицом, преисполненным притворного пафоса низким голосом протяжно сказал Бобби. Оба весело рассмеялись.

Спустя несколько минут старый шевроле медленно свернул в один из неблагоприятных районов города и не спеша волочился по улице. Оставив за спиной несколько фонарных столбов Боб остановил машину у ничем не приглядного многоквартирного дома.

– Спасибо, что подбросил, братец.– сказал Макс.

– Да было бы за что,– ответил Боб.

В этот момент из двери подъезда показалась девушка среднего роста, обутая в домашние тапочки и укутанная в длинное пальто.

– О брат, это за тобой, – протянул парень. – Ты там держись, – Бобби рассмеялся.

Макс попрощался с другом и вышел из машины.

– Привет, Моник! – выкрикнул Бобби из открытого окна в адрес девушки. В ответ девушка резким движением выбросила вперед правую руку с зажатым кулаком, над которым одиноко возвышался вытянутый средний палец. – Я тоже тебя люблю, детка,– на этом диалог был завершен и, скрипнув колесами, он исчез из виду в конце улицы.

«Каким бы не был раздолбаем этот парень, он мне снова помог. Моник, красивое имя», – с облегчением подумал Макс и пошел на встречу к девушке.

Моник сразу обняла его и поцеловала. Потом обхватила лицо Макса маленькими ладонями и принялась внимательно его рассматривать.

– Что случилось? – спросила она мягким спокойным голосом.

– Ничего серьезного, – Макс попытался отшутиться, но девушка его перебила.

– В смысле ничего серьезного, у тебя кровь на лице.

– Это просто царапина,– сказал Макс и взял ее за руки. – Хватит уже беспокоиться за меня, пойдем лучше посмотрим на обещанный ужин. Он улыбнулся, плавно переведя тему разговора, и направился вслед за Моник в подъезд.

Они подошли к лифту, но девушка даже не попыталась нажать на кнопку вызова, а сразу направилась к лестнице. Тусклый свет мерцающих ламп едва позволял разглядеть ступени под ногами. Стены были исписаны различными граффити и простыми письменами современной наскальной живописи. Лестница сменялась лестницей, этаж сменялся другим. Свет на лестницах то моргал, то просто отсутствовал. Они достигли седьмого этажа, и Моник свернула с лестницы в небольшой коридор. Свет в нем также не радовал. Коридор закончился площадкой, на которой располагалось шесть дверей, ведущих в отдельные квартиры. Моник прошла по площадке прямо, в самом конце свернув влево и остановившись у двери с потертым номером сто сорок шесть. Она зашуршала ключами, и через несколько секунд дверь в квартиру была открыта.

Моник прошла вперед, скинула тапочки, повесила пальто на вешалку в небольшой прихожей и молча направилась в сторону кухни. Макс прошел за ней, снял кеды и повесил куртку на соседнюю вешалку. Вид, который ему открылся, сильно отличался от роскошных апартаментов в доме Эм. Маленький коридор, крохотная кухонька, две скромно обставленные комнаты, совмещенный санузел. Квартирка выглядела небогато, но все же в ней было довольно уютно. В одной из комнат стояла кровать, с легкостью вмещавшая в себя влюбленную пару, небольшой комод, над которым висел плоский экран и аккуратный книжный столик, увенчанный нехитрой лампой. В соседней комнате было темно, но Макс все же разглядел большой диван, стоящий в ее центре и несколько несложных элементов домашнего быта. Осмотр прервал голос Моник, доносившийся из кухни.

– Дорогой, прими душ, твой животный запах может испортить нам ужин, я буду ждать тебя к столу.

Макс кивнул и молча направился в ванную комнату. Как и ожидалось, ничего сложного или изысканного в ней не оказалось. Не обращая внимания на обстановку, Макс забрался в душевую кабину и позволил горячей воде смыть с себя остаток трудного дня.

На стене висело два полотенца, он инстинктивно взял то, что висело правее, и вытерся, затем повязал его вокруг талии и вышел из ванной.

Моник видимо поняла, что он уже вышел, и негромко позвала его:

– Одевайся и к столу.

– Хорошо, милая, – ответил он и направился в спальню. На кровати его ждали свежие джинсы, майка и нижнее белье. Макс не спеша забрался в одежду и вышел на кухню.

Моник встала, выпрямив спину и упершись двумя руками в массивную спинку простого деревянного стула, стоявшего возле небольшого круглого белого столика. Среднего роста девушка плотного телосложения встретила Макса теплым взглядом больших голубых глаз и улыбкой на аккуратных полных губах. Прямые темно-каштановые волосы в ее удлиненном каре незначительно скрывали от него часть ее лица. Ярко выраженная талия гармонично разделяла плавные переходы к груди и бедрам, создающие на хвосте ее легкого платья рельефное изображение богини из древних мифов. Моник невесомым жестом пригласила Макса присесть за стол, а затем элегантным движением поправила волосы и села напротив него.

На столе Макса ждал ароматный домашний ужин. Пара матово-голубых тарелок и простая сервировка придавала ужину некое очарование. Возле тарелки Макса стояла бутылка светлого пива, Моник предпочла красное вино. По центру расположилась плетеная корзина со свежим теплым хлебом и миниатюрная вазочка с полевыми цветами. На тарелках же лежали разнообразные запеченные овощи и главный виновник непревзойденного аромата – добрый стейк средней прожарки. Макс был голоден, и желание наброситься на стейк, словно животное, одолевало его. Усилием воли он удержал внутреннего зверя и, взяв в руки столовые приборы, принялся нарезать мясо небольшими кусочками.

– Моник, тебе порезать мясо?

– Если тебе несложно, – вежливо с улыбкой ответила девушка и подвинула в сторону Макса свою тарелку. – Ты расскажешь мне, как прошел твой день?

– Ну, в целом, все было как обычно. Фабрика, конвейер, ничего особенного, вряд ли тебе будет интересно, – он пытался отшутиться, но все же понял, что за историю хотела услышать Моник.

– А как же порез на лице и твой «дружок» Роберт? – иронично произнесла она.

– Мы просто хотели выпить по паре пива.

– А что случилось дальше, он снова что-то устроил? – Моник взяла в руку бокал и пригубила вина, не сводя голубых вопрошающих глаз с Макса.

– Потом позвонила ты, и я вышел из бара, а вот когда вернулся, там уже творилось безумие. Я не знаю, кто его затеял, но больше чем уверен, что это был не Бобби. – Макс закончил резать стейк для Моник и вернул ей тарелку.

– А дальше я просто вытащил Бобби из бара, и мы уехали прочь. Вот и весь рассказ. Он улыбнулся, закончив, но взгляд в его сторону до сих пор не переменился.

– Что с лицом? – вопрос прозвучал абсолютно без эмоций.

– Это были осколки бутылки, разбитой о стену,– Макс старался не вдаваться в подробности, не хотел ее тревожить.

«Про нескольких избитых парней ей лучше не знать вообще», – с этой мыслью он увидел, как взгляд меняется на более добрый и приятный. По крайней мере, ощущение допроса покинуло его.

– Давай уже поедим, – ласково произнесла Моник, поставила бокал на стол и взялась за приборы.

Ужин проходил в непринуждённой обстановке, думать совсем не хотелось, была только хорошая еда и приятная компания привлекательной незнакомки с красивым именем Моник. Разговоры на отвлеченные темы, приятные взгляды и улыбки, веселый негромкий смех и никаких неудобных вопросов. По его окончанию, Моник принялась убирать со стола. Макс поблагодарил ее за замечательный ужин и стал собирать посуду. Моник пыталась его остановить, но он настоял. Убравшись, Моник отправилась в душ, а Макс пошел в комнату и завалился на кровать. Веки тяжелели от усталости, но он держался. Через несколько минут Моник вышла из ванной. На ней была почти прозрачная ночная рубашка и ничего больше. Она подошла к кровати, залезла на Макса верхом и поцеловала его, затем перевалилась через него на другую сторону кровати и повернулась к нему спиной.

– Завтра у меня тяжелый день, скорее обними меня, и засыпаем, – с этими словами она сильнее прижалась к нему бедрами, положила себе на талию его руку и свернулась калачиком, словно кошка. – Cпокойной ночи, милый.

– Спокойной, сладких снов, – Макс вытащил руку из ее объятий, на что поймал весьма недовольный вопросительный взгляд, а затем укрыл ее одеялом и снова обнял. Девушка словно растаяла в объятьях и через несколько мгновений уснула.

Макс остался наедине со своими мыслями. Казалось, что именно так все и должно быть, но что-то все же терзало его изнутри. «Где я? Что происходит? Это уже неважно. Кто я? Если это чья-то злая шутка, тогда в чем я провинился? Почему все это происходит со мной? Зачем? За что? Непонятно ничего. Совсем ничего. Ааа…», – дикий крик, изнутри разрывал сознание. Мысли его терзали. Маленький беззащитный человечек посреди неизведанного. Один против ничего, уставший и одинокий. Лишь изредка проскальзывающие лучики света, запрещающие сдаваться. Свет картинок из памяти, короткой и очень сумбурной. Яркая и светлая Эмм, жизнерадостный Бобби, Моник… Они не позволяли ему остаться в полном одиночестве и полностью погрузиться во тьму. Крик продолжал разрывать его голову изнутри, но снаружи его обволакивало тепло Моник, постепенно проникая в душу густым тягучим светом. Этот свет, растекаясь по пустоте, прогонял отчаяние и дарил долгожданное спасение. Легкость и безмятежность приходили на смену страху перед неизвестностью, и Макс, погружаясь в негу, позволил себе постепенно раствориться в этом приятном чувстве. И в то же мгновение, к нему подкрался сон, унося с собой последнее эхо уходящей тревоги.

3.

Макс проснулся от жуткого холода. Под ним было что-то жесткое. Тепло Моник куда-то испарилось, и приятный сон оборвался. «Что за жуткий холод, куда делась кровать? Где Моник? Нееет, опять это дерьмо», – мысли разбегались во всех направлениях. Опять это случилось.

Макс попытался открыть глаза, но картинка перед ними не появлялась. Приложив ряд усилий, он моргнул, несколько раз сильно сжимая веки. Тьма перед глазами медленно отступала. Попытки сосредоточиться на визуальных образах результата не давали, они плясали перед его взором мутными пятнами. Попытавшись приподняться, упершись руками, он оторвал тело от твердого пола, но разлука длилась недолго. Рука скользнула по мокрой поверхности, и Макс с размаху ударился головой обо что-то твердое. Боль молнией промчалась по телу, остановившись в затылке. Он томно простонал. Вместе с болью тело начало обретать чувства. Зрение и слух постепенно возвращались к нему. Вновь опершись на скользкую поверхность пола, Макс понял, что лежит на асфальте в луже чего-то мокрого и липкого. На этот раз подняться удалось и, приняв положение сидя, он начал осматривать окружение. Взглянув на руки, стало ясно, что липкой жидкостью была кровь. Судя по пульсирующей боли, происхождение лужи перестало вызывать сомнения. Он провел рукой по голове в районе затылка, волосы были липкими и мокрыми. Кровь текла из раны, струясь по шее и уходя под ворот рубашки. Очередная попытка сфокусироваться позволила рассмотреть две неясные тени впереди.

– Смотри, он еще живой, – с насмешкой произнес один из силуэтов. – Выруби его.

Картинка перед глазами практически прояснилась: перед ним была пара крепких смуглых парней. Один из них шарил рукой по карманам пиджака, который вероятнее всего принадлежал Максу, второй же быстро приближался к нему. Макс попытался встать на ноги. Он не успел выпрямиться до конца, как в его адрес полетел кулак. Со всей своей удачей, явно избегавшей его в последние дни, кулак Макс блокировал носом и опрокинулся обратно в свою же лужу. Парни, избивавшие его, рассмеялись.

– Я думаю, после этого он уже не встанет, – произнес один из них.

Резко потемнело в глазах. Это было как в мультфильме – мрак и яркие звездочки. Макс начал собираться с силами, но решил сначала не вставать, а привести чувства в порядок. Он сосредоточился на каком-то объекте, стоявшем на ближайшем окне соседнего дома. Кровь хлестала из разбитого носа, заливая лицо и наполняя горло. Этот привкус железа во рту разжигал ярость внутри, но для того, чтобы выйти из сложившейся ситуации, нужен был холодный рассудок. Объект в итоге оказался группой цветочных горшков. Точнее одним, но сильно встряхнутый мозг рисовал их больше. Макс дождался момента: все расплывчатые горшки соберутся в один,– и начал подниматься.

– Господа, есть предположение, что сейчас я смогу вас удивить, – прохрипел Макс.

– Что ты сказал? – произнес парень и двинулся к нему навстречу.

– Ну, смотрите, сейчас я вам покажу один фокус, – с этой фразой Макс встал, опираясь рукой в колено, выровнялся и плюнул кровью в лицо ближайшему из них.

– Сука! – парень с криком кинулся вперед и снова попытался пробить прямой в нос.

Состояние Макса не располагало к каким-либо резким движениям, но он сумел отступить в сторону, уходя с линии атаки и, поймав руку, летящую в него, за запястье потянул на себя. Нападавший потерял равновесие и под тяжестью собственного веса начал падение вперед. Макс нанес быстрый удар коленом в лицо изумленного атакующего. Удар пришелся столь сильным, что парень, отскочив от ноги, просто опрокинулся на асфальт. В этот момент второй парень бросился на Макса.

После резких движений к боли в затылке добавилась пульсирующая боль в висках, и тяжесть охватила все его тело. Сердце яростно молотило в груди, разгоняя кровь по горящим мышцам рук и ног. Подставляться под удары снова было нельзя. Каждый следующий пропущенный мог стать последним. Противник очень быстро приближался, времени увернуться или блокировать удар было недостаточно, и Макс сделал последнее, что оставалось в данной ситуации. Он выставил назад левую ногу, приняв уверенную точку опоры и, сгруппировавшись, подставил лоб под прямой удар. В глазах снова потемнело, и Макс почувствовал, что падает. Он завалился на бок, но на это раз хотя бы не в свою же лужу. Резкий, мощный удар сопровождался треском костей кисти нападавшего. Противник визжал как девчонка.

– Ты руку мне сломал! – с этими словами нападавший, обхватив поврежденную конечность, согнулся и продолжал кричать.

Макс понимал, что времени на раскачку нет. У него была всего пара секунд на размышление и действие. Он вскочил на ноги, толком не видя ничего перед собой, качаясь, рванулся вперед, ориентируясь лишь на крики, и нанес удар ногой в сторону противника. В последнее движение были вложены все силы и не напрасно. Удар пришелся прямо в лицо бедолаги. Парень издал противный гортанный звук и замолчал, упав на асфальт. Макс сильно отбил ногу о голову последнего. Хромая, он попятился к ближайшей стене и без сил рухнул на асфальт, упираясь спиной в стену. Появилось время на передышку.

В голове стучало, будто несколько молотов одновременно пытались расколоть наковальню. Кровь с затылка продолжала стекать по шее под рубашку. Макс запрокинул голову, пытаясь остановить кровотечение хотя бы из носа. Посмотрев по сторонам, он обнаружил свой пиджак, лежавший совсем близко, дотянулся до него и положил себе на колени. Каждое движение требовало неимоверных усилий. Мышцы горели, усталость и боль непомерным весом давили на плечи. Макс закрыл глаза всего на долю секунды, попытавшись расслабиться. Чувства медленно возвращались к нему, а вместе с ними уходило шоковое состояние, и вот уже боль в полную силу начала охватывать его. Макс интуитивно залез во внутренний карман пиджака и нащупал там что-то мягкое. Это был платок, обычный платок, свернутый в несколько раз. Не разворачивая, он прижал платок к ране на затылке и попытался подняться. Стук в голове усилился, но отвлекаться на боль уже было нельзя. Настало время выбираться отсюда. Судя по луже крови, что с него натекла, он понимал, что ему срочно нужна помощь медиков или хотя бы аптека.

«Такими темпами я скоро просто потеряю сознание», – мысли роились в голове в поисках варианта дальнейших действий.

Возле одного из парней Макс заметил спортивный рюкзак. Не сомневаясь ни секунды, он взял его и вытряхнул содержимое на асфальт. Несколько пар часов, десяток мобильников и небольшой рулон скрученных купюр оказались на полу. Он покрутил в руках перетянутые резинкой купюры, навскидку определив, что в рулоне несколько сотен и сунул его в карман. Затем, не разбираясь, поднял часы в серебристом браслете и нацепил на левое запястье. Браслет сел как влитой. Телефон брать было бесполезно, так как память оставляла желать лучшего, и вспомнить какой-либо номер не представлялось возможным. Макс поднялся, аккуратно надел пиджак, чтобы окровавленная рубашка не бросалась в глаза, и начал двигаться в поисках выхода из переулка.

Переулок казался бесконечно длинным или от упадка сил, или все же так было на самом деле. Где-то вдали брезжил свет большого города. Макс двигался вперед, периодически останавливаясь или просто опираясь о стены домов по правой стороне от себя, неумолимо ведомый лишь одной мыслью об обезболивающих и возможности привести себя в порядок. Свет фонарей и неоновых вывесок все плотнее заполнял переулок, и вот уже показался край дома, разделявший мрак переулка и свет быстрого ночного города. Макс вышел на большую улицу, свет так сильно ударил в глаза, что он остановился и на долю секунды и зажмурился, с трудом вынося его. Яркие пятна плясали перед ним даже с закрытыми глазами. Он предпринял усилие и под звуки яростно бьющегося сердца стал превозмогать свето-шумовую нагрузку никогда не спящего города. Глаза постепенно привыкали к мелькающим картинкам. Макс собрался с мыслями и пошел в одну из сторон, прихрамывая на правую ногу. Прохладный осенний ветер колыхал его слипшиеся волосы. Вереницы желтых листьев, гонимые им же, пролетали мимо него и падали в лужи, разбивая в них отражение города идеальными кругам на воде. Макс шел вперед, ведомый каким-то непонятным чувством, и это было не чувство самосохранения: он просто знал, что впереди его ждут ответы.

Пройдя несколько кварталов, он увидел небольшой ночной магазин. Не задумываясь ни на секунду, Макс подошел к дверям, которые приветствуя его легким шипением, разошлись в разные стороны. Оказавшись внутри, он посмотрел по сторонам в надежде найти нужный ему отдел. Затем обратил внимание на ночного продавца и понял, что парню нет до него дела. Тот был увлечен чтением глянцевого журнала. Макс пошел вперед вдоль контрастных прилавков в поисках стандартных медикаментов и пачки салфеток. Со всех сторон пестрым разнообразием ассортимент магазина бил по уставшим глазам. Через несколько минут неуверенных брожений по магазину Макс все же нашел, что хотел. Он взял с полки две пачки Дексонала и пачку влажных салфеток, а затем направился к кассе.

– Добрый вечер, – слегка сиплым голосом произнес Макс, обращаясь к парню за кассой, и протянул ему свои новые приобретения.

– Добрый, – сказал парень и слегка покосился на него, затем просканировав штрих код на упаковках, произнес. – С вас девять девяносто.

– Дружище, а я могу воспользоваться туалетом? – чуть наклонившись вперед, спросил Макс.

– Простите ,сэр, но туалет только для персонала.

– Сдачи не надо, – Макс вытащил сотню из рулона и протянул парню, затем улыбнулся и сказал. – Я бы все же хотел воспользоваться служебным туалетом, конечно, с вашего позволения.

– Конечно, сэр, – радостно выпалил парень и с глазами, горящими предвкушением легкой наживы, указал рукой в нужном направлении.

Макс любезно кивнул и побрел в сторону служебного помещения, не оборачиваясь.

Оказавшись внутри, он подошел к раковине и включил горячую воду. Макс закинул в себя две таблетки, тяжело сглотнул их и принялся распаковывать пачку с салфетками. Взглянув в зеркало, висевшее над раковиной, он бегло оценил свой внешний вид. Разбитый нос, под обоими глазами, красивыми синхронными чертами, расплывалась гематома всех оттенков сине-фиолетового. На лбу наблюдалось нечто подобное. Макс аккуратно коснулся правой рукой затылка, пощурился от боли, а затем посмотрел на руку. Рана на затылке продолжала кровоточить, пусть не так стремительно, как раньше, но все же это требовало немедленного принятия мер. Он приложил несколько салфеток к затылку и чуть не взвыл от боли при контакте открытой раны со спиртосодержащей пропиткой салфеток. Прикусив губу, он уперся свободной рукой в стену возле зеркала, пытаясь одолеть боль.

Спустя десять минут таблетки начали действовать. Боль медленно отступала, оставляя все больше пространства для усталости. Тяжесть наваливалась, руки и ноги отказывались слушаться. Он сполз по стене, упираясь в нее спиной, обхватил голову руками и уткнулся лицом в колени. Каждая минута покоя придавала немного сил, которых сейчас так не хватало. Чуть-чуть передохнув, Макс поднялся. Снял пиджак и аккуратно повесил его на дверцу туалетной кабинки. Затем снял рубаху и принялся оттирать засохшие подтеки крови на шее и ключицах. Когда он закончил и выключил воду, раздался неповторимый звук тишины. Это было так непривычно, что Макс замер, глядя в зеркало и прислушиваясь. Ничего совершенно ничего не было. Ни шороха, ни малейшего намека на какой-либо звук. Это было прекрасно, именно то, что сейчас было так необходимо. Он зачарованно закрыл глаза, наслаждаясь ею. Но тишина не могла длиться вечно, и в дверь раздался громкий стук.

– Сэр, у вас все в порядке? Вы уже довольно долго там находитесь. Прошу вас выйти или я буду вынужден вызвать полицию, – встревоженный голос парня всей интонацией говорил о том, что он не шутит, а встреча с полицией ничем интересным не увенчается. Тяжело отвечать на вопросы, когда ответов нет.

– Да, да я уже выхожу, простите, что заставил вас волноваться,– Макс еще раз проверил салфетки, кровь остановилась. Он быстро втиснулся в мокрую и липкую рубашку, поморщившись с отвращением, затем аккуратно надел пиджак и последний раз взглянув в зеркало, поправил прическу.

Выйдя наружу, он обнаружил испуганного парня и попытался смягчить его панику добродушной улыбкой. Трюк не удался, видимо, его лицо стало напоминать маску заспанной панды, и обаяние отказывалось работать.

– Спасибо за все, – Макс слегка кивнул в благодарном жесте и, не дожидаясь ответа, направился к выходу.

Выход на улицу ознаменовался порывом прохладного осеннего ветра. Свежесть его немного взбодрила, и он двинулся вдоль по улице в прежнем направлении. Длинная улица вела вглубь города, и чем дальше она тянулась, тем беспросветнее становилось впереди. Макс двигался в бедный район, туда, где буйство красок стихает, туда, где тишина прерывается криками, и дома выглядят все неприветливее, туда, где он найдет ответы, туда, где он оставил Моник.

Боль еще давала о себе знать легкими импульсами в затылке. Макс принял еще две таблетки, и вот уже через пару минут на смену ей начали приходить мысли.

«Каждый раз, когда я засыпаю или теряю сознание, я оказываюсь в другом месте. При этом, судя по тому, что я понимаю, куда сейчас иду, город вокруг меня один и тот же. Разные люди и ситуации, в которых я оказываюсь, скорее всего, не случайны. Скорее всего, все эти события как-то связаны. Но почему я каждый раз предстаю в новом образе? Не мог же я быть настолько лицемерным, чтобы проживать одновременно несколько жизней, чтобы одновременно обманывать стольких людей? Нет, тут не все так просто. Столько вопросов и ни одного ответа. Впереди должно быть что-то. Я чувствую. Ответы так близко, нужно только чуть более внимательно оценить окружение, и я уверен, все начнет проясняться. Для начала надо определиться, как мне бороться со сном. Это естественный способ перехода в другое мое проявление, я еще не готов покинуть это место. Мне нужна поддержка специфических медикаментов. Аптека, но сначала нужно заглянуть в «Восьмерку», она должна быть где-то неподалеку». С этой мыслью Макс принялся вспоминать дорогу до «Восьмерки», и он сильно пожалел, что большую часть времени в машине с Бобби смотрел на свет фонарей. Затем он вспомнил, что по дороге к бару фонарные столбы встречались все реже. Макс стал обращать внимание на ответвления маленьких улочек и спустя двадцать минут увидел знакомую.

«Да, это именно то место. Еще немного и бар, в котором меня знает, по крайней мере, один человек», – мысль о приближении того, что он уже видел и помнил, радовала все его существо. Прилив бодрости нес его вперед все быстрее, и вот вдали показалась знакомая вывеска, увенчанная большим бильярдным шаром. Он подходил все ближе. Уже стала отчетливо видна тяжелая дубовая дверь заведения. На стоянке все так же в ряд стояла группа мотоциклов, а из-за стен бара вырывалась наружу громкая музыка. Отдельными пьяными тенями бродили одинокие посетители, ведомые хмелем в неизвестном направлении. Это было именно то место

Макс подошел вплотную к двери, на секунду замешкался, но все же зашел внутрь. Внутри все было так, как он запомнил это при последнем посещении. Клубы табачного дыма в воздухе туманом кружили у потолка заведения. Громкая музыка покрывала пространство, несясь сквозь дым и тяжелые запахи алкоголя. Несколько шумных компаний располагались в отдельных углах бара, а в центре его снова разворачивалась баталия на бильярдном столе. Макс глянул в сторону стойки в поисках знакомого силуэта и встретился взглядом с Молли. Девушка неуверенно улыбнулась и продолжила заниматься привычным делом. Молли педантично натирала стакан, периодически разглядывая его на свет.

– Привет, Молли! – произнес Макс, подойдя вплотную к стойке бара. – Будь любезна, плесни мне бокал «Джима».

На лице у девушки проскочило явное удивление, но она старалась этого не показать.

– Что-то еще? – с отточенной до блеска профессиональной улыбкой произнесла Молли.

– Да, дай мне пачку сигарет, – Макс говорил это глядя прямо в глаза девушки в попытке определить, что же сейчас будет происходить.

Девушка достала из-под стойки начищенный стакан и бутылку с бурбоном. С той же грацией и легкостью, что и раньше, она наполнила стакан. Через пару секунд перед Максом появилась пачка сигарет и фирменные спички с логотипом бара. Он привычным движением вскрыл пачку, извлек оттуда сигарету с желтым фильтром и закурил. Горячий дым тут же обжег легкие, но Макс не закашлялся, а спокойно выпустил столб сиреневого дыма в потолок. Богатый мягкий вкус табака наполнил все его существо, и он закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Молли принесла пепельницу и убрала со стойки обрывки от пачки. Макс положил сигарету в пепельницу и взял в руки стакан. Немного поиграв жидкостью внутри него, он сделал небольшой глоток. Знакомый вкус принес несколько приятных воспоминаний и дальше мягким теплом растекся по всему телу. Макс подставил стакан на стойку и заговорил:

– Молли, я могу к тебе так обращаться?

– Конечно, ведь это мое имя, – с улыбкой ответила девушка.

– Итак, Молли, можно я задам тебе пару вопросов? – спокойным тоном произнес Макс и добавил, – не переживай, я не полицейский.

– Я и не переживаю, ты совсем не похож на полицейского. – с ироничной улыбкой бросила в ответ девушка.

– Ну да, сегодня я, наверное, больше похож на панду, – Макс попытался отшутиться и перевести разговор в более дружелюбное русло.

– Только у меня сразу встречный вопрос, откуда ты знаешь мое имя? – с подозрением спросила Молли.

– Прочел на бейдже, – не размышляя ни секунды над ответом выпалил Макс.

– Плохая примета начинать разговор со лжи. Здесь не принято носить бэйдж, – с еще большим подозрением произнесла девушка и бросила в его сторону испепеляющий взгляд.

– Все, сдаюсь, мы с тобой незнакомы, я просто услышал твое имя, когда кто-то заказывал выпивку. На самом деле я просто немного помечтал о том, что лично знаком с такой красотой. Макс снова улыбнулся, но уже не так добродушно, а чуть более игриво и вызывающе. Тем не менее банальный, слегка неуклюжий комплимент пришелся кстати, и на лице у Молли появилась улыбка с нотками застенчивости.

«Не думал, что такая бойкая девушка поведется на столь простую уловку, тем более с подачи весьма невзрачного типа», – молнией мысль проскочила в голове.

– Ну что же, тебе представилась возможность исправить свое положение, – сказала девушка с милой улыбкой на лице и добавила, – меня зовут Молли.

– Я благодарен небесам за эту возможность, Молли, меня зовут Макс.

– Очень приятно,– ответила она.

– Мне тоже очень приятно,– томным низким голосом произнес Макс. – Я искренне извиняюсь за свой конфуз и за внешний вид.

– Что с тобой случилось? – говоря это, Молли протянула руку к его лицу и аккуратно, проведя ей по слегка небритой щеке, повернула его голову так, что они оказались лицом к лицу. Затем Молли принялась рассматривать его прелестную пурпурно-синюю гематому.

–Ах, милая Молли, ты не поверишь. Череда неудач преследует меня последнее время. И вот однажды, так вышло, что именно сегодня, я мельком обернулся, чтобы посмотреть в глаза своим неудачам, и не заметил высоченный бетонный столб, что окрасил лицо мое в столь оригинальный оттенок, – договорив, Макс широко улыбнулся. Не было смысла рассказывать ей о том, что случилось.

Молли улыбнулась в ответ и игриво произнесла:

– Ну, нос не сломан, и это уже хорошо. И, кстати, у меня есть один волшебный способ слегка утихомирить мощь твоего контраста. Я скоро вернусь,– взмахнув прекрасными вьющимися прядями своих светлых волос, она быстро удалилась в подсобное помещение, элегантно покачивая бедрами.

Макс поднял со стойки стакан и сделал еще один глоток, осушив его. Затем медленно взял сигарету, зажав ее между средним и указательным пальцем, немного покрутил ее перед глазами.

– Сегодня меня уже ничего не убьет, – после этих слов он сделал глубокую затяжку и откинувшись на спинку стула, выпустил несколько больших колец дыма.

Макс прикрыл глаза, наслаждаясь послевкусием, оставленным смесью дивного напитка и табака. В этот момент к нему подошла Молли. В ее руке был брикет свежего мяса, упакованный в бумагу.

– Вот именно в этом положении ты и должен зафиксироваться, – с этими словами она аккуратно положила Максу брикет поперек переносицы. Макс напрягся, но Молли его успокоила.

– Тсссс, не дергайся, все в порядке, просто посиди немного вот так, – сказав это, она аккуратно вытащила сигарету из его пальцев и потушила ее в пепельнице.

– Итак, пока у тебя нет возможности убежать, я хотела бы услышать интересную историю.

– Ну, тогда, милейшая, вам придется повторить мне напиток и составить компанию. Макс хотел улыбнуться, но положение было весьма неудобным. Хотя ощущение холодного мяса на лице оказалось весьма приятным.

– Я с радостью выполню ваш заказ, сэр, но хотелось бы увидеть наличные, зарплата бармена не позволяет каждый вечер угощать первого встречного, пусть и даже весьма интригующего. – Молли улыбнулась, но Макс улыбку понял лишь по интонации. Мясо скрывало от него всю ее привлекательность.

Он машинально достал из кармана рулон с купюрами, вытащил одну из них и, положив на стойку, подвинул ее в сторону Молли.

– Пусть это будет сегодняшний счет, плюс скромные чаевые за заботливые руки.

Макс услышал всплеск, медленно снял брикет с лица, затем аккуратно выпрямился и взял стакан. Несколько мгновений поиграл им в руке, поднес его к изрядно помятому носу и сделал глубокий вдох. Запах букета пьяных злаков, душистый и сбалансированный, снова на секунду вырвал его из реальности. Он сделал небольшой глоток, подставил стакан на стойку и откинулся на стуле, положив мясо на переносицу.

– Итак, на счет истории. Есть у меня одна весьма интересная.

– Я вся во внимании, – сказав это Молли, встала напротив Макса и, упершись локтями в стойку, положила свое симпатичное личико на ладони.

– Пару дней назад мы с другом после работы на фабрике решили пропустить по стаканчику в этом баре. Двое усталых парней заказали сразу по паре пива и по стакану горячительного. Милейшего вида особа выполнила заказ и даже немного поддержала беседу. Друзья, не задумываясь ни на минуту, осушили бокалы и попросили повторить. Красотка за стойкой не смогла отказать двум обаятельным парням, – Макс сделал акцент на этой фразе и слегка улыбнулся,

– Дружеская беседа развивалась в позитивном ключе. Обстановка в заведении царила в целом обыденная, если бы не один нюанс. В центре бара, на зеленом сукне развернулась серьезная бильярдная баталия, именно такая как происходит сейчас. – Макс по памяти, не глядя, указал пальцем в сторону бильярдного стола в центре зала, – Два здоровенных парня сражались за судьбу одной несложной особы. Все проходило очень бурно, и лишь глухой не уловил бы сути конфликта по окончании партии, – он выдержал небольшую паузу, а затем продолжил, – Завязалась веселая потасовка, в которую были втянуты в итоге все посетители. Даже милашка за барной стойкой не смогла удержаться от участия в драке. В итоге куча помятого народа, разбитой посуды и мебели предстали перед глазами полиции через какое-то время, – Макс на мгновение затих, ожидая реакции Молли, но, не дождавшись, продолжил.

– И вот сегодня, я сижу здесь, перед тобой, с куском мяса на лице и не понимаю, как так вышло, что здесь ничего не поменялось, а милашка за стойкой вообще видит меня в первый раз.

Макс замолчал, снял брикет с переносицы и положил его на тарелку, любезно приготовленную Молли. Потом выпрямился и, протянув руку к стакану, быстро осушил его одним большим глотком и внимательно посмотрел на девушку.

Молли молчала, а Макс не сводил с нее глаз. Ее лицо слегка украсила неуверенная улыбка, а в глазах читалась масса вопросов.

– Очень увлекательная история. Ты хороший рассказчик. Столько нюансов и точных подробностей, и, если бы я не работала здесь последние несколько лет, я бы, наверное, поверила в ее реалистичность, но я вижу тебя впервые и, как сам видишь, описанных тобой разрушений нет. Да ты с точностью угадал мою манеру поведения в такие моменты, но ничего этого не было, – девушка улыбнулась и добавила, – Все же интересная история получилась, ты был прав. С этой фразой она легким движением плеснула Максу бурбона и подвинула к нему стакан.

– Вот и я думаю, что интересная, – грустно протянул Макс и залпом опрокинул стакан.

Молли смотрела на грустного парня, сидящего перед ней, и не знала, чем ему помочь, поэтому решила продолжить беседу уже на отвлеченную тему.

– Ты не хочешь снять пиджак, у нас тут не так уж и холодно, – Молли улыбнулась, сказав это.

Макс улыбнулся в ответ и, ничего не сказав, просто отвел в сторону левый лацкан пиджака, обнажив перед девушкой окровавленный ворот и плечо рубашки.

– О, дружок, тебе бы нужно переодеться, – протянула девушка, не показав ни испуга, ни удивления, будто вид крови для нее являлся вполне привычным делом. – Я думаю, мы что-нибудь придумаем.

Молли жестом пригласила Макса проследовать за ней и медленно пошла в подсобное помещение. Он встал со стула, слегка покачнулся, но удержался на ногах. Обезболивающее в купе с бурбоном слегка ускорило эффект алкоголя. Макс медленно прошел за девушкой в подсобку. Внутри его не ожидало ничего интересного. Неяркий свет настенных светильников освещал небольшое бедно-украшенное помещение. Несколько шкафчиков для одежды, потертый кожаный диван, стул напротив полочки с зеркалом и небольшой умывальник в углу комнаты. Девушка предложила ему присесть на диван, а сама двинулась к шкафчикам.

– У нас недавно уволился помощник повара, посмотрим, может что-то от него осталось, – произнесла Молли и закапалась в шкафу.

Макс растекся по дивану в ощущении покоя. Усталость одолевала его, но он знал, нужно держаться. Ответов у Молли он не нашел, но кое-что начало складываться. Еще была надежда на Моник, но для этого нужно оставаться в сознании.

– Макс, по-моему, тебе сегодня везет, – не оборачиваясь, крикнула Молли.

– Да, несказанно, – с сарказмом пробормотал он.

– Посмотри, что я нашла, – девушка легким движением, преисполненным женственной игривостью, показала ему белую рубашку. – Тебе нужно это примерить.

– А это нормально, что почти незнакомый тебе парень разденется перед тобой в твоей подсобке? – с наигранным вызовом в интонации произнес он.

– Ой, что я там не видела, – сказала Молли и, подыгрывая ему, махнула рукой, изображая всю нелепость ситуации.

Макс аккуратно снял пиджак, пытаясь не испачкать подкладку, и бросил его на отделанный деревом подлокотник дивана. Взору девушки открылась пропитанная кровью задняя часть рубашки. Он медленно расстегнул пуговицы и стянул ее с себя. Молли протянула руку, чтобы забрать ее, но Макс остановил ее жестом.

– Я не хочу, чтобы ты испачкалась, тебе это ни к чему. Просто скажи, куда ее бросить.

– Ей место на свалке. Брось ее вон в то ведро, – сказала Молли, указывая на мусорное ведро возле умывальника.

– Могу я умыться? – аккуратно спросил он.

– Тебе бы больше подошел душ, – сказала девушка и кивнула ему в ответ с улыбкой.

– Спасибо! – негромко произнес он и, чуть помедлив, спросил, – зачем ты мне помогаешь?

– Все дело в чаевых, – отшутилась Молли. – И твоя история заслужила мое внимание. В общем, не спрашивай, помогаю и все, – в обычной женской манере Молли пресекла дальнейшие вопросы.

Макс благодарно кивнул и принялся смывать с шеи засохшую кровь. В голове шумели тысячи голосов. Алкоголь и обезболивающие играли в ней свою какофонию. Начинало покачивать, и ужасно хотелось спать, силы покидали его.

«Нет, нет, я не могу отключиться здесь. Мне нужно двигаться дальше», – думал Макс, предпринимая все усилия, чтобы собраться, взять себя в руки.

Он умыл лицо и повернулся к Молли. Та протянула ему полотенце, а затем и рубашку.

– Вот, вытирайся и приводи уже себя в порядок. Судя по тому, как тебя только что качнуло, пора тебе перейти на кофе, – сказала девушка и направилась к выходу из подсобного помещения. – Как закончишь, я и твой кофе будем ждать тебя за стойкой, – не оборачиваясь, бросила она, скрываясь за дверным проемом.

Макс аккуратно надел чистую рубашку, застегнул все пуговицы кроме самой последней. Рубашка села неплохо, но все же была на полразмера меньше чем нужно. В его ситуации выбирать не приходилось, и Макс просто радовался такой удаче. Взяв пиджак с подлокотника дивана, он повесил его через предплечье левой руки и направился к выходу. По дороге обратно в зал, он обратил внимание на маленький внутренний карман в нижней части левого лацкана пиджака. Он остановился и решил проверить содержимое. К его удивлению пальцы внутри кармана нащупали твердый металлический предмет. Макс медленно извлек предмет и повернулся к тусклому свету. Небольшой ключ предстал его взору, с одной стороны на квадратной головке которого виднелась нечеткая надпись, с другой выдавленная в металле цифра тринадцать. Продолжая крутить ключ в руках, Макс вышел в зал и направился прямиком к Молли, которая ожидала его за стойкой с чашечкой ароматного кофе.

– Ну вот, совсем другое дело, – радостно сказала девушка.

Макс повесил пиджак на спинку стула и сел напротив нее. Черный кофе манил к себе теплом и непревзойденным ароматом. Он положил ключ на стойку, подвинул его в сторону Молли и молча взял чашку, вдыхая чудный запах.

– Что это? – спросила Молли.

– На самом деле я не знаю. Я хотел спросить, может, ты знаешь, что это?

Девушка взяла в руки ключ, немного покрутила его перед глазами, затем положила на стойку и двинула его обратно к Максу.

– Похоже на ключ от камеры хранения. И судя по надписи – это какой-то вокзал. Но тут очень неразборчиво, надпись почти стерлась. Я разглядела всего несколько букв. Молли придвинулась, нависая грудью над стойкой, и попыталась обвести аккуратным пальчиком буквы на головке ключа.

– Вот смотри, я вижу «Г», «Х» и «С».

– И чтобы это могло значить? – задумчиво произнес Макс.

– Тут я тебе уже не помогу.

Макс сунул ключ в карман, из которого он был извлечен, и медленно пригубил из чашки. Горячий, свежесваренный кофе мягким вкусом сразу же наполнил его теплом. Толику бодрости хранила в себе эта чашка, но ее все же было недостаточно.

«Нужно собираться с силами и двигаться дальше, но куда? К дому Моник? А если она тоже меня не узнает? Да, скорее всего так и случится. И что тогда? Нет, я обязан попытаться», – Макс поставил чашку на стойку и уверенно произнес:

– Спасибо за все, Молли, ты сильно мне помогла. Я могу тебя как-то отблагодарить? – произнес Макс, глядя ей прямо в глаза.

– Думаю, да, – сказала она и продолжила. – Постарайся не попадать в переделки и обходи стороной бетонные столбы, – Молли рассмеялась.

– Хорошо, думаю я смогу это сделать, – сказал Макс и добавил напоследок. – Береги себя,– он улыбнулся девушке и направился к выходу из заведения.

Макс шел по улице в ту сторону, где, по его мнению, находился дом Моник. Сколько прошло времени при этом, он уже не мог понять. На смену тяжелому ночному небу приходила плавная светлая полоса, предвещающая скорое наступление рассвета. Макс взглянул на часы. Было около пяти утра. Солнце начинало показывать из-за горизонта первые лучи, неся с собой долгожданное тепло и яркие краски. Всю дорогу он предавался размышлениям.

«Что ждет впереди? Узнает ли его Моник или повторится история в «Восьмерке»? Что делать, если все повторится? Куда дальше? Что я вообще здесь делаю? Еще есть ключ, но где та дверь, которую он откроет и что ждет за ней?». Мысли сумбурно роились в его голове.

Легкий хмельной осадок давал о себе знать. Его все еще покачивало. Дорога казалась бесконечной, и уже край солнечного диска светло-розовым светом маячил за горизонтом, но еще позволял всматриваться вдаль в поисках знакомого дома. Сколько он сделал поворотов по этим скромным улицам – сосчитать уже было трудно.

Очередной поворот наугад даровал долгожданное облегчение. Макс увидел небогатую улочку, где два дома – близнеца смотрели друг на друга одинаковыми парадными. Точно такими же, как та, на ступенях которой стояла Моник в ту ночь. Встревоженная и серьезная, и пусть ее длинное пальто не совсем гармонично смотрелось с домашними тапочками, все равно прекрасная и возвышенная. Макс с трепетом вспоминал ее образ, и на душе становилось теплее. Он прибавил в скорости, приближаясь к домам, и вот он уже стоял посреди улицы, вспоминая, какой же подъезд ему нужен. В голове кружились вперемешку мысли, боль и остатки алкоголя. Никакой конкретики, только смутные образы.

«Мы поднимались не на лифте, полумрачная обстановка, неяркий свет. Потом длинный коридор и большая площадка. Дальше крайняя дверь с номером… Какой же номер? Какой?» – Макс стоял на дороге, одолеваемый одним единственным вопросом.

– Номер, какой номер? – мысли стали срываться с губ едва слышимым шепотом. – Какой? Аааа…. – вырвался отголосок отчаяния.

Макс стоял как воплощение безысходности. Никого вокруг, город находился в сладкой дреме, хотя в этом районе это было больше похоже на пустое забвение и не более. В голове просто мелькали различные цифры и их абсолютно хаотичные сочетания. Он прокручивал раз за разом кадры их с Моник возвращения домой. Ничего. Совсем ничего. Последняя надежда уплывала сквозь пробелы в памяти, уступая место горечи и отчаянию.

– Соберись, у тебя не осталось ничего. Просто вспомни цифры. Не такой уж и богатый у тебя объем воспоминаний, разберись в этом немногом, – шептал Макс сам себе.

И вот оно, долгожданное просветление. Прокручивая картинки в памяти в очередной раз, он рассмотрел в них три нужные цифры.

– Сто сорок шесть, – радостно выкрикнул Макс и побежал вдоль подъездов дома слева от него, останавливаясь и всматриваясь в таблички с нумерацией квартир.

Макс остановился у третьего подъезда и медленно поднялся по ступеням к двери. Нерешительно, дрожащей рукой, с трепетом он последовательно нажимал кнопки с заветными цифрами на небольшом механическом циферблате на стене справа. В динамике послышался первый протяжный гудок, затем следующий и следующий. С каждым новым гудком сердце Макса билось о грудную клетку все сильнее и сильнее, и когда стук его начал уже заглушать звуки гудков из динамика послышался долгожданный голос.

– Да, – послышался приятный голос еще не до конца проснувшейся Моник.

Он узнал его с первого тона. Ни с чем сравнимый, немного скомканный голос Моник.

– Я вас слушаю. Кто это? – голос девушки начал обретать уверенность и нетерпеливость к утреннему гостю.

Макс молчал, страх услышать правду сковал его. Едва слышно он попытался выдавить из себя звук, но получилось только немое, нелепое движение губ.

– Кто там? – Моник произнесла это с интонацией, явно указывающей на раздражение.

– Моник, это я, – едва слышно сказал Макс.

– Кто я?

– Моник, это Макс, – с грустью и усталостью в голосе сказал он.

– Какой Макс, я не знаю никакого Макса. Убирайтесь или я вызову полицию, – с нескрываемым раздражением, переходящим в злобу, Моник поставила точку в их разговоре.

Тишина динамика острой иглой пронзила слух Макса. Он, словно получивший очередной удар, медленно спустился вниз, снова оказавшись с улицей один на один. Макс уселся на бордюр и, обхватив голову, уныло уставился в серый асфальт. Не было больше чувства усталости, не было боли, не было ничего, только серый асфальт. Солнце начинало разогревать еще спящие дома, заполняя теплом все вокруг. Макс ушел глубоко в себя, отдавшись мыслям. Картинки из памяти замелькали перед глазами. Он не хотел ни в чем разбираться, он просто сидел возле дороги и перелистывал их одну за другой в нескончаемом круге.

«Ну, хотя бы одно стало ясно. Это все тот же город, в котором живут все те же люди, и только я каждый раз кто-то другой. Нужно решить, что делать дальше. Сидя здесь, я ни к чему не приду. Нужно собраться, и начать…», – мысль Макса прервал автомобильный клаксон.

Он поднял голову. Перед ним стояло потрепанное желтое такси, из окна которого на него смотрел пожилой мужчина в серой кепке с сигаретой в зубах. Таксист, внимательно всматриваясь в лицо Макса, взял сигарету двумя пальцами, выпустил столб дыма в сторону и заговорил хриплым голосом:

– Дружище, может тебя подвезти?

Макс сначала оглянулся, но потом понял, что на улице так никого и не появилось, и водитель обращается к нему.

– Вы знаете, – начал Макс неуверенно, – наверное, поехали. По крайней мере, тут мне больше делать нечего. Да, едем, – сказал он и, немного покачиваясь, встал на ноги.

Макс забрался на заднее сидение машины с противоположной от водителя стороны и, чуть поерзав, занял удобное положение.

– Поехали, – сказал Макс.

– Поехали, – подхватил мужчина и, медленно трогаясь с места, добавил, – куда?

– Прямо.

– Ну, прямо так прямо, – негромко с легкой хрипотой произнес водитель.

Первые несколько минут дороги, пока водитель не спеша выезжал через узкие улочки на более или менее большую дорогу, в машине царила молчание и лишь негромкая мелодичная музыка какой-то джазовой радиостанции плавно растекалась по ухоженному салону и гармонично контрастируя с шипением колес. Повидавший жизнь мужчина молча пускал клубы дыма, не выпуская сигарету изо рта. На вид ему было слегка за шестьдесят. Чуть прищуренные уставшие глаза пристально смотрели на дорогу, лишь изредка косясь на зеркала. Иногда Макс ловил добрый сочувствующий взгляд на себе сквозь зеркало заднего вида, и этот взгляд нес в себе желание заговорить с пассажиром.

– Вам не мешает табачный дым? – аккуратно начал водитель.

– Нет, более того, я бы с радостью разделил его с вами, – с улыбкой ответил Макс.

Водитель скривил странную улыбку в зеркале и протянул Максу сигареты в мягкой пачке.

– Угощайтесь, пепельница в двери справа от вас.

Макс аккуратно вытащил сигарету из пачки и едва заметным кивком поблагодарил водителя, затем достал из кармана спички с логотипом «Восьмерки» и закурил.

– Я открою окно? – спросил он.

–Да, конечно, иначе мы с вами тут просто задохнемся, – сказал мужчина, а затем продолжил. – Тяжелая вышла ночка?

– Да, – на выдохе произнес Макс. – Очень тяжелая.

– Так куда мы все-таки едем? – аккуратно поинтересовался таксист.

Макс задумался.

«И куда бы я хотел поехать? Куда мне податься в этом городе?» – он выпустил очередной столб дыма в сторону окна и аккуратно стряхнул пепел, боясь испачкать ухоженный салон такси.

– Посоветуйте мне, где на ваш взгляд должен побывать каждый житель этого города? – спросил Макс и, сам того не подозревая, запустил череду рассказов о городских легендах. Водитель говорил, не унимаясь, как опытный гид, как человек проживший в этом городе долгую и непростую жизнь, а Макс просто молчал и слушал, не придавая значения словам.

Тем временем машина несла их наугад вперед через длинный широкий мост, растянувшийся над рекой. Макс отрешенно смотрел в окно неспешно плетущегося такси. Внизу, под мостом, вода нежными движениями неспешных волн ласкала берега реки, вдоль которых витиеватой лентой тянулась железнодорожная полоса. Насыпь из белого камня контрастно отделяла ее от небольшой лесопосадки, облаченной в осенние краски. Вдали что-то блеснуло, и вдоль реки появилось какое-то движение. Отбрасывая солнечные зайчики, перебиваемые серыми тонами, плавно длинным могучим змеем к мосту приближался поезд. В этот момент в голове у Макса что-то включилось, и он вспомнил про ключ.

– Простите, но я осмелюсь вас перебить, – сказал он, обращаясь к водителю.

– Да, конечно, вы что-то хотели спросить? – водитель с улыбкой ответил Максу.

– Да, много ли в городе вокзалов или крупных железнодорожных станций? – сказал Макс и застыл в ожидании.

– Достаточно, а что именно вас интересует? – мужчина произнес это и с удивлением остановил на долю секунды взгляд на пассажире.

– Дело в том, что мне недавно достался ключ от камеры хранения с аббревиатурой местного вокзала, но так как я не местный, мне сложно найти это место самостоятельно. Я хочу просить вас о помощи. Судя по вашим описаниям города, вы прожили здесь достаточно.

Макс закончил монолог и протянул мужчине ключ с затертой квадратной головкой.

– Подожди, – остановил его водитель. – Я так тебе ничего не скажу. Нужно остановиться, и тогда я смогу посмотреть.

Макс кивнул и уселся на место. Они проехали мост, и через пару минут машина замедлила ход и плавно остановилась на обочине. Мужчина вышел из машины, приподнял козырек кепки и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел на небо. День радовал. Бледно-голубое небо было чистым и безоблачным. Осеннее солнце баловало теплом. Водитель такси похлопал себя по карманам, а затем, найдя пачку сигарет в одном из них, закурил. Макс тоже вышел из машины, немного размялся и подошел к пожилому мужчине. Тот достал из внутреннего кармана куртки очки, надел их и, не вынимая сигареты изо рта, сказал:

– Ну, где там твой ключ?

Макс протянул ему ключ и застыл в ожидании. Мужчина поднес ключ ближе к лицу и принялся его внимательно изучать. Через несколько секунд он протянул ключ обратно Максу и заговорил:

– Дружище, а ты уверен, что это ключ от камеры хранения железнодорожного вокзала? Я не помню ни одного вокзала, в названии которого были бы эти буквы, по крайней мере, все сразу.

– Нет, не уверен, – ответил Макс.

– Если бы это был автовокзал, то я наверно догадываюсь, где находится дверь от твоего ключа, – сказав это, мужчина с прищуром посмотрел на Макса, затем улыбнулся и добавил, – Поехали, здесь недалеко.

Макс сел в машину на прежнее место и в предвкушении замер практически не дыша. Он ждал, когда водитель что-нибудь ему скажет, но тот безмятежно молчал. Мужчина спокойно докурил сигарету, щелчком отправил окурок в окно, аккуратно пристегнул ремень безопасности и не спеша тронулся с места. Макс от нетерпения не находил себе места и взглядом постоянно искал в зеркале заднего вида глаза водителя, но тот был непреклонен. Наконец мужчина поделился с Максом загадочным взглядом.

– Ну, задай, наконец, уже свой вопрос, – сказал водитель.

– Куда мы едем? – с волнением произнес Макс.

– Я думаю, что ответ ты найдешь на «Грин Хаунд Стэйшн». Это автовокзал неподалеку отсюда. Немного терпения, и ты окажешься там, – сказав это, водитель добродушно улыбнулся и молча погрузился в дорогу.

Еще около пятнадцати минут Макс разглядывал окрестности сквозь окно плавно идущего такси. Вокруг раскинулся городской пейзаж, изредка проскакивали несложные ухоженные представители урбанистической фауны, но в основном окружали их разнообразные здания магазинов, бизнес центров и прочих элементов современного общества. Очередной поворот вывел их на масштабный комплекс зданий и сооружений, в центре которого величественно возвышалось здание автовокзала, увенчанное большими механическими часами и крупной надписью зеленого цвета «Грин Хаунд Стэйшн». Машина замедлила ход и плавно катилась вдоль парковочной зоны, пока, наконец, не остановилась неподалеку от центрального входа.

– Ну вот, мы и на месте, – с легкой грустью в голосе сказал водитель.

– Спасибо вам большое, – радостно выпалил Макс, протянул водителю сотню и дернул ручку двери, пытаясь выйти из машины.

– Постой, этого много, – с этими словами водитель достал из грудного кармана куртки несколько потрепанных купюр, пересчитал и протянул Максу. – Я честный человек и мне больше по нраву хорошая компания, чем незаслуженная монета.

Макс еще раз поблагодарил пожилого мужчину, вышел из такси и направился к центральному входу вокзала.

Большие стеклянные двери распахнулись перед ним, открывая взгляду монотонную суету автовокзала. Сотни людей с сумками и налегке сновали из конца в конец зала ожидания, создавая мощную пульсацию, словно отточенный ритм биения сердца самого вокзала. Все вокруг пестрило яркими красками и неугомонным движением. Макс даже не пытался сконцентрироваться на интерьере, только немые указатели, лишь им одним он придавал значение. Он двигался от поворота к повороту через залы и коридоры, останавливаясь только для того, чтобы разглядеть новый указатель. Последний из них красовался над широкой стеклянной дверью, разделяющей его от потенциальных ответов.

Дверь распахнулась, и перед ним предстали десятки одинаковых серых металлических ящиков камеры хранения. Он бегло осмотрел порядок нумерации, и найдя нужные цифры, Макс направился к ящику. Он медленно достал ключ, вставил в замочную скважину ящика номер тринадцать и аккуратно повернул его. Раздался щелчок, торжествующий над капитуляцией замка, и в двери ящика показалось небольшая щель. Макс потянул за ручку дверцы. Перед ним открылась пустота шкафа, а посреди пустоты лежал небольшой сверток из ткани белого цвета. Он протянул руку, взял сверток и начал его медленно открывать, затем остановился и решил осмотреться по сторонам.

«Нужно найти более безлюдное место. Кто знает, что может быть внутри?» – эта мысль остановила его. Он спрятал сверток в карман брюк и направился к выходу.

Медленным шагом, стараясь не привлекать внимания, Макс двигался к центральному входу, опустив глаза. Через несколько знакомых поворотов он остановился, чтобы осмотреться и оценить окружение. Вокруг все так же курсировали разные люди, несколько полицейских были заняты общением друг с другом возле кофейных столиков, изредка поглядывая по сторонам.

«Надо найти такси и дальше ближайший мотель» – с этой мыслью он спокойно вышел из здания, направился к ближайшей желтой машине и сел на заднее сиденье.

– Добрый день, – заговорил он с водителем, – в ближайший мотель, пожалуйста.

Водитель молча кивнул и повел свою машину прочь от автовокзала. Макс не обращал больше внимания на дорогу, его мысли занимало содержимое свертка и снова навалившаяся неподъемной тяжестью усталость. Вместе с ней и боль постепенно возвращалась к нему. Руки и ноги отказывались слушаться, и каждое движение давалось Максу все тяжелее. Кратковременная передышка на заднем сидении такси брезжила отголосками отдыха, но он понимал, что этого недостаточно.

«Нужно восстановить силы, просто душ и кровать подошли бы идеально, главное не уснуть в такси прямо сейчас. Насколько меня еще хватит и что делать, когда тело просто откажет, и я потеряю сознание?» – думал Макс, периодически поглядывая на вьющуюся впереди дорогу.

– Сколько я уже на ногах? Когда я пришел к дому Моник, было около пяти утра, – он взглянул на часы. – Сейчас начало десятого, а сколько времени я провел в баре? Бессмысленно…, – Макс перестал пытаться считать и просто уставился в окно пассажирской двери.

Глубокое голубое небо нависло над городом, лишь несколько перистых облаков слегка пестрили на его фоне мелкими белыми вкраплениями, пытаясь спрятать голубую безмятежность от взора живущих внизу. Ветер покачивал кроны высоких деревьев. С одной из крон сорвалась большая черная птица, похожая на ворона, и полетела вверх и вперед в одном ей известном направлении. Сквозь кончики ее крыльев, сквозь перья пробивался солнечный свет, обводя всю ее неповторимым ярким силуэтом. Птица постепенно уменьшалась, исчезая вдали, пока, наконец, не растворилась в голубом своде. Макс еще несколько секунд смотрел ей вслед, в ту часть неба, где она только что укрылось от глаз. В этот момент неприятный звонкий голос водителя прервал его:

– Мы на месте, сэр, – с этой фразой водитель замедлил ход машины и припарковался возле неброского здания.

– Спасибо, – сказал Макс, достал из кармана брюк несколько помятых купюр и протянул водителю.

Выйдя из машины, все оказалось, как он и ожидал. Скромный мотель. Настолько скромный, что его «креативное» название «Мотель» даже не удивило Макса. Не размышляя ни секунды, он направился прямиком к дверям и вошел внутрь здания. Несложная обстановка встретила его и внутри. Большая деревянная стойка ресепшен, на ее заднем фоне стена с винтажной ключницей на три десятка ключей, несколько кресел и столик в холе для гостей и ожидающих. Крупная растительность в пластиковых горшках по углам помещения абсолютно не вписывалась в интерьер, в прочем, как и винтажная ключница. Недорогое темное ковровое покрытие на полу и простые жалюзи на окнах были единственным, что все-таки подходило этому мотелю как нельзя кстати. Внутри никого не было. Макс подошел к стойке и позвонил в колокольчик на ней. На звук колокольчика из комнаты отдыха персонала лениво вывалился на свет молодой парень в темно-синем костюме портье.

– Добрый день, сэр, я могу вам чем-то помочь?

– Да, я бы хотел снять у вас номер, – любезно произнес Макс.

– Какой срок вы планируете гостить у нас, сэр? – с изрядной язвительностью произнес портье.

– Я еще не определился, но дела в городе у меня еще остались, так что думаю пару дней,– не реагируя на тон парня, произнес Макс.

– Хорошо, сэр, я могу узнать ваше имя?

– Да, конечно, Марио Перелло, – выпалил Макс первое, что пришло в голову, не желая открывать парню настоящее имя.

– Хорошо, сэр, я могу взглянуть на ваши документы? Это чистая формальность для заполнения гостевой книги, – без каких-либо эмоций на лице произнес портье.

– К сожалению, нет. Понимаете, так случилось, что мне слегка не повезло, и я умудрился оставить портфель со всеми документами в парке на лавочке и теперь предпринимаю все усилия, чтобы вернуть свои вещи, но пока не все складывается как хотелось бы. – рассказав небольшую, почти правдивую историю, Макс посмотрел прямо в глаза парню и добавил, – Думаю, это не займет много времени, и мы с вами с легкостью заполним пробелы вашей книги в ближайшее время.

– К сожалению, сэр, политика нашего отеля запрещает впускать постояльцев без документов, удостоверяющих личность, – неуверенно сказал парень.

– Я думаю, что эта проблема решаема, – сказал Макс и, отсчитав три сотенные купюры, двинул их через стойку к парню.

– Ну, если вы обещаете в ближайшее время представить документы, я думаю, мое начальство будет не против. Главное, чтоб до этого момента они не узнали про вас, сэр, иначе у меня будут проблемы, – сказал парень, намекая на доплату.

Макс молча протянул ему еще сотню.

– Какой номер вас интересует, сэр?

– Второй этаж с видом на внутренний двор, – сказал Макс.

– Тогда вам подойдет номер двадцать четыре. Второй этаж, до конца по коридору, налево, – портье произнес это, снял ключ с номером двадцать четыре и с улыбкой протянул Максу. – Добро пожаловать, сэр.

Макс взял ключ, кивнул парню и направился по старой деревянной лестнице на второй этаж в свой номер. Каждый шаг лестница приветствовала тревожным скрипом, а мощные резные перила покачивались в такт. На втором этаже его ожидало такое же темной ковровое покрытие на полу сквозь весь длинный коридор. Свет настенных бра приятным мягким цветом освещал его. Череда одинаковых дверей вела его к самому концу коридора, где Макс нашел нужную и с половины оборота ключа открыл ее. Внутри комнаты царила скромное убранство, но все же атмосфера в целом была уютной. Небольшая кровать посредине комнаты с прикроватной тумбой. На стене напротив кровати висел плоский экран, а в углу возле окна, открывающего вид на небольшой огороженный забором дворик, стояло неброское кресло.

Макс уселся на край кровати и не смог удержаться, чтобы не рухнуть в нее спиной, раскинув руки. Глаза сами стали закрываться. Он собрался с силами и снова принял положение сидя, сосредоточился и не спеша вытащил сверток, добытый в камеры хранения, из кармана. Легкий трепет пробежал по телу в предвкушении чего-то. Он аккуратно начал разворачивать сверток. На ощупь, снимая слой за слоем, он ощущал внутри ткани твердый цилиндрический предмет размером около двух дюймов. Когда ткань свертка все же раскрылась, представляя предмет внутри себя, Макс оказался сидящим посреди комнаты, держа на ладони пистолетный патрон. Бронзового цвета гильза, увенчанная темной свинцовой пулей, лежала перед ним, создавая еще больше вопросов. Макс аккуратно взял патрон с ладони и поднес ближе к лицу, в надежде разглядеть что-то еще. Покрутил его перед глазами. На торце гильзы была стандартная маркировка патрона – тридцать восьмой специальный.

– Ничего. Опять ничего, – прошептал Макс.

Обида, злость, безысходность-все эти чувства смешивались внутри и приносили боль, душевную боль, ту, которая терзала его сильнее и сильнее. Он резким движением швырнул патрон в угол комнаты, словно пытаясь выбросить все то, что копилось внутри него. Патрон неприятно звякнул о стену и, упав, покатился под кресло. Макс, обессиленный и измотанный, окончательно добитый отсутствием чего-либо в последней находке, рухнул на кровать и уставился в потолок. Одинокая слеза досады и беспомощности, медленно собравшись в краешке левого глаза, холодной влагой прокатилась по его щеке.

«Вот и все, все, что у меня было, привело меня сюда. И что здесь? А здесь ничего, абсолютно ничего. И что теперь? Я ничего не понимаю. Я не вижу смысла больше здесь оставаться», – с этой мыслью Макс зарыл глаза и полностью отдался боли и усталости, которые моментально захватили его. Он просто провалился во тьму.

4.

Яркий солнечный свет бил в глаза сквозь тонкие щели жалюзи. И даже сильно сжатые веки не спасали от него, сон постепенно выветривался. Максу все-таки пришлось подниматься. Он принял сидячее положение и как смог потянулся, не открывая глаз. Утро начиналось неплохо. По крайней мере, ничего не болело, но это могло означать только одно – он проснулся в другом месте. Макс до последнего не хотел открывать глаза, не хотел снова оказаться где-нибудь посреди неизвестности. Но сидеть весь день на кровати зажмурившись было бы глупо. Он собрался с мыслями и осторожно открыл глаза. Картина в целом была дружелюбной. Большая комната в светлых тонах уютно обставленая без особых изысков. Невооруженным взглядом видимое отсутствие женской руки в интерьере говорило о квартире одинокого мужчины. Центр комнаты занимала просторная кровать. Стенной шкаф располагался в углу, а напротив него, в противоположном, скромно стоял небольшой комод. Пара кресел, приставленных к журнальному столику, сгруппировались в углу у окна. Само же окно, занимающее собой практически всю стену, сквозь почти незаметную дверь вело на балкон. На балконе аккуратно стоял кофейный столик и плетеное кресло. В комнату вела широкая, открытая нараспашку, двухстворчатая дверь. Макс поднялся с кровати, еще раз потянулся и медленно пошел к двери в поисках ванной. Перед ним открылся довольно-таки длинный коридор, правая часть которого упиралась в коричневую дверь, а левая вела мимо входной за угол на маленькую кухню. Он побрел вправо и не ошибся, за дверью оказалось ванная комната. Убранство внутри комнаты было поистине спартанским. Душевая кабина, раковина, настенный шкафчик с дверцей-зеркалом, туалет и вешалка с полотенцами. Макс подошел к раковине и включил воду, а затем, не обращая на нее внимания, на автомате открыл шкафчик и достал зубную пасту и щетку. Закрыв дверцу шкафа, он встретился с отражением. Лицо свежее и отдохнувшее, без каких-либо последствий предыдущих событий, лишь уставший взгляд и немного седины добавилось в висках. Отбросив какие-либо мысли, он умылся, почистил зубы, выключил воду и вышел из ванной комнаты.

«К черту все, нечего забивать голову, все равно я не могу управлять этим, будь что будет », – Макс оставил попытки что-либо понять и пошел на кухню в поисках кофе.

В дальнем конце коридора, за поворотом его встретила уютная светлая кухонька. Круглый стол с парой стульев напротив окна и бледно-серых тонов гарнитур во всю противоположную от стола стену. Он открыл несколько дверей гарнитура прежде, чем нашел шкаф с посудой. Взяв белую чашку с тонкими стенками и аккуратной фигурной ручкой, Макс поставил ее в кофе-машину и нажал на кнопку с надписью: «Американо». Машинка, перемалывая зерна, делала свое дело, а он тем временем заглянул в холодильник в поисках легкого завтрака. Внутри холодильника царил идеальный порядок. В дверце стояла пара банок пива, а на средней полке заманчиво притаился недоеденный сэндвич с ветчиной. Больше не было ничего. Макс не раздумывая взял сэндвич и, подхватив чашку с кофе, отправился на балкон.

Выйдя на балкон, Макс поставил чашку на столик и устроился в плетеное кресло. Сэндвич был уничтожен за несколько секунд, и настала очередь кофе. Он поднес чашку ближе к лицу и плавно втянул в себя мягкий аромат. И пусть это был не тот кофе, что варила для него Молли, но все же запах был достойным. Макс сделал небольшой глоток и поставил чашку на место. Балкон располагался на одном из верхних этажей, и поэтому вид с него открывался весьма многогранный. Несколько ближайших кварталов застенчиво открывались перед взором разноцветными крышами. Вдоль улицы яркими пятнами в глаза бросались всевозможные рекламные баннеры и плакаты. Редкие деревья одинаково-ровными представителями чинно выстроились вдоль дороги. В целом картина была весьма сумбурной, но все же в ней читался определенный порядок. Свежий ветерок носился по улице, гоняя яркую желтую листву по асфальту. Осень во всю обволакивала город, и солнце уже не грело в полную силу. Погода очень быстро менялась, и вот уже небо, слегка пасмурное, затянутое небольшими группами серых облаков, неуклюже спрятало светило за их пушистыми телами.

Кофе быстро остывал, и Максу пришлось отказаться от возможности насладиться им. В пару больших глотков он простился с бодрящим напитком и отправился на кухню. Там он поставил чашку в пустую посудомоечную машину и снова заглянул в холодильник.

– Ничего, – с легкой грустью прошептал Макс. – Нужно что-нибудь поесть. Настало время выбираться на улицу.

Он вернулся в комнату и открыл стенной шкаф. На полках лежали несколько пар аккуратно уложенных джинсов, куча различного тряпья, набитого внавалку, стопка носков и нижнего белья. В соседнем отсеке на вешалках висели рубашки, темно-серый костюм, несколько футболок, серая толстовка с капюшоном, черное осеннее пальто и ветровка цвета хаки. На нижней полке располагались несколько пар обуви: черные туфли, явно подходящие только под костюм, массивные коричневые ботинки и две пары кроссовок.

«Так, костюмы мне уже надоели, нужно что-то поудобнее», – Макс еще несколько мгновений задумчиво посмотрел в шкаф, прицениваясь к одежде, и начал формировать свой внешний вид.

Первыми из шкафа на кровать полетели голубые потертые джинсы, затем он снял с вешалки желтую футболку и сразу надел на себя. Следом за штанами на кровати оказались носки и серая толстовка. Выбирая между пальто и ветровкой, Макс обернулся в сторону кровати и прикинул, что с тем, что он уже достал, пальто будет выглядеть странновато. Выбор пал на ветровку.

«Теперь обувь, черные или темно синие?» – мысли были посвящены исключительно кроссовкам. В итоге синие оказались в руке.

Макс забрался в джинсы, затем натянул на себя толстовку и, пока капюшон был на голове, надел ветровку. Пару минут он перемещался по комнате в таком виде. Открыв верхний ящик комода, Макс обнаружил коричневый кожаный портмоне, часы в серебристом браслете и небольшой смартфон. Первым делом он сделал отметку на карте в навигаторе телефона на случай, если придется вернуться сюда, а затем мобильник отправился в передний левый карман джинсов. Портмоне подверглось детальному изучению. Внутри оказалось тысячу двести разными купюрами и несколько дисконтных карт. Макс вытащил наличку, разделил на сотни и остальное. Мелкие купюры пошли в задний карман джинсов, сотни же он убрал во внутренний в куртку. Затем пришла очередь часов. Серебристые стрелки рассказали о скором наступлении одиннадцати часов, а окошко календаря на синем циферблате рисовало шестнадцатое число. Браслет часов привычно обвил левое запястье. Макс уселся на кровать, натянул носки, затем кроссовки и отправился к входной двери. Напротив двери, возле зеркала притаилась небольшая ключница, на которой одиноко висел перфорированный ключ на кольце с прямоугольным брелоком. Он снял его, посмотрелся в зеркало, поправил взъерошенные волосы и вышел на лестничную площадку. Как и ожидалось, ключ идеально подошел к скважине и легким движениям руки вторили щелчки закрытия замка. Макс подошел к лифту, нажал кнопку вызова, и уже через несколько секунд дверь открылась под аккомпанемент тонкого звона маленького колокольчика. Поездка в лифте заняла около тридцати секунд, и вот дверь все с тем же звуком впустила его в просторное фойе. Не обращая ни на что внимания, Макс вышел на улицу сквозь двухстворчатую стеклянную дверь.

Улица сразу вовлекла его в свою атмосферу, и он, сливаясь с толпой, неторопливо побрел по тротуару вдоль домов. Квартал за кварталом оставались позади. Магазины, бутики, бакалейные лавки, небольшие бары, все чаще появляющиеся в спектре бокового зрения, ни одной кофейни.

«Что за город? Захочешь напиться – одни кофейни, а вот когда наоборот хочется кофе, то по пути, как назло, ничего кроме питейных заведений». Макс смотрел по сторонам в поисках хоть чего-нибудь похожего на небольшое кафе. Улица впереди казалась практически бесконечной и вот в голове появилась светлая мысль: «Такси». Он огляделся, поднял вверх руку и вот, как по волшебству, перед ним возник желтый автомобиль. Забравшись на заднее сидение, Макс протянул водителю десятку со словами:

– Дружище, отвези меня туда, где варят неплохой кофе.

Водитель дружелюбно кивнул, взглянув на Макса в зеркало заднего вида, и тронулся с места. Сначала дорога вела их все так же прямо, но через пару кварталов улицу пересекла чуть более широкая, и таксист повернул налево. Машина плавно двигалась мимо разношерстных представителей малого бизнеса, уютно разместившихся на первых этажах зданий. Макс же все больше обращал внимание на небо. Солнце спряталось, но в то место, где облака пытались его скрыть, все равно было больно смотреть. Все вокруг застыло в ожидании. Ветер тихонько тащил с востока темные облака, в воздухе пахло дождем, и даже упавшие листья собирались возле ливневок в ожидании первых тяжелых капель. И вот на тонкую пелену лобового стекла упала первая. За ней еще несколько, а еще, через пару мгновений все вокруг умылось первыми дарами осени. По стеклу со скрипом заерзали дворники, вторя шуму дождя. Машина медленно катилась вперед.

– Сэр, через пару минут мы будем возле хорошей кофейни, я поставлю машину так, чтобы вы не успели промокнуть, – сказал водитель, взглянув на Макс через зеркало заднего вида, и улыбнулся.

– Спасибо вам.

Через минуту такси остановилось возле небольшого кафе с группой столиков перед входом. Макс поблагодарил водителя и быстро выбежал из машины под навес возле входа. Столы на улице находились под открытым небом, и бедным официантам приходилось спасать прижатые дождем чашки, сахарницы и прочую посуду. Он с улыбкой несколько мгновений наблюдал за этим действом, пока его не прервал звонкий молодой голос.

– Может быть, вам будет комфортнее внутри?

Макс обернулся на голос, и перед ним предстала молоденькая, замерзшая девчушка небольшого роста, мокрая насквозь. Промокшие распущенные рыжие волосы кудрявились, а белая блузка уже прилипла к телу, но девчонка старалась не показывать вида, что мерзнет.

– Я зайду внутрь, если ты принесешь мне кофе.

Девушка проводила Макса до свободного столика и, пока он располагался, быстро принесла меню.

– Какой кофе вам принести?

– На твой вкус, большую чашку, – ответил Макс.

– Ну, тогда большой «Капучино», – улыбнулась девчонка и сделала пометку в блокноте. – Что-нибудь еще? У нас сегодня свежая выпечка. Сливовый пирог, черничный, яблочный и шоколадные круассаны от шефа, сегодня он в настроении.

– Да, принеси, пожалуйста, два круассана и кусочек черничного.

Девчонка резко кивнула и убежала в сторону стойки. Макс остался наедине с самим собой, изучая местную атмосферу. Несколько постояльцев сидели за стойкой, увлеченные каждый своими мыслями. Кто-то общался с одной из официанток. Чуть в стороне, держась за руки, сидела молодая пара и, негромко смеясь, обсуждала что-то. В помещении царила приятная дружелюбная обстановка, чарующие запахи только что сваренного кофе и выпечки витали в воздухе. Все вокруг было просто чудесно. Девушка принесла на подносе большую чашку кофе и непревзойденного вида кусок пирога. Тонкое тесто, плотный слой сине-фиолетовой черничной начинки выглядели как произведение искусства, а небольшая розочка из мороженого, завершающая этот натюрморт, создавала присутствие волшебства. Официантка снова пропала из поля зрения и всего через мгновение возникла возле стола вновь с тарелкой, на которой еще парили теплом духовой печи два красивых круассана.

– Приятного аппетита, – девчонка выпрямилась, спрятав поднос за спиной, улыбнулась, а затем скрылась на кухне.

Макс вдохнул аромат кофе и сделал маленький глоток, чтобы не обжечься. Поставил чашку на стол и хотел взять круассан, но тот был еще слишком горяч, и Макс решил начать с пирога. Вилка с легкостью пронзила кусок пирога, и вот вкус черники, сливочного мороженого и домашнего теста уже взрывали рецепторы. Вкус был просто божественным, и он закрыл глаза в наслаждении. Пара жевательных движений и глоток кофе, чего еще можно было желать? Очередной кусочек, за ним еще один, пирог просто растворялся на языке. Тепло и уют обволакивали Макса, он словно был дома. Там, где он провел свое детство, там, где любовь и забота когда-то окружали его, жаль лишь одного – он не помнил ничего об этом. Хрустящая корочка замечательно зашла под очередной глоток бодрящего напитка и следом, тарелка с круассанами оказалась ближе. Мягкое слоеное тесто раскрывалось чудными вкусами в купе с горячим шоколадом, вырывающимся изнутри еще теплой утренней булочки. И пусть часы неумолимо кричали о середине этого пасмурного дня, завтрак не может быть регламентирован. Это состояние души, только что проснувшейся.

Парочка вышла из кафе, люди у стойки начали меняться. Кофе подходил к концу, и Макс жестом пригласил к столу официанта. К нему подбежала все та же девчонка, держа в руках счет. Он заглянул в папку с бумажкой и положил в нее несколько купюр.

–Можно мне еще один такой же кофе с собой?

– Да, конечно, – девушка заулыбалась, глядя на размер чаевых, и быстро умчалась за большим стаканом «Капучино» на вынос.

Ожидание длилось недолго, рыжая девчонка через пару минут возникла возле стола с большим бумажным стаканом, накрытым крышкой и пестро изрисованным логотипами кафе. Внешний вид девушки излучал максимальное не наигранное дружелюбие. Макс поднялся, взял свой кофе и ответил девушке улыбкой и легким поклоном направился в сторону выхода.

На улице небольшими легкими каплями срывался осенний дождь. Он ненавязчиво прижимал к асфальту одиноко шатающиеся желто-красные листья, не так давно служившие одеянием ближайших деревьев. Макс посмотрел по сторонам, накинул капюшон своей толстовки и отправился вдоль по улице. Горячий кофе в руке нес в себе тепло посреди осеннего дня. Он периодически прикладывался к стакану, черпая в нем очередную порцию бодрости. Тротуар вел его вперед, мимо пестрых витрин. Прохожие бежали, в попытке спрятаться от капризов погоды. Все бежали кроме Макса. Он один шел сквозь дождь, не обращая на него внимания. Капюшон прятал его от капель и посторонних глаз, хотя, в целом, никому не было дела до парня, бредущего по улице в такую погоду. В эту минуту оставалось грустить лишь об одном, не хватало музыки, хотя дождь в своей манере создавал великолепную симфонию. Капли разбивались о темно-серый асфальт и крыши машин, порождая неповторимые звуки. Макс стянул капюшон, расставил руки в стороны словно крылья, поднял лицо к небу и на мгновение остановился, наслаждаясь дождем.

«Плевать на прохожих, плевать на всех, я хочу так».

Медленно двигаясь в такт собственному сердцу, Макс шел посередине улицы, увлеченный дождем.

В кармане что-то завибрировало. Телефон. Он остановился и нерешительно потянулся к карману джинс, где лежал мобильник. На дисплее смартфона светилась имя «Николь».

Еще несколько секунд Макс смотрел на надпись, а затем сдвинул значок зеленой трубки в сторону и поднес мобильник к уху.

– Да? – неуверенно произнес Макс.

– Привеет, – радостно и протяжно прозвучал на том конце трубки приятный женский голос, – я сегодня могу с тобой встретиться.

Макс просто замер на месте.

– У меня осталось еще пара дел, но через час я готова встретиться в парке как обычно.

– А как обычно это где? – Макс постарался произнести фразу с улыбкой в голосе, преподнести ее как шутку, чтобы узнать чуть больше подробностей о месте встречи.

– Максим, зачем ты меня разыгрываешь? Как обычно, на Мэдисон стрит, – женский голос принял наигранный расстроенный оттенок. – Увидимся через час, целую, я буду ждать тебя возле нашей скамейки.

Макс оторвал телефон от уха и снова посмотрел на экран. Надпись «Николь» все еще светилась на бледно-голубом дисплее.

–Кто ты? – сказал он, глядя на имя с экрана и повторил его вслух. – Николь.

Сердце забилось сильнее, волнение охватило его как мальчишку, руки неуверенно дрожали, а лицо пылало огнем.

«Что это? Соберись, возьми себя в руки. Просто поймать такси и приехать в парк, а там все должно разрешиться», – осмотревшись по сторонам, Макс увидел несколько желтых машин на противоположной стороне дороги. Он быстро перебежал на другую сторону и направился к ним. Полупустой стакан с кофе отправился в урну. Дождь продолжал барабанить по крышам припаркованных вдоль дороги машин, а ветер все также носился по улице, но ему уже не хватало сил для раскачки намокших листьев. Людей на улице становилось все меньше и меньше, а те немногие, что все еще боролись с осенними капризами, бежали, пытаясь скрыться в ближайших магазинах.

Макс открыл пассажирскую дверь и медленно сел на заднее сидение ближайшего такси.

– Добрый день,– обратился он к водителю. – Парк на Мэдисон стрит, пожалуйста.

– Хорошо, сэр,– отозвался водитель. – Интересная погода сегодня, не правда ли?

– Да, еще недавно светило солнце, а сейчас все действительно интересно. Макс улыбнулся из вежливости, но разговор продолжать не хотелось. – Сделайте, пожалуйста, музыку немного громче.

Водитель кивнул и выполнил просьбу. Дальше поездка продолжалась под аккомпанемент радиостанции. Макс достал мобильник и решил проверить его на наличие каких-либо данных, способных помочь хоть что-то объяснить. Журнал вызовов был пуст, только одно имя «Николь». Список контактов содержал в себе несколько контактов доставки еды, стандартные номера от оператора и все тоже имя. В смс – сообщениях и фото не было ничего. И даже история поиска в браузере была пуста. Как будто этот телефон только купили или он был не основным. Макс оставил попытки что-либо найти в смартфоне и просто растекся на сиденье. Чувство сытости, спокойная музыка и тепло внутри салона автомобиля делали свое дело – его начало клонить в сон.

«Стоп, мы такое уже проходили. Сейчас опять закинет в новое место. Я здесь еще не все посмотрел, – подумал Макс и собрался. – Нужно что-то придумать, как бороться со сном кофе не особо помогает. Нужно попробовать энергетики или найти какие-то стимуляторы», – эта мысль прорвалась в голове как молния, и Макс принялся перелистывать страницу за страницей в браузере. Ноотропные, аналептики, огромный список препаратов, улучшающих мозговую активность стимуляторов, бодрящих или просто имеющих побочным эффектом бессонницу. Все, что угодно, лишь бы начать контролировать свое состояние. Он остановился на «Модафиниле», но с ним связан ряд сложностей, таких как множество побочных эффектов и труднодоступность. Отпуск в аптеках только по назначению врача. Еще был вариант покупки препарата в магазинах спортивного питания в качестве допинга, но он мог оказаться просто плацебо. В голове строились логические цепочки, прокручивалось множество вариантов, вереницы мыслей метались в голове мелкими отрывками, периодически меняя суть и направление. «Нужно начать с магазинов спортивного питания…»