Наблюдатель заблудших душ
Содержание.
Глава 1. Неожиданное знакомство .................................................................стр.2
Глава 2. Столкновение характеров..................................................................стр.7
Глава 3. Осторожный оптимизм....................................................................стр.14
Глава 4. Побег из пустоты..............................................................................стр.17
Глава 5. Неудачная встреча............................................................................стр.22
Глава 6. Показательное заточение................................................................ стр.26
Глава 7. Загадочный рисунок на стене..........................................................стр.28
Глава 8. Эксперимент.....................................................................................стр.30
Глава 9. Первая прогулка...............................................................................стр.31
Глава 10. Глоток свободы..............................................................................стр.37
Глава 11. Спелый июнь..................................................................................стр.43
Глава 12. Новые события...............................................................................стр.48
Глава 13. Правда о майоре.............................................................................стр.54
Глава 14. Секретное задание......................................................................... стр.58
Глава 15. Амелия.............................................................................................стр.63
Глава 16. Возвращение...................................................................................стр.68
Наблюдатель заблудших душ.
Глава 1. Неожиданное знакомство.
– Николай Григорьевич, может, хватит пить? – сделал замечание угрюмый мужчина пожилому человеку, распивавшему с приятелем алкогольные напитки на лавочке около подъезда, и недовольно скривил рот.
– А что такого, Дмитрий Михайлович? Сегодня же воскресенье! У меня выходной, имею полное право, – не поднимая глаз, вызывающе ответил нетрезвый человек и высморкался на асфальт. Его компаньон по застолью с недельной щетиной и длинными волосами был похож на пуделя, он, высунув язык, разлил напитки по гранёным стаканам, не обращая внимания на подошедшего опрятно одетого человека. Затем, гордо расправив плечи, он поднял руку с ёмкостью вверх, сигнализируя время для принятия на грудь.
– Вы гигантскими шагами приближаетесь к моменту, чтобы стать клиентом нашей клиники. У вас наблюдается явная зависимость от спиртного. Вот что надо пить! Рекомендую, – доставая из пакета пластиковую бутылку с молоком, выкрикнул мужчина.
– Ошибаетесь, Дмитрий Михайлович. У меня нет столько денег, чтобы стать пациентом вашего дурдома. За последний год я сделал для себя открытие, когда проводил самостоятельно некий эксперимент. Для меня это стало откровением.
– И какое же открытие, стесняюсь спросить? – Он изобразил заинтересованный вид и прищурил глаза.
– Вроде пьёшь алкоголь каждый день, а зависимости всё нет и нет, – глухой хриплый смех сокрушил тишину небольшого посёлка и спугнул чёрных ворон с двух берёз, растущих рядом с пятиэтажным домом. – Ну, давайте, покажите нам как надо жить, – нагло добавил он.
– Старый идиот! Завтра придёшь на работу пьяный, составлю акт и уволю, – выругался Дмитрий Михайлович и пошёл по своим делам в сторону леса, находившегося в двух шагах от потрепанных временем кирпичных домов.
– Не надо оскорблений, месье. Завтра буду как стёклышко, – крикнул Григорьевич и выпил стакан одним залпом.
Этим же вечером наблюдатель заблудших душ устало сидел в кожаном кресле, положив локти на широкий стол, и внимательно рассматривал камеры, выведенные из светлых помещений на мониторы. Силуэты пациентов, облачённых в белую одежду готовившихся к очередному сну, мелькали перед глазами. Его суровое смуглое каменное лицо, покрытое мелкими шрамами, не выдавало никаких эмоций и не менялось от поворотов головы и каких-либо действий, оставаясь незыблемым. Мужчина в самом расцвете сил был спортивного телосложения, а также отличался острым умом, быстрой реакцией и обладал способностью молниеносно адаптировался к сложным компьютерным системам наблюдения и управления. Поэтому ему доверили осуществлять контроль в столь важном учреждении. Да, надзор был у него в крови. Прошёл уже год после его возвращения из зоны специальной военной операции, а он всё также просыпался в ранее время, размышляя и спрашивая себя, почему ему удалось сохранить жизнь в том неконтролируемом аду и кому всё это нужно. Белые палаты и белые халаты – это было всё не про него, поэтому в обязанности Дмитрия входило исключительно держать под контролем построенный лечебный дом.
Последняя задача до серьёзного ранения, исходя из воспоминаний, заключалась в охране пленных солдат на территории одной из военных тюрем Луганска. Но в один «прекрасный момент» из-за нехватки личного состава, его срочно перебросили на передовую на штурм одной из сильно укреплённых позиций под Бахмутом, чтобы спешно залатать дыру в обороне до поступления свежих сил. Тут-то его и настиг вражеский дрон. Как опытному бойцу, прошедшему по нескольким тропам войны и успешно участвовавшему в защите осаждаемых городов, ему удалось увернуться от механической птицы и спрятаться за полуразрушенной стеной. Дрон взорвался в метре от него, причинив «несущественный урон» здоровью бойца, как написал военный врач в медицинском заключении. Потерянный в результате боя мизинец левой руки и осколочное ранение спины не являлись чем-то важным. Это был его вклад в победу. Боевое ранение записали в личное дело, а его направили домой, попутно наградив медалькой. Однако продлять контракт с Министерством обороны после восстановления он не стал, посчитав, что выполнил для них достаточно работы. Второе свидание со смертью можно было и не пережить. Эти воспоминания единственные, чёткие, что остались после ранения, на которые он мог опираться. Всё остальное будто плыло в тумане и было размыто.
Если основываться на текущем положении дел, то это как сравнивать живительный напиток с грязной, промёрзлой жижей, в которую воткнут могильный цветок.
Воздух здесь разительно отличается от воздуха там, в нем отсутствует запах смерти и присутствует запах надежды на светлую жизнь.
Убегающий закат, скользнув по верхушкам высоких деревьев, обрызгал золотистыми лучами солнца невзрачное здание, и раскалённая звезда скрылась в облаке мрака. Он перевёл взгляд из окна в пустоту комнаты и, не снимая обувь, прилёг отдохнуть.
Будущее уже наступило. Пять часов утра – прекрасное время, чтобы спокойно разобраться в себе и привести мысли в порядок. Но для детального анализа ситуации всегда необходим неотъемлемый атрибут рассуждений – крепкий кофе. Насыпав растворимый порошок в чашку, он дождался, пока чайник отщёлкнет кнопку и залил посуду кипятком. Небольшая комната наполнилась бодрящим ароматом кофейного напитка. Сделав глоток, он остался один на один с тишиной и негромко гудящим компьютером. Предстоял тяжёлый день. Воспоминания всегда накрывали неожиданно толстым колючим одеялом, особенно когда внезапно возникали громкие звуки рядом с ним. Мысли кусались. Путались. И необходимо было какое-то время, чтобы вернуться в реальность.
Раскачиваясь в кресле, словно пожилой человек у камина, оценивая непростую жизнь, наблюдатель провёл в таком положении следующие два часа, погружаясь всё дальше и глубже в своё прошлое. Сильно жмуря глаза, он раз за разом вспоминал события, связанные с войной и с тем городом, не выходившим из головы ни на секунду. Находясь в подвешенном состоянии из – за подробностей, которые казались необъяснимыми, он даже не подозревал какая тёмная туча направляется в его сторону.
С неба на землю его вернул неожиданный звонок руководителя проекта. Сделав глоток, он поднял трубку и грубовато – хрипловатым голосом зашипел: «На проводе».
– Доброе, Дим. Как у вас в целом успехи? – раздался бодрый голос шефа. Этот незаурядный и открытый человек, всегда был на позитиве, но с небольшой оговоркой – когда дело касалось больших денег, он стремительно менялся и становился сосредоточенным.
Поставив пустую чашку на стол, и облизнув губы, Дмитрий выпрямился и начал будничный доклад.
– Обстановка благоприятная. Движемся по графику. Через 10 минут обход, затем завтрак. Ксения никак не хочет адаптироваться к нашей среде обитания. С ней процедура обустройства, к сожалению, затягивается. Дарья на завершающем этапе. Завтра её забирают родственники, так что она складывает вещи и фактически сидит на чемоданах, – голос его звучал вяло, без всякого выражения.
– Даааа, – протянул шеф, – лучше на чемоданах сидеть, чем на других вещах, не правда ли? – смеясь, добавил собеседник.
– Согласен, в этом и заключается наша работа, чтобы стащить людей с острых металлических предметов и трамвайных путей. Ну а так, ничего нового. Ах да, Евгения немного опоздает, у неё сегодня назначен суд по дорожно-транспортному происшествию. Слава Богу, она не сильно пострадала. А завтра должен приехать в клинику наш специалист в области психиатрии, который успешно закончил командировку. Он обещал перейти ко второму этапу взаимодействия с больной, – почти закончил свой доклад Дмитрий и удовлетворенно стал покручиваться в кресле.
– С пациенткой, Дима, не с больной! – возразил шеф. – Постарайся держать весь процесс на контроле. В случае смещения графика немедленно докладывай мне и фиксируй всё, что происходит в клинике, как по инструкции.
– Принял, – сухо ответил Дима.
– Да, и самое главное! В обед приедет новый пациент. Точнее пациентка. Она приходится дочерью одному влиятельному министру, который пожелал не раскрывать свою личность и не указывать громкую фамилию в дежурных документах. Он попросил поместить её на некоторое время в нашей клинике и аккуратно всё оформить, чтобы не светиться, понимаешь? Приготовь для девушки комнату. Доставку произведёт разукрашенная машина скорой помощи.
– Хм, а у нас ещё не было пациентов без имён. Как ты себе это представляешь? Любая внезапная проверка и нас прикроют за незаконные дела, – возмутился Дима. Голос его звучал настороженно, но без всякой заинтересованности. Ему не хотелось брать на себя ответственность за подобные авантюры.
– Ты не понял. Это не тот случай, когда надо задавать вопросы. Министр всю ответственность берёт на себя. Он имеет серьёзные связи в министерстве здравоохранения. Главная задача спрятать девушку у нас на ближайшие несколько месяцев, чтобы не мешать чиновнику справиться с важным государственным делом. На кону стоит многое. – Шеф на секунду замолчал и продолжил. – Он компенсирует нам работу клиники за три месяца. Цену я ему назвал, аванс получил. В его мягком голосе появились задорные нотки радости. – Мы состряпаем все документы, договор, направление, но афишировать официально не станем. Так что не переживай. Но помни. Это очень важный заказ, большие деньги и тяжёлая ситуация в женском лице. Я надеюсь на твой опыт и твёрдость в контроле этого вопроса.
– Настолько тяжёлая ситуация, что ты предлагаешь её не лечить, а просто спрятать? Как всё запутанно, – грозно свёл брови Дмитрий.
– Совершенно верно. В данной истории лечение не основная задача. Безусловно, мы постараемся её вернуть к нормальной жизни нашими незамысловатыми методами, но, повторюсь, это не главное. Дослушай детали, – закашлял шеф. – Девочка находится в критическом состоянии. Ни одна «клетка» её не в силах удержать. У неё совсем крыша потекла. Запрещённые вещества принимает, не стесняясь, на глазах родственников и под кайфом устраивает беспредел! Никто ей не указ. Только за один месяц разбила третий автомобиль. А на носу у министра серьёзное мероприятие. Внимание прессы к внутренним семейным разборкам ему сейчас ни к чему. Масштабы трагедии понимаешь?
– Понимаю, но все же…, – недовольно ответил Дмитрий и, не успев договорить, получил очередную порцию словесной лавины от шефа.
– Через час в помощь тебе приедут два человека для массовки, они уже проинструктированы. Ты их знаешь. В интонации шефа присутствовало волнение. Видимо он отгрыз большой кусок финансирования, наобещал бесконечные сладкие поля, рассказал сказки, а вот каким образом все это организовать и реализовать, не подумал. Точнее придумал самый верный вариант – спихнуть всё на Дмитрия – мастера импровизации. – Создай благоприятные условия, чтобы она поверила, что находится на лечении и будь построже, но не перегибай палку. Только смотри, ей не должно стать хуже и проследи, чтобы она окончательно не загнулась под твоим руководством. Девочка уже в пути, так что ставь чайник.
На этом разговор закончился. Разобравшись с текущими делами, он приготовился к волнительной встрече. Подобных пациентов ему встречать, ещё не доводилось.
Примерно в обеденное время Дмитрий посмотрел на часы, а затем перевёл свой взгляд в окно. Серое небо и редко лежащий, почти чёрный от грязи лёд, словно политый дождём асфальт, не добавляли настроения в этот отвратительный день. Ни солнечного луча, ни проблеска солнца, ни позитивных мыслей. Только бесцветность мартовского утра и неведомый пациент. Повалил снег большими влажными хлопьями. Спустя мгновение снег превратился в холодный дождь.
В голове тут же проскользнула мысль: «Послезавтра уже апрель, а снежная масса так и не хочет до конца уходить».
Тем временем по узкой колее дороги, рассекая весеннюю талую воду, двигался тёмный фургон с выключенными проблесковыми маячками. Дмитрию стало ясно, что это новый клиент, так как других посетителей не ожидалось в ближайшее время, и он, накинув куртку на плечи, направился встречать гостей. Открыв ворота, наблюдатель жестом указал водителю, на конкретное место, где можно припарковаться. Хмурый водитель распахнул дверь и позвал Дмитрия к себе, держа в руках папку с документами.
– А мне сказали, что пациента привезут в карете скорой помощи, – начал Дмитрий, протягивая ручку для оставления автографа на документах приёма.
По-прежнему хмурый водитель, одетый в чёрный деловой костюм, по всей видимости, относившийся к категории личной охраны, неожиданно глубоко вздохнул и заговорил:
– Пришлось делать пересадку в другую машину, так как у нас произошло чрезвычайное происшествие. Она устроила спектакль: расцарапала лицо сопровождающему и разбила лобовое стекло, при этом поскользнулась, дура неуправляемая, и упала в грязь, попутно утащив за собой нашего работника. Приставленный к нам врач вколол ей дозу успокоительного, а мы надели наручники во избежание повторных проблем, – он повернулся к машине и сделал жест рукой, похожий на щелчок пальцев.
Бортовая дверь микроавтобуса с неприятным скрипом открылась и под моросящий мелкий весенний дождь и пока ещё унылое пение только вчера проснувшихся птиц, вышла девушка среднего роста, стройного телосложения, одетая в какие-то грязные рваные голубые джинсы, придерживаемая с двух сторон за руки сопровождающими. Дима не смог её разглядеть, так как она опустила голову и длинные чёрные, как ночь, волосы, полностью закрыли лицо. Он твёрдо шагнул вперёд, показывая всем видом, что готов завершить процедуру принятия на стационарное лечение. Его ноги увязали в тающем противном мокром снегу и с каждой секундой всё больше промокали. На улице стало неуютно находиться.
Дмитрий, удивлённый непрезентабельным внешним видом девушки, зная, чьей дочерью она является, задал наводящий вопрос:
– А почему она одета в лохмотья?
Водитель, ухмыльнувшись, тут же ответил:
– Это не лохмотья, мой друг, это её образ жизни. Мода такая, понимаешь? Вот эти, – указывая дрожащим пальцем на грязные штаны девушки, – расшитые и дырявые лампасы стоят кучу денег.
Водитель долго копался в документах, но никак не мог найти сопроводительный листок. В момент инцидента папка с документами выпала у него из рук и все листы перемешались.
Гостья неожиданно выпрямилась, видимо частично пришла в себя от свежести чистого воздуха, затем стремительно подняла голову и уставилась на Дмитрия, пронзая ледяным взглядом. Её карие глаза, были мертвы и пусты. В них отсутствовали какие-либо признаки жизни, словно ты заглянул в глубокий тёмный колодец, на дне которого были только боль и страдания. Она дрожала на холодном ветру, постукивая верхними зубами о нижние. После секундной паузы девушка медленно обвела взглядом местность, начала качать головой и осматриваться, пытаясь понять, где ей посчастливилось оказаться и что собственно вокруг происходит. Картина была невесёлая. Её взору открылось белое двухэтажное административное здание, помрачневшее от стекающей по стенам воды, невысокий решетчатый забор, окружавший территорию и единственная дорога, уходившая к пятиэтажным жилым кирпичным домам неподалёку. Характерной особенностью данной местности для неё оказалось наличие хвойного леса со всех сторон. На первый взгляд – бескрайнего леса. Девушка сразу обратила внимание, что на окнах отсутствовали решётки и, облизнув сухие губы кончиком языка, заговорила.
– Что это за дерьмовое место? Куда ты меня притащил на этот раз? А что это ещё за чел? – медленно кивая в сторону Дмитрия, прохрипела гостья. – Он больше похож на серийного маньяка, чем на врача. И ты к нему меня отпускаешь? Да ты больной! – с громкими криками продолжила оскорблять водителя неугомонная дама и для общего представления своей личности даже топнула ногой, разбрызгивая мокрый снег на рядом стоящих персон. – Чувствую, из этой лесной избушки я обратно вернусь в деревянном расписном ящике, вперёд ногами, – подытожила она.
– Получите, распишитесь за девушку, – обнаружив необходимый листок, прошептал водитель и, вдоволь наслушавшись крепких словечек в свой адрес, протянул документ, прикрепленный к планшету.
Успешно заполнив форму, Дмитрий подал знак тучной сотруднице, ожидавшей на крыльце, что клиента можно забирать. Подоспевшая санитарка, переминаясь с ноги на ногу, подхватила под руки пациентку и, придерживая её, направила к входу здания. Не было похоже, что девочка была напугана, скорее наоборот, ужас стоял в глазах сопровождающих.
Водитель, не веря своему счастью, что его подопечная не оказывает никакого сопротивления, вытянул, словно жираф шею, провожая их взглядом. По всей видимости, девушка банально устала, растратив силы на долгий переезд.
– Неля Петровна, аккуратней с ней, как с хрустальной вазой, – крикнул Дмитрий им вслед.
Очевидно, она находилась не в лучшей своей форме и поэтому ей дали возможность отдохнуть. После определения в комнату на первом этаже и краткого инструктажа, который судя по всему, прошёл мимо её ушей вследствие невменяемого состояния, ей дали стакан воды и уложили на белоснежную кровать. Дима, находящийся в глубоких раздумьях, направился в свой наблюдательный пункт. Толстенная папка с историей болезни плюхнулась с характерным звуком на стол, подняв столб пыли. Личные вещи в виде большого тактического рюкзака он оставил пока у себя в кабинете до лучших времён, когда появится время во всём разобраться.
– Мдаа, здесь явно не на час работы, ладно, позже посмотрю, – пробормотал он и уселся вновь перед мониторами доделывать месячный отчёт.
В таком сложном положении ему ещё доводилось оказываться и, для начала, необходимо было определить характер и последовательность действий.
В конце рабочего дня он собрал консилиум из трёх врачей, спешно вытащив специалиста в области психологии из горячей ванны, который должен был приехать только завтра и объяснил положение дел, подчеркнув основную цель мероприятий по вновь прибывшему пациенту. Один из врачей собирался в отпуск, поэтому на него данные игры не распространялись. А другие удивлённо смотрели на него, не зная как воплотить в жизнь идею шефа.
– Будем импровизировать и решать проблемы по мере их поступления, – закончил свою речь Дмитрий, поблагодарил персонал и добавил: «Вольно».
Глава 2. Столкновение характеров
Глубоким вечером вновь прибывшая пациентка пришла в себя. Дима решил повторить процедуру инструктажа и заодно предложил ей совместный ужин. Он пришёл в столовую и занял один из столиков, стоящих в центре помещения. Соблюдать дресс-код он не стал, а выбрал для себя привычный стиль одежды: камуфляжные джоггеры и белую футболку. Дима нервно взглянул на часы: «Опаздывают. Уже непорядок». И именно в этот момент, пациентка зашла в помещение столовой под присмотром санитарки, которая виновато пожала плечами. Новенькая прятала лицо за распущенными неопрятными волосами и неторопливо шла, шоркая белыми резиновыми шлёпками о линолеум, издавая невыносимый звук. Девушка не стала переодеваться и снимать с себя лохмотья, брезгуя чистой одеждой. Сотрудница клиники указала на стол рукой и, отодвинув стул, предложила ей сесть. Пациентка дрожала. Её сильно трясло. Не поднимая головы, она расположилась на стуле, сложив руки на коленях. Дмитрий вёл себя уверенно и хотел было уже начать инструктаж, но тут же был перебит гостьей.
– Где я, чёрт возьми? – уставившись в одну точку на полу, пробормотала она.
Дима едва расслышал заданный вопрос и, действуя по сценарию, тяжёлым голосом ответил:
– Ты находишься на территории клиники «Белая птица». Давай знакомиться. Как видишь, я пришёл без цветов. Есть понимание, почему ты здесь? – спокойно начал Дмитрий и придвинулся вплотную к столику.
– А ты кто? Местный санитар? Или мозги мне будешь вправлять? Сочувствую тебе. Ничего не получится. Для меня не существует авторитетов и ты не исключение, – проглатывая окончания слов, ответила она.
– Мы не с того начали, – невозмутимо продолжил Дмитрий. – Ты получишь ответы на все свои вопросы, но давай сначала познакомимся.
Она недовольно кивнула головой.
– Как тебя зовут? – прищурив глаза, спросил он.
– Вон в той жирнющей папке, которая путешествует вместе со мной по дуркам, всё написано. Прочитай, – делая кивок головой в сторону лежащей на столе стопке бумаг, ответила девушка.
– Успокою тебя, это не дурка, а с папкой я позже разберусь. Мне важно, чтобы ты произнесла вслух своё имя. Кто ты?
– Амелия! – выкрикнула она. – Доволен? – скрипя зубами, добавила собеседница.
– Хм, как интересно, – на секунду задумался Дмитрий. – Я надеюсь, ты знаешь значение своего имени? Твоё имя имеет древнегерманские корни и его можно интерпретировать как «усердная», «трудолюбивая». Убеждён, что ты приложишь все усилия и умения, чтобы как можно быстрее отсюда выбраться.
– Ага, размечтался, – она продолжала дерзить и скользить под столом обувью о линолеум, издавая невыносимый скрежет.
– Я Дмитрий и я являюсь руководителем клиники, скажем так, осуществляю надзор за содержанием пациентов и их реабилитацией. Хочу отметить, мы здесь не только лечим людей, но пытаемся и реабилитировать их от посттравматических ситуаций. В данном учреждении существуют правила поведения, за соблюдение которых, ты получаешь так называемые бонусы, за нарушение – наказание в размере тяжести совершенного проступка. Сразу скажу, здесь ты не почувствуешь уют повседневного быта. Разумеется, никто не собирается применять к тебе физическую силу. Здесь выстроена своего рода лестница, постепенно поднимаясь по которой, ты приближаешься к знаменательному дню выписки. Достигни вершины, и всё, ты свободна как ветер, фщуххх, – Дмитрий, провёл рукой по воздуху, изображая порыв ветра.
Её верхняя губа стала приподниматься, выражая отвращение к произносимым словам.
– Телефон мой принеси! – угрожающе крикнула она. – И почему в палате отсутствует телек? Денег не хватило, как следует обустроить комнатку? Палата белая, одежда белая, здание белое, какая мерзость! Ненавижу этот цвет! Я что, в психушке или это секта свидетелей Иеговы?
– Не угадала! Всё намного хуже! Ты на последней ступени перед пропастью в ад. Если ты удержишься и отступишь назад, то повезёт. Если сделаешь следующий шаг вперёд – тебе крышка, разобьёшься о скалы,– пытаясь доступно объяснить текущее положение дел, ровно ответил Дмитрий.
– Мы что, чёрт возьми, в горах? – В этот момент она резко подняла голову и врезалась своими глазами в его глаза, сложив на столе открытые руки перед собой. На руках присутствовали отметки порезов, возможно от попыток покончить с собой, как предположил Дмитрий, во время прохождения очередного лечения и времени без употребления запрещённых веществ, когда приближался пик ломки, и кровь закипала в венах, требуя очередной дозы.
– Это не то, о чем ты думаешь. Я попала в аварию. Это следы от осколков лобового стекла – поправила она его мысли. Дмитрий встряхнулся.
– Действительно? У меня появятся сомнения в сказанных тобою словах, если ты не расскажешь подробности. Нет необходимости отрицать очевидные вещи.
– Моя личная жизнь – не твоё дело, – обижено отвела свой взор девушка.
– Кстати, за сквернословие тоже предусмотрено наказание, – немного опешив от такого пристального взгляда, отшутился Дмитрий.
– Что? Какое, например? – резко подвинувшись вплотную к столу, спросила она.
– Лишение ежедневной порции карамельного мороженого, например. Повторяю, может ты пока не вкуриваешь, но хорошего расположения персонала можно достичь, соблюдая простые правила. Даже цвет палаты можно поменять в угодный тебе, а также получить в палату телевизор и даже телефон!
– А ты к тому же не сильно тактичен. На лицо явное проявление сельской дипломатии. Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Сколько у вас зафиксировано успешных выписок пациентов? Какие схемы препаратов вы используете? Они сертифицированы? Я в этой теме, как рыба в воде. И на мой взгляд, твоя схема ни черта не работает. Если ты хочешь на мне опробовать эту новую поганую методику, то ты явно сам псих. И ты не врач. Судя по общению и внешнему виду – дубовый сапог, – разразилась оскорблениями Амелия и сделав глубокий вдох, она выдохнула, словно дракон испепеляющее пламя. – Дай телефон, позвоню отцу, пора заканчивать это представление!
– Меня предупреждали, что ты из резких, но я прощу тебе твоё высокомерие. Сейчас принесут ужин, а завтра мы с тобой продолжим, – проявляя сдержанность, мягко сказал Дмитрий и, ударив легонько ладошкой по столу, дал знак подавать еду. Поправив на голове колпак, повар спешно доставил тарелку Брюссельской капусты и несколько кусков хлеба за стол. Дмитрий удалился, оставив гостью в компании крупной молчаливой санитарки.
Испытывая невероятное чувство голода, Амелия набросилась на еду, словно ненасытный зверь, жадно поглощая принесённый ужин. Она пыталась вспомнить, когда в последний раз перекусывала, но так глубоко погрузилась в приём пищи, что быстро бросила это занятие. Угрюмая санитарка, смиренно выслушав все виды чавканья, подняла её за руку и сопроводила в новое пристанище.
Дмитрий опешил после череды обидных слов, сказанных в его адрес о недостатке квалификации в области лечения пациентов и поэтому он решил занять вечер изучением личного дела и был весьма удивлён.
Пролистывая главу за главой, месяц за месяцем, он изумился количеству лечебных заведений, которые ей пришлось посетить. Но больше всего его шокировал статус и профессия этой молодой дамы.
– Московский государственный медицинский университет она закончила с отличием. Далее Городской психоневрологический диспансер, лечебно-профилактическое дело. Практика в Германии. В 25 лет стала врачом-психотерапевтом. Через три года Заведующая отделением. Доцент кафедры психиатрии и наркологии. Лауреат профессиональных премий в области психологии. ПТСР военных, – читая вслух и не веря своим глазам, он начал понимать, что вляпался в неизвестную тёмную тему с этой пациенткой по самую маковку и эта прогулка окажется не из лёгких. Чёрт возьми! Да что же это за подстава такая? – швырнув на край стола папку с мутным делом, выругался он. – Личная практика, личная клиника. И вдруг, год назад что то происходит, что она подсаживается на наркотики. Как такое возможно? – расхаживая взад вперед по кабинету, начал задавать сам себе вопросы Дмитрий и не выдержав, подошёл к чайнику и нажал кнопку. Только свежий, горячий кофе мог немного успокоить его. Шеф трубку не брал. На часах уже одиннадцать вечера. Пора произвести плановый осмотр, а завтра необходимо выяснить, что это за история такая.
Как оказалось, Амелия была далеко не глупа, если исходить из предоставленных документов, а наоборот, имела высшее образование в сфере психологии. Очень странно, как обладая таким багажом знаний, она скатилась до уровня обычной наркоманки. Почему так произошло? Именно на этот вопрос и надо было получить ответ.
Дмитрий проснулся от ослепительной яркой солнечной вспышки, проходящей над верхушками деревьев, которая играючи пробивалась сквозь окно. Он не ожидал, что заснёт в обнимку с папкой документов за столом. Лицо было помято, да так сильно, что крупные слова ДЕЛО №57 частично отпечатались на его щеке. Выпрямив затёкшую спину и раскинув руки, он медленно потянулся. Слипшиеся глаза едва открывались, но и этого хватило, чтобы обратить внимание на видеоряд из помещения новой гостьи. Его ждал неприятный сюрприз. В комнате Амелии творился хаос. Кровать была перевёрнута, прикроватная тумбочка разобрана по дощечкам, все имеющиеся внутри вещи, полотенца, бумага разбросаны по полу. Стены блестели на солнышке измазанные зубной пастой и жидким мылом. Амелия сидела на подоконнике, поджав ноги и раскачиваясь, словно маятник, издавала ужасающие утробные звуки.
Дмитрий поспешил к её комнате, выяснить, в чём собственно дело. Рядом с дверью в палату стояла взволнованная санитарка, дожидаясь команды на вход и разочарованно качала головой. За деревянной дверью была решётка, которая тоже запиралась на ключ на время карантина, пока пациента не удастся стабилизировать. Открыв все замки, они зашли внутрь помещения.
Дмитрий постарался мягко спросить, дабы не травмировать разволновавшуюся пациентку, но как только он открыл рот, Амелия, не поворачивая головы и продолжая смотреть в окно, опередила его:
– Зачем вы заперли меня в клетке? Я боюсь замкнутого пространства. Я просто боюсь, что замок двери заклинит, я не смогу выбраться наружу и задохнусь. Вот и всё,– закончила она и продолжила разглядывать улицу.
Присутствующие переглянулись.
– Амелия, пойми, это вынужденная мера. Мы же не знаем, какой ты человек. Уверяю тебя, после того как закончится карантин, никто не будет закрывать дверь на замок,– сухо произнёс Дмитрий и замолк.
Она была как сжатый клубок нервов. Её тело казалось забитым и скованным. Напряжение повисло в воздухе. Дмитрий был обеспокоен происходящим и не знал с чего начать.
– Давай ты сходишь позавтракать, а мы быстренько наведём здесь порядок, – он обратился, будто в пустоту комнаты и грозно посмотрел на санитарку. Та кивнула головой и осторожно направилась к Амелии.
– Деточка моя, пойдём со мной, покушаем. Сегодня будет сладкая выпечка к чаю, тебе понравится.
Вздрагивая от прошедшей истерики, она медленно сползла с подоконника, убрала ногой размотанную туалетную бумагу и, найдя свои скрипящие шлёпки, вышла из комнаты в сопровождении санитарки.
Дмитрий крикнул вслед уходящей сотруднице: «Неля Петровна, когда освободитесь, вызовите Николая Григорьевича, пусть он восстановит мебель».
По графику из запланированных мероприятий подходила встреча с лечащим врачом, однако Дмитрий подумал, что перед первым визитом Амелии надо было продемонстрировать доброжелательность людей и лёгкую атмосферу, царившую в клинике. Пока она завтракала, Дмитрий распорядился пригласить в холл, являющийся комнатой отдыха и развлечений, актёров и пациентов для знакомства с новой постоялицей.
После плотного завтрака кашей, пройдя по длинному коридору в другое крыло клиники, Амелия, оказалась в комнате отдыха. Проведя детальный анализ доступных помещений, она заметила одну особенность, явно бросавшуюся в глаза. По своему богатому опыту работы в подобных учреждениях здесь должен бы преобладать характерный больничный запах и угнетающая, напряжённая атмосфера, с проявлением либо эмоциональных всплесков, либо наоборот, гробовой тишины со стороны пациентов. В этом месте она такого не почувствовала. Как ей показалось, до жути блестящие ярко белые стены, выходили за рамки привычной системы. Внутри здание клиники выглядело пустым и безжизненным.
Обитатели клиники вальяжно расположились кто в кресле, кто на диване, хохотали и улыбались, что не свойственно пациентам в подобном заведении. Красочный развлекательный канал с громкой музыкой тоже смутил Амелию. Увидев нового постояльца, они повернулись и с улыбками на лицах предложили присоединиться к их компании.
– Привет, – почти хором начали разговор две персоны, сидевшие рядом, вскинув руки.
– Я – Соня, – первой представилась молодая девушка и протянула руку.
– А я – Николай, – подхватил второй весёлый паренёк. – Как твоё имя?
Амелии стало как-то неловко, но увидев кивающую санитарку, она вступила в диалог.
– Я смотрю вечеринка в самом разгаре! Моё имя Амелия,– с трудом сдерживая себя, чтобы не взорваться, ответила она.
На диване, где сидели эти двое весельчаков, оставалось ещё одно место между ними, однако девушка покачала головой, воздерживаясь от присоединения к их хипповым посиделкам.
– Давай подружимся, Амелия. Как проходит твоё знакомство с новым домом?
– Это не мой дом, а скорее наоборот, кладбище, для таких как вы.
– Ну, зачем же ты так критично? Думаешь, тебе здесь будет плохо? Заблуждаешься! Посмотри на нас с Николаем! Мы прошли курс лечения и через неделю возвращаемся домой. Безусловно, курс оказался долгим, но оно того стоит.
– А мне кажется, что всё-таки, рановато вас отпускают.
– Не будь такой пессимистичной. Твой внешний вид и негативный настрой напомнил мне меня, когда я впервые пересекла порог клиники. Я уверена, ты найдёшь в себе силы и со временем настанет момент, когда ты будешь сидеть на чемоданах как мы.
– Да, Амелия, не расстраивайся, – вмешался Николай. – В итоге, всё для тебя благоприятно закончится и ты вернёшься к родным в свой дом. Главное верить!
– Не очень-то и хочется мне возвращаться к родным. И верить вам тоже не хочется. Проверить можно, а верить, спасибо, но нет.
Ребята, почувствовав затруднение в общении, озабочено переглянулись и продолжили игру.
– Взгляни на нас! Мы просто сияем, словно вновь рождённые звезды и рады, что согласились на всю эту затею с лечением и реабилитацией, хотя вначале была куча сомнений. Мы неоднократно пробовали различные методики, но все попытки заканчивались безуспешно. Однако в клинике « Белая Птица» мы нашли в себе силы для выздоровления и обрели новых друзей. Теперь перед нами открыты двери в нормальную жизнь. Появляются новые возможности обрести счастье без зависимости.
После некоторых фраз Амелию стали посещать навязчивые мысли о возможном сговоре или наигранности этих людей и в дальнейшем она перестала придавать значение сказанным ими словам и уже не особо внимательно слушала рассказ о чудесном исцелении, а продолжала осматриваться и оценивать обстановку, в которой ей предстоит жить. Единственным советом, которым она воспользовалась это постоянно повторяемая, словно заезженная пластинка, череда слов «Посмотри на нас. Взгляни на нас». И действительно она разглядела их. Чистые, даже можно сказать вылизанные, аккуратно уложенные в причёску волосы, розовые щёчки, приятные шлейфы ароматного парфюма и недавно сделанный дорогой маникюр, в комплексе давали ясно понять, что за пассажиры сидят на диване и распинаются, изображая из себя восставших с одра болезней пациентов.
Отскакивающие от зубов заранее заготовленные речи не впечатляли. Казалось, что её одурачивают. И поэтому, Амелия перевела своё внимание на двух других пациентов, скромно ютившихся в креслах возле окна. С ними-то и заговорила Амелия, сделав несколько шагов навстречу.
– Присаживайся, Амелия, – поднявшись из кресла, произнесла одна из них. – Я Дарья. Зря ты их не слушаешь. Они говорят правду.
– Правду? Как интересно.
– Меня в воскресенье выписывают. Мне осталось немножко здесь погостить. Главное во всей этой истории – результат, а результатом я довольна, как бы ни обстояли дела.
– А как они обстояли? Через какой ад мне придётся пройти? – почёсывая затылок, настороженно спросила Амелия.
– Не волнуйся, всё будет хорошо, – успокоила её Дарья. – Можно вопрос? А почему ты сказала, что не хочешь вернуться к родственникам, домой?
– Потому что у меня нет больше ни родственников, ни дома.
– Дом – это дом, даже если он разрушен. Можно построить новый дом и восстановить мосты, если они сожжены между тобой и родственниками.
– Не надо мне читать нотации. Как-нибудь сама разберусь, – рявкнула Амелия и притихла.
Дарья не была похожа на тех «весёлых» пациентов и не стремилась расхваливать ни заведение, ни методику лечения. Её застенчивый вид и доброжелательное лицо вселяли уверенность, что она действительно искренне старается помочь и ответить на все вопросы. Но на некоторые из них Амелия ответа так и не получила.
Те двое пациентов, сидящих на диване, внимательно наблюдали за их диалогом, но не вмешивались, дабы совсем не выдать себя в изменившихся условиях.
Девушка, сидящая в кресле возле самого окна, на котором стояли несколько орхидей и большой кактус, казалась молчаливой и загадочной. Она не проявляла никакой активности и заинтересованности в общении и поэтому Амелия решила не нарушать её личное пространство.
После продолжительной паузы, взгляд девушки упал на вендинговый и кофейный аппараты, стоящие напротив холла в небольшом закутке.
– Это заведение не перестаёт удивлять. Может быть, здесь ещё и пиццу делают? Неля Петровна, а можно мне воспользоваться аппаратом и разжиться кофейком. Эй, ребят, есть соточка взаймы до завтра? – этот вопрос поставил пациентов в неловкое положение и, промолчав, они непонимающе уставились на санитарку, ожидая её реакции. По сценарию подобное вызывающее поведение не предусматривалось.
Неля Петровна, перевалилась с ноги на ногу и сурово ответила отрицательно. Она носила белый большой халат и ходила в домашних тапочках. Ноги жутко болели от постоянных перемещений по коридорам. Для неё работа с каждым днём становилась испытанием. И поэтому руководство пошло санитарке навстречу и разрешило использовать ей удобную обувь, а не положенные по инструкции резиновые сабо.
В расстроенных чувствах, Амелия продолжила психологическое давление.
– А чего мы собственно ожидаем?
Неля Петровна поняла, что сцена с актёрами полностью провалена и попросила её больше не болтать.
– Мы ждём, пока твой лечащий врач даст команду зайти в кабинет на приём. А вот, собственно, и она, вставай, пойдём, – резко произнесла санитарка и сделала жест рукой.
Амелия подчинилась и спустя мгновение зашла в кабинет, расположенный рядом с холлом.
За столом сидела женщина в очках и внимательно разглядывала документы. В кабинете было довольно пусто с точки зрения наличия мебели и аксессуаров. Посередине помещения стоял небольшой стол, рядом находился шкафчик для одежды, тумбочка, стул для пациента и всё. Даже занавесок не было.
Разглядев всё вокруг, Амелия без спроса попыталась начать.
– Невероятно…
Но тут же была перебита врачом, поднявшим на неё неодобрительный взгляд.
– Помолчите. Вам пока никто не давал право открывать свой рот.
Агрессивно настроенная женщина, сняла очки, прищурилась и, бросив их на документы, приступила к расспросам.
– Итак, я твой лечащий врач, Евгения Александровна. Амелия, я полагаю? – оценивающе, спросила она.
Амелия, присев на стул, уставилась на розетку в стене, сложив перед собой руки, и, ничего не отвечала.
– Чего ты молчишь?
– Так вы же сами мне сказали закрыть свой рот. Откуда я знаю, можно мне говорить или нет.
– Хватит выпендриваться! Ты что, считаешь себя самой умной?
– Да нет уж, увольте. Была бы умная, сидела бы на вашем месте, а не напротив вас.
– Продолжим. Я проведу с тобой ознакомительную беседу и повторный инструктаж. Вчера твоё состояние оставляло желать лучшего. У нашего центра, несмотря на молодой возраст, богатая история. Мы много и успешно работали, чтобы такие безнадёжные пациенты как ты могли воспользоваться нашими услугами. Содержание в клинике стоит больших денег и нашими клиентами в основном являются обеспеченные люди. Тебе предстоит быстренько понять, как здесь всё устроено, чтобы интегрироваться в общую действующую систему нахождения в лечебном учреждении. Чтобы правильно определиться с лечением, нам необходимо подобрать ключи, но для этого надо прояснить несколько важных моментов.
– Каких моментов, например? – безразлично спросила Амелия. Подобная игра только больше раззадоривала её.
– Расскажи, пожалуйста, с чего всё началось? Ну, твоё увлечение наркотическими средствами?
– Прежде чем назначить лечение вы должны получить от меня или моего представителя подпись на согласие проведения комплекса мероприятий, так как это частная клиника. Я вам ничего не расскажу. Идите в задницу, – грубым голосом ответила Амелия и показала средний палец.
Вызывающий жест нисколько не смутил Евгению Александровну. Она лишь взяла ручку и сделала очередную запись в открытом журнале.
– Это помещение не похоже на кабинет врача! Ваша квалификация вызывает сомнения. В моём кабинете все стены увешены дипломами и сертификатами о проделанной работе.
– В твоём кабинете? Очень остроумно, – листая историю болезни, удивлённо ответила врач.
– Вы же смотрите моё личное дело и не нашли информацию про мою профессию? – возмущенно спросила Амелия, доведённая до крайней точки кипения.
Евгения Александровна проигнорировала её вопросы и продолжила опрос.
– Девочка моя, нам необходимо провести комплекс мер, чтобы твой разум прояснился. Пока он затянут тучами и погружён во тьму, а душа твоя заблудилась и скитается в бесконечном пространстве.
– Господи, я наверно умерла и попала в ад! – схватилась за голову Амелия. – Но раз вы меня не слышите, я тоже возьму с вас пример.
– Чтобы назначить лечение, мне необходимо выяснить…
– Всё уже выяснили до вас. Данные находятся в истории болезни. Дело откройте. Дамочка.
Такая наглость застала Евгению Александровну врасплох. Поведение пациентки казалось сверхвозмутительным. Ей было сложно внятно ответить и она стала судорожно протирать салфеткой снятые очки. Евгения Александровна подрабатывала в клинике на полставки, появляясь на рабочем месте три раза в неделю и, подобные сцены ей были не нужны за жалование, которое она получала.
– Неля Петровна! – громко крикнула она. Приоткрытая дверь заскрипела и в кабинет зашла санитарка. – Увидите её с глаз моих долой. Завтра продолжим.
Вернувшись в свою палату, Амелия расположилась на кровати и, подложив под голову руки, стала размышлять. Лечащий врач оказался не профессионалом, наводящие вопросы не задавал, путался в частях личного дела, про лечение, в чём оно заключается, не сказал ни слова. Удивительно, что даже доверительные документы, на основании которых она сюда попала, ей так и не показали. Настороженный взгляд скользнул в сторону вновь собранной тумбочки, точнее под неё. Внизу виднелся какой то предмет, оставленный при уборке помещения. Она опустилась на колени, подползла к тумбочке и посмотрела на камеру. Горела красная лампочка. Значит запись шла. Пришлось повернуться спиной к двери и изобразить попытку помолиться, чтобы незаметно от посторонних глаз забрать предмет. Амелия наклонилась и медленно просунула руку в щель между полом и тумбочкой. Это была отвёртка.
– А это пригодится, – вслух произнесла она и спрятала предмет под матрац. – Надо убираться отсюда, пока не поздно.
Неля Петровна, уходя вечером домой, зашла к Дмитрию сдать свою смену. Произошедший погром в палате Амелии сильно взволновал её. Подобных происшествий она не видела со времён первого рабочего года. Но больше всего её удивила реакция коллеги, а точнее её отсутствие. Облокотившись на косяк двери, она обратилась дрожащим голосом к невозмутимо сидевшему в своём кресле наблюдателю, не отрывавшему взгляд от мониторов.
– Ну и что ты думаешь это было? Магнитная аномалия? – бросая неодобрительный взгляд, поинтересовалась санитарка. – Почему её действия остались безнаказанными? Ты же знаешь, что у нас положено за такое поведение. По инструкции она должна быть наказана по всей строгости внутреннего распорядка, – перевалившись на другую ногу, она продолжила в несвойственной себе манере. – Мне ещё пожаловалась Евгения Александровна, что Амелия, ввиду отсутствия наказания, ведёт себя крайне вульгарно и раскрепощенно.
Весь поток вопросов и возмущений, прилетевший в его сторону, был проигнорирован. Он не привык отчитываться перед подчинёнными о принятых им решениях и очень злился, когда ему задавали неудобные вопросы. После молчаливой паузы она продолжила.
– Что с тобой происходит? Я не узнаю тебя! После появления этой пациентки ты будто находишься не в своей тарелке. У неё что, иммунитет? Она тобой манипулирует, управляет, словно ребёнок мягкой игрушкой.
– Почему вы так строги к ней? Неля Петровна, дайте ей немного времени оклематься, – ответил он.
– Я ничего не понимаю. Мы давно работаем вместе. Ты всегда был жесток, непоколебим и молниеносно пресекал любые проявления агрессии со стороны пациентов, давая им понять, кто в доме хозяин и что у нас не приют, а серьёзное учреждение. Теперь она подумает, что ей всё будет сходить с рук.
– Как давно мы вместе работаем? Сколько времени я тут нахожусь? – неожиданно спросил Дмитрий, повернув голову в сторону окна, за которым на Землю надвигалась тьма.
– Неважно. Важно, то, что нам делать дальше и как себя вести. И что ты всё время торчишь перед камерами? У тебя что, семьи нет?
– Семья погибла по моей вине. Мне некуда больше идти. Поэтому я здесь.
Его слова прозвучали так неожиданно хладнокровно, что уставшая женщина онемела и впала в ступор.
– Извини, соболезную. Я просто впервые слышу про это от тебя. Ты никогда не говорил…
– А вы никогда и не спрашивали. До завтра, Неля Петровна, я понаблюдаю за ней. Хорошего вечера, – он взглядом указал на дверь и спокойно закончил разговор.
Глава 3. Осторожный оптимизм
Талая весенняя вода тонкой струйкой сползала по всей линии козырька крыши и разбивалась о длинный уличный подоконник, непрерывно издавая неприятный звук, напоминавший далёкое стрекотание автоматического оружия.
Во время утреннего затишья и безмолвия, кажется, что вода стучит, словно молот по наковальне, грубо пробуждая сонный мозг. Дмитрий предполагал, что сегодня его ждёт ряд неприятных сюрпризов со стороны Амелии и был к этому готов. Он почти не выходил из комнаты и постоянно наблюдал, чем она занималась, дабы понять с кем имеет дело. Однако следующие сутки, как ни странно, прошли без происшествий. Амелия большую часть дня находилась в палате, расхаживая взад вперёд без каких либо проявлений агрессии, чтобы снять с себя любые подозрения и убедить сотрудников клиники в своей адекватности. За положительное поведение, в течение этого времени Дмитрий решил наградить её неожиданным подарком – мясным ужином и лично проконтролировав своё поручение для повара, посетил вечерний стол.
Она жадно накинулась на еду, хрустя и чавкая, словно животное. Сладкий вкус мяса, отчётливо слышный, яркий, возбуждающий, заставлял с остервенением поглощать его.
– Как ты себя чувствуешь? – скрестив за спиной руки, в которых держал синюю папку с бумагами, спросил Дмитрий, подойдя к столику Амелии. Он немножко прихрамывал на левую ногу, смешно опираясь на повреждённую конечность, будто младенец недавно научившийся ходить, но каждый раз использовал изощрённые приёмы, чтобы скрыть последствия ранения. Это сильно бросалось в глаза и выглядело даже забавно.
– Нормально, – облизывая губы и запивая съеденную пищу компотом из сухофруктов, пробормотала она.
– Вот теперь можно поговорить начистоту. Видимо, стейк пошёл на пользу.
– Пошёл на пользу? Ты лучше бы мне зелёных яблок притащил. Обожаю их вкус. А на счёт разговора, я не уверена.
– Почему? – заинтересованно задал вопрос Дмитрий и продолжил обходить стол.
– Посмотри на меня! Я чудовище! Опасайся, ты можешь быть проглоченным, как этот кусок мяса, – пошутила она и попыталась изобразить улыбку.
– Можно я присяду? – деликатно спросил Дмитрий, держась за спинку стула.
– Разумеется. Это же ваша клиника. Раз уж вы решили со мной поговорить, могу ли я высказать своё мнение о происходящем? – она выпрямила спину, расправила плечи, словно крылья, и положила руки на стол, сведя их в замочек. Стало понятно, что она заранее подготовила торжественную речь.
– Я не возражаю. Для этого мы здесь, я слушаю тебя, – Дмитрий расположился на стуле и откинулся на мягкую спинку.
– При всём моём уважении, придётся начать с вас. Насколько я помню, вы утверждали, что являетесь руководителем клиники, осуществляющим надзор за содержанием пациентов и их реабилитацией.
– Да, это так.
– Но что я слышу и вижу – обычного солдафона, не имеющего ничего общего с медициной и не понимающим в этой области абсолютно ничего. Не исключено, что ты большой профессионал в другой теме, но точно не в сфере психологии и медицинской работы. У тебя поверхностные знания. Это очень бросается в глаза.
– Ты права, я не имею высшего медицинского образования. Но наш непосредственный владелец доверил мне эту работу, опираясь на мою надёжность и адаптацию к любым ситуациям, в том числе и стрессовым. Нужен тотальный контроль и холодная голова. Поэтому я нахожусь на этой должности.
– То есть ты хочешь поиграть в больничку и главного врача, не имея соответствующего образования, знания препаратов и понимания профессии? Хорошо! Пойми, это то же самое, что я сейчас займу скрытую позицию специалиста радиоэлектронной борьбы на переднем крае обороны!
– Амелия, без твоей помощи, нам будет сложно разобраться и назначить лечение. Ты должна пойти нам навстречу. Но сначала ознакомься с правилами поведения. Я не люблю, когда к людям применяют силовые методы. – Пытаясь уйти от неудобных вопросов и выводов, Дмитрий решил перевести разговор в нужное ему русло.
– С чего ты начинаешь диалог с новыми пациентами? С угроз? Ты сначала личную информацию внимательно почитай, с кем имеешь честь разговаривать, а потом занимайся потугами лечения. Я больше тебя и твоего липового врача понимаю в лечении, терминологии и углублённых деталях в области медицины.
– Значит ты против самостоятельного ознакомления с внутренней инструкцией? – переспросил Дмитрий и приподнял левую бровь. Но так и не получив ответа, удовлетворенно продолжил. – Хорошо.
– Ну и что ты сделаешь? Бить будешь? – Амелия напряглась и сгруппировалась, ожидая применения физической силы.
Дмитрий, молча достал из синей папки лист бумаги, вложенный в файлик и громко вслух, с выражением, стал читать общие правила поведения в клинике.
– Господи, какой ужас! Куда я попала? Я тут точно свихнусь! – закрывая уши и морщась от произносимых слов, застонала Амелия.
Спустя пять минут Дмитрий остановил свою пламенную речь и спокойным голосом продолжил:
– Если ты обладаешь огромным багажом знаний и опыта в данной сфере, ты должна сама себя найти.
– Ты давно себя нашёл? – удивлённая очередным актом непрофессионализма, спросила она. – Выглядишь словно, побитый. И походочка у тебя, то, что надо. – Амелия, поняв, что к ней не будет применено физическое насилие, вновь обрела уверенность и облокотилась на стол.
– Можно сколько угодно играть словами, однако это никаким образом не приведёт к положительным сдвигам. Согласен с тобой, с точки зрения науки, я не обладаю глубокими познаниями, но я, например, могу с лёгкостью определить, когда человек нервничает, его руки предательски трясутся.
Девушка быстренько убрала дрожащие руки под стол.
– А глаза беспорядочно бегают, не в силах сконцентрироваться на одной точке.
Она мгновенно закрыла бегающие глаза и сильно зажмурилась.
– Я полагаю, что нам необходимо закончить политбеседу на сегодня. Будем считать, что вводный инструктаж прошёл успешно, – Дмитрий подал сигнал санитарке, а сам схватил синюю папку и удалился. Он был зол и разочарован. Хотелось и дальше всё делать по регламенту, но в отношении Амелии прописанные методы не работали. Не работала и схема с привлечением актёров. На вечерней встрече она их просто игнорировала. Но Дмитрий был верен себе и продолжал играть с ней в игру, не понимая правил.
Следующее утро принесло много хлопот. Ночью зарядил ливень вперемешку с мокрым снегом и закончился только к обеду, подкинув к депрессивной обстановке ещё и значительное количество грязи со слякотью. После интенсивного дождя дремлющий туман белым одеялом аккуратно лёг на местность, проникая своими щупальцами в самые удалённые уголки лесного массива.
– Мне знаком подобный густой туман. Я уже встречал похожую дымку над боевыми позициями. Прекрасный шанс произвести ротацию без потерь и сделать передышку, когда над головой не жужжат противные «птицы», – разглядывая природное явление в окно, прокомментировал Дмитрий.
– Дима, спустись на землю. О чем ты говоришь? У нас проблема с пациентом, а он всё войнушку свою вспоминает! – сделала ему замечание санитарка. – Давай воспользуемся уколом? Куда слиняла Евгения Александровна? Телефон молчит.
– Я вызвал Эстебана, он на подходе. Приготовь ему всё, – ответил Дмитрий и снова уставился в окно.
Амелию накрыла ломка. Уже несколько дней она не употребляла запрещённые вещества и это стало пагубно сказываться на её психическом состоянии. Она пропустила завтрак. Дикий вой, смешанный с истерическим смехом слышала вся клиника. Сняв с себя повседневную одежду, она замотала тело в туалетную бумагу и, катаясь по полу, била ногами в кровать. Девушка громко рыдала, звала на помощь, задыхалась, пускала слюни. Нескончаемая рвота выворачивала её наизнанку. И только после прихода врача и двух уколов, Амелия успокоилась и уснула.
Подобное проявление зависимости нестабильного пациента вдребезги разбило внутреннее непоколебимое состояние Дмитрия. Он думал, что истерикам не будет конца и размышлял, каким образом доложить шефу о своём бессилии.
Бывают хорошие и плохие дни. Главное не сдавать позиции и верить в чудо. А оно произошло спустя сутки.
Амелию словно подменили. Наблюдая за ней по камерам, Дмитрий не верил своим глазам. Она наконец-то сняла свои грязные, сильно пахнущие лохмотья, пропала на полчаса в душевой, а затем вышла причесанная, чистая и опрятная, переодетая в белое больничное бельё. Передвижения по палате, поведение и состояние на протяжении всего времени наблюдения были стабильно вменяемые. К тому же, ей удалось аккуратно заправить свою кровать и сделать из подушки фигурку головного убора Наполеона. По этому поводу Дмитрий спешно собрал консилиум врачей, в надежде узнать, что могло поспособствовать резкому изменению настроения пациентки. Однако специалисты пожали плечами и развели руками. Эстебан при этом сообщил, что использовал исключительно успокаивающие средства.
Дмитрий вновь погрузился в размышления. Спокойное утро, спокойный обед. Всё было идеально. Кроме встречи с врачом. Амелия по-прежнему хранила гробовое молчание и не раскрывала деталей своей жизни. Однако она выглядела мирно, не ругалась, общалась вполне пристойным языком без оскорблений. Только неожиданно попросила разрешение на вечерний просмотр телевизора. Дмитрий пошёл ей навстречу, хотя пациентам запрещалось свободное перемещение по доступным зонам клиники и нахождение в развлекательной комнате до истечения срока карантина, длившегося две недели.
Вечером её привели в холл, но без присмотра не оставили. Санитарка села напротив развлекательной комнаты и углубилась в телефон. Дарьи уже не было. Остались только те два шумных разукрашенных персонажа и тихоня, занимавшая мягкое кресло вдали от всех у окна. Разговор с ней мог дать ответы на многие вопросы, возникшие в ходе профессионального наблюдения, поэтому Амелия, рассчитывая их получить, приступила к решительным действиям. Она остановилась у окна, разглядывая орхидею и дотронувшись до жёлтого цветка, внезапно начала его гладить.
Незнакомку заинтересовали нежные, успокаивающие движения в отношении цветка и она повернулась, проявляя любопытство. На это и был расчёт.
– Привет, – поздоровалась Амелия.
– Привет.
– Как тебя зовут? Ты кто? – начала Амелия и подвинув ближе кресло, присела напротив.
Собеседница оказалась не из болтливых и, поджав под себя ноги, не поднимая головы, шёпотом ответила:
–Я Ксения. И я единственное настоящее, что здесь находится.
– Как долго ты здесь живёшь?
– Второй месяц,– коротко ответила тихоня.
– Судя по твоему виду дела у тебя так себе.
– Да, мне сложно адаптироваться. Уколов боюсь. А таблетки не помогают.
– Что за таблетки?
– Таблетки для восстановления памяти. Я раньше была птицей. Но меня сбили из дробовика и повредили крылья. Пока крылья заживали, я забыла, как летать. Поэтому принимаю таблетки. Но они не помогают. А уколов боюсь.
Амелия закатила глаза и разочаровано сделала глубокий вдох.
– Всё понятно. С приветом. Да это просто какой-то фестиваль подарков! – схватившись за волосы, зашипела она. – Ладно. Времени немного. Поехали дальше. Ты случайно не в курсе, как часто проводят обходы и наблюдения? Есть ли слепые зоны, через которые можно выбраться на улицу?
– Я тут второй месяц, но кое-что мне удалось выяснить. Ах да, забыла сказать, таблетки мне не помогают, а уколов я боюсь.
– Ближе к делу.
– Наблюдатель везде выключает основной свет и проходит мимо моей комнаты в десять вечера, а примерно через двадцать минут возвращается обратно.
– Прямо в дырочку! В запасе несколько часов. Отлично! А ты случайно не помнишь, во сколько покидает свой пост Неля Петровна?
– Я не помню, таблетки мне не помогают, а уколов я боюсь. Хотя постой. Вспомнила. После отбоя из персонала кроме него в клинике никого нет.
– Ну вот, а ты говоришь, таблетки не помогают. Ещё как помогают!
Получив необходимую информацию о работе клиники, Амелия перешла к следующему этапу своего плана, основной целью которого являлся побег из стен этого заведения. Но для начала, чтобы получить расположение персонала, надо было прикинуться смирной овечкой. Что она и сделала.
Глава 4. Побег из пустоты
Внезапно изменившееся, сдержанное, даже где – то наигранное поведение тревожило Дмитрия, он не понимал, что происходит и к чему такая невозмутимость в итоге может привести. Утренний разговор с лечащим врачом снова не задался и Амелия по-прежнему отказывалась от применения лекарств. Тем не менее, в остальном пациентка вела себя очень спокойно и открыто. Учитывая тяжёлый характер девушки и предыдущие выписки из лечебниц, это было крайне подозрительно.
Дмитрий полагал, что для полной концентрации надо было выдохнуть, расширить кругозор каким-нибудь образом и он, отойдя от традиции пить кофе в обед в кабинете наблюдения, решил занять свой любимый столик в углу столовой.
Долго одному сидеть и наслаждаться бодрящим напитком не пришлось. Санитарка привела на обед Амелию, указала ей на столик, а сама, неожиданно направилась к Дмитрию.
– Неля Петровна, что-то случилось? – не отрываясь от кружки, спросил он.
– Да, случилось, рубашка в попу засучилась. Ответь мне, пожалуйста, почему ты не выгонишь этих актёров – шутов? Ещё пару дней назад я сообщила тебе, что они выдали себя своим глупым внешним видом и раскованным поведением. Амелия их давно разоблачила и, посещая комнату отдыха, просто игнорирует. – Она была на взводе и явно не выбирала выражения.
В этот момент повар принёс девушке обед и она приступила к трапезе, иногда посматривая в их сторону.
Дмитрий, поставив кружку на стол, взглянул на неё, но девушка тут же опустила глаза и сделала вид, что увлечена едой.
– Зачем здесь актёры? Чтобы другие пациенты поверили, что у них тоже может получиться. Самовнушение имеет огромную силу, – возразил ей Дмитрий и продолжил играть с кружкой.
– Дима, аллё, ты ещё с нами? – женщина подняла руку вверх и замахала, словно здоровалась с ним. – Оглянись вокруг! Кроме Ксении и Амелии из пациентов никого нет. Какой смысл в участии наёмных людей, если они провалили задание?
– Хорошо. Возможно, ты права. Я решу проблему. С завтрашнего дня мы не нуждаемся в их услугах.
Неля Петровна удовлетворенно кивнула, и уверенной походкой направилась за своей порцией обеда.
В то же время девушка, аккуратно вытерев губы салфеткой, встала из-за стола и неожиданно пошла к Дмитрию. Неля Петровна, увидев несанкционированное передвижение, резко повернула в её сторону, но Дмитрий жестом остановил санитарку и дал понять, что всё под контролем.
Она встала перед столиком и сложив перед собой руки, изобразила заинтересованный, важный вид.
– Итак, с чем пожаловали? Присаживайся, в ногах правды нет,– он указал на место напротив себя.
– На мой взгляд это всё неправда! А раз так, какие дурацкие задания мне надо выполнять? Просвети.
Дмитрий ухмыльнулся и ответил.
– Те. Просветите.
Амелия надула щёки.
– Просвети-те. Пожалуйста, но с одним условием – дайте сигаретку, – с трудом произнесла она и искусственно заулыбалась.
– В сигарете отказано, – бодро произнёс Дмитрий. – Давай выкладывай, что там у тебя.
– Я готова на все ваши требования, только не надо мне устраивать сеансы всеобщего сектантства, типа меня зовут Андрей и я алкоголик. Ну, ты понял, о чем я. И ещё одно условие – не закрывайте дверь в палату, пусть «клетка» лучше будет заперта.