Препод 6

Пролог

Храмовый район Охигбёрна ничуть не изменился с момента моего последнего появления там. В этот раз меня не сопровождали офицеры-порученцы жены, но я спокойно прошёл к дверям Храма магии и беспрепятственно вошёл внутрь, лёгким кивком поприветствовав стоявших в охране морпехов. Меня достаточно неплохо уже знали в столице, как маги, так и военные. Внутри, как обычно, было тихо и пустынно. Лишь поскрипывали перья ведущих работу с документами сотрудников.

Старший маг Автетий, с которым мы были шапочно знакомы по прошлой встрече, увидев меня, тут же поспешил навстречу и с улыбкой склонил голову.

– Приветствуем главу гильдии. К нам по делу или просто?

Я покачал головой:

– К сожалению, просто не получается. Всегда есть какие-то дела. А ваш сотрудник Ватис ещё работает?

– Да, конечно, – не удивился вопросу Автетий и тут же показал на боковую лестницу, – он у себя в обсерватории продолжает вести наблюдения.

Я испытал лёгкий укол вины за то, что во всей этой кутерьме с созданием гильдии и смещением верховного мага не нашёл времени просто заехать в храм и побеседовать с людьми. Непорядок, что такое заведение выпадает из сферы интересов гильдии, тогда как должно быть гильдии надёжной опорой, этаким хранилищем магического знания. Ну ничего, со временем этот недочёт устраним.

Я понадеялся, что часть сотрудников была на той эпохальной встрече на арене, где я рассказывал про то, как изменится наша жизнь. Так что надеюсь, они не в сильной обиде на меня.

По случаю дневного времени, купол обсерватории был закрыт, а магический телескоп переведён в горизонтальное положение. Сам же Ватис обнаружился сбоку почти метрового диаметра трубы на невысокой стремянке, ковыряющимся во внутренностях прибора.

– Боги в помощь! – поздоровался я, обходя телескоп и глядя на старого мага снизу вверх, – Сломался?

– Типун тебе на язык! – зло выругался тот, высовываясь из приоткрытого кожуха, но стоило ему увидеть меня, как всё возмущение тут же пропало.

– Ох, – выдохнул он, – неужто сам Верховный?!

Узнал, похоже, значит был на общей встрече.

– Уже не верховный, – тонко улыбнулся я, – всего-лишь глава тингландской гильдии магов и ректор магического колледжа, к вашим услугам.

– Ну да, ну да, – поспешно закивал мужчина, суетно вытерев руки ветошью и спускаясь по стремянке вниз.

А я напомнил, что это не первая наша встреча.

– Примерно с год назад я был у вас. Про звёздные аспекты спрашивал.

– Только, по-моему, вы тогда ещё главой не были, – нахмурил лоб Ватис.

– Ну да, не был, – подтвердил я.

– Как же быстро у вас всё происходит, – подытожил маг, покачал головой, словно осуждая такую спешку, – а у нас всё по-старенькому. Звёзды там, где им положено, светила движутся по своим небесным траекториям, ну, а я наблюдаю. Недавно комета шикарная проходила и метеоритный поток. Не обратили внимание?

– Как-то не до того было, – вновь вежливо улыбнулся ему, заметил, – вот и хорошо, что у вас всё по-старому. Если уж звезды начнут своё положение менять, боюсь, ничем хорошим это для нас точно не кончится.

Но появился я здесь, конечно, не для того, чтобы болтать о звёздах. После высказанной на совещании в колледже мысли, что нам только астероида не хватает, который откуда-нибудь прилетит, чтобы жахнуть по Яолу, я нет-нет к ней возвращался, больно она крепко засела у меня в голове. Ну, а кто ещё у нас наблюдает за космическим пространством, как не храмовые маги с телескопом древних?

Поэтому я тут же поинтересовался:

– А всё-таки, уважаемый Ватис, вы в своих наблюдениях не заметили чего-нибудь необычного? Чего-то, что внезапно изменилось? Может, какое-то небесное тело изменило траекторию движения? Может быть, какой-нибудь крупный объект приближается к нам? Вот вы комету упомянули, а не может она под влиянием притяжения других планет изменить траекторию полёта и в итоге столкнуться с Яолом?

Сотрудник храма задумчиво причмокнул, погружаясь в раздумья, потом с лёгкой неуверенностью в голосе произнёс:

– Да вроде бы ничего такого не было. Траекторию никто не менял, точно. Но давайте ещё на всякий случай журнал наблюдений посмотрим. Я если что-то замечаю, всё стараюсь фиксировать там.

Мы прошли к рабочему столу у стены, на котором в некотором беспорядке валялись большие брошюрованные журналы. Взяв верхний, Ватис открыл его примерно на середине и потом отлистал до последних записей. Пальцем начал водить по закорючкам, написанным, похоже, его собственным, далеко не идеальным почерком. Пожалуй, без него разобраться в них было бы достаточно проблематично. Просматривая строчку за строчкой, он что-то шептал сам себе и периодически мотал головой: «Нет, не то. Тоже не то. И это не то. Нет, всё-таки нет.»

В итоге, просмотрев журнал до конца, поднял голову:

– Знаете, глава, что-то ничего похожего не нахожу.

Услышав это, я с некоторым облегчением выдохнул. Похоже, падение метеорита отменялось.

– Но знаете, – внезапно произнёс мужчина, – всё-таки один момент странный был.

– Это какой? – напрягся я.

– С полдекады назад внезапно изменилась светимость у звёздных аспектов. Они чуть-чуть увеличили яркость, и появилась ритмическая пульсация. Я, кстати, вот частоту пульсации зарисовал. – Он показал мне ломаную линию, отображающую изменение светимости звёздных аспектов по времени.

– Говорите, полдекады назад? – почувствовал я лёгкий холодок в теле.

– Да-да, – закивал уверенно Ватис.

А я продолжал смотреть на кривую пульсации и понимал, что всё становится сложнее, чем казалось на первый взгляд. Пять дней назад произошло сражение с отрядом Икая, закончившееся столбом энергии после его самоубийства, что до сих пор продолжал бить в небо и постепенно увеличивать площадь воздействия. Когда я уезжал, он в диаметре был уже под километр. И, похоже, каким-то образом питался от звёздных аспектов, что его такую живучесть объясняло.

Можно было, конечно, предположить, что это ошибка, всего лишь случайное совпадение, но слишком всё одновременно произошло. В такие совпадения я просто не верил. Нет, сразу впадать в панику и отчаяние и рвать волосы на всех местах я не собирался. Но нужно было всё ещё раз тщательно проверить.

Поэтому, скомкано попрощавшись с сотрудниками храма магии, я, не задерживаясь, полетел обратно в колледж. Кривая пульсации была у меня на руках. Если два этих явления друг с другом связаны, то в этом столбе энергии обязательно что-то похожее обнаружится.

Поток энергии, уходящий в небо, был виден за сотни километров. Словно маяк, он служил прекрасным ориентиром нашего колледжа, потому что находился меньше чем в десяти километрах от него. Хотя я бы с удовольствием обошёлся и без такой достопримечательности, потому что площадь поражения неуклонно увеличивалась. Пока не слишком большими темпами, но пятно полностью лишённой жизни поверхности уже в диаметре достигало километра, а может, и больше, успев подрасти за время моего отсутствия. Оно всё ближе подбиралось к колледжу. И скорость расширения, как показали замеры, постепенно росла. Если прогрессия не изменится, то уже через пару декад граница её достигнет окраины Тенистой долины.

Опустив быстролёт на площадку возле главного корпуса, я быстро пересёк главную площадь колледжа и, поднявшись на второй этаж, оказался в профессорской, где находились несколько преподавателей.

– Ну что? – быстро спросил я, оглядывая магов, – Всё без изменений?

– Без изменений, – подтвердили мне, – пока в рамках расчётных показателей.

– Хорошо, – кивнул я, хотя, конечно, ничего хорошего в этом не было. – Кто сейчас там?

– Ваша жена и несколько студентов третьего курса. Продолжают изучение.

– Которая?

– Госпожа Ботлер.

Не прощаясь, я развернулся и поспешно вернулся обратно к быстролёту, по пробитой прямо до места просеки в лесу быстро добравшись до самой границы мёртвой зоны. Как с чьей-то легкой руки расширяющуюся сферу лишённой жизни земли начали называть студенты.

– Сидите, сидите, – произнёс я, останавливая попытавшихся подскочить студентов, что, умостившись прямо на выпиравшем из земли древесном корне, что-то записывали в тетрадки. Чуть улыбнулся, кивнув Алисе, чертившей какую-то фигуру на земле. Затем перевёл взгляд на пульсирующий в полутора километрах от нас столб чистой энергии. И ведь, действительно, пульсирующий. Сейчас, когда я обратил внимание на этот факт, это стало очевидным. Слабая, но чёткая пульсация, понаблюдав за которой, я был вынужден признать, что она вполне соответствует той, что я получил в храме магии.

А значит, сомнений не оставалось. Звёздные аспекты, бывшие, вероятнее всего, искусственными объектами в космосе, что окружали эту планетарную систему, подпитывали последнее заклинание магистра Икая. Те самые объекты, по моей теории, которые создавали магическое поле, позволяющее магам Яола колдовать. И вывод из всего этого был неутешительный. Я просто не знал, как эту подпитку обрубить. Да и, вероятно, никто не знал, может быть, кроме самого Икая, каким-то невероятным образом обнаружившего канал передачи магической энергии от звёздных аспектов Яолу и сумевшего к этому каналу подключиться.

Глава 1

Широко шагая, словно Пётр Первый по корабельным мастерским, я вихрем проносился по колледжу так, что за мной едва поспевал Серафим с помощниками. Но я не собирался никого дожидаться и раздавал на ходу указания.

– Значит так, это и это грузите в первую очередь, – тыкал я пальцем в с таким трудом нажитые магические устройства для практических занятий, – чтобы уже стояли и ждали отправки. Что, кстати, по готовности платформы?

– Практически готова, ваше магичество! – тут же ответил староста деревни, – дело только за вашими.

Я покивал глубокомысленно. Для будущей эвакуации мы решили использовать не только корабли тингландского флота, испытывающие некоторые трудности с движением по местной реке, неприспособленной для оживлённого судоходства и крупнотоннажных судов, но ещё, пользуясь отработанной на наших летающих лодках магией, сделать здоровенную летающую платформу в несколько ярусов. Натуральный ковчег, если проводить какие-то аналогии. Способна платформа была вместить не всех, но паладинов, включая командированных, готовился эвакуировать флот, а для остальных студентов и преподавателей, включая жителей деревни, места вполне хватало. Оставалось даже, поэтому на нижний ярус спешно грузили всё мало-мальски ценное.

Мы пока ещё были здесь, но я добивался того, чтобы по первому же сигналу весь колледж мог бы сняться с места и в кратчайшие сроки выдвинуться на место временного базирования.

– Ещё, – произнёс я, когда мы проходили по общежитию, под любопытными взглядами выглядывающих из дверей студентов, – пусть каждый подготовит тревожный чемоданчик, то есть вещевой мешок со сменной белья, документами, мыльно-рыльными и суточным запасом сухпайка, плюс личные мелочи. Донесите до профессоров и студентов, помогите собрать. Думаю, вашего армейского опыта для этого будет достаточно. Мне нужно, чтобы уже через сорок минут после объявления об эвакуации все до единого были размещены в транспорте. Ни единой живой души не должно остаться тут.

– Есть! – кивнул Серафим, добавил с толикой уважения, – если не секрет, мессир, где успели послужить? Имперский Легион? Командовали подразделением боевых магов? Чувствуется опыт.

Тут я немного смутился, мотнул отрицательно головой:

– Не служил.

– Странно, – озадаченно пробормотал староста, но больше задавать вопросов не стал.

А мы понеслись дальше, одним своим видом вызывая у людей лёгкую панику.

Впрочем, колледж и без моей суеты напоминал растревоженный улей и военный лагерь одновременно. Нет, занятия всё ещё проводились и у будущих магов, и у паладинов, но не было уже той атмосферы учебного заведения с праздношатающимися студентами, не было весёлых выкриков и смеха, мелких магических фокусов, которыми забавлялись и одновременно оттачивали способности обучающиеся. Нет, лица встреченных молодых людей были хмуры и серьёзны, а фразы отрывисты и немногословны. И все поголовно торопливо куда-то шагали по своим делам. Они прекрасно понимали, что над Тенистой долиной нависла серьёзная опасность.

Проплешина в Шумящем лесу всё росла, а я пока долбился в непробиваемую стену тотального незнания, пытаясь как-то подступиться к проблеме подпитки посмертного заклинания Икая от звёздных аспектов. Мне просто не за что было зацепиться.

У Икая были сотни лет на изучение и разработку этого, поистине, заклинания Судного дня, способного уничтожить весь мир. Считалось, что только старой империи такое могло быть под силу, да и то, как результат труда огромного количества магов, но никак не одного единственного магистра жизни.

Тут мне на глаза попалась парочка инквизиторов, тащивших в корпус крупный деревянный ящик, и я решительно пошёл за ними. Да, эта братия прочно обосновалась у меня в колледже. Целый отряд из суровых мужиков с булавами на поясе. Не знаю уж, почему в качестве этакого форменного оружия были выбраны именно булавы, небольшие такие, но увесистые. Но я в нюансы их службы с дурацкими вопросами не лез. Они заняли у меня пару свободных аудиторий и теперь тоже активно мониторили ситуацию, проводя какие-то свои наблюдения и замеры, регулярно передавая отчёты наверх. Собственно, я на них тоже поглядывал с некоторой надеждой. Организация мощная, люди работают неглупые, может, тоже придумают чего.

Старшим у них был инквизитор Варгарис. Он же, собственно, и командовал группой задержания, которая должна была арестовать имперских магистров, но не срослось. Теперь они сидели тут, слегка напрягая моих профессоров и остальных учащихся своим присутствием. Ну, а что поделать? Больно специфическая репутация у этой организации.

Кстати, больше всего меня удивило, что они тут же не устроили драку с ведьмами-некромантками, с чьей старшей сестрой ордена Варгарис познакомился в моём кабинете. Я, честно сказать, боялся, что они, как Алиса с Ясулой, тут же устроят махач не на жизнь, а на смерть и поразбивают мне всю посуду. Но пронесло. Не поубивали. И даже демонстративно не похватались за ножи. Как, собственно, и с отрядом убийц из протектората не стали устраивать разборок, установив видимый нейтралитет.

Вообще, у меня сложилось впечатление, что существование этого тайного ордена некроманток, ведущего свои корни ещё из старой империи, большим секретом для инквизиции не было. Слишком уж спокойно Варгарис воспринял их появление.

Н-да. Момент, когда рушатся какие-то базовые представления о мире. Потому что в моём понимании инквизиция должна была немедленно и безальтернативно искоренять всё, что связано с тёмными искусствами. Об этом талдычили ещё тому Лакарису во время его обучения, и тут вдруг выяснилось, что не всё так однозначно.

Войдя к инквизиторам, я в который раз с надеждой спросил у сидевшего за столом Варгариса:

– Ну, что у вас?

Но тот, оторвавшись от очередного листа бумаги и подняв на меня усталый взгляд, лишь отрицательно качнул головой:

– Ничего. Пока продолжаем наблюдение.

– Эх! – не сдержал я тягостного вздоха, досадуя и на себя, и на них, – время-то уходит.

Не выспавшийся, с кругами под глазами, мертвенно-бледный инквизитор только дёрнул плечом, огрызнулся:

– Мы не всесильны.

– Вот и плохо, – не удержался я, язвительно добавил, – не соответствуете образу в массовом сознании.

Впрочем, злиться на него было глупо, как и ожидать чуда. Да и в сказки про всемогущество инквизиции я никогда не верил. Благо, взрослый человек с критическим восприятием действительности. Но хотелось, хотелось хоть раз, чтобы кто-то нашёл решение за тебя и всё сделал. Жаль, в реальности такое происходит крайне редко.

Поэтому я закрыл дверь и ушёл к себе дальше пытаться найти подсказку в книгах, с какой стороны подобраться к решению этой задачки. Правда, долго поработать в одиночестве мне не дали.

Я услышал осторожный стук в дверь и, отодвинув от себя очередную книгу, в которой пытался найти хоть какие-то намёки на способ прямого взаимодействия со звёздными аспектами, устало откинулся в кресле, громко произнося:

– Входите.

Дверь отворилась, и на пороге показался Бари. Сын Алисы совсем не походил на того испуганного паренька, каким я увидел его впервые, оказавшись в этом мире. Теперь это был серьёзный, может быть, даже чересчур, юноша, успевший через многое пройти и многое повидать. В какой-то мере он даже познал циничность существующего мира. Если у него раньше и были какие-то романтические настроения относительно своего будущего в среде магов и магии, то они давным-давно развеялись. Настоящая правда этого мира о месте и положении обычных магов в рамках границ, установленных магистрами, секретом для него уже не была. И вот теперь он стоял на пороге моего кабинета и мялся, не решаясь что-то сказать.

– Да говори уже! – чуть улыбнулся я. – Если ты думаешь, что меня ещё в этой жизни что-то может поразить или шокировать, то можешь не бояться. Я уже не знаю, что должно произойти, чтобы меня удивить.

Тот бросил на меня короткий взгляд, нахмурился ещё сильнее, а потом буркнул:

– Профессор, после колледжа меня к себе зовёт Инквизиция.

– Инквизиция?

Я чуть приподнял бровь, но, честно сказать, особо удивлён не был. Как, собственно, и говорил, у парня задатки хорошего бойца и, что немаловажно, острый и пытливый ум. Вкупе с инициативностью, это действительно делало его одним из лучших кандидатов для такой организации. Тем более, как выяснилось, не были они конченными фанатиками, строго соблюдающими догматы. Поэтому я только кивнул и ответил:

– Ну, что ж, почему бы и нет? Серьёзная организация, статусная, да и люди работают интересные. Поэтому я не против, если ты за этим.

Тот с некоторым сомнением посмотрел на меня, пытаясь понять, шучу ли я или говорю серьёзно, а затем, решившись, добавил:

– Я уже с ними работаю. Ещё со второго курса.

– Тоже неплохо, – покивал я. – То, что они тебя задействовали, как кандидата, это хороший признак. Значит, ты действительно их заинтересовал. И вполне вероятно, что доверят настоящую работу сразу, а не когда-нибудь потом.

Тут парень посмотрел мне в глаза и с какой-то даже обидой в голосе произнёс:

– Профессор, вы что, даже не спросите, какую работу я для них делал?

Я хмыкнул, пожал плечами:

– Да зачем? У них свои задачи, у меня свои. Я в их дела не лезу.

В ответ парень только застонал, а затем воскликнул:

– Они хотели, чтобы я следил за вами!

– И ты следил? – уточнил я.

– Да, – с мрачной решимостью ответил он, – следил. Докладывал всё, что вы делаете, что происходит в колледже.

– Следил, значит… – протянул я задумчиво, постукивая пальцами по столу, – А я-то голову ломал. Кто из моего окружения докладывает Легиону, я знал, кто имперской канцелярии докладывает – тоже, а вот кто инквизиции – никак не мог сообразить. Но ты не переживай, внимание их к моей персоне вполне понятно. И скажу так: когда я общался с их верховным, они произвели на меня весьма неплохое впечатление. Так что не переживай и спокойно учись дальше. Потом кто знает, лет через двадцать, может, и сам кресло верховного инквизитора примеришь, и я буду ходить и гордо всем рассказывать, что мой выпускник такую должность занимает.

– Тьфу, – не выдержал Бари, – профессор, ну почему вы всё выворачиваете наизнанку?! Ставите с ног на голову!

– Эх, Бари-Бари, – вздохнул я, чуть улыбнувшись, – просто у меня куда разнообразнее жизненный опыт. И понимаю я в этой жизни больше. Что в ней важно, а что нет. Ладно, у тебя ещё что-то?

Постояв секунду, Барри молча буркнул:

– Нет.

– Ну, ладно. Тогда иди. Мне тут надо ещё поработать.

Парень, секунду помявшись у двери, с каким-то разочарованием махнул рукой и вышел, не прощаясь.

А я принялся прикидывать, кто ещё может мне помочь в работе. Если не решить проблему, то хотя бы приостановить её развитие. Озадачил-то проблемами я всех: и ведьм, и инквизиторов, и даже Зарека, который хоть и умотал обратно в Итонию прибирать к рукам оставшееся бесхозным наследство Икая, но обещал со своей стороны тоже внимательно изучить все записи покойного магистра жизни, какие только у него найдутся.

Но снова засесть за книги мне помешали очередные посетители.

– Войдите! – вновь отложив раскрытый был талмуд в сторону, чуть громче, чем обычно, рявкнул я, гадая, кого ещё ко мне принесло.

Но посетитель оказался не один. Сразу пять моих студентов во главе с Силланой ввалились внутрь, чуть не выдавив дверь вместе с косяком.

– Профессор, – тут же бросилась она к моему столу, слегка запыхавшаяся, – мы тут хотели с вами поговорить!

Я с подозрением посмотрел на нее:

– Что? Тоже хотите сознаться, что ещё на кого-то работаете?

Та замолчала, с удивлением глядя на меня, затем неуверенно протянула:

– Э-э-э! Профессор, мы же пока ещё не выпускники. Кто ж нас возьмёт на работу?

– Ладно, это я так, – махнул я рукой, – выкладывайте, с чем пришли.

– Профессор! – вновь приободрилась староста группы, – мы тут немножко поэкспериментировали с молнией.

– Опять?! – прервал я её грозным окриком, – я же вам запретил!

– Мы по чуть-чуть, буквально самую капелюшечку, – девушка тут же пальцами показала между большим и указательным просвет буквально в миллиметр, – Вот настолько! И попробовали воздействовать молнией на мёртвую зону.

Я встрепенулся, собираясь уже высказать все, что о них думаю, потому что никто бы не мог предугадать, как мёртвая зона поведёт себя при подобном воздействии, но заставил себя промолчать, видя, что девушку буквально распирает от желания рассказать мне что-то важное.

– Профессор, воздействие было очень коротким, но по всем замерам распространение зоны уменьшилось, скорость роста упала.

– Намного?! – тут же подался вперёд я, разом перестав злиться.

– Примерно на одну десятую. Через полчаса скорость вернулась к прежней. Но это точно не погрешность наблюдений. Мы на сто процентов уверены, что замедление было.

Поджав губы, я сощурился, глядя в пустоту:

– Понятно. Вы молодцы, – после чего резко встал и скомандовал, – за мной!

«Мне хотя бы отсрочить на полгодика-год, – думал я, почти бегом направляясь к нашему летающему транспорту, – за это время обязательно найдётся какое-то решение».

Я верил в свою удачу, которая, хоть и работала не совсем так, как мне бы хотелось, но всё-таки работала. Только поэтому я до сих пор был жив и здоров, как и мои студенты. Мне просто нужно было время.

Глава 2

Приземлившись вблизи границы мёртвой зоны, я спрыгнул с борта нашей летающей лодки и хмуро покачал головой. То, что оставалось там, за невидимой границей, выглядело страшно: мёртвые, почти чёрные остовы деревьев, словно гнилые зубы, торчащие из серой, цвета пепла, земли. Проплешина постепенно захватывала всё новые и новые участки леса, и растения на её границе медленно умирали. Там, где это неизвестное излучение касалось корней, мгновенно желтели и начинали осыпаться листья, жухла трава, увядая, словно прибитая морозом. Между этими чёрными остовами и зелёной массой ещё живых деревьев тянулась жёлтая полоса шириной в десяток метров. И всё это в абсолютной, действительно мёртвой тишине. Здесь не было даже ветра.

Вообще, у меня складывалось впечатление, что в основе проклятья лежала какая-то из форм энтропии. Ничем другим подобный эффект я объяснить не мог. Вся живность покинула эти места задолго до того, как граница мёртвой зоны приблизилась. Животные и птицы каким-то своим чутьём ощущали, что там находится смерть, и поспешно спасались, как от лесного пожара. Кажется, даже насекомые пытались убраться вслед за ними, размеренно движущиеся колонны муравьёв я видел точно.

– Ладно, – зло тряхнул я головой, оглядываясь на спустившихся следом студентов, – показывайте, что вы делали и как.

Сам я достал секундомер и включил магическое зрение, чтобы отслеживать все возможные изменения. А Силлана, выстроив одногруппников полукругом, скомандовала:

– В одну точку по моей команде!

После чего они все пятеро дружно начали каст. Получилось не совсем слитно, один из студентов на долю секунды запоздал, но всё равно соединённая мощь получившейся молнии оказалась достаточной, чтобы та с треском и грохотом вонзилась в границу мёртвой зоны.

И вот тут я её увидел воочию. Словно вспыхнувшая плёнка, в месте удара молнии невидимая обычно пелена проклятья заколебалась, будто в судорогах, и приостановила своё неумолимое движение. Я же быстро щёлкал секундомером, делая отсечки по времени, и убеждался, что ребята оказались правы. Заклинание молнии действительно тормозило процесс.

– Достаточно, – кивнул я, убирая секундомер в карман, а затем от избытка чувств широко улыбнулся, подошёл, обнял и расцеловал в обе щеки сначала Силлану, а потом всех остальных по очереди.

– Вы молодцы! Огромные молодцы! Вы дали нам то, что было так необходимо. Время.

За следующую неделю мы провели большую серию тестов, определяя оптимальную мощность и расстояние по периметру зоны, чтобы остановить её продвижение сразу по всем направлениям. Затем, привлекая специалистов из Инквизиции, смогли собрать достаточно эффективные амулеты артефактного типа, способные генерировать необходимый электрический разряд с определённой периодичностью. Установленных там аккумуляторов маны хватало примерно на пару суток работы. Чтобы зарядить один, было достаточно трёх средней силы студентов. Всего таких аккумуляторов было размещено ровно двадцать два. Теперь каждые два дня мы проводили облёт их для подзарядки. Муторно, не слишком эффективно с точки зрения траты магического ресурса студентов, но, по крайней мере, это дало результат. Движение границы зоны было остановлено.

Я, выждав ещё неделю, слегка выдохнул и отменил эвакуацию. Граница зоны застыла в семи километрах от колледжа, и пока проклятие Икая нам угрожать перестало. Глядя на довольных и гордых собой подопечных, я вдруг понял одну очень важную мысль. Зачем я их учу, зачем всё время талдычу про то, что они не должны ограничивать себя и должны развиваться, если не даю им такой возможности для развития? Хоть они ещё не закончили третий курс, но они уже готовы к тому, чтобы делать всё самостоятельно, а не по моей указке. Они вполне убедительно доказали это, придя к решению, до которого я сам, честно говоря, не додумался.

Что должно быть самым главным для любого преподавателя? Настоящего, по призванию, а не по нужде. Это учить так, чтобы ученики могли затем пойти дальше и превзойти его в знаниях. Лучшая награда для настоящего учителя – видеть, как бывшие ученики тебя опережают и создают что-то новое. С одной стороны, это немножко грустно, с другой – это тёплая грусть, как когда птенец наконец вырастает, расправляет крылья и покидает родное гнездо, отправляясь в свободный полёт. А моя группа к такому была уже готова.

И этим я отличался от остальных магистров Яола, старавшихся не дать ученикам себя превзойти, сознательно ограничивая им доступ к знаниям и тем самым тормозя магическую науку. Они держались за знания, как за привилегии, и уносили часть из них за собой в могилу, с каждым разом всё больше обедняя магию. Поэтому развитие общества и встало на одном месте. Всё, чего в магии могли добиться одиночки, уже сделано. Теперь дело за большими коллективами. И в старой империи такие коллективы как раз были. Тот же Катаклизм был не делом рук одиночки, а результатом работы множества магов.

И тогда у меня появилась ещё одна мысль. А что, если проблему с проклятием Икая тоже попробовать решить коллективно, вместе со студентами? Благо, обучил я их мыслить широко, не зацикливаясь на догматах и правилах. Вполне может оказаться, что они смогут на привычные вещи взглянуть немного с другой стороны. В конце концов, почему я должен разбираться со всем этим один? А может, и вообще разбираться в этом надо не мне.

Шибко умным я себя не считал. Во многом мне просто везло. Где-то помогали знания из моего прошлого мира, где-то просто взгляд человека совсем другой эпохи. Но это всё не делало меня каким-то гением. И ребята мне это очень хорошо показали. Но кто знает, может, гений, который разберется в проблеме, найдётся именно среди них? А значит, моя задача – дать этому гению в них проснуться.

Жизнь колледжа вернулась в прежнее русло. Нет, готовность к эвакуации никуда не делась. Проблему-то мы только отложили, а не решили. Но народ чуть-чуть выдохнул и расслабился, возвращаясь к привычным делам. А платформу, которой успели уже даже подпитать манааккумуляторы, никуда не убирали, просто переместили за стену колледжа.

На то, как мы поднимали такую махину в воздух, сбежалась, конечно, вся деревня и половина гарнизона, что была не на службе. Впрочем, дозорные с вышек тоже бросали на нас любопытные взгляды. Зрелище, конечно, было эпичное, потому что габариты у платформы под стать флагманскому кораблю тингландского флота. И когда вся эта громада плавно и величаво оторвалась от земли и воспарила выше стен, народ дружно ахнул, открывая рты и во все глаза глядя на чудо.

А я, находясь на мостике, прикоснулся к органам управления совсем по чуть-чуть, заставляя этот гигантский утюг прийти в движение. Масса у нас была дурная, как и инерция. Не хватало ещё снести что-нибудь ненароком. Затем я также плавно провёл её на другое место стоянки и опустил на грунт, чувствуя, как поскрипывает под собственной тяжестью корпус.

Когда спустился с мостика, то стал объектом громких оваций, таких искренних, что даже засмущался. Помахал рукой в ответ и поспешил обратно в ворота колледжа. Даже староста деревни, поймав меня по дороге, с уважением заметил:

– Мессир, до последнего не верил, что вы сможете заставить летать такую огромную штуку.

– Размер не имеет значения, – скромно улыбнулся я, – дайте мне двигатель побольше, и я сдвину весь Яол.

После того как внеплановое представление закончилось, я тут же погнал всех студентов, высыпавших из корпусов наружу, обратно по аудиториям. Зрелище зрелищем, но занятия у нас никто не отменял. А когда относительная тишина и порядок были восстановлены, направился уже в аудиторию к своей группе.

Оказавшись внутри и благосклонно кивнув старосте, тут же поднявшей группу на ноги, я посмотрел на такие близкие и родные лица студентов и тепло улыбнулся. Пройдя к кафедре и поднявшись на неё, поприветствовал всех:

– Доброе утро, господа студенты. И в этот раз оно действительно доброе. За что ещё раз огромное спасибо тебе, Силлана, – кивнул я чуть покрасневшей девушке, – и твоим помощникам.

Я чуть было не сказал «подельникам», но пора уже перестать воспринимать всю их самодеятельность с подозрением.

– Ну, а теперь уже серьёзно, – произнёс, убирая улыбку, – я бы хотел поговорить вот о чём.

Оперевшись на кафедру, наклонился, внимательно оглядывая обращённые ко мне лица:

– У вас остался последний семестр. И он важен не только потому, что, закончив его, вы станете полноценными магами. Я бы так сказал, вы уже знаете больше и лучше подготовлены, чем любой выпускник любой имперской академии. Нет, этот семестр важен потому, что здесь вы получите куда большую свободу действия, чем ранее. И даже больше. Я хочу вам предложить уже не учебную, а настоящую, серьёзную и важную задачу, которую вы должны помочь мне решить.

Я на секунду замолчал. Но никто не спешил меня перебить или задавать какие-то вопросы. Все продолжали внимательно слушать, поэтому продолжил:

– Вы все прекрасно осведомлены о том, что буквально ещё неделю назад нашему колледжу угрожала смертельная опасность. И только благодаря вашим одногруппникам эту опасность мы смогли устранить. Молодцы. Но это только половина дела, потому что мы только приостановили процесс, но не отменили. Так вот, теперь вторая задача стоит в том, чтобы полностью его убрать. Но для этого надо разобраться в природе того явления, что мы в любое время суток можем увидеть за окном, – я показал на видимый поверх верхушек деревьев столб света, бьющий в небо. – И поэтому я сейчас расскажу вам всё, что мне известно, чтобы вы могли также попробовать себя в решении этой проблемы. И кто знает, быть может, именно среди вас найдётся человек, который её решит.

Сказать, что они были удивлены, ничего не сказать. Профессор просит помощи у студентов – такое в их картине мира никак не хотело умещаться. Но что значит гибкость мышления, которую я в них все эти годы воспитывал. Спустя полминуты переглядываний между собой, они оживились и вразнобой принялись выражать свою полную готовность в помощи мне. А Силлана, поднявшись, вытянула вперёд руку, добиваясь тишины в аудитории, и громко заявила:

– Профессор Локарис оказал нам высочайшее доверие, которое мы оправдаем любой ценой, даже если для этого придётся… – она не договорила, а только весомо ударила кулаком в ладонь.

– Оправдаем, не посрамим, костьми ляжем, но сделаем! – поддержали её полные энтузиазма выкрики с мест.

– Да, Силлана, – спохватился я, – я уже направил прошение на награждение вас королю, ну, и от магической гильдии чего-нибудь присовокуплю. Да, я знаю, что вы делали это не ради славы, но любая инициатива должна быть вознаграждена.

Я не стал ничего скрывать от студентов, потому что только полнота информации может показать всю картину. Поэтому коснулся не только звёздных аспектов, непосредственно питавших проклятие Икая, но и того, что называлось божественными созвездиями десяти богов Яола. Объяснил, что это не настоящие звёзды, а объекты, находящиеся где-то в пространстве за пределами нашей звёздной системы. Тут, конечно, пришлось немножко отвлечься на вопросы космической механики, естественно, на том примитивном уровне, которым я сам обладал. Что такое космическое пространство, наша система и положение Яола в ней.

Что меня порадовало, так это то, что студенты, коллективно и активно обсуждая новые для себя факты, пришли к выводу, что эти объекты искусственного происхождения. Тут же часть людей загорелась выяснить, кто эти звёздные аспекты создал, но я несколько притормозил энтузиастов, напомнив, что сейчас мы решаем немножко другую проблему. А вот потом, как только мы эту проблему решим, вот тогда можно будет задуматься и над возникновением звёздных аспектов божественных созвездий.

Что бросилось в глаза сразу, так это то, что народ быстро сбился в отдельные кучки: Силлана с девчонками и примкнувшими к ним парочкой парней, Барри с товарищами и ещё несколько давно плотно взаимодействующих друг с другом студентов. Вот и готовые бригады, подумал я, что немедленно озвучил, предложив им самим назначить себе старших.

Затем объявил ещё одну новость:

– А теперь хочу сказать, что в своих изысканиях вы не ограничены одним лишь колледжем. Я со своей стороны обещаю вам любую разумную поддержку как силами, так и средствами королевства и гильдии магии для проведения ваших изысканий.

– То есть мы можем потребовать что угодно? – деловито уточнила староста.

– Ну, не что угодно, – усмехнулся я, – а в рамках разумного. Но да, практически всё, что в наших силах.

Тут я увидел, как сразу у нескольких студентов жадно загорелись глаза, и даже чуточку пожалел о своих словах, но потом отбросил сомнения. В конце концов, они уже показали себя ответственными и вдумчивыми людьми, а значит, совсем уж пуститься во все тяжкие не должны.

– Что ж, – резюмировал я, – не тороплю, но в течении декады жду от вас заявки и предложения. А пока чуть углубимся в тему высшей магии.

Глава 3

Всё своё внимание я сконцентрировал на третьекурсниках, почти позабыв, что на мне не только они, а весь колледж, и, как оказалось, зря. И ведь ничего не предвещало. Нет, я изредка осведомлялся у профессорского состава, как идут занятия. И всё вроде было неплохо. Преподавали уже по-новому, по рукам не били, старались давать информацию как можно более широко. Всё по моей методике. Вот только, похоже, это в ещё неокрепших умах юных волшебников вызвало несколько иной эффект, чем я ожидал. Всё-таки первый год надо пожёстче с ними, а то перестают видеть, что называется, берега.

Разбудили меня прямо посреди ночи. От суматошного стука в дверь я подскочил с кровати, машинально кастуя в руке средних размеров фаербол. Ну, что поделать, если огненные заклинания у меня получаются почти на инстинктивном уровне. Но услышав за дверью знакомый голос старосты, в котором присутствовали лёгкие нотки паники, тут же огненный шар погасил и, дёрнув за щеколду лёгким телекинетическим усилием, открыл дверь, впуская Серафима внутрь.

– Мессир ректор, беда! Беда! – вытирая крупные бисеринки пота со лба, вбежал внутрь мужчина.

Если бы это был кто-то другой, я бы, пожалуй, отнёсся к подобным заявлениям с некоторым скепсисом. Но бывший ветеран тингландского флота на пустом месте паниковать бы не стал. Поэтому я тут же бросился к шкафу, натягивая на себя первые попавшиеся шмотки и на ходу уточняя, что случилось.

– Гончая пропала, – выдохнул тот. – И три студента.

– Ё-моё! – только и смог произнести я, мигом понимая, что произошло, и покрываясь холодной испариной.

Гончая у нас в колледже была только одна, единственная. Это была та самая ледяная тварь, которую мы притащили с собой из мёртвых земель и периодически использовали с третьим курсом для опытов. Только я-то был свято уверен, что зверушка сидит себе под замком и не жужжит. И тут вдруг такое. Так мало того, как бы убежала бы и убежала, и чёрт с ней, но три пропавших студента – это уже ЧП хрен знает какого масштаба. Колледжу года нет, а у нас уже в перспективе три жмура.

Зло выматерившись, я уточнил, что за студенты, откуда, какой курс.

– Первый, – выдохнул Серафим, по всей видимости, единственное, что впопыхах успел выяснить.

– Все трое из одной комнаты?

– Никак нет, вашество, – по-военному доложил наш староста-хозяйственник, – две девушки из тридцать седьмой и парень из двадцать первой.

Так сходу вспомнить, кто жил в этих комнатах, я, честно говоря, не то что не мог, я к своему стыду толком даже не знал этого, полностью переложив всё на педсостав и по сути самоустранившись от того, чтобы более плотно наблюдать за внеучебной жизнью младших курсов колледжа.

– Понятно, – только и смог протянуть сквозь зубы, хватая со стола связку магических амулетов и выбегая наружу. Быстро спустившись на второй этаж, прошёл в основной корпус. Коротко поздоровался уже с стоящими там нахохлившимися преподавателями.

– Ваши? – хмуро спросил я, оглядывая бледных профессоров.

Самая молодая и самый старший. Передо мной опустив глаза стояли Карен и Олаф.

– Мои, – тяжело вздохнув, кивнула девушка.

Олаф тут был, видимо, как более опытный товарищ, с целью помочь и поддержать младшую коллегу.

– Поспешим! – мотнул я головой и быстро направился туда, где в отдельном помещении склада на заднем дворе недалеко от полигона у нас сидела гончая.

На улице стояла темень, но нас дожидались двое серафимовских работников с факелами. Правда, света они давали не очень много, поэтому я тут же сотворил магический шар, разом отодвинувший тьму на два десятка метров, и подвесил его над своей головой. После этого на ходу принялся расспрашивать про троицу пропавших: кто такие, почему именно они, при каких обстоятельствах пропали. Поспевающая за мной Карен быстро перечислила имена:

– Сандра, Кассия и Иофалот. Я замечала, что они как-то за первый семестр сдружились между собой. Но что в этом плохого? На занятиях сидели рядом, вместе выполняли задания. В столовой я их тоже вместе замечала, но ничего плохого в этом не видела, – словно оправдываясь, произнесла она.

– А ничего плохого в этом и нет, – оглянувшись через плечо, бросил я, – но, по крайней мере, понятно, что втроём они пропали не случайно. Что сказали их соседи?

– Да, толком ничего, – слабо улыбнулась девушка, – сказали, что те решили прогуляться вечерком. Ну, вы знаете, молодые девушки и юноши иногда имеют потребность вечером встретиться друг с другом.

– Ну, да, – буркнул я, – когда один мальчик и одна девочка. А когда две девочки и один мальчик, это уже подозрительно.

– Господин ректор, – тут Карен замялась, – у вас же тоже не одна жена.

– Но я же не встречаюсь с ними одновременно со всеми, – метнул я суровый взгляд на преподавательницу, – Ладно, понятно. Значит, прогуляться решили. Что ж, посмотрим.

Мы как раз добрались до места. Я только покачал головой, видя распахнутый в ночь зев проёма и распахнутую настежь толстую металлическую дверь, а в двух метрах за ней также распахнутую решётку.

Помещение с гончей было пусто. Только борозды на усиленных магией стенах свидетельствовали, что здесь было одно из опаснейших существ Мёртвых земель. Вспомнив заклинание обнаружения остаточных магических эманаций, я принялся внимательно изучать оставшиеся на месте следы. И только цыкнул, скрипнув зубами, найдя то, что, собственно, и ожидал.

Замки были вскрыты, причём не механически. Вскрыть их обычными отмычками было невозможно. Нет, тут применялась магия и весьма тонко. Вздохнув, я распрямился и, посмотрев на девушку, хмуро буркнул:

– Похоже, ваша троица весьма поднаторела в манипуляциях с маной. Не магистры, конечно, но из дипломированных магов не все так смогут. И уж точно от обычных первокурсников такой тонкой работы сложно ожидать. Но теперь понятно, что это не гончая выбралась отсюда и утащила с собой студентов. Это студенты её выпустили и утащились с ней.

– Если только им не помогал кто-то взрослый, – хрипло заметил Олаф.

– Посторонних на территорию, с нашей-то охраной, проникнуть не могло, – покачал головой я, – на стенах паладины, за стенами, хм… тоже профессионалы.

Называть ракамакских убийц я не хотел, не поймут. Поэтому пришлось выкручиваться.

– Но вопросы, конечно, остаются, как незаметно они могли территорию колледжа покинуть, и почему не среагировала охрана.

Вопросов было много, но ответы на часть из них надо будет искать потом, пока надо было выяснить, куда делись студенты, и где их теперь искать.

«Тьфу,» – сплюнув на землю, я огляделся и озвучил:

– И где нам их искать посреди ночи?

– Если они ещё живы, – неожиданно всхлипнула Карен.

– Типун тебе на язык, – рявкнул я. – Серафим, вы смотрели тут? Следы борьбы, крови были? Что-то нашли?

– Никак нет, мессир, ничего такого.

– Значит, надежда есть, что они как-то сумели тварь утихомирить, – резюмировал я и со вздохом принялся за поиски сам.

Повернувшись, я снова принялся сканировать на следы магии, отходя от двери, расширяя зону поиска, и нашёл ещё несколько отпечатков магических заклинаний, которые, скорее всего, были применены к гончей. В воздухе висел тонкий, еле заметный шлейф использованной маны, тянущийся в темноту, куда-то к внешней стене.

– А вот и путеводная ниточка, – пробормотал я, затем скомандовал, – бегом за мной!

И мы дружно рванули по следу.

Впрочем, бежали мы недалеко, полсотни метров, и след оборвался, а из темноты выступила внешняя ограждающая колледж стена. Я покрутился на одном месте, пытаясь понять, что же произошло, но след таял в воздухе, больше никуда не ведя. На всякий случай подошёл к стене и несколько раз в разных местах постучал по ней кулаком, проверяя на прочность, но та не поддавалась, демонстрируя честный камень. Никаких скрытых иллюзий, проломов, да и вообще следов применения на ней какой-то магии, в том числе пространственной, я не нашёл.

Снова вернулся к тому месту, где обрывался магический след, но яснее не стало. Словно в один момент, по мановению волшебной палочки, всё исчезло: ни студентов, ни ледяной гончей. Вот только испариться без следа они не могли.

Снова вернувшись к стене, я посмотрел на её гребень метрах в трёх надо мной, а затем увидел идущего в нашу сторону часового. Стражу несли в качестве практики обучавшиеся тут же паладины, поэтому я помахал ему и, когда тот подошёл ближе, спросил:

– Ты не видел, тут не пробегали две девчонки с парнем и ледяная гончая? Может, через стену перебирались? Или перенеслись магией?

Будущий паладин замешкался, узнав меня, затем неуверенно ответил:

– Вроде нет, господин ректор. Я здесь каждые пятнадцать минут прохожу и никого не видел.

– Понятно, – только и смог произнести я и, повернувшись к преподавателям, коротко резюмировал, – Не удивлюсь, если эти деятели ещё и расписание обходов узнали и подгадали момент, когда участок стены будет свободен.

– Это не студенты, а какие-то шпионы, – вздохнул Олаф.

На что я только невесело хмыкнул и подумал, что да, очень уж это всё мне напоминает одну мою будущую жену, тоже любящую внезапно появляться и исчезать, словно из ниоткуда.

Ощущение внезапного инсайда заставило меня замереть. Я зацепился за пришедшую в голову мысль. Принялся распутывать ассоциативные цепочки, мысленно проговаривая про себя: «шпионы, ракамакские убийцы, похищение, исчезновение, не доходя до стены…» А затем я вспомнил канализацию Анкарна и спрятанные в толще стены вещи, принадлежавшие, как выяснилось, Ясуле, её шпионский наряд. Он был спрятан в полости, к которой не было прямого доступа, только с заклятием проницаемости, на основе которого студенты потом собрали транспортатор с поверхности в пещеру под замком академии.

А что если и здесь та же самая система? Я вернулся к месту, где оборвался магический след, и принялся внимательно осматривать траву под ногами. На первый взгляд всё было как обычно, этот участок ничем не отличался от других. А затем я, вспомнив само заклинание, сотворил на глубину примерно в метр проницаемую область, куда после недолгих раздумий шагнул. В конце концов, если там ниже будет твёрдая земля, я просто на неё встану, окунувшись примерно по пояс. А вот если там что-то иное… но додумать я не успел, потому что провалился не по пояс, а сразу ухнул куда-то вниз, даже не успев испугаться.

Правда, летел недолго и вовремя успел спружинить, чуть присев. А затем в ярком свете продолжавшего висеть над моей головой магического фонаря увидел, что нахожусь в достаточно высоком, позволяющем стоять в полный рост подземном ходе, ведущем, судя по направлению, куда-то за стену. Как такового выхода на поверхность он не имел. Видимо, вот такое временное проницание верхнего слоя почвы позволяло незаметно им пользоваться. Рядом на земле лежала кем-то заботливо оставленная лестница, и, поставив её стоймя, я забрался по ней, высовывая из-под земли голову.

– Ой! – вскрикнула от неожиданности Карин, но я тут же успокоил её:

– Не ори, свои. Короче, как я и думал, здесь подземный ход. Поэтому давайте за мной. Лестницу я поставил, аккуратно с этого края спускайтесь.

Дождался, когда оба преподавателя и Серафим с помощниками окажутся внизу. Ещё раз проверил магическим зрением путь перед собой и удовлетворенно кивнул. Магическая дымка заклинания, подвешенного на гончую, никуда не делась и вела в темноту подземного хода.

– Вот ведь нифига себе! – произнёс староста, оглядывая натуральный тоннель. – Это что, три студента столько выкопали?

– Да нет, – вздохнул я. – Копали не они. И я догадываюсь даже кто. А эта троица просто каким-то образом узнала или подсмотрела и решила тайным путём выйти за пределы колледжа и вывести гончую. Ладно, идёмте, хотя мнится мне, детки не слишком-то нуждаются в спасении.

Всё, буквально всё говорило о том, что это не было каким-то спонтанным действием. Чувствовался чёткий план, явно придуманный не сегодня. Оставалось только выяснить, кто же был мозгом операции – парень или одна из девчонок.

Тоннель был длинным. По моим внутренним ощущениям, мы прошли с полкилометра по практически прямому, лишь чуть заворачивающему влево ходу. В конце его тоже обнаружился тупик и тоже с лестницей. Правда, она уже не лежала на земле, а стояла, приставленная к стенке, уходя куда-то в земляной потолок.

Потрогав землю, встав на первые две ступеньки, я понял, что заклинание проницаемости студенты сняли. Но проблемой это не было. Быстрое движение пальцев, выписывающее знакомое плетение, и я быстро взбежал по лестнице наверх, очутившись в густой чаще леса.

– Только тихо! – шикнул остальным, – они могут быть где-то рядом, не спугните.

В общем-то, так и оказалось. Слишком далеко удаляться от тайного хода студенты не стали. И правильно, в лесу потеряться нефиг делать. Поэтому наткнулись мы на них почти сразу. Троица стояла и что-то негромко, но весьма жарко обсуждала.

Когда я снова зажёг погашенный на время шар света и грозно рявкнул: «А ну всем выйти из сумрака!» – одна из девчонок подпрыгнула и испуганно пискнула:

– Ректор! Мама!

– Нет, только ректор, – произнёс я, мгновенно вырастая у них за спинами и хватая обеих девчонок за воротники мантий. – Попались, диверсанты недоделанные. Где гончая?

Парня держать не стал. Да и не убежит он от своих подружек. Это же какая потеря лица будет. Урон чести неописуемый.

Но тут вторая из девчонок насупилась, упрямо поджала губы и с некоторым даже вызовом произнесла:

– На свободе, там, где она и должна быть.

– О как! – усмехнулся я. – На свободе, значит?

– Да! – гордо воскликнула та. – И вы больше не сможете над ней издеваться. И не найдёте, потому что она убежала обратно, туда, где её дом.

– Это в мёртвые земли, что ли? – с лёгким скепсисом переспросил я. – И с чего ты это решила?

– Потому что она мне сказала.

– Ну-ну, – вздохнул я, а затем передал их на руки сопровождающим и приказал, – тащите их в колледж, будем разбираться.

Глава 4

Отправив пойманных нарушителей спокойствия с преподавателями вперёд, я свернул к воротам в деревню, где за стеной колледжа был выстроен так называемый гостиничный домик. Ну, домик не домик, размерами это была полноценная двухэтажная гостиница, предназначавшаяся для гостей колледжа, но, так сказать, не являющихся особо почётными лицами. Это могли быть родители студентов, различные искатели лично меня, как верховного мага, и иже с ними.

Вот туда я и поспешил. Именно там в одной из комнат ночевала Ясула.

Почему она ночевала не у меня? Ну, это очередной загон моих жен. Они коллективно решили, что так как я человек женатый, то спать теперь со мной могут только жёны. То ли это была такая их лёгкая месть ракоманке за то, что та от них долго скрывала своё истинное «я», то ли, и правда, они это без задней мысли придумали, но факт оставался фактом. С Ясулой мы теперь спали раздельно. Верно, пора быстрее и с ней свадьбу сыграть, чтобы исключить её из этого дурацкого правила. Но про это подумаю чуть-чуть потом. Пока меня вело другое дело.

Замерев подле её номера, я нетерпеливо постучал. Затем, не дождавшись ответа, позвал:

– Открывай, это я.

Но и тут ответа не последовало, поэтому я, воровато оглянувшись, чуть-чуть помагичил с замком на двери, чтобы проникнуть внутрь. Стоило мне зайти в темноту комнаты, как глаза уловили лёгкий отблеск на стальном лезвии, что, мелькнув перед лицом, коснулось горла.

– Дорогой! – прошептала женщина, стоявшая рядом во тьме, – ну, ты совсем что ли? А если бы я тебя прирезала ненароком?

– Ну, ты же слышала, что это я.

Я осторожно пальчиками коснулся её руки, отводя лезвие от шеи в сторону.

– Просто ты не открывала, пришлось войти самому.

– Голос можно подделать, как и внешность. Не подделать только структуру манаканалов в теле, она у всех разная. Хорошо, что я прекрасно знаю твою и не имею привычки сначала бить, а потом спрашивать «кто».

– Я всегда знал, что ты не просто матёрая убийца, но и очень умная женщина, – польстил я ей.

– Вольдемар, ты пришёл только чтобы сказать мне это?

– Не только, – я мигом стал серьёзным, – вообще мне надо с тобой кое-что обсудить.

Ракаманка явственно зевнула, произнесла:

– А оно не могло подождать до утра?

– К сожалению, нет, – дело весьма срочное. И мне надо, чтобы ты прошлась со мной.

– Ну ладно, иду, – нехотя произнесла Ясула.

Щелчок пальцев зажёг светильники на стенах, осветив достаточно спартанское убранство номера. А сама ракамакская шпионка в тонкой полупрозрачной ночнушке продефилировала к кровати, небрежно бросая зажатый в ладони кинжал на небольшой столик с трюмо. Нагнулась, доставая одежду со стула, отчего тонкая ткань натянулась на нижних девяносто, и я невольно сглотнул, прикипев к ним взглядом. Настолько идеальными были формы женщины.

Вот ничего не могу с собой поделать. И вроде видел её голой не раз и не два. А каждый раз, как в первый раз. Не могу себя заставить не пялиться. И она, чертовка, об этом прекрасно знает. И специально дразнит. Особенно теперь, когда нельзя.

«Надо быстрее жениться, – подумал я, – иначе это становится невыносимо».

Не выдержал, отвернулся, дожидаясь, пока она оденется. Благо, она делает это по-военному быстро и чётко, поэтому уже через минуту я услышал заветное «Готово!» и, повернувшись к ней снова, быстро оценил удобный костюм. Кивнув одобрительно, позвал за собой.

Чем десять раз говорить, лучше один раз показать. Я привел её на то место, где обнаружил начало подземного хода, и под её внимательным взглядом снова наложил заклинание проницаемости.

– Нашёл-таки, – проследив за моими манипуляциями, усмехнулась женщина.

На что я, взглянув на неё, уточнил:

– То есть я прав. И этот тайный ход – ваших рук дело?

– Ну, а чьих ещё? – пожав плечами, спокойно ответила Ясула, – не через ворота же нам ходить.

– Понятно теперь, как ты незаметно появлялась и исчезала с территории, – с некоторым укором произнёс я, покосившись на замершего на стене часового, с любопытством разглядывающего нас.

Махнул ему рукой, чтобы не отвлекался и нёс службу, как положено. Снова повернулся к Ясуле.

– Это, кстати, реальная дыра в безопасности, надо подумать, как от такого защититься. Но ты не совсем угадала. Нашёл ход не я, а три студента-первокурсника, которые свиснули у нас ледяную гончую и через этот ход вывели её наружу, и отпустили.

Сказав это, я уставился на ракаманку, ожидая реакции, но та, вопреки моим ожиданиям, не стала делать виноватое лицо, а наоборот, заинтересованно переспросила:

– Студенты? Да ещё и первокурсники? Очень интересно. Увидеть одного из нас в скрыте не такое уж лёгкое дело, как может показаться, простым низкоуровневым заклинанием его не пробить. У этих детишек определённо талант.

– Талант не талант, – буркнул я, слегка уязвлённый таким легкомысленным тоном женщины, но кое-какие асоциальные наклонности точно есть.

Вместе с Ясулой мы вернулись в главный корпус, и я, остановившись возле двери кафедры общей магии, ещё раз тяжёлым взглядом оглядел троицу первокурсников после чего кивнул преподавателям:

– Заводите.

Тащить их к себе в кабинет в башню я посчитал нецелесообразным, в принципе, для разбора полётов можно расположиться и на кафедре, тем более места побольше.

– Давайте вон там, вдоль стеночки, – показал я, куда становиться, а сам сел за ближайший стол, внимательно их разглядывая.

– Значит, Иофалот, Сандра и Кассия, – негромко назвал я всех троих по имени.

Гадать, кто в их троице главный, мне не пришлось, всё было прекрасно видно по их поведению. Иофалот и вторая девушка стояли, понурив головы и заведя руки за спину, видимо, остро сожалея о содеянном, и только та девица, что так дерзко со мной разговаривала, наоборот, задрала вверх подбородок, скрестив руки на груди и всем своим видом показывая, какая она гордая и неприступная.

– Кассия? – спросил я у неё.

– Я Сандра, – не глядя на меня, ответила та.

– Ну, хорошо. Так, Сандра, я вижу, что чувство раскаяния, в отличие от твоих товарищей, тебя не посетило, поэтому будь добра расскажи, что именно тебя сподвигло пойти на такое серьёзное преступление.

– Это не преступление! – тут же вспыхнула девушка, наконец, остановив на мне злой взгляд.

– Преступление, – с мягкой улыбкой повторил я. – Гончая – имущество академии. А вы, фактически, осуществили кражу со взломом. И не важно, что вы с ней сделали потом. Важно то, что вы, дорогие мои первокурсники, совершили деяние, по итогам которого я вполне могу вас из колледжа исключить и не просто исключить, а в целом сделать так, что вас больше никто, ну, может быть, кроме Итонии, на учёбу не возьмёт. Просто потому, что такие асоциальные личности не нужны никому.

Тут девушка снова вспыхнула, громко фыркнув, но тут внезапно заговорили её подельники.

– Господин ректор, пожалуйста, – вдруг поднял на меня полные отчаяния глаза парень, – не исключайте нас, мы не хотели ничего плохого.

– Пока, по поведению вашей подруги я этого не вижу, – спокойно ответил я, – всё, что я вижу, это преступницу, бравирующую своим поведением. Ни толики осознания или раскаяния. Ей хочется творить, что заблагорассудится, а мы ей только в этом мешаем. Нет, пожалуй, исключение будет самым верным решением.

– Да расскажи ты уже! – толкнул Сандру локтем Иофалот.

– Да, Сандрочка, – подключилась к уговорам Кассия, – ну, пожалуйста.

Девушка затормошила подругу, чуть не плача:

– Если меня исключат, родители меня убьют!

Я только покачал головой и тяжело вздохнул. Нет, я не думал их выгонять из колледжа, по крайней мере, этих двоих, но мне нужно было узнать всю подноготную, поэтому приходилось давить на больное.

Сандра, поджав губы, ещё несколько секунд стояла молча, но затем не выдержала и, дёрнув плечом, скривившись, словно съев лимон, произнесла:

– Хорошо, расскажу. Мы наткнулись на неё две недели назад.

– На гончую? – тут же быстро уточнил я.

– Да, – сморщив нос, неохотно кивнула девушка.

– Как наткнулись? – уточнил я, – насколько помню, ни для каких экспериментов её из клетки тогда не выводили.

– Мы просто шли мимо склада, и тут я почувствовала её зов, полный грусти от того, что она не может вернуться к себе на родину. Ей было очень тяжело здесь. И я решила ей помочь.

– Да… – я покосился на Олафа и Карин.

Уточнил:

– И давно это у вас?

– Что? – сощурилась Сандра.

– Ну то, что вы слышите зов подобных созданий.

– Не знаю, – пожала она плечами, – раньше с такими не встречалась.

– Ладно, допустим. Но как вы вскрыли замки?

Тут две девушки рефлекторно посмотрели на парня и я, усмехнувшись, обратился к нему:

– Молодой человек, откуда у вас такие познания по вскрытию магических замков? Вы из семьи потомственных воров-взломщиков?

Бедняга икнул и судорожно замотал головой. Затем, чуть заикаясь, ответил:

– Нет, господин ректор, что вы, мой папа слесарь-санмагик в нашем городском хозяйстве. Частенько брал меня с собой и показывал, как работать с тонкими плетениями. С этими магическими замками всегда проблема, частенько забывают отпирающее плетение, и постоянно папа на вызовы ездил, чтобы их вскрыть. А у вас тут замки, конечно, серьёзные, но плетение стандартное, поэтому вскрыть было несложно.

Не удержавшись, я негромко хохотнул и покосился на насупившегося Серафима, в чьём ведении было всё хозяйство колледжа, включая и хранилище с гончей. С лёгким весельем в голосе спросил:

– А кто у нас установкой замков занимался?

– Эм… мужчина покосился на меня, осторожно ответил, – ваша жена, госпожа Алиса.

– Нет, пожалуй, ей мы не скажем, что её замок оказался слишком простым, – покачал я головой и снова переключился на студентов.

– Ну ладно, с гончей вы договорились, замки вскрыли, как ход-то нашли?

Тут уже Иофалот с Сандрой покосились на последнюю участницу их трио – Кассию.

– А я смотрю, – резюмировал я, – у вас ничё так, нормальная команда подобралась. У каждого своя роль, свои таланты. И в чём же… твоя особенность?

Я немигающе взглянул на последнюю девушку, и та, замерев, как кролик перед удавом, произнесла тихо-тихо:

– Я могу видеть невидимое.

– Без заклинаний? – уточнил я.

Та мелко-мелко закивала.

– Да, у меня это с детства.

Я снова вздохнул, повернулся к обоим профессорам и произнёс:

– Какие одарённые детишки. Их бы таланты, да в нужное русло, цены бы им не было.

Затем вернулся к троице.

– Так и быть, исключать вас не буду, но не потому, что вы такие красивые, а потому, что делаю скидку на то, что вы ещё молоды и не способны просчитать последствия своих необдуманных действий. Но наказание своё вы получите. Серафим, – обратился я к старосте, – на декаду эта троица поступает в твоё распоряжение. Сразу по окончании учебных занятий можешь задействовать их для любых общественно полезных работ: уборка территории, помещений. Кубки там какие-нибудь пусть попротирают.

Тот удивлённо почесал затылок:

– Какие кубки? У нас в столовой только стаканы и кружки?

– Неважно, – махнул я рукой, – займи любой хозяйственной деятельностью, не требующей квалификации. Ну, ты понял.

– Так точно, господин ректор! – мигом подобрался тот, – найдём чем занять.

– Вот и отлично. И делают всё пусть ручками, без применения магии.

Для приличия ещё немного побуравив студентов тяжёлым взглядом, я посмотрел на преподавателей и качнул головой в сторону двери:

– Отведите по комнатам. Полночи уже прошло, а завтра с утра занятия.

Проводив их взглядом, пожаловался Ясуле, стоило нам остаться вдвоём:

– И вот что с такими делать? Они же свято уверены, что делали доброе дело. И ведь в следующий раз снова куда-нибудь полезут.

– Понять и простить, – подошла и обняла меня за шею женщина, – а ещё взять на заметку. Они действительно обладают весьма любопытными талантами.

– Ну да, видящая сквозь любую невидимость и гениальный взломщик, – улыбнулся я, нежно касаясь её руки.

– И девочка, что может чувствовать эмоции и общаться с ледяными сущностями, не забывай.

– Вот я совсем не уверен, что у гончей были эмоции, – продолжая гладить Ясулу по тонкому, но крепкому предплечью, с сомнением произнёс я, – скорее поверю, что эта Сандра как-то смогла её утихомирить магией, а все эти эмоции напридумывала сама себе.

– Может быть, может быть… – протянула женщина.

Затем с видимой неохотой отстранилась от меня и отступила к двери.

– Спокойной ночи, Вольдемар.

– Спокойной ночи…

Я с грустью посмотрел ей вслед. Затем, чуть не вывихнув челюсть, зевнул и, поднявшись, тоже покинул опустевшую кафедру, с ворчанием направляясь обратно в башню.

Глава 5

Окутанный тишиной своего кабинета я стоял у окна недвижим, словно страж, охраняющий покой этого места. Внизу, во дворе колледжа, жизнь бурлила и била ключом: студенты спешили по своим делам, и до меня сквозь открытые створки доносился гул голосов. И снова, как тень, вернулось это чувство – башне не хватало чего-то важного. Балкона. Как было бы прекрасно выйти на него, вдохнуть свежий воздух и, окидывая взглядом всё происходящее под ногами, чувствовать себя настоящим хранителем этих молодых судеб.

Но отставить пафос! Хотя не скрою, приятное было чувство. Действительно казалось, что для них я делаю что-то очень важное, что-то, что поможет им во взрослой жизни проявить себя, раскрыть свой потенциал и талант.

Я пробежался взглядом по головам и разномастным мантиям всех цветов радуги, пометил мысленно, что надо разработать единую форму и знаки для разных курсов, а то, глядя на них, впечатление, что тут не серьёзное заведение, а карнавал какой-то.

До начала занятий было ещё полчаса, правда, мне торопиться было не нужно, я с группой собирался встретиться ближе к обеду. Поэтому, вернувшись к столу, с долгим вздохом уселся и, наполнив кружку горячим травяным отваром, напоминавшим по вкусу чай из моей прошлой жизни, взялся за разбор корреспонденции.

Накопилось той изрядно и, захрустев печенькой с блюда, принесённого вместе с чайником, я принялся разбирать кто и зачем мне пишет. И ведь надеялся, что основной поток жалоб и предложений будет приходить во дворец, где у меня сидела Сильф, а меня здесь, в колледже, ничего не будет отвлекать от работы. Но нет. Отыскали.

Опять пожалел, что оставил Ланику во дворце. Без её помощи приходилось туго. Но что поделать, девушка переросла положение обычного помощника и, насколько я слышал, вовсю подгребала под себя управленческие функции придворного мага, оставив магистру Торвальду лишь обозначать присутствие при короле. Как я понял, Торвальд был не против. Плюс функционирование гильдии магов Тингланда тоже было на ней.

Вот, кстати, в руки попалось пухлое письмо от неё самой с официальной печатью придворного мага. Распечатав его, я бегло пробежал глазами бумаги, убеждаясь, что это очередной отчёт о проделанной работе, которые она скрупулёзно направляла в мой адрес каждую декаду. Отложил в сторону.

Потянулся за следующим, заполненным твёрдым каллиграфическим почерком.

«Ректору магического колледжа Тингланда…»

«Ого, – подумал я, читая, – не верховному, а именно ректору. Понятно, почему переслали сюда».

Принялся читать дальше.

«Я, маг в третьем поколении, Святовид Рабандон, и со всей твёрдостью и убеждением заявляю, что вы, нелюбезный сударь, худшее, что могло произойти с магическим образованием в стране…»

А вот это было что-то новенькое. Почесав затылок, я продолжил чтение, которое становилось всё интересней и интересней.

«Империя – это образец выверенной и чёткой подготовки будущих магов… Лучшее, что можно было дать одарённым… Ваш популистский подход к обучению погубит нашу молодёжь… Отказ от имперской программы сделает неконкурентными наших выпускников и поставит в положение отстающих…»

И так далее и тому подобное. Я выхватывал глазами отдельные куски длинного письма и всё больше убеждался, что имею дело с махровым консерватором и ретроградом.

Если честно, то казалось, что подобных персонажей я тут не встречу. Большинство из тех, с кем я встречался в столице, были обеими руками за изменения, но тут, похоже, посчастливилось попасть на лицо полностью довольное своим положением.

Маг в третьем поколении означало, что с самого детства этот субъект варился в среде, полностью пропитанной имперской системой, впитавший её, можно сказать, с молоком матери. И вот теперь он, ничуть не смущаясь, бросал в мой адрес обвинения, не забывая пройтись и по моей личности. Мне, верховному магистру Тингланда, главе гильдии и одному из сильнейших огневиков даже не страны, может, даже и мира!

Тут я помотал головой, отгоняя непонятно откуда накативший гнев, застивший разум. На секунду даже захотелось немедленно полететь к этому Святовиду и популярно ему объяснить, что он не прав. Пепел потом только сдуть ветром. Но нет. Раз уж я сам декларировал равенство всех магов, нужно его соблюдать. Магистр или не магистр – всё равно.

Плюнув, небрежно швырнул письмо в сторону, уже более бегло просмотрел остальные. Что удивительно, Рабандон в своём возмущении оказался не одинок, попалось ещё три похожих письма. Тут я задумался, а сколько подобных тогда приходит Ланике? Если досюда доходит лишь малая часть?

Ну, а остальные по большей части оказались обыкновенной рекламой. Сразу с десяток предприимчивых средневековых бизнесменов наперебой предлагали свои услуги для обеспечения меня самыми важными и нужными предметами роскоши и продуктами, как бы сказали в моём мире, премиального сегмента.

Я немедленно вспомнил симпозиум в Итонии, поднялся и, собрав письма в охапку, тут же, не раздумывая, закинул в камин. Отряхнул ладони, наблюдая, как те корчатся и мгновенно чернеют, пожираемые пламенем, тихо буркнул:

– Обойдёмся без свинохренов.

Разобравшись с этим, немного повеселел, ещё немного погрыз печенек, потягивая отвар, наслаждаясь минуткой ничего не делания. Затем дождался прокатившегося по корпусам колледжа гонга, сигнализирующего о начале занятий, и пошел на обход.

События с пропажей гончей показали, что теперь мне придётся контролировать не только свою группу, но и весь колледж. Логично, я всё-таки ректор. Вот только одно дело им считаться, а другое – быть. А это значит держать руку на пульсе и понимать, хотя бы в общем, что происходит на всех курсах. А не как раньше.

Беда была в том, что опыта подобного у меня не было, и приходилось самому учиться на ходу, набивая шишки и совершая ошибки.

Коридоры учебного корпуса были пусты, только из-за дверей аудиторий слышались негромкие голоса преподавателей.

Пару минут постояв под дверью лекционки, где Карен читала общую магию, довольно кивнул. Девушка, хоть и оказалась выбита из колеи поступком своих студентов, быстро оправилась. Говорила уверенно и чётко.

Вышел на площадь, критически оглядывая её. Но, за исключением пары каких-то бумажек, носимых ветром, там было чисто.

Свернув к тренировочной площадке, понаблюдал за носящимися по ней паладинами и издалека помахал рукой жене. Алиса увидела, коротко отмахнулась в ответ, но тут же снова переключилась на своих подопечных, вызывая лёгкое чувство досады. Работа с горцами её так увлекла, что она дневала и ночевала с ними, ко мне заявляясь всего пару раз в декаду исполнить супружеский долг и тут же умчаться обратно. А ещё от её восторгов по поводу того, какие суперсолдаты из них получаются, у меня уже уши вяли.

Как-то даже немного странно получалось. Три жены и четвёртая на подходе, а сплю преимущественно один.

Злотана вечно в Империи, мутит что-то своё с канцелярией, попутно приумножая личный капитал. Вот недавно в письме хвасталась, что на месте сгоревшего особняка Марнгаузе построила элитную гостиницу с игорным салоном для богачей из верхнего города и приезжей аристократии. Надо будет, кстати, поинтересоваться: папа Силланы господин Полдарк зуб не заимел на мою супругу за конкуренцию в бизнесе? Впрочем, его заведение располагалось в Нижнем городе и было рассчитано на горожан среднего достатка, поэтому слишком сильно по его карману это ударить не должно было.

Селестина тоже пропадает чёрт-те где. Но тут понятно, обязанности адмирала и сестры короля с неё никто не снимал, тут я был не в претензии. Так и предполагал, что видеться мы будем раз в полгода, не чаще.

Под такие мысли пошёл обратно, но тут же с удивлением проводил взглядом одного из подсобных рабочих нашего старосты, что взмыленный пробежал мимо меня, таща ведро воды.

«Пожар что ли?» – нахмурился я, поспешив за ним.

Но всё оказалось куда прозаичней. На задней стене учебного корпуса кто-то написал большими красными буквами: «Василен – дуб, к ученью глуп!» И возле сего остроумного пассажа стоял сам Серафим и пара рабочих, пытающихся надпись со стены стереть. Но, судя по всему, получалось у них не очень.

– Господин ректор!

Увидев меня, староста с возмущение потыкал в надпись:

– Поглядите, что творят!

– Нда… – протянул я, изучая дело чьих-то шаловливых рук.

Подойдя, поскрёб ногтями и хмыкнул, надпись сходить не желала. Изучение в магическом зрении догадку подтвердило. Краску не просто нанесли на стену, её ещё и в единый монолит с камнем объединили, упрочив до каменной твёрдости. Интересное решение, и главное, я пока не понимал, как это было сделано. Словно краска впиталась в камень, смешавшись молекулами с ним. Остаточные магические эманации вились в воздухе, но всё, что я пока установил, что применялась магия не земли, как можно было подумать, а воды.

– Тряпка тут не поможет, – вынес вердикт я, – только зубилом вырубать, но будет некрасиво.

– С надписью тоже как-то некрасиво, – буркнул Серафим, – если оставим, студентики этак к концу декады все стены нам распишут всякими непотребствами.

– Тоже верно, – вздохнул я, пытаясь сообразить, как без ущерба для казённого имущества решить проблему.

Спустя пару минут плюнул и закрыл кусок стены иллюзией.

– И поищите автора, – напоследок произнёс я, – скорее всего, это одарённый или одарённая со способностями в магии воды.

На этом обход колледжа я посчитал оконченным и поспешил к своему «Быстролёту», чтобы успеть проверить ещё и за его пределами.

Амулет заискрился, разряды электричества изломанными дугами хлестнули по земле и следом толстая, с руку, молния выстрелила, впиваясь в границу мертвой зоны. Находясь на безопасном отдалении, я внимательно проследил за работой защитного устройства, ещё раз удостоверяясь, что всё идёт штатно, и граница зоны не увеличивается.

И всё, вроде, было нормально, но меня не покидало тревожное ощущение, какое-то шестое чувство, обострившееся с приходом сюда, но я пока не мог понять, что именно. И это заставляло раз за разом наблюдать за работой нашей линии защиты, ища намёки на сбой. Пока всё было в порядке, но странное чувство всё никак не хотело отпускать.

Ни дуновения ветерка, ни пения птиц, ни стрекота насекомых. Здесь было, словно преддверие царства мёртвых, и, глядя на чёрную пустошь впереди, я не мог не признать, что аналогия куда как близка. Постояв немного, пошёл обратно к оставленному за деревьями аппарату. Приходилось его бросать за пару сотен метров от амулета, чтобы он случайно, за счёт ядра из кристаллида, не притянул заряд молнии к себе. А затем увидел, что меня там уже ждут.

Опершись о металлический бок аппарата, дожидаясь меня, стояла Фелиция Вэлдис, главная ведьма.

– Старшая сестра, – поприветствовал её.

– Старший брат, – кивнула она мне в ответ.

Смотрела она на меня без улыбки. Впрочем, я и сам не особо фонтанировал жизнерадостностью. Слишком уж давило тут на психику проклятье Икая. Вернее, последствия его разрушительной работы.

Женщина была в строгой чёрной мантии, из-под которой выглядывали такие же чёрные сапоги. Слишком чистые для того, кто гуляет по лесу. Но тайну своих мгновенных перемещений на большие расстояния Орден Бдящих раскрывать не торопился.

«Когда придёт время, ты всё узнаешь», – ответила Фелиция мне однажды.

– Какими судьбами? – поинтересовался я, подходя ближе.

На что женщина только кивнула в сторону мёртвой зоны, спросив:

– Ну как? Держит?

Я кивнул.

– Пока да. Не расширяется. Поэтому время ещё есть.

– Не так много, как ты думаешь, – внезапно произнесла она. – Мы зафиксировали странные данные. Как ты знаешь, у нас остались артефакты слежения…

– Я помню, – перебил я, – магический глаз на орбите.

– Да, – чуть поморщилась главная ведьма, – но не только он. Ещё есть приборы, которые отслеживают стабильность тектонических плит. На основании этих данных производилось прогнозирование землетрясений и фиксировалось применение мощных заклинаний магии земли. Но важно не это. Прибор с некоторых пор ощущает изменение состояния плиты под нами.

– И что это означает?

– Это означает, что проклятие продолжает расширяться, – Фелиция посмотрела на виднеющийся из-за деревьев столб света, – только не вширь, а вглубь.

– Чем это грозит? – я посмотрел вслед за ней.

– Как мне сказали, – задумчиво произнесла женщина, – когда дойдёт до жидкого ядра планеты, последствия могут стать необратимыми. В лучшем случае, прямо на этом месте разверзнется супервулкан, в худшем – вулканы заработают везде.

– Что в таком случае останется от Яола, предсказать сложно, – добавила она.

Я помолчал. Ну, а что тут ещё скажешь. Но в душе внезапно парадоксальным образом почувствовал облегчение. Потому что, наконец, исчезла неопределённость, и ощущение надвигающейся беды, преследовавшее меня всё это время, рассосалось, превратившись в реальность.

Только уточнил:

– Сколько у нас осталось времени?

– Геката, может, чуть больше. И ещё, – привлекла она моё внимание, – ты не забыл, что льды тают?

Я вздохнул ещё сильней.

– Не то что не забыл, но, знаешь, как-то было не до этого.

– Так вот. Они тают. И магический глаз уже заметил несколько групп людей рядом с областью активного таяния. Так что то, что скоро мёртвые земли перестанут быть мёртвыми, думаю, будут знать если не все, то многие.

– Но если мы не решим проблему с проклятием, это тоже будет мало кого волновать, – заметил я.

– Возможно. А может и нет, – произнеся это, Фелиция развернулась, а затем, сделав буквально несколько шагов, исчезла.

Не скрылась под иллюзией или невидимостью, а просто исчезла, оборвав магический след, так и не дав понять, как же она это делает. Постояв с минуту, буравя взглядом то место на земле, где она только что стояла, я смачно сплюнул и залез в Быстролёт. Сроки только что сильно сократились, и нельзя было терять ни минуты.

Глава 6

Приземлившись прямо возле башни, я выскочил наружу под удивлёнными взглядами студентов, но тут же затормозил и, чуть кивнув присутствующим во дворе колледжа, с лёгкой улыбкой неторопливо пошёл в главный корпус. Как ни крути, а поговорка, что в мирное время бегущие генералы вызывают смех, а в военное панику, абсолютно права. А мне желательно лишней паники избегать. Народ только расслабился немного. К тому же, время ещё есть.

Заглянув в аудиторию, закреплённую за группой, я ожидал там увидеть своих студентов и не ошибся. Все были здесь, рассевшись кто как и что-то весьма оживлённо обсуждая. Прекрасная картина, отлично показывающая, что такое правильно замотивированный студент.

– Молодцы! – произнёс я с порога довольно, – ничуть не сомневался, что вы ответственно отнесётесь к поручению.

Сразу же махнул рукой, подавая знак не вставать, шагнул за кафедру и, дождавшись, когда все замолчат, переведя взгляды на меня, осторожно подбирая слова, начал говорить:

– Мальчики и девочки, мы вынуждены несколько ускорить события. И я очень надеюсь, что вы поделитесь со мной свежими идеями по поводу проклятья. Время у нас, конечно, ещё есть, но желательно с решением вопроса уложиться в ближайшую гекату.

– А что произойдет через гекату? – задала вопрос Силлана.

Давно и безоговорочно признанная старостой девушка воспринимала своё право говорить первой, как должное. Впрочем, остальные не спешили потеснить её с лидерской позиции. С другой стороны, каноничной альфа-самкой группы она не была. Я видел как минимум три отдельные группировки студентов, которые между собой поддерживали взаимоотношения, основанные на взаимном уважении. Этакий вежливый нейтралитет. И правильно. Ещё полгода, и разлетятся они кто куда, но связи, наработанные тут, останутся. И кто знает, когда и где во взрослой жизни они пригодятся.

– Через гекату? Трудно предсказать, мисс Полдарк, – ответил я, пожевав губами. – Возможно, ничего. А, возможно, что и… Пф-ф! – я резко взмахнул руками, изображая взрыв. Добавил, спустя секунду: – Причём везде.

Студенты тут же встревоженно заёрзали, начали переглядываться.

«А не слишком ли я резко? – подумал я. Но затем решительно мотнул головой, – нет, они уже вполне взрослые и опытные. Зато не будут питать иллюзий».

– Именно поэтому, – продолжал, – хотелось бы услышать, какие мысли есть по поводу, чтобы примерно понимать, в каком направлении двигаться. Потому что у меня, честно признаюсь, пока идей нет. Природа проклятья, кроме того, что оно подпитывается напрямую от звёздных аспектов, пока остаётся загадкой.

Я развёл руками, признавая своё бессилие.

Слово снова взяла Силлана.

– Профессор, – с каким-то даже участием произнесла она, оглядываясь на однокурсников, – мы долго думали над этим и нам кажется, что надо попробовать зайти с другой стороны.

– Это с какой? – заинтересовался я.

Она снова оглянулась, словно ища поддержки, затем, рассеяно потерев нос, постаралась придать голосу уверенности:

– Мы всё обсудили и пришли к выводу, что надо установить контакт с богами. Если теория верна, и божественные сущности имеют схожую структуру с магическими аспектами, а связь между ними и некоторыми видами магии уже доказана, то, вероятно, мы сможем использовать помощь богов, чтобы воздействовать на источник проклятия.

Я был впечатлён. Нет, правда. А ведь это весьма логичный ход. Если не получается войти в парадную дверь, ничто не мешает попробовать зайти с чёрного хода.

– Отличная мысль, – покивал я, – но как именно это реализовать? Ведь я так понимаю, нужны все боги, потому что разные звёздные аспекты тяготеют к разным богам.

Тут поднялся Бари:

– Да, нужно призвать их всех одновременно.

– Или не одновременно, – заметил я, – но тут надо думать, потому что последствия непредсказуемы, кто знает, как на это отреагирует…

Тут я прикусил язык. Про сверхразум, который последовательно, вот уже тысячу лет, сидя где-то там, пытается стереть всю жизнь на планете, им я не рассказывал. Но взаимосвязь между ним и искусственной системой, наделяющей жителей Яола магией, этих самых звёздных аспектов, скорее всего, существовала. И тут, действительно, возможно, придётся вызывать всех богов одновременно, чтобы сверхразум не успел выстроить защиту.

– Отреагируют аспекты, – поправился я, – но вероятно да, всех сразу будет безопасней, чтобы процесс не застопорился на половине. Спасибо, Бари.

Я опустил взгляд, напряжённо думая. Вызов богов… Допустим двух вызвать я смогу. Ритуал призыва Воина известен и проверен. Хозяйку льда через горцев должно получиться призвать. Это двое. Морского царя местные моряки подскажут, это уже трое. Отмеченный Девой тоже есть, мой соперник за руку Селестины авось сможем уговорить. Так что четыре, и в перспективе Бражника, если вспомнить, что в пьяном бреду о нём болтал гном-самогонщик. А вот с пятью остальными проблема. И мне одному всех пятерых охватить за гекату нереально, если только… И тут я вновь задумчиво оглядел юношей и девушек передо мной, на секунду задерживая взгляд на каждом.

Но идея была интересной, и, возможно, даже сработает. До сих пор я упускал из виду тот факт, что боги также являются частью загадочного энергетического поля, окружающего нашу планету, и это могло сыграть свою роль.

– Хорошо, – согласился я. – Это имеет смысл, но нам нужна информация о ритуалах призыва. Следует помнить, что некоторые боги почитаются лишь в определённых областях Иола. Поэтому у меня к вам предложение. Как вы смотрите насчёт первой выездной производственной практики?

– Нам самим нужно будет отправиться туда, чтобы найти эти знания? – изумлённо переспросила Силлана.

– А вы бы хотели? – спросил я, слегка прищурившись.

Глаза девушки широко распахнулись, и она буквально выдохнула:

– Конечно, профессор!

Я задумался.

– Ну, тогда готовьтесь, – произнёс, наконец, перебарывая возникшие вдруг сомнения, – вас пятнадцать, делитесь по трое и распределяйте, кто какой ритуал будет искать. Подготовите список мне, а я уже примерно определю, куда вам направляться. А моя жена, графиня Вейст, мне в этом поможет.

– Вольдемар, это глупо, – строго посмотрела на меня Алиса.

– Да, – поддержала её Селестина. – Какая-то дурацкая затея отправлять детей решать подобные вопросы.

– Ну, начнем с того, – пристально посмотрел в ответ я на обеих женщин, – что они уже не дети, а вполне себе взрослые молодые люди, привыкшие к самостоятельной работе, и не раз бывавшие в переделках.

– Куда ты их сам и затащил, – тут же добавила Алиса.

– Я готовил их к взрослой жизни, – ничуть не смутился я. – Поэтому наша с вами задача, как старших наставников, не бить им по рукам, не делать за них всю работу, а просто помочь всё организовать так, чтобы они не подвергались ненужному риску, но в то же время могли бы эту задачу выполнять самостоятельно. Грубо говоря, в нужных местах подстелить соломки, чтобы, если упадут, не расшиблись. Но запрещать им что-то самостоятельно делать я считаю совершенно неправильно. Тем более, вы не видели, какой у них в глазах горел энтузиазм. Да они горы свернут, если им немножко помочь.

– Угу – буркнула Алиса. – Видела я этот энтузиазм. Барри вчера весь вечер с мечом таскался с дебильной улыбкой на лице. Всё пытался его куда-то приладить.

– Пусть перевязь на спину сделает, – предложил я, – и вес более равномерно распределится, и руки занимать не будет.

Но боевая магичка в ответ только посмотрела на меня с укором.

– И не надо так смотреть, – тут же парировал я. – Я уже предварительно всё продумал. Во-первых, отправляем их группой. Во-вторых, придаём им кого-то из паладинов, плюсом кого-то из боевых магов флота, которые как раз у нас на курсах повышают свою квалификацию. И силовая поддержка и тоже практика. Как вам?

– Ну ты молодец! – произнесла с сарказмом в голосе Селестина, покачала головой, – всё решил? И за флот, и за паладинов?

– Ну, конечно, – я растянул губы в понимающей улыбке, – конечно же, предварительно я обсужу этот вопрос с вами. Хоть я и магистр Ордена Паладинов, но всегда готов прислушаться к командору Ордена и уважаемой наставнице. Как думаете, будет лучше, если мы к студентам, направляемым на производственную практику, добавим паладинов и боевых магов флота? Как считаете, это обеспечит дополнительную безопасность? Заодно и выступит проверкой их потенциала в качестве охраны.

Обе женщины надулись, не желая признавать мою правоту, но затем нехотя кивнули.

– Вот и отлично, – хлопнул я в ладоши, – Утверждаем группу в таком составе?

– Утверждаем, – вздохнула Селестина. – Ладно. Ещё я по дипломатическим каналам наших послов напрягу, чтобы оказали помощь на местах.

– Вот это неплохо, – кивнул я. – Я ещё Злотане отпишу, может, имперская канцелярия тоже посодействует. Ну, а пока, раз уж мы всё порешали, я предлагаю перейти к следующим менее острым, но тоже важным вопросам.

Проводы вышли несколько сумбурными, но почти торжественными. Как я изначально и прикидывал, из пятнадцати студентов группы были сформированы пять отрядов по три студента в каждом, с приданными к ним одним паладином-практикантом из молодых горцев и ещё одним паладином, прошедшим стажировку из опытных офицеров флота. Естественно, старшими были назначены они, в части организации, быта и обеспечения безопасности каждого из отрядов.

Я познакомился с ними всеми лично, но не для того, чтобы как-то проверить Селестину, которая предложила их кандидатуры. Я жене в этом вопросе доверяю. Просто хотел составить о них своё личное мнение. Все пятеро оказались не кондовыми вояками, помешанными на дисциплине и строевой подготовке, а именно боевыми магами-профессионалами, прекрасно знающими, что такое полевой выход и действие в потенциально враждебном окружении. Все средних лет, хорошей физической формы, спокойные и хладнокровные. Как раз то, что надо для обуздания излишне энергичных студентов. Вот то, что я действительно называю «подстелить соломки». Мешать изысканиям не будут, но вовремя дёрнут, чтобы те не влезли, куда не надо, по дурости.

Да, это была первая производственная практика в колледже. Снова площадь перед главным корпусом, снова толпа провожающих. Староста снова постарался, вывесил поздравительные плакаты. Ну, что поделать, любит у нас народ праздники. А я, стоя на крыльце, оглядел пять пятёрок моих практикантов и, скрывая усмешку, покачал головой. Если у паладинов всё было более-менее единообразно, то студенты решили обрядиться так, как, по их мнению, необходимо было одеться даже не в поход, а в какую-то битву с полчищами созданий тьмы, наверное. Особенно выделялся Бари со здоровенным мечом за спиной, чья крестообразная рукоять, когда-то бывшая кинжалом, заметно торчала из-за плеч. Также на нём присутствовала воронёная металлическая кираса поверх мантии. Да и мантия была тоже доработана. Я рассмотрел прорезанные и обмётанные по краям низы, чтобы те не мешали ногам, и выглядывающие из этих разрезов примотанные ремнями к штанинам ножи. За спиной висел рюкзак, а в открытом вороте заметно было сразу несколько толстых ниток с подвешенными на них амулетами.

Я, конечно, толкнул речь, соответствующую моменту. Ещё раз предупредил о важности миссии, а затем дал отмашку грузиться по машинам. Так как времени у нас было крайне немного, то выдвигались все на летательных аппаратах, рассчитанных на пять-шесть пассажиров. Ну, а что? Технология отработана. Сборка хоть и ручная, но особых проблем не вызывает. Затык был только в достаточно ёмком энергетическом ядре. Кристаллида на всех не напасёшься, больно уж редкий и дорогой материал. Но тут неожиданно помогли наши второкурсники, сбежавшие из Итонии, притащившие кое-что из наработок Итонийской академии по обработке драгоценных камней. Такой вот техномагический шпионаж у нас получился. Но Икая всё равно больше нет, так что предъявить нам на этот счёт было некому. Поэтому я дал добро на изготовление. Возможную нестабильность и уязвимость к магии молний у обработанных магически драгоценных камней мы также изящно обошли с помощью тританиумных оправ. Пожалуй, лучший материал для этого, хоть тоже не особо распространённый, но куда дешевле кристаллида.

Потом все дружно загрузились каждый в свой летательный аппарат и под громкие крики «Ура!» один за другим начали взлетать в воздух, устремляясь за стены, через реку и скрываясь за верхушками деревьев. Правда, как всегда, не обошлось без маленькой заминки. Четвёртая машина, в которую как раз усаживался Бари, внезапно взлетать отказалась. Увидев обескураженное лицо юноши, я тут же сбежал по ступеням к ним.

– Не зарядили, – мучительно краснея, произнёс он.

Я вздохнул. Да, накладка, тем более из машины за нами наблюдала Айна, подруга Бари, и тут такой конфуз. Но виноватых искать будем потом, разбираться, кто пропустил одну из машин. Поэтому, откинув специальный лючок с зарядной пластиной, приложил к ней руку, вливая часть своего собственного потенциала. У меня его сейчас много, не жалко. Буквально пару минут мне хватило на зарядку, после чего я отошёл и, чувствуя лёгкую внутреннюю дрожь, махнул рукой.

– Ну всё, в добрый путь!

Верховный инквизитор принимал у себя старшего инквизитора Варгариса, только что вернувшегося из Тингланда. Пожалуй, ситуация там была одной из наиболее острых из тех, что находились на контроле у главы инквизиции. Поэтому, как только ему сообщили, что тот в управлении, он тут же дёрнул мужчину к себе для приватного разговора.

Варгарис был вымотан долгой дорогой, но долг был превыше усталости. Выпив предложенную кружку бодрящего напитка, он присел на стул и, прикрыв на полминуты глаза, сосредоточился и принялся за рассказ. Верховного интересовало всё, начиная с момента, как группа оказалась в Тингланде и провела провальную попытку задержания имперских магистров, находившихся вместе с ректором Итонийской академии. Нет, всё это он знал и из донесений, но бумага скупа на эмоции, а старому инквизитору хотелось увидеть ситуацию глазами непосредственно участника.

– Плохо, – прервал он подчинённого, когда тот дошёл до места, что от сработавшего проклятия вся группа Икая оказалась вместе с ним уничтожена. – Такой был бы козырь, попади они к нам в руки живыми. Вот тогда бы мы Совет магов точно взяли бы за одно место. А теперь всё, что у нас есть, это только слова, что они там были, и ни единого физического доказательства. Совет магов от слов просто отмахнётся. Сообщит, что те покинули Империю по своим личным вопросам и сгинули неизвестно где. И ни о каком покушении на какого-то там Локариса знать не знают, ведать не ведают. Ладно, – вздохнул верховный, – продолжай.

Старший инквизитор кивнул и начал теперь уже про попытки выяснить природу проклятия и опыты самого Локариса и его студентов.

– Молния, значит, – глава инквизиции на секунду задумался. – Студенты придумали, значит. Ну что ж, методика Локариса работает. И то, что мы этот раздел магии в учебных заведениях не преподаём, отчасти ставит нас в уязвимое положение. Ладно, дальше.

Мужчина вновь принялся за рассказ, а хозяин кабинета медленно прошёлся от стены до стены, погрузившись в свои мысли. Казалось, что он не слишком вслушивается в то, что говорит его подчинённый. Но вопросы, которые последовали за этим, показали, что нить повествования он не терял.

– Значит, отправил на практику? Умно, умно. Орлята должны учиться летать. Иначе они никогда не выберутся из гнезда. Что, кстати, наш кандидат?

– Вы про Ботлера? – уточнил Варгарис.

Глава инквизиции коротко кивнул.

Старший инквизитор усмехнулся:

– Вот какая штука. Парень наш сознался, что обо всём честно рассказал Локарису. Не смог держать в себе и считал бесчестным продолжать следить за профессором.

– Вот как?

– И, к удивлению парня, тот воспринял всё спокойно, даже не особо удивившись. А самое забавное, что он ещё и одобрил выбор.

– Ботлера? – уточнил Верховный.

– Нет, наш. Что мы не прогадали, обратив внимание на Бари.

– Нет, – довольно, произнес Верховный. – Всё-таки я не ошибся в Вольдемаре. Наш человек.

– Он не наш, он тингландский, – возразил Варгарис.

Но Верховный тут же оборвал его, строго погрозив пальцем:

– Нет, друг мой. Именно наш.

Глава 7

– Не переживаешь за Авсана? – спросил я у Ясулы. Она, как и Алиса, присутствовала на проводах, но не стремилась бегать и прощаться с сыном на публике. Я знал, что она за день до отлёта с ним обстоятельно наедине поговорила, поэтому просто уточнил.

– Нормально, – задумавшись, ответила женщина. – Мальчик вырос, у него своя судьба. Хотя всё-таки, наверное, было немного странно.

Мы прогуливались вдоль реки, неспешно беседуя, пользуясь тишиной, которую нарушали лишь плеск воды да доносившиеся из посёлка звонкие удары кузнечного молота.

– Честно сказать, никогда не думала, что будет с моими сыновьями. Семья была для меня в первую очередь прикрытием. Нет, я, конечно, думала, что с ними делать, но переправлять их в Протекторат, когда они до мозга костей имперцы, было глупо. И рассказать нельзя – слишком вероятен шанс, что они могли проболтаться. Честно сказать, в один момент я задумывалась, когда меня отзовут, инсценировать свою смерть, чтобы мальчики дальше остались жить с отцом.

– Но вышло по-другому, – негромко добавил я, воспользовавшись возникшей паузой. – Я помню, что тебе пришлось сделать сложный выбор.

– Не такой уж сложный, – чуть улыбнулась Ясула. – Как я уже говорила, никаких чувств у меня к мужу не было. Он был всего лишь прикрытием. И он хотел убить тебя. Его ликвидация не входила в мои планы, но дурак был слишком упёртым.

Воспоминания о бывшем муже женщины были не самыми приятными. Тут не поспоришь. Похитил и хотел в канализации со мной разобраться. Естественно, добрым словом я его не поминал. Но и смерти ему не желал тоже. Глупо, да. Он хотел меня убить, а я его – нет. Но ничего с собой поделать не могу, всё моё естество восставало против хладнокровного и расчётливого убийства. В состоянии аффекта – да. В горячке боя, когда защищаешь свою жизнь, тоже. Но не так. Впрочем, Ясулу я не винил. Наоборот, ракаманку мне было чисто по-человечески жаль. Как ей в Протекторате перекорёжили и поломали психику, что она так спокойно лишает жизни того, с кем прожила почти двадцать лет, вот это было действительно страшно. И поменять её уже не получится, только сделать так, чтобы подобный выбор ей делать уже не пришлось.

– Ну, а ты сам не переживаешь за них?

Я понял, что она не имеет в виду только её и Алисы со Злотаной сыновей, а студентов вообще.

– Переживаю – ответил честно женщине, – и одновременно горжусь, что они без каких-либо сомнений взвалили на себя эту ношу. И мне полегче, всё не в одиночку тащить.

Что-то, видимо, прорвалось в голосе, каким я это сказал, что она остановилась, пытливо вглядываясь в моё лицо.

– Что?

– Мне кажется, ты что-то не договариваешь.

Я поджал губы недовольно, отвернулся, глядя на реку, затем нехотя буркнул:

– Ну, допустим, меня слегка достало, что приходится носиться, как на пожаре, постоянно решая какие-то проблемы. Я просто хотел учить детей так, как считал правильным. По своей программе. И только. И посмотри, куда это меня привело?!

Я ткнул рукой в сторону колледжа на холме, с этого ракурса напоминавшего крепость с башнями по углам стен и высящимися из-за неё корпусами. И заодно на вовсю сооружаемый рядом ещё один здоровенный корпус, строительство которого останавливалось только ночью.

– Вот это всё теперь на мне. Столько вопросов, что я не знаю за что хвататься. А ещё как-то надо с этим проклятьем решать. А когда? За первокурсниками не проследил, сама знаешь, что вышло. Полночи бегали, искали. А если бы всё закончилось не так хорошо? А если бы гончая загрызла кого?

– Всё понятно, – выслушав мой крик души, Ясула погладила успокаивающе по плечу, – ты просто погряз в административных вопросах, которые решать не любишь.

– Не люблю! – с вызовом посмотрел я ей в глаза, – и никогда не любил. Столичную канитель удалось спихнуть на Ланику, хотя б с этой стороны она меня прикрывает, старается по обращениям на имя верховного мага отрабатывать своими силами. Но здесь, как у ректора, второй Ланики у меня нет.

– А хочешь, – внезапно предложила женщина, – я у тебя помощником стану? Здесь?

– А ты сможешь? – с сомнением протянул я.

Та только улыбнулась и покачала насмешливо головой:

– Дорогой, я двадцать лет вникала в вопросы управления торговым домом мужа. Логистика, оценка спроса, пошлины, налоги, уж поверь, с твоими активами вполне смогу управиться, не такие уж они и большие. И заодно за дисциплиной присмотрю. Когда я у себя обучалась, у нас знаешь как с ней жёстко было.

– Догадываюсь, – произнёс я и тут же попросил, – только не надо сюда вот эту вот казарму тащить. Алиса и так у паладинов натуральную армию устроила. Мне ещё и у студентов хождения строем не хватало.

– Успокойся, никакого хождения строем и подъёма с отбоем, – успокоила меня Ясула, – просто сниму с тебя необходимость решать внутренние конфликты, будет больше времени сконцентрироваться на всём остальном. И бумажки разгребу.

– Ну, отлично, – сразу повеселел я, – тогда назначаю тебя проректором по внеучебной и воспитательной работе. Алиса теперь декан у паладинов, так что должность вакантна. Заодно в подчинение старосту возьмёшь, он у нас за хозяйственную часть отвечает.

– Серафим – серьёзный муж, – кивнула Ясула, – думаю, мы с ним найдём общий язык.

– Да, – спохватился я, – а как же твоя работа на протекторат?

– А нету большее работы, – развела руками ракаманка, – я теперь, можно сказать, в отставке. Никогда не думала, что такое бывает. Но, как оказалось, рядом с тобой и невозможное возможно.

– Это же хорошо!

Я действительно обрадовался. Вот как ни крути, а к некромантам из Ракамакского протектората я относился с большой опаской. И вроде ничего плохого они мне не делали, но вот неспокойно мне от них было, и всё тут. Что поделать. Вдолбили единожды, что некромантия – это плохо, и всё. Это на всю жизнь.

Самое интересное, что к ведьмам из Ордена Бдящих такого предубеждения у меня не было. Они у меня прочно ассоциировались с этаким осколком старой Империи, сохранившим часть знаний древних, поэтому вызывали не страх, а сильный исследовательский интерес.

– Не придётся больше лгать и обманывать, приходить и уходить тайком. Но всё-таки, с чего вдруг они на такое пошли?

– Ну, – скромно произнесла девушка, – это произошло после того, как я сообщила о твоём намерении на мне жениться.

– Хм, – почесал я макушку, – вроде же это было ваше намерение? А я просто не смог устоять перед вашей особой женской магией.

– А это уже не важно – тонко улыбнулась Ясула, – главное сам факт будущей женитьбы.

– Ну, тут не поспоришь, – покивал я с глубокомысленным видом, – факт на лицо.

– Кстати, – добавила женщина, – я, конечно, им сообщила, и мне поверили, но желательно не затягивать с подтверждением, иначе меня могут заподозрить в обмане.

И вот фиг знает, сколько в этой фразе было реальных опасений, а сколько тонкой манипуляции, но намёк я понял правильно.

Остановившись, развернулся к ней и, взяв за руки, глядя в глаза, проникновенно произнёс:

– Ясула Русавр, если это твоё настоящее имя, но другого я не знаю, согласишься ли ты выйти за меня, Вольдемара Локариса?

– Нет, – вдруг неожиданно для меня произнесла та.

Но не успел я вскинуть удивлённо брови, как она добавила:

– Просто за Вольдемара Локариса – нет. А вот за Вольдемара Локариса, барона Марнгаузе, магистра магии и верховного мага Тингланда, главу магической гильдии и магистра Ордена Паладинов – да, согласна.

– Какая ты меркантильная, – только и смог выговорить я с улыбкой, сообразив, что женщина просто меня дразнит.

– Да, у меня высокие требования, – ответила она и рассмеялась.

– Значит пока под них подхожу, надо быстрей идти к старосте, а то вдруг у меня заберут звания и должности коварные недруги, и я опять стану простым Локарисом, – моя улыбка стала шире.

– Ну, пошли, – тут же ответила Ясула, хватая меня под локоть и решительно направляя обратно в деревню.

И мы пошли к старосте. Потому что, действительно, а что тянуть? Я взрослый, она тоже, мы прекрасно знаем, что хотим, и глупо тратить время на ничего не значащие условности.

По сложившейся негласной традиции, мои действующие жёны на свадьбе не присутствовали. Я, конечно, один на всех, но для каждой индивидуально. И меня, признаюсь честно, это вполне устраивало. Они все разные, что в общении, что в поведении, и это тот случай, когда получившийся коктейль смешать, но не взбалтывать, иначе будет плохо. Поэтому и в постели моей они появлялись поодиночке. Тот случай, когда Алиса с Ясулой пьяные завалились ко мне вдвоём, не в счёт, там ничего не было, а обе дамы только отдавили мне плечи, отсыпаясь. Мне ещё потом пришлось в деревню за рассолом бегать, их отпаивать.