Внебрачная дочь миллиардера

Пролог Агния

Пять лет назад

– Даниил, я хотела поговорить с тобой, – неуверенно начинаю я, переминаясь с ноги на ногу. Честно говоря, не представляю, чем может закончиться этот разговор, но знать правду Воскресенский должен.

Он будто не слышит меня. Смотрит в окно, держа в руках стакан с янтарной жидкостью. Кажется, проходит вечность, прежде чем он наконец замечает меня. Даниил окидывает мою фигуру оценивающим взглядом, после чего его губы изгибаются в кривоватой улыбке. Мой супруг однозначно нетрезв. Я замечаю на его белоснежной рубашке след от ярко-розовой помады, и меня в прямом смысле передёргивает. Я точно знаю, кому принадлежит этот цвет.

– Я не уверен, что мы можем быть ещё чем-то друг другу полезны, Агния. О любви речи быть не может, – он усмехается, после чего отпивает из своего бокала, в котором на дне плещется крепкий напиток, и продолжает, уже не глядя на меня: – а наш договор утратил свою силу. Ты не забеременела до его окончания, поэтому смысла продолжать наши отношения нет. Как ты считаешь? Согласна со мной? А учитывая тот факт, что всё это время ты мечтала сбежать от меня в Лондон… – Даниил резко замолкает.

– Ты прав, изначально наш брак был только сделкой, не более. – Держу себя в руках, но всё тело сковывает спазм боли, от силы которого хочется кричать что есть мочи. – Поэтому развод в нашем случае единственный верный выход. Я получу долгожданную свободу, а ты обретёшь супругу, которая родит тебе наследника.

– Я рад, что мы понимаем друг друга. – На лице Воскресенского мелькает слабая тень улыбки.

Его безразличный взгляд пронзает больнее тысячи кинжалов, оставляя глубокие раны на моём сердце. В голове проносятся те редкие встречи, когда мне казалось, что мы с ним были счастливы. И раз за разом я влюблялась в собственного супруга. Возможно, если бы я рассказала о своих чувствах, исход был бы другим, но разве можно заставить непробиваемый камень полюбить?

– Тогда до встречи. – Я натягиваю на губы улыбку и разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Подожди. Документы о разводе здесь. – Он встаёт с кресла и вальяжно двигается по направлению к сейфу. – Забери их.

– Уже готовы? – ахаю я, не скрывая собственного удивления.

Забираю бумаги, кидая беглый взгляд на дату. Три недели назад. В день нашей последней близости. Неприятное чувство разливается в груди. Оказывается, уже тогда между нами всё было кончено. Я втягиваю носом воздух, едва сдерживая эмоции.

– Возможно, ещё когда-нибудь встретимся, Агния. Будь счастлива. – Его глаза становятся почти чёрными, и мне кажется, что он подойдёт ко мне, обнимет или поцелует напоследок, всё же мы не чужие люди, но ничего не происходит.

– Спасибо тебе, Даниил, – тихо говорю я, на что он молча кивает, – что помог с учёбой.

Мне становится душно, я больше не могу находиться в этом помещении, поэтому пулей выскакиваю из него. На ватных ногах я добираюсь до своего автомобиля и плюхаюсь внутрь. Закрываю глаза руками, чётко осознавая, что это конец. Я хочу выдавить из себя хоть одну слезинку, но её просто нет. Поплачь я хоть немного, стало бы чуточку легче, а так… Мелкая дрожь бьёт по всему телу, а сердце стучит в хаотичном ритме. Я люблю Воскресенского и, чёрт возьми, не знаю, что с этим делать теперь.

Ныряю в сумочку, которую по счастливой случайности оставила в машине, и достаю ту самую, связывающую нас с Даниилом нить. Тест на беременность с двумя полосками.

– Ты так хотел ребёнка, Даня, – тихо говорю я, прижимая руки к животу, – но по иронии судьбы мне теперь вряд ли представится случай рассказать тебе о нём. Прощай, Воскресенский. Надеюсь, не увидимся больше.

Глава 1 Агния

Настоящее время

– Я очень рад, что вы смогли выбраться из серого Лондона и прилететь в столицу, чтобы обсудить все нюансы. – Мой новый и весьма прибыльный, если так можно выразиться, заказчик Глеб Ланской по-прежнему не отпускает мою руку.

– Спасибо, я тоже рада нашему личному знакомству, – я аккуратно высвобождаю свои пальцы из крепкого захвата и мягко улыбаюсь. – Всё же одно дело – удаленно обсуждать вопросы, и совсем другое – при личной встрече.

– Совершенно верно. Так, я предлагаю для начала перекусить, а потом уже поедем на объект. Вы располагаете временем? – интересуется он.

– Да, моя дочь сейчас находится у родственников, поэтому до вечера я абсолютно свободна, – дружелюбно отвечаю я, хотя обычно со своими клиентами стараюсь держать дистанцию. Но, к моему удивлению, Глеб располагает к себе.

– Малышка прилетела с вами? Сколько вашей дочери? – Он открывает дверь автомобиля, предлагая мне руку.

– Да, у меня здесь родственники, которые ещё не видели её, поэтому я решила взять дочку с собой. Ей четыре года, малышка ещё. А у вас есть дети? – интересуюсь я, устраиваясь поудобнее в кожаном кресле и утопая в нём.

– К сожалению, пока что нет. Так уж вышло, что я до сих пор холост, несмотря на свои тридцать с хвостиком, – с наигранной грустью в голосе произносит Ланской.

– Уверена, что ненадолго, – вырывается у меня, и я тут же прикусываю язык. Флирт – это последнее, что мне сейчас нужно.

Глеб широко улыбается, но ничего не отвечает. Он включает какой-то современный трек и трогается с места. Пейзаж, который открывается мне за окном, почти не изменился за тот год, что меня не было в столице. Прошлым летом я приезжала сюда по работе буквально на несколько дней и за это время успела познакомиться с сынишкой Кости. И, кстати говоря, о моей дочери знает ограниченный круг лиц, потому как её отец слишком влиятелен, он может по щелчку пальцев отобрать её у меня. Но Кире уже четыре года, и Воскресенского, судя по всему, моя скромная персона совершенно не волнует, раз за почти пять лет я ни разу не получила от него ни одной весточки.

– Агния, простите за любопытство, вы не замужем? – он переводит взгляд на мою правую руку, указывая, что на безымянном пальце отсутствует обручальное кольцо.

– Нет. – Я интуитивно сцепляю пальцы в замок. – И, предвидя ваш следующий вопрос, отца для своего ребёнка я не ищу.

– Вы очень привлекательная женщина, Агния, – по-доброму усмехается Ланской. – И, конечно же, мне бы хотелось, обсудив все деловые вопросы, пригласить вас на ужин в неформальной обстановке. По правде сказать, вы мне очень нравитесь.

– Мне приятно это слышать, Глеб, – отвечаю я, чувствуя, как вспыхивают мои щеки. – Но, думаю, подобные встречи несколько излишни. Я выполню свою работу и вернусь в Лондон, так что…

– Так что это совсем не помеха, – отвечает Ланской, переводя взгляд на меня. Он как раз останавливает автомобиль на парковке ресторана быстрого питания. – Но я не буду настаивать. По крайней мере, пока.

А уже примерно через час я выхожу из машины во дворе элитной многоэтажки, которая кажется мне до боли знакомой, чувствуя, как мои губы трогает улыбка. Честно говоря, внимание этого человека мне льстит, а учитывая тот факт, что после Воскресенского в моей жизни не было никого, то подобные фразы приятны вдвойне. Может, и правда стоит уже наконец выйти из своего кокона и оглядеться по сторонам?

Моё существование в течение этих пяти лет было посвящено дочери и работе, иногда внимание доставалось и близким друзьям, но после так называемых отношений с Даниилом я, сколько ни пыталась, переступить через себя так и не смогла. Наверное, всё дело в том, что до конца выжечь из своего сердца отца моей малышки не получилось.

– Идёмте, Агния, – окликает меня Глеб, и через несколько минут мы оказываемся на нужном этаже.

Меня не покидает какое-то ощущение тревоги, зарождающееся в глубине души. Не могу понять, с чем это может быть связано, до тех пор, пока не оказываюсь возле двери с номером семьдесят пять. Дрожь пробегает по телу, и я невольно ёжусь. Уверяю себя, что это простое совпадение, что это не та квартира. Но следующие действия, а после и слова Глеба Ланского бьют по моим воспоминаниям с непреодолимой силой.

– Бывший хозяин здесь. – Он стучит костяшкой указательного пальца в дверь. – Сейчас передаст мне документы на квартиру и уедет. Это займёт буквально пару минут.

– А кто хозяин? – дрожащим голосом спрашиваю я, поздно спохватившись, что мой вопрос звучит совсем неуместно.

В этот самый момент входная дверь открывается, и я цепенею, распахивая свои и без того большие глаза, в которых наверняка мелькает испуг. Перед нами стоит мой бывший муж – Даниил Воскресенский.

– Дан, здорово! – Глеб улыбается во весь рот, при этом протягивая руку для совсем не обычного рукопожатия. Так чаще всего здороваются близкие люди, и что-то мне подсказывает: эти двое не просто товарищи. – Познакомьтесь. Это Агния Лисянская, дизайнер. А это тот несчастный, у которого я наконец-то забрал чудесную квартирку. Долгое время бодались, он не хотел отдавать её ни при каких обстоятельствах, – усмехается Ланской.

– Здравствуйте, Даниил! – коротко киваю я, пытаясь прийти в себя от неожиданной встречи.

– Привет, Агния! Давно не виделись, – Воскресенский не скрывает факт нашего знакомства, тем самым удивляя Глеба.

– Вы знакомы? – Ланской недоверчиво смотрит то на меня, то на Даниила.

– Да, я… – заминаюсь я, понимая, что не хочу говорить всю правду Глебу. – Я оказывала услуги дизайна интерьера Даниилу.

– Правда? Только не говори мне, – Глеб обращается к Воскресенскому, который по-прежнему не сводит глаз с моей скромной персоны, – что твой дом – дело рук этой милой девушки?

– Так и есть, – кивает он, продолжая прожигать меня заинтересованным взглядом.

У Ланского звонит мобильный, и он, извинившись проходит в гостиную. Я остаюсь наедине со своим бывшим супругом, и мне кажется, что Воскресенский вновь видит меня насквозь. И мой секрет.

– Ты изменилась, – спокойно произносит он, засовывая руки в карманы.

– Да, вернулась к своему цвету волос. Так мне нравится больше, – отвечаю я.

– Я не об этом, Агги, – вкрадчивым тоном произносит Воскресенский, подходя ближе.

Внутри меня всё холодеет. Я не видела этого человека много лет, и знай, что бывшим владельцем этого пентхауса является Даниил, ни за что не приехала бы сюда. У Воскресенского немало недвижимости в столице, в том числе и эта квартира. Мой бывший супруг приобрел её ещё до брака, и я лишь раз успела побывать здесь. Именно поэтому в моём сознании и сохранились воспоминания об этом месте. А поскольку мы приезжали сюда ночью, охваченные страстью друг к другу, то такой цели, как запомнить адрес и путь, передо мной не стояло.

Даниил тихо усмехается, видя моё замешательство. Судя по всему, он тоже помнит ту ночь, которая стала для нас последней. Безудержное притяжение и желание обладать друг другом сменились полным безразличием на следующий день.

– Да, Агги, это та самая квартира, – читает мои мысли он. Я случайно роняю взгляд на правую руку Воскресенского и замечаю обручальное кольцо. Персона Даниила довольно часто мелькает в СМИ, но про его свадьбу я ничего не слышала. Возможно, он женился совсем недавно. Но самое отвратительное, что меня задевает этот факт. Разумеется, рано или поздно он должен был жениться и получить долгожданного наследника.

На моё счастье, возвращается Глеб и, широко улыбаясь, предлагает мне осмотреться. Я с радостью прохожу в гостиную, не взглянув на своего бывшего супруга.

Квартира кажется холодной, словно ты попадаешь в музей, в котором экспонаты слишком близки к реальным, но, подходя ближе, понимаешь, что это лишь игра воображения. С этим пентхаусом та же история. Хотя, возможно, это ощущаю только я одна из-за нежданной встречи. Моё сердце до сих пор стучит в бешеном ритме, несмотря на то что в своей голове я уже рисую живой интерьер этого места. Но человек, стоящий по ту сторону стены, не даёт мне покоя, и сейчас я мечтаю только о том, чтобы Воскресенский наконец-то покинул эту квартиру.

– До свидания, Агния. Был рад повидаться. – Дверь резко захлопывается, после чего я облегчённо вздыхаю.

– Ну и энергетика у моего родственничка, – усмехается Глеб, входя в гостиную. – Поговорил с ним пять минут, а уже выжат как лимон. Если и существуют энергетические вампиры, то лучшего представителя, чем Воскресенский, не сыскать.

– Родственник? – тупо переспрашиваю я, даже не пытаясь скрыть своего изумления.

– Да, он муж моей сестрички, – пожимает плечами Глеб, после чего резко меняет тему: – Так что, начнём делать красоту из этого пентхауса?

Глава 2 Агния

– Кира, Агги! – радостно восклицает Катя, супруга моего брата. – Наконец-то, а мы вас уже заждались!

– Привет! Долго добирались. – Я помогаю Кире снять сандалии, после чего сама скидываю обувь. Замечаю, что моего брата нет дома, и как бы невзначай интересуюсь: – Кости не будет?

На самом деле мне хочется поговорить с Катей по душам наедине, пока наши дети будут заняты новой игрой. А в присутствии моего любимого брата Кости сделать это не удастся. Всё же есть такие темы, которые не обсуждаются с мужчиной. А после вчерашней встречи мне срочно нужно с кем-то поделиться.

– Нет, он сегодня улетел в командировку. Звонил час назад и сказал, что вернётся только послезавтра, – вздыхает Катя. – Я так и родить без него могу.

– Уверена, он первым же рейсом примчится к тебе, зная, что малышка на подходе. Кстати, вы определились с именем? – спрашиваю я, зная, что эти двое никак не могут выбрать имя, упрямо настаивая каждый на своём.

– Я уже готова сдаться, – хитро улыбается моя родственница. – Ты же знаешь своего брата. Он твердолобый как… в общем, я так подумала. Если мы не сойдёмся на одном имени, то уступлю, потому что Макса я назвала сама. Так будет честнее, что ли.

– Кать, как я рада за вас! Вы наконец-то научились быть вместе, – мечтательно произношу я, усаживаясь за обеденный стол. – И это замечательно.

– Да, нелегко нам пришлось, – задумчиво произносит девушка. – Кстати, ты вчера так быстро сбежала, что я даже не успела ни о чём расспросить тебя. Как прошла встреча с клиентом?

Её вопрос бросает меня в дрожь, потому что при воспоминании о встрече с Глебом, моё воображение рисует мне другого мужчину, которого я когда-то так отчаянно и безответно любила. Даниил Воскресенский не слишком изменился, правда, его черты лица стали несколько грубее, и добавились едва заметные морщинки. Он ещё больше раздался в плечах и будто бы стал на пару сантиметров выше. Но, скорее всего, мне просто так показалось из-за увеличившихся вширь размеров рук и спины.

– Агния! – Катя щёлкает пальцами перед моим носом, и я возвращаюсь в реальность.

– Встреча прошла отлично, не считая того, что родственником моего заказчика оказался не кто иной, как… – Я отбиваю по столу барабанную дробь.

– Не может быть! Неужели Воскресенский? – моя невестка опускается на стул.

– Именно, Катюша! – восклицаю я, хватая с тарелки кусочек сыра. Катя даже не бьёт меня по рукам, хоть и ненавидит, когда таскают куски. А сейчас она испытывает шок, не такой, конечно, какой был у меня вчера при виде бывшего мужа, но всё же.

– И как ты после встречи? – осторожно, будто боясь задеть меня за живое, спрашивает моя новоиспечённая родственница.

– Прошло пять лет, и мне казалось, я забыла его. – Встаю со своего места и подхожу к огромному окну. Задумчиво разглядываю летний пейзаж, цепляясь взглядом за молодую парочку с коляской, которая прогуливается по аккуратно выложенной тротуарной плитке. – Но это не так.

– Милая. – Катя резко бросает свои дела и подходит ко мне, обнимает со спины. – Я представляю, каково тебе сейчас.

– Знаешь, я даже не думала, что спустя столько лет моя выжженная любовью к этому человеку душа снова начнёт болеть. Как будто я только вчера забрала документы на развод, встретившись с Даней в последний раз. – Ком подступает к горлу, и я хоть и не без труда, но проглатываю его. – А самое странное, что мы с ним толком и не поговорили тогда. И я не верю, что он решил расторгнуть договор только из-за того, что узнал о противозачаточных, которые я какое-то время принимала. Конечно, надо было поговорить с ним и объяснить, но я думала, что он не поймёт, Кать. Нет, я точно знаю, что он бы не понял. Это властный человек, не знающий отказа. Я хотела спокойно закончить учёбу, а потом уже думать о детях, но Воскресенского это не устраивало.

– Но Кира… – начинает супруга брата.

– Никто не должен знать о ней, по крайней мере пока, – тихо произношу я, будто меня кто-то может услышать. – Даже Арина думает, что Кира – дочь случайного парня.

– Ты до сих пор не рассказала ей? – удивляется Катя. В ответ я отрицательно качаю головой. – Так ведь она копия Воскресенского!

– Риша видела мою девочку совсем маленькой, и тогда ещё было не слишком понятно, на кого она похожа, а на фотографиях мимика у малышки моя, так что… – я замолкаю.

– А дед уже видел внучку? – интересуется Лисянская.

– Завтра хочу съездить к нему, – улыбаясь, говорю я. – Я рада, что папа наконец занялся своим здоровьем.

– Скольких усилий вам с Костей стоило затащить его в клинику! Представляю, какой у него будет шок, – по-доброму усмехается девушка. – Скрывать четыре года, что он дед. Лисянский-старший просто обалдеет от новости.

– Это да. Главное, чтоб до Воскресенского не дошла эта информация, иначе мы с Кирой окажемся в большой опасности.

Пока Катя играет с нашими детками, у меня есть возможность накидать несколько вариантов расстановки мебели в квартире Глеба. С примерным планом мы определяемся довольно быстро, а вот с цветовым решением оказывается сложнее. Ланской видит своё жилище мрачным и холодным. Вернее, не совсем так. Картинки, которые он показывает мне в интернете, смотрятся красиво и органично, но, судя по моему пятилетнему опыту, на деле такие цветовые сочетания выглядят слишком тяжёлыми для жилого помещения. К примеру, если подобный интерьер применить к ресторану или бару, то будет идеально, но в квартире в какой-то момент станет неуютно.

Я знаю об этом не понаслышке. Несколько лет назад мне удалось приобрести небольшую квартирку в хорошем и довольно спокойном районе Лондона, и я спроектировала там дизайн как раз такого плана. Ну что сказать? Через полгода пришлось переделывать, внедряя в интерьер более светлые оттенки. Именно поэтому со всеми своими клиентами я обсуждаю эти важные моменты, тщательно подбирая цвета стен, полов и мебели.

– Глеб, добрый вечер! Мне сегодня удалось накидать несколько вариантов по планировке. И я уже начала подбирать цветовую гамму. – Я щёлкаю компьютерной мышкой, переставляя огромный диван с места на место.

– Здравствуй, Агния! Ничего, если мы перейдём на ты? Не против? – радостным голосом произносит он.

– Конечно, нет, – отвечаю я. – Давай я скину тебе варианты, а ты уже определишься хотя бы с планом расстановки.

– Мы можем обсудить все вопросы при встрече, чтобы избежать лишнего недопонимания, как считаешь? – спрашивает Ланской.

– Можем встретиться, – спокойно отвечаю я, понимая, какой характер будет носить эта встреча. – Тогда можно ближе к следующим выходным. В пятницу, например. Я как раз успею подготовить и цветовую палитру.

– Отлично, тогда созвонимся к пятнице. Кстати, как насчёт неформального ужина? – интересуется он.

– Я… – Теряюсь от неожиданного предложения.

– Я мог бы подъехать через пару часов, – настаивает Глеб.

– Сегодня? – удивлённо спрашиваю я.

В это время в комнату входит Катя и замечает мой потерянный взгляд. Девушка видит, что я говорю по телефону, но выходить не собирается. Судя по всему, хочет понять, что случилось.

– Глеб, я даже не знаю. Мы с дочкой гостим у родственников сегодня, – спокойно произношу я. – Не слишком удобно будет оставить ребёнка и поехать на ужин.

– Глеб! – громко произносит Катя. – Агги сегодня совершенно свободна для ужина.

– Я всё слышал, – смеётся в трубку Ланской. – Тогда через два часа?

– Хорошо, – улыбаюсь я, кивая супруге брата. – Скину адрес сообщением.

Я кладу трубку и закрываю лицо руками, тихонько посмеиваясь. Возможно, Катя права, и мне стоит сходить на свидание со своим заказчиком.

– Сводничество ещё ничем хорошим не заканчивалось, – грозно машу указательным пальцем Кате.

– Откуда ты знаешь? – улыбается девушка. – По-моему, тебе пора отвлечься, Агги! Отдохнуть от работы, расслабиться, пообщаться с новыми людьми. Почему нет? Неужели ты всю жизнь будешь страдать по Воскресенскому?

– Ни по кому я не страдаю, – пытаюсь возразить я, но, перехватив серьёзный взгляд Кати, сдаюсь. – Ладно, ладно, ты права. Мне правда пора вылезти из своего кокона.

– Вот это другое дело. Сегодня дети на мне. Ночевать возвращайся к нам. Хотя ты можешь и не возвращаться. Да, гуляй хоть до самого утра, – усмехается девушка, открывая дверь комнаты. – Оставлю тебе ключ, если решишь вернуться пораньше, – озорно подмигивает она, после чего выходит в коридор.

Я примеряю ещё одно платье Лисянской, но из-за того, что пару месяцев назад мой вес уменьшился на пять килограмм, все её наряды смотрятся на мне всего лишь как красивые мешки. Я тяжело вздыхаю, забирая из рук Кати ещё один вариант одежды на сегодняшний вечер с Глебом.

– Уверена, что это платье сядет идеально, – говорит девушка, присаживаясь на край кровати. – Агния, ты очень похудела. Так нельзя.

– Да, это мне говорит женщина, которая набрала лишь шесть килограмм, находясь при этом на девятом месяце беременности, – усмехаюсь я.

– Одиннадцать, – Катя пожимает плечами. – В первом триместре у меня был жутчайший токсикоз, при котором я потеряла почти пять килограмм.

– Ну ладно, но всё равно ты выглядишь очень маленькой и хрупкой. Кажется, это действительно неплохо сидит. – Я натягиваю на себя платье цвета марсала, которое, в самом деле, идеально мне подходит.

– Ну вот, я же говорила. А теперь держи помаду такого же цвета, волосы собираем в конский хвост. – Катя, не торопясь, подходит ко мне и приподнимает мои длинные волосы. – Идеально, красотка!

С восхищением смотрю на себя в зеркало. А я ведь и правда могу быть такой. Не пацанкой в огромных кроссовках и рваных джинсах, а женственной и нежной девушкой. На глазах непроизвольно выступают слёзы, и я быстро смахиваю их рукой.

– Агги, ты чего? – Жена брата проводит рукой по моим волосам, притупляя внезапный порыв.

– Знаешь, Кать, порой просто устаешь быть сильной, – я делаю глубокий вдох, – и хочется побыть обычной женщиной со своими слабостями и недостатками. Не демонстрируя никому свои достоинства и не доказывая, что всегда можешь быть лучше, чем есть.

– Конечно, знаю, дорогая, – девушка ласково улыбается мне. – Ты выглядишь отпадно.

– Спасибо, – отвечаю я, после чего беру в руки мобильный, в котором висит непрочитанное сообщение от Глеба. – Я пойду тогда.

– Иди. И выгуляй наконец свою красоту и женственность, – смеётся девушка.

– Мамочка, ты такая красивая, – в комнату залетает Кира. Следом спешит её младший двоюродный братик Макс. – Идёшь на свидание?

– От тебя ничего не скроешь, моя девочка. – Я беру на руки свою доченьку и крепко обнимаю. – Поиграешь с Максом и Катей сегодня?

– Да-а, – тянет Кира. – Мне так здесь нравится. Я бы очень хотела остаться.

– Сегодня ночевать мы будем здесь, – говорю я, улыбаясь.

– Ура-а-а-а! – радостный крик дочери пронзает мои уши, отчего я невольно морщусь, а она заливисто смеётся.

Ещё раз целую Киру и всех остальных членов нашей семьи, после чего выхожу из квартиры Лисянских. Чувствую лёгкий мандраж перед предстоящей встречей, но не показываю вида. В конце концов, я всегда смогу найти, о чём поговорить с мужчиной. А с Глебом у нас и вовсе имеется общая тема для обсуждения. И почему только меня это так волнует?

Ланской стоит возле новенького белого внедорожника, сунув руки в карманы джинсов. Он выглядит весьма привлекательно. Его белоснежная рубашка в молодёжном стиле обтягивает ярко очерченные бицепсы, что свидетельствует о хорошей физической подготовке, а дорогие наручные часы говорят об отличном вкусе.

– Привет! – При виде меня он открывает дверь и достаёт шикарный букет роз такого же цвета, как и моё платье. – Идеальное попадание, правда?!

– Привет, Глеб! Спасибо, но не стоило. – Ощущаю, как краснеют мои щёки.

– Как же? Для такой роскошной женщины, как ты, даже такого букета недостаточно, Агния, – широко улыбается, обнажая белоснежные зубы. – Голодна?

– Я не прочь перекусить, – пожимаю плечами и кладу на заднее сиденье букет.

Глеб закрывает дверь, после чего берёт меня за руку и помогает усесться на переднее сиденье своего железного коня. Дорога занимает не так много времени, и за эту поездку я узнаю чуть ли не всю подноготную Ланского. Ео рассказ о жизни звучит в такой простой и забавной форме, что я едва могу удержаться от смеха.

– Глеб, мне кажется, я так много и долго не смеялась никогда, – переводя дыхание, произношу я.

– Я рад, – в глазах Глеба я вижу заинтересованность и симпатию ко мне. Он кажется таким искренним, что становится даже немного не по себе. Но я продолжаю принимать его флирт, отвечая тем же. И, надо сказать, мне это начинает нравиться.

Мы входим в шикарный ресторан, интерьер которого создавал один из тех дизайнеров, которыми я беспрекословно восхищаюсь. Здесь роскошно, совершенно и современно. Мои глаза очаровывает абсолютно каждая деталь, каждый штрих. Я подмечаю и чистоту исполнения самого дизайна. Судя по всему, работа выполнялась профессионалами своего дела, что нисколько не удивляет. Взгляд цепляется за небольшую оранжерею, в которой собраны необычные растения, вероятно, привезенные из других стран. И, несмотря на их разнообразие, смотрятся они в живописном уголке очень органично.

– Просто потрясающе, – шепчу я, заворожённая изысканностью этого места.

– Да, господин Воскресенский постарался сделать этот ресторан шикарнейшим в городе. Его самый масштабный проект, пожалуй. А вот, кстати, и сам хозяин. – Глеб приветствует Даниила, поднимая руку, и получает в ответ тот же жест.

Мой бывший супруг сидит в окружении трёх джентльменов в невозможно дорогих костюмах, сосредоточенно слушая одного из них. Он уже собирается отвернуться, но внезапно его тёмные глаза задевают и меня. Даниил кажется не просто удивлённым. Даже издалека я вижу, как его зрачки расширяются, будто спрашивая: «Ты так и будешь меня преследовать?»

Я забываю, как дышать. Потому что сердце ёкает. Снова. Сильно. Больно. Я улыбаюсь только губами, бормоча односложное: «Привет», после чего возвращаю взгляд к мужчине, который впервые за несколько лет действительно интересует меня.

Глава 3 Агния

– Нет, ты можешь себе представить? – заливисто смеётся Глеб. – И, вместо того чтобы спасать свою любимую машину, которую с таким трудом выпросил у родителей, я принялся вылавливать из воды этого облезлого кота. Я даже не догадался поставить её на ручник, и она укатилась по склону в воду. Зато этот несчастный оказался спасён.

– Глеб, да ты просто герой, – я смеюсь не переставая, потому как истории из детства Ланского до невозможности забавные. – Спасти кошку вместо первого и долгожданного автомобиля! Нужно иметь большое сердце, чтобы пожертвовать своей мечтой во имя утопающего животного. Герой, не меньше!

– Герой, – эхом повторяет он, по-прежнему улыбаясь. – Может, ты и о себе расскажешь? А то, кроме того, что ты гениальна в своей деятельности, я больше ничего о тебе и не знаю.

– Конечно, – отвечаю я. – Только сперва отлучусь ненадолго.

– Да, давай, я пока сделаю пару-тройку рабочих звонков. – Ланской достаёт из кармана мобильный и, несколько раз проведя по экрану, прислоняет телефон к уху.

Я незаметно поправляю идеально сидящее платье, длина которого вдруг стала непозволительно короткой, и поднимаюсь со стула. Мягко улыбаюсь Глебу, после чего направляюсь в сторону уборных. Прожигающий взгляд, который я ощущаю на себе, явно принадлежит не Ланскому. Знаю, что Даниил смотрит на меня, изучает, оценивает. А я, несмотря на свою внутреннюю дрожь, с гордо приподнятой головой спокойно шагаю в место назначения.

Но стоит мне войти в уборную, как я прижимаюсь к холодной стене, переводя дыхание. Приходится приложить немало усилий, чтобы собраться с мыслями. Глеб прав. Энергетика у Воскресенского бешеная, но я знаю, по какой причине чувствую её. Будь я полностью равнодушна к этому человеку, то вряд ли он смог бы влиять на мои эмоции. Меня пугает собственная реакция на Даниила, ведь если так и дальше будет продолжаться, то ничем хорошим это не закончится. Поэтому я обязана взять себя в руки и каждый раз игнорировать этого человека. Не хочу позволять Воскресенскому снова овладевать моими мыслями, хоть это с каждой новой встречей и становится неизбежно.

Не отрываясь смотрю на себя в огромное зеркало и подкрашиваю губы помадой потрясающего цвета, которую, несмотря на мои сопротивления, Катя всё же кинула в сумочку. Слегка припудриваю лицо, оставаясь довольной своим сегодняшним образом. Решаю быстро выбежать на улицу, чтобы позвонить Лисянской.

– Катюш, у вас всё в порядке? – взволнованно спрашиваю. Разглядываю равномерно посаженные деревья, образующие небольшую лесопарковую зону, и в который раз восхищаюсь этим местом. Не только внутри, но и снаружи.

– Конечно, сейчас скину тебе видео. Несмотря на разницу в возрасте, они так быстро подружились. Твоя девочка такая нежная, ласковая. Если у Макса что-то не получается, она терпеливо объясняет ему. Не могу налюбоваться ими, – в голосе Кати слышится неподдельная нежность, которая может быть свойственна только женщинам, побывавшим в роли мамы.

– Это так здорово. Чем сейчас занимаются наши малыши? – я непроизвольно улыбаюсь.

– Макс и Кира плюхаются в ванне, и я никак не могу их вытащить оттуда. Будь их воля, они бы до утра сидели там, – смеётся Катя. – Как твоё свидание?

– Всё хорошо. Глеб очень приятный мужчина. Мне с ним легко и комфортно, – быстро говорю я. – Ладно, Катюш, мне пора. Спасибо.

Убираю телефон в сумочку, с замком которой я едва справляюсь. Пальцы отказываются слушаться, и я пока не понимаю, с чем связано внезапно появившееся волнение. Наконец, «собачка» мне поддаётся, и мобильный тут же летит внутрь. Я выпрямляюсь и мгновенно замираю, ощущая, как сердце пропускает удар за ударом. Мурашки толщиной с палец уже бегут по всему телу, стоит лишь поймать на себе обжигающий взгляд бывшего мужа. Из ресторана выходит Даниил и движется прямиком ко мне. Я терпеливо жду, когда мужчина начнёт говорить, не понимая его поведения. Но ничего не происходит, Даниил продолжает внимательно разглядывать каждую чёрточку на моём лице. Я не выдерживаю и, вдохнув тёплый летний воздух, задаю совершенно логичный вопрос:

– Ты что-то хотел? – дрожь отсутствует в моём голосе, что не может не радовать. Кажется, спустя пять лет я наконец-то научилась держать лицо перед этим человеком.

Он не отвечает, а игра в молчанку уже надоедает. В какой-то момент мне начинает казаться, что Даниил резко притянет меня к себе и вопьётся жёсткими губами в мои. Легонько тряхнув головой, я выбрасываю подобные мысли, с трудом понимая, как вообще такое могло родиться в моей голове. Он женат – это раз, и два – с какой стати ему это делать? Нужно бежать. И как можно скорее бежать от Воскресенского. Но стоит только сделать шаг, как мужчина преграждает мне путь.

– Даниил, дай пройти. – Я скрещиваю руки на груди, надеясь побыстрее вернуться в ресторан. – Меня ждут.

– Да, я в курсе, – мужчина изучает моё лицо, пытаясь разглядеть в нём что-то, понятное только ему самому. – Как дела, Агния?

– Всё хорошо, спасибо, – коротко отвечаю я, не понимая, к чему эти взгляды, вопросы. – У тебя, смотрю, тоже, – глазами указываю на его правую руку.

– Да, – хрипло произносит он. Уголки губ мужчины дёргаются в едва заметной улыбке, но глаза остаются холодными.

– Я рада за тебя. Даниил, но мне правда пора. Я здесь не одна, так что…

– Носишь мой подарок? – глубокий голос вновь задевает всё те же струны моей души. Мужчина осторожно касается мочки моего уха, и я резко отступаю назад.

– Мне нравятся эти серьги. Глупо было бы не носить их из-за расставания. Так же, как и не доучиться в университете из-за развода, который состоялся до окончания моей учёбы, не находишь? – не отводя взгляда, язвительно отвечаю на вопрос Воскресенского. Не сдаюсь, выдерживаю.

Пусть знает, что я больше не та девчонка, которой можно было крутить-вертеть, как ему хотелось. Пусть поймёт, что я состоявшаяся личность, которая ни за что не даст себя в обиду и больше не подпустит таких, как он.

– Ты совершенно права, Агги, – хрипло произносит он, на этот раз искренне улыбаясь.

Чёрт возьми! Я до сих пор умею различать его настоящую улыбку от наигранной. И от настоящей в очередной раз замирает сердце. Даже спустя пять лет! Как избавиться от этого? А самое ужасное во всей этой ситуации: из-за родственных связей Глеба и Даниила нам придется ещё не раз встретиться до окончания работы над проектом квартиры. И именно поэтому я вновь твержу себе, что должна научиться игнорировать бывшего мужа. Ведь через какой-то месяц мы с Кирой вернёмся домой, и всё вновь станет как раньше. Скорее всего.

Если бы я только знала, как сильно заблуждаюсь.

Воскресенский делает шаг в сторону, и я прохожу мимо него, случайно оступаясь. Моя нога так неуклюже выворачивается, что я не успеваю сохранить равновесие и начинаю падать. Чёрт возьми, как же глупо! Разумеется, Даниил подхватывает меня, оказываясь чересчур близко. Запах его одеколона ударяет в нос, и в память врезается картина из прошлого, когда я споткнулась на лестнице в его особняке, а мужчина среагировал молниеносно. Его жёсткие руки кажутся мягкими, а объятия слишком возбуждающими. Как тогда, так и сейчас. Вот только сейчас всё ощущается несколько по-другому. Сильнее, горячее, запретнее. Магнетизм Воскресенского чересчур остро действует на меня, возвращая к событиям пятилетней давности. Чувственные губы оказываются рядом с моими, нарушая и без того хаотичное дыхание. Чёрт! Эту пытку становится совершенно невозможно терпеть, поэтому я резко отстраняюсь и, кинув безучастное: «Спасибо», захожу обратно в ресторан.

– Я уже заждался, Агния! Хотел отправиться на поиски, – весело произносит Ланской.

– Разговаривала по телефону, – пожимаю плечами я.

– Хочешь ещё чего-нибудь? Здесь просто потрясающие десерты, – мужчина демонстративно подносит к губам пальцы, сложенные в щепотку, целуя их.

– Хорошо, я согласна на десерт. Но только на него, потому что в меня больше ничего не поместится, – смеюсь в ответ. Глеб самодовольно ухмыляется и подзывает официанта. – Выбери на свой вкус.

Название, которое носит выбранный мужчиной десерт, я никогда раньше не слышала, но уверена, что это сладкое блюдо станет одним из моих самых любимых. Все блюда, которые мы с Глебом сегодня заказывали, оказались бесподобными до такой степени, что возникло желание расцеловать шефа, выражая тем самым своё восхищение. И если уж совсем начистоту, то этот ресторан одно из лучших мест, если не самое лучшее, где мне удалось побывать. Надо отдать должное Воскресенскому: в части ведения бизнеса этот человек не скупится ни на деньги, ни на время, ни на свои силы. Это не может не восхищать. Но когда дело доходит до личных взаимоотношений, Даниил оказывается не на коне. Хотя, возможно, это всего лишь наш с ним пример, а со своей супругой он живёт в гармонии и в счастье.

– Думаю, вот это нам подойдёт, – Глеб указывает на небольшое пирожное в меню, в ответ на что официант утвердительно кивает.

– Я не то, что запомнить, даже выговорить название не смогла, – застенчиво улыбаюсь я.

– Ничего, мы попрактикуемся в этом, – не сводя изучающего взгляда с моего лица, произносит мужчина.

Я ощущаю, как улыбка меркнет на моём лице, становясь натянутой, когда в зал ресторана возвращается его хозяин. Даниил выглядит спокойным и расслабленным, а его уверенная походка в сторону нашего столика сбивает с толку. Этот человек определённо не собирается упрощать мне жизнь.

– Вы не против, я присяду? – Воскресенский бесцеремонно отодвигает стул и присаживается рядом.

– Ты уже присел, – недовольно замечает Ланской, вальяжно откидываясь на спинку стула.

– Всё понравилось? – как ни в чём не бывало интересуется Даниил.

– Дан, конечно! К тебе в ресторан записываться нужно за пару недель минимум, а всё из-за твоих потрясающих шеф-поваров, – восклицает Глеб. – У нас остался ещё десерт. Тот самый, из-за которого гости чуть не передрались в день открытия. – Я вопросительно смотрю на Глеба, и он поясняет: – Оставался лишь один кусочек, а желающих было пятеро. В конечном итоге одна из посетительниц, какая-то мама, буквально зубами вырвала для своей дочки этот десерт. Мамы – они такие, тебе…

– Удивительная история! – хлопаю в ладоши я, заставляя Глеба замолчать, иначе он просто выдаст меня.

– А тебе? Всё понравилось? – мой бывший супруг вновь смотрит на меня. Внимательно, обжигающе, так что на этот раз выдержать его взгляд мне становится трудно. Поэтому я хватаю бокал с водой и делаю глоток. – Агния?

– Да, спасибо. Очень вкусно, – быстро отвечаю я.

– Что скажешь со стороны профессионала в части дизайна? – не унимается Воскресенский. Господи, да что ж такое! Что ему нужно? Почему этот человек не может просто пройти мимо?

Я снова пробегаю глазами по шикарному помещению, слегка улыбаясь. Честно говоря, мне даже не хочется уходить отсюда, настолько здесь красиво, уютно и в то же время роскошно. Я возвращаю восхищенный взгляд Даниилу и замечаю его одобрительный едва заметный кивок. Неужели спустя столько лет ему важно моё мнение? Пусть даже как специалиста, но всё же. Ведь проект этого ресторана выполнял дизайнер, куда более известный и опытный, чем я. И тогда у меня сам по себе напрашивается вопрос: к чему этот разговор?

– Ты и сам всё знаешь, Даниил. – Я кладу руки перед собой на стол. – А тот профессионал, который сотворил это чудо, и вовсе не нуждается в представлении. Очередной шедевр. Уму непостижимо, как только ты смог попасть к нему, ведь запись расписана на год вперёд…

– Агния. – Глеб неожиданно накрывает своей ладонью мои пальцы, и со стороны этот жест выглядит откровенно. – Даниил Воскресенский из тех людей, кто добивается своего, чего бы это ему ни стоило.

Я не скидываю крепкую руку Ланского, лишь бросаю беглый взгляд, после чего мягко улыбаюсь Глебу. Внезапно ощущаю напряжение, которое моментально возникает за столом, и поворачиваю голову в сторону Даниила. Воздух вмиг становится разреженным, и, кажется, чувствую это не я одна. Глаза Воскресенского темнеют, а в прошлом это означало перемену настроения мужчины. Сомневаюсь, что за пять лет что-либо изменилось.

– У меня к тебе есть предложение, Агния, – хрипло произносит Даниил. – Но не сегодня. Сейчас не буду вам мешать, – он небрежно скользит взглядом по нашим всё ещё сцепленным рукам. – Я свяжусь с тобой в ближайшее время. До скорой встречи.

– Всего хорошего, – натянуто улыбаюсь я, не понимая, чего на этот раз хочет Даниил. Но, так или иначе, его ждёт отрицательный ответ, потому что сближение с ним снова будет означать мою погибель и не только в переносном смысле этого слова.

Глава 4 Агния

С головой погрузившаяся в работу, я даже не успеваю понять, как наступает пятница. Сегодня у меня запланирована встреча с Ланским, и, к счастью, к этому времени я успеваю подготовить больше, чем планировала. Надеюсь, мой заказчик останется доволен, потому как эта работа мне даётся легко. Мне нравятся абсолютно все варианты как цветового решения, так и плана расстановки мебели, которые я готова предложить мужчине.

От каждого звонка на мобильный в течение всей недели я вздрагиваю. К счастью, Воскресенский не объявляется, и его обещание связаться со мной постепенно забывается.

В течение дня увидеться не удаётся, поэтому встречу мы планируем на вечер. Глеб приезжает за мной уже в начале восьмого, а буквально через полтора часа мы заканчиваем с решением всех вопросов и выходим из его квартиры.

– Глеб, извини за моё любопытство, но почему ты решил всё там переделать? – интересуюсь я, пока мы ждём лифт. – Можно было ведь изменить лишь отдельные штрихи, но ты хочешь кардинальную перепланировку.

Мужчина отвечает не сразу, он будто пытается подобрать слова, которые даются ему с большим трудом. Я замечаю играющие желваки на скулах и изменившееся выражение лица, которое может свидетельствовать только о том, что эта тема для него сложная. Судя по всему, здесь есть какая-то веская причина, о которой он не хочет говорить или же просто не может. В его глазах отражается вселенская грусть, которая никак не ассоциируется с этим весёлым и кажущимся на первый взгляд беззаботным мужчиной. Чувствую, как мои щёки покрываются румянцем оттого, что лезу не в своё дело. Мне становится крайне неловко, но Ланской отвечает, не обращая внимания на моё замешательство:

– Хочется начать всё с чистого листа, Агния, – Глеб опирается плечом на стену и с нежностью смотрит на меня. – Новая квартира, новый ремонт, новая жизнь.

– Старая была не такой хорошей? – случайно вырывается у меня. Чёрт! – Извини за бестактность.

– Всё в порядке, – улыбается Ланской. – Пожалуй, у всех есть какой-то багаж за спиной. Так вот, свой я хотел бы оставить в прошлом. И не потому что моя жизнь была ужасной или невыносимой, нет. Просто наступает момент, когда ты понимаешь, что надо отпустить и шагнуть дальше, не оглядываясь.

– Верно подмечено, но только не всегда это так просто сделать. – Двери лифта открываются, и я прохожу внутрь.

– Что-то нас на лирику потянуло, – невесело усмехается мужчина. – Какие планы на вечер?

– Да какие планы?! – Я окидываю себя беглым взглядом. – Взгляни на меня. Объёмная длинная футболка, из-под которой едва виднеются шорты, и на ногах огромные кроссовки. Вряд ли меня пустят в таком виде в ресторан Воскресенского.

– Кстати, в его особняке сегодня вечеринка, – говорит Глеб, на выходе из дома пропуская меня вперёд. – Разумеется, идея целиком и полностью принадлежит моей сестре. В прошлом она занималась организацией вечеринок в различных столичных клубах, поэтому идеи у неё порой самые нестандартные.

– Что-то я не видела в СМИ ни одной статьи об их свадьбе, – равнодушно произношу я.

– Даниил временно не хотел афишировать, они расписались пару месяцев назад, а журналисты ещё не успели об этом пронюхать. – Мужчина включает зажигание, и мы трогаемся с места.

– Понятно, – отвечаю я.

– Так что, может, съездим на пару часиков? Если всё устраивает сестричка, то точно будет весело. – Мужчина проезжает несколько километров и останавливается. – И наверняка всё не закончится банальным ужином. Что скажешь? А как захочешь вернуться домой, я сразу же тебя отвезу.

Я сгораю от любопытства увидеть супругу Воскресенского и именно поэтому соглашаюсь. Мне совершенно плевать, как будет выглядеть моё появление, но соблазн взглянуть на неё хоть одним глазком слишком велик.

– Думаю, мы могли бы заехать на часок-другой, – хитро придуриваюсь я. – Если ты, конечно, клятвенно обещаешь отвезти меня домой, как только я заскучаю.

– Даю слово. – Глеб давит на педаль газа, и машина резко срывается с места.

***

Этот дом остался в точности таким, каким я его помню. Вот только, несмотря на огромное количество людей, он не кажется мне живым. По правде говоря, когда я впервые увидела особняк, то воображение нарисовало мне большую семью, бегающих друг за другом детишек, а самое главное, любящих супругов. Но сейчас это место похоже скорее на загородный дом, где собирается толпа богачей, чтобы отлично скоротать выходные. Бр-р-р! Становится даже как-то не по себе.

Подхожу к воротам, и, как только касаюсь калитки, в моей памяти всплывает утро первого января пятилетней давности. Я злилась на Воскресенского и пыталась сбежать, но он полураздетый выскочил на улицу, успел поймать меня и затащить обратно в дом, после чего сказал о том, что не хотел меня обидеть. Я так хорошо помню тот день. Он подарил мне серёжки и накормил завтраком, который только что приготовил самостоятельно. Не верится, что с тех прошло так много времени.

Невольно трогаю мочку уха. Да, подаренные серёжки по-прежнему на мне, и за пять лет будто стали неотъемлемой частью меня. Как и кольцо, которое лежит в шкатулке под замком в Лондоне. Надо заметить, после развода я долгое время не снимала его и не говорила родителям, что мы с Воскресенским развелись. Их бы точно хватил удар. Особенно меркантильную Татьяну, которая матерью и не являлась. Она была нашей с Костей тётей, которая всеми фибрами души ненавидела отпрысков своей сестры.

– Агния, ты задумалась, – меня выдёргивает из воспоминаний хрипловатый голос Глеба. – Всё в порядке?

– Да, всё отлично, – немного растерянно произношу я. – Вспомнила кое-что.

– Как работала над проектом этого особняка? – Ланской чересчур проницателен.

– Да. Это была запоминающаяся работа. Интересно, Даниил за пять с половиной лет что-то изменил здесь? – Я прохожу вперед, ступая на вымощенную дорогим камнем дорожку.

– Насколько мне известно, нет. Даниил очень доволен, несмотря на то что современные концепции за это время претерпели изменения. Кому как не тебе знать об этом, – мужчина равняется со мной, продолжая говорить. – Кстати говоря, он не раз восхищался этой работой, рассказывая своим партнёрам и знакомым. Кажется, и твои контакты он кому-то давал.

– Правда? – У меня едва не отвисает челюсть от последней фразы Глеба.

– Да, – отвечает мужчина.

– Ты тоже узнал обо мне от него? – я постепенно отхожу от шока, продолжая расспрашивать Ланского.

– Нет, на тебя я наткнулся в одной из социальных сетей и, только когда вы с Воскресенским встретились, понял, что ты как раз и есть тот самый крутой дизайнер, которого он так хвалил, – Глеб искренне улыбается, случайно задевая рукой мои пальцы. – И я решил, что не прогадал.

– Спасибо, мне очень приятно, что ты доверил свою квартиру мне. Надеюсь, я тебя не разочарую, – расплываюсь в застенчивой улыбке.

– Такая женщина, как ты, не может разочаровать. – Мужчина осторожно берёт меня за руку, после чего нажимает на звонок.

Даниил открывает дверь, явно ошарашенный моим появлением. Он сканирует меня пристальным взглядом, задерживаясь на голых ногах, после чего возвращается к глазам. На автомате он пожимает Глебу руку и впускает нас в свой дом. Здесь действительно ничего не изменилось. Всё точь-в-точь как было, когда я приходила к нему в последний раз.

– Мне нужно в уборную, – быстро говорю я.

– Глеб, проходи в гостиную, я провожу Агнию, – тоном, не терпящим возражений, произносит Даниил.

Я прекрасно знаю, куда идти, но не осмеливаюсь спорить. Кидаю быстрый взгляд на Глеба, показывая лишь глазами, что всё в порядке, и только после этого мужчина проходит в самую большую комнату. К моему удивлению, Воскресенский указывает на лестницу, ведущую на второй этаж.

– Но ведь на первом этаже тоже есть уборная? – возражаю я. – Я помню план.

– Он временно не работает, завтра с утра приедут рабочие, починят. – Воскресенский делает шаг ко мне.

– Понятно. – Ступаю на лестницу и касаюсь рукой гладких перил, замедляясь. – Даниил, я в курсе, где у тебя тут всё находится.

– Что ты здесь делаешь? – в спину спрашивает он, поднимаясь следом. Я ощущаю его бешеную энергетику кожей, отчего она снова и снова покрывается мурашками. Этот человек слишком сильно действует на меня.

– Меня пригласил Глеб, – я всё же оказываюсь на втором этаже и направляюсь к месту назначения.

– Но не я, – отрывисто произносит мужчина, заставляя меня повернуться.

– Я настолько нежеланная гостья в твоем доме? – я задираю подбородок, встречаясь с тёмными глазами бывшего мужа.

– Ты изменилась, Агги. – Он оказывается чересчур близко от меня, от моих губ.

Я слышу его дыхание, чувствую запах дорогого одеколона, ощущаю разгорячённое тело, которое почти касается моего. Боковым зрением вижу, как он поднимает руку, борясь с желанием коснуться меня. Напряжение между нами растёт в геометрической прогрессии, а предательские бабочки в моём животе порхают в отчаянии. Жар разливается по телу, когда горячие пальцы касаются моей руки. Дыхание учащается, пульс зашкаливает до критической отметки, но я успеваю вовремя прийти в себя.

– Не стоит этого делать, Даниил, – шепчу мужчине в губы. – Вспомни о своей жене.

Я обхожу Воскресенского, и ныряю в небольшое помещение и плотно притворяю дверь в уборную. Машинально прислоняюсь к ней спиной, пытаясь восстановить дыхание. Закрываю глаза, зная, что он не ушёл. Кажется, я до сих пор слышу его учащённое дыхание, которое путает все карты, заставляя снова и снова возвращаться в прошлое, где я верила, что Даниил Воскресенский испытывает ко мне нечто больше, чем простое притяжение.

Глава 5 Агния

Через какое-то время я слышу удаляющиеся шаги, и только тогда мне удаётся выдохнуть. Ополаскиваю лицо прохладной водой, пытаясь смыть со щёк так отчетливо проявившийся румянец. Несколько секунд репетирую перед зеркалом беззаботное выражение лица, после чего выхожу из уборной.

На втором этаже никого нет, поэтому даю себе возможность немного осмотреться. Разглядываю всё до мельчайших деталей. Нет, не изменилось ничего. Глеб был прав, всё именно так, как и изначально задумывалось согласно моего проекта. Не могу удержаться и вхожу в приоткрытую дверь спальни. Приторно-сладкий шлейф духов царит в огромной комнате, будто её хозяйка вылила на себя весь флакон. От интенсивного запаха меня передёргивает. А самое странное, что никаких посторонних ароматов я здесь не ощущаю. Как будто эта спальня принадлежит исключительно женщине.

Неожиданно слышу тихий скрип лестницы и моментально выскакиваю из комнаты. Навстречу идёт Глеб, не успевший заметить, откуда я только что вышла. Чувствую себя нашкодившим ребёнком, сердце которого сбивается с обычного ритма.

– Решил проверить, как ты, – Ланской улыбается, предлагая мне руку.

– Всё отлично, – отвечаю я.

– Тогда можем идти. Совсем скоро начнётся программа, и я уверен, там будет, на что посмотреть. Но сначала перекусим, – произносит Глеб, крепче сжимая мои пальцы.

Со стороны мы смотримся как влюбленная парочка, и в сложившейся ситуации такой расклад событий, пожалуй, мне даже на руку. Глеб, широко улыбаясь, направляет меня в гостиную, наполненную большим количеством незнакомых мне людей. Здесь всё украшено шарами, что больше напоминает какой-то грандиозный праздник, например, юбилей или даже свадебное торжество, но никак не обычную вечеринку. Стараясь не привлекать к себе внимания, с осторожностью высматриваю супругу Воскресенского. Но он сам стоит возле фуршетного стола, разговаривая с одним из своих братьев. Чёрт возьми! Если Максим Воскресенский случайно вспомнит о наших родственных связях в прошлом при Глебе, то я однозначно провалюсь сквозь землю. Поэтому решаю в самое ближайшее время рассказать своему заказчику о фиктивном браке самостоятельно.

– Идём, представлю тебя парочке болванов, – весело усмехается Ланской, отвлекая меня от тяжёлых мыслей.

– Что за болваны? – непонимающе оглядываясь по сторонам.

– Коллеги Даниила и мои друзья по совместительству. А вот и они! – восклицает Глеб, крепко пожимая руки двум мужчинам, которые совершенно не похожи на болванов.

– Здравствуйте! Я Стас, – представляется один из них.

– Привет! Я Алекс, а это моя супруга Мария, – произносит другой.

– Можно просто Маша и Саша, – Глеб поворачивается ко мне. – А то Санёк любит набить себе цену.

Саша весело усмехается, шутливо отбивая плечо Глеба кулаком, и я невольно улыбаюсь. С первого взгляда становится понятно, что товарищи Ланского точь-в-точь такие, как и сам Глеб. С этими людьми общаться одно удовольствие. Я даже на какое-то время забываю о присутствии здесь Воскресенского. И если бы не его пристальный взгляд в нашу сторону с частой периодичностью, то, пожалуй, этот вечер можно было бы величать одним из самых лёгких и непринуждённых в моей жизни.

– Что-то я не вижу моей сестрички. – Глеб оглядывается по сторонам в поисках своей родственницы.

– Она что-то не докупила к празднику и помчалась в торговый центр, пока он не закрылся, – Маша демонстративно закатывает глаза, а все остальные таинственно усмехаются.

– Не удивляйся, Агния, – шепчет мне на ухо Ланской. – В этой компании все недолюбливают мою сестру. По правде говоря, она та ещё стерва.

– У тебя с ней тоже напряжённые отношения? – удивлённо спрашиваю я.

– У меня с ней вообще нет никаких отношений. Поверь мне, я здесь нахожусь только из-за Даниила. Будь это другой человек, то ноги моей здесь не было бы, – всё так же тихо произносит Глеб.

Я не успеваю ни ответить, ни расспросить, о каком празднике идёт речь, потому что входная дверь открывается и на пороге показывается та самая сестра. Я едва не оседаю на пол при виде этой женщины. Она расплывается в натянутой улыбке со словами: «Я вернулась, можем начинать». После чего подходит к Воскресенскому и небрежно касается его губ. Я не могу пошевелиться, всё ещё пребывая в шоковом состоянии, потому что женой Даниила и сестрой Глеба оказывается не кто иной, как Алиса Ланская, та самая истеричная брюнетка из загадочного прошлого моего бывшего мужа.

Мне срочно нужно на воздух. Судорожно пытаюсь придумать предлог, чтобы сбежать, но ничего подходящего в голову не приходит. Алиса не замечает меня, но я уверена, что долго это не продлится. Нет никаких сомнений, что эта женщина помнит меня, а учитывая, какой я знала её раньше, скандала сегодня не избежать. Необузданная истеричка. И как только Даниил женился на ней?

Но самое ужасное во всей этой ситуации, что Глеб ни о чём не знает. И если правда выплывет наружу, то поддержки мне ждать будет неоткуда, потому как с моей стороны было совсем нечестно не рассказать ему об этой небольшой, но важной детали.

– Глеб, мы можем выйти подышать ненадолго? – Я поворачиваюсь к мужчине лицом, испуганно заглядывая ему в глаза. Нужно сейчас же всё прояснить. – Мне бы хотелось поговорить с тобой.

– Да, конечно, – Ланской взволнованно смотрит на меня.

Он берёт меня за руку и разворачивается, чтобы выйти, как неожиданно буквально в метре от нас раздаётся звук женского голоса. Чувствую, как моё тело выгибается в струну от только что возникшего напряжения. Я не боюсь эту женщину. Всё дело в том, что слишком уж много отголосков прошлого приходится на меня за одну-единственную неделю, проведённую в столице.

– Здравствуй, братишка! – её голос пронизан неприязнью. – Мало того, что опоздал, так ещё и слинять хочешь незаметно?

– Приветствую тебя, Алиса! – Глеб медленно оборачивается, растягивая губы в язвительной усмешке. – Как ты могла подумать, сестричка? Ты ведь из-под земли достанешь.

– Может, перестанешь паясничать и познакомишь меня со своей очередной спутницей? – Меня пробирает до костяшек тон этой стервы, и я резко оборачиваюсь.

Не хватает камеры, чтобы заснять выражение, которое приобретает лицо Алисы, когда она встречается со мной взглядом. Её красивые черты искажаются в омерзительной гримасе, но девушка пытается реабилитироваться, натянув на губы невозмутимую улыбку. Рядом стоящие гости, к счастью, не замечают её замешательства, потому как заняты весьма увлекательной беседой, которая, по всей видимости, волнует их гораздо больше отношений хозяйки дома и её брата.

– Здравствуй, Алиса! – приветливо улыбаюсь я, игнорируя её тяжелый взгляд.

– Что ты здесь делаешь? – тихо шипит Алиса, чем вызывает недоумение у своего брата.

– Я, конечно, предполагал, что ты не слишком гостеприимна, сестричка, но не до такой же степени, чтобы не поздороваться с моей спутницей. – Глеб крепче сжимает мою руку, жестом показывая, что мне нечего опасаться.

Она с яростью зыркает в сторону брата, но ничего не отвечает ему. Внимание супруги Воскресенского сосредоточено исключительно на мне. Я чувствую запах её приторных духов, и мне хочется сделать несколько шагов назад. Аромат такой же, как в спальне. Кажется, я теперь долгое время не смогу от него избавиться.

– Я ещё раз повторяю, Агния: что ты здесь делаешь? – с нажимом спрашивает она.

– Меня пригласил Глеб, – я равнодушно пожимаю плечами, всё же искренне надеясь, что она не станет устраивать сцен в присутствии такого количества людей. Тем более в праздник, о котором, кстати говоря, я до сих пор так и не узнала.

– Вы знакомы? – спокойным тоном интересуется Глеб.

– Знакомы, Глеб, – в моём голосе появляется едва заметная дрожь. Чёрт возьми, как некстати!

В глазах жены Воскресенского загорается недобрый блеск, эта стерва явно понимает: её брату неизвестно о том, что было в прошлом. Девушка моментально меняется в лице, зная, чем сейчас можно ударить в ответ, и без промедления делает это.

– Конечно, знакомы, братец! – злобно усмехается Алиса.

– Правда? И откуда ты знаешь Агнию? – интересуется он.

– Сейчас расскажу, милый братик! – отвечает она. – Мне так жаль, что тебя все твои женщины постоянно водят за нос, оставляя в дураках. Ну что ж, ты сам виноват, что не умеешь их выбирать.

– Что ты имеешь в виду? – почти рычит в ответ Глеб. Честно говоря, на его месте я бы как следует встряхнула эту стерву. Что она себе позволяет, а главное, откуда в этом человеке столько негатива и желчи по отношению к брату?

– Я всё объясню тебе чуть позже, – шепчу Ланскому на ухо и крепко вцепляюсь в его запястье.

– Агния – бывшая жена Даниила, – её лицо кривится в недоброй гримасе, а моё сердце, кажется, на несколько секунд останавливается в ожидании того, что на это ответит Глеб.

А он даже бровью не ведёт. Вероятно, он привык к нападкам своей стервозной сестрички.

– Ну и? Слушаю дальше, – безэмоционально отвечает Глеб. Даже если он и удивлен, то никак не выказывает этого. – Если это всё, то мы отлучимся ненадолго.

– Нравится ходить обманутым? – Алиса сбавляет тон и, понимая, что не получила желаемого, пытается держать лицо. – Для тебя это не в первый раз, так ведь?

Последней фразой Алиса переходит все границы, действуя на Глеба как красная тряпка на быка. Глаза Ланского наливаются кровью, а желваки на скулах уже заходятся в бешеном ритме. Эта стерва вообще не знает слова «стоп». И я понимаю: если сейчас не увести его подальше от сестры, то последствия будут самые плачевные.

– Глеб, я забыла сумочку в машине, выйдем? – обращаюсь к нему, и он в ответ поспешно кивает.

Я пристально всматриваюсь в лицо Алисы, ища хоть какой-то намёк на сожаление, после чего на автомате кидаю взгляд за её спину, встречаясь глазами с Даниилом. На мгновение приходит мысль, что эти двое идеально подходят друг другу: беспринципная стерва и бесчувственный подонок.

Я переплетаю наши пальцы и тяну Ланского в сторону выхода. Свежий летний ветерок бьёт в лицо, и все напряжение моментально уходит на второй план. Мы бредём по вымощенной камнем дорожке к бассейну, не говоря друг другу ни слова. Я понимаю, что Глебу нужно прийти в себя и перестроиться на свой обычный лад. Я присаживаюсь на огромные качели, а Ланской встает рядом, подпирая плечом железную стойку. Он несколько минут изучает моё лицо

– Почему не сказала, Агния? В этом ведь нет ничего страшного. У каждого из нас есть своё прошлое, – в голосе слышится спокойствие. Глеб не собирается предъявлять претензии, и не потому что он на это не имеет права, а потому что он действительно не считает моё молчание обманом.

– Я не успела рассказать, – говорю, поднимая голову вверх. – Хотела, но не было случая.

– Давно? – интересуется он, присаживаясь рядом со мной.

– Чуть больше пяти с половиной лет назад мы поженились, а примерно через полгода развелись. Это был не совсем настоящий брак, Глеб. Да тут и рассказывать не о чём. – Я разглядываю звезды на небе, количество которых за городом почему-то в разы больше.

– Фиктивный брак с Воскресенским? – усмехается Глеб. – Это что-то новенькое.

– Почему ты так говоришь? – удивлённо спрашиваю я, резко переводя взгляд на своего собеседника.

– Да потому что Даниил ни за что не женился бы без личного интереса. Либо у него были к тебе чувства, Агги, либо причина крылась в чём-то другом, – Глеб изучающе смотрит на меня, склонив голову набок, а мои щёки внезапно вспыхивают от его последних слов.

– Ты, наверное, ещё не знал его пять лет назад. По крайней мере, о тебе я ничего не слышала, – быстро говорю я.

– Знал. Мы довольно давно дружили с Даней, а потом судьба развела нас на несколько лет. Судя по всему, как раз в тот период, когда вы с ним были женаты, – невозмутимо произносит мужчина.

– Значит, вы друзья? – осторожно спрашиваю я.

– Это слишком громко сказано. Скорее просто товарищи, у которых иногда возникают общие дела. – Глеб замолкает, после чего кладёт свою ладонь поверх моей. – Агния, я больше не хочу говорить о Дане. Я здесь, с тобой, и ты мне нравишься. Я хочу, чтобы ты знала об этом.

– Я знаю, – несмело улыбаюсь я.

– И, поверь, мне плевать, за кем ты была замужем и кто является отцом твоего ребёнка, потому что…

Глеб замолкает, не закончив фразу. Я чувствую, как мужчина напрягается, а меня охватывает паника. Разумеется, мой собеседник умеет считать. Очевидный вопрос вертится на языке, но он не задаёт его. Ланской, кажется, всё понимает и без моего подтверждения.

– Он не знает? – Глеб нервно сглатывает.

– Нет, – я опускаю глаза и отрицательно качаю головой.

– И ты хочешь, чтоб всё так и оставалось? – в его тоне нет ни капли осуждения.

– Пока что да. Другого варианта сейчас быть не может, – тихо отвечаю я, даже не осмеливаясь просить Глеба о молчании.

– Не волнуйся, Агния. Это не мой секрет, поэтому можешь быть спокойна. От меня он не узнает о твоей дочери.

Глава 6 Агния

Какое-то время мы с Глебом сидим молча, думая каждый о своём. Ланской, вероятно, проваливается в воспоминания о прошлых отношениях, а я наблюдаю за Воскресенским и его супругой через огромное окно. Алиса улыбается во весь рот, всем своим телом прижимаясь к Даниилу, но он никак не реагирует на её объятия, скорее наоборот, пытается избавиться от навязчивости своей жены. Хотя, вполне возможно, мне просто хочется, чтобы так было.

В памяти всплывают наши отношения, в которых при каждом удобном случае Воскресенский тянул ко мне руки. Я чувствовала, как ему постоянно хотелось касаться меня, а то, что я вижу сейчас по отношению к Алисе, даже близко не напоминает страсть, которая при каждой встрече охватывала нас. Я понимаю, что не должна сравнивать, как и наблюдать за ними, но ничего не могу с собой поделать.

– Хочешь уехать отсюда, Агния? – неожиданно интересуется Глеб.

– Даже не знаю. Мне понравились твои друзья, но неприятна твоя сестра, – честно говорю я, возвращаясь взглядом к его лицу. – А ты?

– Нет, – он отрицательно качает головой. – Дать возможность моей сестре одержать верх над братцем? – открыто усмехается. – Ну уж нет. Не в этот раз. Тем более я гость Даниила, а не её, так что…

Он встаёт с качелей, помогая и мне подняться, после чего, не отпуская моей руки, ведёт к входной двери особняка. Сегодня потрясающий летний вечер, который мог быть и вовсе ничем не омрачён, не приедь я сюда вместе с Глебом.

– Кстати говоря, Глеб, а по какому поводу вечеринка? – интересуюсь я. – Гостиная украшена шарами, цветами, будто кто-то празднует свадьбу или же день рождения. Не меньше. А фуршетный стол так и ломится от огромного количества изысканных блюд. Что-то не слишком это похоже на обычную вечеринку. Либо твоя сестра так сильно любит производить впечатление на гостей.

– Да, Агния, любит без меры. Вот только за красивой обёрткой не всегда прячется такая же вкусная конфета. – На лице Глеба мелькает тень задумчивости.

– Что ты имеешь в виду? – не могу удержаться от вопроса, чувствуя, как появляется какая-то зависимость: я хочу знать о семье Воскресенского всё.

– Алиса организовывает праздники, прибегая к деньгам, которые доставляют ей радость и с помощью которых, как ей кажется, она может купить внимание и любовь всех без исключения. Но вся проблема в том, что, как бы она ни старалась выглядеть красиво, её гниль рано или поздно выплеснется наружу, как это произошло в случае со мной, – равнодушно пожимает плечами Ланской. Я вижу, что ему глубоко наплевать на сестру, а родственных отношений между ними нет и в помине. И, похоже, никогда и не было.

– Но ведь она не может быть такой со всеми? – Я не понимаю, как можно быть настолько озлобленной и бессердечной.

– Конечно, нет. Кроме себя, она любит разве что только Дана, – отвечает Глеб, и где-то в глубине души меня начинает грызть маленький червячок. – Ладно, думаю, что мы и так много времени посвятили разговорам о моей стервозной сестричке.

– Ты так и не сказал о поводе, – напоминаю я.

– Точно! – Ланской легонько стучит себе по лбу, а его следующие слова, кажется, выбивают из моих лёгких весь воздух: – Сегодня Воскресенские узнают пол ребёнка.

– К-какого ребёнка? – запинаюсь я.

– Я вроде говорил об этом, – он переводит на меня удивленный взгляд, но я отрицательно качаю головой. – Алиса беременна.

Перед моим носом открывается входная дверь, и на пороге появляется Воскресенский. Он выглядит взволнованным, что ему крайне несвойственно. Нервное напряжение, в котором он пребывает, моментально передаётся и мне.

– Дан, на тебе лица нет, – обеспокоенно произносит Глеб.

– Машина Кира слетела с трассы, нужно срочно ехать в больницу. Состояние крайне тяжёлое, – Даниил направляется в сторону припаркованного автомобиля Глеба. Едва добравшись до ворот, он останавливается и, не оборачиваясь, добавляет: – Агния, твоя подруга Арина была с ним в машине в момент ДТП.

Без лишних слов Даниил, Глеб и я запрыгиваем в белый внедорожник Ланского и на всех парах мчимся в больницу. Я не знаю, в каком состоянии Арина и тем более не в курсе, как она оказалась с Воскресенским-младшим. Дрожащими пальцами достаю из сумочки мобильный и набираю номер лучшей подруги.

– Риша, ну давай, ответь, – шепчу я в трубку. – Алло, Арина! Как ты?

– Привет, Агния, – слабым голосом произносит она, после чего я слышу в трубке всхлипы. Подруга плачет.

– Мы уже едем в больницу. Что случилось?

– Кирилл не виноват, он уходил от столкновения с грузовиком. Водитель, кажется, заснул по дороге, – Арина уже не сдерживается, захлёбываясь слезами. – Ему сделали экстренную операцию, но его состояние очень тяжёлое, Агги. Мне ничего не говорят, потому что я не родственница.

– Скоро всё узнаем. Мы с Даниилом. А ты не плачь, лучше немного поспи. Я к тебе зайду, дорогая. Как же я рада, что с тобой всё в порядке, – едва слышно произношу я, после чего сбрасываю вызов.

Воскресенский барабанит пальцами по бардачку, будто подгоняя Глеба ехать быстрее. Но Ланской осторожен, чем нервирует Даниила ещё больше.

Несмотря ни на что, хочется подбодрить Даню, найти нужные и правильные слова, но, наблюдая за ним исподтишка, я думаю, что Воскресенскому это совсем не нужно. Ему проще пережить оглушающую боль в себе, чем поделиться ею с кем-либо.

Я вбираю носом воздух и неожиданно осмеливаюсь на то, чего бы в другой ситуации ни за что не сделала. Кладу пальцы на его твёрдое плечо, слегка сжимая. Даниил резко вздрагивает, но мою руку не убирает. Наоборот, к моему удивлению, он осторожно касается нежной кожи, накрывая своей шершавой ладонью.

Как бы я ни отрицала, факт остаётся фактом. Меня с непреодолимой силой тянет к Даниилу, и, надо признаться, от него я чувствую то же самое. Но в данный момент мой жест означает лишь поддержку, и я очень надеюсь, что Воскресенский понимает это.

– Приехали, – говорит Глеб, останавливая автомобиль на больничной парковке.

Уже через минуту мы оказываемся на нужном этаже и находим врача, который совсем недавно прооперировал Кирилла. Неожиданно телефон Ланского издаёт навязчивый громкий звук, но мужчина не отвечает на вызов, в замешательстве глядя на экран мобильного.

– Я на минутку, – Глеб выглядит чересчур озадаченным. Очевидно, ему известно, кому принадлежит не записанный в телефонную книжку номер.

Сегодняшний день можно величать поистине сумасшедшим. Столько новостей и событий за один вечер может привести не просто к головной боли, а к помутнению рассудка, если принять так близко к сердцу, как это не нарочно получается у меня.

От врача мы узнаём, что Кирилл в ближайшее время будет находиться в реанимации и к нему нельзя даже близким родственникам. Лицо Даниила свирепеет от этого заявления доктора, и он перестает контролировать свои эмоции, пытаясь схватить того за грудки. Но, к счастью, я вовремя соображаю, что нужно делать в этой ситуации, и встаю между Даней и Олегом Николаевичем.

Странное тепло разливается по телу, когда я кладу ладони на плечи Даниилу и прошу его взять себя в руки. Мне кажется, что какое-то время он просто не слышит меня, но через несколько секунд взгляд Воскресенского фокусируется на мне. Я повторяю как мантру, что ему срочно нужно успокоиться, и, кажется, до него начинает доходить смысл слов. Даниил коротко кивает, после чего разворачивается и направляется к выходу из больницы.

Он не появляется около десяти минут, и я решаю выйти следом. Даниил стоит неподалеку от крыльца, держа в руках зажжённую сигарету. Не припомню, чтобы раньше за ним числилась эта дурная привычка.

– Куришь? – Я подхожу ближе.

– Да, – с твёрдостью в голосе произносит он. – Время от времени.

– С Киром всё будет хорошо, Даниил, – тихо говорю я, не глядя на него, но ощущая на себе пристальный взгляд карих глаз.

– Спасибо тебе, – его тон смягчается, заставляя меня повернуться к нему.

– Я ничего не сделала.

– Если бы не ты, я бы разнёс всю больницу к чертям собачьим, – грубо произносит Даниил. – О чём потом пожалел бы. Но благодаря тебе я пришел в себя гораздо раньше.

– Рада помочь. Я найду Арину. – Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но вспоминаю одну деталь. – Кстати, поздравляю тебя, Даниил.

– С чем? – глухо интересуется он, делая последнюю затяжку, после чего выбрасывает окурок в рядом стоящую урну.

– Ты скоро станешь отцом. Ты так давно этого хотел, – ровным тоном произношу я и получаю в ответ лишь лёгкий кивок. А перед тем как уйти, я ловлю на себе тяжёлый обжигающий взгляд из-под тёмных ресниц, понять который я больше не в силах.

Глава 7 Агния

Я разыскиваю палату, в которой находится Арина, и застаю подругу в расстроенных чувствах. Внешне она выглядит обычно, не считая парочки царапин и ссадин, но вот духовное состояние оказывается на нуле.

– Ариш, привет! – Я прохожу в палату. Арина сидит на кровати лицом к окну. Она не поворачивается, а по её щекам стекают слёзы. – Как ты, милая?

– Это я во всём виновата. Если бы я не попросила о встрече, то сейчас всё было бы по-другому, и он не пострадал бы, – безликим голосом произносит подруга.

– Перестань. – Присаживаюсь рядом, после чего обнимаю девушку за плечи. Она тихонько вздрагивает и снова начинает всхлипывать. – Не вини себя. Кир – крепкий парень, он выкарабкается.

– Я рассказала ему, Агги! Рассказала о сыне, – тихо говорит она. – И мы поругались. Он захотел увидеть его. А потом та машина вылетела на встречку. Он пытался уйти от столкновения, но… – слёзы бесконечным потоком струятся по щекам Арины, и мне ничего не остаётся делать, кроме как прижать подругу к себе и дать ей возможность просто выплакаться без лишних слов.

Некоторое время мы сидим обнявшись, после чего дверь в палату открывается, и на пороге показывается Даниил. Арина поднимает голову, и между моей подругой и моим бывшим мужем происходит безмолвный разговор. Они с полувзгляда понимают друг друга, обмениваясь лёгкими сочувствующими кивками.

– Арина, я рад, что с тобой всё в порядке, – коротко произносит Даня.

– Спасибо, – безликим голосом бормочет подруга.

– Операция прошла успешно, – после непродолжительного молчания говорит Воскресенский. – Он будет жить.

Выражение лица Самойловой меняется буквально на глазах. Губы девушки трогает печальная улыбка, а во взгляде появляется слабая надежда. Надежда на то, что с Воскресенским-младшим всё будет в порядке.

В палату заходит лечащий врач Арины и просит посторонних покинуть помещение. Даниил кидает быстрый взгляд на меня, после чего делает то, что от нас требуется.

– Ариш, созвонимся позже. Всё будет хорошо, – пытаюсь подбодрить девушку я, в ответ на что она лишь коротко кивает.

Угнетённое состояние Самойловой поневоле отражается и на мне. Сегодняшний день станет поистине самым непростым и чересчур наполненным событиями за последние несколько лет. Я предполагала, что по возвращении в столицу, пусть и ненадолго, что-то может пойти не так, но никак не ожидала встречи с бывшим мужем, и тем более подобных новостей.

Выхожу из палаты, оглядываясь по сторонам. К моему счастью, Воскресенского нигде нет. Я облегчённо вздыхаю, потому что мне нужно привести в порядок свои мысли, а сделать это в его присутствии будет невозможно. Если бы не заказ Глеба, то я ни за что бы не вернулась в столицу. Кстати, куда он подевался?

На моём мобильном светится непрочитанное сообщение от Ланского со следующим содержанием:

«Агния, извини меня, пожалуйста, пришлось срочно уехать. Позвони, как освободишься, я постараюсь отвезти тебя домой».

Отвечаю, что всё в порядке, и наконец-то выхожу из больничного помещения на улицу. По правде говоря, с некоторых пор не могу находиться в больницах. Сразу же вспоминается тот ад, через который я прошла с Кирой. Несколько дней у моего годовалого ребенка не сбивалась температура, и нас положили в клинику, специализирующуюся на инфекционных заболеваниях. Ни одному человеку, даже самому заклятому врагу не пожелаешь того, что испытала в тот момент я. Спасибо моим близким друзьям Кейт и Дэну за то, что не бросили в беде и привозили в больницу всё необходимое, в чём мы с дочерью нуждались. Кстати говоря, в прошлом году, когда мне нужно было смотаться в столицу на некоторое время, именно с ними я и оставляла свою доченьку.

– Тебя подбросить? – Я вздрагиваю от звука знакомого голоса.

Воскресенский движется мне навстречу и по-хозяйски берёт под локоть. Он ведёт меня к своему автомобилю, внутри которого я замечаю Алексея, того самого водителя, что был у Дани и пять лет назад. Находясь в подавленном состоянии, я даже не понимаю, как оказываюсь на заднем сиденье внедорожника в опасной близости от человека, от которого мне стоило держаться подальше.

– Адрес, Агния, – Воскресенский не сводит с меня тёмных глаз. После того как я называю улицу, автомобиль трогается с места, а Даниил продолжает: – Путь неблизкий до места, где ты остановилась. Расскажи, Агги, как сложилась твоя жизнь после развода со мной.

Я замираю, чувствуя, как дыхание сбивается с привычного ритма. В машине становится душно, а Воскресенский заполоняет собой всё свободное пространство. Понимаю, что должна была вырваться из его хватки и пойти своей дорогой, но, к своему сожалению, я спохватилась слишком поздно и оказалась в его автомобиле.

– Даниил, вот скажи, какая тебе разница? – грубее, чем хотелось бы, произношу я. – Тебя никогда не интересовало то, что связано со мной. Кроме постели, конечно. Так какое тебе дело сейчас?

Воскресенский в удивлении приподнимает бровь, прожигая грозным взглядом, который я различаю даже в темноте. Странная у него реакция на правду, ведь за полгода брака, пусть и не самого настоящего, я успела изучить Даниила. И если бы с его стороны был хоть малейший намёк на чувства ко мне, то я бы заметила.

– Что тебя удивляет? – после длительного молчания вновь произношу я.

– Ничего, – улыбается Воскресенский, устраиваясь поудобнее. Он мгновенно переводит тему разговора: – Ты стала довольно известной личностью в сфере своего профиля.

– Не сразу. – Ощущаю, как щёки покрываются румянцем. Слова Даниила звучат как похвала, и я не могу не реагировать на неё. – Понадобились годы, чтобы добиться чего-то.

– Но ты всегда чётко знала, чего хочешь, Аг-ги, – Даня медленно растягивает моё имя, а я будто проваливаюсь в прошлое, вспоминая обо всём, что нас когда-то связывало.

– Да, я ещё с первого курса хотела создавать красоту в жилых и нежилых помещениях, – быстро отвечаю, сжимая пальцы в замок.

– Не сомневаюсь. Выйти замуж за первого встречного, а затем пить таблетки, чтобы не забеременеть от него… – Даниил замолкает, а внутри меня всё холодеет. – Чтобы только получить долгожданный диплом и профессию.

– Откуда ты узнал об этом? – я едва выдавливаю из себя логичный вопрос.

– Увидел у тебя в сумке в одну из встреч, – холодно отвечает Воскресенский.

Я забываю, как дышать. В голове будто лента кинофильма проносятся все наши встречи с Воскресенским. Слегка киваю, понимая, когда именно он узнал об этом.

– Почему ты не сказал, что знаешь? – я продолжаю непростую беседу, хотя то, что было в прошлом, уже давно должно было кануть в небытие.

– Это что-то изменило бы? Ты перестала бы их пить? – его голос становится жёстким.

– Нет, но…

– Агния, от тебя требовалось лишь выполнить условия договора. Я выполнил свои, ты – нет, – резко говорит он, отворачиваясь к окну.

– Я хотела закончить учёбу, а потом уже подумать о детях, – уверенно произношу я, потому что больше мне ничего не остаётся. Показать своё сожаление или тем более признать вину я не могу.

– Мы могли обсудить это, но ты приняла собственное решение, – хриплым голосом произносит Воскресенский.

– Возможно, если бы мы виделись чаще, то я бы рассказала тебе об этом. И мы всегда встречались только ради одной цели, – неожиданно для самой себя говорю я. – Мы никогда ничего не обсуждали. Ты лишь выдвинул условия…

– На которые ты согласилась! – рявкает он, резко поворачиваясь ко мне.