Баба-Яга против Прогресса

Что делать, если твой заповедный лес, веками служивший тихой гаванью для нечисти и заблудившихся путников, вдруг атакует… прогресс? Баба-Яга, хозяйка избушки на курьих ножках и магистр темных искусств (включая идеальный рецепт щей из крапивы), столкнулась именно с этим. Ее вековой покой нарушают не набеги печенегов, а орды туристов с селфи-палками, назойливые блогеры в поисках «аутентичного контента» и – о ужас! – нестабильный Wi-Fi сигнал, от которого чешется костяная нога.

Древняя магия бессильна против спам-рассылок, порча не берет смартфоны (только вызывает странные глюки), а попытки сбить дрон помелом приводят лишь к насмешкам в соцсетях. Добавляет перца внучка Кикимора – юное дитя цифровой эпохи, одержимое лайками, хайпом и мечтой превратить бабулю в «топового фольк-инфлюенсера». Ее попытки «монетизировать наследие» и научить Ягу делать сторис приводят к комичным катастрофам и экзистенциальному кризису у обеих.

Единственный, кто сохраняет подобие здравомыслия (и то весьма специфическое) – это Кот Баюн. Днем – ленивый философ на печи, ночью – саркастичный интернет-тролль Котофей Котофеич, тайно постигающий дзен киберпространства и с циничным удовольствием наблюдающий за столкновением миров.

Но когда на горизонте появляется реальная угроза – лоснящийся от самодовольства бизнесмен с планом постройки элитного спа-курорта «У Яги» прямо на месте ее избушки – шутки кончаются. Древней ведьме, продвинутой внучке и коту-цинику придется объединить усилия. Их арсенал – гремучая смесь из прабабушкиных заклятий, SMM-стратегий, хакерских навыков и убийственного сарказма.

Сможет ли вековая магия противостоять бульдозерам и продажным чиновникам? Найдет ли Яга свое место в мире, где правят хештеги? И можно ли, в конце концов, наложить порчу на плохой интернет?

Ироничная, гротескная и до коликов смешная повесть о том, что даже Бабе-Яге иногда приходится идти в ногу со временем… или хотя бы дать ему хороший пинок помелом. Это история о столкновении миров, о нелепости прогресса, о вечных ценностях и о том, что настоящая сила – не в магии и не в технологиях, а в способности найти общий язык (и точку доступа Wi-Fi) даже с самыми невыносимыми родственниками.

Генадий Алексеевич Ени

Глава 1: Утро изнанки мира

Туман, густой, как кисель из мха и лунного света, обнимал Мшистое болото, просачиваясь сквозь ресницы древних елей, оседая стылой росой на паутине, натянутой между корявыми пальцами корней. Воздух был плотен и влажен, он пах прелью веков, сырой землей после долгого сна и тем особым, едва уловимым ароматом дикого вереска, что горчил на языке, как невысказанная правда. Утро вступало в свои права медленно, словно нехотя раздвигая бархатный занавес ночи, и первые лучи солнца, тонкие, как золотые иглы, лишь прошивали сумрак, не разгоняя его. Привычная утренняя симфония леса – перестук дятла, похожего на костоправа, деловитое цвиканье синиц, скрип старого дерева, вздыхающего под ветром – сегодня звучала иначе. Под ней, как подложка под старой вышивкой, проступал новый звук – или, скорее, отсутствие звука, натянутая, вибрирующая тишина, какая бывает перед грозой или… перед вторжением.

Ядвига Кощеевна, седая, как лунь, и прямая, как та сосна, что вросла корнями в гранитный валун у Чертова ручья, стояла на пороге своей избушки. Избушка сонно потопталась на куриных лапах, стряхивая с бревен капли тумана, и недовольно скрипнула половицей под хозяйкиной ногой. В руках Яга держала щербатую глиняную кружку, тепло которой проникало сквозь загрубевшую кожу ладоней, согревая старые кости. Дымок от отвара чабреца и зверобоя – горький, смолистый – вился над кружкой, смешиваясь с туманом, и уносил с собой тяжелый вздох.

«Тишина… не та, – думала она, вглядываясь в белесую мглу, где силуэты деревьев казались призраками из забытых снов. – Воздух… колючий стал». Она чувствовала это не ушами – нутром, кожей, тем древним чутьем, что связывало ее с каждым листом, каждым камнем этого леса. Словно невидимая паутина, липкая и холодная, оплела ее владения. «Бесовская сеть… Вай-фай, прости господи». Вспомнилось слово, подслушанное у тех, пришлых, что все чаще нарушали заповедные границы.

Раньше – грибники, тихие, знающие меру. Или купец заблудший, аль барин со свитой – тех можно было и припугнуть по старинке, чтоб дорогу назад скорее нашли. А теперь… Теперь перли толпами, одетые в шкуры невиданных расцветок, яркие, как ядовитые поганки. Они смотрели не на лес – они смотрели в плоские, светящиеся прямоугольники, что держали перед собой, словно иконы нового бога. Их пальцы скользили по стеклу, а глаза – пустые, отражающие – видели не живую игру света и тени под вековыми кронами, а лишь пиксели на экране. Они вдыхали аромат леса через ноздри своих аппаратов и выдыхали его в пустоту, пометив хештегом #душалеса #безфильтров. Какая душа? Какой фильтр мог сравниться с туманом, что сейчас клубился у ее ног, скрывая и тайны, и опасности?

Яга отпила из кружки. Горечь отвара обожгла язык, вернула на миг в реальность – ее реальность, пахнущую травами, дымом, сырой землей. А от тех, пришлых, несло иным – пластиком, приторными духами, озоном перегретой электроники и чем-то еще, неуловимым и тревожным – запахом быстрого забвения.

Вот и сейчас – визг и хохот, острые, как битое стекло, разорвали тишину со стороны опушки. Две фигуры в кричаще-розовом и ядовито-зеленом изгибались перед старым вязом, который помнил еще, как она сама девчонкой лазила по его ветвям. Их лица, искаженные в одинаковой гримасе, были повернуты к маленькому черному глазу на палке. «Селфи… прости мя грешную».

«Душу вынули, стекляшкой поманили, – с горечью подумала Яга. – Скоро от леса одни картинки останутся. И лайки под ними. Тьфу».

Ее старые обереги, вплетенные в ветви деревьев, вросшие в камни, нашептанные ручьям, слабели. Она чувствовала, как истончается их сила под натиском невидимых волн, как трепещут они, словно паутинка на ветру, пропуская чужое, холодное, расчетливое. Филин Ухало на своем насесте в избе беспокойно ворочался, его желтые глаза во тьме светились тревогой.

«Подлатать надо, – решила Яга, входя в избу, где сумрак пах покоем и вечностью. – Заговор новый сплести. От порчи цифровой, от сглазу машинного. Пока не поздно». Но в глубине души, там, где прятался страх, она знала – старыми иглами новую ткань не сшить. Мир менялся, трещал по швам, и ее лес, ее твердыня, оказывался на самом изломе.

Глава 2: Кикимора в цифровом тумане

Затишье было недолгим, как сон бабочки-однодневки. Яга как раз склонилась над котлом, пытаясь придать заговору от моли устойчивость к нафталиновым шарикам нового поколения (теперь их делали с отдушкой «альпийская свежесть», что сбивало с толку древние формулы), как воздух снаружи завибрировал, словно мириады стеклянных мух бились о невидимую преграду. Этот звук, тонкий и назойливый, предвещал одно – явление Кикиморы.

Дверь (без стука, разумеется, ибо стук – это «олдскул») распахнулась, и на порог ввалилось воплощение хаоса, одетое в диссонанс. Кислотно-зеленые волосы, стянутые в два пучка, торчащие, как антенны, улавливающие сигналы из неведомых миров. Болотного цвета платье, расшитое переливающимися пайетками, словно чешуей диковинной рыбы, пойманной в мутных водах интернета. Поверх – короткая куртка цвета фуксии с надписью «ERROR 404: REALITY NOT FOUND». Исполинские кроссовки на толстой подошве, щедро украшенные болотной грязью и прошлогодними листьями. В руках – средоточие ее вселенной – смартфон, светящийся мертвенно-синим светом, бросающим резкие тени на бревенчатые стены избы.

– Ба! Йоу! – голос Кики был таким же ярким и синтетическим, как ее наряд. – Чекни мой новый аутфит! Топовый секонд-хенд из параллельной реальности! Ща забабахаем контент для ТикТока! Ставь хештег #ЯгаНаСтиле #ФолькГламур!

Кикимора Болотная, внучка троюродной сестры кикиморы, что жила когда-то за Кривым мостом, была доверена Яге на «перевоспитание» после очередного инцидента, связанного с попыткой «апгрейднуть» погоду с помощью взломанного метеозонда и древнего заклинания дождя (результатом стал трехдневный ливень из головастиков).

– Здравствуй, дитятко неразумное, – голос Яги был сух, как прошлогодний полынный веник. Она чувствовала, как в виске начинает пульсировать жилка – верный признак надвигающейся мигрени или магического перенапряжения. – Опять со своей балалайкой светящейся… Говорено тебе – не место ей в избе. Воздух портит.

– Ба-а-а! – Кики надула губы, покрытые блеском с эффектом «космическая пыль». – Ты просто не шаришь! Это ж визуал! Атмосфера! Ща стрим замутим, как ты зелье варишь! С донатами! Назовем "Ведьмины Лайфхаки: Приворот на Лайки"! Народ попрёт! Ты ж у нас винтаж, эксклюзив! Ходячий бренд!

Яга смотрела на внучку, и в ее душе боролись два чувства: глухое раздражение, как от камня в башмаке, и тянущая, почти материнская тревога. Она помнила Кики маленькой, пугливой, пахнущей тиной и дождем, прячущейся за ее юбку от стрекота кузнечиков. Куда исчезла та тихая заводь? Когда ее затянуло в этот бурный, пестрый, но такой пустой водоворот?

– Бренд твой мне на растопку, – отрезала Яга, отворачиваясь от наведенной на нее камеры. – Изыди со своей шайтан-трубой. Не для глумления я тут… живу.

– Ба, ну ты токси-и-ик! – капризно протянула Кики, но в ее голосе на миг проскользнула неуверенность. – Я ж как лучше хочу! Пропиарить тебя! Чтоб все знали, какая ты крутая! А то сидишь тут… в глуши…

Именно эта наивная убежденность в собственной правоте и обезоруживала, и бесила одновременно. Яга зажмурилась, призывая не столько магию, сколько терпение. Но палец Кики уже нажал какую-то кнопку, и смартфон издал пронзительный звук, похожий на предсмертный визг цифрового поросёнка. Это стало последней каплей.

– Взыде нечисть электронная! В прах обратись! – прошипела Яга, вкладывая в слова всю свою вековую усталость от суеты мира. Она не целилась в телефон – она целилась в ту пустоту, что он нес с собой.

Воздух затрещал, пахнуло озоном и чем-то неуловимо горелым, как от короткого замыкания в душе. Экран смартфона моргнул, пошел радужными пятнами, зашипел, как змея, и погас.

– Ба-а-а! Ты убила мой телефон! – голос Кики дрогнул от неподдельного ужаса. – Мою прелесть! У меня ж там… все! Мемы! Контакты! Тиндер леших! Как я теперь жить буду?!

– Тихо будешь жить, – невозмутимо ответила Яга, хотя и чувствовала – что-то не так. Магия не уничтожила предмет, она словно… вывернула его наизнанку, оставив пустую оболочку. Это было неправильно. Тревожно.

Из своего теплого логова на печи медленно поднялся огромный черный кот. Он потянулся, выгибая спину дугой, и зевнул, обнажив впечатляющие клыки.

– Драма, – промурлыкал он бархатным баритоном, в котором слышались нотки вековой иронии. – Экзистенциальный кризис в одном отдельно взятом гаджете. Ядвига Кощеевна, ваш гнев порой так… деструктивно креативен. Почти как обновление пользовательского соглашения. Доброе утро, кстати.

Кот Баюн, свидетель всех ее триумфов и провалов, хранитель тайн и мастер непрошеных советов, лениво спрыгнул на пол. Его изумрудные глаза внимательно следили за происходящим, и в их глубине таилось нечто большее, чем просто кошачье любопытство.

Глава 3: Контент-мейкеры в поисках утраченной аутентичности

Дни потекли, как кисель по скатерти – вязко и с пятнами. Пятнами были всхлипывания Кики над «усопшим» смартфоном (который, к общему изумлению, через пару дней очнулся, но теперь страдал цифровой амнезией и периодически пытался подключиться к сети с помощью дымовых сигналов) и едкие комментарии Кота, который находил в происходящем неисчерпаемый источник для своих саркастических афоризмов.

Но Яга знала – это лишь рябь на воде перед тем, как из глубины поднимется нечто большое и зубастое. И оно поднялось. В виде двух фигур, возникших на поляне так внезапно, словно выросли из-под земли вместе с бледными поганками. Один – худющий, как Кощей в межсезонье, с глазами, мечущимися, как мыши под веником, и с длинным шестом, увенчанным пушистым микрофоном, напоминающим облезлый лисий хвост. Вторая – девица с волосами цвета перезрелой сливы, увешанная аппаратурой так, что напоминала передвижной филиал лавки старьевщика, торгующего трофеями из будущего. От обоих исходил сложный букет ароматов: химическая свежесть кондиционера для белья, терпкий запах дешевого энергетика и едва уловимая нотка отчаяния человека, ищущего хайп.

– Приветствуем! – зачастил худющий, тыча микрофоном-хвостом в сторону Яги. – Канал "Гипер-Реальность"! Мы ищем настоящую, нерафинированную мистику! Говорят, вы – та самая Баба-Яга? Легенда! Контент-бомба!

Яга молча окинула их взглядом, в котором вековая мудрость смешивалась с не менее вековой усталостью от дураков. «Контент… Опять. Скоро слова забудут человеческие, будут этим контентом изъясняться».

– Расскажите на камеру, – не унимался худющий, его глаза блестели голодным огнем рейтингов, – как вы черпаете энергию из космоса? В чем секрет вашей вечной… ну, не молодости, но… долговечности? Поделитесь практиками заземления для наших зрителей!

Яга перевела взгляд на девицу, которая с энтузиазмом патологоанатома снимала трещину на ее ступе.

– Энергию я черпаю из печки, – ровным голосом ответила она. – Дровами. А секрет долговечности прост: не лезть куда не просят и не задавать глупых вопросов. Практика заземления тоже имеется: лопатой по хребту – и очень хорошо заземляет. Особенно таких вот… любопытных.