Техногенные проблемы попаданки

Глава 1 Законы и беззаконие Санкт-Верта

Честно говоря, стражников, я люблю за их глупость. Они так наивно верят в амулеты, охранную магию, собственную значимость, и с таким азартом отвлекаются на все блестящее, что обмануть их проще простого. Впрочем, тем утром милашки с запахом недельного пота не являлись моей целью, я старалась не причинять им никакого вреда. Надеюсь, вы правильно меня поняли, я сказала «старалась», а вовсе не «оставила их в покое».

– Стоять, – приказал толстяк в проржавевшей кольчуге, как я и рассчитывала, сегодня лишь он один охранял городские ворота Санкт-Верта. – Кто такая будешь?

Я так расстаралась, неужели не видно?! Платочек на голове, скрывает рыжие волосы, и крестьянское платье, украденные мною в ближайшей деревушке, ясно говорят о роде занятий. А еще я глупо улыбалась и хлопала ресницами, дабы не выбиваться из образа. Ладно, когда не ценят маскарад, приходится объяснить словами. Благо, что я подготовилась и к такому.

– Я всего лишь бедная крестьянка. Я пришла, чтобы поздравить нашего Справедливого Герцога с великим днем его рождения и подарить ему вот эти яблочки, – я приподняла плечо, на котором несла корзину, раздобытую в той же деревеньке. И это чуть было не стало моей первой ошибкой, в отличие от настоящих крестьянок, у меня начисто отсутствует навык ношения сельскохозяйственных приспособлений. Корзина накренилась, несколько наливных яблочек со шлепками попадали на землю, покатились по травке и замерли, наткнувшись на треснувшую подошву нечищеного сапога.

– Хорош подарочек, ничего не скажешь! – со знанием дела признал стражник, вонзив зубы в яблоко.

Яблоко немытое! Я подавила в себе брезгливость, понимая, что этот остолоп замучается по лекарям бегать, или нет! В процессе эволюции из человека в стражника должны происходить какие-то процессы, отлаживаться механизмы приспособления. Скорей всего в его необъятном животе есть специальный отдел, где перевариваются микробы с бактериями… Ой, чего это я стала волноваться за стражника!

– Тебе известны законы? – продолжил ненасытный страж, сощурив свои свинячьи глазки.

Чтобы не усмехнуться, мне понадобилась вся сила воли. Кому, как ни мне знать законы! При случае смогу заменить верховного судью, что я уже однажды и пыталась сделать… Теперь мы с ним самые лучшие враги. Ладно-ладно, не стоит отвлекаться.

– Нет. Что вы? Откуда? – Я изобразила полную растерянность.

– Тогда плати за проход. Два медяка.

Вот ведь гад, решил воспользоваться наивностью бедной девушки! По закону герцогства крестьяне могут бесплатно входить в город. Кстати, в тот раз, когда я влезла на место верховного судьи, то разбирала подобное дело, вот тогда и… Ладно, в другой раз расскажу.

– Ах, но у меня совсем нет денег! – Деньги у меня были. Но дачу взятки грубому стражнику любой из моей семейки счел бы неграмотным капиталовложением.

– Хм, ну что ж! Тогда с тебя еще пяток яблок и один поцелуй! – он облизнул пухлые губы, и изобразил сладострастие на своем свином рыльце. Почему-то все стражники, охраняющие городские ворота через пару лет службы становятся похожими на свинок. Шучу, они становятся похожи на жирных кабанов. Может магия какая-нибудь на них действует… не знаю.

– Хорошо, господин, держи яблоки и сейчас я тебя поцелую.

– А ты сговорчивая, – он свернул слюнявые губы в трубочку, готовясь к поцелую.

– Конечно, сговорчивая, чего б не поцеловать такого красавца. – Я низко налонилась, очень низко и стала выкладывать яблоки перед ним на землю. Корзина стала соскальзывать с моего плеча, но выпрямляться я не спешила, так было проще всего срезать кошелек с пояса предприимчивого стражника. Очень легкий кошелек. Фи, как же мало он сумел заработать, сидя на таком прибыльном месте!

– Ну, – от нетерпения он причмокнул губами.

– Сейчас, милый. Только ты потом к знахарке сходи, в нашей деревеньке зверствует свинская лихорадка, неровен час, заражу тебя.

Он встрепенулся, а я, понимая, что выбрала верную тактику, продолжила.

– Не волнуйся, милок. Лихорадка не очень-то и страшная, сначала лежишь две недели с сильной болью, а потом у мужчин их достоинство начинает темнеть и отваливается, а больше никаких последствий нет. – Я чихнула и сделала вид, что собираюсь его целовать.

– Уймись, болезная! – отскочил в сторону стражник. – Чего пристала-то?

– Поцеловать хочу тебя, добрый господин, – я двинулась к стражнику. – Подойди-ка поближе!

– Уймись, я сказал, – он поспешно скрылся в караульном помещении.

Фу, как все просто вышло, даже неприятно. Если бы у меня весь день не был распланирован по минутам, то я непременно бы еще часик-другой стучалась к нему в дверь, и таким образом довела бы очередного стражника до нервного срыва. Но тут корзина с яблоками на моем плече тихо заскрипела. Она уже проголодалась и проявляла нетерпение.

– Я еще вернусь, миленький! – прощебетала я, с упоением прислушиваясь к грохоту посуды. Видать, он готовил себе простейшее снадобье. Наивный, снадобья помогают от болезней, а не от меня!

– Сгинь! – храбро, из-за двери, напутствовал меня стражник.

Я шагнула за городские ворота. Вроде бы тут еще должна быть магическая защита, но я ее не почувствовала, к магии я всегда была малочувствительна, и вообще старалась с ней поменьше связываться. Как говорится, нет магии – нет проблем.

Улицы Санкт-Верта пестрели флагами, шариками и прочей дребеденью. Горожане щеголяли в своих лучших одеждах. Центральная площадь была украшена цветами, но вовсе не это привлекало горожан, посреди были выставлены столы с кислым вином и тяжелоперевариваемой закуской. Чтобы каждый мог бесплатно выпить и закусить за здравие Справедливого Герцога… Ну да, это и титул, и имя. В роду герцогов никогда не было обычных, нормальных, имен, во всяком случае, так утверждают историки. Каждый Герцог, возложив на себя бремя власти, в смысле, уничтожив предыдущего правителя, брал себе какой-нибудь эпитет, которому обещал следовать. Нынешнего именовали Справедливый Герцог. И да упаси меня судьба от его справедливости! Тьфу-тьфу-тьфу!

Корзина с яблоками заскрипела еще громче, ну, разумеется, не сама корзина, а сидевшая там Флошка.

– Тише ты! Рано еще, – шепнула я.

Послышался еще один скрип.

– Жди, ты нужна мне голодной, – пробормотала я. – Будешь вести себя хорошо, украду для тебя вареники.

«Вареники» можно считать самым действенным заклинанием, при общении с Флошкой. Только ни в коем случае вареники нельзя сочетать со словом «приготовлю», уж она-то знает о моих успехах в кухонных науках.

– Мы уже подходим к замку, а там отменная кухня, – добавила я.

Скрип в корзине прекратился, а вот удары моего сердца участились. Да, я конечно, с самого начала знала, во что ввязываюсь. Знала, что если моя затея провалится, то заточением в башне Ляфет дело не обойдется, даже обычная смертная казнь покажется сущей безделицей. Но в тот день, я была полна решимости!

Перед самым замком на позорном столбе я увидела наш семейный портрет: «Разыскивается семейка Вольё! 500 золотых за поимку каждого из них». Цена была все-та же, что и в прошлом месяце! Стабильность – залог успеха! Папочка с мамочкой, братики с сестричками и я, Бунталина. Художник явно постарался. И прическу мне нарисовал мою любимую – собранные в безумный хвост рыжие волосы. И какое же у меня было утонченное личико, пожалуй, даже красивей, чем в жизни, глаза мне нарисовали чуть побольше и какие-то наивные голубые! На самом деле я вовсе не наивная особа, и глаза мои чаще называют наглыми.

А вот с фигурой художник явно промахнулся, на самом деле я стройней, в моей профессии никак нельзя толстеть, как же я тогда буду пролезать в крошечные дверцы?! Да и не ношу я такие жуткие платья, в котором меня изобразили, просто нагромождение кружавчиков и рюшечек. Нет, ворую для себя более элегантные вещи. Мне вообще сразу же захотелось пожаловаться Герцогу, потребовать, чтобы перерисовали.

Корзина тихо скрипнула.

– Флошка, вареники. Большая порция, со сметаной, с вареньем, с соусами, с шоколадом, с мармеладом…!

Скрип утих, а я встала в очередь, состоящую из желающих попасть в замок. Как известно, в большой толпе легче затеряться, поэтому я и отправилась на дело в день рождения Герцога. В принципе попасть в замок не так-то и сложно, гораздо сложней выйти. Ни я сама, ни мои родственнички не посещаем замок, уж слишком много там охраны и охранной магии. И уж конечно никому из нас и в голову не приходило украсть что-либо у Герцога. Жизнь, знаете ли, дороже, во всяком случае, так было до сегодняшнего дня, пока я не решилась на это безумие. Но у меня были веские причины!

Пока очередь двигалась, нам несколько раз объявили, что прием подарков скоро закончится, и какие же мы счастливчики, что успели вовремя. Я, как и полагается скромной крестьянской девушке, теребила платочек и скромно разглядывала кончик своего носа. Чуть косоглазие себе не заработала.

– Здравствуй, милая, – приветствовал меня возле самых ворот Молиб – главный маг герцогства, премерзкий тип, скажу я вам. Но горожане были рады, что их так почетно встречают. И Герцогу спокойно, когда такой сильный маг сканирует и всех приходящих, и их подарки. Я думаю, что у него, в смысле у Герцога, какая-то паранойя, вечно ему враги мерещатся. И так к нему воры в замок не ходят, но он все равно всякие новые барьеры от нас изобретает.

Я для виду, постеснялась немного, а потом ответила, заикаясь от волнения.

– Наша деревня славится своими яблоками. Поэтому мы, благодарные жители, решили подарить нашему Справедливому Герцогу корзину лучших яблок.

Ох, подозреваю я, что более всего Молиб поднаторел в черной магии. Уж слишком злобно его глазки поглядывали, а улыбочка, запрятанная в бороденке, и вовсе настораживала. Вероятней всего он пытался распознать чары, против нашего Справедливого. Да только я, в отличие от моей сестрицы, магией не пользуюсь, у меня другие методы.

– Проходи милая, – разрешил он, к счастью, не узнав меня в этой крестьянской одежке.

– Спасибо, господин! – Я не ожидала, что все пройдет так просто?! Я поклонилась. Получилось намного ловчей, чем раньше, ох и напрактиковалась же я в поклонах.

Молиб перестал обращать на меня внимание, и повернулся к крестьянской семье, стоявшей следом за мной. Они привели в подарок здоровенную свинью. Признаю, их подарок намного прикольней.

– Выстроились в колону по одному и за мной! – скомандовал выскочивший из замка стражник.

Замковая стража, конечно, на порядок умней городской, но делать ставку на их интеллект я бы не советовала. Меня и несколько других крестьян, принесших подарочки Герцогу, повели по богатым коридорам и залам.

Я шла, старательно запоминая дорогу, потому как не знала, что может произойти в ближайший час, и каким образом придется выбираться из замка. Поворот налево, рубиновый зал, коридор, вторая дверь справа, коридор, еще поворот, снова коридор. Корзина скрипнула, до цели оставалось совсем немного. Я ткнула кулаком корзину и прошипела волшебное слово «вареники», сработало.

– Когда войдете, вы должны низко кланяться и не сметь говорить с Герцогом, – приказал один из стражников и открыл двери.

И вот мы вошли в пышный зал, где Герцог в течение трех часов принимал поздравления от своих низкорожденных подданных, и уже порядком устал от этого. Впрочем, я специально выбрала время окончания приема, умаявшийся Герцог менее опасен. Я изобразила на лице такой же страх, как и у вошедших со мной крестьян. Впрочем, это было совсем не сложно, мое сердце билось так громко, что казалось, заглушает шум наших шагов. Вместе со всеми, я приблизилась к трону и низко поклонилась, а потом рискнула поднять глаза на Герцога Справедливого. До сего момента, я еще не видела его так близко! Совсем не старый мужчина, среднего роста, достаточно худой, каштановые волосы завиты, но его глаза казалось, пережили уже тысячу жизней и видели лишь человеческие пороки. Я сразу почувствовала себя неудобно, будто он сразу все мои мысли читает. Фу, фу, фу, какой неприятный взгляд!

– Ступайте, – великодушно позволил Герцог.

Стражники, собрали нас, словно стадо баранов, и повели по коридору прямо в зал, заставленный сельскохозяйственной продукцией и предметами быта от ночных горшков до вышитых рубах. Все ясно, зал подарков от самых низкорожденных подданных, и что самое приятное, этот зал не запирался. Там мне пришла пора распрощаться со стражей, потому как дальше, они должны были закрыть всех пришедших крестьян в зале с закусками, выбраться из которого невозможно, а у меня были иные планы.

– Поставьте здесь свои дары нашему Справедливому Герцогу. А потом сможете наесться от пуза.

Я поставила корзину в центре зала среди прочих подарков.

– Флошка, не подведи, – прошептала я. – Помни про вареники.

Из корзины послышалось тихое кваканье.

Я отошла на пару шагов в сторону, изображая, будто любуюсь на шляпу с помпончиками, предназначавшуюся для Герцога.

Из корзины раздался скрип. Так по ушам и резануло. Стражники переглянулись.

Я отступила еще на шаг в сторону, изображая, что теперь меня заинтересовало полотенце, вышитое для нашего Герцога.

Скрежет из корзины стал громче. Стражники сделали угрожающие лица, достали мечи и направились к корзине. Крестьяне, пребывающие тут же в зале, испуганно следили за ними.

Про меня, одинокую бедную девушку все забыли. Я подошла поближе к дверям.

Самый смелый стражник пнул корзину. Она со скрипом развалилась, яблоки рассыпались по полу.

– Лентяи криворукие, – пробормотал стражник. – Даже корзины сплести не умеют.

Я уже говорила, за что люблю стражников?! Ни в одну немытую голову не пришло, что корзины не должны скрипеть, даже если разваливаются. Нет в корзинах подвижных соединений, способных издавать такие звуки. Впрочем, стражникам платят не за знания, им не нужно постоянно совершенствоваться в освоении окружающего мира.

Когда все взгляды были направлены на корзину, я сдернула с себя платок и крестьянское платье, и кинула их в угол, внешне эти одежки весьма походили на подарочки, и не привлекали внимания. По плечам рассыпались мои рыжие локоны, правда чуточку примятые, но это не так и страшно. А уж как роскошно облегало фигуру платье баронессы, украденное еще в прошлом году! Конечно, по плану никто и не должен был заметить моих преобразований, но все таки жалко, что такая молниеносная смена внешности осталась неоцененной. Я ведь целый день тренировалась.

Самое крупное зеленое яблоко, откатилось прямо ко мне. Яблоко расправило крылья, показалась наглая мордочка крылатой жабы.

– Флошка, нам пора, – шепнула я и на прощание рассыпала порошок, вызывающий легкое забвение. Никакой магии, только травы. Хотя я сомневалась, что стражники станут пересчитывать вошедших крестьян, тем более впереди ждало такое развлечение, как бесплатная еда со стола самого Герцога, ради этого все и шли его поздравлять.

Я выскочила прочь, поздравляя себя, что еще один этап моего плана прошел успешно. Мне даже боязно было от того, как хорошо все складывалось.

– Флошка, свернись! – скомандовала я.

Летающая жаба, обернула крылья вокруг себя и снова стала похожа на яблоко, которое я сжала в руках. Пока еще она не бунтовала, но надо было скорей накормить ее чем-нибудь. Я спряталась в ближайшей пустой комнатке и спешно нанесла на лицо пудру с румянами, чтобы уж полностью соответствовать задуманному образу. Затем, величественно, как и полагается даме из высшего света, я сделала несколько шагов, и попала в самый пышный зал, с самыми опасными людьми нашего герцогства. Там собрался весь свет, все те, кто обычно с презрением смотрел на меня, считая опасной частью общества, мечтая засадить в глубокое подземелье или же отправить на дыбу. Многих из них я знала в лицо, про остальных слышала достаточно. Вообще-то они не были моей целью, я планировала нечто более грандиозное, но тут Флошка учуяла запах еды и вместо назойливого скрипа красноречиво цапнула меня за руку.

– Ай, ты чего! – я выронила жабу на пол, и она ни секунды не медля, запрыгнула на накрытый стол. – Ладно уж, передохни, заслужила.

Ожидая пока жаба насытится, я направилась в центр зала. Я была одета в такое дорогое платье, что с легкостью должна была сойти тут за свою. Узнать в лицо меня не могли из-за обилия косметики. А вот подслушать какой-нибудь полезный разговор было вполне реально, перед тем как приступить к основной части моего плана.

– Это вы? – невежливо перебил мои мысли чей-то голос.

– Нет, – ответила я, не спеша поворачиваться. При моей работе лучше всего начать с отрицания, чтобы не хотели спросить.

– Милая, какое чудесное у вас платье. Тончайшие кружева, редкий шелк, – продолжил женский голосок.

Я обернулась и встретилась с далеко недружественным взглядом какой-то баронессы, сильно в возрасте, сильно затянутой в корсет, сильно пытающейся казаться моложе. Она испытывающее разглядывала вышивку на моих рукавах.

– Вы не поверите, у меня было в точности такое же платье, но, увы, его украли, – продолжила престарелая красотка.

Вот они, издержки профессии. Я, конечно, догадывалась, что могу встретить хозяйку платья и что она может узнать предмет своего гардероба, но ведь могло бы и пронести.

– Уверена, вы ошибаетесь. Мое платье единственное, так меня заверила моя портниха, – я изобразила полное недоумение и взяла небольшую паузу, размышляя, как бы получше свалить вину на неизвестную мне портниху.

– Что-то я сомневаюсь, – сощурила глаза баронесса.

И тут я узнала ее, удивляясь тому, как же я могла забыть, что баронессу, у которой я и похитила это платьице, называют «скрупулезной баронессой», меня ведь о ней предупреждал старший братик, любитель прохаживаться по высшему обществу. Он меня еще и от кражи этого платья отговаривал, но там все легко прошло. Эта дама лично отслеживает каждый медяк в хозяйстве, свою портниху она контролирует, как впрочем, и слуг, и супруга. Супруг! Я огляделась, и отыскала взглядом пузатого болванчика, с бокалом чего-то хмельного.

– О, вы раскрыли мою тайну, – я захлопала ресницами и опустила уголки губ. Этому меня научила моя самая младшая сестричка, она любит играть роль наивной дурочки. Правда при этом она еще пользуется гипнозом, а вот мне такое умение не дано. – Я не знакома с портнихой.

– Хм, я так и думала, – баронесса самодовольно вскинула голову.

– Только прошу, не выдавайте меня, я раскрою вам свою тайну, – доверительно шептала я баронессе. Ну а это уже моя личная разработка. На слово «тайна» люди клюют и заглатывают любую ложь. – Это платье год назад подарил мне мой любовник. Я не знаю кто он, но он очень влиятельный человек.

– Вот как! – баронесса прикусила губу.

– Он женат, и мы храним свою любовь в тайне, – я наклонилась к ней поближе, ведь только так выдают самые ценные тайны. А еще мне так было удобней снимать с нее брошку. – Но он обещает, что скоро отравит свою жену.

Я воспользовалась моментом, улыбнулась ее супругу и поправила кружева на декольте. Он глупо улыбнулся в ответ – сработало!

– Вон он, – доверительно добавила я.

Баронесса обернулась в нужный момент, ее супруг вовсю разглядывал мою грудь. Ну все, про владелицу платья можно забыть, ей теперь было кем заняться.

Подхватив со стола Флошку, которая вновь приняла вид зеленого яблока, я выбралась из зала. Хоть мне и не удалось подслушать ничего ценного, но хоть жабу накормила, и пора было приступить к основной части моего плана.

До личных покоев мне удалось добраться почти без происшествий. Почти, это потому, что когда, наконец, я их смогла найти, прямо навстречу вышел сам Герцог с Молибом. Лишь чудом, верней, навыками, отработанными годами, я успела заскочить за какую-то колонну.

– Ну и? – нетерпеливо спросил Герцог.

– Все в порядке, – ответил Молиб.

– Никто не пытался?

– Никто не посмел даже попытаться пронести сюда магические предметы, – чуть склонил голову Молиб. – Я проверил всех лично!

– Король Тинанский?

– Подъедет к вечеру. Змеек подготовить?

– Нет, еще рано. Возвращайся к воротам.

Из этой встречи я сделала два вывода. Первый – Герцог покинул свои покои, и сейчас там никого быть не должно. И второй – если он мне и раньше не нравился, наш Герцог, то с каждой встречей не нравится вдвое больше. Впрочем, тогда я наивно думала, что это не важно и больше наши пути не пересекутся, ведь он не полезет в наше логово, а я собиралась никогда больше не забираться в его замок.

Выждав еще пару минут, я подошла к двери, ведущей в заветные покои.

– Флошка, когти, – скомандовала я.

Сытая жаба лениво вытащила лапу с выпущенными когтями. Одним из них я вскрыла замок. Именно когти крылатых жаб работают лучше любых отмычек, если бы об этом прознали мои родственнички, то моментом бы переловили и без того малочисленных представителей этого вида. А это совсем лишне, тем более что вскоре я собиралась искать себе новую помощницу.

– Ступай, теперь ты свободна. – Жалко, конечно, было расставаться с жабой, но удержать этих животных после года службы невозможно, они начинают чахнуть. В тот день вышел ровно год, и губить Флошку я не собиралась. – Советую поселиться на кухне замка, вареников там тьма тьмущая. Ну и еще пугай иногда жителей замка, просто так для прикола. Они-то плохо разбираются в разнообразии животного мира, и никогда жаб таких как ты не встречали.

Неуклюже переваливаясь на корявых лапках, Флошка поскакала прочь по коридору, от переедания взлететь она уже не могла, а я вошла в комнату Герцога. На тумбочке, возле принадлежностей для письма, стояла ОНА. Статуэтка из двух сплетенных змеек, чьи языки соприкасались, и на месте соприкосновения мерцал чудесный рубин. Это символ перемирия с королем Тинанским, гордость Герцога – да, чего уж там, статуэтка бесценна. А, учитывая то, как я собиралась распорядиться ею, она бесценна вдвойне.

Не мешкая я запихала статуэтку в карман, скрытый в моей пышной юбке, кстати, это вовсе не мое изобретение, огромные карманы уже были на этом платье.

Больше мне в замке делать было нечего, пора было уходить… И почему же я этого не сделала, ведь тогда все сложилось бы иначе! Но, опьяненная удачей, понимая, что сделала то, что ранее не удавалось никому, я и совершила следующий поступок. Не удержалась! Вытащив перо из чернильницы, я быстро вывела на чистом листе пергамента.

Достославный Герцог Справедливый! Коли ты и дальше желаешь именоваться заступником справедливости, то изволь устранить вопиющую несправедливость. Твои художники слишком похабно изобразили меня на семейном портрете, а именно, меня изобразили толстой. Нельзя же так оскорблять девушку! От отчаяния я собираюсь рыдать два дня или даже больше. К тому же твои стражники рискуют вместо меня переловить всех толстух герцогства, а это, скажу честно, крайне хлопотное занятие. Прикажи своим художникам, пусть перерисуют.

Стиль, пожалуй, получился слишком напыщенный, но главное – это сам факт моего обращения. Меня радовало, что Герцог узнает о моем визите, визите в замок, который считается неприступным для воров и разбойников, в замок, в который никогда не осмелился сунуться никто из нашей гильдии, в замок насквозь пронизанном магией. От избытка чувств, я совершила наиглупейший поступок в своей жизни, я подписалась.

Рыдающая от несправедливости Бунталина Вольё.

И в этот момент из раны, оставленной Флошкой, на лист бумаги капнула капля крови. Я поспешила стереть ее, все-таки как-то некрасиво получилось.

Вот тогда мое самолюбие было полностью удовлетворено. Я жалела лишь о том, что не могла увидеть лицо Герцога, когда он прочтет мою слова. Впрочем, я и сейчас жалею об этом!

Уже знакомым путем я пробралась к залу с подарками от самых низкорожденных подданных, стерла румяна с пудрой, снова натянула крестьянское платье с платочком, и влилась в ряды, наевшихся и уходивших из замка крестьян. Выглядела я как самая наивная дурочка, а внутри все трепыхало от нетерпения, пытаясь угадать обнаружил ли Герцог пропажу, или еще нет.

Когда я подходила к городским воротам, выстрелила пушка. Неужели в мою честь! Право же слово, это так мило!

Глава 2 Гильдия отъявленных

На следующий день я как следует выспалась. Приняла ванну, даже воду самой не пришлось греть, это сделали слуги графини. Раздобыла сытный обед, приготовленный теми же слугами. Выбрала самое дорогое платье из гардероба графини, пышное, шелковое, расшитое жемчугом и золотом. Ее черепаховыми гребнями украсила свои локоны, которые собрала в высокий хвост.

А вот ее драгоценностей я не нашла. Наверное, графиня увезла их с собой к отдаленному краю нашего герцогства на Гномьи Холмы, там недавно нашли омолаживающие грязи. Малочисленные слуги, оставленные следить за замком, мне не мешались, они и вовсе не знали, о том, что я живу там, но, не сомневаюсь, что периодически их удивляла пропажа согретой воды, еды и прочего.

Лишь только местные призраки, бывшие мужья графини, знали о моем присутствии, но с ними у меня установился строгий нейтралитет. Я не влезала в их дела, не мешала пугать прислугу и шуметь цепями по ночам, а они делали вид, что не замечают меня. А вот сама графиня должна будет немало удивиться, когда, вернувшись со своих грязей, обнаружит пропажу некоторых вещей, и следы моего пребывания. Впрочем, меня это мало волновало.

Я положила в карман платья статуэтку Герцога, оседлала лучшего скакуна и выехала из замка. Кража скакуна не входила в мои планы, на такие мелочи я стараюсь не размениваться. Да и вообще, я собиралась вернуться и пожить в этом гостеприимном месте, пока графиня Тутляндская пыталась омолодиться, а хитрые гномы продать побольше грязи со своих холмов.

Путь мой лежал через поля, в темный лес, в самую его чащу. Надо ли говорить, что все прочие жители герцогства ни за какие коврижки не сунулись бы в этот лес, из него даже оборотни с упырями сбежали. Боялись этого леса вполне заслуженно, а уж какие слухи ходили про него! Одно время, моя младшая сестренка даже записывала все эти байки, собиралась книжку издать, но что-то у нее не заладилось.

А правда более проста и страшна, чем все выдумки. В самой чаще леса стояла старая крепость, в которой размещался наша гильдия отъявленных. Кого отъявленных? Да всех отъявленных: воров, жуликов, бандитов, тех, кого объявили вне закона. Просто отъявленные мерзавцы! И мерзавки!

Небо уже потемнело, когда, привязав коня возле входа, я попыталась войти в крепость. Сделала несколько шагов и уже почти достигла ворот, когда вдруг:

– Бунталинка! – раздалось зубодробящее завывание.

От стены отделилась огромная фигура Скиха. Он кровожадно улыбнулся и словно невзначай напряг мускулы, рубашка затрещала по швам. На его потенциальных жертв, это действует безотказно, мигом отдают кошельки и украшения, впрочем, правильно делают, Ских дважды не просит, сразу приступает к членовредительству. В прошлом году этот любитель пантомимы настойчиво предлагал мне встречаться, с трудом удалось избавиться от него, вобщем, искусству сбегать от него я неплохо обучилась.

– Привет, милашка! – подмигнула я, думая, как бы половчей от него избавиться.

Ских глупо улыбнулся и на всякий случай поиграл мускулами. Что мне в нем однозначно нравилось, так это растерянность. Стоило лишь оказать пустяковый знак внимания, как он наивно думал, что это заигрывания и тут же начинал теряться.

Но на сей раз такой приемчик не подействовал, у Скиха была важная цель, и он не стал сбиваться с пути. Клацнув зубами, он продолжил:

– Я тут вон чего подумал. Ты случаем не знаешь, кто в прошлом месяце проник в гильдию купцов?

– Небось, кто-то из наших, – сделала честные глаза я.

– И увел у купцов овцу с золотой шерстью. Ту самую, которую я выкрасть хотел, – в голосе Скиха появились рычащие нотки. Мои глаза становились все честней и честней, удивляюсь, как это у меня от натуги глазные яблоки не полопались.

– Какой кошмар в мире творится, – пробормотала я.

– Это случаем не ты? – мощным кулаком Ских стукнул по стене крепости, посыпалась каменная крошка.

И чего, спрашивается злиться?! Задумал дельце, так нечего рассусоливать, сразу надо работать, а не хвастать налево да направо, какая дивная авантюра намечается. А то всем разболтал, и думал больше ни у кого глаз не загорится на такую диковинку, да еще и в ожидании сегодняшнего праздника. Ну да, я и не сдержалась, опередила его.

– Знающие люди сказывают, что эльфы тут объявились, – изобразив на лице задумчивость, выдала я. А что поделать, люблю я все на эльфов сваливать, они все равно твари неуловимые. – Они, сам понимаешь, падки на всякие диковины. Небось, они овечку у купцов взяли. Пустят ее золотую шерстку себе на парики.

– Эльфы не носят парики, – возмутился Ских.

– Ты почем знаешь? Видел когда-нибудь лысого эльфа?! А все потому, что как только эльф лысеть начинает, сразу себе парик натягивает. Вот увидишь эльфа с золотыми волосами, так значит он твою овечку и увел.

Ских напряг бицепсы, трицепсы и сжал кулаки. Кто-нибудь иной на его месте попытался бы продемонстрировать мыслительный процесс, но у Скиха его отродясь не было, посему он демонстрировал физические преимущества.

– Ну смотри, если обманула! – принялся устрашать Ских.

– Да за кого ты меня принимаешь! – возмутилась я, осознавая, что овечку теперь придется гнать на продажу за Мерцающие скалы. Ских, конечно, глуп, но вот если попадусь с поличным, то отвертеться будет сложно.

– За жулье и воровку я тебя принимаю, – ответил он. Неожиданно кожа на его лбу пошла морщинами. – И ежли чего, я спущу твою нежную, бархатистую шкурку.

Ну, вот он снова пытался заигрывать! Понятно, процесс запугивания он завершил, и решил тут же заняться поиском подружки.

– Не жулье, а Вольё! – гордо задрав нос, я вошла в крепость.

Все наши уже собрались во дворе. Место сходки мне всегда напоминало какое-то безумное сборище окружностей. Внешним кругом были все мы, самые опасные люди герцогства, рассевшиеся на камешки. Внутри была круглая полянка, в центре которой полыхал огненный круг. А вот внутри огненного круга прямо на земле был нарисовал еще один круг. Словно мы были не лучшими ворами герцогства, а сумасшедшими почитателями геометрии.

Отблески пламени отражались на лицах, все сидели смирно, что бывало лишь раз в году, тихо перешептывались, и ожидали. Я присоединилась к ним, скромно опустившись на камень, выпавший когда-то из стены крепости. Чисто по привычке, я попыталась срезать кошелек у головореза Скаха, рассевшегося на соседнем камне. Близнеца Скиха, встреченного мною немного раньше.

– Я сверну твою тощую шейку, – ласково пообещал он мне.

– Прости, издержки профессии, – улыбнулась я, возвращая кошель. Вообще-то на наших сходках профессиональная деятельность запрещена, да и со Скахом лучше не связываться, он специализируется на откручивании конечностей, причем не целиком, а по частям. Но говорю же, это вышло совершенно случайно, руки работали помимо моей воли.

– Собрались, душегубчики! – послышался свистящий голос Кизляка Одноглазого, главы нашей гильдии отъявленных, а также моего троюродного дядюшки. Сам он уже отошел от дел, но только иногда, чтоб тряхнуть стариной выходит на большую дорогу, а так ему вполне хватает податей, которые он собирает с нас. Он четко берет одну десятую от всего награбленного, и скажу по правде, утаить что-либо от него просто невозможно. Нюхом чует!

– Пятьдесят человечков тут, кажись, все в сборе, пора и начинать! – произнес короткую речь Кизляк, оглядев нас всех. Он никогда не был мастером слова или гением красноречия. – Ну жулики, бандиты, воры, смутьяны и прочие паршивцы, сегодня у нас воровской праздник! Славные представители расхитителей, кто из вас первый хочет вступить в огненный круг?

По одной из наших древних традиций, он должен был трижды обратиться. Мне как-то объясняли, что это укрепляет магическую оболочку, окружающую нашу крепость и защищающую нас. Наверное, так и есть, не знаю.

– Кто хочет поразить меня? Кто решится выйти? – второй раз обратился к нам Кизляк Одноглазый, старательно растягивая слова, для пущего эффекта.

Ему ответом были оскалы предвкушения, застывшие на милых лицах родственников и скрежет зубов, волнующихся сотоварищей. Все молчали, рано еще было голос подавать, но по взглядам уже можно было определить, кто будет на что-то претендовать, а кто просто пришел на товарищей поглядеть. Моя семейка Вольё, нежнолюбимые братики с сестренками так и сверкали алчными глазками.

– Кто хочет получить почетный титул Признания и Уважения и десять тысяч золотых в придачу? – во время своего третьего обращения к нам Кизляк выкрикивал каждое слово. Старался работать на публику.

Я с трудом удержалась, чтобы не выскочить первой. Ну уж нет, для полноты эффекта лучше было повременить, пропустить вперед родственничков, которые так давно готовились к этому дню, а уж после них и самой выступать.

– Я претендую на титул!

В огненный круг выскочил мой старший братик Деанир. Сразу понятно, что имя не настоящее, он его поменял в двенадцать лет, сразу, как только осознал свою мужскую привлекательность. Высокий мускулистый голубоглазый блондин, с открытым лицом и широкой улыбкой – всеми этими природными данными, он и пользуется. Предпочитает работать с женщинами, моментально заслуживая их доверие. Кстати, даже те, кто жаловались на него стражникам и умоляли поймать и четвертовать этого вора, после приходили и требовали, чтобы этого вора все же не казнили, когда поймают, а отдали им на перевоспитание. Одним словом, профессионально работает.

– Я принес на воровской суд диадему графини Аквакамской! – он ловко извлек из-под рубашки бриллиантовую диадему. – Ее охраняла сотня лучших стражников.

– Лихо загнул, сынок! – выкрикнул отец.

– Не зря я тебя первым родила! – поддержала его матушка.

Диадема ярко заблестела в пламени огня, она поистине была прекрасна. У меня даже руки сами собой потянулись к этому великолепию. Ах, как красиво смотрелась бы эта диадема на моей голове. Деанир заметил, как сидя на камешке, я размахиваю своими рученьками.

– Не спеши, сестренка, – усмехнулся он. – Эта вещь уже украдена.

Все собравшееся на праздник ворье в количестве пятидесяти штук рассмеялось.

– И ты не спеши, братец, когда узнаешь, что я принесла, сам свою диадему выкинешь! – не осталась в долгу я.

– Сомневаюсь, что после меня ты сможешь чем-нибудь поразить гильдию, – открыто усмехнулся он и обратился к Одноглазому Кизляку. – Пусть Бунталина дождется своей очереди, эта нахалка снова лезет вперед. Как в прошлом году, когда притащила сюда горсть самоцветов.

– Бунталина, – недовольно крикнул отец.

– Тебе вспомнить больше нечего… – я умолкла под красноречивым взглядом единственного глаза нашего Кизляка. Да, уж глупо тогда получилось. Самоцветы вещь конечно ценная, но тут главное предоставить на всеобщий суд уникальную вещицу. Нечто такое, от чего расцветает любая воровская душа. Самоцветы из лавки купца – слишком ничтожны, чтобы хвастаться ими.

– Еще должен рассказать, как мне пришлось снять магическую защиту, потратить несколько дней, чтобы разведать обстановку, и все же похитить диадему, – и Деанир принялся подробно описывать весь процесс кражи.

Его рассказ пестрел столькими подробностями, что было понятно – врет. Скорей всего он просто охмурил графиню, и она сама отдала диадему. Его методики тут всем известны! И какой магией он пользуется, тоже все знают! Но факт остается фактом, диадема действительно находилась у дамы из высшего общества, и усиленно охранялась, и Деанир действительно сумел ее похитить. Без сомнения, он был уверен, что невозможно найти что-то дороже этой диадемы.

Но я нашла! В самый последний момент, но нашла. И я лишь ждала момента, чтобы всем об этом рассказать, ждала, чтобы посмотреть, как вытянутся физиономии всех собравшихся! А больше всего вытянется физиономия Деанира, победившего в прошлом году и расхваставшегося теперь. В нашей семейке, знаете ли, клювиком лучше не щелкать, а «гоп» можно говорить, лишь, когда прыгнешь и подальше отбежишь.

Деанир положил диадему на землю в самый-самый внутренний круг всего нашего сборища и посторонился, к нему за огненную стену величественно вступила Агана.

– Я претендую, – заявила моя сестренка Агана.

Она всего на три года младше меня, но иногда кажется, что старше меня лет на десять. Она лучше всех в нашей семье владеет магией, и при любой возможности в работе использует заклятья и артефакты. Ее тяжелый взгляд медленно проехался по лицам собравшихся, клянусь, даже Кизляк поежился. Я поежилась дважды.

– Я украла магические карты из ордена колдунов, – сказала Агана.

Дружный восхищенный «Ах!» пронесся над нами всеми. Над самыми отъявленными ворами, карманниками, бандитами герцогства. Я восхищалась больше остальных. Одно дело обычное воровство, но вот обдурить магов, которые то заклинания бормочут, то каким-нибудь волшебным предметов в тебя тыкают, это высший профессионализм. Магов я недолюбливаю, от всех их прибамбасаов и выкрутасов только беды и жди.

– Мне удалось усыпить бдительность, и вступить в орден, – сказала Агана. – Я сумела использовать их артефакты против них самих. Для этого мне пришлось устранить защиту из гоблинов, усыпить нескольких вампиров и снять заклятье с самих карт. Но в ордене даже не поняли, что это сделала я.

Украденные магические карты Агана положила возле диадемы. А сама осталась стоять возле Деанира.

– Я претендую, – восхищенно хлопая глазками, третьей в огненный круг вступила Тилис, моя самая младшая сестренка, специализирующаяся на мошенничестве и гипнозе. Хрупкая, нежная блондинка с постоянным выражением восторга на милом личике. Она растерянная, она хрупкая, она милая, она нуждается в спасителе. И люди сами кидаются в ловко расставленные ею ловушки. Они потом даже не понимают, как и когда были обмануты и обчищены.

Тилис самая ветреная из нас, у нее нет любимых мест промысла, она импровизирует – может пройтись по зевакам на базаре, или устроить представление в таверне, или взломать сундуки какого-нибудь лавочника, или забраться в чьей-нибудь замок. Меня всегда восхищали ее методы, мне далеко до такого изящества.

– Я принесла пять медальонов, снятых с друзей нашего Герцога, – Тилис взмахнула рукой, на ее изящном пальчике висели пять цепочек, на которых поблескивали золотые звезды. Такие наш Герцог дарует лишь своим любимцам.

Кизляк Одноглазый лишь сверкнул единственным глазом и криво улыбнулся.

– Неплох улов, неплох, – свистяще похвалил он.

– Моя младшенькая-то, не хуже остальных будет, – усмехнулась матушка.

– Высоко метишь, сестрица, – усмехнулся Деанир. – Норовишь у меня победу увести.

– Как ты мог такое подумать про меня, милый братец, – и она сделала такое невинное личико, что клянусь, я сама чуть было ей не поверила. – Я никому не могу причинить вред.

Тилис опустила пальчик и все пять медальонов упали на землю во внутренний круг, где уже лежали диадема и карты. Деанир заметно напрягся, по лицу Аганы ничего нельзя было понять, а вот я тогда еще была спокойна. Мои родственнички совершили великие кражи, даже превосходящие все свои прошлогодние подвиги, но все же, до моего трофея им было далеко!

– Я тоже претендую, – в огненный круг выскочил мой младший братишка Бруснич, который на год младше меня и на пару лет старше Аганы. В руках у братика был большой мешок.

– Сядь, не позорься, – у отца аж лицо скривилось.

– А чего? Всем можно, а мне нет? – огромным кулаком Бруснич вытер нос. Имя, как вы уже догадались, у него тоже не настоящее. Свое имя он сменил лет в десять, зачем он это сделал, не знал никто, даже он сам.

– Пусть выскажется, – приказал Одноглазый Кизляк. – А мы развлечемся.

Да уж, моему младшему братику Брусничу, лучше бы не высовываться. О его талантах прекрасно осведомлены в гильдии. Это позор нашей семьи! Раньше на плакатах в городе, за голову каждого из нас обещали по 500 монет, а за Бруснича всего сотню. Его даже Герцог не ценил. Бруснич обижался, конечно, первое время даже бегал, срывал такие плакаты или нолики к своей сотне подрисовывал. Ну тут я полностью согласна с расчетами нашей себестоимости. Каждый сумел разработать свою методику, но Брусничу не хватило ума ни на что. Зато силушкой наделен в полной мере. Вот и выходит он по ночам в лес, с дубинкой в руках, нападает на телеги и одиноких путников. Одно время, он работал вместе с приблудным троллем, потом тролль сбежал от него.

– Мешок самого лучшего овса! У крестьянина стянул с телеги десяток таких мешков. Один вам принес, а девять сныкал.

– Ладно хоть не мешок навоза, – одобрил Одноглазый.

Все собравшееся ворье одобрительно захрюкало, вспоминая, что в прошлом году предоставил на всеобщий суд Бруснич.

– Откуда навоз-то? Этот крестьянин нашему Герцогу на день рождения подарочки вез, – Бруснич раскрыл мешок и посыпал овсом диадему, карты и медальоны. – Вот, заценяйте меня.

– Заценяем, обязательно заценяем, – пообещал Одноглазый Кизляк.

И в тот момент я решила: все, хватит тянуть, мои братики и сестрички уже высказались, остальных я пропускать не намерена. Меня просто могло разорвать от нетерпения, я хотела немедленно доказать, что я лучшая из Вольё и из всей нашей гильдии. Я жаждала получить свой титул!

– Ну, родственнички и прочие криминальные элементы, – выскочила я в огненный круг и вежливо поклонилась. – Скажу сразу, титул лучшей в этом году должен достаться мне.

– Не наглей еще больше, чем можешь, – усмехнулся Деанир.

– О, когда ты узнаешь, что я принесла, то поймешь, что я сама скромность, – ответила я. – Для начала немного истории…

– Ты еще географию с математикой рассказывать начни, – продолжал зубоскалить старший братик. Занервничал.

– Кизляк, я требую справедливости! – возмутилась я, стараясь, чтобы выражение лица соответствовало оскорбленной добродетели. Ладно, можно было и не стараться, до мастерства Тилис мне еще далеко, а моими ужимками это ворье не проведешь. – Когда Деанир тут хвастался, ему не мешали. Пусть теперь он не лезет.

– Деанир, не лезь, – приказал Кизляк. – А ты рассказывай уже, чем хочешь удивить нас.

– Так вот, – я с наслаждением посмотрела на перекосившееся лицо братика. – Всем известно, что десять лет длилась вражда нашего Герцога с королем Тинанским, а потом они с трудом заключили мир. И вот в знак этого мира король Тинанский прислал нашему Герцогу в подарочек дивную статуэтку из двух золотых змеек. Эту статуэтку наш Справедливый хранил в личных покоях своего неприступного замка, куда испокон веков не залезал ни одни из моих коллег…

– Ты! – лицо Аганы исказилось от ужаса. – Ты же не полезла в замок Герцога?!

Я не стала отвечать ей, но мне польстил ее ужас. Да, я совершила невозможное. Да, я готова была насладиться своим триумфом. Да и сейчас, уже осознав, к чему это привело, я все равно наслаждаюсь, вспоминая тот момент.

– А вчера, на день рождения Герцога должен был приехать король Тинанский и посмотреть на эту статуэтку. Приехать-то он приехал, вот только статуэтку увидеть не смог. Кстати, а вот и сама статуэтка.

Я высоко над головой подняла двух сплетенных змеек.

О, какая восхищенная тишина повисла над нашими кругами! Как вытянулись физиономии, страстно загорелись глаза и задергались уши. Да, да, да! Братики и сестренки посерели от зависти. Родители… Кстати, тогда я не поняла, почему на их лицах не проступила гордость за собственную дочь, почему они так странно на меня поглядывали.

– Ты украла статуэтку из замка Герцога? – уточнил Кизляк.

– Да! – широко улыбнулась я. – И Герцог даже не понял, что произошло. Ну, только потом, наверное, когда ползамка перерыл, тогда и догадался, что статуэтка похищена. Пушечными выстрелами меня провожал.

Словно невзначай упомянув про пушечный выстрел – а такой знак внимания является самым значимым для любого из нашей гильдии – я кинула статуэтку на кучу овса. Она упала и осталась лежать с самого верху.

– Но украсть у него из замка невозможно! Вещи Герцога защищены надежной магией. Замок защищен магией. Я сам как-то попытался, в юности, – Кизляк красноречиво потер пустую глазницу.

– Замок Герцога защищает более сильная магия, чем вы можете себе представить, – сказала Агана. – Безжалостная магия чужих миров, она не щадит никого. Там есть…

– Я тщательно подготовилась к этой работенке, вот и украла змеек, – ухмыльнулась я, прекрасно понимая, что мне просто повезло. Необычайно повезло, ведь я невероятно легко совершила эту кражу, да еще и выбралась живой. И глаза у меня на месте, и руки с ногами тоже.

– Не понимаю, как тебе это удалось, – призналась Агана.

Я тоже не понимала тогда, да и теперь тоже не понимаю, но лучше промолчу. Спишем все на обычное везение, или невезение, учитывая какие были последствия.

– Бунталина, я присуждаю тебе титул Признания и Уважения и десять тысяч золотых монет, – как-то печально изрек Кизляк.

– Ура!!!! – завопила я. Мой голос был единственный, в оглушающей тишине. Меня никто не спешил поздравить. Члены гильдии находились в каком-то ступоре, и вовсе не оттого, что все были восхищены моей ловкостью, удачливостью и умом. Они пребывали в состоянии ступора.

Внезапно то ли звезды загорелись ярче, то ли какой-то незапланированный свет озарил небосвод. Но стало гораздо светлей. И от этого света сделалось удивительно неуютно.

– Ну здравствуй, рыдающая от несправедливости Бунталина Вольё! – послышалось откуда-то с небес.

У меня мурашки побежали по коже.

Глава 3 Вместо звезд и спокойствия

Все мои бесценные жулики и бандиты, пребывавшие там же во дворе крепости, закинули головы кверху, разинули рты и замерли. Такого единодушного изумления в нашей среде я до той поры не встречала.

– Бунталина! – возвещал тот же самый голос с того же самого неба.

И далось ему мое имя!

– Здравствуйте, – головы я не подняла, но для начала решила быть вежливой. Поначалу всегда лучше быть вежливой, это уж потом, когда разберешься что к чему, можно разработать более подходящую стратегию поведения.

– Посмотри на меня, – продолжил голос с небес.

Я закинула голову. Ох, лучше бы не делала этого! В темных небесах появилась сияющая магическим блеском неприятная физиономия Молиба. Вот до сих пор не понимаю, неужели Герцог не мог выбрать в главные маги кого-нибудь помоложе и посимпатичней?

Злобные глазки Молиба уставились прямо на меня, а поганая улыбочка так и напрашивалась на пощечину. Но, как известно, до неба не дотянуться, с пощечиной пришлось повременить.

– Платьице сменила, платочек скинула! Это ведь ты вчера в крестьянском платочке в замок захаживала! – усмехнулся Молиб. – Видал я тебя вчера, видал. Вот только не признал.

– Вот еще! Сдался мне ваш замок! Путаете меня с кем-то, – сказала я. А что еще оставалось делать? Признаваться в содеянном я точно не собиралась. Если нет какой-то особой цели, то признаваться в своих грехах у нас запрещено… Особой целью может быть любое приобретение дополнительной выгоды, впрочем, не буду отвлекаться, об этом позже расскажу.

Ну так вот, беседу с Молибом как-то поддерживать было надо, ибо все остальное ворье сидело не шелохнувшись, да и семейка моя Вольё тоже голоса не подавала. Вот и начала я общение с противной мордой:

– Какова цель вашего визита… э-ээ, присутствия… э-ээ, появления?

– Хочу рассказать одну любопытную вещь, – возвещал голос Молиба с небес.

– Ну обалдеть! В смысле, пожалуйста, рассказывайте. – Я решила, что он издевается, но продолжала быть вежливой, до полного прояснения ситуации.

– Для начала, Бунталина, тебе известно, что наш мир не одинок, существуют и другие миры: магические и не магические? – то ли сказал, то ли спросил Молиб. Я лишь захлопала ресницами от изумления. Вообще-то я ожидала различных угроз с проклятьями, и готовилась по-всяческому изворачиваться. А он какую схему мироздания стал втолковывать. – Вижу, что тебе это известно, и поберегу твое время, ибо у тебя его немного осталось, и перейду к главному. Самый ужасный из всех это Черный мир. Мир страха и ужаса, мир невыносимого кошмара и всепоглощающей боли.

Мне совсем не понравилось начало его повествования. Вот прям сразу, с первых слов не понравилось. Я даже решила, что пора забыть про вежливость и… нет, не перебивать его, а сбежать. Сбежать куда подальше. Но это было бы глупо, тем более что, Кизляк Одноглазый еще не вручил мой законный приз.

Кизляк! Я посмотрела на главу нашей гильдии, самого многоуважаемого из присутствующих. Кизляк сидел ровно, дышал тихо, моргал медленно. И тогда я твердо решила, что дождусь приза и убегу.

– И теперь, Бунталина, настало время тебе узнать самое главное, – Молиб открыл рот пошире и показал желтые клыки. Реально, это неприятно, когда вместо луны на тебя сверху таращится кто-то, да еще и зубоскалит. – Некоторые, особо сильные маги могут найти и приоткрыть проход в другой мир…

На секунду я отвлеклась, пока Молиб продолжал что-то там вещать о важных магических истинах, я посмотрела на Агану. Обычно безэмоциональное лицо моей сестрицы перекосилось, она напряженно покусывала губы и шевелила пальцами, будто собиралась колдовать. И вот тогда мне действительно стало страшно. Захотелось бежать прямо так, не дожидаясь приза?! Все-таки я самая лучшая воровка, а не самая смелая, можно и драпануть.

Я уже сделала пару шагов к выходу из огненного круга, будто просто желала ноги поразмять. В этот момент Кизляк Одноглазый подал знак близнецам Скиху и Скаху, специализирующихся на силовых приемах, и они тоже решили поразмять ноги в моем направлении. Ладно, я решила дослушать сказочку Молиба до конца.

– В Черном мире обитают злотыши, невероятно кровожадные твари. Из-под их острых когтей торчат останки их предыдущих жертв, – продолжал свои запугивания Молиб, будто бы мне не хватило предыдущей порции его вещаний. – Их цепкие мускулистые лапы ищут, кого бы разорвать. Их длинные хвосты заметают следы. От их воя лопают барабанные перепонки. С их острых клыков капает смрадная слюна.

– Их плоские носы полны розовых соплей! – я решила помочь ему с описанием. По-моему очень удачное дополнение получилось, и хоть как-то смягчило мрачную картину. Но этого почему-то никто не оценил. Нет среди отъявленных поэтических натур.

– Знай, Бунталина, когда злотыши берут след, они до конца преследуют свою добычу. Ничто не сможет их остановить, пока они не настигнут цель! – Молиб умолк. Стер со своего лица мерзкую улыбочку и добавил. – Ты понимаешь, какую ужасную ошибку совершила, забравшись в замок Герцога Справедливого и похитив статуэтку?

– Ничего не ошибку, я с этой статуэткой получила титул Признания и Уважения! – выпилила я и прикусила себе язык. Ну как можно было так глупо попасться?! Взяла и сама созналась в краже! Меня же обучали лучшие жулики! Таких глупых косяков как этот я с детства не совершала. Одна из первейших заповедей нашей гильдии гласит: «Не умеешь молчать, не воруй». Заболтал меня Молиб, ох заболтал.

– Дуреха девка, – просипел Кизляк Одноглазый.

Все наше до тех пор молчащее воровское отъявленное сообщество тихо ахнуло. Родители поморщились, Деанир покрутил пальцем у виска. Мои слова не смутили только одного человека, верней, его башку, торчащую в середине звездных скоплений. Будто он появился не для моего признания, а для чего-то еще.

– Герцог Справедливый поклялся уничтожить ту негодяйку, которая похитила из замка золотую статуэтку и тем самым нарушила все устои власти. Ему стоило стольких сил и унижений замять ситуацию и вновь помириться с королем Тинанским, – вещал Молиб, а я с трудом удержалась, чтобы подробней не расспросить, как там наш Герцог унижался, любопытно же. – Сегодня ночью я приоткрою ворота, ведущие в Черный мир, и впущу к нам злотышей. Злотышей, которые будут преследовать тебя до тех пор, пока не настигнут.

Тут следовало бы сказать, что на какой-то миг мне стало страшно, но на самом деле, страшно мне было уже давно, так что от этих слов, ровным счетом ничего не изменилось в моем эмоциональном состоянии. Зато я вспомнила еще одну главнейшую заповедь.

– Как же они меня выследят? Вон ваша стража сколько лет меня выследить не может! – ответила я, и мысленно вознесла хвалу человеку, придумавшему заповеди нашей гильдии. Ну да, меня опознали, это конечно, плохо, ну и что? Мои портреты и так по всему герцогству развешаны, а меня еще ни разу не поймали, те разы, когда я сбегала, не считаются.

Эта башка в небе, вызвана каким-то заклинанием, и может даже не знать, где именно находится наша крепость. Наша хорошо защищенная крепость с несколькими степенями магической защиты, во всяком случае, так сказала Агана. И еще отъявленные своих не выдают, чтобы не случилось, Кизляк предоставит мне убежище. От него, конечно, можно ожидать пакостей, но в серьезном деле он не подведет. Спасение своей жизни, я считала серьезным делом.

– Найти тебя, нахальная Бунталина, было бы очень сложно, если бы ты не подкинула записку с каплей своей крови, – сказал Молиб. Мне показалось, или Агана вскрикнула, услышав эти слова.

Я же стерла кровь. Помню, как стирала, неужели не до конца?! Неужели их хваленой магии хватит даже остатка крови, чтобы выследить меня.

– Стоит показать твою записку злотышам и они возьмут след, они пойдут на зов твоей крови. С той самой секунды, где бы ты не находилась, они будут чуять тебя. Денно и нощно будут преследовать тебя. Их не остановит магия нашего мира. Они пройдут через любые завесы, заслоны, щиты, выставленные при помощи заклинаний. Они настигнут тебя.

– И чего? – храбро пискнула я. Впрочем, может и не очень храбро. Но согласитесь, это вполне естественно, что человек хочет узнать свою дальнейшую судьбу. – Отдадут Герцогу?

– Нет, о такой милости их даже просить бесполезно. Никто не сможет отнять у этих тварей их добычу, – Молиб радовался, если бы на небе отражалась не только физиономия, а весь маг целиком, то я могла бы лицезреть его тощие танцующие ножки. – Злотыши затащат тебя в свой мир. В мир, где ты будешь каждый день ныть от отчаяния и молить о смерти.

– Опаньки, каждый день заниматься одним и тем же?! Воистину, ужасный мир! Я к такому не готова, – заверила я.

На лбу у меня выступил пот, и это вовсе не от полыхающего пламени, а от активного мыслительного процесса. Все клеточки моего мозга сплотились, чтобы ответить на главный вопрос, как выпутаться из этой ситуации. Но ответ этот никак не хотел находиться.

– Ты можешь избежать этого только одним способом – верни Справедливому Герцогу похищенную статуэтку, – сказал Молиб.

– Да пусть забирает, жалко что ли! – в тот момент я даже не подумала о том, что если отдам статуэтку, то и титул тут же у меня отнимут. Я думала о розовых соплях… в смысле, об острых когтях злотышей. – Я ему могу еще и мешок овса добавить.

– Овес мой, не отдам, а вот прошлогоднего навоза отвалить могу, – вмешался Бруснич.

Ну и жадный же у меня братик! Припомню ему потом… Если у меня в жизни наступит это «потом».

– Бунталина, ты должна прийти в замок Герцога, вернуть украденное и просить прощения, – продолжил Молиб, клянусь, он наслаждался ситуацией. Он ликовал. Его просто распирало от осознания собственной силы.

Подавив в себе все чувства и желания, кроме желания выжить, я решила ответить.

– Это не по законам нашей гильдии, но, пожалуй, я соглашусь. Еще даже и раскаяться смогу, уже если это так сильно нужно для…

– Разумеется, тебя никто не простит, и утром тебе отрубят голову, – перебил меня Молиб.

Отчаяние, словно моль, вылетело из моего сознания, а ему на смену, подобно длинноногому страусу, примчалось удивление. Обычно в сделке должен быть хоть один приемлемый вариант, но мне определенно пытались подсунуть нечто неудобоваримое.

– Ну не знаю, я очень привыкла к своей голове.

– Отрубить голову – это великая милость, по сравнению с тем, что с тобой сделают в Черном мире. Поверь мне, злотыши еще не самые страшные его обитатели, – ответил Молиб.

Где-то в дальнем углу двора начали делать ставки, Герцога я предпочту или злотышей. Страх страхом, а азартные игры никто не отменял. Я бы и сама парочку монет поставила, если бы в тот момент знала, что выберу, а так, увы, осталась я без выигрыша. В смысле – вообще без выигрыша, я теперь даже свою собственную жизнь выиграть не могла.

– Какие обитатели самые страш… – начала было я, но запнулась. Спрашивать Молиба об остальных обитателях Черного мира бесполезно, достаточно было взглянуть в перекошенное от ужаса лицо Аганы, как становилось понятным, что мои самые жуткие кошмары и в подметки не годятся кошмарам того мира.

– Сроку я даю тебе три часа. Не объявишься в замке за это время, пеняй на себя, мы выпустим злотышей.

– Так ведь темно во дворе, не стану же я вас среди ночи беспокоить, – я попыталась хоть как-то потянуть время. Зачастую выигранные минуты спасают жизнь, увы, в этот день такого не случилось.

– Уже побеспокоила! Даю тебе три часа! – Светящаяся голова исчезла с неба.

Вновь воссияли звезды. Без сомнения, такой небосклон мне нравился намного больше.

И все остальные тоже вздохнули, расселись поудобней на своих камешках, даже летучие мыши на чердаке крепости и те, проснулись, закурлыкали, крылышками захлопали, на охоту собрались. С исчезновением Молиба, жизнь продолжалась, но вот продолжение моей жизни грозило быть крайне недолгим.

– Ну что ж, Бунталина, ты решила забрать статуэтку и отнести ее Герцогу? Тогда титул Признания и Уважения достанется другому, – провозгласил Одноглазый Кизляк. – Давай, решай быстрей, мне нужно церемонию продолжать.

– Эй, меня казнить собираются, я бы хотела услышать слова утешения, – обиделась я.

– Их тебе Герцог скажет, – усмехнулся Деанир.

– Нет, Герцог не знает таких слов, – восторженно заявила Тилис.

– Ради нашей Бунталины выучит, – сказал Деанир.

– Дорогие родственнички и прочие твари, когда голова Молиба висела в небе, что-то вы молчали, а теперь вдруг смелыми стали, – и в самом деле неприятно.

– Это был ваш магический диалог, мы не имели права вступать в него, – пояснил Кизляк. – Я как глава гильдии отъявленных свято блюду все традиции. Все должно быть по уставу.

– Ладно, – мне пришлось поверить, все равно я ничего в магических диалогах не смыслю. – Но Бруснич-то влез.

– Брусничу можно, он забавный, – отмахнулся Кизляк. – Ну, скажи, наконец, что ты решила.

– Ты уходи, тогда приз мне дадут, – прошептал на ухо забавный братик и похлопал меня по плечу.

Люблю я свою семейку. Милые, приятные люди, могут поддержать в нужный момент, а если не поддержали, то получается, что момент был ненужный.

– Решила поступить правильно, решила не подставлять под удар тех, кого люблю, – я замялась. Герцог практически не оставил мне выбора, и впереди меня ожидала печальная участь, а на том свете деньги и титулы не нужны. И вон как мои братики с сестренками готовились к сегодняшнему дню, чтобы приз получить. Все они большие профессионалы. – Несите сюда мои золотые, не по-воровски это, от денег и титулов отказываться.

– Молодец, доча, правильно мы тебя воспитали, – подал голос отец.

– Не сдрейфила, сестренка, – пробормотал Деанир.

– Своим ответом, ты еще раз подтвердила титул Признания и Уважения, – Кизляк Одноглазый слез со своего трона, вошел к нам в огненный круг и протянул мне кожаный мешочек с золотыми монетами.

– Тебя, Бунталина, мы признаем тебя лучшей. Прими эти деньги, отныне тебе принадлежит титул самой признанной и уважаемой воровки, – сказал он традиционные слова.

– Спасибо, глава гильдии отъявленных, – дала я традиционный ответ, и поспешно пересчитала монетки, все же знала, с кем имею дело.

– И продлится наше уважение совсем недолго, или еще меньше, – заверил Кизляк уже без всяких традиций.

– Злотышам, чтобы найти тебя, понадобится несколько часов, – промолвила сестрица моя Агана.

– У меня еще есть шансы спастись, – сказала я. Впрочем, как это сделать, я не знала, единственное, в чем была уверена, так это в том, что мне ужасно хочется жить. Кстати, поправочка, жить в своем мире, а не в Черном.

– У тебя нет шансов. Ты оставила им кровавый след! – сказала Агана. – Ты была так неосторожна! Неужели ты не помнишь уроки магии?!

Конечно, когда мы были детьми, нас, как и прочих воришек, учили разным необходимым наукам, среди которых была, разумеется, и магия. Да уж я совсем неспособной оказалась, пожалуй, даже Бруснич в этой науке преуспел больше меня.

– Э, что за наезды?! Кровь моя, что с ней хочу то и делаю, – начала отбрыкиваться я. Да, звучало это глупо, но в моей семейке нужно хоть что-то сказать в ответ, иначе затопчут. – Ну да, мне показалось, что так прикольней.

– Молиб не лгал, – покачала головой Агана. – ты нигде не сможешь спрятаться от злотышей. Они будут чуять твою кровь, они всюду разыщут тебя.

– И к Герцогу с повинной пойти уже не сможешь, статуэтка передана в общак, – сказал Одноглазый Кизляк. – Впрочем, если хочешь, можешь взять…

– Нет! – вскричала я. Да и что я могла выиграть, если бы пошла к Герцогу? Плаху на рассвете. Никогда не прельщало подобное, знаете ли! – Где-то в южных лесах клан эльфов поселился, может у них помощи попросить. Им я вроде еще ничего плохого не сделала.

Об украденном эльфийском луке, я как-то решила забыть, у них этого оружия навалом, а мне уж больно он приглянулся. Кстати, я его и вернуть, если что, собиралась.

– Эльфийская магия тебе не поможет, – отмахнулась Агана. – Так же как магия гномов, троллей, водяных, гоблинов…

– Давайте прекращать негативное мышление. И найдем то, что мне все-таки поможет.

Несколько долгих мгновений я прожигала взглядом моих родственничков и прочих криминальных личностей. Те кряхтели, почесывались, но никаких попыток заговорить не делали. Удивительно, но первым нарушил молчание Деанир.

– Ты права, сестренка, шутки в сторону, – красивое лицо Деанира стало необычайно серьезным. Я не привыкла видеть его таким. – Как спасаться собираешься?

– Целиком, – только и смогла ответить я.

– Понятно, – Деанир нахмурился. Ох, а это уже совсем серьезно, лицо он свое берег, лишних морщинок избегал. – Количество идей ровно нулю.

– Может быть, загипнотизировать злотышей? – предложила Тилис.

– Засыплю их овсом, – пообещал Бруснич.

– Лапы им пообрываем, пусть только сюда сунутся, – решили родители.

За последующие полчаса я услышала несколько сотен способов, как мои родственнички собирались избавиться от злотышей. Ских и Сках предложили новейшую концепцию расчленения злобных тварей. Я слушала про выдернутые языки, размазанные тела, выпотрошенные внутренности, и мое сердце пело от радости, все-таки наши своих не бросают, все мои душегубчики яростно стремились защищать меня.

– Слушайте, – тихо сказала Агана, когда запас креатива подошел к концу. Как и обычно, ей без труда удалось завладеть всеобщим вниманием. Даже Кизляк Одноглазый почтительно склонил голову. – Мы никак не сможем остановить злотышей. Ни магия, ни мускулы не помешают им схватить Бунталину. Это черная магия другого мира, тут мы бессильны.

Собственно, краткая речь сестрицы нагнала на меня едва ли не больше страха, чем все угрозы Молиба. Уж если Агана считает, что с этой магией не справиться, значит, выхода нет.

– Вообще-то я хотела услышать что-нибудь более жизнеутверждающее, – пробормотала я. – Может, все-таки лапы им оборвать?

В ту минуту я решила, что жизнь моя кончена, и потому решила подводвести итоги. Среди самых моих великих достижений была кража золотых змеек, среди самых великих неудач была та же самая кража тех же самых змеек. Не много-то я успела! Нет бы поселиться в уютном домике, разводить цветочки, научиться готовить, встретить приличного молодого человека, завести детишек, основать собственную воровскую гильдию. Разве не об этом должна мечтать каждая целеустремленная девушка. Увы, за пару часов этого было никак не успеть.

– Но, все же есть кое-кто, кто сможет тебе помочь, – влезала в мои печальные мысли Агана.

– Кто? – встрепенулась я, забросив мечты о домике с мужем и десятком трудно обучаемых детей.

Агана скривилась и сделала успокаивающий жест рукой, словно желая предостеречь меня от суеты и ошибок, которые я из-за этой суеты могу совершить.

– Не перебивай! Живет среди болот одна ведьма, очень неприятная особа. Ди-Гнемой ее зовут. Она обладает странной невероятно сильной магией, такой больше нет ни у кого. Сама эта ведьма полна загадок, быть может, она пришла к нам откуда-то из другого мира. В таком случае, и магия у нее будет иномирная. Думаю, эта ведьма сможет тебе помочь, – сказала Агана. – Иди на болото…

– Погоди меня в болота посылать, – возмутилась я. – Как я найду ее там?

– Я же сказала, характер у Ди-Гнемы мерзкий, она к себе одиноких путников заманивает. Ты как в болото войдешь, ступай за блуждающими огоньками, они к ней и выведут.

Если я забыла упомянуть, то скажу об этом сейчас, я не люблю ночью ходить на болота. Согласитесь, что выгоды от этого никакой, а вот трясины и вонючих газов хоть отбавляй. Но судя по каменным лицам моих одногильдников, другого способа выживания мне никто не мог предоставить.

– Топай давай, – сказал Бруснич.

– Скатертью дорога, – напутствовала Тилис.

– Ступай, доча. Если получится что-нибудь украсть по дороге, то ты не оплошай, – благословили меня родители.

Глава 4 Болотная ведьма Ди-Гнема

Следом за блуждающим огоньком, я, подобрав пышные юбки, скакала по кочкам ничуть не хуже болотной лягушки. Все лапки, то есть, все ножки себе оттоптала. Ладно хоть было полнолунье, у меня получалось разглядеть коряги да впадины со зловонной трясиной, иначе бы несколько раз искупалась в стоячих водах. Хотя платьице я основательно перепачкала, подол из ярко-алого стал позорно-грязным.

И вот скакала я, терзаемая вполне логичными вопросами, зачем ведьме понадобилось забираться в такую глухомань, какой толк прозябать среди выхлопов земли, почему не жила она где-нибудь в деревеньке, не продавала всякие зелья местным дурачкам, не летала на шабаши, не жарила змей. Одним словом, не могла я тогда понять, отчего не наладила она себе нормальное времяпрепровождение, но ведь не остановили меня те мысли.

Своенравный блуждающий огонек несколько раз сменил направление. Некоторые магические предметы… или зверюшки, право слово, не знаю, как классифировать блуждающие огоньки, так вот, некоторые начисто лишены совести, времени-то оставалось все меньше и меньше, а он все не мог меня в самую топь завести. И не скажешь ему ничего, огонек начисто лишен разума. Если рассмотреть его анатомическое строение, то видны лишь длинные лапки и огонек вместо головы, где там мозгам уместиться?! А вот рассмотреть-то огоньков на самом деле сложно, они никого не подпускают к себе.

Мне лишь однажды повезло, когда мы с Деаниром еще детьми случайно одного такого огонька сеткой выловили. Пытались понять, как он прыгает и можно ли его нашей профессии обучить. Огонек на контакт не пошел, а потом отпустить пришлось, он меркнуть стал.

Наконец увидала я впереди пригорок, величественно возвышающийся над болотной тиной. На его вершине устроилась избушка, возле избушки рос одинокий дуб. В серебристом свете луны, вся картина, прямо скажу, впечатляла. Этакий постмодернизм, просматриваемый через призму болотных газов.

Стоило мне подойти поближе, как в окошке вспыхнул свет, и из дверей вышла старушка, одетая в аккуратное платье в цветочек, в чистеньком передничке. В руках она держала зажженную свечку, которая освещала доброе-предоброе лицо. Это меня насторожило, видишь доброе лицо – ожидай факта мошенничества.

– Здравствуй, милая, заблудилась, небось? Зайди, погрейся, отоспись, а утром я тебе дорогу укажу, – сказала старушка. – У меня уж и стол накрыт, и свежее белье постелено, и печка затоплена.

И слова такие приветливые, и лицо такое хорошее, в общем, в нашу первую встречу, профессиональные качества Ди-Гнемы я оценила бы на отлично, если бы не блуждающий огонек, выглядывающий из-за угла избушки. Говорила же, нет у них разума, вот так свою сообщницу выдал.

– Заходи ты, не стесняйся. А то будешь по болотам хаживать, так неровен час, угодишь к болотной ведьме. Ух и злющая она. Я тебя от ведьмы сберегу, сытным ужином накормлю, – продолжила старушка с добрым лицом.

– Еще и в баньке попарить не забудь, – вспомнила я древние сказания. Толком не понимаю почему, но каждый легендарный скиталец, только войдя в чужой дом, сразу норовит в баньку залезть.

– Ох, и банька тоже тебе будет, милая. Вон ты чумазая какая, видать настрадалась, пока по болотам пробиралась, – продолжала вещать добрая старушка. – Висят у меня веники березовые, мыльные травы на полочках разложены, полотенца пушистые на лавке дожидаются.

Довольно смелое обещание, одного взгляда хватало понять, что к избушке никакого банного комплекса не прилагалось. Но работала ведьма хорошо, если бы я так сильно не спешила, то обязательно бы досмотрела весь спектакль до конца. Не сомневаюсь, что заготовлено больше одного действия, вначале обещание парной, ужина и постели, далее должны следовать мудрые советы, ну, а финал вполне можно предсказать – жертва будет выпотрошена полностью.

– Ладно, забудем про баньку с кашей. Я знаю, что ты и есть ведьма Ди-Гнема, – я отбросила все маски и перешла к прямым фразам, уж очень время поджимало.

– Да, что ты! Ведьма-то она злющая, – отшатнулась старушка с душевным лицом. – Я же лишь помогаю людям, всю жизнь только добро и делаю.

– Вот и мне помоги, – согласилась я. – Герцог уже скоро выпустит злотышей.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Видать, на болотах совсем в твоей голове помутилось.

Ну, предположим, в моей голове помутилось не на болотах, а еще раньше, в то время когда я физиономию Молиба среди звезд увидела. Но факт остается фактом, именно помутившееся сознание и привело меня к этой избушке.

– Меня к тебе Агана отправила, это сестрица моя. Она сказала, что лишь ты помочь сможешь.

– Вот оно как! Так значит, ты одна из Вольё, это многое меняет! – Старушка внимательно посмотрела на меня, а затем вдруг вспыхнула синим пламенем. Теперь на ее месте пылал костер.

Вот такого поведения я предугадать не могла! Пришлось действовать по ситуации, я схватила ведро, валявшееся возле избушки, зачерпнула болотной воды и вылила на полыхающую ведьму.

– Ты чего творишь? Совсем с ума сошла! – заголосила она.

– Сама ты с ума сошла! – завопила я в ответ. – Мне помощь нужна, а ты тут с огнем играешь, сначала спаси меня, а уж потом в головешку превращайся.

От ведьмы валил пар, только вместо старушки передо мной стояла молодая женщина. Одежка тоже изменилась, вместо милого старческого платьица на ней оказалось зеленое платье, плотно облегающее фигуру, я хотела сказать фигурищу. Ведьма оказалась высокой с пышными формами, очень пышными. Я тоже не обделена объемами с изгибами, но у ведьмы все параметры были как-то через чур преувеличены: минимум талии, максимум бюста и бедер. Ее волосы слишком черные и слишком густые, стянуты в узел. Черные глаза, недобро на меня поглядывали из-под тяжелых кустистых бровей.

– Я так обличия меняю, – зло ответила Ди-Гнема. Она пробормотала заклинание, и от ее платья пар повалил еще гуще. – Неужели ты ничего в магии не смыслишь?!

– Э-э, ну, я вот, – подробно ответила я.

– Проходи в избу, – бросила ведьма через плечо и перешагнула через порог.

Я вошла следом.

В избе умопомрачительно пахло сухими травами и какими-то пряностями. Стол был завален тушками распоротых крыс и баночками с кровью, посреди возвышался хрустальный шар и отполированный череп. Довольно стандартный набор для любой профессиональной ведьмы.

– Как же ты путников сюда заманиваешь, они ведь сразу понимают куда попали? – удивилась я.

– Пусть понимают, главное, чтобы через дверной проем прошли, – она щелчком пальцев заставила запылать огонь в печи, а затем лихо запрыгнула на стол, хороший дубовый стол даже не скрипнул под пышными формами Ди-Гнемы, и она с неприкрытой неприязнью уставилась на меня. – Тому, кто сюда попал бежать уже поздно. Перешагнувший через порог, становится моей законной добычей. Любой, перешагнувший через мой порог.

Если это была угроза, то она пропала даром. Мне за этот вечер уже столько всякого пообещали, что от еще одной напасти хуже не стало бы. Поэтому я опустилась на лавку и подмигнула ведьме.

– Ну рассказывай, зачем явилась, – разрешила она. – Семейка Вольё просто так по гостям не шастает. За бесплатно по болотам не прогуливается.

Я и рассказала, про Герцога с его маниакальной мстительностью, про Молиба козлобородого, обещавшего зазвать в наш мир злотышей и про себя бедняжечку, жертву почти невинную, которой выжить очень хочется.

– Ну что ж, – сказала ведьма. – Если Герцог решил выпустить армию злотышей в наш мир, чтобы они изловили тебя, то остается лишь один выход.

Я вдохновлено закивала, на предыдущем обсуждении ситуации, единогласно было решено, что выхода нет вообще. Так что подход Ди-Гнемы мне понравился. Я даже тогда решила, что не такая уж она и злая, как сестрица меня предупреждала.

– Они обшарят каждый уголок нашего мира, они перевернут все вокруг, преследуя тебя, они не остановятся, пока не обыщут все, значит, остается только… – ведьма умолкла, вероятно, ожидая, что я и сама подскажу правильный ответ.

– Чего остается-то? – так и не догадалась я.

Ведьма сплюнула с досады, попала на разложенные крысиные шкурки, шкурки стали дымиться.

– Бежать из нашего мира, остается. Я отправлю тебя в другой мир, – сказала она.

– Чего?! – Не теряя времени, я перешла в шоковое состояние. О том, что между мирами существуют какие-то там ворота, я всегда догадывалась. А вот, о том, что этими воротами может воспользоваться кто-то кроме кровожадных злотышей, мне на тот момент еще в голову не приходило.

– Злотыши потеряют твой след, – пояснила ведьма. – В другом мире ты будешь в безопасности, они не учуют тебя, не пройдут за тобой.

Я ошарашено хлопала ресницами, пытаясь как-то переварить полученную информацию – я и другой мир! Я обычная девушка, привыкшая жить собственным воровством, и вдруг такие перемещения! Просто в голове не укладывалось.

– Они не смогут уловить, что ты прошла через ворота, – добавила ведьма.