Младшая карта в королевской колоде

Партия 1

Я сидела на крыше склепа рядом с горгульей. Но она-то была каменная и совсем не мёрзла, а вот мне холод залезал в рукава и капюшон, заставляя зябко вздрагивать. Но я застыла, послушно выжидая нужный момент. Я помню о цели. Я не упущу свой шанс.

Редкая девушка променяла бы пятничные открытые королевские танцы на туман ночного кладбища, но мне нравилось быть необычной. Плюс, на высших балах я бываю по семнадцать раз в год, а все линии удачи сошлись именно сегодня. Фаза луны, магические меридианы, пик силы. Хорошо, что это случилось не завтра – Прием я не могла пропустить.

Я – младшая карта в королевской колоде. Мое место в лестнице престолонаследия во второй десятке. Где-то после мейстера Манли, умеющего заставлять птиц менять цвет оперения и мейстериной Лизелоттой, чья выдающаяся способность – делать салфетки из опавших листьев.

Нет, у меня, как и у всех мастей, был сильнейший магический дар. Но у нас, фосок[i], он был единственным. Никакого, даже самого бестолкового дополнительного умения. А значит, мои шансы примерить хотя бы одну корону из четырех равны примерно нулю.

Впрочем, таковы шансы всех, на чьих картах не было нарисовано картинки. Нас еще пренебрежительно называли «шестерками», подчёркивая наше положение прислужников. Я была пиковой четверкой. Слабой, незаметной, той, которую никогда не берут в расчет.

Но я собиралась прямо сегодня поменять ситуацию. Помочь в этом мне мог только джокер, одним своим присутствием способный изменить весь расклад. И я собиралась его заполучить.

Мне нужен был Ивар Черный, сильнейший маг своего времени, покоящийся сейчас на этом самом кладбище в забытом обоими богами захолустном городке. Я искала его могилу три года. Посещала архивы чаще, чем видела собственную мать. Я вызубрила заклинание до мелочей, отточила движение рук до малейшего полужеста.

Я готова была поднять Ивара и подчинить его своей власти. А с этим получить всю его силу, мощь и мастерство.

Он должен стать моим Джокером.

*

Ворота закрыли ровно в 11 вечера. Высокие кованные решетки с причудливым витым узором сомкнулись, запечатав арку входа до самого утра. Теперь сюда никто не сможет проникнуть. Именно поэтому я пришла так рано и теперь мерзла на крыше чьего-то склепа в компании каменной горгульи.

До полуночи я едва не околела, даже пришлось, презрев осторожность, пробежать пару кругов по кладбищу и попрыгать на месте, как боец перед поединком. Греться магией я не рискнула, опасаясь потратить лишнее. Все же, чтобы поднять из мертвых человека, умершего пару сотен лет назад, надо было хорошенько вложиться.

Мы, пики, были награждены способностью к некромантии, и я благодарила за это небо. Да, некоторые нас называли «грязными» из-за умения контактировать с мертвыми, но ни бубны, ни трефы не могли бы выполнить то, на что я замахнулась.

Ивар Черный был универсалом. То есть ему при жизни были подвластны все магические стихии и умения. Обычно это означало, что такой колдун делает все, но очень слабо. Но не в случае с Черным. Тот, согласно легендам, мог одинаково уверенно поворачивать реки вспять и швыряться огненными шарами. Питать жизнь и отбирать ее. Идеальный джокер. Сегодня я подниму его, подчиню своей воле, и тогда начнется мое восхождение к вершине Королевской колоды. Послушный моей руке, он станет поддерживать меня, охранять, утверждать силой и поднимать вверх, к самому трону. Я больше не буду фоской. Я стану картинкой.

Восхитительные образы будущего согрели не хуже физических упражнений. Я подошла к месту, где был захоронен мой объект.

На мгновение я зажмурилась и скрестила пальцы на обеих руках: надеюсь, я не ошиблась и Ивар Черный покоится рядом с местом, где я стояла.

– Ну, дорогой Ивар, приступим, – негромко сказала я, разминая руки.

Первым делом я хотела его восстановить. Я хоть и некромант по масти, но вида истлевших трупов не люблю, так что надо нарастить утраченную плоть и все к ней прилагающееся. Затем я его достану на поверхность, как следует осмотрю и, лишь убедившись, что это и правда тот, кто мне нужен, вдохну в него жизнь.

Достав из рюкзачка белую свечу, я зажгла ее и поставила на землю. Оттуда же выудила фибулу от плаща моего покойничка – пришлось стянуть ее из музея год назад, заменив на подделку. Хранителей обмануть не удалось, но это дало мне время, чтобы сбежать с добычей.

– Свеча, личная вещь, жертва, – бормотала я.

Стиснув зубы, застежкой фибулы я проткнула ладонь и выдавила пару капель крови. Едва они коснулись земли, я начала сплетать слова и с силой направлять прямо вглубь почвыпод ногами. – Жертвы кровь прими, костям тело верни, все как было отдай, ни что себе не оставляй!

То, как охотно и споро полилась из меня магия, впитываясь в почву, означало, что процесс пошел. Немного мутило, словно на слишком быстрых каруселях, но в целом терпимо. Я еще никого не поднимала и знала процесс лишь в теории, так что сравнивать нормальность ощущений было не с чем. Как только подташнивать перестало, я поняла, что можно переходить к следующей фазе.

Можно было по-старинке выкопать яму лопатой, но я все же из Королевской колоды и силушкой меня Удача не обидела. Поэтому я решила тело вытащить прямо так, сквозь землю. Ну, перепачкаю, возможно, но он и так под землей двести лет, вряд ли станет капризничать из-за пары лишних комков грязи.

Я присела и приложила ладони к поверхности. Все же ночь – наше пиковое время. Магия потекла легко, словно вода в высохший горшок с цветком. В один момент пришлось поднапрячься – возможно, мешали корни или какие-то камни – но вскоре почва зашевелилась и начала являть мне цель моих многолетних изысканий. Я закусила губу, стараясь не попискивать от переполнявших меня восторженных чувств. Я его поднимаю!

Призвала ветер, чтобы он обтрепал лишние комья земли, и поставила высокую мужскую фигуру, извлеченную из недр кладбища, вертикально.

Спешить с оживлением я не стану. Надо сперва рассмотреть добычу как следует. Я подняла фонарь и подошла поближе.

– А ты красавчик, да, Ивар Черный? – спросила я почти с удивлением.

Передо мной с закрытыми глазами стоял высокий широкоплечий мужчина в старомодном камзоле с вышивкой и брюках, заправленных в высокие сапоги. Черные волосы падали на лицо, частично скрывая его, и мне пришлось еще раз призвать ветер, чтобы откинуть их. Касаться холодного мертвого тела особого желания не было.

Его черты не были лишены привлекательности, но впалые щеки и глаза портили скульптурную четкость портрета.

То, что Ивар недурен собой, лишь плюс – так будет не стыдно его тащить за собой на приемы и встречи. Теперь важно не налажать с оживлением и привязкой.

На всякий случай я обошла его по кругу и замерла от неожиданности.

В спине мужчины торчала рукоятка ножа.

Я едва все не испортила! Да и вообще, неудобно как-то вышло… Если бы не заметила этой лишней детали и оживила тело, то он тут же бы сдох снова, потому что по определению живая плоть не любит переваривать острые колющие предметы. Это потом, сжившись с воскрешением, он станет почти неуязвимым. Но не сразу.

– Ну что за Крах, Джасми, ты чуть было все не запорола! – поругала я саму себя.

Крепко взявшись на рукоять ладонью, я потянула клинок на себя. Было жутко неудобно – все же мой рост средний, и приходилось тянуться вверх. И почему его не убили, ткнув под ребра? С суховатым звуком нож покинул тело. Я повертела в руках оружие, оценив гравировку на костяной ручке, и отбросила в сторону. Он цокнул о какой-то камень в паре шагов от меня.

Наскоро срастила края раны грубой склейкой – возможно, останется шрам, но целительство не было в числе устойчивых пиковых умений. Так, теперь главное.

Волнение поднялось со дна души и заставило дрожать руки. Я выдохнула рвано, но поделать ничего не могла – сейчас был тот самый момент, когда либо Пресветлая Удача поцелует меня в лоб, либо Великое Невезение щелкнет по носу. Нужно вдохнуть жизнь в мёртвое тело и очень быстро накинуть на него петлю подчинения. Если замешкаться, поднятый может и удрать. Лови его потом по всему городу.

Я тренировала петлю весь последний год. Она выходила упругой, крепкой и сильной – другая и не удержит великого мага. Стоит ее затянуть как следует на мужской шее – все, больше никуда он не денется от меня, будет плясать под мою дудку в любое время дня и ночи.

– Три… – начала отсчёт я.

Внутри пульсировал тревожный комок из предвкушения и волнения. Острый, колюче-сладкий.

– Два…

Я подняла руки, направляя их в грудь поднятому.

– Один…

Я широко распахнула глаза, опасаясь пропустить хоть малейшее изменение в поведении покойника и толкнула силу.

– Ты есть двери, ты есть ход, что отныне отворен!

Магия, сорвавшаяся с ладоней, затопила светом все вокруг. Не думала, что будет так ярко, глаза нещадно щипало, но я держалась и не закрывала их. Нельзя было пропустить первый вздох. Весь свет впитался в тело Ивара, и сразу же следом его грудь колыхнулась, впервые за двести лет наполняя легкие.

Я тут же шлепнула ладонями друг о друга, скидывая предыдущее заклинание, и бросила вперед петлю.

Ее мерцающее синее змеиное тело схватило мужчину в крепкие объятия, скользнув с плеч на шею. Я уже открыла рот для ликующего возгласа, как друг Ивар распахнул глаза. Меня обожгло их неприкрытой злобой и ненавистью. Так не смотрят подчиненные покойники.

Я дернула на себя петлю, стараясь затянуть ее потуже, но почувствовала сопротивление. Даже увидела его – моя петля, уже поймавшая шею мужчины, вдруг начала растягиваться и словно сползать на его плечи.

– Ну уж нет! – воскликнула я, натягивая на себя поводок.

И тут он зарычал, стискивая зубы, проталкивая звук через них с видимым усилием. Петля задрожала, словно по ней ударила молния. Ладони больно обожгло, но я не выпустила ее. Отшагнула назад и снова потянула на себя. Казалось, мне удавалось вернуть свое главенство, но потом петля опять стала спускаться ниже.

Ладони нещадно пекло, но гораздо сильнее жгли меня жуткие глаза Ивара, которые он не сводил с моего лица. Но не на ту напал. Я не отводила глаз, не позволяла запугать, словно маленькую девочку. Пусть я всего лишь «шестерка», но пики не сдаются, стоят до последнего вздоха. И я буду.

Мне начало казаться, что петля тончает, впитываясь в тело Ивара. Это значило, что моя берет. Что подчинение приживается.

Но вдруг он резко взмахнул руками, и петля с треском рассыпалась в искрящуюся синюю труху. Не удержав равновесия, я повалилась на собственный зад – впрочем, элегантность меня сейчас занимала в самой меньшей степени. Я подскочила, готовая кидать новую петлю, готовая защищаться, но резкий ужасно хриплый голос Ивара Черного разнесся по округе:

– Только попробуй, и я затолкаю в могилу уже тебя!

Я не могла удержать дыхание – оно рвало легкие на куски. В голове билась мысль: это конец. Конец. Конец. Конец. Если он сразу, с лету вернул свои силы, то сейчас он раздавит меня, как букашку. Неужели я была слишком медлительной для привязки? Неужели даже базовый талант своей собственной масти я не смогла освоить на нужном уровне?

Или, может… спасительная мысль пробилась в мозг через панику и страх.

– Стой где стоишь! – приказала я.

Возможно, я все же справилась. Возможно, привязка так и выглядит – просто колдун пытается убедить меня в обратном. Ведь если я не прикажу, он волен поступать по-своему.

Но губы Ивара растянула издевательская усмешка, и он шагнул ко мне, наглядно доказывая, что мои приказы для него – пустой звук.

Отчаянно захотелось сбежать. Но я задрала подбородок и распрямила спину почти до хруста. Пусть я фоска, но я из Королевской колоды. Я не умру на коленях.

– Смелая малышка? – с сарказмом прохрипел Ивар. – Я могу раздавить тебя одной рукой.

– Спасибо за малышку, – я старалась, чтобы мой голос не дрожал, и почти преуспела в этом. – В моем возрасте это редкий комплимент. Но без боя я не сдамся, чтобы ты обо мне не думал.

– И в каком же это возрасте? Тебе двадцать-то есть?

– Двадцать пять!

– Ну, это меняет дело, – звук, вырвавшийся из его горла, вероятно, должен был быть смехом. – Довольно взрослая, но не слишком умная. Потому что, если б в твоей голове был мозг, ты летела бы отсюда прочь с той скоростью, на какую только способна. Потому что я за попытку привязать меня могу накинуть петлю на тебя. И тогда уже ты станешь исполнять все мои приказы.

Меня передернуло от отвращения, но я все равно не побежала. Непонятно, на что в этой ситуации можно рассчитывать, но внутри я копила все свои силы и вспоминала все защитные чары. Дам ему отпор, что бы он ни задумал.

– Но я тебя не трону, – продолжил Ивар, хрипя. – Ты мне ни к чему, будешь лишь помехой. В любовницы не годишься – не люблю таких тощих. А больше от тебя все равно никакого толка.

Он развернулся и направился к выходу с кладбища, как если бы точно знал, где он находится. Даже не обернулся ни разу, словно совсем меня не боялся. Наверное, так он и было.

Я подавила желание рвануть следом и попытаться снова накинуть петлю – это было бы совсем глупо. Явно же, с нахрапа взять не удалось. Но под слоем паники и страха я чувствовала внутри тонкую дрожащую нить, что тянулась от меня к Ивару Черному. Нет, не подчинение. Но связь, которая возникает между поднятым и поднявшим. Ее легко порвать, если натянуть слишком сильно. Но я собиралась ее сохранить и использовать. Не знаю как. Когда. С помощью чего. Но мне это слишком нужно.

– Мы еще не закончили, Ивар Черный, – негромко сказала я.

Партия 2

Он уже давно ушел, а меня все не отпускало напряжение. Не знаю, сколько я простояла, вглядываясь в кладбищенскую темноту. Испытанный страх все еще шарашил по венам, не давая успокоиться, и даже притуплял горечь от собственной ничтожности.

Не смогла. Не справилась. Слабачка. Настоящая «шестерка».

Мои родители оба тоже были из фосок, мама, как и я, пиковая, отец из бубен. И все считали, что их союз – чистейший мезальянс. Не потому что масти разные – это как раз было нормально. Но моя мать – удивительный человек. Преимущественно благодаря гибкому уму, острому языку и нежеланию изображать чисто шестерочное смирение и покорность. Красивая, яркая, умная и интеллектуально-саркастичная. Ей прочили хорошую партию с кем-то из картинок. Но она влюбилась в отца и, презрев амбиции, выскочила за него замуж. Ей предрекали угасание в детях старшей крови, как это обычно и бывает. Но родилась я и доказала обратное.

Старшая кровь может как проявляться в семьях обычных людей, так и вырождаться у аристократии. Чаще всего линию теряют именно фоски, они слабее. Но мой первый вопль в родильном отделении тут же зажег магический фонарь на крыше. Старшая кровь родилась.

– Всех перспективных шестёрок разбирают еще щенками, – саркастически шутила мама. Она никогда не переживала, что не поднялась выше своей карты. И по сей день она оставалась заметной фигурой в наших кругах. Благодаря ей, на меня делали определенные ставки. Все надеялись, что старшая кровь развернется во мне сильнее.

По мере взросления я чувствовала все более пристальное внимание окружающих. Когда в подростковом возрасте стало ясно, что мне досталась как неплохая внешность, так и мамин боевой характер, что особо ценилось в дворцовых играх, потенциальные женихи со всех краев встали в охотничью стойку. Все ждали восемнадцатилетия, когда пройдет мой первый расклад. Мне прогнозировали увеличение уровня. Но не свезло: пиковая «четверка».

Общественный интерес моментально угас, оставив во мне острое ощущение потери. Я резко упала на самое дно карточных рейтингов. Ведь второго дара у меня не проснулось, а дерзкий характер и упрямство засыпать не пожелали.

Козырные женихи тут же испарились, как и не было. И я, избалованная к этому моменту мужским вниманием, внезапно оказалась в недоумении.

– Джасми, милая, – смеялась мама. – Это же просто отлично! Зато теперь у тебя есть выбор. Хочешь замуж? Давай найдем кого-то, это несложно. Да, это не будет ни валет, ни туз, но на «восьмерку» замахнуться вполне можем. Либо… либо пошлешь всех на фиг и сама решишь, куда и как хочешь двигаться. Без обязательств и без условностей.

Мне было невыносимо думать, чтобы выйти замуж по договоренности. Слишком показателен был брак любящих друг друга родителей. А мысль идти своим путем показалась невероятно привлекательной.

Так, сама того не подозревая, мама открыла мне врата в мир самостоятельности и амбиций.

Правда, думаю, она не подозревала даже, что они приведут меня на кладбище к Ивару Черному.

Холод снова напомнил о себе – начали стучать зубы. Я решила отложить самоуничижение на потом и стала судорожно собирать свои вещи и затирать следы некромантских деяний. Не хватало еще, чтобы смотрители вызвали полицию.

И тут я наткнулась на нож из спины Ивара. Совсем забыла о нем. Повертела в руках, мучимая невозможностью вспомнить нужную информацию с лекций – что там полагалось с таким оружием делать. Но выбрасывать точно не стоило, это была важная вещь по каким-то забытым мной причинам. Потом взбодрю память, а пока – в тряпицу и в рюкзак эту диковинную добычу.

Домой я притащилась уже под утро – на машине до столицы два часа, плюс по городу еще половину этого времени. Заснула прямо в одежде на диване гостиной – до кровати доползти не смогла.

*

Безжалостный будильник успел проделать в моем мозгу приличную дыру, пока я не нашла в себе силы добраться до этой твари и шлепком ладони отправить в нокаут.

Башка трещала, словно в ней обосновался целый духовой оркестр. А ведь я вчера ни грамма не выпила. Видать, магический откат от вызова меня догнал. Хотелось залезть в кровать и проспать до завтра, жалуясь на судьбу и страдая, но позволить себе этого я не могла. Сегодня вечером Королевский прием, и мой календарь был доплотна набит записями к различным специалистам. Меня будут красить, одевать, причесывать и всячески делать из меня достойную представительницу старшей крови. Судя по самочувствию, задачка сегодня им предстоит наитруднейшая.

Я приоткрыла глаза и дернулась от испуга: в паре шагов от меня на дорогущем аккадском ковре сидел маленький скелет. Сказала бы, что он на меня таращился, но за отсутствием глаз это было делом неочевидным.

– Мать твою, ты еще кто? – приподнявшись на локтях, я пыталась унять бешено стучащее сердце.

Судя по четырем конечностям, на которые существо опиралось, это было какое-то животное. Оно открыло рот, но звука издать не смогло, потому что не имело связок. Логично предположить, что если оно хотело напасть, то атаковало бы во сне.

Обычно ко мне не заглядывают в гости всякие неопознанные скелеты. Значит, произошло нечто экстраординарное. А что со мной было необычного в ближайшее время? Верно. Ивар Черный, будь он неладен.

Могло ли так пройзойти, что кто-то похоронил на человеческом кладбище домашнего любимца, и вчера его просто «зацепило» поднятием за компанию? Версия дурацкая, но, похоже, самая верная. То есть у меня теперь есть свой некро-зверь? Вот, спасибо, всегда мечтала! Жаль, что кроме себя, винить в этом некого.

Положить назад зверя некогда и сил нет. А оставить в таком виде, когда даже мне не понятно, что это за индивид – странно. Восстановить ткани на нем можно, но, опять же, сил нет. Разве что…

– Стой, не вертись! – приказала я, села на диване и начала наговаривать нужные слова, вливая магию.

Вокруг головы скелета стали виться тугие колдовские нити, они плели мышцы, жилы, кожу и вскоре выяснилось, что все же это кот. На шерсть моих сил уже не хватило, так что он был лысым и, пожалуй, еще более страшным, чем раньше. Голова на каркасе скелета. Ну правильно, лишь у меня могла появиться такая диковинная зверюшка. Еще увидит кто-то, не дай Крах…

Кот разинул пасть и попытался мяукнуть, но по-прежнему не преуспел.

А на меня накатило новая волна еще более сильного спазма. Пожалуй, прежде чем нырять в ванную, стоит отправить вызов целителю. Пусть хоть как-то облегчит мои страдания.

В горячей воде я снова заснула, и только звук оповещения о приходе гостя смог разлепить мне веки. Я обрядилась в объемный халат, затолкала некро-кота в шкаф и лишь тогда открыла дверь.

Целитель был возрастным мужчиной, невысоким, но крепким и подвижным. Кажется, раньше я его уже когда-то видела. Розовые щеки и веселый блеск глаз вызвали не только зависть, но и надежду – раз себя он держит в такой форме, то и меня сможет на ноги поставить.

– Что с вами случилось, мейстерина Джасми? – уважительно поинтересовался целитель, в глубине души, возможно, подозревавший меня в разврате и разгуле.

Старшая кровь редко пользовалась фамилиями – нас было не так много, чтобы запоминать еще и это. Да и для всех остальных было позволительно обращаться к нам по именам, не забывая прибавлять «мейстер» или «мейстерина».

– Покойников поднимала всю ночь, – буркнула я.

– Шутить изволите? – дернул бровями он.

– Изволю. Много колдовала вчера, вот и накрыло…

Он дал мне какую-то микстуру, всадил в зад укол и, пообещав, что я стану «как живая» уже через час, удалился. Но через час меня уже вовсю пытались превратить в красавицу куча других людей, которые своими зачастую болезненными процедурами всячески старались свести труды целителя на нет.

И вот я в полном великосветском обмундировании стояла перед входом в приемный дворец.

На мне черное длинное платье, как и было положено по масти. Слава Удаче, никто не догадался хоть как-то регулировать фасоны и ткани, поэтому приемы позволяли развернуться и скромным тихоням, и отчаянным модницам. Поэтому я упаковалась в кружево, как монашка в рясу, с одной лишь разницей: оно сидело как вторая кожа – во всяком случае, до талии – а дальше спадало широкими колоколом. Лишь часть грудины была открытой и позволяла увидеть кусочек кожи.

А вот что было обязательным атрибутом наряда, так это крупное украшение на горле, напоминающее большой собачий ошейник. Да, дорогой и красивый. Но неудобный и временами даже душащий. Не надеть его было сродни тому, чтобы прийти голой. Просто не пустят. В моем были драгоценные камни в виде символа масти пик. Самый большой, из черного бриллианта свисал между ключиц, остальные из гематита помельче россыпью блестели по всему чокеру, формируя затейливые узоры.

Мимо меня проскочили, хихикая и обмахиваясь веерами две девушки-«шестерки». Они всегда приходили вместе, составляя Пару. Комбинация была слабенькая, но все же не карта на сброс, как я. Наверное, поэтому они со мной даже не поздоровались, мазнув пренебрежительными взглядами. Им было непонятно, почему я не договорюсь хоть с кем-то, чтобы на приеме не быть в одиночестве. Обычно меня это не трогает, но сегодня задело. И я знала почему. Втайне я надеялась уже сегодня прийти с Джокером и произвести фурор.

В итоге – полный проигрыш.

От входа меня отделяла длинная аркада. Это был не просто архитектурный элемент – здесь наглядно и пафосно демонстрировалась индивидуальная сила каждого высокопоставленного гостя. Проходя под этими последовательно стоящими арками, мы автоматически зажигали часть из них. И чем сильнее был гость, тем дольше его сопровождал загорающиеся белым светом стрельчатые дуги. Я знала, что в моем случае их будет ровно десять. Из сорока возможных.

Это был неплохой результат, особенно для моего статуса. Картинки заставляли светиться до тридцати арок, а мейстер Сильвер, самый сильный из тузов, зажигал аж тридцать три.

Но сегодня даже моя десятка едва горела. Как луна через дымку облаков. Славно же я потратилась ночью. Хорошо, что никого рядом не было, и мое и так упавшее ниже подвала эго не затолкали еще ниже.

Войдя в зал через высокую, настежь распахнутую дверь, я раскрыла свою сумочку. Еще одно ритуальное действие, которое я не могла обойти стороной. Мне предстояло вложить свою карту в сегодняшний расклад.

Часть стены по правую руку от входа была абсолютно белой и глянцевой. Ниши на ней идеально совпадали с размером наших именных карт. Заранее представители старшей крови договариваются и составляют комбинации, которые планируют «разыграть» на сегодняшнем вечере. С карт на меня смотрели лица идеальной портретной схожести с их настоящими владельцами. Да, изображенные в особой, немного пафосной манере, но легко узнаваемые. Я видела мощные Пары, Стриты, Сеты и одно неожиданное эффектное Каре. В случае конфликта интересов, равенства голосов в принятии какого-либо решения, даже в том, кто пригласит даму на танец, первенство всегда будет у того, кто состоит на сегодня в лучшей комбинации.

Но я давно уже поняла, что фоскам моего уровня это ничего не добавляет. В лучшем случае, я могу встать в чей-то Флэш, то есть с картами моего дома. Но нас много, и всегда есть кто-то повыше меня. К тому же, картинки предпочитают договариваться со своими. Поэтому я аккуратно, но уверенно достала свою карту и вложила ее в нишу под тонкой золотой линией. Одиночки.

Сила легонько толкнула в пальцы, и карта приклеилась к стене. Теперь до конца вечера я не смогу ее забрать.

– Самая красивая фоска вечера – и опять одна? – раздался за спиной мурлыкающий голос, и я едва подавила желание брезгливо передернуть плечами.

Ну конечно, мейстер Базилевс. Бубновая восьмерка. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть это вечно сальное лицо с бегающими водянистыми глазками и очередной дурацкий петушиный наряд. Он вечно доставал меня пошлыми намеками и говорил, что ради меня готов собрать Стрит. Но я не первый год старшая кровь и прекрасно знала, что за такие комбинации принято благодарить своих «благодетелей» в постели. Как минимум, я буду должна ему пару-тройку танцев. А этот озабоченный придурок и так мне прохода не давал, не хватало еще, чтобы он подумал, что я готова сдаться.

Но невежливость на приеме я проявить не могла, поэтому медленно развернулась и приклеила на лицо самую безэмоциональную из своих улыбок.

– Благодарю, мейстер Базилевс, за комплимент, но я предпочитаю независимость.

– Никак не вырастешь, да, Джасми? – злость промелькнула в его поросячьих глазах. – Все играешь в одиночку?

Подумала про себя, что хотела бы сыграть сегодня пару, но не свезло. Вслух же сказала другое:

– Боюсь, я не слишком сильна, чтобы скрасить чью-то комбинацию.

Это мигом вернуло его в противную, но безопасную тему банального флирта. Он шагнул ближе, подцепил меня под локоть и повел в сторону зала:

– Милая, если бы ты позволила себе помочь, я бы сделал тебя равной картинкам!

«Себя сначала сделай!» – мысленно завопила я, но стойко улыбалась, впрочем, без поощрения. И едва заметила в толпе червовую семерку Маргариту, тут же высвободилась:

– Прошу прощения, мне нужно поприветствовать родных.

Родителей здесь еще не было – я не видела их карт на стене – но Маргариту считала своей родственницей, почти сестрой. Хотя, по возрасту она была ненамного младше моей мамы. Муж Маргариты, семерка крестей, умер два года назад. Они раньше составляли крепкую Пару и имели приличный вес среди фосок. Но на похоронах эта спокойная вежливая женщина вдруг призналась мне, что почти рада, что овдовела и обрела свободу. Советовала крепко думать, прежде чем выскакивать замуж и приковывать себя навеки к прилично выглядящему, но насквозь трухлявому пню. С той поры мы дружим.

– Марго! – издалека помахала я, почти нарушая этикет.

– А, Джасми, – улыбнулась она приветливо. – Опять тебя Баз-И-Левс достает? Знаешь, я недавно в бутике видела туфли, где вместо шпильки – острый шип. Очень модные. Сразу же подумала о тебе: прикупи такие, и на следующем приеме согласись с ним потанцевать. Смекаешь?

– Предлагаешь не просто отдавить ему ноги, а прямо-таки пришпилить к полу? – заулыбалась я.

– А чем не выход? – Маргарита подняла свои идеальные брови в притворном недоумении. – Со своей слабо развитой мускулатурой он даже высвободится не сразу. А может, и намек дойдет.

Я засмеялась, впервые за последние сутки немного расслабляясь.

Мы еще поболтали до самого момента, когда все собрались и распорядитель начал церемонию определения козырной масти на сегодняшний вечер. Это всегда была лотерея, но в которой принимали участие все. Каждый из присутствующих подходил к статуе козырного паука и брался за одно из его щупалец. Нужно было отдать пауку столько силы, сколько сочтешь нужным, за собственный дом. Не как можно больше, а именно, сколько нужно. Это своего рода ставки, и велись они, как правило, картинками. Они решали, есть ли смысл упираться и лить много, если решения сегодняшнего дня не так уж и важны. Или нужно постараться перебить всех, чтобы иметь преимущество для своего дома и продвижения своих интересов. Мы, фоски, как правило, в расчет не принимались и лили совсем немного.

Когда церемония отдача силы завершалась, распорядитель заканчивал ритуал, и тогда паук оживал, вибрируя всем телом и отражая на своей спине светящийся символ одной из мастей.

Но сегодня традиционный распорядок был неожиданно нарушен.

Потому что едва распорядитель вывез паука, раздался звук, которого на моей памяти ни разу на приемах не было. Гулкий, утробный, но какой-то торжественный. Судя по недоуменным возгласам и удивлению на большинстве лиц, не только мне он был незнаком. Даже распорядитель замер, чего я раньше никогда за ним не замечала.

Все головы повернулись ко входу.

Судя по сиянию, лившемуся от коридора, зажжены были абсолютно все части аркады – сорок из сорока. На моей памяти никогда подобного не случалось. Даже когда под ней прошли в нарушение этикета сразу две сильные картинки, аркада и то не среагировала так сильно. Лишь в легендах, возрастом под сто лет, упоминались настолько сильные карты.

Я в бессильной злости сжала кулаки, потому что совершенно точно знала, кто прямо сейчас шествовал через аркаду.

Партия 3

И как он только сориентировался так быстро? Еще и суток не пошло, как я достала Ивара из-под земли, а он уже заявился на Королевский прием. Я не настолько знаток истории, но уверена, что за двести лет здесь, в городе, многое изменилось. Мне казалось, еще с неделю он будет шататься по городу, пытаясь понять, что происходит, и лишь затем начнет пробивать себе место под солнцем. Ну или луной – мне не удалось выяснить, какое время суток было идеальным для магии этого колдуна.

Но вот он здесь, уверенный, надменный и излучающий превосходство старшей карты. И не скажешь, что еще недавно я отряхивала его от земли и вытаскивала из спины нож. Он даже выглядел намного лучше – цвет лица не похож на трупный, подглазины стали меньше, кожа без заломов и глубоких морщин. Чистая и дорогая одежда – полностью черная – завершала этот вполне респектабельный образ.

Рядом негромко ахнула Маргарита:

– Не знаю, кто это, но если он только поманит пальцем, я мигом прыгну в его кровать, – негромко прокомментировала она.

Меня передернуло. Не стану сразу говорить подруге, что плотские желания в ней разбудил ходячий покойник. Это та тайна, которую придется хранить до последнего. Во имя ее душевного равновесия и во имя собственной безопасности.

Распорядитель доказал, что не зря занимает эту должность. Он отмер первым и быстро направился к остановившемуся на входе в зал Ивару Черному. Застыл рядом с пришедшим так, что и не перегородил ему путь, но и обратил на себя его внимание. Почтительно склонив голову, распорядитель что-то сказал. Полагаю, предложил проследовать за ним, чтобы уладить все формальности.

Метнув взгляд в сторону парадной части зала, я успела увидеть, как все тузы вышли через двустворчатую Золотую дверь в комнату для совещаний. Даже королевские карты с собой не взяли. Видимо, совсем не определились, как к этому относиться, и не представляет ли новичок угрозы.

Распорядитель и мёртвый колдун скрылись за той же дверью, и лишь когда створки ее сомкнулись, в зале поднялся шум. Сначала несмелый, почти робкий, но его тревожная мощь набирала обороты с каждой минутой.

– Кто это?

– Вы видели – вся арка загорелась!

– Ничего себе, у него силища…

– Откуда он мог взяться?

– Впервые вижу этого человека…

– Чьего он дома? Что это за карта?

От комнаты совещаний разило силой так, словно там шла битва не на жизнь, а на смерть. То, что ничего слышно не было, ни о чем не говорило – звукоизоляция в таких помещениях ожидаемо хорошая. Но вот то, что сила фонила ровно, без явных пиков и всплесков, все же давало надежду, что там все волнительно, но мирно.

Слава Удаче, тузы умеют решать быстро даже самые сложные задачи. Когда распахнулись двери, все до единого присутствующие, тщательно и добросовестно изображавшие беззаботность, мгновенно повернулись в ту сторону.

Первым выплыл распорядитель. Его лицо лучилось торжественностью, но напряженные плечи выдавали тревогу. Сразу за ним шел Ивар Черный – самый расслабленный из всех. Он был, пожалуй, даже беспечен. Проскользил взглядом по толпе, удерживая на губах легкую вежливую улыбку, но меня даже не заметил. Или сделал вид, что не узнал. Это едва не заставило меня сжать в гневе кулаки, но я взяла себя в руки.

Следом шли все четыре туза. По их лицам что-либо прочитать было невозможно – сказывался давний опыт старших карт. Меня всегда больше всего восхищали именно они, а не сидевшие на тронах короли и королевы. Официально тузы руководили своими домами – пиковыми, крестовыми, бубновыми или крестовыми – поэтому их никогда не было больше четырех. Королевские карты держали в руках власть над всей империей, и многие ошибочно полагали, что они самые главные. Но командовали на самом деле те, кто жил в тени короны, кто стоял за троном и кто на самом деле принимал большинство самых важных решений. Те, кто удалились с пришельцем в комнату заседаний и кто уже точно знал, как изменится расклад в самое ближайшее время.

– Уважаемые карты! – хорошо поставленным голосом начал распорядитель. – Счастлив сообщить вам о том, что в нашей с вами жизни прямо в этот момент происходят очень важные, я бы сказал, исторические изменения. Позвольте представить, Ивар Черный!

По залу прошел шепоток – многим это имя было знакомо еще по школе, но вряд ли кому-то в голову приходило, что это тот самый Ивар. Распорядитель тем временем продолжил:

– Великий маг, который, как оказалось, не был убит, а лишь погружен в продолжительный сон длинной в двести лет, освободился от чар и прибыл к нашему двору. Он не имеет собственной карты, но судя по результатам испытания, что мы провели, я с восторгом представляю… нового Джокера!

Гвалт, поднявшийся вокруг, был громким и мало соответствовал церемониалу. Но людей было можно понять: только что произошедшее меняло все. Сильнейший маг, новый, совершенно неизвестный игрок на карточном столе. Более того – это карта без дома. Он мог выбрать любой из четырёх, и все примерно представляли, какая сейчас начнется бойня за его расположение. Какие подковерные игры развернуться вокруг. И чьи головы улетят в процессе.

Но даже этот шум не мог заглушить моих мыслей. «Крах! Крах! Крах!» – колокольным звоном билось в голове. Теперь мои шансы прибрать его к рукам почти сравнялись нулю. Ведь больше это не просто я и он. Не просто сила против силы. С этой минуты мне предстоит обойти всех, если я хочу накинуть петлю на его шею. Валетов. Королей. Дам. Тузов. Я, четверка, должна показать, что могу быть умнее и сильнее их. Шансы утекали сквозь пальцы, как дым, но я стиснула зубы. Я не сдамся. Ни за что. У меня есть невидимое преимущество в виде все еще существовавшей тоненькой ниточки, связывающей меня с ним.

Ивар Черный скользнул взглядом по гомонящей толпе и безошибочно нашел мои глаза. Словно всегда знал, где я стою. Две черные дыры, жалящие, насмешливые. Но я выдержала этот острый контакт, лишь выше задрала подбородок и проговорила чуть слышно:

– Ты мой, Ивар Черный.

И он словно услышал: сузил глаза и издевательски улыбнулся. То ли принял вызов, то ли просто потешался над моим уязвленным положением. Снова накатило ощущение провала: я должна была признать, что соперник у меня невероятно силен. И дело не только в его магии – как ловко он разыграл раздачу. Надо же – «продолжительный сон»! В глазах двора это намного лучше звучит, чем поднятый покойник. На некромантский дар пиковых карт другие дома все еще смотрели с брезгливостью. А по новой легенде Ивар просто потрепанный долгим заклятием легендарный герой, никому и в голову не придет, что он едва успел стряхнуть с себя кладбищенскую землю.

Я быстро оглядела двор. Большинство дам смотрели на новичка с большой заинтересованностью, некоторые почти встали в охотничью стойку, стреляя в сторону Ивара своими самыми обворожительными улыбками.

Прикусив нижнюю губу, я задумалась: а ведь, возможно, этот расклад вовсе и не на сброс. Если как следует подумать, можно припрятать кое-что в рукаве. Но торопиться явно не стоило.

– Вид у тебя странный, Пикуша, – заметила Маргарита. – Словно ты задумала что-то кровожадное.

– Может, и задумала, – я сбросила серьезность с лица. – А чем это плохо?

– Разве я сказала: «плохо»? Но необычно. Пока все половозрелые дамы этого зала обдумывают, как бы так извернуться, чтобы Джокер увидел всю красоту их декольте, ты, похоже, обдумываешь чье-то убийство.

– Дай мне список тех, кого тебе в этом зале было бы жаль потерять, и я их не трону, – ухмыльнулась я.

– Список будет не очень велик. – Она наклонилась ко мне ближе, заговорщицки улыбаясь. – Но новенького не трогай. Хочу узнать, что это за игрок.

Я ответила улыбкой, а про себя подумала, что пока ему ничего не грозит. Временно стоит взять дистанцию и крепко подумать: одной большой ошибки с меня хватит. Нужен новый и очень хороший план. Но прием – это неподходящее для раздумий место.

Тем временем – и опять в нарушение церемониала – распорядитель доверил Ивару Черному выбрать сегодняшних козырей. Тот слегка склонил голову, обозначая благодарность за оказанную честь, и сказал:

– Я едва ли могу сейчас сделать значимый выбор, поскольку никого здесь еще не знаю. Так что прошу простить меня за решение, принятое наобум. Пусть это сегодня будут черви!

Его голос все еще был полон рокочущих ноток, но хрипел уже намного меньше, чем вчера ночью. Захотелось сбежать и спрятаться, но уйти сейчас означало бы нарушить кучу устоявшихся правил – и это точно не прошло бы незамеченным. Поэтому я осталась, стойко пережидая все этапы приема.

Все речи были закончены, и распорядитель объявил начало неофициальной части. Он торжественно прошел к длинному ряду столиков с закусками и взмахом руки сдернул с них волшебную вуаль. В зал поплыли тонкие ароматы изысканных блюд. Все они представляли собой малюсенькие кусочки еды – сложные по составу и удивительные по формам: в виде башенок, шариков, слоеных листочков, спиралей и колечек. Зачастую было невозможно понять, из чего они состоят. Я редко много ела на приеме – мама всегда советовала не увлекаться едой и питьем там, где тебя могу отравить. И пусть последний подобный случай произошел еще задолго до моего рождения, бдительность оставалась нашей фамильной чертой.

А вот выпить сейчас было бы не лишним. Я поймала официанта и ловко подцепила один из бокалов с его подноса. Шампанское должно помочь снять хоть каплю напряжения.

Я последовательно прошлась по залу и перекинулась парой слов с теми, кто был для меня важен. И сущая случайность, что свой маршрут я выбирала так, чтобы находиться как можно дальше от Ивара Черного. Впрочем, и он не искал со мной встреч, то ли игнорируя, то ли и правда забыв о моем существовании.

Карты, вспомнив о делах, начали собираться комбинациями. Большая часть была номинальной и их договорные союзы имели значение лишь для развлечений: столы для игр располагались в дальней части зала, и весомый кусок эксцентричной толпы переместился именно туда.

Но были и те, кто с помощью раскладов заключали сделки, проводили переговоры, решали споры и выясняли отношения. Их разговоры были приглушенными и велись преимущественно в смежном помещении, там было множество поставленных друг напротив друга диванчиках с золотыми ножками. И несмотря на кажущуюся тишину, самым острым напряжением веяло именно оттуда. Я почти никогда не бывала на розыгрыше – как карта я была слишком для этого слаба, и смысла меня использовать ни у кого не было. Но я знала, что там свершается самое интересное. Кто одержит верх сегодня? Кто проведет лучшую партию? Чья комбинация побьет другую? И каким образом выбранный Черным козырной двор сможет использовать это преимущество?

Я время от времени бросала взгляды в сторону смежной комнаты. Не спорю, мне бы очень хотелось туда попасть.

Когда объявили танцы, я почти обрадовалась. Пузырьки шампанского хозяйничали в голове, и нужно было все же чем-то это заесть. А тут как раз большая часть гостей удачно отчалила в сторону центра, чтобы начать кружиться в такт зазвучавшей музыке.

Я закинула в рот только второе канапе, а черная фигура Ивара уже была затащена на танцпол какой-то предприимчивой бубной. Надеюсь, он отвратно танцует и оттопчет ей все туфли.

Лишь с пятой попытки мне удалось обнаружить еду с мясом. Пики в силу специфики магии лучше всего восстанавливаются именно с него, в отличие, например, от червей, которые сплошь вегетарианцы. Сосредоточившись на маленьких, размером с виноградину, капельках с говяжьей начинкой, я изменила своему правилу мало есть на приемах. Сегодня мне нужно было восполнить силы.

Это заняло целых четыре танца. Я не могла кидать еду в рот, как в топку камина, поэтому перемежала это ответственное мероприятие светскими беседами и прогулками вдоль стола.

Во время одной из таких проходок меня и поймал мейстер Базилевс.

– Не желаете ли потанцевать, мейстерина Джасми?

Я не желала, но отказать без веской причины не могла. Мысленно отправила этого назойливого бубнового толстяка туда, откуда недавно достала Ивара Черного, но нацепила на лицо спокойное выражение лица и ответила:

– Прошу прощения, но для танцев я себя неважно чувствую.

– По вашему аппетиту, милая, так и не скажешь, – поддел меня он.

– Я поистратилась магически, вот и компенсирую потери, – зачем-то объяснила я.

– Ах, да, – снисходительно улыбнулся Базилевс. – Вы, четверки, такие слабенькие, вам нужна забота и опека.

Я резко развернулась и направилась к своему мясу. Внутри кипела ярость, очень хотелось заорать: «Слабенькая?! Да это я откопала для вас Джокера, которому вы все весь вечер смотрите в рот!» Но, слава Удаче, воспитание было крепче эмоций. Я отправила на язык очередное канапе, но настырный бубна намеки понимать отказывался.

– Мейстерина Джасми, мы обязательно должны потанцевать!

– И почему же мы именно «должны»? – хмыкнула я, поворачиваясь к говорившему.

– В моих крепких объятиях вы сможете немного расслабиться и передохнуть.

Я чуть не прыснула со смеха – все же, и один бокал шампанского был зря. И даже не сразу придумала ответ – ну не скажешь же, что объятия мужчины, похожего на желе, вывернутое из креманки, вряд ли могут считаться крепкими.

– Не сомневайтесь, дорогая, – воспользовался паузой он. – Идемте.

Взгляд Базилевса метнулся мне за спину и на мгновение стал удивленным и едва ли не испуганным. А вот раздавшийся голос подошедшего заставил вздрогнуть уже меня:

– Мейстерина подарит мне один танец.