Долина вечных. Полутени

Глава 1

После испытания на выживание наступили дни затишья. Время, посвященное восстановлению сил и исцелению ран. Время перемен.

Наша роль в академии изменилась, но мы пока слишком смутно понимали это, разве что по новым тканевым полосам, которые каждый из нас теперь носил ‒ серым лентам с символом затмения.

Далеко не все команды сохранили свой состав, несколько дней ушло на переформирование групп, но наша команда осталась прежней.

Испытание в долине изменило нас. Будто в момент, когда мы вышли из-под купола, схватившись друг за друга, и заплакали, то сплавились в нечто целое. Теперь я не чувствовала членов своей команды просто друзьями, это было нечто большее. Мы оказались связаны эмоциями, которые лились из нас в самые тяжелые моменты, кровью, которой все мы перепачкались, обнимаясь на выходе из купола, и слезами, что разделили друг с другом.

Шейда снова не было в академии, и я видела, как непривычно оказалось Таю не получать конверта. Он упорно ходил каждое утро проверять ящик, но для четвертой команды с символом затмения писем не было.

Я часто вспоминала разговор с Шейдом в комнате наставника и момент, когда обняла его, но эти мысли тут же приводили в движение мои чувства, поэтому я рассеивала их. Мне нужно было вернуться к простой возможности работать с Шейдом как с наставником команды.

Когда в нашу гостиную пришла девушка с широкой улыбкой, она объявила, что с этого дня передышка зовущих окончена и с утра начнутся занятия в общих залах. Они продлятся недолго, но там расскажут все необходимое о том, что ожидает новые группы, прошедшие испытание в долине.

Юрай явился в гостиную ранним утром, сразу перед занятиями. Несколько дней он провел в лекарской, и за это время оброс щетиной, перевязочные ленты все еще перекрывали едва ли не половину его тела, он выглядел сонным, немного растрепанным, но заулыбался, едва увидел нас.

‒ Парень, все эти блаженные дни я спал в тишине, ‒ Крайм слегка толкнул его локтем. ‒ Но я тебе рад и даже в какой-то мере скучал по этому сводящему с ума вечному бренчанию. С возвращением!

Он обнял Юрая, похлопав его по спине. Музыкант охнул и попросил быть осторожнее: его раны еще заживали.

Когда мы направились к залу для общих занятий, Тай шел первым. Он держался спокойно и уверенно. Больше никто не улыбался за его спиной, потому что Тай действительно был капитаном, и во многом благодаря ему мы выжили на испытании под куполом и вернулись.

‒ Что нас ожидает? ‒ уточнил Крайм.

‒ Наставник Орн все расскажет. Тех, кто прошел испытание, собирают в общем зале, ‒ ответил капитан не оборачиваясь.

‒ Мне интересно, куда пропадает Шейд, когда исчезает на несколько дней, ‒ Крайм потер подбородок. ‒ Думаю, он превращается в оборотня и не может показаться в таком виде в академии.

Тай с улыбкой покачал головой, в нем прозвучала ирония, но он ничего не ответил, потому что мы уже подходили к залу.

Наставник Орн ожидал всех зовущих, стоя у большой карты, висящей на стене. Он был одет в строгий простой костюм серого цвета, за его спиной почти до пола опускался плащ цвета теневой листвы. Символ на полосах его команд ‒ пересекающиеся треугольники, также был зеленым.

Едва мы вошли, произошла встреча взглядами с Кайдом, Ишей и Ореном Бойлом. Я едва узнала последнего. Бойл переменился разительно. У него почти не осталось лишнего веса, он подтянулся, немного повзрослел и больше не выглядел таким лощеным, но по-прежнему держался как аристократ.

Когда шумы в зале стихли, наставник Орн сделал несколько шагов, остановившись в центре свободного пространства.

‒ Что ж, примите мои поздравления. Теперь вы ‒ полноправная часть академии зовущих. У вас будет больше свобод, но и больше обязательств. Ваше время с этого дня делится на три части. Первая часть принадлежит академии, старшие зовущие станут направлять вас на задания, которые требуются империи и городу. Вторая часть ‒ это ваша работа в Долине теней, и все, что с ней связано, в том числе и взаимодействие с наставниками. Третья часть ‒ ваше личное время. Им вы можете распоряжаться как угодно.

Орн уточнил, что с этого дня не обязательно ночевать в академии, но непременно в течение суток мы должны отмечаться у стражников, в любое время.

Едва Айна услышала последние фразы о том, что ночевать разрешено вне академии, она в предвкушении потерла руки. Я понятия не имела о том, что такого давали ей эти новые возможности.

‒ Чтобы подниматься в списках лидерства команд, вам нужно добывать в долине ценные артефакты, выполнять задания, которые вам будет давать академия, и продвигаться к сердцу долины. По распоряжению главы академии те команды, которые поднимаются выше десятой позиции в списках, будут представлять зовущих в Мараканде, выполнять особые поручения из ратуши, а также получат новые комнаты и будут иметь денежное обеспечение соответственно их уровню в списке. Так что в ваших интересах проявлять себя наилучшим образом, имейте это в виду.

Орн выждал несколько мгновений, чтобы слабые шумы улеглись и полностью стихли, только после этого он продолжил.

‒ Итак, теперь у вас две основные задачи ‒ добыча артефактов и продвижение к сердцу долины. Купол становится все более неустойчивым, поэтому Кристальной империи нужны ответы.

Один юноша с ближнего ряда поднял руку. Орн кивнул, позволив ему говорить.

‒ Какие именно ответы нужны, наставник?

‒ Любые, которые выходят за рамки того, что мы уже знаем. Любые новые сведения, которые помогут нам понять, что происходит с долиной. Ну и главный вопрос ‒ что находится дальше уже открытых кругов. Нам необходимо это выяснить.

Орн держал руки за спиной.

‒ Начнем с артефактов. Во втором круге вы никуда не пройдете и ходить нигде не сможете, кроме той части, где вы уже были. Я говорю про коридор безмолвия. Охранные статуи там повреждены и в некотором смысле молчат, это позволяет нам быстро пройти дальше, к садам. Коридор безмолвия исследован, как ничто другое, и артефактов там нет, так что время на это даже не тратьте. Зато в третьем кольце до сих пор многое не исследовано. До испытания на выживание все ваши силы направлялись на быстрый рост и обучение противостоянию теням, теперь же вам предстоит продвижение вперед. Для этого вы должны быть осведомлены о структуре долины. Первый круг ‒ входной, его вы все знаете очень хорошо. Второй ‒ защитный, он сплошь уставлен боевыми статуями. Третий мы называем «Сады и теплицы». Судя по тому, что там обнаружено, в этом круге вечные занимались всем, что было связано с выращиванием растений и разнообразных культур, в том числе и целебных. Но понять, что из растений осталось с тех времен, а что видоизменилось под влиянием черноты, пока не представляется возможным.

Орн подошел к карте и показал сектор в третьем круге.

‒ Вот здесь бывали многие зовущие, но в правую и левую стороны круга проход ограничен, пробираться дальше сложно: слишком много опасных растений и теней преграждают путь, и воздух во многих зонах другой. Там порой трудно стоять, а давление походит на то, которое человек испытывает под водой. Но именно там, как правило, находятся самые ценные артефакты. Чаще всего такие области встречаются в теплицах или зарослях с беседками, галереями и оросительными статуями. Имейте в виду: с получением артефактов все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Многие из них повреждены. Зовущие называют это словом «прокляты», но мне не нравится это понятие. В нем слишком много от суеверий. Я предпочитаю слово «неустойчивы». Такие артефакты рассеиваются в прах, если их коснуться. Беда в том, что связи в теле после этого тоже рассеиваются, и человек умирает, не очень красивой смертью, скажем так. Поэтому с артефактами нужно обращаться очень аккуратно, запомните это.

‒ Чудесные новости! ‒ раздраженно прошептал Крайм.

‒ За теплицами и садами находится следующий открытый круг ‒ четвертый. Он стал доступен недавно по той причине, что бреши в его границе тоже появились совсем недавно. Пройти через него не составляет никаких трудностей, мы называем этот круг «Холмы и акведуки».

Орн снова указал на карту и провел рукой вверх, по направлению к центральной части купола.

‒ Сразу же за акведуками, на большом возвышении, находится водораздел. Это громадное озеро в виде идеального кольца, охватывающего центр долины. Вода в нем очень странных свойств: она ядовита, в ней водятся хищные животные, большинство из них заражены тенями. Из этого озера вода по акведукам поступает вниз, течет через весь четвертый круг и через оросительные статуи каскадами распространяется по всему третьему кольцу, таким образом попадая в сады вечных. При этом она очищается, как мы предполагаем ‒ с помощью оросительных статуй. Стоит отметить, что при полной заброшенности более чем две третьих каналов до сих пор функционируют и питают землю необходимой влагой. Именно поэтому сады вечных до сих пор сохранились, хотя и превратились в нечто весьма странное под влиянием черноты купола.

Орн указал на озеро.

‒ Два месяца назад мы сделали очень непростую попытку продвижения вперед, которая закончилась для нас неожиданным разочарованием. Я бы сказал, что это одновременно и успех, и провал. Наставники Рэйф и Лойд вместе с самыми сильными зовущими стихию камня, каких мы нашли в академии, общими усилиями проложили мост через водораздел, ведущий прямиком в пятый круг. Но, к сожалению, оказалось, что мост попал в закрытый со всех сторон сектор пятого кольца, так что пробрались мы не в пятый круг, а в его очень маленькую часть. Нам жизненно необходимы новые пути, без привязки к области моста, их поисками как раз и занимаются все команды. Наставники покажут вам пятое кольцо и ту его часть, в которую нам удалось попасть. Почти все команды с серыми полосами теперь ищут переходы через озеро, а также возможности как-то обойти или миновать водяное кольцо, чтобы продвинуться к пятому кругу в новых местах. На данный момент эта задача ‒ одна из первостепенных. Нам необходимо продвигаться к центру купола как можно быстрее, потому что граница долины теряет устойчивость с каждым днем, это становится слишком опасным. Я предполагаю, что именно в центре долины находятся столь необходимые нам ответы.

‒ Какие именно? ‒ спросил юноша с дальнего ряда, после дозволения Орна.

‒ О том, что произошло много лет назад, разумеется.

Зал погрузился в давящее молчание.

‒ Мы предполагаем, что два роковых события ‒ появление теней и исчезновение вечных ‒ связаны друг с другом. Знания об этом нас интересуют в большей степени, потому что это может дать нам ключ к тому, как остановить теней. Если их вообще можно остановить. Одним из способов защиты наших территорий могло бы быть запечатывание купола, как это произошло много лет назад, в эпоху вечных. Но возможно ли это сделать ‒ тоже остро стоящий вопрос. Пока совсем не ясно, что привело к образованию брешей и неустойчивости границ. Кроме того, приливы и отливы участились, и теневые извержения ‒ тоже. Ближайшие к академии поселки давно опустели, что совсем неудивительно. Далеко не все жители могут покинуть свои дома, пастбища и угодья, оставить недееспособные семьи, поэтому защита окрестностей ‒ также наша с вами задача. Зовущие ‒ единственное оружие империи против теней.

Орн остановился и внимательно посмотрел в зал.

‒ Есть еще одна вещь, о которой вы должны знать. В пятом круге долины мы впервые обнаружили новое явление, которое не встречалось ни в одном предыдущем кольце, ‒ наставник оглядел зовущих. ‒ Мы называем это явление «белые области». Они похожи на полностью обесцвеченные пятна, в которых выгорели добела все предметы, находящиеся в их пределах. Там не работает ни один зов и не держится ни одна стихия. В этих областях всегда обнаруживается лежащая горками одежда, ткань которой рассеивается в прах от любого прикосновения, хотя вам прекрасно известно, что ткани вечных обладают такой же прочностью и отличной сохранностью, как все изделия, которые создавал этот народ. Так вот, белые области почти с полной вероятностью ‒ это места гибели вечных.

По залу прокатилась волна потрясенного шепота.

‒ Все указывает на то, что вечные погибали группами, поэтому в белых областях одежда тоже всегда лежит группами, ‒ добавил наставник обыденным тоном. Возможно, для него это явление было уже далеко не новым, зато всех собравшихся оно буквально потрясло. Никто не двигался, все взгляды были прикованы к Орну.

‒ Что произошло в этих областях, наставник? Что случилось с вечными? ‒ спросила Мейли после того, как получила кивок Орна в ответ на высоко поднятую руку. Мне до сих пор было сложно привыкнуть к тому, что Мейли делала вещи, прежде ей совершенно не свойственные. При этом задать вопрос ей было страшно: волнение ее духа я ощутила очень ярко.

‒ Это как раз мы и должны выяснить. Нам нужны ответы о судьбе вечных не меньше, чем о причинах появления теней. Вы скоро увидите белые области сами, в пятом круге, заранее предупрежденный зовущий ‒ это морально вооруженный зовущий, вы должны быть в курсе того, что вас ожидает. Возможно, кто-то из находящихся здесь команд проложит в пятый круг новую дорогу и окажется в той части кольца, где еще никто не был. Там белых областей может обнаружиться куда больше. Если подобное произойдет, и вы встретите обесцвеченную зону с лежащей в ней одеждой ‒ имейте в виду, что в таких местах тут же гаснут любые стихии, в том числе исчезает воздух, поэтому купол для дыхания там держаться не будет. Если вы шагнете в белую область, то тут же отравитесь воздухом долины, если вдохнете его. Ну и, конечно, потеряете свет.

Тай с нажимом провел ладонью по лицу, глядя на Орна. Удивление, сплавленное с напряжением, витало во всем зале и окатывало мой дух тяжелыми волнами.

‒ Кроме того, спешу напомнить, что в третий и четвертый круги нередко приходят охотники, ‒ добавил Орн, вызвав волну совершенной тишины в зале. Даже шорох грифелей исчез. ‒ Чаще всего они встречаются по одному, но иногда и по двое. Убегать от них лучше всего через теплицы, узкие галереи и места, где охотникам придется с трудом добираться до вас, атаковать их лучше звуком и молнией, это создаст для их скорости хотя бы какие-то препятствия. Будьте бдительны и молитесь богам о том, чтобы не встретить охотников. Шанс выжить после столкновения с ними, особенно, если их двое или хуже того ‒ трое, совсем невысок. Я бы сказал, он стремится к нулю. Охотники ‒ это главное смертоносное оружие теней, направленное против зовущих. Спасет вас только осторожность и скорость, которую все вы тренировали с момента прибытия в академию.

Орн закончил отдавать инструкции и велел всем капитанам по окончании последних теоретических занятий идти с командами в малый зал для получения первых заданий. Мы вышли из помещения и некоторое время шли в полном молчании. Крайм взъерошил себе затылок, от него повеяло раздражением.

‒ Странно, что в третьем круге сама земля не пережевывает зовущих и нет внезапных камнепадов на голову или разъедающих дождей! Каждый раз, как Орн начинает рассказывать новые вещи, я удивляюсь, как хорошо долина адаптировалась к уничтожению зовущих!

‒ Тем не менее если команды с серыми полосами ходят туда и приносят артефакты, значит, это возможно, ‒ ответил Тай голосом, полным задумчивости и растущей решимости. Он привычно держался на шаг впереди команды.

‒ А еще вот это его любимое «Будьте осторожны!» ‒ не унимался Крайм. ‒ Как же это раздражает! Будьте осторожны и не умрите там, случайно наступив на одну из сотен смертоносных тварей! ‒ он выдохнул. ‒ Я не знал, что многие артефакты прокляты!

Орн рассказал, что делать с этим и как находить среди неустойчивых предметов безопасные: к ним нужно подносить руку, но очень медленно, и наблюдать за колебаниями. Такой способ поможет определить неустойчивость артефакта. Нужно все время следить за колебаниями, и если кажется, что предмет начинает дрожать ‒ это значит, он рассеется от прикосновения. Но бывает так, что дрожание очень слабое, почти незаметное. Тогда зовущий касается артефакта, думая, что тот безопасен, и погибает, теряя связи в собственном теле.

Еще Орн сказал: бывает так, что артефакт неустойчив много дней, а потом со временем становится нормальным. Зовущие в таких случаях утверждали, что «проклятие спало», но наставник предпочитал говорить, что артефакт стал устойчивым. В этом случае его можно было брать. Если у зовущих на примете имеется нечто ценное, но неустойчивое, то стоит регулярно проверять предмет. Орн советовал смотреть на артефакты очень внимательно, все проверять и не рисковать лишний раз жизнью.

Следующее занятие проходило в другом зале, он был небольшим и едва вместил всех зовущих. Вход охранялся стражами. Нас встретил Лойд ‒ последний из трех молодых наставников.

На вид он был немного старше Шейда, в его ухе покачивалось три кристалла ‒ камень с золотым креплением, воздух с серебряным и огонь тоже с серебряным. Лойд был одет в маракандский светлый костюм, скроенный из широких полос, сшитых друг с другом. На его поясе и бедрах висели необычные сумки самых разных форм и видов. Вероятно, они предназначались для артефактов.

Светловолосый и улыбчивый, Лойд с интересом оглядел входящих, чем тут же вызвал импульсы смущения и любопытства со стороны девушек.

Повсюду стояли артефакты ‒ на столах, полках, стеллажах и даже висели на потолке. Один предмет парил в воздухе, то поднимаясь над полом, то опускаясь по строгой вертикальной траектории. Все вошли как завороженные, заполнив небольшой зал. Лойд произнес простое приветствие, оглядев группу зовущих.

‒ Что ж, рад всех видеть. Скажу честно, я совсем не умею вести занятия, но меня заставили. Так что все мы здесь невольники, и я хочу, чтобы вы это знали.

Многие заулыбались Лойду в ответ.

‒ Итак, артефакты ‒ самое любопытное, что есть в академии. Расскажу вам все, что знаю об этом, и обозначу места, где их лучше всего добывать. А также подскажу, где брать самые редкие из них и самые дорогие. Для вас хорошие артефакты ‒ это залог поднятия команды в списках лидерства. Артефакты пока очень мало изучены, больше половины из них не разгаданы вовсе. Я молчу о том, сколько всего мы просто еще не видели. Теперь это и ваша забота, друзья мои, ‒ добывать информацию и новые предметы. Так что слушайте внимательно.

Айна подвинулась ко мне и тихо прошептала:

‒ Позволь угадаю: он симпатичен, улыбчив, скорее всего, светловолос и претенциозно одевается.

‒ Верно, как ты догадалась? ‒ удивилась я.

‒ По голосу и манере говорить. А еще готова поклясться, на него поглядывают девушки. Несколько пар смущенных глаз ‒ уж точно.

Я улыбнулась, ведь именно так и было.

Наставник Лойд рассказал нам о разных типах артефактов и ценности каждого вида. Артефакты света ‒ фонари и разнообразные светильники вечных ‒ считались весьма редкими и ценными. Еще более важными были книги и бумаги, добытые в долине, их академия искала больше всего, потому что они могли принести новые знания и дать ответы. За ними охотились почти все команды с серыми полосами. Судя по тому, что я успела узнать, здесь разворачивалось настоящее соперничество.

‒ Книги вечных нам очень нужны, но их из-под купола в последнее время не приносит никто, к сожалению.

Несколько книг лежало в артефактной, но их до сих пор не смог открыть ни один самый умелый взломщик, присланный властями Кристальной империи на помощь исследователям, а металл вечных не плавился и не поддавался пропиливанию.

Также ценились артефакты, касающиеся искусства, а еще ювелирные ‒ украшения и драгоценности, которые вызывали особый интерес у аристократии.

Лойд показал нам предметы из-под купола, уточнив разницу между обычными вещами и теми, что имели особые свойства. К примеру, емкости вечных. Они были либо обычными, без каких-либо свойств, либо снабжены разными эффектами ‒ охлаждающие, согревающие, поддерживающие постоянное кипение.

Зал буквально утонул в эмоциях удивления и интереса. Странный летающий предмет представлял собой нечто маленькое и бесформенное, его свойств так никто и не выяснил.

‒ Возможно, он сломан или поврежден, ‒ пожал плечами Лойд. Когда наставника спросили, зачем же тогда артефакт здесь летает, тот с улыбкой ответил:

‒ Для создания нужного впечатления, он очень эффектен, хоть и бесполезен.

После окончания занятия все команды направились в соседний зал для получения первых заданий от академии и для встречи со старшим зовущим. Его назначали для тех, кто прошел испытание на выживание в долине. У каждой волны призванных был свой старший зовущий, который занимался распределением заданий для групп.

Тай вел команду. В нем, вместе с волнением и готовностью, росла решимость.

‒ Что это с тобой, парень? Ты выглядишь так, будто собрался присягнуть императору и лично возглавить крыло его армии, ‒ оглядел его Крайм.

‒ Нам нужно отлично проявить себя на первом задании, и на последующих тоже. Чтобы мне провалиться, если я не воспользуюсь шансом сделать из нас команду, которая не влачится в нижней части списка, а будет находиться рядом с другими группами Шейда! Что вы на это скажете?

Он с усмешкой протянул кулак в нашу сторону, все коснулись его своими.

‒ Отличный план, ‒ заявила Айна. ‒ Если мы не умрем в новых кольцах в первый же поход в долину, разумеется.

‒ Шейд должен вернуться и отвести нас туда. С ним мы точно не умрем, ‒ ответила Мейли, но в ней звучало волнение.

Я видела, что впечатлениями об услышанном оказалась захвачена не только наша команда, а буквально все, кто шел рядом. На лицах зовущих отражалась жаркая мыслительная работа, в которой, без сомнения, присутствовала визуализация новых кругов, артефактов и белых пятен с одеждой, о которых говорил наставник Орн. Об этом невозможно было не думать, сознание само хваталось за образы и принималось рисовать услышанное.

Когда все снова выстроились группами в небольшом зале, Орен Бойл чинно подошел к столу, на котором лежало множество бумаг. Он встал за него, представившись старшим зовущим, а затем сказал, что отныне будет ответственным за все вопросы распределения команд на задания и он же будет следить за качеством их выполнения и отчитываться руководству академии. Этой чести его удостоила сама Лорел Хайрей.

Крайм медленно сжал губы, слушая эту речь, а Тай застыл, как гранитная статуя. Бойл ‒ старший зовущий. Ничего хорошего это нам не сулило.

Он вызывал команды по очереди, отдавая им задания на этот день или на несколько ближайших дней, в зависимости от сложности работы. Ему помогали двое юношей. Бойл держался весьма уверенно. Когда подошла наша очередь, всей командой мы подошли к его большому столу.

‒ Для вас особое задание, ‒ объявил Бойл немного торжественно.

‒ Какое задание, господин почтенный старший зовущий? ‒ Крайм отвесил ему низкий, почти шутовской поклон, едва не коснувшись рукой пола.

‒ Взбесившаяся свинья, ‒ понизив тон, ответил Бойл.

‒ Это ты мне? ‒ уточнил Крайм распрямляясь.

‒ Нет. Это ваше задание на сегодня. В ближайшем жилом поселке, восточнее академии, сбежала свинья, и она взбесилась.

Я ощутила, как все те, кто стоял поблизости, тут же обратились в слух. Тай с монументальным напряжением спросил:

‒ При чем здесь мы?

Старший зовущий пожал плечами.

‒ Может, это уголь, а может, просто свиное бешенство, кто знает. Нужно проверить, так что отправляйтесь. Дело срочное.

‒ Почему? ‒ холодно спросил капитан.

‒ Свинья наводит страх на округу. Задание как раз для вас. Надеюсь, вы справитесь. Помните, что вы ‒ лицо академии, и взбесившаяся свинья ‒ ваше первое серьезное дело. От этого практически зависит судьба Кристальной империи!

Я не выдержала и затряслась от беззвучного смеха. Бойл бросил на меня напряженный взгляд. После всего, что мы пережили, после всего, к чему готовились, ловить свинью в окрестностях академии ‒ это было неожиданно. Айну задание тоже развеселило, зато от Тая потекло кипучее раздражение.

Он взял лист резким жестом, бросил короткий взгляд на Бойла и направился к выходу. Мы сразу последовали за ним. Едва все вышли из зала, Крайм обернулся, посмотрев через плечо в сторону зала.

‒ Схуднувший свиной окорок! Чтобы ему провалиться! Он еще за это ответит! Но боги, почему Лорел назначила именно Бойла?

Тай смерил Крайма раздраженным взглядом.

‒ По чьей милости, по-твоему, мы теперь получаем самые жалкие и унизительные задания?

‒ По милости Бойла, разумеется! Для капитана ты бываешь поразительно недогадлив!

‒ Хватит! ‒ Тай повысил голос, это прозвучало резко. ‒ Именно из-за тебя он заточил на нас зуб, Крайм! А теперь вся команда должна расплачиваться!

‒ Ничего, Бойл еще попляшет.

‒ Только попробуй! Кроме того, ты забыл, что сказал Шейд?

‒ Еще одна публичная провокация, и он обеспечит мне травматичную встречу с полом. Но кто сказал, что провокация будет публичной?

Тай выдержал давящую паузу.

‒ Я запрещаю тебе это делать.

‒ Что именно?

‒ Ввязываться в очередную схватку с Бойлом. Это ясно?

‒ Парень, ты переступаешь черту.

‒ Нет, это ты ее переступаешь.

‒ У тебя нет права запрещать мне конфликты с другими зовущими.

‒ Есть, если это приносит проблемы всей команде, а именно так и происходит. Теперь у меня есть даже право наказывать членов группы заданиями и исправительной работой, но я не буду делать этого, потому что мы ‒ друзья. Но в отличие от тебя, я думаю обо всех, а не только о себе.

Оставшуюся дорогу до выхода из здания все молчали. Я невольно думала о том, как изменился Тай с момента нашего объединения в команду, вспомнила, как Шейд впервые тренировал его перед входом в долину. Как сильно Тай робел и волновался тогда и как он держался сейчас.

Вскоре я ощутила, что капитан начал остывать. Улучив момент, он бросил проверяющий взгляд на Крайма, но тот шел молча, а потом и вовсе отделился вместе с Мейли от команды, взяв девушку за руку, и они направились в сторону коридора, ведущего к трапезной. Мейли повернула голову и пожала плечами, глядя на нас с неловким сожалеющим видом.

Тай посмотрел вслед Крайму и вздохнул. Его дух шепнул мне, что ему сложно, ведь теперь он стоял на границе между капитаном и другом.

Юрай ободряюще хлопнул его по плечу.

‒ Нам всем нужно привыкнуть к переменам, друг мой. Дай ему время.

Когда мы вышли из здания, нас ослепил яркий солнечный свет, а гулкая тишина коридоров сменилась шумом голосов и птичьим щебетом. Айна покинула команду, сказав, что ей нужно сходить ненадолго в Мараканд. В этот момент я впервые уловила от ее духа очень необычный вид напряжения, которого прежде ни разу не ощущала. Это чувство отдавало тяжестью и глубокой грустью.

Айна теперь часто возвращалась в академию с волосами, убранными в высокий хвост, украшенный необычными вплетениями кос, ей укладывали волосы в Мараканде. Теперь она носила кольца, ее веки были подведены темными лицевыми красками, одежда изменилась, стала более открытой, обтягивающей и соответствовала холодному образу Айны. Она выбирала серые, синие и мглистые цвета.

Когда ей задавали вопросы о том, с чем связаны такие перемены в ее внешности, Айна пожимала плечами, отвечая, что вообще-то она тоже девушка, а внешность ‒ это не что иное, как оружие, так нечего его держать тупым и бесполезным. Оружие должно атаковать и быть заточенным. Но чем объяснялась тяжесть у нее на сердце, я не знала.

По возвращении в женскую комнату я попыталась взяться за новую фигурку, к которой приступила несколько дней назад. Это был волк из серебристой породы, с белой полосой на спине и раздвоенным хвостом. Но несколько дней назад работа почти полностью остановилась, когда два резца сломались один за другим о новую породу, а все остальные сильно затупились за то время, пока я пыталась совладать с камнем.

Резцы служили мне уже несколько лет, много раз я отдавала их на заточку, в том числе и в Мараканде, но теперь и это не особенно помогало. Металл слишком сильно стерся, так что сама форма резцов изменилась и почти не позволяла мне работать.

Это можно было сравнить с тем, как художник писал бы кистью, из которой вылезла большая часть волосков. В последнее время эти неудобства превратились в настоящую пытку и доставляли мне страдания.

Резьба по камню ‒ не просто моя страсть, это один из моих главных якорей. Очень нелегко оказалось ощутить, как цепь на нем ослабевает и рвется, но я пока не понимала, что делать с этой ситуацией.

У меня оставались отложенные средства с продажи фигурок в лавке Юми, но на них я могла бы купить себе разве что один хороший резец, вложив в него все свои сбережения. В Мараканде такие вещи стоили очень дорого, зато качество было отменным.

Мне были жизненно необходимы новые хорошие резцы, от этого зависел практически весь мой заработок. Кроме того, они позволят мне расти как резчику, ведь я горячо мечтала высекать фигурки из минералов Долины вечных. Это дало бы мне совершенно новые возможности, никто в Мараканде не высекал из таких камней.

Я оставила резцы и сходила к ящику для конвертов. Изнуряющее беспокойство заставляло меня проверять его по нескольку раз в день, я ждала письмо от Эвона. Меня начинала всерьез тревожить долгая задержка его ответа.

Открыв дверцу ящика, я сразу же увидела конверт рух, и мое сердце застучало быстрее. Я поспешно взяла письмо, отошла в тень под деревом, на ходу вскрывая бумагу, развернула ее и сразу же начала читать.

«Кейра, ты не представляешь себе, как дрожали мои руки, когда я получил твой конверт! Я случайно порвал его вместе с письмом, когда пытался вскрыть, настолько торопился узнать, в порядке ли ты, как вы пережили испытание и чем оно для вас закончилось.

Я счастлив, что вы справились и выстояли. Я молился за тебя каждый день и, кажется, сжег две трети запасов воска, скатанного в свечи усердными руками матери. Так что видят боги, я считаю, что немалая заслуга в том, что вы выжили ‒ именно моя».

С теплой улыбкой я коснулась кончиками пальцев строк, написанных Эвоном.

«Как бы мне хотелось после этих слов написать о чем-то хорошем и будничном! Рассказать тебе о доме, о делах и семье… Но я не могу, Кейра. Прости меня за то, что сейчас я нанесу по твоему сердцу очередной удар, а я знаю, что тебе будет больно. Как было и мне.

Стану писать коротко и говорить прямо, потому что не вижу другого выхода. То, что случилось, до сих пор не укладывается у меня в голове.

Я хотел приехать к тебе вместе с матерью, у меня были планы прибыть в Мараканд и лично рассказать тебе о том, что я сделал предложение Илин, но боги, все это рухнуло в один момент и рассыпалось в прах несколько дней назад, когда Шивон позвал огонь».

Мое сердце пропустило удар. Я медленно расширила глаза и приложила ладонь ко лбу, а резкое головокружение тут же сделало строки письма едва разборчивыми. Я три раза перечитала последнее предложение, буквально не веря своим глазам. Несколько мгновений я даже не могла до конца осознать, что Эвон написал.

«Это произошло утром, когда матери не было дома. В тот день она уехала на ярмарку, едва рассвело. Шивон никак не мог растопить печь и сильно разозлился из-за этого. Он с досадой что-то шепнул ‒ и внутри печи вдруг все занялось.

Сложно передать, что я почувствовал в тот момент. Сперва мне показалось, что внутри у меня что-то разорвалось, а затем меня охватило злое отчаяние, дикое и черное, как ваш купол Долины теней. Я понял, что в тот момент потерял еще одного члена семьи. Это произошло в одну секунду. В одну стремительную проклятую секунду!

Если в твоем случае зов удавалось скрывать, то в случае Шивона это невозможно. Он утверждал, что имя огня будто звучало в нем само, и вскоре после происшествия с печью он случайно поджег кухонные полотенца, скатерть и еще через час ‒ сено на входе в амбар. Тогда же я понял, что через несколько дней Шивон оставит на месте сада и дома пепелище. Он не мог контролировать зов и совсем не мог им управлять, как бы ни старался.

Боги, как вообще такое может быть? Среди рух редко появляются зовущие! Но двое, еще и в одной семье?»

Эвон не мог знать об этом, но как раз такое явление случалось часто: Тай и Кайд ‒ братья, и оба находились в академии. Я знала еще не меньше пяти случаев, когда зов просыпался среди членов одной семьи. Никто не знал причин.

«Лучше бы я позвал огонь, Кейра! Я, а не Шивон! Ты представляешь, что это значит в его случае? Не камень, не воздух ‒ огонь!»

Я покачала головой, глядя на строки. Другие стихии тоже могут действовать разрушительно. Если бы Шивон звал свет, это было бы безопасно.

«Мне пришлось принимать череду тяжелых решений. Очень болезненных. Как же не хватало мне хотя бы одной, короткой и простой возможности поговорить и посоветоваться с тобой! Но империя забрала у меня сестру, а теперь отняла еще и брата».

Я коснулась губ ледяными пальцами свободной руки, продолжая читать.

«Я скрыл все от матери и условился с Шивоном, что он не расскажет ей ничего даже в письмах. Ее теперь подводит сердце даже в самые обычные дни, без какого-либо повода, а знание о том, что случилось с ее сыном, попросту добьет мать, и это единственное, в чем я уверен. То же самое подтвердил доктор, хотя про Шивона ему я не говорил ни слова.

От всей деревни рух произошедшее мы скрыли, так что никто ничего не знает, кроме нас троих и Илин. Шивон на моих глазах сдался страже за пределами поселков рух и сел в повозку. Я сам провожал его, глядя на то, как на его запястья надевают оковы с символом Кристальной империи. Вообрази себе это жестокое безумие.

С тех пор я не знаю о нем ничего. Это письмо отправлено тебе самой быстрой службой. Вероятнее всего, оно прибудет в Мараканд куда раньше Шивона. Сам он, уезжая, сохранял свой беззаботный оптимизм, мне кажется, он совсем не понимает всю серьезность своего положения. Возможно, потому, что правду в письмах ты рассказывала только мне, когда отправляла их на имя моего друга, а для остальных членов семьи ты писала светлые и весьма оптимистичные послания. Шивон читал только их. Я не мог обрушить на него правду, Кейра. У меня просто не повернулся язык. Это было выше моих сил. Я уверен, что он и так все узнает в повозке от других зовущих.

Шивон объявил страже, что сдается сам, после чего протянул мне мешок с деньгами, которые заплатила за него империя. Я даже не хочу писать, что испытал в тот момент. Это просто не передать словами. Одно и то же проклятие дважды обрушилось на меня. Как же больно мне было видеть его в оковах! Вместе с ним я видел тебя, точно так же державшую перед собой руки, стянутые железом.

Мы с Илин сказали матери, что Шивон поддался порыву, бросил все и уехал в академию искусств, как и хотел. Так мы с ним условились.

Не знаю, что сказать тебе после всего этого. Что вообще можно сказать в такой ситуации. Мое сердце сгорело дотла еще раз, когда я смотрел вслед уезжающей повозке, и в тот момент мне показалось, что от этого сердца ничего не осталось.

Когда я вернулся домой, чтобы написать тебе эти строки, меня встретила Илин, она ждала дома, с близнецами. Эта девушка послана мне богами, иначе не знаю, как бы я удержал себя в руках после всего произошедшего. Мать вернулась в тот же день, именно Илин помогла мне все обставить так, чтобы сохранить в тайне случившееся. Она сама рассказала про отъезд Шивона и про академию искусств, а я просто молчал, глядя в окно. Точно как в день, когда тебя арестовали и ты собирала вещи.

Мать списала все на мою злость и обиду на Шивона. Это спасло ситуацию. Я бы не смог врать ей в лицо, и без Илин я бы не справился.

Больше мне нечего сказать тебе, кроме того, что я до смерти люблю тебя и болею сердцем теперь не только за тебя, но за вас обоих. Утешает меня только то, что Шивон не окажется в академии один, как это было с тобой. Но он ‒ не ты, и мы с тобой оба это знаем. Я надеюсь, что ты сможешь открыть ему глаза на правду и как-то направить его.

Да сохранят вас боги, Кейра. Вас обоих. Я буду ждать твое письмо. Прошу, вышли его сразу, как Шивон прибудет в академию».

Некоторое время я просто стояла в тени под деревом, слушая шум ветра в листве. Как только мое дыхание восстановилось, я сложила письмо обратно в конверт, направившись в сторону жилого здания, и дала себе волю и на страх, и на печаль, и на удушающее чувство неопределенности. Лишь когда все это немного улеглось и стихло во мне, я вытерла слезы и взяла себя в руки.

Новое знание оседало у меня в сердце, как взвесь во взболомученной жидкости, лишь после этого ко мне вернулось сознание и самообладание.

Шивон действительно будет здесь не один, я присмотрю за ним так, как позволят мне силы и возможности. Главное, чтобы распределение кончилось для него благополучно, и он остался в академии. Шивон не выдержит ни войны, ни шахт. Но мне было страшно даже представить, что произойдет, если его невезучесть, вкупе с зовом огня, будет проявляться и здесь, в академии.

Снова в моем сознании прозвучал голос Шейда и его слова, сказанные на одной из тренировок, которые он проводил перед испытанием в долине. То, что Шейд говорил, просыпалось в моем сердце и в памяти очень часто, в самые сложные моменты жизни. «Спроси себя, можешь ли ты что-то сделать. Если можешь ‒ иди и делай, а если нет, тогда не трать на это ни силы, ни свой дух».

Пока я не могла ничего сделать. Мне оставалось только ждать прибытия брата в академию.

Глава 2

За восточными воротами простиралось обширное пространство, с одной стороны утопающее в густой маракандской зелени и ведущее к куполу долины, а с другой ‒ переходящее в дорогу, которая тянулась до ближайших поселков и деревень. Именно по ней мы с командой и направились.

У Тая с собой была карта, он поглядывал в нее, сверяясь с местностью. Крайм и Мейли держались за руки, Юрай шел с лютней за плечом, в уголке его рта подрагивала соломинка, он щурился солнцу и что-то напевал гудящим голосом.

Музыкант вернулся из Мараканда в новом виде: ему постригли волосы и сделали аккуратную бородку. На его голове темнел зеленый берет с пером и вышивкой, а за спиной развевался плащ того же цвета. Остальная одежда напоминала облачение странствующего музыканта.

‒ С чем связаны твои внешние перемены, позволь спросить? ‒ с опаской уточнил Крайм. ‒ Ты снова полон безрассудных творческих порывов?

‒ Я рад, что ты спросил об этом! Перемены связаны с моими новыми целями! ‒ Казалось, Юрай ждал именно такого вопроса, он сразу оживился.

‒ Какими еще целями? ‒ еще больше насторожился Крайм.

‒ Музыкальными, разумеется. Запомни этот момент, друг мой, и отметь его в своей голове как начало моего нового пути!

‒ Это еще что значит?

‒ Перед вами ‒ будущий великий бард, один из самых знаменитых в Кристальной империи, помяните мое слово, ‒ Юрай положил себе руку на грудь. ‒ Новые песни скоро сами начнут прокладывать мне дорогу!

Тай засмеялся, покачал головой и заявил, что для нас это не сулит ничего хорошего.

‒ Что за песни? ‒ жарко поинтересовалась Мейли, зато остальные косились на Юрая с той еще опаской.

‒ О, это захватывающие истории обо мне и моих приключениях! ‒ ответил музыкант.

Крайм усмехнулся.

‒ Чтобы мне провалиться! Не знаю, что с тобой сделали лекари и чем они тебя опоили, но тебе явно стало хуже, Юрай. Думаю, тебе пора в умиральный дом, тебя уже не спасти.

Я понятия не имела, что произошло с ним в лекарской, но музыкант вышел оттуда полным творческих сил. Крайм оглядел его и заявил:

‒ Ты выглядишь так, будто после отлова этой свиньи двинешься в путь по просторам Кристальной империи и будешь играть и петь на оживленных перекрестках.

Юрай рассмеялся, поймав соломинку, которая едва не выпала у него изо рта.

‒ Нет, мой друг. Хотя в чем-то ты прав. Мое сердце мечтает о путешествиях, о том, чтобы посетить новые города, спеть в лучших приморских трактирах, зажигая глаза и сердца местной публики! Но увы, я ограничен этими местами и Маракандом. Ничего, я буду знаменит и здесь, вот увидишь! У меня есть отличный план.

Крайм изогнул бровь.

‒ Только не говори, что ты будешь петь и играть на лютне, пока мы гоняемся по поселкам за бешеной свиньей!

Глядя в карту, Тай снова рассмеялся. Капитан ничего не сказал, но от Крайма повеяло падением напряжения по отношению к нему. Я почти не участвовала в разговорах и думала о Шивоне и о семье, обо всем, что прочла в письме. Кажется, Тай отчасти принял тот факт, что старший зовущий отправил нас на подобное задание.

‒ Может быть, я сыграю после завершения этого задания, в честь победы. Я намерен запечатлеть все наши приключения в песнях! ‒ торжественно объявил Юрай.

‒ Хочешь сказать, что будешь писать балладу о взбесившейся свинье? ‒ начал улыбаться Крайм.

‒ Как художник по натуре и музыкант я могу немного переврать и приукрасить происходящее. ‒ Он повернулся к Крайму. ‒ Скажи-ка лучше, а что ты делаешь в городе в компании метлы? Я несколько раз видел, как ты приводишь в порядок улицы и с мрачным обреченным лицом убираешь мусор в мешки.

Я тоже не раз встречала его за подобными занятиями, когда ходила в Мараканд за покупками и для того, чтобы отнести фигурки в лавку Юми.

‒ Отрабатываю наказание Шейда, ‒ с досадой буркнул Крайм, сунув руки в карманы.

‒ Какое еще наказание?

‒ За то, что опоил Кейру и втянул ее в тот спор, связанный с танцем.

Тай попытался сдержать улыбку и стиснул губы, но ее все равно было не скрыть.

‒ И что Шейд сказал тебе? ‒ уточнил Юрай весело.

‒ Что, судя по всему, у меня слишком много свободного времени, а значит, его нужно направить на пользу общества, раз уж у меня так яростно чешутся руки что-нибудь поделать! ‒ на последних словах Крайм резко повысил тон.

‒ Боги, да это же святой поступок! А ты еще называл Шейда демоном!

‒ Потому что это он и есть! Замолчи парень, ясно? Я не только мету улицы, если хочешь знать, но кое-где убираюсь, не буду вдаваться в эти унизительные, мерзкие и попирающие честь подробности! Меня раздражает эта тема, так что будь добр, смени ее, пока я не перешел к угрозам и провокациям!

Я слушала их рассеянно и все время вспоминала письмо Эвона. Помимо всего прочего, эти строки позволили мне понять, что за человек Илин. У меня не осталось вопросов о том, почему Эвон так проникся к ней в столь короткий срок. Я была рада, что она появилась в нашей семье и что сердце позвало моего брата сделать этой девушке предложение. Но два слишком контрастных события столкнулись друг с другом, забрав у меня чистую радость за Эвона и омрачив ее тем, что произошло с Шивоном. Теперь я лишь надеялась на то, что ничего плохого не случится, и все произошедшее останется в тайне, а сам Шивон благополучно доберется до академии. То, что брат позвал огонь, не означает, что он случайно не позовет и другие стихии и что они не скрыты в нем. Это смогут определить только статуи.

Затем я вспомнила Шейда, и у меня родилось очень необычное новое чувство. Мне захотелось увидеть его. Просто увидеть. В этом была какая-то простая глубокая потребность, совершенно новая для меня. Я выдохнула и перевела взгляд вперед, отодвигая мысли и об этом тоже.

Мы шли по дороге меж стен деревьев и кустарников, яркое солнце падало на пыльную землю ослепительными пятнами, которые танцевали от ветра и рассыпались по земле. В моменты, когда команда проходила мимо диких цитрусов, растущих плотными группами, воздух наполнялся терпким ароматом и треском цикад, которые прятались в тенистой листве.

Когда перед нами появились первые крыши домов, жители окружили нас и наперебой стали рассказывать о ситуации со свиньей. Общий фон был мрачным и тревожным. Все чаще существа из долины нападали на окрестности, добираясь до отдаленных мест.

Вскоре Тай с досадой потер висок, а наша команда буквально утонула в шуме возбужденных возгласов. Чего мы только не услышали: свинья убивает кур то на севере деревни, то на юге и делает это «голыми руками». Она не убивает кур вовсе и вполне безобидна, просто сбежала и потерялась. Другие утверждали, что у нее восемь ног, свинья ест людей вместе с костями, лазает по деревьям, у нее зубы в три ряда и руки вместо копыт. Она бессмертна, и местные мужчины поговаривают: ее может убить только особое оружие вечных.

Команда в замешательстве слушала домыслы, которыми обросло такое простое с виду событие. Один только Юрай был захвачен происходящим. Он сыпал вопросами и жадно записывал все, что ему говорили. В какой-то момент музыкант достал из сумки блокнот, в который теперь быстро заносил все сведения.

Наконец Тай поднял руку в просьбе тишины и спросил, кто хозяин свиньи. Им оказался мужчина с окраины деревни, который держал загон со свиньями. Он спокойно рассказал нам о том, как густая черная тень в глубоких сумерках проскользнула по траве, пролетела вдоль земли и буквально впиталась в свинью. У той почернели глаза, она стала трястись странным образом, так, будто вздрагивала. Свинья стала злой и дикой, визжала, как лесной кабан, у нее появились острые зубы. Порвав сторожевую собаку, она сбежала в темноту и исчезла, с тех пор появляется днями и вечерами с разных сторон деревни, бросается на животных и поедает их.

‒ Уголь, ‒ с выдохом заключил Тай.

‒ Всего лишь, ‒ Крайм высоко поднял брови. ‒ После всего услышанного я ожидал чего-то более эпического! Как глупо.

Мы направились вдоль окраины деревни, и скоро свинья обнаружилась. Мы услышали громкие звуки еще издали, Тай начал отдавать команды, мы сжимали большое пространство к центру и вышли на пролесок, где лежал убитый большой олень. Свинья, вся окровавленная, уткнулась мордой в вывороченные внутренности, издавая жуткие чавкающие звуки.

Едва она услышала нас, как подняла голову, ее глаза представляли собой черные дыры. Она оскалилась и задергалась типичными движениями угля.

‒ Кейра, начинай, ‒ приказал Тай. Я позвала разящую воду, бросив в угля струю. Я делала это трижды, прежде чем попала как нужно, свинья упала и больше не шевелилась.

Тай перевел ироничный взгляд на команду.

‒ Похоже, это все, ‒ он пожал плечами. ‒ Вышло даже глупее, чем я думал! Нам нужно доставить ее в деревню.

‒ Ты шутишь? ‒ спросила Айна, подняв на капитана взгляд мутных белесых глаз.

‒ Нет. Иначе как мы докажем, что выполнили задание?

‒ В таком случае как же ты предлагаешь это сделать?

‒ Можем принести эту демоническую свинью Бойлу! ‒ с энтузиазмом предложил Юрай. ‒ Но лучше доставить одну голову, прикрепив ее к поясу штанов. Так делали герои знаменитых баллад.

Капитан посмотрел на него с раздражением и указал на свинью.

‒ Отлично, вот и займись этим и прикрепи ее к своему поясу, Юрай! Голову отсоединять будешь сам!

Музыкант ответил, что это было всего лишь предложением, и незачем воспринимать все так буквально. Затем его будто посетило озарение. Он подошел и испачкался кровью оленя, вымазав одежду, руки и часть лица. Юрай отказался что-либо объяснять.

Свинью помогли донести мужчины, которых мы встретили на окраине деревни. На маленькой площади собралось множество жителей, едва туда доставили убитого угля. У свиньи остались жуткие заостренные зубы, истекающие черной жидкостью, и открытые черные глаза-дыры, не отражающие свет. Из-за того, что деревня была весьма отдаленной, тени не так часто проникали сюда. Они разоряли более близкие к куполу поселения.

Когда жители спросили у нас о произошедшем, Юрай поднял руку и громко произнес:

‒ Я отвечу вам, друзья мои!

Он достал лютню, подобрал музыку и вдруг запел. Юрай сочинял буквально на ходу, и меня поразило, как складно, а главное, как невероятно у него все получалось.

Это не была простая атака водой, от которой уголь пал. Это даже не был уголь. Свинья представляла собой воплощение тьмы. Это была тень, наделенная разумом. Свинья умела говорить, грозила истреблением всей деревни и жестоким уничтожением всего живого.

Дальше Юрай описал битву, где мы сражались на грани жизни и смерти, там были строки о том, что он лично пронзил горло свинье клинком, который мы добыли под куполом, потому что ее не брало ни одно оружие и ни одна стихия. Лишь когда он сам вонзил ей в шею острый нож вечных, сверкающий белой сталью, чудовище пало, испустив черный дух, который тихо и зловеще смеялся, улетая и растворяясь в воздухе. Дух свиньи обещал вернуться в другом теле и жестоко отомстить.

Все просто онемели, слушая балладу. Я даже забыла о семье, о Шивоне и об академии. У Юрая действительно был талант. Я не представляла себе, как можно в такой короткий срок вот так создать песню.

Мы уходили из поселка, оставляя за спинами очень неоднородное оживление.

‒ Мне кажется, ты переусердствовал, ‒ заметил Крайм, когда мы снова вышли на дорогу. ‒ Нужно было хотя бы немного приблизить историю к жизни.

‒ Друг мой, я же не учу тебя воровать, правда? Вот и ты не учи меня писать баллады о героях.

Крайм усмехнулся и по-дружески стукнул его кулаком в плечо.

‒ Что ж, справедливо.

‒ Вот увидишь, скоро о нашей команде заговорят везде, а мои песни станут звучать в трактирах. Они, как огненные птицы, выпущенные на волю, начнут воспламенять сердца!

‒ Ты даже разговариваешь высоким слогом! ‒ Крайм выдохнул и покачал головой. ‒ Ты совсем плох, парень.

Какими бы небылицами не обросло происходящее, нам предстояло отчитываться о выполнении задания перед Бойлом, и чем ближе к академии мы подходили, тем больше мрачнел Тай. От него веяло острой досадой и чувством глупости.

В зале вокруг Бойла собралось множество зовущих. Пока мы ждали возможности отдать бумагу с записями о выполненном задании, то слушали о том, как другие зовущие сопровождали в Мараканде важных гостей, уважаемых торговцев, как уничтожили в ближайшей деревне стаю волков, несколько групп убрали камни, завалившие вход в шахту рядом с городом. Чем ближе подходила наша очередь, тем в большее напряжение приходил Тай.

Отовсюду сыпались невольные сведения о том, какими делами занимались другие команды, а мы ‒ ловили свинью.

‒ Что это, как не публичное унижение? ‒ Крайм буквально источал яд.

‒ Это ты к чему? ‒ уточнил Тай.

‒ К тому, что Бойл делает это, а мы не можем, и нам остается обтекать помоями! Как ты собираешься отчитываться о свинье? Во всех деталях?

Капитан мрачнел все больше, а наша очередь стремительно приближалась.

‒ Предложения, ‒ произнес Тай приказным тоном.

‒ Убить Бойла. Уверен, это решит все наши проблемы.

‒ Крайм, замолчи! Сейчас совсем не до твоих шуток! Видят боги, то, что происходит ‒ результат твоих импульсивных и бездумных трудов!

‒ Подождите, мы можем превратить глупость в преимущество! ‒ предложил Юрай так, будто его посетило очередное озарение.

‒ Что ты имеешь в виду?

‒ Нужно правильно подать произошедшее! Немного лицедейства ‒ и все!

‒ Если ты предложишь сейчас спеть свою балладу, я за себя не ручаюсь! Здесь собрались зовущие, а не деревенский люд! ‒ Тай был на взводе. Он бросал взгляды на Бойла, от стола старшего зовущего нас отделяло уже несколько метров.

‒ Нет, не балладу. Нужно рассказать о задании с позиции стратегии, устроив из всего небольшое действо. Так, будто это не было жалким заданием. Ведь никто не знает, как все обстояло на самом деле, и никто не пойдет проверять, все ли в точности совпадает или нет.

‒ Я понял твою мысль, но не уверен, что смогу сделать все как надо, потому что задание действительно жалкое!

В этот момент команда перед нами ушла, и Бойл подозвал нас. Тай подошел к столу. Мы стали по обе стороны от него.

‒ Итак, четвертая команда Шейда, вы справились с заданием или нет? ‒ поинтересовался Бойл.

‒ Да, ‒ Тай положил подписанную бумагу на стол.

‒ Мне нужен подробный отчет о том, как вы ловили взбесившуюся свинью всей командой.

Бойл произнес эти слова довольно громко, тем самым оборвал гул разговоров и приковал к нам всеобщее внимание. Тай напрягся еще больше.

‒ Зачем?

‒ Так положено, капитан. Начинай. Я слушаю.

‒ Насколько подробным должен быть отчет?

‒ Очень подробным, потому что его уже ждут все, ‒ Бойл с улыбкой развел руки в стороны. Мы обнаружили, что, и правда, все ожидали подробностей, а голоса в зале почти стихли.

Тай подошел к столу, отодвинув бумаги Бойла в сторону, освободил карту и склонился над ней, будто полководец, упираясь в нее ладонями. Бойл возмущенно оглядел этот бесцеремонный жест.

‒ Команда дополнит мой рассказ. ‒ Капитан и указал пальцем в карту. ‒ Вот здесь находится заброшенный тракт. Жители утверждали, что именно там встречалась тень чаще всего. Туда мы и направились.

‒ Как именно вы нашли свинью? По визгу? ‒ уточнил Бойл. Тай поднял на него тяжелый взгляд и ответил:

‒ Нет. По трупам.

Все молчали, в зале стало тихо.

‒ По чьим трупам, простите?

‒ Диких животных, местных людей и скота.

Бойл медленно приподнял брови, а Тай стал показывать движение на карте пальцем.

‒ Мы двигались сначала к востоку, затем ‒ к северо-востоку. Когда разорванных тел и частей туш становилось все больше, мы вышли на свободное пространство. Это пролесок, он находится весьма далеко от деревни. Тень была там. Я никогда не видел угля такого роста и такой чудовищной силы.

‒ Он был размером с сарай! ‒ добавил Крайм.

‒ Когда мы обнаружили его, он доедал маракандского оленя. ‒ Юрай дважды кивнул, держа руки сложенными перед собой.

‒ Что вы такое несете? ‒ спросил Бойл, оглядев нас, словно поврежденных рассудком.

‒ Хочешь проверить, правда это или нет? ‒ уточнил Крайм. ‒ Пойди и сходи в лес у той деревни, Орен Бойл. Порванный олень лежит там и ждет тебя. Но поторопись, пока он не начал разлагаться.

В зале прозвучали обрывистые смешки.

‒ Тело должно было остаться. Сомневаюсь, что в пределах деревни лежит свинья размером с сарай! ‒ Бойл приподнял голову, глядя на Крайма, в его взгляде кипело раздражение.

‒ Думаю, местные уже закопали его. Так что возьми лопату и фонарь, если хочешь лично встретиться со свиньей, и мой тебе добрый совет: запасись маслом, потому что копать тебе до самого утра.

Едва Бойл сделал вдох для очередного словесного выпада, как Тай уверенным движением придвинул к нему лист с пометкой о выполненном задании.

‒ Минуту. Вы просили подробного отчета, господин старший зовущий? Тогда извольте слушать. Угля мы начали окружать со всех сторон.

‒ Я направляла движение команды по звуку, выявляя эпицентр колебаний, ‒ добавила Айна. ‒ Мы смыкали круг, сжимая его к середине.

‒ Я атаковала разящей водой. Тень двигалась с чудовищной скоростью, я не видела такого даже под куполом, мы держали свинью воздухом двоих зовущих, прежде чем на шестой раз я смогла пробить ей горло, и она упала.

‒ После чего я отрезал ей голову, и мы доставили ее в деревню с помощью четверых мужчин, из местных, ‒ закончил Юрай. Он весь был в крови, что будто подтверждало его слова.

В зале царило молчание. Тай распрямил плечи, глядя на Бойла.

‒ Это все. Доклад окончен. К нам есть еще вопросы?

Один из капитанов, стоящих ближе всех, беззвучно трясся, глядя на нас, он откровенно веселился. Многие смотрели с удивлением.

‒ Пока вопросов нет, ‒ сухо ответил Бойл. ‒ Я лично проверю подлинность вашего рассказа.

‒ Как? Вызовешь к жизни дух свиньи и допросишь его? О том, как именно он издох? ‒ участливо спросил Крайм. Старший зовущий посмотрел на него с угрозой.

‒ Подожди у меня, вор. Посмотрим, кто следующим будет смеяться, ‒ тихим голосом ответил он.

‒ Для нас есть еще какие-нибудь задания? ‒ всем своим видом Тай демонстрировал готовность покинуть зал.

‒ Да. На этот вечер, как и для остальных зовущих, ‒ Бойл обратился уже и к другим присутствующим и повысил голос: ‒ Это касается всех команд. Сегодня ожидается цикл извержения, очень сильный.

‒ Что это значит? ‒ с опаской спросила Мейли.

‒ Время, когда твари вылетают из брешей купола, как вода из пробоины. Все должны явиться на территорию академии сразу же, как стемнеет. А теперь ‒ свободны. ‒ Бойл показал небрежный жест, требующий немедленно уйти.

Когда мы покинули зал и оказались в коридоре, Тай с усмешкой вытянул руку и сжал в кулак, его тут же коснулись своими кулаками все остальные члены команды. Я сделала это рассеянно. Забавлялись все, кроме меня.

Слова Бойла камнем легли мне на сердце, я не понимала, что происходит с долиной. Ничего подобного прежде не случалось, впервые я сталкивалась с тем, что все команды академии отправятся на сдерживание теневого извержения. Какой же силы оно должно быть, если не хватит обычного числа групп, которые стоят на дежурстве рядом с долиной?

‒ Что будем делать с этим будто бы непредвзятым отношением Бойла к нам? ‒ поинтересовался Юрай.

‒ Как бы он не давил на нас, посылая на глупые задания, если мы будем приносить ценные редкие артефакты из долины, это повлияет на наши командные баллы, и он все равно будет вынужден поднимать нас в списках и давать нам нормальные поручения, иначе у него же будут проблемы, ‒ ответил капитан. ‒ Бойл ‒ не вершина системы, а ее часть. Вместе с преимуществами он получает и ограничения.

Крайм усмехнулся.

‒ Стоит признать, мне нравится, как ты решаешь проблему Бойла.

‒ Как?

‒ По-своему. В стиле Тая Орхая, я бы сказал так.

‒ Как бы решил ее ты? ‒ спросил капитан с простой улыбкой.

‒ Опоил бы Бойла чем-нибудь действенным и очень неприятным, да так, чтобы он пожалел о своем поведении, как и о том, что он вообще уродился на свет. Но предварительно обокрал бы его как следует.

Тай прикрыл глаза, потер брови и устало рассмеялся.

‒ Да, похоже на тебя.

‒ Как и твой способ ‒ на тебя.

‒ Я капитан команды, и находить решения, которые сохранят интересы всей группы, ‒ моя работа.

‒ Ладно тебе, просто признай, что ты хочешь утереть нос Кайду и отчасти прикрываешься Бойлом, но будешь рвать жилы в первую очередь из-за своих амбиций и из-за отца. Чтобы превзойти Кайда и показать Эдвину Орхаю, что ты чего-то да стоишь.

‒ Это совсем не так. Отец тут ни при чем.

‒ Ложь, ‒ уверенно заявила Айна. Крайм тут же рассмеялся.

‒ Хорошо, это так, но лишь отчасти! ‒ Тай мрачно улыбнулся, глядя на Айну. ‒ Теперь лучше?

‒ О да.

‒ Боги, Айна, что ты за удивительное существо? Как ты это определяешь? ‒ поразился Крайм.

‒ Когда кривит душой, человек звучит иначе.

‒ Серьезно? Очень полезный навык. Будешь выводить Тая на чистую воду.

Капитан проигнорировал последний выпад и велел всем собраться в гостиной до наступления сумерек. Он хотел отправиться в город, поэтому отпустил команду до вечера. Слова Бойла о теневом шторме, который должен случиться, навевали на меня беспокойство особенно по той причине, что Шейда до сих пор не было в академии.

Я взяла сумку и направилась в Мараканд, на улицу лавок. Мне нужны были навесные карманы для артефактов, каждый из нас собирался обзавестись чем-то подобным. Я купила пояса, которые надевались на талию и бедра, на них крепилось множество карманов и небольших сумок.

Мне хотелось внешних перемен, после испытания я обещала себе, что непременно утолю эту жажду. Я зашла в любимую лавку и выбрала новые вещи: светлые штаны, поверх которых надевалась длинная юбка с разрезами, и обтягивающую блузу под горло, но совершенно без рукавов. Приобрела несколько браслетов из металла и несколько ‒ из сплетенных шнуров, надев их на запястья и чуть ниже плечевых сгибов. В волосы я теперь часто добавляла украшения, цепляя их на мелкие косы и крупные локоны. Мне хотелось внести новые элементы в свою броню и почувствовать: меняется она ‒ меняюсь и я.

Мараканд вспыхивал передо мной бодрыми выкриками торговцев, грохотом ящиков и звоном монет, окатывал меня запахами, которые тянулись по воздуху: это были пряные ноты трав, ароматы выпечки, приправ и свежих масел, а порой все это сопровождалось дымными шлейфами тлеющих палочек, когда мимо меня проходили мужчины.

Я прошлась по улицам лавок, самых примечательных в городе, и на одной из них сильно замедлила шаг. Здания в этом месте выглядели богатыми, красивыми и изысканными. Я оказалась на улице Мастеров. Все лавки здесь считались лучшими в городе, они продавали самые дорогие и качественные товары. Остановившись, я подняла взгляд на одну из вывесок. «Мастерская изделий из металла. Лучшие инструменты во всем Мараканде».

Полная противоречивых чувств и сомнений, я вошла. Мастер был занят, он говорил с богато одетыми людьми и показывал им что-то на прилавке.

Я спросила себя, что делаю здесь, но не нашла ответа, этот человек делал на заказ великолепные инструменты для самых разных мастеров. Когда я увидела резцы, выставленные в качестве образцов, у меня едва не раскололось сердце, как если бы его поразили дробящим именем. Я так и застыла у стойки, где стояли инструменты.

‒ Вам приглянулись мои резцы?

Голос хозяина вернул меня на землю. Я вздрогнула и обнаружила, что в лавке мы остались вдвоем. Похоже, я совсем забылась.

‒ Ваши резцы просто великолепны!

‒ И чем же они, по-вашему, так хороши?

Хозяин совсем не был похож на Юми. Он оказался приземист и полон, его точные спокойные движения выдавали в нем мастера.

‒ У них идеальная форма лезвий и наконечников, материал на ручках, без сомнения, препятствует проскальзыванию при нажиме, а гравировка… она же просто ювелирна! Но главное, металл выглядит очень прочным. Я даже примерно представляю, как он действует на камень. Такой металл практически не тупится, верно? ‒ с замирающим сердцем спросила я.

Мастер кивнул.

‒ Да, это маракандский черный металл, он подобен тому, что использован в вашей серьге зовущего. Затупить его очень непросто.

Мужчина улыбнулся и уверенно произнес:

‒ Вы ‒ резчик.

‒ Да. С разбитым сердцем.

‒ Почему с разбитым?

‒ Потому что резцы просто великолепны, это не инструменты, а произведения искусства.

‒ И от чего же ваше сердце разбилось?

‒ От того, сколько же они стоят.

‒ Разве вы знаете цену?

‒ Нет. Я даже не стану спрашивать. Это знание меня убьет.

Он засмеялся.

‒ Триста восемьдесят лид, юная рух.

Я прикрыла глаза.

‒ Это не слова, а смертный приговор.

‒ Слишком дорого для вас?

‒ Не передать словами. Надеюсь, через много лет я вернусь к вам уже седеющей пожилой женщиной, накопив нужную сумму, и закажу у вас собственные инструменты. Это будет моей личной мечтой резчика. Позвольте выразить вам свое восхищение, я рада, что зашла и увидела ваши работы. Резцы просто великолепны.

‒ Что именно вы делаете из камня?

‒ Фигурки животных.

‒ Какие?

‒ Очень разные.

Я достала из сумки начатую статуэтку волка и показала мастеру. Он с интересом рассмотрел ее.

‒ Очень любопытно. Скажите, а вы смогли бы высечь треххвостую лису?

Я едва не рассмеялась. От вырезания треххвостых лисиц резчик во мне уже конвульсивно содрогался.

‒ Да, я делала это не один раз.

‒ В Мараканде какой-то неизвестный мастер сделал несколько таких фигур очень хорошего качества, они находятся в небольших личных коллекциях. Мараканд вспыхнул новым увлечением, похожим на одержимость. Моя женщина ею вспыхнула тоже. Скажите, юная рух, не вы ли этот резчик? Тем более, что вы из академии.

Я удивленно приподняла брови.

‒ Вероятно, я. Хотя не могу утверждать точно. Может быть, кто-то делает таких лисиц, кроме меня.

‒ Предлагаю вам вот что: сделайте мне фигурку, какую не делали еще никому, а я сделаю для вас инструменты резчика, какие тоже не делал еще никому, по вашему заказу, и по особой цене ‒ двести пятьдесят лид.

Я некоторое время молчала, глядя на мастера.

‒ Вы рвете меня на части.

‒ Почему? ‒ улыбнулся он.

‒ Эти деньги все равно слишком огромны для меня.

‒ На каждом инструменте я сделаю гравировку ваших личных символов. И этот сплав металлов ‒ один из самых прочных во всей Кристальной империи, имейте в виду. Инструменты будут сделаны по вашим эскизам, с ювелирной точностью и вниманием ко всем деталям. Я говорю о резцах, созданных специально для вас, под ваши творческие руки и ваши личные нужды.

‒ Как я могу к вам обращаться?

‒ Мастер Мелт.

‒ Вы меня просто уничтожили, мастер Мелт. Так нельзя поступать с одержимыми людьми.

Он улыбнулся и спросил:

‒ Итак?

Мне потребовалось время для того, чтобы ответить.

‒ Я начну делать для вас лису и буду думать о том, как раздобыть деньги на инструменты. Может быть, займусь разбоем. Мне уже все равно.

Он положил ладонь на грудь, громко расхохотавшись, и сказал, что я украсила его день. Мы пожали руки, он описал мне то, какой видит лису. Слава богам, она имела хотя бы другую позу. Мастер попросил сделать ее лежачей, и что самое занимательное ‒ «женственной». Во всяком случае, форма фигурки будет новой и задача ‒ тоже.

Мы условились о том, что если я смогу заработать деньги до оговоренного срока, то принесу их, и он возьмется за создание моих инструментов. Если же нет ‒ фигурку я смогу продать другому человеку.

Мастер Мелт собирался уезжать из Мараканда по состоянию здоровья и уже готовил к переезду вещи. Я не могла упустить такой шанс, потому и заключила с ним договоренность, после чего вышла из лавки с очень странными чувствами. Одна часть меня горела, будто облитая воспламеняющей жидкостью и говорила, что мечтает об этих инструментах, что это ‒ моя работа, моя жизнь и страсть, и я поступаю правильно. А другая часть спрашивала, по какой безумной причине я вообще вошла в эту лавку и взялась за дело, на которое у меня совершенно нет денег. Но в этот момент я ощутила, что обрела новую важную для меня цель. Она уже начала пускать корни в мой дух, сама, подарив мне рост особой решимости. Я должна сделать попытку заработать деньги на эти резцы. Таких инструментов у меня не было никогда, и возможно, не будет, если мастер уедет.

Едва сумерки сгустились, вся команда собралась в гостиной. Тай пришел последним, выглядел он напряженным и встревоженным.

‒ В чем дело? ‒ сразу насторожился Юрай.

‒ На территории собралось очень много команд. Говорят, ожидается очень сильный цикл извержения. Кто-то утверждает, что купол буквально вибрирует.

‒ Что это значит?

‒ Один из капитанов касался свода, он говорит, что подобного ни разу не ощущал, это похоже на дрожание и гул. Даже шепот эха от контакта со стеной такой сильный, что в голове не слышно собственных мыслей! Будто сознание заглушается.

По команде прокатилась волна страха.

‒ В любом случае, мы на своей территории, ‒ напомнила Айна, оборвав молчание. ‒ Это должно помочь.

‒ Так и есть, воздух для нас не отравлен, за ним не нужно будет следить. Под ногами безопасная земля. Хотя бы от части проблем мы избавлены. Наша задача ‒ не пропускать ни одну тень и уничтожать их сразу, едва те вылезут их брешей. За пределами долины они попадают в чужеродную среду и легко уничтожаются боевыми стихиями. ‒ Тай внимательно оглядел нас. ‒ Тем не менее все будьте бдительны и очень осторожны. Купол ведет себя странно.

Капитан подошел к двери и взялся за ручку.

‒ Идем. Нам пора.

Когда мы вышли из здания, то увидели, что множество команд уже собрались группами, заполнив почти всю основную часть территории. Наставники держались вместе, с ними не было только Шейда и Лойда. Вокруг звучали беспокойные обрывки фраз о том, что оба они находятся в долине с командами, при том что теневой шторм ожидается сразу, едва сумерки еще больше сгустятся.

Лорел встала на небольшое возвышение, ее голос усилили звуком. Она велела всем распределиться длинной линией вдоль свода купола и уничтожать всех теней, какие появятся из брешей.

Слова Лорел впервые заставили меня задуматься о том, что тени могут проникнуть в академию, но я тут же вспомнила, что на стенах почти всегда несли дежурство зовущие, днем и ночью. Скорее всего, именно для этих целей.

Когда ворота распахнулись, все команды потекли наружу. Мы двигались к черному своду в наступающей темноте и заняли позицию у той части купола, откуда обычно водил нас в долину Шейд. Другие команды находились неподалеку. Бреши странным образом сформировались то рядом друг с другом, группами, то на огромном расстоянии, поэтому зовущие разделились, с нами осталось несколько команд, лишь издали виднелись пятна света следующих групп.

Едва темнота начала густеть, как смоляные существа хлынули из купола черным потоком. Рядом с нами находилась третья команда Шейда. Их капитан, невысокий темноволосый юноша, часто поглядывал в нашу сторону. Тени бросались на зовущих, как голодные звери, и черные всполохи рассеивались в темном воздухе от огненных атак.

Я даже не заметила, откуда взялась женщина, зараженная углем. Она бежала прямо на нас. В простом светлом платье, с растрепанными волосами и черными глазами, она выглядела человеком, пораженным тьмой и превращенным в чудовище. Тай скомандовал мне бить ее разящей струей, я замахнулась и позвала воду, но имя споткнулось во мне и тут же заглохло, как если бы провалилось в пустой колодец.

‒ Кейра, еще раз! ‒ громко приказал капитан.

Я позвала воду снова, но не смогла атаковать и во второй раз. Во мне вспыхнул страх. В следующий момент в женщину полетел заостренный камень, он пронзил ей шею, и она упала, но еще двигалась, лежа на земле.

Я тяжело дышала, глядя на нее. Команда начала озираться в поисках того, кто сделал это. Нам небрежно махнул рукой Эрит, капитан третьей команды Шейда. Это он ударил женщину-угля камнем. Тай кивнул ему, но от него повеяло напряжением из-за такого вмешательства. Мы справились бы сами, но, похоже, старшая команда Шейда присматривала за нами.

Теневой шторм прекратился так же внезапно, как начался. Новые волны извержения будут накатывать еще дважды или трижды, об этом Лорел предупреждала нас еще на территории. Вырываясь из долины, тени попадали в чужую среду, и чем дальше они продвигались, тем больше существ рассеивалось, но самые сильные и стойкие добирались до животных и людей и заражали их. К утру бесплотных теней в окрестностях не оставалось никогда.

Два капитана из команд Шейда, второй и третьей, воспользовались коротким затишьем и быстро подошли друг к другу.

‒ Кейн, сейчас же отведи свою группу в сторону! Вы все время перекрываете нам линию атак и лезете под ноги!

‒ Ты можешь нормально разговаривать, Эрит? Или ты из всего должен утроить свару?

‒ Будешь мне мешать ‒ я тебе оторву жизненно важные органы! Понял?

Зовущий махнул рукой, и капитана третьей команды окатило потоком прямо в лицо. В ответ юноша сбил Эрита с ног воздухом.

Я не могла поверить своим глазам, когда два капитана как по команде бросились друга на друга. Ими двигали инстинкты не меньше, чем тенями. За ними наблюдали все, кто находился в зоне видимости, несколько других групп подтянулись ближе, чтобы лучше все видеть, пока держалось теневое затишье.

Драка быстро набирала силу. В следующий момент из бреши купола начали выходить люди, один за другим. Они озарялись странным светом. Последней из черноты шагнула высокая фигура, и я сразу узнала Шейда. Мое сердце забилось быстрее.

Он шел по направлению к нам с первой командой, которая тут же выпустила его вперед и обступила с двух сторон. Все они держали в руках световые сферы разных размеров, некоторые парили у них над руками и летали в воздухе, будто старались держаться рядом с людьми. Это зрелище приковало к себе все до единого взгляды.

Шейд двигался привычной мягкой походкой, затем оглядел замерших капитанов и остановился. Во рту у него торчала тлеющая палочка, за спиной он держал сумку, перебросив ее через плечо. Я знала, что в ней он носил артефакты.

Наставник внимательно оглядел сцепившихся капитанов, сделал небрежный бросок свободной рукой, затем ‒ подтягивающее движение, и вдруг громадной волной их смыло и потащило прямо к Шейду. Обоих проволокло по земле не меньше, чем на десяток метров, и они, барахтаясь и кувыркаясь в завихрениях воды, остановились точно возле наставника. Он вынул тлеющую палочку изо рта и произнес:

‒ Эрит, Кейн, зайдите ко мне сразу, как закончите здесь. В удобной одежде. Этой ночью спать вы не будете. Еще раз устроите подобное ‒ я сниму с каждого из вас командование.

Оба юноши вставали с земли, кашляя и отряхиваясь, они были насквозь мокрыми и очень грязными. Все окружающие не сводили глаз со световых артефактов, с первой команды и самого Шейда. Сферы продолжали мягко парить над зовущими, а вокруг нас звучали обрывки шепота о том, что Шейд вышел из долины во время черного шторма.

Из купола начали снова вылетать тени, затишье кончилось. Шейд остался с нами и выстроил свои группы по-другому, растянув их в линию вдоль купола. Снова в воздухе вспыхивали стихии, горели в темноте яркие пятна света и били молнии.

В один момент Шейд повернул голову в сторону купола, он нахмурился и выглядел сосредоточенным, так, будто прислушивался к чему-то. Это тут же вызвало во мне вспышку резкого напряжения.

Из другой бреши вновь появились фигуры, на этот раз четыре человека ‒ два юноши и две девушки, они держались в дрожащем световом ореоле и обезумели от страха, побежали к нам, спотыкаясь и падая. Все были перепачканы кровью и сильно ранены. У девушки на предплечье оказались громадные порезы, почти вся ее одежда запачкалась кровью.

‒ Что случилось? ‒ Бойл поторопился к ним, совершенно удивив меня. ‒ Где остальные члены вашей команды?

‒ Наставник Лойд! ‒ девушка дышала надрывно, ее начали сотрясать рыдания, они сильно искажали ее голос.

‒ Что с ним? Говори!

‒ Его поглотила тень! Он напал на нас! Тишу тоже заразила тень, они оба превратились в чудовищ и бросились на нас!

У меня земля едва не ушла из-под ног, а образ светловолосого наставника, с улыбкой рассказывающего об артефактах, исказился тенью и обагрился кровью.

Девушка рыдала, она была сильно ранена, но потрясение держало ее на ногах, сделав глаза огромными и дикими, как у обезумевшего зверя.

‒ Мы еле спаслись! ‒ срывающимся голосом кричала зовущая. ‒ Лишь потому, что они только заразились и плохо управляли собой! Наставник Лойд стал охотником! Он едва не убил меня! Они преследовали нас до первого круга, почти до самой бреши!

Ледяной озноб прокатился по моему телу. Точно такие же раны были у Шейда, когда он велел мне бежать из третьего круга. Раны от когтей охотников.

Шейд резким тоном приказал капитану первой команды увести группу, бросил ему свою сумку и велел уходить. Первая команда отзывалась на его слова мгновенно. Они ушли, едва он закончил говорить, но рыдания раненой девушки доносились до нас, даже когда мы потеряли их из виду.

Наставник ждал, глядя на купол. Он слушал, а у меня застыла кровь от его вида. Он стоял недвижно и излучал холодную собранность. Это означало, что он чувствует что-то, я слишком хорошо знала такой взгляд.

Шейд скомандовал всем его группам приблизиться и встать на равном от него расстоянии, всем остальным ‒ отойти назад. Его группы выстроились сразу за ним, мы сделали так, как он велел, и замерли. Другие зовущие стояли и тоже ждали.

В следующую секунду охотник выскочил из купола. Это была девушка, на ее плече темнела полоса со знаком фонаря вечных ‒ символом Лойда. Серая ткань полосы пропиталась кровью. Зовущие обмерли от страха, в меня ударило волнами ужаса со всех сторон, так сильно, что дыхание прервалось.

Из бреши выбралось второе существо. Это был наставник Лойд, который превратился в охотника, как и девушка из его команды. Их лица и рты с клыками, светлая одежда, кожа, когти ‒ все было в крови. И тут я поняла, что в спасшейся команде должен был оказаться еще один человек, но в той группе было всего четверо зовущих. Девушка перед нами ‒ пятая. Последнего человека не было, а это значило только одно ‒ он убит. Это его кровь обагрила тела и рты существ.

‒ Охотники вышли из купола… ‒ произнес кто-то позади нас голосом, полным мертвого неверия.

В следующую секунду обоих охотников сбило с ног воздухом. Мощный невидимый поток отшвырнул их назад, и я поняла, что это сделал Шейд. Но охотники даже не успели коснуться земли и перевернулись в воздухе, как дикие кошки. Они припали к земле, распахнули рты с клыками и зарычали, как по команде прыгнув в нашу сторону.

Они двигались, словно безумные, смертоносные твари с инстинктами поразительной силы: лишь вздрагивали от стрел разящей воды, которые Шейд в них бросал, их не сбила с ног ни одна волна, они рассекали потоки когтями и скользили по воде, выпрыгивая из нее, чтобы избежать падения.

Шейд не просто отталкивал их, он шел им навстречу, оттесняя от купола долины, и велел всем его командам идти следом за ним, держаться на равном расстоянии и остальных теней к нему не подпускать.

Наставник сдавил охотников воздухом, не давая им разбежаться в стороны, и создал над ними купол, целиком заполнив его водой и утопив внутри обеих теней, но охотники не захлебнулись, они двигались в толще, плавая, как выдры. У меня едва сердце не вылетело от такого зрелища.

‒ Крайм, ударь в воду молнией, ‒ приказал Шейд.

Едва это произошло, вся толща осветилась разрядами. Охотники дрогнули всего на секунду, но с ними ничего не произошло, они тут же вырвались из воды, и снова Шейд сбил их с ног и оттеснил назад, после чего создал прямо перед ними нечто удивительное ‒ недвижную стену, которая походила на толстое стекло. В момент ее создания я ощутила зов и поняла, что это водная стихия. Техника, какой я никогда не видела.

Охотники тут же бросились на стену, совершив быстрые скачки, и проткнули свод когтями, зависнув в нем в паре метров над землей. Они делали мощные пробивающие движения когтями. Стена сразу начала укрепляться, утолщаться, менять форму, и я тут же все поняла: Шейд проверяет способности охотников вне купола. Он не бьется с ними, а вычисляет их возможности за пределами долины.

Его стену существа пробили за десяток секунд, совершив череду попыток. В долине, когда на нас с Шейдом точно так напали охотники, они сделали то же самое с похожим барьером в одно мгновение. В тот день Шейд оттолкнул меня в сторону и получил раны. Я поняла, что здесь, за пределами черноты, эти существа были не так сильны и быстры.

Шейд велел двоим зовущим применить огонь, но это сделало охотников совершенно дикими и безумными, они будто умножали силу в ответ на пламя, буквально на глазах менялись их возможности, и тогда чудовища пробивали любые барьеры в разы быстрее, они делали это почти сразу.

Шейд отталкивал теней снова и снова, их не брал самый яркий слепящий свет, они его будто совсем не видели, на них не мог подействовать камень, потому что ни один зовущий попросту не смог попасть в цель. Разве что чудовищ смущал звук, но не настолько, чтобы полностью остановить их.

Чем дольше бился с ними Шейд, тем сильнее становились эти существа, и вскоре их вообще не сдерживали прежние виды его барьеров. Сила охотников не просто не иссякала и не таяла, она росла по мере усиления их ярости. Они казались неуязвимыми. Это выглядело невероятно.

Из брешей купола начали снова вылетать другие тени. Голос Шейда прозвучал резко, словно приказ очнуться.

‒ Айна и Рэйка ‒ оглушающий звук на первого охотника ‒ девушку. Направленный с максимальной силой. Держите ее на расстоянии.

Шейд вскинул руку в приказном жесте ‒ и девушка-охотник завопила, отстраняясь и отскакивая назад. Когтистыми руками она схватилась за голову. Из брешей полетели целые стаи бесплотных теней, снова начался шторм.

‒ Эрит, Херд, Кейн ‒ давящий воздух на второго охотника, сверху, по моей команде, одновременно со мной.

Шейд повернул голову.

‒ Тай, на вас другие тени! Все остальные зовущие ‒ то же самое, ‒ повысив голос, скомандовал он.

‒ Но это же наставник Лойд! ‒ со страхом произнес юноша из второй группы Шейда.

‒ Больше нет. ‒ Наставник дал еще один знак, и Лойда, зараженного тенью, придавило воздухом. Его держали четверо зовущих, с Шейдом вместе.

Начали вспыхивать облака огня, раздавались удары молний. Шейд быстро подошел к наставнику, распростертому на земле. Даже несмотря на давление воздуха такой огромной силы, охотник все равно двигался, он лежал на спине и боролся с давлением. Шейд больше не испытывал теней, я это понимала. Он собирался их уничтожить.

Шейд встал над охотником, сжал губы. На его лице застыло тяжелое сожаление, когда он посмотрел на Лойда. Затем позвал воздух снова, чтобы давление изменилось, голова охотника начала приподниматься так, чтобы показалась шея. Существо рычало и боролось, пытаясь опустить голову обратно, но Шейд сделал резкое движение рукой, будто рассек невидимым ножом воздух, в самом конце он расставил пальцы, и я ощутила сильнейший зов стихии воды. Шея ‒ уязвимое место любой тени, даже такой сильной, как охотник.

Зараженный наставник замер и больше не двигался, а его кровь в слабом освещении выглядела черной, как смола. Я содрогнулась, меня охватил приступ тошноты. Кто-то рядом с нами пронзительно закричал, и я поняла: это один из подопечных Лойда из команд, что находились поблизости и видели смерть своего наставника.

Шейд велел так же придавить воздухом девушку и подошел к ней, сделав со вторым охотником то же самое. Он действовал быстро, точно и хладнокровно. Ему пришлось использовать против этих теней объединенный воздух четырех зовущих, звук и зов стихии воды такой разящей силы, какой я ни разу не ощущала. Вероятно, он смог убить их потому, что охотники вышли из долины. Наставник Орн говорил, что под куполом уничтожить их почти невозможно.

Шейд оставался с нами на время следующих теневых извержений. Он не вмешивался и следил за ситуацией. Когда все закончилось и купол долины снова стал недвижным, Шейд велел всем вернуться в академию, а сам остался рядом с телами охотников. Он ждал остальных наставников, это я поняла по его виду.

Проходя мимо, я бросила на него долгий, полный тревоги взгляд. Он повернул голову и посмотрел точно на меня. Это длилось всего несколько секунд, но взгляд Шейда смягчился, встретившись с моим, и наполнился вниманием. У меня заныло сердце, когда его охватили разные и очень непростые чувства.

Тай позвал нас, я последовала за командой. До академии мы шли молча. Мейли плакала, и Крайм обнимал ее за плечо. Я была уверена, что все думали об одном и том же, об этом говорил их дух, но никто не произносил ненужных слов. Охотники впервые вырвались из купола, чего прежде никогда не случалось, и академия потеряла наставника.

Глава 3

Я не стала оставаться в комнате, взяла сумку, наскоро сменила одежду и вышла за территорию, в густую маракандскую ночь, полную треска цикад, запаха сумеречных цветов и сырости влажных камней мокрой после полива мостовой.

Я шла к Аллее ночных лавок, вырвавшись из академии на вечерние улицы. Трактиры озарились светом, двери были распахнуты, оттуда доносились веселые выкрики и музыка ‒ ничто в Мараканде не изменилось, никто не знал о том, что происходило у долины десятки минут назад. Словно там, за восточными воротами, был свой мир, полный теней, опасностей, мрака и потерь, а здесь ‒ простая жизнь ночного города, с его безмятежным неведением.

По дороге к аллее я зашла к Юми, хотя совсем не была уверена, что он работает в такое время, но все же решила проверить. Меня интересовало, не продались ли фигурки, которые я отнесла ему в последний раз. Это поможет мне отвлечься на простые земные вещи.

Во время подготовки к испытанию я занималась резкой так много, что сделала несколько предметов для продажи в лавке Юми. Одну фигурку мне даже не хотелось отдавать ему, так хорошо она вышла ‒ это была рыба с рогом, выполненная из бирюзово-белой переливчатой породы.

Лавка Юми оказалась открыта и вся насквозь пропахла благовониями. Судя по всему, он поджигал курения. Хозяин был одет во все зеленое. По ткани ползли золотые вышивки, а на голове красовалась помпезная оранжевая шляпа огромного размера. Когда я вошла, Юми медленно поднял голову, так чтобы свод шляпы торжественно приоткрыл его лицо. Он смотрел на меня весьма снисходительно.

‒ А, это ты, дорогая рух.

Я поймала себя на очевидной мысли о том, что Юми никогда не здоровался.

‒ Да, это я. Добрый вечер.

Он приподнял брови с вопросительным выражением.

‒ Как тебе мой вид сегодня? ‒ хозяин лавки слегка расставил руки в стороны.

‒ Хотите правду?

‒ Разумеется нет. Ври и льсти мне в самых возвышенных выражениях.

Я рассмеялась. Усы Юми немного растянулись, подобным образом он часто прятал улыбку.

‒ Итак? ‒ спросил лавочник.

‒ Вы похожи на апельсиновое дерево с громадным плодом на макушке. Но вам очень идет.

‒ Какая ограниченная фантазия, ‒ вздохнул Юми и приподнял палец. ‒ Даже если так, то не просто апельсин, а великолепный апельсин, прошу заметить!

‒ Несомненно. Как поживают мои фигурки?

‒ Я продал их за бесценок. Буквально сбыл их с рук!

Мои плечи затряслись. Интуиция меня не подвела, нужно было прийти именно в это место после всего, что произошло.

‒ Не сомневаюсь, ‒ с улыбкой ответила я.

Юми смерил меня напряженным взглядом.

‒ До меня тут дошли слухи, что ты договорилась с одним лавочником и будешь делать ему лисицу.

Я удивленно приподняла брови.

‒ Откуда вы знаете?

‒ У меня свои источники. ‒ Он демонстративно принялся стряхивать невидимые пылинки с плеча.

‒ Да, все так. Я действительно договорилась об этом.

‒ И ты даже не пытаешься выкрутиться! ‒ удивился Юми.

‒ Зачем мне делать так?

‒ Потому что это почти то же самое, что договориться с другим мужчиной о том, чтобы делить с ним постель при живом-то муже!

Я немного помолчала.

‒ Нет, это совсем не то же самое.

‒ Практически!

‒ Мастер сделал мне скидку за это в сто тридцать лид на заказ инструментов в его лавке.

‒ Скидку?

‒ Да. За то, что я сделаю ему фигурку.

Юми уставился на меня круглыми глазами.

‒ Святые боги! Я не знал, что мастер Мелт ‒ сумасшедший! Наверное, возраст дает о себе знать.

‒ Представьте себе, он предложил это сам и даже не счел мои работы посредственными.

‒ С ним точно что-то не в порядке. Вероятно, старческая деградация ума!

Он выждал, потоптавшись на месте.

‒ Значит, это разовая договоренность?

‒ Да, все верно.

‒ И ты будешь работать со мной и дальше?

Я посмотрела на него с теплой улыбкой.

‒ Хоть вы и ведете себя возмутительно, обманываете меня и называете мои работы посредственными, без вас я не смогла бы начать здесь свой путь. Вы единственный дали мне шанс, с вами я получила свои первые деньги. Я ценю это и буду выставлять свои фигурки пока только у вас.

‒ Пока? ‒ переспросил он.

‒ Пока вы не стали слишком спекулировать этим.

Его усы вновь растянулись в улыбке, Юми погрозил мне пальцем.

‒ У тебя задатки мелочного лавочника!

‒ Вовсе не мелочного.

После моих слов он расслабился, в нем читалось облегчение.

‒ Так что с моими фигурками? Не смейте говорить, что сбыли их с рук, лишь бы избавиться от них.

‒ Нет. За них даже немного поторговались несколько покупателей. Твои очень странные фигуры пришлись ко времени. Людям кажется, что это походит на фантастических животных Долины вечных, а все, что касается вечных, сейчас очень популярно! Но ты должна делать лисиц и ночных котов, это отлично продается.

Я покачала головой.

‒ Если я вырежу хотя бы еще одну треххвостую лисицу, это убьет меня. Я могу делать ночных котов для продажи в вашей лавке, если хотите. Работа с ними мне никогда не надоедает, их я люблю особенно, даже не знаю почему. Вы говорили, что они хорошо продаются. Но, как мы и договаривались, я сделаю и нечто новое, то, что попросит мое творческое сердце.

‒ Но я готов заказать тебе лисиц!

‒ Но я не готова их делать!

Юми слегка пожевал губы, отчего его усы активно меняли форму.

‒ Я могу пригрозить тебе тем, что не стану продавать твои работы!

‒ А я вам отвечу тем, что выставлю их в таком случае у мастера Мелта.

‒ Он занимается совсем не этим!

‒ Я предложу ему выгодные условия.

Лавочник указал в меня пальцем и быстро потряс им.

‒ Откуда у тебя это? Кто научил тебя вести себя так ужасно?

‒ Вы. И видят боги, с вами по-другому просто нельзя, иначе бы я так и высекала для вас фигурки за пять лид.

‒ Я бы дал даже меньше!

‒ Не сомневаюсь!

Мы оба напряженно улыбались, глядя друг на друга. Очередная словесная схватка закончилась вничью.

Юми снова вошел в образ и страдальчески выдохнул, заплатив мне пятьдесят лид: по двадцать пять за каждую проданную фигурку. Я сказала ему в прошлый раз, что меньше этой суммы не должна выручать за каждую свою работу, именно такую он мне и отдал. Что-то подсказывало мне, хитрый господин Юми получил куда больше за свою часть. Это вызвало во мне улыбку, я не собиралась препираться с ним. Несколько раз, в важные для меня моменты, он делал вещи, которые брали меня за душу. С тех пор к Юми у меня было особое отношение.

Когда он скрупулезно выводил в своем блокноте очередные витиеватые надписи о том, куда потратил часть денег, а именно на оплату моей работы, я вдруг ощутила нечто очень странное. Призрачный отзвук его досады о тратах, но отзвук очень неправильный. Ломанный. Он вдруг резко сменился пустотой. Затем ‒ растерянностью. Я впервые услышала дух Юми, это понимание буквально пригвоздило меня к месту. Он оторвался от блокнота и посмотрел на меня с недоумением.

‒ Я… что-то писал.

‒ Да, ‒ мой голос прозвучал настороженно.

‒ Что именно я писал?

‒ Наверное, то, что вы отдали мне деньги.

‒ Возможно. Да. Похоже на то.

Юми вдруг забеспокоился и начал ходить из стороны в сторону.

‒ Что-то странное творится, ‒ произнес он с тревогой. ‒ Иногда я вдруг все забываю. Я должен успокоиться.

Я не понимала, что с ним происходит, а затем усилила слух, обращаясь к его духу. Так, как делала это с тенями, и вдруг ощутила такое, что у меня мороз побежал по коже. Его дух был переломан. Я замерла, застигнутая врасплох этим жутким ощущением. Его можно было бы сравнить с рукой, где разбиты и раздроблены все кости. Они срослись под странными, ужасными углами. Я не понимала, как он держится, как функционирует с таким искореженным духом.

‒ Боги, господин Юми, что с вами произошло? ‒ прошептала я. Но он меня не слышал и продолжал беспокоиться и метаться, ходить из стороны в сторону, начал гладить камни на полках, касаться их дрожащей рукой, будто они могли ему как-то помочь прийти в себя.

Я осторожно тронула его дух, попытавшись воздействовать на него и успокоить, но Юми резко обернулся на меня со взглядом, полным ужаса. Он пронзительно закричал, перепугав меня до смерти, и вдруг заплакал.

‒ Только не это! Умоляю, только не это! ‒ Юми забился в угол и сжал голову руками, он плакал как ребенок. Оранжевая шляпа упала на пол. Я стояла, как ледяной столб, приросший к полу, а затем толкнула себя мысленно, приказав своему телу очнуться и действовать.

Я подошла к старику и присела, осторожно положив ему руку на плечо.

‒ Все хорошо. Это я, Кейра. Вы в своей лавке, в безопасности.

‒ Я все сделаю! Прошу вас, не трогайте меня! Я сделаю все, что нужно!

Меня окатила очередная волна оцепенения. Так жалобно он просил, с таким отчаянием. Я отошла от него, чтобы он не беспокоился лишний раз, но затем Юми будто очнулся. Это произошло в одну секунду.

Он медленно убрал руки от лица, его взгляд прояснился. Юми встал, отряхиваясь, расправил волосы у зеркала, пригладил усы, поднял шляпу, водрузив ее себе на голову, и повернулся ко мне.

‒ Иногда я оказываюсь в совершенно растрепанном виде. Даже не знаю почему. Не говори никому, что видела меня лохматым, поняла? Это испортит мне всю репутацию.

‒ Что с вами было?

‒ Когда?

‒ Только что.

Он уже продолжал выводить завитки в своей тетради и нахмурился, бросив на меня непонимающий взгляд.

‒ А что со мной было?

‒ Вы плакали и метались в приступе ужаса.

Он приподнял бровь, глядя на меня, будто на нездоровую духом.

‒ Не говори глупостей, ‒ сухо отрезал Юми. ‒ Ты что, перегрелась на солнце? Носи шляпу, я уже не раз советовал тебе это.

Он ничего не помнил. Юми закончил выводить строку и распрямился.

‒ Что-нибудь еще?

‒ Нет. Это все, ‒ рассеянно ответила я.

Он показал мне небрежный машущий жест, требующий удалиться.

‒ Сносного тебе вечера.

‒ Взаимно, ‒ ответила я рассеянным голосом и вышла из лавки, полная тяжелых мыслей. Затем остановилась в тени под деревом, размышляя обо всем, что случилось. Юми начал плакать, едва я тронула его дух. «Не надо», ‒ умолял он меня.

Я вошла в одну из соседних лавок. Ее хозяин занимался изготовлением мужской обуви. Он был не особенно разговорчивым, но Юми на наших встречах пару раз ронял фразы о том, что «обувничий» часто заходит к нему поболтать за чашкой миндального напитка.

Я поздоровалась с хозяином лавки, коротко рассказала ему о том, что мне небезразличен господин Юми и его здоровье, и спросила, не стало ли ему хуже в последнее время. Мужчина окинул меня настороженным взглядом, занимаясь прошивкой подошвы.

‒ Что вы вообще знаете о Юми?

‒ Ничего. Только то, что видела своими глазами.

‒ Дайте-ка я угадаю. Вы застали его метания и потерю памяти?

Я удивленно посмотрела на него и кивнула.

‒ Так бывает с ним, ‒ мужчина отвечал холодно. ‒ Иногда он плачет, обхватив себя руками, сидит на полу, забившись в угол, и раскачивается. Тогда его лавка не работает. В последнее время это случается все чаще. Раньше такое происходило раз в несколько месяцев.

‒ Но я ни разу не видела подобных вещей.

‒ Вы часто заходите к нему?

‒ Нет.

‒ А я захожу почти каждый день и застаю подобное в последний месяц регулярно. Слава богам, это длится недолго, и у него в целом мало посетителей. Если кто-нибудь застанет такое, тогда пойдет дурная слава, никто не будет ходить к нему, помяните мое слово, ‒ с досадой произнес мастер. Я ощутила в нем отзвук жалости и сочувствия по отношению к Юми.

‒ Давно вы здесь, в Мараканде? ‒ спросил он.

‒ Нет.

‒ А я здесь далеко не один год. Юми пришел из ниоткуда. У него никого нет, и никто о нем ничего не знает.

Больше хозяин лавки ничего не сказал, к нему пришли посетители, и он попросил меня уйти. Я серьезно думала обо всем, что произошло. Кто-то воздействовал на дух Юми и повредил его. Сломал.

Теперь все мне казалось неслучайным: и то, что он экстравагантно одевается, и то, что это выглядит богато, почти вызывающе-помпезно. Во мне поселилось давящее беспокойство. Что-то произошло с Юми. Интуиция подсказывала мне, что лавка ‒ это его точка опоры.

Обувной мастер прав. Если то, что произошло сегодня, увидят посетители, об этом начнут говорить, и Юми станут воспринимать как сумасшедшего. Но он не сумасшедший. У него поврежден дух.

Я покинула академию и вышла в город для того, чтобы успокоиться, но произошло ровно противоположное. После этого я не могла заснуть половину ночи. Образы из письма, которое прислал мне Эвон, наслаивались на то, что произошло возле купола, а затем и в лавке с господином Юми.

Утром я проснулась раньше остальных с ощущением, что не спала вовсе. До сбора команды еще оставалось время, и я решила им воспользоваться. Надела новые вещи, которые купила в Мараканде, поправила браслеты из шнуров на обеих руках и закрепила новый пояс для сумок. Крестообразные плотные ленты обхватили мои бедра приятной тяжестью.

Я нагрузила сумки всем, что только могло мне пригодиться, положила туда несколько дорогих памятных вещей из дома и направилась в крыло распределений, чтобы узнать о времени прибытия новых зовущих. Там мне сказали, что их будут доставлять в течение нескольких ближайших дней. Это означало, что Шивона я могу увидеть совсем скоро, если по дороге в академию с ним ничего не произошло, разумеется.

Когда я шла обратно к жилому зданию, то заметила наставника Орна. Он говорил с зовущими из своей команды. Едва увидев меня, Орн сразу показал знак, требующий подойти.

Я направилась к нему в некоторой растерянности, потому что не понимала, по какой причине наставник подозвал меня. Когда я остановилась, он произнес:

‒ Кейра, зайди в мой в кабинет через десять минут. Мне нужно обсудить с тобой одно дело. Очень важное.

Эта просьба повергла меня в замешательство. Я понятия не имела, что хотел обсудить со мной наставник наедине.

На двери Орна были нарисованы контуры пересекающихся треугольников с округлыми краями. В оговоренный срок я постучала и получила распоряжение войти, открыла дверь, сделала несколько шагов и тут же остановилась. Орн стоял недалеко от стола, рядом с ним находилась Лорел. По их взглядам я сразу поняла: они ждали меня. Лорел оказалась здесь совсем не случайно.

‒ Нам нужно задать тебе несколько вопросов, Кейра.

‒ Вопросов? ‒ насторожилась я.

‒ Да. О Шейде и о тебе.

Говорил пока только Орн. Мой настрой изменился очень быстро.

‒ Я слушаю вас, ‒ напряжение в своем голосе скрыть совершенно не удалось.

‒ Какие отношения связывают вас с Шейдом?

У меня быстрее забилось сердце и слегка увлажнились ладони. Лорел стояла недвижно и тоже смотрела на меня.

‒ Только те, которые положены между наставником и зовущим, что находится в его подчинении.

Лорел начала идти, медленно огибая меня по дуге.

‒ Теперь вопросы буду задавать я. Что вы делали на заброшенных площадках за академией?

‒ Он тренировал меня управлять стихией воды.

‒ Кого еще он тренирует за академией с таким усердием?

‒ Я не знаю этого.

‒ Что тебе известно о нем?

‒ Ничего из того, что не было бы известно остальным.

Здесь я солгала. Лорел остановилась прямо передо мной.

‒ А теперь ответь на следующий вопрос, но смотри при этом на меня, рух. Тебе известно, кто он на самом деле?

‒ Что? ‒ невольно произнесла я растерявшись.

‒ Знаешь ли ты, кто он такой? ‒ повторила наставница, глядя мне в глаза. Холод поднялся по моей спине и сковал меня где-то в области сердца. Орн и Лорел ждали ответ, который даст не только голос, но и выражение моего лица.

Я нахожусь на опасной развилке. Это я поняла интуитивно, по настрою Орна и Лорел и по шепоту духа каждого из них. Будто следующий ответ определит мое положение на игральной доске. «Тебе известно, кто он на самом деле?» ‒ снова прозвучал вопрос в моей голове.

‒ Я знаю только о том, что Шейд ‒ наставник и зовущий, ‒ мой тон выражал и удивление, и скрытый вопрос.

Орн и Лорел переглянулись. Они убедились в моем незнании, я прекрасно увидела все по их лицам.

‒ Вы имеете в виду что-то другое? ‒ осторожно спросила я. От Лорел тут же повеяло резким раздражением.

‒ Не ты здесь задаешь вопросы, рух, а я! Молчи между ответами, если не хочешь разозлить меня!

Она спросила о том, замечала ли я особые возможности у Шейда и каковы они. Я говорила только часть правды: лишь то, что видели все, например, как он поднял Бойла над полом и что он имеет особый слух.

‒ Это все, что ты видела?

‒ Да, это все.

Я не прошла бы проверку Айны на ложь.

‒ Ты танцевала для него на празднике. Назови причину, по которой сделала это.

Я перевела дыхание и коротко ответила:

‒ Алкоголь.

Оба наставника молча смотрели на меня. Я говорила честно и твердо, но мой голос сам выразил мое же отношение к тому, что тогда произошло.

‒ Подробнее, ‒ велела наставница.

‒ Мне дали таблетки сухого алкоголя, под видом лекарств, и предложили спор, уже когда вещество подействовало на меня. Я даже не помню, что делала и как танцевала. Мне об этом рассказали только утром.

Орн рассмеялся, это прозвучало так неожиданно, что Лорел вздрогнула.

‒ Как видишь, Кейра ни в чем не виновата, ‒ заключил он. Наставница смерила меня взглядом и холодно посмотрела на Орна.

‒ Закончи с ней и сделай все, что нужно. ‒ Она вышла, закрыв за собой дверь.

Несколько мгновений в помещении царила тишина. Орн неспешно подошел к своему столу.

‒ Не самый приятный разговор. ‒ Он заглянул в лист с записями, лежащий поверх открытых книг. ‒ Кейра Шивада, верно?

‒ Да. Все верно.

‒ Почему ты так нервничала, когда Лорел задавала тебе вопросы? Они были вполне безобидны.

‒ У них не безобидный подтекст. Кроме того, Лорел Хайрей ‒ человек, который дает зовущим плетей за то, что те лишний раз просят выйти по нужде во время занятий, наставник. Дело не в самих вопросах, а в том, кто их задает и как.

Орн кивнул.

‒ Что ж, справедливо.

Он посмотрел мне в глаза и спустя некоторое время подчеркнутой тишины спросил:

‒ Значит, Шейд не питает к тебе слабости?

Меня потряс этот вопрос, и снова по телу прокатилась волна холода.

‒ Шейд ни к чему не питает слабости, кроме тлеющих палочек. Во всяком случае, мне известно только об этом.

‒ Хороший ответ. ‒ Орн прошелся вдоль пространства между столом и окном. ‒ Однако Шейд вышел к тебе на празднике, когда ты пригласила его для танца. Это не совсем похоже на него. Как думаешь, почему он так поступил?

‒ Потому что я была не в себе и протянула ему руку перед всей академией. Единственное, в чем могу убедить вас, по своим собственным наблюдениям, так это в том, что Шейд часто видит людей сквозь оболочки и делает немало для тех, кого взял под свое командование. Он научил слепую девушку из моей группы ходить без помощи других людей и выживать в долине. Отправил световую зовущую к исследователям, чтобы та укрепилась по своей стихии, для которой важна уверенность в себе. Вышел ко мне в зале, потому что я выставила себя на посмешище перед всей академией. Вам лучше задавать подобные вопросы не только мне, но и другим подопечным Шейда.

‒ Давай уберем все формальности, и я скажу прямо ‒ я тебя пока ни в чем не обвиняю, но я представляю правление академии и говорю от его лица. Действую я тоже исключительно в интересах академии.

Он остановился и убрал руки за спину. Его молчание и его взгляд начали терзать меня.

‒ Мы ищем слабые места Шейда, и они нам очень и очень нужны.

Я больше не видела добродушной простоты на его лице. Он смотрел серьезно и внимательно, будто передо мной оказался совсем другой человек. Мое незнание сейчас говорило само за себя, через выражение лица и мой голос.

‒ Зачем вы ищете слабые места Шейда?

‒ К сожалению, это не та область вопросов, в которую я мог бы тебя посвятить. Но вот что хочу сказать: он часто играет по своим правилам. Ты, должно быть, заметила это сама.

Я осторожно кивнула.

‒ На это есть причины. Нам нужно получить больше сведений о нем. У каждого есть сильные места, а есть бреши. Не существует человека без слабых мест. Так вот, бреши Шейда нас очень интересуют. Они позволят нам менять карты на общем игровом столе. Ты понимаешь, о чем я говорю?

‒ Да, понимаю.

‒ Ты находишься на стороне академии и принадлежишь нам. Это не вопрос, а утверждение, поэтому ты тоже должна действовать в интересах академии. Тем более ввиду того, что теперь здесь ты будешь не одна и с тобой скоро окажется брат. Шивон, верно?

Я похолодела. Орн посмотрел на меня и улыбнулся.

‒ Ты уже знаешь о том, что он едет сюда? Но откуда?

‒ Мне написал брат. Я получила письмо из дома.

‒ Скорая служба отправки писем?

‒ Да.

‒ Мы располагаем другими средствами обмена знаниями, потому получаем списки зовущих куда раньше, чем сами они приезжают в академию.

Вероятно, это листы вечных, наподобие той бумаги, что лежала в моем альбоме. Орн заглянул в свои записи и прочел:

‒ Шивон Шивада. Девятнадцать лет. Зов огня, ‒ наставник покачал головой. ‒ Совсем молодой и неопытный юноша. С молодыми и неопытными, к сожалению, часто случаются очень неприятные ситуации, а иногда зовущие просто исчезают в самом начале обучения, и их никогда больше не находят. Они пропадают без вести. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Он посмотрел на меня и улыбнулся одними уголками рта, это выглядело почти добродушно. У меня оборвалось дыхание от такого зрелища и от его слов.

‒ Поэтому если ты что-нибудь знаешь о Шейде, что может оказаться важным для нас, или вспомнишь что-то, то должна сразу рассказать мне. Ты поняла? Академия очень болезненно наказывает тех, кто скрывает важные сведения, и ценит тех, кто на ее стороне. С Лорел говорить сложно, я понимаю. Поэтому ты можешь прийти с этим сразу ко мне и доверить мне любые знания. И да, думаю, это очевидно: Шейд не должен знать о нашем разговоре. Ты поняла меня?

‒ Да, наставник.

В этот момент Орн показался мне куда более опасным, чем Лорел, просто он действовал иначе: с виду располагающе и почти дружественно. Рядом с ним поначалу засыпала бдительность, ведь он казался лояльным, будто находился на моей стороне. Однако от его угрозы и того, как именно он ее озвучил, у меня внутри все застыло.

‒ Я могу идти?

‒ Да. Я жду твоего визита. В твоих же интересах вспомнить нечто существенное и доказать свою преданность. Иди. Мы все ждем твоих новых открытий. Такие люди, как ты, нужны академии. Особенно люди, близкие к Шейду. ‒ Орн улыбнулся, но его глаза оставались внимательными и холодными.

Я покинула его кабинет с мокрой спиной и влажными ладонями. Направляясь сюда, я никак не ожидала, что выйду в таком расположении духа. Я впервые видела Орна таким и поняла, что совсем его не знала и прежде составила о нем совершенно ложное представление.

Все оставшееся время до встречи с командой я не находила себе места, меня одолевала топкая тревога. В комнате я не могла себя занять ничем, это оказался один из тех редких случаев, когда совсем не хотелось браться за резку, даже чтобы скоротать время. Мне не хотелось пачкать любимые предметы темной энергией, которая переполняла меня.

Слова Орна и вопросы Лорел то и дело вспыхивали в сознании. «Тебе известно, кто он на самом деле?» «Шейд часто играет по своим правилам». «У каждого человека есть слабые места». Эти фразы преследовали меня всю дорогу до жилой части академии.

Незадолго до встречи с командой я купила для всей группы сдобных улиток, начиненных мясом. Нам предстояло провести немало времени в долине, а весь мой опыт говорил о том, что еда значительно подкрепляет энергетические силы, если те оказываются на исходе. Возможно, еда и не понадобится, но лучше было взять ее с собой.

Когда я направилась в сторону выхода из трапезной, то увидела Шейда, он шел по коридору, полному зовущих, и направлялся в ту же сторону, что и я. У меня сердце едва не провалилось куда-то вниз, едва я встретила его. Мы поравнялись и дальше шли вместе. Пойти к нему в комнату наставника после предупреждения Орна я не решалась, и то, что мы пересеклись сейчас, было для меня настоящим спасением, как обломок дерева для утопающего.

Чем ближе к Шейду я оказывалась, тем яснее чувствовала, как все во мне медленно плавится и растекается уже таким привычным, таким мучительным волнением. Как странно никогда прежде не знать этих чувств и теперь вдруг оказаться в самой их пучине. Будто душа человека до некоторых пор совершенно скрывает такие возможности, а потом вдруг обнаруживает их в один момент. Они проявляются так остро, что сам человек порой не знает, что делать с ними.

‒ Что случилось, Кейра?

Шейд смотрел вперед, он шел рядом.

‒ Очень многое. Я даже не знаю, с чего начать, ‒ мой голос выдал меня в одну секунду.

‒ Начинай с того, что так сильно напугало тебя.

Я выдохнула, покосившись на него. Или он так проницателен, или я, действительно, так плохо владею собой. Я рассказала про Орна, про то, что он и Лорел говорили мне, и про все, о чем они спрашивали.

‒ Чем тебе грозит то, что происходит? Орн почти прямо сказал мне, что ему нужно оружие против тебя.

Шейд усмехнулся и качнул головой.

‒ Неужели в такой ситуации ты задаешь вопрос о том, чем это грозит мне, а не тебе.

‒ Об этом я думаю тоже. И немало, поверь мне.

‒ У них ничего нет, иначе они говорили бы с тобой совсем по-другому. Повтори ваш разговор так подробно, как сможешь.

Пока я детально описывала все, что произошло, и повторяла вопросы Лорел, Орна и свои ответы, Шейд слушал не перебивая. Едва я закончила, он выдержал долгую паузу.

‒ Орн велел тебе скрыть все от меня, но ты не скрыла. Почему?

Теперь я молчала, прежде чем ответить.

‒ Потому что я доверяю тебе, Шейд.

Едва он собрался что-то сказать, как я опередила его, приподняв руку.

‒ Только прошу, не говори о том, что доверять правильно и разумно было бы только себе.

‒ Именно это я и собирался сказать.

‒ Это уже случилось.

‒ Что именно?

‒ Доверие. Даже друзьям я не говорю почти ничего из того, что знаешь ты. Просто прими это как данность, даже если здесь я не права.

А затем я вдруг поняла, что как только встретилась с Шейдом и заговорила с ним, меня тут же посетило призрачное облегчение. Я осознала, что даже не думала, говорить ему что-то или нет. Я с самого начала собиралась все рассказать.

‒ У меня с академией свои отношения. ‒ Он все так же смотрел вперед. Я чувствовала, как веет от него темными травами, а еще ‒ силой, которая всегда ощущалась рядом с этим человеком, будто часть его энергии была растворена в пространстве вокруг него, это считывалось и улавливалось моим духом и тоже бередило мои чувства.

‒ Наши с академией отношения далеко не во всем устраивают представителей зовущих, ‒ продолжил Шейд. ‒ Во многом они вынуждены соблюдать определенные условия и настойчиво ищут способы это изменить.

Я вспомнила Орна. «Мы ищем бреши Шейда». «Значит, он не испытывает к тебе слабости?» Все тут же сложилось у меня в голове. Похоже, Шейд в какой-то степени недоступен для них, Орн и Лорел не просто так задавали вопросы о наших отношениях. Если бы он дорожил мной и они бы это выяснили ‒ я бы оказалась его брешью.

Я посмотрела на него и вспомнила его слова. «Будь мы по одну сторону, все было бы иначе». Что именно он имел в виду тогда? Я решительно отодвинула эти мысли. Не о таких вещах мне стоило думать.

‒ Орн пугает тебя, Кейра, а тот, кто напуган, действует неосторожно и опрометчиво. На это и делается ставка.

‒ Я тоже думала об этом. Надеюсь, страх не притупил мой разум, пока они задавали мне вопросы, а я отвечала.

‒ Ты держалась безупречно, несмотря на то, что они устроили тебе.

Я даже растерялась, потому что совсем не ожидала таких слов от Шейда.

‒ Я пыталась не выдать ни тебя, ни себя. Это единственное, что двигало мной, пока я отвечала.

Несколько мгновений ушло на то, чтобы собраться с духом и наконец спросить:

‒ Это из-за танца?

‒ Я бы сказал так: то, что произошло на празднике, приковало к тебе внимание академии.

Я кивнула, чувствуя головокружительную неловкость и дурноту и от обрывочных воспоминаний о произошедшем в тот вечер, и от того, чем это теперь обернулось для меня.

‒ У них нет ничего для того, чтобы начать действовать и на самом деле подозревать тебя. Если бы что-то было, они говорили и вели бы себя по-другому.

О том, что у них ничего нет, и в особенности о том, что я ничего не знаю, позаботился Шейд, это я прекрасно понимала. Условие о том, что я не буду задавать ему вопросов, теперь обрело для меня совершенно другой смысл. Это меня защитило.

‒ Что мне делать с наставниками Орном и Лорел?

‒ Дай им то, чего они хотят.

‒ Что именно?

‒ Сведения обо мне.

Я расширила глаза.

‒ Боги! Это то, о чем я думаю?

‒ Да, но ты будешь рассказывать им только часть из того, что знаешь обо мне. Ту часть, которую я тебе укажу.

‒ Какую, Шейд?

‒ Расскажи, как я реагирую на смену циклов. На прилив, который начался, когда мы тренировались за территорией. Можешь рассказать про охотников, когда они напали на нас в долине. Пока этого достаточно.

‒ Я должна рассказать про то, что с тебя исчезли раны?

‒ Да. Про них ‒ в особенности.

‒ Ты уверен, что мне стоит говорить такие вещи?

‒ Да. Просто сделай это, остальное ‒ уже моя забота, а не твоя. Сведения обо мне ‒ это то, чего они хотят от тебя. Я сам буду говорить тебе, что ты будешь иногда передавать Орну, и это в какой-то мере сделает тебя их союзником.

Я посмотрела на Шейда с растущей улыбкой, которую пыталась остановить, но ничего не получилось.

‒ Я буду говорить им то, что они и так знают, верно?

‒ Да. Все верно.

‒ И ты даже не будешь просить меня передать им то, чего на самом деле нет?

На этот раз улыбались мы оба. В такие моменты сердце ужасно подводило меня.

‒ Я сделал бы так, но для тебя это лишний риск, а он сейчас ни к чему. Кроме того, это подействует на твой собственный дух.

‒ Что ты имеешь в виду?

‒ Как тебе перспектива врать и путать карты, приводить в заблуждение представителей академии?

‒ Это было бы мне не по душе. Кроме того, так поступать слишком опасно.

Шейд кивнул. В этот момент еще одно осознание пришло ко мне: он не может позволить себе иметь бреши. Тогда проблемы будут у обоих ‒ и у бреши, и у Шейда. Теперь это тоже казалось мне очевидным.

Мое незнание правды само сделало все, что нужно. Орн и Лорел, задавая вопросы, явно следили за моим выражением лица, смотрели на мою реакцию и сами убедились в том, что я совершенно ничего не знаю.

‒ Ты должна понимать, что чем дальше сознательно идешь по этой дороге, тем больше это будет ставить тебя против академии. Такая дорога очень опасна. Об этом я говорю тебе прямо.

‒ Она началась в тот момент, когда ты сказал мне скрывать дух, если я хочу выжить. Академия распорядилась бы мной иначе, я полагаю. Мне уже приходится многое скрывать, чтобы просто находиться здесь на тех же условиях, на которых находятся все остальные зовущие.

Здесь Шейд был согласен со мной, я прекрасно видела. Он сам поставил меня на эту дорогу, скрыв мою чувствительность к духу от академии. Хотя Шейд ‒ один из наставников.

‒ Они действительно могут угрожать безопасности моего брата?

‒ Если Орн будет думать, что ты на их стороне, то нет. Это средство давления, и он им пользуется. Передавай ему то, что я буду говорить тебе, и все будет в порядке и с тобой, и с твоим братом.

После его слов я немного расслабилась.

‒ Мне нужно спросить тебя еще кое о чем. Это важно.

‒ Я тебя слушаю.

Глядя вперед, я собиралась с мыслями. Странным образом расстояние между нами ощущалось совершенно отчетливо, и я тут же вспомнила слова Руты, их она произнесла, когда я лежала в лекарской после отравления. «Ты начинаешь чувствовать пространство между вами. Его сокращение или увеличение. Это становится более ощутимым. Сложно объяснить». Теперь я прекрасно понимала, что она имела в виду тогда.

‒ Вчера вечером произошло кое-что странное с одним человеком, которого я знаю не так давно. Это лавочник, он находится здесь, в Мараканде. Дело в том, что я никогда не слышала его дух.

‒ Ни разу?

‒ Ни разу. Такого не было ни с кем. Даже твой дух я редко, смутно, но слышу, однако от того человека веяние я вчера уловила впервые, оно очень… неправильное.

‒ Подробнее, Кейра. Что именно не так?

‒ Сначала я услышала обрывочную эмоцию, похожую на досаду. Затем она не исчезла, а сменилась пустотой. Потом появилось ужасное беспокойство, человек метался, он забыл, что делал буквально минуту назад, и силился вспомнить. Когда я попыталась мягко воздействовать на его дух, чтобы немного успокоить, он испугался и начал плакать. Умолял его не трогать.

‒ Его дух сломлен, ‒ Шейд произнес это слишком уверенно. Кроме того, он повел плечами и стал излучать отчетливое напряжение. Шейд знал об этом, и, похоже, очень хорошо.

‒ Я почувствовала все именно так и даже сказала бы, что его дух переломан. Будто бы в нескольких местах.

‒ Что еще?

‒ Хозяин соседней лавки утверждает, что такие приступы случаются у того человека в последнее время все чаще. Ему становится хуже. Ты знаешь что-нибудь об этом?

Мы постепенно двигались в сторону выхода из здания, осталось всего несколько коридоров. Я заметила, что некоторые команды с интересом поглядывают на нас с Шейдом и шепчутся. О боги, последствия моего танца до сих пор не рассеялись! Я неловко отвела взгляд, игнорируя внимание окружающих.

‒ Дальше его дух будет разрушаться сильнее, а затем этот человек станет совсем недееспособным. Вопрос только во времени.

‒ Ты уверен? ‒ упавшим голосом спросила я.

‒ Да. Я слышал об этом от того, кто сам ломал чужой дух и делал это не раз.

Я повременила, но все-таки задала следующий вопрос.

‒ Что произошло с тем человеком? Который ломал чужой дух.

‒ Он стал сходить с ума и в итоге покончил с собой. Об этом я говорил с тобой еще в самом начале. Его собственный дух не выдержал.

Я с нажимом потерла висок.

‒ Не могу не проецировать все это на себя, Шейд.

‒ Дух ‒ одна из стихий, а это значит, что ей можно пользоваться и управлять, но никто не знает правил и нюансов и некому тебя этому обучить, не выдав твои способности академии. Я знаю не так много, а единственный человек, кому можно было доверять, кто владел духом и которого я знал, ‒ умер. Он распоряжался стихией не по своей воле и пользовался ею так разрушительно, что это уничтожило и его тоже.

Шейд повернул голову и посмотрел на меня.

‒ Почему ты задаешь все эти вопросы?

‒ Потому что я хочу попробовать помочь ему. Попробовать вмешаться.

‒ Зачем?

‒ У него никого нет. Он стар. Он единственный, кто начал работать со мной в Мараканде как с резчиком. То, что я почувствовала от его духа, ‒ ужасно. Никто не заслуживает такого. Мне жаль его. Может быть, я смогу как-то помочь.

Шейд улыбнулся, широко и тепло, и снова стал смотреть вперед, а я, испытывая очередной прилив ужасной неловкости, уточнила:

‒ Что ты думаешь об этом?

‒ Думаю, что у тебя красивая душа. И она совсем не для этих мест.

Я едва не споткнулась, а мое лицо начало гореть.

‒ Боги, Шейд, я имела в виду совсем не это! Что ты думаешь о такой идее воздействия на дух?

Я даже коснулась переносицы, скрывая пылающее лицо.

‒ Ты должна понимать, что это риск. И для тебя, и для него.

‒ Я понимаю. В этом все и дело. Поэтому не знаю, как поступить.

‒ Как ты хочешь поступить? Ответь сначала на это, сама для себя.

Я наконец убрала руку от лица и снова овладела собой.

‒ Я хочу попробовать. Хочу рискнуть. Но сомневаюсь, хотя чувствую, что так поступить будет правильно.

‒ Сомнения ‒ худшее, что ты можешь сделать с собой. Принимай решение, не дрогнув и не оглядываясь назад. Выбирая одно, ты рушишь другое. Так не смотри на руины, Кейра, смотри вперед.

Я думала о его словах. Они сильно подействовали на меня, как и многое из того, что говорил мне и команде Шейд.

Впереди, у самого выхода, оказалось скопление людей. Мы подходили к ним.

‒ Как поступил бы ты на моем месте?

‒ Я бы не вмешивался, если ценность человека для меня несопоставима с риском, на который я пойду. Но я ‒ не ты. Поэтому решать тебе. Слушай себя, и ты поймешь, как нужно поступать. Дух ‒ твоя движущая сила, и я сейчас говорю совсем не про стихию, а про твой собственный дух.

Я с удивлением посмотрела на него. Боги, он действительно прав. Порой именно мой дух во многом двигал мной, моими поступками и решениями.

К этому моменту мы оказались недалеко от дверей, выход преграждали стражи, они проверяли всех, кто покидал здание. Впереди находился пожилой наставник Дэйн с двумя членами своей команды. Он спросил, что происходит и что именно ищут стражи. Они ответили, что не имеют права ничего разглашать. Это распоряжение Лорел Хайрей, и правила в подобных ситуациях гласят о необходимости обыска всех выходящих из этой части здания. Наставник Дэйн пожал плечами.

‒ Что ж, правила есть правила.

Он предъявил им свои вещи. Каждый зовущий выкладывал все содержимое из сумок и карманов, опуская на стол перед стражами, после чего они сами обыскивали всех выходящих из академии.

Когда подошли мы с Шейдом, мой дух уже отчаянно метался.

‒ Нужно предъявить абсолютно все? ‒ спросила я с умирающей надеждой.

‒ Да, ‒ ответили мне строго. Стражей было двое, никого из них я не знала.

‒ Плохие новости для меня, ‒ ответила я упавшим голосом.

‒ Тебе есть, что скрывать?

Я выдохнула и выложила из сумок один за другим инструменты, а именно резцы шести видов, шлифовальные листы, незаконченную фигурку волка, розовый кристалл, апельсиновые косточки, запасные украшения, твердые духи, веточку дикого цитруса, красивое перо, которое я подобрала на территории академии, пока шла сюда. Деньги. Резинку для волос. Сушеную липу. А еще ‒ целую гору еды для всей команды.

Шейд выглядел сдержанно, когда смотрел на все это, но мне показалось, что он скрыл улыбку. Зато я ужасно покраснела.

‒ Зачем тебе столько всего? ‒ спросил один из стражей.

‒ Могу я уточнить: это имеет отношение к делу?

‒ Нет.

‒ Вот и слава богам, ‒ еще больше краснея, собирала я свои вещи.

Стражи проверили меня, хлопнули по карманам, осмотрели пустые сумки. Все было чисто. Затем они обратились к Шейду с извиняющимся видом, повторив, что таковы правила.

Он достал и положил на стол черный флакон жидкого пламени, который я делала для него, необычного вида коробок с тлеющими палочками и вынул из нагрудного кармана камень с круглой дырой в центре. Именно тот, что я положила ему на руку, в комнате наставника, когда пришла к нему после боя на выживание в долине.

Шейда проверили, вернули ему вещи, но я не ощущала ничего, кроме своего громко бьющегося сердца и сильных чувств, вспыхнувших у меня прямо в груди. Наставник держался как прежде, а я снова расставляла опоры внутри себя.

Сразу за дверьми мы разошлись, я поблагодарила его за разговор и направилась к команде. Все уже были в сборе и ждали меня на площадке. Тай нахмурился, едва я присоединилась к ним.

‒ Кейра, с тобой все в порядке? Ты выглядишь взволнованной.

Даже мое дыхание пока не восстановилось. Как бы разум порой не старался, тело слушает чувства, а не его.

‒ Да, все в порядке, ‒ ответила я. Айна с иронией покачала головой, но ничего не сказала. Похоже, она уловила степень моей искренности.

Глаза Мейли были опухшими от слез, она долго плакала прошлой ночью. Вчерашнее происшествие до сих пор оседало в нас. Я видела это по ней, я чувствовала это по себе.

‒ Шейд назначил сбор команды сразу после речи Одена Хайрея, которая пройдет в главном зале, ‒ объявил капитан.

‒ Глава академии здесь? Он вернулся? ‒ удивленно спросил Крайм.

‒ Да, вчера. Думаю, он сделает объявление о том, что произошло.

Тяжесть тут же разлилась в воздухе между нами. Похоже, все вспоминали наставника Лойда.

В зале собралось множество команд, они едва помещались в пространстве большого помещения. На помосте у дальней стены находились наставники, они стояли в ряд. Шейд, как всегда, был последним. Я невольно оглядела его фигуру, позу, выражение лица. Этот человек был для меня важным. Я понимала это каждый раз, как видела его среди других зовущих.

Теперь наставников было на одного меньше. Очень непросто оказалось осознать такой факт. Рядом с ними стоял человек в светло-серой одежде, изысканной и строгой, с волосами, длинными, белыми и ровными, как у Лорел.

Оден Хайрей носил три кристалла в одном ухе и два в другом. Все они были с золотыми креплениями. Я никогда не видела ничего подобного. Он владел половиной стихий ‒ земля, свет, огонь, воздух и живое.

Оден Хайрей стоял недвижно, убрав руки за спину, и едва приподнял кисть ‒ все тут же замолчали, так что в зале повисла давящая тишина.

‒ Правила ‒ это границы. Это рамки. Они обеспечивают устойчивость и строят систему из хаоса. Делают его ограниченным и отчасти управляемым. Вчера погиб один из наставников: Лойд пренебрег безопасностью и отправился в долину во время шторма, а именно в черный шторм, один из сильнейших под куполом. Охотники впервые вышли из долины. Она видоизменяется, и перемены, происходящие с ней, теперь очевидны для всех. С этого дня команды лишаются права ходить туда в то время, какое сами сочтут подходящим. Шейд предоставит нам знания о вероятных циклах покоя, и команды станут отправляться в долину только в эти циклы. Любой, кто нарушит такое правило, будет наказан отрубанием рук и останется привязанным к столбу казней, пока не умрет.

Оден Хайрей говорил спокойно, он даже не излучал холода и напряжения, как Лорел. Она стояла почти в центре линии наставников, недвижная и прямая. Он развернулся и неспешно подошел к ней.

‒ Ответь мне, Лорел, о чем гласили правила?

‒ О том, что наставники не должны находиться под куполом в день черного шторма.

‒ Кто позволил Лойду сделать это?

‒ Я.

‒ По какой причине ты позволила этому правилу оказаться нарушенным?

После долгой заминки она ответила:

‒ Нет причины, оправдывающей это.

‒ Верно.

Он замахнулся и ударил ее по лицу с такой силой, которой я не ожидала от человека с его жестами и спокойствием голоса. Лорел даже отшатнулась, сделав невольный шаг назад. Но каждый раз она становилась обратно и выпрямлялась. Он бил ее трижды.

Когда Лорел, распрямив плечи, снова подняла голову, в уголках ее рта стояла кровь, а губы оказались разбиты. Оден Хайрей достал белый платок и неторопливо начал вытирать кисть, испачканную кровью. Он продолжил говорить, глядя в зал, белоснежная ткань платка в его руках запачкалась алым.

Он рассказывал о том, что с Долиной теней происходят тревожные перемены. Вчерашний шторм показал прежде небывалый выброс теней. Испытания на выживание проводиться больше не будут, академии нужны зовущие, и все новые команды отныне будут заняты защитой окрестностей, патрулированием и отловом выживших теней, а самые сильные группы и те, кто уже работает на академию, должны продвигаться в глубь долины, чтобы искать ответы, и делать это нужно очень быстро.

Меня затопило смутное облегчение от его слов. Знание о том, что Шивон хотя бы не будет проходить испытание, сняло часть тяжести с моих плеч.

Когда Оден Хайрей закончил, отпустив всех, то подошел к Лорел. Он дал ей платок, испачканный ее же кровью, взял ее лицо в ладони и коротко поцеловал девушку в лоб. Она в ответ коснулась губами его руки, но при этом выглядела так, будто была целиком отлита из стали и напряжения. Ее бледное лицо горело от ударов, а в глазах застыл клокочущий холод.

Мы покинули зал и пришли к площадке, на которой нас всегда собирал Шейд. Долгое время команда молчала, ожидая его прихода. Крайм поежился и, первым нарушив тишину, сказал, что примерно таким и представлял себе главу академии.

Наставники вышли из здания. Шейд отделился о них и направился к нам, остановившись на привычном расстоянии. На его руке с татуировкой затмения темнели браслеты, сплетенные из кожаных шнуров. Я только сейчас обратила на них внимание и уже почти перестала удивляться таким совпадениям, разве что у меня такие браслеты были на обеих руках.

Его одежда черных и мглисто-серых тонов маракандского кроя разбавлялась тонкими вставками кожи, на штанах были пояса с креплениями. Ничего подобного на нем я еще не видела. Тай кивнул, приветствуя наставника как капитан. Я была рада видеть Шейда, снова стоящего перед командой, это я поняла не столько разумом, сколько ощутила сердцем.

Мейли выглядела подваленной, она приподняла руку и тихо спросила:

‒ Почему это произошло с наставником Лойдом?

‒ Он пренебрег безопасностью команды. Сделал то, чего не должны делать вы, если хотите остаться целы, ‒ поставил на кон жизни.

‒ Ради чего? ‒ спросил Тай.

‒ Ради редких артефактов, а именно ‒ ради предметов, и не имеет значения их название и ценность. Тай, это твоя забота. Именно для этого я тебя и учу. Ты должен расставлять приоритеты.

Капитан кивнул.

‒ Почему охотники смогли выйти из купола? Значит ли это, что и остальные охотники тоже теперь станут выходить из долины?

‒ Этого не знает никто, кроме самих теней.

‒ Шейд, я должен рассказать о ситуации с боем, которая возникла вчера возле купола. Она произошла до того, как ты вышел из долины с первой командой. Это важно.

‒ Что за ситуация?

‒ Кейра не смогла убить воплощенного угля, женщину. Зараженная кинулась на группу, я скомандовал Кейре поразить эту тень водой, она пыталась дважды, но у нее не вышло, потому что зов обрывался каждый раз. Капитан третьей команды уничтожил угля камнем. Об этом вмешательстве я бы тоже хотел спросить.

‒ Они будут прикрывать вас в периоды сильных теневых извержений.

‒ Я уверен, что мы бы справились сами.

Шейд проигнорировал его слова, посмотрел на меня и сделал движение головой ‒ знак, призывающий меня отойти с ним. От Тая повеяло досадой, но он ничего не сказал.

Мы отступили от границ площадки, оказавшись в стороне от команды.

‒ Что именно вчера случилось, Кейра? ‒ спросил Шейд, когда мы остались наедине.

‒ Я не смогла убить ту женщину. Имя воды споткнулось во мне, и у меня дважды не получилось призвать разящие струи.

‒ Попробуй ответить почему. Говори, как есть, а не как правильно, для этого я и отвел тебя в сторону.

В следующий момент он поднял голову и посмотрел на команду. Его взгляд выразил упрек и раздражение.

‒ Айна, ‒ Шейд повысил голос так, чтобы его слышали с расстояния, ‒ ты начинаешь действовать мне на нервы.

В меня ударило обескураженностью, я увидела явное удивление на лице Айны. Шейд ощутил, что она пытается подслушивать! Может быть, Айна переусердствовала в попытках? Она подняла руки в примирительном жесте и ничего не сказала. Шейд снова посмотрел на меня. Он ждал ответа. Привычное волнение снова начало приводить в движение мои чувства.

‒ Я не знаю, как выразить это словами, но что-то не дало мне убить зараженную женщину. Боюсь, что если я начну делать это с людьми, пусть даже захваченными тенью, если как-то договорюсь с собой и об этом тоже, переступив еще одну черту, то еще дальше уйду от себя. Так далеко, что мне уже некуда будет возвращаться и от меня прежней мало что останется.

Я озвучивала самую суть своих переживаний, которые на фоне всех происходящих событий звучали просто глупо, ведь передо мной стояли вопросы выживания.

‒ Мне больше нечего сказать. Я понимаю, что это не аргумент. Скажи, что мне делать, и я постараюсь себя настроить.

Шейд внимательно посмотрел на меня, после чего направился обратно к команде, дав мне знак вернуться в группу. Когда мы снова воссоединились, он сказал:

‒ Юрай, с этого дня людьми, зараженными тенью, будешь заниматься ты.

Музыкант уставился на Шейда так, будто впервые его увидел. Меня затопило потрясение и благодарность. Я совершенно не ожидала, что Шейд поступит так.

‒Я? ‒ Юрай заморгал. ‒ Но как же я буду делать это?

‒ Убийственной силой своей музыки, ‒ холодно ответил наставник. ‒ Юрай, ты владеешь камнем, если ты забыл. Твоя задача на фоне остальных зовущих в группе слишком мала, ты только держишь воздух и периодически давишь прыгунов.

‒ Но я едва справился даже с этим к моменту испытания! Мои стихии очень плохо подчиняются мне!

‒ Это твои проблемы. То, что ты плохо управляешься со стихиями, не значит, что ты должен быть в команде на особом счету. Это значит только то, что тебе нужно больше тренироваться и меньше играть на лютне.

Крайм дрогнул и потер губы, скрывая улыбку.

‒ Кейра занимается иллюзорами, ловушками и воплощенными тенями. Если битвы с людьми, зараженными тенью, перегрузят ее еще больше, это создаст угрозу для всей команды. Зато у тебя, Юрай, очень маленький функционал. Самое время его расширять.

‒ Но я не уверен, что смогу сделать такое с воплощенными тенями!

‒ В чем именно ты не уверен?

‒ Что смогу вот так просто убивать.

‒ Правда? Разве не ты убил свинью-угля ударом клинка в горло, а затем отрезал ей голову?

Все стояли, уставившись на Шейда, утонув в очередной волне замешательства.

‒ Это… не совсем точная правда. ‒ Юрай прочистил горло, приподняв палец. ‒ Скорее, творческие фантазии.

‒ Значит, в твоих интересах превратить их в правду, чтобы тени не сожрали твою команду и тебя вместе с ней. Зараженные люди с этого дня на тебе. Привыкай. Камень в твоем случае ‒ такая же рабочая стихия, как и воздух. ‒ Наставник перевел взгляд. ‒ Тай, ставь на эти задачи Юрая каждый раз во время похода в долину, и если он не справится, тогда подключай других членов команды, пока он не сможет делать все сам.

Когда наши с Шейдом взгляды пересеклись, я посмотрела на него с благодарностью и облегчением. Мне хотелось, чтобы он увидел это. Когда слова были недоступны, порой хватало просто взглядов. Шейд поймет все, что я хотела сказать, я это знала.

Наставник прошелся перед нами, сложив руки на груди.

‒ С этого дня ваши задачи под куполом будут делиться на две части. То, что нужно академии и что буду говорить вам делать я, это вы станете делать в первую очередь, и то, что интересует лично вас. Пока выполняете основное задание, можете добывать артефакты, возиться с образцами или изучать жизнь под куполом, искать редкие вещи ‒ это уже ваше дело. Но главной целью, Тай, как и прежде, должна быть безопасность команды. Жизни ‒ на первом месте. Это должно быть для тебя превыше всего. Всегда ищи баланс между риском и осторожностью. Ваши личные задачи ты должен согласовывать с группой, потому что это не только твоя жизнь, но и их тоже, твои личные цели не могут главенствовать здесь, иначе это начнет разрушать вас как команду. Все ясно?

‒ Да. ‒ Лицо Тая отражало концентрацию и напряженную мыслительную работу.

На вопрос об охотниках Шейд ответил, что теперь мы должны будем ходить в долину строго в те циклы, которые он нам укажет. Таким образом, охотников мы встретим с наименьшей вероятностью.

Когда наставник направился к восточным воротам, впервые мы шли за ним не со страхом и тревогой, а с волнением и предвкушением. Потому что знали: он покажет нам новые места и новые возможности.

Глава 4

В долине держался цикл покоя. Теней оказалось совсем немного, и мы спокойно шли в ореоле света, который создала для нас Мейли, а Шейд держался в своем.

Несмотря на концентрацию внимания, на поиск ловушек и иллюзоров, в моем сознании снова и снова вспыхивал момент, когда он достал из кармана камень с дырой в центре, положив его на стол. Память сама воскрешала эти образы, рисуя их мне, и тогда сердце теряло покой. Порой так сложно не думать о тех вещах, о которых совсем не стоит думать.

Шейд показал нам, как преодолеть стену лиан на границе третьего круга, мы проскочили в образовавшееся отверстие, и едва оказались в третьем кольце, как меня тут же окатило чужим потрясением.

‒ Заброшенные сады и теплицы вечных! Обломки чужой культуры! ‒ восторженно шептал Юрай, озираясь. При этом все горели готовностью отбиваться от теней, но их в этом месте не оказалось.

Команда видела третий круг впервые, поэтому их так поразил вид этого кольца. Мы очутились на свободном пространстве, откуда начинался сад с разными плодовыми деревьями, он плавно переходил в систему заброшенных оранжерей. Между деревьями вилась тонкая полоса поливочного канала. Здесь было светлее, чем в предыдущих кольцах, так что мы видели очертания деревьев даже в темноте, за пределами ореола.

Мейли впечатлилась так, что ее свет, охватывающий нас, стал в два раза ярче и мерцал по краям. Было очень непривычно идти в таком пульсирующем ореоле, настолько поразили девушку территории садов и виды новых растений, что свет среагировал на ее чувства сам.

Наконец перед нами появились каменные стены, они походили на части садового лабиринта, с заброшенными фонтанами, скамьями и галереями, заросшими дикой зеленью. Шейд подошел к стене и подозвал нас.

‒ Тай, заводи команду в четвертое кольцо с этого места, если не хочешь лишних встреч с охотниками.

Шейд велел Мейли убрать лозы со стены. Она протянула руку, шепнула имя ‒ и лианы начали медленно сползать вниз. Под ними оказался символ в круге, высеченный на каменной стене. Он был похож на вихрь.

‒ Кто из вас знает, что это такое? ‒ спросил наставник.

‒ Знак стихии воздуха, так его изображали вечные! ‒ ответила Мейли благоговейно, глядя на резьбу.

‒ Все верно.

Шейд дунул в сторону стены, позвав воздух с немалой силой. Едва порыв ветра ударил по камню, как часть его посыпалась на землю, строго в одном месте, оставив перед нами большой арочный проход идеальной формы. Мы смотрели на это с немым потрясением.

‒ Тай, я показываю тебе не столько проход, сколько принцип. Понимаешь, что я имею в виду? ‒ наставник как всегда выражался будничным тоном и отправился в проем, зато мы не могли оторвать взгляды от увиденного, то и дело озирались, отбиваясь от теней, которые начали стекаться к нам. Здесь их было совсем немного, они налетали на нас небольшими стаями. После того, что все мы пережили на испытании, можно было сказать, что теней здесь не наблюдалось совсем.

‒ Некоторые части долины закрыты для простого доступа, ты это имеешь в виду? ‒ спросил Тай.

‒ Да. Мейли покажет тебе знаки вечных. Найдете такие знаки ‒ найдете и проходы. Они открываются зовом разных стихий.

Мы прошли через арку, и едва последний человек миновал ее, камни подлетели и уложились обратно на свои места, а проем сросся, снова превратившись в сплошную стену. Ее тут же принялись лениво заплетать лианы, и через некоторое время ничто не будет говорить о проходе в таком месте. Это было и удивительно, и жутко.

Чем дальше мы шли, тем сильнее становился гул в моей голове. Эхо здесь было более давящим. Мы вышли из большой сквозной оранжереи, и Шейд повел нас дальше. В этой части круга было очень много простейших. Они сновали меж деревьев то поодиночке, то носились стаями, рвали фрукты, разбрасывали их, закапывали и раскапывали, некоторые виды плодов складывали кучками, а кое-что уносили в темноту. В такие моменты они вели себя необычно: выстраивались в длинную цепь и несли крупные плоды над головой. Это чем-то напоминало поведение муравьев.

‒ Куда они несут плоды? ‒ Крайм будто задал этот вопрос самому себе, вполголоса, проводив теней обескураженным взглядом.

‒ Не уверен, что хочу знать, ‒ тихо отозвался Тай.

Из-за обилия простейших третий круг выглядел охваченным безумной суетой. Наконец Шейд подвел нас к большой беседке, тонущей в дикой зелени. Ее очертания мягко выступили из темноты, осветившись ореолом Мейли. Мы осторожно подошли ближе и тут же застыли как вкопанные.

У беседки не было стен, лишь опоры и крыша, представляющая собой причудливую систему переплетений из белого металла. Цветущие гроздья свисали над столом, а сам он выглядел так, словно когда-то был любовно накрыт к чаепитию. У меня сердце замерло от этого зрелища.

Стулья были задвинуты и стояли в идеальной симметрии. На столе лежала необычная двойная скатерть, представляющая собой узкие длинные полосы ткани, свисающей почти до самого пола. На столе стояли тарелки, блюда, стекло вечных и емкости для напитков, приборы и ваза с давно истлевшими цветами, а также нечто похожее на свечи, поросшие толстым слоем пыли. Они растеклись лужами, будто их когда-то зажгли, но уже так и не затушили, и те сгорели полностью.

Маленький фонарь свисал с опор над столом. Едва мы подошли, он зажегся теплым светом. Юрай вздрогнул и прошептал молитву, приложив кулак к губам.

Я впервые видела под куполом не просто предметы вечных, а фрагменты их оборванной жизни. Все выглядело так, будто этот народ исчез в одно мгновение, и накрытый стол так и остался ждать их, застыв во времени на десятки лет и покрывшись пылью. Картина запечатлелась в моей памяти со всеми деталями, буквально вонзившись в сознание. Первое свидетельство странного исчезновения вечных, которое я видела своими глазами.

Теней в этом месте не было, буквально ни одной, что оказалось еще более необычно и пугающе, как и зрелище перед нами.

‒ Что могло произойти с вечными, Шейд? Тебе известно что-нибудь об этом? ‒ Тай смотрел на стол, от него веяло мистическим страхом, как и от всех членов команды.

‒ Не задавай мне таких вопросов. Я привел вас сюда не для этого. Теориями занимайтесь сами. ‒ Шейд кивнул в сторону беседки и продолжил: ‒ В подобных местах чаще всего встречаются артефакты. Тай, пробуй войти туда и осторожно приближай руку к предметам, но не касайся их.

Капитан не колебался ни секунды, он сделал уверенный шаг в беседку, прошел к столу вечных, протянув к нему ладонь, отчего тут же задрожали и тарелки, и приборы, и все стекло. Предметы оказались неустойчивы. Мы впервые увидели своими глазами, как это выглядит. Тай провел рукой в воздухе над столом, и мы наблюдали за тем, как слабо дрожат вазы, емкости и приборы. Примерно так дрожит вода на земле в момент удара грома. Тай выглядел взбудораженным, когда вернулся к нам.

‒ Даже в воздухе ощущались странные вибрации! Все предметы, над которыми я провел рукой, неустойчивы, я не нашел ни одного безопасного, ‒ отчитался он.

Шейд рассказал и о том, как проверять артефакты. Смотреть нужно не прямо, а на область вокруг нужного предмета, чтобы видеть эту вещь периферическим зрением, так колебания будут более заметны. Он дал каждому из нас короткую попытку войти в беседку и проверить стол.

С добычей оттуда вышел только Крайм, он смог отыскать одну безопасную вещь ‒ это был крохотный чайник из белого переливчатого стекла. Крайм вынес его, держа на ладонях, как бесценную реликвию.

Вокруг него столпилась вся группа, ведь больше никто не смог достать артефакт. Было бы просто чудесно изучить предмет в комнате и как следует его рассмотреть, но если зовущие, отметившись у стражников у ворот, в течение получаса не приносили в артефактную добытые предметы, это приравнивалось к тяжкому преступлению и жестоко каралось. Как именно ‒ я не желала знать, мне и без этого хватало угроз от академии.

Шейд направился дальше, и мы сразу последовали за ним. Крайм несколько раз сам отгонял от нас бесплотных углей, Тай давно не отдавал простые команды в моменты, когда этого не требовалось, все мы прекрасно знали свои роли.

Наконец перед нами появилась граница барьера следующего круга. Это была сплошная каменная стена. Эхо долины вело себя очень странно: оно становилось громче и все время нарастало, переливаясь то горечью, то злостью, то шептало о том, что это место рушится. Я насторожилась, внимательно прислушиваясь к звукам. Близость четвертого круга как-то влияла на меня. Эхо здесь было другим, гораздо более громким и навязчивым.

Шейд наблюдал за мной. Он следил за моим состоянием, я заметила это по нескольким внимательным взглядам, брошенным в мою сторону. Возможно, он предполагал, что долина начнет давить на меня сильнее.

Мы миновали стену через брешь и оказались в новом кольце. Я видела его впервые. Граница странным образом знаменовала и полную смену ландшафта ‒ перед нами простирались пологие холмы и обширные луга с резкими перепадами высот, чернота и здесь казалась не такой глухой, из нее призрачно выступали белые акведуки. Это были масштабные строения из камня, почти не поврежденные временем.

Шейд объяснил, что четвертый круг ‒ это переходное кольцо, вечные создали его для перемещения воды, она течет из водораздела, который находится наверху, вниз, к садам и теплицам.

Статуи встречались и здесь, некоторые из них были огромных размеров и стояли поодиночке, упираясь спинами в холмы. Из кувшинов в их руках лилась вода на акведуки и благодаря перепадам высот распространялась дальше, по всему кольцу.

Теней в этот цикл оказалось совсем немного, а еще мы слышали признаки жизни: щебет птиц и возню грызунов в кустарниках. Это было необычно. Прежде мне казалось, что тени заразили под куполом почти все живое.

Когда мы забрались наверх, то сразу увидели водораздел, о котором говорил наставник Орн. Из-за темноты он выглядел как обычное озеро. Шейд подошел к берегу и остановился.

‒ Водораздел охватывает всю долину кольцом. Теперь ваша задача, как и у всех остальных групп, ‒ искать новые пути на ту сторону. Академия владеет только одной дорогой в пятый круг, и она их не устраивает. Тем более она скоро разрушится.

‒ Почему? ‒ спросил Тай.

‒ Лойд с недавних пор присоединился к теням, а без него мост долго не продержится.

Команда напряглась от этих слов. Я прежде не задумывалась о том, что зовущие, действительно, становятся частью армии теней. Шейд создал второе световое пятно и отправил его далеко вперед. Оно полетело над темным зеркалом и вскоре проявило беседки и ротонды, стоящие прямо на воде и на островках, таких маленьких, что казалось, постройки держатся на самой глади.

‒ Что это такое? ‒ удивился Тай.

‒ Я показываю тебе возможности. Найдешь безопасный способ добраться до ближайших ротонд ‒ достанете редкие артефакты вечных.

Дух капитана тут же вспыхнул. Вот как команды Шейда приносят редкие артефакты. Он указывает им места, где их можно добыть.

‒ И как же нам попасть туда? ‒ Тай весь подобрался, глядя в ту сторону, где располагались беседки.

‒ Для этого у тебя есть ноги, чтобы ходить, и голова между плечами, чтобы думать. Ищи способы. Мне нужно, чтобы ты учился, находил возможности, но при этом вы не сложили головы под куполом, а для этого ты должен думать все время и принимать правильные решения. Все ясно?

‒ Да.

‒ И еще: всегда проверяй окружение сам, кто бы тебе что ни говорил. Особенно в новых местах, куда вы попадете с командой. Заведи привычку никому не верить на слово. Любые новые места и области проверяй сам. Начни с воды, которая находится перед тобой.

‒ Хорошо. ‒ Капитан поднял с земли камешек и кинул его почти у начала границы озера. Похоже, он хотел проверить воду. Камень поднял небольшие брызги, и гладь задвигалась.

‒ С виду эта вода ведет себя как самая обычная… ‒ голос Тая тут же оборвался, потому что в месте, куда он бросил камень, из воды вдруг выросла женская фигура. Мы все обмерли от страха и отпрянули. Фигура состояла из воды, на ней смутно очертились длинные одежды вечных. Она сделала плавный шаг в нашу сторону.

Тай тут же скомандовал отходить назад, мы отступили мгновенно, он выставил перед нами воздушный заслон и протянул руку в жесте призыва огня, но женщина, созданная из жидкости, всего лишь прогулялась по краю водораздела, легко ступая по темной глади. Она дошла почти до Шейда, который спокойно стоял на своем месте.

Тай не атаковал, он застыл в готовности. Женщина вдруг сделала танцевальное движение, точно такое, как исполняла странная девушка в белом сарафане, к которой мы ходили с Шейдом. Меня пробрало жгучим холодом, когда я это увидела.

Фигура сделала артистичный шаг, подняла вверх кисть, после чего плавно растеклась и исчезла, слегка потревожив воду и смешавшись с ней. Наставник повернулся к нам.

‒ Неплохо, Тай. Ты среагировал быстро, заслон выставил правильно, но собрался атаковать сам и не следил в этот момент за тем, что происходит вокруг тебя. Имей в виду, что теней сейчас нет только из-за цикла, в который я вас сюда привел. Сейчас под куполом держится штиль. Ты должен поручать атаки другим членам команды, а сам ‒ сразу бросать взгляд на окружение, у тебя на это будут секунды. Но среагировал ты хорошо. Действуй так во всех новых ситуациях в долине, с вещами, которых не знаешь, тогда сохранишь и свою жизнь, и жизни всей команды.

Тай убрал воздушный барьер, опустив руку и удивленно глядя на Шейда.

‒ Боги, я едва не потерял голову от испуга! ‒ признался он.

Наставник проверял его, я понимала. Так он смотрел, как Тай действует в непредсказуемой и новой для него ситуации.

‒ Как бы ты ни пугался, изучая долину, запомни, что ты должен очнуться первым, тут же вернуть себе разум и выстроить всю команду. Потому что на тебе все шесть жизней, включая твою собственную.

Тай с напряжением посмотрел на озеро и спросил:

‒ Что это было?

‒ Вода до сих пор хранит в себе энергию зова вечных, она воспроизводит действия в ответ на условия, которые в нее заложены, как команды. Такие фигуры будут ходить по водоразделу каждый раз, как поверхность озера потревожат извне.

‒ Они безобидны?

‒ Да. Свойства у них те же самые, что и у жидкости перед тобой.

‒ Но зачем эти фигуры были нужны?

‒ Вечные увлекались формами воды.

Тай выждал, приподняв брови, от него повеяло замешательством.

‒ То есть они были нужны для эстетики?

‒ Да, все верно.

Капитан мрачно посмотрел на Шейда и ответил:

‒ Вечные были очень странным народом.

Фоном в моей голове танцевала девушка в сарафане, прыгая на камни пруда и совершая точно такие же движения. На нее наложилась фигура из воды, которую я только что видела. Эти два события сами собой соединились линией взаимосвязи. Если странная девушка легко ходит сквозь барьеры и путешествует в дальние кольца долины, она могла видеть такое явление не раз и просто скопировать движения у водяных женщин, подражая им.

Пока Тай задавал вопросы Шейду о защите команды, я с опаской смотрела на озеро. Что-то странное происходило со мной. Шепот долины усилился и с каждой секундой все больше проникал в мои мысли, словно дым, протекающий сквозь тонкую сеть. Невидимыми щупальцами он настойчиво трогал мое сознание, будто живое, разумное существо. Это напугало меня.

Затем произошло нечто невероятное: в звуках эха вдруг тихо зашептала сама память этого места. Голоса долины своей частью слились и заговорили в унисон о том, что прежде здесь находилось нечто вроде мостов, которые держались прямо на воде.

Я рассеянно смотрела на темную гладь, слегка расширив глаза, а шепот отчетливо навевал мне сожаления о том, что мосты и камни пали, и все это теперь покоится на дне, утонувшее и забытое, разрушенное и потерявшее связи. Это знание поразило меня. Впервые я услышала в какофонии голосов долины нечто связное и совершенно четкое.

Я обратилась в слух, но эхо тут же стихло и стало прежним. Ни в одном предыдущем круге такого не было. Похоже, что-то происходило с шепотом долины по мере приближения к центру купола. У меня не было других объяснений. В этот момент я впервые задалась вопросом о том, что вообще представляет из себя эхо.

Мы с Шейдом пересекались взглядами. Он заметил, что со мной что-то происходит. Порой уровень нашего понимания без слов удивлял меня, ведь мы едва знали друг друга. Тем не менее между нами существовала призрачная связь, которую я чувствовала очень отчетливо. Сердцем.

Шепот долины не стихал, я пыталась приглушить звучание эха в своей голове, но оно оказалось очень сильным, снова превратившись в навязчивый гул, так что большая часть моего внимания теперь была захвачена попытками удержать сознание за собой, его словно затягивало в шумовую трясину. Постепенно у меня начало получаться, но пришлось снова и снова работать над разделением внимания и концентрацией.

Шейд повел нас дальше, вдоль берега. Вскоре мы увидели нечто, напоминающее грубый мост из камня, уходящий прямо в темноту. Это походило на скальный нарост, сделанный из обломков, срощенных друг с другом. Он начинался от берега и дугой выгибался над озером, исчезая в темноте. Мост, построенный академией, смотрелся в этом месте так же инородно и грубо, как выглядел бы скальный обломок, упавший посреди точеных изящных скульптур.

Команда направилась за Шейдом по неровной поверхности моста. Как вечные прежде преодолевали воду? Неужели и правда на дне лежат затонувшие камни? Судя по состоянию команды, никто больше не слышал в звуках эха ничего подобного.

Нам предстояло увидеть последнее открытое академией кольцо долины. Пятое.

Едва мы спустились с моста, как сразу же оказались у линии громадных белых статуй. Это были женщины, которые держались за руки и стояли в ряд, уходящий в обе стороны, насколько хватало взгляда.

Я сразу узнала структуру камня. Это были статуи-уничтожители, они убивали тех, кто не владел зовом. Если стражи-мужчины в первом кольце защищали путь в саму долину, то эти, женские статуи, похоже, преграждали путь к ее сердцу. Иначе они не стояли бы так глубоко во внутренних кругах.

‒ Неужели статуи создают громадное кольцо, вот так держась за руки по всему периметру? ‒ удивился Тай.

‒ Да. Это и есть граница пятого круга.

Шейд направился в проход между статуями. Я невольно оглядела статуи женщин. Какое же количество камня нужно, чтобы сделать столько скульптур? Я просто не могла не думать об этом.

Мы держались сразу за Шейдом. Наставник Орн почти ничего не говорил о пятом кольце, поэтому мы не знали, что именно там находится. Едва все миновали границу, как воздух надо мной тут же дрогнул и стал очень плотным, а вдыхать его оказалось сложнее.

Все застыли, когда увидели пятый круг, потому что никто из нас не ожидал такого зрелища. Здесь царили поздние густые сумерки, поэтому мы видели то, что находилось и вдали, и ‒ особенно ‒ вблизи.

Пятое кольцо долины целиком стояло на воде. Величественные высокие здания покоились прямо на недвижной глади, замершие во времени, застывшие среди очень высоких деревьев, похожих на вековые ивы, уходящие, кажется, под самый верх купола. Громадные стволы выступали из воды и опускали вертикально вниз длинные тонкие ветви. Некоторые из них касались кончиками водной глади, и по ней шли круги, когда их тревожили редкие птицы.

Некоторые из зданий соединялись дорожками из камней, едва выступающих из кромки. Белые колонны и своды, ступени, уходящие прямо в воду, изысканные перила и взмывающие вверх крылья и изгибы соединительных арок, стены узких башен, галереи, переходящие друг в друга ‒ все это было увито одичавшими цветами и затянуто буйной густой растительностью. Пятый круг не затопило. Он изначально был создан таким. Это я поняла по виду дорожек и самих зданий.

Строения напоминали то ли термы, то ли храмы на воде. Этот круг казался тихим, пустынным и совершенно безмолвным. Здесь почти не было звуков, а тишина казалась обволакивающей.

Шейд остановился и повернулся к нам, мы тут же очнулись, сбросив немое оцепенение. Город-призрак, покинутый вечными, открылся перед нами в своей пустынной и масштабной красоте.

‒ Пятый круг ‒ это духовный круг. Здесь вечные занимались всем, что восстанавливало их силы, в том числе энергетические. Каждый раз увеличивайте время пребывания в этом кольце, пока не сможете адаптироваться к воздуху и пройти круг насквозь, вплоть до границы шестого.

Капитан кивнул, но не говорил ни слова, все мы до сих пор были потрясены. Шейд подошел к водной глади, которая начиналась с этого места. Ни мостов, ни камней здесь не сохранилось.

‒ Вся жидкость этого круга безопасна, и в ней можно ходить. ‒ Закончив говорить, наставник шагнул прямо в воду. В этой части она была совсем неглубокой, буквально по щиколотку, и мы, словно завороженные, осторожно шли за ним.

Вода оказалась не холодной, ее температура напоминала телесную. Теней здесь оказалось немного, и все ‒ невоплощенные. Они витали над дорожками и площадками из плоских камней. Это выглядело так, будто черные существа давно уничтожили всех обитателей и не знали, чем теперь себя занять. Когда мы привлекали их внимание, они оживали, сразу же бросаясь в нашу сторону ‒ и тогда огонь ярко вспыхивал в темном воздухе.

Здания на воде сообщались друг с другом, соединяясь то переходами, то террасами, то галереями или колоннадами, во многих местах ступени вели прямо в воду, исчезая в ней, и я поняла, что это были места для купания. Вечные ‒ удивительный народ. У них была совершенно другая культура и совсем другой образ жизни.

Эхо снова усилилось и начало омывать меня призрачными потоками знаний. Они будто витали в самом воздухе этих мест. Двигаясь за Мейли, я вдруг четко услышала в звуках эха знания о том, что на дне заводей лежат нагревательные камни, поэтому вода здесь такая теплая. Еще я различила в шуме долины слабые отзвуки человеческих голосов, говорящих на неизвестном наречии и даже далекий женский смех, а затем ‒ тихую музыку. При этом я понимала, что она звучит именно в звуках эха.

У меня мурашки пробежали по коже. Пришлось обострить внимание и с усилием игнорировать звуки долины. Я постаралась приглушить духовный слух, но пятый круг буквально дышал памятью о прошлом, оно незримо витало в этих местах, а мой дух его улавливал. Осторожно озираясь по сторонам, я с напряжением двигалась за командой.

Повсюду находились площадки для медитаций ‒ выложенные камнем круги наверняка означали места, где должен был сидеть человек. Рядом располагались стойки, похожие на те, в которых обычно хранятся книги, но все до единой стойки пустовали, а вокруг царил почти идеальный пустынный порядок, что выглядело очень странно. По словам Шейда, в этом кольце долины находилось десять храмов ‒ для каждой из стихий. Они равномерно располагаются по всему пятому кругу.

В следующий момент мы услышали необыкновенные звуки и тут же начали озираться, разыскивая источник.

‒ Боги, что это такое? ‒ Айна тоже оглядывалась, редко в ее голосе я слышала ноты такой растерянности. ‒ У этого звука слишком необычные свойства! Ничто живое не испускает подобных волн!

Шейд сказал, что сейчас мы сами все узнаем. Команда прошла через пустое здание, и мы увидели больших теней, которые парили над водой. Именно от них исходили эти поразительные звуки.

Существа были крупными, их черные тела имели продолговатую правильную форму. Тени мягко скользили над гладью, двигаясь, как маятники, из стороны в сторону. Они держались на одной и той же высоте от поверхности воды и напоминали блуждающую слепую стаю. При этом существа издавали завораживающие звуки ‒ объемные трели, похожие на мерные поющие пульсации, которые разливались по воздуху мелодичным эхом. Этот звук чем-то напоминал китовые песни. Один из музыкальных инструментов рух звучит похожим образом ‒ «песнь китов», так его называли те, кто бывал в море.

‒ В этом круге много таких теней, они безобидны, ‒ снова голос Шейда заставил нас очнуться. ‒ Стаю не нужно трогать, просто обходите ее стороной. Такие тени никогда не бросаются на людей просто так, но если попасть в область их влияния, человек впадает в беспамятство и погружается в транс. Ближе к ним никогда не подходите, даже если рядом со стаей будет нужный вам путь или какие-то предметы. Если тени начнут двигаться на команду и вы попадете в область их влияния, то вас охватит забвение. Вы не просто забудете дорогу обратно, но забудете даже то, что нужно держать воздух и свет.

Тени летали в неспешном, гипнотическом ритме, я усилила слух и с удивлением обнаружила, что они единственные из всех темных существ долины не страдают и не злятся, но тоже забыли что-то и хотят вспомнить. Кроме того, они скучали по чему-то маленькому. Так, как взрослые могли бы скучать по детям. Я прежде не ощущала ничего подобного, это поразило и смутило меня. По чему маленькому они могли скучать? Есть ли у теней детеныши?

‒ Я не могу блокировать их звук! Почему это происходит? ‒ Айна выглядела растерянной. ‒ Моя стихия совершенно не работает с ними!

‒ Это теневые звуки, у них другие свойства. Воздействие их песен ограничено расстоянием, так что просто обходите их стороной.

Темные существа удивили меня не меньше, чем сам пятый круг. Шейд назвал их «неприкаянными», и они действительно казались такими, будто блуждали. Их песни навевали умиротворение, что было совсем не характерно для теней. Ничего угрожающего от них не исходило, ничего суетного или резкого.

После этого Шейд повел команду обратно, потому что силы начали оставлять нас стремительно. Через пятый круг мы уже двигались в свете Шейда и под его воздухом.

Снова эхо накатило на меня шепотом тоски и печали, я всю дорогу пыталась совладать с чувствами и снова училась разделению. Это оказалось так сложно, что несколько раз у меня на глазах выступали слезы ‒ так сильно долина давила на меня своей болью.

Мы двигались обратно той же дорогой, какой шли сюда, и когда все вернулись на территорию академии, команда направилась к жилому зданию, а Крайм пошел в артефактную, чтобы отнести добытый предмет. Каждый из нас нуждался в отдыхе после такого сложного похода.

Когда я немного пришла в себя, то отправилась в зал камней. Всю дорогу меня не покидали размышления о пятом кольце долины и о том, что я слышала в звуках эха. Об этом мне нужно было поговорить с Шейдом наедине. Меня впервые посетили опасения о том, что эхо может влиять на мое сознание.

Я направилась в артефактную, вошла в зал камней и привычно поздоровалась с Лейной, а затем увидела, что она стоит у окна, обхватив плечи руками. Девушка смотрела на ветви деревьев, качающиеся от ветра. Тары не оказалось на месте.

Не требовалось слов, чтобы понять: что-то не так. Дух Лейны в этот момент я не слышала, но мне хватило одной ее позы и атмосферы, застывшей в зале камней, чтобы остановиться на половине пути к столу.

‒ Лейна, что случилось? ‒ с упавшим сердцем спросила я.

‒ Тара не вернулась. И больше не вернется. Никогда.

‒ Что ты такое говоришь?

‒ В тот день, когда погиб Лойд, она ушла с ним и командой в долину.

Я медленно опустилась на стул, что находился неподалеку от меня. Лейна повернулась, ее лицо оказалось мокрым от слез. Вот кто был еще одним человеком из той команды. Вот кто не вернулся из долины.

‒ Я не могу в это поверить. Этого не может быть.

‒ Я тоже, Кейра. Не знаю, можно ли вообще привыкнуть к такому. Как и к мысли, что это грозит каждому из нас.

Я ничего не ответила и посмотрела на стол Тары.

‒ Осталось так много работы, ‒ тихо произнесла Лейна. ‒ Ее камни, ее исследования. Все здесь. Будто Тара тоже где-то здесь, просто задерживается и почему-то до сих пор не пришла. Мне кажется, она скоро войдет, привычно хмурясь, сядет и начнет скрупулезно работать. Мы никогда не были близки, но моя душа болит и плачет. Я не могу поверить в то, что Тары больше нет. Еще несколько дней назад я видела ее, и мы обсуждали кристаллы, а теперь меня не покидает мысль о том, что это было в последний раз.

Я встала и подошла к ней, мы обнялись. Лейна крепко сжала меня, всхлипывая, от нее повеяло болью и горечью. В этот момент вошла Таэрин с тлеющей палочкой во рту. Она молча смотрела на нас, на то, как мы стоим.

‒ Все мы здесь живем под угрозой однажды не вернуться, каждая из девочек может оказаться на месте Тары. Именно поэтому мы с вами должны делать что-то стоящее, а не влачиться по земле и плыть по течению. Мы должны совершать открытия, делать прорывы, создавать что-то новое, важное, чтобы не исчезнуть просто так, не оставив после себя ничего, будто человека и не существовало.

Я ощутила идущую от нее притупленную боль и сожаление. Как бы не держалась Таэрин, какой закрытой бы не казалась, она была привязана ко всем девочкам в артефактной, и они это чувствовали.

Мы с Лейной кивнули ей почти одновременно. Никто из нас не говорил лишних слов. Хватало одного понимания, разделенного на троих, понимания, витающего в зале камней.

Таэрин собралась уйти, а потом остановилась, обернувшись на нас через плечо.

‒ Вы обе, займитесь исследованиями, над которыми она работала. Пусть ее труд не будет напрасным. Я хочу, чтобы это довели до ума. Кейра, изучай кристалл, из которого вылезла тень, ты поняла? Начинай испытывать его в разных условиях, мне нужны первые зримые результаты по тому делу. Проклятый кристалл не дает мне покоя.

‒ Хорошо, Таэрин. Я займусь этим сегодня же.

Она кивнула и ушла, закрыв за собой дверь.

Произошедшее с Тарой не давало мне работать. В моем сознании все время вспыхивали последние разговоры с ней и обжигали мне сердце. Вспоминались моменты, когда она плакала в уборной, говорила, что ее никто не выберет и не пригласит на праздник, что она некрасива. Мой совет взять свою жизнь в свои же руки. Я даже не знала, ходила ли Тара на праздник, пригласила ли кого-нибудь. Каково это ‒ так рано уйти из жизни, не познав любви, которой ей так хотелось? Думала ли она о чем-то перед смертью или все уничтожил всепоглощающий слепой страх?

Я сдалась, оставила работу в артефактной на этот день и взяла с собой небольшой кусочек кристалла, отделенный от той части, из которого мы прежде изгоняли тень угля. Я собиралась проверить этот образец под куполом, чтобы посмотреть, влияет ли он на теней. Может быть, сам кристалл будет как-то меняться под куполом.

То, что произошло с тенью, выползшей из него, до сих пор терзало мои мысли исследователя. Мне казалось, во всем этом кроется нечто важное. Я предполагала, что существует связь между кристаллами и тенями, но Таэрин отказывалась говорить на эти темы и строить теории при нас. Она заявила, что вопросов куда больше, чем ответов, и ответы как раз нужно искать опытным путем.

Однажды Лейна наедине со мной высказала предположение, что этот кристалл способен задерживать теней, раз уж одна из них застряла там, а значит, у него барьерные свойства.

Это был интересный вывод. Теория Лейны заключалась в том, что тени могли вырваться из-за кристального заслона. Если верить историям о том, что долину они заполонили очень быстро, то это могло быть чем-то вроде кристального барьера.

Имела ли теория Лейны отношение к правде или нет, я не знала, но связь кристаллов и теней определенно существовала. Не мог маленький уголь оказаться там просто так. Осталось выяснить, в чем именно заключалась эта связь.

Глава 5

Вернувшись в гостиную, я застала там всю команду. Крайм вскинул руку, приветствуя меня.

‒ Ты пришла как раз вовремя, Кейра. Мы только что собрались.

‒ Нам нужно обсудить стратегию продвижения в сторону пятого круга, ‒ объявил Тай.

Я огляделась и спросила:

‒ А как же Айна?

‒ Она скоро придет, попросила начинать без нее.

Едва он произнес это, как Айна вошла в гостиную. Она закрыла за собой дверь, подошла к столику, щелкнула по серьге, выбрала выпечку, села на пол, откусив кусок сдобы, и начала с аппетитом жевать.

Крайм расширил глаза, уставившись на нее. Я проследила за направлением его взгляда и тоже удивленно округлила глаза. На предплечье Айны оказалось две серых полосы. Одна ‒ с символом Шейда, вторая ‒ со знаком распахнутых челюстей. Крайм подскочил с места.

‒ В чем дело? ‒ поинтересовалась Айна с набитым ртом.

‒ Это ты скажи нам, в чем дело! Что это значит? ‒ Крайм указал на ее руку.

‒ Ты имеешь в виду вторую полосу? Я теперь из корпуса стражей. Немного.

‒ Немного?! ‒ переспросил он потрясенным голосом.

‒ Разве не ты мне советовал податься к стражам?

‒ Да, но боги, это ведь была шутка!

Айна пожала плечами.

‒ Весьма удачная. Мне она понравилась.

‒ Но как они тебя приняли? Туда же не берут женщин! Кроме того, всех стражей, если они получили знак челюстей, забирают из их команд!

‒ Только не меня. Поэтому полоса ‒ вторая. Я не буду работать у них все время. Только тогда, когда нужна моя способность.

‒ Какая?

‒ Слышать правду, разумеется. Мой навык проверили, и стражам очень понравился результат.

‒ Знаешь что? Вон из нашей команды! ‒ Крайм резко указал в сторону двери коридора, на что Айна громко рассмеялась.

‒ На твоем месте я бы порадовалась. Теперь у тебя действительно будет свой человек среди стражей. Ты представляешь, что это значит?

Крайм так и стоял с протянутым пальцем. Он начал улыбаться, а затем потер руки, будто муха ‒ свои маленькие лапки.

‒ О, это значит, что я могу творить с Бойлом такое, что он поседеет, как старец, в свои двадцать с лишним лет! А еще заработает тремор нижней челюсти.

‒ Не совсем так. Но кое-где я нас прикрою, да.

Тай выглядел обескураженным. Он смотрел на Айну так, будто заново составлял мнение о ней. Эта девушка не переставала поражать и меня.

‒ Но почему ты пошла к стражам? ‒ спросил капитан удивленно.

‒ А почему нет?

‒ Типичный ответ Айны, ‒ заметил Крайм.

‒ Кажется, я догадываюсь о причине, ‒ мне совсем не удалось сдержать улыбку.

‒ И какова же она? ‒ поинтересовалась Айна.

‒ Кин. Он ведь тоже из стражей.

Она в замешательстве посмотрела в мою сторону и усмехнулась. По ее лицу я поняла, что оказалась права. Во всяком случае, весьма близка к правде. Без Кина здесь точно не обошлось. Я хорошо помнила, какой взгляд она бросила на него после того, как победила на личных состязаниях. Тогда Кин присутствовал как страж.

‒ Что ж, весьма проницательно. Я хочу бросить ему вызов, сокрушить его и превзойти, и я этого добьюсь. Кстати, скажи мне одну вещь, просто как женщина женщине: что у вас с Кином?

‒ Ничего.

‒ Отлично. Потому что в моих ближайших планах завоевать его.

Я смотрела на нее несколько долгих молчаливых мгновений.

‒ Айна, ты меня поражаешь.

Она усмехнулась.

‒ Ты уверена насчет него? Наши с тобой отношения для меня куда важнее мужчин.

‒ Да, уверена. Я тоже ценю наши с тобой отношения. А как же Нэйт?

‒ Мы уже давно разошлись в разные стороны. Нам не по пути. Но знаешь что я тебе скажу? Стражи зовущих хороши, определенно.

‒ Кин знает о чем-то из твоих намерений?

‒ Нет, ‒ ответила Айна твердо. ‒ Я хочу сокрушить его как зовущего, но при этом завоевать как парня. ‒ Она задумалась и выдохнула. ‒ В общем, здесь все сложно.

Айна снова щелкнула по серьге, оглядела меня и с азартом в голосе спросила:

‒ Скажи, неужели у тебя наконец появился мужчина и ты проводишь с ним время в городе?

Все застыли, уставившись на нее, а затем на меня. В этот момент я повесила свою сумку на крючок и уже возвращалась обратно к столу, но остановилась на половине пути.

‒ Боги, Айна, ты действительно таран!

‒ Так да или нет?

‒ Что именно ты хочешь знать?

‒ У тебя в городе мужчина? Это к нему ты ходишь, когда покидаешь академию?

‒ Спасибо за интерес к моей личной жизни, но предлагаю перенести эти обсуждения в женскую комнату или стремительно заверишь их, прямо здесь и сейчас.

‒ Ты шутишь? Я уже заинтересовала всех! Мы не можем поступить с ними так жестоко. Сама посмотри.

Я оглянулась и действительно обнаружила, что на меня уставились буквально все. Они тут же оттаяли и снова продолжили есть, как ни в чем не бывало, но я ощутила отзвуки явного любопытства, текущие в мою сторону. Юрай сделал несколько глотков чая и взялся за лютню.

‒ А я знаю ответ на вопрос Айны о городе и о том, что ты делаешь в Мараканде, но буду молчать, как благородный человек.

‒ Спасибо, Юрай. У тебя прекрасное чувство такта, ‒ ответила я, садясь за стол и с демонстративным укором глядя на Айну.

‒ Надеюсь, ты не смотришь на меня давящим взглядом? Напоминаю, что я слепая, если ты забыла.

‒ Как же тогда ты узнала, что я действительно смотрю так?

‒ По голосу. Люди всегда добавляют к такому специальный упрекающий взгляд.

Я засмеялась.

‒ Айна, ты удивительная!

‒ Хорошо, что ты хочешь знать обо мне? Спрашивай. Потому что я хочу знать о тебе.

‒ Тогда скажи мне, почему ты так часто уходишь в город и что ты там делаешь?

‒ Работаю, ‒ Айна говорила с набитым ртом. ‒ Мне нужны деньги. У меня есть цель. Очень важная цель. ‒ Последние слова она сказала серьезно, а ее дух налился напряжением, печалью и сильной, мучительной тяжестью. Это насторожило меня.

‒ Чем именно ты занимаешься? ‒ спросила я осторожно.

‒ Добываю сведения для разных людей.

‒ Что это значит?

‒ Подслушиваю. Достаю информацию, ‒ спокойно ответила она. ‒ Видишь, как я откровенна с тобой? Просто открытая книга! Готовься к тому же.

Все застыли после ее слов о работе.

‒ Ты что, серьезно? ‒ насторожился Тай.

‒ Да. А в чем дело?

‒ Это же опасно! Кроме того, это совсем неподходящее занятие для девушки!

Она щелкнула по серьге и с иронией посмотрела на него.

‒ Я сейчас заплачу. Кровью. Ты не можешь такое говорить серьезно. Ты же знаешь меня!

Крайм кивком головы указал на капитана.

‒ Еще как может. Тай у нас настоящий моралист, верный своим взглядам, как монашка ‒ обету священного целомудрия. И носится он с ним точно так же.

Тай сделал очередной глоток и ответил:

‒ Пей свой чай, будь так любезен, и не засоряй воздушное пространство своей бесконечной иронией и шутками, взятыми из самоучителя по остроумию. К слову, весьма затасканного.

Крайм засмеялся.

‒ Никогда меня не ставили на место так интеллигентно и скучно, честное слово! Ты можешь хотя бы раз просто грязно выругаться, как нормальный человек? Так, чтобы Мейли покраснела, заткнув уши, и на окне треснули горшки?

Айна скрестила руки на груди, в ней полыхнуло раздражение.

‒ Хватит! Хотите дебатов ‒ у вас есть для этого мужская комната, спорьте там хоть до крови из носа! У меня уже мигрень от ваших столкновений! ‒ Она повернулась ко мне. ‒ Итак, Кейра, достаточно откровенностей с меня. Твоя очередь. Теперь говори: с кем ты проводишь время в городе?

‒ Разве что с лавочником, которому продаю свои фигурки из камня. На вид ему больше семидесяти лет, если это важно.

Айна заморгала. Юрай сыграл торжественный аккорд, ударив по струнам, а Крайм засмеялся.

‒ Это нечестно! ‒ возмутилась Айна.

‒ Ты хотела правду? Это она.

От Айны повеяло чем-то вроде остервенения.

‒ Тогда скажи: у тебя есть мужчина?

‒ Я не задавала таких вопросов тебе!

‒ А я задаю!

‒ А я не хочу отвечать на них! Задавай о делах, как я задавала тебе!

‒ Не было уговора о том, что именно можно спрашивать, а что нет! Ясно? Ты спрашивала про Кина? Так что теперь отвечай по всей строгости негласного закона!

Даже Юрай перестал играть, всех захватил наш разговор, отчего мне стало совсем неловко.

‒ Хорошо. У тебя два вопроса, ‒ с выдохом сдалась я, не понимая, зачем согласилась на этот разговор.

‒ Отлично. Тогда говори, есть ли у тебя кто-то?

‒ Нет.

Айна стукнула по серьге и спросила:

‒ Ты влюблена в кого-нибудь?

Я подумала и снова ответила:

‒ Нет.

Она резко указала в меня пальцем.

‒ Ложь! Чистая ложь! Боги! Кто же он?

Я тоже указала в нее.

‒ Ты только что задала последний вопрос, так что ни слова больше!

Она застонала и стала предлагать мне новый обмен информацией, но я наотрез отказалась.

Тай поставил свою кружку на стол с уверенным громким стуком. Это прозвучало как призыв и привлекло к нему внимание всей команды. Мейли даже вздрогнула.

‒ Достаточно. ‒ Он выдержал паузу, его голос совершенно изменился, а тон стал твердым и приказным. ‒ О личных делах можете поговорить в комнатах, позже. Пока все в сборе, нужно обсудить то, что мы видели в долине, и главное ‒ выстроить нашу командную стратегию. Все остальное подождет.

Голос Тая отражал серьезность, которая тут же передалась остальным. Мейли оживилась и выпрямила спину.

‒ Если можно высказаться о том, что мы видели в долине, я хочу быть первой! Можно? ‒ она соединила руки перед лицом, слегка привставая на стуле.

‒ Конечно, говори.

‒ Новые круги долины просто поразительны! ‒ голос Мейли наполнился волнением и трепетом. ‒ Система водоснабжения и оросительных статуй работает и до сих пор питает сады, хоть прошло столько лет! Вы обратили на это внимание? А сам пятый круг! Я и представить себе не могла, что город вечных стоит прямо на воде! Судя по тому, что удалось увидеть, вся центральная часть долины находится на возвышении, а оттуда вода уже стекает вниз, к садам.

‒ Мини-Мэй, а тебя, случаем, не удивил стол в беседке, к которому водил нас Шейд? ‒ уточнил Крайм, оттянув пальцем воротник, будто тот начал давить ему на шею.

‒ Об этом месте я вспоминаю чаще всего. ‒ Мейли слегка втянула голову в плечи. ‒ Этот стол выглядел слишком жутко.

‒ Вы обратили внимание, что свечи растеклись и застыли? ‒ понизив тон, спросил Крайм. ‒ То есть их ведь кто-то поджег? И что, просто ушел после этого? Куда в таком случае делись вечные много лет назад? Или они накрыли стол и уже не вернулись? Этот проклятый образ теперь будет до конца дней являться мне в кошмарах, честное слово! Почему все это выглядит так пугающе-странно? Что с вечными могло произойти, если они оставили все в таком виде?

‒ Ты же слышал, что Орн говорил про их одежду и места гибели. Они встречаются в долине, начиная с пятого круга, а значит, рано или поздно мы сами увидим их и, может, хотя бы что-то поймем.

‒ Тогда почему все выглядит таким идеально-брошенным? Вы видели стойки для книг, которые находятся возле бассейнов в пятом кольце? ‒ не унимался Крайм.

‒ Да.

‒ Они все пусты! Все до единой!

‒ Я тоже обратил на это внимание, ‒ отозвался капитан, его голос звучал серьезно и напряженно.

‒ Где же в таком случае вещи, опрокинутые стойки, где следы паники, бегства, разрушений? Это наводит на серьезные вопросы. Клянусь, чем больше в долине я вижу, тем меньше что-то понимаю! Это ужасно раздражает. Почему зовущие до сих пор не нашли какой-нибудь фолиант или книгу, где на странице, заляпанной кровью, написано нечто вроде: «Если вы читаете это, то я уже мертв»?

‒ Не думаю, что мы найдем прямые ответы на свои вопросы. Теориями займемся потом, а сейчас нужно поговорить о том, что предстоит делать, ‒ Тай внимательно смотрел на команду.

‒ Мы слушаем тебя. ‒ Мейли отставила кружку и села ровнее. Точно так она держалась на занятиях в общих залах.

‒ У меня есть план, который поможет нам и подниматься в списках групп, и сберечь драгоценное время, а оно сейчас на вес золота. Спокойных циклов в долине стало слишком мало.

‒ Что за план? ‒ Крайм откинулся на спинку своего стула, и та тихо заскрипела.

‒ Я не хочу тратить время на третий круг. Мы можем прокладывать путь к центру долины и добывать артефакты, которые будут встречаться нам на этом пути. Так мы пересечем те и другие цели, не будем тратить время и лишний раз рисковать. Нам нужен быстрый подъем в списках, я намерен добиться этого с минимальными рисками для всей группы. Я хочу не просто сберечь наши жизни, но и сделать из нас отличную команду, которая находится на хорошем положении в академии.

‒ А еще ‒ утереть нос другим группам, ‒ с усмешкой произнес Крайм. ‒ Я прав?

‒ Да. Я этого и не скрываю. Давайте говорить откровенно: никого из нас не спрашивали, хочет ли он оказаться здесь, хочет ли ходить в долину, убивать теней, сдерживать черные шторма, каждый день рисковать жизнью под куполом и выполнять задания академии. Нас поставили в такие условия, и мы заперты в них, как узники. Так давайте воспользуемся теми возможностями, которые они открывают, а их очень немного ввиду того, какая у нас роль. Как и сказал Шейд, наши жизни связаны, потому что они замкнуты в цепь. Я хочу, чтобы мы действовали сообща. Если кто-то из вас не согласен со мной, то говорите прямо и делайте это сейчас, потому что я намерен действовать, начиная со следующего же похода в долину.

‒ Что ж, лично я разделяю твои цели, ‒ Айна взяла новую порцию сдобы. ‒ Это сулит нам денежные возможности, а о них ты сказал вскользь, хотя это важно.

‒ Да. Чем выше команда в списке, тем выше оплата за особые задания.

Она кивнула.

‒ Отлично. Можешь больше ничего не говорить. Рассчитывай на меня. Деньги мне сейчас очень нужны.

Я с беспокойством посмотрела на Айну. Ей нужны деньги, я ощущала в ней внутренние перемены, но не представляла себе возможным прямо поговорить с ней о таких вещах, тем более без подходящего повода.

Все поддержали настрой Тая, никто не имел возражений против его планов. Когда разговор подошел к концу, Мейли опустила взгляд и тихо произнесла:

‒ Я до сих пор не могу поверить, что все так закончилось с наставником Лойдом, ‒ она рассеянно смотрела в свою кружку, потирая ее большим пальцем. Крайм мягким жестом положил ей руку на плечо.

‒ У него не было шансов. Если зовущий заразился тенью охотника ‒ это уже смертный приговор.

‒ А что, заражение другой тенью ‒ не смертный приговор, по-твоему? ‒ сухо уточнил Тай. В ответ Крайм пожал плечами.

‒ Я узнал кое-что любопытное на днях, когда был в Мараканде.

‒ От кого?

‒ От людей своего призвания, разумеется.

‒ Ах да. ‒ Капитан скрестил руки на груди.

‒ Парень, только не начинай разговоры о морали! Я не в том настроении и могу внезапно причинить тебе тяжкий телесный вред, ясно?

‒ Так что ты узнал?

‒ В пригороде Мараканда есть один доктор. Весьма необычный. У него своя лекарская, там он не только принимает людей, но и проводит эксперименты с животными, зараженными тенью. Говорят, что этот человек изучает отторжение теней от тел.

‒ Боги всемогущие! Это слухи или в них есть хотя бы часть правды? ‒ подался к нему Тай.

‒ Точно не знаю. Говорят, он смог отделить тень прыгуна от тела кролика, и кролик при этом выжил. Правда, повредился рассудком, к сожалению. Если верить разговорам и слухам, то пока при отторжении теней носитель полностью лишается разума, утрачивает координацию и все основные инстинкты.

Все уставились на Крайма в полном потрясении.

‒ Ты слышал про этого лекаря, пока был в Мараканде? ‒ уточнил Юрай, удерживая пальцы на струнах.

‒ Да. Он ищет способ отторгать простых теней от животных без последствий. Деталей я не знаю.

‒ Этот лекарь изгоняет разных теней?

‒ Только самых простых. Тех, кто стоят в цепи иерархии не выше углей. Более сильные тени ему неподвластны, насколько я понял.

‒ С чего ты это взял?

‒ Спросил у Шейда.

‒ И что, он ответил тебе?!

‒ Да, представь себе.

‒ Шейд?

‒ Да, он.

‒ Это очень странно, ‒ заявил Тай с улыбкой, чем вызвал такое же выражение у всей команды.

‒ Шейд сказал, что если отторжение и возможно, то только с низшими тенями. Тем не менее он подтвердил, что доктор существует. Я понятия не имею о деталях, а весь этот разговор затеял к тому, чтобы вы поняли: тени не стоят на месте, но и мы, люди, тоже. Существа долины используют все новые способы нападения на нас, а мы находим все новые способы защиты от них, и этих способов становится только больше. Главное, дожить до внедрения таких способов в жизнь. Вот что я хотел сказать.

‒ Очень на это рассчитываю, Крайм. Слишком много зовущих погибает в долине, ‒ тихо ответил капитан.

Мы с командой условились встретиться позже, чтобы самим впервые отправиться в новые кольца долины.

Воспользовавшись свободным временем, я отправилась в Мараканд к господину Юми. Мое сердце было не на месте, поэтому я решила не откладывать визит к нему и наведаться в лавку сразу, как найду такую возможность.

По приходу я обнаружила, что Юми был в полном порядке. На нем оказался голубой костюм с короткой накидкой. Впервые я видела прическу на его голове: он прихватил волосы в низкий мужской хвост.

‒ Добрый день, ‒ осторожно поздоровалась я. Юми писал что-то в своем любимом блокноте, приподнял палец второй руки и продолжил выводить витиеватые буквы, давая понять, что мне необходимо подождать и не отвлекать его. Наконец он закончил и распрямился, посмотрев на меня.

‒ Что за странный тон, милая рух?

‒ А что с моим тоном?

‒ Он таков, будто я стар, немощен и лежу на смертном одре, а ты пришла проведать меня.

Этот человек очень проницателен. Безусловно, он слишком все приукрасил, но тон, и правда, стоило сменить. Юми не знал, что с ним происходит, он терял память об этом. Но я не теряла.

‒ По какому поводу ты пришла?

‒ Хотела спросить, не продавал ли вам кто-нибудь камни из-под купола.

Мне нужен был повод, чтобы говорить с ним. Я обратилась к его духу, но наткнулась на глухую стену, будто отлитую из цельного металла. Это обескуражило меня. Если проводить сравнение с Шейдом, то я просто плохо слышала дух своего наставника, а у Юми ощутила именно стену.

‒ Кое-какие камни приносили, да. Почему ты спрашиваешь?

‒ Мне нужен особый минерал для сложной и точной работы.

Я снова обратилась к его духу и снова ощутила глухую стену, а потом вспомнила детали прошлой встречи. Похоже, я получаю доступ к духу Юми, только когда у него случается приступ.

Он потер ногти о свою одежду и внимательно посмотрел на них.

‒ Почему бы тебе не обратиться к мастеру Мелту со своими вопросами? Наверняка вы славно спелись с ним за моей спиной. Вдруг он поможет тебе, милая рух.

Я медленно изогнула бровь.

‒ С мастером Мелтом я заключила сделку и заплачу ему деньги за его работу. Вы что, ревнуете?

Он оскорблено оглядел меня, но даже сейчас его дух молчал и не поддавался никаким попыткам услышать его и тем более ‒ как-то повлиять. Будто я трогала скользкими руками стекло.

‒ Еще чего. Я не испытываю такие низменные чувства. ‒ Юми поднял голову, горделиво глядя на меня, будто бы сверху вниз, хотя на самом деле мы были почти одного роста.

‒ Так у вас есть камни из долины или нет?

‒ Какой именно тебе нужен?

‒ Белый камень вечных, из которого они изготавливали свои статуи.

Юми пожал плечами.

‒ Кое-кто приносит мне камни из-под купола, и я покупаю их, но здесь не держу. Я посмотрю в своей коллекции, если хочешь. Помнится, у меня есть такой камень.

‒ Правда? Мне очень нужен этот образец! ‒ тут же оживилась я. Такой минерал откроет мне путь к совершенно другому качеству работ и детализации!

‒ Думаю, тебе повезло. Моя коллекция камней ‒ одна из лучших в Мараканде!

‒ Что вы хотите за образец?

‒ Новый минерал из долины, какого у меня еще нет.

‒ Отлично. Могу принести вам переливчатый камень, один из тех, какими выложены дорожки в садах вечных. В темноте, при слабом освещении, это походит на лунную тропу на воде.

Юми кивнул, потирая усы.

‒ Что ж, хорошо. По рукам. Такого в моей коллекции нет. Принеси мне этот камень, а я взамен отдам тебе минерал, равный по стоимости тому, что достанешь мне ты.

Я попыталась в третий раз обратиться к его духу и снова наткнулась на стену. Похоже, что доступ к нему я действительно могу получить только в моменты приступов. Я не имела понятия, как дождаться такого состояния и какой для этого выбрать предлог.

Мы договорились встретиться в ближайшие дни, и я покинула лавку. С одной стороны, мне было жаль, что я не могла тронуть его дух, а с другой ‒ я испытала облегчение, потому что все-таки это был бы риск для нас обоих, но его реплики по поводу мастера Мелта вызвали во мне прилив тепла и улыбку. Юми действительно ревновал к другому лавочнику. Это показалось мне неожиданно милым. Как бы он не приосанивался и какой бы гордый вид не напускал на себя, Юми был подвержен самым простым человеческим эмоциям.

Вернувшись в академию, я пришла к месту сбора. Команда уже ждала меня там. Тай выглядел мрачным, он стоял, убрав руки в карманы. Я насторожилась.

‒ В чем дело? Что-то случилось?

‒ Новое задание для нашей команды от Орена Бойла.

‒ Снова что-то унизительное?

‒ Ночная охрана стратегически важных для академии объектов ‒ загонов для мелкого рогатого скота! Вообрази себе это.

Айна засмеялась.

‒ Без твоей интонации это не было бы так смешно, капитан Орхай.

‒ Это вообще не смешно. Бумагу мне доставил один из его помощников, с пометкой «крайне срочно». При следующей встрече я серьезно поговорю с Бойлом, у меня к нему пара неудобных вопросов!

‒ А теперь скажи мне, после всего произошедшего с демонической свиньей и другими топчущими честь заданиями, что ты запрещаешь мне делать что-либо в отместку Бойлу! Только смотри мне прямо в глаза. ‒ Крайм указал себе в лицо ладонью.

‒ Нет, я не буду этого делать, ‒ ответил капитан.

‒ Что, серьезно? ‒ растерялся Крайм. ‒ А я уже приготовился биться с тобой насмерть!

‒ Охрана загонов для скота имеет метку стратегической важности. Похоже, ее Бойл получил специально в крыле обеспечения! Просто так ее бы никто не поставил, потому что это абсурд.

Крайм усмехнулся.

‒ Ничего, посмотрим, кто следующим будет смеяться. Почему ты передумал?

‒ Ты уже втянул нас в войну. Судя по поведению Бойла, он не перестанет отправлять нас на глупые унизительные задания, а до повышения нашего уровня еще далеко. Этим мы как раз и будем заниматься. Но выходит, что сейчас мы просто бездействуем. Бойл ограничен рамками законов и уставов академии, тем не менее пока он очень ловко крутится в их пределах. Поэтому делай что хочешь, но с одним условием.

‒ Каким?

‒ Минимальный урон для команды. Ты должен это понимать. Ясно? А что делать с Бойлом, я подумаю.

‒ Хорошо. Я понял.

‒ А теперь скажи мне, что с запретом Шейда?

‒ С ним я договорюсь. Напрямую окружающих людей я вмешивать не буду, и Бойл станет скрывать то, что произойдет с ним, я уверен. Так что публичных провокаций не будет. Но тайные ‒ будут, ‒ Крайм хищно и широко улыбнулся.

‒ Только не перегни палку! ‒ в голосе Тая прозвучало жесткое требование. Подобные интонации у него начали появляться по мере того, как он укреплялся как капитан, пока мы готовились к испытанию на выживание.

Крайм сжал кулак перед лицом и ответил:

‒ Бойл поплатится за это так, что даже его предки содрогнутся и скажут: «Орен, глупец! Что же ты наделал?!»

Айна рассмеялась, а Тай вздохнул, выразив надежду на то, что не пожалеет о своем решении.

Глава 6

Шейд давал академии знания о циклах покоя, но в долине они могли смениться в любой момент. Он сказал, что возвращаться в таком случае нужно сразу, кратчайшим путем.

Мы рассчитывали на опыт, который получили во время испытания под куполом. Именно для этого оно и проводилось, чтобы команды, отправляясь в недра долины, имели опыт выживания в теневом шторме, знания и навыки, которые врезаются и в разум, и в память тела так глубоко, так остро, что их не приобрести никаким прослушиванием теории.

В долине оказалось тихо.

Команда миновала арочный проход в стене, открыв его воздухом, и отбилась от стаи углей. Дважды нам встретились заплетенные лианами почти истлевшие корзины, стоящие под деревьями. Некоторые из них сохранились отлично. Похоже, что сплетены они были из долговечного материала.

Все это действительно выглядело так, будто вечные закончили работу и исчезли. Встречая в долине эти знаки, я с тяжелым сердцем размышляла о том, что могло произойти много лет назад с вечными и с тенями.

В тот же момент меня посетила мысль: не могут ли тени быть вечными? Не это ли они потеряли? Свои души, свои тела.

Добравшись до конца плодового сада, команда наткнулась на очень странную картину. Стая простейших мельтешила на небольшой поляне, они носили фрукты. Еще мы увидели множество самых обычных кроликов, расплодившихся в этих местах. Звери не были заражены тенями. Кролики вырыли норы и устроили себе дома в этой части сада, а простейшие приносили им фрукты, и животные их поедали. Тени убирали мусор и отходы, утаскивая все это в темноту. Команда остановилась, застигнутая врасплох таким зрелищем.

‒ Зачем они это делают? ‒ с опаской спросил Юрай. ‒ Посмотрите на то, как четко работают простейшие! Они не мечутся как безумные, ничего не раскидывают, а действуют слаженно!

Мелкие тени-грызуны разносили фрукты, складывая их у нор кроликов, приносили сухую траву и приводили в порядок поляну, закапывая лишние ямы и убирая гнилые плоды, упавшие с деревьев.

‒ Боги всемогущие! Никому не кажется, что тени выращивают этих кроликов? ‒ указал в их сторону Крайм. Все похолодели, я ощутила это благодаря духу, эмоции прозвучали похожим резонансом во всех членах команды.

‒ Очень тревожное предположение. Слишком умно для теней. Будем надеяться, что простейшие кормят кроликов по той же безумной причине, по какой вырывают грибы и раскидывают камни. ‒ Тай тоже с опаской изучал поведение теней. ‒ Для таких действий должна быть причина. Так они могут поддерживать баланс жизни под куполом.

‒ Это подразумевает разумность теней. Ты хоть понимаешь, насколько это тревожное предположение, парень?

‒ Тени многие годы были заперты в долине. Подумай сам, если бы они бездумно уничтожили все живое, то попросту погибли бы от голода.

Я вспомнила четвертый круг. Возможно, это и есть та самая причина, по которой там так много незараженных животных. Неужели тени и правда выращивают их, чтобы иметь тела для заражения и для того, чтобы охотиться?

Еще одним потрясением для нас оказалось то, что простейшие, оказывается, использовали прах, оставшийся от павших тел после переработки мхами, для удобрения растений: они раскладывали субстанцию под деревья. Когда мы увидели это, Юрай снова начал тихо читать молитвы. Команда долгое время хранила молчание. В поведении простейших прослеживалась пугающая система, хотя прежде эти тени казались совершенно бездумными.

Тай повел нас к водоразделу и велел двигаться быстро. Когда мы поднялись на самый верх, то сразу приблизились к озеру. Мейли растянула пятно света так широко, как смогла, после чего огляделась.

‒ Интересно, природное ли это озеро или полностью рукотворное?

‒ Думаю, вечные создали водораздел сами. ‒ Тай прошелся в границе пятна света, пока мы стояли на месте. Он все время бросал проверяющий взгляд по сторонам и следил за тенями.

‒ Наставник Орн говорил, что озеро ‒ в виде четкого кольца, а такого в природе не бывает. Хотя, возможно, вечные сами изменили его первоначальную форму, ‒ произнесла Мейли. ‒ Но если все так, то зачем они сделали его?

‒ Вы хоть раз задумывались о структуре долины? ‒ обернулся Тай. ‒ Каменные стражи в первом круге убивают еще на входе всех, кто не владеет стихиями. Дальше следует второй круг, уставленный боевыми статуями. Зачем вечным нужны были такие вещи, как если не для того, чтобы защищаться от тех, кто может посягнуть на них или на их земли?

Крайм кивнул.

‒ Да, я тоже думал об этом.

‒ К чему вы клоните? ‒ уточнила Айна, щелкнув по серьге.

‒ К тому, что вечные явно не были в теплых и доверительных отношениях с империей, вот к чему. Они были готовы к угрозе и нападению. Кольцо каменных стражей на входе и кольцо атакующих статуй во втором круге говорят именно об этом. Я уверен, что водораздел перед нами точно так же носит защитные функции, ‒ продолжил Тай. ‒ Ведь многие зовущие пробрались вглубь долины, но, обратите внимание, уткнулись именно в кольцо воды. Она преграждает всем дальнейший путь. Если верить истории, ничто не могло сломить защиту Долины вечных.

‒ Но это произошло изнутри, ‒ кивнул Крайм.

Последние слова легли на мои собственные наблюдения и полностью совпали с ними. Что-то произошло в самой долине. Может быть, дальше, ближе к центру. Я вспомнила девушку, к который водил меня Шейд, а также то, что она говорила, когда впала в ужас и оцепенение. «Вырвали души, все, все до единой». Что она имела в виду? Кто она и что именно помнит? Почему девушка сказала, что затмение уничтожило всех?

‒ Похоже, что защиты в долине были сделаны для того, чтобы не дать никому проникнуть дальше в случае вторжения. Мейли, ты знаешь что-нибудь об этом? ‒ спросил капитан.

‒ Совсем немного. По легендам вечные были мирным народом. Все источники в артефактной ссылаются на то, что вечные никогда не использовали стихию как прямое оружие против других людей, потому что это приводило к угнетению их сил.

‒ Иными словами, они не могли защищаться, ‒ заключил Тай. ‒ Думаю, именно по этой причине они создавали в долине защитные артефакты и барьерные кольца.

‒ Погоди, мини-Мэй, ты хочешь сказать, что у вечных не было своих воинов и хотя бы какой-то армии?

‒ Я ничего не знаю об этом, но источники говорят, что они не использовали стихии для атак и сражений. Это разрушало их. Вспомните пятый круг, места для медитаций и заводи. Думаю, что такой образ жизни как раз и создавал вечных. Они были духовными существами, если можно так выразиться. Совсем не воины по своей натуре и сути. Это были изобретатели, мастера, творцы и ученые. Созидатели.

‒ Если водораздел тоже носит защитные функции, как и второй круг с убивающими статуями, то у меня есть версия о том, что так вечные препятствовали легкому доступу к центру долины, ‒ размышлял вслух Тай. ‒ Если говорить коротко ‒ к сердцу своих земель. Ведь пока мы видели только окраины и не находили ни их домов, ни мест, где они работали над своими уникальными творениями, которые ценились во всей империи. А значит, дома и мастерские вечных должны находиться где-то дальше, ближе к центру. Их они берегли особенно, судя по количеству защитных статуй и разных преград.

‒ Но от кого вечные могли защищаться? ‒ Мейли наблюдала за Таем.

‒ Кроме как от империи, им было защищаться не от кого. Это был анклав, полностью окруженный территорией Кристальной империи, а сейчас это просто купол с чудовищами. Насколько я знаю, вечные сохраняли автономию и жили замкнуто до самых последних своих дней. Но эти события, после которых купол почернел и все внутри заполнилось тенями, произошли вскоре после смены императора.

Крайм нахмурился.

‒ Я понимаю, к чему ты клонишь. Может быть, империя больше не хотела сотрудничества с вечными, и ей было выгодней их подчинить.

‒ Да, и они каким-то образом напустили теней на вечных, если не могли сами забраться в купол. Но все это лишь теории. Возможно, мы что-то выясним, продвигаясь дальше.

Тай поднял камень с земли и бросил его в воду. Едва тот коснулся поверхности, как из озера вынырнула большая рыба и проглотила его, распахнув огромную зубастую пасть. Снова по глади прошлась женская фигура, ее мы уже видели накануне. Она станцевала на воде и исчезла.

‒ Мейли, ты можешь создать второе пятно света, как это делает Шейд? ‒ спросил капитан.

‒ Я попробую, ‒ напряглась девушка.

Через мгновение над водой загорелся маленький ореол и стал летать над кромкой. Крайм присвистнул.

‒ Мини-Мэй, да тебе впору тягаться с Шейдом за его золотую серьгу света! Два ореола ‒ это уже серьезно.

Она робко улыбнулась, от нее повеяло мягким самодовольством ‒ и второй ореол немного подрос.

‒ Шейд велел искать дорогу на ту сторону, но, боги, как это сделать? Как вообще вечные перебирались через это место? Не вплавь же они передвигались, в конце концов? ‒ Тай бросил быстрый взгляд на воду и снова продолжил следить за окружением и тенями.

Эхо усилилось. Оно шептало мне об утраченном, о том, что все постепенно теряет силы и связи, из-за этого камни покоятся на дне и ничто больше не держит их.

Я рассеянно смотрела на темную поверхность озера.

‒ Думаю, раньше через воду вело нечто вроде мостов.

Все обернулись на меня с удивлением.

‒ Откуда ты знаешь? ‒ спросил Тай настороженно.

‒ Чувствую, обращаясь к воде в этом месте, ‒ соврала я, а затем вспомнила про Айну, спохватившись. Она скептически глянула в мою сторону, но ничего не сказала.

‒ На дне лежит что-то вроде обломков моста и камней особых форм, ‒ добавила я. Что-то такое навевало мне эхо, но об этом я не стала говорить.

‒ Айна, что скажешь? ‒ спросил Тай.

Девушка щелкнула по серьге и посмотрела в сторону озера.

‒ Что-то странное есть на дне, и правда. Но я вижу очень плохо, звук через эту воду проходит необычно, с искажениями.

Тай снова прошелся вдоль кромки.

‒ Камни на дне нам никак не помогут, даже если они там.

Крайм пожал плечами и заявил:

‒ Только если Юрай не поднимет их с этого дна.

‒ Друг мой, ты в своем уме? ‒ встрепенулся музыкант. ‒ Я даже не могу нормально попасть в воплощенную тень камнем!

Крайм вскинул брови.

‒ Откуда ты знаешь пределы своих возможностей? Ты ‒ очень странный парень. Я видел тебя в деле, когда ты входишь в состояние уничтожения. В последний раз Шейд даже вмешался в бой, потому что ты убил бы зовущего из команды Лорел, который вышел против тебя.

‒ Ничем безопасным такие моменты пробуждения сил Юрая обычно не заканчивались! Может быть, не стоит делать этого? ‒ взмолилась Мейли примиряющим голосом.

‒ А я думаю, в чем-то Крайм прав, ‒ ответил капитан. ‒ Юрай, попробуй поднять камни со дна. Ты сможешь установить с ними энергетическую связь?

Юрай оглядел всех с очень скептическим видом, подошел к кромке, рассматривая воду, взялся за свою серьгу камня. Я ощутила призыв, нарастающую силу стихии. Юрай звал из центров на руках и ногах одновременно. У меня совсем не получилось так делать, и я с удивлением наблюдала за его энергиями.

Прошло несколько секунд, Юрай весь превратился в монументальное напряжение, резко втянул носом воздух и начал делать поднимающее движение рукой, раскрыв ладонь. Его пальцы согнулись так, будто он с огромной силой удерживал невидимый шар, фаланги от натуги слегка побелели.

В следующую секунду из глади вырвался камешек размером с монету и воспарил над водой. Все застыли, Юрай ‒ тоже.

‒ Слава! Слава великому герою! Легендарному призывателю камней! ‒ Крайм громко захлопал. Капитан в бессилии рассмеялся, а Юрай покраснел, уронив камешек, и тот с характерным булькающим звуком упал обратно в воду. Его тут же подхватила зубастая рыба, а по глади принялась гулять очередная водная фигура.

‒ Твои шутки порой ужасно раздражают! Я ведь сразу сказал, что это плохая идея, и из нее ничего не выйдет! ‒ возмутился музыкант.

Крайм покачал головой.

‒ Нет, здесь просто нужен особый подход.

‒ О чем это ты? ‒ насторожился Юрай.

‒ Ты должен разозлиться.

‒ Только не начинай!

‒ Просто слушай и используй свою яркую фантазию. Представь себе, что твоя Лилейн обнимается с другим.

Юрай замер.

‒ И не только обнимается. О, совсем не только! Кроме того, этот ее новый парень ‒ настоящий красавец. Куда симпатичней тебя, и борода у него длиннее. А еще он музыкант, и поговаривают, что он тайком играет твои песни, выдавая их за свои.

Последние слова оказали на него такое влияние, что я даже испугалась. Юрай совершенно изменился в лице, будто от него отхлынула вся кровь. Взгляд стал отсутствующим, он медленно вдохнул через нос, а Крайм тут же указал на воду.

‒ Камни, Юрай! Камни!

Музыкант простер руку над водой. Он сделал твердое поднимающее движение, его пальцы дрожали. Юрай держался за серьгу второй рукой и шептал. Тихо и очень уверенно.

Темные воды разверзлись ‒ и десятки громадных камней поднялись над поверхностью, создавая волны и бурлящие дикие всплески. Камни подлетели над озером, вырвавшись из глубин, и упали на гладь так, что все потонуло в безумных брызгах. Тай едва успел поставить заслон, чтобы вода не попала в нас.

Все молчали, немые и обездвиженные, глядя на то, как большие плоские камни идеальных форм остановились на воде, выстраиваясь цепочкой, и застыли в нужном порядке, а рядом с ними по воде ходили, танцевали и прогуливались десятки водяных фигур девушек-вечных. Это было поразительное и пугающее зрелище.

Юрай так и стоял с протянутой рукой. Он опомнился ‒ я видела это по его потрясенному лицу. Музыкант смотрел на дорогу, которая теперь вела по воде, кажется, до самых ротонд, и на то, как одна за другой рассеиваются женские фигуры.

В общем безмолвии Крайм тихо и грязно выругался. Мейли тут же закрыла уши руками, она выглядела испуганной.

‒ А ведь я шутил, ‒ Крайм смотрел на Юрая округлившимися глазами и указал на мост. ‒ Парень, да что ты такое? Это ‒ просто жутко!

От места, где мы стояли, до ближайшей ротонды теперь вела тропа из камней гладких полированных форм. Они слегка отражали свет и напоминали лунную дорогу, как и тропы в садах. Каждый последующий камень изгибами точно подходил под форму предыдущего, они создавали причудливый рисунок, цепочку идеальной мозаичной формы, с резьбой вдоль всей поверхности.

‒ Это мост вечных! Юрай, ты поднял его со дна! ‒ капитан был потрясен так, что его чувства волнами омывали мои собственные.

Сам музыкант был растерян. Он смотрел на свою руку, будто размышлял, ему ли она принадлежит.

‒ Крайм, ты бы не шутил с ним, ‒ серьезно произнес капитан. ‒ Если в момент такого выброса сил он поднимает камни вечных со дна, попробуй представить, что он может сделать с тобой.

‒ Парень, скажи мне одну вещь. Ты помнишь что-то в такие моменты? ‒ уточнил Крайм.

‒ Нет. Я даже не помню, каким именем звал.

‒ Сходи к экзорцисту на днях, прошу тебя. Я заплачу.

Слушая их, я с замершим сердцем размышляла о том, что эхо долины шептало мне правду, теперь я убедилась во всем сама. Камни, создающие мост, действительно лежали на дне.

‒ Не будем терять времени. ‒ Тай уверенно подошел к краю моста.

‒ Что это значит? ‒ тут же заволновалась Мейли.

‒ Это значит, что мы должны сделать попытку воспользоваться этим переходом.

‒ Ты в своем уме? А если мост рухнет и затонет? ‒ ужаснулся Крайм.

‒ Не рухнет. Все, что принадлежало вечным, имеет особую прочность.

Тай подошел к краю водораздела и сильно надавил ногой на первый камень, но тот остался неподвижен.

‒ Я настаиваю на том, чтобы выжить, и на том, чтобы команда не сгинула в этой воде! Ты можешь гарантировать, что камни не провалятся в воду? ‒ не сдавался Крайм.

Капитан повернулся к Юраю и спросил:

‒ Что скажешь?

Музыкант тронул серьгу и второй рукой, коснувшись моста.

‒ Камни ощущаются устойчивыми. Не знаю, как это объяснить, но резонанс такой, как если бы мост лежал на земле.

‒ Это меня совсем не убеждает в его безопасности! ‒ настаивал Крайм.

Тогда Тай решительно шагнул на первый камень и встал на него двумя ногами. Мейли охнула, закрыв рот ладонями. Капитан шагнул на второй камень, затем на третий и остановился. Дальше свет не распространялся. Тай повернулся и посмотрел на нас.

Меня удивило, что его уверенный вид почти не отражал чудовищное волнение, которое он испытывал, но там же была и твердая уверенность в своей правоте.

‒ Есть еще вопросы?

‒ Ты такой же сумасшедший и одержимый, как и Юрай! Не понимаю, что на тебя нашло, ‒ буркнул Крайм и встал на камень следующим.

Мы все направились за ними и шли очень аккуратно и быстро, держась близко друг к другу из-за того, что пришлось идти не кольцом, а в линию. Пятно света Мейли из-за ее страха было неустойчивым и все время мерцало.

Камни под ногами стояли неподвижно, будто действительно держались не на воде, а основанием были вмурованы прямо в дно. Я быстро опустила взгляд, посмотрев под ноги, и увидела ювелирную резьбу ‒ орнаментальные узоры вечных создавали единый рисунок вдоль всей поверхности моста.

Неподалеку от нас вынырнуло нечто очень большое. Выскочив из воды, оно погрузилось снова и направилось к нам, создавая бороздящий водяной шлейф. Существо напоминало ящера с плавниками и длинным хвостом. Тай тут же велел нам идти быстрее.

Через несколько секунд мы буквально вбежали в узкий проход галереи, ведущей в первую ротонду. Меня окатывало волнами чужого страха и чувства опасности. Мейли держалась за сердце, привалившись к колонне, свет немного восстановился и наконец перестал мерцать по краям.

‒ Мы выжили… ‒ голос Юрая прерывался и дрожал.

‒ Мини-Мэй, ты в порядке? ‒ Крайм бережно тронул ее за плечо. Она положила свою руку сверху и закивала.

‒ Да. Все хорошо. Я сейчас возьму себя в руки.

Свет стал ровным и набрал яркости. Я посмотрела вперед, за пределы дальних колонн, и увидела, что за водными беседками и дальше простиралась чернота глади, конца ей не было видно, потому что все терялось в темноте. От пятого круга нас отделяло еще большее водное пространство.

‒ Что это за место? ‒ с опаской произнес Тай. ‒ Слава богам, теней здесь почему-то нет.

Когда я обернулась вокруг себя, то обнаружила, что беседки соединялись друг с другом переходными мостами и создавали настоящую анфиладу арок и колонн, от вида которых у меня замер дух. Это была небольшая цепь ротонд, стоящих прямо на воде.

‒ Давайте скорее осмотримся здесь и быстро вернемся обратно, ‒ голос Тая натянулся от волнения и тревоги, капитан все время озирался, разыскивая теней, но здесь их не было совсем, что пугало не меньше, чем их изобилие.

Мы осторожно прошли в следующую беседку, воспользовавшись соединительным мостом. Вторая ротонда оказалась закрытой с двух сторон. Едва мы вошли, в меня буквально ударило удивлением, охватившим всю команду.

Здесь оказались стеллажи и полки, сплошь уставленные разнообразными предметами. Вплотную к полукруглой стене находился стол, на нем стояли десятки флаконов и емкостей самых необыкновенных форм, в некоторых слабо мерцали жидкости. Над нашими головами зажглись фонари вечных, залив все пространство светом и ужасно напугав нас. На каменном столе лежала большая книга в металлической обложке.

‒ Боги… Я сейчас умру на месте! Артефакты! Книга вечных! Только посмотрите на все это! ‒ Тай рассматривал предметы. Здесь артефактов было столько, что это, скорее, напоминало часть хранилища в исследовательском корпусе.

Сбросив оцепенение, мы начали жадно проверять все подряд, поднося руки к разнообразным вещам, измерительным приборам и емкостям. В меня попеременно ударяло чужой надеждой, предвкушением, разочарованием, досадой и снова надеждой, и так повторялось все время. Тай стонал и то и дело подносил руку к артефактам.

‒ Ну почему здесь все повреждено?! Не может быть! Так много предметов, и ни один из них не доступен для нас!

Тай проверил книгу сам, но она дрожала так, что не оставалось даже сомнений в ее опасности. Дух капитана буквально вскипел досадой и разочарованием.

На одной из полок стояли странные сферы, они были полны жидкости разных оттенков.

‒ Повреждено не все! ‒ Мейли вытянула перед собой флакончик из прозрачного стекла, его пробка заканчивалась фигуркой полумесяца. Это выглядело так, будто луна опустилась на кончик стекла, состоящего из десятков мелких граней, кристаллизовалась и застыла. Внутри флакона находилась серебряная жидкость. Крайм подошел ближе, все затаили дыхание, глядя на это.

‒ Мини-Мэй, ты что, не рискуй так! Пусть Тай первый все трогает и, если что, рассеивается в прах.

Но капитан не ответил, он продолжал искать неповрежденные артефакты, каждые две секунды бросая взгляд на окружение. Что бы он ни находил в долине, его главной задачей было наблюдение за тенями и безопасность команды.

Наконец Тай нашел странный предмет, похожий на золотые кольца, вставленные друг в друга. Они умещались на ладони. Едва он взял их с большой осторожностью и распрямился со словами «я жив», как кольца начали вращаться друг в друге, двигаясь каждое по своей оси. Снова мы замерли, глядя на часть утерянной культуры вечных. Кольца зависли в воздухе, оторвавшись от руки Тая, покрутились, сложились обратно, в одно толстое кольцо, и застыли. От команды послышались возгласы восхищения.

Многие предметы выглядели так необычно, что мы даже не могли представить, для чего они использовались.

Тай объявил, что цикл покоя должен скоро закончиться и нам нужно скорее возвращаться. Пока команда проверяла последние предметы, разыскивая среди них неповрежденные, я вдруг, к своей жгучей досаде, вспомнила про кристалл, ведь собиралась доставать его в разных местах долины и проверять, как он себя поведет, но совершенно забыла об этом.

Пока Тай снова тихо шептал, обнаружив предмет, который можно взять, я опустила руку в сумку и достала кристалл. На меня никто не обращал внимания, всеобщий интерес захватили артефакты. Мейли нашла еще один безопасный флакон, на этот раз с зеленой жидкостью.

Кристалл выглядел прежним. Перемен я в нем не наблюдала и рассмотрела его внимательно, покрутив в руках. Меня не отпускали мысли о том, какую связь этот минерал мог иметь с тенями? Почему внутри него был крохотный уголь? И главное, почему тень не могла выбраться оттуда? Что за свойства у этого материала?

Кристалл в моей руке на секунду потемнел, затем снова стал прежним. Я нахмурилась, глядя на него. Когда я уже решила, что мне показалось, он снова потемнел так, будто за ним что-то… промелькнуло. Тогда я медленно поднесла его к одному глазу и закрыла второй глаз свободной ладонью, чтобы посмотреть сквозь минерал.

В следующую секунду я застыла, перестав дышать.

Кристалл хоть и преломлял пространство из-за своих граней, часть окружения он все же показывал сквозь свою прозрачность. Я увидела, что повсюду летали мелкие тени, одинаковые на вид. У меня едва не выскочило сердце. Я убрала кристалл от лица и увидела, что теней нет. Приложила снова ‒ совершенно точно, даже вокруг команды летали тени. Но они никого не трогали. Разве что… предметы. Некоторые тени будто проникли в них и засели внутри.

Меня приковала к месту очевидная мысль о том, что предметы вовсе не прокляты и не повреждены. Они просто заражены тенями! Судя по всему, этот вид неразличим для человеческого глаза, но их можно рассмотреть сквозь минерал.

Это настолько вдохновило меня, что я едва смогла устоять на месте. Через кристалл было очень плохо видно окружение, потому что из-за граней все разбивалось на фрагменты и сильно искажалось. Я решила проверить теорию на хорошем образце и подготовить плоский кристалл, подходящий для таких целей, а потом прийти сюда снова, чтобы окончательно во всем убедиться и не делать поспешных выводов. Команде я решила пока ничего не говорить.

Тай отдал распоряжение уходить, и мы сразу направились обратно. Во втором кольце нам уже пришлось с усилиями отбиваться от теней, но капитан вел нас самым коротким путем, поэтому мы быстро миновали самую опасную зону долины. Мы возвращались в безопасный цикл, признаков начинающегося шторма не было.

Я все время думала о тенях, которых увидела через кристалл. Если все так, как я предполагала, эта порода каким-то образом влияет на темных созданий, раз в ней был заключен крохотный уголь и через нее можно рассмотреть существ, которых не видят зовущие. Кристалл проявляет теней и, возможно, изолирует их.

Книгу, которую можно было бы взять из ротонды, так и не удалось найти: все они были неустойчивы и дрожали от приближения рук. Зато Тай вынес оттуда вращающиеся кольца, прибор, похожий на измеритель глубины, и два странных камня, соединенных цепочкой.

У Мейли было два флакона с разными жидкостями, Крайм показал нам инструмент, похожий на тончайший острый нож, загнутый на конце. Я не взяла ничего, но то открытие, с чем я вышла оттуда, казалось не менее ценным, чем добытые предметы.

‒ Знаете, что это? ‒ спросил Тай с улыбкой.

‒ Артефакты, парень.

‒ В нашем случае это ‒ прорыв. Не просто артефакты, а отличные артефакты, прошу заметить. Средней и высокой степени редкости!

Крайм вздохнул и сказал, что его сердце обливается кровью, это даже не будет воровством ‒ присвоить себе такие чудесные предметы, ведь их добыли мы. Тай напомнил ему про наказание за кражу артефактов, которое с прибытием из столицы Одена Хайрея было изменено на другую, еще более жестокую кару. При попытке сбыть такие вещи зовущих часто сдавали страже сами же покупатели, ведь при обнаружении наказывали одинаково всех участников сделки, а за сдачу зовущих, нарушивших закон, очень хорошо платили.

Стража у врат обыскала нас, они записали все артефакты и только после этого позволили нам войти. Все вернулись в гостиную, Тай пообещал, что на этот раз мы всерьез насладимся добычей и только после этого отнесем предметы в артефактную. У нас оставалось меньше получаса на это.

Мы выложили предметы на стол, и каждый из нас осторожно брал их в руки.

‒ Интересно, что это за жидкости? ‒ Крайм повертел в руке флакон, серебро в нем перетекало с небольшой вязкой медлительностью. Зеленая жидкость, напротив, плескалась слишком легко.

‒ Попробуй на вкус. Кто знает, может быть, сменишь цвет на зеленый, ‒ предложил капитан.

‒ Смотри не лопни от самодовольства, Тай! Можешь записать себе балл за остроумную шутку в свой блокнот, ты молодец. Действительно вырос, что сказать!

Капитан усмехнулся и ничего не ответил.

Айна потрогала нож вечных, и когда подушечки ее пальцев коснулись плоскости лезвия, она спросила:

‒ Здесь тот же рисунок, что и на моем кольце?

‒ Да. Это символ вечных, ‒ ответила Мейли. ‒ Он есть на многих предметах, но далеко не на всех. Например, на флаконах его нет.

Айна попросила описать ей знак. Масштаб резьбы не давал ей представить его.

‒ Это многоконечная фигура в круге, похожая то ли на звезду, то ли на цветок с острыми лепестками. В каждом из них изображен круг, все они текут линиями в центр и соединяются в один, самый большой. Считается, что это и есть бессмертие вечных, ‒ пояснила Мейли. ‒ Десять стихий, собранных воедино и слитых в одну энергию. Таэрин считает, что именно это и давало вечным бессмертие.

Крайм пожал плечами, поставив флакон на стол.

‒ Не такие уж они и бессмертные, раз уж все вымерли, согласись, Мэй.

Юрай засмеялся.

‒ Звучит разумно.

Мейли взяла флакон с полумесяцем и кончиками пальцев осторожно потрогала его ювелирные грани.

‒ В артефактной считают, что вечные не старели и просто так они не умирали, но тоже были смертны и уязвимы, как и обычные люди. Это был очень скрытный народ. Они жили под куполом не просто так. В долине был другой воздух, сейчас он отравлен чернотой, а прежде просто имел иные свойства. Вечные дышали им, как рыбы дышат через воду, обычные люди совсем не были к нему приспособлены. Купол в прежние времена всегда оставался прозрачным и пропускал солнце. Под ним держался не просто другой воздух, там был совершенно другой микроклимат. Отсюда уникальная фауна и флора долины. Представители империи не могли находиться там. Когда приходили к вечным, они дышали с помощью артефактов, похожих на маленькие сферы, в которых были заключены разные стихии.

Такие сферы давал мне Шейд, когда мы с ним вдвоем ходили под купол. С их помощью мне удалось убежать из долины в теневой шторм.

‒ Но зачем люди приходили к вечным под купол? ‒ спросил Юрай.

‒ Думаю, для взаимодействия. В долину прибывали посланники и дипломаты. Вечные открывали для них бреши по своей воле. Так говорит Таэрин, ‒ ответила Мейли.

‒ Значит, раньше это делалось специально?

‒ Думаю, да. Так гласят многие записи, но теперь бреши открываются сами по себе, в разных местах. Будто все в долине теряет прежние функции и устойчивость.

‒ Кто вообще такие вечные? Что говорят у вас в артефактной об этом, Мэй?

‒ Только то, что это был уникальный народ со своим укладом, менталитетом и культурой, народ, живший под куполом, как в громадной оранжерее.

‒ Как же они при этом сохраняли автономию?

‒ Насколько я знаю, империя получала редкие кристаллы и артефакты вечных, взамен не посягала на их автономию и снабжала вечных тем, чего не было под куполом. Так или иначе, долина не такая уж большая, она размером с город, там не может быть всего необходимого, например, тех же разновидностей металлов, которыми так богата Кристальная империя и из которых вечные изготавливали разные сплавы и очень многие свои инструменты. Самое лучшее и ценное они создавали из своих материалов, но их запасы были очень ограничены.

‒ Мне больше интересно, как вывелись зовущие, ‒ задумчиво произнес Тай, потирая подбородок. Лицо Крайма стало лукавым и хитрым, когда он предположил:

‒ Может быть, посланники Кристальной империи были женщинами и выходили из-под купола уже беременными, кто знает?

Мейли закрыла лицо ладонями, глядя на Крайма через отверстия между пальцами.

‒ Какой кошмар, что ты такое говоришь?

Айна рассмеялась.

‒ Хорошая мысль. А я думаю, что вечные и сами умели выходить наружу. Вряд ли только к ним приходили другие люди, а сами они всегда были заперты под куполом. Я в это не верю. К слову, спешу напомнить, что на севере нас называют совсем не так: не «зовущими», а «полукровками».

‒ Думаешь, вечные вступали в связь с простыми женщинами империи? ‒ посмотрел на нее Крайм.

‒ Если они были людьми хотя бы наполовину своей натурой и сутью, то да, без сомнения, вступали. Полукровки существуют всегда, и неважно, что это за народы. А дальше, кто знает, как распространяется наследование сил? Может быть, от первого полукровки и дальше по его родовой цепи передаются возможности звать стихии.

Крайм заерзал на своем стуле.

‒ Я тут кое-что подслушал на днях! Очень любопытное.

Он колебался, будто решал, говорить нам или нет.

‒ И что же ты слышал? ‒ напрягся Тай.

‒ Кажется, Оден Хайрей ищет способы соединить в одном теле все десять стихий. Так, как это умели вечные!

‒ Боги, что? Но как именно? ‒ дух Юрая тут же вспыхнул страхом.

‒ Понятия не имею.

‒ От кого ты такое слышал?

‒ От Лорел. Она задавала отцу вопросы о том, как продвигается это дело, ‒ Крайм стал говорить тише. После его слов Тай прочистил горло.

‒ Скажи мне кое-что, ты сошел с ума окончательно? Ты подслушивал за Оденом Хайреем и Лорел?

‒ Даже я не решилась бы на такое безумство, ‒ Айна покачала головой.

‒ Это вышло случайно, если хотите знать!

‒ Случайно? Ты хотя бы понимаешь, как глупо это звучит? ‒ возмутился капитан.

‒ За комнатами наставников есть потайной коридор, я нашел его совсем недавно. Очень узкий. Оттуда в каждую комнату ведут специальные слуховые окошки, похоже, замаскированные в самих комнатах. В академии боевых искусств адепты явно подслушивали за кем-то, теперь комната заброшена и обросла паутиной.

‒ Но зачем ты туда полез?

‒ Подслушивать за Шейдом, но, чтобы мне провалиться, именно его комната ‒ последняя, и она начинается уже после этого потайного коридора! Я до пены изо рта хочу выяснить о нем хотя бы что-то! Меня уже начинает трясти от отсутствия ответов!

‒ Но зачем тебе узнавать о нем?

‒ Говорю тебе, с ним что-то не так, и я хочу выяснить, что именно. Однако даже здесь все складывается против меня! Зато пока я лез, то случайно услышал разговор Лорел с отцом.

‒ Крайм, ты видел, что он сделал с ней в зале? Если он разбил губы собственной дочери, то представляешь, что он сделает с тобой, если узнает, что ты подслушиваешь? Если бы он владел звуком, то обнаружил бы тебя! Ты понимаешь это? Просто вдумайся в мой вопрос!

От Мейли потянуло таким страхом и тревогой, что я ощутила их сама, они даже передались мне. Девушка взяла Крайма за руку.

‒ Прошу тебя, обещай, что больше не воспользуешься этим местом!

‒ Мини-Мэй, ты что, это то же самое, если я попрошу тебя не брать образцы растений в долине!

От Мейли повеяло мягкой решимостью.

‒ Если бы ты попросил меня об этом, всерьез считая, что это опасно для меня, я бы поступила так, как ты хочешь.

‒ Почему?

‒ Потому что ты дорог мне, и я прислушалась бы к тебе. Потому что ты важен для меня.

От остальной команды донеслись импульсы неловкости и смущения. Крайм тоже смутился.

‒ Хорошо, Мэй. Ладно. Я обещаю.

Все оставшееся время, пока команда обсуждала долину, я слушала разговоры рассеянно и думала о том, как это возможно ‒ соединить в одном теле все стихии? Не для этого ли академии нужны люди, зовущие дух?

Покинув команду, я направилась к Шейду в надежде на то, что он находится в комнате наставника. Мне нужно было обсудить с ним все, что произошло в долине.

К привычному волнению от визита к нему добавилось предвкушение из-за моего открытия. Я постучала в черную середину солнца, как делала это прежде, и услышала уже такое привычное: «Входи, Кейра».

Я открыла дверь.

В помещении призрачно пахло дымной мятой. Шейд прошел на середину комнаты и остановился. Сегодня на нем была темно-серая маракандская рубашка необычного кроя, с подкатанными рукавами, и черные штаны с поясами. В последнее время он носил браслеты из тонких шнуров на запястье с татуировкой затмения. Они ему очень шли, но мне не об этом стоило думать.

Шейд сразу понял, что я пришла по особому делу.

‒ Что случилось, Кейра?

‒ Я кое-что узнала. Это касается предметов вечных. Думаю, они не прокляты, и неустойчивость здесь ни при чем. Если моя теория верна, то предметы долины заражены тенями, ‒ мой голос звучал воодушевленно.

Шейд медленно приподнял брови.

‒ Откуда ты знаешь об этом?

Я удивленно заморгала, глядя на него, а затем выдохнула, опустив плечи.

‒ Боги. Тебе и так известно об этом.

‒ Да, но откуда знаешь ты?

Лишь ощутив разочарование, я поняла, что ждала его удивления, вызванного моим открытием, но для Шейда такой факт открытием не был. Как много вообще знает этот человек?

‒ Но почему никто в академии не говорит о таком явлении? ‒ спросила я, ощущая досаду. Странно, что я не предположила его осведомленность, пока шла сюда. Мне стоило догадаться.

‒ Они не особенно верят в то, что это тени, а меня меньше всего интересуют попытки кому-то что-то доказывать. Есть способ обходить их, получать предметы вечных, и этого для всех достаточно. У академии свои цели, у меня ‒ свои.

Вот, он наконец объявил об этом прямо и открыто. Я догадывалась, что все обстоит именно так. Шейд связан с академией лишь частично.

‒ Думаю, у меня есть способ доказать, что это тени. Кроме того ‒ видеть, заражен предмет или нет.

‒ Какой способ?

Подойдя к нему, я достала из сумки кристалл, положив ему на руку, и объяснила принцип его действия, как и то, что через него можно видеть и летающих в воздухе теней, роящихся вокруг предметов.

Шейд начал улыбаться, в его взгляде росло удивление. Он снова смотрел так, будто обновлял знания обо мне.

‒ Кто бы мог подумать, что Таэрин увидит нечто в тебе раньше меня, ‒ ответил он наконец.

Я тоже улыбнулась.

‒ У нее чутье на исследовательскую натуру. Я сама в этом ни раз убеждалась.

‒ Что ты хочешь делать с этим знанием?

‒ Разве такие вещи не должен решать ты как наставник? ‒ удивленно спросила я.

‒ Да, но я хочу, чтобы ты решила это сама.

‒ Правда? Почему?

‒ Подумай.

‒ Я бы не хотела думать, Шейд. Я бы хотела, чтобы ты просто дал мне ответ, и я тут же с облегчением все поняла, ни на секунду не напрягаясь.

В этот момент он уже начал идти в сторону окна, опустив руку в карман за флаконом жидкого пламени, но остановился, с иронией глядя на меня. Шейд улыбался. Снова я ощутила стремительный укол, настигший мои чувства. Он походил на мучительную тягу, почти пронзительную. Она загорелась и медленно стихла, как если бы огонь на секунду полыхнул на углях.

Я не понимала, почему это происходит, не понимала, что изменилось за последнее время. Готовясь к экзамену на выживание в долине, я не испытывала таких острых чувств, теперь же они настигали меня, как стрелы.

В последние дни это происходило со мной все чаще, хотя не так давно мне казалось, что я вполне справляюсь с деловым взаимодействием, и оно действительно было таким. Разве что под ним томящимся, мучительным фоном иногда разливались мои чувства, но Шейд не слышит дух, а значит, не слышит и этот фон. Я, в свою очередь, глуха к его духу. Это позволяло нам сохранять взаимодействие прежним.

Он подошел к распахнутому окну, достал черный флакон из кармана и поджег тлеющую палочку, стоя лицом к территории академии. Мягкий утренний свет заливал его одежду теплыми пятнами, проникающими в комнату вместе с косыми лучами солнца. Мне нравилось наблюдать за тем, как он это делает, как движутся его руки, как он смыкает губы на тончайшей тлеющей палочке, нравилось чувствовать, как воздух наполняется запахом дымной мяты. В этот момент я впервые ощутила глухую боль в груди, потому что барьер между нами я чувствовала не хуже, чем собственные руки и ноги.

‒ Я даю тебе возможность решить, как применить это открытие, Кейра. Потому что твоя мораль во многом руководит твоими действиями. То, как распорядился бы этим я, может вызвать в тебе трение.

‒ Что ты имеешь в виду?

‒ Я говорю о преимуществе команд, ‒ он повернулся ко мне.

Находиться с Шейдом на территории академии или с друзьями было не сложно, но наедине, в одном помещении ‒ это начинало быть для меня по-настоящему непростым. Он будто заполнял собой замкнутое пространство комнаты наставника, отчего мое напряжение неуклонно росло.

‒ Я бы оставил это знание и эти кристаллы только для своих команд, обеспечив им дополнительное преимущество. Понимаешь, о чем я говорю?

‒ Да, я понимаю.

‒ Второй вариант ‒ предоставить твои знания академии и тем самым дать зовущим возможность видеть зараженные предметы и умирать пореже, чем они это обычно делают.

Я прекрасно осознавала, к чему он клонит. Для меня это преимущество будет иметь слишком высокую цену. От моего же открытия у меня останется осадок, ведь кто-то мог бы пользоваться проявляющим кристаллом и сохранить себе жизнь, как делаю это я со своей жизнью и с жизнями друзей.

Шейд будто наблюдал за процессами, которые отражались на моем лице.

‒ Поэтому решай сама, как поступить. Меня удовлетворит любой вариант.

‒ Почему ты даешь мне такую возможность?

‒ Это решение должно укрепить тебя, а не расшатать. Так что слушай себя и делай выбор. Меня устроит любой вариант.

‒ Спасибо. Это действительно важно для меня.

‒ А теперь скажи мне, что произошло с тобой в долине?

Я долго подбирала слова, прежде чем начать этот разговор. Именно ради него я и пришла.

‒ В четвертом круге эхо стало совсем другим, Шейд. Что-то случилось и с ним, и со мной. Такого раньше не было. Когда ты водил нас в новые кольца, шепот вдруг усилился, и я впервые уловила в нем нечто очень странное.

‒ Что именно?

‒ Смысл.

Шейд медленно приподнял голову и прищурился.

‒ Смысл? ‒ он повторил это слово, наполнив короткий вопрос интонацией значимости.

‒ Да. Ощущение было очень странным. Оно напоминало расслоение эха.

‒ Что именно ты слышала?

‒ Часть голосов будто слилась и заговорила о том, что прежде на воде находились плавучие камни и нечто вроде мостов, а в бассейнах пятого круга лежат нагревательные камни. Я впервые услышала от эха нечто связное. Дело в том, что сегодня Юрай поднял со дна мост, ведущий от берега водораздела до ротонд, которые ты нам показал.

Шейд снова вскинул брови.

‒ О нагревательных камнях в пятом круге мне ничего не известно, ‒ продолжила я. ‒ Возможно, это морок эха.

Шейд смотрел на меня пристально, в его взгляде росло внимание.

‒ Нет, не морок. Вода в пятом круге действительно нагревается с помощью камней на дне бассейнов.

‒ Значит, и это правда? Но как такое возможно? Я видела, что шепот долины действует и на команду, но ни на кого из них он так не влияет, как на меня.

‒ Это из-за духа. Ты более чувствительна и, похоже, слышишь то, чего не слышат другие.

Задумавшись, я спросила:

‒ Надеюсь, это не кончится тем, что во мне расплавится какая-нибудь деталь? Насколько безопасно такое воздействие эха на мой разум?

Шейд улыбнулся.

‒ Что такое эхо, по-твоему?

‒ Не знаю. Порой мне кажется, что это души вечных, запечатанные под куполом.

‒ Нет. Тогда в шепоте долины бы не было так много от теней.

Я ощутила очередную волну замешательства.

‒ И правда, а ведь я никогда не отдавала себе отчета в этом! В звуки эха часто вмешиваются чувства теней, и тогда оно начинает гореть жаждой истребления. Несомненно ‒ теневой. Но в таком случае, что это за явление?

‒ Эхо долины ‒ это сложная ментальная структура. Дух был нужен в том числе для обращения с ней, а значит, она не должна плавить детали, которые призваны работать с основной частью механизма.

Я молча наблюдала за наставником. Откуда у него такие знания? То, что он говорит, ‒ поразительно. Похоже, эхо долины было частью особых возможностей вечных, и она сохранилась до сих пор.

‒ В новых кругах будь внимательна и очень осторожна. Если эхо станет затягивать тебя, отделяйся от него каждый раз, как подходишь к границам колец. Ты можешь допускать влияние на свои чувства, но нельзя давать звукам долины перекрыть твои мысли. Это опасно.

Я кивнула. Он прав, это должно мне помочь.

‒ Но разве академия не в курсе подобных возможностей?

‒ Зовущие дух не ходят так глубоко в долину. Все они либо заняты другим, либо расшатаны, и эхо сводит их с ума уже в первом круге. Поэтому нет, об этом в академии не знают. У них есть только теории и догадки.

Я похолодела. Мне было ясно, почему так происходит с зовущими, я всегда опиралась на собственный дух, на свою личность и свои ценности, когда шум долины терзал меня и топил в чужеродных эмоциях.

Шейд размышлял, глядя мне в глаза. Нас разделяла всего пара шагов. Я укрепила свое хладнокровие в эти мгновения.

‒ Мне нужен твой доступ к памяти долины, ‒ вдруг сказал он.

Во мне тут же вспыхнуло волнение, оно рассекло мои чувства, как молния.

‒ Что ты имеешь в виду?

‒ Мне нужен твой слух. В шестом кольце. Как и все то, что эхо прошепчет тебе в этих местах. В большей степени мне нужны именно эти знания.

‒ В шестом кольце? ‒ поразилась я. ‒ Но разве этот круг открыт?

‒ Для академии ‒ нет, не открыт. Его не видел никто из них.

«Из них», ‒ повторила я мысленно. Тем не менее Шейд был там. Это я поняла со всей очевидностью.

‒ Что находится дальше, за шестым кольцом?

‒ Центр купола. Но никто не знает ни того, что там расположено, ни того, как туда попасть. На всех картах, оставшихся от вечных, центр долины пуст.

Я ощутила мурашки по коже.

‒ О боги, я не знала, что сердце долины уже так близко! Что значит ‒ пуст?

‒ На картах это чистое пятно, без единого знака или символа. Вечные не изображали содержимое ядра нигде, но оно имело для них особую ценность.

‒ Ты тоже не можешь попасть туда. К центру купола, ‒ догадалась я, пристально глядя на Шейда.

‒ Да, и мне нужен доступ туда.

‒ Вперед академии. ‒ Теперь это тоже казалось мне очевидным.

‒ Все верно.

Он ищет дорогу к центру купола. Даже Шейд не знает, что там находится и как туда попасть. Тем более не знает и академия.

‒ Ты думаешь, что я могу услышать от эха знание о том, как пройти туда?

Он кивнул.

‒ Точно так же, как ты слышала знания о нагревательном камне и о мостах, ведущих через водораздел.

‒ Что находится в шестом кольце?

‒ Дома вечных. Дорога туда открывается сама, непредсказуемо и редко.

Кроме того, Шейд сказал, что ему нужно было знать, прошепчет ли эхо что-нибудь о девушке в белом. Ему были необходимы ответы от долины и здесь.

Это пугало меня едва ли не больше, чем перспектива слушать эхо, находясь близко к центру купола.

‒ Хорошо, ‒ кивнула я, выждав немного и не уточняя больше никаких деталей. Затем перевела дыхание.

‒ Прошу, а теперь спроси меня о том, что я хочу взамен, Шейд, потому что, видят боги, мне действительно есть, о чем тебя попросить.

Он смотрел на меня прямо, улыбка росла на его лице, пока не стала довольно широкой. Когда он улыбался вот так, у меня замирало сердце. Мне было сложно себя обманывать, я плохо справлялась с собой.

‒ Я слушаю тебя, Кейра.

‒ Мне нужна твоя помощь с братом, ‒ тревога и волнение сразу отразились в моем голосе. ‒ Он скоро будет здесь, в академии. У него пробудился зов. Я боюсь, что моего брата отправят на войну или в шахты, когда он приедет сюда.

‒ Что у него за стихия?

‒ Огонь.

‒ Сейчас такие зовущие нужны академии возле купола и в долине.

Чтобы его не оставили в академии с таким видом зова, должно произойти нечто из ряда вон выходящее.

Я выдержала паузу.

‒ Ты не знаешь моего брата.

‒ Что с ним не так?

‒ Ему не очень везет, он… не совсем ловкий. Это сложно объяснить.

‒ Тогда скажи мне, чего именно ты опасаешься.

‒ Что он может не справиться. Шейд, если по какой-то причине никто из наставников не возьмет его команду…

‒ Я тебя понял. Он останется в академии, это я обеспечу. Но его команду я возьму только в крайнем случае, и только если другого выхода не будет.

Во мне начал расти страх и вместе с ним жгучая неловкость.

‒ Внимание академии, ‒ догадалась я.

‒ Да. Важно то, что это привлечет внимание не столько ко мне, сколько к тебе, Кейра. У меня с ними свои отношения, мы союзники только отчасти, а в чем-то ‒ почти противники. Поэтому внимание лидеров зовущих, направленное к тебе и твоему брату, ‒ это опасное внимание, и оно сейчас ни к чему.

Это многое объясняло. Внимание академии безразлично Шейду, возможно, потому, что он для них по какой-то причине недоступен, но для меня это открытая угроза. В этот момент я впервые всерьез задумалась об отношениях Шейда с академией. За этим стояли явления, которых я совершенно не понимала.

Он дал мне новый лист вечных, совсем другого вида. Оборотная сторона оказалась более теплого оттенка. Шейд сказал, что на этой стороне можно будет написать ему в случае необходимости. Прежний лист я вернула ему, альбом был у меня с собой в сумке.

Я спрятала новую бумагу вечных, и меня наполнили смешанные чувства. С одной стороны, я была рада новому листу, который занял место в моем альбоме, но с другой ‒ это вызвало тяжесть у меня на сердце, потому что невидимый барьер между нами с Шейдом очертился и обрел осязаемый смысл.

Прежде чем уйти, я задержала ладонь на ручке двери и, стоя к наставнику спиной, тихо спросила:

‒ Что будет со мной, если я узнаю правду о тебе? Если я узнаю, кто ты.

‒ Это знание будет стоить жизни.

‒ Чьей?

‒ И твоей и моей.

Больше я ни о чем не спрашивала, кивнула и покинула кабинет, прикрыв за собой дверь.

Глава 7

Почти целый день я провела в артефактной, вытачивая из кристалла нужную мне форму. Изготовить плоский срез оказалось очень сложно: многие инструменты попросту не справлялись с этим материалом, настолько он был прочным.

Когда за мной пришла девушка из крыла распределений и велела явиться к Орну, я сразу поняла, зачем наставник хочет видеть меня.

На этот раз он находился в кабинете один. Едва я вошла, Орн поднялся с места.

‒ Ты выглядишь взволнованной, Кейра. У тебя все хорошо? ‒ Его голос звучал просто и участливо, но для меня это больше ничего не значило.

‒ У меня все в порядке.

‒ Судя по твоему виду, ты вспомнила что-то, о чем стоит рассказать. Верно?

Я медленно выдохнула, укрепляя себя, и ответила:

‒ Да. Мне есть, о чем рассказать.

Он смотрел на меня выжидательно.

‒ Оставь сомнения. Это ни к чему, ты поступаешь правильно. Я тебя слушаю.

Я рассказала ему про то, что велел озвучить Шейд, и тут же поняла по лицу Орна и шепоту его разочарованного духа, что для него это ничего не стоящие сведения. Тем не менее от него повеяло падением подозрительности по отношению ко мне и некоторой степенью расположения.

‒ Я рад, что ты принимаешь правильные решения и осознаешь, что находишься на стороне академии. Мы все плывем в одной лодке, поэтому должны действовать в интересах укрепления ее бортов.

‒ Шейд ‒ один из наставников. Разве он не находится на стороне академии?

Орн покачал головой.

‒ Не совсем, но мы не будем говорить с тобой об этом.