Из Москвы

1 глава

Я летела в Америку впервые и в одиночестве, никогда раньше не путешествовала одна. Просидела среди чужих людей двенадцать часов в эконом-классе, в среднем ряду.

Попа онемела, ноги и руки отекли, мне пришлось снять обувь и кольца. Это был самый дешёвый рейс, поэтому телеканал мне его и заказал, весь салон был битком заполнен, и пересесть не было надежды…

Я вышла из салона самолёта, как зомби, прошла паспортный контроль с такими же зомби, получила чемодан.

У них было утро, я увидела свою фамилию на табличке, которую держал молодой индус, он поздоровался и повёл меня к своей машине, чемодан при этом я тащила сама, он помощи не предложил.

Машина была очень маленькая, коленки почти упирались мне в уши. Табуретка, а не автомобиль.

Когда мы приблизились к острову Манхеттен, я ощутила всё величие Нью-Йорка и поняла, почему он так завораживает путешественников, режиссёров и тех, кто хочет покорить мир бизнеса.

Мы подъехали к скромному отелю три звезды, я обрадовалась, что всё-таки остановлюсь на самом острове, а не где-нибудь на выселках, хотя до главных небоскрёбов и бизнес-центров мне придется прилично добираться общественным транспортом.

Индус сказал, что я могу лечь спать, а завтра в три часа дня у меня встреча с руководством канала.

Я разделась, приняла душ после потения в самолёте и соприкосновения с кучей незнакомцев, мне хотелось смыть это все с себя. Выйдя из ванной, я легла под одеяло и задремала…

В 2 часа дня по местному времени я проснулась, поправила макияж и решила отправиться на прогулку по самому желанному острову в Америке – Манхеттену.

Я рассматривала здания, людей, жёлтые реки одинаковых такси. Все куда-то бежали и торопились, чувствовался сумасшедший ритм жизни, в котором я ощущала себя посторонней.

Словно всё вокруг было в чёрно-белом цвете, и только я одна была ярким пятном. Или наоборот…

Торопиться мне пока было некуда…

В Нью-Йорк меня привело желание реализовать свой телепроект: реалити-шоу о путешествии по Европе на автомобилях. Я давно продумала детали, расписала портреты персонажей, примерный маршрут и основную идею.

Я обязательно стану продюсером и телеведущей в этом шоу. После записи видео-презентации, которую я разместила на всех возможных форумах, и коммерческого предложения, разосланного всем российским и американским телеканалам, я получила ответ из Нью-Йорка.

Они пригласили меня для обсуждения шоу и видео-кастинга на роль ведущей, при этом они даже оплатили авиаперелёт, проживание и визу.

Но сюда я приехала больше из любопытства и туристического интереса, чем на переговоры, чтобы насладиться предоставленной бесплатной возможностью посмотреть крупнейший финансовый центр мира и понять, чем этот город так влечёт людей и влюбляет в себя.

Я много раз смотрела сериал «Секс в большом городе» и множество других фильмов, действие которых происходило здесь, и каждый раз я думала о том, что там один бетон, асфальт и пробки. Где красота? Ни травинки, ни деревца!

Не знаю, почему я надела вместо кроссовок балетки, они натёрли мне нежную область над пяткой, идти пешком дальше не было сил и желания, потому, что я прошла уже много километров, залюбовавшись сменяющимися рядами зданий.

По совпадению я добрела до самого престижного района города – Верхнего Истсайда, где поколениями живут самые состоятельные американцы.

Я решила присесть отдохнуть в ближайшем баре, полностью отделанном натуральным деревом тёмного цвета. Стены, барная стойка, столы, стулья – всё было из одинаковой породы.

Люблю запах древесины, он мысленно переносит из шумного мегаполиса куда-то за город, и, закрыв глаза, можно представить себя в окружении осеннего леса с желтеющей листвой…

К жизни меня вернул официант, предложивший меню. Я заказала чайник чёрного чая, только его я и могла здесь позволить себе, к тому же, очень хотелось пить после долгой прогулки.

Я сидела у окна и наблюдала за людьми, машинами, разглядывала здания, поднимала взгляд вверх, скользя по стенам многоэтажки, и упёрлась в синее небо, по которому лениво плыли белые облака. Я улыбнулась этому небу и солнечному дню.

В таком положении, с задранной головой я просидела несколько минут, пока шея не затекла. Вернув взор в бар, в котором я находилась, я заметила, что за мной наблюдает хорошо одетый мужчина. Он общался с двумя другими господами, но внимательно изучал меня, совершенно не слушая их.

Я улыбнулась ему, подлила ещё чая в чашку и стала наслаждаться напитком, который стоил двадцать пять долларов. Это мой обед и ужин на сегодня…

Сквозь витринное окно была видна вся улица. Мимо шла дама в шляпке с 3 йоркширскими терьерами, запутавшимися в поводках. Проехала карета скорой помощи, потом две патрульные машины, и много, очень много жёлтых такси…

Мужчина, который без стеснения рассматривал меня, подошел ближе и спросил:

– Позволите составить Вам компанию?

Я жестом пригласила его и слегка улыбнулась.

– Здравствуйте, меня зовут Эдвард. Не хотел Вас тревожить, но я не мог не обратить на Вас внимание. Вы с таким интересом и восторгом рассматривали что-то наверху, что я решил выяснить, что Вы там увидели?

– Здравствуйте, Эдвард, я – Кимберли, и я рассматривала город, а потом вдруг увидела, какой чудесный день спрятан за серыми зданиями. Если Вы поднимете взгляд вверх, то заметите небесную синеву и слепящие белые облака, – я показала пальцем наверх. – Это прекрасно. Вот, чему я изумлялась.

Он решил проверить мои слова, тоже задрал голову и несколько минут рассматривал облака, потом снова посмотрел на меня и сказал:

– Ну, очевидно, что Вы не из Нью-Йорка. Те, кто живёт здесь, не замечает облаков над головой. И как здорово, что есть ещё люди, которые напоминают о таких прекрасных мелочах, как синее небо… Ваш английский превосходен, но прослушивается небольшой акцент. Вы из Австралии?

– Нет, из России, всю жизнь прожила в Москве и никогда не была в Австралии. – улыбнулась я.

– Кимберли – это ведь не русское имя? – удивился он.

– Мое русское имя – Наталья, но я не люблю, когда меня называют Наташей. В арабских странах, которые часто посещают наши туристы, имя Наташа имеет неприятные ассоциации. Поэтому я предпочитаю Кимберли или Кимми, – рассудительно пояснила я.

– Кимми… Мне нравится. А в Москве все так же хорошо говорят по-английски, как Вы?

– Не все, – засмеялась я и с гордостью добавила. – Только те, кто учил язык в университете.

– Я восхищаюсь людьми, которые владеют несколькими языками, потому, что у меня нет подобных

способностей, – смущённо заявил он.

– Я уверена, что у вас имеются иные таланты, – улыбнулась я игриво.

– У меня нет талантов, кроме, как в финансах и бизнесе. Единственное, доступное мне искусство – экономика. А Вы, значит, говорите на двух языках, – предположил он.

– На трёх.

Его глаза округлились, лицо замерло в недоумении, а я продолжила:

– Английский, итальянский и русский.

– Я потрясён. И все три в совершенстве? – с надеждой спросил мужчина.

– Нет, что Вы! В совершенстве только родной и английский, а итальянский чуть выше среднего.

– Вы заинтриговали меня, Кимберли. Вы – самая необычная девушка, которую я встречал за последние десять лет. Предлагаю заказать по коктейлю и продолжить беседу.

Он следил за мимикой моего лица и делал по ней выводы, словно читая мысли:

– Наверное, Вы не любите коктейли, скорее вино, – пауза, отслеживание реакции. – И, судя по тому, как Вы необычны, это не красное сухое, а скорее белое, или даже игристое.

Я улыбнулась на слове «игристое», его лицо озарилось:

– И не просто игристое, а Вы любите класть в него клубнику или лёд! – он радовался, как ребёнок, получив молчаливый ответ на моем лице.

Через секунду официант стоял рядом и принимал заказ на бутылку дорогого шампанского, клубнику и лёд, ещё через пару минут это все уже было на столе, а в высоком бокале оседала пена.

– Эдвард, Вы специалист по физиогномике? – поинтересовалась я.

– Нет, – рассмеялся он. – Я – ресторатор.

– Я почти ничего не отвечала, но Вы делали выводы о моих вкусах в напитках… – констатировала я.

– Когда часто участвуешь в переговорах, приходится изучать мимику и малозаметные реакции человека, чтобы лучше понять его и лучше продать ему что-то. Сейчас этому даже учат на специальных курсах, но я осваивал все на собственном опыте общения с людьми, – спокойно рассказывал он.

– Полезное умение. Предположу, что этот бар принадлежит Вам, – на моем лице был вопрос.

– Вы абсолютно правы, это так. Вы тоже немножко физиогномист? Или психолог? – он явно флиртовал со мной.

– Да, не зря изучала психологию в университете, что-то ещё помню, – рассмеялась я.

– Так какое у вас образование: лингвистика или психология?

– Я – преподаватель иностранных языков и одновременно психолог. В главном московском педагогическом университете получают сразу две специальности.

– Надо же, умная и красивая, – опасное сочетание! – продолжал мой новый знакомый.

Я улыбнулась, не будучи уверенной, как реагировать. А он, продолжил мысль:

– И где же работает психолог-полиглот?

– Я работаю дома в основном, но иногда выезжаю к клиентам: даю частные уроки языков, иногда пишу статьи для журналов и интернет-изданий. Ещё я несколько лет занималась собственным малым бизнесом…

– Сколько же у вас профессий? Когда вы успеваете всё это делать?

– Профессий несколько, но я не использую их все одновременно. Просто каждый год я пробую что-то новое, стараюсь заниматься тем, что мне интересно, и приносит радость. В противном случае недалеко до депрессии! – заявила я со знанием дела.

– Вы писатель, преподаватель, психолог, ещё и бизнес-леди? Какой бизнес Вы пробовали? – мужчина явно хотел знать все.

– У меня был интернет-магазин косметики и парфюмерии. После декабря четырнадцатого года все резко рухнуло, закупочные цены в долларах выросли в два-три раза, покупательская способность снизилась. Заниматься торговлей стало невыгодно, к тому же, все подряд стали открывать свои интернет-магазины с косметикой. Не знаю, как в США, а в России даже крупные компании обанкротились в то время… – с грустью заметила я.

– А чем Вы занимались после этого? – его интерес не иссякал.

– В основном я преподаю языки и занимаюсь статьями. Год назад пробовала реализовать старт-ап: открыть клинику аппаратной косметологии, но с инвесторами не срослось…

– Клиника? Как интересно, а что было не так с инвесторами? – он то ли был серьёзен, то ли умилялся тому, как наивная иностранка с умным видом рассказывает о бизнесе.

– Затраты на открытие оказались гораздо выше, чем я изначально просчитывала, свободных помещений, подходящих по санитарным нормам, в Москве не оказалось. Получилось, что нужно покупать готовый бизнес и доводить его «до ума». А в таком случае делить прибыль пополам инвесторам было неинтересно, они просто выкупили долю в работающем бизнесе или купили себе собственный салон. Так, что этот вопрос отложился на неопределённый срок, – я тяжело вздохнула и отпила из бокала.

– А зачем Вам три языка? Почему Вы пошли учиться на лингвиста?

– Ну, насчёт английского меня никто не спрашивал. А к итальянскому я испытываю давнюю любовь, к тому же, очень люблю путешествия. Так здорово делать покупки, заказывать обед в ресторане и общаться с местными жителями на их языке! Мне это безумно нравится! – моё лицо просто засветилось на этой фразе, и я продолжила. – Я получаю удовольствие, если избегаю использования русского языка в других странах.

На слове «удовольствие» мои глаза непроизвольно блеснули, и нечаянно я на пару секунд прикусила нижнюю губу.

Он восхищённо рассматривал меня, стараясь заглянуть внутрь. В моменты, когда я улыбалась, он улыбался в ответ.

Бар постепенно заполнялся людьми, покинувшими душные офисы, все они шли, как на водопой, за коктейлями. Я на секунду оторвалась от лица собеседника и выглянула за пределы нашего столика: вокруг была шумная толпа, а я даже не заметила ее появления.

Я съела почти всю клубнику, которую подали к шампанскому, да и бутылка почти опустела.

На этом моменте обычно знакомство или заканчивается, или продолжается в другом месте.

Эдвард долил остатки вина на донышко бокалов, позвал жестом официанта, что-то прошептал ему на ухо, тот исчез. Мы сделали по глотку почти одновременно.

Я взглянула на время на экране мобильного телефона: уже восемь вечера, наверное, мне пора ковылять через весь остров до отеля…

В этот момент вернулся официант, шепнул что-то на ухо моему собеседнику и пошел обслуживать других посетителей.

Эдвард широко улыбнулся и произнёс:

– Вы заинтриговали меня, Кимберли, я хочу продолжить общение в соседнем ресторане, для нас уже готов столик, пойдёмте, – он поднялся и протянул мне свою руку.

Мы почему-то не вышли на улицу, а нырнули в глубину здания и секретными коридорами прошли в другое заведение.

Там играла приятная музыка, тоже было много посетителей, и в дальнем конце зала я заметила очередь из десятка человек на входе, они ждали, пока освободится столик. Значит, это хороший ресторан.

Я взглянула на зеркальную стену в проходе и вдруг осознала, что мой внешний вид не соответствует уровню такого места… Но я сюда и не собиралась, он сам пригласил.

Мы прошли в приватную кабинку, отделённую стенами и шторкой от основного зала. На скатерти кремового цвета все было красиво сервировано: в центре стола стояли зажжённые длинные белые свечи, а рядом с серебряными подсвечниками издавали непередаваемые ароматы два сочных лобстера, рядом на тарелках лежали очищенные креветки с тушёными овощами.

Я чуть не упала в голодный обморок при виде этого великолепия.

Когда мы присели, подошел сомелье и налил белого вина нам в бокалы, Эдвард подмигнул ему, показав одобрение, тот испарился.

– Ну что, buon appetito! Это одна из немногих фраз, которые я знаю на итальянском, – усмехнулся мой кавалер, желая мне приятного аппетита.

Я улыбнулась, кивнула и приступила к креветкам, ведь я их обожаю. Разделавшись с первым блюдом, я уже смогла сдерживать свой аппетит, ведь основной голод был утолен. Он поднял бокал и предложил тост:

– Благодарю Вас за приятный вечер, Ваше здоровье!

– Ваше здоровье! Креветки потрясающие! – восхитилась я, отпив вина.

– Да, свежайшие, – он начал разделывать лобстера, потому, что тоже был голоден. – А как Вы очутились в Нью-Йорке? Съезд преподавателей? Или хотите открыть здесь клинику?

– Нет, с клиниками я пока закончила. В этом году у меня новый проект: я придумала реалити-шоу о путешествиях, отправила письма с презентацией всем телеканалам, от одного из них я получила приглашение сюда для обсуждения деталей, – повествовала я.

Его брови поднялись вверх, а голова одобрительно кивнула, пока руки продолжали управлять ножом и вилкой. Он спросил:

– И в чём идея программы?

– Двадцать человек на пяти машинах путешествуют по Европе, смотрят достопримечательности, останавливаются в отелях, посещают музеи, рестораны, и все это транслируется по телевидению, – с огнём в глазах начала я.

– А в чём новизна идеи? Сейчас много программ о путешествиях, – ответил мужчина.

– Новизна в том, что за 3 месяца постоянной дороги незнакомцы общаются, вступают в конфликты, попадают в нестандартные ситуации. Я решила совместить лучшие идеи реалити-шоу и программ о достопримечательностях в один проект, такого ещё никто не реализовывал. Я собираюсь это шоу спродюсировать и стать его ведущей, – амбициозно заявила я.

Его брови снова резко поднялись, он прекратил операцию по трепанации лобстера и задумался на несколько секунд, потом спросил:

– А в какие страны Европы они поедут?

– Я изучила карту и поделила страны по географическому и политическому признаку. В первом сезоне я хочу начать с Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, затем Германия, Нидерланды, Бельгия, Люксембург, Франция, Испания, Португалия, затем обратно по югу Испании, югу Франции, а ещё Австрия, Словакия, и закончим в Чехии.

– А как же Италия? – удивился мой собеседник.

– Италии я хочу уделить больше внимания, проехав через всю страну во втором сезоне вместе с Балканскими странами.

– И как Вы собираетесь это осуществить? Проект вроде бы крупный…

– Для этого я встречаюсь завтра с руководством телеканала, будем обдумывать вместе. Основной вопрос лично для меня – спонсоры, инвесторы и рекламодатели, а всё остальное мелочи, – я с такой уверенностью рассуждала об этом, словно спродюсировала уже десяток телепередач. – Я бы попробовала осуществить всё самостоятельно, если бы никто не откликнулся, но сотрудничество с телеканалом гарантирует трансляцию шоу…

Он снова задумался на пару секунд, затем заявил:

– Знаете, что, идея очень интересная, у меня есть друзья, которые захотят услышать больше. Вы можете переслать мне то письмо с презентацией прямо сейчас через вай-фай на почту?

– Да, конечно, – я полезла в электронную почту на телефоне, нашла то письмо, нажала «переслать» и спросила его адрес.

Он сам вписал свои координаты и нажал на кнопку отправки. А затем со своего телефона переслал куда-то ещё.

– Столько разных интересов: языки, путешествия, идеи телешоу. Не удивлюсь, если Вы ещё танцуете и пишите маслом картины, – засмеялся он.

– Нет! – рассмеялась я. – Не рисую и не танцую, но люблю петь в караоке.

– Удивительная женщина! У Вас есть дети? – он вдруг сменил тему на более личную.

– Нет, я не люблю детей, – честно ответила я.

– Совсем не любите? И даже не скрываете этого? – мужчина очень удивился.

– А зачем скрывать правду? Это – не моё, и страх одиночества в старости для меня не является стимулом делать то, чего мне не хочется.

Простота, честность и наивность моих ответов удивляли и захватывали его всё больше и больше.

– Я абсолютно согласен. Выпьем за чёткую жизненную позицию, – он поднял бокал и стукнул им о мой. – Я тоже не люблю детей, и никогда не хотел их иметь. Но слышать подобное от женщины странно… В Нью-Йорке так рассуждают карьеристки, но даже они замораживают яйцеклетки на всякий случай. Другие женщины либо изначально мечтают о семье и детях, либо пытаются привязать так к себе мужчину… Вы отличаетесь от всех типажей, которые я встречал – улыбнулся он.

– Вы просто не общались с русскими, у нас загадочная душа, – со знанием дела заявила я.

– На Пятой авеню можно встретить много русских девушек-моделей, и в глазах у них только доллары. А ТАКАЯ Вы одна! – он уже не отрывал взгляда от меня. – Удивительно, что Вы не замужем.

– А вот здесь Вы ошиблись. Я как раз замужем – ошеломила я мужчину своим ответом.

На его лице возникло недоумение.

– Как он отпустил Вас одну в чужую страну???

– У нас довольно ровные отношения, он дает мне много свободы и не хочет отрываться от работы ради нескольких дней в Нью-Йорке.

– Я бы не отпустил Вас, – заботливо сказал ресторатор.

Я пожала плечами, а он продолжил:

– Чем занимается Ваш муж? И как давно вы женаты?

– Женаты девять лет, но вместе двенадцать, у него небольшая фирма по транспортировке неисправных автомобилей…

– И часто Вы путешествуете без него? – он хотел знать абсолютно всё обо мне и моей жизни.

– В первый раз, не считая поездок с мамой…

Темы беседы становились все более личными, мне было неловко и дискомфортно.

– Вы его любите? – продолжил он.

Я на несколько секунд задумалась, а потом ответила:

– У нас никогда не было сильных чувств или страстей. Это больше похоже на дружбу или партнерство, – я отвечала то, что приходило первым в голову.

– А Вы не думали о разводе? – он явно интеллектуально прощупывал меня, но я не замечала этой проверки.

– Думала, много раз. Но глупо разводиться с человеком, с которым столько связывает, ради того, чтобы остаться в одиночестве…

Я никогда не задумывалась всерьёз о возможности расстаться с супругом, потому, что привыкла к течению наших отношений, и не замечала, что в них что-то не так.

– А если бы Вы встретили кого-то? – Эдвард пытался натолкнуть меня на выгодные для него выводы.

Этому мужчине стоило бы работать прокурором.

– Хм, наверное, развелась бы, если бы появилась взаимная любовь и предложение брака от другого мужчины, – после нескольких секунд раздумий ответила я, ещё не догадываясь о том, что произойдёт со мной в течение ближайшего месяца.

– Только предложение брака? А если просто любовь? – он продолжал прощупывать мои моральные установки.

– Есть разница между любовью и влюблённостью, первой нужно время, чтобы определить её наличие, а вторая проходит через два-три месяца. Ради двух месяцев страсти и эйфории я не готова рушить многолетний союз. К тому же, даже находясь с ним в ссоре, я не смогу изменить мужу… Одна из основ брака – это верность и уважение… Если я соберусь связать свою жизнь с новым мужчиной, это должен быть король, который будет красиво ухаживать за мной и даст мне почувствовать себя королевой. На меньшее я не согласна. Причём, английское слово «ухаживать» не включает в себя столько смысла, сколько русское, потому, что в нашей культуре туда входит: заботиться, оберегать, завоевывать, радовать и располагать к себе, – не задумываясь, безапелляционно выдала я.

Мой визави был ошеломлён услышанной тирадой, он решил поделиться своим мнением:

– Я приятно удивляюсь. В Нью-Йорке женщины совершенно иные и рассуждают иначе. Ваша душа настолько прекрасна, что я просто не могу оторваться.

– Вы задали мне очень много личных вопросов и почти ничего не рассказали о себе, это нечестно, теперь Ваша очередь, – резонно заметила я.

– Да, Вы абсолютно правы, это нечестно… Я родился и почти всю жизнь провёл здесь, на Манхеттене, закончил Гарвард, работал на своего отца, а потом решил открыть бар, в котором мы с Вами познакомились. Через какое-то время соседнее помещёние освободилось, и я открыл здесь ресторан. Через пару лет – ещё несколько заведений, все они прекрасно функционируют и пользуются успехом, – рассказывал он о своей работе.

– Жены, дети? – спросила я, ведь это было гораздо интереснее.

– Трижды разведён, без детей, – констатировал он.

– Трижды?! – эта цифра меня поразила.

– Первый раз был ещё в юности, студенческая любовь, мы быстро разошлись. Вторая жена была карьеристкой, сейчас она руководит хеджевым фондом, а третья – модель, которую интересовали только деньги и развлечения, она бросила подиум сразу же после свадьбы, разыгрывала ложную беременность, чтобы удержать меня. Чувства быстро угасли, когда я узнал, что она забеременела не от меня. А последние восемь лет я один, в свободном полете.

– Разбиваете сердца? – усмехнулась я.

– В основном сердце разбивали мне, я разочаровался в любви и не искал ее, и не думал ни о чём серьезном… До этого вечера… Вы включили какой-то внутренний тумблер, который много лет был покрыт паутиной в глубине моей души… – таинственно флиртовал Эдвард.

– Какие яркие образы! А Вы говорите, что нет талантов. Мне кажется, у Вас бы получилось писать стихи или картины, – подмигнула я.

Он хмыкнул и подлил ещё вина в оба бокала. Я мельком взглянула на часы, а там уже было за полночь! Мои глаза округлились. Он тоже взглянул на время, что-то ещё проверил в мобильном телефоне, вдохнул побольше воздуха и сказал:

– У Вас завтра встреча с телеканалом?! В какое время?

– В три часа.

– Хорошо, и ещё одна в девять тридцать утра, – с улыбкой заявил он.

Я непонимающе вылупилась на него, приподняв левую бровь.

– Мой знакомый телевизионщик ответил на письмо, завтра в половине десятого Вы расскажете ему о своём шоу, – продолжал улыбаться Эдвард.

– Серьезно? – я не верила своей удаче.

– Абсолютно, возможно, будет целых два предложения, из которых Вы сможете выбрать. Хотите десерт или кофе? – вежливо предложил он.

– Нет, я объелась морепродуктами и очень рада, – я не скрывала восторга.

– Кимберли, это был чудесный ужин. Я провожу Вас до отеля, – он поднялся, мягко положил салфетку на стол и подал мне руку, зазывая за собой.

В ресторане уже было намного меньше народу, гости провожали нас взглядами до двери. У самого входа стоял красивый дорогой автомобиль, марку и модель которого я не рассмотрела в темноте, к тому же шофёр в фуражке уже открыл дверь.

Эдвард помог мне сесть и закрыл дверцу, а сам обошел машину сзади и сел рядом со мной на заднее сиденье.

– Говорите адрес или название гостиницы, – обратился Эдвард ко мне.

Я сказала, а мой кавалер удивился и одновременно усмехнулся:

– Они поселили Вас в три звезды? И летели, видимо, Вы тоже эконом-классом? – в его вопросе засквозило высокомерием.

– Да, все верно.

– Однако, – он повел бровью и снова усмехнулся.

Я вдруг ощутила себя какой-то дворняжкой, которая обманным путём пробралась в багажное отделение, чтобы попасть в большой город, который ей совершенно не подходил…

Но я провела вечер в шикарном ресторане с красивым ресторатором, а теперь сижу в бежевом кресле из телячьей кожи, мой локоть упирается в деревянную отделку двери, и я вдруг понимаю, что это Роллс-Ройс, а на мне джинсы за пятнадцать долларов и стоптанные балетки, в то время, как слева мужчина в костюме Бриони и итальянских туфлях, сделанных на заказ.

Я – точно дворняжка. Весь вечер я как-то не думала об этом, строила из себя серьёзную бизнес-леди, и в этот момент, как обухом по голове, меня осенил комплекс неполноценности, подкравшийся из-за угла…

Эдвард взял мою руку и прикоснулся к ней губами:

– Это был чудесный вечер, я отлично провёл время с Вами.

– Мне тоже всё очень понравилось, – я улыбнулась и заметила, что машина остановилась у входа в мой отель.

Мы обменялись номерами телефонов.

– Не забудьте, что завтра утром, точнее, уже сегодня, у Вас встреча с ещё одним телеканалом. В девять я заберу Вас с этого самого места, – с улыбкой промурлыкал мужчина в костюме.

– Это точно не шутка? – я всё ещё думала, что он прикалывается надо мной.

– Никаких шуток, когда речь о бизнесе. В девять жду Вас. Спокойной ночи, русская красавица! – с широкой улыбкой произнес он.

– И Вам приятных снов! – с улыбкой сказала я и выпорхнула из машины.

Через полчаса в номер постучали, это был посыльный:

– Мисс, на Ваше имя доставили цветы.

Я открыла дверь, и он по очереди внес дюжину пышных букетов прямо в вазах, они заполнили весь микроскопический номер. Парень сразу удалился, закрыв за собой дверь и оставив меня в изумлении.

Я нашла открытку, а в ней всего два слова: «Для королевы». Он запомнил мои слова о том, как я бы принимала ухаживания от короля и чувствовала бы себя королевой! Я сама не помнила, что говорила такое вслух!!! А он запомнил…

Я сразу же сделала несколько снимков букетов и селфи на свой телефон. Лёжа в кровати, я отправила фото Эдварду.

Никогда раньше я не получала столько цветов…

Я заснула с улыбкой.

2 глава

Я проснулась от звонка будильника, собралась, надела серый строгий брючный костюм с белой блузкой, спустилась вниз. Отель хоть и три звезды, но хотя бы есть включённый завтрак. Я взяла вареные яйца, помидоры, фрукты и 3 чашки чая с лимоном.

Наплевать, как это выглядит, я пью много жидкости и не буду бегать несколько раз наливать чай из автомата.

Я очень пунктуальна, поэтому в восемь пятьдесят девять вышла из отеля в шумный город, сразу же увидела вчерашнюю машину и убедилась, что это Роллс, новенький, отполированный и очень красивый автомобиль.

Вчерашний шофёр выбежал и открыл мне дверцу, внутри я увидела улыбающегося Эдварда:

– Доброе утро, моя королева!

– Доброе утро! Я проснулась сегодня в тропическом саду среди ароматов цветов, это было прекрасно! Спасибо тебе! – с улыбкой ответила я.

…Если бы мы общались на русском языке, то давно перешли бы с «Вы» на «ты», но в английском языке есть только множественное число, и обращение к человеку всегда уважительное. Однако, автор оставляет за собой принятие решений по местоимениям, поэтому дальше будет только «ты» в общении с моим кавалером…

– Я не знал, какие именно цветы ты предпочитаешь, поэтому заказал все сорта, которые были в магазине.

– И все они мне очень понравились! – я глубоко вздохнула и выдохнула. – До сих пор не верю, что у меня будет ещё одна встреча насчет шоу. Как хорошо, что у тебя есть полезные знакомые!

– Да, у меня много нужных знакомств!

Мне показалось, что он немного усмехнулся моей девичьей наивности, но я не подала вида.

– Мистер Уилсон, впереди пробка, я проеду по параллельной улице, – отчитался шофёр.

– Да, конечно, мы можем задержаться на пять минут, ничего страшного, Филипп, – ответил Эдвард, а затем он повернулся ко мне. – Кимми, на этой утренней встрече будет много народу, им всем очень интересно узнать о твоём проекте. Пусть их количество и вопросы не пугают тебя, всё будет хорошо. Мне тоже не терпится узнать подробности твоей идеи.

Он положил свою ладонь сверху моей и стал смотреть вперед, на дорогу. Мне было приятно его прикосновение и внимание, но я не была уверена, как себя вести с ним, ведь вчера это было просто спонтанное свидание, а сегодня уже деловая презентация, на которую мы пойдём вдвоём.

По крайней мере, сегодня я была подходяще одета и не чувствовала себя дворняжкой.

Мы вошли в стеклянный небоскрёб и поднялись почти на самую его вершину за полминуты, несколько раз мне закладывало уши от скорости лифта.

Худенькая секретарша с высоким хвостом проводила нас в большой конференц-зал. Все люди в этом офисе здоровались, кивали и кланялись моему спутнику. Это показалось мне довольно странным, неужели он знает всех сотрудников в офисе своего друга?

Моим подозрениям некогда было развиться, потому, что я оказалась стоящей на виду у пары десятков людей, которые были готовы слушать мою презентацию.

Такое же чувство волнения и страха, как у меня сейчас, многие испытывали в школе, когда их вызывали к доске. Даже если ты выучила параграф, заданный на дом, присутствовало сильное волнение, подступал ком к горлу, а в глазах становилось темно.

– Успокойся, это не экзамен, возьми себя в руки, ты просто расскажешь о своей потрясающей идее и ответишь на вопросы людей, которых, возможно, никогда больше не увидишь. Даже если ты опозоришься, ничего страшного не произойдёт. Выдох-вдох, и погнали! – сказал лайф-коуч в моей голове.

Эдвард присел в ближайшее кресло за огромный овальный стеклянный стол вместе с остальными «зрителями».

– Доброе утро, меня зовут Кимберли, сегодня я пришла рассказать вам о своей идее нового шоу. Я знаю, что есть уже много программ о путешествиях, и много реалити-шоу, которые люди смотрят ради подглядывания за личными взаимоотношениями и скандалами. Я решила совместить два этих разных формата в одну телепередачу.

Все сидящие за столом люди открыли папки, лежащие перед ними на столе, в которых лежало моё резюме проекта, периодически просматривали его, потом поднимали глаза на меня и внимательно слушали.

– Двадцать человек на пяти автомобилях проедут через всю Европу, посетят самые красивые города, музеи и туристические достопримечательности, а заодно поделятся с нами подробностями своей личной жизни и проявят себя в непредвиденных ситуациях, которые часто встречаются в путешествиях. Возраст персонажей двадцать пять – тридцать пять лет. Целевая аудитория от восемнадцати до сорока, средний класс, который может себе позволить подобную поездку, и простые люди, которые будут мечтать оказаться на месте участников шоу. В каждом новом городе кто-то будет пересаживаться в другую машину к новым попутчикам, а вся группа будет собираться на экскурсиях, в ресторанах и отелях…

Я сделала паузу, чтобы отдышаться. Эдвард заполнил её:

– Если появились вопросы, задавайте.

От волнения не помню, кто и о чём спрашивал, я не знала их имён и должностей, а просто отвечала, как на экзамене, возможно, самом главном в моей жизни.

– В какие страны они поедут? – спросил кто-то.

Я вдруг заметила, что за моей спиной висит огромная цветная карта Европы, подошла к ней и ладонью плавно показала маршрут, озвучивая его:

– Планируем начать с Эстонии, Латвии, Литвы, оттуда в Польшу, Германию, Нидерланды, Бельгию, Люксембург, Францию, Испанию, Португалию. – Я стала вести рукой в обратную сторону. – Затем обратно по югу Испании, югу Франции, дальше Австрия, Словакия, Чехия. Страны, расположенные южнее и севернее названных, войдут в следующие сезоны.

– Каковы примерные сроки съёмок? – спросила темнокожая девушка.

– Я рассчитывала на три-четыре месяца, желательно начать в мае-июне и закончить до осени, как будем успевать.

– Вы сказали, что будет двадцать персонажей, а сколько операторов будет снимать? – этот мужчина, вероятно, режиссёр-постановщик.

– Вот здесь я не уверена. Я предполагала разместить в каждом автомобиле несколько маленьких камер, и в каждом номере отеля тоже, а вот в ресторанах и на прогулках даже боюсь представить, как можно охватить всех. Тут потребуется ваш совет, – обратилась я ко всем присутствующим.

– Даже если будет один оператор на каждых троих-четверых, мы упустим много кадров, если они будут разбегаться. Я бы предложил уменьшить количество участников в два раза, – продолжил постановщик.

Я кивнула:

– Я рассматривала такой вариант. Можно уменьшить с двадцати людей и пяти машин до восьми участников на двух автомобилях. Но в этом случае придётся менять демографию и хорошо продумывать персонажей, интересных целевой аудитории. Если мы договоримся о сотрудничестве, с этого и начнём, – с улыбкой ответила я…

Из предыдущего опыта презентаций я вынесла, что нужно сразу показывать план на ближайшее будущее, чтобы интервьюер, потенциальный партнер, наниматель или клиент почувствовал твою компетентность.

Мне задали ещё несколько вопросов разные люди, я уверенно ответила на все.

Эдвард подвёл итог:

– Ну что, вроде, все вопросы обсудили, вы можете возвращаться к текущим задачам, все свободны.

Люди с шумом начали одновременно подниматься из своих кресел и выходить из огромного «аквариума».

Дизайн со стеклянными стенами в офисах очень популярен, потому, что создаёт иллюзию свободного пространства. Это стильно, но лично я чувствую себя некомфортно, когда постоянно кто-то наблюдает, это отвлекает от работы.

Я много лет уже не работала в офисе, но всё ещё испытываю неприятную дрожь от мысли, что мне снова придется сидеть по шестьдесят-восемьдесят часов в неделю в подобном месте в духоте.

Хотя этот офис очень стильный и дорогой, в отличие от большинства тех, которые мне встречались в Москве.

Через пару минут мы остались вдвоём, зал неожиданно показался огромным, как и опустевший стол на тридцать человек.

Бесшумно вплыла секретарша, положила на стол папку и также без звука исчезла. Эдвард приоткрыл папку, бросил взгляд на каждую из семи страниц и протянул её мне:

– Это предварительный контракт, в котором прописаны условия сотрудничества с телеканалом, тебе полагаются три гонорара: авторский, продюсерский и за работу ведущей, все они будут выплачиваться раздельно. Возьми бумаги, выбери любую юридическую фирму на Манхеттене и обсуди документ с юристом.

Он положил ладонь с расставленными пальцами на папку и продолжил:

– Днём ты пойдешь на вторую встречу, также проведёшь презентацию, возьмешь их контракт, прочитаешь условия и сможешь сделать правильный выбор, – на каждом следующем слове он стал приподнимать ладонь и опускать ее обратно на папку. – Пожалуйста, не торопись и обсуди всё с адвокатом. Если другой канал предложит более выгодные условия, сообщи мне об этом, мы поторгуемся. Хорошо? – он заглянул прямо в мои глаза и приблизился почти вплотную к моему лицу.

Я кивнула. О, да, он мастер нейролингвистического программирования, это очевидно. Я осознаю, что он управляет моим вниманием, но даже не хочу сопротивляться. Меня манит интрига…

Эдвард продолжил, взглянув на часы:

– Уже половина двенадцатого, давай сходим на ранний ланч и обсудим всё?

– Конечно! Только мне нужно зайти в дамскую комнату, – смущенно сказала я.

Он проводил меня до туалета и уткнулся в смартфон, пока ждал. Я спряталась на пару минут от него и от всего происходящего сегодня. Я не ожидала такой толпы народу!

Только здесь, в маленькой комнатке с кафелем я смогла выдохнуть и расслабиться. Коленки задрожали, на глазах выступили слезы страха и радости, я сползла по стенке и села на пол.

Туалет был настолько чистым, что я не боялась испачкать костюм. Мне кажется, что это не канал его приятеля, а его канал…

Я пробежалась взглядом по контракту и очень поразилась. Мой гонорар автора составляет сто тысяч долларов, столько же за работу продюсера и ещё триста тысяч долларов за роль ведущей. За несколько месяцев я заработаю полмиллиона долларов!!!

Возможно, знаменитости получают намного больше, но для меня это астрономическая сумма! На эти деньги я смогу купить хорошую двушку или даже трёхкомнатную квартиру в Москве, в приличном районе! Кто же он такой???

Я вбила его имя в поисковик через мобильный браузер, на меня посыпались тысячи ссылок, фотографии из журнала Форбс и разных бизнес-изданий. О нём даже есть статья в Википедии!!! Боже мой!!!

«Эдвард Уилсон, сорок девять лет, американский миллиардер, ресторатор, владелец сети роскошных отелей и международного медиа-холдинга, включающего в себя сеть радиостанций, телеканалов и печатных изданий. По различным данным, мистер Уилсон также является владельцем многих объектов недвижимости в США и за пределами страны. Изначальную известность он получил благодаря успешному ведению ресторанного бизнеса, но большая часть капитала досталась ему по наследству от отца и деда».

Я проматывала все лишнее, чтобы зря не терять времени. Личная жизнь! Он действительно трижды разведён, последний раз восемь лет назад, детей нет. Он говорил мне правду.

«Известен многочисленными романами с актрисами, моделями и телезвездами».

Я тяжело вздохнула. Естественно, у него были романы. Кто откажется от красавца-миллиардера? Вот это удачно я вчера зашла в барчик попить чаю… Надо срочно умыться и привести себя в порядок. И не подавать вида, что я теперь знаю, кто он…

– Извини, что я задержалась, – сказала я с улыбкой, выйдя из уборной.

– Королевам позволено задерживаться! – усмехнулся он, взял меня за руку и повел к лифту.

Он что-то печатал в телефоне, а я рассматривала его с ещё большим любопытством, чем вчера, когда он был просто интересным ресторатором.

Поразительно, как миллиарды делают человека привлекательнее и желаннее. Но сначала бизнес, я не должна забывать, что приехала в этот город для подписания контракта на тревел-шоу!

Мы довольно быстро доехали до его ближайшего ресторана, расположенного на крыше здания, и сели на террасе. Моментально подскочил официант с меню.

– Как обычно, два раза и чайник чёрного чая, – быстро заказал он, потом спросил. – Ты же любишь чёрный чай? Или взять зеленый?

– Чёрный, все верно.

– Расскажи мне о своих планах и мечтах. Если всё будет хорошо с этим шоу, чего ты хочешь дальше? – его искренне интересовал ответ.

– Хм, у тебя есть рулон туалетной бумаги, чтобы записать всё? – пошутила я.

– У меня хорошая память, но я могу попросить и рулон, если ты настаиваешь! – рассмеялся он и демонстративно отложил мобильник, чтобы показать заинтересованность.

– В детстве и юности я мечтала стать певицей. Многие девочки тоже хотели, но я закончила музыкальную школу по классу «фортепиано» и «академический вокал». У меня были хорошие данные, педагог по пению утверждала, что мне нужно получать высшее музыкальное и актерское образование, петь в театре, она считала, что способности к этому есть… Учась в школе, я выступала на разных концертах и даже пела несколько раз в юношеском театре. Я с тринадцати лет писала собственные песни, репетировала и исполняла их с разными рок-группами по клубам, как, наверное, многие студенты. Позже я стала брать уроки эстрадного вокала… Благодаря известности в качестве телеведущей, я смогу развивать свою музыкальную карьеру, давать настоящие крупные концерты на стадионах, петь дуэтом с Кристиной Агилерой или кем-то похожим… Это наивно, но я всё ещё верю в такую возможность! – застеснялась я.

– Это не наивно, – усмехнулся он. – Продолжай.

– Когда я смотрела реалити-шоу про настоящих домохозяек Нью-Йорка и Беверли Хиллс, я мечтала, что однажды смогу стать одной из них. Реалити-шоу – это огромная возможность для реализации любых проектов, это рекламная площадка для клиник косметологии или нового бренда одежды. Бетани Френкель с нуля построила империю в сто миллионов долларов благодаря реалити-шоу! Такие примеры вдохновляют меня, – мои глаза блестели, а пальцы рук жили собственной жизнью, дополняя эмоциональный порыв какими-то жестами.

Он молча слушал, а я уже не могла остановиться:

– Я хочу путешествовать каждый месяц в новые, красивые города, хочу купить большую квартиру в хорошем районе Москвы, хочу жить в собственном дворце с белой мраморной лестницей и видом на море. Хочу, наконец, обрести финансовую свободу, покупать всё, что нравится, не задумываясь о цене…

В горле пересохло от множества слов, я решила глотнуть чайку, Эдвард выдержал паузу, а затем прокомментировал:

– Ты действительно хочешь сниматься в шоу о домохозяйках Нью-Йорка? Они же все там сумасшедшие!

Я громко засмеялась.

– Ну, я предпочла бы собственное шоу, но и с сумасшедшими тоже бы стала сниматься, если бы пригласили. Только я не подхожу им, потому, что не живу в Нью-Йорке и пока отношусь к другому социальному слою.

– А что насчёт бренда одежды?

– Это ещё одна идея для старт-апа. Никто не шьёт одежду под разные типы фигур, и размерный ряд заканчивается на L. Однако, по крайней мере, в России, существует множество женщин XL, XXL и даже XXXL, есть худенькие с большой грудью, есть колобки, есть девушки маленького роста, или с огромным задом, и никто из производителей одежды не думает о них! – с горящими глазами утверждала я.

– Откуда ты берёшь все эти идеи? – с улыбкой спросил Эдвард.

– Они просто возникают в моей голове, – наивно ответила я чистую правду.

– Пока я слушал твой рассказ, думал о том, что мы одновременно можем снимать два шоу в Европе. Второе будет лично о тебе. Русская девушка покоряет Европу. Закадровые съемки, откровения о личной жизни и всё подобное в формате блога. Как тебе идея?

– Мое собственное реалити-шоу??? Кто согласится снимать неизвестную иностранку? – искренне удивилась я.

– Я, – уверенно и спокойно ответил он. – Ты уже догадалась, что телеканал принадлежит мне. Мы можем транслировать две программы параллельно, или твое шоу пойдет сразу после окончания сезона, как продолжение.

– Я в восторге! – как девочка, которой несут новую куклу, я хлопала в ладоши. – Но зачем тебе это? Ты думаешь, что получится удачный проект, или это личный интерес?

– И то, и другое. Изначально был личный интерес, но потом я услышал, как хорошо ты говоришь, и понял, что из тебя выйдет прекрасная телеведущая. У тебя богатый словарный запас, ты в совершенстве владеешь английским, мало, кто догадается, что это не твой родной язык. У тебя отличающийся типаж внешности, ты вообще совсем другая. На американском телевидении нет таких, как ты… Да, и в жизни, наверное, тоже. Ты… просто околдовала меня. Не прошло и двадцати четырех часов с нашего знакомства, а у тебя уже в руках контракт на собственное шоу. И, кстати, я поеду с тобой на съемки в Европу, как руководитель канала.

Он смотрел на меня добрым и теплым взглядом. Меня это немного насторожило. Определённо, я ему нравлюсь, и он будет снимать мой проект из-за этой симпатии, но как мне себя вести? Он тоже нравится мне, и он знает, что я замужем. Нужно отогнать эти мысли от себя, в эти дни решается моя дальнейшая жизнь…

За беседой пролетело два часа, было пора ехать на ту встречу, ради которой я оказалась в этом городе.

– Филипп отвезёт и привезёт тебя, не переживай. А у меня есть кое-какие дела. Удачной встречи с моими конкурентами! – сказал он, когда я покидала ресторан.

Воодушевлённая утренним успехом, я ожидала подобного и на втором телеканале. Меня встретила секретарша с серьёзным лицом, проводила в небольшой кабинет, в котором находились трое.

Меня усадили на стул перед зелёным фоном, сразу же включили камеру и стали спрашивать о проекте. Я отвечала на те же вопросы второй раз за день. Потом наглая женщина в роговых очках перешла на личности:

– Какой у Вас опыт на телевидении?

– Никакого, это первый проект… – смутилась я.

– А с чего Вы взяли, что у Вас выйдет всё организовать, да ещё и сниматься в нём в качестве ведущей? – резко спросила она.

– С того же, что и в предыдущих проектах. Я овладела несколькими языками, многими профессиями, построила с нуля бизнес, и везде училась, вникая в детали и идя к цели, – я старалась звучать уверенно.

– А что, если мы предложим спродюсировать проект, но ведущим возьмем профессионального и известного актёра? – нагло предложила неприятная дама.

– Нет, такой вариант мне не интересен. Я придумала эту телепрограмму для себя, – мне пришлось парировать ее укол.

– Давайте честно? У Вас нет телевизионного опыта и образования, Вы никогда даже близко не подходили к созданию реалити-шоу, тем более, за границей. Вы даже не представляете, сколько подводных камней будет вылезать в процессе работы! – она старалась меня запугать, но в её словах была правда.

– Представляю, и я готова решать все проблемы по мере их поступления, – гордо ответила я, задрав подбородок.

– Я сейчас смотрю в монитор на то, что мы только что отсняли, Вы совершенно не подходите для работы на экране. За кадром – может быть, если есть опыт в бизнесе и знание языков, это будет очень полезно на съёмках в других странах, но я не вижу Вас в кадре, мне жаль, – она пожала плечами и замолчала.

Ей не было жаль. Я это ясно видела. Да кто она такая, чтобы делать подобные выводы обо мне??!

– Вы смотрели мои видеоролики с презентацией? – с вызовом спросила я.

– Да, смотрела, – без интереса ответила она.

Странно, но другие присутствующие люди вообще не участвовали в нашей беседе.

– Там я вряд ли сильно отличалась, зачем же Вы вызвали меня в Нью-Йорк??? – я была в недоумении и гневе.

– Хотите честно? Я была против! Я изначально сказала, что на ведущую Вы не потянете. Но руководство канала хотело встретиться всё равно, – она продолжала бить по моему самолюбию.

– И где же оно, Ваше руководство? – надменно задала я вопрос.

– В данный момент это не важно, я представляю канал. Вот всё, что мы можем предложить, – она неуважительно протянула мне папку с документами.

– Что это? – я посмотрела ей прямо в глаза.

– Это контракт, по которому мы выкупаем у Вас идею за десять тысяч долларов, – холодно ответила она.

– Только идею? – я подняла левую бровь.

– Да, по этому документу Вы передаете права на реализацию шоу нам, и получаете целых ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ, ничего не делая. Предложение хорошее, – она сделала акцент на сумме гонорара, словно это был триллион.

Как она могла откровенно хамить мне с таким каменным лицом? Наверное, это последствия ботокса. Лицо для покера…

Утром я вознеслась до небес на первой встрече и всерьёз решила, что стою полмиллиона, а эта тетка утверждает, что в пятьдесят раз меньше!

Я была в бешенстве, лицо начало краснеть, я сдерживала подступающие слезы, сжимая кулаки, больно впившись в ладонь ногтями. Я хотела заорать на весь офис, дать ей по морде, разгромить всё в этой комнате, но стерпела:

– Я обсужу условия с юристом и сообщу Вам, – холодно ответила я на это оскорбительное и унизительное предложение.

– Да, конечно, мы ждём Вас завтра утром с ответом и подписанным договором. До свидания, – выпроваживала она меня.

Я пулей долетела до лифта, хорошо, что двери сразу же открылись, и внутри было пусто. Слезы хлынули в момент закрывания дверей. Но вдруг я посмотрела на свое отражение в зеркальной поверхности и сказала себе:

– Прекрати ныть, соберись. У тебя уже есть отличное предложение с хорошим гонораром! Почему ты так расстроилась??! Отряхнись и иди дальше!

До первого этажа я уже доехала с высоко поднятой головой, слезы были вытерты, и улыбка натянута.

Шофёр Филипп действительно ждал меня у входа, открыл дверцу машины, отвёз меня к незнакомому офисному зданию:

– Мисс, для Вас назначена встреча в юридической конторе Майер и Готлейб, поднимитесь на восемнадцатый этаж и назовите свое имя.

Уважительное отношение водителя сильно контрастировало с унижениями, которые я только что перенесла на неудавшихся переговорах, и мне стало немного легче.

Вежливая секретарша сразу же проводила меня в небольшой конференц-зал и предложила кофе, я попросила простой воды.

Я посетила столько подобных комнат сегодня, что скоро начну страдать клаустрофобией. День так хорошо начался и так противно продолжился, но надо сосредоточиться на единственном приемлемом предложении…

Приятный лысеющий мужчина в очках с прозрачной оправой присоединился ко мне:

– Здравствуйте, мисс Мухина, я Дэвид Готлейб, мистер Уилсон попросил меня разъяснить Вам условия контракта. У меня есть распечатанная копия, давайте пройдёмся по пунктам вместе.

Он повторил мне, что канал покупает мою идею и платит за это сто тысяч долларов. Столько же я получаю за продюсирование первого сезона, и гонорар ведущей составит триста тысяч.

Все права на использование, перепродажу и дальнейшее пользование идеей переходят каналу, и временной отрезок съемок первого сезона не указывается.

– Мистер Готлейб, Вы работаете на Эдварда Уилсона? – спросила я.

– Нет, обычно его обслуживает Гирфилд и партнеры. Я здесь только, как Ваш адвокат, чтобы соблюсти Ваши интересы.

– В таком случае я хочу внести коррективы в документ, – заявила я.

– Конечно, какие? – он приготовился записывать.

– Сроки съемок первого сезона нужно ограничить до первого октября, этого с лихвой хватит… Я получаю все три гонорара вне зависимости от того, выйдет ли шоу в эфир, не позднее даты окончания съёмок. Права на идею нужно переписать. Я позволяю каналу использовать мою идею только на первый сезон, я не ограничиваю их права по распространению отснятого материала, по количеству трансляций и перепродаж за рубеж. Я оставляю за собой право продавать идею по франшизе другим странам, как автор. И для сотрудничества по второму и дальнейшим сезонам контракты будут составлены отдельно. Возможно, Вы хотите что-то добавить? – поинтересовалась я.

– Ваши требования вполне резонны. Вы уверены, что готовы отдать права по ретрансляции и перепродаже готового сезона другим странам? Это могут быть миллионы долларов! – он старался помочь.

– Сейчас мне достаточно того, что уже предложили. Их предложение очень щедрое. А вот на второй сезон я уже смогу выдвигать свои требования, – с моей стороны забавно было заглядывать так далеко в будущее.

– И я надеюсь, что Вы снова обратитесь к нам, – он слегка улыбнулся и снова вернул взор в документы. – Я записал все Ваши дополнения, внесу их прямо сейчас в документ и отправлю юристам мистера Уилсона. Вот моя визитка, обращайтесь в любое время дня и ночи. И оставьте, пожалуйста, свои координаты на всякий случай. Я пришлю Вам копию подтвержденного контракта после согласования, чтобы Вы ещё раз с ним ознакомились.

Я написала в блокноте свой электронный адрес и номер телефона…

Когда я вернулась в машину, было уже около шести вечера, я была измотана этим днем морально и физически.

– Мистер Уилсон ждет Вас в офисе, я отвезу Вас туда, – отрапортовал Филипп.

– Хорошо, спасибо.

Я поднялась на лифте, Эдвард встретил меня прямо у только что открывшихся дверей:

– Ну, как прошло? – с улыбкой спросил он.

– Нормально, – без энтузиазма ответила я.

– Хорошо, чем хочешь заняться вечером?

– Отдохнуть, снять неудобную обувь и расслабиться, – устало промурчала я.

– Есть предпочтения по географии? – он выглядел веселым и довольным.

– Не знаю… хочу в круиз вокруг статуи Свободы, – выпалила я наобум.

– Мне нравится эта идея! Подожди секундочку.

Он набрал номер и сказал кому-то:

– Подготовьте яхту для прогулки вокруг статуи Свободы с музыкой, вином и ужином, – и снова вернулся ко мне.

Я всё ещё стояла в лифте, он зашел внутрь и нажал кнопку первого этажа.

Мы шли молча до машины, он открыл мне дверцу и помог сесть. Я уже привыкла к джентльменскому обращению за последние сутки, тяжело же мне будет вернуться к реальной жизни, когда всё это прекратится.

Я сняла туфли, вытянула ноги и закрыла глаза.

Через миг я услышала:

– Спящая красавица, мы уже на причале! – Эдвард протягивал мне руку, чтобы я вышла из машины.

Вроде бы я только на секунду прикрыла глаза?

Уже темнело, я почти не чувствовала ступни ног, они провели на высоких каблуках весь день и утомились.

Как только мы прошли на яхту, отдали швартовые, и мы поплыли.

В тёмной воде отражались световые блики, я сидела на кожаном диване, на столе стояла огромная пицца на тонком тесте, Эдвард разливал шампанское по бокалам, и не забыл положить три кусочка льда в бокал для меня.

В нескольких метрах от нас музыканты исполняли инструментальные версии известных итальянских песен. В сочетании с ароматом пиццы это было божественно, я вдруг ощутила себя где-то в Неаполитанском заливе, но было довольно прохладно, потому, что на улице стоял ещё апрель, а с моря дул сильный ветер.

Я потёрла свои плечи руками. Моментально Эдвард накинул на меня плед, лежавший рядом:

– Да, тут довольно ветрено. Давай выпьем шампанского?! – предложил он.

– Давай. И позволь сказать, что последние двадцать четыре часа были потрясающими, благодаря тебе. И этот вечер – просто чудо! Итальянские мелодии и пицца?! – с восхищением заявила я.

– Ты же любишь Италию, верно?! – подмигнул Эдвард.

– Обожаю! – с блестящими глазами ответила я.

– Ну вот, ты говорила о том, что не включишь Италию в первый сезон, потому, что хочешь уделить ей отдельное внимание. Я понял, что у тебя сильные чувства к этой стране и ее культуре, – он поднял два бокала и один протянул мне. – Давай отметим этот чудный вечер. Твоё здоровье!

Мы чокнулись бокалами и сделали по глотку. Он положил мне большой треугольник пиццы с салями в тарелку. Я была безумно голодна и с большим аппетитом жевала вкусную пиццу, издавая стоны пищевой истомы, не контролируя эти звуки:

– Мм, как же вкусно! Но я слышала, что в Нью-Йорке делают на толстом тесте?

– Обычно делают, но я заказал пиццу в настоящем итальянском ресторане, у меня шеф-повар с Сицилии, – сказал мой кавалер.

– Потрясающе! – я не могла оторваться от еды, и жевала уже второй кусок. После него я смогла успокоиться.

– Расскажи, как прошла вторая встреча, – попросил он, как бы между делом, глядя в свою тарелку.

– Эта встреча разочаровала меня. Они хотят купить только мою идею, для этого они и вызвали меня в Нью-Йорк, – мне стало очень обидно, и стыдно рассказывать об этом мужчине, который мне нравится.

– Забудь о них, у тебя уже есть предложение, Готлейб переслал отредактированный контракт моему юристу, они утрясут детали к утру, не переживай. Я знаю об изменениях, которые ты внесла, и я согласен с ними. Всё уже решено, – сказал он, держа меня за плечи.

Мне вдруг стало спокойно и тепло. То ли от его слов, то ли от рук на плечах, то ли от еды в желудке.

Я была все ещё очень наивной девушкой, поэтому действительно не замечала, что происходит в его голове и душе.

Он с первой минуты заинтересовался мной, как женщиной, и начал активно ухаживать в лучшей миллиардерской манере. А я не осознавала мотивов его действий, всерьёз думая, что его впечатлила гениальная идея шоу о путешествиях.

Эдвард согласился бы с любыми условиями контракта на сотрудничество, даже если бы я потребовала миллиард долларов в качестве гонорара, но в тот момент я даже не догадывалась о том, что он расставлял сети для охоты на мое сердце, душу и весь остальной комплект.

– Я рассказала им свою идею, вдруг они её украдут? – озаботилась я.

– Не украдут. Погоди минутку, – он взял смартфон, что-то быстро написал и отправил. – Утром будет готов судебный запрет.

Я скромно улыбнулась в ответ. Он спросил:

– Сколько они предложили за идею?

– Десять тысяч, – краснея, ответила я.

Он рассмеялся:

– Ну и наглость! Эконом-класс, три звезды и десятка??? Что ж за жадные люди там?

– А я вот теперь думаю о том, что они оплатили отель только до завтра, и мой обратный рейс завтра вечером, – с сожалением констатировала я.

– Завтра утром со всеми вещами съедешь оттуда, не переживай, я размещу тебя в своем отеле. Забудь обо всех жизненных мелочах, я позабочусь о них. Впервые за много лет я испытываю непреодолимое желание заботиться о женщине. Ты – моя королева, и у тебя скоро будет всё, о чем ты мечтала, – уверенно заявил мужчина, сидящий рядом со мной.

Сегодня вечером у меня не было сил и энергии много говорить, я просто наслаждалась музыкой, шампанским, его присутствием рядом, и рассматривала знаменитую зеленую скульптуру с факелом…

Когда я выходила из машины у входа в отель, он сказал:

– Будь здесь завтра в девять утра с чемоданом. Спокойной ночи!

3 глава

Утром шофёр ждал меня у входа, погрузил чемодан в багажник и подвёз к красивому небоскрёбу.

Как только я ступила на ковёр под тряпичным тентом, швейцар подлетел, успев помочь мне вылезти из машины, и поприветствовал, тут же взял у Филиппа чемодан и повёл меня внутрь.

Я оказалась в огромном фойе с высокими потолками и огромными хрустальными люстрами. Казалось, что свет исходил отовсюду, я сразу почувствовала атмосферу шика.

Это было серьёзным контрастом после скромного отеля с тремя звёздами. Прямо под огромной хрустальной светящейся глыбой меня встречала девушка-метрдотель:

– Мисс Мухина, я приветствую Вас в отеле Уилсон! Вот личная ключ-карта для вип-лифта, без нее никто не сможет попасть в Ваш номер. Пройдёмте налево, – она проводила меня к отдельному лифту.

Через минуту мы упёрлись в единственную дверь на этаже. Когда я вошла в номер, то была поражена его размерами: просторная гостиная, переходящая в столовую, барная зона со стойкой, бутылками и бокалами, конечно же, спальня, огромная ванная комната с джакузи на четверых, паровым душем, в котором можно танцевать…

Но самое главное, что поразило меня, – собственная терраса. Девушка раздвинула белые шторы, открыла дверцы, и солнечные лучи брызнули мне в лицо, ослепив на мгновенье.

Я забыла о том, что со мной в пентхаусе находились эта девушка и коридорный, принёсший чемодан, я вышла на террасу, обняла себя за плечи и подставила лицо солнышку, мне стало так хорошо и тепло в этот момент, что весь мир вокруг замер.

На такой террасе даже можно устраивать приемы, она огромна! Я прошлась вдоль ограждения и рассмотрела панораму города. Не знаю, на каком этаже я находилась, но выше тридцатого – это точно. Многие здания остались внизу, я видела их крыши, на некоторых даже были бассейны, наверное, это отели. Вид завораживал. Представляю, какие здесь закаты…

Я оглянулась назад, убедилась, что сотрудники отеля ушли, и не смогла сдержаться, эмоции от этой красоты, высоты и простора переполняли меня, я неожиданно для себя стала петь арию «Царица ночи» из «Волшебной флейты».

Звук лился потрясающе, эхо уносило отрывистые высокие ноты в глубину города, голос звучал превосходно, несмотря на утро, ведь это не самое удачное время для голосовых связок.

Я представляла, что стою на сцене театра, и с ещё большим энтузиазмом исполняла арию.

Когда я замолчала, мимо пронеслась карета скорой помощи, оглушив сиреной, и я неожиданно услышала сзади, как кто-то аплодирует, вздрогнула и медленно повернулась. Ко мне шёл Эдвард с широченной улыбкой:

– Восхитительно, браво! Ты говорила, что поёшь, но я не ожидал, что ты можешь исполнить такую сложную арию! Столько высоких нот! Весь город слышал твоё потрясающее пение и пребывает в восторге, как и я!

Мне стало неловко и немного стыдно, ведь неприлично так вести себя, но я не думала об этом, просто выпустила душевный порыв на волю.

Он подошёл ко мне вплотную:

– Доброе утро, моя королева! – он посмотрел на меня каким-то особенным взглядом.

– Доброе утро, – ответила я, краснея.

– Тебе нравится новый дом? – улыбнулся Эдвард.

– Очень! Красиво, просторно, и потрясающая терраса! – я раскинула руки, показывая простор и восторг.

– Я рад. Ты достойна лучшего! Как же красиво ты поешь! Твоя учительница была абсолютно права! Теперь я убедился, – он мне подмигнул.

Я обвела взглядом террасу, открывающийся с нее вид и сказала:

– Знаешь, если бы я решила остаться жить в этом городе, то только в таком пентхаусе с потрясающей панорамой!

– Ладно, на то, чтобы обживаться, сейчас нет времени, поехали в офис, – он взял меня за руку и повёл к лифту…

В том самом большом конференц-зале, где я проводила презентацию, нас ждали Готлейб и ещё один юрист.

– Все изменения внесены, проверьте ещё раз лично, мисс Мухина, – Дэвид протянул мне папку.

Я уже помнила, на какие пункты надо обратить внимание, там, действительно, появились мои условия.

– Да, все правильно, – подтвердила я.

– Ну, тогда подписываем, – сказал Эдвард, поставил свою размашистую подпись на каждой странице четырёх экземпляров: каждому из нас двоих, и по одной копии юристам.

Я тоже подписала, Эдвард протянул мне правую руку и пожал мою:

– Теперь мы официально делаем твоё шоу. Поздравляю! А сейчас поедем на тот телеканал, который экономит на продюсерах и ведущих, – уверенно заявил он.

Буквально минут за двадцать мы добрались до их офиса, с нами также поехал Дэвид, мой адвокат.

Секретарша позвонила кому-то и проводила нас в маленький кабинетик, там была вчерашняя злая тетка с неподвижным лицом, которая не захотела брать меня ведущей. Количество и состав группы визитёров ее поразил.

– Здравствуйте, о, мистер Уилсон, а Вы какими судьбами? – она не ожидала увидеть такую серьёзную величину в своем офисе.

– Я здесь только для сопровождения, – просто и одновременно саркастически произнес Эдвард.

– Так что, Вы продаете нам идею? – с надеждой спросила неприятная дама, которая действительно думала, что я соглашусь.

– Нет, мисс Мухина подписала контракт с другим телеканалом, – вмешался адвокат Готлейб.

– Вы предложили больше денег за идею шоу, Эдвард? – она пыталась выйти на диалог, но мой кавалер хранил молчание.

– Мистер Уилсон предложил намного больше денег, равно как и возможность спродюсировать и возглавить шоу в качестве ведущей, – снова ответил Дэвид вместо него.

Ни я, ни Эдвард в действительности не желали продолжать этот пустой разговор. Мы приехали сюда из вежливости, а ещё для того, чтобы поставить грубую женщину на место. Она не унималась и решила идти ва-банк:

– Но Вы же понимаете, что это ничего не значит. Имея устную договоренность с Натальей, ещё до ее приезда в Нью-Йорк, мы начали подготовку к съёмкам. Я же не могу все свернуть!

– Мисс Мухина обладает эксклюзивными правами на свою идею, контракт на реализацию которой она подписала сегодня утром, – уверенно отвечал Готлейб. – На тот случай, если Вы действительно начали подготовку этого шоу, у меня имеется судебный запрет, который не позволяет Вам использовать любые из услышанных от Натальи подробностей при создании своих телепередач. Ее авторство подтверждено с помощью видеороликов, размещенных на различных видео-хостингах задолго до начала общения с Вами. Я подам иск на пятьдесят миллионов долларов и выиграю его. Так, что отступите, – адвокат держался очень убедительно.

Тетка стояла с открытым ртом, ища взглядом поддержки у меня и Эдварда… Выходя из кабинета он бросил на прощание:

– Из трёхзвездочного отеля, в котором вы разместили мисс Мухину, она съехала, можете прислать мне счёт, я оплачу все расходы.

Я чувствовала себя девочкой, которую задирают в школе, и папа пришел защитить её. Ладони и пальцы Эдварда были намного больше моих, когда он брал меня за руку, я чувствовала себя в безопасности.

Ради этого мы интересуемся взрослыми мужчинами: они заменяют нам папу. Мой благодетель был младше настоящего отца всего на несколько лет, но я не чувствовала этой разницы между нами.

Мне было любопытно, что будет дальше. Если бы я читала книгу с таким сюжетом, то непременно заглянула бы в последнюю главу, но в жизни мы следуем за повествованием…

Мы сели в Роллс-Ройс и проехали пару кварталов до банка.

– Сейчас откроем тебе счёт для гонораров, – сказал Эдвард, подавая мне руку при выходе из машины.

Я была готова следовать за ним повсюду. Работник банка взял мой паспорт, внёс данные, что-то проверил и распечатал договор сотрудничества. Я пробежалась взглядом и убедилась, что это документ на открытие вклада, после этого подписала.

Когда клерк сложил все документы по папкам и убрал в стол, Эдвард сказал:

– Мартин, переведите на этот новый счет сто тысяч.

Я повернулась к нему с молчаливым вопросом.

– Это твои авторские отчисления. Остальное поступит на баланс по завершении съемочного сезона, – спокойно пояснил он.

– Хорошо, – послушно согласилась я.

Сто тысяч долларов – это стоимость небольшой квартиры в спальном районе Москвы, большинство людей никогда не видит таких денег, и даже не зарабатывает их за всю жизнь, а я вот так легко уже получила их на свой банковский аккаунт.

В этот момент я в душе радовалась, что пошла гулять в свой первый день в Нью-Йорке и забрела в его бар!

После банка мы проехали ещё несколько кварталов и пошли в ресторан, в котором были вчера.

– Ты всегда обедаешь здесь? – спросила я, когда мы сели за свой столик.

– Да, если я в городе, в основном здесь, – ответил он, копаясь в телефоне, затем поднял голову и махнул официанту, показав два пальца, тот кивнул.

Через несколько минут я увидела то же, что и вчера. Мы обедали и обсуждали дальнейшие планы:

– Сегодня я приглашен на благотворительный бал с ужином и концертом, хочешь пойти? – спросил он так, словно это было еженедельной рутиной.

– Конечно, хочу, – с горящими глазами ответила я, ведь это будет мой первый выход «в свет» в Америке.

И, если быть совсем честной, в прошлом моим звездным часом были только редкие походы в театр, а идея посещения благотворительного, да и любого другого бала, меня вдохновляла и радовала. Эдвард прервал мои размышления:

– У тебя есть вечернее платье? Или только брючные костюмы? – кивнул он на мой черный костюм.

– Только брюки и джинсы, я не знала, что буду приглашена на бал, – кокетничала я и подмигнула.

– Все решаемо. Какой у тебя размер одежды и обуви? – спросил Эдвард.

– XL и тридцать восемь, – с улыбкой ответила я, внимательно рассматривая его лицо.

Светло-русые волосы были красиво уложены. Русые брови и ресницы привлекали внимание к серо-голубым глазам. Мужественности ему придавали красивые черты скул и подбородка, а розовые пухловатые губы заставляли думать о том, о чем мне думать не следовало…

Эдвард был очень похож на русского, возможно, поэтому меня и тянуло к нему…

Он снова уткнулся в телефон, что-то напечатал двумя большими пальцами и отправил, вернув внимание ко мне:

– После обеда поедем за платьем.

Так мы и сделали: я оказалась в большом универмаге вроде московского ЦУМа с дорогими брендовыми вещами.

Он повел меня по коридорам до вип-отдела. Судя по тому, насколько уверенно он шел, я поняла, что не являюсь первой женщиной, для которой он покупает платье.

На секунду я задумалась: сколько же моделей и актрис прошло через его постель? Сотни? Тысячи? А потом вспомнила, что я пока не одна из них, я просто возьму то, что он мне предлагает, зачем отказываться от платья в подарок?

Я не имею никаких прав на этого мужчину и не могу ревновать его к прошлым приключениям!

В отделе обслуживания важных клиентов нас уже ждали стойки с вечерними и коктейльными платьями моего размера, а снизу в ряд стояли туфли. К нам подошла блондинка с длинной косой, явно модель, очень красивая:

– Здравствуйте, мистер Уилсон, рада снова Вас видеть! Меня зовут Мишель, – обратилась она ко мне. – Я подобрала для Вас наряды, предлагаю приступить к примерке. Возможно, Вы хотите кофе, воды, шампанского?

– Принесите мне кофе, – ответил Эдвард.

Стоявшая поодаль девушка сразу побежала к кофемашине, а мы проследовали в примерочную. Мишель тянула за собой две длинных стойки с вешалками.

Подобрать для меня одежду не так просто, потому, что стандартные модели не рассчитаны на женщин с большой грудью. Приходится всегда брать на размер больше.

– Вот это очень красивое платье, – Мишель протянула мне шёлковое творение с корсетом.

– Оно красивое, но я предпочитаю другие фасоны, – ответила я, перебирая то, что она выбрала.

– Примерьте, Вам пойдёт, – настаивала модель.

– На натуральном пятом размере груди корсет не удержится и съедет вниз. Меня интересуют только модели, которые я смогу надеть с нормальным бюстгальтером, то есть корсеты и все, что без лямок, отпадает, – строго сказала я, чтобы не вступать в полемику.

– Я настаиваю, это же Прада! Поверьте, оно сядет идеально! – девушка явно навязывала мне то, что я не хотела, это напоминало не дорогой магазин, а Черкизовский рынок времен девяностых.

Каждая продавщица в каждом магазине считает себя экспертом, за много лет это порядком надоело. Сейчас я нахожусь в вип-отделе, пусть она подстраивается под меня, а не я под ее представления. Зачем терять время на примерку вещи, которая не подойдет?

Мишель разозлила меня, ладно, придётся доказать ей, что она не права. Я взяла платье и скрылась за шторкой.

Когда я надела платье, она подошла и застегнула молнию на спине. Платье действительно было очень красивым, но моя пышная грудь смотрелась сплюснутой, частично вытекая за пределы корсета.

Я недовольно произнесла:

– Спор окончен. Я хочу примерить вон то зелёное, похожее на Версаче.

Модель поняла, что больше не стоит перечить мне, и принесла зелёное. Я назвала дизайнера наобум и угадала. Не зря листала глянцевые журналы скучными вечерами, будучи дома одна, пока мой муж Женя вроде бы работал.

У каждого дома моды есть определённый стиль, который проносится сквозь каждую коллекцию десятилетиями.

Версаче смотрелось довольно хорошо, но для бала длина намного выше колена не подходила.

Эдвард сказал громко:

– Хватит тайн, я хочу увидеть эти платья на тебе!

Я вышла и продемонстрировала платье, сделала проход вперёд, покрутилась, положила руки на бёдра, прошла немного налево.

Естественно, я не была манекенщицей, но мне понравилось играть эту роль для мужчины, который меня интересовал, как босс и как потенциальный ухажёр.

Он улыбнулся и сказал:

– Очень хорошо, мне нравится, но на сегодня оно не подойдёт. Примеряй длинные!

Я нарядилась в потрясающее красное платье с глубоким декольте, с разрезом от середины правого бедра сбоку и с вышивкой пайетками. Но оно было слишком длинным для меня.

Мишель поняла это и исчезла на секунду, вернувшись с босоножками на высокой платформе и ещё более высоком, но устойчивом каблуке с открытой пяткой. С этой обувью все обрело совершенно иной вид.

Я стала ростом сантиметров на десять или даже пятнадцать выше, а подол уже не волочился по земле.

Когда я вышла из примерочной и повторила модельный проход, то заметила реакцию моего кавалера: он замер и боялся дышать.

Когда я остановилась и вылупилась на него, он обрёл речь:

– Это мы точно берём, и туфли!

Затем я показала похожее чёрное платье, тоже с глубоким декольте, но на юбке не было разрезов, она была шире и воздушнее.

– И это мне очень нравится! – одобрительно кивал Эдвард. – Его мы тоже возьмём!

Подходящих по размеру и под мои требования платьев оказалось всего три, из них одно было слишком короткое, а после чёрного показывать больше было нечего. Остальные варианты были без лямок.

Я вышла из примерочной в своем старом черном костюме, став намного ниже без тех босоножек.

– Ну, что, Мишель, упакуйте те три платья, которые я видел, и те высокие каблуки, непременно, – сказал Эдвард продавщице.

– Вам понадобится сумочка? – спросила она.

– Да, покажите, какая подойдет под два длинных платья, – рассеянно сказал мой кавалер.

Она принесла несколько клатчей, показала их Эдварду, он указал пальцем на серебристый Ланван.

Все пять покупок быстро упаковали в фирменные пакеты, Эдвард провел карточкой по переносному терминалу, взял пакеты, и мы поехали в офис.

В конференц-зале сидело несколько человек, они что-то жарко обсуждали, когда мы вошли.

– Ну что, приступим к обсуждению географии для начала, – с порога сказал Эдвард. – Я тоже хочу выступить в роли продюсера в этом тревел-шоу, и я подумал о том, что будет отлично совместить два бизнеса сразу. Я владею сетью отелей в Европе, будет логично рекламировать их в программе. Двойная польза.

Он взял скрепки-иголки с зелёными головками на концах, подошёл к большой карте Европы и начал отмечать города со своими отелями.

Там уже находились красные точки с красивыми городами, которые подобрали наши сотрудники. Мы все смотрели на карту и следили за его движениями.

– Эдвард, у тебя всего восемь отелей в Европе? – поинтересовалась я.

– Нет, их больше, но ты не включила в список Венгрию, Швейцарию, Италию и Великобританию, – не отрываясь от карты, пробурчал он.

– Италию мы оставляем на второй сезон, это сто процентов, иначе прибавится недели три к времени съёмок, – рассуждала я вслух. – Великобритания на острове, и она не вписывается в общую картину…

Эдвард повернулся ко мне и поинтересовался:

– А ты уверена, что нужно снимать в Эстонии, Латвии и Литве? Большинство американцев вряд ли вообще знают об этих странах. Давай уберём три этих страны, и добавим Венгрию со Швейцарией?

– У тебя там отели?

– Да, в Будапеште, Берне, Цюрихе и Женеве, – он произносил названия и указывал рукой их расположение на большой схеме Европы.

– Хорошо, убираем Прибалтику, – неуверенно ответила я.

– Что убираем? – брови Эдварда приподнялись.

– В России три этих страны называются Прибалтикой, – ответила я ему и убрала красные иголочки.

Мы общались вдвоём так, словно в комнате больше никого не было, остальные просто наблюдали за нами и не издавали звуков. Эдвард добавил на карту зелёные отметины в Венгрии и Швейцарии.

– Что делаем дальше? – спросил он у меня и остальных.

Я чувствовала себя серьёзным руководителем проекта и продюсером, поэтому уверенно рассуждала:

– Я подготовлю полный список городов для посещения на основе уже имеющихся отметок, займусь этим завтра. Затем мы продумаем, какие из городов посещаем проездом, а где останавливаемся на ночь, составим списки городов для поиска отелей. Эдвард, все твои отели люксовые или есть скромные?

– Почти все пять звезд, парочка четыре звезды.

– Значит, для контраста сосредоточимся на трёхзвездочных гостиницах в других городах, или даже хостелах, чтобы показать разницу и оттенить роскошь главного рекламодателя, – улыбнулась я кокетливо и посмотрела на Эдварда. Затем повернулась к сотрудникам, впервые отметив их присутствие. – Давайте обсудим количество участников и автомобилей. Какие есть предложения?

– Двадцать человек, как было в изначальной идее, – это слишком много. Как Вы вчера предложили, лучше оставить только восемь на двух машинах, – сказала темнокожая Жанин.

– Восемь. Какой типаж мы ищем? И кто целевая аудитория? – в этот момент я чувствовала себя учительницей у доски, а «школьники» с телевизионным опытом отвечали мне с места.

Девушка продолжила делиться идеями:

– Тут есть несколько вариантов. Если мы работаем под молодежь, то это будут студентки, или парни с девушками, чтобы они флиртовали друг с другом…

– Нет, никаких молодых пар! – я не дала Жанин продолжить, потому, что вдоволь наелась построением любви в российском реалити-шоу, которое уже больше пятнадцати лет никак не могут закрыть из-за популярности. – Нас интересует платёжеспособная целевая аудитория, средний класс в основном, возраст двадцать пять – сорок лет.

– Тогда возьмём восемь женщин старше двадцати пяти, – встрял в разговор Эдвард. – Но не пересечёмся ли мы с Реальными домохозяйками? Я не хочу делать дурные копии чужих проектов!

– Нет, в домохозяйках снимаются только богатые дамы за сорок, а мы возьмем двадцать пять – тридцать пять, красивых, молодых, умных, с профессией. Чтобы женщины ассоциировали себя с ними, а мужчины хотели их, – предложила я.

– Так и поступим. Записывайте за Кимберли! – повелел начальник.

Я продолжила:

– Рост от ста шестидесяти пяти сантиметров. Внешние типажи разные, непременно должна быть хоть одна рыжая! Ухоженный внешний вид, стильная стрижка, хорошо прокрашенные корни при другом цвете волос, без татуировок и пирсинга. Хорошо, если с большой грудью и стройными ногами. Профессии интересные, обязательна степень магистра, грамотная речь без сорных слов и дефектов, – я тараторила без остановки, люди за столом кивали, некоторые что-то помечали себе в блокнотах, а я продолжала. – Девушки, завтра утром жду на утверждение текст объявления о кастинге, завтра же и разошлём, предупредите человека, который этим занимается, в десять здесь будет совещание. Текст перешлите мне к девяти тридцати, пожалуйста.

Я взглянула на часы: почти половина седьмого:

– Встретимся завтра утром, все свободны, спасибо, – отпустила сотрудников я.

Когда мы остались в помещении наедине с моим новым боссом, он решил поделиться своим впечатлением:

– Мне нравится наблюдать за тобой в разных социальных ситуациях, это забавляет, – сказал Эдвард. – Когда ты рассказывала об опыте в бизнесе, я не был до конца уверен, но теперь вижу, что ты знаешь, что делать. Следующие совещания ты будешь проводить сама, у меня есть и другие задачи. А сейчас надо торопиться в отель, к восьми нам надо быть на балу…

Когда мы вернулись в мой пентхаус, там ждали стилист и визажистка, они поприветствовали нас.

– Добрый вечер, познакомься, Кимми, это Сюзан и Марк, ребята, у вас полчаса, – обозначил он сроки для наведения красоты, потом обратился ко мне. – Надень, пожалуйста, красное.

Он исчез за закрывшимися дверями, я быстро умылась и села в принесенное мастерами высокое кресло посреди холла. Марк, типичный гей с крашеной белой чёлкой, потрогал мои волосы и сказал:

– У Вас ухоженные волосы и очень хорошая стрижка. Кто делал?

– Московский мастер.

– О, так Вы из России, как интересно! – он хотел поболтать, но на это не было времени, заметив, что я больше не участвую в беседе, он взялся за плойку, зацепил большую часть волос на макушке заколкой, отделил пару прядей на затылке и начал накручивать их.

В это время Сюзан замазывала мелкие морщинки и накладывала тон на лицо. Она интересовалась:

– Платье красное, предлагаю глаза накрасить коричневым или чёрным с серебром?

– Коричневым. Это цвет, к которому я привыкла за многие годы, – ответила я, только сейчас осознав, что впервые меня красят и причёсывают для какого-то события специально приглашенные стилисты, словно я кинозвезда.

– Как основной цвет, коричневый, и добавлю розового, – она нанесла пудру и положила специальные накладки под нижнее веко, чтобы не испортить тон осыпавшимися тенями.

Марк уже накрутил половину моих волос, приближался к лицу. Сюзан закончила с тенями и отошла, чтобы он завил последние прядки. Потом Марк отошёл, она подвела мне нижнее веко по слизистой карандашом и взялась за тушь.

– Я не пользуюсь тушью, – попыталась я её остановить.

– Почему? – крайне удивилась она.

– Глаза слезятся сильно и краснеют от туши.

– Я буду очень аккуратной и обещаю, от этой не будет никаких неудобств, это Мак, она гипоаллергенная.

Сюзан аккуратно накрасила верхние ресницы и пару раз мазнула по нижним. Пока тушь сохла, Марк колдовал над моей головой. Передо мной не было зеркала, как в парикмахерской, чтобы рассмотреть результат их работы, я не была уверена, что останусь довольна.

Он побрызгал лаком сверху и поправил одну прядку, отошёл, посмотрел, вернулся и поправил ещё один локон, и тогда успокоился.

Визажистка накрасила мои губы, сверху нанесла блеск и сказала:

– Теперь готово! Мы закончили.

Сюзан сняла с меня парикмахерский плащ и сделала руками знак в сторону большого зеркала. Волосы и лицо выглядели отлично. Я не думала, что моя прическа может быть такой пышной и завитой. Укладку Марк сделал превосходную. На лице не было ни одного изъяна, а губы так и просили о поцелуе, став пухлее в два раза.

– Вам нравится? – спросил Марк.

– Очень! Вы молодцы! – ответила я с улыбкой и блестящими глазами.

Марк уже нёс мне красное платье и новые босоножки:

– Идите одеваться, осталось две минуты до прихода мистера Уилсона, – поторапливал он меня.

Я юркнула в ванную, сняла костюм, надела восхитительное творение Гуччи, неожиданно стала выше на голову и намного стройнее. Марк протянул мне серебристый клатч, оценил весь образ и молвил:

– Превосходно!

В этот момент зашел Эдвард, на его лице появилось приятное изумление, он кивнул и махнул рукой стилистам, те исчезли за секунду. Мужчина с любопытством рассматривал новую меня, превратившуюся из гусеницы в бабочку.

– Потрясающе выглядишь! Как настоящая королева!

Он принёс с собой какую-то коробку, похожую на кейс для крупных ювелирных изделий. После открытия крышки я увидела роскошное колье и крупные серьги с рубинами и бриллиантами, украшений такого размера я ещё не разглядывала так близко.

– Я хочу, чтобы ты надела это сегодня. Эти рубины мой отец подарил матери в день их свадьбы, они идеально подходят к этому платью, – говоря это, он уже застёгивал колье на моей шее, пока я придерживала волосы.

Серьги оказались неудобными и слишком тяжелыми, к тому же я не люблю застежку-гвоздик. Но сказать что-то про украшения его матушки я не посмела, только улыбнулась.

Мы спустились на первый этаж, я уже собралась идти к выходу, но Эдвард меня остановил, взял за талию и направил в другую сторону.

– Мы разве не собираемся на бал? – в недоумении спросила я.

– Мы собираемся, но ехать никуда не нужно, – Эдвард определенно любит играть со мной. – Я являюсь одним из спонсоров, бал проходит в этом отеле.

Мы пропустили фотографов у входа, встречавших городских знаменитостей, но ещё нескольких встретили у входа в зал. Там стояла бумажная декорация с логотипами спонсоров, на фоне которой все обнимались, улыбались и позировали.

Я никого не знала. Мы тоже встали у декорации, Эдвард обнимал меня за талию и прижимал к себе, мы поворачивались в разные стороны и сменили около полусотни ракурсов.

Когда мы ушли от вспышек, он ослабил хватку. Его объятия были только для объективов. В этот момент я впервые задумалась: кто я для него? Сотрудница, которой он уделяет внимание, или он ухаживает за мной? Этот вопрос посещал меня потом ещё не раз.

За круглыми столами в огромном зале отеля Уилсон сидели нарядные господа и дамы, они вели светскую беседу и периодически поглядывали на вход, чтобы оценить вновь прибывших гостей.

Когда мы вошли, я сразу ощутила на себе пару десятков оценивающих взглядов. Это было удивительно и непривычно.

Я была новой спутницей одного из самых завидных холостяков Америки, к тому же одетая в красное. Пайетки на платье и грани рубинов с бриллиантами блестели при малейшем движении, и ещё больше привлекали внимание.

Именно такого эффекта Эдвард хотел добиться. Поэтому он выбрал красный цвет, и поэтому достал мамины рубины. Этот с виду милый мужчина очень любил играть с людьми, интриговать, провоцировать и наблюдать ответную реакцию.

Я вдруг почувствовала себя маленькой пешкой на его большой шахматной доске. Я решила отогнать от себя сомнения, которые могли создать морщинку между бровями, выбросила лишние мысли из головы и весь вечер широко улыбалась, излучая обаяние.

Ничто не должно было омрачить мой первый выход в высшее общество, мой звездный час.

Гости по возможности подходили поздороваться и кланялись «большой деньге», всем им что-то было нужно от Уилсона, когда кто-то пытался завести речь о бизнес-проектах, инвестициях и другом подобном, он отвечал:

– Давайте о делах в другой раз, это благотворительный вечер. Кстати, познакомьтесь, это Кимберли – автор, продюсер и телеведущая нового шоу на моём канале.

После смены темы вернуться к бизнесу собеседникам уже было неловко. Через какое-то время я обратила внимание, что один фотограф постоянно следует за нами:

– Эдвард, ты знаешь этого папарацци? – шепнула я ему в левое ухо.

– Да, это Джим, мой лучший хроникёр, он снимает нас и лично тебя для публикаций в глянце. Если ты ещё не догадалась, этот бал – отличная площадка для начала пиара твоего шоу и твоей персоны. После этого вечера о тебе заговорит весь город, – прошептал он в ответ.

От его тихого голоса и горячего дыхания прямо в моё правое ухо по всему телу бежали мурашки. Приятный голос и придыхание всегда были моей слабостью. Женщины любят ушами, как бы банально это не звучало.

Это был первый момент, когда я поняла, что хочу его и мечтаю о физической близости, которая могла бы произойти. Сочетание его уверенности, внешней привлекательности, обаяния и того, как к нему уважительно относились окружающие…

Я поняла, почему он самый желанный холостяк города, но старалась не подавать вида, хотя мои глаза начали по-особенному блестеть и выдавали ему все сокровенные мысли без моего разрешения.

Эдвард умел читать взгляды и мимику, он заранее все знал и проанализировал, но наслаждался нашим общением и вёл свою охоту на русскую добычу…

К нашему столику подошла рыжая дама с пышным бюстом в блестящем платье, внешне она была очень похожа на Барбру Стрейзанд, особенно выделялся нос:

– Эдвард, рада тебя видеть! Спасибо, что предоставил нам этот зал в своем чудесном отеле! – сказала она ему, а потом протянула руку мне. – Привет, я Рейчел Шапиро.

– Добрый вечер, Рейчел, приятно познакомиться, я – Кимберли.

Эдвард пояснил:

– Это моя протеже. Она автор, продюсер и ведущая нового реалити-шоу на моем канале.

– Реалити-шоу? Как здорово! Я с удовольствием поучаствую, если есть свободная роль. Я очень скучаю по съёмкам, – оживилась рыжая дама.

– Мы будем иметь в виду твою заинтересованность, – ответил Эдвард.

Рейчел отошла, он придвинулся ко мне и тихонько пояснил:

– Она так тщеславна, что бесплатно снимется в любой передаче. Но будь осторожна с ней и с другими женщинами на Манхеттене, они все сплетницы, ничего лишнего нельзя им говорить. Рейчел можно задействовать в твоем личном шоу в роли подруги, её популярность сыграет тебе на руку.

Я молча слушала и кивала. Моей задачей сегодня было «торговать лицом».

Мы ужинали, смотрели выступление акробатов и танцевальные номера с чернокожими артистами в исконно африканских нарядах.

Затем, когда гости расслабились и подвыпили, Рейчел с ее приятельницей Ниной взяли микрофоны и приступили к благотворительному аукциону в помощь голодающим детям Африки.

Не то, чтобы я не переживала за голод и детей, но это все казалось наигранным. Из кинематографа, литературы и СМИ мне было известно, что на Манхеттене почти каждый день устраивают подобные мероприятия на разные темы, чтобы похвалиться новым нарядом и любовником перед обществом, или подчеркнуть свой социальный статус.

Теперь жены миллионеров не варят борщ, а занимаются благотворительностью, чтобы хоть как-то оправдать свое существование…

Я всегда хотела быть на их месте. Все хотят, если честно. Они знамениты, богаты, ведут роскошный образ жизни, посещают рестораны и галереи, мелькают на телеэкранах и на страницах светской хроники. Все стремятся к глянцу. И я постепенно становилась в один ряд с этими людьми.

За весь вечер мне понравился только один лот: золотое кольцо с жёлтым бриллиантом в двадцать три карата, когда я увидела его в увеличении на большом экране, то схватила руку Эдварда в восхищении.

– Тебе понравилось кольцо? – с усмешкой спросил он.

– Восхитительно! Я бы мечтала о нем, но не люблю желтое золото, и два широких камня по бокам будут доставлять неудобства пальцам. Если бы их сделать поменьше и не такими оттопыренными…

– Не любишь жёлтое золото, правда?

– Я предпочитаю белые металлы, а жёлтые ассоциируются с цыганами и иконами в Православной церкви.

Мои искренность и наивность часто заставляли Эдварда умиляться и усмехаться. Я говорила с ним так, словно мы давно уже являемся близкими людьми, словно мы давно женаты…

Я настолько одичала от одиночества и отсутствия общения в своем настоящем браке с Женей, что была похожа на наивную школьницу.

Другой мужчина легко мог бы воспользоваться этим и обидеть меня своими действиями, но Эдварду нравилось, что рядом с ним маленькая старшеклассница бальзаковского возраста…

Эдвард продолжал расспросы о моих ювелирных пристрастиях:

– А что скажешь о камне?

– Канареечный бриллиант? Красота! Классические тоже хороши, как и розовые, ещё мне нравятся сапфиры и изумруды, но только в огранке «принцесса» или «изумруд», – со знанием дела отвечала я, хотя весь мой опыт изучения украшений сводился только к рассматриванию картинок в журналах.

Он поднял брови в удивлении:

– Надо же, какой дорогой у тебя вкус! Даже не верится, что у тебя не было раньше мужа-миллиардера!

Эдвард хмыкнул и раскраснелся, сдерживая смех, чтобы не мешать ходу аукциона, но я не заметила этого и продолжала рассуждать:

– Я люблю большие камни, особенно в кольцах. Но предпочла бы выбирать их сама вместе с мужчиной. И не важно, какой это металл, я очень люблю серебро. В любом случае это мечты, и никто не может их ограничить, только моя собственная фантазия…

Да, я уверенно рассуждала о камнях и металлах, только не уточняла, что мои большие камни – цирконы, фианиты и кварц. Моё обручальное кольцо было точной

копией кольца Габриэль Солис из «Отчаянных домохозяек», та же форма и размер, только с цирконом в серебре.

Мой муж никогда бы не купил такое настоящее. Он вообще считал, что женщине не нужно много украшений. И много одежды тоже. Он приучил меня покупать всё только самое необходимое. Почти все мои украшения куплены лично мной или подарены родителями…

Сегодня вечером я оказалась в совершенно новом сказочном мире среди богатых и успешных людей, а раньше подобное общество я видела только в кино.

Мы флиртовали с Эдвардом весь вечер, но всё оставалось в рамках приличия. Вдруг наша идиллия была разрушена: подошла стройная блондинка в розовом платье, которое больше подошло бы кукле Барби, а не женщине пятидесяти лет:

– Эдвард, привет, давно не виделись! Познакомь меня со своей спутницей, о ней все сегодня судачат. Это очередная протеже? – она не обращала внимания на то, что я тоже нахожусь рядом, по трясущемуся голосу было ясно, что их что-то связывает, и она не может скрыть ревность.

– Привет, Джен. Кимми, познакомься, это Дженнифер, известная светская львица и бизнес-леди, – представил он ее мне, а потом обратился к ней. – Джен, это Кимберли – автор, продюсер и ведущая нового международного шоу.

Она не знала, что сказать дальше, но, вылупив глаза, прошипела язвительно:

– Кимми, будь с ним осторожна, он ещё тот игрок, который одновременно встречается с десятком женщин и не перезванивает после секса!

Это было похоже на выплеснутый стакан воды в лицо, она как раз хотела смутить меня и испортить вечер. Я ничего не сказала Эдварду, но он сам прокомментировал:

– Не слушай этих женщин, ещё не раз тебе придется вытерпеть что-то подобное, просто становись толстокожей и отстраняйся. Постепенно ты поймешь, кто есть кто, и доверять никому из них нельзя, это сто процентов… Кстати, с ней я не спал, если тебе интересно, мы пару раз сходили выпить, и на этом всё…

Мы были знакомы с ним всего пару дней, но он считал необходимым оправдываться за то, с кем и как встречался в прошлом. Мне польстило то, что его беспокоит мое мнение и восприятие.

Вечер подошёл к концу, ощущение праздника испарилось после знакомства с той сумасшедшей бабой, я была расстроена и устала, Эдвард провожал меня к лифту:

– Ты устала, моя королева? – спросил он очень нежным и заботливым голосом.

– Да, и слова Джен до сих пор звучат в ушах, – печально констатировала я. – А ещё мне жаль, что я не забрала цветы из того отеля, они были красивыми…

– Не расстраивайся, завтра будет новый чудесный день! – он улыбнулся, поцеловал мне руку и помахал на прощание, было уже за полночь.

Я вошла в свой номер и изумилась: взамен оставленных в прошлом отеле букетов, пока мы находились на мероприятии, он прислал в три раза больше. Вазы с роскошными цветами стояли повсюду.

Сильнее всего меня поразил огромный куст из сотни красных роз, ваза для них была размером с вешалку для пальто, а каждый цветок был почти с меня ростом, боюсь представить цену, но знаю, что это самые дорогие цветы, потому, что смотрела программу о цветочном бизнесе в Голландии.

На глаза выступили слезы радости. Аромат, которым наполнился пентхаус, был столь чудесен, что я подходила к каждому букету, трогала бутоны, прикасалась к ним щекой и губами, и это были самые нежные поцелуи.

Наверное, он всё-таки ухаживает за мной, а не считает просто коллегой…

И мне очень приятно принимать эти ухаживания… Он нравится мне. Очень. И тысяча цветов тоже…

Естественно, я сфотографировалась с улыбкой на фоне самого большого букета, и отправила Эдварду с благодарными смайликами.

В ответ он тоже прислал смайлик и время выхода завтра на работу: восемь тридцать.

4 глава

Утром он зашёл за мной, чтобы ехать в офис. Я протянула ему коробку с рубиновым колье и серьгами:

– Наверное, тебе нужно положить их в сейф. Если это подарок, я не имею права его принять, учитывая, что это семейная реликвия твоей матушки, потому, что я не являюсь твоей женой.

Он рассмеялся моей наивности:

– Мне нравится твоя честность и прямолинейность. Это не было подарком, но мне нравится, как ты рассуждаешь. Большинство женщин, с которыми я встречался, не отдали бы рубины просто так.

Он тестирует меня и умиляется, как если бы наблюдал за ребёнком в песочнице. Мне стало неловко, я сменила тему:

– Ты будешь приезжать за мной каждое утро?

– Да, мне не трудно, ведь это всего один этаж.

– Ты живешь в этом здании? – спросила я, заходя в лифт.

– Да, прямо над твоей головой расположен мой пентхаус, – он показал пальцем наверх.

– Он такой же, как этот? – уточнила я.

– Нет, он в два раза больше, у меня два этажа, две террасы с видом на Центральный парк, и ещё приватный бассейн. Кстати, мне принадлежит всё здание.

Он это произнес между прочим, как другой мужчина бы сказал о том, что купил себе Жигули-копейку.

Слово «бассейн» на меня подействовало, как триггер, сразу возникло непреодолимое желание хоть одним глазком увидеть это жилище.

Но моё посещение его пентхауса наедине с мужчиной может быть расценено, как желание остаться там с ним…

Хотя я бы хотела побыть с ним наедине, но это запретное желание для замужней женщины…

Мы ехали в офис молча, он копался в телефоне, хмыкал периодически и морщился, наверное, проверял биржевые сводки. Я смотрела в окно и скучала в пробке.

Сегодня впервые за мое пребывание в Нью-Йорке шёл дождь. Было серо и промозгло, не люблю такую погоду, к тому же в каменных джунглях.

Если бы я была в лесу или где-нибудь на даче, можно было бы вдыхать запах мокрой травы и листвы, а тут только камень и металл.

Лица прохожих были серьёзными и хмурыми, все куда-то бежали и торопились под крупными каплями, падавшими с неба, а я находилась в тепле внутри автомобиля.

Вдруг я вспомнила о том, зачем сюда приехала, и сказала Эдварду:

– Мне понадобится ноутбук для работы, я не брала свой из Москвы, потому, что думала, что еду всего на пару дней.

Он оторвался от телефона и взглянул на меня.

– Конечно, нужен. Подойдет Макбук?

В это время я ещё не осознавала, что сидящий рядом мужчина даст мне всё, что я попрошу, а он уже был готов на это. Я честно ответила:

– Нет, не люблю яблочную технику, какой бы хорошей она не считалась. Я предпочитаю Виндоус и Андроид.

Он удивился, это стало заметно по поднявшимся вверх бровям, но сказал:

– Ладно. Выбирай любой компьютер, какой понравится, напиши название модели и параметры, сегодня же его доставят. А ещё лучше скажи свои требования программисту Питеру, он сегодня будет на совещании, которое ты назначила, – произнёс Эдвард и снова нахмурился, читая что-то на экране смартфона.

Он был серьёзным бизнесменом и руководил несколькими крупными бизнес-империями, мой телепроект был лишь мелкой каплей среди более важных задач, которые нужно было решать.

В офисе мы появились в девять часов, мне временно дали чей-то старый ноутбук, я гуглила самые красивые города для посещения в каждой из выбранных стран и записывала их в текстовый файл.

Потом я проверяла по онлайн-картам, где эти города расположены, отмечала те, в которых есть наши отели. НАШИ отели.

Я совсем срослась с Эдвардом, наивно чувствуя, что между нами что-то есть или будет, словно он мой жених, хотя мы знакомы всего лишь несколько дней.

Это какое-то наваждение.

Ещё я составила список городов, в которых точно нужно остановиться на одну или несколько ночей, и сразу отправила в печать в нескольких экземплярах.

Эта работа заняла как раз полчаса, потому, что я планировала это путешествие несколько месяцев и уже знала, куда мы поедем, а в некоторых городах я бывала ранее.

К половине десятого в конференц-зал, где я сидела одна, подтянулись сотрудники.

Я поприветствовала всех и сразу приступила к делу:

– Жанин, Соня, вы составили текст объявления для кастинга?

– Да, я отправила его на Вашу почту полчаса назад, – ответила негритянка с кучерявой пышной причёской.

– Я ещё не проверяла почту, есть в распечатанном виде?

– Да, вот, пожалуйста, – девушка протянула мне лист бумаги.

Я прочитала текст и кивнула:

– Хорошо, кто занимается соцсетями? – спросила я, подняв глаза от текста.

– Я занимаюсь, – ответила полноватая девушка с веснушками на лице. – Меня зовут Кейт.

– Кейт, возьмите этот текст, а лучше попросите Жанин переслать его по почте, и сегодня же разместите объявление во всех социальных сетях, где только возможно, включая форумы актеров, массовок, модельных агентств и просто в женских сообществах. Сегодня мы уже должны начать получать заявки от красоток.

Я глубоко вздохнула, повернулась к Жанин и продолжила, раздав распечатанный мной ранее документ присутствующим:

– Дальше, составьте списки всех гостиниц и хостелов в этих городах, найдите имена и адреса электронной почты пиар-менеджеров, управляющих или владельцев отелей. Заведите электронные таблицы, вписывайте в графы название гостиницы, имя, телефон, почту. По каждой стране делайте отдельную таблицу. Потом из каждой из них с помощью программиста сделаем массовую рассылку. Кто у нас программист?

– Я, очевидно, – сказал косматый парень в джинсах и очках. – Питер Грихем.